Чувствую прикосновение к плечу, меня начинают трясти. Рука сама собой поднимается в воздух, воюя с ним, но она слишком тяжёлая. Домогательства со стороны, похоже, прекращаются. Я натягиваю одеяло на лицо.
- Подождите секунду. Я стараюсь её разбудить.
Такой далёкий голос Анжелы пытается пробиться в сознание, но мягкая подушка более весомый аргумент в споре с реальностью.
- Я сказала - вставай!
Одеяло со свистом исчезает у меня из рук и по телу прокатывается неприятный холодок. Хочется завернуться в него обратно, как в кокон, и проспать хотя бы ещё пару часов. Приятный полумрак также исчезает, сопровождаясь звуком отодвигающихся в сторону штор. Похоже, бой всё-таки позорно проигран.
- На.
Анжела от меня явно что-то хочет, только не говорит прямо, что именно. Приходится открыть один глаз, перед которым возникают ноги, а затем уже и мой мобильный телефон. Анжела слегка покачивает им у меня перед носом, а этот жест обычно означаёт то, что она начинает злиться. Беру у неё трубку и, прислонив её к уху, закрываю глаз.
- Алло.
Одеяло возвращается на своё законное место - чуть ниже носа. Идеально.
- Элизабет, у тебя что-то случилось?
Я чуть не подскакиваю на кровати. Все остатки сна мгновенно испаряются, а сознание начинает активно переходить в рабочую фазу. Я резко сажусь.
- Бабуль, как ты там?
Мысленно радуюсь тому, что голос после сна немного низкий и слегка похрипывает, поэтому не слышно как он дрожит. До ответа с той стороны как будто проходит целая вечность.
- Всё хорошо, солнышко. Только скажи, зачем ты звонила мне целых сорок восемь раз за вечер?
- Я?!
Еле сдерживаю себя, чтобы не добавить: "сколько?". Нет, вчера я действительно была на взводе, но чтобы настолько не контролировать себя? Надо будет поспрашивать у кого-нибудь из знакомых о существовании программы, которая бы ограничивала твои звонки. Пошёл, к примеру, в бар, включил её и тебе не страшны удивлённые голоса бывших на другом конце провода посреди ночи. Или как сейчас.
- Ты сама мне не отвечала! Что я могла подумать? Ты мне раз не ответила, потом второй. Я уже хотела ехать домой, между прочим!
Я не врала, хотя нутром чуяла, что ещё придётся. До бабушки всегда можно было дозвониться без особых проблем. Она даже освоила ради меня сообщения и активно отвечала на них. Как-то она даже пожаловалась мне на своих подруг, потому что чисто ради них приходилось держать дома стационарный телефон.
- Элизабет, извини. Я ездила к Виктору и оставила дома телефон, - я поморщилась. - Совсем забегалась там и забыла тебе позвонить. Как-то не подумала тебя предупредить.
- Что им снова было жалко денег нанять няню?
- Элизабет, не говори так, - голос бабушки вдруг стал затихать и грустнеть. - Он попал в серьёзную аварию.
Укол совести не заставил себя долго ждать. Пусть я и не любила дядю и всё его семейство, всегда считая, что он лишь пользуется бабушкиной добротой, но сейчас мне было действительно жаль его. Уж я как никто другой знаю, что значит потерять близкого человека в автокатастрофе. Всех сразу.
- Как он там? Всё нормально?
- Да, слава Богу. Его уже перевели из реанимации в обычную палату, состояние стабилизировалось. Врачи говорят, что жизненно важные органы не задеты. Он уже даже встаёт. Выпишут только его ещё не скоро, а ты сама знаешь, как у него на работе этого не любят.
- Знаю.
Повисло минутное молчание. В голову невольно начинали лезть мысли о родителях. У бабушки, наверное, тоже. Она уже потеряла так старшего сына восемнадцать лет назад вместе с невесткой и внуком. А потерять ещё и младшего было бы просто невыносимо.
