Темно-синий автобус с зарешёченными окнами медленно пробирался по разбитой загородной дороге. Алевтина устало смотрела в окно. Душная летняя ночь заставила водителя открыть в автобусе все двери, но защитные дверные решётки он оставил закрытыми. Их разблокируют только , когда они прибудут в город. Там Алевтина и ещё двадцать пять ткачих покинут автобус, чтобы разойтись по тесным блокам фабричного общежития. Смена закончена и так приятно после шумных цехов окунуться в ночную тишину. Дорога пустынна. Полпервого ночи-в это время по ней редко ездят. Они уже были на полпути к городу, когда водитель по обыкновения завернул на заправку. Эти ночные заправки всегда пугали Алевтину. "Неужели нельзя было заправиться днём" --с возмущением подумала она. Алевтина вспомнила два изуродованных женских тела, которые она видела всего несколько минут назад, на обочине. Слабый свет автобусных фар лишь на мгновение выхватил из темноты окровавленные останки. Наверное поэтому она несмотря на усталость и плавное покачивание автобуса так и не смогла уснуть.
Алевтина оглянулась назад: почти все её подруги дремали. " Ко всему привыкаешь,"--подумала она . То что сейчас творилось на ночных улицах их города началось давно. Алевтина даже точно не помнила, когда. Ей порой казалось, что так всегда и было-люди убивали других людей, люди охотились на людей...
Водитель припарковал автобус возле третьей колонки. От внезапной остановки некоторые из женщин проснулись. Шофёр несколько секунд внимательно осматривал станцию-нет ли поблизости посторонних, тогда выходить было бы опасно. Но всё было спокойно : кроме рабочего, обслуживающего станцию замершего у колонки с заправочным пистолетом в руках-никого не было.
--Ты долго, Сан Саныч?-спросила у водителя Лиля Долгова, ткачиха из Алевтининой бригады.-А то меня дома уже муж заждался.
--Нет, я быстро,девчата,--отозвался добродушный Сан Саныч.-Сейчас заправимся , сигарет куплю и поедем. Через полчаса уже дома будем
--Ну хорошо, только быстрей,-- попросила Лиля.
--Что, Лилька, не терпиться?-подшутила над подругой Светка Ермакова.
--Да, не терпится!-огрызнулась та.
--Не бойся,Лилька, ничего с твоим мужиком за полчаса не станет,--послышался другой голос. Проснувшиеся девчата быстро подключались к разговору.
--А если всё таки станет?-раздался другой задорный голос из дальнего конца автобуса.
Алевтине было немного жаль так неудачно попавшую бабам на язык Лильку, тем более, что она и сама сейчас думала о своём Пете. Он наверное тоже не спит и ждёт её с работы. Алевтина молча смотрела в окно. Сан Саныч вылез из автобуса, помял руками затёкшую спину и пошёл по направлению к колонке. Там он поздоровался с заправщиком и протянул ему карточку, чтобы рассчитаться за топливо. Под козырьком зелёной кепки глаза рабочего как-то странно сверкнули, и Алевтина вздрогнула от недоброго предчувствия. Рабочий протянул руку , чтобы принять у Саныча карточку, но вместо этого быстро защёлкнул на руке у водителя браслет наручников и тут же пристегнул второй к колонке. Саныч с удивлением посмотрел на свою прикованную ладонь, он ещё ничего не успел понять. Но Алевтина уже догадалась о том , что будет дальше. Она рванулась к месту водителя и с размаху врезала кулаком по кнопке закрытия дверей. С ядовитым шипением все двери синхронно закрылись. Испуганные ткачихи заметались по салону. Снаружи мужчина в зелёной кепке поливал орущего Саныча бензином. Тонкие губы незнакомца растянулись в жуткой улыбке.
--Не на до!-взмолился шофёр.-У меня дети! Свободной рукой он пытался прикрывать глаза, тугая струя горючего била ему прямо в лицо .-Прошу!
В руке рабочего появилась зажигалка. Женщины в автобусе завопили:
--Стой!!!
--Не смей!
--Где же патруль?!
