Риз Катя : другие произведения.

Это всё она

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.25*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Полностью

   Рейтинг: PG -13
   Герои: герои сериала "НРК", все основные персонажи и возможно несколько новых
   Дисклэймер: Все права на героев принадлежат Компании "Амедиа".
  

  
  
  
   Пролог.
  
   -Октябрь 2005-
  
  
   Ветер был страшный.
   Именно страшный. Не такой уж и сильный, не сбивающий с ног и не рвущий из рук цветы. Он гудел, буйствовал где-то выше, в безжизненных, облетевших кронах деревьев, голые ветки сталкивались друг с другом с неприятным звуком, порой со скрежетом и всё это казалось логичным сопровождением к этому ужасному событию. Хмурые тучи, нависающие прямо над деревьями, давили, лишая последней надежды на то, что всё происходящее в итоге окажется лишь ещё одной нелепой, дурацкой шуткой из Ларкиного репертуара. Иногда чувство юмора ей отказывало и она творила поистине ужасные вещи, а потом, смеясь, называла всё это розыгрышами.
   Не будет больше розыгрышей. И Ларки, такой жизнерадостной и улыбающейся, не будет.
   Катя никогда не забудет, как смотрела в её безжизненное, нереально бледное лицо с веночком из искусственных цветов вокруг головы. Каштановые волосы, её шикарные, вьющиеся волосы были аккуратно разложены на атласной подушечке, а руки, с идеальным маникюром, сложены на груди...
   Пушкарёва не думала, что будет так тяжело смотреть на неё. Всю ночь, бессонную и самую длинную в её жизни, морально готовилась к этому, но не думала, что так тяжело и удушающе больно будет. Плакать не хотелось. Хотелось вцепиться в подругу и потрясти что есть силы. И закричать ей, что шутка зашла слишком далеко.
   Но это была не шутка. Это были похороны шутника.
   Море цветов, венки с траурными лентами, свежая могила и скорбные лица людей, пришедших проводить в последний путь "молодую и безвременно нас покинувшую". Слушать всё это было тошно. Людмила Алексеевна, враз постаревшая лет на десять, с заплаканными, пустыми глазами, Колька хмурый и неприятно взрослый. Катины родители с совершенно потерянными от потрясения лицами. А все остальные... лишь отдают дань уважения. Где им понять, что сегодня уходит?
   А на свежей могиле фотография красивой молодой женщины, девушки, которая задорно улыбается и лукаво на всех посматривает. Мол, что-то вы сегодня все плохо выглядите! Сказать такое на собственных похоронах, было бы в Ларкином репертуаре.
   Но она не скажет, уже никогда. Не улыбнётся, не засмеётся своим чудесным переливчатым смехом.
   Разве это всё справедливо, чёрт возьми?!
   Катя поправила тёмные очки на носу, сильнее вцепилась в букет кроваво-красных роз и сжала зубы, боясь, что сорвётся и зарыдает. Стояла чуть поодаль от родных, не надеясь на себя, и молча смахивала слёзы, которые катились по щекам из-под очков. Не слушала речей, не смотрела ни на кого, взглядом упёрлась в огромный лапастый венок, в бумажные лилии на нём и это помогало сосредоточиться.
   Через какое-то время люди начали расходиться, подтягиваться к автобусам, которые ждали их. Катя заметила, как отец приобнял за талию, а точнее, практически взвалил на себя Людмилу Алексеевну, и повёл к машине. Мать семенила за ними, правда, на полпути оглянулась, видимо опомнилась, и посмотрела на дочь. Катя только головой качнула, и Елена Александровна пошла за мужем.
   Какой-то высокий мужчина толкнул Катю плечом. Она покачнулась, а он, испугавшись, схватил её за плечи.
   - Извините, - произнёс хриплый голос. Она не ответила, а мужчина медлил отчего-то, продолжая поддерживать её под локоть. - Вам плохо?
   Пушкарёва отрицательно мотнула головой и руку свою аккуратно высвободила, так и не посмотрев на мужчину. Он ещё секунду помялся рядом с ней, а потом всё-таки пошёл прочь.
   Все разошлись, Катя слышала, как отъехали автобусы, а она продолжала стоять у могилы, зная, что уйти отсюда у неё вряд ли хватит сил. В какой-то момент поймала себя на мысли, что обрывает листья у роз. Отрывает с какой-то затаённой злобой и кидает их на землю.
   Стало страшно. Смотрела на Ларкину фотографию, а ужас и полная безнадёжность окутывали душу. Сделала шаг, потом ещё один и положила потрёпанные розы на другие цветы. И вдруг запаниковала. Пришла жуткая мысль, что Лариска там, внизу. Совершенно одна...
   Колька сидел на лавочке неподалёку, низко опустив голову. Катя присела рядом и оба надолго замолчали. Потом она сняла очки и вытерла глаза.
   - Это я виноват, - вдруг сказал Зорькин. - Господи, ну зачем я её послушал? Почему я всегда её слушал? Даже когда она не права была?!
   Катя положила руку ему на плечо, а сама сильно зажмурилась, чувствуя, как мокрые щёки обдувает холодным ветром.
   - Я не могу ни о чём думать, - прошептала она. - Я не могу... я не могу поверить, что её нет.
   Зорькин тоже вытер слёзы.
   - Я так не хотел, чтобы она там работала... Мне не нравилась эта дурацкая работа. Секретарша!.. Ну какая из неё секретарша, Кать?
   - Успокойся, - Пушкарёва погладила его по сгорбленной спине, хотя сама слезами просто захлёбывалась. - Кто же мог подумать, что так случится?
   - Я не должен был её слушать и уезжать. И оставлять её одну. И ты тоже не должна была!..
   Она всё-таки заревела в голос. Привалилась к его плечу и заревела. Колька тёр лицо, мотал головой, что-то бормотал, вряд ли сам понимая, что именно, потом резко выпрямился и обнял её за плечи. Пригнул Катину голову к своему плечу и сам по-детски всхлипнул.
   - Что нам теперь делать?
   Она пожала плечами, вытирая мокрый от слёз подбородок.
   - Не знаю...
   - Я не знаю, как говорить с мамой, как в глаза ей смотреть... Что я ей скажу?
   - Коля, ты не виноват.
   - А кто виноват? Ты слышала, что следователь сказал? Это же просто бред!.. Чтобы она сама, чтобы просто сама...
   Катя замотала головой.
   - Я знаю, она не могла.
   - И я это знаю. А эта гнида... по земле ходит!
   Они заводили этот разговор уже несколько раз в последние дни, и каждый раз он обрывался. За неимением доказательств, доводов, за неимением того, кого можно было бы обвинить и ненавидеть. Не было ничего, лишь смутные догадки и неверие в то, что говорили следственные органы.
   Для них двоих ясно было одно - Лариса не могла убить себя. Вот только до их уверенности никому дела не было.
   На следующий день после похорон Людмилу Алексеевну отправили в деревню, к сестре, дома ей было оставаться тяжело. Коля её проводил, от очередной волны сочувствия отмахнулся, и Катя не стала к нему приставать, оставила одного, раз ему это было нужно.
   Но дома тоже было тяжко. Родители всё больше молчали и вздыхали, и на неё посматривали.
   - Может, зря они её увезли? - сказала мама, опускаясь на стул.
   - А дома-то что? Ходила бы по квартире, как тень... Что творится, а? До сих пор поверить не могу. Катерин...
   - А ты не верь, пап. Не верь.
   - Легко сказать - не верь!
   - Да о чём вы говорите? - удивилась Елена Александровна. - Какая разница? Верь - не верь... Ларочки нет больше.
   Отец опустил голову, а Катя не выдержала и вышла из кухни. Слушать всё это из раза в раз, было невыносимо. Попробовала позвонить Кольке, но дома у них никто к телефону не подошёл, а мобильный был отключён. Катя поразмышляла над этим, даже беспокоиться начала, но потом решила, что это всё нервы. Колька давно взрослый и совершенно не нуждается ни в чьей опеке. Если ему необходимо побыть одному, то она не в праве ему мешать. У него сестра погибла и ему сейчас ой как не просто, а ещё мама, о которой он сильно беспокоится...
   С этими мыслями и легла спать. На душе было тоскливо и мрачно, никакого выхода не было, смерть не исправишь, а смириться с этим сил не было. В голове билась единственная мысль - Ларки нет, нет, нет... Хотелось закричать, впасть в отчаяние и устроить истерику. Возможно, от этого стало бы легче, но смысла в этом Катя не видела. Оставалось ещё и ей расклеиться, а кому от этого станет лучше?
   Разбудил её телефон. Катя открыла глаза, непонимающе уставилась в темноту, а потом привычным движением потянулась за очками и надела их. Дисплей телефона светился в темноте, и по комнате разливалась приятная трель. Правда, в два часа ночи (это время показывали электронные часы на полке книжного шкафа), трель такой приятной не казалась.
   - Коля, ты с ума сошёл?.. - начала она достаточно возмущённо, но тут же забеспокоилась: - Что-то случилось?
   - Да нет, - нетерпеливо проговорил Зорькин. - Кать, ты можешь прийти?
   - Сейчас? Коль, два часа ночи...
   - И что? Я тебя встречу. Кать, я тут Ларкины вещи разбираю, и нашёл кое-что странное. Очень, очень странное.
   Пушкарёва села на постели, сон как рукой сняло.
   - Сейчас приду.
   Быстро оделась, сунула телефон в задний карман джинсов и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Проскользнула по тёмной прихожей, наклонилась за сапогами, и в этот момент на кухне вспыхнул свет.
   - Ты куда? - шёпотом спросила мама. Стояла в проёме двери, в ночной рубашке до пят и смотрела с беспокойством.
   - К Кольке. Тебя телефон разбудил?
   Елена Александровна кивнула.
   - Зачем ты идёшь? Что-то случилось? Он напился?
   - Мама, он не пьёт, и ты прекрасно это знаешь. - Застегнула сапог и выпрямилась.
   - Не пьёт... Знаешь, когда горе такое...
   - Мама. Он не пьян. Просто он один и ему тоскливо. Я пойду к нему.
   - А папе я что скажу?
   - Правду. И не волнуйся, Колька обещал меня встретить. Нужно только через двор пройти. - Катя сунула руку в рукав куртки, подошла и поцеловала мать в щёку.
   - Позвони мне, когда к ним придёшь.
   - Мама!
   - Позвони.
   - Ну, хорошо. Хорошо...
   Бегом спустилась по лестнице, вылетела из подъезда и натолкнулась на Кольку. Охнула и ухватилась за него, пытаясь удержать равновесие.
   - Что ты нашёл?
   - Пойдём, покажу.
   Катя взяла его под руку, и они пошли через двор, прямо через детскую площадку. Катя с трудом за другом поспевала. На ходу обернулась и глянула на свои окна, махнула рукой матери, которая маячила в кухонном окне.
   На весь двор горело всего два фонаря, и на детской площадке царила кромешная тьма, сюда тусклый электрический свет не достигал. После тёплой постели Катю пробрал озноб, она затряслась, как осиновый лист и теснее прижалась к Кольке, который уверенно шагал вперёд, горбился и сопел. Катя оглядела тёмный двор и поёжилась.
   - Страшно-то как...
   Колька не ответил.
   В квартире Зорькиных везде горел свет, даже в туалете. Катя туда заглянула на всякий случай и свет выключила. И говорить ничего не стала, побоялась поставить Кольку в неловкое положение. Даже если ему было не по себе в пустой квартире ночью одному, что в этом такого?
   Пошла за ним в Ларкину комнату и приостановилась на пороге - в комнате был полный бардак. Всё перевернуто вверх дном.
   - Ты что-то искал?
   - Не я, милиция. Мы после их... визита комнату заперли, так и не убирались.
   - Но ты тоже что-то искал? - Катя присела на диван, и подняла с пола какую-то папку. Но Колька лишь рукой махнул.
   - Брось, это мусор. Вечно всякую ерунду хранит, я у неё даже свой дневник нашёл за третий класс. Вот спрашивается, зачем он ей?
   Катя отметила про себя, что Колька до сих пор говорит о сестре, как о живой, но поправлять его не стала.
   - Так что ты нашёл?
   - Кое-что непонятное и очень интересное.
   Зорькин снял через голову свитер и бросил его поверх стопки каких-то книг. Выглядел несколько перевозбуждённым и тёр глаза рукой, видно хотел спать и пересиливал себя из последних сил.
   - Пойдём ко мне.
   - А где компьютер? - спросила Катя, растеряно оглядываясь. Ларискины вещи, оставшиеся без хозяйки и в беспорядке разбросанные по комнате, нагоняли тоску.
   Зорькин усмехнулся.
   - Забрали. Всё забрали, даже диски со стойки. Пойдём.
   - Может, ты всё-таки объяснишь? - потребовала Пушкарёва, следуя за другом по пятам.
   - Я сегодня вспомнил... У меня фотоаппарат её был, мама его с собой на выставку брала, а я обещал фотки сделать... - Коля грустно усмехнулся. - Ларка ещё ругалась, что я без спроса взял, хотела сделать фотографии сама, а не успела. - Мотнул головой, стряхивая с себя воспоминания. - Я сегодня про него вспомнил, решил посмотреть. Сам не знаю зачем...
   Коля сел за стол и включил ноутбук. Катя остановилась за его спиной.
   - Я карту памяти от фотоаппарата в компьютер вставил, а там помимо фотографий такое!.. Несколько папок с информацией.
   - И что там, в этих папках? - поторопила его Пушкарёва.
   Зорькин помедлил, потом задумчиво побарабанил пальцами по столу.
   - А там досье на компанию "Зималетто".
   - Досье? Какое ещё досье? - Катя попыталась оттеснить его от компьютера.
   - А самое настоящее! - Зорькин азартно щёлкал "мышью", открывая нужный файл. - У меня два объяснения этому - либо Ларка окончательно свихнулась на своих детективах, либо всё это что-то значит. Зачем-то ей это понадобилось.
   - Я пока ещё ничего не вижу, - проворчала Катя. Глубокая ночь, хотелось спать, а Колька что-то мудрит и смотрит на экран злыми, покрасневшими от переутомления глазами. Она встала с дивана и толкнула Зорькина в плечо, сгоняя его с места. Коля спорить не стал, встал со стула, освобождая ей место перед компьютером, а сам пересел на подлокотник дивана. - Какое такое досье?
   - Да самое натуральное. Вот смотри, - тут несколько папок. Какие-то документы, расчёты, я ещё не вникал. А вот тут личная информация и её масштабы, прямо скажу, поражают. - Щёлкнул по папке, и та открылась. - Интересуешься?
   Катя зевнула.
   - Я не понимаю ничего...
   - Вот и я не понимаю. Зачем она завела это досье?
   - Колька, ну какое досье? Ты просто устал, вот тебе и мерещится. Сам же знаешь, Ларка любила детективы, вот и развлекалась.
   - Кать, ты не понимаешь... Ждановы и Воропаевы, владельцы "Зималетто", люди не простые. Очень не простые, а здесь есть некоторые факты, которые... которые, чтобы отыскать, надо было очень хорошо копать.
   Катя бестолково таращила на него глаза, и он начал злиться.
   - Ты на самом деле не понимаешь?
   - Может, и понимаю. Но не верю. По-моему, ты устраиваешь охоту на ведьм.
   - Значит, по-твоему, она покончила с собой?
   Эти слова вызвали нервный озноб. Катя покачала головой.
   - Нет, конечно.
   - Тогда что?
   Катя повернулась и снова посмотрела на экран.
   - И что тут?
   - Всё.
   - Я ничего не знаю о "Зималетто", только то, что сама Ларка рассказывала. А рассказывала она не много, в основном сплетни какие-то. - Взяла мышку, и начала не спеша крутить колёсико, пролистывая документ. Одного взгляда хватило, чтобы понять - если это и досье, то к его составлению отнеслись весьма серьёзно. Текст, фотографии, вырезки каких-то статей и даже копии документов. Катя пролистала, а потом вернулась к началу.
   Зорькин согласно кивнул.
   - Да, начнём сначала. Павел Олегович Жданов. Основатель "Зималетто".
   Начать решили всё-таки не с Павла Олеговича, а с крепкого чая и клубничного варенья с белым хлебом. Развернули кресла, как делали когда-то в юности, уселись перед компьютером и принялись читать.
   - Павел Олегович Жданов. До прошлого года возглавлял компанию, после гибели Воропаевых-старших. Они погибли три года назад при странных обстоятельствах. Разбились на машине, ехали с дачи, по версии следствия Юрий Михайлович не справился с управлением, и машина упала в реку.
   - Ужас какой... - пробормотала Катя. - А почему при странных?
   - Потом почитаешь, здесь есть ссылка на копию уголовного дела. Там фотографии с места гибели имеются.
   Пушкарёва подавилась чаем, а Коля кивнул.
   - Вот-вот.
   - Откуда она могла взять уголовное дело?
   - Понятия не имею. После смерти Воропаева Жданов встал у руля. Когда-то они вместе основали "Зималетто" и много лет руководили вдвоём.
   - А тут всё досталось Жданову?
   Коля выразительно посмотрел на неё.
   - Признайся, она давала тебе читать эту макулатуру.
   - Тут и так всё ясно, без детективов. Один из партнёров умирает и всё достаётся другому.
   - Нет. Тут всё не так просто. У Воропаевых трое детей и всё досталось им. Уж не знаю, как там было по документам, но никто спорить не стал и дети вступили в права наследства. Половина компании отошла им.
   - Ясно. - Катя посмотрела на фотографию, где было запечатлены две супружеские пары, явно на каком-то светском мероприятии, улыбающиеся и счастливые.
   Коля ткнул пальцем в сухощавого мужчину с улыбающимися глазами.
   - Это Жданов. А рядом его жена, Маргарита кажется. А это Воропаевы.
   Пушкарёва кивнула.
   - Ты сказал, что Жданов был президентом до прошлого года. А сейчас кто?
   Коля прокрутил документ вперёд.
   - Его сын, Андрей. Ларка у него работала. Кстати, и президентом он стал в бытность её работы, месяца через полтора после того, как она пришла в "Зималетто". - На экране появилась фотография красивого брюнета. Катя перестала жевать, глядя на него. Зорькин заметил её реакцию и нехорошо усмехнулся. - Хорош, гусь, правда?
   - Почему гусь?
   Коля снисходительно улыбнулся, а потом пощёлкал мышкой, открывая другую папку. Замелькали фотографии, а выбор остановился на одной, где Лариска, счастливая до неприличия, прижималась к Андрею Жданову, а тот по-хозяйски обнимал её за плечи.
   - Скажи, что ты не знала.
   - Откуда бы? Всех своих поклонников она называла одним ёмким словом - мой. И о своей личной жизни сплетничать не любила, ты же знаешь. А меня почти год в Москве не было...
   Они вместе вздохнули, ещё посмотрели на счастливую Лариску, а потом Коля поспешил вернуться к досье, стараясь предотвратить приступ подступающей тоски.
   - Итак, Андрей Жданов, 31 год, закончил управленческий МосГУ и сразу пришёл работать в семейную компанию. Хороший профессионал, производство знает, как свои пять пальцев - так написано в скобках, видишь? - бабник (это жирным шрифтом), весельчак и балагур, но при этом умеет сосредоточиться на деле. Если что-то делает, то открыто, в спину бить не умеет... Думаю, это личные Ларискины заметки. Любит женщин, виски, хорошо покутить и при этом не попасться.
   Катя поморщилась.
   - Как-то странно... почему она пишет про него такое? У них же... отношения были?
   Зорькин пожал плечами и сунул в рот ложку варенья.
   - Кстати, он был на похоронах.
   - Да?
   - Ага. На тебя натолкнулся, когда уходил. Ты его не помнишь?
   Катя покачала головой.
   - Я вообще никого тогда не видела.
   Зорькин прокрутил документ вперёд.
   - А вот это уже сын Воропаевых. Александр. Ему 32, работает в министерстве. Имеет неплохую должность, по образованию юрист. Замкнут, умён и опасен. Этот бить в спину умеет. Всё просчитывает наперёд. Очень хотел стать президентом. С Андреем у них чуть ли не война... была, по крайней мере. Даже заговор какой-то устроил, чтобы за Андрея было отдано меньше голосов на Совете директоров, но что-то у него не срослось. В президентское кресло сел Жданов.
   - Значит, у них плохие отношения?
   - Ларка как-то странно об этом написала, вроде и плохие, но с другой стороны... чего между своими не бывает?
   - Ясно. Взгляд неприятный у него.
   - Это точно. Такой убьёт и не поморщится.
   - Не преувеличивай.
   - Кстати, тут ещё весьма интересное дополнение. Двенадцать лет назад на Александра Юрьевича было заведено уголовное дело. Была какая-то неприятная история с девушкой, которая оказалась несовершеннолетней, забеременела, а он жениться отказался. Правда, скандал очень быстро замяли и заявление пострадавшая забрала. А вот здесь в скобках - номер телефона записан. Я проверил по справочнику - это телефонный номер одного из московских ЗАГСов.
   Катя поболтала в чашке остатки чая, а потом осведомилась.
   - А зачем Ларке всё это?
   - Не знаю. Но это и интересно. Может ли здесь быть информация, которая кого-то сильно интересовала? Или даже мешала...
   - А нам-то что делать?
   Коля пожал плечами.
   - Попытаемся разобраться.
   Пушкарёва поджала под себя ноги.
   - Ладно, мы с тобой прекрасно знаем, что она... сама не могла. Это ясно, как божий день. Значит, что-то на самом деле произошло. Коль, но разве могут убить вот за это? Кому какое дело, кто с кем спал двенадцать лет назад?
   - Это для нас никакого дела, а для других... Я не знаю, Кать. Но так просто такое досье не составляют.
   Она вздохнула.
   - Давай дальше.
   - Кира Воропаева. Младшая сестра Александра. Есть ещё старшая, Кристина, но она интереса не представляет. В Москве бывает редко, наездами, да и вообще Ларка отозвалась о ней, как о блаженной. Так и написано, причём в кавычках, видимо цитата чья-то: "Красива как бабочка, но мозгов не больше". А вот Кира... Кира невеста Андрея.
   Катя фыркнула.
   - Кто бы сомневался.
   На экране появились фотографии. Холёная блондинка в одиночестве и в обнимку с Андреем. Выражение лица столь же одуряюще-счастливое, что и у Ларки рядом с этим мужчиной. Демон он, что ли?
   - Про Киру написано много, и всё от Лариски. Не любила она её, что, при открывшихся обстоятельствах, даже понятно. Мы остановимся на официальной части. 28 лет, когда-то училась в хореографическом, но по основному образованию - дизайнер. Стажировалась в Париже. В "Зималетто" занимает должность начальника отдела продаж. Невеста президента. Об их свадьбе уже ходят легенды. Этого события ожидают уже не один год, но Андрей, кажется, не торопится, что Киру злит и она этого не скрывает. К тому же, она весьма ревнивая особа, тут ссылки на несколько статей из жёлтой прессы. Несколько раз Кира ловила любимого за руку, так сказать. Весьма забавно читать.
   - Мне не интересно. На неё уголовного дела не заводили?
   Зорькин хохотнул.
   - Нет.
   - И то хорошо.
   - В общем, список продолжается и продолжается. До конца я ещё не дочитал. Причём дальше есть люди от "Зималетто" далёкие, но как-то с этими двумя семьями связанные.
   - Не понимаю, почему Ларису всё это заинтересовало. Какое ей дело до "Зималетто"?
   - Вот и мне интересно.
   - А нам что делать со всем этим?
   Колька пожал плечами.
   - Почитаем. Разберёмся с документами. Что-то быть должно, что-то, за что зацепиться можно.
   Катя взяла мышку и прокрутила документ назад, на фотографию Андрея Жданова.
   - А если поймём, то что?
   - Тогда, возможно, поймём, кто её убил.
   - И что тогда?
   Он разозлился.
   - Тогда этого гада посадят!
  
  
  
   Глава 1.
  
  
   Рука комкала угол подушки, но как-то нервно. Катя закрыла глаза и закусила губу, словно сдерживая стон. Улыбнулась, зная, что он внимательно наблюдает за ней, за тем, как меняется выражение её лица.
   - Смотри на меня, - мужской голос, чуть хриплый и надрывный, приказной.
   Послушно открыла глаза и встретилась взглядом с любимым.
   - Смотри, - повторил он, наклоняясь к ней. Впился губами в её губы, до боли, и Катин взгляд не отпускал. Она смотрела в его глаза, а в угол подушки вцепилась уже не на шутку. Но на поцелуй отвечала горячо и принимала каждое движение. Наконец, он прервал поцелуй, уткнулся лицом в её шею и застонал. Секунда, ещё одно движение - и вот он уже отодвинулся, и ей сразу стало легче дышать. Натянула на себя одеяло, перевела дыхание, а потом повернула голову и посмотрела на мужчину. Он лежал с закрытыми глазами, тяжело дышал, поднял руку и провёл ладонью по лицу. Катя улыбнулась, наблюдая за ним.
   - Я так рада, что ты приехал.
   Его губы исказила ироничная усмешка, посмотрел на Катю, и его серые глаза ей показались бездонными. Потянулась к нему, он спорить не стал, и она прижалась, обняла и от удовольствия даже глаза закрыла. От его тела шло ровное тепло и хотелось улыбаться и лежать так долго-долго.
   Но он быстро отстранился. Как всегда, впрочем. Сел на постели, взял халат, который висел на спинке кровати, накинул на себя и встал. Катя сдержала огорчённый вздох и свернулась калачиком под одеялом, продолжая наблюдать за любимым мужчиной. Он завязал пояс халата, прошёл к столу, шлёпая босыми ногами по паркету, и налил себе коньяку.
   - Деня... - позвала она.
   - Котёнок, ты же знаешь, я не могу остаться.
   Катя сунула нос под одеяло и оттуда проговорила:
   - Знаю.
   - Вот и не нервируй меня. Думаешь, мне легко?
   Ему не легко, она прекрасно это знала. И не легко из-за неё. Из-за этого следовало чувствовать себя виноватой.
   Катя чувствовала.
   - Я не могу уехать с тобой... Не могу.
   Он лишь плечами небрежно передёрнул.
   - Как хочешь.
   На глаза навернулись слёзы.
   - Деня...
   - Прекрати! - на этот раз это был нетерпеливый окрик. - Я не хочу снова всё это слушать. Что ты не можешь, что ты должна... Ты Зорькина любишь больше, чем меня, что тут ещё скажешь?
   - Ну что ты такое говоришь?
   Пушкарёва села на постели, завернулась в одеяло и жалобно посмотрела.
   - Дело не в Коле. Просто... папе, скорее всего, придётся делать операцию на колене, я нужна родителям здесь.
   - Ты мало зарабатывала в Париже?
   Она печально покачала головой.
   - Нет... достаточно. Но сейчас это не главное.
   - Ну-ну.
   - Я приеду, через некоторое время, - пообещала она, стараясь заслужить его прощение. Но он отвернулся, и Кате показалось, что даже усмехнулся.
   - Ты обещаешь мне это уже не один месяц, но у тебя вечные отговорки. Ты не приехала, даже когда мне нужна была твоя помощь.
   - Но ведь это не правда. Я ведь всё сделала, Деня.
   - Может, ты прекратишь?
   - Денис. Извини.
   - Знаешь же, что я не люблю, когда ты называешь меня этим дурацким именем. - Одним глотком допил коньяк и повернулся к Кате. - Я не сторонник таких отношений, любовь на расстоянии не для меня, - сказал он и посмотрел на неё в упор.
   У Кати от страха под ложечкой засосало. Смотрела на него полными ужаса глазами и сама себя за это ненавидела, но страх перед его словами был сильнее.
   - Не говори так, - попросила она. - Не дави на меня.
   - Я не давлю. Просто мне надоело.
   До ломоты в пальцах вцепилась в одеяло, надеясь, что не разревётся у Старкова на глазах. Именно этого она и боялась. Всё шло именно к этому разговору. С некоторых пор Дениса многое не устраивало в их отношениях. Катя прекрасно это знала, старательно сглаживала все углы, пыталась избегать недомолвок, обещания какие-то давала. Но кому нужны её обещания? Денис смотрит с насмешкой и, кажется, не верит ни одному слову.
   - Ты хочешь, чтобы я уехала с тобой? Я бы уехала... но я сейчас не могу. Нужно подождать ещё совсем немного. Деня, я тебе обещаю...
   - Документы подпишешь?
   Всхлипнула, не смогла дальше сдерживаться.
   - Я скоро приеду.
   Денис явственно поморщился, наблюдая, как она поспешно вытирает слёзы.
   - Котёнок, я могу всё понять - папа, колено, Зорькин со своими заморочками, но я не могу стоять на месте, извини. И ждать тебя ещё полгода... Я дам тебе денег, выкуплю твою долю. Думаю, это будет самое правильное. - Старков присел на постель и погладил Катю по коленке. - Я ведь прав?
   - Я тебе больше не нужна?
   - Ну что ты, глупая. Как это - не нужна? - Поцеловал её в лоб. - Вот эта умная головка - и не нужна? Но ты должна понять - мне надо двигаться вперёд. А мне за каждой подписью, за каждой бумажкой приходится... Подпишешь доверенность?
   - А почему ты мне раньше этого не сказал? - Катя перестала лить слёзы и посмотрела с укором.
   Старков выразил недоумение.
   - Когда?
   - До того как... - Катя посмотрела на смятые простыни. - Сказал бы сразу...
   - Котёнок, ну что ты!.. - Денис обнял её, пригибая Катину голову к своему плечу. - Эта доверенность ничего не значит. Просто так всем будет проще и удобнее, а потом ты вернёшься ко мне, и мы заживём лучше прежнего...
   - Но ты же сказал...
   - Я страдаю, - он показательно вздохнул и поцеловал Катю в губы. - И говорю тебе гадости. Но ты ведь меня любишь?
   Она кивнула.
   - Подпишешь?
   Помедлила, но снова кивнула. Старков улыбнулся.
   - Я очень тебя люблю, котёнок. Деньги папе на операцию нужны?
   Пушкарёва всхлипнула и вытерла слёзы.
   - Я пока не знаю... Это ещё не точно.
   - Узнаешь, скажешь мне. Его будут оперировать в лучшей клинике, я тебе обещаю. А может и обойдётся. Котёнок мой...
   Он повалил её на постель, закрыл рот поцелуем и нетерпеливо сдёрнул одеяло с Катиного тела.
   - Любимая...
   Очень хотелось верить, что он её любит. Хотелось, чтобы всё было взаимно, а не так как сейчас. Не чувствовать себя дурой, глядя в любимые серые глаза.
   Катя никогда не была излишне сентиментальной. Возможно, совсем чуточку. Как и все девушки её возраста. Мечтательна в меру. Грезила о любви, безоблачном счастье (но можно и с тучками на горизонте), о принце со шпагой и отвагой во взгляде... А можно вместо всего этого - искреннего взгляда и редкого "люблю". И чтобы безо лжи. Даже когда больно и неприятно, но правду. А так не получалось. В её жизни всё было вверх тормашками, но даже к этому со временем привыкаешь.
   Только больно и обидно иногда.
   Самое обидное, что она на самом деле Дениса любила. И закрывала глаза на все его недостатки, не слушала наставительных речей родителей, которые её "принца" на дух не выносили и всё пытались рассказать ей "правду". Мама и папа считали, что она влюблена беззаветно, вслепую, а это было совсем не так. Она не была влюблена, она любила и поэтому всё видела и понимала. И прощала поэтому. Но так только тяжелее.
   - Что он опять сделал?
   Коля сел за столик и посмотрел на часы на запястье. Зорькин был человеком ответственным, и опаздывать с обеденного перерыва не любил, считал это чуть ли не пошлостью. А Катя обхватила ладонями большую чашку с капучино и слабо улыбнулась, наблюдая за другом.
   Она сама пригласила его пообедать. Когда ушла от Дениса, на душе было так паршиво, что переживать всё в одиночестве показалось просто невыносимым. Вот и позвонила, и пообещала ждать в кафе недалеко от банка, а Зорькин пообещал вырваться на обеденный перерыв.
   Сделал заказ миловидной официантке, расстегнул пиджак строгого костюма и внимательно посмотрел на Катю.
   - Вы поругались?
   - Он собирается меня бросить.
   - Он что, дурак?
   Катя покачала головой.
   - Он сам это сказал?
   - Нет, но я чувствую. Я ему больше не нужна.
   - Не нужна... - передразнил Колька, плотоядно поглядывая на печенье на её тарелке. Утащил одно и откусил. - А кто его спрашивает?
   - Коля!
   - Кать, что я могу тебе сказать? Поезжай тогда с ним. Если для тебя это важно.
   - Я не уверена, что он хочет моего возвращения. Он говорит об этом, точнее, упрекает меня в том, что я не тороплюсь назад, а сам... Я же чувствую. Попросил доверенность на него написать, даже денег пообещал.
   Принесли обед, Коля расставил тарелки, вооружился вилкой и усмехнулся.
   - А больше он ничего не хочет? Наглости Старкову не занимать.
   Пушкарёва заглянула в чашку, рассматривая кофейную пенку.
   - Я подпишу.
   Коля перестал жевать и посмотрел на неё, как на сумасшедшую.
   - Кать, ты что?
   - Я делала это ради него. И в Париж уехала ради него. За что мне бороться?
   - Он тебя всё-таки бросил.
   - Нет, пока нет. Но я же чувствую... всё изменилось, и уже давно.
   Зорькин молча жевал и посматривал в окно, раздумывая над её словами. Видел, как Катя переживает, с трудом подбирает слова и сдерживает слёзы. Но в душе был рад. Пусть уж Старков сам её бросит и навсегда уберётся из Катиной жизни. Когда-нибудь этот кошмар должен был закончиться... Сколько можно твердить Пушкарёвой о гордости, которую она всю растеряла? К тому же из-за человека, который её не стоит.
   - Кать, может, хватит его жалеть? Не вздумай ничего подписывать.
   Она посмотрела на него осуждающе.
   - Коля, ты забываешь, что я к фирме Дениса отношение имею весьма формальное. Он вложил в неё всё, что у него было. Там только его деньги.
   - Деньги его, вот только мозгов его там нет ни капли. И не будет, потому что взять неоткуда. И он не в дело вложился, а в тебя. Когда ты это поймёшь, наконец?
   Наблюдал, как она горестно закусила губу и снова уткнулась взглядом в свою чашку. То, как Пушкарёва реагировала на имя Дениса, уже весьма заученно, Колю безумно злило и одновременно поражало. Выдрессировал, сукин сын.
   - Он тебя не стоит, - высказал он свои мысли вслух.
   Катя слабо улыбнулась.
   - Я ведь не для этого тебя позвала, чтобы ты мою самооценку поднимал. Всё хорошо. Я... как-нибудь.
   Коля посмотрел на часы. Вытер рот салфеткой и быстро выпил сок.
   - У меня есть её полчаса. Давай погуляем? Погода хорошая. Пойдём?
   Катя кивнула и благодарно улыбнулась.
  
   ......
  
   Прошло уже полгода. Целых полгода планов, размышлений, отчаяния и безысходности. Ощущение беды по-прежнему не отпускало, но жизнь шла вперёд, нужно было как-то мириться с обстоятельствами, нужно было работать, строить планы на будущее. Волнения понемногу улеглись, осталось только горе и боль. Людмила Алексеевна ездила на кладбище каждую неделю, с Колькой или одна, а то и с Катиными родителями. За прошедшие полгода она сильно сдала, но ради сына старалась держаться, а тот боялся лишним словом напомнить ей о погибшей дочери.
   Уголовное дело закрыли, следствие пришло к официальному заключению, что это было самоубийство. Спорить было бессмысленно, да никто и не стал. Катя помнила, сколько ночей они с Зорькиным провели, читая найденное досье на "Зималетто". Вот только толка от этого никакого не было, одно пустое беспокойство. Можно было бесконечное количество раз его пролистывать, вчитываться в текст, но узнать правду нельзя. В конце концов, просто перестали его открывать. Колька спрятал карту памяти, Катя даже не спросила, куда именно, и они, не сговариваясь, старались больше эту тему не затрагивать. Если честно, у Кати появлялось нехорошее предчувствие каждый раз, как она начинала всерьёз размышлять о том, что в досье было написано. Какие-то факты, иногда жаренные, из жизни совершенно незнакомых, чужих людей. Они ведь, наверняка, скрывали это от окружающих, даже от своих знакомых, а тут они с Колькой, словно подглядывают, да ещё и судить берутся. Не хорошо это. Конечно, если бы это могло помочь выяснить истину, чтобы они все, включая Ларису, как это не глупо звучит, смогли бы найти успокоение, тогда и можно было бы рискнуть, а так, переливать из пустого в порожнее...
   Первые месяцы говорить больше ни о чём не могли, только и делали, что обсуждали, придумывали, какие гипотезы выдвигали, но всё это закончилось и пришли другие проблемы, уже из реальной жизни, в которой не было Ларки. Порой вспыхивало чувство вины, прятали друг от друга глаза, но как ко всему этому подступиться, как начать, как предлагал Колька, выводить на чистую воду врага, Катя понятия не имела. Да и побаивалась хоть и справедливого пыла Зорькина. Но всё закончилось на стадии обсуждения и негодования, к тому же понятия не имели, на кого именно свою ненависть направить, вот и замолчали.
   Катя уезжала в Париж, потому что Денис не уставал на этом настаивать, но вернулась уже через месяц. Старков скрипел зубами, даже поскандалить успели, но Катя не уступила. Наверное, впервые в жизни. Понимала, что Дениса подводит, да и попросту расстраивает его своим отъездом (по крайней мере, ей хотелось на это надеяться), но все мысли были в Москве рядом с родителями и Колькой, вот и не усидела, вернулась. Денис звонил каждый день и уговаривал вернуться в Париж. Практически, умолял.
   - Я вернусь, Деня, - вздыхала она в трубку. - Скоро. Только побуду немного со своими... Мама переживает, папу всё-таки в больницу кладут... Да, его колено. Деня, ну пожалуйста, потерпи ещё немного.
   В лучшем случае, Старков сухо прощался и трубку вешал, а в худшем... У него взрывной характер, что ж с этим сделать?
   Катя время от времени ловила себя на мысли, что до сих пор не может поверить в то, что Денис её выбрал. Выделил из толпы, взял за руку и увёз с собой в Париж. В Париж! Как она мечтала о Париже после короткой практики на втором курсе. Ей тогда повезло, что она оказалась в Европе, а уж о том, что переберётся туда жить, с любимым человеком, о своём бизнесе во Франции и мечтать не могла. Бизнес у них, конечно, не ахти какой, попросту держались на плаву благодаря российским туристам, но с чего-то ведь нужно было начинать? Первый год самый трудный был, ногтями землю царапали, чтобы удержаться, не обанкротиться, а вот теперь, когда бизнес начал приносить хоть небольшой, но стабильный доход, Катя уехала в Москву. И поэтому на Дениса она злиться не могла, даже когда он откровенно срывался на неё и даже грубил, Катя находила ему оправдания. И работала, пусть и на расстоянии, но работала и старалась постоянно находиться на связи. Старалась не вызывать у Дениса лишних недовольств. Правда, получалось у неё плохо, раз Старков снова заговорил о генеральной доверенности.
   Колька покрутил пальцем у виска, когда она подтвердила, что подпишет.
   - Не жирноват ли кусок пирога, который ты собираешься ему отвалить?
   - Так всем будет проще.
   - Ещё бы! Особенно ему.
   - Коля!
   - Ну что? Тебе собственных усилий потраченных не жалко? Ты же на себе вытащила этот бизнес, а теперь просто подарить?
   Катя молчала, и тогда Зорькин устало взмахнул рукой.
   - Да делай ты что хочешь. Но знай, ты сама ему руки развязываешь, Кать.
   - А я не хочу, чтобы он был ко мне привязан. Если это так, если его держит только бизнес...
   - То пусть уходит! - закончил за неё Коля и усмехнулся. - Как благородно. А я тебя предупреждал!
   - Коля, ну хватит, в конце концов.
   Зорькин немного помялся, потом присел рядом с Катей на диван и невесело призадумался. Потом пожал плечами.
   - Может, это и не плохо? Уедет он, оставит тебя в покое, наконец...
   Катя до боли закусила губу и промолчала. Зорькин успокаивающе похлопал её по коленке, совсем как её отец.
   - А родителям я что скажу? - тихо проговорила она. - То свадьбу готовьте, а то...
   - Не ты первая, не ты последняя, Пушкарёва. Да и не думаю я, что тётя Лена с дядей Валерой очень сильно расстроятся... из-за отменившейся свадьбы, я имею в виду, - добавил Колька уже тише и виноватее. Катя бросила на него выразительный взгляд, и он окончательно сник.
   Катя поднялась с дивана и одёрнула свитер.
   - Ладно, Колька, давай не будем больше об этом.
   - Давай не будем, - согласился он. - Но насчёт доверенности ты бы подумала, Кать.
   - Я подумаю... Без тебя.
   - Упрямая, - проворчал он, - я ведь дело предлагаю!..
   Катя отмахнулась от него.
   Денис собирался уезжать через три дня, даже билетом её подразнил, из-за чего Катя окончательно расстроилась. А он, неизвестно для чего, в ресторан её позвал, и обставил всё с помпой, словно праздновать что-то собрался.
   - Поедем со мной, - снова попросил он, кажется, в сотый раз за последнюю неделю. После ужина они решили прогуляться, несмотря на слякотную погоду, и не спеша вышагивали по тёмной парковой аллее. Катя держала Дениса под руку, висла на его руке и если бы не его тревожащие её разговоры об отъезде, была бы вполне счастлива. Наверное. Со Старковым, с его сложным характером, счастье являло собой величину весьма непостоянную. Жизнь с ним напоминала вулкан, и Катя изо всех сил старалась к этому приспособиться. Она очень старалась к этому привыкнуть, ведь она хотела жить с этим человеком. Она его любила. А любовь многое прощает, а уж такую мелочь, как взрывной характер... Катя считала, что это даже не стоит обсуждения. Просто нужно найти подход, подобрать ключик, вставить правильное слово в нужный момент. Вот этим и занималась всю прошедшую неделю, правда, не преуспела.
   - Я приеду, обязательно... Совсем скоро, вот увидишь. Как папу в больницу устрою, удостоверюсь, что у него всё в порядке, и приеду.
   Старков сунул руки в карманы куртки, приостановился и посмотрел на тёмное небо.
   - Ты права, - сказал он, в конце концов, чем Катю очень порадовал. - Родители - это главное. Ты с врачом говорила?
   - Говорила, - закивала Пушкарёва с готовностью. Принялась пересказывать Денису новости из больницы, украдкой наблюдала за реакцией Старкова, но он кивал, соглашаясь с ней, какие-то вопросы задавал, и Катя даже поверила, что ему интересно. На самом деле интересно, что происходит с её отцом. - Денис, - позвала она, когда рассказывать больше нечего было. Они снова остановились, Старков обнял её одной рукой, и Катя уткнулась носом в его плечо.
   - Знаешь, я бы сам не поехал, - вдруг признался он. - Даже не думал, что я так по Москве соскучился. Всё-таки там всё по-другому, согласна?
   - Да... Не хватает чего-то.
   - Вот именно, не хватает.
   Она уцепилась за воротник его куртки и стояла так, прижавшись к Денису. Больше ничего не говорила, только смотрела в его задумчивое лицо, потом тоже подняла глаза к небу, пытаясь увидеть там то, что он рассмотрел, нечто очень важное. Кате казалось, что непременно важное.
   - А может, вернёмся? - спросил он.
   Катя непонимающе посмотрела.
   - Что?
   Старков опустил глаза и посмотрел ей в лицо.
   - Вернёмся, - повторил он. - Не сейчас, конечно, а... При первой возможности. Денег заработаем и вернёмся. Родители твои рады будут.
   - Ты серьёзно?
   Он пожал плечами.
   - А почему нет? - Денис взглянул на неё с улыбкой. - Если уж смогли в чужой стране устроиться, то дома-то... - Наклонился и поцеловал её в нос. - Всё хорошо будет, котёнок. Всё устроится.
   - Я знаю.
   - А завтра... давай завтра кольца купим? Может тогда Валерий Сергеевич перестанет на меня волком смотреть?
   Катя рассмеялась.
   - Что ты говоришь?
   - А разве не так? Как же, я с его дочкой не по-людски, не правильно живу. - Денис весело ей подмигнул. - Он мне это говорил.
   - О Господи, ужас какой,- простонала Катя, но тут же рассмеялась.
   Расставались они довольные друг другом. У Кати на пальце красовалось обручальное кольцо, а Старков увозил с собой доверенность.
   - Ты позвони мне, как только прилетишь. Я беспокоюсь всегда, ты же знаешь, - немного смущённо проговорила Катя. Дотронулась до плеча Дениса и погладила, пытаясь разгладить едва заметную складку.
   - Я всегда звоню. - Он посмотрел насмешливо, затем притянул её к себе и поцеловал в щёку. - Ну, всё, пока?
   Катя кивнула. Приподнялась на цыпочках и сама поцеловала его в щёку, стёрла след, оставшийся от помады.
   - Пока... День, я все документы подготовлю и отправлю тебе по факсу, хорошо? Ты только внимательно всё прочитай, прежде чем клиентам их отправлять и...
   - Кать, я помню всё. - Старков немного недовольно поджал губы. - Я не первый день этим занимаюсь.
   - Да, да... Просто это на самом деле выгодный клиент, я долго их... - Катя выразительно закатила глаза и улыбнулась. - Обрабатывала. Не хотелось бы их упустить.
   - Не упустим. - Денис оглянулся на стойку регистрации, потом снова притянул Катю к себе и поцеловал в губы. - Нужно идти.
   Он ещё поцеловал её на прощание, а Катя махала ему рукой до тех самых пор, пока Денис мог её видеть. Правда, он обернулся всего раз. А Катя осталась стоять, глядя в пустоту, а после вздохнула и пошла к выходу, успокаивая себя тем, что пройдёт всего несколько часов и Денис позвонит, чтобы её успокоить.
   А закончилось всё гадко и мерзко. Это мама так сказала.
   - Он поступил гадко и мерзко. Мужчины так не поступают.
   Катя, наверняка, согласилась бы с ней, если бы это не касалось её Дениса. Потому что поверить долго не могла. Колька побушевал в первые дни, а потом замолк и только смотрел сочувственно и Катю тормошил, когда ему начинало казаться, что она окончательно потерялась в своей обиде и боли. И не знал, что она совершенно не собиралась обижаться на Старкова, что приняла всё, как свершившийся факт, но больно было, это правда, просто нестерпимо больно, не реально. Невозможно было поверить, что после того, как он надел ей на палец кольцо, как смотрел так серьёзно и улыбался так проникновенно, Денис мог её предать. А это было именно предательство. Не измена, не ошибка, он не запутался и не засомневался. Денис просто предал её. Это было труднее всего принять. А главное, что момент он выбрал очень удачный, когда нужно было оплачивать операцию отца, а выяснилось, что денег нет. Старков снял все деньги со счетов фирмы, продал бизнес и исчез. После того, как Катя вернулась из банка, где на неё долго смотрели с непониманием и сочувствием, пытались объяснить, почему не могут выдать ей требуемую сумму со счёта, с которым ещё пару дней назад всё было в порядке, она принялась звонить Денису, но телефон его был недоступен. Он был недоступен и вечером, и на следующий день. Пушкарёва уже всерьёз забеспокоилась, телефон из рук не выпускала, боясь пропустить звонок Дениса, а когда пришёл Колька и посоветовал позвонить хозяйке квартиры, что они снимали... Вот тут-то клубок и начал раскручиваться. Как оказалось, Денис отказался от квартиры, не оплатил аренду офиса, клиенты обрывали телефон, как доложила их помощница, не получившая вовремя зарплату, и вообще...
   - Утром приходили какие-то странные люди.
   - Какие люди? - перепугалась Катя.
   - Кажется, хозяин новый, интересовались документацией.
   Зорькин только ухмыльнулся и головой покачал, когда Катя ему всё рассказала.
   - Так вот для чего ему понадобилась доверенность. Надо же... я даже от Старкова такого не ожидал.
   Катя поначалу находилась в таком шоке, что даже до конца осознать ужас происходящего у неё не получалось. Думала только о том, как оплатить лечение отца. Где достать денег - много и быстро.
   - Это какое-то недоразумение, - говорила она матери и Зорькину. - Я не знаю, что там происходит... во что он вляпался? Я же всё, всё продумала! Надо было только следовать моим инструкциям, моему плану.
   - А у него был свой план, Кать, - веско заметил Коля, но Пушкарёва только рукой взмахнула.
   - Замолчи! Вот сейчас замолчи. Мне подумать надо...
   - Да что тут думать?.. Нужно действовать.
   В Париж они полетели вместе, вот только толка от этой поездки было мало. Старкова в Париже не было, а если и был, то найти его не представлялось возможным.
   - Затаился, гад, - мрачно заметил Зорькин.
   Отчаяние Катю накрыло только, когда она оказалась в их с Денисом квартире. Там всё было перевёрнуто вверх дном, словно Старков что-то искал перед уходом. Он даже вещи свои не забрал, самый минимум. Одежда почти вся висела в шкафу, чемодан пропал только один и это Колю посмешило.
   - Правильно, а зачем ему вещи? Он на те деньги, что у тебя украл, новый гардероб себе прикупит.
   Катя без сил опустилась в кресло и вздохнула, не зная, что сказать. Колька взял с журнального столика газету и развернул её.
   - Первое марта. Две недели уже прошло. Вот урод, а?
   - Коль, делать-то что?
   Он прошёл к окну, выглянул, а руки сунул в карманы брюк.
   - Вещи собирать и возвращаться в Москву. Закончилась твоя парижская сказка, Пушкарёва.
   С хозяйкой квартиры пришлось расплачиваться им, Колька скрипел зубами, наблюдая за тем, как Катя отсчитывает деньги. А сдавая в аэропорту багаж, та вдруг улыбнулась.
   - С чем приехала, с тем и уезжаю.
   - Не вижу повода для радости, - проворчал Зорькин. - Стоило два года вкалывать, чтобы всё досталось этому засранцу. Сволочь такая...
   Катя жестом его остановила.
   - Коля, сделай мне одолжение. Я больше не хочу говорить о Денисе, никогда.
   Коля лишь хмыкнул.
   - Если бы я был уверен, что ты больше никогда о нём не вспомнишь, я бы и имя его из памяти вычеркнул. С большим удовольствием. Но надежды на это мало.
   Операцию Валерию Сергеевичу пришлось отложить, денег найти так и не удалось. Это совершенно выбило Катю из колеи. Хоть и поклялась Коле и маме, что думать о Денисе больше не будет, просто вычеркнет его из своей жизни, но сделать это оказалось значительно труднее. Пока отец находился в больнице на лечении и жаловался на то, что с ним там обращаются, как с заключённым, Катя добровольно заперла себя в своей комнате, не желая никого видеть. Мама уговаривала её сильно не переживать, рассказывала истории из жизни других людей - трагические, но заканчивающиеся непременно хорошо, а Катя кивала в такт её словам и обещала, что и у неё всё обязательно наладится. Вот только когда мама выходила из комнаты, тоска опять наваливалась и слёзы душили.
   Она просто не понимала, как такое могло произойти. Как она просмотрела, не заметила, что Денис замыслил подобное? Ведь когда он приезжал в последний раз, они столько времени проводили вместе. Она смотрела в его глаза, он улыбался ей, а взгляд его казался ей искренним. Он говорил об их будущем, о свадьбе, о её родителях... Они с папой даже не ссорились в этот раз, потому что Старков был исключительно почтителен и вежлив, соглашался со всем, что отец ему говорил. Кате казалось, что Денис, наконец, повзрослел, у него пропало желание противостоять всем и вся, отстаивая свою свободу, она решила, что теперь-то всё наверняка изменится, и жизнь начнётся другая - взрослая и ответственная. А оказывается, это всё было большим притворством, только ради того, чтобы она подписала генеральную доверенность. А как только она это сделала, надобность в ней самой отпала. Вот такой она оказалась дурой. Себя подставила, и родителей, которые очень на неё рассчитывали. А Денис... Денис, он просто...
   Ну не могла она назвать его никаким плохим словом! Не получалось. Даже мысленно, даже после всего, что узнала, после всего, что он сделал. Она ведь сама подписала эту дурацкую доверенность, а ведь в какой-то момент почувствовала, что он бросить её собирается, просто потом ему удалось её заговорить, заверить в своей искренности. Вот и получается, что это она во всем виновата, в который раз выставила себя полной дурой. Нельзя так безоглядно доверять людям, даже любимым. Сколько раз ей Ларка об этом говорила? А она не слушала, на лучшее надеялась. Пора уже самой взрослеть, а не витать в облаках.
   - Ты куда-то собираешься? - удивилась Елена Александровна, когда утром Катя вышла из комнаты не в пижаме, к которой тяготела в последние дни, а в деловом костюме и с идеальным макияжем.
   - Да, мам, собираюсь, - покаялась Катя. Подошла к зеркалу и пристально на себя посмотрела. - Я собираюсь искать работу.
   - Катюш... - Елена Александровна в сомнении посмотрела на неё. - Может, тебе отдохнуть лучше?
   Катя мрачно смотрела на своё отражение в зеркале.
   - Отдых мне теперь не по карману.
   Елена Александровна только руками развела.
   - У нас есть деньги. Немного, но есть. Проживём.
   - Нет у нас денег, мама, нет. И мне нужна работать. Дальше сидеть на диване и страдать я не собираюсь. Много чести для него...
   Елена Александровна подошла и погладила её по плечу.
   - Ты права. Новая работа тебя отвлечет.
   На это Катя не нашлась, что ответить.
   А вот дальше вмешалась судьба, по крайней мере, так утверждал Зорькин. И скорее всего, был прав, потому что таких совпадений попросту не бывает. В одно утро, пока не ясно прекрасным оно было или совсем наоборот, в квартире Пушкарёвых раздался телефонный звонок, и Катя совершенно обалдела, когда звонивший представился. Точнее, она бы и по голосу его узнала, пусть не сразу, но через пару минут непременно узнала бы, но находилась в таком удивлении, что очень долго молчала, только слушала его. Потом призналась:
   - Совершенно не ожидала вашего звонка.
   - Я в этом даже не сомневаюсь, - рассмеялся он. - Такая уж у нас, преподавателей, участь. Учишь вас, учишь, а потом разлетаетесь в разные стороны и звонка нашего не ожидаете, а уж дождаться, что сами позвоните...
   - Ну что вы, Николай Петрович, - застыдилась Пушкарёва, - просто я за границей жила...
   - Да знаю я, что ты тушуешься, Катерина? И знаю, что вернулась и работу ищешь.
   - Откуда?
   - Слухи, милочка. - Профессор Ковалёв любил называть молоденьких студенток "милочками" и эту милую привычку ему прощали, и Катя улыбнулась, услышав такое обращение, сразу вспомнилась студенческая жизнь. - Звонили тут по твою душу из банка, в который ты на собеседование приходила.
   - Ясно, - тоскливо протянула Катерина. Почему-то стало немножко стыдно.
   - А приуныла чего? Звонят, значит заинтересовались.
   - Хорошо бы.
   - Работа очень нужна? - догадался Ковалёв.
   - Очень, - созналась Катя.
   - Тогда у меня к тебе интересное предложение.
   - По поводу этого банка?
   - Да нет. Моему хорошему знакомому нужен проверенный человек, обратился ко мне за помощью, а я, признаться, не знал, что ему и посоветовать. А тут как раз из банка и звонят насчёт тебя. Знаю, что в банке тебе предлагают неплохую должность...
   - Да ничего они мне не предлагают, Николай Петрович!
   - Так предложат, или ты сомневаешься? Предложат, куда денутся?.. Но если тебе нужны деньги, Паша заплатит больше, чем тебе предложат там при самых благоприятных условиях.
   Катя невольно нахмурилась.
   - Что-то незаконное?
   Ковалёв фыркнул в трубку.
   - С ума сошла, Катерина? Забыла, с кем разговариваешь?
   Он так возмутился, что Пушкарёва заулыбалась виновато, хоть Ковалёв и не мог этого видеть.
   - Извините. Но я не понимаю, за что он тогда собирается платить.
   - А ты приходи ко мне, и поговорим.
   - Ну, хорошо... - несколько неуверенно проговорила она. И тут же переспросила: - А что за банк?
   - Не банк, компания. "Зималетто".
  
  
   Глава 2.
  
  
   - Это судьба, - сказал Зорькин.
   Катя кивнула и добавила:
   - Злодейка.
   - Не перегибай, - попросил Колька, поморщившись с досады. - Рассказывай лучше.
   Катя помешала ложечкой чай, подула на него, потом подняла глаза на друга.
   - В общем, Жданову, тот что Пал Олегыч, нужен человек, чтобы присматривать за делами в компании.
   - То есть?
   - За сыном. За Андреем.
   Колька в задумчивости приостановился, хотя до этого расхаживал по комнате, не зная, куда свою нервозность деть.
   - А зачем за ним присматривать? - спросил он через минуту. - Они не ладят?
   - Вот этого я не знаю. Но как я поняла, Жданов-старший не очень доволен работой компании. А может, и не доверяет. - Пушкарёва вполне безразлично пожала плечами.
   - Что довольно странно. Президентом сынок стал, а папа ему не доверяет?
   - Я не знаю! - Катя сунула ложку в чашку, она брякнула о край, и тогда она чашку от себя отодвинула. Было заметно, что Пушкарёвой всё происходящее не нравится, она с самого утра нервничала, а разговор с Николаем Петровичем окончательно выбил её из колеи. А теперь ещё Зорькин, забегавший по комнате в предвкушении невероятных рассказов о "Зималетто" и об их проблемах, раздражал. Катя уже успокоиться успела, все разговоры о врагах и расследованиях давно ушли в небытие, по крайней мере, ей так долго казалось, они остались в её памяти чем-то чёрным, беспросветным, не оттираемым пятном, и она совсем не ожидала, что всё вернётся. И Колька снова будет таращить на неё горящие, испуганные глаза, вытирать холодный пот, что-то мучительно соображать и цитировать ей по памяти досье.
   - Но что именно тебе предложили, ты можешь мне толком сказать?!
   - Я разговаривала только с Николаем Петровичем, он сказал, что если меня заинтересует, то он... посоветует меня Жданову, и тогда мы с ним встретимся. Кажется, сейчас его нет в Москве.
   Зорькин остановился рядом с ней и взглянул с интересом.
   - А ты?
   - Что я?
   - Ты заинтересовалась?
   Катя посмотрела на него с мольбой, потом всё-таки застонала еле слышно и откинулась на спинку стула.
   - Я не знаю, - повторила она.
   - Не знаешь? - изумился Колька. - Ты с ума сошла? Да это же судьба!.. Нет, я, конечно, на тебя не давлю...
   - Я заметила. Ты на меня не давишь.
   Он отодвинул соседний стул и сел.
   - Кать...
   - Коль, я не уверена, что нам стоит во всё это ввязываться, - понизив голос, проговорила Катя.
   - Да во что ввязываться-то? Я не предлагаю тебе сунуть за пояс пистолет и отправиться туда выводить всех на чистую воду. Но встретиться со Ждановым... Почему нет? Посмотреть что там к чему.
   Катя поднялась, прошлась по комнате, остановилась у большого зеркала. Посмотрела на себя, убрала за ухо прядь волос.
   - Хорошо, я схожу, - наконец сказала она.
   - Вот это правильное решение, - с готовностью поддакнул Зорькин.
   - В этом я совсем не уверена. Но... Вдруг это на самом деле судьба? Шанс всё выяснить? - Катя обернулась и на друга посмотрела. - И я потом буду чувствовать себя виноватой, если им не воспользуюсь.
   - Иногда твоё ответственное отношение к делу совсем не лишне.
   - А я не понимаю, чему радуешься ты. Мы же понятия не имеем, чем всё это для нас может обернуться.
   - Ничем, Кать. Почему-то мне так кажется.
   Пушкарёва изумлённо посмотрела на него.
   - Тогда что?
   Он развёл руками.
   - Как ты и сказала - не чувствовать себя виноватыми за упущенный шанс.
   - Я пойду в "Зималетто", - повторила Катя. Взяла чашку с остывшим чаем и сделала большой глоток. - Поговорю со Ждановым, выслушаю его... Возможно, даже на работу соглашусь.
   - Правильно, хорошая зарплата сейчас нужна.
   Катя печально кивнула.
   - И это тоже. А когда денег нет, особенно выбирать не приходится.
   - Только не принимай это близко к сердцу.
   - А если он попросит меня шпионить за его сыном?
   - Думаешь?
   - А что ещё мне думать?
   - Я вот тоже кое-что думаю.
   - Что?
   - Что тебе нужно немного... как бы это сказать?.. Видоизмениться. - Встретил Катин непонимающий взгляд и взмахнул рукой, призывая подругу, поглядеть на себя как бы со стороны. - Подумай сама, появишься ты в "Зималетто", вся такая из себя деловая, сразишь всех своим костюмом, опьянишь ароматом духов, тогда уж все точно будут относиться к тебе с подозрением, по крайней мере, с самого начала. А зачем тебе это? Надо быть проще, Катерин.
   - Ты детективов начитался, Коля?
   Зорькин немного замялся, потом усмехнулся.
   - Было... Сначала выбросить хотел все эти дурацкие книжонки её, а потом... Понять хотелось, что же её так в них цепляло.
   - Понял?
   - Нет. Но дух здорового авантюризма во мне проснулся.
   - Очень смешно.
   Они помолчали, потом Коля глянул на Катю испытывающе.
   - Так что?
   Потребовалась ещё секунда, чтобы окончательно решиться.
   - Давай попробуем.
   Встреча с Пал Олегычем Ждановым должна была состояться через несколько дней. Он даже сам Кате позвонил, говорил о том, что Ковалёв очень хорошо о ней отзывался и ему теперь самому очень любопытно встретиться с протеже профессора. Катя хотела возразить, сказать, что ни чьей протеже она не является, просто так получилось, но Пал Олегыч её перебил, заговорил о том, что у него к ней несколько деликатное предложение и при встрече они всё обговорят детально.
   - Вы только о плохом сразу не подумайте, Катя, - попросил Жданов, видимо испугавшись, что она тут же начнёт отказываться. - Ничего противозаконного, просто так складываются обстоятельства.
   - Хорошо, Пал Олегыч, всё обсудим при встрече.
   Они попрощались, Катя повесила трубку и обернулась на Зорькина, который всё это время стоял за её плечом и старательно к разговору прислушивался. Когда Катя трубку положила, привалился плечом к стене и многозначительно усмехнулся.
   - Всё-таки что-то не ладно в Датском королевстве.
   - Не делай поспешных выводов. - Катя прошла в свою комнату, открыла дверцу шкафа и вытащила оттуда старомодный костюм, с сомнением на него поглядела. - Коль, ты уверен, что мне стоит рядиться для встречи со Ждановым-старшим? Если он меня в этом увидит, сразу от ворот поворот даст.
   - Спорим, что не даст?
   - На что?
   - На что хочешь!
   - Ой, Колька... Детская игра какая-то. Кошки-мышки.
   - В какой-то степени, да.
   Катя подошла к зеркалу и приложила к себе костюм.
   - Цвет ужасающий, фасон тоже. Где ты его взял?
   - У тётки, она его выбросить хотела.
   - Замечательно просто. Что ещё она выбросить собирается?
   - Надо поинтересоваться. Кать, ты пойми, даже если ничего и не выйдет, и работу ты не получишь, лучше всего, чтобы тебя не запомнили.
   - Вот в этом? Думаю, он запомнит меня на всю жизнь.
   Колька рассмеялся.
   - Возможно. Но зато ты останешься в его памяти странной особой, в своём привычном виде неузнаваемой.
   - Ну да, ну да. Может, мне и фамилию сменить?
   - Зачем? - Он подошёл и наклонился к её уху. - Будешь потом в резюме писать - место работы: модный дом "Зималетто". И ведь не соврёшь!
   - Авантюрист ты стал, Колька. На что ты меня толкаешь? - Снова взглянула на себя и задумчиво проговорила: - Волосы я наверх уберу, очки старые надену... Что ещё?
   - Никакого макияжа.
   Пушкарёва подавила тяжкий вздох и согласно кивнула.
   - Хорошо... Хотя, мне уже хочется, чтобы он меня на работу не взял.
   - Да ладно, там не Париж, переживёшь.
   Легко сказать - переживёшь, а когда в зеркало на себя смотришь и видишь в нём совершенно незнакомого человека, становится немного не по себе. Без макияжа, с забранными наверх волосами и в своих старых очках, которые ещё в школе носила, Катя напомнила себе неуклюжего подростка, которым была несколько лет назад. Весёлого в этом было мало, долго смотрела на себя в зеркало, потом очки сняла. Снова надела. Боже, это на само деле она. Правда, облачившись в старомодный костюм, который не просто скрывал фигуру, а казалось, что ловко спрятал всю Катю от макушки до самых пальцев на ногах, узнавать себя Пушкарёва перестала.
   - Ужас какой, - пробормотала она и всё-таки решила подкрасить губы. Но это не спасло от изумлённых лиц родителей, когда она вышла из комнаты. Елена Александровна застыла, разглядывая её, приоткрыла рот, но сказать так ничего и не смогла. А Катя ей улыбнулась, как ни в чём не бывало.
   - Мама, я ухожу. У меня собеседование.
   - Правда? - выдохнула Елена Александровна. - А... а ты уверена, что... костюм подходит?
   - Более чем, - заверила её Катя. - Им ведь не моя внешность нужна, я надеюсь. Я им диплом покажу.
   - Ну, раз так... - Елена Александровна заглянула в кухню и обратилась к мужу, ища поддержки: - Валера... Катюша пошла на работу устраиваться.
   - Да? - заинтересовался Пушкарёв и тоже в прихожую выглянул, чтобы пожелать дочери удачи, но тоже застыл, в недоумении её разглядывая. - Это что же, мода такая?
   Елена Александровна пихнула его локтем, и он непонимающе на неё взглянул.
   Катя застегнула сапог, выпрямилась и посмотрела на отца.
   - Папа, я иду устраиваться на работу, а не в загс.
   При слове "загс" родители заметно стушевались, что позволило Кате быстро накинуть на себя пальто и выскочить за дверь. Правда, сразу её не закрыла и услышала удивлённый голос отца:
   - Лен, что происходит?
   - Что, что... Стресс у девочки, Валера.
   Спускаясь по лестнице, Катя усмехнулась и решила с матерью согласиться.
   - Точно. У меня стресс.
   Выйдя из такси у здания "Зималетто", Катя долго стояла, закинув голову и глядя на эту махину. Здание её пугало, вдруг показалось зловещим, тёмным, давящим, и то, что, возможно, придётся приходить сюда каждый день, не радовало. Обвела взглядом стоянку, машины, сплошь дорогущие иномарки, отступила в сторону, пропуская двух девушек модельной внешности, которые уверенным шагом направлялись к входу и о чём-то оживлённо беседовали между собой. Они кивнули охраннику и скрылись за дверями. Катя смотрела им вслед, а потом сама поднялась по ступенькам. Охранник не обратил на неё абсолютно никакого внимания, она беспрепятственно проникла (хорошее слово, очень точное) в здание и уже через минуту поднималась на лифте вместе с теми девушками. Прижалась спиной к стене, опустила глаза в пол и слушала их разговор. Девушки, по всей видимости, обсуждали какого-то фотографа, которым остались недовольны, а затем одна из них гневно заявила:
   - А этот гад мне так и не позвонил!
   - Да ты что? - ахнула другая. - Так ты сама бы позвонила.
   - А я и позвонила. Ответила какая-то девица и потребовала от меня больше не звонить ему. Ты представляешь? Нахалка.
   Другая девушка закинула на плечо модную сумку, Катя её ещё поразглядывала из интереса (сумку, в самой девушке интересного было мало), подбоченилась и отрывисто заявила:
   - А я тебя предупреждала, что так будет. Это же Малиновский!
   Катя голову вскинула, услышав знакомую фамилию. Правда, сделала это слишком быстро и оттого заметно, девушки обратили на неё внимание. Смерили недоумёнными взглядами, словно только что заметили её присутствие, переглянулись и разом отвернулись. Катя была уверена, что улыбки прячут.
   Выйдя из лифта, Катя поняла, что к чужим удивлённым взглядам ей надо привыкать. В пальто Колькиной мамы, в костюме его тётушки и в своих старых сапогах, она вызывала у всех неподдельный интерес. На неё оглядывались, за её спиной перешёптывались и даже хихикали. Если бы сама этот маскарад намеренно не устроила, обязательно обиделась бы. А так...
   - Добрый день. У меня назначена встреча с Павлом Олеговичем Ждановым. Я Пушкарёва.
   Аппетитная блондинка, восседающая за ресепшеном, с аппетитом жевала пончик. Повернулась к Кате и глаза на неё вытаращила.
   - Здрасти...
   - Добрый день, - очень вежливо и очень терпеливо повторила Катя.
   Пончик был отложен в сторону, салфетка отправлена в корзину для бумаг, взгляд постоянно возвращался к Кате, но руки уже пролистывали какие-то бумаги.
   - Как говорите, ваша фамилия?
   - Пушкарёва. Екатерина Валерьевна.
   - Да, да, вот нашла. Пал Олегыч вас ждёт. Вас проводить?
   - Желательно, - проговорила Катя, оглядываясь.
   - О! - вдруг выкрикнула блондинка, и Катя, признаться, вздрогнула. - Таня, Пончева! Иди сюда! Проводи... - Видимо, подходящее слово так и не подобрала, хоть и окинула Катю ещё одним взглядом, поэтому просто повторила: - Проводи к Пал Олегычу.
   Пухлая симпатичная брюнетка тоже на Катю уставилась, затем заулыбалась чересчур вежливо.
   - Конечно, пойдёмте.
   Катя сделал несколько шагов в сторону двери, на которую ей указали, и вдруг услышала за своей спиной шёпот:
   - Маш, кто это?
   - Понятия не имею. Может, из пожарной инспекции?
   Катя закусила губу, чтобы не рассмеяться.
   Приняли её в президентском кабинете. Катя минуту ждала в приёмной, неотрывно смотрела на пустующий стол секретаря и думала о том, что за ним несколько месяцев назад работала Ларка. Именно за этим столом.
   Заволновалась вдруг.
   Из кабинета бочком вышла Пончева, и Кате улыбнулась.
   - Проходите, Пал Олегыч вас ждёт.
   Пушкарёва благодарно кивнула в ответ. Правда, у двери немного помедлила, сделала несколько глубоких вдохов. Вот он сейчас как испугается, как глаза на неё вытаращит... как не возьмёт на работу. Вот она тогда над Колькой похохочет. А ведь кто-то не верит, что одежда и макияж много значат.
   Пал Олегыча Катя помнила по фотографиям в досье. Он и на снимках выглядел очень уверенным в себе, очень обстоятельным, взгляд очень внимательный и серьёзный, а когда эти самые глаза обратились к ней, Катя почувствовала себя, как под рентгеном. Её очень внимательно оглядели с головы до ног, правда, заняло это у Жданова всего пару секунд. Пушкарёва даже занервничать всерьёз не успела, а Пал Олегыч уже поднялся ей навстречу и улыбнулся.
   - Добрый день. Вы Катя?
   - Катя, - созналась она и протянула ему руку для рукопожатия.
   - Знаете, а я после нашего телефонного разговора, представлял вас совсем другой.
   - Вы разочарованы?
   - Ну что вы.
   - Главное, чтобы вас моя работа не разочаровала.
   - Вот это точно, - поспешно кивнул Жданов, и Катя вдруг поняла, что его этот разговор с намёком на её внешность немного смутил. Впредь нужно быть поосторожнее со словами и манерой держаться. Прячем недостатки, не можем справиться с комплексами и стареемся быть как можно более незаметной.
   - Прошу, присаживайтесь. Коля... то есть, профессор Ковалёв очень мне вас рекомендовал, говорил, что вы очень талантливая де... - Его взгляд снова обратился к Кате. - Студентка. У вас ведь была практика в Европе, я не ошибаюсь?
   - Нет. Я стажировалась в Германии.
   - Замечательно. Правда, я вам не могу предоставить столь же интересную работу, но зато могу предложить очень хорошую зарплату.
   Катя опустила глаза. Жданов это заметил и тут же поинтересовался:
   - Вас это не устраивает?
   - Устраивает, Пал Олегыч. У меня сейчас... некоторые финансовые проблемы. Поэтому я и готова вас выслушать.
   - У вас проблемы? Может, нужна помощь?
   - Нет, спасибо, я сама прекрасно справлюсь. Если, конечно, мы с вами договоримся.
   - Надеюсь, что договоримся. Понимаете в чём дело, Катя... Вы же не против, что я так к вам обращаюсь? - Пушкарёва коротко качнула головой. - Так вот. Мой сын несколько месяцев назад стал во главе компании. Признаюсь вам, что я был против этого. Андрей, безусловно, прекрасный специалист, он фонтанирует идеями, душу в работу вкладывает, но он... Как бы правильно выразится?
   - Любит идти ва-банк?
   Жданов моргнул, а потом вдруг улыбнулся.
   - В некотором роде, вы правы. Он молод, горяч, он считает, что риск - дело благородное.
   - Вы так не считаете?
   - Я уважаю его мнение, но я эту компанию с нуля поднимал, очень много лет швейные цеха мне домом были, и я просто хочу быть уверен, что его желание рискнуть во имя благой цели не приведёт "Зималетто" к краху. Я не собираюсь на него давить, не собираюсь контролировать, но я хочу быть уверен, что на данный момент он ничего от меня не скрывает. Видите ли, возможно, к концу года нам удастся заключить очень выгодный контракт, который выведет "Зималетто" совсем на другой уровень. И перед этим я хочу убедиться, что мы к этому готовы.
   - Что ваш сын ведёт честную игру?
   Пал Олегыч помялся немного, потом кивнул.
   - Да.
   - Вы хотите, чтобы я за ним присматривала?
   - Нет, что вы. Я хочу, чтобы вы вникли в текущие дела компании и дали свою оценку. У вас будет доступ ко всей документации.
   - А ваш сын... Простите, я не запомнила, как его зовут.
   - Андрей. Андрей Палыч.
   - Андрей Палыч своё разрешение даст?
   - Его дам я, этого вполне достаточно. Я главный акционер компании, он не будет мне возражать.
   - Ну что ж...
   - Вы согласны?
   - Мне нужно ещё немного времени, чтобы всё обдумать. Если можно.
   - Конечно.
   - Вы не волнуйтесь, я сообщу вам своё решение в течение дня.
   - Замечательно.
   Они ещё поговорили о "Зималетто", Пал Олегыч пересказал Кате историю возникновения компании, не упустил возможности похвастаться их главными достижениями и говорил с таким пылом, что Катя невольно прониклась.
   - У вас ведь был партнёр, да, Пал Олегыч?
   Жданов заметно сник.
   - Был. Мы с Юрой рука об руку шли, много лет, а вот потом это случилось... Но давайте не будем о грустном. - Он улыбнулся. - Нам нужно в будущее смотреть, для этого я вас и пригласил, чтобы в будущее смотреть более уверенно.
   Катя вежливо улыбнулась в ответ.
   - Я постараюсь вам помочь. Если это в моих силах.
   - Я на это надеюсь.
   Обменялись любезностями, так сказать. Ещё раз пообещав сообщить о принятом решении в течение дня, Катя поднялась, обстоятельно попрощалась и вышла из кабинета. Дверь за собой закрыла и, наконец, выдохнула. Интересно, Жданов заметил, как она нервничала? Всё время просидела, вцепившись в сумку до боли в пальцах. А ему как-то умудрялась улыбаться и тон выдерживать спокойный. А вдруг переусердствовала и показалась ему самоуверенной девчонкой? Хотя, тогда бы он без лишних разговоров её выпроводил, а Пал Олегыч заверил, что ждёт её звонка. Что ж, пусть ждёт, а ей на самом деле надо подумать. Не смотря на то, что встреча прошла весьма плодотворно, сомнений всё равно оставалось в избытке.
   Напоследок взглянув на секретарский стол, по-прежнему пустующий, Катя из приёмной вышла. А в холле произошёл небольшой инцидент. Отвлекшись на блондинку за ресепшеном, которая встретила её настороженным взглядом, Катя не заметила вышедших из лифта мужчин и натолкнулась на одного из них. Мужчина её подхватил и голосом, со странно знакомой интонацией, произнёс:
   - Извините.
   - Со мной всё хорошо, - вырвалось у Кати. И нахмурилась, когда поняла, что не может отвести глаз от узла его галстука. Чем-то он ей дался, этот галстук.
   - Палыч, ну пойдём уже, - раздался рядом нетерпеливый голос.
   Руки на её плечах тут же разжались, мужчина отступил, а Катя едва заметно покачнулась. И повернулась ему вслед совершенно машинально.
   - Маша, не спи.
   - Да я не сплю, Андрей Палыч! Почему вы всегда меня подозреваете?
   - Потому что ты каждое утро опаздываешь и говоришь, что проспала.
   - Врёт, - уверенно заявил Малиновский.
   Маша от возмущения даже рот приоткрыла.
   - Я?!
   Катя опомнилась, оторвала взгляд от черноволосого мужчины, который стоял к ней спиной, разговаривая с секретаршей, и нажала на кнопку вызова лифта. Отвернулась от них.
   - Отец уже уехал? - услышала Катя его голос.
   - Нет, он в вашем кабинете.
   - Странно. А что он так долго здесь делает?
   - Так у него же встреча была, - заговорщицки проговорила Тропинкина и ткнула пальцем в сторону Кати.
   Андрей Жданов посмотрел в ту сторону, посмотрел.
   - А кто это?
   Ромка рядом фыркнул, разглядывая странную особу у лифта.
   - Я не знаю кто это, - прикрыв рот ладошкой, прошептала Маша. - Может, из пожарной инспекции?
   Малиновский облокотился на её стол и взглянул насмешливо.
   - Из санэпидемстанции. Маш, ты кого пускаешь?
   - Так она же к Пал Олегычу! Он как пришёл сегодня, так сразу всех предупредил - ждёт важного посетителя!
   Рома ткнул пальцем в сторону лифта и недоверчиво уточнил:
   - Её?
   Маша пожала плечами.
   - Выходит, что так.
   - Интересно, - пробормотал себе под нос Андрей. Какое-то нехорошее предчувствие появилось, глядя на эту девушку. Или это не девушка? Со спины, по этому пальто старомодному так сразу и не поймёшь.
   Открылись двери лифта, Катя вошла внутрь и повернулась, чтобы нажать кнопку первого этажа. И вот тут не удержалась и на Жданова взглянула. И неожиданно столкнулась с ним взглядом. Андрей хмурился, смотрел непонимающе, а Катя его разглядывала.
   Кажется, она всерьёз собирается согласиться на предложение Пал Олегыча.
  
   Глава 3.
  
  
  
   - Вика! Ви-ика! - Из-за двери кабинета по-прежнему не доносилось ни звука и Андрею всё же пришлось подняться из-за стола и отправиться в приёмную. - Клочкова, чёрт бы тебя взял! - рявкнул он, уже не пытаясь сдержаться. Распахнул дверь и замер, оглядывая пустую приёмную. Чертыхнулся вторично и пожаловался в пустоту: - Невозможно работать.
   Пришлось самому садиться за секретарский стол. Сгрёб на середину стола все бумаги, не особо заботясь о том, что всё перепутает и смешает, даже некоторое злорадство почувствовал, представив, как заставит Викторию всё это до самого вечера разбирать. По бумажечке, по алфавиту раскладывать, а когда она всё, наконец, разложит, он ей скажет, что всё не так и необходимо переделать. Сегодня же.
   Когда в приёмную кто-то вошёл, Андрей даже головы не поднял. Шуршал бумагами, выискивая нужный договор, который Клочкова ещё пару дней назад должна была подшить в нужную папку, но так и не потрудилась этого сделать. И ей очень повезёт, если договор найдётся в этой куче. А если не найдётся... Наверное, это достойный повод уволить Викторию и поругаться с Кирой. Он очень давно этого не делал. Целую неделю мира и покоя с непривычки вынести трудно.
   - Здравствуйте, - сказал кто-то. Голос тихий, не смелый, почти детский. Но Жданов и тут не заинтересовался. Зол он был с самого утра... Да что там с утра. Он уже третий день себе места не находил. Как с отцом поговорил, так сказать, по душам, так и поплохело ему. Очень резко.
   Отец ему не доверяет! Всю жизнь Андрей от него только и слышал - будь осторожен, ты слишком легкомысленно ко всему относишься, нужно десять раз подумать, прежде чем принять решение. И убеждать отца в том, что он подумал, и даже десять раз, как он всегда и настаивает, было бесполезно. Всё равно отец смотрел недоверчиво. А как тяжело было убедить его, что Андрей готов встать у руля компании, что он всё продумал, что у него есть план и опыт. Они бились не один месяц, у каждого были свои причины обижаться на другого, но Андрей всё равно надеялся выстоять, доказать наконец, что он вырос, что ему уже давно не двадцать и даже не двадцать пять, что время полного безрассудства ушло в прошлое... а вот что касается его личной жизни, которая родителей тоже весьма беспокоила, в это они не могут вмешиваться, как бы им этого не хотелось. И вот после этой битвы, когда Андрей всё-таки стал президентом компании, пусть и без поддержки Пал Олегыча, по результатам голосования совета директоров, узнать, что отец всё равно им недоволен, и не доверяет по-прежнему, было очень обидно. Своего человека он в компанию хочет устроить, чтобы следить за ним, за Андреем, за президентом компании, чёрт возьми! А он обязан подчиниться! Это же просто немыслимо.
   Когда Пал Олегыч ему об этом сообщил, Андрей вначале не поверил, даже переспросил:
   - Это шутка такая?
   - Никакая не шутка, Андрей.
   - Ты собираешься за мной следить?! Что я делаю и как?
   - Ты слишком буквально всё понимаешь. Меня интересуют текущие дела компании, мне нужен детальный отчёт. А вы продолжайте работать в прежнем ритме.
   - Просто отлично. Ежеквартальных отчётов тебе мало, как я понимаю?
   Отец взглянул недовольно.
   - Мне нужно независимое мнение. А не твоё.
   - Значит, не доверяешь? - опять повысил голос Жданов-младший.
   - А ты, по-моему, излишне нервничаешь. Или тебе есть, что скрывать?
   - Нет!
   - Тогда не понимаю в чём проблема. Человек проведёт в компании некоторое время, я получу отчёт, и все будут довольны. Так, Андрей?
   С трудом удалось сдержаться и снова не заорать. Но отец смотрел на него в упор и ждал ответа, а не крика. И Андрею пришлось кивнуть.
   - Да... папа.
   - Вот и отлично. Очень надеюсь, что ты окажешь всяческую поддержку этой де... новому сотруднику. Это в твоих интересах. Чем раньше отчёт будет закончен, тем быстрее она уйдёт.
   - Она?
   Пал Олегыч кивнул.
   - Она. Достаточно молодая девушка, но рекомендации у неё великолепные. Я полностью ей доверяю, её посоветовал мой хороший знакомый, в чьём мнении я не сомневаюсь ни на минуту.
   Андрей зловеще усмехнулся.
   - Понятно.
   Пал Олегыч посмотрел с укором.
   - Ничего тебе не понятно, Андрей. Слава Богу, эта девушка... не в твоём вкусе. Так что, я очень надеюсь, что ты окажешь ей всяческую помощь и дашь спокойно работать.
   - Не беспокойся, отец, выдам ей ключи от своего кабинета и руку пожму... в знак уважения.
   - Я очень надеюсь, что ты именно так и сделаешь, - без тени иронии проговорил Жданов-старший.
   Как будто у него был другой выбор! И понимание этого больше всего и выводило из себя, уже который день Андрей успокоиться не мог. Ему казалось, что весь мир вокруг него искрами сыплет, и поэтому тихий женский голос он всерьёз и не воспринял. Только передразнил слегка, не в силах удержаться:
   - Здравствуйте.
   И тишина. Она-то Жданова и насторожила. Он продолжал перебирать бумаги, а девушка стояла у стола и молча наблюдала. Значит, чужая, подумалось Андрею. Сотрудники "Зималетто" слишком хорошо знали его взрывной характер и старались не попадаться ему лишний раз на глаза, когда он пребывал в дурном расположении духа. А девушка продолжала стоять и ждать чего-то, хотя по его интонации должна была бы понять, что лучше всего быстренько исчезнуть.
   Андрей поднял на неё глаза, потом сдвинул очки на кончик носа, разглядывая посетительницу. Конечно, он её сразу узнал. То же ужасное пальто, скучный комель и круглые очки на носу. Но сейчас, глядя прямо в её лицо, понял, что несколько дней назад ошибочно принял её за взрослую женщину. Совсем молоденькая, только скучная. Макияжа ноль, обаяния ноль, губы скорбно поджаты, а взгляд тусклый. Смотрела на него без всяких эмоций, даже не разглядывала, а смотрела, терпеливо ожидая, когда он обратит на неё своё внимание. В руках кожаный портфель, набитый под завязку неизвестно чем, через плечо перекинут длинный вязанный шарф, а вот на пальце кольцо с большим бледно-голубым камнем. Кольцо совершенно не вписывалось в общую картину. Жданов ещё раз не торопясь оглядел её с головы до портфеля, который она к себе прижимала, остального за столом было не видно.
   - Вы ко мне? - поинтересовался он.
   - По всей видимости, да, Андрей Палыч, - ровным тоном проговорила девушка. - Меня зовут Екатерина Пушкарёва. Пал Олегыч сказал, что я смогу обратиться к вам, когда решу начать работу.
   Андрей бросил найденный договор обратно в кучу бумаг и откинулся на стуле. Теперь он принялся разглядывать посетительницу более пристально, даже придирчиво.
   - Так это вы?
   Она моргнула.
   - Извините, кажется, я не совсем понимаю вас.
   - Проверять меня вы будете?
   - Вас? - Катя на секунду призадумалась, потом решительно покачала головой. - Таких полномочий мне не давали.
   - А какие давали?
   - Если Пал Олегыч вам этого не сообщил, то думаю, мне тоже не стоит этого делать.
   - Что?!
   Она не ответила.
   Жданов скрипнул зубами так громко, что Катя даже не удержалась и взглянула на него открыто, удивлённая его бурной реакцией. Андрей же тем временем поднялся из-за стола, и ей пришлось закинуть голову назад, чтобы иметь возможность по-прежнему смотреть ему в лицо. И не отвести глаза под уничтожающим взглядом Жданова. На это потребовалось больше всего смелости. Андрей буквально буравил её взглядом. Кате даже показалось, что именно сейчас он пытается ей указать её место. Напугать, объяснить, что Пал Олегыча рядом не будет, чтобы её защищать, а с ним самим ей лучше не связываться. Ну что ж, она на самом деле прониклась, оттого, наверное, и сердце так тревожно застучало и в жар бросило, но вот Андрею... Палычу знать об этом совершенно не обязательно.
   Жданов ведь даже представить себе не может, как она на самом деле волновалась, идя сюда. Не спала почти всю ночь, мерила шагами свою комнату и всё слова подбирала для первой встречи. А как увидела его за столом в приёмной, так и позабыла всё. Удивительно, как смогла выдержать спокойный тон, когда Жданов заговорил с ней столь презрительно. Сейчас уже раскаивалась, что всё же согласилась на эту работу. Когда увидела Андрея несколько дней назад в холле, почему-то решила, будто она сможет со всем этим справиться. Андрей ей не показался таким уж страшным. Он улыбался, кажется, даже шутил, выглядел обычным человеком, и было в нём что-то такое, что Катю подкупило. Она вернулась домой и, ничего не говоря, кивнула Кольке в ответ на его вопросительный взгляд. А после оставалось только позвонить Пал Олегычу и согласиться. Правда, внутри засело плохое предчувствие, но вспоминая Андрея Жданова, такого невероятно красивого и обаятельного, его улыбку, его внимательный взгляд, обращённый к ней, Катя начинала себя успокаивать и ей это чудесным образом удавалось. А вот сейчас, глядя на этого разозлённого красавчика, который её разглядывал, как букашку, поняла, что доверять первому сиюминутному впечатлению не стоит. Сейчас Жданов-младший совершенно не казался ей обаятельным. Его взгляд, въедливый и неприятный, который, казалось, ощупывает её, откровенно пугал.
   Андрей вышел из-за стола, сделал два шага и оказался прямо перед Катей. Уставился на её макушку, на причёску "волосок к волоску", потому что Екатерина Пушкарёва отвела от него глаза - то ли смутилась, то ли таким образом своё равнодушие выказывала. Смотрела на узел его галстука, и Андрей вдруг понял, что тот начал его душить. Ведьма, - зло решил он, - причём страшная.
   Повезло. Прежде чем раздражение переполнило его до краёв, совсем рядом послышались весёлые женские голоса и в приёмную вошли Кира и Виктория. Они смеялись и этим Жданова окончательно доконали.
   - Андрюша, - воскликнула Кира и по её тону Андрей понял, что все обиды ею позабыты и она готова начать сначала. Чёрт бы её взял!.. Сколько ещё скандалов нужно, чтобы она и его родители поняли, насколько не реально прожить счастливую жизнь с женщиной, с которой ты ругаешься, как по расписанию, трижды в неделю.
   Ткнул пальцем в Клочкову и решительно заявил:
   - Ты уволена, - и развернувшись на пятках, скрылся в своём кабинете.
   - Как? - Вика всплеснула руками и беспомощно уставилась на подругу. - Кира, что я опять не так сделала?
   Воропаева выразительно закатила глаза.
   - Да ничего. Просто он не в духе.
   - Он не в духе? А я? Кто бы поинтересовался, как во мне ещё дух держится!
   - Вика, успокойся, я тебя прошу. Я поговорю с Андреем.
   И тут обе заметили Катю. Непонимающе переглянулись, оглядели её, снова переглянулись, потом Кира фыркнула, Катя явственно это расслышала, и через мгновение тоже исчезла за дверью кабинета. Клочкова же обошла Катю, продолжая разглядывать, затем всё же поинтересовалась:
   - Вы к кому?
   - К Андрею Палычу, - спокойно пояснила Пушкарёва. - Он уже в курсе.
   - Не думаю, что он теперь скоро освободится.
   - Ничего, я подожду.
   Ждать пришлось минут десять. Из кабинета поначалу доносились голоса - возмущённый мужской и умоляющий женский, потом всё стихло, и через несколько минут полной тишины Катя решила, что ожидание на самом деле грозит затянуться. Вика что-то ворчала себе под нос, собирая разбросанные по столу документы, а Пушкарёва продолжала стоять и смотреть на закрытую дверь. В какой-то момент Клочкова не выдержала и, пытаясь быть вежливой, предложила:
   - Вы сядьте.
   - Спасибо, но я постою.
   Катя была уверена, что после этого её окончательно записали в сумасшедшие и перестали обращать на неё внимание. Если честно, она сама была не против присесть, а ещё не плохо бы снять пальто, в приёмной было душно, но уж очень хотелось посмотреть на лицо Жданова, когда он откроет дверь и увидит её, замеревшую перед дверью, там где он её и оставил. Ради этого можно было и потерпеть.
   Терпеть пришлось ещё минут пять, а после этого дверь кабинета всё-таки распахнулась, появился Андрей и, на самом деле, обалдел, увидев её. Кажется, даже смутился немного. Нелепо взмахнул рукой, затем сделал приглашающий жест рукой.
   - Извините меня. Проходите. Чаю хотите? - Чай, видимо, в качестве извинения. - Вика, чай сделай, - шикнул он на секретаршу, позабыв, что десять минут назад её уволил.
   - Спасибо, чаю не хочу, - сказала Катя.
   Она вошла в кабинет и тут же столкнулась взглядом с Кирой, та тоже выглядела немного ошарашенной. Катя и ей кивнула.
   - Добрый день.
   - Добрый... - отозвалась Воропаева и посмотрела на жениха.
   Жданов дёрнул узел галстука, который по-прежнему его душил.
   - Вы проходите, садитесь... Как к вам обращаться?
   - Меня зовут Катя.
   Андрей только кивнул. Прошёл к своему столу, натолкнулся на Киру и недовольно посмотрел.
   - Может, ты к себе пойдёшь? Я работаю.
   Той его тон, конечно же, не понравился, но она кинула быстрый взгляд на Катю и решила не спорить. Взяла сумку и направилась к двери, но Жданов неожиданно её остановил.
   - Кстати. Это Кира Юрьевна Воропаева, наш начальник отдела продаж.
   Катя сесть ещё не успела, поэтому и вставать не пришлось. Только вежливую улыбку на лицо навесила.
   - Очень приятно. Екатерина Пушкарёва.
   - Кира, это... тот самый экономист, про которого говорил отец. Катя поработает у нас некоторое время. И мне бы очень хотелось знать примерные сроки.
   - Что? - Кира во все глаза смотрела на Пушкарёву, но на её удивление уже никто не обращал внимания.
   - О сроках я говорить пока не берусь, Андрей Палыч. Для начала нужно вникнуть в суть, а о сроках мы поговорим с вами через несколько дней.
   От её тона Жданова слегка перекосило, он посмотрел на невесту, которая не сводила с Кати глаз. И тогда он зашёл за спину Пушкарёвой и махнул рукой в сторону двери, отсылая Киру прочь. Та сбивчиво простилась и вышла за дверь.
   - Вы присаживайтесь, Катя, - снова предложил Жданов.
   - Спасибо.
   От её вежливости и непробиваемого спокойствия сводило скулы.
   - Так что вы там говорили?
   - Про что именно, Андрей Палыч?
   - Про сроки, Катя.
   - Об этом пока рано судить.
   - И что вы собираетесь найти?
   Она понимающе улыбнулась.
   - Ничего.
   Его брови взлетели вверх.
   - Интересно. А разве вам за это платят?
   - Мне платят за анализ ситуации. В мою задачу не входит в чём-то вас уличать, Андрей Палыч. Я составлю отчёт, очень надеюсь, что ничего, что вас лично расстроит, в нём не будет. Передам его Пал Олегычу и мы с вами простимся.
   Андрей смотрел на неё недоверчиво.
   - И что... вам много за это платят?
   Катя нахмурилась.
   - А зачем вам это знать?
   - А вдруг я не захочу вас отпускать, Катя? Вдруг мне понадобятся ваши услуги?
   - При необходимости мы с вами это обсудим. А сейчас... Простите, где мой кабинет?
   Жданов растерялся.
   - Кабинет?
   - Где я буду работать?
   Андрей задумчиво потёр подбородок.
   - Я пока не знаю. С кабинетами у нас... так сказать, напряжёнка. А что ещё вам нужно?
   - Тишина, компьютер и интернет.
   Жданов кривовато улыбнулся.
   - Немного. А резюме ваше где?
   Ему было любопытно, Катя видела это по его глазам. Но удовлетворять его любопытство она не собиралась.
   - У Пал Олегыча.
   Это Андрею пришлось проглотить. А пока он переваривал очередное поражение, Катя напомнила:
   - Мы говорили про кабинет.
   - Да, да, я помню... Катя, а может, вы погуляете сегодня?
   - То есть? - После такого предложения Катя на самом деле растерялась.
   - Ну, осмотритесь. А к завтрашнему дню мы с кабинетом и интернетом что-нибудь придумаем. Или у вас каждый день на счету?
   Она вдруг вздохнула, чего Жданов совсем не ожидал, и слабо улыбнулась.
   - Не у меня, а у вас. - Поднялась. - Хорошо, Андрей Палыч. Завтра, так завтра.
   Жданов тоже встал из-за стола, наблюдал, как Катя берёт портфель, потом пальто, и никак не мог решить, стоит ей помогать пальто надеть или нет. Не хотелось вообще-то. Пока он размышлял, Пушкарёва и сама прекрасно справилась. Направилась к двери, вот тут Жданов уже не оплошал, выскочил вперёд и дверь перед ней распахнул.
   - До свидания, Ка...
   Договорить ему не дал Малиновский, который влетел в призывно распахнувшуюся перед ним дверь. Катя ахнула, выронила портфель и отскочила назад.
   - Ой, - удивился Ромка, разглядывая её. - Я извиняюсь!
   В приёмной зафыркала Клочкова, пытаясь скрыть смех, а Андрей мысленно поклялся ещё раз её сегодня уволить.
   - Ничего, - пробормотала Катя и поправила очки на аккуратном носике. Жданову почему-то показалось, что на секунду с неё слетела степенность, она перестала быть крутым специалистом, пусть и на одно короткое мгновение, испугалась, растерялась, когда Ромка так неожиданно на неё налетел, и сразу как-то помолодела. Глаза вспыхнули, щёки порозовели, но Катя быстро взяла себя в руки и вновь потускнела, да так явно, словно все краски с неё стекли, и осталась привычная серость. Катя наклонилась за своим портфелем, но Малиновский её опередил. Поднял и присвистнул, оценив внушительный вес сумочки.
   - Что у вас там такое?
   - Всё, что мне необходимо для работы, - сухо проговорила Пушкарёва.
   - Огнетушитель?
   Андрей едва не застонал и уставился на друга с бешенством. А Катя растерянно моргнула.
   - Простите?
   - Он шутит, Катя, - поспешил её успокоить Жданов.
   Она вроде бы призадумалась, но уже в следующую секунду снова ринулась к двери.
   - До завтра, Андрей Палыч.
   - До завтра, - с тоской отозвался тот, закрыл за Катей дверь, и лбом к ней прижался.
   Ромка соображал несколько долгих мгновений, а потом весело поинтересовался:
   - Чего она опять приходила?
   - Даже не спрашивай, Малиновский.
   - Что?
   - Это она.
   - Хоть это и трудно было сделать, но я разглядел.
   Жданов отлепился от двери и повернулся к нему.
   - Это её нанял отец, чтобы она из меня душу вынула!
   Ромка открыл рот.
   - Да ладно... Я думал, она пришла к нам из этой, как её?.. Санэпидемстанции.
   - Ага, с огнетушителем в портфеле. - Жданов вернулся за стол и достал из нижнего ящика фляжку. Ромка пристроился за столом напротив него.
   - Где он только нашёл такую. Такие ведь они самые въедливые. И настырные.
   - Такие - это какие? - Андрей сделал глоток, и глаза на секунду прикрыл.
   - Несчастные.
   - С чего ты взял, что она несчастная? Может она кайф ловит от своей работы?
   Ромка кивнул, соглашаясь.
   - Не исключено.
   - Лучше говори, что делать, Малиновский.
   - А что ты собираешься делать? Расслабься.
   - Не могу я расслабиться, когда под меня копают. Тем более, когда это делает мой собственный отец.
   - Андрюх, мы выплатили все кредиты, придраться не к чему. О чём ты волнуешься?
   - Я бы предпочёл, чтобы о некоторых наших долгах, пусть и выплаченных, отец так и не узнал. А теперь... - Жданов только рукой махнул. - А этой пигалице ещё и кабинет отдельный подавай! Где я его должен взять?
   Ромка выпятил нижнюю губу и задумался. А потом ткнул куда-то пальцем. Андрей сделал ещё глоток из фляжки, а сам покосился в ту сторону, в которую Малиновский указывал.
   - Что?
   - Вот сюда её.
   - В кладовку?
   - Это не кладовка. Выбросим весь хлам, поставим стол, стул - и вот тебе кабинет.
   - С ума сошёл? Зачем она мне нужна под носом?
   - Ты дурак, Палыч? Да тебе глаз с неё сводить нельзя! Будет ходить по кабинетам и всё вынюхивать, а так под твоим присмотром сидеть будет, с девяти до пяти. И бумажки все ты ей выдавать будешь, под роспись.
   Жданов хмыкнул, но потом засомневался.
   - У меня терпения не хватит. Я её прибью.
   - Ну и прибей. Слушай, а чего она так странно выглядит?
   - Я откуда знаю? Молодая девчонка...
   - Молодая? Ты уверен?
   - Уверен. Но такая зануда!
   Ромка рассмеялся.
   - Ладно, в конце концов, это не навсегда. Сколько она здесь пробудет?
   - Это мне сообщат через несколько дней, - скривился Жданов. - Если, конечно, сообщат. Кто я такой?
   - Зато с Кирой помирился. Помирился ведь?
   - Это самое интересное! - Андрей завернул крышку и сунул фляжку обратно в ящик. - Как оказалось, мы с ней и не ссорились.
   Малиновский рассмеялся.
   - Как всегда. А сегодня что, романтический ужин?
   - Угу. Тематический вечер.
   Рома развёл руками.
   - А наш тематический вечер отменяется что ли?
   - Не сыпь мне соль на рану! Откуда я мог знать, что она так быстро успокоится? Думал, ещё несколько дней у меня есть, а тут такая засада. Чёрная полоса в жизни - не иначе. Кира любит, отец не доверяет, какие-то Кати Пушкарёвы нервы треплют. И конца края этому не видно.
   - Да уж, Палыч. Тяжела и неказиста жизнь российского бизнесмена. - Малиновский разулыбался, а Андрей отвернулся от него, подумал немного и крикнул:
   - Вика! Иди сюда немедленно! - и гораздо тише добавил: - Я тебя уволю...
  
  
   Глава 4.
  
  
  
   Завидев Катю, Зорькин выразительно приподнял брови, а после постучал пальцем по циферблату своих часов.
   - Ну, прости, прости, - выдохнула Пушкарёва, присаживаясь за столик. Она опоздала на пятнадцать минут и возмущение Кольки понимала. Обеденный перерыв и так далеко не резиновый, но Катя не удержалась и в магазин забежала. Всего на минуточку, а вышла оттуда только спустя четверть часа, но ведь Зорькину не объяснишь, что это и без того её личный рекорд. А новые духи ей были необходимы! Просто для того, чтобы были, чтобы чем-то себя порадовать, восстановить психологическое равновесие... которое вот уже несколько дней нарушает Андрей Жданов. Упражняется, испытывая Катино терпение.
   - Я уже заказал, - сообщил Колька, заметив, что Катя потянулась за меню. - И тебе тоже. - Встретив её недовольный взгляд, пожал плечами. - Мне нужно было чем-то заняться.
   - Ладно, - вздохнула Пушкарёва. - Надеюсь, я смогу это есть.
   Зорькин наблюдал за ней, а затем вдруг рассмеялся. Катя непонимающе посмотрела.
   - Ты чего?
   - Ты так прикольно выглядишь, Кать.
   - Ах, тебе прикольно!.. А мне в этом каждый день ходить приходится. Родители скоро всерьёз решат обратиться к психиатру.
   - А мне показалось, что дядя Валера вполне доволен происходящим. Ты никуда не уезжаешь, никуда не ходишь, работа - дом, дом - работа. - Он не удержался от смешка. - И выглядишь так, что никакой подлец на тебя не покусится.
   - Замолчал бы ты!
   Он снова рассмеялся. Очень кстати принесли заказ, они занялись едой, но было видно, что Коле не терпится начать свои расспросы. Не виделись несколько дней, Зорькину пришлось уехать по работе, и теперь он просто жаждал услышать от Кати что-нибудь интересное. Даже до вечера не дотерпел.
   - Кать, не томи, - взмолился он наконец. - Что ты молчишь?
   - Потому что говорить мне об этом неприятно.
   - Что так?
   - А как ты думаешь? Это невыносимо!
   Зорькин помотал головой.
   - Что именно?
   - Он! Коль, он неадекватен, понимаешь? - понизив от негодования голос, проговорила Катя.
   Колька перестал жевать, призадумался, затем решил уточнить:
   - Жданов?
   - Да! У него отвратительный характер! - Катя в одно мгновение вспыхнула и от переизбытка чувств взмахнула вилкой. - Я не знаю, насколько у меня терпения хватит.
   - Вот так вот значит? От тебя на шаг отходить нельзя, Пушкарёва. Меня не было всего три дня!
   - Мне этих трёх дней за глаза хватило.
   - Но ты же говорила, что он ничего? - поддел её Коля. - Как пришла тогда из "Зималетто", так и сказала.
   Катя скорбно поджала губы.
   - Я тогда поторопилась.
   - Да, просто тогда он ещё не знал кто ты такая.
   - Да, наверное, так.
   - И что с ним случилось теперь?
   Катя с тоской уставилась на салат.
   - Он меня ненавидит.
   - А что, предполагалось, что будет любить?
   - Коля! - возмущённо завопила Пушкарёва.
   - Да ладно тебе, Кать... Старайся с ним не общаться, вот и всё.
   - Как мне с ним не общаться, если мы с ним в одном кабинете сидим?!
   - Как это - в одном?
   - А вот так. Я только понять не могу - то ли это он мне честь оказал, то ли таким способом избавиться от меня хочет. Морально задавить.
   - Это как же... - Зорькин хмыкнул. - Ты за президентским столом восседаешь? Ну, ты даёшь, Пушкарёва.
   - Бери выше. Мне целый шкаф выделили.
   Пока Катя описывала ему в деталях весь ужас происходящего, Коля не сводил с неё глаз. Никак понять не мог, шутит она или всерьёз говорит. А когда она снова заговаривала о Жданове и только о Жданове, понял, что она более чем серьёзна.
   - У меня просто сил нет всё это выносить. Он как видит меня, у него сразу такое лицо делается... Коля, он меня ненавидит, я тебе серьёзно говорю.
   - Да и чёрт бы с ним.
   - Я, конечно, с тобой согласна, но... Коля, он на меня не кричит!
   - Да ты что?
   - Да. Он кричит на всех, даже на невесту свою, а на меня смотрит с прищуром и молчит. Это очень страшно.
   - Мне кажется, ты преувеличиваешь. Бывают же начальники-самодуры. Старайся не обращать внимания.
   - Он мне не начальник.
   - Тем более. И вообще, это он от тебя зависит, а не ты от него.
   - Я знаю, - Катя сделала глоток воды. - За это он меня и ненавидит.
   - А если на минуточку забыть о ненависти Жданова, тебе есть, что рассказать?
   - Коль, я всего несколько дней работаю, ещё не познакомилась ни с кем. Кроме женсовета, конечно.
   - Уже подружилась?
   - Я не дружилась, просто им любопытно. Кто я, что я... Но единственное, что я поняла очень хорошо, мне нужно с ними подружиться. Просто необходимо. Эти дамочки всё знают, всё видят, а о ещё большем догадываются.
   - Дружи, - согласился Коля, а Катя невесело понаблюдала за тем, как он жуёт, и призналась:
   - А дурное предчувствие меня не покидает.
   - Тогда ты его покинь. Не нужно нам оно. Кого ещё из нашего досье там видела?
   - Малиновского видела. Совершенный оболтус. Он улыбается, а женщины вокруг тают, как пломбир на солнце. Просто лужицами у него под ногами расползаются.
   Зорькин весело глянул.
   - А ты?
   - Он не в моём вкусе, - пренебрежительно скривилась Катя, а Коля удовлетворённо кивнул.
   - Да. Ты предпочитаешь брюнетов.
   - Я? Брюнетов? С чего ты взял?
   - Подслушивал. Когда вы с Ларкой сплетничали.
   - Какой ты гад.
   - Да ладно, Пушкарёва. - Вытер рот салфеткой и как бы между прочим заметил: - А Жданов - брюнет.
   - Точно. И сумасшедший. Сумасшедшие тоже не в моём вкусе.
   Коля рассмеялся.
   - Да ладно, сумасшедший. Ларка тоже психов не уважала, а вот поди ж ты...
   - Коль, не надо. Ещё не ясно, что это именно он был.
   - Да всё ясно, Кать. Одних фоток штук сто и везде они в обнимку.
   - Может, у них были замечательные профессиональные отношения?
   - Не смеши меня. Кто ещё?
   Катя сделала небрежный жест рукой.
   - Кира.
   - Невеста Андрея?
   - У них весьма своеобразные отношения, я бы сказала.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Он её не любит, она же считает, что он её собственность и ни что на свете это не изменит. Внушает это Андрею, а тот злится.
   - Так что же, они жениться не собираются?
   - Откуда я знаю? Мне пока приглашения не передавали.
   - Слушай, тебе на самом деле нужно подружиться с женсоветом.
   - Нужно, - призналась Катя, - но я пока не придумала как.
   - А Воропаева не видела?
   - Александра? Нет. Кажется, он не в Москве, но это нужно уточнить. Знаешь, мне нужно как-то попасть за компьютер в приёмной. Ларка ведь там работала.
   - А сейчас за ним кто работает?
   - Вика, новая секретарша.
   - И что ты там надеешься через полгода найти? Там, наверняка, всё уже под новую хозяйку переделано.
   - Видел бы ты эту хозяйку! У неё к монитору прилеплена бумажка со всеми паролями. Просто находка для шпионов! Вот я и думаю, что если компьютер тот же, вдруг там что-то от Ларки осталось?
   Коля задумался, потом плечами пожал.
   - Чем чёрт не шутит?.. А со Ждановым ты не ругайся, себе дороже.
   - Да я не ругаюсь...
   - Кать, а почему ты всё-таки согласилась на эту работу? Жданов-старший был настолько убедителен?
   - Да нет, просто я его вспомнила, Коль.
   - Кого? Пал Олегыча?
   - Андрея. Мы с ним в холле столкнулись, и я вспомнила его голос, так же мы столкнулись на похоронах.
   Зорькин нахмурился.
   - И что?
   - Не знаю. Может, и ничего. Но предчувствие это дурацкое...
   - О Господи, Пушкарёва! - Коля кинул мятую салфетку на стол и оглянулся, выискивая взглядом официантку. - Девушка, счёт принесите! - Снова обернулся к Кате и сказал: - Ты слишком много думаешь об этом предчувствии!
   - Я о нём не думаю, - пробормотала она, - я его чувствую. И мне не по себе.
   С обеда опаздывать было нельзя. Катя вообще старалась не нарушать распорядок рабочего дня "Зималлето". Вроде бы отчитываться ей было не перед кем, фактического начальника у неё не имелось, но выделяться из общей массы сотрудников она считала неправильным. Тем более, если придётся искать общий язык с командой секретарей, нужно постараться быть такой, как они, без всяких привилегий. Кстати, а может, и не очень, возвращаясь с обеда, оказалась в одном лифте с женсоветчицами. Те о чём-то привычно шушукались, посмеивались и на Катю поглядывали. Она немного потомилась, устремив взгляд себе под ноги, а потом решила, что более удобного случая для того, чтобы начать налаживать отношения может и не представиться.
   - А вы обедаете не в столовой? - негромко обратилась она с вопросом к Уютовой.
   - Нет, не в столовой. За углом очень хорошее кафе есть, "Ромашка" называется. Вот туда и ходим.
   - Да, - тут же влезла Пончева, - там очень вкусно кормят и совсем недорого. Пирожки вкусные. Хотите пирожок? С повидлом.
   - Нет, спасибо. Я обедала.
   - Где?
   - Ну... - Катя помедлила с ответом. - В кафе, далеко, правда. Меня друг пригласил.
   На неё устремилось сразу множество любопытных взглядов.
   - Друг?
   Катя осторожно кивнула.
   - Точно друг? - решила уточнить Тропинкина. - Не подруга?
   - Точно, - кивнула Пушкарёва, пытаясь спрятать улыбку.
   - Это же здорово, - заявила как всегда позитивная Амура.
   - Бесспорно, - поддакнула ей Шура.
   - Катя, вы завтра, как обед начнётся, подходите к ресепшену, и вместе в кафе пойдём, - сказала Уютову. Теперь все посмотрели на неё, а Катя понимающе глаза отвела, ожидая решения коллектива. Наконец Светлана подтвердила:
   - Да, приходи. Мы тебя подождём.
   - Спасибо, - Катя улыбнулась им, вытерпела изучающие взгляды, удерживая на губах улыбку, и выскочила из лифта, испытывая облегчение. Правда, не добрым словом друга детства всё-таки помянула. Он спокойно работает сейчас, а она в шпионов играет.
   Вики в приёмной не оказалось. Катя на секунду замерла в дверях, потом выглянула в коридор, но ничьих шагов слышно не было. И тогда она на цыпочках приблизилась к секретарскому столу, принялась разглядывать компьютер. Понимала, что даже пытаться не стоит садиться за него сейчас. Из кабинета доносились голоса Малиновского и Жданова, да и Вика могла в любой момент вернуться. Если время у Кати и было, то его было настолько мало, что успеть что-либо за эти считанные минуты, просто не реально. Зато на мониторе всё также красовалась бумажка с паролями. Совесть попыталась возразить, но Катя от неё отмахнулась, сорвала бумажку и сунула её себе в карман. И даже себе не могла объяснить, почему её так тянет к этому компьютеру.
   - Так ты точно не поедешь на обед?
   Катя вздрогнула и обернулась на дверь кабинета. Голос Малиновского слышался совсем рядом, кажется, Роман Дмитрич собирается вот-вот выйти в приёмную.
   - Не поеду, работы много.
   - Да что ты всё - работа, работа. Сидишь здесь, не вылезая. Боишься, что она вернётся, и пока тебя нет, в сейф к тебе залезет?
   Катя закатила глаза. Правильно родители её учили в детстве - не подслушивай! Такое можно услышать, что не обрадуешься.
   - Ромка, отстань! Иди обедай. Ты когда сытый, хоть немного соображать начинаешь.
   Малиновский хмыкнул и веско заметил:
   - Обидел. За это я на обед Лерочку приглашу.
   - Да ради бога.
   - Правда? Можно?
   - Иди отсюда!
   Дверь распахнулась, да так резко, что Катя едва отскочить успела.
   - О, Катенька! Я опять вас едва не покалечил.
   - Да уж, - проговорила она тихо и постаралась поскорее проскользнуть мимо Малиновского в кабинет. И была уверена, что за её спиной Роман Дмитрич смешно скривился. Правда, Жданов если это и видел, то ничем себя не выдал. Выглядел очень сосредоточенным, а на Катю взглянул совершенно равнодушно.
   Когда Катя закрыла за собой дверь своего так называемого кабинета, услышала шаги, это Ромка вернулся обратно к столу и они со Ждановым о чём-то зашептались. Катя даже подслушивать не стала, и так ясно о чём они говорят - опять о ней. Разделась, повесила пальто на вешалку и села за компьютер. Через минуту в кабинете всё-таки хлопнула дверь, и стало очень тихо. Эта тишина больше всего раздражала. Даже находясь с Андреем через стенку, Катя слишком остро ощущала его близкое присутствие и из-за этого чувствовала себя неуютно. Ей всё чудилось, что за ней постоянно наблюдают. В голову даже пришла невероятная мысль, что Жданов в один из углов этого встроенного шкафа, камеру установил. Вчера Катя всё-таки не выдержала и всё осмотрела, но, конечно же, ничего не нашла. Наверное, это поведение Андрея так на неё действовало. Он как её видел, так и замирал, начинал присматриваться к ней с огромным подозрением, словно Катя могла в любой момент из рукава достать на него компромат и испортить ему жизнь. Каждую бумажку ей выдавал, скрепя сердце, и кажется, сам перепроверял каждую, прежде чем Кате в руки её передать. Она, конечно, понимала его недовольство, никому не понравится, когда тебя проверять начнут, но тяжёлые взгляды и скрип зубами вслед было очень трудно переносить. К тому же, близкое соседство невольно заставило Пушкарёву с головой окунуться в личную жизнь Андрея Жданова. Она вынуждена была затаиваться в своей каморке, когда к нему приходила Кира, затыкать уши, когда они вели серьёзные разговоры, и зажмуриваться от смущения, когда в кабинете повисала выразительная тишина, а ещё старалась не прислушиваться к его телефонным разговорам с женщинами. Киру можно было только пожалеть. Андрей даже не скрывал от неё, что женитьба в его ближайшие планы не входит. А Кира всё радовалась чему-то, и этого Катя никак не могла понять. Даже задумалась об этом всерьёз, попыталась проанализировать, но вовремя вспомнила, что у неё самой проблемы с личной жизнью и судить не ей.
   Андрей же всё требовал ответа о сроках её работы, а когда Катя пыталась уйти от чёткого ответа, злился. Его, ситуация с их близким вынужденным соседством, выводила из себя ещё больше чем Катю. Если та нервничала и томилась, то Жданов откровенно раздражался, что даже скрыть не пытался. Правда, ругаться с Катей опасался, поэтому ей и доставались все эти взгляды, иногда нестерпимо-обжигающие, по-настоящему убийственные, а иногда до того равнодушные, что тот жар, который накатывал на неё в эти моменты, казался ей чуть ли не предательством по отношению к самой себе. Катя с трудом выносила общение с Андреем, потому что ей всегда приходилось у него что-то просить. То необходимые бумаги, то разрешение покопаться в архиве... то разрешение войти в кабинет, то выйти. Андрей Жданов был взрывным, нетерпимым, порой заносчивым, самоуверенным, да ко всему этому ещё и бабником.
   И он, непонятно почему, её волновал. И дело было не в его красоте или мужском обаянии, на неё он не потратил ни капли, Андрею бы это просто в голову не пришло. Но что-то было в нём самом... Может то, что Катя прекрасно понимала, почему он так себя ведёт. Не одобряла, конечно, но понимала. Ему попросту было обидно, и он не знал, что с этой обидой делать. А так как отца рядом не было, обижался он на Катю. Не справедливо, конечно, но скрипеть на него зубами в ответ у неё не получалось. Вот сегодня Кольке пожаловалась, и вроде полегчало, а дальше снова терпеть придётся.
   - Андрей Палыч, вы заняты? - Катя приоткрыла дверь каморки и выглянула.
   - Занят, - последовал короткий ответ.
   - Я отниму у вас всего минуту, даже меньше.
   Андрей отложил ручку и поднял на Катю глаза.
   - Слушаю вас.
   - Я составила список... Вот эти документы мне будут нужны завтра.
   Она подошла к столу и положила список перед Ждановым. И заметила, как он поспешно отвёл глаза. Значит, разглядывал её украдкой. Катя расправила плечи и одёрнула пиджак своего старенького костюма.
   Жданов уставился на список, зачем-то пальцем провёл по пунктам, затем кивнул.
   - Хорошо. Как продвигается дело?
   - Продвигается.
   Он посмотрел на неё.
   - Почему вы всегда уходите от ответа, Катя?
   - Я не ухожу.
   - Нет, уходите!
   Она медленно втянула в себя воздух, стараясь сохранить спокойствие.
   - Я не ухожу, Андрей Палыч. Я работаю здесь три дня, всего три. Я понимаю... что раздражаю вас одним своим присутствием, но я не могу сделать отчёт за несколько дней и испариться. Пал Олегыч хочет полный анализ... на это требуется время.
   - Понятно.
   Он замолчал, и Катя решила вернуться к себе, опасаясь дальнейших вопросов. Но вдруг передумала и обернулась к Жданову.
   - Андрей Палыч, можно я задам вам вопрос?
   - Какой ещё вопрос?
   Пару секунд собиралась с мыслями.
   - Андрей Палыч, вам есть что скрывать?
   Жданов снова посмотрел на неё, и даже очки снял.
   - То есть?
   Катя замялась.
   - Такое бывает... Это бизнес. Иногда приходится рисковать, идти ва-банк. Я же понимаю.
   - Правда? Понимаете? - На его лицо набежала тень. - А мне казалось, что вы здесь не за тем, чтобы что-то понимать, Катя. Вам платят за анализ ситуации? Анализируйте. Получайте деньги и уходите. Понимать - не надо. Всё ясно?
   Пушкарёва с трудом сглотнула, опустила глаза и коротко кивнула.
   - Да. Я просто... - "хотела помочь", добавила она уже мысленно. Повернулась к двери и вдруг услышала вопрос Жданова, заданный совсем другим тоном:
   - Что за запах?
   - Какой запах?
   - Не знаю... Духами пахнет. Французскими?
   Катя оглянулась через плечо и встретила настороженный и в то же время удивлённый взгляд Андрея. Он прищурился, и Катя уже готова была замотать головой, уверяя его, что не понимает о чём идёт речь и вдруг вспомнила, как в магазине, покупая духи, не удержалась и подушилась. Совсем чуть-чуть... вроде бы. А Жданов неожиданно унюхал и теперь смотрит на неё, как на нечто диковинное. Пугало, пользующееся французскими духами. Вон как прищурился, сейчас точно уличать будет.
   Махнула рукой.
   - Это Вика.
   - Вика?
   - Ну, конечно. Она всегда так сильно душится... - Поправила очки на носу. - Я чихаю всегда. А вы?
   Андрей кашлянул и отвернулся.
   - Идите, Катя.
   Она кинулась в каморку и дверь за собой захлопнула. Вот так вот, теперь и духи под запретом. Одни минусы, а не работа.
   Рабочий день закончился истерикой Виктории, которая впала в отчаяние, обнаружив пропажу всех паролей и не смогла включить компьютер, чтобы распечатать нужные Жданову документы. Тот, когда узнал в чём проблема, заорал намного громче Клочковой, заявил, что она гробит его бизнес и по дурости, даже не продаёт, а даром отдаёт их секреты конкурентам. Про секреты Андрей, конечно, загнул, но Викторию довёл до слёз, сам выпустил пар, а Катя застыдилась содеянного и даже вызвалась сама спуститься в компьютерный отдел и вызвать мастера. Затем пришлось всем варить кофе - и Андрею, и Виктории, а заодно и себе, чтобы немного успокоиться.
   А на следующий день состоялся первый обед в компании женсоветчиц. Правда, получить от них какую-либо толковую информацию возможным не представлялось, потому что Кате долго слово не удавалось вставить. Весь обед дамочки мучили её, удовлетворяя своё любопытство. Расспросили где и с кем она живёт, о родителях, о планах на будущее, долго расспрашивали о друге, с которым она вчера обедала.
   - У тебя с ним роман?
   - Любовь?
   - У вас всё серьёзно?
   - Я знаю его почти четырнадцать лет, мы за одной партой сидели. И в институте тоже, - выпалила Катя, и дамочки тут же приуныли.
   - Понятно, - тоскливо протянула Амура, а Маша Тропинкина красноречиво хмыкнула, за что получила тычок в бок от Ольги Вячеславовны.
   - А работаешь ты у нас кем? - поинтересовалась Светлана. - А то слухи разные ходят, а ничего не понятно. В кабинете у Жданова сидишь... Ты же тоже бухгалтер?
   - Я экономист. А работаю я... не на Андрея Палыча, а на Пал Олегыча.
   - Ух ты! - Таня Пончева смотрела на неё во все глаза. - А что ты делаешь?
   Катя понимала, что правду им говорить нельзя ни под каким предлогом, поэтому подула на чай, стараясь потянуть время, а потом не смело улыбнулась.
   - Я помощник Пал Олегыча. Здесь, в "Зималетто". Он ведь тоже на встречи всякие ездит, у него свои дела, документы... Ведь так?
   Дамочки переглянулись, затем Шура пожала плечами.
   - Наверное. Пал Олегыч меня иногда просил ему помочь.
   - Так может он теперь чаще приезжать будет? - обрадовалась Пончева. - Вот было бы здорово.
   - Да уж, здорово, - отозвалась Амура. - Вот только не верится мне, что они с Андреем сработаются. Это раньше у них с Юрием Михайловичем тандем был, а вот с Андреем... Отец с сыном - это совсем другое дело.
   Катя облизала ложку.
   - А что, у них плохие отношения?
   - Почему? Андрей очень отца уважает, но для Пал Олегыча - он ребёнок. Так ведь всегда бывает...
   - Да, Андрей для него ребёнок, а Александр Юрьевич взрослый, - несколько ядовито заметила Маша. - Или вы забыли, что творилось перед голосованием? Пал Олегыч за Александра был и даже не скрывал этого.
   - Это потому что Александр старше!
   - На много ли?
   - Он серьёзнее, - заметила Ольга Вячеславовна. - Но это особенность его характера, он с детства таким был.
   - Но ведь Андрей президентом стал? - подала Катя голос, а когда на неё все уставились, быстренько исправилась: - Палыч.
   - Стал. Его Маргарита и Кира поддержали.
   - Да, Кира против брата пошла. А всё ради того, чтобы Андрюша на ней женился.
   - Маша, - возмущённо повысила голос Уютова. Но та лишь рассмеялась.
   - Что? Об этом все знают. Андрей ей обязан теперь.
   Таня дожевала пирожок и наклонилась к Кате.
   - А жениться он на ней не хочет, - шепнула она.
   - Да не на ней он не хочет, - фыркнула Шура. - А вообще не хочет. Зачем ему жениться, им с Малиновским и так весело.
   Света махнула на них рукой.
   - Да ну вас, девочки! Киру Юрьевну мне по-женски, конечно, жаль, но нельзя же так...
   - Кто бы говорил! Ты-то за своего Захара боролась!
   Света шикнула на них и отвернулась.
   Катя тоже жевала пирог с яблоками, запивала чаем, слушала внимательно и гадала, как ей спросить у дамочек про Ларису. Знала, что особой дружбы Ларка с женсоветом не водила, у неё вообще в компании с самого первого дня было достаточно привилегированное положение, видимо из-за того, что Андрей Жданов сразу на неё глаз положил, а она не стала особо протестовать. А дамочки из женсовета относились к другой секретарской когорте - им добродушно улыбаются, когда у начальства хорошее настроение, и от души отчитывают, когда провинятся, без всякой жалости. И вот Катя не знала, как дамочки отнесутся, если она затронет столь пикантную тему, но женсоветчицы и тут всё за неё сделали. Закончив обсуждать личную жизнь начальства, они переглянулись и поинтересовались:
   - А с Клочковой ты сработалась?
   - С Викой?
   Они закивали.
   Катя расстроено покачала головой.
   - Мы стараемся не общаться.
   - А вот это правильно. Это же змеюка!
   - Враг номер один, - подтвердила Маша.
   - А она давно работает? - закинула Пушкарёва пробный шар.
   - Да нет, месяца три.
   - До неё тут знаешь сколько перебывало?
   - Много?
   - Достаточно. После того, как Лариса из окошка вы...
   Машу снова толкнули локтем, она замолчала, а Катя с трудом справилась с эмоциями. Откусила от пирога и принялась жевать, стараясь ни на кого не смотреть.
   - Да ладно, девочки, что такого? Она всё равно узнает. В общем, Кать, когда Андрей только президентом стал, у него секретарша была...
   - Секретарша! - фыркнула Шура. - Он с ней спал и все об этом знали, даже Кира.
   - Что вы говорите? - покачала головой Уютова.
   - Правду! Все знали, Кира Юрьевна чуть с ума не сошла тогда.
   - Вот только долго у них не продлилось, расстались быстро.
   - Что не повлияло на её работу. Андрей ей доверял.
   - Непонятно почему. Вот ты, Шур, с ним и Малиновским сколько лет работала? А тебя они с собой в рестораны не возили, и кофе ты у них в кабинете не пила, а она...
   - Да откуда вы это знаете?
   - Знаем! Кира её прямо не выносила, скажешь, что просто так?
   - В общем, она из окна выпрыгнула, - неожиданно сказала Амура, и все замолчали.
   - Да... Что уж у неё такого случилось? А в один день раз - и нет человека.
   Ольга Вячеславовна покачала головой.
   - Молодая такая, красивая... не понимаю просто. Мало ли что в жизни бывает, но вот так...
   - А Андрей? - напряжённым голосом проговорила Катя.
   - Что Андрей? - переспросила Маша.
   - Он же с ней... - Катя замолчала, слов просто не было.
   - Да нет, - Света махнула на неё рукой. - Они к тому времени уже расстались.
   - Но на похороны он ходил, я точно знаю.
   - Да все знают.
   - Значит, расстались, - пробормотала Катя, поднеся к губам чашку с чаем.
   - Что?
   Пушкарёва подняла глаза и поняла, что на неё все смотрят. Выдавила из себя слабую улыбку.
   - Ужасная история.
   Дамочки переглянулись и закивали.
   - Да, ужасная... ужасная.
   Кто-то взглянул на часы и ужаснулся.
   - Опять опаздываем! Бегом, девочки, Урядов не дремлет!
   - Катя, завтра не задерживайся на обед!
   - Не задержусь, - пообещала Пушкарёва.
   Глава 5.
  
