Они попали на Уровни, а те откровенно смеялись над Ними.
Когда все еще только начиналось, Им казалось, что это игра, причем настолько увлекательная и захватывающая, что дыхание и Их сердца становилось прерывистым и бились в учащенном темпе.
Игра. Да, это слегка было похоже на игру, какой-то замысловатый лабиринт с двумя участниками.
Но истинное лицо Уровней им открылось только после того, как Они попали на Второй.
Отрезок 2.
А сначала, как обычно, были шутки. Они с друзьями отдыхали вечером после учебы, и кто-то высказал идею, что попасть на Уровни - 'самая большая мечта всей его жизни'. В Их компании, как и в компаниях многих и многих юношей и девушек, слышали легенды и домыслы об Уровнях, но что именно они из себя представляют, не знал никто. Еще никто не смог вернуться. И ни у кого не оказалось знакомых, кто бы рискнул уйти на Уровни.
Слухи, Слухи...
Они были идеальной парой.
Кто-то радовался за Них, кто-то завидовал, кто-то хотел подражать, если вообще была возможность подражания.
Уровни. Это была самая лучшая проверка влюбленных. Скорее, не проверка, а испытание, какое невозможно придумать на земле, и все знали, что пройти его смогут только идеально влюбленные, те, у кого не может быть ни точки сомнения в чувствах.
Они думали, что были идеальной парой.
Отрезок 3.
Они думали...
Отрезок 4.
А потом кто-то предложил попробовать.
Она посмотрела на Него нежно-нежно, а Он, на секунду потерявшись с ответом, уже было попытался сказать 'нет', как, отчего-то передумав, немного развел руками, словно не в силах спорить со своей возлюбленной, с неожиданной легкостью согласился.
Дальше было проще. Как начинать, знали все, и, чтобы Они не передумали, Их подбадривали: не волнуйтесь, вы же идеальная пара, так любите друг друга.
Мысленно Она соглашалась, и только на одно едва уловимое мгновение что-то похожее на легкий осенний ветер окинуло Ее сердце точно паутина и, пробежав по коридорам нервных клеток, растворилось в сознании. Без следа?
Попасть на Уровни было несложно, и, взявшись за руки, вместе прошептав тихо-тихо слова, дыхание в дыхание, словно один человек, Они сделали именно так.
Отрезок 5.
Первый встретил Их довольно доброжелательно. Это был коридор абсолютно белого цвета и без каких-либо видимых соединений стен, потолка, пола. От этого немного начинала кружиться голова, но лампы дневного света, встроенные, по-видимому, все-таки в потолок, возвращали в равновесие.
Само перемещение было спрятано в памяти под слишком крепкие замки, чтобы их можно было разрушить только своими усилиями. Скорее всего, Уровни постарались скрыть от Них это как можно дальше, хотя с какой целью - оставалось непонятно: еще ни один человек не смог вернуться, чтобы рассказать даже о том, что он не помнит перемещения. В свою очередь это давало хоть какую-то Надежду, что у Них такой шанс представится: просто так Уровни прятать воспоминания не стали бы.
Едва ступив на Первый, Они обрели полный контроль над сознанием и чувствами и, немного отдышавшись, сделали свои первые шаги навстречу...Но было неизвестно, что ждало Их впереди.
Открытия не заставили себя ждать. Спустя не более ста шагов по прямому коридору, Они увидели впереди, метрах в двухстах от себя, красноватую точку, которая еще через пятьдесят шагов обратилась в надпись, выполненную на чем-то прозрачном, скорее всего - стекле. С трудом, но ее можно было прочитать: Выход на Второй.
Но затем была Неприятность и Злость.
Как бы быстро Они ни старались приблизиться к надписи, она с упорным постоянством оказывалась от Них на том же расстоянии. Эффект горизонта.
Но это было не все.
Пройдя так может быть несколько часов, Она, охваченная внезапным волнением предстоящего разрешения загадки, резко остановилась и, развернувшись в первый раз с момента начала пути, чуть не закричала от неожиданности. Все это время Они, плененные такой недосягаемой надписью, совсем не смотрели по сторонам, а главное - назад. Сзади Них была та же самая белая стена, от которой Они начали продвижение. Хотя, может быть и другая, так как найти отличительные признаки не представлялось возможным. Она заплакала, а Он успокаивал Ее. Начиналась Истерика. Чувство Страха в совокупности с Голодом и Жаждой (на удивление усталости Они не чувствовали, хотя должны были, так как шли без остановок достаточно долго), постепенно оттачивали Ее мысль о том, что все это не надо было начинать. И всему виной - та тонкая паутина, которой Она не придала значения.
Но едва только Они двинулись снова, как все Их существование охватило новое ощущение - ощущение того, что все не так уж плохо.
Надпись приближалась.
ПРЯМАЯ ВТОРАЯ.
