Аннотация: Жизнь записанная в виде историй. Смейтесь, кому смешно, плачьте, кому грустно. Но не судите меня строго, потому что я всего лишь блондинка...
Часть первая: Шоколада со вкусом слез...
Первое апреля для всех - день смеха, а для меня день печали и слез. Хотя начиналось все, в общем-то, радостно... Небольшие розыгрыши, открытки с приколами, презенты от коллег. У секретаря генерального директора свои преимущества - внимание со всех сторон. Все-таки близкое к шефу "лицо". А после всех недавних событий я по общественному мнению "самое" близкое к нему лицо. Из категории "ближе не бывает"!.. Поэтому, приятных знаков внимания было много. Пребывала как результат в прекрасном настроении. До обеда...
Вышла на перерыв, как всегда пробежаться впопыхах по ближайшим магазинам, купить что-то на ужин сыну и шефу на обед. Он о своем питании вообще не думает! Оттого тощий как щепка и хмурый как туча. Поэтому следуя негласному, я бы даже сказала, святому кодексу всех секретарш, подкармливаю бедняжку. А еще слегка сглаживаю этим негативный эффект от своих "злодеяний". Это я о поломке шредера, принтера и прочего. Покупаю ему всяческую сдобу, пирожные и прочих заклятых врагов стройного женского тела, в общем, всякую холестеринсодержащую снедь. Подпихиваю. Знаю, будет сидеть на работе до полуночи, и дохнуть от голода... Или у него из-за работы личной жизни нет или, напротив, из-за отсутствия личной жизни он весь в работе. Не знаю...
В общем, ушла и тут же вынуждена была вернуться. Вот блондинка! Кошелек в столе забыла!
Захожу в приемную - все нараспашку - двери, окна... Но это у нас норма. Шеф любит свежий воздух и прохладу, я же как "прекрасный цветок" от прохлады вяну, поэтому едва я за порог, он проветривается.
Не успела толком войти, слышу, он у себя по громкой связи с кем-то беседует. По громкой, потому что он как Юлий Цезарь, то есть одним делом никогда не занимается. Время не теряет. Беседуя по телефону, он, как правило, бумаги подписывает. Ему обе руки нужны, вот он громкую и включает. Слышу голос его "старой" во всех смыслах секретарши... Кстати, часто она ему звонит, волнуется. Хорошая женщина, понимаю, почему не смотря на почтенный возраст, он так за нее держался. И, кстати, она бы у него до сих пор работала, если бы внезапно не слегла с болезнью. Темп у него бешеный, такой он активный! А у нее возраст все-таки. Потому так спешно замену и стали искать...
-Как "она" справляется? - спрашивает "старая".
-Отлично!..
"Оказывается отлично?! Ай да я!", - думаю самодовольно и расцветаю как роза. И даже сквозняк мне в этот момент нипочем! И тут же вяну, когда слышу его унылое:
-...когда нужно что-то поломать. Или сказать что-то не к месту-не ко времени. В этом у нее талант!
-Неужели все так плохо?
-Нет, все, в общем-то, не плохо. Даже хорошо, пока очередную бумагу не напечатает. Я теперь корректором на полставки. Хотя бывает, что пишет без ошибок. У нее, как оказалось легкая форма дислексии. Расстройство чтения... и чистописания заодно. Она "постеснялась" на собеседовании об этом рассказать. Посчитала, что секретаря с таким дефектом могут не взять. Интересно кто ей это подсказал?! Может сама догадалась?.. - легкий сарказм в его неизменно спокойном голосе действует на меня хуже, чем дикие вопли любого другого руководителя, а ведь я на дух не переношу крикунов. То есть этот тон медленно меня убивает...
-Так что все далеко не плохо. Еще есть кое-какая офисная техника из недобитой. А "добитую" она расчленяет и по углам прячет. Что бы я ни видел, что еще из моей оргтехники скоропостижно скончалось от ее прекрасных и очень "хрупких" рук. Сегодня утром заметил - кусок чего-то нового из шкафа торчит. Я даже не стал уточнять чего именно. Не имею моральных сил и дальше огорчаться... С тех пор как на прошлой неделе она зверски "убила" мой новый сканер. Но это было непредумышленное убийство, и я ограничился условным приговором. Вчера было хуже...
-А что было вчера?