  
   - Скажи, что я веду себя неправильно.
   - Ты ведёшь себя неправильно.
   Андрей усмехнулся.
   - С каким удовольствием ты это сказала.
   - Ты слишком зависишь от его мнения.
   - А ты нет?
   - Уже давно.
   - Точно. Наверное, поэтому ты злишься на него после каждой встречи.
   - Заметь - я злюсь.
   - А мне кажется, что притворяешься.
   - Жданов, пей свой кофе и проваливай из моего дома.
   Он рассмеялся. Кофе всё-таки отхлебнул и поморщился, правда, постарался сделать это незаметно. Она никогда не умела варить кофе, он это знал, поэтому и жаловаться ему не на что.
   - И что же, по-твоему, я должен был сделать? Сказать ему нет?
   - Я бы хотела на это посмотреть.
   - Это не смешно, между прочим.
   - А я и не смеюсь. А сказать ему нет, ты вполне мог. В конце концов, главный теперь ты.
   - Ага... - с тоской отозвался Андрей.
   - Ага, - передразнила она. - А раз не сказал, то и веди себя по-взрослому. Хочет он тебя проверять, пусть проверяет. Или тебе есть, что скрывать?
   Андрей неопределённо помахал рукой в воздухе.
   - Понятно, - кивнула она. - Ну что ж, секреты есть у всех. От этого никуда не денешься.
   - Я просто не понимаю - почему. Что я не так делаю, что он никак не может мне довериться?
   - Перестань, Андрюш. Он самому себе не верит. Они с Воропаевым много лет играли в эту игру, тебе ли не знать? Устраивали проверки друг другу. Это помогало обоим держаться в тонусе.
   - Я его сын.
   - Тем более.
   - Ты бы видела этого специалиста... - Жданов пренебрежительно скривился. - Что он нашёл. Не знаю, где он её взял... Страшная, совсем девчонка, причём себе на уме.
   - А ты к ней не цепляйся. Пусть делает свою работу.
   - Да не цепляюсь я к ней, - возмутился Андрей. - С чего ты взяла? Я каждую бумажечку ей лично, в зубах приношу! Скоро уже кофе ей варить буду!
   - Ты не исправим, Андрюш. Я сколько раз тебя учила - расслабься.
   - Ага, и получай удовольствие, - съязвил он.
   Она мило улыбнулась.
   - Если возможно.
   - Да ну тебя. Скажешь тоже, Юль.
   - Есть хочу, - заявил мальчишеский голос. Андрей обернулся и на ребёнка посмотрел. Тот тем временем подошёл к столу, влез на высокий табурет и просительно протянул: - Мам, сделай горячий бутерброд!
   Юлиана Виноградова только укоризненно головой покачала.
   - В десять вечера, Игорь. Съешь яблоко.
   Мальчик беспомощно уставился на Андрея.
   - Я не хочу яблоко, я хочу бутерброд и чаю сладкого. Скажи ей! - попросил он Андрея. Тот Юлиане улыбнулся и сказал:
   - Он хочет бутерброд и чай.
   - На ночь вредно наедаться! - упорствовала Виноградова.
   - Это тебе вредно, а он растёт.
   - А ты ему потакаешь во всём.
   - Ну, мама! - заныл Игорь.
   - Ну, мама, - передразнил его Жданов и из-за стола поднялся. Взъерошил мальчику волосы, а после устало потянулся. - Поеду я.
   - Домой? - спросила Юлиана, а Игорь, всё-таки вытащивший из вазы зелёное яблоко и откусив, хихикнул.
   - Мучиться.
   - Молчи, - шикнул на него Жданов и щёлкнул мальчика по затылку. Виноградова шлёпнула его по руке.
   - Не бей ребёнка. Сначала учит его гадостям всяким, а потом за это же и бьёт.
   - Мам, а бутерброд?
   - Сейчас сделаю.
   - Никаким гадостям я его не учу, - возразил Жданов и отобрал у Игоря яблоко. - Доедать будешь? - Тот головой покачал, и Андрей от яблока откусил. - Поеду к Кире, она меня ждёт.
   Юлиана включила микроволновку, а сама посетовала:
   - Опять начинается. Жданов, будь, наконец... - В последний момент прикусила язык и посмотрела на сына, который хоть и делал вид, что за окно смотрит, но на самом деле внимательно прислушивался к тому, что говорят взрослые. - Реши что-нибудь, в конце концов, - шепнула Юлиана Андрею. - Ты как тот добрый хозяин, что хвост своей собаке по частям отрубает.
   - Да, - согласился он. - При этом я выступаю и в роли хозяина, и в роли собаки. А Кира мне хвост зелёнкой мажет каждый раз, чтобы заживало быстрее.
   Виноградова не выдержала и рассмеялась. Потом толкнула Андрея в грудь.
   - Дурак.
   - Всё, поехал. - Протянул мальчику открытую ладонь, тот по ней ударил своей ладошкой и разулыбался. - Юль, пока. Кофе был гадкий.
   - Пожалуйста, Жданов.
   Выйдя на улицу, Андрей остановился и задумался, - а стоит ли сегодня ехать к Кире? Она, конечно, ждёт, но ведь его настроение и желание тоже что-то да значат, а ни того, ни другого сегодня не наблюдалось. Правда, не наблюдалось их уже давно и именно это Киру беспокоило и сводило с ума. И вряд ли она оценит, если он и сегодня позвонит и попытается сослаться на усталость и хроническое недосыпание в последнее время. Скажет, что мучить она его не собирается и у неё дома для его отдыха созданы все условия. А ему в ответ сказать будет нечего, повиснет неловкая пауза, Кира расстроится, он почувствует себя виноватым, пообещает обязательно приехать, а когда они встретятся, поймут, что вечер безнадёжно испорчен и говорить станет не о чем, только молчать. А молчать, находясь рядом с кем-то - ничего хуже на свете не бывает.
   Андрей вздохнул, сунул руки в карманы куртки, поднял голову, чтобы взглянуть на окна квартиры Виноградовой, и руку из тёплого кармана пришлось достать, чтобы помахать Игорю, который прилип к окну и наблюдал за ним. Ему в ответ тоже помахали, и Жданов всё-таки улыбнулся.
   Когда уже завёл машину, позвонила Кира. И голос у неё был чуть ли не заискивающий.
   - Ты приедешь?
   - Да, я уже еду.
   - А где ты сейчас?
   Андрей глаза закрыл и потёр переносицу.
   - У Юлианы был.
   - А-а. - Кира заметно повеселела. - Приезжай, Андрюш, я ужин приготовила. - Помолчала и добавила достаточно проникновенно: - Я тебя жду.
   - Я еду, Кирюш.
   Выключил телефон и, наконец, тронулся с места. Включил радио, надеясь, услышать информацию о пробках. Говорят, что пробки - это бич столицы, но иногда, когда очень хочется куда-нибудь опоздать, когда нужно опоздать, пробки становятся просто спасением. Как-то он проболтался об этом Юлиане, а та долго не могла прийти в себя от изумления.
   - Ну, знаешь, Жданов... Раз уж тебя стояние в пробке радует больше, чем вечер с Кирой... Расстанься с ней и не пудри девушке мозги.
   Легко сказать - расстанься. А если Кира не желала с ним расставаться? Иногда Жданову самому становилось нестерпимо стыдно за то, как он с Кирой поступал. Ведь они всё-таки не чужие друг другу люди, не просто встретились-влюбились-разбежались, они всю жизнь знакомы, а это накладывает определённые обязательства. Андрей нёс за Киру ответственность, причём очень давно, наверное с тех самых пор, как родителям, его и Киры, пришла в голову гениальная идея - детей поженить. Андрею исполнилось к тому моменту лет пятнадцать, Кира вообще девчонкой была, и всё это воспринялось, как шутка, да так бы шуткой и осталось, если бы любимые мамы не начали постоянно заводить разговор о том, как было бы хорошо, если бы дети друг друга полюбили. Такая идеальная пара бы вышла - он высокий брюнет, она хрупкая блондинка, выросли вместе, знают друг друга прекрасно, а уж дети пойдут - красивые и вдвойне родные и любимые... В общем, сплошные плюсы. Андрей долго посмеивался над этими разговорами, всерьёз не принимая, но когда Кира подросла, и стало понятно, что она как губка впитала в себя все мечты родителей, Жданову стало совсем не до смеха. К каким только фокусам не приходилось ему прибегать, чтобы держаться от дочки Воропаевых подальше. И понятное дело, что он безумно обрадовался, когда Кира уехала учиться в Питер!.. Несколько лет покоя, он уж и думать забыл о пережитой некогда осаде, а когда она вернулась, Андрей, успокоенный и уверенный в том, что Кира повзрослела и они если когда и вспомнят о прошлом, то непременно вместе посмеются, совершил самую главную ошибку в своей жизни. Он влюбился в Киру Воропаеву. Как увидел её, повзрослевшую, похорошевшую, светлую, похожую на солнечный зайчик или ангела, так и влюбился. Ему не потребовалось прикладывать никаких усилий, чтобы убедить её в своих чувствах. Один вечер, одно признание и казалось бы - вот оно счастье. Все счастливы, родители в диком восторге, у них с Кирой замечательные отношения, они понимают друг друга с полуслова. Чего ещё желать?
   - Андрюша, ты уже сделал Кире предложение? - спрашивала мать.
   - Зачем?
   - Как это - зачем? - Маргарита смеялась. - Так положено.
   - Мама, не выдумывай. Мы встречаемся только полгода.
   - Полгода! Пока свадьбу устроим, ещё полгода пройдёт.
   Андрей ощутил смутное беспокойство и головой помотал.
   - Ещё рано.
   - Не понимаю, чего ты опасаешься.
   - Себя, мама.
   Разладилось всё прежде, чем они успели отметить годовщину своих отношений. По крайней мере, Андрей это почувствовал. Все вокруг были подозрительно счастливы и довольны, а вот он начал томиться. Кира его ревновала, контролировала. Да и это не главное! Она следила за ним. Это открытие стало для Андрея настоящим шоком. После этого они впервые серьёзно поругались и даже расстались. Точнее, это Андрей от Киры ушёл, хлопнув дверью. У него в голове не укладывалось, что Кира на такое могла пойти. Да, он, возможно, был не прав, он обманул, ему нужно было избавиться от её заботы на пару дней, отдохнуть, и он не смог сказать ей правду, потому что Кира попросту не поняла бы, её бы воля, она бы его к себе наручниками приковала, а жить так очень трудно. И поймав её подружек, которые присматривали за ним и по телефону сообщали Кире неприятные известия, Жданов взбесился.
   - Ты с ума сошёл? Ты хочешь расстаться с Кирой? - Маргарита нервно обмахивалась журналом несколько минут, а затем потребовала вызвать ей "скорую". Андрей даже застонал вслух.
   - Мама!..
   - Ты не посмеешь! Я не хочу жить с мыслью, что мой сын негодяй! Это ты ей изменил, а виноватой хочешь сделать её? Как тебе не стыдно, Андрей?
   А ему не было стыдно. Совсем. И это вдруг встревожило.
   Может, поэтому он вернулся к Кире в первый раз? Испугался, что он самом деле негодяй, но просто не осознаёт этого.
   Так и повелось. Кира его любила, мечтала о свадьбе, а он для всех превратился к гуляку и повесу, который совершенно не ценит свалившуюся на него удачу. Ему ведь повезло, рядом с ним идеальная женщина!
   А потом погибли Воропаевы, и Кира долго пребывала в шоковом состоянии, что и понятно, и Андрей не мог её оставить, он бы себе этого не простил. Затем настало время борьбы за президентское кресло и в какой-то момент Андрею стало не до личных проблем, он с головой ушёл в работу, а потом Кира пообещала отдать ему свой голос на совете, и он... смалодушничал, что скрывать. Зато все опять стали счастливы. Кира вновь заговорила о свадьбе, мать сияла, отец кивнул и сказал:
   - Юра был бы рад вашей свадьбе. Это правильное решение.
   А Андрей осознал, что на этот раз ловушка готова захлопнуться и выбраться из неё будет очень трудно.
   Он не понимал Киру. Не понимал, почему ей так нравится мучиться. Дошло до того, что Жданов однажды не сдержался и сказал, ей, что не любит. Что прошло всё, что это нужно принять, что им обоим станет легче, и Кира даже согласилась с ним, отчего Андрей почувствовал одуряющее облегчение. Правда, уже на следующий день ему позвонила мать и принялась отчитывать его за то, что он совершенно не заботится о чувствах Киры. Просто ни во что её не ставит.
   - Мама, мы всё обсудили и расстались, - попытался донести до неё суть Андрей.
   - Расстались? Это ты с ней расстался, уже в который раз. Господи, Андрей, когда ты уже поймёшь, что это просто бег по кругу? Ты всё ищешь что-то, а потом приходишь к Кире зализывать свои раны. Сколько можно её мучить?
   - У нас всё будет хорошо, - говорила Кира, когда они в очередной раз помирились. - Я подожду, когда ты успокоишься. - Она гладила его по волосам и смотрела с нежностью.
   Андрей закрыл глаза. А может, Кира права? Когда-нибудь он устанет от суеты, от поисков, от свободы, и кто тогда его поймёт лучше, чем эта женщина? Вот только покоя не давали мысли о том, что он по-прежнему Киру не понимает. Почему она так держится за него после всего плохого, что он ей сделал? Неужели настолько любит? В это Жданову почему-то не верилось.
   - Андрюш, это ты?
   - Я, - отозвался Жданов, закрывая за собой входную дверь. Он уже успел разуться, когда Кира появилась из комнаты и обняла его.
   - Привет. - Она улыбалась, и было понятно, что у неё на самом деле хорошее настроение.
   - Привет. - Кира подставила губы для поцелуя, и он послушно поцеловал.
   - Ты что-то долго. Как Игорь?
   - Нормально. А ужин на самом деле есть или ты шутила?
   - Конечно, есть. Юлиана не накормила?
   Жданов неопределённо махнул рукой и прошёл прямиком на кухню. Пока ждал ужин, наблюдал за Кирой украдкой, замечал её выжидательные взгляды и понимал, что ей не терпится устроить ему допрос. И даже знал, о чём она расспрашивать будет.
   - О чём вы говорили? - Она поставила перед ним тарелку, Андрей принюхался и взял вилку.
   - С кем? - намеренно задал он дурацкий вопрос.
   - С Юлианой.
   В этих расспросах тоже был особый смысл. Кира ревновала его к Юлиане. Точнее, ревновала она его практически ко всем особям женского пола, подходящим по возрасту и фактуре, но к Юлиане по-особенному. Потому что с Виноградовой Андрей обсуждал то, что его беспокоило, то, чем он даже с лучшим другом не всегда готов был поделиться. А вот Юлиане рассказывал. Юлиане, а не Кире. И Воропаеву это сильно раздражало, хотя она пыталась изо всех сил это скрыть. Никогда не укорила его за это, она молча страдала. Молча, зато заметно. Она дружила с Юлианой, якобы дружила, тем самым пытаясь держать руку на пульсе, и видимо догадывалась, что Виноградова уже давно уговаривала Андрея её, Киру, бросить. Но не смотря на свои подозрения, дружить продолжала. При встрече Юлиане улыбалась, звонила ей частенько, приглашала на обеды, даже советовалась порой. Потому что знала - в сложившейся за годы ситуации она бессильна.
   С Юлианой Андрей подружился давно. Познакомились ещё в институте, тусовались, как это тогда называлось, в одной компании. Романтических отношений не получилось, как говорила сама Виноградова, оба слишком любили самих себя, чтобы сойтись. К тому же Юлиана быстро влюбилась и это событие, как ни странно, их ещё больше сблизило. Не должно бы было, но винить Юлиану за то, что произошло дальше, Андрей не мог, хотя и злился некоторое время, а потом, когда всё стало плохо, он же первый пришёл к Виноградовой на помощь. С тех самых пор они ни разу не поругались, только спорили время от времени, а ведь прошло уже десять лет. Кое-кто от их дружбы не был в восторге, не находя в себе сил смириться, а вот Кира старалась и Юлиану в нужный момент словом поддержать, и с недовольными общий язык найти, что, надо сказать, ей неплохо удавалось.
   Вот и сейчас она спрашивала якобы просто так, но на самом деле беспокоилась, Жданов это чувствовал. И поэтому улыбнулся и насмешливо выдал:
   - Мы говорили о Кате Пушкарёвой.
   Кира нахмурилась.
   - А что о ней говорить?
   - Думаешь, не стоит?
   - А ты так не думаешь? - Фыркнула. - Катя Пушкарёва. Тоже мне, особа достойная обсуждения.
   - А вот это пока не ясно.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Не знаю... Кир, дай поесть спокойно.
   По её лицу пробежала тень, но уже через мгновение Кира понимающе улыбнулась.
   - Ешь, милый, ешь. - Встала из-за стола и принялась заваривать чай. Думала о чём-то, потом осторожно проговорила: - Я думаю, что ты зря расстраиваешься.
   - Я не расстраиваюсь.
   - Ну, злишься, - не стала она спорить. - Пал Олегыч просто хочет быть в курсе дел компании.
   - Я и так всё ему рассказываю. Отчёты предоставляю по первому требованию.
   - Но дело ведь не в отчётах. А в том, что он чувствует себя нужным.
   - Кира, что за чушь?
   - Это не чушь! - По тому, как дрогнул её голос, Андрей понял, что обидел её. - Просто он не может смириться с тем, что уже время уйти на покой. И твоя мама так считает.
   - Мама так считает, потому что ей нравится так считать. Она мечтает, что отец запрётся дома, будет сидеть на веранде в кресле-качалке и читать газеты. А это если и произойдёт, то ой как не скоро.
   Кира перестала шуршать пакетиком с чаем, замерла, затем оглянулась на Андрея.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Что отец что-то задумал.
   Жданов жевал, а Кира размышляла. После недоверчиво проговорила:
   - Он не посмеет, Андрюш.
   Тот жевать перестал и непонимающе посмотрел.
   - Что? - И тут же вскинулся. - С ума сошла? Я о работе говорю!
   - А, о работе...
   Андрею не сразу удалось побороть возмущение, всколыхнувшееся внутри. Пару секунд молчал, сжав в руке вилку, едва заметно качнул головой, но всё же решил поставить Киру на место.
   - И вообще, это не твоё дело.
   Она резко оглянулась.
   - Что?
   - Не твоё, - повторил он с нажимом и тут же добавил: - И не моё.
   Воропаева огорчённо покачала головой.
   - Ты не справедлив.
   - Жизнь вообще штука не справедливая. - Отодвинул от себя тарелку и поднялся. - Я наелся. Спасибо.
   - А чай не будешь?
   - Не хочу.
   - Знаешь, сегодня Сашка звонил, - сообщила Кира, когда они уже легли в постель. Придвинулась к Андрею, пристроила голову на его плече и довольно вздохнула. Жданов же даже глаз не открыл.
   - И что?
   - Да ничего. Просто я по нему скучаю.
   - А я нет.
   Кира рассмеялась и шутливо стукнула его ладошкой по груди.
   - Сколько можно уже, а? Вы как дети.
   - Мы не дети. Мы два взрослых мужика, которым есть, что делить.
   - Да, свои игрушки.
   - Назови, как хочешь. Но делиться всё равно не хочется. - Андрей помолчал, затем решил поинтересоваться: - Он что, собирается возвращаться?
   - Пока не говорит ничего. Хоть бы в гости приехал. Он уже год без отпуска. На совет приехал на неделю и всё...
   - Конечно, на совет он приехал... Как он мог такое пропустить?
   - Не ворчи. - Кира погладила его ладошкой по груди. - Всё равно же всё вышло по-твоему.
   - Кир, мы не в песочнице. По-твоему, по-моему. Сашка специально меня достаёт. Он ничего не смыслит в производстве, но зато амбиции зашкаливают. Какой из него президент?
   За брата Кира обиделась.
   - Просто он так же, как и ты, хотел продолжать дело своего отца.
   - Вот именно, что продолжать. А он бы просто всё угробил.
   - Ты не прав.
   Жданов глаза открыл, но на Воропаеву не посмотрел. Протянул руку и выключил ночник.
   - Этого мы теперь никогда не узнаем, - проговорил он с ноткой удовольствия.
   Кира на это ничего не ответила, но затем проговорила:
   - Спокойной ночи.
   - Да... - Андрей обнял её одной рукой, а другую закинул за голову. Кира, наверное, решила, что он засыпает, а Андрей довольно долго смотрел в темноту, размышляя о своей будущей жизни. О своей семейной жизни, о браке, к которому всё шло. И понимание того, что после свадьбы ничего не изменится, всё будет так же, как сейчас - угнетало. А брак - это ведь не на месяц и не на год, если всё по-хорошему, то это на всю жизнь. Ему, если честно, не хотелось никак, ни по-хорошему, ни по-плохому.
   Кира у него под боком зашевелилась, снова провела ладошкой по его груди и шепнула:
   - Я тебя люблю.
   - Угу, - сонно отозвался он и тут уже глаза закрыл.
   Сон ему приснился беспокойный, не кошмар, конечно, но всё равно ничего хорошего. Снилась всё та же Катя Пушкарёва, она трясла перед его лицом какими-то бумагами и укоризненно грозила ему пальцем, явно в чём-то уличая. Плохой сон, потому, наверное, и проснулся ни свет ни заря, за окном ещё темно было. Кира спокойно спала, отвернувшись от него и закутавшись в одеяло, Андрей минуту прислушивался к её дыханию, а потом осторожно из постели вылез. Кто рано встаёт, как говорится, то тому следует воспользоваться возможностью и отправиться на работу пораньше. Хоть изредка, но собой по такому поводу погордиться.
   Кире написал записку, чтобы не беспокоилась, второпях съел бутерброд и выпил чуть тёплый чай. Ждать, когда чайник вскипит, попросту не хватило терпения. Хотелось уйти, чем быстрее, тем лучше.
   Когда подъехал к "Зималетто", ещё восьми не было. И поэтому совершенно не удивился тому, что стоянка оказалась пуста, а Потапкин вышел ему навстречу, зевая.
   - Здравствуйте, Андрей Палыч, что-то вы рано сегодня.
   - Работать спешу, Сергей Сергеич, исполнять свой гражданский долг.
   - Да не такой уж он и гражданский.
   Андрей усмехнулся.
   - С утра тянет пофилософствовать?
   - Поспать тянет, - пробормотал Потапкин и рукой махнул.
   Офисные коридоры были пусты и темны. Кругом тишина и это было странно и непривычно. Жданов прошёл мимо пустого ресепшена, а, идя по коридору к своему кабинету, прислушивался к своим шагам. Они показались настолько громкими, что Андрей невольно замедлил шаг и постарался ступать тише. Тише, тише... День ещё не начался.
   Он настолько уверился в том, что он сегодня ранняя пташка и единственный в своём роде, что на пороге собственной приёмной споткнулся от изумления, узрев за столом Вики... Нет, бред. Это, конечно же, была не Клочкова, такое даже представить трудно. А вот Катя Пушкарёва за компьютером Виктории обнаружилась. Причём, когда она подняла голову и увидела его в дверях, на её лице был написан такой ужас, что Андрей невольно насторожился.
   - Вот так так, - протянул он. - Катя, вас выгнали из дома?
   Её рука, под ладошкой которой была компьютерная мышь, забегала по столу, послышались лихорадочные щелчки, хотя сама Катя со Жданова глаз не сводила. Поправила очки на носу и выдавила из себя:
   - Доброе утро, Андрей Палыч.
   - Доброе? Вы уверены?
   Она закрывала программы, Андрей был в этом уверен. Он сделал несколько больших шагов, практически допрыгнул до стола, надеясь успеть увидеть то, что Катя старалась спрятать, но ничего любопытного не обнаружил. Была открыта почта, причём её личная. Вроде бы ничего криминального. Зато сама Катя выглядела весьма испуганной, хоть и сохранить непринуждённость.
   - Вы рано, Андрей Палыч.
   - Вы тоже, Катя. - И тут же подозрительно прищурился. - Или вы всегда так рано приходите?
   - Нет, что вы. Просто сегодня так получилось.
   Он усмехнулся.
   - Не спалось? Кошмар приснился?
   - Что-то вроде того.
   - Надо же, какое совпадение.
   - Вам тоже? - Катя снова взялась за мышку и быстренько компьютер выключила.
   - Вы что тут делаете, Катя? - проигнорировав её дурацкий вопрос, поинтересовался Жданов. Поинтересовался весьма грозно, надо сказать.
   Она замешкалась с ответом, отвела глаза и вообще ссутулилась под его взглядом, видимо, мечтала испариться, исчезнуть с его глаз.
   - Катя, я вам вопрос задал.
   Она закусила губу.
   - У меня не работает интернет.
   - Что?
   - У меня не работает интернет, - громче и увереннее проговорила она. - Я решила немного поработать за этим компьютером. Нельзя было?
   - Пароль откуда узнали?
   - Я никуда не лазила, Андрей Палыч. А на вход в систему пароль стандартный. Мне нужен был только интернет.
   Он ещё посверлил Катю взглядом, наслаждаясь её неловкостью и томлением, затем коротко кивнул и скрылся за дверью своего кабинета. Когда он ушёл, Пушкарёва вытерла вспотевший лоб и тяжело выдохнула. Что ж ей так не везёт? Теперь Жданов измучает её подозрительными взглядами.
   Но оказалось, что успокоилась она рано. Когда вошла в кабинет, увидела только пальто Жданова, небрежно брошенное прямо на стол и открытую дверь в свою каморку. Катя осторожно приблизилась и заглянула. Андрей сидел за её столом и что-то делал с её компьютером. Катя похолодела, с непониманием и страхом наблюдая за ним.
   - Андрей Палыч, вы что делаете?
   Он откинулся на стуле и нетерпеливо побарабанил пальцами по столу.
   - Проверяю.
   - Что?
   - Как работает ваш интернет.
   Пушкарёва с трудом сглотнула и привалилась спиной к косяку.
   - Он не работает, - выдавила она из себя.
   Андрей посмотрел в экран, потом кивнул.
   - Вы правы, Катя. Не работает.
   Она даже вздохнуть не успела, а Андрей уже сполз со стула и оказался у неё под столом. Пока он не мог её видеть, Катя прикрыла глаза рукой. Всё происходящее больше напоминало кошмар.
   - Катя, я нашёл неполадку, представляете! - излишне воодушевлённо выкрикнул Жданов из-под стола.
   Катя не сдержала нервного смешка.
   - Правда?
   - Да! - Из-под стола он выбрался, выпрямился, отряхнул брюки, а потом продемонстрировал ей отсоединённый ею же заранее провод. Сейчас Катя очень радовалась тому, что ей пришло в голову проявить такую предосторожность. Как почувствовала!.. - Кто-то выдернул провод, - сообщил ей Жданов то, что она и сама прекрасно знала. И мало того, знала, кто именно это сделал.
   - Это уборщица, - тут же соврала Катя.
   - Правда? - Андрей смотрел на неё с хищной усмешкой. - Какие у нас продвинутые уборщицы. Не знал.
   - Просто они очень ответственно относятся к своим обязанностям. Андрей Палыч, ваши брюки...
   Андрей отряхнул штанину.
   - Да, очень ответственно.
   Господи, какая глупость!
   - Наверное, уборщица случайно выдернула шнур.
   - Конечно, Катя. Так ответственно махала шваброй, что вы остались без интернета.- Жданов снова присел на корточки, чтобы воткнуть провод на место. После посмотрел на экран компьютера. - Всё готово. Принимайте работу.
   - Спасибо большое.
   - Пожалуйста.
   Он приблизился к ней и принялся её рассматривать. Катя не знала, куда глаза деть. Она боялась его взглядов. Ей всегда казалось, что Андрей может рассмотреть в ней что-то, что видеть ему не стоит. Из-за этого нервничала, краснела и делала глупые жесты. В общем, чувствовала себя перед ним дурочкой и замарашкой.
   Когда пауза затянулась, а Андрей всё продолжал её разглядывать, Катя попыталась прошмыгнуть мимо него к столу. Удалось ей это только потому, что он позволил. Сдвинулся немного вправо, освобождая ей дорогу. А Катя схватила какие-то бумаги и стала их нервно перебирать.
   - Спасибо, Андрей Палыч. Я... собиралась вызвать мастера.
   - Да не за что, Катя. Обращайтесь.
   - Спасибо, - в который раз повторила она.
   Жданов вышел из каморки, Катя нервно облизала губы и опустила плечи, расслабляясь. И вздрогнула, когда услышала его голос.
   - Катя.
   Резко обернулась.
   - Да, Андрей Палыч?
   - Хочу дать вам дельный совет. Знаете, если выдернуть шнур здесь и в приёмной, то можно сесть за мой компьютер. Вы главное, не теряйтесь и приходите на работу пораньше.
   Дверь захлопнулась, а Пушкарёва села прямо на стол и откинула голову назад, не совсем понимая, чего ей хочется больше - расплакаться от своей невезучести или рассмеяться от абсурдности ситуации.
  
  
   Глава 6.
  
  
   Малиновский сидел напротив и с огромным интересом наблюдал за тем, как Андрей читает отчёт. Правда, отчёт Ромку заботил мало, его больше интересовало загадочное выражение на лице друга. Жданов явно что-то задумал, но делиться своей задумкой не торопился и это Рому немного раздражало. Терпеливостью он никогда не отличался. Малиновский мотал ногой, постукивал костяшками пальцев по столу, уже несколько раз двигал туда-сюда большую статуэтку орла, чего Жданов не выносил, и Рома отлично это знал, а всё для того, чтобы вывести, наконец, Андрея из себя и удовлетворить своё любопытство. Но Жданов выходить из себя почему-то не торопился, и поэтому они молчали уже больше десяти минут. Рома уже был близок к тому, чтобы плюнуть на всё и уйти, но хмурые взгляды, которые Андрей время от времени бросал на закрытую дверь каморки, Малиновского останавливали. Всё-таки было очень интересно, что же всё это означает.
   Рома вытянул ноги, устраиваясь поудобнее, потом взглянул на часы. Минутная стрелка дёрнулась и показала половину седьмого. Рабочий день закончился полчаса назад, но кого в этом кабинете интересовали подобные мелочи? Только подумать успел, а дверь каморки открылась и вышла Катя Пушкарёва, уже одетая в своё смешное пальтецо.
   - До свидания, Андрей Палыч, - проговорила она странно придушенным голосом. Взглянула на Малиновского и вежливо добавила: - До свидания, Роман Дмитрич.
   - Пока, пока, Катенька. Вы всегда задерживаетесь?
   Что-то в этом вопросе не понравилось Жданову, так как он заёрзал, а взгляд Пушкарёвой заметался. Но она постаралась и выдавила из себя подобие улыбки.
   - До свидания.
   - До свидания, Катя, - проговорил Жданов холодно и перевернул страницу отчёта. Глаз на Пушкарёву он так и не поднял.
   Дверь хлопнула, а Рома хмыкнул.
   - Обстановка накаляется.
   - Она уже накалилась до предела. - Андрей папку с отчётом закрыл и отложил на край стола. Встал и тоже пошёл к двери, открыл её и выглянул в приёмную. Малиновский наблюдал за ним с недоумением. Затем усмехнулся.
   - Ты проверяешь, не стоит ли она за дверью? - Андрей тут же дверь закрыл, а Рома подавился собственным смехом, когда понял, что угадал. - Ты с ума сошёл?
   Жданов повернулся к нему.
   - Она шпионит за мной по полной, Малиновский.
   - Бред.
   - Она следит за мной, - повторил Андрей. - Сегодня утром я застукал её за компьютером Клочковой.
   - Интересно, что за секретную информацию ты доверил нашей Викусе? Пароль от своей кредитки? Очень глупо с твоей стороны!
   - Заткнись, Ромка. Я серьёзно.
   - И зачем ей это?
   - Лучше спроси, зачем это отцу.
   - Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? Даже если бы Пал Олегыч и захотел за тобой пошпионить, то вряд ли бы он прибег к услугам этой... странной девочки.
   - Он звонил сегодня и хочет, чтобы я завтра взял эту странную девочку с собой на встречу в банк.
   Ромка помолчал, раздумывая.
   - Ты серьёзно?
   Андрей кивнул и тут же поинтересовался:
   - Ты чуешь, чем пахнет, Малиновский?
   Ромка промолчал, а Андрей открыл дверь каморки и вошёл внутрь. Включил свет.
   - Я всё равно не понимаю. - Малиновский появился в дверях и упёрся рукой в косяк. - Какой во всём этом смысл?
   - По-моему, весьма определённый. - Андрей сел за стол Пушкарёвой и принялся осматриваться.
   - Снять тебя с должности? - Рома только головой покачал. - Если бы Пал Олегыч хотел этого, он бы не стал в игры с тобой играть. Собирать компромат... или что там ещё?.. по крохам, чтобы потом сыграть одну, но красивую сцену? Это скорее в духе Воропаева.
   - Но что-то ведь она ищет?
   - А может, у тебя мания преследования?
   - А, так теперь я больной? Ромка, говорю тебе, она за мной следит. Я чувствую. Она постоянно у меня на глазах. Она что-то ищет, вынюхивает.
   Андрей начал по очереди выдвигать ящики стола. Приподнимал папки и бумаги, выискивая хоть что-нибудь, за что можно было бы зацепиться, уличить Пушкарёву. Рома тоже к столу подошёл, осмотрелся, снял с полки шкафа фотографию в рамке.
   - Это кто? Её родители?
   - Где? - Андрей поднял голову и фотографию у Малиновского отобрал. Посмотрел. - Наверное.
   - Знаешь, это как-то не вяжется. Если она вся такая шпионка, то с какой стати родителей напоказ выставляет? Или надеется на твою порядочность?.. Которой нет.
   - Подозрения от себя отводит, - уверенно заявил Жданов. - Да и вообще, где написано, что это её родители? Она даже не похожа на них.
   - Ну, конечно. А фотку ей в штабе шпионов выдали, для правдоподобности.
   Андрей на друга посмотрел.
   - Ромка, ты в чём меня убедить пытаешься? Что я с ума схожу, и мне всё кажется? Так вот - мне не кажется. Уверяю тебя.
   Малиновский присел на край стола и руки на груди сложил, в знак своего не согласия.
   - Андрюх, она же выглядит, как... - Рома только руками развел, а Жданов кивнул и усмехнулся.
   - Договаривай, Ромио, как чучело.
   - Вот именно. Сколько ей лет?
   - Понятия не имею. Я, знаешь ли, на работу её не нанимал, и резюме Катерины Пушкарёвой мне не предоставляли для ознакомления.
   - Сколько слов и всё бестолку. Ей на вид лет двадцать. Ладно, пусть больше, исходя из того, что она такой крутой специалист. Пусть будет двадцать пять.
   - Пусть будет, - согласился Жданов, занятый досмотром личных вещей Пушкаревой.
   - И вот эта молоденькая девочка, страшненькая, незаметная, неустроенная - шпион? Джеймс Бонд в юбке, да?
   - Она себе на уме.
   - Это тебе так хочется думать.
   - Ромка, я знаю это.
   Малиновский почесал в затылке.
   - Хотя... может ты и прав. Может её нанимают специально, чтобы развалить компанию изнутри. Приходит такая мышь серая, глаза в пол, голосок тихий, а сама своими зубками, как вцепится, так и не выпустит, пока не загрызёт... Интересно, сколько она за это получает?
   - Спроси у моего отца при случае.
   - А мне-то зачем? Мне услуги нашей Катеньки всё равно не по карману.
   - Нашей?
   - Да ладно, Палыч, я же шучу. Ты же не думаешь, что она всерьёз такая мошенница?
   - Не знаю, какая она мошенница или мышь серая, но, кажется, духи предпочитает дорогие.
   - О-о, - Малиновский удивлённо посмотрел. - Тратит аванс? А ты откуда знаешь?
   - Почувствовал. Хотя она и пыталась мне соврать, что это Вика разбогатела.
   - Духи? - Ромка развернулся и уставился на Жданова горящими глазами. - Андрюх, а может всё намного проще? Ты не там ищешь.
   - В каком смысле?
   Малиновский руками развёл.
   - Она в тебя влюбилась!
   Андрей поднял на него глаза, моргнул.
   - Ты спятил?
   - А что? Очки, косички, пальто из мешка, а тут ты - принц на "порше". И вот тебе слежка, вот тебе присмотр её, любопытство. Девочка влюбилась.
   Жданов помотал головой.
   - Малиновский, отстань... Тебе нельзя много думать. Ты увлекаешься, и тебя несёт не в ту степь.
   - Не надо. Эту степь я изучил досконально. Я тебе голову на отсечение даю...
   - Не жалко головы-то? - Андрей оглядел гору папок на столе, вздохнул и принялся запихивать всё обратно в ящик.
   - Тут нигде не завалялось розовой тетрадочки?
   - Какой ещё тетрадочки?
   - Розовой. В которой Катерина Валерьевна рисует сердечки и вписывает в них твоё имя.
   - Ой, Малиновский, тебе бы романы писать.
   - Думаешь? Хотя, у меня и имя подходящее, не придётся мучиться, псевдоним выдумывать.
   Андрей рассмеялся.
   - Да, и на фантазию твою женщины никогда не жаловались. Лучше посмотри, всё аккуратно?
   - Боишься, что она тебе завтра скандал устроит, когда заметит, что ты её кабинетик обыскивал?
   - Да мне на это, знаешь ли, как-то наплевать.
   - А вот это зря. - Рома вышел вслед за Андреем из каморки и дверь закрыл. - Я тебе уже говорил, прояви терпение. Не гляди ты на Катеньку волком.
   Жданов повернулся к нему.
   - Что ты хочешь мне сказать?
   - А ты не понимаешь?
   - Нет.
   - Всему тебя надо учить, - посетовал Малиновский. - Не срывай ты на ней зло, в конце концов, она наёмный работник. Лучше улыбнись лишний раз.
   - Что?!
   - А то. Если девочка влюбилась, то пусть ей будет приятно.
   - Малиновский, ты совсем с головой не дружишь?
   - Я же не заставляю тебя с ней целоваться... или чего похуже. Но от тебя не убудет, если ты ей улыбнёшься. И глядишь, Катенька какую-нибудь закорючку в нужном месте не поставит. И всем будет счастье.
   Жданов выдал презрительную улыбочку.
   - А если она эту закорючку поставит? И не в том месте. Кому счастье будет?
   - Ты всё видишь в чёрном цвете. Пойми, это в твоих интересах. Зачем настраивать её против себя? У тебя такая возможность, Палыч, а ты ею не пользуешься. Пал Олегыча нет, Пушкарёва зависит от тебя, так прекрати раздражаться, и начни, наконец, думать.
   Андрей на самом деле призадумался, а потом неуверенно проговорил:
   - Вообще-то, она предлагала мне свою помощь.
   - Вот видишь! - обрадовался Малиновский. - А уж если она завтра с тобой в банк поедет, пусть она будет на твоей стороне. Ведь всё указывает на то, что она на самом деле хороший специалист. Этим просто грех не воспользоваться.
   Андрей только головой покачал.
   - Ну, не знаю... Я в бешенство впадаю, как только вижу её.
   - А ты на неё не смотри. Просто улыбайся. Проникновенно. Ты это умеешь.
   - Ты прирождённый авантюрист, Малиновский. Может, ты ей поулыбаешься?
   - Может быть. Если это нужно будет для дела - я всегда готов.
   Но для дела нужно было, чтобы улыбался именно Андрей. Притворяться было противно, да и скрывать свой гнев и неудовольствие он не умел, но, поразмышляв над Ромкиными словами, пришёл к выводу, что Малиновский в чём-то прав. Зачем портить с Катей отношения? Лебезить перед ней он, конечно, не собирается, но почему не постараться наладить нормальные отношения? Или хотя бы сделать вид... Долго она в "Зималлето" не пробудет, но пока она здесь и он от неё хоть в чём-то зависит, ругаться с ней не стоит.
   - Я спокоен, я не злюсь, - проговорил Жданов себе под нос и глядя на себя в зеркало заднего вида. И повторил это, когда увидел Пушкарёву, появившуюся на крыльце "Зималетто". В душе что-то всколыхнулось, но он постарался задавить это чувство в зародыше. Одна мысль о том, что он вынужден везти Пушкарёву с собой на важную встречу, а всё потому, что отец так захотел, безмерно раздражала.
   Катя приблизилась к машине и замялась в нерешительности. Андрею пришлось самому открыть ей дверцу, перегнувшись через пассажирское сидение.
   - Садитесь, Катя. Мы и так уже опаздываем.
   Она села на сидение, положила сумку на колени и пригладила волосы, которые немного растрепал ветер. Жданов сам не знал, почему так внимательно наблюдает за ней. За каждым её движением.
   - Я задержалась?
   - Немного.
   - Извините, Андрей Палыч.
   Его доводила до исступления её профессиональная вежливость. Но не смотря на это, Андрей заметил, что Катя окинула салон его машины любопытным взглядом. Это вызвало очередную волну неприязни в нём. Ничто человеческое Пушкарёвой не чуждо. На ней пальто из секонд-хенда, но дорогие машины всё равно интересуют.
   Притвора.
   - Поедем?
   - Что? - Андрей нахмурился.
   - Вы говорили, что мы опаздываем.
   В горле запершило, и Жданов кашлянул в кулак.
   - Да, едем.
   На этой встрече Андрей в очередной раз убедился, что Катерина Пушкарёва казачок засланный. Иначе зачем ей было присутствовать на этой встрече? Они почти час совещались, а Катя ни слова не произнесла. Она ничего не записывала, ни о чём не спрашивала, ни во что не вмешивалась. Просто сидела и слушала. Андрей скрипел зубами, и время от времени на эту молчунью поглядывал. Правда, смотрел на неё не только он, а все присутствующие в переговорном зале. Таращили глаза на такое чудо невиданное, между собой переглядывались, Андрей это всё замечал и оттого ещё сильнее злился. А Пушкарёва по-прежнему выглядела невозмутимой, а когда они собрались уходить, даже улыбнулась всем на прощание. У Жданова закончились всякие объяснения её поведению. Как можно не замечать переглядываний и шушуканий за своей спиной? И как можно с этим жить и не пытаться что-либо изменить? Она ведь на самом деле выглядела... чудовищно. И ему даже стыдно было немного за неё.
   Дожили. Ей самой не стыдно, а ему за неё стыдно.
   На крыльце Пушкарева снова притормозила. Андрей машинально прошагал вперёд, потом непонимающе обернулся.
   - Катя, что?
   Она замялась.
   - Андрей Палыч, я, наверное, сама доберусь. А вы поезжайте.
   - Что за глупости?
   - Обед же... Вы обедать поезжайте, а я сама, на автобусе.
   Он нахмурился, затем нетерпеливо взмахнул рукой.
   - Катя, если бы я ехал не в "Зималетто", я бы вам так об этом и сказал. Садитесь в машину.
   - Андрей Палыч...
   - Не надо спорить! - Чёрт, снова рыкнул на неё. Пришлось собраться с духом и улыбнуться ей. - Катя, садитесь.
   - Так что вы мне скажите, - спросил он, когда они встали на первом перекрёстке.
   - О чём? - Пушкарёва непонимающе посмотрела на него.
   - О переговорах, Катя.
   Она задумалась о чём-то, потом кивнула.
   - Интересно.
   От такого ответа Жданов, честно сказать, немного обалдел.
   - Что вам интересно?
   - Ну... всё. Очень интересно было.
   Он головой мотнул.
   - Катя, вы зачем со мной ездили?
   Кажется, она занервничала.
   - Поприсутствовать.
   - То есть, проконтролировать?
   - Зачем?
   Андрей усмехнулся.
   - У меня странное ощущение, что мы друг друга не понимаем. Отец настоял, чтобы я взял вас с собой на переговоры.
   - Как настоял?
   - А вот так.
   - Извините, Андрей Палыч, я не знала, - расстроилась Катя.
   Жданов вцепился в руль.
   - Не знали, значит...
   Катя посмотрела на него, заметила его напряжение и решила объясниться.
   - Понимаете, я на переговорах никогда не была. Нет, ну была, конечно, - тут же сбилась она, - когда практику в немецком банке проходила, но там другие стажёры были, да ещё на немецком всё. В общем, ощущения совсем не те. А тут настоящие переговоры... Вот я Пал Олегыча и попросила. Но я не думала, что он настаивать будет, а вам это будет неприятно. Простите меня.
   Хорошо, что Андрей к этому моменту остановился на очередном перекрёстке, иначе аварии бы не избежать. Он во все глаза смотрел на Пушкареву, не веря тому, что слышит.
   - Как это вы не были? Вы же специалист... Мне все уши этим прожужжали.
   - Кто?
   - Да все!
   Катя отвернулась от него и приуныла.
   - Я, так сказать, больше теоретик, чем практик. Я занимаюсь расчётами, документацией, а вот со всем остальным... не сложилось как-то.
   В шкафу привыкла прятаться, подумал Андрей. Что и не удивительно, с такими-то внешними данными. Каждые переговоры превращались бы в шоу. Сегодня вон что творилось.
   - Мне правда было очень интересно, - сказала она.
   - Я рад, - пробормотал Жданов и, наконец, от неё отвернулся и тронулся с места.
   Несколько минут молчали. Андрей о чём-то сосредоточено размышлял, а Катя даже дышать боялась. Опасалась ему помешать и очередной приступ гнева вызвать. Мечтала поскорее доехать до "Зималетто" и от Жданова сбежать, запереться в своём кабинетике и перевести дух. После того, как узнала, что Пал Олегыч, оказывается, "настоял", окончательно почувствовала себя не в своей тарелке. Андрей и так с трудом выносил её присутствие, а после того, как его заставили вывезти её в люди, наверняка, станет только хуже. Катя подозревала подобное развитие ситуации, но побывать на серьёзных переговорах страсть как хотелось, вот она и рискнула. Оказывается, зря. Не стоило интересничать.
   Они уже половину пути до "Зималетто" преодолели, и Катя даже прикидывала, осмелится ли она попросить Жданова высадить её у "Ромашки", а не везти к офисному зданию, но все планы расстроил телефонный звонок. Андрей взглянул на дисплей телефона, взгляд был недовольный, но его лицо тут же разгладилось, и он нажал кнопку приёма.
   - Слушаю. Так, ты не тараторь, я не понимаю ничего. Через сколько? - Бросил взгляд на часы. - Ну, хорошо. Ты только не уходи никуда... Когда я говорю "никуда не уходи", это значит - стой на месте. Я тебя бегать и искать не собираюсь. - Улыбнулся. - Хорошо. Минут через пятнадцать буду.
   Он телефон выключил, сунул в карман и на Катю посмотрел.
   - Вы не против, если мы заедем в одно место? Потом я отпущу вас на обед.
   - Может, вы меня высадите?
   - Если я вас высажу, Катя, вы всё равно доберётесь до работы не раньше, чем через час. Только потратите его на толкания в метро. Так какой смысл?
   Пушкарёва осторожно пожала плечами.
   - Если я вам не помешаю, Андрей Палыч...
   - Не помешаете. - Он помолчал и добавил: - Я брата на тренировку отвезу, и на работу поедем.
   Катя посмотрела на него.
   - У вас есть брат?
   - Есть, младший. - Жданов усмехнулся. - Неужели женсовет вам не рассказал?
   Она отвернулась к окну и промолчала.
   Конечно, она знала про его брата. И женсовет был не при чём. Всё было там, в досье. И про Пал Олегыча, и про мать мальчика, с которой Катя уже успела познакомиться. Правда, Юлиана Виноградова если и обратила на неё какое-то внимание, то наверняка тут же о ней забыла. Женщина она была деловая и очень занятая. Самостоятельная, уверенная в себе, пробивная и очень красивая. Рыжеволосая и очень улыбчивая. Когда Катя её увидела в первый раз, удивляться тому, как такой правильный человек, как Пал Олегыч, мог сбиться с пути, перестала. В эту женщину просто невозможно было не влюбиться. Дамочки из женсовета и кое-что новенькое порассказали, детали, которые Катя предпочла бы не знать - про то, что у Пал Олегыча и Юлианы ещё не всё закончилось, про их взгляды, которые Маша Тропинкина не раз замечала, про слухи о том, что Маргарита мужа силой удерживает, а соперницу люто ненавидит и никогда с ней даже не здоровается при встрече, про Игоря, который очень похож на Андрея, а тот в младшем брате просто души не чает. Всё это казалось Кате уже настолько личным и её не касающимся, что даже слушать об этом было неприлично. Но приходилось.
   Они не стали въезжать на территорию школы, где находилась небольшая стоянка, притормозили на обочине, прямо напротив входа в здание школы. Видимо, была перемена, школьники дружно высыпали на улицу, слякотная погода их совершенно не пугала. Разбились на группки, отовсюду неслись громкие голоса, смех, крики. Кто-то из старшеклассников курил, и Катя удивлённо приподняла брови. Не было на них директора её школы Михаила Аркадьевича, ярого борца с курильщиками.
   Жданов посигналил, от одной из группы тут же отделилась детская фигура в яркой спортивной курточке, и мальчик со всех ног бросился к машине. Прямо через лужи и придерживая лямки рюкзака, чтобы совсем не сполз. Кате было любопытно, но внаглую разглядывать мальчика она не решалась, знала, что Андрей это точно заметит и ему её интерес точно по душе не придётся.
   Задняя дверца открылась, послышалось громкое сопение, потом снова хлопок и шмыганье носом.
   - Ты долго! - возмущённо проговорил ребёнок. - Я замёрз.
   - Нечего было на улицу выходить. Шапка где?
   - В кармане.
   - А по ушам?
   - Не надо. Они и так замёрзли.
   Андрей улыбнулся, а Катя от этой улыбки, пусть и не ей адресованной, неожиданно заволновалась. Таким Андрея Жданова она только на фотографиях видела. Андрей тем временем сунул руку между сидениями, мальчик ударил по его ладони своей ладошкой и довольно хохотнул. А когда Жданов завёл машину, сдвинулся на середину и высунулся между сидениями, посмотрел на Катю.
   - Здрасти.
   Пушкарева, наконец, взглянула на него в открытую и улыбнулась в ответ. Мальчик на самом деле был похож на Андрея. Такой же черноволосый, с обаятельной улыбкой, вот только глаза светлее и пронзительнее. Как у Пал Олегыча.
   - Здравствуй.
   Игорь неприлично вытаращился на неё, поразглядывал, потом взглянул на брата. Ткнул его в бок кулачком, а в ответ получил негодующий взгляд.
   - Сядь нормально!
   - Я нормально сижу. Мне удобно.
   - Что в школе?
   - Как всегда, - со вздохом отозвался Игорь, а сам снова Катю принялся разглядывать.
   - Как всегда двойки?
   - Почему? Тройка есть. И четвёрка по русскому.
   - Достижение. Ты мать предупредил, что я тебя из школы заберу?
   - Что я, глупый совсем? Если бы не позвонил, она бы потом такой крик подняла.
   - Гош!
   - Сам знаешь. - Игорь высунулся побольше и заглянул Катерине в лицо. - Вы тоже в "Зималетто" работаете?
   Катя кивнула.
   - Да. Временно.
   Мальчик фыркнул от смеха.
   - И что вы там делаете?
   - Уберись отсюда, - шикнул на него Жданов и виновато взглянул на Пушкарёву. - Извините.
   Она лишь улыбнулась.
   - Я экономист.
   Игорь нахмурил лоб.
   - Это как Света? Зарплату считаете?
   - Что-то вроде того.
   - Скучно. Одна математика.
   - Мне нравится.
   - А выглядите, почему так странно?
   - Гошка! - беспомощно воскликнул Андрей и даже рукой по рулю стукнул. Мальчик же только удивился.
   - Что? Она ведь на самом деле странно выглядит.
   Андрей тяжело выдохнул.
   - Простите, Катя. Это совершенно не воспитанный ребёнок.
   - Я воспитанный, я просто любопытный. Я вот кино смотрел, там тоже один мужик переоделся, чтобы внедриться в банду преступников. А потом всех расстрелял.
   Андрей посмотрел на Катю, а та на него бросила быстрый взгляд, оба перепугались и отвернулись друг от друга.
   - Это точно не про меня, - пробормотала Пушкарёва.
   - Конечно, - согласился Игорь. - И пистолета у тебя нет.
   - Есть, - вдруг с улыбкой отозвалась Катя.
   - Врёшь!
   - Правда, есть.
   Андрей удивлённо взглянул на неё, и Катя решила пояснить:
   - Папа - бывший военный, он оружие очень уважает. Подарил мне пистолет на восемнадцатилетие. Правда, я не стреляла из него никогда, но зато на нём гравировка. - Она рассмеялась. - Так что, он именной.
   - Круто, - благоговейно выдохнул Игорь. - А мне покажешь?
   Пушкарёва осторожно пожала плечом.
   - Если случай представится, обязательно.
   - Надо папе сказать, пусть он мне тоже пистолет подарит на день рождения.
   - Угу, - отозвался Жданов, глядя на светофор. - Который мыльными пузырями стреляет.
   - А вот и нет!
   - А вот и да. Пойдёшь в армию, там тебя подарят.
   - А ты в армии был? - поинтересовался Игорь.
   Андрей как-то замялся с ответом, Катя наблюдала за ним в этот момент, поняла, что ответить ему нечего, и отвернулась, боясь, что он заметит её понимающую улыбку.
   - Андрей. - Игорь подёргал его за рукав, всё ещё ожидая ответа.
   - Я учился хорошо, - нашёлся Жданов. - И в институт поступил. А так как ты - тройка, а сегодня вот четвёрка, как чудо - точно в армию пойдёшь.
   Игорь откинулся на спинку сидения, выгнулся, так как под спиной оказался набитый учебниками рюкзак, а руки на животе сложил.
   - Но армия - это ведь не так уж и плохо, - проговорил он после минуты раздумий.
   Андрей изо всех сил пытался убрать с лица улыбку. Взглянул на Пушкарёву, надеясь, что её вид привычно отобьёт у него охоту улыбаться, но встретил её весёлый взгляд, и принялся кашлять в кулак, чтобы скрыть смех.
   Вскоре они подъехали к спортивному комплексу, Жданов подрулил к самому крыльцу, заглушил мотор и обернулся к брату.
   - Шапку надень.
   - Чего тут идти-то? Лучше дай пятьсот рублей.
   - Зачем тебе?
   - На диск и на пиццу.
   - А когда ты собираешься пиццу есть? У тебя тренировка.
   - Я потом. После тренировки.
   Жданов полез за бумажником.
   - Только веди себя нормально, - попросил он.
   Игорь с готовностью кивнул, а потом спросил:
   - Когда папа приедет?
   - Скоро.
   - Он обещал взять меня с собой в Киев.
   - Зачем?
   Игорь пожал плечами.
   - Просто так.
   Андрей щёлкнул его по носу.
   - А ты и рад. Лишь бы в школу не ходить.
   Мальчик рассмеялся и полез из машины.
   - Пока!
   - До свидания, - сказала Катя, правда, не очень громко, зато рукой Игорю в окно помахала.
   Они дождались пока ребёнок скроется за дверями спортивного комплекса, через стеклянные двери видели, что его встретил охранник, и только после этого Андрей тронул машину с места.
   - Ну что, Катя, на работу?
   - На работу.
   Жданов кивнул.
   - Хорошо... А пока мы едем, расскажите мне, чего ещё вы не умеете.
   Катя улыбнулась в сторону.
   - Я всё умею, Андрей Палыч, просто кое-что я буду учиться делать ещё лучше.
   Он кинул на неё задумчивый взгляд и снова нахмурился.
  
  
   Глава 7.
  
  
   После двух недель маскарада, было очень приятно смотреть на себя в зеркало, и видеть не страшилище, а себя привычную. Без очков, с нормальной причёской, в джинсах и весёлом голубеньком свитере. Катя ещё покрутилась, разглядывая себя, зачем-то показала своему отражению язык, и замерла на секунду, вдруг вспомнив о Жданове. Что бы он сказал, что бы подумал?..
   Оставалось только по лбу себя стукнуть, чтобы отбить желание думать о всяких глупостях.
   Хотя, в этом Жданов виноват. За две недели работы в "Зималетто", бок о бок с президентом, Катя вдоволь насмотрелась на его личную жизнь. На Киру, с которой он то ругался, то мирился, на девушек модельной внешности, которые без конца вешались ему на шею, даже на то, как Андрей Жданов девушек обхаживает, и как отшивает. На Катин взгляд, у него была слишком бурная личная жизнь. Только успевай поворачиваться. Вот вчера например, он уехал с работы совсем не с Кирой. Воропаеву Катя встретила в холле, расстроенную утренней ссорой с Андреем, а выйдя из "Зималетто", увидела и Жданова на стоянке, он садился в машину Малиновского. Роман Дмитрич был весел, улыбчив и обнимал белокурую девушку с ангельской внешностью. Катя прошла мимо них, надеясь, что её не заметят, но Малиновский всё-таки не утерпел и громогласно с ней попрощался, вызвав этим женский смех. Из машины выглянула вторая девушка и на Катю посмотрела с недоумённым любопытством. Жданов же только глянул в Катину сторону и тут же отвернулся, Пушкарёвой почему-то показалось, что ему стало неудобно.
   Вторая девушка высунула из окна руку и потянула Андрея за рукав пиджака.
   - Андрюш, садись! Давайте поедем уже. Рома!
   Они уехали, а Катя задумалась об Андрее Жданове. Почему-то она была уверена, что он не счастлив. Не смотря на всю его блестящую, модную жизнь, взгляд у него зачастую был скучающий. Оживлялся он только, когда дело касалось работы. И загорался, как только видел её, Катю. Вот только огонь этот был ни чем иным, как ненавистью. Жданов хоть и вымучивал из себя улыбки в последнее время, но этим Катю только пугал, потому что его обаяние вкупе с нетерпимыми взглядами, скорее отталкивало.
   Да и вообще в последние дни Андрей вёл себя странно...
   - Ты собралась, наконец? - Зорькин заглянул в её комнату, а застав Катю у зеркала, глаза закатил. - Насмотреться на себя не можешь?
   - Не могу. Сумку бери.
   - Ты чего так много набрала? - удивился он.
   - Только самое необходимое.
   - У меня одна маленькая сумочка!
   - Зря не пакет, Коль. Что ты возмущаешься? Можно подумать, мы пешком пойдём. Бери и неси в машину.
   - Тёть Лен, - услышала Катя уже из прихожей, - вот вы когда на выходные едете куда-нибудь, тоже кучу вещей с собой берёте?
   - Коля, но она же девочка! - вроде бы удивилась в ответ Елена Александровна. Зорькин же только хмыкнул.
   - Правда? А я всё думал, что же с ней не так?
   - Ты зубы не заговаривай, - повысил голос Валерий Сергеевич. - И машину веди аккуратно.
   - Да я всегда аккуратно вожу!
   - Смотри у меня... Катерин! Ты там следи за ним. Чтобы не загулял, в смысле.
   - Всё, я пошёл, - пробубнил Зорькин, надевая лёгкую ветровку. - Кать, я тебя внизу жду.
   - Валера, вот что ты его смущаешь постоянно?
   - Я бдительность проявляю. У него дурные наклонности. Ты никогда не замечала?
   Катя вышла из комнаты, и родители тут же замолчали, глядя на неё. И предупреждая их расспросы, она сказала:
   - Я еду отдыхать.
   Елена Александровна с мужем переглянулась, затем торопливо кивнула.
   - Конечно. Отдыхай... Отдыхайте, то есть. О работе не думай.
   - А на отдых стресс не распространяется, да? - всё-таки не утерпел Валерий Сергеевич.
   - Валера!
   - Ну что?
   - Может, у них так положено одеваться... на работе?
   - Угу. Чем чуднее, тем моднее. Катя!
   - Я уже убегаю! - Пока родители препирались, она успела одеться и ещё разок в зеркало на себя глянуть, и теперь подошла и торопливо родителей поцеловала, уворачиваясь от скептического взгляда отца. - Вы тоже от меня отдыхайте. Вернёмся в понедельник.
   Валерию Сергеевичу явно было что добавить, он нахмурился, как всегда поступал перед тем, как начать внушение, и остался недоволен тем, что дочь так стремительно кинулась к двери.
   - Пока!
   - Катя!
   - Валер, оставь её. Всё у них будет нормально.
   Катя закрыла за собой дверь и побежала вниз по лестнице.
   - Наконец-то, - проворчал Зорькин, когда она вышла из подъезда. - Предостерегал?
   - Не успел, - легко отмахнулась Катя, и подняла глаза на окна своей квартиры. Родителям махнула рукой, а потом посмотрела на голубое небо. Вдохнула полной грудью и неожиданно улыбнулась. - Колька, красота-то какая!
   - Ага, красота. Отдыхать ведь едем. А тебя ещё и уговаривать пришлось!.. Садись в машину давай.
   Её на самом деле пришлось уговаривать, правда, не долго. Приближались майские праздники, погода стояла замечательная, а планов никаких. Кроме "Зималетто" в последнее время у Кати вообще никаких планов не было. А тут Зорькин со своим предложением, точнее, приглашением. И руки потирает в предвкушении.
   - Три дня в доме отдыха. Там природа, озеро, даже лошади есть.
   Катя притворно ахнула.
   - Настоящие?
   - Да ну тебя. Наши говорят, что там рай. Всё, что душе угодно. Хочешь в ресторане кушай, хочешь на полянке, на газетке. Хочешь тебе бассейн, а хочешь катание на лодочке. Скажи, класс?
   - Класс, - согласилась Катя.
   - Значит, едем?
   Теперь её удивлению не было предела.
   - Мы?
   - Ну да. На майские праздники в качестве премии путёвки дают. Поедем, - просительно протянул он. - Отдохнём на славу.
   - А меня возьмут? Там же все с твоей работы...
   - Возьмут, Пушкарёва, возьмут. Поедем?
   - Ну, не знаю.
   - Зато я знаю.
   Колька "знал" и они поехали. Катя сначала согласилась просто для того, чтобы не спорить с ним, думая, что за неделю что-нибудь изменится, и она никуда не поедет или поездка вообще сорвётся, но потом сама загорелась этой идеей. Захотелось за город, где всё зелёное-зелёное, где воздух такой, что голова кружится. Где солнце, озеро и лошади. Лошадей Катя близко никогда не видела, поэтому пообещала себе обязательно сходить на конюшню и полюбопытствовать. А может, и покормить их, если разрешат. Лошади её очень интриговали.
   - Да подожди ты с лошадями, - одёрнул её Зорькин. - Со Ждановым как?
   - Всё с ним в порядке.
   - Так ты так ничего и не узнала? - расстроился он.
   - А ты всерьёз верил, что узнаю?
   - Ну, не то что бы, но... И компьютер пустой?
   - Конечно.
   - Но ты ведь была уверена, - подковырнул Колька.
   - Не зли меня.
   - Как бы нам Жданова выспросить?..
   - О чём?
   - О Ларке.
   - С ума сошёл? Зачем? Или думаешь, что это он с досье развлекался? На самого себя.
   - В том-то и дело, что нет. Но я отлично знаю, что у Ларки был роман перед тем, как она... - Колька проглотил ужасное слово. - Понимаешь, куда я клоню? Если это Андрей и он про досье ничего не знает, то значит, она ему врала? И досье у неё откуда-то взялось.
   - Может, она его нашла?
   - Может быть, может быть... Но для её вранья должна быть причина.
   Катя приоткрыла окно и пару минут молчала.
   - И как я должна у Жданова это выпытать? - не выдержала она, в конце концов.
   Зорькин только плечами пожал.
   - Он меня на дух не переносит, Коль.
   Коля рассмеялся.
   - Это чем же ты ему не угодила? Ты же производишь такое удручающее впечатление, что тебя жалеть надо, а не ненавидеть.
   - А он ненавидит. Хотя...
   Коля уловил в её голосе какое-то сомнение и тут же за это ухватился.
   - Что?
   - Странный он какой-то в последние дни. Улыбается...
   - Улыбается? Всем или тебе?
   - Мне, - не очень уверенно проговорила Катя. - И разговаривает вежливо-вежливо. Даже дверь мне открывает, представляешь? А раньше шарахался, как чёрт от ладана.
   - Он с тобой заигрывает?
   - Ты дурак?
   Зорькин расхохотался.
   - А что тут ещё подумаешь?
   Катя задумалась, потом нахмурилась, а через минуту и ахнула.
   - О Господи...
   Колька кивнул.
   - Точно. Заигрывает, это я, конечно, переборщил, а вот задобрить точно пытается.
   - А я-то думаю, что он мне улыбается? - Катя никак в себя прийти не могла от этой догадки. - Но я ведь сама ему предлагала... а он отказался. Значит, потом передумал, а сказать постеснялся, что ли?
   - А что ты ему предлагала? - заинтересовался Зорькин.
   - Как что? Помощь. Точнее, содействие. А он так посмотрел на меня, что мороз по коже, и выгнал.
   - Ты предлагала ему помощь? С какой стати?
   - А почему нет? Мы же его ни в чём не подозреваем, а ему сейчас на самом деле трудно. Я же замечаю всё. Он очень переживает.
   Зорькин на неё посмотрел, поправил очки, потом поинтересовался:
   - Он тебе нравится, да?
   Катя вся подобралась, отвернулась к окну, чтобы на Кольку не смотреть, и тогда уже ответила:
   - Нравится, конечно. Он не плохой человек. Просто у него жизнь трудная.
   - Интересно! Это в чём она у него такая трудная? Мне бы его трудную судьбу!
   Пушкарёва понимающе улыбнулась.
   - Ты бы не справился.
   - Я? Не справился бы?
   Катя похлопала его по плечу.
   - Столько ответственности, столько женщин, и всё на тебя одного?
   Он не ответил, задумался о чём-то, время от времени едва заметно ухмыляясь. Катя ему мечтать не мешала и оставшийся час в дороге они промолчали, только иногда обменивались короткими фразами. Остановились только у дорожного магазина, Катя купила воды и пакетик леденцов и вернулась в машину.
   - Конфетку хочешь? - спросила она у Зорькина. Тот кивнул, но даже головы не повернул. Пушкарёва на друга выразительно посмотрела, поражаясь его нахальству, но затем сама развернула леденец и сунула Кольке в рот. Тот рассмеялся, мотнул головой и резко выкрутил руль. И тут же нажал на тормоза, едва не столкнувшись с въезжающей на стоянку машиной. Их ощутимо тряхнуло, Катя схватилась за приборную доску и выдохнула с облегчением, когда поняла, что ничего страшного не случилось.
   - Коля, ты что? - шикнула она на Зорькина.
   - Да ездят идиоты всякие! - Колька вызывающе посигналил и, наконец, вырулил на дорогу.
  
  
   ---------------------------
  
  
   - Вот придурок! - ругнулся Малиновский, чудом уклонившись от столкновения с серебристой "хондой". И даже выкрикнул в приоткрытое окно: - На дорогу смотри, а не на бабу свою! - Вот только оплошавший водитель его слышать не мог и это окончательно раздосадовало.
   - Ромочка, не злись. - На плечо Малиновского легла женская рука и успокаивающе погладила.
   Жданов оглянулся с переднего сидения.
   - Девчонки, не ушиблись?
   Изотова потянулась к нему, пытаясь приобнять.
   - Заволновался?
   Андрей криво улыбнулся.
   - А то... Ромка, хватит пыхтеть. Я в магазин, кто со мной?
   Конечно же, вызвалась Валерия. Андрей хотел уже отказаться от её компании, но потом мысленно махнул рукой. В конце концов, он сам предложил ей провести выходные вместе, так что теперь поздно шарахаться от неё и заниматься самобичеванием. Иначе не стоило и из Москвы уезжать. Можно было остаться дома, а то и к Кире отправиться, мириться, а он вместо этого решил поразвлечься. А исходя из того, что они уже на подъезде к пункту назначения, то начинать развлекаться можно уже сейчас.
   Изотова довольно долго бродила между стеллажами, выискивая неизвестно что, а Жданов терпеливо ждал её у кассы, облокотившись на ручку тележки. Девушка-кассирша бросала на него заинтересованные взгляды, и Андрей решил её вознаградить - улыбнулся и даже подмигнул. Развеселился, заметив вспыхнувший румянец на щеках девушки, и поморщился, когда в кармане телефон завибрировал. А завидев имя на дисплее... Можно было бы, конечно, не отвечать, но Андрей по опыту знал, что станет только хуже. Мама станет звонить по пятнадцать раз на дню и выходные полетят к чертям.
   - Здравствуй, мама, - проговорил Жданов негромко, отворачиваясь ото всех.
   - Здравствуй, - отозвалась Маргарита, и тон у неё был очень напряжённый. - Ты где?
   - Еду отдыхать, - сознался он.
   - Ты молодец. Устал, да? Работы у тебя много, наверное, нервничаешь, расстраиваешься...
   - Можно подумать, у меня есть повод расстраиваться. Ты же знаешь, что нет!
   - Ты мне не дерзи. Это во-первых. А во-вторых...
   - Я знаю, что во-вторых, - перебил её Андрей и тут же об этом пожалел. Кто его вечно за язык дёргает? Нет бы молча мать выслушать, со всем согласиться и дальше делать всё, как хочется, но нет, ему обязательно нужно ввязаться в бессмысленный спор.
   - Вот это меня больше всего и расстраивает. Что ты знаешь, но тебе абсолютно наплевать.
   - Мне не наплевать. Просто я не могу... Мы снова поругались, понимаешь? И какой смысл было оставаться? Опять мириться, опять что-то обещать? Не помогает, я уже пробовал.
   - Она плачет, Андрей.
   Жданов до боли сжал зубы, но на провокацию не поддался.
   - Это даже хорошо, мам. Когда-нибудь ей это надоест. По-другому не бывает.
   Андрей услышал, как мать расстроено вздохнула.
   - Почему ты такой жестокий? Почему вы все так поступаете?
   В душе зашевелилась жалость, но успокаивать мать Андрей не стал. Лишь однажды, в пылу ссоры, он посоветовал ей задать эти вопросы отцу, ведь они и были адресованы ему, только задать их мужу напрямую Маргарита боялась. Но мама тогда сильно расстроилась, и Жданов с ума сходил, не зная, как вымолить у неё прощение. С тех пор предпочитал отмалчиваться, выслушивал, а ответов не давал. У него их просто не было.
   В машину Андрей вернулся чернее тучи. Настроение опустилось до нулевой отметки, задержалось на ней ненадолго, а затем рухнуло вниз, к чертям собачьим. Думать мог только о том, что Кира плачет. Конечно, она могла поплакать матери в трубку, справедливо ожидая получить поддержку, а может и на самом деле расстроена не на шутку. И её жаль, в любом случае. Но всё равно, как ни старался, Андрей не мог понять, почему Кира стремится продлить мучение. Это ведь не нормально?
   - Палыч, ты чего? - поинтересовался Малиновский, заметив его тревожное молчание.
   - Да так... Ромка, поднажми давай. Что мы плетёмся?
   Тот изумлённо посмотрел.
   - Ты что, просишь меня правила нарушить?
   - Просит, просит, - весело поддакнули с заднего сидения, и Малиновский послушно нажал на газ.
   - Не терпится начать отдыхать.
   Андрей кивнул.
   - Точно. Не терпится...
   Валерия погладила его по щеке, а он только слабо улыбнулся и отвернулся к окну.
   Дом отдыха встретил их оживлением. Не совсем привычным. Только въехав на стоянку, Андрей с Малиновским принялись осматриваться, затем переглянулись, и Жданов нахмурился.
   - Я же тебе говорил, - начал он, - не стоит сюда на майские праздники ехать.
   Ромка отмахнулся от него.
   - Какое нам дело до людей? У нас коттедж на границе, там тишина.
   - Ну, конечно, - проворчал Жданов и из машины полез.
   В этот дом отдыха они приезжали довольно часто, вот уже несколько лет подряд. Как впервые сюда попали, так душой и приросли. Старались приезжать на буднях, чтобы поменьше народу было, чтобы всё внимание им, так сказать. Снимали всегда один и тот же коттедж, готовы были хорошо платить за предоставляемые им удобства, ценили грамотное обслуживание и привилегии, заслуженные за несколько лет частых приездов. Да и места очень красивые, сосновый бор и воздух такой чистый, что пьянит. Но ценнее всего были тишина и покой, которых они в этот раз, судя по всему, будут лишены. А виноват Малиновский, который не хотел слышать разумных доводов, которые ему Жданов приводил. Они вполне могли приехать сюда через недельку, но нет, кое-кому приспичило.
   На ресепшене их встретили с радушными улыбками, вручили ключи от дома и пожелали хорошего отдыха. Андрей едва успел отскочить в сторону, чтобы не столкнуться с ребёнком, который сломя голову нёсся по дорожке, и с трудом сдержал раздражённое рычание.
   - Отдохнёшь тут, как же.
   - Не ной, завтра встанем пораньше и на озеро. Будет тебе тишина, друг ты мой уставший.
   Жданов замедлил шаг и принялся оглядываться, с каждой секундой приходя во всё больший ужас. Кажется, пол Москвы сюда отдохнуть приехало. Перед главным зданием целый парк аттракционов и дети, дети, дети... Из палатки с воздушными шариками орёт музыка. В парке все лавочки заняты отдыхающими, отовсюду слышится смех. Подбежала деловитая такса, остановилась рядом со Ждановым и принялась его обнюхивать. Андрей свирепо на неё уставился.
   - Симка! Симка! - закричал кто-то, такса повернула в ту сторону остроносую морду, и в следующую секунду стремглав бросилась на зов хозяев.
   - Сумасшедший дом, - пробормотал Жданов, а догнав Малиновского и девчонок, решил поделиться: - Это же надо назвать собаку Симка. Любители мобильных телефонов!
   - Это от Серафимы, наверное, - сказала Мила, девушка Ромки. Андрей непонимающе посмотрел на неё.
   - Что?
   - У моей бабушки кошку так звали - Серафима. Сокращённо Сима. Или Фима, кому как нравится.
   Малиновский на Андрея кинул насмешливый взгляд, а тот устало потёр лоб.
   - Пора отдыхать.
   Хоть в доме всё было привычно и раздражаться стало не на что. Кинув сумку с вещами в спальне и оставив Валерию с ними разбираться, Андрей вышел на веранду, присел на перила и, наконец, закрыл глаза, наслаждаясь тишиной и шумом сосен.
   - Хватит думать о работе, - сказал подошедший Ромка. Облокотился на перила, пооглядывался, а потом с удовольствием проговорил: - Красота.
   - Я не о работе, - отозвался Андрей, не открывая глаз. - Точнее, не только. Мама звонила.
   - И что? - насторожился Малиновский.
   Андрей пожал плечами.
   - Кира плачет.
   - Ты с ней так и не поговорил?
   - Поговорил. И мы опять поругались.
   - Это уже на грани абсурда, Андрюх.
   - Понимаю.
   - А Катя?
   Жданов открыл глаза и посмотрел непонимающе.
   - А что с ней?
   - Ты стал к ней добрее?
   - О чём ты вообще думаешь?
   - О деле. - И тут же схватился за сердце. - Боже, ты меня заразил! У меня же пунктик - не думать о работе на отдыхе!
   - Ещё бы отдыхать почаще, да, Малина?
   Ромка рассмеялся.
   - Да ладно тебе.
   - Кате я улыбаюсь. Как ты и советовал.
   - Всю неделю улыбался? - поразился Ромка. - А я-то думаю, что это её перекосило?
   Жданов усмехнулся.
   - Чего ты хочешь от меня?
   - Андрюша, ну ты же взрослый мальчик. Ты должен знать, что это улыбка - это только первый шаг. Пришла пора сделать второй.
   - Да-а? Какой, интересно?
   - Ну, я не знаю. - Малиновский подозрительно хрюкнул и тут же от Андрея отвернулся. - Если бы на её месте была какая-нибудь другая девушка... нормальная, я бы тебе ответил, а так... По душам поговорить?
   - О чём мне с ней говорить?
   - Ты с ней в одном кабинете работаешь, по восемь часов рядом с ней... Найди тему.
   - Легко тебе говорить.
   - Конечно. Мне всё легко.
   - Две недели прошло. Сколько ещё она будет в "Зималетто"?
   - А, так ты надеешься, что она уйдёт прежде, чем придётся с ней заговорить?
   - И это тоже.
   - Мудро. А что с Кирой?
   Андрей тут же сник.
   - А Кира плачет.
   На веранду вышла Валерия, секунду мялась в дверях, а после шагнула к Жданову.
   - Чем займёмся, мальчики?
   Рома усмехнулся, наблюдая за тем, как она льнёт к Андрею.
   - Лера, солнышко, весь смысл отдыха в том, что можно ничем не заниматься.
   - Как, совсем ничем? - Она рассмеялась, а Андрей отодвинулся от неё.
   - Предлагаю пообедать.
   - Рано вроде.
   - Ничего не знаю, есть хочу. Пошли?
   Андрей кивнул и с перил слез.
   Ресторан был почти пуст, что позволило устроиться за лучшим столиком у окна. Девчонки тараторили без умолку, Ромка, кажется, их щебет понимал, потому что в беседе участвовал, а Андрей молча ел и в окно посматривал. Перед обедом людей в парке поубавилось, стало не так шумно, никто под окном не носился и не кричал. Парень с воздушными шарами заскучал и музыку сделал погромче. Сидел на своём колченогом стуле и ногой в такт покачивал. Вдалеке высились тёмные сосны, парковые лавочки опустели, но всё равно утренней шумихой, казалось, даже воздух пропитался. Покоя не чувствовалось, и это Андрею очень не нравилось. Наверное, и правда, лучше всего завтра пораньше встать и уйти на озеро, или на конюшни. Туда, куда обычные отдыхающие не доберутся. Или доберутся не сразу.
   - Слушай, а Пушкарёва тоже премию получила? - спросил вдруг Малиновский и все с любопытством уставились на Жданова. Тот попытался собраться с мыслями, в первый момент растерявшись от такого вопроса.
   - К празднику? Понятия не имею. Что ты меня спрашиваешь?
   - Просто интересно.
   - Если и получила, то об этом знает только она и мой отец.
   - А это правда, что она личный помощник Пал Олегыча? - заинтересовалась Изотова. Андрей едва не подавился, когда это услышал.
   - Что? С чего ты взяла?
   - Да об этом все говорят. Я от Милко узнала.
   - Личный помощник? - повторил удивлённый Рома и на Андрея глянул.
   - Чушь какая-то, - сказал тот, но сам задумался.
   - Она сама это рассказывает всем, - продолжала тем временем Валерия. - Кажется.
   Жданов положил вилку и сжал руку в кулак. Непонятно почему, но злился в данный момент он на Изотову. Кажется ей!..
   Аппетит пропал и прихватил с собой остатки настроения. Валерия это заметила и принялась заглядывать Андрею в глаза, боясь, что сделала что-то не так и всё испортила. Попыталась взять его за руку и протянула:
   - Андрюша.
   Он руку свою из-под её ладони убрал и сделал попытку улыбнуться.
   - Ешь.
   На парковой дорожке появилась девушка на роликах. Правда, стояла она на них крайне неуверенно. Держалась рукой за скамейку, пробовала переступать ногами, взмахивала руками и снова хваталась за скамейку. Андрей наблюдал за ней, и неожиданно для себя увлёкся этим занятием. На девушке был весёлый голубой свитерок, джинсы с яркой вышивкой на задних карманах, ладная попка и волосы, распущенные по плечам. Это всё, что Андрей мог видеть. Мало, конечно, но что-то всё равно не давало ему отвести взгляд. Ах да, она же смешно взмахивала руками, пытаясь сохранить равновесие. Совершенно не умеет кататься на роликах. И, кажется, этого стесняется, потому что оглядывается постоянно, проверяя, не появился ли кто рядом. Видимо, специально дожидалась предобеденного затишья, чтобы попробовать прокатиться в первый раз.
   Покатилась осторожно, медленно, видимо, нацеливаясь на следующую скамейку, даже руками к ней тянулась, словно надеялась ухватиться, но, к сожалению, до спасения было ещё далековато.
   - Давайте пойдём на озеро после обеда? - предложила Мила и тут же вцепилась в Малиновского. - Ну, пожалуйста, пожалуйста!
   Валерия посмотрела на Андрея.
   - Пойдём? Я тоже хочу.
   Он мотнул головой.
   - Нет, у меня другие планы.
   - Как это? - расстроилась Изотова.
   - Лер, оставь его, - посоветовал Малиновский. - Дай ему два часа и у него вновь будет замечательное настроение!
   Андрей удивлённо вскинул брови.
   - А когда это у меня было замечательное настроение?
   Валерия взяла его под руку.
   - Я такого не помню, - игриво заявила она.
   - Вот и я не помню, - согласился Жданов. И снова посмотрел в окно. Девушка сидела на асфальте и разглядывала свои ладони. Потом начала осторожно подниматься. Получалось у неё не слишком грациозно, но зато потом она сделала такое, за что Андрей готов был простить ей её неуклюжесть. Она выпрямилась, быстро оглянулась по сторонам и вот тут - потёрла ладошкой ушибленную попу.
   Жданов фыркнул от смеха, схватил бокал с вином, и сделал вид, что не замечает недоумённых взглядов друзей.
  
  
  
   Глава 8.
  
   Из конюшни, куда Катя отправилась после обеда, отпустив Кольку играть в боулинг, она вылетела, как ужаленная. А всё потому, что ей неожиданно привиделся Жданов. Катя широко распахнутыми глазами смотрела на него, то есть на мужчину, на Андрея похожего, наблюдала, как тот поглаживает по морде лошадь и разговаривает с конюхом. Он стоял к ней спиной, иногда поворачивался вполоборота, и жар затопил, кажется, всё Катино существо. А всё от стыда и непонимания. Откуда взялось это видение? В итоге, войти на конюшню и всё осмотреть, как собиралась, она так и не решилась. Спряталась за дверями, и смотрела на мужчину, но тот как назло укрылся за лошадью, только черноволосая макушка выглядывала, и голоса его слышно не было. Широкая ладонь гладила животное по носу, конь фыркал и перебирал ногами. Катя вытянула шею, пытаясь разглядеть мужчину получше, и едва не вывалилась из-за своего укрытия, когда дверь кто-то толкнул. Обернулась, посмотрела на женщину с мальчиком-подростком в шапочке наездника.
   - Девушка, вы не ушиблись?
   - Нет, нет... Извините меня.
   Ещё раз заглянув в конюшню и снова не сумев ничего разглядеть, Катя поспешила прочь. Шла по дорожке и оглядывалась, словно боялась, что за одним из кустов её снова поджидает опасная галлюцинация. На всякий случай лоб свой потрогала. Вроде не горячий.
   С чего это её вдруг на Жданове зациклило? Он ей даже не нравится. То есть, нравится, как человек... да и то не всегда, а вот чтобы мерещился везде и всюду?
   Бегом взобралась на пригорок и остановилась, стараясь отдышаться. Отстранённо улыбнулась влюблённой парочке, спешащей ей навстречу.
   - А конюшни там, не знаете? - спросила девушка.
   - Там, - кивнула Катя.
   Молодые люди поспешили мимо, а Катя повернулась, чтобы с высоты посмотреть на конюшни. Как раз застала момент, когда тот самый мужчина вывел лошадь в загон. Издалека он почему-то ещё больше на Жданова походил. Вот только на месте ни секунды не стоял, не позволяя себя, как следует разглядеть. Катя за ним наблюдала несколько минут, потом в загоне появились ещё лошади, на одной из них ехал тот самый мальчик, с которым она столкнулась в дверях конюшни. Его лошадь под уздцы вёл конюх, потом он что-то крикнул мужчине, а тот махнул рукой и через мгновение уже оказался в седле. Похлопал лошадь по шее, наклонившись к ней, а Катя отвернулась и снова руку ко лбу приложила.
   - Ну, откуда здесь взяться Жданову? - пробормотала она, стараясь саму себя успокоить.
   Зорькин, как и ожидалось, нашёлся в боулинге. Кате пришлось подождать, пока он сделает бросок, перед этим он долго примеривался, советовался с друзьями, а Пушкарёва стояла в стороне и от нетерпения притопывала ногой по натёртому до блеска полу.
   - Ну что, что ты пляшешь? - негромко проговорил Коля, подойдя к ней через несколько минут. И тут же заулыбался радостно: - Ты видела? Какой бросок!..
   - Молодец, - довольно скупо похвалила его Катя, а потом дёрнула за руку. - Коля, мне кажется, я видела Андрея.
   - Жданова?
   - Ну да!
   Колька почесал в затылке, повернулся к ней и посмотрел серьёзно.
   - Где?
   - На лошади, - выдохнула она, прежде чем успела подумать.
   Зорькин подавился собственным смехом.
   - Где?
   - О Господи, Коля!.. На конюшне!
   - Интересно. И что Жданов тут делает?
   Катя отвела взгляд.
   - Если честно, я не уверена до конца, что это был он.
   - Пушкарёва, ты зачем мне мозги пудришь?
   - Да не пудрю я!.. Но очень похож.
   - Да мало ли кто на кого похож? Чего ты всполошилась? Он тебе теперь повсюду мерещится.
   - Но ведь это ненормально?
   - В том-то и дело, что ненормально.
   - Может, это чувство вины сказывается?
   - А в чём ты виновата?
   - Коль, ты идёшь?
   Катя посмотрела на молоденькую девушку, которая обращалась к Зорькину, потом кинула на друга выразительный взгляд. Тот смешно потупился.
   - Очень весело, - шикнула на него Катя. - Зачем ты вообще меня сюда притащил? У тебя тут шуры-муры.
   - Никаких шур, только муры. - И поинтересовался, когда Катя молча пошла прочь: - Ты куда?
   - В номер. Душ холодный приму, - с некоторой издёвкой добавила она.
   Зорькин, подлец, рассмеялся.
   - Против Жданова помогает?
   - Я даже разговаривать с тобой не хочу.
   Номер у них с Колькой был один на двоих. Не очень большой, но достаточно удобный, с двумя кроватями, с маленькой гостиной и балконом. На него-то Катя и вышла, как только оказалась в номере. Вид с него открывался не то чтобы очень живописный, но зато вся территория, включая небольшой парк перед главным зданием, была как на ладони. Катя облокотилась на перила и обвела взглядом окрестности. Жданова высматривала. Но больше никого на него похожего не видела. Постояв минут пять, и в очередной раз списав всё на своё буйное воображение, она ушла в номер.
   А спустя всего минуту на дорожке прямо под её балконом появился Малиновский, правда, Пушкарёва об этом не подозревала. Как и о том, что Роман Дмитрич занимался тем же, что и она - Жданова высматривал. За ним неотступно следовала Изотова и своим надуманным волнением выводила Малиновского из себя.
   - Куда он мог деться, Рома?
   - Лер, да успокойся ты. Дела у него, наверное.
   - Какие такие дела?
   Ромка остановился, упёр руки в бока и огляделся по сторонам.
   - Здесь его тоже нет. Значит, на конюшнях.
   - А где конюшни?
   - Там. - Роман махнул рукой в нужном направлении.
   - Пойдём?
   - Я сюда приехал не для того, чтобы за Ждановым по пятам ходить. Я отдыхать приехал. Надо тебе - иди. Волшебный клубок тебе дать, чтобы дорогу указал?
   Валерия обижено посмотрела.
   - Обойдусь.
   - Вот и отлично.
   Они вместе дошли до коттеджа, потому что по пути было, а потом Изотова припустилась дальше по дорожке, правда, вернулась уже с полдороги, встретив Андрея.
   - Куда ты исчез?
   Жданов выглядел немного уставшим, но довольным. Когда Изотова к нему бросилась, он обнял её одной рукой.
   - Я гулял.
   - Один?
   - Почему нет? Иногда я устаю от людей.
   - А что ты делал на конюшне?
   - А что там обычно делают?
   Она остановилась и потянула его за руку. Андрею тоже пришлось остановиться и обернуться к ней. Легко улыбнулся.
   - Ты чего?
   - Ты её любишь?
   - Кого?
   - Киру.
   - А при чём здесь Кира?
   - Она тянет тебя на дно, как камень.
   - Интересно... Лера, а тебя это как касается?
   Она могла бы ему ответить, даже хотела ответить, но Андрей, наверное, это почувствовал, потому что руку свою освободил и пошёл дальше, не дожидаясь Валерию. Она догнала его почти сразу. Взяла под руку и некоторое время они шагали молча, а потом, чтобы хоть что-то сказать, нарушить эту виноватую тишину, Лера сказала:
   - Здесь очень красиво. Мне нравится.
   Андрей кивнул.
   - Вы часто сюда приезжаете?
   - Да.
   - Ты на ней женишься?
   Жданов аж споткнулся.
   - Ты зачем мне все эти вопросы задаёшь?
   - А если для меня это важно?
   Андрей посмотрел на неё долгим взглядом, затем головой покачал.
   - Лера, не придумывай себе того, чего нет, и не будет.
   - Почему не будет? Ты уверен в этом?
   Она смотрела ему прямо в глаза, и Андрею стало не по себе. Как с Кирой. Мерзавцем себя почувствовал. Чёрт. Пропали выходные.
   - Кажется, я нажил себе ещё одну проблему, - покаялся он Малиновскому позже.
   - Это ты про Изотову, что ли? Да брось.
   - Она уже предлагает мне бросить Киру и жениться на ней.
   Ромка рассмеялся.
   - А в этом ты сам виноват. Нечего давать женщинам необоснованных надежд.
   Андрей насмешливо на друга посмотрел.
   - Обещаю отныне внимательно прислушиваться к твоим советам.
   - Сделай одолжение.
   - И зачем я её с собой взял?
   - Потому что она закадычная Наташкина подружка.
   - Точно. Я собирался одним выстрелом убить двух зайцев, а получилось, как всегда - хреново.
   - Не так уж и хреново. Ларина тебя точно запишет в отъявленные мерзавцы после этих выходных и оставит в покое.
   - Да. Но только ей на смену придёт Изотова. Вот уж радость... Что ж мне так не везёт-то?
   Рома дружески хлопнул его по плечу.
   - Это называется - чёрная полоса, Палыч.
   - Знаю. И знаю, что она затягивается, а мне это не нравится.
   - Неприятности никому не нравятся. Кстати, а наши куда делись? В смысле, девушки. - Малиновский развернулся на стуле и посмотрел через весь ресторанный зал. - Где они?
   - Сейчас вернутся. - Андрей откинулся на стуле, взял меню и жестом подозвал официанта. А потом машинально повернул голову, когда за одним из столиков раздался бурный взрыв смеха. Там собралась компания молодых людей, они веселились и шумели, что не всем посетителям ресторана нравилось. Наверное, именно это и пытался донести до расшумевшейся компании официант, что-то втолковывающий одному из молодых людей. Тот кивал, поправлял очки и, видимо, поклялся, что вести себя они будут потише, и официанту ничего не оставалось, как уйти.
   - Вот так отдыхать надо, - хмыкнул Малиновский, потягивая вино. - А мы с тобой, как два пенсионера, в тишину...
   - Тебе на работе шума не хватает?
   - Хватает. Я же шучу, Палыч. А это, наверняка, какие-нибудь банковские клерки гуляют. На работе тоска, одни цифры и бумажки, вот и отрываются.
   Андрей улыбнулся.
   - Наверное...
   Из-за стола шумевших поднялась девушка. Она сидела к Андрею спиной, и поэтому он раньше не обратил на неё внимания. К тому же, её волосы были забраны вверх, в высокую причёску, а не распущены по плечам, а вместо яркого свитера и джинсов, длинное платье приятного лилового оттенка. А как только она поднялась, повернула голову, Жданов её узнал. Хотя, это было странно, но что-то едва уловимое, знакомое, в наклоне головы, в осанке... А девушка тем временем наклонилась к тому самому молодому человеку, с которым разговаривал официант, провела рукой по его плечу и что-то проговорила ему на ухо. Тот кивнул, закинул голову, чтобы посмотреть девушке в лицо и вдруг рассмеялся, а она шутливо щёлкнула его по носу. Андрей непонимающе моргнул, наблюдая за девушкой, изо всех сил стараясь понять, кого же она ему напоминает. Догадка мелькнула, но уже в следующее мгновение Жданова осенило - она! Девушка, которая не умеет кататься на роликах.
   Он заулыбался. Малиновский это заметил и непонимающе приподнял бровь.
   - Ты чего?
   - Да так...
   Девушка отошла от стола и направилась к бару. Присела на высокий табурет и обратилась к бармену. За стойкой она была одна и чувствовала себя свободно, облокотилась на неё и закинула ногу на ногу. Кажется, была чем-то озабочена. Ей принесли бокал с вином, она сделала глоток и оглянулась на своего молодого человека. По крайней мере, Андрей решил, что на него. И не подозревала, что тоже стала объектом наблюдения. Андрей припомнил её падение в парке, её смешной жест, своё нежелание отвести от неё взгляд тогда (да и сейчас, что скрывать?), и теперь не просто наблюдал, он её бесстыдно разглядывал, оценивая. К тому же, она сидела в такой позе, что не сделать этого, было бы настоящим кощунством. Взгляд Жданова скользил по её спине, по крутому изгибу бедра, по красивой икре, которая выглядывала из-под длинного платья. Иногда девушка поворачивала голову, и Андрей, за те считанные секунды, которые у него были, старался разглядеть её профиль.
   - Куда ты всё смотришь? - поинтересовался Малиновский и без паузы добавил: - Девчонки возвращаются.
   Андрей безразлично кивнул и перевёл взгляд на молодого человека, на которого постоянно оборачивалась девушка. Тот продолжал веселиться, видимо, позабыв о своей спутнице, а потом и вовсе зашептался с какой-то девушкой. Взгляд Жданова метнулся обратно к бару, но его девушки там уже не оказалось. В первый момент Андрей непонимающе нахмурился, принялся оглядывать зал ресторана, но её не было.
   - Долго мы? - Валерия, проходя мимо него, наклонилась и поцеловала его в щёку. - Знаешь, я там в фойе, в магазинчике, заметила одну интересную вещицу...
   Поддавшись какому-то непонятному порыву, Андрей поднялся, одарил Изотову быстрым взглядом и пробормотал:
   - Я скоро вернусь, ужинайте без меня.
   Ромка удивлённо посмотрел.
   - Ты куда? Ты же есть хотел.
   - Я вернусь, - отмахнулся от него Жданов. - Наверное. - И поспешил к выходу.
   Девушку увидел, только выбежав на крыльцо. Даже не ожидал, что она так быстро пересечёт просторный холл, видимо, она тоже бежала. А он собирался её догнать, сам не понимая зачем. Сбежал по ступенькам вниз и кинулся за ней следом по парковой дорожке.
   ...Катя почти бежала. Спустилась с крыльца, путаясь в подоле длинного платья, подхватила его рукой, чтобы не мешал, и тут же свернула на тускло освещённую боковую дорожку парка. Здесь было всего два фонаря, в отличие от главной аллеи, на которой даже ночью было светло, как днём, но именно пустынность и темнота её и поманили сейчас. Достав из маленькой сумочки мобильной телефон, набрала номер Зорькина.
   - Ты чего звонишь?.. - начал тот, но Пушкарёва его перебила.
   - Он здесь! - громким шёпотом проговорила она в трубку.
   - Кто?
   - Колька, очнись, наконец! Жданов здесь! Я его в ресторане видела.
   - Кать!
   - Что? Мне не показалось! Оглянись, только осторожно. Они за твоей спиной сидят.
   Возникла пауза, а потом Коля чётко произнёс:
   - Чёрт.
   - Вот именно.
   - Кать, только Жданова там нет.
   - Что?!
   - Там Малиновский и две девицы, а Жданова нет...
   - Девушка! - раздался за её спиной знакомый голос, и Катя встала, как вкопанная, чувствуя, как по спине побежали мурашки размером с кошку.
   - Кать, ты слышишь?
   - Его там нет, Коля, - прошептала она. - Он здесь. Мы пропали...
   Катя захлопнула телефон и прижала его к груди. Сердце так колотилось, что казалось, сейчас ей в руки вывалится. Со страхом ожидала, когда Жданов подойдёт и что он ей скажет. Интересно, если Андрей всерьёз обвинит её в шпионаже, её за это в тюрьму посадят? Переполненная страхом и плохими предчувствиями, она сама повернулась к нему. Жданов уже был в нескольких шагах от неё, и даже в потёмках, Катя к своему удивлению, разглядела улыбку на его лице, причём не просто улыбку, а смущённую.
   - Девушка, вы всегда так быстро ходите или только когда расстроены?
   - Когда злюсь тоже, - осторожно заметила она. - А с чего вы взяли, что я расстроена?
   - Вы сбежали из ресторана, а потом кричали в телефон. Он оказался сволочью?
   Андрей подошёл совсем близко, и Катя отступила на пару шагов. Сглотнула, испуганно глядя на Жданова, а потом машинально подняла руку, чтобы поправить очки, опомнилась только в последний момент. Заправила волосы за ухо. Да так и замерла, смущённая лукавой улыбкой Андрея и осенённая невероятной мыслью. Не собирается Жданов ни в чём её обвинять, по одной простой причине - он её не узнал. Совсем.
   Телефон в руке завибрировал, зажужжал, Катя испуганно посмотрела на него. Потом на Жданова. Он стоял и тоже на неё смотрел, в ожидании. Улыбался.
   Вот чего он улыбается, спрашивается?
   Разозлилась, откинула крышку телефона и приложила его к уху.
   - Я слушаю.
   - У тебя всё в порядке? - обеспокоился Зорькин. - Ты где? Я иду уже.
   Катя кинула на Андрея задумчивый взгляд.
   - Не стоит. Я иду в номер. А ты развлекайся.
   - Ты уверена?
   - Ну, конечно, уверена, - нетерпеливо проговорила она и телефон выключила. - Что вы хотите? - спросила она, стараясь следить за своим голосом. Если Жданов не узнал её до сих пор, то голос может её выдать с головой. Нужно добавить твёрдости.
   Андрей тем временем кивнул на телефон.
   - Беспокоится?
   - Что вам нужно?
   - Вот теперь я чувствую себя совершенно глупо, - признался Андрей. - Я просто хотел с вами познакомиться.
   - В каком смысле - познакомиться? - заволновалась Пушкарёва, отступая от него ещё на шаг.
   Жданов пожал плечами.
   - В простом. Познакомиться. Вы убежали из ресторана, мне показалось, что вы расстроены были.
   - Вы видели меня в ресторане?
   - Видел. Вы так красиво сидели в баре.
   - Красиво?! О боже...
   Андрей рассмеялся.
   - Мне кажется, или я вас смутил?
   - Вам не кажется. Знаете, я, пожалуй, пойду. Вам спасибо, конечно, мне очень... лестно.
   Он улыбался. Он снова ей улыбался, как всю последнюю неделю, но только сейчас ей хотелось улыбнуться ему в ответ, не смотря на своё смущение и растерянность от происходящего.
   - Как вас зовут?
   Катя решительно покачала головой.
   - Нам не надо знакомиться.
   - Почему?
   - Просто поверьте...
   - А если я по натуре человек очень недоверчивый?
   Ей уже не кажется. Он отрабатывает на ней свои приёмы обольщения. И улыбается так проникновенно именно поэтому.
   - Я всё-таки пойду, - решилась она и даже зашагала по дорожке, приказывая себе не оборачиваться. Жданов быстро её догнал.
   - Хорошо, признаю своё поражение. Но можно я вас провожу хотя бы? Не дело девушке одной по темному парку ходить.
   - Это же дом отдыха!
   - Вот именно. Некоторые когда отдыхают, несколько увлекаются.
   - По опыту знаете?
   Он снова рассмеялся.
   - Хотите меня подловить?
   - А вы меня?
   - Да нет, просто пытаюсь завязать беседу.
   - У вас не получается.
   - Почему? Вы улыбаетесь.
   - Потому что вы говорите глупости.
   - Какие глупости? Вам мама с папой наверняка говорят то же самое.
   - Возможно.
   - А молодой человек?
   Катя посмотрела на Жданова.
   - У меня нет молодого человека.
   Андрей лишь красноречиво хмыкнул. Потом огляделся и спросил:
   - Вы живёте во втором корпусе?
   - Да.
   - Меня зовут Андрей.
   - Мы же решили не знакомиться.
   - Это вы так решили. Да и то, думаю, что вы погорячились.
   - Нисколько.
   - Что ж я вам так не нравлюсь-то?
   - Почему не нравитесь?
   - Вы же не хотите со мной знакомиться.
   - Я просто не вижу в этом необходимости.
   - А она есть, - горячо заявил Андрей. - Просто для того, чтобы я ночью спокойно спал.
   - Зачем вы за мной пошли?
   - Я же сказал... Вы убежали, я забеспокоился.
   - Вы обо всех девушках беспокоитесь?
   - Нет. Только о тех, которые мне нравятся.
   Катя не нашлась, что ответить. У неё вообще мысли путались, происходило что-то невероятное, что невозможно было предугадать и вообще предположить. Несколько недель работы рядом с Андреем Ждановым, подглядывание за его жизнью из-за угла, смущение от раздумий о нём, но представить, что может понравиться ему настоящая, Катя не могла. Он увидел её один раз и она понравилась ему настолько, что он выскочил за ней из ресторана, чтобы проводить. Если бы всё не казалось настолько глупым, то можно было бы заподозрить подвох. Пушкарёва украдкой на Андрея посмотрела, но тут же глаза отвела, боясь, что он заметит, и до боли сцепила пальцы. Большой голубой камень на её кольце впился в кожу, и на Катю накатила новая волна страха. На всякий случай перевернула кольцо камнем вниз. Неизвестно, обращал Андрей на её кольцо внимание или нет, так что лучше не рисковать.
   Впереди показалось здание второго корпуса, ещё совсем немного и спасительная темнота закончится, придётся выйти на освещённое место, и это Катю всерьёз тревожило. Она почему-то была уверена, что рассмотрев её как следует, Андрей её непременно узнает. Как только посмотрит ей в глаза, увидит её улыбку... Так что, улыбаться ему нельзя. Да и не за что. Он это ещё ничем не заслужил.
   Настроив себя таким образом, Катя обратилась к Андрею, стараясь выдержать официально-вежливый тон:
   - Спасибо, что проводили. Дальше я вполне могу дойти сама.
   - Избавиться от меня хотите?
   - А вы меня специально смущаете?
   - Признаться, да. Я давлю вам на жалость. Или на совесть.
   Катя постаралась спрятать улыбку.
   - И чего вы хотите этим добиться?
   Он театрально вздохнул.
   - Хоть чего-нибудь. Хотя бы имя узнать.
   Они вышли из-под тени деревьев и остановились в нескольких метрах от входа в корпус. Андрей, как Катя и предполагала, тут же принялся её разглядывать, пользуясь возможностью, а она глаза от него прятала.
   - Спасибо, что проводили.
   - Меня зовут Андрей.
   - Я помню.
   - Он очень вас расстроил?
   - Кто?
   - Ваш молодой человек, которого у вас нет. Вы так смотрели на него в ресторане.
   - Люди иногда ссорятся, - уклончиво ответила Катя.
   - Да, бывает. Замёрзла?
   В этом коротком вопросе прозвучало что-то иное, не кокетство и не попытка угодить или разговорить её. Андрей перешёл на "ты" и искренне побеспокоился о ней. Впервые. Он шутил и заигрывал, и у Кати получалось этому противостоять, не принимать его всерьёз и не поддаваться чарам, а на заботу также отчуждённо отреагировать не смогла.
   - Нет, - еле слышно отозвалась она.
   - Давай я тебе пиджак дам...
   - Не надо, я сейчас пойду в номер. А вы возвращайтесь в ресторан... Вы ведь там, наверняка, не один были.
   - Не один, - согласился он. - Ты сколько здесь пробудешь?
   - До понедельника.
   Андрей улыбнулся.
   - Значит, ещё увидимся.
   - Кто знает.
   - Увидимся, - заверил он её.
   - А если я до понедельника из номера не выйду?
   - А в каком номере ты живёшь?
   - Не скажу, - ответила Катя и, наконец, осмелилась поднять на Жданова глаза, решив, что будь, что будет. В глубине души ожидала, что Андрей её узнает и в тот же момент кошмар начнётся, но он только улыбнулся шире, отчего у Кати на душе совсем неспокойно стало. Всё-таки его улыбка - это серьёзное оружие, по крайней мере, серьёзнее, чем она предполагала. Всегда удивлялась девушкам, готовым высиживать у него в приёмной столько времени, сколько понадобиться, чтобы с ним увидеться, и даже видела, как Андрей им улыбался, но не понимала, отчего они таяли, как воск. А вот теперь, когда он смотрел ей в глаза, и она осознала, что это всё не шутка и не видение, которые, как она думала, являлись ей весь сегодняшний день, а настоящий Андрей Жданов, который не сводит с неё взгляда, по-настоящему прониклась.
   - Как тебя зовут? - снова спросил он, но на этот раз гораздо тише. А Катя вдруг почувствовала лёгкое прикосновение, опустила глаза и увидела, как Жданов осторожно прикасается к её руке. Дотронулся и его пальцы тут же скользнули вниз, к её запястью. Бросило в дрожь, Катя руку хотела убрать, но не успела, Андрей сжал её пальцы. Катя собралась запротестовать, но и тут опоздала. Правда, сейчас Жданов просто замер и она не сразу поняла, в чём дело, пока не заметила его взгляд, устремлённый на её руку. На кольцо. Точнее, на золотой ободок на безымянном пальце.
   - Меня зовут Лариса, - сказала она и тут же в этом раскаялась. Зачем ещё одна ложь? Просто для того, чтобы его отвлечь? Слишком сложно, не стоило...
   Андрей посмотрел на неё и снова улыбнулся. Даже взгляд не изменился, или ей только так кажется?
   - Наконец-то. Скрытная вы девушка, Лариса. Легче первый поцелуй вырвать.
   - У кого?
   - Точно не у тебя, - вроде бы пожаловался он.
   Руку она всё-таки освободила. Очень осторожно, под внимательным мужским взглядом, каждый палец по очереди, потому что Андрей совершенно не собирался упрощать ей задачу.
   - Спокойной ночи. Спасибо, что проводили.
   Катя пошла к входу, надеясь, что Андрей не попытается её удержать. Иначе у неё просто нервы не выдержат, и она начнёт каяться перед ним в содеянном. То-то он удивится! Но Андрей всё же окликнул её.
   - Лариса!
   - Да?
   - Как меня зовут?
   Она удивилась.
   - Что?
   - Как меня зовут?
   - Андрей, - ответила Катя, не понимая, к чему он ведёт. А Жданов вдруг разулыбался.
   - Я просто хотел, чтобы назвала меня по имени.
   Катя не сдержала ответной улыбки, но почувствовав опасность (саму себя испугалась, если честно), поспешила уйти.
  
  
   Глава 9.
  
  
   - Надо собираться и немедленно уезжать.
   Зорькин возмущённо посмотрел на неё.
   - С ума сошла? Кать, он не узнал тебя!
   - Он не узнал меня издалека и в темноте. И то у меня чуть сердце не выскочило. А если мы с ним днём столкнёмся?
   - И ничего не случится. - Коля схватил Катю за руку и подтащил к зеркалу. - Вот ты сама бы себя узнала?
   - Хватит. - Пушкарёва вырвалась из его рук и села на кровать. - Ты хоть понимаешь, на что меня подбиваешь?
   - Очень хорошо понимаю. А ещё понимаю, что это возможно наш единственный шанс что-нибудь узнать. По-настоящему стоящее. Две недели в "Зималетто" мало, что дали. Даже женсовет не особо помог.
   - А Жданов, думаешь, поможет?
   - А кто, кроме него? Уж лучше всё узнать из первых рук, чем собирать сплетни.
   Катя закрыла глаза и от бессилия негромко застонала.
   - Это безумие, Коля! Он меня узнает, и что тогда?
   - А ты сделай так, чтобы не узнал, - спокойно заявил Зорькин.
   - Тогда ты иди вместо меня, - посоветовала Катя.
   - Вместо того, чтобы огрызаться, лучше бы подумала, как следует.
   - Я уже подумала. Как следует. И решила уехать.
   Коля постоял рядом, разглядывая Катю, потом присел на соседнюю кровать и на Пушкарёву уставился со значением.
   - Я знаю, чего ты боишься.
   - Наконец сообразил, - съязвила она, но Зорькин лишь усмехнулся.
   - Андрей Жданов обратил на тебя внимание, и ты растаяла.
   - Что? - Катя возмущённо посмотрела. - Как ты можешь мне такое говорить?
   - А что ещё я должен думать? Такой шанс упустить можно только, если есть очень серьёзная причина для этого. Она у тебя есть?
   - Отстань от меня, - посоветовала ему Катя.
   - Не отстану. - И тут же улыбнулся. - Я же понимаю, почему ты так разволновалась. Но ведь его интерес к тебе настоящей должен льстить, так пользуйся моментом.
   - Каким моментом? Чтобы он меня узнал? И как я тогда ему объясню, что происходит?
   - Скажешь, что пошутила. Тебе было интересно, как долго он тебя не узнает. Ты женщина, он простит.
   - Мне кажется, или ты мне гадость сказал?
   - Кажется, - тут же ответил он и улыбнулся ещё шире.
   - И почему я всё это делаю? - проговорила Катя в сторону, а Зорькин обрадовался.
   - Значит, согласна?
   - Я согласна остаться. Дай бог, мы за выходные с ним больше не встретимся.
   - А вот на это я бы не надеялся и дал ситуации развиться.
   Пушкарёва изумлённо посмотрела на него.
   - Ты хочешь, чтобы я сама к нему пошла?
   - Случайно встретилась, - поправил её Зорькин.
   - У тебя явно какие-то проблемы, Коля.
   - Ну и пусть.
   - А ты в курсе, что он здесь не один? И даже не с невестой, а...
   - С кем?
   - Кажется, её зовут Валерия. Она одна из... кажется, она модель.
   - Вот именно - одна из и кажется. А он, не особо о ней задумываясь, рванул за тобой вслед. Так чего ты переживаешь?
   - Ну, я не знаю... - Катя пришла в настоящее отчаяние, когда поняла, что Зорькин от неё просто так не отстанет.
   А Коля тем временем поднялся и заходил по комнате, раздумывая и время от времени выразительно взмахивая руками.
   - Только нужно постараться не быть Катей Пушкарёвой.
   - Извини, но я ею родилась.
   - И замечательно, но сейчас... Кстати, очень хорошо, что ты назвалась другим именем. Что ещё он может о тебе знать?
   Катя задумалась ненадолго, потом плечами пожала.
   - Да ничего. Если только...
   - Что?
   - Мне кажется, он видел кольцо на моём пальце. Я его перевернула, и Андрей мог решить, что оно обручальное.
   - И ты его не переубедила?
   - Нет.
   - Здорово. Слушай, а ты у нас получаешься распутной особой, - вдруг усмехнулся он.
   - Почему это? - Катя обиженно посмотрела. - Я ему на шею не вешалась, и в номер торопилась, он просто решил меня проводить. На всякий случай. А вот ты - да, ты получаешься распутным типом.
   - А я кто? - изумился Коля, а Катя мило улыбнулась.
   - Судя по всему, муж. Раз мы с тобой в одном номере живём.
   Зорькин рассмеялся.
   - Всё как по написанному, Кать!
   - Да, возможно. Вот только повода для особой радости я не вижу. Мне не нравится дурить людей.
   - Он тебя тоже дурить собирается, так что - око за око, зуб за зуб.
   - Ты о чём?
   - О курортных романах. То есть, у нас не совсем курортный получается, но разница небольшая. Он обхаживает тебя, а ты его, но с другой целью. Так что, всё по-честному.
   - Мне всё это не нравится.
   - Всего сутки, Кать, а завтра мы уедем, и всё закончится.
   - И что, по-твоему, я могу выяснить за сутки?
   - Очень многое. Или ничего. Давай рискнём?
   Катя посмотрела на воодушевлённое лицо друга и, в конце концов, согласилась.
   - Хорошо, давай.
   Следующий час она провела у зеркала, пытаясь придумать "Ларису".
   - Идти нужно от обратного, - говорил Колька, наблюдая за её действиями. - Думай о Кате Пушкарёвой, которая работает в "Зималетто", и делай всё наоборот. Чтобы у него не возникало никаких ассоциаций. И поэтому, даже если ему и покажется что-то знакомым, он всё спишет на свою буйную фантазию.
   - Ты не боишься, что мы доведём человека до сумасшествия?
   - Не боюсь. Психика у него крепкая, судя по всему, что ты о нём рассказывала. Нервы бывает, шалят, а вот с психикой порядок.
   - То есть, если он потом меня придушит за всю эту ложь, ты спишешь это на нервы?
   Колька недовольно уставился на неё.
   - Ты слишком большого о себе мнения. Думаешь, он захочет из-за тебя сидеть?
   Катя пнула его ногой, но не дотянулась, Колька успел отскочить и весело рассмеялся.
   - Не забивай себе голову, Пушкарёва, - посоветовал он. - Лучше думай о деле.
   Она снова посмотрела на себя в зеркало, потом распустила волосы, собранные с утра в хвост.
   - Ну что... Мне нужны кудри. На работу я всегда хожу с комелем, а сейчас нужна копна волос. И макияж поярче.
   - Не поярче, а яркий, - подсказал Зорькин.
   - Чтобы он принял меня за проститутку?
   - Почему ты всегда всё преувеличиваешь? За яркую женщину он тебя примет. И выглядеть ты будешь старше.
   - Ну, хорошо, - неохотно согласилась Катя. - А ещё мне очки нужны.
   - Нет!
   - Солнцезащитные, Коля. Я видела у твоей подружки большие такие, с полупрозрачными стёклами. То, что нужно. Вот иди и достань их мне.
   Он задумался.
   - Как?
   - Откуда я знаю? Попроси. Это же твоя подружка.
   - Что ты пристала? Не подружка она мне. А если я попрошу у неё очки, она от меня вообще не отстанет, и так хвостом ходит.
   Катя равнодушно пожала плечами.
   - Нам всем приходится чем-то жертвовать, Коля. Тебе достаётся самое трудное, придётся жертвовать собой. Но я буду тобой гордиться.
   - Да ну тебя, - обиделся он и отправился за очками.
   Из номера Катя рискнула выйти только ближе к обеду. И выйдя из корпуса, сразу начала нервно оглядываться, каждую минуту ожидая появления Жданова. Но его нигде видно не было, и до ресторана они с Зорькиным дошли без всяких приключений. Катя уже начала посмеиваться над собой, представляя, как глупо будет себя чувствовать, если Жданов её не узнает и попросту мимо пройдёт при встрече. Да и собственные выходные жалко было. Столько планов на сегодняшний день настроила, а потратить его придётся на наведение красоты и расстановку ловушек для Андрея Жданова. Даже на обед пришлось наряжаться и краситься со всей тщательностью, что она делала только в исключительных случаях. А потом закрыть всю красоту очками в пол лица, хотя надо признать, что они ей шли гораздо больше, чем пассии Зорькина. Взяв Кольку под руку, Катя гордо вышагивала рядом с ним, и время от времени на друга поглядывала, проверяя всё ли в порядке. Ему тоже пришлось приодеться, Катя лично отгладила ему белую рубашку, и теперь они вместе имели достаточно праздничный вид.
   - Ну что, - улыбнувшись, поинтересовалась она негромко, - ты чувствуешь себя глупо?
   - Ой, Катька, заткнись.
   - Ты сам этого хотел.
   - Я-то зачем вырядился?
   - Затем, Коля, что лучшее украшение женщины - это хорошо одетый мужчина рядом. Было бы несколько странно, если бы я разоделась, а ты бы в футболке был. Как-никак, а ты мой муж. Должен соответствовать.
   - Слава богу, я теперь знаю, что твоего мужа ожидает в браке с тобой. Никогда на тебе не женюсь.
   Катя показательно погладила его по щеке.
   - Не куксись, милый.
   Колька руку её оттолкнул и рассмеялся.
   Андрея в ресторане она заметила сразу. Они шли к столику, за которым их ждали коллеги Зорькина, а Катя на Жданова смотрела. Вот тут очки очень ей пригодились. Лишь немного затемнённые, но взгляд ото всех прятали, и этого было вполне достаточно, чтобы совершенно наглым образом подсматривать за тем, за кем не следует. Жданов с Малиновским и своими девушками располагались за одним из лучших столиков у окна, Роман Дмитрич, как всегда, был в хорошем настроении, смеялся сам и всех вокруг развлекал, а вот Андрей на Катю посмотрел, как только она появилась в зале. Валерия что-то говорила ему прямо на ухо, он кивал, но смотрел совсем в другую сторону.
   Катя незаметно толкнула Зорькина в бок.
   - Не смотри на них.
   - Кать, он тебя заметил!
   - Сама вижу. А ты не смотри, что ты уставился на него?
   Они сели за стол, Колька тут же включился в беседу, а Кате пришлось до боли скосить глаза, чтобы, не поворачивая головы, Андрея увидеть. И даже вздохнула свободнее, когда поняла, что Жданов на неё больше не смотрит и разговаривает с Изотовой. Его пристальное внимание здорово действовало на нервы, если честно.
   - Тебе идут мои очки.
   Катя повернула голову и посмотрела на пассию Зорькина, которую он таковой не считал. Упирался. Пушкарёва ей улыбнулась.
   - Правда? Хотела тебе поблагодарить за то, что одолжила. Спасибо тебе большое. Я тебе их верну, завтра.
   Девушка улыбнулась ей в ответ, но взгляд её Кате не понравился. Неожиданно неприятный и колкий.
   - На здоровье.
   Решив, что у неё своих проблем и поводов для раздумий более, чем достаточно, Катя от девушки отвернулась и снова украдкой глянула в сторону Жданова.
   - Вы давно знакомы, да?
   Пушкарёва снова повернулась к девушке и встревожено посмотрела.
   - С кем?
   - С Колей.
   - А-а. - Катя выдохнула. - Лет пятнадцать.
   - И что, ты всерьёз думаешь, что у таких отношений есть будущее?
   Катя растерянно моргнула.
   - В каком смысле?
   - В прямом. Вы знаете друг друга полжизни... Не боишься, что наскучишь ему?
   Сначала Катя хотела её разубедить, объяснить, что она ошибается, что они с Зорькиным всегда были только друзьями и что-то менять через пятнадцать лет дружбы, достаточно глупо, но потом передумала. Почему она должна это делать? Открывать душу перед совершенно незнакомым, к тому же, неприятным ей человеком? Это Колькина проблема, вот пусть он сам её и решает, если захочет. Поэтому она подарила девушке короткую улыбку и безмятежно заметила:
   - Поживём - увидим.
   Её ответ собеседнице пришёлся не по душе, но развивать эту тему дальше Катя не хотела, и потому просто отвернулась и до конца обеда больше с девушкой не заговаривала.
   - У тебя есть план? - шепнул ей на ухо Колька, когда обед уже близился к концу.
   - Сама я к нему не пойду, - решила предупредить его Катя. - И не мечтай.
   - Скучно с тобой.
   - С тобой зато весело. Вот иди и сам с ним знакомься. - Договорила и снова на Андрея посмотрела. Это уже как-то само собой получалось, требовалось постоянно его видеть.
   - Они уходят, - снова шепнул ей на ухо Зорькин.
   - Вижу. Прекрати на него таращиться.
   Катя заметила, как Андрей приобнял Изотову за талию и пропустил её вперёд, но направились они не к центральному проходу. Получалось так, что пройдут они прямо за их с Колькой спинами. Сомневалась Катя всего секунду, да и не совсем понимала, зачем это делает, но прежде, чем Зорькин успел от неё отодвинуться, подалась плечом к его груди, а когда Колька глупо ткнулся носом в её щёку, довольно громко и раздражённо проговорила:
   - Не здесь же, Коля!..
   Тот вытаращился на неё, посмотрел безумными глазами, а потом перевёл растерянный взгляд на своих друзей. И стушевался, заметив их многозначительные переглядывания и усмешки.
   - Не делай так больше, - попросил он, когда они вышли из ресторана.
   Катя рассмеялась.
   - Как?
   - Да ну тебя, - обиделся он. И тут же продолжил: - Ты не думаешь, что ты могла его спугнуть?
   - Тобой что ли? Если это так, то это избавит меня от многих проблем.
   - Эгоистка, - неизвестно кому пожаловался Зорькин. - Что дальше делать будем?
   - Понятия не имею.
   - Я, пожалуй, пойду на озеро с ребятами.
   - А мне что делать? - расстроилась Катя.
   - А ты погуляй где-нибудь поблизости. Вдруг он на самом деле на тебя запал?
   Зорькин, насвистывая себе под нос, направился по парковой дорожке, догонять своих друзей, а Катя осталась стоять, раздумывая над словами друга. Если Жданов на неё запал... Слово-то какое дурацкое. А если не запал, сколько ей здесь гулять? До самого вечера? Постояла немного, пооглядывалась, а затем вернулась в ресторан. Села за свободный столик у окна и заказала себе чай. На то, что Андрей станет искать с ней встречи, она всерьёз не надеялась. Вряд ли его Изотова надолго от себя отпустит, она весь обед ему на ухо что-то нашёптывала, а Жданов особо недовольным при этом не выглядел. Так что, нужно было как-то скоротать время, и Катя решила, что после того, как выпьет чая в тишине и покое, всё-таки переоденется в более удобную одежду и отправится осматривать окрестности. А Зорькин со своими интригами пусть на озере сидит!
   - Привет.
   Катя вздрогнула от неожиданности, едва не расплескала чай, и с искренним удивлением посмотрела на Жданова, который совершенно спокойно уселся напротив неё. Оглянулась зачем-то, потом снова на Андрея взглянула.
   - Привет, - осторожно проговорила она.
   - Почему одна? Опять поругались?
   Подошла официантка, вопросительно на Андрея посмотрела, но тот едва заметно качнул головой и девушка тут же отошла.
   - Не ругались мы. А вы почему здесь? Где ваша компания?
   - На озеро пошли. - И не дожидаясь Катиного вопроса, дал ответ: - А я тебя решил поискать.
   - Глупость какая-то. Зачем?
   Андрей пожал плечами.
   - Просто захотелось. Заметил твоих друзей, а тебя нет.
   - Они мне не друзья.
   Жданов усмехнулся.
   - Значит, серьёзно поругались?
   - Мы не ругались, - твёрдо проговорила она. - И это не мои друзья. Я их не знаю почти. Это коллеги... - Катя замолчала, так и не найдя сил назвать Кольку мужем, но этого и не потребовалось, Жданов всё сам за неё додумал. Кивнул.
   - Понятно. И как собираешься развлекаться?
   - Не знаю. Прогуляюсь.
   - Лариса...
   Катя резко вскинула голову и немного испуганно переспросила:
   - Что?
   Жданов сложил руки на столе, на Катю стал смотреть очень внимательно, потом улыбнулся ей. Что-то в его улыбке Пушкарёву насторожило, и взгляд его загорелся уж очень подозрительно. Катя сначала уставилась в чашку, пытаясь спрятаться от его взгляда, потом волосы за ухо заправила. Правда, непослушные кудри, которые она всё утро крутила, за ухо помещаться никак не желали и опять упали на щёку. А Андрей всё смотрел, и Катя всерьёз решила, что игра закончена. Он её узнал... Нет, все эти шпионские страсти не для её нервов, вот и сердце снова в груди запрыгало.
   - Лариса, я приглашаю вас на прогулку.
   - Думаю, не стоит.
   - Лариса... Мы просто погуляем.
   - У вас же есть подруга. Почему бы не уделить время ей?
   - А у вас есть муж, почему же вы сидите здесь в одиночестве?
   - У вас плохо получается меня уговаривать.
   - А я не уговариваю, я прошу.
   Кате пришлось сделать вид, что она не на шутку задумалась. А сама внимательно наблюдала за Ждановым из-за стёкол очков. И самое странное, что не замечала ни тени притворства в его глазах. Это просто обезоруживало. А ещё стало стыдно за свой обман. Не знала, что именно Андрею от неё нужно, но врать ему было очень неприятно.
   - Хорошо, я согласна. Только мне нужно зайти в номер, переодеться. Или мы по парку погуляем?
   Он улыбнулся.
   - Если переоденешься, то не только по парку. Покажу тебе несколько очень красивых мест.
   Когда Катя вышла из корпуса, сменив платье на джинсы и свитер, Жданов вдруг заулыбался, увидев её.
   - Что? - насторожилась Катя.
   - Ролики не взяла?
   - Ролики? А откуда ты... О Господи, ты меня видел! Позор какой.
   Андрей рассмеялся.
   - Почему позор? Очень милое зрелище было.
   - Особенно, когда я шлёпнулась.
   - К сожалению, этот важный момент я упустил. Но каталась ты всё равно здорово.
   - Прекрати выдумывать.
   - Ты заметила?
   - Что?
   - Ты перешла со мной на "ты".
   Катя помолчала, подбирая правильный ответ. Потом осторожно кивнула.
   - Перешла... Потому что ты меня смущаешь постоянно.
   - А-а, так вот в чём дело.
   - Да. Зато теперь я понимаю, почему ты вечером за мной пошёл. Хотел посмотреть поближе на неуклюжую неумёху?
   - Не совсем. На девушку, которая не умеет кататься на роликах.
   - А ты умеешь?
   - Нет, но ты не умеешь красивее. А почему ты в очках?
   Катя насторожилась.
   - А что?
   - Да ничего... - Андрей почесал за ухом. - Что-то у меня и правда не очень получается тебя беседой развлекать.
   Некоторое время они шли молча, потом Катя сказала:
   - От солнечного света у меня болят глаза.
   - Проблемы со зрением?
   - Небольшие, - уклончиво ответила Катя.
   - Знакомо.
   - Правда?
   - Да. - Андрей посмотрел на неё и рассмеялся. - Правда! Это не очередная уловка.
   - И сколько же уловок я уже пропустила?
   Он пожал плечами.
   - Стандартный набор. Хочешь, в дальнейшем буду тебя предупреждать.
   - Хочу.
   Жданов усмехнулся.
   - Так нечестно. Как же я за тобой ухаживать буду?
   Катя сунула руки в задние карманы джинсов и отвернулась от него. Помолчала.
   - А ты собираешься за мной ухаживать?
   - Ты против?
   - Если честно, то да.
   - Почему?
   Катя растеряно посмотрела на него.
   - Потому что... Потому что ты сам знаешь ответ!
   - Из-за твоего мужа?
   - Хотя бы. Или тебе всё равно?
   - Если я скажу, что всё равно, то ты развернёшься и уйдёшь?
   - Возможно.
   - Тогда я этого не скажу.
   - Какой же ты врун, - поразилась Пушкарёва, и они вместе рассмеялись. Потом она опомнилась и стала оглядываться: - А куда мы идём?
   Жданов остановился и тоже по сторонам посмотрел. Потом предложил:
   - Пойдём на конюшни? Если здесь спуститься, то быстро дойдём. Конечно, если ты хочешь.
   - Это уже уловка?
   - В каком смысле?
   - Я шучу. Просто я очень хочу посмотреть на лошадей, никогда их близко не видела.
   - Значит, я угадал.
   Андрей первым пошёл вниз по тропинке, потом обернулся и подал Кате руку. Она помедлила, не решаясь подать свою в ответ, но когда наступила на камень и нога опасно подвернулась, сама за Жданова ухватилась. Тут уже не до смущения было.
   - Осторожнее.
   - Да, ты ещё не знаешь, какая я неуклюжая.
   - Не думаю, что всё так страшно.
   - Уверяю тебя...
   - У меня девушка работает, вот с ней постоянно что-то случается. Однажды она на меня опрокинула свой чай, и это перед важной встречей.
   Катя сильно сжала его ладонь и бегом сбежала с пригорка, угодила прямо в руки Жданова. Его руки скользнули по её плечам, потом по спине, и Пушкарёва оказалась окружена его запахом и теплом. Всего на пару секунд и при этом даже не заволновалась. Но не потому, что ничего не почувствовала, просто его слова о девушке, которая чай на него опрокинула, взволновали гораздо больше. Да, да, вот такая она растяпа.
   Отстранилась, посмотрела на Андрея, радуясь, что глаз её он видеть не может. Ещё бы румянец не заметил, совсем бы хорошо было.
   - И что ты сделал? Уволил её?
   - Да я бы и уволил. Но, к сожалению, не я ей зарплату плачу.
   Он сказал это со смехом, а Кате жутко неприятно стало. Ну, Зорькин, погоди!..
   - У тебя хорошие духи.
   Она резко обернулась на него. На какое-то мгновение показалось, что голос пропал, даже кашлянуть пришлось, потом тихо поблагодарила:
   - Спасибо.
   - А чем твой муж занимается? - спросил Андрей немного погодя. Они уже подходили к конюшням, даже останавливались у одного из загонов, наблюдая за лошадьми.
   - Он в банке работает. Он экономист, - решила сказать Катя правду.
   - Я так и думал, - хмыкнул Жданов. Катя же удивлённо посмотрела:
   - Почему?
   Он пожал плечами.
   - У него на лбу написано - банковский работник.
   - Интересно. А у меня тоже что-то написано на лбу?
   Андрей смешно затряс головой, а после рассмеялся.
   - Кое-что.
   - А если поточнее?
   - Это секрет.
   - Ничего там не написано, врёшь ты всё.
   - Не вру, - запротестовал он. - Ты лошадей не боишься?
   - Не знаю, я никогда к ним близко не подходила, - призналась она. - Я вчера сюда заходила, но войти так и не решилась.
   - Почему?
   Вот взять и сказать ему правду: увидела тебя на лошади и обалдела.
   - Испугалась, - сказала она.
   - Они не страшные.
   Оставив Катю одну у входа в конюшню, Андрей сходил за лакомством для лошадей, а когда вернулся, сунул ей в руку кусочки моркови и ломоть хлеба.
   - Я боюсь их кормить! - смеялась она, а он придерживал ею руку, не сильно сжимая пальцами её запястье.
   - Не бойся, просто ладонь протяни... Вот так.
   Катя едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть, когда руку обдало жарким дыханием и тёплые губы коснулись её ладони. Хлеб исчез, а лошадь благодарно фыркнула.
   - Погладь по носу. - Андрей, не отпуская Катиной руки, заставил её прикоснуться к носу лошади.
   - Замечательный... Ты такой замечательный, - проговорила она, обращаясь к коню. Посмотрела на Жданова. - Это мальчик или девочка?
   Андрей засмеялся, потом сказал:
   - Это мальчик. Зовут Буран.
   - Буран, - повторила она и снова погладила горячий нос. - И совсем ты на Бурана не похож.
   - Почему это? - заинтересовался Андрей.
   - Потому что. Смотри, какой он довольный, пританцовывает, а Буран - это что-то такое хмурое.
   Жданов отошёл от неё, положил руку на круп лошади и погладил.
   - А прокатиться хочешь?
   Катя замерла.
   - На лошади?
   Жданов только смотрел на неё, улыбаясь, в глазах промелькнула чертовщинка, а Катя смутилась, правда, постаралась вида не подать. Если она ещё имела право смутиться, что и делала очень часто, то "Лариса" по её представлением, делать это должна крайне редко и только в крайних случаях.
   - Ты только его не отпускай, - предупредила Жданова Катя. Тот затягивал подпругу, что-то там ещё колдовал, а после этих слов, обернулся через плечо и на Пушкарёву взглянул в лёгком сомнении.
   - Может, передумаешь?
   - Нет, я хочу. - Катя погладила Бурана по мощной шее. - Ты ведь знаешь, что я ничего не умею, правда? - Обошла коня и попыталась заглянуть ему в глаза. - И вести себя будешь хорошо. - Даже пальцем ему погрозила.
   Андрей вдруг появился рядом с ней, наклонился к её уху и шепнул.
   - Ты в курсе, что разговариваешь с лошадью?
   - И что? - недоумённо переспросила она. - Я со всеми животными разговариваю. Думаешь, это странно?
   - Нет. Мне очень нравится.
   Андрей всё ближе склонялся к её щеке, ещё чуть-чуть и губами потрётся. Катя вдруг почувствовала, что вся покрылась гусиной кожей, дыхание сбилось, и она поспешила отойти от Жданова. Тот с сожалением посмотрел, но тут же протянул ей руку.
   - Давай, садись. Я тебе помогу.
   Руку его Катя не приняла. Только когда застыла в растерянности, не зная, с какой стороны к Бурану правильнее подойти, позволила Андрею взять себя за локоть.
   - Ставь сюда ногу, я тебя подсажу.
   Ветер играл с Катиными волосами, она нетерпеливо откинула их с лица и подняла ногу, чтобы достать до стремени. Засмеялась и пожаловалась:
   - Высоко.
   А Андрей вдруг подхватил её - одна рука крепко обняла за талию, другая поддерживала под бёдра, - и легко подкинул в седло. Всё произошло настолько быстро, что Катя даже ахнуть не успела. Как и смутиться или возмутиться. Вдруг оказалась сидящей на лошади, и ей показалось, что это очень высоко, стало уже не до Жданова, и она вцепилась в гриву Бурана, не зная, за что ещё держаться.
   - Мамочки... - пробормотала она и вдруг рассмеялась. И вздрогнула, когда почувствовала руку Андрея на своей ноге.
   - Спокойно. Всё нормально, Ларис?
   - Что?.. А, да, всё нормально. Я сижу на лошади!
   Жданов рассмеялся и подал ей уздечку.
   - Вот за это держись.
   - Ты с ума сошёл?
   - Держи, говорю. Едем до забора. Только спокойнее, а то Буран заволнуется.
   Двадцать метров до забора Кате показались огромным расстоянием. Как только конь, до этого времени поражавший её своим спокойствием, под ней задвигался, начал переставлять ноги, у Кати всё внутри всколыхнулось - и страх, и восторг, и ей с трудом удалось сдержать нервный смех. Уздечку она тут же бросила, удержаться за неё было просто не реально, снова вцепилась в лошадиную шею и с благодарностью приняла прикосновение Андрея. Даже не обратила внимания на то, что рука его легла уже не просто на её ногу, а на бедро. Он сам вёл Бурана, а когда они наконец остановились у забора, посмотрел на Катю смеющимися глазами.
   - Обратно?
   - Нет, на первый раз достаточно, - проговорила она ровным тоном, а потом не выдержала и взмолилась: - Сними меня отсюда.
   Он протянул руки, и Катя ухватилась за его плечи. Андрей прижал её к себе и не отпустил, даже когда Катины ноги коснулись земли. Веселье испарилось, все восторженные слова замерли на губах, Катя чувствовала только ладони Андрея на своей спине и дыхание, ласкавшее её щёку. А в голове мелькнула нелепая мысль, что ему, наверное, очень странно будет целоваться с женщиной, у которой пол лица очками закрыто...
   Словно подслушав её мысли, Жданов поднял руку и решил снять с Кати очки.
   - Хочу видеть твои глаза, - шепнул он.
   Но только прикоснулся к её волосам, к дужке очков, как Пушкарёва сильно толкнула его в грудь, и Андрей отшатнулся от неё. Посмотрел изумлённо.
   - В чём дело?
   - По-моему, ты забылся, - с вызовом проговорила Катя и пошла прочь. Правда, вернулась, и погладила лошадь на прощание. - Спасибо, Буран. - И не взглянув на Жданова, кинулась бегом по тропинке.
  