Отрезок 6.
Это был обман. Вся Их Надежда на лучшее, Их Вера, были простой ложью Уровней, которые играли с Ними, словно с детьми. Хотя, может быть, детьми Они и были.
Попав на Второй, тогда только Они осознали, что худшее, что могут осуществить Уровни, это разделить Их.
Да, Они чувствовали друг друга, догадывались, что где-то рядом за стенами пробирается половина другого, но предположение не есть знание.
И еще. Они не могли кричать. Их голосовые связки отказывались работать, и ни единого звука не вырывалось из пересохших ртов. Может от Жажды, а может, это была очередная прихоть Уровней.
Второй отличался от Первого только своим планом усложненности. Если Первый был коридором, прямым, откровенным, то Второй - лабиринтом, впрочем таким же белым и нервно-пугающим. От всей этой белизны и яркого света болели и слезились глаза.
Усталость появилась. Сразу. Так, что подкосились ноги, и Они в один миг, не зная, где в это время находится другой, обессилено рухнули на пол.
А затем, поднявшись, Они побрели вперед (хотя, кто был в этом уверен?).
Отрезок 7.
Когда Она увидела прозрачную стену, подобие той, с надписью, на Первом, то подумала, что вот оно, наконец-то заканчивается, и все быстрее, практически на коленях, начала продвигаться к ней. И тут Она увидела Его. Они находились менее чем в двух метрах друг от друга, Они могли видеть друг друга, но не более того. Та стена, что разделяла Их, оказалась насколько прозрачной, настолько же и крепкой. Она хотела кричать от отчаяния, а Он, разбив руки в кровь, потеряв все силы, просто стал целовать Ее пальцы, прижатые к стеклу (?) с обратной стороны.
Желание плакать не спасло.
Слез не было.
Она смотрела на Него и видела Его глаза, кровь, размазанную по коже, засыхающую в небольших морщинках. Ее сознание отмечало мельчайшие детали в Нем. Эту усталость в каждой клеточке Его лица, эту щетину...
Щетина.
Перед Уровнями, перед самым началом, Его легкой щетине не было и дня. Теперь же было ощущение, что Он не брился четыре или пять дней. И тогда Ей пришла, как Ей показалось, единственная правильная мысль, что Времени нет, что нет Их, что Они уже умерли для обычного Времени. Они просто умерли.
Но тогда Надежда не была еще Обманом, и Они пошли снова.
Отрезок 8.
На Втором Они встречались еще четыре раза.
А потом начался Смех. Это смеялись Уровни. Смеялись над Ними, словно над слепыми щенками или котятами, которые тыкались в эти прозрачные стены и так не желали расставаться, боясь, что больше уже никогда не встретятся.
И когда смех уже невозможно было переносить, Она, упав от бессилия, попыталась ползти, вцепившись ногтями в мягкую белую обивку пола, внезапно осознав, что его больше нет, он исчез. И Она поняла почему.
Где-то вдалеке, едва различимый, стоял Он, стоял, держась одной рукой за стену. И между Ними не было никаких стекол, прозрачных, неприступных. Сплошной белый коридор.
Голос вернулся, и Она, зарычав, из последних сил поднялась на колени, затем на ноги, и как могла побежала к Нему навстречу, напряженно ожидая, что Он, как надпись, не будет приближаться ни на метр.
И тогда Он побежал тоже.
ПРЯМАЯ ТРЕТЬЯ
Отрезок 9.
Когда, уже падающую, Он подхватил Ее на руки, Она стала плакать.
Через некоторое время Они пошли снова.
Вместе.
Куда идти, Они знали. Перпендикулярно коридору, в котором Они встретились, был другой, немного шире и намного короче.
Они думали, что в конце него был Выход, потому что Они видели...
Они видели и читали...
Они читали - Выход.
Они читали надпись и верили ей.
И почти окрыленные Они пересекли это расстояние за несколько мгновений, (минут, часов), и только приблизившись, Они по-настоящему увидели, как надпись исчезла, полностью, а на ее месте появилась другая, почти та же, такая же красная, но только на четыре буквы длиннее.
И тогда Она вновь заплакала, а Уровни откровенно смеялись над Ними.
И сквозь этот смех Они слышали голоса тысяч и тысяч тех, кто, почти верив в себя и в чувства других, вынужден был остаться здесь; голоса тех, к кому присоединялись и Они.
А затем Она, посмотрев в Его глаза, когда Он прижал Ее к себе, прижал нежно-нежно, как будто предчувствовал, что, возможно, это было в последний раз, внезапно поняла, что нет никакой паутины, может быть никогда и не было, и никогда, уже никогда теперь не будет, тихо поцеловала Его и прошептала то, что переполняло Ее всю, прошептала смысл, который Она когда-то нашла и знала, что ни Он, ни Она никогда его уже не потеряют: