Киселева Юта Александровна
Желтый фломастер или повесть о не надкушенном бутерброде

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:

Юта Киселева

  

Желтый фломастер

или повесть о не надкушенном бутерброде

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Протест, смерть, страх, любовь, сомнения - каждая из глав отражает какое-то из чувств доступных людям....или, быть может, падшим ангелам..
   Предисловие
  
   Ангелам не место на Земле, но я, Джон и Фил, теперь живем здесь. Мы были против устоявшейся власти, и Небеса отправили нас на Землю, лишив крыльев и памяти, для того чтобы мы не смогли вернуться и не могли жить нормальную человеческую жизнь. Никто из нас не помнил бы ничего, если бы я не стал записывать каждый свой день и час, каждый миг, запечатленный в моей памяти.
  
   Глава 1.
   Предыстория.

Тише, слышишь,

кто-то улетает в небо?...

  
   Вырезки из судебного дела
  
   Я, Эндрю Чарльз Саливан Вилкс, Глава министерства по наблюдениям за грехами, пишу свидетельство о работе обвиняемых 257 дня 3000 года нашего лета исчисления. Сегодня в 12 часов утра Три Ангела Сид Эливан Кейх, Джонатан Ризн Майроб и Филлип Арис Виер были отправлены на Землю, для того чтобы наблюдать за тремя их подопечными, данными им 25 лет назад. В 17 часов 33 минуты 29 секунд был посажен на электрический стул подопечный Сида Кейха, в 17 часов 40 минут 15 секунд Джонатана Майроба, а в 18 часов 00 минут 00 секунд Филлипа Виера. После этого происшествия, трое провинившихся были отправлены в министерство по охране смертных, по моему указу.
  
   Я, Элисон Микки Руби Грин, Глава министерства по охране смертных, пишу свидетельство о первичном разговоре с провинившимися 257 дня 3000 года нашего лето исчисления. Даю краткий отчет об услышанной речи от Сида Кейха: " Мы пытались помочь этим людям, мы отговаривали их от опрометчивых поступков, но наши просьбы не были выслушаны". Из речи Джонатана Майроба: "Наши подопечные были друзьями и мы не чувствовали от них никаких отрицательных волн, они не хотели совершать негативных поступков". Из речи Филлипа Виера: "Мы пытались их защитить от людей, которых на них напали, но дьявол был сильнее на этот раз".
   Из приведенных выше цитат видно, что АНГЕЛЫ ВРУТ, что является одной из причин передачи дела в суд, на которой я настаиваю.
  
   Я Мидл Рональд Пристифанор, охранник в зале Терпения, где проходил разговор с Ангелами, пишу отчет о своей работе в 257 день от 3000 года нашего летоисчисления.
   Сид был очень взбудоражен и эмоционален тогда, и Джон пытался что-то ему сказать на ухо, чему я препятствовал несколько часов, но затем я был сбит с ног Филом, и, получив удар от него в солнечное сплетение, потерял сознание. Когда я пришел в себя, я находился на задних сидениях зала, в тот момент, когда беседа подошла к концу.
  
   Я, Дрю Кросс Листрог, внештатный шпион за работой ангелов, свидетельствую о своих наблюдениях за 257 лень от 3000 года нашего летоисчисления.
   Я наблюдал за ними уже несколько дней до происшествия. Они мне показались слишком подозрительным, а также мне казалось подозрительным поведение их людей, я получил сводку от министерства о том, что некоторые ангелы не согласны с установленным режимом, для поддержания моей репутации я должен был найти их. Под описанный ход мыслей как раз таки и подходили Сид, Джонатан и Фил. А, как всем известно, люди начинают мыслить схоже с тем, как мыслят их ангелы. Но режиму насаженному нами на планету нельзя перечить и троих людей пришлось убрать, очистить наш светлый мир от инакомыслящей грязи. Эти люди распространяли агитационные бумаги о том, чтобы убрали тоталитарный режим, выходили с транспарантами и пытались донести ошибочные идеи в массы. Во всем виновны их Ангелы, поэтому я настаиваю на немедленном аресте всех троих.
  
   Я, Николь Ремблин Горасп, судья Высшего суда, 260 дня от 3000 года нашего летоисчисления, приняла решение о том, что Сид Эливан Кейх, Джонатан Ризн Майроб и Филлип Арис Виер, приговариваются к Высшей мере наказания. Я приказываю, обрезать им крылья, создать 12 часовую память, с оставлением на них их провинностей (без удаления ранней памяти) и сослать на Землю к людям, для того чтобы они осознали насколько их мнения были ошибочными и бездарными.
  
