По возвращении к родным пещерным пенатам этот вопрос был задан слегка протрезвленному Лапше.
Спящий образ жизни отразился на внешности изобретателя далеко не в лучшую сторону, превратив в колобка поросшего сизой щетиной и волосьями. Повертев перед узкими омонголенными щелочками глаз вычищенный коробок, без комментариев вернул его сияющему от собственного героизма Бобе, широко зевнул, и отправился на свое лежбище - опухать дальше.
От проявленного равнодушия к деятельности и судьбе товарищей по иномирью, Глава общества и замы захлопали ресницами, Жанна Сазоновна уронила двухведерную кастрюлю с тушеной черепашатиной на колени супруга, Кабанчик и Штопор скрипнули сжимаемыми кулачищами, Алик проткнул ручкой портрет Пещерного в готовом номере "Первопроходца", Саша прекратил нашептывать в Верунино ушко всякую амурную чушь. Героический нимб на челе Бобы померк и скукожился до размеров бублика. Только невозмутимый батюшка медитировал в сторонке, общался, наверное, с начальством небесной канцелярии и получал оттуда ценные указания.
- Допился алкоголик! Своих вещей не признает! - с укоризной произнесла Софья Олеговна и, словно актриса на приеме в жилищно-коммунальном управлении, заломила пальцы до костяного хруста. - Мы из сил выбиваемся, организуем ему поиски программок, а он водку хлещет. До сих пор не отчитался за балансовые материалы. Представляете?
- Это ... не моя... вещь, - донеслось из пещеры. - Чужая...маркировка. Лучше...не трогайте...
-А чья же?
- Гоминоидки подбросили? Для приманки, - догадалась Жанна Сазоновна, очищавшая пижамные штаны мужа от табачного цвета подливки и присохшего навоза. Штаны не внушили ей доверия. - Вы что, козлы, им коровник чистили после любовных шашней? Признавайся?
- Ласточка! Рыбонька! Пусти! Больно! - ухваченный за конкретный орган, досаждавший своей инертностью, Алевтин Иванович задергался. Но привычный к супружеским пыткам, твердо отстаивал истину:
- Не коровник, ласточка! Отходы динозавров разбирали и немножко запачкались. Без гоминоидок обходились, клянусь честью. У меня - свидетели. Борис Модестович, Константин Ефимович, подтвердите, пожалуйста, мою причастность к непричастности. Нет, непричастность к причастности.
Давать свидетельские показания Боба не собирался. Его одолевали иные проблемы. Услышав про чужую маркировку и совет - держаться от нее подальше, он, с нарастающей тревогой, изучал коробку. А вдруг, она взрывается? Рванет и сетуй потом на невезучую карму через спиритическое блюдечко. Или смертельными бациллами облеплена? Может, в ней какая-нибудь инопланетная тварь затаилась, свернувшись эмбрионом, ждет благоприятного момента, чтобы высунуть змеиное щупальце с зубьями на конце и залезть во внутренности любопытного человека?
И выбросить эту пакость невозможно: все мышцы - от кончиков пальцев до кончика языка заклинило, затвердели на скелете до алмазной крепости. Даже последнего желания не выскажешь.
Не вызвался в свидетели и пасмурный от усталости Кабанчик, заметив только:
- Поаккуратней, Жанна Сазоновна! Оторвете чего, гоминоидки обидятся за потерю и нашу пещеру по камешкам разнесут. Они - бабы нервные, ревнивые. Вы перед ними - архангел Гавриил.
Преданный и оболганный Алевтин Иванович сник, мысленно заплакав над идеалами справедливости, попранными представителем студенчества и грубым олигархом-уголовником. Последнее Бобино желание исполнил Саша Крюков: выдернул из скрюченных пальцев подозрительный предмет, обернул туалетной бумагой, упаковал в полиэтиленовый кулек и прикопал за охранным периметром площадки. Для пущей безопасности уложил сверху каменную пирамидку.
- Что вы принесли? Откуда взялись чужие вещи производственного назначения? - Дмитрий Сергеевич накинулся на зама с упреками. -Аристарх Христофорович, разберитесь. Вы же контролировали ход поисков? Вы меня постоянно разочаровываете. Пора подумать о вашем служебном соответствии.
