Кизиков Игорь Эрнстович : другие произведения.

Мер Картоплянска

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Мэр Картоплянска

Dark Psychedelia

Timeo Danaos et dona ferentes

Бойсе данайцев, дары приносящих.

Поэма Вергилия Энеида

Плохой человек становится ещё хуже, когда пытается казаться святым

Фрэнсис Бекон

Владей своими страстями - или они овладеют тобой.

Эпиктет.

Люди с возрастом не умнеют. Они просто становятся осторожнее.

Эрнест Хемингуэй

   Многие люди любят путешествовать по миру сами. Не как туристы по путёвкам, где всё включено, а именно сами. По путёвкам люди приехали в страну, заказали экскурсии и всё для них готово. Завтрак, обед, автобусом привезли, автобусом увезли. Время чётко расписано. Когда позавтракать, когда ехать на один объект экскурсии, когда нужно ехать, чтобы успеть на другой. Всё сжато. А времени бывает так мало, что не успеваешь всё посмотреть. Только увлёкся и всё, надо бежать к автобусу, потому что все тебя ждут. Да, был плюс в этих экскурсиях. Был гид, который рассказывал про место, которое ты посетил, знал, что нужно обязательно посмотреть, рассказывал историю. Но бывало, что на соседних улочках, куда туристы редко забредали, таились интересные постройки, в музеях - великолепные экспонаты, на которые просто не находилось времени.
   Иван и Алиса сначала были обычными туристами. Путешествовали по туристическим путёвкам, а потом поняли, что лучше приехать в страну, получив визу, самим выбрать маршрут, гостиницы, где будут кушать и ночевать и иметь полную свободу действий. Так можно посмотреть гораздо больше, прикоснуться к быту, увидеть жизнь местного населения изнутри, а также исторические памятники, куда мало возят туристов, особенно когда эти памятники в глуши. Так родился их проект в социальных сетях и свой канал на Ютубе. Ведь нужно не просто путешествовать, а уметь рассказать про свои путешествия, хорошо их задокументировать, интересно и подробно. Иван был оператором, а Алиса рассказчиком. И канал их начал потихоньку раскручиваться.
   Вот так они и начали путешествовать самостоятельно. Сначала по Украине, потом Беларусь, Россия. Они сплавлялись на байдарках в Карелии, лазили по горам Кавказа. Чуть не погибли от вооружённых бандитов. Ходили по Сибири. Уральские горы изучили. Потом решили начать расширять свою географию. Были в Китае, Индонезии, Таиланде. Потом снова в Европу, ходить пешком по ней с рюкзаками за плечами. Ночевали, где придётся, но всегда можно было найти объявление о бесплатном ночлеге. В Европе была целая сеть таких миниотелей и просто квартир, где путешественников встречали радушные хозяева. Много путешествовали по Китаю, ходили по шёлковому пути. В глубине страны, с китайцами часто общались на руках, они английского не знали, а Иван с Алисой - всего пару слов на китайском языке из словаря, но как-то находили общий язык. Им давали кров и ужин. Китайская кухня разнообразная, в каждой провинции свой рецепт одного и того же блюда, особенно им понравилась рыба запечённая на углях. Китайская кухня - изумительная.
   Много ходили вдоль Великой китайской стены в местах, куда не водят туристов. На английском пообщались с археологами, которые пояснили, как она на самом деле устроена и насколько тянется. Оказывается, её общая длина почти пол экватора!
   А потом ударил этот Ковид. И всё закончилось. В 2019 сидели дома, комментируя выложенные свои ролики, пересматривая отснятый материал. Что-то меняли, добавляли. Мечтали, когда он закончится, и они снова смогут путешествовать. Благо было ещё много мест, где они не бывали. Хотели в Южную Америку. В Мексике они побывали, но вот южнее, где прятались в лесах города Майя, не успели. Так, сидя дома, немного зарабатывали денег. Их ролики были востребованы, появилась реклама, что не радовало Ивана. Многим посетителям их канала нравилась подача материала и они донатили. Их блог Алли_Ван_alltog пользовался неплохим спросом. Он означал Алиса и Иван всегда вместе. Иван умел снимать. Найти нужный кадр, подметить картинку. Вот о камешек бьётся вспененная вода, в лучах утреннего солнца, серебрясь и переливаясь нежными красками. Вот трещинка на старом здании, где проросла травинка. Странное, корявое дерево, где возле корней чернело дупло, словно там жил лепрекон. Нужно было уметь замечать детали. А Алиса комментировала, хорошо проставленным голосом. Правда иногда комментировал сам Иван, особенно места, где таилась опасность. Переправа через бурлящий поток горной реки или когда они пробирались по непроходимым чащам и видели покосившиеся, чёрные от времени срубы заброшенных деревень в глубине России. Как же без призраков и чупакабр? Иван сначала нагнетал обстановку, низким баритоном описывая всё, что было заснято, а потом резко переходил в шуточную форму. Пел песни и читал сочинённые им фельетоны и стихи.
   И это действительно многим нравилось. За год у них набралось почти сто шестьдесят три тысячи подписчиков, и цифра росла. Так прошёл 2019 год. Потом ограничения, связанные с ковидом уменьшались, Европа и другие страны начали открывать границы, но уже требовались справки о вакцинации, ПРЦ-тесты. Они собрались снова путешествовать, прошли первую вакцинацию, а там их накрыла новая волна. Страны снова начали закрывать свои границы, так что им пришлось пока остаться дома, в Украине и ждать. А так хотелось снова путешествовать. Это было как наркотик.
   Как-то раз они с друзьями собрались во французском ресторане, в центре Харькова, когда эпидемию попустило и ресторанам разрешили работать. Сначала им позволили открыть летние террасы, а потом и полностью открыться. Ещё бегали официанты в прозрачных щитках, что очень умиляло Ивана, и вот они с друзьями, Серёжей и Анфисой, сидели вечером в ресторане, на террасе, в приглушённом свете и ужинали. Кругом были горящие свечи, играл мелодии саксофонист. Они собрались, чтобы отметить очередную годовщину их первой встречи в Карелии, когда Анфису пришлось спасать с валуна посреди реки, и просто поболтать по душам. Они давно живьём не виделись. Переписывались в мессенджерах, слали друг другу видео, но вот собраться и просто поговорить не получалось. И вот, наконец, это им удалось, и они сидели в жаркий августовский вечер на террасе ресторана, среди других посетителей, при горящих свечах, слушали музыку саксофона, кушали салаты и мясо, пили вино и общались. Жалко, что Олег и Ксюша не смогли приехать. Они тоже хотели присоединиться, но в последний момент у них возникли непредвиденные обстоятельства и всё поломалось.
   Серёжа и Анфиса описывали свои приключения в Южной Америке. Рассказывали, что они посетили, по каким туристическим тропам прошлись. Конечно, и про Мачу-Пикчу вспомнили, как же без него. Они же путешествовали не с туристическими группами, а самостоятельно. В Мачу-Пикчу, а уж тем более на гору Уайна Пикчу, не всех пускали, посещение этого высокогорного памятника было строго ограничено для туристов. Но Анфиса умела разговаривать с людьми, уговаривать, владела в совершенстве английским и испанским, плюс харизма, и смогла договориться про приватную экскурсию. Им показали жёлоб в камнях, по которому в Мачу-Пикчу текла вода с гор, обсерваторию, каменную дорогу в Куско. Они так захватывающе рассказывали про виды, открывающиеся из высокогорного города, что Иван с Алисой твёрдо решили, что как только ковидные ограничения будут сняты, обязательно его посетят. А Серёжа, после очередного глотка вина, рассказывал, как они присутствовали, когда с помощью дрона экспедиция археологов, которые взяли их с собой в древний город, снимала склон горы с помощью лидара, как они нашли с его помощью древнюю, заросшую тропу, о которой ничего не знали и археологи собирались её исследовать. При этом Анфиса вызвалась им помочь, её харизма никогда её не подводила и так они стали ещё и волонтёрами. Было интересно слушать их рассказ. Иван их перебил на секунду, они выпили, за будущие путешествия и потом Сергей продолжил. Они так описывали горы, долины, восход солнца в горах, когда тот разгоняет утреннюю дымку, что у Ивана и Алисы просто слюнки текли. Они давно хотели туда попасть, но эпидемия коронавируса всё испортила.
   Так они сидели и общались. Под мелодию саксофона начинало темнеть и прыгающий свет множества свечей, плюс освещение, подобранное под оттенок пламени, создало уют. Слышались неторопливые разговоры, приглушённый смех. Официанты быстро разносили заказы, все столики были занятыми, и работы у них было много, а потом всё испортила старуха. Судя по разговорам официантов и официанток, она приходила сюда уже неделю и портила всем нервы. Сначала заказывала бокал вина, потом графинчик с водочкой. Еду, часто дорогую. Ела, пила, расплачивалась, но потом её словесно несло. Особенно после водочки. Из неё вырвался словесный поток глупостей. Но самое противное, она начинала приставать к окружающим. Бросала реплики прохожим, которые проходили мимо, часто оскорбительные и с таким видом, словно она знала этих людей. А когда она начала уже к ним приставать, сидя через столик, видно что-то ей не понравилось, неся чушь, Иван весь напрягся.
   - Встретимся на кладбище, блядь! - она показала на Ивана указательным пальцем. - А у меня есть пистолет, с убойной силой. Шариками стреляет. А у тебя?
   А потом добавила, словно всем присутствующим:
   - Кругом будут трупы, вот увидите, много трупов! - и прочую ересь. После этого Иван пригласил официанта и спросил:
   - А можно как-то её убрать? Она реально достала.
   В ответ официант только грустно пожал плечами, а старуха снова пила. Ей обновили графинчик. Сначала её реплики вызывали улыбку, но со временем её оскорбления становились всё сочнее и забористей и, наконец, начали раздражать не только Ивана, но и всех присутствующих. Люди замолкали и, насупившись, ковырялись вилками в тарелках. Дамы морщились и качали головой. Свалилось же им на голову это старое чучело и портило прекрасный ужин...
   А старуха, снова выпив, уже кричала, обзывалась и тыкала пальцами, замолкая только тогда, когда копалась в своей сумочке. Наконец, когда она окончательно достала их своими оскорблениями, все четверо захотели уже уйти и даже встали из-за стола, но тут к ней подсел низкорослый, лысоватый, круглолицый человек. Он, улыбаясь, ей что-то сказал, и она замолчала. Ей словно дали обухом по голове и ввели в ступор. Что он ей сказал, было непонятно, но она сидела молча до конца ужина. Поэтому все четверо остались и снова вели неторопливый разговор.
   Наступила ночь. Горели свечи, тихо играл саксофон. Звуки проезжающих мимо автомобилей, шаги и возгласы пешеходов не мешали Ивану и Алисе грезить, не отвлекали их. Они мечтали снова путешествовать, а не сидеть дома, всё-таки попасть в Южную Америку, в Африку, где ещё ни разу не были, не считая Египта. Слушая рассказы Сергея и Анфисы, они всё больше убеждались, что нужно обязательно посетить Перу, Гватемалу и Гондурас следующим летом. Анфиса обещала прислать им карты с ихними маршрутами, с отметками городов, где и у кого можно остановиться, с координатами местных археологов, на всякий случай. С нужными телефонами и важной информацией, какие есть запреты в том или ином регионе и как связываться с полицией. Некоторые регионы, особенно Гондураса, были опасными. Сергей добавил, что на картах будут отмеченными места, где нужно обязательно побывать, особенно в небольших городках, когда там намечаются праздники. Судя по рассказам Анфисы и Сергея, во время праздника, их там будет ждать невероятная энергетика местного фольклора. Так и закончилась встреча. Они расплатились, встали из-за стола, и ушли из ресторана, а вредная старуха осталась. Молча, исподлобья проводив их тяжёлым взглядом. Мужчина же, который подсел к старухе и успокоил её, наоборот, широко улыбнулся и помахал рукой на прощание. Иван и Алиса в ответ тоже помахали ему и ушли.
   Надо рассказать про главных героев. Их звали Иван и Алиса Остроушко. Они родились в Харькове, но, как ни странно, познакомились в Киеве, в университете имени Драгоманова. Причём совершенно случайно. А потом встретились в своём родном городе, Иван пригласил Алису на прогулку и так всё завертелось. Знакомство с родителями Алисы тоже вышло неожиданно. Иван провожал девушку домой, а она вдруг пригласила его зайти. Папе нужна была помощь, физическая сила, и Иван не мог отказать. Так он познакомился с родителями Алисы.
   Главный в семье Алисы и добытчиком денег был папа. Он был - ритуальным агентом. Это особенная порода людей, Он никогда, даже после водки, не особо рассказывал, чем занимается. Только в откровенных беседах. Один раз, зимой, гуляя по заснеженному парку, освещаемому холодным, белым светом фонарей, при котором снег искрился, Андрей Николаевич Ивану немного объяснил принцип его работы.
   - Знаешь, Ваня, у каждого ритуального агента есть своё кладбище. И у меня тоже своё есть. Я туда часто прихожу на прогулку. Просто побродить, без всяких мыслей, читать таблички и надписи на памятниках и вспоминая тех, кто тут лежит. Быть ритуальным агентом не просто, но ко всему можно привыкнуть. К запахам, к видам трупов. Особенно запахи, когда чистильщики отмывают квартиру от разложения, там так пахнет. Моющие средства, плюс остатки плоти, я долго к подобному запаху привыкал. Главное, работать без эмоций. Это твоя работа. Если смерть была вчера или позавчера, это одно. Тело подняли, после работы судмедэкспертов, завернули в мешок и вынесли. Если неделю назад, да и в жару, это другое. Собираешь то, что осталось в чёрные мешки, отскребаешь от пола или заворачиваешь почти мумию, по-разному бывает, закрыв их и вынес. Всё, запаха нет. Знаешь, я радуюсь про себя, когда приехал на вызов, а клиента откачали, особенно если это ребёнок. Вроде заказ сорвался, но всё равно, радость на душе, что человек остался жив. Детей хоронить тяжелее всего. Я не плачу на похоронах, но если хоронят ребёнка, мне очень тяжело. Поэтому часто гуляю по кладбищу со своими мыслями, мысленно с ними общаюсь. Тот много моих знакомых. Они тихие, не нужно их бояться. Не нужно бояться мёртвых, нужно бояться живых.
   Такой был этот человек. Мама Алисы работала в конторе по оптовым продажам строительных материалов. Алиса же с десяти лет начала демонстрировать, что она бойкий подросток. Когда Иван впервые попал к ним в квартиру, она показывала ему фотографии и рассказывала, какие приключения с ней случались. Она всё время что-то пробовала. Каталась на велосипедах, гоняла на скейте, на роликах, изучала языки, математику. Но особенно ей нравились ролики. Собственно, так они и встретились снова с Иваном. Она в него взрезалась в парке имени Горького, в Харькове, напротив площадки для оттачивания роллерами своих возможностей и трюков. Он до этого там чуть гуляющего ребёнка не сбил, когда ехал на велосипеде по ответвляющей аллее, засмотрелся на роллеров, которые выполняли трюки, и едва на него не наехал. Уф, как Иван перепугался, но всё обошлось. Это было осенью, кажется в 2011 году, значит десять лет назад, когда парк покрылся цветами осени, жёлтыми, красными, багровыми, бурыми и иногда моросил мелкий дождик. Пока он остановился попить воды, переводя дух от случившегося, в него и врезалась Алиса. Так и обновилось их знакомство. Он высокий, с бородкой, с мужским хвостиком волос на голове, был сражён ею. В институте некогда было рассматривать девушек, особенно в преддверии экзаменов, а тут, среди жёлто-красных крон она стояла перед ним и виновато улыбалась. А потом узнала и сказала:
   - Ой, привет. Иван, правильно?
   - Да, - ответил он.
   И он был пленён её рыжей копной волос, под цвет осени, словно специально покрашенные, широким, веснушчатым лицом, голубыми глазами и невероятно улыбкой.
   Что сказать про семью Ивана. У него папа работал на заводе, был фрезеровщиком шестого разряда, но платили не очень. Хотя бывало, что он мог приехать домой и в одиннадцать вечера, если работы было много. Мама была перспективным нотариусом, пока её в 2006 году не убили. Выстрелили пять раз в офисе и подожгли его потом, когда уходили, чтобы замести следы. Оказалось, что там была замешана строительная мафия и в офисе были документы на землю, договора аренды и прочее. А его мама была свидетелем этих мошеннических операций. Там прокручивались миллионы, если не десятки миллионов гривень. Исполнителей нашли, они и сейчас сидят, а вот заказчиков они не сдали. Все знали, кто заказал, но довести вину не могли. Исполнители молчали, потому что у них были свои семьи, и они понимали, что будет, если они откроют свой рот. Так это дело и сошло на нет. В отличие от семьи Алисы, денег в семье Ивана было не так уж много. Нечем было похвастаться. Иван по этому поводу очень комплексовал, но зато у Ивана было много друзей. Он был компанейским человеком, да и знакомые и друзья папы были не прочь помочь, если надо. Где ещё Алиса научилась ездить на кроссовом мотоцикле, кататься на лошади, научится водить грузовик. Машину отца она хорошо водила, и даже Ивана обучила, хотя папа Алисы сначала был против, а вот водить тяжёлый КрАЗ она впервые попробовала на полигоне от завода, где работал папа Ивана. И Иван же помог её прикоснуться к походам. Именно Иван её затащил в первый поход и это стала их обоюдной страстью.
   Через год после знакомства они сыграли свадьбу. От бабушки Алисы в спальном районе Салтовка им досталась двухкомнатная квартира. Там они поселились и начали свою самостоятельную жизнь. И она продолжала быть насыщенной приключениями и походами.
   После ужина при свечах, через день, они с Алисой находились на Харьковском автовокзале и продумывали свой новый маршрут путешествия по Украине. Иван мечтал насобирать на свой автомобиль, хотя папа Алисы предлагал воспользоваться машиной напрокат, он даже бы оплатил расходы, но Иван не соглашался. Он решил всё сделать сам. Поэтому так был важен их проект, через пару месяцев можно было взять машину в кредит. А пока они путешествовали на автобусах. Хотя ограничения на путешествия были сняты, другие ограничения остались, и им пришлось в знойный день августа быть на автовокзале в масках. Как эти маски уже всех достали. Многие носили их как придётся. На подбородке, с открытым носом, некоторые и вовсе одевали их, только когда видели полицейский патруль. Жара, влажность, а ты в маске. Лицо чешется, маска становится мокрой, противной, хочется снять, а из громкоговорителей, словно издеваясь, неслось:
   - Уважаемые посетители, по-прежнему на территории автовокзала работает усиленный масочный режим. Соблюдайте дистанцию, избегайте скопления людей. Правильно носите маски.
   И вот приходилось их носить в душном помещении. Иван просматривал выбранный маршрут, проверяя время отправления и номер платформы. Они присоединились к челленджу Путешествуй по Украине. Узнай свою страну! Они с Алисой и так много попутешествовали по Украине, однако были места, где они ещё не бывали. Вот он и выбрал такой маршрут, чтобы потом пешком пройти несколько таких незнакомых локаций. Алиса сначала была не согласна, что он выбрал поездку на автобусе. Она хотела, как говорил папа, взять машину каршеринга и поехать с комфортом. Но Иван настоял поехать на автобусе. Это Алиса не очень приветствовала, хотя да, поездка на автобусе была гораздо дешевле. Но вот на автовокзале, стоя мокрые от пота, их разногласия снова вспыхнули. Они даже разругались по этому поводу в зале ожидания. Иван был непреклонен и Алиса с досадой пошла в туалет. Потом, выйдя оттуда, она медленно шла вперёд, всё своё внимание сосредоточив на экран мобильного телефона, отписываясь друзьям, пока не налетела на человека.
   - Я даже остановился, чтобы вы меня не задели, - сказал он бархатным голосом. - Но вы всё равно налетели.
   - Простите, - сказала Алиса, подымая глаза. Она где-то уже видела этого человека. Маска, правда, закрывала часть лица, но он казался ей знакомым. Небольшого роста, лысоват. Он стоял перед ней и, наверно, приветливо улыбался. Это было заметно, несмотря на маску на лице. Ему было лет за пятьдесят, наверно ближе к шестидесяти. Морщинистая кожа, большая лысина на макушке, седые виски. Она на него смотрела и не могла вспомнить, где же она его видела? Тогда он сказал:
   - И снова здравствуйте.
   - Здравствуйте, - машинально ответила Алиса.
   - Вы меня не помните?
   - Нет.
   - Как же. Позавчерашний вечер, французский ресторан. Женщина, которая ко всем лезла.
   - Да, - Алиса вспомнила и улыбнулась, хотя опять же из-за маски можно было этого не делать. - Точно. Вы ей что-то шепнули и она успокоилась.
   - Да, решил, что нужно её вразумить.
   - Ой, простите, что не сразу вас узнала. Просто так жарко, духота. Ещё эти маски. В голове всё гудит.
   - Понимаю. А вы почему здесь? Кого-то провожаете или сами будете ехать? - У мужчины был спокойный голос, словно духота и маска его совсем не беспокоили. От этого человека шёл такой позитив, что Алиса почувствовала к нему расположение и начала говорить. Она рассказала всё, и этот человек покачал головой.
   - Согласен, этот коронавирус многим испортил жизнь. И мне тоже. Кстати, представлюсь: меня зовут Антоном Александровичем, и я мэр Картоплянска. У нас в городе очень много интересного, но так, как про нас мало знают, к нам мало ездит туристов. Я тут, чтобы проложить туристические маршруты к нам, открыть миру наш город, но пока не очень получается. Серьёзная бюрократия в министерстве туризма. Хотя они и бросили девиз в массы Путешествуй по Украине, но вот реализация как всегда хромает.
   - Картоплянск? - Алиса задумалась. - Я не помню такого названия на территории Украины.
   - Город недавно переименовали на историческое название. Вы, наверно, знаете, что сейчас такая мода. Декоммунизация. Наверно ещё поправки не внесли на карты. Простите, - этот человек улыбнулся. - А вы бы не хотели посетить наш город? Ну, в качестве вашего путешествия? У нас очень много интересного. И крепость есть старинная, и исторические руины, подземелья. У меня машина, я вас подвезу?
   - Мы хотели ехать на юг, в сторону моря. В конце попасть на берег и покупаться.
   - Ну, моря у нас нет, зато есть группа озёр. Причём очень чистых и, главное, не приватизированных, - он засмеялся. - Там можно и раков половить, и рыбу. И покататься на лодках вечером, вокруг удивительные пейзажи. Одним словом идиллия. Ребятня купается всё время и жутко довольна. Не хуже, чем на море, где медузы, дохлые креветки, куча народу, вечно орущие продавцы еды. Выброшенные на берег и гниющие водоросли, грязь на пляжах. А если ещё ветер не в ту сторону, вода ледяная. А у нас всё чисто и благоухоженно. Туристов мало, мусора и грязи нет. Мы следим за порядком. А сколько свежих фруктов и совсем не дорого, не то, что на юге, в той же Одессе.
   - Заманчиво, - сказала Алиса и добавила: - Но мы не планировали отдыхать на известных, посещаемых пляжах. Я сама не люблю толпу, и когда отдыхающие лежат на головах друг друга.
   - Отдохнуть как дикари? Ну да, вы же ходите в пешие походы, сами рассказали. Но вы подумайте о моём предложении. Уверяю, у нас очень много интересного и захватывающего. Я не понимаю, почему все так стремятся на юг и на море? Ведь столько есть других прекрасных мест в Украине.
   - Мы были летом в Карпатах, - согласилась Алиса. - Там тоже было хорошо. Многие ездят туда зимой, кататься на лыжах, но и летом там отлично. Изумительные леса, окружающая природа, горы. Пешие походы что надо.
   - Вот именно. Сами же подтверждаете мои слова. Подумайте.
   - Мне нужно с мужем посоветоваться. Он у нас главный.
   - Конечно, - ответил человек, который представился мэром. - Если что, я тут рядом, в кафешке, пойду попить кофе на дорогу. Собираюсь ехать домой минут через тридцать. Если уговорите мужа, приходите.
   Алиса направилась в зал ожидания, нашла Ивана, и всё ему рассказала. Тот от удивления поднял брови.
   - Картоплянск? Что за название? Впервые слышу.
   - Он рассказал, что это новое, вернее прежнее название города, после декоммунизации.
   - Я знаю, что городам возвращают прежние названия. Комсомольск переименовали в Горишние Плавни. Название супер, но про Картоплянск я слышу впервые.
   - Ваня, может ты сам поговоришь с ним, а я рюкзаки посторожу.
   - Нам скоро надо на платформу выходить.
   - Тогда может пойдём на платформу, а потом ты с ним поговоришь.
   - Ладно, идём, - они вышли на улицу и сняли, наконец, свои маски. Асфальт нагрелся от солнечного жара, и на улице было душно и пыльно. Вокруг суетилось много спешившего народу, кто-то опаздывал, кто-то наоборот, поспешно выгружал свои сумки и чемоданы из только что прибывшего автобуса, чтобы не держать остальных. В воздухе стоял запах дизельного выхлопа, и слышался говор толпы. Снова прозвучало объявление по громкоговорителям про посадку на автобус. На Мариуполь. Это был не их автобус. До него оставалось примерно сорок минут и скоро должны были подать его на посадку.
   - Хорошо, а где он? - сказал Иван, когда они свои рюкзаки поставили на асфальт и прислонили друг другу, чтобы они не падали.
   - В кафешки, Кофе для всех. Яркая вывеска, найдёшь.
   - Ладно, пойду, пообщаюсь.
   Иван быстро нашёл кафешку, зашёл вовнутрь и увидел этого человека. Да, точно он. Тот самый посетитель французского ресторана. Подойдя к нему, Иван поздоровался. В ответ тот подал руку, и Иван пожал её.
   - Так вы - мэр Картоплянска? - спросил Иван. - Мне жена рассказала.
   - Да. Так и есть.
   - И вы предлагаете посетить ваш город? Мы просто собрались на юга. Уже наметили туристические тропы. Друзей позвали. Они нас там встретят, в точке сбора.
   - Да-да, ваша очаровательная жена мне это рассказала, - мэр улыбнулся. Слава богу, в кафе не нужны были маски, и Иван с удовольствием её снял. - Ну, я вам предлагаю маршрут, который мало изучен туристами. Уж точно, никто из ваших друзей по нему не ходил. И в нашем городе не был. В нашу глушь почти никто не ездит. Мы в стороне. Посему у нас почти девственная чистота природы.
   - Очень заманчиво, а Картоплянск, это где?
   - На Юго-Западе Украины, скажем в тридцати километрах от Харькова.
   - Покажите на карте?
   - Увы, это новое название.
   - Ну, а старое название какое было? - что-то не очень нравилось это Ивану. Он чувствовал подвох. Что-то этот человек не договаривал. Отменить уже заранее подготовленную поездку, ещё и друзья подтянутся на маршрут, ради поездки в город, о котором он ничего не слышал? .
   - Лучеград, - спокойно ответил этот человек. Опять неизвестное название. А тот пояснил: - Это бывший военный, закрытый город. Ну, как назывались часто в Союзе такие города. Арзамас-16, например. Свердловск-45, Мирный, Загорск-6 и другие. Наш город назывался Лучеград-15. Так что, на карте я вам его не покажу, там пустое место или название не соответствует действительности.
   - Понятно, - сказал Иван и улыбнулся. - Спасибо, но мы пасс. Всё-таки, у нас всё договорено.
   - Я понимаю, - сказал миловидный человек, когда Иван собрался уходить. - Но есть бонус. Сам мэр ищет туристов. Правда, странно?
   - Да, странно.
   - А что делать? Маленький городок, маленький бюджет. А тут президент начал говорить, что пора ездить по своему государству. Развивать туризм. Европа требует ковидные справки, ПРЦ-тесты. Кругом ограничения. Киев, Львов забит туристами из Саудовской Аравии, Эмиратов и Кувейта, потому что у нас не так жёстко с требованиями. Туристы оттуда приезжают, удивляются ценам, тратят много денег, наполняя городской бюджет. Но, кто знает Картоплянск?
   - Дайте рекламу, - ответил Иван. - Есть же туристические фирмы.
   - Да, это понятно, но всё равно, кто поедет, если не будет рецензий? Кто захочет тратить своё время на неизвестный город, не зная, что их там ждёт, если можно поехать в знакомые места, где всё предсказуемо и знакомом. Пару энтузиастов? Это как в писательстве, никто не будет читать книгу, пока именитый автор её не порекомендует. Скажет, что она великолепная. Люди откроют книгу хотя бы ради любопытства.
   - Ну, согласен с вами, - сказал Иван. - Однако...
   - Послушайте, я знаю, кто вы. Я вас узнал ещё в ресторане. Поэтому и женщина молчала. Ей не хотелось протрезветь и прославится на весь мир. Вы достаточно известные путешественники и блогеры, больше ста тысяч подписчиков. Ваши видео часто в топе. Это же удача для меня, которая свалилась просто с неба. Поэтому я к вам и обратился. Я не просто вас приглашаю, а хочу, чтобы вы поехали и сами посмотрели и оценили, на профессиональном уровне. Не бесплатно, конечно.
   Это задело самолюбие Ивана. Такой чиновник, как мер, к нему обращается. Да, его блог с Алисой был популярен, но не настолько, чтобы сам мэр вот так обращался. Всё-таки что-то кололо его, какая-то иголочка сомнения.
   - Почему мы? Есть много достаточно хороших блогеров, круче чем мы, с миллионами подписчиков. Есть на телеканалах целые передачи про путешествие. Достаточно просто позвонить туда. Они с радостью согласятся
   - Они достаточно предвзяты. Я изучал Ютуб-каналы нескольких блогеров, и мне показалось, что они подчищены. Очень много восторженных комментариев, очень много похвалы и мало критики. Не бывает, чтобы всем всё нравилось поголовно. Я не говорю, про тупые сообщения ни о чём, просто чтобы облить грязью, а говорю про конструктивную критику. У вас критики под видео есть. Мало, но есть. Людям нравятся ваши видео, и вы общаетесь с подписчиками, доказываете им свою правоту или соглашаетесь, что были не правы. Не чувствовал я у вас звёздной болезни. Мне это очень импонирует. Плюс вам никто не платит, вернее, нет у вас заказчиков, под которых надо подстраиваться. Знаете, как слащаво выглядят заказные ролики иногда?
   Иван согласно кивнул. Снова по громкоговорителю послышалось объявление. На сей раз о прибытие автобуса из Житомира. Иван мельком глянул на экран мобильного телефона, проверяя который час.
   - Я вас не задержу, - успокоил его мэр. - Так, продолжим. Эээ, о чём я? Да, вспомнил. Вы независимы, а это для меня важно. Значит, вы подойдёте к нашему городу непредвзято. Оцените наш потенциал и покажите на ошибки. У вас отличная страничка в социальных сетях и великолепные фотографии. Поэтому вы нам подходите идеально.
   - И всё поломать? Нашу поездку? А это не может повременить? - спросил Иван. Предложение было очень заманчивым, даже очень-очень заманчивым. Если бы не договор с друзьями, не планирование задолго путешествие, он бы сейчас согласился, но вот так всё ломать...
   - Уверяю вас, Иван. Я же говорил про бонус. Я же мэр, в конце концов, а если мэр приглашает, значит всё включено. Бесплатно еда, экскурсии, я даже сам вам их проведу. Жильё. Отличный номер в гостинице. Я гарантирую. А времени у меня мало. Если вы откажитесь, то, увы, мне придётся обратиться к другому блогеру. Под ником Ctrl_travel.
   Такого ещё с ними не случалось. Никто не давал обещание всё показать. Всё-всё. Обычно они сами хотели всё увидеть и заснять, часто на закрытых для посещения объектах. Борясь с полицией, часто с чиновниками, которые нервно спрашивали, что вы тут возомнили? Блогеры, и что? Кто вам разрешил лазить сюда, кто разрешил совать свой нос туда? Закрытая территория, таблички читать не умеете? Это часто было, когда они проникали на военные объекты в России, где была на сбережении военная техника. Хотя судя по состоянию заброшенности, она там просто ржавела, а часть машин превратились в груду обломков, где мародёры растащили всё ценное. Но вот блогерам было категорически запрещено там находиться и снимать секретный объект, с ржавыми грузовиками и тягачами. А тут такое предложение.
   - Мне надо подумать. Я не могу сходу принять решение, - пробормотал Иван.
   - Да, идите и посоветуйтесь с женой. Я скоро буду ехать. Через пятнадцать минут. Моя машина на площади, на стоянке. Старый форд Сиерра коричневого цвета.
   - Хорошо.
   Он вернулся к Алисе, которая начала нервничать. Автобус пришёл, и началась погрузка пассажиров. В разговоре с мэром Иван пропустил объявление о посадке. Он рассказал ей всё, что услышал от мэра, а она начала собираться и сказала:
   - Вань, идём. Автобус не будет ждать.
   - Да, понимаю, - Ваня нехотя нагнулся к своему рюкзаку и Алиса это заметила.
   - Что?
   - Злишься? - спросил Иван. - Что мы не взяли машину, а поедем на автобусе? Вот теперь решила мне это показать? Встала в стойку?
   - Ваня, не начинай. Ты сам хотел, чтобы всё было по-твоему. Вот и едем. Ты же у нас великий комбинатор.
   - Али, прекрати, - сказал Иван, но Алиса нагнулась за своим рюкзаком, и начала его подымать. - Али, подожди.
   - Что подожди? Билеты куплены и за них заплачены деньги. Давай, покажи наши билеты контролёру и грузи багаж в багажное отделение автобуса.
   - Я понимаю, ты недовольна, но послушай. Я сам скептически относился к этому человеку, к его предложению. Но он так убедительно говорил. Наш блог смотрел. Восхищался им. И он обещает хорошую оплату.
   - Наши друзья тоже восхищаются нашим блогом и что? Мы планировали это путешествие заранее, многие из ребят, тот же Олег или Юра Приходько, свои планы из-за нас отменили. Вот так взять и всё бросить?
   - Но он мэр.
   - Откуда ты знаешь? А вдруг это развод? Картоплянск, название какое. Я тут погуглила, нет такого города. Никто не знает о нём. Есть всего пару сообщений на каких-то форумах и страничках и то, невнятные и расплывчатые. Как по мне, обычный шарлатан. Идём.
   И они подошли к автобусу Харьков - Одесса. Там была очередь. Пока один человек в белой рубашке, наверно водитель, проверял билеты, второй, наверно второй водитель, тоже в белой рубашке, помогал грузить багаж в багажное отделение автобуса. Они встали в очередь, и Иван начал гуглить. Он долго листал виртуальные страницы поисковика и нашёл упоминание про Картоплянск. Там человек, который представился Денисом, писал, что никогда не соглашайтесь посетить этот город. Чтобы не предлагали. Он затянет. Там зло. Много зла и выбраться из него будет практически невозможно. Ему, мол, едва удалось. Он описал всё мутно, характерными фразами, без подробностей, но настаивал, что туда ездить нельзя. Ни в коем случае.
   Это очень заинтересовало Ивана. Антиреклама - это тоже реклама. Такие посты он, бывало, читал. Люди писали всякие ужасы, описывали страсти своих злоключений, а потом они с Алисой и друзьями ездили, и всё было хорошо. Иван понимал, зачем они отпугивали других. Эти люди, как бы застолбили за собой уникальные места. Им попадались такие путешественники, которые хотели, чтобы это оставалось их личным островком. Где только они будут вести свои репортажи, привлекая зрителей уникальностью своего материала. Проклятые пещеры, заброшенные монастыри, разрушающиеся крепости с призраками, где исчезали туристы и путешественники. Иван вспомнил историю про гору Кайлас, что там очень опасно и только избранные могут увидеть вход в Шамбалу и не погибнуть или не исчезнуть. Или странные круглые озёра в Сибири, где вроде как находятся базы пришельцев. Молебский треугольник, Видимское урочище. Так мест было много. И там, у путешественников начинаются страшные головные боли, людям становится плохо, чуть ли не присмерти они прибывают и тому подобное. И в унисон учёные с властями сурово грозят пальцами и предупреждают: ни в коем случае не ездите в тот район. Очень опасно. Можете не вернуться.
   Конечно, антиреклама тоже работала. Часто отбивала людям желание ехать. Многие туристы не хотят приключений. Они хотят размеренности, спокойных экскурсий, чтобы не нервничать, чтобы без эксцессов. Им не нужны опасности, они отдохнуть приехали, а не бояться. Таких большинство, обычных граждан. Им говорят, что там будет плохо, и они верят. Зачем рисковать? А проверить никто не хочет. Зачем? Тем более, если не будет комфорта.
   Ещё была возможность, что это был житель Картоплянска, который был против мэра. Мало ли кто это написал, может местный житель, который не хочет видеть толпы туристов, чтобы они природу не портили, не мешали его размеренной жизни. Были же подобные протесты в Европе, например жителей Венеции, которые страдали от наплыва туристов. Ведь это был всего один пост на двенадцатой виртуальной странице поисковика, Иван еле его заметил. И всё. Всего одно предупреждение. Их очередь подходила, а Иван сомневался. Всё больше и больше и за два человека от контролёра в белом, он вытянул Алису из очереди.
   - Знаешь, Али, а ты права. Я - великий комбинатор. Но хоть раз я ошибался? У меня интуиция, - сказал он. - Я чувствую, что нас ждёт приключение. Новый маршрут. Мы его разведаем и в качестве компенсации пригласим наших друзей. Если это действительно мэр, он будет только рад. Я думаю, им будет жутко интересно попасть в незнакомую локацию. Я не сомневаюсь, что наши товарищи согласятся, мы им напишем и всё расскажем,
   - Ты что, поверил этому человеку? Да это лохотрон чистой воды. Он деньги, задаток требовал?
   - Нет. Просто приглашал. Наоборот, обещал нам денег. Нас на работу, типа, нанимают. Вот в чём вопрос. Он хочет независимую оценку и всё. Ну и пофотографировать для рекламы в сетях.
   Дошла их очередь и женщина, которая стояла за ними их окликнула и напомнила, про очередь.
   - Спасибо, мы потом, - сказал Иван. - Мы вас пропускаем.
   - Иван, это несерьёзно. Я тоже тут постояла и подумала. Слишком красиво он всё описывает. Понимаешь, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Тут нам и жильё, и экскурсии, и всё бесплатно. Сказка и только. Где это видано?
   - Он сказал, что у него выбора нет. Не уточнял какого, но сообщил, что если откажется, он обратится к другим. К Тревелу, в частности.
   - К кому? К этому говнюку! - Алиса даже скривилась. После того, как этот блогер язвительно отозвался об их путешествии по Китаю, высмеял их непрофессионализм подачи материала, Алиса испытывала к нему сильную неприязнь.
   А этот мэр знал, куда бить - подумал Иван и вслух добавил: - Али, а если это шанс сделать нам серию видосиков, действительно открыть неизвестные части Украины. Этому Тревелу утереть нос, наконец. Да и другим недругам. Тому же Скотту с Джиной.
   - Не знаю. Тебе и решать, но я хочу на море. Я давно не была на пляже и не купалась. Я люблю море, ты знаешь.
   - Знаю. Алиса, диких пляжей всё меньше и меньше. Это не начало двухтысячных. Помнишь, два года назад, мы сунулись на своё старое место, где всегда было малолюдно, а там, словно мы побывали в Одессе или в Кирилловке. Людей, в Железном порту, и всё машинами заставлено. А особенно много отдыхающих в августе. Я был против августа, говорил про июнь, ну, хотя бы на июль.
   - Работали многие, тот же Сергей и Анфиса не могли. У них там отчёты были важные.
   - Именно. Нам пришлось подстраиваться. Мы подстроились под них. Если хочешь, мы поедем, но мне что-то не особо хочется в августе плескаться с толпой незнакомых людей и искать место, где положить полотенце на песок.
   - Ой, не надо мне тут истерик, - Алиса вздохнула и поправила рюкзак за спиной. - Где твой мэр?
   - Наверно ждёт. Если не уехал.
   - Ладно, он точно сказал, что всё включено?
   - Ты передумала?
   - Он там рассказывал про прекрасные озёра. Я помню наш отдых на озере Свитязь, в Щацком природном заповеднике. Мне понравилось.
   - А Синевир, помнишь?
   - Помню. Ладно, убедил. Идём его искать.
   - Молодые люди, вы уходите? - спросил контролёр-водитель.
   - Да, мы передумали, - ответил Иван.
   - Ладно, - удивился мужчина в белой рубашке. - Ну, если что, автобус будет стоять ещё десять минут. Если опять передумаете, то поспешите.
   - Хорошо, спасибо, - ответил Иван.
   И вот так они ушли от автобуса, дошли до площади, к большой стоянке, и долго искали нужную машину, пока не нашли. Действительно старый форд Сиерра коричневого цвета. Этот низкорослый человек ждал их и когда увидел, помахал рукой. Когда они подошли, он сказал:
   - Я в вас не ошибся, - он открыл багажник. - Сюда ваши вещи грузите. Коробки отодвиньте в сторону и ваши рюкзаки прекрасно поместятся. Уверяю вас, вас ждёт удивительное путешествие.
   Пока Иван грузил рюкзаки в машину, расчищая место для них в багажнике, убирая коробки со строительным инструментом и крепежом, Алиса писала друзьям про изменившиеся планы.
   - Как сформулировать правильнее: очень сожалеем или появились непредвиденные обстоятельства? Не хочу я сильно врать, - сказала она.
   - Напишите правду, - ответил мэр Антон Александрович. - Что вам выпала удача, невероятная возможность, можно сказать раз в жизни, и вы едете на разведку. Что грех такое упускать. Я, как мэр, даю слово, что ваши друзья, если захотят посетить мой город, получат не только бонусы, а прекрасные впечатления от отдыха. Наши озёра великолепные! У нас есть, что посмотреть. Неужели они не поймут?
   - Не знаю, попробую, - ответила Алиса. Пока она дописывала сообщение, Иван закончил погрузку и они сели в машину и поехали. Так начиналось их путешествие.

...