   Глава 2.
   Начало новой жизни.

Видишь,

какой-то псих

   сегодня режет вены...
  
   Теперь мы находимся в изгнании, сегодня утром я раздобыл карандаш для того чтобы записывать все вокруг. Жить с 12 часовой памятью не очень приятно, но и эта проблема является решаемой. Добыть карандаш оказалось еще сложнее, чем тетрадь, на планете сейчас дефицит грифеля, все клоны идут на создание термоядерной бомбы, которой все еще нет, не смотря на нескончаемые попытки современных умов. Клоны - это частицы, из которых путем не сложных реакций можно воссоздать любой неодушевленный предмет. Все это мне рассказал сосед-старичок, живущий в квартире напротив. В квартире справа жил студент, очень депрессивный и загруженный парень с длинными сальными черными волосами. В его серых, почти бесцветных глазах я увидел нескончаемую печаль, он жил ею, он реализовывался через грусть.
   Я забыл написать, как мы вообще нашли квартиру. На заброшенный дом, растущий из грязной, замусоренной улицы наткнулся Джон, пока я и Фил пытались прийти в себя от потрясения прошедших дней. После маленького совещания мы решили найти в нем более чистую квартиру и жить в там сквотерами. Лишь один из этажей был пригоден для жилья. Так мы встретились с Гарольдом Спитчером - стариком, отказавшимся переезжать в новый район, мечтающим умереть, там где вырос. И с Сильвио Хлист, студенте, которого выгнали из общежития за неоднократные попытки к суициду. Его руки являли собой зрелище не для слабонервных, из-за череды уродливых шрамов.
   Филлип был самым слабым из нас в моральном плане, он все еще не мог отойти от того, что Небеса смогли так поступить с нами. Он единственный надеялся на лояльность. Уже третий час Фил лежал и смотрел в потолок, хотя мог бы сделать очень многое за это время. Я был рад, когда услышал, то, что Джо узнал, что с пищей проблем не будет: Гарольду три раза в день привозили паек - он был ветераном последней войны, но он выкидывал его, потому что питался лишь выращенной сзади дома картошкой, а Сильвио почти не ел, обходясь наркотиками со специальными добавками, так что вся дареная планетой еда будет доставаться нам. Как бы ни было странно, у нас появилось чувство голода, а также остальные инстинкты и рефлексы, свойственные людям.
   Захотев, наконец, помыться, я узнал, что ванная комната находилась у Сильвио, когда я зашел в нее вечером, чтобы смыть грязь, накопившуюся за день, мой желудок не выдержал и испрожнил все съеденное на кафельный пол. Ванная была залита кровью, часть кровоподтеков были въевшимися, а часть капала с порезанных рук парня. Я не знал, что делать, прочистив желудок еще раз, и не додумавшись сделать ничего лучше, как вырубить суицидника, я вытащил его, забинтовал, и повел отпаивать валерьянкой, найденной у старика. Сильвио был неразговорчивый молодой человек, но на этот раз он решил пооткровенничать со мной, пока Джонатан чинил кровать, а Фил переместился к Гарольду, поговорить с ним о жизни планеты.
   Я задал Вилсу (так Сильвио просил называть себя) гложущий меня вопрос: "Зачем он пытается убить себя, и почему все еще не завершил дело до конца, раз ему это так хочется"
   И получил довольно таки странный ответ, но ничего другого я не мог ожидать. "Ты когда-нибудь терял абсолютно все Сид? Например, любимую девушку и неродившегося ребенка? Не хочу слышать твой ответ, сейчас начнутся сентиментальные слюни о том, как тебе меня жаль, а я не требую жалости, мне она не нужна, я просто хочу к ним. Но я боюсь умирать, там слишком много неизвестностей. Мои родители погибли при испытании новой бомбы в Рижгодских степях, они были физиками-ядерщиками и не рассчитали какие-то соотношения, не знаю точно, что именно, плохо соображаю в физике. Маленькую сестренку изнасиловал и убил какой-то падонок, на моих глазах, когда я был связанный и лежал, истекая кровью рядом с ней. После этого я стал употреблять Голдоэксин, новый вид наркотиков, заменяющий организму все: и еду, и воду, и жизнь. Голдоэксин - стал моей жизнью. После этого я начал прикасаться к смерти почти каждый день: резал вены, пытался передознуться, повеситься, но все попытки ни к чему не приводили, я не мог умереть, мне было страшно и больно умирать."
   После этих слов Сильвио поднялся, достал из шкафчика шприц с наркотиком и также молча, ушел в свою квартиру.
   Мне стало страшно, я думал о том, насколько испорчен этот мир, и не мог привести в пример других планет, равных этой по жестокости и пошлости.
   "Ты когда-нибудь терял абсолютно все Сид?" Терял ли я все? Милый мальчик, По-сравнению с твоими потерями и потрясениями, мои - ничто, просто потерял место жительства, работу, дом, прошлую жизнь и каждые 12 часов у меня будет новая. Я бы желал тебе такую память. А ты, потеряв все жил, хотя нет, ты существовал, живя смертью.
  
