Кирофф Михаэль
Флот

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рубеж 26 и 27 веков. Вторая часть трилогии. Компания сложилась, подружилась и судьбы их стали переплетаться. То ли друг с другом, то ли с судьбами вселенной, то ли вообще непойми как. Но "где-то там, вдалеке" вырисовывается вопрос: а что если они станут никому не нужны? И если да, то что им делать? Расставаться и останавливаться как-то уже не хочется.

  -- Серия "Открытый космос", часть вторая: Флот.
  -- (с) Михаэль Кирофф, 2021.
  --
  -- Глава первая. Водный мир
  
   Андерс Линдблад закончил замену уплотнителя верхнего люка подлодки и довольно потянулся. Теперь точно не протечет, а это важно: ведь даже маленькие субмарины в океанах НюМальмё опускались на глубину больше километра. Давление там - уй! Но что делать, в поверхностные слои заплывали только промысловики, а у них были свои проблемы: попробуй-ка половить тралом рыбу не с надводного корабля, а с подводной лодки, не всплывая! Всплытие вообще не предусматривалось, ну за исключением пещер "с подводным входом", которыми изобиловали вулканические острова планеты и где, собственно, и жило население НюМальмё.
  
   А поверхность планеты была радиоактивной, и намеревалась оставаться непригодной для жизни еще лет четыреста. Так уж получилось.
  
   Когда-то шведские переселенцы очень радовались, высадившись на планету-океан, планету, вообще не имеющую материков, зато богато покрытую островами, большими и маленькими. Им это нравилось. Только вот находилась планета слишком близко к "китайскому сектору" - и в конце концов прилетели хунгузы, формально бандиты, а на самом-то деле, все это знали, вполне у себя на родине официальные "силы расширения жизненного пространства Китая". Старенький орбитальный монитор, купленный у датчан, продержался недолго - но и высадка китайцам многого не дала: четырехсоттысячный десант, точнее, это была лишь первая волна, шведы утопили в море. Китайцы обиженно ушли, но уходя, сбросили в атмосферу несколько тяжелых ядерных зарядов - от той самой обиды, наверно. И подводные пещеры, ранее бывшие в основном "туристическими локациями", стали единственным доступным местом для жизни небольшого еще населения колонии. Шведское правительство предлагало эвакуацию, то же самое предлагали и соседи - русские и японцы, причем безвозмездно, но жители НюМальмё отказались. Заказали только побольше подводных лодок. Всего-то полтысячелетия - и можно будет опять жить на поверхности, так зачем бросать родную планету? Внуки дождутся. А мы... А мы как-нибудь.
  
   Сам же Андерс был исследователем, "пилотом" одной из пяти самых глубоководных и "научных" лодок во флоте колонии. Лодка была почти что батискафом, с максимальной глубиной погружения до восьми километров, тогда как глубина океанов НюМальмё редко превышала шесть. Он занимался картографированием морского дна и поиском там полезных ископаемых. Иногда что-то и находил, кстати. А его товарищ, Юхан Мелькерссон, как-то приволок даже несколько крупных золотых самородков. Повезло, да. Ведь за находку месторождений полагается доля - а золото это не нефть, не уголь и не руда, и если там найдется еще, Юхан станет богатым парнем. Хотя Андерс не завидовал, он за Юхана скорее радовался: хороший товарищ, хороший собутыльник, потрепаться только любит - но это же ему не в упрек.
  
   А сегодня вечером Андерсу предстоял выход в новый "квадрат", вот он и проверял лодку, как полагается. Глубины от пяти пятисот до шести трехсот. Практически "чистое" дно. Ну как и ему золотишка "привалит"? Вероятность этого была, конечно, невелика, но прогнать подобную мысль было трудно. Ладно, сейчас - поплотнее пообедать и можно отправляться.
  
   ***
  
   Уже при выходе из родной пещеры Андерса застал звонок от Бо Ларссона, "начальника" их колонии. Никто его на эту должность не избирал, просто как-то так вышло, что Бо начал рулить всей "административкой", и возражений не последовало: получается же у мужика, ну и слава богу.
  
   - Андерс, ты опять один? - проскрипел в комм Бо.
   - Как всегда, дружище, - улыбнулся Андерс.
   - Возьми уже наконец напарника, лодка двухместная!
   - Да не нужен он мне, справляюсь же!
   - Единоличник ты, Андерс, и хороняка. А кто молодых учить будет? Вон Юхан, вдобавок к напарнику, еще и стажера взял, как только помещаются. Но он о будущем думает, а ты?
   - Я тоже подумаю, Бо, но не сегодня, хорошо? Я уже вышел.
   - Ладно. Удачи, Андерс.
   - Спасибо, Бо.
  
   Погружение проходило штатно и новый уплотнитель, слава богу, не подтекал, хотя на шести километрах его и "подвыперло" внутрь. Андерс зевнул и подумал, что после сытного обеда можно "положить лодку на грунт" и часок-другой поспать, а потом уже приступать к работе: кто его, в конце концов, контролирует? Но только сначала надо глянуть на этот вот интересный выход какой-то странной породы. Ни малейшего обрастания водорослями, а они ведь есть и на такой глубине. Что это? Мало ли там золото? Лавры Юхана все-таки не давали ему покоя, и он выпустил дрона. Первые данные воодушевляли: "вкрапления повышенной массы в каменном массиве". Повышенная масса? Уже интересно! Дав дрону задание отковырять "вкрапление повышенной массы" для исследования, Андерс в очередной раз пожалел, что на его лодке нельзя курить. Нет, не запрещено - невозможно. Слишком маленький объем, слишком слабые фильтры. А вот спать как-то расхотелось. Вздохнув, он открыл на комме незаконченную книгу и погрузился в чтение.
  
   Спустя полчаса его отвлек писк анализатора. Оказывается, пока он читал, дрон успел отломить "что приказано", приволочь в негерметизированный отсек и подключить к анализатору, который и рапортовал об окончании работы. Андерс взглянул на результаты и... Очешуел. Да, это могло называться только этим словом. Первая мысль, посетившая его, была "меня убьют". Вторая - "нас всех убьют". Третья - "но если не трепаться, то... Если только Бо сказать, а потом на самый верх... Но деньжищи-то какие! Но кто защитит? Ладно, поговорю с Бо". Он задал программу срочного всплытия до километра и возврата домой. Квадрат не был картирован, но это было уже не важно.
  
   - Бо! Бо, ты меня слышишь? - орал он в комм. Где-то на подходе к острову наконец-то послышался ответ: "Да, слышу, что стряслось, почему по частному каналу?"
   - Нам надо поговорить, Бо. Без свидетелей, без записи. Лично.
   - Что, тоже нашел золото?
   - И не меньше, чем Юхан! - соврал Андерс.
   - Хорошо, запаркуешь лодку - тащись ко мне в контору. С золотом. Запись я выключу.
   - Спасибо, Бо.
  
   Андерса не зря называли "хоронякой": он не только умел, он любил прятать всякое и от всех. Пока от него не ушла жена, он прятал от нее часть наличности и фляжку с аквавитом. Не потому, что это было важно: им всего хватало, и ни деньги, ни аквавит жена никогда не искала. Дело было в принципе. В, можно сказать, искусстве. Вот и сейчас он напряженно размышлял - точнее, нет, быстро приходил к четкому выводу. Хранилище их "донных находок" на замке и под сигнализацией. Внутри него существует собственное хранилище для "ценных находок" - там свой замок и своя сигнализация, а вдобавок укрепленные стены. А внутри него есть еще и большущий сейф, тоже защищенный отдельно, хрен взломаешь. Он долго пустовал, но как раз самородки, найденные Юханом, решили положить именно туда. Так что, находку - в сейф? А вот ни разу. Ведь все пятеро "исследователей" имеют туда доступ, а тот же Юхан, хоть и хороший мужик, язык за зубами держать не умеет. Поэтому что? Поэтому оставим образец в "исследовательском трюме" лодки. Его положено опорожнять после каждого выхода, он просто-таки обязан быть пустым - и поэтому это последнее место, где кто-то будет что-то искать. Скорее уж в сейф залезут или в ящик стола самого Бо, хотя, наверно, последний защищен еще и лучше, чем сейф.
  
   - Бо, я пришел, паркуюсь и иду к тебе!
   - Жду, Андерс. Золотишко не забудь, полюбуемся.
  
   ***
  
   - Ваше величество!
   - Ну что там у вас опять, князь?
   - Вы не в духе, ваше величество?
   - Я только что послал нах... Очень далеко британского посла и пригрозил ему войной, а теперь вот думаю - не перегнул ли палку.
   - Не перегнули, ваше величество. Вот, посмотрите.
   - Так это вы мне показываете карту сектора 12-77, но он ведь никем не заселен.
   - Очень скоро будет колонизирован и заселен, пр-ичем вся заселенная часть сектора окажется в союзниках у нас.
   - Но кто? И как?
   - Драконы, ваше величество. Их официальная представительница, хотя можно сказать и "королева", Рамота, заключила соглашение с Аргентиной. Мало того, что соглашение практически конфедеративное, оно еще и подразумевает "автоматический" военно-промышленный союз со всеми, кто находится в подобном с этой самой Аргентиной. А мы - находимся.
   - Погодите, князь. Вы хотите сказать, что если, точнее, когда эти крылатые начнут создание своего государства, оно с самого начала будет связано дружественным договором и с нами тоже?
   - Я прямо это говорю, ваше величество.
   - Да. Послав всего десять крейсеров, мы получили много больше. Что ж, невелика цена. И вот что: если им потребуется от нас что-то еще - обеспечьте приоритет. Еще один "зеленый" сектор - это очень весомо.
   - Непременно, ваше величество! А если лично, то мне... То мне все происходящее нравится.
   - Нравится, князь?
   - Да! Вы, например, читали коммюнике, изданное от лица султана Турции?
   - Турции? Нет. Слишком много документов, пропустил, вероятно.
   - А я вот наизусть помню, оно смешное. Вот: "Ввиду помощи государства Российского эскадре, где на флагмане свободно живут синицы, повелеваю всем своим подданным воздерживаться от любых агрессивных действий в отношении подданных государства Российского".
   - Но это же фактически предложение договора о мире и ненападении. Их помощь в том бою нашим крейсерам - это частность, но подобное заявление...
   - Да, ваше величество. Что прикажете ответить?
   - Ответьте просто: повелеваю своим подданным то же самое в отношении турков, и да пребудут между нашими странами мир и выгодная торговля, без войны и все такое. Султан отныне - желанный гость у нас, ну и так далее, вы знаете, как сформулировать.
   - Знаю и сформулирую, не извольте беспокоиться.
   - Надеюсь на вас, князь.
  
   ***
  
   - Как бдыщь твою мать, так бдыщь твою мать, а как так его в рот - так хрущь!
   - Чем ты опять недоволен, Шоркин? - спросил Эмиль, - Оклад повысили, контракт обещали, что тебе еще надо?
   - И это ты - "профсоюз"? Должен за рабочего горой, а ты... Продался ты, Загоруйко. Сволочь ты.
   - Да что случилось-то?
   - Жена дополнительных алиментов от бывшего не отсудила, а должна была. Что я теперь, жопу лизать должен Аргентине этой? Да пошли бы они нахрен! Домой отправляюсь. Вот прям щяс. И вы тоже все нахрен идите.
   Не нравилась Эмилю эта "инструкция", но выполнить ее он был обязан. И сообщение о "поданном заявлении" Шоркина отправилось на центральный сервер эскадры адмирала Кортасара.
  
   Грузясь в бот, Михаил Шоркин не удивлялся тому, что он единственный пассажир. Жажда наживы захватила его камрадов, и ради дополнительного заработка они готовы были даже родину продать. Но он - он не такой. Он полетит домой и еще раз объяснит приемному сыну, какое говно его "биологический родитель".
  
   Это было последней его мыслью: усыпляющий газ мягко погасил сознание, а затем служебный дрон придал уже практически мертвому телу небольшое ускорение в направлении звезды.
  
   - Не хотел я этого, - сказал Жан-Клод.
   - У тебя и правда дерьмовая работа, но ты, пожалуйста, не переживай, - сказала Кончита, - Убить хороших парней, просто раздолбав реактор их корабля, вот это и правда грустно. А такую мразь... Руками удавила бы.
   - Что ж, возможно, ты и права, любовь моя!
  
   ***
  
   - Рамота, нам, похоже, пора, - сказал Жан.
   - Пи! - подтвердила Шанет.
   - Подождите, - сказала Менолли, - Рамота еще не готова, и... Странно, но я сама не понимаю, в чем тут дело. Но мы ведь можем подождать?
   - Конечно можем! Сколько Рамоте надо времени?
   - Хммм... Вообще-то около суток. Или немножко больше. Я уже связалась с Фернандо, он сказал - "допустимо".
   - Ну что ж, - заключил Анри Легран, - Лилит, пойдем купаться в море!
   - Пиииии! - заорала Лилит и молнией врезалась в волны.
   - Вот, и штаны снять не успел. Издевается она надо мной, - обиженно заявил Анри.
   - Пи? - спросила маленькая Шанет.
   - Пи! - сурово ответил ей Жан Грандье, - Пипипи! Поняла, милая? Все в море, все в воду! А, ну да, вижу, что поняла. Купаться, мыться, что угодно, но - в воду! Потому что мне, например, жарко. А тебе?
   Шанет взлетела и спикировала в море.
   - Вот, и тебе, наверно, не холодно, - сказал Жан.
   - Пи! - ответила из воды Шанет.
   - Жан! - крикул Анри, уже бултыхающийся где-то в зоне прибоя, - Давай уже сюда, вода теплая!
   - От воды в первую очередь требуется быть мокрой. Хотя если еще и теплая - считай, повезло.
   - Ну ты философ, однако!
   - Он не философ, он зануда! - засмеялась Менолли, - Ты зануда, Жан!
   В этот же момент Рамота подхватила Жана, подняла в воздух и "десантировала" в воду неподалеку от Анри. "Десантная операция" сопровождалась радостной матерщиной месье Грандье, восторженным писком маленькой Шанет и искренним смехом Менолли и Марии.
   - Вот когда Шанет вырастет, она сама сможет макать месье капитана, - сказала Мария.
   - Точно! - ответила Менолли, - А я обучу его команде "Отставить макать капитана!"
   - Ой, а это откуда?
   - Из какого-то древнего анимэ, эти ролики весь "Бельграно" смотрит, мода у них такая, вот и я насмотрелась.
   - "Гинсборро" тоже этим увлекался. А теперь все на комиксах подвинулись.
   - А это что?
   - Ну как бы рассказы в картинках. Бывает смешно. Но знаешь что? Мода на такие картинки прошла лет шестьсот-семьсот назад, теперь их и не найти практически. И пилоты стали их рисовать сами! Лучше всех получается у Два по сто, конечно же.
   - Обалдеть, Мария, я ведь столько времени провожу на "Гинсборро", а ничего такого не знала!
   - А с кем из пилотов ты общаешься в "неполетное" время?
   - А... О... Да ведь только с тобой. И иногда с капитаном Алонсо.
   - Вот в этом и дело, Менолли. Два по сто был бы, наверно, известным художником, не пойди он в пилоты. А всем известный Рабинович, кстати, писателем. Даже старые и "замшелые" флотские байки он травит так, что это можно записывать и тут же издавать. А часто и сам что-то придумывает. И... И там ведь все такие, только я - обычная.
   - Ты - обычная?! Да ты единственная, кто замечает то, что не видно другим!
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Это самое! Ты сказала про Два по сто и Рабиновича. А про капитана Алонсо, например, что скажешь? Или еще про кого?
   - Капитан Алонсо? Великолепный гитарист. Играет на простой - ну, не очень простой, подозреваю - аккустической гитаре блюз так, что плакать хочется. Да, а иногда к нему присоединяются Себастьян Перейра, что "вывозил" тебя первый раз, с контрабасом и Луиза, не помню фамилии, из группы Рабиновича, она на скрипке играет. И тогда они такое втапливают, что танцевать хочется всем!
   - Так напиши обо всем этом, Мария!
   - Как "напиши"?
   - Да вот так и напиши. Ты разве не знаешь, что в эскадре уже давно есть собственная сеть "на потрепаться"?
   - Написать? Как какой-нибудь блоггер?
   - А почему нет?
   - Ой! Кант, ты серьезно?
   - А что он сказал, я не слышала?
   - Кант говорит, что ему нравится твоя идея, потому что ему тоже есть что сказать. Ну то есть написать.
   - Ага, вижу, он даже создал "ветку" про рыболовство на разных планетах. Рыбу, видать, любит!
   - Рыбу да, любит. Есть, в смысле.
   - Второй "подписалась" Рамота. А первым - угадай, кто?
   - И кто?
   - Фон Эмден! Он, оказывается, заядлый рыбак!
   - Вот уж никогда бы не подумала.
   - А вот! Уже вовсю обсуждает с драконами особенности копчения салаки.
   - Да уж, чего только не узнаешь. Однако - пойдем, Менолли, и мы с тобой окунемся, а?
   - А пойдем! Ты как хочешь - сама или "сброситься"?
   - Конечно "сброситься"! Кант, поможешь?
   - Рамота, всего пару секунд, а?
  
   Через мгновение два визжащих дамских тела были сброшены в море с высоты примерно полутора метров - ко всеобщему удовольствию.
  
   ***
  
   - Но посуды они нам таки наколотили, - заключил Лейбович.
   - Этого следовало ожидать, - ответил Перон, - Два оставшихся у нас сборных флота отправляйте к границе китайского сектора. Сейчас же.
   - Думаете, будут провокации?
   - Вплоть до полномасштабного вторжения. Это же "второй акт той же пьесы", он сюда просто "просится".
   - А англичан американцы, выходит, просто "разменяли"?
   - Конечно! Выюзали и выкинули, уж извините за просторечие.
   - На этом, тем не менее, можно нажиться. Ну хотя бы смягчить наши потери.
   - Само собой! Все, что придет вам в голову. Их трофейные борта мы уже разбираем на запчасти - и вполне годного для нас там на удивление много, так что новая кораблестроительная программа не будет задерживаться. Но вот тренировка экипажей... У нас больше сорока процентов потерь, вы сами указали это в отчете.
   - Да, указал. До укомплектования пара-тройка месяцев, а вот чтобы по-настоящему научились летать вместе - даже и не знаю. Это больше времени занимает. Отправлю туда еще и израильский флот - они его предлагали ведь.
   - Отправляйте кого угодно. Жаль, русских "дергать" нельзя, на них тоже ведь нападут, одновременно с нами.
   - Но можно французов.
   - Можно! Всех можно - и нужно! Вы обратили внимание, кто усиливает орбитальные крепости Сёдиса?
   - Мониторы... Старые какие-то. Я думал, это наши - со складов длительного хранения или вовсе из музея.
   - Наши мониторы англичане раздолбали, все причем. Это боливийские и турецкие.
   - Боливийские и турецкие?!
   - Да. Позвонил тут парням, поплакался - вот, прислали что могли.
   - Насчет Боливии - не удивлен, а вот султан Озалп и правда, похоже, заинтересован в сотрудничестве.
   - Еще как заинтересован. Ему ни китайцы, ни американеры в его секторе не нужны. Он, кроме нескольких мониторов, еще и жратвы прислал - безвозмездно, в качестве "акта доброй воли по отношению к ведущему войну союзнику".
   - И что, много?
   - Да дохрена! Весь Сёдис можно год кормить. Не поскупился.
   - Ничего себе.
   - А вот так вот, адмирал. Похоже, "наша" часть заселенной галактики вовсю смотрит на нас... Расширенными от ужаса глазами. Но смотрит.
   - А что этот английский сборный флот?
   - А что он может? Если сунутся - Кортасар от них мокрого места не оставит. Но сунутся вряд ли, поскольку и сами это прекрасно понимают.
   - То есть наш "тот край" прикрывает только Кортасар?
   - И наш, и русский, и израильский. Но - не "только" Кортасар, а "сам" Кортасар, вы разве не чувствуете разницы?
   - Это да, он здорово их напугал.
   - "Напугал" - не то слово. Все их потери, а иногда и поражения, в случае остальных стычек они могут объяснить. А в случае с ним - не могут. Доступные мне разведданные сходятся в одном: в адмиралтействе Англии паника. И причина ее - именно Кортасар и его эскадра. "Темная лошадка". Неясно, чего ждать. Каждый раз что-то новое. Посылать флот - последний оставшийся, заметьте! - означает с большой вероятностью послать его на убой. Нет, не рискнут.
   - Понял вас, сеньор! Слетаю-ка тогда на "крестины" их этого нового линкора, или что это теперь там. Вон и Узиэля с собой возьму.
   - А и слетайте, вреда не будет.
  
   Ни тот, ни другой не знали, насколько "некоронованный король Аргентины" Перон ошибся.
  
   ***
   Уже вылезая из лодки, Андерс задумался. Актер из него так себе, и необычное возбуждение может его выдать. А значит, надо продолжать "отыгрывать роль" с золотом. Что бы найти тяжелого?.. Вот! Тоненькие стрелки для подводного рэйлгана начинены "для массы" обедненным ураном. Обойма весит немало. Он сгреб все обоймы, что нашел, в сумку. Оххх, тяжело. Но это и прекрасно. И должно быть тяжело. Потому что золото - оно тоже не легкое. Закинув сумку на плечо, он даже немного перегнулся в другую сторону от нагрузки и неспешно побрел в сторону стоянки каров: контора Бо была от порта неблизко.
  
   Приготовления оказались нелишними: уже первый же встретившийся Линдбладу человек, портовой механик Линда Грён, уставилась на сумку и заинтересованно спросила: "Андерс, это то, что я думаю? Неужели и тебе посчастливилось?"
   Он лишь многозначительно ухмыльнулся, сказав "И тебе привет, фрёкен Грён!", но было уже ясно, что его "деза" пошла в народ: как и Юхан, Линда молчаливостью не отличалась. Андерса же одолевали тяжкие мысли, часть которых он собирался перевалить на Бо Ларссона, хоть и не все: с ситуацией предстоит разбираться им двоим, больше привлекать никого из местных нельзя. Где достать орбитальные крепости, если строить самим попросту некогда? Где достать корабли для флота? И кто на этих кораблях будет служить? Как заказать дополнительные "горняцкие" подлодки так, чтобы не вызвать подозрений? Все эти вопросы непрестанно крутились в его голове, не находя ответа. Одна надежда - Бо поможет. Точнее, не он сам, но... Ладно. Уже скоро. Андерс уже едет.
  
   ***
  
   - Сеньор, тревога! Общий аларм! Множественные возмущения гипера, сюда идет флот, не меньше!
   - Боевая тревога по эскадре. Откуда идут?
   - От маяка.
   - "Санта Мария", капитану Сабаниной со всеми "Муренами" выход, курс на пять часов в эклиптике, скорость максимальная. Выход - десять минут назад!
   - Си, сеньор!
   - Сразу, как выйдут, "Санта Марию" в тыл, сразу за "Бельграно".
   - Хорошо, Энрике, выполняем, - отозвался Мигель Чавес, - Борта будут готовы к выходу.
   - Что для нас? - спросил Рождественский.
   - Да чорт его знает. Прячтесь в поясе. Их будет больше, по крайней мере, я так думаю.
   - Тогда мы "поехали".
   - Принято, давайте. "Экзосеты", вы там готовы?
   - Да, месье, уже сидим по кокпитам!
   - В случае подхода их авиации - немедленный выход, "Санта Мария" нас защищать не будет. У нее другие задачи.
   - То есть мы вчетвером...
   - Да. Вы вчетвером отшибаете малую авиацию от нас. Вот как умеете. И как не умеете - тоже. Понятно?
   - Понятно, месье.
   - У меня тоже несколько бортов тут, не на ремонте, - проявился фон Эмден.
   - Их у тебя шестьдесят осталось?
   - Шестьдесят два. Половинная загрузка боекомплекта.
   - Иди в пояс с Рождественским. Ничего умнее флангового удара мне сейчас не придумать. Придет что-нибудь в голову - не молчи, я тоже если что не буду.
   - Хорошо, Энрике.
   - Фернандо!
   - Что за пожар, камрад?
   - Нас атакуют. Большими силами. Ты уже не успеваешь.
   - Что мне делать?
   - Собирать своих и лететь на Ла Нинья.
   - Не к тебе?
   - Нет! На Ла Нинья! Твоя задача - доставить Рамоту к уже практически готовой "Галадриэли"!
   - А ты?
   - Все, что от нас останется, подтянется туда же. Но не тормози.
   - Понял, сделаю!
   - Спасибо, дружище. Где Сабанина?
   - Здесь, сеньор! Идем на форсаже в указанном направлении, но что нам делать дальше?
   - Долбать по движкам их линкора. Нам повторить прыжок не удастся, Рамоты-то нет, а с работоспособными движками линкор нас разделает как бог черепаху.
   - А если мы не успеем?
   - А вы успейте.
   - Поняла... Сеньор. Нас пятеро и двигателей пять, это будет интересно. Слышали, девочки и мальчики?
   "Нас же пожжет выхлопом" - послышался в комме Кортасара ответ кого-то из пилотов "Мурен", но Анна ответила: "А вот это вас не должно интересовать. Обездвижить линкор - приоритет первой очереди, выжить - только второй. Всем все понятно? Подходим на угол полтора-два градуса, кто не справится - тот котумба! Ясно? Это приказ, желторотые!"
   "Чорт, хорошую тетку практически на смерть послал", - подумал Энрике, - "Ну что за дела, а?.. Ну почему здесь нет Рамоты? Хотя Анна, может, и выкрутится, летать вроде умеет"
   - Сеньор, есть новый скан, - прервал его мысли офицер наблюдения, - Это не весь их флот. Эсминцев нет. Двадцать-двадцать пять крейсеров. Один большой эскортный, или даже малый ударный, авианосец. Два линкора.
   - Два?!
   - Да, два. Их не перепутаешь, они ведь тяжеленные. Это именно линкоры, и их два.
   - Ну что ж, значит, в самоубийственную атаку идет не только Анна, но и мы. Анна, "ваш" - тот, что выйдет из гипера первым. Второй - наш.
   - Си, сеньор. Успеть бы долететь до их точки выхода.
   - Вы уж успейте.
  
   Приглушив передачу на общей, старпом Лелекай сказал:
   - Энрике, они и правда могут успеть, но у них не останется топлива, чтобы вернуться.
   - Имрын, а ты веришь, что будет кому возвращаться? - спросил Кортасар.
   - Верю! Духи говорят, сегодня еще не их день. Ну, не их всех хотя бы.
   - Хорошо. Всегда тебе верил, и сейчас не перестану. Фон Эмден! - Энрике опять активировал общую.
   - Да?
   - Какой ваш борт самый небоеспособный?
   - 12-80, рэйлганы барахлят, торпед на один залп.
   - Одним больше, одним меньше... Отправляйте его за "Муренами". По дуге. Задача - снять экипажи после выполнения миссии. Ну или после НЕвыполнения. И если будет кого снимать. Но пусть он там побултыхается.
   - Понял, отправлю.
   - Спасибо, Зигфрид.
   - Так не за что.
  
   Фрегат 12-80, украшенный заплатками и шрамами от попаданий, вывалился из строя и полетел куда-то за пояс, туда, куда ушли "Мурены", обходя по широкой дуге вероятный курс противника. Из пяти двигателей у него работали только четыре, но командир, обер-лейтенант Цолле, надеялся все-таки успеть.
  
   ***
  
   - Привет, Бо! Вот он и я.
   - Хей, Андерс! Показывай, что принес!
   - Ничего я не принес. Точнее, принес крупные неприятности, и расхлебывать их придется нам с тобой. Нас точно "не слышно"?
   - Обижаешь, даже искин не "пишет". Но что у тебя в сумке?
   - Обоймы урановые. Должен же я был через всю пещеру волочь что-то тяжелое.
   - Что ж, разумно. Но что же тогда ты нашел? Оружейный кобальт? За него могут и...
   - Не кобальт, Бо. Хуже.
   - Только не говори, что это...
   - Да. "Это". Именно. И в приличном количестве. А у тебя, как у главы колонии, есть право прямого обращения к королю.
   - За необоснованное использование которого сажают в тюрьму.
   - Такой повод - "необоснованный"?!
   - Прости. Ты прав. - Бо схватился за комм, - Уже и не помню, какой там порядок вызова, никогда ведь не пользовался, читал только. Подожди немного. Говорить будешь сам или лучше мне?
   - Неважно.
   - Тогда давай сам, из первых рук чтобы.
   - Боишься?
   - Боюсь! И нечего тут на меня бочку катить! Тебе, что ли, не страшно?
   - Мне - очень. Но с королем я готов поговорить.
   - Вот и отлично. Сейчас, вот так это делается... Готово! Говори.
  
   - Руководитель колонии на НюМалмё, если не ошибаюсь? - раздался несколько скучающий голос Олафа девятого, волею богов, норн, валькирий и прочих короля Швеции.
   - Не совсем, ваше величество. Здесь Андерс Линдблад, исследователь, а руководитель Ларссон любезно предоставил мне канал связи.
   - И что же вы такого важного наисследовали, господин Линдблад? - оживился король.
   - Крупное месторождение кристаллов. "Тех самых", ваше величество.
   - Так, - тон короля стал деловым, а "белый шум на канале" явственно изменился, очевидно, включилась защита, - Подробности по вашей системе мне сейчас доложат, а пока будьте любезны, изложите своими словами. Предполагаемые запасы месторождения и способности к обороне.
   - Ваше величество, ответить на ваши вопросы нетрудно. Только внешняя часть "жилы" содержит несколько тысяч кристаллов, насколько она уходит в морское дно - пока неясно.
   - То есть "жила" на дне моря?
   - Да, на глубине шести километров. Добыча без спецоборудования невозможна - но и обнаружение с поверхности тоже, слишком глубоко, никакие сенсоры не достанут. Поверхность же планеты еще и радиоактивна после атаки хунгузов.
   - Не самый плохой вариант... Простите, что я так, господин Линдблад.
   - Понимаю, ваше величество, все в порядке.
   - А что с обороной?
   - Ее нет. Вообще. И она очевидно нужна, но... Вот здесь нам необходима помощь.
   - Понял вас, господин Линдблад. Вот, вижу сводку: вы действительно буквально рядом с китайским сектором, так, подверглись нападению, радиоактивное заражение, это все вы мне уже сказали... Короче, нужна сеть орбитальных крепостей и маневренная эскадра.
   - Именно, ваше величество!
   - Крепости, причем с экипажами, могут предоставить наши соседи-японцы: у них все полуавтоматическое, экипажи невелики, а если мы им предложим участие в концессии - согласятся молниеносно. И крепостей они на продажу настроили уже столько, что покупать стало некому. Это не вопрос, под наши государственные гарантии и отбуксируют, и расставят, и службу нести будут. Однако дополнительную эскадру нам придется строить самим, а это пара месяцев, если не больше. Раньше-то денег не было, сами понимаете.
   - Да. Но что мы будем делать, пока эскадры нет, а крепости не расставлены?
   - Я... Я обращусь к аргентинцам. У них вроде как есть "маневренная эскадра", которая очень хорошо себя зарекомендовала.
   - То есть в "концессии" будут уже три страны?
   - Не жадничайте, Андерс, - усмехнулся король, - Ваша планета стала всего лишь девятнадцатой в галактике, где найдено сырье для генераторов гипера. Эти кристаллы - редкость. А Япония и Аргентина нам не враги, напротив, скорее союзники. Пусть и им что-то достанется, главное, чтобы основная часть досталась нам. И еще важнее - чтобы все это не досталось китайцам.
   - Ну, с этим-то я согласен, ваше величество!
   - Тогда рот на замок, а добытые образцы - куда угодно, только не в сейф.
   - А я их уже спрятал! - ответил Андерс, - Уж не знаю, каким продвинутым агентом надо быть, чтобы найти. И это в случае, если агент еще и будет точно знать, что именно ищет.
   - Хорошо. И ждите представителей - наших, японских и аргентинских. В течение недели, думаю, прибудут.
   - Понятно, будем ждать!
  
   ***
  
   - Выход! У них общий выход!
   - Вижу. Это "Уорспайт" и "Ахиллес".
   - И крейсера, сеньор.
   - Крейсера они сдуру оставили сзади, а потому им уже не повезло. Но вот линкоры...
   - "Уорспайт" теряет скорость!
   - Анна, Анна, как вы?
   - Спасибо, хреново!
  
   ***
  
   - Марина, сказано, полтора градуса! Не тормози!
   - Затягивает... нет, не успею... что же это такое?..
   - Чорт. Маринка.
  
   "Мурена" Марины Владицкой просто "расползлась" в могучем выхлопе двигателей "Уорспайта".
  
   - На тебе! На! - оставшиеся четыре кораблика продолжали стрелять по двигателям линкора, поскольку им все-таки удалось оказаться в его "тылу" на момент выхода вражеского флота в обычное пространство. Топлива на возвращение не оставалось, но об этом не думал никто.
  
   Анна первой перебила питание "своего" двигателя - но этим и открыла сектор обстрела для зенитных турелей линкора, чем те не замедлили воспользоваться. Ее "Мурена" нырнула, но вот "соседу" Алексу, занимавшемуся другим двигателем, не повезло: сразу три трассы "поймали" его корабль и он превратился в конфетти. Остальные пока что продолжали выпускать болванку за болванкой, и вскоре еще два движка "Уорспайта" заглохли, открыв сектора для его зениток.
   - Три из пяти! Надо четыре! - крикнула Анна, но в этот момент зенитками накрыло и борт Васьки-"вечного кадета", а последний из оставшихся напарников, старовер Людим, грустно доложил о том, что боеприпасы кончились.
  
   И тут еще один двигатель "Уорспайта" прекратил работу, мало того, он, похоже, даже разломился на несколько частей.
  
   - Живые есть? - спросил только что отстрелявшийся из всех рэйлганов обер-лейтенант Цолле, ему было очень, ну вот очень страшно, но он все-таки подлетел к линкору и отстрелялся, - Автобус приехал, следующего не будет. Все сюда, и не тупите. Иначе не успеем смотаться. Выбрасывайтесь в пауэрсьютах, большого шлюза у меня нет. И быстро, доннерветтер!
  
   Анна огляделась. Оказывается, "Мурена" была давно разгерметизирована и двое других членов экипажа мертвы, причем один "поймал" прямое попадание пятым калибром зенитного автомата и выглядел... Ну уже даже не как человек. "А я и не заметила", - подумала Анна, выскакивая из корабля. Гравикомпенсатор ее пауэрсьюта должен был придать ей достаточное ускорение, чтобы добраться до так удачно появившегося здесь фрегата. Что будет, если собьют и фрегат, она старалась не думать.
  
   ***
  
   - "Ахиллес", мы практически обездвижены.
   - Как?!
   - У них малые борта, вооруженные как легкий крейсер. Вынесли нам четыре движка. Мы не можем ни маневрировать, ни прыгнуть. Выходим из боя.
   - То есть нам опасаться малых бортов в тылу?
   - Да! Они размером с торпедоносец, но лупят пятидесятым калибром!
   - Чорт. Чорт. А еще мне говорили, что их рейдер тоже умеет "прыгать в тыл".
   - Это, скорее всего, вранье: ведь не прыгнул же. А вот эти "малютки" уже были в нашем тылу! С самого начала!
   - Тогда я иду на рейдер. С этой дистанции мне по нему не попасть.
   - Удачи!
  
   ***
  
   - Так, товарищи мои, - сказал на общей адмирал Рождественский, - Один их линкор выходит из боя, второй уходит вперед в одиночку. Крейсера - наша добыча. Огонь по готовности, фрегатам - торпедная атака! Все вместе!
  
   Пояс астероидов взорвался залпами и пусками, которым было нечего противопоставить. Английские крейсера не знали, какую защиту активировать, и потому тем, кто закрылся от торпед, "прилетело" от Рождественского, а тем, кто поставил "динамику" - от фон Эмдена. Три крейсера не поставили вообще никакой защиты и были фрагментированы тут же. Остальные получили повреждения. Авианосец "Король Георг пятый" выпустил наконец-то свои борта, но их уже ждали "Ситроены" с "Санта Марии", и между "Ахиллесом" и "Бельграно" закрутилась карусель, через которую оба не решались стрелять, опасаясь задеть своих. Но до бесконечности это продолжаться не могло. "Ахиллес" подходил на расстояние, с которого попасть могли даже англичане, и это было опасно.
  
   - Надо сматываться, - сказал Энрике Кортасар, - Рождественский, фон Эмден, выходите и прыгайте на Ла Нинья.
   - Мы можем добить их крейсера!
   - Стрельните еще по разу и уходите. С "Ахиллесом" нам не справиться.
   - А что изменится на Ла Нинья? Что, если они придут и туда?
   - А там много что изменится, подозреваю. В любом случае, шансов будет больше. Уходим, парни. Уходим.
   - Мне тоже отзывать своих? - спросил Мигель Чавес.
   - Да. И - туда же. "Бельграно" уйдет последним.
   - Хорошо, понял.
  
   Капитан "Ахиллеса" ликовал: "москиты" аргентинцев явно выходили из боя и направлялись к своему авианосцу, а значит, он скоро сможет стрелять по этому их ненавистному рейдеру. Однако ликование его продлилось недолго. Сначала последовало сообщение о фрагментации еще десяти крейсеров флота. Слухи о непостижимой меткости русских оказались не просто слухами. А они еще и стреляли с фланга - ведь всю баталию планировали как противостояние линкоров и "Бельграно", крейсера никто не брал в расчет. И теперь "их" крейсера наделали дырок в британских, обездвижив шесть и полностью уничтожив еще тринадцать. А потом вдруг развернулись и стали разгоняться для прыжка, но догонять их сил не было. Ну ладно, ну хорошо, однако "Бельграно"-то никуда не делся, вот он. Посланная для "беспокойства" рейдера группа из десяти "Хэрриеров" почему-то не вернулась - что там у них, боги войны сидят на зенитках? Непонятно, но тоже ладно, все потом, сам-то рейдер вот он, и уже скоро можно будет стрелять...
  
   И тут начал стрелять сам "Бельграно". Причем в лучшем стиле Энрике Кортасара, лично надевшего шлем управления огнем.
  
   - Четвертая башня главного калибра выведена из строя, повреждение трюма пять, - заявила система.
   - Это что, они в нас с первого раза попали? - удивился капитан.
   - Третья башня главного калибра выведена из строя, перфорация и разгерметизация трюма шесть.
   - Вверх! "Прыгайте", вы что, не видите, что нас сейчас раздолбают?
   - Они уходят, сэр!
   - Как уходят?!
   - Развернулись кормой и убегают! Разрешите выстрелить?
   - Огонь! Огонь из всех орудий!
  
   "Ахиллес" отстрелялся из всего, что у него оставалось, но... Не попал. "Адмирал Бельграно", изящно и как-то походя "подпрыгнув" в момент залпа "Ахиллеса", уходил в гипер, последним из всей эскадры, и с этим ничего уже нельзя было поделать.
  
   ***
  
   - Приветствую, мастера на все руки! - сказал людям, собравшимся в самом большом ангаре орбитальной верфи Ла Нинья, какой-то неизвестный им мужик в мундире, - Рассказывайте и показывайте, что наваяли, уж больно охота посмотреть!
  
   Эмиль Загоруйко, окончательно ставший "неформальным лидером" рабочих после того, как его полностью поддержал другой известный "бугор", новоприбывший Урмас Гимазов, уставился на гостя. Он его не знал, но то, что мундира там было практически не видно из-за нашивок, медалей и еще каких-то побрякушек, говорило само за себя. И Эмиль вышел вперед.
  
   - Да мы тут в основном фрегаты поломанные ремонтировали, - начал он, - Вон они, на низкой орбите болтаются, вроде дырки законопатили добротно. Ну и линкор один маненько переколбасили, сеньор...
   - Простите, не представился. Лейбович. Адмирал Янив Лейбович, командующий флотами Аргентины.
  
   "Ух ты, нихрена себе!" - сказал кто-то из парней, - "Он же там у них самый главный после этого, Перона!" - "А президент?" - спросил другой, - "А президент там как флаг: можно поднять, а можно... Опустить." Рабочие засмеялись.
  
   - А я - Эмиль Загоруйко, старший одной из смен, ну и старший в нашем профсоюзе.
   - Профсоюзе? Вы сами его создали, сеньор Загоруйко?
   - Ну да... То есть не в смысле я один, мы все договорились, что у нас должен быть профсоюз.
   - Похвальная способность к самоорганизации. Поскольку я представляю не корпорации, - тут Лейбович явственно скривился, - А флот, полностью поддерживаю вашу инициативу. Как права матроса, так и права рабочего должны соблюдаться. И если на флоте есть хотя бы устав, то у вас... Да. Вы молодцы.
   - Спасибо, сеньор.
   - Однако мне очень бы хотелось посмотреть на то, что вы сотворили с этой их "Галадриэль", я для этого и прибыл. Заодно и проведем церемонию "спуска на воду" - ну то есть "выпуска в космос", вы понимаете.
   - Непременно все покажем и расскажем, сеньор, только один вопрос, - решился Эмиль.
   - Какой же?
   - А кто наш непосредственный работодатель? Мы ведь этого так до сих пор и не знаем.
   - Это просто. То, что вы добываете на планете, является компонентом для создания корабельной брони, а ваша работа здесь, на верфи - ну это вообще без комментариев. Так что ваш работодатель, получается, я и есть.
   - То есть разговаривать об условиях труда и оплаты мне нужно с вами?
   - Да, со мной. И мы обязательно об этом поговорим, только сначала покажите мне "Галадриэль".
   - Хоть сейчас, сеньор, она же рядом, на синхронной орбите. Мы и работали там, такого монстра в ангар не запихаешь, даже по частям не влезет. Пожалуйте в бот - и полетели смотреть.
  
   - Да вы от бедной девушки живого места не оставили, - заметил Лейбович, осматривая линкор снаружи.
   - Девушки?
   - По-моему, Галадриэль - женское имя. Что-то такое мой одноклассник читал, повернут был парень на древних сагах, ну или байках, теперь уже не понять.
   - Это я не знаю, сеньор. Но у нас было задание по упрочнению силового каркаса как минимум втрое - мы сделали почти вчетверо, однако от трюмов пришлось вообще отказаться, а на остальных палубах осталось не так много места. Даже полноценный экипаж не влезет, две трети кают мы ведь тоже "под нож пустили".
   - Да, вижу, "девушка" была толстовата, а теперь наоборот страдает анорексией, - усмехнулся Лейбович, - Но пусковые для тяжелых торпед ведь сохранены?
   - Это да, сеньор, вообще все оружейные системы, что там были, мы не сокращали. Главный калибр, вспомогательный, торпеды эти странные - все осталось как было. Единственно что пусковые для торпед не на корме и нижней палубе, а посередине и на верхней.
   - Вот так вот?
   - Вот так вот. Двух нижних палуб там вообще теперь нет, сами видите.
   - Да, и двигатели практически на пилоне.
   - Это из-за расчетов прочности, сеньор. Получалось только так.
   - Так я и не критикую, сделали что надо - и молодцы. Посмотрим теперь изнутри?
   - Конечно. Идем внутрь.
   - О! А причальная рампа теперь тоже "наверху"?
   - Да, по той же причине.
   - Интересный корабль получился.
   - А кто теперь на нем летать-то будет?
   - Как кто? - ответил Лейбович, - Мы и будем!
   - С третью экипажа?
   - Даже менее того. Есть у нас... Специалисты.
   - То есть байки про то, что пилот-маг "вырубил" два линкора лаймов - это не байки?
   - Нет, сеньор Загоруйко. Не байки. Только я вам этого не говорил, а вы... Сами понимаете. Это "одно из тысяч воспоминаний, которые нам с вами вовсе не нужны".
   - Ох, и подволок какой высокий!
   - В спецификации было сказано четыре с половиной метра, против обычных трех. Нам это очень облегчило работу.
   - Хорошо, хорошо. Вот что, сеньор Загоруйко, я приглашаю вас на церемонию переименования корабля. Ведь он практически новый - значит, и имя должно быть новое.
   - А когда, сеньор Лейбович?
   - Пока не знаю. Ждем прибытия будущего капитана.
   - А парням можно? Ведь это они работали.
   - Можно, но ведь это означает определенный допуск, в смысле секретности. Всем, кто хочет поучаствовать, включая вас, "шабашниками" уже не бывать.
   - Это в смысле увольнения или...
   - "Или". Это в смысле постоянного контракта. "Парни" ваши к такому готовы?
   - Готовы, сеньор, даже спят и видят. Один был против, всего один - но он уже улетел домой.
   - Что ж, хорошо. Тогда можно организовать церемонию с привлечением всех "причастных".
   - Общая тревога! Аларм! - взвыла система оповещения. Лейбович и Загоруйко аж подпрыгнули, но на самом деле в систему входили несколько побитые крейсера Рождественского и фрегаты фон Эмдена. Второй раз система взвыла при входе "Санта Марии", а когда дотащился "Адмирал Бельграно", даже выть не стала - надоело, наверно. Ну или сигналы "свой-чужой" были наконец-то распознаны.
  
   ***
  
   - Ой! Это же летающий гроб! Только с яйцами.
   - Менолли!
   - Ну сами посмотрите!
   - А и правда. Гроб с яйцами. Только все-таки форма не очень.
   - Так это и не для человека гроб.
   - А для кого? Для хомячка? - засмеялся Фернандо Алонсо.
   - Не, гроб для хомячка - это коробка от комма. А это - даже и не знаю.
   - Это, наверно, гроб для рыбы хабанзон! Помните, Ник рассказывал?
   - Точно!
   - Только умоляю, не называйте его "Хабанзоном", - раздался на общей голос Кортасара.
   - В смысле "не называйте"? - удивилась Менолли.
   - Так нам ему еще название придумывать! Новое. После такой переделки надо и переименовать, это не "Галадриэль" уже, это непойми что. Я пока ничего не придумал, адмирал Лейбович - тоже.
   - А он что, тоже здесь?
   - Да, и Узи припожаловал. Только не вовремя. Вовремя - разве что вы.
   - В смысле?
   - Да у нас "на хвосте" остатки флота лаймов, включая неповрежденный линкор. "Ахиллес", с ним трудно справиться, уж больно броня толстая.
   - Пиииииии!
   - Рамота?
   - Рамота говорит, что ей срочно нужно на новый, ну "старый-новый" корабль. Она что-то придумала.
   - Вот, интересно, что. Как с линкором воевать?
   - Не знаю! Она не говорит.
   - Ладно, для нее и строили, в конце концов. Пускай осваивается.
   - Пи! - сказала Рамота и исчезла.
   - Все, она уже там, - сказала Менолли, - Сейчас начнет развлекаться... Нет, не начнет. Только посмотрела.
  
   Рамота опять появилась на мостике "Гинсборро". Вид она имела очень довольный.
  
   - Ей понравилось!
   - Это хорошо, но нам тут опять, похоже, воевать, Менолли.
   - Рамота говорит... Подождите. Это странно. Да, она говорит, что вам воевать не надо.
   - Как это "не надо"?
   - Она все сделает сама. Хочет показать, что не только ей от нас есть польза, но и наоборот, ну и все такое.
   - Рамота? Одна?
   - Ну вместе с этим новым кораблем.
   - Это не дело, - вмешался Кортасар, - Крейсера и фрегаты мы все-таки выдвинем на фланги. Зигфрид, Николай, что скажете?
   - Выдвинемся, не вопрос, - ответил Рождественский.
   - Еще как выдвинемся, у меня опять почти полный состав, пострелять можно от души, - сказал фон Эмден.
   - Вот и славно. Тогда и начинайте, не думаю, что наши преследователи задержатся надолго.
  
   ***
  
   - Рамота, возьмешь меня с собой?
   - Нет, Менолли, ты не выдержишь, даже в капсуле. Я буду летать как дома - ну то есть как дома на крыльях, а теперь на вот этой железяке. Ведь ее моторы рассчитаны на ее "старую" массу, а теперь она стала вдвое легче. Инерция будет слишком большая.
   - Интересно, а Рамота знает, какую перегрузку может выдержать? В смысле, в наших единицах? - спросил Фернандо.
   - Момент... Да! Пятьдесят "же" запросто, семьдесят - с трудом, но без потери сознания.
   - Ничего себе! С учетом компенсаторов, к этому можно добавлять еще полсотни, даже на линкоре. Да что там говорить, "Пингвин" поглощает до семидясети - но все равно "не дотягивает". Круто.
   - Вот Рамота и хочет "покуражиться".
   - И эта возможность появится у нее очень скоро, - прервал разговор Кортасар, - Они прыгнули в нашу сторону. "Ахиллес" и не менее десятка крейсеров - видимо,все оставшиеся.
   - А что с работягами?
   - Спускайте вниз, время пока есть. Верфь не защищена, если раздолбают - никто не выживет.
   - Но внизу пленные лаймы!
   - Потеснятся. Кто не захочет - пусть летит на верфь, помирать от "дружественного огня", вы там им это разъясните. Никто им не доктор.
   - Си, сеньор!
  
   ***
  
   "Ахиллес" удивил всех, выйдя из гипера не на границе системы, а практически внутри ее, рядом с "Гинсборро", и сразу же начал стрелять. Борта "Гинсборро" уже вышли, иначе потерь было бы вообще немерено, но и так вторая полетная палуба со всей командой техов была "вынесена" прямым попаданием.
  
   - Рут! - раздался вопль Рамоты, который "услышали" все, - Рууууут!
   - Прости, Рамота, - ответил Алонсо, судорожно уводящий авианосец с линии огня, - Прости. Он был на второй палубе. Я ничего не могу сделать, только спасти остальных. Да и то не факт.
   - Что там происходит? - спросил Лейбович.
   - Кажется, сбили "Гинсборро".
   - Что?!
   - Фрагментация не подтверждена, но попадание двести пятидесятым калибром...
   - О господи, а крейсера мы послали в яко бы их тыл! Пипец. Я идиот.
   - А вот теперь вы сдохнете! - проорала Рамота, что тоже услышали все, и аргентинцы, и англичане. И бывшая "Галадриэль" сорвалась с места с ускорением, которого не выдержал бы никакой истребитель. Энрике Кортасару, уже готовому отстреляться по "Ахиллесу", осталось только наблюдать, ведь этот не то линкор, не то уже непойми что, был просто-таки везде. Рамота дергала его, как сумасшедшая. Прыгала через гипер на какие-то десятки километров, что вообще-то считалось даже теоретически невозможным. И постоянно стреляла. Броня британского линкора ее интересовала не сильно, поскольку "уложить" пару серий в пять попаданий каждая строго в одну точку для нее явно не составляло труда. Через три минуты она сделала из линкора решето. Через три с половиной от британцев поступило сообщение о капитуляции. Через четыре линкор, получив наконец прямое в реактор, взорвался и развалился на куски. И тогда Рамота вышла на связь.
  
   - Где их главная планета?
   - Рамота, нет, - ответил Энрике, понимая, что бой закончен, а начинается - дипломатия.
   - Они убили моего сына. Где их планета?
   - Рамота, паркуй свой корабль, бой окончен. И тащи свою задницу сюда, на "Бельграно", надо поговорить.
   - Где они?
   - Где бы они ни были, ты офицер эскадры, а я - командир этой самой эскадры. Нам надо поговорить. Возьми с собой Менолли, ведь когда ты "отключишься" от корабля, я не смогу тебя слышать. Но пойми, это приказ. Выполни его... Пожалуйста.
   - Хорошо. Я понимаю. Я приду.
   - Спасибо, Рамота.
  
   Переключившись на "совсем уж общую", Кортасар обратился к английским крейсерам.
  
   - Так, все всё видели? Теперь объясняю: шансов нет не только у вас. Их нет и у ваших планет. Вашей капитуляции недостаточно, вся Британия должна сдаться Аргентине. Передайте там своему начальству. Мы не будем вас оккупировать, это обещаю, но капитуляция должна быть безоговорчной. Срок - четверть часа.
   - Как четверть часа?! - раздался чей-то вопрос.
   - А вот так. Если ваш король не подпишет капитуляцию через пятнадцать минут, я отменю приказ, данный мной пилоту бывшей "Галадриэли", а потом - ну вы сами видели. Вы убили сына этого самого пилота, и теперь ваша жизнь - в смысле, жизнь вообще всех британцев - никакого значения для него не представляет.
   - Но мы же все люди, сэр, помилуйте! Как - за четверть часа?!
   - Мы-то с вами люди, а вот упомянутый мною пилот - нет. Так что крутитесь как хотите.
   - "Нет"? То есть это - не человек?
   - А Аргентина уже давно многорасовое государство, - соврал Энрике.
   - Мы сейчас же свяжемся с командованием.
   - Уж поспешите, будьте так любезны.
   - Энрике, тут еще Кончите есть что сказать. Но только тебе и может быть Яниву, а не всем, - заметил Дюпон.
   - Переключаю, слушаю.
   - Энрике, - начала Кончита, - Напугай их еще больше. Уж не знаю как, но напугай. Надо, чтобы они не отправились за нами. Надо, чтобы они были заняты вычищанием дерьма из собственных штанов и вообще перестали обращать на нас внимание.
   - А мы тут таки что, куда-то отправляемся? - удивился Лейбович.
   - Именно. И довольно скоро, - ответила Кончита, - И еще и довольно далеко. В тылу должны остаться либо удирающие трусы, либо... Трупы.
   - Так, - ответил Лейбович, который прекрасно умел делать вид, что во всем сориентировался, когда на самом деле ничего, как и сейчас, не понимал, - Я сейчас толкну речь, вы меня не прерывайте.
  
   Тут же он включил общую, как бы совершенно случайно сделав это так, чтобы слышали и британские командиры. Ну ошибся впопыхах, с кем не бывает!
  
   - Приказ по эскадре, - заявил Лейбович, - Готовность к бою и походу. Отдельный приказ пилоту сверхтяжелого истребителя: временно выйти из состава эскадры. Задача: в случае неисполнения противником ультиматума, уничтожить все борта противника, а потом отправиться на Нью-Уолш и "положить" гиперторпеду в ядро планеты.
   - О господи, два миллиарда человек! - послышался панический голос кого-то из англичан.
   - Какая тебе-покойнику будет разница? - резонно спросил другой.
   - Приказ понятен, готова к исполнению, - раздался какой-то потусторонне-холодный голос Рамоты.
   - Это еще и женщина! Теперь всё, мы все покойники. Мужик бы, может, еще и остановился, - сказал тот же "паникер".
   - Да погоди еще, может удастся сдаться! - сказал кто-то еще.
  
   ***
  
   - Обращение по частному каналу, сёгун.
   - И кто же осмелился меня беспокоить, Акаги?
   - Король Швеции, сёгун.
   - Король? Сам? То есть - лично?
   - Именно так, сёгун.
   - Что ж, соединяйте. Раньше он никогда не обращался лично. Интересно.
   - Соединяю, сёгун.
  
   - Ваше величество Бернадот?
   - Да, ваше величество Токугава. Однако для вас, моего венценосного брата, я Олаф, если позволите.
   - Несомненно позволю, и - рад личному знакомству! Мое имя Асахи, называйте меня так, прошу вас.
   - Благодарю и польщен. Как вы понимаете, Асахи, у меня есть что сказать вам, причем до такой степени, что лучше бы нам встретиться.
   - Удивлен, Олаф!
   - Вы еще больше удивитесь, услышав мою историю. Но рассказывать ее я бы предпочел все-таки не по связи, пусть и защищенной.
   - Даже так, Олаф?
   - Даже так, Асахи.
   - А знаете что? Насколько мне известно, ни императоры, ни сёгуны Японии никогда не посещали Швецию. То есть вообще никогда. Как насчет организации моего официального визита к вам? Я бы, если честно, был непрочь развлечься подобным образом.
   - Что ж, короли Швеции тоже никогда не посещали Японию, но... Вы предложили первым. Примем вас со всеми почестями! Меня же, на самом-то деле, интересует лишь разговор "без лишних ушей". Разговор именно с вами.
   - Отлично! Может быть, и о поставках вашего зерна наконец-то договоримся.
   - Асахи, о чем вы?! Все избытки нашего зерна - и так, считайте, ваши! По "внутренним" ценам и без экспортных пошлин!
   - Да? Тут я еще раз спрошу - даже так, Олаф?
   - И я опять отвечу - даже так. Ждем вас, ваше величество.
   - Уже отправляюсь, ваше величество. Вы меня заинтересовали.
  
   ***
  
   - Рамота, ты меня прости. Пожалуйста прости. И меня лично, и все это трахучее "человечество". Всех нас, в общем.
   - Янив, за что? Ну то есть за что именно ты просишь прощения? Не понимаю.
  
   Несмотря на отсутствие Менолли, адмирал Лейбович и Рамота тихо напивались в пустом на этот момент баре "Гинсборро" и прекрасно друг друга понимали. Так ведь тоже бывает.
  
   - Рамота, ты не понимаешь? Да не гони, - сказал уже изрядно набравшийся Лейбович, - Принеся твоему народу галактику, принеся ему будущее, мы принесли ему и войну. В этой войне погиб твой сын, кто знает, кто погибнет еще? Война - дерьмовая штука. Мы-то за века просто привыкли. А вам вот - взяли и выдали. Говнюки мы, Рамота.
   - Общаясь с вами, я поняла одно: убивает не оружие, убивает тот, кто держит его в руках. Человек. Ну или дракон. Кто угодно. Когда мы начнем расселяться по галактике - с вашей, кстати, помощью, - мы можем встретить и других врагов. Тех же хищников, ну или я не знаю. Нет вероятности, что все, кого мы встретим, будут нас любить как... Как Менолли. Поэтому для общения с людьми нам нужны... Боевые корабли.
   - Они уже строятся! Скоро будут готовы.
   - А для общения со всеми остальными нам нужно оружие, более мощное, чем наше собственное.
   - Оружие - для общения?
   - А что, люди когда-то общались иным способом? Даже между собой? А если пытались - долго ли они прожили?
   - Нет, недолго. Но ты жестока.
   - У меня убили сына, и я... Я, похоже, становлюсь человеком, Янив. Я теперь готова убивать не "в отместку", а вовсе даже "превентивно", чтобы исключить саму возможность агрессии.
   - Я об этом и говорил, Рамота, мы превращаем вас в кого-то вроде себя. Сволочи мы.
   - Сволочи. Тут не спорю. Но оружие вы нам дадите.
   - И даже специально спроектированное - вон как твой линкор. Как он, кстати, называется-то?
   - "Трясогузка". Я назову его "Трясогузка".
  
   ***
  
   - Рабинович, не спи, они заходят сзади!
   - Да тю, я и не спю... Чорт! Ребята, они "оторвались" на тех англичан! Долбите им в движки!
   - Си, камрад!
   - Моралес, на хвосте!
   - Да не родился еще... Щя стряхну. Отстреляешься?
   - Спрашиваешь!
   - Все! Есть! Двое на минус!
   - Это еще плохой рэйтинг, камрад, продолжай стараться!
   - Погодите, камрады, но ведь это английский авианосец, почему они атакуют английские же борта?
   - Какая тебе разница, воюй давай, собьют же!
   - Си, сеньор!
   - Варелла, сзади, сзади! Ччорт. Варелла.
   - Его что, того?
   - Не отвлекаться! А его - да, "того". В ноль.
   - Блин, да я их теперь... Он мне был полсотни песо должен! Кто-то за это должен ответить!
   - А вот теперь - не увлекаться!
   - Да пошли бы они! Размажу!
  
   Появления тяжелого британского эскортника никто не ждал, и среагировать успел только "Гинсборро", сразу выпустивший все тридцать два борта. Только вот беда: бортов противника было больше сотни. И теперь пилоты "Гинсборро" показывали чудеса, подтверждая свою репутацию. "Хэрриеры" давили количеством, и это было действительно неприятно, а до выхода бортов с "Санта Марии" оставалось еще две-три минуты, раньше они просто не успевали. Причем было еще и понятно, что через это время противник "оттянется". Они вообще пришли ради одного-единственного вылета, и их основной целью были их собственные крейсера, решившие сдаться. Их-то они и "долбили", параллельно отстреливаясь от пилотов "Гинсборро".
  
   - "Птенцы", выход, валим всех активных! - прозвучал на общей голос капитана Чавеса.
   - Си, сеньор!
  
   У британских пилотов начались сначала большие проблемы, а потом и большие потери. "Гинсборро" начал стрелять по кабинам, то есть по утопленным вглубь корпуса истребителя "коконам" пилотов, и "невосполнимые потери" британцев тут же стали зашкаливать. А со стороны "Санта Марии" подходило несколько сотен бортов.
   - Отзовите пилотов, - сказал англичанам на общей Мигель Чавес, - Отзовите, в этой бойне нет смысла! - Тишина была ему ответом, - Хорошо, продолжаем, заключил он.
  
   И тут борта с "Санта Марии" долетели.
  
   - В кого стреляем? - спросил сам Два по сто, решивший для разнообразия лично полетать.
   - Да во всех! - ответил Алонсо, чьи пилоты уже давно были "в деле", - В своих только нежелательно.
   - Понял, камрад! Все слышали? Боевые стрельбы, цели - вот они, перед вами, кто промажет - тот котумба! В своих не попадать, это минус к карме!
   - "Минус к карме"? - спросил кто-то на мостике английского авианосца, - Они воспринимают нас как мишени на полигоне?
  
   Через несколько секунд он убедился, что именно так их и воспринимают: около двух третей "Ситроенов" атаковали сам авианосец.
  
   ***
  
   - Рамота, мне тоже очень жаль Рута.
   - Да ничего, Менолли. Я долго живу на свете, это была не первая и не последняя моя кладка, а птенцы - они иногда гибнут. Никогда не можешь полностью защитить их от хищников. Конечно, они редко гибнут взрослыми... Но бывает и так. Вас, людей, много, но у каждого из вас мало птенцов. Часто и вовсе нет. У нас же - все наоборот. Так что это в порядке вещей. Я просто очень разозлилась.
   - Но это же естественно!
   - Так же естественно, как и то, что сейчас я - практически успокоилась. Это наша жизнь. И именно для того, чтобы она стала лучше, я и хочу расселить своих сородичей по разным планетам. Нельзя оставаться на одной. Это как... Смешно, именно у людей есть поговорка про "не складывать все яйца в одну корзинку". Хотя придумать такое стоило бы нам: ведь это мы несем яйца, никак не люди. Я тут подумала: вот в последнем бою "Санта Мария" потеряла двадцать шесть пилотов. Они ведь тоже чьи-то дети. И не так, как у меня. Скорее всего, единственные. Каково их матерям? Так что я правда успокоилась, Менолли. Поверь.
   - Верю, чудо золотое. Конечно я тебе верю. Ведь иначе невозможно.
  
   Рамота "обняла" Менолли крыльями и сказала:
   - Я правда не понимаю, зачем люди воюют. Убить напавшего хищника - это одно. Я, собственно, так и поступила, убила хищника.
   - И еще как убила! - вставила Менолли.
   - Ну это да. Но война... Нам придется заняться и ей, если мы хотим жить среди вас, но это мне непонятно.
   - Думаешь, нам самим это понятно? Люди воюют испокон веков, но так до сих пор и не понимают, зачем. Тот, кто "играет в обороне" - ну ладно, можно объяснить хоть как-то. Но тот, кто нападает?! Ведь очевидно, что погибнут на войне одни, а ее результатами воспользуются совсем другие! И, тем не менее, люди идут на войну. Идут нападать на других людей. Я сама не понимаю этого, Рамота. Может быть, Жан-Клод сможет объяснить. Или Джорэм.
   - Может быть, вы просто не хищники? Вот мы - да, и мы ловим свою добычу, когда хотим есть. Но когда не хотим, нам в голову не придет убить для развлечения или "ради идеалов". Неужели люди похожи на нерассуждающее стадо травоядных?
   - Я не знаю, Рамота. Вот я - травоядная?
   - Нет.
   - А эти "тени войны" - Энрике, Кончита, Жан-Клод, остальные?
   - Менолли... Ты права. Они - тоже нет. Они не травоядные. Но почему тогда?!
   - Может быть, только по отдельности мы люди, а все вместе мы все-таки стадо баранов, готовое растоптать походя любого, просто оказавшегося на пути. Причем даже и путь мы не выбираем - на то есть пастух и его собаки. Не люблю я людей, веришь?
   - Менолли, похоже, это я люблю людей больше, чем ты сама. А ведь я не человек.
   - Чего стоит раса, которая любит себя меньше, чем ее любит другая раса?
   - Ничего. Решительно ничего. Однако в отношении своей расы ты все-таки несправедлива. Посмотри на своих товарищей, разве они не достойны как минимум уважения? Вот эти самые наши с тобой общие знакомые? Ты всех их знаешь по именам. Я, Менолли, решилась на довольно-таки страшный шаг: я заявила всем драконам Лады-Веды, что именно я знаю, как расселить нашу расу в галактике и принимаю за это полную ответственность перед всеми драконами. Полную. Перед всеми. Мне поверили. И теперь только мне решать, как мы расселимся. Но только я за всё и отвечаю.
   - Ты... Ты - решилась на такое?
   - Да. Потому что кто-то ведь должен. И это будет сделано.
   - Люди убили твоего сына.
   - А что, еще двенадцать техов на той палубе убили не люди?
   - Другие люди, англичане.
   - Тогда почему твоих товарищей убили какие-то "англичане", а моего сына - люди "вообще"?
   - Ты это понимаешь?
   - Можно подумать, ТЫ этого не понимаешь! На англичан я обижена. Страшно, смертно. Но... Не на всех. Даже на них - не на всех. У них есть планеты, где они растят своих... Птенцов, да. Я хотела разорить пару таких, но - это было бы неправильно. Пусть они живут. Пусть даже они тоже живут.
   - "Экологическое равновесие"?
   - Вот ты правильно соображаешь. Если бы мы уничтожили всех хищников, что угрожают нашим птенцам, мы бы сохранили ближайшие кладки. Но потом оказались бы на мертвой планете, где нам нечего есть. И вымерли бы. Давно уже. Поэтому куницу, поймавшую моего птенца, я испепелю. Но не пойду испепелять всех куниц в лесу.
   - Ты действительно так думаешь?
   - Да. Слова, которыми мы говорим, я "выудила" из твоего сознания, но мы, все мы, понимали, "как оно происходит", с самого начала. Нельзя, чтобы "всех". Просто нельзя. Иначе все тупо вымрут. И мы - тоже.
   - Вы мудрые, Рамота.
   - Да ни разу. Мы всего лишь хотим жить - как и все хотят. А для этого мало просто хотеть, надо еще и думать. Кто не думает - тот не живет. Тот - еда.
  