   Когда машина выехала из Харькова, их начала настигать гроза. Вот почему было так душно сегодня. Алиса внимательно читала приходящие ответы, сидя на заднем сидении автомобиля. Иван сидел впереди, около водителя. Обернувшись, он спросил:
   - Что пишут? Что ответили?
   - Пишут, что очень жаль. Пишут, что нас понимают, хотя и расстроены. Олег написал, что мы теперь должны, и нам придётся пригласить их в Картоплянск. А Сергей добавил, что нам необходимо постараться их удивить. Ждут отчётов.
   - Конечно, не волнуйтесь, - ответил Антон Александрович. - Я дал слово. Вы загладите вину с лихвой.
   Пока они ехали по городу пробираясь через перекрёстки и небольшие тянучки, Иван осмотрелся в машине. Да, старенький форд выпуска девяностых. Но, судя по всему, в хорошем состоянии. Ничего не звякало, скрипело или дребезжало, как часто бывает в старых машинах. Пахло лимоном, мэр включил кондиционер, закрыл окна, и в машине стало хорошо, прохладно. Иван посмотрел на приборную доску и с удивлением сказал:
   - У вас гибрид? Я заметил, что машина трогается бесшумно, и только потом включается двигатель, когда набирается скорость. И работает тихо, я думал, что в таких машинах всегда есть серьёзный износ и двигатель хорошо слышно. И приборная доска какая-то странная.
   - Ааа, вы заметили, - мэр расплылся в улыбке и начал с достоинством смаковать, описывая свою машину. - Да, это гибрид. Детище нашего инженера в городе, моего друга. Я вас с ним обязательно познакомлю. У него золотые руки и светлая голова, - Антон Александрович улыбнулся, а потом нажал на клаксон, подавая сигнал стоящему впереди автомобилю, который зазевался на светофоре. - Он полностью переделал машину. С виду - обычный форд, но внутри... Уф, там просто красота инженерии. Два месяца с ней возился. Кстати, я тут отчасти из-за этого. Как можно это запатентовать, не знаете? Сталкивались?
   - Простите, мы не знаем, - сказала Алиса, и Иван согласился с ней кивком головы.
   - Понятно. Ещё нужно в МРЕО её перерегистрировать, она же теперь имеет другой класс автомобилей, ещё возня с патентами. Надо спешить, а то кто-то подсмотрит и продаст идеи. Или сам запатентует. Идеи в наше время очень дорого стоят. Согласны?
   - Конечно, - ответил Иван. - Сейчас мало интересных решений. Все всё копируют и заимствуют.
   - Ну, не вам ли это не знать. Вы там, в одном своём сообщении пожаловались, что некоторые ваши приёмы в съёмке и фотографии начали использовать другие блогеры и заявляют нагло, что это придумали они.
   - Ну, это часто бывает. Срачи, простите, - Иван запнулся, - ссоры бывают на ровном месте.
   - Согласен. Но, я считаю, что справедливо, когда используемые идеи имеют имена своих создателей. Теорема Пифагора или закон Ньютона.
   - Ну, это вы уже слишком требуете, - сказал Иван. - Мы не так, чтобы нашли какие-то радикальные решения. Просто имеем особую форму подачи материала, оформление и обработку кадра. Алиса это придумала. Особенно хорошо это работает с пейзажами. Ну, используют подобное, ну и ладно. Мы переживём. Всё равно никому ничего не докажешь, а ругаться можно вечно.
   - М-да, может быть, - мэр перестроился в средний ряд, пропуская тяжёлый внедорожник. - Я думаю, что посетив наш город и сделав из него несколько репортажей, вы утрёте нос всем недругам. Ох, они завидовать будут. Хотя зависть - это плохое чувство. Ну, а вся эта волокита с бумагами, кучей документов, стояние в очередях, особенно в МРЕО, что поделаешь, это жизнь. Всё это - хлопотные дела. Надо будет посоветоваться с юристом и вернуться.
   - Может мы мешаем? - спросила Алиса. - Отнимаем время?
   - Что вы?! Ни в коем случае. Это мои проблемы, а не ваши. Тем более, всё это надо начинать с раннего утра. Занимать очередь, оплачивать квитанции, узнавать заранее, какие нужны документы, чтобы потом не бегать как заяц по капустному полю, донося бумажки. А сейчас уже перевалило за полдень. Какое МРЕО? Какие конторы? Тем более, ваша миссия тоже важная для нас. Вы же должны посетить наш город и оставить свои впечатления, а это будущие туристы и пополнение нашего скромного бюджета. Так что, ни о чём не думайте. Ого, - добавил он погодя. - Какая туча нарисовалась на горизонте. А дождя не обещали. Синоптики клялись, что будет солнечно и жарко. И безветренно. Видите, как пыль по тротуарам гоняет ветер?
   Иван и Алиса посмотрели в боковые окна. Действительно начинался ветер. Он трепетал одежду пешеходов и, подымая на тротуарах, особенно скопившуюся под бордюрами пыль и сухие листья, бросал их волнами на людей. Действительно, наступала гроза.
   Так они выехали из города на трассу, и попали в грозу. Сначала впереди была монолитная чёрная туча, тёмная полоса на горизонте, но по мере приближения она росла, превращалась в пятна различной интенсивности черноты и подсвечивалась изнутри молниями. Было видно, что туча многоуровневая и под основным серо-сине-тёмном массивом быстро проносятся отдельные, рваные, чёрные облака. Потом поднялся сильный ветер и на кукурузном поле слева появился смерч, закручивая пыль и мусор.
   - М-да, - сказал Антон Александрович. - Прогноз погоды ошибся. Надвигается грозовой фронт. После такой долгой жары под плюс тридцать пять это не дивно, хотя они рисовали область высокого давления, антициклон и тому подобное. Грозы обещали только через несколько дней. Фронт надвигался с севера.
   - А я слышала, что утром синоптики сообщили, что по харьковской области объявлено штормовое предупреждение, - сказала Алиса. - Наверно за ночь данные поменялись? Фронт дополз?
   - Возможно, так или иначе, мы в машине. Дождь нам не страшен. В случае чего переждём грозу стоя на обочине, а она будет, судя по виду грозовых туч, очень сильной. Видите, как молнии сверкают?
   И действительно, сверкнула яркая вспышка и следом загрохотало. А тучи от ветра менялись. На секунду сквозь них пробился луч солнца и тут же исчез, поглощённый влажной массой облаков. Внезапно перед краем чёрной массы возник серо-жёлтый валик, как вытянутое тело медузы. Он шёл впереди, как громадная, застывшая волна и из неё иногда ветер вырывал длинные, серые полосы, как щупальца. Тогда этот валик ещё больше походил на медузу.
   - Круто, надо снять, - сказала Алиса. - Можете остановиться на секунду?
   - Нам надо спешить, сейчас польёт, - сказал Антон Александрович.
   - Пару секунд, для блога.
   Они съехали на обочину и остановились. Алиса вышла и начала снимать. Поднявшийся ветер гонял пыль и сухую листву, бросая ей в лицо, но она снимала. Вот прямо в её лоб попала первая тяжёлая капля. Алиса смахнула её и продолжила съёмку, и в этот момент чёрный фронт тучи подсветился целым снопом молний. И она успела это сфотографировать! Что значит, поймать удачный кадр. Потом радостно нагнулась к машине и, перекрикивая шум проезжающих двух фур, сказала Ивану.
   - Ваня, ты видел? Такой кадр получился.
   - Видел, Али. Садись в машину. Дождь начинается.
   И правду вокруг уже падали редкие, тяжёлые капли дождя. Едва Алиса начала садится в машину, как перед валиком возникла ползучая, как змея, горизонтальная фиолетовая молния. Алиса даже подпрыгнула от неожиданности. Обычно молнии были белыми или голубоватыми. Иногда розоватыми, но очень редко. А это был глубокий фиолетовый цвет. Молния ползла слева направо беззвучно, потом ярко вспыхнула на конце, и разветвилась на множество каналов. Один из них пошёл в землю, добрался до кукурузы и исчез в ней. Раздался громкий хлопок и треск, появился дым, и следом оттуда выполз яркий, голубой светящийся шар. Это была шаровая молния.
   - Али, садись быстрее! - Иван заволновался и открыл свою дверь. - С этим не шутят!
   Алиса же включила видеосъёмку и следила за светящимся шаром. Вокруг неё капал дождь, который усиливался, сильный ветер гонял пыль, при этом ударяясь в её тело и мешая снимать, дёргая смартфон. Алиса пожалела, что у неё в руках не хорошая, цифровая камера, но она была в рюкзаке, а в её сумочке оказался только смартфон. В это время около их машины остановилось ещё несколько автомобилей. Не часто можно было наблюдать шаровую молнию. А та уползала в сторону стоящих за полем линий электропередач, добралась до них, проплыла между фермами опоры, иногда бросая в металл маленькие синие молнии, от попаданий которых сыпались искры, а потом резко взмыла вверх и унеслась в сторону тучи. Только после этого Алиса закончила съёмку и села в машину.
   - Фантастика, Ваня! - возбуждённо сказала она. - Такое я видела только в Интернете. Красиво, правда?
   - Да, Алли, - сказал Иван. - Но рисковать не стоит.
   - Видел валик перед тучей, а потом фиолетовую молнию? Я видела подобные молнии только на фотографиях в Интернете.
   - Видел, Али, но ты меня не слышишь. Я говорю, надо быть осторожней. Видела, как молния в землю ударила? Всего в ста метрах? Ты же знаешь, что смартфоны могут притягивать грозовой заряд, а ты снимала.
   А мэр за рулём добавил:
   - Я был свидетелем такого. Нам повезло, молния попала в дерево в пятидесяти метрах от места, где находился дом. Но бахнуло так, что земля дрогнула, стёкла зазвенели, а в машинах начала выть сигнализация. Как настоящий взрыв снаряда. Вспышка была яркой, пламя, щепы от дерева полетели в разные стороны, мы как раз с коллегой вышли на крыльцо понаблюдать за дождём и стали свидетелями попадания. Ещё подумали, что сейчас пожар будет, так как часть дерева дымилось, а потом оно раскололось на две части, и одна половинка с треском и стоном упала. А следом откуда-то с той стороны прибежал испуганный человек. Весь белый был, волосы взъерошены. Он сказал, что как раз по мобильному говорил под навесом, когда рядом молния долбанула. Так что ваш муж прав, не стоит рисковать с этим. А насчёт того, что вы видели, серо-жёлтый валик перед тучей, это называется - Грозовой воротник, подвид кучево-дождевых облаков. Редкое явление. И фиолетовая молния, тоже редкость. Не помню точно, её цвет зависит от температуры канала, по-моему, более тридцати тысяч градусов по Цельсию и чистоты воздуха. Тогда молния приобретает голубовато-фиолетовое свечение
   - Да, я тоже про это читал, - сказал Иван и добавил: - Но в основном все подобные видео и фотографии фиолетовых молний ночные, а тут днём, да ещё и с шаровой молнией. Как по заказу.
   - А ведь наше путешествие только началось, - усмехнулся мэр. - Толи ещё будет. А гроза усиливается, сейчас начнётся небесный водопад.
   Машина тронулась, и они поехали вперёд. Вскоре туча наползла на них, и стало так темно, что мэр включил фары и не только он. Идущие навстречу машины все включили ближний свет, а некоторые грузовики и всю переднюю подсветку, чтобы их издалека было видно. Дождь барабанил по лобовому стеклу, но это по-прежнему были большие, редкие капли. Вероятно, гроза набиралась силы, чтобы разверзнуть небеса. Ветер гулял, часто слышно было, как он ударяется в борт автомобиля и пытается сбросить машину с дороги, и мэр Анатолий Александрович, быстро вращал рулём, удерживая машину.
   - Ух, какая буря, - сказал он. - Машину так и швыряет на дороге. Придётся немного сбавить скорость.
   Началась сильная буря. После кукурузного поля, полосы лесопосадки, поворота на какой-то населённый пункт, справа уже виднелась убранная равнина, и по ней ходило несколько пылевых смерчей, подымая в воздух сухие стебли, веточки и прочий мусор. Они вращались и ползли вдоль земляных борозд, росли в размерах, становясь гуще и плотнее от поднятой пыли. Непрерывно сверкали молнии, и слышался грохот грома. Через километр они увидели, как дождь усилился, и на машину уже налетают плотные, водяные порывы. Они то налетали водяной волной, и приходилось включать дворники на максимум, то вновь откатывались и на лобовое стекло начинали барабанить только отдельные капли. Иван посмотрел в боковое окно и увидел, как на следующем поле, не обращая внимания на грозу и молнии, убирают урожай комбайны. Они спешили закончить уборку, потому что оставался неубранной всего узкая полоса урожая.
   Ещё километр, и уже начался настоящий ливень. Это была сплошная стена воды, и дворники не справлялись. С каждой минутой она усиливалась, и видимость перед машиной уменьшилась настолько, что автомобиль впереди превратился в едва различимое тёмное пятно. Как и большинство автомобилистов, мэр съехал с дороги на обочину и остановился. Такой ливень нужно было переждать стоя. Находились рискованные смельчаки, особенно на больших внедорожниках, которые продолжали проезжать мимо и ехать в такой ливень, но их было мало. Большая часть автомобилистов рисковать не хотела. Жизнь дороже. Ещё были грузовики, которые тоже не хотели останавливаться и, проносясь мимо, обдавали машину мэра волной воды из-под колёс. Она даже покачивалась от подобных ударов. Но, Антон Александрович, поступил правильно, что остановился и решил на обочине переждать грозу. Он смотрел вперёд и просто ждал, когда ливень утихнет, наблюдая, как безнадёжно борются с потоками воды дворники форда.
   - Да, дела, - сказал он, поглаживая лысую макушку. - Давненько я в такую грозу не попадал.
   - А мы месяц назад попали, - сказала Алиса. - Спрятались в арке дома, чтобы переждать. А дождь тоже всё время усиливался, и вода в арке прибывала. Сначала чуть-чуть, а потом потоками. В общем, мы с Ваней в конце ливня балансировали на маленьком сухом пятачке, а вокруг была большая лужа.
   - Ну, случается, - кивнул мэр в ответ головой. - У нас в ливень бульдозер утонул в грязи. Пришлось просить военных, и они специальным танком его вытаскивали. Тоже ливень пару часов лил сильнейший.
   Они замолчали, прислушиваясь к шуму дождя. А тот лил так, что крыша дрожала, а потом послышалась сильная дробь.
   - Град начался, - сказал Иван.
   - Да, - согласился мер. - Видите, как в лобовое попадают градины и подпрыгивают? А они всё крупнеют! Уже раскалываться от удара начали. Это не хорошо, совсем не хорошо. Как бы стёкла они нам не побили.
   И действительно удары становились громче, по стеклу уже били крупные, а не как горох градины. От одного удара лобовое стекло треснуло.
   - Эх! - в сердцах воскликнул мэр. - Ну вот, и произошло!
   Это длилось минуты три, а потом град исчез. Начался лить просто дождь, но стало заметно, что он ослаб.
   - Похоже, всё, - пробормотал Иван. - Заканчивается.
   Дождь действительно заканчивался, и выглянуло солнце. На лобовое стекло автомобиля уже моросил мелкий дождик, и Алиса выглянула в окно.
   - Ваня, смотри, кругом снег! - выкрикнула Алиса и вышла из машины.
   - Али, ты куда? - спросил Иван, а Алиса показала рукою на обочину. Точно там были белые кучи. Вдоль обочины образовались небольшие сугробы, а на поле виднелись белые пятна. Там было необычно видеть, как сквозь белые пятна торчали зелёные стебли травы. Только это был не снег, а град. Алиса вошла в их аккаунт и начала снимала всё вживую, комментируя. Это делала не только она, многие пассажиры и водители других машин на обочине делали то же самое. Снимали на свои смартфоны и делились впечатлениями. А вот мэр не разделял их восхищения. Он вышел из машины и внимательно осматривал её. Похоже, она не сильно пострадала, но он нашёл пару вмятин на крыше и капоте, и качал головой, рассматривая трещину в стекле, пока Алиса не загребла в руку пригоршню градин и не демонстрировала их размер.
   - Али, нам пора ехать, - напомнил ей Иван. Алиса закончила снимать, попрощалась с подписчиками и они сели в машину и они поехали дальше. Следом за ними начали двигаться и другие машины. Туча осталась позади, и выглянувшее солнце ярко слепило Ивана и мэра, отражаясь от мокрого асфальта. До рези в глазах, поэтому они ехали не быстро.
   - Так ярко, - сказал Иван, щурясь. - Как будто не асфальт, а зеркало.
   - Да, - согласился Антон Александрович. Мимо них пронёсся фольксваген, оставляя за собой поднятый туман водяной пыли. - Куда так спешить на мокром асфальте? Сцепление с колёсами малое, сейчас его занесёт, не удержит машину.
   - Может у него особые протекторы? - сказал Иван.
   - Да, я знаю. Особый рисунок, который отводит воду по канавкам и не даёт шинам скользить. Мне предлагали купить такие. Цена новых, как самолёт. Я лучше воспользуюсь поговоркой: тише едешь, дальше будешь.
   Так они ехали примерно километров тридцать. Они давно уже выехали на сухой асфальт, где не упало ни капли дождя, проехали участок ремонтных работ, где дорожные службы меняли асфальтное покрытие и все машины двигались по одной стороне, медленно и вереницей. Про обгон даже нельзя было думать, только по обочине некоторые водители ухитрялись совершать обгоны, им не нравилось, с какой скоростью двигается основная масса автомобилей. Но потом их не пускали, и начиналась война автомобильных сигналов. Так они и ехали в колонне по одной стороне, пока по второй катались катки и подъезжали к асфальтоукладчикам гружёные асфальтом грузовики. Болтали обо всём, а потом мер поднял указательный палец, попросил молчать и кому-то позвонил.
   - Да, мы подъезжаем. Да, будет через семь минут. Нам нужно окно. Да, в точке, большое окно. Как в прошлый раз.
   - Что значит окно? - спросила Алиса.
   - Не берите в голову, - Мэр вернулся к разговору. - Это не вам. Пускай подъезжает. Пусть Миша подкинет или Егор. Пускай нас там ждёт. Да, где обычно. Я подберу.
   Но они съехали с асфальтной дороги и поехали по просёлочной. Иван не выдержал и спросил:
   - Уважаемый Антон Александрович, вы куда?
   - Мы подъезжаем. Так срежем. Впереди снова ремонтные работы. Можете сами посмотреть по Гугль Карте.
   Они посмотрели и убедились, что там действительно ремонтные работы и на карте трасса бардовая в обоих направлениях.
   - Вы объезжаете?
   - Так точно. Будет деревенька, проедим её, а потом попадём прямо на дорогу в Картоплянск. Я так часто делаю, когда попадаю в тянучки. Эти ремонтные работы делаются частями, закрывают по очереди участки трассы, и долго. Они начали с апреля возятся и до сих пор не закончили, хотя асфальт кладут добротный, даже отбойники новые ставят, а посередине на многих участках установили бетонные разделители. Но из-за фур вечно такие пробки. Там дальше логистические центры, съезды, выезды из них, в общем, бардак. И те, кто знает, это просто объезжает, как и я.
   Так они и сделали, осторожно съехали с трассы. Судя по подымаемой пыли на этой просёлочной дороге не выпало ни капли. Пыль была фантастичной. Машина ползла со скоростью километров двадцать в час, а шлейф за ними тянулся, словно неслось стадо животных.
   - Пыли сколько, - заметила Алиса.
   - Да, тут почвы такие, глинистые. Если дождь, всё превращается в непроходимую жижу, а если засуха, вот сколько пыли. Давно дождя не было, судя по всему. Сюда бы ту грозу, но без града. Видите, вокруг посаженные поля низкорослых растений. Это соя, если вы не знаете. Здесь посажена соя и смотрите, как она начала увядать, листочки поникли. Дождей давно не было.
   - Понятно, - ответил Иван.
   Так они въехали в село. Сначала проехали короткую травяную полосу за полями с соей, где паслись коровы, козы и кони. Потом въехали в село. Судя по всему, село было немноголюдным. Часто старые хаты мазанки, забор в виде покосившейся плетни и даже на них глиняные горшки висели. Но было и несколько кирпичных домов, внутри стояли автомобили. Лаяли собаки, мелькали люди на своих участках, но никто не обратил на них внимание. Они быстро миновали село и, проехав ещё километр, может больше, увидели, что дорога вливается в ещё одну, которая вела на трасу, но мэр не стал поворачивать к ней, а наоборот повернул в другую сторону.
   - Мы не едем на трассу? - спросил Иван.
   - Нет-нет, мы ещё не доехали, - ответил мэр. Всё это казалось Ивану странным, но он промолчал. Он только посмотрел налево и увидел, что трасса, видневшаяся в метрах ста, среди одиноких деревьев, было не забита. По ней свободно ездили машины. А тем временем начали объезжать небольшой холм, оставляя шлейф пыли. От неё заднее стекло форда покрылось слоем серой пыли, а мер ехал вперёд. Наверху холм порос редкими соснами, а справа, вдалеке был старый сад и покинутая хата. Крыша исчезла, стены уцелели, но зияли пустыми окнами. Потом оказалась, что она не одна. Наверно это было продолжение того села, которое они проехали, только покинутая его часть, а может и другое село. Иван смотрел на брошенные строения среди одиноких, явно очень старых фруктовых деревьев. В некоторых из них остались оконные рамы, рядом виднелись завалившиеся сараи, часто от них просто была куча мусора, из которой торчали деревянные стропила крыши. Они ехали дальше. Хаты закончились, и началось справа дикое поле, заросшее луговыми травами а слева медленно уменьшался в высоту холм. Так они проехали пару сотен метров, пока впереди не показалось какое-то укрепление. И тут мер остановился.
   - Что-то случилось?
   - Нет, секундочку, мне нужно ответить, - сказал он, глядя на свой смартфон и кому-то отписываясь. В этот момент в машине мэра что-то пискнуло и на странной приборной доске машины замигало несколько лампочек.
   - Что это?
   - Предупреждение, я сейчас, - сказал мэр и вышел из машины. Он подошёл к передку, открыл капот и начал копаться в двигатели. На приборной доске снова замигали лампочки и начал подаваться ритмичный звуковой сигнал. Внезапно он смолк, два индикатора погасло, а одна светодиодная лампочка под прибором с циферблатом начала светится ровно и стрелка прибора ожила. Она отклонилась от нуля вправо на пару делений. Антон Александрович закрыл капот автомобиля, вернулся за руль, посмотрел на приборную доску, особенно внимательно на прибор, под которым светился светодиод и довольно хмыкнул.
   - Прекрасно, - пробормотал он. - Всё теперь работает, как часы.
   И они снова поехали вперёд. Иван смотрел на это полуразрушенное укрепление. Здание явно было двухэтажным, имело массивные серые стены, это было заметно по проёмам окон. Толщина стен наверно сантиметров тридцать, а то и больше. Кое-где штукатурка на стенах осыпалась, обнажив серо-жёлтые кирпичи. Судя по их виду, кладка была очень старой. В некоторых местах, ближе к земле, кирпичи даже позеленели и там, в стене, едва виднеясь из-за густой травы, находились маленькие прямоугольные окна, как бойницы. Крыши почти не осталось, всего пара балок. Справа от дома был заросший участок. Там вроде какие-то тёмные столбы виднелись среди кустарников и высокой травы, а позади кустарника росли деревья. Иван видел нескольких берёз, рос клён и вроде дуб с раскидистой кроной.
   Перед этим заросшим участком находилась прямоугольная площадка. Несмотря на то, что всё заросло плотно растениями, её ещё можно было заметить. Правее этого участка с деревьями виднелся небольшой, овальный холмик, словно искусственный. Уж очень правильной формы он был. Вдалеке был лес, а вот перед ним, вроде как стояли брошенные автомобили. Ивану показалось, что он увидел даже танк, но это было далеко, и поэтому Иван не мог рассмотреть детали. В этот момент машина дёрнулась, словно налетела на лежачего полицейского, ему показалось, что очертания этого здания на мгновение размылись. Возникли какие-то силуэты людей, движущиеся серые фигуры. Прямо из воздуха появились очертания машин, вроде броневиков и металлические ежи на прямоугольной площадке, он не успел рассмотреть, так как следом начало давить на глаза, и он несколько раз моргнул ими и потёр. Было больно, он ничего не видел. Кроме того его тело словно стало невесомым и начало потихоньку закручиваться, словно его поворачивало вокруг своей оси.
   - Ой! - услышал он голос Алисы. - Что это такое? Меня словно в воздух подымает.
   - Секундочку, - ответил мэр. - Наверно резко вас подбросило. Тут яма, оказывается. А я думал, что её давно засыпали.
   Какая же это яма? Ощущение становилось сильнее, боль в глазах усилилась, и их залило слезами. Он хотел возмутиться, как вдруг всё прошло. Словно выключили все эти неприятные ощущения. Он протёр глаза и, моргая ими, увидел, что эти странные руины остались позади, а их ждёт, стоя слева от дороги, полная улыбающаяся женщина в белой рубашке и яркой юбке с бахромой. Они подъехали поближе. Костюм женщины был очень похож на национальную украинскую одежду, но имелись отличия. Иван столько раз был на концертах и праздниках, где демонстрировались национальные костюмы из разных уголков Украины, столько раз снимал их участников. Они с Алисой живо интересовались обычаями, кухней, ремёслами, музыкальными инструментами. Много раз были на празднике Всеукраинского казацкого фестиваля Покрова на Хортице У них даже была посвящена национальным костюмам и ремёслам отдельная страничка в социальной сети, так что он точно знал, что и как выглядит. Сейчас он видел отличия. На женщине была ярко-красная юбка и перехваченная бордовым поясом белая рубашка, но не классическая вышиванка и не косоворотка, а нечто другое. На ногах были босоножки. Довершали образ яркие бусы, выделявшиеся на светлом фоне рубашки. Две ленты узоров на вышиванке шли от плеч к центру, как в революцию матросы носили пулемётные ленты. Справа лента узоров была красной, слева - синей. Узор был похож на классические узоры вышиванок, но ни Иван, ни Лиза точно не знали насколько. Эти две полосы на животе соединялись в одну, цвета переплетались, и полоса шла вниз, словно пересекая посередине вышитый там... двузубец!
   - Добрый день и добро пожаловать, - сказала она.
   - Это наша Рита, Рита Алексеевна, наш археолог, историк и экскурсовод. Рекомендую в качестве гида. Она знает всё.
   - Здравствуйте, Рита Алексеевна, - поздоровались Иван и Алиса.
   - Можно просто Рита и давайте на ты. Мы здесь не в официальной обстановке. Ну что, можем дальше двигаться, - сказала Рита сев в машину рядом с Алисой. - Что-то вы долго сегодня, Антон Александрович.
   - Были снова пробки на дороге, ремонт, - ответил он.
   От женщины пахло цветочно-фруктовым ароматом. Она быстро окинула взглядом Алису и сказала:
   - Я вас ждала, я даже не сомневалась, что вы примите наше предложение. Собственно это я вас порекомендовала нашему мэру.
   - Спасибо, - ответила Алиса. - Ваш мэр так хорошо о нас отзывался, что нам стало неловко.
   - Ой, бросьте. Антон Александрович во многом человек консервативных взглядов, но даже он не может не согласиться, что технологии идут вперёд и сейчас Интернет это важный информационный инструмент, в том числе и по вопросу рекламы. Он ни с чем не сравнится. Даже с телевизором. Я слышала, что идёт тенденция, что люди открываются от телевизора вообще.
   - Верно, - согласился Иван. - Половина наших друзей вообще телевизор не включает. Им он неинтересен.
   - Зависают в смартфонах, - добавила Алиса.
   - Вот именно! Часто реклама в телевизоре вызывает чувство ненависти идиотскими улыбками персонажей и подачей материала. Этот фальшивый восторг, радостные лица. А диалоги? Люди ведь не лыком сшиты. Они чувствуют фальшь и проплаченность роликов. Я, Антону Александровичу, не один раз про это говорила и объясняла, почему нужно выбирать таких как вы. И тут случайно по ссылочке попала на вашу страницу и мне понравилось. А Антон Александрович полностью со мной согласился и меня поддержал.
   - Спасибо, - ещё раз ответила Алиса.
   - Так что вы должны снимать, что увидите, что вам понравится. Делиться с подписчиками своими впечатлениями, мыслями, как вы Китай и Мексику описывали. Превосходно!
   Алисе и Ивану было приятно от похвалы, а женщина в национальном костюме продолжала.
   - А мы вам поможем. Я считаю, что когда ваши друзья и подписчики порекомендуют нас везде, - женщина улыбнулась и подмигнула Алисе. - Это поможет нам быстро раскрутиться. А у нас есть что посмотреть. Сейчас будут местные Карнакские камни, потом мост, старый крепостной вал и попадём в город.
   Так и случилось. Они с просёлочной дороги выехали на асфальтную дорогу, причём с отличным покрытием, без ям и выбоин, хорошо вычищенную и поехали дальше. Иван вытащил смартфон и написал Алисе сообщение:
   Али, смотри, как чисто. Мусора на обочине нет. Всё ухожено, словно вылизано. Даже непривычно после трассы
   Заметила - ответила девушка.
   Может, старались к нашему приезду?
   Ага, к встрече принца и принцессы. Помнишь, как мы по Европе ездили? Там везде так. Ну, почти везде. Так что нечего удивляться
   Да, но и рекламных щитов тоже нет
   Может потому что городок малопосещаемый? Не знаю
   Но была и ещё одна странность. Ни по встречке, ни в попутном направлении не было легковых машин или микроавтобусов. Проехало только несколько грузовиков и больших комбайнов. И всё. Когда они подъезжали к любому городу, всегда количество автотранспорта увеличивалось, а тут ничего. Ладно, может время не подходящее, решил Иван. Пока они ехали, справа раскинулись засеянные поля, которые убирали, а слева тянулись высаженные фруктовые деревья, усыпанные плодами. Яблоки, груши, ещё какие-то фрукты, вроде инжир. Алиса, тем временем, спросила:
   - Я тут делала статью про вышиванку, может видели её на нашей страничке, и хочу спросить, а что у вас за рисунок на рубашке? Я такой впервые вижу.
   - Это просто. Два течения, две варианта, как строить государство. В борьбе, в завоеваниях, в постоянных войнах и набегах. Это красная линия или мирный вариант, синяя линия. Строить государство при помощи торговли, банковского дела, мореходства и так приобретать мощь и величие. Но перед общим врагом эти два варианта объединяются, это такой символизм.
   - Но тут двузубец, а не трёх. Почему?
   - Символ стойкости, что вас смущает?
   - Ничего, - ответила Алиса. Она подумала, а потом, таки спросила: - Но что там за чёрная точка посередине двузубца и почему зубья в обратную сторону, наружу, а не вовнутрь?
   - Точка - это сердце Украины. Её душа. Она маленькая и хрупкая, её легко потерять. А почему зубья наружу? Это символ, что мы охраняем свою душу от всех врагов, откуда они не пришли. С Запада или Востока.
   - В первый раз слышу такую версию, - сказала удивлённо Алиса. - Мы с Ваней побывали на стольких праздниках, пообщались со многими искусствоведами, историками, реконструкторами. Да и просто фанатами украинской культуры. Никогда ничего подобного не слышали.
   - Здесь просто такая интерпретация трезубца. Вы знаете, что глубинка Украины иногда хранит реальные сокровища. Как материальные, так и не материальные. У нас великолепный музей. Там такие экспонаты, что мировые музеи позавидуют. А кто о нём знает? Единицы. А двузубец, это один символов не материальных сокровищ. Тут главный смысл спасти свою страну. Вариант одного из древних знаков Киевской Руси. Напомните, а вас как зовут?
   - Алиса.
   - Так вот, Алиса, трезубец во времена Киевской Руси был родовым знаком Рюриковичив. Есть теория, что он считается символом разделения Вселенной на небесное, земное и потустороннее, единство Божественного, отцовского и Материнского. Мы говорим про священные начала, трёх природных стихий. Как воздуха, воды и земли.
   - Ерунда! - сказал Иван.
   - Согласна, но некоторые стилизованные изображения сделаны именно таким образом, ибо те, кто их делал, в это верили. В истории Киевской Руси были и двузубцы. Например, двузубец Святослава, где левый зубец заканчивается крестом. Часто на могильных камнях князей вырезаны именно двузубцы. Это ведь фамильные знаки, которые использовали древнерусские князья для обозначения прав собственности. Так что моя вышиванка не особо входит в конфликт с классическими изображениями, а лишь их вариант.
   - Вы как нам лекцию читаете, - сказала Алиса.
   - Простите, увлеклась, - ответила Рита.
   - Да нет, очень интересно, а можно я вас сфотографирую, когда мы приедем? - спросила Алиса.
   - Конечно, буду только рада.
   Они ехали дальше и по левую руку появились поля стоящих в ряд каменных истуканов. Целые ряды обтёсанных каменных глыб, а между ними виднелись каменные кресты. Большинство из глыб были прямоугольной формы, с вырезанными на них надписями, однако часть из них была обтёсана по-другому, и напоминали женщин. Широкие бёдра, большая грудь. Они такое уже видели, когда путешествовали на востоке Украины. Но там это были одиночные фигуры, а тут их было много, и они стояли рядами. Некоторые покосились, другие упали, но остальные стояли вертикально. Ещё Ивана поразили кресты. Он тоже их часто видел на старинных казацких кладбищах. Большинство из наблюдаемых им сейчас крестов были похожи на уже виденные ранее, однако некоторые имели две перекладины, вверху маленькую, а внизу большую, массивную, а верхушка креста заканчивалась вырезанным наконечником копья.
   - Вань, ты это видишь? - спросила Алиса. Огненно-рыжая девушка с покрытым веснушками лицом показала своему спутнику на статуи и добавила: - Ничего себе!
   - Да, вижу, - ответил он.
   - Это наши Карнакские камни. Скорее, Картоплянские мегалиты. Там мы их прозвали. То, что вы видите, очень похоже на мегалитическое сооружение около французского города Карнак в регионе Бретани, - сказала Рита. - Там целый комплекс мегалитов, высеченных из местных скал. А тут серьёзней. Вместе с мегалитами, есть высеченные фигуры баб. Считается, что это символ плодородия, древнего матриархата. Но есть и иные объяснения. Это слово имеет корень тюрского языка и происходит от слова балбал, то есть предок. Отсюда, сакральный характер статуй подтверждается святилищами, на которых оно устанавливалось. В других частях Украины они находились или на самих курганах, или поблизости. Но только не здесь. Я пока не поняла, почему так, но находкам больше десяти тысяч лет.
   - А кресты? Похожие на казацкие. Им что, тоже десять тысяч лет? - Спросил Иван.
   - Конечно, нет, - ответила Рита. - Но от этого их история не менее загадочная. Появление здесь крестов относится к началу восемнадцатого века. Впервые о них сказано в летописных источниках, когда у нас появились первые упоминания, про строительство нашей крепости. Так мы её и называем - Крепость. В нашем городе имеется несколько старинных кладбищ с подобными крестами, особенно около небольшой церкви. Но эти кресты попали сюда, скорее всего, во время войн и набегов на наш город, когда несколько наших других церквей было разграблено и сожжено, а враги решили, что нужно не просто уничтожить церкви, но и память о них и тех, кто был в них и возле них похоронен. Ведь это были не просто церкви, а фамильные усыпальницы местных князей, кошевых атаманов и воеводы Карпа Богдановича. А рядом хоронили их другов, ну, товарищей то есть. Казацких старшин, отличившихся храбростью казаков, много было похоронено обычных реестровых казаков, павших в бою. Кстати, если кресты с двумя перекладинами, это означает могилу казацкого героя.
   - Да? - удивился Иван. - Я нигде такого не видел.
   - Да, но таких крестов мало сохранилось. Есть ещё каменные кресты в круге, но здесь их нет. Так вот, кладбища сравняли с землёю. Часть крестов уцелело и уже в конце девятнадцатого века они были перенесены сюда, на Северный извоз, как единение истории. Очень древнего и славного прошлого. Как раз в то время наша Крепость достраивалась, как мощный форт-пост против будущих захватчиков. Вот такая история.
   - Поразительно, а можно их снять? Можно сделать остановку? - спросила Алиса.
   - Да, конечно, господин мэр, что скажите?
   - Не возражаю.
   Они остановились, и Алиса начала снимать. Заодно и сделала несколько фотографий Риты Алексеевны в её наряде. Иван тоже вылез размяться. От долго сидения у него затекли ноги. Пахло луговыми травами, но иногда подымавшийся ветер доносил запах тины. Вроде где-то поблизости должна быть река. Над головою носились ласточки и громко стрекотали кузнечики.
   - А ещё у нас есть дольмены, - сказала Рита. - Они дальше.
   Пофотографировав они сели в машину и снова поехали. Навстречу им показались несколько грузовых машин и, наконец, одинокая малолитражка.
   - А вот и они, - сказала Рита. - Наши дольмены. Мы как раз первый проезжаем.
   Она показала пальцем в окно. Иван с Алисой посмотрели туда, куда показывала Рита, и увидели прямоугольное каменное сооружение. Его боковые стены были из монолитных, обтёсанных желтоватых камней, наверно песчаника, а лицевая часть была закрыта плитой с круглым отверстием посередине. Дольмен был накрыт огромным плоским камнем и часть его, как козырьки, торчало во все стороны. Это сооружение окружал круг каменных баб, но они были ниже ростом, чем предыдущие. Наверно в высоту не больше полметра. А за ними, уже квадратом, находилось ещё восемь фигур, такого же роста, но это были уже не бабы. Мер притормозил, чтобы они рассмотрели. Это были фигуры мужского пола. Приземистые, с длинными бородами, большими глазами, маленьким носом и ртом. Из закрытого рта торчали клыки. Несмотря на схематичность рисунка, было заметно, что эти мужские статуи имеют одежду. Вверху защиту, вроде чешуйчатой брони, а внизу длинные, до колен, юбки. На шеи, несмотря на бороду, проглядывались обручи. В руках эти статуи что-то держали, дубинки или посохи, было неясно, а на голове имели большие каменные уши, похожие на уши чебурашки, только их, как у собаки словно купировали, подтянули к макушке.
   - Это кто такие?
   - Мы их называем деды, - ответила Рита и улыбнулась. - Так, это простое название, как и бабы, за ними и приклеилось.
   Иван с Алисой внимательно разглядывали статуи, благо Антон Александрович сбросил скорость почти до черепашьей. Слева от дольмена подобный идол почти упал, он наклонился, едва касаясь земли, и зарос высокой травой. Зато была видна спина, и на ней проглядывалось что-то вроде косы на фоне чешуек брони. От времени камень потемнел, покрылся выщерблинами, и даже были видны сколы от ударов. На одном из статуй была ямка на голове, словно от попадания пули, а одно ухо было отломано посередине.
   - Есть несколько версий, что это такое, - продолжила говорить Рита. - Точно, что именно эти статуи обозначают, мы не знаем. Только догадки. Мои коллеги считают, что это олицетворение злых духов. Духов войны и ненависти, а может и природных явлений. Скажем, стилизованное изображение разрушительных стихий. Огонь, вода или землетрясение. Надписей на статуях мы не нашли, только изображение брони и оружия, так что интерпретируем, как можем. Одно точно - они стражи могил. Именно могил, а не культовых сооружений, хотя есть и такое мнение, что дольмены - это вроде места поклонений. А я считаю, как и большинство моих коллег, что это именно могилы.
   - То есть дольмены - это древние гробницы? - уточнил Иван.
   - Да, хотя остатков тел мы там не нашли, взятые оттуда пробы земли показали высокое содержание кальция. Вероятно, там были кости, но от времени они разложились. К сожалению, мы пока не нашли никаких погребальных предметов. Ничего.
   - А эти мужские статуи, значит они стражи? - сказал Иван. - Я впервые подобное вижу, хотя в Крыму мы дольмены встречали. Там никаких статуй вокруг, просто каменные ящики.
   - Мы так считаем. Расположение статуй женщин напоминает нам кромлех. Характерная окружность из камней, внутри дольмен, хотя часто там встречаются менгиры. Причём статуи женщин, как и камни кромлехов, фиксируют важные астрономические направления. Мы проверяли. Но кромлех всегда окружён вертикальными продолговатыми камнями, а не статуями, и они образуют не одну, а несколько концентрических окружностей. Выбор женских статуй вместо каменных глыб тоже должен что-то обозначать, но вот что? Приглядитесь в их лица, в отличие от мужских, они не свирепые, а словно скорбящие. Так многим кажется.
   - Да, похоже, - согласилась Алиса.
   - А ещё этот квадрат из статуй мужского пола. Квадраты в кромлехах нигде не встречаются, по крайней мере, мне о таких неизвестно. Понимаете, это квадрат, а не круг. Почему именно квадрат? Это во-первых, а во-вторых, негде больше я похожих статуй мужского пола не видела. Ни отдельно стоящих, ни в древних композициях.
   - А мы похожую статую видели, в музеи, - ответила Алиса. - Кельтского воина. Принца.
   - Да, по-моему, она называлась Глауберг принц, - добавил Иван.- У него на шеи был похожий обруч, кажется, он назывался торком, а на голове подобная корона, вот с такими ушами. Очень похожая на уши этих ваших дедов. Но, как мне помнится, он был без бороды.
   - Кельты? Хм? - задумалась Рита. - Владения кельтов простирались от Испании до восточной Европы. Они даже полностью заселили британский полуостров.
   - Остров, - поправила Риту Алиса.
   - Да, конечно, остров. Я оговорилась. Возможно, и сюда кельты дошли. У славян было подобное шейное украшение, оно называлось шейной гривной, - она задумалась и пробормотала. - Может быть, может быть.
   Мимо проехало ещё несколько грузовиков и небольшой автобус. Значит, автобусное сообщение имелось, а то Иван уже начал удивляться. Город, а ни одной маршрутки. Так не бывает.
   - Надо подумать, литературу почитать, - тем временем говорила Рита. - Хотя, мне кажется, что эти статуи изображают не людей, а всё-таки каких-то богов, может из кельтских верований. Мы пока не знаем. Мы не успеваем проводить все археологические исследования. Нет крупного финансирования, нет рабочих рук. Только Крепость отнимает у нас огромное количество сил, а ведь есть много мест, где к раскопкам даже не приступали. У нас тоже есть характерные холмы, и мы считаем, что это могильные курганы. Но, руки до них не доходят. Едва успеваем контролировать, чтобы чёрные археологи не занялись раскопками без нас. Вы меня понимаете.
   - Конечно, - согласился Иван. - Мы видели, как они копают и варварски относятся к могилам в запорожской области. Им нужно золото, серебро, драгоценные камни. Всё остальное они выбрасывают как мусор. Бьют и ломают.
   - Вот-вот. Так что надеемся, что ваши видео привлекут к нам специалистов со всего мира. У нас несколько из них работает, например, французы, но их очень мало. Так, я заговорила вас. Поехали быстрее, Антон. Скоро стемнеет. А наши гости должны освоиться, принять душ и покушать.
   - Хорошо, как скажите, - согласился мер и поддал газу.
   Вдоль дороги дольменов было всего несколько. Может пять, может шесть, а остальные находились дальше, в полях, наверно тянулись до кромки леса, видневшегося на горизонте. Получалось, целое древнее кладбище. Иван приметил ещё и пару пологих холмов. Может это и были курганы, о которых рассказывала женщина?
