Тихие и громкие, настойчивые и робкие, радостные и весёлые, встревоженные и спокойные, писклявые и басовые, быстрые и медленные, но все неразборчивые и неуловимые. Они не давали покоя, не желали меня отпускать и вместе с этим не давали ухватиться ни за одно даже самое крохотное слово. Они крутились где-то рядом, иногда отдалялись, но никогда не оставляли одну. Стоило только спокойно выдохнуть в тишине как что-то неожиданно возникало рядом и начинало жужжать, гудеть или гнусавить. Хотелось отмахнуться, но руки были слишком тяжёлые.
Лишь один раз они раскрывались, подпуская меня ближе. От этого становилось только страшнее.
- Пришёл.
Тихий шёпот пробился словно росток сквозь асфальт. Грубая констатация факта, нежели вопрос. Никогда не слышала, чтобы в одно такое простое слово могли вложить столько призрения и отвращения. Голосу абсолютно не шло это. Он был таким мягким и обволакивающим, слегка высоким. Мужским.
- Я не думал, что всё так выйдёт.
Я ещё раз попыталась дотянуться до слов, но опять ничего не вышло. Слишком виновато и тихо, но это был он. Блондин.
- Ты чуть не убил её.
- Я знаю... - голос блондина дрожал. - Я не думал, что она...
Фраза оборвалась на полуслове, проваливаясь куда-то вниз, пока совсем не исчезла. Наступила долгожданная тишина, но лишь на несколько секунд. С жутким грохотом поток голосов стал ещё сильнее.
- Ничего не понимаю, абсолютно, - громкий стук шпилек по паркету был сродни ударов наковальни по голове. Прекратите немедленно! Пожалуйста. - Быть такого не может. Вы только посмотрите.
Слишком громкий шелест.
- Это больше похоже на ошибку. Может, томограф дал сбой?
- Первый снимок был точно такой же.
Плечо стало сдавливать и что-то тихо зашумело, затем резко отпустило. Мышцы заныли настолько сильно, что я застонала. Нужно было что-то срочно сделать с этим, но я не знала что. В левый глаз ударил поток света. Я попыталась закрыть его, но веки что-то сдавливало. Затем пытка повторилась, оставляя после себя два больших белых пятна. Очертание их слегка подрагивало. Исчезать они не собирались, загораживая всё собой. Постепенно сквозь свет проявилась бежевая стена с чёрным прямоугольником. Я моргнула. Прямоугольник превратился в огромную плазму.
- Как вы себя чувствуете?
Голос неестественно растягивался во времени. Я попыталась повернуть голову в его сторону, но даже сдвига на миллиметр хватило, чтобы в глазах снова потемнело. Больно. Горло сдавило так, что перехватило дыхание. Тошнота спазмом сжала все конечности. Я перекатилась на край кровати, свешиваясь вниз.
Казалось, что кто-то выжимает желудок пока там не останется ни единой капли чего бы то ни было. Во рту был лишь один горький привкус желчи, горло пересохло. Вроде бы меня больше не рвало. Чьи-то холодные пальцы коснулись шеи. Меня пытались то ли поднять, то ли определить жива ли. В последнем я и сама не была уверена до конца. Вместо возражения вышло что-то нечленораздельное и, похоже, неприличное. Стук шпилек стал удаляться от меня, но на сей раз не так громко.
- И мне теперь это убирать?
Я открыла глаза, поднимая взгляд вверх. Ярко розовые кеды на толстой подошве с блестящими звёздами переходили в тёмно синие штаны и заканчивались в районе колен. Выше я не видела. Глазное яблоко начало уставать, я посмотрела вниз. На полу расстилалась большая жёлтая лужа, а изо рта тонкой стрункой свисала слюна. Оказывается, я всё это время дышала ртом.
Сплюнув, я сделала первый вдох носом. Теперь желчь чувствовалась не настолько сильно. Пространство вокруг перевернулось, сотрясаясь. Перед глазами мелькнуло молодое миловидное личико и собранные в пучок тёмные волосы. Скорее всего, девушка была даже младше меня. Наверное, нужно было извиниться, но виноватой я себя не чувствовала. Это была её работа.