-Так пищало, Дмитрий Сергеевич! Я сделал расчеты и переориентировал бригаду на новую цель. Затем, согласно вашему устному распоряжению направил курьера с новыми данными. Борис Модестович игнорировал приказ вернуться с донесением. Из-за его головотяпства я попал в информационную блокаду.
- Моему? Странно, не помню. Столько вопросов приходиться решать. Ладно, с Бориской разберусь по всей строгости. Но, послушайте, сейчас прибор почему пищит? Вещь-то чу-жа-я!
Первый зам, узревший призрак грядущей опалы, прислушался:
- Пищит. Сам удивляюсь. Дурная техника, чудит.
- Ничего она не чудит, если глаза разуть, - наскоро ознакомившись с показаниями прибора, Штопор по простоте душевной подсыпал соли на профессиональные раны неуважаемого им за гордыню инженера. - Ты с чего свою карту намалевал? Глянь на экран и сравни. Вот настоящая цель обозначена! А ты куда направил?
- Так крестик...
- Это называется крестик? То я муху в прошлый раз здесь раздавил.
- М-му-уху? - недовольный Глава заворочался в шезлонге, вспомнив, что он самолично идитинтифицировал раздавленное насекомое на экране и давал указания составителю карты.
Бледный призрак опалы для Аристарха Христофоровича начал принимать вполне материальные черты. Яснее ясного - начальник ошибаться не может, у него всегда виноват ротозей подчиненный. И бренные мушиные останки прицельно били по авторитету, падение которого в нарастающей борьбе за трудовую дисциплину недопустимо. Назревала отставка! Понижение статуса со всеми вытекающими последствиями. Статус следовало спасать всеми доступными средствами.
- Дмитрий Сергеевич, я за действия мух не отвечаю. С мухами занимается Софья Олеговна. У меня другое кредо - техника. Я с самого начала не доверял лапшовской электронике. Видите, что она вытворяет? То в параллельный мир забрасывает, то угрожает здоровью граждан, то вводит в заблуждение охотничью бригаду...Дрянь! Не могу эффективно работать в условиях технической и социальной нестабильности.
- Не примешивайте секс, развратник! С ним у нас стабильность! Как и с мухами! - вспыхнула Софья Олеговна, обиженная незаслуженной критикой в свой адрес и тем, что стрелки ответственности первый зам грубо переводил на ее епархию.
Но куда больше обиделась она на другое. На отсутствие секса и стабильного, и переменного. Неистовый пропагандист товарищеских отношений между полами имела на Жмакина двойные виды прямо противоположного свойства: во-первых, надеялась сковырнуть с высокой должности, чтобы расширить собственные властные полномочия, во-вторых, собиралась создать с ним, пусть даже разжалованным до экономического советника при своей персоне, крепкую ячейку общества. Однако импозантный инженер с упрямством бультерьера цеплялся за пост и отбрыкивался от ее застенчивых ухаживаний. И создавал сложности, почище шекспировских.
Не единожды, в час первых петухов, пользуясь пещерными потемками, Кукишева, обнажившись, заползала в мужскую спальню, и подолгу нашаривала там объект разгоравшейся страсти. Мистическим образом опытный холостяк улавливал жгучие любовные флюиды профсоюзной деятельницы и ретировался с ловкостью достойной ужа в укромные уголки. Просторное жилище иномирцев предоставляло широкие возможности для разных хитрых маневров: каменный пол был ровный, колючие сталагмиты из него не торчали, а с потолка не свешивались сталактиты и прочие спелеологические препятствия. Первый зам в этих условиях проявлял чудеса конспирации, прятался за ляжкой Кабанчика, животом Дмитрия Сергеевича, пяткой Лапши, забирался под подстилку Филимона, прикидывался бухтой кабеля, ворохом туалетной бумаги, ящиком с электронными потрохами. Не помогало. Кого он пытался провести, коварный обольститель? Разве можно обмануть женское сердце, влекомое первобытными инстинктами - захомутать приглянувшегося самца? Ориентируясь на шуршащие звуки мужских трусов, Софья Олеговна преследовала беглеца до изнеможения. Догнать его не удавалось. Темнота - друг молодежи, а не людей среднего возраста, которым подобные забавы противопоказаны. Вдобавок оба не высыпались и на утренних планерках дремали, получая от Главы за отсутствие инициативы замечания, выговоры - обычные и строгие.