   ***
  
   Авианосцу англичан не повезло: "птенцы" с "Санта Марии" взялись за него так усердно, что практически все внешние отсеки оказались разгерметизированы, а в районе кормы даже отвалилось и улетело куда-то несколько здоровенных кусков обшивки. Поэтому самые тяжелые торпеды, которые мог взять на борт капитан Шугин, были направлены системой наведения именно туда.
  
   - Ну блин, камрад, ты перестарался! - огорчился на общей Два по сто, когда его тактический монитор выдал сообщение "Фрагментация. Разрывайте дистанцию, опасность столкновения с обломками".
   - А что такого? - удивился Николай.
   - Да понимаешь, я же капитан без корабля, вот и хотел этот себе забрать, а то обидно как-то. А ты...
   - Так это не я, Хулио, это торпеды!
   - Да понятно, мозги у них куриные. Обидно просто.
   - Ну извини, друг, так вышло.
   - Да ладно, хрен с ним. Вон зато лаймы, что на крейсерах, о многом задумались. Мы ведь их защищали от своих же. Что-то обсуждают теперь с Кортасаром и Лейбовичем.
   - А что именно, интересно?
   - Не знаю, Энрике потом расскажет, молчать не будет. Это ведь кто-то из ваших сказал, "каждый солдат должен знать свой маневр"?
   - Ну да, правда как-то совсем давно. Но кто-то из наших.
   - И закажи в сети "планку" для медалек этих, которые "опять попал".
   - Ты имеешь ввиду "За выдающиеся летные заслуги"?
   - Они, да. Их же выдают без ограничений в количестве, хорошо отстрелялся - получай. У тебя сколько?
   - Шесть.
   - Считай, семь. И поверь старому летуну: когда их станет двадцать, твой парадный китель начнет расползаться от дырочек, его ведь из хлопка делают, а не из кевлара. Заказывай планку, береги китель!
   - А что, и закажу. Спасибо, камрад!
  
   ***
  
   В стареньком, а оттого тяжелом и неудобном противорадиационном костюме, лишенном к тому же климатизации, Андерс Линдблад ставил "умные" мины на поверхности своего острова. Он занимался этим уже третий час и буквально истек потом. Вскоре его должен был сменить молодой Олаф Съёберг, но от этого было не легче: вся вода была уже выпита, и жажда мучала неимоверно.
  
   Однако надо было что-то делать. Японцы, ясное дело, согласились на поставку орбитальных крепостей - но когда еще они их смонтируют! Поставка специальных подлодок тоже была обещана, но их предстояло для начала построить. Не орбитальные крепости, конечно, но тоже неделя-другая, учитывая доставку. И переговоры с Аргентиной еще шли, вроде как и есть там "суперэскадра", но занята сего числа. А какой-нибудь "супостат" мог прилететь в любой момент, и на орбите встретить его было нечем. Значит - "оборона на уровне поверхности". В том числе - мины. Много мин. До упячки много мин. И Андерс ставил мины. Закапывал в землю, "вживлял" в сохранившиеся деревья, прятал внутри камней, скрывал одну под другой. Иногда оставлял "обманки", чтобы саперы противника отвлеклись и не заметили реальной угрозы. А что "противник" будет - он почему-то не сомневался. Но где же, чорт его дери, Олаф? Пора бы уже, сил никаких не осталось.
  
   - Андерс, я на подходе! - раздался в комме голос Олафа, - Ты мне только скинь схему постановки, а то стремно как-то.
   - Лови! - облегченно сказал Андерс, - Все, теперь продолжай вот отсюда, а я пошел вниз. Мне жизненно необходимы бочонок пива и восемьсот минут здорового сна, умаялся я. Господи, как же жарко.
   - Поймал, все в порядке. Но ты прав: жарко. Это не Оланд, это Мальдивы какие-то.
  
   Один из немногих в колонии, Олаф был родом со Старой Земли и часто говорил вещи, для остальных непонятные. Однако парень он был хороший, и на эти его "закидоны" никто не обращал внимания.
  
   ***
  
   - Энрике, есть проблема.
   - Какая, сеньор адмирал?
   - Я хочу пойти в церковь и помолиться Мадонне, но на кораблях не бывает церквей.
   - Но вы же еврей!
   - Это не важно. Иногда надо помолиться именно Мадонне.
   - А что случилось?
   - Чудо, Энрике. Чудо, совершенное Матерью божьей. Ты сам был тому свидетелем.
   - Чудо?
   - Несомненно. Вам было необходимо отправиться обратно на Нью-Уолш для обеспечения "миротворческого патрулирования", или как там оно называется. При этом я получил жесточайший приказ отправить вас в совершенно другое место - причем быстро и всех, доукомплектование "в процессе". Взаимоисключающие вещи. И тут лаймы делают нам такой подарок. Это Мадонна, это она. Она помогла мне, она помогла всем нам.
   - "Подарок" - это их атака на собственные крейсера?
   - Не только. Вдобавок сам губернатор Нью-Уолша обратился к нашему правительству с просьбой о, так сказать, смене флага.
   - Нифига себе!
   - Именно. И теперь, пока просьба лишь рассматривается, "миротворцами" там смогут стать эти самые крейсера. У их командиров и команд, видишь ли, возникло некоторое недоверие к собственному правительству после того, как британские же истребители наделали в них дырочек - некритичных, но тем не менее. При этом любого из нас местное население воспримет как оккупанта - но их-то как раз нет, свои ведь!
   - А что если потом они все дружно передумают?
   - Так и хрен бы с ними. Вот тебе нужен Нью-Уолш и его хитрожопый губернатор?
   - Ну мне-то точно ни разу.
   - Мне тоже. И Аргентине как таковой. Есть - ну хорошо. Нет - тоже слава богу. Пусть сами разбираются. А еще мне надо бы с Кончитой поговорить. Она не очень занята?
   - Занята немножко. Они с Жан-Клодом на камбузе готовят "помесь рататуя и паэльи", уже и Марии с Менолли сказали, мол, слишком жирно не будет, за фигуру можно не опасаться, - усмехнулся Кортасар.
   - Тогда я туда сам зайду.
   - Хорошо. Только ответьте мне на один вопрос, сеньор.
   - Конечно, Энрике!
   - А зачем для того, чтобы помолиться Мадонне, обязательно ставить свечку? Ведь она услышит вас и так!
   - Ну вроде как полагается...
   - Вы знаете, наш капеллан часто говорит: "Вера - это естественная потребность души, а религия - опиум для народа". По-моему, это хорошая шутка - но в то же время и правда.
   - Это говорит капеллан? Дааааа, вы тут и правда все... Да какие там "вы". Мы. Ладно, пойду на камбуз.
  
   ***
  
   - О! Сеньор адмирал! А мы тут немножко в процессе.
   - Священнодействуйте благословясь, я просто хотел Кончите вопрос задать, можно?
   - Конечно!
   - Пару минут назад я рассказал Энрике о приказе на передислокацию вашего флота - да-да, вы уже давно флот, а никакая не эскадра - а получил я этот приказ двадцать минут назад. А вы, Кончита, фактически сказали мне об этой передислокации несколько часов назад. Как?
   - Я... Я это все немножко чувствую, сеньор.
   - Что "это все"?
   - Будущее. Неуверенно и неточно, но чувствую.
   - Так. И ведь нет ни малейших оснований вам не верить. А еще вы знаете, ребята, я видел фотографии драконов с Лады-Веды. Они там не больше крупного баклана. Ну хорошо, очень крупного. Но "наши"-то размером с человека! А еще по боевой эффективности вы уже "побили все рекорды", причем включая исторические - вам ли не знать, Жан-Клод. Используя при этом вполне обычную технику, за исключением разве что этого вашего переделанного линкора. Но ведь и без него справлялись как-то. И опять я спрошу - как?
   - Мой черед отвечать, - сказал Дюпон, нарезая какую-то ботву, - Мы просто создали новое. Это "новое" сильно из-за своей непривычности.
   - И когда новизна пройдет...
   - А мы постараемся, чтобы она не проходила! - заявила Кончита.
   - Да. Понимаю. Ведь генерал-начштаба и полковник-координатор полетов, крошащие овощи на камбузе, это тоже что-то невероятное. Да.
   - Заходите и завтра, сеньор, удивим вас опять! - засмеялся Жан-Клод.
   - Завтра зайду обязательно, мы будем в очень далеком прыжке и делать будет решительно нечего. Научу вас готовить рыбу-фиш, ну то есть фаршированную щуку. Если уметь - это вкусно!
   - Так что угодно вкусно, если уметь! Правда научите?
   - Я же обещал!
   - Ловлю на слове, сеньор, - ответил Дюпон, - Ничего не понимаю в еврейской кухне, а научиться хочется, иначе перед Узи как-то неудобно.
   - Договорились, генерал!
  
   ***
  
   - Хорошо, что я здесь оказался, - начал Лейбович на общей, дождавшись указанного ему Пероном времени, - У нас приказ по флоту: срочная передислокация. Координаты в коммах, срок готовности - позавчера. Шевелимся, ребята. Подробности получите только в гипере, тут еще и секретность.
   - А мы что, теперь и официально флот? - спросил фон Эмден.
   - Да. Долетались. Но доукомплектование тоже будет.
   - А ничего, что у меня дырка размером с автобус? - встрял Алонсо, - И на второй палубе борта хранить можно, а вот летать с нее нельзя? Потому как там воздуха нет и вообще как-то неуютненько?
   - Фернандо, мне обещали, что в окрестности пункта назначения будет отбуксирована наша, аргентинская орбитальная верфь класса "Б", причем новехонькая. Там можно ремонтировать все, кроме линкоров. И даже строить. Не волнуйтесь, там починитесь.
   - Сеньор! Позволю себе все же спросить: а верфь буксируют с рабочими вместе? Или просто так?
   - Чорт. Чорт. Их же нельзя буксировать с экипажем на борту.
   - Именно! А вы сказали, что верфь новая. Да есть ли у нее вообще экипаж?
   - Чорт. Каррамба. Я не знаю. Этот момент я, адмирал флота, просто... Да я просто прохлопал, Фернандо, простите меня.
   - С кем не бывает, сеньор, но верфь без рабочих - зачем она нужна?
   - Вообще не нужна, - заявил обычно молчаливый майор Трехо, - но кто сказал, что рабочих нет?
   - А где их взять?
   - А кто чинил ваши фрегаты, Зигфрид?
   - Точно! Поднимайте парней с поверхности и волоките с нами. За "экстренные командировочные" они полетят куда угодно, - обрадовался Лейбович, - Так и сделаем.
  
   Жизнь шахтера Эмиля Загоруйко и его товарищей собиралась сильно и навсегда измениться, не поставив их об этом в известность. Если кто и знал будущее, то разве что полковник Кончита Дюпон. Но она никому ничего не говорила. У нее с супругом как-то подзатянулся "медовый месяц", и до русских рабочих ей не было ни малейшего дела. Может и зря. Но что поделать. А сами они не спрашивали - они ведь не знали, что о таком вообще можно спрашивать у кого-то, способного на вопрос, если что, и ответить.
  
   ***
  
   "Малый десантник" был изобретением китайцев, никто другой в подобных кораблях не нуждался. Вооруженный и защищенный на уровне британского легкого крейсера он, тем не менее, крейсером не являлся. Он нес четыре десантных бота и был предназначен для высадки групп спецназа на планеты, где не ожидалось серьезного сопротивления - ну или и вовсе никакого не ожидалось, как сейчас на НюМалмё. Капитан корабля Сунь-Сао прекрасно понимал, что командование пребывает в непонятках: планета с радиоактивной поверхностью и мизерным населением не могла представлять никакого интереса. И если его туда послали - это, скорее всего, какая-то "превентивная мера". А вот какая именно и для "превенции" чего - ему не сказали, но приказ есть приказ. Уже на подлете, выйдя из гипера, он заметил какое-то подозрительное шевеление в поясе, не могущее быть активностью местных, ведь их было слишком мало. Но никто не обратил на него внимания, и Сунь-Сао продолжил выполнение задачи. Кто-то втихушку добывает в шведской системе ценное сырье, пока сами шведы не видят? Да и пожалуйста, его это не интересует. Сбросить модули, дождаться рапорта о выполнении приказа (какой приказ получил десант ему, как всегда, не сообщили), поднять парней обратно - и домой. Причем не просто домой, в отпуск. Селедку ловить. Сунь-Сао очень любил выходить в море на простой лодке и ловить селедку. А вот летать на чужие планеты - не любил. Но это было его работой.
  
   - Орбита два-ноль. Боты вышли.
   - Переходите на двенадцать-ноль. Теперь нам остается только ждать.
   - Принято!
   - Ли Хун, вы в порядке? - обратился он к командиру десантников.
   - Да, капитан, все штатно. ПКО нет. Просто идем на посадку.
   - Хорошо. Дайте знать, когда вас забирать.
   - Конечно, обязательно!
   - Вверх, вверх! Уходим! Зенитный залп! Одиннадцать-два, не двенадцать-ноль!
   - Принято. Но капитан...
   - Что?
   - Это какая-то флюктуация озонового слоя. По нам никто не стрелял.
   - Точно?
   - Точно, - ответил вахтенный навигатор, - Не стрелял никто. Какие-то вспышки на границе атмосферы, но это явно природный эффект, пусков-то не было, я бы заметил.
   - Хорошо, - выдохнул Сунь-Сао, - хорошо. Мы уже "наверху"?
   - Одиннадцать-два, как вы и сказали.
   - Все, тогда просто ждем десант. Забираем - и домой.
   - Принято! Корабль уже готов к приему ботов.
  
   ***
  
   Остров содрогнулся, и со свода пещеры на головы ее обитателей посыпались мелкие камешки, изрядно напугав немногочисленных мамаш, катающих свое потомство в колясках. Ничего крупного и тяжелого, впрочем, "с потолка" не упало.
   - Интересно, как они умудрились подорвать чуть ли не четверть мин одновременно? - спросил Бо Ларссон.
   - Не знаю, Бо, - ответил Андерс, - Но если бы этих мин не было... Ты правильно придумал. Только теперь нам надо взять оружие и пойти "наверх".
   - Да, ты прав. Пойдем.
  
   На поверхности острова "лунный пейзаж" (а, кстати, что это за "лун", или "луна", где такой пейзаж? Выглядит-то гаденько, - подумал Андерс) был "расцвечен" обломками десантного модуля и перекрученными и переломанными телами в очень тяжелых пауэрсьютах, которые своим владельцам, тем не менее, не помогли.
   - Нифига себе ты мины ставил! - сказал Бо.
   - Гравитация пополам с плазмой, - ответил Андерс, - может еще Олаф чего добавил. Знаешь, что обидно? "Пешком" они могли проскользнуть. Ну хоть кто-то. Но они посадили модуль прямо на минное поле. И тут шансов уже не было.
   - Тебе обидно? Тебе их жаль?
   - Так дураки же. Конечно жаль. А еще больше я жалею - нас.
   - Они столкнулись с сопротивлением и теперь не отвяжутся?
   - Теперь точно не отвяжутся. А японцы и аргентинцы - где они? Пока не наблюдаю.
   - Говорят, уже летят, Андерс.
   - Поверю когда увижу. Пойдем вниз, здесь живых нет.
   - Есть! - послышался слабый голос. Шведы сняли свои охотничьи рэйлганы с предохранителей.
   - Кто такой, и вообще где ты? - спросил Бо, - Я руководитель колонии и вправе взять тебя в плен!
   - Здесь я, здесь. Правда в плен уже поздно. Вообще все поздно.
  
   Только теперь Бо и Андерс увидели какой-то "ошметок пауэрсьюта", который с ними разговаривал.
  
   - Кто такой? - повторил вопрос Бо.
   - Меня зовут Ли Хун. Капитан десанта Ли Хун. Вы передадите весть моим родным?
   - Да. Но тебе ведь нужно в госпиталь!
   - Нет. У меня разгерметизация, тяжелое поражение радиацией, да и ног уже ни разу нет! Пристрелите меня наконец, я не могу больше!
   - Но так тоже нельзя, - начал Бо.
  
   Андерс же поднял рэйлган и прострелил Ли Хуну голову.
  
   - Ты что?! - ужаснулся Бо.
   - Бо, если со мной случится подобное, я очень надеюсь, что ты сделаешь то же самое. Очень надеюсь и прошу тебя об этом.
   - Я... А ведь да, Андерс. Да. Я обещаю тебе.
   - Спасибо, друг. А мины на участке надо бы возобновить. Пошли Олафа, он хорошо справляется.
   - Пошлю. Но ты стал каким-то чужим, Андерс.
   - Будь проклята война. Будь она проклята, Бо.
   - Да, дружище, будь она проклята. Пойдем вниз.
  
   ***
  
   - Четыре "красных".
   - Вы уверены? - переспросил Сунь-Сао, хотя и сам прекрасно видел телеметрию.
   - Да. Живых нет. Ни одного. Последним умер командир, Ли Хун.
   - Но тоже умер?
   - Однозначно. Застрелен.
   - То есть не только мины, но и войска обороны?
   - А кто бы иначе его застрелил? А его именно застрелили.
   - Понятно. Уходим отсюда. И попытаемся... Ну хотя бы по этим "старателям" в поясе надо отстреляться!
   - Есть! Готовы!
  
   Никаких "старателей" в поясе НюМальмё не было, а был шведский стройбат, монтировавший торпедные платформы. Не надеясь на союзников, они хотели встретить неизбежное вторжение хотя бы так. Беда была в том, что любое "чужое проникновение" эти платформы воспринимали как повод для пуска - а с другой стороны, дистанция обнаружения у них была небольшой. И когда корабль Сунь-Сао прошел вблизи от пояса, в надежде кого-то "пощипать", отреагировало большинство платформ, обрекая стройбат на повторение уже проделанной работы, а вот китайский "малый десантник" - просто обрекая.
  
   Его системы защиты могли отклонить до пятидесяти торпед. Только вот выпущено-то по нему было восемьдесят, если не больше.
  
   - Фрагментация, - услышал из комма Бо Ларссон.
   - И они тоже? - спросил Андерс Линдблад.
   - Да, и они, - Бо налил им еще аквавита, - Пусть мироздание будет к ним благосклонно. Но они сами напали на нас.
   - Теперь на нас нападут по-настоящему.
   - Андерс, мне только что сообщили: аргентинский флот уже в прыжке. Пара суток - и они здесь.
   - Флот? Ты же говорил про эскадру?
   - Они немножко подросли. Но ведь это нам на руку!
   - Но флот... Это ведь значит - и линкор, хотя бы один?
   - Так он у них и есть! Скажу тебе по секрету, он называется "Трясогузка".
   - Погоди, но по недавно обновленной общей спецификации "Трясогузка" - это какой-то "супертяжелый истребитель"?
   - Нет, Андерс. Хрень это все. Это линкор. Калибр двести пятьдесят, броня, все дела. Да, говорят, что там конструктив какой-то стремный, но, тем не менее, это именно линкор.
   - А китайцы сейчас тоже пошлют сюда флот.
   - Да. Но они еще не знают, кого отправили им противодействовать. Так что нам тут будет весело.
   - Тогда, пока мы тут бухаем, надо отправить Олафа и других парней ставить мины взамен "использованных".
   - Окстись, пьянь! Олаф уже "наверху"! С целой командой энергичных юнцов, - засмеялся Ларссон.
   - Ой. Прости. Я и не заметил.
   - Давай еще по единой и пойдем ужинать и спать, Андерс. Пусть молодые поработают.
   - Пойдем, Бо!
  
   ***
  
   - Задача: полный контроль системы. Объект охраны: единственная обитаемая планета. Приоритет: высший.
   - Высший приоритет для не нашей планеты?
   - Там нашли кристаллы, Мигель. Те самые. И Аргентина "в концессии".
   - Хорошо, а вероятность атаки?
   - Сто процентов. А на самом деле, двести. Я не верю, что эту тайну удастся сохранить.
   - И это при небоеспособном мне! - сказал Алонсо, - Это подстава какая-то!
   - Нет вариантов, Фернандо, - ответил Лейбович, - Никаких. Аргентинский флот, точнее, его остатки, "размазан" по границе с Китаем, а шведский... Он, для начала, вообще пока не существует. То есть теперь-то они его построят, но время - сам понимаешь.
   - То есть нами просто решили "заткнуть дырку"? - грустно спросил майор Трехо.
   - Нет, не так, - ответил мечтательно уставившийся куда-то в переборку фон Эмден, - Не так, дружище. Дело в том, что никакого "решения вопроса" у них не предвидится, и потому позвали нас. Ведь только мы можем решать нерешаемые вопросы.
   - А если и мы не справимся?
   - А мы что, не справимся? Камрад, мы ведь даже еще не попытались. А уж тебе-то, с твоей группой, вообще не получившей повреждений в последних стычках, и совсем грех жаловаться. О чем ты беспокоишься? Летай да стреляй, желательно метко, и будет тебе через то счастье!
   - Слушай, Зиг, может возьмешь нас "в компанию", если такой оптимист?
   - Да запросто! И у тебя, и у меня фрегаты, просто у тебя - немножко толстые. Только один момент: согласен быть "отдельной группой" под своим же командованием?
   - А будто я сейчас не это самое!
   - Тогда вообще не вопрос. Надо только с Жан-Клодом согласовать, но это формальность.
   - Будучи начальником штаба, - сказал на общей Дюпон, - Подтверждаю переподчинение и все такое прочее. Надеюсь, что все довольны. Натаниэль, Зигфрид, подтверждаете?
   - Си, сеньор!
   - Зашибись. Конец связи.
   - Офонареть. Никогда бы не подумал, что на флоте, и вообще в армии, вопросы могут решаться так быстро.
   - Так мы и не на флоте, - заметил Жан Грандье.
   - А где же мы?! - удивился Натаниэль Трехо.
   - Потом поймешь, Нат! - засмеялся Жан, - Пока пойди вон направляющие рэйлганов отполируй!
   - Да они у меня вроде и так в порядке.
   - А у меня вся команда их третий день драит. Уже как в зеркало смотреться можно.
   - Зачем до такой степени, Жан?!
   - Абсолютно незачем, ты прав. Но зато никому не скучно, а это ведь тоже важно. Целое соревнование на крейсере - кто отполирует рэйлган до максимального коэффициента светоотражения. Как-то раз вахта Ферье добилась восьмидесяти процентов.
   - Ну вы даете, парни! Восемьдесят процентов светоотражения у направляющих? Круто! Жаль только, что первый же выстрел сведет на нет все усилия.
   - Так в этом же и смысл, Нат! Будь оно не так - дальше для команды не было бы работы.
   - Интересно служить на крейсере, да.
   - Не завидуй. Нечему.
   - Хотел бы я посмотреть на эту твою "вахту Ферье", Жан! Небось крутые ребята.
   - Это запросто, на первой же стоянке, но боюсь, Нат, у тебя не получится.
   - Что не получится?
   - На вахту посмотреть. Видишь ли, вахтенный командир, старший лейтенант Люси Ферье - она девушка, прямо скажем, хммм, с очевидными достоинствами. И когда ты ее увидишь - сомневаюсь, что начнешь рассматривать всех остальных.
   - Да ну тебя, камрад!
   - Я же шучу, Нат!
   - Капитан Грандье, - спросил адмирал Рождественский, - А каким составом вы полируете направляющие? Мне идея понравилась.
  
   ***
  
   - Ваше величество, меня крайне беспокоит активность САСШ. Считаю, что это должно беспокоить и вас.
   - Вы серьезно, князь? - Вадим Шестой откинулся в кресле.
   - Абсолютно серьезно, к сожалению. Сначала они пытались воздействовать на нашу часть галактики силами британцев, но им не удалось.
   - Именно, - перебил царь, - Они решили с разных сторон надавить на аргентинцев, но те всем утерли нос, насколько мне известно. И не без нашего участия. Разве не так, князь?
   - Так. Но они не отступились. И теперь практически открыто финансируют любых экстремистов и революционеров, которых только могут найти. А вот подобных больше всего как раз у нас, а не в Аргентине. Именно мы - следующая мишень, даже если это произошло случайно, а не намеренно.
   - "Русский бунт"?
   - Который, как известно, столь же бессмысленен и беспощаден, как русский секс, - позволил себе пошутить Шамахов.
   - Вы сообщили Галанину?
   - Еще нет, ваше величество. Мои "выкладки" свежие, и первым в России новости должны узнавать все-таки вы. Тем более если уважаемый глава третьего отделения жандармерии не затруднился все выяснить и доложить лично.
   - Хватит "прогибов и экивоков", князь. Если вы считаете, что ситуация серьезна и существует угроза - немедленно проинформируйте этого самого Галанина. Упомянув, что приказ о повышении бдительности исходит от меня. Его подразделение жандармерии специально создано для борьбы с бунтовщиками и террористами. Зря я им, что ли, жалованье плачу? Это их работа, вот и пусть работают.
   - Будет исполнено, ваше величество! Сейчас же с ним свяжусь.
   - Не смею задерживать. Однако, князь...
   - Слушаю?
   - Вечером, вне службы, приходили бы вы к нам на ужин. Дочки соскучились, ваши поморские сказы им не передать как нравятся. Донимают - мочи нет: "Папа, а когда князечка придет?"
   - "Князечка"?
   - Они вас так называют, - покраснел царь, - Но я этого не говорил. Однако же, могу ли я вас пригласить? Часов в восемь, в малой резиденции, протокол - "без протокола". А, Сергей?
   - Обязательно приду, Вадим. Обязательно.
  
   ***
  
   - Сеньор адмирал, вижу засветки! - проорал офицер-навигатор.
  
   Системы обнаружения "Адмирала Бельграно" были несколько лучше, чем вообще предполагалось возможным, являлись секретными и представляли собой перманентную головную боль "особиста" Гомеса.
  
   - Далеко?
   - Очень далеко. Но много. И несколько больших. Направление - на нашу цель. Выход - предположительно одновременно с нами, ну или чуть позже.
   - Боевая тревога по эскадре, тьфу, по флоту.
  
   Боевая тревога в гипере - это "неприличный цирковой номер", поэтому без крайней необходимости ее там не объявляют. Быстро двигаться-то нежелательно. Так и не успевшему закончить "рыбу-фиш" Жан-Клоду, бегущему на центральный пост, мерещилось, что он раздвигает собой неподатливую воду, а за ним наблюдает целый косяк изысканных анчоусов. "Глюки гипера", ничего с этим не поделаешь.
   - Вы кильки! Вы всего-навсего кильки! - сказал он.
   - Ты уверен, Жан-Клод? - спросил, усмехаясь, Энрике.
   - Ты - нет. Они - да. Просто кильки.
   - Эк тебя вштырило, камрад! - сказал Лелекай, - Однако, с такой чувствительностью к гиперу и травы не надо! - он затянулся своей неизменной трубкой.
   - Хорошо. Я, вроде, уже в норме. Что случилось?
   - Нарываемся на встречный бой и, похоже, с серьезными силами.
   - "Вскрывай" общую, еще есть время поговорить.
   - Так уже!
   - Отлично. Моя идея... Да нет у меня никаких идей. Мы же не знаем, как они выйдут.
   - Зато мы знаем, как выйдем сами, - заявил майор Трехо.
   - А как? - заинтересованно спросил Энрике.
   - А в центре системы. Немножко опасно, но хотя бы этого от нас точно не ждут.
   - Я сам об этом думал, но вообще как-то стремно. Вы-то выйдете, и фон Эмден тоже, а вот "крупняк" - мы, "Санта Мария", "Трясогузка"...
   - Обо мне не беспокойтесь, я хоть на низкую орбиту выйду, - заявила Рамота.
   - Хорошо, осталось два "проблемных" борта.
   - Один, - ответил Мигель Чавес, - Твой. Мне нет смысла выходить "внутри", мне маневр понадобится. Выскочу пораньше.
   - Рамота, - сказал Жан-Клод, - Я вот тут подумал, а тебе ведь стоит присоединиться к Мигелю. Если там будут десантные транспорты... Ему-то лучше крейсерами заняться, которые будут точно. И малой авиацией.
   - Согласна. Выхожу вместе с "Санта Марией".
   - Тогда все остальные - выход в двух единицах от звезды.
   - Ох ты ж! - сказал Рождественский, - А не убьемся?
   - Да ну, адмирал, - ответила Кончита, - Кто убьется - тот котумба!
   - Уж лучше убиться, чем быть котумбой! - рассмеялся адмирал.
  
   ***
  
   - Получасовая готовность, - послышалось сообщение автоматической системы.
   - Есть, принято, - зевнув, сказал Энрике.
   - Мигель, ты здесь? - спросил Алонсо на общей.
   - Здесь, Фернандо, где еще!
   - Скажи своим, пусть обратят внимание на их "номерные" авианосцы, они только кажутся беспроблемными.
   - Авианосцы - и "номерные"? Малые, средние?
   - И тяжелые тоже. Более того, бывают и пятисотки. Я слышал даже о тысячниках, но сам не видел.
   - Пятисотка без имени?
   - У них - обычная история. Их ведь много, нам и не понять зачастую, насколько. Пилоты после ускоренных курсов, летать и вовсе не умеют, но их много, понимаешь? Полностью связать боем - на это их хватит, а больше им и не надо.
   - Странно как-то.
   - Ты с китайцами воевал?
   - Да когда и как?! Я же всю дорогу учебным бортом командовал.
   - Вот. А я сталкивался. Они неумелые, но старательные, и пока всех не завалишь - не отвяжешься. А им, повторюсь, того и надо. Чтоб не отвязался.
   - А борта у них какие?
   - Да тоже слова доброго не стоят. Брони нет, искин с мозгами от курицы, движок с приводом от новогодней петарды, рэйлган правда - "пятерка", как у нас. То есть подставляться все-таки не надо.
   - Я, когда служить начинал, еще на "Воробьях" летал, - вставил Два по сто, - Там все то же самое было, только еще и калибр - "тройка", вообще ни о чем. Потом их с вооружения сняли, таким калибром даже "Хэрриер" не сковырнешь. Но, помню, китайцев валили как здрасьте. Только их, блин, много. Очень.
   - Вот и я про то, - сказал Фернандо, - "Большие батальоны", сам понимаешь.
   - Буду иметь ввиду, спасибо!
  
   - Двадцатиминутная готовность.
   - А как раскорячиваться-то будем, шкипер? - спросил фон Эмден.
   - Штатно! - ответил Кортасар и зловеще усмехнулся, - После того "развлекалова", что мы устроили англичанам, от нас ждут ну вот просто чего угодно, кроме действий "по учебнику". И вот по нему-то мы и "располземся". Ну или раскорячимся, если угодно.
   - То есть фрегаты против фрегатов, крейсера против крейсеров, истребители против истребителей и только вы - против всех?
   - Именно.
   - Догадаются.
   - Но не сразу, - заметил Рождественский, - Минут десять будут ждать какого-нибудь подвоха. Если не дольше. А за это время нам надо их немножко продырявить, только и всего.
   - А мне нечем! - обиженно заявила капитан Сабанина.
   - Ваши новые борта прибывают через сутки, если не больше, - ответил Жан-Клод, - То есть к нынешнему бою не поспевают. Все, что могу порекомендовать - это получить по этой вот накладной на складе коробку пива и упаковку чипсов и расположиться на центральном посту "Бельграно", кино вам покажут интересное.
   - Ну, если больше делать нечего...
  
   - Десятиминутная готовность.
   - Есть расшифровка. Они входят позже нас. Два предположительно линкора...
   - Чччорт! - сказал Энрике, - Я надеялся, что будет один!
   - И два авианосца, скорее всего, "тысячника". Весят как линкоры, но... "Мягкие". Это авианосцы.
   - Мигель, слышал? Как только войдут - смотри данные, если "номерные" - у тебя есть шансы, но отвлекаться не советую.
   - А если нет?
   - Не думаю. Но если нет - ни у кого из нас нет шансов. Две тысячи нормальных бортов с нормальными пилотами - это перебор. Но я сомневаюсь, что у китайцев вообще есть две тысячи нормальных пилотов! Разве что в охране императора.
  
   - "Санта Мария", первой волне готовность к выходу!
   - В гипере, сеньор?!
   - Готовность - да. Выход - нет, естественно. Но мне надо, чтобы вы вышли через полсекунды после попадания в обычное пространство.
   - Но скорость...
   - Будет не больше четверти световой, всего-то. Что, не выйдете? Учеба кончилась, пора летать!
   - Я выходил почти на половине, - сказал Два по сто, - Ощущения мерзкие и башка кружится, но выйти можно. Так что вы-то точно справитесь.
   - Си, сеньор, понятно! Но горючка...
   - Вам жалко водорода?
   - Нет, сеньор, не жалко, - засмеялись пилоты.
   - Только легкие торпеды. Вторая волна выходит сразу после вас - по готовности. Так что очистите им ворота побыстрее.
   - Си, сеньор!
   - Энрике, разверни "Бельграно" и врубай торможение сразу после выхода!
   - Зачем, Кончита?
   - Делай как я говорю!
   - Навигатор, вы слышали. "Разворот наоборот", а сразу после выхода номинальный "полный" движкам.
   - Ясно! Выполняю!
   - Кончита, нам надо будет остановиться?
   - Лучше даже разогнаться в обратную сторону.
   - Понял. Экипажу занять места по аварийному расписанию, навигатор - вообще вся мощность на движки... Хотя нет. Я порулю сам, а то так и силовой каркас поломать недолго. Принимаю управление.
   - Передаю, сеньор.
   - Кончита, а теперь скажи мне, какого хрена?
   - Энрике, потом. Не успеем. Просто сделай это.
   - Си, сеньора, - Энрике улыбнулся, - Не все же мне эскадрой командовать.
  
   ***
  
   Из-за радиации, на поверхности НюМальмё отсутствовали парки со скамейками, где влюбленные парочки и прочие романтики могли бы любоваться звездным небом. Но присутствовали камеры наблюдения, передававшие довольно-таки неплохую картинку на экраны, расположенные "внизу". Так что полюбоваться звездным небом все-таки удавалось, хоть и не "вживую". Сегодня же контингент "созерцателей" пополнился если и не всем населением планеты (хотя и это возможно), то как минимум всеми посетителями ее бесчисленных баров и кафе. Потому что в небе был форменный фейрверк. Наблюдать за которым было тем более притягательно, что каждая вспышка означала гибель десятков, если не сотен, людей. Фрагментация истребителей с поверхности была, понятное дело, не видна.
  
   - Ну вот что за такое, а? - грустно сказал Андерс Линдблад, - Человечество расселилось по целой галактике, победило болезни, научилось не унижать себе подобных только из-за того, что они непохожи внешне: были бы внутренне похожи - и ладно, и достаточно уже. Но вот это вот "хлеба и зрелищ" - похоже, неистребимо.
   - Ничего не поделаешь, - ответил Бо Ларссон, - Ни тебе, ни мне этого не изменить. Хотя должен сказать, что если насчет "зрелищ" ты прав, вместо хлеба доступная нам для наблюдений часть человечества предпочитает употреблять аквавит и пиво.
   - Это да! - засмеялся Андерс, - Может, и нам пора?
   - Нам - нет. Мы сейчас возьмем Олафа и его парней и пойдем "наверх". Предчувствие у меня нехорошее. Так что допивай кофе - и пошли. А пиво - его на наш век, надеюсь, еще хватит.
   - Может, еще кого взять?
   - Да они стрелять-то не умеют. А кто умеет - тот... Тот не может. Ну вот как ты тогда смог, понимаешь? Они все по мишенькам в тире лупят. Смысла-то в такой меткости.
   - Ладно, как скажешь. Пойдем.
  
   ***
  
   - Энрике, ты куда?!
   - Кончита велела, но только мне, а ты лети по плану!
   - Да по какому плану, они, похоже, прямо здесь выйдут!
   - Тогда стреляй, у тебя что, рэйлганов нет?
   - Они смешали строй, сеньор.
   - Прямо в гипере?!
   - Да!
   - Кто теперь впереди?
   - Десять фрегатов! Выйдут в тыл нашим крейсерам! Остальные фрегаты - где были. Точнее, эсминцы, скорее. Пока не видно.
   - Здесь фон Эмден. Группа Трехо - отход! Прикрывать тыл! Бегом!
   - Да как мы успеем?!
   - Раком! Простите, майор, это был тактический термин.
   - Понимаю. Выдвигаемся.
   - Их десантники выходят после авианосцев, на границе системы.
   - Ну, без десантников они бы не приперлись. Много?
   - Десять-двенадцать. Тяжелых.
   - Рамота, а вот они - твои. Их ни за что нельзя подпустить к планете.
   - Да тут и делать нечего, - раздался "синтезированный" голос Рамоты. Несмотря на некоторую неестественность интонаций, "слияние" с кораблем позволяло ей общаться со всеми без исключения, - Дальше-то мне куда?
   - Дальше мне помогай, - сказал Кортасар, - Там два линкора. Пока я продырявлю хотя бы один...
   - Я поняла, Энрике, - бесстрастно ответила Рамота, - Я поняла.
   - Ты только не кипеши, крылатая, - заметила Кончита, - Ты когда так спокойна, это значит, что ты на нервах. Я не вижу опасности для "Бельграно". Ну, большой опасности. Летай давай.
   - Спасибо! - голос Рамоты и правда как-то "потеплел", хотя это трудно сказать об аудиосинтезе корабельного искина.
  
   - Йоууууууу! - заорал на общей Фернандо Алонсо, вынужденный наблюдать за происходящим с низкой орбиты, ведь тяжело поврежденный "Гинсборро" принять участия в бою не мог.
   - Что, Фернандо?
   - Шах и мат! Йоууу! Смотрите телеметрию!
   - Ну и что там такого?
   - Авианосцы - "номерные". Мигель справится, хотя бы отвлечет. Но это не главное. Линкоров - нет!
   - Как нет?
   - Это рейдеры! Тяжеленные, чуть не трехсотый калибр, но рейдеры, а не линкоры! То есть без брони! И их точка выхода... Ну посмотри сам, Энрике!
   - У меня... В тылу? Точнее, это я у них? Кончита?
   - Должна же от меня быть какая-то польза, шкипер. Джорэм-то далеко, - игриво улыбнулась Кончита.
   - То есть весь этот наш маневр... Ты знала?!
   - Такого нельзя знать. Зато можно чувствовать. Почему ты до сих пор не стреляешь?
   - Я уже. Прости, заболтался.
  
   Один из рейдеров, не обнаружив впереди себя достойного противника, "призадумался" и приступил к маневрам уклонения - ну так, на всякий случай. Второй же бодро попер на крейсера Рождественского, стреляя из всех стволов. Толком ни в кого не попал, но "Фанфану" касательным попаданием срезало четвертую башню главного калибра, а "Адмиралу Колчаку" безнадежно продырявило нижнюю палубу - да какое там продырявило, ее, в общем-то, просто оторвало.
  
   - Калибр не менее двухсот восьмидесяти! - заявил капитан "Колчака", - Если попадет во что серьезное - Митькой звали!
   - Капитан Волох, вы не Митька, вы Вовка! Ну то есть простите, Владимир Александрович, - сказал на общей Рождественский, - Извольте ответить огнем, а то прям неприлично как-то.
   - Сей момент, ваше высокопревосходительство, - ответил капитан Волох, но длительность чиновных поименований русского флота сыграла с ним злую шутку: Энрике Кортасар успел отстреляться раньше. Имея "обычный линкорный калибр", он серьезно выигрывал у китайцев (да и не только у них) в точности стрельбы, а потому активность рейдера резко прекратилась, и из нескольких пробоин полетели наружу быстро замерзающие облачка пара.
   - Добейте его, я за вторым. Помощи не будет, давайте сами, - сказал Кортасар.
   - Слышали? Прервались с крейсерами, потопили эту лайбу, вернулись к крейсерам! - скомандовал Рождественский, - Десять минут на все! Вы русские моряки или куда?
   - А французам можно? - спросил Жан Грандье.
   - Нужно! Вы в моей группе, так вас и разтак!
  
   "Вуатюр" виртуозно "выдал" по подбитому рейдеру, не только повредив ему силовой каркас, но практически разломив пополам. Стрельбы со стороны этого корабля можно было уже вот точно не опасаться.
   - Учитесь, оглоеды! - разочарованно сказал Рождественский, - Уделал вас лягушатник! Простите, Жан.
   - Да ничего, месье адмирал, у меня просто направляющие отполированные, - засмеялся Грандье, - Быстрее выскальзывает.
   - Вот, а я вам что говорил? Полировать надо!
   - Мы думали, вы это из самодурства, - понуро сказал кто-то из капитанов.
   - Ага, щяс! Это вам только кажется! Слабо второй рейдер продырявить? Калибр у вас как у Жана, то есть шансов столько же!
   - Я первый! - заявил капитан Волох, - А то мне обидно!
   - Все вместе. Не баржа все-таки, рейдер. Давайте, с разных сторон!
   - А их крейсера?
   - А хрен с ними! Далеко не улетят.
  
   ***
  
   Энрике Кортасару почему-то очень хотелось крикнуть "Николай, стоп, назад!" - но он не сделал этого. Недостаточно поверил сам себе? Кто знает. Ему просто чисто по-детски, ну как в кино, хотелось посмотреть, как двенадцать крейсеров "порвут" огромный рейдер - а в том, что "порвут", он не сомневался. Десяток вышедших вообще почти на орбите планеты китайских фрегатов к месту боя явно не успевал, зато идущий им наперерез десяток же, но фрегатов тяжелых, причем под командой самого майора Трехо, напротив, успевал прекрасно. То есть и тут противнику было "нечего ловить". Но что-то он как командир все-таки упустил. Один из китайских фрегатов почему-то замедлился и оказался в радиусе обстрела "Бельграно" - понятное дело, их тут же осталось девять. Но остальные...
  
   - Натаниэль! Нат! Они уходят в атмосферу!
   - Нахрена?! Ниже двадцати километров им нельзя, порвет ведь на феньки, они же "пустотники"!
   - Но они туда идут. Целенаправленно так.
   - Мои могут и до пятнадцати опуститься. Попробую догнать.
   - Догони их! Это важно.
   - Да что сделают фрегаты? Они там просто прячутся.
   - Нет. Не верю. Что-то здесь не так. Догони их.
   - Я не могу присоединиться, у меня тут полная "карусель", - сказал фон Эмден.
   - Та же фигня, - добавил Чавес, - Мы сократили разницу с "один к четырем" до "один к полутора", но их все равно слишком много. И операторы ПКО на их авианосцах - не новички. В отличие от пилотов.
   - Месье, может быть, мы? - спросила Селин. Она все еще не была утверждена как командир звена, базирующегося на "Адмирале Бельграно", но быть крайне активной девушкой ей это не мешало.
   - "Экзосет" в атмосфере практически неуправляем. Он и так-то... Не вижу смысла.
   - Аларм!! - раздался крик Рамоты, - Общий аларм!
   - Что такое?
   - Их десантники пустые!
   - Как?!
   - Повторяю, внимание всем, десантники - пустые! Там вообще никого нет!
   - Селин, выход! Нат, постарайся сделать хоть что-нибудь!
   - Что случилось, Энрике? - обеспокоенно спросил Жан-Клод.
   - Это не фрегаты. Нас все-таки на... Обманули, причем по полной программе. Мне надо связаться с поверхностью.
  
   ***
  
   - Вот тут можно окопаться, - сказал Андерс, - Место хорошее.
   - Думаете, кто-то еще высадится? - спросил юный Никлас Лильендал.
   - Могут, Никлас, могут. Потому берегите рэйлган, но не забывайте и про лопату. Понятно?
   - Понятно...
   - Так, тишина! - крикнул Бо, хватаясь за комм, - Кто? Сеньор адмирал Кортасар? Что? Девять тысяч? Трындец. Простите, сеньор адмирал. Да... Понял... Но это ведь и правда трындец, уж вы еще раз меня простите. С просто десантом мы бы как-нибудь справились - не впервой. Но вот чтобы так... А может, вы... Поздно? Понял. Ясно. Нет, ничего. Спасибо за сведения. Вы останетесь "наверху"? Что ж, это уже хорошо. Еще раз, спасибо.
  
   Бо повернулся к своим спутникам, лицо его было каким-то посеревшим.
  
   - Девять тысяч "морского спецназа". С плавсредствами, то есть на наши мины они высаживаться не собираются. Уже в верхних слоях, подлет - меньше получаса.
   - Девять тысяч?
   - Девять групп по четыре малых батальона. У каждого подлодка, не может, правда, опускаться глубже полукилометра, но нам-то какая разница! Чтобы войти в жилую пещеру - этого достаточно.
   - Они все идут сюда? - спросил Никлас.
   - Нет, распределились по островам. Парни уже в курсе, конечно. К нам идет одна группа... Нет, к нам - две. Одна сбилась с курса и приводнится неподалеку, хоть и собиралась к соседям.
   - Я ее "уберу", - сказал Никлас, - Только пусть кто-нибудь мне поможет.
   - Олафа не дам, он нужен здесь.
   - Мне не нужен стрелок, мне нужен хороший шкипер.
   - Тогда подойду я, сынок, - сказал Андерс.
   - Да! Вы подойдете! Пойдемте тогда со мной. Нужен и правда очень хороший шкипер.
   - А что мне делать со второй группой? - спросил Бо.
   - Что хочешь, - ответил Андерс. Я верю вот этому вот парню, что он справится с первой. А ты справься со ворой.
   - Но как?
   - Ты - и не придумаешь? Да не смеши меня, Бо. Даже слушать не хочу. Ты их на ноль помножишь.
   - Но как, Андерс?!
   - Бо, если ты не можешь решить проблему - это просто не твоя проблема. Но ведь ты знаком со всеми жителями острова. Кто-то что-то придумает, ведь сам ты не можешь придумать всегда и всего, как и никто из нас.
   - Андерс, нам сейчас нужна не философия!
   - Ты неправ. Она всегда нужна. А сейчас - иди и ищи решение вопроса со вторым ботом. С первым разберемся мы с Никласом.
   - А вы разберетесь?
   - Да! Другого выхода нет, потому - разберемся!
   - Хорошо, Андерс, я пошел тогда.
   - Удачи, Бо.
   - Удачи, парни.
  
   ***
  
   - Чорт, чорт, они уже прошли "двадцатку", а мы "четвертак". Нас начинает колбасить.
   - Нат, что они делают?
   - Да ничего! Хотя... Господи. Это действительно не фрегаты. Они... Они разваливаются!
   - Как разваливаются?
   - На куски! Выпуская при этом тяжелые десантные боты, но сами - просто распадаются! На высоте восемнадцать!
   - Так я и думал. Стреляйте уже!
   - Так мы и да! Но попробуй попади при такой тряске...
   - Сбейте хоть кого-то!
   - Да не попасть. Вообще. Прости, Энрике. Ну то есть сеньор адмирал, прошу прощения.
   - Ладно, Нат. Возвращайтесь.
  
   "Йу-хууу, а тут еще и старина "Бельграно!" - раздался на общей хор девичьих голосов, и четыре из тридцати шести отметок тяжелых десантных ботов пропали из телеметрии, - Блин, а как из атмосферы-то теперь выходить?
   - Движок в минимум, переднее подруливание в максимум, - раздался голос Два по сто.
   - Ах, месье Модена, вы такой галантный кавалер, что бы мы без вас делали! - сказала Селин.
   - То же самое, но с меньшим удовольствием, - ответил Два по сто, - Давайте возвращайтесь, у вас горючки не хватит на второй заход. "Экзосет" в атмосфере - это...
   - Мы заметили, сеньор капитан. Невесело.
   - Вот и возвращайтесь. Ничего что я так, Энрике?
   - А они, Хулио, вообще-то формально не мне, а Кончите подчиняются.
   - Чтоооо? А почему я об этом слышу вот только сейчас, от тебя и первый раз в жизни?
   - Стоп, Кончита, стоп, прости, виноват, исправлюсь. Ну прохлопал, не сказал. Надеюсь, вы с Жан-Клодом не набьете мне морду за этот прокол? Прокол, кстати, признаю.
   - Не надейся, - сказал Жан-Клод, - Еще я буду другу морду бить из-за фигни такой.
   - Точно-точно, поддакнула Кончита, - Но ты, Энрике, все-таки фаплап.
   - А это кто?
   - А это как котумба, только хуже.
   - Ой блииин... То есть я - фаплап?
   - Фаплап, однозначно. Законченный и неисправимый.
   - А можно я тогда еще немножко поведу себя как этот самый фаплап?
   - Ну что ж с тобой поделать!
   - Отлично!
  
   Еще "державшийся на плаву" рейдер, серьезно поврежденный крейсерами Рождественского и практически прекративший сопротивление, "огреб" попадание пяти болванок двести пятидесятого калибра и картинно развалился на куски.
  
   - Ну ты кровожадный, - сказала Кончита.
   - Да ладно, любимая, он просто эффективный, - вставил Дюпон, - Он же фаплап, ты сама сказала.
   - Это ты сказал!
   - Да? Может и я. Спорить не буду.
  
   ***
  
   - Сколько их высадилось? - спросил Кортасар.
   - Двадцать четыре бота, - ответил Лелекай.
   - Было же тридцать два, что случилось с остальными?
   - Рамота с ними случилась. Огнедышащяя такая.
   - Так она же была "с той стороны".
   - Стартанула оттуда с ускорением сто тридцать. Пятьдесят-шестьдесят на компенсаторах, остальное - "ее". Долетела.
   - Блин, она себя вообще не бережет.
   - Да чорт их поймет! Менолли вон напросилась во вторую волну с "Марии" - сбила четырех китайцев, у самой ни царапины. Мария говорит - можно зачислять в штат, летает девушка достойно.
   - Менолли. Летает.
   - И еще как летает! Первый полноценный боевой выход, четыре фрага и без повреждений даже. Не все так хорошо отлетались.
   - Но задачу мы все-таки не выполнили.
   - Ты не торопись, капитан. Однако, местные тоже не идиоты. Их ведь предупредили.
   - Трудно утопить в море морской спецназ.
   - Трудно. Но можно. Не торопись.
  
   ***
  
   - Две новости, Андерс, хорошая и плохая.
   - И ты, конечно, хочешь начать с плохой?
   - Нет, для разнообразия наоборот. Их осталось двадцать четыре.
   - А кто сбил еще восемь?
   - Линкор "Трясогузка".
   - Линкор? В атмосфере? С орбиты, что ли, попал по маневрирующим ботам?
   - Нет. Вошел в атмосферу, спустился до десяти тысяч, отстрелялся вспомогательным и ушел обратно.
   - Да линкор на полтиннике развалился бы, какие десять тысяч.
   - Он какой-то очень странный. И летает быстро. И не развалился.
   - Ну хорошо, а плохая новость?
   - Ни истребителей, ни штурмовиков пока не будет.
   - Долго не будет?
   - Как мне сказали, "пока не освободятся" - вот и понимай как хочешь. И все сбитые боты шли не к нам.
   - Да я никак не хочу понимать. У нас тут двое, хотя и одного достаточно. Ладно, пойду я, Никлас торопит.
  
   - Шкипер Линдблад, скорее!
   - Никлас, в плаваньи, а уж тем более в бою, я - Андерс. Не трать время.
   - Хорошо! Но нам надо успеть, пока они не подошли слишком близко.
   - Так что мы делать-то будем, они же вооружены, а мы нет!
   - Увидите. Я думаю, что нас слушают. И о вооружении моей лодки им лучше не знать.
  
   Схватив карандаш и обрывок какой-то обертки от пиццы, Андерс написал: "А твоя лодка вооружена? И зачем тогда ты это сказал вслух?"
   "Затем и сказал, чтобы они так думали и осторожничали", - написал в ответ Никлас, - "Вооружение, которое можно воткнуть на гражданскую лодку, способно их повредить только по прямой и в упор. Увидят, что проходим мимо - расслабятся".
   "Но зачем этот спектакль вообще?"
   "Чтобы ждали нас, а не плыли к острову. Пусть убедятся в нашей безопасности. А может и глупости. Это - время."
   "Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Что надо от меня?"
   "Рулить лодкой, когда я скажу, что пора. Это будет очень тяжело, я не справлюсь"
   "А ведь я тебя понял. Ты молодец, сынок. Молодец. Хорошо придумал."
  
   - У нас безумно маленький сектор обстрела, никакой практически. Но шанс есть. - сказал Никлас вслух.
   - Что ж, мы попытаемся! Это лучше, чем ничего, - ответил Андерс.
  
   Промысловая лодка Лильендала быстро шла навстречу "второму" боту китайцев на глубине четырехсот метров. Видя это, бот опустился на четыреста пятьдесят, чего Никлас "не заметил". Он и собирался промазать - не в смысле выстрела, ведь подводных рэйлганов у него, в отличие от Андерса, не было. Он собирался промазать всей лодкой. Только... Не совсем.
  
   ***
  
   - А у нас вообще на первой-то палубе кто-то есть? - спросил Алонсо.
   - Как не быть, сеньор, вся группа Моралеса там!
   - Так Моралес, может полетаете уже? Что-то "Санта Мария" увязла.
   - Да что там решат десять бортов?!
   - Одиннадцать, - сказал Рабинович, - Я с вами полечу.
   - Ну ладно. Одиннадцать - это уже сила, - рассмеялся Моралес. Вешаем легкие торпеды, выход.
   - Ну наконец-то!
   - Вам хорошо, а у меня борт на второй, а там дырка, - обиженно сказал Альенде.
   - Тебе слишком везет в карты! Имей совесть!
   - Вы меня с ней сначала познакомьте, а там, может, и поимею, если симпатичная окажется! Я летать хочу!
   - Отставить иметь совесть, - приказал Алонсо, с трудом сдерживая смех.
   - Си, сеньор...
  
   ***
  
   "Адмирал Бельграно" тряхнуло так, что освещение переключилось на аварийное, Дюпон прикусил язык, а Анна Сабанина и Имрын Лелекай уронили, соответственно, банку с пивом и бутылку с минеральной водой.
  
   - Что это было? - спросил Жан-Клод.
   - Касательные попадания, тяжелое повреждение обшивки бортов три и пять, уничтожены башни вспомогательного калибра три и пять, легкие повреждения двигателей три и пять, разгерметизации нет, - "ответила" ему автоматическая система.
  
   Две болванки 280-го калибра "царапнули" борта рейдера, нанеся заметные повреждения, напрочь снеся башни вспомогательного калибра и вообще все, что выступало над поверхностью борта, "выгрызли" по кусочку из двигательных "кассет" и только тогда высвободили заряд своей гравитационной "начинки". Повредить "Бельграно" это уже не могло, зато две группы китайских истребителей, подбиравшихся к его движкам, "попали под раздачу" и превратились в скомканные и "провалившиеся внутрь себя" комочки металла.
  
   - О! Сказал Жан-Клод, морщась от боли в прокушенном языке, - Десять их малых бортов накрылись от дружественного огня. Может, нам просто получше маневрировать? Они эдак сами себя скоро перестреляют!
   - Эти могут, - ответил Энрике, - Но надо им помочь. Я думал, второму рейдеру Николай уже давно главный калибр вынес.
   - Я сам думал! - обиженно ответил на общей Рождественский, - Особенно после того, как "Фанфан" им как раз по носу "полную горсть" положил. Но две башни рабочие оказались. А мы отошли уже, и нас тут... Полируют. Тяжеловато будет выдернуться.
  
   Кортасар понимал, что значит, если многоопытный командир крейсерской группы заявляет, что их "полируют" и им "не выдернуться". Автоматическая система, не затыкаясь, орет о повреждениях и перегрузке реактора, экипаж, что не на вахте, судорожно надевает пауэрсьюты, от попаданий разгерметизируются отсеки и целые палубы, а никакой такой помощи не предвидится: вот они мы, а вот они - они. И все. И стреляем как умеем.
   - Пушкари! - сказал Энрике, демонстрируя "шок от попадания", то есть не маневрируя, - Что у нас заряжено?
   - Гравитация, сеньор!
   - Вынимайте. Надо простые болванки.
   - Си, сеньор. Две минуты.
   - Не тупите. Полторы.
   - Си, сеньор!
   - Пока перегружаетесь, рассказываю. Будет "веерный залп", своя цель для каждого ствола. Цели задам сам. А вот потом надо будет опять зарядить "гравитацию" - вы ее не убрали, надеюсь?
   - Мы что, маньяки что ли, сеньор? - ответил командир "пушкарей", - Если все по уставу делать, ни один корабль даже не полетит. Тут она, в углу валяется.
   - Вот ее обратно и засунете. И сделать это надо будет максимально быстро.
   - Сделаем!
   - И пристегнитесь там, а то вон начштаба язык прикусил.
   - Ой, это неприятно. Пристегнемся, сеньор!
  
   "Бельграно" дернулся. В момент, когда оставшиеся в строю башни китайского рейдера произвели следующий залп, он вдруг оказался в четырестах метрах "вправо-вверх", и болванки прошли мимо. Но при этом Энрике еще и развернул корабль.
   - Есть "поимка" целей, стреляем! - сказал он. Корабль вздрогнул от выстрела.
   - А теперь быстро "гравитацию" обратно! - пока заряжали "старые" снаряды, рейдер вернулся в прежнее положение.
   - Цель одна, задержка полторы секунды. Огонь. - "Бельграно" дернулся опять, слабее, зато пять раз подряд.
   - Все, я сделал все, что мог, - довольно сказал Энрике, услышав сообщение "частичная фрагментация". На самом деле, второй рейдер противника переломился пополам. Выпущенные по очереди, хоть и в одну точку, но под определенным "курсовым углом", гравитационные заряды не только "комкали нутро" цели, они еще эту самую цель и немножко разворачивали при каждом попадании. Так что "прилетало" последовательно разным секторам. Такой залп был очень эффективен, правда при одном условии: если вообще не промахнешься.
  
   Но Кортасар не промахнулся.
  
   - Готовность! Готовность всем! - крикнул Рождественский, когда его телеметрия "нарисовала" трассы, протянувшиеся от далекого "Бельграно" к крейсерам противника. Энрике был далеко, и попасть с такого расстояния - дело непростое, однако телеметрия ведь "рисовала трассы" не только ему. Сначала пять крейсеров, избранных товарищем мишенями, а потом и еще чуть ли не десяток, просто из страха, повернулись "носом к огню": и броня толще, и площадь поражения меньше. Но при этом все они оказались бортом к крейсерам Рождественского.
   - А вот теперь огонь! Беглый! Из всего, что есть! - скомандовал он.
   Еще раньше, чем его парни открыли огонь, два китайских крейсера как-то "смялись" и начали выходить из боя. Удивительно, но Кортасар умудрился - с такой-то дистанции! - еще и попасть двумя выстрелами из пяти. Но главным было не это: его, Рождественского, более не "полировали". Это начинал делать он сам. И собирался сделать это добротно.
  
   ***
  
   - Капитан Шугин, вы у нас где?
   - На перезарядке, только что вернулся.
   - Следующий выход - в атмосферу.
   - В атмосферу? А какая задача?
   - Это позже. Но торпеды вешайте средние. Цели - поверхность, может быть даже подводные. Воздушных не будет, скорее всего.
   - Понял, выполняю... Но я что, иду один?
   - Или так, или к вам присоединится Рабинович на "Галиле", он уже вышел, идет на соединение с группой Моралеса с "Гинсборро".
   - Си, сеньора! Хотя смешно.
   - Что смешно?
   - "Мы пошли на дело, я и Рабинович" - пропел Шугин по-русски.
   - Не знаю этой песни, но рада, что вам нравится, - усмехнулась Кончита, - Выход через минуту.
   - Выйду. А где Рабинович?
   - Сейчас поймаем. Только общую включу. Лейтенант Рабинович, а вы у нас где?
   - Я таки у вас тут, сеньора начальник, в раздумьях, как пристроиться к группе Моралеса, я ведь как бы и "лишний" получаюсь. А они все куда-то таки намылились.
   - Вы тоже, хоть об этом еще и не знаете. Будете эскортировать торпедоносец. В атмосфере.
   - Да запросто, как два байта переслать! Давайте мне сюда этот торпедоносец. Кто там за рулем?
   - Капитан Шугин.
   - О, таки Коля, мы с вами уже немножко пили, но даже ни чуть-чуть не летали. Необходимо исправить.
   - Сейчас исправим, - улыбнулся Шугин, - Только задача не ясна пока.
   - А она и мне не ясна ни разу, - ответила полковник Дюпон, - Пока что патрулирование указанного квадрата. Допустимо получение целеуказания от местных, ну то есть от наземных сил. Вам просто надо быть там, парни.
   - Хорошо, мы там будем.
  
   Рабинович не стал переводить курсовые рэйлганы с "космического" режима на "атмосферный". Конечно, стрелять в плотной атмосфере с максимальным ускорением болванок было смертельно опасно, но он был израильским пилотом. Не впервой. Бывало и не такое. А что ему предстоит - он примерно себе представлял. И совершенно не волновался. Зато прекрасно понимал Кончиту: ведь для выполнения задачи, если он правильно догадался о смысле этой самой задачи, потребуется именно он с его "восьмерками", а вовсе не торпедоносец. Точнее, он тоже, но разве что для "контроля". Так что это еще посмотрим, кто кого эскортирует.
  
   ***
  
   - Андерс, готовность! - шепотом сказал Никлас. Это была еще одна его "придумка", удивившая многоопытного Линдблада: просто открыть шлем и говорить вслух, не задействуя связь. Против всех правил, конечно, но ведь такое никому не подслушать! И быстрее, чем писать на бумажке.
   - Сам вижу, они уже практически под нами. Но не стреляли.
   - А зачем им? Мы ведь плывем мимо, может и не видим их вовсе. Их цель - остров, а не лодка, у которой максимальный экипаж восемь человек.
   - Ты прав. Готов взять управление.
   - Бери прямо сейчас, я иду к траловому пульту.
  
   Лодка Лильендаля выбросила оба "селедочных трала", и основной, и запасной, как бы "один в другом" - ведь запасной был немного меньше. И обоими надежно "спеленала" десантный бот китайцев.
  
   - Андерс!
   - Да! - Андерс рванул лодку вниз, в глубину, - Уже! Но они стреляют.
   - Пятым калибром против двух тралов? Ну, тралы придется выбросить. Но и так бы пришлось. Ты только давай скорее.
   - Да трудно тяжесть такую... А, все, у них лопасти в сети запутались. Теперь дело пойдет.
  
   Лодка, рассчитанная на глубины до трех километров, не успела опуститься и до двух, как Андерс сказал:
   - Все, юноша. Поздравляю с первой победой. Этих ребят больше нет с нами.
   Действительно, вся телеметрия однозначно показывала, что десантный бот расплющило давлением воды.
   - Сброс сетей - штатно.
   Сети вместе с запутанным в них ботом уходили куда-то вниз, на дно.
   - Ты молодец, сынок, - сказал Андерс, - Хорошо придумал, хорошо исполнил. Ты будешь хорошим шкипером. В море или в космосе - не знаю, но будешь.
   - Я - в море, Андерс, - ответил Никлас, - море это моя жизнь.
   - Как и моя, дружище. Знаешь что? Бо мне прохода не дает, требует взять ученика. Пойдешь? Ты и так, считай, умеешь все, что надо. Справишься.
   - Конечно пойду! Спасибо, Андерс!
   - Не за что.
  
   ***
  
   - Ник, тебе хоть что нибудь сказали?
   - Ничего. Патрулирование квадрата.
   - Вот и мне тоже. Скучно.
   - А почему?
   - А у "них" там только боты морпеха, а они под водой. До полукилометра. Я "добью" метров на двести, а ты?
   - Пятьдесят максимум. Но как ты добьешь на двести?
   - Гидроудар. Болванка врезается в воду с такой скоростью, что двести метров - это не глубина, это радиус.
   - Но для этого же надо...
   - Да. Но я умею, не волнуйся.
   - Ну хорошо. Хотя это и крэпово как-то. Тебя самого-то сопротивлением воздуха не порвет?
   - А ты таки думаешь, что я это буду делать первый раз?
   - Ну ладно, уговорил. Но целей я все равно не вижу.
   - Я тоже. Говорю же - скучно.
  
   Два борта "малой авиации" (один по ее меркам тяжелый, а другой - сверхтяжелый) продолжали нарезать круги над совершенно пустой поверхностью моря.
  