Человек в зелёной кепке обернулся и посмотрел на прильнувших к зарешёченным окнам женщин. Затем бросил зажженную зажигалку к ногам облитого бензином шофёра. Пламя мгновенно охватило Саныча. Живой факел с криками забился возле колонки. Глядя в лица испуганных женщин, убийца рассмеялся и принялся поливать бензином автобус.
--Помогите!-заплакали женщины.
Но поджигатель не останавливался, он достал заправочный пистолет из другой колонки, обошёл автобус спереди и направил струю бензина прямо на лобовое стекло. Алевтина увидела его искривлённое страшной улыбкой лицо в нескольких сантиметрах от своего. Она инстинктивно отпрянула назад, и её нога надавила на что-то пружинящее. Автобус взревел и рванулся вперёд, лицо убийцы вдруг прилипло к решётке лобового стекла, резкий удар остановил движение, и мелкие осколки лобовика посыпались на Алевтину. Немигающие холодные глаза на изуродованном лице незнакомца пристально смотрели на Алевтину. Изо рта убийцы сочилась кровь.
--Да ты толком говор, что случилось. Не части. Куда приехать? Зачем? Где вы? Что произошло?
--Ой, Петечка!-то и дело сбиваясь на слёзы пыталась объяснить Алевтина.-Где мы? На заправке мы. Автобус закрыт. Мы в нем.
--Что вы там делаете на этой заправке?
--Я же говорю-стоим! Саныч сгорел.
--Как сгорел?
--Вот так .Вернее его сожгли. Маньяк сжёг. И нас хотел, но я его по стенке размазала. Приезжай , Петенька. Забери меня, мне страшно! Приезжай!
Выслушав сбивчивый рассказ Алевтины, Пётр , наконец, понял, что произошло.
Ситуация была серьёзная: оказаться посреди ночи в закрытом неподвижном автобусе, между городом и фабрикой, на безлюдной автозаправке-что может быть хуже?
--Вы куда-нибудь звонили, помощь вызывали?-спросил он.
--Да,--всхлипнула Алевтина-звонили на фабрику, они сказали, что из города нам пришлют патрульную машину. А сейчас сказали, что они уже давно выехали, но с ними почему-то пропала связь. Я боюсь, Петечка!
--Успокойся ,дорогая, я всё понял, не плачь, я скоро буду. Только не выходите из автобуса и не открывайте двери, хорошо?
--Хорошо, Петечка, хорошо, только ты быстрей-здесь страшно!
--Не бойся, дорогая, я еду,--Пётр положил трубку.
Ещё хуже, что пропала патрульная машина, подумал он, значит кто-то уже знает о происшествии: двадцать шесть беззащитных женщин в заглохшем автобусе на ночной заправке! От мысли , о том ,какая кровавая бойня там может произойти Петру стало не по себе. Нужно было действовать.
Подъезд был залит тусклым желтоватым светом, в нос ударил резкий запах чего-то горелого. В целях безопасности лифт по ночам отключали-никому не хотелось быть запертым в тесной кабинке с каким-нибудь ненормальным повёрнутым на убийствах и крови, а таких в последе время становилось всё больше и больше. Пётр стал спускаться по лестнице. На ступенях и коё где на стенах видны были бурые пятна крови. На пролёте между четвёртым и третьим этажом он наткнулся на обугленный кошачий труп. Вот откуда запах. Петр знал чья это работа-Миша ,соседский мальчик, в свои юные семь лет обнаруживал странную нелюбовь к животным, это чувство Миша потихоньку начинал переносить и на людей. Рядом с трупом кошки Пётр заметил аккуратную круглую лужицу свежей крови. По тому , что кровь только- только начала густеть, он сделал вывод, что пролилась она здесь не больше часа назад. Он посмотрел на стену: на уровне пояса на ней поблескивали свежие кровавые брызги. Всё это выглядело так, как будто кого-то перегнули через перила и перерезали горло. Причём убийца скорее всего так и оставил мертвое тело висеть на перилах, а кровь стекала сюда. Уже кто-то другой, кого интиресовали лишь мёртвые, забрал тело несчастной жертвы. Кто это сделал долго гадать не пришлось: размазанная кровавя полоса тянулась к двести седьмому блоку. Там жил Генка наладчик из шестого цеха. Пётр брезгливо поморщился, вспомнив, как на днях в обеденный перерыв резался с весельчаком и балагуром Генкой в домино.