- Элизабет, как там у тебя с учёбой? Уже успела адаптироваться к новому семестру?
Ну вот. А я так надеялась на то, что разговор о моём образовании всё-таки обойдёт стороной хотя бы ещё разок. Пора вешать лапшу на уши любимой бабуле всё-таки настала, хоть я этого очень не хотела. Меня с детства учили, что нужно говорить лишь правду, какой бы жестокой она ни была. Обычно я старалась придерживаться этого правила, за что иногда хорошенько получала от знакомых. Либо просто не говорила ничего, ведь молчание, на мой взгляд, ложью не являлось.
Конечно, рассказать когда-то всё равно пришлось бы, но сейчас явно был неподходящий момент. Вряд ли бабушка обрадуется, если я заявлю ей радостным голосом: "Знаешь, я отчислилась ещё полгода назад. Но ничего страшного. Я тут в кафе поработала, денег скопила...". Да, не для такой жизни меня готовили и отдавали кучу денег репетиторам по точным наукам. Можно сказать, что они даже не пропали даром, ведь на физический факультет я всё-таки поступила, даже получила льготу. Только вот любовь к цифрам, а точнее сказать их отсутствию почти во всех дисциплинах я так и не смогла полюбить. Приходилось сидеть сутки напролёт, чтобы найти какую-нибудь очередную неизвестную, а затем приступать к новой. Это было невыносимо даже для меня.
Постепенно я начинала задумываться о том, чтобы не явиться на очередное не очень важное занятие. Изначально такие мысли пугали, но со временем я смирилась с ними и начала изредка прогуливать пары, засиживаясь в библиотеке за очередной книгой. В один из таких дней я по чистой случайности обнаружила в разделе с классической литературой учебник по зоологии. Видимо, какой-то очумелый студент вроде меня, по ошибке оставил его здесь, но я потеряла покой. Детское желание стать ветеринаром нахлынуло, словно лавина, и постоянно напоминало о себе. На улице, в транспорте всё чаще стали появляться люди с кошечками в корзинках или с собаками в попонах. Иногда доходило до того, что хотелось остановить кого-нибудь из владельцев бедной живности и поинтересоваться за что они так надо мной издеваются.
Физика тем временем всё больше начинала раздражать, чем усиливала головную боль.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения, оказались экзамены. Месяц почти бессонных ночей привели меня к одному интересному вопросу, который, наверное, стоило задать ещё в самом начале - к чему меня всё это может привести. И вот, получив своё законное "хорошо", я с чистой совестью изучила места своей возможной будущей работы, а также смежных с ней областей.
Через час я уже сидела у секретаря и подписывала заявление об отчислении. На следующий день в одной руке уже появился пакет с милой униформой, а в другой поднос с напитками, но я ни о чём не жалела. Ощущение моей правоты и правильности ситуации придавало немало сил. С каждым новым днём я чувствовала себя всё более счастливой и лёгкой, чего не было уже давно. А работа оставляла достаточно много времени для подготовки к поступлению на ветеринара.
- Да, - я скрестила указательный и средний палец как в детстве. - Только это всё тяжело...
- Уж не тяжелее, чем разносить еду, - настроение бабушки начинало заметно улучшаться, она уже начинала подшучивать надо мной. Половину правды ей всё-таки пришлось рассказать. Надо было как-то обосновать то, что из всех летних каникул я провела у неё лишь две недели. - Давид вот ни в какую не хочет ходить на занятия. Представляешь, заявил мне у отца в больнице, что собирается бросить колледж и открыть собственный бизнес. И кем он только вырастет?
Конечно же, копией своего отца, но озвучивать вслух свой ответ я не стала.