Шпильки вновь застучали по паркету, и потолок собой закрыла женщина лет сорока. Видимо врач.
- Лучше?
- Д-ааа...
Она переместилась по другую сторону кровати и положила на тумбочку что-то вроде подноса. Её пальцы коснулись моего лба. Они были такими холодными, что вполне могли оставлять следы на коже. Когда холод переместился на шею, я попыталась дёрнуться, но она слегка сжала пальцы и стала смотреть на наручные часы. Я же зацепилась взглядом за красные пятна на простыне, простирающиеся до руки. Весь локоть был в тёмных подтёках, тянущихся от вены. Очередной спазм подошёл к горлу, и я отвела взгляд в сторону. Рядом с кроватью стояла стойка для капельницы, а из бутылки для раствора свободно болтался шнур.
Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза, но руку обожгло. Врач, держа в руках шприц, что-то вводила. Что-то от чего жутко захотелось спать.
***
Дверь постоянно открывалась и неприлично громко захлопывалась каждые пятнадцать минут. Я делала вид, что сплю, надеясь на то, что про меня когда-нибудь забудут и отстанут. Или же отпустят. По крайней мере, я очень на это надеялась.
Неприятный тошнотворный запах лекарств и стерильность вгоняли в уныние. Я с детства ненавидела больницы и старалась туда не ходить до последнего. А эта была какая-то слишком необычная, даже пафосная. Взять только один телевизор в полстены, который я гипнотизировала с самого утра. Пульт от него лежал на тумбочке, но включить его значило выдать себя.
В коридоре послышались очередные шаги. Я быстро нырнула под одеяло, изображая из себя труп. Дверь на этот раз слегка скрипнула, послышалось лёгкое дребезжание. Запах еды разнёсся по всей палате и желудок жалобно сжался. Еле дождавшись пока меня оставят в покое, я резко села, открывая глаза. На одной из тумбочек по левую сторону от меня стоял поднос с картофельным пюре, салатом и стаканом компота. Я слегка прикусила нижнюю губу, пытаясь бороться с соблазном наброситься на еду. Не знаю почему было так важно оставаться не приходящей в себя, но что-то внутри подсказывало, что так будет лучше.
Организм же, видимо, имел на ситуацию свои планы, так как рука сама собой дотянулась до куска хлеба. Слегка отщипнув от ломтя, я быстро отправила его в рот.
Все принципы и решения полетели в тартарары. Перетащив поднос на колени, я жадно набросилась на еду, стараясь не забывать жевать. Не знаю сколько времени я не ела, но сейчас даже больничная картошка казалась величайшим творением кулинарии. Хотя она действительно была неплоха.
- Элизабет! - вопль раздался настолько неожиданно, что я выронила из рук вилку. - Ты жива!
Ориана повисла у меня на шее, разворотив на подносе тарелки. Половина салата оказалась в мясной подливе, а капли компота ровными струйками стекали по тонким стенкам прозрачного стакана.
- Орииии, - зашипела я, пытаясь отвоевать свой законный кусок личного пространства. - Ты когда-нибудь меня задушишь.
- Извини.
Подруга всхлипнула и опустилась на стул рядом с кроватью, который я раньше не замечала. Я хотела подколоть Ори, но слова застряли в горле. Она выглядела мягко говоря не очень: большие чёрные круги залегли под глазами, ни единого грамма косметики, волосы спутались, а вместо привычной элегантной одежды чёрный спортивный костюм, оставшийся с последних классов школы. Ори пыталась утирать рукавами кофты слёзы, но не поспевала за ними.
Я переложила поднос на тумбочку, пересиливая базовые потребности, и села на кровати. Белая больничная сорочка резанула глаза.
- Эй, - я взглянула Ори прямо в глаза. Она зажмурилась на несколько секунд, улыбаясь. - Ты чего?
- Всё хорошо. Просто я рада, что ты наконец-то пришла в себя. Я боялась, что это может не произойти.
- Да ладно тебе! Как будто кто-то умирал от банального отравления. Просто мне не повезло, вот и всё. В следующий раз выберем другое кафе. Хотя тыква у них была вро...
- Элизабет, - Ори перебила меня ледяным тоном. Я первый раз в жизни видела её такой. - Ты была без сознания пять дней.