Внизу раздались шаги. Шли двое. Пётр услышал женский смех и голос Афанасия Петровича из 224ого блока. Афанасий Петрович жил этажом выше их с Алевтиной, он был начальником участка на фабрике. Весь подъезд знал, что рано овдовевший Афанасий Петрович примерно раз внеделю приглашает к себе одиноких женщин. Трудно не польститься на такого завидного кавалера. Правда женщин этих после вечерних свиданий с Афанасием Петровичем больше никто и никогда не видел.
--Здарова, Пётр, ты куда это навострился на ночь глядя? Или завтра у тебя выходной?
В руках у начальника участка была бутылка шампанского, светловолосая дама в ситцевом платье несла роскошный букет.
--Я на больничном, --ответил Пётр. "Нечего ему знать, что случилось с автобусом".
Пётр на мгновение поймал взгляд женщины. Начальник в это время полез в карман за ключами.
"Беги от сюда,--произнёс парень одними губами,--он тебя убьёт!". Он был уверен, что она всё поняла, но почему-то лишь слабо улыбнулась ему в ответ.
--Так где же ваше холостяцкое гнёздышко?-томно проворковала она ,обращяясь к Афанасию Петровичу.
--Сейчас сейчас, милая...
Пётр ускорил шаги и продолжил спуск. По крайней мере он сделал всё, что мог, попытался предупредить, но , видимо, ей уже ничем не поможешь...
Ночная жара ещё не спала и , выйдя на улицу, Петр окунулся в её влажную воздушную ткань. Ускорив шаги , он направился к подземному переходу, решая по дороге, как ему лучше добраться к месту аварии. Нужно попробовать взять такси, хоть это будет и трудно в такое время, но шанс всё же есть. Только вот, как объяснить таксисту, зачем ему нужно за город?
Возле перехода кипела жизнь. Торговец свежим мясом Ашот, выдвинув стеклянные холодильники прямо на тротуар, во весь голос нахваливал свой товар. Тут же, на асфальте стояла и разделочная колода. Ашот в белом, заляпанном кровью халате обслуживал покупателей.
--Привет, Ашот,--поздоровался с мясником Пётр.
--Здравствуй, дарагой!-по кавказски растягивая слова, ответил тот.-Куда спешиш? Иды мяса дам, хороший мяса у меня.
Пётр остановился возле торговца и закурил. Нельзя показывать, что он действительно спешит.
--Спасибо, Ашот, но ты же знаешь, что твоё мясо не для меня. Мы с Алевтиной днем мясо покупаем.
--Вай, дарагой! Днём савсэм нэ тот вкус. Ночью купи. Да что купи,нэнада пакупать-на так вазми. Сматры какой мяса хароший-свежый, жирный...
Ашот наколол на нож крупный розовый кусок и сунул Петру под нос. Это была недавно отрезанная женская грудь, изувеченная плоть ещё кое где сочилась кровью. Петр еле сдержал приступ тошноты.
--Сматры,--настаивал Ашот,--выбар какой! Разве днём такой выбар? Сматры вот какой окарак
,--он указал ножом на лежащую за стеклом холодильника мужскую ногу. Волосы на ноге были выжжены паяльной лампой, отчего кожа на обрубке приобрела желтоватый оттенок.-А робра какие, сматры!
--Ладно, на обратном пути загляну,--пообещал Пётр
--Зачэм на обратном?-обиделся Ашот.-На сейчас вазми, на халадэц...
С этими словами он всучил Петру бумажный пакет:
--Кушай, дарагой! Самый лучший мяса дару тэбе, как брату дару!
Петр поблагодарил назойливого торговца и не спеша пошёл к переходу. Но тут он увидел, как из лавки мясника, воровато оглядываясь ,вышел Генка. Наладчик торопился, пересчитывая на ходу деньги, видимо только что полученные за свежий труп. Заметив Петра, Генка вздрогнул и быстро спрятал деньги в карман.
--Привет, сосед, пойдём выпьем,--сказал он,--я вот премию вчера получил.