-Еще одно "неумышленное убийство". Разбила мою любимую чашку, когда мыть ходила. Я знаю что случайно. В злом умысле я ее не подозреваю. Потому, что нет в ее прелестной головке места ни на какой умысел, тем более злой! Просто у нее два решета вместо рук, вот все и падает... Побоялась признаться и приклеила ручку к чашке суперклеем. Но клей, вероятно, не настолько "супер", потому как стоило мне взять полную кипятка чашку, как ручка отпала, и весь черный как ночь кофе оказался на моем столе. Вернее на документах, которые на нем лежали...
-Надеюсь, ничего важного не пострадало? - обеспокоенно спросили на том конце провода.
-Чтобы очень важного - ничего. Из "не очень" важного - кое-что. Квартальный отчет для налоговой, кое-какие судебные документы. Речь о том деле, которое мы решаем уже второй год подряд, а суд назначен на пятницу. Эту пятницу. В остальном еще пару-тройку... папок с текущей документацией! Личные дела кое-кого из сотрудников. Но ведь их воссоздать заново это вообще сущие мелочи...
На том конце трубки молчали. Тишина была очень живописная. И такая пристыжающая для меня, что я за миг сгорела от педикюра до укладки. А шеф, как ни в чем небывало ровным спокойным голосом продолжил:
-Так что я вполне могу выдержать еще недели две-три... Четыре не обещаю, - с легкой насмешкой закончил он.
-Почему же ты мучаешься? Замени! Нельзя все самому делать!
В ответ тишина.
-Давид Эдуардович, почему молчишь? - настаивает она. - Можешь не отвечать, я сама знаю. Жалко уволить девочку?
-Не в жалости дело, - возражает он. - Просто пока не знаю, как быть. Другую работу этой ходячей катастрофе точно никогда не найти. А у нее мальчик на руках. Я ее скоро куда-то тут по месту перераспределю. Может быть в отдел кадров. Она там приживется, там никакой оргтехники. Идеальное место. Кроме хрупких косточек Клавдии Борисовны там ломать нечего!
-Давид Эдуардович, я знаю, что ты редкой доброты человек, но я тебя не понимаю. Ну, если бы ты ее за какие-то особые перед тобой достижения терпел... но просто так!
Жутко возмущаюсь, понимая какие именно "достижения" она имеет в виду. Но молчу. Стою и дальше бессовестно подслушиваю.
-Какая тебе от этого польза?
-Совесть не позволяет подвести под голод и холод две невинные христианские души, - со смехом отшучивается он.
-Ты же иудей, тебе должно быть по барабану что там, у христиан! - с не меньшим весельем и все-таки совершенно серьезно укоряет она.
-Переведу ее в другой отдел и точка! - вдруг строго пресекает он. - Она ходячая катастрофа, но... добросовестная и очень... старается. Сейчас вот наверняка сгребает с полок ближайшей кондитерской пирожные для меня. Каждый день одно и то же...
-У тебя же аллергия на большинство красителей, которые туда добавляют! Есть их для тебя опасно!
-А я и не ем. Кормлю дворняжку, что живет у сторожа. Она уже круглая как колобок. Не представляю, что бы со мной стало, если бы я сам столько сладкого съедал?! А за аллергию я ей не говорил. Если не сладкое, то какие-нибудь пирожки начнет покупать. Она же думает, я без ее заботы умру с голода. Что я совершенно беспомощный 45 летний мужчина. Шнурков сам не завяжу. Как я только жил до нашей встречи без ее опеки? Опасной для жизни, между прочим! - снова легкий сарказм. - Она мне как-то одно из пирожных на брюки уронила.
-Штаны испортила?
-Ну, это положим наименьшее из зол!
-А в чем же большее зло?
-В том, что она кинулась мои брюки чистить. Прямо на мне! И... скажем так в весьма пикантном месте. А в это время главбух зашла. Теперь представьте себе эту картину? Я сижу на своем месте, передо мной на коленях стоит моя помощница из-за стола естественно непонятно что там у нас происходит, но в момент появления главбуха Таня говорит: "Не дергайтесь, еще чуть-чуть осталось. Я закончу и все вытру".