   Они проехали мост над небольшой речкой. В ширину она была метров пять, не больше. Иван увидел несколько человек с удочками, которые прятались в тени деревьев, росших на берегу, а потом начали взбираться на небольшой подъём. Вот тогда Иван спросил у мэра.
   - Я тут заметил, что у вас совсем нет рекламных щитов. Обычно они всегда стоят вдоль трасс и крупных дорог.
   - Нам это неприемлемо, - ответило Антон Александрович. - Портить вид такими уродливыми конструкциями. К нам обращались рекламщики, интересовались, но мы, подумав, отказали. А что, вам не нравятся виды?
   - Да нет, очень нравятся, - быстро ответил Иван. - Просто это так необычно.
   - Картоплянск необычный город, скоро вы всё сами увидите, - ответил мэр. - А вот и наш вал.
   После подъёма впереди открылся вид на длинный, поросший травой земляной вал, тянущийся плавной дугой от горизонта к горизонту, метров тридцати в высоту. Перед ним, в небольшом отдалении от дороги, виднелось несколько участков с невысокими насыпями и ямами сразу за ними. Они были словно специально оставлены, как пример фортификационных сооружений. Всё остальное было срыто и теперь просто представляло собой ровное поле, с торчащими из травы муравейниками. Подобное Иван наблюдал в Европе. За этими укреплениями явно ухаживали, деревьев не было. Только на большом вале были заметны небольшие деревца. Дорога была проложена сквозь вал, вероятно, когда-то тут были массивные ворота, но от них ничего не осталось. Лишь виднелись каменные подпорные стены и лизены, по две на каждую стену. Когда они проезжали сквозь вал, Рита пояснила.
   - Это первый вал Старогорода. Старое название Картоплянска до восемнадцатого века. Картоплянск тогда входил в государство Казакию. Это один из его участков, который сохранился. Вообще их было три, но частично сохранился только первый. Когда город рос в девятнадцатом, а потом и в двадцатом веке, остальные были срыты. Некоторые их части вошли в укрепления Крепости, но в первоначальном виде сохранился только этот участок.
   - Куда? - переспросила Алиса. - Куда входил?
   - Ну, так они себя называли. Несколько областей объединились и провозгласили себя отдельным государством в конце шестнадцатого века. Назвались Казакией или Вольной Казакией. Но оно просуществовало лишь сто тридцать лет, потом её поглотили. Осталось название и вот это укрепление Старогорода.
   - А перед валом что? - Спросил Иван. - Траншеи?
   - А, это участки бруствера и передового рва. Противник взбирался на бруствер, потом попадал в глубокий ров и пока из него выбирался, его косили защитники шквальным огнём. Перед валом, через каждые сто метров, были построены ещё и земляные редуты. Но ни одного не сохранилось. Они кинжальным огнём рассеивали наступающего неприятеля, особенно хорошо показали себя против конницы. Места, где они находились, нам тоже известны, но там, как и почти везде, никто ничего не исследовал. Так, походили с металлоискателями, нашли пули, монеты, остатки ружей, сабель. Даже несколько пушек тараныц или тарасныц, их по-разному называли, выкопали. И всё. На этом исследования вала закончилось, а ведь он, как и другие укрепления, активно использовался при обороне города от османов и московского княжества. Там много артефактов под землею. Ходят слухи, что под валом были построены подземные ходы и галереи, чтобы незаметно делать вылазки в тыл наступающему противнику. Но полноценные раскопки пока не проводились. А стоило.
   Они миновали вал. Он оказался широким. Проезжая его Иван заметил, что на каменной кладке подпорной стены были видны следы от снарядов. Некоторые очень глубокие. Явно не от ядер, но он решил не спрашивать про это у Риты. Что-то от обилия информации у него начала гудеть голова и становилась чугунной. За валом тянулся голый участок на сотню метров, а потом начинались огороды и частный сектор. Когда они ехали вдоль огородов, Алиса написала Ивану:
   Ты слышал про эту Казакию?
   Вроде да. Помнишь, мы слышали о таком, когда были на Хортице? Сейчас, посмотрю в Интернете. Ага, нашёл, лови. Там написано: Казакия - термин, иногда использующийся для обозначения традиционных областей, где существовали или существуют казачьи общины на территории России и Украины. В зависимости от контекста, Казакия может означать этнографический район казачьего обитания, историческую страну, или гипотетическое казачье государственное образование
   Но тут написано, что это термин, а не государство. Гипотетическое государственное образование
   Ну да. Получается, что этой Казакии никогда не было
   Тогда почему эта женщина о ней говорит как о свершившемся факте?
   Я не знаю. Давай потом спросим. Уже темнеет и у меня голова гудит. Нужно отдохнуть и поесть. Потом спросим, завтра
   Хорошо, потом, значит потом
   Солнце клонилось к закату, когда они въехали в частный сектор. Сначала машина остановилась у крайнего дома и Рита, выйдя из машины, последовала к нему. Лаяла сторожевая собака, слышалось мычание коровы и беспокойное кудахтанье кур. Иван опустил стекло и в машину ворвался аромат села. Жар начал спадать и Антон Александрович выключил кондиционер и открыл все окна.
   - Обожаю этот запах, - сказал он. - Запах летнего вечера.
   - Да, навозиком потянуло, - согласилась Алиса.
   - Да нет, я не про навоз, - усмехнулся Антон Александрович. - Сейчас, когда зайдёт солнце, начнут отдавать аромат деревья. Мне в этот момент хорошо читается в беседке в яблочном саду. Там так пахнет яблоками, а какие запахи трав и цветов. Кусты роз так благоухают, остывая после дневного жара, что запах даже в доме слышен. Не замечали подобного?
   - Замечали. По вечерам липа или акация действенно оглушительно пахнут, - сказала Алиса. - Во дворе моих родителей растёт несколько акаций, так по вечерам весь двор в их аромате, как будто их духами обрызгали.
   - Вот-вот. А если отложить книжку и выключить электричество, можно помечтать, посмотреть на звёзды. Главное не задремать, понимаете меня. А то комары заживо съедят.
   - Да, комары это напасть, - согласилась Алиса. - Только глаза ночью закроешь, а они тут как тут. А куда это направилась Рита Алексеевна?
   - Ей нужно на завтра одному сотруднику выдать ценные указания. Раз мы проезжаем его дом, почему этого не сделать?
   Пока они стояли, мимо начали проезжать автомобили и грузовики. Иван заметил:
   - А с транспортом у вас не важно. То, что мало машин, это хорошо. В городе, особенно когда пробки, продохнуть нечем, воздух наполнен выхлопными газами, но я и автобусов не вижу. Странновато это. Обычно к вечеру возвращается много людей, ездят вечерние маршруты.
   - Нет, ничего странного. Горожане путешествуют мало, они у нас домоседы, если можно так выразиться. Гостей мало. Копка картошки ещё не началась повсеместно, так что родственники приедут попозже.
   - Ах, картошка, картошка, - Иван кивнул. - Да, и название города у вас соответствующее. Видно картошки много выращиваете.
   - Ну, можно так сказать. Одна из версий названия.
   В этот момент Рита вернулась и села в машину.
   - И? Что с ним? - спросил мэр.
   - Ничего.
   - Завтра выйдет на работу?
   - А куда он денется? - Рита была чем-то озабочена. - Я его предупредила.
   Иван и Алиса не решили спросить, что имелось в виду. Это не их дело, а машина тронулась с места.
   Как то быстро потемнело, пока они разговаривали. Машина катилась по асфальтированной улице с хорошим асфальтом, а справа и слева проплывали дома частного сектора. Прохожих на улице было мало, всего пару человек. Они занимались своим хозяйством. Один на тачке привёз песок и теперь что-то им подсыпал, другой подкрашивал калитку забора. Ещё несколько человек просто шагали по улице. Увидев машину мэра, они подняли руки в приветствии, а тот им посигналил в ответ. В домах, где жили люди, зажигался свет. Они проезжали густые сады одно, двух и даже трёхэтажные дома. Слышалось кудахтанье куриц, лай собак, мычание коров и блеяние коз, но приглядевшись, Иван понял, что большинство домов было покинуто. Даже в этом сумраке, при свете редких уличных фонарей, было заметно, что жилых домов мало. Там горел свет, на той стороне зажигались окна. А часть домов было в запустении. Тёмные провалы вместо окон, покосившиеся штакетник, обшарпанный вид. Иван видел, что дворы этих участков были заросшими плотной растительностью и через неё иногда проглядывались хозяйственные постройки, но было темно и плохо видно, а света фонарей не хватало. Несомненно, что в этих домах давно никто не жил.
   - Что-то у вас много покинутых домов, - сказал Иван мэру. Тот согласно кивнул.
   - Много людей в девяностых уехало в город. Там и зарплаты выше, и есть перспектива роста. Банкиры, менеджеры, мерчендайзеры. Клерки всех мастей. Мало, кто хочет работать на земле. Это тяжело, а в офисе гораздо легче.
   - Всё верно, - согласилась Рита. - Сидеть в ярко освещённой комнате и рассматривать через увеличительное стекло керамический обломок горшка куда интересней, чем ползать на коленках. Мастерком, кистью или скребком отыскивать артефакты в земле, копаться, часто в грязи. А до них ещё нужно добраться. Снять верхний слой грунта, поработать плотно лопатой. Люди не хотят. Хотят много денег малой кровью.
   Так они ехали, пока не достигли края частного сектора, а за ним начинались пятиэтажные дома, судя по архитектуре, довольно старые. Возможно, начало двадцатого века. Это были не хрущёвки, а скорее сталинки. Но добротные, с большими окнами, а на верхних этажах даже арочными. Создавалось впечатление, что они словно во Львов въезжали или другой старинный европейский город. Но здесь, в харьковской области? Ивану это казалось всё более и более странным. Количество вопросов накапливалось. Хотя в глубине, за пятиэтажками, Иван заметил дома повыше. Может быть, там уже были панельные здания, но было плохо видно. В пятиэтажках горели одинокие окна, как и в панельных домах, и людей на улице тоже было маловато. Несколько женщин, мамаша с коляской и мужчина на другой стороне улицы, идущий с собакой на поводке. Похоже, люди повыезжали не только из частного сектора.
   Его границей с городскими постройками была улица. Она шла перпендикулярно той, по которой они ехали и возле крайнего дома, за перекрестком, точно находилась остановка городского транспорта. Но на ней никого не было. Иван хотел было спросить, а ходит ли в их городе городской транспорт, но снова решил промолчать. Ещё один вопросик в копилку. А их везли дальше.
   Они въехали в сам Картоплянск. Теперь их окружали улицы, залитые светом фонарей, которых было в разы больше, чем в частном секторе. В их свете вокруг плотно стояли массивные старинные здания, одно причудливее другого. Ощущение, что они сейчас были во Львове, в Праге или даже в Лиссабоне усилилось. Мелькали знакомые мотивы в постройках. Если отрешится, то можно предположить, что они сейчас на улице Нерудова в Чехии или в Эдинбурге, может в Кракове или даже в Риме. А может в Киеве, на подоле. Вместо асфальта под колёсами теперь была брусчатка. Машина начала дребезжать и трястись. Прохожих и машин на улице стало в разы больше. Иван с Алисой заметили открытые кафешки, на залитых светом верандах сидели посетители. Играла музыка, слышались голоса людей. Звякала посуда, звучал смех. Вот это было уже похоже на обычный город, а не тот, полумёртвый частный сектор, где прохожих почти не было видно.
   Слава Богу подумал Иван. - В самом городе жизнь кипит
   Он уже боялся, что их привезут в город призрак, наподобие Припяти. Нет, город жил, в домах светилось множество окон, он заметил, как на одном из балконов, который был весь в цветах, на кресле-качалке сидит мужчина и курит трубку. Вскорости, они доехали до гостиницы. Сначала они проехали площадь, развернулись на ней, объезжая сквер, который был расположен посередине, как зелёный островок среди камня, и остановились около большого, пятиэтажного дома. Он был богато украшен лепниной, барельефами. Было множество скульптурных украшений на фасаде, каких-то химер, животных, людских фигур, целых композиций. Последние напоминали сцены из античности. Балконы поддерживали атланты. На углах дома, на уровне второго этажа, были выступы, где находились женские фигуры. Сразу бросалось, что это был богатый дом дореволюционной постройки. Может доходный дом, может действительно, это была изначально гостиница или казино. Возможно престижный дом для очень богатых жильцов, Иван только гадал.
   - Мы прибыли, - сказал мэр. - Выходим. Я открою багажник, и вы сможете вынести вещи. Я помогу.
   - Я тоже, сказала Рита.
   - Нет, спасибо, мы сами, - ответил Иван.
   - Ну что вы, - галантно ответил Антон Александрович. - Разве я могу не помочь такой красивой девушке?
   Алиса улыбнулась и потом перевела свозь взгляд под ноги, глядя немного влево, опустив ресницы. Она так всегда делала, когда смущалась. Вынув свои рюкзаки из форда, а мэр взял рюкзак Алисы и хмыкнул, почувствовав вес, они зашли в освещённое парадное. За ним был просторный, хорошо освещённый холл с большой, парадной лестницей, на которой лежала красная дорожка. Тяжёлые деревянные перила, покрытые тёмным лаком, заканчивались внизу двумя резными фигурками довольных чёртиков. В холле были высокие окна, с массивными бардовыми шторами с балдахином, которые были собраны по углам. На потолке сияла роскошная люстра, на стенах с кирпичного цвета обоями висело несколько пейзажей. Слева от входа стояло несколько больших диванов и кресел перед двумя журнальными столиками, где в вазах были букеты полевых цветов. Справа находился такой же старинный, как и всё, массивный стол с резным орнаментом. За ним сидела светловолосая девушка с широким лицом и что-то читала при свете настольной лампы. Увидев мэра и его спутников, она удивлённо посмотрела на них и быстро встала.
   - Антон Александрович, добрый вечер. Я вас не ждала.
   - Это наши гости. Настя, оформи их в лучшие номера, - сказал мэр и добавил: - Это Настя Овчинникова, управляющая в эти дни гостиницей. Все вопросы, просьбы, предложения по проживанию в номере обращаться к ней. Настя?
   - Конечно, - И Настя засуетилась. - Одну секундочку.
   Она дала ключи и сказала, что лучшие номера на пятом этаже, но лифт, к сожалению, сломан.
   - Почему? - спросил мэр. - Я же присылал сюда ремонтников.
   - Простите, Антон Александрович, - тихо ответила Настя. - Они разобрали механизм и сказали, что сломался какой-то рычаг и нужно деталь изготовить в мастерских. Мы же не ждали гостей, поэтому я сказала им, что можно не спешить.
   - В таком случае, Настя, завтра свяжись с ними и пусть закончат побыстрее, - сказал мэр. - Нечего гостям по лестницам бегать.
   - Так нам не привыкать, - ответил Иван. - В горах лифтов нет. А мы на Кавказе хорошо по горам полазили. Так что не волнуйтесь, мы справимся.
   - Я в этом не сомневаюсь, но порядок есть порядок. Настя?
   - Будет выполнено, - ответила девушка.
   - Это у вас нормально? - Спросила Алиса. - Что в гостинице нет постояльцев?
   - Наш город пустует. Гостинец несколько, а вот туристов мало. Сказал бы, что сейчас не сезон, но их мало и в сезон, как не прискорбно.
   - А французы, вы там о них вспоминали? - напомнил Иван.
   - Они сняли квартиры в городе, недалеко от Крепости. Им так проще. Не волнуйтесь насчёт лифта, я этого специалиста достану, завтра он всё починит.
   Парадная лестница классически раздваивалась на два крыла, после первого пролёта и шла на второй этаж. В стене, куда упирался первый, центральный пролёт, находилось большое двойное окно с колонкой посередине и двумя арочками, перекрытыми общей аркой слегка стрельчатой формы в верхней части. Оно было высокое, а перед ним стоял небольшой столик с тонкими изогнутыми ножками с большой, расписной вазой на нём.
   - Богато обставлена у вас гостиница, - сказала Алиса. - Веет стариной.
   - На самом деле, большинство в ней восстановлено после войны. Когда этот дом себе присвоил местный партком. Здесь останавливались официальные делегации во время празднования очередной годовщины победы и посещение нашего мемориала павшим воинам.
   - Мемориала?
   - Да-да, у нас большой мемориал, - добавила Рита. - Мы его обязательно посмотрим.
   Всё становилось необычнее. Что-то тут не клеилось. Ивана уже терзали сомнения. Но в противовес им его одолевало и любопытство. И оно было сильнее. После центральной, парадной лестницы на второй этаж, на котором Иван увидел большой банкетный зал с колонами, с массивными, двустворчатыми дверями, столами при свете дежурного освещения, наверх уже шла обычная, хотя и широкая мраморная лестница с ковровой дорожкой, прикрепленная к мрамору штырями с большими бронзовыми шляпками в виде створки раковины моллюска.
   - Ну и дом у вас, - продолжала говорить Алиса. - Я видела скульптуры на фасаде, украшения, а теперь банкетный зал с колоннами. Это что, дворец?
   - Бывший купеческий дом купца и мануфактурщика Ивана Шестобаева, - сказала Рита.
   - О, тёзка моего Ивана, - усмехнулась Алиса.
   - Да, - продолжала рассказывать Рита. - Один из самых, а может и самый богатый человек Картоплянска. Он построил этот дом для своих гостей и партнёров, которые приезжали в город погостить у него или по делам. Такая вот, частная гостиница для избранных. После революции он бежал, кажется в Европу, а его имущество перешло к государству.
   - Экспроприировали, - сказал Иван. - Знакомо по многим историям дорогих особняков и дворцов. Борьба с буржуями.
   - Именно так. Подумав, местные Советы решили, что данное здание можно оставить в качестве гостиницы для партийных работников и для банкетов партийной элиты. Ничего, особо не поменялось, кроме самих владельцев и гостей. Во время войны немцы её разграбили. Многое работники гостиницы успели спрятать до их прихода, вазы, статуэтки, посуду, ценные предметы мебели. Но немцы увезли почти всю крупногабаритную мебель, много картин, часть декора сорвали. Например, полностью раздели зеркальную комнату со старыми зеркалами, с нанесёнными на них золотыми вензелями по краям. Во время штурма Крепости в этой части города не было сильных боёв, здания мало пострадали, так что ни сильных пожаров, ни разрушений не было. А при отступлении немцы планировали город взорвать, поэтому уходили быстро. Боёв за город тоже не случилось.
   - И не взорвали? Советские войска помешали? - спросил Иван.
   - Не совсем так. Несколько офицеров вермахта, особенно один, бывший архитектор, не захотели уничтожать город и с помощью местной ячейки подпольщиков, повредили центральный узел, куда все провода сходились. Так наш город уцелел, а вместе с ним дом купца Шестобаева. Мы пришли.
   Они дошли до последнего этажа. Настя привела их к двери под номером 54 и открыла её ключом. Они вошли. Настя включила свет, и Иван с Алисой смогли осмотреться. Это был большой номер на пять комнат. Он имел огромный балкон-веранду, весь во вьющихся растениях с цветами, где стояли плетёные кресла и столик. Со спальней, где находилась большая, широкая двухспальная кровать. Прихожая с телевизором, креслами и камином. Там же находилась оттоманка, закрытая покрывалом с арабскими узорами и с характерными, восточными подушками с кисточками на углах. Перед ней стоял столик и на нём Иван увидел кальян. Судя по виду, он был пустым.
   - Ого, - сказал Иван, когда они прислонили рюкзаки к шкафу в коридоре и рассматривали свои новые владения. - Впечатляет.
   Одна из комнат была переоборудована в кухню, с холодильником, микроволной печью, со шкафами, где находилась посуда. В углу была раковина, а рядом, скорее всего, посудомоечная машина. На обеденном столе лежал чёрный камень в качестве украшения. Он лежал посередине, часть его была отрезана и тщательно отполирована.
   - А зачем камень? - спросил Иван. - Да и кухня зачем, если есть ресторан.
   - Прихоти жильцов, - ответила Настя. - Вы кухней можете не пользоваться, если она вам не нужна. А камень? Он для украшения. На него можно ставить горячее.
   Видно было, что девушка не знала, что ответить.
   - Если вам камень не нравится, его заберут, - вмешался мэр.
   - Да нет, пускай остаётся. Просто интересно стало, - ответил Иван.
   - Мы можем его заменить, на тёмный кварц. В него вмонтирована лампочка и его можно использовать в качестве освещения, для интимной обстановки, - добавила Настя.
   - Хорошо, мы подумаем, - сказал Иван.
   Ещё в одной комнате находились стоящие полукругом диваны перед круглым столом со стеклянной пепельницей. Рядом находилась большая деревянная шкатулка, наверно для сигар. Вдоль стен стояли шкафы с книгами. Иван заметил большой комод, явно это был бар, потому что рядом стоял шкаф со стеклянной дверцей с лежащими там под наклоном бутылками вина.
   - Это читальный зал и комната для переговоров и размышлений, - сказала Настя. - Вам она точно не понадобится.
   - Это да, - согласилась Алиса.
   - Но, замечу, алкоголь бесплатный, как и соды, воды в холодильнике. В хьюмидоре лежат сигары.
   - Спасибо, мы не пьём и не курим, - ответила Алиса, и они продолжили осмотр.
   Последняя комната явно была детской. Она была ярко украшена. Был манеж с игрушками, маленькая кровать. Весь потолок был в звёздах, которые отражали попадающий из коридора свет и словно сами светились. Сам их номер больше напоминал хорошую, дорогую квартиру, чем привычный гостиничный номер, к которым они привыкли путешествуя. Алисе даже стало как то неудобно. Жить в таком номере, да и ещё и бесплатно. Она этими мыслями поделилась с мэром, а тот ответил:
   - Дорогая Алиса, когда я вас приглашал в свой город, что я вам говорил? Забыли? Всё будет по высшему разряду, и ещё бонусы. Я держу своё слово.
   - Это просто нас немного смущает, - согласился со своей женой Иван.
   - Зато нас не смущает, - ответил мэр. - Считайте, что это хорошее вложение денег.
   Иван и Алиса понимали, к чему клонит мэр. Что ж, они своё дело знают. Они всё сделают по высшему разряду. Они продолжали осматривать комнаты гостиничного номера. На стенах висели картины, на окнах - тяжёлые шторы и лёгкая тюль. Шкафы, кресла, столы, всё было из цельного дерева, а не шпона. Всё было дорогим и качественным.
   - Как будто попали в викторианскую эпоху, - заметила Алиса. - Мы такие комнаты, с такой мебелью, видели в старых английских поместьях. Их владельцы часто их открывают для посещения туристов, хотят немного подзаработать. Мы даже побывали в Букингемском дворце на экскурсии.
   - А где это? - спросила Настя. Едва Алиса открыла рот, как вмешалась Рита и быстро сказала:
   - Настя, это в Англии. Дворец Её Величества, королевы Англии Елизаветы. Ты что, забыла? Сестра Маргарет.
   - Я, да, - как то растерянно ответила девушка. - Но ведь это Маргарет III королева. А Елизавета...
   Рита осторожно толкнула девушку и та замолчала, а Алиса тем временем, уже порхнула к балкону, посмотрела его убранство, а потом обратила внимание на камин.
   - У вас даже камин! - восхищённо воскликнула Алиса, рассматривая его декоративную, каменную отделку, каминное зеркало и несколько массивных подсвечников на верхней полке. Справа от камина в специальной корзине были сложены дрова, а на круглой подставке висели каминные принадлежности. - Действующий?
   - Да, - ответила Настя. - Но лучше его не зажигать. У нас есть своё паровое отопление в гостинице, поэтому камин давно не зажигали, и я не знаю, что там с тягой. Может, дымоход забит, я не ручаюсь, что он будет правильно работать.
   - Спасибо, что показали номер, - Иван открыл платяной шкаф в коридоре, оценивая его размеры. Там были отделения с полочками для одежды и выдвижные шкафчики.
   - Да, туалет и ванна, вот здесь, - вдруг спохватилась девушка. - Полотенца меняют раз в три дня. Если что-то закончится или у вас возникли вопросы, звоните по телефону.
   - По какому? - спросил Иван. Девушка подошла к балконной двери и показала направо. Оказывается, за одним из кресел прятался маленький столик, а на нём стоял телефон, без циферблата, но с тремя кнопками. - Ещё один телефон в спальне. Три кнопки: Вызов, Отмена и Контроль. Последняя кнопка не действует. Осталась от прошлого. Что-нибудь ещё?
   Иван только спросил:
   - Думаю, что всё нам понятно. Только мы голодные? Где можно покушать?
   - Отсюда все кафешки с ресторанами далековато. Надо пройтись, а вы явно устали с дороги, поэтому могу порекомендовать вам лавку Быстро покушать, где готовят еду на вынос. Это совсем рядом. Но можете и там покушать, если хотите. Там вкусно, - ответила Настя. - Я там часто покупаю еду. И дешевле, чем просят в некоторых наших ресторанах.
   - Спасибо, - хором ответили Алиса и Иван.
   - Ну как, вам номер нравится? - поинтересовался мэр.
   - Он просто бомба, - ответила Алиса и широко улыбнулась.
   - Тогда на сегодня мы с вами прощаемся, - ответил мэр. - Располагайтесь, а завтра мы начнём. До свидания.
   - До свидания, - ответил Иван с Алисой, и когда сопровождающие ушли, закрыли за ними дверь, провернув ключ в замке, и сели на диван, собираясь с мыслями.
   - Али, что думаешь? - спросил Иван.
   - Я? Я думаю, что мы, Ваня, похоже, попали в какую-то сказку. Сначала я думала, когда мы ехали, что это всё прикол какой-то, розыгрыш, а тут целый город! Ты здания видел? Как там правильно они называются: стиль барокко, рококо, готика, ренессанс. Больше не помню названий.  Классические европейские улицы.
   - Видел. И масштаб города заметил. Он большой. Это не городок, как кажется вначале. И о нём ни слуху, ни духу. Мы о нём ничего не знали.
   - Мне от этого не по себе, - заметила девушка и обняла Ивана за шею. - Но может, стоит остаться?
   - А ты хотела бежать?
   - Мысль возникала такая, но сейчас... Уже не знаю. Посмотри на наши апартаменты? Жора точно обзавидовался бы, узнав, как мы устроились. Да и остальные тоже, - она достала смартфон. - Связь никакая. Интернет не грузится. Еле-еле ползёт ползунок загрузки. Два джи, что ли? Хоть отпишусь друзьям, расскажу что доехали.
   - Давай, а я пока на балкон выйду, - сказал Иван и вышел из комнаты. Перед ним была площадь, освещённая фонарями. По ней не спеша прохаживалось несколько фигур гуляющих людей, и слышно было, как кто-то музицирует на гитаре. Он напевал песни, но отсюда было плохо слышно и слов песни не разобрать. Проехал автобус, несколько машин. Откуда-то сбоку появилась весёлая толпа молодёжи и направилась куда-то сторону. Её смех и громкие голоса успокоили Ивана. В конце концов, они не в тюрьме, не в клетке. Город как город. Действительно, завтра можно начать его изучение, а там и поспрашивать, что к чему.
   Может мы на другой планете или параллельном мире? - начал фантазировать Иван. - Сенсация века, весь Интернет гудит. Блог Алли_Ван_alltog среди самых посещаемых страничек в Интернете. В самом топе! Миллионы подписчиков. Наши репортажи из потерянного города, провалившегося во времени, вызывают ажиотаж. Яркие заголовки, интервью
   - Ваня, я серьёзно, что ты думаешь про этот город? - прервала его мысли Алиса.
   - Я думаю, что мы должны сделать классно свою работу, что они от нас хотят и потом, получив деньги, уехать. А ещё думаю, Али, что мы любим путешествия и приключения. Вот они, верно?
   - Верно.
   - Вот и соединим приятное с полезным. Хорошо? А если будем нервничать, будем подозрительными, то это нам на пользу не пойдёт. Не надо бояться. Вот на Кавказе было страшно, когда мы лежали в расщелине и старались не дышать. Договорились?
   - Договорились.
   - Мы оба согласились, - добавил он. - А насчёт связи. Да в большей части Украины нет нормального сигнала. Помнишь, как мы из Львова ехали? Во время всего нашего пути в поезде, не было устойчивого сигнала мобильной связи. Он то пропадал, то появлялся. А помнишь, как мы во Львове жили в квартире, в центре города, куда скромнее и сколько платили? А сейчас в этом большом номере, в громадном номере, со всеми удобствами, как короли и бесплатно. Алиса, если бы нас хотели поработить или убить...
   - Заманили в ловушку, - вдруг сказала Алиса.
   - Да даже если это и так, ключ в дверях. Открой и выходи. Ты ужастики пересмотрела, Али. Я замечаю странности вокруг. Да, эти дольмены, статуи дедов, и что? Завтра днём всё проверим, все наши догадки. Ок? А сейчас уже ночь и мы устали. Так что, Али, давай спустимся и купим себе еды.
   - Ладно, я согласна, завтра начнём думать. А сейчас действительно посмотрим, где можно пожрать - сказала Алиса. - А то у меня желудок сводит. А наши припасы можно пока в холодильник кинуть. Мы за пару дней управимся, а потом они нам понадобятся. Может, ещё успеем пройти часть маршрута.
   - Хорошо, вот и договорились, - ответил Иван.
   Они расположили вещи, потом вышли из номера и быстро спустились. Настя была на месте и спросила:
   - Вы куда?
   - За едой, вы же сами посоветовали лавку, - ответил Иван.
   - Ой, простите, запамятовала. Идём те, я вам покажу дорогу, - ответила Настя и, выйдя из-за своего стола, вывела их на улицу и показала рукой, куда идти.
   - Спасибо, - сказала Алиса, и они пошли туда.
   Улица встретила их ночными запахами. На входе гостинцы, на стене, висело два чугунных уличных бра, освещая крыльцо. Вокруг них носились кругами мотыльки и более мелкая живность. Вот мелькнула молнией охотящаяся летучая мышь. После в темноте раздался её громкий, победный писк. Рядом сверчал сверчок, а вдалеке слышались голоса прохожих. Иван и Алиса зашагали по улице. Да, пахло цветами, причём очень сильно. Ветра на улице не было, дневной зной сменился ночной прохладой, однако асфальт был ещё горячим и Иван чувствовал, как от него подымается тёплый воздух. Проезжали редкие автомобили. Ивану было как-то непривычно за ними наблюдать. Это был не Харьков вечером, не Львов, не Варшава, где по вечерам и ночам, а кое-где и до утра, кипела жизнь. Где работало множество ресторанов и баров, слышалось буханье музыки вечеринок, и часто разгорячённые посетители пытались их устраивать прямо на улице. Где, как новогодние гирлянды, светились и переливались разными огнями ТРЦ и зоны отдыха. Не было праздношатающегося люда. Город словно заснул, лишь иногда слышался звук моторов, хлопанье ставней и голоса. А ещё не было ревущих мотоциклов и любителей ездить на электросамокатах. Их словно лет на двадцать отбросило в прошлое. Спокойный, провинциальный город, если бы не здания вокруг. Каждый имел фасадные украшения. Колонны, резные оконные наличники, барельефы. Скульптуры чего стоили, например фигуры молящихся ангелов со сложенными крыльями на крыше дома напротив. А какие были мансарды с большими окнами, с наличниками в виде барельефов ленточных орнаментов. Как будто строители соревновались между собой, кто построит красивейшее здание на улице. И все эти элементы были покрашены белой краской, подчёркивая их на тёмном фоне. Явно за фасадами следили, а не ждали, когда дома рассыплются, чтобы потом на их месте построить высотку. А вот и их цель. Иван и Алиса шли к ярко освещённому магазину и, дойдя до него, поняли, что они единственные покупатели.
   - Фантастика, Ваня, - сказала Алиса перед входом. - Минутку, я видео сделаю. Начнём свою работу.
   - Хорошо, - ответил Иван, ожидая, когда она закончит. А девушка принялась снимать комментируя. Они как раз остановились напротив сквера на площади, который купался в нежном кремового цвета свете от стеклянных шаров фонарей, горящих на вершинах кованых столбов. На каждом столбе их было три штуки.
   - Удивительная ночь, полная загадок и тайн ждёт нас впереди, - заканчивала Алиса. - Картоплянск ждёт, чтобы мы раскрыли его тайны. Не забудьте подписаться на наш канал, нажать на колокольчик, чтобы получать уведомления и не пропустить новое наше видео. Всем спасибо.
   После она улыбнулась, поцеловала Ивана, и они зашли в лавку с неприхотливым названием Быстро покушать. Маленький, узкоглазый человек, китаец наверно, пригласил их войти и выбрать что нужно. В помещении было несколько столиков со стульями, однако большая часть была заставлена холодильниками с приготовленной пищей. Её можно было тут же разогреть. В продаже были и сырые овощи с фруктами. Была холодильная витрина с колбасами, сырами и полуфабрикатами. Это была комбинированная точка полумагазин, полукафе.
   - Вы будете у нас кушать, или с собой? - спросил человек азиатской внешности. Он говорил хорошо по-русски, с едва слышимым акцентом.
   - Мы пока не решили, - ответила Алиса. - Осматриваемся.
   - Конечно, пожалуйста, смотрите. Всё свежее. Правда, некоторых блюд уже нет, раскупили за день. Но ещё можно выбрать неплохие салаты или мясные блюда.
   - Ваня, может с собою что-то возьмём? - спросила Алиса. - Фрукты, например?
   - Давай, - согласился Иван.
   Они ходили долго. Выбрали немного фруктов. Яблок, груш, слив. Чуть-чуть овощей. Пару помидоров, огурцов. Некоторые фрукты и овощи они впервые видели. Иван долго размышлял, взять ли синих груш или крупный инжир. На инжир он соблазнился, а вот продолговатый, похожий на гибрид сладкого перца и кабачка овощ он брать не решился. Он даже не знал, что это такое. Алиса захотела виноград. Он был красивым, крупным, ягодка к ягодке. Ни следов гнили, ни помятых градин. Иван согласился. А потом они пришли в ту часть магазина, где находились готовые блюда.
   - Эу, а вы не подскажите? - спросил Иван. Китаец, так он про себя назвал продавца, мгновенно появился и начал рассказывать. Большинство названий салатов Иван слышал впервые. Кружель, Натонга, Среднеземноморский классический салат и другие. Некоторые были похожи на знакомое оливье, другие на шубу. Третьи на цезарь или греческий салат. А были и такие, какие он видел впервые. Некоторые очень смахивали на азиатскую кухню. Впрочем, это было неудивительно, раз продавец азиатской внешности. Мясные и сладкие блюда были в других витринах. Надо было что-то купить из сладкого, чтобы утром с кофе перекусить. Это была вотчина Алисы. Она была той ещё сладкоежкой.
   - Нам бы не очень острые салаты, - сказал Иван. - Не много. Грамм по сто. Можно разных. У вас такие интересные блюда, надо попробовать и выбрать, что потом будем у вас покупать. Что нам понравится.
   - Я могу вам наложить на тарелки маленькие порции, попробуете. Это бесплатно. Я дорожу своими клиентами. А вы у меня впервые, так что не стесняйтесь.
   - Да нет, спасибо. Поздновато. А что вы из горячего посоветуете?
   Китаец предложил мясо в тягучем, буром соусе, яичницу с овощами и немного риса или фасоли на выбор. Иван выбрал рис и уже склонялся покушать прямо здесь, а не нести в гостиницу. Он сказал это Алисе, и она была не против. Тем более столиков было целых пять штук и все пустые. Она выбрала место у окна, а китаец ловко накладывал на тарелки выбранную еду.
   - Всё очень вкусно. Всё свежее, всё с полей и садов. Ничего привозного, - сказал человек китайской наружности. - Посмотрите на мясо, какое мне привозят.
   Он открыл один из холодильников за спиной и показал замаринованные, усыпанные специями ломти мяса. Рядом лежал десяток оранжевых яиц,
   - Оранжевые яйца! Ваня! - воскликнула Алиса. - Серьёзно?
   - Это здешняя мутация. Не волнуйтесь, - ответил китаец. Видно было, что он не ожидал такой их реакции. - В Японии ведь начали куры нести голубые яйца, а наши оранжевые. Без ГМО или сальмонеллы. Вы можете их пить сырыми, без всякого страха. На вкус, обычные куриные яйца.
   - Хорошо, мы всё берём, - ответил Иван. - Вы разогреете нам еду?
   - Конечно, всё сделаем, - ответил китаец. - А вы где остановились, если это не секрет?
   - В гостинице, тут рядом.
   - А, понятно. Если там сейчас дежурит Настя, поклон ей от меня.
   - Хорошо, передадим, - ответил Иван и спросил: - Сколько с нас?
   - Двести двенадцать.
   Иван дал ему пятисотенную купюру гривень. Тот её покрутил и долго давал сдачу. Он дал примерно двести гривнями, а остальное странными, восьмиугольными монетами.
   - Что это? - Спросила Алиса.
   - Это грошики. Типа купоны здесь, - китаец отвечал испуганно. Потом куда-то убежал и быстро вернулся, принеся десяток тёмно-фиолетовые яблоки. - Это вам. От меня. В подарок. Простите, нет больше гривень. Есть юани, есть европейские солары.
   - Спасибо, а что нам с этими купонами или как там их, грошиками делать? - поинтересовалась Алиса.
   - У нас в городе они везде принимаются. Простите, у меня нет всей сдачи. Так мало людей извне к нам приезжает. Трудно давать сдачу, когда расплачиваются крупными купюрами.
   Что делать? Устраивать тут крики, возмущаться? Кричать: куда нам эти деньги девать потом? Нет, конечно, они не стали этого делать.
   - Ладно, мэр нам обещал, что мы не пожалеем, когда согласимся посмотреть город. Что будет интересно и увлекательно, значит, берём грошики, - сказал Иван и сгрёб в охапку странные монеты. - У него потом спросим, как их остаток обменять на наши гривны.
   - Мэр, Антон Александрович, вас сюда привёз? - спросил китаец. Его глаза расширились, а руки заметно задрожали.
   - Да, а что?
   - Вы гости нашего мэра? Почему вы сразу не сказали. Я бы вам сделал хорошую скидку. Подождите, я пересчитаю!
   - Уважаемый, успокойтесь, - сказал Иван. - Всё нормально. Мы на работе здесь. Нас пригласили посмотреть город и его оценить. Вот мы и оцениваем так, как он есть. Не надо волноваться, всё хорошо.
   - Я просто, - китаец был очень взволнован. - Я очень, очень... Очень рад этому. Спасибо за покупку, я сейчас всё вам принесу.
   Иван и Алиса не стали выяснять, почему так разволновался продавец, а сели у окна ужинать. Китаец через минуту принёс высокие стаканы, наполненные молочного оттенка жидкостью, и сказал, что это за счёт заведения.
   - Это Тсень пинь, сладкий лёд. Сок китайских слив и мангостана с добавлением сахара и кусочков льда. Хорошо охлаждённый. В такую жару просто невероятно нужный. Прошу вас, угощайтесь.
   Иван и Алиса поблагодарили и принялись за еду. Действительно было вкусно, Настя не соврала. Напиток был ледяным, типичное фруктовое смузи. Бурый соус оказался островатым, но в меру. Подобное они кушали в Китае. Китаец, а, похоже, он был точно из Китая, исчез за прилавком и включил тихонько восточную музыку, чтобы не было так тихо. Кушая, они смотрели на площадь. Машин проезжало по-прежнему мало. Отдельные автомобили и редкие грузовики. Один раз проехал колёсный трактор. И, а он всё ждал увидеть, ни разу ничего похожее на городской транспорт, хотя остановку они видели. Всё это было действительно непривычным, Иван никак не мог избавиться от этой мысли. Алиса почувствовала запах благовоний. Казалось, что если закрыть глаза, то можно снова очутиться в Китае, в каком-то маленьком городке на пути следования их маршрута.
   - А китаец чем-то напуган, - сказал Иван. - Видела, как он в лице переменился, когда про нашего мэра узнал? Ты не передумала?
   - Нет, - ответила Алиса. - Так даже интересней.
   - Тогда давай, лапочка, договоримся. Завтра делаем вид, что ничему сильно не удивляемся. В меру спрашиваем, но не задаём, как их, - он запнулся. - Из головы слово вылетело.
   - Провокационные вопросы, я поняла, - ответила Алиса. - Играем свою роль. Хорошо.
   - Значит договорились. Будем потихоньку узнавать этот городок.
   Они покушали, взяли приготовленные китайцем кульки с покупками и, попрощавшись, вышли. Китаец им поклонился в ответ и пожелал хорошей ночи.
   Они пришли обратно в гостиницу, поднялись на пятый этаж и, открыв дверь, вошли в номер и быстро заперлись. Алиса сказала, что первая примет душ пока Иван будет разбирать их вещи. Пока она мылась, напевая песенку, он складывал бельё по полочкам, поставил смартфоны на зарядку и внимательно осмотрел потолки и стены. Нет, комаров он не заметил. Нашёл каких-то жучков в углах комнаты, но это были не пауки и не тараканы.
   Фиг с ними, пусть сидят - подумал он и решил оставить окно открытым, завесив его тюлем. В номере было прохладно, скорее всего, из-за массивных стен здания. Блока кондиционера он не заметил, а сквозь открытые окна проникал свежий воздух. Если не было комаров и было прохладно, зачем их закрывать на ночь? Потом была его очередь принять душ, когда Алиса вышла из ванны, завёрнутая в полотенца и вся сияющая от счастья.
   - Уф, как хорошо, - сказала она. - Словно заново родилась.
   Нет, мэр не обманул, что будет комфорт по полной программе. Горячая вода имела отличный напор. Он хорошо помылся, а когда вышел, вытираясь полотенцем, Алиса уже достала из холодильника несколько бутылок голубого лимонада. Она налила ему стакан,
   - Вань, попробуй.
   И он попробовал странного цвета лимонад и почувствовал необычный вкус. Явно не черника, что-то другое. В холодильнике была Кола, Пепси, но она выбрала лимонад. Долго рассматривала этикетку и сказала:
   - Нечанский завод фруктовых соков и вод. Хм, интересно. И название лимонада выразительное Бархатный букет. Состав интересный. Травы, ягоды, есть сок ежевики и какой-то синежилки. Есть и стабилизатор ХВ71. Всё интересней и интересней. Куда же мы попали? Ладно, не важно. Вкусно и хорошо, - добавила она, а потом заметила: - Вань, в холодильнике есть минералка. Даже наша моршинская имеется. Так что если захочешь ночью пить, то бери. Думаю, точно захочешь, соус был островат.
   - Хорошо, милая, - ответил Иван. - Я в розетки воткнул наше оборудование. Не нашёл только твой запасной павербанк.
   - Я сейчас поищу, - ответила девушка.
   Через полчаса, а на часах было почти одиннадцать, они легли спать в большую, двуспальную кровать. Лежа на ней, укрывшись тонким одеялом, Иван спросил:
   - Секса не будет?
   - Нет. Я устала за сегодня. И ты сегодня плохо себя вёл.
   - Когда?
   - Когда-когда? На автовокзале, когда мы с тобой поругались.
   - До сих пор дуешься?
   - Да.
   - Да брось.
   Но Алиса не сдавалась. Она увидела, как в углу комнаты замерцали голубоватые искры. Вставать, включать свет, посмотреть что это, ей не хотелось. Мерцают, ну и пусть мерцают дальше.
   - Давай помиримся? - сказал Иван, нежно гладя её. Потом он её поцеловал. - Хорошо?
   - Хорошо, - ответила Алиса. - Но я всё равно устала за сегодня. Секс будет завтра.
   За окном была глубокая ночь. На безлунном небе сияли звёзды, трещали сверчки, слышались шорохи, но было тихо, как для такого города. На улице неслышно была шума автомобилей, только где-то далеко лаяла собака.

