Кольчуга

Всё началось с того, что однажды мой брат-третьеклассник пришёл из школы расстроенным, притихшим. Силится сделать вид, что всё в порядке - а в глазах испуг. Даже родители заметили и заподозрили двойку или вызов в школу, но нет, чистёхонек дневничок. Синяков на теле нет. Значит, ничего страшного и не произошло, по их логике, садимся обедать.

Но я, старшая сестра, я лучше знаю своего братика, чем они - сынишку. Заботясь, наблюдала за ним, не забыла ведь ещё, как сама в его возрасте была. По-моему, это очень важно, если хочешь научиться понимать ребёнка. Я вроде бы научилась и знаю, что сейчас расспрашивать бесполезно. Замкнётся и доверия лишит. Надо выждать и понаблюдать.

Тайное наблюдение дало следующее. За завтраком Антон стал не допивать чай, оставляя добрую половину стакана "курам", как у нас говорили, перед уходом в школу стал лишний раз заходить в туалет. Вернувшись из школы, шёл прямиком в санузел, на ходу расстёгивая ремень, а то он у него ещё оказывался расстёгнутым, когда дверь ему открываешь. Утащил из шкафа трусы и стал держать в портфеле. И ещё - у меня из пакета пропала прокладка - ну, та, что жидкое из одного места впитывает.

Сомнений нет - братец почему-то игнорирует школьный туалет. Сопоставила с испугом и...

- Что же такое, Антош, случилось в мужском туалете? Мне ребята нашептали, но темнят. Страшное что-нибудь, да?

Вопрос задала в подходяще выбранный момент. Антон запираться не стал.

Оказывается, ещё с первого класса он и его одноклассники боятся опоздать на урок, поэтому в туалет ходят на большой перемене. Иногда образуется очередь, но в целом все успевают. Я вспомнила свои юные годы - да, что-то в этом роде было и в женском.

Ну вот, а в тот раз он пошёл туда вне плана, очень уж приспичило. И когда справлял, закрывшись в кабинке, нехитрые свои дела, в туалет ввалилась группа старшеклассников. Из их разговоров брат понял, что они знают, что "мелюзга" (так они выразились) оккупирует сортир на большой, поэтому им никто не помешает на малой. Он аж затаил дыхание...

Какие-то у них были дела тайные, далёкие от справления естественной нужды. Я даже рада, что Антон не понял, какие именно, рано ему развращаться. Он больше внимания обратил на понятное любому мальчишке - ссору, ругань "непонятными словами" и драку. Раздались устрашающие глухие шлепки, кулак бил по телу. И когда испугавшийся мальчик высунул нос из своей кабинки, на его глазах разыгралась ужасная сцена.

Один из драчунов подпрыгнул, неудачно по-каратистски лягнул ногой, приземлился и присел, раскорячив ноги. Второй шагнул к нему и ногой нанёс страшный удар между ног, в пах, с яростью всобачил. И, увидев результат, тотчас же вышел.

Ударенный подпрыгнул так, что его ступни поднялись до уровня писсуаров. Дико заорал, повалился на пол и стал кататься, собирая грязь и воя от боли. Друзья (то есть оставшиеся, хрен их знает) бросились к нему, упали на колени. Один зажимал рот, повторяя, что "завуч услышит", другие расстёгивали ремень и ширинку и снимали штаны вместе с трусами. Потом его взяли за коленки и за плечи и попой положили на раковину, чтоб струя воды лилась на травмированное место. Пострадавший успел укусить зажимавшего рот за ладонь и теперь тихо выл, извивался в крепко державших его руках.

Брат не помнил, как выскользнул из кабинки и вернулся в класс. Впечатлился неимоверно. Нет, больше он туда ни ногой, даже на большой перемене! В глазах стояло месиво на самом срамном месте...

Что тут можно поделать? Несколько дней я, из солидарности с Антошей, не ходила в школе в туалет, терпела, сколько могла. Вытерпеть от начала и до конца удалось всего два раза, но последние уроки только об этом и думала, зажималась, ёрзала ягодицами по сиденью. Вызови меня отвечать - верная двойка.

А ведь у меня пузырь поёмче его!

Нет, терпеть не выход. А в какой стороне выход? Другого туалета в школе нет, в учительский не пустят, да он и побоится объяснить, зачем ему туда. Может, договориться с кем-нибудь из соседних домов, чтоб пускали мальчишку в санузел? Пусть на это уйдут все мои карманные деньги, но ребёнок должен нормально учиться. Или я не старшая сестра ему?

Я размышляла об этом, сидя за письменным столом и рассеянно листая книжку. Хоть я и в восьмом уже классе, но среди учебников за этот класс держу "Историю" за шестой. Ту, что о средних веках, о тогдашних рыцарях, о Жанне дАрк... Жанна - моя любимая историческая героиня, я с ней даже советуюсь в трудные минуты.

Подошёл Антошка, посмотрел на рисунки в книге и сказал:

- Рыцаря так не прошибёшь. Рыцарь может безбоязненно в наш туалет ходить, правда, Ань?

Я с трудом удержалась от улыбки. Совместил несовместимое! Но высмеять нельзя, а то обидится.

- Верно, - говорю, - рыцарь, пожалуй, может без страха и упрёка заглянуть в ваш подозрительный туалет. Раскидать драчунов, защитить слабого, а заодно и оправиться. Вот погоди, прочитаешь ужо "Дон Кихота".

- Хочу быть рыцарем!

Тут уж смех меня взорвал, никак было не удержаться. Быстро нашла в книжке более или менее смешную картинку и ткнула пальцем - вот над чем смеюсь. Пересилила себя и заговорила серьёзно:

- Конечно, ты можешь подражать рыцарям в моральной области, расти сильным, великодушным, отважным. Но, насколько я поняла, тебя, прежде всего, интересуют доспехи, способные защитить от удара в пах? Совсем нерыцарской подлости, между прочим!

- Да, конечно.

- Тут я должна тебя разочаровать. Доспехи сейчас не делают и не носят.

- Почему?

Тьфу! В пять лет он уже достал меня своими "почему", когда мне было всего десять. И вот всё повторяется.

- Тяжёлые потому что, - ляпнула первое попавшееся на язык.

- Как же тяжёлые, когда вон тётенька носит, - и тычет пальцем в мою книжку.

- Это тебе не тётенька, - говорю строго и назидательно, - а национальная героиня Франции Жанна дАрк. - Захлопываю. - Что она смогла, никакой мужчина тогдашний не смог, усёк? Не по плечу тебе её доспехи, уж поверь. И любые другие.

