Чем больше я изучаю этот мир, тем больше понимаю, что уровней бытия намного больше, чем те семь, что известны нам.
Мы взяли этот мир под контроль, установили новые правила, создав Сферу Магии. И жестоко ошиблись. Я должен был давно догадаться об этой особенности энергии, ведь пример тысячелетнего дуба был прямо передо мной. Стержень мира всегда осуществляет контроль.
Но я оказался непростительно слеп.
Порождение столь мощной магии пяти, так называемых "богов" не могло не привлечь сознание. Сфера, образец совершенства, сразу поняла, что проявление этого сознания опасно для ее существования.
При всей нашей глупости, мы бы не допустили того, чтобы появилось сверхсущество. Ведь Сфера теперь - живое сознание, привлеченное из высших уровней астрала, недоступных даже нашему разуму.
Но, боюсь, теперь уже слишком поздно для того, чтобы что-то изменить. Межпространственные дыры теперь повсюду в Тельперионе и это существо непременно воспользуется ими, чтобы вызвать могущественных союзников.
Простым людям самое время молить о помощи богов. А кого молить самим богам?
Зорат.
--
Они вернутся, - с тревогой произнес Зейнон, - Магия все так же не работает?
На лице Эриэн мелькнуло торжество.
--
Я не обязана отвечать тебе, брат, - она намеренно сделала ударение на слове "брат".
Зейнон вздохнул.
--
Разве не спас я тебе жизнь, - сказал он, - ты все думаешь, что я ищу выгоды для себя. Подумай, если бы я искал легких путей, где была бы ты сейчас, рядом со мной или в пасти той твари?
Эльфийка презрительно скривилась и отошла к борту, вглядываясь в пузырьки воздуха, поднимающиеся на поверхность.
--
Думаешь, ты раскусил меня? - ровным тоном спросила она, - что ты понимаешь... мужчина.
Зейнон подошел и встал рядом.
--
А ты думаешь, я не знаю, чему учат вас верховные жрицы? - Зейнон кисло улыбнулся, - удивительно, но мать так и не узнала о том, что я все видел и слышал. Ваши занятия, на которых учат ненавидеть мужчин, были самыми неприятными для меня. Но поучительными.
--
Ты подслушивал?! - Эриэн не верила своим ушам, - Но как ты... что...
--
Да, да, сестричка, - подтвердил Зейнон и продолжил, искусно имитируя визгливый, тонкий голос верховной жрицы Ристар, - Если бы мужчины обладали равными правами с нами, они бы подмяли нас, лишили права голоса и нашим уделом бы стало супружеское ложе и приготовление пищи. Во всех королевствах верхних народов царит именно такой миропорядок и поэтому они достойны лишь нашего презрения.
--
Ты подслушивал, - презрительно повторила Эриэн, - это лишь подтверждает слова Ристар.
--
Что подтверждает! - взорвался Зейнон, - то, что вы намного хуже, вот, что подтверждает. Ты провела больше месяца на корабле людей и не заметила, как они разговаривают с вами, женщинами, по их мнению!
--
С уважением, - констатировала эльфийка, - это правильно! Они боятся нас!
Зейнон с силой оттолкнулся от ограждения и пошел прочь.
--
С вами разговаривают вежливо. Как со слабым полом, - бросил он прощальную стрелу, поразившую Эриэн в самое сердце.
Эльф со злостью захлопнул за собой дверь, спускаясь по лестнице в помещения кают. Жалобно скрипнули петли, и затрещало дерево, возмущаясь таким поведением Зейнона.
Как могут они быть настолько слепыми? Ведь все лежит на поверхности, осознать ошибку так просто.
Нужно поговорить с Эктис. Возможно, верховной жрице удастся разъяснить причину. Она все-таки женщина, эльфийка Гиншарризорона.
Дойдя до своей каюты, Зейнон немного успокоился, и на этот раз пощадил дверь, аккуратно прикрыв ее. Но как только он настроился на связь с Эктис, в дверь постучали.