...

   Утро ворвалось в их комнату сквозь открытое окно. Как часто бывает утром, в комнату ворвался свежий воздух, резким порывом, словно ждал, когда их нужно разбудить. В спальне стало прохладно, и Иван машинально натянул на себя одеяло. Когда он открыл глаза, то услышал, что комната наполнена пением птиц, которые доносились через открытую балконную дверь. Голоса ворон, сорок и голубей. Рядом, наверно на самом балконе, возились воробьи. Голуби где-то ворковали на крыше, а вороны каркали под самым окном. Обычное утро в обычном городе. Хотя иногда слышались странные трели. Словно где-то убежал попугай или другая экзотическая птица и теперь утром они присоединялись к голосам птиц.
   Иван проснулся и потянулся. А ведь не обманули. Мэр, так точно. Хорошая постель. Простыня, наволочка, пододеяльник всё новенькое. Всё чистое, даже хрустит от накрахмаливания. Всё пахнет свежестью, фруктовыми ароматами. А какие матрацы! Мягкие, не продавленные. Ещё и размер кровати. Тут на ней могли спокойно четверо уместиться, а если по-походному то и все шестеро. Постель словно указывала на их статус. Это не те постели, которые им выдавали в гостиницах, когда они путешествовали. Так хорошо в чужом месте он давно не спал. Может ещё усталость сказалась, но Иван решил, что это наложилось. Он посмотрел на экран мобильного телефона. Шесть часов утра. Вставать или ещё полежать и понежиться? Наверно понежится. Равно ещё.
   Какой отличный номер - думал Иван. - Тараканов нет, клопов нет. Кругом освежающие запахи и ароматы. Идиллия путешествия
   Он перевернулся на другой бок. Они повидали хостелы и номера гостиниц даже за хорошие деньги. Не всегда ожидание соответствовало реальности. А тут всё на высшем уровне. Мэр сказал, что это один из лучших номеров. Похоже, так оно и есть. Зазвонил телефон. Светло-жёлтого цвета аппарат без циферблата с тремя кнопками. Иван перекатился к краю кровати и поднял трубку. Тишина. Подумав, а не положить ли трубку обратно на аппарат, он вспомнил про кнопки и нажал на кнопку Вызов.
   - Доброе утро, - послышался на том конце провода голос Насти. - Я вам звоню, чтобы вас разбудить, если вы проспали. У вас сегодня насыщенный день. Первый день экскурсий. Машина прибудет через полтора часа.
   - Спасибо, что напомнили, - машинально ответил Иван.
   - Не за что, - ответила Настя. - Когда положите трубку на место, не забудьте нажать на кнопку Отмена. Спасибо.
   Иван так и поступил. Когда он встал и принялся готовить кофе в турке, проснулась Алиса и сладко потянулась. На её веснушчатое лицо с копной ярких, рыжих волос попал луч солнца и осветил её и она улыбнулась.
   - С добрым утром, - сказала она.
   - С добрым, солнышко, - ответил Иван. - Смотри, как луч солнца коснулся твоей медной пряди волос, она словно горит в его свете.
   - Мур! - ответила девушка и, улыбнувшись, снова начала потягиваться, как кошка. - Что ты делаешь, мой тигр?
   - Готовлю кофе.
   - Прекрасно. Твоя кошечка запах учуяла. Я встаю, сейчас. Ещё пару секунд понежусь в постели.
   - Правда, классная? - спросил Иван. В ответ Алиса с протяжным воющим звуком потягивалась и перекатывалась с боку на бок. Она кайфовала от постели.
   Сначала была чистка зубов, омовение лица, а потом лёгкий завтрак. Вот и пригодились пирожные, которые они вчера купили в лавке. Они были нежные и очень вкусные. Алиса обожала кремовые пирожные, а вот Иван сейчас бы съел бутерброд с колбасой, но приходилось кушать заварное пирожное. Крема было столько, что он весь измазался. Руки, лицо. Тут явно не экономили. Когда они покушали, Алиса вышла на балкон. Всё вокруг было залито светом. На улице она увидела двух дворников, которые мели тротуар перед гостиницей. Они перебрасывались короткими фразами и не спеша продолжали свою работу. На другой стороне площади спешило несколько прохожих, проехало пару машин и одна поливальная оранжевая цистерна. Алиса вдыхала чистый, свежий, утренний воздух и слышала, как где-то на соседнем балконе, среди вьющихся растений, возятся воробьи. Они там дрались, громко щебетали и возились так, что из зелёного ковра листьев вылетали оторванные отдельные листочки и даже пёрышки. Потом она вернулась и спросила у Ивана:
   - Так, Вань, исходя из нашего разговора вечером, как себя ведём?
   - Я вчера всё сказал.
   - Понятно, - Она улыбнулась и игриво села ему на коленки. - Я уже не дуюсь. Просто, какая наша стратегия?
   - Делаем вид, что пока ничего не понимаем. Нам жутко интересно, нас всё захватывает и увлекает. Задаём вопросы по теме, но не вдаёмся в никакой анализ. Али, без глубокомысленных рассуждений. Ты такое любишь, котёнок. Просто слушаем, что они говорят, и выполняем нашу работу, наше задание. Понятно?
   - Понятно, а что ты про них думаешь? Ничего не заподозрят?
   - Думаю, они догадываются, что мы понимаем, что что-то не так с их городом. Я вчера наблюдал за лицами Риты и Антона Александровича. Особенно мэр часто недовольно гримасничал, когда мы дольменами интересовались. И когда про эти скульптуры божков расспрашивали. Он был явно недоволен, когда Рита так долго и подробно про них рассказывала. Ладно, Али, условились: это игра. Каждый игрок знает, что противник мухлюет, но продолжает играть, словно ничего не случилось. Вот и мы продолжаем играть. Подыграем им. Хорошо?
   - Ладно. Но день или два, а потом уедем отсюда. Как условились.
   - Хорошо. Идёт.
   Снова позвонил телефон. Звонила Настя. На этот раз Иван быстро нажал нужную кнопку.
   - Слушаю, - сказал он в трубку.
   - Простите ещё раз за беспокойство, но наш мэр назначил вам экскурсию по городу. Машина будет через полчаса. Я звоню, чтобы вам напомнить. Вы будете готовы?
   - Да, мы будем готовы, - ответил Иван. - А как одеваться?
   - То есть?
   - Ну, это ведь официальная экскурсия или нет?
   - Вы хотите одеться во фрак? - Настя хихикнула на том конце трубки. Её это рассмешило. - Обычно одевайтесь, как вам комфортно.
   - Ну, если вы желаете...
   - Хватит флиртовать, - Алиса погрозила Ивану пальцем. - Заревную.
   - В смокинг тоже можно не одеваться, - ответила на том конце трубки Настя и добавила. - К сожалению, лифт пока неисправен. Вам придётся спускаться пешком.
   - Справимся, - ответил Иван и повесил трубку. Потом он сказал Алисе:
   - У нас полчаса времени, ты первая в туалет?
   - Да. Потом ты посидишь. Новости почитаешь, если уже есть нормальный Интернет.
   Так и прошло их полчаса, пока они собирались. Иван ещё раз проверил перед выходом, зарядились ли их смартфоны, павербанки, много места для снимков в памяти устройств. Долго думал, распаковывать их цифровой фотоаппарат? Распаковал и отдал Алисе.
   - Держи. Сделай качественные снимки. Наверняка, есть что посмотреть.
   - А то я не знаю, - ответила Алиса.
   - Нет, ты не поняла. В нашем фотоаппарате гораздо больше количество пикселов, я про чувствительность матрицы, чем в смартфонах. Может, мы заснимем то, что не должны были увидеть, а камера увидит.
   - Конспиролог ты мой, хренов. Ладно, возьму. Потом поизучаем на ноутбуке снимки.
   - Да, забыл спросить, а отписались наши?
   - Интересуются нашими похождениями. Интернет очень вялый. Не смогла переслать фотки. Но текстовые сообщения дошли. Они заинтригованы, Ваня. Пытаются найти ссылки и упоминания, про такой город, Картоплянск. Ждут фотки.
   - Ладно, может потом, когда Интернет станет лучше. Напиши: как сможем, так и перешлём. Если есть Интернет, значит не всё потеряно. Идём, уже время.
   Они закрыли дверь и спустились в холл. На ресепшене была всё та же Настя, только заспанная. В холле больше никого не было. Окна были открыты, наверно для проветривания, шторы убраны по бокам окон и подвязаны такого же цвета, как и шторы подвязкой. Кресла и диваны были пусты. Бар, в соседнем помещении тоже был пуст. Хотя всегда в гостиничных барах по утрам посетители пили утренний кофе или чай. Но сейчас там было пусто.
   Настя улыбнулась, увидев их, и помахала рукой.
   - Здравствуйте, - сказала она.
   - Привет, - почти синхронно ответили Иван и Алиса.
   - Как вам спалось?
   - Прекрасно, - ответил Иван, а Алиса добавила:
   - У вас тут такой чистый воздух! А постели, просто невероятное ощущение свежести.
   Последние слова зацепили Анастасию, и она довольно улыбнулась.
   - Мы всегда рады стараться угодить нашим постояльцам. А чистый воздух? Потому что у нас мало машин. И ещё раз хочу извиниться за лифт и за невозможность у нас покушать бесплатно. Пока не удаётся решить эту проблему.
   - Мы справимся, - Иван улыбнулся. - Мы не прихотливые. Ваша рекомендация была очень кстати. Действительно вкусно в этой лавке кормят. Китаец прислал вам поклон с благодарностью.
   - Suishi zhunbti tiging bangzhu, - сказала Настя. - В переводе с китайского: всегда готова помочь. Мы с ним сдружились, с мистером Ченом. Хороший человек. Часто очень грустный. Скучает по родине. Но всегда приветливый.
   - Вчера мы заметили, - сказала Алиса. - Очень услужливый. Спасибо, что вы нас туда направили. В салатах чувствовалась крупинка Китая. Особенно в соусах
   Иван улыбнулся, слушая Алису. Она могла сформулировать мысль так, чтобы всем понравилось. Не любила слово лесть, но часто пользовалась. После этих слов Настя поклонилась по-восточному и, указав на дверь, добавила:
   - Не за что. Вас уже ждут, идите.
   Они прошли к выходу, открыли массивные двери и увидели современный микроавтобус Мерседес. Там за рулём сидел мэр, а рядом его спутница Рита. Она первой вышла из микроавтобуса, чтобы их встретить. Сейчас она была одета по-простому. В джинсах, в майке и с кроссовками на ногах.
   - Привет! - Рита расплылась в широчайшей улыбке и обнялась с Алисой. Ивану скромно пожала руку. - Как я рада вас видеть!
   - Мы тоже. Вы сегодня в обычной одежде, - заметила Алиса.
   - Ну и вы тоже. Готовы?
   - Да, - ответила Алиса и показала на цифровую камеру. - Во всём оружии.
   - Здравствуйте, - сказал мэр, который тоже вышел из-за руля. - Как спалось? Как гостиница?
   - Прекрасно, - ответил Иван. - Гостиница супер. Всё супер. Никаких претензий.
   - Тогда едем знакомиться с городом, - сказал Антон Александрович и поманил в машину. Они сели, и микроавтобус и тот тронулся. - Мы начнём ваше знакомство с Картоплянском, со старым городом. Если сказать точнее, то с миниатюрными общинами города, правильно Рита?
   - Да, с анклавами. В чём-то история нашего города напоминает Иерусалим, где улицы, проулки, площади, - это владения отдельных каст и религий. Со своими храмами, архитектурой и обычаями. У нас тут своё переплетение религий, философий и зодчества.
   И действительно, Картоплянск словно застыл во времени. Они ехали не по асфальту, а по гранитной брусчатке, явно очень старой. И она отлично сохранилась. Не просела, не покоробилась или пошла волнами от сдвига почвы, когда машина при движении подпрыгивала. Она была выложена овальным рисунком, имела наклон в обе стороны, с желобами для стока воды по бокам улицы.
   - Это самая старая часть города, - сказала Рита. - Мы пытаемся всё это сохранить от разрушения.
   Никаких разметок на дороге не было. На перекрёстках не было светофоров, островков безопасности, и тем более антипарковочных столбиков на тротуарах. Ничего привычного, для города. Да и особо машин на дороге не попадалось. Пару грузовиков встретилось, легковушек, автобус проехал, ещё несколько велосипедистов проскочило и всё. В боковой улице они увидели телегу с конём, возница как раз думал, как показалось Ивану, куда свернуть. И по тротуарам шагали немногочисленные пешеходы. Некоторые перебегали улицу, где хотели и одному такому пешеходу, мэр злобно посигналил.
   Эта дорога утопала в деревьях и была окружена старинными зданиями. Какие там Алиса перечисляла названия стилей: барокко, готика, ренессанс? В некоторых домах на первых этажах находились маленькие магазинчики. Иван увидел, как хозяйка цветочного магазина выставляет на тротуар свой товар в горшках, а через дом виднелась бакалейная лавка. С другой стороны открывалась кафешка и несколько её работников мыло тротуар перед дверью входа в заведение, а чуть дальше виднелась вывеска парикмахерской. И там мужчина средних лет протирал витрины.
   Нечто подобное они наблюдали во Львове, но там было море людей и машин. Громадное количество туристов, говорящих на разных языках. По-русски, по-польски, по-немецки или по-итальянски. Конечно, был и украинский говорок, сочный, ёмкий, особенно ругательства. Украинский звучал везде. В ресторанах, магазинах, на улице. В отличие от утреннего Картоплянска, во Львове было сплошное столпотворение. На перекрёстках, ожидая разрешающего сигнала светофора, всегда собиралась плотная толпа людей. В парках, на площадях, на остановках городского транспорта тоже было многолюдно. А тут просто иногда встречающиеся люди, идущие по своим делам. Один мужчина за собой тянул возок, навстречу шла женщина с собачкой. Мало прохожих с детьми. Только пару раз Иван увидел женщин с детишками пяти или шести лет. И ещё встретился папа, который учил сынишку кататься на велосипеде. И всё.
   - Что скажите? - спросила Рита.
   - Архитектура домов поражает. Столько скульптур и барельефов, - сказала Алиса.
   - Оу, вы ещё ничего не видели. То, что мы имеем, вы не найдёте ни в одном другом городе не только в Украине, но и во всей Европе, и даже в мире. Вас это ошеломит, - ответила загадочно Рита. Иван был склонен ей верить и согласно улыбнулся.
   - Мы всё сфотографируем и задокументируем, - сказал он ей. Судя по ответу, её это удовлетворило.
   За окном микроавтобуса по тротуару пробежала кошка, потом показались галки, которые прохаживались вокруг деревьев, отыскивая еду. Стая воробьёв летала от дерева к дереву и потом добралась до вьющегося виноградника, который начал ползти по кирпичной стене. Стена была тёмно-жёлтого цвета и имела яркие узоры: отдельные кирпичи были выкрашены белой краской, в виде геометрических фигур квадратов и ромбов и они были дополнены ленточным орнаментом. Виноград перерос стену и спускался во дворик с виднеющимися из-за забора деревьями, где находился дом с остроконечной крышей. На шпиле был виден флюгер: фигурка человека с ружьём на плече.
   Монеты, что мы вчера получили - вспомнил Иван: - Надо будет спросить, что с ними делать. Чуть не забыл
   - Перед вами - старый Картоплянск. Он построен на руинах Старогорода, я вам про это вчера рассказывала, когда мы проезжали валы. Многие дома ещё восемнадцатого века. Под ними мы нашли каменные фундаменты ещё старше домов. Их снесли, а фундаменты остались. Эти фундаменты относятся ещё к семнадцатому веку. Поверх фундаментов строили новые строения. Но основная застройка - конец восемнадцатого, начала двадцатого века, - рассказывала Рита. - Слева от вас постройки рабочего класса. Типичные для императорской России той эпохи. Кирпичный низ и деревянный второй этаж. Довольно большой двор, где проходила вся внутренняя жизнь домочадцев. Их микромир, - Рита улыбнулась Алисе. Похоже, две женщины нашли общий язык. А потом Рита продолжила говорить:
   - Там они стирали, готовили на костре, вешали сушить бельё на верёвках. Там было их пространство. Скажу точнее: контролируемое пространство. Там играли дети, их мир заканчивался двором, и страшно было интересно залезть на крыши сараев и посмотреть, что там за ними. Знаю, потому что мы тетради нашли с корявым почерком. Там даже был туалет, но снаружи. Один на всех. По утрам была живая очередь, представляете, Алиса?
   - Смутно, - ответила рыжеволосая девушка.
   - В этих дворах можно найти множество сараев, стойл для скотины. Тут много старинных телег и повозок. Всё сохранилось, хотя не в очень хорошем качестве. В других частях города была централизованная подача воды и отвод канализации. И это ещё в начале девятнадцатого века. Обычно эти дома строились на три, четыре семьи. Сейчас большинство пустует и разрушается.
   - У Вас мало жителей? - спросила Алиса. - Все уезжают?
   - Да, Алиса, - сказала Рита. - В конце восьмидесятых отсюда началось повальное бегство. Депрессивный район. Главная кормилица города - военная часть, аэродром, военный городок. Потом это стало не так востребовано, и они были заброшены. Так что, печально. Есть множество уникальных зданий. Вы видели их. Сами говорили про архитектуру, - сказала Рита и добавила. - Она уникальна, но никому не нужна. Если не будет жильцов, тех, кто будет следить за зданиями, они просто-напросто разрушаться.
   - В Харькове это давно бы снесли и построили пару торгово-развлекательных центров, пару церквей и современных микрорайонов, - сказал Иван. - Никто бы не стал сохранять или тем паче, восстанавливать здания, где нельзя заработать.
   - И ладно. Пускай сносят, - сказал вдруг мэр. - Не жалко. Здесь есть пару усадеб, которых трогать нельзя, а этот разваливающийся гадюшник, пожалуйста. Пускай сносят. Инвестора бы найти. В чём тут история? Что тут кто-то жил, и здесь есть его инструменты, фотографии? Архивы? Тетради с его великими мыслями, которые больше никто не прочитает, потому что они просто не интересны. Устарели! Мы что, его родственники? Если были родственники, пускай присматривают за домами, за родильным гнездом. Да только нет их. Всё это заброшено и никому не нужно, правда, Рита?
   - Для города - да. Но для истории.
   - Для истории? - сказал мэр и продолжил. - Мы боимся, что эта история вспыхнет, и мы не сможем её потушить. Дома построенные вплотную, вторые этажи из дерева. Сараи всякие, рухляди много. Заборы деревянные. Брошенные машины. Там внутри них топливо. С таким пожаром не справимся. Опять сушь, опять зной и дождей пока не предвидится. Это пороховая бочка. Снести бы её, под корень.
   И правда. Если приглядеться, во дворах часто стояли или полусгнившие телеги, брички, возы, или старые, проржавевшие машины. Победы, Запорожцы, Москвичи, Лады, были ещё и грузовики. Иногда их микроавтобус приостанавливался, чтобы повернуть на соседнюю улицу, и вот тогда Иван замечал некоторые машины с незнакомой конструкцией отдельных элементов. Например, Победу с тремя фарами или Запорожец, где забор воздуха для двигателя в задней части машины был на крыше, а не по бокам машины. Он не мог ошибиться: большая, тёмная щель именно на крыше. А потом были дворы с тракторами, комбайнами. Часто виднелись там, через забор, плуги, сеялки. Часто они стояли в глубине садов, среди груш и яблонь, которые провисали ветвями от множества тяжёлых плодов. Вот тут было много такого большого количества ржавеющего хлама, который никто не пилил на металлом! Иван поглаживал подбородок, размышляя над этим.
   Пока они ехали, и Иван смотрел в окно, пока Алиса и Рита разговаривали, обсуждая ту или иную проблему. Слушая их, он краем уха размышлял:
   Точно, блин, как в прошлое попал - думал Иван. - Сколько я вчера давал минус лет городу? Двадцать? Наверно не ошибся.
   Они старались снять всё интересное. Запаслись павербанками и запасными флешками. Алиса этим занималась, а Иван размышлял, глядя на заброшенные дома и придомовые участки. Вспоминал, что произошло прошлым летом в его жизни. На садовом участке, который принадлежал их семье, который находился в пятнадцати километрах от Харькова, произошло чудо. Там чугунную ванну унесли с участка, причём вместе с грунтом. Как они её подняли и утащили, хрен знает, она была вкопана в землю, и вбиты были глубоко штыри. Но не помогло, унесли. Смогли выдернуть вместе с землёю и протащить метров пятьдесят. Наверно потом просто выдохлись, волочить такую тяжесть, и бросили ванну. Они там её и нашли. А тут столько дармового железа лежит и ржавеет и никому не нужно. Ещё она галочка к вопросам.
   Так они и ехали дальше по брусчатой мостовой. После очередного поворота их экскурсовод Рита сказала громко:
   - Мы въезжаем в историческую часть города. Здесь цвет архитектуры, множество уникальных зданий, множество локаций, где стоит побывать. У нас ещё есть музеи. Есть краеведческий, он же научно-природоведческий музей, оружейный бастион и историко-археологический музей. Есть у нас и музей Великой войны, раньше её называли Великой Отечественной, сейчас Второй мировой. Он входит в комплекс Мемориал. Но это отдельная экскурсия, потому что комплекс очень большой. Но мы посетим все. Главное, чтобы вы всё сняли. Не забывали делать хорошие снимки.
   - Конечно, стараемся. А перекусы будут? - спросила Алиса. - Перекусы во время экскурсий необходимы.
   - Конечно, - ответил Антон Александрович. - У нас есть отличная кофейня в центре. И вам всё бесплатно. Это в счёт вашей работы, бонусы от нашего города.
   - Нет, так нельзя, - сказал Иван и добавил. - Но у нас появилось горсть местных грошиков. Типа купонов. Ими можно расплатиться?
   - Даже нужно, - ответил Антон Александрович. - Отличная идея, потратить их в кафешке и хорошо и вкусно покушать.
   - Прекрасно, что всё завязалось в целое, - Алиса была в восторге. - Ваня, а ты переживал. Куда мы их денем? Найдём куда.
   А тем временем Рита продолжила:
   - Мы начинаем нашу экскурсию с извоза Старогорода, а рядом начинается улица Сонная. По извозу мы въезжали в историческую часть города вчера, а сейчас поехали чуть в сторону. Будут сейчас реконструкция восемнадцатого века.
   Машина проехала инсталляцию, в виде нулевого верстового столба и будки для солдата, покрашенная чёрно-белыми полосами. Там стоял манекен, в будке, в полном облачении и с ружьём.
   - Это будочник, - сказала Рита, увидев, как Иван и Алиса рассматривают полосатую будку. - Мы так хотели привлечь туристов и показать атмосферу города того века.
   - Ну, не очень, - заметила Алиса. - Топорно. Я бы поставила живого человека, в полном обмундировании и с ружьём. Так это точно привлечёт туристов.
   - Учтём ваше замечание, ответила Рита и, достав смартфон, сделала в его записной книжке пометки.
   - А это название улицы, откуда? - спросил Иван.
   - Сонный тракт? Сейчас это улица, но раньше называлось именно трактом. Всего дорог в город было шесть. Три извоза: Северный, он же старый путь в Старогород, Западный и Громкий, он же Южный извоз. И три тракта. Среди них - Сонный. Это были дороги для нищих. В восемнадцатом веке в Картоплянске была сегрегация.
   - По национальности? - спросил Иван.
   - Нет, по статусу, - ответила Рита. - Вы должны понимать, что господа или паны не должны были стоять в очереди с телегами. Извозы, они же провозы, быстревозы - были для богатых людей Картоплянска.
   - Почему Сонный? - спросила Алиса. - Откуда такое название?
   - А, это местная легенда. Возможно, есть другое объяснение, но легенда гласит, что с юга в жару караваны приходили в город такими уставшими, такими сонными и разморёнными, что не могли сразу показать проездные документы охране. Отсюда и прозвище - Сонный тракт.
   Дальше они въехали на территорию старого города. Машин по-прежнему было мало, а вот людей на улице стало больше. Гораздо больше, чем в том районе, где до этого они проезжали. Иван заметил много торговых лавок по обеим сторона улицы, возле одной такой лавки суетились жители города, общими усилиями закрепляя новую вывеску над заведением. Она была тяжёлой, на добротной деревянной основе, а не лёгкий пластик. Вероятно, она была сделана под общий стиль архитектуры, они подобное видели в Европе, во Франции или в Испании. Соблюдение аутентичности. Они ехали дальше и уже видели старинные дорогие дома девятнадцатого или может ещё более старые дома восемнадцатого века. Массивные строения двух, трёхэтажные, иногда встречались и выше. С флигелями, надстройками, даже портиками с колонами. С лепниной на фасаде, с резными украшениями, со статуями атлантов и прочих человеческих скульптур. Античных героев, рыцарей или покорных дам. Покрашенные не в один цвет, а в разные цвета. Часто красно-белые, жёлто-белые или сине-белые. Причём покрашены были отдельные элементы. Щиты рыцарей, венки на головах нимф, гривы львов. Алиса удивлялась увиденному. Гостиница тоже была окружена старинными зданиями со скульптурами, но там преобладала белая краска. Она снимала, иногда комментируя видео. Один её комментарий услышала Рита и когда Алиса сделала паузу, пояснила:
   - Раскраска статуй и скульптур была необязательной, но хозяева домов решили таким образом выделиться. Кто начал мы не знаем, архивы не сохранились, но остальным эта идея понравилась, и они тоже приступили к такому обновлению фасада. Вы ведь заметили, что краска подбиралась под цвет штукатурки стен, чтобы она гармонировала. Как яркие мазки на общем полотне, но не раздражающие. Это не просто рисовалось, как так, для этого нанимались архитектурные росписчики. У нас есть Антуан, он итальянец, который занимается тем, что восстанавливает первоначальный вид зданий. Сначала реставрирует скульптурные композиции, а потом по остаткам оригинальных красок, подбирает состав и красит фигуры.
   - Понятно, местный флешмоб, - пробормотал Иван. - А неплохо получилось. Лучше, чем расписывать стены всякими глупыми надписями. Кстати, у вас в городе я не заметил таких художеств.
   - Мы с этим строго боремся, - ответил Антон Александрович. - Пусть только попробуют. После этого им будет предоставлена возможность тщательно красить фасады на самодельных люльках.
   Объезжая по правую сторону парк, где заметали опавшую листву, мэр вдруг вспылил, громко выругался, и остановился. Он припарковал машину и, выйдя из неё, побежал через дорогу к строительным лесам, где рабочие восстанавливали фасад старинного дома. Он имел колоннаду на первом этаже, имел скульптуры на крыше, в виде гарцующих крылатых коней и много лепнины. Ещё были деревянные узоры на ставнях окон и такие же деревянные наличники. Дом был окрашен в светло-коричневый цвет и вот он и не понравился меру. Скорее всего, халтурили рабочие, потому что туда, куда указывал мер, там проступали явные огрехи. Там виднелись светлые пятна на коричневом фоне, видно краситель и основа были смешаны не правильно. До них только доносились крики мэра. Рабочие прервали работу и молча слушали. Никто не возразил, они просто слушали его, поникнув головами. Хотя нет, один хотел было возражать, начал говорить, показывать рукою, но мэр его перебил и наорал. Когда Антон Александрович вернулся, он был раскрасневшимся. Сев в машину он буркнул:
   - За всем нужно следить. Кругом все хотят сделать как бы так! Авось прокатит, авось сойдёт. Надо бы ужесточить наказание!
   - Халтура, - сказала Алиса.
   - Точно, халтура. Столько получили от города, а работают по старинке. Абы як! Задолбало! Аэропорт по ним плачет, - зло добавил Антон Александрович, но его за руку взяла Рита и успокоила, поглаживая.
   - Александрович, не надо. Не надо никого наказывать. Надо показывать, рассказывать, объяснять. А ты пугаешь наших гостей.
   - Простите, - засмущался мэр. - Вырвалось. За всем городом нужно следить. Каждый день нарезаешь круги, словно мне заняться больше не чем. Как дамоклов меч я должен над каждым работником стоять, а то не докрутят, не докрасят или не затянут. Везде нужен контроль и инспекция. Помнишь, - он обратился к Рите, - проблемы с канализацией на улице Мастеров?
   - Как забыть такое, - кивнула Рита Алексеевна. - Такое долго помнить будем.
   - И всё из-за одного шалопая, который, видите ли, забыл включить циркулярные насосы. За всем нужно следить.
   - И за городским транспортом? -
   спросил Иван.
   - За чем?
   - Ну, за автобусами или троллейбусами. Мы остановки видели. Недавно ещё одну проехали. Но не видели самих автобусов и троллейбусов.
   - Я понял, но это пережиток прошлого. Думаем запустить городской транспорт, но позже. Когда население города вырастит. А пока только ходят маршрутки. Вы уж постарайтесь с нашей рекламой, - ответил Антон Александрович.
   Они тронулись дальше, но мэр был по-прежнему расстроен. Видно это случалось часто, когда ему приходилось лично лазить на леса и руководить.
   - Нужно их мотивировать, - сказал Иван. - Зарплатой. Говорят, это срабатывает.
   - Куда больше мотивация, чем даёт им наш город. Квартиры получили, все коммунальные блага бесплатно. За электроэнергию, воду и тепло не платят. Но всё равно. Как расслабятся, то делают, как хотят. Всё-таки, их нужно наказать.
   - У вас нет оплаты за электроэнергию, горячую воду и отопления? Точно? - спросила Алиса. - Я правильно услышала?
   - Для тех, кто полезен городу - нет.
   - Да это просто, как коммунизм какой-то, - выдохнул Иван. - А как же вы наполняете бюджет, если люди не платят?
   - Так получилась, что электроэнергия у нас дармовая, - пояснила Рита. - Это наследие военных. Отопление и горячая вода у нас нагреваются электричеством, а не газом. Поэтому в качестве поощрения некоторым жителям города коммунальные услуги предоставляются бесплатно. Или же они платят за них минимально, но за это нужно стараться. Надо хорошо работать, качественно выполнять свои обязанности, а люди привыкли лениться, привыкли думать, что и так сойдёт. Вот, почему так расстроен Антон Александрович.
   - Понятно, понимаю, - кивнул головой в ответ Иван.
   Микроавтобус катился дальше. Старый город утопал в зелени. Вдоль улиц были высажены клёны, каштаны, липы и дубы. Встречались осины и акации. Но не было тополей. По крайней мере, Иван их не видел. А это означало, что в конце весны или в начале лета Картоплянск не будет утопать в пухе.
   Архитектура Картоплянска поражала. В этом городе можно было проложить десятки туристических маршрутов, пеших прогулок и создать сеть прокатов велосипедов, чтобы туристы катались по Картоплянску и рассматривали его. Ведь так мало машин, чистейший воздух, улицы без ям и ухабов. Прокат велосипедов просто просился. И было на что посмотреть. Картоплянск мог запросто заткнуть за пояс многие европейские города, которые хвастаются своим архитектурным наследием. Какие дома! Каждый был словно произведением искусства. Массивные здания, чуть ли не дворцы, часто за каменным забором, наверно очень богатых владельцев, и всё утопало в зелени. Виднелись памятники на площадях или в скверах. Большинство из тех, кто был изваян, Иван не узнавал. Некоторые были похожи на гетманов, другие на киевских князей. Часто на конях. Были памятки людям в строгих костюмах, один раз проскочил человек в военной форме старого образца. Это наверно был какой-то генерал, который командовал обороной Старогорода. Наконец Иван увидел большой памятник Тарасу Шевченко, который сидел в кресле, задумавшись и подперев голову рукою. Он походил на полтавский памятник, но был крупнее и выполнен в бронзе. Встречались постаменты с пушками, даже один с танком. Алиса дёрнула Ивана за рукав и показала на странную конструкцию, на тёмном постаменте из чёрного гранита, находился тоже чёрный, явно металлический шар, и из него торчали во все стороны мечи и пики. Рита про всё это рассказывала, но информации было так много, что Иван и Алиса начали её понемногу пропускать.
   Когда они начали ехать вдоль высокой стены с бойницами, Рита замолчала. Иван рассматривал стену. Явно очень старая, построенная из камней, в некоторых местах поросшая травою, она была в высоту метров шесть. За ней виднелись крыши зданий. Причём часть крыш напоминало каменные выпуклости, как серые купола. Это было загадочно, как и то, что стена прерывалась массивным входом, построенным в виде въезда в подобие кафедрального собора. Он находился в глубине, так что стена с двух сторон делала резкий загиб к входу и имела не только узкие бойницы для стрелков, но и амбразуры для пушек. Вход был своего рода вратами, вероятно, он так и задумывался выстроенные в романском стиле. Узкие окна, много скульптур, крыша фасада имела кирпичный буртик из желто-бурого кирпича с пинаклями, а его вершина была выложена ёлочкой. За буртиком возвышалось три шпиля, причём средний самый высокий. Они предавали ещё большее сходство ворот с фасадом кафедрального собора. Центр этого декора занимали массивные открытые ворота, которые охраняли оскаленными в рыке львами. Иван увидел, что за воротами в стене находилась длинная вертикальная выемка, вероятно паз, по которому двигалась решётка. Машина заехала за ворота и оказалась в глухом, полутёмном переулке. Там автобус остановился и Рита сказала:
   - Всё. Это наша первая остановка, выходим.
   Все вышли, и Алиса спросила у мэра:
   - Мы где? Это и есть ваша Крепость?
   - О нет, это анклав. Сейчас Рита вам всё пояснит, - сказал он и указал на Риту. Алиса понимающе кивнула и они зашаги за нею вглубь.
   Это был своего рода микрорайон, да, настоящий микрорайон с центральной улицей, выложенной мелкой брусчаткой, с проулками, с въездами в них через арки в домах. Они заканчивались маленькими площадями. Алиса увидела, что на одной такой площади находился дворик с фонтаном. По обе стороны улицы стояли четырёхэтажные дома, одной высоты и похожей планировкой и они соединялись арочной крышей, образуя нефы, закрывающую улицу. Между каждым домом и соседним была толстая подпорная стена с большой аркой. Они поддерживали нефы, деля их на сегменты. Было полутемно. Свет пробился через арочные окна возле основания нефов. Получалось, что вся эта улица с домами были единым комплексом. Нигде Иван и Алиса подобного не видели. Под крышей широкая дорога, дома по обе стороны, там между ними проходы, дворы. Город в городе. Как действительно замкнутый анклав!
   - Это что такое? - спросил Иван. - Я такое впервые вижу. Сколько путешествию, а с таким не сталкивался.
   - Это уцелевший анклав, анклав общины Старовольной. Всего их было шесть. Полностью уцелел только этот, со всеми домами и постройками. Остальные анклавы частично разрушены. Основной неф сохранился только здесь, хотя его пришлось восстанавливать. Он пострадал в Великую отечественную. Неф общины Ясноязыцев дошёл до нас только одним сегментов. От ещё трёх анклавов не осталось ничего, кроме нескольких зданий, части подпорных стен для нефа и частично куполов внутренних двориков для прогулок. У общины Святоношей был серьёзный пожар в начале двадцатого века. Тогда они сильно пострадали, и неф пришлось снести, а неф общины Светочев обрушился ещё сразу после строительства. Они хотели его восстановить, но не смогли. Так гласят уцелевшие записи.
   - Это грандиозное сооружение, - сказал восхищённо Иван. - Али, снимай.
   - Снимаю.
   - Как, зачем они были построены?
   - Из названия понятно, что общины эти были религиозными. Ортодоксами. Они, как и все ортодоксы, тайные ордены или общества, замкнутые религиозные течения или секты, хотели уединения, чтобы их никто не трогал и не лез в их жизнь. Такое и сейчас встречаются. Например, в Америке, где есть район, где обитают ортодоксальные евреи, и они не желают, чтобы к ним лезли даже туристы, они живут по своим законам и не выезжают за пределы своего района, только ради торговли и каких-либо неотложных дел. У них свои больницы, свои школы. Своя инфраструктура. Есть поселения вроде амишей, меннонитов или гуттеритов.
   - Да, но они открыты, а тут своего рода крепость. Мы дома-крепости видели во Флоренции, в Вероне, где соперничали рода и кланы, применялось правило вендетты, звучали девизы: Мой дом - моя крепость!.
   - Вот, если соединить первое со вторым, мы и получаем то, что вы видите. Замкнутый анклав, где проживали верующие одного течения в своём мирке. Это был только их мир, даже власти и полиция могли попасть сюда только с разрешения Совета общины.
   - Но это же огромная куча денег, труда, - сказал ошеломлённо Иван. - Сколько это строилось?
   - Строилось поэтапно, по сегментам, видите подпорные стены? Эти громадные арки? Там до сих пор есть отверстия и выемки для крепежа ворот. Строилось долго. От двадцати до тридцати лет. Собирались пожертвования, часто в этих местах находился Святой источник, который обладал, как уверяли члены такой общины, чудодейственными свойствами. Воду продавали, как лекарства. Разные были источники доходов. Здесь можно было укрыться от преследования, спрятаться, я думаю, - Рита усмехнулась, - за хорошие деньги.
   - Или что-то спрятать, - добавил её мэр.
   - И городские власти это терпели?
   - Им была своя выгода. Если они позволяли на территории своего города построить подобные анклавы, то общины этих религиозных течений, разбросанные по миру, в других странах, проявляли поддержку и лояльность. Например, кров и укрытие. Мало ли что могло произойти. А это и торговля и помощь в нужный момент. Нам не понятно, но каким-то чудом они накапливали огромные богатства и пользовались влиянием. Этим нельзя пренебрегать.
   - Когда они строились? - спросила Алиса, снимая на камеру видео.
   - Точно мы не знаем, - сказала Рита. - Только некоторые даты. Архивы сгорели или утеряны. Мало сохранилось. Но большинство строительство начиналось в конце семнадцатого века, причём земля выделялась ещё во времена Казакии. Тогдашние воеводы нуждались в деньгах от паломников. Чем больше таких общин, тем больше паломников. Были созданы даже казачьи отряды для их охраны, дорожные корчмы для отдыха путников. Это был хороший бизнес, с паломниками приходили товары, с товарами купцы. А это деньги. На этом в своё время отлично заработали тамплиеры. Чем казаки хуже? Но основное строительство шло, скорее всего, с середины восемнадцатого века и до семидесятых годов девятнадцатого века. Вот тогда они становилось бастионами веры. А, судя потому, что мы знаем про эти общины, их членам, с семьями, требовалось время от времени посещать такие анклавы в разных странах. Как паломники посещают святые места, например монастыри. А это тоже доход. Им же нужно было туда доехать. Сначала конным дилижансом, а в последствие пароходом или поездом. Ну что, идём те, я вам покажу самое главное, что вам нужно увидеть. Их Источник. Это, как алтарь в храме. Центр их веры.
   И они зашагали вперёд по центральной улице. Стоял полумрак и поэтому несколько лучей солнца, пробивающиеся сквозь арочные окна, отчётливо выделялись в нём, и в них серебрилась пыль. Такое Иван видел в пещерах и катакомбах. Эти лучи на брусчатке создавали вытянутые световые пятна, пахло сыростью и запустением. Дома были пустые и построенные по единому плану, как под копирку. Обязательно большой балкон на втором этаже во весь фасад, с балюстрадой. Никах украшений, никакой лепнины, всё было максимально скромным. Судя по всему, они были одни в этом анклаве, разве что ещё пара голубей возилась в пыли. Звуки шагов гулко отдавались в пустоте, когда Иван чихнул, он услышал хорошее эхо. Алиса и Иван рассматривали постройки вокруг, а Иван нет-нет, да поглядывал на неф. Потом он спросил у Риты:
   - А как его строили? Это что, глина?
   - Какая глина? - переспросила Рита. - Почему глина?
   - Купол, неф то есть, он ведь серо-жёлтого цвета. Словно из глины сделан.
   - Нет, это бетон, - сказала Рита. - И не надо говорить громко. Здесь прекрасная акустика.
   - Простите, я исправлюсь. Действительно, ощущение, что я в соборе. Вы сказали бетон? Я думал, что бетон появился недавно.
   - А как же Римский бетон? Вы же были в Италии, ходили на экскурсии.
   - Да, но вроде его состав утерян. До девятнадцатого века. Так нам рассказывали.
   - Вы правы в некотором смысле. Римский, классический бетон использовал особый компонент пуццолан. Это пыль вулканического пепла. Именно этот компонент придавал бетону невероятную стойкость и водонепроницаемость. В начале девятнадцатого века был изобретён портландцемент. Патент на его изобретение получил Джозеф Аспдин в 1824 году. Можно сказать, именно это изобретение дало развитие современного бетона. Хотя есть сведения, что составы похожие на римский бетон использовались и в конце XVIII века. Но он уступал по свойствам римскому бетону. И вот несколько предпринимателей по фамилиям Юрин и Фомичев изобрели добавку в бетон, которая по составу очень напоминала пуццолан. Они получали её в своих печах особой конструкции и тщательно охраняли патент. Вот из их бетона и строились нефы. Они получались крепкими и выдерживали атмосферные нагрузки. Сильные ветра, например.
   - А почему они обрушились тогда? Вы про это говорили, - напомнила Алиса. Её голос гулко отдавался от стен в тишине.
   - Неф - это очень сложное инженерное сооружение, требующее тщательных расчётов. Малейшая ошибка приводила к катастрофе. Вы же не думаете, что стенки нефа одной толщины? Его стенки сужаются к вершине, причём нужно точно рассчитать все его параметры. А также толщину подпорных стен и расположение люкарен. Это название окон в нефе. Чтобы равномерно распределить нагрузку. Кроме того, сырой бетон пластичен, и если опалубка сделана неправильно, жди беды.
   - Невероятно, - прошептала Алиса. - Это же сколько труда! Я боюсь подсчитать количество средств, сколько на это всё потрачено.
   - Много, очень много. Я вам уже говорила, - ответила Рита.
   - А почему тут никого нет? Судя по звукам, мы одни? - спросил в свою очередь Иван.
   - А кому тут находится? - поинтересовался мэр.
   - Ну, смотрителям за памятниками. Разграбят же, - ответил Иван.
   - Тут грабить особо нечего. Что могли, уже разграбили за предыдущие годы. А местные не ходят, потому что нечего им тут делать. В городе полно мест куда светлее и жизнерадостнее, чем этот полутёмный анклав.
   Они остановились посередине улицы. Под ногами скрипел песок, и было много пыли. Похоже, уборкой здесь никто не занимался. Всего улица состояла из девяти сегментов, а в конце виднелись приоткрытые массивные ворота. Постройки от времени выглядели обшарпано и частично начали разрушаться. Они утратили первоначальный цвет, и теперь больше преобладал серо-жёлтый от виднеющихся старинных кирпичей. Они зияли чёрными окнами окон.
   Наверно у них круглосуточно горел свет - подумал Иван. - Я бы не хотел жить всё время в полумраке. Ей богу, как в пещере. Но они же были религиозными фанатиками, должны преодолевать трудности и лишения.
   Судя по виду, в этих домах давно никто не жил. От них веяло специфическим запахом заброшенности. В отличие от других частей города, эти здания и не собирались возрождать или ремонтировать. Никаких кранов, лесов, стройматериалов, только пыль и запустение. Он рассматривал красивые, кованные бра, которые были закреплены на стенах. Они имели по два фонаря классической формы и причудливые узоры: кованые цветы, которые держали в руках люди, раскрытые книги, а под ними цитаты. Крылатых животных, змей с головами собак или волков, было непонятно. В фонарях были частично разбиты стёкла светильников, не было лампочек, видно по ночам никто эту достопримечательность не освещал. Да и половину фонарей не было, просто следы на стенах, где они весели.
   - Можно вопрос, пан Антон Александрович? - спросил Иван.
   - Да-да, я вас слушаю.
   - Вы же хотите, чтобы мы привлекли туристов. Правильно?
   - Да, всё верно.
   - Поэтому мы всё здесь снимаем, - Алиса услышала их разговор и прекратила фотографировать, прислушиваясь.
   - Конечно.
   - Ваш уникальный город, особенно это место. Такое непохожее на всё, что мы с Али, Алисой видели.
   - Вы тяните резину, молодой человек, говорите прямо, - сказал мэр и прищурил глаза.
   - Эта уникальная штука, ваш анклав. Я слышал, что в старину вроде как улицы закрывались деревянными крышами, а тут каменная. И такое запустение. Вот мы это покажем это в сторисе, и что подумают туристы?
   - Я вас понял, - мэр кивнул головою. - Поясняю. Я не раз вам говорил, что у нас не хватает рук. Мы не можем всё восстановить и облагородить в одно мгновение. Работаем поэтапно. Начали с центра города, но вы видели, сколько у нас культурных объектов? Мы вас специально по городу покатали, чтобы вы оценили масштаб. Да, мы планировали начать и здесь восстановительные работы, даже сняли несколько настенных фонарей, чтобы наши кузнецы их скопировали, часть фонарей было украдено или потеряно. Но мы не можем успевать повсеместно. Понимаете?
   - Да, - ответил Иван.
   - Мы привезли вас сюда, - добавила Рита. - Чтобы вы оценили потенциал. Нам браться за этот объект или нет? Что скажут по этому поводу ваши подписчики? Как проголосуют? Мы же не можем распыляться. У нас много сил кинуто на Крепость, вы обязательно её увидите, а в городе полно мест, где никто ничего не начинал. Так с чего начать?
