Аннотация: "Сон - это наши привычные упражнения в сумасшествии." А.Биой Касарес
И оно было...
- Просим выключить на время спектакля ваши сотовые телефоны и пейджеры! Заранее спасибо.
В зале погас свет. Я поудобнее устроилась в кресле. Не люблю, когда соседи занимают все подлокотники - приходится сидеть, сложив руки на коленях, а это, согласитесь, не комфортно. Я повернулась к соседу, что бы сообщить ему об этом. Не смотря на темноту, я узнала Йомаса, он сидел слева от меня и жадно наблюдал за сценой. Я толкнула его локтем. Он повернулся и одарил меня приветливой улыбкой. Я не видела его уже несколько лет, а он совсем не изменился. Мы не проронили ни слова. Во время спектакля все разговоры запрещены. Где-то в глубине меня прорастала как бамбук бешеная страсть, я душила ее, как могла, но за долгие годы она успела набраться сил и выпить все мои соки. Всем своим видом Йомас показывал, что тоже скучал. Его рука очутилась на моей коленке. Нога как-то дернулась, то ли от неожиданности, то ли от возбуждения.
Между рядами всегда мало места, так что коленки упираются в соседнее кресло. Но сейчас мне казалось, что мы стали такими маленькими, как-то сжались и с легкостью помещались в этом пространстве. Мне было хорошо, а его дыхание и ласковый шепот добавляли сладости в эту таинственную атмосферу.
На сцене шел потрясающий спектакль, краем глаза я успевала наблюдать за действием. Это была пьеса с пышными церемониями, балами, шикарными декорациями и хорошо подобранными актерами. Именно в тот момент, когда я взглянула на сцену, барышни в сверкающих нарядах спускались в зал для танцев. Но долго следить за происходящим я не могла, меня утягивало в темноту, туда, где был он.
Мне почему-то стало неудобно, ведь позади нас сидели зрители, и любой шорох мог помешать смотреть им спектакль. Как только эта мысль мелькнула в моем сознании, Йомас отвернулся от меня, и в темноте я увидела его нижнее белье. На нем были белые в голубую полоску шорты. Я прикоснулась губами к его спине, она всегда влекла меня, но он не отреагировал. Тогда я встала и отправилась к выходу.
Свет разбудил меня. Он проникал со всех сторон и разливался по комнате. Было свежо и пахло цитрусовыми. Стены были бумажными, потому воздух с легкостью проходил внутрь. Я лежала прямо на полу. Возле входа были начертаны иероглифы, они давно там написаны, но их смысл меня не интересовал. Вчерашний вечер задел что-то во мне, настроение было отвратительное. Вернее я понимала, что произошедшее ничуть не изменит моего положения. Руки затекли. Он опять привязал меня, чтобы я не сбежала.
Я чуть снова не уснула, но кто-то заговорил в комнате.
- Дочка, что же ты. Так и не можешь остыть? - напротив меня сидел старец, он словно высох за свою длинную жизнь и не разу не ходил к парикмахеру. Длинная серебреная борода лежала на полу, он сидел, скрестив ноги, и внимательно смотрел на меня.
Я молчала, он был мне как родной отец, но ненависть сжигала мое нутро.
- Я не отпущу тебя, пока твое равновесие не восстановится. Ты слаба, а я могу помочь.
- Не верю.
Старец медленно, но уверенно и легко поднялся с пола и исчез в дневном свете. Мой маленький дом благоухал летней травой и отчаяньем.