Ночные гонки продолжались до тех пор, пока, осатаневшая от неутоленной женской тоски Софья Олеговна, по ошибке не заехала костлявым локотком в промежность Штопора. Бывший морпех отличался совиным зрением и навыками дикого зверя. Не сплоховал. Отражая внезапное нападение по всем правилам единоборств, в партере на спине он, быть может, впервые в жизни, с ужасом обнаружил, что сжимает в тесных объятиях не предполагаемого гоминоида, а руководящую даму, голую, как прародительница Ева накануне грехопадения. Хотя, признаться, мясистая прародительница на картинках выглядела куда соблазнительней, чем залезший к нему в постель обтянутый кожей скелет, пылающий от плотской любви. Подобные зрелища чреваты инфарктом или в легком варианте - пожизненным заиканием.
"Ты что, грымза, спятила? Ты чем среди мужиков занимаешься?" - прошипел Витек, ослабив удушающий захват горла. - Я ж подумал, что гоминоид к мясу подбирается, придушить собирался"
"Пусти, дурак! Я на склад иду с ревизией! - невозмутимо прошептала Софья Олеговна. - Пусти или закричу!"
Штопор намек схватил на лету. Поди, не бином Ньютона предлагалось расколоть. Народ проснется, и доказывай, кто к кому приставал. Только слепой поверит басне в сестринско-братскую беседу о состоянии вяленой черепашатины на складе. Да и поза получилась настолько нестандартной, что неведомые создатели Кама сутры позеленели бы от зависти: кукишевкое тело, попавшее в боевой захват, в ответ обвилось вокруг штопоровского торса подобно лихо закрученной пружине - не вывернешься. Где она навострилась выделывать замысловатые джиу-джитсовские приемчики?
На статью об изнасиловании, конечно, поза не тянет, не тот расклад, но мужики - Сашка с Кабанчиком - потом проходу не дадут, затюкают подколками: дескать, с чего бы тебя на старую воблу потянуло без пивка. Разумеется, можно по-мужски отбрехаться - некрасивых женщин не бывает, бывает мало водки. Но Кукишева - исключение. Чтобы увлечься ею всерьез, надо выпить без закуски смертельную для организма дозу.
" Мадам горит на работе? Искренне сочувствую, - с необыкновенной для сантехника галантностью просипел Штопор и, высвободив плененные члены, нежно спихнул с себя названную партнершу. - Я тоже заметил, что на складе у нас жарковато и хожу туда без трусов. Поэтому, ползите, ползите сударыня, не стесняйтесь. Ваш коллега уже там, балыки считает. Вместе вы к утру полный марафет наведете"
Получив гарантии молчания, Софья Олеговна, поскрипывая суставами, ретировалась сначала на склад, выгороженный брезентовой перегородкой, потом - на женскую половину, под бок Жанне Сазоновне, жаловаться наперснице на тупость мужчин.
Дипломатическое вранье Витька, указавшего преследовательнице неверный маршрут, возможно, спасло Аристарха Христофоровича от дальнейших посягательств зама по социальной политике, в игрищах возник тайм-аут. Радуясь свободе, он втиснулся под отключенный терминал лапшовской машины и выспался в спокойной обстановке. Светлое чувство сексуальной свободы не замутил Саша Крюков, набросившийся с упреками: "Ну-у, вы нашли место для отдыха? Включил бы Гелий Федорович силовую установку, - и кремировались бы по полной программе, в порошок"
Аристарх Христофорович многозначительно подергивал уголками губ: много ты, молодой, в личной безопасности понимаешь. И вновь забирался на ночевку под терминал, заведомо уверенный, что туда-то преследовательница точно не сунется.
Первый заместитель плохо разбирался в женских характерах. И теперь поплатился. Поднаторевшая в интригах, Софья Олеговна, поддержанная Жанной Сазоновной, сумела раздуть мушиное дело до серьезных оргвыводов. Подруги свалили в кучу все упущения в жмакинской работе, действительные и мнимые - дефицит бумаги, витаминов, дров, отсутствие культурного досуга, факты пьянства и алкоголизма, разврат и моральное разложение. Их критические замечания заглушали треск горящих в очаге дров.