-О Матерь Божья...- шепчет прежняя секретарша, и я еще гуще краснею. Вспоминаю, как это было ужасно! Уронить это треклятое пирожное на причинное место своему шефу! А еще и начать усердно вытирать, в то время как он изо всех сил пытался меня от этого удержать. Ну, я же в этот момент о пикантности не думала! Мне просто неудобно было. Я же штаны человеку испортила! Дорогие штаны! Как узнала что они коллекционные, чуть умом от страха не тронулась! Он меня за руку хватает, а я усердно сопротивляюсь и тру. Потом прокручивала эту картину вечером лежа в постели и подушкой себя удавить пыталась. Потому что, наконец, увидела ситуацию такой, какой видел ее он. Так вот мало было этого позора, так тут еще и главбух пришла! Как же ее перекосило, когда моя голова из-за шефового стола выскользнула! Я еще возьми и нос рукой вытри. Что-то там щекотнуло меня. А вышло вроде - утерла рот. Жуть... Я, когда ее увидела, стушевалась ужасно и недолго думая, назад под стол спряталась. Вышло еще хуже... Но она конечно женщина с самообладанием. Сделала вид, что меня не видит.
-Давид Эдуардович, через двадцать минут я буду готова... К поездке.
-Я тоже... где-то, минут через двадцать... Буду готов, - отвечает он то ли в шутку (а что ему в этой ситуации остается?) то ли серьезно и дверь за главбухом закрывается. А я как идиотка сижу перед ним на коленях и неловко улыбаясь, предлагаю:
-Может быть влажной салфеткой попробовать вытереть?
-Обойдусь сухой. Я домой переодеваться. А ты постарайся не спалить офис до моего возвращения. То есть - не кури!
-Не курю, - вру я уныло ему вдогонку. Вру потому что от постоянного нервного перенапряжения и переживаний стала тайком покуривать. Видно запах уловил. А ведь строго настрого предупреждал, что это неприемлемо. Запах сигарет от секретаря - это ужасно!..
-Давид Эдуардович, - тем временем озадачено говорят на том конце провода, - или я чего-то не понимаю, или...
В этот момент сзади меня с громким: "Здравствуй, Танечка!" появляется первый зам.
-Солнышко наше, почему ты не обедаешь? А я как знал! Шоколадку принес. Слегка подпортить твою белоснежную эмаль!
Идиотская сцена. Во-первых, он меня с потрохами выдал своей фразой, и я понимаю, что Давид Эдуардович понимает, что я его слышу, вернее, слышала. А еще он там у себя в кабинете понимает, что я тоже это понимаю. Как бы двойной конфуз. С другой стороны уже и зам понимает, что он чего-то не понимает, но что-то понять должен, потому как только что при его участии что-то произошло. Важное! Короче одно сплошное понимание и полнейшая неловкость при этом.
Выхватываю шоколадку, говорю "Спасибо, пойду, попорчу эмаль..." и пулей улетаю в коридор, так и не удосужившись узнать, что от меня хотел зам за свои шоколадные старания.
Бреду по улице по-прежнему без кошелька и совершенно подавленная. Впрочем, зачем мне кошелек? Все равно как оказалось у шефа аллергия на мои пирожные. Как и на меня саму... Он меня просто из необъяснимой человечности терпит. Впрочем, я это давно подозревала. Разрыдалась как первоклассница над первой двойкой. И что меня так "проняло"? Радоваться, конечно, нечему, но и убиваться, повода нет. А я рыдаю. А мне уходить не хочется. Из фирмы в целом (не смотря на слухи, сплетни) и из его приемной в частности. Это ведь чистой воды правда, ну кто еще меня такую столь стоически терпеть будет? И главное я сама никого терпеть не буду. А другого, такого как Давид Эдуардович шефа нет и не будет. Это я уже поняла. Мозгов, спасибо, хоть на это хватило. Никогда ни крикнет! Даже ошибки мои молча исправляет. Просто протянет листочек с красненькими метками и скажет: "Не торопись, когда торопишься их в два раза больше". Порой подтрунивает, но тоже как-то не обидно. Хотя и стыдно: "Ничего-ничего. Скоро все слова выучишь. Будешь тогда грамотная как словарь Ожегова. И ему не к чему будет придраться".
-Кому, ему? - спрашиваю удрученно.
-Противному седому умнику в директорском кресле, - без тени улыбки в лице отвечает он. Но я-то уже улавливаю его настроение. Шутит. По-доброму...
-Я до этого не доживу, - горько шепчу удаляясь.
-Доживешь-доживешь. У тебя вся жизнь впереди. Еще не одного "умника" в директорском кресле похоронишь... если не научишься писать без ошибок!
Поворачиваюсь, а он смехом давится. "Летописи" мои перечитывает. Много там для него смешного, он патологически грамотный. Врожденно. Вот насколько я врожденно безграмотная, настолько же он грамотный.
