Казовский Алексей : другие произведения.

Горы зовут

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Здесь вам не равнина..." - 2
  
  'Здесь голубым сияньем льдов весь склон облит,
  И тайну чьих-нибудь следов гранит хранит.
  И я гляжу в свою мечту поверх голов,
  И свято верю в чистоту снегов и слов'.
  В. Высоцкий, 'Ну вот, исчезла дрожь в руках...'
  
  Ну вот, и наступил следующий раз, когда горы снова позвали меня. Позвали громко, настойчиво, неумолимо, не принимая отговорок и возражений. Позвали через приглашение моего друга "с пеленок" Стаса - прогуляться за пару недель к Белухе, самой высокой вершине Алтая.
  Мой друг - совершенно уникальный человек. Рассказ о нем требует отдельного разговора. А здесь достаточно упомянуть о том, что он, кроме занятий наукой в Новосибирском Академгородке, успел поработать на Диксоне, на Сахалине и на Чукотке, добывал алмазы в Якутии и отбирал ледовый керн вместе с японской экспедицией на той же Белухе, исколесил на велосипеде Казахстан и Киргизию, а из Воронежа махнул таким же способом "до городу Парижу" и обратно. Так что, отказаться от его приглашения было бы верхом неразумности, и я тут же отбросил все сомнения и подключился к подготовке самодеятельной экспедиции, старт которой мы наметили на конец июля 2007г.
  Некоторые "матерые" альпинисты говорят, что весь Алтай можно пройти в кедах, настолько эти горы невысоки и просты для путешествий. Пусть покажут мне те кеды, что смогли выдержать непролазную грязь лесных троп после частых дождей, каменные осыпи перевалов, "нулевую" воду снеговых речек, шершавую поверхность ледников и перепады дневной и ночной температур на высотах, где обрываются последние заросли карликовых березок, - и я отдам их в Горно-Алтайский краеведческий музей, как единственную пару высококачественных спортивных тапок. А пока же мне довелось увидеть на алтайских туристических маршрутах множество самой разномастной обуви, "убитой наповал" многодневными переходами: от домашних шлепанцев на платформе, до заслуженных протекторных "внедорожников" профессиональных скалолазов...
  Участников в команду Стас подобрал разного уровня туристической подготовки: он сам с женой Валентиной - геологи-ходоки, его сын Антон - студент НГУ, пару раз хлебнувший уже горной романтики, двоюродная сестра Стаса Наталья - домашняя хозяйка из Воронежа, ну и я - геолог в душе, давненько не ходивший в горы по-настоящему. Собирались мы основательно. Список одежды, снаряжения и продуктов на пятерых человек разросся до двухстраничной Excel-евской таблицы, весовая колонка которой потянула в итоге на сто двадцать килограммов. Таким образом, на одну женщину пришлось пятнадцать кило груза, а мужичкам досталось по тридцать на каждую отдельно взятую физиономию. Для предварительной тренировки, за два дня до отъезда я сложил в рюкзак четыре пятилитровых пузыря с водой и в течение получаса шастал по квартире из угла в угол, на потеху своему семейству. Это упражнение мне нисколько не помогло, а лишь добавило скрытых сомнений в выносливости. Но отступать было некуда.
  Сейчас туристические фирмы предлагают различные "отшлифованные" варианты путешествий по горному Алтаю, в сопровождении опытных местных инструкторов, спортивные клубы в разных городах так же планируют свои маршруты заранее, досконально выверяя продолжительность и километраж ежедневных переходов, а мы собрались просто прогуляться "диким" образом. Свободно, не обременяя себя конкретными задачами и имея лишь конечную цель, точку на карте под названием 'Томские стоянки' у подножия Белухи, на высоте примерно 3100 метров над уровнем мирового океана. Начало движения пешим порядком намечалось из села Тюнгур, где обрывается гравийная автодорога за подвесным канатным мостом через Катунь.
  Итак, 27 июля вечером мы отправились поездом в Бийск, а утром на следующий день уже катили на микроавтобусе сквозь мелкий затяжной дождик по алтайским предгорьям. Души наши стремились вперед, в горы, да и погода не располагала особо к экскурсионным изысканиям, поэтому знакомство с другими достопримечательностями Алтайского края и Республики Алтай мы отложили на обратный путь.
  В Тюнгур приехали в четвертом часу пополудни. Такси доставило нас до самых ворот турбазы 'Высотник', где мы переобулись в ботинки, закинули на плечи рюкзаки и, не теряя времени даром, тут же двинулись к перевалу Кузуяк. Через пару километров миновали последний оплот цивилизации - деревушку Кучерла, пересекли по древнему дощатому мосту одноименную речку и начали подъем по горной тропе. Навстречу нам несколько раз попались люди, парами и поодиночке, грязный усталый вид и прихрамывающая походка которых, ненавязчиво давали понять, что ждет нас впереди. Но... небо распогодилось, солнышко светило вовсю, ручейки весело бежали в распадках, алые ягоды малины и кислицы просились в рот с пышных веток по краям тропы, и мы не вняли предупреждению и беззаботно топали дальше.
  