- Ну, мне тяжело, ладно, но почему для сильных дядей не делают?

К счастью, я вспомнила нужное место из учебника и почти процитировала:

- Доспехи упразднило появление и развитие огнестрельного оружия. Пули, летящие с огромной скоростью, пробивали всё на своём пути. Рыцарство начало уходить в историю. Пу-у, пу-у, - "стреляю" из ладони, подогнув пальцы.

Антошка покивал, походил, поразмышлял. Снова подходит:

- Ань, а у нас в школе никто ничего огнестрельного не носит. Ни у кого я не видел, пистолеты только игрушечные. Пистоны, они больше воняют.

- Ещё бы носили! Это уголовное преступление - частному лицу носить заряженное оружие. - А сама подумала, улыбнувшись, что младшеклассницы носят порой в школу кукол, но не живых же младенцев.

- Да, но, значит, в школе можно доспехи носить. Тем более, нужно, раз хулиганят.

Логика, однако, у моего братца! Нужно такое возражение, которое поскорее окончит спор.

- Вот мы с тобой в разных магазинах были, - напоминаю я. - Видел ты где-нибудь, чтобы продавали доспехи?

Антон подумал.

- Видел! Такие, выпуклые, с талией, сзади застёжка...

По наивному описанию я поняла, что в виду он имеет корсеты. Чёрт меня дёрнул взять его однажды с собой в магазин женского белья! Думала, ничего не поймёт малец, а он вон чего запомнил.

- Это для тётенек, - объясняю. - Выпуклости - для титей, у тебя же их нет, верно? И в промежности не подойдёт. И потом, это же не из металла, не для рыцарских целей. Вот из металла ты нигде ничего не найдёшь, ни кольчуг, ни лат. Только в музеях, но они не продадут.

Через несколько минут брат сделал очередное, чтоб его, открытие:

- Латы не подойдут, - со вздохом заявил он. - Крепкие, да, но поверх же пиджак школьный надевать надо и брюки. Не налезут. И видно будет, что под одёжей что-то угловатое.

- Верно, - соглашаюсь. - Не бери в голову.

- А вот кольчуга сгодится, - не унимается настырный. - Мне бы только штаны кольчужные, в туалет чтоб смело ходить. Если бы ты видела, Ань, как тому парню всё там одним ударом измесили, как он выл...

Да уж. Я представила, как меня бьют кулаком в грудь, и содрогнулась. Но чем успокоить брата? Доведёт ведь он пузырь свой до ручки когда-нибудь.

- Кольчуга звенеть будет, - говорю. - На каждом шагу. Ты же не хочешь, чтобы над тобой все смеялись.

- А можно сделать её из чего-нибудь не звенящего?

- Может, и можно. Но это уж ты сам думай, из чего. Ты же мужчина, будущий умелец, да и надо это прежде всего тебе.

Я проговорилась. "Прежде всего". Дело в том, что я давно уже подумывала, как бы почувствовала себя, как чувствовала Жанна дАрк, на лошадь, что ли, сесть (у нас у цирка детей возили на пони) или доспехи какие надеть. Но всё было очень и очень туманным, нереальным, одни мечты девчоночьи. И вот, если у братца выгорит, мне тоже кое-что откроется.

Следующие полчаса изо всех уголков квартиры слышалось постукивание и побрякивание - это Антошка находил всё новые и новые колечки и стучал ими друг о друга. Даже вытащил из серванта серебряное бабушкино колечко. Даже если бы серебро не звенело, откуда его столько взять? Не разумеет парень, серьёзно проверяет кольцо.

Когда пришла пора пить чай и я отложила книгу, брат подошёл ко мне с гипюровой салфеткой в руках:

- Вот, - и показал.

Узор на этой салфетке "плясал" от связанных крючком и ещё раз обвязанных колечек. Я пощупала. Хм-м, довольно жёсткие... Чем чёрт не шутит? Но я не подала виду и сказала:

- Если сплести такие колечки, прочно будет только на растяжение, а на сжатие, сдвиг они поползут. Того парня вдарили на сминание. Ты-то как хочешь?

Ответ нашёлся после чая. Антон показал мне свои треники со штрипками.

- Вот, - сказал он, - если вдарить сюда, то штаны пойдут вверх, а штрипки их удержат. И не дадут смять. Так ведь?

- То есть до паха не доводить, коснулись вспучивания - и сразу вниз, - сказала я скорее себе, чем ему, но он послушно кивнул. - Что ж, от этого можно начать плясать. Давай попробуем. Ты только папе с мамой ничего не говори, тайна! Подчиняйся мне и не бузи.

Мы скопировали на газету его распоротые штанишки, получилась выкройка. Купили крючок и нитки, я попыталась связать на пробу колечки. Надо, чтоб на каждое не очень много времени уходило, а то провозимся, а у брата пузырь еле выдерживает. Надо, чтоб и он мог вязать, мне помогать. Купили пряжи попрочнее, связали несколько колечек, сплели, попробовали порастягивать изо всех сил, вроде ничего.

Меня посетила мысль. Я велела брату купить ещё дюжину крючков и несколько мотков ниток, а когда он вернулся, сказала ему плести цепочки в определённое число петель и оставлять в них крючки. Сама тем временем стала по лекалу покрывать выкройку кружочками, планировать их раскладку и зацепление. Заодно оценила число колечек и время на работу.

Дальнейшие дни пошли так. Первым из школы приходил братик и, даже не поев, начинал плести цепочки для колечек. Потом возвращалась я и, без передышки, вставляла эти цепочки в колечки и замыкала, создавая новые колечки, небрежно отбрасывала освободившиеся крючки помощнику. Когда работа у меня временно пропадала, шла перекусить наскоро. И опять плели, плели, плели... Брат шёл обедать, когда уже больше не выдерживал женской кропотливой работы.

И то объединяли приятное с полезным. Он ел, стоя перед кухонным столом в одних трусах, а я ползала на коленях, примеряла ему "кольчуганы" (так мы договорились их называть), сверялась с выкройкой-раскладкой и вносила коррективы. Работа продвигалась споро.

И вот, примерно через неделю, настал день примерки. Антошка вышел из ванной в одних плавках, я помогла надеть ему кольчуганы, завязать верёвочку (два ремешка на одну мальчишескую талию многовато). Штрипки заняли боевое положение у подошв...

Брат облачился затем в полное школьное обмундирование. Походил, поприседал, похлопал себя там и сям руками. Посидел. На брюках сзади остались отметины. Надо что-то пододеть, типа внешних трусов, чтоб так не продавливалось.