Один раз была просто убийственно смешная история, если смотреть с его стороны, и совершенно постыдная, если смотреть с моей стороны. Вызвал меня к себе. Захожу и вижу - смотрит на бумагу. Вроде как читает. Лицо как всегда неизменное, сосредоточенное и морщины напряжения на лбу... И при этом что-то незримое не так как всегда. И рот... Он его слегка как бы прикрывает рукой. Такой жест глубокой задумчивости. На первый взгляд. А как оказалось, улыбочку прячет.
-Перепиши, пожалуйста, я внес в текст письма "некоторые" изменения, - говорит и протягивает мне бумагу.
Беру, иду к себе. Присаживаюсь на место и читаю. Что там за изменения такие он внес в мой текст? И умираю...
В этом самом тексте, а именно в предложении: "...слагаю С Себя всякие обязательства", по фатальному для меня стечению обстоятельств каким-то мистическим образом пропали две буквы "с". Предлог и первая в слове "себя". И еще приписка сбоку: "Большие члены вашего совета" - поменять на "Бывшие члены вашего совета".
И все это в одном абзаце!
Я сидела не просто красная, такого красного не знал сам красный! Куда я смотрела и о чем, о чем, черт побери, думала в тот момент, когда набирала этот текст?! Нет, я конечно знаю! Меня отвлекли телефонным звонком, а шеф срочно требовал это чертово треклятое письмо! Но ведь это не оправдание! Это все рабочие моменты. Все время кто-то звонит, вечно кто-то что-то хочет и это не повод для подобных, я бы даже сказала, "бесподобных" опечаток! Лучше бы я "жи-ши" через "ы" написала. Не так стыдно было бы! Хотя это основное правило даже я помню...
Когда я часом позже занесла письмо на повторную проверку, пятьдесят, без преувеличения, раз перепроверив сама, шеф усердно делал вид что ему не смешно, хотя и подрагивающие губы и искрящееся глаза его с головой выдавали. Ничего не сказал. Молча прошелся глазами по тексту, к моему величайшему облегчению не нашел в нем новых ошибок и подписав вручил мне назад.
-Отправь с курьером. Обычной почтой будет долго. Уже звонили... "большие члены совета", - сказал и как засмеется. Я его в таком исступлении веселья еще не видела!.. Вообще его смеющимся не видела, тем более так активно!.. Стучал кулаком по столу, второй рукой держал свою голову, что бы она на стол не рухнула, и так хохотал, что стекла в шкафу дрожали. Потом посмотрел на мое вытянувшееся, красное от стыда лицо и сказал:
-Иди-иди я контролирую се... се... себя!
И снова как засмеется, припомнив, вероятно, пропавшую букву "с" в слове "себя". На этот раз упал лицом на стол, сгреб свою голову руками и лежал так, содрогаясь в смехе плечами.
И ведь не обидишься на него за такой всплеск эмоций! Надо же и ему как-то накопившийся от работы со мной стресс наружу выпускать...
Я уже практически скучаю, за всеми этими недоразумениями и необходимостью все время перед ним краснеть за очередную оплошность. Поэтому горько вздыхаю, грызу замовскую шоколадку и поглядываю на часы. Скоро конец перерыва. Скоро решающий разговор. Скоро конец моей службе в этой конторе под началом патологически грамотного и невероятно терпеливого Давида Эдуардовича. Ничего такой, веселенький денечек это ваше первое апреля. Вот уж поистине - день смеха...
Часть вторая: Шутки "айтишников"
Когда я решилась появиться в приемной, Давида Эдуардовича на месте не было. "Уехал на встречу", было написано на самоклейке на мониторе моего компьютера.
Выходит, получила временную отсрочку. Поэтому скорбно принялась за недоделанное. Доделывать перед "уходом". Неторопливо так, траурно... Прощалась со всем хорошим что тут было. Рыбы в аквариуме, разделяя мое настроение горестно молчали...
Правда, вскоре мою печаль раструсило работой. Пришлось помотаться туда-сюда. Когда, наконец, вернулась в приемную, немало утомившись, оказалось, что шеф уже у себя. Пальто его в шкафу и чайник горячий... Так! Опять сам себе кофе заварил! Он из моих рук не только пирожные брезгует брать, но и напитки. В общем-то, погорячилась я тогда на собеседовании заявить, что мой кофе "лучше мало-мальски съедобного". Вероятно хуже. Потому как он чаще сам себе его готовит, чем меня к этому привлекает. А может дело в том, что он боится повторного наводнения на столе...