   [] Начало пути
  
  А подъем становился все круче и круче, рюкзаки тяжелели с каждым часом, ноги начали поскрипывать, поясница побаливать, дыханье что-то забарахлило, а перевал, почему-то, ни в какую не хотел приближаться. Антон со Стасом беззаботно вышагивали впереди, Валя тоже от них не отставала, а мы с Натальей, после очередного привала, внезапно поняли, что не можем сделать больше ни шагу.
  - Осталось всего километра два, - радостно сообщил Стас, но энтузиазма это нам не прибавило.
  - Наверно, я не дойду, наверно, я пропаду..., - через силу попытался сострить я, пряча глаза.
  - Врешь, дойдешь! По-первости бывает, - друг все понимает. - Это "горняшка", горная болезнь. Приходит внезапно и так же уходит. Оставайся здесь. Покараулишь рюкзаки, свой и Наташин, а мы поднимемся на седловину и вернемся с Антоном за тобой.
  От кого тут караулить рюкзаки? Какой дурак захочет прихватить в довесок к своему грузу еще сорок с лишком килограммов?! Все ясно, как белый день, - я спекся на первом же этапе и подвел своих друзей. С такими мрачными мыслями я остался у ручья.
  За полтора часа ожидания я все-таки основательно отдохнул и, стиснув зубы, перетащил рюкзаки на сотню метров вперед. Восстановил дыхание, поклевал спелых ягод с ближних кустов, напился воды и, когда вернулись Стас с Антоном, вознамерился было снова накинуть лямки на плечи, но друг не дал.
  В девять вечера мы в полном составе поужинали лапшой с тушенкой, хлебнули чайку и забрались в спальники. Через минуту кто-то на небе включил дождь и по палаткам забарабанили мелкие частые капли. Под эту музыку и уснули.
  
   [] На перевале Кузуяк
  
  И дождь лил всю ночь, и все утро, и весь следующий день, до самого вечера. Не ослабевая и не усиливаясь, монотонно, серо, мокро... И так как мы никуда не спешили, это дало нам возможность спокойно отдохнуть целых полтора суток. Несколько раз в течение дня мимо нас прошли пешие и конные группы, проехал туда-сюда 'ГАЗ-66' с нахохлившимися под тентом туристами - их гнало вперед расписание заданного маршрута. А нас ничего не гнало, и эта передышка очень помогла нам, настроиться на походную волну.
  
   [] Из палатки вид лучше
  
  Утро третьего дня встретило нас чистым безоблачным небом и в восемь часов мы с новыми силами двинулись вниз с перевала по грязной раскисшей дороге.
  
   [] Тропа
  
  Спустились до реки Аккем, где проселок закончился окончательно, и зашагали вверх по течению, изредка останавливаясь на короткие привалы.
  
   [] Река Аккем
  
  И шли так в течение десяти часов, размеренно и четко, не вспоминая про усталость. Видимо организмы наши поняли, что волынить больше нельзя, и не докучали бесполезными воплями.
  