Ещё с полчаса точно мы общались с бабушкой на всевозможные темы, которые сменяли друг друга со скоростью света. Я успела узнать все важные новости нашего небольшого городка, услышала пару интересных историй из бабушкиной молодости и даже узнала очередной интересный рецепт курицы, который она успела краем глаза подсмотреть по телевизору и ждала лишь моего приезда, чтобы воплотить его в жизнь.
Наконец я отправила бабулю отдыхать, а сама растянулась на кровати, с хрустом потягиваясь. Состояние было лучше некуда - казалось, что я выспалась на год вперёд. А самое приятноё во всём было то, что голова не болела. Это было странно и непривычно, ведь я уже успела привыкнуть к тому, что виски начинало тянуть сразу же после того как я открывала глаза. Без боли было уже даже как-то некомфортно, словно не хватало какого-то важного атрибута одежды.
Телефон рядом со мной завибрировал, издавая оповещение о том, что пришло смс, и затих, активно мигая красной лампочкой. Наверное, закончились деньги на счету. Взяв мобильник в руки, я взглянула на экран и чуть не подавилась собственной слюной. Меня уже несколько часов активно разыскивала Ори.
"Эл, в магазин выбраться не получится, задержусь на учёбе".
Сообщение было прислано в 10.43 утра, встретиться же с подругой я договаривалась где-то около половины первого. Сейчас уже была почти половина четвёртого. Неплохо я всё-таки поспала!
"Магазины на сегодня вообще отменяются, извини".
Телефон гласил, что второе смс пришло уже в 2.15 пополудни. И как я только не услышала сигнала? Где-то в глубине души я радовалась, что Ориана всё-таки не смогла сегодня никуда выбраться, иначе она просто не дождалась бы меня. Но с другой стороны я осталась без нового платья, которое мне было нужно просто позарез для похода на вступительные экзамены. И Ори как раз была инициатором этой безумной идеи у меня в голове.
"Я надеюсь, ты не обиделась, Эл?"
Пришло как раз аккурат тому, когда я разговаривала с бабушкой. А последнее сообщение, как я поняла, было уже просто криком отчаяния. После моего, к слову уже полного имени, была кучка восклицательных знаков, которые не сулили ничего хорошего. Насколько я знала свою подругу, последующего сообщения уже могло и не быть. Она скорее сорвётся с места и помчится искать меня как уже было ни раз.
Я быстро отправила ответ, где покаялась, что нагло проспала всё на свете, но не отрицаю того момента, что всё равно хотела бы встретиться.
С Орианой Стивенсон я была знакома всю свою жизнь. Её родители учились вместе с моим отцом и всегда были лучшими друзьями, а затем в их компанию влилась ещё и мама, когда поселилась в нашем небольшом городке. Мы даже родились с Ори с разницей в пару дней. Но, несмотря на то, что я появилась на свет раньше, она была для меня словно старшая сестра. Она всегда была рядом со мной. Её семья даже хотела удочерить меня после того как родители погибли, но бабушка не дала им этого сделать.
Мы переехали поступать вместе, но с тех пор почти перестали видеться. В отличие от меня Ориана уже имела грандиозные планы на жизнь, и каждая её секунда была расписана на несколько лет вперёд. Иногда казалось, что она хочет распланировать и несколько своих будущих жизней, чтобы потом просто не заморачиваться, а сразу приступить к готовому плану действий. Да и профессия, которую она получала, вполне способствовала ей в этом. Подруга с детства мечтала стать послом и выкладывалась по максимуму, чтобы добиться желаемого. Глубже в её образование я не вникала. У нас была некая негласная договорённость - она не рассказывает мне про свои "белые воротнички", а я не гружу её голову гигантскими формулами. К слову, если соглашение неожиданно нарушалась, то бой выигрывала обычно я.
Выбравшись, наконец, из кровати я быстро прошмыгнула в душ. Настроение с каждой секундой всё улучшалось и, казалось, никому не под силу его испортить. Единственное, что могло помешать мне свернуть все горы на пути - то странное заявление об увольнении. Кажется, оно мне даже снилось. Или нет?
