|
|
||
О комплекте женского белья. | ||
И вот однажды увидела я в рекламном буклете снимок - женщина в боди, ну, это типа сплошного купальника, но как бельё, держать, формовать тело, не так жмуче, как корсет, но всё же. И сразу вспомнила плюшевого своего мишку, потому что окрас у этого боди похожий: спереди широкий белый овал, от подгрудья до ухода в промежность, чашки серебристые, а всё остальное - белёсая полупрозрачка, через которую светит чуть темновато кожа. В том числе сзади, в том числе ягодицы. Ну, просто "мишка", с бюстом только. Может, модельеры рассчитывали на потаённые детские воспоминания, сохраняющиеся и в девушках, и во взрослых женщинах? Главное, овал вполне естественно прикрывает то, что у женщины.
Я, конечно, стала подсовывать этот буклет маме и намекать, что тоже такой боди хочу. Тогда у меня только ещё раскачивались расти грудки, и перёд обещал быть чисто плюшево-мишкинским. Но мама сказала, что в таком боди мне будет трудно ходить в школе в туалет, а частый шорох о верхнюю одежду (школьную, то бишь, форму) быстро потрёт и подырявит тоненькую полупрозрачную кисею. Вероятно, это боди предназначено под просторный халат и таким устроенным в жизни женщинам-дамам, которые и обычный заход дома в туалет превращают в событие. Не для простой школьницы, в общем.
Кроме того, через очень тоненькую "шкурку" не только свет проникает, но и ворсинки от верхней одежды, бельё не выполняет укутывающую функцию, и я вся расчешусь, расцарапаюсь, рвя кисею. Так что не стоит. Хотя красиво, не спорю.
Ладно, пусть не стоит. Но и овал на верхней одежде, скажем, на комбинезончике, уже не смотрится, не такая я маленькая девочка, чтоб одеваться "под мишку". Раз нельзя исподу, значит, вообще не судьба.
И всё же овал "всплыл". Окончила я учебный год с очень хорошими отметками, да и день рождения был не за горами. Дарит мне мама пакет с одеждой...
Почему я так сказала - "пакет"? Дело в том, что когда мне в раннем детстве дарили одежду, хоть родители, хоть "тёти", от меня всегда ожидали, что я тут же открою пакет, вытащу и разверну подарок, и тут же надену на себя. При всех, будучи обуяна радостью, разве что, отойдя к дивану, да и то не из-за стыдливости, а чтоб было, куда положить снятую одежду. А затем запрыгаю и закружусь от восторга, а мне все захлопают в ладоши...
Впрочем, снятое можно было и отдать в руки маме, никуда не отходя. А когда на мне было платьице с застёжкой на спине (мальчики во дворе называли такое "трусоказ", потому что из-под него часто выглядывали беленькие трусики), она сама мне её и расстёгивала - вот откуда я узнавала, чего от меня ждут. Потом уж, если могла расстегнуться сама или застёжки вообще не было, раздевалась-переодевалась самостоятельно.
Я даже удивлялась, почему, когда моим ровесникам-мальчишкам дарят брюки или там шорты, они не переодеваются на месте, а лишь благодарят и выходят в соседнюю комнату. Ишь, какие стыдливые! Не думала я тогда, что в подростковом возрасте всё перевернётся.
Когда чуток повзрослела (ну, в школу пошла), то одёжные подарки гостей, по маминой подсказке, только разворачивала и прикидывала на себя, выражая восхищение. А вот с подарками родителей всё оставалось по-прежнему, их надевала, раздевшись, сразу же. Они дарили одежду до прихода гостей, обычно утром, после просыпания, и к гостям я уже была красиво одета. Вздумай я "изменить" их подарку, надеть "гостевой", они бы, пожалуй, заревновали.
Только прикинуть и можно.
Конечно, нижнего белья мне не дарили, по причине крайней его простоты, "неподарочности", и вопрос о раздевании догола не возникал вообще.