--Знаю я твою премию,--огрызнулся Пётр,--ты хоть кровь в подъезде подотри.
--Ааа, ты про это...--смутился Генка,--но ты же знаешь: у меня семья большая, а жить как-то надо... Вот я и... Да и чего добру пропадать, сами -то мы это не едим, а Ашот хорошие бабки даёт...
Тут он заметил в руках у Петра пакет.
--А я и не знал, что вы с Алькой это (он указал на пакет) любите. Ты бы сказал , я бы тебе самого свежего принёс, по дружбе.
--Да пошли вы все!-Петр отшвырнул пакет в сторону.-Что вы сговорились все что-ли: один-как брату, другой-по дружбе. На самом деле ему сейчас было стыдно, что он так плохо подумал о Генке , в конце концов-каждый зарабатывает, как может...
Больше всего ему хотелось бегом рвануть к стоянке такси, но он хорошо знал, какие последствия вызовет вид бегущего со всех ног человека. В этом городе паника распространяется моментально. Он когда-то слышал, что акулы могут почувствовать каплю крови в океане даже, находясь от этого места за несколько миль. И потом жажда крови влечёт их туда с неодолимой силой. Что-то похожее происходило и с людьми в этом городе.
Если в переходе никого не будет, там можно будет пробежать, подумал он. Под землёй было прохладно.
--Дяденька, подождите!-услышал он жалобный голосок за спиной. Пётр обернулся: перед ним стояла девочка лет шести.
--Дяденька, я хочу домой.
Пётр присел возле неё на корточки.
--Ты что здесь одна?-удивлённо спросил он.-А где твоя мама?
--Она пошла с каким-то дядей,-- всхлипывая проговорила девочка.
--С каким дядей? Ты его знаешь?
Ребёнок отрицательно замотал головой.
--Не знаю,- она, кажется, снова собиралась заплакать.
--Подожди реветь,--попросил Пётр,--а где ты живёшь?
--Там,--девочка махнула рукой в дальний конец перехода.
--Ну ладно. Тогда пошли со мной,--Пётр протянул ребёнку руку.-Меня зовут дядя Пётр, а тебя как?
--А меня Асоль,-- сказала малютка,--мне шесть лет, и я скоро пойду учиться.
--Это хорошо, --согласился Петр,--только давай пойдём немного быстрее
--Ой, а я не могу быстрее,--захныкала она,--у меня ножки болят.
Пётр снова присел возле ребёнка:
--Что же мне с тобой делать?
--А вы возьмите меня, как папа, вот так,--она шустро взобралась к нему на шею и свесила свои маленькие ножки Петру на грудь.
--Я буду показывать дорогу,--заявила она. Ему ничего не оставалось, как только подчиниться ребёнку. Он быстро зашагал по гулкому туннелю.
--А где твой папа, он дома?
--Нет.
--А где он?
--Он ушёл.
--Куда ушёл? На улицу? Гулять?
--Нет, он совсем ушёл.
--Они наверное с твоей мамой поссорились,--предположил Петр.
--Нет, он любил маму,--запротестовал ребёнок. Девочка на плечах у Петра заёрзала:
--Дяденька, мне так не удобно,--девочка скрестила свои ножки.
--Хоршо,--согласился Пётр, хотя так было неудобно ему: худенькие ножки ребёнка давили на шею и мешали дышать.
--Нам сюда,--девочка указала на одно из ответвлений перехода. Пётр заметил, что там было намного темнее, чем в главном туннеле.