--
Не заперто, - устало сказал эльф, прерывая концентрацию.
И тут же вытаращил глаза. В каюту вошла Эриэн. Эльф подозрительно оглядел девушку, усевшуюся на стульчик, напротив него.
--
Ты поговоришь со мной? - виноватый тон еще больше разбередил подозрения Зейнона, - Я не прошу о многом... брат. Только попробуй объяснить, хорошо? Я пойму.
--
Так же, как ты поняла Бейбара? Ведь он любит тебя.
Он тут же пожалел о своих словах, выплеснувших его раздражение наружу. Эриэн изменилась в лице и сильно побледнела, даже, несмотря на и без того бледную кожу.
Она не произнесла ни слова, только встала и пошла к двери. Однако еще до того, как ее рука легла на ручку двери, ее перехватила рука Зейнона. Эльф мягко развернул сестру к себе.
--
Эй, - сказал он, - прости. Я не должен был вымещать злость на тебе. Ты не виновата.
--
Все казалось мне таким простым, - тихо произнесла девушка, - а теперь я чувствую себя обманутой. Что мне делать, Зейнон?
--
Очень просто жить, не думая о последствиях своих поступков, - сказал эльф, - нет ответственности, неуверенности. Ты ищешь оправдания своим поступкам у жриц, богов. Да только твоя правда всегда известна твоему сердцу, и только ему. Остальное - ложь, самообман.
--
Это сложно, - возразила Эриэн, - жить без поддержки. Ламис предлагает прямой путь.
--
Конечно, - согласился эльф, - куда проще предоставить решение другому. Да и убить кого-нибудь, гораздо легче, чем понять, так ведь?
--
Что изменилось, Зейнон? - неожиданно спросила Эриэн, - почему твои слова так легко воздействуют на меня? Я знаю, чувствую, что в Эрурдароне я бы даже не слушала тебя.
--
Возможно, влияние Ламис здесь слабее, - предположил эльф.
--
Раз уж ты вспомнил о ней, почему она не расправилась с тобой? Только слепоглухонемой не распознает в тебе инакомыслящего.
Зейнон пожал плечами.
--
Возможно, ей нравилось иметь под рукой бунтаря-одиночку. Разнообразила свое существование. А может, просто не считала меня достойным внимания. Нам не дано постичь замыслы богов.
--
Не очень-то тебе и хочется, они и на первый взгляд, не слишком-то чисты, - она вновь удивила брата. Сказать подобное значило попросту отказаться от богини.
Эриэн с улыбкой посмотрела на изумленное лицо брата.
--
Я хотела спросить тебя, - призналась она, - только на поверхности я почувствовала это восхитительное чувство, словно тебя что-то переполняет. Что это, Зейнон, счастье, радость?
--
В нашем языке нет этого слова, Эриэн, - Зейнон усмехнулся, - случайное совпадение, или закономерность? Люди называют это чувство словом "свобода", высшие эльфы - словом "эледвен". Но суть у него одна и та же.
--
Ристар говорила нам о слове "эледвен", когда мы изучали один из древних языков. Она сказала, что это то, к чему стремятся существа поверхности, глупое несуществующее понятие, показывающее всю сущность слабых рас, недостойных жить бок о бок с нами.
Эльф подошел к круглому окошку, сквозь мутное стекло которого, тем не менее, можно было увидеть море, покрытое барашками волн.
--
Взгляни сюда, - он подождал, пока Эриэн подойдет к окну, и продолжил, - видишь эти грязные блеклые краски? Нравится ли тебе такой мир?
Девушка недоуменно взглянула сквозь мутное стекло, затем вновь перевела взгляд на брата.
--
Что ты хочешь этим сказать? Это же всего лишь обычное дешевое стекло. Оно искажает реальность.