   [] По берегу Аккема
  
  А вокруг все выше и выше поднимались горы, тропа временами выводила к реке, временами взбиралась на поперечные отроги Катуньского хребта. Дикая природа обступила нас со всех сторон, преграждала путь бурными ручьями и притоками, поваленными деревьями, болотистыми низинками. Гигантские лиственницы, заросшие лишайниками и пушистыми прядями мха от корней до макушек, в беззвучном крике тянули к солнцу корявые, изломанные вечной мукой ветви.
  
   [] В небо
  
  Кедры, березы и сосны стайками плыли мимо, иногда на миг приоткрывая глазам великую тайну Аккемской долины и конечную цель нашего путешествия - ослепительно белые вершины Белухи. Скалы и каменные осыпи громоздились над нашими головами, воздух дышал полярной свежестью ветра, небо, насквозь пропитанное чистейшей синью, грело плечи золотыми солнечными нитями, ключевая вода ломила зубы, но мы припадали к родникам снова и снова, не в силах оторваться от прозрачных струй...
  
   [] Приток Аккема
  
  Вечером на стоянках по деревьям и скалам шныряли бурундучки и белки, привыкшие к цивилизованной подкормке, а мыши до того осмелели, что без зазрения совести шастали ночами по палаткам и лопали припрятанный шоколад. Голубая от глины вода в Аккеме в стремительном шуме неслась меж каменистых берегов, гулко ворочала в темноте по дну куски скал, укладывая их в своем ложе недолговечным хитросплетеньем трехмерных пазлов. Воздух после заката остывал моментально, морозил дыханье, вытягивая белесым паром из легких всю выпитую за день влагу. От ночного холода из туманной окружающей тьмы на траву, на листья и хвою падала густая роса, и верхний тент палаток к утру оказывался сплошь усыпанным с обеих сторон искрящимися алмазными каплями. И опять же, отсутствие спешки позволяло нам спокойно дождаться, пока солнце выползет из-за ближних вершин и моментально обсушит все вокруг ласковыми горячими лучами.
  
   [] На привале
  
  Навстречу нам и попутно шли люди, группами и поодиночке, верхами на лошадях и пешим порядком. В летний сезон много разного народу бродит по алтайским тропам. Одно точно могу сказать: плохих людей здесь не встретишь, нет у них желания ходить своими ногами по матушке-земле, да и нет им ходу в эти святые места. А те, кто ходит, давным-давно завели обычай здороваться друг с другом и расходиться с добрыми улыбками и пожеланиями. Раз догнал нас интересного обличья человек: заросший черной бородой от самых бровей до груди, в шапке спутанных седых волос. Присел недалеко от костерка, скинул полупустой рюкзак.
  - Иду на Гору, - кратко ответил он на наш вопрос, уважительным ударением в голосе выделив заглавную букву в священном слове.
  - А где же ваш ледоруб? "Кошки" есть? - спрашивает Стас, окинув острым взглядом груз паломника. - Без них не подняться.
  - Кто-нибудь поможет, даст свое снаряжение на время, - странник задумчиво смотрит на быструю воду, поднимается и уходит, кивнув на прощанье.
  - Лет десять назад встречали мы с Игорем в верховьях Катуни две семьи таких же искателей Истины, - вспоминает после его ухода Стас. - То ли рериховцы они, то ли буддисты, не суть важно. Главное, что идут по горам через тайгу практически без ничего. Ни палаток, ни спальников, ни еды толком не берут собой. Питаются дарами природы, спят на земле под небом, все им нипочем, и детей к тому же приучают. Шли мы вместе с ними какое-то время, а когда они однажды все разделись догола, да сели по горлышко в ледяную проточную воду, пришлось нам с напарником уйти, чтоб себя не смущать. Потом спасатели на Аккемском озере рассказали нам, что на перевале Рига-турист вытащили с ледника полузамерзшую семью, глава которой там и сгинул, а дети потихоньку от матери просили у добрых дядечек чего-нибудь вкусненького покушать...
  Перед походом я мужественно отказался от курева, последнюю сигарету засмолил на пограничном пункте, где нам выдали пропуск в приграничный заповедник, но спички держал всегда под руками для разведения костра. Поэтому, когда на тропе меня окликнул очередной бородатый турист и спросил огоньку, я похлопал себя по карманам и протянул ему замызганный коробок.
  - Куда путь держите? - спросил усталый мужчина, пристально взглянув из-подо лба, рассеченного от виска к переносице свежим набухшим шрамом.
  - Прогуливаемся к Белухе, - беспечно ответил я, оперевшись на ледоруб. - До Томских ночевок дойдем, и там хотим потренироваться на леднике перевала Делоне.
  - Если в первый раз, на Делоне лучше не суйтесь. Очень скользко там и камни частенько сыпятся. Я вот получил осколком в лоб, еле оклемался, - собеседник невесело усмехнулся. - Тренироваться лучше на Арбузе. Знаешь?
  - Нет, пока не знаю, - помотал я головой. - Но мой друг знает наверняка, он уже не раз бывал на верху. Спасибо за совет.
  - Ну что ж, счастливо! - Распрощались мы сердечно и разошлись в разные стороны.
  На шестой день пути мы поднялись на высоту 2000 метров, к озеру Аккем, на берегу которого располагаются метеостанция и база спасателей, и где завершается большинство общедоступных туристических маршрутов.
  