   - Понятно, но странно, - сказала Алиса. - Такой город и так мало жителей. Бесплатно коммуналка, такая архитектура. Зачем уезжать? Зачем бросать? Фанатиков старины хватает, - она увидела внимательный взгляд Ивана, вспомнила вчерашний и утренний разговор и осторожно добавила: - я уже минут двадцать задаю себе подобный вопрос.
   - Чуть попозже я вам назову причины, - сказал мэр. - Пускай сохраняется интрига. Они есть и они весомые. Не хотите взглянуть убранство дома? Вот этого, - и мэр указал на соседнее здание.
   - А можно?
   - Конечно.
   - А в соседнее?
   - Нет, лучше в этот дом. Почему? Я отвечаю заранее. Видите метку? Мои люди проверили эти здания. Тут безопасно. Полы не так прогнили. Нужно зайти в арку, пройти дом и с той стороны будет вход. Мы останемся здесь и вас подождём.
   - Вы не будете нас сопровождать? - спросил Иван.
   - Ну, у нас с Ритой сложилось впечатление, что мы своей опекой делаем только хуже. Вдруг вы решили, что мы за вами следим?
   - Скорее, мешаем, - поправила Рита Алексеевна. - Они привыкли путешествовать вдвоём и делать свои видео вдали от толп туристов, в интимной обстановке. А мы мешаем, мелькаем в кадре. Пусть сами походят. Только, я вас прошу, не ходите в другие здания. Там действительно опасно. Вы же сами делали свои видео в заброшенных строениях и предупреждали об этом подписчиков. Если вы провалитесь и поранитесь, то на этом экскурсии превратятся в больничную койку.
   - Хорошо, мы поняли.
   Они зашагали в арку дома напротив. В ней было ещё темнее, чем на улице. Пройдя её, они очутились в переулке, словно находились там вечером. Над ними был купол, а не неф, и в нём было всего четыре окна по бокам. Переулок состоял из двух узких зданий по обеим сторонам с длинными, узкими окнами. В отличие от окон зданий на центральной улице, арки окон в этих домах были треугольными, а не полукруглыми. Вход действительно находился с тыльной стороны дома, на который указал мэр. И тяжёлая, деревянная дверь с коваными элементами была приоткрыта. Остальные двери в домах переулка были плотно закрыты. Иван хотел было подойти и их толкнуть, но его остановила Алиса.
   - Вань, не надо.
   Они посмотрели на открытую дверь. Там было темно и неуютно.
   Хоть бы фонарики дали - подумал Иван и достал свой смартфон. Включив на нём фонарик, он открыл пошире дверь и увидел внутри несколько тёмных ступеней. Посветив вперёд и убедившись, что ступени целые, он шагнул вовнутрь и вдруг раздался булькающий звук и над их головами зажёгся неяркий, тёплый, жёлтый свет. Он осветил всё вокруг и Иван, выключив фонарик на телефоне, глянул на источник жёлтого света. Это был круглый матовый стеклянный шар, который был закреплен на стене и он горел жёлтым, ярким светом. Судя по всему, он не был изначальным элементом здания, потому что рядом находился массивный фонарь. А этот шар, скорее всего его, закрепили недавно.
   Понятно, почему не дали фонарей - подумал Иван. - Подготовились.
   Они поднялись по скрипучим ступеням на первый этаж и снова с подобным булькающим звуком зажигались жёлтые фонари.
   - Датчиков нет, - сказала Алиса.
   - Что?
   - Ну, фонари. Как они знают, что мы здесь? На фирме папы ставили освещение, реагирующее на движение, и под ним были коробочки с датчиками движения. Меня электрик попросил попрыгать и походить, чтобы проверить, как они работают и настроить. А тут просто стеклянные шары и всё.
   - Не знаю, Али. Спроси у Риты или мэра. Идём, посмотрим, что тут внутри, - через пару шагов он остановился и добавил: - Знаешь, Али, не надо ничего у них спрашивать про освещение. Я видел, как они на наши вопросы реагировали. Они точно выкручивались и много чего не договаривают. Помнишь наш план? Вот и придерживаемся его.
   - Ладно, Ваня, как скажешь.
   Они прошли в первую комнату от входа и увидели, что в свете того же жёлтого света, она имела мало схожести с убранством дорогого жилья. Видно убранство квартир, как келий, должно строго соответствовать канону. Это бросалось в глаза. Остатки кровати, мебели. Левый угол стены, выходящую на центральную улицу, закрывался ширмой. Она была частично раскрыта и там были видны тематические изображения молящихся людей, библейские мотивы. Там, за ширмой, на стене висели деревянные иконы с религиозными картинами. Там был Ад и Рай, там были ангелы и демоны, но почему-то святые там изображались спиной. Везде именно спиною.
   - Ваня, мы точно в Украине? - спросила Алиса.
   - Не уверен, - ответил Иван. - Но в этом наш материал очень ценен.
   - А сколько это нам будет стоить?
   - Я же тебе говорил, всегда сможем уехать. Но ты же хотела эксклюзивный материал, чтобы все наши завистники подавились. Вот мы и имеем. Может бог услышал твои молитвы.
   - Не смешно.
   - Ладно, Али, - он поцеловал девушку в щёчку. - Проехали.
   Они прошли весь коридор первого этажа и поняли, что это больше всего напоминает большую коммунальную квартиру, где туалет и ванна была общей. Кругом всё та же бедная мебель, встречались открытые сундуки. В шкафах оставались личные вещи, а вот стены комнат Ивана и Алису сильно впечатляли. Они были закрыты деревянными панелями с резным орнаментом. Это не обои, а именно панели на стенах. Потемневшее дерево, пахнущее сыростью, от накопившейся в ней влаги. Но при этом не утратившее великолепие своего рисунка. Потом они прошли на второй этаж. Побывали на балконе, увидели на улице мэра и Риты, которые о чём то беседовали. Но на втором этаже везде то же самое, что и на первом этаже. Только больше больших книжных шкафов, где ещё виднелись подгнившие фолианты. Везде вспыхивали жёлтые огни. Пока Алиса снимала, Иван попытался один такой шар отодрать от стены. Ну, ради интереса. Не смог. Липучка основания держала крепко.
   - Вань, не надо, - говорила она.
   - Ладно, я просто попробовал, - ответил он. - Пойдём, посмотрим дальше.
   А вот с дальше возникло непредвиденное препятствие. Едва они вступили на лестницу, ведущую на третий этаж, как фонари зажглись красным, предупреждающим светом. Иван и Алиса решили, что не стоит на это обращать внимание, и захотели подыматься выше и тогда возник звон в ушах. Он был сильным, давил на них и они машинально отступили. Иван оступился и упал и хорошо ударился спиною. Как только они снова оказались на втором этаже страшный, звенящий звук пропал и исчез красный свет.
   - Так, - сказал Иван, копаясь пальцем в ухе, где ещё звенело, и потом потирая ушибленную спину. - Типа, там туда нельзя. Понятно. Али, наша экскурсия закончилась. Пошли отсюда. Побыстрее.
   - Ваня, сильно ударился? - спросила Алиса.
   - Сильно, - коротко ответил он.
   Они спустились, вышли из здания и вернулись к мэру и Рите.
   - Как вам осмотр дома? - спросила Рита.
   - Великолепно, - ответил зло Иван. - Ощущения великолепные.
   Тогда Рита обратилась к Алисе.
   - Ваш муж озлоблен, что случилось?
   Алиса рассказала и Рита хмыкнула:
   - Вы же должны были догадаться, что нельзя ходить по заброшенному строению куда вздумается. Мы вас предупреждали про их состояние, сами видели, что они давно заброшены. Ваш муж недоволен, это понятно. Но и вы нас поймите. Вот поднялся бы он на третий этаж, потом упал, поломал себе ноги или руки. Вы потом на нас в суд подадите, что поломали себе конечности, потому что мы вас не предупредили. А так система безопасности предупредила. Всё ведь закончилось хорошо.
   Иван был смущён. Он об этом даже не подумал. Получается, они его спасли от последствий.
   - Спасибо, - только и сказал он. Рита кивнула и добавила:
   - Этот дом был проверен на безопасность. Чтобы показать типичное жильё этого анклава. Ну, вы готовы увидеть центр их религии?
   - Да, - ответили они оба, и Рита повела их вперёд, рассказывая.
   - Вы уже не раз спрашивали себя, а почему нужно было строить такой анклав, а не просто храм. Почему нужно прятать свою религию? Не проповедовать её открыто, а показывать, что это таинство, прикосновение к загадочному и недоступному. К недоступному в понимании обычных людей. Нужен пример? Итак, вы были в Болгарии и знаете, как к христианству относилась османская Империя на территориях, которые она завоевала? Православные храмы закапывали в ямах. Так и здесь. В отличие от Болгарии, где нужно было закапывать свои храмы, чтобы их крыши были не выше минаретов, здесь пошли по другому принципу. Храмы, свои Источники, они строили в своих анклавах. Их не преследовали в Картоплянске, но и они не желали праздносмотрящих зевак. Хотели быть наедине со своей верой. Поэтому строили такие тупики, где храмы находились не на виду, а в таких домах, замаскированные. Были частью анклава. Все о них знали, но держал в секрете.
   - А что они боялись? Османов? - Спросил Иван, зная, как через Украину ходили орды османской империи. И тем более, о них Рита упоминала.
   - Точно не известно, но это похоже на культовые сооружения древних Христиан, когда они прятались. Гностические учения, тайные общества. Дело тут не в Османах, а как их воспринимали другие люди, Иван, вы же понимаете, что ортодоксальные течения всегда были нелюбимы обществом. Все эти запреты, правила. Соблюдение канонов. Одежда, ритуалы. Всё это превращало их в закрытые общества. Идём те, я вам покажу, - сказала Рита. - Их источник и попробую пояснить, что это такое.
   И она повела к выходу из этой улицы, где были полуоткрытые ворота, и за ними виднелся парк. Но не это хотела показать Рита. Источник был слева.
   - Нам сюда, - и она показала налево. Рита указала на арку большого дома, с крышей, выложенной керамической, коричневой черепицей. Её вершина упиралась в бетонный свод, но явно не участвовала в его укреплении. Снова никаких статуй, никакой лепнины, просто дом с аркой, но внутри, пройдя арку, они оказались во дворике. Там было много искусственны цветов, которые положили на входе. Пройдя его, они оказались в большом зале. Это была церковь. До самой крыши, всё было покрыто фресками. В центре зала стоял каменный саркофаг с завядшими цветами и кусочками бумажек. Судя по всему, сюда приносили цветы с обрывками бумаг. Но главное стены. На них были нанесены росписи, насыщенные цветом росписи, как в обычном храме. Был рай, росписи в виде светящихся облаков и наверно эти чёрные, штрихами угольком пещеры. Это, наверно, был ад, его вход. Если бы только не один нюанс: все святые стояли спиной. Иван даже ёкнул, от увиденного. К алтарю все святые, ангелы, архангелы, стояли спиною. Не было иконостаса, просто круглое помещение, где на стенах были стоящие спиною ангелы, много надписей, и каменный саркофаг посередине комнаты. Пахло сыростью и пылью. Когда они насмотрелись, Иван спросил:
   - Я много раз был в храмах, в Европе, в России, но чтобы святые стояли спиной? Я вижу подобное впервый раз. Это что такое?
   - Это часть отдельной ветви Христианства. Храм общины Старовольной, Они называли его Молельным залом, - поясняла Рита. - Это же ветвь христианства, очень маленькая ветвь, ортодоксальная, но она гласит: когда ты молишься, не нужно видеть лицо святого. Святым не нужно видеть твоё лицо. Гримасы человека могут их обмануть. А молящийся не видит лицо святых, чтобы не быть погруженным самообманом. Не видеть в них поддержку, которой нет. Да-да, это звучит дико, но в это они верили. Что своими гримасами, своим горем они могли разжалобить изображения святых на стенах. Поверили в это, что разжалобили. Понимаете?
   - Не совсем, - ответил Иван.
   - Хорошо, если смотреть на обычные иконы, долго молится и просить, то ты можешь не правильно их улыбку понять? Что они услышали твои молитвы и улыбнулись? Хотел и получил прощение? А если ты не видишь их лиц, то можешь представить себе, что получил прощение? Что делаешь всё правильно? Приходится думать, вспоминать свою жизнь и свои поступки. В этом и была цель веры Старовольных.
   - Не совсем понял, - сказал Иван. - Насчёт того, поему здесь святые изображены спиною. Конкретней поясните.
   - В классическом варианте, - поясняла Рита, - Лик иконы может тебе улыбается, когда ты молишься и просишь прощение. Вроде понимает тебя, и прощает, когда ты плачешь перед нею. Может показаться, что святые прониклись твоими проблемами, уже помогают, хотя это не так. Многим молящимся это кажется. И они видят то, что хотят увидеть. А если им не помогли молитвы, кто виноват? Люди? Или святые, которые улыбались, как им показалось. А когда святые стоят спиной, их лица не видны, тогда возникает сомнение. А слышат ли они тебя? Слушают твой голос? И ты обращаешься к своему сердцу. Вслушиваешься в свои слова и прислушиваешься, что говорит твоё сердце. По легенде, молящиеся перед сундуком на каменном постаменте получали от святых подсказки. Если они сбывались, они приносили и клали их в сундук. Таким образом, усиливая веру.
   - Понятно, - сказал Иван. - Мне это напоминает религиозную секту.
   - Возможно. Но именно так кроется их истина, - ответила Рита. - Поэтому так расписывали храмы внутри зданий, ортодоксальные христиане, кто жил в Картоплянске в подобных анклавах. Это была религия Старовольных и не только их. В остальных анклавах она была похожей, хотя с некоторыми вариантами. Там святые держали мечи, факелы или кресты. У Святонош, например, из земли выглядывали скелеты. Единственные, кто смотрел на приходящих. Но в целом, всё было похоже, выполнено в одном стиле.
   - И их алтарь, это - камень, зачем он им? Какие функции он выполнял?
   - Насколько я знаю, как я уже говорила, на этом алтаре стоял деревянный сундук, оббитый золотом. Туда помещались вещи, которые приносили ворующие, когда их просьбы сбывались. Когда им святые помогли после молитв. Это усиливало мощь сундука, и чем большем приносили предметы, которые помогли, тем больше становилась мощь Источника, этого сундука. Потом, за определённую оплату, люди, не входившие в общину, передавали вещицы, которые заговаривали в молитвах, молились им и просили, закладывая в них молитву, чтобы святые этого храма помогли. Им вещи возвращали, чтобы чудо сбылось, а если оно сбылось, предметы они приносились обратно и они клались обратно в сундук, уже как артефакт, для усиления его божественной силы. Наверно, я могу это прировнять к Ковчегу Завета. Очень условное сравнение, но в чём то похоже.
   Иван и Алиса молчали, находясь в этом храме. Он был пуст. Рядом с каменным саркофагом лежали фотокарточки. На них, через жёлтые пятна, смотрели лица людей. Часто это были просто одиночные портреты на фотокарточках где-то 9х13, с зубчатыми полями, как у марок. Алиса подняла пару их них. Кроме портретных фотографий, там встречались снимки людей на фоне пейзажей, зданий и озёр. Часто на прогулке, с собаками и маленькими свиньями, что сильно впечатлило Алису. Город, на фотографиях был явно не брошен, как сейчас, а вполне оживлённый, наполненный прохожими.
   - Странно, почему зал пустой? - Иван подошёл к стенам и увидел на полу следы, что в этом зале что-то стояло. - Он всегда был пустым? Только каменный саркофаг посередине?
   - Нет, конечно, - ответила Рита. - В былые времена он был богато украшен. Деревянные с позолотой подсвечники, иконостас, большие скамьи, чтобы люди могли долго сидеть и молится. Были и столы перед каменным саркофагом, чтобы помолиться и положить подношения общине. Именно общине, как дар, что их приняли, и что потом они помолятся за них. Достаточно богатое убранство. Много сусального золота имелось на иконостасе, много подсвечников, золотые миски для испарений благовоний. Были выложенные пирамидкой драгоценные камни, залитые стеклом для фокусировки сознания, чтобы общаться с отвернувшимися святыми. Мы спасли всё, что смогли. Перенесли в музей. Осторожно разобрали, очень осторожно, хотя некоторые элементы просто ломались в руках от старости, хотя их пропитывали смолой и дёгтем. Подальше от времени и вандалов. Много было найдено в тайниках. Благодаря георадарам.
   - А те, кто здесь жил? Куда они делись? - спросила Алиса.
   - Мы не знаем, но это было бегство. Наверно когда пришла Советская власть. Она никого не жалела.
   - Мы заметили, - согласился Иван. - В комнатах дома, который мы посещали, всё покинуто.
   - А фрески мы пытаемся сохранить. Если удастся, полностью восстановим такой молельный зал со всеми атрибутами. Знаете, тут было удивительно. Есть сведения, что когда сюда приходил богатый человек, при этом он обязан был общине оставить крупную сумму денег, он с собой приводит специальных людей, мужского или женского пола, которые должны были повторять вместе с ним его молитву, его просьбу к богу. Наверно от казаков это идёт, когда они все вместе за кого-то просили. Таким образом, молитва или просьба усиливалась, ведь её повторял сразу хор голосов, чтобы отвернувшиеся святые её точно услышали.
   - Мы что-то подобное слышали в Египте, когда были в Луксоре и храме Эдфу.
   - Да, напоминает плакальщиков в Древнем Египте, только тут этих людей называли божицы.
   - Прикольно, - сказал Иван. - И что работало?
   - Кроме божиц, были подношения. Часто золото и драгоценные камни анклаву. Свечи, благовония. Благодаря этому, коллекция нашего музея обогатилась на огромное количество артефактов из таких молельных залов. Нам просто повезло, что эти артефакты ни Советская власть в первые годы, ни немцы не нашли. А вот сам сундук, Источник, мы так и не нашли. Думали, он в катакомбах он спрятан, тут их огромное количество. Добывался камень чуть ли с XII века. Там есть, где спрятать.
   - А что, церквей у вас нет?
   - Есть. Я вам про казаков рассказывала? Про семейные склеры? В основном руины, но одна уцелела. Немцы её хотел взорвать, но опять они не успели. Или им помешали, как с взрывом Картоплянска. А вот такие молельные дома сохранились в количестве двух штук. Может, мы его посмотрим, но там руины. Уцелело пару стен и совсем немного фресок. Не всё сразу. Ещё мы будем в крепости и посмотрим на руины Собора Святого Лавренсия. Вы обязательно всё увидите, а если насмотрелись здесь?
   - Сейчас, пару минут, - Алиса заканчивала съёмку. Проходящий через узкие окна свет давал мало освещения, и Алисе приходилось находить точки, чтобы картинка получилась качественной. Когда она закончила она ещё раз посмотрела на изображения святых, пытаясь понять, что было написано между их фигурами. Язык был странным, очень похожим на старославянский. Же будет каг там писать. Света над темною или Плач и кайся. Праси тихо та скоромно И тому подобное.
   - Вы закончили? - поинтересовалась Рита. - Тогда в парк.
   Они вышли из церкви на улицу, повернули налево, и она повела их через ворота в конце улицы.
   - Это второй выход из центральной улицы. Ворота не аутентичные, но восстановленные по чертежам. За ними когда-то находился их сад, место, где они дышали, гуляли, после молитв и соприкасались с природой. Он тоже был обнесён стеною. Вообще, если смотреть на старую карту города, то такие анклавы перед стеною имели солидное пустое пространство. Они так хотели и власти шли на это. Островок их веры. Но время шло. Картоплянск рос, и анклавам приходилось потесниться. Были переговоры, договорённости. Даже мелкие бунты, но со временем Картоплянск подступил к стенам анклавов и окружил их. Вы же, когда ехали сюда, заметили, что теперь перед уцелевшей стеной просто улица с домами, а раньше было пустое место, достаточно широкое, потом вырытый канал и лесопосадка. Так вот, сад тоже окружала стена, но во время войны она пострадали и когда после войны город перестраивался, было принято решение её снести, а из остатков сада создать парк. Часть разобранных камней стены ушло на создание основания для новой ограды. Не пропадать же даром материалу. Начинающие скульпторы и просто желающие, наполнили его тематическими скульптурами. Получилась зона культурного отдыха. Мы его долго чистили от запустения и таки привели в порядок. Оцените наши потуги.
   Они вышли, ворота они прошли и спустились по кирпичной мостовой. Это точно, были кирпичи, а не тротуарная плитка, которая после первой же зимы разваливалась и её приходилось менять. Жёлтые, красноватые кирпичи были плотно уложены, не было ям или сколов. Эта дорожка спускалась в парк. Парк был ухожен. Дорожки без мусора, без окурков на обочинах. Деревья, нельзя сказать, что были подстрижены, но без сухих ветвей и кусты аккуратные. Были клумбы, цветочные композиции. В жару от клуб подымался аромат цветов, порхали бабочки и кружились пчёлы. И да, были скульптуры. Их было много, разных. Из разного материала и разной величины. От очень маленьких, как божья коровка со спичечный коробок, которая пряталась среди цветов, до больших, в человеческий рост. Виднелись беседки, к ним вели отдельные дорожки, часто асфальтированные, а к некоторым шёл путь насыпанным жёлтым песком. Встречались, кроме обычных скамеек, с деревянными перекладинами, ещё и каменные, массивные, из мрамора разных цветов. Белого, красноватого, зеленоватого с прожилками. У некоторых спинка была из балюстрады с красивыми балясинами, у других цельная. Как пояснила Рита, это была задумка сообщества скульпторов и архитекторов Картоплянска. Поэтому на каждой такой каменной скамейке находилась скульптура. Кто-то на них был вырезан сидящий, кто-то лежащий. Кто-то в доспехах, кто-то почти голый, прикрытый лишь частью одеяния, а кто-то в костюме и цилиндрической шляпе. Можно было посидеть с строгой дамой в старинной шляпке. Явно эти скамья годились для фотографирования или селфи. Иван сфотографировал несколько из них и сделал пометки. Не особо на камне посидишь, частично отмытом, а частично нет. Там он был позеленевшим. Ещё сейчас, когда знойное лето можно было, а вот осенью или, тем более, зимой, не особо. На первой скамейке виднелся мусор и опавшая листва. Видно парком не пользовались.
   А простые скамейки, полакированные, с тёмными перекладинами из дерева, встречались в увитых вьющимися растениями, беседках, по кругу, напротив недействующего фонтана. И да было множество одиноких скульптур, стоящих на постаментах. Некоторые из белого мрамора, некоторые из багрово-жёлтого, с белыми прожилками, или сине-зелёного мрамора. Они были прекрасно сделаны!
   - На нашем сайте можно сделать фотоальбом по этим скульптурам, - заметила Алиса. - Это будем бомба.
   - Угу, - согласился Иван. - Если учесть, что я всё больше и больше склоняюсь, что мы не в Украине, то это будет термоядерная бомба. Как бы она нас не накрыла.
   Он рассматривал скульптуры. Неизвестный скульптор очень тщательно подошёл к своему творчеству, отточил каждую грань, отшлифовал каждый сантиметр. Уделил много мелочам, прорабатывая их, чтобы показать скульптуру во всей красе. Лицо, тело, одеяние или облачение в доспехи, они выглядели как настоящие, хотя от времени потускнели.
   - Может, перешлём немного информаций на канал @поухуоплеухабах? Они любители конспирологии, - спросила Алиса так, чтобы идущая впереди Рита её не услышала. - Посмотрим, как на это отреагируют пользователи и их подписчики.
   - Забросим наживку? - задумчиво сказал Иван. - А что, это идея. Надо бы подумать, как нам всё это подать.
   Когда они прохаживались по парку и рассматривали скульптуры, они, завернув за ряд туй, увидели человека, который убирал подстриженную траву, возле одной из клумб. Рядом с ним был сложен характерный мусор, стебли, повядшие цветки, веточки. Этот человек сначала почистил клумбу, а сейчас убирал газон. Таджик, узбек? Смуглый, маленького роста, худой. Точно откуда-то оттуда. В Харькове они, в основном, занимались приготовлением шаурмы в полулегальных точках или сидели на базарах, торгуя сушёными фруктами. Рита с ним поздоровалась. Он её увидел, замер, а потом поклонился и сказал:
   - Здравствуйте, уважаемая. Всё убираем, осень наступает. Много работы, но держим этот парк в хорошем состоянии. Как положено!
   - Вот я демонстрирую парк гостям, - сказала Рита и показала на Ивана с Ритой. - Туристы, впервые в городе.
   - А, понятно, уважаемая. Доброго здравия, - поздоровался он с Иваном и Алисой. Из его уст это звучало как-то необычно.
   - Здравствуйте, - ответил Иван.
   - И как вам наш парк? - спросил он у них, улыбаясь. Его улыбка обнажила кривые, тёмные зубы. Иван рассматривал его. Сухонький, невысокий, поджарый человек. Точно таджик, но возможно Иван ошибался. - Нравится?
   - Да, очень интересно, - ответил Иван. - Только часть скульптур бледные, мрамор словно грязный, а часть просто сияет на солнце.
   - Ааа, это мы всё чистим по порядку. Я и ещё двое моих друзей. Они из мрамора...
   - Кто из мрамора? - не понял Иван. - Ваши друзья?
   Этот таджик смутился, бормоча что-то на своём языке.
   - Нет, он и его друзья, - пояснила Рита. - Иногда тяжеловато их понять.
   - Да, друзья! - радостно сказал Таджик. - Орзу, - он показал на себя, - значит, сначала нужно отчистить памятники от грязи, отполировать, а потом пропитать специальной защитной пропиткой. Мы только начали. Вот, сейчас газоны убираем, а памятники будем завтра продолжать чистить. Мечтаем, чтобы всё было красиво. Орзу по-вашему переводится, как мечта.
   - Понятно, - сказал Иван. - Тогда не будем вам мешать.
   Они снова начали гулять. В этом парке было на что посмотреть. В другом его конце были области, где находились круглые травяные площадки, окружённые подстриженной стеной из кустов или туй. Такие своего рода поляны, где посередине них стояли каменные, мраморные столы, на изящной каменной ноге. На этих столах были из камня высечены макеты. Было видно, что стол был просто основание, а всё остальное вырезалось из цельного куска камня. В мраморе были воспроизведены части города. Может Картоплянска, а может, какого-то другого города. Скорее нет, не Картоплянска, наверно Древнего Рима. А другие макеты, ближе к каменным постройкам средневекового города, только в миниатюре. В первом варианте большие здания с храмами, дворцами, площадями, кругом колоннада, бассейны, амфитеатры. Даже маленькие фигурки статуй были вырезаны. А в другом случае - соборы, каменные стены и валы, и маленькие домишки простого люда вокруг. Иван и Алиса ходили и смотрели на эти столы, на эти макеты на них и поражались. Алиса снимала их с разных ракурсов. Удивлялась детализации.
   - Ты видишь, как хорошо скульпторы построили из камня маленький город на этом столе? - спросила Алиса у Ивана. - Вот эту миниатюру, замок на вершине утёса? Даже на крыше видна черепица!
   - Вижу, Али, - ответил Иван и добавил. - Тут в точности средневековый замок. Резчики по камню его повторили, до мелочей. Как бы срисовывали. Интересно, а у них есть цеха, где работают алмазные станки? Помнишь, как твой папа показывал нам фирму, с которой они сотрудничают, и они по эскизу вырезают могильные плиты? Ангелов, всякие рисунки на камне.
   - Да, помню, Ваня, - сказала Алиса и обратилась к Рите. - Значит, наверно они есть, Рита?
   - Примерно так и было, - ответила Рита. - Они вдохновлялись натурой.
   - Что? - не понял Иван. - Какой натурой?
   Наверно Рита не услышала последнюю часть предложения, раз так пространственно отвечала. Может, была погружена в свои мысли.
   - Они были в сказочном домике, и он им помог. Черпали там вдохновение.
   - Станки? - напомнил Иван. - Какой домик?
   - Да, алмазные станки. Простите, - Рита погладила лоб - Они были, станки. Они работали, чтобы создать эти шедевры, но в конце, дошлифовывали всё скульпторы, внося некоторые новые детали. Машина не сможет закончить, если не увидит полёт мысли художника. Не увидит идеи, как правильно, как нужно закончит элемент, добавить последний штрих. Вроде правильно сказала? Элемент, штрих? Часть макета?
   - Да, - ответила Алиса. - Мы поняли.
   - Вот, - Рита почесала лоб и продолжила. - Значит, тогда мы не поймём мысль скульптора. Она просто повторит, она же машина.
   - Вы сказали про сказочный домик, что это такое? - спросил Иван.
   - Это пока сюрприз, что это такое. Я пока раньше времени сболтнула. Не всё сразу, в первый день. Всё интересное - порциями. Но вы точно узнаете, если останетесь ещё на пару дней. У нас много сюрпризов вас ждёт.
   - Хотя намекните, что это такое, - попросил Иван. Рита улыбнулась и ответила:
   - Нет. Всему своё время.
   - Хорошо, подождём, - ответила Алиса.
   Они гуляли по парку, пока они не дошли до какого-то его далёкого конца, где новая ограда встречалась со стеной анклава. Ивану показалось, что забрели в богом забытый уголок. Это был отдельный парка, где находился старый сад. Было заметно, что в нём плодовые деревья очень старые. Толстые стволы, узловатые ветви, часто нижние ветви на подпорках. Там были не только сливы, яблоки и груши, а ещё другие плодовые деревья. Инжир, может персики, висели плоды абрикос, хотя это был август, какие абрикосы? Много плодов упало, их убирали, но несколько осталось лежать на асфальтной дорожке, от удара разбившись, и истекало соком. Над ними вились мухи и осы.
   - Да тут у вас интересный сад, - сказала Алиса. Она сорвала с ветки большой, спелый, красноватый абрикос и надкусила его. Её брови поползли вверх. - Как вкусно! Сладко, как мёд! У вас тут такие фрукты! Вань, попробуй!
   Она поднесла его к лицу Ивана, и тот тоже надкусил плод. Алиса не соврала. Сладкий, сочный, невероятно вкусный абрикос.
   - Невероятно, - только и сказал Иван, вытирая губы. - Такие старые деревья и так плодоносят.
   - Это уцелевшая часть сада общины, - пояснила Рита. - То, что мы сумели сохранить. И эти удивительные фруктовые деревья, которые сохранились. Августовский абрикос, сорт Золотое, что вы попробовали. Сливы тут тоже вкусные, яблоки ароматные. Правда, приходится бороться с паразитами. И не только с ними. Эти деревья требуют особый уход.
   Алиса всё фотографировала. Смотрела, что получилось на экране смартфона, и снова фотографировала. Иван не вмешивался, хотя раньше этим занимался он, но Алиса всегда просила, чтобы, наконец, фотографией занялась она. Вот она и занималась.
   - Ты видел багровые мухи? - спросила она.
   - Что, какие багровые мухи?
   - Ваня, ты не заметил? Ты же всё замечаешь. Кроме синих и зелёных мух, которые мы всё время видим, были мухи с брюшком красноватого оттенка. Словно медью натёртые. Не заметил?
   Иван отрицательно покачал головою.
   - Ладно, а странные осы? Осы, похожие на обычных ос, только у них не жёлто-чёрные полоски, а красно-чёрные. И усики на конце заканчиваются ярко-салатовыми пятнышками, как шариками?
   - Нет, Али, не обратил внимание. Ты их сфотографировала?
   - Да.
   - Тогда вечером покажешь.
   Они шагали дальше, подальше от мух, пчёл и ос, которые кружились над упавшими плодами. Запах там был сахарно-фруктовым, пьянящим, часть фруктов начало бродить, а тут, среди цветущих кустов, тоже хорошо пахло, но по-особому, цветами. В голове Ивана крутилось много вопросов. Их стало больше, чем ответов. Но их разговор с Алисой вчера и сегодня утром, был в силе. Не вызывать подозрения, не быть навязчивым. Сами расскажут.
   Дальше они ходили молча. Алиса фотографировала цветы, клумбы, всё интересное, что видела. Иван заметил, что она часто потирает пальцы. Невероятно сладкий абрикос оставил на пальцах свой липкий след. Но Алиса преодолевала трудности. Она остановилась около увитого ползучими растениями странного квадратного строения из кирпича, со стенками высотою и шириною метр на метр и сфотографировала его. Кирпичные стенки вверху заканчивались куполом из четырёх треугольников, которые сходились к вершине, как крыша конфетной коробки, где наверху был закреплён медный бочонок. В этих треугольных элементах купола были окна, и можно было посмотреть, что было внутри этого строения. Внутри лежал кусок камня. Он был то голубоватый, то желтоватый или красноватый, смотря под каким углом на него смотреть, из какого окна. Было видно, что вокруг него убирали сорняк, очищая его от грязи и мыли, чтобы он не зарос.
   - Что это? - спросила Алиса, указывая на это строение.
   - Это волшебный теремок, - ответила Рита. - Настоящий любви островок.
   - Да, так и настоящей любви? - усмехнулась Алиса. - А внутри?
   - Камень любовных просьб, - сказала Рита. - Старое поверье. Если туда залезть по пояс, и прислонившись головою к камню, прошептать ему свои любовные желания, то он услышит. А если оба влюблённых это сделают с обеих сторон, то их скрепит невидимой нитью этот камень. Очень сильно скрепит. Ну, как в Киеве к мосту влюблённых прикрепляли закрытые замки, давая клятвы, а сюда бросали грошики. Сейчас это просто дань прошлому, как дань старым поверьям, - Рита улыбнулась. - Но можете, конечно, попробовать туда пролезть и шептать свои желания.
   - Нет, спасибо, я и Ваня откажемся, - ответила Алиса.
   - А почему? - Вдруг сказал Иван. - У нас же от вчерашнего вечера остались грошики. Ты ещё спрашивала, куда их использовать, а чем чёрт не шутит. Попробуем?
   - Ладно, а как?
   - Вам нужно туда пролезть через окно, с двух сторон, желательно из окон друг напротив друга, посыпать грошики перед камнем, коснуться его лбами и попросить любви и чтобы ничто не могло вас разъединить, никакая сила или сора. Вечное согласие и мир в семье. Чтобы вы были навеки. Попробуйте, если хотите.
   - Ладно, Али, сделаем?
   Они так и сделали, как сказала Рита. Коснулись камня лбами и поклялись в любви. Конечно, ничего не случилось, ни жара в теле, ни холода, но было прикольно. Куда интересней, чем бросать мелочь в фонтаны и загадывать желания. Но вот обратно вылезать оттуда было куда неприятней, чем думалось. Алиса выбралась и отряхивалась. Долго отчищала джинсы, заметила на них характерный грязный след и очень расстроилась. Просто тереть пятно грязи не помогало. Алиса злилась ещё больше.
   - Знаешь, Ваня, - сказала она выпрямившись. - Кидать в монеты в фонтаны куда интересней. И чище! - она показала на свои джинсовые брюки. - Так что хорошо, что всё удалось, и мы не застряли. Странные у них ритуалы в Картоплянске.
   Потом они прошли чуть вперёд и остановились. Слева была широкая каменная лавка, справа - подпорная стена, которая овалом углублялась в холм. На стене был высечен барельеф, где в центре был бородатый старец и из его рта била струйка воды.
   - Это целебный источник воды. Тот самый, воду которого они продавали. Попробуйте, изумительной чистоты вода, - сказала Рита. - Мы исследовали его. Вода подымается под своим давлением из глубины, и очень холодная. Но ещё имеет хороший минеральный состав.
   Пока они пили воду, особенно Алиса, Рита рассказывала:
   - Заметили, этот парк напоминает чем-то Древний Рим? Статуи, мраморные лавки? Мрамор кругом? Во времена Старогорода культуру Древнего Рима часто копировали. В Казакии богатые казаки следили за нововеянием в мире моды. Особенно, когда в Европе был ренессанс. Во времена Казакии воеводы и богатые казаки, те же сотники, хорошо и богато одевались, в самые модные костюмы, строили дорогие усадьбы и, конечно, интересовались историей и веянием художников. Чтобы быть в ногу со временем. Ренессанс, конец девятнадцатого века. Тогда этот стиль снова стал очень модным. Римский ренессанс. Когда в начале девятнадцатого века, вместо трущоб и бараков строили каменный центр города. Обязательно колоны, скульптуры. Тогда римское наследие вновь было в почёте, но с оговорками. Акведуки и арены построены не были, своего Колизея мы не имеем, но зато имеем амфитеатр в стиле Древнего Рима и такой вот парк скульптур. Амфитеатр - это нечто. Точная копия римской постройки. У нас там даже происходят представления в стиле той эпохи. Факелы горят, статисты одеты в одеяния той эпохи.
   - Это круто, - сказал Иван. - Даже не верится, что в вашем провинциальном городе есть такие постройки. Целый амфитеатр. В стиле римской эпохи!
   - Есть, - ответила Рита и потом добавила: - А сейчас, идём те на смотровую площадку. Посмотрим вид оттуда.
   Они размеренно зашагали туда. Им встречались по пути немногие посетители парка, которые решили прийти сюда и развеется. Всего несколько пар. Одно трио, просто гуляющие двое мужчин и одна женщина с цветами, которая бродила вдоль клумбы и искала что-то к своему букету. Иван и Алиса заприметили.
   - Не густо у вас отдыхающих, - сказал Иван. - Эти трое, цветочки нюхают? А могли и плоды покушать в той части сада, где мы были. У Алисы до сих пор пальцы липкие.
   - Пятница. Все на работе, - ответила женщина. - Они просто хотят отдохнуть, а не насытить желудок.
   - А у нас в Харькове, в пятницу вечером, все парки забиты, - сказал Иван. - У нас там бухает музыка, рестораны, кафешки, террасы. Всё заполнено людом, а когда он напьётся, то становится не особо контрольным. А у вас тут так цивильно и строго. Цветочки люди нюхают, а не пивасик пьют исподтишка и курят. В Харькове в парках такое сплошь и рядом.
   - Ты про собак забыл, Ваня, - напомнила Алиса. - Ты такс возмущаешься, когда за ними не убирают.
   - Да, есть такое, - скромно ответил Иван.
   - Потому что людей мало, - объяснила Рита. - А пивасик, как вы высказались, и ещё окурки, то пусть пьют и курят дома, а не в парке. Мы сохраняем первозданную чистоту в парке, а для ресторанов, пивных баров у нас есть отведённое место. Наверно, мы их посетим, я всё покажу. Там и пообедаем. Там очень вкусно.
   - Мы не пьём, ничего спиртного, - сказала Алиса. Рита на секунду замерла и сказала:
   - Тогда много мяса, салатов и кока-колы. Как скажите.
   Так за разговорами, они вышли на довольно массивную смотровую площадку слева от стены анклава. Она находилась высоко и чтобы до неё добраться, пришлось подыматься по ступеням. На площадке плитка потрескалась, но не провалилась, не было видно ям. Площадка с чугунным, тёмным, явно покрашенным чёрной краской, ограждением, где опять были выкованы фигурки людей и раскрытые книги. С неё открывался хороший вид. Справа, вдалеке, были озёра. Иван и Алиса, наконец, увидели эти озёра, о которых ещё рассказывал мэр Картоплянска, когда их заманивал приехать в город и покупаться. Но был виден только их голубой край, который виднелся из-за вершин домов частного сектора, из-за их крыш и садов, едва видимый аквамариновой полосой выше крон, а слева на холме возвышалось массивное строение, окружённое стеной. Явно крепость.
   На площадке была пара с ребёнком. Тот играл, визжал и бегал возле них. Когда эти люди увидели Ивана, Алису и Риту, то начали уходить, но ребёнок, он ведь ребёнок и он им приветливо помахал. Алиса помахала в ответ. Но родители быстро забрали ребёнка, словно чего-то боялись. И точно смотрели с опаской на Риту, а эта женщина и не подала виду.
   Прислонившись к чугунной ограде, наблюдая за озером, за полоской пляжей, где в жару было не очень много людей, а по озеру ходили ялики и вёсельные лодки, Иван спросил.
   - Уважаемая Рита...
   - Да? - она повернулась к нему.
   - А почему так странно ведут ваши жители Картоплянска? Как вас видят, так сразу разбегаются? Они вас боятся?
   - А почему вы так решили?
   - Это моё профессиональное наблюдение. Как человека, который для своего блога замечает мельчайшие детали. Что скажите?
   - Я.., - Она запнулась. - Не знаю. Может из-за маленького роста?
   - Роста? - Иван замолчал на секунду. - Думаю, это не ответ. Причём тут рост?
   - А что вы хотите от меня услышать? Что я страшная и меня все боятся? Боятся, потому что я требовательная? Это, правда, так и есть. Как наш мэр, я тоже своего рода заноза. Если всё спустить на самотёк, что от этого сада и парка останется? Заброшенный, заросший участок, где нужно с мачете пробивать себе дорогу к скульптурам? Какие туристы его посетят, товар... пан Иван?
   Иван молчал в ответ, обдумывая, что она сказала.
   - У вас нет гидроциклов? - тут вмешалась Алиса, чтобы разрядить обстановку. - Огромное озеро, но тут на лодках под парусом ходят.
   - Нет, - ответила Рита. - Нет и быстроходных катеров, глиссеров и подобных судов. Для этого нужно, чтобы зашли фирмы с теми, кто интересуется этим бизнесом и готовы в это вкладывать деньги. На вас надеемся, на ваш проект. Может поможет. Но зато, какая рыбалка! Это же дикие пруды с рыбой, а не рыборазводники. Пусть озёра искусственные, но там столько возможности поймать рыбёшку на донку или удочку. Мечта рыболова. Может получится, и смогут поймают щуку или сома. Вам стоит попробовать. Если захотите, я вам помогу с этим, Захарыча приглашу. Он спец по рыболовле в этих местах. Мы тут опрос проводили в социальных сетях, что важнее, наличие квадроциклов, яхт или катеров, или тихо посидеть со своими мыслями и половить рыбу. Поймать отличную рыбёшку, уху сварит на костре и просто пообщаться, чтобы никто не трогал. Последнее победило с большим отрывом.
   - Понятно, - ответила Алиса. - Значит, ваши озёра станут очень востребованные. Будут в топе? Я это зафиксировала.
   Иван долго что-то писал в телефоне. Кому-то отравлял сообщения. Слушая Риту, он записал быстрее, что она говорила, а потом толкнул Алису и сказала:
   - Опять Интернета нет. Представляешь?
   - Я заметила, - ответила рыжеволосая девушка. - Хотела отравить снимки в сторис, но всё подвисло.
   Они смотрели на озеро, на тех, кто удил рыбу, кто катался на озере на лодках и яликах. Видно было, что это обычное времяпровождение жителей города. Потом это строение слева. Из-за деревьев плохо было видно. Только верхнюю часть массивной конструкции из железа, как сходящиеся рельсы в одну точку. Вроде похоже на закрытый бутон тюльпана. Было видно только часть этого сооружения, верхушка, которая возвышались из-за леса.
   - Может там есть набережная и там можно прогуливаться? - Спросила Алиса. - Но с нашей точки не видно. Рыбы там точно много?
   - Не сомневайтесь. Там отличная рыбалка, - сказала Рита. - Раков много. Чистейшая вода.
   - А какая глубина озера? - поинтересовался Иван.
   - Доходит до десяти метров в глубину, но есть провалы и до двадцати метров. Сомы там гигантские.
   - А другая рыба?
   - Карпы, караси, щуки, белый амур. Есть окуни, есть красноглазы. Щук много и много сомов. А змеевидных красноглазов тут много. Их, если поджарить, пальчики оближешь.
   - Кто? Что значит красноглазый?
   - Это тип вида местного окуня, но большой вырастает и вкусный. Удлиняется в росте и выглядит похоже на речного угря. У него глаза красные, поэтому так и назвали. Но вкусен страшно. Местный деликатес рыбаков.
   - Да ладно! - Иван не выдержал. - Вы сказали угорь? Электрический?
   - Слава богу, нет, но у него усы на морде, как у моржа или сома и красные глаза, - ответила Рита и потом добавила: - Если насмотрелись, идём обратно. Мы тут можем долго общаться, обсуждать местные виды.
   - Я, я не понял, а.., - Иван получил удар локтем под бок от Алисы и перевёл разговор в другое русло. - Хорошо, идёмте назад.
   Иван и остальные пошли обратно. Прошли ворота, зашли в этот странный, закрытый квартал, почувствовав снова его запахи сырости. Алиса на секунду остановилась и нашла на мостовой позеленевшую монетку.
   - На память, - сказала она, - Старый грошик.
   Когда она вышли на центральную улицу анклава, машины не оказалось.
   - Так, где машина? - спросил Иван.
   - Ну, у мэра много забот. Мы это оговаривали с ним, что если нужно, он уедет, поэтому идёмте пешком. Посмотрим нашу Ратушу, центральную площадь и музей. В Оружейной переулке, есть наш музей оружия, там от пищалей Сторогорода до картечниц Картоплянска. А через дорогу, там вкуснейшая шоколадница и музей естествознания. Там мая коллега, Виктория Купийко даст нам экскурсию, если не будет поздно. Идём-те.
   - Нам придётся далеко идти, эх, - сказал Иван. - Километры дорог.
   - Я же вам говорила, что мы вас возили кругами. Напрямик тут гораздо быстрее. Просто пару сотен метров.
   И они зашагали по улице, вышли из этого комплекса религиозной общины, Иван кинул последний взгляд на львов перед воротами входа, а потом они прошли пару метров вдоль стены анклава из кусочков гранита и увидели улицу, которая начиналась от стены, от Т-образного перекрёстка. Рита их вела за собою, и они покорно шли.
  