После заказчичьего "ничего" настал ответственный миг проверки кольчужки на её прямое назначение. Антон похлопал себя ручкой мухобойки между ног, предложил мне:

- Ань, лупни посильнее, я сам не могу. Рука не поднимается.

У меня был другой план. Я принесла швабру, положила низом на расстеленную на столе газету, ручку опустила на пол и сказала:

- Садись верхом. Теперь я буду медленно поднимать ручку, а ты просекай ощущения и командуй, если что. Готов? Начали!

Когда ноги мальчика стали отрываться от пола, он стал выпрямлять их в коленях, а потом встал, словно на стременах, держась за швабру. Кольца пропечатались на брюках там и сям, но защитная функция выполнялась. С минуту братан сидел на швабре, а я пыхтела, удерживая второй конец. Наконец слез.

- И всё же ударь меня покрепче промеж ног. Без этого я в туалет не пойду, предупреждаю.

- Хорошо. Становись спиной.

Я встала спиной к спине, с расставленными ногами, нагнулась до "вниз головой" и нанесла удар мухобойкой как бы сверху вниз. Испытуемый подпрыгнул, сказал "м-м-м", но испытание признал успешным.

- А теперь ногой. В ботинке!

Двинула его, как просил. Заодно ногой прочувствовала сопротивление кольчуги. Не взвыл? Хлопнула по спине - всё, готов, ходи в свой злыднев туалет.

Договорились, что за одёжку теперь он отвечает сам - прячет, пододевает, чистит. Если надевать на бельё, то частой стирки не понадобится. Сам, всё сам, в общем.

После первой "боевой" носки, под школьными брюками, пришлось кое-где подшить-ушить. С кольчугой это здорово происходит: разрезаешь колечко, вытаскиваешь, и либо соединяешь напрямую, либо вместо одного вставляешь два. И следов незаметно. А на простой одежде были бы швы и заплатки.

Когда братнина кольчужка ушла "в свободное плавание", я стала подумывать о кольчуге для себя, доспехах современной Жанны дАрк, набрасывать эскиз. Но тут же пришлось отложить.

Братец разболтал наш с ним секрет своему школьному другу! Уверяет, что тот заметил кольчужку, и надо было как-то объяснить. Ох, не верю я этим мальчишкам! У самого, небось, язык чесался, нарочно, небось, дал заметить.

А ещё укоряют в болтливости девчонок!

Правда, Антошка умолчал об истинном мотиве. Неправду выдумал. Сказал, что прочитал всего "Донского Хихота" (врёт, это я ему об этой книге сказала, он только название запомнил, и то переврал) и хочет стать современным рыцарем. Велел сестре (это он мне-то велел? Ха-ха-ха!) сплести ему кольчужные подштанники и, не дождавшись рубашки, начал их носить, чтобы ощущение колечек всегда напоминало ему, что он - рыцарь, и вести себя должен соответственно. Скажем, рыцарь в доспехах не должен отступать и всё такое прочее.

То-то я смотрю, что мой учебник по истории за шестой класс стоит не так, как я его на полку обычно ставлю.

Конечно, этот романтичнее, чем признаваться, что безо всей этой сбруи трусишь зайти в туалет. Но чувства от страшного зрелища столь же ярко передать сложно, и слова грубые будут, а вот романтика заразительна. Друг, конечно же, тоже захотел стать рыцарем. И Антошка великодушно пообещал ему, что прикажет сестре сшить кольчужку и ему.

Вот свинюк! Прямо рабовладелец... или, лучше сказать, сестровладелец.

Но, пораздумав, я согласилась. Только поставила условия: пусть друг приходит со своими нитками и крючками и они вдвоём плетут заготовки для колечек. Ну, а когда он меня увидит, то сам поймёт, кто у нас в доме кому приказывает.

Работа закипела. Пока не пришли с работы родители, ребята плели цепочки, а я связывала их по выкройке в кольчужку. Когда же приходили, друг откланивался, брат, вздохнув, садился за уроки, и я тоже... как бы, но в основном только вид делала, а так рисовала эскизы своих будущих доспехов.

Почему я согласилась на лишнюю работу? Если я буду Жанной дАрк, то мне понадобится войско или хотя бы гвардия. Ну, хотя бы оруженосец... или пара оных. Конечно, таковым мог бы стать и мой брат, но я хотела, чтобы человек пошёл в оруженосцы из идейных рыцарственных соображений, а не родственных, привыкнув повиноваться старшей сестре или уступив её просьбам.

Да и опыт пошива кольчужной рубашки мне самой очень и очень пригодится.

Опишу свой эскиз. Снизу это будут бриджи до колен. Штрипки мне не нужны, в туалет я хожу безбоязненно, значит, голени исключаем и коленки тоже - чтоб сгибание не затруднялось и платье надеть можно было не до полу. На талии соберу колечки на резинку... да нет, несолидно Жанне дАрк резинку, лучше на узкий ремешок с какими-нибудь прибамбасами. Хороша вязаная кольчуга, а что-нибудь крутое и металлическое на себе ощущать охота. И при случае вообразить, что это на тебе пояс целомудрия.

Сверху - типа рубашки, рукава - до локтей, не включая их, грудь забирается вся, но верх не по шейку, пониже чуток, колечки собираются на подходящее ожерелье. Но чтоб можно было затягивать.

Грудная часть - самая важная. Мой лифчик просто ждёт, когда грудь отрастёт, и после этого сигнализирует - замени меня на побольше. А мне хочется всё время ощущать, что расту, чтоб груди рвались из стягивающих доспехов, продавливались в пустоты. Когда станет невтерпёж, я кое-где разрежу колечки и заменю каждый на пару. И снова пусть тело рвётся к звёздам - через тернии.

Под доспехи пододену бельевые рейтузики и сорочку, чтоб не по голому шло. Такие выберу, чтоб трусов и лифчика не понадобилось. Почти мужское исподнее, кальсоны... А сверху надену большое шерстяное платье до колен и подпояшусь покрепче, словно мне на этом поясе меч носить. А что носить, я потом найду, только чтоб достаточно мужественно выглядело.

Были в задумках у меня и "седло со стременами", кольчужные трусы, оплётка по ногам и штрипки внизу. Только надо побольше сплести, а то у брата там красные рубцы остались, страшно смотреть. Видать, здорово я ему между ног шандарахнула. Или это он своим весом продавил, когда "на стременах" качался?