   [] Озеро Аккем
  
  Дальше идут только профессиональные альпинисты, группы от спортивных клубов, паломники, или такие, как мы, любители, желающие потренироваться и наработать навыки лазания в связках по ледникам и снеговым перевалам.
  
   [] База МЧС
  
  У озера мы не стали долго задерживаться. Упаковали и спрятали в скалах часть еды на обратную дорогу, потом Стас забежал к спасателям и записался в баню на шестое августа, и мы двинулись дальше по берегу. Верхняя часть озера сильно заболочена, тропа ведет прямо по воде почти до самого мостика через бурную реку, срывающуюся с нагромождения скал, за которыми уже рукой подать до нижней кромки ледника, "текущего" с Аккемской Стены. Преодолев это первое серьезное препятствие, мы вышли к православной часовне, поставленной год назад на подступах к Белухе в память о людях, навсегда оставшихся в смертельных объятьях своенравной вершины. Их много, полторы сотни человек, и их имена всегда напоминают вновь пришедшим о том, что с горами не шутят...
  
   [] Часовня
  
  Западная вершина Белухи и пик Корона Алтая в хорошую погоду видны отсюда совершенно отчетливо, но в тот день они были скрыты плотной вуалью низких облаков.
  Последний вечер перед штурмом ледника мы провели у самой границы леса, на крохотном зеленом островке, омываемом прозрачной студеной водой безымянной речки, берущей начало в Озере Горных Духов. Речка течет с перевала, полностью скрытая под скальным завалом, и только в самом низу, перед впадением в Аккем, вырывается на свободу. Мы с Антоном решили с утра, для разминки, подняться по каменной осыпи в межгорную долину и отыскать загадочное озеро.
  Ночью я спал чутко и проснулся около четырех утра, разбуженный близким нарастающим грохотом. Сначала подумал, что начинается гроза, но, выглянув из палатки, увидел над головой чистое звездное небо с золотым серпом месяца над серебряной макушкой Короны. Дробные раскаты, между тем, долго не утихали - где-то рядом случился очередной каменный обвал, продолжающий вечную разрушительную работу ветра, мороза, солнца и воды - властителей дикой природы.
  Утренний подъем на перевал, даже без груза за плечами, занял у нас около часа. Полюбовавшись изумрудным ковром круглолистной карликовой березки, устилавшим долину по берегам речки, и не увидев, к сожалению, высокогорного озера, мы вернулись в лагерь, к горячему завтраку.
  
   [] Нам туда
  
  Плотно подкрепившись и, как показали дальнейшие события, совсем не напрасно, наша маленькая команда в полном составе выдвинулась на морену, окаймляющую по левому краю Аккемский ледник. Вот уж где нам пришлось хлебнуть романтики скалолазания! Несколько километров крутого 40-45º-ного склона, усыпанного острыми обломками от мелкого щебня до полутора метров в поперечнике, изрытого ручейками грязной воды, постоянно сочащейся из таявшего под осыпью моренного льда, казалось, напрочь отняли у нас все силы. Но это были еще цветочки.
  
