Ветер, сопровождающий нас, обвивал запахом хвои и ягод. Воздух был словно наполнен ароматом лесных растений, даже глаза с непривычки немного резало. Я сказал об этом Жанне, но она только улыбнулась:
- Ты очень редко покидаешь город, Стас.
В этом она была права. Слишком уж я был приклеен к цивилизации: электричество, удобства, Интернет в конце концов. Таким людям очень сложно стать частью природы, идти по горной тропе, чтобы встретить рассвет на вершине скалы. Но надо признаться, природа иногда просто "вскипает" во мне. Утоптанная дорожка вела сквозь заросли густой травы. Высокие синие ели шуршали, устилая землю ровным слоем серебристых игл.
- Черт! - досадно простонала Жанна, угодив в лужу. Девушка уперла руки в бока. Вздохнув, с некоторой ленцой принялась поправлять одежду. Подтянула намокшую штанину и закатала ее до колена. Джинсы выглядели помято - времени на сборы у нас было совсем немного. Тем не менее, Жанна была вполне довольна своим видом. Сняла кроссовок, промокший носок, и выжала настолько, насколько позволяла ее сила. Под ядовито-зеленую рубашку, взятую из моего гардероба, она нацепила темно-синий топ, чтобы совсем не замерзнуть ночью. С шеи свисал амулет - три вишневые косточки на серой капроновой нити. А вот прическу Жанна сотворила в своем духе. Когда она только вышла из самолета, я не сразу ее узнал.
- Эй, ты куда пялишься? - усмехнулась девушка за моей спиной.
- Ба... да тебя не узнать! - когда я повернулся, увидел вместо привычного каре разноцветные шипы, смотрящие во все стороны. Издалека Жанна походила на ёжика.
- А то! Я старалась.
- Лучше бы постаралась вернуться раньше, ну да ладно. Работа есть работа.
Жанна все поняла с полуслова. Несмотря на то, что время было позднее, мы вернулись домой и на скорую руку собрали вещи.
Немного передохнув, продолжили восхождение. Растительность постепенно редела. Исчезли кусты, одинокие березки. Они полностью уступили свое место более подходящим для этой высоты елям. До рассвета оставалось несколько часов, я чувствовал это. А еще ощущал что-то неуловимое, что очень сложно понять или принять. В гору шли медленно. Тропинка становилась более узкой, постепенно меняя свои четкие очертания на размытость. Теперь это было направление, но не путь. Дальше ходят единицы.
Мы входили в их число. Нам предстояло подняться на самую вершину этой заросшей хвойным лесом горы. Впереди ждал ручей. Гора приняла совершенно невыносимый, почти отвесный наклон. Но силы воли нам было не занимать. Ручей приятно журчал, сигналя о скором привале. Когда подъем закончился, воздух наполнился тонким оттенком сырости. Он не был ни терпким, ни приятным, в нем не чувствовалось скрытого ужаса, но по спине пробежал затаенный холодок.
- Твою налево! - расстроено прошептала Жанна. Возле ручья лежало тело мужчины. Кровавые струйки стекали по его шее и растворялись в воде. Горло было разорвано, одежда осталась цела только чудом.
Жанна подошла к телу и дотронулась пальцами до лба.
- Теплый. Не больше часа прошло.
- Привал отменяется.
Девушка кивнула. Ее глаза были красными, зрачки будто горели огнем - самый верный признак пробуждения зверя. За эти несколько часов Жанна сдала. Немного осунулась, движения стали более резкими. Впрочем, я вряд ли выглядел лучше. Руки торчали из длинных рукавов майки, и вздувшиеся вены усиленно пульсировали. Жанна поудобнее взвалила на плечи рюкзак, и мы отправились дальше.
- Волки, - констатировала моя спутница. Я перекинул свою сумку с одного плеча на другое. - Они учуют наш запах.
- Обязательно. Тим их натаскал, - ответил я.