--
Ристар всем вам показывала верхний мир через такое вот дешевое стекло, - он умышленно поставил ударение на слове "дешевое", - но поднимись наверх. Ты увидишь мир таким, какой он есть на самом деле. И перед твоими глазами уже не будет стекла, искажающего зрение.
--
Откуда ты все это знаешь, - Эриэн, мир которой рушился прямо на глазах, отчаянно цеплялась за свои последние иллюзии, - море кажется красивым, когда оно спокойное, но стоит начаться шторму, как мы все молим богов о том, чтобы пережить этот день и ночь. А голубовато-зеленые краски сменяются грязно-серыми.
--
Ты не понимаешь его, потому, что боишься, - возразил Зейнон, - попробуй забыть о том, что твоя жизнь - центр мироздания и перед тобой предстанет стихия, грозная и впечатляющая, даже завораживающая в мощи своего буйства и тихая, успокаивающая и умиротворяющая в периоды затишья.
--
В тебе умер поэт, - сдалась эльфийка, - я не буду ничего обещать тебе, Зейнон. Но я... я подумаю... над твоими словами.
Ее брат устало опустился на кровать, этот тихий и мягкий островок спокойствия.
--
Зейнон.
--
Да?
--
Магия сильно ослабела. Не рассчитывай на магов, даже крохотный огненный шарик сейчас означает ощутимый болевой шок, вне зависимости от способностей. Словно сама материя сопротивляется.
Эльф закрыл лицо руками. Голова уже начинала болеть от мыслей, одолевавших измученный разум, а теперь одной проблемой стало больше. Скольких еще они потеряют из-за того, что весь мир вдруг взбунтовался и перевернулся с ног на голову?
Эриэн тихо повернулась и вышла, на прощанье скрипнув дверью.
* * *
Девушка пришла в себя от нестерпимого могильного холода. Она лежала на каменном полу какого-то темного коридора. Только один факел горел, освещая ровное округлое пространство вокруг нее.
Она с изумлением обнаружила, что на ней только легкая ночная накидка. С трудом заставляя повиноваться скованные холодом ноги, ей удалось подняться. В памяти всплыло давнее приключение в склепе. То, с чего все началось.
Здесь пахло сыростью. Местами с потолка падали крупные капли воды, просачиваясь сквозь щели, между плохо подогнанными друг к другу камнями пола. Факел злобно зашипел, когда одна из таких капель упала прямо в огонь.
Оссиэн поежилась. Ее способность света/тьмы здесь не работала, словно тьма коридора была какой-то иной. И, что еще хуже, она не чувствовала привычного плетения астральных нитей. Как будто их и не было вовсе.
Протянув руку, она сняла факел со стены. Огонь немного согрел ее, и девушка слегка успокоилась и огляделась. Коридор уходил далеко за пределы ее взора, в полный, абсолютный мрак.
Усмехнувшись собственной недогадливости, Оссиэн подошла к другому факелу. Можно ведь зажечь его и все остальные, чтобы осветить путь во тьме.
--
Я бы на вашем месте не стал этого делать, - окликнул ее приятный голос.
Она резко обернулась. И тут же вновь заныли ноги: холодный камень под ними явно не способствовал хорошему самочувствию.
--
Могу я узнать, что вы здесь делаете? - продолжал незнакомец.
Она быстро оглядела его: черные волосы, печальные глаза со странным - бело-голубым зрачком, черты лица слишком изящные для человека и излишне резкие - для эльфа. Поразило то, что незнакомец был на голову выше нее, а она отличалась довольно высоким ростом. Оссиэн, по крайней мере, редко встречались такие высокие люди.
На нем была темная, возможно даже черная (при таком освещении не разберешь) неброская одежда, такой же неприметный плащ и сапоги на мягкой подошве. Такие носили обычно следопыты, но незнакомец мало походил на лесного жителя.
--
Где, здесь? - она вновь инстинктивно поежилась. Холод давал знать о себе.