- Алевтин Иванович весь оконфузился на добыче питания, здоровье подорвал на благе коллектива, -Жанна Сазоновна тыкала деревянным шампуром, как королевский мушкетер шпагой, в грудь Аристарха Христофоровича, словно собиралась нанизать его взамен черепашатины и зажарить в отместку за муки супруга на ужин. - А этот, извините за выражение, художник карикатуру на героя дня нарисовал в "Первопроходце". Ребенок портрет отца увидел и назвал фанто...фантомаслом. Специально разваливаете семейные устои, да? Правильно тебя назвала Софа, извращенец!
- Натура некондиционная попалась, непомытая, освещение тусклое, - отбивался Жмакин. - Главный редактор торопил.
- Никого я не торопил. Я свечку над Алевтином Ивановичем специально держал для освещения. Ты нарочно героя в Квазимоду превратил. Чтоб унизить подвиг заслуженного человека, - упирал на политические мотивы Алик, получивший возможность свести давние счеты за испорченный пиджак. Заодно под скандальный шумок главный редактор стремительно поглощал оставленные без присмотра куски холодной тушенки.
Охотничья бригада в остракизме первого зама не участвовала. Сказывались напряженные дни в засаде. Да и копание в навозе свежей консистенции, не настраивали вымотанных мужчин на митингующий лад. Наскоро перекусив и обсудив план на завтра, Кабанчик, Штопор и Саша завалились спать. Удивленная поведением приятеля, Веруня бросила в сторону Главы, как ему показалось, кокетливую улыбку, принятую им за неудержимый зов молодого тела. Деловые мысли Дмитрия Сергеевича, откликаясь на зов, тут же поменяли направление. Наконец-то разборчивая блондинка поняла, что на терминаторов нельзя полагаться полностью, иногда они уклоняются от исполнения долга, и пора обратить внимание на других более достойных ее кандидатов. Увы, Глава поспешил признать себя единственным и неповторимым. В конкуренты к нему самовольно набивались молодые котяры - Алик и Боба, в глазах которых вспыхнули похотливые огоньки. И дружки не остались без последователей.
Алевтин Иванович было собрался на судьбоносное ристалище - намечались интересные кадровые перестановки, касаемые и его персоны, но, добравшись до кастрюли с супом, выставленной за порог, устало прикорнул рядышком с медитирующим батюшкой. Теряя контакт с действительностью, он краешком сознания успел зацепить Верочкину улыбку, со значением скользнувшую по нему, и зафиксировать свою ответную реакцию. Реакция его удовлетворила: " Я все-таки мужчина!"
- Кобелина ты, прости мя господи,- батюшка соизволил вернуться с небес к житейским проблемам и широким жестом перекрестил чесла политического советника.
...До утра Аристарх Христофорович Жмакин не устоял. Его иномирская карьера рухнула. Глава произвел кадровую перестановку и в первые заместители выбилась Софья Олеговна Кукишева.
Пылая от радости свекольным цветом, она передала исписанный материальными отчетами халат, обалдевшему спросонья Пещерному, за лояльность которого поручилась Жанна Сазоновна, и потребовала конфискации лапшовского комбинезона:
- Ему, алкашу, без разницы, в чем дрыхнуть, а мне ра-бо-тать с людьми надо в приличной одежде!
Просьбу Кукишевой немедленно уважили. Лапшу, испускающего алкогольные пары, вытряхнули из серебристого комбинезона, и деликатно накрыли филимоновым ковриком. Все равно, недисциплинированный пес болтался где-то в лесу и не особо нуждался в постельных удобствах.
Отправляясь с Софьей Олеговной к озеру на стирку обмундирования, Жанна Сазоновна нежно потрепала мужа за козлиную бородку:
- Больше по бабам у меня не побегаешь! Гоминоидок сюда не пущу. Понял, квазиморда?
Фигура бывшего политического советника в качестве заместителя по социальным вопросам, конечно, не устраивала Дмитрия Сергеевича. Но оставить без должного внимания его героизм и самоотверженность, Глава не мог: он всегда уважительно относился к общественному мнению, люди не поймут.