  
   Глава 10.
  
  
   Андрей себе места не находил. Отдых перестал казаться чем-то долгожданным и приятным, время тянулось и тянулось, и он не знал, чем себя занять. Больше часа просидел на веранде коттеджа, на неудобном стуле, в ожидании загулявших где-то друзей. Правда, как выяснилось позже, загуляли Малиновский с Милой, а Валерия, оказавшаяся с ним на катере, вынуждена была терпеливо ждать, когда они решат вернуться. Из-за этого и впала в раздражение и засыпала Жданова претензиями, как только вступила на веранду и его увидела.
   - Где ты был? Зачем я вообще сюда приехала, если ты от меня бегаешь?
   - Я не бегаю, - запротестовал он. - Я отдыхаю.
   - Интересно. И как же ты отдыхаешь? В одиночестве?
   Андрей пожал плечами.
   - Так получилось. Извини.
   Ромка сделал страшные глаза, прежде чем проскользнуть мимо них в дом и увлечь за собой Милу. Андрей проводил их взглядом, а когда Валерия к нему подошла, обнял её за талию.
   - Прекрати ругаться, - попросил он. - Не порти отдых.
   Она потерянно вздохнула, разглядывая его макушку, потом погладила по волосам.
   - Ты жалеешь, что привёз меня сюда?
   Андрей вытянул шею, стараясь увидеть людей, проходящих по тропинке мимо их коттеджа, никого достойного своего внимания не заметил, и снова откинулся на спинку стула. В задумчивости похлопал ладонью Изотову по бедру. Та его руку перехватила и переплела свои пальцы с его.
   - Не понимаю, о чём ты думаешь всё время, - пожаловалась она. И потянула его за руку, желая, чтобы он поднялся. - Пойдём со мной.
   Жданов хмыкнул.
   - Куда это?
   Валерия улыбнулась ему.
   - Я покажу. Пойдём, Андрюш.
   Он секунду размышлял, потом поднялся и легко подхватил девушку на руки. Изотова обхватила его руками за шею и рассмеялась.
   - Пойдём, - проговорил он ей в губы, - я тебе тоже кое-что покажу.
   ...Она сказала, что он забылся. Да каким тоном! Словно он преступление собирался совершить. А всего-навсего поцеловать её хотел. Потому что к этому всё шло, и момент подходящий подвернулся. Он хотел её поцеловать. Просто безумно, а она это желание не разделила. У неё что-то своё на уме было. И получалось так, что Андрею, по сути, даже обидеться не на что. Но он всё равно обиделся, не ища для этого особого повода. Раз она такая не чуткая, то это не его проблема. А мужа её, вот так.
   И чёрт с ней. Зачем прилагать какие-то усилия, соблазнять незнакомую девицу, проблемы себе наживать, когда всё, что нужно, у него есть? Только пальцем помани, взгляд кинь, и всё будет, как он пожелает. Но нет, его снова потянуло на авантюры. Мало того, что себе на уме, так ещё и замужняя. Андрей даже сам до конца не понимал, что именно его в Ларисе зацепило. Такая же, как все. К тому же, притвора. Только идиот мог поверить в байки про проблемы со зрением, про очки, которые ни на минуту снять нельзя. Просто-напросто лицо прятала, боясь быть узнанной. Конечно, вдруг кто заметит её с незнакомым мужчиной? Мужу донесут, объясняйся потом... Хотя, муж её, если честно, впечатление на Жданова совсем не произвёл, уж больно молодо он выглядел. Юнец неоперившийся.
   Наверное, это первая любовь, решил он для себя. Случается в жизни такая глупость, как первая любовь. Когда эмоции хлещут через край, когда кажется, что ничего более острого и прекрасного в жизни не случится, и что это обязательно на всю жизнь. Вот и женятся эти мальчики и девочки, дети почти, мечтая о вечной страсти, которая, превратившись в семейную жизнь, проходит подозрительно быстро. А потом остаются вроде бы вдвоём, но на самом деле одинокие, непонятые и растерянные. Почему-то Андрей был уверен, что с Ларисой именно так всё и произошло. Вот и друзья у мужа новые появились, к которым её совсем не тянет, но она всё ещё хватается за последнюю соломинку, стараясь удержать былое. А может, и вдвоём стараются, кто знает. Правда, если вспомнить, как её муженёк перешёптывается с молодыми девочками, это утверждение свою обоснованность теряет.
   Да и вообще, ему-то какое до всего этого дело? Мало женщин вокруг? Надоела Изотова, нужно просто оглянуться, присмотреться, выбрать... У него же выходные, завтра опять в Москву. К Кире, а он так толком и не отдохнул.
   ...А лошади ей понравились, это было не притворство. И боялась только в первый момент, а после того, как Буран в её ладонь тёплым носом ткнулся, так страх и прошёл, едва ли не висла у Бурана на шее. Такой бурный, почти детский восторг Жданова подкупил. Лариса смеялась, и он смеялся вместе с ней, совершенно искренне и ни о чём таком не помышлял, мысль о поцелуе пришла в последний момент, когда она доверчиво протянула к нему руки, с просьбой помочь ей спуститься. Скользнула вниз, а Андрей ощутил волну возбуждения, прокатившуюся по телу, и невольно потянулся к губам девушки.
   А она не оценила.
   И пусть так и будет. Нет ему никакого дела до чужой жены.
   Но дело было, иначе с чего бы ему высматривать её в ресторане? После того, как полдня злился на её неадекватное поведение? А придя в ресторан на ужин, тут же принялся искать её взглядом, что было совсем не просто в полутёмном зале. На сегодня была намечена концертная программа, на сцене уже появились первые артисты, на столиках были зажжены свечи, ресторан был переполнен, и Жданову долго пришлось крутить головой, прежде чем он Ларису увидел за крайним столиком у сцены. Сидела к нему вполоборота и смотрела шоу, время от времени поднося к губам бокал с вином. Рядом сидел её муж, и Андрею даже показалось, что он видит его руку, лежавшую на спинке стула Ларисы.
   От наблюдения его отвлёк Малиновский, который придвинулся и тихо поинтересовался:
   - Ну, и кто она?
   Жданов глянул на девушек, удостоверился, что всё их внимание сосредоточенно на шоу-программе, кивнул в сторону столика, за которым ужинала Лариса. Ромка повернул голову в ту сторону и стал приглядываться.
   - Блондинка?
   Андрей мотнул головой.
   - В жёлтом платье.
   Малиновский снова поглядел, хмыкнул, а Жданов толкнул его локтем.
   - Хватит таращиться.
   Валерия обернулась и посмотрела на них.
   - Вы чего шепчетесь, мальчики?
   Андрей указал на сцену.
   - Смотри туда.
   Ей это не понравилось, она обиделась, но отвернулась. Правда, Андрей был уверен, что теперь будет старательно прислушиваться. Они с Малиновским замолчали и тоже стали смотреть на сцену, но надолго Жданова не хватило. Уже через пятнадцать минут понял, что ещё чуть-чуть и просто взорвётся, если не выйдет отсюда, не окажется в тишине и желательно на свежем воздухе. Ещё минуту раздумывал, стоит ли это делать, а потом залпом допил вино и поднялся. Все сразу на него посмотрели, а Валерия схватила его за руку.
   - Ты куда?
   - Пройдусь.
   - Я с тобой.
   Жданов поморщился.
   - Смотри концерт.
   - Андрей...
   Он руку освободил, потрепал Изотову по плечу и пошёл через полутёмный зал, направляясь прямо к столику Ларисы. Она заметила его, когда он был уже совсем близко, повернула голову, и Андрей увидел, как мерцают её глаза. Он сделал ещё несколько шагов и якобы случайно налетел на мужчину, сидящего рядом с ней за столом. Наклонился к нему и проговорил:
   - Извините, темно.
   Мужчина рассеянно кивнул.
   - Ничего...
   Андрей выпрямился и разжал пальцы, которые обхватили запястье девушки, как только он сам склонился к её соседу. И тут же пошёл прочь, уже через пару секунд скрывшись за дверями.
   Катя же осталась сидеть ни жива, ни мертва. Совершенно не понимала, что Жданову опять от неё нужно. После того, как она днём от него убежала, была уверена, что он посчитает её чокнутой, никак не меньше, и больше не подойдёт. И сейчас встречаться с ним наедине опасалась, но кому на это пожаловаться? Колька, который, конечно же, заметил Андрея у их столика, уже толкал её в бок. Кате даже пришлось по руке его шлёпнуть, чтобы он перестал её пихать.
   Рука поднялась и затеребила пуговицу на груди, Пушкарёва глянула на друга, прося у него совета. Тот наклонился к её уху и зашептал:
   - Иди. Если что - звони, я тут же прибегу, только не уходи далеко.
   - Я боюсь... Я постоянно боюсь, что он меня узнает, понимаешь?
   - Если бы он тебя узнал, это уже давно бы стало ясно, а так... - И вдруг усмехнулся. - Пуговицу расстегни.
   - Что?
   Зорькин ткнул пальцем в пуговицу на её платье, которую она продолжала нервно теребить.
   - Расстегни. Тогда он точно тебя не узнает, он на твоё лицо даже не посмотрит.
   - Иногда мне кажется, что я начинаю тебя ненавидеть, - сказала Катя, когда смысл услышанного до неё дошёл во всей своей красе. - Интриган.
   В холле Жданова не оказалось. Катя остановилась, принялась растерянно осматриваться, пока её не окликнула девушка на ресепшене.
   - Извините, вы Лариса?
   Катя повернулась к ней и осторожно кивнула.
   - Вас ждут на улице.
   Выдохнула, пытаясь задавить в себе всплеск раздражения и тревоги, и вышла на улицу. Андрей стоял на крыльце, в своей любимой позе, сунув руки в карманы брюк, видимо тем самым, пытаясь добавить своему виду уверенности и решимости. Но Катя даже не приостановилась рядом с ним, прошла мимо, спустилась по ступенькам и направилась к парковой аллее. Жданову ничего не оставалось, как идти за ней.
   Достигнув спасительной темноты, Катя повернулась к Андрею и недовольно поинтересовалась:
   - И что?
   Ответить ему было нечего, и Андрей неожиданно почувствовал себя глупым и смешным перед ней. А действительно - что?
   Он пожал плечами.
   - Мне стало там скучно.
   Катя мгновение раздумывала над его словами, потом заметила усмешку на его губах, и решила уйти сейчас же. Правда, Андрей тут же схватил её за руку, дёрнул на себя, и Катя практически упала ему на руки.
   - Подожди, - попросил Жданов, и его рука обвилась вокруг её талии. Пушкарёва жутко перепугалась, оказавшись прижатой к его телу и начала активно сопротивляться, чем Андрея насмешила. - Перестань... Лариса!
   Услышав это имя, Катя на самом деле замерла и теперь только жадно хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться и придумать, что предпринять. Зорькин хоть и сказал - звони, если что, но как это сделать на деле, ясно не было.
   - Ты пьян?
   - Нет.
   - Тогда тем более, дай мне уйти.
   - Почему тем более?
   - Потому что так правильно.
   - Глупости. Что там делать? Дурацкий концерт, духота, свечки эти, музыка громкая... Тебе на самом деле было там интересно?
   - А ты на самом деле думаешь, что мне интереснее с тобой?
   - Я на это надеялся.
   - Отпусти меня, - попросила она. - Ну что тебе от меня нужно?
   Андрей продолжал держать её, перехватив рукой за талию, а другой прикоснулся к её щеке. Катя дёрнулась, почувствовав его прикосновение, а он улыбнулся.
   - Сколько тебе лет?
   - А что?
   - Просто ответь... пожалуйста.
   - Двадцать шесть, - сказала она, чуток приврав.
   - Во-от, двадцать шесть, - выдохнул Жданов прямо ей на ухо. - Ты уже взрослая девочка, а задаёшь глупые вопросы.
   От его глубокого, тягучего, как мёд, голоса, Катю кинуло в жар. Андрей дышал ей в висок, потом его дыхание коснулось щеки, потом шеи, и по телу побежала дрожь. Горячая мужская ладонь жгла кожу через тонкую ткань платья, а потом Андрей сжал пальцы, сминая платье и как бы щекоча, и Катя закусила губу, начиная таять от его прикосновений и до конца не веря в происходящее.
   Губы Андрея прошлись по её щеке обратно к уху, и он шепнул:
   - Идём?
   Кате пришлось несколько раз моргнуть, чтобы избавиться от тумана перед глазами. Выпрямилась и попыталась ударить Жданова локтём в живот, как её отец когда-то учил. Но Андрей оказался ловчее, и реакция у него явно была лучше, он вовремя увернулся и рассмеялся.
   - Ух ты!
   - Отпусти или я закричу!
   Он убрал руки и отошёл от неё на шаг. Катя, наконец, смогла перевести дыхание и одёрнуть платье. Очень хотелось провести ладонью по животу, там, где до сих пор горела кожа от прикосновения руки Андрея, но она побоялась, что Жданов это заметит и это даст ему дополнительный стимул.
   - Сколько лет вы женаты?
   - Тебе какое дело?
   - Мне любопытно.
   - Тебе то скучно, то любопытно... Ведёшь себя, как ребёнок.
   Он усмехнулся.
   - Возможно. Иногда я расстраиваюсь, если долго не получаю то, чего хочу.
   Катя рискнула на него посмотреть.
   - А почему ты хочешь меня? Что во мне такого?
   Его усмешка была чисто мужской, той самой, от которой у женщин обычно подгибаются колени.
   - Если бы на такие вопросы были ответы, девочка, то было бы очень скучно жить.
   - Не думала, что ты такой романтик.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Мне кажется, что ответ на этот вопрос очень прост. Мужчины весьма легко поддаются впечатлениям. Главное, чтобы смотреть было приятно, а всё остальное...
   Она не ожидала, что он так отреагирует на её слова. Кате казалось, что она говорит очень правильные, пусть и немного жестокие вещи, а Жданов вдруг захохотал. А немного успокоившись, сказал:
   - "Приятно посмотреть" сейчас за моим столом в ресторане сидит, и в моей постели спит, а я вот, здесь с тобой, по тёмным паркам гуляю.
   - То есть, на меня смотреть неприятно?
   Он снова шагнул к ней, и прежде чем Катя успела отступить назад, взял её двумя пальцами за подбородок. Заставил посмотреть на него, и ей показалось, что она тонет в его тёмных глазах. Нервно сглотнула, а Андрей вдруг наклонился к ней и лениво улыбнулся.
   - Мне нравится, как ты пахнешь. Как ты злишься, фыркаешь, падаешь и меня соблазняешь. Это химия.
   - Я тебя соблазняю? - с трудом выговорила она.
   - Будешь отрицать? Или ты для мужа так стараешься? - Он по-прежнему держал её за подбородок, Катя могла смотреть только ему в глаза и поэтому его руку, поднявшуюся к её груди, заметить не смогла. Только когда Андрей коснулся, она дёрнулась всем телом, но Жданов только расстегнул пуговицу на платье, и так расстёгнутого до предела, а теперь в вырезе и вовсе был виден чёрный бюстгальтер. - Вот так гораздо лучше.
   Она ударила его по руке. И сама испугалась своего поступка. По хорошему, Жданов это заслужил, слишком фривольно, слишком непривычно и неприлично он себя с ней вёл, Катя к такому обращению не привыкла, но зная его взрывной нрав, теперь боялась его ответной реакции. Андрей её подбородок отпустил, Катя смогла сделать несколько шагов назад и насторожено на Жданова смотрела, потом непослушными пальцами застегнула пуговицу, а после ещё одну.
   - Не надо так смущаться, Лариса, - вдруг сказал Андрей. - В этом ничего страшного нет. Поэтому я и спросил, сколько вы женаты.
   - Это здесь при чём?
   - Брак - такая вещь, иногда люди устают друг друга.
   Катя скептически на него взглянула.
   - А ты сам, человек семейный?
   - Почти.
   - Это как?
   - Всё весьма прозаично. Для семейной жизни не всегда необходим штамп в паспорте.
   - Да? А твоей "не жене" не надоело ждать тебя в ресторане, как ты думаешь?
   Жданов улыбнулся.
   - Думаю, что нет. Её здесь вообще нет.
   - Вот как... Тогда зачем ты с ней?
   Этот вопрос сам собой вырвался. Кате на самом деле это было интересно, и очень давно, как только поняла, что отношения между Андреем и Кирой весьма странные, и для многих, включая её, непонятные.
   - По многим причинам. Иногда я сам удивляюсь, насколько их, оказывается, много. Но не думаю, что тебе это будет интересно.
   - Мне на самом деле не интересно. Я хочу вернуться в ресторан.
   - Правда?
   - Да. Или ты думаешь, что я вру?
   - Я думаю, что ты боишься оставаться со мной наедине.
   - Может быть. Но важно ли это?
   - По-твоему не важно? - Андрей сделал к ней шаг, а Катя на шаг отступила. Жданов улыбнулся. - Забавно. На самом деле боишься.
   Она нервно сглотнула и отвернулась от него.
   - Я смысла не вижу...
   - Если не видишь, то почему ты до сих пор здесь? Я тебя больше не держу. Иди.
   Он стоял совсем близко, Катя спиной чувствовала его тепло, а потом и вовсе подтолкнул её рукой. Она сделала шаг, потом другой.
   - Ты завтра уедешь, и мы никогда больше не увидимся, - сказал Андрей ей вслед.
   - Так будет лучше всего.
   - Правда? Что же ты тогда остановилась?
   Сжала кулаки и пошла дальше, а сама старательно прислушивалась, пытаясь понять, идёт Жданов за ней или нет. Катя дошла до конца аллеи и остановилась, так и не выйдя на свет. Увидела на крыльце главного здания обеспокоенную Изотову. Валерия оглядывалась, высматривая Андрея. Сейчас она Катю видеть не могла, но стоит сделать шаг, а уж если подойти к ней... Женщины намного внимательнее к деталям, чем мужчины, и если Жданов смотрит и не видит, то с Валерией Кате рисковать не хотелось. Даже если та сейчас её не узнает, то не факт, что это не случится через несколько дней, когда они столкнутся в "Зималетто".
   Пока она медлила, раздумывая, на крыльце появился Зорькин, для начала на Изотову потаращился, потом тоже головой покрутил, оглядываясь, и достал из кармана телефон. Не прошло и пары секунд, как у Кати в кармане зажужжал её мобильный. Она достала его, приложила к уху и сразу сказала:
   - Со мной всё хорошо.
   - Точно?
   - Да.
   - А ты где?
   - Недалеко... Я тебя вижу.
   Он весело хмыкнул.
   - Притаилась в темноте.
   - Что-то вроде того.
   - Вернёшься в ресторан?
   - Нет... - Голос сорвался, когда почувствовала, что подошёл Жданов и встал у неё за спиной. - Я пойду в номер. Ты тоже не задерживайся, пожалуйста.
   Выключила телефон и сунула обратно в карман, застегнула на пуговицу.
   - Он твой ровесник?
   Кате стало не по себе от мысли, что Жданов в данный момент с любопытством разглядывает Кольку. И кажется, метания Валерии его совершенно не тронули, хотя та продолжала стоять на крыльце и вглядываться в темноту.
   - Да, - тихо ответила Катя.
   Андрей усмехнулся.
   - Я так и думал.
   - Ты слишком много думаешь, - резковато ответила она, - нужно иногда отдыхать.
   - Ценный совет.
   Катя повернулась к нему.
   - Проводи меня до корпуса, - попросила она. Жданов кивнул, а Катя добавила: - Проводишь и уйдёшь.
   - Как скажешь, так и будет.
   Она пошла вперёд, вполне довольная тем, что Андрей последовал за ней, отстав на несколько шагов, и догонять её вроде бы не собирался.
   - Ты его любишь?
   - Смотрю, ты окончательно заскучал.
   - Это не от скуки, мне на самом деле интересно.
   - Надо же...
   - Любишь?
   - Я не буду отвечать.
   Он за её спиной вздохнул.
   - Он твой ровесник, не удивлюсь, если вы и в школе вместе учились.
   - И в институте, - подсказала она и тут же язык прикусила. Надо же такое ляпнуть!.. Но Андрей только рассмеялся.
   - Понятно. Значит, это точно первая любовь.
   - Это плохо?
   - Да нет. Это никак. А дети есть?
   Катя запнулась от неожиданности и была уверена, что Андрей это услышал.
   - Нет.
   Жданов загадочно промолчал и некоторое время они шли молча. Свернули с аллеи на удобную тропку, чтобы срезать угол, и Катя мысленно удивилась, что Андрей этому не воспротивился. Оглянулась на него через плечо, словно кроме его силуэта что-то увидеть могла в темноте, и тут же наступила на кочку. Нога подвернулась, Катя громко ахнула и остановилась.
   - Что?
   Андрей тут же оказался рядом и подхватил её под локоть, чтобы поддержать.
   - Нормально всё, - морщась, ответила Пушкарёва, сняла туфлю и ногой затрясла.
   - Твоя неуклюжесть?
   - Именно. Хотя, можно было и не напоминать.
   - Как я мог удержаться?
   - Действительно, - проговорила она и попыталась нащупать ногой туфлю. Заметила, что Андрей уже всерьёз обнял её за талию, а потом он присел на корточки, сам отыскал туфлю и надел ей на ногу. Его пальцы обхватили Катину лодыжку и погладили. Пушкарёва закрыла глаза и приказала себе не трястись.
   - Не больно? - спросил Андрей, не торопясь подниматься.
   - Нет, - шепнула она и с шумом втянула в себя воздух, когда он прижался губами к её коленке. Руки заскользили вверх, приподнимая подол платья, и Жданов к ней прижался.
   - Ты с ума сошёл? - перепугалась Катя, но отталкивать его поостереглась. Андрей тянул её на себя, и она понимала, как только он хватку ослабит, она упадёт, потеряв равновесие. А его руки тем временем, Катю, казалось, опутали, они были везде. Ладони поднялись вверх, от её коленей к бёдрам, погладили по животу, по спине, приводя Катю в панику тем, какие ощущения вызывали. Даже когда ей удалось руки Жданова перехватить, легче не стало. Их пальцы переплелись, и внутри натянулась тоненькая струнка, которая вот-вот грозила лопнуть и что тогда будет, Катя понятия не имела.
   Андрей поднялся, но рук её не отпустил, только вглядывался в очертания Катиного лица, а потом вдруг наклонился и прижался лбом к её лбу. Их дыхание смешалось, и Пушкарёва поняла, что пропала. Она уже не просто мечтала о том, чтобы Андрей её поцеловал, она сама, сама тянулась к его губам, что было просто немыслимо и невероятно. Она никогда не проявляла инициативу, не привыкла к этому, Денис этого не любил, он даже приучил её бояться своих порывов, и поэтому сейчас Катя путалась в собственных мыслях и желаниях, уже совсем не уверенная, что нужно отступить.
   Он куда-то повёл её, прямо по траве, ногам стало холодно, но Катя всё равно шла и вопросов не задавала. Тьма кромешная, только деревья шумят, потом впереди появились очертания странных сооружений, и со своим затуманенным сознанием, она не сразу поняла, что это детская площадка. Да, здесь в такое время точно нет никого. Принялась оглядываться зачем-то, затем затряслась, то ли от волнения, то ли на самом деле замёрзла, но судя по странному жару, который растекался внутри, подбираясь к сердцу, это было что-то другое, незнакомое и опасное. Смесь возбуждения и страха, настолько удивительные ощущения, что Катя даже не противилась, когда Андрей развернул её к себе лицом. Его руки легли на её плечи, на холодную кожу, и Катя вздрогнула, чувствуя, как покрывается мурашками.
   - Андрей, - успела выдохнуть она, а потом он её поцеловал, и весь жар, который до этого медленно подбирался к её сердцу, взметнулся вверх и яркой вспышкой ворвался в мозг. Всё сразу стало понятно, куда-то делся стыд и всякие сомнения, даже ветер затих, как Кате показалось. Она словно оказалась в каком-то коконе, где кроме неё и Жданова не было никого. Он целовал её, сначала медленно, будто старался убедить Катю, что ей это нужно не меньше, чем ему, но надолго Андрею выдержки не хватило, и он буквально смял её в своих объятиях, а поцелуи становились всё более требовательными.
   Он не давал ей опомниться. Если бы у Кати была секунда, лучше две, чтобы просто отойти от него, глубоко вздохнуть и задуматься, она бы самой себя испугалась. Того, с какой жадностью отвечает на его поцелуи, что позволяет ему не просто касаться себя, она всё ему позволяет. Его руки не просто изучают её тело или ласкают его, они уже получают то, что хотят. А ведь так не должно быть, никогда не было. После нескольких дней знакомства (ведь их на самом деле было только несколько), а она уже позволила ему увлечь себя в темноту и тут же потеряла голову от его поцелуев.
   Андрей оторвался от её губ, Катя откинула голову назад, хватая ртом прохладный воздух, и закрыла глаза, чувствуя, как мужские губы ласкают её шею. А его руки уже расстегивали пуговицы на её платье, пальцы проникли внутрь и погладили грудь через кружево бюстгальтера. В Катином сознании мелькнула тревожная мысль, застучал молоточек, извещая об опасности, и это как раз было привычно, и даже позволило ей очнуться от наваждения, но осмыслить и решиться Жданова оттолкнуть, она не успела. Он снова вернулся к её губам, и вся тревога улеглась, молоточек стих, и Катя обняла Андрея за шею, прижимаясь к нему сильнее.
   Её не держали ноги. Жданов хоть и поддерживал её, крепко обнимая одной рукой за талию, но долго это продолжаться не могло, и тогда он отстранил её от себя. Катя покачнулась, часто заморгала, не понимая, где реальность, а где её фантазии, темно было и когда она глаза открывала, и когда закрывала, и только голос Андрея вывел её из ступора.
   - Подожди, - хрипло проговорил он.
   Он что-то делал, как оказалось, снимал пиджак, а потом потянул Катю за руку куда-то в сторону. Совсем рядом обнаружилась лавочка. Андрей сел, а Катерина в первый момент растерялась, не понимая, чего он от неё хочет. А Жданов всё тянул и тянул её за руку, Кате пришлось наклониться к нему и совершенно машинально поставила одно колено на лавку, чтобы не упасть. И тут почувствовала, как Андрей поднимает подол её платья, ладонь скользит по её бедру, словно подталкивая к чему-то, и Катя, словно во сне, перекинула через него ногу, и вот уже оказалась сидящей на нём. Упёрлась руками в спинку скамейки, и попыталась перевести дыхание, но этому мешали ладони Жданова, которые остались лежать на её ягодицах и сильно смущали.
   Что она вообще творит? Почему она безропотно позволяет ему всё это делать с собой? Ведь нельзя же, невозможно... в парке, на скамейке... Она потом изведёт себя упрёками.
   Андрей прижал её бёдра к своим, и все мысли тут же из Катиной головы вылетели. Стало просто нестерпимо жарко, низ живота сладко заныл и она, кажется, еле слышно застонала.
   - Поцелуй меня, - шепнул Андрей. Его губы коснулись её подбородка, и она сама нашла его губы и приоткрыла рот, впуская его язык.
   Безумие. Волнующее, прекрасное, но безумие. Расстегнула его рубашку и прикоснулась к его груди. Несмело, осторожно, погладила, стараясь не думать о том, что его пальцы, теребят резинку чулка, но всё чаще поднимаются по внутренней стороне бедра, вызывая сумасшедшую дрожь во всём её теле. Потом он снова прижал её бёдра к себе и отпустил не сразу, давая ей возможность прочувствовать, а сам впился губами в её шею, коснулся кожи языком, а когда Катя застонала, на этот раз громче, начал расстёгивать оставшиеся пуговицы на платье. Пуговиц было пять, последняя на животе, и расстегнув их все, Жданов рванул платье с Катиных плеч. Оно легко сползло, Пушкарёва освободила руки из рукавов и неуютно повела плечами, почувствовав, как прохладный ночной ветерок обдал спину. Но тут же руки Андрея коснулись её лопаток. Пальцы прошлись по кружеву, Катя выгнулась, и вдруг услышала смешок.
   - Всё интереснее, - услышала она Жданова. Руки вернулись к её груди, погладили, нащупали застёжку и... Нет на них полиции нравов!
   Почему-то её увлёк шум ветра в кронах деревьев. Катя откинула голову назад, некоторое время смотрела в тёмное небо, на котором ни единой звёздочки видно не было, от стыда за неё все попрятались, наверное, а потом глаза закрыла, и вот тут уже возмущённый шум листвы её практически оглушил. Перебирала волосы Жданова, иногда сжимала пальцы в кулак, и закусывала нижнюю губу, чтобы сдержать стон. А потом Андрей её вдруг перевернул, и Катя опомниться не успела, как оказалась лежащей на скамейке, и к её огромному удивлению, не на голых холодных досках спиной, а на ждановском пиджаке. Его руки опять забегали по её телу, платье оказалось собранным на животе, Андрей вцепился в последнюю, довольно хлипкую преграду, и выдохнул, оторвавшись от Катиных губ:
   - Я так тебя хочу... Лариса...
   Катю словно током ударило. Она отвернулась от губ Жданова, который этого даже не заметил, и открыл глаза. Втянула в себя воздух, который в этот раз оказался на редкость отрезвляющим. И вместо того, чтобы потянуться к пряжке ремня Андрея и помочь ему (или помешать, как уж получится), Катя попыталась из-под него выбраться.
   - Андрей, не надо, - проговорила она, срывающимся ломким голосом. - Я не могу так... Не надо!
   Он, наконец, её услышал, замер, а потом приподнялся, уцепившись рукой за спинку скамейки. Дышал тяжело, головой помотал, и даже в темноте было понятно, что смотрит он непонимающе, если не зло.
   - Что случилось?
   Какое счастье, что темно и она не может видеть его лицо, так стыдно, ей, кажется, ещё никогда не было. Лежать перед ним практически голой, обнимать его ногами и говорить, что "она не может"...
   - Прости. - Еле выговорила это. - Я, правда, я не могу.
   Он снова наклонился к ней и коснулся губами её губ, стараясь успокоить.
   - Лариса...
   Она едва не закричала, когда он так её назвал. Ещё сильнее засопротивлялась, а когда поняла, что самой выбраться из-под него не получится, умоляюще протянула:
   - Андрюш, пожалуйста! Я не могу так!
   Жданов помедлил немного, а потом рывком подался назад, сел, привалившись к спинке, и протянул Кате руку, чтобы помочь подняться. Его помощь ей принять пришлось. Встала и тут же отошла в сторону, принялась лихорадочно одеваться, снова порадовавшись, что вокруг темнота и Андрей её видеть не может. А о том, что только что здесь едва не произошло, она себе думать запретила. Не сейчас, не при нём. Дыхание срывалось, казалось, что она вообще забыла как это - дышать спокойно и без надрыва. Мысли в голове кружились, руки тряслись, и поэтому с застёжками и пуговицами она провозилась непозволительно долго. Лицо горело, глаза и губы щипало, и ко всему прочему ещё и слёзы потекли. Катя размазывала их по щекам и пыталась громко не всхлипывать, боясь, что Андрей услышит.
   Но просто так уйти всё же не смогла, хотя, возможно, самым лучшем было бы сбежать в темноте, но Катя всё равно вернулась к скамейке, на которой в прежней позе сидел Жданов. Его, разгорячённого, обдувал ветер, и он, кажется, этим наслаждался.
   - Извини меня, - прошептала Катя, не совсем понимая, зачем просит у него прощения.
   - Иди, - проговорил он скрипучим и незнакомым голосом. - Иди, пока я не передумал. - И рукой указал направление, в котором ей нужно идти.
   Мало темноты, так ещё слёзы глаза застилали. Катя их вытирала, и чем дальше отходила от Жданова, тем громче всхлипывала. По траве было идти очень трудно, ковыляла на высоких каблуках, спотыкалась на каждом шагу и от этого ещё сильнее расстраивалась и заливалась слезами. Господи, что за дура? Но всё равно на парковой дорожке оказалась неожиданно скоро. Остановилась, привалилась спиной к стволу дерева, и посмотрела назад, туда, где остался Андрей, и прищурившись, смогла различить очертания детского домика на площадке. Господи, да тут от дороги рукой подать... Она совсем с ума сошла!
   Но это было не последнее, чему она удивилась. Там, в парке, впав в безумство по вине Андрея Жданова, она видимо потеряла ощущение реальности. Кате казалось, что они вдвоём попали в другую реальность, и времени прошло очень много, каждый поцелуй на вечность растягивался, а оказавшись в своём номере, поняла, что прошло меньше часа. Кольки ещё не было, коридоры корпуса пусты, все смотрят шоу-программу. Ещё на крыльце Катя скинула туфли, сломав один каблук ещё где-то в начале своего пути, и босиком, перебежками, с осторожными выглядываниями из-за угла, прежде чем решиться преодолеть следующую дистанцию, добралась до своего номера. Испорченные туфли швырнула в угол, и подошла к зеркалу, посмотрела на себя. Сглотнула. Волосы взъерошены, макияж размазан, на щеках полосы от высохших слёз, губы красные и припухшие, и в довершение ко всему, взгляд безумный. Голодный. Платье тоже выбрасывать. Всё мятое и растянутое. На чулках дырка и устрашающего вида стрела.
   Боже, спасибо тебе за непроглядную тьму майских ночей!.. Если бы её кто-нибудь на улице увидел... Если бы её Андрей в таком виде увидел...
   Когда Зорькин заявился спустя ещё час, слегка навеселе и пропахший женскими духами, Катя лежала в постели, с головой закутавшись в одеяло, и делала вид, что спит. Даже когда Колька тихонько её позвал, не пошевелилась. Тогда он выключил свет в комнате и ушёл в ванную, а Катя смогла расслабиться и высунуть нос из-под одеяла. Её знобило, даже зубы стучали, и приходилось прикладывать усилие, чтобы сдержать дробь, которую они готовы были выдать. Закрывала глаза и испуганно открывала их вновь, понимая, что её тут же затягивает в омут воспоминаний. Руки непроизвольно сжимались в кулаки, низ живота ныл, и Катю продолжало трясти. Её мучило неутолённое желание. Они с Андреем зашли слишком далеко, даже для неё. Не знала, что так бывает...
   Зато ему мучиться не придётся, прозвучал в сознании противный, ехидный голос. Ему есть с кем успокоиться.
   Катя до боли сжала зубы, вцепилась в край одеяла и крепко зажмурилась. Нужно запретить себе об этом думать. Постараться вообще не думать об Андрее Жданове. Всё кончилось. Завтра они вернутся в Москву, и там всё вернётся на круги своя.
   ...А на следующее утро, перед самым отъездом, к Кате подошла хитроокая девушка с бейджиком сотрудника Дома отдыха на груди, и сунула ей в руку конверт.
   - Вам просили передать, - шепнула она, и забрала у Кати ключ от номера.
   - Спасибо, - пробормотала Пушкарёва, чувствуя, что ужасный озноб готов вернуться. Зашла за угол и конверт вскрыла. В нём не оказалось ничего, кроме маленького кусочка картона. Визитка Жданова, а на обороте знакомым подчерком три слова: "Позвони мне. Обязательно".
  
  
   Глава 11.
  
   Прийти в "Зималетто" после таких насыщенных майских выходных было ещё труднее, чем в первый раз. И страшнее. Катя долго собиралась на работу, долго в зеркало на себя смотрела, долго колебалась, стоит ли вообще идти и так рисковать. Потом подумала о том, что рискует только она и только потому, что не смогла устоять перед Андреем Ждановым. Но ведь ни чьей вины в этом больше нет, так что найти оправдание своей трусости и на работу не пойти, Катя не смогла. К тому же, была уверена, что сегодня-то всё и закончится, Андрей на неё посмотрит и дальше его обманывать будет невозможно. И ей даже захотелось, чтобы узнал. О том, что за этим последует, Катя думать боялась, но хотелось освободиться от этого вранья. Пусть он узнает, пусть её выгонит и всё, наконец, закончится. Она с ним больше не увидится, и станет жить, как раньше: спокойно, без постоянных мыслей об Андрее Жданове, о его руках, губах, и о собственной постыдной слабости.
   Катя открыла глаза и посмотрела на здание "Зималетто", оно снова высилось и сияло в лучах солнца, выглядело торжественно, а Пушкарёвой очень хотелось развернуться и уйти отсюда. После этих дурацких выходных ей даже солнце по-другому светит.
   - Доброе утро, Сергей Сергеевич, - поздоровалась Катя с Потапкиным, который только кивнул ей, вглядываясь куда-то вдаль.
   Ожидая лифт, продолжала себя ощупывать. То юбку одёрнет, то пуговицы на пиджаке расстегнёт, затем снова застегнёт, то очки поправит. Часто моргала, снова к ним привыкая. Очень надеялась, что Андрея на работе ещё нет. Хотелось проскользнуть в свой псевдокабинет, запереться там и постараться Жданову на глаза сегодня не попадаться.
   Или наоборот почаще попадаться, чтобы всё это поскорее закончилось?
   Катя уже шагнула в лифт, когда услышала за спиной радостный голос Потапкина:
   - Доброе утро, Андрей Палыч!
   - Доброе, - не слишком весело проговорил в ответ Жданов.
   Катя помертвела. Уставилась на полированную стенку лифта, не находя в себе смелости обернуться. Жданов вошёл в лифт, Катя уловила запах его одеколона, и осторожно повернулась. Посмотрела на него и уже хотела с ним поздороваться (ведь нужно же что-то сказать, даже если он на неё и не смотрит?), но тут в лифт ещё кто-то вошёл, Катя из-за спины Жданова не рассмотрела кто именно, но тут же услышала голос Киры.
   - Я столик заказала в ресторане.
   - Нам обязательно туда идти?
   - Конечно, обязательно. Если мы приглашаем.
   - Можно было бы и без этого обойтись.
   - Андрюш, мы уже говорили с тобой об этом.
   - Говорили, - тоскливо согласился он.
   Катя прислонилась спиной к стене и опустила глаза в пол. Если они всё-таки соизволят её заметить, то ей совсем не обязательно в этот момент на них смотреть. Только кинула быстрый взгляд исподлобья и заметила руку Киры, которая легла на плечо Андрея.
   - Спать хочу, - сказала Воропаева.
   - Я тебе говорил, чтобы ты домой ехала.
   - Я поеду... чуть позже. А ты как отдохнул?
   Кате почудился в голосе Киры некий подтекст, а сама замерла, в ожидании ответа Андрея. Тот передёрнул плечами, вроде бы собрался что-то ответить, но Кира вдруг пробормотала:
   - Господи...
   Пушкарёва на неё посмотрела и поняла, что это относилось к ней. Растянула губы в вежливой улыбке.
   - Доброе утро.
   Андрей резко обернулся и удивлённо посмотрел, но тут же помрачнел.
   - Доброе, - сказал он, будто выплюнул, и отвернулся.
   Кира окинула Катю странным взглядом, потом еле слышно хмыкнула и тоже отвернулась, потеряв к Кате всякий интерес.
   Андрей и Кира вместе вышли из лифта, а Катя смотрела им в спину, видела, как Воропаева по-хозяйски взяла его под руку и выглядела при этом такой гордой, такой довольной собой... Сама собой возникла мысль: знает ли она где и как Жданов проводит выходные без неё?
   Хотя, какая собственно разница?
   Катя вышла из лифта и Маше рукой махнула в знак приветствия. Открыла дверь в коридор и отшатнулась. Андрей целовал Киру...
   - Кать, ты чего?
   Повернулась и увидела Шуру с Амурой, которые торопились на работу.
   - Привет.
   - Привет... Там... - Пушкарёва неопределённо махнула рукой.
   - Что там? - Шура дёрнула ручку двери, но Катя открыть не разрешила.
   - Там Андрей Палыч и Кира... Юрьевна.
   Дамочки понимающе переглянулись, но потом Кривенцова мотнула рыжей головой.
   - Нет, так не пойдёт. Когда они заметят, что нас до сих пор на рабочих местах нет, то вряд ли наш такт оценят. Амура, вперёд!
   Катя торопиться не стала, подождала, пока женсоветчицы первыми окажутся в коридоре и целующуюся парочку спугнут, и тогда уже двинулась следом за ними. Увидела только спину Жданова, который через секунду скрылся за углом.
   Когда оказалась в кабинете, Андрей тут же её окликнул. Он уже снял пиджак и теперь вешал его на вешалку, и на Катю не смотрел.
   - Катя, вам Пал Олегыч звонил?
   Пушкарёва ещё не успела дойти до своей каморки и замерла, боясь открыть рот. Испугалась, что Жданов узнает её голос. Кашлянула в кулак, и негромко проговорила:
   - Нет, Андрей Палыч.
   Он повернулся и поглядел на неё.
   - Хорошо.
   Что именно хорошо, Катя не поняла. Переспросить побоялась, и уйти без разрешения не решалась, так и стояла, не зная, куда глаза деть.
   - Вы что-то хотите мне сказать?
   - Нет, - перепугалась она.
   - Так идите. Рабочий день начался.
   Жданов явно был не в духе. Катя скрылась в каморке и тут же прижалась щекой к дверному стеклу, разглядывая Андрея в щёлку. Он сел за стол, откинулся на стуле и руки на груди сложил. Выглядел мрачным и задумчивым.
   И он её не узнал.
   Потому что не смотрел. Катя Пушкарёва его не интересовала.
   - Где Кира провела майские праздники? - спросила она у Амуры за обедом.
   Та загадочно улыбнулась и облизала ложечку, которой ела десерт.
   - Летала в Милан.
   - С Андреем? - заинтересовалась Тропинкина.
   Амура рассмеялась.
   - С Клочковой. Я им сама билеты заказывала.
   - С Клочковой?! - Дамочки покатились со смеху. - И ты молчала?
   - Меня просили не болтать... о личных делах начальства. Но сейчас-то уже можно, праздники закончились.
   - А ты почему спрашиваешь, Кать? Ты что-то слышала?
   - Да ничего я не слышала.
   - Конечно! И просто так спросила!
   - Действительно просто так!
   - Кира с утра расстроенная, - продолжила Амура. - Хотя и говорит, что устала после перелёта. Но я же видела.
   - Из-за Андрея?
   - Наверное. Из-за кого ещё?
   - Но они же целовались утром, мы сами видели!
   - И что? Они целуются, а потом ругаются. Сколько раз такое было? И почему она всё это терпит? Ведь гордость должна быть какая-то!..
   - Хватит вам, - осадила их Ольга Вячеславовна. - Это их жизнь, пусть как хотят.
   Маша смешно сморщилась.
   - Ну нам же интересно!
   - Что тебе интересно? - улыбнулась ей Уютова. - Тебе своих любовных приключений не хватает?
   - У них интереснее, - ответственно заявила Тропинкина, а Света кивнула.
   - Точно. У нас-то таких мужчин, как Жданов или Малиновский, не будет. Они для нас... как кинозвёзды.
   - И что, - спросила Пончева, оторвавшись от яблочного пирожка, - будь вы на месте Киры, Жданова бы прогнали?
   - Ну ты сказала, Пончит! Это для нас, смертных, он кинозвезда, а для неё нет.
   - А для неё он - любимый человек, - закончила Ольга Вячеславовна. - И закончили на этом разговор.
   Закончили так закончили. Катя вдруг поняла, что вместо того, чтобы выяснять что-то о Ларке, она с жадностью выслушивает сплетни об отношениях Андрея и Киры. Всё остальное вдруг отошло на второй план и даже спустя пару дней, которые она на работе не прожила, а промучилась, думать могла только о том, что Жданов её не узнал. Объяснение этому было простое - он на неё не смотрел, и рядом они оказывались довольно редко, Катя тихонько работала за закрытой дверью каморки, а Андрей жил своей жизнью в своём просторном, светлом кабинете. Пушкарёва снова стала серой, учёной мышью в углу и только прислушивалась и подглядывала за его жизнью из-за угла. И Андрей понятия не имел, когда вполголоса обсуждал с Малиновским своё плохое настроение, что его источник, по крайней мере, в какой-то мере, сидит за стенкой, закрыв лицо руками, и никак не может решить, что же дальше со всем этим делать. Что делать со всей этой ложью, со стыдом и мучительно-волнующими воспоминаниями. Мысли о случившемся той ночью в парке, Катю просто измучили.
   Кольке она, конечно же, не рассказала. Он разочарованно хмыкнул, когда они из дома отдыха уезжали на следующий день, но ничего не сказал, и не заметил, как Катя воровато оглядывается, идя к машине. Боялась увидеть Жданова. Тогда она мечтала уехать, поскорее, и, кажется, всерьёз верила, что как только окажется дома, больше не вспомнит ни о чём. Как же... оставалось только надеяться, что ночи без сна закончатся. Когда-нибудь.
   Конечно, она не влюбилась в него. Просто не могла влюбиться. В того Жданова, который откровенно её соблазнял, не думая ни о чём серьёзном, говорил комплименты, а через минуту гадости, специально, чтобы её смутить и с толку сбить, который просто отдыхал от своей невесты с поднадоевшей любовницей, и искал лишний повод поразвлечься. В такого влюбиться может только идиотка. А она ведь не идиотка? Всегда считала, что нет. Может, дура (немножко!), но не идиотка. Просто Андрею удалось её взволновать. Что-то такое в ней отыскать, от чего Катя голову потеряла. То, наличие чего она сама в себе не подозревала.
   Она несколько дней, а точнее бессонных ночей потратила на то, чтобы в этой находке разобраться. Понять не могла, откуда в ней вдруг столько безрассудства взялось. И страсти. Вспоминала, что она ему позволяла с собой делать, о том, что чувствовала при этом, и ту пустоту и лёгкость, безразличие ко всему происходящему вокруг, что её закружили и свели с ума. До этого никогда головы не теряла. Не умела этого, не получалось у неё, и Катя со временем приняла это, как данность. Даже гордиться этим начала, раз уж по-другому не получалось. Своей практичностью и трезвым подходом к тому, что все называли страстью и плотскими удовольствиями. Денис особых нежностей не любил, даже когда она просто хотела его обнять и поцеловать, он чаще всего раздражался, и со временем Катя научилась под него подстраиваться, сама никогда первой к нему не лезла, ждала, когда он по ней соскучится. И когда Денис к ней приходил, она просто радовалась, счастлива была, и это настолько её захватывало, что было не до страсти. Важнее было показать любимому, что она ради него на всё готова, чтобы он не забывал о ней, чтобы любил, и самой в его любовь поверить. Это всё казалось Кате настолько сложным, что на фоне этого вопросы секса заботили её гораздо меньше. Ну не теряла она голову от поцелуев Старкова, она его любила, разве это не важнее? А вот Жданов, ему каким-то образом, после одного поцелуя, удалось разбудить в ней то, что, видимо, спало крепким сном, и к влюблённости, а уж тем более к любви, это никакого отношения не имело. Это просто физиология, и, наверное, это когда-нибудь должно было случиться. Можно сколько угодно мучиться из-за того, что это не удалось Денису, но что сделаешь? В конце концов, у Жданова опыта гораздо больше, пришла Катя к несколько циничному выводу. Это не утешает, конечно, но от найденного объяснения стало хоть чуть-чуть, но легче.
   Теперь знаешь, почему за ним столько девушек бегает, смеялась Катя над собой. Правда, когда вчера, вернувшись с обеда, застала с Андреем в кабинете Изотову, стало не до смеха. Когда Катя вошла, Валерия показательно соскользнула со стола и на неё взглянула насмешливо-снисходительно, а Жданов вообще отвернулся, повернувшись на стуле к стене. Пушкарёва захлопнула за собой дверь каморки и привалилась спиной к стене, стараясь побыстрее прийти в себя.
   - Я приглашаю тебя провести со мной выходные, - услышала она голос Изотовой.
   - Тебе прошлых не хватило?
   - В том-то и дело, что не хватило.
   - Лера, давай не будем усложнять.
   - Я не собиралась даже. - И мягко рассмеялась. - Отвечаю любезностью на любезность.
   - Не стоит.
   - Ну, Андрюш!..
   Катя вздрогнула, когда дверь кабинета хлопнула, и зажмурилась, услышав голос Киры.
   - Я так и знала!
   Андрей промолчал и тогда Воропаева громче добавила:
   - Пошла вон отсюда. Ты слышала? Вон!
   - Обязательно делать нашу личную жизнь достоянием общественности? - напряжённо поинтересовался Жданов, после того, как дверь повторно хлопнула.
   - Это ты мне говоришь? Я шла по коридору, а мне в спину смеялись. Ты понимаешь?
   - Потому что прекрасно знают, как ты отреагируешь.
   - А как мне ещё реагировать на это?
   - Не кричи.
   - Андрей, что ты делаешь? И зачем ты это делаешь?
   - Мы не одни, - напомнил он.
   На минуту повисла тишина, а Катя поторопилась скользнуть за свой рабочий стол и включить компьютер. Так, на всякий случай.
   - Зачем? - расслышала она тихий голос Воропаевой.
   - Потому что иначе я взорвусь, - вдруг сказал Жданов, причём совершенно будничным голосом.
   Катя сняла очки и потёрла не накрашенные глаза. На этот раз дверь кабинета закрылась едва слышно, а потом что-то глухо ударилось о стену, рядом с дверью каморки. Пушкарёва очки надела и решила, что ей нужно от Андрея держаться подальше. Вытерпеть ещё пару недель, чтобы не подводить Пал Олегыча и уйти из "Зималетто". Раз и навсегда.
  
  
  
   - Так на ужин ты пойдёшь? - уточнил Малиновский.
   - Пойду.
   - И опять будешь улыбаться.
   - Буду, - согласился Андрей и упёрся рукой в стену лифта. - Буду улыбаться, буду милым, и Кира будет счастлива.
   - Вот уж сомневаюсь. Она со вчерашнего дня сама не своя. Что ты ей сделал?
   Андрей помедлил с ответом, потом сказал:
   - Ничего. Всё, как всегда.
   Ромка привалился к стене плечом, и Жданову пришлось руку убрать.
   - А знаешь, почему ты в таком дурном настроении? Потому что совершенно бездарно провёл выходные.
   - Может быть.
   - Я тебе говорил: "Палыч, отдыхай!", а ты занимался чёрти чем. И главное, безрезультатно.
   - Да ладно, - отмахнулся Андрей.
   - Что ладно? Ты свою "в жёлтом платье" так и не раскрутил. Думаешь, я не понимаю?
   - Ромка, отстань. К тому же, она замужем. Вот и весь ответ.
   Малиновский только рассмеялся.
   - Это не ответ, это условие задачи, которую ты так и не решил.
   Андрей не сдержал улыбки.
   - Иногда это полезно, а то острота теряется.
   - У меня вот ничего не теряется.
   - Вот и радуйся.
   Выйдя из лифта, Андрей было направился к ресепшену и вдруг на него кто-то налетел сзади, обхватил руками и повис. Жданов заулыбался, поймав детские руки.
   - Ты что тут делаешь, двоечник?
   - Я не двоечник! - громко возразил Игорь.
   - Вот именно, - поддакнула Виноградова, подходя и принимаясь отрывать сына от Жданова, к которому тот прямо-таки прилип намертво. - Ты мне ещё наговори, - предостерегла она Андрея и тут же одёрнула сына. - Гош, отпусти его наконец, что ты как маленький?
   - А что ты обзываешься, мам? Я не маленький!
   - Поговори у меня.
   Детские руки всё-таки разжались, и Андрей смог обернуться и на брата посмотреть. Ромка тем временем подкрался и схватил Юлиану за талию. Та в первый момент охнула, а потом заехала Малиновскому по плечу зонтиком.
   - Сдурел?
   - Я соскучился, - сказал тот и скроил умильную физиономию, за что получил тычок от Игоря.
   - Дядя Рома, не лезь к маме!
   - Ой, тоже мне, сторож.
   - Ромка, - предостерёг его Жданов и позволил брату снова уцепиться за свою руку и повиснуть на ней, а Юлиана тем временем сына волосы пригладила и на Жданова посмотрела.
   - У них сегодня в школе день экскурсий, я его пораньше забрала и тебе привезла.
   - А ты?
   - У мамы работа, - пояснил Игорь бестолковому старшему брату, - а я с тобой!
   - А, ясно, - кивнул Андрей, - у меня работы нет.
   - У тебя развлечений для ребёнка побольше, - отмахнулась Юлиана. - Ты его покорми и проследи, чтобы уроки сделал. Малиновскому это не доверяй! Он тогда написал ребёнку сочинение, я потом краснела перед учительницей!..
   - Проверять надо у ребёнка уроки, мамаша, - язвительно проговорил Рома и отступил в сторону, чтобы снова зонтиком не получить.
   - Гоша, не доводи тут никого, - напоследок наставляла Юлиана сына. - И к Милко не ходи, у него вдохновение фонтаном бьёт, а ты всё испортишь. Понял?
   - Понял, - со вздохом отозвался мальчик и подставил щёку для поцелуя.
   - А меня? - снова влез Малиновский, но Юлиана от него отмахнулась.
   - Уроки сделай, - наказала она сыну ещё раз и вошла в лифт.
   Игорь дождался, пока мать скроется с глаз, потом подтянул лямки рюкзака и посмотрел на взрослых.
   - Ну что? Чем займёмся?
   - Даже не мечтай, - осадил его Андрей. - Марш в мой кабинет, учить уроки.
   - Какие вы все скучные, а...
   - Шагай.
   Мальчик пошагал, увернулся от рук Амуры, которая вознамерилась его привлечь к себе и убежал в коридор.
   - Андрей Палыч, вас Кира Юрьевна ждёт, - сообщила Амура, заметив Жданова.
   - Я помню, иду.
   Дверь, ведущая в коридор, приоткрылась и Игорь поинтересовался:
   - А обедать?
   - Пойдём позже. Иди в кабинет, и не броди нигде.
   Промчавшись мимо Виктории, которая только голову успела поднять и заметить ребёнка, Игорь вбежал в кабинет и громко хлопнул дверью. Увидел открытую дверь каморки и сразу направился туда. И удивлённо протянул:
   - Ты здесь работаешь?!
   Катя подняла глаза от бумаг, на мальчика взглянула и улыбнулась ему.
   - Привет.
   - Привет. - Игорь скинул рюкзак прямо на пол и подошёл к столу. - Что делаешь?
   - Отчёт готовлю для твоего папы. А ты что здесь делаешь?
   - Мама меня на Андрея кинула и уехала обедать.
   Катя укоризненно на него посмотрела, усомнившись в его словах.
   - Что ты такое говоришь? Мама, наверняка, уехала по делам.
   - Конечно, по делам. Но всё равно в ресторан, а меня не взяла.
   - А ты хотел?
   - В ресторан хотел, а слушать их скучные разговоры - не очень.
   - Вот именно.
   - Здесь повеселее. Можно вниз сходить и за кем-нибудь поподсматривать. Мы с Потапкиным однажды за Милко следили, по всем правилам, как в кино, но тот нас всё равно заметил и потом так кричал! - Гоша рассмеялся. - И даже папе нажаловался, представляешь?
   Катя только головой покачала.
   - Ужас какой. - Поднялась и придвинула к столу ещё один стул. - Садись. Чаю хочешь с печеньем?
   - Хочу. А конфет нет?
   - Найдём.
   Когда Андрей вернулся в свой кабинет, то в первый момент насторожился, не обнаружив Игоря за своим столом, но услышал его смех из каморки и вздохнул с облегчением. Разыскивать брата по этажам ему сейчас было некогда. А про Пушкарёву он и вовсе забыл, а тут она, видимо, оказалась кстати, и нашла чем мальчишку занять. Да ещё и насмешила чем-то, что уж совсем удивительно.
   Жданов уже готов был появиться в дверях каморки, как вдруг к детскому смеху прибавился женский, и Андрей как-то напрягся, услышав его. На мгновение что-то всплыло в памяти, заслонило всё остальное, он нахмурился, сделал шаг и заглянул в комнату. Катя с Игорем сидели за столом, и пили чай. Гошка стоял на стуле на коленях и, придвинув к себе коробку с конфетами, выбирал, которая ему больше нравится. Что-то ворчал себе под нос, а Пушкарёва смеялась. Наклонила голову, тоже заглядывая в коробку и смеясь. Вытащила конфету в голубом фантике и показала мальчику.
   - Вот она, а ты всё перевернул... - Поправила очки, голову повернула и увидела Жданова в дверях. Улыбка застыла у неё на губах, а Андрей разглядывал девушку с всёвозрастающим беспокойством, сделал шаг к столу и едва не упал, споткнувшись о школьный рюкзак.
   - Чёрт!
   Игорь оглянулся через плечо и рассмеялся.
   - Да, от школы один вред!
   Андрей снова посмотрел на Катю, но та уже перестала улыбаться, на лице привычное смущённо-испуганное выражение.
   - Мы чай пьём, - пробормотала она, не поднимая глаз от стола. - Хотите? - И вдруг посмотрела Жданову прямо в глаза и протянула ему конфету, которую в руке держала.
   - Вот ещё, это моя, она одна осталась. - Игорь конфету у неё отобрал, уселся на стул и зашуршал фантиком.
   Андрей моргнул, прогоняя наваждение, ещё секунду вглядывался в бледное, как ему показалось, лицо Пушкарёвой, а после мысленно над собой посмеялся. Чёрт знает, о чём он подумал, просто накрыло вдруг... А Катя всё ещё смотрела на него во все глаза, но как только он это понял, она взгляд отвела и снова опустилась на стул. Потом опомнилась.
   - Вам чаю налить, Андрей Палыч?
   - Нет, не нужно. - Он посмотрел на брата. - Мне уехать надо. Гош, ты здесь останешься или со мной поедешь?
   - А ты куда?
   - По делам.
   Игорь поморщился.
   - Скука. Я тут останусь.
   - Я за ним присмотрю, - сказала Катя. - Не волнуйтесь.
   - Да?
   - И обедать его возьму. - Сама учтивость!.. И неуверенно добавила: - В "Ромашку"... Игорь, ты в "Ромашку" пойдёшь?
   - Пойду. Меня Ольга Вячеславовна пирожками оттуда угощала, вкусные.
   Андрей с сомнением на брата посмотрел, потом полез в карман за бумажником.
   - Ну, хорошо. Я вернусь к двум... Катя, вы его не жалейте. Если будет хулиганить...
   - Да не буду я!
   - Очень надеюсь.
   Андрей дал мальчику денег, которые тот тут же спрятал в большой карман на штанах, и вдруг потянулся через стол, достал конфету и пошёл к выходу.
   - Ты думаешь, что можно доверить Пушкарёвой ребёнка?
   Андрей открыл перед Кирой дверцу машины и подождал, пока она усядется.
   - Не такой уж он ребёнок. И кого я кому доверил - пока вопрос. К тому же, в кафе они пойдут с женсоветом, - добавил он через полминуты, устраиваясь за рулём. - Там Ольга Вячеславовна будет... Что ты волнуешься?
   - Мне кажется, это ты волнуешься, - улыбнулась Кира. Протянула руку и прикоснулась к его волосам. Жданов невольно дёрнул головой, отодвигаясь.
   - Не надо, Кир. Ты мне думать мешаешь.
   - А о чём ты думаешь?
   - Как Краевича в угол загнать... и там придушить.
   Воропаева рассмеялась.
   - Сколько кровожадности.
   - Он мне все нервы уже измотал. - И без паузы продолжил: - Может, надо было взять его с собой? Как думаешь?
   - Гошку?
   Жданов кивнул.
   - Перестань. Он бы там изнылся весь, пусть уж Пушкарёву достаёт.
   - По-моему, они поладили.
   - Не смеши меня.
   - Я серьёзно.
   Кира ему не поверила, но развивать эту тему не стала. И только когда они вернулись в "Зималетто" через пару часов, и она вместе с Андреем прошла в президентский кабинет, собственными глазами смогла увидеть младшего отпрыска Жданова, сидящего за письменным столом в каморке и хоть с тоскливым лицом, но выслушивающим то, что ему говорила Пушкарёва. Та пальцем указывала ему на что-то в его тетради и говорила:
   - Это же просто. Просто включи воображение.
   - У меня нет его, - вздохнул ребёнок.
   - По-моему, у тебя его больше, чем нужно, - рассмеялась Катя. - Рисуй треугольник. Что ты ищешь? Вот линейка...
   Кира сложила руки на груди и наблюдала за ними, а когда подошёл Андрей, посмотрела на него весьма красноречиво. А потом обратилась к ребёнку:
   - Игорь, привет.
   Мальчик поднял глаза от тетради и кивнул.
   - Привет.
   Увидев их вместе, Катя отвернулась, а Кира прошла в каморку, подошла к столу и в тетрадь Игоря заглянула.
   - Уроки учишь? А почему здесь?
   - Где подсказывают, там и учу.
   Катя испуганно посмотрела на Жданова.
   - Я не подсказываю, Андрей Палыч. Я объясняю.
   Андрей улыбнулся.
   - Успешно?
   - Мне кажется, что да.
   Кира скептически приподняла одну бровь.
   - Правда?
   - Если на самом деле успешно, то Юлиана предложит вам хорошо оплачиваемую работу, Катя. Репетитором пойдёте?
   Это, конечно же, была шутка, Катя растянула губы в вежливой улыбке и присела рядом с Игорем, с нетерпением ожидая, когда Кира наконец уйдёт. Катя не могла с точностью сказать, почему в её присутствии всегда чувствовала себя неловко. Так было с первого дня. Как впервые оказалась под пристальным взглядом холодных голубых глаз, так и ощутила странное отчуждение. Старалась избегать Воропаеву, да та и сама её не особо жаловала, в лучшем случае попросту игнорировала, словно Катя была пустым местом, а иногда принималась разглядывать её с лёгким недоумением, словно только что обнаружила рядом с собой нечто странное и удивительное по своей природе. Только однажды Катя случайно услышала, как Кира говорила Клочковой, что не терпит её по одной простой причине - не уважает людей, которые ради денег готовы заниматься самой грязной работой. Видимо, всерьёз считала, что она за Андреем шпионит, а по чьей указке, не так уж и важно. А может, сам Андрей ей это и внушил? Вполне возможно. Но сути это не меняло: рядом с Воропаевой Катя чувствовала себя человеком второго сорта, и даже её внешний вид, был здесь ни при чём. Что-то внутри Кире уступало.
   А сейчас и вовсе готова была сравнить себя с загнанной в угол преступницей. Хорошо хоть освещение не позволяло разглядеть нервный румянец на её щеках, появившийся, как только она оказалась между Андреем и Кирой. Казалось, что от волнения вот-вот задыхаться начнёт. Жданов смотрел словно сквозь неё, а у неё внутри пожар, который потушить может только лёд в глазах Киры. Безумное сочетание.
   - Кать, посмотри, вот тут так?
   Она наклонилась к тетради Игоря, попыталась вникнуть. Указала на ошибку, и посмотрела на Киру и Андрея, которые уже вышли в кабинет, и теперь разговаривали, стоя у окна. Катя смотрела на них, и если отстраниться от всего, выкинуть из головы лишние мысли, то ими оставалось только полюбоваться. Очень красивая пара. И понимали друг друга с полуслова. Кира смотрела на Андрея, улыбалась, Кате иногда казалось, что Воропаева только ему по-настоящему улыбается, и когда он с ней соглашался, выглядела совершенно счастливой.
   Андрей приобнял невесту за плечи, потом наклонился и поцеловал её в щёку. Катя внимательно наблюдала за ними.
   - Фу, опять целуются, - пробубнил Игорь, не отрывая взгляда от тетради.
   Катя вздрогнула и глаза отвела, надеясь, что мальчик не заметил её излишней заинтересованности.
   ...
   - Ты не задерживайся сегодня, хорошо? - Кира подошла к Андрею и наклонилась к нему.
   Он кивнул, хотя тень недовольства по лицу скользнула.
   - Обещаешь?
   - Обещаю, - выдохнул он. - Кира, ты хочешь, чтобы я поклялся?
   Она рассмеялась.
   - Нет, обойдёмся без этого.
   - Не понимаю, зачем нам с ними встречаться, - не удержался он от жалоб.
   - Потому что они наши друзья.
   - Ну, какие друзья? Это тебе они подруги, а я-то тут при чём?
   - Они будут с мужьями, а я опять должна одна идти? - Её голос заледенел. - К тому же, наша очередь приглашать, и ты мог бы постараться...
   - Хорошо, - перебил её Жданов. - Хорошо, успокойся. - Даже за руку её взял. - Конечно же, я пойду.
   - И постараешься быть милым.
   - Я всегда милый. Разве не так?
   - Не ёрничай, пожалуйста. - Поцеловала его, намеренно затянув поцелуй. Жданов первым отстранился и посмотрел насмешливо.
   - Мы не одни.
   - В последнее время я только это от тебя и слышу. Когда она, наконец, уйдёт?
   - Тише ты!..
   Кира погладила его по плечу.
   - Я буду ждать тебя дома. Не опаздывай.
   - Игоря отвезу и приеду.
   Она кивнула и направилась к двери, только на секунду в каморку заглянула.
   - Гош, пока.
   Тот не отозвался, и Андрей этому удивился, не понимая, чем ребёнок может быть так увлечён.
   - Уроки выучил? - спросил он брата, когда они ехали в машине.
   - Да.
   - Все? - не поверил Жданов.
   - Не все. Но математику и английский выучил, мне Катя помогла.
   - Хм... Она английский хорошо знает?
   - Да. Как мама. Давай пойдём в кино?
   Андрей с сожалением покачал головой.
   - Я сегодня не могу. Мы с Кирой идём в ресторан.
   Мальчик поскучнел.
   - Понятно.
   Жданов глянул на него и зачем-то спросил:
   - Вы подружились?
   - С Катей? Да, она классная. И подсказывает так, что совсем незаметно.
   Андрей рассмеялся.
   - То есть, не стыдно, ты хочешь сказать?
   - Она совсем не такая, как кажется, - заявил вдруг ребёнок.
   - В каком смысле? - растерялся Жданов.
   Игорь пожал плечами.
   - В обычном. Не такая.
   Понять логику этого ребёнка Андрею удавалось далеко не всегда. Вот и сейчас промолчал, только задумался, но ни одной светлой мысли по этому поводу в голову так и не пришло. А потом и вовсе забыл о Кате Пушкарёвой. Вечер набирал обороты, уже спустя полтора часа они с Кирой оказались в ресторане, посыпались приветствия и дружеские объятия, Андрей улыбался практически незнакомым людям и делал вид, что отлично помнит все детали их жизни, в которые они когда-то соизволили его посвятить. Если подруг Киры он хоть немного, но знал, то мужей их не помнил совершенно. Кира шепнула ему на ухо, что с одним он встречался всего раз, как раз на свадьбе, и после этого Жданов на невесту взглянул задумчиво. Интересно, она всерьёз думает, что он всё это должен помнить? Кира его взгляд расценила правильно и предостерегающе стукнула Андрея кулачком по коленке, и он послушно заулыбался.
   - Как ты можешь? - гневно шепнула она ему на ухо, когда они танцевали.
   - Но я, правда, не помню!
   - Конечно, ты не помнишь! Ведь для тебя это не важно. Почему-то я помню всех твоих друзей.
   Андрей готов был подтвердить этот факт, но не был уверен, что сможет при этом скрыть своё недовольство.
   Когда они вернулись за стол, на них смотрели с улыбками. Жданов даже нахмурился, не понимая, чем они могли вызвать такой восторг.
   - Вы просто потрясающе смотритесь вместе, - сказала одна из девушек.
   Андрей посмотрел на Киру и увидел, насколько она довольна. Правда, тут же улыбка с её губ сползла, когда прозвучал следующий вопрос:
   - День свадьбы уже назначен?
   И почему все об этом спрашивают?
   Пока Кира пыталась выкрутиться из щекотливой ситуации, бросала на него выразительные взгляды, Жданов к своей радости смог отвлечься на телефонный звонок. Тут же из-за стола поднялся, извинился и из зала вышел. Ему нужна была передышка.
  
  
  
   Катя весь вечер думала об Андрее и Кире. Почему - сама не понимала. Но никак не могла отделаться от воспоминания о том, как они стояли у окна, Андрей Воропаеву обнимал, внимательно слушая, что та ему говорит, а потом наклонился и прижался губами к её щеке. Пушкарёва словно в замедленной съёмке это видела, раз за разом - наклоняется и целует. Но больше всего поражало то, что она чувствовала этот поцелуй! Словно была на месте Киры. Помнила тепло мужской руки, островатый запах одеколона, прикосновение губ и своё волнение при этом.
   Но это ведь не она была у окна. И столь родственный поцелуй ей предназначаться никак не мог, он был для близкого человека, которым она никогда для Андрея не станет. И это не то чтобы огорчало, но лёгкое разочарование появилось.
   Вечер провела дома, поужинала, слушая разговоры родителей об общих знакомых, заверила, что у неё на работе всё хорошо и спокойно, потом позвонила Зорькину и узнала, что у того назначено свидание и по этому поводу, он даже ужин готов пропустить.
   - Домашние пельмени, Колька, - подзадорила его Катя, зная, что это запрещённый приём.
   Зорькин застонал в трубку. Потом всё-таки взял себя в руки и сказал:
   - Я иду в японский ресторан.
   - Боже, Коля... - Катя выдержала сочувственную паузу. - Надеюсь, она того стоит.
   - Я тоже, - хмыкнул Зорькин и отключился.
   И Катя снова осталась наедине с собой. Наступил вечер, родители смотрели на кухне сериал, и всё вроде бы хорошо, но на душе всё равно не спокойно. Не зная, как ещё избавиться от тревоги, решила пойти проверенным путём и занялась уборкой. Выдвинула все ящики письменного стола и вместо уборки, вдруг окунулась в воспоминания. Столько позабытых, но таких важных и дорогих вещей нашлось. Целая жизнь, которая закончилась, как теперь кажется, очень давно. Ещё до Парижа, ещё до того, как поняла, что все надежды несбыточны, до разочарования и слёз. До того, как Денис так некрасиво поставил точку в их отношениях.
   Не думай о Денисе, приказала она себе. Но как назло в одном из ящиков нашёлся его старый мобильный телефон, и Катя долго крутила его в руках. Модель была старая и не модная уже тогда, когда Денис его оставил здесь, сунув в ящик стола и задвинув его. Тогда они собиралась уезжать в Париж, и было много планов и надежд, а старый мобильный телефон с поцарапанной задней крышкой в новую жизнь Старкова никак не вписывался, уже в Париже он купил себе новомодный телефон и французский номер, и безумно этому радовался. Катя задумалась о том, где сейчас может быть Денис, на какую жизнь он её променял, но мысли вдруг скакнули совсем в другом направлении, и на телефон Катя взглянула с задумчивостью, которая к Старкову никакого отношения уже не имела.
   Сумасшедшая затея, говорила она сама себе, ставя телефон на подзарядку. Сумасшедшая и ненужная никому, но вдруг так захотелось... просто голос услышать и чтобы этот голос звучал заинтересованно, чтобы Андрей снова её слушал. После нескольких дней полного безразличия, ей нужен был Андрей Жданов, который готов на всё ради её улыбки.
   Не её, а Ларисы. Важно это или нет?
   Важно, но не сегодня.
   По сравнению с бешенным стуком сердца, гудки звучали раздражающе заунывно. Пока слушала их, Катя даже отругать себя успела и раскаяться в содеянном, уже собиралась нажать отбой, когда услышала деловой голос Андрея.
   - Слушаю.
   Катя закусила губу и потёрла лоб похолодевшими пальцами.
   - Слушаю... Кто это?
   - Привет.
   Повисла небольшая пауза, потом Жданов с едва слышным смешком, проговорил:
   - Привет. Я думал, что ты не позвонишь. Уже отчаялся.
   - Ты можешь говорить?
   - Могу. Как дела?
   - Вроде бы неплохо.
   - Вроде бы?
   - Я не знаю.
   Он усмехнулся.
   - А я знаю. Ты по мне скучаешь.
   Катя откинула голову назад и прислонилась затылком к стене, закрыла глаза. Андрей опять с ней говорит таким тоном, что ей хочется улыбаться, хотя следовало бы насторожиться. Но на душе теплеет, и становится понятно, что ей на самом деле не хватало этого в последние дни.
   - Это, конечно, в идеале, - продолжил тем временем Андрей. - Но мне нравится так думать.
   - Я скучаю, - сказала она, прежде чем успела себя остановить. Открыла глаза и замерла в ожидании его реакции. Очень боялась услышать что-то самонадеянное или насмешливое.
   Но он ничего не сказал. Помолчал, вроде шёл куда-то, были слышны чужие голоса, а потом стало тихо, и Андрей попросил:
   - Расскажи мне, чем сегодня занималась.
   - Я работала.
   - Весело было?
   Катя не удержалась от смешка.
   - Очень.
   - Да?
   - Да. Ко мне начальник придирается.
   - Как он может? - изумился Жданов.
   - Не знаю. Вот такой он не чуткий.
   - Просто безумец.
   - А ты чем занимался?
   - Я тоже работал. Но у меня всё совсем плохо.
   - Подчинённые придираются?
   - Хуже. Работают так, что мне приходится это делать. А ещё я решал детские проблемы.
   - У тебя есть ребёнок?
   - Младший брат. Который совершенно не хочет учиться.
   - Может, ему просто скучно?
   - Учиться вообще скучно, но ведь это все делают.
   - И ты помогал ему делать уроки?
   - Пришлось, - соврал Жданов, а Катя только головой покачала, поражаясь чужой наглости. А Андрей продолжил: - Значит, ты по мне скучаешь?
   - Не заставляй меня жалеть о своих словах.
   - А ты не жалей.
   - Жалею.
   - Почему?
   - Потому что знаю, что сказала глупость. Ты ведь обо мне не вспоминал, правда?
   - Лариса, ты себя недооцениваешь. После того, как ты оставила меня в парке, я долго-долго буду тебя помнить.
   - Андрей!
   Он рассмеялся.
   - Что? Я тебе правду говорю. - Так как она молчала, Жданов выдержал паузу, а потом предложил: - Давай встретимся. Ты слышишь?
   - Слышу, но...
   - Что "но"? - Андрей вдруг разозлился. - Ты же звонишь для этого, разве нет?
   - Да, но ехать не хочу.
   - Понятно. Потому что это не правильно, я угадал? Мужу изменять нехорошо.
   - И это тоже.
   - Лариса, иногда важнее чувствовать. - И тут же сбавил обороты: - Хорошо, заставлять я не буду, и упрашивать не буду. А то ведь ты больше не позвонишь, - усмехнулся он неожиданно.
   - Андрюш, - вдруг услышала Катя голос Киры, - ты с кем говоришь?
   - О Боже, - выдохнула Пушкарёва, - ты не один... Ты с ума сошёл? - прошипела она.
   - Позже созвонимся, - совершенно спокойно сказал ей Андрей, а Катя так и не отключила телефон, продолжая вслушиваться в происходящее на другом конце провода.
   - Андрюш, нас же ждут, ты долго ещё?
   - Иду, - сказал он Кире, а для Кати повторил: - Я позвоню, жди.
   Она опустила руку и посмотрела на телефон, который зашёлся лихорадочными гудками, когда Жданов отключился. И бросила его на диван, не желая больше держать в руках, словно он превратился во что-то гадкое.
   - Вот ведь... Мерзавец!
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 12.
  
   Всего за несколько дней телефон для Екатерины Пушкарёвой стал самым большим искушением. Почти постоянно она держала его выключенным, но нажать заветную кнопку хотелось больше всего на свете. Нажать, позвонить, поговорить, и это не смотря на то, что Андрей Жданов теперь окончательно был зачислен в ранг мерзавцев. Потому что только такой человек абсолютно ничего не стеснялся и говорить с ней мог всегда. Катя не раз слышала в трубке женские голоса, но Жданова это нисколько не смущало. Его вообще ничего не смущало. Если он чего-то хотел, то к своей цели шёл напролом, и это качество в нём Катю завораживало, хотя до сих пор она искренне считала, что люди настырные и упрямые её своей неугомонностью пугают. Поведение Жданова порой осуждала, но его целеустремленность неизменно вызывала в ней уважение, и за это Катя готова была простить ему некоторую порывистость и даже нахальность. И насколько бы диким ей это не казалось, но сомневаться не приходилось - Андрей её хотел, но при этом понимала, что ей-то в сложившейся ситуации радоваться нечему. Рассчитывать на то, что за несколько встреч он разглядел в ней что-то удивительное и для себя интересное, конечно, не приходится, и если бы тогда из парка не сбежала, осталась с ним, ещё неизвестно, упрашивал бы он её по-прежнему с ним встретиться. Правда, помимо уговоров у них нашлись другие темы для бесед, Андрей всегда интересовался как у неё дела, как прошёл день, выслушивал внимательно, о себе рассказывал, и Кате иногда так смешно было его слушать. Вроде знала всё, о чём он говорит, сама участницей некоторых событий была, а у Андрея всё совсем по-другому выходило, куда интереснее и захватывающе.
   - Мне не нравится эта односторонняя связь, - возмущался Жданов. - Это даже несправедливо. Почему ты можешь мне звонить, когда захочешь, а я тебе нет?
   - Я должна отвечать или ты просто жалуешься?
   - Жалуюсь, - вяло отозвался он.
   - Как прошла твоя встреча?
   - Хорошо. Только скучно. Посидели, поговорили и разошлись. Ничего интересного. Лучше скажи мне, чем ты займёшься в выходные.
   - Как всегда, - попыталась Катя уклониться от ответа.
   - Давай я тебя украду на пару дней?
   - Что же это за похищение такое - на пару дней? Если собираешься женщину украсть, то это на всю жизнь.
   Андрей рассмеялся.
   - Ты меня не выдержишь всю жизнь.
   - Наверное, ты прав, - согласилась Катя, а Жданов снова возмутился:
   - Что это ты так легко сдаёшься?
   - Интуиция подсказывает.
   - Как тебе не стыдно?
   - Не стыдно.
   Он задумчиво хмыкнул.
   - Мне кажется, что ты меня обманываешь.
   - В чём это?
   - Ты можешь со мной встретиться, просто боишься.
   - Может быть, - не стала она спорить.
   - Но однажды ты сама ко мне придёшь.
   От хвалебных ноток в его голосе, Катя заулыбалась.
   - Тебе нравится так думать?
   - Я это знаю. Сколько могут длиться телефонные романы?
   - У нас нет романа, Андрей.
   - Правда? Наверное, мне показалось. Но даже если и нет, то в этом ты виновата. Всё могло бы быть намного проще и приятнее.
   - Не сомневаюсь. Конечно, если бы тебе хватило на меня времени. У тебя ведь такой напряжённый график, - поддела его Катя.
   - Это правда. Но для тебя я бы минутку нашёл всегда.
   - Минутку? Спасибо.
   Жданов опять рассмеялся.
   - И всё-таки ты бесстыдница. Правда, пытаешься это скрыть.
   После таких разговоров Катя ощущала странный душевный подъём. Жданов вряд ли задумывался о том, что ей говорит, для него это было не больше, чем очередная интрижка, и фразы, наверняка, все заучены и отточены, и даже реакции все предсказуемы, а волнение в ответ и что-то сказанное невпопад, ему как награда. Катя всё это понимала, но всё равно ему звонила, а вечером, включая ненадолго телефон, ждала звонка Андрея, а если он не звонил, то всерьёз расстраивалась и спать ложилась разочарованная. Чувствовала себя до жути глупой и наивной, и каждый комплимент Андрея её больше смешил, не верила до конца, но всё равно слушала, чувствуя, как влажнеют ладони и щёки пылать начинают, просто от звуков его голоса.
   - Утро доброе, красавица!
   - Не такое уж оно и доброе, - пробормотала Катя, вглядываясь вдаль, пытаясь увидеть подъезжающий автобус. Знала, что опаздывает на работу и звонок Жданова был совсем некстати. Даже покаялась, что от соблазна не удержалась и телефон включила, используя лишние полчаса для "личной жизни".
   - А что случилось?
   - Я опаздываю на работу, - созналась Пушкарёва.
   - Я тоже. В пробке стою.
   - А я на остановке. Тебе больше повезло.
   Андрей рассмеялся.
   - Ну, наверное. Так что насчёт выходных?
   - Андрей, не выдумывай, пожалуйста.
   - А что такое? Придумай что-нибудь.
   - Интересно что?
   - Всему тебя учить надо!
   - Не надо меня учить. Врать нехорошо.
   - Кто сказал тебе такую глупость?
   Катя вошла в автобус и села на свободное место у окна. Улыбнулась.
   - Мама с папой меня так в детстве учили. А тебя нет?
   - Не помню. Наверное, я не очень внимательно слушал.
   - Наверное, - передразнила его Катя.
   - Можешь попытаться меня перевоспитать, - предложил он елейным голосом, а Катя только ахнула.
   - Вот уж счастье мне выпало.
   Жданов продолжал смеяться.
   - Думаешь, я совсем пропащий?
   - Думаю, что ты не хочешь перевоспитываться.
   - Есть такое дело. А чем ты занимаешься в обеденный перерыв?
   - В кафе хожу, с подружками.
   - Хорошее кафе?
   - Нормальное.
   - Вкусно кормят?
   - Что ты хочешь?
   - Адрес.
   - Ты? В кафе?
   - А что?
   - Ты вчера мне рассказывал, как плохо тебя обслужили в одном из лучших ресторанов города, а сегодня хочешь пообедать в кафе?
   - Вообще-то, я всеяден.
   - Почему-то я в это не верю.
   - Ты ко мне придираешься.
   - Немножко, - призналась Катя.
   Они проговорили ещё несколько минут, как раз до того момента, как Кате пришло время из автобуса выходить. С Андреем попрощалась, сказала какую-то глупость в ответ на очередной комплимент и телефон отключила. Вприпрыжку кинулась по дорожке, ведущей к входу в "Зималетто" и на крыльце столкнулась со Ждановым, который появился со стороны стоянки.
   - Доброе утро, Андрей Палыч! - гаркнул Потапкин при виде начальства, а Катя проскользнула за его спиной, торопясь войти первой, надеясь, что ей повезёт, и она успеет уехать на лифте прежде, чем Жданов появится в холле. Но тот, к сожалению, с Потапкиным ни на секундочку не приостановился и направился прямо следом за Катей.
   - Доброе утро, - еле слышно поздоровалась она с Андреем, и в ответ удостоилась холодного взгляда, от которого поёжиться захотелось.
   - Доброе, - проговорил он в ответ и машинально отступил, пропуская Катю вперёд во вращающиеся двери. Пушкарёва сделала шаг, неожиданно замешкалась, и когда Жданов ступил следом, то практически налетел на неё. - Чёрт, - громко сказал он и рукой Катю подхватил, когда она опасно покачнулась.
   Его рука обхватила Пушкарёву за талию, Жданов прижал её к себе, а когда девушка странно обвисла у него на руках, пришлось её подхватить и практически вытащить из тесного междверного пространства. Поставил её на пол, но руку сразу не убрал.
   - Катя, с вами всё в порядке?
   - Да, - хрипло отозвалась Пушкарёва, пытаясь прийти в себя. От Андрея отступила и схватилась рукой за горло, закрытое воротником блузки. - Я споткнулась. Извините, Андрей Палыч. - Посмотрела на него и вдруг заметила, как Жданов ладонью отряхнул пиджак, словно она его испачкать могла.
   - Ничего, - буркнул он и пошёл вперёд, а Катя осталась стоять на месте и задумчиво смотрела Андрею в спину. А ведь десять минут назад такие слова ей говорил!.. Всё-таки мерзавец, решила она. Поправила очки на носу, вскинула голову и твёрдым шагом направилась к лифту. А потом и вовсе шагнула в кабину, опередив Жданова, вынудив его вновь уступить ей дорогу.
   - Как вечер прошёл? - спросил Малиновский, появившийся в кабинете президента ближе к обеду. Катя замерла у шкафа, спрятавшись за распахнутой дверью каморки и только поморщилась, сетуя на свою невоспитанность и чрезмерное любопытство.
   - Нормально, - отозвался Андрей безразличным тоном.
   - Помирились?
   - Наверное. - И громче добавил: - Всё прошло замечательно! Ты удовлетворён?
   Роман Дмитрич совершенно неприлично рассмеялся.
   - Главное, чтобы ты был. Или Кира.
   Катя закатила глаза. Значит, вчерашний вечер он провёл у Киры и всё равно ей звонил. Интересно где спрятался - в ванной или в туалете? Приложила руку к груди, задумавшись, и вздрогнула, когда дверь каморки с грохотом захлопнулась. Дальнейший разговор Малиновского и Жданова, Катя слышать не могла и даже порадовалась этому. Подобные подробности и собственная роль, которую мужчины, возможно, отвели ей в своей беседе, всё это её смущало и лишало последних крох спокойствия. Катя даже думать боялась, что именно Андрей своему другу о ней рассказывает. А то, что рассказывает, в этом она, к сожалению, не сомневалась.
   День обещал быть совершенно обычным, Катя приготовилась сидеть в своей каморке до конца рабочего дня, а во время обеденного перерыва, пораньше вернувшись из "Ромашки" и воспользовавшись тем, что Андрея ещё нет, некоторое время стояла у окна и смотрела на сверкающие в лучах солнца крыши домов, на голубое небо, на голубей, собравшихся в рядок на карнизе, и думала о том, что совсем неправильно с нетерпением ждать наступления вечера только потому, что ей может позвонить Андрей Жданов и потратить на неё несколько минут своего драгоценного времени. Но всё равно ждала, хоть и чувствовала себя при этом едва ли не предательницей. Почему она о нём думает, а не о Ларисе? Почему не выспрашивает, не пытается узнать правду, почему не ищет того загадочного человека, который помог ей собрать то дурацкое досье? Почему вместо этого она думает о Жданове? Почти мучается, понимая, что он с ней попросту играет. Зря они всё-таки с Колькой всё это затеяли. Как могут мыши обыграть умудрённого опытом кота? Мыши не хищники, а у кота лапы больше, усы длиннее и хвост пушистей. А у Чеширского ещё и улыбка, как ни у кого... Андрей сегодня подхватил её, боясь, что она рухнет ему под ноги, а Катя на самом деле едва не упала, потому что колени подогнулись, когда почувствовала его рядом. А это очень опасный симптом. Только, кажется, пожаловаться на это ей совершенно некому.
   С обеда Андрей вернулся не такой спокойный, как обычно. Он хмурился, рычал, разговаривая с Кирой и Малиновским, которые явились вместе с ним, Катя старалась к их разговорам не прислушиваться, и так устав от всех своих раздумий и проблем, но Андрей вдруг сам её позвал. Выкрикнул её имя, переполненный раздражением:
   - Катя!
   Пушкарёва подскочила на стуле и в первый момент просто замерла, чувствуя, как сердце опускается куда-то в пятки. Но вовремя поняла, что вторичного окрика лучше не дожидаться, чтобы не наживать себе лишних неприятностей, и бросилась в кабинет. Вышла, посмотрела на Киру, которая тоже выглядела недовольной, на усмехающегося Романа, и потом уже на Андрея взглянула:
   - Я слушаю, Андрей Палыч.
   Жданов крутанулся на стуле, отворачиваясь от неё, а потом заявил:
   - Собирайтесь, Катя, и идите домой.
   Она быстро облизала губы и снова посмотрела на Киру. Просто потому, что больше не на кого было. Ни Жданов, ни Малиновский на неё не смотрели.
   - Почему? Меня... увольняют?
   Роман Дмитрич громко хмыкнул, а Кира отошла к окну, отвернулась и сложила руки на груди. Её поза Катю немного напугала, кажется, Воропаева не на шутку разозлилась. Или расстроена?
   - Завтра мы летим с вами в Киев, Катя, - заявил Андрей. - Там нас будет ждать Пал Олегыч. Вот ему вы этот вопрос и зададите. У него, наверняка, найдётся для вас ответ.
   - Завтра в Киев? - ошарашено повторила за ним Пушкарёва.
   - Вы против?
   Малиновский откинул голову назад, чтобы видеть её.
   - Киев в мае, Катенька, может ли быть что-нибудь прекраснее? Развеетесь.
   - Это надолго? - проигнорировав его замечание, поинтересовалась Пушкарёва.
   Андрей только плечами пожал.
   - Дня два-три. У меня там будет пара встреч, отец хочет, чтобы вы поприсутствовали.
   Катя только руками развела.
   - Ну, раз Пал Олегыч настаивает...
   Ответить ей никто не потрудился. В кабинете повисла тревожная тишина, и Катя настолько впечатлилась, что не сразу сообразила вернуться к себе в каморку. Подождала чего-то, разглядывая нахмуренное лицо Андрея, а потом Кира обернулась и так на неё посмотрела, что Катя машинально нащупала дверную ручку за своей спиной и поторопилась с глаз Воропаевой скрыться.
   Не знала, что именно так не нравилось Кире, но сама покой потеряла. Дома, собирая вещи, только и думала, что о том, как эта поездка некстати. Ей от Андрея подальше держаться нужно, чтобы ему не пришло, не дай бог, в голову к ней приглядываться и прислушиваться, а тут несколько дней предстояло провести у него на глазах. И, судя по всему, не только дни, но и вечера. Хотя, это, наверное, она размечталась. Оказавшись подальше от невесты, Жданов снова бросится во все тяжкие, а ей наблюдай за всем этим со стороны. Вот уж Пал Олегыч удружил, ничего не скажешь!..
   Вечерком позвонила Зорькину и наговорила ему гадостей, просто для того, чтобы душу отвести. Перечислила ему все его грехи, обвинила в том, что он втянул её в такую жуткую авантюру, и теперь, по его милости, ей точно крышка.
   - Может, тебе уволиться? - аккуратно предложил Зорькин, а Катя только горько усмехнулась.
   - Как раз вовремя! Раньше надо было думать.
   - И что же делать?
   - Понятия не имею, - вздохнула Пушкарёва и повесила трубку.
   Андрей тоже был не в духе и даже не пытался этого скрыть.
   - Терпеть не могу, когда всё идёт не так, как надо!
   - То есть, как ты задумал? - Катя стояла перед своим диваном и в сомнении разглядывала свою пижаму с рюшами, выглядевшую чересчур кокетливо. Никак не могла решить стоит ли брать её с собой. С одной стороны - вряд ли Катя Пушкарёва может такое носить, а с другой - надо же в чём-то спать? В конце концов, пришла к выводу, что Жданов вряд ли заявится к ней вечером, чтобы проверить, в чём она спит, и положила пижаму в сумку.
   - Как хочешь, так и назови.
   - А что случилось?
   - Мне нужно уехать на несколько дней.
   - То есть, похищать меня ты раздумал? А я вещи собираю.
   Он всё же рассмеялся.
   - Молодец. Я тебя в следующие выходные украду.
   - Просто признайся, что ты передумал.
   - Я не передумал, - тише проговорил Андрей. - Я тебя хочу.
   Катя зажмурилась.
   - Тебе просто кажется, - сказала она после паузы. - Просто ты на меня злишься, вот и всё.
   - Злюсь? Да нет, не злюсь. А ты на меня злишься?
   Она слабо улыбнулась.
   - Скорее, я возмущена твоим поведением. И нахальством.
   - Это пройдёт. После первой же встречи.
   - Почему ты так уверен?
   - Понятия не имею. Просто чувствую.
   Конечно же, после таких признаний, она полночи не спала. Крутилась с боку на бок, зажмуривала глаза, умоляя себя заснуть, причём немедленно, но в мыслях был только Андрей и только Жданов, и в итоге Катя едва не проспала, не услышав, как рано утром зазвонил будильник. Хорошо, что мама к тому времени уже встала, решив приготовить дочери полноценный завтрак перед дальней дорогой, и зашла в комнату, чтобы её разбудить.
   - Я отвезу тебя в аэропорт, - категорично заявил отец, а Катя за голову схватилась.
   - Нет, нет и нет! Папа, пожалуйста, я и без того нервничаю! Я уже вызвала такси и уже выхожу.
   - Ты таксисту доверяешь больше, чем родному отцу?
   - Папа, - Катя расцеловала его в обе щеки, - я вернусь, и мы с тобой покатаемся по городу. Ночью, чтобы пробок не было. Я тебе обещаю.
   Елена Александровна рассмеялась и погладила мужа по плечу.
   - Не сбивай её, Валера. Ты видишь, как она нервничает.
   - Я вижу, и не понимаю почему. Ты же едешь в командировку. Или нет? - он подозрительно прищурился.
   - Я еду в командировку и от неё очень многое зависит. Видишь, какая она срочная? Люблю вас, позвоню, как прилечу!
   В аэропорту в одиночестве она прождала почти час, а когда Жданов, наконец, появился в поле зрения, Катя тут же заметила, как его передернуло, при виде её "нового" делового костюма болотного цвета. На шею она повязала лёгкий шёлковый шарф, заколола его маминой брошкой, и как сказал Зорькин, который пришёл её проводить, выглядела очаровательно.
   - Давно ждёте? - из вежливости, а не потому что чувствовал себя виноватым, поинтересовался Жданов.
   - Минут сорок.
   - Пробки, - лениво отозвался он и отвернулся от неё, явно кого-то высматривая. Катя решила, что Киру, и немного затосковала, заранее представляя, какое пламенное прощание ей предстоит наблюдать, но спустя десять минут, когда Андрей уже начал нетерпеливо поглядывать на часы, заметила Юлиану Виноградову, которая почти бежала через зал, ведя за руку сына. Они приблизились к ним и Юлиана устало выдохнула.
   - Мы чуть не опоздали!
   - Я заметил, - ядовито сообщил Андрей и взял у Игоря из рук куртку.
   - Я рано встал, - сообщил ребёнок, - это мама проспала!
   - Вот этого мог и не говорить, - проворчала Юлиана и на Пушкарёву посмотрела. - Здравствуйте, Катя.
   - Здравствуйте.
   Игорь же по-мужски протянул ей руку, и Катя с улыбкой её пожала.
   - Привет.
   Юлиана задержалась ненадолго, хотя Катя сначала решила, что она летит с ними. Но она лишь передала сына на руки его брату, ещё раз повторила инструкции, Игорь послушно кивал, вряд ли внимательно мать слушая, а потом Виноградова отвела Катю в сторону и поблагодарила за помощь с домашним заданием сына, за которое он получил хорошую отметку.
   - Вы последите там за ними, - попросила она вдруг, а Катя растерянно моргнула. - Всё-таки мужчины, вы сами понимаете. Они Игорю всё позволяют.
   Пушкарёва растянула губы в улыбке.
   - Я постараюсь.
   - Спасибо вам. Кстати, симпатичная брошка!
   Катя чуть не рассмеялась, из последних сил сдержалась.
   - Хочу мороженого, - заявил Гошка, как только мать скрылась с глаз.
   Андрей выразительно посмотрел на него.
   - Даже не мечтай. Вот отцу тебя сдам на хранение, пусть он тебя мороженым кормит. Мне таких инструкций не давали.
   - Вот так вот, - пожаловался мальчик Кате, присаживаясь рядом с ней на диванчик и глядя на старшего брата, который с кем-то говорил по телефону, - у взрослых никакого понятия. Кать, а ты любишь мороженое?
   - Пломбир люблю.
   - А я шоколадное.
   Катя рассмеялась и потрепала его по волосам.
   - Шоколадное ты любишь?
   Игорь руку её оттолкнул и смущённо заулыбался.
   - Да! - Откинулся на спинку дивана, снова позабыв снять рюкзак и выгнувшись из-за этого, сложил руки на животе. - Я папу упросил, чтобы он меня к себе взял.
   - А как же школа?
   Мальчик скривился.
   - А что с ней? С ней всё в порядке!
   Катя по этому поводу говорить ничего не стала, и перевела разговор на другую тему.
   - Чем ты будешь в Киеве заниматься? Как я поняла, твой папа и брат работать будут.
   - Папа обещал на рыбалку меня взять.
   - Да? Здорово!
   Игорь кивнул.
   - Мы часто на рыбалку ездим. Когда он может, конечно. Мне особенно на катере нравится
   Катя быстро оглянулась на Жданова.
   - А Андрей с вами ездит?
   - Иногда. Он больше лошадей любит.
   - А тебя с собой берёт?
   - А то! Знаешь, какой у него конь? Буран зовут.
   Катя удивилась. Значит, Буран принадлежит Андрею?
   - Что сидим? - прикрикнул на них Жданов, подходя. - Регистрацию уже объявили. Игорь, оглядись, ничего не забыл?
   - Куртка моя!..
   - Я её взяла, - сказала Катя.
   - Тогда пошли. - Андрей взял брата за руку, и они пошли вперёд, а Катя постаралась от них не отставать.
   В самолёте Игорь проскочил вперёд и уселся у иллюминатора, и Кате ничего не оставалось, как сесть в середине, между ним и Андреем. Устроившись, Жданов тут же раскрыл какую-то газету и загородился ею, Игорь сунул в уши наушники, а Пушкарёва оказалась предоставлена сама себе и принялась тревожно оглядываться. Поёрзала, устраиваясь в кресле, задела плечом Андрея и заметила, как тот недовольно встряхнул газету, и Катя поторопилась от него отодвинуться. А когда подошла улыбчивая стюардесса, попросила воды. Потом вспомнила про ребёнка, выдернула у него из уха наушник и поинтересовалась:
   - Хочешь чего-нибудь?
   - Сок хочу, яблочный.
   Стюардесса кивнула и отправилась выполнять заказ.
   Воду Катя выпила мелкими глотками, закрыв глаза, а потом глубоко вздохнула. Когда попросили пристегнуть ремни, Андрей сложил газету, сунул её в карман на спинке кресла впереди, проследил за тем, как пристёгивает ремень Игорь, и потом уже расслабился и даже глаза закрыл. Катя взглянула на него, у Жданова было совершенно умиротворённое лицо.
   Самолёт вздрогнул и покатился. Катя нервно сглотнула и взглянула на Игоря, но тот просто прилип к иллюминатору. А она... она потёрла рукой вспотевший лоб, а когда самолёт начал отрываться от земли, вцепилась в руку Андрея, которая до этого момента спокойно возлежала на подлокотнике. Жданов открыл глаза и непонимающе посмотрел на свою руку. И поморщился, когда женские ноготки больно впились в кожу. Хотел нахалку одёрнуть, но на Катю посмотрел и промолчал. Она сидела напряжённая, сильно зажмурившись и губу закусив. Даже нос сморщила, и Андрей с трудом подавил улыбку. А когда самолёт выровнялся, наконец рискнул рукой пошевелить, и даже крякнул еле слышно.
   - Хороший маникюр, Катя, - проговорил он чуть насмешливо, а Пушкарёва испуганно распахнула глаза, посмотрела на него и покраснела.
   - Простите...
   - Да ладно. - Он руку поднял и пальцами пошевелил. - У вас всё хорошо?
   - Кажется, да.
   - Воды?
   Она коротко кивнула.
   - Ты летать боишься? - громогласно поинтересовался Игорь, и Катя с Андреем одновременно шикнули на него. - А чего ты его за руку схватила, а не меня? - чуть обиженно спросил он, когда стюардесса принесла Кате стакан воды.
   Пока Пушкарёва раздумывала над ответом, Жданов рядом усмехнулся.
   - Тебе бы она руку точно сломала.
   - Вот уж глупости, - возмутилась она, вдруг позабыв, что Катя Пушкарёва на подобные интонации права не имеет.
   Жданов сжимал и разжимал кулак. Катя была уверена, что он делает это нарочно, чтобы её подразнить, а потом и вовсе усмехнулся, но тут же постарался вернуть себе серьёзность.
   - Конечно, глупости, Катя.
   Весь полёт она проговорила с Игорем. Жданов читал или притворялся спящим, хотя Катя чувствовала, что он внимательно прислушивается к разговору, только не знала к кому больше, к ней или к брату. Но всё-таки старалась следить за своим голосом и за тем, что говорит. А когда пошли на посадку, Игорь всё-таки упросил Катю взять его за руку.
   - Можешь сжимать сильно, мне не больно будет, - заверил он её, а Катя мальчику улыбнулась. Правда, другой рукой вцепилась в подлокотник, не в силах справиться со страхом. А открыв глаза, встретила насмешливый взгляд Андрея.
   - Всё в порядке?
   Смирившись с тем, что в течение нескольких минут выглядела в его глазах смешно, снова морщила нос, да так старалась, что очки сползли, Катя кивнула.
   - Да.
   - Отлично. А то как бы я перед отцом отчитался? - Сказал и сразу поднялся, и Пушкарёвой осталось только беспомощно смотреть на него снизу вверх.
   Оказавшись в зале аэропорта, Игорь сразу принялся оглядываться, крутил головой и путался у Андрея под ногами.
   - Что ты делаешь-то? - прикрикнул тот, не сдержавшись, а мальчик начал подпрыгивать на месте, не переставая глядеть по сторонам.
   - Где папа? Ты его видишь? Где он? - А потом увидел его и издал победный клич и замахал Жданову-старшему рукой. - Папа! Папа, мы тут!
   Андрей рассмеялся.
   - Тише ты!..
   Катя наблюдала, как Игорь отпустил руку брата и кинулся бегом к отцу, ловко огибая попадающихся на пути людей с чемоданами. А когда подбежал, повис на нём, а Пал Олегыч рассмеялся. Пушкарёва намеренно отстала на пару шагов, чтобы иметь возможность понаблюдать за Андреем, но тот лишь улыбался спокойной, только немного усталой улыбкой.
   - Здравствуй, пап.
   - Привет. - Пал Олегыч хлопнул старшего сына по плечу, даже не пытаясь оторвать от себя младшего, который, кажется, прилип к нему без надежды оторваться. - Как долетели?
   - Нормально. Только Катерина Валерьевна немного перенервничала.
   Жданов-старший наконец обратил на неё внимание и радушно улыбнулся.
   - Здравствуйте, Катя, я очень рад вас видеть!
   Пушкарёва пожала протянутую ей руку и услышала, как рядом фыркнул Андрей.
   - Папа, мы на рыбалку поедем? Ты обещал! А ещё Андрей сказал, что ты будешь кормить меня мороженым!
   Тот нахмурился.
   - Не говорил я этого.
   - Говорил! Катя, подтверди, что говорил! Папа, он говорил!
   - Что ж ты так кричишь-то? - улыбнулся Пал Олегыч, наклонился и ребёнка поцеловал. Потом посмотрел на Андрея и Катю. - Пойдёмте, нас машина ждёт.
   Они пошли вперёд, а Катя замешкалась, но прежде чем успела поднять с пола свою сумку с вещами, Андрей наклонился и забрал её.
   - Спасибо, - пробормотала она ему в спину, но он даже не обернулся.
   - А почему ты так странно одет? - догадался спросить Андрей у отца, когда они вышли на улицу. Катя тоже посмотрела на джинсы Пал Олегыча и рубашку-поло, а тот остановился у машины и открыл заднюю дверцу, пропуская Игоря вперёд.
   - Мы едем на рыбалку, - сообщил он старшему сыну.
   - Знаю. - Сложил сумки в багажник и захлопнул его. - Но не сейчас же?
   - Сейчас. Нас ждут уже. В гостиницу вас отвезём и сразу поедем.
   Андрей посмотрел на Катю и хмыкнул.
   - Очень интересно. А ты раньше мне не мог сказать?
   - А что, ты тогда бы не поехал?
   Игорь высунулся из машины и радостно подал голос:
   - Ура! Мы едем на рыбалку!
   - Катя, садитесь в машину, - недовольно проговорил Андрей, не спуская взгляда с отца. А когда Катя оказалась на заднем сидении, дверцу захлопнул, но она всё равно услышала его голос: - Весьма тебе благодарен!
   - Прекрати. Тебе нужен помощник, а с её образованием...
   - Я всё знаю о её образовании. Но сомневаюсь, что мне могут понадобиться её шпионские навыки!
   - Тише!
   Катя повернулась к Игорю и выдавила из себя улыбку.
   - Расскажешь мне потом про рыбалку?
   В машину Ждановы сели спустя пять минут, весьма недовольные друг другом. Андрей сел впереди и на Катю бросил весьма красноречивый взгляд в зеркало заднего вида. А Пал Олегыч устроился рядом с ней, и машина сразу тронулась с места.
   - Катя, вы доклад привезли? - поинтересовался он, а Пушкарёва тут же полезла в свой портфель.
   - Конечно, Пал Олегыч, как вы просили.
   Андрей выразительно вздохнул и заёрзал. Катя бросила на него быстрый взгляд.
   Пал Олегыч забрал у неё папку с отчётом и пролистал, правда, без особого интереса.
   - Я прочитаю в ближайшие дни и с вами свяжусь.
   Пушкарёва поджала губы. Минуту раздумывала, а потом поинтересовалась:
   - А сейчас мне чем заниматься?
   - Андрей Палыч вам всё объяснит. Будете сопровождать его на все встречи, и выполнять его поручения.
   Просто замечательно...
   Кивнула.
   - Хорошо, как скажете.
   - В гостиницу, Пал Олегыч? - вклинился в разговор водитель.
   - Да, сначала в гостиницу. Андрей, - Пал Олегыч полез зачем-то в карман, - вот тебе ключ от номера.
   - Ты и номер мне снял?
   - Нет, свой тебе отдаю. Зачем снимать ещё один? Этот всё равно пустой.
   - Хорошо, - не стал спорить Жданов.
   - Думаю, вы нормально устроитесь. В конце концов, это всего на пару дней.
   Это "вы" Катю насторожило. Она на Пал Олегыча покосилась, правда, переспросить постеснялась, но всю дорогу до гостиницы её не отпускало смутное беспокойство. И как оказалось, опасения были не беспочвенны. Оказавшись на улице, помахала рукой Игорю, который высунулся из окна машины и что-то ей кричал на прощание, а после направилась следом за хмурым Ждановым в гостиницу. Даже не осматривалась, вот насколько ей было не по себе.
   - Пал Олегыч должен был заказать номер на имя Екатерины Пушкарёвой, - сказал он девушке на ресепшене. Та распахнула свои красивые глаза и Андрею улыбнулась.
   - Извините, он ничего не заказывал.
   - Как это? - растерялся Жданов. - С нами ещё один человек, нужен номер.
   - У вас трёхкомнатный люкс с двумя изолированными спальнями. - Девушка смотрела на него, как на идиота, который не умеет считать до трёх, и продолжала улыбаться.
   - Я узнаю об этом, как только поднимусь в номер, - всё больше мрачнея, говорил Андрей. - А пока ещё один номер оформите.
   - Извините, свободных номеров нет.
   Жданов приоткрыл рот, да так и замер.
   - Как это?
   - Извините, - повторила девушка. - Если бы Пал Олегыч нас раньше предупредил... Но он сказал, что никаких дополнительных распоряжений не будет.
   - Отлично, - скрипучим от негодования голосом протянул Андрей и посмотрел на Пушкарёву, которая всё это время стояла за его плечом ни жива, ни мертва. А когда услышала последние слова сотрудницы отеля, резко отвернулась и привалилась к стойке ресепшена спиной.
   Кажется, она попала. На этот раз точно.
  
  
  
   Глава 13.
  