Незнакомец посмотрел на нее так, словно только сейчас заметил, что на ней лишь ночное платьице. Он быстро расстегнул застежку и одним движением сдернул с плеч теплый, меховой плащ, укутав ее в него девушку.
Оссиэн благодарно взглянула на него.
--
В моем сне, - задумчиво произнес он, обращаясь больше к себе, чем к ней, - впрочем, теперь я даже не уверен в том, что это сон. Как будто я попал в телесериал.
--
Может, это мой сон? - предположила эльфийка, - а что такое теле... сериал.
Он покачал головой.
--
Не важно. Но я ведь существую не только здесь. У меня есть реальная жизнь. Хотя, может быть, это наш общий сон. А может быть и другая реальность. Нельзя сказать точно. Но, раз уж вы здесь, есть ряд правил, которые не стоит нарушать.
--
Куда же без них, - Оссиэн вздохнула, - если это сон, он ведь кончится когда-нибудь. В любом случае, стоит играть по правилам.
--
Вы не понимаете, - усмехнулся незнакомец, - никто не заставляет вас соблюдать правила, но если их нарушить, до рассвета можно и не дожить.
Девушка взглянула на него с тревогой.
--
Вы же сказали, что это всего лишь сон.
--
Проснетесь и поймете, что я имею в виду, - загадочно пояснил он и добавил несколько неуверенно, - хотя, кто его знает, кроме вас я здесь никого не видел. Если конечно не считать хозяина и его миньоны.
До Оссиэн, тем временем дошло, что на плащ можно сесть, что она и проделала, сопровождаемая удивленным взглядом ее собеседника.
--
Пол холодный, - извиняющимся тоном произнесла она.
--
Да-а, - он задумчиво посмотрел на ее голые ноги.
Эльфийка смущенно прикрыла их плащом, заставив его, в свою очередь, покраснеть от стыда.
--
Как в могиле, - тихо сказала она, - холод пробирает до костей и темно до одурения. С ума сойти можно. Жаль, магия не действует, один костерок и инфразрение, вот и все проблемы.
--
Инфразрение бесполезно, - слегка насмешливо произнес незнакомец, - как вы уже заметили, тут ужасно холодно и темно. Источник света и тепла - только этот факел, да наши тела. По этим коридорам давно не ступала нога хомо сапиенс.
--
Хомо что?
--
Сапиенс, - с досадой ответил он, - не обращайте внимания на мои оговорки, это лишь термины.
--
Я не поняла, - эльфийка, - ладно, все равно магия не действует. Впрочем, этим этот сон почти не отличается от моего мира. В последнее время материя особенно чувствительно реагирует на возмущения. Выход в астрал даже может убить.
Она не заметила, как изменилось лицо незнакомца, когда она произнесла эти слова.
--
Могу я узнать, как зовут мою прекрасную собеседницу?
На этот раз ему удалось заставить ее покраснеть. Эльфийка еще не успела привыкнуть к комплиментам
--
С этого можно было начать, - она заставила себя посмотреть ему в лицо, - меня зовут Оссиэн.
Незнакомец галантно поклонился и склонил голову, удачно скрыв свое замешательство.
--
Виктор Синковский, авантюрист и путешественник, к вашим услугам.
--
У вас довольно странное имя... даже для человека.
Он невесело улыбнулся и присел на корточках рядом, гораздо ближе, чем ей того хотелось. По каким-то причинам, Оссиэн чувствовала непонятную тревогу в присутствии этого человека.
--
В моем бывшем мире многих называют таким именем. А в нашем с вами общем, я не стал его менять.
Оссиэн затаила дыхание. Хотя Мингон часто упоминал о параллельных мирах, эльфийка до сих пор с трудом верила этому. И вот теперь она получила наглядное подтверждение, если только этот Виктор не врет.
--
С чего вы взяли, что тот мир - и мой тоже?
Он пожал плечами.