Рост продолжался, и вот я уже девочка-подросток. В моём арсенале появились первые лифчики, пока детские, плоские, покрывающие - но уже дарибельные. Трусики стали более затейливыми и часто шли в комплекте с лифчиком. И вот тогда я почувствовала, что мне стали дарить именно "пакет с бельём", а не бельё в пакете. К нему надо было относиться, как к неодёжному подарку типа книги. Рассмотреть снаружи, не открывая, помять в руках, послушать шуршание и поблагодарить. Положить в обычную кучу подарков. А примерять уже потом, в одиночестве.
Теперь я уже не раздевалась и при родителях. Они тактично поступали, ночью меняя снятую мной одежду на даримую. И утром я одевалась прямо в неё.
С тех пор, недавних, правду сказать, у меня и вошло в привычку говорить "пакет с бельём". А вот "коробку с тортом" я уже не скажу, потому что её можно (и нужно) было тут же открыть, ахнуть, схватить зубами розочку... или попытаться схватить, измазавшись в креме, и засмеяться вместе со всеми, облизав наскоро сладко-жирные губы.
Так вот, о подаренном в этот раз пакете. Уже через прозрачную с надпечаткой плёнку было видно, что бельё не всегдашнее, а особенное. Мне всегда нравилось тончайшее кисейное бельё, полупрозрачное, его надеваешь, а кожа чует, как оно на ней растягивается и через него она светит. Как та "мишель" на том буклете, в которой мне отказали, только не обязательно белое. Кстати, та фотомодель была блондинкой, а у меня волосы тёмные. И в дарёном пакете оказалось нечто из чёрной кисеи, при растягивании переходящей в черноватость, а то и сероватость.
Я бы назвала покрытие "золотой" серединой. И кожа полностью не заслоняется, и нет той нарочитой прозрачности, как у пластиковых бретелей летних бюстгальтеров. Всё в меру.
Первым из пакета вытащила лифчик. Он всегда почему-то так себя ведёт, наверное, из-за вороха лямок, сразу цепляющихся за ладошку. Вот это да! Все бретельки из чёрного шёлка, тонкие, чашки весьма открытые, косым вырезом, и в них чёрная шелковистость идёт только полосой вдоль косого верха. Прикрывает пипочки ненавязчивым манером. А ниже - как раз та самая любимая мной сероватость, да ещё с махонькими чёрными мушками. Прямо до нижнего края груди и охватывает.
Потом уже подружки просветят меня, объяснят, что этот бюстгальтер - "девичий". Его носят как раз в период созревания молочных желёз, начиная с появления чёткой нижней границы между грудями и клеткой их имени, и кончая началом отвисания "дынок", которые кисее слабо удержать, а нужно что-то попрочнее.
Вытаскиваю и смотрю трусы - они в комплекте. Тут ещё веселее. Из чёрного шёлка только канты (поясок резинистый, значит, под шёлк только смотрится) и середина переда вплоть до промежности, а всё остальное черноватенькое, с теми же мушками. Трусы большие, по талию, надеваются с трудом, но когда резинистый поясок охватывает талию, всё так путём, что и не сказать. Немножко напоминает пояс верности, в смысле - снять трудновато. Если захочешь в туалет, то лучше потерпеть, а потом всё сразу и слить. Тем более, на живот трусы не давят, пузырю мочевому жить дают.
Я сразу же облачилась в новинку. Особенно меня интересовало, как выглядит попа, всё же ягодицы "светят" через кисею. Пооборачивалась назад, потом догадалась пойти к зеркалу. Классно!
И вот, глядя на себя в зеркало, я вдруг "узнала" в чёрном "щитке" переда трусов остаток того самого плюшево-мишкинского овала! Ну, точь-в-точь просто. Взяла карандаш для бровей и дорисовала верхний контур. Стёрла кривоватые части и снова дорисовала. Ну, мишкин животик, ну, он!
Пришлось, правда, стереть потом, а то как маме объяснить. Но я научилась чувствовать этот контур, словно из трусов выбегают мурашки по коже, "стреляют" вверх и соединяются под грудью.
Поблагодарила маму горячо, повертелась перед ней в обновке, и спрашиваю:
- Можно, я в этом похожу дома?
- Ходи, - разрешает, - когда папы дома нет. Я рада, что тебе понравилось. Это не боди, в туалете не помешает. Только джинсы потом поверх не натягивай, а то истрёшь вмиг.
- Мама, ты просто прелесть!