   Глава 3.
   Старый новый день.

Знаешь,

солнце сегодня

немного с проседью...

   Проснувшись утром, я снова пережил весь 257 день, этого года. Не помня ничего из вчерашнего дня, и вообще был ли он на самом деле, я принялся читать свои записи. Ничего не прояснилось - ведь это не амнезия. Джонатан и Филлип еще спали. Сотворя себе бутерброд, я отправился рассматривать улицы города, в который нас забросили Небеса. Две Огромные многоэтажки находились в центре, они как бы светились на солнце, отражая солнечный свет. Рядом с ними были мириады различных магазинчиков, предлагающих ассортимент товаров от зубных щеток до самолетов с искусственным интеллектом. За этим великолепием скрывались полуразвалившиеся трущобы и люди, находящиеся на грани вымирания - голод и чума снова процветали в этом маленьком мире. Это был ДоринХилл, я помнил этот город из прошлой моей жизни. Я здесь бывал очень давно. Я присматривал за маленькой девчушкой, умершей от все той же чумы.
   Весь этот мир характеризуется одним этим ДоринХиллом: дерьмо, завернутое в светящийся фантик. Идя между улиц заполненных мусором цивилизации, не думаешь уже о светлом добром будущем.
   Впереди, по улице шел юродивый, шепчущий себе что-то поднос. Мне в тот момент показалось, что он был единственный живой человек ТАМ. Я окликнул его.
   - Сэр, подожди секунду!
   Мужчина пошел быстрее, но я не отставал от него.
   -Да подождите Вы. Я не собираюсь делать Вам что-то плохое!
   Он обернулся, но не замедлил шага. Нагнав его, я схватил человека за руку.
   - Я просто хотел с Вами поговорить!
   -Я понял, мальчик мой, но я боюсь ты не хочешь знать того что я смогу рассказать тебе, - прошептал он сиплым хрипом.
   - Что Вы имеете в виду?
   Юродивый беззвучно открыл и закрыл рот несколько раз, словно рыба, выброшенная на берег, а затем, зарыдав, сказал, опустив голову: "Солнце поседело за эти годы. Да! Оно стало совсем седым, мальчик мой".
   Я смотрел на него и видел, как недавний осмысленный взгляд мужчины заволокла обыденная пелена безумия, я дал ему развернуться и уйти. После этого мимолетного разговора в моей голове роилась целая куча вопросов. Что он пытался донести до меня этой фразой? Чего я не могу понять? Седое солнце, что может быть глупее? Может быть, я зря придал этому человеку столько значения в тот момент?
   На краю дороги замаячило недорогое кафе, я уже обессилел и я хотел присесть где-нибудь, ангелы не привыкли много ходить - для этого у них были крылья...
   Кафе "Лира" - забегаловка для среднего класса. Когда я зашел внутрь, все мое тело окутали струи красного дыма выпускаемые специальной машиной для курения. Я сел к открытому окну в конце зала, свежий воздух позволял хоть как-то дышать. Меня заинтересовал разговор двух людей сидящих сбоку, они считали, что говорят очень тихо, хотя разговор вели на повышенных тонах, ритмичная музыка пронизывающая все помещения могла бы помочь спрятать слова, но отличного слуха Небеса не лишили меня.
  