Впрочем, нет худа без добра. Общественное мнение - материя тонкая, переменчивая, точно прогноз погоды на лето, составленный в январе. Многолетний опыт подсказывал: на "социалке" погорели синим пламенем интриганы позначительней ничтожных университетских доцентов. Любой титан мысли, впряженный в настоящую работу на этой горячей стезе, спалит свои орлиные крылья и быстро превратиться в общипанного воробья. Куда проще проверенным способом содрать с хрюпинского координатора лавры героя и терновый венец мученика. И опозоренного, приручить. Под присмотром занудной Софьи Олеговны он мигом позабудет моду обыгрывать в "балду" вышестоящих лиц и не посмеет оспаривать их лидерство.
- Надеюсь на плодотворное сотрудничество и взаимное понимание. Берите пример с вашей предшественницы. И с мухами разберитесь. Мы с главврачом разработаем план мероприятий, а дальше действуйте сами, - Дмитрий Сергеевич, пожимая руку новоиспеченному заместителю, принюхался:
- Чем от вас попахивает? Странные, прямо скажу, духи...
- Вчерашними отходами динозавров! - бойко отрапортовал Пещерный, ликуя, что разбирать мерзкие отходы на составные части отправиться теперь Аристарх Христофорович, пониженный, по просьбе Кукишевой, в экономические советники.
Почему в экономические, Софья Олеговна объяснить не удосужилась, Главе, погруженному в планирование борьбы в сфере санитарии, было по фигу, кем обзовут разжалованного Жмакина, абы не терся поблизости и не творил глупости. Одного обстоятельства она не учла: возлюбленного после завтрака отправили с бригадой в саванну, и задача соблазнения чрезвычайно усложнилась. Расстроенная Кукишева еле успела сунуть ему на дорожку лишний кусок вяленого мяса с напутствием: " Кушайте, набирайтесь сил, у нас еще все впереди!"
Что конкретно ожидало впереди, Аристарх Христофорович имел некоторое представление. Судя по потасканному виду карьериста Пещерного и прошлым инспекциям, намечались серьезные испытания духа и тела, вплоть до скоротечной гибели тела в зубах саванских хищников. Запаленный марш-броском к диплодочьему туалету, Жмакин отдыхал, полулежал, опершись спиной на навозную кучу, и чутко наблюдал за окрестностями, где, по его разумению, бродили всякие ископаемые твари. Разыгравшееся воображение услужливо преподносило одну за другой жуткие картины их будущего пиршества, в ушах стоял непрерывный хруст костей костей и сухожилий.
"Почему не уступил женщине в элементарной просьбе, дурень? - отбиваясь от жужжащих мух деревянной лопатой, терзался сомнениями закоренелый холостяк. - Пара ласковых комплиментов, цветочек в постельку, и, черт с ней, ночь любви на лоне дикой природы за пещерой. Авось, не стошнило бы. Она, если быть объективным и честным, вполне приличная дама, зрелая, интеллигентная, вертихвостка какая-нибудь задастая. И добрая. Другая бы злобу затаила, Софочка - наоборот о моем дополнительном питании позаботилась. Слепой болван! Она - настоящая красавица. Велика важность - тощая! Модельные девки ради такой худобы овес годами жрут. А Софу природа одарила девичьим станом. Вернусь живым отсюда - сделаю предложение. Потом свадебку по быстрому организуем. Батюшку попросим обвенчать по закону божьему. Правда, чего тянуть? Прелюдии разводить? Оба - не молодые, цену супружеству знающие. Небось, не позволит эксплуатировать мужа - инвалида третьей группы по общим заболеваниям. Посадит на инвентаризацию имущества. После вместе придумаем, как Пупыря свалить. Ведь она у меня умница, Василиса прекрасная"
Пораженный открытием новых обстоятельств, инженер-конструктор прервал сканирование ближайших травяных зарослей. Под воздействием великой силы любви мир преобразился. Затаившиеся в кущах ящеры, грифы - в облаках, назойливые мухи, вдруг, обернулись милейшими зверушками, вроде домашних хомячков. Даже охотничья бригада, загоравшая меж навозных терриконов и досаждавшая едкими замечаниями - " Мелко пашешь, инженер. Доцент лучше копал, профессиональней" - смотрелась отважными следопытами, настоящими мужиками, воинами, готовыми шанцевым инструментом дать достойный отпор любому агрессору. С ними можно ходить в разведку. Потребуется - они местным хомячкам лапы повыкручивают. Орлы!