И я начала носить. Думала, как хорошо бы, если б из девчонок пришёл кто, а я в этом дверь запросто так открываю. Но самой приглашать не годится, вмиг поймут, что я нарочно. Надо, чтоб сами, а я как будто в этом ну вот всегда.
- Ты что, всё время в этом ходишь??? - глаза на лоб.
- А то!
Повернусь и пойду, поигрывая ягодицами. У меня и походка особая быстро выработалась - горделивая, вышагивающая, с игрой мышц под жирком. Знает себе цену девочка, подумает любой.
А почему бы и не знать?
С папой проблем не было. Как только он приходил, я спокойно шла в свою комнату и надевала халат - кстати, подаренный им же. Чёрные полосы на лифчике кокетливо выглядывали из-под отворотов халатика, а пояс завязывался слабо-слабо, так что сохранялось ощущение полуодетости.
Вообще, ни я, ни мама (при мне) не боялись быть застанными папой врасплох - да хоть совсем нагими. Никакой паники, спешки, тем более визга или даже упрёков - "чего пришёл?" Быть обнажённой не плохо, плохо и дальше оставаться в таком виде, да ещё это открыто показывать. А из одетости в одетость (или под душ, из ванны) - да ради бога! Одним домом живём, все друг дружку сто раз по-всякому видели.
Вот когда гости приходили - тогда и вправду приходилось порскать к себе и спешно одеваться. Для кое-каких гостей и "папин" халат неприличен, на этот случай висело наготове платье. Джинсы я поверх тонкого белья не натягивала, запросто смять или порвать.
Моё хождение по дому в необычном виде затянулось. Мне нравилось, да и маме было радостно, что угодила дочке. Правда, перед зеркалом я кружилась без неё, чтоб не показывать интерес к собственному телу. Стеснялась.
В туалет я старалась ходить как можно реже, терпела. Вспухал, выпячивался животик, и "мишкин овал" становился рельефнее. От облегчения, когда наконец разряжалась, получала просто кайф. Да и от самого терпежа начала получать удовольствие, подумывая даже о закупорке до упора - конечно, в бельишке попроще. Или в купальнике.
Однажды, это был один из моих первых купальников с косым крестом на спине, я баловалась, и вот в баловстве этом умудрилась, заведя руки назад, продеть через эти лямки дужку маленького замочка и щёлкнуть крюком. Оп-па, заперта! Бегала, прыгала, замочек забавно бился о лопатки. А потом поняла, что не могу распереться...
Сперва не могла найти ключ. Когда нашла - не могла вставить его в замочную скважину. Одна рука никак не доходила до замка, чтоб придержать. Прыгал он под рукой с ключом, не давался. Как говорится, "близок локоть, да не укусишь". А когда после долгих неудач всё-таки повезло, то не смогла вывернутой и слегка затёкшей рукой повернуть с должной силой ключ.
В тот раз пузырь меня не очень беспокоил, я больше боялась получить нагоняй от мамы за баловство с непонятным оттенком или порвать купальник. Но потом, когда уже умудрилась его снять, меня потянуло в туалет ну очень сильно. Неудержимо. И вылилось из меня, прямо как из взрослой женщины. Я ведь, правду сказать, подслушивала, как мама "бурлит", представление имею.
Вот поэтому для терпежа можно брать сплошной купальник. Ещё преимущество - нет пояска, живот не стягивается, и пузырь может сделать меня "беременной" прямо, эластичность позволяет. Когда дольше терпеть будет невмоготу, буду "рожать".
А пока, можно сказать, тренируюсь.
И вот в один прекрасный день я ходила по дому в полупрозрачном белье, выпив чаю, и следила по часам, за какое время наполняется пузырь и как можно "проградуировать" ощущения. Когда дошла до "нет гарантии, что не упущу хоть капельку", пошла в туалет. И только села на унитаз, как раздался звонок в дверь.
Инстинктивный зажим, секундное колебание - и я дала волю телу. Всё равно не успею натянуть трусы, открыть дверь и пробежать к себе до того, как мама откроет. А это, может быть, безобидный почтальон или "короткие" гости, заглядывающие что-нибудь одолжить. Их вполне можно пересидеть в туалете. Только надо не слишком громко плескать, а то от двери слышно будет.