Мы торопились, ускоренным темпом шли к высшей точке горы. Это единственное место, которое не окружено деревьями со всех сторон. Именно там мы должны оказаться к рассвету. Можно и опоздать, но лучше этого не делать. Только там у нас есть шанс укрыться от чужих взглядов.
Тьма медленно уступала свои права дню. Почти черное небо с каждой минутой светлело, и вот уже было нежно-синим. Справа треснула ветка.
Мы сбросили ношу и потянулись за ножами.
Несколько мгновений всматривались в темноту под деревьями. Ждали, предполагая увидеть там светящиеся волчьи глаза.
Но заметили лишь вспорхнувшую сову.
Стало легче.
- Думаю, не стоит убирать ножи.
- Угу, - согласился я.
Подняв рюкзак и сумку, мы неспешно двинулись. Теперь настораживал каждый шорох. К несчастью, никаких внезапных звуков больше не доносилось. Усилилось обоняние. И усилилось не к добру. В воздухе витал запах крови, жажда мести...
- Он где-то рядом. Следит, - тихо, чтобы слышала только Жанна, произнес я.
Девушка сделала вид, что не обратила внимания, но почти незаметно кивнула. Она была приучена к тому, что в такие моменты мое обоняние просыпается раньше других чувств и ощущений. Так же как и я был привычен к тому, что у нее в подобный момент лучше развит слух. Это были наши маленькие скрытые нюансы.
Девушка приложила руку к моей груди - призывала остановиться. Место для остановки, надо сказать, крайне неудачное. Тропа с двух сторон была плотно окружена деревьями, и нападения можно ждать в любую секунду.
Привкус злобы хлынул в легкие. Я не видел, откуда прыгал волк, и уж тем более не слышал, но чувствовал. Успел замахнуться и со всей силы ударить зверя ногой прямо в морду. Волк тихо заскулил, и, не успев встать, получил нож в брюхо. За мгновение до этого я ощутил на своем плече руку Жанны. Видимо она хотела предупредить.
Второй волк уже сражался с ней. Жанна стояла, выставив руки вперед локтями, в то время как волк пытался добраться до горла. Трудно не верить рефлексу: пальцы сами схватили нож крепче и рывком вспороли второе брюхо. Справа раздавалось ровное, тем не менее, волчье дыхание.
Зверь упрямо смотрел на нас. Он оказался не настолько опрометчив, как его товарищи. Ждал момента.
Несколько громких звуков нарушили предутреннюю тишину. Это были хлопки в ладони.
- Браво! - произнес рычащий низкий голос. Этот голос был до боли знаком.
Мы с Жанной обернулись и пропустили атаку. Волк, о котором мы на мгновение забыли, впился в ногу и не позволял сделать ни шагу. Жанна кинулась мне помочь, но была атакована еще одним зверем. Хищник пытался если не откусить, то сильно ранить. Жанна справлялась тоже неважно - нож отлетел, и теперь в ее распоряжении остались только руки и ноги. В боях с лесными хищниками на равных мы не бойцы. Нога онемела. Я уже не чувствовал боли, оставалось только желание мести. Рука неестественно выгнулась, и кончиком ножа я все же зацепил противника. Тот продолжал начатое - усиленно пытался обездвижить меня.
Я повалился на землю, чем заставил его совершить последний бросок. Когда зубы почти вцепились в шею, я резко бросил руку назад, выворачивая ее как никогда. Суставы хрустнули, но зверь не достиг цели - всем весом рухнул на мою спину. В голову хлынул поток боли. Сколько же я его не замечал? Одним движением сбросил хищника с себя и вынул из его глаза нож.
Жанна продолжала бороться, но перевес был явно не на ее стороне. Я подскочил, с размаха пырнул зверя в бок. Он взвизгнул, отлетел, но быстро встал на все четыре лапы и начал надвигаться на нас. В сравнении с остальными этот был явно не "местного разлива". С виду казался более мощным, нежели другие, в глазах горело больше огня, а цвет его стал почти белым. Пепельно-серебристый. Такой в темноте выделяется пуще всех остальных.