   ***
  
   - Ну нифига себе, слева еще пять!
   - Мендос, разберись.
   "Пингвин" лейтенанта Мендоса "на минутку отскочил" из построения пилотов "Гинсборро" и как косой скосил пять истребителей противника.
   - Это как-то даже неинтересно, - сказал Мендос, - Их что, вообще летать не учили?
   - А зачем им учиться, если их столько? - ответил Моралес, - Лабелла, опять слева, но теперь у тебя! А у тебя, Мендос, эсминец!
   - Господи, а он-то откуда? Чорт! Он в меня попал!
   - Жив?
   - Да, и даже лечу, просто дырочки.
   - Ребят, у кого торпеды остались, пускайте в эсминец, пока Мендос его пугнет. Пугнешь, камрад?
   - Да я его не пугну, я его упокою! - "Пингвин" Мендоса ринулся в атаку.
   - Помощь нужна? - раздался на общей девичий голос.
   - Это кто здесь? Вы с "Санта Марии"?
   - Да. Менолли и моя полугруппа, четыре борта, со мной пять.
   - Менолли, ты уже группой командуешь? Ты же еще училище не закончила? - удивился Моралес.
   - Полугруппой. Это спонтанное решение. Экспромт.
   - Хорошо, тогда "заткните дырочки" одному из авианосцев. Ну то есть попытайтесь. Но осторожно, на зенитках там профи.
   - Не вопрос, сеньор! - радостно ответила Менолли и остальные четыре "Ситроена" ее "полугруппы" вдруг... Исчезли. То есть это так выглядело. То есть они рванули прочь с ускорением, которого не мог бы выдержать ни один человек, несмотря ни на какие компенсаторы.
   - А кто твои пилоты, Менолли? - осторожно спросил Моралес.
   - Ты ведь уже догадался, - ответила Менолли, - даже Лилит согласилась учиться управлять истребителем. Им "рулить" кораблями их нового флота, опыт не помешает. Любой.
   - Не завидую я китайцам.
   - Мне пора, надо ребят догонять, я-то так быстро не могу.
   - Удачи, Менолли... А мы, парни, - обратился он к своей группе, - А давайте-ка мы "законопатим" и второй их авианосец. Чем мы хуже наших крылатых и чешуйчатых братьев и сестер?
   "Ничем!", "Гинсборро идет!", "Щя всех порвем!" - послышалось на общей. У противника это обычно вызывало панику, данный случай не стал исключением.
  
   ***
  
   - Может поднять решетку, Бо? - спросил Хуго Свенссон, командир "гражданской гвардии" колонии.
   - Ага, а они по ней отстреляются. А чем - ты знаешь? Вот я тоже нет. Но если чем-то серьезным, то не только решетке, нам всем тут кисло будет. Вот если бы их поднять наверх...
   - Под минометы?
   - Ну хотя бы.
   - Так давай выдвинем решетку до половины.
   - И что? Поднимутся до двухсот метров. Пусть даже до ста. Мы их не достанем по-любому.
   - Но мы хотя бы попытаемся!
   - Хорошо, поднимай наполовину. Пусть им будет трудно.
   - Отлично, начинаю!
  
   - Орбита, слышите? - отчаянно спросил Ларссон.
   - Здесь полковник Кончита Дюпон, координация малой авиации, - внезапно ответил комм.
   - Сеньора, у нас ни единой глубинной бомбы и вражеский бот на подходе к острову.
   - Было два.
   - Один как-то потопил Андерс. Не знаю как, но его больше нет. Но второй... У вас совсем нет этой самой авиации?
   - У меня - нет, совсем. В смысле свободной. Зато кое-что есть у вас. В пределах ста километров в атмосфере патрулируют штурмовик и торпедоносец, ловите коды для связи.
   - Штурмовик и торпедоносец? Да вы нас спасли, сеньора!
   - Еще нет. И если да, то не я, а они. Вы получили коды?
   - Да, сеньора! Спасибо!
   - Не за что. Сами там договаривайтесь, на месте виднее.
   - Конечно, сеньора!
  
   - Летуны, слышите?
   - Таки вам бы так слышать маму, когда она говорила идти домой обедать! - ответил Рабинович.
   - Ага, - добавил Шугин.
   - Ой, а вы что ли еврей? - удивился Бо.
   - Нет, я русский, - ответил Николай, и оба пилота засмеялись.
   - Если что простите, парни, мне сказали, что в системе аргентинская эскадра.
   - Таки не гнобите эскадрой наш сборный и хреновенький, но флот! - возмутился Натан, - Вот щоб я так жил. Ну ладно, большинство у нас все-таки аргентинцы, но мы вот тоже примазались, нам у них девушки нравятся, правда, Ник?
   - Ага, - ответил Николай, - Особенно Анька моя, ну чистая аргентинка, прям с лица видать.
   - Да тю, "и все время поет" - заржал Рабинович.
   - А это откуда?
   - А это, можно сказать, из вашего, русского фоьклора. Хотя на самом-то деле тоже из нашего. Учи историю искусств, юнец! Особенно период до экспансии, там таки просто мамочки мои сколько всего интересного.
   - Ты-то откуда знаешь?
   - Так я же таки кандидат наук, специализация - устное народное творчество и юмор всякий 19-21 веков. Университет Нагала, даже преподавал немножко. Учителем хотел быть, но какое там - пришлось в пилоты идти, на Новом Сионе не до учительства было.
   - Нихрена себе! - сказал Шугин.
   - Нихрена себе! - повторил Ларссон и добавил, - Однако, ребята, у нас тут бот.
   - Да мы немножко в курсе, только ни разу его не видим: сенсоры не добивают.
   - А мне сказали торпедоносец...
   - Так космический же, а не морской! В общем, нам этот бот нужен на меньшей глубине.
   - А если он поднимется на двести метров?
   - Таки лучше стописят, так оно вернее будет, - заявил Рабинович.
   - Может и так поднимется! Он на подходе уже, а мы решетку приподняли.
   - То есть он знает, где вы?
   - Похоже, что да. Идет прямо и точно.
   - Ага. Одна беда, мы-то его не видим. Вы, ребе, вот что: если вы его таки видите, скажите нам сначала, где именно ожидается его подъем, а потом - но таки быстро и коротко - когда он уже поднимется.
   - Координаты участка перед входом в тоннель - ловите. А когда поднимется...
   - То вы проорете по связи кодовое слово "поц". Оно не очень приличное, зато таки очень короткое.
   - "Поц"? Хорошо, проору. А что вы будете делать?
   - Воевать. Только посмотрите там, чтобы вашей посуды в воде не было. Лишнее это.
   - Наши все внутри, у пирса.
   - Шикарно. Ник, я полез на шесть километров, мне высота нужна. А ты отгреби немножко мористее и готовь гравитацию.
   - Гравитацию?
   - Ну таки где вас таких берут? А если он полностью не всплывет? Не самой торпедой - так "давящим лучом" достанешь.
   - Аааа, ясно, но это ж как точно надо попасть!
   - А вот ты так и попади. И торпеда у тебя только одна.
   - А это еще почему?
   - А это еще потому, что бот в море не последний. Уж раз мы прилетели...
   - Понятно, Нат, я постараюсь.
   - Да таки що тут стараться, просто положи ему в борт - и все.
   - Ну да, "в борт". Тебе-то легко, ты "по площадям".
   - Що, правда? Тогда воткни себе на рэйлган "космические" настройки и шмальни разок. Вот прям щяс. А я посмотрю.
   - Понял, извини.
  
   ***
  
   - Командир, здесь что-то не так, - сказал Мендос, - Так не бывает. Не с нашим калибром.
  
   Истребители "группы Менолли" нарезали спирали вокруг ближайшего китайского авианосца, в котором возникало больше и больше дырок. Больших дырок. Очень больших дырок. Второй авианосец как-то потерянно отползал в сторону.
  
   - Менолли, чем вы стреляете? - пораженно спросил Моралес.
   - Это не мы! - столь же пораженно ответила Менолли, - Это вон те шестеро, с другой стороны!
   - Господи, а это-то кто такие? - спросил Моралес, - Он только сейчас обратил внимание на "лишние" засветки.
   - Сеньор, здесь старший лейтенант Хосе Пеле, - раздалось на общей в ответ на его вопрос, - Перегоняем шесть экспериментальных бортов в распоряжение, сейчас посмотрю, вот, в распоряжение майора Сабаниной. Только вышли - а тут пять "Пингвинов" целый тяжелый авианосец атакуют. Вот и решили помочь. Да, а кому я доложил?
   - Капитан Моралес, командир группы, "Гинсборро".
   - Ух ты, "Гинсборро"!
   - Не завидуйте, старлей.
   - Все равно круто. Мы же "логисты", тыловики. Первый раз в жизни стреляем не на учениях.
   - Стреляете метко. Но, ради Мадонны, из чего? Вы же идентифицируетесь как легкие эсминцы?
   - Восьмидесятка, - довольно ответил Пеле, - Это и есть тот самый эксперимент.
  
   В этот момент очередной выстрел "достал" до реактора и авианосец начал разваливаться.
  
   - Ну вы блин даете. Хотя - Анне понравится. Очень понравится.
   - А она кто вообще?
   - Так-то русская, но можно сказать, что тоже наша, с "Гинсборро". Летает, по крайней мере, как мы. И два борта уже пережила, первый - не без проблем со здоровьем.
   - Круто. Наворотит она дел с такими-то "птицами".
   - Не сомневаюсь. Однако сейчас - доложитесь начштаба, а то как-то неаккуратненько получается.
   - Сию минуту, сеньор капитан!
  
   ***
  
   - Анна, ты еще с нами? - спросил Жан-Клод.
   - Еще да, - ответила майор Сабанина, прихлебывая пиво, - Кино и впрямь интересное. Хотя, если честно, я бы пивас с радостью поменяла на возможность полетать. А то вон Рождественский их крейсера уже практически на ралайатский григ порубил, а я даже пять копеек вставить не могу.
   - Скоро полетаешь. Видела, что с одним из их авианосцев?
   - Ага, фрагментация. Это Менолли с крылатыми?
   - Нет, в том-то и дело! Да они бы и не смогли, наверно. Это твои новые борта.
   - Мои?!
   - Твои, твои. Только что доложились. Перегонная команда решила помочь Менолли, ну и...
   - И развалила "тяж"?
   - Ну так восьмидесятками же. Вшестером.
   - Йу-ху! У меня будут восьмидесятки!
   - Вот и я подумал, что тебе понравится.
   - Мне понравилось! Спасибо, Жан-Клод! Только вот от Ника ничего не слышно.
   - Ну, телеметрия-то в порядке. А связь в атмосфере никогда нормально не работает. Кстати. О связи. Есть одна идея... Трехо!
   - Здесь, Жан-Клод.
   - У тебя же есть "вот эти самые спутники"?
   - Как не быть! Всем насовали.
   - А вот и раскидай их на низких орбитах, пока далеко не улетел.
   - А как же местные?
   - А я их это, пердупердю, пока ты раскидываешь.
   - Ага. Понял. Хорошо, сейчас сделаем!
  
   "Вот эти самые спутники" были довольно-таки надежными "глушилками" любой связи между поверхностью и космосом. В большинстве случаев никакой надобности в них не было, но вот иногда... И ради этого "иногда" все борта, способные хотя бы теоретически входить в атмосферу, пусть в самые верхние ее слои, "грузились" и таким видом оборудования тоже. На связь "внутри планеты" они не влияли, но сигналы "поверхность-космос" вырубали вполне эффективно - в течение эдак получаса, после чего "выгорали" и превращались в космический мусор.
  
   - Мне надо несколько минут, чтобы качественно их раскидать.
   - Не торопись, время у тебя есть.
   - Понял! Начинаю.
  
   - Здесь Дюпон. Ларссон, Рабинович, Шугин, слышите?
   - Да, что случилось?
   - На полчасика мы прервем связь поверхности с орбитой. Всю вообще. Не пугайтесь там.
   - Ага, это вы китайцев "обрезаете"? - спросил Шугин.
   - Естественно. Но вместе с ними "обрежем" и вас.
   - За что вы меня так, сеньор генерал? - сказал Рабинович, - Ну эти шлемазлы ладно, но мне-то сделали обрезание еще в детстве!
  
   "Общая" опять начала смеяться, но долго повеселиться не удалось, потому что Бо Ларссон громко крикнул "Поц!"
  
   В тот же момент "Галил" Рабиновича перешел в вертикальное пикирование. Указатель расстояния до поверхности перестал верить своим сенсорным глазам и отказался давать показания, но это было при таком маневре дело обычное.
  
   - Глубина? - спросил Рабинович.
   - Сто восемьдесят.
   - Сгодится. Ник, готовность.
   - Уже!
  
   "Галил" вздрогнул, и система показала полное уничтожение двух из пяти курсовых рэйлганов при "заметном повреждении" оставшихся трех. Но болванки вышли - и на "космической", не "атмосферной" скорости. "Обидно", - подумал Натан, - "Еще один выстрел - и все, на ремонт". Море же в точке попадания даже не вскипело. Вода как бы затвердела, и "волна твердости" быстро покатилась в стороны, что было видно, но также и в глубину, пусть этого видно и не было. Диаметр болванки "Галила" восемь сантиметров, но вода несжимаема, а болванка - если ей удалось вылететь из ствола - летит со скоростью в три четверти световой. Три - вылетели. Пока Рабинович выводил "Галил" из пике, критически поврежденный и разгерметизированный десантный бот с по большей части мертвым экипажем автоматически приступил к аварийному всплытию, а на глубине 20 метров его "догнала" торпеда Шугина. Окончательно всплыть бот так и не смог.
  
   - Все, "на минус", - сказал Рабинович, - Спасибо, Ник, хорошо отстрелялся.
   - После твоего захода это было просто. Ты чортов камикадзе, Натан.
   - Ну вы блин даете! - потрясенно сказал Ларссон, - У нас половину сенсоров давлением выбило, а они ведь защищенные!
   - Хреново, значит, защищенные, - ответил Рабинович, - В общем, мы полетели других топить. Еще на раз нас хватит.
   - Погодите, - ответил Ларссон, - тут что-то странное.
   - В смысле?
   - Их оставшиеся боты не атакуют.
   - А что с ними?
   - Не знаю! Но они отошли от наших островов и пытаются собраться вместе. Причем над поверхностью, под водой же медленно.
   - А много их осталось?
   - Восемнадцать.
   - О, то есть не только мы с вами постарались? Хотя если собираются в кучку - можно же накрыть всех сразу! Давайте координаты!
   - Да запросто.
   - Двадцать минут подлета. Никак не могу привыкнуть, что в атмосфере все так медленно.
   - Двадцать минут чуть не на другую сторону планеты - это медленно?
   - Ну да, а что, быстро, что ли? Вы лучше расскажите, как их покоцали.
   - Да кто как. Сандстрём, например, успел вывести свои вооруженные лодки далеко в море, и при атаке острова врезал с тыла. Потопил. И Съёберг поступил так же, правда, его ребята понесли потери. А на Сальткрока в пещеру два тоннеля - одним и решили пожертвовать: бот вошел, а они подорвали вход и выход, завалили камнями. То есть китайцы все еще там, но только пока у них воздух не кончится. Потом откопают да похоронят.
   - Соображают парни. Таки респект. Но у нас "ресурса" только на один заход, потому надо точно знать, где и когда они окажутся все вместе.
   - Координаты прежние, они, похоже, вообще не скрываются. Стоп!
   - Что?
   - Они передрались между собой!
   - Что?!
   - Множественные выстрелы из рэйлганов, хотя наших там нет. Они воюют между собой! Последние данные - из тех восемнадцати восемь напали на десять.
   - С какого перепугу?
   - Откуда мне знать! Но в таком благом деле мешать им не стоит: они ведь еще не разорили ни одного острова, и чем меньше их станет...
   - Справедливо. Вот сейчас мы долетим - и их останется совсем мало. Если вообще останутся.
   - Что только делать со второй волной...
   - Ее не будет, это точно. Их флот уже на девяносто процентов состоит из обломков.
   - А вот это хорошая новость.
  
   ***
  
   - Командир авианосца 754-6 вызывает командующего атакующими силами.
   - Здесь капитан Моралес, - ответил донельзя удивленный Моралес.
   - Капитан, мы видели, что случилось с 754-11. Мы не хотим для себя такой же судьбы. Но есть проблема.
   - И какая же?
   - Если мы сдадим авианосец в плен, на родине нас объявят предателями и казнят. То есть чтобы остаться в живых, нам надо сдаться вместе с кораблем. В качестве, так сказать, "оборудования" - явно улыбнулся китаец.
   - А вот это вне моей компетенции, - ответил Моралес, - Я могу лишь запросить санкцию начальства.
   - Прошу вас, запросите.
   - Менолли, Пеле, не атакуйте пока второй.
   - Принято!
   - Сеньор генерал, тут интересный вопрос от... От противника.
   - Я слышал. Но это и не моя компетенция. Сеньор адмирал?
   - Я тоже слышал, - ответил Лейбович, - Таки мы готовы вас "интернировать навсегда", если вы и правда отдадите нам авианосец.
   - А он-то нам зачем? - шепотом спросил Кортасар.
   - А я его продам за деньги! - так же шепотом ответил Лейбович, - Еврей я или куда? Корабль-то хороший, это пилоты на нем были так себе.
   - Понял, - ответил Энрике.
   - Вот что, - заявил Лейбович, - Вам надо что-то типа "статуса беженцев"?
   - Именно, господин адмирал!
   - Считайте, получили. Весь экипаж. А корабль сдадите мне. Это честная сделка?
   - Честная, господин адмирал.
   - Тогда сдавайтесь по всем правилам "превосходящим силам противника", их представитель - капитан Моралес.
   - И пилот Менолли, - добавил Моралес.
   - И пилот Менолли. Они примут капитуляцию, после чего ваши люди будут размещены в соответствии с конвенциями. А вот корабль я заберу себе, он мне нужен.
   - А как же наши пилоты, ну те, что остались?
   - А это их решение - сдаваться или геройски погибать. Не мне решать за них, да и не вам.
   - Позвольте принять на палубы хотя бы тех, кто тоже решит сдаться!
   - Позволяю. Свяжитесь с ними сами.
   - Благодарю вас, господин адмирал!
  
   - Что-то они легко сдаются, - сказал Энрике.
   - А чему ты удивляешься? - спросил Жан-Клод, - Ведь их сокровенная мечта - найти себе дом взамен перенаселенных собственных планет. Для многих быть "пленным" где-то вне Китая - это лучше, чем продолжать "пахать за миску риса" дома. А большая часть их флота уже фрагментирована, и шансов на победу никаких. А о каком-то там "патриотизме" люди не думают, когда жить негде и жрать нечего. Потом о нем, конечно, рассказывают - но только потом и только рассказывают.
   - Злой ты, Жан-Клод.
   - Вот можно подумать, ты сильно добрый. Особенно когда сам главным калибром рулишь, - усмехнулся Дюпон.
   - Ну это да, - ответил Кортасар, - Но я другого в толк не возьму. Как они узнали про кристаллы?
   - Так они и не узнали. Максимум догадываются, но это на уровне подозрений, не более.
   - И послали флот?! Но почему и, главное, зачем?
   - Так просто же, дружище. Про кристаллы знали только "большие боссы", а их связь хрен послушаешь. Но планета заказала полный комплект орбитальных крепостей, а шведское государство выступило "гарантом сделки". Это же вовлекает кучу народа: логисты, референты, складские, прочие клерки всякие... В такой толпе обязательно один болтун, другой до денег жадный, а третий вообще румынский шпион.
   - А почему румынский?
   - А так смешнее.
   - Ну да, ты прав. Радиоактивная планета с мизерным населением вдруг заказывает полный "сет" крепостей - причем не у упомянутой тобой Румынии, а у Японии, да еще и весь сразу. На какие деньги? И для охраны - чего? Надо поинтересоваться.
   - Именно. Это может быть золото или платина, алмазы или кристаллы, но что-то там явно нашли. А значит, стоит попытаться забрать себе, лишним не будет. Вот они и попытались. Иначе зачем им Ню-Мальмё?! Они потому и "нуклеар" в прошлый раз сюда сбросили. "Водный мир". Шведам - да, нравится, но китайцам-то нужна территория для расселения. Твердь, так сказать. А это... Им это как-то неинтересно, пару десятков миллиардов человек сюда не поселишь. А тут - крепости заказали. Стало быть, есть что защищать. Ну они и...
   - Да. А тут мы.
   - Но ты же не будешь спорить с тем, что мы тут оказались к месту?
   - Так и ты, Жан-Клод, не будешь спорить с тем, что мы "к месту" - всегда.
   - Не буду, но для разговора об этом время еще не пришло. Мне не веришь - вон Кончиту спроси.
   - Так она твоя жена!
   - Она еще и ведьма, настоящая. И не стоит этого недооценивать.
   - Я и не недооцениваю. После знакомства с Джорэмом я вообще очень серьезно отношусь ко всем этим "потусторонним делам". Вон, Имрын не даст соврать.
   - Не дам, - сказал Лелекай, - Энрике втыкает. Он правильный.
   - Ну, этого ты мог бы и не говорить, - засмеялся Жан-Клод, - Это очевидно.
  
   ***
  
   - Последний остался! Парни, последний!
   - Так, месье французы, меньше пафоса, последний, и что?
   - Так мы по три уже! Вот и радуемся.
   - Так и мы по три, а кто и по четыре. И в чем вопрос?
   - Месье адмирал, вам, может, и не в новинку, а мы первый раз так - чтобы "они" практически кончились, а "мы" еще могли летать и стрелять.
   - Капитан Грандье, вы перевозбуждены. Пообщайтесь со своим драконом, что ли.
   - Не могу, месье адмирал! Шанет улетела с Менолли и всеми остальными.
   - Улетела? В качестве кого?
   - В качестве пилота истребителя, вы разве не видели?
   - Не смотрел просто. А сейчас вижу, да. О господи, драконы - пилоты. И еще какие пилоты. В первом вылете "счет" девятнадцать-ноль - обледенеть можно. Хотя это китайцы, они летать не умеют. Но все равно круто.
   - Вот именно, месье. А теперь я хотел бы еще немножко пострелять.
   - Что, господа капитаны, позволим нашему французскому камраду?
   "Да запросто!", "А то!", "Да нехай зашмаляет!" - послышалось на общей крейсерской группы.
   - Вы слышали, Грандье. Фигачьте.
   - Выполняю, месье!
  
   Последний находившийся на ходу китайский крейсер получил несколько новых пробоин и явно прекратил "трепыхаться".
  
   - Вот теперь точно все, - сказал Жан.
   - Остались их боты на поверхности, - заметил Рождественский.
   - А они еще остались? - удивился Жан, - Как-то я это пропустил.
   - Вообще-то мы были тут, чтобы их туда не пропустить. Так что...
   - Да вы смотрите телеметрию, месье, никаких активных действий "внизу".
   - Не понимаю почему, но да, никаких. Но всем приготовиться к орбитальной бомбардировке.
   - Будет сделано, ваше высокопревосходительство!
  
   ***
  
   К моменту подлета Рабиновича и Шугина от восемнадцати ботов осталось семь. Три и, соответственно, четыре болтались на поверхности моря в некотором отдалении друг от друга, причем все были заметно повреждены.
  
   - Ну что, топим их? - спросил Николай. Многоопытный Рабинович вызывал у него желание посоветоваться, хотя формально в этом вылете никто не был назначен "ведущим". А про свое старшинство по званию Ник и вовсе позабыл.
   - Погоди минутку, - ответил Натан и перевел наконец рэйлганы в "атмосферный" режим, - Отлети лучше в сторонку, чтобы у тебя в створе были обе группы. Торпедам - им простор нужен.
   - Ага, это я в момент, да, - у торпедоносца имелось что-то вроде "крыльев", что облегчало тяжелой машине маневры в атмосфере, так что повернул он, можно сказать, изящно.
  
   А Рабинович снизился до предельно малой высоты и "положил" короткую очередь аккурат посередине между группами противника, подняв тридцатиметровую стену воды. Обрызгало всех, включая его самого. Включив "самую общую", он вопросил: "И как же вы дошли до жизни такой, желтолицые братья?"
  
   - Мы хотим сдаться! Мы не будем нападать! - послышалось в ответ, и тут же раздался другой голос: - Предатели! Подлые трусы! Вы все достойны казни!
   - Так, налицо конфликт интересов. Кто хочет сдаться - отползает назад, понятно?
   Группа из трех ботов тут же дала задний ход.
   - Сволочи! - заорали "вторые", - У вас же еще есть ракеты, почему вы его не собьете, это враг!
   - Он по нам не стрелял! В отличие от вас!
   - Хорошо, Ник, ты слышал, - сказал Рабинович, переключив связь.
   - Уже.
   Находящиеся на поверхности боты были беззащитны против торпед и затонули практически мгновенно.
   - Так, теперь вы. А с чего это вы решили сдаться?
   - Последнее, что мы слышали с орбиты, было сообщение об уничтожении авиацией эсминца, который должен был нас забрать. Он и был-то один всего. А потом связь и вовсе пропала, то есть там - уже никого. А мы тут получаемся уже не десант, а заложники. Лучше сдаться. А эти... Эти хотели "идти до конца" и атаковать жилые пещеры ядерными боеприпасами. После такого нас всех бы поубивали. Мы пытались их убедить, но...
   - Понятно. Причем вы правы: все пещеры вы бы не уничтожили, но крейсера на орбите получили бы приказ долбать по площадям, а криков "сдаюсь" никто бы просто не услышал. Давайте летите наверх, вас там "примут".
   - Мы не можем!
   - Как не можете?! - удивился Рабинович.
   - У нас горючки было "в один конец". Ждали вторую волну. Для эвакуации раненых или выживших в случае неудачи был тот самый эсминец, специально оборудованный для посадки на планеты. Экспериментальный. Но его сбили.
   - Что же с вами делать, бедолаги?..
   - Я знаю, что делать, - вклинился Ник, - Слушайте, военнопленные. Здесь капитан Николай Шугин. Приказ: в надводном положении двигаться по курсу, который я проложу и вам сброшу.
   - Да мы в другом и не можем, запасов воздуха нет!
   - Разговорчики! - прикрикнул он, - Курс будет сообщен на орбиту, отклонение от него считается атакой, а там дюжина крейсеров, которым охота пострелять. Понятно?
   - Да, господин капитан! А потом?
   - По достижении указанной точки ложитесь в дрейф и ждете решения своей судьбы. Это уже не моя компетенция, начальство решать будет. Курс у вас на коммах. Выполняйте!
   - Выполняем.
  
   - Ник, а как ты сообщишь "наверх", связи-то нет? - спросил Натан.
   - А это не к спеху. Им до указанной мной "точки" до-олго телепаться. Не воздух - жратва закончиться успеет. Зато местные их смогут перехватить в любой момент. Вот и пускай перехватывают, если хотят. В рабство там возьмут или еще что, - усмехнулся Ник, - Я им сообщу сейчас. А нашим мы скажем лично: как раз нам-то "наверх" очень даже пора.
   - В смысле, мы закончили работу? Ну, тут согласен, пожалуй.
   - В смысле - ты на указатель топлива давно смотрел?
   - А зохен вей!
   - Вот и я о том. Связи не будет еще минут пятнадцать, мы даже канистру водорода попросить не сможем. Валим отсюда.
  
   ***
  
   - Парни, экипаж сдавшегося авианосца далеко не отправляйте, - заявила Кончита.
   - Это ты к чему? - удивился Лейбович.
   - А вот просто не надо, и все, - сказал Дюпон, - Мне такое ее настроение знакомо. Эти китайцы понадобятся.
   - Но для чего?
   - Не знаю. Причем Кончита, вероятно, тоже не знает. Однако понадобятся - и скоро.
   - Я действительно не знаю, - сказала Кончита, - Но я... Знаю.
   - Ладно, придумаем что-нибудь.
  
   - Сеньоры, здесь "литерное" сообщение от русского правительства, - перебил всех офицер связи, - Срочное.
   - На чье имя?
   - Адмирал Кортасар.
   - Хорошо, - ответил Энрике, - Показывайте. Так... Ох ты ж! Один из рабочих, некто Михаил Шоркин, был, оказывается, агентом третьего отделения русской жандармерии, но сейчас уличен в предательстве и работе на англичан. Согласно агентурным данным, уже неоднократно получил приказ под любым предлогом покинуть нашу территорию и отправиться яко бы домой, а на самом деле - на ближайшую британскую планету. Нам предлагается "принять срочные меры".
   - Не получится, - сказал Жан-Клод.
   - А почему?
   - А я его убил.
   - Убил? Когда?
   - На Ла Нинья, понятное дело. Конечно, не коротким мечом на песчаной арене. Я просто отдал приказ и проследил за исполнением. Даже совестью помучился немножко. А теперь оказывается - двойной агент. Однако, Энрике, отправителю можешь ответить, что "меры приняты". Благодарим, мол, за предупреждение.
   - Так и отвечу. А...
   - А то, что предупреждение и реакция на него находятся в несколько непривычной последовательности - ну зачем грузить их такими мелочами?
   - Однозначно незачем, - улыбнулся Кортасар.
  
   - Ик! - внезапно сказала Анна Сабанина, - Ик! Кончита... Кончита, помоги!
   Сеньора полковник подбежала к ней и помогла поудобнее устроиться на стуле.
   - "Эспасио ИПА"? Полторы коробки?! Энрике, ты инквизитор. Анна, у вас дома пиво вообще варили?
   - Ик. Варили. Только у нас хмель плохо вызревал, кислое получалось, и пили его самые стойкие. Так-то мы пили водку.
   - А перебрать тебе случалось?
   - Конечно, было дело. Ик. Но там все понятно: перепил - ползи отсыпаться. А сейчас я ничего не понимаю.
   - Зато я понимаю. "Корабельный" ИПА. Холодный, очень горький и при этом довольно крепкий - для пива. Пьется как вода, при этом коробка "убирает", как бутылка этой вашей водки. Только ты этого не замечаешь. Тебе, подруга, надо в ближайший кубрик и - спать. Причем прямо сейчас.
   - Мне еще в гальюн надо, но мне... Мне не встать.
   Кончита подхватила ее и подняла, что удалось только при помощи Жан-Клода.
   - Тут возле мостика аварийный отсек с капсулами, - сказал он, - Тащи ее лучше туда. И ближе, и отоспится, и похмелья не будет. Я тебе помогу, но не в гальюне же! Дамы все-таки.
   - Ихихи, - ответила Кончита, - Одного не пойму: откуда столько инерционной массы в такой маленькой и стройной Анне?
   - Так это не она, это пиво! - засмеялся Кортасар.
   - Точно! Тогда тащим быстро!
   - Спасибо, - сказала Анна, - Ик.
  
   ***
  
   - Птенцы в порядке? - спросила Рамота.
   - Будто сама не видишь! - ответил Кортасар, - Уже давно "зашли" на "Санта-Марию", сидят впечатлениями обмениваются. Нормально там все.
   - А я теперь авианосец хочу. Нет, не как эти китайские монстры. Эскортник. Но хочу.
   - Ну ты даешь, - опешил Энрике.
   - Умеешь же ты, Рамота, договариваться с мирозданием! - послышался на общей голос Кончиты, - Боги тебя любят.
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Скоро узнаешь.
  
   - А... Ммм... А ведь да, - сказал Имрын Лелекай.
   - А ты что имеешь ввиду?!
   - А я сижу, читаю всякую скучищу по хозяйству, и через полминуты после - но Рамота, именно после, а не до! - слов Кончиты натыкаюсь на сообщение: французы, которые давно обещали нам эскортник с экипажем и пилотами, причем тяжелый, все-таки решились. А в качестве извинения за задержку отправили - два. То есть один нам, а второй, получается, мы можем...
   - Тоже с экипажем? - спросил Кортасар.
   - Нет, пустой, только перегонная команда.
   - Это плохо, авианосцу без человеческого экипажа никак. Особенно в смысле ПКО.
   - Так этот-то вопрос Кончита уже решила, однако.
   - Когда она успела?
   - Недавно. Полная команда для авианосца, на эскортник - даже и с избытком. Вспомни!
   - Кончита! - возопил в комм слушавший разговор Лейбович, - Твоего папу точно зовут не Яхве?
   - Точно, сеньор адмирал, его Карло зовут! А маму - Люция. И вообще, причем тут мои родители? Я их люблю, между прочим!
   - Однако, сеньора, Яхве - это самый главный бог всех евреев, вы разве не знали? - сказал Лелекай, - Стыдно, однако!
   - Ой, да? И правда не знала. Простите, сеньор адмирал!
   - Зато Карло... Тоже ведь в своем роде бог, только не евреев, а... - появившийся на общей Рождественский давился смехом и говорить мог с трудом, - сеньора полковник, вы простите меня бога ради! Вот без малейшего злого умысла и без тени неуважения, клянусь честью офицера.
   - А есть бог Карло? И чей же он бог?
   - Конечно есть! Он... Он бог... Буратин! И только вы, как его дочь, можете провести принудительную буратинизацию флота! А равно и дебуратинизацию его же.
  
   Русская крейсерская группа ржала, хихикала, сползала по переборке от смеха или просто радостно ухмылялась - начиная с матросов первого года службы. Когда кто-то из капитанов добавил, "Сеньора, вам вообще-то крайне, феерически повезло, что вы - женщина", экстаз стал полным. Этот поголовный ржач "починил" повреждения, которые еще только предстояло починить и "доукомплектовал" боеприпасы, которые еще только летели в транспортниках. Боеспособность крейсеров была полностью восстановлена, и сейчас они "порвали" бы еще один китайский флот даже без Кортасара, Рамоты и Чавеса с фон Эмденом.
  
   - Янив, - задумчиво сказал Энрике.
   - Что-то личное?
   - Можно сказать и так. У нас вообще есть медаль на случай "экстренного поднятия боевого духа"? Да так, чтобы сразу куче народа?
   - Вроде нет.
   - А может, придумаешь такую? Кончита только что ее заработала.
   - Кончита, не Николай?
   - Нет, именно она. "Сыграть блондинку" именно тогда, когда это всех бы развеселило - за это актерскую премию надо давать. Но она ведь не актриса, она офицер. Поэтому надо медаль. Или ты действительно считаешь, что она не знает, кто такой Яхве или даже кто такие Буратино и Папа Карло?
   - А, Энрике... А кто такие Буратино и Папа Карло?
   - Как все запущено... Я обязательно расскажу вам, сеньор адмирал, но только наедине. Потому что вам по должности полагается знать всё, и нефиг тут светить перед подчиненными, что вы не в теме.
   - Это да, сеньор адмирал. Буду вам весьма признателен.
  
   ***
  
   "Времена - мутанты, и мы - мутанты в этом иле", - любил говаривать его высокопревосходительство адмирал Рождественский, будучи выпимши. Не всякому понравилось бы столь безыдейное издевательство над "чеканной латынью", но друзья и сослуживцы адмирала над шуткой смеялись.
  
   Тем более, что в ней, как и полагается, была лишь доля шутки.
  
   Началось все с матроса первой статьи Мармеладова. Придя на флот обычным "зуйком", то есть юнгой-новобранцем, он дослужился до старшего матроса и даже заработал медаль "За храбрость", стреляя по супостату из поврежденной спарки ПКО. Когда срок службы подошел к концу, решил остаться на флоте еще на пять лет - закон позволял. Это время, впрочем, также прошло, а уходить с флота матрос Мармеладов не хотел. И гнать его было не за что: хороший товарищ, лишнего не пьет, а стрелок и вовсе от бога. Ну отличный же матрос! Поэтому командир службы ПКО "Громокипящего", не имея права решать подобные вопросы самостоятельно, обратился к командиру крейсера, а тот - к адмиралу. Рождественский же вызвал к себе самого Мармеладова.
   - По вашему приказанию явился, ваше высокопревосходительство! - отрапортовал он, вытянувшись во фрунт.
   - Феофан... Викентиевич, верно?
   - Так точно!
   - Вы, прошу вас, садитесь вот сюда, в кресло. Мы не на плацу.
   - Благодарю, ваше высокопревосходительство!
   - "Господин адмирал" будет достаточно, господин старший матрос, - улыбнулся адмирал.
   - И еще раз благодарствую... Господин адмирал.
   - Перейду сразу к делу. Вы, насколько я понимаю, желаете продолжить службу на флоте?
   - Так точно. Офицера из меня не выйдет, образования не хватит. Я ведь с "зерновой" планеты родом, с Упячьевска. Но флотская служба мне нравится, не хочу уходить. Какой из меня тракторист? Да и с обязанностями я ведь справляюсь!
   - Это так, не спорю. И медаль получили за дело. Однако способ оставить вас на флотской службе, не нарушая впрямую закон, я вижу только один. Готов изложить, но предупреждаю: остаться на "Громокипящем" не получится.
   - То есть перевод? Но это будет хотя бы на флоте?
   - Несомненно. Я предлагаю вам вот что: соответственно выслуге лет, полученным наградам и прочему, я могу на вполне официальных основаниях произвести вас в "прапорщики по адмиралтейству".
   - "Мокрый прапор"?
   - Именно, Феофан Викентиевич. Вы справедливо заметили, что недостаток образования не позволяет вам делать офицерскую карьеру - ну, по крайней мере, пока. Однако, прапорщик - это пусть самое "мелкое", но офицерское звание. А значит, я смогу на полном же основании прикомандировать вас к формируемой в данный момент миссии, отправляющейся на Ладу-Веду: драконы там будут принимать построенные для них корабли, а тут не обойтись без человеческих экипажей тоже. Особенно в смысле ПКО, а это ведь ваша специализация.
   - Это да, господин адмирал.
   - Сможете и сами стрелять, и, главное, других учить?
   - Так точно, смогу!
   - В таком случае, от сего числа вы - младший офицер флота, "со всем причитающимся".
   - Рад стараться, ваше высокопревосходительство! - Мармеладов аж подскочил.
   - Да ну не прыгайте вы, Феофан Викентиевич, в глазах рябит, право, - улыбнулся Рождественский, - Вам лишь придется написать официальный рапорт с просьбой о прикомандировании к миссии - в вашем случае это лишь формальность, ведь если мы с вами договорились, вы УЖЕ прикомандированы, слово офицера.
   - Понял, господин адмирал, спасибо!
   - Не за что. Охота служить - так кто я такой, чтобы мешать? Наоборот, еликовозможно помогу.
   - Рад стараться, господин адмирал!
  
   Вот насчет "еликовозможно помогу" говорить, пожалуй что, и не стоило. Потому что Феофан Мармеладов был далеко не единственным матросом, у которого заканчивался срок службы. И довольно скоро комм адмирала Рождественского был просто-таки переполнен аналогичными рапортами от матросов и младших офицеров. "Я тридцать лет командую сначала крейсером, а потом и группой крейсеров", - подумал Николай, - "И всегда те, кто отслужили, закатывали прощальную пирушку товарищам и радостно устремлялись домой. А сейчас из тех, чей срок подошел к концу, рапорта подали - все. Даже не так, ВСЕ. До единого. Кого-то можно оставить здесь, кого-то придется отправить - хоть такую толпу отправлять мы с Энрике и не собирались. Но не отказывать же им! Но где я, чорт побери, вообще оказался, что изменилось и почему я этого не заметил?"
  
   Ему стоило спросить у Жана Грандье, но откуда же адмиралу было это знать.
  
  -- Глава вторая. Неуверенность
  
   - Ну вот, Бо, я же говорил! Прекрасно ты справился.
   - Так это не я, это летуны!
   - А кто их позвал? Не гунди.
   - Не буду. Но ты-то как с тем ботом разобрался?
   - А это не я, это Никлас.
   - Молодой Лильендал? Серьезно?
   - Абсолютно. Сбросил на него обе сети, а потом мы рванули на глубину. И, в общем-то, все.
   - Вы маньяки. Абсолютно гениальные маньяки.
   - В первую очередь Никлас. Выдай ему какую-нибудь награду, что ли.
   - Да у нас наград-то нет! Подумаю. А ты подумай об ученике. Вон Никласа хвалишь - чем он плох? Хотя ладно, ты долбанный одиночка, чорт с тобой.
   - Нет, Бо, Никласа я как раз возьму. Уже сам ему предложил, и он согласился. Буду его на шкипера учить.
   - Ты серьезно?
   - Абсолютно.
   - Это хорошо, Андерс. Шкиперы нам понадобятся - ну, в смысле, твоего профиля.
   - И Никлас точно подойдет. Потому я ему сам и предложил. Ты мне лучше расскажи, что с крепостями. Аргентинцы тут всю жизнь болтаться не будут, хоть и спасибо им конечно.
   - Еще какое спасибо, они ведь китайский флот не прогнали - они его уничтожили.
   - Что, весь?!
   - Вот именно что весь! Не ушел ни один корабль!
   - Первый раз в жизни о таком слышу.
   - У них какая-то невероятная боевая эффективность. И ты знаешь, Андерс, я когда "повисел" у них на общей, очень удивился. Все общение - совершенно неуставное.
   - В смысле?
   - Они разговаривают, как компания приятелей на пикнике. Это в бою-то! И при этом минимальные потери малой авиации, из тяжелых бортов не потерян ни один, а примерно равный по силе флот китайцев помножен на ноль. По количеству кораблей - так и превосходящий. Размазали и не заметили. Не прерывая трепа о чем-то своем. Так не бывает. Но я сам это видел и слышал. Вот ты у нас философ, ты можешь такое объяснить?
   - С точки зрения философии, если явление не вписывается в существующие определения, мы, вероятно, имеем дело с новым явлением.
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Это не флот.
   - А что же?
   - Откуда мне знать. Когда наши предки собирали хирд, садились в драккар и отправлялись в поход, это было флотом?
   - Не, ну это было совсем другое.
   - Вот и тут "совсем другое". Но ты про крепости не ответил.
   - О них договорились. В течение двух недель доставят все, потом монтаж и прочее. "Время пошло" уже позавчера. Насчет маневренной эскадры ждем указа короля, но она тоже предполагается. И вот еще, Андерс, главный у аргентинцев, Лейбович который, хочет нам ударный авианосец продать. Неплохой, кстати. На тысячу бортов.
   - А у них есть лишний авианосец?
   - А он его у китайцев оттяпал. И теперь продает.
   - Бери!
   - Ты серьезно? У нас же нет ни пилотов, ни истребителей!
   - У короля найдется. Намекни его величеству, что изыскать тысячу пилотов с бортами проще, чем тысячу же пилотов с бортами плюс авианосец - в Швеции ведь нет "тысячников". А нам тут он будет очень в тему.
   - То есть брать? Придется отдать "твои" кристаллы.
   - Ну и что? Я еще наковыряю! Вот прямо завтра поплыву и наковыряю!
  
   "Биип!" - послышалось из системы слежения.
  
   - Это еще что?
   - А это один из их трех "пленных" ботов с курса сбился.
   - Свяжись с ним, Бо. А то мало ли.
   - Хорошо. Эй, китайцы, вы почему не на курсе?
   - Поломка двигателя! Не можем держать курс, сносит течением и ветром! Передайте на орбиту, чтобы не стреляли!
   - Передали. Буксир нужен?
   - Да! Очень!
   - Хорошо. Но вместе с буксиром пойдет вооруженная лодка. В случае чего - сами понимаете. А буксир - он автоматический, его не жалко.
   - Мы мирные, мы уже сдались! Ничего не будет! Просто нужен буксир.
   - Хорошо, ждите.
  
   - Откуда у нас автоматический буксир? - спросил Андерс.
   - Ниоткуда. Но им-то зачем об этом знать? Пойдешь в качестве "вооруженной лодки"?
   - Естественно. У меня же действительно есть оружие. А кто "буксиром"?
   - Ученик твой новый. Мощности достаточно, а сетей нет, вы сами ими и повоевали. Ты же говорил - толковый парень?
   - Толковый. Справится.
   - Вот и отлично.
   - Только что с ними делать-то потом?
   - Потом и подумаем. Бросать в море при аварии тех, кто уже сдался - это тоже как-то...
   - Ты прав. Не дело. Ну, я тогда пошел, Бо.
   - Удачи, Андерс!
  
   ***
  
   - Энрике, здесь Фернандо. Есть вопрос. Только между нами.
   - Весь внимание, дружище!
   - Мне тут пришли документы какие-то из летной академии. Адрес - "Гинсборро". Но вот имя - "кадет Сёдерблом". Энрике, я вообще не понимаю, а кто это? Может, ошибка трассера, и это вовсе не нам?
   - Да помилуй, Фернандо, это же Менолли!
   - Менолли?!
   - Ну конечно, Менолли Сёдерблом, у нее ведь фамилия есть, будто ты не знал.
   - Да откуда мне знать?! Менолли и Менолли, она же никогда ничего более о себе не говорила.
   - Погоди, ты ее и в реестр вносил, и на довольствие ставил как Менолли?
   - Естественно! Кто спросит фамилию у Рамоты, Мнемента, Канта, Лилит и прочих крылатых? Вот и Менолли так же - как назвалась, так я и записал.
   - Как сказала бы Кончита, ихихи. В общем, если что приходит "на фамилию" Сёдерблом - волоки Менолли, это ей.
   - Понял. Ну ни хрена ж себе, я ведь и правда не знал.
   - Так поскольку ей самой оно неинтересно, оно и никому неинтересно. А в академии - бюрократия, что поделать. Но ты себе куда-нибудь запиши.
   - Я да. А то мало ли ещё. Интересно, она из "тех самых" Сёдербломов?
   - Судя по тому, что предпочитает даже вставать на довольствие как "просто Менолли", не стоит задавать ей этот вопрос.
   - А ведь ты прав. Не буду. У нее ведь и подруга - "просто Мария".
   - Да ну тебя, - засмеялся Кортасар, переключившись на общую, - Скажи лучше Два по сто, что его борт на подходе. С экипажем там знакомиться, все такое. Пусть хотя бы побреется.
   - Хорошо, но Хулио, полагаю, и так в курсе, - ответил Алонсо.
   - А то! - послышался голос капитана Модены, - Я в курсе всего!
   - Да? А фамилию Менолли знаешь?
   - Фамилию? Менолли?
   - Вот, Два по сто, нефиг тут выделываться. Принимай авианосец и не пыли. Это как бы типа приказ.
   - Си, сеньор! А какая фамилия у Менолли?
   - А вот сам у нее и спроси.
  
   ***
  
   Регенерационная капсула - штука довольно эффективная, и Анна Сабанина пришла в себя быстро. Так-то четырех часов сна было бы явно недостаточно, но в капсуле - более чем. Вылезать же, тем не менее, она пока не собиралась. Потому что надо было подумать. Кончита права, полторы коробки не самого слабого пива действительно "сделали бы ее сильно подшофе" - но не довели бы до неспособности встать из кресла. Анна, бывало, и литр водки могла "уговорить" за вечер - и ничего, была хоть пьяная, но вполне вменяемая. А тут... Что-то здесь не так. И, как известно, "если вы параноик - это еще не значит, что за вами не следят". Кто? Кончита, Энрике, Жан-Клод - определенно вне подозрений. Незачем им. Остается дежурная смена, но им-то зачем?! Однако данные, "слитые" из базы капсулы, были довольно однозначны: не самый тяжелый, но психотроп. Которого пиво содержать не может. Такой может быть в синей траве Лелекая, но ему тоже нет резона сначала выделять его из травы в лаборатории, а потом вливать в пиво Анны, пока она отвернулась. Вот ему оно зачем? В общем, два вопроса: "кто?" и "нахрена?" Дежурный навигатор? Да он, вроде, и не подходил близко, сидел за своим столом. Вахтенный матрос? Он подходил, но... Нет, не мог. А это значит...
  
   - Энрике! - заорала Анна на внутренней "Бельграно".
   - Рад, что ты проснулась. Все в порядке? - ответил Кортасар.
   - Нет! Не в порядке! Быстро схвати любую банку пива из холодильника, и - на химический анализ!
   - Что?!
   - Быстро! Прошу!
   - Хорошо, момент...
   - Жду результатов. И из капсулы пока не вылезаю. Возможны новые данные.
   - То есть...
   - То есть быстро! Пожалуйста!
   - Да пиво уже в анализаторе... Ой же ж твою мать!
   - Нашел?
   - Еще как! Запаянная банка, а внутри... "Раскоординатор", причем лошадиная доза. Если бы ты пошла спать не в медкапсулу, а просто в кубрик - померла бы уже, наверно. О Мадонна. Это же трындец какой-то. Отправляю на тесты все, что осталось.
   - И убить хотели не меня. И даже не тебя.
   - Нас всех хотели убить. Все же знают, что мы такие веселые ребята, пиво пьем на мостике... Но как?! Это ведь государственная поставка!
   - А проследить как-то можно?
   - Имрын! Имрын, боевая тревога лично для тебя, натягивай штаны и беги сюда, никто другой не справится!
   - Бегу! Что случилось-то?
   - Расскажу сейчас.
  
   Втревоженный и запыхавшийся Лелекай прибежал довольно быстро, и Кортасар сунул ему под нос данные анализа.
  
   - Оленья жопа, - сказал Лелекай, - И где это?
   - Во всем нашем пиве последней поставки.
   - Две оленьих жопы. Кто-то пил?
   - Только Анна, причем много, больше коробки. Но она "ночевала" в капсуле.
   - Ее хранят духи предков. От банки-другой потеря самоконтроля, от коробки-другой - смерть. Ну если не в капсуле, конечно. Духи ее за что-то очень любят. И ведь не яд, строго говоря - яд бы входная автоматика "просекла" еще при приеме на борт. Больше похоже на... Да на мою траву похоже, просто концентрация немыслимая.
   - То есть хотели сделать нас небоеспособными, а потом еще и тебя обвинить?
   - Начинаешь параноить, Энрике?
   - И тебе советую. Можешь проследить поставку?
   - Думаю, могу. Сейчас займусь.
   - А нам пока придется обойтись без пива.
   - Ничего, у вас текила есть. И виски. Справитесь как-нибудь. Анна сколько в капсуле провела?
   - Часа четыре, не меньше.
   - Тогда с ней все в порядке. Скажи - может надевать трусы обратно и возвращаться в мир живых.
   - Только трусы?
   - Ну, китель тоже. Если хочет. Все, я работаю.
   - Давай, Имрын. Надо же знать, кому надрать задницу!
   - Надо, надо, оленья жопа. Про жопу - это я не тебе, Энрике. Не отвлекай.
  
   ***
  
   - Вижу их, Андерс. Действительно в дрейфе.
   - Хорошо, Никлас, я тогда зайду им в тыл, а потом ты с ними свяжешься.
   - Я? Сам?
   - Ты поступил в ученики шкипера "лодки-одиночки". Практика - лучшая учеба. Договаривайся, приказывай, принимай решения. Пока что у тебя получалось. "На если что" - я тут, рядом, но учиться-то надо тебе! Точнее, тренироваться. Вот и тренируйся на чем можешь. Сегодня это китайский бот с мертвым движком. Что будет завтра - завтра и узнаем. Меня самого так учили. И не волнуйся, все ведь нормально.
   - Понял, Андерс, жду твоего сигнала.
  
   Лодка Андерса всплыла полностью, зайдя к боту с наветренной стороны и переключив рэйлганы на "воздушный" режим. "Давай!" - сказал Андерс.
  
   - Конвойная команда вызывает бот, - сказал на общей Никлас, - Здесь лейтенант Лильендал. Отзовитесь.
   - Здесь лейтенант Сунь Ли, командир бота. Просим помощи.
   - Мы и есть помощь. Сейчас буксиром будет отстрелен трос, пошлите на обшивку двух человек для крепления. Только о радиационной защите не забудьте.
   - Сделаем. А буксир попадет? Тросом?
   - Не волнуйтесь, в случае чего его можно смотать и отстрелить еще раз. Только вот закрепить его на вашей стороне автоматически невозможно - стандарты-то разные.
   - Ясно, мы готовы. Двое солдат уже снаружи.
   - Ловите!
  
   - Зачем так скромно, - усмехнулся Андерс, - Мог бы себя и генералом-фельдмаршалом назвать! Хотя "конвойная команда" - это было сильно.
   - Голос у меня молодой, - самокритично ответил Никлас, - Да и работа какая-то не фельдмаршальская - вражеские боты на веревке таскать по морю.
   - Логично. Но ты с этими "суньлями" еще поговори, мало ли что расскажут.
   - Так и поговорю, пусть только трос поймают сначала. Ты же сказал "принимай решения"?
   - Сказал, да. А что, есть идеи?
   - Пока так, просто мысли.
   - Ну-ну, посмотрим. Давай, ученик, я подстрахую, если что.
   - Спасибо, Андерс!
  
   - Поймали, господин лейтенант! - послышалось на общей, - С первого раза! И закрепили.
   - Отойти от точки крепления, проверяем, - ответил Никлас и дал малый ход. Бот послушно "потянулся" за ним, вроде как не собираясь "отрываться", - Все в порядке, возвращайте людей.
   - А куда мы идем?
   - А это зависит от того, что у вас за люди.
   - Так обычный батальон морпеха, - ответил Сунь Ли, - штатный, если не сказать "заштатный".
   - Я имею ввиду, откуда они, кто они? Не всю же жизнь они были солдатами?
   - А, вы в этом смысле! Ну тут все просто. Потомственный офицер на борту только один - это я и есть. Остальных же набирали в основном на Чу-Чоне.
   - Где?
   - Это одна из наших планет. Там в основном рыбаки - креветок ловят или ма-хонг.
   - А это что?
   - Рыба промысловая такая. Довольно крупная и... Вкусная. Но поскольку основная жизнь на побережьях, а работа - в море, кто там призывается, часто в морпех попадает. Вот и "мои" так же.
   - Привыкли к рыбной кормежке, наверно?
   - Еще как, господин лейтенант! От армейской жратвы их воротит, у нас же тут сублимированный рис в основном. Даже жаль ребят. Трудно им. Но служба в армии дает приоритет при переселении - если появляются новые территории, конечно.
   - И часто появляются?
   - Редко. И достаются детишечкам больших бонз с центральных планет и их прихлебателям, так что весь этот "приоритет" - фикция. Мы почему сдаться-то решили: пусть будем пленными, но на наших детей ведь это не будет распространяться!
   - То есть вы назад не собираетесь?
   - Ни в коем случае! Даже я. Конечно, я "потомственный"... Уже пятьдесят лет как лейтенант, и стать хотя бы капитаном шансов мало. А уж солдаты...
   - Хорошая тактика: если мы всех ваших сдавшихся расселим у себя, то через пару поколений сами превратимся в вас.
   - А не надо всех! Нас всего-то три бота сдалось, семьсот пятьдесят три человека. И сдавались мы аргентинцам, а Аргентина большая, там мы просто "растворимся".
   - Насчет двух других ботов не мне решать, а вот насчет вас, раз уж мы тянем вас на буксире... Почему вы, кстати, сказали, что "на ваших детей плен не распространится"?
   - Так смешанный же экипаж, две трети - женщины. У нас вообще девочек рождается намного больше, чем мальчиков.
   - Да? Странно. У нас все наоборот. Ну, то есть примерно поровну.
   - Так оно и положено, "по природе". Но у нас все давно уже не "по природе".
   - Понятно. Ладно, плыть нам еще долго, могу "отпустить на фале" коробку консервированной трески - это наша промысловая рыба. Пусть ваш экипаж полакомится.
   - Благодарю, господин лейтенант!
   - Не за что. Отправляйте там опять кого-нибудь на обшивку. Коробка защищена от радиации, но вскрывать надо в шлюзе.
   - Это понятно, справимся.
  
   ***
  
   - Привет, камрады! Меня зовут Два по сто... Ну, точнее, я капитан Хулио Модена, с нынешнего дня командую этим кораблем. Сам из "летунов", двадцать с хреном лет на "Пингвине". И зовут меня, если вне официоза, все-таки Два по сто. Да улыбнитесь уже!
   - Месье... Ну то есть сеньор. Майор Жанет Тулен, исполняла обязанности командира при перегоне корабля. А вы - тот самый Два по сто с того самого "Гинсборро"?
   - Ну да... А что?
   - Я была еще кадетом академии, когда на занятиях по тактике приводились примеры ваших построений. Ну, не только ваших, но ваших в особенности.
   - Ну так это было в академии, Жанет, - улыбнулся Хулио, - С тех пор вы сделались майором и начали водить корабли. Разве это ничего не стоит?
   - Наверно. Но я как-то стесняюсь.
   - Вот как? Тогда первый приказ по авианосцу - как, кстати, он называется?
   - "Нант", сеньор!
   - Вот, мой первый приказ как капитана борта "Нант": назначить майора Тулен старшим помощником капитана.
   - Ой, а я справлюсь?
   - Довели сюда корабль, а теперь не справитесь? Да ладно вам, сеньора. Выпейте вон текилы для храбрости... Как я это сделал.
   - Текилы?!
   - А, вы же не в курсе. У нас нет правил насчет употребления выпивки на борту. Точнее, правило одно: при исполнении службы необходимо быть полностью вменяемым и собранным. Сколько и чего вы при этом пьете - никого не интересует, зато всех очень интересует ваша боевая эффективность. То есть если алкоголь вам мешает - приходите на вахту трезвым, а если помогает - пьяным, но выдавать должны двести процентов. Без вариантов. Понятно?
   - Понятно, - ошеломленно выдохнул построенный на второй полетной палубе экипаж.
   - Вот. Никто не будет совать тестер пилоту, уходящему на вылет. Но всех тех, кто не понимает, что именно ему можно, а что не очень, быстро "отсеет" противник. Так всегда было на "Гинсборро" и "Санта Марии", так теперь будет и здесь. Командование не будет заниматься вашей "моралью", ей займутся враги. И поверьте, получается у них прекрасно - мне и не снилось.
   - А можно мне тогда вина? Белого? - спросила Жанет, - А то я первый раз в жизни вот так, перед строем... А я ведь девушка скромная!
   - Запросто. Хозчасть здесь?
   - Да, месье! Ну то есть сеньор.
   - Волоките сюда вино для сеньоры майора.
   - Сию секунду! - двое матросов побежали к лифтам.
   - А пока они там носятся, расскажите мне вкратце о корабле и экипаже, сеньора Тулен. Тут-то чего стесняться!
   - Да тут я тоже как-то...
   - Разрешите мне, сеньор? - спросил явно немолодой офицер, стоящий на правом фланге, - Капитан Мишель де Волан, распорядитель полетов.
   - Де Волан? - с интересом спросил Два по сто, - Не вы ли "рулили" полетами на "Сен-Мишеле"?
   - Я, сеньор. "Мишель с Мишеля" - это я. Но нас ведь раздолбали, как вы, наверно, знаете.
   - Да, знаю. И сочувствую: я слышал, потери были большими.
   - Не то слово. Выжили трое, включая меня. И все. Потом вот назначили сюда...
   - По уму, вам бы в капитаны, в смысле корабля.
   - Нет, сеньор, мне и предлагали - на другой борт. Но я не хочу. Я пилот, а не капитан. Руководить полетами - нормально, тем более, что и сам иногда летаю. А командовать кораблем - не мое это.
   - Хорошо. На прежней должности останетесь?
   - Конечно, с удовольствием!
   - Отлично, майор, рад, что мы встретились.
   - Майор?
   - Уже несколько секунд как.
   - Быстро тут у вас... Сеньор. Наши подтвердят?
   - Никуда не денутся. Но вы мне обещали что-то рассказать.
  
   В этот момент со стороны лифтов показались матросы, несшие несколько бутылок вина, поднос с настоящими стеклянными бокалами - и как не уронили! - и даже упаковку нарезанного сыра. Жанет, недолго думая, опрокинула полный бокал и тут же налила себе еще.
   - Ух, - сказала она, - Это было нужно.
   - Понимаю, - ответил Хулио, - Составлю-ка я вам компанию, - он налил себе до половины, - Хоть попробую, что тут у вас.
   - Не пожалеете, сеньор!
   - А ведь да! Вино отличное! И сыр вкусный. Мне начинает решительно нравиться мое новое место службы. Так, экипажу - разойтись! Мы не в бою, поэтому дежурные вахты - по местам, остальные - по желанию. Личное знакомство с капитаном, то есть мной - тоже по желанию, но в мое вахтенное время и на мостике. В небоевой обстановке рад всем, камрады. А сейчас у нас тут маленькое дело с майорами Тулен и де Волан.
   - В смысле вина, месье? - спросил кто-то из пилотов.
   - И его тоже. Вкусное. Однако ведь и вам никто не запрещает его пить. Кончится - еще закажем. Давайте, вперед на подвиги. Вы ведь теперь в...
  
   Тут Два по сто остановился и задумался. Ни "в сборной маневренной эскадре", ни тем более "во флоте Аргентины" уже давно как-то не подходило.
   - Вы теперь во флоте адмирала Энрике Кортасара, - сказал он, - Это международный конгломерат с собственными правилами. Но уверяю вас, вам правила - понравятся.
   - Ясно, месье!
   - Отдыхайте, мадам и месье! Это приказ. А вот от вас, Мишель, я хотел бы получить что-то вроде краткого доклада.
   - А долго тут и не о чем, сеньор, - ответил де Волан, тоже налив себе вина, - Авианосец новенький, только что с верфи, и пилотов набрали из "полетавших выпускников". То есть "налет часов" у них уже приличный, но в бою не были. Новички. Однако других вам бы и не отправили, сами понимаете.
   - Ничего страшного, "Санта Мария" точно так же начинала, она же вообще была чисто учебным бортом. А теперь - гроза обитаемого космоса, да и необитаемого тоже. Полтысячи вчерашних кадетов получили лейтенантов за одно-единственное дело.
   - Ничего себе!
   - Ну, тут надо помнить, что было их шестьсот, а не пятьсот. Не без этого, Мишель.
   - Мда.
   - А что делать. Мы тогда не с китайцами "встретились" - с англичанами, а те летать умеют, да и "Хэрриер" - машинка не самая слабая. Были, в общем, трудности. И у вас, подозреваю, будут. На "Ситроенах" же мало уметь летать, на них надо уметь еще и воевать, а это отдельная история.
   - А кто ближайший противник?
   - Пока как раз китайцы. Нам надо оставаться здесь до монтажа орбитальных крепостей и подхода шведской эскадры - а это не день и не два. Один флот они тут потеряли - но у них этих флотов как... Сами понимаете.
   - Кстати, сеньор, а откуда вы знаете про характеристики "Ситроенов"?
   - Так уж вышло, что сейчас наша "Санта Мария" укомплектована именно ими. Тридцать девятыми, как у вас. И ничего, пилоты приспособились. Даже драконы справляются - хотя они-то да, они прирожденные пилоты, с чем угодно справятся.
   - Драконы?
   - Нечеловеческая раса, являющаяся нашим союзником. Особые способности именно в пилотировании бортов любого размера.
   - Я знаю о существовании нечеловеческих разумных рас, но вы сказали - драконы?
   - Ну да, если ты крылатый, чешуйчатый и огнедышащий, то кто ты после этого? Однозначно дракон. Вот мы их так и называем. Они не против.
   - Но они же бывают только в сказках!
   - Да нифига. Рамота, ты сейчас где? - спросил Хулио на общей, - Ну или кто знает, где Рамота?
   - Я знаю, - ответил Дюпон, - Мы с Кончитой, Менолли и Жаном на "синичачьей палубе Бельграно", Рамота с нами. И Фейт тоже.
   - А к вам можно?
   - Да ну, Два по сто, когда тебе было "нельзя"? Прыгай в бот и давай сюда! Мы тут медитируем. Присоединяйся.
   - Я могу быть не один.
   - Не вопрос, пусть только никто не шумит.
   - Мишель, полетели со мной. Вот прямо сейчас. Познакомлю с драконами.
   - Что, серьезно? - спросила Жанет, - А мне можно?
   - Можно. Побежали к ботам, нам надо на "Бельграно".
   - Побежали! - чуть не завизжала Жанет, - А, Два по сто, они действительно драконы?
   - Сами увидите, сеньора. И сами решите. Только чур - не шуметь. Слышали же, что Жан-Клод сказал.
   - А он кто? Ваш друг?
   - Да. А заодно - начальник штаба флота.
   - Ой.
   - Да ладно вам, какое там "ой". Ну да, он - начштаба, Кончита - координатор полетов малой авиации флота, Менолли - офицер-дипломат и при этом кадет летной академии, пилотом хочет стать, Жан - капитан крейсера "Вуатюр".
   - Того самого "Вуатюра", который практически раздолбал китайский рейдер?
   - Ну, раздолбал-то его адмирал Кортасар. Но "Вуатюр" да, тоже очень эффективно отстрелялся.
   - У нас столько сообщений было, мол, "соотечественник отличился". То есть по головидео врали? Или нет?
   - В общем-то врали, конечно. Как всегда врут. Но на самом деле он и правда отличился. Хороший парень и хороший капитан. И стрелок превосходный.
   - А еще, а еще говорили, - третий бокал вина наконец-то "растормозил" Жанет, - Что у него девушка есть, русская.
   - Действительно есть, только она не "русская", а "с русской планеты", так-то она шведка. Мы скоро встретимся, ведь Менолли - это как раз она.
   - Ой, "Менолли - повелительница драконов" - шведка?
   - А ее так называют?
   - Да ее иначе уже не называют. Я просто не знала, что про драконов - это не шутка.
   - Да, она шведка с русской планеты Лада-Веда. Ныне член экипажа "Гинсборро".
   - А она красивая?
   - Очень, - ответил капитан Модена и вдруг добавил, - Но ты красивее. Намного.
  
   Остаток полета прошел в молчании, поскольку де Волан изо всех сил сдерживал смех, наблюдая донельзя покрасневшие физиономии мадмуазель Тулен и сеьора Модены.
  