   [] На морене
  
  К трем часам дня мы спустились со склона, пересекли несколько бурных ручьев, с бешеной скоростью несущихся в извилистых ледяных желобах, и поднялись на гребень основного ледника, усыпанного такими же угловатыми камнями. Тропы здесь уже никакой нет. Каждый путешественник выбирает свой собственную дорогу, и наша привела почти под самое подножье Короны Алтая, что помогло нам удачно миновать поперечные трещины, практически не встретив никаких препятствий.
  
   [] На Аккемском леднике
  
  Эта "лунная поверхность" казалась нескончаемой. Монотонный пологий подъем по скальному крошеву испытывал нас на прочность часа два. Потом мы начали забирать влево, через гигантское поле голого шершавого льда, и выбрались на серповидную гриву, ведущую к Томским Ночевкам, до которых оставалось около трех километров.
  Тут алтайские боги решили, что нам слишком хорошо шагается, и, чтобы жизнь не казалась медом, собрали тучи со всех окрестных вершин и обрушили на нас грозой. Небо в один миг прижалось к земле, заклубилось, потемнело, да и солнце завалилось уже за белки, спряталось от греха подальше.
  
   [] Перед грозой
  
  Ветер скатился по отвесным склонам, хлестал в лицо, сыпал вперемежку градом и дождевыми струями. Молнии ежеминутно проскакивали между тучами параллельно земле, будто огненный след исполинского чабанского бича, в исступлении стегающего непокорные вздыбившиеся скалы. Воздух наполнился незатихающим гулом, свистом и грохотом. То-то весело стало, аж душа в пятки!..
  Разбрелись мы по гриве, словно отбившиеся от стада бараны, шли вслепую, кто как может, дрожа от холода и усталости. Не спасли нас от ледяной воды, льющей со всех сторон, ни плащи, ни куртки. Сухой нитки не осталось в одежде, и кожа, казалось, насквозь промокла. Я и ругался, и смеялся, и кричал что-то в обезумевшее небо, и продолжал идти, понимая, что остановка смерти подобна. Две-три минуты без движения, для передышки, - и начинаешь превращаться в ледяной столб, всеми фибрами ощущая стекающие с одеревеневшего тела остатки тепла. А где-то там, вдали и совсем близко маячил в серой мгле черным пятном домишко томских гляциологов, дай им Бог здоровья!
  За три часа грозового перехода, к девяти вечера добрались мы до этого райского островка. Первыми нашли в нем приют одиннадцать питерских альпинистов, обогнавшие нас на полчаса по левой кромке ледника, вторыми "добежали" Антон с Валей, третьим приковылял я, а Стас ввалился минут через двадцать, выстукивая зубами 'Танец с саблями'. Наташа еще была на тропе, и Стас тут же переоделся в сухое, хлебнул крутого чаю и снова исчез в рваной ночи, торопясь за сестренкой. Питерцы успели к нашему приходу согреть на газовых горелках кастрюлю воды, поделились кипятком.
  К десяти наша команда была в полном сборе, примус оглушительно гудел в уголке на дощатых нарах, спирт, припасенный для такого случая, загулял по жилам, разгоняя стылую кровь. Канул в небытие долгий переход, и в крошечном домике на краю земли стало тесно и жарко от душевного тепла, от веселых разговоров и искрящихся в пляшущем свете горелок и свечей взглядов - шестнадцать человек набилось в жестяной сарайчик! А на улице, конечно, и гроза прекратилась, разъяснилось, и стало светло под яркими звездами и просто холодно. Вокруг молчали заснеженные вечные горы... Благодать!
  Утром на Томских Ночевках обнаружились палатки других наших соседей, успевших добраться к обжитому островку до грозы: троих рязанских туристок с инструктором, семейной пары москвичей и одного земляка-новосибирца. Солнце припекало вовсю, мы с питерцами разложили на скалах мокрые вещи для просушки,
  