Лёгкий цветочный аромат начал распространяться по ванной, пока я намыливала голову шампунем Анжелы. Кажется, неделю назад она уже грозилась, что сама будет покупать мне всё, лишь бы я не пользовалась её косметикой. Тёплые струи воды расслабляли. Я попыталась вспомнить хоть что-то из своего сна, но мысли начинали активно разбегаться в разные стороны.
Помнится, в каком-то фильме у главного героя было нечто подобное. Парень потерял память, и все попытки вспомнить хоть что-то были тщетными. Оказалось, что он в свои двадцать с копейками успел побыть крутым агентом, работая на супер секретную службу безопасности. Потом с его воспоминаниями активно поработали, чтобы он успел забыть обо всём и начал новую жизнь.
Как же хорошо, что у меня на роду не было таблички - "спаситель мира".
Выбравшись из душа, я влезла в большой голубенький пушистый халат со звёздочками, которым я могла при желании обмотаться несколько раз. Спасибо любимой бабушке - постаралась. Закрепив свой и так комичный вид тюрбаном из полотенца на голове, я выплыла из ванной и неожиданно оказалась на кухне. Дурманящий запах жареной курицы просто притягивал к себе.
Казалось, я не ела пару лет.
Анжела возникла из ниоткуда и успела слегла хлопнуть меня по руке, когда я уже почти подняла крышку со сковороды.
- Уж и понюхать нельзя.
Недовольно протянула я, опускаясь на стул.
- Вот возьму и умру с голода. Тебе же, между прочим, назло.
- Я и так думала, что ты уже, - передо мной поставили стакан с чаем и пару сандвичей с ветчиной. Вот за это я и любила свою соседку по квартире больше всего. - Опять сидела до утра за учебниками?
- А?
Я перестала жевать, понимая, что, похоже, прослушала вопрос. Анжела лишь улыбнулась и сложила руки на груди, присаживаясь рядом со мной на соседний стул.
- Я спрашиваю, во сколько ты сегодня легла.
- Не знаю, - я пожала плечами и откусила от сандвича. - Паыбо.
- Эл!
Анжела недовольно покосилась на меня, но затем резко вскочила и побежала к плите. Курица недовольно шипела на сковороде, привлекая к себе внимание. Будь я парнем, то давно бы сделала ей предложение, даже не раздумывая, отдав не только руку и сердце, но и все остальные части тела. Идеальная жена во всех ипостасях. Можно было долго смотреть на неё с разных сторон и не найти ни одного недостатка. Я, конечно, успела разглядеть парочку, но даже под пытками не выдам её секреты потенциальному жениху.
- Как там твоя бабушка? С ней всё хорошо?
- Ага.
Я обернулась в сторону Анжелы - она лишь лёгкими движениями орудовала лопаткой, перемешивая еду. Нужно было как-то вывести её на разговор.
- Точно хорошо?
Она повернулась в мою сторону, и мы встретились взглядами. Я слегка напряглась.
- Точно. А что?
- Элизабет, ты не меняешься. Если тебе нужна помощь, то почему нельзя сказать об этом прямо? Почему я должна узнавать всё от посторонних людей?
- Да что узнавать-то?
Не рассчитав силу, я поставила стакан на стол, и из него выплеснулся чай. Разговор явно шёл не в том направлении, как хотелось мне, и это бесило. Зашипев, я попыталась нащупать полотенце, которое обычно висело для таких случаев на спинке стула, но его там не было.
- Да чтоб тебя...
- А вот и ещё одно доказательство, - Анжела как обычно, словно добрая фея, возникла из ниоткуда и начала вытирать стол. Вот один из первых её недостатков - она была везде и всюду. - Не смотри на меня так. Валери вчера сказала, что, если тебе будут нужны деньги, то она может помочь. Она уже позвонила владелице и та согласилась.
- И всё?
