Эта сказка - самая обычная. Как и многие другие сказки, она начинается с "жил-был" и заканчивается на "долго и счастливо".
Жил-был сосновый бор и в нем жили сосны. Они жили тихой, никому не заметной жизнью. Со стороны можно было даже подумать, что они не живут, а просто стоят тут. Однако они стояли не просто. Они дышали, иногда вздыхали от своих глубоких мыслей, иногда тихо и медленно разговаривали между собой. Сосны явно влияли на всякие сорняки, которым, естественно, очень хотелось расти везде - так вот рядом с соснами они не смели.
Под верхушками сосен, которые дышали небом и танцевали с ветром, потом под ветками, что пониже, на которых жили птицы и еще ниже, под самыми нижними толстыми ветвями, в самом низу - жили лесные гномы.
Гномы строили себе шалаши между сосновых корней, на теплых рыжих иголках и жили там припеваючи - легко и весело. Зимой они крепко спали, зарывшись в хвою, а летом собирали костянику и всякие грибочки, боролись с тлею, разводили божьих коровок, следили, чтобы мухи не рвали паутину, а пауки не ели слишком много мух и соревновались "кто кого" в фехтовании на сосновых иголках.
Гномов было много. Это был целый народ. У них была демография, антропология и даже зачатки статистики. Иногда они собирались вместе и пели хором, а значит, культура у них тоже была.
Жил-был вместе с остальными гномами, по тому же жизненному распорядку, с теми же жизненными ценностями и с похожими взглядами на вопросы эстетики паутины гном по имени Бирим-Куду. Он был совсем еще юный, можно сказать недавно народившийся зеленый гномик, не сгрызший ни одной прошлогодней шишки и не сделавший своей нормы костянико-дней.
Однажды утром Бирим-Куду проснулся и выглянул из шалаша. Это было чудесное утро ранней весной, когда только открыв глаза ты уже знаешь - сегодня будут происходить какие-то важные вещи. Немного загадочные, обязательно приятные и страшно интересные. Эти вещи вытягивают из-под одеяла даже очень респектабельных и поживших гномов и заставляют их с надеждой поглядывать на нижние ветки сосен, вместо того, чтобы внимательно вглядываться в то, из чего состоит жизнь настоящего стопроцентного лесного гнома. В то, что находится у тебя под ногами, и что ты любишь больше всего - землю, хвою и корни.
Записка белела недалеко от сугроба, и издалека ее можно было принять за еще один клочок снега, остаток зимы, который вот-вот исчезнет. Бирим-Куду развернул Записку и прочитал:
ךלחכידצנמעכגחגכ
ךגדחליגכינמדגכללךדג
ךלדגיעינמלךךףגכ
ךךדגחיידגללךףף,שד
- Что-то не так в этой Записке, - сказал старый мудрый Бом-Караке, - может это какой-то незнакомый нам код? - Бом-Караке почесал затылок, - Вот что я тебе скажу. Закопай Записку глубже под корнями и живи прежней, спокойной жизнью стопроцентного гнома.
- Да, - сказали остальные гномы, - закопай ее и забудь об этом.
"Угу" - подумал Бирим-Куду, и положил Записку в карман.
Вот так и случилось, что два случайно совпавших факта - Записка рядом со старым сугробом и одна невнятная мысль привели к тому, что, спустя несколько дней, Бирим-Куду обнаружил себя шагающим по Лесу с твердым намерением посмотреть, где Лес заканчивается.
Для того чтобы понять, какой образ жизни вели гномы, нужно хорошо представлять себе условия, в которых они жили. Частично я уже описал среду, их окружающую - корни, хвоя и тишина. Еще важно отметить, что кроме пауков, мух и муравьев, никакой живности под нижними ветвями леса не было. Звери сюда не забегали, птицы не залетали. Как объяснить это с точки зрения экологических ниш я не знаю, но это такой факт, от которого никуда не деться. Гномы были единственными представителями живых существ средних размеров, живших в лесу (в местной классификации существа делятся на мелких, средних, крупных и очень крупных. К мелким относятся пауки, червяки, муравьи и мухи; к средним - птицы, звери, ежики, гномы, эльфы и кикиморы; к крупным - волшебник, олени и медведи; к самым крупным - великан).
Именно отсутствием общения с существами, близкими по размеру и умственной организации, ученые объясняют недостаток информации, которым страдали гномы (хотя я не уверен, что можно сказать про кого-нибудь, что он, мол, этим страдает, если он на самом деле не страдает от ЭТОГО. А гномы НЕ страдали ОТ недостатка информации, и это такой факт, от которого никуда не деться).