- Не очень удачная шутка.
- Я не шучу.
Выражение лица Орианы отражало такую горечь, будто она действительно успела похоронить меня и теперь ежедневно приходила ко мне на могилу. Не исключением был и сегодняшний день. Не удержавшись, я тихо засмеялась, переводя взгляд на колени. Я обхватила их пальцами и смех, прервавшись, перешёл в кашель. Почти все костяшки имели приятный тёмно-фиолетовый цвет, кое-где темноту разбавляли кровоподтёки. Этой участи избежал лишь большой палец на левой руке. Что странно они не болели, не было даже какого-то наималейшего дискомфорта.
Ори протянула мне многострадальный стакан с компотом. Крепко обхватив его, боясь выронить, я сделала глоток.
- Врачи не знают, что с тобой... было, - не дожидаясь вопросов, начала Ори. - Папа так сказал. Меня они кормили сказкой про обезвоживание и пониженным давлением. Но мне кажется они просто что-то не договаривают.
- Я ничего не помню, - я пожала плечами, пытаясь согнать все чувства в один сплошной сгусток. Наверное, мне должно было быть страшно, но я ощущала лишь тяжёлую непонятную тревогу неизвестного происхождения. Я пыталась ухватиться за неё, прокручивая в голове все только что услышанные слова. Пазл соединился лишь когда я смогла соединить "пять дней без сознания" и воспоминания об отце Ори. Я чуть не подпрыгнула на кровати, с силой сдавливая стакан. - Вы позвонили бабушке?!
Ори замотала головой из стороны в сторону, а у меня словно целая гора упала с плеч. Силы вдруг неожиданно исчезли, хотя, до этого казалось, я могу сделать что-то невероятное. Поставив остатки компота обратно на компот, я залезла на кровать. Ориана заботливо накрыла меня одеялом.
- Папа сказал, что ты сама ей позвонишь как только придёшь в себя. Мы решили не волновать её.
- Спасибо.
Я была бесконечно благодарна за этот жест. Не хватало только того, чтобы бабушка метлась от одной больнице к другой.
- Ты ведь позвонишь?
- Я подумаю.
Мы обе прекрасно знали, что этого не случится.
- Элизабет, невозможно постоянно скрываться от мира. Рано или поздно правда всё равно всплывёт. Так почему не рассказать всё самой, прежде чем кто-то извратит ситуацию?
- Сейчас это можешь сделать только ты.
- Ты же прекрасно понимаешь, о чём я.
Дверь в палату скрипнула, заставляя нас обернуться к ней. Высокая женщина лет сорока в белом халате слегка кивнула нам и вошла. Сегодня она ступала мягко, не выдавая себя громким стуком каблуков, но я знала, что это был тот самый врач.
- Мне передали, что пациентка пришла в себя, - женщина остановилась рядом с Ори и положила руку ей на плечо. - А вы так переживали. Я же говорила, что ничего страшного не произойдёт.
- Да, вы были правы.
Губы Ори слегка скривились, она ей не верила. Значит, и мне не следовало этого делать. Моя подруга никогда не ошибалась в людях. А я просто недолюбливала всех, кто носил белые халаты.
- Я доктор Фернанда Грейс, - я кивнула, решив не представляться. Явно моё полное досье изучили уже давно. - Я понимаю, что вы очень переживаете за свою подругу, - женщина повернулась к Ори. - Но ей нужно отдыхать.
- Да, конечно, - Ориана вскочила с места так быстро будто в стул были вбиты гвозди, и она только и ожидала пока ей разрешат подняться. - Я ещё успеваю на учёбу.
Ори виновато улыбнулась мне. Кажется, не я одна в жизни прогуливала занятие.
Быстро обняв меня, она с обещанием зайти вечеров выпорхнула из палаты, оставляя меня наедине с доктором Грейс. Та же не сводила с меня своего рентгеновского взгляда, явно ожидая чего-то интересного.
- Элизабет, как ты себя чувствуешь?
- Нормально.
- Головная боль, тошнота или слабость присутствует? Может боль в мышцах или судороги?
Я отрицательно покачала головой. На удивление ничего подобного не наблюдалось, конечно, кроме слабости.