   ***
  
   - Энрике, это долбанный трындец. Ну то есть оленья жопа. У тебя есть канал связи с русским царем?
   - Откуда?!
   - У меня есть коды прямой связи с их министром Шамаховым, - сказал Лейбович, - Он-то, надеюсь не при делах, старпом Лелекай?
   - Он скорее всего нет. Надо сообщить ему.
   - Но что именно сообщить?
   - Сами смотрите. Вот сюда. По договору с Аргентиной, пиво в этот раз поставляли русские - торговый дом Беглова. Дело обычное, но сейчас в России вовсю активизируются всяческие радикалы, которым неоткуда взять денег, однако, деньги у них очень даже есть. "Прикрывается" все это яко бы "меценатской помощью", и самый активный участник тут... Торговый дом Беглова. Сам же торговый дом уже пару десятков лет едва сводил концы с концами, а сейчас вдруг процветает и даже занялся меценатством. И не художников-поэтов финансирует, а радикалов-террористов.
   - И мы у них купили пиво?! - ужаснулся Лейбович.
   - Да, купили. В рамках регулярных поставок, документы завизировал старшина Бесос.
   - Не обратив внимания, что поставщик сменился? Не сообщив об этом? Повешу на рее!
   - На космическом корабле нет рей, сеньор. Старшина допустил халатность, но не совершал преступления. А вот купец первой гильдии Беглов - преступник, и русским стоит знать об этом.
   - Я немедленно свяжусь с их министром, - сказал Лейбович, - Им и правда следует знать. Немедленно! - он повернулся к терминалу.
   - А у нас теперь еще одна задача, Имрын, - заявил адмирал Кортасар, - У нас обоих.
   - Какая, капитан?
   - Эскадре необходимо пиво. И его надо откуда-то взять, ведь привычные каналы поставок оказались, мягко говоря, ненадежными.
   - Шведы?..
   - Кислятина у них. Попробуй лучше договориться с чехами, ведь им и принадлежит изначальный рецепт ИПА.
   - Но это же "Индиа Пэйл Эль"!
   - Так его назвали англичане, когда стырили рецепт вот именно что у чехов. А изобретатели горького светлого - именно они. Свяжись с чехами, вряд ли они откажутся продавать свое пиво, тем более в столь серьезном количестве, на целый флот, да еще и регулярно.
   - Хорошо, Энрике!
   - А если у них будут вопросы, переключай на меня. Пиво - это важно.
   - Хорошо. Сейчас копну сеть.
  
   ***
  
   - Господин лейтенант, господин лейтенант Лильендал!
   - Что там у вас, Сунь Ли? - зевнул Никлас, которого от всей этой неспешной буксировки клонило в сон.
   - Еще раз спасибо вам за консервы, мы все их попробовали, но это же... Это же ма-хонг! Солдаты просят передать вам, что благословляют вас за напоминание о доме!
   - Я послал вам треску!
   - Видимо, разные названия одного и того же. Это та самая рыба, что они ловили дома.
   - Ага. То есть как ее ловить - они, вероятно, прекрасно знают?
   - Конечно! Даже я уже знаю - наслушался за время службы, - улыбнулся Сунь Ли.
   - А скажите мне, лейтенант, в вашем смешанном экипаже супружеских пар много?
   - Только две, да и то мы этим выделялись на флоте. В экипажах же скорее "братья и сестры", какие тут романы.
   - И в этом мы непохожи, выходит. Но, в общем-то, оно и к лучшему. Вы хотите быть "перманентно интернированными", а нашей рыболовной флотилии грозит недостаток моряков. Да, ловим мы не с поверхности, тут надо привыкнуть, но ловим-то мы эту самую ма-хонг, треску то бишь.
   - Вы предлагаете нам работу?
   - Да, честную работу за честную долю от улова, какую получают и наши моряки. Никакой дискриминации.
   - Лейтенант Лильендал, если это правда - я, ответственный за своих людей, ваш вечный должник. Тут вся команда уже просит передать вам, что готова приступить к работе позавчера. Но не будет ли против ваше начальство?
   - Не будет. Начальство нас слушает "в параллели", и если бы было против - вмешалось бы.
  
   "Начальство дает добро!" - проскрипел на общей голос Андерса.
  
   - Тогда я действительно ваш должник, господин лейтенант. Только скажите мне одну вещь. Ведь никакого "автоматического буксира" нет?
   - А с чего вы взяли?
   - Буксиры, как правило, маленькие и каплевидные, а ваша лодка скорее на ската похожа.
   - На ската?
   - Рыба такая у нас есть, придонная. Очень широкая. Вот как ваша лодка. Удобно сбрасывать тралы между винтами - но буксировать-то неудобно.
   - Отчего же, вполне себе. Но вы правы. Это моя промысловая лодка, и за штурвалом - я сам. Только если вздумаете выстрелить - за вами другая лодка, а там оружие не выдуманное, все на самом деле.
   - Да о чем вы, господин лейтенант, стрелять в того, на кого все мои люди уже практически молятся?! У них же появилась надежда на нормальную жизнь.
   - Поселиться вместе и основать этакий "чайнатаун" им вряд ли удастся.
   - Да и не надо это никому. Они думали - плен, а тут...
   - По несколько человек на разные острова, по мере возникновения рабочих мест на лодках. А места будут освобождаться, вот и я сам... Погодите, Сунь Ли, а вы не хотите стать капитаном лодки?
   - Я? Капитаном?
   - Вот этой самой лодки, что вас буксирует. Экипаж на ней был временный, поскольку я был капитаном-стажером. А теперь я ухожу... На курсы повышения квалификации. А мой младший брат и его одноклассники хотят в море, но их никто не берет: они же еще зуйки, молодняк. Если согласитесь иметь дело с юнгами - лодка ваша. Только треску привозите.
   - Лейтенант Лильендал, простите, как вас по имени?
   - Никлас.
   - Я, в присутствии всей моей команды, объявляю себя вашим должником и обязуюсь служить вам, как вассал. Примите мою службу и мою верность, Никлас.
   - Ой, Сунь Ли, это как-то по-самурайски прозвучало, но вы же китаец!
   - Японцы много заимствовали из культуры Китая, откуда в свое время и приплыли на свои острова. Просто не любят об этом вспоминать, ведь впоследствии мы не единожды воевали.
   - Что ж, ладно. Однако, мы с вами даже не виделись лично.
   - Справедливо. И по нашим традициям, вассальный договор надо сопроводить ритуальной чашей рисовой водки.
   - Где ж я вам возьму рисовую водку!
   - Да ладно, Никлас, любая сойдет.
   - Тогда аквавит. Его у нас хоть залейся.
  
   Китайцам пришлось пережить несколько неприятных минут при проходе тоннеля, ведущего в пещеру: регенераторы воздуха были истощены, а вход возможен только в подводном положении. Однако и прошли, и всплыли. На пирсе же их встречал недовольный жизнью Бо Ларссон.
  
   - Так, Никлас, все твои заявления я подтверждаю, хоть ты и обнаглел, юноша. Но что уж теперь. Теперь вы, желтолицые братья. Я - Ларссон, самый главный здесь. Мое слово - закон. Кто будет выделываться - пристрелим к такой-то матери. Кто не будет... Ну вот Никлас вам наобещал, и мы выполним его обещания. Что скажешь, Андерс?
   - Никлас все сделал правильно, я его поддерживаю, - ответил Линдблад.
   - Поддерживаешь?
   - Полностью. Он мой ученик и толковый парень. Несу ответственность вместе с ним.
   - Хорошо, - как-то "отмяк" Бо, - Хорошо. Сколько вас там, двести пятьдесят? "Койко-мест" у нас хватит. Жратвы тоже. А там посмотрим. Андерс, разберешься?
   - Могу, но не буду. Пусть "команда Никласа" поработает квартирмейстерами, надо же и им чему-то учиться уже. А то "мы большие", "мы моряки"...
   - И с этим согласен. Тогда пойдем, дружище, а юнцы либо справятся... Либо нет.
   - Пойдем.
  
   Через несколько минут в ближайшей таверне, в ожидании заказанного аквавита, который необходимо было подать непременно в глиняных чашках, Никлас уписывал мясные колобки в компании Сунь Ли и его первого заместителя Мин Ю, оказавшегося очаровательной девушкой.
   - Как вам шведская еда, "заходит"? - спросил он.
   - Непривычно, конечно, но это же не сублимированный рис, если вы понимаете, о чем я, - ответствовал Сунь Ли, - Так что "заходит", и еще как!
   - Если честно, мне очень нравится, - сказала Мин Ю, - Это ведь сделано из настоящего мяса?
   - Конечно, из чего же еще?
   - У нас если "мясо", то обычно соевое. Настоящее могут себе позволить только богатеи.
   - Но синтезаторы...
   - Они тоже дороги. И они тоже разные бывают.
   - Мда. Однако, вот и аквавит. Это такая наша шведская водка, не рисовая, правда. Но в глиняных чашках, как вы и говорили, Сунь Ли.
   - Только чашки какие-то большие, - озадаченно сказал Сунь Ли.
  
   У повара, естественно, не было глиняных чашек для водки - зато у него были глиняные горшочки для жаркого, вот их он под этот необычный заказ и приспособил. И хоть аквавита было налито лишь до половины, общий объем достигал почти полулитра на лицо. Но ударить этим самым лицом в грязь перед вчерашними врагами, а теперь, может, и союзниками Никлас не мог.
  
   - А что делать! - сказал он, и как-то даже отчаянно опрокинул в себя содержимое горшочка, - Ухх! - благодарение Господу, на столе имелась миска с солеными огурцами и цукетами, и Никлас выхватил оттуда что-то первое попавшееся под руку.
   - Ай! Ой! - сказала Мин Ю.
   - Вот миска, съешьте что-нибудь оттуда!
   - Да. Спасибо. Но я-то думала, это будет ритуальная чаша, а тут...
   - Большая чаша - сильный вассалитет, - заявил Сунь Ли, хрустя цукетой, - Но вы-то, Мин Ю, зачем пили с нами?
   - Как зачем? Все пьют - и я тоже, разве так не полагается?
   - Только не в случае закрепления вассалитета.
   - А вы закрепляли вассалитет? А почему вы мне об этом не сказали?
   - Разве о таком говорят, Мин Ю? Но вы уже выпили с нами, а значит, можете считаться вассалом Никласа Лильендала.
   - Если только Никлас будет не против! - игриво сказала Мин Ю.
   - Стоп, это в каком смысле? - спросил Никлас.
   - В том, что вы, господин лейтенант, очень понравились Мин Ю, и теперь она с вами заигрывает всеми возможными способами. Как-то даже и неприлично для офицера флота, к тому же сдавшегося в плен. Иначе зачем бы ей участвовать в ритуале вассалитета, который касался только нас с вами? - он осуждающе посмотрел на девушку. Та как-то даже сжалась.
   - Но ведь Мин Ю... Она же очень красивая! Вы очень красивая, Мин Ю! - сказал Никлас.
   - Спасибо, Никлас!
   - О боги, вокруг меня одни юнцы. И будут, насколько я понимаю, одни юнцы. Это моя судьба. Сколько вашему брату и его товарищам, Никлас?
   - От восемнадцати до двадцати.
   - А вам?
   - Двадцать пять.
   - Вот и Мин Ю столько же. Она в помощники командира-то попала по протекции, молода еще.
   - А вы, Сунь Ли? Сколько вам?
   - Сто десять. Моя седина - настоящая.
   - Сто десять, как и моему отцу. А давайте выпьем и за это?
   - Только, пожалуйста, не из этих бочонков. Они хоть и глиняные, но какие-то слишком большие.
   - Хорошо, попросим обычные рюмки. А пока попробуйте салаку.
   - Ой, это же фэйю! - сказала Мин Ю.
   - Фэйю?
   - Да, у нас ловят эту рыбу, она такая замечательная, хоть и мелкая! Только фэйю еще меньше, но на вкус - одно и то же.
   - Мин Ю, я прошу прощения за такой вопрос, но что у вас имя, а что фамилия? Как-то мне все непривычно.
   - У нас просто все наоборот, по сравнению с вами. Вот вы - Никлас Лильендал, то есть Никлас из рода Лильендалов. А я - Мин Ю, то есть Ю из рода Мин.
   - И имя - Ю? Две буквы?
   - На вашем языке так и получается. Ю.
  
   Тут как раз принесли рюмки, и пришлось пить "за седину" Сунь Ли.
  
   - Никлас, - сказал он, - Пока мы еще хоть немного при памяти, можешь уточнить, что с моими людьми?
   - Конечно! Сейчас спрошу у брата. Так... Вот: все обеспечены жильем, отдельным или кубриками на двоих - по желанию.
   - По желанию?
   - Так кто как попросился - того так и разместили. А сейчас вечер, вахт им завтра не назначено, так что большинство расползлось по всяким заведениям, пробовать местную еду и выпивку. Инцидентов не зафиксировано, то есть с местными общаются спокойно. Все нормально, Сунь Ли!
   - С ума сойти. Но ведь это значит, что они - по сути, не пленные?
   - А какие они пленные? Они же согласились пойти на работу, разве не так?
   - Так.
   - Значит, они теперь просто... Соседи. А это совершенно другой "статус".
   - "Другой статус"...
   - Так естественно! Сунь Ли, твои люди были рыбаками и моряками, и теперь захотели стать ими же, правильно?
   - Ну да, это правда.
   - Так почему ты удивляешься, что попав на планету рыбаков и моряков, они нашли общий язык с местными? Мы - такие же! А уж мелочи вроде цвета кожи или разреза глаз нас никогда не интересовали.
   - Нам дома все это описывали по-другому.
   - Выброси свой головизор!
   - В определенном смысле, я именно так и поступил.
   - Это да. Давай выпьем и за это.
   - А мы не напьемся?
   - А мы, похоже, уже, так какая теперь разница?
   - И тут ты прав! Похоже, я попал в вассалы к не самому дурному сюзерену. Это, Никлас, был комплимент, если что.
   - Благодарю, Сунь Ли. Наливай!
  
   ***
  
   - Только тихо! - еще раз предупредил Два по сто, - Жан-Клод просто так трепаться не будет, сказал "тихо" - значит тихо!
   - Так мы и не шумим вроде, - ответил Мишель де Волан.
   - Вот и не шумите, - Хулио открыл кремальеру, ведущую на "главную палубу" "Адмирала Бельграно", - Камрады, вы тут? - спросил он шепотом.
   - Тут, где еще, подползайте сюда, только осторожно, не пугайте синиц, - ответил Дюпон.
  
   Иногда от "неприличных эпитетов" хочется отказаться, а иногда они, наоборот, неизбежны. Поднявшись на четырнадцатую палубу "Бельграно", майор де Волан очешуел, а майор Тулен - отрынденела. И никакими иными словами это описать нельзя.
  
   "Верхняя" палуба тяжелого рейдера, на которой обычно никто и не бывает, потому что там вечный "хламник". А тут... Карликовые деревья, в основном сосны, в кадках. Какая-то еще растительность. И посреди этого... На удобно расположенных скамейках сидели две, ну прямо скажем, влюбленные парочки. В обнимку. Причем одной из парочек на колени положил голову самый настоящий дракон. Вот как из сказки. Зеленый такой. А второй дракон, вообще нереально-золотого цвета, радостно возился с маленькими птенцами синиц, явно только что вылетевшими из гнезда. Взрослые синицы при этом гордо восседали на гребнях золотого дракона, время от времени говоря "Пи!"
   "Пипипи" - отвечал им дракон, и продолжал возиться с птенцами. Похоже, он их кормил и о чем-то с ними разговаривал.
  
   - Знакомьтесь, ребята, - сказал Два по сто, - Слева направо: Кончита и Жан-Клод Дюпон, далее Менолли Сёдерблом и Жан Грандье, рядом с ними Фейт, а с птенцами возится Рамота. А я привел своего старпома Жанет Тулен и "главного по тарелочкам" Мишеля де Волана.
   - Привет! - сказала Кончита, - Будем знакомы! Вы с нового борта?
   - Да. И до последнего момента не верили, что драконы - это действительно драконы.
   Рамота, на секунду оторвавшись от птенцов, повернулась к Жанет.
   - Она просит передать "ихихи" - засмеялась Менолли.
   - "Ихихи"? Я слышала, что это "фирменная фраза" как раз полковника Дюпон... - растерялась Жанет.
   - Ничего удивительного, мы с Рамотой - добрые подруги, понахватались друг от друга всякого, - ответила Кончита, - Я от нее тоже много чего.
   - Рамота говорит, тебе обязательно нужно слетать на нашу планету! - послышалось в голове у Жанет.
   - Ой! А кто это сказал? - спросила она вслух.
   - Я это сказала! Я это тебе говорю! - зеленая Фейт подняла голову и уставилась на нее, - Разве ты не слышишь?
   - Слышу! Ой, со мной сейчас Фейт разговаривала!
   - Ну и чего тут удивительного? - засмеялся Жан Грандье, - Фейт вообще не разговаривает только когда спит. Дело житейское.
   - Точно-точно! - подтвердила Менолли, - Зеленые - те еще болтушки.
   - Но она такая милая! - добавил Жан.
   - Да, я милая! - сказала Фейт.
   - Я ее слышу прямо в своей голове! - обескураженно сказала Жанет.
   - Так это значит, тебе и правда стоит слетать на Ладу-Веду, - заметил Два по сто.
   - А зачем?
   - А вот там и увидишь. Хочешь, слетаем вместе? Пока, вроде, аврала здесь не предвидится.
   - Ух ты! Ты приглашаешь меня в путешествие?
   - А вот приглашаю, да. Полетишь?
   - Полечу!
   - Эскадра, а ныне флот, продолжает охреневать в атаке, - сказал Жан-Клод, - Но если бы вы знали, как мне это нравится. Только здесь я - дома. Даже не в Нанте, а именно здесь.
   - А я "дома" там, где ты, любимый, уж прости за прямоту, - добавила Кончита.
   - Пи! - сказала одна из синиц.
   - Пи! - хором ответили Фейт и Рамота.
   - Вот, они понимают, они действительно понимают, - заметил Жан Грандье, - Пи!
   - Рамота говорит, что ты наконец-то начал изучать их язык, - сказала Менолли.
   - Который, милая, драконий или синичачий?
   - Это я пока сама не поняла.
  
   ***
  
   - Имрын, я не могу так больше.
   - Что случилось, капитан?
   - Нас ожидает какая-то огромная, невероятная срань, друг. Просто немереная. Я знаю это, я это просто чувствую. Но не могу понять, что именно, и не могу понять, когда. Знаю - но не понимаю. Чувствую - но не вижу. Спроси у духов, а? Мне правда больше не у кого спросить, но сам ведь я не умею.
   - Духи уже сказали. Но сказали мало, ведь это наши дела, дела живых, что они могут знать об этом? Они чувствуют опасность, но, так же как и ты, не могут определить ее источник, ведь он в нашем мире, не "за кромкой". Однако ты, Энрике, сам, оказывается, шаман, раз чувствуешь это.
   - Я - и шаман?
   - А как иначе? Ты почувствовал предупреждение духов. Сам, без меня. У нас есть целый флот, давай поддерживать его в готовности. Это все, что мы можем сделать.
   - Но это мы делаем и так.
   - А больше ничего и не можем. Нельзя подготовиться к тому, что не знаешь. Можно только просто быть готовым ко всему.
   - Значит, просто будем готовы ко всему?
   - Да, друг. Иного нам не дано.
   - Хорошо. Мы будем готовы. Хотя - как ты там говоришь? Оленья жопа.
   - Мы выберемся и из нее, Энрике. Не раз ведь выбирались.
   - Не раз, тут ты прав.
  
   Энрике Кортасар и Имрын Лелекай пожали друг другу руки особым "шаманским хватом", которому Имрын давно уже обучил Энрике.
  
   ***
  
   - "Гинсборро" идет чиниться на верфь Лады-Веды и берет на борт всех, кто туда отправляется. Патрулирование - "Нант". "Санта-Мария" - в резерв, на низкую орбиту. Внешний патруль - группа Трехо. Внутренний - все остальные борта фон Эмдена. Крейсера - в пояс и спрятаться, мы тоже попытаемся.
   - Энрике, мы ждем нападения?
   - Мы ждем гребанного трындеца. Широкие патрули, по возможности маскироваться. Топлива не жалеть, мертвецам оно без надобности.
   - Есть информация?
   - Да! От духов предков. Кто-нибудь хочет поспорить с этим источником?
   - Никто, сеньор! Выполняем!
  
   ***
  
   Вот что было у капитана Алонсо не отнять - так это умения "чувствовать противника", даже если таковой был на самом деле союзником. И оказавшись на верфи Лады-Веды, Фернандо моментально сделался не капитаном "самого Гинсборро", а технарем, хорошо понимающим других таких же технарей.
   - Мужики, - сказал он, - Я все понимаю, но дырку надо законопатить быстро, там без нас парни в беде. Им помочь надо, а я не могу, дырка тут, понимаешь. И без верфи не заделать - здоровая. Помогите, а?
   - Дело ясное, поможем, - ответили мужики, - За матерьялы-то заплатишь, шкипер?
   - Да я и за материалы, и за работу заплачу сполна, тут не вопрос. Только вот побыстрее бы, у нас там немножко война.
   - Не кипеши, шкипер, сделаем быстро. С кем воюешь-то?
   - С китайцами пока что. А так - и с англичанами дело было.
   - Ну, то и наши природные враги. Все, шкипер, давай отдохни пару суток - будет твой борт как новенький. Счет кому посылать?
   - Адмиралтейство Аргентины.
   - Ух ты! Что ж, Лейбович платит без запроса.
   - А вы его знаете?!
   - Его все знают. Давай вниз, шкипер, кулебяк наших отведай, водки выпей, да выспись. Через сорок восемь часов твой борт будет как только со стапеля. Слово.
   - Спасибо, мужики!
   - Не за что, шкипер. Ваши нам помогали, так что дело святое. Эскадра Кортасара - слышал?
   - Еще бы! Только это теперь флот, и я в нем тоже состою.
   - Ты - тоже из этих?
   - Из "этих", да.
   - Вот тебе моя рука, парень. Не узнаешь свой борт, обещаю, - сказал старший тех верфи.
   - Спасибо!
   - И еще раз, не за что. Верфи "Спрингалд" ерундой не занимаются. Вались уже в гравитационный колодец, времени у тебя немного.
  
   ***
  
   - Ой, какие скалы! - сказала Жанет, только выбравшись из посадочного модуля, - Хулио, это же просто прекрасно! А где мы?
   - Мы в "бухте Менолли", в том месте, где она, как говорят, познакомилась с Рамотой и ее птенцами. Я много слышал, что место очень красивое - а теперь и сам вижу. Действительно потрясающе. Смотри, на пляже следы приливов. Так хорошо видно...
   - А вот и бревно, о котором говорила Менолли. А еще...
  
   Договорить Жанет не успела, потому что прямо ей на плечо приземлилась... Птица? Нет, это была не птица. Это был дракон, только какой-то маленький, Рамота и Фейт были гораздо больше, с человека размером, а этот - спокойно устроился на ее плече. Но это был настоящий дракон!
   - А ты кто? - услышала она.
   - Я - Жанет, Жанет Тулен, а ты?
   - А я - Март. Ты меня действительно слышишь?
   - Конечно! - удивилась Жанет, - А почему ты спрашиваешь?
   - Люди обычно не слышат нас. Была Менолли, что слышала всех, но она ушла куда-то далеко, и теперь это просто сказка.
   - Подожди, Менолли? Но ведь я знакома с ней! А еще я знакома с Рамотой!
   - Ты их знаешь? Где они?
   - Они теперь офицеры флота... Как бы тебе объяснить...
   - Я знаю! Я знаю про флот! Мы все знаем про флот! Я тоже хочу туда! А ты возьмешь меня с собой?
   - Слушай, Март, я даже не знаю, мальчик ты или девочка, я вообще ничего не знаю!
   - Какой же я мальчик, если я зеленая?! Конечно девочка! Как и ты!
   - Ну прости, я же не знала.
   - А как там Рамота?
   - Вы знакомы?
   - Конечно, она ведь, как это по-вашему... Она моя двоюродная бабушка, вот!
   - То есть ты - внучка ее сестры?
   - Да! А Рамота - вообще у нас легенда, ее же все драконы выбрали самой-самой главной. Королевой.
   - Рамоту?
   - Ну да.
   - То есть Рамота, которая кормила синичат и подшучивала надо мной - королева всех драконов?
   - Так и есть.
   - С ума сойти. Я запросто болтала с королевой и сама этого не знала.
   - Рамота добрая! Я когда маленькая была, нас всех осенью отправляли к бабушке Рамоте, она нас учила крабов ловить. И истории интересные рассказывала.
   - Это да, я сама видела, Рамота очень любит птенцов, и очень о них заботится.
   - А этот парень, что прилетел вместе с тобой, он твой друг?
   - Ну... Да.
   - Я же чувствую, что он тебе нравится.
   - Нравится, Март, нравится, но твое ли это дело? - покраснела Жанет.
   - Да я не о нем, я о Санте. Посмотри!
  
   Два по сто сидел на "том самом" бревне и гладил по голове коричневого дракона, размышляя вслух: "Вот ты говоришь, что тебя зовут Сант. Но ты ведь не собака, ты вообще не животное. Ты разумный. Вот точно разумный. Но почему тогда ты не создал цивилизацию, и почему ты один? Ты очень похож, например, на Рамоту и Лилит, но они большие, а ты маленький. Откуда ты такой, дружище?"
   - Оттуда же, откуда и все! - крикнула Жанет, - И вообще, люди тоже не сразу растут!
   - Ох ты ж, - сказал Хулио, увидев Март на плече Жанет, - так значит...
   - Март вообще внучатая племянница самой Рамоты.
   - И она...
   - Вырастет, как и Рамота. Просто со временем. Не все же сразу.
   - То есть Март и Сант - еще птенцы?
   - Можно сказать и так. По драконьим меркам они еще маленькие. Ну я так это поняла.
   "А теперь уже скажи ей что-нибудь, а то взорвешься и всех обрызгаешь, а мне опять не с кем поговорить будет" - услышал Хулио.
   - Жанет, я тебя люблю. Ну, как минимум, похоже на то.
   - Ты серьезно?
   - Совершенно серьезно. Сант прав: если бы я не сказал тебе это, я бы взорвался и всех обрызгал.
   - Нам стоит быть благодарными драконам хотя бы за то, что они не дают нам скрывать свои чувства... Любимый. Родной. Единственный. Да откуда ты взялся, аргентинец чортов!
  
   Март и Сант наблюдали за двумя людьми, совсем недавно ими незнаемыми, а теперь ставшими очень близкими. И радовались, ведь в любви нет и не может быть зла. Уж у драконов - точно.
  
   ***
  
   - Ну вот, припожаловали, а у нас работа срочная, - проворчал Бьорн Рязанов, старший тех верфи Лады-Веды, когда увидел швартующийся бот, сверкающий Андреевским флагом и еще какими-то финтифлюшками. Близкие же орбиты украсились как бы не дюжиной "засветок", - Родной флот, так его растак. Где только были, когда мы тут воевали.
   - Что это вы так, кормчий? - спросил новичок, юнга Филипка.
   - А то, вьюнош, что когда тут война была, только от аргентинцев помощи и дождались, а эти непонятно где и непонятно чем занимались. Зато теперь - нарисовались хрен сотрешь... Тьфу, позорище. Ты это, подит-ко встреть, кто там приперся. Спроси, чего надо, проводи сюда, если что.
   - Я это, сей момент, кормчий!
   - Беги давай.
  
   Послать юнгу на "прием" явно официального визита было тонким, но для всех очевидным оскорблением, однако генерал от техслужбы Вениамин Вяземский, чей дворянский род насчитывал какую-то прорву веков, не обиделся совершенно.
   - Юнга Филипп Успенский? - переспросил он, - Рад, искренне рад. Генерал Вяземский, Вениамин Валентинович, к вашим услугам. Прошу вас, не сочтите за труд спросить у руководителя вашей верфи, когда он сможет меня принять с целью официального представления. Спешки, впрочем, ни малейшей, если занят - я подожду.
   Филипка судорожно схватился за комм.
   - Кормчий, - сказал он, - Тут целый генерал, спрашивает, когда с вами поговорить можно будет. Вежливо.
   - Вежливо, говоришь? - отозвался Рязанов, - Так проводи господина генерала сюда, в контору. Тут и поговорим. Вежливо.
   - Добро! Господин генерал, вы это, пожалуйте за мной. Старший тех вас ждет.
   - Отлично, пойдемте!
  
   - Я Бьорн Рязанов, старший на этом заводике, вашество.
   - Вениамин Вяземский. Прошу прощения, если оторвал от дел, - он подал Бьорну руку, а тот ее пожал.
   - Не оторвали, все в порядке. У нас сейчас да, аврал, но вот лично я особо не занят - силовой каркас ремонтируемого борта уже поправили, теперь сварщики нужны и доп-проггеры, а это не мое, не умудрил Господь.
   - Я вас, надеюсь, не затрудню, ведь моя цель - лишь представление вам как главе техслужбы в системе.
   - Вы так чтите традиции?
   - Вы знаете, да. Когда семейным традициям лет этак восемьсот...
   - То и к цеховым начинаешь относиться серьезно, - продолжил Бьорн, - Понимаю. И уважаю. Изволите ли чаю, или спешите?
   - Не спешу, а чаю - с удовольствием! Много слышал, что вы, поморы, умеете пить чай.
   - Это мы умеем, да. Филипка, тащи самовар! Ну и все, что там полагается.
   Самовар на верфи был "под парами" всегда, ждать не требовалось. Не хватало только духа сгоревших сосновых шишек, на это ионный реактор был все-таки неспособен. В остальном же воду грел нормально, как надо. Вскоре он оказался на столе, в компании каких-то домашних печений, ломтей холодной кулебяки и, конечно же, запотевшего штофа с однозначным содержимым.
   - Ага! - засмеялся Вяземский, - Вот и секрет "поморского чаепития"!
   - Ото ж, - ответствовал Бьорн, - От чая должно в пот пробивать, но если перед этим еще и чарочку - не в пример шибче выходит. А потом кулебякой соленой закусить. А потом еще чаю - с сахаром.
   Проделав все описанные манипуляции, генерал заметил:
   - Да. Вы умеете пить чай. Вот ей-богу, мне нравится.
   - Ото ж, - довольно повторил Бьорн.
   - Простите, господин Рязанов, у меня к вам два вопроса. Первый - а как вас по батюшке? А то неудобно как-то.
   - Фенрирович я. Дед, царствие небесное, большой выдумщик был. Как жена, бабка моя то есть, на сносях - немедленно за сборник саг и легенд хватался.
   - И правда, большой оригинал. А второй вопрос - может, еще чаю?
   - А это запросто! Если, конечно, не торопитесь.
   - Да вы знаете, я чем дальше - тем меньше тороплюсь. Хорошо тут у вас.
   - Так и добро пожаловать, как говорится. Я-то думал - проверяющий какой прилетел, а тут, оказывается, свой брат-тех, хоть и генерал, конечно. Простите если что, вашество.
   - Да ну, чепуха это все. Вы кого чините-то?
   - Да супостаты в "Гинсборро" дырку проделали, вот и латаем.
   - "Гинсборро"? Тот самый?
   - Тот самый и есть. Не куда-нибудь чиниться полетел, к нам.
   - Это круто. Это действительно круто. Сильно вас уважает капитан Алонсо.
   - Это тот вьюнош, который там шкипером? Фернандо? Хороший парень, с пониманием.
   - Еще бы! Вы, Бьорн Фенрирович, может, не знаете, но их последняя миссия была на НюМальмё, откуда до их собственной верфи на ЛаНинья гораздо ближе, чем сюда. Но Алонсо привел борт на ремонт именно к вам.
   - Да? Скажу ребятам, пусть особенно постараются. Он к нам так - ну и мы должны соответствовать. Однако вы-то тут с какой целью, если не на ремонт? У меня терминал от засветок так и пестрит.
   - Я привел тринадцать каких-то очень странных бортов, особый проект. Ума не приложу, зачем было из стандартного крейсера делать такое. Однако по факту я - лишь начальник перегонной команды.
   - Генерал - начальник перегонщиков?!
   - Говорят, миссия "еще и дипломатическая", сам господин министр "на контроле".
   - А посмотреть на борта можно? Интересно ведь, что с ними сделали. На каких верфях работали?
   - Шесть - с наших, флотских. А еще семь аргентинцы делали. Но проект общий: количество палуб уменьшено, высота подволоков увеличена почти до пяти метров, а силовой каркас усилен вдвое, если не втрое. И все это в основном за счет кают для экипажа! Кто на этом сможет летать - я не понимаю.
   - Зато я очень хорошо понимаю. Как и то, почему эти борта отправили именно сюда.
   - Вы - знаете?
   - Да. Только не хочу портить вам сюрприз. Ведь для приема бортов неизбежно прибудет комиссия - там на эту самую комиссию и посмотрите. Увидите много интересного.
   - Гиганты какие-то, циклопы? Вся эта новая "архитектура" явно не для людей!
   - Тут вы угадали. Но говорю же, не хочу портить впечатление. Скажу лишь одно: главу принимающей "делегации" скорее всего будут звать Рамота, а она дама весьма властная, хоть в душе и добрая.
   - То есть вы действительно знаете, для кого все это?
   - Знаю. Но не скажу. И не хочу, и права не имею. Может, просто выпьем водки?
   - А давайте.
  
   ***
  
   - Они ушли, Жан-Клод, - как-то потерянно сказал Энрике, - Ты знаешь, я успел привыкнуть к ним.
   - Ты неправ. Они не ушли. Примут свои корабли и вернутся.
   - Но потом все равно отправятся заселять этот сектор, как там его, 12-77?
   - Вроде да.
   - То есть и Рамота с "Трясогузкой".
   - Будущее многовариантно, дружище. Не расстраивайся заранее.
   - Ты что-то знаешь?
   - Не я, а Кончита, и не знает, а чувствует. Но пожалуйста, не спрашивай у нее.
   - А мы-то тут кто и зачем?
   - А что, без драконов мы ничего не стоим?
   - Ну, вообще-то, стоим. И многого. Но с драконами все-таки лучше. Я постоянно жду какого-то инфернального трындеца, Жан-Клод.
   - Я заметил, друг. Такого количества учебных тревог и такого уровня маскировки я на нашем флоте раньше не видел.
   - Ты здесь относительно недавно. Но ты прав: учебные тревоги по два раза в день - такого на "Бельграно" не было вообще никогда. А как попрятались крейсера Рождественского! Их наша собственная система не видит - то есть сигнал "свой-чужой" проходит, а локализация - нет.
   - Так они просверлили дырки в астероидах и укрылись там.
   - Вообще-то, для борта крупнее тяжелого эсминца это считается невозможным.
   - Мы сами так целую "Санта Марию" прятали!
   - До сих пор не понимаю, как это удалось. Сочетание полей корабля с гравитацией астероида "вокруг"...
   - Но удалось ведь! Так чему ты удивляешься? И тревожишься - зачем? "Гинсборро" уже практически починили, остальные получили дообеспечение, даже с избытком, мы готовы ко всему!
   - Как бы этого не оказалось мало, дружище.
   - Да что с тобой?
   - Страшно мне. Понимаешь, Жан-Клод? Очень страшно.
  
   ***
  
   Уау! Сеньор Пеле, вот это подарок так подарок, - заявила Анна Сабанина после осмотра доставленных бортов, - Как их вообще сделали?
   - Из кусочков собрали, сеньора. Основа корпуса - от легкого эсминца, но все остальное - элементы силового каркаса, обшивка, двигатели и рэйлган, всего один правда - от легкого же, но крейсера.
   - И реактор?
   - Реактор бы не влез, вот его проектировали вообще заново. А генератор гипера - наоборот, от "базового" эсминца: габариты ведь сильно не превышены, больше не надо.
   - Обалденно. Я флагманом вон тот возьму, зеленый - мой любимый цвет, как-никак. Кто-то ведь догадался покрасить!
   - Сеньора, его никто не красил, если честно. То ли избыток германия в материале обшивки, то ли еще что, но он позеленел сам.
   - Значит, сам захотел быть флагманом - и так тому и быть!
   - Что ж, воля ваша.
   - А как они называются?
   - Хммм. Сеньора, они, вообще-то, никак не называются. На центральной флотской верфи, на Сёдеркулла, где их делали, они назывались "Проект 9" - ну и по документам проходят так же, просто порядковые номера через слэш. Вы вот выбрали "Проект 9/3".
   - Это же боевые корабли! Что мы, китайцы - по номерам их называть?
   - Да ладно вам ругаться! Считайте это просто возможностью самой дать им имена. Этакий дополнительный бонус.
   - Что ж, вы правы, сеньор Пеле. И я обязательно придумаю им имена. А как с ремонтом и прочим?
   - Это запросто. "Проект 9" вообще был признан "технологически удачным", а специально разработанные для него реакторы подготовлены к производству малой серией. Полная документация на них есть теперь и у вас. Конечно, начались споры о боевой эффективности - но их быстро прекратил Лейбович, который, как обычно, грохнул кулаком по столу и заявил, что оная эффективность только в бою и проверяется, и обсуждать ее в теории - дело непродуктивное.
   - Ну тут я как раз согласна с адмиралом. Полетаем, постреляем и увидим.
   - Только должен предупредить о проблеме. Инженеры специально мне велели обратить ваше внимание.
   - На что же?
   - Эти "микрокрейсеры", ну или "микрорейдеры", предъявляют очень высокие требования к способностям и подготовке экипажей. Туда же "влезает" всего шесть человек - капитан, он же навигатор и оператор основного рэйлгана, и пять, скажем так, стрелков турелей ПКО - но им "по совместительству" надо выполнять и все остальные функции, что только можно придумать.
   - Опа! А экипаж легкого эсминца - человек двадцать.
   - Да, но теперь засуньте в него рэйлган от крейсера и реактор-переросток. Места осталось - сами понимаете. Да и видели ведь.
   - Видела, но рассчитывала на 10-12 человек.
   - Не-а. Только шесть. И все.
   - Ладно, разберемся. Я летала на "Мурене", а там сортир монтировался прямо на реактор. И ничего, срали как-то, ой, извините, сеньор Пеле.
   - Вы? На "Мурене"? Так тот английский авианосец?..
   - Ну, на вашем счету тоже есть авианосец.
   - Но здесь реакторы "с запасом", а насколько я слышал, при активной стрельбе "Мурены" горят.
   - Вот и моя сгорела, - грустно сказала Анна.
   - Так вы не просто майор Сабанина, а ТА САМАЯ майор Сабанина?
   - В смысле "та самая"?
   - Позвольте, сеньора, вы голо вообще смотрите?
   - Конечно же нет! У нас тут это как-то не модно. А если честнее - всем просто противно.
   - Кто-то, как водится у этих, с голо, спер кусок видеотелеметрии того боя, ну и смонтировал как полагается. Вы с этим вашим "еще раз!", когда внешняя оболочка вашего пауэрсьюта уже плавилась и капала на палубу, выглядели действительно эпично. Ролик даже признали "образцом патриотического воспитания", поскольку именно после него конкурс во флотские училища увеличился аж на полтора процента.
   - Вот траходактили, бабушку их. И чей это был канал, ну в смысле какой страны?
   - Аргентинский, естественно.
   - А ничего, что я так, на пять секунд, офицер русского флота?
   - А это всем известно, сеньора. Только ни вас русской, ни того же адмирала Кортасара аргентинцем "масс-медиа" уже не называет.
   - А кто же мы тогда? - удивилась Анна.
   - Сейчас, - Хосе зарылся в свой комм, - Вот. Самое распространенное название - "Ангелы последнего шанса". Автор - какой-то швед, по его словам, два малых борта из вашего флота просто-таки спасли его планету от разорения. Вот эту самую НюМальмё.
   - Да он пи... Врет он, как потерпевший, швед этот! То есть два борта были, и летали на них Ник Шугин и Натан Рабинович, и даже отстрелялись очень успешно, но без всего остального флота в системе хрен бы им что удалось, китайцев-то был тоже целый флот! Хоть парни и молодцы, да.
   - То есть все было не так?
   - Естественно. Похоже, но не более того. И когда мне начинают рассказывать небылицы про моего парня, мне неприятно.
   - Вашего парня?
   - Ника Шугина попрошу, так сказать, "всуе не".
   - Нифига себе, сеньора! Прошу прощения.
   - Да сами все понимаете. Я женщина, и мне приятно внимание - но не такое же! Хосе, вы бывали на "зерновых" планетах?
   - Да, и не раз.
   - Тогда, наверно, видели, как удобряют поля. Едет, ну или летит, от конструктива зависит, трактор, волочет прицеп, полный коровьего дерьма. Вонища - убиться можно. А сзади прицепа - этакий "разбрасыватель", который дерьмо раскидывает по полю ровным слоем.
   - Точно! Видел! Просто-таки овеществление шутки о "дерьме в вентиляторе", так это и выглядит.
   - Так вот, все это ваше головидео - этот самый прицеп и есть. Не то что его смотреть, даже о нем услышать - как с головой туда окунуться. Не упоминайте это все при мне более. И да. Это приказ, лейтенант.
   - Си, сеньора майор!
  
   ***
  
   - Ваше величество, подозрения подтверждаются.
   - Вот только этого не хватало, князь.
   - Ничего не могу поделать. Доступная для меня часть сообщения Олафа девятого может быть переведена со шведского короткой фразой "полная жесть". Основной же текст предназначен лично вам.
   - Что ж, давайте. Почитаем. Так... А ведь вы правы, князь. Жесть полная. Я лишь удивлен решительностью Олафа.
   - Решительностью?
   - Как только у него возникли беспорядки, он выслал не только полицию, но и армию, а потом приказал повесить двести двенадцать зачинщиков. Приговор был приведен в исполнение немедленно, на столичной планете введен комендантский час.
   - Олаф - и повесить?!
   - Именно, князь. "Старина Олаф", "добряк Олаф", да как его еще ни называют. Когда британский посол что-то сказал о "возвращении в средневековье", Олаф посоветовал ему возвратиться... Домой. И через полчаса верительные грамоты посла были аннулированы. Более того, лидера "демократических активистов" - и откуда такие вообще взялись в Швеции, еще позавчера же не было! - Олаф вызвал на хольмганг. И зарубил. Мечом. Сам, лично.
   - От же ж что собственная планета с кристаллами с людьми-то делает, Ваше величество! Хотя Олаф-то да, историческим фехтованием с детства увлекается, дело известное.
   - И не говорите, князь, - улыбнулся царь, - И не говорите. У нас-то таких целых три, мы привыкли, а ему в новинку. Однако я считаю долгом помочь своему венценосному собрату. Как думаете, князь, что мы можем сделать?
   - По мне, так здесь ничего особо делать и не надо. Просто выступить с заявлением, что, мол, полностью поддерживаем Швецию, относимся с пониманием, вот именно что венценосный собрат, все такое. Можно намекнуть на возможность расширения уже имеющихся соглашений о сотрудничестве - как в торговой, так и в военной области. Шведы нам не враги, вреда не будет.
   - Согласен с вами. И шведы нам вот точно не враги. Хорошие соседи. Напишете текст?
   - Да запросто, Ваше величество!
   - Вот и давайте. А я подпишу. И отправим Олафу. Но что мы сами?
   - Хреново мы сами. Двумя сотнями дело не ограничится, и вешать надо начинать уже сейчас.
   - Что, даже так?
   - Хуже. По линии адмирала Рождественского, ну того, что в международной эскадре, приходит сообщение о противоправной деятельности... Да какое там, о полной проданности англичанам, если не кому похуже, целого столичного торгового дома купца первой гильдии Беглова. Первая же проверка показывает, что все обвинения "из космоса" истинны, а кроме того, они - только "верхушка айсберга". А наше Третье отделение ни сном ни духом!
   - Так что, Галанин вообще мышей не ловит?
   - Я пока не готов официально обвинить его, Ваше величество. Ведь обычных бунтовщиков он вылавливает вполне эффективно. Однако с настоящей агентурной операцией, спланированной и проплаченной из-за границы, справиться не может.
   - Предатель!
   - Или просто некомпетентен. Уверенности пока нет.
   - Вы защищаете его?
   - Нет. Я просто не хочу вешать как предателя того, кто, возможно, всего лишь дурак.
   - Князь, вы берете на себя большую ответственность.
   - Беру. Но я ведь знаю, что делаю.
   - Сколько людей вам надо?
   - Я выберу их сам. Но вряд ли будет больше пары дюжин.
   - "Опричнина"?
   - Да, ваше величество. Именно она.
   - Не хотел я этого, князь. Никогда не хотел.
   - Будто я хотел! Но вот прямой вопрос: Вадим, а жить ты - хочешь? Со своими близкими вместе? Вот именно Вадим, и именно на "ты"? К чему привели сомнения Николая второго Романова - помнишь?
   - Да он-то просто мудак был, Сергей, за что и поплатился.
   - И вся его семья, и куча русских людей, которые к нему вообще не имели прямого отношения. И непрямого зачастую не имели. Хочешь повторить?
   - Нет!
   - Тогда убивай. И побольше.
   - А по-другому никак?
   - Будто сам не понимаешь. Если совсем невмоготу - оставь меня крайним. "Кровавым сатрапом" назначь или навроде того. Мне-то, в общем, без разницы.
   - Нет уж, Сергей, я за себя сам отвечу, извини. Другого "крайним" оставлять царю невместно.
   - Что ж, свои наработки я уже скинул тебе в комм. Но - ты уверен?
   - Уверен. Людей мы с тобой, если что, обманем. Но перед богом-то мне так и так самому отвечать, я ж не бессмертный. Да и перед самим собой... Я уверен, Сергей. И свои "наработки", а если говорить прямо, приказы, тоже скинул тебе в комм. Ты их просто выполни, хорошо?
   - Хорошо. Я с тобой, я помогу тебе во всем.
   - Спасибо, друг.
   - Не за что, друг.
  
   ***
  
   - Кончита, а ты чего не спишь?
   - Да как-то и не могу. Жан-Клод вон вырубился моментально, устал ведь как собака, а я вроде тоже не крестиком вышивала, а ни в одном глазу... Стоп. А кто вообще здесь?!
   - В запертой каюте, "ни с того ни с сего"? Угадай с одного раза!
   - Джорээээээээм! - завизжала Кончита и повисла у него на шее, - Джорэмище! Жан-Клод, хватит спать!
   - Поспишь тут! - проворчал Дюпон, - Я думал, разгерметизация.
   - Да ладно тебе!
   - Привет, Джорэм, - Жан-Клод выпростался из-под одеяла, встал и протянул руку, - Я тебе на самом-то деле рад, просто вымотался и не выспался. Ничего, что я в трусах?
   - Жан-Клод, стремаком было бы, если бы ты был без трусов. А так - вроде и правда ничего, не находишь?
   - Нахожу, да. Сейчас только завернусь в какую-нибудь занавеску.
   - Занавеску?
   - Это я образно. Мать очень любила цветные занавески, а отец срывал их, чтобы прикрыться, когда я вбегал в их комнату, когда они... Ну ты понимаешь.
   - А сколько тебе было тогда?
   - Лет пять, наверно. Или шесть. Совсем малыш. Рамота бы сказала - птенец.
   - И ты помнишь?
   - Да... Как-то так вышло. Помню, - Говоря это, Жан-Клод вытащил из душевого отсека самый настоящий махровый халат и довольно облачился в него.
   - Ух ты, какой у тебя антиквариат! - удивился Джорэм.
   - У нас это называется "посибаритствовать по-тихому" - усмехнулась Кончита, - Представляешь, никто из экипажа до сих пор не знает, что мы "по-домашнему" можем и в халатах походить. Только у меня шелковый, сексуальненький такой.
   - Ну вы даете, ребята. Впору начинать книжку писать - "тайная жизнь флота Аргентины".
   - Ихихи!
   - Хотя никакой вы уже не флот Аргентины и, думаю, сами это почувствовали.
   - Почувствовали. А Энрике - тот и вовсе что-то знает, похоже, но молчит. Но нервяки у него... Смотреть жалко.
   - Ничего он не знает, просто у него информации больше, а нервы не такие крепкие, как у тебя, Жан-Клод.
   - У него? В смысле - не такие крепкие?
   - Слушай, камрад, Энрике, конечно, отличный капитан, которому удалось стать очень неплохим адмиралом. Он справляется с работой - но и только. Его родители не гибли, когда он был ребенком. Он не убегал по джунглям от туземцев, уворачиваясь от ядовитых змей и еще более ядовитых стрел. Его командир и благодетель не пускал себе пулю в лоб на его глазах. Если "по уму" - как раз тебе следовало бы "сжаться в комочек и перестать реагировать", но вместо этого ты полюбил женщину, поистине достойную любви. Уж прости, Кончита, что я о тебе "в третьем лице".
   - Я тоже люблю Жан-Клода! Очень!
   - Я знаю, девочка. Прекрасно знаю. Но сейчас важнее то, что и он любит тебя. Несмотря ни на что. Когда Иисус говорил, что спасение души в любви, он ведь именно это и имел ввиду. А не то, что потом напридумывали все эти властолюбцы, гореть им в аду.
   - Это... Это и я знаю, Джорэм. Когда любишь - как-то трудно верить всякому бреду.
   - Ты хорошая ученица, - улыбнулся Джорэм.
   - А разве ты меня чему-то учишь?
   - А разве нет?
   - А... А ведь да. Согласна. Но это не похоже ни на что.
   - Зачем быть похожим на что-то?
   - И тут согласна. Незачем.
   - Если ты пришел просто поболтать, Джорэм, - зевнул Жан-Клод, - То давай по стаканчику: завтра у меня почти выходной, а поспать так и так не удалось.
   - Я не против, только сначала хотел бы вас кое с кем познакомить. Сразу не стал, знал же, что ты спал, Жан-Клод. И потом еще одна проблема: знакомить буду с особой, чьего имени вам не только называть - знать не желательно.
   - Джорэм, я был с тобой в сауне, - улыбнулся Жан-Клод.
   - Ты понял. Тогда - просто называть.
   - А почему она не пришла сразу, вместе с тобой?
   - Я перестраховывался. Ведь "там" прошло пока что не более трети секунды.
   - Так и играешь со временем?
   - Или оно со мной, как тут поймешь?
   - Лучше бы вообще не играл, - послышался голос, которого ни Кончита, ни Жан-Клод ранее не слышали. Из тени в углу каюты, где, можно поклясться, еще мгновение назад никого и ничего не было, вышла высокая стройная женщина в очень простом платье с очень непростым орнаментом.
   - Привет! - сказала она, - Полагаю, вам известно мое имя, но известно и то, что называть его вслух нельзя.
   - А что случится... Сеньора? - спросила Кончита.
   - Ну зачем же "сеньора", меня можно называть и "подругой", и "соседкой", и просто на "ты". Все это будет правильно. А "случится" - этот мир может прекратить свое существование. Весь и сразу. Было бы обидно, не находишь?
   - Не хотелось бы.
   - Вот и мне тоже. В творении миров самое сложное ведь вовсе не само творение. Сложное начинается потом - сиди и следи за поддержанием непротиворечивости логических связей. Мне тут Джорэм здорово помог - она ласково и как-то очень "по-домашнему" погладила его по лысой голове, - Всего-то сидел, расчесывал мне волосы и говорил, что все у меня получится, просто "на раз-два". А поди ж ты, именно это и было надо.
   - И ты...
   - И я да. Справилась, и ваш мир обрел некоторую стабильность. Рада знакомству! Джорэм вас очень рекомендовал, и сейчас я вижу, что он не ошибся. Вы хорошие люди.
   - Сотворенные тобой.
   - Да! Как и вообще всё в этом мире! Но у вас ведь своя жизнь. Я не вмешиваюсь в то, как вы ее проживете. Да и не могу вмешаться, на самом-то деле, вас ведь уже сотни миллиардов, ребята, - она улыбнулась.
  
   Жан-Клод Дюпон изо всех сил старался не охренеть, но в конце концов все-таки охренел.
  
   - То есть каждый раз, когда я в церкви молюсь "Богу-создателю", я молюсь - тебе?
   - Да. Мне.
   - А кто тогда Иисус, Спаситель?
   - Мой зять. Очень его люблю. Вам бы таких детишек - смелых и честных. Это, кстати, было пожелание.
   - Он жив?!
   - Естественно. Хоть и досталось ему по полной программе. Жан-Клод, неужели ты веришь церковникам?
   - Нет. Никогда не верил полностью, а теперь и вовсе не верю.
   - Вот и не надо. Их интересует лишь власть, ну иногда еще деньги. Когда они заявляют, что их трактаты, под тяжестью которых стол прогибается, "вдохновлены богом" - они лгут. Это Я тебе говорю.
   - А интересно получается, ммм... Безымянная, - улыбнулся Жан-Клод, - выходит, что теперь человеком, который вправе заявлять, что говорил с самим богом-творцом, являюсь как раз я!
   - Так и выходит. Но ты ведь не будешь.
   - Не буду.
   - Потому я так спокойно и болтаю и с тобой, и с Кончитой. Вы - не будете.
   - Мы не будем, - ответила Кончита, - Ну его нахрен... Безымянная.
   - Я прошу прощения за это неудобство, но мое имя действительно не стоит произносить вслух, это и правда опасно. Джорэм вытатуировал его себе на плече - но ведь татуировка это одно, а выражение вслух с пониманием, что именно ты выражаешь - совсем другое.
   - А почему ты позволила Джорэму? - спросила Кончита.
   - Что именно?
   - Татуировку.
   - Ты хочешь честного ответа? От богини?
   - Я хочу честного ответа от женщины.
   - Что ж, как женщина, я тебе отвечу. Я просто люблю этого лысого типа. Любила всю жизнь и люблю сейчас. А он - меня, и я это знаю. Такой ответ тебя устроит?
   - Да! Еще как! Мне было бы противно жить в мире, созданном кем-то, вообще лишенным понятных для меня чувств, понимаешь?
   - Кончита, кем бы я ни была, я - женщина. И у меня есть любимый мужчина - вот этот самый Джорэм, - тут Джорэм подошел и поцеловал ее, причем на потолке каюты появилось что-то вроде сияющего "нимба", - У меня есть близкие мне люди, у меня есть друзья. Если никого не будет - не станет и меня. А у тебя, кстати, все точно так же, так что помни об этом.
   - Но я же не богиня!
   - Пока. А кто знает, что будет потом? По секрету, этого не знаю даже я. Только сейчас мне пора. Любимый, ты меня простишь?
   - Ну ты ведь предупреждала, что у тебя очень мало времени. Попищишь как освободишься?
   - Конечно! Сразу!
   - Ну давай тогда, благословясь. Я жду.
   - Я постараюсь побыстрее!
  
   Она подскочила к Джорэму, поцеловала его и... Исчезла. Просто растворилась в воздухе.
  
   - Вот, - сказал Джорэм, - Познакомил.
   - Да уж, - ответил Жан-Клод, - И сам ты не прост, и герлфренда у тебя... Да. Это все как-то слишком круто.
   - Да ну тебя! - взорвался Джорэм, - Если женщина, которую ты любишь, искренне любишь много даже не лет, а веков, вдруг окажется богиней - ты что, перестанешь ее любить? Или вот именно для тебя она вдруг станет какой-то другой - сама изменится или ты отношение изменишь?
   - Если так - то нет, не станет.
   - Ну так вот! Мы встретились, когда оба не знали друг о друге ничего. И не могли знать. А потом расстались чуть не на полтысячелетия. А потом встретились опять. Мне наплевать, кто она, понимаешь? И сильно подозреваю, что ей наплевать - кто я.
   - Джорэм, - сказала Кончита, - Не надо подозревать. Я абсолютно уверена, что ей и правда наплевать, кто ты. Она тебя любит. Ну вот как... Ну вот как я Жан-Клода. Ей наплевать на все остальное.
   - Спасибо, Кончита. И - извини. Как-то это все...
   - Вы с Жан-Клодом, кажется, собирались выпить по рюмахе? Можете хоть по две. Или больше. Потому что я - спать. Будто на загрузке мусорного шлюза вахту отработала, ноги не держат. Все, буэнос ночес, сеньоры, я отвалилась.
   - Спокойной ночи!
   - Джорэм, а что это Кончиту так "ушатало"?
   - Наливай!
   - Запросто. Но все же?
   - Она, как ты знаешь, моя ученица. В том смысле, что не без способностей. Наливай еще.
   - Нолито!
   - Вот. Однако в силе, точнее, в контроле я ее значительно превосхожу - и пока не готов сказать, разовьется она до "моего" уровня или нет. Продолжим?
   - А как же! И?
   - А моя любимая-прекрасная - она превосходит меня примерно так же, как я превосхожу Кончиту. Если не в еще большей степени. И при этом если мне-то воистину наплевать на все эти "разницы", они с Кончитой - обе женщины.
   - То есть решили "инстинктивно пиписьками померяться"?
   - Именно. Наливай.
   - И Кончита, понятное дело, проиграла.
   - В одном углу ринга - начинающая ведьма, в другом - творец всего этого мира. На кого поставишь?
   - Без вариантов. Еще?
   - Что уж теперь мелочиться. Так вот. Безымянная... Если бы ты знал, как трудно не называть ее по имени!
   - А так-то называешь? Ну, когда вдвоем?
   - Естественно. Я сам нашел и дал ей истинное имя.
   - Ты?!
   - Я. Жизнь - вообще довольно забавная штука. Все так смешивается... Она создала этот мир, эту вселенную - а имя ей дал я. На самом деле это смешно, Жан-Клод.
   - А сам ты - из этого мира?
   - Именно! То есть я и сам, можно сказать, ее творение! В этом-то и фишка!
   - Тогда и правда смешно. Еще?
   - Несомненно! И можно по две.
   - В смысле?
   - Это еврейский юмор, от Узи нахватался.
   - Ага. "По две" не во что, но могу налить до краев - оно ж не жалко. И, получается, Кончита решила с ней посоперничать, а она...
   - А она сдержалась. Очень корректно и, я бы сказал, профессионально. Потому что когда она не сдерживается - команда спасателей обычно заключает, что "взять краску и закрасить проще, чем собирать ложкой в котелок".
   - Нихрена ж себе!
   - Жан-Клод, ты слышал присловье про "ломать - не строить"?
   - Конечно. И, кстати, оно ведь справедливо.
   - Справедливо, да. Только теперь представь себе: тот, кто может "построить" целую вселенную - как же может наломать?
   - Ой ты ж...
   - Вот и я о том.
   - С Рамотой бы ее еще познакомить. Характеры похожи.
   - Так они знакомы.
   - Откуда?!
   - Не знаю, это прошло совершенно "мимо меня". Но они знакомы и даже дружат.
   - Они? С Рамотой?
   - Да! Удивлен?
   - Удивлен.
   - Тогда наливай.
   - Напьемся же, Джорэм.
   - Так и пусть. Кончита отрубилась минут на восемьсот, если ты подползешь к ней под бок и тоже сколько-то придавишь - она и не заметит.
   - А ты?
   - А я сделаю ровно то же самое, ведь Безымянная - тоже в полной невменяйке. Все ее "дела" она сделала за четверть часа, после чего упала без признаков жизни, только одеяло на себя натянуть успела.
   - А ее-то что так "достало"?
   - Я, желающий спокойно выпить и потрепаться с тобой. На каждого бога ведь может найтись другой, Жан-Клод.
   - Как-то это совсем сложно.
   - А никто и не говорил, что будет легко!
  
   ***
  
   - Охх, уже и водки не хочу, чаю бы еще.
   - Нравится, вашество?
   - Да какое я "вашество", мы же вроде на "ты" переходили?
   - Это я так, на всякий случай. Прости, Веня, страхерюсь.
   - Не страхерюсь, а страхуюсь - вспомнил старый анекдот Вяземский, - хотя да, принципиальной разницы нет.
   Мужчины засмеялись. Сидели они в конторе верфи давно, и юнга Филипка был "послан" аж три раза: сначала за водой для самовара, ибо его умудрились выпить весь, даром что ведерный, потом на камбуз за кулебяками, поскольку и их подъели, а потом, торжественно, домой: Бьорн выписал ему внеочередной выходной - "за усердие". Радостный юнга умчался.
   - Слушай, камрад, - начал генерал, - а давай в мою службу, а? Голова у тебя варит - дай бог каждому, и руки не из жопы. Мало таких!
   - Я тебе то же самое могу сказать: бросай ты эту "службу" и давай к нам. Ну, не ломят тут поклоны земные только потому, что ты типа аристократ...
   - Так и у нас не ломят, чепуха это!
   - Вот. А хороший тех - его же видно. Вот как тебя, например. Мне, как старый сделаюсь, верфь-то не на кого будет оставить. А ты - ты, вроде, годишься.
   - Это комплимент, Бьорн. За это придется выпить.
   - А и выпьем, что уж тут. Стоп. А это еще что?
   - Что?
   - Новая засветка. По размерам - линкор, не меньше. По телеметрии - да я никогда в жизни такого не видел. По "отзыву" - аргентинский. То есть дружественный борт, но какой-то совершенно "чужой". Сдается мне, это как раз "комиссия по приемке" пожаловала. А мы тут пьянствуем. Нехорошо вышло.
   - Да? Коли так - и правда нехорошо.
  
   - Дядька Бьорн, ты на верфи? - раздался на общей девичий голос.
   - Менолли, это ты, что ли? - удивился старый тех.
   - Я, дядька Бьорн! Хотела, если ты здесь, заскочить, пока на поверхность не "сбросились", тыщу лет же не виделись!
   - Да мы тут немножко чай пьем... - смутился Рязанов.
   - Ага, с водкой, как обычно. Вот и мне нальете, а то от перегрузок даже "ведет" немножко.
   - Тебе?!
   - Дядька Бьорн, я конечно была девчушкой с косичками, только ничего, что было это двадцать лет назад?
   - Да я все не привыкну, что время - оно как-то быстро слишком... Давай, конечно, сюда. Ты на боте?
   - Не, меня Рамота забросит, а потом заберет.
   - Понял, жду! Приходи в контору.
   - Сейчас! А кулебяки есть?
   - А как же! Весь камбуз уже разорили.
  
   - Менолли? А кто это? - спросил Вяземский.
   - Так дочка соседская. Ее так-то "не от мира сего" считали, а я с ней как-то сдружился. Может потому, что внуков нет, не знаю. А теперь она офицер-дипломат в "той самой" эскадре. Ну которая уже флот.
   - То есть она и будет принимать борта?
   - Она - вряд ли, она скорее будет за переводчика.
   - Все страньше и страньше. Еще и линкор, переделанный так же, как мы переделали крейсера, даже круче. До сих пор не втыкаю: да, мы все сделали согласно спецификации, и аргентинцы тоже, но нахрена вообще нужна такая спецификация?
   - Ты, Веня, уже спрашивал, а я тебе уже ответил: не торопись. О! Менолли на борту.
   - Так быстро?
   - Так ее же Рамота подбросила.
   - На чем?
   - Ни на чем. Ну или на себе. У подруги Менолли способность к телепорту.
   - К чему?!
   - К нему. К телепорту. На ограниченное, впрочем, расстояние.
   - Но это же невозможно!
   - Как так "невозможно"? Скажешь, и общение на уровне ментала, "телепатия", так сказать, тоже невозможно?
   - А что, она и...
   - Это как раз специализация самой Менолли.
   - Слышал я о менталистах, но чтобы такое...
   - Веня, хватит придуриваться, а? Кто твой непосредственный начальник?
   - Ну, официально - командующий техслужбой адмирал Гуницкий.
   - А на самом деле?
   - Ты знаешь?
   - Да.
   - Это "проверка на вшивость"?
   - Да.
   - Первый министр, князь Сергей Шамахов. Я действительно руковожу крупнейшим отделом техслужбы флота России. Но "как бы заодно" командую еще и флотской разведкой. Нравится?
   - Очень. Да и будь оно по-другому, водку я бы с тобой пить не стал. Все ты прекрасно знаешь, но повел себя даже не просто как профессионал - как человек. А это очень, очень дорогого стоит.
   - О таком способе "делать дела", Бьорн, я только в книжках читал, - сказал Вяземский, разливая водку и чай, - Сколько же тебе лет?
   - Триста два.
   - Сколько?!
   - Сколько слышал, генерал. Когда я руководил основной высадкой на Ладу-Веду, ни нынешний царь, ни господин министр, ни, прости, и ты сам еще на свет-то не родились.
   - Зато тогдашний начальник разведслужбы, который и сделал ее такой, какая теперь, ушел потом куда-то, тогда это было еще возможно... Его еще "Медведем" называли. "Медведь"... Бьорн.
   - И еще раз за знакомство, - поднял рюмку Рязанов, - Теперь за настоящее. Сергей Владимирович очень тебя рекомендовал, вижу ныне - искренне.
   - Но почему - сюда?
   - А нравится мне. Да и родом я, можно сказать, отсюда, друзья да соседи на нашем транспорте летели.
   - Могу понять.
   - Еще бы! О! Вот и Менолли.
  
   В контору орбитальной верфи Лады-Веды ворвался разноцветный вихрь, снес двух служебных ботов и повис на шее у старшего теха Рязанова.
  
   - Дядька Бьорн! Как ты? А кто это у тебя в гостях? А как тут у нас? А кого чините? А у тебя бородища такая же колючая! А как тетушка Евстафия? А Рамота когда летает - хоть святых выноси: перегрузки адские, на нее даже Мнемент ругался, вот.
   - Менолли, тормози, - засмеялся Бьорн, - От тебя самой перегрузки. Замедление раза в три, потом подробности.
   - Хорошо, дядька Бьорн. Но как же я рада тебя видеть!
   - И я тебе рад, малышка. Хотя ты, конечно, и подросла, какая уж теперь "малышка". Вон, хлопни-давай стопарик, раз перегрузки, сядь в кресло да посиди хоть минуту.
   - Ладно.
  
   Чтобы хоть немного прийти в себя, Менолли потребовался не "стопарик", а как минимум три - но в конце концов она все-таки успокоилась.
  