  
   Андрей не просто разозлился, он был в бешенстве. Оказавшись в номере, Катя поспешила укрыться в одной из спален, села на кровать и попыталась перевести дух. Но не сводила глаз с двери, за которой, по элегантно обставленной гостиной, метался Жданов. Кажется, налетел на что-то, судя по грохоту, и Катя поморщилась, когда он выругался. Потом хлопнула дверь напротив, и Пушкарёва рискнула выглянуть из своей спальни, желая быть в курсе происходящего, и тут же юркнула обратно, заметив не плотно прикрытую дверь соседней спальни. А когда услышала возмущённый голос Андрея, прижалась к стене, да так и замерла, ругая себя за то, что снова собирается подслушивать. Хотя, выбора у неё нет. Надо же знать, чем всё это для неё может закончиться.
   Андрей тем временем мерил шагами свою комнату, с нетерпением ожидая, когда отец соизволит взять трубку, и выходил из себя, слушая заунывные гудки. А как только услышал отцовский спокойный голос, так и взорвался, совершенно не задумываясь о том, что его могут услышать в соседней комнате.
   - Я от тебя такого не ожидал!
   Пал Олегыч усмехнулся.
   - А что такое?
   - И ты ещё спрашиваешь? Ты ведь нарочно это сделал!
   - Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь.
   - Запер меня в одном номере с этой!..
   - Ты потише свои эмоции выражай, - посоветовал ему Пал Олегыч. - Вдруг девушка услышит?
   - И, слава богу, я тебе скажу! Может, задумается о себе.
   - Андрей!
   Он перевёл дыхание, а потом спросил:
   - Она тебе звонила, да? Опять жаловалась? И ты её послушал...
   - Мне даже слушать её не нужно было, - совсем другим тоном проговорил Жданов-старший. - Об этом все говорят. Ты настолько распоясался, что даже скрывать свои романы на стороне не пытаешься. Кто на этот раз? Модель, актриса?
   - Папа, брось. Я уже говорил, что не стоит ко мне в постель лезть. Я же к тебе не лезу?
   Повисла неловкая пауза, после которой Пал Олегыч ледяным тоном оповестил:
   - На этом предлагаю разговор закончить. А с Катей постарайся вести себя повежливее, понял? Не стоит с ней портить отношения.
   - Это что - угроза? - вполне искренне поразился Андрей.
   - Это предупреждение. Тебе с ней ещё работать.
   - Ах вот как! То есть, её шпионская деятельность настолько тебя впечатлила, что ты собираешься взять её в штат? Интересно, как будет называться её должность? Соглядатай?
   - Можешь думать, как хочешь.
   - Знаешь, папа, это слишком. Поставить девчонку приглядывать за мной!..
   - Эта девчонка, в первую очередь, прекрасный специалист, и тебе давно пора бы это понять.
   - Да я уже понял. Радистка Кэт, не меньше. Сначала она копалась в моих бумагах, теперь дошло до постели. Слушай, а Кира ей тоже зарплату платит?
   - Уймись, - холодно попросил Пал Олегыч. - И глупостей не выдумывай. Тебе мерещится чёрт знает что!.. Займись делами.
   Андрей свирепо уставился на замолчавший телефон, положил его на стол, побоявшись, что не сдержится и об стену его швырнёт, и вдруг замер, заметив не закрытую дверь. Подошёл, распахнул её и несколько долгих секунд смотрел на дверь напротив. Та была закрыта, но Жданов был уверен, что Катя стоит за ней и слушает. Чувствовал это.
   - Зараза, - пробормотал он, и дверь свою захлопнул.
   Катя от хлопка вздрогнула и вернулась на кровать, села и глаза закрыла. Не лёгкими будут ближайшие дни, - подумала она, - и лучше ей Андрея лишний раз не злить. Выполнять все его поручения и быстренько с его глаз исчезать, не вызывая всплеска раздражения, а уж тем более, лишнего любопытства.
   Передохнуть ей удалось всего несколько минут. Только сердцебиение унялось, как в дверь решительно постучали, и Андрей сообщил:
   - Выезжаем через сорок минут. Советую поторопиться!
   Куда именно выезжаем, Катя, конечно, не переспросила, но ровно через тридцать девять минут появилась в гостиной, успев принять душ и переодеться, и прихватив с собой портфель со всей документацией, что привезла из Москвы. Андрея не было. Катя слышала его шаги за дверью спальни, и, судя по всему, Жданов никуда не торопился. Через пять минут ей стоять надоело, и она присела на диван, на котором и прождала начальника ещё двадцать минут, с тоской размышляя о том, что командировка обещает быть ещё более тяжкой, чем она предполагала. Уж о чём Кира просила Пал Олегыча, и было ли это на самом деле, ей, скорее всего, никогда не узнать, но злость свою Жданов будет срывать не на отце и не на невесте, а на ней. А вот справится ли она с этим - вопрос. Катя уже успела узнать, что Андрей всё делает с особым пылом - и целует, и злится, и устоять и в том, и в другом случае очень трудно.
   За весь день Жданов ей от силы десять слов сказал. Вообще старался Катю не замечать. Она бегала за ним по пятам, документы нужные искала, то кофе подносила, а он ей изредка кивал, да и то Катя не была склонна думать, что из благодарности. Так, соблаговолил заметить её присутствие. Из офиса украинской компании, предполагаемых партнёров "Зималетто", они отправились на фабрику, где производили швейную фурнитуру. По цехам бродили долго, у Кати от усталости гудели ноги, но она неотступно следовала за Андреем, поражаясь его энтузиазму. Ему всё было интересно, он вникал в детали, дотошно выспрашивал хозяев, а вот Катю совсем не замечал. Причём делал это столь показательно, что это замечали все вокруг, и из-за этого ещё пристальнее к Кате приглядывались, не скрывая своего недоумения по поводу её внешнего вида и отношения к ней начальника, а её тем самым ещё больше расстраивая.
   Когда наконец решили возвращаться в город, и Пушкарёва ждала Андрея у машины на стоянке, пользуясь возможностью, чтобы передохнуть и подышать свежим воздухом, Жданов, появившись, не утерпел и решил испортить ей настроение. Подошёл и взглянул насмешливо.
   - Устали, Катя?
   - Немного, - созналась она, решив не храбриться попусту перед ним.
   Андрей тоже к машине привалился, поднял глаза к небу и сощурился на солнце.
   - Правильно. Это не в кабинете бумажки разбирать.
   Она вцепилась в свой портфель и не удержалась от ответа.
   - От того, как я разберу эти бумажки, Андрей Палыч, зависит, поедете ли вы в следующую командировку, - проговорила Пушкарёва в сторону.
   Андрей в первый момент растерялся от чужой наглости, затем повернулся и облокотился на крышу машины. На Пушкарёву посмотрел, правда, она головы так и не повернула, лишая его возможности посмотреть в её бесстыжие глаза. Андрей уставился на её макушку, надеясь прожечь её взглядом, а после, добавив в голос мёда, поинтересовался:
   - Огрызаемся, Екатерина Валерьевна?
   - Нет, Андрей Палыч, - спокойно отозвалась Катя, - констатирую факт.
   Он хмыкнул, помолчал. Всё-таки ждал, что она не выдержит и на него взглянет, и тогда уж он её задавит своим презрением. Но Катя продолжала смотреть в сторону, и тогда Жданов решил рискнуть.
   - Сколько вам отец платит?
   - А какое это имеет значение?
   Жданов от машины отступил, сунул руки в карманы брюк и Пушкарёву принялся разглядывать. Раньше ему как-то дела до неё не было, а тут, после таких дерзостей, на которые, оказывается, она способна, заинтересовался. Оглядел с головы до ног, от её гладкой, немного старушечьей причёски с комелёчком на затылке, до туфель с бархатными бантами на носах и высоком каблуке. Костюм её дурацкий оглядел, белоснежный воротничок блузки и брошку в виде стрекозы, которая переместилась с шарфика на лацкан пиджака. И портфель её любимый, который она к себе прижимала...
   Если бы это была не Пушкарёва, Андрей бы, возможно, решил, что весь её внешний вид уж слишком нарочито уродлив. Словно дело не в отсутствии вкуса, а как раз в его наличии, и именно этот факт кое-кому хочется скрыть.
   Жданов нахмурился.
   - Да вот думаю... Может, я заплачу вам больше, и вы добровольно нас покинете? Вас это устроит?
   Катя слабо улыбнулась.
   - Нет.
   - Почему же?
   Она глубоко вздохнула, набираясь смелости.
   - Ну как же? А вдруг Пал Олегыч меня в штат возьмёт на должность соглядатая? Это намного выгоднее.
   Жданов потемнел лицом.
   - Подслушивала?
   - Нет, - снова сказала Катя. - Просто кто-то, когда теряет самообладание, очень громко кричит. Извините, Андрей Палыч, - Катя повернулась к нему спиной и дёрнула ручку двери, а Жданов едва слышно выругался, наблюдая, как она садится в машину. Подумать только, мышь серая, а туда же, его поучать!..
   Принципиально с Пушкарёвой в одну машину не сел, сомневался, что сможет вытерпеть её близкое присутствие в течение часа. Правда, пришлось всю обратную дорогу улыбаться милой девушке Наде, представителю украинской компании, слушать её такую же милую болтовню, хотя голова у Жданова была занята мыслями совсем о другом, точнее, о другой, но всё равно пустая болтовня казалась меньшим из зол.
   - Надеюсь, вы не откажитесь поужинать с нами, Андрей? - спросила Надежда, когда они подъехали к гостинице и Жданов помогал ей выйти из машины. Руку протянул, а сам оглянулся на Пушкарёву, которая сама вышла из другой машины, огляделась по сторонам и одёрнула неказистый пиджачок. Поправила очки на носу и губы облизала, так, словно пить хотела.
   - Андрей!
   Жданов кашлянул и к Надежде повернулся.
   - Что?
   - Я приглашаю вас на ужин.
   Выдал самую очаровательную улыбку, которая только была в запасе.
   - Вы меня?
   Она улыбку оценила и смущённо рассмеялась.
   - Нет, конечно. Наша компания приглашает вашу компанию... Не смотрите на меня так, вы всё поняли.
   Андрей кивнул.
   - Я всё понял.
   Если бы с ним не соседствовала Екатерина Пушкарёва, не занимала бы соседнюю спальню, то всё могло бы быть намного проще и приятнее, - подумал он, разглядывая Надежду. И вдруг насторожился. Кажется, недавно он это кому-то говорил.
   Ларисе.
   Сойдясь на решении закончить первый рабочий день совместным ужином, направились в ресторан при гостинице. У входа Андрей приостановился, галантно распахнул перед Надеждой дверь, пропустил её вперёд, а тут и Пушкарёва подоспела, нахально его от девушки оттеснив.
   - Андрей Палыч, - вполголоса обратилась она к нему.
   - Да?
   - Можно я не пойду на ужин?
   - Нельзя, - коротко ответил он, наслаждаясь своей хоть маленькой, но местью.
   - Почему? - в её голосе прозвучало откровенное отчаяние.
   Андрей резко остановился и к Кате обернулся, но сказать ничего не успел, потому что Пушкарёва, которая брела за ним, опустив глаза в пол, его манёвра не заметила, и налетела на него со всего маха. Жданов только успел руку вперёд вытянуть, чтобы Катерину то ли поймать, то ли поддержать, но вместо этого ухватил её за грудь, а Катя ему ещё и на ногу наступила. Правда, тут же отскочила на безопасное расстояние и покраснела.
   - Извините...
   У него вырвался тяжкий вздох, а руку, которой за грудь её схватил, сжал в кулак.
   - Катя, вы надо мной издеваетесь?
   - Нет.
   - Тогда шагайте в ресторан. - И махнул рукой в сторону двойных резных дверей. - Вперёд!
   Она его раздражала, просто безмерно. И, кажется, об этом догадывалась, потому что прятала от него глаза и маялась. За ужином молчала, смотрела только в свою тарелку, выглядела бледной и печальной. Андрею бы радоваться, и страданиями её наслаждаться, но Пушкарёва всем этим портила ему настроение и аппетит. И вместо того, чтобы думать, как напроситься к Наденьке в гости, он размышлял о том, как легко Екатерина Пушкарёва разобралась в названиях французских блюд и отчего теперь ковыряет вилкой салат и ничего не ест. Может, у неё голова болит? Всё-таки день был тяжёлый, а он заставил её сидеть в ресторане... Вот только угрызений совести из-за Пушкарёвой ему не хватает!
   Катя поднесла к губам бокал с вином и сделала небольшой глоток, а потом снова облизала губы. Жданов неожиданно сбился с мысли и моргнул. А она вдруг подняла на него взгляд, и они оба замерли на какое-то короткое мгновение, глядя друг другу в глаза. Андрей наблюдал за тем, как вдруг заалели её щёки, глаза распахнулись, переполненные ужасом, и задохнулась... Взгляд заметался, пока, наконец, не натолкнулся на тарелку, а грудь вздымалась и с этим Кате справиться никак не удавалось. Андрей зачем-то на грудь её, спрятанную под уродливым пиджаком болотного цвета, уставился, и вдруг почувствовал, как у него ладонь зачесалась, и он снова сжал её в кулак. Взял бокал с вином и залпом его осушил. Чёрт, он ведь на Пушкарёву таращится и его при этом даже не тошнит.
   - Андрей, я хочу пригласить вас на танец, - наклонившись к нему, проговорила Надежда.
   Он посмотрел на неё, поначалу отказаться хотел, но затем кивнул и поднялся.
   - Это я приглашаю вас на танец, Наденька.
   Когда они отошли от столика, мужчина, сидящий рядом с Катей, весело усмехнулся.
   - Не знал, что деловые ужины предусматривают танцы.
   Катя вонзила вилку в оливку, а глаз от тарелки так и не подняла.
   Пока она раздумывала над тем, как бы незаметно исчезнуть из ресторана, чтобы не видеть, как Андрей обхаживает Надежду Ткачук, Жданов тем временем разглядывал её. Как только появлялась возможность посмотреть на Катерину, так и смотрел. Видел опущенные плечи, поникшую голову, Катя ещё вздыхала время от времени и ни на кого не смотрела. За столом шёл оживлённый разговор, даже смех слышался, а Пушкарёва выглядела несчастной.
   - Что не так с вашей помощницей?
   Андрей посмотрел на Надежду.
   - Не знаю. А что с ней не так?
   - Вы глаз с неё не сводите, Андрей. Весь вечер.
   - Правда?
   - Она такой хороший работник?
   - Мой отец сказал бы, что уникальный. На самом деле, Катя - его помощник. - Он усмехнулся. - Мне её напрокат дали, по большому одолжению.
   - Ах, вот в чём дело! - Надежда рассмеялась. - Боитесь поцарапать?
   Скорее уж загрызть, - подумал Жданов, но не ответил, только улыбнулся, и снова бросил на Пушкарёву быстрый взгляд.
   Никак понять не мог, что же его так беспокоит. Когда за стол вернулись, он попытался поймать Катин взгляд, потом натянуто улыбнулся, реагируя на весьма плоскую шутку. Надя неожиданно коснулась его руки, вроде бы случайно, но в такие случайности Андрей уже давно разучился верить, а Пушкарёва, заметив это, отвернулась. По крайней мере, Жданов был уверен, что она заметила, а почему сам не знал. Катя вела себя странно и странность эта, для Андрея, объяснялась одним словом - ревность. Неужели на самом деле?.. Девочка влюбилась?
   Жданов откинулся на стуле, руку со стола убрал и машинально сжал пальцы Надежды, которая вдруг придвинулась к нему и коснулась плечом его плеча. Андрей на неё посмотрел, отстраненно улыбнулся и едва дождался момента, когда снова можно будет взглянуть на Катю. Что-то в ней его притягивало - наклон головы, линия подбородка, руку с бокалом вина она держала как-то подозрительно знакомо. Андрей начинал хмуриться, потом взгляд натыкался на очки, на гладко зачёсанные русые волосы, казавшиеся при изобилии электрического света темнее, чем есть на самом деле, на аккуратные ушки, и смутное беспокойство сменялось приступом лёгкого раздражения по поводу того, что он никак не может понять причину своего смятения. А потом вдруг заметил, как Катя покусывает нижнюю губу, а когда отпускает её, та начинает дрожать. Неожиданно пришло понимание того, что она не просто выглядит несчастной, она вот-вот заплачет.
   Андрей допил вино и на Надежду посмотрел, улыбнулся ей. А затем наклонился к её уху и зашептал. Катя наблюдала за ним, надеясь, что не выглядит при этом особо несчастной и разочарованной. Она вообще старалась на них не смотреть. И не ела ничего, потому что кусок в горло не шёл, только вино пила весь вечер. Делала несколько глотков и комок в горле немного ослабевал, становилось жарко и мысли в голове начинали путаться. Это помогало отвлечься от мыслей об Андрее. Не думать о том, что он говорил ей вчера вечером по телефону, не вспоминать его мягкий смех и обещания думать о ней каждую минуту. Она, конечно же, ему не верила, но слушать его было так приятно. И от этого ещё больнее наблюдать за тем, как он флиртует с Надеждой Ткачук, которая, как говорят, раньше была моделью, а Жданов это ой как уважает. Катя понимала, к чему всё идёт и мысленно даже позволила себе позлорадствовать: ничего у Киры и в этот раз не вышло. Андрей всё равно поступает так, как хочет.
   И хорошо, хорошо, что она всё это видит. Когда в Москву вернётся, ей намного проще будет распроститься со всеми своими мечтами об Андрее Жданове. Приедет домой, и злосчастный телефон выбросит в окно. И из "Зималетто" уволится.
   - Катя!
   Она вздрогнула и испуганно на Жданова посмотрела.
   - Что?
   - Идите в номер.
   Медленно втянула в себя воздух, выдавила из себя улыбку и из-за стола поднялась. Извинилась, попрощалась и нетвёрдой походкой направилась к выходу. Оказавшись за дверями ресторана, сразу сняла очки, потому что слёзы потекли. Дурацкие, бестолковые слёзы. Вызвав лифт, спряталась за искусственной пальмой и принялась слёзы вытирать, не переставая думать о Жданове. Вот просто взял и отослал её, чтобы глаза не мозолила... Правильно, он же её терпеть не может, для него она шпионка, человек без стыда и совести.
   Вошла в лифт, и вдруг услышала быстрые шаги за спиной. Обернулась, а Андрей уже шагнул в лифт, и остановился рядом с ней, с безучастным видом уставившись на закрывшиеся двери. У Кати дыхание сбилось. Он так стремительно её догнал, чего она совсем не ожидала, и теперь не знала, что и думать. Оставил Ткачук? Или просто решил подняться в номер на минуту? Вдруг вспомнила, что очки сняла и теперь сжимает их в руке. От Андрея отвернулась и очки надела. Хоть он на неё и не смотрел, но так ей спокойнее.
   А потом что-то случилось. Лифт сильно дёрнулся, остановился, а после и свет погас. Катя не удержалась, испуганно ахнула и в руку Жданова вцепилась.
   - Что это?
   - Не знаю, - сказал он, но руку свою освободить не пытался.
   Андрей нащупал на стене кнопки и понажимал их без всякого толка. А потом Катю одёрнул.
   - Успокойся.
   - Мы не упадём?
   - Нет, конечно.
   Руку свою всё-таки из её цепких пальчиков освободил и неожиданно для самого приобнял Пушкарёву. Она привалилась к нему и прижалась лбом к его плечу. Андрей перепугался, и подхватил её.
   - Катя, ты что придумала? В обморок упасть?
   - Нет, конечно, - передразнила она его, хоть и слабым голосом. - Просто страшно.
   Он расслабился, и снова кнопки потыкал.
   - Да что же это? - И неожиданно свистнул. - Эй!
   Катя закинула голову назад, словно в лицо ему заглянуть собиралась, хотя темнота такая, хоть глаз выколи, и шёпотом проговорила:
   - А вдруг там что-то случилось? И мы одни, в лифте... Мы же отсюда не выберемся никогда... А если пожар?
   - Замолчи, - сказал Андрей, наклоняясь к ней. Сделал это как-то чересчур ловко, потому что вдруг уткнулся губами в её губы и в такой ситуации, отпрянуть, показалось ему глупым и даже не вежливым. Разумная мысль о том, что это Катя Пушкарёва, странная, страшная, к тому же шпионка, которой возможно уже и Кира платит, за то, чтобы она за ним следила, очень быстро улетучилась, когда вместо сомкнутых губ или хоть какого-нибудь сопротивления и изумления, его одарили пылким, жадным поцелуем. Тёплые ладони коснулись его щёк, а потом Пушкарёва крепко обняла его за шею. Прошло, как Андрею показалось, всего минута, и когда послышался странный скрежет, лифт снова вздрогнул, и Катя вцепилась в него, уворачиваясь от его губ, Жданов, наконец, открыл глаза и заморгал от яркого света. Прижал девушку к себе и головой завертел, а когда лифт как ни в чём не бывало пошёл вверх, руки разжал и на Катерину посмотрел. Уже совсем другими глазами. Каким-то образом они оказались у стены, к которой он её прижимал, одежда в беспорядке, особенно её, и Пушкарёва теперь дрожащей рукой приглаживала волосы, поправляла очки, а смотрела себе под ноги.
   Он протянул руку и упёрся ею в стену у Катиной головы, будто собираясь преградить ей дорогу к выходу, когда лифт остановится. Пушкарёва глаз не подняла, но руку его оттолкнула. Андрей собирался поймать её за руку, чтобы не позволить убежать, но не смог. Двери открылись и перед лифтом оказались сразу несколько человек, что и позволило Кате юркнуть в сторону и сбежать, предоставив удовольствие объясняться с персоналом отеля Жданову. И когда он через несколько минут вошёл в номер и сразу направился к двери её спальни, та оказалась заперта. Он дёрнул ручку пару раз.
   - Открой!
   В ответ тишина.
   - Ты слышишь меня? Открой дверь!
   Катя сидела на корточках под этой самой дверью и от ужаса зажимала себе рот рукой. Она не решилась взглянуть на него после поцелуя, но это и не нужно, и так поняла - узнал. Как только к стене её притиснул, как жаром на неё дыхнул, как только она на его поцелуй ответила - так всё и случилось. Хотя, может, это для неё так, а у Андрея всё по-другому случилось, но суть-то не в этом, суть в том, что узнал. И что ей теперь делать она не знает.
   Когда поняла, что за дверью уже пару минут стоит подозрительная тишина, прижалась к ней ухом. Но даже шагов не слышала. Шмыгнула носом, слёзы вытерла, и с ужасом поглядела на распахнувшуюся балконную дверь. Жданов вошёл и упёрся рукой в косяк.
   - Всё-таки не зря они хвалятся своими лоджиями. Удобно.
   Катя вскочила на ноги, попыталась повернуть ключ в замке, но прежде чем он поддался, её уже схватили, повернули и прижали спиной к двери.
   - Отпусти меня, - засопротивлялась она, а Андрей отвёл её руки и уставился в Катино лицо. Потом схватил её за подбородок и заставил посмотреть на себя. Снял с Кати очки. Она руку всё-таки подняла и слёзы вытерла, а глаза старательно отводила, боясь со Ждановым взглядом встречаться.
   - Одно могу сказать - так меня ещё никто не удивлял, - сказал, наконец, Андрей.
   - Рада за тебя, - неожиданно для себя огрызнулась Пушкарёва и снова засопротивлялась, пытаясь его оттолкнуть от себя. - Хватит, отпусти меня.
   Андрей же словно не слышал. Снова её подбородок приподнял и принялся разглядывать. Провёл пальцем по щеке, потом по нижней губе, а другая рука добралась до Катиного комеля, и она поморщилась от боли, когда Андрей попытался его распустить.
   - Андрей, отпусти, пожалуйста.
   - Почему я должен это сделать?
   - Потому что!.. - Хотела ударить его, но руку поднять не смогла.
   - Тихо... Это ведь на самом деле ты, - вдруг усмехнулся он, вот только добродушной эту усмешку назвать было нельзя. - Катя Пушкарёва, - певуче протянул Жданов. - Или как тебя на самом деле зовут?
   - Так и зовут!
   - Правда? А Лариса - это псевдоним?
   Она набралась смелости и всё же посмотрела ему в глаза.
   - Тебе же нравится это имя?
   - При чём здесь имя? Мне нравилась его обладательница... А теперь прямо не знаю.
   - Вот и отлично. Тогда убери руки!
   - Ты ещё и грозишь?
   - Андрей! - выкрикнула Катя и намного тише, но угрожающе добавила: - Я кричать буду.
   Он поразглядывал её ещё несколько секунд, и отпустил. Отошёл на несколько шагов, а Кате едва удалось собраться с силами, чтобы не съехать на пол. Ноги совсем не держали. Перебралась в кресло, и на Андрея посмотрела украдкой. Он стоял, отвернувшись, и смотрел на стену.
   - И кто же ты? - спросил Жданов через пару минут. До чего он за эти минуты додумался, даже представить было страшно. От его тона у Кати сердце тревожно заколотилось. А сам вопрос поставил в тупик. Она молчала и тогда Андрей обернулся. - Кто?
   Она плечами пожала.
   - Что значит - кто? Человек...
   - Правда? - изумился он. - Я на самом деле удивлён. - И без перехода поинтересовался: - Чего он хочет?
   - Кто? - окончательно растерялась Катя.
   - Отец! Чего он хочет? Он посадил тебя ко мне за стенку, видимо, не только для того, чтобы ты бумажки перебирала. Что ещё?
   Катя замотала головой.
   - Ты всё не так понимаешь, Андрей!
   - А как мне ещё это понимать? Или скажешь, что это не отец? Тогда кто? Конкуренты?
   - Ну, какие конкуренты?!
   - Это ты мне расскажи. Получается так, что всё намного любопытнее, чем я предполагал. До этого момента ты была лишь хитрой страшненькой шпионкой, которой очень хорошо платят за грязную работу, а теперь выясняется, что весь этот маскарад зачем-то нужен.
   Катя съёжилась в кресле, отвернулась от него и вздохнула.
   - Зачем, Лариса?
   - Меня Катя зовут!
   Андрей довольно ухмыльнулся.
   - Теперь я тебе верю.
   Она очки сняла и положила их на журнальный столик. Андрей внимательно следил за ней взглядом.
   - Тоже атрибут?
   - Я ношу линзы.
   - А-а...
   - Андрей, прости меня, пожалуйста. Я не хотела.
   Он смотрел с любопытством, а глаза зло блестели.
   - Ты считаешь, что я поверю?
   - Не знаю...
   - Зато я знаю.
   Посмотрела на него, встретила его взгляд и окончательно расстроилась. А Андрей вдруг опомнился.
   - Эх, меня же ждут... Придётся отменить весёлый вечер. А всё ты виновата.
   - Иди куда хочешь.
   - А вот этого, милая, ты сегодня точно не дождёшься.
   Он повернул ключ, открыл дверь и вышел, а Катя осталась сидеть в кресле, без всяких сил и желания шевелиться. Тревога заполняла каждую клеточку, внутри что-то билось, словно кто-то стучал маленьким молоточком по самому живому и больному, и всё это не давало вздохнуть глубоко и найти в себе хоть какие-то силы, чтобы успокоиться. Слышала голос Андрея из соседней комнаты, его шаги, знала, что он говорит с Надеждой и отменяет их "свидание", но Катю это совсем не беспокоило. Только мысль о телефоне заставила призадуматься - а не позвонить ли Зорькину, но идею эту Катя отбросила. Что она ему скажет? Помощи попросит? Так Колька при всём желании не сможет примчаться сюда из Москвы за две минуты, как Сивка-Бурка. Так что выкручиваться ей придётся самой. Как-то.
   В какой-то момент поняла, что продолжать сидеть в кресле без всякого движения больше не может, поднялась и ушла в ванную. Не пряталась, понимая, что это уже бесполезно, просто разделась, вошла в душевую кабину и включила холодную воду. Воздуха в грудь набрала, зажмурилась и шагнула под душ.
   Дверь ванной Жданов дёрнул, не особо рассчитывая на то, что та окажется открытой, а когда понял, что ошибся, замер, в некоторой растерянности. В душевой кабине лилась вода, Катю было не видно за затемнёнными стенками, но он всё равно стоял и смотрел. Даже не знал, что точно чувствует. Вроде зол, но не настолько, чтобы рвать и метать. Скорее уж разочарован. Будет, если предположения подтвердятся, а этого ему очень не хотелось.
   - Закрой дверь! - выкрикнула Катя, и Андрей послушно отступил и дверь за собой прикрыл. Он не представлял, что делать дальше, но Кате Пушкарёвой об этом знать не стоит.
   Из ванной она появилась, завёрнутая в махровый халат, который был велик ей на пару размеров, и едва ли до пят не доставал. Мысль о том, что она может постараться его соблазнить, которая посетила его всего пару минут назад, тут же растаяла. Волосы были распущенные по плечам, щёки разрумянились, и сейчас она почти ничем Катю Пушкарёву, к которой он привык, не напоминала. Но смотрела Катя скорее враждебно, чем виновато. Особенно, когда увидела его на своей постели, на которой Жданов устроился, в ожидании её.
   - Уходи.
   - Мы поменялись местами? Теперь ты мне приказываешь?
   - Ты никогда мне не приказывал.
   - Так ты мне просто подыгрывала?
   Катя остановилась посреди комнаты, стянула на груди халат и принялась разглядывать узор на ковре у себя под ногами. Жданов же устроился на постели с удобством, вытянув ноги и сложив руки на животе.
   - Это и есть твоя работа?
   - Не понимаю о чём ты.
   - Ну как же? Очень здорово получается. Устроиться в компанию, втереться в доверие, не высовываться, так сказать, слиться с интерьером, и узнать всё, что нужно. Кто подумает на серую мышь? Никто не заподозрит, а ты сиди и копай. Так? - Катя молчала и это ещё больше злило. - Вот только не понимаю, зачем понадобилось меня соблазнять. Да ещё в образе Ларисы. Свою игру затеяла?
   Катя рассерженно посмотрела.
   - Я ничего не затевала. Я случайно оказалась в том доме отдыха, и хочу напомнить, что это ты за мной увивался. Это ты что-то там разглядел! Это ты мне прохода не давал! Это ты!.. что-то там себе придумал.
   Наблюдая её смущение и ярость, Жданов чувствовал хоть небольшое, но удовлетворение.
   - Ещё скажи, что я тебя почти изнасиловал, - заметил он намеренно небрежно. - Кстати, ты не помнишь, кто первым позвонил? Вот помнится мне, что это была ты.
   Катя оскорблёно поджала губы.
   - Да, и это была самая большая ошибка в моей жизни.
   Он рассмеялся.
   - Ты относишься к этому так серьёзно?
   Пушкарёва с трудом сглотнула, на Жданова посмотрела, оценила, с каким комфортом он раскинулся на её постели, и тогда уже не выдержала и потребовала:
   - Уходи.
   - Куда?
   - Куда угодно. Иди к этой Наде, ещё к кому-нибудь. Только уйди отсюда.
   - Ты хочешь, чтобы я пошёл к ней?
   - Да.
   - Правда?
   - Да!
   - И ты будешь спать спокойно, зная, что я с ней?
   - А что меня должно беспокоить?
   - Чего хочет отец?
   В первую секунду Катя растерялась, когда он так резко сменил тему, потом руками всплеснула.
   - Да ничего он не хочет! Он просто за тебя беспокоится и хочет быть уверен, что ты не наделаешь глупостей! Он помочь тебе хочет! А ты забил себе голову!..
   - А что это ты на меня кричишь?
   Катя судорожно втянула в себя воздух и отвернулась от Жданова. Действительно, что это она на него кричит? Ей этого никто не позволял. Потёрла лоб.
   - Уйдёшь ты или нет? Я устала, и вообще...
   - Что вообще?
   Он специально её доводил. Сверлил её злым взглядом и засыпал идиотскими вопросами. А она стояла перед ним, как ученица, и оправдывалась. Самым унизительным образом оправдывалась, тем самым давая понять, что виновата во всём, в чём он её обвинял.
   - А все эти тряпки?
   Катя повернулась к нему. Андрей взмахнул рукой, развивая свою мысль.
   - Зачем надо было себя уродовать?
   - А ты не понимаешь?
   - Нет.
   - Чтобы ты не приставал.
   Жданов сел на постели.
   - Что?
   Катя вскинула подбородок и плечами пожала.
   - Чтобы ты не мешал мне работать. Как видишь, я оказалась права.
   Он с такой силой сжал зубы, что на скулах желваки заходи. Это на самом деле было страшно, и Катя на всякий случай на шаг отступила. Притронулась к своему горлу, и глаза от Андрея отвела.
   - Так было проще...
   Жданов поднялся с кровати и шагнул к ней.
   - То есть, ты считаешь себя настолько неотразимой, что заранее была уверена, что я не устою? Это так?
   Он видел, что она покраснела. Отвернуться хотела, но Андрей не позволил, и наоборот пытался поймать её взгляд.
   - Нет, - наконец проговорила Катя, отталкивая его руки. - Я не неотразима, и даже не красавица. И никаких иллюзий по этому поводу не питаю.
   - У меня тоже никаких иллюзий нет, - сказал он, наклоняясь к ней ближе. - Ты совсем завралась, ты занимаешься грязной работой, и у тебя совсем нет совести.
   - У тебя её слишком много...
   - Думаешь?
   - Отойди от меня.
   - Ты волнуешься?
   - Ты мне противен.
   Андрей качнул головой.
   - Правда что ли? Давно?
   - Да! Может я и лживая, и работа моя тебя не устраивает, зато ты весь такой чистенький, но как врать - мне у тебя учиться надо! Иди... куда ты там собирался? Нашёл себе развлечение на этот вечер? Вот и иди.
   Его немного перекосило, он хмыкнул и сказал:
   - Вот и закончился телефонный роман. Я тебя предупреждал, что они недолговечны.
   - И слава богу, - пробормотала Катя в сторону.
   - И ты не расстроена?
   - Из-за чего? Что ты больше не будешь дурить мне голову своими сказками? Рассказывай их Кире, - ляпнула Катя прежде, чем успела себя остановить. И тут же услышала, как Жданов с шумом втянул в себя воздух.
   - Не в своё дело не лезь!
   - Не лезу, - тихо отозвалась она, чувствуя, как ноги становятся ватными и отказываются слушаться. Уже и не мечтала, что Андрей уйдёт. Он стоял и сверлил её злым взглядом, и Катя очень боялась, что одними взглядами не обойдётся. Почти за каждое слово себя ругала, но кто-то словно дёргал её за язык, и вместо того, чтобы смолчать и просто дождаться пока Андрею надоест её обвинять и он уйдёт, она ещё больше его злила.
   Но вот Жданов наклонился, взял с кресла свой пиджак и пошёл к двери, Катя с облегчением выдохнула, но тут Андрей на пороге остановился и язвительно проговорил:
   - Надеюсь, твой муж не против твоего способа зарабатывать деньги.
   - Не против.
   - О, да вы два сапога - пара? Одна без совести, другой без принципов.
   - Просто у меня нет мужа, - сказала она ему в спину, и совсем не ожидала, что Андрей так резко остановится и обернётся. Кажется, он на самом деле был удивлён.
   - У тебя нет мужа?..
  
  
  
  
  
  
  
  
   - У тебя нет мужа?
Жданов неожиданно вернулся, и Катя в растерянности наблюдала за его приближением.
- Нет, а что?
Андрей покачал головой, а потом усмехнулся несколько зловеще.
- Что? Интересный вопрос... А на самом деле - что?
Катя под его взглядом занервничала, а потом указала ему на дверь.
- Ты уходить собирался!
- А тот парень? Что с тобой был... Выдаёшь желаемое за действительное?
- Что ты имеешь в виду?
- Хочешь замуж, а не берут?
- Берут, но не хочу, - огрызнулась на него Катя.
- Правда?
- Тебе какое дело?
Вдруг понял, что пиджак, зажатый под мышкой, ему мешает, и Андрей снова кинул его на кресло, а сам... сам вернулся на кровать и сел. Посмотрел на Пушкарёву и улыбнулся, вот только глаза смотрели колко и неприятно. Оглядел её халат, босые ноги, а когда поднял глаза к Катиному лицу, заметил, насколько она встревожена его поведением. Откинула волосы за спину, а потом сложила руки на груди, словно таким образом хотела от него защититься.
- Что ты так смотришь?
- Просто удивляюсь. Как я мог так долго тебя не узнавать?
- Очень просто. Не смотрел.
Жданов выдал пакостную улыбку.
- Смотрел. И не только.
Катя очень странно, но приятно смущалась, и Андрей не мог отказать себе в удовольствии ещё раз увидеть, как вспыхивает на её щеках румянец. Она глаза отвела, нервно сглотнула и попыталась взять себя в руки. Видимо, с задачей этой справилась весьма успешно, потому что заговорила ровным тоном:
- Ты на Ларису смотрел, да и то... видел только то, что хотел. А на Катю Пушкарёву что смотреть? Это ниже твоего достоинства.
- С каким презрением ты это сказала, - рассмеялся Жданов. - А ты хотела, чтобы я смотрел? На Катю Пушкарёву?
- Нет, - ответила она слишком быстро. Настолько, что сама этого испугалась, а Андрей понимающе усмехнулся.
- Откуда ты взялась, лгунья такая?
- А это не важно. - Кажется, она тихонько вздохнула, губы дрогнули в слабой улыбке, а затем Катя вдруг вскинула подбородок и поглядела на него совсем по-другому. Да, ей пришлось сделать над собой усилие, но перемена всё равно была разительная. Андрей внимательно за ней наблюдал, и в какой-то момент понял, что даже её нелепый халат и босые ноги перестал замечать. Пушкарёва так взглянула, что впору было встать и уйти отсюда, как она и хотела. На это и рассчитывала, и он бы так и поступил, наверное, если бы не преследовал свой интерес, и не получал удовольствие от всего происходящего. - Теперь уже не важно, - поправила она сама себя. - Я всё равно уволюсь.
- Стало не интересно? Неужели так нравится людей дурить?
- Я никого не дурила, Андрей! Я просто... - Она задохнулась и замолчала.
- Что ты? - полюбопытствовал он, чувствуя себя едва ли не змеем-искусителем.
- Я просто работала. Мне нужны были тишина и покой.
- И чтобы я не приставал, - напомнил Андрей, а Катя кивнула.
- Да.
- И всё равно влюбилась.
Катя изумлённо посмотрела.
- Я? В тебя влюбилась?
- Скажешь - нет?
- Нет! И выкини эти мысли из головы. И вообще, что ты тут расселся? Иди отсюда! - Она на самом деле разозлилась, и даже шагнула к нему и кулаки сжала. Жданов ухмыльнулся.
- А какая ты настоящая?
От его вопроса Катя растерялась и снова отступила.
- Что?
- Какая ты настоящая? Лариса или Катя?
- Я не Лариса. - Она покачала головой. - Не надейся.
- Это ты сейчас к чему сказала? Вспомнила ту ночь в парке? - Заметил, как у неё сбилось дыхание, и улыбнулся.
- Может быть, - не стала Катя отрицать, правда, от Андрея отвернулась, чтобы не видел, что на этот раз она не просто вспыхнула, а покраснела до корней волос. - Я не Лариса, запомни это и уходи. Я не одеваюсь, как она, не говорю, как она и не веду себя так. Понял?
Андрей поднялся и подошёл к ней. Совсем тихо, и когда Катя почувствовала его руку на своём плече, испуганно дёрнулась.
- А Катя Пушкарёва? - вкрадчиво поинтересовался он. - Она какая?
Катя плечом повела, надеясь освободиться от руки Жданова, которой на её плече делать было совершенно нечего, а его пальцы сжались, и ей закричать захотелось, настолько невыносимо было его прикосновение.
- Тебе не интересная, - проговорила она сухо.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что знаю.
- Но ты ведь не такая. Ты не Лариса, но и не Катя Пушкарёва, которой хотела казаться.
- Может быть, но для тебя это ничего не меняет. - Не выдержала и руку его оттолкнула. - Не трогай меня!
Хотела отойти от него, но Андрей вдруг схватил её и к себе прижал. Катя перепугалась ужасно. Начала сопротивляться, пыталась руки его, сжавшиеся на её талии, расцепить, а Жданов вдруг от пола её приподнял, и она ещё и ногами в воздухе задёргала.
- Отпусти!
- Почему ты тогда ушла?
- Андрей, отпусти!
- Мужа у тебя нет, значит угрызения совести не при чём, - рассуждал он, отмахиваясь от её просьб. - Или лавочки в парке для приличных девушек не подходят? - усмехнулся он. Катя не отвечала, только шипела, как кошка, и брыкалась, пытаясь вырваться из его рук. А потом и вовсе его стукнула, не зная, что ещё сделать. А Жданов её встряхнул, как куклу, чтобы усмирить, и продолжал требовать ответ: - Почему? Почему?
- Потому что ты назвал меня Ларисой! - выкрикнула Катя, когда поняла, что он её не отпустит, пока не добьётся своего. А когда он хватку слабил, и она оказалась на полу, едва не упала и сама же за него ухватилась. Потом сглотнула, волосы с лица убрала и, наконец, выдохнула. И не сразу поняла, что Жданов уж как-то очень подозрительно молчит. Рискнула на него посмотреть, потом попятилась от него.
- Но ты ведь сама этого хотела, - вроде бы удивился Андрей. - Ты всё это устроила.
- Нет. Просто так получилось. Я не хотела.
- Ты не хотела? - переспросил он, не поверив.
- Но я, правда, не хотела! - в отчаянии воскликнула она. - Я даже подумать не могла, что ты... ты... - Она совсем растерялась.
- Что я?
- Что ты внимание на меня обратишь, - намного тише добавила Катя. - Я же просила тебя оставить меня в покое, - напомнила она, а Андрей усмехнулся.
- Просила? Разве?
- Да, - уверенно сказала она.
- Ты, может быть, и просила, а когда смотрела на меня, глаза говорили совсем другое.
- Я уволюсь, - не совсем к месту сказала Катя. - Вот вернёмся, и уволюсь.
Её затрясло, обхватила себя руками за плечи, словно замёрзла, а Андрей смотрел на неё, но трогать не спешил.
- К чёрту всё ваше "Зималетто", - вдруг заявила она.
Жданов вдруг рассмеялся.
- Обижаешь, Катерина.
Она молчала, стояла, повернувшись к нему спиной и опустив голову. Ждала, когда Жданову, наконец, этот разговор надоест, и он уйдёт. Наверное, в этот момент меньше всего напоминала Ларису. Никакого блеска, яркости, которых и так не было, но видимо Кате удавалось их сымитировать, ни капли уверенности в себе, только тяжесть и тревога. А Андрей почему-то продолжал на неё смотреть, правда, не улыбался больше.
- Значит, мужа у тебя нет, - повторил он, а Катя разозлилась. Дался ему этот муж!..
- Я, наверное, не дождусь, когда ты уйдёшь, - пожаловалась она, а когда Жданов взял её за руку, посмотрела непонимающе. - Что?
- А любовник есть? Тот паренёк?
Катя глаза на него вытаращила, опять начала пятиться, а Андрей легко притянул её обратно. Разглядывал её, она же дыхание затаила и теперь ждала, что будет дальше. То есть, что будет дальше, уже знала, но Жданов так смотрел, что взгляд от его глаз отвести было невозможно. А надо бы... И выгнать его из своей комнаты, и дверь запереть, и ещё предупредить его, чтобы не смел подходить к ней на расстояние выстрела. И вообще, она увольняется... почти уже уволилась... И чёрт с ним, с этим "Зималетто", и со Ждановым.
Кажется, у неё пояс на халате развязался. Сам.
- Ведь если не муж, то и совесть не так мучает, да, Катюш? - Андрей почти шептал, и от этого Катя почему-то нахмурилась, но взгляд оставался растерянным, потом всё-таки попыталась его от себя отодвинуть, упёрлась ладонью в его грудь, но Жданов в ответ пристроил свою ладонь на её спине и прижал Пушкарёву к себе. Теперь чувствовал, как сердце её бьётся, как у зверька испуганного, да и смотрела Катя на него чуть ли не с ужасом и этому Андрей объяснения никак не находил. Женщины на него так никогда не смотрели. Обычно они его соблазняли, внимания его добивались, старались заинтересовать и задержать возле себя. И когда доходило до интима ситуация не менялась, он был объектом соблазнения, а не наоборот, это ему старались угодить, и уж что-что, а страха он никому раньше не внушал. По крайней мере, такого явного.
- Что с тобой? - спросил он тихо, а она взгляд отвела, а ладонь, которой в его грудь упиралась, сжала в кулак.
- Ты просто не понимаешь... Я же не такая.
- А какая?
Она облизала губы.
- Я странная. И совсем не интересная.
Жданов усмехнулся.
- Это да. Ты совсем не интересная. Никого более не интересного, я в жизни не встречал. - Наклонился к ней и прижался губами к её шее. Катя глаза закрыла и судорожно втянула в себя воздух. А потом Андрей её поцеловал, и она сдалась. Знала, что неправильно поступает, знала, что потом он просто уйдёт, и она ничего не сможет изменить. Даже мысль о том, что Жданов лишь восстанавливает справедливость, как, наверное, считает, Катю не отрезвило. Вспомнилось всё - каждая секунда в его объятиях, взрыв ощущений, что вызывали его прикосновения, все последующие беспокойные ночи без сна в воспоминаниях о нём.
О нём, а не о Денисе. О нём, а не о человеке, которого любила, как казалось, больше жизни, который жил с ней, говорил с ней о будущем, а потом предал. А Катя перестала думать о нём слишком скоро, когда встретилась с Андреем Ждановым. Просто увидела его, и в жизни появилось что-то другое, не столь важное, но более волнующее. Из-за этого мучилась, но поделать с собой ничего не могла, всё равно об Андрее думала.
- Посмотри на меня, - попросил он, а Катя вцепилась в него и головой замотала.
- Не говори мне этого. Нельзя.
Жданов помедлил, потом запустил пальцы в её волосы. Они заскользили по его руке, а Андрей наклонился к её уху и шепнул:
- Тебе безумно идут кудряшки. Я запомнил.
Катя голову подняла и на него всё-таки взглянула. Только сказать ей Андрей ничего не дал, поцеловал её, а когда отстранился, Катя глаз не отвела. И мешать ему не стала, когда Жданов халат с её плеч стянул. Осталась перед ним абсолютно голой, задохнулась от накатившего жара, и сейчас только мысленно Андрея умоляла взгляд её не отпускать. Пусть смотрит. Она впервые в жизни хочет, чтобы мужчина на неё смотрел.
Как в ту ночь на себя удивлялась, так и сейчас: после того, как на поцелуй его ответила, и Андрей снова приподнял её от пола, она его обняла, без всякого стеснения. Пуговицы на рубашке Андрея впились в её кожу, и это было особое чувство - обнажённой прижиматься к одетому мужчине, дополнительный повод ощутить всю безнравственность ситуации.
   Оказались на кровати, Андрей прижал Катю к матрасу и несколько секунд смотрел на неё, потом погладил волосы, раскинувшиеся по одеялу. Сам ещё до конца не верил в происходящее. Всё старался разглядеть в ней ту девушку, которую встретил в доме отдыха, и которая на самом деле смогла его увлечь. Чем - не понятно, он тогда ещё этому удивлялся, не было в ней особого шика или блеска, но зато она умела признавать свои недостатки и могла посмеяться над ними. И, кажется, сама не понимала, насколько это редкое качество для женщины. Она громко смеялась, рассказывая о своей знаменитой неуклюжести, но Андрей, не смотря на такую подсказку, о Кате Пушкарёвой тогда ни разу не вспомнил. Ему просто в голову такое не пришло. Он просто любовался её улыбкой и не думал больше ни о чём. И именно поэтому с такой лёгкостью позволил увлечь себя в этот телефонный роман, хотя искренне считал это глупым и по-детски смешным. Если бы ещё вчера, разговаривая с ней по телефону, знал, что это Катя Пушкарёва, та самая, что в его кабинете в каморке сидит, и что она на самом деле боится встречи с ним, но совсем по другой причине, что он предполагает, не поверил бы. Ни за чтобы не поверил.
   И мужа у неё нет. Нет того, кому она себя когда-то подарила и что-то пообещала. По крайней мере, всё не настолько серьёзно.
   Но подумать только - Катя Пушкарёва!..
   Андрей никак не мог на неё насмотреться. Ему нравилось, что её тело так тесно прижато к его телу, нравилось, что он сам чувствует при этом, и почему-то вспоминал её дурацкие наряды, за которыми она так удачно пряталась все полтора месяца, прошедшие с их знакомства. Это на самом деле были два разных человека - Катя и Лариса. Да, он не раз отмечал про себя, что Лариса для взрослой, замужней женщины иногда ведёт себя странно, избегает разговоров на откровенные темы, слишком часто смущается и краснеет тоже, но это ему в ней и нравилось. На фоне уверенной в себе женщины, какой она старалась казаться, её смущение выглядело чрезвычайно милым. А теперь, когда выяснилось, что напускным было не смущение, а именно уверенность в себе, Андрей неожиданно понял, что стало ещё интереснее. И взгляд её испуганно-доверчивый, и вздрагивающие прохладные пальцы, что расстёгивали пуговицы на его рубашке - всё это для него. Ему от Кати Пушкарёвой. Настоящей, такой, какая она есть на самом деле. Потому что так притворяться невозможно. Сыграть можно что угодно, но дрожь в руках и взгляд полный волнения и страха, словно перед чем-то неизвестным - нет.
   Что-то тут было не так...
   Кате никогда не удавалось по-настоящему расслабиться в такие моменты. Она всегда следила за происходящим, хоть и не хотела, но сохраняла ясность сознания, и поэтому всегда знала, когда и что нужно сделать, чтобы Денис остался ею доволен. Как прикоснуться, куда поцеловать, не забыть улыбнуться ему, когда он скажет:
   - Смотри на меня.
   Он любил смотреть ей в глаза, будто проверял, счастлива ли она. Катя долго считала именно так - что ему важно знать, что ей тоже хорошо с ним. И только недавно поняла, что дело было совсем в другом. Старков таким образом властность свою проявлял. Приучал её думать о нём всегда, ни на минуту не позволял ей расслабиться, даже занимаясь с ним любовью. Для начала подумать о нём, сделать так, как он хочет, а потом уже получай удовольствие, если сможешь. Это было больше похоже на гипноз, который стал ослабевать только после той встряски, что Жданов ей неделю назад устроил. После того, как она совершенно потеряла голову, настолько, что чуть не отдалась ему на скамейке в парке, осознание этого просто выбило её из колеи и лишило покоя. Впервые в жизни потеряла голову рядом с мужчиной и потом так сильно страдала от неутолённого желания, что ощущала физическую боль. И это она, которая рядом с любимым человеком иногда мечтала о том, чтобы всё поскорее закончилось, а после корила и почти ненавидела себя за это, из раза в раз приходя к неутешительному выводу, что это именно с ней что-то не так. А сейчас, снова оказавшись с Андреем, и вздрагивая от его прикосновений, решила, что заслуживает всё это. Почему нет? Никто не говорит о любви, не надо ни о чём думать, чувствовать себя за что-то виноватой, ведь она никому ничего не должна, можно просто заниматься любовью... Хотя, это, наверное, лучше называть сексом, раз уж о любви не говорим, и просто получать удовольствие, не стесняясь и не забивая себе голову лишними мыслями о морали и о том, что её не так воспитывали. И, наверное, именно поэтому ей так нравилась нетерпеливость Андрея, и рада была, что он ничего о ней не знает - ни о Старкове, ни о её муках по поводу собственной неполноценности, ни о страхах. Просто хотела знать, как это бывает на самом деле, что это такое, когда у мужчины руки от нетерпения трясутся, а причина этому ты, такая, как есть.
   В первый раз всё случилось быстро, не было длительных ласк и сладострастных поцелуев, Андрей спешил получить своё, то, чего она однажды его лишила. Поцелуи были, как ожоги, Катя совсем потерялась от его прикосновений, и приняла его таким - поспешным и несдержанным. Растворилась в нём, в его руках, и глаза закрыла, приучаясь думать о себе и от этого получать удовольствие. Поначалу пришлось с собой бороться, мысли разные одолевали, но напомнила себе, что уж сейчас-то думать о стыде и неловкости слишком поздно, а потом всё отступило, и осталась только небывалая лёгкость. К реальности возвращалась ненадолго и урывками, только когда Андрей начинал целовать её. Катя его обнимала, гладила по широкой спине, сдаваясь под его натиском и силой, а Жданов довольно вздыхал и что-то шептал ей на ухо, щекоча своим дыханием. Катя выгнулась ему навстречу, а потом вонзила ногти в его спину. Жданов дёрнулся всем телом и застонал.
   - Что ж ты делаешь-то, - выдохнул он и снова поцеловал, поймал Катину руку и завёл за голову, прижал её к матрасу. Следующий поцелуй стал совсем другим, неспешным, завораживающим, в противовес той дрожи, что прокатывалась по телу волнами. Катя в Андрея вцепилась, ногти снова в его кожу впились, но в этот раз Жданов, кажется, не заметил. Удерживал и целовал, а когда отпустил, она задохнулась и застонала в полный голос. Глаза открыла и встретила его взгляд, ликующий.
   - Андрей, - вырвалось наружу возмущение, а Жданов улыбнулся и прижался губами к её груди.
   - Это тебе моя маленькая месть, - порадовал он её. - За прошлый раз...
   Потом долго лежали, и Катя, когда начала приходить в себя, к своему огромному удивлению, обнаружила, что лежат они до сих пор поперёк кровати. Одеяло под ними сбито, подушка одна на пол свалилась, а ей всё это почему-то смешно. Голову повернула, чтобы на Андрея взглянуть, потом в плечо его поцеловала и прижала ладонь к его груди, туда, где сердце билось, сильно и быстро, никак не желая успокаиваться. Жданов обнимал её одной рукой, и его пальцы почти касались её груди. Катя разглядывала их, а потом взяла Андрея за руку. Почему-то была уверена, что он через минуту не отодвинется от неё и не уйдёт, он так не поступит.
   Андрей пальцы её сжал, погладил Катино запястье, а она едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Что за странная реакция? Правда, когда телефон зазвонил, смех сам собой пропал. Мелодия звучала глухо, телефон оказался на полу, погребённый под ворохом одежды Андрея. Катя снова на Жданова посмотрела и увидела, что тот глаза открыл и теперь глядит в потолок.
   - Надя тебя хватилась, - зачем-то сказала Катя. - Или кто-то другой соскучился?
   - Кира, - ответил он без лишних эмоций.
   - Ясно. - Хотела отодвинуться от него, но не осмелилась. - Ответь ей, - попросила она, устав слушать дурацкую музыку.
   А Жданов притянул её к себе, улыбнулся и головой покачал.
   - Нельзя. Я не разговариваю с Кирой, когда лежу в постели с другой женщиной. - Телефон, наконец, замолчал. - У неё слух, как у сторожевой собаки, она по голосу всё понимает.
   - Просто она тебя любит, - сказала Катя, сама не понимая, зачем это ему говорит. И Андрей отреагировал вполне предсказуемо.
   - Самое время это обсудить, - проворчал он и сел. Оглянулся на Катю через плечо, и вдруг пленительно улыбнулся. - Сколько времени потеряли с этими телефонными разговорами. Ты виновата.
   Вот этого разговора ей не хотелось, и взглядов таких, словно он знал о ней всё, и с самого начала был уверен, что она с ним просто играет, тоже. Села, и, не зная чем прикрыться, прижала к себе подушку. Волосы за уши заправила, а сама за Андреем наблюдала. Он наклонился, поднял свои брюки и вытащил из кармана телефон, а потом спокойно поднялся, даже не подумав прикрыться.
   - Я недолго, - сказал Андрей, прежде чем закрыть за собой дверь ванной.
   Катя проводила его взглядом, а потом рухнула на постель, продолжая прижимать к себе подушку, и крепко зажмурилась. Слышала голос Жданова, он с невестой разговаривал, а Катя, кажется, впервые в жизни ощущала себя по-настоящему взрослой женщиной. Даже немного распутной, чего в себе до встречи с Андреем Ждановым, точно не подозревала. Наверное, она всё-таки в него влюбилась, самую капельку, иначе, откуда бы взялось ощущение полного довольства от случившегося? Она не спохватилась, не раскаялась, ей просто хорошо и совсем не стыдно вспоминать, что между ними произошло. Если только неловко, за саму себя, но совсем чуть-чуть. А то, что её совсем не трогает его телефонный разговор с Кирой за закрытой дверью ванной комнаты, и подтверждает, что Андрея она не любит, только увлеклась им, что совсем не мудрено. Даже такие, как Надежда Ткачук, со всей своей красотой и очарованием, устоять не могут. А Жданов предпочёл её, а не Ткачук.
   Сегодня, поправила себя Катя. Только сегодня.
   Когда дверь ванной распахнулась, Пушкарёва глаза открыла, вдруг очнувшись от странной дремоты, и поняла, что по-прежнему лежит на краю постели, свернувшись в клубок и обнимая подушку, и за то время, что Андрея в комнате не было, не удосужилась ни постель в порядок привести, ни на себя что-нибудь накинуть. Он появился из ванной, обмотанный длинным полотенцем вокруг бёдер, подошёл к кровати и наклонился к Кате.
   - Спишь?
   Она сонно поморгала и покачала головой, а Андрей улыбнулся.
   - Спишь, - подтвердил он свои же слова. - Ничего, я тебя разбужу.
   После такого обещания кровь быстрее по венам побежала. Катя наблюдала за Ждановым, как он одеяло откидывает, подушку на место кладёт и ложится.
   - Иди ко мне.
   Катя на него смотрела, наверное, слишком серьёзно, потому что Андрей вдруг нахмурился.
   - Что, Катюш?
   Когда он по имени её назвал, просто так, оно легко слетело с его губ, Кате вдруг стало спокойнее и она даже улыбнулась.
   - Отдавай сюда подушку, - хоть и смехом, но заворчал Жданов. - Меня лучше обними. Иди сюда.
   Позволила забрать подушку, за которой пряталась, и сама к Андрею придвинулась. В конце концов, у неё слишком мало времени, и уж если ругать себя за что-то, то пусть повод будет позначительнее.
  
  
   Глава 14.
  
  
   Последний поцелуй, Андрей отодвинулся и весело посмотрел.
   - Доставил тебя до дома, в полной сохранности.
   Катя кивнула и кинула быстрый взгляд на затылок таксиста. Потом стёрла со щеки Жданова след от своей помады. Вот и закончилась командировка.
   - Устала?
   - Спать хочу, - созналась Катя шёпотом, а Андрей нахально заулыбался.
   - Я старался.
   Стукнула его по коленке, но не улыбнуться ему в ответ не смогла.
   Жданов хотел из машины выйти, но она его удержала.
   - Ты куда?
   Он удивился.
   - Сумку твою из багажника достану.
   - С ума сошёл? Чтобы тебя папа увидел из окна? Сиди.
   Андрей от души рассмеялся.
   - Ах, папа!..
   - Вот именно. - И обратилась к таксисту. - Вы мне не поможете?
   - Конечно. - Мужчина из машины вылез, а Андрей решил моментом воспользоваться и снова Катю поцеловал. На этот раз поцелуй вышел таким, что она едва стон сдержала, причём это был бы стон отчаяния и никак иначе.
   - Хватит, - выдохнула она, отстраняясь, и из машины вышла, Андрей только за руку её успел схватить, но Катины пальцы тут же выскользнули из его ладони.
   Сумку ей таксист донёс до подъезда, Катя его поблагодарила, но прежде чем в подъезд войти, оглянулась и улыбнулась, когда Жданов ей из машины подмигнул.
   - Вернулась! - Елена Александровна крепко её обняла и расцеловала. - Выглядишь усталой, - всё-таки сказала она, погладив дочь по щеке.
   - Она ведь работать ездила, - по привычке заворчал Валерий Сергеевич, забирая у Кати сумку с вещами.
   - Здравствуй, пап. - Катя на секунду повисла у него на шее. Отец её обнял и поцеловал в щёку.
   - Наконец-то вернулась. Надо было тебя встретить всё-таки. Что так долго в такси делала?
   Катя от него отодвинулась и плечами пожала.
   - Расплачивалась. Он сдачу искал.
   - Сдачу он искал!.. Он к тебе не приставал?
   - Господи, папа!
   - Валера, ты что говоришь-то?
   - А чего она так раскраснелась тогда?
   - Устала она! Катюш, ты ужинать будешь? Я запеканку твою любимую приготовила.
   - Буду, мам, только переоденусь.
   Катя, наконец, смогла закрыть за собой дверь своей комнаты и. не включая свет, прошла к окну, чтобы удостовериться, что Жданов уехал. Но такси лишь переместилось к соседнему подъезду, а Андрей стоял, закинув голову, и вглядывался в окна. Пушкарёва изумлённо его разглядывала несколько секунд, а потом окно распахнула. Андрей увидел её и заулыбался, а затем руки поднял, словно зазывая её вернуться к нему. Катя только головой покачала и рукой на него махнула.
   - Уходи, - еле слышно проговорила она. Андрей не слышал, конечно, да и видел её не слишком хорошо, но Катя заметила, что заулыбался он шире. - Иди, - рассмеялась она.
   - Катюш, ты переодеваешься? - раздался голос матери прямо за дверью, ручка повернулась, а Катя кинула на Жданова испуганный взгляд, снова на него рукой махнула, а потом послала ему воздушный поцелуй.
   - Да, мам, я уже иду, - излишне громко отозвалась и закрыла раму.
   - Жарко? - поинтересовалась Елена Александровна.
   - Немного. Я уже иду.
   Посмотрела в окно, прежде чем занавеску задёрнуть, и увидела, как такси отъезжает, подмигивая габаритными огнями.
   - Всё-таки поездка пошла тебе на пользу, - сказала Елена Александровна, за ней наблюдая.
   - Да?
   - Глаза у тебя сияют, а это неспроста.
   Да уж, это действительно, неспроста. Всё дело в Андрее Жданове, который за последние два дня окончательно вскружил ей голову. Вчера заключили контракт, отсидели официальную часть, а после распрощались и отправились кутить, как Андрей выразился. Катя заметила взгляд Надежды Ткачук, которым она его проводила, когда они прощались с украинскими партнёрами в ресторане, но в тот момент Катя думала только о том, что ещё несколько минут и они снова будут предоставлены сами себе. Правда, пришлось потратить время на посещение магазина и салона, чтобы привести себя в порядок, но Жданов проявил завидное терпение, дожидаясь её, а после у них было свидание. Катя до сих пор улыбалась, вспоминая, с каким пафосом, Андрей приглашал её в ресторан.
   - На романтический ужин, - сказал он важно.
   - Романтический?
   - Да, - подтвердил он и рассмеялся.
   - А когда Пал Олегыч собирается возвращаться?
   Андрей приобнял её за плечи.
   - Не волнуйся. Ночь вся наша.
   К его откровенности она никак привыкнуть не могла.
   - Я же не об этом, Андрей!.. Я вообще.
   - А, вообще! Он через несколько дней прилетит в Москву, в отель может, вообще не заедут. Так что, волноваться тебе всё равно не о чем. - Наклонился и поцеловал её в висок.
   После ресторана погуляли по городу, погода стояла превосходная. Андрей постоянно дёргал Катю за волнистый локон, который касался её щеки и ещё раз пять повторил, что ей идёт эта причёска. Катя его обогнала на пару шагов и развернулась к нему лицом.
   - И что? Теперь ты доволен?
   - Чем это? - хмыкнул он.
   - Всем. Всё, что хотел, всё получил.
   - Как ты мало знаешь о моих потребностях.
   - Я тебе нравлюсь? - спросила Катя, набравшись смелости. И тут же уточнила: - Я или Лариса?
   - А ты уверена, что хочешь услышать ответ? - Андрей откровенно смеялся над ней.
   - Хочу. Что уж теперь?.. Хочу услышать честный ответ.
   - Ты.
   Постаралась сохранить спокойствие, хотя сердце и приятно сжалось после его признания.
   - Почему?
   - Ты знаешь, что ты заноза?
   - Знаю. Это очень в работе помогает.
   - Не сомневаюсь, - захохотал Жданов.
   - Так почему?
   Он взял её за руку и притянул к себе.
   - Развернись. А то со своей знаменитой неуклюжестью, точно споткнёшься.
   Катя в бок его ткнула, и Андрей громко охнул.
   - Ты не ответил.
   - Тебе это так важно? Ладно. Просто Лариса... её ведь не существует. Как мне может быть интересна женщина, которой нет? К тому же, замужняя, к тому же, интриганка и врушка... Хотя, это уже о тебе.
   - Какой же ты противный, - не выдержала она и его оттолкнула. Андрей отступил, но тут же схватил её в охапку и поцеловал. - Я совсем не она, - прошептала Катя, когда поцелуй закончился. - Совсем не она.
   - Вот и хорошо. Пойдём в отель?
   Катя кивнула.
   О прошедшей ночи она приказала себе не вспоминать. Итак уже час лежала без сна, постоянно косясь на будильник на полке. Время шло, а заснуть не получалось. Не могла избавиться от мыслей об Андрее. Вспоминала, что он ей говорил, как себя с ней вёл, Андрей был весел и спокоен. Вот только это ничего не значило, и Катя это прекрасно понимала. Командировка закончилась и возможно завтра Жданов просто-напросто сделает вид, что ничего не было. Завтра он окажется в привычной для себя обстановке, рядом с невестой, со стайкой моделей, которые ради него на всё готовы, и зачем ему будет нужна Катя Пушкарёва? Лариса она или не Лариса, Катя или не Катя, всё, что Андрея могло в ней интересовать, он выяснил.
   Пушкарёва снова на другой бок перевернулась и подложила под щёку ладонь, глаза закрыла.
   И, скорее всего, он так никогда и не узнает, что для неё сделал. Что помог через себя переступить, страхи свои перебороть и в себя поверить... Она никогда ему об этом не расскажет. И, наверное, так будет правильнее всего. Зачем Андрею её проблемы?
   Как-то странно защипало в носу, Катя потёрла пальцем переносицу, а затем отвернулась к стене и носом в неё уткнулась. Спать, приказала она себе. Немедленно спать...
   Утро началось с нервотрёпки. А во всём оказался виноват Андрей Жданов, который практически за руку отвёл её позавчера в парикмахерскую, и теперь Кате никак не удавалось справиться с непослушными волосами. Она их приглаживала, затягивала, пытаясь в пучок их закрутить, а непослушные волнистые пряди всё равно вылетали и падали на щёки.
   - Чёрт, - выругалась Катя, не сдержавшись, и ногой топнула.
   - А ты их распусти, - предложила Елена Александровна, заглянув в её комнату. - Пусть все посмотрят, какая ты красивая.
   - Конечно, - пробормотала Катя, зажимая в губах шпильку, - некоторые сильно удивятся.
   - Почему удивятся? Все и так видят, что ты красивая.
   Пушкарёва шпильку в волосы воткнула, повернулась к зеркалу боком, стараясь увидеть возможный "брак", а потом уже усмехнулась, прежде чем матери ответить.
   - Да уж, особенно в этих нарядах.
   - Так может тебе переодеться?
   - Не буду. Мам, мне скоро увольняться, так зачем перед уходом лишние вопросы у людей вызывать?
   - Всё-таки решила? - расстроилась Елена Александровна.
   - Мама, у меня выбора нет. Я свою работу сделала, мне за неё заплатили. Остаться меня не звали, - слукавила Катя, но чтобы мать успокоить, обняла её и поцеловала в щёку. - Но ты не волнуйся. Заплатили мне очень хорошо. Нам этих денег хватит надолго. И папе на операцию, и на жизнь. Так что переживать не о чем. А работу я найду. Обязательно.
   - Конечно, найдёшь. Просто мне показалось, что ты там приработалась, подруг нашла.
   - Ну, подруги-то никуда не денутся. Всё, мам, мне бежать надо. До вечера.
   - Ты к ужину вернёшься?
   - Я позвоню!
   От автобусной остановки почти бежала, только перед "Зималетто" шаг замедлила. Огляделась по сторонам, рассеянно кивнула в знак приветствия, увидев знакомое лицо, и вдруг вспомнила, что сказала матери - она ведь на самом деле увольняется. Решила окончательно и бесповоротно. Нечего ей здесь больше делать.
   - Чего на работу не торопишься? - поворчал на неё Потапкин, правда, снова глядя куда-то сквозь неё. - Вот введут систему штрафов, тебе зарплаты не хватит.
   Катя уныло кивнула и тут же вскинулась, когда Сергей Сергеевич бодро гаркнул:
   - Доброе утро, Андрей Палыч!
   - Доброе, Потапкин, - послышался у Кати за спиной глубокий голос, от которого её тут же в жар кинуло. - Доброе утро, Катенька.
   - Доброе утро, - еле слышно отозвалась она, и не глядя на него зашагала к дверям. Даже сумела проскочить вперёд, чтобы не оказаться вместе с ним в крутящихся дверях, и только когда к лифту подошла, осталась со Ждановым один на один. Он разглядывал её, Катя чувствовала его взгляд, но глаз на него не поднимала, и только когда вошли в лифт, и Андрей поторопился нажать кнопку нужного этажа, чтобы двери успели закрыться до того, как женсоветчицы успеют добежать до лифта, выдохнула. Жданов тут же её к себе притянул и на ухо прошептал:
   - Ну что?
   Катя уцепила его за лацкан пиджака, чувствуя немыслимое облегчение от того, что он за эту ночь не превратился для неё в чужого и недосягаемого.
   - Боюсь, что кто-нибудь заметит.
   - И поэтому ты на меня не смотришь?
   - Да.
   - Иначе что? Краснеть будешь?
   - Прекрати...
   - Думала обо мне ночью?
   - Говорю же, прекрати!..
   Он рассмеялся, а потом нажал пару кнопок, лифт дёрнулся, а потом поехал вниз. Катя изумлённо посмотрела.
   - Ты опять?
   - В тот раз - это не я, он сам.
   - Так я тебе и поверила. Между прочим, там дамочки из женсовета пляшут, лифт дожидаясь.
   - У нас их два. Пусть один будет начальственный.
   Он руку поднял, а Пушкарёва испуганно дёрнулась.
   - Не трогай волосы! Я еле справилась с ними... Что ты вчера делал у меня под окнами, сумасшедший? - зашептала она, когда Андрей наклонился к ней. Его губы раздвинулись в улыбке.
   - Сегодня приду серенады петь, - пообещал он.
   - Хорошо, что предупредил... Уйду из дома, чтобы отвести от себя подозрения.
   - Я тебе уйду, - прикинулся он грозным и, наконец, поцеловал. Правда, Катя быстро отстранилась, руку его, нырнувшую в вырез её блузки, отвела и губы вытерла. Жданов наблюдал за ней со смехом.
   Пока на лифте поднимались, он держал её за руку, а Катя пыталась успокоить дыхание.
   - Не волнуйся, всё хорошо, - сказал ей Жданов, прежде чем двери лифта открылись. Они вышли в холл, Катя сощурилась на ярком солнце, которое било в большие окна, поспешила от Андрея отойти, и уже у самой двери, ведущей в коридор, услышала голос Киры.
   - Андрей!
   Обернулась, не смогла удержаться. Воропаева как раз вышла из другого лифта, в компании молодого мужчины, и тут же направилась к Жданову.
   - Куда ты пропал? Я всё утро тебе звоню, а ты не отвечаешь, - укоризненно проговорила она.
   Катя наблюдала, как Кира прильнула к Андрею, приподнялась на цыпочках, чтобы получить поцелуй, на который имела полное право. И получила его. Катю вдруг обдало холодом, в дверную ручку вцепилась, и уже собралась уйти, не желая видеть всего этого, если бы не мужчина рядом с Кирой и не реакция на его появление Андрея. Жданова заметно перекосило, вмиг стал выглядеть недовольным, а гость, заметив это, довольно рассмеялся. А Катя на него во все глаза смотрела. Ещё одно знакомое лицо из досье - Александр Воропаев, старший брат Киры.
   - В следующий раз я возьму фотоаппарат, Жданов. Ты так радуешься, когда я появляюсь, что это стоит запечатлеть для истории.
   - Давай, давай... Я надеялся, что ты хоть из Нью-Йорка будешь наведываться раз в пять лет, но тебе ведь не сидится.
   Кира взяла их обоих под руки и взмолилась:
   - Прекратите! Что вы как маленькие? Саш, ну что ты?..
   - Ты ещё Маргарите нажалуйся на нас, - скривился Воропаев и всё же протянул Андрею руку для рукопожатия.
   - А чего это ты явился? - полюбопытствовал тот.
   - На тебя посмотреть.
   - Да? - Андрей ухмыльнулся и выразительно на него взглянул: - Посмотрел?
   Воропаев хохотнул, а Кира закатила глаза:
   - Два дурака, - негромко проговорила она и отпустила их.
   Катя наблюдала за всем этим и опомнилась только когда столкнулась взглядом с Андреем. Вспыхнула и шмыгнула в коридор. Шла и думала, почему она вечно влипает во всякие неприятности. Вот что он теперь о ней подумает? Что она по-прежнему подглядывает-подслушивает?..
   Виктории на рабочем месте не оказалось, она, как всегда опаздывала, и поэтому Катя по приёмной, как ураган, пронеслась. Остановилась у стола Клочковой, перелистала ежедневник, пытаясь понять, что за эти дни они со Ждановым пропустили, а когда услышала приближающиеся шаги, кинулась к себе в каморку. Дверь прикрыла, сумку на стол кинула, а сама на стул опустилась, и в этот момент в президентском кабинете появилась всё та же троица.
   - Опять Клочковой нет, - услышала Катя негодующий голос Андрея. - Кира, в конце-то концов, мне это надоело!
   - Что ты кричишь? Не кричи. Может, она по делу задержалась?
   - Это какие у Клочковой с утра дела могут быть? - громогласно поинтересовался Александр, и они со Ждановым вместе хмыкнули.
   - Вы оба невыносимы, - пожаловалась Кира, но почти тут же добавила: - Но я всё равно рада, что вы оба вернулись. Я скучала.
   - Правда, скучала? - рокочущим от удовольствия голосом потребовал ещё одного подтверждения Воропаев.
   - Я всегда по тебе скучаю, ты же знаешь.
   - А вы не могли понежничать где-нибудь в другом месте? - проворчал Андрей, а Кира рассмеялась.
   - Тебя я тоже поцелую. Если ты это заслужил, конечно.
   - А что, мог не заслужить?
   - Как ты себя вёл? В Киеве?
   - Кира, хватит, а? Мне же не четыре года, чтобы разговаривать со мной в таком тоне.
   - Смотри-ка, снежинка, он нервничает.
   - А ты может, заткнёшься?
   - Нет. Я когда-нибудь затыкался?
   Андрей прошёл мимо приоткрытой двери каморки, Катя даже увидеть его смогла, а потом снова заговорил о Клочковой.
   - Если она не явится через пять минут, я её уволю.
   - Давно бы взял и уволил, - фыркнул Воропаев. - Даже кофе сварить некому.
   - Ты кофе хочешь? - забеспокоилась Кира.
   - Хочу.
   - Катя!
   Пушкарёва поднялась из-за стола и шагнула к двери.
   - Кира, не надо, - попытался одёрнуть невесту Жданов. - Это в Катины обязанности не входит.
   - Брось, Андрюш. Это так трудно - сварить кофе?
   - Всё равно, - упорствовал он.
   - Катя!
   Она дверь открыла и вышла в кабинет, в ожидании посмотрела на Киру. Заметила её сияющие глаза, и выдавила из себя улыбку.
   - Катя, вы не могли бы сварить нам кофе? Вики ещё нет...
   - Катя, возвращайтесь к своим делам, - перебил невесту Андрей, но Катя головой качнула.
   - Я сварю, Андрей Палыч, мне не трудно.
   - Вот именно, - обрадовалась Кира, глядя на Андрея с ликованием. - Ей совсем не трудно. Спасибо, Катя. Моему брату - чёрный, две ложечки сахара.
   Катя, наконец, осмелилась на Воропаева взглянуть, встретила его изумлённо-насмешливый взгляд, но не оскорбилась и не удивилась, за последние недели к такой реакции на свой внешний вид стала привыкать, а потом пошла в приёмную. Краем глаза заметила виноватую физиономию Жданова, но головы в его сторону не повернула.
   - Это кто? - поинтересовался Александр, когда дверь кабинета за Катей закрылась. - Андрюш, я чего-то не знаю?
   - Всё ты знаешь и отстань.
   Воропаев посмотрел на сестру.
   - Это его новая секретарша?
   - Почти, - усмехнулась та.
   - Ты выбирала, признавайся честно.
   - Нет. Пал Олегыч.
   - О-о...
   - Может, хватит уже? - не сдержался Андрей.
   - Ты теперь между молотом и наковальней, Жданов. Между Клочковой и этой...
   Через несколько минут Катя появилась в кабинете с подносом в руках и к ней тут же обратились взгляды присутствующих. Андрея аккуратно обошла, наклонилась, чтобы поставить поднос на столик, а так как Воропаев сидел в кресле совсем рядом, подала ему чашку с кофе.
   - Спасибо, - автоматически отозвался тот, и так получилось, что Катя встретилась с ним глазами, и пришлось изобразить вежливую улыбку. Взгляд Воропаева был полон насмешки и ехидства, а потом... потом с ним вдруг случилось что-то странное. По мере того, как он всё внимательнее всматривался в Катино лицо, Александр начал всё больше хмуриться, чем Пушкарёву перепугал, а затем его рука вдруг дрогнула и немного кофе выплеснулось на пол, не миновав брюк Александра. Он громко чертыхнулся и вскочил, сунув чашку обратно в руки Кате.
   - Саша, что случилось? - перепугалась Кира.
   Тот только отмахнулся от сестры и принялся брюки отряхивать. И снова на Пушкарёву посмотрел.
   - Так как говорите вас зовут?
   - Катя её зовут, - ответила за неё Воропаева и совсем другим тоном спросила: - Ты обжёгся?
   - Да нет...
   - Екатерина Пушкарёва, - представилась она по всей форме. - Я экономист.
   Александр вдруг прищурился, разглядывая её. Буквально ощупывал взглядом: лицо, причёску, одежду, и Катя невольно отступила. Взгляд Александра был не слишком приятным. Андрей незаметно подтолкнул её в сторону каморки, и дверь сам прикрыл.
   - Нервы, Сашенька? - язвительно поинтересовался он, а Воропаев неожиданно глухо отозвался:
   - Есть немного. И что она здесь делает? В этом стенном шкафу?
   - Работает, - недовольным голосом проговорил Жданов. - Проводит аудиторскую проверку по просьбе отца.
   - Вот даже как.
   - Воропаев, что ты хочешь?
   - Кофе хочу... Кира, налей мне кофе. Без сахара.
   - Я на него кофе не проливала, - заявила Катя, как только Андрей вошёл к ней в каморку, проводив дорогих гостей. - Он сам.
   Жданов усмехнулся.
   - Ну и пролила бы, не больно жалко.
   Катя выдохнула и руку к груди приложила.
   - Он так на меня посмотрел...
   - Это он может. - Андрей присел перед ней на корточки и в глаза заглянул. - Испугалась что ли?
   - Немного, - призналась Катя. - Это брат Киры?
   - Брат. Единственный и неповторимый.
   - Неповторимый - это точно, - поддакнула Пушкарёва, а Андрей глаза вытаращил.
   - Что ты сказала?
   Он в её колени ткнулся, а Катя улыбнулась и по волосам его потрепала.
   - Он на самом деле человек... которого трудно забыть.
   Андрей голову поднял и посмотрел на неё, недовольно поджав губы.
   - Может, хватит говорить о Воропаеве? Ты обо мне должна думать. Обо мне! Это я такой прекрасный. И незабываемый.
   - Незабываемый, - подтвердила она.
   Его ладони заскользили по её ногам, поднимая подол юбки, а Катя засмеялась и попыталась его оттолкнуть от себя.
   - С ума сошёл? Убери руки немедленно... Андрей, - зашипела она. - Не здесь же.
   - А где?
   - Я не знаю, - растерялась Катя.
   Жданов улыбнулся.
   - Ладно, я всё устрою сам.
   В кабинете зазвонил телефон, и Андрей с видимым сожалением от Кати оторвался.
   - Надо работать.
   - Вот именно, - кивнула она, оправляя юбку. - Иди, возьми трубку.
   - Иду... Где вообще Клочкову носит?!
   Когда полошло время обеденного перерыва, выйдя из каморки, она его оповестила:
   - Я иду обедать.
   - А я?
   Катя плечами пожала.
   - И ты иди.
   - А если вместе?
   - Зачем?
   - А занять чем-нибудь интересным обеденный перерыв? - Андрей ей нахально подмигнул, а Катя хоть и покраснела немного, но на его уловку не поддалась.
   - Я иду обедать с девочками. А потом... Ты можешь... - Почему-то так трудно было это сказать, что сбилась совершенно по-дурацки на полуслове.
   - Что?
   - Ты можешь уделить мне сегодня немного времени.
   - Как официально, - поразился Жданов. - Хочешь, приказ напишу?
   Катя не улыбнулась.
   - Я серьёзно, Андрюш.
   - Хорошо, и я серьёзно. Конечно, могу.
   Он встал, но Катя руку вперёд выставила, не подпуская его к себе.
   - Не сейчас. Мне на самом деле нужно с тобой поговорить. Здесь я не могу почему-то.
   - И я даже знаю почему.
   Она слабо улыбнулась и пошла к двери.
   - Катерина Валерьевна! С обеда не опаздывайте, пожалуйста.
   Пушкарёва обернулась на него и встретила весёлый взгляд.
   - Вы тоже, Андрей Палыч, - тихо ответила она.
   Женсовет дожидался её у лифта. Маша подпрыгивала от нетерпения, и, увидев появившуюся в холле Катю, воскликнула:
   - Наконец-то! Почему ты опаздываешь всегда?
   - Она работает потому что.
   - И у Жданова на глазах. Не сбежишь пораньше.
   - Ой, да ладно вам!
   - Вызывайте лифт, наконец, я есть хочу.
   - Ты всегда есть хочешь.
   - Неправда!
   Катя улыбнулась, слушая их перепалку, оглянулась и вдруг увидела Воропаевых, которые подошли к другому лифту. Кира от женсоветчиц отошла и даже спиной к ним повернулась, а вот Александр снова на Катю уставился. Она занервничала и даже плечами повела, вдруг ощутив странную тяжесть, словно на неё бетонная плита навалилась. А всё из-за этого тёмного, сверлящего взгляда. Господи, чем она ему так не понравилась? Просто возненавидел с первой минуты.
   - Саша, ты меня слушаешь? - вроде бы возмутилась Кира, и Александр взгляд от Кати отвёл.
   - Конечно, снежинка.
   - Ты с ним поговоришь? - услышала Катя почти шёпот.
   - Нет.
   - Я так и знала...
   - Ты и сама прекрасно справишься. Или тебя учить надо, как это делается?
   Катя повернулась к ним спиной и улыбнулась галдящим дамочкам.
   - Может ты и прав. Вот сегодня он приедет...
   Света схватила Катю за руку и втянула следом за собой в лифт.
   - Видела кто приехал?
   Пушкарёва кивнула.
   - Вот так-то.
   - Кать, ты лучше Воропаеву на глаза лишний раз не попадайся. Он уж если невзлюбит, то всё...
   - Что?
   - Всё, - авторитетно заявила Маша. - Туши свет, сливай воду. Это же Воропаев!
   Действительно... И она уже ему на глаза попалась. И явно пришлась не по душе.
   Жданов хоть и пообещал всё устроить, но особо мучиться не стал и просто привёз её к себе. Катя когда его замысел поняла, решила отказаться, но он даже слушать не стал, к тому же вслух усомнился, что она сможет это сделать. А Катя вначале замолчала, подбирая слова, а потом рассмеялась.
   - Вот именно, - многозначительно проговорил Андрей и руку ей протянул. Катя её сжала, а после решила распустить волосы, и головой встряхнула, взъерошила их, испытывая от этого огромное облегчение. Жданов хотел до её волос дотронуться, но она не позволила. От его руки увернулась и сказала:
   - Смотри на дорогу.
   Его квартира Кате понравилась. С одной стороны. Ничего лишнего и тяжеловесного. А с другой показалась несколько необжитой. Всё здесь кричало о том, что здесь живёт холостяк, и кажется именно этим обстоятельством Жданов и гордился. Катя долго разглядывала камин, потом фотографии на полке, провела пальцем по модели автомобиля, а когда Андрей подошёл к ней и обнял, спросила:
   - Это ты на этой фотографии?
   - Я.
   Она улыбнулась, разглядывая худого мальчишку лет четырнадцати с футбольным мячом в руках.
   - Я так и подумала.
   - Мама эту фотографию любит и не разрешает её убирать.
   - Очень мило.
   - Мило?
   - Да.
   - Это как?
   - Очень просто. Мило.
   - Когда говорят - мило, имеют в виду - смешно.
   - Может быть, - не стала спорить Пушкарёва. Жданов её затеребил, пощекотал, а она захохотала. Он подхватил её на руки и поцеловал.
   - А знаешь, мне это даже нравится.
   - Что именно?
   - Одежда твоя. Так и хочется расстегнуть одну пуговку, потом другую, чтобы увидеть, что же там... - Андрей сунул нос в вырез на её блузке. - Что там?
   - А сам как думаешь?
   - Да чего я только не думаю. Сейчас я тебе это докажу.
   До разговора, к которому Катя готовилось, дошло только через пару часов. Лежали на широкой кровати (настолько широкой, что даже в отеле меньше была, а Катя всегда была уверена, что самые широкие кровати именно в гостиницах), отдыхали, и она вдруг вспомнила, что у неё есть для Жданова новости. Если честно, к тому моменту желание разговаривать, а тем более на серьёзные темы, у Кати прошло, но откладывать было нельзя. Возможно, уже завтра вернётся Пал Олегыч, и Андрей наверняка останется недоволен, если узнает это от него. Пока с мыслями собиралась, руки в стороны раскинула, но до краёв постели всё равно дотянуться не смогла.
   - Что ты делаешь?
   - Кровать твою измеряю.
   Андрей хмыкнул.
   - И как?
   - Две моих. А может, и три.
   - Что это у тебя за кровать такая?
   - Обыкновенная. Я сплю на диване.
   - Ужас какой. - Жданов подпёр голову рукой и посмотрел на Пушкарёву. - Но ты можешь приходить ко мне и спать здесь. Я приглашаю.
   Катя улыбнулась, а потом натянула на себя одеяло, прикрываясь. Андрей заметил это, и наклонился к ней за поцелуем, но она увернулась.
   - Мне поговорить с тобой надо.
   - Да?
   - Я же тебя предупреждала.
   - Я думал, это был повод.
   - Это у тебя только поводы на уме. А я серьёзно.
   - И что ты мне скажешь?
   - Это по поводу увольнения.
   - Опять?
   - Я серьёзно, Андрюш. Пал Олегыч вернётся, и я уволюсь. Я всё решила.
   - Почему?
   - Наверное потому, что мне не за чем оставаться. - Катя руками развела. - Что я буду делать?
   - Ветрову нужен толковый помощник.
   - Вот ещё, - фыркнула Катя. - Я не хочу.
   Жданов улыбнулся.
   - Амбиции?
   - Может быть.
   - Жалко. - Андрей провёл пальцем по её ключице. - Я только начал к тебе привыкать, - хитро добавил он. - А чем ты займёшься?
   Катя пожала плечами.
   - Буду искать работу.
   - А деньги?
   - Хватит. Твой отец хорошо заплатил.
   - Не сомневаюсь, - буркнул Жданов, а Катя посмотрела на него.
   - Что? Всё ещё злишься?
   - Я не злюсь. Дело не в этом.
   - Андрюш, мне нужны были деньги, очень нужны. Поэтому я согласилась. Я тоже прекрасно понимаю, что работа не совсем... приятная, так скажем, но когда выбора нет...
   - У тебя проблемы? - насторожился он.
   - Сейчас уже нет. Папе скоро операцию сделают... Просто мы не вовремя остались без денег.
   - Что-то серьёзное? С папой, в смысле.
   - Колено, старая травма. Он уже не первый год мучается, даже с работы из-за этого раньше ушёл, а вот теперь пришло время заняться этим всерьёз. Нужны были деньги.
   Жданов разглядывал её минуту, потом опустил голову и прижался лбом к её плечу.
   - У всех свои проблемы в этой жизни, - проговорил он, а Катя кивнула.
   - Да.
   - И когда ты уйдёшь?
   - Пока не знаю, это будет решать твой отец. Смотря что он скажет, прочитав мой отчёт.
   - И что ты там написала, в своём отчёте?
   Катя погладила его по спине.
   - Особо волноваться тебе не о чем.
   - Слушай, а все эти рассказы про твой красный диплом и практику в европейском банке - это правда?
   Катя удивилась.
   - Конечно. Ты не поверил?
   Он лишь плечом дёрнул, продолжая её разглядывать.
   - А почему ты вернулась и ищешь работу здесь?
   Она закусила губу, а потом села на постели и спустила ноги на пол.
   - У меня не то настроение, чтобы историю своей жизни рассказывать. Да и некогда.
   - А куда ты заторопилась? - не понял Андрей.
   - Домой. Или ты ещё не понял, что у меня очень строгие родители? Особенно папа.
   Жданов погладил её по плечу и потянул назад, заставляя опрокинуться на спину.
   - Строгие говоришь? Так раз ты итак опоздала, полчаса погоды не сделают?
   Катя легла, положила голову на его живот и на Андрея посмотрела.
   - Только, если ты перестанешь задавать вопросы.
   Он усмехнулся.
   - Опять темнишь, Катерина.
   - Нет. Просто на них уходит слишком много времени.
   Андрей ей не поверил, Катя это по глазам его видела, но ничего не сказал. Пришлось поцеловать его, чтобы увести от опасного разговора. Жданов одеяло в сторону откинул и притянул её ближе к себе. Целовал её, а потом прошептал:
   - И совершенно не ясно, откуда у таких строгих родителей взялась дочка-авантюристка. Меня это очень интересует...
   До дома он её не довёз, по Катиной же просьбе. Высадил у магазина, посигналил на прощание, когда она прошла мимо его машины на перекрёстке. Видел, как она улыбнулась, но взглянула лишь мельком. Немного странно выглядела в своём старомодном наряде среди модно одетых девушек, но при этом держалась по-особенному, гордо вскинув голову и важно расправив плечи, и волосы развевались на ветру. Андрей следил за ней взглядом, пока это было возможно, а потом тронул машину с места. А спустя полчаса уже открывал дверь квартиры, и крикнул, войдя:
   - Кира, я пришёл!..
  
  
  
   Глава 15.
  
  
   Александр Воропаев без особого интереса оглядывал пассажиров, прибывших рейсом из Киева, затем взглянул на часы, окончательно заскучав. И только когда услышал детский звонкий голос, окликнувший его, повернул голову.
   - Дядя Саша, дядя Саша! Мы тут!
   Мальчику Воропаев улыбнулся, вполне искренне, а вот на Жданова-старшего взглянул настороженно, и протянул ему руку в знак приветствия. Пал Олегыч вроде бы удивился, увидев его в качестве встречающего, но ничего не сказал, только улыбнулся. Сашу это вполне устроило: объяснять Жданову, почему именно он вызвался их встретить, не хотелось. Но переговорить с Пал Олегычем ему было необходимо, и так едва дождался возвращения Жданова.
   - Ты вырос, - сказал он Игорю, который после его слов важно расправил плечи и выпятил нижнюю губу. - На пол головы точно.
   - Я знаю, мне папа сказал!
   - Гош, что ж ты так кричишь-то всё время, - посетовал Пал Олегыч, а Александр у них поинтересовался:
   - Как рыбалка?
   - Клёва не было, - пожаловался Игорь, с видом профессионала в этом деле.
   - Он своими криками всю рыбу распугал, - усмехнулся Жданов. - Его просто распирало от восторга, вот и результат. Сумку вот эту возьми.
   Воропаев послушно подхватил тяжёлую сумку и пошёл за Пал Олегычем, за правую руку которого держался Игорь.
   - А что это ты нас встречаешь? - полюбопытствовал Жданов.
   Александр улыбнулся.
   - Да так... Все остальные заняты.
   - А у тебя отпуск?
   - Что-то вроде того. Можно сказать, что соскучился.
   Пал Олегыч весело взглянул на него.
   - Ты?
   - А что? Такая дрянь и со мной иногда случается.
   - Какая дрянь? - тут же переспросил Игорь, а Пал Олегыч укоризненно посмотрел.
   - Что ты за всеми повторяешь?
   Ребёнок выразительно засопел, недовольный полученным выговором.
   Они дошли до машины, сложили сумки в багажник, а Воропаев всё момент выбирал, чтобы задать пару вопросов, ради которых он сюда и вызвался приехать.
   - Ты когда прилетел?
   - Позавчера.
   - В "Зималетто" был?
   - Конечно.
   Пал Олегыч усмехнулся и передразнил его.
   - Конечно!
   - А что? Интересно посмотреть, как Андрюша рулит.
   - Нормально рулит.
   - Вы серьёзно?
   - Судя по отчётам - да.
   Саша замер, задержав руку на захлопнувшейся крышке багажника, но пока с мыслями собирался, Пал Олегыч уже отвернулся от него и занялся сыном. Помог тому рюкзак с плеч снять и заднюю дверь машины придержал, дожидаясь пока мальчик сядет. Воропаев наблюдал за ними, потом в какой-то момент опомнился и поспешил сесть за руль.
   - А зачем отчёты тогда нужны? - спросил он несколько минут спустя. - Не доверяете?
   - Доверяй, но проверяй, - довольно сухо заметил Жданов. - И тебя бы проверял, будь ты на его месте. Имею полное право. Или ты так не считаешь?
   Александр пожал плечами.
   - Я не спорю.
   - Вот и не спорь.
   - А тому, кто эти отчёты составляет - доверяете? - спросил он вроде бы равнодушно, но на самом деле весь подобрался, как перед прыжком.
   - Вполне.
   - Да ладно вам, Пал Олегыч. Вы ведь не серьёзно?
   - Почему? - удивился Жданов, а потом вдруг понимающе улыбнулся. - Ты познакомился с Катей?
   - Познакомился, - процедил сквозь зубы Александр.
   - Катя классная, - вдруг подал голос с заднего сидения Гоша, и Воропаев бросил на мальчика удивлённый взгляд в зеркало заднего вида.
   - Почему ты так думаешь?
   - Потому что она классная. Скажи, пап.
   Пал Олегыч только улыбнулся.
   - Наверное.
   - Да точно! С ней весело, она может решить любую задачу по математике, а ещё у неё пистолет есть!
   - Пистолет? - в задумчивости повторил за ним Саша. - Интересно... И зачем ей пистолет?
   Игорь развёл руками.
   - Дядя Саша, ты меня удивляешь!.. Чтобы от плохих людей защищаться.
   Пал Олегыч рассмеялся и щёлкнул сына, высунувшегося вперёд, по носу.
   - Сядь нормально, выдумщик.
   - А всё-таки откуда она взялась? - спросил Александр. - И почему она?
   - Потому что специалист хороший.
   - У неё блистательные рекомендации?
   - Ну какие рекомендации? - удивился Жданов. - Мне нужен был человек - разбирающийся в своём деле и не болтливый. Мне посоветовали Катю.
   - Кто посоветовал? - тут же переспросил Воропаев.
   - Её бывший преподаватель, профессор Ковалёв, Николай Петрович. Его паспортные данные тебе сообщить?
   - Не надо, - промямлил Саша. - Обойдусь.
   - Почему она тебя так заинтересовала?
   - Любопытно. Она ведь девушка... весьма неординарная.
   - Что есть, то есть, - не стал спорить Жданов, а Игорь снова высунулся вперёд.
   - Что это значит?
   - Это значит, что у тебя плохой учитель по русскому языку и литературе, - мгновенно отреагировал Александр. Обиженное кряхтение ребёнка проигнорировал и задал следующий вопрос: - И что же, слова профессора подтвердились? Она хороший специалист?
   - Вполне. И это не смотря на молодость. Разумна, исполнительна, в меру дотошна. Если бы Андрей взглянул на неё более трезвым взглядом, то давно бы понял, что такой человек в команде необходим.
   Александр улыбнулся, каким-то своим мыслям, и задал следующий вопрос:
   - А он каким взглядом на неё смотрит?
   - Таким же, что и ты бы смотрел, появись у тебя под носом человек, анализирующий каждый твой шаг.
   - А, так Андрюша обиделся! То-то я смотрю он какой-то нервный.
   - Не юродствуй.
   - Да я даже не думал... И что? Вы собираетесь оставить её в "Зималетто"?
   - Да я бы оставил, но она, кажется, не горит желанием оставаться.
   - Что так?
   - Я не знаю.
   - Странная девушка, странная, - пропел себе под нос Саша.
   - Никакая она не странная, - возмутился Игорь, а Воропаев хмыкнул.
   - И такое может быть.
   - Что ты имеешь в виду? - насторожился Жданов.
   - Да так, это я о своём... - Но Пал Олегыч продолжал смотреть на него, и Саше пришлось придумывать подходящее объяснение. - Она и пришла к вам в таком виде?
   - Конечно. Хотя, ваше желание обсудить внешность этой девушки мне упорно не нравится.
   - Обсуждают, потому что есть, что обсуждать, - отрезал Воропаев.
   - А может у неё секретное задание, - не удержался, чтобы не высказать свою гениальную идею, Игорь.
   Пал Олегыч обернулся на него и строго посмотрел, а Саша едва слышно хмыкнул.
   - Секретное не то слово...
   Высадив отца с сыном у дома Юлианы, Воропаев уехал, а Игорь смотрел вслед его машине, потом рюкзак за лямки подтянул.
   - Пап, а как ты думаешь, могли дядю Сашу в Америке завербовать? Может, он теперь тоже шпион и за Катей охотится? Не зря же он вопросы задавал.
   Пал Олегыч открыл перед сыном подъездную дверь, дождался пока тот войдёт, а сам не сдержал вздоха.
   - Я думаю, что мама слишком много позволяет тебе телевизор смотреть.
   - Пап, ну я же серьёзно!
   - И я серьёзно. Я этот вопрос решу.
   Игорь губы надул, а когда вошли в лифт, привалился плечом к стене и руки на груди сложил.
   - Вот уволится Катя, кто мне с математикой помогать будет?
   - Ой, не знаю. А сам не пробовал?
   - В том-то и дело, что пробовал. Учительнице это совсем не понравилось. - И грустно добавил: - И тебе тоже не понравится.
   Пал Олегыч посмотрел на сына.
   - Всё так плохо? А почему раньше не сказал?
   - Кто же на рыбалке о математике говорит? - удивился Игорь, причём вполне искренне.
   - Надо было до рыбалки.
   Игорь посмотрел с ужасом, а после заверил:
   - До рыбалки я мучился угрызениями совести. - Пару раз моргнул, глядя на отца честными глазами и вышел из лифта.
   Пал Олегыч едва смех сдержал, но сумел с собой справиться, поднял с пола две большие сумки и зашагал за сыном к двери квартиры.
   Ему всегда было немного неловко открывать дверь этой квартиры своими ключами. Он пользовался ими довольно редко, они просто у него были, на всякий случай, но это был не его дом, что Юлиана, с её горячностью, объясняла ему уже не раз. Здесь живёт его сын, и он, соответственно, имеет какие-то права, но только на то, что касается ребёнка. А всё остальное он испортил сам. Это Юлиана всегда так говорила - испортил, а на самом деле, просто сделал выбор. Ситуация сложилась такая, что по-другому никак - только портить, рушить и причинять боль, не одной, так другой женщине, и даже спасительного "меньшего из зол", он тогда найти не смог. Наверное, впервые в жизни.
   Но в этот раз пользоваться ключами не пришлось, дверь открылась прежде, чем Игорь успел дотянуться до звонка. Юлиана втянула сына в прихожую и крепко обняла.
   - Вернулись, наконец-то!
   - Мама, ты же меня раздавишь!
   - Это я так по тебе соскучилась. - Она поцеловала Игоря в щёку и помогла ему снять с плеч рюкзак. И только после этого на Пал Олегыча посмотрела. Он к тому времени уже вошёл, сумки внёс, пристроил их у стены, и разулся.
   - Я думал, ты на работе, - сказал он вместо приветствия. Они вообще не имели привычки здороваться друг с другом. Когда-то вместо приветствия был поцелуй, а потом просто заговаривали друг с другом, не тратя времени на лишние расшаркивания. К тому же, это помогало избежать ненужной неловкости при встрече.
   Виноградова отмахнулась.
   - Я вас ждала. Сначала хотела с Сашей в аэропорт поехать, а потом решила остаться дома и приготовить обед. Вы ведь голодные?
   - Голодные, - подтвердил Игорь. - Только если на обед не рыбный суп. Он надоел.
   - Не суп, - успокоила его Юлиана. Ещё раз поцеловала и развернула сына в сторону ванной. - Иди руки мыть. Только как следует, слышишь?
   - Слышу!
   Она выпрямилась и на Жданова посмотрела. Они не виделись два месяца, а кажется, что год. И выглядел он так, словно не с рыбалки вернулся, а только что из Европы прилетел. Идеально выбрит, без тени усталости на лице, даже брюки отглажены так, словно он только что от жены. Подумав об этом, Юлиана тут же ощутила волну раздражения, поднимающуюся изнутри, и взгляд поспешила отвести.
   Пал Олегыч руки вымыл на кухне, вытер их кухонным полотенцем и спросил у Виноградовой:
   - Как у тебя дела?
   - Отлично. Что ты спрашиваешь? У меня всегда всё отлично.
   - Знаю.
   - Как Игорь себя вёл?
   Жданов слегка растерялся от этого вопроса, пожал плечами.
   - Как всегда. А почему ты спрашиваешь?
   Юлиана нарезала хлеб, сложила его на тарелку и повернулась к обеденному столу.
   - Я в последнее время всё думаю о том, что он очень быстро взрослеет. Оглянуться не успеешь, а уже подростковые проблемы начнутся.
   Пал Олегыч улыбнулся.
   - Тебя это беспокоит?
   - Да. В отличие от тебя.
   - Кажется, я опять впал в немилость, - усмехнулся он. Сел за стол и теперь смотрел на Виноградову снизу вверх. Она вдруг поморщилась и взглянула недовольно.
   - Прекрати.
   Он отвернулся. Невозможность говорить с ней ни о чём, кроме сына, его всегда тяготила. Юлиана даже свою работу старалась с ним не обсуждать. Всё сама и сама...
   - Что на обед? - заинтересовался Игорь, бегом влетая на кухню. - Пап, ты маме рассказал, что мы ежа поймали?
   - Ещё не успел.
   - Надеюсь, вы его сюда не привезли? - насторожилась Юлиана.
   - Мы его отпустили. Мама, а ты знаешь, что ежи пьют молоко?
   - А как же! - бодро отозвалась она, а Пал Олегыч улыбнулся.
   - О, котлетка! - обрадовался ребёнок, когда перед ним тарелку поставили.
   Виноградова потрепала сына по волосам.
   - Надоела рыба?
   - Мы там ещё раков ловили!
   - Замечательно. Думаю, что теперь по биологии ты точно станешь круглым отличником.
   - Да? - Игорь перестал жевать, и задумался. - Ты так думаешь?
   - Я на это надеюсь, всей душой. И не забудь папе показать дневник.
   Мальчик насупился.
   - Я ему и так всё рассказал.
   - Нет уж, ты покажи. Пусть полюбуется.
   - Давай переведём его в другую школу, - предложил Жданов, когда Игорь убежал в свою комнату играть в компьютер, не дожидаясь повторной просьбы принести отцу дневник на проверку, и они с Юлианой остались вдвоём. Пал Олегыч пил кофе, наблюдая, как Юлиана убирает со стола, и стараясь не думать о том, как она показательно избегает его взгляда. А когда он внёс столь дельное предложение, только головой покачала.
   - Не поможет.
   - Почему?
   - Потому что дело не в школе, Паша! Дело в том, что ему не хватает твёрдой руки и отцовского авторитета.
   - Юля!
   - Что? - она сбавила тон, и к нему повернулась. - Ты уже два года обещаешь мне перебраться в Москву насовсем. И что? Одни разговоры!
   Пал Олегыч виновато опустил голову.
   - Ты же знаешь, что это не только от меня зависит.
   - Вот это я как раз очень хорошо знаю. И всё понимаю. Что ей не хочется сюда переезжать!.. Она просто-напросто боится!
   - Юля!
   - Ну что - Юля? Что ты мне вечно рот затыкаешь? Конечно, она-то своего сына вырастила, а мне что прикажешь делать? Даже на ежедневных телефонных звонках ребёнка не воспитаешь. Андрей тому прекрасный пример!
   - Андрей-то тебе что сделал?
   - Да ничего. Просто я прекрасно помню, каким он в институте был. Неуправляемым. Это только в последние годы успокаиваться начал понемногу. И он сам мне рассказывал, что тебе вечно было не до него. Но тогда ты молодой был, бизнес на ноги ставил, а сейчас что? Вот и переезжай сюда, и занимайся сыном! Или так и будешь у юбки жены сидеть?
   - Может, хватит?! - не выдержал Пал Олегыч и повысил голос.
   Виноградова задохнулась от возмущения, но замолчала, чувствуя, что краснеет под его взглядом. Когда хотел, он мог взглядом задавить на корню любую её вспышку гнева. Опасливо глянула в сторону комнаты.
   - Вот именно, - каменным голосом произнёс Жданов, наблюдая за ней. - Почему мы всё время ругаемся?
   - Потому что ты ничего не делаешь, - зашипела она на него. - Ты только советы всем даёшь, дельные и правильные, а сам ничего не делаешь!
   Пал Олегыч поднялся из-за стола.
   - Я, пожалуй, пойду.
   Виноградова упёрла руку в бок и горько усмехнулась.
   - Отличная идея.
   Он вернулся на кухню и к Юлиане подошёл. Остановился совсем рядом и некоторое время наблюдал, как она смотрит в пол, не желая поднимать на него глаза.
   - Я стараюсь, ты же знаешь.
   - Ты стараешься не расстроить её и лишних сплетен не вызвать. А мне на это наплевать. Наплевать, понял? Я просто хочу, чтобы у моего ребёнка был нормальный отец, а не раз в три месяца на неделю!
   Пал Олегыч со свистом втянул в себя воздух.
   - Мы же с тобой всё решили...
   - Решили, - согласилась она. - Вот только ты кое-что путаешь. Я тебя обратно в свою постель не зову. - Заметила, как он поморщился, не выносил её откровенных высказываний, но сейчас Юлиана не склонна была об этом беспокоиться. - Я просто прошу подумать о нашем сыне. Неужели это так много?
   - Я подумаю, - согласился Жданов, отступая назад.
   - Подумаешь ты, как же... Ты переживаешь о том, как некрасиво ты с ней поступил, ты уже десять лет об этом переживаешь, а она просто пользуется этим. Вот и всё. И не смотри на меня так! Я вполне серьёзно это говорю.
   - Её можно понять.
   - Правда? - Юлиана даже рассмеялась. - А меня? Я, конечно, понимаю, что я-то права голоса не имею, да и вообще - я кто? Любовница, разлучница, дрянь в общем, но я тоже хочу, чтобы меня понимали. Хоть раз обо мне подумать можно? И о Гошке. Его Андрей видит чаще, чем ты. Но тебя это не смущает нисколько, как я понимаю?
   - Смущает... То есть, я понимаю, что я не прав, но я стараюсь, я тебе клянусь.
   Юлиана кивнула и отвернулась от него, губу закусила, чтобы не дрожала.
   - Ты же знаешь, как я Гошку люблю, - проговорил Пал Олегыч тише. Замолчал неловко, явно проглотив последние слова, о ней.
   - Знаю, - сказала она, но скорее для того, чтобы точку в этом разговоре поставить. - Ты иди, Паш, он тебя ждёт.
   Жданов ещё постоял, посмотрел на неё, знал, что она едва сдерживается сейчас, но заплачет вряд ли, скорее кинет в него чем-нибудь, и поэтому ушёл. Закрыл за собой дверь детской и минуту стоял, наблюдая за сыном, который, надев наушники, и играя в игру на компьютере, ссоры родителей не слышал. Едва слышно хлопнула дверь спальни напротив, и Пал Олегычу вдруг захотелось пойти за Юлианой и разговор закончить. Пообещать ей что-нибудь, поклясться, что он всё исправит, и у него всё обязательно получится, но знал, что она, скорее всего не поверит и только разозлится. Или ещё хуже - расстроится ещё больше.
   Невероятно, но факт: рядом с Юлианой Виноградовой все его принципы и убеждения не срабатывали. И понимание этого уже много лет не давало ему покоя.
   Подошёл и наушники с сына снял.
   - Дневник показывай, - сказал он, а когда Игорь притворно захныкал, улыбнулся и притянул его к себе. - Давай не будем расстраивать маму, - шепнул он мальчику.
   Игорь согласно кивнул, хотя и выглядел грустным.
   - Давай не будем...
  
  
  
   - Где ты был?
   Андрей поковырял вилкой салат, сделал глоток вина, и после этого посмотрел на невесту.
   - Когда?
   Она обернулась на него через плечо, оторвалась от заваривания чая, и улыбнулась.
   - Опять начинаешь отвечать вопросом на вопрос?
   - Я просто переспросил. Где я был? Я работаю, сейчас вот к тебе приехал. С отцом даже не встречался сегодня... Ты знаешь, что они с Гошкой вернулись?
   - Знаю, конечно. Но я не об этом. В последние дни я тебя почти не вижу. Ты вечно занят, после работы куда-то исчезаешь, домой приходишь поздно.
   Он усмехнулся, пытаясь свести всё к шутке.
   - Но прихожу же.
   Вот только Кира его веселья не оценила. Поглядела очень серьёзно и печально.
   - Спасибо за это я тебе говорить не буду.
   Андрей с трудом сдержал вздох раздражения. Потом поднялся и отнёс тарелку с недоеденным ужином к раковине.
   - Кира, ты себя накручиваешь.
   - Нет.
   - Да, - твёрдо проговорил он.
   Она опустила глаза.
   - Чай будешь?
   - Не хочу.
   - Так сразу расхотел?
   Тарелку поставил и Кире улыбнулся.
   - Спасибо, было очень вкусно.
   - Пожалуйста.
   Андрей ушёл в комнату и только надеялся, что Кира даст ему хотя бы несколько минут передышки. Сегодня, переступив порог её квартиры, сразу почувствовал напряжение, исходившее от Киры. И даже причину этому знал. И понимал, что пришло время повиниться, как обычно и происходило, когда Кира ловила его на измене, но это значит - расстаться с Катей и снова превратиться в идеального мужчину для своей невесты, хотя бы на какое-то время. А он пока к этому готов не был. Но Кира всё понимала, она всегда чувствовала, когда в его жизни появлялась женщина, которой он увлекался всерьёз. Они проходили это не раз, но сейчас... точнее, в последнее время, Андрею приходилось прикладывать всё больше усилий для того, чтобы убеждать себя в необходимости продолжения всего этого великого обмана. Он раз за разом повторял себе, что нужно заботиться о тех, кого приручил. Что он сам виноват, что он когда-то дал Кире надежду, которая превратилась в смысл её жизни, и просто так её у неё отнять, он права не имеет. Только иногда, приходя в отчаяние от собственного положения, начинал (не всерьёз, конечно) мечтать о том, что на пути Киры встретится какой-нибудь заезжий принц в короне набекрень, она влюбится и всё, наконец, закончится. А ему самому, наверное, никогда не хватит смелости и правильных слов, чтобы разорвать их отношения, да ещё умудриться сделать это так, что Кира после не сойдёт с ума и не умрёт. А может, он просто трус? Но даже если взять самого себя на слабо, проверить он не рискнёт.
   - Ты же любишь Киру, - говорила ему мать, разруливая их очередную ссору.
   - Люблю, - соглашался он.
   - Вот видишь!
   - Ничего я не вижу. Только страшно иногда.
   - Почему?
   - Говорят, что от ненависти до любви один шаг. А обратно сколько, ты не знаешь?
   - Замолчи, - обиделась она на него тогда и даже по плечу стукнула, не стала слушать.
   Обижать Киру не хотелось. Андрей смотрел на неё и сердце сжималось. То ли от жалости, то ли на самом деле от любви, только какой-то странной, которую он никак разгадать не мог. Очень хотелось, чтобы она была счастлива. Чтобы улыбалась, как когда-то, чтобы рассказывала ему о своих успехах, хотелось за неё радоваться, но не быть за неё ответственным. Не быть человеком, от которого счастье её зависит. Это ему не по силам оказалось. Хотя, может просто не захотел, а когда понял, что не хочет, на этом счастье их и закончилось, в одночасье. И он даже, как честный человек, попытался ей это объяснить, вот только Кира слушать не захотела. Улыбалась, а после заявила, что кризис среднего возраста настиг его слишком рано.
   - Какой кризис, Кира? - растерялся он тогда, а она улыбнулась веселее.
   - Самый страшный. Может, к психологу сходим?
   Жданов сильно нахмурился.
   - Куда?
   - Не куда, а к кому, - терпеливо пояснила она. - У меня одна знакомая недавно ходила, вместе с мужем, очень хвалила. Андрюша, не хмурься так. Это нормально. Многие ходят к семейному психологу, особенно в Европе.
   - Да?
   - Да.
   - А я не хочу. Что это за семья такая, под гипнозом?
   Кира улыбаться перестала.
   - Зачем ты так? Я же хочу, как лучше...
   Уже четыре года она хотела как лучше, и конца-края этому видно не было.
   Андрей расстроился, что всё это вдруг вспомнил, совсем не ко времени, расстегнул рубашку, а потом взглядом наткнулся на свой телефон, и опасливо оглянулся на дверь. Кира продолжала чем-то греметь на кухне, давая Жданову понять, что у него есть ещё пара минут, и тогда он взял телефон, и сев на постель, быстро набрал сообщение: "Думаешь обо мне?". Отправил и улыбнулся.
   Через минуту пришёл ответ: "Не думаю. Я сплю". Жданов снова улыбнулся и быстро набрал два слова: "Врушка. Целую".
   Кира вошла в комнату, и Андрей поспешил отложить телефон на тумбочку. Прошлась по комнате, остановилась у окна и сложила руки на груди. Жданов настороженно посмотрел.
   - Мы спать ложиться не будем?
   - Ты же не ложишься так рано?
   - Я устал.
   Она кивнула. Закусила губу, а потом спросила:
   - Ты влюбился или это так... очередное увлечение?
   - Кира, ты всё придумываешь.
   - Ты мне врёшь, я же чувствую.
   - Правда?
   - Да. Я всегда чувствую.
   Андрей руки в замок сцепил и с тоской принялся разглядывать картину на стене.
   - Это бег по кругу, Кира, ты понимаешь? Мы всё это уже проходили.
   - По твоей вине.
   - Может быть...
   Она повернулась к нему и спросила:
   - Что ты обо мне думаешь? Что я истеричка, сумасшедшая, что я зациклилась? - Андрей не ответил, и Воропаева разозлилась. - Что ты молчишь? Ты так считаешь? Ты боишься меня расстроить, сказав мне правду, боишься, что я не переживу твоей измены? Так я их столько уже пережила!..
   - Не кричи.
   - Ты думаешь, мне нравится мучить себя? Прощать твои измены, терпеть насмешки? Мне не нравится. Но я делаю это для тебя!
   - Правда?
   - Да. Тебе кажется это глупым и смешным? Возможно, я такая глупая и смешная и есть, но я тебя люблю. И я знаю, что после всех твоих приключений ты каждый раз приходишь ко мне. Ты об этом не задумывался? Тебе очень нравится считать себя привязанным, ты из-за этого мучаешься, думаешь я не знаю? А ты никогда не думал, как ты будешь жить без меня? Без меня, вот такой истеричной и навязчивой? Что ты будешь делать, куда ты пойдёшь? В свою квартиру холостяцкую, через которую уже череда баб прошла? Так это бесконечно может продолжаться, а ты надеешься, что ещё очень-очень долго порхать будешь? Прыгать из постели в постель!.. А потом что? Подумай хоть раз - что потом?!
   Андрей поморщился, досадуя на то, что определённый смысл в словах Киры был.
   - Ни одна из них не станет ждать и прощать. И что тогда? - проговорила она, сбавив тон и достаточно печально. Подошла к кровати и присела на неё, глядя на напряжённую спину Жданова. - Ты ведь любишь меня, Андрюш. Да, это не та любовь, о которой фильмы снимают, но ведь любишь. Кто ещё из твоих женщин тебе так близок? Хоть одна такая есть? - Протянула руку и дотронулась до него. Сначала осторожно, а потом осмелела и погладила.
   Андрей голову опустил и потёр лицо руками. Кира тем временем придвинулась к нему ближе и прислонилась лбом к его плечу. Грустно улыбнулась.
   - А я ведь на самом деле надеюсь, что ты опомнишься. Всё ещё... Я так тебя люблю, Андрюш. - Она обняла его, а через секунду уже попросту цеплялась за него. Жданов сначала просто позволял ей прижиматься к нему, а потом взял за руку и погладил тонкие пальцы.
   - Прости, Кирюш.
   Воропаева потёрлась об его плечо щекой, а потом поцеловала в шею.
   - Всё хорошо будет. Знаешь, я так рада, что сказала тебе это... Я давно собиралась, а боялась очень.
   Андрей всё сжимал её ладонь, пальцем запястье гладил, а когда стало совершенно невыносимо, и вина просто переполнила его, до краёв, сказал:
   - Давай спать. Я так устал... Очень.
   Кира, кажется, была довольна, как их разговор закончился, а вот Андрей долго уснуть не мог. Всё таращился в темноту и думал... думал о том, о чём думать не хотелось. О словах Киры, в которых всё-таки был смысл. Был, если бы не одно "но". Она сама сказала - нет ни одной другой женщины, которая была бы ему так же близка. Сейчас нет, а вдруг появится? А он будет с Кирой, и не просто будет, а связан по рукам и ногам, к чему она и пыталась его подвести этим разговором.
   Получался какой-то замкнутый круг и это совсем не радовало.
   - У тебя усталый вид, - удивилась Кира утром. - Ты не заболел?
   - Нет, - тут же воспротивился он.
   - Может, не будешь кофе сегодня пить? Давай я тебе чай сделаю? Будет лучше.
   - Давай чай, - безропотно согласился он.
   Она улыбнулась. Правда, Андрей ей в ответ не улыбнулся, просто не смог. Чувство было такое, что он не сделал правильный выбор, а его в очередной раз припёрли к стенке, а он позорно сдался в первую же минуту.
   Наверное, нужно расстаться с Катей. Закончить эти отношения, пока окончательно не увяз и не нажил себе дополнительную кучу проблем. К тому же, она увольняется, чем не повод?
   Чем не повод?
   - Андрей, твой отец приехал, - таинственным шёпотом сообщила ему Виктория, когда Андрей появился в своей приёмной.
   - Правда? - таким же шёпотом поинтересовался он. - Спасибо, что предупредила. А то бы я испугался, как в кабинет вошёл.
   Клочкова поджала губы и гордо отвернулась от него. Жданов едва уловимо усмехнулся, дверь в кабинет открыл, и с отцом едва не столкнулся.
   - Уходишь уже?
   - У меня дела. - Пал Олегыч похлопал его по плечу в знак приветствия.
   - А... с Катей поговорил уже?
   - Поговорил. Можешь радоваться.
   У Андрея вместо радости сердце упало, и это было так чувствительно, что он не удержался и поморщился. Правда, Пал Олегыч расценил это по своему, даже усмехнулся.
   - Поздно, поздно мучиться угрызениями совести. Выжил девушку...
   - Папа. - Андрей с укором посмотрел на него.
   - Ладно, ладно.
   - Как вы долетели?
   - Всё нормально.
   - А рыбалка?
   - Гошка был счастлив, а больше мне и не нужно ничего. Я пойду, ладно? У меня встреча назначена.
   Андрей кивнул, и дверь ему открыл. Сам же прошёл к каморке, правда, замер ненадолго, прежде чем показаться Кате на глаза. Ему на самом деле было не по себе. Мысль о том, что помимо увольнения, которое она наверняка переживает, как ни старается храбриться и казаться равнодушной, ей ещё предстоит выслушать его сбивчивые объяснения и принять всё, как есть, его убивала. Да, он ничего ей не обещал, вообще ничего, им было просто хорошо вместе, но именно это "хорошо", и не давало покоя.
   Когда заглянул, Катя сидела за столом, перед ворохом бумаг, подперев подбородок ладошкой и о чём-то размышляла. А может, грустила. Глаз её Андрей не видел и поэтому точно сказать не мог. А потом она его в дверях увидела и вовсе улыбнулась. Глаза засветились, и Жданов невольно улыбнулся ей в ответ.
   - Привет.
   - Привет, - отозвалась Катя.
   - Ну что?
   Она плечами пожала.
   - Всё.
   - Понятно. - Андрей прошёл к её столу, обошёл его и присел перед Катей на корточки. - И когда?
   - С бумагами разберусь... До конца недели.
   - Три дня?
   - Наверное.
   Андрей смотрел на неё снизу вверх, затем уткнулся лицом в её колени. Катя погладила его по волосам.
   - Андрюш, что случилось?
   Он от неё оторвался и выжал из себя улыбку.
   - Ничего. Просто спал плохо. Ерунда какая-то снилась.
   - Плохо. - Она откинула чёлку с его лба.
   - А тебе что снилось?
   - Ты.
   - Я? - Андрей улыбнулся вполне искренне. - Ты же говорила, что не думала обо мне? Врушка ты.
   Катя вдруг подалась к нему и поцеловала.
   - Ну и пусть.
   - Пусть, - согласился он. - А если я позову тебя уехать со мной на выходные, ты уедешь?
   - То есть, совру ли родителям?
   - Да.
   - Я подумаю. А куда мы поедем?
   Жданов пожал плечами.
   - Какая разница? Просто уедем. Бурана проведаем. Хочешь?
   Она секунду внимательно смотрела ему в глаза, а после кивнула.
   - Хочу. Бурана проведать. И с тобой уехать, куда-нибудь...
  
  
   Глава 16.
  
  
   Андрей голову поднял и на Катю посмотрел.
   - Всё нормально?
   Она кивнула.
   - Да... кажется.
   - Спину прямее держи, плечи расправь. - И рассмеялся. - Расслабься, принцесса.
   Пушкарёва взглянула на него сверху и брови сдвинула.
   - Это ты сейчас со мной разговариваешь или с лошадью?
   - С лошадью.
   - Очень мило...
   - Ты точно можешь, Кать?
   - Я же сижу.
   - Сидеть и ехать - это несколько разные вещи.
   - Андрюш, вот что ты меня пугаешь? К тому же, я уже ездила, и ты сказал, что хорошо.
   - Сказал, - пришлось соглашаться Жданову.
   Катя наблюдала, как он садится в седло, а сама осторожно похлопала по шее свою лошадку. На Бурана Жданов её не посадил, вместе с конюхом выбрали молодую пегую кобылку, она и не такая большая, как Буран была, и нравом поспокойнее, по крайней мере, Катю в этом заверили. И звали её так, что Пушкарёва невольно заулыбалась, когда услышала.
   - Конфетка, - негромко проговорила она, поглаживая лошадь.
   У кобылы были красивые карие глаза, белая звёздочка на лбу, а ещё она была по молодости лет любопытна, и сразу принялась Катю обнюхивать и носом о её плечо тереться. А вот теперь проявляла чудеса терпения, пока неумелая наездница ёрзала в седле и время от времени от испуга хватала её за гриву.
   - Только не спеши, - сказал Андрей, объезжая её, а Катя удивлённо посмотрела.
   - Шутить изволите?
   - Как вы могли подумать, сударыня?
   Катя улыбнулась и аккуратно сжала ногами бока лошади.
   - Но... пошла.
   Лошадь повернула голову сначала в одну сторону, потом в другую, но с места не двигалась.
   - Конфетка, ну пожалуйста! Поехали за ними!
   Жданов Бурана остановил и обернулся.
   - Кать, ты опять с ней разговариваешь.
   - Я не разговариваю, я договариваюсь. Конфетка, пожалуйста!
   Лошадь ушами пошевелила и пошла вперёд. А Катя победно Андрею улыбнулась.
   - У тебя просто талант к переговорам, - поразился тот с усмешкой. - Едем к озеру. Да?
   Катя кивнула. Андрей ехал рядом с ней, спокойно оглядывал окрестности, а Пушкарёва была сосредоточена и очень старалась держать спину ровно, как он её учил. Лошади не торопливо брели, иногда шумно вздыхали, а Катя боролась с желанием ухватиться за шею животного, чтобы удержать равновесие, которое, казалось, покидало её через каждую минуту. Только плечи расправит, только вздохнёт свободнее, как снова покачнётся. И всё равно, не смотря на её страх, который ещё жил внутри, прогулка была замечательная. И лошади замечательные. И Жданов тоже. Совсем не офисный, не напряжённый и не хмурый.
   - Почему ты Киру с собой не берёшь?
   Он посмотрел на неё.
   - Зачем?
   - Возможно, тогда бы она стала терпимее. Если бы ты хоть иногда с ней выходные здесь проводил.
   - Она боится лошадей.
   Катя глаза отвела.
   - Понятно.
   Он протянул руку и положил ладонь на Катино плечо.
   - Что тебе понятно? - усмехнулся Жданов.
   Пушкарёва плечом повела, а потом сказала:
   - Хочу быстрее.
   - Какая же ты авантюристка!..
   - Неправда, я очень осторожный человек. Давай чуточку быстрее.
   В седле она держалась неплохо, почти не качалась, за шею лошади больше не хваталась, и сама собой по этому поводу очень гордилась, вот только когда на берегу озера остановились, Жданов спешился и к Кате руки протянул, чтобы помочь ей слезть, поняла, что всё не так хорошо. Когда на земле оказалась, на секунду замерла, после чего поморщилась. Рука сама собой к ягодицам потянулась.
   - Ой...
   - Ой, - передразнил Андрей и её руку своей заменил. - Можно я? - Погладил, за что удостоился Катиного возмущённого взгляда. - Что? Я об этом мечтал. Как раз с того момента, как ты каталась на роликах и шлёпнулась.
   - Ну тебя! - Руку его оттолкнула и отошла. Огляделась и улыбнулась, глядя на катающихся на лодках отдыхающих. - Всё-таки здесь очень красиво, да, Андрюш?
   - Да. - Он подошёл и обнял её. Катя в его руках расслабилась, а Жданов некстати подумал о том, что ей всё-таки придётся сказать правду, не сегодня, так завтра... Интересно, она расстроится? Андрей уткнулся носом в её волосы. Катя никогда опасных или неприятных разговоров с ним не заводила. Вообще ни о чём его не спрашивала. Улыбалась, когда ему хотелось видеть её улыбку, приезжала, когда он её звал, никогда не спорила, когда ему приходилось срываться и срочно уезжать к Кире, но поверить в то, что ей всё равно, он не мог. Было нечто особенное - в её улыбке, в тоне, жестах, даже прикосновениях. Или ему просто казалось? А ещё ему кажется, он слишком часто об этом думает, для человека, который собирается с этой девушкой расстаться и роман их, несколько странный и непонятный, закончить. Наверное, его вообще не должно было случиться. Андрей должен быть на неё если не обижен, то нетерпим к ней, потому что как ни крути, а её вранья никто не отменял, и работы с более чем неприятными обязанностями, тоже. А он вместо этого здесь, обнимает её и млеет от восторга, когда она садится на лошадь. Некоторые его бывшие девушки пытались таким же образом сделать ему приятное, даже Кира, но, как правило, надолго их смелости и желания угодить, не хватало. А у Кати по-настоящему горели глаза, когда она лошадей видела, и страх свой перед ними преодолевала не из-за него, не из-за Жданова, а из желания научиться кататься верхом. Ей на самом деле было интересно, и от этого Андрей получал странное удовольствие. Хотя, не должен бы, не должен. И именно поэтому пообещал себе, что выходные эти станут для них последними.
   Они посидели на берегу, обнявшись, Катя постоянно оборачивалась, чтобы на лошадей посмотреть, но те убегать и не думали, щипали траву, фыркали и головами мотали, вот только что это значит, довольны они прогулкой или нет, Катя не знала. Андрей прислонился спиной к стволу дерева, смотрел на воду, и только когда Катя вертеться начинала, чтобы на лошадей посмотреть, её поддерживал. А потом вдруг сказал:
   - Отец отчётом остался доволен.
   - Я же тебе говорила. Ничего страшного там нет.
   Он улыбнулся.
   - Не нашла или не написала?
   - Что за странный вопрос? Ты лучше меня это должен знать.
   - Одно дело знать, а другое - как преподнести. Ты же про кредиты знаешь.
   - Все берут кредиты, Андрей. Это не преступление.
   - Но в бюджет мы всё равно не уложились.
   - Бывает.
   - И отец промолчал.
   - Думаю, он с тобой об этом после показа поговорит.
   - Да?
   - Когда увидит на что эти деньги пошли. Или не увидит.
   - Увидит.
   - Тогда и переживать не о чем.
   - Ты на показ придёшь?
   - Зачем?
   - Тебе не интересно?
   Катя откинулась назад и положила голову на его плечо.
   - Очень интересно, только не знаю, как буду объяснять своё присутствие. И свой внешний вид.
   - Вот это и есть последствия твоего авантюризма, - проговорил он ей на ухо, а потом поцеловал.
   - Нет во мне авантюризма, ни на грош.
   - Это я от кого сейчас слышу?
   - От меня.
   Ему было тяжело. Катя настолько остро это чувствовала, что ей тоже становилось не по себе каждый раз, когда Андрей замолкал, глядя куда-то вдаль, задумывался о чём-то неприятном, начинал хмуриться, и его спокойствие, которым она ещё совсем недавно наслаждалась, подёргивалось тёмной дымкой. Вот и сейчас снова затих, затылком в дерево упёрся, и Пушкарёва почувствовала, что даже тело его напряглось. Ей хотелось знать, что его так беспокоит, но спрашивать его, она, конечно же, не будет. Это ведь не её дело, не её жизнь... Может, он с Кирой опять поругался? Руку его себе на плечо положила и оказалась словно в коконе, закрытая от всего мира его руками.
   - Вот и всё, - грустно сказал Зорькин, когда она в пятницу после работы пришла к нему домой. Выглядел грустным и расстроенным. - И ничего мы не выяснили.
   - У нас не было никаких шансов, Коль.
   - Знаю. Но была надежда.
   Катя грустно кивнула.
   - Слушай, - Зорькин повернулся к ней, - а может, это всё-таки Жданов?
   - Не сходи с ума, - буркнула она.
   - Ну кто ещё?
   - Не знаю. Даже женсовет не знает.
   - То есть, Ларка оказалась толковой конспираторшей? Никогда за ней не замечал.
   - Значит, было что-то, что заставило её молчать.
   - Что - что-то?
   - Я не знаю!
   - Может, не нужно было увольняться?
   - Коля, ты меня пожалей. Я не могу работать там годами, ожидая, когда выпадет шанс что-нибудь узнать. Если он вообще выпадет!
   - Ты права, - буркнул он себе под нос и сел рядом с Катей на диван. - Но мы ведь попробовали?
   - Попробовали.
   - Упрекнуть нам себя не в чем.
   - Да, не в чем, - проговорила она в сторону и очки сняла.
   - Ты чего грустная такая?
   - Да вот думаю, что в понедельник будет.
   - А что будет?
   - Понятия не имею.
   - А зачем тебе в Питер-то ехать? Не понимаю. Раз уж уволилась.
   Катя с дивана встала и от друга отвернулась.
   - Я обещала Пал Олегычу помочь... напоследок.
   Зорькин только головой покачал.
   - Доброта твоя тебя погубит.
   - Наверное.
   Она Кольке так и не призналась про Жданова, и если тот узнает, то запишет её в предатели. А вот теперь Катя думала о том, что уж если это всё равно случится, то почему бы не использовать последний шанс, и заодно перед Андреем реабилитироваться? Звание авантюристки её начало всерьёз тяготить.
   - Ты устала? - спросил Андрей, когда они вернулись на конюшню.
   Катя отрицательно головой покачала.
   - Задумчивая такая, молчишь.
   - Ты тоже.
   - Правда? - он вроде бы удивился.
   - Да.
   Жданов рассмеялся.
   - Это на меня так чистый воздух действует.
   - Вот и на меня.
   Поужинали в ресторане, правда, продолжать "светский" вечер не стали, и вернулись в домик. Вечером территория, на которой располагались коттеджи, пустела, никто не ходил на озеро и на конюшни, пользуясь тропками, которые мимо домиков проходили, становилось очень тихо, даже музыки, звучавшей в ресторане и на дискотеке, было не слышно. Только иногда сюда доносились громкие голоса и отголоски чужого веселья.
   - Темно как, - почему-то шёпотом проговорила Катя, поднимаясь на веранду. - Давай посидим здесь?
   - Давай, - согласился Андрей и щёлкнул выключателем. На веранде вспыхнул свет. - Только кофту надень, прохладно.
   Катя ушла в спальню, а Андрей достал бутылку виски и стакан для себя. Потом крикнул:
   - Кать, ты виски будешь?
   - Нет, конечно. - Она вроде бы удивилась его предложению, а Жданов улыбнулся. Вообще-то он так и думал.
   На крыльце она появилась без кофты, зато завернутая в мягкий плед.
   - Смотрю, ты собираешься всерьёз тут обосноваться, - не удержался Андрей от смешка, и поэтому свитер свой получил вкупе с возмущённым взглядом. Потом Катя устроилась рядом с ним на диванчике, ноги под себя поджала и в плед завернулась. Нырнула под руку Жданова и довольно вздохнула, а он щекой к её макушке прижался на пару секунд, обнял Катю рукой, чтобы ей удобнее было, и сделал два больших глотка виски. - Хорошо, - выдохнул он.
   - Как они порыбачили? - спросила Катя после нескольких минут тишины.
   - Ежа поймали.
   - Кого?!
   - Ежа. Настоящего. Поили его молоком. Гошка пытался загнать его в свой рюкзак, чтобы привезти в Москву, но тот никак не хотел загоняться, а потом его отец застукал.
   - Бедный...
   - Ёж или Гошка?
   - Ёж, конечно.
   - Нормально. Отъелся и опять ушёл жить в лес.
   Катя рассмеялась.
   - Ну, раз так, то хорошо. Возьми его как-нибудь сюда.
   Он погладил её по плечу.
   - Возьму. Как-нибудь.
   Снова помолчали, потом Андрей спросил:
   - Что ты будешь делать в понедельник?
   - Я не знаю. Проснусь утром, а мне никуда не надо.
   Он сглотнул.
   - Кать, я хотел... - Кашлянул в сторону и быстро допил виски, оставшееся в стакане. - Спросить хотел про папу твоего. Всё в порядке?
   Она упёрлась затылком в его плечо и кивнула.
   - Всё будет нормально.
   - А про работу думала?
   - Я подумаю об этом в понедельник.
   - Правильно. - Провёл ладонью по её лбу, пригладил волосы. - Смотри, какой вечер.
   Катя губы облизала и буквально заставила себя произнести первую фразу:
   - Я тебе хотела кое-что рассказать.
   - Что?
   - Про того парня, с которым я сюда приезжала.
   Андрей скривился и даже отстранился от неё немного.
   - Я тебя ни о чём не спрашивал.
   - Я знаю, но я хочу рассказать.
   Андрей забеспокоился. Вот сейчас, когда он собирался с силами, чтобы объяснить ей сложившуюся ситуацию, свои обстоятельства и поставить её перед фактом, что расстаться им просто необходимо, Катя, кажется, собиралась совершить обратное. Она, по всей видимости, собралась в чём-то ему признаться и приплетала сюда какого-то парня, который, возможно, что-то для неё значил. Или наоборот, уже не значил.
   Ох, как не вовремя!..
   - Катя, давай не будем начинать разговор, который всё испортит.
   - Пусть испортит, - совершенно по-глупому упорствовала она, чем Жданова начала раздражать. - Пусть испортит, но я хочу, чтобы ты знал. Это был мой друг, мы ещё в школе с ним учились в одном классе, потом в институте, живём в одном дворе.
   Андрей покивал, как китайский болванчик и виски себе подлил. Мысленно себя успокаивал, мол, сейчас она выскажется, он её пожалеет, в лоб поцелует и заверит, что всё у неё будет хорошо. В конце концов, она такая же, как все. Женщина, что ещё скажешь?
   - Его зовут Николай Зорькин. - Катя сделала паузу и добавила: - Он брат Ларисы.
   Андрей не сразу сообразил, о чём она. Глоток сделал, а после нахмурился.
   - В смысле... Ларки? Зорькиной?
   - Да. Ларисы.
   Жданов информацию обдумал, затем кивнул.
   - Очень интересно. И что?
   Катя отодвинулась и спустила ноги на пол, на Андрея посмотрела, взгляд вышел изучающим и ему явно не понравился. То, что Андрей так сразу на имя Ларисы откликнулся, Катю неожиданно в самое сердце кольнуло, она этого от себя не ожидала. Вот ещё по этому поводу ей чувства вины не хватает как раз.
   - Ты же знал её... Ты с ней работал, - выговорила она, но особая интонация в её голосе от слуха Андрея не укрылась, и он посмотрел недовольно.
   - Ах вот в чём дело.
   Катя головой покачала.
   - Не в этом.
   - По тому, как ты на меня сейчас посмотрела, кажется, что именно в этом. Тебя это беспокоит? Что я с ней спал?
   - Нет! То есть... Не из-за этого... И я не поэтому тебе рассказала, мне нужно задать тебе вопрос.
   - Какой?
   Катя в плед закуталась и украдкой наблюдала за Ждановым, как он виски потягивает. Старался сохранить спокойствие, но тот факт, что от бокала он практически не отрывался, выдавало его внутреннее напряжение.
   - У вас ведь был роман. До самого конца? Пока она не погибла?
   Андрей брови сдвинул и посмотрел непонимающе.
   - Нет. А это важно?
   - Да. Это важно. Ты даже не представляешь, как важно...
   - Она была твоей подругой? Близкой?
   - Единственной. Лариса была моей самой лучшей подругой.
   - Вот как. Она старше тебя на сколько?
   - Почти на четыре года. Но это неважно совсем.
   - Понимаю. Ты дружила с её братом, наверное, за одной партой с ним сидела, и подружилась с ней. Бывает... И все другие девчонки в классе тебе завидовали, что ты с такой взрослой девочкой дружишь. А она таскала тебя на дискотеки тайком и на всякие дворовые гулянки.
   - Никуда она меня не таскала! Мы просто дружили. Она мне всё рассказывала, а я ей. Она была
   моей лучшей подругой, а потом она умерла.
   Это было сказано равнодушным тоном, Жданов даже удивился, а потом Катя начала вытирать слёзы, и Андрею стало немного стыдно.
   - Катя...
   - Когда вы расстались?
   Андрей с трудом подавил вздох.
   - Я не помню. Месяца за три. Какая разница?
   - Большая. Буквально за неделю до смерти, мы с ней созванивались, и она мне рассказывала...
   - Про меня? - удивился Андрей.
   - Я не знаю, она никогда не называла имён. Говорила всегда: он! С восторгом, с придыханием. Я так понимаю, что вскоре после того, как в "Зималетто" пришла, "он" - это был ты. А вот потом кто? Ты не знаешь?
   - Откуда? Меня это не интересовало. Мы с Ларкой друзьями остались, она классный человечек была. Весёлая, зажигательная такая. Выдумщица.
   Катя грустно улыбнулась.
   - Это точно. - Но всё равно попросила: - Попытайся вспомнить, Андрюш. Мы думаем, это был кто-то из компании.
   - Вы думаете? - опешил Жданов. - Отлично! А что ещё вы думаете?
   - Андрей!
   - Что? Кать, ты вообще, в уме? Я понимаю, сестра, подруга, умерла, это очень тяжело пережить, но зачем копаться в этом?
   - Есть причина.
   - Глупости.
   Катя повернулась и в упор на него посмотрела.
   - Ты же её знал, сам говоришь, что она была особенная, весёлая... Она жить хотела, ты понимаешь? Она бы никогда... сама никогда бы... - Голос сорвался, и Катя замолчала, попыталась сглотнуть вставший в горле комок. А Андрей смотрел на неё во все глаза.
   - Ты о чём сейчас говоришь? - тихо переспросил он.
   - Её убили.
   Он головой помотал.
   - Нет. Вы всё себе придумали. В милиции ясно сказали - это самоубийство. - Андрей сделал паузу, а потом к Кате придвинулся и обнял её. - Глупая, ты что выдумала? Так бывает, понимаешь? Когда человек срывается, в одну минуту... Вот ты думаешь, Ромка такой балагур? Неправда всё это, только никто не видит и не знает, кроме меня, наверное. Слабое место у каждого человека есть, и некоторые... они не справляются.
   Катя головой покачала.
   - Нет. Нет, Андрей. Я знаю.
   - Что ты знаешь?!
   Катя носом шмыгнула, вытерла слёзы и отодвинулась от него.
   - То, что она не могла. Был какой-то человек, в "Зималетто", или к нему близко... и у неё был с ним роман.
   - Допустим. И что? Они могли поругаться, расстаться.
   - Нет, говорю же тебе! Из-за этого она точно не могла, она меня всегда ругала, что я... - Проглотила последние слова, помедлила, чувствуя на себе пристальный взгляд Жданова, а потом сказала: - Колька кое-что нашёл, уже после похорон, это и тебя касается.
   - Что?
   - Досье.
   - На меня? - он не удержался и хохотнул. - Занятно. Надеюсь, ты его не читала?
   - Читала, - покаялась Катя. - Но там не только на тебя. На всех.
   - В каком смысле?
   - На всех. На тебя, на твоих родителей, на Воропаевых... На каждого в отдельности. Даже про родителей их. Андрей, там выписки из уголовного дела по факту аварии, даже фото оттуда. Там чего только нет. И про Гошку тоже, и про Александра Юрьевича... про его брак. И про развод тоже.
   - Ты шутишь?
   - Нет. Там такие факты, которые из ни откуда не берутся, понимаешь? Кто-то ведь их собрал? Зачем-то...
   Жданов откинулся на диванные подушки и выглядел совершенно растерянным.
   - Мы никому дорогу не переходили, - сказал он, наконец.
   - Ты уверен?
   - Я точно, а отец... Такое бы он мне сказал. Кать, ты думаешь её из-за этого досье? Но кому оно нужно? Да, кое о чём мы молчать предпочитаем, но такие скелеты в шкафу в каждой семье бывают. Что из этого?
   - Не знаю. Но слишком много совпадений, ты не находишь? Да даже если представить, что она сама, то... причина должна быть очень серьёзная. Кто-то ведь это досье собрал? Кому-то ведь это нужно.
   - Оно прямо у неё было?
   - На карте памяти фотоаппарата. Колька потом уже обнаружил. Фотоаппарат в комнате их мамы был, и милиция его не забрала, вот и...
   - С ума сойти.
   - Да, - согласилась Катя.
   - Во что же она вляпалась?
   - Мы думаем, что это случилось уже после того, как вы с ней... расстались. - Катя подозрительно на него уставилась. - Это ты её бросил?
   - Да не бросал я! - Он искренне возмутился. - Мы оба взрослые люди, да, увлеклись немного, но это ничего не значило, для нас обоих. И нечего так на меня смотреть, Кать, я серьёзно говорю. Мы расстались, как друзья, никаких проблем.
   - Может, это ты так думал?
   - Тогда она очень хорошо притворялась.
   Катя головой покачала.
   - Нет, притворяться Ларка точно бы не стала. Просто не смогла бы, у неё характер такой... был, - добавила она поспешно, а Андрей на неё посмотрел. А потом его вдруг осенило.
   - А ты?
   - Что? - не сразу поняла Катя.
   - Ты зачем в "Зималетто" пришла? После всего этого?
   - Не надо было?
   - Конечно, не надо! Мало ли... Или вы специально? Вы с ума, что ли, сошли оба?! - в конце концов, рявкнул он, и по тому, как Катя виновато вжала голову в плечи, понял, что угадал. - Катя!
   - Ну что?
   - Что? Ты вообще, о чём думала? Куда тебя понесло? Вот чёрт, а? - Он встал и заходил по веранде. Пушкарёва наблюдала за ним, а потом стала смотреть на выложенный досками пол, некоторые из них поскрипывали под весом Жданова. - Работать ей так легче, видите ли! Переодеться и сидеть в шкафу!
   - Это ты меня туда посадил.
   - Помолчи. Как ты могла?
   - Я же никуда не лезла, я просто хотела узнать, с кем у неё роман был... в последние дни.
   - Узнала?
   Катя погрустнела.
   - Нет.
   - Вот именно. Ты бы хоть головой подумала!.. Ты сидишь сейчас и рассказываешь мне про досье, которое неизвестно кто и для чего составил, а сама лезешь в самое пекло. А если бы я... то есть, на моём месте оказался какой-нибудь маньяк?
   Катя подняла на Жданова глаза.
   - Маньяк, который сам на себя досье составил?
   Андрей с шага сбился, остановился перед ней, потом рукой махнул.
   - Молчи лучше. Умница, тоже мне. Это же додуматься надо было!
   - А что делать? - вдруг воскликнула она. - В милиции сказали, что она сама, а мы же знаем, что не сама, что Ларка не могла, а они разве слушать станут? Только если им всё на блюдечке принесёшь!
   - И ты решила принести, - язвительно проговорил он. - Шпионка!.. - Ругательство, которое с языка рвалось, он проглотил, но на Катю уставился с большой претензией. Ему на самом деле очень хотелось взять её и встряхнуть хорошенько, чтобы она поняла, как ошиблась, и чтобы больше никогда подобная глупость ей в голову не приходила. Но Катя снова слезами залилась, и гнев Жданова начал быстро ослабевать. Андрей подошёл и присел перед ней на корточки. - Ладно, не реви. - Попытался слёзы ей вытереть. - Замёрзла?
   - Ты можешь узнать?
   Он руки опустил.
   - Кать, ну как я узнаю?
   - Придумай.
   Андрей выразительно смотрел на неё, потом глаза закатил.
   - У женсовета надо спросить.
   - Я уже спрашивала, они не знают ничего!
   - Ну, раз уж они не знают...
   - Её кто-то убил, Андрей.
   - Котёнок, выбросить человека с балкона, не так-то просто.
   - Не зови меня котёнком, я же просила.
   - Не буду.
   - Я покажу тебе досье, и ты сам всё поймёшь.
   - Сомневаюсь. Что пойму, в смысле. Но я бы взглянул.
   Она обняла его и голову на плечо Андрея положила.
   - Ты ведь был на похоронах.
   - Был.
   - И на меня натолкнулся, когда уходил.
   Жданов удивился.
   - Правда? Это была ты?
   Катя кивнула.
   - Мне Колька сказал, что это ты был. Я вообще ничего не видела тогда. - Андрей запустил пальцы в её волосы. - Мне иногда кажется, что она просто уехала куда-то, но обязательно позвонит. А я... не знаю, что я ей скажу.
   Это уже относилось к нему, это Жданову интуиция подсказала. Обнял её и в щёку поцеловал.
   - Не думаю, чтобы она расстроилась. Если только поругала бы тебя немного. За неудачный выбор, - усмехнулся он, но Катя не улыбнулась, а наоборот кивнула, причём очень серьёзно.
   - Да. Всё, как всегда. - Пальцы к губам прижала и замерла так на пару секунд, проглотила рыдание и тогда уже вздохнула. - Пойдём? Я замёрзла.
   Он спорить не стал, поднялся и руку ей протянул.
   Пока Катя душ принимала, Андрей лежал в постели и думал о том, что она ему рассказала. Всё услышанное ему невероятным казалось. И про Ларису, и про досье это непонятное. Кому оно могло понадобиться, а главное, зачем? Ни одного объяснения этому не находил, как ни старался. Да ещё Катя его беспокоила, но не потому, что глупостей наделала, решив в детектив поиграть, а из-за её обрывистых фраз, которые относились именно к ней. Андрей почему-то отмечал про себя каждую, и они ему упорно не нравились. "Она меня всегда ругала...", "неудачный выбор", "впрочем, как всегда"... Обдумав всё это и придя к единственному выводу, который сам собой напрашивался, Жданов решил, что Катерина ещё во что-то вляпалась. И неприятностей у неё, возможно, намного больше, чем он думает.
   Из ванной Катя появилась в шёлковой ночной рубашке, явно купленной для особого случая. Он её в таких рубашках не представлял. Дорогая вещь, вышивка ручная. Она Кире, с её сдержанностью, подошла бы больше, а Катя выглядела сейчас странно повзрослевшей, хотя цвет потускневшего золота ей был к лицу. Говорить Кате Андрей ничего не стал, расстроить ещё больше побоялся. Но и снимать с неё эту рубашку, он не торопился. После их беседы всякое желание пропало.
   Катя легла и сама к нему придвинулась. Прижалась, а Андрей обнял её одной рукой.
   - Я всё испортила, - пожаловалась она, а Жданов улыбнулся, уткнувшись носом в её волосы.
   - А может, наоборот?
   - Думаешь?
   - Не знаю пока. - Поцеловал и спросил: - За что она тебя ругала?
   Катя долго молчала, Андрей уже решил, что она не ответит. Сжалась под его рукой и дыхание затаила. Жданов снова поцеловал её, как бы пытаясь этим сказать, что допрашивать её не собирается, а Катя вдруг ответила:
   - За Дениса. Она всегда говорила, что я сделала неправильный выбор. Она всегда была права, и в этом тоже. А я не верила.
   Андрей растерялся, но не от признания, а от Катиного тона.
   - Всякое бывает, - сказал он.
   - И родители тоже говорили, я и им не верила. Представляешь, я ради него даже из Москвы уехала. На полтора года, подумать только. - Кажется, она сама на себя удивлялась. - Родителей оставила. Сейчас бы уже не уехала.
   - Повзрослела?
   - Наверное.
   - Такое бывает, милая. Любовь, молодость, голова кружится.
   - Особенно, первая любовь.
   - Да, особенно первая.
   - Выключи свет, - попросила она.
   Жданов на локте приподнялся, и ночник у них над головой выключил.
   - А куда вы из Москвы уехали? - спросил он, сам не зная зачем.
   - В Париж. Ты представляешь? - Катя вдруг рассмеялась. - Уехать в Париж, просто так, без всякой надежды на что-то, без связей. На самом деле авантюра. Правда, деньги у Дениса были, хватило дело своё открыть.
   - А потом?
   - А потом была работа. Полтора года... Вот это на самом деле было неприятно. В глаза всем заглядывать, просить о чём-то, через "не хочу" всего добиваться. Среди своих-то трудно, а в чужой стране, где тебя никто не знает, где ты никого не знаешь, вообще ужасно. У них свои законы, свои устои, а мы чужие и многого понять не можем.
   - Тогда зачем поехала?
   - Потому что он хотел. Хотел в Европу, хотел денег, признания и ещё чего-то... Слишком много всего. А я тогда этого не понимала. Мне папа всегда говорил, что гнаться за деньгами - дело последнее. Но я ведь не гналась, я за ним ехала, а не за деньгами.
   - Когда ты вернулась?
   - После Ларкиных похорон. Приехала, а уехать обратно уже не смогла. Я нужна была здесь, а Денис не понимал. Или не хотел понять, иногда мне казалось, что именно так и правильно. Он не хотел меня понять, потому что не хотел, чтобы я вернулась.
   - Ладно. - Андрей одеялом её укрыл. - Хватит вспоминать о грустном. Давай спать?
   - Давай. - Катя на бок повернулась, позволила себя обнять. Жданов её поцеловал, рукой по её животу скользнул, и ляпнул:
   - Расстались, и забудь теперь. Иногда надо забывать.
   Она глаза открыла и уставилась в темноту.
   - Мы не расставались. Он меня бросил. Продал бизнес, забрал все деньги и исчез.
   Андрей молчал долго. И Катя молчала. Просто лежала, к нему прижавшись, и он только дыхание её осторожное слышал.
   - Ты в полицию сообщила? - наконец ожил он.
   - Нет, конечно.
   - Почему конечно?
   - Потому что я сама написала ему доверенность. И мало того, я чувствовала, что произойдёт что-то подобное. Да, надеялась, что он меня... любит, хоть немного, что так не поступит, но всё равно... в такой момент. Папе должны были делать операцию, а денег просто не было больше. Это тяжелее всего. Денис ведь знал это, говорил, что всё хорошо будет, а когда говорил, наверное, уже врал.
   Она говорила шёпотом, и от этого её голос звучал ещё более равнодушно. Словно всё это с ней случилось не несколько месяцев назад, а пару десятилетий с тех пор прошло. Андрей слушал её внимательно, и понимал, что с каждым словом она превращается для него в совсем другую Катю Пушкарёву, какой он её совсем не представлял. И это было неправильно и очень не вовремя, но он так и не остановил её. Она говорила без остановки, пусть шёпотом и в темноте, а он слушал, не из вежливости, а потому что хотел всё знать.
   - Ты его любила?
   - Очень. На этом и погорела.
   - Не говори так. Любила ведь, а это важно.
   - А ты?
   - Что?
   - Киру любишь?
   Он секунду раздумывал над тем, стоит ли отвечать, потом всё же признался:
   - Раньше любил, а теперь... не знаю даже. Люблю, но не такой, какой она стала. Но также понимаю, что в этих переменах виноват я. И никто другой.
   Помолчали, Катя к нему придвинулась ближе и ладонь на его грудь положила.
   - Всё так сложно. Я никогда не думала, что любовь - такая сложная штука.
   Андрей улыбнулся.
   - Это когда? В детстве?
   - Почему? - удивилась она. - В юности. До Дениса.
   - То есть? - вырвалось у него. - Первая любовь в том смысле, что... первая? У тебя до него никого не было?
   Катя плечами пожала.
   - Мне не до этого было. Я училась. Поступала ведь на бюджетный, у родителей денег на платное не было, так что мне не до романов было. А потом в Дениса влюбилась, и то, он на меня год никакого внимания не обращал. Я же тебе говорила - я не красавица.
   - Вот это уже точно глупости.
   - Я всё про себя знаю. Вот Кира, она красивая.
   Жданов усмехнулся.
   - Кира красивая, потому что искренне считает, что от этого зависит её жизнь. Что если она каждый день не будет сиять, то я её разлюблю и брошу.
   - Правда?
   - Что брошу?
   - Нет, о ней... Она так считает?
   - Да. И не она одна. А вот ты не такая.
   Катя тихо рассмеялась.
   - Да, я не такая. Я у зеркала постою, погрущу, а потом начинаю думать о другом.
   - И это очень правильно. И грустить тебе не о чем, запомни это.
   - Я постараюсь, - пробормотала она, уткнувшись носом в его плечо. - Зря, наверное, я тебе всё это рассказала. Не хотела.
   - Почему?
   - Потому что не зачем. Ещё моих проблем тебе не хватает.
   - А я рад, что рассказала, - воспротивился он. - На самом деле рад. Тебе нужно постараться его забыть. Всё забыть и начать сначала.
   Катя приподнялась на локте.
   - А ты думаешь, почему я здесь?
   - Забываешь с моей помощью? - насмешливо протянул Андрей, правда, на самом деле ему как-то сразу стало не до смеха.
   - Да, - не стала отпираться она. - Ты ведь не против?
   - Почему я должен быть против? - По плечу её погладил, и бретелька ночной рубашки сползла вниз. - Главное, чтобы тебе хорошо было. Чтобы ты не вспоминала то, что не нужно.
   - Я не буду, - пообещала Катя. Голову к его груди склонила и так замерла. - Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал.
   - Что?
   Она глубоко вздохнула, а потом головой покачала.
   - Не сейчас... Может когда-нибудь и расскажу, а сегодня нет. Слишком много признаний для одного вечера.
   Катя легла рядом с ним, обняла, и Андрей не стал больше ни о чём её спрашивать. Она засыпала, а он ещё долго лежал без сна и думал о том, что всё очень неожиданно поменялось. И радовался, что не стал торопиться и сообщать ей о предстоящем расставании. Ведь за ужином хотел, но смелости так и не набрался. А сейчас был этому рад. Ведь у них сейчас столько причин не разбегаться в разные стороны. Нужно разобраться с этим досье, с тем, во что Ларка умудрилась ввязаться, а на это требуется время, которое сейчас только на руку. А дальше будь, что будет. До этого ещё дожить надо.
  