То чувство спокойствия, которое было со мной с момента пробуждения, начало таять на глазах и лопнуло, словно мыльный пузырь, за считанные секунды. Хотелось поторопить рассказ и вообще узнать все, о чём они говори до единого слова. Говори же, говори быстрее.
- Ну?
Я не выдержала и чуть подалась вперёд, опираясь локтями о стол, который теперь разделял нас с Анжелой.
- Значит, ты всё-таки во что-то вляпалась?
- Нет, - в горле пересохло.
- Тогда почему ты так волнуешься?
- Потому что...
Я сжала руки в кулаки с такой силой, что ногти впились в кожу. Этот пристальный взгляд, обращённый в мою сторону обескураживал, и желание вывалить всю правду брало верх. Слова уже сами подступали к горлу и почти выходили наружу, но я сдерживала их. Вряд ли подругу могло устроить что-то типа: "Знаешь, кто-то написал за меня заявление об уходе моим почерком и выдумал мифическую болезнь кого-то из моих родственников".
Скорее всего, после такого откровения меня бы забрали в психиатрическую клинику или же вызвали экзорциста. И кто знает - вдруг кто-то из них мог помочь.
- Почему?
- Потому что ты меня достала!
Выпалила я, не ожидая вопроса, и, вскочив с места, выбежала из кухни.
Захлопнув дверь в свою комнату, я закрыла её и повалилась на кровать. Всё тело горело от злости на Анжелу, хотя я прекрасно понимала, что злиться на неё было не за что. Она не виновата в моих бедах и просто хочет помочь. Но принять правду совсем непросто. Особенно, если она непонятна и запутана.
В дверь постучались, но я решила сделать вид, что здесь никого нет.
Тяжело вздохнув, я положила на голову подушку и попыталась немного успокоиться. Прохлада и темнота замечательно помогали, но вместо злости в душе оставалось какое-то странное, сдавливающее чувство. Оно не давало расслабиться и подгоняло чем-то заняться. Единственная радость была в том, что думать это чувство тоже не давало.
Делать было нечего. Перебрав все возможные варианты, я остановилась лишь на подготовке к вступительному экзамену, но учебники убирались обратно на стол после пары просмотренных страниц. Это было странно, ведь обычно книги могли затянуть меня на пару часов в любой ситуации, причём неважно какие. Но сегодня организм требовал покоя. Похоже, от чтения тоже может быть передозировка.
Когда телефон вдруг ожил, я мигом схватила его, переставая выводить на листе непонятные в конец линии, которые изначально по задумке должны были стать розой. Ориана писала, что наконец-то освободилась и предлагала встретиться в каком-нибудь кафе и поболтать. Я быстро отправила ответ, что согласна на всё и стала собираться.
Наряжаться, как на праздник, смысла не было, поэтому выбор пал на чёрные джинсы и белую футболку с зеброй, которая пыталась надуть мыльный пузырь. Сверху тёплая вязаная бежевая на пуговицах кофта. В самый раз, чтобы слиться с толпой и не привлекать особого внимания - такая самая обычная девочка-подросток, заканчивающая старшую школу.
На голове, правда, образовалось истинное недоразумение. Я совсем забыла про тюрбан из полотенца и теперь старалась справиться с кудрями, пытаясь расчесать волосы чуть длиннее плеч. Только кудри от этого становились пышнее и выделялись всё больше. Не то чтобы я не любила их, но такая причёска никак не сочеталась с остальным внешним видом и прямо кричала: "смотрите, я иду на свидание". Даже небрежно сооружённый хвост не помог исправить ситуацию.
Наконец, не найдя выхода, я распустила волосы и, закинув в сумку телефон, вышла из комнаты.
Выбраться из дома тоже не составило особого труда. Анжела лишь проводила меня тяжёлым пристальным взглядом и недовольным покачиванием головы. А ведь в глубине души я надеялась, что на меня всё-таки обрушат всю оставшуюся информацию.