   - Послушай, ведь водород мы можем взять с солнца!
   - Как Виктор? Ведь тогда оно умрет, станет черной дырой, и наша солнечная система перестанет существовать!
   - Но мы тогда сможем, наконец, сделать эту бомбу! Я ее сделаю! У меня есть все чертежи необходимые для этого!
   - Ты одержим! Мы все погибнем, если ты полетишь туда!
   - Солнце уже и так старое, оно само скоро умрет, а я лишь помогу ему! Тем более что после моего детища волноваться об этом будет не кому! Я сделаю это, я должен, я обещал президенту. Он хочет убить лишь страны находящиеся в оппозиции, но я благороден, я спасу всех!
  
   А ведь Юродивый - пророк. Но никто и не выслушает его в случае чего, а ведь таких одержимых фанатиков, как Виктор, по миру тысячи, и кто-нибудь, когда-нибудь долетит...
  
  
   ***
  
   -Сид, ты, где шлялся? - встретил меня Джонатан с сигаретой в зубах,- а я уже обзавелся новой привычкой!- расхохотался он мне в глаза.
   - А как чувствует себя Фил? - спросил я его.
   - А ты бы как себя чувствовал, если бы тебя сегодня выкинули с Небес!
   - Мы уже второй день на Земле!
   - Второй? ты бредишь Сид.. Нас перекинули в эту квартиру и, наверное, что-то вложили в голову людей, они думают, что мы здесь живем давным-давно. Не будь сюрреалистом Сидни, ты слегка "свихнулся" на нервной почве, - недоуменно проговорил Джон.
  
   Этот разговор я записал сразу после того как разговаривал с другом. Я ничего не понимаю: ребята считают, что я сошел с ума и раздобыл где-то дешевую книжонку, в которой делаю свои пометки, но это была ПАМЯТЬ, наша рукописная память!
  
   Глава 4.
   Свободное падение.
  

Rape me...

Кто-то уж точно

снова допросится...

   Уже прошло несколько дней, записи стали боле однообразными, ребята мне все также не верят. Но сегодня вечером, в окне напротив, я увидел женщину. Не зная, что за ней наблюдают, она жила своей одинокой жизнью. Вероятно, она только что пришла с работы и собиралась в свой обшарпанный душ. С ее плеч слетела легкая кофточка, джинсы легли на спинку стула. И тогда мною впервые была увидена обнаженная женщина! Ангелам ведь это запрещено, я все еще надеялся на возвращение, но теперь оно не возможно, я пал, я пал и мыслями, и действиями, и глазами. Но мне было уже все равно, женщина была, такой.... Такой желанно-красивой и в то же время она не была чиста и невинна! Ее грудь, ее соски, лоснящееся от вечернего зноя тело - ВСЕ, вызывало во мне желание. Я хотел видеть ее стонущей под собой, но не мог сдвинуться с места, и вот увидев глаза, я погиб. Разноцветные радужки блеснули в закатном солнце. Я видел ее в окне, женщина смотрела то вправо, то влево. От этих движений менялось все ее существо, от карего глаза к зеленому, как от смеха к плачу, как от стиха к прозе...
  
   Бежать к ней, видеть рядом - вот единственное что мне было нужно. И я не хотел даже думать о последствиях, о том, что скажет Фил или Джо, который каждое утро снова начинает курить, о том, что меня проклянут Небеса, мне было наплевать, в моих мыслях была лишь ОНА. Набрав букет из цветов, растущих рядом с картошкой, я поднялся на четвертый этаж дома напротив.
   Стучу, в дверь. "Кто там?" - слышится из-за нее.
   Но нет, я не могу. Я не готов, она слишком иная, она человек, а я еще не смог стать человеком до конца, я слишком девственник во всех отношениях. Я не могу врать, льстить, во мне нет тщеславия, корысти, лицемерия...
   И я даже не знаю, как ее зовут.
  
   Глава 5.
   Катарсис конца - квинтэссенция начала.

И ты боишься...

   Боишься боль цепей и тех оков,
 Которые сковал ты для себя.
   Сегодня утром Фил нашел труп Сильвио, повешенный на бельевой веревке. Он наконец-то смог освободиться от оков. Мы были в шоке, но Гарольд переживал больше всех, считая, что парень никогда не доведет дело до конца.
   А в окне я снова видел ее, и все переживания отошли на задний план. Она одевалась на утреннюю пробежку. Как же она красива...
  