Но была одна вещь, которая меня засмущала. Братец мой, как я уже говорила, перепутал латы и корсет. Так вот, не корсета ли мне в самом деле хочется? Под личиной доспехов. Не просыпается ли во мне прапра...бабушка, что корсетилась и тащилась от этого?

Разница есть. Доспехи - вещь мужская, корсет - сугубо женская. Я думала, меня тянет стать кавалерственной дамой - а может, женственность старомодными средствами усилить хочется? Надо разобраться.

Рассуждала я так. Доспех исходит из того, что тело само по себе хорошо, сформировалось, но уязвимо, ему угрожают воздействия извне. Надо защитить. Энергию, силу улара уменьшить не удастся, можно только распределить её по как можно большей площади поверхности тела, оттого-то доспехи его так плотно и облегают.

У корсета задумка другая. Внешних воздействий нет, но тело, предоставленное самому себе, растёт неправильно, дико (или, если не растёт уже, то принимает неправильные формы), жиреет, расплывается, груди обвисают (бюстгальтеров тогда не было, они появились как раз при распаде, расчленении корсета). Нужно тело формовать. Оно изнутри воздействует на корсет, напирает, упорствует в своей неправильности, но корсет упрямее, жёстче и прочнее, мало-помалу жирок направляется в нужное русло и образует (вместе со всем остальным) формы, глазу даже приятные. Особенно мужскому.

Как классифицировать тогда моё желание? Внешних воздействий я не жду, значит, не вполне доспех. Но и тело формовать не хочу, так что и не вполне корсет. Сформовать и не удастся, это же переплетение колец, облегать готовое может, но форму не держит и не придаёт. Похоже, попозже не избежать мне пододёва лифчика.

Облегание нужно, чтобы распределять по кольчуге не удары извне, а напор самого растущего тела, ощущать его чтоб получше. Так сказать, доспехи изнутри плюс послушный телу корсет. В одном, так сказать, флаконе. Нечто среднее. Главное, что не "чистый" корсет.

А я-то думала, когда в тот магазин женского белья шла и братишку вела, что хочется корсета. Теперь понимаю - не конкретно его, а "чего-то эдакого". Драма в мужском туалете позволила мои желания уточнить.

Антон заглянул сейчас через моё плечо в эскиз и спросил:

- А это для кого кольчуга?

Выпуклый бюст не скроешь.

- Для меня.

- Зачем? Ты же девочка.

- Жанной дАрк хочу стать, - огласила я наконец свою мечту.

- Кем-кем?

- Вот, возьми и почитай.

Через полчаса:

- Прочитал?

- Прочитал...

- Понравилось?

- Понравилось...

- Оруженосцем ко мне пойдёшь?

- Пойду... Но почему же Жанна дАрк, тебя же не так зовут.

- А как меня зовут?

- Ну... Аня.

- Полностью - Анна. А фамилия как? Ну, у тебя какая фамилия?

- Жарков я, Антон.

- Я, стало быть, Жаркова Анна. Усёк?

- Нет.

- Какие же рыцари недогадливые! Ну, переставь "Ж" к имени, и ещё три буквы оставь, а окончание отбрось. Что получится?

Стал корябать на бумаге, в уме слабо ему.

- Кажется, понял.

Через десять минут:

- А буква "д"? У тебя же нет буквы "д"!

- Твоя правда, - усмехаюсь. - Не наблюдается важная буква. Но меня это не останавливает, уже не может остановить. На то мы и рыцари, чтобы ничто нас не останавливало, не правда ли? Хоть букву присвоить, хоть в туалет сходить.

P.S. Много позже я узнала, что есть в Интернете такой журнал - "Дуплет", и в нём много моделей вязаных купальников. Чем-то похоже, но это не кольчуга, там кольца сплетены не одно в другое, как олимпийские, а просто связаны рядом друг с другом, и не везде по телу, а только там, где оно может проглянуть. Женственно, хотя и не корсет. Я это тоже попробовала, но это, как говорится, уже совсем другая история...

Латы

Я не хвастаюсь, не подумайте. Но когда говоришь, что любишь кататься на коньках по-фигурному, то почему-то тебя начинают считать уже готовой фигуристкой, чуть ли не мастером спорта.

- А ну, покатайся, а мы посмотрим!

И, когда приятно уставшая, весёлая, разрумяненная, подъезжаешь к бортику катка, ожидая услышать что-нибудь ободряющее, то видишь кислые физиономии:

- Фи! А где тройной тулуп, прыжки где, вращения волчком и чтоб на одном коньке? Зачем нас обманывала, что умеешь? Эдак и мы можем.

А я разве обманывала? Это же разные совсем вещи: уметь что-то делать хорошо, даже и через силу, и любить чем-то заниматься, даже и так, как умеешь, а не мастерски. Люди не умеют слушать, а потом сами же и обижаются.

Я, когда это поняла, перестала так простодушно делиться своими пристрастиями. Только потом, когда познакомлюсь с человеком поближе, пойму, что друг дружку понимаем, тогда уж и скажу. А так нет. Вот сто пудов, что поймут неправильно.

А я ведь не просто люблю кататься сама по себе, а ещё и тело моё любит, я это давно заметила. В чём на каток хожу? Тренировочные шерстяные штанишки на трусы типа шортиков, сверху коротенькая курточка на свитер. Без курточки этой мама из дому не выпускает, а так я бы и в одном свитере каталась. Я уж стараюсь надеть под неё что полегче, пусть вязаное, но пореже, или вообще толстое "бумажное". Ну, и шапочку на голову, это тоже от мамы.

Так вот, в этом я могу хоть несколько часов кататься, и не замёрзну. Даже если в медленном темпе - да столько на быстрине и не выдержу. А в том же самом даже быстрым шагом просто пройтись - и уже дрожь от мелкой до крупной, уже и в шубку хочется, потеплее и подлиннее. Вот как тело моё фигурное катание любит, аж само себя греет, только кати да напевай.

Ну вот, перестала я говорить всем, что люблю кататься, а катковые мальчишки успели уже меня невзлюбить. Или им нужен был козёл... коза отпущения, вроде как "чучело", чтоб поиздеваться. А может... ну, в общем, девчонки шептали мне по секрету, что мальчишки часто хотят познакомиться и подружиться, да не знают как, и друзья-товарищи чтоб не засмеяли. Вот и подкалываются, грубо, топорно, но хоть какое общение с девочками.

Но только мне это боком выходит. В самом прямом смысле слова. Мальчишки взяли моду подкатиться ко мне сзади (а то и спереди, особо нахальные), крикнуть: "Фигуристка - фиг те триста!", и ткнуть меня пальцем, прямым или согнутым, под рёбра куда-то. В бок, а то и спереди. И укатиться, не дождавшись сдачи. Заспинники, захребетники проклятые!