   [] На Томских Ночевках
  
  но около десяти часов клубный старшой глянул на часы и громко сообщил своей команде:
  - Контрольное время до выхода - шесть минут! Заканчивайте сборы.
  Хорошо, что мы - птицы вольные, не висит над нами Дамокловым мечом план-график восхождения, расписанный по часам и километрам. Профи-туристы подчинились командиру беспрекословно, уложили рюкзаки, разделились на тройки-четверки и по-очереди выдвинулись к левому скату верхнего ледника, полушарием выпирающего в каменную долину Томских Ночевок со стороны перевалов Делоне и Титова. Это и есть Арбуз - весь склон его изрыт вертикальными голубоватыми руслами бесчисленных ручейков. Ледник тает на ярком солнце и весь исходит прозрачным ледяным соком, как настоящий арбуз.
  Все ледники ползут и тают одновременно, тают и ползут, и поэтому их границы десятилетиями остаются примерно на одном месте. Аккемский ледник, например, ползет со скоростью 30-50 метров в год, и такой же кусок его высотой до ста метров стаивает за год, давая тем самым начало реке Аккем.
  
   [] Ледник тает
  
  Конечно, эти измерения условны, так как ледник тает не по краям, а по верхней и нижней плоскостям. Поэтому ручейки и речки скатываются и с его поверхности, и текут из-под ледника. Зимой "верхнее" таяние замирает, а вот глубинное, несмотря на морозы, не прекращается: давление огромной массы льда, на всей площади соприкосновения со скальным грунтом, снижает температуру плавления замерзшей воды, и из-за этого ледник "плачет" вечно.
  Ушли питерцы - черным пунктиром по белому - и затерялись в каменном месиве перевала Титова.
  
   [] Питерцы уходят
  
  Вторыми со стоянки снялись рязанские покорительницы Белухи, потом москвичи пошли вниз, к Аккемскому озеру, а новосибрец-одиночка еще с рассветом скрылся в ближних скалах, навострив фотоаппарат. И остались мы совсем одни. Только мы и горы, да еще снег, небо и солнце!
  Глянешь окрест - дух захватывает! Томские Ночевки с двух сторон в кольцо взяты горами. Слева - скалистая гряда стоит, острозубая, изломанная по гриве, словно погрызенная исполинской мышью горбушка черного хлеба.
  
   [] Окрестности
  
  Справа - начиная от ледового перевала, все выше и выше задирается цепочка белоснежных вершин, будто застигнутая врасплох арктическим морозом цунами. Свет восходящего солнца быстро стекает вниз по искрящейся отвесной стене и достигает волнистой "шкуры" ледника, издали светящегося голубовато-зеленым бутылочным стеклом. А сверху все это великолепие накрыто синим кругом неба, глубоким и чистым, без единой рябинки облаков. Временами, то с одного, то с другого склона нарастающим гулом катится обвал, снежный или каменный, - покой и движение в вековой борьбе...
  - Слева Белуха Восточная соседствует с пиком Делоне, названным в честь ученого-физика, покорившего его в двадцатых годах прошлого века, - Стас скоренько проводит нам блиц-экскурсию, сопровождая ее короткими историями из своих предыдущих путешествий. - Прямо напротив нас, с вершины Белухи ведет снежник Бутылочка, уклон его градусов 70-80. В 2003 году мы с Валей случайно стали свидетелями спуска по Бутылочке одного отчаянного горнолыжника.
  