Слив основной объём, я стала прислушиваться - кто всё же там? Дверь щёлкнула, лишь пропустив входящих, доносились звуки топтания в прихожей и приветствий. Некая неторопливость подсказывала мне, что это могут быть "долгие" гости - ну, которых положено пускать в комнаты и поить чаем, а уйдут они только тогда, когда "выгорит" разговор, иссякнут темы.
Донёсся детский голосок, и у меня упало сердце. Это были Ковальские - супружеская пара с маленьким мальчиком Тимкой. Вредный, между прочим, мальчуган. Маня как привык "величать" по уменьшительно-ласкательному имечку, так не то, чтоб "тётя" прибавлять, а и даже полное имя выговорить не соизволит. Я с намёком говорю ему "Тимофей", а он и ухом не ведёт.
Этих не пересидишь. Не стоит и пытаться - мама запросто может крикнуть:
- Дочка-а, где ты-ы?! Чего там сидишь, обкакалась, что ли? Выходи, тут кавалер пришёл!
Нечто подобное уже было. Некрасивые слова дают понять гостям, что они тут свои люди, что церемоний нет, всё откровенно. Но такая бесцеремонность мне с Тимкой совершенно не нужна! Он может не понять шутки, счесть, что я и вправду... ну, обделалась, опозорилась, и на полном серьёзе попросить - да чего там, потребовать! - показать ему попу. А я сейчас в таких трусах...
Больше беспокоит то, что всё это произойдёт на глазах взрослых, готовых всякую секунду рассмеяться, ждущих - и вправду неужто покажет? И то, что здесь нет взаимности, я бы с удовольствием проверила и его состояние гигиены, а также "объектов" этой гигиены. В общем, не стоит давать маме возможность так кричать.
Это ведь она хочет завести взрослые разговоры с гостями за чаем, а я должна взять на себя Тимку и повести с ним разговоры... ну, сообразно возрасту.
Была и ещё одна причина, по которой туалет не мог служить убежищем. Он был очень тесен. Ванная за стенкой - просторная, а вот туалет - совсем наоборот. Узок страшно. Когда расстёгиваешь джинсы и забываешь, что тут узко, локти запросто могут стукнуться о стенки - одновременно. Когда сидишь на унитазе, коленки еле удаётся развести так, чтоб вниз сходило свободно. Повесили сбоку рулончик с туалетной бумагой - так мимо него боком протискиваться надо, а полотенце вообще всунули в петлю, спускающуюся с потолка. И никаких следов вентиляции, не считая щелей от труб.
Когда надо быстро справить нужду, теснота - всего лишь мелкое неудобство. Но когда задерживаешься подольше - откуда-то возникает страх. Знаю - по-научному он зовётся клаустрофобией, а без науки я его называю лифтовым чувством. В лифте мне раз случилось застрять, и на всю жизнь в голове осталась зарубка.
Собственно, сперва возникает чувство какого-то давления, тебя сжимает с боков. Как будто воздух идёт от стен и давит. Ты этому противишься, разубеждаешь себя, и всё-таки через малое время в душе вспыхивает паника. Ты готова лезть на стенку, стучать кулачками, орать благим матом. Сдерживаешься - с трудом. Но на душе прескверно.
Помню, в далёком детстве, когда, как говорится, деревья были большие, для меня все защёлки, шпингалеты были тугие. Пошла я раз в туалет, возилась-возилась с запором - не закрывается. Напряглась до того, что запукала - защёлка наконец-то щёлкнула, да так громко! Словно что-то после долгих упирательств встало на своё место и теперь уж с него не сойдёт вовек. Я испугалась, потянула в обратную сторону. Не идёт. Испуганно обвожу помещение глазами... впрочем, какое там помещение, наоборот, мало что помещается. И даже решётки вентиляционной нет. Чую - начинаю постепенно от страха шалеть, описываться. Скорей "разувать" низ - но тут папа вышел из ванной и по ошибке погасил свет ещё и в туалете. Это меня доконало, и я описилась по полной.