- А тёмные пятна перед глазами?
- Я всё прекрасно вижу.
- Значит, зрение не ухудшалось?
Не знаю было ли это вопросом, но я вновь помотала головой из стороны в сторону и чуть выше натянула на себя одеяло, предварительно запустив под него пальцы. Доктор Грейс тем временем что-то усердно записывала в блокнот, извлеченный из кармана белого халата.
- Хорошо. Тогда сейчас мы съездим на одну небольшую процедуру, и можешь отдыхать дальше.
Я не успела и глазом моргнуть, как перед кроватью появилась коляска. Смерив её взглядом, я мельком посмотрела на невозмутимое лицо доктора Грейс. Тяжело вздохнув, я перебралась в предложенное транспортное средство, предварительно сунув ноги в кроссовки.
Больница на удивление оказалась довольно внушительной. Проехав несколько длинных блестящих от чистоты и огромного количества стекла коридоров, мы поднялись на лифте на несколько этажей. Вновь потянулся бесконечный коридор, но стекла здесь уже не наблюдалось, как и людей. Мы лишь один раз поравнялись с мужчиной преклонного возраста в таком же белом халате, из-под которого виднелись странного зелёного цвета брюки.
Наконец доктор Грейс остановилась возле одной из дверей, постучала и, не дожидаясь приглашения войти, вкатила меня внутрь. Посередине светлой просторной комнаты стояло нечто большое и круглое, напоминающее по своей форме пончик. Снизу из него выходило что-то по типу кровати. Почему-то эта неизвестная штука не внушала никакого доверия. Внутри всё сжалось, а плечи начало неприятно покалывать.
Слева распахнулась дверь, находившаяся у края стены. Рядом с ней посередине было вмонтировано большое окно, разделяющее эту комнату и небольшую коморку по ту сторону стены. К нам вышел парень, который мог бы быть очень даже симпатичным, не будь на нём синей больничной робы. Видимо, это был их фирменный цвет. Улыбнувшись во все тридцать два зуба, он пожал руку доктору Грейс.
- Зачастили вы к нам, - он нагнулся ко мне, упираясь ладонями в колени. - Как чувствуешь себя?
У меня дёрнулся глаз. Я лишь кивнула, пытаясь не ответить что-нибудь в рифму. Этот вопрос, заданный уже неизвестно какой раз за день, начинал слегка выводить из себя. Нет, со мной всё в полном порядке и я просто так решила заглянуть к вам на огонёк.
- Тогда начнём, - его голос прозвучал так, будто он хотел совершить что-то противозаконное.
- Стив, сможешь потом сам привезти её обратно?
Доктор Грейс опустила руку мне на плечо, когда я попыталась стряхнуть с себя разбушевавшиеся мурашки.
- Нет проблем.
Парень вновь растянул улыбку на своём лице.
- Спасибо, Стив, - меня слегка потрясли за плечо. - Элизабет, если почувствуешь себя нехорошо, то сразу говори об этом. Стив не кусается.
- Хорошо.
Я проводила взглядом доктора Грейс. Когда дверь за ней плавно закрылась, Стив повернул на ней вертушёк, от чего у меня свело челюсть. Эта комната не нравилась мне всё сильнее, а воображение уже успело нарисовать во всех красках размозженные по стенам мозги или ещё чего хуже распиливание на органы.
- Знаешь, что это?
Голос молодого человека заставил вздрогнуть. Его самого в помещении не было. Его синяя форма мелькнула за стеклом, и он вышел ко мне, хватаясь за ручки кресла.
- Надеюсь, у тебя нет клаустрофобии?
- Не-а...
- Это всего лишь своеобразный рентген, - он подкатил коляску к своеобразной кровати и похлопал по ней. - Ты ложишься сюда, вот эта пластина, - его палец переместился куда-то на середину "разделочного стола". - Вкатывает тебя внутрь и всё. Через пару минут ты будешь полностью свободна. Согласна?
- Что будет, если я скажу нет?
Он весело усмехнулся и взял меня под руку, помогая подняться. Видимо, такой ответ просто не предусматривался.