Однажды я присела у бортика перешнуровать конёк, и рядом со мной оказался один из таких вот, но самый, пожалуй, вменяемый. Я его и спрашиваю: зачем пальцами шпыняетесь? Шпыняйтесь, если неймётся, между собой, а я всё-таки девочка, один крик ваш дурацкий обижает. Давайте врозь, а то нехорошо выходит.

Он говорит: это вроде рыцарского турнира. Рыцари-то друг дружку копьями тычут, проверяют на устойчивость в седле, вот и ты, раз встала на коньки и объявила себя фигуристкой, должна уметь устоять при любом тычке. Мы с тобой даже гуманнее, не острым твёрдым копьём, а пальцем всего лишь, и один из нас его себе выбил, аж ко врачу пошёл сустав лечить. Вот она, награда за гуманность!

Эх, и ни фига себе! "Рыцари", как же. Гуманность проявляют. На турнирах-то, чай, рыцари добровольно копьями переталкиваются и взаимно, открыто, не налетают друг на дружку со спины. И потом, они все в доспехах, это совсем другое дело. У рыцаря вряд ли зайдётся дыхание, когда ему сунут - хоть копьё! - под ребро, как мне мальчишки совали свои жёсткие пальцы. Однажды я не выдержала и опустилась на корточки, а то бы совсем упала. Не могу вот вдохнуть, и боль страшная. Так хоть кто бы к бортику отбуксировал, "рыцари"!

Я не успела тому "рыцарю" этого высказать, он умотал к своим пиратствовать на катке дальше. Но есть одно, о чём я бы ему вообще не сказала. Когда пишешь, всё-таки легче, не надо в глаза лукавые смотреть и противное хихиканье слушать. В общем, я превращалась постепенно в девушку, и у меня есть уже неплохие, заметные грудки, можно в лифчике, можно без. Девушки повзрослее уже оценивают, да и малышки тоже, иной раз идёшь, смотришь - глядят. А мальчишки разве понимают? Друг с дружкой грудь-в-грудь перепихиваются, ну, и меня норовят. В опасной близости, скажем так, пихают, могут ненароком и прямое попадание учинить. Тем более, в зимней куртке не очень заметно моё богатство, сглаженно, но не менее уязвимо.

Рыцари! Тоже мне! Скорее, пираты, трусящие пойти на абордаж и на настоящий таран.

Но кое-что мне это напомнило. Я пришла домой и порылась в книжках по истории средних веков, учебниках школьных и романах художественных. Меня интересовала Жанна дАрк, как она выходила из положения. Раз воевала, значит, в доспехах. Да, и на рисунке так. Наверное, в груди они были помощнее мужских... по рисункам непонятно, насколько французским был у неё бюст, где она выглядит совсем девочкой, где - монашенкой в длинном и целомудренном, а может, католические каноны запрещали воздавать женщине женственное, эпоха Возрождения не наступила ещё, с её картинами и скульптурами интересными. Но в тексте говорилось, что доспехи Жанне ковали лучшие мастера Франции, и я правильно это поняла.

Итак, решено - тело надо укрепить супротив вражьих пальцев. Два вопроса: чем и во что?

Ну, на меня не только французские мастера не поработают, но даже и папу родного не попросишь. Впрочем, мне и не нужны стальные латы, не то оружие у врагов, чтоб мне так беречься. Конечно, и другая крайность ни к чему, скажем, фольга от шоколадок не пойдёт, разве что в несколько слоёв, но сколько же шоколадок для этого сжевать придётся, обычно фольгу сразу мнём и выкидываем, ещё не дожевав (или не начав ещё жевать) вложение. Да и звенеть будет, трещать, как когда сминаешь, догадаются.

Хорошо бы воспользоваться жестью от консервных банок, но... Однажды на моих глазах мастер-газовик разделывал консервную банку, чтобы залатать прожжённую дыру в нашей газовой колонке. Такие серьёзные ножницы, почти станок, и такие сильные мышцы так напрягалась, взбугриваясь, прежде чем хлипкая на вид банчонка поддалась. Нет, так даже папа не сдюжит, а мне ведь много банок надо раскроить на латы. И потом ещё как-то формовать раскрой. Нет, это отпадает.

А жаль. Ткнёшь пальчиком в баночку - и нету пальчика у мальчика. Такая вот рифма невесёлая.

Что же делать, где взять фольгу покруче или жесть помягче? А-а, знаю! У нас в семье любят "Пирог к чаю" из "Немецкой кондитерской", так вот он упакован в протвинёк из толстой, но нежёсткой фольги, может даже, что и в нем выпекают, не вынимая, заделывают в целлофан. У нас этих фольгушек скопилась - уйма, все кладём в духовку, надеясь что-нибудь испечь как-нибудь. Но каждый раз перед праздником идём и покупаем торт в магазине. И протвиньки продолжают забивать духовку, сокращая тараканам жизненное пространство.

Мнутся они довольно легко, по лифчику можно обмять, ну, и по телу потом тоже. Но сперва по лифчику. Это я сама смогу.

Теперь другой вопрос. Как "подружить" эту фольгу с одеждой? Рыцарь может пододеть что-то под и надеть что-то на доспехи, но это будет именно "под" и "на", а доспехи будут сидеть на нём самостоятельно. У меня так не получится. Я могу лишь слегка скрепить жестянки между собой... даже знаю, как это сделать - нарезав по краям зубчиков и вставив одни в другие, подогнув покрепче. Но единый "жилет", чтоб сам собой держался, так не склепаешь. Пластинки надо подложить в одежду или проложить между одеждой, и чтоб понезаметнее было. Да, обомну по телу, но всё же это не так гладко будет, как тело, у меня же... ах да, я же обещала не хвастаться, в самом начале обещала.

Но, видите ли, как раз на днях мама купила мне такие облегающие штанишки, ну, трико, даже похоже на толстые колготки. Натягиваются туговато, это не то, что детские штанишки тренировочные, те довольно свободные, а эти облегают со всех-всех сторон, так непривычно поначалу, а потом приятно. Трусы шортиками тут не пододенешь, топорщливо, здесь треугольничками нужны, чтоб не морщило, не проступало, вообще, хорошо чтоб было. Надела маленькие трусики - и эти "колготки" прямо "зачистили" мне низ, облегушечки и ножко-показушечки, без складок, слабых мест, зато чуть-чуть поредевшие петлями и примешавшие просвет к своей черноте.