   [] Бутылочка
  
  Все было подготовлено на высшем уровне: пресса, телевидение - тьма народу! Я тут же прикинул, что весь спуск займет примерно сорок пять секунд - как раз одни уши от смельчака доедут до подножья горы. На самом деле, конечно, он съезжал зигзагами целых два часа. Мы-то ждать устали, а уж как он вымотался! Приполз вниз - язык на плечо - сбросил лыжи, стряхнул с рук палки, на концах которых хищными серпами кошачьих когтей изогнулись остроигольчатые стальные усы, отдышался кое-как и сказал только: 'Чтоб еще хоть раз...'
  Между Восточной и Западной вершинами расположено Седло Белухи - отличная площадка для передыха перед последним рывком. В 1990 году с Седла упал польский альпинист, неосторожно подошедший с фотоаппаратом к краю снежного козырька. Тело его так и не нашли. Что удивительно - большинство погибших на Белухе людей так и не находят. Отыскивают рюкзаки, палатки, инструмент, спальники, а тела как будто исчезают. В 2000 году, когда местные спасатели как раз развлекались полетами с Белухи на дельтаплане, я на Аккемском леднике наткнулся на вытаявший ватный спальник, старого, 50-х годов, геологического образца. Где его хозяин, жив остался, нет ли? Загадка...
  Дальше, за Западной Вершиной лежит Аккемская стена, ледяное плато над ней складывалось тысячелетиями, и нижние слои хранят в неприкосновенности лед и воздух ушедших эпох. Информация эта является настоящим кладом для гляциологов, нужно только ее извлечь с глубины в несколько десятков метров. В 2001 году мне посчастливилось участвовать в экспедиции, организованной японскими учеными как раз с такой целью. Японцы оказались настоящими самураями и мужественно вытерпели все тяготы общения с дикой российской природой.
  На Белуху нас забросил вертолет МЧС. Через несколько минут после выгрузки гости из Страны Восходящего Солнца "благополучно" лишились палатки: порыв ветра протащил легкую незакрепленную вовремя конструкцию несколько метров по насту и отправил вниз с Аккемской стены. Ни единым жестом или словом не выказав огорчения таким ударом судьбы, японцы тут же напилили ножовкой снежных кирпичей и сложили себе эскимосское иглу.
  
   [] В иглу
  
  Отбор ледового керна мы делали вручную и за неделю "накрутили" таким способом около десяти метров вглубь ледника. За время работы лица гостей из желтых стали почти черными от двадцатиградусного мороза, но ни одной жалобы от них я так и не услышал.
  
   [] Бурежка
  
  Стас прервал рассказ и, глянув в чистое небо, напомнил:
  - Раз погодка нас сегодня балует, пошли, потренируемся немного.
  Мы взяли "кошки", ледорубы и веревку, надели маски от солнца, и ушли втроем на Арбуз.
  
   [] Тренировка
  
  Ходьба по склону ледника в соответствующей экипировке не представляет большого труда. Нужна только хорошая физическая подготовка - "дыхалка" должна быть в порядке - дружеское плечо рядом, осторожность и немного везения...
  
   [] На Арбузе
  
  Конечно, Арбуз - это "семечки", настоящие испытания ждут вас при восхождении на Белуху, начиная от ледника Делоне, к краю которого мы подошли, закончив тренировку. Это была последняя точка нашего походного маршрута. Дальше, прямо в искристую синеву вел крутой, трехсотметровый "бортик" с уклоном в 40-45º, усыпанный понизу впаянными в лед камнями.
  
   [] Там перевал Делоне
  
  - Отсюда до вершины можно "добежать" за полтора суток, - сообщает Стас из-под маски. - Правда, не всем это удается, в основном из-за непогоды. Рейнгольда Месснера, например, знаменитого альпиниста, покорившего все восьмитысячники мира, Белуха к себе так и не пустила. Просидел он несколько дней в снежной буре и ушел ни с чем.
  Мы постояли еще несколько минут, впитывая на прощание окружающее нас спокойное величие, и спустились к Томским Ночевкам.
  Ночь не заставила себя долго ждать. Поужинали при свечах в гостеприимном жестяном домике и только собрались укладываться, как Антон заметил в окно пляшущий далеко внизу по скалам свет фонарика. Через полчаса в дверях появилась уставшая девушка и, почему-то, без рюкзака.
  - Мой товарищ довел меня почти до конца и вернулся за моим грузом, - ответила она на наши расспросы и поинтересовалась в свою очередь: - А вы из какого города?
  - Из разных. У нас такая дружеская сборная образовалась: Новосибирск, Воронеж и Ноябрьск.
  - Ничего себе, вас разбросало!
  - А вы с товарищем откуда?
  - Я из Москвы, а он из... Владивостока, - сказала она и сама рассмеялась, поняв всю нелепость предыдущего своего восклицания.
  Утром мы поднялись рано, собрались и, кинув прощальные взгляды на Белуху, вышли в обратную дорогу.
  