   ***
  
   Я узнал, что сегодня уже 278 день от 3000 года нашего летоисчисления. Для меня это очень знаменательный день, мне кажется, что я начинаю помнить! Вчерашние записи становятся не просто черно-белым листком бумаги, а наполняются красками. Но в моей памяти пока только смерть Вилса и ОНА, Женщина, ее глаза, мускулистые руки, нежный загар, я точно помнил эти глаза, это глазницы трехцветной кошки. Но все равно я решил продолжать писать обо всем вокруг. Идя в магазин за сигаретами Джонатану, приболевшему гриппом, я не смог не подойди к ее маленькому миру, и тут дверь резко отворилась и на пороге стояла моя незнакомка.
   - Ты, что-то хотел? - со смеющимися глазами спросила она.
   Я замялся и не знал, что ответить, резкое панибратство и откровенная усмешка испугали меня.
   - Ты что, думал, что я не вижу Тебя, когда ты наблюдаешь за мной? - все также смеясь, продолжила она.
   А я ведь, правда, был настолько глуп, что на это надеялся.
   "Но почему она тогда не престала показывать себя?" - пронеслось в моей голове.
   - Ты смешон, но шуты всегда в золоте, не так ли? Проходи, чудак.
   На ватных ногах я прошел за ней.
   - Что будешь кофе, чай?- задала она обыденный вопрос.
   Я молчал, смотрел на нее и не мог отвести взгляда. В груди зарождалось что-то новое, это чувство не было мною испытанно ни разу. Никогда. Оно бы мешало мне жить, я боюсь, что это оказалась любовь. Я читал о ней. В древних книгах. Сейчас любви нет, люди делают детей, и отдают в дома смирения, где их воспитывают на благо государства.
   - Сид, - сказал я, и не узнал свой голос, он колоссально изменился, от волнения стал низким и хриплым.
   -АтенаИс. Или просто Атта. Ну, так чай или кофе?
  
   Мы стояли на балконе, который лишь чудом не падал с красной стены и пили растворимый кофе, но тогда мне казалось, что ничего вкуснее я в жизни не пил. А рядом была Атта. Ошибка природы, дочь уборщицы и сына губернатора города, разноглазая девочка, оставленная на произвол судьбы, подобранная одинокой старушкой и воспитанная на последние гроши.
  
   Я не мог на нее насмотреться. Я дышал ею, теплым зноем, отходившим от стройного тела. И тут повелеваясь какой-то высшей силе, не удержав чувств, сказал: "Я Вас, кажется, люблю". Думая, что она засмеется, прячась от всего вокруг, я закрыл глаза, чтоб не видеть улыбки. Но не услышал смех, она смотрела на меня огромными полными влаги глазами.
   - Ты ведь придешь завтра? - спросила она, вцепившись в поручни, до такой степени, что побелели костяшки пальцев.
   - Я буду здесь всегда, когда буду нужен, - прошептал я.
   Затем быстро развернулся и убежал домой, в тот момент я не мог больше стоять с ней рядом, любя и боясь одновременно.
   А дома был кавардак. У Фила началась истерика, он считал себя не реализовавшимся из-за нас, обвинял меня и Джо в его загубленной жизни и в том, что он лишь на поводу нашего негативного влияния стал мыслить против Небес. А ТАМ ему сулили очень неплохую карьеру. Сейчас он начал ломаться, и, как сказала бы Мисс Горасп: "Обвиняемый начал понимать ошибочность своих революционных действий". Все это грустно, но слишком далеко. Единственным существующим в этой вселенной человеком для меня была Атта.
  
   ***
  
   Проснувшись утром, я без записей вспомнил Атту! Пройдясь по комнате и сделав зарядку для памяти, я отправился в теперь уже пустой душ. А через несколько часов в нашем логове появился Эндрю Вилкс, и, не обращая на нас внимания, без какого-либо приветствия, начал разговаривать с Филлипом.
   - Итак, Фил, ты осознал свои грехи. Если хочешь, ты можешь вернуться на Небеса, и отправиться на исправительные работы - через 10 лет ты выйдешь абсолютно невинным ангелом, с восстановленными крыльями. У Тебя есть возможность начать все с чистого листа. Ты хочешь этого Филлип?
   Не смотря на нас, старый, а теперь уже бывший друг, кивнул и исчез в голубой дымке, держа за руку министра.
   Теперь нас осталось трое в нашем доме: апатичный Джо, Гарольд и я - почти человек.
  