В общем, это этап взросления. Только мама предупредила меня, что это зимнее, и что поверх надо обязательно что-нибудь типа юбочки надевать, чтоб проножина скрыта была. Одни не пойдут. А я как подумала, что можно было бы и одни, а сверху - облегушечный чёрный свитерок-водолазку, а коньки белые, и шапочку можно тоже светленькую - аж в груди заныло, так захотелось вот так обтеляшиться.

Но я осознавала, что такое пойдёт только на чисто девичий каток, перед мальчишками всё-таки стеснительно, тем более, остальные в курточках катаются, хоть хлипко, а проножинка с попкой прикрыты. Или когда повзрослею и осмелею. А пока ножки есть чем облегать, а вот верх пока об этом лишь тоскует.

Я перебрала свои вещи в шкафу и остановилась на маечке, из которой недавно выросла. Она тонкая, с блестящим мультяшным рисунком спереди и рукавчиками до локтя. В эти-то рукавчики мне и стало трудно пролезать, тело-то она не так жала, а тут ещё этот рисунок дурацкий - не совсем подходяще для взрослеющей девочки. В общем, я её списала и больше не надевала - вот уже полгода... или целый год.

Теперь же она может мне пригодиться. Попробовала сперва одни рукава, не влезая всем верхом - узки. Поэтому я взяла папину бритвочку и чик-чик-чик все стежки, один за другим, пришивающие рукава к основе. Потом подумала и подпорола ещё немножко вниз по бокам, чтоб расширить проймы. И всё обшила, обметала, как меня бабушка учила.

Тогда всё шло по интуиции, а сейчас, когда села описывать, подумала и могу объяснить. Проймы позволяли просунуть руку клень-всклень, но для этого совать её надо было под определённым углом, для чего должен быть выбор, в который входит и этот угол. Но когда наволакиваешь на себя тесную майку, выбора-то как раз и нет, рука в пройму идёт только под одним углом - и не факт, что он будет тем самым. Рука застрянет или порвёт. Значит, пройму надо расширить, чтобы захватить этот единственно возможный угол. Я и расширила.

Проверив прочность швов, стала надевать. Ну, пришлось на голое тело. Лифчик задирался, и вообще, всё так тесно, что иначе и никак. К тому же мне хотелось разнообразия, а к лифчику я уже привыкла и как-то грустно, что больше с открытой грудью не походишь.

Несколько раз боялась, что порву или застряну, но всё-таки надела, одёрнула. Ох, как туго охватила меня маечка! Едва ли не туже, чем те чёрные колготки - ноги, но, может, это из-за того, что ноги не дышат, а грудная клетка должна всё время вспухать и опадать.

Ну, то клетка, а вот саму грудь мне приплюснуло. Она у меня отросла за это время, и вот под майкой вынуждена была найти себе иную форму - плосче, но обширнее по площади. Я такое наблюдала у тётенек на пляже, если в их купальниках не чашки, а просто прикрывающая материя - молочные железы расплываются по лежащему телу. Вот и у меня образовались такие пышечки с такими округлыми краешками, а соски чуть видны через натянутую материю.

Дышать сперва трудновато, но потом привыкаешь. Главное, майка в облег сильно укрепила мне торс. Я даже себя пошпыняла пальцами - слабее чуется, чем через свободную одежду. А если перед тем вдохнуть и напружинить грудь, то и ещё слабже.

Мне даже подумалось: если вот обернуться по голому телу фольгой хоть от шоколадок и поверх натянуть эту маечку - то меня ничем не прошибёшь, ни пальцем, ни кулаком, если не в саму грудь бить, конечно, а острым чем мальчишки не посмеют пыряться - это же до крови. Но ведь и фольги такой нет, и потом, нужен один или два помощника... то есть помощницы, хотела я сказать, чтоб кто держал фольгу с двух сторон, а кто осторожно натягивал по ней майку.

А где я их возьму? Девчонки растрезвонят о моей хитрости, зачем мне это? Правда, подумав, я решила, что если вырезать фольгу строго по фигуре и чем-нибудь клейким намазать, да хоть мёдом, то могу и одна управиться. Но её же всё равно нет, фольги. Значит, это отпадает.

Выходит, протвиньки будут у меня снаружи маечки. Я порылась в шкафу и достала синтетический пуловер с длинными рукавами, надела. Он так и заелозил по майке, так и заскользил - нет того трения, что между слоями одежды. Я и ладошками проверила - есть зазор. Вот его-то мы жестью и заполним.

Только как? Майка спереди гладкая, я уже говорила, металл по ней будет скользить. Сшить снизу майку и пуловер? Так её ж надевать отдельно надо, я уже упоминала о проймах и углах. "Комбинезон" и не напялишь, даже если не заранее начинишь его протвиньками, а по надёву. Отпадает.

Я немножко подумала и поняла. Стащила пуловер и прямо на майку надела... лифчик, а по талии ещё и подпоясалась пояском - слабенько, а то жим и так уже сильный. Как клёво чуять лифчик снаружи! Вернула пуловер. Теперь протвиньки, обжатые по телу, можно засовывать под лифчик, под его лямки, под поясок - в общем, всовывать и крепить. Щели появились. И вроде как бронежилет вырисовывается. Жестежилетка.

Ну, пластины по телу я подготовила заранее и спрятала, а утречком, перед катком, снарядилась. Покружилась по дому, понатыкалась на всякие углы и даже на швабру налегла, уперев один конец в угол, руки назад и помахала ими, потом опять схватилась за швабру. Не в саму грудь, конечно, упирала, а пониже, вмятинку же разгладила крепким поглаживанием.

Надела курточку, подпоясала послабже, один-то поясок на мне исподу уже сидит. И пошла на каток.

Прихожу, такая, с энтузиазмом типа "Я вам покажу!" - а недругов-то моих там и нема. Уже на подходе стала слышать, что только женские высокие голоса в воздухе носятся. Смотрю - одни девчонки разных возрастов и взрослые пары. Ну, те парни не кричат, они всё больше на ушко своим партнёршам шепчут. Не мальчишки, чай, чтоб поперёк катка перекрикиваться.

Я посидела, подождала. Долго ждать пас - мёрзну, если не катаюсь. Ах да, уже об этом говорила. Напрягла глаза и на другой стороне катка разглядела одного из своих обидчиков. Он был с девочкой и всё перед ней хотел выпендриться, а неудачно, грохался, она звонко смеялась, поднимала его подмышки. Переговоры их мне отсюда были не слышны, но довольно забавно наблюдать за лицами. Нет, ему не до меня теперь.