Очевидно, эмоциональный посыл не достиг очерствевших душ членов бригады. Сбившись в кружок над попискивающим пеленгатором, прихваченным вопреки протестам Главы в саванну, они совещались.
- Финтит чегой-то наша машина. Дурью мается. Перед выходом проверял, на нужник показывала, с точностью до кучи, сюда пришли, - цель сама по себе переместилась, - Штопор поводил унавоженным пальцем по экрану, - к тому лесочку. Саш, тебе Лапша ничего не рассказывал о бегающих программках? Может, он к ним ножки приделал, вот они туда-сюда циркулируют нам назло?
- Непохоже, Витя. Очень непохоже. Ты повнимательней посмотри - крестик-то на месте.
- Объяснял же - муха...
- Не было мухи, Виктор. Вера трижды в день экран нашатырем протирает. Ты вчера немножко преувеличил. Или подстроил, комбинатор?
- Дык профессор своей философией всю печень проел. Достал! Этот больше молчит сычом. И ничего я не подстраивал. Карта удобно легла. Мужика пожалел. Загоняла его грымза до обмороков. Надо же, ночевать, словно хорек, в нору забивается. Завернется в силовой кабель и сопит. Пусть с нами развеется...
- Ты, Макиавелли доморощенный, нам арапа не заправляй, - блеснул познаниями пасмурный Кабанчик. - Давай о крестиках... Почему их два? Размножаются типа амебы? Мы вроде трезвые, чтоб в глазах двоилось.
- Не переживай, Костя. Их уже три! И третья, по-моему, не падайте, снова в пузе динозавра.
- На-пу-жал козла капустой. С полным моим удовольствием...Может кайф словлю...
- Скорее пенделей словишь. От динозавра. Помнишь размер его ножки?
- Мужики, не до шуток, - вмешался Саша. - Что делать-то будем? Разделимся на три группы - и по следам?
- Отпадает. Забыл, где находишься? Местность тут больно неуютная. Поодиночке нами позавтракают, пообедают, поужинают. Инженер по фактуре сгодится на легкий полдник, - Штопор захлопнул лапшовски ноутбук-локатор и, уложив прибор за пазуху, взялся за деревянную лопату. - Начнем с простой задачи. Если две цели движущиеся, одна - стационарная, то сначала прощупаем стационар? За остальными ты, Сашок, со всем прилежанием наблюдаешь, как группенфюрер Мюллер за полковником Штирлицем.
- Аристарх Христофорович...
- Не грузись. У Аристарха Христофорыча - медовый период, воздержание от умственного напряжения и курсы повышения квалификации. Аристарх Христофорыч будет набивать трудовые мозоли.
Вопреки сомнениям, инженер-конструктор взялся за лопату с энтузиазмом и за час прорубил в навозном кургане сквозной тоннель в рост человека. Но в трудовом порыве выпустил из вида, что тоннели, пробитые в зыбкой текучей почве, следует укреплять пиломатериалами и цементом. Это шахтерское правило он легкомысленно нарушил и, пробивая боковой штрек, не заметил опасности: своды тоннеля под давлением навозной массы сначала задергались, поползли вниз, потом с глухим чавканьем рухнули, оборвав долетевший снаружи окрик:
- Беги, дури...
К счастью, боковой штрек выдержал, и, заживо погребенный, экономический советник очутился в тесном воздушном пузыре, точно в материнской утробе, только без питающей пуповины. Экономического советника обуял ужас. В темноте им овладел приступ клаустрофобии вкупе с потерей ориентировки. Дремучие инстинкты подсказывали, кислорода хватит от силы на четверть часа, а дальше - мучительное переселение, согласно реестру грехов, в рай или ад. Оба варианта явно не устраивали. Только-только проклюнулись настоящие чувства, определилось перспектива - и на тебе, переобувайся в белые тапочки вместо свадебного костюмчика. Жених с крылышками - зрелище экзотическое, невиданное и, к сожалению, не приносящее плотских радостей. Аристарх Христофорович решил повременить с переселением души в мир иной.