  
   Глава 17.
  
   Кира открыла дверь каморки, осмотрела пустое помещение и улыбнулась.
   - Даже не верится...
   - Ты о чём? - Андрей обернулся и посмотрел на неё.
   - Про Пушкарёву. Что она наконец-то убралась отсюда.
   Жданов снова от неё отвернулся.
   - Да уж, - негромко проговорил он.
   - Ты ведь доволен?
   - Наверное, - неопределённо ответил он.
   - Ты стал относиться к ней лучше в последнее время, я заметила.
   - Тебе показалось.
   - Да нет. Может, Пал Олегыч прав?
   - В чём это, интересно?
   - В том, что ты рассмотрел в ней профессионала.
   - Профессионала я в ней рассмотрел ещё в первый день. Но дело ведь не в этом.
   - Я ему так и сказала. - Кира подошла и обняла его. - Но всё равно, я считаю, то, что она ушла, к лучшему. Она здесь чужая.
   - Просто она тебе не нравилась.
   - Я же не отрицаю. Но я о другом. Она не вписывалась. - Кира усмехнулась. - Ты же понимаешь, о чём я!
   Андрей отложил бумаги и придвинул к себе другую папку. Как бы между прочим пожал плечами.
   - Не надо судить о человеке только по внешности.
   Воропаева рассмеялась.
   - От кого я это слышу!
   - От кого?
   - От человека, который за красивым личиком и длинными ногами ничего не видит.
   Андрей от документов оторвался и на невесту посмотрел.
   - Ты на самом деле так думаешь?
   Она стала серьёзной.
   - Я знаю, - сказала Кира.
   - Какого ты обо мне высокого мнения.
   - Сам виноват.
   Он промолчал. Сел за стол и в бумаги уткнулся. А когда Кира подошла и предприняла попытку протиснуться между столом и его креслом, чтобы на колени к нему сесть, Андрей едва сдержался, чтобы её не оттолкнуть. Но потом руки поднял, как бы сдаваясь. Кира села и по волосам его погладила, откинула их с его лба.
   - Ты виноват передо мной?
   Жданов посмотрел непонимающе.
   - Что ты имеешь в виду?
   - С кем ты провёл эти выходные?
   - С Бураном.
   Кира улыбнулась.
   - И всё? Чисто мужская компания?
   - Да. Можешь проверить.
   - Как, интересно?
   Андрей плечами пожал.
   - Поезжай в дом отдыха и расспроси персонал.
   Кира нахмурилась.
   - Ты на самом деле думаешь, что я на это пойду?
   - Понятия не имею. И мне всё равно.
   Она с колен его поднялась и посмотрела зло.
   - Тебе всё равно?
   - Кира, - устало проговорил Андрей, - это бессмысленный разговор. Ты снова хочешь меня в измене обвинить? Если хочешь, то какой смысл изворачиваться? Ты мне не поверишь, и единственный способ правду узнать - поехать туда и спросить.
   - Можно подумать, там мне кто-нибудь ответит. Ты им вторую зарплату платишь за молчание!
   - Не надо преувеличивать, - поморщился Жданов.
   - Нужно было приехать и поймать тебя с поличным!
   Это замечание Андрей проигнорировал. Ответить - себе дороже, скандал с удвоенной силой разгорится, к тому же знал, что на такой поступок Кира никогда не решится, просто-напросто побоится. Ведь подозревать можно, что угодно, а от увиденного своими глазами никуда не денешься, придётся что-то решать, а этого она больше всего боится.
   В кабинет без стука вошёл Малиновский, а заметив Киру в весьма воинственном настроении, замер в нерешительности у дверей.
   - Я помешал?
   Воропаева возмущённо глянула на него.
   - Ну что ты, Рома! Ты как всегда вовремя, чтобы дружка своего поддержать. В трудную минуту!
   Андрей поднял на Малиновского глаза, и спокойно, как ни в чём не бывало, поинтересовался:
   - Что у тебя?
   Ромка продемонстрировал ему папку.
   - Принёс вот... ты же просил. И Ветров бумаги какие-то передал.
   Андрей руку протянул, и Малиновскому пришлось пройти к столу.
   - Ну вас, - рассердилась Воропаева и из кабинета вышла, не забыв громко хлопнуть дверью.
   Жданов тут же все бумаги от себя отодвинул и откинулся на кресле. Не сдержал раздражённого вздоха.
   - Что опять? - громким шёпотом поинтересовался Рома, оглянувшись на дверь.
   - Да так... бои местного значения. Не прекращающиеся.
   - А мне казалось, что вы помирились.
   - В том-то и дело, что казалось.
   Малиновский сел и на стол облокотился.
   - А с кем ты провёл выходные?
   Жданов сдвинул брови.
   - И ты туда же?
   Рома развёл руками.
   - Мне просто любопытно, я не ревную.
   - И всё равно - не твоё дело.
   - Так не честно!
   - И чёрт с ним. Я отдохнул, выспался...
   - Выспался? - ужаснул Рома. - С кем ты ездил?
   Андрей не сдержал улыбки.
   - Не скажу. Это секрет.
   - Ну и не говори. Раз ты выспался, значит мне не интересно.
   - Дурак ты, Ромка, - рассмеялся Жданов. Открыл папку, которую Малиновский принёс и пробежал глазами текст документа. А затем спросил: - Кстати, ты не знаешь, с кем у Лариски роман был после меня?
   Малиновский всерьёз озадачился, потом переспросил:
   - Какой Лариски?
   - Нашей.
   - У Ларки, что ли?
   - Да.
   Рома плечами пожал.
   - Не знаю. А что?
   - Да так, подумалось просто.
   - Странные у тебя какие-то мысли. Её уж сколько нет?
   - Года ещё не прошло.
   Они вдруг замолчали, каждый вспомнил о своём, и вдруг почувствовали обоюдную неловкость.
   - Не знаю, - промямлил Малиновский. - Она в последнее время вообще странная была.
   Андрей поднял на него глаза.
   - Почему?
   - А ты не замечал?
   - Нет.
   - В шпионку играла. Вечно прятала что-то... И оглядывалась. Бывало в приёмную входишь, а она в стол что-нибудь поспешно прячет или трубку бросает. А потом ещё улыбается так... Ну, знаешь, как в фильмах шпионки улыбаются, вроде бы приветливо, а на самом деле, их только что за копированием секретной документации застали, и они уже не надеются выкрутиться.
   Андрей задумчиво хмыкнул.
   - Я не замечал.
   - Правильно. Чего тебе на неё смотреть? Ты с ней тогда уже не спал.
   - Я к ней хорошо относился, вне зависимости от того... встречались мы или нет.
   - Я же не спорю. Относился хорошо, поэтому и не замечал многого, всё прощал. - Рома вдруг усмехнулся. - Помнишь, как Кира из-за Ларки переживала? Злилась, просто на дух её не выносила.
   - Об этом зачем говорить?
   - Да просто к слову пришлось.
   - Значит, про роман ты ничего не знаешь?
   - Не знаю. Что ты пристал?
   - Не пристал.
   - Пристал. С чего ты вообще взял, что у неё роман был с кем-то?
   Андрей плечами пожал и пальцем в бумаги ткнул.
   - Ты отчёт финансовый читал?
   Малиновский почесал кончик носа.
   - А должен был? Ты же не просил!..
   - Мог бы и сам инициативу проявить.
   - Какой от неё толк? Я не экономист, - развёл Рома руками. - А что, проблемы?
   - Да не знаю, не нравится мне что-то.
   - А Слава что говорит?
   Андрей на друга посмотрел.
   - Вот то, что он говорит, мне и не нравится.
   - А-а...
   - Такое чувство, будто я что-то важное упускаю. - Жданов призадумался на секунду, а затем вдруг вскинулся, папку захлопнул и на Малиновского посмотрел. - Мне уехать надо.
   - И мне. Обедать пора. Или ты мне компанию не составишь?
   - Не смогу.
   - Ну вот... а ты куда?
   - Дела у меня.
   - Но в ресторан хоть отвезёшь? Не хочу на такси.
   - А машина где?
   - В сервисе. Отвезёшь?
   Жданов медлил, друга разглядывал, потом усмехнулся.
   - Ну, поехали.
   Шагая за Ждановым по коридору, Рома вдруг сказал:
   - Признайся, ты выходные с Лариной провёл.
   - Почему с Лариной? - удивился Андрей.
   - А что, не с ней?
   - Нет. С ума сошёл, что ли? Я столько времени потратил на то, чтобы от неё избавиться.
   - Надо же.
   - Что? - начал выходить из себя Андрей.
   - Да просто она с утра здесь гуляет, по офису в смысле. Вот я и подумал...
   Жданов остановился.
   - Ларина?
   - Да. Я её утром видел, но поторопился сбежать, пока она меня не заговорила до смерти. А ты не знал?
   - Понятия не имел. Что ей надо?
   Малиновский плечами пожал.
   - Может к Милко пришла?
   - Ясно, - с отчаянием в голосе выговорил Андрей. - А все решат, что ко мне.
   Рома весело усмехнулся.
   Оказавшись в холле, Жданов невольно принялся оглядываться. Но от Лариной всё равно не уберёгся, уже когда собирался войти в лифт и вздохнуть свободно, за спиной послышался дробный стук каблучков, Андрея за рукав пиджака схватили цепкие женские пальчики, и Наталья вместе с ним и Ромой вошла в лифт.
   - Привет, мальчики, - радостно провозгласила она.
   Жданов к ней повернулся и вдруг увидел у стойки ресепшена Киру. Она стояла, сложив руки на груди, и смотрела на Андрея очень выразительно. Вот только двери лифта уже закрывались, и изменить он ничего не мог, так и уехал от невесты, под руку с бывшей любовницей.
   - Чёрт! - Андрей руку Лариной со своего локтя скинул и посмотрел на девушку с большой претензией. - Наташ, откуда ты взялась?!
   Ларина подбородок вскинула, на ухмыляющегося Малиновского мельком глянула, а после независимо повела плечами.
   - Смотрю, ты мне не рад!
   - А с чего мне радоваться? От тебя одни проблемы!
   - Жданов, не разговаривай со мной так!
   - Мне теперь придётся с Кирой объясняться. Вот ведь...
   - Ты каждый день с ней объясняешься, уже привыкнуть должен. - Наталья подалась к нему и положила ладонь на его грудь. - Андрюш, ты совсем не рад меня видеть?
   Жданов с другом переглянулся, но прежде чем успел ответить, в кармане телефон зазвонил. Андрей был уверен, что это Кира, даже порадовался, что он в лифте и можно притвориться, будто сигнал плохой. Но тот, как назло, остановился, двери открылись, и пришлось выйти.
   - Андрей!
   Он одной рукой в карман за телефоном полез, а другой попытался от Лариной отмахнуться, что сделать было не так-то просто. Единственная радость, что звонила не Кира.
   - Прекрати, - шикнул он на Наталью и сосредоточился на разговоре. - Да, выезжаю уже. Всё закончилось?.. Ну, ладно, ты постой, подожди меня... Минут пятнадцать, я постараюсь побыстрее. - Улыбнулся. - Не надо быстрее? Ладно, обещаю.
   Они к тому времени уже вышли на улицу и теперь шли по стоянке, все втроём направляясь к машине Жданова. Перед автомобилем Андрей остановился и обернулся к Лариной, которая до сих пор упорно цеплялась за его руку.
   - Возвращайся, и скажи Потапкину, чтобы такси тебе вызвал.
   Наталья надула губы.
   - Я хочу с вами на обед.
   - Я не еду обедать, тем более с тобой. У меня встреча.
   - С кем? С женщиной?
   Жданов беспомощно глянул на откровенно потешавшегося Ромку.
   - Сделай что-нибудь.
   - Что? - искренне удивился тот.
   - Ты думаешь, я не знаю? - вдруг ощетинилась Наталья.
   - О чём?
   - О том, что ты с Изотовой сейчас встречаешься!
   - Я? Да бог с тобой!
   - Не ври мне! Она мне всё рассказала!
   - Вот фантазия у человека, - загрустил Андрей.
   - Андрюш, она ведь дура круглая, к тому же вся переделанная.
   - Да? - высунулся вперёд Малиновский.
   - Что ты её слушаешь? - разозлился Жданов, теряя драгоценные минуты.
   - Ты её защищаешь? - тут же воскликнула Наталья. - Поверить не могу!..
   - Наташ, уверяю, мне на твою подружку плевать, только сейчас отпусти меня, меня ждут.
   - Кто?
   Андрей по сторонам оглянулся, заметил парочку любопытствующих и от злости даже кулаки сжал.
   - Сказал бы я тебе... Иди!
   - Куда? - машинально переспросила она, отступая под его взглядом и оглушённая грозным рыком.
   - К Потапкину! Ромка, садись в машину!
   Андрей громко хлопнул дверью, и тут же двигатель завёл, глянул напоследок на Ларину, одиноко стоявшую прямо перед его машиной. Малиновский рядом хмыкнул.
   - Женсовет на обед пошёл.
   - Замечательная новость!
   - На самом деле замечательная, для тебя. Теперь у тебя есть свидетели того, что Ларину ты отшил. Им Кира поверит.
   Андрей выдохнул, на самом деле почувствовав некоторое облегчение. Но всё же не удержался и пожаловался:
   - Принесла её нелёгкая.
   - А ты с Изотовой выходные провёл?
   - Нет, - коротко ответил он и резко вывернул руль.
   - Может, всё-таки на обед? - предложил Рома, когда Жданов выехал на проспект. - Или у тебя на самом деле встреча?
   - На самом деле. - Андрей взглянул на часы и поморщился. - Опаздываю.
   - А я?
   Жданов колебался несколько секунд, потом решил:
   - Сейчас человека одного заберём, а после я тебя в "Корицу" отвезу, тут недалеко.
   Рома согласно кивнул.
   Через несколько минут они съехали к обочине и остановились. Рома из окна машины выглянул, посмотрел на череду офисных зданий, а потом стал улицу оглядывать. Жданов же просто откинулся на сидении.
   - И что? - развёл Малиновский руками через минуту.
   - Сейчас, потерпи.
   Рома печально кивнул и снова в окно уставился. Из здания напротив выходило много людей, некоторые здоровались друг с другом, а другие толкались, Малиновский за всем этим наблюдал, пока не появилась девушка, на которую Малиновский сразу внимание обратил, потому что она из дверей выскочила, на ступеньке остановилась и принялась разглядывать носок своей туфли. Видимо, никаких изъянов не обнаружила, потому что улыбнулась, голову подняла и стала оглядываться. Она привлекала к себе внимание, выглядела так, словно только что сошла с обложки дорогого бизнес-издания. На модель похожа не была, а вот на успешную деловую женщину очень даже. Один костюм чего стоил, из светлой блестящей ткани и производящий впечатление даже на солидных мужчин с дорогими портфелями в руках, спешащих мимо в здание. Они приостанавливались и на девушку оборачивались. А она рукой строгую причёску поправила, одёрнула короткий приталенный пиджачок, а свой портфель, приятного светло-коричневого цвета, взяла в другую руку. Спустилась со ступенек и пошла к дороге, ступая не спеша и грациозно в узкой юбке и на высоких каблуках.
   Андрей на спинку сидения облокотился и тоже стал смотреть в окно, на девушку, через плечо Малиновского. Потом улыбнулся.
   - Вот когда я такое вижу, - негромко и, находясь под впечатлением, проговорил Роман Дмитрич, - мне сразу становится приятно оттого, что я начальник.
   - Ага, - невнятно отозвался Жданов, а когда Ромка принялся вертеться, осознав, что девушка идёт именно к их машине, отодвинулся.
   Катя открыла заднюю дверь и села в машину. И тут же натолкнулась на изумлённый взгляд Малиновского. На Андрея быстро глянула, а вице-президенту "Зималетто" кивнула.
   - Здравствуйте, Роман Дмитрич.
   - Здравствуйте, - пробормотал тот в ответ и тоже на Андрея посмотрел. А тот руку протянул и накрыл ладонью Катины пальцы.
   - Как собеседование?
   Она сморщила носик.
   - Я на него не пошла.
   - Почему?- удивился он. Выразительно оглядел её костюм.
   - Там целая приёмная девушек, которым эта работа намного нужнее. Да и вообще, это не то, на что я рассчитывала.
   Жданов погладил её по руке.
   - Не расстраивайся. Хотя, я на тебя, пожалуй, обижусь.
   - За что?
   - Почему ты ко мне на работу так не одевалась?
   - Чтобы ты работал и не отвлекался. - Катя руку свою освободила и посмотрела на Романа, который всё больше хмурился, прислушиваясь к их разговору.
   - У меня видения, - пожаловался он, в конце концов, и от Пушкарёвой отвернулся. Андрей похлопал его по плечу и повернул ключ зажигания.
   - Ничего, привыкнешь. Кать, а ты не расстраивайся, слышишь? И вообще, отдохни немного.
   - Отпуск и так грозит затянуться, - грустно заметила она. - Просто так работу не найти.
   - Ну, конечно, тебе же нужно такую работу, чтобы ребусы разгадывать, - заворчал Андрей. - Чтобы пропадать на ней сутками.
   - Ну почему сутками?
   - А то я не знаю!
   Рома на него взглянул с интересом.
   - А знаешь? Давно ли?
   Жданов хмыкнул и не ответил. А потом, чтобы атмосферу разрядить, заговорил о документах, что ему Ветров передал.
   - А ты не привёз их? - спросила Катя. - Я бы вечером посмотрела.
   Андрей кивнул.
   - Да. Ты уволилась как раз для того, чтобы я тебе бумажки по одной возил.
   - Андрюш, - просительно начала она, но тут вспомнила про Малиновского и замолчала.
   Рома уже не выглядел ошарашенным, скорее обиженным, и когда из машины выходил, у "Корицы", одарил и Катю, и Жданова красноречивым взглядом.
   - Зачем ты его привёз? - упрекнула Катя Андрея, когда они отъехали.
   - Так получилось. Ты не волнуйся, он не скажет никому.
   - Надеюсь, - со вздохом отозвалась она.
   - Кать.
   - Что?
   - Ты выглядишь сногсшибательно.
   - А то, - воскликнула она, одарив Жданова счастливой улыбкой, и похвасталась: - Это мой лучший костюм!
   - Конечно, и не для меня.
   - Прекрати. - Катя дотянулась до его плеча и погладила. - Вот тут сверни, так быстрее.
   Ехали они к Зорькину. У того выдался выходной, и Катя ещё утром ему позвонила и предупредила, что в гости непременно заглянет, и чтобы он не вздумал никуда уходить.
   - Слышишь, Коля? Никуда!
   - Не грозись, слышу я хорошо, - промямлил он в ответ совершенно безрадостно.
   Прежде чем выйти из машины у подъезда Зорькина, Катя долго по сторонам глядела, высматривая знакомых.
   - Пойдём, пойдём, нет никого, - не выдержал Жданов. Из машины первым вышел, потом обошёл вокруг и Кате дверь открыл.
   - Андрюш, ты только на него не наседай, - попросила она его.
   - А ты ему не сказала, что я приеду?
   - Нет, - покаялась Катя, - иначе бы он с утра мне настроение испортил.
   Андрей усмехнулся.
   - Ну что ж, давай испортим ему настроение вместе.
   Катя почти бегом кинулась в подъезд, Андрей поспешил следом.
   - Какая же ты трусиха!
   - А если папа увидит? Он в магазин сегодня собирался идти.
   - Папа твою честь блюдёт?
   Пушкарёва остановилась и обернулась к нему, глядя на Андрея сверху.
   - Не говори мне гадости.
   - Я не говорю, - покачал он головой и обнял её за талию. - Я просто соскучился.
   Она проглотила смешок, и руки его попыталась расцепить.
   - И костюм мне не мни! Пойдём.
   Зорькин открыл не сразу. Катя ещё раз на звонок нажала, а потом в дверь постучала.
   - Ну, что ты барабанишь? - ещё из-за двери начал возмущаться Николай.
   - А ты почему не открываешь? Я уж решила, что ты всё-таки ушёл.
   - Я же тебе поклялся, - возмутился было Зорькин, дверь открыл и замолчал, глядя на Жданова, возвышающегося у Кати за спиной. Ложку, что в руке держал, поднёс ко рту, да так и замер.
   Пушкарёва несколько виновато посмотрела, а потом друга от двери оттеснила и Жданову сказала:
   - Входи.
   Второго приглашения не потребовалось, Андрей в квартиру вошёл, и дверь за собой закрыл. Николай Зорькин продолжал глядеть на него, как на привидение, по недоразумению забредшее в его квартиру, а потом всё-таки ложку облизал.
   - Чем пахнет? - спросила Катя.
   - Пироги грею, - пробормотал Коля, и наконец заинтересовался: - Ты зачем его привела?
   Пушкарёва на Андрея глянула, словно, сама ещё ответ на этот вопрос не нашла, и Зорькину решила не отвечать, кивнула в сторону кухни.
   - О, чёрт, - спохватился тот и из прихожей сбежал.
   - Он явно не рад, - пробормотала Катя.
   - А чему ему радоваться?
   Катя ухватилась за него, туфли скинула и поморщилась.
   - Что? - забеспокоился Жданов.
   - Ногу натёрла. Туфли такие неудобные. А ещё я споткнулась.
   - Где? - заинтересовался Зорькин, возвращаясь в прихожую и подозрительно косясь на Жданова, поддерживающего Катю за талию. - И что с собеседованием? Взяли?
   - Мы у двери будем разговаривать?
   - На работу тебя взяли? - продолжил Зорьки, входя за ними в собственную комнату и стараясь не замечать осматривающегося Андрея Жданова, которому здесь совершенно нечего было делать.
   - Нет, я не пошла на собеседование. Я споткнулась на пороге.
   Зорькин выразительно фыркнул, а Андрей удивлённо посмотрел.
   - И ты из-за этого не пошла? - не поверил он.
   - Это плохая примета!
   - Что за суеверия?
   - Я на третьем курсе завалила экзамен по экономике. На пороге споткнулась и не сдала. Первый и последний раз в жизни. Я в это верю, по крайней мере, по отношению к себе.
   Андрей, скептически прищурившись, смотрел на неё, и Катя незаметно пихнула его в бок, а потом повернулась к Коле, который тоже смотрел на неё не добро.
   - Покажи ему досье.
   Зорькин вытаращил на неё глаза.
   - Ты ему рассказала! Пушкарёва, ты что?
   - Коля, это единственный шанс что-то выяснить. И его это касается. Покажи.
   Андрей смотрел на молодого человека, который просто кипел от негодования и его взглядом сверлил, затем отчаянно рукой махнул и вышел из комнаты. Катя дотронулась до руки Андрея, а он огляделся, увидел на полке шкафа фотографию и подошёл посмотреть.
   - Это выпускной, - сказала Катя тихо.
   Жданов молча кивнул. На снимке были запечатлены трое - двое подростков торжественного вида с красными лентами через грудь, а между ними, обнимающая их, Лариска, с высокой причёской, чересчур ярким макияжем и ошалелой, немного пьяной улыбкой. Андрей её такой не знал, и смотрел на неё в основном, чувствуя, как что-то тяжёлое опустилось на сердце. И не верил, что он сейчас в её доме, где она была настоящей, какой-то другой, для него незнакомой. Наверное, она и была для него, по сути, незнакомкой, с которой его судьба по чистой случайности свела, но он об этом никогда всерьёз не задумывался, ему это было не важно. Ему Ларка была нужна в "Зималетто", где она горела и блистала, а о её доме он никогда не думал.
   - Ты совсем молоденькая здесь, - сказал Андрей совсем не то, что было у него на уме в этот момент.
   Катя оттащила его от шкафа.
   - Не смотри на меня такую.
   Жданов обнял её одной рукой, к себе прижал, но тут же отпустил, когда услышал приближающиеся шаги. Николай в комнату вошёл, глянул на них исподлобья, показательно вздохнул, демонстрируя тем самым степень своего раздражения и недовольства происходящим, а потом сел за стол и включил компьютер. Андрей тут же позабыл обо всём и подошёл к нему, рукой в стол упёрся. И сказал:
   - Меня Андрей зовут.
   - Мне очень приятно, - съязвил Зорькин, не поворачивая головы.
   - Коля, - предостерегающе произнесла Пушкарёва и в плечо его не сильно пихнула.
   После этого Коля из-за стола поднялся, освобождая Жданову, который уже весь сосредоточился на увиденном, место. А пока он не видел, Зорькин на подругу посмотрел и пальцем у виска повертел. Из комнаты вышел, а Катя остановилась в растерянности, не зная, что делать. Потом Жданову сказала:
   - Андрюш, я на кухне буду. - Он кивнул, не отрываясь от чтения.
   На кухне Катя на стул присела, руки на коленях сложила, как прилежная ученица, и посмотрела на жующего Кольку.
   - Не ругай меня.
   - Я не ругаю, просто поверить не могу. Ты о чём думала вообще? - Он на неё посмотрел и окончательно приуныл. - Хотя, не говори.
   - Коль, давай я тебя покормлю?
   - Не подлизывайся ко мне, - буркнул он, откусывая от подгоревшего пирога. - Ты с ним всё это время встречалась и мне не сказала ничего. Эх, Пушкарёва, Пушкарёва...
   - Так получилось. Я просто не думала, что всё так затянется и... Я знала, как ты отреагируешь.
   - Ещё скажи, что ты меня расстраивать не хотела!
   - В общем, да.
   Колька снова себя по лбу постучал.
   - Это же Жданов, - зашипел он. - Ты же мне сама рассказывала, что он бабник последний.
   Катя погрустнела, хотела броситься на защиту Андрея, но вовремя спохватилась и сказала, пытаясь найти себе оправдание:
   - Я же замуж за него не собираюсь.
   - Что очень странно, я тебе скажу. Для тебя - странно.
   Катя глаза в пол опустила, а сама развела руками:
   - Никакой любви. Я тебе обещаю. И вообще, у нас есть общее дело. Коль, ты понимаешь, что это досье, как ни крути, а против Ждановых и Воропаевых направлено? Андрей должен знать. Чтобы быть на чеку.
   Зорькин молчал, глядя в окно, пару минут, потом кивнул.
   - Может ты и права.
   - Ну, конечно, права. - А затем тише добавила: - Коль, он Ларису очень хорошо помнит. Мы с Андреем долго говорили. У них ничего серьёзного не было, но он к ней очень хорошо относился, это я теперь точно знаю.
   Он не ответил ничего, ещё постоял, привалившись плечом к стене, а потом сел за стол и руки в замок сцепил. Катя руку протянула, на его пальцы ладонь положила и тихонько сжала.
   - Давай я тебя покормлю, - всё-таки предложила она.
   Катя провела на кухне около получаса, Колька всё это время за столом просидел и только иногда с ней заговаривал чуть ли не шёпотом. А Жданов, видимо, зачитался, за всё это время на кухне не появился и голоса ни разу не подал. Катя когда на стол накрыла, отправилась за ним, дверь в комнату открыла и для начала заглянула. Андрей сидел в прежней позе и читал. Она подошла к нему и положила руки ему на плечи.
   - Андрюш.
   - Странное что-то, - сказал он.
   - Что? - тут же насторожилась Катя.
   - Не знаю, но странно.
   - Пойдём на кухню? Я тебя покормлю.
   - Да? - рассеянно отозвался Жданов.
   - Отвлекись от этого. Пойдём.
   - Так что странного? - переспросил Зорькин, когда они сидели за столом.
   Андрей плечами пожал и задумчиво потёр подбородок.
   - Досье какое-то... глупое, что ли?
   - Это как?
   - В нём нет ничего. Характеры, вырезки из журналов и газет, статьи... Да, есть некоторые жаренные факты, раскопанные, откуда-то добытые, но страшного ничего.
   - А что, есть ещё что-то более серьёзное и страшное?
   Жданов выразительно на молодого человека посмотрел.
   - А ты как думаешь? У нас большая семья, то есть две семьи, солидный, многолетний бизнес. Если бы кто-то копал всерьёз, то в этом досье было бы нечто совсем другое.
   - А это что тогда? - растерялась Катя.
   - Пока не знаю. Но ясно одно - это кто-то из своих.
   - Думаешь?
   Андрей с прискорбием кивнул.
   - Кто-то, кто к нам очень близко. Но не в семье. Мне на глаза попались некоторые факты, которые, кроме тех, кто рядом, никто другой знать не может. Услышал, подсмотрел, может, поприсутствовал. А уж что касается информации о людях, к нашим семьям отношения не имеющим, так там вообще. Одни описания, отсебятина, и вообще, похоже, что они нужны были лишь для ознакомления. От кого и что ожидать можно. В общем, всё не понятно.
   - Но ведь оно зачем-то нужно, Андрюш.
   - В том-то и дело. Свои иногда опаснее чужих, вот в чём проблема. - Он снова на Зорькина взглянул. - Ты мне скопируй, я потом ещё почитаю.
   Коля кивнул.
   - А что будет, если мы так ничего и не выясним? - спросила Катя, когда они с Андреем спустя час вышли из квартиры Зорькиных.
   Жданов остановился и на неё посмотрел. Ободряюще улыбнулся.
   - Будем надеяться, что ничего не случится.
  
  
  
  
   Он увидел их за столиком у окна, сидели, разговаривали о чём-то, не любезничали и за руки не держались, но было в их поведении и улыбках что-то такое, что не оставляло сомнений - они не просто знакомые, не случайно встретились и обед их совсем не деловой. Мужчина и женщина, которые явно не просто друзья. Александр Воропаев за ними долго наблюдал, не собираясь обнаруживать своё присутствие, просто смотрел, пытаясь прояснить для себя все плюсы и минусы сложившейся ситуации.
   Пушкарёва уже не выглядела ходячим недоразумением, вполне нормальная, приличная девушка, и по тому, как она улыбалась, можно было сказать, что жизнью, по крайней мере, в данный момент, она вполне довольна. Жданов тоже улыбался, слушая её, кивал, а иногда даже смеялся. А ведь час назад поругался с Кирой, Саша это прекрасно знал, как раз из-за обеда и поругался, не захотелось ему встречаться с её друзьями. Сказал, что предпочтёт пообедать один и уехал. А теперь вот сидит в ресторане с Пушкарёвой. И это даже не интересно и не удивительно. Это ещё одна проблема.
   Воропаев, обедавший с приятелем и устроившийся за небольшой перегородкой, от чужих взглядов был скрыт, а вот сам имел возможность оглядывать весь зал, чем и пользовался. В течение сорока минут за парочкой наблюдал, и даже заметил, как Андрей, перед уходом, Катерину за руку всё-таки взял, правда, она тут же руку свою отодвинула, только улыбнулась, и в ответ на какие-то его слова, кивнула. Он расплатился, из-за стола поднялся, а Катя осталась, видимо, не торопилась никуда, пила кофе и мечтала о чём-то. Саша был уверен, что именно мечтает. Улыбалась едва заметно и по сторонам не смотрела, вся ушла в свои размышления.
   - Знакомая?
   Александр перевёл взгляд на приятеля и приподнял одну бровь.
   - Кто?
   - Девушка, которую ты весь обед разглядываешь. Вон та. Красивая, - улыбнулся мужчина.
   - Думаешь?
   - А что тут думать?
   Воропаев усмехнулся и согласился:
   - Красивая. Вот только глупая, как оказалось.
   - Это ты из-за Жданова, что ли? Брось. У него таких знаешь сколько?
   - Знаю. Пойдём, что ли?
   Катя его заметила, только в холле. Александр стоял в компании мужчин и разговаривал. Разговором, как Пушкарёвой показалось, был увлечён, смеялся вполне довольно, и по сторонам совсем не смотрел. Катя замерла, огляделась и поняла, что пройти мимо него ей всё равно придётся, другого выхода нет. Скорее всего он только пришёл и совсем скоро направится ей навстречу, куда она тогда денется? В зале она его не видела, так что точно - только пришёл, а ей от него нужно убегать. Как некстати Андрей уехал... Хотя, наоборот очень кстати. Что было бы, если бы Воропаев их вместе увидел? Правда, паниковать рано, Воропаев её не узнает, скорее всего. Она была в этом почти уверена. И поэтому сейчас нужно просто спокойно пройти мимо него. Не смотреть на него, мимо продефилировать и бежать отсюда сломя голову.
   Вздохнула поглубже и решительно направилась к выходу.
   - Ничего я по этому поводу не знаю, - смеялся Александр, когда Катя к нему приблизилась. Даже головы в её сторону не повернул и, наверное, от этого она ещё сильнее удивилась, когда его рука вдруг преградила ей дорогу, а потом и вовсе за талию обняла, разворачивая в нужную ему сторону. Посмотрел прямо ей в глаза, и Катя от его взгляда оторопела. Сердце испуганно подскочило, и она даже попытки вырваться не предприняла, настолько растерялась. - Кстати, вот, знакомьтесь, - проговорил он тягучим, приятным голосом, правда, обращался не к ней, - Пушкарёва Екатерина, экономист. Говорят, специалист экстра-класса.
   Катя нервно сглотнула, взгляд от его глаз с трудом отвела и на мужчин, разглядывающих её с любопытством, посмотрела.
   - Добрый день, - поздоровалась она, а после к Воропаеву обратилась: - Александр Юрьевич, отпустите меня, пожалуйста. Я тороплюсь.
   Он коротко кивнул.
   - Идём уже. - Протянул руку для рукопожатия одному из мужчин. - Ты позвони мне завтра, решим вопрос.
   - А у тебя время будет? - рассмеялся тот и на Катю уставился с хитрецой во взгляде, отчего Пушкарёва занервничала, а мечтала только о том, чтобы Александр руку с её спины убрал. Его ладонь, казалось, насквозь прожигала.
   - Будет, - заверил его Воропаев, развернулся, увлекая за собой Катю, и они направились к выходу.
   - Отпустите меня, наконец, - потребовала она, оказавшись на улице.
   Руку он убрал и усмехнулся.
   - Что ты так нервничаешь?
   - А что вы меня хватаете?
   - Просто пытался удержать. Ты же летела мимо меня сломя голову.
   - Вот именно, что мимо. - Отошла от него, перевела дыхание и кофту оправила. И всё пыталась от взгляда Воропаева увернуться. Он же разглядывал её без всякого стеснения, как статую в парке, и усмехался каким-то своим мыслям.
   - Так тебе намного лучше.
   - Как - так?
   - Когда не строишь из себя монстрика.
   Она от возмущения задохнулась.
   - Я ухожу, - объявила Катя ему.
   - Я тебя отвезу. Куда тебе надо?
   - Я с вами никуда не поеду.
   Он вдруг улыбнулся.
   - Мама с папой учили к чужим дядям в машины не садиться?
   - Именно.
   - А Жданов уже не чужой, как понимаю?
   Замерла перед ним, не зная, куда глаза деть. Значит, видел. Но как только от первого шока оправилась, головой покачала.
   - Не понимаю, о чём вы говорите. Мы встречались по делу.
   - Правда?
   - Да... Я просила Андрея Палыча о помощи.
   - Какой, интересно?
   - Просила помочь... с работой.
   - Проблемы?
   - Небольшие. Но я справлюсь.
   - Не сомневаюсь. Особенно если Жданов поможет. Он это умеет.
   Она посмотрела возмущённо, и повернулась, чтобы уйти, но Воропаев не позволил. Схватил за руку, сильно и больно, и к себе её притянул. Только для того, чтобы в глаза Кате заглянуть.
   - Не связывайся с ним.
   - Почему? - вырвалось у неё.
   - Потому что он тебя не стоит. Не трать силы и время.
   - Да что вы себе позволяете! - наконец, пришла она в себя и Воропаева от себя оттолкнула. - С ума сошли совсем?
   - Даю дельный совет.
   - Себе его оставьте!
   Он смотрел на неё с лёгким прищуром, затем снова усмехнулся.
   - Упрямая. Такси вызову тебе.
   - Не надо мне такси! Я пойду пешком! - Катя начала пятиться от него, и когда расстояние между ними стало приличным, попыталась справиться с дыханием, правда, удавалось ей это плохо, а всё из-за взгляда Воропаева, который её беспокоил и смущал. - До свидания, - зачем-то попрощалась она с ним, а он кивнул и насмешливо проговорил:
   - До встречи.
   Да не дай бог, подумала Катя, убегая от него.
  
  
  
  
   Глава 18.
  
   Кира вцепилась в руль и наблюдала за Ждановым, который только что вышел из здания "Зималетто" и теперь лёгкой походкой направлялся к своей машине. Одна рука в кармане брюк, в другой кожаная папка с документами, всё говорило о том, что он собирается на важную деловую встречу. От его важных встреч Кира уже порядком устала. Каждый день Жданов находил предлоги, чтобы от неё сбежать. Обед у него был занят, после работы, если он не задерживался, то куда-то исчезал, а ей ничего не объяснял. Улыбался и заверял, что ей всё чудится. И он, конечно же, ей не изменяет. А Кира чувствовала... Вчера она даже домой к нему ездила, минут двадцать простояла перед закрытой дверью, так и не решившись войти. Стояла, сжав в руке ключи, а за дверью ей мерещились всякие ужасы, о которых и думать-то было больно, а мысль о том, что она может увидеть всё своими глазами, как только войдёт, убивала. И гадать кто именно там с Андреем - бессмысленно. Разница, по сути, небольшая. Одна, другая, главное, что не она.
   - Я ему больше не интересна, - призналась она сестре по телефону.
   - Вот что ты говоришь, тётька? - возмущалась Кристина в ответ. - Как такое может быть? Андрюша ведь не дурак.
   - Может, и не дурак, но это ничего не меняет. У него опять любовница.
   Кристина громко ахнула.
   - Вот ведь негодяй! Кира, надо сказать Саше, пусть он даст ему подзатыльник. Так ведь нельзя. В конце концов, это неприлично.
   - Я знаю, что неприлично! - воскликнула Кира, не сдержавшись. - Он всё больше от меня отдаляется, понимаешь? Если и приезжает, то поест и спать. Спиной ко мне повернётся... - Она замолчала.
   - Кирочка, ты плачешь, да? - тихо и жалобно проговорила Кристина, а Кира помолчала немного, глотая слёзы, а потом принялась уверять сестру, что всё устроится.
   - Просто у меня настроение плохое, ты меня не слушай, Кристин. Всё у меня хорошо будет.
   - И у Андрея? - доверчиво переспросила старшая сестра.
   - И у него, конечно.
   - Ты только не волнуйся, и делай, как я тебя учила. Помнишь? Нужно сесть в позу лотоса, глаза закрыть, расслабиться и не думать ни о чём.
   Кира пообещала, а сейчас, наблюдая за Андреем, который уже успел сесть в машину и собирался отъезжать, пожалела, что советом сестры вовремя не воспользовалась. Может, легче было бы сейчас?
   К решению за Ждановым последить и посмотреть куда, а главное, к кому он ездит, её Клочкова подтолкнула. Рассказывала ей о бывшем муже, за которым она приглядывала подобным образом постоянно, о том, что на измене с поличным его поймала, правда, мало от этого выгадала, раз он с ней после этого развёлся. И Кира, конечно же, понимала, что это не выход, и вообще некрасиво и недостойно, но жить в неведении дальше, было невыносимо. Да и ловить она Андрея не собиралась, ни в коем случае, просто хотела знать правду. А потом она уже решит... На соперницу посмотрит, узнает, кто это, и поймёт, как действовать. Ларина, Изотова и иже с ними, они ей не соперницы. Только нужно знать точно, кого ей придётся от Андрея отодвинуть в этот раз. А уж пару минут посмотреть, как он с другой обнимается, она сможет. Выдержит как-нибудь.
   Дождалась, пока машина Жданова выедет на дорогу и тогда уже тронулась следом. Понимала, что шансов успешно завершить задуманную операцию, у неё мало. Андрей мог заметить её машину и устроить скандал, она могла потерять его автомобиль из вида, но остановиться уже не могла. Руки до боли сжимали руль, Кира щурилась, внимательно следя за дорогой и стараясь не отставать от Жданова, и знала, что уже не свернёт. Слишком поздно.
   Как она и думала, Андрей в банк не поехал. Свернул на перекрёстке в другую сторону, и вот тут бы она его и потеряла, не успев на зелёный сигнал светофора. Несколько минут пришлось ждать, и Кира уже не рассчитывала Андрея догнать и от злости и отчаяния, едва слёзы сдерживала. Проехала до площади, безуспешно пыталась высмотреть знакомую машину впереди, и вдруг заметила самого Андрея. Он дорогу переходил, на машину свою оглянулся, оставленную на другой стороне улицы, и поспешил дальше. Без пиджака, без папки для документов, он бодрым шагом пересёк дорогу в толпе других пешеходов, прошёл мимо машины Киры, даже не взглянув в её сторону. Воропаева проследила за ним растерянным взглядом, а когда пришлось трогаться с места, принялась лихорадочно оглядываться, пытаясь понять, где можно припарковаться. А как только с дороги свернула, снова начала Жданова высматривать. Даже из машины рискнула выйти и теперь оглядывалась, убеждая себя успокоиться. Ведь не мог он далеко уйти!
   На площади работал фонтан, вокруг него собралась молодёжь, чуть в стороне притулилось уличное кафе, пестревшее разноцветными яркими зонтами над пластмассовыми столиками, а с другой стороны собрались люди, наблюдавшие за представлением уличных артистов. Оттуда слышался смех, громкие оживлённые голоса актёров и музыка. Зрители собрались в круг, аплодировали, а время от времени взрывались приступами смеха. И именно там, рядом с толпой, Кира и заметила мелькнувшее белое пятно. Жданов аккуратно обошёл группу странно одетых подростков, нырнул за спину высокого плотного мужчины, а потом оказался на открытом месте и теперь Кира его отлично видела. Видела, как он остановился за спиной девушки, наблюдавшей за представлением, потом рукой обвил её талию, наклонился к ней и в щёку поцеловал. Зашептал ей что-то на ухо. Кира судорожно втянула в себя воздух и руку в кулак сжала, наблюдая за ними. Жданов, кажется, никуда не торопился, стоял, прижимая девушку к себе, и не давая Кире возможности её рассмотреть, как следует. Иногда склонял к ней голову и что-то говорил. А когда по кругу понесли шляпу, Андрей рассмеялся и полез в карман за бумажником.
   Вскоре представление закончилось, люди стали расходиться, Кира видела, как Андрей обнял девушку за плечи и они не спеша пошли обратно к дороге. Жданов выглядел довольным, обнимая другую женщину, даже по сторонам не смотрел, слушал только её. Киру так и подмывало броситься за ними следом, и незнакомку от своего мужчины оттолкнуть, но прекрасно понимала, что хуже этим сделает только себе, превратится в чужих глазах в жалкую, отчаявшуюся особу. Отчаявшуюся настолько, что опустилась до банальной слежки. Андрей ведь этого поступка точно не оценит, и ему бесполезно будет говорить о любви и о своей обиде. А уж тем более, что обида её и претензии справедливы и обоснованы. В этом споре она не выиграет, пострадавшей стороной окажется Жданов.
   Но делать-то что?
   Паника накатила неожиданно, и стало так нестерпимо больно в груди, что Кира отвернулась, а потом села в машину. Дверь закрыла и несколько минут сидела, глядя остановившимся взглядом перед собой. Пережить пыталась. Не рассчитывала на такое, когда за Андреем ехала. Знала, что будет больно, что придётся стерпеть, но к такой сильной волне страха и беспомощности, оказалась не готова. Думала, что он едет к очередной рыбке или бабочке, а девушка рядом с ним такую совсем не напоминала. Лариной или Изотовой вряд ли пришло бы в голову, стоять в толпе зевак, наблюдая за глупым, бездарным представлением. К тому же, одета девушка, насколько Кира смогла рассмотреть, была несколько простовато. Лёгкий сарафан на тонких бретельках, большая полотняная сумка за плечом, волнистые волосы в хвост стянуты... По внешнему виду больше на студентку похожа.
   - Студентка? - вытаращила на Киру глаза Клочкова, когда они встретились пару часов спустя в ресторане, и Воропаева не смогла удержаться и подруге пожаловалась. Виктория недоверчиво усмехнулась. - Да ладно... Зачем Жданову студентка?
   - Может, и не студентка, - нетерпеливым тоном поправила саму себя Кира. - Но явно не нашего круга.
   - И где он с ней познакомился?
   - Вика, вот что ты спрашиваешь? Откуда я это знать могу?!
   - Ладно, ладно... Не нервничай.
   Кира скомкала салфетку.
   - Я не могу не нервничать.
   - Зря. - Вика пренебрежительно скривилась и вернулась к обеду. - Из-за чего переживать? Ну, понесло Андрюшу немного, бывает. Особенно с ним. Какая-то молоденькая девчонка. Потешится и забудет, как звали. Вот если бы на самом деле кто-то достойный внимания был, а так...
   Кира нервно побарабанила пальцами по столу.
   - Думаешь?
   - Конечно, Кира! А если увлечётся, ты сама эту девчонку на место поставишь.
   - Как?
   - Очень просто! Сама подумай - кто ты, а кто она! Даже разговора никакого быть не может.
   Воропаева наблюдала, как подруга с аппетитом ест, а потом приложила прохладные пальцы к вискам.
   - Как же я устала от всего этого.
   Клочкова кинула на неё быстрый взгляд исподлобья, кивнула.
   - Верю. И поэтому ещё раз говорю тебе - нужно заставить его на тебе жениться.
   - Мне всё меньше верится, что после свадьбы Андрей изменится...
   - Да пусть не меняется! Но ты будешь его женой, и тогда уже никто... то есть, ни одна... влезть не посмеет. - И показала ей кулак. - Вот здесь он у тебя будет, понимаешь?
   Кира в ответ промолчала и от подруги отвернулась. Может в чём-то Вика и была права, но от всех этих мыслей, Кире жить не хотелось. К тому же, не была уверена, что у неё хватит сил держать Жданова так, как Клочкова предлагает. Но делать-то тогда что?!
  
  
  
   - Врач сказал, что ему нужно снова на обследование лечь, а он злится, понимаешь?
   - Почему злится? - не понял Жданов.
   - Говорит, что за три месяца в нём вряд ли появились новые изъяны. - Катя попыталась правильно передать отцовские интонации. - А если они и появились, то знать он о них ничего не хочет.
   Андрей рассмеялся, а Пушкарёва с расстроенным видом покрутила в руках апельсин.
   - Я устала его уговаривать, - пожаловалась она.
   - Но он ведь не может не понимать...
   - Он всё понимает, Андрюш! В том-то и дело. Он собирается от операции отказаться, вот что.
   Жданов на постель присел и на Катю посмотрел.
   - Почему? Из-за денег?
   Она кивнула.
   - Считает, что раз никто в семье не работает, то такие траты нам не по карману. Я ему объясняю, что деньги есть, что я всё оплачу, и останется ещё. А он слушать не хочет! Такой упрямый!
   - Есть в кого, - проговорил Андрей со смешком.
   Катя ногой его в коленку толкнула.
   - Я не упрямая.
   - Как скажешь.
   - Я не упрямая, - повторила она. - Просто я... целеустремлённая, - подобрала она верное слово.
   Он взял её босую ступню в ладонь и пощекотал за пятку. Катя ногой дёрнула, а Жданову протянула апельсин.
   - Завтра мама прилетает, - сообщил Андрей в свою очередь. Перевернулся, лёг рядом с Катей, привалившись спиной к спинке кровати, и начал чистить апельсин.
   - На показ?
   - Да.
   - Ты не рад?
   - Почему? Рад. Тарелку мне дай. - Катя подала ему тарелку, на которую он свалил горкой кожуру. - Просто когда они с отцом надолго разъезжаются, особенно если он в Москве остаётся, после возникает слишком много проблем.
   Он чистил апельсин, казался сосредоточенным на этом важном деле, а Катя на Андрея смотрела, и удивлялась, что он ей это говорит. Обычно тему своих родителей он всегда стороной обходил, а сегодня вдруг заговорил о проблемах. Видимо, его это всерьёз беспокоило.
   - Ты думаешь, Пал Олегыч... - осторожно начала она, но Жданов головой покачал, не давая ей закончить.
   - Нет, живёт он дома, а не у Юлианы. Это я точно знаю.
   - Вот видишь.
   - Да дело ведь не в этом, Кать. Живёт он у неё или нет.
   Андрей замолчал, очищенный апельсин разломил и Кате протянул. Улыбнулся, но она знала, что он недоговорил, что внутри у него всё узлом завязано и ему выговориться нужно, но как это сделать, он не знает. Взяла дольку и откусила, задумалась, не зная, как поступить. Попросить его рассказать, душу облегчить? Так не ясно, имеет ли она на это право. Наверное, о своей семье он должен с Кирой разговаривать, а не с ней. Или наоборот? Постороннему рассказать проще? От слова "посторонняя", мысленно произнесённого, поморщилась. Не посторонняя она, но и не своя. Не понятно кто.
   Помедлила немного, а потом поцеловала Жданова в щёку.
   - Не переживай. У Маргариты Рудольфовны ты есть.
   Андрей невесело усмехнулся.
   - Это да. - Он голову повернул и на Катю посмотрел. - Твои родители часто ругаются?
   Она плечами пожала.
   - Бывает. Папа иногда такой упрямый!.. Это я тебе уже говорила.
   - А мама?
   - Она спокойная, но когда надо может на своём настоять. Даже когда папа что-то требует и даже кричит, она знает, как своего добиться. Не всегда, правда, но... - Катя улыбнулась ему. - Они столько лет вместе, и она всегда точно знает, есть смысл спорить с ним или нет.
   - Так и должно быть, как думаешь?
   - Наверное, да. Хотя, не знаю. Просто я воспитывалась в такой атмосфере, я не знаю, как по-другому. И вообще, в каждой семье своя правда. Я так думаю. - Нахмурилась, заметив, как пристально на неё Жданов смотрит. - Что? Я нервничаю, когда ты меня так разглядываешь.
   Он улыбнулся.
   - Мне нравится то, что ты говоришь.
   - Ясно. Я опять тебя веселю.
   Андрей отдал ей свою половину апельсина и обнял Катю одной рукой.
   - А я не помню, чтобы родители ругались. В детстве, то есть.
   - Совсем не ругались?
   - Кажется, нет. А может, я просто не видел? Отец был вечно занят, а когда появлялся, с ним было бессмысленно спорить, он либо слишком уставший был, либо с матерью соглашался, чтобы время сэкономить. А потом скандалить начали. Когда Юлиана появилась.
   - Но ведь не развелись, - заметила Катя и тут же себя отругала за то, что не удержалась и влезла в размышления Жданова. Он ведь, скорее всего, не для неё всё это говорит, а для самого себя. Ей же просто молча выслушать надо.
   - Не развелись, - согласился он. - Хотя, сейчас я думаю, что так было бы лучше. За десять лет всё бы устроилось, у каждого была бы своя жизнь, а сейчас всё комком. Мама боится, что отец уйдёт, Юлиана до сих пор надеется, что уйдёт, хоть и отрицает, а отец кругом виноват.
   - А ещё Гошка, - вздохнула Катя.
   - Да, и Гошка. Который отца обожает, не видит его, бывает, по несколько месяцев, и тоже не знает, как бывает по-другому. Его мне больше всех жалко.
   Катя постаралась больше Андрея не перебивать, выслушала рассказ о Гошкином детстве, какие-то смешные случаи, а потом Андрей заговорил о его матери, о Юлиане, и улыбаться перестал, а Катя вдруг уловила в его голосе виноватые нотки.
   - Если бы я их тогда не познакомил, - сказал вдруг Жданов, подтверждая Катины подозрения, - то ничего бы не было.
   - Да, и Игоря бы не было. Андрюш, это судьба. Они просто встретились.
   - Ты веришь в судьбу?
   - А ты нет? - удивилась Катя.
   - Не знаю.
   - А я верю. Вот, например, не приди Лариска в "Зималетто", и я бы туда не пришла.
   - Почему?
   - Потому что просто так я никогда бы на эту работу не согласилась. Мне нужна была причина.
   - Может ты и права, - подумав немного, сказал он и снова вернулся к мыслям о Пал Олегыче и Юлиане. - Но тогда я был не в меньшем шоке, чем все остальные. Никогда не думал, что отец может матери изменить. Они такой идеальной парой казались, папа голоса никогда на неё не повышал. Я вот помню Воропаевых, у них в доме частенько посуда билась. А я себя при этом чувствовал защищённым. Знал, что домой приду, а там всё тихо и спокойно. Мама если на отца и обижалась, то скандалы никогда не устраивала, плакала тихонько, это я сейчас уже понимаю, что делала она это в очень нужные моменты, чтобы он обязательно это видел. Отец тоже на неё не срывался, делал, как она хочет, и всё само собой устраивалось. А вот когда Юлька в его жизни появилась... Мне кажется, мама тогда по-настоящему испугалась. Когда поняла, что он может в любой момент вещи собрать и уйти. Боялась одна остаться, боялась общественного мнения, шёпота за спиной, что привычный образ жизни изменится, и я её поддерживал. На Юльку злился, и на отца тоже, не понимал, как он может так с матерью поступать, после стольких лет. Даже предупредил, что разговаривать с ним никогда не буду, если он уйдёт... - Андрей замолчал, потому что снова не по себе стало от воспоминаний, за себя стыдно. Наверное, поморщился или нахмурился, что-то его выдало, потому что Катя вдруг его по плечу погладила.
   - Не переживай. Ты же маму защищал.
   - Она этого хотела, - согласился он. - Чтобы я встал на её сторону. Я и встал. С Юлькой несколько месяцев не общался, слышать не мог о ней ничего. А когда выяснилось, что она беременна, а отец разводиться не спешит... - Он хмыкнул. - Моя мама тоже хорошо знает, как на отца влиять можно. А Юлиана, она хоть и цепкая, своего не упустит, но тогда слишком молоденькая была, к тому же растерялась, ребёнка ждала, она матери противостоять не сумела. Мама её в кулак сжала, смяла и выбросила.
   - Не говори так, - упрекнула его Катя.
   - Да ладно, я знаю, что говорю. И отец тогда просто струсил. Любовь любовью, а когда ты очень много лет жил удобно и комфортно, когда ты привык так жить, очень трудно решиться всё бросить в один момент. Это только в анекдотах старую жену с лёгкостью на двух новых меняют, а в жизни всё сложнее. Для такого поступка нужно быть либо очень смелым человеком, либо очень глупым. Да и сама ситуация! Ему сорок шесть, ей двадцать один, она подруга его сына... Сюжет для мыльной оперы, да и только. Он струсил и не ушёл. Никто ведь не знает, как всё сложится, а рискнуть далеко не каждый решается.
   Катя обняла колени руками и губу закусила. Затем спросила:
   - А ты бы ушёл?
   Жданов усмехнулся.
   - А ты? Ушла бы?
   Катя промолчала, а Андрей кивнул.
   - Вот именно. Знаешь, самое удивительное, что я всех понимаю. И отца, и мать, и Юльку. У всех свои страхи, и нет ни одного благородного и смелого. Каждый за себя, как говорится. И, наверное, это правильно. Вот только счастья это никому не принесло. Отец боялся потерять спокойствие и остался с женой в своей привычной жизни, вот только вернуться к привычному не получилось. И у матери та же история. Не вычеркнешь ничего из памяти! Вспять не повернёшь. Он с ней, он, как она захотела, переехал в Лондон, они каждый день теперь вместе, но мама звонит мне и плачет в трубку. Не потому что они ругаются или отец её обижает, но он мыслями не с ней, он здесь, в Москве, если не рядом с Юлькой, то рядом с сыном, и мама это чувствует, понимает, и её это злит. Злится из-за того, что изменить она ничего не может. И это страшно, Кать. И Юльку мне жалко, потому что не понятно за что, но она любит его, и до сих пор ждёт, что он уйдёт от моей матери к ней. Только это тоже не выход, - чуть тише добавил он, - потому что тогда отец будет мучиться угрызениями совести из-за того, что оставил жену сейчас, а не тогда. Когда уже всё слишком поздно.
   Андрей помолчал, на Катину спину посмотрел, потом погладил.
   - Расстроил я тебя?
   - Это на самом деле страшно, - тихо проговорила она.
   - Беспомощность - это всегда страшно. Вроде бы и выход есть, даже не один, но смелости где взять?
   - А если он решится?
   - Мама его не отпустит. Я же говорю, слишком поздно. Кать, она даже Гошку у себя в доме принимает. У него там своя комната, все тридцать три удовольствия для него, мама всё сделает, любое желание его выполняет... Хитрость такая маленькая. И это все понимают, но что-то менять никто не решится, потому что в итоге может получиться такое, к чему никто не готов.
   - Но она ведь любит мальчика, если заботится о нём? Твоя мама, в смысле.
   - Кать, ей не обязательно его любить. Просто у неё был выбор, очередной бой, заведомо проигранный, или сделать мужу приятное. А глупой женщиной моя мама никогда не была.
   - За что ты злишься на неё?
   - Я не злюсь. Я люблю свою мать. Она такая, какая есть. Она боролась за свою семью, она имела на это право, и стратегию выбрала верную, раз отец с ней до сих пор.
   - Но что?
   - Да ничего! - не сдержался он и кулаком в матрас упёрся, досадуя на себя за несдержанность. - Прости.
   Катя посмотрела на него через плечо.
   - Всё нормально.
   Они встретились взглядами, и Андрей головой покачал.
   - Я не злюсь на неё. И на отца не злюсь. Права не имею. У каждого своя жизнь, нельзя научить человека жить правильно. Но жизнь накладывает свои отпечатки, человек меняется под воздействием обстоятельств, становится жёстче или мягче, это уж кому как повезёт. И никто не вправе осудить его за эти перемены.
   - Твои родители сильно изменились?
   Он подумал.
   - Да. Мне даже иногда казалось, что это не они изменились, а мир с ног на голову перевернулся. Не стало нашей семьи, идеальная она была или нет, уж не знаю, но её не стало. Отец превратился в вечно виноватого, а мама... Я думаю, что она в нём разочаровалась. Не отпускает его, но не потому, что любит, а потому что не знает, как без него жить. И в этом тоже его винит. Раньше она просто верила ему и поэтому терпеливо ждала, а потом поняла, что ошибалась и что с этим делать, никак решить не может.
   Катя нервно сглотнула.
   - Андрей, а ты кому-нибудь кроме меня это говорил?
   Он головой покачал.
   - Нет. А кому?
   Действительно, кому? У него есть друг, у которого свои родители и их проблемы, есть подруга, которая родила его отцу ребёнка, невеста, которая и без того всё знала и, мало того, у неё была своя точка зрения, совпадающая больше с мнением его матери, чем с его. Кому рассказывать? Матери? Так она тут же ударялась в слёзы, когда он пытался этот разговор завести, а потом начинала его упрекать за неподобающее отношение к Кире и учить жить, наставлять на путь истинный. Путь этот всегда лежал через загс. Отцу? С ним разговаривать, только раны его бередить и на чувство вины лишний раз давить. С кем говорить? Не с любовницами же, которые появлялись в его жизни и исчезали слишком быстро, да и разговаривать с ними по душам у Андрея особого желания никогда не возникало.
   - Отец всегда был главным человеком в нашем доме. Его часто не было, он был всегда занят, но любая мелочь зависела от него. Мама так говорила. - Андрей усмехнулся. - "Спроси у папы", - передразнил он мать. - Я дожидался его появления, спрашивал его мнение или разрешения, и меня не смущало, что он зачастую не понимал, о чём идёт речь и на мать оборачивался. Но выходило всё равно так, что окончательное решение он принимал. Он был главным, понимаешь? А потом он её разочаровал и превратился в предателя. И все вокруг, кто не принимал её мнения, стали предателями. Мама очень категоричный человек. Вслух может и не выскажет, но отношения её к этому человеку уже ничто не изменит. Им надо было расстаться, - закончил Жданов весьма неожиданно. - Я ей это сказал однажды.
   - А она?
   - Сказала, что десять лет назад я был совсем другим, а сейчас такой же, как он. Предатель, то есть.
   - Она не это имела в виду, Андрей.
   - Да нет, именно это. Она опять придумала идеальную пару, меня и Киру. И то, что я не горю желанием жениться и жить, как нормальный человек, к тому же... изменяю Кире, лишнее тому подтверждение. Мама по этому поводу сокрушается, она меня любит, жалеет, надеется, что я когда-нибудь возьмусь за ум, а ещё Киру убеждает, что нужно просто подождать. Со временем я точно изменюсь. А Кира верит.
   - Ты думаешь, верит?
   Жданов на Катю посмотрел и вдруг широко улыбнулся.
   - Или делает вид. А ты как думаешь? Изменюсь? Или совсем пропащий?
   Катя от него отвернулась.
   - Мало ли что я думаю.
   - Она слишком похожа на мою мать. Меня это пугает. Она даже повторяет её слова. И меня прощает, раз за разом. А мне не нужно её прощение, мне другое нужно... а не получается.
   Катя крепко зажмурилась, слушать Андрея стало совсем невмоготу. Пока он говорил, она незаметно легла рядом с ним и спиной повернулась. Про Киру ей слушать не хотелось. Особенно когда он говорил с ней с трогательным сожалением, как о близком, но потерявшемся человеке.
   Андрей посмотрел на Катю, потом придвинулся и обнял. Поцеловал в щёку.
   - Прости, не нужно было всего этого говорить. У тебя своих проблем хватает.
   Катя взяла его за руку.
   - Всё хорошо.
   Он мрачно угукнул, потом кашлянул в сторону, в который раз уже.
   - У тебя горло болит? - спросила Катя.
   Жданов головой покачал.
   - Нет.
   - А хрипишь тогда чего? И кашляешь.
   Он носом в её шею уткнулся и поцеловал.
   - Клочкова кофе на важный факс разлила.
   Катя слабо улыбнулась.
   - А ты опять кричать принялся...
   - Принялся, - покаялся Андрей и носом об неё потёрся. Катя перевернулась на спину и его обняла. Встретились взглядами, Жданов заметил её грустные глаза, а после наклонился, чтобы поцеловать. Она ладони на его щёки положила, как ему нравилось, и на поцелуй ответила. А Андрей проговорил ей в губы:
   - Знаешь, если это на самом деле судьба, то я совсем не против.
   - Я тоже.
  
  
  
   Судьба? Может и судьба. Кире времени не хватило, чтобы обдумать это. Она просто случайно схватила телефон Андрея, пока тот разговаривал с отцом, не услышал сигнал, извещающий о пришедшем сообщении, а Кира рядом оказалась. Телефон мигнул и затих, Жданов на него даже не взглянул, а она в руке подержала, борясь с искушением нажать кнопку и прочитать послание. Но с собой справилась и положила телефон обратно на стол.
   Маргарита удивлённо взглянула.
   - Кирюш, что-то не так?
   Головой покачала и улыбнулась.
   - Всё хорошо.
   Маргарита взглянула на мужа и сына, которые беседовали чуть в стороне.
   - Паша опять его допрашивает, - немного насмешливо пожаловалась она.
   Кира вежливо улыбнулась.
   - Вы же знаете, они оба перед показом с ума сходят.
   - Это да. Паша даже когда от дел отошёл, не успокоился.
   Кира снова на телефон Андрея посмотрела.
   - Может, десерт закажем?
   Вздрогнула и на Жданову посмотрела.
   - Что?
   - Давай закажем десерт, - терпеливо повторила Маргарита. - Я хочу мороженого. Можно же себя побаловать немного.
   Воропаева кивнула.
   - Да, можно побаловать. И мороженое я тоже хочу. Шоколадное.
   - Шоколадное, - повторила за ней Маргарита и перевернула страницу меню.
   Кира салфетку свою в руке сжала, а после как бы случайно накрыла ею телефон Жданова. И поднялась.
   - Вы заказывайте, а я отойду на минуту.
   - Конечно, Кирюш.
   Маргарита Рудольфовна на неё не смотрела, и Кира спокойно забрала салфетку вместе с телефоном и из зала вышла. Оказавшись в коридоре, огляделась по сторонам, остановилась и стала быстро нажимать кнопки. Времени у неё было мало, Андрей с Пал Олегычем могли в любой момент вернуться за стол, и ей не хотелось, чтобы Жданов заметил пропажу.
   Вместо имени отправителя стояла одна-единственная буква - К, зато текст сообщения более чем личный: "Я освободилась. Могу приехать к тебе через час. Если хочешь". Кира несколько раз перечитала, от злости в глазах потемнело и пульс участился, а палец сам нажал на функцию Ответить. Набрала: "Приезжай, жду", отправила, а после, полученную смску из телефона удалила.
   Но она ведь не собирается туда ехать?
   Не собирается. Конечно, не собирается.
   - Что-то случилось? Ты побледнела. - Маргарита внимательнее к ней присмотрелась.
   - Всё нормально. - Села за стол, телефон на место вернула, салфетку с него сдёрнула и к себе на колени её положила. Взяла ложечку и мороженое попробовала. Улыбнулась Маргарите Рудольфовне. - Вкусно.
   Когда Андрей за стол вернулся и сел рядом с ней, Кира никак не могла решиться на него взглянуть, а сама мысленно минуты отсчитывала. Через час та девушка приедет к Андрею домой, и Кире нужно прямо сейчас решить - стоит ей с ней встречаться или нет. У неё нет времени на раздумья, у неё есть всего пара минут, чтобы решение принять.
   - Предлагаю сейчас в "Зималетто" поехать и вместе подумать, - сказал Пал Олегыч и на сына посмотрел. Андрей отказываться не стал, кивнул, а Кира кинула на него быстрый взгляд. - Времени немного осталось, расслабляться некогда.
   - Всё с показом будет хорошо, - заявила Маргарита и сыну улыбнулась. - Не бери с отца пример, не нужно каждый раз сходить с ума.
   - Не с ума сходить, Рита, а подходить к делу ответственно.
   - Да, - кивнула она, весело переглянувшись с Кирой, - по ночам не спать, аппетит терять... Андрюша - твоя копия в этом.
   - И я этому рад.
   - Хорошо, папа, поедем в "Зималетто", в конце концов, свежий взгляд ещё никогда не мешал.
   - Вот именно.
   Кира ложечку отложила и натянуто улыбнулась.
   - А я, если никто не против, прямо сейчас вас покину. У меня встреча назначена.
   Андрей поднял на неё глаза.
   - Тебя подвезти?
   - Не стоит. Я такси возьму.
   - Кира, ты не забудь, что мы вечером ужинаем вместе.
   - Я помню, Маргарита, помню.
   Перед тем как уйти, к Андрею наклонилась и поцеловала его. А на улицу, как пьяная вышла, в такси села и попыталась с мыслями собраться. Нужно заранее подготовиться, решить, как она будет держаться, что говорить, как улыбаться... Она не собирается бросаться на любовницу Андрея, упрекать её в чём-то, требовать от неё, оставить Жданова в покое. Она вообще ничего требовать не станет, просто поставит эту девочку на место, чтобы та поняла - ей не по силам тягаться с ней, с Кирой.
   Она хорошо подготовилась, даже когда в дверь квартиры Андрея позвонили, Кира внешне была спокойна и расслаблена. Главное, не дать ей опомниться. С порога выбить почву из-под ног и выгнать из жизни Андрея раз и навсегда. А когда дверь открыла, из головы всё вылетело.
   Узнала её не сразу, не в первый момент, только когда взглядами встретились, и Кира заметила знакомое смятение, мелькнувшее в карих глазах. И только потом уже внимательнее вгляделась в лицо девушки, взгляд опустился ниже, оглядывая её одежду, и отступила, не веря тому, что видит.
   - Ты?
   Если бы можно было побледнеть сильнее, Катя бы побледнела. И отступила назад, хоть и понимала, что бежать поздно. А потом Кира, справившись со своим удивлением, приказала:
   - Входи.
   Катя сомневалась. Правильнее всего было бы развернуться и уйти, но Пушкарёва зачем-то перешагнула порог квартиры и оказалась с Кирой один на один. Молчали пару минут. Кира её разглядывала, чувствуя, как внутри всё цепенеет от такого предательства, а потом поинтересовалась:
   - И кто же это придумал?
   - Что?
   - Спектакль этот. Очень умно, спрятать любовницу на самом виду!
   - Кира Юрьевна, я не собираюсь ничего объяснять вам.
   - Правда? Замечательно. Ещё совести хватает мне в глаза смотреть!
   Катя облизала пересохшие губы.
   - А почему нет? Я перед вами ни в чём не провинилась. Я же вам ничего не обещала.
   - А чувство порядочности, Катя, вам не знакомо?
   - Я Андрея у вас не уводила... Не собиралась. А всё остальное... это только наше с ним дело.
   Кира покачала головой.
   - Немыслимо, - проговорила она, а потом заметила, что Катя бросила взгляд на часы. - Зря надеетесь, он не приедет и вас не спасёт. Это я вам ответила, а не он.
   Катя даже не знала, радоваться ей этому известию или расстраиваться. Только удивиться попробовала:
   - А меня нужно спасать?
   - Думаю, бесполезно. Если у человека совести нет, то, что я могу сделать?
   - Вы решили на мне отыграться за всех? Не думаю, что это справедливо.
   - Не было никаких "всех"! И не надо грязных намёков!
   - Я ни на что не намекаю.
   - Тем более. Такие, как ты, всегда ему прохода не давали, всё надеются на что-то. А надеяться не на что, и уясни это для себя. Если тебе удалось его соблазнить, то это ни о чём не говорит. Развлекла его? Только этим и остаётся гордиться!
   Катя развернулась к двери и повернула замок.
   - Куда ты?
   - Я не собираюсь всё это слушать. Хотите на ком-то злость сорвать, сорвите её на Андрее. Я вам ничего не должна!
   - Ты меня ещё учить будешь? Как с собственным мужем разбираться? А он муж мне. Мой муж. А вы, Катерина Валерьевна, к нему в постель залезли, а теперь обиду демонстрируете?
   Кира была возмущена и удивлена, взгляд холодный и презрительный, но Катя его выдержала, а потом дверь дёрнула, но выйти не смогла. Воропаева в два шага преодолела разделявшее их расстояние и дверь захлопнула. Катя на Киру посмотрела, и, наверное, испуг во взгляде проскользнул, не знала чего ждать.
   - Ты никогда больше здесь не появишься, - сказала Кира, глядя Кате прямо в лицо. - Никогда, слышишь? Я с Андреем сегодня же поговорю. Ты же понимаешь, что после этого он сам тебя видеть не захочет. Так что не нужно за ним бегать.
   Губы затряслись, Катя прикусила нижнюю, но потом голову вскинула и Кире в глаза посмотрела.
   - Не собираюсь. Вы правы, Кира Юрьевна, мы очень хорошо развлеклись. Никаких планов на Андрея Жданова у меня не было, и нет.
   - Очень надеюсь на это, - выдохнула Воропаева и дверь отпустила. - Теперь уходи.
   Эти слова Кате самыми унизительными показались. Её отчитали, а теперь выгоняют. Дверь за Катиной спиной захлопнулась, Пушкарёва остановилась и минуту стояла, не в состоянии сделать шаг. Мысль в голове крутилась странная - зачем она сегодня послала ему эту дурацкую смску? Ведь знала, что он занят, с родителями обедает, но что-то кольнуло в самое сердце, тоска вдруг подкатила, и она написала, не надеясь ни на что, если честно. А он вдруг ответил через несколько минут, и Катя, как на крыльях сюда полетела. И испортила всё. Сама всё испортила. Если бы не это, у них было бы ещё время, пусть немного, но... не сегодня бы всё закончилось, не сегодня! Два дня назад он рассказывал ей то, что никому никогда не говорил, и это для Кати было очень важно, она слушала очень внимательно. В тот момент казалось, что это навсегда, что она для него одна такая - он ей доверился, открылся с незнакомой стороны, Катя его затаив дыхание слушала, даже когда он про Киру говорил. И тогда же поняла одну вещь - невесту он не бросит. Андрей позже уже обмолвился, что пытался уйти, но каждый раз к ней возвращался. И неважно почему - хотел или должен был. Главное одно - он Киру не оставит. Слишком зависит от неё и от мнения матери по этому поводу. Хоть и говорил об этом чуть насмешливо, но это было, наверное, самое важное, в чём он ей тогда признался. Одной любви мало, помимо неё есть много чего другого - семья, долг, ответственность...
   Он не бросит Киру.
   "Не бросит. У них семья, большая, там столько ниточек, что их всех в тугой клубок стягивают без всяких лишних штампов. А тебе рядом с ним места нет, время твоё закончилось, пора уходить. С приятными воспоминаниями, как и собиралась. Так что нечего реветь. Можно подумать, Кира тебе глаза открыла".
   Пришлось повторить это несколько раз, прежде чем смогла вздохнуть без надрыва. Только от слёз в глазах всё плыло. Катя достала из сумочки зеркальце, быстро по сторонам огляделась, радуясь, что на неё, сидящую на лавочке, на детской площадке в собственном дворе, под кустом сирени, никто внимания не обращает. Посмотрела на себя и слёзы вытерла, стёрла пальцем чёрный след от туши под глазами. Нужно немного успокоиться и идти домой.
   Когда телефон зазвонил, Катя чуть зеркальце не уронила. Телефон в руку взяла и чуть в голос не застонала, когда увидела имя Андрея на дисплее. Разговаривать с ним она не собиралась, но чтобы нажать на кнопку и звонок сбросить, понадобилось очень много сил. Ведь, скорее всего, это его последний звонок. Последний, а она даже поговорить с ним не может.
   Никакой любви, никаких сожалений. Она Зорькину обещала.
   Телефон совсем отключила и в сумку его сунула. Пришлось снова слёзы вытирать, следы от туши и дышать тяжело, как рыба, выброшенная на берег. Ещё несколько минут, и она идёт домой.
   ...Она уже почти дошла до своего подъезда, когда к нему подкатило такси. Кате даже пришлось в сторону отойти, дорогу уступая. Смотрела себе под ноги, зная, что выглядит ужасно с заплаканными глазами и носом распухшим, а думать могла только о том, как мимо родителей в комнату свою проскользнуть незамеченной. Машину аккуратно обошла, дошла до подъездной двери и даже за ручку взялась, когда услышала знакомый голос за спиной:
   - Катя.
   Замерла, потом медленно повернулась и посмотрела на человека, который из такси вышел. Моргнула, разглядывая его.
   - Денис?
  
   Глава 19.
  
  
   - Надеюсь, ты не последуешь примеру своего отца и меня выслушаешь?
   - Не хочется, если честно.
   - Катя, брось, не веди себя, как ребёнок.
   Денис привычно поморщился и окинул взглядом полупустое кафе. Катя наблюдала за ним без всякого волнения и удивления, всё это прошло после того, как Старков, со своей бестолковой нахрапистостью, всё-таки решил подняться к ней домой, а отец всерьёз вознамерился спустить его с лестницы, в чём и преуспел бы, если бы Катя вовремя Дениса за дверь не вытолкала.
   - Что этому негодяю нужно в моём доме? - кричал Пушкарёв и смотрел на дочь в ожидании ответа. Но Катя только плечами пожала.
   - Катя! - Старков в дверь с той стороны забарабанил. - Мне поговорить с тобой нужно!
   - Не смей к нему ходить, - приказал Валерий Сергеевич. - Я не разрешаю!
   - Валера, успокойся!
   - Катя!
   - Лена, вызови милицию! К тебе в дом преступник ломится, а ты стоишь. Вот что ты стоишь?
   Елена Александровна в растерянности на дочь взглянула.
   - Катя, что делать?
   Денис снова поскрёбся в дверь.
   - Кать, я тебе всё объясню. Это на самом деле важно. Ты даже не представляешь насколько!
   - Всё мы представляем! - выкрикнул злой Валерий Сергеевич. - Деньги у кого-то закончились!
   - Папа, - Катя посмотрела на него с укором.
   - Что папа? Это мерзавцу ещё наглости хватило сюда заявиться! И ведь прямо в дом идёт, герой, чтоб его!..
   Катя прошла в ванную, в зеркало на себя посмотрела, встретила измученный взгляд и включила воду. Умылась, стараясь не прислушиваться к возмущённому голосу отца, а когда из ванной вышла, прямиком направилась к двери. Валерий Сергеевич всполошился.
   - Ты куда собралась?
   - Поговорю с ним.
   - Я запрещаю!..
   - Папа, он не уйдёт. Или придёт завтра. Ты этого хочешь? С ружьём у двери караулить будешь?!
   Родители растерянно смотрели на неё, потом Елена Александровна осторожно поинтересовалась:
   - Катя, что с тобой?
   Глубоко вздохнула, потом головой покачала.
   - Ничего. Хорошо всё. - Посмотрела на отца и пообещала: - Я только поговорю с ним, узнаю, что ему нужно, и вернусь.
   - Что ещё ему может быть от тебя нужно?!
   - Вот и узнаю.
   Отец смотрел на неё, как на дитя неразумное, а вот теперь и Денис в этом упрекнул.
   - Хорошо, я тебя слушаю, - сказала Катя.
   - Твой отец всегда меня терпеть не мог, - пожаловался Старков, а Катя усмехнулась.
   - Очень ценное замечание.
   Он пристально всматривался в её лицо.
   - Ты какая-то странная.
   - Некрасивая?
   - Бледная.
   - А-а...
   - Что-то случилось?
   - Даже не знаю. Тебя увидела и побледнела, - не удержалась она от иронии.
   - Не смешно.
   - Я знаю. - Опустила глаза и ложечкой помешала и без того остывший чай. - Просто сегодня ужасный день. И ты ещё... последний подарок.
   Денис едва слышно хмыкнул.
   - Я думал, что ты обрадуешься.
   - Чему? Что ты вернулся? Я очень рада, Деня, по мне не видно?
   - Прекрати.
   - Что? - Катя на самом деле казалась удивлённой. - Я имею право злиться на тебя. Ты просто исчез, и мало того, ты меня обокрал!
   Старков посмотрел изумлённо.
   - Так вот что ты подумала?
   Катя руками развела.
   - Вот правду говорят, что наглость - второе счастье! Очень натурально сейчас получилось!
   - Я не крал твои деньги! Они все... ну, или почти все, в целости и сохранности. К тому же, кое-кто всегда говорил, что это наши общие деньги, забыла?
   - Нет, но ты слишком буквально это понял.
   - Если бы я их украл, как ты говоришь, - Денис пренебрежительно скривился, - то зачем бы я вернулся?
   - Расскажешь?
   - Чёрт, Катя! - Он даже кулаком по столу стукнул. - Что за муха тебя укусила? Что ты бросаешься на меня? Я же сказал, я всё объясню!
   К ним подошла официантка и на Старкова посмотрела с большим подозрением.
   - У вас всё в порядке?
   Денис кивнул.
   - Да, простите. Мы будем вести себя потише.
   Катя поднесла к губам чашку и сделала пару глотков. Намёки Старкова её раздражали, все его речи больше на глупые оправдания смахивали, хоть он это и отрицал. А ещё поняла, что совершенно не рада его видеть. Или его появление на самом деле стало последней каплей и силы закончились? Даже слушая Дениса, чувствовала, что измучена до предела.
   Старков руку протянул и накрыл ладонью её пальцы.
   - Как у тебя дела?
   - Я жива.
   - Не надо так. - Он осмелел, руку её перевернул и теперь пальцем на её ладони непонятные узоры выводил. - Теперь всё будет хорошо, я тебе обещаю.
   Она головой покачала.
   - Кать, ну не расстраивайся ты так. Посмотри на меня.
   Катя не выдержала и руку свою решительно освободила.
   - Не надо, Денис! - Потом посмотрела на него в упор. - Ты хоть понимаешь, в какой момент ты меня подставил? Ты же знал, что мне нужны были деньги, вот именно тогда... А ты просто исчез! И после этого ты всерьёз рассчитываешь, что я должна обрадоваться твоему приезду?
   Денис печально покивал.
   - Я знаю, знаю... Но у меня выбора не было, понимаешь?
   Катя даже рассмеялась, встретив его полный сожаления взгляд, но потом своей реакции испугалась, потому что смех закончился странным всхлипом, и прижала пальцы к губам.
   - Не понимаю...
   - А я объясню, ты только выслушай. Я не собирался тебя обманывать, - пытаясь поймать Катин взгляд, заговорил Старков. - И красть, как ты говоришь, ничего не собирался. Но я должен был так поступить, чтобы спасти хоть что-то. Да, не бизнес, но деньги-то у нас остались!
   Пушкарёва щёку ладонью подпёрла и теперь смотрела на Дениса устало, приходилось прикладывать не малое усилие, чтобы выглядеть хоть немного, но заинтересованной его рассказом. Но, видимо, плохо выходило, потому что Старков снова разозлился и ладонью по столу ударил.
   - Катя, в конце-то концов!..
   Она тут же возмутилась.
   - Не кричи на меня! Чего ты от меня ждёшь? Ты возвращаешься через несколько месяцев и начинаешь мне страшилки рассказывать! От кого-то ты спасался, прятался. Я знаю одно - ты меня бросил, Денис. В очень важный для меня момент. И не просто бросил, ты загубил всё, над чем я работала много месяцев. Ради тебя, между прочим!
   Он прищурился.
   - А почему ты разговариваешь со мной в таком тоне?
   От металлических ноток, зазвучавших в его голосе, Катя вдруг не на шутку перепугалась, совсем как раньше, глаза отвела, но всё равно сказала:
   - Наверное, потому, что другого у меня нет.
   - Не думал, что ты такая непримиримая. Всегда считал, что ты разумная девочка.
   - А может, я не хочу больше быть девочкой?
   - Ты меня любишь? - спросил Старков, а Катя от его вопроса сильно растерялась. В чашку мёртвой хваткой вцепилась, а сама на Дениса уставилась, словно именно в этот момент решить пыталась - любит или нет.
   - Сейчас не время для таких вопросов, - выдавила она из себя.
   - Почему? - вроде бы удивился Старков. - Раньше они тебя в тупик не ставили. Что случилось, пока меня не было? - Он взял её за руку, и Катя едва удержалась, чтобы руку свою не убрать. Покачала головой.
   - Ничего.
   - Правда, ничего?
   - Правда, Денис! За исключением того...
   - Что ты осталась одна, - подсказал ей Старков правильный ответ. Катя решила с ним не спорить. На руки их смотрела, потом перевернула свою ладонью вверх, чтобы Денису было удобнее большим пальцем запястье её гладить. Ей раньше это нравилось.
   Раньше?
   - Я просто пытался сохранить хоть что-то, Кать. Я знаю, сколько сил ты вложила в наш бизнес, но выхода не было, пойми.
   - Какого выхода?
   Старков заметно замялся. Ладонь Катину продолжал сжимать всё сильнее.
   - Я просто испугался, - как бы нехотя признался он, а после грустно улыбнулся. - Да, я не герой. Как оказалось. Не очень-то приятно в этом признаваться. Но я пытался тебя защитить. Ничего более умного, как сбежать со всеми деньгами, не придумал, извини.
   Катя поневоле насторожилась.
   - Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь. Тебе что, кто-то угрожал?
   Старков помолчал, раздумывая над ответом, потом сказал:
   - Я тоже не верю, что она сама. Это было бы очень некстати. Да и не могла она, не тот момент был.
   Пушкарёва руку из-под его ладони выдернула, словно обжегшись, и под стол её спрятала.
   - Ты про Лариску говоришь? - очень тихо спросила она, а Денис удивлённо посмотрел.
   - Ну, конечно, про неё, Кать!
   - А она здесь при чём? - Но так как Старков продолжал молчать и только глазами по сторонам стрелял, она прикрикнула: - Денис!
   - Не кричи, - тут же шикнул он на неё. - С ума сошла?
   - При чём здесь Лариса?!
   Он руками развёл.
   - Мы просто не хотели тебе говорить, знали, что ты против будешь.
   - Против чего?
   - Ну, - протянул он задумчиво, кофе отхлебнул и поморщился. - Холодный совсем...
   - Ты будешь говорить или нет?
   - Она деньги в наш бизнес вкладывала.
   - Какие деньги?
   - Хорошие, - огрызнулся Старков. - В конце концов, тебе лучше знать! Ты всеми финансами заведовала!
   Катя категорически покачала головой.
   - В том-то и дело, что я знаю. Не было никаких денег.
   - Пятьдесят тысяч, в следующий месяц тридцать пять, потом ещё сорок, - будничным голосом напомнил ей Денис, а Катя похолодела.
   - Ты же говорил... что твои родители наследство получили.
   Денис только вздохнул.
   - Котёнок, ты сама подумай, откуда у моих родителей такие родственники?
   Она нервно разглаживала на столе салфетку.
   - Допустим... А у Ларки откуда такие деньги?!
   - Я не знаю.
   - Врёшь!
   - Ну, явно не с зарплаты секретарши, - съязвил Старков.
   - Явно, - согласилась Катя. - Вот я и спрашиваю - откуда?
   - Из "Зималетто", - нехотя отозвался он.
   - В каком смысле?
   - У неё был богатый любовник, он давал ей деньги, а она вкладывала их в наш бизнес. Почему ты думаешь, мы в последние месяцы так поднялись?
   После слов "богатый любовник", Катя об Андрее подумала, но тут же эту мысль отвергла. Зачем Жданову Ларисе такие деньги давать? Да, он с ней расстался довольно скоро, и сожалений с его стороны Катя по этому поводу не усмотрела, чего Жданов и не скрывал, но если он таким образом пытался её умаслить, не допустить возможного скандала... Тогда бы Андрей Жданов уже давно превратился в банкрота, так как на всех его женщин никакого состояния не хватит.
   - Ты знаешь кто это был?
   - Любовник?
   Катя кивнула.
   - Ну, знаю.
   - Денис, не выводи меня из себя.
   Он посмотрел с жалостью.
   - Жизнь в Москве действует на тебя негативно, ты нервная стала.
   - Зато ты успокоился, как посмотрю. Кто?
   - Их финансовый директор.
   - Ветров?!
   Ей потребовалось не меньше минуты, чтобы справиться с шоком. Сразу вспомнился Ярослав Ветров, с которым ей пришлось общаться по работе, и с первой минуты их знакомства Катя знала, что он её терпеть не может. Его и так многие считали не слишком приятным в общении человеком, Света, являвшаяся его официальным помощником, про шефа своего всегда говорила презрительно кривя губы, осуждала его манеру критиковать поступки других людей и шуточки отпускать, но при появлении Кати Ветров неизменно мрачнел и по большей части старался отмалчиваться. Пушкарёва же, принимая его пренебрежение как должное, старалась лишний раз к нему не обращаться и все вопросы решать самостоятельно или с помощью Светы. На Ярослава не обижалась, понимая, что он тоже недоволен проводимой проверкой, и все его замечания сносила спокойно. И никогда бы не подумала, что это именно он - таинственный Ларискин любовник. Совершенно не в Ларкином вкусе. Та любила мужчин ярких и шумных, таких, как Жданов или Малиновский, а тут тихоня Ветров. Или не такой уж он и тихоня?
   Катя решила на всякий случай переспросить:
   - Ты уверен, что это именно он?
   - Конечно, уверен! Она нас даже познакомила, когда я в Москве был.
   - Какое-то сумасшествие, - пожаловалась Пушкарёва. - Почему тебя? Она ведь... Вы ругались постоянно!
   Денис понимающе усмехнулся.
   - Ты хотела сказать, что она меня терпеть не могла? Но для того, чтобы деньги делать, совсем не обязательно относиться друг к другу хорошо. Понимаешь?
   Пушкарёва навалилась на стол и лицо руками закрыла, попыталась с мыслями собраться. Потом решила согласиться.
   - Хорошо... Допустим. Но откуда у Ветрова такие деньги? Даже ему столько не платят!
   Встретила выразительный взгляд Старкова и от ответа, который сам собой на ум пришёл, похолодела.
   - Не может быть такого. Не может! - Она к нему наклонилась. - Я проводила проверку в "Зималетто", и ничего не нашла!
   - А ты думаешь, ты одна такая - финансовый гений? - вдруг хмыкнул Старков, причём достаточно зло. - Ах да, я забыл, ещё дружок твой, Зорькин!
   Катя откинулась на спинку стула и приложила к горящим щекам ладони.
   - Ты думаешь, её из-за этого?.. Но кто?
   Денис плечами пожал.
   - Я не знаю, Кать. Из-за этого или нет, а уж тем более кто. Но после её смерти стало реально страшно. Деньги пришли, а через два дня Ларка с балкона вылетела. И думай, что хочешь.
   - Но ты сказал, что тебе угрожали.
   Старков пальцами по столу забарабанил.
   - Не то чтобы напрямую, - заюлил он, а Катя нахмурилась.
   - Денис.
   - Сначала Ветров звонил, - заговорил он возмущённо, - деньги требовал назад, потом в офис влезли... Я тебе не говорил, ты же здесь была, тебе не до меня было! То есть... Я не хотел тебя волновать.
   - Ты деньги вернул? - глухо поинтересовалась Катя.
   - Вернул, - помедлив с ответом, сказал Денис. - Пришлось всё продать... Сто тысяч. Половину всего, Кать!
   Она с шумом втянула в себя воздух и рукой от Старкова загородилась.
   - Мне это не интересно.
   - А мне очень интересно! И даже после того, как деньги вернул, не был уверен, что от нас отстанут. Поэтому и пришлось уехать, понимаешь?
   Он то и дело спрашивал "понимаешь?", а она не понимала. Смотрела и не понимала, очень многое не понимала. Просто в голове не укладывалось то, что он ей рассказывал.
   - Она не могла так поступить, - проговорила она, а Денис заинтересованно приподнял одну бровь.
   - Почему?
   - Да потому что не могла! Да, она авантюристка и заморочки всякие любила, но воровать бы не стала!
   - Она и не воровала. Она же ни к кому в карман не залезала и последнее не забирала. Катя, подумай сама, что такое для "Зималетто" пятьдесят тысяч долларов? Капля в море! Лариска говорила, что одних пуговиц и ниток на миллион долларов покупают. - Он рассмеялся. - Пуговиц!
   - Господи, Денис, о чём ты говоришь? Какие пуговицы?!
   Денис прищурился, поразглядывал её.
   - А ты на самом деле в "Зималетто" работала? Дружок твой чокнутый тебя подбил на это?
   - Прекрати.
   - Работала?
   - Работала.
   - И что?
   - И ничего!
   Старков вдруг стал очень серьёзен и поучительным тоном произнёс:
   - Не имей привычки судить других. Она ничего ужасного не совершила, по крайней мере, ничего, чтобы за это умереть. Она просто хотела жить по-человечески.
   - Денис, вы деньги отмывали через нашу фирму, ты это понимаешь?!
   - Но никто ведь нас за руку не поймал?
   - В том-то и дело, что поймал. И Лариски больше нет!
   - А Ветров до сих пор спокойно работает, - подытожил Старков.
   - И что? - не поняла Катя.
   - А может, это он её? Они поругались, и он её столкнул, а потом деньги обратно потребовал. Или Жданов. - Денис усмехнулся. - Из ревности. Или из мести.
   Катя чуть не задохнулась от такого предположения и отчаянно головой замотала. А Старков спокойно продолжал:
   - Или Воропаев. Вот этот точно мог, он обид не прощает.
   - У меня странное чувство, что это ты, а не я в "Зималетто" несколько месяцев работал.
   Старков рассмеялся.
   - Я читал досье. Знаешь, Лариска составила с помощью Ветрова. Уж очень ей хотелось в детектив поиграть. Комбинации всякие придумывала, ходы хитрые... А может, она ещё тайну какую узнала? Она ведь дотошная была и до безобразия любопытна.
   - Хватит, - попросила Катя.
   - Почему? Я серьёзно. Там такие скелеты в шкафу припрятаны.
   - Я знаю! Я тоже его читала!
   - Вот видишь, - Денис, кажется, был доволен. - Кстати, ты в курсе, что у Воропаева жена была?
   Катя хмуро смотрела на него.
   - Знаю.
   - Да? А знаешь, что она официанткой работает в одном из ресторанов, где Александр Юрьевич любит бывать? Говорят, он там почётный клиент. Потому что никто более солидный сие заведение не посещает. А он наведывается, как в Москве бывает, обязательно. И оставляет приличные чаевые.
   - Это тебе всё Ветров рассказал?
   - Зачем? Ларка. Она Воропаева недолюбливала, видимо от шефа своего этим заразилась. Хотя сам Ветров работает именно на Воропаева, это Александр его в "Зималетто" привёл.
   - Всё, хватит! Я не могу больше это слушать. Знать ничего не хочу. Какое мне дело до Воропаева?
   Денис задумчиво посмотрел, в который раз за руку её уцепил и вдруг наклонился и поцеловал в открытую ладонь.
   - Хорошо, хорошо, ты только не волнуйся. Это я сгоряча. Несколько месяцев мотался и всё думал, думал об этом. Всё у нас наладится. Я с родителями твоими поговорю.
   - Зачем? - перепугалась Катя.
   - Чтобы их успокоить, чтобы они на меня не злились. Ведь думают, наверняка, чёрт знает что!
   Катя пальцами пошевелила, не решаясь руку освободить.
   - Сейчас не время, Денис.
   - То есть как?
   Над ответом пришлось подумать.
   - Папа собирается ложиться на операцию, ему волноваться нельзя.
   - А я, значит, собираюсь его волновать?
   - А сам ты как думаешь?
   Он не сводил с неё глаз.
   - Значит, надо дать им немного времени?
   - Конечно, - с облегчением отозвалась Катя.
   - Ну что ж, ладно. Не буду давать ему повода спустить меня с лестницы. - Старков улыбнулся. - И чтобы ты не волновалась. Кать, я так соскучился.
   Она растерянно моргнула.
   - Правда?
   - Да. - И рассмеялся. - Сам не думал... Полтора года вместе прожили, и вдруг я тебя лишился. - Денис голову опустил и лбом к её ладони прижался. - Я трус, конечно, и не герой, но я, правда, тебя люблю.
   К горлу комок подкатил, но совсем не оттого, что Старков её своими словами растрогал, как бывало раньше. В голове мелькнула мысль, обжигающая, и Катя вдруг сильно испугалась за себя, подумав о последствиях. Смотрела на склонённую голову Дениса, на его волосы, к которым так любила прикасаться, и понимала, что сейчас готова многое отдать, даже ответами на многие важные вопросы, связанные с гибелью Ларисы, пожертвовать, лишь бы время вспять повернуть, ненамного, но чтобы Денис сегодня не возвращался.
   Сегодня слишком тяжёлый день. Так нельзя.
   Денис голову поднял и на неё посмотрел.
   - Ты меня простишь?
   - Не знаю.
   Он скорбно кивнул.
   - Да, натворил я дел. И ведь знал, что ты против будешь. Но я хотел что-то изменить в нашей жизни, не хотел, чтобы ты и дальше ночами над бумагами сидела, сводя концы с концами, ломая голову над тем, как нам аренду офиса в следующем месяце оплатить... Я ведь тебе ничем не помогал. Думаешь, я не понимаю этого?
   - Денис! - Катя умоляюще посмотрела на него.
   - Да ладно... Ты ради меня всё бросила, а я ничем помочь не мог. Но я тебя люблю. Правда. И я хотел, чтобы всё было, как ты мечтала. Чтобы дом у нас был, настоящий. А в саду качели. Помнишь, ты мне рассказывала?
   Катя кивнула.
   Она ведь на самом деле мечтала, и совсем недавно. О доме, детях и качелях. Потом о том, чтобы любил и не обманул, а чуть позже, чтобы вернулся и всё наладилось. Она мечтала всегда, сколько себя помнила, она обожала о чём-нибудь мечтать. Даже дневники вела и все свои мечты тире планы на жизнь, в них записывала. Пока на её пути не встретился Андрей Жданов. И Катя тут же посоветовала себе с мечтами и фантазиями завязывать. Сразу поняла, что ничем хорошим это не закончится. Да и о чём мечтать? Это же не любовь. Никакого будущего. Просто встретились два человека, которым интересно и приятно разговаривать друг с другом, а ещё любовью заниматься.
   Опять любовь!..
   Это раньше с Денисом она любовью занималась, а со Ждановым... лишь физиология, секс, и именно Андрей научил её получать от этого максимальное удовольствие и не стыдиться своих желаний, вины за собой не чувствовать. Этот коктейль из ощущений так Кате в голову ударил, что все мечты сами собой испарились. Важнее было то, что здесь и сейчас, а что потом будет... Потом ничего не будет, Катя себя в этом с самого начала их отношений убедила. Только не думала, что это "потом" так скоро наступит.
   Она вообще рядом с Андреем ни о чём не думала... Только сейчас в себя приходить начинает и то, что открывается, ей совсем не нравится, если честно. Как она умудрилась доверить себя чужому, незнакомому человеку? Что на неё нашло?
   - Не расстраивайся, котёнок. - Денис пересел на соседний стул, чтобы быть к Кате поближе, и обнял её. - Всё теперь наладится. Я же вернулся.
   Она кивнула. Денис вернулся к ней и, наверное, теперь можно снова начинать мечтать, планы строить. Но почему, почему она совсем не рада?
  
  
  
   Она не звонила ему целый день. Даже ни одной смски не прислала, что было уж совсем странно. А когда Андрей понял, что Катя свой телефон отключила, то забеспокоился всерьёз. Согласился с идеей отца провести незапланированное совещание и обсудить накопившиеся вопросы, а сам никак на сути разговора сосредоточиться не мог, телефон из рук не выпускал. Когда Пал Олегычу это надоело, он очки на кончик носа спустил и строго на сына взглянул.
   - Андрей, в чём дело?
   Тот головой покачал и нервно побарабанил ручкой по столу.
   - Ничего... Просто не могу дозвониться до одного человека.
   - Что-то серьёзное?
   - Нет, папа. - Посмотрел на Ветрова. - Продолжай, Слава.
   - Что у тебя случилось? - с лукавой улыбкой поинтересовалась Кира, как только совещание закончилось. Подошла к нему, обняла сзади и поцеловала в щёку. - Расслабься, Андрюш.
   - Всё нормально.
   - Я вижу. У тебя даже морщинка на лбу появилась, вот как сильно ты хмуришься. Ну, расскажи мне!
   - Кира, прекрати! - одёрнул её Жданов, и Воропаева на самом деле отстранилась, и улыбаться перестала.
   - Хорошо, не буду приставать. Но, надеюсь, ты меня сегодня одну не оставишь?
   Андрей непонимающе посмотрел, а Кира пояснила:
   - Мы сегодня ужинаем у твоих родителей, а потом могли бы ко мне поехать. - Кира руки ему на плечи положила, и начала их массировать. - Я не хочу сегодня оставаться одна.
   - Не думаю, что смогу составить хорошую компанию. У самого настроение ни к чёрту.
   - Может, к вечеру поднимется?
   - Всё может быть, - проговорил Андрей в сторону и глаза закрыл, стараясь расслабиться, не собираясь противиться женским рукам. Кира заставила его снять пиджак, погладила по плечам, по груди, потом на его затылок слегка надавила, и Жданов послушно опустил голову. Дверь приоткрылась, Кира шикнула на кого-то, дверь тут же захлопнулась и воцарилась тишина. Андрей даже глаз не открыл. Тонкие пальчики сильно и уверенно разминали его шею и плечи, и это было невероятно приятно после долгого дня с его проблемами, суетой и волнениями. Вот только беспокойная мысль "почему она не звонит?" никак не отступала...
   Через несколько минут Андрей повёл плечами, чувствуя, как приятно ноют мышцы, и выдохнул. Кира тут же к нему наклонилась и прижалась тёплыми губами к его виску.
   - Приятно? Вечером обещаю полный комплекс расслабляющего массажа. А то ты в последнее время какой-то напряжённый. Я волнуюсь.
   Он слабо улыбнулся и что-то пообещал, а как только Кира вышла, вся умиротворённость со Жданова слетела, и он снова потянулся за телефоном. Понял, что ничего не изменилось, и номер Катерины по-прежнему отключён, до боли стиснул несчастный телефон в ладони.
   Что, чёрт возьми, происходит? За последние несколько недель она ещё ни разу не забывала телефон зарядить, и всегда была на связи. Андрей знал, что в любой момент может ей позвонить. А сегодня-то что вдруг случилось?
   Кира поймала его у лифта и взглянула удивлённо.
   - Ты уезжаешь?
   - У меня дело... то есть, встреча.
   Она кивнула, но Андрей заметил мелькнувшее в её взгляде недоверие. Кира напряглась, правда, с собой справилась довольно быстро, и даже улыбнулась.
   - Только постарайся не опаздывать на ужин, - попросила она. - Не нужно расстраивать Маргариту.
   - Хорошо, Кира, хорошо.
   Она смотрела на него до тех самых пор, пока двери лифта не закрылись, и только после этого Жданов вздохнул с облегчением.
   Он не додумался ни до чего более умного, как поехать к Катиному дому и там её покараулить. Пребывал в странном волнении - то ли переживал, то ли злился на неё, прикидывал, что Кате скажет, отругает за дурацкую беспечность, чтобы запомнила надолго и телефон заряжать не забывала. Снова и снова номер её набирал, и каждый раз испытывал новый приступ возмущения, когда вместо гудков слышал бесстрастный голос, сообщающий ему о невозможности соединиться с абонентом немедленно.
   - Перезвоните позже...
   Андрей телефон на соседнее сидение кинул и посмотрел на себя в зеркало.
   - Я перезвоню, - зловеще пообещал он в пустоту.
   Через час он должен быть у родителей, а он здесь сидит, в чужом дворе, в машине, под кустом сирени и на чужой подъезд таращится в ожидании. И внутренне закипает. Правильно говорят, что нет ничего хуже, чем ждать.
   Снова за телефоном потянулся. Полистал список контактов... Отклонил звонок Киры. Нашёл нужный номер и несколько секунд сомневался, прежде чем решился его вызвать.
   На этот раз проблем не возникло, пошли долгие гудки, а потом грозный мужской голос рявкнул:
   - Слушаю.
   Брови Жданова взлетели вверх, и он осторожно поздоровался.
   - Добрый день.
   - Вечер уже.
   - Да? - Посмотрел в окно. - Наверное. А можно с Катей поговорить?
   - Нельзя. А кто спрашивает?
   - Её дома нет?
   - А вы по какому праву интересуетесь?
   - Праву? - Андрей от такого натиска несколько растерялся. - Прав у меня нет, - усмехнулся он.
   - Вот именно. До свидания.
   - Постойте!.. Мне на самом деле нужно знать... поговорить с Катериной. Я могу её услышать? А с правами потом как-нибудь разберёмся, - пообещал Жданов.
   - Валера, кто это? - послышался в трубке женский голос.
   - Откуда я знаю?
   - Дай мне трубку, я поговорю.
   - А я, по-твоему, поговорить не могу? Не гожусь на эту роль?
   - Валера!
   Жданов с интересом прислушивался к перепалке, и не сразу сориентировался, когда к нему обратился вежливый женский голос.
   - Добрый вечер. Я могу вам помочь?
   - Э-э... Да. Я бы хотел поговорить с Катей. Она дома?
   - Нет, к сожалению. - Голос на самом деле был полон горечи и сожаления. - Может, ей передать что-то?
   Жданов сразу сник и даже вздохнул в трубку.
   - Не нужно. Я перезвоню. Когда она появится, не подскажете?
   - Да если бы я знала... А вы по поводу работы звоните?
   - Нет.
   - А кто вы?
   - Знакомый, - сказал он и досадно поморщился оттого, как это прозвучало.
   - Да? - тут же заинтересовалась Катина мама.
   - Я перезвоню позже, - промямлил Жданов, пытаясь разговор закончить.
   - Лучше завтра.
   Андрей снова трубку к уху поднёс.
   - Почему это?
   - До свидания.
   - Подождите!
   Елена Александровна к трубке вернулась, Андрей голос её слышал, но вместо того, чтобы выспросить её о том, что с дочерью её случилось, он уставился на подъехавшее к нужному ему подъезду такси. Задняя дверь почти тут же открылась, из машины вышел молодой человек, и дверь придержал, руку кому-то протянул. Жданов телефон выключил и на руль навалился. Наблюдал, как Катя из такси вышла, остановилась, ожидая, когда молодой человек с шофёром расплатится, а тот потом к ней вернулся и за талию её приобнял. Катя слушала его, опустив голову, на шаг отступила, но руку его не оттолкнула, они так и стояли, обнявшись. Андрей в удивлении за этим наблюдал, телефон жалобно пиликнул у него в руке, когда он его в ладони сдавил, и Жданов на него посмотрел. На сидении откинулся, не спуская с парочки у подъезда глаз. Потом очки снял и глаза потёр. Вдруг понял, что не знает, как себя вести.
   Можно выйти из машины и ситуацию прояснить. Можно уехать. Можно подойти к ним, взять этого умника за шиворот и душу вытрясти, только за то, что тот так спокойно и по-хозяйски обнимает не свою женщину. Или свою?
   Свою?
   Пока Жданов над всем этим раздумывал, подъездная дверь распахнулась, и на улицу выскочил седовласый мужчина очень грозного вида. Правда, "выскочил" сказано слишком громко, мужчина вышел и быстро-быстро похромал в сторону парочки. Катерину за руку схватил и за свою спину оттолкнул, а на молодого человека с кулаками полез. Крики их были хорошо слышны, мужчина ругался, и то, что он говорил, никаких сомнений у Жданова не оставило. Этот разухабистый нагловатый парень обнимал свою женщину.
   Неужели простила?!
   Катя тем временем между отцом и молодым человеком вклинилась, что-то заговорила, то к одному обращаясь, то к другому, потом в отца вцепилась, и начала ему что-то объяснять. Тот нахмурился, на парня за её спиной поглядывал, но больше на него не наскакивал, а затем на пятках развернулся и пошёл обратно в подъезд. Катя осталась стоять, беспомощно глядя ему вслед и опустив руки. Кавалер её к ней подошёл, сзади приобнял и сказал что-то, к уху её наклонившись. Секунду помедлив, она кивнула, и они вместе скрылись в подъезде.
   Жданов продолжал сидеть, вцепившись в руль, потом медленно разжал побелевшие пальцы.
   - Семейная сцена, - пробормотал он. Постарался справиться с дыханием. - Да...
   Семейная.
   Ключ в замке зажигания повернул и нажал на газ.
  
  
   Глава 20.
  
   Несколько дней спустя
  
   Пал Олегыч поудобнее устроился в президентском кресле, локти на подлокотниках пристроил, и хмуро сдвинул брови. На столе перед ним лежал открытый журнал и Жданов-старший уже несколько минут разглядывал один из снимков, с которого ему улыбалась Юлиана Виноградова. Горящий взгляд, задорная улыбка, как всегда ослепительна, глаз не отвести... И всё бы ничего, если бы рядом с ней не маячил высокий, статный незнакомец, за руку которого она держалась. Пал Олегыч ещё минуту всю эту красоту поразглядывал, потом журнал закрыл и от себя отодвинул. Посмотрел на сына, который устроился на диване, полулежал и удерживал на лбу стакан с водой.
   - Весьма некстати ты решил в загул уйти, - не удержался от веского замечания Пал Олегыч.
   - Это не загул, - хриплым голосом воспротивился Андрей. - Это просто... не рассчитал силы.
   - Да, - кивнул Жданов-старший. - Ты их уже третий день рассчитать не можешь. Показ на носу, а тебя понесло.
   Андрей поморщился.
   - Пап, ну ладно... Нормально всё. - Кашлянул и дёрнулся, расплескав воду. Пришлось садиться и лицо вытирать. - Вот же чёрт...
   Пал Олегыч смотрел на него без тени улыбки.
   - Что случилось?
   - Голова болит.
   - Ну, думаю, это не причина, а следствие.
   - Следствие... - Повторил за ним Андрей, вроде бы и не соглашаясь, но и не споря. Воду допил и снова на диване расположился, вытянув ноги. - С Кирой я не ругался, не думай.
   - Не думаю.
   - Всё у меня нормально, пап. И показ на ура пройдёт, я тебе обещаю. Ты ещё мне позавидуешь.
   Жданов-старший рассмеялся.
   - Я на это рассчитываю. Но всё равно, ты бы свои проблемы оставил на потом. Неделю потерпи, а потом страдай.
   - А с чего ты взял, что я страдаю? - Андрей глаза открыл и на отца посмотрел.
   - Когда у тебя просто загул, тебе даже от головной боли весело, а в последние дни у тебя настроение ужасное, все вокруг жалуются. Вика вздрагивает каждый раз, как ты рядом появляешься. Сколько раз ты её за последние два дня уволил?
   - Да чёрт бы с ней...
   - Это конечно. Андрей, что происходит?
   Он губы поджал, а потом вдруг усмехнулся. И спохватился тут же, когда понял, что это ещё алкоголь в крови играет.
   - О жизни я думаю, папа.
   - О-о, - протянул Жданов-старший тут же затосковав. - Это серьёзно. Неделю подождать не мог?
   - Не мог. Не получилось.
   - Ясно. Но я даже спрашивать боюсь, что именно ты надумал.
   - Я вдруг задумался о том, за что они нас любят.
   Пал Олегыч всёрьёз озадачился.
   - Кто?
   - Женщины. - Андрей руками развёл и выразительно на отца взглянул. - Ты никогда об этом не думал?
   Пал Олегыч промолчал, только на журнал покосился.
   - А я вот задумался. - Андрей сел нормально и взъерошил и без того лохматые волосы.
   - Сколько выпил перед этим?
   - Ой, папа! Я ведь серьёзно. Вот, например, ты.
   - Почему я?
   - Хорошо, я! Вот за что меня Кира любит? Я же гад. И сволочь. И вообще свинья.
   Жданов-старший весело хмыкнул.
   - Сурово.
   А Андрей палец вверх поднял.
   - Но справедливо.
   - Тебе виднее.
   - Но она ведь меня любит. И прощает. - Андрей помрачнел. - Пап, почему они нас прощают?
   Пал Олегыч с ответом решил повременить, и вместо этого попросил:
   - Давай-ка ближе к сути. Что произошло?
   Андрей раздумывал несколько секунд, потом сказал:
   - Да так... Одну мою знакомую жених бросил. И не просто бросил, а обокрал и сбежал. Она переживала, говорила, что переживает, по крайней мере, предателем его называла, а как только он вернулся, сразу простила. Почему?
   - Любит, наверное.
   Андрей глаза в пол опустил, сглотнул и откинулся на спинку дивана.
   - Да, наверное.
   - Не понимаю, ты какое отношение к этому имеешь? Или ты про себя рассказывал?
   - Вот если бы мне это кто другой сказал, я бы обиделся, честное слово.
   - Да ладно тебе. Что тебя не устраивает? Что прощает? Думаешь, если бы было наоборот, было бы лучше?
   - Справедливее было бы.
   - Подумать только, о справедливости он заговорил. Веди себя так, чтобы не приходилось прощать, и всё само собой наладится.
   Андрей всерьёз над этим призадумался, а после вдруг ухмыльнулся и заявил:
   - Сволочь я. И ты тоже.
   Пал Олегыч нахмурился, шутки не оценив.
   - Хватит. Забыл, с кем разговариваешь?
   - Когда ты говоришь со мной в таком тоне, я себя ребёнком чувствую.
   - А ты только такой тон и понимаешь, к сожалению. Андрей, я тебя очень прошу - завязывай пить. Чтобы у тебя не случилось, трёх дней вполне достаточно. Сидишь тут, о вине своей говоришь, а сам снова Киру расстраиваешь. Опять ночами пропадаешь не понятно где.
   - Не понятно, - согласился Андрей.
   - Вот именно. Хочешь повиниться перед кем-нибудь, перед ней повинись.
   - Чтобы она снова простила?
   - Ты добьёшься того, что не простит. Немного осталось ждать. Этого хочешь?
   Андрей потёр лоб рукой и болезненно поморщился.
   - Я не знаю.
   - Помни, что ты мне обещал. Я должен тебе позавидовать на этом показе. А для этого ты должен быть в форме.
   - Я постараюсь.
   - Постарайся.
   Пал Олегыч из-за стола поднялся, прихватил с собой журнал, и напоследок похлопав сына по плечу, из кабинета вышел. Правда, один Андрей пробыл совсем не долго, явился Малиновский, уселся напротив и принялся его разглядывать, с весёлой ухмылкой. Потом восторженным тоном объявил:
   - Ты из-за неё страдаешь. Ну, признайся!
   - Нет.
   - Да ладно, Андрюх.
   - Дело не в ней. - Жданов взмахнул рукой. - Просто жизнь, Ромка, это такой кавардак!..
   - Она тебя кинула.
   - Нет.
   - Андрюх, кому ты врёшь?
   Он усмехнулся.
   - Даже не надейся.
   Малиновский выразительно закатил глаза и от Андрея отвернулся.
   - Сейчас ты будешь говорить, что между вами ничего не было, вы ничего друг другу не должны, и она просто тебе не звонит.
   Жданов молчал, только взглядом его сверлил. Ромка голову повернул и посмотрел на него.
   - Что в ней такого, Палыч? Чего ты маешься?
   Рука сама собой в кулак сжалась.
   - Пройдёт.
   - А я тебе отвечу. Просто она тебя кинула. И ты обиделся.
   - Обиделся? - Жданов искренне удивился.
   - А разве нет?
   - Нет...
   - Тогда что?
   - Да ничего! Просто... Она такая же, как Кира! - Андрей постучал указательным пальцем по подлокотнику. - Она его простила!
   Малиновский скис.
   - Это я уже слышал. Что ты зациклился на этом? Её дело. Может, ей такой и нужен, которого прощать надо.
   Андрей глаза закрыл и едва сдержался, чтобы друга не послать по конкретному адресу. А вместо этого решил согласиться:
   - Может быть.
   - Ладно тебе... - Ромка с хрустом потянулся. - Все они одинаковые. Ты это ещё не выяснил?
   - Выяснил...
   - Вот именно. И на Кире остановился. Что ты тогда ерундой страдаешь? Чёрт с ней, с этой Пушкарёвой. Тебе кроме неё подумать не о чем?
   Андрей устало потёр лицо рукой.
   - Я плохо выгляжу?
   - Причёска - во, - Рома поднял вверх большой палец.
   - Смейся над другом, смейся. - Жданов поднялся. - Надо делами заняться. - Замер на секунду, потом головой покрутил, разминая затёкшую шею. - Что у нас на повестке дня?
   Рома с усмешкой наблюдал за ним.
   - Показ у нас на повестке дня! Нервный гений, оголодавшие модели и жадные до сенсации журналюги. Ты с чего хочешь начать? Я предлагаю со второго пункта.
   - Ты всегда начинаешь со второго.
   - Не правда. Я всегда начинаю с того пункта, в котором есть слово "модели". А уж первый он, второй или десятый...
   Андрей согласно кивнул. Прошёл к столу, сел и хлопнул по кнопке селектора ладонью.
   - Вика, - проговорил он смертельно усталым голосом, - давай, позаботься о своём шефе. Кофе, минералку и ещё таблетку... И документы не забудь. Будем работать.
   А Катя пусть прощает, кого хочет и будет счастлива. Раз ей такой и нужен.
  