--Зачем ты так делаешь, не жми так,--попросил он,--я же тебя держу. Но девочка ещё сильнее сжала ножками его шею. Пётр увидел, что впереди на полу что-то темнеет, над головой зашуршало. Он поднял вверх глаза: в правой руке девочка держала раскрытую опасную бритву, губы ребенка были плотно сжаты, а в маленьких глазках горела злоба. Взвизгнув ,она с размаху ударила бритвой, целясь ему в горло. Он успел подставить руку. Удар пришёлся по запястью и острая боль пронзила его до самого плеча. Второй рукой он попытался сдёрнуть её с плеч, но она цепко держалась на его шее и продолжала оглушительно визжать. Поняв, что её первый удар не достиг цели, она занесла руку для второго. В это время Пётр разглядел, что прямо перед ним на полу перехода лежат три мужских тела. Он резко согнулся и бросился на стену, послышался глухой стук, что-то хрустнуло, расцепив, наконец, свои ножки ребёнок со сломанной шеей свалился с его плеч. Пётр опёрся спиной о стену. Положил ладонь на разрезанное запясть и огляделся : у трупов , что лежали у его ног, не было голов. Это её логово , догадался он и перевёл взгляд на неподвижную девочку, в маленькой ручонке она до сих пор сжимала окровавленную бритву, детское личико тоже было забрызгано кровью. "Моей кровью..." --подумал он. Интиресно, для чего она это делала, для чего этому ребёнку нужно было заманивать сюда ни в чём не повинных людей и убивать их здесь? Чуть поотдаль Пётр увидел небольшую пирамиду, составленную из голов жертв. Волосы самой верхней головы были украшены бантом. Ах вот в чём дело-она играла, догадался Пётр. Он снял бант и туго перемотал им раненую руку.
В главном туннеле он ,не раздумывая, перешёл на бег. Ботинки приятно пружинили по полированному камню перехода. Ближе к выходу он снизил скорость и начал двигаться быстрым шагом. И вовремя: возле ведущих на верх ступеней, в белой шляпе и старом пиджаке, на раскладном стуле сидел человек. Приблизившись, Пётр узнал его, это был старик Размёткин бывший начальник охраны фабрики. Перед стариком стоял маленький раскладной столик с шахматной доской на нём. На доске были расставлены пластмассовые шахматы. Партия подходила к эндшпилю, старик играл белыми и явно проигрывал. Глаза Размёткина были прикрыты морщинистыми веками, он дремал. Это хорошо подумал Пётр. Собираясь незаметно пройти мимо, но Размёткин вдруг всхрапнул, и его глаза открылись.
--Куда спешишь, сынок?-обратился он к Петру.
--В аптеку, соврал парень,--у Алевтины давление подскочило, а у нас дома, как на зло ни одной таблетки.
--А она разве не на работе?-старик пытливо посмотрел парню в глаза. -А с рукой что?
"Как же я мог забыть!"--разозлился на себя Пётр-"Он же помнит наизусть расписание всех смен!"
---У неё отгул,--снова соврал он,--нездоровится ей что-то, а на больничный не хочет. А с рукой , так это я порезался..
--Ааа...--протянул старик,--ну раз не спешишь, значит твой ход. Он указал ладонью на доску,--давай добивай старика.
--Да я не силён в шахматах,--попробовал отказаться Пётр
--А ты не думай долго, сделай ход и иди себе...
--Да как же можно в шахматах не думать?-удивился Пётр и присел на корточки возле доски.-Я вот так пойду. И он подвинул чёрную пешку на одно поле вперёд, блокируя таким образом белого офицера-единственую надежду старика на спасение. Размёткин посмотрел на доску под разными углами, покряхтел и сказал, протягивая Петру руку:
--Признаю поражение.
Пётр аккуратно пожал дряблую кисть старика.
--Поздравляю,--улыбнулся беззубым ртом Размёткин.
--А скажи, Фёдор Кузмич,--Пётр вдруг вспомнил,как зовут старого охранника,--как это-дожить до твоих лет?
--В смысле?-удивлённо вскинул седые брови старик.
--Ну я имею ввиду,как это быть таким стариком, как ты?
Фёдор Кузьмич задумался. Пётр ждал ответа пристально глядя в сморщенное лицо шахматиста.
--Нормально,--наконец произнёс Размёткин,--нако вот , отхлебни... Он достал из под своего раскладного стула блестящий термос и налил в пластмассовую кружку немного тёмной густоватой жидкости. Пётр с сомнением посмотрел на напиток.
--Кофе,--сказал старик,--бразильский, из старых запасов.
Пётр отхлебнул :
--Спасибо. Ну я пойду, пора мне.