Даже сейчас, когда я уже "большая девочка", и то норовлю не запирать дверь и оставлять хотя бы небольшую щёлку. А когда одна в квартире, вообще дверь не закрываю. Говорю сама себе, что это для вентиляции, стыдно ведь взрослой бояться...
Мозги бы провентилировать!
Итак, выползать всё-таки придётся в таком виде. Ладно, только переждём первые минуты гомона в прихожей, пусть гостей проводят в большую комнату, тогда я смогу показаться им только в дверях, не входя, поздороваюсь и тут же пройду в свою комнату, к одежде.
Я начала усиленно морально готовиться к выходу неглиже, внушая себе, что ничего, мол, особенного, всё нужное прикрыто. Удастся ли обойтись без извинений за внешний вид? И тут вспомнила об одной ситуации из раннего детства.
Мама надевала на меня беленькие трусики, поверх чего ждало своей очереди платьице, трусики эти весьма охотно приоткрывающее - если не ходить руки по швам, ноги вместе. Я сопротивлялась и плакала, если чуяла, что верхний край трусиков проходит под животиком, который уже тогда у меня вырисовывался. Казалось, я совсем раздета тогда. Ну, это если как вместо маски, скрывающей лицо, подвязать себе обеденную салфетку на подбородок.
А вот трусы с пояском выше, по талии, внушали мне уверенность и чувство безопасности, комфорта. Чуя их на себе, я могла вздёргивать руки как угодно высоко и махать ногами. Если же трусы - шортиками, то я вообще могла в них заправить платье, чтоб под ногами не путалось, коленки не заматывало. И искренне удивлялась, почему мама говорит, что для белого белья это неприлично.
Эти, чёрненькие, что на мне, были не совсем по талию, но я их немножко подтянула, положила ладони на живот и спину и представила, что всё путём. Эх, была - не была! Они уже в комнате. Пойду!
Выйдя, я бросила взгляд в открытую дверь кухни и вдруг увидела там мамин засаленный халат, небрежно брошенный на табуретку. Но усилием воли поборола порыв надеть его и пошла, покачивая бёдрами, по коридорчику к полуоткрытой двери в комнату.
- Добрый день, супруги Ковальские! - говорю, приказывая себе не спешить. - Привет, Тимошка! Эх, а у меня для тебя большущая конфета есть! Только, - тут я похлопала себе по воображаемым карманам на бёдрах, - она у меня в халате. Сейчас принесу, - И, так как молчание было согласием, исчезла из дверного проёмы, снова веля самой себе не спешить - на этот раз в ходьбе.
Только сейчас я почуяла, как сильно стучит в груди сердце, и тёплая краска окутывает щёки. Эх, если ещё и "Гулливера" не окажется под рукой! Я, честно говоря, не помню, скушала я эту конфетину или оставила на вечер, поэтому рисковала. Но нет, лежит, милая моя, спасает хозяйку.
Сразу стало легче. Мелькнула даже хулиганская мысль: заявиться с халатом в руках, вынуть и отдать конфету малышу, а потом "пустой" халат естественным жестом надеть. Нет, это будет уже слишком. Если о моей одежде-недодежде заговорят вслух, неважно в каком ключе, я могу не сдержаться и сгореть со стыда. А так есть ещё шанс.
Так что конфету, войдя, я вынула из кармана надетого на себя халата, как ни в чём не бывало. Пришлось, правда, ещё чуть не час играть с малышом, во что он хотел, но это уже пустяки. Сегодня, во всяком случае.
Перед уходом, уже прощаясь, супруги Ковальские мне говорят:
- Эх, а ты уже девушка какая выросла, почти невеста!
- А в халате и не видно, - вставил вредный малец. Эх, дала бы я ему! Не конфету ещё одну, а по одному месту. А пришлось вежливо улыбнуться, и даже чуток кивнуть - да, мол, халат скрывает.
Когда гости ушли, я подошла к маме почти вплотную и низко опустила голову, аж подбородком груди коснулась. Молча. Так с давних пор просила прощения за очевидные нам обеим грехи. И, надо сказать, не всегда меч не сёк повинную голову. Вернее, не голову даже, и не меч. Порой она меня поворачивала спиной, задирала халатик или юбчонку и лупила... ну, по обнажившемуся.