Я, опять утонула в своей печали. Сижу карандашиком разбитое сердечко на приказе рисую, плевать, что приказ с резолюцией шефа. Потом вытру сердечко. Или не вытру. Пусть так и маячит в деле мое разбитое сердце...
"Пи-и-и-и...", - с противным резким звуком на экране монитора появляется диалоговое окно.
"Есть, кто живой?!", - вопрошает оно. Вероятно меня.
Секунду раздумываю и пишу: "А полуживые устроят?".
"Не слышал в офисе перестрелки", - отвечает некто неизвестный. Наверное, шутит. Оно и понятно, у всех ведь 1 апреля, это у меня траур...
"Ружье у киллера было с глушителем... А ты кто?", - горько острю я в ответ.
Долгое молчание и наконец: "Дух первого апреля".
"Здравствуй дух, зачем пришел?", - пишу, понимая, что это Саня, айтишник развлекается. Видно разыграть меня решил. Догадаться не сложно, кто же еще может самопроизвольно "возникнуть" в чужом компьютере? Сея власть дана лишь сисадмину! А понять, что это именно Саня было проще простого, он почти каждый день путешествует моим компьютером. Для него тут "мир чудесный, полный манящей тайны". Правда, пока ни одной не нашел, но ему все грезится, что найдет... Дождется часиков семи-восьми вечера и папочки в моем компьютере изучает на предмет интересненького. Мы как-то поскандалили, когда я его что называется, на горячем поймала. Задержалась допоздна, перебирала бумаги, раскладывала по местам, смотрю, а папки на рабочем столе моего компьютера стали самопроизвольно открыться. Я, недолго думая к айтишникам, а там он. Все другие дамой ушли. А этот малолетний сопляк ни семьи, ни девушки не имеет, а развлечься хочет. Вот он и развлекается, выуживая подробности чужой жизни. В общем, поскандалили мы тогда крепко. Он мне кричал: "это моя служебная обязанность проверять всех", а я ему: "я секретарь шефа и в моих документах могут содержаться "его" конфиденциальные данные"! Короче поорали друг на друга и разошлись. Он естественно своему шефу не доложил, потому как его слова чистый блеф, но и я своему не стучала, потому как, зачем портить отношения с коллегой, от которого напрямую зависит работа моего "железа"? Тем более что в моем компьютере ничего провокационного и тем более секретного нет.
Но я над ним подшутила. Создала на рабочем столе папку "Личное" и вновь задержалась допоздна. Сижу, папки сортирую и поглядываю на монитор. Вскоре он клюнул. Открывает дистанционно эту папочку, а там вордовский файл с провокационным названием. Открывает он его, а там большими буквами: "Саша, перестать копаться в моих бумагах!". Сижу и хихикаю, когда смотрю, он ниже добавляет надпись: "Это моя работа!.. Не перестану!" и смайлик. А еще ниже: "Хоть бы одну малюсенькую непристойную фотографию, где-то припрятала. Зануда!". С тех пор и подружились...
Поэтому я сразу поняла, что это он надо мной шутит.
"Слегка повеселить хотел. День смеха!", - пишет он.
"Ха-ха... Я заметила. Мне очень весело...", - уже сарказм открытым текстом от меня.
"Что так?", - спрашивает он.
"Последние сплетни про меня и генерального слышал?", - решаю ударить в его больное место, потому как слухи и сплетни он любит.
"Нет, а что шепчут?", - тут же клюет он.
"Обвиняют меня в его растлении", - пишу и хитренько улыбаюсь.
"Почему тебя? Он ведь мужчина", - недоумевает Саша.
"Не смеши меня! Кого он может растлить? Он же кристалл! А вот я "редкой похотливости корыстная стерва". Как утверждают! Не понимают злые люди, что я его искренне люблю!".
Зачем я это написала, не знаю. Решила пошутить над Сашкой. Все равно мне уходить, а он еще долго будет этот слух распускать. Воображаю, сколько нелепых ситуаций по этой причине тут еще возникнет! Правда, уже без меня. И это горько...
"Любишь нашего старика?", - после затяжного молчания спрашивает он.
"Во-первых, он не старый, а зрелый и опытный! А во-вторых, как его не любить? Он умный, добрый и улыбка у него... жаль редко улыбается! Я просто цвету, когда ее вижу, - пишу, и настроение на глазах улучшается, потому что воображаю лицо Сашки сидящего четко подомной этажом ниже. - Я сразу в него влюбилась. Еще на собеседовании. У меня, поэтому все из рук валится, когда он рядом. Я вообще-то не такая бестолковая, как он думает. Просто это любовь из меня дуру делает".