Холод от аппарата мгновенно пробрался под кожу, пусть лежак и был покрыт чем-то мягким. Доктор Стив помог мне устроиться, фиксируя шею в каком-то вороте. Повернуть голову оказалось невозможно, я специально попробовала это сделать. По еле слышным шагам и щелчку замка было понятно, что он забаррикадировался у себя в коморке.
Аппарат слегка завибрировал подо мной.
- Расслабься, - раздался его голос откуда-то из динамиков. - Не делай никаких резких движений. Если станет трудно дышать или начнёт кружиться голова, просто скажи об этом.
Его голос больше не был весёлым и жизнерадостным как несколько минут назад. Теперь он чеканил слова машинально и безразлично.
Внизу что-то загудело, и потолок поехал, а вместе с ним и я. От неожиданности я вцепилась пальцами в края больничной рубашки. Всё это было похоже на морг с ящиками для покойников. И, когда крышка с металлическим звоном захлопывалась, словно смеясь, выхода наружу больше не было.
Перед глазами уже показался ободок от "пончика", тоже обитый чем-то мягким, как всё вокруг померкло во мгле. Длинные лампы на потолке перестали шуметь, доска подо мной дальше не двигалась. Сердце пропустило удар и забилось ещё быстрее. Дышать действительно стало немного тяжело.
- Ты как, нормально? - взволнованный голос доктора Стива раздался откуда-то сверху, и яркий луч осветил всё в пределах метра. - Видимо свет накрылся. Сейчас я включу генератор и вытащу тебя отсюда. Не волнуйся, я быстро.
Свет стал удаляться, дверь открыли. Я глубоко вдохнула, пытаясь сообразить, что мне больше нравится в данной ситуации: впадать в панику или же ярость. Но, похоже, чувства смешивались вместе, причём крепко и надолго, даже не спрашивая моего желания. Вот именно поэтому я не любила больницы! Здесь никогда не происходило ничего хорошего, особенно со мной.
Я попыталась поднять голову, но ничего не получилось - шея была крепко зафиксирована между двумя пластинами. Какого чёрта?! А, если света не будет, то мне лежать здесь до конца моих дней?
Кто-то вцепился мне в запястье, резко дёргая вниз. В глазах потемнело, пусть в помещении и так не было видно ни рожна. Хотелось закричать и начать брыкаться, но поехавший вниз лежак припечатал меня к себе словно магнитом. Когда движение прекратилось, около головы что-то щёлкнуло и шею перестало сдавливать со всех сторон. Меня потянули вверх, беспардонно стаскивая на пол.
- Что происходит?
Я попыталась высвободить руку, когда меня поволокли дальше в полной темноте, не дав даже обуться, не говоря уже о коляске. Не то, чтобы я одобряла такое средство передвижения, но ноги предательски подкашивались от накатившей неизвестно откуда слабости, а особую пикантность придавал холодный линолеум. Слабо верилось, что рядом со мной доктор Стив.
Я ещё раз попыталась затормозить, упираясь пятками в пол, но мой похититель был в несколько раз сильнее. Почему-то в голову сразу пришёл образ преследовавшего меня последнее время блондина, но я быстро прогнала видение. То, что происходило сейчас больше походило на похищение.
Пересилив себя, я сделала несколько шагов вперёд и, поравнявшись с некто, попыталась ударить его. Послышался приглушённый вдох и мы остановились. Не удержавшись на ногах, я полетела вперёд, но меня поймали. Правое запястье начало саднить.
- Я тоже рад тебя видеть.
Тихий шёпот грянул словно гром среди ясного неба. Преследование всё-таки перешло в активную фазу. И пусть я не видела в темноте светлых локонов, я могла отчётливо их представлять.
Я попыталась высвободить руку, но хватка вокруг запястья стала ещё сильнее. Схватив свободной рукой его руку, я стала вырываться.
- Прекрати, - он неожиданно притянул меня к себе. - Нам нужно убираться отсюда.
Я моргнула в надежде на то, что когда вновь открою глаза, то окажусь дома в своей кроватке, но темнота никуда не исчезла как и неизвестный мне парень.
- Никуда я с тобой не пойду!