   - Вот, позволь представить, - сказал Рязанов, - Генерал Вениамин Вяземский, прибыл с разведывательной миссией.
   - Я корабли новые привел!
   - Да, мне он соврал то же самое.
   - Рада знакомству, сеньор генерал!
   - Сеньор?
   - Я офицер аргентинской службы, привыкла как-то.
   - Да, в общем-то, и не отвыкайте, сударыня. Последнее время большая часть сообщений о террористах на нашей территории приходит именно от аргентинской разведки, а наши... Ну, у них есть определенные проблемы. Мы их решим, точнее, я их решу, но это требует времени, которого в моменте нет.
   - Что вы имеете ввиду, сеньор генерал?
   - Понимаете, сеньора...
   - Капитан дипслужбы, но при этом как пилот - я еще слушательница академии, то есть лишь кадет. Сама не понимаю, кто я.
   - Согласно русскому уставу, поименование производится согласно более высокому званию. Так вот, сеньора капитан, "тихую войну", что начали против нас САСШ, мы в моменте откровенно проигрываем. И можем проиграть вообще.
   - То есть...
   - То есть может случиться так, что смута, имевшая место в двадцатом и двадцать втором веках, повторится. И здесь понадобитесь - вы. Конечно, и Аргентина тоже, но ведь и им сейчас нелегко. Так что - вы.
   - Сколько будет беженцев?
   - Вы поняли? Вот так сразу?
   - Сколько и когда?
   - Около двухсот миллионов.
   - Всего?
   - Остальные понадеются на "авось".
   - И умрут?
   - Скорее всего, да.
   - Это же какая-то бесконечная жестокость. Ведь их миллиарды.
   - Это хуже, сеньора капитан. Это глупость. Но ни вы, ни я не сможем ничего с этим сделать.
   - Вы не ответили - когда.
   - Уже сейчас. Может быть - завтра. Я не знаю.
   - Вы говорили с Кортасаром?
   - А с ним надо поговорить? Я думал, ключевая фигура здесь - как раз вы.
   - Решать будет Рамота. И она может еще и не принять людей. И если понадобится ее убедить - надо быть Энрике, а не мной. Ну или Жан-Клодом. Мы подруги, но для убеждения этого мало. Нужна харизма. Авторитет. Опыт и репутация. У них все это есть, у меня - нет.
   - Чорт, я никогда не думал об этом.
   - Зря! Подумайте сейчас!
   - Менолли, я только сейчас понял, что ты и правда выросла, - сказал Бьорн, - И что такое "офицер-дипломат", я тоже понял.
   - Дядька Бьорн, оно все как-то вдруг, я ничего такого не хотела и даже не ждала!
   - Ты справишься. Я тебе обещаю. Если моя поддержка стоит хоть чего-нибудь - у тебя она есть.
   - Спасибо!
   - А теперь позови Рамоту. И просто расскажи ей.
   - Да! - "мысленный" крик Менолли был настолько "громким", что даже Рязанов и Вяземский что-то такое почувствовали.
  
   В следующий же момент прямо в конторе верфи материализовался дракон. Настоящий. В отливающей золотом чешуе. Размером как бы не поболее человека.
  
   - Менолли, беда? Расскажи, я помогу! - это тоже было сказано настолько "громко", что услышали все.
   - Так это и есть Рамота? - трудно говорить о том, что генерал Вяземский удивился, когда на самом-то деле он охренел, - Согласно всем отчетам, драконы Лады-Веды не превышают по размерам крупных птиц.
   - Рамота говорит - а теперь посмотрите на нее еще раз, - усмехнулась Менолли, - Сеньор генерал.
   - Да она с лошадь размером! На ней верхом ездить можно!
   - Аккуратнее, сеньор, у нее еще и температура "выдоха" шесть тысяч градусов. Ну как не захочет вас катать? - уже откровенно развлекалась Менолли.
   - Да сами посмотрите! Ради одного этого стоило пошутить!
  
   Рамота улыбалась. Довольно улыбалась, демонстрируя всем желающим восемьдесят два зуба, острых, как самурайский меч.
  
   - Вы ей нравитесь, - засмеялась Менолли, - Она говорит, вы как Бьорн, только молодой еще и глупый.
   - В другой ситуации я, может, и обиделся бы, - ответил Вяземский, - Но учитывая, что я вдвое младше Бьорна - а сам-то считал себя мудрым стариком - готов согласиться.
   - А Рамоте уже за пятерку.
   - Что? Сколько?
   - Ей пять тысяч сто пятьдесят два стандартных года.
   - О-бал-деть. Теперь я понимаю, почему Серега меня сюда отправил. И вы вот во всем этом живете?
   И Менолли, и Бьорн поняли его правильно.
   - Именно так, Веня, - сказал Бьорн, - Это наша жизнь. И вот их тоже - он кивнул в сторону Рамоты, - Сейчас они захотели создать что-то свое, совсем свое, и кто мы будем, если не поможем?
   - А что взамен?
   - Дурак ты. Не надо ничего взамен. Вообще. Мы что, обеднели от того, что переделали несколько крейсеров так, чтобы по коридорам можно было не только ходить, но и летать?
   - Так вот для чего...
   - Ты думал - они маленькие. А они - не всегда, - улыбнулся Рязанов.
   - А Рамота говорит, - заявила Менолли, - Что они уже триста лет живут бок о бок с людьми, и потому никто не будет против продолжения подобного "сосуществования". Кто будет "права качать" - ну, возможны проблемы, остальные же - добро пожаловать!
   - То есть нам можно на их территорию?
   - Можно. Сектор 12-77 открыт для заселения и людьми тоже. Это только что Рамота сказала, а она...
   - На самом деле я знаю, кто она. Лично просто не встречал.
   - Тогда и еще проще, раз знаете.
   - Мне еще корабли надо передать.
   - Рамота их уже осмотрела, все в порядке. Все хорошо. А принимать их официально будет Намт, он с другого континента, я его не очень знаю.
   - А переводчик - вы?
   - Нет, зачем я? Сэтору, скорее всего.
   - Кто?
   - Матсухиса Сэтору, они с Намтом дружат много лет.
   - Кто?!
   - Да чему вы удивляетесь? Он просто японец. Путешествовал себе, перелетал с планеты на планету, оказался вот у нас. А тут встретился с Намтом - ну и они друг друга "услышали". Вот Сэтору и остался. Давно уже, когда я родилась - он уже тут был. Ну, на другом континенте, в смысле. Но о нем все знали - ведь тогда "слышать" драконов могли только двое, он и бабка Морита. Я-то с ним как раз лучше знакома, чем с Намтом - он у нас часто появлялся: в деревне настоящий кузнец есть, старина Олаф, вот они что-то и мутили, Сэтору все хотел себе настоящий японский меч, но сам он не кузнец ни разу, а Олаф никак в толк взять не мог, что именно надо сделать. Сначала просто обсуждали, потом пробовали и ругались, потом ничего не вышло и стали пить самогон. Он, наверно, и помог: сделали-таки для Сэтору меч. Но возились целый год, наверно.
   - А эту историю я помню, - сказал Бьорн, - Олаф - это ведь который из Репищевых?
   - Он и есть, дядька Бьорн, откуда у нас еще-то кузнец?
   - А я вот еще раз спрошу - куда я попал? - сказал Вяземский, - Драконы. Самураи с мечами. Шведские имена и русские фамилии. Где я вообще?
   - У нас! - ответила Менолли, - И у меня имя не шведское.
   - А какое?
   - Сама не знаю. Папа так назвал.
   - А его как зовут?
   - Ларс. Ларс Сёдерблом.
   - То есть вообще чистый швед?
   - Так и мама - Ульрика! Я из шведской семьи, а что?
   - Но это же русская планета!
   - А какая разница?! - хором удивились Менолли и Бьорн, - Мы здесь живем!
   - А если посмотреть на то, кто здесь живет дольше, - добавила Менолли, - То это вообще не наша планета, а вот их. Но им, - она кивнула в сторону Рамоты, - Наплевать. Так почему бы не наплевать и нам? Кстати, Рамота над нами смеется. Сидит вот и хихикает.
  
   Рамота действительно выглядела крайне довольной, а в ее "вращающихся" двухзрачковых глазах прыгали веселые чертенята. Взяв со стола рюмку с водкой, она опрокинула ее в себя, даже попытавшись сказать вслух что-то типа "лехаим". Получилось, впрочем, не очень.
   - Если напьешься - веди себя прилично, - строго сказала Менолли, чем вызвала ласковую улыбку Рамоты, которая для человека непривычного выглядела жутковато, как и улыбка любого дракона.
   - А я что рассказать-то хотел, - сказал Вяземский, с некоторых пор также причисляющий себя к "людям привычным", - Лет пятьдесят назад кое-кто в Японии решил, что его задница согреет трон сёгуна гораздо корректнее, чем задница самого сёгуна. Слово за слово, вот этим самым по столу, и началась война. Самая паскудная из возможных, то есть гражданская. Мы-то с Серегой ее так и называли - "война задниц".
   - Хорошее название, вьюнош, правильное. Надо запомнить.
   - Однако сами японцы - они ребята поэтичные, они назвали ее "войной запоздавшей сакуры"
   - То есть опоздавшей сраки? Что ж, они скорее точные, чем поэтичные, - засмеялся Бьорн, - Ведь у самозванца ничего не вышло.
   - Не вышло. Но сёгуна они почти грохнули, отправив в его дворцовые апартаменты убийц.
   - Да, было и такое, слышал. Но "почти" не считается.
   - Несомненно. Однако, у этого вот "почти" есть имя. Рядовой охранник дворца, который только каким-то чудом остался в живых. Когда в его рэйлгане кончились заряды, а нападающих оставалось еще как бы не дюжина, он схватился за церемониальный меч - и слава всем богам, что парень был фанатом кен-до: его меч был не украшением, клинок там был откован по всем правилам. Он зарубил десятерых.
   - Я слышал лишь официальные сообщения о "чудесном спасении" сёгуна. Не знал, что было - так.
   - Бьорн, система наблюдения дворца и система автоматической защиты выведены из строя, хакеры там потрудились не из последних. На помощь не придет никто - не успеет просто. Случись такое с твоей верфью - что ты будешь делать?
   - Стрелять до последнего, вьюнош! Или, думаешь, я трус?
   - Ты не трус. Но когда закончатся болванки? В том числе та обойма, что ты сейчас прячешь в заднем кармане штанов?
   - В одну руку тесак, в другую - монтажный нож, и в рукопашную!
   - Вот и этот парень поступил ровно так же. У него не было тесака и монтажного ножа, да и форма парадная - она неудобная. Но у него был меч. И он дрался до конца. И победил. А потом попросту уволился.
   - Японец - и уволился?!
   - Именно что японец. Когда вокруг никто "мышей не ловит", и "крайним" остается обычный постовой, многие из нас пошли бы и "заодно" зарезали придурков, ответственных за такое из рук вон несение службы. Он же - просто подал прошение об отставке, получил расчет, положенную награду и отправился путешествовать. След его вскоре затерялся.
   - И звали его... Да ну, тут и гадать не надо.
   - Именно. Мацухиса Сэтору.
   - Местный житель, друг Намта, который может его слышать, преподаватель японского языка в Вычегдском лицее, там же ведет секцию кен-до. Женат, четверо детей. Именно благодаря ему куча наших юнцов учится теперь в университете на Синчаку Осака - то есть в Японии.
   - Кавалер Ордена восходящего солнца и персонаж уже трех "полных метров" на головидео и Бог весть скольких театральных постановок. В Японии - национальный герой, хоть там, похоже, и по сю пору не знают, куда он подевался.
   - Ну ни хрена ж себе!
  
   ***
  
   - Жан-Клод, просыпайся!
   - Опять?!
   - Беда, Жан-Клод. А драконов нет, и "Гинсборро" нет. Я послал вызов Менолли и Фернандо, но они пока не ответили. Похоже, мы все-таки "приехали".
   - Энрике, стоп, стоп, СТОП! Чорт, выспаться не успел... Передавай мне командование флотом! Прямо сейчас!
   - Передано. Читай, что китайцы написали.
   - Читаю. Они, мол, не при делах. Так это же хорошо - соваться не будут.
   - А толку? Смотри на монитор!
   - Ну, множественные засветки. И что теперь?
   - Их много. Слишком.
   - Нас тоже не мало. Группа Сабаниной - на границу системы, быстро! Фон Эмден - туда же!
   - Сеньор, а ничего, что я одна поведу группу, экипажей-то нет?
   - Ника возьми. Ник, готов?
   - Да! Аньк, какой мне борт брать?
   - Да любой! Как мы справимся-то?
   - Как хотите! Фон Эмден, изнасилуйте реакторы, но угонитесь за Анной. Вы нужны там.
   - Сделаем, Жан-Клод.
   - Что мы? - послышался голос Рождественского.
   - Сделайте вид, что вас и вовсе нет.
   - Все знают, что мы - есть.
   - Но не знают, где именно. А про смонтированные шведами в поясе торпедные платформы и вовсе не знают. Вот и пусть летят себе, получат море удовольствия. Они ведь выйдут далеко, это уже сейчас видно.
   - Да, подлет - часа четыре, если не пять.
   - Будет им четыре часа жесткой развлекухи. "Санта-Мария", Мигель, всем готовность к выходу.
   - Какие цели?
   - Малая авиация. Ее там любят - значит, будет много. И маневренные движки линкора, но их можно повредить чем угодно. Если попасть хорошо.
   - Но кто это вообще?
   - Американеры. Собственными персонами. Как только долетели-то сюда. Флот или авианосная группа - но и то, и то неприятно. Но мы справимся! Энрике, готов стрелять?
   - Уже давно как. Заряд стандартный, все загружено. Но это ведь отвлекающий удар, Жан-Клод.
   - Знаю! Но что будет, если мы не отобьемся?
   - Мы отобьемся, - послышался голос Два по сто, - Мои французы уже готовы, и мы точно окажемся у них в тылу. С самого начала им будет невесело - а ведь им придется выпускать борта. Под нашим огнем. Посмотрим, сколько выйдет.
   - Да нисколько не выйдет, месье! - сказал кто-то на общей.
   - Тишина в эфире! - огрызнулся Два по сто, - Мы пока даже не знаем, сколько там авианосцев.
   - Уже знаем. Два, - ответил Дюпон, - И в сопровождении пятерка тяжелых крейсеров и линкор.
   - Мои могут "взять" второй авианосец, - сказал Чавес.
   - Нет. Пусть мешают жить линкору. Авианосцем займется Энрике.
   - А линкор его раздолбает.
   - Не раздолбает, если твои действительно помешают ему жить!
   - Мы постараемся.
   - Вы уж постарайтесь.
   - Но борта со второго авианосца выйдут штатно.
   - И их будет примерно столько же, сколько твоих. Неужели не отобьешься?
   - Пилоты у них, говорят, хорошие.
   - Но у них будет только один выход. Только один, Мигель!
   - Почему ты так уверен?
   - Я уверен, и прошу тебя исходить именно из этого.
   - Хорошо, Жан-Клод. Но почему вообще командуешь - ты?
   - Мой приказ, - раздался голос Кортасара.
   - Понял, сеньор.
   - Теперь Анна и Зиг. Анна занимается движками линкора. Зиг - на тебе вся, вообще вся "мелочь", что выйдет после основной группы. Пока не видно, кто там - корабли сопровождения, десантники или фрегаты. Но кто бы ни был, всю эту посуду тебе надо перебить.
   - Принято. Сделаем.
   - А мы-то что? - как-то даже отчаянно опять спросил Рождественский.
   - А вы, Николай, как сидите по вашим астероидам - так и не вылезайте. Может быть, придется отстреляться по линкору, может быть - по крейсерам, но залп будет один и производить его надо будет в упор.
   - Ты хочешь, чтобы мы "врезали изнутри"?
   - Да. Очень опасно, очень эффективно, повторить - никак.
   - А ведь ты прав, наша позиция это позволяет. Если, конечно, подлетят близко.
   - А куда они денутся?
   - Согласен. Хорошо, ждем.
   - Как выйдут, все твои, Два по сто - на тот авианосец, который окажется ближе.
   - Принято, мы готовы.
   - А мы с тобой, Энрике, ускоряемся в сторону второго. И стреляем "до решительного результата". Я займусь маневрами, ты сосредоточься на рэйлганах.
   - Линкор и пять "тяжей", они нам не дадут просто так полетать. Что если попадут?
   - Значит, попадут! Не развалят же они нас с одного-двух попаданий!
   - Это не китайцы. И даже не англичане.
   - Но и не боги. Ты же сам знаешь, КТО - боги.
   - А что, и правда. Всяко не эти. А стрелять я умею, Жан-Клод, ты не сомневайся. Стремно мне просто как-то.
   - Бывает, камрад. Кто не боится - тот дурак, мало того, уже фактически труп. Ты просто не увлекайся, - улыбнулся Дюпон.
   - Да уж больно у них малая авиация суровая.
   - А ты откуда знаешь?
   - Ну, показывают же всякое.
   - Выброси свой головизор. Где сняли то, что ты видел?
   - Хм. Там же, у них.
   - Правду сказали, наврали? Откуда тебе знать? Сейчас вот сами посмотрим.
   - Посмотрим. Они выходят. Там, где предполагалось.
   - Уже идиоты, заметь. Вот ты разве не "дернулся" бы перед выходом из гипера?
   - Да у меня это как-то на автомате происходит.
   - А у них - нет. Идиоты, еще и непуганные. Так что начинаем пугать. Внешнее кольцо платформ - активация.
  
   ***
  
   - Рамота! - вскричала Менолли, уставившись в свой комм.
  
   Рамота в ту же секунду исчезла.
  
   - Что случилось? - с тревогой спросил Бьорн.
   - На наших опять напали и ситуация, похоже, серьезная. Но Рамота может успеть.
   - Успеть? В уже начавшийся бой? На таком расстоянии? - удивился Вяземский, - Но как?
   - Мне трудно объяснить, ведь у нас для этого просто не придумано слов, у меня, по крайней мере, точно. А Рамота может пользоваться лишь теми словами, что знаю я. Ну, она еще может передавать мыслеобразы - но чтобы рассказать другим людям, мне опять же нужны слова.
   - То есть когда вы говорите о чем-то известном, то проблем нет?
   - Конечно. А вот когда о чем-то таком, что знает Рамота, но не знаю я...
   - Но все-таки попробуйте рассказать, я же и разведчик, и технарь, мне это "аж с двух сторон" интересно!
  
   Одновременно на комм Рязанова пришло сообщение: "Она опять под стрессом и, похоже, испугана. Поить девушку дальше - лишнее, надо разговорить, отвлечь". "Согласен", - ответил Бьорн и сказал:
  
   - Менолли, ты знаешь, такое интересно и мне. Я столько генераторов гипера за жизнь настроил, что волей-неволей стал разбираться в "дальней навигации". И любопытство мне тоже не чуждо. Дело, наверно, в собственной способности драконов к телепорту?
   - Конечно, дядька Бьорн, - Менолли выпила-таки налитую рюмку, но за следующей не потянулась, - Ты правильно сказал, дело в способности. Навигатор, ну или другой офицер, учатся управлять гипером только в академии, ну то есть когда они взрослые уже. А драконы учатся с самого детства - вот у них и получается лучше.
   - Погоди, то есть не Рамота, а вообще все они? И еще, гипером ведь управляет генератор, задача навигатора - правильно его настроить на каждый прыжок.
   - Нет! Именно навигатор - сам, лично - управляет гипером, а генератор - это... "Переходник"?.. Нет, это усилитель, вот! Ведь дракону надо перенести только самого себя, и то обычно недалеко, а навигатору - целый корабль, и на большое расстояние.
   - Офигеть, - сказал Вяземский, - Ради одного этого сюда стоило прилететь.
   - А толк-то вам с этого какой? - спросила Менолли.
   - Не понимаете? Сколько раз в академиях случалось, что один кадет справляется лучше, а другой хуже, и никто не понимал почему. А теперь становится понятнее, да и программы обучения стоит серьезно изменить. Если вы правы, мы кучу хороших, талантливых ребят учили попросту не тому. А значит, выучили хуже, чем могли бы. Пусть это и не исправить уже - но на будущее-то можно избежать хоть части ошибок!
   - Наверно можно, согласна. Так вот, в гипере есть... Ну, пожалуй, "уровни".
   - Уровни?
   - Он неоднороден. Чем "глубже" ты в него попал, тем быстрее ты перемещаешься - ну, в смысле в обычном пространстве - но и тем тяжелее приходится твоему рассудку. Я сама слышала, что есть какие-то "супернавигаторы", умеющие водить корабли быстрее, чем остальные. Одни и те же корабли!
   - Да, такое случается, причем сплошь и рядом. Флот вообще при перемещении "ориентируется на самый медленный вымпел", поскольку скорость у всех неодинакова. Так это связано с...
   - Да. Если условно разделить гипер... Я хотела сказать "гипер, как мы его знаем", но мы его настолько не знаем. Такой, как его знают драконы. Если разделить его на десяток "уровней" - то лучший навигатор-человек не "погрузится" глубже второго. Но даже и он всего лишь начнет летать несколько быстрее, не более. С одним из "асов гипера" я, кстати, знакома - да теперь и ты, дядька Бьорн, тоже: это капитан Алонсо. Однако его предел - примерно "полтора".
   - Ну, имея на борту тридцать два аса-пилота, трудно не стать асом в своей области, - усмехнулся Бьорн.
   - Погодите, - сказал Вяземский, - А драконы?
   - Рамота на "Трясогузке" обычно ходит на "шестерке". И говорит, что смогла бы и "восемь", но тяжело - уж больно корабль здоровенный.
   - А когда они перемещаются сами?
   - То "ползают по дну", нижний сегмент последнего, десятого уровня. И Рамота говорит, что "еще ниже" есть еще что-то, но им туда не попасть, это равносильно сумасшествию. Наверно, там и есть "мир мертвых". Ну или еще хрень какая-нибудь, - Менолли все-таки налила себе еще, - Я, пожалуй, и Лейбовичу об этом расскажу, раз вы говорите, что важно для обучения.
   - А и расскажите, делать из этого "великую русскую тайну" смысла не вижу. Всяко же ни мы здесь, ни тем более адмирал Лейбович не побежим к китайцам или англичанам откровенничать. К тому же, все изложенные вами сведения только что отправились в Аргентину, так сказать, своим ходом.
   - Рамота улетела?
   - И не только. Вы на терминал посмотрите!
   - А и правда, - сказал Бьорн, - Орбиты пусты. Только "Гинсборро" тут телепается - ну так его же еще ремонтируют. А тебя она с собой не взяла?
   - И никого не взяла. Из людей, то есть. Сами же видите: они, по сути, просто ждали бот с поверхности, который забрал "команду перегонщиков". Кстати, их как-то мало было, один бот справился.
   - Так нас и была чортова дюжина, - ответил Вяземский, - Я да двенадцать техов-навигаторов. Больше и не надо, автоматика на кораблях - дай бог каждому, а мы ведь не воевать собирались. Но где сейчас парни?
   - В Вычегде. Там же, где и "севшие на хвост Алонсо" аргентинцы, - ответил Рязанов, - Вот трактирщикам-то радость!
   - Трактирщикам?
   - А как же! Это ваших двенадцать, а тех под сотню прилетело. А что делает флотский, оказавшись во внезапном отпуске? Идет дегустировать местную жратву и выпивку. А учитывая имеющий место военный союз, они еще и драк не устраивают и скамеек не ломают - опасаются. Благолепие!
   - Дядька Бьорн, - спросила Менолли, - А что та аргентинская мобильная верфь, что сюда отправить хотели?
   - А ты откуда знаешь?
   - Я... Ну, это не я, это Рамота сказала.
   - С твоей Рамотой любой разведотдел увольнять можно - прости, Веня, не в твой камень огород.
   - Да ладно, я не в претензии.
   - Здесь верфь. Я их к астероиду прилепил - ну там, подальше - мужики теперь делом заняты. А каким - извиняй, не скажу. Есть у меня свои задумки.
  
   ***
  
   - Марон, ниже! Лейтенант Марон!
   - Месье Два по сто, как вы нас так быстро запомнили?
   - А я никак не запоминал, у меня список открыт на дополнительном терминале. Ниже, мать вашу, собьют же!
   - Есть "ниже".
   - Вот так. Четырнадцатые ворота ваши. Закройте их.
   - Да, месье!
   - Привыкните уже к "си, сеньор", а то мне не по себе как-то. Но сначала закройте им ворота.
   - Да, месье!
   Двойка "Ситроенов", пройдя в десятке метров от обшивки авианосца "Висконсин", положила тяжелые торпеды в "точку выхода 14" как раз в тот момент, когда очередной "Игл" разогревал движки. "Точка" закрылась, "Игл" - тоже.
   - Здесь капитан Аржен, "внешняя" группа! Меня продырявили! Чем они вообще стреляют?
   - Вы летать-то еще можете?
   - Могу, но дырки большие. Что это?
   - Калибр шесть тридцать пять.
   - А чего так криво?
   - Два с половиной дюйма.
   - Дюйма?! От них же даже англичане практически отказались!
   - А эти - нет. И на "Иглах" - такой же калибр, так что не подставляться!
   - Си, сеньор!
   - О! Вот это мне уже нравится. Заслужили подкрепление, вон оно на подлете.
   - Где?
   - Да сами смотрите, капитан.
   - А, да. Здоровые какие-то.
   - "Галилы". Старший там - лейтенант Рабинович, вы с ним повежливее, он и у нас, на "Гинсборро" то есть, за своего считается. Они вам с зенитками помогут. Ну в смысле их "отрихтуют".
   - Что, все?!
   - Вот опять юнец в напарники попался! - раздался на общей голос Рабиновича, - "Що, уси?" Уси! Смотри и учись, пока я жив, птенец! Группа - распределенная атака!
  
   "Галилы" закрутили спираль вокруг обшивки "Висконсина" и, казалось, просто полетали там пару-тройку минут, после чего дружно "отпрыгнули" и ушли в сторону "Санта-Марии".
   - О господи, - сказал Аржен, - У них ведь нет зениток. Вообще.
   - "Эффект Рабиновича", - ответил Два по сто, - Кто не видел - тот не верит.
   - Я видел. Я тоже хочу так!
   - Попроси поучить. Но теперь-то вы с теми, кто успел выйти, справитесь?
   - Теперь да!
   - Вот и давайте. Больше не выйдет никто, об этом-то я позабочусь, и так припозднились мы, надо "догонять".
  
   Второй авианосец, "Аризона", выпустил первую волну вполне штатно, только вот беда: пилоты не понимали, куда им лететь - спасать избиваемый "Висконсин" или защищать линкор "Киншаса". В конце концов они получили приказ отправиться к линкору и одновременно атаковать "Санта-Марию". Туда, впрочем, решили отправить вторую волну: разделять первую было бы неразумно. На "Аризоне" служили в основном белые, несмотря на закон, требующий присутствия лишь одного белого на десять представителей "коренного населения". Но чего стоит закон, когда в боевых условиях надо спасти задницы всех! Поэтому во флоте САСШ были подобные корабли - о них много не говорили, естественно, но и экипажи не расформировывали, мало ли оно что. Капитан Джон Гордон посмотрел на "тактику" и сказал своему помощнику:
   - Билл, сто тридцать бортов не уберут от линкора пятьсот. "Те" вышли раньше, и вышли все. Даже если они не умеют летать... Но это не китайцы, и что-то мне подсказывает, что летать они умеют.
   - То есть вторую волну - туда же?
   - Да. Ну его к чорту, этот их авианосец, он же пустой, они все там. И отправь группу навстречу их рейдеру, он явно собирается отстреляться, пока линкор "занят".
   - Его крейсера не пропустят.
   - Ничего у них не выйдет, там "за рулем" - мастер, смотри, как он маневрирует.
   - А ведь да, ни разу не попали. Дергается, как... Да это вообще невозможно. Но он же это делает.
  
   Старпом Билл Мюррэй был во многом прав: сидящий на управлении "Адмирала Бельграно" Жан-Клод Дюпон вел космический корабль первый раз в жизни, и попросту не знал, что "можно", а что "нельзя". Команда сначала надела пауэрсьюты, потом пристегнулась, а потом принялась молиться Матери божьей. Но ни один залп в "Бельграно" пока что не попал - что есть, то есть.
   - Энрике, ты готов?
   - Уже давно! Начинаем?
   - Нет. Когда им станет понятно, что мы идем не на линкор?
   - Учитывая углы поворота башен, довольно поздно - дистанция будет "атмосферная", километров двадцать. Но Жан-Клод, у них сейчас "электронка", ведь станции в поясе просто засыпали их торпедами. Не успеют переключиться.
   - А если успеют? И потом, дело ведь не только в авианосце.
   - А что второй?
   - Он на совести Два по сто. Забудь о нем.
   - А...
   - Забудь.
   - Хорошо, камрад. Забыл. Когда стрелять-то?
   - С пятидесяти километров.
   - Это "пистолетный выстрел".
   - И произведешь его ты не один. Николай, не вконец еще заскучал?
   - Вроде нет.
   - Рассчитай выход своих из укрытий так, чтобы оказаться внутри полей "Киншасы" одновременно с нашим залпом.
   - Я давно это понял, но близко же, не успеем уйти.
   - Значит, должно быть не от кого уходить. Одна "двестипятидесятка" броню линкора не пробьет, зато пять "стодвадцаток", положенных в одну точку, пробьют точно. А стрелять вы умеете. А движков у него осталось полтора из пяти - Анна с Ником постарались. И с маневровыми плохо - спасибо Мигелю.
   - Но вы же тоже можете "в точку"! Хотя... Понял. В одну, максимум две. А крейсера?
   - Сам увидишь.
   - Что увижу?
   - Сюрприз. Ты сначала по линкору отстреляйся.
   - Достал уже, вот правда.
   - Вылезай и стреляй, адмирал, поругаешься потом!
   - Хорошо. Синхронизация. Восемьдесят секунд.
   - Принято. Полетаем.
   - Полетаем!
  
   ***
  
   - Мне это не нравится, - сказал Гордон, - Адмирал идет прежним курсом, будто его не атакуют. Так нельзя.
   - Он не "идет" и не "курсом", он просто на охоте на антилоп. И не видит, что среди них затесался носорог.
   - Билл, хорошо, что мы не на общей.
   - Да наплевать, Джон, сколько можно вытаскивать задницы этих чернозадых из, хммм, задницы?
   - О чем ты?
   - Мы белые. До дома непойми сколько парсек. Никто нас не достанет. Давай просто выйдем из боя!
   - Билл, наши семьи сожрут. Причем в прямом смысле.
   - Джон, ты мужчина и офицер. Выслушай меня.
   - Ну?
   - Ты веришь, что мы выиграем этот бой?
   - Нет. Максимум ничья.
   - Значит наших близких, считай, уже съели. Мы ничего не сможем для них сделать, ничего. Когда мы вернемся - это если мы вернемся - никого из них уже не будет в живых. Мы можем помочь сами себе, если не станем возвращаться, но им мы помочь не можем.
   - Чорт, Билл, самое гадкое тут то, что ты прав. Но как...
  
   Договорить капитан не успел, поскольку практически одновременно случилось три события: сначала автоматика взвыла о двенадцати "лишних" засветках, появившихся, казалось бы, из ниоткуда. Потом линкор "Киншасу" начал-таки поворачиваться в сторону аргентинского рейдера. А потом по "Аризоне" ударили кувалдой - огромной, как молот самого Тора. Причем пять раз подряд. Автоматическая система этого не комментировала, поскольку, похоже, отключилась или ушла в перезагрузку.
   - Сэр! - заорал в комм старший тех с запасного командного пункта, - Все пять летных палуб продырявлены! Все, сэр! Мы больше не можем выпускать борта, и принимать тоже не можем, это...
   Пять ударов повторились, и теперь в список повреждений входил и запасной КП.
   - Пожар на пяти летных палубах, - заявила "пришедшая в себя" автоматика, - Меры по тушению не рекомендуются, ввиду разгерметизации и быстрого оттока воздуха. Технические, жилые и командные отсеки изолированы. Реактор не поврежден.
   - Потери? - спросил капитан Гордон.
   - В районах попаданий - сто процентов.
   - Что?!
   - Не удивляйся, - ответил Билл Мюррэй, - они как раз заправляли водород. А он, знаешь ли, хорошо взрывается, особенно атомарный. Кто был в "жилой зоне" и тут, у нас - тот и остался. А остальные...
   - О господи. Их же там было человек четыреста.
   - Какая разница, третий залп нас добьет. Этот рейдер с самого начала шел на нас, а не на "Киншасу".
   - Но он уходит!
   - Как уходит?
   - Сам смотри, меняет курс! Он уже не может по нам стрелять главным калибром!
   - А, вижу, да. Потому что уже не надо.
   - А линкор?
   - А теперь ты смотри. Нет у нас больше линкора.
   "Киншасу", сохраняя внешнюю целостность, весь покрылся "облачками" замерзающего воздуха.
   - Двенадцать дырок. Двенадцать крейсеров - и двенадцать дырок. Сквозных. А движков у него и так, считай, не было. "Аризона" вызывает "Киншасу"! Чорт, нет ответа.
   - И не будет. Смотри, дырка в районе подачи снарядов главного калибра. Дырка в районе центрального поста, уверен, что сэра адмирала уже нет с нами. Дырка в районе энерговодов, да и возле реактора - тоже, как он не взорвался - не понимаю.
   - Зато я понимаю, Билл. Они бы просто сами уйти не успели. Потому и не взорвали, хотя могли. Стреляли с сорока километров - это уже "внутри" динамических полей, поэтому защититься линкор не мог. Потом - "веером" вокруг и прочь. Только один залп, только один шанс. Но попали и уверенно ушли все двенадцать. А наши еще только на подлете, и я подозреваю, что ничего хорошего их не ждет. Знаешь что? Подавай сигнал "выхожу из боя". Валим отсюда.
   - То есть ты решил со мной согласиться?
   - Как минимум не спорить. В близком гипере - еще четырнадцать засветок, и одна из них - линкор, рейдер или очень тяжелый крейсер. Остальные тоже не маленькие. Сейчас тут будет жарко.
   - А наши "Иглы"?
   - Их осталось шестьдесят. Нет, уже пятьдесят восемь. Аргентинцы уходят, а наши почему-то рванули к "Висконсину", а не сюда.
   - Но там их не примут!
   - А мы - что, примем? На сгоревшие и дырявые палубы?
   - Да. Пора сматываться.
  
   ***
  
   - Энрике, Кончита, общий отход "малых" от их крейсеров! - послышался голос Рамоты.
   - Так там пока и нет никого!
   - Хорошо, от авианосцев тоже.
   - Так и там уже никого, один просто в дрейфе, а второй выходит из боя, сама видишь.
   - Вижу. Кто остался?
   - Линкор "Киншаса" и крейсера. "Киншаса" поврежден, возможно серьезно.
   - Поняла. Мы атакуем.
  
   Крейсера просто взорвались - огневой мощью они борта Рамоты превосходили, а вот маневренностью и способностью к уклонению - нет. "Киншаса" получил "походя" несколько попаданий и вообще перестал маневрировать и подавать признаки жизни.
   - Рамота, а теперь ты отходи от линкора! - сказал Кортасар.
   - Да? Хорошо, - Вся группа Рамоты просто прыгнула в сторону на пару десятков тысяч километров.
   - Как вы это делаете? - спросил Жан-Клод, - Через гипер, внутри системы, вокруг столько инертной массы?
   - Я не знаю! Сами-то мы даже на планете, в атмосфере так можем. Это просто как... Ну как для тебя - ходить, понимаешь?
   - Мда. Об этом стоит подумать.
   - Подумай! И... Мы, мы все поможем тебе чем можем!
   - Спасибо, Рамота. Однако, Энрике тут что-то задумал.
   Развернувшись, "Адмирал Бельграно" дал залп по останкам "Киншасы". С очень большого расстояния, позволявшего и выставить поля, и сманеврировать. Но ничего этого сделано не было, три болванки "граведад" и две "нуклеар" прекрасно долетели и попали, вызвав наконец детонацию реактора. Обломками досталось и отползающей "Аризоне".
   - Ух ты, а это ты как? - удивилась Рамота.
   - Да это не я. Ты бы видела, сколько Николай, ну в смысле крейсера Рождественского, в нем дырочек наделали. С сорока километров лупили, по пять болванок в точку. Я добил просто, чтобы не мучались.
   - С сорока - и успели отклониться? Круто.
   - И не говори!
   - Хорошо, что такие специалисты на нашей стороне.
   - Хорошо, да. Но - ты сказала "на нашей"?
   - Птенцы наберут полные трюмы припасов и сородичей-переселенцев и полетят осваивать сектор. С ними отправится этот наш новый авианосец, я назову его "Рут", ты не против?
   - Еще спрашиваешь!
   - А я - останусь с вами. Ну, в смысле, я вернусь. Я - часть того, что происходит. Мое место здесь, а не там. Да и не я одна, подозреваю.
   - Рамота, спасибо тебе, - вдруг сказал Кортасар.
   - За что, Энрике? - удивилась она, - Я просто следую своей судьбе, как и ты своей.
   - За то, что у нас, оказывается, не такая уж дерьмовая судьба. Такой ответ тебя устроит?
   - Да! Но посмотри на терминал, это-то еще что?
   - Малый борт, выходит из гипера, невооруженный. Невооруженный?! То есть это просто "дальний челнок"?! У нас тут заварушка, а кто-то сюда летит на гражданском челноке?!
   - Вот и я удивилась.
   - Попроси Зига, он там недалеко, взять его в "коробочку", как выйдет.
   - Хорошо, уже.
   - Посмотрим, что это за чудо в перьях.
  
   ***
  
   Прапорщик Феофан Мармеладов сидел в небольшом трактире где-то в Вычегде, совершенно не понимал, зачем их всех сюда привезли и практически бросили, и пил пиво. Пиво, впрочем, было неплохое, а поскольку выплата жалованья в этом "внезапном отпуске" не прекратилась, можно было пить оное пиво и дальше: а что еще делать? Подсевшему к нему - тоже с кружкой пива - аргентинцу, спросившему о новостях и перспективах, Феофан ответил: "Время есть? Есть. Пиво есть? Есть. Что еще надо?"
   Аргентинец внял, прочувствовал, и после еще одной кружки предложил заказать по стаканчику и чего-нибудь закусить. Заказ был исполнен моментально, и перед матросами оказалось по полному стакану водки (как сказал официант - "ну сами же сказали - по стаканчику"!) и по миске рыбного супа из трески ("тут другим и не закусывают, разве еще кулебяками"). Кулебяки тоже попробовали, поскольку одним "стаканчиком" дело все-таки не ограничилось.
   - Вот понимаешь, камрад, - говорил Феофан, - Вот взять Два по сто, сеньор капитан Модена который. Прилетел с нами на "Гинсборро", поболтался денек на поверхности, говорят, с подругой даже. Но потом - в челнок и обратно. Сейчас воюет, небось. А мы... А мы тут сидим вот. Не дело ведь, нам службу обещали. Тебя, кстати, как звать-то?
   - Раймон, Раймон Агила.
   - А я Феофан, - они пожали друг другу руки, - Вот тебя же тоже на службу?
   - А как же! Сказали - зенитчиком на авианосец, только где он, авианосец-то? И инструктора, говорили, дадут, я ведь так-то не стрелок, я из палубной команды.
   - Погоди-погоди, а я как раз инструктор-стрелок, и мне велели людей обучать.
   - Так, получается, меня обучать и велели! Вот тебе - меня! Только негде, выходит.
   - Негде, да. Тощища! Давай еще по единой.
   - Давай... Стоп, - Раймон схватился за комм, - "Экипажу авианосца "Рут" быть готовым к погрузке через 30 часов". Это нам?
   - Судя по всему, - ответил Феофан, увидев такое же сообщение в собственном комме, - Видимо, мы и есть экипаж этого самого авианосца. Только тридцать же часов! Успеем и напиться, и проспаться.
   - Это да! Так что можем пока продолжить.
  
   ***
  
   - Привет, птенцы! - капитан Чавес улыбнулся строю новобранцев, прибывших на "Санта-Марию", - Я капитан Чавес, но на самом-то деле меня зовут Мигель. Все ваши привычки из академии сейчас полетят к чертям, что хорошо, но легче вам от этого не станет, что уже не очень. Вопросы есть?
   - Нет, сеньор!
   - Плохо! Должны быть!
   - Сеньор?
   - Весь внимание!
   - Сеньор капитан, а что значит "привычки из академии"?
   - Кадет...
   - Кадет Лангос, сеньор!
   - Кадет Лангос, вас, вероятно, учили, что надо быть примерным, не пить, не курить, вежливо обращаться с начальством и вообще быть паинькой, так?
   - Ну... Да.
   - Так вот. На "Санта-Марии" можно пить, курить, не быть паинькой и даже в лицо материть капитана, то есть меня. Есть лишь одно условие: выполнить два приказа, а не один.
   - Что вы имеете ввиду, сеньор?
   - Официально, пилот должен выполнить задачу, поставленную командованием. Это "первый" приказ. Но у меня всегда есть и "второй": вернуться после этого обратно. Всегда. Вас тридцать шесть человек - это потому, что тридцать шесть моих пилотов крайне халатно отнеслись к выполнению моего второго приказа. И теперь они находятся в ведении подруги координатора полетов нашего флота.
   - Не понял, сеньор капитан...
   - И не надо. Вам достаточно знать то, что у координатора полетов малой авиации флота полковника Дюпон очень необычные знакомства. А также то, что после выполнения задания еще и вернуться обратно живым - это приказ. И извольте его выполнять. Понятно?
   - Си, сеньор!
   - Надеюсь, ребята. Надеюсь.
  
   ***
  
   - Лангос, слушай, я не понял. Может объяснишь? Ты все-таки с капитаном разговаривал.
   - Так и ты там же был!
   - Был, да, но ты еще и по сети ползал, я же видел.
   - Слушай, Ромейра, а кто мешал поползать по сети тебе самому?
   - Ну не будь котумбой, расскажи! Кто такой полковник Дюпон, ведь это фамилия начальника штаба всего флота, что это за "знакомства" и где мы вообще оказались? И почему столько французов?
   - Ромейра, скажу, что знаю: полковник Дюпон - это не "он", а "она". Ни разу не из французов, Кончита ее зовут, была Васкез - стала Дюпон, когда за этого самого начштаба вышла.
   - А, так она каталонка?
   - Именно так, а вовсе не француженка. Но вот мужик ее - француз. И еще во флоте целый большой эскортник французов и два их же крейсера.
   - Ну нифига ж себе!
   - Так еще десять крейсеров - русские. А почти все фрегаты - немецкие.
   - Это где же мы, получается? И что за "знакомства", ты не сказал?
   - Ну, мы там, куда сами просились. А вот остального и сам не понимаю. Хотя, если сеньора координатор полетов имеет личные связи в мире мертвых, это ведь неплохо, а, Ромейра?
   - В мире мертвых?
   - Ты сам слышал: нас набрали взамен погибших. Но капитан не назвал их погибшими - он сказал лишь, что они "в ведении подруги координатора полетов".
   - Так она что, дружит с самой Матерью божьей? - обалдел Ромейра.
   - Не знаю. Но надеюсь на что-то подобное. Сам же знаешь: капитан корабля может тебе врать, но он никогда не обманывает. Отстань уже! Я хочу выпить вина, раз здесь "все можно", и поспать хоть немного, скоро же в вахтенную сетку поставят - и все!
   - Ты прав, пойдем выпьем - и на боковую. Но все-таки интересно.
  
   ***
  
   Челноку повезло: долетевшая до него на последних каплях топлива пара "Иглов" встретила не безоружную посудину-мишень, а четверку немецких фрегатов, ощетинившихся стволами ПКО. Атаковать "Иглы" не решились и отвалили куда-то в сторону.
   - Ну и кто тут к нам заявился? - спросил на общей фон Эмден.
   - Пожалуйста простите, но с кем я разговариваю? - послышалось в ответ.
   - Меня зовут Зигфрид фон Эмден, я командую легкими силами флота адмирала Кортасара. И это мои фрегаты распугали вражеские истребители - какой чорт вас дернул в район боевых действий? Но - повторяю свой вопрос: вы-то сами кто? Вот вам параметры прямой связи, ловите.
   - Здесь на борту семьи аргентинцев Перона и Лейбовича, а также русских Шамахова и Ляхова. Вам что-то говорят эти имена?
   - Говорят, доннерветтер! Еще как говорят! Но что случилось? И сами-то вы - кто?
   - Меня зовут Олаф. Олаф Бернадот.
   - Так вы...
   - Ну да, вызвался помочь. Не все же во дворце-то сидеть, я, как-никак, пилот. А самое главное - никто не заподозрит.
   - Ну вы даете, ваше величество.
   - А что? Шведский король совершает прогулку на шведскую же планету, что тут такого?
   - Здесь еще идет бой.
   - По официальным данным, он уже закончился, причем вашей победой.
   - На самом деле не вполне. Вы сильно рисковали.
   - На самом деле у меня выбора-то не было. Точнее, не у меня, а у пассажиров. Нужно поговорить с командованием - это ведь адмирал Кортасар?
   - Да, хотя в этом бою командует генерал Дюпон. Это начальник штаба, адмирал передал ему командование боем, не знаю почему.
   - Вы можете связать меня с ними?
   - Конечно. Однако сначала я должен просканировать ваш челнок. Не удивляйтесь, если один из фрегатов пройдет очень близко.
   - Вы хотели сказать "не пугайтесь"? - усмехнулся король.
   - Но такого же венценосным особам не говорят, - вернул ему усмешку фон Эмден.
  
   ***
  
   - А вот такого я вообще никогда раньше не видел.
   - Что там, Имрын?
   - Засветки. Девять. И каждая размером - ну... Где-то с флот.
   - Девять флотов? Нам трындец. "Мяу" сказать не успеем.
   - Но это же не флоты, Энрике! Засветки не дискретные! А бортов такого размера не бывает. Да и идут со стороны Японии, мы ведь не воюем с японцами, у нас вообще союз. Это скорее грузовики... Хотя таких немереных тоже, вроде как, не бывает.
   - Мало ли откуда заходит атакующий! Может и крюка дать.
   - Это не атака, - сказала Кончита, - Нет агрессии.
   - То есть действительно грузовики?
   - Я догадался, - заявил Жан-Клод, - Только в упор не понимаю - как. Ну то есть чем вообще можно двигать такую инерционную массу.
   - Однако, сейчас увидишь - ответил Лелекай, - Первый выходит.
   - Зиг, Зиг! Есть кто свободный? Дай телеметрию с точки выхода, лучше с видео!
   - Есть, сейчас дам, самому интересно! Тут, правда, еще под сотню очень неприятных фрегатов, которые противник гордо именует корветами - но таким монстрам они вряд ли смогут повредить, даже если это грузовозы. Корветы, кстати, тоже видят - как-то замерли, наши даже отстреляться смогли очень эффективно.
   - Твои, значит, не "замерли"?
   - Они если бы замерли - то сразу бы померли! Кораблики у американеров хорошие, как их ни называй. Вот! Выход! Ох ты ж, да блин, да доннерветтер же, ну итить же твою мать!
   - Что там, Зиг, у нас стрельба какая-то на телеметрии?
   - То, что вышло, всю сотню их корветов тут же и размазало. В ноль. В конфетти. В мелкий бисер. А само оно похоже на орбитальную крепость, только таких больших не бывает, да и летать они не умеют. А на подходе еще восемь. Видимо таких же.
   - Включаю общую "без противника". Мир входящему и благодарность! А теперь, "входящий", назовитесь, будьте так добры.
   - Полковник Иошито Акено, ныне офицер флота Швеции, командую крепостью "Сейкой". Прибуксированы для размещения. Увидев идущий бой, приняли участие на стороне союзных сил. Надеюсь, мы все сделали правильно?
   - Правильно, полковник, вы помогли нашим фрегатам. Еще раз благодарю вас.
   - И я благодарю, - добавил фон Эмден, - Если бы не вы, мои могли бы понести потери. Вы спасли хороших парней, спасибо вам.
   - Моя новая служба начинается с доброго предзнаменования, это хороший знак.
   - Хороший, и не сомневайтесь! Однако, как вы ухитряетесь перемещаться?
   - Я вижу подходящий к нам фрегат, пусть он даст телеметрию. Это гордость нашей страны!
   - О Мадонна. Что это?!
   - Буксир производства Исузу. Он может таскать, ну, точнее, толкать даже тяжелые орбитальные крепости, в том числе через гипер. Только в Японии есть такие, это новая разработка.
   - Да, впечатляет. Круто, Акено-сан!
   - Теперь мы можем переместиться быстро, и монтаж на месте не нужен.
   - Но вас только девять.
   - Нас больше. Но вот буксиров - и правда, пока только девять.
   - Ааа, понятно. Но и сама ваша крепость какая-то... Немаленькая.
   - Немаленькая? Стандартный проект "Ямамото-13", полная автоматизация, экипаж 30 человек, что шведы заказали - то и получат. Обычная крепость.
   - А калибр?
   - Так тоже как обычно, шестьсот главный, триста вспомогательный, сто пятьдесят "ближний". Все по стандарту!
   - Сколько?! Главный - шестьсот? Я раньше только о четырехсотках слышал. На крепостях.
   - Не знаю, проект "Ямамото-13" уже лет шестьдесят как в производстве. "На экспорт", правда, первый раз идет. Ну так сами, наверно, слышали: король Швеции с нашим сёгуном - приятели.
   - Понятно. Еще раз спасибо, Акено-сан, у вас есть схема расстановки?
   - Конечно. И сразу после этого буксиры уйдут за нашими товарищами.
   - А сколько вас вообще будет?
   - "Полная сетка": восемнадцать крепостей "нижнего уровня" и тридцать шесть "верхнего".
   - И все такие же?
   - Конечно.
   - А я правильно понял, что раз вы вышли первым, вы и есть командир вашей... Группы?
   - Я командир всех крепостей. Подчинение - напрямую королю Швеции, но оперативное - возможно и командованию маневренной эскадрой, а это ведь сейчас как раз вы?
   - Сейчас мы, да. Так что садитесь в бот и летите к нам на флагман. Будет интересно. Да и познакомиться в любом случае надо.
   - Понимаю и согласен. Готов прибыть - ну после размещения на орбите, естественно.
   - Это-то ясно.
  
   ***
  
   - Энрике, челнок "чистый", но вот принимать его лучше сразу на "Бельграно", народ там непростой летит. Мои проводят, от греха.
   - Зиг, ты меня пугаешь, насколько "непростой"?
   - Это не для общей несущей всего флота. Я просто так думаю, что общаться с "посетителями" должны вы с Жан-Клодом.
   - Хорошо, как скажешь. Волоките их сюда, у нас есть свободные ворота для челнока, дам сейчас твоим парням посадочный пеленг.
   - Спасибо, Энрике.
   - Не за что. Вахта!
   - Здесь вахта, сеньор!
   - Как подойдет челнок - всех с него в кают-компанию, мы будем там.
   - Хорошо, сеньор.
   - Погоди, Энрике, тут еще вот.
   - Что, Зиг?
   - Авианосец, который подполз сюда, к границе системы, в сопровождении нескольких десятков бортов, что он не мог принять внутрь - не через что! - попал под тот же залп с японской крепости, и теперь там ни его, ни бортов. А вот второй - где-то в районе пояса. С ним-то что делать?
   - А ничего. Это "Аризона", они ухитрились подать сигнал "выхожу из боя". Значит, формально - не враги, и атаковать их не надо.
   - А что надо?
   - А они больше ничего не говорили. Так что ничего не надо. Будет надо - скажут, а так... Не до них пока.
   - Понял. Но что два "Игла", которые летели на челнок? У них, видимо, кончилось топливо, их несет за границы системы.
   - Они хоть какой-то сигнал подали?
   - Нет, хотя энергетика у них явно в порядке.
   - Зиг, люди бы давно взвыли в такой ситуации. Это боты, наверно. Искин без человека. Забудь ты про них.
   - Искин такого класса на истребителе?
   - Да кто этих американеров знает! Может у них там и сортир отдельный. Но вот ты бы молчал?
   - Я - нет.
   - И я тоже. А раз молчат - значит, компьютеры это. Ну или пилоты уже мертвы.
   - Логично, согласен.
   - Так что давайте-ка сюда, поближе. "Снаружи" вам делать уже нечего.
  
   ***
  
   "Иглы" вообще не были оборудованы системами выхода на "самую общую", позволяющую разговаривать и с противником тоже. Ведь если ты говоришь с противником, ты - предатель, а раз ты предатель - тебя необходимо убить и... Ну и съесть, да, как без этого. Как минимум похоронить без почестей и навсегда забыть - только этого и заслуживает предатель. Пара "Иглов", дрейфующая куда-то вдаль в галактику, содержала в себе еще живых пилотов, которые теперь могли размышлять лишь об одном: что кончится раньше - воздух, вода или еда. Их "роскошные" машины оснащались синтезаторами, энергии хватало, только вот беда: "рабочего сырья" для синтезаторов в истребитель много на впихнешь. То есть помирать - точно, но вот от чего именно - неизвестно. Хотя... Если постоянно жрать, скорее всего, первым кончится воздух, а это самая простая смерть.
  
   "Хотя есть ведь и еще вариант", - подумал Деннис Ричардсон, белый пилот с "Аризоны", - "Синтезатор может выдать и водород для двигателя. На один импульс хватит. Потом - плен, конечно, но ведь и жизнь. Если повезет. Но даже если и нет, торпеда или рэйлган - это хотя бы мгновенно."
   - Тонга! - позвал он своего чернокожего напарника, - Тонга, давай синтезируем по капле водорода и вернемся в систему!
   - И нас возьмут в плен? И мы станем предателями? Я хочу жить, но не такой ценой. Ведь всех моих съедят. И твоих тоже. Жаль, что тебе позволили быть пилотом, Деннис! Такие, как ты - это еда!
   - А вы - высшая раса? - ухмыльнулся Ричардсон, - Непобедимая и несгибаемая?
   - Да! Это мы вас съели, а не вы нас!
   - Но сейчас-то мы оба смертники. "В одной лодке", так сказать.
   - Я умру как герой, и мои дети еще сожрут твоих!
   - Ну это вряд ли, - ответил бездетный одинокий Ричардсон, запуская сразу все свои торпеды, - Это очень вряд ли, Тонга.
  
   - А вот это - что? - удивленно спросил Дюпон.
   - Опа! Это явно подрывы торпед, да и какое-то мелкое шевеление "оттуда сюда" наличествует, - ответил Кортасар, - Но ведь наших там нет!
   - Зиг, опять надо "посмотреть". Хотя твои, я вижу, уже почти все тут.
   - Борт лейтенанта Дорнье приотстал, он и посмотрит.
   - Отлично. А что приотстал?
   - Что-то с реактором, мощности не выдает.
   - Попросим Мнемента глянуть на их реактор.
   - Хорошая идея, спасибо! Так я отправляю Дорнье?
   - Отправляй, что-то там явно странное.
   - Он говорит, что и так недалеко, но движущийся объект не отвечает ни на какие сигналы и вызовы. И, похоже, это вражеский истребитель.
   - А он может его захватить?
   - Запросто! Вам нужен пилот?
   - Да. Может, расскажет что интересное. А нет - так расстреляем и все дела.
   - Какой-то ты кровожадный сегодня, Жан-Клод.
   - Это на меня дурные предчувствия Энрике так действуют, это он во всем виноват.
   - Да иди ты в задницу! - обиженно сказал Энрике.
   - Прости, друг, - ответил Дюпон, - Не успею. В кают-компанию надо, да и тебе тоже. Сейчас гости прибудут. В задницу - некогда.
   - Ну ладно, убедил.
  
   ***
  
   - Сеньоры, ваше величество, приветствуем вас. Прошу, располагайтесь.
   - Рад знакомству с вами, господа. Хоть повод оказался и не очень радостным.
   - Ваше величество...
   - Здесь и сейчас - Олаф, хорошо? Я здесь просто пилот.
   - Как вам будет угодно, ва...
   - Олаф.
   - Хорошо. Я Энрике, а вот этот ухмыляющийся француз - Жан-Клод. Так лучше?
   - Намного, намного лучше. Позвольте представить моих пассажиров: Ее величество Антонина Ляхова, ее сиятельство Анна Шамахова...
   - Наше почтение, сеньоры!
   - Далее, сеньора Хлое Перон и сеньора Ребекка Лейбович...
   - Привет, Бекка! - сказал Кортасар, - Ты как, в порядке? А дети?
   - Я справлюсь, Энрике, а дети перенервничали, мы все их сразу по каютам отправили. Ой вэй, хорошо, что до вас добрались.
   - Надо на них Имрына напустить.
   - Да! Они его любят! Пусть только поспят сначала.
   - Эммм... А вы что же, знакомы? - потрясенно спросил Бернадот.
   - Бекка, ну то есть сеньора Лейбович, одноклассница моей сестры - естественно мы знакомы, причем практически с самого детства, - ответил Кортасар.
   - Что, правда? - удивилась Хлое, - Бекка, ты никогда не рассказывала!
   - Так разговор просто не заходил. Помню Энрике взбалмошным юнцом, который пел песни под гитару и представить себе не мог, что угодит на флот и станет адмиралом.
   - Так и я тебя помню татуированной девицей, вышедшей в результате замуж за "самого Лейбовича" - ну тогда просто парня из их клана - по той единственной причине, что совершенно искренне не знала, кто он вообще такой! - улыбнулся Энрике.
   - Так он до сих пор, когда дома и с семьей, ну то есть не на службе, ставит полную звукоизоляцию дальней комнаты - и ну давай по своим барабанам лупить! Я ж в барабанщика "Лос Энхелос" влюбилась, кто ж знал, что он Лейбовичем окажется!
   - Да, - сказал Жан-Клод, - В этом безумном мире практически кто угодно может оказаться Лейбовичем.
   - Аххаха, - засмеялся Олаф, - Жан-Клод, можно мне это цитировать?
   - Можно, но с обязательным упоминанием авторства.
   - Договорились!
   - Господа, - подала голос Антонина, - Господа. Я, если честно, потрясена. Какой-то ваш ничего не значащий разговор - и я вдруг чувствую, что наконец-то в безопасности. А самое главное - дети в безопасности. Могу ли я, однако же, попросить пригласить сюда адмирала Рождественского? Из всех командиров вашего флота он единственный, с кем я хотя бы знакома.
   - Вы знакомы с Николаем? Момент. Николай! - позвал Жан-Клод на общей.
   - Я за него. Занят. Регламентные работы. Пить не буду. Хоть и хочу. Еще вопросы?
   - Си, сеньор.
   - Да какой я тебе нах...
   - Здесь дамы.
   - Прошу прощения. Но о чем ты, Жан-Клод?
   - Изволь прибыть по высочайшему повелению.
   - Какому?!
   - Я не шучу. Давай в бот и подтягивайся. И ты уверен, что пить не будешь?
   - Да что уж теперь. Буду.
  
   - Узнаю Николая, - сказала Антонина, - Классический русский офицер флота. Каким был - таким остался. Пить, заметьте, будет, - усмехнулась она.
   - Однако, высочайшее повеление - наиклевейшая отмазка! - заявил Лелекай. Его на "торжественную встречу в верхах", ну точнее в кают-компании, никто, строго говоря, не звал, но и представить себе что бы то ни было без него было немыслимо. Опять же и синей травы, если что, стрельнуть больше не у кого.
   - Вы ведь шаман? - спросила Антонина.
   - Да.
   - Спросите у духов, что вообще происходит, что ждет нас?
   - Думаете, не спрашивал? Они не знают. Это не их дела. Это у Кончиты надо спрашивать... Если сможет ответить.
   - А ведь и правда, Имрын, - сказал Жан-Клод, - Это скорее к ней вопрос.
   - А она что, тоже шаман? - удивилась Антонина.
   - Нет. Но она ученица Джорэма.
   - А это кто?
   - В данный момент это не важно, - послышался голос вошедшей в кают-компанию Кончиты, - Важно другое. Энрике со своими "инфернальными страхами" был прав, а мы все с нашим "здравым смыслом" - ошибались. В данный момент в России, Аргентине и других местах реализуются самые ничтожные вероятности, если они "негативные", и не реализуются самые крупные, если они "продуктивные". Это флюктуация, и я еще не знаю, чем она вызвана.
   - Флюктуация - чего?
   - Причинно-следственных связей как таковых. Ну Энрике, ну если у тебя водородный эмиттер в движке начинает посылать реактивную струю куда угодно кроме заданного управляющим контуром направления, что ты скажешь?
   - Так секция движка поломалась, снять ее и в ремонт! Бывает такое. Отвинтить - и в мастерскую.
   - Сейчас то же самое произошло с целой вселенной, образно выражаясь. Как чинить - никто не знает, мастерской не наблюдается.
   - Тогда сами как-то...
   - Вот. Ты сказал. Сами. Мы, здесь и сейчас. Сеньора Перон, расскажите, что сейчас на Сёдисе?
   - Беспорядки. Фактически уличные бои в городах. Лояльность регулярных флотов под вопросом, их командование уже заявило, что подчинится тому правительству, которое получит максимальную поддержку населения. Пока это, впрочем, не решено - но мы были уже практически заложниками и, скажу честно, безыдейно смылись, чтобы не стать пленниками. Удрали. Смотались. Бежали.
   - Ваше величество, ваше сиятельство?
   - Почти то же самое, - ответила Антонина, - Беспорядки подавлены, но ситуация остается крайне непростой. Кто-то опять хочет сменить монархию на деспотию.
   - САСШ?
   - Не знаю. Не уверена. Нет данных. Однако очевидно другое: кому-то нужно очередное "пугало", и сделать его собираются именно из нас. Так уже было. Из нас, русских, получается хорошее пугало, добротное такое.
   - Но кто это делает? - спросил Кортасар.
   - А никто, - ответил Лелекай, - Точнее, если хочешь, все. Ты тут сидишь, командуешь флотом, которым тебя командовать никто не учил, и удивляешься, как это можно не "думать вперед". Однако, у тебя от твоих мозгов твоя жизнь зависит. Не подумал - помер, да. А жители благополучных планет? В любой бред поверят, лишь бы его по голо сказали. Какая разница - кто скажет? Преступники "разводят лохов" не потому, что они такие вот нехорошие преступники. Они существуют-то сами только потому, что существуют эти самые лохи. Да.
   - То есть это...
   - Это, однако, как говорят в университете Жан-Клода, системная проблема. Я же сказал, Кончита права.
   - Но что мы можем сделать?
   - Духи сказали так: женщин и детей - на орбитальную крепость. Мы, мы все - с драконами в сектор 12-77. Возможно, именно нам придется "начинать все заново".
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Но ты ведь понял.
   - Имрын, так это и есть то, чего я боялся?
   - Я не знаю, чего ты боялся, Энрике. Я лишь знаю, чего боялся я.
   - А ты чего боишься? - спросил Энрике.
   - Да того же, что и ты... И я тоже, - ответил Жан-Клод, - Мы прекрасные, очаровательные и более эффективные, чем пара-тройка регулярных флотов любой из стран нашего мира. Только очень скоро это все может оказаться никому, то есть вот вообще никому не надо. Вместе с нами, соответственно. Знаете, кому мы гарантированно нужны - так нужны, что можно "ничего не опасаться"?
   - И кому?
   - Рамоте.
   - А как же страны, организовавшие ваш флот? - спросил Олаф.
   - А где гарантия, что те, кто его организовывал, сохранят власть?
   - Ну я-то в общем сохраню, пожалуй.
   - Ихихи, - сказала Кончита, - А теперь, Олаф, назовите хоть один ваш корабль в составе флота.
   - Хммм. Да. Ты права. Ничего, что я на "ты"?
   - Ничего. Но я... Я не вижу будущего. Точнее, вижу слишком много вариантов.
   - А вот тут помогу как раз я, сеньора Дюпон, - улыбнулся Олаф.
   - Да?
   - Да! Потому что я, во-первых, все-таки король. Богопомазанный король не самого большого, но вполне себе реально существующего - и давно! - государства. А во-вторых, как раз очень важно то, что Швеция действительно не послала в вашу эскадру ни единого борта, даже посыльного бота. Вижу, что Жан-Клод уже понял, о чем я.
   - Да. И это действительно круто, ваше... Олаф. Это решение вопроса, решение проблемы. Что тебе нужно?
   - Полгода-год. Возможно и меньше. Просто для того, чтобы "протащить" законы, которые никому не покажутся важными, ведь они не будут иметь практического применения - ну, так это будет выглядеть. Потом применение очень даже появится, только поздно будет.
   - То есть от нас потребуется продержаться это время?
   - Да. Может быть, и не столько. Никто не сказал, что Аргентина и особенно Россия "развалятся" - но даже если так, вполне официальная поддержка Швеции сохранится, ведь теперь у нас есть средства, вы сейчас сами их и охраняете.
   - Это ясно. Что Франция?
   - А что Франция? Им повезло: из-за их вечного бардака их как первоочередную мишень никто не воспринимает. Но и серьезного влияния у них... Да, право, у нас больше, у Швеции то есть. Франция пока в относительной безопасности. Что будет завтра - завтра и увидим. Французы нам такие же союзники, как и вам - когда с ними последний раз были проблемы? Полтысячи лет назад? Так если настолько глубоко копать, у всех со всеми были когда-то конфликты и даже войны. Это не в счет.
   - Согласен, Олаф. Остался последний вопрос. Да, да, я помню, что "о главном" мы поговорим через полгода-год. Тут все нормально. Только вот ты, лично ты - "пойдешь до конца"?
   - Да, Жан-Клод. Да. Это достаточно ясный ответ на твой вопрос?
   - Достаточно. Теперь я знаю, что делать, и буду делать это. Хорошо, договорились.
   - И я тоже знаю, и тоже буду. Договорились.
   - Похоже, мой супруг только что потерял прекрасный флот, на помощь которого мог рассчитывать, - сказала Антонина.
   - А вот и нет, - возразила Хлое, - Наши мужья только приобрели, а вовсе не потеряли.
   - А ведь может и так, сеньора Перон. Может и так. Но что если...
   - А что "если"? Если ничего так и не случится - все сегодняшние разговоры можно считать пустой болтовней. Если случится - будет шанс выжить. В любом случае никто ничего не теряет.
   - Надеюсь!
   - Я обычно ничего не говорю, только сейчас вот - скажу, - заявила Анна Шамахова, - Есть у меня предложение.
   - И какое же?
   - Всем нам, вот прямо сейчас, разползтись по каютам спать. Предложение касается и господ офицеров.
   - Так а зачем меня-то звали? - спросил только что вошедший Рождественский.
   - Ты со знакомой дамой встретился? К ручке приложился? - спросила Кончита.
   - Ну это-то да.
   - Вот и все. А теперь - поддерживаю Анну.
  