   [] Вперед - назад
  
  Вниз идти вроде бы легче - тем более, солнышко вовсю сияло над головами, - но через пару часов я понял, что и для спуска нужна сноровка.
  
   [] Облако внизу
  
  К тому же, путь наш частенько пересекали трещины, которые приходилось обходить стороной.
  
   [] Трещина
  
  Несколько часов мы "плыли" в густом облаке, затем снова началась морена и речки, речки, речки...
  
   [] В облаке
  
  Здесь уже начали встречаться и люди.
  
   [] Переправа
  
  К вечеру разбили стоянку в паре километров от часовни и "без задних ног" завалились спать.
  На следующий день нас подгоняло предвкушение близкой уже банной процедуры, и мы не ошиблись в своих ожиданиях. Баня получилась, что надо: с парилкой, с купанием в студеной озерной воде, со сдиранием трех шкур пота и грязи! Куда девались усталость, "скрипы" в ногах и поясницах - все как рукой сняло!
  А после ночевки, отправившись к озеру умываться, я "поймал" в объектив фотоаппарата шикарный кадр, подаренный нам на память Белухой! Воздух был совершенно недвижим, легкая дымка курилась над отливающей серебром водой, и гордая вершина в белой фате, раздвинув соседние хребты, украдкой смотрелась в природное зеркало...
  
   [] Белуха смотрится в Аккем
  
  Последним испытанием на прочность стал для нас переход через перевал Каратюрек. Не зря алтайцы назвали его так - 'Черное Сердце'.
  
   [] На перевал Каратюрек от метеостанции
  
  Крутой трехчасовой подъем с 2000 до 3100 метров, на совершенно лысый горб,
  
   [] На Каратюреке
  
   [] Вид с Каратюрека
  
  а за ним еще более протяженный, но такой же крутой спуск к истоку речки Текелюшки.
  
   [] Теперь под гору
  
  Потом еще один рывок до реки Кучерла, а дальше ведет уже более-менее сносная тропа до самого Тюнгура. На этом участке мы умудрились разминуться со Стасом и Натальей, упылили с Валей и Антоном в направлении Кучерлинского озера, но "нашлись" вовремя, сделав лишнюю петлю километров в пять. Спасибо добрым людям, встреченным по дороге, подсказали куда топать.
  
   [] Здесь уже совсем просто
  
  И вот, через две недели, исходив по горам примерно сотню километров, наша сборная команда замкнула круг и вернулась к отправной точке путешествия. Здесь нас уже ждала машина из Новосибирска и, умяв миску деревенской сметанки с домашним хлебом, утром одиннадцатого августа мы поехали восвояси.
  До свиданья, Белуха! До свиданья, родной Алтай! Ждите нас скоро в гости снова. Не знаю пока, когда удастся вернуться и сходить к заветной Горе, но душа уже хочет новой встречи с живой природой и с жемчужиной Алтая... Так хочет, аж пятки зудят...
  
   [] Алтайские маки
  
  И еще несколько слов хочется мне сказать тем, кто решит пойти в поход по этим заповедным местам: очень прошу вас, пожалуйста, не оставляйте после себя мусор и консервные банки, сжигайте все аккуратно на костре, а обожженные жестянки закапывайте в землю или прячьте под камни, где их постепенно съест ржавчина. По почину моего друга мы так и делали на каждой стоянке, убирая цивилизованную грязь и за собой и за предыдущими "посетителями".
  
   [] Грибы тоже ходят в горы
  
  PS: Пока строчил сей опус, заглядывал попутно в Интернет, для уточнения кое-каких фактов. И представьте мое изумление, когда на сайте 'Wikimapia' я совершенно случайно обнаружил снимок Белухи и ее окрестностей из космоса за 4-ое августа 2007г.!
  Вот он: http://wikimapia.org/#y=49808191&x=86590633&z=13&l=1&m=a&v=2
  А в квадратике 'Томских ночевок' при большом увеличении можно разглядеть лица моих друзей и мою счастливую физиономию!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"