   Одно дело, когда ты едешь по улице на автомобиле, и ландшафты быстро меняются, а другое дело, когда ты идёшь пешком. Тут город предстаёт во всей красе. Чистые улицы, немного пыльные, но чистые. Когда ты идёшь пешком, ты замечаешь детали. Какие дома вокруг, какая защитная стена того же анклава. Что время её не пощадило. Она уже не выглядела так хорошо, как из окна машины. Некоторые камни начали вываливаться из стены, и было много проросших растений. Трава и мелкие кустики проросли из щелей. Было мало пешеходов и мало машин. Люди встречались им навстречу, но они не были в масках. Много в голове Алисы крутилось мыслей после этой экскурсии, но она решила, что нужно будет их озвучить в гостинице. Про маски она вообще забыла, пока не увидела женщину, которая вытирала рот платочком после того, как несколько секунд кашляла. Да, пресловутые маски. Похоже, в Картоплянске про это совсем не задумывались.
   Солнце клонилось к закату, август был жарким и за день асфальт, а потом и брусчатка накалилась и теперь отдавала тепло. Никто из тех, кто шёл по улице, не курил. Алиса ещё вчера заметила, что было много некурящих в Картоплянске. Были те, кто курил трубки, но так повально сигареты, нет. Даже в парке не было окурков. Рита манила их за собою, чтобы они не останавливались, и шли за нею. И они шли, рассматривая старинные здания. Многие были покинуты. Они попали на улицу, где все здания вокруг точно были заброшены. Пыльные окна, обшарпанные стены и отваливающиеся части лепнины. Скульптуры были серыми, в грязи и паутине. Двери в парадные приоткрыты и явно туда никто давно не входил. У одной скульптуре, в подмышках поднятых рук, виднелись ласточкины гнёзда. Иван видел заросшие дворы, а потом, ближе к концу улицу, он заметил, что эти здания были заселены. На балконах цветы, здания выглядели как новыми и играли свежими красками. Как специально. Он не мог такого не заметить. Центральные улицы города казались заселёнными и бурлящими жизнью. Как напоказ.
   - У вас не многолюдно, - сказал Иван.
   - В этом то и проблема. Тут столько квартирного метража, столько возможностей, а людей мало. Я и наш мэр надеется, что вы сможете сюда привлечь их. Чтобы город жил.
   - Но он не пояснил, почему так много зданий покинуто, - сказал Иван.
   - Была катастрофа в городе. Серьёзная, но оказалось, что тревога и последствия преувеличены. Но многие выехали от греха подальше.
   Так они и шли, пока не дошли до площади. В центе её был тоже сквер, как около их гостиницы, только в нём находился большой памятник с человеком на коне, который поднял обе руки с мечами.
   - Это кто?
   - Сивый-Сотник, рубака парень с запорожской сечи и Вольной Казакии, - сказала Рита. - Герой битв, вызывавший на дуэль каждого искусного врага. Никто его не победил, так гласят легенды. Но, похоже, это просто легенды. Есть исторические хроники, и они подтверждают, что он действительно был и действительно не знал страха и часто возглавлял казацкую конницу в атаку.
   - Понятно, спасибо вам, - сказал Иван и посмотрел на Алису, а та отрицательно покачала головой. Он не запоминал фамилии, имена, клички. Это была его проблема с детства, помнить имена. И тут всегда приходила на помощь Алиса. Он снова кивнул на Риту, и та снова покачала головой. Или Рита врала, но памятник же стоит, или он таки не в Украине? Это становилось загадочнее. Значит, в Украине не было такого персонажа?
   Они шли дальше и добрели до площади. Она была большая, где в центре парка был флагшток, где реял жёлто-голубой флаг, такой же флаг был над ратушей. Трёхэтажное, массивное здание, с колоннами. В центре большой купол и там, на флагштоке, висел знакомый украинский флаг.
   - Это наша мэрия, ратуша, строение середины девятнадцатого века, - сказала Рита.- Мы её пройдём и потом пойдём дальше
   Перед входом в ратушу мэрии, на балконе третьего этажа, были вывешены флаги. Иван и Алиса вспомнили, что такое они видели в Америке перед дорогой гостиницей, там они видели вывешенные флаги разные, но часто пёстрые. Так принято там, наверно, вывешивать много флагов. Своеобразные флаги гостинец. Посетив Нью-Йорк, они гуляли по его улицам и видели не раз подобное. А тут были флаги: жёлто-голубой, красно-чёрный, а ещё потом флаг, где на голубом фоне, на половине флага, была изображена кирпичная стена. Ещё триколор. Голубой, жёлтый и чёрный. Ещё узкая красная полоска просматривалась, но скорее всего она была просто полоской.
   - Ба, я не знал, что у вас триколор, - сказал Иван. - Я думал, что у вас везде официальный флаг Украины.
   - Где? - спросила Рита. - Какой флаг?
   - Вот, - и он указал на флаг.
   - Ах, этот? - переспросила Рита. Она рассказывала так, что словно читала из заготовленных листочках. Иногда запинаясь, что не могла пояснить. И снова рассказывала.
   - Это не российский триколор. Посмотрите внимательно. Небо, пшеница и земля. Но там есть красная полоска, очень узкая, её почти не видно на триколоре, вернее на четырёхколоре, если быть точнее. Она почти не рисуется на данном флаге, только иногда, и только узкой полосой. Она символизирует кровь патриотов, которая пропитывает украинскую землю, для борьбы за независимость, а чёрная полоса, - полоса чернозёма. Сила земли для выращивания хлеба. Кровь патриотов поможет взрастить новый урожай.
   - А кирпичи? - тогда спросил Иван. - На другом флаге. Они что означают?
   - А вы наблюдательные. Сразу видно, что много путешествуете и замечаете несоответствия. Обращаете внимание на маловажные аспекты. Кирпичи - это символ, символ нашего города, города Картоплянска. Основа для понимания города, его стойкости. Символ железной крепости и собранности, сплочённости. Возник этот флаг из-за Крепости, которая была построена в начале восемнадцатого века и которую немцы не могли взять примерно два с половиной месяца. Вы её видели, стоя на смотровой площадке. Мы завтра её обязательно посетим, и я всё покажу и расскажу. Завтрашняя наша экскурсия.
   - Стена, кирпичная стена, - напомнил Иван. - На флаге.
   - Да флаг, - Рита почесала лоб и продолжила. - Помните, что вы при подъезде в город про картошку спрашивали? - сказала Рита. - Название нашего города сравнимо с названием картошки? На самом деле, название родилось случайно, и оно не было связано с выращиванием картошки, хотя потом выращивание этого корнеплода стало важным. Его выращивали много, поверьте. Ног изначально не для еды.
   - А зачем выращивали? - поинтересовалась Алиса. - Как это относится к названию?
   - Всё дело в растворе, которым скреплялись кирпичи и блоки. Кроме местного цемента, туда добавляли крахмал. Это очень важный компонент. При его добавлении, скрепляющий раствор твердел снаружи, а внутри оставался мягким. После попадания снаряда, внешний раствор ломался, а внутренний, из-за поступавшего туда воздуха, который с ним взаимодействовал, превращался в карбонат кальция. Твердел, если сказать проще. Это назовём самореставрацией. Пробоина в стене становилась не слабым звеном, а сильным. Так строили китайскую стену, только в раствор извести добавляли крахмал из перемолотого риса. А тут из картошки. Отсюда Картоплянск, - Рита улыбнулась и ещё раз напомнила. - Не потому, что выращивали много картошки, тем более для еды, а для строительства.
   - Понятно, - ответил Иван. - Хотя и странно.
   - Знаете, тоже странно, когда китайцы столько тратили крахмала получаемого из риса на стену, если могли накормить этим рисом всех нуждающихся. Просто военные сооружения оказались важнее.
   - Вы хотели нам показать, музей? - сказала Алиса.
   - Да, мы отвлеклись в обсуждение геральдике и строительстве стен, - спохватилась Рита. - Нас ждёт - оружейный музей. Вы его оцените, идёмте, - и Рита повела их за собою.
   Они попали из заброшенной части города, в обитаемую часть. Уже была широкая улица, где находилось несколько кафешек, и там сидели люди. Они переговаривались, курили, пили кофе или из высоких бокалов вино. Некоторые узнавали Риту, вставали и кланялись, другие снимали головной убор. Они прошли мимо них, не останавливаясь, а Иван машинально читал вывески: Шоколадное масло Леопольда, Варенная, Мясной выбор, Школа вкуса и потребления сдобы миссис Софии.
   Людей было достаточно, они сидели на летних террасах и кушали. Пили кофе, курили, пили вино. Их было не очень много. В каждом кафешке на тридцать человек террасы сидело пятеро или семеро. Но эта часть города жила жизнью, а не мёртвый проулок, откуда они пришли. Так они и шли, пока не завернули в проулок. И он оказался тоже заброшенным.
   - Скажите мисс, или миссис.
   - Мисс, - поправила Ивана Рита.
   - Так вот мисс, а почему у вас столько частей города заброшено? Не знаю, у вас реально не хватает людей, жителей города? Поэтому столько брошенных домов?
   - Да. Не хватает. Это наша главная проблема. Оживить голод, наполнить его жителями, чтобы он снова был живым, а не кирпичным скелетом. Много кто выехал, когда перспектива развития и зарабатывания денег стала пфшиком, но с помощью вас мы хотим их вернуть. Вы покажите всему миру красоту Картоплянска, что они потеряли. Вот здесь, где мы находимся. В девятнадцатом веке, здесь был проулок, - мимоходом рассказывала Рита. - Но в двадцатых его расширили, и часть зданий снесли, но пряничный домик пощадили. Он напротив входа в музей, где пушки стоят. Мы почти пришли. Смотрите.
   И так действительно. Улица упиралась в тупик, в каменную стену, выложенную серо-жёлтыми блоками, а наверху росли деревья и кустарник. Слева действительно был пряничный домик. На самом деле это было здание в семь этажей, где не было прямой линии на фасаде. Окна разные, большие и маленькие, круглые, ромбические и квадратные. И раскраска дома разная, он был словно покрашен разноцветными блоками, как мазками. Тут синяя секция, слева красная или внизу жёлтая. А там зелёная, или розовая. Между этими секциями были нормальные окна и нормально окрашенные в светло-жёлтый цвет полоски стен, как своего рода выступающий каркас. Чем-то это походило на застывший тетрис. Его словно лепили из горячей глины или теста, клали новые этажи расплавленной массой, а она текла, прежде чем застыть. И всё сооружение, от того, что оно было горячим и податливым, нестабильным, оно словно просело от жара. Крыша, уровни этажей, на них даже были видны наплывы, словно расплавленный сахар растекался и этажи проседали от жара, прежде чем застыть. Они стояли на тупиковом проулке и видели, что слева от них был вход с резными колонами и яркими козырьком, которые закрученные колоны поддерживали. Перед входом находился маленький фонтан, где плавали листья соседних клёнов. Никто из дома не выходил и никто не входил, но стояло рядом пару машин, и ходил вокруг них человеке вооружённый автоматом Калашникова. Ну, оружием похожий на автомат Калашникова, но Иван не стал интересоваться. Фиг с ним! Он слушал Риту.
   Значит это не просто дом, а объект наследия - подумал Иван. - Архитектор имел мечту. Сделать его живым, не просто построить стандартные перекрытия, стены или окна. У него получилось построить здание, но не получилось, чтобы там жили люди. Странные балконы пусты, нет там цветов, нет там тех, кто вышел бы на балкон, чтобы посмотреть на нас. Такое красиво здание, а пустое
   - Этот дом уцелел. Хотели взорвать его в 1944-ом, но потом, как и весь Картоплянск, не получилось. Подпольщики и немцы воспрепятствовали этому. Тут находимся немецкий штаб инженерных войск. Немцы очень привязались к этому дому и не очень желали его взорвать. Много чего вынесли, грабили и мародёрствовали, но здание уцелело. Мы почти всё отреставрировали, но всё равно аутентичность в некоторых этажах не сохраняется. Там наш бетон и наши краски. Наш новодел, потому что не хватает специалистов.
   - Странно, что никто не живёт в такой красоте, - сказала Алиса.
   - А вы бы хотели жить? Там нестандартные квартиры, практически нет прямых углов. Множество лестниц, переходов, есть двухэтажные квартиры.
   - Не знаю, трудно было бы мебель подобрать. А снаружи домик прикольный.
   - Согласна. Поэтому этот дом не заселяется. Он слишком нетипичный.
   - Там действительно много переходов и лестниц? - спросила задумчиво Алиса и делала фотографии дома. Краем глаза она заметила, как вооружённый человек наблюдает за ней. Поймав её взгляд, он быстро отвернулся.
   - Чем-то напоминает лабиринт, - ответила Рита. - Внутри далеко не всё отреставрировано, но то, что уцелело, это очень интересно. Сказочные персонажи, сказочные мотивы лепнины. Витиеватые колонны и панели.
   - Его можно сделать квестовой точкой, - сказала Алиса.
   - Чем сделать? - переспросила Рита. - Какой точкой?
   - Квестовой точкой. Есть такая популярная игра, городские квесты, - и Алиса в двух словах объяснила правила.
   - Впервый раз слышу, - Рита почесала щёку и, достав свай смартфон, начала там что-то лихорадочно записывать - Никогда не задумывалась про это. Это отличная идея. У нас здесь столько точек можно сделать, что и за месяц не пробежишь все.
   - А почему тогда вооружённая охрана? - тем временем поинтересовался Иван. - Что в нём охранять? Лепнину?
   - Это охрана музея. Всё-таки, внутри него имеются ценности. Это здание напротив, где пушки.
   Неубедительно - подумал Иван. - Никого нет. На улице мы одни. И тупик впереди.
   Хотя, в Европе он часто видел возле музеев вооружённую охрану, а сколько её в Египте. Там, казалось, автоматчики на каждом шагу. Эта часть города была пустынной и нежилой, какой-то неуютной. Может и правильно иметь наружный пост охраны.
   Да, пушки. Напротив пряничного домика находился вход в музей. Это было большое, каменное, желтое здание, в четыре этажа. И перед входом стояли на лафетах старинные пушки. Две обычные, бронзовые, дульнозарядные, с двумя проушинами на стволе и две бомбарды. Было несколько цепей, два якоря, треугольные пирамидки ядер и несколько современных пушек возле самих дверей, которые смотрели друг на друга.
   - Не густо, - сказала Алиса. - В Киеве целый арсенал машин и пушек в музее Родина мать. Там даже ракеты есть. Мы учились в столице и нагулялись по достопримечательностям. А тут всего пара пушек.
   - Ну, у них есть деньги от государства, чтобы содержать экспозицию снаружи музейного комплекса и пополнять её. А у нас нет таких грошовых возможностей. Но мемориальный комплекс у нас не хуже, чем в Киеве. Идёмте, - Рита поманила их за собою. - Идёмте в музей. Мы и так отстаём от графика, раз мэр нас покинул.
   - А эти два орудия, вроде как из Великой отечественной, - сказал Иван. - Очень похоже но то, что я раньше видел.
   - Справа - это полковая пушка образца 1927 года. Калибр три дюйма, те самые 76,8 миллиметра.
   - 76,2 миллиметра, - поправил Иван. - Я точно помню это.
   - Да, точно. Семьдесят и два миллиметра. Я ошиблась, спасибо. Далее, что стоит слева, - немецкая 75 миллиметровая пушка поддержки пехоты, - она потом сказала название на-немецком: - 7,5 cm leichtes Infanteriegeschtz 18. У меня не очень хорошее произношение, но думаю сказала правильно. Это два орудия противостояния в Великой войне. Символично, правда?
   - Думаю да, - ответил Иван.
   Они вошли в музей, пройдя массивные, стеклянные двери. Охранник в чёрной форме и в чёрной маске на лице вопросительно посмотрел на Риту, а та сказала:
   - Мандип, эээ, Максим, они со мною. Бесплатно. Мэр попросил.
   - Как скажите, - сказал человек. Он говорил с явно слышимым акцентом. - Слово нашего мэра для меня закон.
   - Нет-нет, подождите, - Алиса подошла и сказала. - Так нельзя. Сколько стоит билет?
   - Три рупии, - ответил охранник.
   - Что? - переспросила Рита.
   - Три гривни с человека.
   Рита так посмотрела на охранника, что тот сник. Потом тихонько добавил:
   - Да, три гривни, - маска скрывала лицо, но глаза, лоб, густые смолянистые волосы показывали, что он сильно загоревший. Точно из Индии. Имя первое Рита назвала странное.
   - Максим, покажи прейскурант. Какие три гривны с человека?
   - Я забыл, простите, перепутал, - вдруг встрепенулся охранник по имени Максим или Мандип - Три грошика, пани. Да, три грошика!
   - Вот именно, пора выучить цены, - сказала строго Рита. -
   Алиса заплатила, и этот человек тихонько добавил:
   - Исходя из требования МОЗ, оденьте маски.
   Они все одели маски и начали осматривать музей. Только в первых двух залах они были в масках, а потом их сняли из-за ненадобности. В музеи больше никого не было, а тут было что посмотреть.
   - Строго вы с ним, - сказал Иван. - Так он Максим или Мандип?
   - Нелегал он, - ответила Рита. - Мы его не выдаём, потому что он тихий и трудолюбивый. Если надо после работы подмести перед входом, он это сделает быстро и не из-под палки. И жаловаться не будет, как некоторые. Но иногда он всё путает. Я, надеюсь, это останется между нами?
   - Конечно, - ответил Иван.
   - Можно снимать видео для блога? - спросила Алиса и, получив разрешение от Риты, начала снимать.

