Я и Джейсон вошли в квартиру жертвы. Он не разговаривал со мной, начиная осматриваться вокруг. Более не улыбаясь, казалось став серьёзным, его глаза осматривали каждый уголок, где могло пройти нападение.
− Если судить по показаниям девушки, − вымолвил консультант. - Придя домой, она зашла внутрь и закрыла дверь, сделала несколько шагов...
− А затем почувствовала сильный удар по голове, отключилась. Когда же пришла в себя, он был на ней, − закончила я.
Сложно сказать о чём он думает. Его мысли специфичны, сколько бы не задумывалась ничего понять не могу. Его улыбка раздражает, но, если судить с другой точки зрения, улыбкой он хочет скрыть свой ранимый характер.
Сказать честно, он один из единственных с кем мне удавалось работать. Остальные убегали уже через несколько часов, а этот держится почти день.
Может быть улыбкой он скрывает настоящие чувства, или просто-напросто не видит смысла показать ненависть напрямую? Он один из тех, кто скрывает чувства, а за спиной строит козни? Может и так. Мир огромный.
Больше он ничего не сказал, осматриваясь.
Наблюдать за его действиями было достаточно интересно, поскольку всё что он делал - стоял и не двигался. Один раз взглянул за угол, встал на прежнее место. Один раз сел на корточки, поднялся. Возникало ощущение, словно перед его глазами находится окно куда складываются всевозможные улики, предположения, как в играх.
"Что я здесь забыла?", - подумала я.
Цель работы в полиции обусловлена совершенно иным желанием. Нельзя говорить такое, ведь к полиции и так плохое отношение общества, особенно от подростков, желающих пойти против системы, да и взрослых тоже.
Ладно... Перестав думать о другом, переключаясь к делу, размышления начались. Первое что нужно узнать, как он проник в квартиру. По предположениям полиции это произошло за несколько часов до прихода девушки, за это время преступник подготовился к совершению преступления. Как же именно он проник до сих пор непонятно; существует две теории, первая из которых гласит о ключе, вторая об окне. Но чтобы подтвердить хотя бы одну из них, найти свидетеля самое нужное. Естественно нельзя забывать и об экспертизе замка, которая не смогла быть проведена своевременно из-за каких-то внутренних дел, которые на самом деле касались Чёрного Графа. Его дело стоит в приоритете. Возможно через несколько дней замок снимут и проведут тщательное осмысление. Тем не менее, до того, как это произойдёт потребуется подождать некоторое время.
− Как думаешь, проник он в квартиру через окно или дверь? - испытав любопытность от мнения другого человека, поинтересовалась я.
Первое время Джейсон молчал. Его окружала бесформенное пространство, защищающее от нежелательных слов или действий.
Немного подумав, он сказал:
− Сложно сказать, совершить преступление можно довольно легко, если рассматривать его как с дверью, так и с окном. Тем не менее, по показаниям девушки она не закрывает окно, поскольку становится слишком жарко. Из-за этого сложно понять, открыл окно преступник или нет.
− Но сейчас они закрыты...
− Верно.
Вот так прошёл наш недлинный разговор, а затем квартира вновь погрузилась в тишину. Мне она нравилась, поэтому я не испытывала никаких сложных чувств при молчании обоих и более сторон. Однако, вспоминая предыдущее поведение Джейсона, становилось не по себе.
− Давай на некоторое время забудем про проникновение, сосредотачивая внимание на совершении самого акта насилия, − повернулся консультант.
− Что этим ты хочешь сделать?
− Восстановить события произошедшего. Узнав, как проводилось изнасилование и каковы действия насильника, можно предположить...
− В нашем деле предположения последнее дело, − холодно заявила я. - Из-за них многое может пойти по... ну в общем ты понял, что я имела ввиду.
Джейсон не ответил на мои слова, повернулся и выразил мысли.
− Представим такую ситуацию, ты - жертва, входишь в квартиру.
Он не слушал меня и действовал лишь так, как сам того желал. Тем не менее, говорить о необъективном осмотре нельзя, поскольку пригодиться может.
− Она вошла в квартиру...
Следуя указаниям режиссёра, я встала возле дверей и сделал шаг. Мы пытались спародировать все действия жертвы по её показаниям.
− Разделась...
Не видя иного выхода, пиджак пришлось снять и положить на пол. Вешалок поблизости не было, их убрали несколько часов назад для лучшего осмотра.
− Прошла вперед...
Следуя указаниям Джейсона, я направилась в зал. Он находился чуть дальше по коридору и слева. Одновременно с этим, рядом с залом (но с правой стороны) расположена кухня. Она не закрывается дверью, обычный открытый проход.
− Более она ничего не помнит. Боль, сознание помутнело...
Словно из ниоткуда, Джейсон появился и ударил по затылку. Он не сдерживался, нанося настолько мощный удар, что ноги подкосились.
С грохотом я упала.