  
  
   Зорькин Катю раздражал. Уже минут двадцать по её комнате вышагивал и своим мрачным видом тоску нагонял. Явился с утра раннего, сначала на кухне с родителями чаи гонял, теперь вот к Кате в комнату пришёл, но ничего не говорил, только молчал и мрачнел. Пушкарёва его состояние очень хорошо понимала, Колька только-только начал от шока отходить, но то, как он лицом темнел, ей определённо не нравилось.
   - Прекрати ходить туда-сюда, - попросила она, не утерпев.
   Он остановился и на неё, сжавшуюся на диване, посмотрел.
   - Ты ему веришь?
   - Не знаю.
   - Катя!
   - Что-то меня во всей этой истории настораживает, - призналась она.
   - А меня всё настораживает!
   - Что ты кричишь?
   - А я не могу не кричать!
   - А ты попробуй. Пока ты кипятишься, ничего толкового тебе на ум не придёт.
   - Хорошо. - Он кивнул и сел рядом с ней на диван. - Давай толковые идеи выдавать.
   Сказать легко, а вот как сделать?
   - Мы Старкову верим?
   - Пятьдесят на пятьдесят.
   - Хорошо. Где будем проверять другие пятьдесят?
   - Понятия не имею.
   Зорькин на неё посмотрел, а Катя его мысли разгадала и перепугалась.
   - Нет.
   - Кать...
   - Нет, и не проси меня об этом! Я не буду с ним говорить! Я не могу, понимаешь?!
   Коля губы поджал, потом спросил:
   - Он так и не звонил?
   - Зачем ему мне звонить? - От друга отвернулась и рукой прикрылась, чтобы он не видел, как губы затряслись. Но Колька всё равно заметил и расстроился.
   - Я тебя предупреждал.
   - Я ненавижу, когда так говорят.
   - Знаю, но я всё равно тебя предупреждал. - В задумчивости потёр кончик носа. - А Денис?
   Катя только рукой на него махнула и закусила нижнюю губу, до боли.
   - И что же нам теперь делать? - озадачился Зорькин.
   - Я не могу с ним говорить, прости. Не могу его видеть.
   - А если я поговорю?
   - Как хочешь.
   - Нда, Пушкарёва... - Он невесело усмехнулся. - Угораздило же тебя.
   Она кивнула. Угораздило. Ещё как угораздило.
   Даже не думала, что так скучать будет. Что настолько сильно, настолько отчаянно. Приходилось убеждать себя не ждать его звонка, обещать себе быть сильной и самой не звонить, не реветь в подушку, в конце концов. В её жизни такое происходило, очень важные события, жизненно важные, они внимания её требовали, а она по Жданову плакала. Самое смешное, что кажется, впервые в жизни её мечта сбылась, всё исполнилось, что желала, а Кате теперь от такого счастья выть хотелось.
   - Нужно как-то выйти на Ветрова.
   Пушкарёва непонимающе посмотрела.
   - Что?
   Коля глаза к потолку поднял.
   - Очнись, наконец. Если мы не можем поговорить со Ждановым, то надо всё выяснить у самого Ветрова. Припереть его к стенке.
   Катя скептически взглянула на друга.
   - Чем ты его припирать собрался? Палкой?
   - Нашла время язвить.
   - Он даже разговаривать с тобой не будет, Коля.
   - А мне это и не нужно. Задам ему один вопрос и сразу станет ясно - врёт Старков или нет.
   - А если нет? - тихо спросила Катя.
   - Врёт, Кать. Я чувствую. Ты лучше придумай, как мне его поймать и где.
   Пушкарёва пожала плечами.
   - Где он живёт - я не знаю, а на работу приезжает на машине и оставляет её в подземном гараже. Ой, Коль, это глупо! Он не будет с тобой разговаривать. Ты даже один вопрос задать не успеешь, а он уже милицию вызовет. И тогда уже тебе начнут вопросы задавать.
   - А что тогда? - расстроился он.
   - Не знаю пока. Я попытаюсь ещё с Денисом поговорить.
   Зорькин помолчал, потом кивнул на букет в вазе.
   - Я смотрю, он серьёзен, как никогда.
   Катя тоже на цветы посмотрела.
   - Можно начать всё сначала, здесь, - сказал Коля через минуту молчания. - Если он не врёт, конечно, и деньги есть. Так что, не кисни, Пушкарёва. Прорвёмся.
   - Да...
   Взял её за руку и пощекотал ладошку.
   - Перемелется - мука будет.
   Глаза опять защипало от невыплаканных слёз.
   - Наверное...
   - Ты всё сама должна решить, - говорила ей мама вчерашним утром. - Не слушать никого, назад не оборачиваться. Реши сама.
   - Ты о Денисе?
   - А о ком? - Елена Александровна оглядела письменный стол, никакого беспорядка не обнаружила, и замерла в некоторой растерянности. Потом на дочь посмотрела. - Чтобы он тебе ни говорил, Катюш, ты сама должна решить...
   - Мам, я об этом сейчас совсем не думаю. Я о Ларисе думаю.
   Елена Александровна сокрушённо кивнула.
   - Понимаю. Вот только нет Лары больше. С этим ничего уже не поделаешь. А тебе жить. И на произошедшее не нужно оборачиваться.
   - Ты не хочешь, чтобы я его прощала? Тебя это беспокоит?
   - Я... Нет, Катюш, я ничего говорить тебе не буду. Ты сама должна решить. А мы с папой постараемся принять твоё решение.
   Катя печально улыбнулась.
   - То есть, вы заранее уверены, что я не выдержу и его прощу?
   Елена Александровна к ней повнимательнее присмотрелась, потом присела рядом с ней и в глаза заглянула.
   - Катюш, случилось что-то?
   Головой мотнула.
   - Нет.
   - Ты уже несколько дней сама не своя. Что он тебе наговорил? Обидел? А теперь вот цветы дарит, да?
   Катя нервно тискала угол подушки, а потом негромко спросила:
   - Мам, можно я тебе вопрос задам?
   - Конечно.
   Помедлила, слова подбирая.
   - Бывает так, что любовь проходит? Вот просто... раз и нет её. Бывает?
   Елена Александровна удивлённо моргнула, но постаралась с собой справиться.
   - Бывает, конечно.
   - Я думала, что не бывает.
   - Катя, по-моему, ты преувеличиваешь. Что значит, раз и нет? Разве у тебя так было? Денис он непорядочно поступил, чтобы он сейчас не говорил и не объяснял, но всё равно непорядочно. И поэтому ничего удивительного, что ты...
   - А если об этом не думать?
   Елена Александровна покачала головой, не спуская с дочери глаз.
   - Не понимаю.
   Катя повернулась к ней, а подушку сильнее к себе прижала.
   - Мы же с Денисом долго вместе были... Мы даже жили вместе. Мне казалось, что это навсегда. Что всё очень серьёзно, для меня всё было серьёзно. Мам, я ведь чуть с ума не сошла, когда он пропал, ты же знаешь. Я так хотела, чтобы он вернулся... - Катя замолчала, встретившись с матерью взглядом.
   - И что? Сейчас уже не хочешь?
   - Не знаю. - Пушкарёва прикусила губу и глаза отвела.
   - Может, ты просто обижена на него? А?
   - Мама, я на него смотрю и понимаю, что мне всё не так.
   - Что не так?
   - Не знаю! Я всё помню - как любила его, как ждала, планы строила, даже работала для него, всё для него, а сейчас самой не верится. Что это значит?
   - Не любишь?
   - Я о нём не думаю, - призналась Катя. - Совсем. Стараюсь, ведь понимаю, что нас очень многое связывает, но мысли далеко.
   - Тебе успокоиться надо. - Елена Александровна погладила её по плечу. - Столько всего на тебя свалилось в последнее время. Разобраться тебе в себе нужно.
   - Мам, он меня замуж зовёт.
   Елена Александровна в первый момент растерялась.
   - Вот как.
   - Ты только папе не говори пока.
   - Катя, ты согласилась?
   - Нет. Я думаю.
   Елена Александровна невесело призадумалась, потом сказала:
   - Не нравится мне всё это. Что за спешка?
   - Нет никакой спешки. Говорит, что ждать будет, сколько понадобится. - Катя усмехнулась. - Не похоже на Дениса, правда?
   - Не похоже, - согласилась Елена Александровна. - Терпеливый, покладистый...
   - Мама, я запуталась совсем. - И выдохнула: - Я такое натворила, мама!..
   Елена Александровна обернулась на дверь, за которой слышались шаги мужа, потом снова на дочь посмотрела, обеспокоенно.
   - Что ты натворила? - севшим от волнения голосом переспросила она.
   Катя на неё не смотрела, смотрела в сторону, смелости набралась и призналась:
   - Я ему изменила. - И так как мама не ахнула, не удивилась, а просто продолжала молча разглядывать её, Катя рискнула сама на неё взглянуть. И тут же бросилась объясняться, чувствуя, как горят от смущения щёки и, если честно, уже жалея о своём порыве поделиться с матерью своими переживаниями. - Появился один человек, я не думала, что он может на меня внимание обратить... а потом всё как-то само собой случилось. Не специально.
   - На твоей бывшей работе?
   - Да.
   - Так ты поэтому уволилась?
   - Нет. Точнее, не только поэтому. Были и другие причины, более веские.
   - И что этот человек?
   Катя опустила голову.
   - Уже ничего. Мы расстались. То есть, просто разошлись в разные стороны.
   Елена Александровна удивлённо посмотрела.
   - Катя, ты влюбилась?
   Пушкарёва решительно покачала головой.
   - Нет.
   - Катя!
   Дверь открылась, и в комнату заглянул хмурый Валерий Сергеевич.
   - Лен, ты пироги печь думаешь? Тесто уже из кастрюли вылезает, сейчас по кухне гулять пойдёт.
   Катя отвернулась от отца и попыталась незаметно вытереть слёзы, но тот всё равно заметил и тут же забеспокоился.
   - Катерина, ты что ревёшь?
   - Всё хорошо, папа.
   - Что хорошо, если ты ревёшь? Опять из-за этого гусака? Так я ему крылья-то пообломаю!..
   - Валера! - Елена Александровна красноречиво на мужа посмотрела и рукой на него махнула. Тот замолчал, но продолжал стоять в дверях и на дочь смотреть. Тогда Елена Александровна одними губами, но довольно отчётливо, произнесла: - Уходи.
   Пушкарёв помялся, жене пальцем погрозил, но дверь за собой закрыл, а Елена Александровна к дочери повернулась.
   - Так ты из-за этого переживаешь? Что Денису изменила?
   - Во мне сломалось что-то, - призналась Катя. - Теперь всё не так. На Дениса смотрю и понимаю, что по-прежнему уже не будет.
   - Так может это хорошо?
   - Может быть, - не стала она спорить. - Но как по-другому я тоже не знаю! Вдруг я ошибаюсь? Действительно обижена на него, отвыкла, думаю не о нём, но это только сейчас, а когда успокоюсь, всё вернётся? Или не вернётся. Я просто с ума схожу от этих мыслей. Денис говорит, что любит, что скучал, что многое понял, а я не знаю, что ему в ответ сказать. Прекрасно понимаю, что он виноват передо мной, помню, как с ума сходила, а сейчас... не злюсь, и облегчения от его оправданий не испытываю. Это ведь неправильно? Не может так быть. Сама себя не понимаю - то ли это равнодушие такое тотальное, то ли я его люблю настолько сильно, что не могу на него долго и всерьёз злиться. - Катя выдохнула. - Глупо звучит, да?
   - А о ком ты думаешь? О другом?
   - Это временно, пройдёт, - уверенно заявила Катя. - Просто слишком мало времени прошло.
   Елена Александровна улыбнулась.
   - А может, просто влюбилась?
   - В него?! Это было бы слишком глупо. Даже для меня.
   - Почему? Он плохой?
   - Хороший, мама. Правда, сам об этом иногда забывает. Но он чужой.
   Елена Александровна насторожилась.
   - Женат? Катя... - Она даже побледнела.
   - Нет, не женат. Пока не женат. - Голову закинула и часто заморгала, надеясь, что слёзы остановятся. Елена Александровна положила руку на её коленку. - Я голову потерла, в первый раз в жизни. Но это ведь не любовь.
   - А что тогда любовь?
   Катя растерялась.
   - Как это? Ты же сама мне всегда говорила... Спокойствие, быть рядом всегда, вместе о будущем думать... Знать, что это будущее есть.
   - Мало ли что я говорила. - Елена Александровна смущённо улыбнулась. - Я лучшее тебе привить пыталась, думала, что права, не о любви говорила, а о жизни... Боялась, что ты влюбишься по молодости и забудешь обо всём на свете. Но ведь спокойствие не сразу приходит. Со временем, а поначалу пусть голова от счастья кружится. Это тоже нужно.
   Катя наклонилась и голову матери на плечо положила, как в детстве.
   - С Денисом кружилась?
   - Кружилась, - созналась Пушкарёва, - но совсем не так. И не так часто.
   - Вот видишь!
   - Сейчас совсем не важно, что я вижу. У него совсем другая жизнь, мама, нам незнакомая.
   Елена Александровна помолчала, раздумывая над чем-то, потом взяла дочь за руку и сжала её.
   - Наверное, ты права и так будет лучше. Если у него другая жизнь, если он чужой... то не нужно себя мучить. Со временем всё пройдёт, поверь мне. Ты успокоишься, и будешь вспоминать о нём без всякого волнения. Возможно, даже с благодарностью.
   - Никогда не думала, что попаду в такую ситуацию. - Катя горько усмехнулась. - Когда я была с Денисом, мне, по крайней мере, всё было ясно. Да, у нас проблемы были, но я знала, как с ними справляться, знала, что дальше будет, а сейчас я... с пути сбилась. И что делать - не знаю.
   - Не торопись, - сказала Елена Александровна. - Время всё по своим местам расставит.
   Вот только времени ей Денис не давал. Он был очень настойчив. Несколько раз приходил и разговаривал с её отцом, правда, каждый раз оба исходом этих разговоров оставались недовольны и, наверное, поэтому и было предпринято несколько попыток найти взаимопонимание. Катя пыталась выяснить, о чём они говорят, но Денис от темы неизменно уходил, а Валерий Сергеевич лишь отмахивался.
   - Это мужской разговор, не лезь.
   - Что это значит, - растерялась Катя, услышав один и тот же ответ в третий раз.
   - Это значит, - загрохотал отец, - что пока я не буду уверен, что поступаю верно, моя дочь никуда из этого дома не уйдёт. Думать об этом забудь, поняла?
   Катя смотрела на него во все глаза.
   - Он хочет, чтобы я переехала к нему?
   - Я не знаю, чего он хочет! Мне на это как-то наплевать! На все его причины и обстоятельства!.. У меня дочь одна!
   - Папа, успокойся. - Катя обняла его. - Я никуда не собираюсь переезжать. В ближайшее время точно.
   - Вот и скажи ему об этом!
   - Скажу, - пообещала Катя.
   Они встретились вечером, Денис ждал её на остановке, с букетом в руках, и Катя задумчиво разглядывала его из окна автобуса, пользуясь моментом. Старков курил и с отрешённым видом разглядывал что-то на доске объявлений, потом оглянулся на подъехавший автобус и от сигареты поспешил избавиться. Встретил Катю у самых дверей, подал ей руку и улыбнулся.
   - Привет.
   Она улыбнулась в ответ и подставила щёку для поцелуя, когда он к ней наклонился.
   - Давно ждёшь?
   - Да нет, минут двадцать.
   - Прости.
   - Нормально всё. - Он обнял её за плечи. - Цветы не завяли. - Протянул ей букет. - Это тебе.
   - Спасибо. - Цветы она взяла и прижала к себе. - Куда пойдём? Может, прогуляемся? Я поговорить с тобой хотела.
   Денис плечами пожал и крепче её обнял.
   - Я хотел тебя к себе пригласить. Тут рядом. Но можем и погулять.
   Катя сбилась с шага.
   - Я думала, что ты у родителей живёшь.
   - Я уже вышел из этого возраста, котёнок.
   - Квартиру снял?
   Он кивнул.
   - Мило, - пробормотала Катя.
   - Вообще-то, я надеялся, что ты ко мне переберёшься. Пусть не сразу, но...
   - Давай об этом потом поговорим?
   Стартов выдал театральных вздох.
   - Хорошо, - произнёс он почти по слогам. - Так что, гулять будем?
   Катя не ответила, и они не спеша пошли вдоль улицы.
   - Ты успокоилась немного?
   - Вряд ли.
   Денис хмыкнул.
   - Хорошо, я по-другому спрошу. Свыклась с моим возвращением?
   - Ты должен был мне рассказать всё ещё тогда.
   - И что бы ты сделала? Со мной в бега ударилась?
   - А может и не пришлось бы бежать?
   Он напрягся.
   - Может я и трус, но не идиот. У меня тоже инстинкты есть, чувствую, когда пора защищаться.
   Катя с трудом заставила себя смолчать, но Денис видно почуял неладное.
   - Почему ты мне не веришь?
   - Дело не в этом...
   - Нет, именно в этом. Ты мне не веришь. - Убрал руку с её плеча. - Всё так плохо?
   - Ан... Денис, ну о чём ты говоришь?
   Он остановился и большими пальцами зацепился за карманы джинсов. Посмотрел на неё.
   - Пойдём ко мне, - попросил Старков. - Не могу я так разговаривать, на ходу.
   Ни одного довода против у Кати не нашлось, да и Денис смотрел так, словно она его своим отказом смертельно ранит. Взгляд несчастный и почти умоляющий.
   - Пойдём, - с лёгким вздохом согласилась она.
   - Отлично, - обрадовался он и снова её обнял. - Посмотришь, как я живу. Квартира небольшая, окна во двор, но всё равно...
   Катя кивала, слушая его и не зная, что сказать. Шла против воли, разволновалась из-за чего-то. Не хочет с ним наедине оставаться?
   Квартира, на самом деле, оказалась небольшая, всего одна комната. Но достаточно просторная. Тут и самая настоящая кровать уместилась, и диван, и даже стол обеденный, в данный момент, заставленный тарелками.
   - Нужно цветы в вазу поставить, - сказала Катя, а Старков растерялся.
   - Где же я вазу найду?
   - Тогда в банку. Банка есть?
   Он кивнул и ушёл на кухню, а Катя остановилась у стола, осмотрела беспорядок, потом сумку свою на диван положила, и начала тарелки со стола убирать, составляя их на поднос. Заметила два чемодана у стены.
   - Ты вещи не разбирал?
   - Некогда пока. Смотри, вот эта подойдёт?
   - Подойдёт, - кивнула Катя, посмотрев на банку. - А вещи надо разобрать, Денис. Всё же мятое будет. Я знаю, как ты чемоданы пакуешь...
   - Я разберу, котёнок. Прямо сегодня.
   От его радостного голоса у неё вдруг мурашки побежали.
   - Как тебе квартира?
   - Хорошая.
   - Правда, нравится?
   Натянуто улыбнулась.
   - Ты же её не купил, а просто снимаешь.
   - Ну и что. Я же её сам выбирал.
   Правильно, а раньше подобными "мелочами" она занималась. А тут он сам... На похвалу напрашивается?
   Откуда в ней взялось столько язвительности и нетерпимости? Сама за собой замечает. И собой недовольна.
   Чтобы прекратить глупый разговор, взяла поднос с посудой и ушла на кухню.
   - Я с твоим папой об этом говорил, - заявил Старков, появляясь на кухне следом за ней.
   - Я знаю.
   - Он тебя не отпускает, да?
   - Не в этом дело, Денис. Просто я сама ещё не готова съехать от родителей.
   - Почему ты никак не можешь меня простить? - вдруг решил обидеться он. - Я же не сделал ничего плохого! То есть... Я поступил неправильно, признаю, но ведь это ради тебя. Ты веришь?
   - Верю... наверное.
   - Почему наверное-то?
   - Тебе не кажется, что твоя история несколько... невероятна?
   - Что ж тут невероятного? - всерьёз озадачился он. - Простая схема, ничего сложного...
   - Да я не о схемах, Денис! Не могу я поверить, что Лариса деньги воровала!
   Старков ухмыльнулся.
   - Здорово. Значит, мне ты не веришь, а ей веришь. И что бы я ни говорил, ничего не изменится, потому что наша Ларка подтвердить мои слова не может. Она же умерла!
   - Денис!
   - Ну что Денис? Чему ты не веришь? Что я наше будущее спасал, что к тебе вернулся, потому что люблю? - Он на Катю уставился весьма свирепо, а потом вдруг из кухни выбежал. Пушкарёва проводила его встревоженным взглядом, но Денис быстро вернулся и положил на стол какие-то бумаги. - Вот, это всё тебе.
   - Что это? - Катя шагнула к столу.
   - Деньги наши! Документы на оформление банковского счёта, выписки... вот даже карточка пластиковая! А вот здесь сумма, чёрным по белому... Сто пятьдесят пять тысяч долларов, даже с копейками!
   Катя осторожно прикоснулась к его руке.
   - Успокойся. Я вижу.
   - Видишь? Теперь веришь?
   Кивнула, чтобы ситуацию не накалять.
   - Тогда прекрати! Ты всю душу из меня вынимаешь своими недоверчивыми взглядами!
   Глаза опустила и отошла.
   - Расскажи мне всё в подробностях, - попросила она, а Старков всерьёз озадачился.
   - Что именно?
- Про Ларису и Ветрова.
   - Ты с ума сошла? Откуда мне подробности знать? Я свечку не держал. Да и Лариска, сама знаешь, как ко мне относилась. Моё дело было маленькое - деньги получать, а уж откуда они их доставали, дело не моё.
   - Но ты так уверенно говоришь, что из "Зималетто"!..
   - А откуда ещё, Катя? Не сами же они их рисовали по ночам.
   - Это очень серьёзное обвинение, ты понимаешь?
   - Я никого ни в чём не обвинял! Я рассказал тебе, как дело было. Да и какая теперь разница? Вспять не повернёшь.
   - Есть разница. Колька не успокоится, пока точно знать не будет. Он собирается искать Ветрова.
   Он растерянно моргнул.
   - Зачем?
   - Чтобы самому у него спросить.
   - Спал ли тот с его сестрой? Смешно. - Денис качнул головой. - У Жданова пусть спросит, и ещё у кого-нибудь. Вдруг ему не один раз повезёт.
   - Зачем ты так?
   - Да ладно, а то она святая была!..
   Катя поморщилась и поторопилась тему сменить.
   - Он ведь на самом деле будет искать с ним встречи.
   - Да пусть ищет, раз ему башки не жалко.
   - Думаешь, это опасно?
   - Скоро твой дружок это проверит.
   - Денис!
   Он досадно поморщился.
   - Извини. Просто вся эта суета меня раздражает.
   Они помолчали, Денис разглядывал призадумавшуюся Катерину, а потом шагнул к ней и опустился на колени. Обхватил её руками, голову поднял и встретил встревоженный взгляд.
   - Ты что?
   - Мне плохо без тебя.
   - Денис, встань немедленно.
   - Выходи за меня замуж.
   - Прямо сейчас?
   - Да. Хотя бы пообещай, что подумаешь.
   - Я подумаю, - выдавила она из себя.
   - А твой отец тебе запретит.
   - При чём здесь мой отец? Ты же не на нём жениться собираешься.
   - Потому что ты никогда с ним не споришь.
   - Спорю, Денис, когда вижу в этом смысл. Встань!
   Он улыбнулся.
   - Тебе не нравится? Я перед тобой на коленях стою, - в его голосе зазвучали игривые нотки. - Ты меня любишь? Хоть чуть-чуть скучала? - Ослепительно улыбнулся. - Я перед тобой на коленях и прошу твоей руки. Котёнок, скажи "да".
   Его рука нырнула под подол её юбки, и Катя сильно зажмурилась. Сердце грозило вот-вот из груди выскочить. Руку Старкова, гладившую её ноги под юбкой, остановить пыталась, но не получалось.
   - Денис, пожалуйста!..
   - Что? - выдохнул он и прижался щекой к её животу.
   Это была любимая игра Жданова. Сколько раз Андрей неожиданно опускался перед ней на колени, поначалу пугая её этим и приводя в смятение, ноги её обнимал, голову закидывал, чтобы лицо Катино видеть, и даже мог разговор продолжать с совершенно серьёзным видом. Руки у неё под подолом шарили, глаз с Катиного лица не спускал, наблюдал, как она с дыханием пытается справиться, как щёки пылать начинают, глаза не знает куда деть, а сам продолжал говорить ровным голосом, вопросы ей задавал и даже отчёты какие-то требовал один раз. Подводил её к определённой черте, когда она всё-таки теряла нить разговора, победно улыбался и тогда уже лицом в её живот утыкался. Ей становилось щекотно и жарко от его дыхания, за плечи его хваталась, боясь упасть, колени подгибались, а когда с губ первый стон срывался, оставалось только Жданова за шиворот брать, с колен поднимать и тащить... в каморку, в спальню, куда угодно, лишь бы не мешал никто.
   Андрею очень нравилось, когда она инициативу проявляла, начинал улыбаться и говорил, что сдаётся без боя. Но это ведь был Жданов, с ним было легко, ему не нужно заглядывать в глаза, бояться остаться непонятной, даже рассмешить его совсем не страшно. Можно руку в кулак сжать и ему продемонстрировать, или прямо под нос сунуть, чтобы не смеялся больше. А Андрей губами к её кулаку прижмётся, и ничего страшного не случится.
   Андрей, Андрей!.. Вот сейчас точно не время о нём думать.
   - Денис, встань...
   Он действительно поднялся на ноги, вот только подол её юбки не отпустил, и Катя поняла, что он настроен вполне решительно. Смотрел на неё, глаза уже потемнели, руки сжимались всё крепче, и всё было так знакомо и предсказуемо, но всё равно что-то не так.
   Денис наклонился и прижался губами к её шее, Катя пришлось голову назад закинуть, при этом упёрлась затылком в стену и глаза закрыла. У неё была пара секунд, чтобы решить...
   ... Жданов разглядывал её, подперев голову рукой, заговорщицки улыбался, потом провёл пальцем по её шее, спустился к груди.
   - Тебе хорошо со мной?
   Катя улыбнулась, но ничего не ответила, а Андрей рассмеялся и сам на свой вопрос ответил:
   - Тебе хорошо со мной.
   - Ещё бы, у тебя такой опыт, - шутливо проворчала она и стукнула его по руке.
   Он от возмущения даже рот приоткрыл.
   - Это здесь не при чём!
   - Правда?
   - Конечно. Просто кое-кто... - Он выдержал значительную паузу, потом наклонился к ней и прижался губами к её ключице. И после этого продолжил: - Кое-кто любит секс. Но почему-то этого безумно стесняется.
   Тогда Катю удивили его слова, она ведь так старалась быть раскованной, позволяла Жданову всё, ну или почти всё, и ей казалось, что Андрей не замечает её вспыхивающего время от времени смущения. Он никогда ничего ей не говорил по этому поводу, даже тему эту не поднимал, а оказывается, всё чувствовал и понимал. И стараний её не принял, которые последовали за этим разговором.
   - Будь самой собой, - попросил он. - Мне именно это нравится.
   Но опять же, это Жданов, а вот как вести себя теперь с Денисом, Катя не знала.
   - Будь самой собой. А я буду делать то, что ты хочешь, - шептал Андрей. - Что ты хочешь?..
   ... Чёрт бы взял этого Жданова!
   Глаза открыла и встретила взгляд Дениса. Тот голову поднял и теперь смотрел на Катю, приподнял пальцем её подбородок, заглядывая ей в глаза. По его губам скользнула знакомая полуусмешка-полуулыбка, он словно дразнил её, а Катя вдруг поняла, что и в этот раз выступать в роли кролика перед удавом, ей не хочется. И поэтому решила сделать первый шаг, взяла его за футболку и притянула к себе. Особой страсти в их поцелуе не было. Денис растерялся от её такого явного натиска, а Катя скорее себе доказывала, что хочет его и может позволить себе быть самой собой и с ним. И Жданов тут совсем не при чём!..
   Целовала его и вдруг подумала: Господи, Денис ведь вернулся! Это не мечты и не выдумки, он вернулся...
   Старков отстранился, задыхаясь, и на Катю посмотрел удивлённо.
   - Вижу, что ты на самом деле соскучилась. Да? Скажи.
   Она губы облизала, и в глаза ему посмотрела.
   - Ты разговаривать хочешь?
   Он головой качнул и усмехнулся, правда, несколько неуверенно. Потом за руку её взял и повёл в комнату.
   Обратно дороги не будет, она ведь себя знает. Либо Денис, либо Андрей, о котором кроме воспоминаний ничего не осталось. И сейчас эти воспоминания ей очень мешают. Если раньше, занимаясь со Старковым любовью, она думала о нём в первую очередь, а не о себе, то сегодня о Жданове, и это не приводило в отчаяние, это злило ужасно. Причём злилась она именно на Андрея. Ей опять всё было не так! Глаза закрывала, но чего-то необходимого для себя и уже привычного, не чувствовала. Мужские руки по её телу бродили, а не скользили, останавливались не там, и от этих прикосновений, не достаточно смелых и знающих, никак не приходило такое упоительное чувство возбуждения, которое способно было любой её протест и сомнение заглушить. Она не терялась во всём происходящем...
   А ведь жила с этим мужчиной больше года, спала с ним в одной постели, любовью занималась и никогда ни о чём подобном не думала. Он всегда был таким: требовательным, а не решительным, любимым, но не нежным. И такого она его принимала и любила, как по-другому не знала. И сейчас не знает, по крайней мере, пытается себя в этом убедить, и от закрадывающихся в душу сомнений отмахивается, как может.
   - Я люблю тебя, люблю, - выдохнул Денис прямо ей в губы.
   Сердце сжалось, Катя глаза открыла и посмотрела на него. Их лица были совсем близко, они касались друг друга носами, дыхание смешалось, и Катя поразилась, какими знакомыми и родными ей показались глаза Старкова. В них не было насмешки и привычной хитринки, он просто смотрел на неё и повторял:
   - Люблю...
   Она молчала. К щекам его прикоснулась, в ладонях его лицо сжала, а Денис наклонился, чтобы её поцеловать. Он больше не тискал её, руки лежали на её бёдрах, губами к её губам прижался, и заулыбался, когда Катя ответила на его поцелуй. Он всё длился и длился, и у неё даже голова слегка закружилась. Денис навалился на неё всем своим весом, стало тяжело и душно, он поцелуй прервал, чтобы дать ей возможность вздохнуть, и скользнул языком по её нижней губе.
   Он был терпелив, как никогда. Денис не торопился, видно всерьёз вознамерился её соблазнить, по всем правилам. Катя его не останавливала, выдавила из себя улыбку, когда он поднял голову, чтобы встретить её взгляд, помогла ему футболку снять и крепко зажмуривалась, когда изнутри поднималось что-то неприятное и нетерпимое. Руку подняла и указательным пальцем провела по спине Старкова, по позвоночнику вниз. Денис задрожал и что-то зашептал ей на ухо. Юбку с неё стаскивал, кружево бюстгальтера сдвинул вниз, губами прикоснулся, а Катя вдруг глаза открыла, словно очнувшись. Уставилась на белёный потолок, на старомодную люстру, и вдруг словно увидела всё происходящее со стороны. Она под Денисом, который буквально подмял её под себя, он уже до предела возбуждён, у него кончается терпение, а она каждое его прикосновение предугадать может. Он тяжело дышит, пальцы вжимаются в её плоть, а она в одеяло вцепилась... Она просто терпит, и это уже давно не любовь. И не секс.
   И ей совсем не важно, хорошо ли ему.
   - Чёрт, Катя! - Денис от неё рванулся, отодвинулся и посмотрел дикими глазами. - Ты что делаешь?
   Она непонимающе посмотрела.
   - Что?
   - Ты в меня ногтями впилась! Чёрт, - он попытался рукой дотянуться до своих лопаток.
   - Извини.
   - Извини... - рассерженно пробормотал он, а она тем временем на постели села и принялась торопливо приводить себя в порядок. Денис спину потёр, а за Катей наблюдал удивлённо. - Ты куда?
   Она головой покачала.
   - Я не могу.
   - Что?
   - Не могу. Денис, я пойду, ладно?
   Он только руками развёл.
   - Ты с ума сошла? И меня оставишь?..
   Катя поднялась и юбку поправила.
   - Тебе поцарапанной спины мало?
   Старков рухнул на постель.
   - Замечательно, - сказал он и с шумом выдохнул. - Кать, ты можешь объяснить, что происходит?
   - Нет. Я пока сама не понимаю.
   - Ах вот в чём дело! Решила меня наказать по полной программе?
   - Я домой пойду, ладно?
   - Прямо сейчас?
   - Да!
   - Ты совсем спятила в своей Москве.
   - Ты тоже москвич, или уже забыл об этом? - Выскочила в прихожую, в зеркало на себя посмотрела, волосы пригладила, и сунула ноги в босоножки.
   Денис из комнаты появился встрёпанный, босой, джинсы подтянул, а на Катю поглядывал без всякого одобрения. Подал ей сумку. А когда Пушкарёва руку за ней протянула, схватил её за запястье, попытался к себе притянуть.
   - Катя.
   - Отпусти.
   - Ты моё терпение ценишь?
   Она кивнула. Осторожно покрутила запястьем, и Старков наконец её отпустил. Выскочила из квартиры и побежала вниз по лестнице, самой не верилось, что решилась на такое - оттолкнуть Дениса. На улицу выскочила, остановилась на секунду, огляделась и дыхание перевела. По улице пошла размеренным шагом, хотя хотелось бежать. И она даже знала куда и к кому...
   Денис догнал её и схватил за локоть. Пушкарёва испуганно дёрнулась, оглянулась на него и изумлённо посмотрела:
   - Ты что?
   - Домой тебя провожу. Темнеет.
   Ей ничего не оставалось, как согласиться.
  
  
  
   Андрей Жданов очнулся ото сна и резко сел на постели, лицо потёр, потом головой помотал, никак не мог в себя прийти.
   - Который час? - спросил он глухо.
   - Половина одиннадцатого. Андрюш, ложись.
   Он соображал несколько секунд.
   - Вечера?
   - О Господи, Жданов! Ну, конечно же, вечера! Давай, ложись. - Женская рука скользнула по его плечу, потянула назад.
   Андрей на самом деле лёг, но был слишком обеспокоен, чтобы расслабиться.
   - Мне нужно ехать.
   - Куда? - На него закинули ногу и погладили по груди.
   - Меня Кира ждёт.
   - Подождёт.
   Он голову повернул и на Нестерову посмотрел.
   - Наташ, не начинай. Лучше кофе мне свари.
   Она показательно вздохнула.
   - Кофе свари, такси вызови... Андрюш, я чувствую себя дешёвкой.
   Жданов поморщился.
   - Нат, у меня болит голова. Давай потом, а? Завтра мне позвони и поругайся. А лучше напиши письмо... на электронную почту.
   - Гад ты. - Она отодвинулась от него и грациозно поднялась.
   Андрей глаза рукой закрыл и кивнул.
   - Гад. Сам знаю.
   - Тебе чёрный?
   - Конечно. И такси, Наташ...
   - Ничего, не опоздаешь.
   Андрей ничего не ответил, перевернулся на живот и лицом в подушку уткнулся. С завтрашнего дня он не пьёт. С завтрашнего дня он снова будет в норме...
   Когда к Кире приехал, понял, что она его не ждёт. В квартире было темно и тихо. Разулся и, стараясь не шуметь, прошёл в комнату. Даже рад был, что Кира его не дождалась и спать легла. Говорить с ней, а уж тем более объясняться, не хотел. Сил не было, и врать больше не мог. Постоял в дверях, рукой за косяк держась, минуту таращился на тёмную постель, потом снял пиджак и не глядя кинул его в сторону кресла. На край постели присел и опустил голову, волосы взъерошил и медленно втянул в себя воздух, словно захлебнуться им боялся. Перед глазами жёлтые огни, в голове гудит, и усталость такая, что ничего не хочется. Только в подушку ткнуться и проспать пару дней. Да, всё, с завтрашнего дня он капли в рот не берёт. Отец прав - трёх дней вполне достаточно, чтобы в себя прийти. А он уже на пять это действо растянул. Хватит уже...
   Да и было бы из-за кого!..
   - Душ прими, - проговорила Кира безжизненным голосом. - От тебя чужими духами пахнет.
   Андрей выпрямился, но на Воропаеву не оглянулся. Через голову стянул с себя рубашку.
   - Всё нормально, - заявил он, и услышал, как она всхлипнула.
   - Я рада.
   Похлопал рукой по одеялу, хотел по ноге её похлопать, в виде успокоения, но не дотянулся.
   - Да не реви ты, Кирюш... Завтра всё будет... как надо, в общем. Ты же знаешь.
   Она одеяло откинула и к Жданову придвинулась. Прикоснуться хотела, но в последний момент руку отдёрнула.
   - Зачем ты это делаешь? - шепнула она ему. - Мы ведь с тобой... Я с тобой. А ты так поступаешь...
   Андрей кивнул.
   - Ты меня любишь? - вдруг спросил он.
   - А ты меня?
   Он помолчал, потом поднялся.
   - В душ пойду, и спать. Спать... Завтра снова в бой.
   Кира зажмурилась, когда в ванной вспыхнул свет, и ладонью слёзы вытерла.
   Андрей страдает по Пушкарёвой... Он по ней страдает!
  
  
   Глава 21.
  
  
   - Мы идём на показ. - Старков продемонстрировал два пригласительных. Одно протянул Зорькину. - Это твоё. И нам на двоих.
   Катя с Колькой переглянулись.
   - Ты где их взял?
   Денис пожал плечами.
   - Купил.
   - Купил?
   - Да. Через десятые руки. А что? Купить можно всё, дело в цене.
   - Обалдеть. - Коля приглашение открыл и прочитал напечатанный золотым тиснением текст.
   Денис Кате улыбнулся, но та не оценила.
   - Зачем ты это сделал?
   - А что? Сходим, посмотрим.
   - На что?!
   - Кать, ну что ты кричишь? Тебе не интересно?
   - Денис, ты мне два дня назад говорил, что он, - она пальцем в Зорькина ткнула, - башкой своей рискует, а теперь нас всех туда тащишь?
   Коля укоризненно посмотрел.
   - Не преувеличивай.
   - Это ещё пока не ясно - преувеличиваю я или нет! - Решительно взмахнула рукой. - Я не пойду.
   - Кать, ты с ума сошла? - Денис смотрел на неё в полной растерянности, а Зорькин исподтишка показал кулак.
   - Не пойду, - повторила она.
   Денис упёр руки в бока.
   - Правильно. Пусть он идёт один!
   Катя сложила руки на груди, словно защищаясь от их нападок. Правда, после слов Старкова почувствовала себя неуютно и на Зорькина посмотрела в сомнении.
   - Коль, ну зачем тебе туда идти?
   - Поговорить с ним, - упрямо проговорил он, и упрямством своим бестолковым Катю окончательно из себя вывел.
   - Ну и иди!.. Лезешь на рожон!
   - У тебя другой способ есть с ним встретиться?
   - Да я вообще не понимаю, зачем с ним встречаться.
   Колька сделал страшные глаза и на Пушкарёву выразительно посмотрел, зная, что Старков в этот момент его видеть не может. Катя под этим взглядом приуныла, а Денис вперёд вышел и на них обоих посмотрел.
   - Хватит ругаться! Мы все идём, и это не обсуждается. В конце концов, в сторонке постоим. Ничего не случится. Кать, ты знаешь, сколько я за эти пригласительные заплатил?
   - Ну и дурак! Охрана тебя на входе развернёт!..
   - Не развернёт, я всё проверил.
   Катя снисходительно посмотрела на него.
   - Что ты проверил?
   Денис разозлился, насупился и выдвинул вперёд подбородок.
   - Может, хватит придираться? Тебе вообще предложить нечего!
   - Может быть, - не стала спорить она. - Вот только что ты так кипятишься, я тоже не понимаю. Совесть проснулась?
   - Так, не надо из меня подлеца делать!..
   - Прекратите оба, на нас люди смотрят! - Коля приглашение в карман спрятал и по сторонам огляделся. На них на самом деле оборачивались прохожие, прогуливающиеся по парковой аллее. Потом руки в карманы брюк сунул и на Пушкарёву посмотрел. - Я иду на показ. Получится что или нет, посмотрим. Но я иду. А вы как хотите.
   - Я тоже иду, - заявил Старков, а на Катю с вызовом посмотрел. Даже брови приподнял, ожидая её решения.
   Кате очень захотелось этих двух упрямцев лбами столкнуть. Она понимала стремление Кольки попасть на показ "Зималетто", и не понимала, почему туда так рвётся Старков. С другой стороны, понимала удивление Дениса по поводу её столь яростного сопротивления, а вот Зорькин... Предатель просто! Ведь знает, что она не может туда пойти!
   - Я подумаю, - выдавила она из себя, в конце концов, а Кольку негодующим взглядом обожгла и со скамейки поднялась.
   - Ты на самом деле можешь не ходить, - сказал он ей позже, когда домой её провожал.
   - Да, оставить тебя одного, чтобы ты глупостей наделал?
   - Не буду я никаких глупостей делать.
   - Не обещай того, чего выполнить не сможешь. - Она взяла его под руку. - Тебе не кажется странным поведение Дениса?
   - Кажется, - кивнул Зорькин. - Такой терпеливый, такой услужливый...
   - Да я не об этом... Хотя и это тоже, я заметила. Я не понимаю, зачем ему этот показ. Ему наоборот от "Зималетто" и Ветрова нужно подальше держаться, а его туда тянет прямо!
   - Хм... Нестыковочка. И это лишний повод всё выяснить самим. Если врёт, там всё и выяснится.
   - Ой, не верю я в это!
   - Ты просто боишься, Кать. Но тебе ведь не обязательно к нему на глаза лезть. В сторонке постоишь. И если что, мы с тобой Старкова на обмане и поймаем.
   - Да, и в милицию сдадим, - хмыкнула Пушкарёва недоверчиво. А Коля с любопытством посмотрел.
   - Ты на такое способна?
   - На что? - не поняла она.
   - Старкова посадить.
   - Типун тебе на язык, Коля! Я же так, к слову...
   - А-а.
   - Мои отношения с Денисом никакого отношения к этому показу не имеют.
   - Если они ещё есть, эти отношения. Себе уже признайся, что ты только и думаешь, что о Жданове.
   Катя руку его оттолкнула.
   - Не пойду никуда!
   - А мне кажется, что тебе надо пойти. Посмотришь на него, хоть издалека, и поймёшь, наконец, чего ты хочешь. А то так будешь над собой измываться. Думаешь, я не слышал, как Денис вчера упрашивал тебя к нему вечером пойти. А ты что?..
   - Ничего. Отстань.
   - Вот именно, что ничего. - Он приобнял её за плечи. - Идём на показ, Кать. Настраивайся.
   - Не хочу! - У неё просто руки опускались. Никак не получалось волосы уложить, тушь смазалась, платье сидело как-то не так. Катя на себя в зеркало смотрела и вспоминала вчерашний разговор с Зорькиным, и даже доводы его готова была принять, но внутреннее сопротивление было настолько сильно, что хотелось сесть на диван и разреветься, наплевав на макияж. От мысли, что придётся наблюдать за Андреем, который наверняка от Киры на шаг отходить не будет, разыгрывая из себя идеального возлюбленного, последние силы уходили. И ей совсем не легче от того, что она в стороне постоит и Жданов, скорее всего, не заметит её присутствия.
   - Это, наверное, очень интересно, - сказала Елена Александровна, расправляя рукав её платья. - Показ мод. Ты мне потом расскажешь?
   - Расскажу, конечно, - грустным голосом отозвалась Катя. - Хотя, если честно, мне идти не хочется.
   - Почему? - удивилась мама, а потом догадалась и посмотрела на дочь со значением. - Он там будет, да? Ты из-за него переживаешь? А идёшь с Денисом...
   - А может, это к лучшему? Поставлю жирную точку.
   - Смотри, окончательно не запутайся. Точки тоже надо уметь ставить.
   Катя поневоле улыбнулась.
   - Буду учиться.
   Показ проходил в банкетном зале одного из крупных столичных отелей. У входа огромный рекламный плакат, возвещающий о выходе новой коллекции "Зималетто", журналисты с фотокамерами в руках, встречающие именитых гостей, шикарные машины, одна за другой подъезжающие прямо к крыльцу и важные портье у входа, раскланивающиеся и распахивающие перед гостями двойные двери. Троица заговорщиков, подъехавшая к отелю на такси, выглядела среди всего этого великолепия весьма тускло. А Катя вообще была уверена, что внутрь их не пустят. Как только охрана обнаружит, что их приглашения фальшивые, их с позором погонят прочь, а журналисты наконец получат свой хоть маленький, но скандал. И поделом им, за всю эту авантюру!..
   Но внутрь они попали без проблем, на приглашения бравые ребята в тёмных костюмах и с микрофонами за ухом лишь мельком глянули, отметили что-то в своих списках, и вот они уже внутри! Катя пребывала в таком волнении и растерянности, что могла только головой крутить, оглядываясь по сторонам, до конца не веря, что у них всё вышло. До сих пор ей никогда не приходилось бывать на светских мероприятиях такого масштаба. И не ей одной. Кавалеры её тоже только успевали оглядываться и время от времени выдавали что-то удивлённое.
   - Кать, ты посмотри!.. Это же Ларина!
   - Та самая? - выдохнул Старков.
   - Да!
   Катя губы поджала.
   - Очень за вас рада! - Но в сторону бывшей любовницы Жданова посмотрела. Оценила довольно откровенный наряд, сияние украшений (бижутерии, конечно же, бриллиантов такого размера просто не бывает), глубину декольте на её платье, и пришла к выводу... что ничего особенного! А Жданов - дурак. Как и эти двое рядом с ней, что сейчас на эту дамочку глаза таращат.
   - Пойдёмте в зал! - Пушкарёва дёрнула Зорькина за рукав. - Нечего здесь стоять у всех на глазах.
   Зал был переполнен людьми. Некоторые уже рассаживались на предназначенные для них места, но это были VIP-гости, остальные просто подбирались ближе к подиуму, чтобы иметь возможность всё хорошенько рассмотреть. Показ должен был начаться через несколько минут. Когда они в зал вошли, Катя сбавила шаг, не торопясь оказаться в гуще событий, принялась осторожно оглядываться, высматривая знакомые лица... Одно знакомое лицо. Потом, воспользовавшись тем, что Старков отвлёкся, шепнула Коле на ухо:
   - Как я выгляжу?
   - Отлично.
   - Правда?
   Он посмотрел на неё.
   - Да не переживай ты так. Выглядишь замечательно.
   Она втянула в себя воздух и незаметно провела ладонью по своему животу, разглаживая возможные складки на лёгком шифоне. Сегодня надела своё лучшее платье... при этом совершенно не собираясь попадаться на глаза Андрею.
   - Очень рада тебя видеть! - раздался прямо за её спиной знакомый голос, и Пушкарёва в первый момент окаменела от ужаса. Правда, уже через секунду поняла, что обращаются совсем не к ней, и рискнула оглянуться через плечо.
   - Замечательный праздник, Марго.
   Маргарита Рудольфовна расцеловалась с какой-то женщиной.
   - Да, замечательный. Андрюша постарался. Пойдём, я провожу тебя. У тебя место в первом ряду, как всегда. Чтобы ты всё видела, как на ладони.
   Они прошли мимо, Кате даже пришлось на шаг отступить и отвернуться, но Маргарита Рудольфовна даже не взглянула на неё.
   - Хочешь, вина принесу? Или шампанского, - предложил Денис, наклонившись к ней.
   Катя покачала головой.
   - Я сюда не вино пить пришла.
   Старков поскучнел.
   - А для чего? Чтобы сыграть роль цербера? Раз уж пришли, надо получать удовольствие.
   - Получай, - разрешила Катя и снова обвела зал внимательным взглядом.
   Андрея нигде не было видно, а вот Киру заметила, та стояла у бара, держала брата под руку и они о чём-то беседовали. Александр Юрьевич даже улыбался. Пал Олегыча тоже увидела, он как раз жал руку солидному мужчине в годах, потом быстро через плечо оглянулся. Катя его взгляд проследила и улыбнулась, увидев Юлиану Виноградову у самого подиума, и судя по её отчаянной жестикуляции, та отдавала последние распоряжения перед началом показа. Только Малиновского и Жданова по-прежнему видно не было.
   За кулисами, мрачно подумала Катя. Лично моделей к показу готовят.
   - Давайте поближе подойдём, сейчас начнётся, - сказал Денис, и ладонь на Катину спину положил. А Пушкарёва вдруг разозлилась.
   - Ты лучше Ветрова ищи!
   - А я что делаю? Только не вижу пока.
   - И я не вижу.
   - Пойдём. - Его рука скользнула с её спины на талию, приобнял, а потом наклонился и шепнул Кате. - Ты очень красивая сегодня.
   Она смущённо посмотрела, потом кивнула.
   - Спасибо.
   Ждановы и Воропаевы расположились в первом ряду, Катя за ними наблюдала: как они между собой разговаривают, смеются, потом начали рассаживаться, а Андрея так и не было. В зале погас свет, включились софиты, музыка зазвучала. Катя перевела взгляд на подиум, а когда раздались первые аплодисменты, вдруг зажмурилась. Сосчитала про себя до десяти и почувствовала, как подскочило сердце, когда услышала голос Андрея, раскатившийся по залу.
   - Добрый вечер, дамы и господа!
   Зорькин толкнул её локтем, и она глаза открыла.
   - Добрый вечер, - повторил Жданов, на этот раз с очаровательной улыбкой. - Рад вас приветствовать на показе новой коллекции "Зималетто". Надеюсь, это было ожидаемое событие не только для нас, но и для вас! В первую очередь для вас, ведь мы работаем и стараемся для вас... дорогие и любимые наши женщины! Но и мужчинам огромное спасибо, что пришли!..
   Он держался спокойно и расковано, и выглядел в свете софитов так, что Катя глаз отвести не могла. И не она одна, Пушкарёва была в этом уверена. Высокий, статный, в чёрном костюме с отливом и белоснежной рубашке, расстёгнутой у ворота, он чарующе улыбался и держался с такой уверенностью, словно все эти люди, собравшиеся в зале, пришли сюда с единственной целью - его послушать. И они слушали. В зале повисла тишина, не нарушаемая даже звоном бокалов. Зрители слушали его, как Кате казалось, затаив дыхание, а смеялись только тогда, когда Андрей давал им повод своей очередной репликой.
   От улыбки Жданова, которой он одаривал всех женщин в зале, у Кати под ложечкой засосало.
   - Красавчик, - хмыкнул рядом Старков. - Наследный принц, да и только. - Он посмотрел на Катю. - Да?
   Она ответила ему настороженным взглядом, но тут же с себя эту подозрительность стряхнула. Не может Денис знать. Даже представить не может... Ей самой, когда она видит Андрея в центре всеобщего внимания, не верится, что между ними что-то когда-то могло быть. Представить себя рядом с ним сейчас... Даже её фантазии на это не хватит.
   - Вы все пришли сюда, чтобы увидеть это первыми? Для вас это важно? Ну что ж, тогда мы начинаем! Милко Вуканович, господа!.. - Андрей повернулся, чтобы поприветствовать вместе со всеми гения "Зималетто", зааплодировал, а потом с подиума спрыгнул и направился к родителям и Кире.
   На Милко Катя не смотрела, следила взглядом за Ждановым. Он к своим подошёл, наклонился к матери за поцелуем, потом к Кире, а та руку на его щеке задержала. Андрей ей, кажется, улыбнулся и отошёл к отцу и Александру. Катя отвела от них взгляд, почувствовав странную горечь во рту.
   - Красавицы, - прищёлкнул языком Зорькин, поглядывая на моделей на подиуме с блаженной улыбкой.
   - Это показ мод, Коля, - холодно проговорила Катя, - а не моделей.
   Денис обнял её за плечи, к себе притянул и поцеловал в висок.
   - Не ревнуй.
   - Я даже не думала! - вырвалось у неё гораздо громче, чем она хотела.
   На неё зашикали.
  
  
  
   Андрею послышался возмущённый женский вскрик, правда, он потонул в звуках музыки, но Жданов всё-таки голову повернул и посмотрел. Поискал глазами, сам не зная кого.
   - Тебя сегодня на части не разорвут? - хмыкнул Воропаев ему на ухо.
   Андрей кинул на него высокомерный взгляд.
   - Показ пройдёт на ура, или ты ещё не понял? Хотя, у тебя в нашем бизнесе никогда особого чутья не было. Туда смотри, - он развернул Сашку лицом к подиуму. - Красота!
   - Да уж... Изотова на тебя сейчас прямо сверху напрыгнет. Свадебное платье наденет и...
   Жданов усмехнулся.
   - В этой коллекции у Милко свадебных платьев нет.
   - Жаль, жаль... И как она в постели?
   Андрей бросил быстрый взгляд на Киру, потом к братцу её повернулся. А тот плечами пожал.
   - У меня свободный вечер.
   - Тебе Клочкова надоела?
   - Она слишком много говорит.
   - Тогда Изотова тоже не твоя кандидатура.
   - Тебе жалко, что ли?
   - Да забирай.
   К ним подошёл весёлый Малиновский и осведомился:
   - О чём речь?
   - Андрюше для меня бывшей любовницы жалко. Или она не бывшая?
   Андрей хмуро посмотрел.
   - У меня все бывшие. Одна-единственная осталась.
   Александр вдруг прищурился, разглядывая его, и задумчиво усмехнулся.
   - И та, моя сестра.
   - Вот именно.
   Воропаев на Ромку посмотрел.
   - Неужели правду говорит? Всех побросал, никто ему не нужен?
   - Может, хватит?
   - Это факт, - со знанием дела заявил Малиновский.
   - Жениться собрался?
   - Заткнитесь оба!
   Маргарита обернулась и осуждающе на сына посмотрела.
   - Андрюша, - шикнула она, а Андрей улыбнулся матери и оглянувшейся на него Кире.
   - Он, конечно, издевается, - проговорил Ромка, когда Воропаев от них отошёл, - но тебя на самом деле пасут. Ларина вернулась, а Наташка Нестерова вся расфуфыренная явилась. Изотова, так та вообще... Признавайся, кому из них ты себя обещал?
   - Никому, - мрачно пробубнил Жданов. - Я в норме, уже три дня.
   - Держишься?
   - Держусь.
   Ромка хлопнул его по плечу.
   - Горжусь тобой, Палыч. Я бы не смог.
   - С кем не смог бы?
   - Попрошу без намёков.
   Андрей взял у официанта виски, сделал глоток и на подиум взглянул, на котором снова появилась Изотова. Взгляд её обжигающий встретил вполне равнодушно, а когда Малиновский его локтем толкнул, голову повернул, увидел Ларину, и поспешил подойти ближе к родителям и Кире. От греха подальше...
   После показа его задёргали. На пару с Милко поздравления принимал, потом отвечал на вопросы журналистов, улыбался в объективы камер - один или с кем-то. Чаще всего это оказывалась Кира, прижималась к нему и пленительно улыбалась всем присутствующим. Что-то ему на ухо говорила, но он почти не слушал, знал, что это спектакль, ничего важного. Потом подошла Юлиана и его от всех спасла, даже от Киры, отправив ту давать интервью для какого-то женского журнала.
   Виноградова смотрела на него сияющими глазами.
   - Поздравляю тебя!
   - А я тебя.
   Она рассмеялась.
   - Мне можешь сказать "спасибо", а поздравлять тебя нужно. Ну и конечно Милко.
   - Вот это "ну и" ему очень бы понравилось.
   - А ты меня не сдавай. Как настроение?
   - На уровне.
   - Плинтуса?
   Он выразительно посмотрел, и Юлиана тут же повинилась:
   - Извини. - Провела ладошкой по лацкану его пиджака. - Только много не пей, твой отец беспокоится.
   - Это он тебя послал? Почву прозондировать?
   Юлиана плечами пожала.
   - С чего ты взял?
   А глаза у самой хитрые-хитрые. Андрей рассмеялся.
   - Иди. Скажи ему, что напиваться и устраивать скандал я не собираюсь.
   Она приподнялась на цыпочках и поцеловала его в подбородок, потом стёрла пальцем след от своей помады, и убежала. А Андрей тут же улыбаться перестал и оглянулся по сторонам. Милко по-прежнему расточал улыбки в кругу почитателей своего таланта, родители были заняты разговором со знакомыми, Кира у бара что-то внушала Клочковой, а Воропаев с Ветровым беседовал. Андрей отлично видел, и даже всерьёз впечатлился оттого, как быстро Сашка мрачнел, слушая финансового директора "Зималетто". Жданов почувствовал лёгкое беспокойство, но потом пришёл к выводу, что если Воропаев мрачнеет, то это совсем неплохо.
   - Привет.
   Его взяли под руку и чуть развернули. Андрей на Нестерову посмотрел и раздвинул губы в улыбке.
   - Привет.
   - Как твоё настроение?
   Андрей не сдержал усмешки.
   - Все меня сегодня об этом спрашивают.
   Наталья улыбнулась.
   - Наверное, потому, что ты в последнюю неделю был невыносим.
   - Правда? И у тебя тоже ко мне претензии имеются?
   - Да нет. Мне от твоего плохого настроения сплошная выгода, а не вред. Ты с Кирой помирился?
   Жданов недовольно поджал губы.
   - Наташ, мы же договаривались...
   - Помню, помню. - Её пальчики ухватили его за пуговицу на рубашке и не сильно потянули. - Сегодня вырвешься? Или завтра приезжай. - Улыбнулась и на него взглянула со значением. - Когда хочешь, тогда и приезжай.
   Андрей уставился на носы своих начищенных до блеска ботинок.
   - Я позвоню, Наташ.
   - Я буду ждать, - пропела она и пощекотала его пальчиком по груди через разрез между пуговицами. И вдруг вскинулась. - О, я, пожалуй, пойду. А то твоя невеста меня прямо здесь покусает. Пока, Андрюш.
   - Пока, - пробормотал он, и повернулся, чтобы встретить Киру. Выдал спокойную, немного усталую улыбку, хотя знал, что все его ухищрения вряд ли помогут. И угадал. Кира тут же на него напала.
   - Ты опять за своё?
   Жданов улыбку убрал и поморщился.
   - Вот только не начинай при всех, - попросил он.
   - Это ты при всех начинаешь. Теперь пришла очередь Нестеровой? Она давно её ждала!
   - Нет.
   - Нет?
   - Кира, она уже не модель, она серьёзная, деловая женщина. Она теперь в "МакроТекстиле" работает, ты знаешь?
   - Я знаю, где и кем она работает. И где её место, я тоже знаю.
   - Всё, хватит. - Андрей взял её за руку и притянул к себе, обнял за плечи. - Не бери в голову... Глупости это всё.
   Он провёл ладонью по спине Киры, пытаясь её отвлечь, а сам в себе растущее раздражение давил. Окинул взглядом зал, знакомым улыбнулся, которые наблюдали за ними и наверняка поняли, что они ругаются. Взгляд от них отвёл и вдруг замер. По другую сторону подиума стояла Катя.
  
  
  
   Катя встретила его взгляд и перепугалась до ужаса. Называется - досмотрелась! А в следующую секунду совершила поистине дурацкий поступок, взяла и спиной к Жданову повернулась. Начала оглядываться, не зная, куда бежать. Денис и Колька оставили её одну, пытались Ветрова в толпе гостей выловить, а она осталась стоять у подиума, в стороне ото всех, как ей казалось, и считала, что в безопасности. У Андрея ведь столько дел и забот... столько женщин вокруг, что ему по сторонам смотреть некогда. А он взял и её заметил. Или она смотрела слишком пристально? Хотя, как тут не смотреть, когда такой спектакль? Одна за другой, так и вьются, так и вьются!..
   Передвигаться по залу пришлось перебежками. Спрячется за чью-нибудь спину, пооглядывается - и дальше. Из зала вышла и отправилась на поиски дамской комнаты, надеясь там опасный момент переждать. В коридоре ей навстречу попались две девушки, и Катя, свернув за угол, толкнула первую же дверь. И застыла, натолкнувшись на пронзительный взгляд Александра Воропаева. Катя от смущения вспыхнула, окинула быстрым взглядом непонятную комнату, куда попала, и назад отступила, услышав возмущённо-испуганный женский возглас.
   - Что это такое?!
   - Извините, - пробормотала Пушкарёва и снова словно загипнотизированная на Воропаева уставилась, к своему удивлению обнаружив, что напряжение из его глаз ушло, а потом он и вовсе ей подмигнул.
   Девушку, которую Александр к столу прижимал, Катя тоже узнала. Это именно она приезжала с Андреем в дом отдыха, и жаркие взгляды сегодня на Жданова с подиума кидала, это многие заметили, настолько откровенно она себя вела. А сейчас вот с Воропаевым, прижимается к нему, а тот даже руку с её груди не убрал, просто ждёт, когда Катя дверь закроет.
   Она закрыла. И выдохнула, руку к своей груди приложив. Вот что тут скажешь? Все бабники, все...
   Дамская комната оказалась за соседней дверью, но больше пяти минут Катя в ней не провела. Макияж поправила, дух перевела и вернулась в зал. Ни Зорькина, ни Старкова, ни Жданова видно не было, только с Пал Олегычем едва не столкнулась лицом к лицу, и поспешила уйти. Нужно было найти укромный уголок, чтобы спокойно переждать. Оказалась у столов с закусками и в задумчивости остановилась.
   - Вам что-нибудь предложить? - с вежливой улыбкой поинтересовалась девушка в накрахмаленном переднике.
   Катя ей тоже улыбнулась, но ответить не успела. Из-за спины вынырнула мужская рука с бокалом белого вина. Катя на эту руку смотрела и чувствовала, как внутри быстро теплеет. Но бокал принимать не торопилась.
   - Не хочу, - сказала она и расстроилась из-за того, что прозвучало это немного капризно, словно она со Ждановым заигрывает.
   - Хорошее вино, тебе понравится, - сказал Андрей у неё над ухом. - В конце концов, мы потратили огромные деньги на этот банкет, а ты даже вино не попробуешь?
   Девушка в переднике кинула на них любопытный взгляд, Катя у Жданова бокал взяла и от стола отошла. Андрей шёл за ней и взглядом в её затылок упёрся.
   - Ты что здесь делаешь?
   Над ответом Катя подумала.
   - Меня пригласили.
   - Кто?
   - Какая разница?
   - Не надо играть со мной в глупые игры, - попросил он.
   - Никаких игр, Андрюш. Я скоро уйду, ты не волнуйся.
   - Я не волнуюсь, - рыкнул он, правда, негромко. Попытался совладать с эмоциями. - Откуда приглашение?
   Катя отпила из бокала, а после обернулась и на Андрея взглянула достаточно рассержено.
   - Я же сказала, что меня пригласили!
   Когда она к нему повернулась, и он в глаза ей посмотрел, все вопросы вдруг исчезли. Секунду в Катино лицо вглядывался, потом отступил на полшага, чтобы её как следует рассмотреть. Катя от столь пристального внимания стушевалась, но вида решила не подавать, независимо вздёрнула подбородок и сделала ещё глоток вина.
   - Хочу с тобой поговорить.
   - Ещё и со мной? - Она удивлённо посмотрела. - Какой у тебя напряжённый график. То с одной поговори, то с другой!..
   - Ты мне ещё нотацию прочитай!
   - Не буду. Какое мне дело? Хотя... Не знаю уж, обрадуешься ты или расстроишься, но Изотова предпочла тебе Александра Юрьевича. - Жданов странно смотрел на неё, и Катя всё-таки сбилась и закончила довольно несмело: - Я случайно увидела. Дверь открыла, а они там...
   Андрей широко усмехнулся, чего Катя совсем не ожидала.
   - Твоя знаменитая невезучесть...
   - Во-первых, неуклюжесть, а во-вторых, как ты правильно заметил, моя, так что не трогай. И нечего мне на неё указывать! Или думаешь, мне очень приятно было на них наткнуться? А этот... мне ещё и подмигнул, - решила она пожаловаться.
   - Сашка? - уточнил Андрей и рассмеялся. - Он просто тебя не узнал!
   Катя вдруг вспомнила, что не рассказывала ему о встрече с Воропаевым в ресторане. И стало неловко, словно она обманывала его тогда и теперь врёт, а он ей, потому что улыбается, как ни в чём не бывало, будто рад её видеть, и глазами её ест, а Кате всё это такой огромной ложью кажется. Ведь он несколько минут назад обнимал Киру у всех на виду, притворялся счастливым и довольным жизнью с другой женщиной... В общем, для неё, Кати Пушкарёвой, такой, какая она есть, всё это слишком сложно. Все эти женщины, которые ему прохода не дают (или он им - тут не совсем ясно), какие-то тайны мадридского двора, ритуалы и правила, ей совершенно не понятные, улыбки притворные.
   Наверное, что-то такое в её глазах промелькнуло, отчего Жданов насторожился. Улыбка померкла, и он негромко и достаточно обеспокоенно поинтересовался:
   - Что, Кать?
   - Ничего, - тут же запротестовала она и от Жданова отвернулась. Он за локоть её схватил.
   - Катя.
   - Андрей, я скоро уйду.
   - Что ты заладила?
   - Мне здесь неуютно, - призналась она.
   Его это расстроило.
   - Почему?
   Катя рукой дёрнула, но он пальцы так и не разжал, продолжал удерживать её рядом с собой.
   - Потому что мне делать здесь нечего. - Заставила себя улыбнуться. - Показ был замечательный, поздравляю.
   Он её отпустил. Она уйти хотела и смотрела почти умоляюще. Умоляюще, чёрт возьми. Андрей руку убрал и отступил на шаг.
   - Спасибо, - совсем другим тоном сказал он.
   Этот холодный тон встал между ними, как стена. Катя с сожалением посмотрела, но с собой справилась и ушла. Андрей вслед ей смотрел, пока была такая возможность, а потом отвернулся.
   - Пушкарёва здесь? - Ромка выглянул из-за его плеча. - Ты её пригласил?
   - Нет. Кто-то.
   - Кто кто-то?
   - Малиновский, не задавай идиотских вопросов, - процедил он сквозь зубы. Руку в карман сунул и в кулак её сжал.
   Рома пару раз щёлкнул пальцами прямо у него под носом.
   - Э-э, - предостерегающе протянул он. - Ты в норме, уже три дня. Думай об этом.
   Мимо прошёл официант, и Андрей успел бокал с виски с его подноса взять. Осушил его в три глотка.
   - Ты сдурел? - зашипел на него Малиновский.
   - Отстань.
   - На тебя Пал Олегыч смотрит.
   Андрей голову повернул и встретился глазами с отцом. Натянуто улыбнулся. Затем взглядом отыскал Катерину, да так и замер.
   - Вот чёрт, - вырвалось у него.
   - Что?
   Жданов пустой бокал в руку друга сунул и решительным шагом направился через зал прямо к Пушкарёвой и её дружку. Катя его приближение заметила, Кольку, нашёптывающего ей на ухо нечто важное, от себя оттолкнула и с беспокойством за приближением Жданова наблюдала. А он подошёл и на них обоих посмотрел с едва сдерживаемой яростью.
   - Вы с ума сошли?!
   - Тише, - шикнула на него Катя. - Ты что?..
   - А ты что?! Пригласили её... Он тебя пригласил?
   - Андрей!
   - Вы что задумали?
   Зорькин посмотрел на него совершенно невинно.
   - Пришли полюбопытствовать.
   - Кому ты рассказываешь? - возмутился было Жданов, но подошла Юлиана и дёрнула его за рукав. Андрей голову повернул и глянул на неё дикими глазами. Виноградова ничуть не впечатлилась.
   - Ты же мне обещал!.. - Потом на Катю посмотрела и вдруг нахмурилась, её разглядывая. Пушкарёва потупилась, понимая, что Виноградова её узнала.
   - Что происходит? Проблемы? - Старков подошёл сзади и сразу её к себе притянул, с видом собственника. Обвёл всех заинтересованным взглядом. - Что случилось?
   Жданов зубы сжал, Кате показалось, что даже побелел, а потом развернулся и прочь пошёл.
   - Да что же это такое-то, - едва слышно пробормотала Пушкарёва, не зная, кому пожаловаться.
   Виноградова её без стеснения разглядывала, потом сказала:
   - Здравствуйте, Катя.
   - Добрый вечер...
   - Боюсь, что добрым быть он уже перестал. Что Андрея так разозлило, не подскажете?
   Старков дышал Кате прямо в ухо, и она из-за этого нервничала. Покачала головой.
   - Я не знаю... Он объяснить не успел.
   Юлиана обвела их компанию внимательным взглядом, рыжими кудрями тряхнула и на прощание Кате кивнув, направилась в ту же сторону, что и Жданов.
   - И что это такое было? - удивился Денис.
   - Уходить нам надо, - очень тихо проговорила Катя.
   - Уходить? - озадачился Старков, пару секунд размышлял. - Хорошо. Я ещё кое-что проверю и уходим.
   Катя с Зорькиным переглянулась, но прежде чем спросить что-либо успела, Денис снова исчез.
  
  
  
   Старкова схватили за грудки, и он на какое-то мгновение потерял чувство равновесия. И за чужие руки схватился.
   - Ты позлить меня явился?
   - Больно надо!.. Отпустите! - Денис вырвался из цепких рук и пиджак одёрнул. - Помнёте же.
   - Я тебя помну. Тебе что здесь надо?
   - Не ясно?
   - Хочешь сказать, что она всё знает?
   - Пока нет. Но у вас есть возможность самому ей всё рассказать. Хотите?
   Повисла небольшая, но красноречивая пауза, а потом мужчина мрачно поинтересовался:
   - Ты не боишься?
   - А мне-то чего бояться? У вас выбора нет, поймите, наконец. Она по любому всё узнает.
   - Какой же ты гадёныш.
   Денис усмехнулся и плечами пожал.
   - Может быть. Но придётся с этим смириться. Главное, что её устраивает.
   - Дура потому что.
   - Думаете?
   - Не уберёшь свои усмешечки, я тебя вот с этого балкона скину.
   - Как Ларису?
   - Что?! Ты не в своём уме, что ли?
   - А что это вы так перепугались?
   - Я тебя в порошок сотру. Ты хоть понимаешь это, чучело?
   Денис обиделся.
   - А вот нарываться, я вам не советую. Я ведь могу прямо сегодня всё рассказать. Причём не только ей. Представляете скандал?
   - Представляю. Я всё представляю. Вот только ты не скажешь ничего.
   - Почему?
   - Да потому что тогда твоя мечта точно не исполнится. Она за тебя замуж выйдет только через мой труп. А ты через него точно не перешагнёшь и не перепрыгнешь. Сам это понимаешь. Чучело, - выплюнув последнее оскорбление, мужчина резко развернулся на каблуках и с балкона ушёл, оставив Старкова переваривать обиду.
  
  
   - Иди сюда. Иди. - Юлиана уцепила Пал Олегыча за руку и отвела в сторону. Он руку свою освободил и посмотрел удивлённо.
   - Ты что?
   Она невесело усмехнулась.
   - Это ты у сына своего спроси.
   Пал Олегыч нахмурился и принялся нервно оглядывать зал.
   - Напился?
   - Если бы. Мне кажется, что-то происходит.
   - Юль, - в раздражении Жданов даже голос повысил. - Ты можешь говорить более понятно?
   - Почему когда дело касается твоих детей, ты становишься непробиваемым чурбаном?
   Он зло уставился на неё.
   - Что случилось?
   - Не знаю. Он унёсся, как сумасшедший. Найди его и поговори.
   - Юля, - проговорил Пал Олегыч совсем другим тоном, а она расценила это по-своему.
   - Да, да, вот такая я замечательная и за всех беспокоюсь... - Виноградова ослепительно улыбнулась. - Она смотрит на меня, да? Я чувствую.
   - Юлька...
   - Жданов, ты даже сказать мне ничего не можешь, только имя моё повторяешь. - Она перестала улыбаться. - Андрея найди. Если не хочешь больших проблем.
   Жена ждала его, предусмотрительно отойдя от гостей в сторонку. Ждала и смотрела обвиняюще, правда, окружающим улыбаться не забывала.
   - С Андреем что-то случилось, - сходу заявил Пал Олегыч, а Маргарита приподняла брови.
   - Это кто тебе сказал?
   - Сказал тот, кто точно знает.
   - Понятно. Я значит, своего сына не знаю, а она знает! Я с Андреем говорила десять минут назад, и он был в порядке.
   - Значит, что-то случилось за эти десять минут, - упорствовал Пал Олегыч. - Рита, прекрати себя и меня накручивать. Найди Киру, пусть она его увозит домой. Ты ведь не хочешь скандала?
   Жена смотрела на него пристально и неприятно.
   - Я просила тебя поговорить с ним ещё несколько дней назад, но тебе ведь некогда!
   - Я говорил.
   - Да, и результат на лицо.
   Она аккуратно обошла его и отправилась искать Киру, а Пал Олегыч ещё несколько минут стоял в одиночестве, пытаясь успокоиться и высматривая среди гостей Андрея. Но не видел его. И это беспокоило всё сильнее.
  
  
   - Его нет нигде, - прошептала Катя и даже на цыпочках приподнялась, оглядывая зал. - Коля, куда он делся?
   Зорькин тоже головой по сторонам крутил.
   - Понятия не имею. Может, он его всё-таки нашёл?
   Катя встала нормально, а на друга посмотрела непонимающе.
   - Кто кого?
   Теперь удивился Коля.
   - Старков Ветрова.
   - А я про Андрея, - еле слышно проговорила она. - Вот куда он делся?
   - Кать, ты чего?
   - Да ты его не знаешь, он ведь... У него характер, понимаешь? Я как чувствовала, что не надо сюда идти. А вдруг он глупостей каких наделает?
   - Из-за тебя?
   Она моргнула, потом ещё больше сникла.
   - Предлагаю поехать домой, - сказал Зорькин. - Денис всё равно провалился куда-то. Может, его убили?
   Катя рассеянно кивнула, а потом испуганно посмотрела.
   - Ты что?
   Зорькин усмехнулся.
   - Шучу. Хотел тебя встряхнуть.
   У бара стоял Воропаев и смотрел прямо на неё. Катя уже пару раз скользнула по нему взглядом, но Александр и не думал отворачиваться, смотрел на неё и о чём-то раздумывал.
   - Так что, домой поедем?
   Катя засомневалась.
   - Не знаю...
   - Кать, нам здесь делать больше нечего. Ветров если здесь и был, то благополучно улетучился.
   - И Дениса ждать не будем?
   - Этот тоже как сквозь землю провалился, - возмутился Коля.
   Пушкарёва в сумочку свою вцепилась, и просительно на Зорькина посмотрела.
   - Пять минут ещё.
   - Думаешь, за пять минут твой Жданов объявится?
   Катя плечами пожала, а сама в этот момент Малиновского увидела. Тот миловидную блондинку шампанским угощал. Посомневалась, но когда девушка от Романа отошла, видимо, пообещав вернуться, и даже к щеке его ярко-накрашенными губками приложилась, Катя решила, что нечего ждать и стесняться, и, попросив Колю постоять здесь, направилась к Малиновскому. Подошла, к руке его прикоснулась, привлекая к себе внимание, и только начала говорить:
   - Рома, где Андрей?.. - как с другой стороны подлетела Кира и выдохнула:
   - Ромка, где он? - И в этот момент они с Катей увидели друг друга.
   Малиновский между ними на мгновение застыл, посмотрел на Катю, потом на Киру, снова на Катю... и нервно улыбнулся.
   - Привет, девочки.
   Пушкарёва шаг назад сделала, но разве это могло её спасти?
   - Ты что здесь делаешь?
   Ещё шаг назад.
   - Это ты всё испортила, да?
   Ещё шаг.
   - Я же тебе сказала, чтобы ты больше не появлялась!
   Всё это говорилось с улыбкой и скорее напоминало шипение, Кира старалась не привлекать чужое внимание, но Катя под её взглядом растерялась, разволновалась и мечтала только об одном - на месте провалиться. Малиновский попытался её собой прикрыть, но Воропаева так на него глянула, что он машинально отступил, а Катя, продолжая пятиться, вдруг натолкнулась на кого-то. Испуганно оглянулась, когда мужские руки её подхватили и чуть сознание не потеряла, когда поняла, что это не кто иной, как Александр Воропаев. Почувствовала себя в ловушке. Но тот как бы между прочим её за свою спину задвинул и сестру в объятия поймал, что-то зашептал той на ухо. Дал Кате шанс уйти.
   Правда, далеко она не убежала. На балкон выскочила, прохладный ночной воздух вдохнула, схватилась за перила, потому что ноги не держали. Повернулась и через распахнутые двери увидела Киру - сначала с Александром, тот всё ещё возле себя её удерживал и в чём-то убеждал, а потом с Андреем. Тот подошёл, невесту выслушал, и вдруг принялся оглядываться.
  
  
  
   - Как же вы мне надоели, - выдавил из себя Александр, глядя то на сестру, то на Жданова. - Разборками своими идиотскими.
   Андрей напрягся и молчал. Смотрел на Киру, в её обвиняющие глаза, но вины не чувствовал. Он был так зол, что на чужие страдания реагировать был не способен. Мнимое спокойствие, которое он в себе воспитал за последние три дня, его покинуло и теперь всё раздражало - гости, музыка, надоедливые друзья и знакомые, которые без конца его за руки хватали и требовали радостных улыбок и подтверждения того, что он сегодня доволен жизнью, как никогда. А он не был доволен! Но объяснять это никому не брался, потому что самому себе, кроме того, что взбесился при виде Катерининого жениха, ничего объяснить не мог. Ушёл и минут пятнадцать простоял на улице, на крыльце, таращась на тёмное небо и стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды людей, входивших и выходивших из отеля. Кто-то с ним даже попрощался, и он кивнул в ответ, а сам стоял, глупо задрав голову и на звёзды смотрел. Когда сумел взять себя в руки настолько, что получилось вздохнуть полной грудью, и злость, комом вставшая в горле, этому не помешала, понял, что надо возвращаться, пока его не хватились.
   Но как оказалось, хватились почти сразу. И мало того, за те минуты, что он отсутствовал, произошло очень много. Слишком много. Кира столкнулась с Катей, и скандала удалось избежать только чудом. Наверное, за это следует поблагодарить Сашку, что само по себе странно, но Андрей хоть и подумал об этом, но делать не спешил. Он Киру слушал, иногда оглядывался на гостей, удивляясь, что все продолжают веселиться сами по себе и спектакля, творящегося у них под носом, не замечают, а потом вдруг до Андрея дошло, что именно ему Воропаева говорит. Про Катю. Про Катю Пушкарёву, обвиняет его, обличает и вот-вот заплачет. И это уже не напоминает сцену ревности, это простое женское отчаяние...
   - Кто тебе сказал? - спросил он, когда Сашка, наконец, отошёл, оставив их с глазу на глаз.
   Она задохнулась.
   - Я просто хочу, чтобы она ушла. Немедленно. Я так много прошу?
   - Я тебе вопрос задал.
   Кира в глаза ему посмотрела.
   - У меня к тебе намного больше вопросов, но я предпочитаю всё выяснить наедине. А сейчас пусть она уйдёт. Андрей, я тебя очень прошу!..
   Жданов её разглядывал и никак не мог подобрать правильные слова.
   - Что у вас происходит? - с приклеенной улыбкой поинтересовалась Маргарита. Подошла и их обоих под руки взяла. - Что опять не поделили?
   Кира на неё даже не посмотрела.
   - Андрей, я серьёзно... Ей здесь не место.
   Маргарита с беспокойством взглянула на мрачного сына.
   - Кому? Андрей, ты что опять натворил?
   - Я ещё жду ответ на свой вопрос.
   Кира потрясённо покачала головой.
   - Ты меня даже не слышишь...
   Взгляд Воропаевой метнулся за его спину, Андрей тоже обернулся. И увидел Катю. Она вошла в зал через распахнутые балконные двери и, не глядя ни на кого, направилась к выходу. Голова низко опущена, глаз не поднимает и идёт быстро, почти бежит. Столкнулась с кем-то в дверях.
   Он сделал шаг, а Кира схватила его за руку.
   - Андрей... - Тон был испуганный и предостерегающий.
   - Мама, ей плохо.
   - Мне не плохо!
   - Кира, отпусти его.
   Прошло всего полминуты, но когда Андрей из зала вышел, Кати уже нигде не было. Он посмотрел в одну сторону, потом в другую, в холл вышел, но Кати и там не было. Прошёл по коридору, оглядывался постоянно, а оказавшись у панорамных окон, остановился.
   - Катя...
   Рядом шумели лифты, у стены кадки с ветвистыми фикусами, кожаные диваны и кресла, и вид из окна такой, что дух захватывает. Андрей уставился в окно, а потом развернулся и пошёл дальше. За угол завернул и её, наконец, увидел. Катя стояла, привалившись спиной к стене и руки на груди сложив, смотрела себе под ноги, а когда шаги его услышала, отвернулась и едва слышно всхлипнула.
   Жданов подошёл к ней, хотя понятия не имел, что будет делать и говорить. Рукой в стену рядом с её головой упёрся и замер так. Катя по-прежнему на него не смотрела, уставилась куда-то в сторону, в конец коридора, губы были поджаты, да и вообще выглядела напряжённой, но Андрей всё равно заметил слёзы у неё на глазах, и от этого окончательно растерялся и только ждал, что она ему скажет. А потом не выдержал и голову опустил, прислонившись лбом к её плечу. Катя тут же всхлипнула, на этот раз громче.
   - Чувствую себя... не пойми кем. Почему я? Ты просто... гад, вот ты кто. Весь вечер вокруг тебя... то одна, то другая, а виновата осталась я. Это мне она всё высказала... Не трогай меня! - Руку его от своего плеча оттолкнула.
   Андрей навалился на неё, прижимая к стене сильнее, а головы так и не поднял. Дышал Кате в шею, и каждое её сдавленное рыдание чувствовал, как своё. Все упрёки принимал, и думал о том, что теперь вряд ли отпустит. А что делать, если она сама уйти захочет? Что тогда делать?
   А она вдруг руку подняла, и её пальцы запутались в его волосах. Мокрой щекой к его щеке прижалась и зашептала еле слышно:
   - Ты великолепен был... Ты когда говорил, я на Пал Олегыча смотрела. Он улыбался... Он тобой гордится.
   - Думаешь?
   - Я теперь знаю.
   Он стиснул её, руки на её талии сжались, но тут из-за угла кто-то вышел, Андрей голову повернул и увидел Юлиану. Та остановилась, будто споткнувшись, и пару секунд на них глядела в изумлении. Катя сразу отвернулась, пряча заплаканные глаза, а Жданов на Виноградову рукой махнул. Она коротко кивнула и отступила обратно за угол.
   - Ну вот... - Катя вздохнула, но получилось с надрывом и некрасиво. - Кто ещё не в курсе?
   Андрей губами к её мокрой щеке прижался, скользнул губами вниз, до самой ключицы. А Катя глаза закрыла и вцепилась в него.
   - Что я делаю?..
   Он голову поднял.
   - А мне что сделать, чтобы тебя ему не отдавать?
   Она глаза открыла, моргнула, пытаясь избавиться от влажной пелены перед глазами.
   - Что, Кать?
   Облизала солёные от слёз губы.
   - Увези меня, только прямо сейчас. А там будь, что будет.
   Пожалела о своих словах уже через минуту, когда Андрей за руку вывел её в холл. Вокруг были люди, Катя старалась ни на кого не смотреть, и едва поспевала за Андреем, который решительным шагом направился к выходу. Только в дверях помедлил.
   - У меня машины нет. - Они всё-таки вышли на улицу и на крыльце остановились. Смотрели друг на друга, и глаза было отвести страшно, будто задумали что-то неладное, и стоит только потерять зрительный контакт и всё разрушится. Станет стыдно, неудобно, невозможно... - Я такси вызову.
   Катя кивнула. А Жданов вдруг пиджак с себя снял и Кате на плечи его накинул.
   - Постой здесь. Только не уходи никуда, слышишь?
   - Я не уйду.
   Он вернулся к стойке ресепшена, Катя наблюдала за ним через стеклянные двери, и в пиджак его куталась. Мимо проходили люди, на неё поглядывали, и ей казалось, что все в курсе происходящего, и она здесь, как предательница какая-то, у всех на глазах, а где-то там Кира, она, наверное, ждёт возвращения Андрея. А он не собирается возвращаться. Он собирается уехать с другой, поддавшись на слезливую просьбу... Как-то по-дурацки всё выходит, совсем не так, как было в мечтах.
   Андрей возвращался к ней, а Катя не в лицо ему смотрела, а на белоснежную рубашку и вдруг поняла, что всё равно уедет с ним. Что бы там ни было, она уедет. Потому что не представляет, как сейчас вернётся домой, одна. И пусть она хватается за ниточку, которая порвётся уже завтра утром, не важно...
   - Пойдём. - Андрей за талию её приобнял и увлёк за собой по ступенькам вниз.
   Вместо жёлтого такси к крыльцу подъехала чёрная, сияющая лакированными боками машина. Жданов заднюю дверь распахнул, и Катя уже собиралась нырнуть в салон, и сделала бы это с огромным облегчением, хотелось как можно скорее скрыться с чужих глаз, но её окликнул Старков. Последний человек, которого она хотела бы сейчас видеть. Хотя, самой последней была бы Кира, но Денис тоже ничего хорошего. Совсем ничего хорошего.
   - Катя!
   Она резко обернулась, испуганно глянула на Жданова, а тот спиной её загородил. Денис по ступенькам сбежал, приглядываясь к ним с недоумением.
   - Ты куда собралась?
   - Кать, в машину садись, - негромко, но достаточно твёрдо сказал Андрей. Она же всё медлила, за руку его держалась и на Старкова в нерешительности глядела. А тот уже начал понимать, что к чему, лицо изумлённо вытянулось.
   - Ты что творишь?
   На Дениса смотрела, а в голове ни одного слова подходящего, ни одной фразы. Старков попытался до неё дотянуться, но Андрей тут же руку его оттолкнул, и Катя едва успела между ними влезть, прежде чем завязалась драка. Денис ещё не до конца понимал, насколько серьёзно настроен противник, удивлён был, а вот Андрей уже кулаки сжал.
   - Прекратите, - шикнула на них Катя. - Андрей...
   - Катя, ты что делаешь? - Денис к ней наклонился и в глаза заглянул.
   - Уезжаю.
   - С ним?
   Она кивнула.
   - Хватит, - Жданов её практически силой в машину сунул, а потом повернулся к Старкову. - Что ещё тебе объяснить?
   Денис отступил от него и посмотрел со злой усмешкой.
   - Да что уж тут объяснять? - Глянул на Катю, наблюдавшую за ними через открытое окно. - Пожалеешь, Кать.
   Жданов толкнул его в плечо.
   - Пошёл отсюда.
   - Андрей!
   - Пожалеет. Ой, как пожалеет.
   - Денис, прекрати! - Катя из машины хотела выйти, но Андрей дверь рукой придержал.
   - Как ты могла, а?
   - Начинается, - выдохнул Жданов презрительно. - Давайте обойдёмся без юношеских сантиментов.
   Денис усмехнулся и головой покачал, словно не верил в то, что происходит.
   Когда Жданов в машину сел, Катя через его плечо продолжала на Старкова смотреть.
   - Хватит его разглядывать, - сказал Андрей, и Катя удивлённо посмотрела на него, впечатлившись тем, с какой злостью он это произнёс.
   Машина продолжала стоять на месте, и Андрей нетерпеливо обратился к водителю, который из последних сил делал вид, что ничего не видит и не слышит:
- Может, поедем?
   - Как скажете, - равнодушно отозвался тот и повернул ключ в замке зажигания.
   Катя едва удержалась, чтобы не обернуться и не посмотреть в заднее стекло, но побоялась окончательно Андрея из себя вывести. Ногтями в обивку сидения вцепилась и уставилась на коротко-стриженный затылок водителя. От повисшей в салоне автомобиля напряжённой тишины, нервы натянулись до предела.
   - Остановите машину, - вдруг сказал Андрей. Они проехали всего пару десятков метров. Пушкарёва растерялась. Машина плавно притормозила, а Жданов рукой махнул. - Иди. - Волосы взъерошил, а от Кати отвернулся к окну. Хотя, на самом деле боялся, что она воспользуется его благородством, откроет дверь и выйдет из машины, чтобы вернуться к тому юнцу. Которого любила, ждала и простила.
   - Поезжайте, - проговорила Пушкарёва то ли устало, то ли потерянно, обращаясь к водителю. Сумку положила на сидение рядом с собой, и к плечу Андрея привалилась. Он первые две минуты продолжал напряжённо в окно смотреть, потом Катю обнял и губами к её виску прижался. Зашептал ей на ухо о том, какой он дурак, а водитель деликатно кашлянул и поинтересовался:
   - А едем-то куда?
   Пушкарёва попыталась спрятать улыбку и голову подняла, чтобы на Жданова посмотреть
   - Куда?
   Он призадумался, а потом назвал первую гостиницу, что на ум пришла.
  
  
  
   - Ну и что ты лыбишься?
   Зорькин фыркнул.
   - Как грубо.
   - Ты ведь знал?
   Коля развёл руками.
   - Не моё это дело, знаешь ли.
   - Да? Друг называется. Ты хоть понимаешь, что она творит? Он же бросит её через неделю, и что тогда?
   - Денис, не понимаю, ты беспокоишься или злорадствуешь?
   Старков посмотрел себе под ноги.
   - Она с ним спит?
   Коля широко улыбнулся.
   - Понятия не имею. А Жданов с тобой не поделился? - К крыльцу подкатило такси, и Зорькин пошёл вниз по ступенькам. - Пойду, если ты не против. Такой насыщенный вечер, такой насыщенный... Жалко, что всё зря.
   Денис повернулся ему вслед.
   - Поговори с ней.
   - О чём? - удивился Коля.
   - Она не может всё бросить. Просто бросить!..
   - Боюсь, что про "всё" она сейчас думает в последнюю очередь. Так что, сам...
   Денис постоял на крыльце, наблюдая, как отъезжает такси, потом огляделся, хотел подойти к швейцару, сигарету попросить, но заметил человека, что вышел из дверей. Тот достал из кармана пачку сигарет и прикурил.
   - Не угостите?
   - Дороговато для тебя будет.
   - Да ладно, думаю, дымом не подавлюсь.
   Мужчина усмехнулся, поражаясь чужой наглости, но подошёл и протянул Денису открытую пачку. Старков сигарету достал, но наклониться к зажигалке и прикурить из рук этого человека не рискнул. Зажигалку ему милостиво одолжили.
   - И что? - проговорил Денис, выдохнув дым в сторону. - У кого теперь проблемы?
   - У тебя.
   - Вы уверены?
   - Да. Не такая уж она дура оказалась. По крайней мере, появилась надежда.
   - А Жданов значит лучше меня?
   - Любой лучше тебя, гадёныша.
   - Не уверен. Со мной можно договориться, а вот с ним...
   - Договоры с тобой мне слишком дорого обходятся.
   - Знаете, меня мало волнует, с кем она спит. Он бросит её совсем скоро, и она придёт ко мне. А я её прощу. - Денис широко улыбнулся. - Я же её люблю. И всё прощу.
   - У меня такое чувство, что ты мне сейчас угрожаешь.
   - Нет. Просто делюсь с вами наболевшим. - Старков швырнул недокуренную сигарету себе под ноги, и носком ботинка её придавил. - Интересная у нас с вами игра получается.
   - Да. Вот только торопиться её раскручивать я тебе не советую. Лишишься главного козыря, и я тебя как таракана придавлю.
   Денис негромко хмыкнул, повернулся и пошёл прочь, не попрощавшись.
  
  
   - Мама, ну пожалуйста, ну придумай что-нибудь, - умоляюще проговорила Катя в трубку. - Скажи папе, что я у Кольки ночую.
   - С какой стати ты будешь у него ночевать?
   Катя приуныла.
   - С какой-нибудь.
   - С какой-нибудь, - повторила за ней Елена Александровна с лёгким укором. - Скажи мне, с тобой всё хорошо?
   - Да. - Помедлила, а потом сказала: - Я с Андреем, мам.
   - С Андреем? О Господи, Катя!.. Ты же мне говорила, что...
   - Я знаю, знаю, - перебила её непокорная дочь. - Но так нужно. Я ему нужна сегодня.
   - Сегодня?
   - Мама... Я потом тебе всё объясню.
   - Точка и многоточие - это вещи разные. Ты знаешь это?
   - Да.
   - Очень на это надеюсь.
   Катя телефон выключила и несколько секунд на себя в зеркало смотрела, ощущая лёгкое беспокойство после разговора с матерью. И ведь прекрасно понимает, что мама права: многоточие в её ситуации, самое ужасное, что может быть.
   Андрей подошёл и обнял её.
   - Чем тебя мама расстроила?
   - Тем, что хочет, как лучше.
   - Они всегда хотят, как лучше, - прошептал он ей на ухо.
   В дверь постучали, и Катя от неожиданности вздрогнула.
   - Заказ принесли, что ты перепугалась?
   Она проскользнула в комнату, не желая встречаться даже с официантом. А Андрей появился через несколько минут в гостиной, столик на колёсиках у двери оставил, и к Кате подошёл.
   - Это был тяжёлый день, - сказал он, вытаскивая шпильки из её причёски. - Ладошку давай. - Катя руку ему протянула, и он стал складывать шпильки на её ладонь. Потом волосы её взъерошил, а Катя сощурилась от удовольствия. Жданов заставил её голову наклонить и теперь целовал её шею.
   - Мы с тобой, наверное, очень плохие, - прошептала она.
   - Очень, - согласился он.
   - Позвони ей.
   - Не надо, Кать.
   - Я не должна о ней думать, а я думаю. Каждый день.
   - Почему?
   - Не знаю. - Повернулась к нему, а когда Андрей её от пола приподнял, Катя руку разжала, и все шпильки упали на ковёр. - Это не стыд и не вина, я просто думаю, как ей плохо.
   - А обо мне ты думала?
   - Если бы не думала, меня бы сейчас здесь не было. - Провела пальцем по его лицу и улыбнулась, почувствовав появившуюся на его подбородке щетину. - Колючий.
   Андрей в ответ улыбнулся, но улыбка получилась кривоватая, сам это понимал. А всё потому, что хотел вопрос ей задать очень важный, но не решился. Да и не время сейчас. Держать полураздетую девушку на руках и спрашивать про её жениха... по меньшей мере, странно. Нужно как-то ситуацию развивать, соответственно моменту, а не мучиться нерешительностью из-за мыслей о том, что будет утром. Уйдёт она или останется...
   Целовались долго, Андрей её к спинке дивана прижал, потом подсадил на неё и обнял, крепко. В голове прояснилось ненадолго, только когда босой ногой на эти злосчастные шпильки наступил. Поморщился от боли и воздух в себя втянул, но уже в следующую секунду Катя его лицо в ладони взяла и сама поцеловала. Голову назад откинула, убрала волосы с лица, а Жданов рукой провёл - от её шеи к груди, потом губами прижался. И улыбнулся. Уйдёт она... Кто её отпустит?
   - Номер для новобрачных, - удивилась Катя чуть позже. - Что-то тут не так.
   Жданов довольно усмехнулся.
   - По-моему, всё как раз так.
   Катя обняла его, практически повисла на нём. Щекой о его плечо потёрлась, кожа Андрея была горячей и чуть влажной.
   - Я так скучала по тебе, - прошептала она и глаза закрыла, когда Андрей её подхватил и в диван вжал.
   - Ещё раз, - попросил он глухо.
   - Скучала... скучала...
   ...До рубашки его дотянулась и прикрылась. Уже несколько минут лежали на диване, Андрей её к себе прижимал, и отпускать не собирался. Руками обхватил, а Катя пошевелиться боялась. Диван был узкий, на то, чтобы на нём двое взрослых людей с удобством лежать могли, рассчитан не был, и поэтому Катя на самом краешке сейчас висела и Жданова за руки держала.
   - Кино смотрела, - сказала она, облизав пересохшие губы, - там тоже номер для новобрачных был.
   Андрей что-то невнятно угукнул, прижавшись губами к её плечу.
   - Там кровать была. Большая такая. А тебя обманули.
   Он затрясся от беззвучного смеха.
   - Удобство любим, Катерина Валерьевна?
   - Да нет, я так, к слову... Просто интересно. Я раньше никогда не была в номере для новобрачных.
   - Я тоже.
   - Правда?
   - Не веришь? Что мне тут делать было?
   Взяла его за руку.
   - Кать...
   - Не надо сейчас, давай завтра поговорим.
   - Давай завтра, - согласился он. И её отпустил.
   Катя села, рубашку его надела на себя и с дивана поднялась. На столике, что официант доставил, стояла бутылка шампанского, фрукты в вазе, конфеты, а самое главное сок в графине. Андрей на локте приподнялся и наблюдал за тем, как она пьёт. В несколько больших глотков осушила стакан и губы облизала. Он улыбнулся, а когда Катя мимо прошла, рукой за рубашку попытался ухватиться.
   Катя открыла дверь и свет включила.
   - Я нашла!
   Андрей рассмеялся.
   - Я не сомневался.
   - Десять метров, Жданов!
   - У нас вся ночь впереди, о чём ты беспокоишься? Десять метров как-нибудь преодолеем.
   До кровати он на самом деле добрался и без неё. Когда Катя из ванной вышла, Андрей уже был в постели, сидел, к спинке кровати привалившись, в руке держал бокал с виски, к которому, кажется, так и не притронулся, и спал. Голову на бок склонил, и Катя не сразу заметила, что глаза у него закрыты. Кровать обошла и осторожно бокал из его руки вынула. Андрей даже не пошевелился. Вся ночь у него впереди...
   - Андрюш, Андрюша. Ложись.
   Он руку поднял, и лицо потёр, а потом сполз по подушке вниз.
   - Ты где?
   - Здесь. - Она улыбнулась. - Здесь я. - Легла рядом и позволила себя обнять. Поцеловала в колючий подбородок.
   Вот разве можно о таком пожалеть? Независимо оттого, что случится завтра...
  
  
   Глава 22.
  
  
   Катя спала, отодвинувшись от него и свернувшись клубком на краю постели. Жданов глаза потёр, сонно поморгал, а потом потянулся. И резко выдохнул. В окно уже вовсю солнце светило, Андрей поискал глазами часы, но уже через пару секунд решил, что сегодня его такие мелочи не беспокоят, и на постели сдвинулся, Катю обнял и ещё несколько минут лежал, щекой к её волосам прижавшись. Она дышала спокойно, просыпаться, по всей видимости, не собиралась, а Андрею её будить было жалко, даже для того, чтобы поцеловать. Полежал рядом, через полотенце, в которое Катя вечером завернулась, добрался рукой до её тела, по животу погладил, а когда понял, что она вот-вот проснётся, оставил её в покое.
Катя проспала ещё час. Андрей время от времени в спальню заглядывал, но разбудить её так и не решился. Заказал завтрак в номер, с телефоном по комнате походил, раздумывая, стоит его включить или нет, пришёл к выводу, что не стоит, раз он хочет ещё хотя бы пару часов провести в покое, и налил себе кофе. Вышел на балкон, не зная, чем себя занять, а вскоре появилась Катя. В гостиничном халате, который висел на ней мешком и с плеч съезжал, босиком, подошла и к спине его прижалась.
- Проснулась?
- Разбудил бы меня, - сонно проворчала она и щекой об него потёрлась.
- Хотел, но не решился.
Катя под его руку нырнула, и Жданов поцеловал её в нос.
- Привет.
- Угу.
- Угу, - передразнил он и отдал ей свою чашку с кофе. Катя глотнула и сморщила нос.
- Горький.
Андрей её руку, в которой она чашку держала, отвёл, приподнял ей подбородок и наконец, поцеловал.
- Уже поздно, да? - шёпотом поинтересовалась она через пару минут.
- Не думай об этом. Пойдём завтракать? Я круассаны твои любимые заказал, с шоколадом.
- Ты бы матери позвонил, - сказала Катя, не утерпев. - Она ведь с ума сходит.
- Наверное.
- Не наверное, а точно. Позвони ей, Андрюш.
Он спорить не стал. Правда, ушёл с телефоном в спальню, зная, что Кате вряд ли доставит удовольствие слышать, как он пытается вставить хоть слово в гневный монолог матери. Так и вышло. Пару минут слушал, не перебивая, но когда имя Киры было произнесено в пятый раз, не выдержал и с матерью распрощался, не смотря на её протесты.
- Я позвоню завтра, мама. Я сейчас занят.
- Занят? Чем?
- Потом расскажу. Пока... Всё хорошо будет.
- Да не будет, - вздохнула Маргарита. - Пока ты за ум не возьмёшься.
Когда в гостиную вернулся, Катя на него глаз не подняла, что-то в своей чашке с кофе разглядывала. Жданов подошёл, и прежде чем за стол сесть, поцеловал её в макушку.
- Чего не ешь?
- Ем. - Приподнялась, чтобы кофе ему налить.
Замолчали ненадолго. Катя смотрела то в тарелку свою, то в сторону, а вот Жданов всё больше на неё. В конце концов, не выдержал.
- Ты почему его простила?
Катя взгляд от тарелки оторвала и удивлённо посмотрела.
- Я не прощала.
- Нет?
Смотрели друг на друга и вдруг обоим неудобно стало. Вернулись к еде, точнее, Андрей за омлет взялся, а Пушкарёва ложечкой в чашке поболтала, полминуты ещё потерпела, но видела, что Жданов всё мрачнеет и мрачнеет, и заговорила первой.
- С чего ты взял, что я его простила?
- Другого объяснения происходящему я просто не вижу.
- Можно подумать, что ты его увидеть пытался.
Он на неё посмотрел.
- Настроение поскандалить?
- Нет.
- Ты обиделась, что ли?
- Нет.
- Замечательно. - Он в сердцах вилку с ножом положил, и они громко звякнули о тарелку. - Весело начинается день!
- А что ты кричишь?
- Я не кричу! Пока ещё.
Катя сунула ему под нос половину круассана.
- Хочешь?
Андрей выразительно посмотрел, улыбку, вопреки всему появившуюся на губах, спрятал и вилку взял.
- Не хочу.
- Я же тебя не спрашиваю, как вы с Кирой так быстро договориться сумели.
Он немного нахмуриться.
- В смысле? О чём договориться?
Катя жевать перестала.
- Ну... Ты же не звонил.
Андрей снова вспыхнул, как спичка.
- А чего тебе звонить? Этот типчик явился и уже дома у тебя, уже прощён и...
- Я его не прощала!
- Правда? Вот только он об этом, кажется, не знает. До сих пор.
Она не нашлась, что ответить. То есть, поперёк ему что-нибудь сказать можно, но смысла в этом не было никакого, если только до скандала доводить, как Андрей и предположил, а этого не хотелось.
- Я его не прощала... Хотя, он мне всё и объяснил.
- Не сомневаюсь! - Жданов презрительно усмехнулся, а Катя строго посмотрела.
- Ты выслушать можешь?
- Слушаю.
От его тона всё внутри переворачивалось, но Катя стерпела.
- Ты даже не представляешь, что он мне рассказал!
- Катя!.. Ей-богу, ну что он мог тебе рассказать? Сто пятнадцать оправданий придумал. А ты слушай больше.
- Знаешь что, - рассердилась она, а Андрей переспросил:
- Что?
- Да ничего. Я с тобой серьёзно разговаривать пытаюсь, а ты слушать не хочешь. А сам такой же, как он.
- Что ты говоришь? - Жданов оскорбился до глубины души.
- Скажешь, что нет? Сам-то что Кире говорил? Не сто пятнадцать оправданий придумал?
Андрей непонимающе смотрел на неё.
- Я ничего Кире не говорил.
- Как это? - растерялась Пушкарёва.
- Знаешь, у меня такое чувство, что я что-то важное пропустил. Ты что, говорила вчера с Кирой?
- Не вчера... Андрей, она тебе ничего не рассказала?
Он только головой покачал, а Катя горько усмехнулась.
- Вот значит как.
- Так, давай объясняй всё по порядку, - попросил он.
Катя рассказала ему про встречу с Воропаевой в его квартире, правда, весьма неохотно. Чувство было такое, словно заново всё переживала, а Жданов слушал молча и мрачнел, даже не удивлялся.
- Я думала, что она с тобой поговорила, вот ты и не звонишь больше, - закончила она и печально улыбнулась.
- А я в тот день приехал и увидел этого твоего...
- Андрюш! - одёрнула его Катя, не выдержав его тон.
- А что, не так? - Посмотрел на неё и вдруг подмигнул. - Вот такое совпадение.
Они снова замолчали, Катя украдкой наблюдала за призадумавшимся Ждановым, потом поднялась и его обняла. Правда, что сказать ему - не знала. Признаться в том, что сама сейчас испытывает огромное облегчение, было как-то неудобно. Но он ведь не отказывался от неё ради Киры! Он просто увидел её с Денисом и подумал... подумал то, о чём она сама уже не думает. Правда, радоваться и сейчас особо нечему, но она всё равно рада. Бесконтрольное, безотчётное чувство радости, которое вот-вот грозит вырваться на свободу. И тогда Андрей точно перепугается и сбежит от неё.
   Не смешно получилось.
Прикоснулась к его волосам.
- Что он тебе наговорил? - спросил Андрей. - Насочинял, наверное, на целый приключенческий роман хватит.
- Почти, - призналась Катя. - Если честно, я не очень верю в его историю.
Андрей посмотрел с удивлением.
- Неужели?
- Вот зря ты так. Но есть некоторые факты, которые мы не можем проверить, и меня именно они смущают. Придумать такое в качестве оправдания... это глупо. Между прочим, это и тебя касается, точнее "Зималетто".
- "Зималетто"? Какое отношение он имеет к "Зималетто"?
- Никакого. Но зато имел к Ларисе и Ветрову.
При упоминании фамилии Ветрова, Андрей скривился, но выслушал Катин рассказ, не перебивая. Правда, хмурился с каждой минутой всё больше.
- Ты понимаешь, почему я во всё это поверить не могу? - закончила она и даже руками развела. К тому моменту из гостиной они перебрались обратно в спальню, Андрей лежал поперёк кровати, руку одну под голову подложил, и тяжёлым взглядом изучал потолок. Катя сидела рядом с ним, поджав под себя ноги, и на Жданова смотрела в ожидании. - Разговоры о том, что Лариска не могла, отставим в сторону. - И тут же заметила: - Но мы с Колькой в это не верим. И дело тут в другом. Я же всё проверяла, все финансовые документы поднимала за последние десять месяцев, и ничего не нашла.
Андрей глянул на неё из-под полуопущенных ресниц.
- Десять месяцев, говоришь?
Катя глаза отвела.
- Как Пал Олегыч просил, так и делала.
Он спорить не стал.
- А если деньги пропали раньше? До этого. Такое возможно?
Катя плечами пожала, а Андрей решил развить свою мысль.
- Если деньги были украдены до этого, а потом он просто нашёл способ их с рук сбыть, да ещё прибыль получить. С помощью Лариски.
- Ты на самом деле в это веришь?
- А почему нет? Слава наш тот ещё жук, не смотри, что улыбается мило. И работает он на Воропаева.
- Андрей, ты сейчас до такого додумаешься...
- Да? А ты что же, считаешь, что раз Сашка сейчас в Москве не живёт, за границей обосновался, приехал вроде бы в отпуск и всем радостно улыбается, то всё забыто? Не тут-то было. Если поймёт, что появилась реальная возможность меня спихнуть, он долго раздумывать не будет. Тем более сейчас.
- А что сейчас произошло?
Андрей несколько секунд собирался с мыслями.
- С Кирой поговорю, - сказал он после паузы.
Катя непонимающе нахмурилась, но кивнула.
- Как хочешь. Но не думаю, что она в курсе. Или Александр Юрьевич с ней своими замыслами делится?
Жданов смотрел на неё слишком пристально.
- Я не об этом собираюсь с ней говорить. О Сашкиных делах она вряд ли что-то знает.
- А о чём?
Он то ли смутился, то ли разозлился на её непонятливость, взглядом Катю обжёг и снова в потолок уставился.
- Не понимаешь?
Она замерла, потом зажмурилась от волнения. И выдавила из себя вроде бы ничего незначащее:
- Хорошо, поговори.
- Катя. - Андрей ноги её обнял, погладил, и попросил: - На меня посмотри.
Глаза она открыла, вот только взглядом с ним встретиться боялась.
- Я поговорю с Кирой, объясню ей... попытаюсь, по крайней мере, объяснить. Я хочу начать всё сначала. Ты слушаешь меня, Кать?
- Да.
- Не прячась ни от кого, чтобы всё было по правилам, серьёзно. Я на самом деле этого хочу.
Катя сидела рядом с ним и даже вздохнуть боялась, боялась, что он из-за неё собьётся и замолчит. Взглядом упёрлась в стену напротив, а на Андрея взглянуть храбрости по-прежнему не хватало. Хотя, он ждал именно этого, руку её сжимал и в лицо ей заглядывал.
- Катя.
Она наклонилась и обняла его, спрятав лицо у него на груди. Жданов выдохнул и сам её обнял, даже улыбнулся. Погладил её по плечу.
- Это - да?
Катя кивнула.
- А Денис твой?..
Головой покачала. На локте приподнялась, взгляд его встретила, и чтобы смущение прогнать, Андрея поцеловала в губы.
- Страшно, - шепнула она через минуту.
- Значит, будем избавляться от твоих страхов. И от моих тоже.
- А родители твои что скажут?
Жданов хмыкнул.
- А твои?
- Мои... Папа будет в ужасе.
Андрей рассмеялся.
- Ничего. Если он будет хотя бы иногда тебя отпускать ко мне на ночь, то мы с ним точно найдём общий язык.
- Андрюш, ты серьёзно?
- По поводу ночёвок?
- Нет. По поводу... всего. Ты уверен?
Он перестал улыбаться.
- Уверен, Кать. Как никогда уверен. Пришло время что-то менять в своей жизни, и я хочу, чтобы ты к этим переменам имела прямое отношение. А у тебя сомнения?
- Нет. То есть... я не совсем представляю, как это будет. Мало кто обрадуется.
- Обрадуются, не обрадуются... Не могу я больше врать. Всё хуже и хуже получается. И Кира мне уже не верит. Невозможно прожить счастливую жизнь с человеком, которому каждый день врать приходится. А если по-другому не получается... надо расставаться. И я не перебешусь и не успокоюсь со временем, как мама её убеждает. Дело ведь не в этом.
- Не в этом, - пробормотала Пушкарёва следом за ним. Руку ему на грудь положила и сжала её в кулак. - Мне нужно тебе кое-что рассказать, - сказала она и поморщилась, уловив в своём голосе нотки отчаяния.
Жданов тут же насторожился.
- Что такое?
- О Денисе. Помнишь, я тебе однажды пообещала, что когда-нибудь расскажу? Вот... хочу сейчас рассказать.
- Что он ещё натворил?
- Ничего, - вроде бы испугалась она. - Это вообще не он... А может он, я не знаю. - Попыталась подобрать правильные слова, с мыслями собраться, а потом на локте приподнялась и на ухо Андрею зашептала, так и не найдя в себе храбрости напрямую сказать. Он выслушал, больше сосредоточенный на том, чтобы понять, что именно она шепчет, а не вникнуть в смысл. И только потом голову повернул и изумлённо посмотрел. Катя сразу отодвинулась.
- То есть как?
Она дёрнула плечом и добавила:
- Совсем.
Андрей пару минут в себя приходил и обдумывал услышанное.
- Нужно было раньше мне сказать, - пожаловался он. - Понимаешь? Это важно.
- Я знаю.
- Знаешь? Катя, я бы вёл себя по-другому!
- Но я не хотела, чтобы ты вёл себя по-другому! Я хотела, чтобы всё было так... так, как было! Я же думала, что это со мной что-то не то, а не с ним. Я хотела выяснить...
Жданов кивнул, продолжая скептически к ней приглядываться.
- Проверить опытным путём, - подсказал он недовольно. - Проверила?
Катя снова голову опустила и лбом к его плечу прижалась. Смущённо улыбнулась.
- Проверила.
- Проверила она, - заворчал Жданов. - Это надо же...
- Андрюша. - Она носом об него потёрлась, потом поцеловала. - Прости. Но я не думала, что для тебя это важно будет, а сказать это... мне и сейчас трудно об этом говорить, а уж тогда...
Он руку поднял и запустил пальцы в её волосы, голову Катину к своему плечу прижимая.
- Глупая. Такими вещами не шутят, Кать.
- Я знаю. Это я тоже опытным путём проверила. - Обняла его покрепче, и несколько минут они лежали в полной тишине. Потом она сказала: - У меня никогда с ним не было так, как с тобой. Дело даже не в постели, а вообще... Я сейчас вспоминаю всё, и словно не со мной, словно не я. Нам ведь даже говорить было трудно друг с другом. Если только о нём. Почему я раньше этого не понимала?
Андрей перевернулся и теперь смотрел на неё сверху вниз. Пытливо смотрел, и взгляд был встревоженный и печальный.
- Хочешь, я его убью?
Катя улыбнулась.
- Нет, этого я точно не хочу.
- А чего хочешь? Я всё сделаю.
- Хочу разобраться во всём, и больше не думать ни о каких тайнах и расследованиях. И начать всё сначала с тобой. Вдруг у нас и правда что-то получится?
- Конечно, получится, - заявил он решительно, а Катя удивлённо приподняла брови.
- Ты так уверен?
- Да. Сегодня утром это стало ясно.
- А что случилось утром?
- Я проснулся рядом с тобой. И понял, что это правильно. А что будет дальше... посмотрим. От нас зависит, разве нет?
Она кивнула.



- Наконец-то, - недовольно протянул Малиновский, когда Андрей ответил на его звонок. - Ты куда провалился? Мне телефон оборвали, сил у меня уже никаких нет.
- Да ладно ныть-то, - запросто одёрнул его Жданов. - Ты на работе?
- Конечно, на работе. Как мило, что ты поинтересовался. Кстати, тебя тут не только родители и невеста ищут, но и по работе. Все под впечатлением от вчерашнего показа, все хотят новых контрактов и сладких обещаний, а я чувствую себя глупо, раз за разом повторяя, что шефа нет. Он где-то загулял на радостях.
- Да не загулял я.
- Знаю я, ты мне не объясняй. Умыкнул вчера свою ненаглядную Пушкарёву у всех из-под носа, у всех на глазах... Сознайся, ты хотел добиться наибольшего эффекта. И тебе это удалось.
Жданов по рулю побарабанил, продолжая разглядывать дверь Катиного подъезда, которая закрылась за ней ещё минут десять назад, а он вот до сих пор из её двора не уехал, всё ждёт чего-то.
- Кира на работе?
- Нет, дома плачет.
- Ты звонил?
- С ума сошёл? Она сама... уже раз пятнадцать.
- Плохо.
- Конечно, плохо. Что ж хорошего?
В окно постучали, Андрей голову повернул и увидел Зорькина. Опустил стекло и кивнул ему.
- Ладно, Ром. На работе меня сегодня уже не будет, поеду, с Кирой поговорю.
- Даже не знаю, что тебе сказать, - всерьёз озадачился Малиновский.
- Вот и не говори ничего, - посоветовал ему Жданов и телефон выключил. Посмотрел на Зорькина, потом руку ему протянул.
- Катьку привёз? - спросил Коля, ответив на рукопожатие.
- Привёз.
- И что? Помирились?
Андрей кивнул.
- Понятно... - Коля локтём на крышу машины облокотился, посмотрел на Жданова, потом на дом, снова на Жданова и неожиданно вывел того из терпения.
- Вот что ты мнёшься? - разозлился Андрей. - Хочешь спросить - спрашивай.
- Она тебе рассказала?
- Рассказала.
- И что ты думаешь?
Андрей на сидении откинулся, и устало вздохнул.
- Не знаю пока. Всё это проверять надо.
- Так проверяй!
- Интересный ты какой! Что я, по-твоему, должен сделать? Пойти к Ветрову и спросить воровал ли он у меня деньги и при чём здесь твоя сестра?
- Хотя бы!
- Не выдумывай. Так такие дела не делаются. Если это всё правда... То меры нужно принимать куда более серьёзные, чем простые разговоры.
- Ты милицию имеешь в виду? - Коля искренне удивился, а Жданов спокойным тоном подтвердил:
- И милицию тоже. Поэтому нужно постараться не спугнуть. А ты мне лучше про этого типа расскажи.
- Про Дениса?
- Ну да. Что он из себя представляет?
Зорькин хмыкнул.
- Да ничего он из себя не представляет, в том-то и дело. Без Катьки полный ноль. А я ведь её давно предупреждал, но она разве послушает кого? Пока у самой глаза не откроются...
- И он поэтому хочет её вернуть?
- Да кто ж знает, что у него на уме? Но что-то тут не чисто. Он ведь не просто вернулся, он деньги готов ей все отдать. Говорит так, по крайней мере. Говорит, что любит. Вдруг прозрел.
Жданов воинственно выдвинул подбородок и хмыкнул.
- Очень интересно. А деньги у него откуда?
- Как откуда? Ну... - Коля рукой в воздухе поводил, а Андрей головой качнул.
- Не получается. Уехали они года полтора назад, может больше, я прав? И дело своё открыли. Деньги где взяли? Родители помогли?
- С ума сошёл! Откуда у них такие деньги?
- Вот и я тебя спрашиваю - откуда? Он из богатой семьи?
- Да нет... Я его спрашивал тогда, тоже любопытно было. А он ничего определённого не ответил. Может, на самом деле родители? Наследство... - неуверенно проговорил Зорькин.
- Слишком уж много у него богатых родственников, которые очень вовремя умирают, тебе не кажется?
- Ты всерьёз думаешь, что Старков в этом по самые уши увяз?
- Ничего другого мне на ум не приходит. Вся эта сказка про воровство из "Зималетто"... Может, Старков ваш и дурак, но Ветров нет, а уж тем более Воропаев. Если бы Ветров воровал, то его давно бы след простыл. И не копейки какие-то он бы унёс.
- И что тогда?
- Да ничего, - отмахнулся от него Андрей. - Просто слишком много денег, которые берутся словно из воздуха. А ведь так не бывает, да, Николай? Скажи мне, как финансист.
- Не бывает.
- Вот именно. И по странному стечению обстоятельств, деньги эти возникают у Старкова. Другие ему их отдают, передают, воруют... для него, а пощупать их может только он. - Андрей призадумался на секунду. - Или не только он.
- А кто ещё?
Жданов на него посмотрел.
- Катя.
Коля уставился на него дикими глазами.
- Да ты что?! Она не знает ничего! Это точно!
- Очень может быть. Зато что-то знает Старков.
- Про деньги, которые появляются у Кати?
Андрей головой помотал, сбрасывая с себя наваждение.
- Ладно, куда-то меня в сторону занесло.
- Вот именно, - сказал Коля и выпятил нижнюю губу, словно обиделся на Жданова за его предположения.
Заиграл телефон, Андрей на него покосился с опаской, подумав, что это Кира, но увидев другое имя, высветившееся на дисплее, тут же ответил.
- Да, милая.
- Вы что там делаете? - решительным тоном потребовала ответа Катя, а Андрей машинально глаза на её окна поднял.
- Ничего, разговариваем.
- Разговариваете? Я прекрасно вас вижу из окна, и вижу, как Зорькин чуть на асфальт не осел! Андрей, не ври мне. Вы что-то задумали.
- Ни-че-го. Успокойся. Он сейчас придёт.
- Вот и пусть идёт.
Жданов улыбнулся.
- Уже бежит. Только допрос ему с пристрастием не устраивай, а то не переживёт, а ты плакать будешь. - Колька фыркнул рядом и гордо отвернулся. А Андрей тише спросил у Кати: - Всё хорошо у тебя?
- Да.
- Ну и отлично. Кать, я к Кире поеду, потом позвоню тебе.
- К Кире? - переспросила она тихо.
- Я позвоню позже, - с нажимом повторил Жданов. - Пока?
- Да, пока...
- Не волнуйся. - Телефон выключил и на Зорькина посмотрел. - Иди. И о наших размышлениях ей пока не говори. Нужно для начала понять, как ситуацию прояснить.
Коля пообещал и направился к подъезду.
  
  
   Глава 23.
  
  
   Дверь в квартиру Киры Андрей своим ключом открыл и замер на пороге, услышав женские голоса. Сначала решил, что это Клочкова пришла подругу морально поддержать, но потом уловил знакомые интонации, принадлежащие совсем другому человеку, и появление этого человека тоже не порадовало. Очень не вовремя.
   - Нужно больше улыбаться, не смотря ни на что, не смотря на все неприятности, - учила Кристина младшую сестру. - А у тебя глаза на мокром месте. Улыбнись!
   - Прекрати, - отмахнулась от неё Кира и даже отвернулась.
   - Ну, вот что ты? Кирюш...
   Андрей в комнату заглянул и увидел, как Кристина Киру обняла, потом поцеловала её в лоб. Погладила, как маленькую по голове.
   - Всё пройдёт, вот увидишь.
   Жданов наблюдал за ними и уже чувствовал себя негодяем, хотя ещё слова не сказал из того, что собирался, в глаза не успел Кире посмотреть, а сбежать уже хотелось. И желательно прямо сейчас, пока его не заметили.
   Трусим, Андрей Палыч, трусим.
   - Добрый вечер.
   Кира дёрнулась от неожиданности, руки сестры оттолкнула и повернулась, чтобы на Жданова посмотреть.
   - Андрей?..
   Кристина поднялась с кровати, руки в бока упёрла, а на Андрея взглянула достаточно грозно.
   - Ну, здравствуй, дядька. Я очень тобой недовольна.
   - Да? - переспросил он вполне равнодушно, а сам с Киры глаз не спускал. Она слёзы украдкой вытерла и тоже поднялась.
   - Андрюш, ты где был? Я же волновалась.
   Он, наконец, в комнату прошёл, огляделся зачем-то, потом Кристине улыбнулся.
   - Когда прилетела?
   - Утром. - И вдруг руками всплеснула и улыбнулась. - Андрюша, я опоздала на показ, ты представляешь? А потому что проспала и опоздала на самолёт. Это ужасно было! Приехала в аэропорт через час после взлёта! А всё потому, что в том отеле, где я остановилась, ужасный сервис и меня попросту не разбудили. А я так хотела увидеть показ!.. - Она подошла к нему и всё-таки обняла. - Ты был молодец, да? Мне рассказывали.
   - Другим виднее.
   Кира буквально ощупывала его взглядом. Нервничала, руки не знала куда деть, и на сестру поглядывала, видимо, не знала, как доходчиво попросить ту оставить их наедине. Андрей решил сделать это сам. Кристину в ответ обнял, поцеловал в щёку, которую та подставила, а потом сказал:
   - Кристь, дай нам поговорить.
   Она сделала большие глаза, на Киру обернулась и заговорщицки той подмигнула.
   - Ухожу, ухожу. Пойду к себе, а вы тут миритесь. - Пальцем погрозила Андрею. - А ты больше не расстраивай её, пообещай мне.
   Жданов молчал, потом выдавил из себя улыбку.
   - Иди, Кристина.
   Когда она всё-таки вышла из комнаты, повисла тишина. Кира продолжала стоять, с места двинуться боялась. Руки на груди сложила и наблюдала за Андреем, который не снял пиджак и выглядел так, словно ему не терпится отсюда уйти. Всё глазами по углам комнаты стрелял, будто что-то потерял. Выход, например.
   - Где ты был? - задала она стандартный вопрос.
   А Жданов только устало потёр рукой шею под воротником рубашки и даже не постарался придумать какую-нибудь отговорку. Просто сказал:
   - Сама знаешь.
   - С ней, да? И ты пришёл мне это сказать? Здорово.
   - Кира... Я на самом деле пришёл сказать тебе именно это.
   Она растерялась.
   - То есть?
   Он всё-таки сел, локти на подлокотниках кресла пристроил и уставился куда-то за спину Киры, взглядом, который её очень напугал.
   - Ты Кристину у себя оставила?
   - Ты против?
   - Нет. Я не против.
   Она сделала к нему шаг.
   - Ты выключил телефон, Маргарита волновалась. А тебя сутки почти не было.
   Андрей посмотрел на неё.
   - Маме я звонил, утром ещё.
   Кира села на кровать и в одеяло вцепилась.
   - Почему она?
   - Я не знаю, Кира.
   - Ты уехал вчера! - вдруг воскликнула она. - Ты бросил меня, у всех на глазах и с другой уехал!..
   - Давай чуть тише, сейчас Кристина прибежит.
   - Я не могу тише. Ты хоть понимаешь, что со мной творится со вчерашнего дня? А ты приходишь, как ни в чём не бывало и...
   - Неправда. Я пришёл поговорить. Надеюсь, что на этот раз серьёзно, и ты выслушаешь меня до конца.
   - До какого конца? Андрей, ты что, ты влюбился в неё?
   - Дело не в этом.
   - Андрей...
   - Я не могу без неё.
   Кира не нашлась, что ответить, замерла с открытым ртом, потом отвернулась.
   - Господи...
   Жданов очки снял и глаза потёр.
   - Прости.
   - Прости? - Она ахнула. - Что ж ты творишь-то, Андрюш? Тебе так нравится надо мной издеваться? Как ты можешь мне такое говорить? Мало мне твоих моделек, так теперь ещё про влюблённости твои слушать?
   Он рывком поднялся и по комнате заходил.
   - Я не для этого тебе это всё говорю!
   - А для чего?!
   В дверь постучали, и Кристина громко осведомилась:
   - Эй, вы что, опять ругаетесь? Не надо!
   - Мы не ругаемся! - рявкнул Жданов и свирепо уставился на Киру. - Я ухожу.
   Она растерянно моргнула.
   - Что?
   - Прости. Прости меня! Но я не могу больше...
   - К ней? - вырвалось у Киры, и она в ужасе на Андрея уставилась. - От меня к ней?
   Он кивнул.
   - Да, наверное, так и есть. От тебя к ней.
   - Ты меня бросаешь?
   - Нет. Я ухожу.
   - Ты меня бросаешь!
   Кристина заглянула в комнату и с беспокойством посмотрела.
   - Что случилось?
   - Кристина, уйди! - прикрикнула на неё Кира и снова к Андрею повернулась. - Ты не можешь.
   - Могу. В том-то и дело, что могу, Кирюш, - печально проговорил он. - И должен был сделать это очень давно. Я трусил, а ты запутывалась всё больше.
   - Замолчи немедленно.
   - Андрюша, - в шоке протянула Кристина, которая из комнаты так и не вышла, - ты что, влюбился? В другую? Не в Кирюшу?
   - Кристина! - выкрикнули они в два голоса и отвернулись в разные стороны.
   Кристина, ничуть не смущённая их нетерпением и повышенными тонами, замерла и руку к груди приложила.-
   - Ужас-то какой!..
   Кира всхлипнула, не сдержавшись. Слёзы вытерла и на секунду зажмурилась.
   - Значит, ты уверен? Ты её встретил? Вот ту самую?
   - Кира, что ты говоришь?
   Она повернулась к нему и повторила свой вопрос:
   - Это она, та самая?
   Андрей сверлил её недовольным взглядом, а потом вдруг в один момент успокоился и плечами пожал.
   - Я не знаю.
   - Ты не знаешь? - Кира нервно усмехнулась. - Он не знает, ты слышишь, Кристин? Это просто я ему надоела, вот и всё! Я ему надоела! И никакая Пушкарёва тут не при чём!
   - Пушкарёва? А кто такая Пушкарёва?
   - Да есть одна... Притворщица!
   - Кира!
   - Что? Я не имею права так говорить?
   - Кира, дело ведь не в Кате.
   - Ну конечно не в Кате, милый! Просто ты жить со мной не можешь!
   - Не могу, - подтвердил он, а Кира горько кивнула.
   - Понятно всё.
   - Кристина, выйди.
   - Как же я выйду? Она же плачет. Кирюша, не плачь. Не плачь, не слушай его просто. Мужчины, они ведь знаешь какие? Они ничего не понимают... Он потом одумается, вот увидишь! - Кристина толкнула Андрея в грудь. - Какой же ты гадкий, дядька. Она из-за тебя плачет!
   Ему с трудом удалось сдержаться и не сказать в ответ что-нибудь непростительное. На пятках развернулся, и замер так ненадолго, кулаки сжимая. Кира плакала, Кристина что-то продолжала ей говорить и ещё раз Жданова толкнула, на этот раз в спину.
   - Ты ведь её не любишь... Ты вообще никого не любишь.
   - Я хотел поговорить с тобой серьёзно, без истерик.
   - Без истерик? А как я должна реагировать? Что мне сейчас делать? На прощание тебя поцеловать? Поблагодарить за всё, что было... Ты так это себе представлял?
   - Не кричи.
   - Кристина, прекрати! - Кира не выдержала и руки сестры оттолкнула.
   - Всё, всё... Андрей, сделай что-нибудь!
   - Я уже просил тебя, оставь нас одних.
   Кристина в нерешительности на сестру посмотрела, но та кивнула, и ей всё же пришлось выйти. Андрей проводил её взглядом. Минуту молчали, Кира даже всхлипывать перестала, а потом Андрей рискнул присесть рядом с ней на постель.
   - Кирюш, послушай меня... Всё равно ничего у нас не будет. И не в Кате дело. Просто дальше уже некуда, одно вранье сплошное. Или ты думаешь, мне очень легко и нравится тебя обманывать?
   - Тогда не обманывай.
   - Не получается.
   - Как у тебя всё просто - не получается! А с ней получится?
   - Я не знаю, - сознался он. - Понятия не имею.
   - Вот видишь.
   - Но я попробовать хочу. Мне нужен шанс, возможно, всего один. И я уверен в одном, если шансом этим не воспользуюсь... я всю жизнь об этом жалеть буду.
   Она до боли закусила губу и головой покачала.
   - А я? Я люблю тебя.
   Андрей голову опустил и даже застонал еле слышно.
   - Я не знаю, прости...
   Она к плечу его привалилась и всхлипнула совершенно по-детски, захлёбываясь слезами.
   - Андрюша... Я же умру, ты понимаешь?
   - Не умрёшь.
   - Умру. Как я буду без тебя? Я уже не помню...
   - А нужно вспомнить, Кира. Как ты без меня, как я без тебя. Всю жизнь бояться рискнуть, тоже не дело.
   - Ты же не любишь её, ты же сам говоришь, что не знаешь... Значит, не любишь!
   - Кира... Я и тебя не люблю. - Андрей посмотрел на неё. - Так как ты хочешь - не люблю.
   Она напряглась, голову от его плеча подняла и отодвинулась.
   - А она? - еле слышно проговорила Кира.
   - Она? - Андрей вдохнул полной грудью и хмыкнул. - Она меня с толка сбила.
   - Влюбила в себя! И возможность у неё была!
   - Она этого не умеет.
   - Что? - Кира поднялась. - Ты такой наивный, Андрей!
   Что-либо ещё говорить Жданову расхотелось, он нахмурился и тоже поднялся.
   - Предлагаю, разговор закончить. Пока мы лишнего друг другу не наговорили.
   - Лишнего? По-моему, лишнего сегодня было сказано достаточно! Смотри, как бы тебе не пожалеть потом.
   - Может, и пожалею, - не стал он спорить, - но это будет моя ошибка. Моя, понимаешь?
   - Не только твоя, в том-то и дело. Ты раз за разом меня давишь, ты не понимаешь этого? У меня сил уже нет. А когда ты опомнишься...
   - Я всё равно не вернусь.
   Она замерла перед ним, несчастная и сломанная.
   - Почему?
   - Потому что тогда ты меня опять простишь. - Андрей разглядывал её с сомнением, потом принял решение. - Я пойду. А ты успокоишься... Кристина с тобой, она тебя не оставит.
   - Не уходи.
   - Кира!
   - Я не понимаю... Я прощаю, потому что люблю, что в этом плохого? Почему ты цепляешься за это всё время? Это же нормально!.. Прощать человека, которого любишь.
   - Да не нормально, в том-то и дело, что не нормально! - Жданов вернулся к ней. - Нельзя прощать раз за разом, даже любимого человека. Нельзя превращать всю жизнь в сплошную ложь. Ты ведь тоже мне врёшь. Ты мне в глаза смотришь, улыбаешься, говоришь, что всё хорошо, и дальше всё будет хорошо, а в душе ненавидишь за каждую мою измену. Думаешь, я не понимаю? И я вру тебе, чтобы избежать скандала. И это как клубок, его не распутать уже.
   - Тогда не ври мне!
   - А что мы тогда будем делать? Насколько хватит нашей идеальной семейной жизни? Если я не уйду, ты от меня сбежишь. Кончилось всё давно, не за что даже уцепиться кроме моих измен и твоего прощения. Мы даже говорить перестали друг с другом, у нас только три темы - работа, семья и проблемы наши. Всё.
   Она отступила.
   - Уходи! - Кира смотрела зло и непримиримо. - Уходи отсюда!
   Андрей тут же сдался.
   - Уйду. - Сделал несколько шагов и снова остановился. - Я не хотел, чтобы всё так закончилось. И разговора в таком тоне не хотел.
   Кира горько усмехнулась и кивнула.
   - Я знаю. - Посмотрела на него. - Ты хотел, чтобы я тебя простила. Правда ведь, Андрюша? Простила и отпустила. А я чужих мужчин не прощаю. Зачем мне это? Они ведь чужие.
   На секунду они встретились взглядами, а затем Андрей из комнаты вышел, и, столкнувшись в коридоре с Кристиной, молча её обошёл, и направился к выходу.
  