...

   Так они начали экскурсию по музею. Первый этаж был посвящён глубокой древности. Старые, пыльные картины, миниатюры. Видно было, что многим экспонатам не один десяток лет. Рита объяснила, что музей открылся на десятую годовщину победы в войне, и многие экспонаты требовались к замене, но, всё опять упиралось в отсутствие денег и свободных рук.
   Иван и Алиса медленно шагали мимо инсталляций в виде костей животных и шатров из шкур, потом появились каменные бабы, целый дольмен. Отдельно находились обтёсанные блоки с вырезанными примитивными рисунками на боковых сторонах. А в конце зала находилась большая диорама, где была изображена улица древнего поселения. По обе её стороны расположились одноэтажные, круглые дома с соломенными крышами, их стены были обмазанные глиной и покрыты белой известью. Дома не имели окон только вход и, судя по дыму, который подымался от крыши, очаг находился внутри. Поселение было окружено защитным частоколом, а в центре виднелась площадь. Рита объяснила, что так примерно могло выглядеть древнее поселение на месте Картоплянска восемь или девять тысяч лет назад. На диораме были изображены люди за повседневными делами, одетые в примитивную, тканую одежду. Но, в конце заметила Рита, что новые археологические раскопки показывают, что на этой диораме много неточностей. Во-первых, дома ярко раскрашивались рисунками. Преобладал красный и жёлтый цвет. Во-вторых, одежда была не просто хламидой, а искусно сотканными платьями и рубахами. Ткались и свободные штаны. А также на ногах были летом сандалии, а зимой кожаная обувь. Что поселение оказалось больше, чем показано. Оно было разбито на сектора. За крепостной стеной, в нижней части поселения, были и скотовники, так их назвала Рита, и конюшни. Зернохранилища общины. Вождь жил в большом доме и выбирался общим голосованием, причём участвовали и женщины. Он хорошо ел, пил и спал. Не занимался тяжёлым трудом. Его задача была другой. Но если при его правлении начинался голод или он не смог защитить общину от врагов, его ждала незавидная участь. Его хоронили заживо вместе с изображением Сыра-земли, в виде той самой фигуры бабы,  женский образ олицетворённой плодородной, родящей земли-матери, и потом он на небесах должен был перед праотцами и богами понести суд и наказание. А пока он умирал, он мог матери земли рассказать все свои мысли, вроде покается.
   В следующем зале были показаны реконструированные старинные постройки, вернее то, что от них осталось. Это был поздний период, когда использовался широко камень. Рита объяснила, что это начало бронзового века. В экспозиции были, как отдельные куски настоящего фундамента, а особенно выделялась мозаика, она привлекла взгляд Ивана. Её перенесли в музей, и восстановили посреди зала и закрыли защитным стеклом. А ещё там, в зале, были остатки стен, многие - миниатюрные. Так и некоторые объекты в музеи, которые были явно сделанные из пластмассы, наверно изначально хорошо, натурально, но время их не пощадило. Много фотографии с раскопок. Ещё выставленные, прикреплённые к зелёной материи черепки, почти целые горшки, глиняные таблички с рисунками. Даже несколько настоящих черепов и один полный скелет с украшениями за плоской витриной. На скелете было множество разноцветных камешков в качестве украшений. Бусы, кольца. Немного золота и покрытые патиной бронзовые предметы. Алиса его долго фотографировала, с разных ракурсов, а он с Ритой её ждал.
   - Кто это? - спросила Алиса у Риты.
   - Не знаем. Знаем, что это богатое погребение примерно три тысячи пятьсот лет до нашей эры. Мы зовём его неизвестным богачом. Может купцом, в его погребении нет оружия.
   Ещё в залах были остатки стен. Демонстрировались частокол или часть стены из камня, восстановленные фрагменты. Были куски колонн, реконструированные орудия земледелия и первые кусочки золота и серебра. Это были рубли, а были и драгоценные колбаски и другие большие куски благородных металлов, которые назывались золотыми и серебряными гривнями. Это Иван и Алиса видели во многих музеях, только не золотые или серебреные кольца. Они назывались тут грошиками. Первые грошики, как было коряво написано, хотя это были просто толстые круглые или овальные золотые или серебряные кольца. Про них Иван и Алиса не знали. Спросить Риту? Алиса спросила, она же их водила по музею. Та ответила, что название пришло от редкой итальянской серебряной монеты XII столетия: grossus denarius - большой толстый динар или nummus grossus - великий грош. Как назывались эти кольца здесь, они пока не знают и поэтому приняли за основу, кольца ведь толстые, что их надо было как-то назвать. Вот и назвали. До начала двадцатого века грошики обязательно имели отверстие, как дань названию, а сейчас это всё просто ушло в истории.
   Были в экспозиции музея даже настоящие жернова в одной из витрин. Там же Иван увидел миниатюру. Знакомые дольмены с фигурками баб и оскаленных дедов. Круг и квадрат, особенно квадрат дедов, которые так тревожили Риту. Было написано коряво, вроде по-украински, но немного другими буквами. Там было сказано, что это не столько могилы, сколько капища. Что издавна эти земли привлекали людей и таким образом они магически защищались, а деды - олицетворение скандинавско-германских богов, культуру, которую принесли на эти земли древние северные племена. Была масляная картина на стене, где бородатые мужики в чешуйчатой броне, с рогатыми шлемами, идут в атаку, а на стягах то самое изображение этих оскаленных дедов, которых они видели возле дольменов.
   Боги, говорите? - подумал Иван. - И это в Украине? Ну, про варягов я слышал, но здесь, эти дольмены с фигурками. Когда у них спросить, и Риты? Сейчас или потом? Думаю потом, пускай больше покажут, а то если спрошу сейчас, они всё свернут и нас выгонят. Хотя столько обещали. Нет, рисковать нельзя. Играем, господа, играем! Нужно до поры по времени держать язык за зубами
   Они прошли следующие пару залов быстро. Там были выставлены в витринах ржавые мечи, топоры и стрелы. Это уже была не бронза, а железный век. Это было время Киевской Руси. Много керамики, горшков и мисок. Были стеклянные осколки и реконструкция деревянных мотыг. Были видоизменённые золотые серебряные гривни и показано в витрине их стоимость, эквивалентно стоимости добытого янтаря. Было написано на поясняющих табличках, что именно тогда начались разработки камня в карьерах, чтобы укреплять им стены города и строить церкви, символы веры. Камень прочнее глины.
   Таким образом, шло добывание камня и углубление пещер, чтобы найти не материал с трещинами, а цельный. Там для этого крошилось много породы. И таким образом камнетёсы углублялись глубже. Всё глубже и глубже под город. А ещё попутно находили каменную соль, первый товар Картоплянска. Этими примитивными инструментами, жировыми лампами, бронзовыми наконечниками мотыг и кирок, первые долота, что они использовали, первые рабочие начали копать и добывать ценный камень и попутно соль. Целый зал был посвящён этому. Вероятно, для истории Картоплянска это было важным. Соль тогда ценилась вверх золота.
   В конце последнего зала, на скамейке сидела пожилая женщина и, увидев их, привстала, но Рита сделала знак, что вставать не надо и они прошли к одной витрине. Там были кусочки заострённого камня, стекляшки разноцветные, шарики и обломки керамики. Были и позеленевшие бронзовые предметы, золотые кольца и украшения и полудрагоценных камней.
   - Это мой уголок. Здесь начало моего нового, археологического раскопа Картоплянска. Начало этому послужил провал после сильнейшего дождя. Туда провалился трактор нашего фермера. Он сначала пытался сам его вытащить, а потом попросил помощи городских властей. В общем, оказалось, что возле Картоплянска есть пещеры в карстовых породах, о которых мы ничего не знали. Мы считали, что все пещеры исследованы ещё в конце девятнадцатого века, когда заканчивалось строительство Крепости. Там создавались проходы, галереи, выходы на поверхность для внезапного огня. Создавались хранилища для еды, там ведь постоянно холодно, арсеналы, пороховые склады. Укрытия для гарнизона крепости, возможность скрытого обхода, рыли проходы для выхода в тыл противнику. Были найдены постоянные источники воды, каменной соли, чтобы консервировать найденные свежие продукты. Тех же убитых животных на поверхности. Разделочные были подготовлены, госпиталя, и работала секретная ветвь естественного вентилирования, которая и сейчас, уцелевшая её часть, работает безотказно. Тогда считалось, что расширяя старые и естественные проходы, всё уничтожалось, и это было приемлемым. Некой жертвой, ведь враг был на пороге. Редко что в музей тогда попадало, а просто перемалывалось вместе с породой.
   - Вы сказали, что музей был построен после войны, - напомнил Иван.
   - Я имела в виду, восстановленный музей. Он тогда был снова открыт на десятую годовщину, но основан был ещё в девятнадцатом веке. Его первоначальная экспозиция была тоже богатой. Тогда многие богатые и влиятельны семьи Картоплянска, жертвовали ему экспонаты из своих коллекций. К сожалению, не всё сохранилось. Мало что уцелело. Поймите, в тот период некогда было думать про историю, нужно было строить Крепость. Углубляться, строить непреступное укрепление.
   - Как линию Мажино?
   - Да, возможно. Скорее как Брестскую крепость, её аналог. А потом началась Вторая Мировая. Вот тогда нужно было действовать быстрее, пока немцы не дошли. Всё под землёй расширялось, выемка грунта ускорялась, древние пещеры расширялись и удлинялись. Всё так быстро двигалось, что археологи могли только кусать пальцы. А потом пришли немцы. Они тоже строили под землёй свои пещеры, у них были большие планы. Военный завод построить, а почему нет? Если часть помещений уже вырублено в камне. Проходы и залы, много помещений с подачей воды, и вентиляция существует. Хотели построить большой завод для своих ракет. Идеальное место.
   - Значит, вам повезло, сказочно повезло? - Спросила Алиса. - Раз вы нашли нетронутое место?
   - Да, это - подарок. Просто невероятный подарок. Мои коллеги сходятся во мнении, что эти пещеры были частично рукотворные. Часть из них были сформированы подземными источниками, а часть точно расширены людьми. Судя по найденным артефактам, там прятались в XVI веке и позднее люди, скорее всего от Османов, но если копнуть глубже, то мы находили артефакты более раннего периода. Посмотрите на эти осколки стекла, - говорила Рита. - Термолюминесцентное датирование, это когда используется аргоновый лазер, показало, что этим находкам почти девять тысяч лет. Представляете? И это на месте, где потом проходил вал Старогорода.
   - Да? - ответил Иван.
   - Именно! Тогда идёмте в следующий этаж. Там будет продолжение моей экспозиции, ведь это старинный вал Старогорода.
   Они поднялись по мраморным ступеням. На втором этаже опять было никого, и Иван не сдержался и спросил:
   - У вас тут не густо с посетителями, как вы, простите миссис Рита, содержите всё это?
   - Есть разные источники поступления средств. А что вас так заинтересовало?
   - Просто в любых музеях мы с Алисой не были одинокими посетителями. Всегда кто-то был. А тут, полные этажи безлюдности. Думаю, ковид тут не причём, есть другие причины.
   - Да есть, - спокойно ответила Рита. - Нежелание украинцев путешествовать по своей стране. Разве не так? Не вы ли в своём посте от тринадцатого марта этого года сетовали, что многие путешественники, которые хорошо знают Европу, Азию, Южную Америку и Анфрику, то есть Африку, но не путешествуют по Украине? Мол, успеем всё посмотреть дома? Писали?
   - Писали.
   - Вот и результат. Когда будете выкладывать снимки музея в сети, сделайте отсылку на ваш пост от тринадцатого марта. Пусть почитают.
   - Сделаем, - сказала Алиса.
   Первый зал был полон экспонатов. Два ряда витрин напротив друг драга. Справа - куски металла, зелёного и чёрно-рыжего. Остатки мечей, топоров, щитов и разных украшений. Элементы кольчуги, шлемов. Наконечники стрел, современные реконструкции оружия. Даже манекен в полном боевом облачении дружинника. А слева - первые образцы ржавого огнестрельного оружия и потемневшие бронзовые экземпляры. Кувшинообразные пушки, рыбальды, мушкеты. Пушек было много и разных. От очень маленьких, до довольно больших. Некоторые заряжались с казённой части и имели следы разрыва ствола.
   - Богата земля под нашим городом, - поясняла Рита. - Её история. Мы выкапываем потихоньку её тайны и находим удивительные артефакты и делаем открытия. До того, как наш город стал Картоплянском, он назывался Старогородом, вы это знаете. Но при казаках, в их переписках, он шифровался в сообщениях как Берестогородом. Да, именно так. Не Старогородом, а именно Берестогородом, чтобы шпионов и лазутчиков врагов ввести в заблуждение. Он ведь находился на нескольких торговых путях и был очень важен. В Старогороде останавливались казаки Сечи после тяжёлого похода, разгорячённые добычей. Посмотрите в витрину, где множество дорогих украшений и кусочков драгоценных металлов и дорогих камней. Тут тоже есть серебряные гривны, золотые гривны и их кусочки, рубли. Грошиков уже нет, зато есть золотые и серебряные монеты Востока, Европы и Южных государств. Здесь казаки обменивали добычу, на воду, еду и корм для коней. Пили ели и строили планы. Этим и стал богатеть Картоплянск. Его история при Казакии в следующем зале, пройдёмте.
   Рита снова вела их за собою и потом остановилась на секунду, поясняя:
   - Здесь, в витринах второго этажа, в первом зале, тоже, как при входе с пушками, присутствует символизм. Справа - остатки найденного оружия, украшения из захоронений и кусочки просмолённой смолой сосен тонкой бересты, с буквами написанные угольком времён Киевской Руси. Они их покрывали именно смолой, для сохранности. Мы сначала думали, что это воск, но нет, именно смола. Мы точно это установили, но пока не знаем, как они это делали. Делали из смолы жидкий клей и просто всё промазывали, или окунали в него, чтобы сохранить эти кусочки, шилопы, как они назывались от разрушения. Своего рода аналог глиняных берестяных грамот, только на последних царапали острым предметом, а тут писалось угольком и делалось так, что они сохранялись не хуже глиняных табличек. Эти люди точно знали, что благодаря смоле это сохранится очень долго. Есть кусочки сохранившегося пергамента, но его очень мало. Ещё в могилах найдены личные вещи. Многие найденные предметы в очень плохом состоянии. Например, остатки одежды. А вот слева, - новая эпоха. Я хочу вам пояснить, что написанные картины на стенах музея исторически устарели. Они были написаны очень давно, когда этот музей не имел множество впоследствии найденных предметов, которые разбивали старые и устоявшиеся теории, поэтому они красивые, но совсем не актуальные.
   - Вы говорили про это на первом этаже, - заметила Алиса. - Миссис Рита.
   - Давайте оставим эти формальности. Я просила вас понять, что я ваш друг. Помощник, если хотите.
   - Хорошо, больше не будем, - ответила Алиса и посмотрела на Ивана. Тот согласно кивнул. - Просто при общении с вами возникают ассоциации. Мы ведь не в первый раз общаемся с археологами. Поэтому иногда в разговоре мелькают у нас такие словечки. Привычка, что ли.
   - Да, по поводу диорамы древнего поселения. Тут, то же самое, - Рита пригладила волосы и продолжила. - Теперь о символизме. На этом этаже присутствует граница двух эпох. В первой части - всё, что мы нашли в последнее время во время существования города во времена Киевской Руси. Много керамики, оружия, а ещё скелеты. Они почему-то интересуют сильнее всего. Мы раскопали обрушенные бревенчатые строения, огромные пепелища, и мы под ними обнаружили скелеты, вероятно, что сюда дошли завоеватели Чингисхана и его брата Золотого Урюка, - Шемхана. А найденные скелеты, это жители Старогорода, которые пытались спастись и прятались от вторжения. Во второй части - новая эпоха, эпоха возрождения города, эпоха казачества. Здесь начало экспозиции. Идёмте в следующий зал, - сказала Рита. - У нас много что можно посмотреть. Вы снимаете?
   - Конечно, - ответили Иван и Алиса. - Всё документируем.
   - Отлично, тогда нас ждёт новый зал.
   Тут было всё про козачество. Было показана Казакия, какую территорию она занимала, кто её контролировал, портреты воевод, старшин. Макет Старогорода со всеми укреплениями. Много мелких пушек в экспозиции, они подвешивались на крюках в укреплениях и им не нужны были лафеты. Почерневшие от времени гранаты с отверстием для фитиля. Были старинные карты, верительные грамоты, свитки союзов. Россыпи монет и монеты, которые хранились плотно друг к другу. Часто позеленевшие и склеенные от времени в своеобразных бронзовых змеях, но много было золотых и серебряных. А ещё оружие, одежда, инсталляции жизни богатых казаков, где были воссозданы их комнаты и быт. Там было много одежды, причём гораздо больше, чем видел Иван раньше. Вместо шароваров - узкие кальсоны, вместо простых рубах, дорогие, часто из шёлка рубашки. А какие кафтаны. Дорогие, вышитые золотом. Иван думал, что богатые казаки жили скромно, а оказывается на широкую ногу. Женские платья чего стоили, расшитые золотом, меховые шубки. Драгоценности. Много было другой одежды, камзолов и шапок, знамён, хоругвий, много было и оружия.
   - Вы видите типичное оружие казаков, - сказала Рита. - Это шашки, кинжалы, пистоли, ружья, пушки. Есть пики, как видите, казаки были воинствующий народ, но... Идёмте в другую часть зала.
   Они подошли к разрезу этажа усадьбы богатой семьи, где стояли восковые фигуры в национальных одеждах, было много утвари, мебели, слуги выглядывали из-за двери. А перед этой инсталляцией находились демонстрационные стенды, где за стеклом лежало огромное количество золотых и серебряных монет, украшений, камней, дорогого оружия, кусочки материй, явно очень дорогих. Вероятно, которые сохранились. Были шкафы в инсталляции, где висели, вероятно, воссозданные платья и камзолы, кусочки которых были в витринах. Слева от разреза дома была картина, где была широкая река сплошь набитая парусными кораблями. От больших, до малых, а справа - дорога, где шли караваны. И кругом казаки, которые сидели на возвышенностях, курили трубки и наблюдали за этим.
   - Здесь вы видите дом зажиточного казака, типичного казака средней руки. И, как можете увидеть, он не насыщен оружием, гранатами, а совсем другими дорогими вещами. Картинами, иконами. Типичное представление украинского казака, что он олицетворяет сплошь оружие и войну. Кругом должны быть сабли, пистоли, пищали, и он живёт только войной и грабежом. На стене комнаты, висит только сабля, но нет пистолетов, нет топоров. А почему сабля?
   - Вы нам подскажите? - спросила Алиса.
   - Как на Японском острове, это больше, чем сабля. Это как меч самурая. Посмотрите на саму саблю, она в центре комнаты. Это как символ. Как личная банковская карта. Очень важный элемент экспозиции. А потом посмотрите на убранство инсталляции, на богатство дома. Вы ещё до этого заметили, я не сомневаюсь, что в этом музеи нет портретов вроде рубака-парень казаков, ошеломлённый от битв, где казаки после горилки идут в слепую атаку. Я такое видела в других музеях, где местные художники рисовали то, что от них просили. Рисовали вот таких вот безбашенных людей, которые живут от битвы к битве, как пираты и просаживают всё на горилку и пиры, где едят, рыгают, бьют морды, и снова едят. А как они вели своё большое хозяйство, если всё время были пьяны? Как строили свои усадьбы? Как торговали, вели переписку?
   - Не знаю, наверно с разных сторон, - пошутил Иван.
   - Не смешно. Просто есть устоявшаяся картина быта казаков, и чтобы её перебить, приходится показывать экспозицию нашего музея. Итак, друзья, картина дополняет главную мысль, что Сечь - не столько занималась войной, грабежом, как её хотят показать некоторые историки, а торговлей. На картине караваны и корабли под охраной. Казаки охраняют их от разбойников. Это был главный их стимул, а не грабёж. Если присмотреться, справа угол с иконами и лампадкой, для молитв в этом доме. Там подношения колоски пшеницы, картошка, калина и подсолнух. Никакой войны. А ещё раковина речного моллюска. Как дань реки, которая их кормила.
   - Мы заметили, - сказала Алиса.
   - Они торговлей зарабатывали себе состояние, а не войной. Проходим дальше. В следующем зале можно увидеть не только коллекцию монет от шестнадцатого до восемнадцатого веков, найденные в нашем городе, множество украшений, а ещё имеются церковные книги, но часть из них на реставрации. Но мы можем увидеть там несколько Библиков и других уцелевших церковных книг.
   - Библиков? Это что? - переспросила Алиса. Видно было, что Рита опешила и посмотрела на них, но Иван с Алисой договорились, что не будут выдавать себя, что всё понимают и игра продолжалась.
   - Библики, - это миниатюрные, сокращённые библии. Главные цитаты, - сказала Рита. - Печатались для простого люда. Не на латыни, а на церковнославянском языке.
   - Помнишь красные книжечки Мао, что нам показывали, - шепнул Иван Алисе. - В музеи, в Китае?
   - Угу, - ответила Алиса. - Они похожи, Библики, на них, чем-то. Маленькие книжечки такие. Микрокарманные.
   - Ааа, понятно - кивнул согласно Иван и громко добавил: - А что насчёт оружия?
   - Да, оружие. Этот зал нам покажет, что казаки не были такими мирными, если нужно было оборонять свою землю и свои дома. Они умели обращаться с любыми видами оружия, как холодного, так и огнестрельного, - Рита говорила на автомате. Вероятно, она обдумывала их ответы. Видно слово библик сорвалось с её языка случайно.
   Они попали в следующий зал и Иван воскликнул:
   - Да, ладно! Латы!
   Это вывело Риту из ступора. Словно переключила её мысли, и она начала объяснять.
   - Это зал оружия. Сразу скажу, что начало экспозиции не относится к казакам, сюда просто свозили из других музеев часть их оружейных витрин, делая этот музей основным. Нам помогали военные Картоплянска, во времена СССР. Специфика нашего города туризма, во времена СССР, было таким, что в наш город, чтобы повысить посещаемость туристов, свозились экспонаты с разных музеев. Так росла коллекция. И поэтому мы имеем такую сборную солянку.
   Они прошли в зал оружия. Тут было просто невероятное количество холодного и огнестрельного оружия в витринах. Начиная от лат рыцарей, оружия средневековья и кончая пулемётами. Они прошли первые витрины экспозиции, рассматривая латы, мечи, кистени, топоры. Луки, арбалеты, пики и алебарды. Виды кольчуг, гамбезонов. Всё, до появления огнестрельного оружия. А вот потом...
   Потом началась основная выставка, как гладкоствольного, так и нарезного оружия. От дульнозарядного гладкоствольного, до нарезного, а потом, и до использования унитарного патрона. Их было много. Если Рита говорила правду, военные постарались. Такое изобилие Иван видел в Санкт-Петербуржском, военно-историческом музеи артиллерии. Дульнозарядные, гладкоствольные, пушки разных размеров, которые были в экспозиции, их было невероятно много. Наверно, такой коллекцией мог бы похвастаться очень большой музей. Когда Рита начала их перечислять, Иван и Алиса сбились от перечисляемых названий.
   - Это длинные семипядные мушкеты, аркебузы, пищали, разной длины ствола. Рушницы и прочие самопалы, разных калибров и под разные пули. Варианты пуль и пороховницы представлены.
   Потом она перечисляла дальше. Были даже раритетные образцы, с колесцовым замком мушкеты. А так, в основном, ударно-кремниевые замки. Рита, рассказывая про экспозицию, просто светилась от счастья, что Иван и Алиса смотрели на витрины, открыв рот. Видно не часто она давали экскурсии.
   - Это бандолеты, три вида, два с колесцовым замком, а один с ударно-кремниевым замком нидерландского типа с внутренней пружиной. Колесцовые бандолеты, - это невероятная редкость, - сказала Рита и показала на короткое оружие, где приклад был вместе со спусковой скобой. Дальше были пистоли, оружие ближнего боя, много разных видов. И штука, со многими стволами веером.
   - Это ожига, ещё её называли органка, сорока, - пояснила Рита. - Данный экземпляр сделан из стволов пищалей. Она создана для залпового огня.
   - Офигеть! - сказал Иван. - У вас такая богатая коллекция.
   - Я же сказала вам, что военные нашего города помогли собрать её. Ну, они были как бы нашими патронатом. Спонсорами, и даже больше. Со всей страны покупали экземпляры и даже из-за рубежа привозились раритеты. Смотрим дальше. Вот тут, слева, варианты ручных гранат с фитильным запалом, если интересно. Далее, в соседнем зале находится небольшого калибра артиллерия. Тут у нас виды небольших гармат, пушек то есть, фальконетов, мортир. Разные калибры, часть из них разрушено, видите повреждения в казённой части? В конце Сечи казаки покупали оружие, где придётся и часто не очень качественное. Идёмте в соседний зал?
   - Да, - сказал Иван. - Пошли.
   А в соседнем зале были образцы, которыми вооружалась Крепость в девятнадцатом веке. Пушки, ружья и трёхствольные пулемёты. Они назывались ружьями-самострелами. Только три вращающихся ствола, а не больше как в митральезе. А ещё настоящие пулемёты, похожие на пулемёт Максим, но не такие, как помнил Иван. Похожие, но не они. Однако Рита не стала останавливаться, чтобы всё объяснять. Её оружие не особо интересовало. Музей был большой, и она не могла всё рассказывать и объяснять подробно. У неё были и свои личные дела.
   А потом был третий и четвёртый этаж. Их экспозиции показывали богатство музея, от средневековья до наших дней. Иван и Алиса шли бесконечными залами. Там было снова холодное оружие, но уже не средневековое. Сабли, домахи, корабелы, рапиры. Топоры, алебарды, пики. В витринах хвалебные грамоты и описание походов. Здесь, скорее всего, было всё посвящено казачеству на море. А потом снова уже современные ружья, магазинные винтовки и пулемёты. Были и пистолеты-пулемёты, показаны и безоткатные орудия и миномёты. Бомбарды на лафетах с маленькими колёсиками очень заинтриговали Ивана. Всё это рассматривая, Иван и Алиса вдруг поймали себя на мысли, что за окнами уже вечер и в музеи зажёгся яркий искусственный свет. Они тут не один час находились, хотя ходили по залам довольно быстро, останавливались только у самого главного и снимали. Время летело в музее молниеносно. Они больше не надевали на лица маски. Другие посетители встречались очень редко и где-то ходили на заднем плане, тихо переговариваясь и тоже без масок. Зачем тогда были их одевать? И парится? В отличие от улицы, в музее не было так жарко, но по-прежнему влажно.
   В зале, куда они дошли, на стульчике сидела старушка и тихо дремала. Услыхав Риту, когда она громко рассказывала, она встрепенулась, проснулась и нелепо улыбалась, поздоровалась.
   - Просите, задремала.
   - Елизавета Никитична, вам нужно следить за порядком, - напомнила старушке Рита.
   - Конечно, слежу. Даже скрипы и шорохи слышу, - ответила она.
   Ага, и храп в соседнем помещении не мешает, где спит такая же старушка - подумал Иван, но промолчал. Там старушки не оказалась, но её нелепый ответ позабавил его.
   Так они шагали по музею. Что они увидели на третьем и четвёртом этаже? Поднявшись на третий этаж, они подошли к экспозиции, которая был посвящена гражданской войне, а потом Второй мировой. Но начиналось это с зала, посвящённому городу девятнадцатого века.
   - Итак, этот зал показывает нам Картоплянск в начале двадцатого века, при Императоре всей Руссии, вернее России - Николе II. Пройдёмте и посмотрим.
   Когда они шли за Ритой, Алиса прошептала:
   - Вань, опять. Исковерканное название. Ты заметил?
   - Заметил, Али. Мы уже поняли, что не в Украине и делаем сенсационный материал. Мы тут не в фракталах вращаемся, как прогнозировал один из блогеров, который, якобы, хорошо разбирается в физике и квантовой механике. Что параллельная Вселенная это математические структуры, геометрические конструкции и прочий бред. Снимаем, общаемся, а потом попросимся уехать.
   - А если не дадут? - спросила Алиса.
   - Будем бежать, давай вечером, в номере гостинице поговорим, а не сейчас.
   Они попали в длинный зал, где стояли лавки из дерева, покрытые тёмным лаком, подсвечники, бронзовые миски и горшки. Было множество икон написанные на дереве, только там святые снова отвернувшиеся. У других на спине, вместо крыльев были свечи, три, штуки, а оплывший воск вроде как образовывал крылья. Очень художественно оплыва.
   - Это наш зал религиозных анклавов. В этой экспозиции присутствуют предметы трёх анклавов и частично сохранённые предметы из четвёртого. Много реставрированного, найденное после раскопок.
   И они пошли смотреть. Алиса фотографировала и сетовала, что или заряда не хватит, или памяти телефона, а интернет был самый примитивный. Поэтому в облако отослать снимки было невозможно. Они шли и смотрели. Мебель, найденную в Молельных домах, резные столы, подсвечники или подношение. Книги, рулоны текстов, и на тонком золоте или серебре выбитые буквы на табличках молитв прошения. А ещё - часто яркие, драгоценные подарки. Огромный зал был посвящён молельным домам Картоплянска анклавов.
   А потом Алиса увидела картину. На ней, в большом помещении, как в зале, явно созданном из подобного желтоватого бетона, как виденные ею нефы, а помещение напоминало огромный горшок с цементной крышкой, находилось двухэтажное здание. Очень старинное здание, выложенное гранитными камнями с цементной укрепляющей прослойкой. Художник изобразил дом так, что все окна были заложены камнями, оставался перед ними только узкий козырёк, и там находились свечи. Везде по три штуки, в каждом окне. Было видно, что они горят давно и их периодически меняют. В окне справа, две догорали, а в центре поставлена новая свеча. От этих замурованных окон вниз по стенам текли целые застывшие водопады воска. Справа на картине, в полумраке, а дом был повёрнут к смотрящему на картину человеку, на угол - тридцать градусов, был виден тёмный, низкий вход. Художник изобразил полумрак в дымке свечей, и фигуры людей, которые готовы были в этот дом войти. Они уже начали падать на колени. Первый уже встал и готовился ползти в тёмный проход.
   - Вань, смотри, - сказала Алиса и показала пальцем. - В темноте комнаты ещё фигуры.
   - Вижу, - ответил Иван.
   Это был вход в их Кувуклию, в сердце их веры. Но чтобы зайти в неё, нужно было опуститься на колени и проползти в середину.
   - Толстые не смогут, - вдруг добавила Рита, глядя на картину. - По размеру не подходят. Странный выбор.
   - Это уже сегрегация, - сказала Алиса.
   - А кого в конце девятнадцатого века это интересовало? Расширялась Евгеника. Она доминировала, и вера к ней подстраивалась. Мы точно не знаем, откуда появились Святоноши, но в их храме доминировала Евгеника. Это была их фишкой, их исключительность веры. В других анклавах те же мысли блуждали, но Святоноши переплюнули всех. Опустится на колени и на четвереньках проползти. Двенадцать метров. Мы их архивов точно знаем.
   - Понятно, - сказала Алиса. - И сама картина напрягает.
   - Согласна, Алиса, - ответила Рита. - Мы её нашли в одном покинутом доме. Поэтому правый верхний угол чернеет просто пятном от сырости и плесени. Друзья, послушайте, это всё псевдонаучные выводы и псевдоучение. Эти их религиозные испытания. Только для них, их сокровище, таинство, но по правде всё было проще. Купил мазок сусального золота на куске папиросной бумаги, опустился на колени и прополз к символу. Прилепил и загадал желание. Может сбудется. Испытание, как-никак. А потом прилепил его к шару, попросил прощение, загадал желание и обратно ползёшь, ведь другие тоже хотят. Да, именно шар. Вроде там внутри находился золотой шар, символ Святоношей, но, как и сундук, мы пока его не нашли.
   Иван и Алиса долго рассматривали картину. Игру света и теней, как художник изобразил свечи. И тут, в зале словно почувствовался запах благовоний и ароматических масел. Наверно показалось, картина впечатлила, как и рассказ ихнего экскурсовода, а Рита манила их за собою.
   В следующем зале была колючая проволока, диорама, где в глубоких окопах сидели люди. С винтовками и пулемётами. Огромные окопы. Пулемёты, пушки, мины, а в центре зала стояла большая машина. Её восстановили, но было видно, что некоторые её части были изъедены ржавчиной и их так и оставили, хорошо подкрасив. Впереди у неё был двигатель, кабина всё бронированное, а сзади был установлен гусеничный привод.
   - Мы её из озера достали, из нашего самого дальнего, - сказала Рита. - Не сразу поверили, что там она есть. Утонула при переправе. Глубоко увязла в ил, поэтому хорошо сохранилась. Её колёсно-гусеничная пара почти восстановлена нашими силами. По фотографиям этой машины. Много что не уцелело, мелких резиновых деталей, поэтому приходилось выкручиваться. Тяжело было восстанавливать аутентичность, мало специалистов, но всё-таки восстановили. Были токарные фрезеровочные работы, но очень похоже, правда?
   - Наверно, а что это? - спросила Алиса.
   Рита ответила.
   - Это русский Остин, - Рита улыбнулась, видно было, что она произвела фурор. В принципе да, на этаже такая большая машина. Как её сюда затащили? По частям, а потом собрали?
   Рита потом добавила:
   - Мы называем его: Русский Остин, он же, - Остин-Кенгресс, с гусеницами из резины, и дополнительными катками для преодоления препятствий. Этот броневик наступал на наш город, когда он находился в руках Красных. Мы его выкопали и восстановили, и теперь он стал часть экспозиции и живого контакта с прошлым. Его можно пощупать и дотронуться. Да, тащили сюда по частям.
   - А он не проломает пол? - поинтересовался Иван. - Броневик же, тяжёлый.
   - Нет. Тут хорошие перекрытия, - улыбнулась Рита и рукой поманила за собою: - А теперь пройдёмте на выставку посвящённой Второй мировой, в следующую часть музея.
   Они быстро прошли один зал, полный групповых фотографий, явно очень старых, с транспарантами и флагами. Многие на снимках держали в руках винтовки, а перед ними стояли пулемёты. Это напоминало фотографии времён Революции. На витринах под стендами были выставлены пистолеты и револьверы, штыки, часто ржавые, ржавые корпуса гранат, миски и котелки, а также книжечки, дневники, письма, курительные трубки, тоже явно потёртые временем. Было несколько допотопных телефонов, где нужно было крутить ручку, прежде чем звонить и Ивану запомнились массивные трубки из тёмно-красного текстолита. Потом он заметил, проходя мимо стенда, что за стеклом, на многих фотографиях, на транспарантах, где были знакомые девизы, только звучащие странно: Геть инозямцев!, Долой важигов, Революция для няродных слоёв. Да живёт много лет Народная Республика Сопротивления, - и были буквы аббревиатуры ЛОП. А ещё за этими буквами виднелся символ - копьё с тёмным наконечником, смотрящим вверх. Что это означало, он не знал, но спрашивать было неудобно, так как они быстро этот зал прошли.
   И тут это случилось. Словно их тела пронзил зуд, и схватила судорога. Ток пробежался по их венам, по рукам, ногам, и начали колоть мелкие иголки кожу, в глазах от этой боли потемнело, и потом полились слёзы. Иван на секунду замер, посмотрел на Алису, и, судя по её выражению лица, она испытывала такие же чувства. И слёзы текли. А вот Рита этого даже не заметила, хотя завибрировали стёкла витрин. Тихо-тихо, едва слышимый поющий звук звона стекла. За окном потемнело, как-то очень быстро, а Иван и Алиса покорно шли за маленькой женщиной.
   - Здесь только малая её часть экспозиции Великой Отечественной. Всё остальное находится в Крепости, в подземном музее опоясывающегося вала. Посмотрим, что тут есть, - спокойно говорила Рита, ничего не заметив.
   - Ты почувствовал дискомфорт? - спросила Алиса у Ивана, когда они шли за Ритой.
   - Ещё какой, словно помесь судороги и лёгкого удара тока. Глаза болеть начали, словно капли в них зудящего состава закапали.
   - Я зуд тоже чувствовала. Мелкий, неприятный. Всё тело теперь чешется.
   - У меня тоже. Очень похоже на чувство, когда я языком батарейку лизнул в детстве и пока язык держал на контактах, такое ощущение он испытывал. Но там был только язык, а тут всё тело словно горело. Тогда, с батарейкой, я понимал, почему так некомфортно мне, а здесь? Не знаю. Пока не понял, что это такое.
   - Стекло витрин пело. Резонировало. Слышал? - Поинтересовалась шепотом Алиса.
   - Али, я это заметил.
   - А что ты скажешь по этому поводу? Может, эти два события совпадают?
   - Ничего не скажу. Случилось и случилось. Что ещё тебе я поясню? Живы, здоровы, без увечий. Смотрим дальше выставку в музее.
   В соседнем зале были орудия разных систем. Причём большинство из них - крепостных орудия, разных калибров и назначений. Рита поясняла и объясняла. Зачем они нужны были, как переносились от одной точки в другую в Крепости. Какими салазками и носилками перетаскивались, зачем крюки и цепи. Похоже, эти орудия смахивали на очень тяжёлые гранатомёты. Но это были старые орудия Крепости, когда она ими оснащалась в конце девятнадцатого века. А потом были новые витрины. Оружие Большой войны. Огнестрельное оружие. От ППШ до МП-40. Причём ППШ были представлены некоторыми странными вариантами, с сошками и сдвоенными дисками. На 150 патронов, как прояснила Рита. Были ещё винтовки, карабины, гранаты. Крепостные орудия дотов, Лендера, и Лендера-Брохемау, а так же мортирки инженера Брохмача. Рита на них показывала и называла калибры, рассказывала про их возможности, о которых Иван ничего не знал, и объясняла, как они воевали в Крепости. Что их легко переносили и делали вылазки, чтобы поразить пехоту противника и его бронемашины.
   - Вся эта артиллерия в Крепости была мобильной, поэтому небольшого калибра, - объясняла Рита. - Чтобы легко её перетаскивать на нужные направления.
   - Понятно, - ответил Иван.
   А уже они смотрели на бомбомёты Пузикова. На их разношёрстность калибров, от сорокапятки, до 152 миллиметровых систем. Похоже, эти бомбомёты походили на безоткатные орудия. Их легко было разместить возле любой бойнице, но после выстрела вылетал из хвостовой части огненный остаток, это указывалось, как недостатком. Когда он стрелял из закрытых помещений, это было чревато. Вот пружинные гранатомёты Хольфмана. Это было другое дело. Взвёл и выстрелил гранатой. А ещё ампуломёты, многоствольные пулемёты, всё присутствовало.
   Иван и Алиса ходили между витрин экспозиции, и вдруг Алисе пришло сообщение по Вайберу. Она вынула телефон, посмотрела на сообщение, а потом, как-то невзначай, сказала:
   - Представляешь, мой телефон показывает сейчас время 18:02. Должно быть светло, а за окнами темнота.
   Иван достал своей телефон и увидел, что тот показывает 21:15.
   - У меня уже вечер, и желудок подсказывает, что мы загулялись в экскурсиях. По хронометру должно быть темно. И за окном темно.
   - Да, вижу, - Алиса сравнила показания обоих смартфонов и добавила: - Впервые вижу, что всё так странно. Они же синхронизируются. Должны показать одинаковое время.
   И потом словно произошёл щёлк, и время телефонов стало одинаковым: двадцать один час и восемнадцать минут.
   - Ты видел, Вань, в одну секунду всё произошло! Сбой?
   - Али, я тебе сказал, что нужно не париться и не подавать виду, что мы понимаем, где мы находимся. Тут много что не так. Видела пустые дома?
   - Ты такой спокойный, а вдруг...
   - Вдруг и снаряд в витрине взорвётся. Али, мы им за чем-то нужны. Они нас обхаживают, та же Рита. Экскурсию по музею сделала. Смысл, нас убивать? Пока просто смотрим и всё записываем на камеру, Али. Просто наблюдаем, снимаем и записываем видео, ок?
   - Я...
   - Али, нас кормят, поют, дают ночлег. Такие перспективы, чтобы сомневаться? Пока просто смотрим, Котя. Ещё раз, Ок?
   - Ок. Хорошо, бородатый кот с хвостиком на голове, - ответила Алиса. - Но мне всё время становится не по себе. Чуйка какая-то меня гложет. Не так тут всё хорошо, как рассказывает эта женщина. Скрывает она что-то. Ты бы видел её взгляд, когда мы гуляли по парку. Её лицо танцевало. Верхняя часть была удивлённой, а нижняя - безмятежно улыбалась.
   - Али, я понял. Но продолжаем гнуть свою линию. Надо разобраться. Это ведь материал века!
   А потом они шагали дальше. В залах мировой войны, в противотанковой или против броневиков экспозиции были ампуломёты. Именно тогда они впервые встречались в упоминании экспозиции. Фотографии, битого стекла в витринах и сгоревшей техники. И в экспозиции находились гранаты, и виды бронебойных снарядов. Разных типов и разного типа. С головным и донными взрывателем. Были как металлические, чугунные оболочки снарядов, так и стеклянный бой, части стеклянных бутылок, и стеклянных шаров. Рита объясняла, как работали ампуломёты. То же самое, что кидать бутылки с зажигательной смесью, только их выбрасывал из гладкоствольного орудия пороховой заряд куда дальше, чем человеческая рука. Там же были представлены Свечи Лизария. Это такие длинные шесты, которые, при касании в металл, загорались. Как пояснила Рита, эти свечи, а их название происходило из религиозных текстов, когда Лезарий волшебной палочкой сжигал города, крепости или форты. А вот таким оружием было много сожжено в ближнем бою вражеской техники. Из отверстий в стене или бойниц защитники Крепости эти шесты просовывались вперёд, резко ударялись по вражеской бронетехнике, и свеча начинала гореть, прилипал к броне и потом прожигала её.
   - А что, граната не могла остановить танк? - спросила Алиса.
   - Увы, нет. Очень мало заряда, - ответил их экскурсовод Рита. - А вот эти свечи были очень эффективными, ведь Крепость имела под землёй много ходов, незаметных выходов на поверхность, которые заросли. Мины на верёвочках не всегда срабатывали. Часто водители танков их замечали. Тормозили и уходили назад, а тут ткнул свечу, она зажглась, прилипла и потом беги. Это не немецкую магнитную мину ставить. Нужно подбежать, прикрепить её к корпусу танка. А тут, сидишь в укрытие, держишь свечу на длинном деревянном черенке, а потом раз и прикрепил её в любую часть танка. Главное, чтобы от удара она зажглась. Но нужно уметь, куда попасть в танк, этому учили в училищах Истребителей Брони. В Картоплянске было такое, Высшее училище истребителей брони.
   - Феноменально, и это работало? - Спросил Иван.
   - Конечно. Они её втыкали, и танк горел, он был обречён. Она горела, как бенгальский огонь, прилипая и прожигая вражескую технику, немцы больше не спешили штурмовать Крепость бронетехникой, а всё своё внимание сосредоточили на группы штурм-гренадёров и огнемётные подразделения.
   Быстро пояснила Рита и вела дальше по залам. Там много было экспонатов. Выставлялись минные ловушки, очень многих их вариантов. В музеи были схемы установки орудия в ДОТ-4, НПЭ-3. Были показаны схемы электрооборудования, для снабжения электроэнергии боевых ячеек и орудийных систем.
   - Вот здесь примеры пушечно-пулемётной установки ДОТ-4, можно посмотреть, как с инженерной точки зрения устроена эта огневая точка. Её вырезали из крепости, полностью восстановили и поместили в музей, - говорила Рита, показывая на стоящую, на полу зала установку, - Позади, на стене висит плакат. Там показана её схема расположения в Крепости в разрезе. Там нанесены геометрические данные самой установки, количество боеприпасов, воды и провизии стрелковой крепостной ячейки, толщина стен, их геометрия, показаны углы рикошета и обстрела. Какой был у неё эффективный обзор.
   - Круто, - сказала Алиса.
   - Много что пришлось восстанавливать и очищать от ржавчины. Крепость сильно пострадала, особенно те её части, где шли ожесточённые бои, - было видно, что это родная стихия Риты. Она говорила, делая паузы, точно смаковала всё сказанное. Делала ударения на словах, чтобы Иван и Алиса прониклись.
   Она же археолог, значит, имеет право - подумал Иван. А Рита продолжала говорить.
   - Некоторые пушки были выкинуты в ров с водою и попали в ил, поэтому неплохо сохранились. Даже деревянные рукоятки пулемётов, - Рита вела их дальше и рассказывала. - Казематные пушки Л-17 или Л-21, схема компоновки дота или нескольких дотов, - поясняла она, - Тут схема дотов тип !Б и тип !С. Сейчас сможете увидеть варианты масок казематной пушечной установки.
   Алиса делала фотки. Освещение залов было с помощью лампочек накаливания, жёлтый привычный свет из детства. Но их было много. Некоторые не горели, но видно было, что их меняли, так как Иван заметил пустые керамические патроны.
   Дальше Рита рассказывала, про прибор управления зенитно-артиллерийским огнём, ПУАЗО-3, как его нашли и восстановили. И всё это найдено в крепости. Немцы потом это использовали, а потом бросили при быстром отступлении. А ещё были огнемётные устройства, пулемёты типа Максим, только с дополнительным водяным охлаждением, расширительным бачком, старые многоствольные системы, с возможностью сбором отстрелянных гильз и много другого. Отдельно рассказывалась про немецкие огнемёты, про их эффективность при штурме крепости и снова упоминались ампуломёты защитников, для сравнения.
   - Эти ампуломёты, - сказала Рита, показывая на трубы, на треноги. - Примитивное, но очень эффективное оружие. Особенно против наступающей пехоты. Снаряд был стеклянным, а его донышко защищалось деревянным дном, чтобы при выстреле стеклянный снаряд не разрушился. Когда снаряд вылетал, донышко раскрывалось и падало. Эти ампулы снаряжали густой смесью на основе бензина и загустителя, порошка. Достаточно попасть в стену возле наступающей группы немцев, как они от ужаса убегали обратно, часто бросая оружие. Множество известных фактов, что это простое оружие было очень эффективным в деморализации противника. Оно применялось вплоть, до падения Крепости, наравне с гранатами и минами.
   Так они и ходили среди витрин, потом смотрели на фотографии защитников Крепости, на полковника, который организовал оборону, его помощников, Как они при свете единственной лампы создавали боевые приказы. И создавалось стойкое чувство, что они это уже где-то видели. В Бресте, так точно, но ни Иван, ни Алиса об этом не обмолвились. Хотя Алиса так хотела спросить у Риты, что это за Крепость и почему она похожа на Брестскую, но Иван легонько хлопнул по её попе, чтобы она молчала. Потом они поднялись на последний, четвёртый этаж. А там был Картоплянск после войны. Всё, как в Советское время. Множество фотографий, хвалённых грамот. Примеры достижения промышленности, отдельные механизмы, как пример находчивости и креативности персонала полученного решения, целые агрегаты и общие фотографии сотрудников, которые это нашли. Обязательно с вымпелом. Фотографии объектов в городе, что он очень красивый и древний, экскурсионные маршруты с кучей школьников. Много фотографии как что-то в Картоплянске открывают, с разрезанием красной ленточки. Тот же аэродром, где, наверно в шестидесятых годах, взлетали стройным строем истребители. Были фотографии комиссий, парады. Аэродромом они точно гордились.
   - Тебе это не напоминает Советское время? - спросила Алиса, разглядывая фотографии, грамоты, вымпелы и знамёна. Только они были не красными, как в СССР, а чёрными с красным узором. Который переплетал знамя вдоль и поперёк, причём на каждом знамени он был разным, но слева, в верхнем углу всегда был тот же самый символ: золотой двухзубец, а над ним яркая, пятиконечная звезда. Алиса и Иван и виду не показали Рите, когда всё она показывала последний этаж, что это их смутило. А она внимательно за ними наблюдала.
   Последний этаж оказался самым скучным. Так они прошли всю экспозицию музея и Рита спросила:
   - Вам понравилось?
   - Отлично, вау! - ответила Алиса.
   - И у вас нет никаких вопросов? - перепросила Рита. - Может замечаний?
   - Нет, только в туалет нужно, - сказала Алиса. - Приспичило.
   Рита показала, куда бежать и когда она ушла, Иван с Ритой остались наедине, Рита поинтересовалась:
   - Я видела выражение вашего лица. Вы чем-то недовольны?
   - Нет, всё нормально.
   - Но вас что-то беспокоит. Вы на флаги смотрели, не хотите что-то мне сказать?
   - Что?
   - Про ваше удивление, есть мысли? Цвет флагов?
   Знает и ловит! - подумал Иван, а потом сказал:
   - Да нет, я просто..., - он запнулся, - Да, есть вопросы, но я устал за сегодня. Столько информации. Ну и ещё часы.
   - Какие часы?
   - Когда за окно потемнело, мы увидели, что на наших смартфонах часы сбились. Это невозможно, они привязываются к общему времени, но они сбились.
   - А, понятно, - кивнула Рита. - Есть у нас подобные аномалии. Возможно, сегодня будет свечение ночью.
   - Что?
   - Свечение, типа Белой ночи в Санкт-Петербурге. Говорю, что возможно. Возможно, будет этот оптический эффект, который мы пока не выучили до конца.
   Иван таки не решился её спросить про этот город и про оптический эффект. Что это за город, откуда? И что за Белая ночь в Картоплянске? А Рита не настаивала, не вела разговор, а просто отвернулась. Она, судя по всему, тоже не хотела отвечать.
   Так они стояли и ждали Алису, которая пришла из туалета. Когда они вышли на улицу, машин полиции не было. Рита порывалась звонить, чтобы их отвезли, но её остановил Иван:
   - Не надо, мы найдём дорогу сами. Спасибо.
   - Тогда вам нужно идти до конца Оружейного переулка, а потом вниз и свернуть на площадь, - сказала Рита, но её перебила Алиса, достав смартфон.
   - Мы найдём дорогу по карте. Гугл карты, они знают всё.
   - Что? - Рита замерла и вроде как побледнела. - У нас проблема с Интернетом. Они вам не помогут. Давайте я вас отвезу.
   - Мы найдём. Мы погуляем сами по городу, - сказал Иван. - Нам не впервой. Скажите, как улица называется, где находится наша гостиница?
   - Вам нужно спрашивать не улицу, её название. Просто, спрашивайте, где центральная гостиница и всё. Она одна. Нет у неё долгих и витиеватых названий со всеми регалиями. Многие жители города до сих пор не помнят название всех улиц, они менялись со временем, та же декоммунизация, а работающая центральная гостиница у нас одна. Раз вы хотите путешествовать по-нашему городу сами, без моего сопровождения, я вам благодарна. Мне надо домой, у меня семья.