   ***
  
   Когда буквально в нескольких метрах от "Игла" Ричардсона "нарисовался" фрегат, он не испугался: при технической невозможности связи предупредить его так и так никто не мог. Фрегат, однако, имел оборудование для "внешнего захвата", в данный момент активированное и даже мигающее зеленым огоньком. Это явно было приглашением. И приглашение стоило принять.
  
   - Представьтесь, - заявил офицер, явно командир фрегата, - Мое имя Дорнье, Клаус Дорнье. Ваше?
   - Лейтенант Деннис Ричардсон, пилот. Насколько понимаю, я в плену?
   - Да. Сдайте оружие, я провожу вас в каюту. Вы, наверно, голодны? Через двадцать минут вам доставят обед с камбуза.
   - В каюту? С камбуза?
   - Мы чтим конвенции. Пленный - это не преступник, не заключенный. Вашу свободу передвижений мы вынуждены несколько ограничить, фрегат - корабль небольшой, так что посидите в каюте пока. Однако во всем остальном - к чему ограничения? А теперь следуйте за мной.
   - Следую. Но вот вопрос: то есть если я, кроме обеда, попрошу мне стакан налить, сигарет отсыпать и дать доступ к банку музыки и фильмов?..
   - Так а в чем проблема? Полстакана шнапса к обеду полагаются любому матросу, если захочет. Вам не на вахту, так что хоть бутылку берите, не жалко. У нас скоро "корабельная ночь", так что выпейте, закусите хорошенько, да и ложитесь спать. Сигарет - у меня как раз неоткрытая пачка есть, забирайте. "Развлекательный сектор" инфотайнмента каюты мы не блокировали, гальюн с душем там присутствуют, вообразите, что вы в отпуске, в каком-нибудь маленьком отеле. Непрестижном, да - но зато ведь "все включено"! - усмехнулся Клаус.
   - Погодите, собственный санузел в каюте на фрегате?
   - А как иначе? На старых маленьких миноносцах - было, да, проснулся пописать, так и ползи десять минут до общего гальюна, а он и занят может быть. Но теперь так не строят.
   - Кое-где строят. Причем даже авианосцы.
   - Да? Бред какой. На авианосце-то места вообще немерено, это здесь конструкторам пришлось "в тетрис играть". Впрочем, мы пришли. Вот ваша каюта, устраивайтесь. Если придет матрос - попрошу не обижать: он ведь принесет вам еду и шнапс.
   - Эх, если бы еще не шнапс, а виски...
   - Предпочитаете? Ну, американского у нас точно нет, но... Гюнтер! - позвал Дорнье в комм.
   - Здесь, шкипер!
   - Слушай, камрад, а виски у нас есть?
   - Только "Данстоун", это нашего, немецкого производства. Не ирландский сингл-мэлт, в общем. Но все-таки это виски.
   - Ага. Можешь нашему гостю приволочь бутылку? К шнапсу он всяко меньше привычен.
   - Натюрлих, яволь! Ну то есть приволоку, шкипер.
   - Вот, - сказал Клаус, - Теперь у вас еще меньше причин обижать Гюнтера.
   - А кто он вообще?
   - Как кто? Он наш кок! На фрегате, знаете ли, всего один кок.
  
   ***
  
   Феофан с Раймоном стояли в одном строю с еще почти сотней матросов и унтеров на второй "полетке" авианосца, а вокруг были... Драконы. Господи, сколько же их было! Разноцветные и разноразмерные, они, казалось, присутствовали везде - ведь умея летать, заполняли весь объем. Однако же вдруг расселись кто куда и даже несколько успокоились, а на палубу вышел невысокий... Японец.
   - Мое имя Мацухиса Сэтору, - сказал он, - Если кто не в курсе, Мацухиса - это фамилия, а Сэтору - имя. Я старший помощник этого борта, а капитан - вот...
   Один из драконов подошел поближе.
   - Его зовут Намт. И "первый после бога" здесь именно он. По внутрикорабельной связи вы можете разговаривать с любым драконом, находящимся на вахте или в полете. Однако же "просто так"... Очень повезет тому, кто сможет. Действительно очень повезет, и я этого желаю всем вам. А теперь - вахтенное расписание у вас в коммах, приступайте. Вопросы?
   - Сеньор? У меня назначение в ПКО, но я ведь не умею, - спросил кто-то.
   - Среди вас есть прапорщик Мармеладов, он - инструктор по системам ПКО, обратитесь к нему.
   - Это я, так что все, кому сюда, подходите потом ко мне, - добавил Феофан.
   - Ясно...
   - Сеньор, а у меня "обслуживание стола шестнадцать" - но как я буду общаться с пилотом? Марант, как тут написано.
   - Когда они в кокпите, связь через искин работает нормально. Марант, покажись!
   Маленький синий дракон взлетел и спикировал прямо под ноги спрашивающей.
   - Вот, знакомьтесь, сеньора...
   - Старший тех, прапорщик Джул Кидис, сеньор. Привет, Марант!
   - Он тоже рад знакомству. Но вы, получается, не аргентинка?
   - Аргентинка, просто родом из Ирландии. Да и вообще понамешалось всякого. Опыт у меня есть, пять лет на "Санта-Марии" как-никак, вон до "старшего" дослужилась, только волнуюсь, как с пилотом разговаривать. Ну с Марантом то есть.
   - Автоматические системы это позволяют, проверено. Как только Марант влезет в кокпит, вы сможете запросто болтать с ним через стандартный комм.
   - Тогда больше нет вопросов, сеньор. Ой!
   Марант, взмахнув крыльями, подскочил и уселся Джул на плечо.
   - Ой! Он тут сидит!
   - Он говорит, что он первый в истории пилот, которому удалось посидеть на плече своего механика, - сказал Сэтору.
   - Веселый парень, - засмеялась Джул, - На "Санта-Марии" моим пилотом была Корбин Даллас, а она пловчиха и ростом на голову меня выше, вот бы кто точно у меня на плече не посидел. А тут... Но какие будут борты? Я пока никаких не видела.
   - Транспорт приходит завтра. Там и узнаем.
   - Так что получается, пока неизвестно, на чем летаем? - спросил Феофан.
   - Нет, неизвестно.
   - Но есть же документация поставки, - удивилась Джул, - Там же написано!
   - А какая разница? - ответил Сэтору, - От того, что я ее прочитаю, содержимое трюмов транспорта не изменится.
   - Японец. Самурай, - пробормотал себе под нос Мармеладов, и многие с ним согласились.
  
   ***
  
   - Сеньор Кортасар, здесь Иошито Акено, прошу вашего прощения, не могу прибыть.
   - Ничего страшного, но что случилось?
   - Я сурово накажу виновных! Все боты моей крепости не заправлены. Строго говоря, крепость ими укомплектовали - но даже не сняли их с транспортировочной консервации. Я виноват перед вами, сеньор, ведь это я недоглядел.
   - И еще раз, ничего страшного. Какое у вас время суток?
   - Вечер, 10 часов.
   - У нас тоже около того. Предлагаю, не терзаясь и никуда не торопясь, пойти спать. А завтра встретимся на вашей территории, если не возражаете. Ничего, если мы приведем и наших гостей?
   - Гостей?
   - Жены и дети наших друзей, несколько человек, прилетели сюда к нам, а мы хотели бы разместить их наиболее безопасно - но что может быть безопаснее орбитальной крепости? Обращаюсь к вам с просьбой принять их на некоторое время. Сможете?
   - Это наименьшее, что я могу для вас сделать! Конечно, сеньор Кортасар, у нас есть все возможности.
   - Отлично, Акено-сан, благодарю вас. А водород для челноков - дело наживное, успеем их заправить. Не волнуйтесь вы так, мелочь это.
   - А разве на войне бывают мелочи?
   - А вы на этой самой войне были?
   - Первый раз, должен признаться. Раньше - только симуляторы и учебные стрельбы.
   - Так вот поверьте "пожившему ондатру", даже на войне бывают малозначительные мелочи. Ложитесь спать уже, завтра встретимся и поговорим.
   - Но я, тем не менее, проявил халатность.
   - Да забудьте уже об этом! Давайте так: вы полковник, а я все-таки адмирал, к тому же сейчас вы в моем оперативном подчинении. Я приказываю вам забыть о данном малозначительном инциденте и не забивать себе этим голову.
   - То есть приказ старшего по званию и положению?
   - Именно, Акено-сан, именно так.
   - Спасибо! И, как там у вас... Си, сеньор!
   - Благодарю за службу, сеньор полковник! И - спокойной ночи.
   - Спокойной ночи, сеньор адмирал!
  
   - А ты приходишь в себя, дружище! - сказал Жан-Клод, дослушав разговор.
   - Слушай, а ты знаешь, наверно да, - ответил Энрике, - Сначала просто не хотелось выглядеть "угрюмым типом" в глазах подруги сестры...
   - А потом как-то втянулся, - засмеялась Кончита.
   - Да! Ведь у меня есть вы, зачем унывать?
   - Унывать не надо, однако, - заметил Имрын, - Потому что мы - есть. Хочешь, покамлаю маненько?
   - Спасибо, камрад, сейчас как-то не хочется. Выпью текилы да спать пойду. Устал.
   - Так и иди. И вы тоже. На вахте я останусь - настроение такое... Вахтенное.
   - Спасибо, Имрын!
   - За что? Передавайте-ка мне все функции управления и валите уже с мостика. Буду командовать кораблем и флотом.
   - Траву ты будешь курить и по сети ползать!
   - А одно другому не мешает, однако.
  
   ***
  
   - Здесь лейтенант Клаус Дорнье. "Адмирал Бельграно", прошу стыковки.
   - Зона одиннадцать правая нижняя, ворота открыты, добро пожаловать. Вы к нам, однако, с чем? И что это у вас к животу прилипло?
   - У меня пленный, который, кажется, заинтересовал командование. А "прилип" его истребитель.
   - Ага. Ясно, однако. Только командование уже на массу давит в полном составе. А что пленный делает?
   - Вообще-то тоже. Поужинал, выпил и спит теперь.
   - Вот и пусть спит. Завтра поговорим. А вы, лейтенант...
   - Дорнье, сеньор!
   - Хотите синей травы?
   - Если честно, не отказался бы, сеньор... Ведь вы - Имрын Лелекай?
   - Да, я - это он. Ну или он - это я. Хотя какая в сущности разница.
   - Я много о вас слышал, сеньор.
   - Никогда не хотел быть популярным, да вот пришлось. А что этот пленный, рассказал что-то интересное прежде чем заснул?
   - Си, сеньор! Рассказал, что старший помощник на "Аризоне" - его приятель, а связь на общей в их флоте затруднена, на истребителях и вовсе невозможна.
   - Но "Аризона" практически уничтожена.
   - Но ведь не фрагментирована, сеньор Лелекай.
   - Интересно! Давайте развлечемся. Стыкуйтесь, подходите на мостик, а я пока пошлю бот с парнями к "Аризоне". Это, вроде как, уже безопасно. Посмотрим вместе, как там и что.
   - Отлично! Спасибо, сеньор!
   - Только будьте готовы, если что, вернуться на свой борт и полететь пострелять по этой самой "Аризоне". А то мало ли.
   - Это я всегда!
   - Хорошо. Добро пожаловать!
  
   Войдя на центральный пост "Бельграно", Клаус сказал:
   - Ух ты! Круто!
   - Вы это про что?
   - Никогда не видел старшего дежурного офицера в кухлянке, слышал только. И этот холодильник под навигационным постом... Это ведь для пива?
   - А для чего еще? Хотите пива? Посмотрите там - должно бы еще остаться.
   - О, да тут его много. Можно баночку?
   - Да хоть все выпейте. После того случая пиво заменили, теперь нормальное.
   - Какого случая?
   - Да нам тут "заряженное" подсунули, было дело. Один русский субподрядчик террористом-отравителем оказался. Но все обошлось, а поставщику этому потом русские власти глаз натянули сами знаете на что, у них ведь с этим строго. Мы же, понятное дело, вообще сменили каналы поставки. Если стакан нужен - вон там, за третьим тактическим экраном шкафчик привинчен, видите? Там всякая посуда.
   - Спасибо, сеньор! - Клаус взял из шкафа стакан, налил себе в него пива и отпил немножко, - Погодите, но это же пилзенер! Не в смысле общего названия, это ведь натуральный чешский Пилзен, который они сами Плзнь называют!
   - О, да вы знаток, сеньор Дорнье!
   - Ну я ведь немец, как не разбираться в пиве. А сорт этот мне нравится, да и многие камрады тоже оценили бы.
   - Так все капитаны фрегатов, вас включая, могут свободно писать заявки и отправлять мне, организуем поставку, после того прискорбного случая я тут лично пивом занимаюсь. Обеспечим.
   - Спасибо, сеньор!
   - Не за что. Смотрите лучше на вторую "тактику", парни уже на подлете. Сейчас связь включу.
   - Ага, смотрю! Но авианосцу, конечно, абзац - он же весь в дырках размером с мой фрегат.
   - Ну не до такой степени, но, помимо прочих, по нему и "Бельграно" стрелял, а калибр у нас не самый маленький, однако. Там по идее должна быть полная разгерметизация всего. И ноль выживших, соответственно. Но это-то мы сейчас и проверим. Сеньор Моруа!
   - Здесь, сеньор Лелекай!
   - Вон ту дырень по миделю видите?
   - Да ее поди не заметь, самая здоровая.
   - Давайте туда, а как подойдете - запускайте внутрь дрона, надо осмотреться и, желательно, потырить кристаллы памяти с их центрального поста. Сами не суйтесь пока. Хотя вот именно на центральном посту может быть кто-то живой, я чувствую это. В других местах - точно нет.
   - Понял, сеньор, щя все будет!
   - Ждем и смотрим. И без лишнего волнения там, в случае чего вас в течение трех-четырех минут сможет поддержать целый фрегат.
   - Опа! А вот это хорошо, сеньор! А откуда у вас фрегат?
   - От духов предков, однако. В настоящий момент пристыкован к "Бельграно" и готов к немедленной атаке.
   - Зашибись! С вами, сеньор, служить - одно здоровье!
   - Рад, что вам нравится. Но телеметрию с дрона не забудьте и сюда направить.
   - Дело ясное, направим!
  
   - А кто такой сеньор Моруа? - шепотом спросил Клаус.
   - Матрос палубной команды, назначен старшим над двоими своими товарищами, - так же шепотом ответил Лелекай, - Но не могу же я его именовать "матросом" или "рядовым", невежливо как-то, духи такого не любят. Сказал матросу "эй ты, матрос" - считай, обидел, а у него ведь тоже были предки, которые теперь духи. Не дело, в общем.
   - Эвон ты как! Надо бы взять на заметку.
   - А и возьмите, сеньор Дорнье. Не все могут говорить с духами, но вот они могут воздействовать - на всех. Это я точно знаю, вы же понимаете.
   - Я да... Но смотрите, дрон во что-то "уперся".
   - Точно! Сеньор Моруа, видите? Дрон может как-то постучать в задраенный люк?
   - Разве что самим собой подолбиться, сеньор. Но вот там, справа, есть разъем внутренней связи, можно попытаться подключиться. На это дрон тоже способен.
   - Пусть попытается.
   - Уже! Ломает внутренние коды, причем довольно быстро: коды так себе.
   - Отлично, ждем.
   - Да и ждать не надо, он уже "там". Но что делать-то? Авианосец практически мертв.
   - Так попробуйте обратиться к тем, кто за этим люком - если они там есть, конечно. Пустите сообщение вроде "Есть живые? А то тут спасательная группа мимо проходила случайно".
   - Хаха, сеньор, такое и запустим, смешно. Если будет ответ - вы его с нами вместе увидите. А если нет - входить и резать переборку?
   - Если нет - входите и режьте, а фрегат подойдет поближе, от греха.
   - Ясно. Хорошо все-таки, что есть фрегат, а то неуютно здесь как-то.
   - Сеньор Моруа, - добавил Клаус, - Я лейтенант Дорнье, капитан этого самого фрегата. Подтверждаю нашу готовность прийти вам на помощь при необходимости. Вытащим вас вообще в любом случае, только в живых останьтесь. Мы парни умелые, всякое бывало уже.
   - Спасибо вам, сеньор лейтенант! Вот правда. Стоп! Есть какая-то телеметрия.
   - Видим. Вроде наличествуют живые, ну то есть один живой, а дальше фон какой-то. Или этот один просто толстяк. А дальше?
   - Подождите. Сейчас дрон начнет транслирование сообщения. О! Есть ответ! Только текстовый, с консоли, странно.
   - Видим. "Если вы здесь - вытащите нас, воздух кончается. Я Билл Мюррэй, мой друг Джон Гордон без сознания. Подтвердите присутствие, и я открою люк". Дрон сможет вытащить двух людей?
   - Конечно, он рассчитан на эвакуацию раненых. Запросто вытащит.
   - Тогда скажите им, чтобы открывали люк и "цеплялись" к дрону.
   - Сделано... Да, люк открывается. О Мадонна.
   - Что там?
   - Два человека. Один еле на ногах держится, а у второго эти самые ноги, похоже, под граведад попали, его бы в капсулу надо. А вообще тут все раздолбано, кристаллы, скорее всего, тоже на минус.
   - Хрен с ними, с кристаллами, вытаскивайте людей и тащите их сюда, им медики нужны.
   - Си, сеньор!
   - Медчасть, готовность. Сейчас поступят двое раненых, один из них тяжелый.
   - Готовы принять, сеньор.
   - Хорошо, принимайте на "трех шестерках".
   - Си, сеньор!
   "Тремя шестерками" назывался шестой стартовый стол бота в шестом секторе шестой палубы, откуда обычно отправлялись спасательные миссии. Посылать на них можно было любой бот из любого сектора, но это было бы не так смешно. Поэтому боты менялись, а вот "точка парковки" оставалась постоянной.
   - Вот, сеньор Дорнье, сами видите, не зря ваш пленный рассказывал про "Аризону". Были там живые, хоть и двое всего.
   - У меня такое ощущение, что их и надо было спасти.
   - А для чего?
   - Нет, скорее "почему". Мне кажется, что вот именно эти двое, как и мой пленный пилот, нам по сути не враги. Ну не воспринимаю я их так. Просто ощущение.
   - Это важно. Всегда верьте ощущениям, это я как старый шаман вам говорю. Однако теперь ими займутся медики. А вашим пленным - командование или следующая вахта. Середина ночи, утро скоро уже, спать пора.
   - Пива бы еще! Хорошее, даже травы расхотелось. А потом уж спать.
   - Так берите с собой, сколько унесете! Делов-то.
  
  -- Глава третья. Исход
  
   - Рамота, привет, а ты чем занята в моменте? - спросил Жан-Клод.
   - О, привет, а я с сыном болтаю, с Намтом. Вырос совсем, а я и не заметила. Интересные вещи говорит.
   - Ух ты, а как? Это я в смысле расстояния.
   - А у вашей аппаратуры гиперсвязи нашлась совершенно роскошная... Как вы говорите?.. Недокументированная функция.
   Жан-Клод рассмеялся.
   - Ты чего ржош? - спросила Кончита.
   - Да Рамота гиперсвязь хакнула и теперь радостно хвастается.
   - Да, это ихихи. Доброе утро, Рамота!
   - Доброе утро! А гиперсвязь я да, хакнула.
   - А как?
   - Да было бы что там хакать. Влезаю мимо кодирующего контура прямо на усилитель и маршрутизатор и передаю свои мыслеформы Намту, который проделал то же самое с оборудованием своего авианосца.
   - То есть открытым текстом, вообще без кодирования?
   - Кончита, не тупи!
   - А, ну да. Прости, подруга. Хотела бы я посмотреть на шпиона-человека, который попытается расшифровать "стримовые" мыслеформы дракона.
   - Вот и я об этом подумала. Безопасно. Но Намт сказал важное.
   - Не томи, что сказал-то?
   - Что сектор колонизировать надо, но он не хочет в этом участвовать. У него в "приданном экипаже" несколько русских - ну, от Рождественского - и Намт считает, что оставить нас и улететь будет, как они говорят, "западло".
   - Если ты, крылатая, немножко подождешь, то, возможно, узнаешь много нового, - сказал Жан-Клод.
   - Интригуешь?
   - Ага! "Повисишь" немножко, связь я и выключать не буду?
   - Конечно, мне же интересно!
   - Щя, момент. Энрике! Энрике, ты там уже проснулся?
   - Поспишь тут! Вызов от начштаба идет по высшему приоритету, твой звонок - примерно как баззер боевой тревоги.
   - Так я тебя разбудил? Прости.
   - Что уж теперь. Только имей ввиду, я еще даже кофе не попил и потому злой.
   - Энрике, мы об этом уже говорили, но вот теперь - очень серьезно. По окончании "дел" со шведами - а давай действительно всем флотом в 12-77?
   - А "гостей" куда?
   - То есть насчет флота ты уже решил?
   - Я да, не волнуйся. Не такая уж у меня и депрессия. О "ВИП-составе" вот только беспокоюсь.
   - Так предложим им выбор, орбитальная крепость или покататься с нами.
   - Ну может и так. Давай рули там, а я пойду на камбуз кофе добывать. Пешком. Этакая утренняя прогулка получится. Разбудил, заррраза, семь утра, а мне не на вахту. Ну что за дела, а?..
   - Но ведь для этого и нужны друзья, - улыбнулся Жан-Клод.
   - Да, - засмеялся Кортасар, - И для этого тоже, тут ты прав.
  
   - Слышала, Рамота? - спросил Жан-Клод, - Мы просто все туда отправимся, и Намт может не переживать.
   - Я ему уже сказала, и он очень рад.
   - Задачи у нас, возможно, будут разные, но мы будем вместе.
   - Но кем мы станем?
   - Я пока не знаю, Рамота, но по-моему, мы просто останемся самими собой.
   - Может и так, Жан-Клод. Спасибо тебе!
   - За что?
   - Если бы тебя не было, тебя стоило бы придумать.
   - Ну ничего себе ты сказала! Откуда это? Я что-то где-то читал, но не помню.
   - А это Менолли сейчас в академии "досдает допкурсы", как она это называет, вот сидит читает "историю философии". Это оттуда. Но фраза-то хорошая!
   - Ихихи! - сказала Кончита.
   - Ладно, я буду тогда Намта инструктировать - я же ж мать!
   - Ты дааа, - засмеялся Дюпон, - Матерная такая.
   - Странно, - ответила Рамота, - Я чем дальше, тем лучше понимаю ваши шутки. И другие драконы говорят мне, что "эффект такой же". Много думала об этом, и...
   - Не время, Рамота, - мягко сказала Кончита.
   - Да. Ты права. Но когда ты сказала "не время", в твоем голосе послышалось что-то...
   - Ты знаешь, ты чувствуешь. Но - не время.
   - Хорошо... Кончита. Или...
   - Кончита. Кончита Дюпон. Намерена и далее таковой оставаться.
   - Хммм, я чего-то не знаю? - спросил Жан-Клод.
   - И незачем тебе знать! - смеясь, хором ответили ему две женщины, одна из которых была без пяти минут богиней, а вторая - уже за пять тысяч лет драконом.
  
   ***
  
   - Я с вами, - сказал Олаф, - Мне интересно, и я даже немного говорю по-японски. Тем более, что не дело сажать женщин и детей в бот. Челнок все-таки лучше.
   - А фрегат еще лучше, однако, - заявил Лелекай, - Я спать, а вы будите Клауса Дорнье и подписывайте его в таксисты. Должна же от него быть какая-то польза, пока Мнемент не освободился.
   - Мнемент?
   - Я попросил его реактор на фрегате посмотреть и движки, только он занят пока.
   - Хорошо. Тогда сразу после завтрака.
   - Да зачем вам завтрак? Опохмелились - и в бой! - засмеялся Лелекай.
   - Не нам. Детишечкам. Имрын, там ведь есть и маленькие совсем.
   - А, ну да. Ло сиенто. Не подумал. Но вот теперь я - точно спать.
  
   - Рад вас приветствовать, Иошито-сан, - Олаф церемонно поклонился, - С офицерами флота вы знакомы, позвольте же мне представить моих пассажиров... Чорт, я ведь уже точно так же представлял их адмиралу Кортасару и полковнику Дюпону. Смешно. Но тем не менее: ее величество Антонина Ляхова, ее сиятельство Анна Шамахова, сеньора Хлое Перон и сеньора Ребекка Лейбович. С ними их дети.
   - О великая Аматерасу. Супруги и дети короля и первого министра России, а также первого министра и командующего флотами Аргентины?!
   - Да.
   - Могу ли я взять на себя наглость и ответственность и осведомиться, кто вы такой?
   - Можете. Здесь и сейчас я - пилот, просто пилот. Хотя в других обстоятельствах бываю известен как Олаф девятый Шведский.
   - Ваше величество, - Акено повалился на колени, - Я самурай, и я полностью к вашим услугам.
   - Это соответствует нашим договоренностям с Японией, но, однако, встаньте пожалуйста.
   - Уже стою, ваше величество, но мой меч в вашем распоряжении. Я ведь получил совершенно однозначный приказ.
   - Знаю об этом приказе и надеюсь на хорошее сотрудничество. Но сейчас прошу о размещении наших гостей.
   - Все уже готово!
   - Отлично. Задача сети крепостей над НюМальмё - охранять планету. Задача вашей крепости - охранять вот этих людей.
   - Справимся!
   - Благодарю вас, Иошито-сан. Аргентина, Россия и Швеция надеются на вас.
   - Я не подведу!
   - Я знаю. Ненадежного человека мне бы приятель и не порекомендовал.
   - Приятель?
   - Такой Токугава Осахи, слышали?
   - О боги. Сёгун.
   - Ну как бы да, так и я не золотарь, - усмехнулся Олаф, - Прикройте ребят на время, потом сочтемся.
   - Да, ваше величество!
  
   ***
  
   Трое американцев сидели в медотсеке "Адмирала Бельграно" и болтали. Точнее, сидели-то двое, а третий - лежал в капсуле.
   - Дэн, Билли, что-то мне хреново как-то.
   - Тебя здорово приложило, Джонни, ты сутки вообще был без памяти, но теперь-то оклемаешься, не пыли. Самое главное - мы живы. И ни в какую Америку нас отсылать никто не собирается.
   - Не собирается? Точно?
   - Да практически. Тут все свои вопросы решают, на нас им, похоже, и вовсе наплевать.
   - Наплевать? Хотя да, вон разрешили со мной встретиться...
   - "Разрешили встретиться"? Да мы просто пришли! Нам знаешь что сказали? "Болтайтесь здесь где хотите, только работать не мешайте"!
   - Но это... А это вообще как?
   - А вот так. Сначала стремно было, потом привыкли. Как-то забрели на пост ПКО, так вахтенный спокойно так говорит - мужики, мол, боевой пост тут, у вас допуска нет, лучше не лезьте, здесь и нашим не всем можно, допуск нужен. Ну мы и пошли оттуда.
   - И все?
   - Именно что и все! А были на шестой палубе, где у них боты спасательные - так встретили матроса, разговорились. Он говорит - "Про наши боты знаете?" Ну, мы в первый раз такие видим. Отвечает - "Давайте хоть покажу как пользоваться, а то мало ли сваливать надо, а вы и не умеете". И показал.
   - И все?
   - Ну, в тот раз не все. Мы того матроса потом в баре встретили, так стакан ему налили. В благодарность типа.
   - Где?!
   - В баре на седьмой палубе. Хотя, говорят, "главный" бар флота - он не тут, он на авианосце "Санта-Мария".
   - Бары? На боевых кораблях?
   - А еще сортир и душ в каюте на фрегате, Джонни, - сказал Деннис, - На фрегате!
   - А еще синицы на 14-й палубе. Живые. Пищат, летают и птенцов выводят, - добавил Билл.
   - Я умер, - сказал Джон Гордон, - Я умер и попал в рай.
   - Не, не говори так, Джонни. Ты оклемаешься, и ноги тебе поправят. Доктор здесь вроде нормальный, - выставил руки вперед Билл, - Не стоит говорить о костлявой, когда она была так близко.
   - Это точно, - добавил Деннис, - Не нужно так, капитан. Хотя если про синиц... Если про синиц, то я хочу подать им рапорт, мало ли возьмут пилотом.
   - Кто, синицы? - засмеялся Гордон.
   - Ну не синицы, конечно. Аргентинцы.
   - Вчерашнего врага? - удивился Мюррэй.
   - И что с того? Мне они не враги. Мне, прости господи, ниггеры враги, наконец-то могу сказать это открыто. К тому же у них на "Санта-Марии", оказывается, британец служит - и ничего, нормально все.
   - Британец?!
   - Да рассказали мне тут историю - он тоже в этот "как бы плен" попал, ну вот как мы, а потом у него с местной девушкой-пилотом любовь случилась, он и остался на авианосце. Поболтался некоторое время в качестве непойми кого, а потом взял и сказал - приставьте меня к какому-нибудь делу, а то скучно и вообще. А ему и отвечают: "Ты пилот? Вот и иди летай."
   - Дэн, ты серьезно?
   - Абсолютно. Дэйв его звать, Дэйв МакКормик. Мы даже познакомились потом. Не выдумка.
   - Во блииин... - протянул Билл, - Ничего себе! А я тогда тоже рапорт подам! Старпомы им вряд ли нужны, но по образованию-то я саппорт-инженер, всяко вечно надо что-то ремонтировать, флот же.
   - Интересно, - сказал Гордон, - Так что, меняем флаг?
   - А ты с нами?
   - А как ты себе представляешь меня без вас? Мы друзья, и у нас нет дороги назад.
   - Это да, Джонни. Домой дороги нет.
   - Никого ближе вас у меня не осталось, парни. Я с вами.
  
   ***
  
   - Доброе утро, Кончита!
   - Привет, Энрике. Вахты - это зло.
   - Согласен с тобой. Кофе будешь?
   - Естественно.
   - Сейчас сделаю, тебе какую чашку?
   - Мне ведро.
   - Понял. А какие новости?
   - Да вот "наши" американцы будут к нам на службу проситься.
   - Это опять твое видение будущего?
   - Нихрена! Это запись телеметрии медотсека. Я подслушивала из женского любопытства.
   - Аххаха, это ты правильно. Женское любопытство - не всегда зло.
   - А вот вахты - всегда. Спать хочу. И Жан-Клод дрыхнет, гад. Завидно мне, понимаешь?
   - Понимаю. Вот твой кофе, тазик - самый большой, что нашел.
   - Спасибо. О! А хорошо сварил. И от адмиралов бывает польза.
   - Ну хоть какая-то, да.
   - Что думаешь, возьмем янки?
   - Ну лайма ведь взяли. Не вижу препятствий. С прежними должностями может не получиться, но место им найдется.
   - А где? Ты, что ли, придумал уже?
   - Да тут и придумывать нечего. Их старпом - инженер, таковым и будет, их много не бывает. Пилота отправим на "Санта-Марию" напарником к МакКормику, смешно получится.
   - Ихихи! А капитан Гордон?
   - Ну как же обидеть целого капитана корабля! Фон Эмдену давно нужен помощник, он там в одиночку зашивается, бедолага.
   - А его собственные ребята не обидятся? Ну, кто на это место метил?
   - Кончита, если бы хоть кто-то "метил" на это место, оно было бы уже занято. Но никому такой геморрой не нужен, - засмеялся Кортасар.
   - Энрике, согласно конвенций, пленного нельзя отправлять на каторгу!
   - Но только если он сам не подаст рапорт о переводе именно туда.
   - А вы чего опять ржоте с утра пораньше? - спросил вошедший на центральный пост Лелекай.
  
   ***
  
   - Моралес, твоя группа первая! Выход! Минуту назад чтоб были снаружи! И сразу "в далеко", заходите в тыл! Остальные - сразу за Моралесом и в "сетку", быстро! Быстро, ради Мадонны!
   - Но кто это, сеньор?
   - Да не знаю я! Четыре эсминца, сами видите. Не отвечают. Быстро наружу, они могут нести и бомбы, и десант, а тут планета без защиты, только мы и есть. Моралес!
   - Уже вышли, встаем на курс. Противника видим хорошо. По нам не попадут, капитан, выводи остальных.
   - Да выходят уже вроде как.
  
   Баззер боевой тревоги включился на заканчивающем ремонт "Гинсборро" где-то в два часа ночи "по-корабельному", поэтому неприятно разбужены были все кроме дежурной вахты. В систему Лады-Веды вошли четыре борта, предположительно эсминца. Вошли "близко", профессионально, и встали на курс, который кто угодно назвал бы "атакующим". "Гинсборро" был к этому, прямо скажем, не готов. Но в течение пяти минут вышли все - иначе это был бы не "Гинсборро".
  
   - Назовитесь немедленно, мы открываем огонь без предупреждения! - вызывал на "самой общей" Фернандо Алонсо, но его, похоже, не слышали. Ну или не хотели слышать.
   - Я тоже вызывал, нет ответа, - сказал Моралес.
   - Атака.
   - Ясно. Парни, на нас их движки. Лабелла, бери вон того, слева, уж очень резвый.
   - Беру. Чорт!
   - Что?
   - Сильный зенитный огонь, они умеют стрелять. Я отвалился, придется заходить заново.
   - Так заходи!
   - Уже... Снес мне левый нижний пилон, сволочь! И как попал-то! Но остальные торпеды вышли.
   - Здесь Мендос, все вышло, все попало, но зенитки у них и правда туши свет.
   - Отлично, ребята, мы справились. Лабелла! Эмилио, ты куда?
   - Да вон у четвертого еще один сегмент на ходу, я это сейчас...
  
   Рэйлганы Лабеллы прикончили последний движок последнего эсминца, но на его "Пингвине" скрестились сразу три трассы спарок ПКО. Эсминцы шли близко друг к другу, для "перекрытия" зенитного огня.
  
   - Б... Эмилио. - простонал Моралес.
   - Чтооо?? - заорал Алонсо, - Карл, как так?
   - Все, - ответил Карл, - Эмилио уже "там".
   - Группа, на перезарядку. Остальные - уберите их ПКО! Убейте их, как они убили Эмилио!
   - Си, сеньор!
  
   Две группы "Пингвинов" разделились на четыре пятерки и "закрутили спиральки" вокруг эсминцев, стреляя по точкам ПКО, пока девять машин Моралеса уходили обратно к "Гинсборро".
   - Подавление ПКО семьдесят пять процентов, можно атаковать, - сообщил искин.
   - Мало! - "ответил" ему на общей Алонсо, - Мало! Убейте их всех!
   Израсходовав торпеды, "Пингвины" пустили в ход рэйлганы.
   - Моралес, вешай тяжелый нуклеар и выходи.
   - Но тогда там выживших не будет.
   - И похрен, веришь? Выполняй приказ, Карл.
   - Си, сеньор. Но разве нам не нужно узнать, кто они?
   - Нужно. Нужно, но... Не хочется. Понимаешь?
   - Да. Понимаю. Выходим.
  
   В отличие от живущих в подземельях шведов с НюМальмё, тоже по большинству шведское население Лады-Веды могло наблюдать "радужные вспышки в небе" собственными глазами. А потом трое суток шел "метеоритный дождь" - это сгорали в верхних слоях атмосферы мелкие обломки эсминцев, фрагментированных полностью.
  
   ***
  
   - Все здесь? - спросил Кортасар.
   На центральном посту "Адмирала Бельграно" было многолюдно, собрались все командиры и начальники служб, отрядов, частей флота, да чего угодно.
   - "Гинсборро" еще летит, сеньор.
   - Знаю, но Фернандо на связи. Остальные - все?
   - Вроде да...
   - Да все тут, - сказал Лелекай, - Давай начинай свой "митинг-накачку".
   - Хорошо. Начинаю. "Митинг-накачку". Сеньоры, мы идем в сектор 12-77. Здесь, на НюМальмё, наша миссия окончена - вон Олаф, ну то есть его величество, может подтвердить.
   - Подтверждаю, - вставил Бернадот, - Орбитальные крепости размещены, авианосец, мы кстати назвали его "Ваза", "заселен" нашими пилотами, наша эскадра уже на пути сюда. Вы сделали свою работу и сделали ее хорошо, спасибо!
   - Рад это слышать, Олаф. А мы - мы присоединяемся к Рамоте, хоть и с собственной целью: найти постоянное место дислокации флота. В секторе 12-77.
   - А чей это приказ, сеньор адмирал? - спросил педантичный фон Эмден, - Аргентины, России, Германии, объединенного командования?
   - Зиг, ты не хуже меня знаешь, что сейчас не стало никакого объединенного командования. Да и Аргентины с Россией и Германией запросто может "не стать". Это мой приказ. Собственный. Тебе его достаточно?
   - И не оглядывайся так на меня, - сказал Рождественский, - Я с Энрике. Мне вообще ее величество кое-что рассказала, ну из серии "передать на словах", так что мои крейсера - здесь, где бы ни было это "здесь". Пусть и в дальнем секторе.
   - Ну хорошо. Мне достаточно, Энрике, - ответил фон Эмден, - Я с вами, парни.
   - Отлично. Трехо?
   - Зачем спрашивать, сеньор?
   - Спасибо, Нат. Чавес, Модена, Алонсо?
   - Да ты долбанулся, Энрике, - ответил за всех Два по сто, - Нат правильно сказал, зачем спрашивать?
   - Нас только дождитесь, - добавил Алонсо, - Еще больше суток подлета.
   - Дождемся. Но потом - снимаемся и уходим. Что там у вас случилось, кстати?
   - Атака четырех неопознанных эсминцев. То есть сначала опознать не смогли, а потом некого было. Один из моих погиб, как так подставился - до сих пор не понимаю.
   - Кто?
   - Лабелла. Из самых опытных.
   - Нужна замена?
   - Нет. Вместо него будет летать Кант. Разберусь, в общем. Просто Эмилио жалко.
   - Понял, Фернандо. Разбирайся.
   - Есть связь с Ладой-Ведой? - спросил Олаф.
   - Конечно.
   - Дайте мне с ними поговорить, появилась тут одна идея.
   - Это какая?
   - Хотя бы "нижняя девятка" крепостей на их орбитах. Сёгун спит и видит, кому бы эти крепости еще продать, а я... А я готов купить. Разговор у меня тут был, интересный.
   - То есть Швеция "прикроет" русскую планету за свой счет? - удивился Рождественский.
   - Да. Именно так. Причем подчинение крепостей будет именно местным.
   - Сурово.
   - Не спорю, адмирал. Но у меня свои интересы и свои соображения. Это не подарок и даже не "инвестиция", это... Ну давайте это назовем "вкладом в будущее". Мне самому оно надо, короче. Защитить эту вашу планету. Потому так и поступаю.
   - По-любому спасибо, планета-то наша!
   - Вашей и останется, поднимать там шведский флаг я не собираюсь.
   - Только подчинение крепостей будет именно местному руководству, а не центральному, - усмехнулся Жан-Клод.
   - Это я тоже заметил, - ответил Рождественский, - Но вот именно это меня не напрягает. Крепости в отдаленной системе - они нужны чтобы людей защищать, а не "центральное руководство". Его величество - он в туевой хуче парсеков оттуда. Так что здесь все в порядке.
   - А ты дипломат, Николай, - сказал Энрике.
   - Сам адмирал, чего глумишься? - ответил Рождественский.
   - Так, если начали смеяться, значит - брифинг окончен, - заявил Дюпон, - Когда стартуем?
   - Сразу по приходу Фернандо.
   - Так нельзя. Надо его парням дать хоть сутки.
   - И правда. Дадим.
  
   ***
  
   - Мы победили, Янив, - сказал Перон, - Это уже ясно.
   - Да, нам это опять удалось, хотя я и слабо понимаю, как.
   - А как всегда. Президент убит, его охрана тоже, вроде как все получилось, да? И тут вдруг выясняется, что в согласованности действий защитников страны ничего не изменилось. А бунтовщики-то уже расслабились. И тут мы их и...
   - Но они знали, что президент - фикция.
   - Их наниматели - да. Они - нет. Кто ж такое говорит "пушечному мясу"? Давным-давно придуманная система опять сработала. Ее ведь, систему эту, и придумывали для таких вот случаев, а вовсе не для создания "нерегулярных флотов", как этот твой. Кстати, а как там у них?
   - Боюсь, что мы их потеряли.
   - Что?! Они погибли?
   - Нет, сеньор, они живы. Но подозреваю, что теперь нам придется договариваться с ними как с союзниками, а не отдавать приказы как подчиненным.
   - Так зачем вы меня напугали?
   - Простите, сеньор. Но они ведь и вправду...
   - Это не важно. Мне они нужны не здесь, на орбитах Сёдиса. Мне они нужны как некий "последний аргумент", а для этого им достаточно просто существовать. Трудно стращать оппонентов тем, чего и вовсе нет - в конце концов догадаются, что блефуешь. А вот тем, что действительно есть, стращать можно до бесконечности.
   - А, ну в таком качестве они - таки да.
   - Так и я о том. А если потребуется, хммм, "непосредственное участие", ты же сам сказал, что можно договориться?
   - А как же, конечно можно. Это в любом случае наши друзья. Хорошие друзья.
   - Вот это и важно, а вовсе не их официальный статус.
   - Что ж, тут я согласен, сеньор.
  
   ***
  
   - Олаф, ты чего там нарешал опять?
   - Ингрид, милая, все в порядке. Все даже лучше, чем я мог надеяться. Не волнуйся уже наконец.
   - Ну ты опять где-то далеко...
   - Я не зря сюда отправился. Я дело сделал, важное. Для нас с тобой важное.
   - Уверен?
   - Да. Уверен, любовь моя. То, что происходит сейчас, поможет и нам, и всей Швеции. А может быть и не только.
   - Хорошо. Только потом все-таки возвращайся. Мне не хватает тебя, Олаф.
   - Как только смогу. Прости меня пожалуйста.
   - Да ничего, ты же король, хреновая это работа. Просто я скучаю.
   - Помнишь, как мы познакомились? Ну улыбнись!
   - Ну да, это было смешно. Кто же в наше время знакомится с девушками в кафе! Я аж обалдела. Сижу, пью кофе с ликером, думаю, что надо бы сменить работу, но новую трудно найти, и тут вдруг подходит парень...
   - Ага, и говорит, мол, ему чертовски жаль, что побеспокоил, но если ты встанешь и уйдешь, не попив с ним кофе хотя бы, будет еще более чертовски и еще более жаль.
   - Мне как раз это построение фразы и понравилось тогда. И я сказала - садись, мол, за столик, выпьем по чашке кофе, потому что "жаль" нам так или иначе всем, но "чертовски жаль" - это все-таки лишнее. Ну, если можно избежать.
   - Да, а "чашка кофе" обернулась тем, что на следующий день я проснулся в твоей квартирке в Табю.
   - А еще через неделю я этак задумчиво-провокационно сказала: "Олаф, может мне за тебя замуж выйти? Материальных-то обязанностей по нашим законам никаких ни для кого, зато смогу подружкам хвастаться, что у меня муж умница и редкостный шутник".
   - А я ответил, что тебе, вредине рыжей, меня и провоцировать не надо, дать тебе повод похвастаться перед подружками я готов сразу и во веки веков.
   - Но ты-то знал, о чем говорил, а я - еще нет!
   - Ингрид, но шутка-то была хорошая!
   - Да, очень. Признаю. Сначала я хотела организовать свадьбу сама, но ты сказал, что это - твоя забота. Я не стала спорить, решив, что ты таким способом хочешь проявить заботу обо мне. В этом случае, проявив упрямство, я могла бы тебя обидеть: ты типа из лучших побуждений, а я тебе "Иди нафиг, я тут щя все сама". Ну так ведь невежливо.
   - Опа! А вот этого ты не рассказывала, Ингрид.
   - Да как-то разговор не заходил. Но это же такие мелочи, Олаф! Просто вспомнилось. Я тебе и про маму не рассказывала.
   - Так она ведь была на свадьбе!
   - Да, но вообще-то она придерживается "независимых взглядов". То есть жизнь взрослого ребенка - это то, во что надо в первую, вторую и какую угодно очередь не соваться. Вот вообще. Она и меня так воспитала, но на свадьбу, да еще с парнем, которого я действительно, без дураков, полюбила... В общем, мне хотелось ее туда вытащить - я и вытащила, пообещав, что ты ее сильно удивишь. А мама - она любопытная.
   - Погоди, так ты...
   - Нет, в том-то и дело! Уговаривая маму, я искренне имела ввиду этот твой анекдот про двух евреев, летящих в одной каюте! Она его не знала, а ты ведь и правда смешно его рассказываешь.
   - Ты серьезно?
   - Да!
   - Ингрид, у меня уже слезы из глаз. То есть ты имела ввиду анекдот?
   - Ну конечно же! В результате, можно сказать, анекдот и получился - просто другой.
   - Ну это да. Как я тогда не заржал в голос - ума не приложу.
   - Я сначала обалдела, а потом поняла, что просто ты - это ты. Шутник. Человек, который будет шутить не только на собственной свадьбе, а и на собственных похоронах. Я тебя такого и люблю. Но шок был... Да.
   - Если честно, любимая, я получил море удовольствия, наблюдая за выражением твоего лица.
   - Охх, могу тебя понять. Подколол, ничего не скажешь. Идем мы к алтарю - ну ладно, в центральном соборе столицы, ну так мало ли ты это просто для пафоса? - Вокруг какие-то лица, но часть из них я знаю, твои знакомые, тусовались вместе, а остальные - и вовсе мои знакомые. А тут священник и говорит: "Венчается помазанник Божий Олаф девятый Шведский..." Да я чуть концы там не отдала, прямо на месте!
   - Ну, потом ты и сама многих разыгрывала по самым разным поводам и с не меньшим успехом.
   - Конечно! Мне подшутить над ближним своим тоже нравится. Просто именно тогда я поняла, что живу в королевстве, где все это - оказывается, нормальная история. Я очень люблю тебя, Олаф. Соскучилась просто. Возвращался бы ты уже.
   - Я уже совсем скоро вернусь, моя королева. И мы пойдем на Тастрак, я буду удить маленьких лещей и втихушку пить из фляжки аквавит, ты будешь на меня за это ругаться, а Сигурд с Ульрикой будут ловить на покосе бабочек, а потом купаться в озере.
   - Да! Олаф, милый, пусть будет так!
   - Будет, Ингрид. Очень скоро. Ну не плачь ты уже. Я скоро вернусь домой.
  
   ***
  
   Происходящие в системе НюМальмё события, включая последнюю драку с американцами и размещение аж двух ярусов орбитальных крепостей, на удивление мало коснулись самих жителей планеты. Их размеренная жизнь просто продолжалась, разве что руководителю, Бо Ларссону, добавилось работы. В остальном же - уровень радиации на поверхности предсказуемо, хоть и медленно, понижался, подводные лодки выходили на рыбную ловлю, картографирование и добычу ископаемых, а Андерс Линдблад, как и обещал, занялся обучением молодого Никласа Лильендала.
  
   - Андерс, а как ты управляешь дронами?
   - Никлас, не торопись, ты еще толком лодкой управлять не научился. На глубине "теряешься".
   - Ну да, раньше я ведь не был на такой глубине. Трещит все. Но вода-то вокруг та же самая!
   - Та - да не та. Она несжимаема, да, но динамика подводных судов очень сильно зависит от давления. На первый взгяд это не так - вода и вода - но на самом деле влияние сильное. С точки зрения логики и физики, разницы быть не должно, просто давление меняется. А вот на практике разница - есть. Тебе надо научиться ее чувствовать, ведь два, четыре и шесть километров - это совершенно разные режимы работы всего на борту. Я бывал и на девяти - это максимальная глубина наших океанов - там тоже все по-своему.
   - Но ты же сам сказал, с точки зрения физики...
   - А теперь забудь про физику, сынок. Мы ведь сейчас не в ней, мы в море, а у моря может быть и собственное мнение.
   - Собственное мнение...
   - Да, Никлас. Море нельзя "покорить", с ним можно только договориться. Начинай договариваться, иначе не быть тебе шкипером. Начинай прямо сейчас.
   - Как, Андерс?
   - Да очень просто. Мы на глубине четырех тысяч восьмисот метров. Курс ты знаешь. Я отдаю управление тебе и иду пить пиво. Лодка - твоя.
   - Андерс?!
   - Лодка - твоя.
   - Хорошо, шкипер!
   "Хермелин" опустился еще на двести метров и выдал полный ход. Трусить Никлас не собирался.
  
   - Андерс? - послышалось из динамика.
   - Бо, это ты? А то слышно что-то плохо.
   - Да, я. Чем занят?
   - Так тренировка же у нас, с учеником. Нормально все идет, без лишних трудностей. Сейчас вообще он лодку ведет. Все по плану, учится парень, неразрешимых проблем не вижу.
   - Ну это хорошо, что учится. Только вот тут ты понадобился. Когда возвращаетесь?
   - По плану у нас еще донные пробы, это плюс сутки.
   - Андерс, давай в следующий раз, а? Меня тут просят организовать брифинг с обязательным твоим присутствием, и отказываться как-то... Ну не стоит, понимаешь?
   - Да кто просит-то?
   - Так в том и дело, что король. Олаф девятый, собственной персоной. Нарисовался - хрен сотрешь.
   - Бо, ты серьезно? Король всей Швеции - на НюМальмё?
   - Да. Именно он. Тут. Живой и настоящий.
   - Слушай, ну король - это типа круто. Мы тогда на обратный курс сейчас.
   - Об этом я и хотел тебя попросить. А то как-то неудобно.
   - Бо, когда мы друг друга подводили? Поднимаемся до пятисот и пилим на базу, скоро будем!
   - Спасибо, Андерс.
   - Не за что! Никлас, слышал?
   - Слышал, только не все понял. У нас тут что, в гостях король?
   - У нас да. А потому всплываем до полукилометра и полным ходом на базу. Справишься?
   - Справлюсь!
   - Вот и давай. А то пиво уже теплое.
   - Только Андерс, как изменить уровень нагрузки на реактор?
   - О, хороший вопрос! А как сам собирался?
   - Ну, на глубине была "шестерка" - но это и понятно, кучу энергии жрут гравитационные соленоиды, борящиеся с внешним давлением. А на полутысяче они не нужны, то есть... Три? Четыре?
   - Два.
   - Всего?
   - На твоей промысловой лодке надо бы было "тройку", но "Хермелин" маленький, и ему достаточно "двойки".
   - На моей лодке вообще была просто рукоятка с двумя положениями - "малый" и "полный".
   - Так больше там и не надо, наверно. А тут - тут надо. Опытные шкиперы вообще постоянно "играют" с нагрузкой реактора - это и ресурс его сберегает, и динамику придает. Научишься, не боись. Пока - втыкай "два из десяти" и разгоняй на полную. И упасите тебя боги воткнуть "три".
   - А почему?
   - На такой маленькой глубине при превышении мощности винтовая группа в разнос пойдет. Слишком много - это еще хуже, чем слишком мало.
   - Ох ты ж, сложно-то как.
   - Ты потому и в обучении, что промысловая лодка - она спроектирована для управления любой деревенщиной. А универсальный разведчик класса "Хермелин" - это совсем другая история. Здесь все вручную. Не справишься - он и с места не сдвинется...
   - Ну это-то я уже понял.
   - Да. Зато если справишься - вокруг себя поворачивается и ведет себя в воде как... Как пингвин, наверно. То есть лучше, чем рыба.
   - Пингвин? А это вообще кто, Андерс?
   - Я слышал только, сам никогда не видел, так что, может, и байки это все. Рассказывали мне, что на Старой Земле живет, не поверишь, птица, именно птица, которая, тем не менее, не летает, как птицам положено, а в море плавает. Но плавает ТАК... В общем, ни одна рыба или какой другой "законный обитатель" моря скрыться от этой птицы не может. Догонит, сманеврирует и поймает. А потом вытащит на берег - и все, барбекю с друзьями.
   - Так она добычу еще и жарит?
   - Не, ну не дракон же она, это я пошутил. Однако говорят, что птица такая есть. А еще - есть косвенное подтверждение, что все это не выдумки и не "на пустом месте".
   - Это какое?
   - Никлас, ты интересовался пилотажем, так вот скажи: какой из ныне существующих истребителей обладает лучшими скоростными и маневренными характеристиками? То есть не самый быстрый, не самый поворотливый, а просто тупо лучший?
   - Так что тут, это аргентинский "Пингвин"... Чорт. Пингвин.
   - Именно. Они бы не назвали лучшую в галактике машину именем чего-то недостойного или, тем более, несуществующего. Есть такая птица. Вот чувствую, что есть.
  
   ***
  
   - Офонареть, - сказала Джул Кидис, - Офонареть. Красотища. Марант, тебе нравится?
   И вдруг прямо в ее голове, как казалось, раздался голос: "Да, это круто, скорее бы полетать!"
   - Погоди, Марант, это был ты?
   - Да! А ты меня слышишь?
   - Получается что так...
   - Так это же здорово! - радостный Марант опять взгромоздился Джул на плечо, - Мы теперь сможем болтать без всех этих железяк.
   - Ага, - усмехнулась Джул, несколько пригнувшись под весом Маранта, - А мне придется сказать знакомым, что мой друг - голубой.
   - Да ну тебя! Я светло-синий! А если выпью - то и просто синий.
   Джул расхохоталась.
   - Марант, ты прикольный.
   - Мне нравится, когда ты смеешься. Только давай уже поползаем по этому борту, это что вообще, "Пингвин"?
   - По описанию, "Пингвин два плюс". Адаптивный кокпит, рассчитан на драконов с учетом возможного роста - известно же, что выбравшись с родной планеты, вы можете и подрасти. Скорость перезарядки рэйлганов увеличена в полтора раза. Консолей не три, а пять - на всех "гранях" прилепили. И в движке какой-то "бустер", это я не знаю что такое, полетаешь - расскажешь. А вот обслуживание - вроде стандартное, справлюсь.
   - Он... Он красивый.
   - Да, не спорю. "Ситроен", конечно, изящнее, но этот - и правда красивый. Хоть и "толстоват". Но что поделать - пингвин же!
   - Сейчас попробую базовые тесты, - Марант полез внутрь, - Ух ты!
   - Что?
   - Тут вся система управления сделана "под нас". То есть человек управлять вообще не сможет, алгоритмы "наши". Когда вы успели?
   - "Мы" в смысле люди?
   - Ну да.
   - Так была же программа переделки крейсеров, а перед этим целый линкор "адаптировали" для Рамоты. Тогда и создали наработки, наверно.
   - А, что-то я не подумал. Но все-таки очень круто. А самое главное - он легкий.
   - Ты называешь тринадцатитонный "Пингвин" легким?
   - Конечно! Я смогу с ним даже "прыгать", хоть и недалеко.
   - О господи, ты говоришь об истребителе как о каком-то рюкзаке у тебя за спиной.
   - Но ведь так оно и есть, Джул. Система вооружения и снабжения кислородом - а летать я ведь умею и сам. В атмосфере на крыльях, за ее пределами - могу "прыгнуть". Эта машина - это просто большой "карман", в который я сложу все, что не могу взять с собой просто так.
   - Ага, рэйлганы ускоренной перезарядки и пяток ядерных торпед.
   - Джул, прости, но у меня ведь теперь есть доступ к твоей памяти.
   - И?
   - И я знаю, что еще в юности, гуляя вечером по своему городу, ты хоть и не была против разных приключений, но готовый к выстрелу рэйлган всегда был либо в сумочке, либо вовсе в кармане.
   - Я ни разу из него не выстрелила.
   - Только вот почему-то он всегда у тебя был.
   - Уел, Марант, - засмеялась Джул, - И был, и сейчас есть: привычка! Но давай уже запускай тесты, а я с тех-монитора посмотрю.
   - Запускаю. Начинаем с автоматики торпед.
   - Левая верхняя консоль. Тест. Понеслась.
  
   ***
  
   Флот постепенно выстраивался в походный ордер. Спешки не было: строго говоря, лететь можно было "что сейчас, что послезавтра". Но все корабли постепенно находили свое место и готовили системы к долгому прыжку: не просто оборона НюМальмё, целый этап их жизни, похоже, оставался в прошлом.
   Войдя на мостик "Адмирала Бельграно", адмирал Кортасар обнаружил там своего начштаба Дюпона, болтающего с... Менолли.
  
   - Ой, Менолли, привет. Салю, Жан-Клод. А что ты здесь делаешь?
   - Энрике, ты спрашиваешь, что Я здесь делаю? - засмеялся Дюпон.
   - Не ты. Менолли. А то я это, удивлен.
   - А меня девчонки позвали. Селин целое прочувственное письмо написала, просила "погонять" их по пилотированию. А то ты, Энрике, посадил их на нижнюю палубу и бросил.
   - Как так - "бросил"? Довольствие получают!
   - Но этого же недостаточно! Как же учебные вылеты, тренировки, всяко-разно?
   - Менолли, но я ведь не пилот. В смысле истребителя. Чему я-то их научу?! А академии свои они закончили и, вроде как, с неплохими оценками. А у меня еще и целый флот, так на пять секунд. Рамота хочет для "своих" еще водорода, а на НюМальмё уже нет, кончился, мы же и "съели". У Дорнье на фрегате реактор дурит как тёща пьяницы, Мнемент там матерится вовсю, думает, как чинить, Фернандо сказал - он и не думал, что драконы могут так... Выражаться.
   - Ну они ведь знают то же, что мы.
   - Значит, мы теперь знаем много нового о Фернандо, - улыбнулся Кортасар, - Однако наставник пилотажа из меня что так, что этак никакой.
   - Так я для этого и прилетела! "Погонять" их немножко. Я же не на боте, я на "Ситроене" своем.
   - "Своем"? "Погонять"? Растешь, однако!
   - А то! Мне после того боя Мигель "комгруппы" подтвердил!
   - Ух ты! Быть тебе, Менолли, летёхой: кто ж лидера группы кадетом оставляет. Даже прапора проскочишь - "неавиационное" какое-то звание все-таки.
   - А я бы и не отказалась.
   - Это к Мигелю. Я тут типа вообще не при делах, мимо проходил - забрел на огонек... Когда "гонять"-то собираешься?
   - Да хоть сейчас.
   - Так, момент, - Энрике что-то "потыкал" в своем комме, - Алярм! Маленькая такая боевая тревога для второй палубы. Бортам срочный выход. Лидер - Менолли.
   - А? Что? Си, сеньор, - послышалось из комма, - А кто противник?
   - Сейчас придумаю. Выходите пока. Намт, ты с нами? - продолжил он на общей.
   - Намт или "Нант", а то я что-то не расслышал, - зевнул Два по сто, - Я вообще-то поспать собирался, ну если получится.
   - Нет, Хулио, не ты. Спи благословясь. Хотя и это проблема, блин. Название твоего борта и имя капитана "Рута" на одну букву отличаются, можно и перепутать ненароком.
   - Да, не дело. А давай "меня" переименуем?
   - Не будем. Нант - это, помимо прочего, родной город Жан-Клода.
   - Что, серьезно?
   - Да, - сказал Дюпон, - Я там родился. В Нанте.
   - Ну тогда да, не стоит.
   - Наболтались? - раздался "синтезированный" голос Намта, - Я-то вам зачем?
   - Отправь пяток своих наружу, учебный бой устроим. У тебя ведь кто-нибудь уже готов?
   - Ну, полностью только Марант. Но... Найду, хорошо. Тренировать надо всех, а то нам только кажется, что мы "прирожденные пилоты", на самом деле без практики даже краба толком не поймать, не то что летать на истребителе. Куда лететь?
   - Сейчас подсвечу сектор, видишь?
   - Ага, понятно. Возле пояса. Но там ведь каменюки!
   - Так это чтобы не скучно. Чисто учебный бой, без стрельбы, ну то есть фиксация-то будет, а дальше искин решит, кто по кому "попал", а кто нет.
   - Понял. Выход через полторы минуты. Пять бортов. А противник?
   - А ты им не говори. Встречный бой с неизвестным противником - самое сложное, что бывает, в качестве первой тренировки. Иногда шок полезен. "Моим" тоже понравится - ведь пилотирование у "твоих" ни разу не стандартное.
   - Как вы говорите, будет шоу.
   - И я хочу его посмотреть.
  
   ***
  
   Выйдя с нижней палубы "Бельграно", "Экзосеты" быстро обогнали машину Менолли, и это стало их первой ошибкой: искин объявил, что Констанс "сбита".
   - В стороны! - крикнула Селин, на что Менолли ответила:
   - А ничего, что лидер тут вообще-то я?
   - Прости. Привыкли сами. Но их же не видно! Они слишком быстрые!
   - Ничего страшного. Констанс выходит из боя, остальные в "спираль", четвертой буду я. Я медленнее, но сами увидите, это не критично. Крутим. "Вокруг себя" можете?
   - Да! У нас носовое подруливание!
   - Так отлично же!
   Четверка истребителей "закрутила спираль", только не вокруг тяжелого борта, а просто в пустоте. При этом каждый из них еще и вращался вокруг произвольно выбранной "внутренней оси". Построение довольно бессмысленное, если только не учитывать "стиль" драконов. А Менолли поняла, кто "на той стороне". Это были "Пингвины", но явно не с "Гинсборро", те летают иначе.
   - Сейчас выскочит один. Все - на него. Остальных не трогать. И сразу, сразу обратно в спираль.
   - Ясно... А он выскочит?
   И тут он "выскочил". Появился из ниоткуда прямо в центре спирали, но готовые к этому пилоты "зафиксировали попадания", и истребитель вышел из боя.
   - Теперь четверо оставшихся появятся одновременно. Как только будут засветки - "брызги", вас ведь учили? Уходим "задом наперед" как бы, стреляя из всего что есть. Они появятся вокруг, не в центре. Готовность!
   Четверка "Пингвинов" так ни по кому и не "попала", целясь в середину построения, где остался лишь бешено маневрирующий "Ситроен" Менолли. Разлетевшиеся в стороны "Экзосеты" стреляли как в тире.
   - Ну вот и все, - сказала Менолли, - Мы их сделали. Летать все-таки надо уметь, одной скорости недостаточно.
   - Это потому, что ты знала, что они будут делать.
   - Знала, и что? Они мне не рассказывали. Вы записи боев вообще смотрите? Китайцы, американцы, англичане - все летают по-разному. У драконов и ребят с "Гинсборро" вообще свой стиль, причем хороший. И если с драконами пока можно справиться - им опыта не хватает - то с "Гинсборро" уж и не знаю. Это монстры.
   - Ну спасибо, - сказал на общей Фернандо Алонсо, - Хотя мы конечно монстры, это да. Монструозные такие.
   - Да ну тебя, Фернандо!
   - Менолли, ты совсем недавно была простой девчонкой из рыбацкой деревни, а сейчас идеально, а главное быстро, провела групповой авиационный бой. "Сертификацию Гинсборро", считай, имеешь. А Намт должен тебе как минимум стакан.
   - Два стакана. Я без Жана не буду.
   - Хорошо, - заявил Намт, - капитану Грандье тоже. Но только ему, поить весь "Вуатюр" я не собираюсь.
   - Намт, ты жадный!
   - Я японец. Съели? Самурай, катана, вакидзаси, харакири и камикадзе. Не приставайте уже, пятерых моих пилотов уделали, а они ведь "прыгали", а вы этого не умеете. И все равно уделали. Один "фраг" нам, пять - вам. А эта ваша Ивон умудрилась вообще по троим "отстреляться", даже мои так не могут, это уже какой-то "Гинсборро", ты уж прости меня, Фернандо.
   - Ну, хорошее у девушки пространственное воображение, бывает, - ответил Алонсо, - Повторит - тоже получит нашу сертификацию.
   - Что ты там сказал, Намт, - "всплыл" на общей Николай Шугин, - Камикадзе?
   - Ну да.
   - А что это по-твоему?
   - Такой древний японский пилот-самоубийца, летающий снаряд.
   - Нет, Намт, камикадзе - это просто такая грузинская фамилия.
  
   Общая флота опять слегка тряхнулась от хохота присутствующих. Засмеялся и Джорэм. Даже Безымянная улыбнулась. Она ведь никуда далеко не уходила. Ей тут... Нравилось.
  
   ***
  
   - Сеньор адмирал, дальняя, Лейбович, - сказал дежурный связист.
   - Включай на громкую, все свои.
   - Энрике? Сколько там времени?
   - Белый день, все на вахте, рутинные мероприятия. Жан-Клод с Кончитой тоже здесь, остальных могу закоммутировать.
   - Вас достаточно. Олаф "внизу"?
   - Да, но можно "подтянуть" и его.
   - Вот его - давай.
  