Основные поставщики информации - птицы, никогда не спускались ниже средних ветвей Леса. Однако верно это было только для Чащи, то есть сердцевины Леса. Чем ближе к опушке, тем деревья становились ниже, ветви тоньше, подлесок шикарнее, кроме чахлой костяники появлялись земляника, малина и смородина, и птицам становилось интересно спуститься пониже, почирикать с подружками сидя на нижних ветках, периодически закусывая какой-нибудь ягодкой.
- Смотрите - гном! Глазам своим не верю! - чирикнула Воробьиха и закашлялась, подавившись смородинкой.
- Гном! Гном! Чири-ки-ки-ри!! Дзень-сум-сум! Карры-кар! - понеслось, как это всегда бывает, со всех сторон.
Бирим-Куду ничего не оставалось делать, как остановиться и со всем гномьим достоинством, на какое он был способен, поклониться.
- Добрый день, уважаемые птицы. Рад приветствовать вас в нашем Лесу.
- Ишь ты, "в нашем лесу"! - усмехнулась Воробьиха, - ты как забрел сюда? Это ведь далеко, небось, для стопроцентного гнома? Не страшно?
- Немного страшно, - признался Бирим-Куду, - но я по делу. Вот. Не могли бы Вы прочитать вот это? - Бирим-Куду протянул Воробьихе записку.
- Прочитать? Ты за кого меня принимаешь? Я не читаю.
- Мы не читаем! - заверещали со всех сторон, - нам этого не надо! У нас прекрасная память! Зачем нам записывать и перечитывать? Мы помним все детали и подробности без всякой писанины!
- А что это? - спросила Сорока.
- Это Записка. Я нашел ее рядом с кучей прошлогоднего снега, но гномы не смогли прочитать ее, тут какой-то незнакомый код.
- Ты хочешь знать, что тут написано? - в глазу Сороки, обращенном на Бирим-Куду, блестели недоверие и насмешка.
- Ну...Да...Хочу конечно...А как же.
На самом деле Бирим-Куду совсем не был уверен в том, что он хочет именно этого. Строго говоря, он не знал, чего хочет. А если подойти к вопросу со всей объективностью, то можно смело утверждать, что он даже не сказал бы наверняка, что он вообще чего-то хочет. Хотя все же немножко он хотел вернуться домой, и еще немножко хотел посмотреть, а что там, в просвете между деревьями. Потому что, да-да, именно так: между деревьями появился какой-то загадочный свет. Не мягкий - зеленоватый и теплый как днем в Лесу, а, яркий, даже слишком яркий, свежий и подвижный. Свет прыгал по листьям, выглядывал из-за колышущихся веток и определенно манил.
-...дойдешь до середины болота и там увидишь такой пенек и постучишься. Кикимора обычно дома. Старость у нее. Уже лет пять, как старость. Она тебе и прочитает, - Сорока тронула крылом плечо гнома, - Ау! Ты меня слышишь?
- Да, да. Конечно. До болота и постучаться. Кикимора. - пролепетал Бирим-Куду уже на ходу, потому что ноги его сами направились к тому месту, где свет был ярче всего.
- Не заблудись, путешественник! Держись за шляпу! - Сорока смотрела ему вслед.
- Вам не кажется, милочка, что он не в себе? - обратилась она к Воробьихе, - Вот уже и гномы теряют рассудок. Куда катится Мир?
- И не говорите, душечка. Вчера не могла найти подходящей соломы для гнезда. Все облетала, одна гниль или слишком сухая. Куда катится Мир?
***
Ууу-ух! Мир скатился с горки с ветерком и попал прямиком на вынырнувшего из Леса маленького гнома.
И чуть не раздавил. Спасла Бирим-Куду хорошая реакция, он успел отскочить за кустик и зажмуриться. Потом осторожно, держась за ветки, выглянул, приоткрыв глаза.
Ууу-ух! Еще разок!
Миру нравилось кататься. Он накатывал, подлетая вверх на последнем "ууу-ух" и шлепался, рассыпаясь на цвета и запахи, которые ветер тут же перемешивал и бросал в лицо Бирим-Куду.
Гнома затошнило. Он сел под кустик, держась руками за землю. Земля была на месте. Она была неподвижна. В принципе, она была почти такая же, как в Лесу, и это помогло Бирим-Куду сосредоточиться.
"Раз, два, три, четыре...восемь, девять..."
