Не может быть. По-моему, случилось:
Навязчивые мысли — об одном.
Нет ночью сна и нет покоя днем,
Неровный пульс, дыханье участилось.
Симптомы явные, диагноз подтвержден.
Обидно — ведь совсем не кстати это.
Ни помощи, ни дельного совета,
Лекарства нет, и заболевший — обречен.
Возможно, и не каждый был бы рад
Вернуть привычных, четких мыслей ход.
Нет, надо подождать, и все пройдет...
Случилось это ровно год назад.
Но, как известно, время — лучший лекарь.
И, отогнав на все недуги и злость,
Я поняла: похоже, обошлось,
Не нужен мне ни врач и ни аптекарь.
И все в порядке — осложнений нет,
Ритмичный пульс и ровное дыханье.
Воспоминанья, разочарованье...
Как жаль, что у меня иммунитет.
* * *
Ветры лето принесли
с юга,
Жизнь вокруг, и мы внутри
круга.
Он стихи мне посвящал,
песни
И всю жизнь быть обещал
вместе.
Но погода начала
плакать —
Это осень развезла
слякоть.
Песни больше не слышны —
тихо.
Мне от этой тишины
лихо.
Мой непризнанный кумир
спился,
Он давно на этот мир
злился,
Хоть сто раз пытался дать
слово,
Что сумеет жизнь начать
снова.
—-----------------
...Вьюга рыдает в январской ночи —
холодно.
Зябко котенок прижался к печи —
холодно.
Чахнут цветы на замерзшем окне —
холодно.
В доме моем одиноком — вдвойне
холодно.
Не согревает пуховая шаль —
холодно.
Это в душе, где немая печаль,
холодно...
—-----------------
Побежала с гор вода
талая,
Подмигнула мне весна
шалая.
Хватит мучиться, в тоске
корчиться.
Снова жить сегодня мне
хочется.
* * *
Он звал —
я тут же откликалась,
Он гнал,
а я понять пыталась
И спрашивала:
быть или не быть?
Он знал:
душа моя металась.
Но ждал,
а я сопротивлялась,
Пытаясь выбрать:
жить или служить.
Страдальная
Пригубила сердцем горькую отраву —
Ты пошел налево, я пойду направо.
Сколько в море капель, в небе ярких звезд? —
Так не сосчитать мне выплаканных слез.
Отмели метели. Настоялись травы.
Я сверну налево, ты свернешь направо.
Снова перед нами узенькие стежки.
Снова отступили от прямой дорожки.
И себе, упрямым, мы совсем не рады.
А не лучше ль прямо? И все время рядом.
* * *
Ни слова упрека, обиды, мольбы.
Ни стона, ни вздоха, ни тени борьбы —
Ни жестом, ни взглядом. Не видно, не слышно...
Тебе — жить и думать: как вышло, так вышло.
Тебе не изведать немого удушья
От горько-соленой промокшей подушки,
Тебе не узнать, что и вправду бывает,
Что утро с рассветом не наступает...
Как сердце боится и слышать не хочет
Дыханье пустой наползающей ночи!..
* * *
Я уходила навсегда,
Кляня тебя, твой рай и ад,
Все дни, сплетенные в года,
Насмешливый прощальный взгляд,
Болезни от магнитных бурь,
Кота, застрявшего в трубе,
Свою доверчивую дурь,
Мою привязанность к тебе.
Я шла, ругая все и вся,
Гнала подкравшуюся грусть...
И ненавидела себя
За то, что все равно вернусь.
* * *
Ты что-то мне кричишь,
но я тебя не слышу,
Ты в дверь мою стучишь
иль крупный дождь по крыше?
Ты, видимо, забыл,
как гордо и устало
Вчера ты уходил,
а я не отпускала...
Товарищ, вы к кому?
Вы адресом ошиблись.
Вы, судя по всему,
о прошлое ушиблись.
* * *
Я карточку из рамки выброшу,
Я полминутки счастья выпрошу,
Я кудри ярким цветом выкрашу
И тихо попытаюсь спеть:
О том, что было или не было,
О ком забыла, хоть и нежила,
И не смогли мы, как бы не жили,
Преодолеть людскую спесь.
Я подружусь с автоответчиком —
Мне от него скрывать-то нечего.
И долгим-долгим летним вечером
Ему исполню эту песнь.
* * *
В ту ночь, что, убаюкав все надежды,
Дождем рисует лики на стекле,
Я, обернувшись в белые одежды,
Во сне опять летаю на метле.
Отбросив и удачи, и невзгоды,
Там, где никто не сможет осудить,
Вдыхаю я запретную свободу,
Которой нет, и вряд ли может быть.
А утром, с чувством полного покоя,
Надев опять привычный белый цвет,
Гляжусь подолгу в зеркало пустое,
Не видя, что меня там вовсе нет.
И, заблудившись между сном и былью,
На шабаше я, в маске или без,
Узнаю тех, кто обретает крылья, —
Тех ангелов, что изгнаны с небес.
* * *
...Боже мой! Сколько лет! Я и думать забыла.
А ты просто пришел, как не в лучшем кино.
Твои тапки в кладовке. Зачем сохранила?
Да не знаю сама. Ба, какое вино!
Ты мне что-то твердишь о душе своей пылкой,
О нелегкой судьбе, седине на висках...
Кто сказал, что есть истина где-то в бутылке?
Что-то я не нашла — только боль и тоска.
Захлебнулся огарок расплавленным воском,
И рассвет, как воришка, пробрался в окно.
Осади. Ты отвык. (Верно, было не просто).
Да и кончилась ночь. И допито вино.
* * *
Вы, мне всегда твердя, что я — чума,
Смертельно заразиться не боялись
И постоянно около держались,
Не ведая, что сходите с ума.
Вы говорили, нежных чувств ко мне
Не испытать вам даже под гипнозом,
И редкий идиот, кто при луне
Мне объяснится в рифму или прозой,
Что от меня — чтобы в покое жить —
Подальше лучше надо бы держаться.
И упаси Господь меня любить!..
А может, все же не сопротивляться?
* * *
Бунтуя против собственного я,
С обыденностью бесконечно споря,
Сама с собою постоянно в ссоре,
Я от себя бываю вне себя.
И свято верю в правильность судьбы,
В последовательность, неизменимость.
Но что ж так жаль, что жизнь проходит мимо,
Меня заметить, видимо, забыв?