У меня уже слезы в глазах, так мне смешно, еле держусь, что бы ни рассмеяться вслух. Это тоже вероятно побочный эффект от стресса, неуместные шутки, не в то время, и в адрес не той персоны. Но ничего не могу поделать, понесло...
Саша молчит. И я понимаю почему, его там этой информацией насмерть убило, по экрану монитора размазало, расплющило. Воображаю эту картину и начинаю издавать какие-то звуки. Ни-то всхлипы, ни-то стоны. Непонятно что. Чтобы как-то привести себя в чувство, начинаю растирать свое лицо, но мне от этого только хуже. Рвутся наружу звуки, рвутся. В этот самый момент дверь кабинета распахивается и оттуда выходит Давид Эдуардович. В этом месте мое веселье заклинивает. У меня ступор. Так и замерла с собственной мордашкой в руках. Словно горько плачу. И сквозь пальцы на него смотрю. Ну и лицо у него! Громом пораженное. Бледный, физиономия еще больше вытянулось, глаза как-то запали, щеки тоже... Куда уж больше?.. Смотрит на меня. Глаза так распахнул, думала, выкатятся. Потом резко крутанувшись, стремительно уносится обратно в свой кабинет. Хлопает дверью. И я тут же опускаю руки.
Ничего не поняла! Что это было? Это вторжение, странное выражение лица и стремительный побег назад в кабинет.
"Ладно, Саш, потом пообщаемся, у меня тут с шефом что-то неладное творится. Пойду спасать". В этом месте я задорно хихикаю и добавляю: "своего ненаглядного, родного, любимого...". И размышляю, а не перегнула ли я с эпитетами?.. Но пишу. Пишу!.. "Мне без него не жить. Пока!"
Сашка так и не ответил. Вероятно, у него работа. Или все еще натягивает на свой не по-мужски впечатлительный мозг, эту разгромную новость. Я, приободрившись, топаю в дамскую комнату. Мне похорошело. А когда возвращаюсь, обнаруживаю шефа стоящим у моего стола. С какой-то бумагой...
Как странно он на нее смотрит. Неужели я опять опростоволосилась? К слову сказать, я теперь во всеоружии. Ни одной промашки в последние дни. Все строго проверяю!.. На его худющем лице и так одни глаза и нос, а тут даже нос померк. Одни глаза!
Увидел меня, положил бумагу на стол и схватив чашку с чаем ушел к себе. Я заинтересованно глянула на документ. Ба! Да это же тот самый приказ на котором я недавно нарисовала сер... И вот тут меня начинают посещать смутные сомнения. А не мог ли он подумать?..
-Нет! - тут же твержу я себе. Он слишком умный, что бы вообразить, что я черчу на только что подписанном приказе сердечко, потому что я по уши в него влюбилась. Глупость какая! Абсурд! Нет, если бы он каким-то образом, что само по себе невероятно, узнал о нашем с Сашкой разговоре, это бы еще можно было бы подумать. Но как ему об этом узнать?!
-Глупости, - шепчу я себе поднос и торопливо дрожащей от волнения рукой набираю номер айтишников. Второй рукой ищу резинку, стереть проклятущие рисунки с приказа.
"Это вам не костромская роспись! Это делопроизводственный документ! Он строго подотчетен и росписи не подлегает!", - краснея, ругаю я себя.
-Саша? Привет еще раз... Что значит не здоровались? Мы только что с тобой по компу общались. Брось прикидываться "Дух первого апреля"! Я тебя узнала...
Далее следует тирада Саши на пять минут, из которой следует, что он понятия не имеет, "о чем я говорю?". Нервно сглатываю и дрожащим голосом спрашиваю:
-Саша, а ты не знаешь, с кем у моего компьютера связь?
В ответ Саша непристойно смеется, и отвечает тихим шепотом:
-С тем же с кем и у тебя. - Он снова смеется. У него, блин, 1 апреля вовсю! А мне уже дурно.
-Нет, я не об этом. У меня тут окно всплыло диалоговое и назвалось "Духом первого апреля". Кто бы это мог быть?
-Я же тебе только что сказал! Я сам эту прогу ставил, когда в офисе телефонная связь накрылась. Что бы он ни бегал к секретарю и не орал на весь коридор. Она была глуховата... Напишет ей, что ему нужно и все. Так удобно.
-А это не может быть кто-то другой? - скрутив пальцы крестами, шепчу я и жмурюсь.