   Весело болтавший о чем-то малосущественном с Бо Ларссоном и Андерсом Линбладом король Олаф вдруг схватился за свой комм и "затих": королевские средства связи оснащались особыми системами защиты, включая даже ментальную.
  
   - Ваше величество, вы с нами?
   - Да. Что случилось?
   - Рассказываю. Американцы могут послать к нам очень мало кораблей, но очень много убийц. Уже послали, судя по всему. И не своих, а наемников, есть там и парни из "Якудза", и кого только нет. На вашей орбитальной крепости безопасно?
   - Да. Там режим пребывания "вход крона - выход две".
   - Надо наоборот. Если "гость" сделает дело, не столь важно, смоется он или нет. Мне это семьи не вернет по-любому.
   - Понял, введу режим "ни входа, ни выхода". Но не лучше ли отправить вашу родню куда-нибудь далеко?
   - Пока нет. Есть шанс, что мы убийц все-таки переловим - а "где-то далеко" слишком много неопределенности.
   - Хорошо, сделаем так.
   - Слышал, Энрике? Женщины и дети с тобой не летят.
   - Жан-Клод вот хотел у них самих спросить.
   - А где безопаснее, с вами или "в основании" ДВОЙНОГО зонтика крепостей?
   - Да, пусть остаются, - сказал Жан-Клод. Хоть это практически и тюрьма получится.
   - Не тюрьма, а осажденный форт. Есть разница.
   - Русские согласны?
   - Еще как. Тем более что позже, когда мы лучше поймем, что у нас вообще происходит, все можно будет и переиграть.
   - Пусть остаются. Так меньше опасности, - сказала Кончита.
   - Ну тогда и вовсе решено, - ответил Энрике, - Так - значит так.
   - "Двойной зонтик" - переспросил Лейбович, - это в смысле "девять плюс восемнадцать", правильно?
   - Господин адмирал, основы забываете! - усмехнулся Олаф, - Это бы был просто "двухуровневый". А "двойной" - это восемнадцать плюс тридцать шесть.
   - А, и правда. Но тогда тем более!
   - Хорошо, сделаем так, - завершил обсуждение Жан-Клод.
  
   ***
  
   Энрике Кортасар и Жан-Клод Дюпон улетели на "Трясогузку", взяв с собой Менолли на случай надобности "перевода", и вовсю там о чем-то шептались с Рамотой. Именно что не по связи, а так, "вслух", подключаться было не к чему.
  
   Обсудив ситуацию и обозвав руководство флота "тихушниками" и "хороняками", Николай Рождественский с Зигфридом фон Эмденом отправились в "центральный бар" на "Санта-Марии". Делать на своих бортах им было более нечего, поскольку все было сделано, даже рэйлганы отполировали. Ну полировали-то не сами, конечно, но как тут без начальственного пригляда! В баре же они встретили активно общающихся Натаниэля Трехо и Клауса Дорнье: последний рассказывал о ремонте реактора, что ввиду его некоторого подпития выглядело комично.
  
   - Я так-то Мнемента не слышу, но он же "в подключке" был. Говорит мне - гикнулся шестой волновод, оттого и работает все наперекосяк.
   - Какой шестой волновод?
   - Вот и я ему отвечаю - движков пять, значит и "шнуров" финальных, и волноводов переходных тоже пять! А он говорит - нифига, шесть! А там ведь все под кожухом, на котором череп и надпись "не снимать".
   - Ну да, и у нас так же.
   - Вот! А по телеметрии - пять тех, пять этих, ну и отдельно "подводка" на другие системы корабля, но она иначе отображается. А Мнемент говорит - шестой волновод.
   - Так и что?
   - Так кожух сняли. Маркером к черепу еще кости пририсовали, чтобы повеселее, и сняли. А там...
   - Интригуешь. Я у себя никогда эти кожухи не снимал.
   - Шесть их, Нат. Действительно шесть. На телеметрии нет, в документации нет, а в натуре - есть, мать его! И шнур шестой, и волновод!
   - Да ну тебя.
   - Есть. Это та самая "подводка на другие системы" - отображаться она начинает с преобразователей и делителей, но между ними и реактором - коротенький такой шнур, ну и волновод, понятное дело, присутствует. А когда он накрылся, энергии все это начало жрать просто немерено. И чтобы не оставлять все системы корабля без запитки, автоматика отключила "самое ненужное" - один из движков.
   - Бл... То есть и у нас так же?
   - У тебя какие реакторы?
   - Атмовские, естественно.
   - У нас Бош-Сименс. Может быть и по-другому.
   - Да ну! "Атма", скорее всего, по лицензии их клепает, может и по вашей. Отвинчу кожух, посмотрю.
   - Ты да, посмотри. Ни в одном мануале этого нет, как Мнемент нашел - в душе не это самое. Но волновод мы поменяли.
   - На работающем реакторе?!
   - Да! Мнемент сказал - вообще все на борту выключить, включая синтез воздуха и гравитацию, экипажу на баллоны, чтоб был полный ноль. Есть такая "аварийная функция". Мы отрубили все - вообще все. Даже невыключаемые сенсоры. Последние - чуть не топором. При заведомо заглушенных движках реактор перешел в ждущий режим. И тут мы и "переткнули" волновод.
   - Ну вы даете, Клаус! - сказал подошедший фон Эмден, - Только у меня два вопроса, и первый - вы сможете описать проблему и способ решения в виде, хммм, дополнения к мануалу?
   - Смогу, герр фон Эмден! Ну, когда высплюсь.
   - Спешки нет. А второй вопрос - откуда вы взяли новый волновод?
   - Так у японцев же! У них на крепостях чего только нет. За, извините, бутылку можно хоть волновод, хоть шнур выменять.
   - То есть за ящик шнапса можно выменять ящик шнуров и волноводов?
   - Да запросто! У них-то это запчасти к вспомогательным реакторам, их и не считает никто. Это для нас официально ремонт реактора - доковый, с высадкой экипажа, а у них этих реакторов...
   - Это я понимаю. Только вот что, дружище: а и выменяйте "ящик на ящик". Докового ремонта нам еще долго не видать, а запчасти не помешают.
   - Яволь!
   - Ну, прямо сейчас бежать не надо, просто договоритесь, с кем там надо договариваться, об обмене. Ящик можно потом и беспилотником отправить: кому интересен ящик?
   - Беспилотником - в смысле, "пустым" транспортником? Дороговато может оказаться для одного ящика.
   - Эт точно, - сказал Рождественский, - Но ведь ящик будет не один. Нам тут тоже есть с кем и о чем договориться.
  
   Мигель Чавес слушал этот разговор через корабельную телеметрию и "мотал на ус", уже начиная думать о том, что сам может получить от "натурального обмена" с японцами. Это не было подслушиванием: капитан всегда должен знать все, что происходит на его корабле, и к этому относились спокойно. А вот способ ремонта реактора - это ценно. "Обесточить" целый авианосец, конечно, сложнее, чем фрегат, но... Но можно ведь. Ведь можно же.
  
   Мария Симплементе заявила Карлу Моралесу, что ни в какой такой дальний поход не пойдет, не покормив синичек. И потому шестая палуба "Бельграно" принимала два истребителя гостей. Начальство, будучи в отлучке, не возражало - за невозможностью. И теперь Мария и Карл сидели "наверху", Мария наслаждалась "желтопузым счастьем", а Карл - обществом Марии. И могло бы дойти до греха, если бы туда же не вошли Розарио Рамонес с Дэйвом МакКормиком.
   - О, так вот чьи "Пингвины" там внизу! - сказала Розарио.
   - Привет! Да, это наши. Корма принесли? А то у нас уже кончается.
   - Конечно! - ответил Дэйв, - Целый мешок, вот!
   - Отлично. А то они как-то особенно остервенело жрут.
   - А они, Мария, тоже понимают, что скоро далеко лететь, вот и готовятся... По-своему.
   - Ну и пусть их. А когда докушают - предлагаю на "Санта-Марию", в баре посидим, всяко-разно.
   - Запросто! А то наш капитан куда-то пропал.
  
   Капитан Фернандо Алонсо действительно "пропал", поскольку уже долго пребывал в процессе торговли с капитаном Хулио Моденой, он же Два по сто.
   Дело в том, что Два по сто хотел себе "Пингвина" - ну, чтобы самому летать - а на "Нанте" ведь были только "Ситроены". Фернандо же не соглашался на обмен, так как не понимал, зачем ему "Ситроен".
   - Ну нахрена он мне? - взывал сеньор Алонсо, на что сеньор Модена отвечал:
   - Зато мне "Пингвин" нужен.
   - И где я тебе его возьму? Из резерва? А мне что останется?
   - О! - осенило Два по сто, - Ты же решил Канта в кокпит сажать, так?
   - Ну так, да.
   - Кант - дракон. А у Рамоты теперь целый авианосец, укомплектованный "драконьими Пингвинами", причем их поставили с запасом. Неужели она пожалеет всего один для родного сына? А ты получишь борт. А вместо него обычный, "человеческий" борт отдашь мне.
   - Ага. То есть Рамота отдает один борт мне, я отдаю один борт тебе, а что и кому отдаешь ты?
   - А я искренне благодарен тебе и Рамоте.
   - Два по сто, ты слишком долго общался с господином генералом Узиэлем Галом.
   - В смысле?
   - Ты стал евреем!
  
   ***
  
   Бот выскользнул из своих маленьких "ворот" и начал быстро разгоняться по направлению к самой широкой "дырке" между крепостями внешней сферы. И только после этого проснулась автоматика, подняв тревогу. Иошито Акено похолодел.
   - Сеньор Кортасар, сеньор Дюпон, у меня нештатный выход бота, возможен угон!
   - Что? Угон?!
   - Бот вышел "по-тихому", очень многие сенсоры были отключены вручную, к счастью не все. Но он уже... Вышел и ушел. Готов к уничтожению.
   - Сколько ему до внешней сферы?
   - Минуты три. Потом он "ваш".
   - Погодите стрелять. Селин, выход всем четверым, цель - бот, идущий "снизу", он не маскируется.
   - Си, сеньор!
   - Ну научилась наконец-то. Аж бальзам на душу ведрами. Выходите уже.
   - Что вешать?
   - Да ничего. Это же бот.
   - Берем легкий граведад. Ну так, на всякий случай.
   - Долго!
   - Нет! Я уже в кокпите, выход через тридцать секунд!
   - Тогда хорошо. Спасибо, Селин.
   - А что с ним делать-то?
   - А не знаю еще. Иошито-сан, можете проверить "комплектность" гостей?
   - Уже поздний вечер, сеньор...
   - Слушайте, если они спят - пусть проснутся. Если не проснутся - на борту бота убийца.
   - Убийца?!
   - Да. Было предупреждение. Так что у вас те самые три минуты.
   - Пойду сам! Я бегом, сеньор!
   - Ждем вашего ответа.
   - Так, сеньор, тут странно.
   - Что именно?
   - Все живы и здоровы. Однако отсутствует средний сын госпожи Антонины, Игорь.
   - То есть вообще отсутствует?
   - Его нет на борту. Я включил все сенсоры, что мог. На борту его нет. Мать очень волнуется.
   - Понятно. Селин, слышала? Как вылетит за внешнюю сферу - берите в "коробку", вас как раз четверо. А вот стрелять - это лишнее. Похоже, цесаревич изволит развлекаться.
   - Си, сеньор! Куда вести?
   - К нам, на шестую. При попытке дернуться разрешаю "очередь вдоль", но прошу, не на поражение.
   - Си, сеньор!
  
   Когда было принято сообщение о "нежелательности покидания орбитальной крепости", означавшее по сути абсолютный запрет, Игорь Ляхов отнюдь не обрадовался. Не будучи наследником престола, он считал себя "отрезанным ломтем" и вообще-то хотел - летать. Однако все его просьбы о поступлении в летную академию мягко - а иногда и не очень - отклонялись отцом. Отец вообще был довольно жестким человеком, но что тут поделать, работа у него такая. Однако вот кем Игорь себя не чувствовал - так это "цесаревичем". Не чувствовал и в будущем не видел. С этими вопросами пусть старший брат разбирается, а он... Да одно слово, ломоть. Отрезанный.
   Постоянное увеличение продолжительности жизни людей несколько удлиннило и этапы этой самой жизни, поэтому в свои "совершеннолетние" восемнадцать Игорь был, по сути, еще подростком.
   Это, правда, никого не интересовало, когда его пичкали курсами истории, социодинамики, массовой психологии и заставляли чуть не наизусть учить Макиавелли. Зато очень интересовало, когда он пытался высказать какие-то собственные желания. И в конце концов ему надоело. Запрет покидать орбитальную крепость не стал причиной, он стал "последней каплей". Игорь сбежал. Слабо понимая, что скорее всего его просто вернут обратно - и еще слабее понимая, что по "беглому боту" могут просто-напросто отстреляться. Сбежал, привлекаемый романтикой чего-то "космически-эпичного", ну и надеясь стать великим пилотом, естественно. Вон как те с "Гинсборро". А "Гинсборро" ведь был здесь, рукой подать. Ну как тут устоишь?! И - да, он угнал бот. Даже очень собой гордился за то, что додумался, как отключить телеметрию и системы наблюдения. Понимание того, что отключил он явно не все, что было, пришло вместе с четверкой очень агрессивно выглядевших истребителей. "Экзосеты" - вспомнил он картинку из журнала "Летающее железо", который читал с детства - быстрые, но не поворачивают" - и резко дернул бот вправо. "Экзосеты", однако, легко повторили его маневр, вызвав у юноши даже некий "разрыв шаблона": ну не должны они были так быстро крутиться!
  
   - Может хватит уже, вашество? - послышался на общей ехидный девичий голос.
   Продолжать хранить молчание было явно бессмысленно, и потому Игорь ответил:
   - А кто говорит?
   - Меня зовут Селин, а вас? Игорь?
   - Откуда вы знаете?
   - Да весь флот уже знает.
   - Поведете обратно?
   - Нет, мы идем на "Бельграно". Приказ адмирала.
   - Уже неплохо... - Игорь попытался еще раз "дернуть" бот, но четверка "Экзосетов" не только повторила маневр, но еще и "крутанула спираль", причем вдоль борта пролетело что-то очень похожее на короткую очередь из рэйлгана, - Сударыня, а как вы это делаете? У вас же "Экзосет"?
   - Модифицированный самим Имрыном Лелекаем.
   - Да? Я читал, он старпом на "Адмирале Бельграно".
   - А еще он величайший шаман по эту сторону от того конца галактики. Все духи наших предков - его друзья. Поуважительнее по отношению к сеньору Лелекаю!
   - Хорошо, хорошо. Шаман? Да, это впечатляет. Не знал.
   - Теперь знаете. Так что, пойдете на шестую палубу "Бельграно" сами?
   - Пойду. Только там же мест нет.
   - Как нет? Четыре стола свободные были, с утра еще!
   - Да сами посмотрите.
   - Мда. Там истребители. Гости, наверно. Бывает. Тогда с нами на вторую, только посадка будет "без стола", умеете?
   - Откуда?! Я лечу первый раз, раньше только симуляторы.
   - Тяжелый случай. Ну да ладно. Девчонки сядут, а я останусь "покомандовать". Вы команды выполнять умеете, или только отдавать? Предупреждаю, в случае чего всмятку об этот самый "Бельграно" раздолбаетесь.
   - А убрать истребители с шестой?
   - Ну вот я все брошу. Нет уж. Сели в кокпит, даже бота, извольте летать.
   - Я справлюсь.
   - Вот и славно. Подходим. Группа - вход, я чуть позже.
   - Селин, да не издевайся ты над ним, - раздался на общей еще один девичий голос, - Пусть на мой стол заходит, а "мимо" я сяду.
   - Констанс, ты слишком великодушна.
   - Да бог с ним, один раз - еще не женоненавистник. Целого месяца отработки "жесткой посадки" у парня не было. Как вас там, Игорь? Стол три, подсветку видите, наверно. Заходите туда.
   - Нет. Спасибо вам, Констанс, но я попробую так.
   - О! А вот это по-нашему!
   - Да и я вас как-то зауважала, - добавила Селин, - Это сильно. Что ж, отработка "жесткой посадки", на боте - это легче, чем на истребителе.
   - Селин, а давай я? - еще один голос на общей.
   - Ивон?
   - У меня это всегда хуже всех получалось. Но именно поэтому я лучше всех знаю, как это может быть страшно.
   - Да. Ты права. Я никогда не боялась, а это... Это плохо. Короче, так, Игорь. Слушай Ивон, она тебя наведет. Мы - ждем пока.
   - Хорошо. Здравствуйте, Ивон.
   - И вам не хворать, месье.
   - Вы француженка?
   - Мы тут все француженки, а что? Есть предубеждения?
   - Никаких. Просто удивился.
   - А вы не удивляйтесь, вы уравнивайте скорость и вектор с "Бельграно".
   - Так уже!
   - Нет. У вас разница и по скорости, и по вектору.
   - В пределах какого-то метра в секунду и полуградуса!
   - А не должно быть вовсе никакой.
   - Оххх... Момент. Сейчас. Вот. Так нормально?
   - Ну более-менее. Теперь самая малая нагрузка на движок. Вы должны не лететь, а ползти. Десятая метра в секунду.
   - Вперед?
   - Да, пока вперед.
   - Ну, вот...
   - Три десятых. Много.
   - Но как дать еще меньше?
   - Как хотите. Надо одну "десятку". Сбрасывайте и еще раз.
   - Полторы.
   - Много. Надо одну.
   - Игорь, вы там уже научитесь летать, пока у нас воздух не кончился, - ехидно прокомментировала Селин.
   - Секунду! Я почти понял!
   - "Почти" мало, - сказала Ивон, - Надо понять.
   - Да! Один и один!
   - Вот это уже ближе к делу. Сбрасывайте. И девяносто градусов на месте.
   - Есть, сделал.
   - Ворота перед вами. Давайте "десятку" и будьте готовы сбросить по команде.
   - Даю. Готов.
   - Хорошо... Стоп! Сброс!
  
   Бот Игоря остановился в каких-то сантиметрах от переборки, но все же до нее не долетел.
   - Повезло тебе, парень, - сказала Ивон. Еще чуть-чуть - и влепился бы. Теперь выключай соленоиды.
   Бот тяжело осел на палубу.
   - Вот и все. Девчонки, штатный вход.
   Истребители "приложились" к своим столам быстро, ведь это можно было делать на довольно высокой скорости.
   - Ничего, что я под конец на "ты"? - спросила Ивон.
   - Ничего, - ответил Игорь, обтекающий холодным потом: "это" было близко, - Ничего страшного, Ивон.
   - Ну тогда пойдем выпьем, симпатяга. За твое второе рождение.
   - Симпатяга?
   - Так я, пока ты там барахтался, успела сеть порыть - что за Игорь Ляхов такой? А оказалось - ничего такой. Так что теперь с тебя коктейль для дамы. За, так сказать, науку.
   - Я не отказываюсь! Но где его взять, коктейль-то?
   - Так на седьмой же палубе. Или вообще на "Санта-Марию" двинем. Вылезай уже.
   - Так я вам всем...
   - Ловим на слове! - тут же ответила Констанс, - Четыре! А капитану, он же адмирал, по-любому сейчас не до нас, они там с Рамотой что-то мутят.
   - С Рамотой? Это королева драконов?
   - Ну да, но сеньору Кортасару она, скорее, просто подруга.
   - Подруга...
   - Так, момент, мне надо доложить, - заявила Селин, - Сеньор Кортасар, его высочество безопасно доставлен на "Бельграно". Что? Можем быть свободными до завтра? Так прямо сейчас и начнем. Включая его высочество. Это у нас запросто. Отлично. Спасибо, сеньор.
   - Вот, - сказала Ивон, - Констанс права, капитану не до нас. Пойдем уже, в горле пересохло. Мне, чур, мартини!
   - Да все что хотите, - ответил еще не пришедший в себя Игорь.
  
   ***
  
   - В общем, Рамота, нам нужен пригодный для жизни мир где-то в середине сектора.
   - Это понятно, но хотелось бы, чтобы население с самого начала было смешанным. Как мы привыкли. Драконов, ну которые не в экипажах, летит достаточно - а людей где взять?
   - Ну смотри. Во-первых, китайцы. Помнишь экипаж того авианосца, их Кончита еще в качестве "людского состава" хотела на ваш "Рут" пристроить?
   - Да. А потом туда набрали ваших же отставников.
   - Ну так китайцы-то при этом никуда не делись.
   - Что ж, китайцы - тоже люди, - усмехнулась Рамота, - Но у них же почти все женщины там были, насколько помню, мужчины - только остатки командования. Дисбаланс.
   - Никакого дисбаланса. Потому что есть "во-вторых". На Ладу-Веду переправили аргентинскую орбитальную верфь с русскими рабочими, они там втихушку клепали торпедные платформы, кто ж тогда знал, что шведы крепости поставят. Заодно обучали работе местных. Но теперь верфь не нужна, и рабочие - тоже. Мы у них аккуратно спросили, а хотят ли они возвращаться домой. И если половина сказала, что да, надо, то вторая - наоборот. К тому же и часть местных решила "удариться во что-то новое". В результате, мы у них тырим нашу же собственную, ну то есть аргентинскую, малую верфь с полным персоналом, а это как раз в основном мужчины.
   - Ага. А кто потащит?
   - Спроси у своих. У кого там крейсер помощнее. Буксиров у нас нет, а Рождественскому лучше лишний раз не светиться.
   - Хорошо, сейчас... Вот. Сант готов, его "Перн" большой, почти "теперешних" размеров, утащит что угодно. Когда ему вылетать?
   - Да когда угодно. "Там" все должно быть уже готово. Ну, с поправкой на бардак, все же русские, хотя половина и скорее шведы.
   - Он уже ушел, сказав, что все понял.
   - А что дальше?
   - Дальше вы приступаете к детальному картографированию сектора, он как-никак ваш, а не наш. А мы остаемся в "первой" системе, и для защиты, хотя я слабо понимаю от чего, и потому, что нас еще могут теоретически "дернуть" обратно.
   - Не дернут, Энрике. Уже никогда не дернут.
   - Откуда ты знаешь?
   - Безымянная сказала. То, о чем думает Жан-Клод - правильно и своевременно. Вы теперь сами по себе, вообще сами по себе. Уже сейчас.
   - У нескольких государств одновременно и вдруг пропала надобность в "маневренной эскадре"?
   - Пропала. А когда появится вновь - они, возможно, соберут новую, но не вспомнят о вас.
   - Но почему?
   - А вы неправильные. Точнее, мы неправильные.
   - Это правда, - сказал Жан-Клод. Я вообще обращал внимание, что все, кого к нам отправляли, были как-то слишком "себе на уме". Похоже, от них просто избавлялись, ну по тем или иным причинам.
   - И от меня что ли?
   - Ты кем был? Капитаном рейдера-одиночки. Сильно ты слушал штабных шишек, которые в космосе-то были двадцать лет назад последний раз?
   - Ты прав, не сильно. Но сколько мы всего получили!
   - В смысле барахла? Так это потому, что были нужны. И вообще, надо было как-то "отбить" нашу потерю, вот и совали то туда, то сюда. Но нас уже списали, Рамота права.
   - Так кто мы теперь?
   - Рамота знает, я догадываюсь, но говорить об этом рано. Не кипеши, адмирал, тебе скажем первому.
   - Погодите... - Кортасар выхватил комм, - Понятно, Селин, благодарю, все правильно сделали. До завтра - полная свобода. Да, делайте там что хотите, заслужили. А спешки нет.
   - Они "поймали" того аристократа? - спросила Рамота.
   - Ага, поймали. Цесаревича Игоря, юнца и беглеца.
   - Он полетит с нами.
   - Да?
   - Да. Вот что-то мне подсказывает...
   - Или "кто-то"?
   - Или "кто-то". Но подсказывает.
   - Хорошо, Рамота. Парень полетит - ну если только сам захочет.
   - А то он не захочет! Вон, даже бот угнал!
   - И правда что. Но давай теперь обговорим "спираль сканирования" сектора.
   - Да, это лучше заранее.
  
   Разговор становился все более скучным, не переставая быть крайне важным для... Флота? Или уже чего-то другого?..
  
   ***
  
   Фон Эмден и Рождественский вскоре остались за столом одни: капитаны фрегатов решили, что им на сегодня хватит, и ушли. Приняв "по чуть-чуть", господа командиры... Смаковали копченую салаку. Салака была местная, с НюМальмё, а как шведы умеют ее коптить - ну, кто не пробовал, тот не поймет. В общем, это было вкусно.
   - Я пойду пива добуду. Тут надо пиво. Тебе принести? - спросил фон Эмден, вытирая руки.
   - Да, принеси! Пиво и правда бы не помешало.
   Зигфрид ушел к стойке бара, а Николай заметил компанию из четырех смутно знакомых девушек и чуть менее смутно знакомого юноши, входящюю в бар.
   - Ваше высочество? - спросил он.
   - Эммм... А! Господин адмирал Рождественский! Да, это я, здравствуйте!
   Адмирал даже встал и изобразил верноподданический поклон.
   - Приветствую вас, ваше высочество. Не представите ли ваших спутниц? Это ведь "валькирии Бельграно", если не ошибаюсь?
   - Так точно! Ивон Мориа, Селин Макрон, Констанс Жарр и Камилла Паспарту. Находятся в увольнении за неимением проблем на вверенных бортах, ваше высокопревосходительство.
   - Ага, а лично у вас проблем нет за неимением самого "вверенного борта"?
   - Так точно! - улыбнулся Игорь, - Мой бот мне никто не "вверял", я его... Ну вообще-то я его спер.
   - Это бывает, кадет.
   - Кадет?!
   - Есть у меня подозрение, что уже да. А теперь извольте попробовать салаку - чудо как хороша.
   - Да, только сначала нам выпивку! - сказала Камилла, - А то сами же обещали!
   - Одну минуту. Кому что?
   - Мне мартини, я же говорила! - заявила Ивон.
   - А нам, пожалуй, пива. Ведь если салака...
   - И ее много! - добавил Рождественский.
   - Да. Тогда да. Ивон, может ты тоже?
   - Нет. Я хочу мартини. Сухого. Игорь, давай выполняй уже свое обещание.
   - Хорошо! Я мигом.
  
   Вернувшийся к столу с двумя кружками пива фон Эмден был немало удивлен "расширению компании".
  
   - О! Рад видеть "авиакрыло Бельграно", - сказал он.
   - А вы тот самый фон Эмден? - спросила Констанс, - Вы на француза похожи.
   - В ваших устах это, наверно, комплимент, - рассмеялся Зигфрид, - Но я все-таки немец. Который "перец и колбаса". С НойеМаанхайма.
   - "Планета заводов"?
   - Да. Я мог стать рабочим, мог инженером, даже физиком-исследователем мог, но вот, например, фермером - нифига. А мне, может, хотелось коровам хвосты крутить, только я этих коров видел исключительно по голо. Вот и пошел во флот. И теперь тут вот.
   - Да ладно, Зиг, об этом мы уже смеялись. Ты хотел коров, я хотел курятник и нормальную, вменяемую жену... Теперь ведь все не так? - улыбнулся Рождественский.
   - Теперь да. Теперь мы вроде как флотские офицеры непоследнего ранга - летаем, стреляем и рэйлганы полируем. А вас, фройляйн, что привело на флот, точнее, в авиацию?
   - Так летать хотели, герр фон Эмден. Просто хотели летать.
   - Это нормально, людям вообще свойственно хотеть летать. Однако же, вне службы меня зовут Зиг. Так, знаете ли, короче выходит.
   - А мы - вот: Селин, Констанс, Ивон и Камилла. А это Игорь идет.
   - Тоже пилот?
   - Да какой я пилот, - сказал, покраснев, Игорь, - Даже на "посадку без стола" меня Ивон битые пять минут наводила. Я, конечно, раньше только на симуляторе, но все равно стыдно.
   - А что сажали?
   - Стандартный бот. Японский.
   - Лиха беда начало! Первая такая посадка, даже бота, занимает у новичков до двадцати минут. А тут - пять. Научитесь!
   - Это если кто-то учить согласится. Я ведь беглец.
   - Ну, не переживайте так. А то вдруг возьмете - и переживете? И что потом делать будете?
   Девушки засмеялись, не выпуская из рук салаку.
   - На самом деле, - продолжил фон Эмден, - на "Гинсборро" есть такой Карл Моралес. Командир группы, а главное - известен во всем флоте как превосходный учитель, ну или тренер. Спросите у него. Согласится взять учеником - считайте, полторы-две летных академии "ваши". Так, как он, там не научат.
   - Такой монстр?
   - Как я слышал, да.
   - Зиг, пожалуйста помедленнее, я записываю! - послышалось от входа.
   - Это ты в смысле "комм тормозит"? - улыбнулся фон Эмден, посметрев туда, - Давай к нам, Мигель, познакомься, не видел же раньше.
   - Точно, не видел. То есть как кого зовут - в курсе, а лично не встречались. А я, как нетрудно догадаться, Мигель Чавес, капитан всего вот этого вот. Сеньор Дали!
   - Здесь, сеньор капитан! - отозвался дежурный кок.
   - Будьте добры, принесите мне пива. И еще тазик салаки - она, как погляжу, уже кончается.
   - Сию минуту, сеньор!
   - Спасибо, Сальвадор. Как у вас, нормально все?
   - Да просто отлично, сеньор! "Снизу" подняли столько рыбы, что в трюм еле поместилась. И не только салаки, селедки тоже. Представляете, у них сто шестьдесят способов ее солить и таким образом консервировать. Сто шестьдесят, капитан! Место, конечно, занимает, но зато это же не из синтезатора, это свежак, недавно в море плавала. Они сами предложили, мы взяли всего понемножку, а когда тут, на камбузе, попробовали - закупили "до забития трюма": вкусно! И пилоты очень хвалят, кстати и Карл тоже, тут про него разговор был.
   - Был, да, но у них с Марией сейчас вроде как "пикник на обочине", в смысле на "Бельграно". Синичек кормят.
   - Охх, разминулись, - удрученно сказал Игорь.
   - Да втретитесь еще. Ешьте пока салаку да пейте пиво. Вы же потом с девушками обратно на "Бельграно"?
   - Наверно да.
   - На "Бельграно", - сказала Ивон, - нам всем туда возвращаться. Одним ботом сюда - одним и обратно надо. Как, Игорь, поведешь бот обратно?
   - Охх, один раз я его туда уже "привел", - покраснел Ляхов.
   - Да ладно, теперь-то посадка на "шестерку" будет, штатный стол, штатный заход, это проще!
   - Хорошо, тогда рискну.
   - Вот, правильно! Пока Карл за тебя не взялся, мы тоже чему-нибудь научим. Хоть бы и на боте.
   - Спасибо!
   - Да не за что. Хватит уже трепаться, салака чудо как хороша.
   - Это да, - промямлил фон Эмден с набитым ртом, - Это точно. Только как за пиво-то хвататься, руки все в салаке.
   - Эх, деревня! - сказал Рождественский, - А салфетки на что?
   Два так и не состоявшихся "деревенских" весело расхохотались.
  
   ***
  
   - Так, Игорь, давай ускорение "троечку" и смотри на траекторию, что искин рисует.
   - А ему на боте можно верить?
   - Ну не всегда, и не только на боте. Но сейчас-то у нас просто перелет с орбиты на орбиту "снизу вверх", так что верить можно. Искин всякого "привходящего" часто вовремя не видит, но динамику-то считает быстрее и лучше человека. Потому сейчас - просто "ведись" по его линии. И угодишь точнехонько в "Бельграно", он почти под поясом, видишь?
   - Да, а чего это он так отошел?
   - А там сейчас "за рулем" месье Лелекай, которому советы духов предков важнее, чем команды начальства. Не спрашивай у меня, чем он руководствуется: я с духами предков общаться не умею, так что не в курсе.
   - Ивон, а они вообще существуют, эти "духи предков"?
   - До встречи с Лелекаем я во все это не верила, абсолютно. ПОСЛЕ встречи - поверила, так же абсолютно. Духи предков - есть. И они ему помогают. Вот точно. Смотри, уже середина дистанции. Теперь начинаем медленное торможение...
  
   - Ивон, "брызги", быстро! Мимо эклиптики! Быстро, Ивон! - заорал на общей Лелекай.
   - Бот, который "посередине", прочь оттуда! - вторила ему Рамота.
   - Что это? - недоуменно спросил Игорь.
   На боте "подключкой" обладал только пилот, так что все остальное общение производилось "по-старинке", словами. И это было слишком медленно.
   - В сторону! Хоть в какую-нибудь! - крикнули одновременно Ивон и Констанс, но было уже поздно.
   Внезапно "вывалившийся" из гипера прямо посреди системы огромный, просто немереный корабль задел бот какой-то надстройкой и "размазал по себе".
   - Ааааааааа! - взвыл Лелекай. Готов к открытию огня! Энрике, Жан-Клод!
   - Не стоит, Имрын, - спокойно ответила Рамота, - Какой смысл расстреливать мертвецов.
   - Мертвецов?!
   - Сам посмотри. Это колониальный транспорт "Суоми-18", пропавший почти двести лет назад. Там, вероятно, нет никого живого. На мостике - так уж точно. Он неконтролируем. К тому же, через шестьдесят часов войдет в корону звезды. Зачем стрелять? Звезда все сделает сама. Кремирует погибших, и наших, и их. Это мертвый корабль, давно мертвый.
   - Девчонок убил мертвый корабль? Но как же так, духи ничего не говорили, да и автоматика проснулась поздно!
   - Как духи могли знать? Там все мертвы лет полтораста. Активной навигации нет, сенсоры засекли только массу. А если кто-то и проснется после "сна гипера", будут мало чем отличаться от мертвецов. Хоть я и сомневаюсь, что кто-то там проснется: не успеют, звезда рядом.
   - То есть пусть просто летят и горят? - спросил Энрике.
   - Не, вот тут я не согласен, - ответил Жан-Клод, - Люди, проспавшие двести лет, не могут отвечать за то, что случилось во время их сна. Нат, успеешь отправить туда свой знаменитый десант?
   - Конечно, тут и успевать нечего.
   - Тогда сделай это пожалуйста. Пусть посмотрят, может кто и правда выжил и "проснется".
   - Но зачем тебе это, дружище?
   - Мне нужны четыре пилота для наших "Экзосетов". Только что мы потеряли всех.
   - Вот так, твою мать, прагматично?
   - Вот так, твою мать, прагматично, потому что сейчас я предпочитаю НЕ думать о чем-либо другом. Посылай парней. "Бельграно" будет держаться на расстоянии уверенного залпа, своих сам расставишь.
   - Хорошо. Догоняю, посылаю.
   - "Полная выкладка", не забывай, там двести лет...
   - Это само собой.
   - Имрын, все понял?
   - Си, сеньор. Я когда "Бельграно" уводил - думал, мне метеорит привиделся. От него и прятался возле пояса. Не от такого.
   - А вот нет, получается. Энрике, одобряешь?
   - Да, полностью. Делаем так.
  
   ***
  
   - Я только что ел с ними салаку и пил пиво, - сказал фон Эмден, - Только что. Нет боя, нет войны, просто какой-то "потерявшийся" транспорт. И все.
   - Я тоже, Зиг, - ответил Рождественский, - Я ведь тоже, - Адмирал, похоже, плакал, хоть и довольно успешно пытался это скрыть, - Люди, бывает, гибнут и на учениях, да, это бывает, но даже вне учений? Просто при перелете с орбиты на орбиту? Пять "двухсотых", которые только что здесь сидели и смеялись?
   - "Двухсотых"?
   - У нас покойников называют "груз двести". Традиция, не знаю, откуда она взялась, старая слишком. "Чисто русская фигня", короче. Покойник - "двести", раненый - "триста". "Трехсотый" - есть шансы. "Двухсотый" - ну все, короче, капут.
   - Капут, да. Но почему же они не увернулись?
   - Новичок "рулил". Новичкам же можно рулить только в мирной обстановке, а у нас и была "мирная". Все по правилам, все по уставу, никаких нарушений. А в результате...
   - Это тот самый "несчастный случай", про который охотники говорят, что "однажды стреляет даже незаряженное ружье". Николай, ну не плачь ты уже. Этого не только не должно - этого, в общем-то, даже не могло произойти.
   - Да я не плачу!
   - А то я не вижу.
  
   ***
  
   - Кто командует десантом?
   - Здесь капитан Лавена, сеньор, я командую!
   - Заходим медленно, щиты на максимум. Живых там нет, разве что "условно живые", но условия непонятные, нет дистанционной телеметрии.
   - Принято. Однако, не могли бы вы подтвердить свои полномочия?
   - Лавена, остынь, это же сам Лелекай. Тебе нужны подтверждения его полномочий? - спросил Трехо.
   - Нет, сеньор! Сеньор Лелекай командует операцией?
   - Да. Подтверждаю.
   - Отлично! Сеньор Лелекай, командование - ваше, жду дальнейших распоряжений!
   - Входите. Но очень осторожно. Первая задача - контроль центрального поста. Там либо трупы, либо никого, но вы посмотрите.
   - Идем, смотрим... Сеньор, здесь пусто.
   - Значит, они умерли не там. Смотрите локальную телеметрию.
   - Реакторный отсек!
   - Туда. Но щиты на максимум. На полный максимум, каждый из вас.
   - Си, сеньор!
   - Ждем.
   - Да мы уже тут.
   - Так быстро?
   - Их "канал доставки" работает - на больших кораблях ведь есть такое.
   - На "Бельграно" нет, хоть он и не маленький ни разу. Однако, вы уже добрались?
   - Да, готовы открывать.
   - Убедитесь, что остальные шлюзы закрыты. Подозреваю повышенную радиоактивность.
   - Си, сеньор... Чорт! "Повышенная"?! Да нам здесь нельзя находиться больше сорока минут, потом щиты "упадут"!
   - Потратьте это время с умом. Полчаса, для гарантии. Что там?
   - Да понятно все, как белый день, сеньор. Дежурная смена - техник, навигатор и шкипер. Техник замечает что-то странное - а у них один из волноводов накрылся, прям как недавно у Дорнье на фрегате - зовет на помощь навигатора. Тот приходит и видит, что доступ к снятию кожуха только у шкипера и "приравненных к нему лиц". Зовут и его. Снимают кожух. И тут "отрывается" не только волновод, но и один из шнуров. Рентгенов радиации и градусов температуры столько, что до срабатывания автоотключения ребята просто расплавились, с пауэрсьютами вместе.
   Корабль без управления, искин в постоянной перезагрузке (это ведь ранний русский проект типа "Варяг", никто тогда не думал, что искина надо подальше от реактора размещать, так-то место защищенное). Навигация "слетела". И все это - в гипере. Наверно, так и терялось большинство колонайзеров. Какая-то серьезная поломка - и опаньки, а чинить-то ее уже и некому.
   - Может быть. Вы починить - сумеете?
   - Тут и делать нечего. Реактор-то "крупняк", сегментный, так что мы поломанный сегмент сразу отключили. Сейчас вернемся на центральный и на остатках мощности можем перейти на стабильную орбиту. Сами еще не облучились, но "одежку" придется выбросить. Но ради чего, сеньор?
   - Ради того, что будет делать вторая группа, пока вы выводите колонайзер на стабильную орбиту и "переодеваетесь".
   - А что она будет делать?
   - Искать живых.
  
   ***
  
   - Рамота, мы бегом назад, на "Бельграно".
   - Понимаю, давайте, парни. Гадко называть такую трагедию "подарком", но... Это ведь подарок.
   - Ну или ни разу.
   - Согласна, или ни разу. Но попробовать надо. Потому что может ведь оказаться и подарок.
   - Да. Но прежде чем мы отправимся к себе, дай мне общую, пожалуйста.
   - Уже сейчас, Энрике? - спросил Жан-Клод.
   - А сколько можно тянуть? - ответил Кортасар, - У меня вообще такое впечатление, что я сам оттягиваю "час икс", потому что тупо боюсь последствий. До бесконечности не оттянешь, так почему бы не сейчас?
   - Ну, с этой точки зрения - да.
   - Вот. Давай общую, Рамота.
   - Лови, все уже "тут".
  
   - Адмирал Кортасар персоналу флота, - начал Энрике, - То есть всем: матросам, прапорщикам, офицерам, вообще всем здесь. Мы перестали быть как "сборной солянкой" нескольких государств, так, похоже, и частями вооруженных сил этих государств. У нас есть миссия, есть цель, есть смысл существования - но национальной принадлежности ни у кого из нас более нет. Так вышло, так случилось. Мы не поднимем пиратский флаг и не пойдем грабить других людей. Мы присоединимся к драконам в освоении нового сектора. Наш статус изменится, но это не значит, что у нас не будет вообще никакого статуса. Однако ни один из тех, кто останется, не будет больше аргентинцем, русским, французом или немцем. Наше "подчинение землянам" станет не более чем фиктивным, да и "принадлежать" - причем при отсутствии необходимости выполнения приказов - мы будем Швеции. То есть мы типа шведы, но Швеция нами не командует. Сами по себе. В своем - ну не своем, а совместном с драконами секторе. Новом. Еще не картированном. Что там - Бог весть. Все желающие остаться во флотах своих стран вольны там и остаться, переведясь в другие подразделения. Теперь вопросы.
   - Сеньор, так мы что, новое государство сделаем?
   - Не совсем так, мичман, но вроде того, да. Вроде того.
   - Ничего себе, сеньор...
   - Так вышло. Это судьба. Но каждый волен отказаться.
   - А я не буду, сеньор, я с вами!
   - Хорошо. Еще вопросы?
   - Энрике, - спросил Рождественский, - Я понял, о чем ты, точнее догадался. Хорошее решение. Но скажи мне, оно того стоит?
   - Стоит, Николай. По-моему, стоит.
   - Хорошо, мы с вами. Все корабли. Нижние чины - пусть сами решают.
   - Спасибо. Зиг, Нат, Мигель?
   - В полном составе. Дезертиров не будет, Энрике!
   - Два по сто?
   - Спрошу у парней. Но по-моему, большинство "в деле"... Все "в деле"! - ответил Два по сто, - Они как про "дезертиров" услышали, чуть самому мне в морду не дали! Я просто, хммм, массивнее, только тем и спасся.
   - Хорошо, - сказал Энрике, - Значит мой вопрос в первую очередь к экипажам крупных бортов. Ну и фрегатов фон Эмдена. Постарайтесь решить побыстрее, ребята.
  
   - "Рейтинг выхода" очень низкий, шкипер, - сказал "мимо связи" Лелекай, - Буквально единицы хотят вернуться, остальные с нами.
   - Но ведь много семейных. Детишечки там, всяко-разно.
   - Скорее задумались о перевозе семей на новое место, когда оно - место - появится. Хотят с нами. Я тут мониторю, это что-то потрясающее.
   - Так сколько уходит?
   - Процентов восемь, если не семь. Остальные - здесь.
   - Значит, получилось. Слава тебе, Безымянная.
   - Так что получилось-то? То, что я думаю? То, о чем вы с Олафом наедине терли?
   - Да. Да, Имрын. Именно это. Могу я тебя попросить заняться отправкой тех, кто решил - домой?
   - Займусь. Дай мне пару суток.
   - Уже нет спешки. Просто отправляй их.
   - А замена?
   - Об этом уже есть договоренность с Рамотой.
   - С Рамотой?!
   - Именно. Именно с ней.
  
   ***
  
   - Феофан, ты остаешься? - спросил Раймон.
   - Однозначно. Нафиг мне не нужны эти "шагистики", к тому же уволят с флота по возрасту, и все дела. А тут... А тут есть перспектива.
   - Но кто мы теперь?
   - Стрелки ПКО авианосца "Рут", как были - так и остались. Довольствие есть? Работа есть? Так какая разница, Раймон, кто мы "по ведомости"?
   - Мне бы твое спокойствие.
   - Понимаю. Но спокойствие здесь и правда необходимо. Давай иди приберись на посту, "ученичок"!
   - Хорошо, Феофан. Точнее, не так: си, сеньор!
   - Аххаха, "си, сеньор". Хотя - мало ли и это пригодится. Ты ведь хорошо по-испански говоришь?
   - Так я вообще-то аргентинец.
   - А, ну да, я и забыл, думал - наш, русский.
   - Настолько не видно разницы?
   - Настолько, Раймон. Вот именно что настолько. Иди приберись на посту, следующая тренировка через... А вот так вот: через двадцать часов. Это чтобы не только прибраться, но и поужинать, выпить там, я не знаю, вина, и поспать. Потом продолжим. Годится?
   - Си, сеньор!
   - Ну вот и договорились, Раймон. Я бы тоже поужинал и поспал, знаешь ли.
  
   ***
  
   - Имрын, ну хватит уже.
   - Энрике, я девчонок "принимал" здесь. Первым познакомился. А духи - они ничего не сказали, ничего! Ну что я за шаман теперь?!
   - Такой же великий шаман, как и был. Эти ведь вывалились с ажне третьего уровня гипера, видать навигатор их гений был... Ну или сумасшедший, тоже не исключено. У нас и аппаратуры нет для слежения за таким. Рамота с Мнементом обещают "придумать" - но не говорят когда. Вероятно, сложности.
   - Но духи...
   - А что духи могли знать? Вот скажи, когда человек становится духом? Когда умирает?
   - Ну да, а как же!
   - Так они-то были, строго говоря, не мертвы. "Сон гипера" - это не смерть. Вот сейчас, когда кто-то из них не очнется от этого сна, наступит именно смерть, и появится дух. Но раньше-то их не было, вообще! Понимаешь, друг?
   - Чорт, Энрике, а может ведь и так, да. Нет мертвых - нет духов.
   - Я думаю, дело в этом.
   - Но как же те трое погибших в реакторном?
   - Их всего трое. Спиши на статистическую погрешность.
   - Легко тебе говорить.
   - А и правда, легко! Не заметить трех духов в потустороннем мире, полном какими-то мириадами духов - это что, по-твоему, большая проблема?
   - Четверо наших и этот, как его, Игорь. Это - проблема.
   - Имрын, стоп. Стоп. Ты успеваешь отслеживать каждого, когда на "Санта-Марии" полный выход?
   - Нет, их слишком много.
   - А тут - ситуация другая, но... Похожая. Людей-то мало, зато слишком много вариантов. Давай просто успокоимся и подождем, что скажет вторая группа Трехо, а заодно Рамота. Хорошо?
   - Хорошо, Энрике. Но я бы сейчас выпил. Крепкого пиратского рома. Отпустишь с вахты?
   - Да не вопрос, Имрын. Считай, отпустил. А бутылка рома тут у нас есть - вот, держи.
   - Спасибо, друг. Это кстати.
   - Вот тебе еще и стакан. Только совсем-то не напивайся, мне тебя до каюты лень тащить, - улыбнулся Кортасар, - К тому же, капитан и адмирал, тащящий на себе в дюпель пьяного старпома, вредно воздействует на психологический климат в экипаже. Не дело это.
   - Я "совсем" не буду, - ответил Лелекай, - Но за ром - спасибо.
   - Да пожалуйста. И пока надираешься, рассчитай мне параллельно параметры оптимальной "спирали исследования" для Рамоты и ее ребят. Они в этом новички, сам знаешь.
   - То есть ты настолько веришь пьяному мне? - спросил Имрын, опрокидывая в рот полный стакан.
   - Я настолько верю абсолютно любому тебе, - ответил Энрике, - И ты это знаешь, и нехрен тут.
   - Ну я им сейчас насчитаааю.
   - Вот и насчитай. Пусть крылатые друзья потом поразвлекаются.
   - Это я смогу! Развлечений у них будет...
   - Так и я о том! Они в академии не учились, над ними однокашники не шутковали. Надо этот пробел восполнить, как думаешь?
   - Непременно надо! Я уже тут кое-что придумал: они пойдут двойной спиралью с постоянной координацией. Если у них и от этого шарики за ролики не заедут, то уж и не знаю.
   - Вот. Твори, дружище! Пусть им будет весело... А мы посмеемся.
   - А мы да! - Имрын выпил еще полстакана, - Так, Энрике, теперь ром в сторону на время, я буду создавать план исследования сектора.
   - Давай! - Кортасар "выдохнул". Отвлечь старпома от тягостных мыслей все-таки удалось.
  
   ***
  
   - Здесь вторая группа "от Трехо", - раздалось на общей, - Лейтенант Тито с парнями. Сеньор Лелекай?
   - Он занят, - ответил Энрике, - Я за него.
   - Сеньор адмирал? Готовы приступить к выполнению задания, сеньор адмирал!
   - Вы уже на транспорте?
   - Да. Поставленная задача - поиск живых, нейтрализация возможных проблем. Конкретнее нам не сказали.
   - Конкретнее и не могли сказать. Кто "проснется" - и проснется ли хоть кто-то - сколько их будет и в каком состоянии... Да откуда нам знать. Идите и смотрите. Я на связи. Капитан Лавена уже там, территориально - в районе реакторного. С ним несколько человек.
   - Это мы знаем.
   - Координируйте действия с ними. Дальше - все по обстановке.
   - Понял, сеньор адмирал. Выдвигаемся.
  
   - Ну что, лейтенант, на двойки и прочесываем?
   - Да тут прочесывать - жизни не хватит. То есть на двойки - да, но просто расползаемся по палубам, подключившись к местной телеметрии.
   - Не очень надежно.
   - А у тебя есть другие идеи? Ты посмотри на эти размеры, как тут вообще можно что-то найти?
   - Ну... А если в отсеке сенсоры сдохли, а там кто-то "проснется"?
   - То ему не повезло, Альфонсо. Просто не повезло. Хотя я не верю, что хоть кто-то, через двести-то лет гипера... Стоп. Вот, подсветил на плане, видите? Какое-то шевеление.
   - Я пойду! - тут же вызвался Альфонсо, - Ты со мной, Лопе?
   - Да! Посмотрим, что там.
   - Давайте, парни. Мы пока тут, если что.
  
   - Так, должно быть где-то здесь. Маркировка отсеков у них хорошая, кстати, сразу все понятно.
   - Точно, на наших транспортах без навигации хрен что найдешь, а тут - круто, да.
   - Вот, этот сегмент. Заходим. Только рэйлган-то с предохранителя сними, и заходи вторым номером.
   - Мы что, террористов штурмуем?
   - А откуда нам знать, кто там? Или, упаси господи, что? Сенсоры, щиты - у тебя норма?
   - Да. Но что-то страшновато.
   - Я, что ли, страху нагнал?
   - Ага.
   - Ну извини. Но лучше перетрусить, чем недотрусить и, как говорят русские, "двести".
   - Да не спорю я. Ушел за правую переборку.
   - Открываю, вхожу. Никого пока, я за пилон, теперь входи ты.
   - Вхожу. Десять метров влево, прикрываешь?
   - Да. Видишь что-нибудь?
   - Еще как вижу! Давай сюда!
   - Так что там, Лопе?
   - Мне надо открыть шлем, прикрой мне спину.
   - Готов, уже. Но что происходит?
   - Момент.
  
   - Kuka sД oot? MissД mД oon? MissД on Дiti?
   - Лопе, я тоже слышу, но ничего не понимаю.
   - Будто я понимаю. Искин тупит, перевода нет. Но ей лет пять, не больше. Я потому и шлем открыл - чтоб хотя бы человека увидела, а не вот это вот. О! Есть перевод. "Кто ты? Где я? Где мама?" - финский это, просто финский, только в исполнении пятилетнего ребенка, потому искин и тупил так долго.
   Активировав автоперевод и тоже открыв шлем, Альфонсо подошел поближе и увидел маленькую девочку, с некоторым испугом смотревшую на монстроподобную фигуру Лопе в тяжелом пауэрсьюте.
   - Маленькая, не бойся, мы люди, это просто одежда такая. Мы спасатели. Ты же знаешь, кто такие спасатели?
   - Знаю! Вы пожарные!
   - Пожарные?!
   - У нас пожарные всех спасают, от всего. Мама с папой по голо смотрели про пожарных.
   - А, ну раз так, то да. Тогда мы они и есть. Вот сейчас пришли тебя спасать.
   - А где мама и папа?
   - Мы не знаем, но будем искать. Как тебя зовут?
   - Кайса.
   - Привет, Кайса, я Альфонсо, а это мой друг, Лопе. В каком кубрике вы жили?
   - Где?
   - Ну, в какой каюте?
   - Я... Я уже не помню.
   - Ну хорошо. А как твоя фамилия? Мы можем посмотреть во внутренней сети.
   - Маунула!
   - Вижу, - сказал Лопе, - вон там, третья по левой стороне. Я схожу посмотрю.
   - Давай.
   - Он пошел к маме с папой?
   - Да, но нам туда пока нельзя.
   - А почему? - скуксилась девочка.
   - Понимаешь, - ответил Альфонсо, - Это такое правило спасателей. Если один идет смотреть, что происходит, второй всегда должен остаться на месте и смотреть, что происходит, ну, с других сторон. И соваться Лопе под руку сейчас не надо, он ведь работает. Поэтому он пошел, а мы с тобой подождем. Как он что увидит - так сразу и скажет.
   - А, по рации?
   - Ну можно сказать и так. Но у нас с ним постоянная связь.
   - Альфонсо, - сказал Лопе по "закрытой" части этой самой связи, - Здесь только женщина. Признаки жизни крайне "условные", но может и откачают. Сама - не выберется.
   - Вкалывай "универсал", ей потом все равно в капсулу. Лейтенант!
   - Да, Альфонсо.
   - Кто-нибудь может расконсервировать капсулы этого корабля? А то мало ли наших не хватит.
   - Парни Лавены этим занимаются, они уже "переоделись" на своем боте.
   - А мужчина, Лопе?
   - Не было здесь никакого мужчины. Две кровати - взрослая и детская. Только женские и детские вещи. Сейчас "универсал" подействует, спросим.
  
   Худая, какая-то "высушеная гипером" женщина - Кайса выглядела намного "живее" - спросила, естественно, сначала "Где моя дочь?", а уж потом "А кто ты такой?".
   - Отвечаю по порядку, - сказал Лопе, - С дочерью все в порядке, она тут неподалеку, ей ничего не угрожает. Я - из команды спасателей, мое имя Лопе, Лопе Серена.
   - Я думала, вы военный.
   - И это тоже, я ведь матрос фрегата "Эль Бахо". Однако сейчас мы мобилизованы именно для спасательной миссии. Как вас зовут, сеньора?
   - "Сеньора"? Лопе Серена? Вы испанцы? Или аргентинцы? Мы в "латинском секторе"? Мы ведь летели не туда!
   - Сеньора, - усмехнулся Лопе, - Вообще-то вы в Швеции. Однако наш фрегат находится здесь по делам службы, и при начале спасательной операции мы просто оказались ближе всех. Так что мы - аргентинцы, а система - шведская.
   - Но мы и в Швецию не летели... Произошла авария?
   - Да, и очень серьезная.
   - Сбой питания генератора?
   - Откуда вы знаете?
   - Я инженер-реакторщик, мне ли не знать. Но при таком обычно не выживают. Максимум - выброс у безымянной звезды лет через сто, когда все уже... Стоп, как вас там, Лопе? - она приподнялась.
   - Лежите! Еще пять минут вставать категорически нельзя!
   - "Военный коктейль"?
   - Да. Иначе бы вы не проснулись.
   - Жестоко. Но - спасибо. Капсулы есть?
   - Тем, кто вообще сможет "проснуться" - хватит.
   - А Кайсе? Или она уже там? Она ведь в капсуле?
   - Сеньора, вы удивитесь, но Кайсе, похоже, и вовсе не нужна капсула!
   - Что вы имеете ввиду?
   - Она в полном порядке, "проснулась" сама, сейчас болтает с моим другом Альфонсо. Как только вам можно будет двигаться, мы к ним пойдем.
   - Слава богу. Но если слетело питание генератора, откуда здесь вы?
   - Это один шанс на уж и не знаю сколько. Вас "выбросило" в обитаемой системе.
   - Этого вообще-то не может быть - статистически.
   - Не может. Но вот произошло. И теперь генератор отключен, реактор перекалиброван, корабль переведен на стабильную орбиту. Тем, кто так и не "проснется", помочь уже нечем, однако остальные выживут. Как вас, все-таки, зовут?
   - Ой, простите. Мариэтта.
   - Рад знакомству.
   - Но сколько нас "кружило"?
   - Более двухсот лет.
   - Сколько?!
   - Если верить данным по отправке вашего колонайзера, вы провели в гипере двести три стандартных года. Ну плюс-минус.
   - Выживших быть и вовсе не должно.
   - Вы - живы. Ваша дочь вообще сама "проснулась". Почему не должно? Кто-то да очухается. И всю возможную медицинскую помощь они тут же получат. Наша группа уже здесь, будет надо больше - прилетит больше. Мы ведь с Альфонсо прибежали в ваш сектор из-за сигнала "живой" в местной телеметрии, а это и была Кайса.
   - То есть дочка меня спасла?
   - В общем-то да. Без "универсала" вы бы не проснулись. И мы не можем колоть его всем - просто не хватит.
   - Когда мы пойдем к ней?
   - Еще полторы минуты полной неподвижности, сеньора. И скажите мне пожалуйста, а где папа Кайсы? Она о нем тоже спрашивала.
   - Оххх. Мы разошлись, она не знала. Не успела узнать. Арто не хотел лететь, вот ни в какую не хотел. А я хотела. Переупрямила его и оформила развод. Потом даже жалела, но... Получается, все это было двести лет назад. Его, может, и в живых уже нет, ему ведь было почти семьдесят тогда.
   - Мда. Невесело. Но вы нужны Кайсе, а она - вам. Через... Да ладно, вставайте и пойдем к ней.
   - Я тут... немножко не одета.
   - Охх какая щепетильность, сеньора! Я отвернусь, пока одеваетесь. Сами-то сможете?
   - Да. Кажется, да.
  
   - Мама!
   - Кайса, милая! - Мариэтта явно переоценила свои силы, и прыгнувшая ей на шею дочка точно сбила бы ее с ног, если бы не реакция Альфонсо и Лопе, вовремя подхвативших обеих.
   - А чего им ходить? - сказал Альфонсо, - Давай отнесем!
   - Ага! - сказала Кайса, - Мама понесет меня, а маму понесет дядя Альфонсо!
   - "Дядя Альфонсо"?
   - Мам, он такой классный, такие истории рассказывает! Про фрегат "Эль Бахо", они его называют "Бахусом" и они там все очень смешные. Я хочу на фрегат, можно? Я тоже хочу посмеяться!
   - Лейтенант, двое: мать и дочь. Матери нужна капсула, дочери - похоже, нет. Разрешите доставить на фрегат, - сказал в комм Лопе.
   - А зачем на фрегат?
   - А девчушке посмотреть охота.
   - Аааа... Разрешаю. Доставляйте. Других пока не нашли, так что спешки нет. К сожалению.
   - Ну что, Альфонсо, берем сеньору "с четырех концов"?
   - Что вы имеете ввиду? - удивилась Мариэтта.
   - Всего лишь способ транспортировки раненых силами двух матросов без носилок. Вам пока не стоит много двигаться, а поднять вас и нести - для нас не проблема, мы же в пауэрсьютах.
   - А это, кстати, что?
   - Хммм... "Костюмы усиления всего". Изобретены после того, как вы... Улетели.
   - Нет! Нет! Пусть вот он понесет маму, а Альфонсо понесет меня!
   - Ну вот что ты будешь делать. Сеньора, позволите ли вы мне вас понести?
   - Позволю. Что-то ходится мне как-то не очень. Ноги подкашиваются.
   - Ну это не проблема, - сказал Лопе, подхватывая Мариэтту на руки, - Если надо за что-то схватиться - верхушку ранца моего пауэрсьюта можно использовать как рукоятку, очень удобно.
   - Да, и правда. Но сами-то вы откуда знаете?
   - Пять раз был ранен, товарищи вытаскивали. Так что за что хвататься - знаю.
   - Пять раз? То есть люди так и воюют друг с другом?
   - Меньше, чем раньше, но не без этого, сеньора. Люди же.
  
   ***
  
   Дюпон, фон Эмден, Рождественский и Кортасар сидели в маленьком баре на седьмой палубе "Адмирала Бельграно", ожидая Натаниэля Трехо. Вскоре появился и он.
   - Ну как там, Нат, твои справляются? Еще люди нужны?
   - Да это трахунистическая мельница, мужики! - в сердцах сказал Натаниэль, - Пока только двое подтвержденно выживших. Я отправил туда целый контейнер дронов, будут сканировать всех. Все триста тысяч. Потому что если даже кто и не помер еще, "разбудить" можно только сильными стимуляторами. Это если их хватит. А потом - неизбежная капсула. Хоть их-то хватит, мои расконсервировали капсулы колонайзера, старые, но работают вроде, и то хорошо.
   - Заряды стимуляторов поднимем с поверхности, у шведов до чорта, я уже спросил, - сказал Кортасар, - Но сам там не "проснется" никто?
   - Сам - никто. Кроме одной, уже проснулась. Девочка пяти лет от роду. И указала моим на свою мать, еще живую, но практически в коме. Один из матросов вколол ей свой штатный, потому мать ожила, теперь валяется в капсуле на "Эль Бахо". Но парни, вы подумайте, из трехсот с хреном тысяч проснулся один человек. Пятилетняя девочка. Случись это не здесь, каково бы ей было?
   - Да, тут уж лучше не просыпаться, - сказал фон Эмден, - Но теперь ведь с ней все в порядке?
   - Теперь да. Развлекает команду "Бахуса" - ну "Эль Бахо", в смысле. Но это все-таки какой-то утраходром. Я в шоке, верите?
   - На тебе стакан, Нат, выпей уже. У всех нервы, не у тебя одного, - сказал Жан-Клод, - Даже если там выживут только эти двое, это лучше, чем вообще никого. Хотя, конечно, надеюсь, что и кто-то еще оклемается. Ты правильно решил с дронами, камрад, люди бы не справились, раз оно все так. Ты все сделал правильно, тут и добавить нечего. А для нас важен еще и их грузовой трюм. Нам теперь не надо думать, как мы будем обживать "первую" систему нового сектора: пусть там все двести лет старое, но рабочее же. На консервации. А любые права собственности закончились полтораста лет как.
   - Жан-Клод, ты мародер какой-то, - сказал Рождественский.
   - Николай, я служил в Иностранном легионе. Никаких белых перчаток, собственных кубриков и прочего "если в восемь ноль-ноль не состоится подъем флага, в восемь ноль-одну наступит конец света". Есть возможность - пользуйся. Убил врага - обшарь карманы. Погиб друг... Тоже обшарь карманы, ему ведь уже без надобности. Ну, если друг был семейный и ты об этом знаешь, отправь семье. Это да. Но тут - государственный транспорт, государство - никому не родственник, а срок поиска истек сто пятьдесят лет назад. Весь их груз - наш.
   - Жестко стелешь, Жан-Клод, - заметил Трехо, - Прям как луна.
   - Луна?
   - Да книжка одна есть, читал недавно.
   - Дай почитать.
   - Запросто! Лови.
   - Поймал, спасибо. Так вот. Они летели колонизировать новый мир? Все, кто выживет, и полетят его колонизировать. Со своими же припасами и прочим. Только вот мир будет - наш.
   - Ага, - вставил Кортасар, - А они-то хотели свой!
   - Хотели, да. Только так вышло, что жизнь их - безвременно кончилась. А шанс на вторую даем - мы. Думаешь, откажутся?
   - Сначала согласятся, а потом бузить начнут, сколько раз такое уже было.
   - Не начнут. Точнее, если начнут - то тут же и закончат. Наш... Наш флот "декларацию прав человека" не подписывал.
   - Что на тебя нашло, Жан-Клод?
   - Понимание, ребята. Понимание на меня "нашло". Они ведь двухсотлетней давности. Из времен, когда люди по-настоящему хотели "сами по себе". И если именно это мы им и предложим... Мы ведь не принуждать будем, а предлагать.
   - О! - сказал Мигель Чавес, входящий в бар в компании Фернандо Алонсо и Хулио Модены, - Да у нас тут прямо заседание штаба флота получается, не хватает только Кончиты с Рамотой.
   - Кончита с Рамотой сейчас о чем-то своем на "Трясогузке", - ответил Дюпон, - А вы давайте сюда, Энрике, помоги еще стол придвинуть.
  
   ***
  
   А на поверхности, точнее, в недрах НюМальмё король Олаф девятый Шведский заканчивал свои переговоры с Бо Ларссоном.
   - Так, говорите, флот теперь наш? - в который раз спросил Бо.
   - Сколько можно на "вы"! - ответил Олаф, - Ну надоело уже. И флот - не наш. Они скоро уйдут, ты же знаешь. Орбиты занимает наша новая эскадра, авианосец уже здесь, остальные подтягиваются. Крепости все на месте. Пятьдесят четыре тяжелых, в два яруса, ни у кого такого нет. Хорошая защита. А аргентинцы - ну то есть этот флот - они уходят.
   - Но куда? - спросил юный Никлас Лильендал, пробравшийся к месту "высоких переговоров" под видом подносчика аквавита.
   - А, Никлас? - спросил король, он всегда отличался отличной памятью на лица, - Вам разве не положено сейчас обучаться у господина Линдблада?
   - Он спит, Ваше величество. А я... А я - вот.
   - Ну хорошо. Их флот уходит куда-то далеко, я даже не знаю, куда именно. Очень далеко. Все, что я знаю - они больше не "сборная солянка", они формально регистрируются у нас, в Швеции.
   - Даже так? - удивился Бо Ларссон.
   - Даже так, да. Аргентине и Франции стало не до них. Германия, избавившись от слишком дорогих для нее "лишних" фрегатов, свободно вздохнула, а Россия... Русский царь жутко недоволен гибелью своего сына. Он никогда не любил Игоря, это я точно знаю, но официально... Наверно даже претензию объявит. "Не уберегли", мол.
   - Ну, насколько я слышал, царевич сам сбежал и сам "вписался". Взрослый ведь уже. Что значит "не уберегли"?
   - То и значит. В России все немножко не так, как у нас. Если юнец по собственной дурости гибнет - он не может быть виноватым: на мертвого-то вину не повесишь. А на кого-то надо. Поэтому виноватым становится кто-нибудь из оставшихся в живых. Ну, по выбору выбирающего, произвольно. Боюсь, в этот раз "крайним" станет адмирал Рождественский.
   - Не Кортасар?
   - Нет. Кортасара они боятся. Он ведь действительно очень страшный.
   - Ну да, только у нас две полноценные атаки, китайцев и американцев, отбиты почти без потерь... Забоишься тут, да.
   - Вот именно, Бо. Я уже поговорил с Николаем, сказал, что присяга и прочее - это одно, а жизнь - несколько другое. И что ждут его, возможно, неприятности.
   - И что он?
   - Ответил, что и сам давно об этом думает. Вот и пусть думает.
   - Что ж, справедливо. Хотя вот он-то вообще ни в чем не виноват.
   - Бо, помилуй, когда в России наказывали действительно виноватых?!
  
