Кириллина Лариса Валентиновна : другие произведения.

Киевский триптих

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   СОФИЯ КИЕВСКАЯ
  
   Свете тихий, святая София,
   вечер - чистый аквамарин,
   и сердечки лампад золотые
   - словно зримые звуки молитв.
   В этом храме приютно любому,
   и неважно, крещен или нет:
   Мудрость Божья приемлет с любовью
   всех, кто хочет укрыться от бед
   под певуче холмящимся сводом,
   среди лирных изгибов колонн -
   у тебя не отнимут свободу,
   но подарят спасительный сон,
   как дарили его в Элевсине,
   где царила Великая Мать,
   приобщавшая пришлых святыне,
   сути коей нельзя разглашать.
  
   Да и как разгласить, если Слово -
   лишь у Бога, а нам не дано
   косноречия сбросить оковы
   и наполнить сердца тишиной
   чистых истин, витающих где-то
   среди фресок, мозаик, лампад -
   а Оранта летит как ракета
   в вожделенный заоблачный сад,
   осеняя приветственным жестом
   все народы и все времена:
   голубица, орлица, невеста,
   приснодева, и мать и жена...
  
   Как в ковчег, под крыло собирает
   всяку тварь, что землёй рождена,
   и прельщает видением рая,
   и внушает, что смерть не страшна.
   Милосердным касанием света
   раскрывает все створки сердец,
   и саднящих жемчужин секреты
   забирает в свой храм как в ларец,
   полный всяких чудес и диковин:
   здесь кентавр, лицедей и верблюд
   рядом с княжьей семьёй - чем греховен
   дивозверь и языческий люд?
  
   Всё сгодится в разумной Вселенной,
   лишь не надобно явного зла.
   Мудрость Божья столь совершенна,
   что любую любовь приняла -
   дар слепых, неразумных, беспечных,
   гордых, жадных, взыскующих благ, -
   пусть хоть здесь вспоминают о вечном,
   позабыв о текущих делах.
   Выйдут в город - а перед глазами
   позолота осенних садов:
   тихий отсвет софийских мозаик
   в дымном капище древних богов.
  
  
  
   НА ДНЕПРЕ
  
   Осень. Зябко. Туман на реке.
   Выбрав остроконечную палку,
   на белёсом днепровском песке
   нарисую русалку.
  
   Плавной линией - лира хвоста,
   а в зрачках - острота ножевая,
   чей-то ужас и чья-то мечта...
   "Как живая", -
  
   - замечает мой маленький сын,
   будто видел натурщицу въяве,
   хоть рожден средь лесистых равнин
   в сопредельной державе.
  
   Память - помнит, и дышит душа
   древней жутью забытых преданий.
   Как увидишь затон в камышах -
   так в пучину потянет.
  
   Я - русалка. Владенья мои -
   темноводье и травы стеною.
   Заблудись, заплыви, забреди,
   и забудь всё земное.
  
   Здесь покой. Здесь свобода. Здесь жизнь.
   Или смерть. Я не знаю. Попробуй:
   забреди, заплыви, заблудись -
   кань в Иное, как в прорубь.
  
   Холод вод - от сверлящей тоски
   наилучшая анестезия.
   Что томиться под гнетом доски,
   когда рядом - стихия?
  
   Днепр ли тёмный, стремнина времён -
   всё одно: уплывёшь невидимкой,
   словно звёздный серебряный звон
   сквозь осеннюю дымку.
  
   Ни обязанностей, ни страстей,
   ни болезней, ни горя, ни страха...
   Вытряхай же, сестра, поскорей
   свою душу из праха.
  
   Но... а как же объятия рук,
   что пытаются тщетно согреться
   у меня под плащом? Этот круг -
   наилучшее средство
  
   продержаться вдвоем на плаву
   в круговерти житейского моря.
   Я уж как-нибудь здесь доживу
   и домыкаю горе.
  
   А тебя - захочу и сотру,
   не оставив следа возле кромки
   стылых вод, и твою красоту
   не увидят потомки.
  
   Это я сотворила тебя,
   так чего ты, хвостатая, хочешь?..
   С отчужденным укором глядят
   чуть раскосые очи.
  
   Выбирай же сама, куда плыть, -
   отвечает беззвучно русалка.
   Хорошо никого не любить.
   Только деточек жалко.
  
  
  
   ТУМАН
  
   В память о великом киевском тумане, виденном мною 7 ноября 2005 года
  
  
   Млечный путь на Киев опустился,
   словно птица Сирин на гнездо.
   Волокном космическим обвился
   город перекрёстков и крестов.
   Фонари лучатся звёздной пылью,
   фары еле пробивают мглу,
   и рулят челны автомобилей
   к маякам киосков на углу.
  
   В сизоватой мгле вселенской взвеси
   стерты грани сущностей и слов.
   Древний город ничего не весит
   на ладошке мировых весов.
   Мы плывем, неспешные как рыбы,
   через галактический туман,
   ощущая все его приливы
   на пути к нездешним берегам.
  
   Миновав селения деревьев,
   где русалки дремлют на ветвях,
   а листвы цыганское кочевье
   рассыпает золото как прах,
   мы достигнем бледной баллюстрады -
   и увидим бездну пред собой:
   меж мирами больше нет преграды.
   Шаг - и понесёшься над землёй.
  
   И зачем нам крылья, если души,
   прожигая соты душных пор,
   рвутся, как увидят воду, с суши,
   а с воды - в заоблачный простор?
   Плаванье, полёт или паренье -
   тот же навык, то же ремесло.
   Птица Сирин кружит привиденьем
   над разбитой Девушкой с веслом.
  
   Скоро и ее туман разлитый
   в серебристый кокон превратит,
   и она воскреснет Афродитой
   в радужном потоке Леонид.
   Позабудет здешние печали
   и убогий скверик на холме,
   только влажный след на пьедестале
   впопыхах оставив сей земле.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"