  
  
   - Нет, Кати дома нет, - проговорил Валерий Сергеевич в трубку, а сам на дочь глазами стрельнул. - И хватит звонить! Что ты раззвонился? Половина одиннадцатого! Мы с матерью спать ложимся! Что-о?.. Ах ты, нахал! Это я-то тебе вру?.. Вот ведь, - Пушкарёв в сердцах трубку на рычаг кинул и к Кате повернулся. - Что это всё значит, может, ты объяснишь?
   Она умоляюще посмотрела.
   - Папочка...
   - Не заговаривай мне зубы, Катерина! Ты от Дениса прячешься?
   - Только сегодня. Просто настроения нет с ним разговаривать.
   Валерий Сергеевич погрозил ей пальцем.
   - Не ври отцу!
   - Папа, ну что ты? Я же не маленькая.
   - Как же, не маленькая... Лена, ты слышишь? Она от него прячется теперь. То он от неё, а теперь она от него!
   Отец ушёл на кухню, и Катя вздохнула с облегчением. Дверь в свою комнату закрыла и теперь голоса родителей едва слышала. Хотя и без этого знала всё, что отец сейчас матери говорит. Она сама это не раз выслушивала. Но Денис её сейчас меньше всего заботил. К тому же, Колька запретил ей пока с ним встречаться, а Катя поняла это так, что он повторяет слова Андрея. Спорить она не стала, да и самой встречаться с Денисом не хотелось. Не знала, что будет отвечать на его вопросы, и боялась их.
   Посмотрела на часы, потом к окну подошла и на улицу выглянула.
   - Папе надо что-то объяснять, он ведь не успокоится.
   Катя обернулась к матери, почти бесшумно вошедшей в комнату.
   - А что я могу ему объяснить?
   - Скажи, что с Денисом рассталась.
   - Да? А он будет спрашивать почему. А я это объяснять пока не готова.
   - Катя, а ты уверена, что верно поступаешь? Я не о Денисе, я даже рада, что ты такое решение приняла, а по поводу...
   - Андрея, - подсказала ей Катя.
   - Да, Андрея твоего.
   - Я его люблю, мам.
   - Правда, любишь?
   Она кивнула.
   - А он тебя?
   Катя снова к окну отвернулась.
   - Мне кажется, что он пока не готов к таким разговорам.
   Елена Александровна снисходительно на дочь взглянула.
   - Интересно.
   - Мама, ну подумай сама! Он принял такое решение, с невестой расстаться, из-за меня, всю жизнь свою перевернуть. До признаний ли ему сейчас?
   - Вообще-то, мне всегда казалось, что именно с таких признаний всё и начинается, а заканчивается тем, что люди принимают решение жизнь свою изменить.
   - Да, да, ты права! Но... просто я знаю, как ему сейчас тяжело. Принять это решение... Я даже не думала, что это случится, что Андрей всё-таки решится. - Катя на мать посмотрела и улыбнулась. - И я счастлива, не смотря ни на что! Счастлива. И я даже не знаю, что почувствую, если он мне позвонит и скажет, что всё... что он свободен.
   - А ты уверена, что позвонит и скажет именно это?
   Улыбка померкла.
   - А что я могу? Только ждать. - Снова на часы посмотрела.
   - Позвони ему сама, - предложила Елена Александровна.
   А Катя головой покачала.
   - Нет... Вдруг не вовремя?
   Они ещё поговорили, стараясь больше не затрагивать особо волнующие темы, пока Валерий Сергеевич не появился в дверях и не напомнил всем о достаточно позднем времени.
   - Спокойной ночи, папа. - Катя привычно у отца на шее повисла, получила поцелуй и поцеловала его в ответ.
   - Ложись спать, хватит в окно смотреть.
   - Сейчас лягу, - пообещала она.
   Разобрала постель, включила ночник, но так и не смогла заставить себя лечь. Сидела, привалившись спиной к стене и телефон в руке сжимала. Очень старалась не впадать в отчаяние. Нет пока повода волноваться, нет...
   А потом Андрей всё-таки позвонил. И Катя так испугалась, когда телефон завибрировал, зажатый в ладони, что вздрогнула. Но тут же ответила.
   - Привет.
   - Ты не спишь?
   - Нет, конечно.
   Жданов рассмеялся.
   - Почему конечно?
   - Звонка жду. От мужчины.
   - Как всё серьёзно.
   - Но ведь дождалась.
   - Дождалась. Я хочу, чтобы ты ко мне приехала.
   Катя глаза закрыла и улыбнулась.
   - Ты же знаешь, что не могу.
   - Знаю. - Он выдержал паузу, и сказал: - Я с ней поговорил.
   Кате никак не удавалось придумать правильные слова для ответа. И это было очень странно. Чем она, интересно, весь вечер занималась? Могла бы и подготовить несколько подобающих моменту фраз...
   - Тяжело было?
   - Непросто. Мне кажется, что мы так друг друга и не поняли.
   - Ты оставил её одну? Может, не надо было...
   - Нет, Кристина приехала, она с ней.
   - Хорошо, - пробормотала Катя и тут же о сказанном пожалела. Ну что хорошо? Для кого хорошо? Для неё?
   - Родители не ругались? - сменил тему Жданов, и Катя это приняла.
   - Всё нормально. Папа, конечно, высказался, но...
   - У тебя замечательный папа.
   - Я знаю. Андрюш, тебе плохо?
   Он шумно вздохнул в трубку.
   - Я ложусь спать.
   - Правильно. И я ложусь.
   - Будем спать вместе?
   - Да. - А когда через несколько минут всё-таки распрощались и из трубки понеслись гудки, Катя сказала: - Я люблю тебя.
  
  
   Он совершенно не собирался возвращаться. Игоря отвёз к другу, у которого ребёнок собирался остаться ночевать, и можно было бы ехать домой, к жене, попытаться до Андрея дозвониться, и всыпать тому по первое число за его безответственность и необдуманность поступков, а он зачем-то сюда приехал. И в машине просидел совсем недолго, Юлиана сама позвонила, видимо, увидела его из окна, и несколько язвительно поинтересовалась:
   - Долго собираешься там сидеть?
   Он головой покачал, словно она могла его видеть, потом опомнился и сказал:
   - Иду.
   У неё налаживалась личная жизнь, он прекрасно об этом знал. Появился постоянный мужчина, который её устраивал. По крайней мере, не раздражал своим присутствием, как Юлиана сама любила говорить.
   - Он мне нравится, - заявила она какой-то своей знакомой вчера на показе. И рассмеялась. - С ним приятно.
   - Замуж пойдёшь?
   Виноградова пожала плечами, сохраняя прежнюю лёгкость.
   - Может быть.
   Пал Олегыч стоял всего в паре шагов от неё, и вроде бы был занят разговором, но голос её прекрасно слышал. И от таких новостей всерьёз заволновался. Хотя, не должен был. Он уже давно волноваться на её счёт не должен, она взрослая и самостоятельная. Чересчур самостоятельная. И иногда это даже злит.
   Никому и никогда не удавалось выводить его из равновесия с такой лёгкостью и быстротой, как Юлиане Виноградовой. И она этим пользовалась и не стыдилась никогда, наоборот гордилась своим умением крутить им. И злилась, понимая, что в самом главном её желании он ей не поддастся. Между ними всё давно было ясно и обговорено, никакой надежды на что-то другое, на какие-то перемены, а уж тем более на будущее, просто иногда... Иногда случались вечера или ночи, когда они оказывались вдвоём, и можно было отключить телефон, наплевав на все доводы рассудка, спрятаться от реальности, при этом зная, что как только он закроет за собой дверь её дома, всё закончится и вернётся на круги своя, где они всё друг про друга понимают и ничего друг другу не должны. И в эту минуту совсем не важно, что у него жена, а у неё кто-то... за кого она, вроде бы, собирается замуж, и он её со всех сторон устраивает, и вообще - кажется, ей, наконец, повезло.
   - Ну, не кури.
   Сигарету, которую она ещё не успела прикурить, у неё отобрал и бросил на прикроватную тумбочку. Юлиана усмехнулась, халат на груди запахнула и легла. Рыжие волосы коснулись его плеча, и ему на какое-то короткое мгновение стало не по себе, кинул взгляд на часы. Поймал женскую руку и покрутил знакомое колечко на безымянном пальце.
   - Ты его вообще не снимаешь, что ли?
   - Нет, оно мне нравится.
   - Да, изумруды тебе идут.
   - Ну, при чём тут изумруды, Паш?
   - Ладно, ладно, не при чём.
   Пальцем по его подбородку провела.
   - Гошка только и говорит, что о том, как вы на море поедете летом.
   - Да? Я только раз обмолвился.
   - Вот именно, а он загорелся. Так что, не обмани.
   - Не обману. - Подбородком в её макушку упёрся.
   - Помнишь, как мы втроём ездили? Здорово было. Правда, Гошка был маленький и моря боялся, плакал всё время. Даже фотография такая есть, он в воде стоит и плачет. Ты его всё уговаривал улыбнуться, а он изревелся весь.
   - Сколько ему тогда было? Четыре?
   - Три года. А сейчас уже десять... Господи, Паша, десять лет! Я иногда как подумаю!..
   Жданов улыбнулся.
   - Ты о его возрасте думаешь или о своём?
   Юлиана возмущённо ахнула.
   - Как тебе не стыдно?
   - Стыдно, - тут же сознался он, но Виноградова головой покачала.
   - Не стыдно, я знаю. - И ногу на него закинула. - Я красивая?
   - Ты же знаешь, что красивая. Зачем спрашиваешь каждый раз?
   - Потому что мне приятно, когда ты это говоришь. - Она смотрела на него, потом голову опустила и щекой к его щеке прижалась. - Для кого я всё это делаю, в конце концов? Чтобы ты хоть раз в год сказал мне, что всё не зря.
   - Юля, - проговорил он, неожиданно смутившись.
   - Знаю, знаю. Но мне больше не с кем, понимаешь?.. Иногда жутко надоедает быть сильной и предприимчивой. Надоедает, что на меня пальцем показывают и шепчутся, даже если при этом они мне завидуют. - Посмотрела на него и улыбнулась. - Трудно быть идеалом, знаешь ли!
   - Да, идеал, - подтвердил Жданов, в лицо её вглядываясь. - А ночами плачешь.
   Покачала головой.
   - Уже давно не плачу.
   - Моя девочка выросла?
   - Наверное, дело в том, что я уже давно не твоя девочка.
   После этого повисла пауза, оба не знали, что сказать. Слова уже не имели никакого смысла. Ни оправдываться, ни обещать что-то нельзя, и успокоения это не принесёт, скорее уж наоборот. И когда зазвонил телефон, облегчение испытали. Юлиана от Пал Олегыча отодвинулась, найдя повод, хотя ещё минуту назад не решилась. Телефон достала, взглянула, а потом Пал Олегычу показала.
   - Андрей.
   Он губы поджал.
   - Объявился...
   Виноградова села, повернувшись к нему спиной и на звонок ответила.
   - Наконец-то. Ты где был? Что?.. - Бросила на Жданова быстрый взгляд через плечо и снова отвернулась. - Правда? Ну ладно... Нет, ты меня не разбудил. Да так... Гошка у приятеля ночует. Андрюш, подожди, ты-то серьёзно? Да, знаешь ли, как-то сразу поверить таким новостям... Кристина приехала? Хорошо, я не буду ей звонить. Только не пропадай больше, хорошо?
   - Что у него ещё случилось? - Пал Олегыч бокал с вином взял и сделал пару больших глотков. Андрей объявился живой и здоровый, и вся тревога испарилась и осталась только злость на сына за доставленное родителям беспокойство.
   - Ты не поверишь.
   - Я уже во всё поверю. И даже угадать могу.
   - Вот это вряд ли. - Юлиана повернулась к нему, волосы за ухо заправила. - Паш, он, кажется, влюбился.
   Жданов не сдержался и хохотнул.
   - Да ты что? И правда, новость.
   - Я серьёзно.
   - Я понял.
   - Ты знаешь, с кем у него роман?
   - Нет. Но мне и не надо. Ты же знаешь. - Он отсалютовал ей бокалом.
   - Да ну тебя. Я серьёзно. С той девочкой, что ты на работу брал.
   Пал Олегыч невольно призадумался.
   - Какая девочка?
   - Катя... Я не помню фамилию.
   - Пушкарёва? - выдохнул Жданов первую фамилию, что ему на ум пришла после имени Катя. А Юлиана к его изумлению кивнула и заулыбалась.
   - Точно, Пушкарёва.
   - Юль, ты с ума сошла?
   - Почему это? А если это и так, то это не я, а твой сын.
   - Андрей и Катя Пушкарёва? Глупость какая-то.
   - Паш, я сама их вчера на показе видела, они в коридоре целовались.
   - Она была на показе?
   - Ну да. Правда, выглядела... не так, как раньше, в общем. Уж не знаю, с чем это связано. Милая девочка, симпатичная. И Андрей, кажется, моё мнение вполне разделяет. Он мне сейчас сказал, что расстался с Кирой.
   Вино встало в горле, и Пал Олегыч закашлялся, Юлиане даже пришлось его по спине похлопать.
   - Успокойся.
   - Что он тебе сказал?!
   - Паш, это не конец света. В конце концов, к этому всё шло.
   - Что - всё?
   - Всё. О Господи, ну он взрослый мужчина, пусть сам в своей жизни разбирается.
   - Юль, ты помнишь, что в прошлый раз было, когда он с Кирой расставался? Не ты ли его потом в чувство приводила? А он...
   - Хватит! Ему тридцать, Паш, об этом лучше вспомни. И Киру пожалей. Ей-то за что это? Караулит его который год, а жизнь-то идёт.
   - Она его любит.
   - А он её нет.
   Жданов руками развел, чуть вино не расплескав на белоснежные простыни.
   - Но Катя Пушкарёва, Юля!..
   Виноградова рассмеялась.
   - А ты заранее не ужасайся. Там, насколько я понимаю, всё не так просто.
   - И в кого он шабутной такой? Тридцать лет, а всё не успокоится никак.
   - А ты не таким был?
   - Нет, - уверенно покачал головой Пал Олегыч. - Мне некогда было куролесить.
   - Ну, конечно, - недоверчиво протянула Юлиана, - ты был занятой и разумный.
   - Юль, чего ты хочешь от меня?
   - Хочу, чтобы ты его поддержал.
   Он сгорбился, локтями в свои колени упёрся и вздохнул.
   - В чём? В его очередном загуле?
   - А если это не просто загул? На него Маргарита сейчас насядет, а если ещё и ты... По крайней мере, просто не дави. Пусть он сам решит. Обещаешь?
   - Я подумаю, - нехотя проговорил он и на Виноградову посмотрел. - Я у тебя останусь? До утра?
   Она слабо улыбнулась.
   - Оставайся, конечно.
   Спрашивать о том, что он скажет завтра жене, вернувшись домой, конечно же, не стала. Разве это её дело? Ей не до Маргариты. Ей бы с собой как-нибудь справиться. Справиться настолько, чтобы снова не превратиться в ту молоденькую дурочку, которой он её ещё помнит, и снова не начать реветь по ночам в подушку из-за него, из-за того, что он ушёл и не изменить это никак, даже упрашивать бесполезно.
   Но всё это будет завтра. А сейчас она сделает вид, что не замечает, как он прячет в карман халата свой телефон, закрывает за собой дверь детской, вроде под предлогом проверки Гошкиного дневника, а сама уйдёт на кухню, чтобы не дай бог не услышать его голос, когда он будет жене звонить. И в который раз напомнит себе, что всё это ничего не значит. Утром всё закончится, и возможно на этот раз навсегда.
   На журнальном столике стояла незнакомая фотография. Пал Олегыч её поднял и минуту разглядывал очень внимательно, потом аккуратно поставил на место.
   - Ты замуж собираешься?
   Юлиана едва удержалась, чтобы не обернуться к нему сразу. Плечи расправила, заставляя себя расслабиться.
   - Я думаю. Или ты против?
   - Разве я могу быть против?
   - Не можешь, - подтвердила она. - Кофе готов. Тебе налить?
   - Нет.
   Виноградова равнодушно пожала плечами.
   - Как хочешь. - К столу присела и ногу на ногу закинула. Пола шёлкового халата соскользнула с её колена. - Паш, он меня любит. Он... надёжный, состоявшийся, обеспеченный. Это хороший вариант.
   - Вариант для чего?
   - Ты против. - Виноградова попыталась спрятать довольную улыбку.
   - Я не против, Юля. Просто мне кажется, что в последнее время ты слишком увлеклась... хорошими вариантами.
   - Тебе было бы спокойнее, если бы я влюбилась и замуж пошла по великой любви? - Кофе оказался слишком горьким и Юлиана с досады поморщилась.
   - Если честно, то да, мне было бы спокойнее.
   - И не только тебе, я думаю. Жена твоя была бы просто счастлива.
   - Юля, - начал Пал Олегыч, но решил не продолжать и примирительно попросил: - Налей мне кофе что ли.
   Юлиана поднялась и похлопала его по плечу.
   - Тебе на ночь кофе нельзя, Жданов. Опять будешь от окна к окну ходить.
   Он остался стоять, задумавшись, сунув руки в глубокие карманы халата, а Юлиана вернулась и за полу халата его уцепила.
   - Пойдём уже, Паша. Пойдём...
   Утром он уехал за Игорем, а Юлиана порхала по кухне, удивляясь своему хорошему настроению. Посматривала в окно, ожидая возвращения двух самых главных мужчин в своей жизни, на стол накрывала к завтраку, а потом вдруг замерла, ощутив подступившую невыносимую тоску. Так всегда бывало, когда всё вот-вот должно было закончиться. Становилось страшно и одиноко, а ещё обидно за себя и за сына. Хотелось решиться на что-то невообразимое, ногой топнуть, заупрямиться, как обычно, и своего добиться. А там будь что будет. И, наверное, она могла бы это сделать, даже выиграть этот бой, но сомневалась, что это принесёт счастье. Чувство вины так и будет висеть над ними, только теперь уже в их семье и в их доме.
   - Так здорово было, - сразу затараторил Гошка, как её увидел. - А торт большой, как машина!
   - Как машина? - переспросил Пал Олегыч. - Зачем такой большой?
   - Да нет, пап! - нетерпеливо воскликнул ребёнок. Мимо него на кухню проскользнул и остановился у накрытого стола, оглядывая его. Сунул палец в вазочку со сгущёнкой. Облизал его и увернулся от шлепка Юлианы. - Торт был, как машина, понимаешь? Красная такая машина.
   - А-а. - Пал Олегыч за стол сел и сына к себе притянул.
   - Я тоже такой хочу на день рождения. Только вертолёт. Можно вертолёт?
   - Можно, - кивнула Юлиана, - и даже летать будет. Хочешь?
   Пал Олегыч рассмеялся, а Игорь обиделся и губы надул.
   - Ты нормально сядь, - попросил сына Жданов, когда тот на колени на стуле встал и за блином потянулся. А Юлиана волосы со лба ребёнка убрала.
   - Ты спать хочешь?
   - Хочу, - отозвался он с набитым ртом.
   - Всю ночь куролесили, да? Бедные Димины родители, как они вас вытерпели?
   - Мама, я хорошо себя вёл, правда.
   - Сделаем вид, что ты сказал правду, а я тебе поверила.
   Зазвонил телефон, Пал Олегыч в карман за ним полез, а Юлиана сразу улыбаться перестала. Он сказал несколько слов в ответ звонившему, и телефон выключил, но спокойствие уже ушло. Юлиана глаза от него прятала и губы кусала, раздумывая о чём-то, а когда Игорь, наконец, наелся и к себе убежал, тоже из-за стола поднялась, и Пал Олегыча за руку потянула.
   - Не надо так расстраиваться, - попросил он.
   - Вот уйдёшь сейчас, и не буду.
   Он обнял её, и они пару минут стояли молча, каждый боялся ненужным словом всё испортить. Пал Олегыч погладил её по волосам.
   - Мне идти нужно, Юль, - шепнул ей прямо на ухо и носом о её щёку потёрся.
   - Иди, - сказала она, даже не подумав рук разжать.
   - Мы увидимся завтра, на собрании.
   - Да...
   Поцеловал, а потом сам руки её, сжавшиеся за его спиной, отвёл и из кухни вышел.
   - Гош, я ушёл! Позвоню позже.
   Мальчик что-то крикнул в ответ, но из комнаты не вышел. А Пал Олегыч на кухню перед уходом всё-таки заглянул, на Юлиану посмотрел, хотел "до свидания" сказать, но не решился. Наверное, потому, что Юлиана к нему не повернулась. Стояла, обхватив себя руками за плечи и в окно смотрела. А может, не смотрела, может, плакала, но этого ему точно знать не нужно, допустить такое Юлиана Виноградова не могла.
   Дверь хлопнула и она, наконец, руки опустила. Прислонилась лбом к оконному стеклу, а когда оно запотело, рукой вытерла и отступила на шаг, когда Жданов внизу появился. Знала, что он может поднять голову и на окна её взглянуть, была у него такая привычка. Наблюдала за ним, вытянув шею, подождала, когда он в машину сядет, и только после этого без сил на стул опустилась. Хотела глаза закрыть и посидеть в тишине хотя бы пару минут, но прибежал Гошка и телефон ей в руку сунул.
   - Тебя, мам.
   С трудом заставила себя улыбнуться.
   - Спасибо, милый. Я слушаю...
   - Привет, красавица, это я, - услышала в трубке мужской голос. - Я вернулся. Ты рада?
   Облизала пересохшие вдруг губы.
   - Рада, Витя. Я рада.
  
  
  
   Глава 24.
  
  
   Клочкова смотрела на него волком. Положила перед ним на стол бумаги, одарила гневным взглядом и направилась к двери, не дожидаясь разрешения уйти. Андрей ей вслед посмотрел и покачал головой. Потом начал документы просматривать, хотя думал в данный момент о чём угодно, но только не о работе. О Кате, о Кире, о Ветрове... о родителях, которые снова поругались.
   По кнопке селектора ладонью хлопнул и поинтересовался:
   - Вика, ты список звонивших Кире передала? Думаю, ей в первую очередь это будет интересно.
   - Конечно, - язвительно отозвалась Виктория. - Что ещё ей может быть интересно, кроме того, чтобы увеличивать продажи для твоей компании?
   - Для моей компании? - поразился Жданов. - Отлично!.. Отнеси ей...
   - Андрей, ты не понимаешь, что ли? Киры нет. И не будет её сегодня. И завтра, возможно. И вообще!
   Он снова кнопку нажал, и некоторое время сидел в тишине, собираясь с мыслями и пытаясь заглушить растущее, как на дрожжах, чувство вины. Потом кулаки сжал и из-за стола поднялся. А когда в приёмную вышел, Виктория взглянула на него настороженно, словно он на самом деле мог прийти и с ней лично разобраться за то, что она позволяет себе разговаривать с ним в таком тоне.
   - Что тебе?
   Андрей хмыкнул.
   - Интересный вопрос для начальника.
   - Все вы одинаковые. Начальники, курьеры... Мерзавцы. Андрей, как ты мог?
   - Вот от своей секретарши я выслушивать нравоучения не обязан. Лучше позвони Кире и напомни ей про завтрашний совет. На котором она быть должна, не смотря ни на что. И Кристину пусть захватит, пусть та полюбопытствует, откуда деньги берутся. - И повысил голос для острастки. - Ты поняла меня, Вика?
   Клочкова надменно поджала губы, но кивнула.
   - Малиновский у себя?
   - Откуда я знаю? Я не его секретарь.
   Жданов удивился.
   - Правда? А чей?
   Она посчитала ниже своего достоинства отвечать и отвернулась к компьютеру, делая вид, что сильно занята.
   Женсовет в полном составе направлялся в курилку. Андрей столкнулся с ними в коридоре и сурово сдвинул брови.
   - Обеденный перерыв, дамы?
   - Просто перерыв, Андрей Палыч.
   - Имеем право! Десять минут в час.
   Он сочувственно кивнул.
   - И правда, как это целый час проработать? У нас ведь такое сложное производство.
   - Ну, Андрей Палыч, - заныла Амура. - Мы на пять минут, правда!
   Он спорить не стал, хотя всем своим видом постарался показать, что недоволен.
   - Шура... - только начал он, а Кривенцова тут же с радостью доложила:
   - Уехал в "МакроТекстиль", сказал - вернётся к обеду и сразу к вам, Андрей Палыч!
   - Света, а твой? - неожиданно для самого себя поинтересовался Жданов.
   - Ярослав Борисович? У себя. Вам что-нибудь нужно, Андрей Палыч?
   Он призадумался на пару секунд.
   - Нет. Идите.
   Они гурьбой протиснулись мимо него, он даже посторонился, взглядом их проводил, а после на самом деле направился в сторону финансового отдела. Из любопытства заглянул в комнату бухгалтеров, а потом прошёл в приёмную. У двери кабинета финансового директора помедлил, затем коротко постучал и вошёл. Ветров его увидел, и брови удивлённо полезли вверх.
   - Андрей?
   - Хочешь сказать, что редкий гость? - Жданов растянул губы в улыбке.
   - А чего скрывать? - Ярослав сел ровно и рассмеялся. - Всё больше к себе вызываешь.
   - Так разве я вызываю, Слава? - Андрей прошёл к столу и сел, сложил руки на столе. - Я приглашаю.
   - Да, да... Хочешь кофе?
   - Если только ты сам сваришь. Секретарша твоя вместе со своими подругами удалилась на десятиминутный перерыв.
   Ветров раздосадовано поморщился.
   - Опять!.. Что делать с этим женсоветом?
   - Этот вопрос к Георгию, а не ко мне. Мне своей секретарши за глаза хватает.
   - Может, поменяемся? - Ветров, кажется, на самом деле вдохновился этой идеей и даже рассмеялся.
   - Может быть. Кстати, а ты чего с показа так рано уехал?
   - Я? - В первый момент Ярослав непонимающе нахмурился, потом плечами пожал. - Да так...
   - Заскучал?
   - Ну что ты говоришь? Как на показе заскучаешь?
   - Вот и я думаю. А может, там кто-то неугодный тебе присутствовал?
   Ярослав качнул головой.
   - Не понимаю. Андрей, ты что-то сказать мне хочешь?
   - Не сказать, Слава. Я поговорить с тобой хочу. По душам.
   Ветров на стол облокотился, выглядел удивлённым, но совсем не растерянным. Андрей заметил, как он внутренне подобрался, хотя и пытался сохранить внешнее спокойствие.
   - Давай поговорим.
   Жданов взял ручку, оказавшуюся у него под рукой, и постучал ею по столу.
   - Слава, скажи мне, как на духу, ты деньги у компании воруешь? - Устремил на него пристальный взгляд, но всё равно особых эмоций, которые должны были бы нахлынуть на нечистого на руку финансового директора, не заметил. Ярослав только сглотнул, кадык дёрнулся, а потом он рассмеялся.
   - Это что, проверка на вшивость такая?
   - Нет, это вопрос. Достаточно простой.
   - Да? Ну, тогда такой же простой ответ. Нет, не ворую. Мне зарплаты хватает.
   - Как долго не воруешь?
   Вот тут он разозлился и даже кулаком по столу стукнул.
   - Какого чёрта, Андрей?
   Жданов ручку отложил и на стуле вальяжно откинулся.
   - Слав, ну ты и меня пойми. Должен же я как-то реагировать на поступившую информацию.
   - Какую информацию? Кто тебе это сказал?
   Андрей широко ухмыльнулся.
   - Аноним.
   Глядя в его усмехающееся лицо, Ветров немного расслабился.
   - Издеваешься?
   - Даже не думал, Слава. - Жданов в момент стал серьёзным. - И появилась у меня интересная идея, а не попросить ли Катю продолжить проверку финансовых дел "Зималетто"? За время моего президентства она ничего не нашла, но это ведь только десять месяцев, а раньше? Меня это очень интересует.
   - Катя? Пушкарёва? Андрей, прекрати сотрясать воздух. Уж не она ли тебе эти мысли внушила? Девушке нужна работа...
   - Я лучше знаю, что нужно этой девушке. А ещё знаю, кто помогал тебе эти деньги отмывать. Старков. Знакомая фамилия?
   Ярослав медленно втянул в себя воздух, потом головой покачал.
   - Нет. А кто это?
   Андрей пожал плечами.
   - Понятия не имею. Только что придумал эту фамилию. Первая, что на ум пришла.
   Встретились взглядами, а Ярослав вдруг подскочил на стуле, когда дверь без стука открылась. Андрей обернулся и увидел Воропаева. Снова на Ярослава посмотрел и подмигнул.
   - Начальство пришло.
   Александр дверь за собой прикрыл, сделал несколько шагов и посмотрел на них, прижав к себе кожаную папку с документами.
   - Сплетничаете, девочки? - поинтересовался он насмешливо.
   Андрей кивнул.
   - Да. Обсуждаем перспективы на ближайшее будущее.
   - Чьи перспективы?
   - Финансового отдела "Зималетто". - Андрей на Ветрова поглядел и вдруг понял, что с появлением Воропаева, тот не успокоился, а наоборот занервничал сильнее. Хоть и силился улыбаться, но выходило у него плохо и неправдоподобно.
   - Завтра совет, - проговорил он, стараясь не встречаться с Александром взглядом. - Вот... обсуждаем.
   Жданов поднялся.
   - Так ты подумай над ответами, Слава. Где найти меня, знаешь.
   Он первым вышел из кабинета, дверь за собой осторожно прикрыл, намеренно медля. И услышал голос Воропаева, который в негодовании выдохнул:
   - Опять за своё?
   Что ему ответил Ветров, услышать уже не смог, секретарши, успевшие вернуться на свои рабочие места, и так смотрели на него удивлённо.
   - Всё хорошо, Андрей Палыч?
   - Не просто хорошо, Танюша, всё отлично. Света, шефу от меня пламенный привет. Обязательно передай, когда он освободится.
   - Конечно, Анд...рей Палыч. - Кивнула несколько обалдело и с Пончевой переглянулась.
   Андрей знал, что Воропаев не заставит долго ждать своего появления. Успел дойти до своего кабинета, на Викторию грозно глянул, дверь открыл, а дальше в кабинет его уже внесли. Саша в плечо его толкнул и к стене прижал. Андрей посмотрел ему в глаза, оценил полыхавший в них огонь, но всё равно как можно спокойнее посоветовал:
   - Убрал бы ты руки.
   - Ты урод, ты понял?
   - Ты же этого хотел.
   - Хотел? Чтобы ты об неё ноги вытер?
   - Сань... Да убери ты руки! - Оттолкнул его от себя. - Она сейчас что угодно расскажет тебе. А уж вместе с Кристиной!.. Тебе ли не знать?
   - Плевал я на все твои объяснения. Ты четыре года ей нервы трепал, а теперь героем хочешь выглядеть, потому что её бросил? Благородство проявил?
   - Нет.
   - Что - нет?!
   - Ты не ори.
   - А ты мне рот не затыкай.
   - Когда-то это нужно было заканчивать. Я тебя сколько раз просил поговорить с ней.
   - Если бы ты нормальным мужиком был и не возвращался к ней каждый раз... как последний придурок, всё было бы по-другому.
   Андрей голову опустил.
   - Может быть.
   - Да не может быть, а точно!
   Жданов тоже разозлился.
   - А ты-то мне что советы даёшь? Тоже мне, семейный человек! И благородство из тебя так и прёт, вот только почему-то по отношению к своим сестрёнкам, на большее тебя не хватает!
   Воропаев зубы сжал так, что желваки заходили. А потом спросил:
   - Из-за Пушкарёвой?
   Андрей руками развёл.
   - А тебе какая разница?
   - Из-за неё?
   - Не твоё дело, понял?
   - Она же дурочка глупая, ума ещё нет совсем. Тебе поиграться захотелось?
   Андрей резко повернулся к нему и за грудки схватил.
   - Что за интерес такой, я не пойму. Тебе какое дело? Это моя...
   - Что - твоя?!
   Андрей проглотил подготовленную фразу и вместо этого зло выдохнул Сашке прямо в лицо:
   - Если я только узнаю, что ты к ней подошёл, вот только пожалуется она, я тебе голову оторву, понял?
   - А если не пожалуется, Андрюша?
   - Ах ты...
   Жданов его толкнул, но Александр вцепился в него мёртвой хваткой, потянул за собой и они вместе налетели на стол.
   - Прекратили немедленно! - Пал Олегыч вошёл в кабинет и прикрикнул на них. Потом недовольно обернулся на Викторию, которая натолкнулась на него, стремясь увидеть, что происходит. - Плохо слышите?
   Они расцепились, отошли друг от друга на пару шагов и принялись отряхиваться, словно после катания в пыли. Жданов-старший дверь в кабинет закрыл прямо перед носом Клочковой, и посмотрел на сына и Александра.
   - Нашли место, - презрительно проговорил Пал Олегыч, проходя в кабинет. - Что не поделили?
   - Мне с ним делить нечего, - словно выплюнул, проговорил Воропаев. - Урод...
   - Ты бы словами не бросался, - посоветовал Андрей, одарив его злым взглядом. Стол обошёл и сел в президентское кресло. Расположился с удобством, а сам на Сашку исподлобья продолжал смотреть.
   - Что случилось? - снова поинтересовался Пал Олегыч, поглядывая на них с беспокойством.
   - У вас сын - кобель и сволочь, вот что случилось. Ещё тридцать лет назад сие несчастье произошло.
   - А ты, святой, решил это исправить? - подсказал ему Пал Олегыч.
   Саша глазами на него сверкнул и направился к двери. Оглянулся, когда Андрей его окликнул.
   - Сань, я тебя предупредил. Не подходи...
   Воропаев усмехнулся.
   - Подойду, Андрюш. И что самое интересное, ты мне слова поперёк не скажешь.
   - Сиди, - сказал Пал Олегыч, положив на плечо сына руку, когда тот собрался вскочить. - Про кого говорили? - полюбопытствовал он, когда Саша вышел из кабинета.
   - Про Киру, - нехотя проговорил Андрей. - Я расстался с Кирой, пап.
   - Наслышан, - недовольно отозвался тот. - А ещё о том, что ты, оказывается, влюбился. В Екатерину Пушкарёву.
   Андрей помолчал, продумывая, какой должна быть его реакция, но потом решил, что лучшая защита - это нападение, и сказал:
   - И от кого ты наслышан, интересно? Не от Юлианы ли, которой я вчера по глупости проболтался? В двенадцатом часу ночи.
   Пал Олегыч пальцами по спинке его кресла побарабанил и сказал:
   - От неё. Я утром к ним заезжал.
   - А-а, утром. Понятно.
   - Андрей!
   - Пап, ну хватит. Мы с тобой оба прекрасно знаем, кто и с кем был.
   Пал Олегыч наклонился к нему.
   - Ты серьёзно, что ли?
   Андрей попытался спрятать улыбку.
   - Ты же сам говорил, что у неё золотая голова.
   - Может быть, - не стал он спорить. - Но связи я не вижу.
   - Я тоже не вижу, - согласился Андрей. - И это мне нравится больше всего.
   - И ты расстался с Кирой? Из-за неё?
   - Я просто расстался с Кирой, - немного устало проговорил Андрей. - Интересно, мне долго ещё предстоит это повторять, прежде чем все поверят и перестанут спрашивать?
   - А это уж от тебя зависит.
   - Папа... Я хочу провести аудиторскую проверку.
   Пал Олегыч обернулся и удивлённо посмотрел.
   - А Кате ты не доверяешь?
   - В том-то и дело, что доверяю. Мне нужен полный отчёт за последние два года.
   Жданов-старший внимательно на него смотрел.
   - Очень интересно. Теперь ты решил проверить меня?
   - Не тебя. А Ветрова. У меня есть основания полагать, что он подворовывает.
   Пал Олегыч присел напротив него.
   - Откуда такие сведения?
   - Слухи, папа, слухи. Но я этим слухам склонен верить. Катя ничего не нашла, но ведь Ветров мог просто затаиться... при смене власти, так сказать.
   Пал Олегыч хмыкнул и головой покачал.
   - Вот наглости в тебе немерено. То есть, ты хочешь сказать, что я ему всё спускал?
   - Ты ему доверял, - не удержался Андрей, - только потому, что его в компанию привёл Сашка. Этого тебе было достаточно, а я, между прочим, тебя предупреждал. Или нет?
   - Я никогда никому на слово не верил, и знакомых и друзей просто так на работу не принимал, тебе это должно быть очень хорошо известно. А Слава - толковый специалист.
   Андрей поторопился согласиться.
   - Вот-вот. И этот толковый специалист очень толково воровал у нас деньги.
   Пал Олегыч недовольно нахмурился и пальцем по столу постучал.
   - Ты для начала это докажи, а потом уже хорохориться будешь.
   - Докажу, докажу.
   - Вот и докажи.
   - Папа! Только пока не будем об этом распространяться, хорошо? Я имею в виду, завтрашний совет. Зачем нагнетать обстановку?
   - Действительно. Дальше нагнетать уже некуда, - пробормотал Пал Олегыч и из кабинета вышел.
  
  
  
   - Прячешься от меня?
   Катя остановилась и оглянулась. Старков сидел на лавочке под кустом сирени, сунув руки в карманы спортивной куртки, и смотрел на неё без всякой претензии, даже с грустью. Пушкарёва посмотрела на дверь своего подъезда, подняла глаза к окнам, а потом уже шаг к Денису сделала.
   - Здравствуй.
   Тот только головой покачал.
   - Как официально. Ну, здравствуй, милая. Звоню тебе вторые сутки, но ты отвечать не торопишься. Или вообще не собираешься?
   Катя снова нервно оглянулась и попросила:
   - Может, мы уйдём отсюда?
   - Боишься, что сейчас папа выскочит? В окно он не смотрит, мне отсюда видно.
   - Денис!
   Он с лавки поднялся и к ней шагнул.
   - Хорошо, пойдём.
   Они шли рядом, точнее, это Денис старался от Кати ни на шаг не отставать, они даже руками друг друга пару раз коснулись. Катя на Старкова искоса поглядывала, руку свою отодвигала, но что-то против ему сказать, чтобы он отстал, так и не решилась.
   - Ты цветы мои получила?
   - Да, спасибо. Красивые цветы.
   - Катя...
   - Что?
   Он остановился.
   - Мы сегодня ужинаем у моих родителей. Ты забыла?
   Катя обернулась на него и удивлённо посмотрела.
   - Сегодня? Если честно... Нет, я не забыла, просто я... Денис, - расстроено проговорила она, - я не думаю, что в сложившихся обстоятельствах это стоит делать.
   - Ты имеешь в виду Жданова?
   - Нет. Какое отношение имеет Андрей к твоим родителям? Но я, правда, не могу.
   - Катя, ты ошибку совершаешь. Ты думаешь, что Жданов... что он долго с тобой будет? Зачем ты всё ломаешь?
   Она глаза опустила.
   - Я не думаю, что есть, что ломать. Всё уже давно сломалось.
   - Значит, так и не простила?
   - Не в этом дело!
   - А в чём? Да, возможно, я совершил ошибку, не надо было тебе врать, но... Неужели так сложно хотя бы попытаться меня понять?
   - Денис, - Катя оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет, - я не об этом говорю. А о нас с тобой. Наверное, мне нужна была эта пауза, чтобы понять... - Под его пристальным взглядом она сбилась и закончила довольно несмело: - Что я слишком многим в наших отношениях не довольна.
   Денис обдумал её слова, потом усмехнулся.
   - Дай угадаю, объяснил тебе это Жданов? И что же он такого умеет, чего не умею я?
   Катя откровенно поморщилась.
   - Я же говорю, дело не в Андрее.
   - Вот что ты мне врёшь? Я, конечно, понимаю, что я ни в какое сравнение с ним не иду. Он наследник, это Андрюша Жданов, кто его в Москве не знает? Но, Катя, ты-то тут при чём? То, что ты с ним пару раз...
   - Прекрати!
   Он неприятно рассмеялся.
   - Что такое? Правда глаза колит? А у него, говорят, и невеста есть.
   - Не хочу больше с тобой говорить. - Катя развернулась на каблуках и пошла от него быстрым шагом.
   - Подожди. - Он догнал её и схватил за руку. Выглядел виноватым. - Прости.
   - Мне не за что тебя прощать.
   - Я люблю тебя.
   Катя не знала, куда глаза деть.
   - Меня пойми тоже. Я приехал, думал, что будем налаживать жизнь здесь, всё сначала начинать, а выходит, что ты в моё отсутствие... И что теперь делать?
   Он так на неё смотрел, с таким осуждением и в то же время сожалением, что Катя под его взглядом совсем сникла и выдохнула:
   - Я не могу, правда. Я просто не хочу...
   - Ты на самом деле в него влюбилась? - Старков отступил на шаг и теперь смотрел на Пушкарёву испытывающе, а потом ещё и оглядел её, словно оценивал, примериваясь к её возможному ответу.
   - Да.
   - И считаешь, что он... тебе взаимностью ответит?
   - Денис... Ответит или нет, это только меня касается. И его. Но никак не тебя.
   - А вот тут ошибаешься. Как-то не хочется потом тебя в чувство приводить.
   - Меня не надо приводить...
   - Надо, Катя, надо. У тебя с ним всё равно ничего не выйдет.
   Она сердито посмотрела.
   - За прошедшие пятнадцать минут ты уже в который раз указываешь мне на мои недостатки. Больше не нужно.
   - Раз ты сама всё понимаешь, то может, начнёшь, наконец, думать? Ты же всегда была такой разумной, а сейчас что случилось?
   - Да не была я разумной, в том-то и дело. Было бы это на самом деле так, я бы с тобой не уехала. А ты... пальцем поманил, и я всё бросила.
   - Ты жалеешь? - вроде бы не поверил он.
   А Катя кивнула.
   - Сейчас уже жалею. Потому что я потеряла почти два года, и ничего от этого не получила.
   - У нас всё ещё будет, мы начнём сначала. - Старков взял её за руку. - Я тебе только об этом и твержу последние дни.
   - Но я не о деньгах говорю, Денис. - Рукой дёрнула, но он пальцы не разжал. - Я о тебе говорю, о нас с тобой.
   - То есть?
   Катя отвернулась от него, теперь уже оглянулась с надеждой, что кто-то появится в поле видимости и можно будет попытаться от Старкова спастись бегством, придумать что-нибудь...
   - Я тебя люблю. Я твержу и твержу об этом! Что тебе ещё нужно? Чтобы я на коленях стоял? Как Жданов?
   - Что ты пристал к нему?
   - А он это не делает? Тоже недостаточно любит?
   Они встретились взглядами, и Катя в его глаза засмотрелась - они от злости потемнели и теперь казались почти бирюзовыми. И было очень странно и даже обидно, что это всё от злости. Денис выглядел решительным, разгневанным, готовым на многое, лишь бы руку её сейчас из своей руки не выпустить. А вот истинной причины для такого взрыва чувств, Катя не видела. Правда, про себя повторила его слова про любовь, но в его глазах любви не было. Совсем.
   - Я тебя не люблю больше.
   Вместо того, чтобы отпустить её, пальцы Старкова сильнее сжались на Катином запястье.
   - Я тебе не верю. Ты не можешь этого знать. - Он усмехнулся. - У тебя голова закружилась, да? Красивая жизнь - она такая, затягивает. Появляется сказочный принц, улыбается тебе, говорит, что ты самая лучшая, а ты веришь. На самом деле веришь, котёнок? Или просто хочешь верить?
   - Ты делаешь мне больно!
   - А ты мне. - Старков за руку её дёрнул, притягивая к себе. Обнял Катю и к её лицу наклонился. В глаза ей смотрел, а губами почти её губ касался. - Почему ты так поступаешь? Я исправлюсь, Кать... Я тебе клянусь.
   Она головой покачала и от губ его увернулась.
   - После него я тебя не приму, так и знай, - вдруг заявил он, а Катя глаза на него подняла и изумлённо посмотрела.
   - Что ты такое говоришь?
   - Он бросит тебя через пару недель, и что тогда делать будешь? Поэтому я тебе и говорю: не стоит всё ломать. Поженимся, будем жить нормально. Хочешь, с родителями твоими... Поначалу. И всё у нас будет, я тебе клянусь. Всё, что захочешь. - Он смотрел очень пронзительно, словно внушить ей эти мысли хотел, и Катя вдруг испугалась. Кое-как из его рук вывернулась и поспешила уйти. И руку Дениса оттолкнула, когда он попытался её остановить.
   - Хватит. Хватит! Не хочу больше ничего слушать.
   - Подожди.
   Быстрым шагом они миновали подворотню, и Старков уже в последний момент Катю за локоть схватил и втянул её обратно, прочь с чужих глаз. А она разозлилась и в грудь его толкнула.
   - Я просто больше не могу, - выдохнула она ему в лицо. - У меня сил больше нет. Успокаивать тебя, обещать тебе что-то, говорить, что всё у нас будет!.. А будет у нас, если я постараюсь, Денис! Я устала. Что я за свои старания получила? Однажды приехала домой, а тебя нет. И мне наплевать - вот веришь? - сейчас уже наплевать на все твои причины. Ради меня ты это делал, или ради себя... Для меня важнее, что в один прекрасный момент ты развернулся и уехал, а я чуть не сошла с ума. Правда, теперь я даже рада, глаза открылись. Лучше поздно, чем никогда!
   Старков упрямо выдвинул подбородок и зло посмотрел.
   - А Жданов твой!..
   - А он, Денис, не мой! Мне просто с ним хорошо. И замуж я за него не собираюсь!
   - А как же папино воспитание? - неприятно усмехнулся он. - Или оно только на меня распространяется?
   - Знаешь, у тебя очень странное понятие о любви. Ты сначала клятвы верности даёшь, а потом гадости говоришь. И происходит это почти одновременно. Отойди от меня! - Руку его оттолкнула и всё-таки вышла на улицу.
   - У вас всё равно ничего не выйдет! Ты просто не знаешь ничего!
   - И знать не хочу!
   Катя подошла к обочине и рукой махнула, приметив такси. Машина мигнула габаритными огнями и остановилась прямо рядом с ней.
   Денис наблюдал за тем, как Катя садится в машину, захлопывает дверь, постоял, глядя вслед такси, а потом достал из кармана телефон и набрал номер. Когда ему ответили, с раздражением проговорил:
   - У нас проблемы.
   - Ты даже не представляешь какие, - сказал ему в ответ Ветров и с чувством добавил: - Ты просто идиот! Ты всё испортил!
  
  
   Катя так и не смогла заставить себя появиться в "Зималетто". Пока в такси ехала, убеждала себя, что это совсем не страшно, нужно просто настроиться на разговор с девочками из женсовета, придумать какие-то оправдания и причины, потом пройти мимо Виктории в президентской приёмной, а потом подумала о возможной встрече с Кирой... и струсила. Из машины вышла, дошла почти до крыльца, даже Потапкина у дверей рассмотрела, и обратно повернула. Достала телефон, и номер Андрея набрала.
   - Не могу, - пожаловалась она.
   - Ты плачешь, что ли? - насторожился Жданов, а когда Катя не ответила, просто не смогла, тут же заявил, что сейчас спустится, и отключился.
   Появился он минут через пять. Мимо Потапкина пронёсся, а потом вдруг остановился, словно споткнувшись, и принялся оглядываться, её высматривая. Катя помахала ему рукой. Смотрела, как он идёт к ней, широкими шагами, решительной походкой, а лицо обеспокоенное. Слёзы опять на глаза навернулись, и Катя на себя за это злилась, понимая, что принимать близко к сердцу слова Старкова не нужно, он от злости всё это говорил, ничего толком не зная, да и она, скорее всего, просто переволновалась, вот и плачет. Но когда Андрея увидела, вдруг страшно стало. Она ведь уже прожила несколько дней без него, думая, что всё кончено, и ту тоску, которую испытала, ей даже сравнить не с чем. А от одной мысли, что всё повторится, что на самом деле несерьёзно...
   "Он расстался с Кирой из-за тебя!"
   Андрей выглядел испуганным. Как слёзы её заметил, так и занервничал.
   - Что случилось? - Обнял её крепко, а Катя сама в него вцепилась и даже на цыпочках приподнялась, чтобы за шею его обнять.
   - Ничего. Я с Денисом поговорила... Он мне гадостей наговорил, а я, как дура последняя, разревелась. Сейчас пройдёт.
   Андрей за талию её обхватил и приподнял от земли.
   - Не плачь, милая. Зачем ты с ним встречалась? Я же просил...
   - Он меня на улице ждал... Кажется, я тоже ему лишнего наговорила, - покаялась она.
   - Ничего, переживёт.
   На землю её поставил и к Кате наклонился, в лицо заглянул. И вдруг улыбнулся.
   - Ты когда плачешь, у тебя глаза медового оттенка становятся. Ты знаешь?
   Пушкарёва головой покачала, а потом ладони на его щёки положила.
   - Не плачь, - ещё раз сказал он и осторожно поцеловал Катю в губы. - Я ему голову оторву.
   Ей вдруг стало смешно.
   - Хорошо ты меня успокоил.
   - Но ты же улыбнулась. - Снова её поцеловал. - Я соскучился по тебе... - шепнул Андрей ей в губы еле слышно и запнулся, когда его кто-то тронул за плечо. Катя тут же отвернулась, спрятав лицо у него на груди, Жданов её обеими руками обнял, пряча ото всех, и через плечо оглянулся. - Что? - возмущённо поинтересовался он.
   - Господин прЕзидент, - деловито начал Милко, с усмешкой оглядываясь на Малиновского, стоявшего чуть поодаль, - я рЕшил слюбопытствовать, чем вы тут занимаетесь.
   - Полюбопытствовать, Милко, - по привычке поправил его Андрей. - А вот ты что здесь делаешь? У тебя работы нет?
   - Побойся бога, Андрей. Ты мало поживился за мой счёт? Мне положен отпуск!
   - Кем положен?
   Милко удивился и почти тут же начал возмущаться:
   - Ты просто пользуешься мОей добротой! Я всегда это подозревал. Ты - тИран. Самый настоящий тИран.
   Катя прикусила губу, чтобы не рассмеяться, а Милко вдруг за руку её дёрнул.
   - А вы, душечка, бросьте его побыстрее. Он гадкий и неблагОдарный! Одно в нём хОрошо - костюмы дорогие носит!
   - Вот ведь, - пробормотал раздосадованный Андрей, глядя в спину удаляющемуся Милко, - гений доморощенный!
   Рома приблизился и кивнул на Катю, не спуская с Андрея любопытного взгляда. Но Жданов только отмахнулся.
   - Как съездил?
   - Нормально. Только Милко там всех извёл своими требованиями, но под конец заявил, что кофе в "МакроТекстиле" варят гораздо лучше, чем у нас. Так что тебе придётся переманить у них бармена.
   - А нашего я куда дену?
   Рома равнодушно пожал плечами.
   Катя всё это время стояла, уткнувшись носом в грудь Жданова, на какое-то время, когда её персона очень Милко заинтересовала, даже глаза закрыла и головы так и не повернула, чем гения, наверняка, обидела, но ей сейчас всё равно было. Она в себя приходила, и на самом деле, чувствовала себя отгороженной от всего мира руками Жданова. Он её сжал, к себе прижал - и на свете не осталось ничего, чтобы было способно её напугать или сбить с толка. От запаха его одеколона голова закружилась, от тепла мужского тела колени подгибались, от волнения. Катя Андрея покрепче обняла и просто ждала... когда их все оставят в покое.
   Жданов на Малиновского рукой замахал, брови грозно сдвинул, а Рома понимающе усмехнулся и, насвистывая, направился к зданию. А Андрей к Кате наклонился.
   - Поедем обедать? - прошептал он ей на ухо, а Пушкарёва голову подняла, посмотрела на него и сказала:
   - Лучше к тебе.
   Он понимающе улыбнулся.
   - Тебе нужно немного моего внимания?
   Она кивнула.
   Андрей за руку её взял и поднёс к своим губам, правда, просто потёрся ими о тыльную сторону её ладони, не поцеловал. И сказал:
   - Пошли. Машина там.
   Потапкин глазел на них, прищурившись, а потом даже ладонью от солнца загородился, чтобы лучше видно было. Катя старалась из-за плеча Жданова не высовываться, но оказавшись у машины, прежде чем дверь открыть, не удержалась и оглянулась. И увидела Ветрова. Потапкин ему что-то говорил, почти на ухо, и при этом ухмылялся, а Ярослав выглядел очень мрачным и смотрел прямо на неё. Катя вдруг забеспокоилась и поспешила сесть в машину. На Андрея посмотрела. Тот её взгляд встретил, оценил и нахмурился.
   - Что?
   Головой покачала, а потом указала на вход в здание.
   - Там Ветров стоит.
   Жданов посмотрел, и Катя вдруг заметила, как он напрягся. Правда, потом лишь рукой махнул.
   - Да чёрт с ним.
   Катя промолчала, и только когда они выехали со стоянки, сказала:
   - А у меня такое чувство, что тучи сгущаются. Скоро что-то случится.
   Андрей хотел её одёрнуть за неуместный трагизм, но взгляд её встретил и не нашёл, что сказать.
  
  
  
   - Ты всё испортил. Вот всё, что только можно, всё!.. Всё коту под хвост.
   - Хватит истерить, - попросил Денис и окинул ищущим взглядом зал кафе. - Может, что покрепче закажем? Меня от кофе уже тошнит.
   - Закажи себе сок и утопись в нём, - посоветовал ему Ветров. - Ты можешь мне сказать, зачем ты ей про деньги наплёл?
   - Так, хватит уже на меня всё сваливать! На что она могла клюнуть, то я ей и рассказал.
   - И меня подставил!
   - Да кто же знал, что она Жданову всё расскажет, а этот... выяснять всё попрётся!
   - Да, кто же знал, что она с ним спит, да? - язвительно проговорил Ярослав. - А ты должен был бы. Если бы не бегал, как заяц от неведомых киллеров!
   - Неведомых? - оскорбился Денис. - Не ты ли их послал?
   - А ты не воруй!
   - А не пошёл бы ты куда подальше?
   Ярослав наклонился к нему через стол и угрожающе посмотрел.
   - Слушай, мальчик, ты не забылся?
   Старков нахально усмехнулся.
   - А чего мне забываться? Ты в этом деле кто? Так, в сторонке постоять, а на кусок свой рассчитываешь. А всё на мне держится! Вот ты об этом и помни!
   - Плохо держится, так что зря павлином передо мной выделываешься. Ты даже с банальной задачей не справился. Вместо того, чтобы в загс её тащить, ты галопом по Европам, а теперь сел в лужу. Скажешь не так?
   - Ты же знаешь, что я не мог на ней жениться. Воропаев за каждым движением наблюдал. Я ему отчёты писал ежемесячные!
   Ветров ухмыльнулся.
   - О чём, интересно? Как ты Катеньку... того, на Елисейских полях?
   Старков презрительно скривился.
   - Очень смешно. Вот прямо очень. Я за каждую копейку отчитывался, между прочим. Он деньги давал, а я обязан был их только в бизнес вкладывать. Думаешь, очень приятно полтора года под колпаком жить? А теперь появился ты - такой умный, и советы мне даёшь?
   - Да поздно уже советы давать. Уж после Жданова она вряд ли к тебе придёт, даже за утешением.
   Денис выглядел недовольным, ложкой чайной по столу побарабанил, потом отложил её и сказал:
   - Есть только один шанс, последний. Всё ей рассказать.
   Ветров фыркнул.
   - Ты серьёзно?
   - Да. Я Катьку знаю, и когда всё вскроется, она на всю эту ситуацию совсем по-другому посмотрит. И на Жданова тоже.
   - Не верю я в это.
   - А я гарантий не даю, я не сбербанк. Но шанс есть. Но только рассказать должен не я. Ты.
   - С ума сошёл? Она даже когда в "Зималетто" работала, мы десятком слов не перекинулись.
   - Вот и хорошо. Расскажешь ей сказку про великую любовь к Лариске, по то, что тебе угрожали... Думаю, в это она легко поверит. Александр Юрьевич на роль негодяя прекрасно подходит, даже врать особо не придётся. А потом я появлюсь.
   Ярослав призадумался, хмыкнул и едва заметно качнул головой.
   - А если она к Андрею кинется?
   - Не кинется. Если ты всё правильно расскажешь.
   - А Воропаев нас раздавит потом...
   - Пусть попробует.
   - Тебе хорошо говорить. Ты у нашей принцессы за спиной отсидишься, а мне что делать?
   - А ты поезжай в Гонолулу. Раз боишься.
   - За дурака меня принимаешь? Чтобы я тебя рядом с таким куском пирога одного оставил?
   - До пирога ещё добраться надо. И я думаю...
   - Что тебе нужно будет всеми правдами и неправдами уговорить её уехать. От Жданова и Воропаева подальше.
   Денис кивнул.
   - Наверное.
   - Не наверное. Слушай, что тебе говорят. Она будет в шоке, и вот этим как раз и надо будет воспользоваться правильно. Ты слышишь меня? Не давить! А любить и утешать.
   Старков ухмылялся.
   - Кого ты учишь?
   - Надо устроить скандал, и тут же исчезнуть. Пусть всё происходит без нас, а когда вернёмся...
   - Мы с ней вернёмся, - поправил его Денис. - Не надо забывать об этом нюансе.
   Ярослав улыбнулся.
   - Я с тебя всё равно глаз не спущу. Не хочется, чтобы ты всё испортил в очередной раз. И делать всё надо быстро. Надо опередить Воропаева. Иначе он опередит нас... - Ярослав поднял глаза к потолку. - И тогда начнётся очень страшное кино.
  
  
   Глава 25.
  
  
   - У тебя сегодня важный день, - заявила Катя с порога.
   Жданов сонные глаза потёр и отступил, пропуская её в квартиру. Не удержался и зевнул.
   - Поэтому ты решила разбудить меня ни свет, ни заря?
   - И поэтому тоже, - призналась она. Туфли сняла, приподнялась на цыпочках и поцеловала его в заросший за ночь подбородок. - Привет.
   Андрей хотел её обнять, но Катя из его рук вывернулась, взяла со стула пакет с продуктами, купленными в магазине неподалёку, и направилась в сторону кухни.
   - К тому же, уже восемь, тебе всё равно пора вставать, а я тебе завтрак приготовлю. А то ты всё на бутербродах и на бутербродах.
   Жданов прошёл за ней на кухню, пару минут наблюдал, как она покупки разбирает, а потом приблизился и на ухо ей шепнул:
   - А если честно?
   Её руки замерли, Катя дыхание перевела и призналась:
   - Я почти не спала.
   - Думаю, мне даже надеяться не стоит, что причина этому я. Кать, почему ты так переживаешь?
   - Я не знаю!
   Позволила себя обнять, потом повернулась к Андрею и глаза на него подняла.
   - Я просто себя накрутила, глупо, я знаю... - Провела ладонью по его плечу. - Иди в душ. А я тебе завтрак приготовлю.
   Андрей кивнул, но вместо того, чтобы Катиному совету последовать, поцеловал её. Потом губы скользнули по её щеке, и лбом к её лбу прижался.
   - Всё наладится, я тебе обещаю, - негромко проговорил он. - Совет пройдёт, я с делами разберусь, и мы с тобой уедем. Верхом покатаемся, отдохнём. Да? Ты нервничать перестанешь.
   Она кивнула и щекой к его груди прижалась.
   - Нужно только немного подождать.
   - Вот именно. И перестать себя накручивать. Обещаешь?
   - Обещаю.
   Он позвал её некоторое время спустя, Катя не сразу на зов отправилась, крикнула в ответ, что занята, но Жданов из ванной выглянул и снова попросил:
   - Кать, подойди!
   Пришлось выключать газ, оставить на столе нерасставленные, как нужно, тарелки и отправляться к нему. Дверь в ванную открыла и заглянула.
   - Что случилось? Полотенце тебе дать?
   Андрей лицо вытер, к ней повернулся, потом за руку взял и притянул к себе.
   - Обойдёмся без полотенца.
   Она улыбнулась, и дверь отпустила, та почти бесшумно закрылась. Несколько лёгких поцелуев, шёпот, в попытке образумить, звук разъезжающейся молнии на её платье, смех, а через полчаса отчаянное:
   - Я опаздываю!
   Катя потянулась, от удовольствия даже глаза закрыла, потом всё-таки села на постели. А Жданов развернулся к ней с рубашкой в руках и с несколькими галстуками.
   - Кать, какой галстук?
   Пальцем на нужный указала, встала и завернулась в полотенце.
   - Я сварю тебе кофе.
   - Хочу кофе, - кивнул Андрей. За поцелуем к Кате наклонился, а она рассмеялась и успокоила:
   - Не опоздаешь, не волнуйся. Время ещё есть.
   - Как же, - заворчал он, - как в пробку попаду, так и...
   Пока он рубашку не надел, воспользовалась возможностью и прижалась к нему, в плечо поцеловала.
   - Ты отлично со всем справишься.
   Он усмехнулся.
   - Теперь ты меня успокаиваешь?
   За стол его Катя всё-таки усадила, пусть и на пять минут. Андрей быстро съел омлет, кофе выпил и тут же встал.
   - Я позвоню, как всё закончится.
   Ещё на минуту задержался, пока Катя сама его от себя не оттолкнула, смеясь.
   - Иди, Андрюш. Правда, ведь опоздаешь!
   Проводила его до дверей, поцеловала на прощание и стояла в дверях до тех самых пор, пока Жданов не вошёл в лифт. Рукой ему помахала и шепотом проговорила:
   - Пока.
   Оставшись одна, постояла перед большим зеркалом в прихожей, себя разглядывая, полотенце на груди подтянула, а потом по квартире Андрея прошлась. Впервые осталась здесь одна и ей даже ключи выдали, чем, наверное, можно гордиться. Быстро приняла душ, в спальне прибралась, заправила кровать, и тут в дверь позвонили. Катя на мгновение застыла, затем на часы взглянула. Прошло всего минут двадцать, как Андрей ушёл. Вернулся? Хотя, у него ключи есть.
   В дверь позвонили ещё дважды, прежде чем она всё-таки сумела натянуть на себя платье и немного покрутилась на месте, пытаясь молнию на спине застегнуть. А сама всё думала, стоит ли открывать. Но человек за дверью был очень настойчив, и уходить, по всей видимости, не собирался.
   А вдруг Кира?
   Замки отперла и осторожно выглянула. Сглотнула. А Александр Воропаев, увидев её, сурово сдвинул брови.
   - Замечательно... Что ты выглядываешь? В квартиру меня впустишь?
   Катя открыла дверь пошире.
   - Доброе утро, Александр Юрьевич.
   - Оно не доброе, - невежливо оборвал он её и сам дверь открыл, вынуждая Катю отступить. - У меня уже давно ничего доброго не случается. А всё по твоей милости.
   - По моей? - удивилась она.
   - Жданов где? И только не говори, что в душе. А то просто кино с эротическим уклоном получается.
   Катя глаза опустила, чувствуя себя перед ним простушкой, причём порочной. Платье хоть и сумела застегнуть, но оно всё равно сидело не так, как должно бы, к спине прилипало, к тому же была взъерошенная и босая. А Воропаев смотрел и, конечно же, всё понимал.
   - Андрей уже уехал.
   Саша вроде бы расстроился.
   - Я звонил в "Зималетто" двадцать минут назад, его не было!
   - Он и уехал двадцать минут назад.
   Воропаев пренебрежительно скривился.
   - Конечно, наш Андрюша всегда всё делает вовремя!
   - Александр Юрьевич!.. - Катя подняла на него глаза и осуждающе посмотрела. - Андрей уже уехал, скоро начнётся совет, и я думаю... что вам тоже следует поторопиться. Если вы не хотите опоздать.
   - Не опоздаю, - успокоил он её и широко улыбнулся: - Без меня не начнут.
   Что ещё ему сказать, Катя не знала. А Воропаев снова её с головы до ног оглядел, взгляд был очень красноречивый, а после пожаловался:
   - Вот почему ты упрямая такая? Я же тебя просил держаться от него подальше. Или тебе мало в жизни проблем?
   Пушкарёва взглянула на него с вызовом.
   - Вы мне угрожаете, что ли, Александр Юрьевич? Так я не просила Андрея с Кирой расставаться. Это только их дело и... - Сделала глубокий вдох и заявила: - И если хотите знать моё мнение, то это даже вас не касается. А только их двоих.
   Он вроде бы удивился и тут же усмехнулся.
   - Не хочу я знать твоё мнение. Нет у тебя его, одна дурь о любви в голове, а это мне не интересно.
   Катя, как ни старалась взять себя в руки, но всё равно покраснела.
   - Вы всё сказали?
   Воропаев кивнул, продолжая разглядывать её с плохо скрываемой насмешкой.
   - Тогда уходите, пожалуйста.
   Он с ней, вроде бы, согласился, Катя шагнула за ним к выходу, надеясь, поскорее за ним дверь закрыть, но Александр вдруг передумал и снова к ней повернулся. Пушкарёва едва успела отскочить от него и посмотрела насторожено.
   - Что ещё?
   Саша руки в карманы брюк сунул, а взгляд был чересчур серьёзный, аж мороз по коже.
   - Я, вообще-то, собирался со Ждановым поговорить, надеялся, до совета успеть, а вот теперь... - Он разглядывал её так, слово собирался предложение руки и сердца сделать. Катя нахмурилась и на всякий случай отступила на шаг. Очень захотелось посмотреть на себя в зеркало, удостовериться, что выглядит, по крайней мере, терпимо. - Я хочу, чтобы ты со мной поехала.
   Она удивилась не на шутку.
   - Куда с вами?
   - На совет.
   Головой покачала.
   - С какой стати?
   А Воропаев досадливо поморщился.
   - Только не включай сейчас своё бестолковое упрямство во всю мощь, мне, честно, не до этого. Я прошу тебя привести себя в порядок... - Выразительно посмотрел. - И поехать со мной.
   - Не поеду.
   - Катерина, не упрямься. Сама говоришь, опаздываем. Десять минут тебе хватит? Я подожду.
   - Я не поеду. Что мне там делать? В ваших играх я участвовать не собираюсь. Мне это не нужно.
   - Никаких игр.
   - Послушайте, Александр Юрьевич...
   - Ты время тянешь. Уже девять минут осталось.
   - Уходите.
   - Собирайся.
   Он руку к ней протянул, а Катя её оттолкнула.
   - Уходите.
   Воропаев хмыкнул.
   - Ты от Старкова избавиться хочешь?
   - Что? - Катя смотрела на него во все глаза.
   А Саша руками развёл.
   - Что, нет? А мне казалось, что у тебя с Андрюшей любовь. Зачем тебе Старков?
   - Что вам нужно? - нахмурившись, поинтересовалась Пушкарёва, а Александр устало вздохнул.
   - Мне нужно, чтобы ты поехала со мной. На совет. Собирайся, Катерина. - И зачем-то добавил: - Пока я не передумал.
   Она сомневалась, переступила с ноги на ногу, раздумывала, а Воропаев терпеливо ждал. Только смотрел на неё исподлобья и, как Кате казалось, не по-доброму.
   - Хотите привести меня туда... чтобы Андрею насолить? Но там же ваша сестра, ей же в первую очередь будет неприятно.
   - Знаешь, мой отец всегда говорил, что у женщин - ум короткий, и это нужно помнить и учиться извлекать из этого выгоду. Я раньше смеялся, а вот сейчас, чем старше становлюсь, тем больше убеждаюсь в его правоте. Вот только с выгодой пока проблемы. Вы всё умудряетесь испортить.
   - Что? - глупо переспросила Катя, а Саша руку поднял и вдруг пальцами щёлкнул, подгоняя её.
   - Одевайся.
  
  
  
  
  
  
  
   - Ты чего опаздываешь? Родители твои уже полчаса, как приехали. - Малиновский залпом допил минеральную воду, а на Андрея взглянул с претензией. - Я им зубы заговариваю, заговариваю...
   - Ты - герой, - похвалил его Жданов и по плечу хлопнул. - Я последний?
   - Воропаева ещё нет.
   - Вот видишь, - обрадовался Андрей, но Рома не оценил.
   - Ничего я не вижу. Где ты был?
   - Дома, - пожал Жданов плечами и якобы непонимающе посмотрел. - Я проспал.
   Рома только хмыкнул.
   - Надо же, а когда-то у тебя за неделю до совета бессонница начиналась, а сейчас ты спокойно его просыпаешь.
   - Да ладно тебе, Ромка. - Андрей поправил узел галстука и кивнул в знак благодарности бармену, когда тот поставил на стойку чашку с кофе. - Без меня-то точно не начнут. - Он ухмыльнулся, а Малиновский вслед за ним.
   - Куда мы без тебя.
   - Андрей!
   Он обернулся и матери улыбнулся.
   - Доброе утро, мамуль.
   Она руками развела.
   - Где ты ходишь? Отец нервничает. Ты же знаешь, он не любит этого.
   - А я на производстве был. - Андрей посмотрел на Ромку. - Мне утром позвонили, попросили приехать пораньше.
   Малиновский глаза вытаращил, а Маргарита недоверчиво прищурилась.
   - Да?
   Чтобы больше матери не врать, Жданов кофе допил и вернул её официанту.
   - Отличный кофе был. Спасибо. - Повернулся к Маргарите. - Пойдём в зал? А Сашки нет ещё, говорят.
   - Нет, Саши нет.
   Мать уцепилась за его руку.
   - Андрюша, мне надо с тобой поговорить.
   Он глаза закатил и распахнул перед ней дверь. Заметил, что Малиновский от них заметно подотстал.
   - Не надо, мама.
   - Надо, - настаивала она. - Надо.
   - Прямо сейчас?
   Маргарита остановила его.
   - Ты сейчас войдёшь в зал, и тебе надо будет как-то смотреть Кире в глаза.
   - Я буду спокойно смотреть ей в глаза, мама, потому что мне скрывать нечего. Я всё сказал ей, как есть.
   - Про эту девушку? - не поверила Маргарита.
   - Мама, вот только Катю сюда не вмешивай, я тебя прошу. Она здесь не при чём.
   - Андрей...
   Он руку свою освободил.
   - Ты нашла не очень правильный момент для такого разговора.
   - Да, да, конечно. Ты о совете думаешь.
   - Вот именно.
   В приёмной встретился с Кристиной, которая о чём-то шепталась с Викторией. Увидев его, пальцем погрозила, но потом улыбнулась.
   - Привет, дядька.
   - Привет, привет. - Прошёл в конференц-зал и отцу виновато улыбнулся. А потом громогласно повинился: - Простите за опоздание, дела. - Взглядом нашёл Киру, та глаз не отвела, и Жданову вдруг не по себе стало. Правда, не углядев на лице бывшей невесты следов смертельных страданий, мог бы и порадоваться. Кира, конечно, была бледна и печальна, но сидела, гордо расправив плечи, а от её взгляда Жданова мороз до самых костей пробрал. Взгляд первым отвёл, ещё раз всем улыбнулся и сел за стол. - Ну что же, начнём?
   - Александра Юрьевича нет, - сказал Ветров.
   - Да, Андрюша, Сашеньки нет. - Кристина подошла к нему сзади и дурашливо взъерошила ему волосы. Жданов схватился за голову.
   - Кристь, что ты делаешь-то?
   Пал Олегыч посмотрел на часы и крякнул.
   - Предлагаю, начать без него. - Руки на столе сложил и сцепил их в замок. Посмотрел на пустующее место Юлианы. - Как я понимаю, у всех сегодня есть дела поважнее, чем обсуждать дела компании.
   Виктория вошла в зал с подносом в руках, аккуратно поставила его на стол и возвестила:
   - Приехал.
   - Саша приехал?
   - Да. И не один. - Она криво улыбнулась. - Чего и следовало ожидать.
   Андрей сверкнул на неё глазами.
   - Уйди, - сказал он и обернулся на дверь, чтобы увидеть с кем явился Воропаев. А когда тот вошёл, а за его спиной возникла Катя, даже со стула приподнялся, не зная, чего ждать.
   Александр тем временем в конференц-зал вошёл и Катю за собой за руку втянул, почувствовав, что та на пороге остановилась. И тоже извинился.
   - Простите за опоздание, у меня обстоятельства.
   У Киры вырвался нервный смешок.
   - Саша, ты зачем её привёл?
   Саша на сестру посмотрел.
   - Кира, успокойся, в личной жизни Андрюши мы сегодня копаться не будем. - Вытолкнул Катю вперёд. - Думаю, все знакомы с этой девушкой? Кто не узнал, представлю - это Екатерина Пушкарёва.
   Катя постаралась не обращать внимания на изумлённые взгляды некоторых присутствующих, на Андрея поглядела, а тот всё-таки вскочил и Воропаева от неё оттолкнул.
   - Я тебя предупреждал или нет?!
   Тот сделал шаг назад и руку перед собой вытянул.
   - Тише, тише... Я же не претендую. У меня совсем другой интерес.
   - Какой ещё интерес?
   - Объясню. - Саша натянуто улыбнулся, а взгляд его остановился на ссутулившемся на стуле Ветрове. - Пал Олегыч, я вынужден просить вас отменить совет. Давайте его перенесём... на несколько дней. У меня есть новость, которую я хотел бы обсудить в кругу семьи.
   - Саша, что случилось? - забеспокоилась Маргарита, а Воропаев только рукой махнул.
   - Всё наедине, тёть Рит.
   Возможно, это "тёть Рит", в конце концов, на присутствующих и подействовало. Все знали, что Александр так Маргариту не называл уже лет двадцать. Люди начали расходиться, Милко упросили уйти, хотя тот изо всех сил артачился, а когда Ветров направился к выходу, Саша негромко проговорил:
   - А ты бы остался, Ярослав Борисыч.
   Тот остановился и затравленно на него взглянул, а Воропаев указал ему на стул и коротко приказал:
   - Сядь.
   Андрей усадил Катю рядом с собой, за руку взял и к ней наклонился.
   - Что происходит?
   - Я не знаю, - еле слышно проговорила она. И замолчала, взглядом в плечо Жданова уткнулась, чувствуя, как её рассматривают. И тоже руку Андрея сжала.
   - Итак, что происходит? - поинтересовался Пал Олегыч, когда в конференц-зале остались только свои.
   Саша вдруг как-то сник, плечи опустились, он прошёл к столу и сел. Взглядом всех обвёл, на сестёр посмотрел, а в самую последнюю очередь на Ярослава.
   - Новость хочу сообщить.
   Кира рассерженно посмотрела.
   - При ней?
   Саша кивнул.
   - При ней. Она её непосредственно касается.
   - Саша, мне не нравится твоё выражение лица, - посетовала Кристина. Руку к брату протянула, но тот этот её жест проигнорировал.
   - Дело серьёзное, - сказал он, посмотрел прямо на Киру. - Я искренне считаю, что то, что я сейчас скажу, должно было тайной и остаться. Так всем было бы проще жить, спокойнее, но некоторым, - перевёл взгляд на Ветрова, - очень трудно было удержать язык за зубами. Да, Слава?
   Тот неуютно заёрзал на стуле.
   - Александр Юрьевич, я не совсем понимаю...
   - Я тоже не совсем понимал... до некоторого времени. Ты меня переиграть решил? Или ты думаешь, я не знаю про твои шашни со Старковым?
   Катя посмотрела на Андрея, повернулась к Саше, а после уже на Ветрова взглянула.
   - Все эти ваши игры в Штирлица по французским кафе.
   - Саша, - предостерегающим тоном произнёс Пал Олегыч, и Воропаев отвёл глаза от спавшего с лица Ветрова, и откинулся на стуле.
   - Всё это имеет значение, всё, что я говорю. Просто пока не понятно о чём. - И снова разозлился. - Очень простой план! Ты придумал? И всё вроде бы шито-крыто. Старков ведёт её в загс и получает всё, как по волшебству. Не забывая поделиться с тобой. И ты всерьёз рассчитывал, что я это допущу? Да мне легче его заказать. И тебя, кстати, тоже.
   - Саша! - Маргарита искренне ахнула и на мужа посмотрела, а тот лицом грозовую тучу напоминал.
   Кристина наклонилась к Кире и что-то той на ухо зашептала, но сестра её оттолкнула. Было заметно, что она обеспокоена не на шутку.
   - Хватит играться, - глухо проговорил Андрей, - говори, как есть. Что происходит?
   - Крутая возня вокруг нашей семьи происходит. И мне это активно не нравится. И я ещё раз повторяю: если бы не это, все жили бы спокойно дальше. - Он расстегнул свою папку и достал оттуда документ. - Вот... Пал Олегыч, вы помните, когда родители погибли, встал вопрос о наследстве. Не было завещания, всё делилось между детьми...
   Жданов-старший кивнул, а Кира поинтересовалась:
   - Зачем ты об этом?
   Саша едва заметно поморщился.
   - Кира, помолчи, не сбивай меня. На самом деле завещание было. Вполне чёткое и понятное.
   - Что?
   - Дайте я скажу. Вадим Анатольевич, адвокат наш семейный... Он был другом отца, вы, Пал Олегыч, знаете, и когда это случилось... в общем, он мне его показал, и мы вместе решили, что его не стоит обнародовать. Всем так было проще.
   - И что там, в завещании? - спросила Кира. - Что папа написал?
   Саша по бумаге, что достал, ладонью провёл и сказал:
   - Я сделал всё так, как он хотел. Он разделил всё имущество между своими детьми, поровну. Я, Кира, Кристина и, - он голову повернул и на Катю посмотрел, - Пушкарёва Екатерина Валерьевна, которая является его внебрачной дочерью. Всё поровну.
   Тишина повисла такая, что было слышно, как Вика напевает в приёмной какую-то дурацкую песенку. Кристина вцепилась в Киру, а сама глаз с Кати не спускала, кажется, окаменела. Кира же недоверчиво усмехнулась, губы скривились, а потом рот приоткрыла. Маргарита сидела, прижав руку к груди и на сына смотрела, а тот на Катю.
   - Я всё сделал так, как он хотел, - повторил Александр, словно в этих словах успокоение для себя находил. - Все жили спокойно, без стрессов. У всех всё было. Я обо всех своих сестрах заботился. Как отец это делал, так и я. - Повернулся к Кате. - Ты ведь ни в чём не нуждалась. Ты закончила институт, ты поехала в Париж, ты начала своё дело. У тебя всё было. Я за этим следил.
   - Ты давал деньги Старкову? - догадался Андрей.
   - Он ей был нужен. Я это устроил.
   - Купил его?
   - Называй, как хочешь.
   Кира на стол облокотилась, и лицо руками закрыла.
   - Какой-то дурной сон...
   - Сон, не сон, снежинка, а всё, как есть.
   Кира вскочила и на брата уставилась.
   - Где это написано, что она наша сестра?! Где?
   Катя съёжилась от её крика и зажмурилась. Самой очень хотелось руками ото всех закрыться, но это было бы слишком. Она всё силилась держаться прямо, плечи расправляла, а её всё равно пригибало к земле. Александр на неё смотрел почти неотрывно, говорил что-то, а она не знала, куда отвернуться, как осмелиться встать и уйти, потому что всё, что он говорил... бред, другого слова она подобрать не могла. Какая ещё внебрачная дочь? У неё есть папа, её папа, замечательный и неповторимый, а тут выясняется, что всё ложь, и кто-то там её поддерживал, что-то для неё покупал. Даже Старкова для неё, оказывается, купили. Как игрушку.
   Но разве она об этом просила?!
   Повела плечами, когда Андрей её обнять попытался.
   - Не надо.
   Он не стал спорить, поднялся и налил ей воды.
   - Выпей.
   - Андрей! - выкрикнула Кира, а Маргарита её за руку схватила.
   - Кирюша, сядь, сядь...
   - Это глупость какая-то, быть такого не может... - Это уже Кристина. Непривычно серьёзная и потерянная. - Саша, это ведь не правда. Папа не мог!..
   Александр лишь усмехнулся.
   - Что именно не мог?
   - Всё. - Она руками развела. - Всё это... Он маму любил. Ты помнишь, как он маму любил?
   - Кристина, налить тебе воды? - предложил Пал Олегыч. - Ты побледнела...
   Она головой покачала и обхватила себя руками за плечи.
   - Дай мне завещание, - потребовала Кира, - я хочу сама прочитать.
   Саша спорить не стал.
   - Читай. Есть ещё письмо отца, где он всё объясняет. Я потом тебе его покажу, я не взял с собой.
   - Объясняет? - Кира нервно усмехнулась. - Очень интересно, что он там объясняет!
   - Не кричи.
   - А что мне делать?! - она швырнула документ на стол и его забрал Пал Олегыч.
   - А как вы думаете, мама знала? - тихо спросила Кристина и все на неё посмотрели.
   Все, кроме Кати. Она сидела тихо, ни о чём не спрашивала и даже не собиралась. Воды выпила, как Андрей просил, и теперь сидела, разглядывая свои руки, сложенные на столе. Вокруг разговаривали на повышенных тонах, и причиной тому была она, точнее, её появление на свет двадцать пять лет назад. И это было так странно, непонятно и... доверия не вызывало. Какое-то дурацкое завещание, одна бумажка, пусть и нотариально заверенная, одна строчка в нём, всю жизнь её перевернула. Наизнанку вывернула.
   Катя сглотнула, и вдруг поняла, что больше не может здесь находиться. Не хочет. Слушать это, вникать, обращать внимание на чужие слёзы и истерики. Резко поднялась, и стул за её спиной чуть не опрокинулся, Андрей успел его подхватить. А сам на Катю с тревогой смотрел.
   - Ты что?
   - Я пойду...
   Саша тоже поднялся и попытался усадить её обратно.
   - Сядь.
   - Не хочу.
   - Катя!
   Так странно это было от него слышать. В лицо его уставилась остекленевшим взглядом, а потом головой качнула.
   - Хватит. Я ничего не хочу знать.
   Андрей встал и на Воропаева незаметно рукой махнул, прося того отступить.
   - Пойдём.
   Катя повисла на его руках, и из зала он её почти вынес. Дверь за ними захлопнулась, Андрей Катю крепко обнял и к себе прижал. А у неё вдруг рыдание вырвалось.
   - Тихо, тихо, - зашептал он ей на ухо, стараясь не обращать внимания на громкие голоса за дверью. Кира тоже плакала, Сашка её уговаривал, Кристина вмешалась и вроде бы на брата прикрикнула. - Милая моя, любимая...
   - Этого не может быть, Андрей... Ты же понимаешь. Не может...
   - Ну и пусть, не может и не может. - Губами к её виску прижался. - Ты только не плачь... Мы сейчас домой поедем, да? Или погуляем. Хочешь, погуляем?
   Она в плечо его носом уткнулась и снова всхлипнула.
   - Что у вас творится? - поинтересовалась Виктория, появляясь за плечом Жданова и на него, обнимающегося, глядя с недоумением и неприязнью. - Мы разорились?
   - Уйди отсюда, - не попросил, а потребовал он.
   - Не разговаривай со мной так! Сколько можно?
   - Вика, уйди! - и крикнул: - Мама! Мама, иди сюда!
   Открылась дверь и появилась Маргарита.
   - Что, Андрюш?
   Он сделал страшные глаза и на Катю указал.
   - Дай ей что-нибудь, - попросил он, - её трясёт всю.
   Пока мать, взяв на помощь Викторию, искала успокоительные капли, Жданов увёл Катю в свой кабинет, дверь ногой распахнул и довёл Пушкарёву до дивана. И сам рядом сел. Попытался ей в лицо заглянуть.
   - Посмотри на меня. Ничего не случилось, понимаешь? Ничего страшного не случилось.
   - Я не хочу ничего об этом знать, - сказала она, заикаясь. А Андрей кивнул.
   - Ну и правильно. Пусть Сашка разбирается. А у тебя нет никаких причин...
   Замолчать заставила мама, вошедшая в кабинет с каким-то пузырьком. Когда Кате поднесли стакан, попахивающий едкими капельками, она упрямо головой замотала, но Андрей сумел настоять.
   - Выпей. Одним глотком, давай.
   Одним не получилось, Катя сделала три и закашлялась. Закрылась рукой. А Андрей к себе её притянул и щекой прижался к волосам. Посмотрел на Маргариту, которая внимательно за ними наблюдала. Потом Кира влетела в кабинет, остановилась, глядя на них, а Жданов крепче Катину голову к своему плечу прижал, чтобы она Воропаеву видеть не могла. Кирин взгляд встретил и виновато опустил глаза, а потом дверь хлопнула.
   Немного позже зашёл Сашка, рядом постоял, посмотрел, а когда Андрею это надоело, он Воропаеву кулак показал. Александр вдруг кивнул, с ним соглашаясь, и ушёл. А Катя, наконец, отодвинулась, вздохнула полной грудью и вытерла слёзы.
   - Андрюш, - еле слышно проговорила она, а Жданов тут же откликнулся.
   - Что, милая?
   - Как я выгляжу?
   Он невольно улыбнулся.
   - Ужасно.
   - Я так и знала.
   Наклонился к ней и в мокрую щёку поцеловал.
   - Домой поедем? Тебе получше?
   - Мне твоя мама что-то дала... я теперь спать хочу.
   - Вот и хорошо.
   - Андрюш, делать-то что? - вдруг вырвалось у неё и слёзы опять потекли. Жданов обнял её.
   - Да ничего. Всё это... дела давно минувших дней.
   - Да уж.
   - Зато у тебя теперь есть брат и две сестры.
   Катя кивнула.
   - У сестры я жениха увела, а брата боюсь до ужаса.
   - Ну-у, - протянул Андрей, поудобнее устраиваясь на диване и Катю к себе под бок подтягивая. - Всё как-нибудь устроится. Зато всё выяснилось.
   - Не хочу...
   - Катюш.
   - Как я теперь дома появлюсь? - вдруг осенило её. - Как я... маме в глаза посмотрю? А папе? Вдруг он ничего не знает?
   - Не думай сейчас об этом, - посоветовал Андрей. - Для начала надо успокоиться, а потом уже примешь решение.
   Катя не ответила, прислушалась, а потом шёпотом проговорила:
   - Тихо. Все ушли?
   - Ушли. - И головой покачал. - Вот ведь Сашка...
   - А он прав.
   Жданов удивился.
   - Что?
   - Я бы не хотела знать. Пусть бы всё было так, как было.
   Он пригладил её волосы.
   - Это ты сейчас так думаешь.
   - Всё Старков виноват. Ему деньги были нужны, да? Поэтому он потащил меня в Париж?
   - Не думай об этом сейчас! - Лицо её руками сжал и поцеловал в губы. - Не думай ни о чём. Я тебя люблю, и о глупостях думать не позволю.
   Катя в его глаза смотрела, губы облизала, не зная, что сказать, а потом вдруг вспомнила, что она выглядит ужасно, как сам Андрей ей и сказал, и зажмурилась.
   - Какой странный день, - пожаловалась она.
   Андрей согласился.
   Он ждал её, пока она умывалась в женском туалете, принёс стакан воды, а потом обнял за плечи и так они вышли в холл. Катя старалась не смотреть на дамочек из женсовета, собравшихся на обед, но те всё равно её узнали. Наверное, отсутствие макияжа сказалось. Загалдели в первый момент, пока Андрей на них не прикрикнул, и притихли, с изумлением наблюдая, как он её обнимает и что-то шепчет на ухо.
   - У Кати что-то случилось, Андрей Палыч?
   Он только головой качнул, и втянул Катерину в лифт.
   Уже в машине ему в голову пришла интересная мысль - у него опять отношения с дочкой Воропаевых. Странная тенденция. Из всех чужих и незнакомых, выбрать именно её. Интуиция, что ли? Это вдруг развеселило. Руку протянул и убрал с Катиной щеки прядь волос. Катя зашевелилась и глаза открыла.
   - Ты что?
   - Мы приехали.
   Она вяло кивнула.
   Дома он уложил её в постель, даже платье он с неё снимал, а Катю словно последние силы покинули, она уснула почти тут же, как головой подушки коснулась.
   - Волшебные капли, - пробормотал Андрей себе под нос, припомнив успокоительное, что мама ей дала. А возможно капли не при чём, возможно это просто стресс. Одеялом её укрыл, не удержался, наклонился и поцеловал.
   Сегодня был важный день. День совета директоров.
   Всего несколько часов назад так было.
   - Впустишь меня? - очень тихо спросила Кира, когда он дверь ей открыл.
   Андрей секунду раздумывал, потом кивнул и дверь пошире распахнул.
   - Проходи.
   Она вошла, к закрывшейся двери спиной привалилась и жалобно посмотрела.
   - Я не знала куда пойти. - Наткнулась взглядом на Катины босоножки на полу и тут же натянулась, как струна. - Она здесь?
   Жданов губы поджал.
   - Катя спит, - спокойно пояснил он. - Мама ей что-то такое дала... успокоительное.
   - Нервы у неё, да? - усмехнулась Кира, а Андрей нахмурился.
   - Скандалить здесь не надо.
   Он ушёл в комнату, а Кира у двери потомилась и всё-таки отправилась за ним. Вошла и огляделась, словно много лет в его квартире не была. Андрей на неё оглянулся, и решительно закрыл дверь в спальню, но Кира всё равно успела Катю на его кровати углядеть. Устало опустилась на диван.
   - Бред какой-то, - пожаловалась она.
   - Да уж, - неопределённо отозвался Андрей и подошёл к бару. - Тебе налить?
   - Виски. И не разбавляй.
   Он взглянул несколько недовольно, но спорить не стал.
   - Как ты думаешь, она согласится сделать генетический анализ?
   Андрей замер в удивлении, а потом решил ответить честно:
   - Вряд ли.
   Кира усмехнулась и с сожалением кивнула.
   - Ну конечно...
   Он подал ей бокал.
   - Кира, она просто не хочет об этом ничего знать. И думаю, что утром завтра ничего не изменится. И поэтому анализ делать не захочет.
   - Она на нас даже не похожа!
   - Тише! - шикнул он на неё, а Воропаева замолчала и на него уставилась.
   - Ты за неё волнуешься?
   Подавил раздражённый вздох.
   - А ты сама как думаешь?
   Кира отхлебнула виски и поморщилась.
   - Почему папа так поступил? Он даже не знал её, он её не признал...
   - Сейчас об этом говорить бессмысленно.
   - И Сашка тоже... Заботился он о ней! Она нам чужая!
   - Кристина как?
   - Плачет. Она плачет, Андрей. Ты помнишь, когда она плакала? Только если в детстве. А сейчас... А всё эта виновата.
   - Прекрати выдумывать, - не выдержал Жданов. - Кате, если хочешь, труднее всего. У вас новая родственница появилась, а у неё вся жизнь перевернулась.
   Кира повернулась, чтобы видеть его.
   - Жданов, ты изменил мне с моей сестрой. Ты это понимаешь?
   Он головой покачал.
   - Ты не о том думаешь.
   - Думаю, о чём хочу!
   - Кира, ты зачем пришла? Устроить скандал мне?
   У неё на глазах выступили слёзы.
   - Просто мне больше некуда идти. Я думала... Что ты со мной поговоришь, а ты... А ты с ней.
   - Я тебе уже говорил, что я с ней.
   Она виски допила и лбом к спинке дивана прижалась. То ли всхлипнула, то ли усмехнулась.
   - Катя Пушкарёва. Она появилась, чтобы испортить мне жизнь. Так получается? Сначала любимого мужчину отняла, а теперь выясняется, что и кровь у нас одна. А меня не учили ненавидеть родных людей. Как мне теперь быть?
   - А за что тебе её ненавидеть?
   - А я ненавижу. И знаю за что.
   - Хватит. - Андрей подошёл, и бокал у неё забрал. - Кира, поезжай домой.
   - И что я там буду делать? - Голову подняла, на него посмотрела и попросила: - Андрюша, пожалей меня, мне это нужно.
   Он замер в растерянности, затем осторожно проговорил:
   - Я и так тебя жалею.
   Кира выпрямилась, а взгляд стал нетерпимым.
   - Я хочу, чтобы ты со мной был, а не жалости твоей.
   Он свой бокал на стол поставил и решительно заявил:
   - Я вызову тебе такси. Или Сашке позвонить?
   - Сашке? - Она поднялась и покачнулась на высоких каблуках. - А Сашке, милый мой, теперь не до меня. У него знаешь, сколько теперь сестёр? Аж три целых... штуки. Разорваться ему, что ли?
   Жданов нахмурился.
   - Когда ты успела так напиться? И до этого пила?
   - А не пошёл бы ты к чёрту? Иди вон... успокаивай её! Она тебя в постели дожидается!
   - Кира, тише.
   - Что, на самом деле спит? Вот ведь... Тут такое происходит, а она спит. Она точно не наша сестра. У нас в роду таких бесчувственных нет!
   - Ага, особенно глядя на твоего брата это понятно.
   - А вот брата моего не трогай! Он, в отличие от тебя, на эту курицу меня не променяет. Я этого не допущу, понял?
   Андрей кивнул. Номер по памяти набрал и вызвал машину.
   Уже на улице, у машины, когда Андрей пытался её в такси посадить, Кира вдруг в него вцепилась и обняла.
   - Почему ты с ней?
   Он не знал, что ответить. Руки в стороны развёл, боясь её обнять.
   - Почему, Андрей?
   - Я этого хочу. Хочу быть с ней.
   Кира голову подняла, чтобы лицо его видеть. Посмотрела, а уже через секунду отстранилась.
   - Ты предатель, Жданов. Ты сейчас со мной должен быть, а ты с ней. Но это ведь не она тебя четыре года поддерживала, успокаивала, вперёд толкала. А тебе важнее, что ты хочешь!
   Он не успел ей ответить. Кира в машину села, дверь захлопнула, и такси сразу отъехало, а Андрей остался стоять, очень остро ощущая свою вину. Но это была вина, а не сожаление. И понимание этого, придавало силы.
  
  
  
   Глава 26.
  
  
   - Привет.
Катя голову повернула и посмотрела на Жданова, появившегося на кухне. Улыбнулась и тихо проговорила в ответ:
- Привет.
Он подошёл и присел перед ней на корточки, чтобы в глаза заглянуть. А она руку протянула и по волосам его погладила.
- Кофе хочешь? Я сварила.
- Давно проснулась?
Катя кивнула.
- На неделю вперёд выспалась.
Андрей в лицо её вглядывался, потом сказал:
- Я тебя люблю.
Заметил, как она нервно сглотнула, потом чашку отставила и к нему наклонилась. Обняла за шею, спрятав от него своё лицо.
- Я домой идти боюсь, Андрюш.
- Знаю. Ты что-то решила?
- Что я могу решить? - Катя его отпустила и из-за стола поднялась. - Садись, я тебя покормлю. - На секунду у окна замерла и вздохнула полной грудью. - Сначала знать ничего не хотела, просто забыть и всё, а потом подумала... как я родителям в глаза посмотрю? Не смогу я врать.
Жданов сел на стул и Катину чашку к себе придвинул, заглянул в неё, сделал глоток и поморщился. Она пила сладкий кофе.
- С мамой надо поговорить, - пришла она к выводу. - А потом уже... - Налила Андрею кофе и тарелку с тостами поставила перед ним. Остановилась рядом и сказала: - К тому же ты прав.
- Да? - заинтересовался он.
- Ничего ведь не случилось, - вроде бы успокаивая саму себя, проговорила Катя. - Что-то там когда-то было, даже не со мной, - она усмехнулась, - а папа ведь у меня один, и он не делся никуда.
- Вот именно, Кать!
Кивнула, глядя куда-то в сторону, и присела рядом с ним. А потом спросила:
- Как ты думаешь, зачем он это сделал?
Жданов от тоста откусил, прожевал и поинтересовался:
- Кто и что?
- Александр Юрьевич... Зачем он Старкову платил?
- Ну... - Андрей немного растерялся, а потом плечами пожал. - Это же Сашка, Кать. Ты когда его получше узнаешь, поймёшь. Он... когда дело касается его сестёр, он немного неадекватен становится. Дядя Юра такой же был. Он дочерей безмерно баловал, вот и Сашка... Иногда перебарщивает.
- То есть, он мне приятное хотел сделать?
Жданов сделал неопределённый жест рукой, а Катя усмехнулась.
- Он просто хотел убрать меня из Москвы, да?
- И это тоже, - сознался Андрей и тут же добавил: - Возможно.
- Возможно, - повторила Катя за ним еле слышно. - В том-то и дело, что всё это невозможно.
- Кать.
Она посмотрела на него.
- Что?
- А ты понимаешь, что ты наследница? - Жданов многозначительно приподнял брови.
- Мне ничего не нужно.
- Ты серьёзно?
- А что я буду со всем этим делать? Только врагов наживу. Кира меня точно возненавидит люто. К тому же, я не считаю, что имею право на это наследство.
- Почему? - удивился Андрей. - Дядя Юра так решил, так почему не имеешь?
Она глаза опустила.
- Я его не хочу.
Губу нижнюю закусила, а смотрела по-прежнему в сторону. Андрей руку протянул и успокаивающе погладил Катю по щеке.
- Ладно, об этом ещё рано думать. Пока нужно просто пережить.
- Знать бы как.
Андрей улыбнулся и успокоил:
- Я знаю. Я всё знаю. - Поднялся и Катю встать заставил. Под ягодицы её подхватил и приподнял от пола, как маленького ребёнка. Она рассмеялась.
- Что ты делаешь?
Ему пришлось голову назад закинуть, чтобы в лицо ей посмотреть.
- Завтра мы с тобой уезжаем отдыхать. Прямо завтра. Выходные впереди, так что имеем право. Да?
Она к нему наклонилась и поцеловала.
- Я поспорить могу?
- Нет.
- Тогда зачем спрашиваешь?
Он рассмеялся.
- Для порядка.
Его ждали на работе, но в ответ на претензии Клочковой, высказанные ему громким и недовольным тоном по телефону, спокойно пояснил, что появится не раньше, чем через пару часов, а если отец всё-таки требует созвать совет директоров сегодня, то ему придётся немного подождать.
- Андрей, он требует!.. - попыталась донести до него истину Виктория, но Жданов не впечатлился.
- Ну и отлично, Вика. Обзванивай всех и тоже требуй их присутствия, за два часа как раз успеешь. И я подъеду. А с Пал Олегычем не спорь, когда у него плохое настроение, он намного опаснее меня. И не забудь, что кофе ему нельзя. Принеси ему минеральной воды, пусть успокаивает нервы.
- Он хочет провести совет сегодня? - спросила Катя, когда Андрей повесил трубку. Тот кивнул и вдруг поинтересовался:
- Хочешь присутствовать?
- Нет, - вырвалось у неё несколько испуганно. Глазами с Андреем встретилась и смущённо отвернулась. - Не стоит, я думаю.
Он подошёл и губами к её щеке прижался.
- Как скажешь. Поехали?
Довёз её до самого подъезда и даже с поцелуем прощальным не полез, видя, что Катя сильно нервничает. Она из машины вышла, рукой ему махнула, а потом неожиданно вернулась. Жданов стекло опустил и на Катю взглянул с ожиданием. А она к нему наклонилась и сказала:
- Забыла тебе сказать... Я тоже тебя люблю. И вчера ты мне очень помог.
Он улыбнулся и дотронулся пальцем до кончика её носа.
- Иди. И... не расстраивай родителей.
Катя не ответила, натянуто улыбнулась и пошла к подъезду.
Встретила её мама. Дверь открыла, прежде чем Катя успела ключи из сумки достать, и тут же пожаловалась:
- Наконец-то, Катя! Я уже волноваться начала. Тебя Андрей привёз? Я машину видела.
- Андрей, - призналась Катя. Присела на стул у двери, туфли сняла и сунула ноги в тапочки. А сама на мать глаз не поднимала, хотя понимала, что та это заметит и забеспокоится. Но ей попросту не хватало смелости. - А папы нет?
- В магазин его отправила, за хлебом. Как твоя голова? Я вчера подумала, что ты заболела, поэтому и голова у тебя разболелась, и проснуться не можешь. Как себя чувствуешь?
- Лучше. Папа ругался, что я ночевать не пришла?
- Поворчал, конечно, не без этого. Но я ему ничего рассказывать не стала, как ты и просила. Но, Катя...
- Я знаю, мам, - перебила она её, - я всё ему про Андрея расскажу, сегодня же. Мы завтра уехать хотим на выходные, и скрывать дальше, смысла нет.
Елена Александровна нахмурилась, дочь разглядывая, точнее, отметив её обеспокоенное лицо, прошла за ней в комнату, и спросила:
- Ты из-за этого сама не своя? Из-за того, что папе объяснять придётся?
- Нет... устала, наверное. - Сумку на свой диван положила и замерла, продолжая стоять к матери спиной. Зажмурилась, когда глаза предательски защипало. - Мама...
- Что, Катюш? - Елена Александровна подошла и до её плеча дотронулась. - Да что с тобой? Ты с ним поругалась, да?
- Нет, дело не в Андрее. Просто кое-что случилось, и я не знаю, что с этим делать. Совсем не знаю.
- А что случилось? Денис?
Снова головой покачала. Помолчала, несколько раз хотела начать, но в последнюю секунду пугалась и слова проглатывала. А когда всё-таки заговорила, получилось глухо и отрешённо.
- Юрий Воропаев оставил мне наследство. Всё поделил поровну между своими детьми и мной.
Руку с её плеча мать убрала. Кате ещё страшнее стало повернуться и на неё посмотреть. Только дыхание её, сбившееся на какое-то мгновение, слышала, и всё. Так и стояли, молча, Катя всё ждала чего-то, а Елена Александровна, в конце концов, решительно проговорила:
- Откажись.
У Кати вырвался нервный смешок.
- Здорово.
- Кто тебе сказал?
- Его сын, вчера. Мама, Воропаевы совладельцы "Зималетто". Ты понимаешь? "Зималетто"!
- Я не знала, - покачала головой Елена Александровна. - Я, правда, не знала, Катя.
- А про завещание ты знала?
- Откуда? Я не видела его много лет!
Наконец повернулась, а потом на диван села, смотрела теперь на мать снизу вверх.
- А мне теперь что делать?
Елена Александровна была бледна, и губы дрожали. Смотрела в стену прямо перед собой.
- Я тебе уже сказала - откажись.
- Я совсем другого ответа жду, мама.
- Какого? Про твоего отца? Так он у тебя есть.
Катя мать разглядывала, к своему ужасу, замечая в её лице что-то новое, и в глазах, непривычное, даже неприятное. На спинку дивана откинулась, и глаза руками закрыла.
- Ужас какой-то.
- Я, конечно, понимаю, что прошу многого, но... тебе не стоит об этом всём думать, Катя. Я надеялась, что ты не узнаешь никогда, потому что не зачем. Это чужой человек, он не твой отец, отец - это другое.
- А я не могу не думать.
Елена Александровна посмотрела рассерженно, чего Катя от неё в данной ситуации от неё совсем не ожидала.
- Иногда ты бываешь такой упрямой!
- Мама, я увела жениха у собственной сестры! - вдруг сорвалась Катя на крик. - Он из-за меня от неё ушёл, понимаешь? И она меня ненавидит!
- Господи, - вырвалось у Елены Александровны, и она без сил опустилась на диван рядом с дочерью. Руку к груди приложила, словно выдохнуть никак не могла. - Судьба, значит...
- Я не хочу ничего знать про судьбу, я хочу знать, как мне со всем этим разобраться. Я не могу не думать, я не могу просто забыть. Мне не дадут. - Посмотрела на мать. - Ты знаешь, что он умер? Погиб вместе с женой три года назад.
- Знаю, в газетах писали.
Катя недоверчиво усмехнулась.
- И не знала про "Зималетто"?
Елена Александровна посмотрела на неё в упор.
- Меня это не интересует. Я прочитала заметку и закрыла газету.
- Ты его ненавидишь? - вдруг догадалась Катя. И ужаснулась этой мысли. Её мама никого не способна ненавидеть. Она добрая, спокойная, улыбается всегда. У неё нет врагов и она никому не способна причинить зла. А когда в её глазах холод, как сейчас, это, оказывается, страшно.
- Нет. Он чужой человек, я не могу ненавидеть чужого человека.
Катя облизала губы.
- Папа знает?
Елена Александровна взглянула изумлённо.
- Конечно, знает. А ты о чём подумала? - И вдруг коснулась рукой Катиной коленки. - У тебя папа замечательный, он же любит тебя... больше жизни любит. Да ты же ему больше, чем родная. Он же так тобой гордился всегда, он за тебя... любого...
Катя руки к лицу прижала, надеясь, рыдание сдержать, но слёзы всё равно потекли, и она принялась ладонями их вытирать.
- Я же тебе говорила, - громким шёпотом продолжила Елена Александровна, глаз с Кати не спуская, - что иногда в молодости от любви можно голову потерять. Это и счастье, и горе... Кому как выпадает. Порой оказывается, что и не любовь это была, можно и ошибиться, причём очень легко. Всё очень... ненадёжно. Я вот сейчас даже сказать не могу, повезло мне тогда или нет. Вроде бы несчастье случилось в моей жизни, а потом на тебя смотрю, и стыдно становится. - Осторожно прикоснулась к Катиным волосам, и сама принялась слёзы вытирать. - Ты же у нас замечательная такая, мы с папой так гордимся тобой. А вот не было бы тебя, и всё по-другому было бы. И с Валерой я, возможно, не уехала, да и вообще могли не встретиться. Так что, жалеть мне не о чем, я каждый день, можно сказать, бога благодарю, что всё так сложилось. Всё у нас хорошо, и никто нам больше не нужен. А Юра... Он был в моей жизни, и не просто прохожим, раз ты появилась, но он чужой. Помнишь, как ты про Андрея говорила? Он чужой, и говорить тут не о чем. Я однажды дверь за ним закрыла и открывать больше не хотела никогда, даже когда что-то в моей жизни не ладилось, тяжело было, с папой твоим мы ругались... Но Юру я никогда не вспоминала, ни разу, как на духу тебе говорю. Я на тебя смотрела и думала... о Валере думала. Вспоминала, как мы из Москвы уехали, в общежитиях жили, как он каждое утро в соседнюю деревню за молоком для тебя пешком ходил, три километра туда...
- И три обратно, - подсказала Катя, прекрасно зная эту историю, - зимой, в мороз...
- Вот именно. О чём тут вообще говорить можно? А этот... Наследство он оставил! После смерти откупиться решил.
- Мама, не надо.
Елена Александровна рукой на неё махнула и слёзы вытерла.
- С ним покоя не было, понимаешь? Наверное, некоторым это нравится, например, жене его, как на вулкане каждый день, и прощала его поэтому, наверное. А я другой человек, я... По молодости голову вскружил, он ведь... красивый был, такой видный. - Елена Александровна грустно улыбнулась. - И кольцо обручальное принципиально не носил. А меня ведь тётя воспитывала, ты ведь помнишь тётю Марту, строгая была. Высокоморальная. Это неплохо, но перебарщивала она иногда. Всё пугала меня, жизни учила, а мне все её разговоры о коварных мужчинах смешными казались. В душе вроде и понимала, что она где-то права, но уж слишком всё у неё в чёрном цвете получалось. Не верила. А уж когда влюбилась, то совсем слушать перестала. Юра старше на десять лет был, я просто млела перед ним. Он тогда защищал кандидатскую, он ездил за границу, он с лёгкостью рассуждал о вещах, о которых я только в книгах читала... Я тогда только закончила институт и работала в библиотеке, он встречал меня после работы, мы гуляли, разговаривали, он говорил... - Она с трудом сглотнула. - Говорил, что я на москвичку не похожа, очень спокойная и неиспорченная, а потом... В общем, я сообщила ему о своей беременности, а он сказал, что и речи быть не может, так как он женат и у него трое детей. Старшей дочери восемь, младшей три, и сын... Ещё дети, тем более на стороне, ему не нужны. Он так и сказал: жена не поймёт. Вот так вот. - Елена Александровна слёзы снова вытерла и глубоко вздохнула, успокаиваясь. - Он тогда ушёл и я с ним больше никогда не говорила.
- Просто ушёл и всё? - не поверила Катя.
- Нет, он пытался со мной связаться ещё некоторое время, говорил, что помочь хочет, но что это за помощь, сама, наверное, понимаешь, а я всё для себя решила. Тётя, конечно, скандал устроила дикий, и не знаю, чем бы всё закончилось, но в это время с Валерой познакомилась. Он как раз ждал распределение на место службы. Может, это и была авантюра, но когда он начал за мной ухаживать, я просто сказала ему о беременности, думала, что он меня в покое оставит, а он меня замуж позвал. Я согласилась и мы уехали. Он меня не спрашивал ни о чём, принял то, что я сама ему захотела рассказать, и на этом всё закончилось. Вещи собрали и уехали на другой конец страны. В Москве мне оставаться смысла не было, тётя Марта от мыслей о том, что на меня пальцем будут показывать, с ума сходила, а тут всё сразу решилось. - Она на дочь посмотрела. - Мы очень хорошо с Валерой жили, очень. Даже когда ругались, и то хорошо жили. Никогда ни о чём не вспоминали, и о Юре я совсем не думала. Наверное, это и не любовь была, как тогда казалось. Просто предательство. А потом мне очень повезло. - Улыбнулась. - Поэтому думать о Юрии Воропаеве, как об отце... я тебе попросту запрещаю, слышишь? Он никто нам. Своих детей у нас с Валерой не случилось, но у него ты есть, он тебя очень-очень любит.
- Да знаю я! Думаешь, я не знаю? - Катя громко всхлипнула и рукой утёрлась, как в детстве. - Я не хотела этого знать, и новые родственники мне не нужны. Мам, что делать? - Она легла на бок и положила голову матери на колени.
- Ничего не делать. Будем жить, как жили.
- Получится ли... Ты правда с ним больше не виделась?
- Не виделась и не говорила. Правда... Когда мы в Москву переехали, у меня несколько раз было чувство, что за тобой со стороны наблюдают, но вникать я не хотела. Но когда ты оканчивала школу и об институте думала, мы с папой очень переживали, боялись, что нам не хватит денег, вдруг потребуют? А потом всё само собой случилось, на олимпиаду тебя отправили, именно тебя, понимаешь? А потом на практику в Германию... Может, я, конечно, и придумываю...
- Не придумываешь, - тихо проговорила Катя, - всё так и было. А когда он погиб, на его место Александр Юрьевич заступил. - У неё вырвался прерывистый вздох. - Очень заботливый брат!
- И Денис? - ахнула Елена Александровна, когда Катя ей рассказала, что вчера узнала. - Это надо же... Они от своих денег просто с ума сошли.
- Может быть, - согласилась Катя, а потом спросила: - А ты папе говорила? Ну, что подозревала Воропаева в помощи мне?
- Нет, конечно, зачем его волновать?
Катя глаза закрыла и с минуту просто лежала, чувствуя, как мама осторожно перебирает её волосы. И, в конце концов, решила:
- Я не приму это наследство. Я просто не знаю, что с ним делать... Я не хочу. Правда, от родственников так просто не откажешься.
- Они хотят с тобой общаться?
- Я не знаю. Кира вряд ли, Кристина... понятия не имею. А Александр Юрьевич, - призадумалась, а потом грустно усмехнулась, - тоже не знаю.
- Почему ты зовёшь его по имени-отчеству?
- Я его немного боюсь.
- Боишься?
- Он человек своеобразный. Но как Андрей говорит, сестёр любит безумно. Что уже и продемонстрировал.
Елена Александровна качнула головой.
- Да уж... - Потом глаза подняла и ахнула, увидев мрачного мужа в дверях. - Валера...
Катя выпрямилась и с ужасом на отца посмотрела. И зачем-то начала оправдываться:
- Папа, я вернулась.
Пушкарёв поморщился, потом на жену посмотрел, повернулся и вышел.
- Слышал, - убитым голосом проговорила Елена Александровна. - Надо же, как мы с тобой заговорились, даже не услышали, как он вернулся.
- Мам, он злится, кажется.
- Этому я не удивлюсь. Он... не хотел, чтобы ты знала.
Мама поднялась и торопливо отправилась за мужем, а Катя достала с книжной полки зеркало на подставке и на себя посмотрела. Потёрла пальцем чёрный след от туши под глазом. Голоса родителей звучали взволновано, отец хоть раздражение в себе давил, но от этого только хуже было, он практически рычал, а Катю это всегда пугало, так как происходило крайне редко и означало, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Она из своей комнаты выскользнула, стараясь внимание к себе не привлекать, и спряталась за дверью ванной комнаты. Умылась и замерла на пару секунд, прижав к лицу пушистое полотенце. А когда вышла, вдруг поняла, что стало тихо. Решилась заглянуть на кухню. Мама выглядела сильно расстроенной, резала салат и на мужа посматривала с сожалением, а тот мрачный, как никогда, свирепо уставился в экран телевизора, вряд ли следя за футбольным матчем. Пушкарёв тяжело дышал, словно после забега или пытаясь не сорваться на горькие всхрипы. Когда Катя вошла, Елена Александровна подняла на неё глаза и многозначительно посмотрела. Катя понимающе кивнула. А потом к отцу подошла и обняла его сзади за шею, щекой к его щеке прижавшись. Почувствовала, как он напрягся, плечи просто каменные стали. А её, как назло, слёзы задушили, помедлила, переводя дыхание, потом выдохнула:
- Папа...
Он прерывисто вздохнул, не сумев с собой справиться, а Катя крепче к нему прижалась и повторила:
- Папа... Я хочу тебя кое с кем познакомить. Его Андрей зовут. Можно я его на ужин сегодня позову? Он очень хочет с тобой познакомиться. - Катя чуть отодвинулась и щёку отца, которая стала мокрой от её слёз, вытерла. - Можно, пап?
Валерий Сергеевич горло прочистил и немного суховато поинтересовался:
- Кто такой?
- Я его люблю... кажется.
- Кажется? Что значит - кажется? - повысил голос отец и посмотрел так, словно это не он минуту назад едва слёзы сдерживал. - Кто это такой?
Катя умоляюще посмотрела на мать. Та подошла и на мужа кухонным полотенцем махнула.
- Вот сразу ты начинаешь, Валера! Она же говорит, познакомить хочет, а тебе сразу полное досье подавай? Вот придёт молодой человек вечером...
- Вот терпеть не могу, когда ты так говоришь, Лена! Молодой человек! - передразнил он жену.
- А кто же он?
- Вот и узнаем, вечером! - несколько зловеще пообещал Пушкарёв.
- Значит, можно, пап? - осторожно поинтересовалась Катя.
- Нужно, Катерина. Или вы обе думаете, что я глухой и слепой? Ничего не понимаю, да? И всё ещё верю, что она к этому обормоту ночевать бегает!
- Всё, заворчал!
- А ты её прикрываешь! - не остался муж в долгу.
Катя попятилась к двери, боясь влезть не вовремя между расшумевшимися родителями.
- Пойду Андрею позвоню, - пробормотала она еле слышно и из кухни выскользнула. Дверь в свою комнату закрыла и лбом к ней прислонилась. И вдруг вздохнула совершенно свободно, не смотря на слёзы, которые ещё стояли в глазах. Достала из сумки телефон и набрала номер Жданова, а когда он ответил, и она услышала в трубке чужие голоса, сначала хотела отключиться, но потом передумала и быстро проговорила:
- У меня всё хорошо, Андрюш. Папа ждёт тебя вечером знакомиться. А теперь работай, я тебе мешать не буду. Пока. - Всхлипнула и тише добавила: - Всё хорошо... просто я плачу.



Александр Воропаев спустился по крутой тропинке к конюшням, а когда ему под ноги выскочила лохматая собачонка, шикнул на неё.
- Иди отсюда!
Собака приподняла лохматое ухо, обиженно посмотрела, и даже облаивать его передумала, развернулась и побежала обратно к конюшне. А Воропаев взглядом её проводил, потом упёр руки в бока и принялся оглядываться, высматривая Андрея и Катю, которые, по словам гостей из соседнего с ними домика, отправились кататься верхом. Жданова на самом деле увидел. Тот стоял у загона, оперевшись руками на деревянное ограждение и смотрел куда-то вдаль. Саша подошёл, встал рядом, а когда понял, что Андрей не реагирует, толкнул его локтем.
- Привет, ковбой, - устало проговорил он, а Жданов посмотрел удивлённо. Потом руку ему протянул.
- Привет. А ты здесь чего?
- Решил проконтролировать, чем вы тут занимаетесь, - съязвил Александр.
- А-а. - Андрей кивнул с умным видом и отвернулся от него.
- Что "а-а", - разозлился Воропаев. - Уехали молчком... Где Катя?
Жданов рукой указал.
- Вон.
Александр голову повернул и нахмурился.
- Где? - И вскинулся, когда понял. - На лошади? Ты с ума сошёл?
- А что? - Андрей ухмыльнулся, приглядываясь к Кате, которая пыталась заставить Конфетку пойти рысью, когда ей это нужно, а не когда приходит в голову самой кобыле. Наклонилась в седле, слушая инструктора, потом выпрямилась и натянула поводья. - Смотри, как смотрится в седле. Глаз не отведёшь.
- Ты рехнулся что ли со своими лошадьми? И стоит здесь спокойно!..
Андрей повернулся к нему.
- Что ты кричишь? Она отлично в седле держится... Села и поехала.
Саша удивился.
- Правда, что ли?
- Да. Один раз покормила, погладила, и всё - любовь на всю жизнь.
Они помолчали, оба за Катей наблюдали, потом Саша спросил:
- Она не хочет со мной говорить?
Жданов пожал плечами.
- Не знаю. Мне кажется, что хочет, но не знает, как решиться. Она успокоиться пытается, Сань, ты её тоже пойми. С родителями поговорила...
Воропаев заинтересовался.
- Да?
Андрей кивнул.
- Она очень отца любит, и всё это узнать для неё было тяжело.
Саша задумчиво хмыкнул.
- Папаша у неё тот ещё фрукт. Как-то попросил кое-что разузнать о ней, так он моего человека с лестницы спустил.
- И правильно.
- А ты?
- Что я?
- Познакомился?
- С Валерием Сергеевичем-то? Да, позавчера. Хорошо посидели, душевно.
- Стало быть, разрешение получил.
- Саш, не играй на нервах. Что сказать хочешь?
- Ничего не хочу. Любопытно просто...
- Чтобы участь твою облегчить, скажу: у нас всё серьёзно. А уж что из этого получится... Я больше не загадываю. А ты что мне расскажешь?
- Да ничего хорошего. Кира злится, Кристина плачет без конца. - Вдруг стукнул кулаком по ограждению. - Вот почему она плачет?
- Переживает.
- Она за всю свою жизнь так сильно не переживала. Только когда родителей не стало, а тут... Кажется, она отца во всём винит.
- Может, и винит. А поговорить ты с ней пытался?
- Бесполезно. Она вроде уезжать собралась.
- Куда?
- Да кто ж знает?
- В Тибет? - предположил Жданов. - Она собиралась как-то, Кира говорила.
- Да, а у тебя никак не получается мою семью в покое оставить, - неожиданно усмехнулся Воропаев, а Андрей улыбнулся.
- Я тоже об этом думал. - Помахал Кате рукой, она Конфетку развернула и направилась к ним. Издали Александра, наверное, не разглядела, потому что, чем ближе подъезжала, тем обеспокоеннее выглядела. Андрей нырнул под деревянную балку, к лошади подошёл и протянул к Кате руки. Она за его плечи ухватилась и легко соскользнула на землю. И тут же вернулась к Конфетке, поправила красивую ленту, вплетённую в её гриву, и взяла у Жданова пакет с хлебом и морковью.
- Здравствуйте, Александр Юрьевич.
Воропаев, до этого наблюдавший за ней с лёгкой усмешкой, сдвинул брови.
- Да ладно уж, Катерина Валерьевна, не чужие вроде люди, обойдёмся без отчеств.
Катя сначала замерла, не зная, как реагировать, потом плечами пожала.
- Хорошо. - Хлеба достала и под нос Конфетке сунула. И улыбнулась, когда тёплые губы коснулись её ладони. А Жданов подпругу подтянул и погладил лошадь по боку. Саша только головой покачал.
- Вы два тронутых.
Конфетка подняла голову и на него посмотрела, строго, а Катя рассмеялась.
- Не ругайтесь, ей не нравится.
- Да, даже аппетит растеряла, - усмехнулся Воропаев. - Слушайте, давайте пообедаем. Малиновский говорил, что здесь неплохой ресторан.
Андрей кривовато усмехнулся.
- Малиновский рассказал, Малиновский сдал... да?
- Да ладно тебе, - отмахнулся от него Саша и, улыбнувшись, заявил: - Малину я вам портить не буду.
- Даже не пытайся.
Катя посмотрела на них обоих со значением.
- Может, хватит?
Андрей рассмеялся и обнял её за плечи.
Пообедали вполне мирно, что для Кати оказалось удивительным. Но Александр к ней с вопросами и разговорами не лез, только иногда она ловила на себе его задумчивый взгляд. Она же всё больше молчала, а Андрей с Сашей разговаривали о делах "Зималетто", хотя Жданова это не очень воодушевляло, Катя заметила его кислую физиономию, но другой нейтральной темы найдено так и не было, вот он и старался. А ещё было очень странно быть с Андреем у всех на глазах, не отдёргивать свою руку, когда он к ней прикасается, не отворачиваться, делая вид, будто совершенно не понимает, что он собирался сделать, когда наклонился к ней. Было очень странно выходить с ним из ресторана, спокойно держаться за его локоть, и беспокоиться совсем не об этом, а об Александре Воропаеве, который идёт рядом и который, по какой-то нелепой случайности, шутке судьбы, оказался её братом. И к этому тоже следует привыкнуть, что он и пытается дать ей понять, явившись сегодня и разрушив их с Андреем маленький мирок.
Воропаев шагал совсем рядом с ней и с любопытством оглядывался.
- А тут ничего, миленько, - сказал он.
Андрей искоса глянул на него.
- Только не хватало, чтобы ты сюда повадился.
- Не боись, Андрюша, я всё равно скоро уеду. Успокоится всё немного, и я вернусь в Америку.
- Отлично.
- А вот этого мог бы и не говорить. - Саша усмехнулся, а потом вдруг обратился к Кате. - Знаешь, он ведь в детстве был таким нытиком. Лет до пяти. Я это хорошо помню.
Катя попыталась спрятать улыбку, но от вопроса не удержалась.
- А вы?
- А он, - вмешался Жданов, - был меньше ростом. А в остальном - такая же ехидна. И не слушай его, нытиком я не был.
- Был, был, - продолжал веселиться Саша.
- Глупости. Просто ты был старше, вот тебе так и казалось.
Катя рассмеялась.
- Ладно, не ссорьтесь.
- А вот без этого мы точно не можем.
- Да. Что это за семейные ужины будут без наших препирательств? Все умрут со скуки.
В город Александр, по всей видимости, не торопился. Долго сидел на веранде, Кате даже показалось, что дремал, потом по телефону с кем-то долго говорил, а она боялась выйти из дома, чтобы ненароком не оказаться с ним с глазу на глаз. И только когда Андрей ушёл в душ, Катя скорее из вежливости вышла из спальни в гостиную, уже зная, что вряд ли удастся избежать разговора с Воропаевым, и оказалась права.
- Иди сюда, - позвал Саша с веранды. - Ты зачем приехала за город, чтобы в доме сидеть? Дыши свежим воздухом.
Катя на веранду вышла и посмотрела на зелёные заросли кустарника невдалеке.
- Так что ты решила? - спросил он после минутного молчания.
- Ничего я не решала, - сказала она.
Воропаев усмехнулся.
- Значит, облегчать мне задачу ты не собираешься.
- Какую задачу?
Он голову повернул и посмотрел на неё.
- Ты злишься? Из-за Старкова? - Катя помрачнела, но Саша словно не заметил. - Не бери в голову, он того не стоит.
- А мне казалось, что вы считали совсем по-другому. Что он стоит очень дорого.
- Ну, во-первых, давай начнём с того, что перейдём всё-таки на "ты". А во-вторых, этот гадёныш не стоит ничего, особенно твоих слёз. А платил я не ему, а за твоё спокойствие. Ты же хотела его?
- Что вы говорите?
- Я не в том смысле, Катерин.- Он усмехнулся, а она покраснела. - Но это тоже важно. - Посмотрел с интересом. - Жданов ещё не отучил тебя краснеть?
- Сейчас уйду, - пригрозила она, а Саша вскинул руки, сдаваясь.
- Молчу. Знаешь, я когда тебя увидел, три года назад, ты внешне совсем девчонкой была. Худенькая, бледная, с учебниками в обнимку. Кира так выглядела, когда ей тринадцать было. А Кристина вообще так не выглядела никогда, она за десять лет учёбы учебники в руки, наверное, и не брала. Не интересовала её учёба, и заставлять было бесполезно. Папа и не заставлял. Говорил, что её жизнь всему, что нужно, научит. Сейчас я бы с ним поспорил.
Катя не совсем понимала, зачем он ей это рассказывает, но не перебивала. Сделала несколько шагов и остановилась у перил, чуть в стороне, чтобы не у Александра на глазах быть.
- А вот ты другая, у тебя голова золотая. Только наивная очень, не по годам.
- И поэтому ты решил устроить мою личную жизнь?
Она обратилась к нему на "ты", и Саша с интересом посмотрел в её сторону.
- Это пошло тебе на пользу, сейчас я в этом уверен. Из Парижа ты вернулась другой, ты научилась добиваться своего, ты увидела другую жизнь, какой она может быть. На что тебе жаловаться? На Старкова? Брось. Это грязь под твоими ногами. Ты через него переступила и скоро забудешь.
- А если бы не смогла?
- Смогла бы. Я был в этом уверен. В один прекрасный момент он просто бы исчез из твоей жизни, я бы об этом позаботился. Возможно, исчез бы так же, как это и случилось однажды. По-английски. Считай, что Старков это даже не ступенька, это гнилое брёвнышко, на которое ты наступила, чтобы дотянуться до лестницы. А теперь шагай наверх. У тебя все шансы есть, все возможности, все дороги перед тобой открыты. Папа хотел именно этого.
Катя резко обернулась и посмотрела на него.
- Он хотел?
- А почему ты думаешь, что нет? Да, ты его дочь только биологически, он это понимал, но почему, ты думаешь, он не мог желать тебе счастья? Ты талантливая девочка, его это радовало, он написал об этом в письме. Он наблюдал за тобой со стороны несколько лет, ему нравилось твоё упрямство и рвение, как ты старалась порадовать родителей. А он лишь немного тебе помогал. Он давал тебе шанс, а брать его или нет, решала ты сама. Разве не так было? И я поступил также. Тебе не в чем меня обвинить. Да, мне в какой-то момент стало удобно отправить тебя из Москвы подальше, но я не заставлял тебя уезжать. И я не просил Старкова увозить тебя силой, он тогда сам ещё не знал, что происходит. Я сделал выгодное предложение ему, он тебе, а ты согласилась, и, по-моему, недолго раздумывала. Я прав?
Катя прислонилась лбом к перекладине и грустно улыбнулась.
- А мне так хотелось свалить на кого-нибудь вину за свою глупость...
Саша довольно хмыкнул.
- Верю. Но ты не забывай о том, что эти французские каникулы... назовём их так, очень многому тебя научили. И я очень надеюсь, что с Андреем ты не будешь вести себя столь же безоглядно.
- Кира меня ненавидит, да?
- Из-за Жданова? - Александр равнодушно пожал плечами. - Наверное. И я даже не знаю, пройдёт ли это. Но то, что это расставание пойдёт ей на пользу - это факт. Да, Андрей, как сволочь поступил с ней, но... будь я на его месте, сделал бы также. Что тут ещё скажешь? А уж что у тебя с ним выйдет, пока не понятно. - Улыбнулся. - Всё зависит от тебя.
Катя развернулась, привалившись спиной к перилам, и в упор на Сашу посмотрела.
- А Лариса?
Воропаев поднял голову, которую минуту назад удобно пристроил на спинке, и моргнул.
- Какая?
- Зорькина. Она у Андрея работала.
Он задумчиво потёр кончик носа.
- С которой он спал?
Катя недовольно посмотрела, а Саша скорчил виноватую физиономию.
- Извини. Но из песни слов не выкинешь, как говорится.
- Она, - подтвердила Катя.
- Ну, эту Ларису я помню. А что с ней?
- Её убили.
- Насколько помню, она сама прыгнула.
- Нет!
- А что ты кричишь?
- Её убили, понимаешь? Ей Денис рассказал про завещание, а потом...
Он лишь небрежно отмахнулся.
- Не выдумывай.
- Я не выдумываю. У них целое досье было, и на Воропаевых, и на Ждановых. Лариска составила с помощью Ветрова. Денис так сказал.
Александр всерьёз призадумался, улыбаться перестал, а взгляд стал напряжённым.
- А ты какое отношение к ней имеешь? К Ларисе этой?
- Она была моей подругой. Очень близкой подругой.
- С каким трепетом ты это сказала, - негромко проговорил Саша, не отвлекаясь от своих раздумий.
- Для меня это очень важно...
Андрей вышел на веранду и посмотрел на них.
- О чём беседуем?
- Уже до досье дошли, - пробормотала Катя и на Воропаева посмотрела недовольно.
- О-о.
- Ты тоже в курсе, как я понимаю?
Катя даже рада была, что появился Андрей, и роль рассказчика взял на себя. Немного поругался с Воропаевым по поводу Ветрова, который явно подворовывал, а Саша особо и не отнекивался, а потом вообще заявил, что раз так долго и успешно воровал, то это лишь говорит о его несомненных способностях к финансам.
- Дураки попадаются сразу, - заявил он, чем Жданова окончательно взбесил.
- Вот и забери этого умника себе, понял?!
- В общем, так, - подытожил Саша примерно через полчаса не совсем приятных откровений, - я про вашу Ларису знать ничего не знаю. А уж тем более, с какого бока она в этой истории. И досье это... Детский сад.
- Ага, особенно про тебя и Галину твою. Очень по-детски было написано, - усмехнулся Андрей, а Воропаев на него глаза вытаращил.
- Что?
- Вот-вот. А теперь повтори про детский сад.
- Это Ветров. Вот сволочь! Я ему ноги выдерну.
- А толк какой? Ты вообще уверен, что вернувшись завтра в Москву, ты его застанешь?
- Да куда он денется? Пока до копейки всё не вернёт, я руку с его горла не уберу. Я же не ты. Только разговоры разговариваешь.
- Знаешь что?!
- Прекратите, - одёрнула их Катя, испугавшись, что они всерьёз сцепятся.
Андрей её за руку поймал и к себе притянул, когда понял, что своим пылом они её напугали. Обнял одной рукой, а Катя расстроено на него посмотрела.
- Ничего не выходит.
- Что именно не выходит? - заинтересовался Саша.
- Они с дружком задумали добраться до правды. Насчёт Ларисы.
Воропаев смеяться не стал, а вдруг призадумался.
- Думаешь, Ветров или Старков? - обратился он к Кате, а та только глаза на него таращила. Он головой качнул. - Им духу не хватит на такое.
- Денис сам испугался. Он из-за этого и убежал. Думал... что это ты.
Саша даже рот от удивления приоткрыл, потом руками развёл.
- Нашли крайнего.
А Андрей вдруг усмехнулся.
- А больше некому.
- Жданов, ты сейчас дождёшься!.. Шутит он.
Андрей отвернулся от него, не переставая ухмыляться, а Саша присел на перила и дотянулся до пачки сигарет на столике. Закурил, потом лоб потёр.
- Что-то мне всё это не нравится. - Глаза на Катю поднял и вдруг сказал: - А тебе нужно будет кое-что подписать, прежде чем я уеду.
- Что?
- Тебе наследство полагается, ты забыла?
Катя замерла, а в следующую секунду уже головой качала.
- Мне ничего не надо. Я не хочу.
  