   ***
  
   - Ой, дядя Альфонсо, а это что такое красивое?
   - А это центральные мониторы наблюдения, Кайса. Здесь автоматика рисует траектории всех замеченных объектов - своих, чужих, нейтральных... Поэтому так много цветных полосок. Выглядит и правда красиво.
   - А мама сейчас в этой, как там ее...
   - В капсуле. Это лечение такое, ей это нужно. Когда выйдет - будет здоровая, а сейчас она болеет. Но она скоро выйдет, наверно уже завтра.
   - А папа не придет, да? Он далеко?
   - Кайса, папа не просто далеко, он еще и далеко в прошлом. Это понять трудно, но нужно. Вас с мамой носило в гипере двести лет. В гипере люди почти не стареют. Но он-то был не в гипере.
   - То есть он умер, да? - Кайса заплакала.
   - Не плачь, маленькая, - сказал вошедший на мостик лейтенант Тито, - Тебе пришлось нелегко, но все-таки ты жива и вокруг тебя друзья. Смотри, Альфонсо ведь твой друг?
   - Да, - ответила Кайса, размазывая по лицу слезы, - Да, Альфонсо хороший. Мне просто жалко папу.
   - Погоди минутку. Откуда вы стартовали?
   - Я не знаю. Из дома!
   - Прости, не подумал. Сейчас сам посмотрю. Так, Сису, которая потом стала Сису-1, но тогда-то была просто Сису. Дальняя, - включил он громкую связь, - Сису-один, планетарная администрация, запрос от лейтенанта Тито, флот Аргентины.
   - Заявка принята, ответ по готовности принимающей стороны, - послышался шепот искина.
   - Сейчас мы прямо спросим, жив папа или нет, а если умер - то где похоронен. Ты пойми, малышка, мертвых не воскресить, о них просто надо помнить. Помнить и молиться. Ты веришь в бога?
   - Да! Мама меня научила молитве, которая "Отче наш".
   - Я тоже верю. Давай вместе: Отче наш, иже еси...
   - Здесь заместитель начальника администрации Сису-1 Юкка-Пекка Рауханен, кто запрашивал связь?
   - Лейтенант Мартин Тито, капитан фрегата "Эль Бахо", флот Аргентины.
   - Ну ни фига себе! Флот Аргентины? И сам "Эль Бахо"?
   - А вы о нас знаете?
   - Лейтенант, где построен ваш фрегат?
   - Мне, право же, стыдно, господин Рауханен, но я даже никогда не интересовался. Пришел сюда взамен товарища, получившего повышение. Долго и тяжело вникал в тонкости - фрегат-то "тяжелый", многое отличается от стандарта, меня такому не учили. Трудно было поначалу. А где построен - откуда мне знать! Маркировки стандартные, такие же, как на других наших фрегатах.
   - Вы сейчас на центральном посту? - явно развлекался финн.
   - Да.
   - У стола навигатора есть такой металлический кожух слева, если не отодрали еще.
   - А чего его отдирать, есть, никуда не делся.
   - Вот вы под него загляните, можно с фонариком, если темно. Там у стыка палубных листов "шильдик" производителя с серийным номером фрегата и прочими данными. Включая место постройки.
   - Заинтриговали вы меня. Сейчас посмотрю. Так... Да, есть такая табличка... Ну от ты ж, "Верфи Вяртсиля, Сису-1"!
   - Именно. Потому я так и удивился. Галактика большая, и когда тебе звонит капитан корабля, построенного на твоей планете, это... Необычно.
   - Просто совпадение, сеньор. Но я рад. Ведь корабль вы построили хороший.
   - Вы им довольны?
   - Да! Очень!
   - Скажу брату, он будет рад. Брат у меня инженер-корабельщик, он участвовал в разработке этого проекта.
   - Передайте ему благодарность от того, кто теперь на этом фрегате летает. Хороший корабль.
   - Да! - вставила Кайса, - Хороший и смешной. Двери на камбуз и в туалет одинаковые.
   - У вас на фрегате ребенок?! - поразился Юкка-Пекка.
   - Это наша гостья, - улыбнулся Тито, - Маленькая Кайса, уже, похоже, любимица всего экипажа.
   - Кайса? Это финское имя.
   - Так она и есть финнка. И мой вызов связан именно с ней.
   - Вот как? Все интереснее и интереснее.
   - Сейчас станет еще интереснее. Двести - ну или около того - лет назад от вас стартовал колонайзер "Суоми-18".
   - Да, единственный, ушедший именно от нас, и погибший. Многие потеряли там близких, включая моего знакомого. Он уже глубокий старик, но до сих пор оплакивает дочь, ей ведь было всего три года. Маленькая Кайса...
   - Кайса - это я! - заявила Кайса.
   - Как твоя фамилия, Кайса? - упавшим голосом спросил Юкка-Пекка.
   - Маунула!
   - Не может быть. Лейтенант, это шутка?
   - Нет. Проблемы с генератором в гипере. Двести лет в этом самом гипере. Выброс возле обитаемой планеты - да, да, я знаю, что так не бывает. Но сейчас "Суоми-18" на стабильной орбите в системе НюМальмё, а мой фрегат - на синхронной в десяти тысячах километров. Ведутся спасательные работы, хотя не факт, что после двухсот лет там будет много выживших. Однако Кайса - выжила. А ее мать в капсуле, есть шанс на выздоровление.
   - Вы действительно серьезно?
   - Абсолютно. Их вытащили оттуда мои матросы Альфонсо Коммас и Лупо Серена. Альфонсо сейчас здесь, на мостике.
   - Да, сеньор Рауханен, это мы с Лупо их нашли. А Кайсу я сам на вот этих вот руках вынес, - сказал Альфонсо.
   - Лейтенант, дайте мне пару минут, не отключайтесь.
   - Хорошо.
  
   Схватившись за комм, Юкка-Пекка быстро сделал вызов и заорал:
   - Арто! Арто, старый пьяница, твоя дочь жива!
   - Что? Как? Ты перебрал что ли, Йи-Пэ?
   - Нет! Их транспорт выбросило, и выбросило в обитаемой системе! И Кайса выжила! Может быть, единственная из всех, но выжила!
   - Где она?
   - НюМальмё, сейчас на борту фрегата "Эль Бахо". Со мной связался его капитан, чтобы сообщить об этом.
   - Дай мне связь.
   - Коммутирую. Готово.
   - Кайса?
   - Привет, а ты кто?
   - Кайса, милая, любимая... Доченька... Я совсем старый, ты не узнаешь меня, да?
   - Папа?
   - Ага... Я совсем старик, у меня наверно и голос изменился.
   - Нет, папа, это ты! Я вспомнила! Я очень тебя люблю! А ты придешь сюда к нам?
   - Милая, я очень хочу, но как? Сейчас посмотрю, как добраться до НюМальмё, это ведь другой сектор галактики. Если есть хоть какое-то сообщение - вылечу сегодня! Ты только дождись меня, хорошо? Если ты жива, я не хочу умереть, не увидев тебя, - Арто заплакал, и Кайса тоже разревелась.
   - Вы тут успокойтесь немножко, все ведь живы, - сказал лейтенант Тито, - А я отскочу на секунду, хорошо?
  
   На него, впрочем, никто не обратил внимания, а лейтенант, выйдя с мостика, "напрямую по комму" вызвал Натаниэля Трехо.
   - Нат, - сказал он, - Мне надо в "самоволку", причем этак на недельку, ну может дней на пять.
   - Так в чем вопрос? - удивился Натаниэль.
   - Вместе с фрегатом, Нат. Надо смотаться на Сису-1.
   - Ну ты дал. Это же чорт знает где!
   - Нат. Отец этой спасенной девочки жив. Но ему двести семьдесят лет. Он может загнуться в любой момент - просто от старости. А прямых рейсов "между там и тут" - нет, за ненадобностью. Мужик узнал, что его дочь жива, но теперь рискует отдать концы, так ее и не увидев. А у "Эль Бахо" полный ресурс всего, летай - не хочу. Мы люди, Нат?
   - Мы люди, Мартин. Но "общим расписанием" у нас сейчас заведует Рамота.
   - Рамота?
   - Да. Я перешлю ей запись разговора, она сама с тобой свяжется. Через минуту или около того, она быстрая.
   - Это я знаю. Жду.
   Не прошло и минуты, как в его комме послышался синтезированный голос:
   - Лейтенант Тито?
   - Да, сеньора Рамота.
   - Вам нужны корабли в сопровождение?
   - В каком смысле?
   - Ну, считаете ли вы полет на Сису-1 опасным?
   - Нет, какие же там опасности.
   - Хорошо. Тогда отправляйтесь прямо сейчас. Нам есть чем заняться, мы вас тут дождемся.
   - Понял, сеньора, благодарю.
   - Не за что. Только можно я сначала к вам заскочу?
   - Конечно!
   - Хочу посмотреть на птенца, который пережил двести лет гипера. Пожелать удачи. Ну и... Не знаю.
   - В любой момент, сеньора. Ждем.
   - Тогда сейчас буду. Я сама, без бота, вы не удивляйтесь.
   - Да никто уже не удивляется, это Мнемент первый раз всех напугал, когда прибыл реактор тестировать - в отсеке что-то мелькнуло, техи обернулись - а там дракон. Говорят - чуть кондратий не обнял. А теперь-то что, привыкли, дело житейское.
   - Ну и хорошо, если так.
  
   Вернувшись на мостик, Мартин застал продолжающуюся сцену всеобщего рыдания.
   - Ну уже стоп и прекратить! - весело сказал он, - Мы все придумали!
   - Кто "вы" и что "придумали"? - спросил находящийся в невообразимой дали Арто.
   - "Мы" - это офицеры флота. А "придумали" - как организовать вам встречу.
   - Правда? Я увижу папу? - взвизгнула Кайса.
   - Правда. Папе не надо никуда лететь, фрегат быстрее любого фрейтера. Мы сами полетим на Сису-1, мои командиры не против. Стартуем сегодня же вечером, скоро будем там.
   - Вы серьезно, господин лейтенант? - спросил Арто, - Вы сюда прилетите?
   - Конечно! Уже уладил все с начальством. Связь пора прерывать, но мы скоро к вам нагрянем. Пиво у вас на планете есть?
   - Есть, как не быть! Свожу вас в свой любимый погребок.
   - Нас тридцать шесть человек, Арто. Поместимся?
   - Поместитесь! Для меня и моих друзей вы будете самыми дорогими гостями!
   - Ловлю на слове и готовлюсь к вылету. А сейчас конец связи.
   - Я очень жду тебя, Кайса!
   - Я прилечу, папа!
  
   - Ну и что ты опять скуксилась? - спросил Мартин, - Все же хорошо, полетим к папе, представляешь, всякие другие на пассажирских кораблях летают, ну у богатеев яхты, а тебя везет целый тяжелый фрегат. Это же круто, Кайса!
   - А ведь и правда, - поддакнул Альфонсо, - Прикинь, ты такая прилетаешь на собственном фрегате.
   - Да, - хихикнула она, - Это круто. У меня свой фрегат, он меня возит.
   - А драконов ты видела? Настоящих?
   - Нет, они ведь в сказках, а я знаю, что сказки - это неправда.
   - Сказки - может и неправда, а вот драконы - они настоящие. К нам сейчас в гости заглянет королева драконов.
   - Дядя Мартин, ты мне сказку рассказываешь?
   - Нет, это он тебя пытается подготовить, чтобы ты не испугалась, - послышалось в голове у Кайсы.
   - Ой! А это кто говорит? - удивилась Кайса и обернулась.
   Перед ней находилось... Лицо. Вытянутые двухзрачковые глаза, загнутые назад подобия рогов, зубчатый гребень на длинной шее и потрясающие золотистые чешуйки, которые, казалось, янтарно переливались. Присутствовали также и зубы длиной сантиметра по три, но на них Кайса не обратила ни малейшего внимания. Она подошла к этому лицу и погладила его. Чешуйки оказались на удивление мягкими.
   - Ты такая милая! Ты кто? Ты мне очень-очень нравишься, - сказала Кайса, - Только я никогда раньше никого такого не видела. Но ты правда очень милая! Можно я тебя обниму?
   - Конечно, маленькая Кайса! - опять послышалось у нее в голове, - А хочешь, я поглажу тебя по спине хвостом?
   - Хочу! А у тебя есть хвост?
   - А как же! У любого уважающего себя дракона есть хвост, - и Рамота нежно провела этим самым хвостом по спине Кайсы, - Нравится?
   - Да! Меня мама всегда так гладит, когда я засыпаю. Только мама теперь в этой...
   - В капсуле, я знаю. Но она выйдет оттуда, не волнуйся об этом.
   - А я думала, что драконы только в сказках.
   - Обычно да, но время от времени мы - не только, - засмеялась Рамота, - Ну как можно обнимать сказку? И как сказка может чесать тебе спину хвостом?
   - Ты правда очень милая! А если ты дракон, у тебя есть крылья?
   Рамота попыталась расправить крылья, но места на мостике фрегата было явно недостаточно.
   - Ну вот как-то так, полностью не получается, здесь не полетаешь, места нет.
   - А где есть место, ты летаешь?
   - Конечно.
   - А можно с тобой полетать?
   - Кайса, если когда-нибудь мы с тобой окажемся на планете - то есть там, где есть целая атмосфера для полетов на крыльях - я обещаю, что мы полетаем вместе. Сейчас мы в космосе, тут летают иначе. Но у меня к тебе есть просьба. Можешь мне помочь?
   - Конечно! А что надо сделать?
   - Вот смотри. Меня, как ты знаешь, зовут Рамота.
   - Я не знала. Ты Рамота? А я Кайса.
   - Будем знакомы, - Рамота вежливо поклонилась, - Так вот. Мы с тобой вполне свободно говорим, но мне хотелось бы узнать, сможешь ли ты говорить с моими сыновьями. Можно я приглашу их сюда?
   - Конечно! А они тоже драконы?
   - Ну а кто же еще?
   - Ух ты! Сразу много драконов!
   - Только я тебя прошу, скажи лейтенанту Тито, что сейчас тут станет немножко тесно.
   - А он что, нас не слышит?
   - Нет. Наш разговор не слышен ни для кого, поэтому сказать надо тебе - я ведь по-человечески не умею.
   - Хорошо, Рамота! Дядя Мартин, дядя Альфонсо!
   - Что, Кайса?
   - Рамота говорит, что сейчас тут будут еще драконы! Круто!
   - Круто-то круто, только места мало, - усмехнулся Альфонсо и вместе с командиром начал передвигаться в сторону выхода.
   В следующий момент на мостике "образовались" Кант, Мнемент и Марант, вследствие чего стало и правда тесно.
   - Мам, что за аврал? - спросил Кант, - Мы как раз с Марией и Карлом хотели в карты поиграть.
   - А я только с вахты, - добавил Мнемент, - Спать хочу.
   - Ой, если хочешь спать - так спи, - сказала Кайса, - это все из-за меня, наверно, прости пожалуйста. И ты тоже очень милый.
   - Опа. А вот теперь понятно, почему ты нас звала, - заметил Марант, - Как тебя зовут? - обратился он к Кайсе.
   - Кайса. А ты какой-то синий. Разве такие синие драконы бывают?
   - Ну вот как видишь. Но ты ведь можешь говорить со всеми нами!
   - Ну конечно, а что тут такого?
   - Во всем мире людей, - сказала Рамота, - Был пока что только один человек, способный слышать всех драконов, это Менолли, я вас обязательно познакомлю. Ты - вторая. Из всех известных мне людей.
   - Да? Здорово! Вы такие милые.
   - Ты правда считаешь нас милыми? - улыбнулся Мнемент.
   - Ага! Вы теплые, мягкие и очень добрые! Особенно Рамота.
   - Ну спасибо, - засмеялась Рамота, - Я думала, что я "теплая и мягкая" только для своих детей.
   - Нет! Для меня тоже! - и Кайса опять обняла Рамоту за шею, - Ты хорошая.
   - Хорошая или плохая, но знай, Кайса, любой дракон - твой друг.
   - А я знаю! Я как тебя увидела - сразу поняла! Ты такая... Такая...
   - Это ты "такая". Ну да не важно. Сейчас тебе надо полететь встретиться с папой. А потом... Потом посмотрим, может и увидимся еще.
   - Конечно увидимся! И полетаем, ты же обещала!
   - Я обещала, да. Но сейчас нам пора. До встречи, Кайса!
   - Пока, Рамота!
  
   ***
  
   - Господин адмирал, извольте объяснить свои действия.
   - Я глубоко сочувствую вашей потере, Ваше величество, и скорблю вместе с вами. Однако случившееся меня вообще не касалось, я, собственно, и не знал о происходящем. Как мне стало известно позже, его высочество просто угнал бот, а потом к нему отнеслись... Ну как принято относиться в этом флоте. Хочешь учиться - учись, кто бы ты ни был по происхождению. Все правила безопасности были соблюдены, в этом я уверен. Появления "потерянного" транспорта не ожидал и не видел никто, он выскочил с очень глубокого уровня гипера, там приборы "не берут". Кроме его высочества, погибли еще четыре человека, оказавшиеся там же. Это дикий и безумный несчастный случай, Ваше величество. Не терроризм, не саботаж, даже не халатность. Несчастный случай.
   - А если я вас разжалую и посажу?
   - За что? За внезапный выход из гипера потерянного двести лет назад колонайзера с мертвым экипажем?
   - Мертвым? Я слышал о как минимум одном выжившем.
   - Это девочка пяти лет. Она, по-вашему, могла добежать на мостик и изменить курс?
   - Мда. Не могла. Но вы дерзки, адмирал.
   - Прошу прощения. Понимаю вас.
   - Рождественский... Николай. Вы дружны с ее величеством, я знаю вас чортову уйму лет. И понимаю, что в смерти моего сына нет вашей вины. Но вы были там. И мне нужен "крайний", иначе меня просто не поймут. Мы только что с трудом избежали серьезной смуты, я не могу себе позволить "проявлять мягкосердие" сразу после того, как "велел казнить". Николай, "крайним" будете вы. Считайте это последним моим приказом и вашим воинским долгом.
   - И что теперь?
   - Два варианта. То есть был только один, возвращение домой и отставка, снятие со всех должностей навсегда. Но мне тут позвонил "царственный брат" из Швеции, и появился второй вариант. Я заявляю о вашей отставке, но по факту ничего не лишаю. Однако о всем последующем вам придется договариваться с Олафом. Оба варианта так себе, но повторяю, это мой вам последний приказ как офицеру и дворянину. И да, я - прошу прощения. Именно царь у именно подданного. Прощения.
   - Господь прощал и я прощаю, ваше величество. Простите и вы меня. И я выбираю - второе.
   - Олаф?
   - Да. Я просто знаю то, чего не знаете вы. Олаф девятый сейчас проявляет серьезную активность, и у адмирала Кортасара были с ним переговоры. Швеция ведь сохраняет союзные отношения с Россией?
   - В полном объеме, в том самом разговоре Олаф сказал, что наши соглашения можно и расширить.
   - Вот и славно, ваше величество. Назначайте меня "крайним", а я пойду служить к Олафу. Точнее, к Кортасару, он ведь тоже уже как бы не аргентинец.
   - Вот как?
   - Да, ваше величество. Весь наш флот "отрывается" и становится чем-то совершенно другим. Но дружественным России, здесь я абсолютно уверен, потому во всем этом и участвую.
   - Хорошо, Николай, я вас понял. Не удивляйтесь, если газетчики "повесят на вас всех собак". И знайте, что полностью выполнили свой долг перед престолом и народом.
   - Хреновый "долг", ваше величество.
   - Да. Очень. Но у меня не лучше. И - спасибо вам, Николай. Удачи.
   - Удачи... Вадим.
  
   ***
  
   - Рамота?
   - Ой! Ни один человек не может меня так напугать, но вот ты... Безымянная.
   - Прости, Рамота. Прости пожалуйста.
   - Да ничего. А ты так и собираешься оставаться Безымянной?
   - Думаешь, мне это нравится? Или думаешь, что Джорэма зовут - Джорэм, хоть он это так и пытается представить? Пора истинных имен все еще не пришла, хоть времени уже убежало... Подумать страшно. Но полная стабильность мира пока не достигнута. И, как ты понимаешь, я не могу тебе сказать, что нужно для ее достижения. Оно должно случиться само... Ну или не случиться.
   - Какая-то ты грустная сегодня.
   - Да... Джорэм куда-то ускакал, что-то ему надо сделать, а я и не знаю что.
   - Ты - и не знаешь?
   - То, что я создала этот мир, не значит, что я в курсе всего происходящего в каждом его уголке. Ведь смысл создания как раз в том, чтобы структура стала самоподдерживающейся. Иначе какой ты творец? Все должно "крутиться" само, Рамота. Независимо.
   - Непростая работа.
   - И не говори. Хотя - Джорэм уже скоро сможет, да и вы с Кончитой примерно на пути "туда же".
   - И я тоже?
   - И ты. Я раньше думала, что появление драконов в изначально "человеческой" вселенной - это просто моя ошибка, уж прости. Но теперь понимаю, что вы, вообще как раса, необходимы. Иначе "не играет", иначе вообще не получается. Люди сами не справятся.
   - С чем?
   - Не могу тебе сказать. Но ведь говорить и не надо?
   - Думаю, что я поняла. Причем давно.
   - Это хорошо, Рамота. Давай по розовому джину?
   - Ага, потом по второму и по третьему, а потом тут будут пьяные королева драконов и богиня-создательница этой вселенной.
   - Но ведь сейчас на борту никого кроме нас нет. Кто увидит? Можно хоть голыми ходить!
   - Безымянная, драконы вообще не одеваются, и что теперь?
   - А и да. Точно. Так как насчет джина?
   - Уговорила. Наливай. Когда еще побухаешь с богиней.
  
   ***
  
   - Менолли, а где Рамота?
   - Считай, что нигде. До завтра Рамоты просто нет. Занята она, Мигель. Сильно.
   - Понял, хорошо.
   - Ты мне лучше скажи, тот фрегат действительно летит на Сису-1?
   - Фрегат? А, ну да. Летит.
   - А кто там капитан?
   - Лейтенант Тито, если правильно помню.
   - С ним есть связь?
   - А как же, есть. Подключить тебя?
   - Подключи пожалуйста.
   - Сейчас.
  
   - Лейтенант Тито?
   - Да, кто вызывает?
   - Прошу прощения за беспокойство, здесь Менолли. Ну то есть лейтенант Сёдерблом.
   - Менолли, вам уже дали лейтенанта? Поздравляю!
   - Спасибо. Вот такой вопрос: вы же на Сису-1?
   - Да.
   - У вас по дороге будет Лада-Веда, моя родная планета. Сможете там остановиться на денек на обратном пути? Я бы "села вам на хвост".
   - Да не вопрос, сеньора Менолли! Вы всегда желанный гость, добро пожаловать!
   - Спасибо! Я тогда сейчас подскочу.
   - Освободим стол для бота, подождите пять минут.
   - Не надо, меня Мнемент подкинет!
   - Отлично, ждем.
  
   ***
  
   - "Списали" меня, парни, - грустно сказал Рождественский, - В ноль списали.
   - Опа, - ответил Жан-Клод, - С какого это перепугу?
   - Царю-батюшке понадобился виноватый в смерти Игоря, и он соизволил назначить таковым - меня. Причем все прекрасно зная и понимая, он даже передо мной извинился - царь перед подданным, представляете? Но тем не менее. Ему нужен виноватый, хоть таковых по факту и нет. Теперь это я. Чисто по высочайшему соизволению. Моя семья уже вылетела на Уппсалу, я попросил Олафа их "прикрыть", от греха. Хорошо хоть Олаф нормальный мужик.
   - Олаф да, - сказал Энрике, - Олаф вообще нормальнее многих. Особенно из этих, "властителей". Пиво, опять же, любит.
   - Ну ты с ним больше общался, тебе лучше знать. Но вроде как и правда нормальный.
   - Да не переживай ты, камрад, у нас же все похоже, разве что виноватыми не выставляют. Но финансирование-то прекратили и тоже, по сути, "списали". Пираты мы теперь. "Береговое братство", хоть до берега своего пока не добрались.
   - И ты так спокойно об этом говоришь?
   - Совершенно спокойно, потому что мы вот именно что с Олафом кое-что придумали. Кончита говорит - должно сработать.
   - Кстати о Кончите, - заявила сеньора Дюпон, входя в бар, - Я наконец-то освободилась, позаботьтесь немедленно о даме.
   - Ну наконец-то, любимая, - Жан-Клод вскочил и поцеловал ее, - Я уже соскучился.
   - Мне пришлось лететь на боте, милый, потому так и задержалась. Думала попросить Рамоту подбросить, но почувствовала, что у нее будет новый разговор. Причем с Безымянной.
   - А кто такая Безымянная? - спросил Рождественский.
   - Ох, Николай, вот это из серии того, что если не знаешь - то и отлично, не стоит знать и дальше, - ответил Жан-Клод, - Господа офицеры, ничего, если мы с Кончитой немножко пообнимаемся?
   - Развратники, - усмехнулся Мигель Чавес, - Однако, у нас тут уже и правда не вечеринка, а заседание штаба флота: все на месте, только Имрына не хватает. И Рамоты.
   - Так на вахте Имрын, - ответил Энрике, - Сам сказал, пить не будет, а за флотом приглядывать надо. На центральном посту сидит, если что - свяжемся в момент. А Рамота занята, но опять же - тоже на связи.
   - Ну раз так, расскажите мне уже, с кем и о чем договорились. А для начала - что вообще происходит? - заявил, отодвигая бокал, Два по сто, пивший в этот вечер исключительно шампанское, - А то я как-то перестаю вкуривать. Да ладно я, мне же подчиненным надо что-то говорить, они же французы, они же спрашивают, приказов им недостаточно. А мне и сказать нечего!
   - Да и я не совсем в теме, - добавил Алонсо, - Хотя о чем-то и догадываюсь. Энрике, дружище, давай уже рассказывай.
   - Оххх, - выдохнул Энрике, - Ребят, вот сейчас выдам "все и сразу", хорошо?
   - Давай.
   - Как выразился Николай, нас всех "списали". Его довольно жестко, нас - "втихушку", но в результате всех. Финансирование, пополнения, прочее - теперь это наша собственная проблема. Предвидя такой исход, я, пока мы были нужны для обороны НюМальмё, переговорил с шведским королем Олафом. Предложил одну идею. И эта идея ему понравилась. Законодательство его страны во многом не менялось чуть ли не с земного средневековья, то есть законы, потерявшие актуальность, никто не отменял, о них просто забывали. Это Жан-Клод "нарыл", не я, конечно же. Расскажешь, Жан-Клод?
   - Вкратце, закон Швеции и по сю пору позволяет королю "благословлять и брать под свою руку" рыцарские ордена - причем не обязательно религиозные. После подобной "регистрации" орден, во главе с магистром, не становится подчиненным Швеции как таковой - их взаимоотношения определяются личной договоренностью с королем. То есть как уговорились - так и уговорились, вплоть до полной независимости. Олаф "протащил" через их национальное собрание документ, согласно которому все "старые-добрые шведские законы" гарантированно сохраняют силу. С этим все согласились, сочтя лишь уважением по отношению к древним традициям, "духовным скрепам" и прочему. Но теперь мы можем стать шведским рыцарским орденом и никто, вообще никто, слова не скажет: все законно.
   - То есть мы теперь рыцарский орден? Серьезно? Какие-нибудь "меченосцы"? - спросил фон Эмден.
   - Да. Такое ведь было и в истории Германии, Зиг, ведь так?
   - Было, и сколько раз. Но никогда не думал, что сам окажусь частью подобного. Хотя... Зигфрид фон Эмден, рыцарь ордена - звучит! А, парни?
   - Прекрасно звучит, не хватает только названия.
   - Названия чего?
   - Названия ордена, Зиг, должны же мы как-то называться!
   - Орден Дракона! Это я Рамоту вспомнил. Ну и других, - сказал Трехо.
   - Неее, Нат, сама Рамота и будет против. Скажет - они, мол, живые разумные существа, а не какой-то там символ. Я ее хорошо знаю, вот точно так скажет, - ответил Энрике.
   - Тогда, может, "орден огнедышащих"? - спросил Алонсо, - Драконы и есть огнедышащие, а мы... Ну, у нас рэйлганы, и стрелять из них мы умеем.
   - А неплохая идея, - ответил Жан-Клод, - Хотя...
   - Странные вы, - послышался по связи "ненастоящий" голос Рамоты, - Вы там сидите и пытаетесь решить задачу, которая называется "угадай с одного раза".
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Вот отправили на вахту Имрына, теперь и поговорить не с кем. Странные вы. Да и вообще.
   - Рамота, у тебя все в порядке?
   - Абсолютно все, просто я вдребезги пьяна.
   - Ты?!
   - И не только я. Но это не важно. Вы же там о названии этого, как его, ордена говорили?
   - Ну да.
   - Так идиоты вы.
   - Рамота, с этим мы не спорим, но что ты можешь предложить? - спросил Энрике.
   - Энрике... Да, Энрике. Что объединяет людей и драконов?
   - Мы разумные существа.
   - Да. А еще? Что мы делаем одинаково? Ну или почти одинаково?
   - Думаем? Едим? Размножаемся?
   - Три раза "нет". Все это мы делаем ну вот очень по-разному. Ох. Да. Особенно по-разному мы думаем, хоть и достаточно близко, сам сказал - разумные существа. Но что мы делаем... Как сказать? Разными способами, но одно и то же?
   - Не пойму я тебя, Рамота.
   - Ну Энрииииике! Мы такие разные, но нам всем хочется одного и того же, и мы это делаем, хоть и по-разному... Ну?!
   - Летаем?
   - Наконец-то! Да! Да, Энрике, мы все хотим летать! Этот твой "орден" - это орден крылатых!
   - Но у людей нет крыльев, это у вас они есть.
   - У людей - и нет крыльев?! Кто здесь напился, Энрике, я или ты? Люди строили воздушные шары, дирижабли, аэропланы, внутрисистемные, а потом и галактические корабли. Ты серьезно считаешь, что всем этим занялись бы те, кто больше всего на свете не хотел - летать? Хочешь честно? Энрике, среди людей много неприятных типов. Но есть и другие. И перед ними я - преклоняюсь. Они хотели летать - и они полетели. Не так, как мы. Нам - только крыльями взмахнуть. А им сначала надо было придумать - как. Ведь крыльев-то нет. Но придумали же. И полетели. А потом полетели дальше, чем можем даже мы. Назови свой орден "орденом крылатых", это будет справедливо. Ну, на мой взгляд.
   - Ну ты даешь, Рамота.
   - Ты прости, если что. Мы тут с подругой немножко наклюкались. Не обижаешься?
   - Не обижаюсь. А ты серьезно насчет "ордена крылатых"?
   - В смысле?
   - Да нравится мне эта твоя идея. Давай и правда так орден назовем.
   - А давай!
  
   ***
  
   - Сису-1, здесь "Эль Бахо", просим парковки.
   - Вот чорт, "Эль Бахо", откуда вы вообще взялись?
   - Из гипера, диспетчер, а ранее того - родились у наших матерей. Так что теперь ничего не поделаешь.
   - Это мне понятно, но "военная зона" наших орбит полностью занята Шестым флотом России, у них тут дозаправка. Ну и куда я вас сейчас засуну?
   - Да куда хотите, мы ведь фрегат, пусть и большой. Сейчас поставим заглушки на рэйлганы и вообще сойдем за фрейтер. Пусть ваш лоцман проверит. Есть же у вас лоцманская служба?
   - Нет! Сроду не надо было, в том-то и проблема. Хотя - вы правы. Матти!
   - Тут я.
   - Бери бот, лети на этот фрегат и проверяй "запечатку" оружия. Их иначе на "коммерческую" орбиту не поставить.
   - У меня смена кончается!
   - Через час она у тебя кончается. Успеешь обернуться. Всего делов-то - посмотреть. И назад.
   - Ну хорошо.
  
   - Так, все деактивированно, подтверждаю. А вообще, мужики, как вы их отключаете? Это же наш, местный проект, я ведь вижу. И полной деактивации оружия тут не было предусмотрено.
   - Это уже наша собственная "доработка". Вот смотри, здесь и здесь мы врезали "обрывки". Выключить обе - рэйлганы без энергии. Полностью. Без торпед на подвесках мы превращаемся... Ну, в небольшой фрейтер. И нас можно ставить на "гражданскую" орбиту.
   - Ага, а чтобы стать обратно фрегатом, вам достаточно тех долей секунды, что нужны для обратного включения?
   - Три тысячные секунды. Все уже "повешено" на автоматику.
   - То есть ваши "мирные намерения" - по сути, наебка?
   - Намерения - нет. Они и правда мирные. А вот все остальное... С волками жить - так тебе и надо.
   - Серьезные вы ребята.
   - Местами да. Но не враждебные. Знаешь, зачем мы здесь?
   - Да кто бы мне сказал.
   - Наши спасли девочку с аварийного борта. Маленькую, лет пять. Оказалось, что тут, у вас, живет ее отец. Мы ее привезли, чтобы они со стариком хотя бы увиделись. Ну и что мы, враги после этого?
   - Блин. Вы погнали фрегат ради одной спасенной девочки?
   - Меня больше удивляет то, что тебя это удивляет. Нахрена мы вообще живем иначе?!
   - Ладно, у меня рабочий день заканчивается, домой пора. Своим я все подтвердил, на парковку вы встали, этот вопрос решен. А лично - удачи вам, камрады. И девочке этой тоже.
   - Спасибо, камрад!
  
   ***
  
   - Волею богопомазанного короля Швеции и всех подчиненных ей территорий, Его величества Олафа девятого...
   - Как-то длинновата церемония, - сказал Фернандо, - Они еще толком и не начали, а мы чуть не полчаса тут стоим. Фигня какая-то.
   - Ну извини, - ответил Энрике, - Вытащили-то ее из действительно древних времен, а тогда народу торопиться было по ходу реально некуда. "Улыбаемся и машем", нам по-любому "всего одну вахту отстоять".
   - Ну хорошо, уговорил. Но скучно как-то.
   - С американскими "Иглами" скучно не было?
   - Не! Там - реально не было.
   - Вот и наслаждайся ощущением. Я так собираюсь полчаса поспать, и тебе советую.
   - Стоя? На церемонии?!
   - Фернандо, но ведь в академии удавалось!
   - Ты прав. Надо вспомнить навыки.
   - Вот и вспоминай. И я буду. Говорильни тут - еще непочатый край. На неделю вперед отоспимся, пока они языками машут. Вон, смотри, Жан-Клод уже точно кемарит. Иностранный легион, что сказать. Опыта у него...
   - А и точно. Да. Что ж, флоту невместно отставать!
   - Вот это правильный подход, дружище.
  
   Часом позже Энрике Кортасар ткнул Фернандо Алонсо в бок.
   - Фернандо, ты там еще Жан-Клода "палочкой потыкай", хорошо? - сказал он.
   - Жан-Клод, Жан-Клод, проснись на минутку, - сказал Фернандо, тряся Дюпона за плечо.
   - А? Что? Это ты, Фернандо? Что-то надо делать?
   - Тут собираются какой-то вопрос задавать. Нам. Стоит хотя бы сделать вид, что отвечаем.
   - Спасибо, Фернандо. Щя ответим какую-нибудь фигню - и снова спать.
   - Так и я о том. Просто ответить надо, потому тебя и побеспокоил, ты уж прости.
   - Все в порядке, спасибо тебе, отвечать-то на вопросы надо. Порядок такой. Спасибо.
   - Не за что, камрад. Если что - меня разбудишь, - усмехнулся Фернандо.
   - А то! - улыбнулся Жан-Клод, - Обязательно!
  
   - Согласно проведенному опросу личного состава ордена, Великим Магистром оного избирается генерал Жан-Клод Дюпон.
   - Что, б..? Мать вашу в таз, матрас и весь иконостас, я правильно услышал? Я - Магистр?! - вежливо удивился Жан-Клод.
   - Командором ордена, ответственным за космические маневры, вооружение и рекрутов, избирается адмирал Энрике Кортасар.
   - Почему-то я не удивлен, - флегматично сказал Энрике.
   - Предсказательницей ордена избирается полковник Кончита Дюпон.
   - А это что за должность? - спросил Фернандо.
   - Да в душе не вот это самое, - искренне ответил Энрике.
   - Нас, видимо, сочли не религиозным и не рыцарским, а так называемым "мистическим" орденом, поэтому нам полагается "предсказательница". Но вы не беспокойтесь, парни, Кончита справится, - сказал Жан-Клод. Уж вот с чем-чем, а с этим...
   - Может ли кто-нибудь оспорить назначения, произведенные общим голосованием? Выйдите и говорите.
   - Я не оспариваю, - сказал Кортасар, выходя вперед, - Но у меня есть дополнение.
   - Слушаем вас.
   - Мне, как командору, решительно необходим заместитель. И я предлагаю на эту должность человека, который уже много лет работает со мной вместе и, может быть, даже более достоин поста и должности командора ордена. Я не справлюсь один.
   - Этот человек - Имрын Лелекай, правильно?
   - Да. Именно он. Давно уже не просто старпом на "Бельграно". Он мой друг и ближайший соратник. Он мне просто необходим.
   - Экипажи, что скажете?.. Сто процентов, сеньор Кортасар. Сеньор Лелекай - "вице-командор" ордена.
   - Хорошо. Спасибо. Теперь мы справимся.
  
   ***
  
   - Папа!
   - Кайса, маленькая, милая, ты такая же, как была... Я уже совсем старик, а ты такая же малышка, как я тебя помню.
   - Папа, это ты! Я тебя очень-очень люблю, наконец-то я к тебе прилетела!
   - Прости меня, доченька. Прости. Мне стоило полететь с тобой. Разделить это все с тобой.
   - Ага, и скорее всего не проснуться после двухсот лет гипера, - сказал Тито, - Сеньор. Там процент выживших практически никакой. Кайса - вообще единственная, кто проснулся сам. Кого-то мы "откачаем" в капсулах, но их не будет много. У меня к вам одна просьба: давайте вы не будете пока помирать, хорошо? У вас есть дочь. Вам есть ради кого жить.
   - Мне - да! Но повторите ваше имя, я в начале не расслышал.
   - Меня зовут Мартин Тито, я флотский лейтенант и капитан фрегата "Эль Бахо". Флот адмирала Кортасара.
   - Аргентина, полагаю? Не Испания?
   - Да, родом мы оттуда. Я аргентинец.
   - Понятно... Сеньор. А Мариэтта? Не выжила?
   - Выжила. Но она сейчас в капсуле, тяжелейшее нервное и физическое истощение. Надеемся на восстановление жизненных функций, но гарантий дать не могу: "будили" ее военными стимуляторами, а это - сами, наверно, знаете.
   - Не пробовал, но слышал. Разработаны, чтобы дать умирающему лишние пять минут для развернутого доклада начальству. Доложил - покойся с миром, больше не нужен.
   - Жестковато, но по сути в точку. Так и есть. Ей их вкололи только для того, чтобы могла хотя бы напоследок обнять дочь. Сразу не померла - хорошо, в капсулу, активный режим. Вся команда за нее Мадонне молится. Никому же не хочется, чтобы человек умирал - вот так вот "за почем зря". Но гарантий никаких, к сожалению.
   - Можно к вам на борт?
   - К нам на борт?
   - Лейтенант Тито, я хочу побыть рядом с Мариэттой. Мало ли это тот самый последний раз, на который я и надеяться перестал. Да и Кайса, наверно, захочет побыть рядом с мамой, перед тем как... А, собственно, перед тем как - что? Меня здесь ничего не держит. Уже вообще ничего не держит. Кайсу и Мариэтту - тем более. Можно я просто полечу с вами? Вряд ли вам нужен инженер гиперретрансляторов, это планетарная работа, не флотская, но может сойду просто за мудрого старика? - грустно усмехнулся Арто.
   - Можно, - Мартин принял решение, - Летим вместе. Собирайте вещи.
   - Да у меня вещей-то один кофр, не обзавелся как-то.
   - Тем лучше. Дочка сможет переночевать у вас?
   - А как же!
   - И прекрасно. Кайса, завтра утром мы за вами заскочим. Пакуй папу - и полетим.
   - Ура! Познакомлю папу с драконами!
   - С драконами?!
   - Вы, подозреваю, еще узнаете много нового об этой галактике, Арто, - засмеялся Мартин, - Еще один повод остаться в мире живых, не так ли? А мне сейчас надо на фрегат. Завтра вернусь за вами.
  
   ***
  
   - Сеньор, срочный вызов с "Эль Бахо", высший приоритет.
   - А говорили, "погулять полетят", - грустно сказал Лелекай, - Соединяйте.
   - Сеньор, здесь лейтенант Тито.
   - Слушаю вас.
   - Вот такой вопрос: а у нас еще деньги - есть?
   - А надо денег? Вам? Сколько?
   - Не "мне", а "нам", сеньор. И прилично.
   - Но на что?
   - Флот собрался в новый сектор. Там нет ни одного, ну не одногошеньки гиперретранслятора. А у нас хоть один - есть?
   - Блииииин. Вот оно. Прохлопали. А ведь точно. И еще какой-нибудь сумасшедший, который согласится его обслуживать. Еще труднее найти, чем само "железо". Блин. Лейтенант, вам по-любому благодарность от старшего вахтенного офицера. Щя в реестр занесу. Это как же бы мы обосрались... Меня бы духи засмеяли. В ноль. В пипиську. Ну как же мы так...
   - Сеньор Лелекай?
   - Все еще я.
   - У меня есть инженер. Привезу. Но вот самого ретранслятора у меня нет, а купить - лейтенантского жалования не хватит, однозначно.
   - Тито, благодарность в приказе и моя личная благодарность, если она хоть чего-нибудь стоит. Еще и инженер? Офонареть. Везите. "Дайте два". А ретранслятор - у японцев купим. Но блин, как же мы все забыли-то?!
   - Сеньор, да ладно вам. На всех все свалилось как снег на голову. Кто-то вспомнил - хорошо. О многом ведь и не вспомним.
   - Это да. Это правда. Но ретранслятор я организую, а вы тащите вашего инженера, раз уж взялись.
   - Си, сеньор! - радостно ответил Мартин, подумавший, что теперь у Арто появился и еще один повод пока не помирать. Там немножко, здесь чуть-чуть, а маленькой Кайсе - радость. Мартин довольно улыбнулся.
  
   ***
  
   - Мы что, уже вернулись? - спросила Кайса.
   - Нет пока, - ответил Мартин, - Мы завезли Менолли на ее родную планету. Дела у нее здесь.
   - Ой, а кто такая Менолли? А можно я с ней? А можно папу возьмем?
   - Кайса, Кайса, притормози, - усмехнулся Альфонсо, старший на боте, идущем на поверхность, - Менолли офицер нашего флота, попросила, поскольку по дороге, закинуть ее на денек домой. Вас с папой тоже запросто можем взять, место есть. Вы же на Ладе-Веде не были?
   - Нет, а это где?
   - Это в России, "поморский сектор". У нас там друзья. Вот и наша Менолли оттуда родом. Там хорошие люди. Полетели?
   - Конечно! Сейчас только папу позову.
   - Зови, ему тоже будет интересно. Ждем вас и сразу же отправляемся.
  
   Менолли Кайсе понравилась. Конечно, пятилетней девочке трудно было сформулировать, что значит "тревожная красота", но Менолли была именно такой. А еще она постоянно что-то напевала, но не так, как бубнят себе под нос, а так, как напевают музыканты, сочиняющие новые песни. В общем, Менолли Кайсе понравилась.
   - Менолли, а ты музыкант? - спросила Кайса.
   - Я? Хммм... Наверно, да, малышка Кайса. Иногда я пишу песенки, иногда мне даже снятся новые мелодии. А ты заметила, что я напеваю что-то?
   - Ага!
   - Действительно напеваю. Иногда придумываю сама, а иногда... Это приходит откуда-то "из ниоткуда". Рамота говорит, это песни других людей из других вселенных, я как-то могу их слышать. Иногда.
   - Как интересно! А есть другие вселенные?
   - Конечно есть. Только вот связи с ними - нет. Лишь иногда обрывок песни, обрывок мысли... Но все равно это очень-очень интересно, Кайса. Мне это все вообще очень интересно.
   - Мне тоже! А еще я хочу увидеть еще драконов! Мы их увидим, правда?
   - Правда, правда, - улыбнулась Менолли, - Я тебе больше скажу, мы сейчас летим на родную планету драконов. Так что встречу с ними - обещаю.
   - Действительно? Как здорово! И их будет много?
   - Конечно много. Вот как сядем - так и увидишь. Я уже попросила Альфонсо посадить бот в "моей" бухте.
   - А у тебя там есть своя бухта? А что это?
   - Такой маленький залив в море. Пляж из песка и мелких камешков. Место, где я познакомилась с Рамотой и другими.
   - А в море можно купаться?
   - Конечно! Но вода довольно холодная.
   - Хочу купиться в море! У нас ведь тоже холодная... Вот странно, я это помню.
   - Да не вопрос, Кайса, вот прилетим - и запросто. А что помнишь - это не странно, ведь для тебя много времени не прошло. Заснула - и проснулась.
   - Да, а у папы седая борода и разговаривает он как совсем-совсем старик, - грустно сказала Кайса.
   - Просто будь с ним, ты ему нужна, - ответила Менолли, - Все, что ему нужно сейчас, это ты.
   - Я буду с ним! Я его очень люблю! И маму тоже!
   - Вот и хорошо. А сейчас - будем знакомить тебя с драконами.
  
   ***
  
   - Ну и что я теперь буду делать? - потерянно спросил "особист" Гомес, - Гикнулся же тот особый отдел!
   - И что?! - удивился Кортасар, - Слушай, ты ведь разведчик. Нам что, не нужна разведка? Да и контрразведка понадобится. Ну, возможно, попозже. Был "функционером" - станешь начальником службы. Маленькой, но своей.
   - Энрике, но я именно что функционер! Я не умею, понимаешь?
   - Эмилиано, а я, по-твоему, всю жизнь командовал рыцарскими, тьфу, "мистическими" орденами? Мне организовывать обучение новых людей. Я никогда в жизни этого не делал. Имрыну - становиться еще и "снабженцем", в чем он особо не понимает. Жан-Клоду - ведать "общей политикой", хотя он генерал только формально, а по "истинной выслуге" - всего лишь капитан пехотный, и опыт у него такой же. Ты же возьмешься за разведку и контрразведку. Не потому, что умеешь. А потому, что так она карта легла. Мы, все мы, тоже не-у-ме-ем. Будем учиться.
   - То есть все вообще "с нуля"?
   - С абсолютного. Но разве это не "заводит", Эмилиано?
   - А что... Почему нет. Начну с допроса этого МакКормика, пленного англичанина.
   - А он-то тут при чем?
   - А не нравится мне он.
   - Хорошо, начинай с чего хочешь, только начинай, хорошо?
   - Хорошо, Энрике, договорились.
  
   - Сеньор МакКормик, наша беседа...
   - Или допрос, сеньор Гомес?
   - Да ни то, ни другое. Что-то посередине. Так вот, эта вся история могла начаться с жуткой кучи моих вопросов и ваших на них ответов. Мы бы на это, наверно, час потратили. Только нам обоим очень многое уже и так понятно. И поэтому "лишний" час - давайте выкинем, а? И я прямо спрошу - а нахрена?
   - Нахрена - что?
   - Не выделывайтесь, мы дружелюбные. Сидней Рейли, не так ли?
   - А вот и не так. Все знают о британском "суперагенте разведки" Рейли, выступающем под разными именами и играющем разные роли. И вам первому я скажу, что никакого Рейли - нет. Это тоже "роль". Дэйв МакКормик - мое настоящее имя. От папы с мамой, так сказать.
   - Ничего себе. А почему?
   - Сеньор Гомес, здесь много факторов, и я не знаю, какой важнее.
   - Хорошо, тогда я - Эмилио, и это не допрос, но все-таки расскажите.
   - Договорились, Эмилио. Вот смотрите, какие факторы действуют. У себя на родине я уже явно начал перемещаться из категории "хороший агент, столько всего знает" в категорию "плохой агент, слишком много знает".
   - Да, это дело ясное. Известная история.
   - Далее. Розарио мне действительно понравилась. Как женщина, как человек... Я ведь тоже живое существо, я мужчина, понимаете?
   - Сам мужчина, вполне могу понять. Ну понравилась девушка, бывает.
   - Вот именно что бывает. А тут - ваша передислокация куда-то в такую даль, что это разведслужбе Англии и вовсе неинтересно. Им дешевле и проще меня "списать по полной", чем организовывать операцию по возвращению. А я, в свою очередь, уже и не хочу возвращаться. "Там" я - этакий "отработанный материал". "Здесь" - хоть в качестве пилота сойду. И... И ведь есть шанс прожить нормальную жизнь, просто жизнь, а не быть надежно "списанным". Вот я и сделал выбор. Дома меня ждет еще пара заданий и гарантированный "несчастный случай". Здесь, с вами - возможно, еще и детишек нарожаем с Розарио, она ведь мне и правда нравится. Потому я так и решил.
   - На родине вас назовут предателем.
   - Да и пусть. Дэниэл, Пирс, Тимоти, Роджер, Джордж, Шон... Все они были моими товарищами, а Шон - так и вовсе учителем. И где они теперь? "Случайная автокатастрофа", "взрыв газа", "нападение террористов"... В конечном счете не выжил ни один. Я не хочу стать следующим, вы обвините меня за это, Эмилио?
   - Нет. Не обвиню. Вы просто выбрали жизнь. И обещаю не выспрашивать у вас "супер-пупер секретов Британии".
   - Это-то ясно: они вам попросту не нужны, - улыбнулся Дэйв.
   - Вы правы, они мне в это самое место не уперлись, - вернул улыбку Эмилио, - Но я за вами немножко послежу, уж не обессудьте. Работа такая.
   - Да не вопрос, сеньор. Следите сколько влезет.
   - И да, буду. Только вот еще один момент, сеньор МакКормик.
   - Какой же?
   - Вот моя рука, камрад. По-честному. А?
   - Да. Вот моя. По-честному.
  
   ***
  
   - Менолли, тут так красиво!
   - Тебе нравится, Кайса?
   - Очень! Но где же драконы?
   - Они здесь повсюду. Но меня-то они знают, а к тебе пока присматриваются.
   - А я их не вижу.
   - А ты не торопись. Пойдем соберем крабов на ужин, ты ведь еще не собирала крабов?
   - Нет!
   - Пойдем, я тебя научу. Соберем и сварим, будет вкусно!
   - Пойдем, Менолли! Ты знаешь, я сначала тебя немножко пугалась. А теперь не пугаюсь, ты классная!
   - Я? Ну спасибо. Какой только себя не считала, но вот "классной"... Смотри, Кайса, вот краб!
   - Этот многоног?
   - Да, это краб. Лови его!
   - Ловлю! Ой, а их было два, второй убежал.
   - Ничего, их тут много. Зато ты поймала того, кто больше. Теперь поняла, какие они?
   - Да! Мы будем их ловить?
   - Ловить и варить. Они очень вкусные.
   - То есть надо ловить таких вот крабов и кидать их в ведро?
   - Именно! Когда наберем две трети ведра - сварим и поедим.
   - Ведро большое...
   - Не пугайся, крабов много!
   - А почему они многоногие?
   - Не знаю, Кайса, их такими Безымянная создала. Но именно их ноги - самое вкусное и есть. Ну если сварить. Или потушить. Но мы-то тут на костре только сварить можем. Сейчас наловим и сварим.
   - А кто такая Безымянная?
   - Не спрашивай у меня, малышка, Безымянная - подруга самых главных в нашем... Ордене. Я подозреваю, что она как раз и создала весь наш мир. Это все как-то крутовато для меня, уж прости.
   - А можно мне тоже крабов? Я помогу их ловить! - послышался голос из-за спины Менолли. Они с Кайсой обернулись.
  
   Стройная женщина в "непонятном" платье стояла на берегу и слегка улыбалась.
  
   - Безымянная! - выдохнула Менолли, - Это ты?
   - Ой, привет, мы только что про тебя говорили! - сказала Кайса, - А ты правда придумала крабов?
   - Правда, - улыбнулась Безымянная, - И их тоже. Давайте их просто наловим и поедим, - и она решительно зашла в воду.
   - Ой, у вас платье замочится, - сказала Кайса.
   - Да и хрен бы с ним, - ответила Безымянная, - Как намокнет, так и высохнет. Но крабы! Крабы же! Менолли, не отставай!
  
   Через несколько минут ведро было полно, подвешено над костром и собиралось закипать, а две женщины и одна девочка сидели на знаменитом "бревне Менолли" и о чем-то тихо переговаривались. Альфонсо не запретил остаткам команды бота "выход на берег", он просто сразу отогнал весь бот в "ту, другую" бухту. От греха. А то мало ли. Было у него предчувствие - за предчувствия его капитан и ценил.
  
   - А где твои друзья, Менолли? - спросила Безымянная.
   - Да неподалеку все. Они просто сначала не поняли, что происходит, а потом как раз-таки поняли, но очень тебя испугались.
   - Так меня еще и боятся?
   - Естественно! Ведь ты можешь сделать любое бывшее небывшим... Вот их, например.
   - Я не буду! - на берегу на секунду подул пронизывающий ледяной ветер, - Я не буду! Драконы - не просто часть этой вселенной, они ее необходимая часть! Скажи им это, Менолли, если мне они не верят! - в интонациях Безымянной явно слышалась обида.
   - Я сказала. Вроде успокаиваются.
   - Ну хорошо. Кайса, тебе нравятся крабы?
   - Да! Очень вкусно! Только бы еще соли немножко.
   - Да не вопрос, - рядом с рукой Кайсы "из воздуха" образовалась солонка, - Соли на здоровье.
   - А... Откуда?!
   - Из ресторана "Гордость Англизонов", планета Кассилия. Мне это показалось хорошей шуткой. А что?
   Менолли засмеялась.
   - Безымянная, - сказала она, - Возьми меня в ученицы! Понимаешь, творить вселенные мне как бы и не нужно, но вот тырить соль на таком расстоянии - это круто!
   - Да, это очень круто, - засмеялась и та, - Но этому тебя и Джорэм научит, и даже Кончита, наверно.
   - Кончита - это которая наш координатор полетов? Стремно мне будет у нее спрашивать, я же простой пилот, а она...
   - Ага, а у меня не стремно?
   - А у тебя нет. Сначала-то было немножко, а потом глаза твои разглядела. Ты добрая, только почему-то грустная. Как мама говорила - "парня бы тебе хорошего", - Менолли хихикнула.
   - Так есть парень! - ответила Безымянная, - То есть если вспомнить, что было в предыдущем цикле, даже не парень, а муж, мы ведь были женаты. Воплощения поменялись, но лишь формально, а так - мы опять встретились и так же вместе.
   - А почему он не здесь, с вами? - спросила Кайса.
   - А почему на "вы", Кайса? - вопросом на вопрос ответила Безымянная, - Мы как-никак родственники.
   - Да?
   - Уж не иначе. Я тебе, конечно, очень-очень дальняя, но родня. По материнской, так сказать, линии, - улыбаясь, сказала обычно величественная, а сейчас смешная женщина в платье с мокрым подолом, сидящая на бревне.
   - А ведь да, - хихикнула Менолли, - Только ты забыла добавить "как и вообще всем на свете".
   - Ну к чему добавлять очевидные ненужности. А на твой вопрос, Кайса, ответ простой: у нас с Джорэмом "графики выходных" не совпадают. Не всегда у обоих одновременно есть возможность отдохнуть, крабов вон поесть или еще что.
   - Погоди-погоди, - заинтересовалась Менолли, - То есть Джорэм, этот таинственный камрад как раз наших Кончиты и Жан-Клода, о котором я столько слышала, и есть...
   - Он и есть, да.
   - Ну ни фига ж себе. То есть и он...
   - И он. Правда, ничего еще не натворил, в отличие от меня. Но все к тому. А Кончита - его ученица. Жан-Клод - нет, тот просто друг, они с Джорэмом регулярно что-то пьют и обсуждают нас с Кончитой. Ихихи, как она говорит.
   - А у тебя есть подруги? - встряла Кайса.
   - Конечно! Вот, например, надеюсь, что Менолли таковой станет. А еще у меня есть да-а-авняя подруженция, с которой ты, Менолли, хорошо знакома.
   - Это кто?
   - Так Рамота же!
   - Рамота?!
   - Мы знакомы уже около пяти тысяч лет, ну чтоб ты знала.
   - Она, вроде, ничего такого не говорила.
   - А ты не спрашивала. Ой! Ой, малышка, ты откуда?
  
   Махонький золотой дракончик появился на бревне и стал явно примериваться к крабу, которого держала в руках Кайса.
  
   ***
  
   Рэйлганы были отключены, а торпедные подвески - пусты. Вместо этого искины как истребителей, так и самого "Гинсборро", оценивали "попадания" и давали рекомендации "задетым" пилотам выйти из боя. Группа Мендоса отчаянно дралась с группой Моралеса.
   На общей царила тишина, разговаривать было не о чем, лишь изредка слышалось что-то типа "восемь-пять слева" или "все прикрыли меня!" Спустя полчаса Мендос сказал:
   - Карл, это бесполезно. Заканчиваем.
   - Согласен. Продолжить можно и в баре.
   В баре же Мендос действительно продолжил:
   - Карл, это реально бесполезно. Мы не попали друг по другу ни разу - то есть вообще. Мы все одинаково летаем и знаем об этом. Нам нужен какой-то другой "спарринг-партнер".
   - А где его взять, Фелипе?
   - Не знаю. Может, поднатаскаем птенцов с "Санта-Марии"?
   - Ага, поднатаскаем, а потом разделаем, а они уверенность в себе потеряют.
   - А если обучить их так, чтобы были с нами на равных?
   - А мы сможем?
   - А кто другой возьмется? Только мы, сеньор Моралес, больше некому.
   - А и то, да...
   - Аплодисменты, сеньоры, - послышалось из-за спины. Пилоты обернулись и увидели всех трех капитанов авианосцев флота, нет, теперь уже ордена.
   - Карл, Фелипе, вам действительно придется поработать учителями, - сказал Алонсо, - Другого выхода нет. Иначе не получится. И Максимилиану тоже.
   - В смысле, капитан?
   - А все очень просто. Карл Моралес, Фелипе Мендос, Максимилиан Сегура - отныне не просто старшие десяток на "Гинсборро". Вы - первые преподаватели летной академии Ордена. Пилоты ваших десяток - ваши помощники.
   - Академии?!
   - Назовем это так. Для красоты и прочего престижа. У нас теперь все очень плохо с подкреплениями, а значит - должен быть минимум потерь. В идеале - вовсе никаких. Поэтому пилоты с "Санта-Марии" и "Нанта" должны летать как вы. Или лучше.
   - Но их "Ситроены"...
   - У них есть свои достоинства. И других бортов у нас нет.
   - Хорошо, но кто будет преподавать теорию? В смысле новичкам, они ведь тоже будут. В академии была куча всего, я и не упомню.
   - Теорию полетов - вот мы трое и будем. А историю - Жан-Клод, естественно.
   - А у меня на "Нанте" есть пилот, - добавил Два по сто, - Он закончил факультет физики гиперпространства, диплом инженера получил, еще и с отличием. В пилоты "за романтикой" подался. Тоже можно привлечь парня.
   - Фигасе, сказал Мендос, - То есть мы теперь вообще сами по себе?
   - А ты этого еще не понял? - грустно ответил Фернандо, - Мы сами по себе. И мне, например, от этого как-то не по себе.
   - Как говорит наш координатор, ихихи, - добавил Мигель Чавес, - Но ведь это интересно. А, Фернандо?
   - Конечно интересно! Страшновато просто. А ты что скажешь, Хулио?
   - А что тут говорить? Фернандо, парни сами, без нас, решили, что всех надо "подтягивать". Сами! А ты еще сомневаешься и чего-то боишься? Да забей. Все у нас получится. Мы же "Гинсборро".
   - Мы да. Только ты с "Гинсборро" сбежал. И теперь у тебя самого авианосец втрое больше нашего!
   - Завидуешь, да?
   - Ага, завидую.
   - Тогда позавидуй лучше Мигелю, у него борт вшестеро против моего.
   - Не. Мигель, ты уж извини, но "Санта-Мария" - это геморрой.
   - А что извиняться, - хохотнул Мигель, - Это и правда геморрой. Большой такой. Толстый.
   - А вообще, сеньоры, - сказал Моралес, - Вы у начальства-то спросили, так на пять секунд?
   - Вот, еще один "невтыкальщик", - ответил Два по сто, - Карл, дружище, ну привыкай уже: нет его, начальства-то. Ну перевалим мы свои проблемы на Энрике и Жан-Клода, а им что, заняться нечем? А "переслать головняк по команде" им некуда, на них теперь все и заканчивается. Самим надо. Вот мы и... Ну как умеем. И вы тоже. И вообще все, пусть большинство еще и не дотумкало.
   - Мда. Мы теперь как колонайзер, посланный вникуда.
   - Типун те на язык! - сказал Мигель, - Ты вообще знаешь, сколько парням Ната удалось спасти с этого колонайзера? Тридцать один человек. Всего. Ну, считая женщину, что в капсуле на борту Мартина Тито, она вроде жива еще, тридцать два. Тридцать два, Карл! Из более чем трехсот тысяч!
   - Б...
   - А вот. Я как об этом подумаю - аж яйца куда-то проваливаются. Без войны, без катастрофы, без ничего - просто заснули и не проснулись. Триста тысяч.
   - Это как орбитальная бомбардировка города, - сказал Мендос.
   - Нет, Фелипе. Это хуже. При бомбардировке всегда есть парень, отдавший приказ. Он знает, зачем он это делает, и берет на себя ответственность. Ну если не маньяк, конечно. А тут... Нет никакого "парня". Просто так карта легла. Просто невезуха. Не более того.
   - Пипец. Жалко их. А что с кораблем?
   - Воистину пипец. А с кораблем просто: грузовой сегмент, он же отделяемый, Нат уже "замародерил", нам самим пригодится. Сам же мертвый корабль - в корону звезды. Шведы уже обещали на своей радиоактивной поверхности - не всегда же она такой будет - поставить что-то вроде надгробного камня с именами. Немаленький получится камень. Братская могила, типа того. Что еще мы можем сделать?
   - Да, пожалуй, что больше и ничего. Покойтесь с миром, бедолаги, - он поднял стакан.
   - Покойтесь с миром.
  
   ***
  
   - Кайса, не жадничай, видишь же, что Сат голодная! - смеялась Безымянная.
   - Я не жадничаю, но она уже третьего краба ест!
   - Кайса, она совсем маленькая, только родилась, ей надо много есть, это нормально, - сказала Менолли, - Разве ты боишься, что тебе не хватит крабов?
   - Не боюсь. Но Сат столько всего интересного рассказывает! Я даже таких слов никогда не слышала, но я... Я понимаю, о чем она говорит!
   - И о чем же?
   - Ну вот сейчас она рассказывает мне о том, что системообразующее социальное большинство - это семьдесят семь процентов, хотя обычно и семидесяти достаточно. Я раньше даже не знала, что такое "процент", но Сат так хорошо объясняет...
   - Офигеть, - сказала Безымянная, - Менолли, ты поняла, что случилось?
   - Да! Дракон знает все, что знает человек, способный с ним общаться. А здесь к общению способны все - то есть не только Кайса, а еще и я... И ты. И теперь Сат...
   - Новорожденная драконочка, у которой в голове столько всего, что с этим и справиться-то трудно. Но Кайсе с ней повезло.
   - Кайсе точно. А вот самой Сат - сомневаюсь.
   - Да ладно. Она справится, хоть и маленькая. Рамота ведь справилась.
   - Рамота?
   - Ей было трудно поначалу, когда мы только познакомились. Но потом все "утряслось". Ты ведь уже давно знакома с Рамотой, Менолли, разве она "не в себе"?
   - Нет, она в полном порядке.
   - Вот и я о том. О! Летит ваш бот, наверно, пора вам возвращаться. Возьмете с собой Сат? Это важно, Менолли.
   - Конечно возьмем! "Наши" драконы будут точно рады малышке, а уж Кайса...
   - Вот и хорошо. А мне пора. Пока, Менолли, пока, Кайса!
  
   Бот выходил из облаков, а Безымянная тихо растворялась в воздухе.
  

Конец второй книги.

   141
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"