После прохладного перехода уличная жара казалась невыносимой. На стоянке такси было людно. Возле ларька с хот-догами толпилась стайка девушек. Сладковатый запах человеческого мяса не оставлял сомнения в том, из чего хозяин ларька делает начинку для своей стряпни. На стекле был приклеен сертификат, исходя из которого всё, что продавалось в этом ларьке полностью соответствовало нормам санитарного контроля. Власти , видимо, уже давно махнули рукой на малый бизнес, и уличные торговцы ночью творили, что хотели.
Судя по откровенным нарядам, девушки, столпившыеся возле ларька, были праститутками. Коротенькие кожаные юбочки, колготки "сеточка", высокие каблуки и вызывающий макияж-напрямую говорили о роде их деятельности. Все они с удовольствием лакомились хот-догами. "Неужели они не понимают, что возможно сейчас они едят одну из своих подружек?" Однако, девушки совершенно не выглядели обречёнными или подавленными, напротив,--все они весело смеялись и шутили. К стоянке подкатила чёрная легковушка. Водитель, лысеющий мужчина лет пятидесяти, (явно не из фабричных, потому что Петр его е разу до этого не встречал) открыл окно, и одна из девчонок, облакотившись на полуопущенное стекло, завела разговор с потенциальным клиентом. Поневоле услашав всё, о чем она с ним сговаривалась Пётр покраснел. Водитель открыл дверь и пригласил девушку:
--Садись,цыплёночек!
Сквозь заднее стекло автомобиля было видно, что на заднем сидении лежит лопата , кхонный нож и моток верёвки. Пока Пётр решал может ли он что-нибудь сделать, другие девушки обступили машину, весело провожая подружку.
--А может и меня возьмёшь, котик?-упрашивала водителя рыжая девица.-Втроём нам будет веселее!
Тот заинтересованно поглаживал бледную, покрытую веснушками кожу на шее Рыжей.
--Танька, отойди, ты не в его вкусе!-грубо оттолкнув рыжую, перед клиентом предстала другая девушка-маленькая, с короткой чёлкой, телосложением похожая на мальчика. Она явно понравилась мужчине, но , видимо, засомневавшись: сможет ли он справиться с двоими сразу, он остановил свой выбор на самой первой и нажал на газ.
Пётр огляделся : стоянка такси была пуста-ни одной машины. Придётся подождать, он присел на тёмно-зелёную деревянную скамейку, испещрённую похабными надписями. На самом её краю, слева от Петра, прижав к груди замызганный пластиковый пакет, дремал местный бомж. От него пот януло кисловатым запахом мочи .Пётру пришлось зажать нос двумя пальцами.
--Все машины возле "Балтики",--сказал бомж,--здесь ждать бесполезно.
--Чертов город!-выругался Пётр. До ресторана "Балтика" было почти полквартала. Он резко поднялся со скамейки и зашагал туда.
--Дело не в городе,--крикнул ему в догонку бомж.
--А в чём?-обернувшись, зло спросил Пётр.
--В людях.
--Тьфу! Философ хренов! Лучше бы душ принял.
Пётр заметил как удивлённо смотрят на него прохожие и понял, что бежит. Возможно это было ошибкой, подумал он. Но ещё большей ошибкой было бы сейчас остановиться или перейти на неторопливый шаг. Поэтому он стал ещё сильнее отталкиваться ногами от тёплого тротуара, рассекая своей грудью горячий воздух. Дышать было тяжело , но он не сбавлял скорость. Изза его спины вынырнул патрульный автомобиль и , помигивая проблесковыми маячками поехал рядом с Петром. Внезапно взвизгнула сирена, приказывая Петру остановиться. Он встал на краю тротуара и , пытаясь отдышаться согнулся, оперевшись руками на колени.
В машине сидело двое патрульных: водитель и его напарник, который развалился на заднем сидении. В автомобиле открылась передняя дверь и усиленный громкоговорителем голос произнёс:
--Белый мужчина в синей куртке, приказываю остановиться!
--Я же итак стою,--задыхаясь сказал Пётр.
Но патрульный не глядя на него повторил приказание:
--Белый мужчина в синей куртке...--в его голосе чувствовались нотки нетерпения.
Пётр выпрямился.
--Сядьте в машину,--через громкоговоритель приказал патрульный.
Пётр устроился рядом с водителем:
--В чём дело, офицер, разве я что-то нарушил?