Досада меня взяла, обида терпкая. Так славно снарядилась, прямо как Жанна дАрк, и колготки новенькие, обтягивающие, а погарцевать не перед кем. Но не уходить же несолоно хлебавши. В конце концов, отражение тычков - дело побочное, просто сегодня дебют, вот оно и кажется главным, а так я пришла сюда заниматься любимым своим хобби - фигурным катанием.

Кстати, если кто не верит, что катание на катке у нас фигурное, вспомните, как бегут конькобежцы. Тело согнуто в пояснице, одна рука у попы, вторая машет туда-сюда, коньки скользят чуток враскоряк, и лишь в целом - прямо. Так, должно быть, быстрее всего катить, и всё, что отличается от такого прямолинейного стиля, есть катание фигурное. Не так разве?

Я закаталась с энтузиазмом. Надо же компенсировать сдавливание торса. Побольше удовольствия, покрепче! Докажу всем и самой себе, прежде всего, что меня ничуть не расстраивает отсутствие ровесников-мальчишек. Зачем они мне нужны? Что, мне в них влюбляться, что ли? Не хотят меня подкалывать, ну и бог с ними, я этот "жилетик" для теплоты надела... то есть не совсем для тепла, пластики-то даже холодят, остыли, пока я сидела и ждала невесть чего, но мне даже приятно. Будем считать, что это корсет такой. Да, вспомнила такое старое слово, от бабушки слышала. Формует тело, то есть помогает поддерживать форму. Ну, мне-то больше нужна спортивная форма... но и обычная, женская, не помешает.

Катаюсь себе с удовольствием, на людей смотрю слабо, только чтоб не столкнуться. И вдруг чую, что подхожу к какой-то черте, ну, запретной. Она ещё в самом-самом детстве появилась, когда я только училась кататься. Быстрее побежать, резче повернуть, закрутиться, перескочить с конька на конёк - уже почему-то становилось страшно, я падала, ушибалась, плакала, меня успокаивали, советовали не торопиться. Я невольно запоминала мышечные ощущения перед неудачей, они и формировали ту черту, за которую я не решалась потом переступать.

Маленькая, я не осознавала, что стремилась "вкатиться" туда, где не могла уже управлять своим телом, не хватало быстроты реакции, скорости мышления, подводило мышечное чувство. Разогнаться могу, а вот удерживать такую скорость, не падать - уже пас. Закрутиться могу, а вот выйти из крутежа без падения - не в силах. То ли дело простой бег, по земле. Ускоряешься, пока можешь, и никаких проблем с управлением, даже на поворотах. Или, скажем, приседания. Туда-сюда, пока не вымотаешься, если и упадёшь, то от потери сил, а не из-за того, что не успела что-то предпринять управляющее.

А коньки - тут инерция. Она помогает, она и подводит.

Будь у меня тренер и спортивные амбиции, границы возможного мы бы с ним постепенно расширяли, я ведь взрослела, но ничего такого не было, и каталась я исключительно для собственного удовольствия, на одном катке с такими же любителями. Хватало навыков, приобретённых в раннем детстве, никакой потребности в "быстрее, выше, сильнее" я не испытывала.

И вот, катаясь, подкатываюсь я к той черте, где уже что-то останавливает, не даёт идти дальше. А теперь есть уже мотив для разбуянивания, досада и обида переросли в спортивную злость. Потом, по дороге с катка, я поняла, что это хорошо. Правильно. "Спортивка" зовёт совершенствоваться и все нехорошие чувства быстро испаряются, а вот если затаишь злобу, жажду мести... Хорошие девочки именно так и портятся, сама наблюдала.

Почему нельзя дальше? Вспомнила, как в детстве боялась упасть - это с моего-то тогдашнего роста! Сейчас я если грохнусь... но я ведь в "жилете"! Чего же я боюсь? Он призван защищать от пальцевых тычков, но и падение смягчит, хоть тут "тычок" и посильнее будет, размазанный по большой площади.

Я исполнилась нахальства и стала безбоязненно куролесить.

И чёрт оказался не так страшен, как я сама себе его намалевала. Конечно, совсем без падений не обошлось. Пару раз я растянулась, один раз даже на груди поездила по льду. Но до дрожи в коленках меня это не испугало, нет. Во-первых, это могло быть простой случайностью, с кем не бывает. Во-вторых, я поняла, что черта, которую перешла, была чисто психологической. Повзрослев, я умела, ещё того не сознавая, лучше управлять своим телом, а самозапреты остались девочкиными. Ну, и в эйфории решила, что вообще никаких запретных черт уже нет. Можно всё.

А ведь та "девочкина" черта, связанная с физическими возможностями, отодвинулась, да, далеко, но не исчезла совсем. Как и инерция ледового качения, которая может вкатить хозяйку в зону потери управляемости. Вот я туда очертя голову и нырнула, вот и покаталась на попе и груди.

В-третьих, может, я новую черту и не перешла вовсе, а просто хотела всего добиться быстро, и психология просто не успевала. Тренер, он бы натаскивал меня постепенно, к тому же по какой-то методике, которой я не знаю. И всё было бы гораздо лучше.

Хотя и с тренером, я понимаю, попадать всё равно пришлось бы. Иначе как ему просечь твои физические возможности? И, конечно же, внимательный тренер заметит твои проделки с металлом и вряд ли оставит их просто так. А без металла падать больнее.

В общем, я не расстраивалась, не обескураживалась, а продолжала, только чуть осторожнее. Несколько раз краем уха слышала "бешеная", явно в свой адрес. Один раз на бегу... да что там - на лету! - почуяла завихрение воздуха и, не видя, поняла, что проношусь, почти чиркая о кого-то, может, даже с уроном. А в другой раз на моём пути невесть откуда взялась девчоночка чуть не ясельного возраста. Наверное, она присела от страха, я и приняла её за грудную. В память врезались огромные испуганные глаза, ведь столкнись я с ней, ей бы не поздоровилось.

Ничего другого не оставалось, кроме как прыгнуть. Ноги развела широко, чтобы не поранить её лезвиями коньков, если высоты не хватит. Прыжок получился неподготовленным, ноги не успела свести, как по конькам чиркнул лёд. Хорошо, что лёд, обрадовалась я, а не тело человечье! Ну, упала на попу, вернее, опрокинулась, но это не считается, потому что быстро встала, и потом, прыжок-то вынужденный, не по своей воле и задумке. Чтобы успокоиться самой, пришлось успокаивать девчоночку, которая поверить долго не могла, что всё обошлось и она жива-здорова, отвозить её к маме, не обращать внимания, что по чулочкам у неё что-то засочилось.