На миг волк остановился. Я понял - для решающего прыжка.
Кровь пульсировала, и этот барабанный бой отдавался в ушах. Ногти на руках предательски заболели. Подавляя боль, я сдержал приступ. Еще не время. Единственное, что меня сегодня не подводило, это обоняние.
Отголосок души в моем сознании говорил, что нужно выждать пару секунд. Зубы заскрипели. Тело как бы шептало: подчинись, ты сильнее, чем думаешь, не останавливай инстинкты! Но я не позволял им проснуться. Человек сам выбирает свой путь.
- Хорошо выглядишь, Тим, - оступился я, но продолжил двигаться назад. Жанна отступала тоже. Сейчас она находилась за моей спиной, и опасность угрожала в основном мне.
- Х-крх...- прорычал зверь. Он явно был не в настроении общаться.
Запах крови перемешивался с волнами страха Жанны и ощущением надвигающегося дождя. Небо почти просветлело, отдавая все больше голубым. Запах рассвета можно спутать с чем угодно, кроме одного - порох перебивает все.
Тихий, почти беззвучный от напряжения, хлопок выстрела раздался за спиной. Зверь перевел взгляд на опушку. В его глазах застыл момент истины - более горький для него, чем для нас. Красное пламя огненной стрелы пронеслось мимо моей руки, и только взгляд успел проводить его до самой цели. Пуля, закрученная стволом, вонзилась в бок хищнику. Еще секунду он смотрел на нас... а потом рванул на утек.
- Как вы? - к нам подошел седой мужчина. Он не был старым, но и молодым его назвать уже язык не повернется.
- Спасибо, - сказал я в ответ. Иные слова тут не требовались. Глеб все понимает. В точно такой же ситуации мы выручили бы его. Я поднял штанину и посмотрел на рану. На месте укусов остались свежие рубцы. К вечеру окончательно затянется.
- Тим опять шалит? - спросил Глеб.
- Да. И знаешь, в этот раз он меня почти спровоцировал.
- Ну, ты ведь еще с нами, - подмигнул наш спаситель, и мы дружно расхохотались. Тим каждый год пытался кого-нибудь спровоцировать на трансформацию, тем самым нарушить цикл превращений, а значит дать шанс волку взять верх над человеком.
Когда мы поднялись на вершину, нас уже ждали. Навстречу шел Старец. Иначе его не называли. Настоящее имя он не скрывал, но никто это имя почему-то не запомнил, или не хотел запоминать. Кроме Старца на вершине никого не было.
- Где остальные? - спросила Жанна. Для нее это будет первое "общее" полнолуние.
- В пути еще, - спокойно ответил Старец и улыбнулся.
Весь день прибывали новые и новые люди. Совсем молодые девушки и юноши, пожилые, дети. Вместе мы провели добрые часы. Общались, играли в детские игры, наслаждались прекрасным летним днем.
Когда солнце почти закатилось за горизонт, Старец попросил всех сдать вещи и получить ключи. Никто даже не запротестовал.
Постепенно очередь истощалась, и в итоге в ней остались лишь я, да Жанна. Она немного застенчиво сняла все вещи и отдала их старцу. Я тоже начал раздеваться.
- Знаешь, мне иногда так жаль, что мы не можем перекидываться, когда нам того захочется, - с ноткой тоски вздохнула Жанна.
- Лучше убить в себе зверя раз в месяц, чем убивать в себе человека каждый день.
- Да, пожалуй, это так...
Я занял свою клетку и запер ее ключом с внешней стороны. Старец, осмотрев все ли в порядке, ушел в свою нору. Это было именно норой - углубление в земле. Разве что дверь была... металлической.
На небе проявилась луна. Стройные ряды клеток стояли вдоль волчьей опушки. Я не смотрел в небо, я наблюдал за Жанной. Ей было тяжело. Клетки осветило белым светом. Меня начало разрывать изнутри, глаза закатились, руки и ноги онемели от боли. Когти впивались в сырую землю.