--Положите руки на панель,--патрульный продолжал командовать через микрофон.
Пётр подчинился и в лобовом стекле увидел отражения второго полисмена, в руках у него была удавка, которую тот явно готовился накинуть ему на шею. "Это не патруль!--понял он-это та пропавшая машина, которую вызывали с фабрики, чтобы помочь застрявшим на заправке ткачихам." Сейчас он заметил и бурое пятно на обшивке салона. "Это кровь настоящих патрульных,а это убийцы! И он так глупо сам сел к ним в машину." Время на раздумье не было: отражение в углу лобового стекла уже подняло руки, чтобы захлестнуть его шею . Не оборачиваясь, он резко выбросил левый локоть, целясь в горло водителю. Удар пришёлся точно в цель, и тот, стукнувшись головой о боковое стекло, стал сползать по двери вниз. Над головой Петра свистнула удавка. Но убийца промахнулся-тонкая переплетённая проволочная петля захлестнулась на кожаном подголовнике. Недовольно зарычав, фальшивый патрульный полез за пистолетом и эти сам подсказал Петру способ действия. Быстро выхватив револьвер из боковой кабуры неподвижного водителя ,парень несколько раз нажал на курок. Прогремело три выстрела, в салоне запахло порохом. Водитель начал приходить в себя и зашевелился, рукояткой пистолета Пётр рубанул его по затылку, и тот снова отключился. Пётр выскочил из машины , открыл заднюю дверь и выволок простреленное тело на тротуар. Затем вышвырнул и водителя. Вокруг них уже начала собираться толпа любопытных.
--Ну что пялитесь?-крикнул он.-Это не патруль, это убийцы!
Зеваки стали расходиться, лишь один подошёл ближе к Петру. Это был темноволосый парень в кожаной куртке и армейских ботинках.
Парень, отдай его мне,--он указал на револьвер ,--он ведь тебе не нужен.
Оказывается Пётр до сих пор сжимает в руке пистолет.
--Зачем он тебе?
--Нужен,--коротко ответил парень.
--Откуда я знаю, что у тебя на уме, может ты такой же как эти,--Пётр кивнул в сторону неподвижных тел.
--Нет, --возразил парень,--я не такой.
--Машину водить умеешь?
--Да.
--Тогда садись за руль, поедешь со мной.
--Хорошо, но потом ты мне его тдашь.
--Договорились.
Они сели в машину.
--Поехали к фабрике,--сказал Пётр.
--За город?-удивился Парень.
--Да, на заправку.
--Здесь же полный бак.
--Если хочешь получить пистолет-ни о чём не спрашивай.
Некоторое время они ехали молча. Наконец Пётр не выдержал:
--Как тебя зовут?
--Тимофей, я электрик.
--А я Пётр-наладчик. Так зачем всё же тебе револьвер?
--Я могу не отвечать?
--Можешь.
Автомобиль выехал за пределы города. Дорога, ведущая к городу, почти не освящалась.
--Быстрее.-попросил Пётр.
--Мы спешим?
--Да, я же тебе сказал-на заправку.
--Тогда может включить сирену и мигалку?
--Не нужно, это привлечёт внимание.
--Но здесь же никого нет.
--Значит и мигалка не нужна.
--Жаль,--огорчился парень.-Я всегда мечтал стать патрульным.
--Так почему не стал?
--Я рано женился,--объяснил Тимофей,--нужно было кормить семью, а на учёбу нужны деньги. На патрульного ведь нужно учиться..
Машина ехала быстро, спутник Петра свободно чувствовал себя за рулём на ночной дороге. Впереди показалась зелёная крыша автозаправки.
--Сбавь скорость.
Отсюда хорошо был виден жёлтый автобус протаранивший стену здания.
--Остановись сдесь.
--Мне выходить?
--Нет, жди меня в машине.
Пётр быстро выскочил из автомобиля и направился к автобусу. Женщина прильнули к стёклам и недоверчиво смотрели на него.
--Алевтина!-громко позвал он.-Алевтина это я-Пётр.
--Петя! Петечка! Девчонки, это же мой Петя!
--Алька, ты уверена?