-Разве что действительно дух первого апреля. А так без вариантов, - смеется он и тут же возбужденно шепчет. - А что случилось?
Не удостоила ответом, кинула трубку и застонала: "О, Небеса! За что мне это!", а тут опять шеф на пороге. Зачем шел не знаю, но услыхав все это про "Небеса", увидев меня... Просто сцена из трагического фильма! Стоящей у стола с поднятыми вверх руками. Молитвы возношу. О нем... Развернулся и стремительно вновь скрылся в кабинете. В панике! Что хотел, непонятно, куда шел и сам вероятно забыл?! Испугался. Оно и понятно. Так эти слова выдохнула, сама бы от себя в тот миг сбежала. Что я чуть и не сделала...
Вернулась через пять минут. Добежала до выхода из офиса. Охрана, к слову сказать, смотрела удивленно, когда я как ошпаренная без верхней одежды добежав до входной двери, замерла. Постояла, развернулась, и трагически понурив голову, поплелась назад...
Чертов праздник первое апреля! Ну, кто сказал, что это весело?! НЕНАВИЖУ этот день! Вот просто на дух не переношу. Аллергия. С сегодняшнего дня!..
Прямой тропой притопала прямиком к шефу "на ковер". Ох и выражение лица у него было пока я, заикаясь, пыталась пояснить ему "сложившуюся ситуацию". Краснел сильней, чем я. Просто майская роза! Я даже подумать не могла что человек его уровня, положения, самообладания и возраста, наконец, может настолько неловко себя чувствовать от мысли, что кто-то из его подчиненных неровно к нему дышит. Но это было именно так! Мне даже было больно его разочаровывать, потому что краснея, он как-то похорошел что ли... То что помолодел, уж точно! Все-таки все время работа, работа, работа, а тут вдруг выясняется, что кто-то тебя любит. Пусть она криворукая, пусть она пишет с ошибками и разгромила все, что только могла в твоем офисе, но она какая-никакая, а говорят даже очень "какая", но женщина! И на 15 лет моложе. А это особенно приятно, что волнуешь еще молодую кровь! В общем, что-то в нем незримо изменилось. Подтянулся весь! Правда, от этого брюки сильнее повисли, упали на бедра... Что не говори, а регулярное питание ему бы не помешало!..
И тут я должна развеять его иллюзии. Пусть он их и не желал нисколько, а все равно "терять" хуже, чем приобретать. Конечно на венерические заболевания это правило не распространяется... В остальном, лучше приобретать.
Я долго подбиралась к собственно сути вопроса, еще раз "энцать" себя и его вогнала в краску описывая какой он чудесный и замечательный... Вот чувствую, нет, даже умом понимаю, что я этим только усугубляю и все равно говорю. Так сказать сглаживаю наперед возможную обиду, что я на самом деле к нему безразлична как женщина. Хотя любая другая нормальная, а я именно так и сказала, сочла бы за честь, счастье, чудо (в общем, я немало эпитетов нашла)! Любить такого прекрасного, замечательного (тут было еще больше эпитетов) человека как он!
В конце концов, он мучительно потер свою (замученную мною до горя) седую голову и сказал:
-Я совершенно перестал понимать о ЧЕМ, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ТЫ ГОВОРИШЬ?! Скажи нормально, оставь свои дифирамбы. Я уже понял, что лучше меня никого нет. Я всех оставил позади, даже Бреда Пита и Спайдермена!
-Супермена, - поправляю я. Именно этот герой фигурировал (трижды) в моей речи.
-Я в них не разбираюсь. Неважно... Я интуитивно понимаю, что ты к чему-то ведешь, но ни черта понять не могу к чему! К чему вся эта пламенная речь?! - взорвался он, слегка повысив свой голос. Невероятные вещи! Все-таки повысил! Правда, я в обычном, не злом состоянии в два раза громче говорю, чем он в предельно разгневанном. Ну и самообладание у него!
-Это все розыгрыш. Первое так сказать апреля...- выдыхаю я и зажмуриваюсь.
Открываю глаза и вижу лицо, какого еще никогда не видела. Просто кадр для программы "вас снимает сокрытая камера"! Кадр победитель года!