--
Хотя бы с того, что мы с вами говорим на одном языке. Согласен, этого недостаточно ввиду симилярности миров. Но я могу предложить и другую проверку. Вам знакомы названия: Фэрион, Эдорас, Эралон, королевство Фейрун?
Оссиэн рассмеялась и чуть склонила голову в знак поражения.
--
Я не часто так вот общаюсь, - Виктор тяжело вздохнул.
Эльфийка плотнее закуталась в плащ.
--
Что же вам мешает?
--
Мой характер, - он рассмеялся, но печаль в глазах никуда не исчезла, - да и много чего еще. Знаю, знаю, вы скажете, что у всех есть проблемы, но с ними нужно бороться. Только это все верно, если есть ради чего бороться, цель жизни.
--
А у тебя, ее нет? - полюбопытствовала Оссиэн, - а как же семья, родные, друзья, наконец?
--
Да ладно, чего там обсуждать, - он поднялся, всматриваясь во тьму коридора, словно там можно было хоть что-то разглядеть, - боюсь, мое прошлое - не самая интересная из сказок. Я ведь хотел рассказать вам о правилах, верно?
--
Да, - нехотя признала эльфийка.
Червь любопытства грыз ее изнутри, но девушка понимала, что настаивать бесполезно. По крайней мере, сейчас.
--
Хозяин ненавидит свет, - назидательным тоном произнес Виктор, поэтому будет только один факел.
--
И тогда он нас не тронет? - скептически заметила эльфийка, - свет же все-таки.
--
Если на вас капнут кипящей водой, вы можете это стерпеть, - резонно заметил он, - а если выльют на голову целый чан, это совсем другое, верно?
--
Можно разозлиться даже из-за капли, - не удержалась Оссиэн.
Вопреки ее ожиданиям, Виктор не разозлился и даже не начал нервничать.
--
Хорошо, - улыбнулся он, - давайте погасим факел.
--
Ну я... не... - растерялась девушка.
С каждым ее словом, улыбка Виктора становилась все шире. Наконец, девушка не выдержала и рассмеялась.
--
Нам нужно идти, - его лицо внезапно отразило тревогу, - вот и правило номер два: если хозяин нервничает, на месте лучше не стоять.
Предупреждая ее вопросы, он прижал палец к губам. Прислушавшись, Оссиэн расслышала невнятный нарастающий гул.
--
Что это? - спросила она.
--
Ничего хорошего, уверяю вас. Если мы не хотим познакомиться с этими созданиями поближе, лучше двигаться.
Он нетерпеливо повел плечами. Эльфийку передернуло от одного упоминания о прогулке. Но она мужественно встала на холодные плиты.
--
Чего же мы ждем?
Он пожал плечами и зашагал по коридору. Девушка пошла рядом. Они двигались быстро, но гул за спиной нарастал еще быстрее.
--
Бежать сможете? - не выдержал Виктор.
--
Плиты холодные как смерть, - прошептала эльфийка, - ноги леденеют. Сюда бы сапоги.
Он хлопнул себя по лбу и со словом "дурак" легко поднял Оссиэн на руки, не обращая внимания на протесты.
--
Я могу идти, - укоризненно сказала она.
--
Нам бежать нужно, девушка. Бежать, а не идти, - встревоженный тон Виктора красноречиво говорил об опасности за спиной. Оссиэн не стала спорить.
Он побежал, двигаясь удивительно легко и быстро, несмотря на свою ношу. Эльфийка только и могла удивляться удивительной выносливости спутника. Несмотря на далеко не внушительное телосложение он словно не замечал того, что на руках у него вообще что-то есть.
Эльфийка держала факел сбоку, освещая путь и стараясь, чтобы искры не попадали на Виктора. Он бежал довольно долго, но прямой как стрела коридор даже ни разу не свернул, а стены навевали уныние своим однообразием. Через равные промежутки на стенах справа и слева в креплениях висели факелы.
Что-то настораживало девушку. Что-то в этом подземелье было не так, какая-то фальшивая нота вплелась в это произведение чьей-то строгой мысли.