--Ну конечно, девочки, открывайте скорей дверь, это мой Петя!
--А почему он на патрульной машие?
--А кто это с ним?
Пётр тем временем осматривал автобус, он изумлённо покачал головой , глядя на вдавленного в стену заправщика.
--Ай да молодец моя Алька!!
Двери автобуса наконец открылись. Алевтина бросилась к любимому.
--Петечка, родной, я знала, что ты нас спасешь, мы столько страху натерпелись. Саныч бедный, он его бензином...у нас на глазах ...и поджёг... И нас хотел... А я , не знаю как получилась, надавила на что-то и его... Ты видел?
--Видел видел, это ты на газ нажала.
--Да, наверное, Петечка. А как мы поедем, ты сядешь за руль?
--Придётся.
--А почему ты на патрульной машине? Мы же вызывали помошь, но они не приехали , а тут ты на патрульной...
--Потом, Алька,--сказал Пётр, понимая, что не сможет быстро ответить на все вопросы девушки.-Садитесь,--скомандовал он, обращаясь ко всем,--сейчас поедем.
Он выглянул на улицу и махнул парню рукой:
--Эй Серафим.
--Я Тимофей.
--Да, прости, забыл, ты едь впереди нас, а я за тобой.
--Слушаюсь!-по-военному ответил парень.
--Да, ещё, чуть не забыл-вот сейчас можешь включить сирену.
--А маячки?
--И маячки.
--Слушаюсь!-лицо парня просияло.
Пётр завёл автобус, включил заднюю передачу и аккуратно выехал с заправки. Раздавленное и почти разрубленное пополам тело сползло по стене и осталось лежать на тротуаре. Тимофей уже включил сирену и маячки, вырулил с заправки и ждал их на дороге.
--Ну, скатертью дорога!,--сказал Пётр, и обернувшись к Алевтине, которая заняла ближайшее к водителю сиденье, попросил:
--Спели б вы что-нибудь, а ?
--Конечно, милый.
Алевтина поправила немного сбившуюся на затылок косынку:
Это была их старая фабричная песня. Она состояла только из одного куплета, но женщины за долгие годы научились так чередовать в ней слова, что каждый раз она звучала по-разному. Слова этой песни были полны скрытого смысла, они проникали прямо в душу женщин, многие из них уже вытирали свои мокрые от слёз щёки мятыми платочками.
Ласковый, ласковый!
Нежный, нежный!--Речитативом во весь голос повторяла Лиля Долгова.
Затем вступала Света Ермакова:
Я так люблю тебя!
Я так люблю тебя!
За ней была очередь Алевтины, и Пётр, который внимательно следил за дорогой, узнал голос своей любимой, а она звонко пропела:
Нежный зверь!
Нежный зверь!
А за ней все женщины разом грянули:
Мой ласковый и нежный зверь,
Мой ласковый и нежный зверь!
От мощи звонких девичьих голосов стёкла автобуса задребезжали, и к горлу Петра подкатил комок.
Это была песня о любви, о любви к неведомому ласковому и нежному существу. Припев в этой лирической песне всё время менялся, и сегодня в качестве припева девчата выбрали слово "зверь". И в эту ночь это слово наполнилось особым смыслом, сейчас оно символизировало победу добра над злом, света над тьмой. Припев рассказывал об их, пусть маленькой, но такой важной общей победе над чем-то страшным и холодным, что сейчас осталось позади.
Зверь!
Зверь!
Зверь!
Зверь!
Гремел хор женских голосов. Некоторые из ткачих поддавшись неуловимому ритму бешено завращали глазами и закрутили головами. Их косынки слетели и растрепавшиеся волосы яростно хлестали по воздуху. Лиля Долгова не выдержала первая, бросилась на пол и стала рвать на себе своё ситцевое платье, она крепко сжала свои полные, белые груди обеими руками и громко зашептала. И хоть её шёпот почти утонул в звонком хоре ткачих, но всё равно Пётр услышал слова , которые она повторяла:
Её примеру последовала и Света Ермакова и Дина Торопова, и ещё несколько самых молодых девчонок. Две из них , содрав свои платья, обнажённые сидели на полу и, что было сил, хлестали друг дружку по щекам.