-Увольте меня, пожалуйста, - начиная рыдать, умаляю я, потому что этим выражением лица он меня убил. Я себя просто возненавидела. - Я не специально. Я не вас разыграть хотела. Я думала это Саша, айтишник наш пишет. Он страшно любит сплетни. Замучил меня расспросами, есть у нас роман или нет? Я зло пошутила, я знаю, но я же думала что это "все"! Вы меня увольняете. Так пусть думает что я вас любила... Если бы я знала что это все так повернется, что я так злобно над вами пошучу. Я бы себе руки отрезала, язык откусила. В общем, что-то очень зверское и жестокое с собой сделал, чтобы только вас так не обидеть...
Рыдаю как ребенок, слезы в четыре ручья. Первый раз со мной такая истерика. Даже ребенком никогда так не плакала. А тут просто катастрофа. Ниагара отдыхает. От влажности, что я развела в кабинете шефа своими слезами, даже грибы стали прорастать. Как мне кажется, все это длилось бесконечность. Смотреть на него я не решалась. Но наконец, прозвучал голос шефа.
-То есть я могу быть уверен, что никаких чувств ты ко мне не испытываешь?
Тон, которым он спросил, бодрость его голоса, все это внушило в меня надежду. Поэтому я энергично закивала, растирая слезы щеками. С тушью заодно...
-Вот и хорошо, - выдыхает он, утирая лоб платком. - А теперь иди, умойся и за работу.
-А уволить меня? - с удивлением спрашиваю я.
-Уволить? Первого апреля? Это очень злая шутка... Иди работай, Татьяна и больше на тему чувств ни с кем и никогда не шути. Это...
-Злая шутка, - горько заканчиваю я.
-Нет, это вообще не повод для шуток.
Как ни странно, но выражение облегчения на его лице и мое собственное облегчение, что все прояснилось и меня, о чудо, опять не уволили, влило в мое тело новые силы. Поэтому остаток дня работала очень энергично!
Передела все что могла, должна была и даже не должна была. То есть когда бумажные дела закончились, схватила тряпку и стала вытирать пыль. Когда горизонтальные поверхности закончились, принялась за вертикальные. Добралась до фотографий и всяческих дипломов и грамот, висящих на стене. Пела при этом и пританцовывала!.. Согласна, что глупая привычка, тем более на рабочем месте... В общем, сняла я одну из фотографий со стены, на которой был запечатлен мой шеф с одним из министров и, протерев ее от пыли недолго думая на радостях расцеловала! От переизбытка чисто человеческой к нему благодарности.
Откуда я могла знать, что он зашел в этот момент в приёмную и все видит?! Вернулся досрочно с очередной встречи. По грохоту поняла. Он от этого зрелища папку из рук уронил. Внушительную такую. Грохот стоял приличный! Таким же было, и количество сопровождающих за его спиной...
Он партнеров с собой привез. Вся эта толпа стоит в недоумении, смотрит на "дуру" стоящую с тряпкой и портретом шефа в руках, и ничего понять не может.
В общем, пока они там заседали, я почти поседела. Сижу, нервничаю, как он увиденное воспримет. Домой не иду, хотя давно пора.
Дождалась конца встречи. Наконец потекли партнеры к выходу из приемной. И тут один из них, здоровый такой усатый дядька подходит ко мне и визиточку свою протягивает. И говорит:
-Если надумаете сменить место работы, я предложу вам вдвое больше, чем вам платят здесь, - и недвусмысленно дергает бровью.
Не то что бы я страшно оскорбилась. Глупо на такое обижаться. Умнее промолчать. Но все-таки он меня задел. Поэтому гордо заявляю следующее:
-Спасибо вам за предложение, но я в этой приемной не из-за денег, а по зову своего сердца!
Сказала и самодовольно засверкала глазами. Мол, поставила наглеца на место. Щелкнула поносу. Пусть не думает, что деньги решают все! Он потоптался и отошел, а за его массивной фигурой на пороге кабинета другая фигура стоит. Щупленькая, шефова. И опять у него это самое выражение лица. Если сказать просто - он охренел! Круть на месте, юрк в кабинет, хлобысь дверью! Отгородился от меня. Я просто кожей чувствую его панику там за стеной и словно слышу ворох мыслей. И понимаю, что хоть подразумевала я под "зовом сердца" чувства благодарности, но их вполне можно было приписать и чувству любви.
-Етить! - только лишь сказала я и когда обалдевший усатый партнер удалился (А ему вряд ли приходилось раньше слышать про "етить!" на переговорах), вновь вынуждена была идти на ковер к шефу, объясняться.
Ограничусь кратким: вспотели мы оба, пока я, заикаясь, пыталась ему объяснить, что именно я имела в виду на "этот" раз...