Экономно дыша, он наметил маршрут по правилу левой руки и ломанулся сквозь стену навстречу свободе. Плотная навозная гуща расступилась. Аристарх Христофорович, торпедой вылетел из террикона. От обилия кислорода захмелел и не сразу обратил внимание на некоторые изменения в обстановке.
Террикон просел, скособочился, и потерял строгое великолепие конуса. На его бывшей вершине, увязнув по пояс, суетливо копошились Штопор и Кабанчик, в подножие горки с правой стороны остервенело вгрызался лопатой Саша. Объем спасательных работ во стократ превышал их физические возможности, но, похоже, они не собирались сдаваться и, наплевав на математические расклады, все-таки надеялись вытащить товарища, если не здоровым, то живым. Подумаешь, малость задохнется.
- Ни че, откачаем дурилку, лишь бы кости уцелели. Откачаем и сдадим грымзе, пусть насилует до посинения, - успокаивал Кабанчика и себя посиневший от натуги Штопор, орудуя лопатой не хуже экскаваторного ковша. - Навались, навались, осталось пара метров. Туда его задница мелькнула.
Наваливаясь на примитивный шанцевый инструмент, они пропустили выход жертвы завала из навозной пучины, и продолжали костерить ее неприличными словами.
Штопоровская фраза о сексуальном насилии со стороны любимой женщины возмутила Аристарха Христофоровича, боровшегося на свежем ветерке с приступом головокружения. С языка слетело вместе с порцией навоза: "Моя Софичка - не грымза!".
Из-за временной потери голоса, протест получился слабым, его не разобрали даже мухи, густо роившиеся рядом. По добрым дворянским традициям оскорбителя следовало бы вызвать на дуэль, сказав с пренебрежением прямо в наглую физиономию:
" Вы, негодяй, сударь!".
И небрежно хлобыстнуть перчаткой по щеке. Затем на укромной лужайке, в присутствии секундантов - элегантно проткнуть противника шпагой или каким-либо другим благородным предметом.
Аристарх Христофорович задумался. Возникли некие геральдические проблемы.
А достоин ли вызова столбового дворянина простолюдин Червонец? Какое место в петровской табели о рангах занимают сегодня бывшие прапорщики? Не ляжет ли на его честь схватка с сиволапым мужиком большущим пятном позора? И, безусловно, Софья Олеговна, такого поступка не одобрит.
"Нет, он не достоин сразиться со мной в поединке, значит надо быть выше, - пришел к выводу Жмакин, смутно представляя, выше чего ему надо быть. Главное - честь спасена!
- Господа, не подскажете, где можно помыться? -задал он назревший вопрос.
Критика в адрес экономического советника стихла. Возникла странная пауза. Никто не бросился тискать пострадавшего в объятиях, хлопать по плечам и восхищаться его мужеством. Челюсти Саши и Кабанчика сползли на грудь. По техническим причинам оба временно потеряли дар речи.
- А спинку тебе, обезьян, не потереть вот этой мочалкой? - Штопор, хищно сощурившись, поудобней перехватил рукоятку лопаты, превращая ее в убийственный агрегат - деревянный бердыш, зловеще посоветовал. - Валите отсюда, гоминоды! Потом побазарим! Некогда, у нас товарищ гибнет.
Выскочившее на свет божий чудище, перемазанное так, что не осталось светлого пятнышка, больше напоминало ему детеныша гориллы с прилизанной заботливой мамашей шерстью. Его не смутило и то, что местный гориленок говорил на чистейшем русском языке с провинциальным хрюпинским акцентом. Дрессировка не на то способна! Если хорошенько треснуть черенком по башке - латынь, пожалуй, вспомнит. Да и не представляет этот тинейджер серьезной опасности, так мелочь пузатая, достойная подзатыльника, чтобы не путалась под ногами. Зато маячившие за спиной гориленка волосатые молодцы, вооруженные суковатыми дубинами, способны по-настоящему осложнить жизнь.
-Товарищ Червонец, я - не гоминоид! Я - инженер и ваш советник по экономике, - Аристарх Христофорович смахнул рукавом с лица навозную корку, вернее - размазал ее ровными слоями по коже, чем придал себе сносный человеческий облик.