− Какого чёрта ты...!? - мне хотелось закричать, что в общем я и сделала, но консультант внезапно закрыл мой рот рукой, и раздвинул ноги.
− Когда она очнулась, время не помнила, он был на ней... − продолжил он.
Проигрывая сценку по-настоящему, он начал двигать тазом. Возникло ощущение, он словно по-настоящему насиловал меня. Я чувствовала, как его нижняя часть тела казалась моей, словно у нас настоящий половой акт.
"Остановись ты уже...", − хотелось воскликнуть, но не могла. Его рука продолжала держать рот закрытым, движения продолжались.
Он не воспринимал меня как напарника. Теперь, я была подопытной свинкой, на которой он ставил опыт получения изнасилования. Конечно нельзя его так называть, тем не менее разворачивающееся событие легко подтвердили бы высказанные мной слова. Он чуть было не трахал меня, хотя нет, он правда занимался со мной сексом, только в одежде!
− На шеи жертвы был найден засос. По сказанным ею словам, она получила засос в момент изнасилования, когда смотрела на преступника...
Насильник носил маску, из-за которой не была видна его внешность. Но даже забывая по маску, всё происходило в полной темноте. Будь он даже без маски, увидеть лицо преступника было бы очень сложно.
Отпечатки пальцев обнаружены не было, он был в перчатках. А на половом органе презерватив, поскольку отсутствовали следы семенной жидкости.
"Да прекрати ты уже!", - услышав его слова, сознание поняло, что он намеривался сделать, я попыталась вырваться, не получилось.
Нагнувшись, он коснулся губами моей шеи и сделала засос. Его руки сжимали мои до такой степени, что стало очень больно. Его движения таза продолжалось, но теперь стали интенсивнее и сильнее.
Пять минут спустя всё закончилось. Перестав двигать нижней частью тела, Джейсон поднялся и улыбнулся. Что-то пришло в его голову, но что неясно.
А мне... Мне казалось, что меня почти изнасиловали. Руки ощущали жжение, на них хорошо виднелись отпечатки рук, которыми меня сжимали, таз побаливал из-за постоянных "атакующих" движений консультанта, засос не проходил. Одежда мокрая, дыхание тяжёлое, на глазах сгустки слёз.
Мне кажется теперь никогда не выйду замуж... Меня попортили...
Не обращая внимание какую психологическую травму нанёс невинному девичьему сознанию, Джейсон пялился в одну-единственную точку. Мне кажется его методы решений отличаются от правильных. Он действует как хочет, неважно есть улики или нет. Считая кого-то преступником он явно будет уверен в правильности своего мышления. Будь у него воля, любого кто, по его мнению, преступник, сажали, даже не разбираясь и не спрашивая.
− Что теперь будешь делать?
− Если ты не против, отвези меня в участок. Нужно просмотреть отчёты возможных свидетелей, а также сравнить ещё некоторые отчёты, полученные от допросов сотрудников ресторана...
− Не думаешь, что ты слишком категоричный? С твоей точки зрения преступник - управляющий ресторана, но мне кажется, всё не так просто и однозначно, как может казаться тебе. Дело достаточно сложное, хоть и не такое интересное как некоторые другие.
Мои слова могут показаться грубыми, и на самом деле таковыми и были. Однако я так думаю и буду продолжать думать, пока не займусь...
− Мне интересно, − словно ничего не произошло, Джейсон улыбнулся, показывая всё ту же бесящую улыбку. Гнев во мне внезапно проснулся.
− Что именно!?
− Почему ты пришла работать?
− Не думаю, что это важно, − его вопрос довольно личного характера, отвечать на него не очень-то хочется.
− Ясно, − он не настаивал. На его лице вновь появилась улыбка.
Если быть честным, то желание работать в полиции у меня почти не было. Мне хотелось стать адвокатом, вести запутанные дела и многое другое. Отец не настаивал, поддерживая моё решение не влипать во всю эту неразбериху.
Мой отец, − Дунаев, Эрнест Матвеевич, − лучший следователь которого я когда-либо видела. Он работал в разных городах и странах, расследуя многие дела, как серийных убийств, так и простых поджогов. Он стал очень известным в определённых кругах.
Но, когда мне было девятнадцать лет... его убили.
Тем, кто это сделал был - Чёрный Граф. Один из самых опасных серийных убийц столетия на счету которого уже более тридцати жертв. Причём, употребляя тридцать, я имею ввиду лишь тех, кого нашли. Впрочем, найти убитых довольно просто, они всегда оказывается в публичных местах.
Его подчерк, который он оставляет после убийства - чёрная корона. Обычно она нарисована на теле жертвы, или же где-то поблизости.
Моё желание, работать над этим делом, но будучи новичком мне никто не позволит! Приходится расследовать всё остальное, более скучное!
Думая об этом, я не заметила, как вместе с Джейсоном дошла до стоянки, где стояла оставленная машина, как села в неё и поехала в участок. Что мы там делали, сказать сложно. Сказать честно, через несколько часов я заснула.