--
Брось факел! - резкий тон Виктора вывел ее из оцепенения, - Скорее!
Она послушно выбросила горящий факел. Ударившись о стену, он полетел на пол, отбрасывая зловещие искры. И погас, громко зашипев. На доли секунды они остались в полной темноте.
А затем она даже зажмурилась, - настолько нестерпимо ярким показался свет глазам, привыкшим к полутьме. Раздался резкий хлопок или щелчок.
Когда глаза, наконец, вновь обрели способность видеть, Оссиэн принялась осматриваться. Комната, в которой они находились, была большой и просторной.
Полки со свитками были повсюду, самых разных размеров и форм, они стояли не только вдоль стен, но и в середине помещения, занимая его целиком, за исключением маленького пятачка, через которое вошли спутники и квадратной площадки у противоположной стены, возвышавшейся над остальным полом. На большой деревянной подставке стояла неимоверных размеров книга.
Виктор все еще держал ее на руках. У него даже не сбилось дыхание.
--
Стоять я, по крайней мере, могу, - мягко заметила эльфийка.
--
Что? Ах да, - он поспешно опустил ее на ноги, - простите, я задумался.
Она с любопытством посмотрела на него.
--
Вы были здесь раньше?
--
Был. То есть, нет. Раньше я был в оружейной комнате. А это похоже...
--
...На библиотеку, - закончила за него Оссиэн, - да?
--
Вот именно, - он нахмурился, - странно как-то.
--
Ага, - поддержала девушка, - и коридор странный. Ни пыли, ни паутины, ни плесени, несмотря на сырость.
Он посмотрел на Оссиэн с уважением.
--
Вы заметили, да? Кстати, стражи всегда идут только за факелом. Однажды я его в комнату внес, так они вошли вслед. Пришлось сражаться.
--
И? - спросила эльфийка.
--
Их еще было мало тогда, - он усмехнулся, - я едва выжил. Они бессмертны... фактически. Падали и снова вставали, как куклы ожившие. А потом я вдруг понял, что снова лежу на своем ложе.
--
Странный коридор, охранники-куклы, хозяин не любящий света и тепла, - подытожила Оссиэн, - эти сны должны иметь какой-то смысл, я думаю.
--
Может, это просто бред, порожденный разумом? - предположил Виктор, - галлюцинации?
--
Не знаю, что вы называете "галлюцинациями", - уверенно сказала она, - но в том, что это бред я, например, сомневаюсь. А существа, что нападали на вас, как они выглядели.
--
Ну-у, - он задумался, - были такие невысокие, с мохнатыми ногами и копытами вместо ступней, выше пояса, как люди, а голова красная, с парой крохотных рожек. Их было не больше двадцати. И еще с ними пара летунов была. Маленькие такие... кожистые крылья.
--
С рожками и копытами - это эльниры - низшие демоны, - Оссиэн рассмеялась, - они почти безвредны. А летуны, это, возможно, суккубы или гарпии.
--
Не знаю, о ком вы говорите, но эти с рогами и копытами вовсе не были безвредными. Они довольно шустро фехтовали мечами и ловко прикрывались щитами от ударов. А после смерти вставали, как ни в чем ни бывало.
Увидев, что насмешливая ухмылочка не сходит с лица его спутницы, Виктор обиженно засопел и отвернулся. Но затем его взгляд упал на книгу, и он забыл обо всем на свете, направившись к подставке. Проследившая направление его взгляда эльфийка направилась следом.
--
Ну и что это? - он остановился напротив книги.
Красные чернила покрывали пожелтевшие страницы фолианта сетью мелких, изящных рун. Оссиэн сразу вспомнились месяцы, проведенные за пособием Зельневенгера. Руны были знакомы, - Мингон часто давал ей переписывать рукописи на мертвом языке древних.
--
Похоже на эльфийские руны, - заметил Виктор, - что скажете? Ваши сородичи писали это?