Кабанчик, опознав жертву завала, с клацаньем вернул челюсть в прежнее положение.
- Аристарх Хры...хрен тебе в глаз! Мы тут корячимся, тебя выкапывая, от страха за твою душонку рехнулись, а ты, живехонький, с гоминоидами развлекаешься. На кой ляд своих горилл сюда привел? Уговорил поучаствовать в раскопках?
- Не похожи эти ребята на добровольных землекопов, - задумчиво произнес Саша, медленно отступая к локатору, оставленному без присмотра. - Обрати внимание, Костя, на дубинки. Скорее всего, нас будут бить!
- Надеюсь, они не каннибалы? Человечинкой не балуются?- Кабанчик скатился с навозной кучи и занял оборонительную позицию рядом с ощетинившимся Штопором. - Инженер, переведи своим приятелям, я отвратительно перевариваюсь, язву схлопочут.
Аристарх Христофорович, с детства уверенный, что отличается от других повышенной сообразительностью, в этот раз оплошал. Видно, пребывание внутри диплодочьих отходов, отразилась на скорости мышления: "Бредят что ли? Какие гоминоиды? Глупостей Жанны Сазоновны наслушались? Вернемся, с Верочкой проконсультируюсь на предмет адекватности"
- Человечинка - ерунда. Абы содомией не баловались, - Штопор, примериваясь для точного удара, отвел лопату на отмах.
- Спасибо, родной, утешил называется...
- Держи спину! Инженер, хватай локатор, и дуй с Сашкой к пещере. А мы с мужиками потолкуем.
Опасность Аристарх Христофорович учуял не головным, и даже не спинным мозгом, копчиком. Он обернулся с присущим ему проворством. И взвизгнул громче зайца, на которого, настигнув, взгромоздилась лиса. На него, растянувшись цепью, наступала группа сумеречных субъектов ископаемого происхождения, высоченные, под три метра в холке, в плечах - косая сажень. Ни штанов, ни рубах, ни ботинок, ни иных признаков цивильности аборигены не признавали. Тела от пяток до глазниц покрывала длинная густая шерсть, у одних - черная, у других - рыжая, у третьих - с проседью. Только на сфероидной вершине черепа, точно тонзура католического монаха, светился небольшой пятачок без растительности. Из-за буйной волосатости, со стороны казалось, что в наступление идут самоходные стожки сена с мирными намерениями угостить собой млекопитающихся пришельцев.
Все-таки в атакующей цепи один гоминоид выделялся, щеголял некими признаками одежды: был опоясан кушаком из питоньей шкурки, на котором спереди и сзади трепыхались несколько птичьих перышек, а затылок украшала целое каре иголок с гребня местного дикобраза. Главарь вскоре продемонстрировал вождистские замашки, постучал дубиной по земле, вскинул лапищу и, пошлепав ею по сверкающей тонзуре, рявкнул с вопросительной интонацией:
В потоке тарабарщины Аристарх Христофорович легко распознал два знакомых слова " кук" и "лук". От обеих - защипало в кобчике и почему-то зачесалось под мышкой. Совсем некстати вспомнилось, что безвременная кончина великого путешественника тоже была связана с огородным овощем, об отсутствии которого папуасы крайне сожалели. Нагнал страху и Штопор, ощерившись:
- Верняк, каннибалы... Спрашивают, заразы, вас без лука гом...Щас вам будет гом...от пуза...Отоварю по первому разряду...
От подробностей, кто чей "пуз" и кого "гом", экономический советник отказался под благовидным предлогом - Штопор рекомендовал тактическое отступление. Путь от диплодочьего туалета до пещеры он преодолел в гордом одиночестве, двигаясь со скоростью снежного барса, настигающего добычу. Смешанным стилем "батерфляй по-собачьи", озадачив балдеющую на мелководье пару динозавров, пересек озеро, на карачках вскарабкался на горку, влетел в спальню и свернулся клубочком в нише под лапшовским терминалом.
-Соскучился, козлик! Ночи не дождался, - с волнующим придыханием пролепетала Софья Олеговна, проникая следом в тесное убежище и протягивая Аристарху Христофоровичу свеженький бутерброд - черепашью тушенку с лопухами.