Но тут мне сошло, и даже больше. Мама заговорила о том, что, вообще-то, не против, чтоб я ходила по дому неглиже, только вот вслух раньше не высказывала.
- В твоём возрасте, дочка, - сказала она, - я очень сильно хотела ходить именно так. Особенно когда мне купили красивое трикотажное бикини. Тогда не было лайкры и эластана, а один трикотаж. Почему на пляже можно, а дома нет? Даже если гости. Может, если гостям разрешить, они и сами с удовольствием разнагишились бы.
Я рассказала своим родителям, что якобы одна моя одноклассница ходит дома в одном белье, со значением рассказала, но они только возмутились. Куда только родители смотрят?! Ясно, и мне ничего не светит. А так приятно не кутать грудку в халат, она и без того малозаметная у меня была. Вот отрастёт - тогда уж и кутать.
Я не смела спрашивать у родителей разрешения, но когда оставалась дома одна, то ходила как можно раздетее. И пообещала себе: если у меня будет дочка, разрешу ей это, но только если сама захочет. А стыдливую заставлять резону нет. Только ты папе ничего не говори.
Хорошо, когда мама тебе такой друг, но что же делать на случай туалета и звонка в дверь? Может, повесить там халат? Но и вешать там не на что, и папа увидит, заинтересуется. Незаметно спрятать можно было только что-нибудь небольшое. Мы с ней проверили!
Я почему-то сразу подумала о колготках. Нет, они не спасут, если кто-нибудь из гостей возмутится видом хозяйской дочки. Но у мамы оказалось другое мнение.
- Вот эту вещь, - подала она мне пакетик, - которая была в комплекте, я тебе не додарила тогда. Дамская бесполезная. А теперь вижу, что она очень даже нужная. И спрятать можно незаметно, а если папа всё же найдёт, скажем, что для чистки унитаза.
Вот это да! Это оказались перчатки - столь же тонкие, как и основная часть лифчика и трусов, черноватость с мушками, а из чёрного шёлка были "пятачки" на ладонях, опять-таки как у плюшевого мишки. Палец в тонюсенький напальчник просовываешь - словно колготку на ногу натягиваешь, так же много поправлять приходится. Зато когда оправлены и все пальцы до одного, и вся перчатка в целом, она словно влита в руку - до середины предплечья. И следочки такие же. Вокруг ноги чёрный шёлк по щиколотку, а лапа кисейная, с чёрным "пятачком".
И вроде как себя иначе чувствовать начинаешь. Что такое? Подхожу к зеркалу...
- Это, дочка, называется "комплект", - слышу за спиной мамин голос.
Ну, конечно! Это раньше я была в белье, которое, вообще-то, нижнее, так что и показывать неприлично. А теперь я - в комплекте. Или даже так - на мне ансамбль. Все части составляют единое целое по цвету и вообще стилю, и раз кисти рук я не прячу (не в варежки же!), то и всё остальное как бы имеет право быть на виду.
Мало того, в этом комплекте я чувствую себя настоящей леди. Походка меняется, жесты, взгляд. Теперь и мысли ни у кого не должно возникнуть, что мне можно сделать замечание, мол, не одета ты. А у меня, в свою очередь, не может возникнуть и мысли о том, чтобы раздвигать ноги или, скажем, наклоняться вперёд так, чтобы груди подались из лифчика. Леди так не поступают, и не думают поступать даже!
Ну, когда с Тимошкой играешь и на четвереньках ползаешь - это другое дело. Детей даже леди любят и всё им позволяют.
А чтоб унитаз в этих перчатках убирать - это такая шутка мамина. Впрочем, мужчины мало что понимают в хозяйстве. Они унитаз используют, а почему он вопреки тому всё время чистый... Наверное, потому что финский.
Теперь комплектные перчатки и следочки всё время ждут меня, будучи спрятаны позади унитаза, там мы даже пакетик с содой или хлоркой поставили для отвода глаз. Врасплох меня не застанешь!
Но если ключом в замке шевыряет папа, а я - в туалете, мама приносит мне халат сама, я дверь не запираю ведь. И, кстати, моя клаустро... как бишь её... ах да, фобия в одном белье как-то легче стала переноситься. Интересно, почему это?