--
Этим рунам лет больше, чем всему народу эльфов, - прошептала эльфийка. Мингон берег оригинальные рукописи на мертвом языке как зеницу ока, - Язык, на котором говорили древнейшие цивилизации мира. Он сложен и изобилует множеством оборотов и в то же время гениально прост в изучении.
--
Тогда почему его забыли?
Оссиэн перевела взгляд на него.
--
Кто сказал, что его забыли? Не всем дано его знать. Кроме того, для простых людей он бесполезен. Уверена, все Архимаги Фэриона и Эдораса, не говоря уже об эралонских Высших Магах владеют мертвым языком. Его специфика, выраженная в смысловых и звуковых вариациях, каким-то образом наполняет боевые заклинания на этом языке особой силой. Древний язык высших эльфов, конечно, более универсален, но он несоизмеримо более сложен.
--
Погодите, погодите, не так быстро. Я запутался. Что мешает простым магам учить староэльфийский?
--
Уфф... Его громоздкость, скажем так. И специфика нашего мировоззрения.
Виктор удивленно посмотрел на нее..
--
Так ты... вы... эльф?.
Оссиэн неопределенно хмыкнула.
--
Мои уши не бросаются в глаза? Я не выгляжу для вас как тонкая ветка, которую можно пальцем переломить?
--
Да. То есть... нет. То есть... я хочу сказать, мне вовсе не хочется ломать вас... тьфу ты, черт, - он отвернулся, густо покраснев, - я запутался.
--
Зачем меня ломать? - оторопела Оссиэн.
--
Да я и не хочу, - быстро сказал Виктор, покрываясь испариной, - я оговорился. Слушайте, я не так часто общался с эльфами. Откровенно говоря, вы - первый эльф, которого я увидел. Если не считать компьютерных моделей.
--
Чего? - глаза эльфийки округлились, - ком... компью... что это?
--
Нда-а, - протянул он, - велика разница между мирами. Знаешь что? Я прожил здесь три десятка лет. Но так и не избавился от слов-паразитов из родного мира.
--
Понятно, - на лице Оссиэн было явно написано, что ей ровным счетом ничего не понятно.
--
Что там написано? - он вернул ее к реальности.
Оссиэн прильнула к фолианту, быстро скользя взглядом по тысячелетним строчкам.
--
...и придет время Зверя, и канут в небытие раздоры, когда в мир придет враг Света и Тьмы. И будут напрасными жертвы, ибо не счесть числа легионам его. Бессильны будут боги и молитвы. Грядут времена серого сумрака и забвения героев. Королевства людей, эльфов, гномов и прочих тварей падут, и сама жизнь забудет дорогу в этот мир...
--
Пророчество? - оборвал ее Виктор, - черт возьми, словно попал в древнюю сказку.
--
Довольно мрачное, - Оссиэн нахмурилась, - и похожее на безумный бред. Вот послушай, что дальше: И придут двое, что могут одной Великой жертвой вновь разделить Свет и Тьму и настанет время сомнений. Энвил'Алу приветствует вас Великие Разноединые и говорит вам: время пришло.
Перед взором эльфийки внезапно, словно наяву проплыли картины, иллюстрирующие описанные события: поля боев, усеянные трупами, деревушки, сжигаемые странными существами, дети, накалываемые на копья. Девушка отшатнулась от книги, по ее щекам потекли слезы.
- А дальше, - не выдержал ее спутник.
Она повернулась к нему, устремив отсутствующий взор куда-то вдаль. Но через несколько секунд, девушка все же взяла себя в руки и успокоилась.
--
Я словно видела это все, - ее голос слегка дрожал, - до сих пор не могу поверить, что это всего лишь иллюзия. Мне не нравится этот сон, Виктор.
--
Всего лишь сон, - неуверенно произнес он, - там еще что-нибудь написано?
--
Там есть формула. Написано, что это заклятие обучения.
--
Обучения чему?