На "двадцать пять" Мир остановился. На "тридцать восемь" оказалось, что сверху - синее, а внизу - зеленое. На "сорок три" стали проступать подробности: вот травинка, там муха пролетела, а наверху - это, верно, Солнышко, про него еще сказка есть.
"Как-то раз пришло Солнышко в гости к Лесу. Постучалось, спросило вежливо: "Можно войти?"
А Лес был не в настроении. У него была весенняя депрессия.
"Заходи, раз уж пришло", - ответил Лес Солнышку.
А сам ветки выставил, иголки растопырил, листья плашмя повернул. Солнышко продиралось, продиралось, пять лучиков сломало, поцарапалось все.
Обиделось Солнышко, да и говорит: "Больше я к тебе, Лес, никогда в гости не приду" И не пришло. Так и остался Лес без Солнышка"
- Здравствуй, Солнышко, - сказал Бирим-Куду.
- Здравствуй, Бирим-Куду, - сказало Солнышко, - проходи, не бойся.
Бирим-Куду встал на ноги и сделал шаг от кустика, под которым сидел. Прямо перед ним была полянка и на ней трава. Много-много травы, разных видов и запахов, разных оттенков и форм. Трава колыхалась под ветром. Немного дальше полянка неожиданно заканчивалась, и там начиналось Небо. Бирим-Куду захотелось потрогать Небо, и пошел к нему. Бирим-Куду подходил, а Небо отступало, и эта игра продолжалась до тех пор, пока полянка совсем не закончилась, и ближе подходить стало невозможным.
Бирим-Куду стоял на краю. Вверху и прямо было Небо. Далеко-далеко внизу текла Река. По сторонам стояли Горы.
Мир действительно был парень ничего. От Реки отражалось Солнце. По склонам Гор плыли тени облаков. Медленно кружилась голова. А в груди что-то расправлялось, становилось легким и хотело подняться к Небу, чтобы поплыть вместе с каким-нибудь облаком, подставляя бока Солнцу и отбрасывая тень на Горы.
***
Наверное, теперь по правилам построения сюжета должно что-то случиться. Герой на перепутье - он может вернуться домой, а может продолжить путь. Конечно, мы знаем уже, что он не вернется, иначе, зачем было затевать всю эту канитель и рассказывать про то, как какой-то неизвестный широкой общественности маленький гном пустился в путь? Знать-то мы знаем. Но это ничуть не облегчает моей, как рассказчика, задачи. Для того, чтобы отойти от дома на пару шагов, не нужно практически ничего. Для того, чтобы отойти на расстояние в полдня ходьбы, достаточно желания поразмяться. Но чтобы уйти от своего дома так далеко, что и к ночи не успеешь вернуться - тут требуется мотивация, да еще какая!
Рассказывают про одного господина, который пустился в путь только по тому, что не осмелился разочаровать своих попутчиков. Потом с ним приключилась длинная, полная происшествий история, и он не пожалел в конце концов о содеянном, и нашел даже славу на своем пути. Но Бирим-Куду в сущности еще ребенок, ему незнакомо стеснение и тщеславие. Едва ли не самое важное, в чем он нуждается - это безопасное теплое место для ночлега. Что может заставить его пойти наперекор основным своим потребностям и подвергнуть себя неведомым испытаниям?
- Че-че-черника-ка! Черррникккка! Черника поспела! - птицы налетели из-за спины Бирим-Куду с гвалтом и хлопаньем крыльев, - Чики-рики, полный клюв черники! Айда с нами, маленький гном! Догоняй! Держись за шляпу!!!
- Черника? А что это? - Бирим-Куду уже бежал по тропинке вниз с горы.
- Это вкууусноо!
- Под Серой Горой, на полянке, сегодня в полдень поспела черника. Вся общественность устремилась отметить знаменательное событие. В программе вечера: беседы, танцы, угощение. Вход свободный. - Сорока летела последней, она слегка притормозила рядом с Бирим-Куду, - нужное тебе болото находится как раз недалеко от полянки, закусишь черникой, пообедаешь у Кикиморы. Третья Гора налево, по просеке восьмой поворот направо, ориентируйся на голоса. И поторопись, - Сорока с осуждением поглядела на ноги Бирим-Куду, - все вкусное съедят!
Вот именно таким образом, в погоне за тем, чего и знать-то не знал, и не пробовал ни разу, кустик за кустик, деревце за деревце и забрел Бирим-Куду так далеко от дома, что и к ночи не успел вернуться.