   Глава 6.
   Ид и Эго.

Черной кошкой

она упадет тебе в ноги...

  
  
   Шесть часов вечера.
  
   Стук в дверь. Я со смешанным чувством шел к двери, никто не заходил к нам, с тех пор как мы въехали в нашу квартиру. На пороге стояла Атта.
   - Привет, Сид, - улыбнулась она.
   - Атта? Что-то случилось? - я очень обрадовался, но в то же время удивился ее неожиданному появлению у моей двери.
   - Ну не то чтобы что-то очень серьезное, так, маленький пустяк. Моя квартира сгорела час назад, - засмеялась она. - Ты ведь пустишь меня пожить?
   Женщина протиснулась между мной и дверным косяком, и по-хозяйски прошла на кухню, начав открывать множество пустых шкафчиков.
   Н душе все пело: моя Атта, моя и ничья больше, будет жить со мной в одной квартире!
   Мы сидели за столом и разговаривали о разных пустяках, время лилось неутомимо и в то же время незаметно, часы показывали 10 часов вечера.
   В квартиру заполз Джон, от которого разило спиртным, как от бочки с вином.
   - Мссссьье еще кружечку шаманск-шампанкск-кого! - заорал он и отрубился прямо на пороге.
   Я первый раз видел Джонатана в таком состоянии. Брезгливо дотащив пьяное существо до его кровати, я вернулся извиняться перед Аттой, которая стояла, облокотившись над раковиной.
   - Прости, за эту вонь.
   - Да, ничего страшного я не из-за....- не успев закончить фразы, она согнулась в новом приступе тошноты.
   - Что такое, милая?
   - Сид, выслушай меня до конца, но только не перебивай, ладно?
   - Договорились, - сказал я, не понимая чего она хочет.
   - Сид, я беременна. Но я люблю тебя, Сид. Не смотри на меня глазами брошенной собаки! С моей профессией мне еще долго везло!
   - Кем ты работаешь Атенаис?
   - Я проститутка, Сидни... Да, я проститутка! ДА! Ты понимаешь, что по-другому мне было не выжить? На какие деньги я могла бы содержать себя, если я не училась в Доме Смирения? И именно поэтому все пути были закрыты для меня, кроме одного! Сид, ты выгонишь меня, да? - сказала она уже шепотом, который было почти не слышно после ее громких криков оглашавших дом.
  
   Выгоню ли я ее? Мое "я" хотело развернуться, убежать, уйти, забиться в самый дальний угол, спрятавшись от ее слов. Не видеть больше, не слышать, не страдать, разлюбить...
   Но я чувствовал на бессознательном, инстинктивном уровне, что я так никогда не сделаю, я приму ее какой бы она не была, с детьми или без, лишь бы она была рядом, лишь бы она любила меня.
  
   А она уже разворачивалась и, понурив голову, собиралась уходить.
   - Атта, стой!
   Она обернулась, влага из глаз уже опустилась на алые щеки.
   - Если хочешь, я буду отцом твоим детям, - сказал я, запинаясь, но с каждым словом все больше веря в задуманное.
   Ее голова опустилась мне на грудь, так мы простояли, кажется, вечность, не замечая ничего вокруг, не смотря на время, ни ожидая ничего, потому что знали, что у нас впереди дни, месяцы, годы счастья.
  
   Эпилог.
  
   Время проходит, а привычки остаются. С тех пор как я стал человеком и до сегодняшнего я дня, я все также кропотливо записываю каждый свой день, хоть и память уже вернулась несколько лет назад. Вчера Дейфн начала ходить, моя маленькая красивая дочка. Атта до сих пор на седьмом небе от счастья - она с девочкой исходили уже весь огород и перетоптали Гарольду всю картошку. А Джонатан все также беспробудно пьет, мы пытались ему помочь, но ничего уже не помогает. Я обустроил ему комнату на первом этаже, чтобы он не пугал Дей, а также для его же блага, потому что сам он периодически падал с лестницы.
   Я счастлив здесь, на бедной, измученной Земле. Я рад, что я человек и тому, что когда-нибудь закончу свой путь. И именно сейчас я понимаю, что не зря тогда выступил против нашей власти, теперь я не только догадываюсь, я знаю, что жизнь бывает иная, в ней есть место не только слепому патриотизму, но и любви, радости, пониманию и добру.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Сентябрь 2009 - май 2010

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"