Эльфийка пожала плечами.
--
Тут не сказано. Мингон говорил, что пользоваться незнакомыми формулами опасно, - девушка заколебалась, - Но если это сон... как ты думаешь?
--
Бред какой-то, - он потер лоб, - я уже ничего не понимаю. Да черт с ним, наверное, попробовать можно.
Оссиэн произнесла первое слово. И ощутила, как ее затягивает в омут заклятья. Страницы перед глазами дрожали, расплываясь. Девушка собирала всю свою волю, чтобы сопротивляться, но что-то заставляло ее произносить все новые слова. И с каждым произнесенным, заклятье все больше опутывало ее... пока она не сдалась, и не повисла в сетях чужой магии...
***
--
Осси.
Она слышала какой-то знакомый звук и даже попыталась освободиться, но чары держали ее крепко. Больше всего на свете ей хотелось забвения, покоя...
--
Осси, проснись!
Паутина резко отпустила ее, смерч освобожденной воли резко выбросил сознание на поверхность.
Девушка открыла глаза и испуганно отпрянула, вскрикнув: прямо перед ее лицом была жуткая морда демона, оскалившаяся клыками.
--
Нар! - протестующе крикнула она, - Никогда больше так не делай!
Демон скорчил недовольную мину и отошел от кровати.
--
Вот и делай добро после этого, - пробурчал он, - тебе снился кошмар, гордячка, а я разбудил тебя.
Оссиэн тут же соскочила с кровати и внезапно упала, споткнувшись о какую-то тряпку, свешивавшуюся с кровати на пол.
--
Нар, прости я... - она замерла, уставившись на черный плащ, о который она и споткнулась, - это ты принес плащ?
В голосе эльфийки слышалась почти мольба.
--
Понятия не имею о чем ты, - демон играл в обиженного друга, - чуть что, так сразу Нар. Кстати, черный плащ был на тебе. Хотел заметить, тебе что, нравится одежда подобного типа?
Он говорил еще что-то, но Оссиэн не слышала его. В ее сознании проплывали все события ночного кошмара: Виктор, плащ, в который он укутал ее, коридор, библиотека. Она машинально пощупала ноги, - они были ледяными и какими-то ватными.
--
Нар, - ее голос чуть не сорвался, - я не знаю, что делать.
--
Ты это о чем, - он удивленно обернулся, - Эй, что с тобой?
Зураг'Нар прогрохотал к ней и, легко подняв, усадил на кровать.
--
Расскажи, - потребовал он.
Рассказ Оссиэн изобиловал неясностями. Временами эльфийка надолго замолкала, припоминая случившееся. Демон же слушал внимательно, не перебивая.
--
Не знаю, что и сказать, - признался он, когда эльфийка окончила пересказ, - но пока что, не думай об этом. Прежде нужно посоветоваться с Мингоном.
--
Хрусталь? - с надеждой спросила Оссиэн.
--
И думать забудь, - Зураг'Нар тревожно посмотрел на нее, - Я телепортируюсь, если получится. Поможешь?
--
Конечно, - с готовностью откликнулась эльфийка, - Источник пульсирует как прежде. Но... ты уверен, что выдержишь откат?
Демон расправил могучие плечи и оскалился.
--
Глупый вопрос. Приступим?
--
Мне бы твою уверенность, - пробормотала девушка, потянувшись к Источнику.
С привычной легкостью, она создала канал энергии, второй кончик которого был направлен на Зураг'Нара. Демон улыбнулся, подмигнул ей и исчез, оставив на деревянном полу быстро исчезающую пентаграмму.
Горелый запах на этот раз показался Оссиэн чуть слабее обычного, но эльфийка заставила себя отвлечься. Нужно было заняться подготовкой к войне, если они не хотели сдаться на милость короля Фейрун.
А еще она не могла забыть о странном человеке, в присутствии которого она испытывала тревогу, но к которому она чувствовала необъяснимое влечение.