   Глава 27.
  
  
   - Добрый день, Александр Юрьевич.
   Ему навстречу вышел сам управляющий ресторана и вежливо заулыбался.
   - Вы пообедать? Вам в зале накрыть или в кабинете?
   - В кабинете, - отрывисто проговорил Воропаев, забыв поздороваться. - И ко мне должен подойти гость. Ярослав Ветров, вы должны его помнить. Проводите его сразу ко мне.
   - Конечно, конечно. Прошу.
   Саша первым прошёл через резные двери, помедлил, оглядывая заполненный людьми зал, и свернул в коридор, направился к отдельному кабинету, в котором его уже ждал накрытый стол. Должен был ждать, Воропаев в этом не сомневался. Ресторан этот хотя и не слыл особо шикарным заведением, не радовал изысканной кухней, и большинство постоянных клиентов относилось скорее к среднему классу, но зато здесь умели услужить избранным гостям. На этом, так сказать, и держались до сих пор на плаву. С хозяином Александр был знаком уже несколько лет, но дружбы не водил, просто удобное сотрудничество.
   Вошёл в кабинет, попросил официанта раздвинуть тяжёлые шторы и для начала принести аперитив, а потом уже меню. А когда молодой человек вышел, Саша выразительно взглянул на управляющего, который всё ещё чего-то выжидал и не уходил.
   - Анатолий Николаевич, - начал Воропаев, брови приподнял, а управляющий понимающе кивнул.
   - Одну минуту, Александр Юрьевич.
   Оставшись один, с шумом выдохнул, взял со стола начищенный до блеска столовый нож и ручкой по столешнице постучал. Поднял глаза на настенные часы. В зеркале напротив поймал свой взгляд и от собственной мрачности ощутил дискомфорт.
   Она вошла в кабинет почти бесшумно, смерила его презрительным взглядом, до которого ему не было абсолютно никакого дела, к столу шагнула и протянула Воропаеву папку с меню. Он взял не глядя.
   - Ветров появился?
   - Нет.
   Вошёл официант, поставил перед ним рюмку на высокой ножке, и тут же удалился. Саша рюмку поднял, посмотрел на свет, любуясь красивым цветом напитка, потом выпил одним глотком, и только после этого поднял глаза на свою бывшую жену.
   - Здравствуй, солнышко.
   - Что-то ты зачастил, - вроде бы пожаловалась она.
   - Я же знаю, что ты скучаешь. - Меню открыл, глазами по строчкам пробежал и тут же папку захлопнул и вернул Галине. - Ты же знаешь мой вкус. Что-нибудь полегче.
   - Когда ты уже перестанешь сюда таскаться?
   - Скоро. Уеду скоро. Сестрёнок по рукам пристрою и только меня здесь и видели.
   - Скорее бы, - пробормотала она, направилась к выходу, а Саша вдруг подался вперёд и за руку её схватил. Потянул обратно.
   - Что-то ты сегодня не в духе.
   - Руку отпусти, Воропаев.
   - Ты меня плохо обслуживаешь. Не улыбаешься совсем.
   - Пусть тебе Толик улыбается, понял?
   Он всё ещё тянул её за руку, ей приходилось к нему наклоняться, отворачивалась, чтобы в лицо Воропаеву не смотреть, но тот всё равно её разглядывал.
   - Саш, мне больно! - не выдержала она, в конце концов.
   А Александр довольно усмехнулся и насмешливо за ней повторил:
   - Саш! Не прошло и года. Саш!
   Галина, наконец, посмотрела ему прямо в глаза, прищурилась, совсем как он, и твёрдо проговорила:
   - Мне больно.
   Он разжал пальцы. И совсем другим тоном, чужим и безликим, сказал:
   - Посмотри, может Ветров приехал.
   Руку она спрятала за спину, и пробормотала:
   - Посмотрю. - А когда из кабинета вышла и столкнулась в коридоре с управляющим, выдохнула тому в лицо: - Я больше к нему не пойду!
   - Ну, куда ты денешься, - устало проговорил Анатолий Николаевич и подтолкнул Галину вперёд. - Иди, неси заказ, он же ждёт.
   Александр, который всё это время стоял за дверью (даже из-за стола встать не поленился), хмыкнул, и снова на часы посмотрел. Ждать он не любил. К окну подошёл и рукой занавеску отвёл.
   Он получал какое-то извращённое удовольствие, из раза в раз появляясь в этом ресторане. Его не трогал интерьер, кухня, даже привилегированное отношение к нему. Сначала он сюда приезжал, чтобы посмотреть на бывшую жену и получить удовольствие пусть от маленькой, но мести. Знал ведь, как остро она реагирует на его появление, и совсем не потому, что ей тяжело его видеть. Злило её то место, на которое он ей однажды указал, а она, как ни старалась, выше головы прыгнуть не могла. Вот и приходилось его встречать, выдавливать из себя улыбки, да ещё прихоти его исполнять. Правда, он готов был за это платить, он всегда готов был платить за свои удовольствия.
   Со временем злость прошла, даже потребность мстить подувяла, осталась привычка приезжать сюда в поисках уединения, а ещё - в тишине решать проблемы, вдали от чужих глаз. Это была его территория, здесь он чувствовал себя чуть ли не хозяином. А Галя, бывшая его, не смотря на всю свою злость, почти ненависть к нему, уже не первый год работала здесь официанткой, и Саша был уверен, что она ещё долго не будет помышлять о смене работы. Что бы она из себя ни строила, но никакой гордости у неё и в помине не было. Просто она терпеть не могла его самого, за то, что однажды просто в один день выбросил её из своей жизни и даже не подумал раскаяться в этом. Гордости у неё не было, зато самомнения с лихвой. И понимание того, что доказать ему своё превосходство она никогда не сможет, что спустя семь лет она все ещё никто, что уже три года вынуждена обслуживать его, и то только тогда, когда он решит себя потешить с её помощью, сводило его бывшую с ума. А Саша всякий раз с удовольствием шёл на её провокации, для того чтобы указать ей на её место, отказать себе в этой маленькой прихоти было выше его сил.
   И даже на её красоту он никогда не делал скидки. Иногда это даже служило лишним поводом. Напоминанием того, как он однажды промахнулся, ошибся, попал под женское обаяние, а когда понял, что это ловушка, было уже поздно. Он попал. Первый и последний раз в жизни. Попал в сети семнадцатилетней "роковой красавицы", которая была настолько уверена в себе, что ей даже лень было выдерживать интригу, притворяться долго, и она попросту поставила его перед фактом. Практически скатилась до банальнейшего шантажа и выиграла. Заставила его жениться, мучиться из-за несуществующей беременности, держала его на коротком поводке почти полгода, до своего совершеннолетия, а потом искренне удивлялась тому, что он хочет с ней развестись. Саша до сих пор гадал: то ли она была настолько глупа, что верила в его безрассудную любовь, то ли слишком самоуверенна, не сомневалась, что за её присутствие в своей постели, он будет терпеть роль придворного дурака ещё долго.
   Хотя, если честно, иногда, очень редко, наблюдая за Галиной со стороны, Саше становилось немного жаль, что такой цветок пропадает здесь, на кухне, целый день бегает между столиками с подносом, и она свою нынешнюю жизнь ненавидела, и от бессилия портилась, увядала, как экзотический цветок на подоконнике городской квартиры. Воропаев всё это видел и понимал, но ни разу за прошедшие годы не позволил себе наглядно проявить свою жалость. Не мог допустить, чтобы Галина заметила. У неё уже давно была другая жизнь, у неё был муж, и Саша даже как-то полюбопытствовал, не впечатлился, но призадумался. Это он так ей жизнь испортил или она сама постаралась? Наверное, он мог бы воспользоваться ситуацией, всё-таки она была очень красива, когда-то у него дух захватывало, даже после развода, но спать с ней он не хотел. Полюбоваться мог, а вот желание она у него отбила раз и навсегда. Что даже странно было. И раньше-то мстил, но без страсти, без огня. От злости. А сейчас, общаясь с бывшей женой, он словно возвращался назад, в свою молодость, и вспоминал, каким трудом всё достаётся. Это помогало держаться в тонусе и не расслабляться.
   - Александр Юрьевич.
   Воропаев оглянулся, руки из карманов брюк вынул и на Ветрова взглянул строго.
   - Опаздываешь, Слава.
   - Пробки, Александр Юрьевич, пробки.
   - Пробки, - хмыкнул Саша, ни на секунду не поверив. - Но пусть будут пробки.
   Ветров несколько секунд с настороженностью осматривался, словно был здесь впервые или ожидал попасть в ловушку. Затем прошёл к столу и положил свой портфель на один из стульев. И нервно оглянулся, когда в кабинет без стука вошла Галина. На Ветрова посмотрела и поинтересовалась:
   - Меню, Ярослав Борисович?
   - Он не голоден, - вмешался Воропаев и сел за стол.
   Ветрову тоже пришлось присесть, ни с чем, так сказать, и теперь, наблюдая за тем, как официантка расставляет перед Александром тарелки, ещё острее чувствовал свою зависимость от ситуации, контролировал которую не он.
   Александр взял красиво сложенную салфетку, встряхнул её и положил себе на колени, сам же с полуулыбкой наблюдал за Галиной, а потом зачем-то решил сообщить:
   - У Ярослава Борисовича аппетита нет в последние дни. А всё нервы, дорогая, всё печали да думы тяжкие. Прощаться ведь пришёл.
   На него уставились две пары одинаково удивлённых глаз. Правда, Ярослав отвел взгляд первым. А Александр посмотрел на Галину и рукой на неё махнул.
   - Иди уже наконец. Что ты смотришь на меня?
   Она вроде бы фыркнула что-то себе под нос и ушла, плотно прикрыв за собой дверь. А Саша на собеседника посмотрел.
   - Ну что?
   - Задумали меня уничтожить?
   - Я не люблю предателей, Слава. Разве я тебя об этом не предупреждал в своё время?
   Ветров повёл плечами.
   - Не понимаю, о чём вы говорите. Это лишь ваши догадки.
   - Правда? Думаешь, что доказать не смогу?
   - Да кому какое дело? Какая-то девчонка оказалась вашей сестрой. Это только ваши проблемы.
   - Ты мне зубы-то не заговаривай. Про свои проблемы я всё знаю, ты лучше о себе беспокойся.
   - Вы пригласили меня сюда, чтобы угрожать. Я это понимаю. Думаете, рот мне заткнуть?
   - Я плохо тебе платил, Слава?
   - За то, чтобы я присматривал за тем, как Андрей дела ведёт? Хорошо. Так я ведь и работал хорошо, Александр Юрьевич. Не понимаю, какие у вас ко мне могут быть претензии.
   Саша криво усмехнулся.
   - И подворовывал.
   - Нет. Брал то, что плохо лежит. Но ведь от этого никто не страдал. Я не наглел.
   Воропаев потемнел лицом.
   - А по-моему, ты обнаглел окончательно. Ты хоть понимаешь, что я могу очень основательно испортить тебе жизнь?
   - Понимаю. Только не вижу повода.
   - Вот ты наглый, а... - Саша качнул головой, хотя глаз на Ветрова не поднимал, смотрел в свою тарелку. - Ты затеял свою игру, довольно грязную игру, Слава. Старкова на ней женить решил?
   - Я лишь продолжил то, что начали вы. Или вас на самом деле больше устраивает Жданов рядом с ней? Старков у вас весь, как на ладони был, он ведь только мнит из себя крутого и умного, а на самом деле прыгает, когда кто-нибудь за ниточку дёргает, как собачка, однажды получившая разряд тока в лаборатории. Это ли не предпочтительнее.
   Саша усмехнулся краешком губ.
   - Не надо портить породу, Слава. Эксперименты будешь на своей сестре проводить, если она у тебя есть, конечно. А мне в роду беспородные щенки не нужны. Тем более, идиоты.
   - Почему же вы не думали об этом раньше?
   Воропаев жевать перестал и глянул на него исподлобья.
   - Потому что получать опыт - это одно, а замуж за идиота выходить - совсем другое. Он и нужен был, потому что неудачник и дурак, а ты решил, что я обрадуюсь такому родственничку? Что буду молча стоять в стороне и наблюдать? Или всё было намного проще, и вы надеялись, что когда я узнаю, будет слишком поздно?
   - Александр Юрьевич...
   - Ярослав Борисович! - тут же перебил его Саша. - Как ты правильно заметил, это моя сестра. У меня их три, и я буду решать, кто их достоин, а кто нет. А ты, не умнее своего прихлебателя, раз не понял этого раньше. Даже если бы он на ней и женился, я скорее бы его под подъезд положил, чем позволил до её денег добраться. Которых, кстати, у неё нет, и, возможно, не будет. Она не хочет принимать наследство, так Старкову и передай. Пусть губы не раскатывает.
   - Не хочет?
   - Не хочет. А что ты на меня так смотришь? - Саша ухмыльнулся. - Видимо, воспитывали её так, что деньги это не главное. Представляешь?
   Ветров минуту соображал, потом налил себе воды и откинулся на спинку стула со стаканом в руке. Хмыкнул.
   - Тем более. Какой смысл мне угрожать? До этого ли вам сейчас? Проблем всё равно море. Если она и откажется от наследства, сколько всего утрясать придётся? Если в "Зималетто" из-за ваших... хм, тайн, проблемы возникнут, Ждановы вам спасибо не скажут.
   - Проблемы "Зималетто" тебя уже не касаются. Ты расчёт получил? Вот и отлично. А языком трепать не смей.
   - Думаете, от скандала уберечься? Вряд ли получится.
   Саша положил столовые приборы, а вилка громко звякнула о тарелку.
   - Ты специально меня злишь, что ли?
   - Александр Юрьевич, давайте не будем повышать друг на друга голос. В конце концов, мы не первый год знакомы. Столько всего пережили... со столькими проблемами справлялись. Неужели вы думаете, что у меня кроме сведений о вашей новоявленной сестрёнке и якобы потерянном завещании, козырей нет?
   - А ты думаешь, что у меня кроме обвинений в воровстве и мошенничестве, тоже на тебя ничего нет? Ошибаешься. Ты мне скандалом грозишь? Скандал утихнет, всё забудется. А я тебя раздавлю. Тяжело будет козыри из рукава доставать, сидя под плинтусом. Или попробовать хочешь? Не боишься, что сядешь?
   - С вами вместе? Хотелось бы на это посмотреть.
   - Я тебе это устрою.
   - Давайте попробуем.
   - Попробуем, Слава, попробуем.
   - Ладно. - У Ветрова первого сдали нервы, на что Александр и рассчитывал. Он подался вперёд и на Воропаева в упор посмотрел. - Будем договариваться?
   Саша равнодушно пожал плечами.
   - Смотря что ты собираешься мне предложить.
   - Обменяемся впечатлениями? - Ярослав неприятно усмехнулся и дотронулся рукой до своего портфеля.
   - О-о, ты никак компромат на меня принёс? Рискованно.
   - Да ладно вам. Предлагаю разойтись по-хорошему. Я же понимаю, что вам сейчас не до меня. Проблем выше крыши. Или так сильно хочется повоевать?
   - Хочется. Но времени нет, ты прав. Но разойтись по-хорошему... - Саша посмотрел с улыбкой. - Скучно, не находишь?
   - Не нахожу, - процедил сквозь зубы Ветров. - Молчание за молчание, по-моему, это честно. В конце концов, у нас так много... точек соприкосновений, что нам обоим эта война не выгодна.
   - Как ты узнал о содержании завещания? - вдруг спросил Саша.
   - Какая теперь разница?
   - Если спрашиваю, есть разница. Кто сказал?
   - Старков.
   Воропаев недоверчиво усмехнулся.
   - Хочешь сказать, что он догадался?
   - Да ни о чём он не догадался. Около года назад он пришёл к Лариске. Помните, Лариску? Она у Жданова секретаршей работала. - Саша коротко кивнул. - Так вот, она, оказывается, подружка их. Катерины вашей и Старкова. В "Зималетто" устроилась, Старков некоторое время соображал, а потом, когда она увольняться надумала...
   - Увольняться?
   - Когда Жданов к ней остыл, она решила работу сменить, во избежание лишних неприятностей. Андрей-то о ней забыл, а вот сестра ваша... Кира Юрьевна, то есть, всё хорошо помнила, вот Лариска и решила место работы сменить, по знакомым спрашивала, а когда Денис к ней пришёл, повременить решила. Он ей всё в очень ярких красках обрисовал. Что вы непонятно почему деньги даёте на Катеринино содержание, следите, контролируете, глаз не спускаете, в общем, не ладно тут что-то. Говорит, надо разобраться, мало ли чего. А она... Если честно, у неё с головой немного не то было. Ей вечно какие-то заговоры мерещились, по части интриг она всему женсовету фору дать могла, детективы читала, вот и напридумывала себе.
   - А тебе и на руку, - подсказал ему Воропаев недовольно.
   - Александр Юрьевич, не надо мне лишнего приписывать. Я вообще во всё это ввязываться не хотел.
   - В общем, - перебил его Саша, - они к тебе пришли, я правильно понимаю?
   Ярослав кивнул.
   - Но почему именно к тебе?
   - Старков меня у вас в офисе как-то видел, а секретарша ваша сказала, что я тоже в "Зималетто" работаю. Вот Лариска ко мне и пришла. Поначалу всё вокруг да около ходила, я даже решил, что Жданову замену ищет, встретился с ней пару раз, а потом она мне всё открытым текстом и выдала. Я, если честно, не поверил. А если и поверил, то какое мне дело до чужих девчонок... за которых вы платите. А потом вспомнил про завещание. Вы же меня просили всё с нотариусом утрясти, помните? Во-от.
   Саша наградил его раздражённым взглядом.
   - Что "во-от"? Тебе деньги за что платили? Чтобы ты свой нос не в своё дело совал?
   А Ветров спокойно пожал плечами.
   - Мне просто стало любопытно. Кто же знал, что там такая бомба?
   - Да, и тебя уже не остановить было, да?
   - Александр Юрьевич, я не собирался ничего предпринимать, как на духу вам говорю.
   - Давай только без лирики. Я и так всё знаю. Что вы втроём из меня деньги тянули. Бизнес у них!..
   - Это не так.
   - Слава!
   - Это на самом деле не так. Если честно... Я же говорю, Лариска чокнутая была. Она как узнала про завещание, так и загорелась идеей справедливости добиться.
   Саша смотрел на него во все глаза.
   - Какой ещё справедливости?
   - Она считала, что Катя должна стать наследницей, по праву, получить своё, а вы не хотите. Она момента ждала, чтобы к стенке вас припереть, хотела, чтобы вы сами всё Катерине рассказали... как в итоге и случилось. Вот только сама Лариска... умерла, в общем.
   - Как умерла? - тут же ухватился за эти слова Воропаев.
   Ярослав замер с глупым видом, даже рот приоткрыл, а когда смысл до него дошёл, глаза на Александра вытаращил.
   - Да вы что! Я её не трогал. Зачем мне это?
   - Чтобы избавиться от её идеи добиться справедливости. Тебе-то от справедливости никакой выгоды.
   - Это лишь ваши домыслы, понятно? А я её не трогал. Она сама...
   - А сама ли, Слава?
   У него взгляд заметался, рукой по скатерти провёл, а потом вскочил.
   - Понятия не имею! Но я к этому никакого отношения не имею!
   - А Старков?
   - Его тогда в Москве не было. Я ему лично звонил в Париж.
   Саша салфетку скомкал и на стол положил. Аппетит окончательно пропал.
   - Ладно, дальше что?
   Ветров плечами пожал.
   - Да ничего. Мы... Если честно, мы сами об этом думали, уж как-то странно всё случилось, ни с того ни с сего. И вообще, зачем ей из окна выпрыгивать? Женсовет шушукался, что от несчастной любви, к Жданову, то есть, но я-то знал, что быть этого не может.
   Воропаев усмехнулся.
   - Уж прямо-таки не может и ты знал?
   Ярослав посмотрел на него.
   - Я с ней не спал. Девка красивая была, конечно, но у неё такие тараканы в голове были, что только проблемы себе наживать. А в "Зималетто" красивых рыбок и так с лихвой, без проблем и без мозгов, что и требуется.
   - Хорошо, - согласился Саша. - Если она не сама, то кто?
   Ветров пожевал губами, уставившись себе под ноги.
   - Мы предположили... Был же шанс, что она до вас добралась и...
   Александр нервно кашлянул.
   - В каком смысле?
   Ярослав глаза на него поднял и плечами пожал.
   - Дурдом какой-то...
   - Да уж...
   - Значит, Катерина права, и ей кто-то помог?
   - Откуда же я знаю. Но в то, что ей неожиданно стало тоскливо и жить надоело, как-то не верится.
   - Не верится, - повторил за ним Саша. - Ну, что ж, может быть. Дальше рассказывай.
   - Дальше, дальше... А дальше ничего.
   Саша снисходительно на него посмотрел.
   - Ты идиота из себя не строй. Старков Катерине очень интересную историю рассказал, как ты на него бригаду киллеров напустил.
   Ярослав пренебрежительно скривился.
   - Да всё он врёт! Да, деньги свои пришлось забирать с напоминанием, но в остальном... Он просто от неё сбежал, испугавшись. Вас, между прочим. А потом уже, через пару месяцев мне позвонил, откуда - даже не знаю, задворки Европы, попытался ситуацию прояснить, а когда понял, что ничего не происходит...
   - У вас созрел план.
   - Ему нужно было вернуться, нужно было алиби, которое кто-то должен был подтвердить. Я готов был это сделать. Он брался уговорить её выйти за него замуж, а потом предъявить свои права на наследство.
   - А с тебя доказательная база, - подсказал Александр.
   Ветров кивнул.
   - Да, чтобы вы не смогли... отвертеться.
   - Копию завещания сделал?
   - Нет.
   - Врёшь, Слава.
   - Правда, нет. Я Старкову говорил, что она у меня есть, а на самом деле...
   - Значит, всё было на авось? Не похоже на тебя.
   - Иногда надо рисковать.
   - И уметь проигрывать. А ты не умеешь.
   - Александр Юрьевич, мне нужны гарантии.
   Воропаев посмотрел удивлённо.
   - Гарантии чего? Что ты меня не кинешь?
   - Что вы не ударите в спину.
   Саша вдруг рассмеялся.
   - Да, я могу.
   - Я знаю.
   - Из Москвы уедешь, - потребовал Воропаев, а Ярослав тут же согласился.
   - Уеду.
   - Будем считать, что с сегодняшнего дня мы с тобой незнакомы. Жаль, конечно, сотрудничество было взаимовыгодным, но единожды предавший...
   - Каждый за себя. Не так ли вы всегда говорите?
   Саша кивнул.
   - Да. Поэтому и расходимся без взаимных обид, - улыбнулся, - и ударов в спину. - Кивнул на портфель. - Давай, что у тебя там?
   Ветров открыл портфель и положил на стол папку с документами, Александр присвистнул.
   - Какая толстая анонимка. Неужели я такой плохой?
   - Я очень обстоятельный человек, Александр Юрьевич, никогда ничего не оставляю без внимания.
   - Мне кажется, ты себе льстишь, Ярослав Борисович.
   Воропаев передал ему свою папку, а затем из интереса пролистал переданные ему документы. Усмехнулся пару раз.
   - Любопытно.
   - А что будет с компанией?
   - А что? С ней всё в порядке. У "Зималетто" хорошие адвокаты, Пал Олегыч на таких вещах не экономит. Вот пусть и разбираются.
   Замок на портфеле Ветрова громко щёлкнул, а Саша раздвинул губы в насмешливой улыбке.
   - Торопишься меня покинуть?
   - Думаю, что вы торопитесь от меня избавиться.
   - Это да. Придётся нового человека на твоё место искать. - Головой покачал. - От тебя одни проблемы, Слава.
   - До свидания, Александр Юрьевич.
   - Да нет уж, сделайте милость, прощайте, Ярослав Борисович. И не забудьте, что при следующей встрече заново знакомиться придётся.
   - Моя память удобная штука - помню только то, что считаю нужным.
   Дверь за ним закрылась, а Саша улыбаться перестал и только задумчиво хмыкнул.
   - Мне бы такую...
  
  
  
   - Да, Пушкарёва, вот это дела. - Зорькин присел рядом с ней, помялся, и всё-таки спросил: - А ты, рада?
   - С ума сошёл? Чему мне радоваться? Я, знаешь ли, никогда не мечтала быть Воропаевой.
   - Зато ты теперь богатый человек.
   - Не выдумывай, Коля. Не надо мне от них ничего.
   Он глаза на неё вытаращил.
   - Откажешься? - не поверил он.
   - Меня родители не поймут, если соглашусь.
   - Нет, ну чего тут не понимать?! - Он невольно повысил голос, а Катя на него зашикала. Зорькин насупился и продолжил громким, негодующим шёпотом: - Это ведь такой шанс, такое только в кино и в романах бывает, а ты откажешься?
   - Коль, а ты понимаешь, что возможно из-за этого... Ларису...
   Он отвернулся.
   - Понимаю. Поэтому и говорю!
   - Я не могу так. Мне это покоя не даёт.
   - И мне тоже. Но это же твои деньги, он тебе их оставил!
   - Он чужой человек. Мама права. Да, он... отец биологический, и спасибо ему за это, как говорится, но он ничего мне не должен, я его даже не видела никогда и не увижу уже, так зачем я буду влезать в жизнь чужой семьи?
   - Потому что он так хотел. Может, у него совесть проснулась?
   - Наверное, проснулась, - согласилась Катя, правда, без всякого энтузиазма. Потом лоб рукой потёрла. - Наверное, я поступлю так, как мне скажут Пал Олегыч и Саша. Сейчас прежде всего нужно постараться избежать проблем для "Зималетто". Я подпишу нужные бумаги, а вот всё, что касается денег и остального имущества... мне не нужно.
   Коля приуныл.
   - А могли бы дело своё начать, Кать. У Старкова-то мы теперь и копеечки не выцарапаем обратно.
   - Ну и чёрт с ним.
   - Это конечно...
   - Знаешь, а меня Андрей в "Зималетто" зовёт, Ветров-то ушёл. - Пушкарёва на друга посмотрела. - А одна я не справлюсь.
   Зорькин заметно оживился.
   - Я? В "Зималетто"?
   - А почему нет?
   - А действительно, почему нет? И у меня будет собственный кабинет и секретарша. Как ты думаешь, мне будет полагаться секретарша?
   Катя рассмеялась.
   - Понятия не имею.
   - Этот вопрос надо уточнить.
   - Коля, успокойся. Мы с Андреем всерьёз это ещё не обсуждали.
   - Почему?
   Катя замялась, не сразу подобрав правильные слова для ответа.
   - А вдруг у нас с ним... ничего не получится? А придётся работать вместе.
   Коля удивлённо посмотрел.
   - Почему не получится? Ты же говорила, что вы решили... серьёзно...
   - Решили. И от этого ещё страшнее.
   - А-а, - Зорькин улыбнулся и заметно расслабился. - На воду дуешь?
   - Я просто думаю о будущем.
   - С Денисом не думала, а тут решила исправиться? Бедный Жданов.
   Катя толкнула его в бок.
   - Прекрати.
   - А ты чего придумываешь? Себе и ему проблемы.
   Она отвернулась, а потом вдруг заулыбалась.
   - А у меня время есть придумывать. Раньше-то не было.
   - Слушай, а с сёстрами новоявленными ты разговаривала?
   - Нет. - Катя тут же стала серьёзной. - И вряд ли это скоро произойдёт. Кира меня видеть не хочет, это точно, а Кристину я видела только в тот день. Но, возможно, это даже к лучшему. Я не знаю, что им сказать.
   - А почему ты должна говорить? Ты ни в чём не виновата.
   - Я же не оправдываться собираюсь, Коля. Просто... поговорить. Хотя, скорее всего, подходящей темы так никогда и не найду. Наверное, я должна бы спрашивать их об отце, каким он был. А мне это, если честно, совсем не интересно.
   Он взглянул с любопытством.
   - Правда?
   - Кое-что мне Саша рассказал, я фотографии его видела. И ты видел. Я на него не похожа совсем. А что ещё? Слушать, как он их любил и на плечах катал? Так у меня свой папа есть. - Она улыбнулась. - Даже лучше!
   - Это да. Дядя Валера у нас непобедимый, как Терминатор.
   - Глупости ты какие-то говоришь, - пожаловалась Катя и с дивана поднялась.
   Через час, когда они вместе с её родителями пили чай на кухне и обсуждали последние политические новости (точнее, обсуждал Валерий Сергеевич, а все остальные молча слушали), в дверь позвонили. Катя вдруг встрепенулась, подумала почему-то, что это Андрей, а она забыла о встрече, сделала попытку подняться, при этом едва чашку с чаем на себя не перевернула, но Коля поднялся первым и рукой на неё махнул.
   - Сиди, я открою. - А через минуту встревоженным голосом возвестил: - Кать, это к тебе пришли.
   Из-за стола всё-таки пришлось выходить, на родителей посмотрела, а когда из кухни выглянула, на гостя совершенно неприлично уставилась.
   - Вы зачем пришли? - вырвалось у неё, и от волнения даже снова на "вы" с ним перешла.
   - Мимо ехал, вдруг понял, что соскучился, - громогласно объявил Александр и смерил Зорькина выразительным взглядом. Тот на всякий случай отступил на пару шагов. А Саша на Катю посмотрел. - По пути за тобой заехал. В "Зималетто" сейчас адвокаты подъедут, и тебе там надо быть. Подпишешь кое-что. Зачем тянуть время?
   - А Андрей мне ничего не говорил, - растерялась Катя.
   - Наверное, потому, что это моей семьи касается, а не его. Пока, по крайней мере. Но Пал Олегыч нас там ждёт, так что собирайся.
   На звуки уверенного, почти командирского голоса вышли родители, и в первый момент Катя здорово перепугалась, не зная, как представить им Александра. Но он и сам с этой задачей справился. Спокойно кивнул и сказал:
   - Александр Воропаев.
   Ни вам "приятно познакомиться", ни банального "здравствуйте", просто поставил перед фактом, не сомневаясь, что его имя всё само за себя объяснит. Валерий Сергеевич за Катиной спиной крякнул, а она бросила осторожный взгляд на мать. Та Александра оглядела, очень внимательно, а когда взглядом с ним встретилась, сразу напряглась и вернулась на кухню. Отец ушёл следом за ней, для сына Юрия Воропаева у них не нашлось ни одного слова, даже приветствия, и Кате ничего не оставалось, как в Зорькина пальцем ткнуть.
   - Это Коля.
   - Страшно рад, - заявил Воропаев и отправился за Катей в её комнату, ни капли не смущённый тем инцидентом, что произошёл в прихожей минуту назад.
   Катя через плечо оглянулась, поняла, что Зорькин тоже на кухню смылся, и она осталась с Александром один на один. Воропаев же осматривался с неподдельным интересом, и словно ничего не случилось, разглядывал её детские снимки на полке книжного шкафа, едва заметно улыбнулся, а потом вдруг сказал:
   - Хочешь, я тебе квартиру куплю? От родителей съедешь.
   Она головой покачала.
   - Не хочу.
   Саша улыбнулся шире.
   - Правильно. Квартиру тебе пусть Жданов покупает. А ты береги семейный бюджет.
   - С чего вдруг ему мне квартиру покупать?
   - Да мало ли?.. Ты собралась, наконец?
   - Нет. Я ещё жду, что ты выйдешь.
   Он рассмеялся.
   - Ты меня стесняешься? - Его взгляд стал откровенно насмешливым, а Катя рукой на дверь указала. И когда он вышел, наконец вздохнула с облегчением. Всё-таки в его присутствии она здорово нервничает, не смотря ни на какие родственные узы, о которых ей Воропаев постоянно напоминает.
   Для дамочек из женсовета, она, скорее всего, в последнюю неделю стала объектом обсуждений номер один. То с Воропаевым является, то со Ждановым, в ожидании лифта обнимается и заливает его грудь горючими слезами. И всё это непонятно, и всё мимо них, тут недолго и покой от любопытства потерять. Вот и сегодня она с Александром появилась, как всегда умудрилась споткнуться, а Воропаев ей руку протянул, чем поверг Машу Тропинкину и Амуру в состояние шока. Катя им смущённо улыбнулась, а они только кивнули и тут же зашептались между собой.
   - Найди себе нормальных подруг, - посоветовал ей Александр, когда они оказались в коридоре. - А то эти только тем и будут заниматься, что косточки тебе перемывать.
   - Они хорошие.
   - Конечно, хорошие. Только любопытные и наглые без меры.
   - Они не наглые!
   Саша остановился и к Кате повернулся. Удивлённо посмотрел.
   - Ты со мной споришь?
   Она вдруг задохнулась, заволновалась под его взглядом, но себя пересилила и сказала:
   - Да!
   Катя пошла вперёд, а Саша ей в спину усмехнулся.
   - Любопытно.
   Их уже ждали. Виктория подавала кофе и всё пыталась услышать, о чём говорят между собой Пал Олегыч и адвокат. Отвлеклась только когда Катя с Александром в конференц-зал вошли, и Андрей поднялся им навстречу. Правда, оказалось, что это не Воропаеву он так обрадовался, а Пушкарёву в своё распоряжение получить торопился. Даже поцеловал её при всех и негромко проговорил:
   - Привет, милая.
   Вика демонстративно фыркнула, давая тем самым понять, что смотреть на всё это ей крайне противно. Правда, внимания на её фырканье никто не обратил. Только Александр довольно едко поинтересовался:
   - Клочкова, что застыла? Подай мне кофе и выйди.
   Жутко захотелось огреть этого гада подносом, а потом, также язвительно и насмешливо, при всех ему напомнить, как всего лишь позавчера он довольно долго уговаривал её продолжить вечер в его квартире, на ухо нашёптывал что-то непристойное, но от этого не менее приятное. Правда, о том, как он выставил её несколько часов спустя, вызвал такси и разговаривал сквозь зубы, упоминать не стоит. За это его ещё разок... подносом. И контрольный в голову.
   - Брат твой - сволочь, - сообщила она через несколько минут Кире по телефону из приёмной. - Опять Пушкарёву притащил.
   - Она здесь?!
   - Они все тут. Заперлись в конференц-зале с адвокатами. Кира, что они её сюда таскают? Она нас обворовала, что ли?
   Кира молчала, только тяжело дышала в трубку. Потом сказала:
   - Ладно... Сашка когда освободится, скажи ему, чтобы ко мне зашёл.
   - И всё? - поразилась Клочкова. - Ты не придёшь? Кира, он её целует!
   - Саша?
   - Да какой Саша?! Будет Саша Пушкарёву целовать! Он же не такой дурак, как твой Андрей.
   - Он уже не мой, Вика.
   - А чей? Её? Я тебя умоляю, Кира!.. Ты так просто ей его отдашь?
   Повисла пауза, после чего Кира сказала:
   - Он меня предал, - и отключилась.
   Вика с недоумением посмотрела на телефонную трубку в своей руке, и проворчала:
   - Можно подумать, она где-то честных и правильных видела.
   Закрытое и суперсекретное совещание закончилось через час. Двери открылись, вышел Пал Олегыч, адвокаты гурьбой, все вместе скрылись за дверью приёмной, а Вика, выждав минуту, решила рискнуть подойти ближе к конференц-залу и едва с Катей в дверях не столкнулась. Разгневанно посмотрела, а Пушкарёва (просто нахалка!) ещё ей заявила:
   - Александру Юрьевичу ещё кофе принеси.
   Мимо Клочковой проскользнула и из приёмной вышла.
   Дверь конференц-зала захлопнулась, Андрей Катю взглядом проводил, потом на Александра посмотрел.
   - Ты недоволен?
   - Почему? Она сама так захотела.
   Жданов кивнул.
   - Её право.
   Саша усмехнулся.
   - Просто странно. Я никогда не думал, что она может отказаться. Неправильно это как-то. Знаешь, я предложил купить ей квартиру, но она отказалась и от этого.
   - А тебе так хочется сделать ей подарок? - Андрей даже рассмеялся, но тут же замолчал, когда понял, что шутка не удалась. Глаза к потолку поднял, посомневался, но, в конце концов, хоть и с сожалением, но произнёс: - Я знаю, что ты можешь ей купить. И она не откажется.
   - Каким-то странным тоном ты это говоришь, - пожаловался Саша. - Явно не из добрых побуждений.
   - Просто это был мой подарок. Но так и быть... забирай.
   - Очень интересно. Я внимательно слушаю.
   - Купи ей Конфетку.
   Воропаев непонимающе нахмурился.
   - Что?
   - Конфетку. Лошадь, на которой она ездит. От этого подарка она точно не откажется.
   - Лошадь, значит, - проговорил Саша устало. - Надо же, три сестры и все со странностями.
  
  
  
   Кира едва успела свернуть за угол, чтобы не столкнуться с Андреем и Катей. Они прошли по коридору, а она стояла, вжавшись в стену, и надеялась только на то, что они её не заметят. А ещё боялась услышать что-то не то, или они вздумают остановиться и начнут целоваться, пользуясь тем, что вокруг никого. Этого она точно не переживёт. Но они прошли мимо, разговаривали о чём-то будничном, кажется, обедать собрались, Кира осторожно выглянула, увидела, что они держаться за руки, и настолько расстроилась, что позабыв о просьбе Милко зайти к нему побыстрее, решила вернуться к себе. Пролетела мимо притихших секретарш и дверью своего кабинета хлопнула. И даже не сразу заметила брата, с комфортом расположившегося на диване.
   - Откуда бежишь? - поинтересовался он.
   Она остановилась и попыталась перевести дух. Неопределённо махнула рукой.
   - Андрея встретила... с этой.
   Саша понимающе усмехнулся.
   - Жертв нет?
   - Не смешно! - отрезала Кира. - Что вы обсуждали? Даже меня не позвали!
   - Сегодня в твоём присутствии необходимости не было.
   - Правда? Сегодня не нужна, а когда понадоблюсь, прибегу по первому зову? Не надейся!
   - Кира, когда я скажу, ты придёшь и подпишешь всё, что я скажу.
   Она повернулась и наградила его гневным взглядом.
   - Вот только не нужно мне приказывать! Я должна буду собственноручно отдать ей то, что ей не принадлежит? Ей всё ещё мало?
   - Успокойся и не кричи. Никакого дележа не будет. Она получит свой процент акций и что с ними сделает, я не знаю. Думаю, что Пал Олегыч всё-таки убедит её от акций не отказываться.
   - Кто бы сомневался!
   - Она хочет отказаться. И её решение взвешенное и продуманное. Если Пал Олегыч не сможет её убедить... Больше она ни на что не претендует.
   - Потому что права не имеет!
   Саша спокойно кивнул.
   - Она тоже так считает.
   От того, что их с Катей мнения совпали, в таком, казалось бы, спорном вопросе, Кира только больше разозлилась.
   - Какое-то безумие происходит! Я просто с ума схожу. Такое чувство, что мир перевернулся.
   - Что тебе сказать, снежинка? Со временем всё успокоится. Злиться всю жизнь ты всё равно не сможешь.
   - Я не злюсь, Саша! Дело же не в этом.
   Он согласно кивнул.
   - Я понимаю, не в этом. Но всё равно, она наша сестра, этого не изменишь.
   - А я не верю. Кто это подтвердил, где это написано? Только со слов отца? Я требую генетической экспертизы, слышишь?
   - И что тебе это даст?
   - Я буду знать!..
   - Ну что ж, поговори с Катей.
   - Я?
   - А кто? Тебе же нужно знать.
   Кира горько усмехнулась.
   - А тебе, значит, знать не нужно? Тебя всё устраивает, как я понимаю? Замечательно! Но я понятия не имею с кем и сколько раз наш отец изменял нашей матери. Так почему я должна верить на слово, даже ему? С какой стати? Почему я должна верить женщине, которую никогда не видела, у которой проблемы с моралью, раз она спала с женатым мужчиной, чему, кстати, и дочку свою научила!
   - Рот закрой.
   Она замолчала и уставилась на него несчастными глазами и сникла вдруг, плечи опустились, а глаза наполнились слезами.
   - Она мне жизнь испортила, ты понимаешь?
   - А вот об этом, снежинка, говорить пока рано. Вдруг ты ей ещё спасибо скажешь? Настолько ли тебе нужен Жданов?
   - Нужен. Нужен.
   Саша только головой покачал.
   - Ты читала письмо отца? Он просил тебя не зацикливаться, а идти вперёд. По-моему, тебе пора последовать его совету.
   - Почему ты дал мне прочитать только то, что относится ко мне?
   - Я посчитал, что так правильно.
   - Ты обещал...
   - На счёт Кати?
   Она кивнула.
   Воропаев поднялся, по кабинету прошёл, потом сунул руки в карманы брюк.
   - Всё так, как и кажется. Он чувствовал вину перед ней и перед её матерью. Точнее, он не был уверен, что ребёнок родился. Из Москвы она уехала, отсутствовала много лет, а когда вернулась с мужем и дочерью, оказалось, что ребёнок его.
   - Откуда он это знает? Где доказательства?!
   - Кира, тише говори. В конце концов, наш отец не идиот, он всё проверил, в этом сомневаться не приходится. Так что, не придумывай. Катя - наша сестра.
   - Он не признал её.
   - Не признал, - согласился Саша. - Не считал нужным вмешиваться в их жизнь. Все были счастливы. Но вину он свою чувствовал, о чём написал прямо. За девочкой приглядывали, есть отчёты частных детективов. Ему нравилось её стремление к учёбе, у неё на самом деле светлая голова, у неё способности к финансам и языкам.
   Кира криво усмехнулась, но промолчала.
   - Вот он ей и помогал. В институт помог поступить, с практикой помог, но в жизнь её не вмешивался. Она ведь чужая дочь, её вырастил другой человек, я считаю, что отец поступил вполне здраво. И если бы не эта история с Ветровым...
   - Если бы ты не возомнил себя нашим отцом и не подложил к ней в постель какого-то идиота!..
   - Кира, я ещё раз прошу тебя выбирать слова.
   Она осторожно втянула в себя воздух.
   - Значит, он ей гордился?
   - А почему он не мог ей гордиться?
   - Конечно. Умница. Жалко, что такая умница на стороне удалась!
   Саша только глаза закатил.
   - Ты меня с ума сведёшь.
   - Я просто не понимаю, - Кира шагнула к нему и попыталась в глаза заглянуть, - почему ты так её защищаешь? Она нам чужая. Чужая, Саша. Какая она нам сестра? Долю хочет? Пусть забирает. Но почему ты так тянешь её в нашу семью?
   - Не тяну.
   - Тянешь. Именно тянешь. Чем она так хороша для тебя?
   - Ничем. Она не может быть для меня хорошей или плохой. Так же, как и ты, и Кристина.
   - Не сравнивай нас.
   - Только потому, что вас я знаю всю жизнь, а о её существовании узнал несколько лет назад? У меня нет права выбора. Хоть ты и пытаешься меня поддеть, но я на самом деле принял на себя все обязанности отца. Ты взрослой себя считаешь? Но разве ты решаешь свои проблемы? По-настоящему серьёзные проблемы? Нет, ты звонишь мне, хотя бы просто для того, чтобы посоветоваться. А уж тем более Кристина не может за себя отвечать. А Катя... Она не просто младшая, она... наивная. Три года назад она совсем девчонкой была, её Париж повзрослеть заставил, и поэтому я рад, что отправил её туда, даже если рядом с ней был недостойный спутник. Это было даже к лучшему. И я не могу отвернуться ни от одной из вас.
   - У неё есть родители, а теперь ещё и Андрей!
   - Ну, родители её в нынешней жизни не слишком много понимают, а Жданов... - Он встретился глазами с сестрой и кивнул. - Он у неё есть. Пока. Посмотрим, что будет дальше.
   - Он не любит её!
   Саша поморщился от досады.
   - Не надо про любовь. В этом я не разбираюсь.
   - Зато я разбираюсь.
   - Ой ли, снежинка? По-моему, нет на свете человека, который бы в любви разбирался. - Он рассмеялся и притянул сестру к себе. - Я тебя очень прошу, отпусти ты ситуацию, и меня не нервируй лишний раз, и Кристину не заводи. Жданов ушёл, я дал ему по морде, ты выкрикнула вслед, что хотела. Что ты теперь думаешь изменить? Чёрт бы с ним. А ты... Слушай, поехали со мной в Америку?
   - Что? - Кира искренне удивилась.
   - А почему нет? Кристину позовём с собой. Какая ей разница, где плакать? Вы вдвоём, конечно, сведёте меня с ума, но куда я от вас денусь?
   Кира обняла его и даже в щёку поцеловала, правда, выглядела по-прежнему грустной.
   - Ты предлагаешь, потому что знаешь, что я откажусь?
   Он рассмеялся.
   - Может быть. А может быть, надеюсь, что согласишься.
  
  
   Глава 28.
  
  
   Катя очень старалась держаться за плечом Андрея, предпочла бы вообще отойти в сторону, пока он давал интервью, но Жданов держал её за руку и от себя не отпускал. А она очень боялась быть замеченной, а уж тем более, не хотела отвечать ни на какие вопросы. Оглядывалась осторожно, а когда Андрей, наконец, к ней повернулся, глаза на него подняла.
   - Всё?
   - Всё, - передразнил он её, - и тебя даже никто не заметил.
   - Я очень старалась.
   - Я заметил. - Наклонился к ней и поцеловал. Правда, Катя почти тут же отстранилась, под руку Жданова взяла и сказала:
   - Давай выпьем вина.
   - Давай. А потом поедем домой.
   - Сразу?
   - Почему сразу? Я интервью дал, вина выпьем, вон, с отцом сейчас поговорим, и можно ехать.
   - И вот ради этого я покупала платье и полдня в салоне просидела?
   - Нет, это даже странно. - Жданов дёрнул плечом. - А я? Всё для меня.
   Катя не выдержала и локтем ему в бок заехала, Андрей охнул и рассмеялся, а потом рукой её за плечи приобнял, притягивая ближе к себе. Наклонился к ней и шепнул:
   - Я тебя люблю.
   Катя от него отвернулась, зная, что довольную улыбку скрыть не сможет, но пожаловалась:
   - Ты специально это говоришь.
   - Конечно, специально. Так, где тут можно достать вина?
   - Стоите в середине зала и шепчетесь, - немного недовольно проговорила Юлиана, появляясь из-за их спины. - Это не очень красиво. Тем более, когда ты уговариваешь девушку уехать прямо сейчас.
   - А что, это так заметно, что я уговариваю?
   - А ты думаешь, нет?
   Катя дёрнула Жданова за рукав и возмущённо посмотрела. Но он лишь отмахнулся.
   - Она всё выдумывает, не переживай.
   Юлиана плечи расправила, поправила бретельку на платье и обвела зал ищущим взглядом.
   - Мне кажется, что люди скучают.
   - Ничего. Это же дегустация новой коллекции вин. Сейчас напробуются и повеселеют.
   Виноградова взглянула на него обеспокоенно.
   - Вот этого мне точно не нужно.
   - Тебя не поймёшь. - Андрей усмехнулся, а Юлиана обратилась к Кате.
   - Бери его и увози отсюда. Больно настроение у него игривое.
   Катя рассмеялась.
   - Видишь, как она нервничает, - сказал Андрей, когда увлёк её в сторону и взял у официанта два бокала вина.
   - Из-за твоего отца?
   - Думаю, да. Что-то у них опять происходит.
   - Беспокоишься?
   - Немного. Юлька, кажется, замуж собирается, говорит так, по крайней мере. Как бы гром не грянул.
   Катя замолчала, призадумалась, а Андрей, когда это заметил, забеспокоился.
   - Ты что?
   - Просто подумала, как ей, наверное, сложно. Я несколько раз замечала, как они смотрят друг на друга. И маме твоей сложно... Мне всегда казалось, что по-настоящему безвыходных ситуаций не бывает, надо только найти его, правильный выход, а вот сейчас даже не знаю, что сказать. А уж тем более, как бы я поступила, да и вообще выдержала бы или нет.
   Андрей прижался губами к её виску. Понимал, что нужно ей что-то сказать, успокоить, наверное, а слов не было. Обещать, что с ней такого никогда не случится, показалось ему неуместным, да и что он мог ей пообещать? Только пустые слова, а они точно были не нужны.
   Пал Олегыч подошёл к ним чуть позже, и не один, привёл с собой Кристину, которая, увидев Катю, погрустнела и улыбаться перестала, что было странно и непривычно. Андрей, наблюдая всё это, недовольно нахмурился, и Катю обнял, понимая, что той неприятно. Но всё-таки попытался беседу поддержать, надеясь Кристину разговорить.
   - Что-то ты и в "Зималетто" не заходишь. Милко жалуется.
   - У меня совершенно нет настроения, - начала оправдываться она. - Уговариваю Кирюшу поехать со мной в Индию.
   - А почему в Индию? - заинтересовался Пал Олегыч, и вот тут Кристина неожиданно улыбнулась.
   - Папа всегда говорил, что катание на слонах неизменно поднимает настроение. Это ведь так весело - кататься на слонах! У нас, кажется, даже книжка такая была в детстве!
   - Про то, как кататься на слонах?
   - Ну да! Андрюша, ты должен помнить!
   Жданов головой покачал.
   - Не помню.
   - Ну как же... Папа когда её нам читал, всегда делал это с таким пылом, словно сам катался на слонах постоянно! - Она рассмеялась, а потом замолчала, встретившись глазами с Катей. Перепугалась чего-то и некстати поинтересовалась: - Ты читала про слонов?
   Катя покачала головой.
   - Нет. - Секунду сомневалась, и затем уверенно продолжила: - Мне папа на ночь устав читал.
   - Какой устав? - совершенно растерялась Кристина.
   - О воинской службе. Говорил, что солдаты под него засыпают, значит, и ребёнок должен. -
   Кивнула. - Помогало. Я даже кое-что до сих пор наизусть помню.
   - Надо же... - Кристина поглядела на Пал Олегыча и Андрея. - А я не читала устав.
   - И слава богу, я тебе скажу, - рассмеялся Андрей.
   - Ну что ты хмуришься, милая? - спросил Пал Олегыч у Кристины, когда Катя с Андреем от них отошли. Кристина всё вслед сестре смотрела и раздумывала о чём-то. - Тебе это совершенно не идёт.
   - Она совершенно на нас не похожа.
   - Она воспитывалась в других условиях, так что в этом нет ничего странного.
   - И внешне тоже...
   - Кристина, - Пал Олегыч ненавязчиво приобнял её за плечи, - Катя похожа на свою мать.
   - Да, наверное. Вы знаете, а ведь Кирюша плачет до сих пор.
   Жданов помрачнел.
   - Из-за Андрея?
   - Ну конечно. Всё-таки это не справедливо, он не должен был!..
   - Сердцу не прикажешь, разве ты этого не знаешь?
   - Значит, это жизнь не справедлива.
   - А вот с этим я спорить не буду, боюсь, правильных слов не подберу.
   - Я просто не знаю, что делать. Мне так хочется Кирюше помочь, а чем - я не знаю.
   - Всё со временем устроится, вот увидишь. Она успокоится. А ты просто будь рядом.
   Кристина кивнула.
   - Ну что? - шепнул Андрей Кате, когда они вышли на балкон. Он тоже не пустовал, погода радовала, и гости с удовольствием выходили подышать свежим воздухом.
   - Нервничала, - призналась Катя. - Первый раз же с ней разговаривала.
   - Нормально всё. Кристина патологически добрый человек, просто она до сих пор в шоке.
   - От меня? - Пушкарёва не сдержала нервной усмешки.
   - От ситуации.
   Она взяла его под руку и вдруг заметила смутно знакомую девушку, которая с них глаз не спускала. Разглядывала её, на Жданова посматривала, повернулась к подруге и что-то той сказала. Катя отвернулась от них, хотя от чужих взглядов было не спрятаться. А вот Андрей выглядел довольным, по сторонам не смотрел и девушек этих не замечал. Или делал вид, что не замечает. Кате улыбнулся.
   - Почему мы хмуримся?
   - На нас все смотрят.
   Жданов кивнул и за талию её приобнял.
   - Пусть смотрят. Пусть привыкают. И завидуют.
   - Мне?
   - Мне. - Он увлёк её в тёмный угол, чтобы поцеловать. Катя ему в губы улыбнулась, а он руку её отвёл, которой она в его плечо упёрлась, чтобы отстраниться. И успокоил: - Никто нас не видит. Поцелуй...
   - Если вы думаете, что вас не видно, то зря, - вмешались через минуту.
   Жданов голову поднял и оглянулся через плечо.
   - Юль, что ты ходишь за нами?
   - Я не за вами. Я за ситуацией слежу.
   - Она что, вокруг нас развивается?
   Катя Жданова от себя оттолкнула и к Юлиане обратилась:
   - Что случилось?
   - Ничего.
   - Может, тебе лучше домой поехать?
   Виноградова вдруг забеспокоилась.
   - Я плохо выгляжу?
   - Катя имеет в виду, что ты маешься. Бегаешь по залу без дела и выискиваешь неприятности. Ты с отцом поругалась?
   - Я с ним даже не разговаривала. - И сделала резкий жест рукой, пресекая дальнейшие вопросы. - Кстати, здесь Кира, так что, если встречаться с ней не желаете, уезжайте сейчас.
   - Ты всем, что ли приглашения раздала? - разозлился Андрей.
   - А ты как думал? Это моя работа, людей нужных приглашать.
   - Могла бы и раньше предупредить.
   - Если честно, я не думала, что она появится, но видно страдать дома ей надоело.
   - Андрюш, давай уедем.
   Он к Кате повернулся.
   - Хочешь уехать?
   - Да. Я не готова с ней встретиться.
   Кира показалась в дверях, уже с бокалом в руке, помахала кому-то из знакомых, потом увидела их, и взгляд её застыл. Но уже через секунду она резко развернулась и скрылась с их глаз.
   - Ну вот, - расстроилась Катя.
   - Думаю, вам на самом деле лучше уйти, - сказала Юлиана. - Люди хоть и скучают, но устраивать спектакль тоже не выход. А Кира явно на взводе.
   - Зато всё идёт по моему плану, - негромко проговорил Жданов, когда они с Катей направлялись через зал к выходу. - Едем домой.
   Катя улыбнулась.
   - Ещё немного, и я подумаю, что ты всё это подстроил.
   - Ты что, я бы не смог. Масштаб не тот. Это судьба нас всех здесь свела этим вечером. Судьба, в лице Юлианы.
   Он Катю за талию приобнял, мимоходом улыбнулся мелькнувшему знакомому лицу, повернулся, чтобы пустой бокал официанту отдать, и вдруг встретился взглядом с Кирой, оказавшейся неподалёку. Она очень внимательно на него смотрела. Замерла, поднеся бокал к губам, а Андрей после секундного колебания, Кире улыбнулся. И только понадеялся, что улыбка не слишком виноватой вышла.
   - Да не смотри ты на них, - одёрнула Киру Юлиана. - Тебе это удовольствие доставляет, что ли?
   - Правильно, - решила поддержать Виноградову Кристина, - не смотри.
   - А я не смотрю, - глубоко вздохнув, ответила Кира. Повернулась к ним и даже улыбнулась. - Мне уже всё равно, правда. Я его не прощу, так что смысла страдать нет. Ведь так?
   Юлиана ничего не сказала, только смотрела на неё недоверчиво, а вот Кристина не удержалась.
   - Правда, не простишь? Вот совсем-совсем не любишь?
   По лицу Киры пробежала тень.
   - Этого я не говорила. - Хотела что-то добавить, но вдруг передумала и рукой взмахнула. - Всё, не хочу больше о них не говорить.
   - Правильно. - Кристина взяла её под руку. - Давай поедем в Индию. Мы и Сашеньку с собой возьмём и все вместе поедем кататься на слонах. Это будет так здорово.
   - В Индию?
   - Да. Ты не хочешь в Индию? - Кристина казалась искренне удивлённой. А вот Юлиана быстро всё поняла и попыталась её одёрнуть.
   - Не нужно ей в Индию.
   - Глупости, это замечательная страна! Кира...
   - Кристина, я не хочу в Индию. - Попыталась справиться с дыханием. - Мы с Андреем собирались поехать туда в свадебное путешествие.
   Кристина растерянно посмотрела на Юлиану, которая выразительно приподняла брови, глядя на неё. Пожаловалась:
   - Странно, а Андрюша мне ничего не сказал, я тоже ему сегодня про Индию говорила.
   Кира печально улыбнулась.
   - Наверное, он просто забыл. Ничего странного я в этом уже не вижу.
   Юлиана вдруг почувствовала себя неуютно рядом с ней. Глаза отвела и снова отыскала взглядом своего Жданова. И сердце сжалось, забилось тяжело, словно не родное. От Киры веяло таким отчаянием, что и другим рядом с ней поневоле не по себе становилось. Особенно, если у этих других тоже были проблемы в личной жизни.
   В задумчивости покрутила кольцо на пальце, незаметно от Кристины с Кирой отошла и некоторое время стояла в стороне ото всех, просто наблюдая, взяла себе ещё один бокал вина. А следом ещё один. Улыбалась, когда на неё смотрели. Стояла гордая, красивая, наверное, даже сияющая. На неё обращали внимание, и это было очень правильно, она много лет добивалась именно таких взглядов, обращённых к себе - восхищённых и даже где-то откровенно завистливых. Ведь зависть - это не так уж и плохо, это значит, что у тебя всё получилось, ты кого-то обошла на повороте, и добилась чего-то большего, чем остальные. А про то, что от одиночества это совсем не спасает, знать никому не нужно. Одиночество она оставит для себя, его она будет переживать за закрытой дверью своей спальни и в своей душе, куда точно никому хода нет. А для завистников гордо расправленные плечи и независимо вздёрнутый подбородок, а ещё победная, лучезарная улыбка.
   - Ты не пьёшь.
   Пал Олегыч отошёл от круга своих знакомых и к ней повернулся.
   - У меня и без вина голова кругом.
   Юлиана хитро улыбнулась.
   - А у меня с вином.
   Он усмехнулся.
   - Вижу. Много выпила?
   - Не помню. Незаметно как-то... - Соврала и глаза отвела в сторону, испугавшись, что он поймёт её хитрость. Негромко добавила: - Придётся тебе отвезти меня домой.
   Он ответил не сразу, поразмышлял, потом согласился:
   - Придётся.
   - Только ты об этом не забудь и не пей.
   Она повернулась, чтобы уйти, правда, не удержалась и через плечо оглянулась. И остановилась, когда поняла, что Жданов на неё не смотрит. От кольнувшей неожиданно обиды даже забыла куда направлялась. От огорчения выпила ещё бокал вина, и в итоге к концу вечера чувствовала себя не только опьяневшей, но и несчастной. От этого ещё больше расстраивалась. Ведь совсем недавно она представляла себе продолжение этого вечера иначе. Всё должно было быть проще и приятнее. А теперь сидела в машине Жданова, прислонившись лбом к стеклу, не зная, как справиться с подступающей тоской, и глаза закрывала, когда от мелькавших огней начинала кружиться голова.
   - Я устала, - проговорила Юлиана еле слышно.
   Машина как раз остановилась на светофоре и Пал Олегыч на Виноградову посмотрел.
   - Скоро приедем, потерпи.
   Она снова зажмурилась.
   - А ещё я пьяная. Зачем я пила это дурацкое вино?
   Он усмехнулся.
   - Не знаю.
   - Я знаю. Но тебе не скажу.
   - Ладно, пусть будет секрет.
   - Да какой к чёрту секрет?
   - Юль, успокойся.
   Юлиана от стекла отлепилась и села ровно, по крайней мере, попыталась.
   - Когда ты уедешь?
   - Не знаю. Сама видишь, что творится. Как все проблемы утрясём... а там видно будет.
   Она кивнула, не весело, правда. Снова кольцо на пальце покрутила, а потом руку вытянула и на приборную доску её положила.
   Машина свернула во двор её дома и вскоре остановилась. Пал Олегыч заглушил мотор, и они некоторое время сидели в тишине. Юлиана продолжала разглядывать кольцо на пальце, и всё гадала, замечает он или нет.
   - Гошка у друга, - сказала она и почувствовала себя просительницей, хотя просьбу свою так и не озвучила, не осмелилась.
   - Я знаю. Я завтра его заберу, мы же договорились.
   - Помню.
   - Тебе лучше?
   Головой покачала, потом кивнула зачем-то. В общем, запуталась. В конце концов, сказала:
   - Голова кружится немного.
   - От хорошего вина голова должна кружиться. - Он слабо улыбнулся, а Юлиана не выдержала и призналась:
   - Я же согласилась, Паш.
   Жданов тоже на кольцо посмотрел.
   - Я понял.
   - Я просто повода не нашла ему отказать.
   - Это же замечательно, Юль. Я с Гошкой разговаривал, он... тоже не против. Общий язык с ним нашёл.
   - Паша!..
   - Я рад за тебя.
   - А почему я за себя не рада?
   - Потому что ты слишком много выпила? - подсказал он.
   - Нет.
   Пал Олегыч к окну отвернулся. Не хотел, чтобы Юлиана видела, как кривятся от едва сдерживаемых эмоций его губы.
   - Мне кажется, что я уже никогда счастлива не буду. Сегодня на Катю смотрела и всё думала, горели ли у меня когда-нибудь так глаза? Чтобы смотреть на мужчину и понимать - мой, мой и ничей больше.
   - Всё у тебя будет.
   - Господи, ну что ты говоришь? Молчи лучше. - Она рукой на него махнула, всхлипнула и слёзы ладонью утёрла. - Это ты во всём виноват, ты виноват...
   Он спорить не стал, но Юлиану это лишь больше раздосадовало. Она на сидении повернулась и в Жданова вцепилась. Голову на его плечо положила и сказала:
   - Я никогда из этой машины не выйду, так и знай. Тебе придётся жить здесь.
   Обнял её, а она сразу к его губам потянулась. Слёзы ей вытер, потом поцеловал, потому что она этого хотела, и шепнул ей:
   - Глупая.
   Юлиана закивала и к нему прижалась.
   - Мне ещё одна ночь нужна, Паша...
   Он головой покачал.
   - Нет, Юль.
   - Пожалуйста. Почему ты заставляешь меня умолять?
   - Не заставляю. Просто не нужно.
   Она жарко дышала ему в шею, губы скользнули по его щеке, а затем отодвинулась и лицо руками закрыла. Несколько секунд сидела, словно окаменев, и ему казалось, что даже не дышала, но после опустила руки и губы облизала. Горько усмехнулась.
   - Значит, всё зря... - Это было сказано настолько многозначительно, что её саму напугало, и она поспешно добавила: - Зря я вино пила. Слёзы ещё... текут и текут. Проводи меня.
   - Ты не настолько пьяна.
   - Ну почему ты такой?! - Сильно дёрнула ручку двери и выбралась из машины, зло поддёрнула подол длинного платья. Пошла к подъезду, каблуки застучали по асфальту, но вдруг остановилась. Пал Олегыч за Юлианой наблюдал неотрывно и когда она пошла обратно к машине, немного занервничал, не зная, чего ожидать. Но Виноградова лишь приблизилась к машине, даже попытки не сделала дверь открыть, просто остановилась и сказала, не особо заботясь, услышит он или нет:
   - Я тебя люблю.
   Он глаза отвёл, головой мотнул, затем протянул руку и повернул ключ в замке зажигания. И только отъехав, позволил чувствам взять верх и кулаком по рулю ударил.
  
  
  
   Она лежала на животе, щекой прижавшись к своей согнутой в локте руке, утомлённая и разнеженная, а Андрей сидел рядом и смотрел на неё. Одеяло сдвинул на её бёдра и любовался. Потом руку протянул и пальцем провёл по коже. По позвоночнику вниз, вниз, пока Катя не зашевелилась, точнее не завозилась, и фыркать не начала в подушку. Андрей улыбнулся, наклонился к ней и поцеловал в плечо.
   - Я тебя разбудил?
   - Если я скажу - да, ты начнёшь извиняться и говорить, что не хотел?
   - Конечно. Не хотел.
   Лёг рядом с ней и руки за голову закинул. Катя на него посмотрела, потом пощекотала.
   - О чём думаешь?
   - Любимый женский вопрос. А я, может, ни о чём не думаю? Может, мне просто хорошо?
   - С чего это? - вроде бы удивилась она.
   Он многозначительно ухмыльнулся.
   - Сам удивляюсь.
   Придвинулась к нему, носом в его плечо ткнулась и поцеловала. Потом ещё раз. Взглядами встретились и заулыбались.
   - Катерина, у меня предложение.
   Она постаралась выглядеть удивлённой и даже испуганной.
   - Ты хорошо подумал?
   - Так, не зли меня. - Жданов повернулся на бок и голову рукой подпёр, посмотрел на Катю сверху. - Давай вместе жить.
   Она не сразу сумела с мыслями собраться. Перевернулась на спину и одеяло на себя натянула. Смотрела не на Андрея, а в стену напротив, а когда губу закусила, раздумывая, Жданов вдруг не на шутку заволновался.
   - Что?
   - То есть, каждый день?
   - Нет, Кать, по пятницам. Вот что ты, в самом деле?..
   - Ладно, не злись.
   - Ты не хочешь?
   - Не знаю, - честно ответила Катя. А Андрей всё равно удивился.
   - Почему?
   - Андрюш, мы будем работать вместе, и ещё жить вместе?
   Жданов внимательно за ней наблюдал.
   - Считаешь, что я тороплюсь?
   - Я не знаю. - Катя на секунду глаза прикрыла, а потом к Андрею потянулась. - Я люблю тебя. - Жданов голову к её плечу склонил, губами к её шее прикоснулся. - А вдруг мы устанем друг от друга?
   Голову поднял, чтобы в лицо Кате посмотреть.
   - Ты просто перестраховщица.
   - Да.
   - Да, - передразнил он. - А если замуж позову, тоже будешь думать, что устанем и через месяц разводиться пойдём?
   - Не смейся надо мной.
   - А если не смеюсь?
   Они неловко замолчали, затем Жданов отодвинулся.
   - Жить хочу, - сказал он минуту спустя, а Катя удивлённо посмотрела. - Не планировать, не расписывать ничего, не думать о том, что через пять лет у меня должна быть квартира больше, зарплата выше, детей двое и дом в Испании. Планы должны быть на бизнес, а не на детей. Или я не прав?
   - Прав.
   - У тебя ведь тоже план был? Я знаю, был. Признавайся.
   Катя немного смутилась, но решила не таиться.
   - Ну и признаюсь.
   - И что же?
   - Через пять лет я должна была быть замужем, ребёнок... наверное, и жить в Москве.
   - Всё-таки хотела вернуться?
   - С первого дня. Мне там покоя не было, о родителях думала. Там сложно, Андрюш. Мне сложно.
   Наклонился к ней, по волосам погладил, но в глаза старался не смотреть, чувствовал, что Кате этого сейчас не хочется.
   - Я тебя тороплю? - спросил он.
   - Нет. Просто мне немножечко страшно.
   Андрей улыбнулся.
   - Немножечко?
   - Но планы-то строить всё равно придётся, - сказала она, став серьёзной. - По-другому ведь не бывает.
   - Понимаю. Но пусть это будут планы, а не расписанная наперёд жизнь.
   - Тебе от этого плохо было?
   - Просто каждый раз, когда что-то из намеченного не удаётся, чувствуешь себя неудачником, либо сволочью последней.
   - Не удавалось или сам не хотел?
   К себе его притянула и обняла. Потом на ухо ему прошептала:
   - Давай выключим свет.
   В темноте стало ещё спокойнее. Она словно окутала, спрятала ото всех, стало тихо, тепло и уютно. Целовались, Андрей на ухо ей зашептал о том, какая она сегодня красивая была, а Катя рассмеялась.
   - Вот только кроме тебя этого и заметить никто не успел, скорее всего. Мы даже часа там не пробыли.
   - Все всё заметили, - запротестовал он. - Как можно было не заметить? Пришла и ослепила всех. - Катя от смеха фыркнула, а Андрей поинтересовался: - Покраснела?
   - А ты этого добиваешься?
   - Какой смысл? Темно же, я не увижу.
   Катя ногой его пихнула.
   - Только и умеешь, что смущать меня.
   - Я люблю тебя смущать.
   - Знаю.
   - А зачем мы свет выключили? - вдруг озадачился он.
   - Потому что спать собрались.
   - Да? А я не хочу спать. Так что ты мне скажешь? - неожиданно сменил Жданов тему. - Ты хочешь попробовать?
   Катя до боли в глазах вглядывалась в темноту, потом кивнула, не сразу сообразив, что Андрей видеть этого не может. И созналась:
   - Я хочу. Хочу попробовать.
  
  
  
   Глава 29.
  
  
   Новость о Катином переезде к Жданову, Валерием Сергеевичем была воспринята бурно и с негодованием. Он спорил, возражал, причём ни одного серьёзного довода, кроме того, что это, на его взгляд, неправильно, привести не мог.
   - Зачем ей к нему переезжать? - приставал он к жене раз за разом. - Что за мода такая? Дома не живётся?
   - Валера, они хотят жить вместе. Они друг друга любят!
   - Тогда пусть женятся!
   - Вот об этом мы как раз и собираемся подумать, - сказала Катя, стараясь отца успокоить, - стоит ли нам жениться.
   - А зачем ему на тебе жениться? - упрямился Пушкарёв. - Раз ты и так с ним жить будешь.
   - Валера, прекрати, в конце концов! Ты же говорил, что Андрей тебе нравится.
   - Он мне нравился, - поправил жену Валерий Сергеевич, - пока не решил самым коварным образом умыкнуть мою дочь из дома!
   - Да, это было очень коварно, - согласилась Катя и отца в щёку поцеловала.
   - Злится, да? - шёпотом поинтересовался Жданов, появившись у Пушкарёвых некоторое время спустя.
   - Чуть-чуть, - созналась Катя и быстро его поцеловала.
   - Но ты ведь не передумала? - забеспокоился он.
   - Нет. Я вещи собираю.
   Андрей заулыбался.
   - Вот это правильно.
   Заглянул на кухню, чтобы поздороваться, но быстро оттуда сбежал, даже от чая с пирогами отказавшись. Вошёл в Катину комнату и рассмеялся.
   - Он меня ненавидит.
   - Глупости. Папа скоро успокоится, вот увидишь.
   - Надеюсь. Хотя, мне кажется, что он скорее меня запугать надеется. Хочет, чтобы у меня сдали нервы, и я сбежал от тебя.
   - Только попробуй. - Катя сунула ему под нос кулак. - Если окажется, что я зря чемоданы паковала...
   - Вынесу тебя на руках вместе с чемоданами, - поклялся он и поцеловал. А потом полез в карман. - Кстати, вот, я тебе купил.
   Катя положила в чемодан свитер, который в руках держала и взяла у Жданова маленькую бархатную коробочку. Посмотрела настороженно.
   - Зачем?
   - Открой, - поторопил он её.
   Подняла крышку и на кольцо с внушительного вида рубином с растерянностью уставилась.
   - Андрей...
   - Нравится?
   Она кивнула.
   - Нравится. Но мы же с тобой об этом не говорили? - уточнила Катя.
   Жданов выглядел немного смущённым.
   - Я просто подумал, что если всё будет официально, по правилам, так сказать, то Валерию Сергеевичу будет спокойнее.
   Катя улыбнулась.
   - А, так это не для меня, это для папы? Ну что ж, я ему передам.
   - Как тебе не стыдно? - шутливо возмутился он. - Я, может, нервничаю.
   Она рассмеялась и обняла его.
   - Я шучу.
   - Тебе, правда, кольцо нравится?
   - Очень. Спасибо.
   - Наденешь?
   - Конечно. Чего ради спокойствия родителей не сделаешь?
   - Катя!
   Она зажмурилась.
   - Прости.
   Жданов коробочку у неё забрал, достал кольцо и довольно требовательно попросил:
   - Давай руку.
   Катя руку ему протянула, но тут же отдёрнула:
   - Стоп. А твои родители что скажут?
   Андрей плечами пожал.
   - А что они скажут? Я маме про кольцо сказал.
   - А она? Расстроилась?
   - Почему? Удивилась немного, правда.
   - И ничего-ничего тебе против не сказала? - не поверила Катя.
   - Ну, мне же не семнадцать лет! Давай руку.
   Кольцо ей на палец надел, полюбовался, а затем улыбнулся совершенно мальчишеской, задорной улыбкой. Головой качнул.
   - Кто бы мог подумать, а?
   - Обижусь сейчас, - предупредила его Катя, но тут же сменила гнев на милость, приподнялась на цыпочках, чтобы обнять его, затем поцеловала.
   Дверь без стука открылась, Валерий Сергеевич увидел их, обнимающихся, сурово сдвинул брови, а Катя за спиной Андрея, отцу руку с кольцом показала и улыбнулась. Пушкарёв оживился.
   - Это что, кольцо? Решился, что ли? Вот это по-нашему! Лена, Лена, иди сюда быстрее, пропустишь же всё!
   Андрей обернулся к нему, а Катя поторопилась пыл отца остудить.
   - Это только помолвка, папа. Ни о какой свадьбе речи не идёт.
   - Покажи мне. - Елена Александровна взяла дочь за руку, на кольцо посмотрела, потом расцеловала Катю и Андрея. - Поздравляю вас. Вы молодцы.
   - Конечно, молодцы, - подхватил Валерий Сергеевич и похлопал Жданова по плечу.
   Дальнейшие сборы пошли куда веселее. Андрей носил Катины вещи в машину, а Валерий Сергеевич только раз вдруг озадачился, обращаясь к жене:
   - Она что, всё забирает?
   В какой-то момент появился Зорькин, сначала на кухню мимо всех протиснулся, взял с тарелки два пирога, а потом спустился с Андреем вниз, помогал тому вещи в машину складывать, причём старались сделать это таким образом, чтобы всё увезти разом.
   - Сколько у тебя вещей, Пушкарёва, - удивлялся Коля.
   - Не так уж и много, - возразила Катя, - просто так кажется. Кстати, была ещё сумка, зелёная такая. Ты не видел?
   - Она на заднем сидении. Слушай, а вы что, на самом деле женитесь?
   - Нет, мы об этом пока не думаем. Просто решили попробовать жить вместе.
   Зорькин дожевал пирог, храня задумчивое молчание. Потом проговорил:
   - То есть, попробовать? А если не получится? Зачем ты тогда всё это тащишь к нему? Просто великое переселение народов какое-то.
   Катя выразительно на него посмотрела.
   - Я тебя стукну сейчас, Коля. Что же мне к нему с одним чемоданчиком переезжать?
   - Права, права, - закивал он. - Пусть знает, к чему готовиться.
   - Ты переезжаешь?
   Катя резко обернулась и всерьёз удивилась, увидев Дениса. Кивнула невпопад.
   - Привет.
   Зорькин же неприветливо усмехнулся.
   - Какие люди. А мы думали, что тебя и в Москве-то уже давно нет.
   - А куда я, интересно, денусь?
   - А что, некуда?
   Катя толкнула Колю локтем. Встретилась глазами со Старковым, но тут же отвернулась. А он подошёл ближе и полюбопытствовал:
   - И куда ты собралась?
   - К Андрею переезжаю.
   - Да ты что? - Денис выдал откровенно неприятную усмешку. - У вас всё так серьёзно?
   - Денис, ты зачем пришёл?
   - Мы с тобой так и не поговорили.
   - Нам ещё есть о чём говорить?
   - Но ты ведь теперь всё знаешь.
   - Всё она знает. - Коля вылез вперёд, не позволяя Старкову к Кате приблизиться вплотную. - И тебе здесь ловить нечего. Шёл бы ты...
   - Зорькин, не лезь, а?
   - Денис, прекрати, - попросила Катя, - говорить на самом деле не о чем.
   - Мы просто хотели, чтобы всё было по справедливости.
   - То есть, проблемы ей, а деньги вам?
   - Я тебе сказал, не лезь!
   - Всё и так по справедливости, Денис. Всё уже решилось.
   Старков пренебрежительно скривился.
   - Вижу. Довольная и счастливая переезжаешь к Жданову! Правильно говорят: деньги к деньгам.
   - Да нет никаких денег.
   Денис непонимающе моргнул.
   - То есть?
   - Я от всего отказалась.
   Он замер, рот открыл, но что сказать, в первый момент так и не нашёл. Только смотрел на Катю в недоумении.
   - Ты сошла с ума?
   Катя покачала головой и грустно улыбнулась.
   - Мне ничего не нужно.
   - Но ты имела на них право! Ты понимаешь это или нет?
   - Нет, не понимаю! - невольно повысила она голос. - Не имела я никакого права. Я не Воропаева, и деньги мне эти не нужны, мне покой дороже.
   - Ты дура? - осведомился Старков странно сникшим голосом, а Коля тут же разозлился.
   - За словами следи!
   Денис посмотрел на него.
   - А что, скажешь, что умная? Деньги ей, видите ли, не нужны! Гордая очень? - Посмотрел на Зорькина. - Твоя сестра и то умнее была, сразу сообразила, что к чему.
   - А вот Лариску не трогай! Это ты её втянул в эту авантюру!
   - Я втянул? Да она просто чокнутая была!..
   Коля размахнулся и ударил его. Катя ахнула, Денис отшатнулся, но на ногах устоял и схватился за лицо, а Зорькин болезненно сморщился и рукой затряс.
   - Чёрт, - вырвалось у него.
   Старков головой мотнул, приходя в себя, а потом угрожающе двинулся на Колю. Катя попыталась Старкова остановить, и даже пригрозила:
   - Не трогай его! Денис! - Обернулась, когда услышала скрип подъездной двери. - Андрей! - От облегчения получилось громче, чем рассчитывала.
   Жданов из подъезда вышел, в первую секунду в растерянности притормозил, но потом коробку, что в руках держал, бросил на землю и кинулся дерущихся разнимать. Зорькина схватил за футболку, оттаскивая того в сторону, а Старкова от него оттолкнул. Оба тяжело дышали, а Коля поправил съехавшие на бок очки и продолжал бестолково махать кулаками.
   - Да успокойся ты, - одёрнул его Жданов, а Дениса одарил разгневанным взглядом. - Тебе чего надо?
   - Ещё один защитник явился, - выдохнул тот и принялся одежду отряхивать. На Катю исподлобья глянул. - Ты счастлива, дорогая?
   - Уходи, - попросила она.
   Андрей к ней повернулся и сказал:
   - Ты бы шла домой. Он так скорее уйдёт.
   Старков лишь усмехнулся.
   - Да уж... Что мне здесь делать теперь? Кать, а он правда без приданного тебя берёт? Или у вас договор? Обвели всех вокруг пальца... Ничего-то вам не надо, любовью сыты! А ты ведь у собственной сестры мужа увела!
   Жданов повернулся к нему медленно, почти нехотя, но по тому, с какой силой его кулак впечатался в подбородок Старкова, что тот рухнул, как подкошенный, можно было судить, насколько он разозлился, в одну секунду. В этот раз Катя даже не ахнула, просто рот рукой зажала, наблюдая, как Денис на асфальте растянулся. Жданов тоже рукой потряс, на Катю посмотрел немного виновато.
   - Перестарался?
   - Ничего, ему в самый раз, - заявил Зорькин и схлопотал подзатыльник от Валерия Сергеевича, который вышел из подъезда и наблюдал, как Денис полетел на землю. Особо удивлённым от увиденного Пушкарёв не выглядел и только посетовал:
   - Пол подъезда к окнам прилипло.
   Старков пришёл в себя довольно быстро, только за голову держался. Отказался от Катиного предложения подняться в квартиру и умыться, хотя после этого Андрей с Зорькиным посмотрели на неё возмущённо. Но Денис сам отказался и пошёл прочь, даже не взглянув на Катю больше и не оборачиваясь. Валерий Сергеевич махнул ему вслед рукой.
   - Скатертью дорога.
   А Катя застыла в растерянности, никак волнение не могла унять.
   - Ты не плачешь? - Жданов ей в глаза заглянул. - Испугалась?
   Она судорожно втянула в себя воздух, потом посмотрела через плечо.
   - Андрей, ты коробку зачем бросил?
   - Какую? - не сразу сообразил он. Увидел и виновато улыбнулся. - А-а... Её поставить было некуда.
   - Я специально её оставила, чтобы последней взять, в руках в машине держать. Там две вазы было.
   Коля не удержался и рассмеялся, продолжая потирать ушибленную руку.
   - А я ещё подумал, что это так весело звякнуло.
   Жданов хмыкнул, и притянул Катю к себе.
   - Не расстраивайся. Купим новые.
   - Придётся. Рука болит?
   - Нормально.
   - У меня болит! - Зорькин продемонстрировал всем кулак со сбитыми в кровь костяшками. - Но я ему здорово врезал, да, Кать? Ты видела?
   - Ещё бы я не видела! - повысила она голос. - Я думала, он тебя прямо здесь убьёт!
   - Он? Меня? - Коля презрительно скривился.
   - Так, хватит рассуждать, - перебил их Пушкарёв. - Поезжайте и возвращайтесь обедать. Хватит стоять.
   Коробку с разбившимися вдребезги вазами отнесли на помойку, Андрей багажник закрыл и выжидательно посмотрел на Зорькина, который стоял рядом с Валерием Сергеевичем и гордо улыбался.
   - Что стоишь? - поинтересовался Жданов.
   Коля улыбаться перестал.
   - А что? Вы же вернётесь.
   - А я один буду всё это таскать?
   Валерий Сергеевич ехидно ухмыльнулся.
   - Любишь кататься, люби и саночки возить, Андрей Палыч.
   Жданов разулыбался, конечно, но дверь для Зорькина всё-таки открыл.
   - Садись.
   Коля поднял глаза к окнам Пушкарёвых, сник и в машину сел. А Катя с заднего сидения успокаивающе похлопала его по плечу.
   - Ничего. Думай о том, что с понедельника он станет твоим начальником.
   - Если так и дальше пойдёт, я передумаю.
   - Жалко, что на сегодняшний трудовой подвиг это никак не повлияет, - сказал Андрей, садясь в машину. Повернулся к Кате и улыбнулся ей. - Ну что, поехали?
   Она улыбнулась.
   - Поехали.
  
  
  
   - Может, мне и правда уехать? Что мне теперь тут делать? - Кира прошлась по гостиной Ждановых, потом присела рядом с Маргаритой на диван.
   - Сбежать или уехать, Кирюш?
   - Да хоть бы и сбежать. Что в этом плохого? Не могу я... Это правда, что он ей кольцо купил?
   Маргарита поставила свою чашку на стол, глаза отвела.
   - Купил. Но знаешь, это ничего не значит. Андрей мне сам сказал. Это для того, чтобы родителей Катиных успокоить.
   - И вы верите?
   Жданова плечами пожала, но было заметно, что она не вполне уверена в словах сына.
   - Он мне два года дарил что угодно, но не кольцо. Серьги, браслеты... А моих родителей тоже можно было бы успокоить!
   - Кира.
   - Ну что, Кира? - Она всерьёз расстроилась. - Думаете, мне не обидно? Они теперь вместе живут, он купил ей кольцо, по офису ходит аж светится. А я должна за всем этим наблюдать? Но если она придёт работать в "Зималетто"!..
   - Не горячись. Даже из-за своей обиды всё бросать и срываться с места не стоит. Вдруг пожалеешь?
   - Может, и пожалею, - согласилась Кира и на Маргариту посмотрела. - Он, правда, её любит?
   - Кажется, да.
   Кира головой покачала.
   - Напасть какая-то на нашу семью, честное слово!
   - Она ваша сестра.
   - Нет. Нет, Маргарита! Нам не нужна сестра, а ей не нужны мы.
   - Саша так не считает.
   - Просто Сашка свихнулся на своём долге и обязанностях. Искренне верит, что мы без его опеки не проживём, пропадём.
   - А вы проживёте?
   Кира призадумалась, потом нетерпеливо взмахнула рукой.
   - Я всё равно не понимаю, ему что, мало нас с Кристиной? Зачем он лезет к Пушкарёвой? Особенно, если она не хочет? Кому и что он пытается доказать? Папа её не признал, так о чём тут можно говорить? А Сашка просто упёрся!.. И ещё нас с Кристиной подбивает!
   - Андрей говорит, что Катя не любит всё случившееся обсуждать. У неё хорошие родители и повода...
   Кира пренебрежительно усмехнулась.
   - Да уж, очень хорошие. Особенно, мама. Вот ей бы я в глаза посмотрела, из любопытства.
   - Прекрати, - попросила Маргарита, а Кира вдруг смутилась.
   - Простите, я не подумав сказала.
   - Ничего. - Маргарита поднялась и составила чашки и вазочку с печеньем на поднос. - Но отговаривать тебя я не буду. Если чувствуешь, что тебе тяжело здесь будет, то поезжай.
   - Конечно, тяжело, - сказала Кира. - Не представляю, как я буду. Дело ведь даже не в том, что он с ней, Маргарита, а в том, что не со мной. Мы столько раз расставались, вы же знаете, но я всегда знала, чувствовала, что он вернётся ко мне. А сейчас я этого не чувствую.
   - Может, потому что сама не хочешь?
   - Хочу. Я больше всего на свете этого хочу. Чтобы он вернулся, и забыть всё, как страшный сон. Вот только не забуду. В этот раз не смогу.
   - Значит, тебе нужно учиться жить без Андрея.
   Кира подняла на неё глаза.
   - Но вы ведь не смогли. Не захотели. И у вас получилось всё вернуть на свои места.
   - Не сравнивай. - Как всегда начав этот разговор, на лицо Маргариты набежала тень. - Мы к тому моменту с Пашей уже больше двадцати лет прожили. Слишком многое нас связывало, не просто было бы разойтись. А у вас с Андреем ещё вся жизнь впереди.
   - И вы так просто готовы её принять? Катю.
   - Кира, я не могу сделать выбор за своего сына. Если бы могла, то выбор был бы в пользу тебя, ты была бы ему прекрасной женой, в этом меня никто не разубедит. Но... он решает сам. Время, когда я могла ему что-то диктовать, давно прошло.
   Воропаева выдала улыбку, полную сожаления.
   - Ему никто ничего не может диктовать. Когда Андрей начинает упрямиться, с ним невозможно разговаривать.
   - Я не думаю, что это просто упрямство. Он выглядит довольным.
   - Вот именно - выглядит! А если она не станет... мириться с некоторыми его привычками?
   Это Маргарите не очень понравилось, но тон по-прежнему был ровным.
   - Вот пусть он теперь об этом и задумается. Если, конечно, всё так, как он говорит!
   - А это самое страшное, Маргарита. Потому что, если не так, то всё зря. Он зря всё разрушил!
  
  
  
   Андрей по привычке поднялся с постели в полусне, глаза, которые никак не желали открываться, потёр, сделал два шага по направлению к ванной и споткнулся о коробку. Причём та оказалась тяжеленная, с книгами, и он себе ногу об неё отшиб.
   - Чёрт. Чёрт! - Ногой потряс и огляделся. Три коробки, три чемодана, его одежда, вытащенная зачем-то из шкафа и сваленная на кресло. В общем, кавардак, как при нормальном переезде, а он, кажется, проснулся. - Катя!
   Она появилась в дверях спальни, в коротком халатике и с ложкой в руках, и поинтересовалась:
   - Опять что-то разбил?
   - Я ногу чуть не сломал об эту коробку!
   Катя кивнула с умным видом.
   - А потому что вчера ты поленился её отодвинуть, и говорил, что она тебе совсем не мешает.
   - Она и не мешала, пока я об неё не споткнулся, - проворчал он, но почти тут же заулыбался. К ней шагнул и обнял. - Чем занимаешься?
   Катя на быстрый поцелуй ответила и похвасталась:
   - Завтрак тебе готовлю.
   - С ума сойти. Она готовит мне завтрак. Первое утро семейной жизни?
   Катя рассмеялась.
   - Вроде так. А ты проснулся?
   - Ещё бы. - Предпринял попытку заманить её ближе к кровати, но Катя засопротивлялась.
   - Даже не думай. У нас сегодня очень много дел.
   Настроение у него упало.
   - Да?
   - Андрюш, мы не можем жить среди коробок. Надо всё разложить по своим местам. - Огляделась. - А для начала понять, где эти места.
   Жданов всё-таки её поцеловал, перебивая, но Катя снова отстранилась и в глаза ему заглянула.
   - Один день - и мы будем жить в порядке и покое.
   Он с готовностью кивнул. Смотрел серьёзно, слушал внимательно, а Катя не выдержала и захохотала.
   - Что ты делаешь?
   Он улыбнулся, а когда его руки оказались под её халатом, ложкой по лбу получил.
   - Отпусти, - потребовала она.
   - Не могу. Я тебя почти соблазнил, а ты хочешь, чтобы я остановился в шаге от победы?
   - Что ты несёшь? От какой победы?
   Поцеловал её и заверил:
   - Мы всё успеем. У нас целый день впереди.
   Ложку пришлось бросить на пол.
   Как выяснилось позже, дня было мало. Когда Андрей всё содержимое коробок и чемоданов осмотрел, количество вещей оценил, слегка запаниковал.
   - Мы никогда это не разберём, Кать.
   - Разберём. - Она была полна уверенности.
   - Твоим книгам места даже на кровати мало, куда мы их поставим?
   - В тот шкаф.
   - А мои диски?
   - Переедут вон на ту полку.
   Жданов упёр руки в бока и огляделся.
   - Может, пообедаем? Для начала.
   Катя решительно покачала головой.
   - Нет. Ты же недавно завтракал!
   - А время обеда.
   - Вот именно. А кто-то говорил, что мы за день управимся. Время обеда, а мы ещё не начали толком. Положи вот эту коробку на верхнюю полку, в шкаф.
   - А что в ней? - Жданов с интересом оглядел круглую картонную коробку с цветочным орнаментом.
   - Там моя шляпка. - Катя открыто улыбнулась.
   Андрей фыркнул.
   - Что?
   - Самая настоящая шляпка, с широкими полями и большим зелёным бантом. Я её из Парижа привезла. Когда там жила, меня на свадьбу пригласили. - Намеренно говорила только о себе, не вспоминая о Старкове. - Обязательным условием наряда была шляпка. Я её долго выбирала и просто обожаю. Правда, кроме этой свадьбы больше никуда её не надевала.
   Андрей крышку приподнял, посмотрел и плечами пожал.
   - Можем на следующий Новый год устроить в "Зималетто" костюмированный бал.
   Катя швырнула в него маленькой подушкой и потребовала:
   - Положи коробку наверх!
   Перемещать свои вещи на другие места, было странно и непривычно. Андрей долго разглядывал свои модели ретро-машин, которые всегда стояли на полке шкафа, а теперь переехали на стеллаж напротив, задумчиво хмыкнул и кинулся на Катин зов, когда она подхватила слишком тяжёлую для себя стопку книг.
   - Что ж ты делаешь-то?
   - Мы молодцы, - заявила она, отдуваясь. - Кстати, ты что, в гольф играешь?
   - Я?!
   - Я нашла несколько клюшек, правда, они в упаковке.
   - Я не играю, - отказался Жданов. - Может, Малиновский?
   - Да? И сколько у тебя вещей Малиновского?
   Андрей плечами пожал.
   - Понятия не имею.
   - Ясно... А клюшки ему верни.
   - Верну.
   - Болтун.
   Он ей пальцем погрозил.
   - Не наговаривай.
   Катя рассмеялась.
   Стопку книг на стол пристроил и к Кате направился, за поцелуем. А когда в дверь позвонили, нахмурился.
   - Зорькин?
   - Я не знаю. Вряд ли, он и вчера наработался. Сегодня его сюда не заманишь.
   - А кого тогда принесло?
   Открыв дверь, Андрей подумал, что хмуриться нужно было бы именно в этот момент. Правда, навряд ли кого-нибудь заинтересовала его нахмуренная физиономия. Воропаев решительно дверь рукой открыл и вошёл в квартиру. За ним следом вошла Кристина.
   - Чем занимаетесь? - поинтересовался Саша.
   - Сказал бы я тебе, - буркнул Жданов себе под нос, но помог Кристине снять лёгкий плащ.
   Воропаев хохотнул и пальцем ему погрозил.
   - А вот намёков не надо. Говори начистоту. Портишь Катерине репутацию? Смотри, жениться придётся.
   - А не пошёл бы ты? Явился... родственник. Я от тебя когда-нибудь избавлюсь?
   - Одно твоё желание, Андрюша!..
   - Прекратите, - Кристина махнула на них рукой, потом к Андрею потянулась и поцеловала того в щёку. - Привет, дядька. Как у тебя настроение?
   - Так себе. У нас уборка.
   - А Катя? - Кристина выглядела немного смущённой.
   Жданов махнул рукой в сторону комнат.
   - Там. - И воскликнул: - Катя! У нас гости.
   Она из спальни вышла, гостей увидела и замерла в удивлении, в основном из-за появления Кристины. Руки о джинсы вытерла и растерянно глянула на Жданова. А тот едва заметно подмигнул.
   Александр только усмехнулся, как всегда забыв поздороваться, сразу осматриваться начал, а Кристина к Кате подошла и протянула ей красиво упакованную коробку.
   - Вот, я купила вам подарок. У вас же новоселье?
   Пушкарёва, немного сбитая с толку, попробовала ей улыбнуться.
   - В каком-то роде, наверное, новоселье.
   - Вот видишь! Это ведь на самом деле новоселье! У Андрюши не квартира была, а берлога холостяцкая. Я столько раз говорила Ки... Ему говорила, что здесь порядок надо навести, чтобы красиво было, а он только отмахивался. А теперь ты наведёшь. Вот смотри, - она сама открыла коробку, - тут бабочки красивые и цветочки, я каждый сама выбирала. Повесишь на занавески. Знаешь, как красиво будет? Празднично!..
   Андрей закатил глаза, но Катя на это никак не отреагировала, а послушно пошла за Кристиной в спальню. Бабочек на занавески вешать. Жданов на Александра посмотрел и по лбу себя постучал.
   - Ты спятил?
   - Да ладно тебе, пусть пообщаются. Крис сама захотела, только одной ей страшно было идти.
   - Да я не об этом! Какие бабочки-цветочки?!
   Саша рассмеялся.
   - А ты как думал? В твоей квартире появилась женщина.
   - Боже мой...
   Бабочек на занавески всё-таки нацепили. Андрей с проявившимся неожиданно любопытством за этим действом следил, удивлялся, сколько может времени понадобиться на такую глупость, почему чуть ли не по линейке нужно вымерять между этими дурацкими бабочками расстояние, а потом, когда всё было сделано, и Катя с Кристиной отошли, чтобы со стороны трудами своими полюбоваться, вдруг дружно решили, что занавески надо менять.
   - Я так понимаю, что у нас начинается ремонт? - язвительно поинтересовался Андрей, а Кристина нетерпеливо махнула на него рукой.
   - Зато будет красиво! А ты ничего не понимаешь, Андрюша.
   - Куда уж мне, - фыркнул он.
   - Это куда? - спросил Саша, достав из коробки папки с непонятными бумагами.
   Катя у него стопку забрала.
   - Это я в спальню отнесу, в стол.
   Он глянул на неё исподлобья.
   - Рада?
   - Чему?
   - Всему этому. Ты, вообще, уверена, что правильно поступаешь?
   - Нет. Но как иначе я это выясню?
   Саша хмыкнул.
   - Логично.
   Снова в коробку заглянул и достал диплом. Открыл его. Катя обернулась на Воропаева через плечо, увидела его со своим дипломом в руках и почему-то замерла, смутившись. Саша глаза на неё поднял, потом улыбнулся, правда, улыбка вышла немного кривой и полной сожаления.
   - Отец бы с ума сошёл.
   Она кивнула.
   - Знаю. Я это пережила.
   - Да... Валерий Сергеевич очень тобой гордится.
   Саша документ закрыл и Кате протянул.
   - Держи. - С корточек поднялся и совсем другим тоном поинтересовался: - Эти книги куда?
   - В шкаф, в тот.
   Он отошёл, а Пушкарёва вздохнула с облегчением.
   - А в Индию я всё-таки поеду, - сказала ей Кристина, когда Катя в спальне появилась. - Куплю себе настоящее сари, голубое. Мне идёт голубой цвет. А тебе светло-зелёное привезу. И Кире тоже, и Маргарите. А когда я вернусь, мы устроим вечеринку в индийском стиле. Здорово я придумала?
   Катя только улыбнулась. Папки сунула в ящик стола, а фотографии, что в руках держала, расставила на полке над изголовьем кровати. Там уже стояли фотографии Андрея, его родители, Ждановы и Воропаевы вместе, раньше здесь была ещё одна - Кира с Андреем в обнимку, но она исчезла, а куда именно Катя решила не спрашивать. Поставила свои, передвинула немного, чтобы красивее смотрелось.
   - Я люблю вечеринки, - продолжала Кристина, перебирая Катины украшения. - Когда я училась в Италии...
   - Ты училась в Италии?
   - Да, правда, не долго.
   - И что ты изучала?
   Повисла пауза, после чего Кристина легко отмахнулась.
   - Это совсем неважно, это было давно. Но какие мы устраивали вечеринки!.. Я до сих пор их помню. И маскарады даже. Никто никого не узнавал, так весело было!
   Катя улыбнулась, чтобы сделать Кристине приятно, отошла к шкафу и стала по очереди вешать на место костюмы Андрея.
   - Это твои родители?
   Обернулась, увидела Кристину с фотографией в руке и кивнула.
   - Да.
   - Мама у тебя... симпатичная.
   В этом был намёк и даже не скрытый, и Катя растерялась, не зная, как отреагировать.
   - А это?.. Ах, да.
   - Что ты там увидела? - Из недр шкафа вынырнула и оглянулась. Кристина сидела на постели и фотографии разглядывала. - Это мои друзья.
   - Да, я поняла. Я её помню. Она работала у Андрюши.
   - Лариса, - подсказала Катя.
   - Помню. А ты её любила?
   - Конечно. - Катя на самом деле удивилась. - Она была моей лучшей подругой.
   - Да? А у меня никогда не было лучшей подруги. Просто подруги были, а вот лучшей...
   - У тебя была сестра.
   Кристина посмотрела с интересом.
   - Думаешь, это почти одно и то же? Лучшая подруга и сестра?
   Катя плечами пожала.
   - Мне кажется, что да. У меня вот сестры не было... То есть... Ну да, не было, зато была Лариска.
   - Ты ей всё рассказывала?
   - Да.
   - А она советы давала?
   - Давала. - Катя улыбнулась. - Она же старше была, и давала советы. Правда, я не всегда её слушала.
   Кристина кивнула.
   - Кира вот тоже меня не всегда слушает. Считает, меня глупой.
   - Неправда.
   - Правда. - Она улыбнулась. - Она сама это говорит. Что где-то там, - Кристина ткнула пальцем в потолок, - ошибка произошла, и я родилась первой. А должна была она. - Пожала плечами. - А я совсем не уверена, что хотела бы быть Кирой.
   - Кирой бы ты не была.
   - Правда? Может быть.
   Андрей заглянул в комнату и посмотрел на них, потом сказал:
   - Я обед закажу. Хватит уже работать.
   - Чуть-чуть осталось.
   - Вот-вот. Кристин, ты у нас сейчас как, вегетарианка?
   Она кивнула, продолжая на фото смотреть. Жданов Кате подмигнул и дверь закрыл. Катя разулыбалась, а когда он за дверью скрылся, снова в шкаф сунулась и застегнула молнию на чехле с его смокингом.
   - Я её не толкала. Она сама упала.
   Катя не сразу поняла, о чём Кристина говорит. Через плечо оглянулась, а в лицо ей посмотрев, замерла.
   - Что?
   - Это правда, не я. - Кристина решительно замотала головой, а потом сильно зажмурилась. - Но я хотела, чтобы она упала, и она упала.
   - Кристина, о чём ты говоришь? - Катя повернулась и к дверце шкафа привалилась.
   - О ней. - Пальцем по фотографии провела. - Она не была хорошей... Кира из-за неё плакала, часто, и мне жаловалась. А я что могла сделать? Только сказать, что всё пройдёт. А она всё равно плакала.
   - Я ничего не понимаю... Откуда ты знаешь, что она упала?
   - Я видела. - Кристина глубоко вздохнула. - Я не хотела тебе говорить, вообще никому не хотела, но ты же говоришь, что она была твоей сестрой. Ты ведь хочешь знать? - Посмотрела на Катю. Встретила больной, несчастный взгляд и по-детски шмыгнула носом. - Я, правда, её не толкала.
   Катя головой замотала, повернулась, потерянно оглянулась и на кресло опустилась.
   - Ты... не правду говоришь, Кристина. Она сама не могла.
   Та побледнела. Уставилась на Катю с ужасом.
   - Я не вру. Не вру!
   - Ты хочешь сказать, что дома у неё была?!
   - Я пришла, поговорить. - Кристина в волнении начала жестикулировать. - Поговорить с ней. Просто поговорить.
   Дверь открылась и обе вздрогнули.
   - Кать, а сладкое что-нибудь заказать?.. - Андрей на полуслове замолчал, встретив безумный взгляд. - Что случилось? - Обернулся на Кристину. - Вы ругаетесь, что ли?
   За его спиной возник Саша и нахмурился, правда, не сказал ничего.
   - Рассказывай, - попросила Катя. - Ты к ней пришла, и что?
   Кристина смотрела на брата, задохнулась неожиданно и выпалила:
   - Я хотела с ней поговорить. Сказать, что Кира из-за неё плачет. Она ведь мне говорила, что эта девушка, вот она... - Снова на фотографию показала. - Она смеётся над ней. А Кира переживает, она всегда переживает, для неё это важно... быть лучше других. Я узнала адрес, мне Жора сказал, написал на бумажке, и я пошла. Купила ей открытку... А она не хотела со мной говорить, она злилась, не знаю на кого. И мне гадостей наговорила - и про Андрея, и про Киру. Не хотела меня слушать. Я ей сказала, что заплачу, если она уволится.
   - Как она упала? - спросил Саша, а Катя с ужасом на него посмотрела.
   Кристина снова головой замотала.
   - Это не я. Она гадости мне говорила, кричала, сказала, что мне не стоило приходить. Что она говорить со мной не хочет, не обязана и ей вообще наплевать... на Киру и на всех. - Поморщилась. - Пошла на балкон, а там рамы такие... нараспашку. Я таких никогда не видела. А она...
   - Лариса, - зачем-то сказала Катя.
   Кристина кивнула.
   - Да. Она на табуретку влезла, потянулась наверх, там шкаф стоял... Я её не толкала, но мне в тот момент очень захотелось, чтобы она упала. Она такие гадости говорила, я не хотела слушать, хотела, чтобы замолчала... Но я её не толкала, Саша! Она сама!
   - Ты почему мне раньше не сказала?!
   - Зачем ей влезать на табуретку?!
   Андрей к Кате подошёл, с кресла поднял и прижал к себе.
   - Тише...
   Она из рук его вывернулась, чтобы снова посмотреть на Кристину.
   - Зачем?!
   Та смотрела на неё с ужасом.
   - За сигаретами... Она пачку выронила, хотела её поймать, покачнулась... и упала, прямо из окна. А пачку я забрала. - На Сашу посмотрела. - Я её спрятала. - Он на кровать рядом с сестрой сел и обнял её. А Кристина добавила совсем тихо: - Она даже не кричала. Она... просто вылетела наружу, я даже не поняла, что произошло. А табуретка осталась, и сигареты на полу...
   Катя в плечо Андрея уткнулась и заплакала. Он сильно сжал её, словно так мог заставить её успокоиться.
   - Тебя никто не видел? - спросил Жданов, обращаясь к Кристине. Та только плечами пожала, довольно равнодушно.
   - Я не знаю. Я даже не смотрела, когда вышла. Там люди были, на улице, все кричали, а я просто ушла.
   Катя уши руками закрыла.
   - Почему ты мне раньше не сказала? - спросил Саша, прижимая голову сестры к своему плечу.
   - Чтобы ты не ругался. Ты бы сказал, что мне не нужно было с ней говорить, что это не моё дело.
   Он глаза в изнеможении прикрыл.
   - Чёрт, это никогда не кончится.
   Кристина голову подняла и на Катю посмотрела.
   - Она просто упала, Кать, просто упала.
   Андрей от пола её приподнял и по спине погладил.
   - Тише, тише...
   - Эта табуретка, эта дурацкая табуретка... - Катя слёзы вытерла, а когда Жданов в гостиную вошёл, проводив Александра и Кристину, посмотрела на него и нервно улыбнулась. - Это было главным доказательством, что она сама прыгнула. Поставила табуретку, встала на неё и через окно...
   Андрей подошёл к ней и в макушку поцеловал.
   - В милиции даже не говорили о том, что это случайность. Понимаешь в чём дело? Сразу в эту табуретку упёрлись... Господи, как я Кольке это скажу?
   - Это на самом деле случайность.
   - Я понимаю! - воскликнула она и снова заревела.
   - Пойдём. - С дивана её поднял и увёл в спальню. Рядом лёг и обнял. Катя слёзы вытерла и стала смотреть на бабочек на занавеске.
   - Она много раз курить бросала и всё безуспешно. Колька над ней подшучивал постоянно. Мол, всё она может, вот только курить бросить ей не под силу. А Лариска старалась, на "слабо" себя брала... - Всхлипнула. - Полтора года назад поклялась, что всё, а сама... - Слёзы ладонью вытерла. - Прятала сигареты ото всех.
   Андрей по волосам её погладил, не решался её перебить.
   - Они её и сгубили. Колька всегда говорил, что сигареты сведут её в могилу. Но это ведь шутка была! Такая дурацкая, не смешная шутка.
   Он укачивал её, как ребёнка пока она ревела в голос, уткнувшись лицом в подушку. Потом долго лежали в тишине, за окном ещё солнце, деревья шумят, детские голоса, а в комнате тихо-тихо, только слышно, как часы тикают.
   - Я тебя люблю, - сказал Андрей, чтобы нарушить эту тишину и голос Катин услышать.
   - А я тебя. Люблю.
   Поцеловал в щёку, потом сказал:
   - Снимем этих дурацких бабочек.
   Катя слабо улыбнулась.
   - Нет, пусть повисят. Немножко.
   На спину перевернулась и на Андрея посмотрела заплаканными глазами.
   - А ведь если вдуматься, Андрюш... Это всё она, Лариса нас всех свела.
  
  
   Эпилог.
  
   Август 2006 года
  
  
   Юлиана отчего-то заволновалась, заметив Маргариту среди гостей на этом вечере. Они не встречались уже несколько месяцев, она и Павла-то почти не видела, он как-то умудрялся забирать и привозить Гошу, избегая встречи с ней. Мимо прошли приготовления к свадьбе, сам великий день, короткое недельное свадебное путешествие, и Юлиане даже в какой-то момент показалось, что её от жизни отрезали. Просто взяли и вычеркнули. Она не просто вышла замуж, она оказалась за высокой стеной, не могла видеть из-за неё ничего и из-за этого злилась и частенько впадала в раздражение. Единственное счастье, что Виктор, её новоиспечённый супруг, человеком был не просто терпеливым, а иногда напоминал ей толстокожего и непробиваемого счастливца, которого волнует только то, что касается непосредственного его. А на все её взбрыки он смотрел сквозь пальцы и с улыбкой. Он её любил. Наверное. И статус замужней женщины сам по себе был весом. А уж заполучить в мужья такого удачливого и завидного жениха, как Виктор... В общем, ей повезло. По этому поводу ей даже с самой собой поспорить не удавалось.
   Со Ждановым встретилась только вчера, после двух месяцев разлуки. Он улетал с Гошкой на море, отдыхать, Юлиана сына привезла в аэропорт, отказалась от помощи мужа, и когда с Павлом глазами встретилась, в горле снова встал ком. Ей снова стало горько, и из-за этого разозлилась.
   - Папа, я взял маску, которую мы купили в Киеве. Она хорошая.
   - Отлично. - Пал Олегыч сына обнял, посмотрел на Юлиану и сказал: - Привет. - Тон был лёгкий, словно они каждый день виделись, и ничего не случилось при их последней встрече, да и после неё.
   Виноградова ему кивнула и не сказала ни слова. Обратилась к сыну, давала ему последние наставления, а потом поцеловала.
   - Будь умницей, хорошо?
   - Обещаю, мам.
   - Вот и замечательно. И один в воду не лезь, я тебя прошу. Только с папой.
   - Нам нужно идти, Юль, посадку уже объявили.
   Она кивнула. Кивнула, и так и не сказала ему ни слова. Из-за этого после не могла себе найти покоя, ругала себя, удивлялась, расстраивалась. Пыталась представить, что Жданов о ней подумал. Наверное, что она обижена на него, зла, а она просто с голосом справиться не смогла. Боялась, что если заговорит, то голос сорвётся или скажет что-то не то, и это потом невозможно будет исправить.
   А встретив сегодня Маргариту, поняла, что все ощущения усилились, и даже появилась трусливая мыслишка с вечера уйти. В руку мужа (всё ещё забывала порой, что у неё теперь муж есть) вцепилась, он удивлённо взглянул.
   - Что-то не так?
   - Нормально всё. Я отойду, нужно поговорить с одним человеком.
   - Конечно.
   Маргариту старалась избегать. К знакомым подходила, только удостоверившись, что Ждановой поблизости нет. Почему так себя вела, Юлиана объяснить не могла. Она не боялась её, и не стыдилась, но встретиться с ней лицом к лицу, было бы слишком серьёзным испытанием. Сейчас, в сложившихся обстоятельствах. Они и так не часто разговаривали, обсуждать им было, по сути, нечего. Маргарита зачастую просто отворачивалась от неё, делая вид, что не замечает и Виноградова ей не интересна. Но при этом Юлиана всегда знала, что они стоят на одной ступени, на одной линии, где-то недалеко друг от друга, и общего у них, наверное, намного больше, чем обеим хотелось, а вот сейчас всё это стало неважным и принять эти перемены ей пока не удавалось.
   Но они всё равно встретились, в дамской комнате, Юлиана вошла и едва удержалась, чтобы не шагнуть обратно, увидев Маргариту у зеркала. Поняла, что струсила, пусть и на короткое мгновение, но струсила, и на себя разозлилась. Независимо вскинула подбородок, вошла, и дверь за собой прикрыла. Видела, что Маргарита настороженно наблюдает за ней, глядя в зеркало.
   Хлопнула дверь кабинки и обе вздрогнули от неожиданности. Появилась девушка, к раковине между ними протиснулась и натянуто улыбнулась.
   - Извините.
   Юлиана посторонилась.
   - Ничего.
   Через минуту остались одни, Юлиана достала из сумки помаду и украдкой за Ждановой наблюдала.
   - Ты что-то хочешь мне сказать? - поинтересовалась Маргарита, не выдержав.
   Виноградова плечами пожала.
   - Нет.
   - С замужеством поздравляю.
   - Меня или себя?
   Маргарита посмотрела на неё, и они взглядами встретились.
   - Нас обеих. Хороший выбор. Только не испорти всё.
   - Может, вы мне ещё совет дадите, как мужа держать? Чтобы уж наверняка.
   Маргарита даже бровью не повела.
   - Зря ты так горячишься. Или ты на самом деле меня винишь?
   - Я? Ну что вы. В голову такого никогда не приходило!
   - Зря ты так, вины моей нет. - Маргарита спокойно убрала косметичку в сумку и плечами пожала, достаточно равнодушно, хотя Юлиана в этот момент взглядом её практически прожигала. - Я его не отпустила, да. Но я его и не держала. Как я могла это сделать, интересно? Просто он сам всё понял в один прекрасный момент. - На Виноградову посмотрела. - Зачем он тебе? У него уже возраст, у него проблемы, обязанности. Он старше тебя на двадцать лет. Скоро внуки появятся, а тут новая семья...
   Юлиана горько усмехнулась.
   - Да. А вы очень постарались ему это объяснить. Долго старались, и я даже знаю, когда эта миссия с успехом завершилась. Гошке лет пять было.
   - Юля, он тебе не нужен. Тебе нужен молодой, перспективный, с кем можно вместе в будущее смотреть. Поэтому и говорю, что выбор правильный сделала. Так что, не расстраивайся. И не жалей. - Маргарита улыбнулась ей и к выходу направилась. А Виноградова в край раковины вцепилась и сказала:
   - Я его люблю. И вы зря думаете, что победили. Просто я устала воевать.
   Маргарита покачала головой.
   - Я с тобой не воевала. Просто у меня семья, за которую я вправе бороться. И я это делала.
   - А у меня никаких прав нет, - пробормотала Юлиана, оставшись одна.
   Поздно вечером Витя поскрёбся в дверь ванной комнаты, где Юлиана заперлась, наверное, час назад. Думала, что он спит, а она всё плакала, в полотенце уткнувшись, и на телефон смотрела. Чего проще набрать номер Жданова и сказать ему что-нибудь до неприличия глупое, но чтобы он откликнулся и как раньше поклялся, что он старается. Сейчас она даже на это была согласна. На простое обещание, которое он, конечно же, не сдержит, но тогда всё вернётся на круги своя и ей станет спокойнее. Она заживёт прежней жизнью, в которой точно знала, о чём мечтать и чего ждать.
   - Юля, открой.
   Подышала, стараясь справиться с рыданиями.
   - Я сейчас приду, Вить. Иди, ложись.
   Он не ушёл, к стене привалился, и руки на груди сложил. Помолчал, потом снова попросил:
   - Выходи, хватит рыдать. Слезами делу не поможешь.
   - Я не могу...
   - Всё ты можешь. Просто не хочешь. - Посмотрел на свои босые ноги, и решил: - Я спать. А ты ему не звони. Позвонишь - разведёмся.
   Юлиана глаза закрыла и затылком упёрлась в холодную кафельную стену. Сидела долго. Не плакала, не рыдала больше. Думала, звонить или нет. Потом ногой от себя телефон отодвинула.
  
  
  
   - Как же дома хорошо. - Катя свет в прихожей включила и посторонилась, пропуская Андрея в квартиру. Тот чемодан поставил, сумку с плеча скинул и усмехнулся.
   - Вчера ты говорила, что тебе на пляже хорошо.
   - Дома лучше. Дверь запри.
   - Дверь я запру. А то оглянуться не успеешь - полная квартира родственников.
   Катя сняла туфли, босиком в гостиную прошла и на диван села, вытянула ноги и глаза прикрыла. Через полминуты Жданов оказался рядом и к своему боку её притиснул.
   - Кто-то хотел разбирать вещи, - напомнил он.
   Она застонала в голос.
   - Не могу.
   - А порядок? Ты же у нас фанат.
   - Я исправлюсь, - пообещала она и рассмеялась. - Будем жить в беспорядке. Потом приедет твоя мама, и я в её глазах, на всю оставшуюся жизнь, превращусь в ужасную хозяйку.
   Андрей усмехнулся.
   - Знаешь, что мне больше всего понравилось? На всю оставшуюся жизнь.
   Катя улыбнулась и голову ему на плечо положила.
   Чуть позже начались звонки. Сначала Пушкарёвы удостоверились, что они без проблем долетели, Катя минут пять рассказывала матери о том, как они отдохнули, об Испании и отеле, словно не говорила ей всего этого пару дней назад из того же самого отеля. Потом позвонила Маргарита и сообщила, что планы на завтра несколько изменились, а последним проявил себя Воропаев, и вот с ним Катя проговорила дольше всего. Андрей ходил вокруг и возмущался в полный голос, а когда на него, наконец, обратили внимание, и Катя трубку положила, поинтересовался:
   - Как я понимаю, всё отменяется?
   - Ничего не отменяется. Просто мама твоя поедет одна, с водителем, ей ждать нас некогда, у неё самолёт днём. А мы поедем с Сашей.
   - Маму провожать не поедем?
   - Она не хочет. Говорит, чтобы мы с Сашей ехали. В конце концов, мы ради этого и вернулись раньше.
   Жданов кивнул.
   - А родителям ты сказала?
   - Нет. - Катя замялась, но тут же заверила: - Я потом им скажу.
   Он спорить не стал.
   Они на самом деле вернулись на несколько дней раньше, когда стало ясно, что ни Кира, ни Кристина на годовщину смерти родителей в Москву не приедут. Кристина никогда на кладбище не ездила, словно до сих пор смириться не могла и от мыслей о смерти родителей отмахивалась, а Кира вырваться не смогла, и никто не стал спрашивать почему. Она из Москвы уехала всего пару месяцев назад и, видимо, возвращаться не хотела, чтобы душу не бередить. Саша же из Нью-Йорка прилетел, и Катя решила, что стоит поехать на кладбище вместе с ним. Чтобы самой посмотреть, уважение проявить... Сама до конца не понимала, зачем это делает, раз уж всё решила не так, как, наверное, рассчитывал Юрий Воропаев, составляя завещание, но поехать захотела, особенно в такой день.
   - Зайдем к Ларисе, - сказала она, когда на следующий день цветы покупали.
   Саша посмотрел на неё.
   - Если ты не возражаешь, - добавила Катя, удивившись его взгляду, но Воропаев улыбнулся и безразлично пожал плечами.
   - Нет, конечно, не возражаю. - И к своему букету тёмно-красных роз добавил две белые.
   - Она любила белые розы.
   - Значит, я угадал.
   На могиле Воропаевых пробыли меньше времени, чем Катя ожидала. Саша вдруг сильно занервничал, и стало понятно, что ему не терпится уехать. Цветы положили, постояли в молчании несколько минут, Катя зажгла привезённую с собой свечу, а сама украдкой на Воропаева косилась. Он выглядел хмурым и отчего-то рассерженным. Часто оглядывался, чувствуя себя не в своей тарелке.
   Катя цветы, которые Саша просто на мраморную плиту положил, поставила в импровизированную вазу и воды налила. Выпрямилась и ладони о джинсы вытерла.
   - Давайте поедем уже, - в нетерпении проговорил Саша.
   - Поехали, - согласился Андрей.
   Воропаев первым направился к машине, а Катя напоследок оглянулась. Андрей приобнял её за плечи и наклонился к ней.
   - Всё нормально?
   - Да. Даже не ожидала, что так спокойно буду себя чувствовать.
   - А Сашка вот дёргается.
   Она кивнула.
   А вот на могиле Ларисы горло перехватило. Тут уже Катя торопилась. Если бы приехала одна или с Колькой, наверное, долго бы на лавочке просидели, а вот на глазах у Андрея и Саши, Кате было неловко. Что-то делала, быстро прибралась, цветы поставила, посмотрела на портрет, с которого Лариска как прежде задорно улыбалась, и незаметно вытерла слёзы. Саша стоял чуть в стороне, наблюдал за ней и курил уже вторую сигарету подряд. Две белые розы продолжал держать в руке и не приближался.
   - Пойдём? - осторожно обратилась к нему Катя, отойдя от могилы.
   Воропаев дым в сторону выдохнул и кивнул. А потом сказал:
   - Идите, я сейчас докурю и приду.
   Катя с Андреем пошли к машине, Жданов что-то ей на ухо говорил опять, а Саша им вслед смотрел. Потом подошёл к могиле и на корточки присел, посмотрел на портрет. Невесело усмехнулся.
   - Вот так вот, бельчонок, - едва слышно проговорил он. - Я же говорил тебе, что жизнь - штука непредсказуемая, а ты не верила. В игры какие-то играла, досье это... Мне даже интересно, что ты собиралась с ним делать. - Положил розы на белый гранит. - Твои любимые, я не забыл.
   Затянулся в последний раз и сигарету выкинул, потом поднялся и пошёл к машине, не оглядываясь.
  
  
  
  
   P.S.
  
   Сентябрь 2005
  
   - Жданов, Жданов... - Она повернулась, намеренно медленно, чтобы покрасоваться и руку в бок упёрла. - Жданов - это пройденный этап. Или тебя это беспокоит?
   - Почему меня должен беспокоить Жданов?
   - Вот и я думаю. Тогда зачем спрашиваешь?
   - Просто интересно.
   Посмотрела на него в упор.
   - Ты ревнуешь?
   - Нет.
   - Ты ревнуешь.
   - Тебе этого хочется?
   Она подошла к постели и на него посмотрела.
   - Иногда я думаю о том, как жила до тебя. Кажется, у меня была вполне счастливая жизнь.
   Он рассмеялся.
   - Да ты что?
   - Возьми меня замуж.
   - Зачем тебе замуж? Такие, как ты, замуж не выходят. Долго.
   - Такие, как я?
   - Ты из любого мужика подкаблучника сделаешь.
   - Из тебя не буду.
   - Вот уж не уверен.
   Она улыбнулась ему и коленом встала на кровать.
   - Я могу дать тебе испытательный срок.
   - Отстань, Ларис.
   - Ты просто не хочешь, - вдруг поняла она.
   - А если и правда, не хочу?
   Встала и одёрнула сорочку. И зачем-то повторила:
   - Ты не хочешь.
   - Милая, ты что себе навыдумывала?
   Повернулась к нему спиной и платье со спинки стула взяла.
   - Разве я тебе что-то обещал?
   Сглотнула и головой покачала.
   - Нет.
   - В том-то и дело.
   - Ты специально это говоришь?
   - Может и так, может и специально. - Он разозлился и в голосе зазвучал металл. Поднялся и за брюками потянулся. - Я скоро уеду, и на этот раз меня не будет очень долго. А ты себе что-то придумала, бельчонок. Ты на самом деле думала, что я на тебе женюсь?
   - Пошёл к чёрту!
   Он рассмеялся.
   - Вот это уже другой разговор, вот такой ты мне нравишься больше, чем с разговорами о любви. Ларка...
   Платье на плечи натянула и к нему повернулась. Посмотрела с горечью.
   - Ты дурак, Воропаев. Я ведь на самом деле тебя люблю. А у тебя в голове только два имени - Кира и Кристина. Ну что ж, это твой выбор. А я без тебя проживу, а вот как ты без меня - вопрос. Засохнешь, как сухарь.
   - Сухарь, - повторил он с насмешкой и к ней подошёл. Приподнял одним пальцем её подбородок и в глаза заглянул. - Это почти угроза.
   Лариса кивнула.
   - Да. Но знаешь, я, правда, считаю, что тебя нужно заставить выучить ещё одно женское имя.
   - Твоё? - полюбопытствовал он.
   Смотрела ему в глаза, губы раздвинулись в холодной улыбке.
   - Надо подумать.
   Саша к ней подался, хотел поцеловать, но Лариса отшатнулась.
   - Не твоё. Не трогай.
   Воропаев приподнял одну бровь.
   - Уже не моё?
   - Ты сам так захотел.
   Он вздохнул.
   - Так будет лучше. Без меня ты будешь гораздо счастливее.
   - Да. - Лариса отступила, не спуская с него глаз, и сказала: - Ты прав. Без тебя я буду жить долго и счастливо. Именно так и будет.
   Когда дверь за ней закрылась, Саша задумался на секунду, потом кивнул.
   - Надеюсь, так и будет.
  
  

Конец

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   291
  
  
  
  
Оценка: 7.25*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"