Я ведь сама с трудом удержалась, чтоб не брызнуть, меня толчок льда в попу образумил. Надо же, совсем не хотела, перед катком специально в туалет сходила, а вот вспыхивает страх - и из тебя брызжет. А мне с моими чёрненькими колготочками никак нельзя... ну, настроение сбивать.

Я так разошлась, что уже и не чуяла, что майка стесняет грудь. Правда, отдышиваться пришлось чаще, чем обычно - зато и радости больше. Я смогла! Я раскрепостилась!

Возвращаясь с катка, прямо пела, так было радостно. Ну, под нос напевала, чтоб на меня не оглядывались. И чёрт с ними, с мальчишками!

А на подходе к дому попала под обстрел. Снежковый. Швырялись девчонки, судя по всему, мстили парням, а тут под горячую руку и я подвернулась. Хотя горячей рукой снежок не слепишь.

Я и тут обрадовалась. Раньше от летящих шаров я пыталась увернуться и очень расстраивалась, когда ощущала удар. Может, даже не от боли, а от чувства того, что снежок попадает в самого невезучего.

Теперь я начала ловить, принимать снежки на грудь... ну, то есть, на торс, на всё то место, что у меня защищено жестянками. Они под двойным слоем одежды, снежок ляпает глухо, не поймут они, почему так легко переношу, бросаюсь аж навстречу. А скоро начала отбивать снежки кулачками и локотками, а промажу - пусть уж плющатся о "жилет". Это так интересно - с голыми руками против метателей идти. Правда, я не шла в атаку, я кружилась под обстрелом, как бы смеялась над снегурящими, что, мол, взяли? Ну, взяли?

А коли твоих снежков не боятся, то и метать неинтересно.

Опосля, когда они разочаровались и стали переставать, я всё-таки слепила снежок для "сдачи" и запустила по навесной траектории. Куда-то он промеж толпички этой угодил, визг был, а попала ли - врать не буду. Испуганного визга вполне для реванша достаточно.

На другой день я задумалась - надевать ли доспехи? Дело в том, что они малость погнулись, а времени выправить их не было, одной не оставалась дома. Если гнуть сейчас, опоздаю на каток. И будут ли там мальчишки? Решила не обметалливаться, но надеть всё то же самое, а зазор заполнить длинными шерстяными шарфами. Вспомнила, как в раннем детстве меня бабушка заботливо повязывала пуховым платком крест-накрест. И можно обойтись без ремешков и даже лифчика.

Была у меня мыслишка позаимствовать мамин чашечный, но я не стала. Заметно будет.

Ну вот, прихожу я, зашарфлённая, на каток, а там полным-полно мальчишек. Они, видать, вчера уступили место тому самому кавалеру с девочкой, может, на лыжах ходили, а теперь вот вернулись. И ко мне отношения, мягко говоря, не изменили. Наоборот, обрадовались возможности задеть дополнительно. "Колготки!" - заорали глумливо, - "Смотрите - исподние колготки!" Очень верное наблюдение. Да я-то теперь не только ими отличаюсь!

Раньше убежала бы с катка, а теперь - приняла бой. Репетиция со снежками очень мне помогла. Доспехи у меня лёгкие, зато решимость железная.

Делаю вид, что боюсь, провоцирую. И вот едут, едут уже ко мне с выставленными заранее пальцами. Словно это рога на шлемах у псов-рыцарей. Давайте, голубчики, жду!

И началась круговерть! Ускоряюсь и в момент тычка резко заворачиваю в сторону, бью боком по торчащему пальцу. "А-а!" - раздаётся крик, радует сердце. Ну, кто ещё? Ага, ты. Ну, тебе я просто дам по ручонке ребром ладошки, а вот в тебя, дружок, почти врежусь, ручка-то твоя нетвёрдо выставленная и завернётся... Ну, есть ещё желающие?

Один на меня нагло покатил спереди и нацелился прямо в грудь, пальцем пока, но, смотрю, и кулак уже норовит сжаться. Ах, ты так! Встаю на один конёк и начинаю крутиться, высоко задирая другую ногу. "Вж-жик, вж-жик!" - сверкает лезвие конька перед самым носом нахала. Берегись, любезный, порежешь кулачок свой! Ага, не выдержал, откатил в сторону.

Они меня ещё и ущипнуть хотели за колготки, тут уж коленки мои поработали и рёбра ладоней. Не хватало ещё, порвут или петлю спустят! Лучше уж сами получите травмы и отвалите, я не та, что прежде.

Если кто не получил, я не виновата, я всех хотела оделить!

В тот раз они просто растерялись и быстро смылись с катка, а на следующий - зауважали. Аккуратно покатывались в своём секторе, не мешали мне исполнять буйное соло. Эх, было удовольствие от просто катания, а теперь стало вдвойне.

Хорошо, что они не застали мои доспехи. Обметаллилась - значит, признала свою слабость, незачем это показывать. А вот обычным катанием посшибать нацеленные на тебя "козой" пальцы - это заставит уважать.

И теперь я уже не боюсь упасть, а это многое. Думаю, если уж упаду, то дёрну обидчика за ногу, пускай и он рядом со мной поваляется, лёд носом побороздит. Не пригодилось, но очень полезно знать, что делать в той или иной ситуации. Уверенности придаёт.

Потом... Ну, потом майка тесновата стала, я же расту, может, и дыхание моё углубилось с таких-то успехов. Но я уже знала, что делать, какую одежду подбирать. И подобрала, да так, чтоб курточку, разогревшись, сбрасывать, а под ней свитер чёрный, и колготки чёрные, а коньки и шапочка белые.

Жестянки те я иногда надевала - дома, чтоб всплыли в памяти те самые ощущения, и ещё лучше чтоб прощутить своё растущее тело. На катке же заматывалась исподу шарфами, чтоб не было резкого нижнего края груди, чтоб, если упаду, размазался бы удар по нехилой площади, не по одному бюсту тюкнул. И на вид неплохо, хотя некоторые предпочитают торчащие "водолазочные" груди, иногда даже порознь.

И хотя я, что называется, прибавила, но по-прежнему катаюсь только для удовольствия. Кое-кто считает, что я хвастаю. Ну, и пусть их! Сами кайф словить не могут, а на других злобятся. Не верьте им. Лучше придите на каток и посмотрите, что мальчишки меня теперь не шпыняют. А если уловите заинтересованный взгляд или даже влюблённый... ох, чего это я тут расхвасталась, когда обещала, что не буду?