Я стала брыкаться, стараясь ударить локтём ему в рёбра или задеть хотя бы что-то жизненно важное. Сил придавали воспоминания, которых, к сожалению, накопилась немало. Взять в пример только то, что меня бросили посередь незнакомого района и беспардонно исчезли из места, где не было выхода.
Парень извивался, пытаясь минимизировать мои удары, но отпускать не собирался. Меня лишь сильнее прижимали, и я уже спиной чувствовала сквозь тонкую рубашку бляшку на его ремне.
Неожиданно затрещали лампы, одна за одной. Тусклый, сначала даже слегка черноватый свет разгорался всё ярче, пока полностью не осветил всю комнату. Я подняла голову, опрокидывая её назад. Длинная чёлка закрывала глаза парня, но я физически чувствовала его напряжение, которое нарастало с каждой секундой. Выпустив меня из объятий, он рванул из кабинета, но уже один. Какое-то странное чувство страха охватило меня целиком. Я бросила быстрый взгляд на "пончик", стоящий позади, и, плюнув на кроссовки, выбежала вслед за ним. Блондин был уже в нескольких метрах от кабинета. Остановившись, он жестом поманил меня к себе, давая понять, чтобы я поторопилась.
Ещё раз посмотрев на непонятный агрегат, я рванула к парню. Далось это очень тяжело и, приблизившись к нему, я почти упала блондину на руки. Он вновь вцепился мне в запястье, придавая ускорение. Да и бежать без обуви оказалось слегка неудобно, я скользила словно на коньках, постоянно норовя упасть или врезаться во что-нибудь. Где-то сзади эхом прозвучало моё имя. Доктор Стив видимо, наконец, добрался до своего кабинета. Как только мы свернули за очередной поворот сзади захлопнулась дверь. Было видно как блондин замешкался, а коридорам казалось не было конца. Я даже и не подозревала, что больница может быть настолько огромной.
Около одной из дверей блондин остановился, открывая её, и потащил за собой внутрь. В помещении было темно, но это не мешало ему ориентироваться в пространстве. Проведя меня в один из углов, он помог сесть и сам рухнул рядом. Я пыталась восстановить полностью сорванное дыхание, тяжело хватая ртом воздух. Даже сидеть было тяжело. Скатившись к блондину на плечо, я прикрыла глаза. Он приобнял меня, так же тяжело дыша.
- Вы не видели здесь девушку?
Я чуть не подпрыгнула на месте, когда в коридоре раздался голос доктора Стива.
- Шшш...
Тихо раздалось у меня над ухом.
Было странно ощущать, что ещё десять минут назад я хотела прибить человека, который сейчас сидел под боком, а врач превратился в устрашающую фигуру. Хотя, если просто пораскинуть мозгами, он страшно получит за пропажу пациента из собственного кабинета. Ему не было никакого смысла желать мне зла или что-то в этом роде. Но почему-то спокойнее мне было именно здесь и сейчас в темноте с абсолютно незнакомым человеком.
- И где мне теперь её искать? - раздался крик из коридора. Ответа слышно не было, а вот доктор Стив разошёлся не на шутку. - Не могла же пациентка с опухолью на полголовы взять и исчезнуть?
Я подалась вперёд. Хотелось переспросить или же уточнить слова врача, которые я только что услышала, но рука, обхватившая меня вокруг талии, не давала сдвинуться с места. Я попыталась ударить блондина, но оставшихся сил хватило лишь на то, чтобы слегка отодвинуть его от себя. Он был слишком близко, что не давало дышать. Я облокотилась о стену, пытаясь охладить горящий затылок.
- Эй, - блондин рядом зашевелился и темноту осветил экран телефона. Я повернула к нему голову, готовясь врезать ему, если он поинтересуется как у меня дела. - Максвелл. Макс.
- Элизабет.
- Я знаю.
Он встал и, освещая себе дорогу экраном телефона, пошёл куда-то вглубь комнаты. Света хватало лишь на то, чтобы видеть совсем крохотное пространство впереди. Что было у него под ногами я даже не догадывалась, но взгляд то и дело цеплялся за какие-то коробки. Наконец он остановился около полок и стал светить на одну из них, тихо чем-то шурша. Взяв что-то, он вернулся обратно ко мне. Присев на корточки, он протянул мне свёрнутый пакет.