   - Понятно. Спасибо, мы найдём дорогу. Не в первый раз.
   - Ой, а у вас в Пряничном домике свет, - вдруг сказала Алиса. - Там горит огонь, вероятно факел.
   - Где?
   - Третий, нет четвёртый этаж! - сказала Алиса - С этим домом нельзя правильно посчитать этажи, ошибёшься! Четвертый, точно.
   Иван поднял голову и точно увидел мерцающий свет факела.
   - Быстро идём, не останавливаемся, - вдруг сказала сухо Рита. - Быстро к выходу переулка.
   - В чём дело? - перепросила Алиса, но её грубо толкнули в спину.
   - Осторожно, я.., - в этот момент возле них упад керамический горшок с землёю и разбился. Максим, который не Максим выскочил на улицу и пронзительно засвистел в свисток, а Рита набирала быстрый номер на смартфоне. Так они выскочили из проулка и смогли перевести дух. Улица освещалась уличными фонарями.
   - Что это было? - спросил Иван. - В нас кидаться горшком с землёю.
   - Есть у нас тут радикалы, хранители чистоты города. Они считают, что, такие как вы, туристы, испоганят его, он потеряет индивидуальность. Наследят, напакостят, оставят много мусора. Что туризм, это зло. А вот и полиция.
   Мимо них проехало четыре полицейские машины с синими проблесковыми маячками, а пятая остановилась и оттуда вышли полицейские, один с автоматом. Они долго говорили с Ритой, указывая, время от времени, на Ивана с Алисой, а Рита не соглашалась и качала головой. Потом подошла к ним и сказала:
   - В общем так, такой расклад. Вас домой готова сопроводить местная полиция, но вы, вроде хотели пройтись пешком?
   - Да, пешком, - ответил Иван. - Нам вооружённая охрана не нужна.
   - И я о том же, но полицейские не хотят слушать. Сейчас, я всё улажу.
   Прошло минуть пять препирательств, взмахов рук, и полиция отступила, перекрыв движение своим автомобилем с синим проблесковым маячком.
   - Всё, идём. Они займутся этим революционером.
   - Но он просто кинул горшок, - сказала Алиса. - Зачем столько полиции?
   - Потому что завтра они начнут поджигать дома, если этот их манифест пройдёт, хренов перфоманс.
   - А чего они хотят?
   - Да кто его знает. Каждый пойманный рассказывает свою легенду и заканчивает своими требованиями. Они не всегда совпадают с требованиями других революционеров. Скорее всего, это своего рода игра в революцию. А мусор туристов, шум, - это прикрытие. Мы пока не полностью поняли, что они хотят, они же фанатики. Часто под Картоплянском, в пещерах прячутся, где тишина, которую они так хотят. Их мало, но мы их всех обезвредим. Шагайте спокойно, всего хорошего, - сказала Рита.
   - И вам, - ответили Иван и Алиса.
   И они пошли вниз, куда указала Рита, которая зашагала вверх. Удивительно, но когда они были в музеи, за окном совсем потемнело, а когда вышли на улицу, были только сумерки, но они не гасли, а наоборот, даже стали ярче. Те самые ночи белые, о которых говорила Рита, но она ушла, а вокруг никого не было, чтобы спросить. Не возвращаться с таким вопросом к полицейским.
   - Помнишь Белые ночи в Санкт-Петербурге, похоже, Ваня?
   - Да, Али, очень похоже. Такой светлое небо, только неестественно голубоватого оттенка, - ответил Иван и потом досказал свою мысль. - Но заметь, фонари зажглись, значит, в темноте точно не заблудимся.
   Так они и пошли по улицам, рассматривая в тёмно-голубоватом свете дома, карнизы, лепнину, балконы, некоторые из них были украшены цветами, некоторые имели скульптуры атлантов с искажёнными лицами от злобы и ненависти. Мимо проезжало мало автомобилей, несколько грузовиков, один тягач двойным прицепом. С комбайном на первом прицепе и жаткой на втором прицепе. Так они шли.
   - Вань, посмотри на небо, там тучи клубящиеся растут! - сказала Алиса.
   И точно, она указала на странное, серо-голубое, с оттенками синевы небо, где вырастало из одного угла клубящееся облако. Оно было, словно живое, росло и наполняло собою темнотой с серыми границами.
   - Вань, мне страшно, - сказала Алиса. - А тебе?
   - Я смотрю на жителей Картоплянска, они спокойны. Словно здесь это бывает часто. Просто смотрим и всё. Ты снимаешь?
   - Нет, блин! - сказала Алиса и достала смартфон.
   - Сейчас. Сниму.
   На серо-беловатом небе вырастали серо-чёрные клубы облаков. Они клубились, пухли, совершенно беззвучно. Росли без молний и грома, и имели перед собой - тонкую, ярко синею границу, как ауру. Иван вдруг сказал:
   - Слушай, а это похоже на Шлирен-метод, когда в среде зажигается спичка. Помнишь эту визуализацию? Мы ещё дышали, чтобы были видны подымающиеся от нашего рта клубы воздуха?
   - Ваня, смутно. По-моему это было в Испании.
   - Да, в местном небольшом музеи.
   - Да, помню. И очень похоже на то, что я вижу сейчас в небе.
   - Ага. Только нет, не так. Больше всего мне кажется, что это похоже на ту визуализацию, когда гелий выходил из шарика. Такие вот клубящиеся тучи, которые разрастаются. Ты ещё повизгивала.
   - Что?
   - Ну, в том музеи, где мы смотрели сквозь камеру! Не помнишь?
   - Ваня, ты такое помнишь?! - спросила Алиса. - Повизгивала? Может ещё хлопала в ладоши?
   - Хлопала. Али, ты была в восторге.
   - Да, ладно. Не помню такого. Когда ты сейчас начал рассказывать, я что-то припоминаю. Точно в Испании, - Алиса была поглощена своими мыслями и была в вся в смартфоне. Часто отвечала совсем невпопад. - Мне сообщения от друзей пришли. Сейчас, пока Интернет появился.
   - А как не вспомнить, раз видишь такое, - добавил Иван. - Просто всплыло из глубины памяти. На небе нет звезд, ни Луны, только этот серо-белый свет и что-то расширяющееся, как гелий из шарика, тёмными клубами.
   - Это всего Сияние, - вдруг они услышали они голос человека. Обернувшись, они увидели мужчину средних лет, который им улыбался. - Добрый вечер. Я хотел вам сказать, что это всего лишь Сияние. Совершенно безвредное. Не обращайте внимания, скоро оно погаснет.
   - Сияние, а почему оно возникло? - спросил Иван. - Я такое на небе вижу впервые.
   - Вы новенький в городе, - мужчина кивнул головой. - Точно новенький. Поясню: вероятно, на аэродроме был проведён новый эксперимент, иначе это не объяснить. Потемнело внезапно вокруг и время сбилось. Значит снова испытания.
   - Испытания? Испытания чего?
   - Кто его знает. Просто не обращайте внимания на Сияние. Оно безвредно, хотя часто ночью раздражает светом, когда светит в окно. Приходится шторы задёргивать.
   - Спасибо, за пояснение, - ответил Иван. Человек приложил руку к голове, прощаясь, и потом Иван вместе с Алисой зашагал дальше.
   Не обращать внимания на то, не обращать внимания на это - подумал Иван, и поцеловал Алису в щёку. Они шли в гостиницу, рассматривая дома, рассматривая стены домов, их окрас и оформление. Вдоль улицы шли кирпичные заборы, где за ними прятались сады. Пройдя примерно метров триста, Алиса увидела, что среди нескольких домов есть тропинка. Забора не было, наверно тут были когда-то ворота, но сейчас просто проём в череде сменяющихся заборов. Такая заманчивая, протоптанная тропинка, по ней точно много раз ходили. Куда? Она хорошо выделялась среди кустов, травы, её протоптали, поломали кусты и сделали так, что она была отлично видна. А сейчас особенно, при странном свете серого неба, точно была видна. Все клубы дыма исчезли, растворились, и осталось такое странное, сумеречное небо, которое светилось. Фонари были на улице, а тут, во дворе домов, всё было освещено словно лунным светом, хотя Луны не было на небе, но при этом свете тропинка была отчётливо видна. Не нужно было доставать смартфоны и подсвечивать ими себе под ноги.
   - Вань, видишь тропинку?
   - Вижу.
   - Пойдём?
   - А стоит?
   - А ты спешишь в гостиницу, помыться и завалится спать? Мы город изучаем.
   Иван изучал тропинку. Она шла мимо старых гаражей и почти заросших сараев. И он захотел туда. Пройти и посмотреть, куда она ведёт.
   - Идём, Али?
   - Вань, там всё заросло, тропа едва заметна, - сказала Алиса. - Прикольно, конечно, узнать, что там, но...
   - Али, по ней часто ходят, - прервал её мысли Иван. - Посмотри, трава почти не растёт на тропинке, или придавлена по бокам. Крапива и кусты обломлены, точно ходят и много. Давай посмотрим, что там?
   - Тебя манят приключения?
   - Да, оттуда такой запах. - Сказал Иван. - Ммм, - он втянул носом воздух, - чувствуешь этот аромат? Этот аромат приключений? Идём, Али, не тормози. Мы же здесь за этим.
   - Ваня, а вдруг стемнеет? Этот свет мне не нравится. Как там его, светло-серый?
   - Нет, бледно, скорее бледно-васильковый, на него похож, - сказал Иван. - Или что-то похожее по цвету передачи на него. Серо-голубой ближе.
   - В Петербурге он был понятен, но здесь, в центре Украины.
   - Алиса, где твой задор, где желание исследовать? Мы же знаем, что этот город не в Украине. Ну? У нас есть смартфоны и павер-банки. Подсветим дорогу если что!
   - Чёрт с тобою, пошли. Уговорил.
   Алиса согласилась с Иваном, и они вместе пошли. Тропинка шла через заросли. Запахло куриным бульоном, слышались приглушённые, далёкие голоса.
   - Блин, есть хочется, - сказал Иван.
   - У меня есть шоколадка. Пополам?
   - Давай.
   Они съели шоколадный батончик, а обёртку Алиса спрятала в карман. Не приучена она была мусорить.
   Кругом были колючие кусты, некоторые похожие на шары, другие с длинными, тонкими ветками, где на конце этих ветвей было всего несколько листочков, но как они цеплялись, эти ветви за одежду. Словно имели колючки. И Иван заметил, что часть ветвей было намеренно обломано, чтобы они не мешали шагать, но судя по всему, кусты росли очень быстро и в сторону тропинки уже вырастали свежие побеги. А ещё были репейники, трава по бокам тропинки, высокая, часто, словно в валик завитая. Под ногами хрустела коричневая, прошлогодняя листва и серые, высохшие длинные травинки. Иван хотел подсветить телефоном, всё-таки на тропинке из-за растительности, были тёмные пятна, но серость неба давала достаточно света, чтобы идти и видеть тропинку, но можно было угодить в скрытую яму, и он уже достал смартфон и хотел включить источник света, но его остановила Алиса.
   - Вань, не надо привлекать к себе внимание.
   - Да, согласен, - ответил он и убрал телефон в задний карман.
   Так они дошли до старой металлической, ячеистой сетки рабицы. Часть её повалили упавшие деревья, другая часть поросла вьюнком, дикой малиной, диким виноградом, и была закрыта колючими кустами. Но были прорехи, куда можно было вползти. Так они и сделали и проползли в покинутый, заросший сад. Почти с невидимыми, с забросанными мусором дорожками, неостриженными кустами. Кругом была высокая трава, а под ней настил мёртвой травы, как хрустящий ковёр.
   Так они шли, прорываясь сквозь ветви и паутину, и дошли до большого здания.
   - Тропинка пропала, - сказала Алиса, очищая себя от паутины. - Гадкие кусты!
   - Заметил. Она вроде вправо свернула. Но мы поползи через забор.
   - Зачем? Почему не следовать за тропинкой?
   - Сюда точно кто-то ползал, - ответил Иван. - Явно скрытно. Пойдём по тропинке и найдём источник запаха куриного бульона и жареной картошки на сале. А здесь секретный лаз. Так что найдём интересное, как в Греции. Помнишь?
   - Помню, комбинатор ты мой хренов. Ладно, посмотрим, что ты нашёл.
   Когда они вошли в найденное здание, то стало понятно, что это был заброшенный бассейн. Наверно постройка времён Советского времени. На стенах была плиточная мозаика, в кафеле самого бассейна вкрапления разноцветных стекол. На мозаике две женщины стоят лицом друг к другу и протягивают руки вперёд, а перед ними жёлтый поднос, а там типа алого сердца. На другой стене мужчина метающий мяч, а ещё несколько мужчин, по пояс в воде, смотрящие одухотворённо вверх, а рядом с ними в воде, дельфины плещутся. И всё остальное связано с водою. Плитка части стен обрушалась, лежала внизу горкой мусора, но что осталось, было не очень видно, хотя Алиса подсветила смартфоном. Были на мозаике играющие люди в водное поло, в два мяча, причём один коричневый, а другой красный. Иван понял, что коричневый хотели забить в ворота соперника, а красный в свои, но этому мешали соперники. Странная игра и игроков водного пола было очень много, исходя из мозаики. Это был точно бассейн, но теперь здесь было сухо, виднелись ступени вниз, а внизу, разрывая плиты бассейна, проросли вьющимися растениями. И крыша была дырявой. Иван видел прорехи и в них световые пятна неба.
   - Ничего не напоминает? - спросил Иван.
   - Да, напоминает. Мы это видели два года назад, в Припяти. Помнишь, наше путешествие?
   - Как мы бежали и чуть нас не поймали? Как такое забыть. Колесо Обозрения, гостиница Полесье, бассейн Лазурный. Помню, Али.
   - Вот, похоже на то, что мы видели. На этот комплекс Лазурный. Металлические рамы без стёкол, вышки для прыжков, кафель бассейна. Крыша такая же, проржавевшие балки, навесной потолок рухнул. Почти точь-в-точь, только рисунки на стенах, мозаика, не совпадает, - говорила Алиса и снимала. - Эта игра в два мяча. Какие у неё правила?
   - Откуда я знаю?
   - Угу. А ты знаешь, что в Украине таких нет правил?
   - Знаю, рыжая белка. Знаю, что мы не в Украине. Мы уже говорили про это. Проехали. В номере поговорим, Али, всё обсудим.
   - Хорошо. Но у меня дежавю. Тут такое же запустение, но это не Припять, это Картоплянск, - сказала Алиса. - Веня, может всё-таки стоит спросить завтра, где мы? Не промолчать, а ты точно хочешь промолчать, а спросить? Хватит делать вид, что мы идиоты, и ничего не понимаем?
   - Согласен, огненная моя любовь, рыжая вспышка, белка!
   - Лучше котя.
   - Хорошо, котя. Обязательно спросим. Бахнем вопросом, но потом. Мы же здесь как приглашённые. Зачем портить отношения? Давай всё-таки в номере поговорим?
   - Хорошо, давай, - ответила Алиса.
   Иван, таким образом, закончил разговор. Тем более он не сказал, что их экскурсовод Рита напрямую спрашивала, что он ничего не хочет сказать или спросить. Не сейчас, потом Алисе расскажет. Потом Иван чмокнул в лоб Алису и сказал:
   - Люблю тебя! Завтра спросим. А сейчас давай посмотрим, что ещё здесь есть, пока небо такое светлое.
   - Но только не долго, - ответила Алиса.
   После осмотра заброшенного бассейна, они вновь пробирались сквозь заросли травы, кустарника, деревьев, распутывались от паутины и снимали колючки со штанин. Слышно было, что неподалёку лаяли собаки и доходил приглушённый звук работающего двигателя.
   - Есть охота, - сказала Алиса. - Может такое чувство голода светящееся небо вдохновляет?
   - Может почти девятый час, вдохновляет, - ответил Иван. - Или уже десятый. После того сбоя в музеи, я не знаю, верить ли цифрам в телефоне.
   Там, куда они попали, было ещё несколько зданий, сильно заросших и давно заброшенных. Они к ним отправились. Они же блогеры, натуралисты. Снимают заброшенные места, куда вряд ли кто-то сунется, даже их приятели и знакомые. И тем более подписчики. Но зато им точно это будет интересною. Много было любителей заброшенных мест в Интернете, куда давно никто не приходил или они были секретными. Посмотреть, а что там прячется или скрывается? Не самим лазить туда, а на удобном диване посмотреть видео, а Ивану с Алисой приходилось для этого лазить. Иначе не будет рекламы на их канале и доната.
   Алиса снимала эти здания. Кирпичные, с остатками побелки и краски стены, проваленная крыша, внизу, среди поросшей травы, пару деревянных ящиков, что от них осталось. Какие-то пластмассовые жёлтые штуки, пластинки, кругляшки и прутики, много проводов и всё. Возле второго здания - трансформаторы, мотки проволоки. Раскуроченные полевые телефоны, снова ящики и тому подобное. Так они ходили, когда вышли на аллею. Небо по-прежнему сияло этим странным светом, было довольно сносно видно. Не было новых серо-чёрных клубов дыма, синей ауры по границам, ничего, только этот бледно-васильковый свет.
   - Невероятно, - приговаривала Алиса и снимала, как она очищает себя от колючек. - Как через джунгли пробираемся.
   Они попали в такую же запущенную часть города, пройдя одно и двухэтажные строения. Наверно, это был когда-то парк, может парк и спортивный комплекс одновременно, некоторые постройки точно были спортивными. Высокие окна, большие залы. Надписи на фасадах и упавшие в сухую траву и кусты сгнившие от старости информационные доски. Всё давно было покинуто и заросло. Дорожки были покрыты опавшей листвой, толстым слоем мусором, паутиной с мерзкими пауками. Воробьи копошились в соседних ветвистых кустах, хотя вечером их не слышно, но видно при сиянии они были активны. Зато сколько было летучих мышей в небе. А они шли и рассматривали всё вкруг, и так вышли на аллею, где стояли бетонные столбы, а на них были установлены каменные вазы. Большинство ваз стояло, но часть упала и разбилась. Остановившись в тридцати метрах от такого пьедестала, где ваза была опрокинута, Алиса копошилась с телефоном. Батарея сдохла, и она подключила павербанк. Света было мало, и она никак не могла попасть штекером в разъём.
   Пока она возилась, а Иван стоял рядом, они услышали шаги. Хрустела сухая трава, ломались сухие стебли. Но очень тихо, словно кто-то крался, пытаясь создавать как можно меньше шума.
   - Тсс, - сказал Иван. - Кто-то идёт.
   - Слышу.
   - Сиди тихо. Выключи смартфон. Экран сияет на десяток метров. Мало ли что. Мы тут типа в запретной зоне.
   - Откуда ты это взял?
   - Ну, за забор пролезли. Рита точно это не одобрила. Тсс, тихо, они приближаются.
   Они присели за ветвистым кустом. Судя по спелым плодам, это был боярышник. Иван сорвал плод и попробовал. Потом сказал:
   - Точно боярышник. Не дикий, культивированный. Тут явно раньше следили за парком.
   - Тсс, - сказала Алиса и приставила указательный палец к губам. Хруст усилился. Кто-то пробирался в странном свете сквозь заросли. Потом они увидели кто. Сквозь узловатые деревья, где из узлов и наростов вырастала новая тонкая ветка и вместе с нежной листвой выпускала большие цветы, виднелось несколько голубых елей, ясеней и точно дубов, только маленьких, не больше пяти метров в высоту. Это сильно удивило Ивана. Раскидистое дерево, но в миниатюре, словно тут было применено японское искусство бонсай. Двоюродная сестра Ивана этим увлекалась. Вероятно, это всё было частью ландшафта парка. Кто-то ухаживал за деревьями, подстригал, а тут они разрослись, частично засохли и создали почти непроходимую чащу. И вот там кто-то двигался. Иван не мог ошибиться. Там пробирались фигуры. Когда они подошли ближе, стало понятно, что это дети. Точно дети. От десяти до двенадцати лет. Пять мальчиков и три девочки. Они шли сквозь кустарники и траву и брезгливо отмахивались.
   - Тут паутина, - сказала девочка. - Кругом пауки! Фу!
   - Тут есть ещё и крысы! - сказал мальчик. - Берегись. Злобные крысы!
   - Заткнись, Костик, - сказал другой женский голос. - Хватит пугать. Ты сам весь в шелухе и семенах.
   - Карина, хватит бухтеть, - ответил мальчик, которого назвали Костиком.
   Эти дети шли, пробирались сквозь заросли, боролись с паутиной и дошли до бетонного постамента, где когда-то стояла ваза и где рядом прятались Иван и Алиса. Она упала давно, раскололась и поросла травой. Они сгруппировались перед постаментом, и Иван и Алиса, находясь в десяти метрах от них и прячась, всё слышали.
   - Итак, - сказал невысокий мальчик, явно он был лидером. - Помните, что Захар говорил?
   - Да, Егор, - послышались голоса, а потом кто-то спросил:
   - А нас тут никто не застукает? - голос был робким. - Захар требовал, чтобы мы не показывались на глаза. Особенно, когда Сияние.
   - Кто? - ответил лидер детей, которого звали Егором. - Кто нас увидит? Поэтому мы здесь, а в непривычном месте. Сказано нам, быть осторожными и не показываться. Вот мы и тут. В эту заброшенную часть никто не ходит. Что им тут делать? Самое надёжное место.
   - А эти новые?
   - Галинка, они сюда не попрутся? Тут столько интересных музеев, столько удивительных улиц, домов. Им тут всё бесплатно, если захотят. Наша еда в ресторанах и закусочных. Полный набор услуг.
   - Егор, но ты читал про них. Они же туристы, исследователи. Блогеры, которым нравится путешествовать по местам, где никто не путешествует. Им нравится лазить по таким чащам, - заметила ещё одна девочка.
   - Блин, хватит, - Егор был раздражён. - Нет, вот совпадение, что именно сегодня они сюда придут и будут пробираться сквозь заросли и паутину именно тогда, когда мы здесь, чтобы подсмотреть. Серьёзно? А почему не в Крепости, почему не на заброшенном военном городке? Яна, не смеши. Лучше вспомни, что Захар говорил.
   - Помню.
   - Тогда взлетаем. Лёгкость внутри, а то ты в прошлый раз чуть не упала. Хочу полетать сегодня, почувствовать свободу и свист ветра. Развеется в полёте, почувствовать лёгкость тела, увидеть город сверху.
   - И плюнуть! - сказал ещё один мальчик.
   - Да, Веня, точно плюнуть вниз. Чтобы знали, кто выше их, которые бегают там внизу и не знают про свободу полёта. Им это не дано почувствовать. Полетели.
   Он подошёл к бетонному постаменту, встал на него и, разведя руки горизонтально, на высоту плеч, постоял секунду, словно собираясь мыслями, а потом прыгнул. Иван внимательно следил за ним. Ноги этого мальчика не коснулись земли, чуть-чуть чиркнули по кончикам стеблей травы, а потом он таки взлетел в светящееся небо. Миг и он исчез. За ним последовали остальные. Они также взбирались на бетонный квадрат и, расправив руки, взлетали. Когда последний ребенок улетел, Алиса повернулась к Ивану и возбуждённо сказала:
   - Ты это видел?
   - Да.
   - Серьёзно, они улетели в небо! Мне это не показалось?
   - Али, я это видел. Не показалось.
   - И что ты об этом думаешь?
   - Да ничего не думаю.
   - Ладно, - ответила Алиса.
   Девушка встала с корточек и, пробираясь к постаменту, запуталась в паутине. Бормоча проклятия, она очистила джинсы от липких нитей и подошла к нему вплотную.
   - Блин, мерзость! - Алиса продолжала очищаться от остатков паутины, стоя прямо перед ним. Потом обошла постамент вокруг, залезла на него, расправила руки, и прыгнула. И ... ничего. Просто приземлилась в траву.
   - Ты себя Питером Пеном возомнила? - спросил Иван.
   - Они же взлетали, дети! Как-то взлетали?
   - Взлетали, - согласился Иван. - А вот как? Помнишь, про Захара вспоминали? Ты Захара не знаешь и я тоже, может это местный колдун. Лучше нам про это молчать, что мы здесь видели. Никому, ни мэру, ни Рите, никому ничего не говорить, ни слова. Тем более, дети так шифровались. Не хотят, чтобы посторонние увидели.
   - Эх, не сняла на видео, - сокрушалась Алиса. - А это был бы сногсшибательный материал. Бимба, как говорил Азарыч.
   - Не сняла, так не сняла. Мы же не уезжаем завтра? Или уезжаем, что решила?
   - А это подвох, - заметила Алиса. - Ты меня провоцируешь.
   - Я просто тебе показываю, что уезжать рано. Тут много сюрпризов. И только что мы видели один из них. А сколько их ещё. Я думаю, ответ очевиден.
   - Хорошо, не уезжаем.
   - Моё сокровище! - и он чмокнул Алису в губы, погладил спину и осторожно сжал рукой попу. - Я знал, что меня поддержишь.
   - Отлично Вань, тогда сейчас возвращаемся обратно? Тропинку найдём. Хватит с пауками воевать. Мне кушать хочется.
   - Подожди, я тут хочу ещё посмотреть. Минутку и всё. Посмотрим и вернёмся.
   Они прошли ещё немного, пробираясь через заросли, и дошли до такого же сетчатого забора, где за ним был отвесный спуск, а там, внизу, виднелся явно искусственный рукав реки, так как его берега были выложены камнями. Он был в метрах тридцати от точки, где они стояли и смотрели, и при свете этого сумрака или сияния, всё было заметно. Камни на берегу, по воде плавали лодки. Их было немного, но, судя по всему, там были рыбаки, которые вышли на ночной клёв. Было видно, что берега поросли кувшинками и лилиями. Они рассматривали этот речной рукав, когда услышали крики. Кто-то кричал слева и, повернувшись, они увидели сквозь деревья оранжевый факел огня.
   - Али! Там кричат про помощь!
   - Так бежим.
   Они побежали, пробирались через кустарник, путались в высокой траве, она долго росла, что превратилась в своего рода преграду, запутываясь в ногах. Часть её стало сухой и серой, с колючками, и вот она мешала бежать. Деревья они обошли, нагибаясь под раскидистыми ветвями, спотыкались, а оранжевое пламя было ближе и крики человека, его брань, а ещё возгласы других людей, которые что-то ему говорили, сильнее. Когда достигли решётчатого забора, пошли вдоль него и нашли, где упало дерево и его смяло, и они смогли перебраться на другую сторону. Они перебрались и попали в ухоженную часть парка, или этого спортивного комплекса. Сначала были на пути голубые ели, потом фруктовые деревья, яблони и груши, у них ветви опустились под плодами, а дальше эти узловатые деревья с весящими стручками. Ухоженные тропинки, почищенные и подстриженная трава вокруг них. Когда они выскочили на крики на такую тропинку, то увидели сад из низкорослых, обрезанных и ухоженных деревьев. Так пахло фруктами! Деревья были с синими, розовыми, жёлтыми и белыми цветами в свете такого невероятного заката. Но ведь это август, какое цветение? Алиса кинула взглядом на первое дерево, что было перед ними. Оно цвело, а среди ветвей и листьев висели, наверно нектарины, только их нижняя часть заканчивалась круглым конусом, как носиком. Сочные большие, под их тяжестью провисали ветви, а потом было вишнёвое дерево. Снова цвело, хотя на ветвях висели большие, в диаметре сантиметр, вишни. Иван сорвал одну вишенку и попробовал, потом сорвал для Алисы две. Алиса причмокнула губами.
   - Сахарная вишня, - сказала она. - И никто не собирает?
   - Али, потом, ты слышала, как кричали? - сказал Иван. - Вроде совсем близко.
   Они шли на свет пламени, уже чувствовался в воздухе дым и слышался треск. Горели деревья и, собираясь подойти к ближайшему горящему дереву, они увидели, как человек, с канистрой за спиной, с распылителем в руках, каким жуков на полях обрабатывают, поливал чем-то такие же цветущие деревья, источающие медовый запах. Груши, яблони, вишнёвые деревья. Справа от него горело несколько деревьев, а он поливал другие и часто смотрел на большое, в десять или больше этажей здание, которое было справа, и показывал ему средний палец. Здание было без балконов, только окна, значит административное здание. Он ему показывал средний палец, потом кулак и кричал:
   - Подавитесь! Нравится? Как вам такое? Не ожидали? А вам нравится, как горит?!
   Он лил из ручного насоса жидкость на очередное дерево. Потом отошёл от него и поджёг.
   - Пропади всё это пропадом! Ненавижу! Всё ненавижу! Гори всё это!! Сволочи, ненавижу!
   Облитое горючей жидкостью дерево вспыхнуло, а он шёл дальше. Запах доносился своеобразный, когда ветерок был в их сторону. Запах горелого дерева, цветов и бензина. А он шёл дальше и поливал горючей смесью соседнее дерево.
   - Получите мою благодарность!
   Вопили женщины, которые пытались затушить деревья, которые он поджёг вначале. Они махали тряпками, сбивая пламя, просили помощи, подносили вёдра воды, и обливали горящие деревья, а этот человек не обращал на это никакого внимания. Он продолжал жечь сад.
   - Надо его остановить, - шепнула Алиса.
   - Как, наброситься? - ответил Иван. Потом за него ответил на вопрос Алисы местный люд. Много мужчин, которые были настроены решительно. Они появились на дорожках, наверно выскочили из этого административного здания. Бегущие люди в сумраке, многие были одеты кое-как, видно поднятые с постели, и они кричали:
   - Семён! Семёныч, остынь! Стой! Хватит, Семён!
   - Да пошли вы и весь ваш город! - кричал Семён или Семёныч и продолжал поджигать деревья.
   Они добежали до него, когда он поливал очередное узловатое дерево с белыми цветами и висящими стручками.
   - Он Белый орех поджигает, держите его! - послышался женский голос. - Там спелые стручки! Совсем с ума сошёл! Это сорт Беловатый. Редкий! Он его сам растил и ухаживал, спятил окончательно!
   Но человек не обращал внимание. До него добежали и повалили. Трое мужиков, они его давили, боролись с ним, но не могли с ним справиться. Он извивался, потерял свою ношу, выскользнул и побежал вперёд от них, к прямоугольному озеру, которое виднелось за деревьями сада.
   - Семён, стой! - Ему кричали вслед. - Семён, ты чего?! Семён, хватит! Давай, хоть поговорим. Пожалуйста, Семёныч! Не надо усугублять ситуацию. Полиция приедет же.
   - Да мне похуй! - Кричал этот человек в ответ. - Не хочу, больше не ходу. Мои дети, Кузьма и Натка, сколько я их не видел? Не заслужил? Опять не заслужил?! Гори всё синим огнём!
   К тем троим ещё добежали люди и бросились за этим человеком.
   - Семёныч, очнись! Ты себе хуже делаешь! - кричал молодой парень. - Это я, Яша, Яша Седельников. Ты меня учишь ухаживать за садом! Игорь, Игорь Семёныч!
   - Ненавижу! Всё - ненавижу! - слышалось в ответ, и человек бежал вперёд, где водный рукав впадал в прямоугольное, явно искусственное озеро. Добежав до него, он бросился в воду и поплыл. Поплыл брасом. Поддавшись общему преследованию, Иван тоже побежал к кромке озера и остановился. Справа и слева было видно, что берега озера были крутыми обрывами под три метра высотою и поросли соснами и их корни выступали на песочных берегах, а также справа и слева на его берегах, подходя прямо к воде, была видна колючая проволока. Её Иван точно видел. Она опутывала оба берега, тёмными спиралями, поэтому этот человек не стал бежать по берегу, а поплыл вплавь.
   Следом он услышал знакомый звуковой кряк специализированной машины. Она приехала, к этому прямоугольному озеру. Бобик, - типичный полицейский бобик, УАЗ 469, только раскраска странная, не похожая на ту, что они видели на машинах возле оружейного музея. Он мигал красно-синими проблесковыми огнями и отличался по раскраске. На его борту были - две чёрные полосы вдоль борта и красная полоса посередине. И надпись: Полиция, красным, над верхней чёрной полосою. А под нижней чёрной полосой, мелким шрифтом: Оперативная группа. Из машины выпрыгнуло три человека, в форме, при оружии, и побежали к озеру. Добежав до его края, один из них спросил:
   - Где он?
   - Плывёт, вот там, - и один молодой человек, похоже, это был Яша, показал направление, и те побежали по берегу. Ждать, чем это закончиться, как они собирались преодолевать колючую проволоку, ни Иван, ни Алиса не хотели. Они лишь видели далёкие всплески воды от рук плывущего к выходу из прямоугольного озера человека. Желудки бурчали от голода, и они решили идти назад, только Алиса затормозила. Ей не давали покоя эти цветущие деревья. Она подошла к такому дереву, которое росло по бокам своеобразной, асфальтированной аллее и остановилась, разглядывая цветы. Дерево было примерно метров пять в высоту, тонкий ствол, крона небольшая, как у одуванчика. Похожа она была формою на него, словно специально подстриженная. Несколько больших веток исходящих от центра ствола, и намного больше других, маленьких, где были листочки и цветы и иногда висели фрукты. Тут на дереве висели сине-чёрные нектарины со своеобразным носиком внизу. И как пахло из-за цветов этого дерева. Пьянящий, медовый аромат весны, когда всё цветёт. Алиса сняла это на смартфон, как смогла. Этого странного сумеречного света было недостаточно. Она использовала вспышку, выдержку и вроде получилось.
   - Блин, никогда не знаешь, где найдёшь ошеломительный кадр! - восторженно сказала она.
   - Да, уж. Похоже, в этом городе есть что поснимать, - ответил Иван.
   - Ваня, глянь. Фруктовые деревья цветут в августе и пахнут, - восторженно сказала она. - Крупные цветы. Если не попадают в кадр спелые фрукты, то точно снимок сойдёт за цветущее дерево весною. Только ночью.
   - Наверно у них биоритмы сбились, у нас в Харькове каштаны тоже осенью цветут, - ответил Иван. - Скорее всего, тут то же самое.
   - Но фруктовые деревья? Ночь, пчёл нет? Почему?
   - Да потому, - ответил один из мужчин, которые шли обратно после попытки остановить поджигателя. - Это пустоцветы, или вы о них не знаете?
   Иван и Алиса молчали, а человек внимательно посмотрел на Алису и добавил:
   - Новенькие? Такую рыжую девчонку точно бы запомнил. Это аллея изменённых в лабораториях военных деревьев, которые цветут весь сезон, от апреля до октября. Иногда плодоносят, очень вкусными, но терпкими плодами. Так и было задумано, чтобы всё лето и до начало осени пахло запахом весны. Люди гуляют тут и, вдыхая весенние запахи цветения, расслабляются, ведь весна сезон надежд и внутреннего подъёма. Эти типа у нас в подсознании записано. Весенний аромат, надежд и чаяния родимый, - как гласит строка известного стихотворения. Эти деревья - часть эксперимента, им уже почти сорок лет. Высажены были в честь спортивных игр на первенство города. Но сейчас всё это заброшено, а аллея осталась. Она уникальная.
   - Но они такие маленькие, - сказала Алиса. - Этому дереву, которое возле нас, наверно десять лет, какие сорок? Его рост, всего пять метров. Оно молодое. Я не права?
   - Не права, - мужчина улыбнулся. - Они все очень старые, а маленькие, потому что весь основной рост этих деревьев идёт под землёю. У каждого дерева - мощная корневая система, чтобы цвести круглое лето. Должны поступать питательные вещества в больших объёмах, чтобы дерево постоянно цвело. Военные сделали так, что дерево было перепрограммировано. Персик, сливовик, вишня, шелковица или черешня, тут много было таких деревьев высажено, уцелело четыре с половиной десятка. Только за это нужно платить. Их верхняя часть ранима. Кора тонкая, нужно хорошенько ухаживать за подобными деревьями, лечить, укутывать их зимой, чтобы не замёрзли. Они очень требовательные, часто болеют, особенно при повреждении коры. Семёныч этим заведовал. Лечебную глину готовил, мазал ею, следил за паразитами.
   - А этот человек, вы сказала Семёныч, что с ним случилось? - вдруг спросила Алиса. - Зачем он их поджигал?
   - Он сломался, - коротко ответил их собеседник, махнул рукой на прощание и побежал догонять остальных.
   - Я сорву плод? - спросила Алиса Ивана. Тот не возражал, тем паче никого вокруг не было. Она сорвала тёмный нектарин и спрятала в сумочку. Интересно было попробовать его. А потом они зашагали по дороге, откуда приехал полицейский бобик.
   Шагая, они попали в ту часть города, где было не понятно, куда идти. Это была часть Картоплянска, где они ещё не были. Ни указателей, ни вывесок, ничего. Тут их снова пронзило, словно нервы взвинтились, и их схватила нервная судорога. Алиса даже упала на колени, а потом всё пропало и это странное свечение на небе внезапно исчезло, и на нём зажглись звёзды, небосклон стал привычным, обычным ночным небом над городом без облаков и с россыпью звёзд.
   - Ты почувствовал? - спросила Алиса, вставая и отряхиваясь. - У меня перед глазами круги пошли.
   - Да, - ответил Иван.
   - Сверим смартфоны?
   Оказалось, что показание совпадали. На обоих экранах было 21:33.
   - Ну вот, хоть в этом синхронно, - усмехнулась Алиса.
   Опять зажглись фонари освещения. Так они шли при их свете, выйдя обратно в город и пройдя несколько кварталов, сначала частного сектора, потом явно домов с тяжёлой, каменной кладкой, часть из них были тёмными, они вышли куда-то на перекрёсток, окружённый опять частным сектором. Может, ходили кругами? Кругом высокие заборы, за ними плодовые деревья, но не цветущие, а полные спелыми яблоками и сливами, были видны плоды при свете фонарей. Но никого вокруг не было, хотя они стучались в калитки и ворота, чтобы спросить дорогу. Странная часть этого города. Даже на улице не было ни машин, ни пешеходов. Какой-то вымерший квартал. Быстро шагая, они оказались в небольшом сквере. Типичный советский сквер. Позади холм, поросший деревьями и ёлками, потом впадина перед ним, наверно там было озеро, потому что пахло болотом, и стояла высокая трава. Вокруг тоже много деревьев и кустарников. Справа магазинчик, освещённый жёлтым светом, и там играла попсовая музыка, а внизу сквера, под единственным фонарём с десяток, в три ряда, скамеек. Одиночный оранжевый фонарь их освещал. Фонарь точно советский. Столб из бетона, многогранный, с изогнутым держателем плафона, и с оранжевой, ртутной лампой. И вот на всех этих скамейках сидел один человек и пил пиво, грыз семечки и явно не хотел ни с кем общаться. Он посмотрел мимолётом на Ивана и Алису и снова начал грызть семечки, плюя на землю перед ним.
   Они остановились в нерешительности. Дальше были огни фонарей улицы, но куда идти? Иван достал свой смартфон и посмотрел, что он предлагает. Точку на белой карте, не было схемы города, не ясно, куда идти.
   - Похоже, мы заблудились, - сказал он Алисе. Та показала на человека, который пил пиво.
   - Может, у него спросим?
   - Алиса, я не знаю. Давай ты.
   - Хорошо, - ответила Алиса и подошла к человеку на скамейке.
   - Здравствуйте.
   - Привет, - ответил он.
   - Мы тут новенькие и заблудились, - сказала Алиса. - Как нам дойти до гостиницы Картоплянска?
   - Новенькие? - ответил человек и тут живот Алисы предательски забурчал.- Кушать хотите?
   - Да, давно не ели.
   - Тогда вот вам туда, - он повернулся и показал на магазинчик. - Там готовят прекрасную шаверму, очень вкусная. И там можно выпить.
   - Спасибо, - сказала Алиса и потом подошла к Ивану. - Надо купить у них еду, иначе не доберёмся.
   - Хорошо, давай.
   - Ты же захотел свернуть на ту тропинку, - зло добавила Алиса. - Если отравимся, все претензии тебе, а потом мэру, хотя вряд ли он будет рад нашему отравлению.
   Они точно очень хотели кушать, и зашли в магазин. Его полки были набиты консервами, бутылками газировки, крупами. Большая женщина встала со стула и подошла к прилавку.
   - Слушаю вас.
   - Нам две шаурмы, - сказал Иван.
   - С мясом или курицей. Есть лаваш с рыбой. К заказу пиво?
   - С мясом и две кока-колы.
   - Что?
   - У вас лимонад есть? - поинтересовалась Алиса. - Сладкая газированная вода?
   - Да есть, - ответила грузная женщина. - Вы хотите её?
   - Да, пожалуйста, - ответила Алиса.
   - Конечно, - женщина начала готовить. Это была не простая шаурма, а с помощью лаваша или подобного тонкого теста, она создала глубокий конверт, чем-то смазала, потом подогрела в печке и начала наполнять содержимым. Мясом, овощами и соусами. Так она, приготовив их, горячими подала, а потом сказала:
   - С вас - 2 гривни и 66 грошиков.
   Иван дал десять гривень и продавщица, повертев деньги, спросила:
   - Это что?
   - Деньги. Гривни.
   - Это не деньги. Что у вас есть?
   - Странно, а мэр сказал, что тут везде это деньги, наши украинские гривны.
   Лицо женщины переменилось, и она начала улыбаться.
   - Да, мэр сказал? Конечно. Мы тут живём на отшибе, и к нам информация редко доходит. Простите.
   Иван рассчитался, а продавщица долго смотрела на десятку.
   - Простите, в чём проблема? - снова спросил Иван.
   - А она не фальшивая?
   - Это новая десятка, более защищённая, новый дизайн. Вы в первый раз её видите?
   - Да, - как то скороговоркой ответила продавщица. - Мы же маленький город, до нас новые банковские знаки не часто доходят. Я проверила, на ощупь. Всё хорошо. Приятного аппетита.
   Они вышли из магазина, сели на ближайшую скамью и начали есть шаурму. Удивительная шаурма. Её стенки не попускали соус и другую любую влагу.
   - Ваня, я почти пью соус из шаурмы, из этого конверта, а он не протекает, - сказала Алиса. - У нас если соуса много, лаваш размягчается и становится липким. Соус протекает на пальцы, а тут такого нет.
   - Его стенки чем-то были смазаны, наверно клеем, - ответил Иван. - Я смотрел, как женщина готовила. Она точно их чем-то смазывала.
   Он сам кусал шаурму. Было очень вкусно и всё с довложениями. Соуса, мяса, овощей. И тоже втягивал в себя излишки соуса.
   - Тут всего много, - добавил он. - Не жлобятся.
   - Да, - вдруг сказал человек, который пил пиво. - Так и есть, товарищи. Они лаваш пропитали белком яиц с скрепляющим раствором, не помню каким. Но он точно неядовитый. Он позволяет, чтобы даже жидкое содержимое его не размягчало лаваш и не прорывалось на руки. Это их секрет. А что так много начинки, а куда её девать, если кругом перепроизводство? Хоть в силосную яму сливай.
   Иван и Алиса ели на скамейках при свете оранжевого фонаря. Под ногами было битое стекло, металлические, ребристые пробки от бутылок, выброшенная бумага и недогоревшие спички и окурки. Пахло старым запахом табака и ещё кислым запахом. Несмотря на урны, многие посетители этих скамеек выбрасывали мусор под ноги.
   - Я, так понимаю, вы здесь новенькие, раз не знаете, что это за точка? - спросил пьяненький человечек. - Тут у них не только шаурма, но пиво вкусное.
   - Даже не думай! - сказала Алиса и посмотрела на Ивана. - Ни капли, сорвёшься.
   - Да я просто попробовал, - ответил он. В другом мире, какое пиво на вкус? Такое же?
   - А потом тебя тащить домой, в гостиницу, когда ты налакаешься? Пей лимонад. Он тоже из другого мира.
   - А вы заблудились? - спросил человек, прихлёбывая из бокала.
   - Да, заблудились, - ответила Алиса. - Мы у вас дорогу хотим спросить.
   - Ааа, значит, я так и понял, - ответил человек и, допив пиво, подошёл к магазину, вернул бокал и потом подошёл к Ивану и Алисе.
   - Сейчас, я отолью, и мы поговорим. Я вам покажу дорогу.
   Он встал и, шатаясь, ушёл куда-то за магазин в сторону обрыва с заросшего травой бывшего озера. Отсутствовал с минуту, а потом вернулся и сев продолжил.
   - Давно вы здесь?
   - С вчерашнего дня.
   - Понятно и как вам город?
   - Он нам зубы заговаривает, - сказали на ушко Ивану Алиса.
   - И что? - Ответил также тихо он Алисе. - Тут никого нет. Поговорим с ним, покажет дорогу и уйдём. Куда деваться, у этой тучной продавщицы спрашивать дорогу?
   - Ты виноват, Ваня, - снова намекнула Алиса. - Если бы не твоё желание исследовать тропинку, были бы сейчас в гостинице и помылись под горячим душем.
   - Ну, город наш Картоплянск? - снова спросил человек.
   - Красивый, старинный. Только, а почему дети у вас.., - Иван ударил в бок Алису, чтобы она смолчала. Она замолчала и потом, через минуту добавила: - Их так мало.
   - Нет перспектив, - ответил собеседник. Тут послышался знакомый звук полицейской машины и его знакомое кряканье. Знакомый УАЗик, выруливал из второстепенной дороги на улицу и мигал проблесковыми огоньками.
   - Что-то они активные сегодня, - сказал человек и выбросил пустой кулёк из-под семечек в урну. - Кого-то ищут?
   - Семён поджигал цветущие деревья, - сказал Иван.
   - Аа, понятно. Не вытерпел. Семёныч, он так долго и добросовестно работал. Ему обещали. Ладно, возьму ещё сто грамм. Сегодня день такой. Мерзкий.
   Человек встал и пошатнулся, и Алисе пришлось его поддержать и усадить.
   - Вам хватит, - сказала она.
   - Знаю, но завтра у меня выходной. Так что могу, а ещё колбаски мясные закрутки заказать. Вы будете?
   - Нет. Вы очень пьяны, вам нельзя больше, - сказала Алиса. - Я вас не пущу.
   - Заботливая, - пьяный человек улыбнулся, посмотрев на Ивана. Похоже, его хорошо развезло. - Тебя контролирует. Молодец.
   - Да, - коротко ответил Иван. - Но вам действительно хватит.
   Мотив попсовой музыки из динамика изменился. Что-то сейчас играло этническое, духовые инструменты, струнные аккорды. Вокалист завывал голосом и протягивал слова. Слышалось:
   - Чтобы, чтобы не забывалась судьба! Чтобы, чтобы она нас вела!
   - А я хочу забыться, чтобы не видеть этот сраный город! - вдруг сказал человек и едва не упал, но Алиса его удержала, и Иван помог. Они не знали, что с ним делать, Иван уже решил подойти к продавщице и попросить совета, а потом спросить дорогу, как появилась девочка. Маленькая, короткая стрижка, острый нос и тонкие губы. Худая, невысокая, на правой руке украшение в виде искусственной розы. Они возникла из темноты и, увидев этого пьяного человека, сказала:
   - Папа, идём домой!
   - Вы его дочь? - поинтересовался Иван.
   - Да, - ответила маленькая девочка и стала пытаться папу поднять со скамейки, но ей это было не по силам, и тогда Алиса сказала.
   - Простите за вмешательство, но мы вам поможем.
   - Не надо, я справлюсь.
   - Нет, не справитесь. Он тяжёлый. А мы справимся, - ответил Иван. - Просто поможем, а вы покажите потом нам, где находится наша гостиница.
   - Гостиница?
   - Центральная гостиница Картоплянска, вашего города.
   - Хорошо, - девочка подумала несколько секунд. - Согласна. Сегодня папа серьёзно перебрал.
   Тогда Иван взвалил на плечи человека и потащил его за девочкой. Так они шли, и девочка показывала дорогу. Эту часть Картоплянска нельзя было назвать приветливой. Машин не было, освещение минимальное. Оранжевый свет был над лавками, а тут холодный, голубой. На дорогах ещё стояли фонари, а вот дворы были тёмные.
   - Простите меня, девочка, - сказала Алиса. - Я и мой муж не хотели вас напрягать своим присутствием. Напроситься. Но мы типа напросились.
   - Ничего.
   - А ваш папа так часто выпивает? - спросил Иван.
   - Нет. Но когда он в депрессии и что-то серьёзно произошло, то тогда он так напивается. А видно серьёзное что-то случилось.
   - Он сказал, что этот город ему осточертел. Ему не нравится тут находиться?
   - Да, возможно и противен ему Картоплянск, - звонко ответила девочка. - Но это не так. Так кажется, особенно услышать это откровение от пьяного человека. Но сейчас он может говорить всё, что угодно.
   Или что накипело - подумал Иван, но промолчал.
   - Хорошо, давай поступим так, - сказала Алиса и обратилась к девочке. - Не будем спорить про мотивы, а мы поможем тебе, а ты нам. Тебя как зовут то?
   - Эльза.
   - Вот, Эльза мы, как договорились, поможем твоего папу отвести домой, а ты покажешь дорогу к гостинице. Идёт?
   - Идёт! - Девочка улыбнулась и даже подпрыгнула от радости. Алиса подняла руку с раскрытой ладонью, и девочка по ней хлопнула ладошкой соглашаясь. Так они шли по освещённым улицам, но не очень далеко, а дошли до тёмной низкой арки в длинном, наверно жёлтом окрасе доме. Арка была узкая, автомобиль точно не проедет, да и не было их вокруг. Точно арка только для пешеходов или велосипедистов. Над аркой горело одно окно жёлтым светом. Остальные окна были тёмными. Зловеще было как-то, но Иван и Алиса не сдавались, хотя Иван устал тащить папу Эльзы и весь взмок.
   Эльза показа туда, в арку, и они пошли по скользким булыжникам. Потом девочка в старых воротах открыла щель, с усилием приоткрыв одну створку, и Иван с помощью. Алисы затащил туда уже спящего папу Эльзы. Тяжелый он был. Храпел, и они очутились во внутреннем дворике. Вокруг старинные дома. Во дворике горел одинокий фонарь. Его света не очень хватало, но было видно, где они оказались. Наступила ночь, поэтому стены, крыши, всё погрузилось в темноту и на фоне сине-чёрного неба они были видны чёрными силуэтами. Фонарь выхватывал из темноты несколько подъездов и часть дворика. В домах светились отдельные окна, которые тоже давали мало света.
   - Нам сюда, во второй подъезд, на третий этаж, - сказала Эльза и показала рукой. Их путь шёл через свет фонаря, вокруг которого плясали насекомые.
   - Хорошо, идём, - сказал Иван. - Сейчас доставим твоего папу домой.
   - Мне так стыдно, - вдруг сказала девочка возле дверей подъезда. - Я всегда сама справлялась, а тут вы.
   - Ничего, со всеми бывает, - ответила Алиса. - Мы ведь договорились про гостиницу?
   - Конечно, но всё равно стыдно.
   Они так зашли в подъезд, поднялись по короткой лестнице, зашли за вторые, внутренние двери и охренели. Такую планировку здания они никогда не видели!
   Вся лестничная клетка шла вверх по стене здания по той стороне, откуда они вошли. То есть лестничная клетка, коридор были с одной стороны, а квартиры с другой. Там, где были лестничные пролёты, виднелись между ними, в качестве декора, разноцветные витражи. Лестница была с разветвлениями, чтобы можно было подняться на нужный этаж с двух сторон. Всего в доме было три этажа, и они все просматривались сквозь щель между лестницей и коридорами. Там, где были разветвления, виднелись площадки переходов, а на стенах висели фонари с жёлтым освещением от больших ламп накаливания с носиком в центре. От этих площадок и можно было подняться в противоположных направлениях на нужный этаж, а там они выходили на длинные коридоры с дверями квартир. Стоя на первом этаже и рассматривая длинный коридор, Иван почувствовал, что попал в коридор учебного корпуса и видел двери кабинетов. Такой же коридор с окнами справа, а слева со стеной и дверями квартир. Очень похоже. Нет, скорее не учебного заведения, а коридор старой больницы, так как пол был дощатый, покрашенный красным лаком. Папа Эльзы не дал всё хорошо рассмотреть, веся на нём своей ношей и вдруг очнувшись, начал барахтаться и самому подняться по ступеням. Девочка его успокоила.
   - Это что за стиль? - Алиса снимала коридор, освещённый жёлтыми, большими лампами накаливания. Иван же стоял, отдыхая и вытирая пот со лба. В отличие от улицы, прожаренной солнцем днём и ещё сохранившей жар к ночи, внутри дома было прохладно, но сыро. Воздух был сырой, и пахло специфически, как пахнет в старинных домах. - Впервые вижу такое.
   - Это стиль - лестнично-боковой, разве у вас такого нет?
   - Нет, - ответила Алиса. - Никогда не видела, разве что в учебных корпусах. У нас лестницы посередине и квартиры по всем стенам.
   - Понятно, - ответила девушка, - а у нас здесь так. Таким образом, квартиры большие. Идёмте.
   Они поднялись на второй этаж, вошли в длинный коридор, где только слева были квартиры, а справа окна коридора, горели редкие фонари освещения, и Эльза показывала, куда нести папу. Иван устал, но Алиса ему помогала. Папа Эльзы совсем обмяк, и приходилось его нести на себе. Они прошли метров пятьдесят по коридору, и она постучала в квартиру с номером 5ЭI7. Ей не сразу открыли, и Иван с Алисой, воспользовавшись паузой, посмотрели по сторонам. Длинные коридоры вдоль стены, украшенные картинами, мозаикой, цветами в горшках, заканчивались массивными дверями на конце.
   - Скажите, Эльза. В конце коридоров, там такие массивные двери, что там за ними? - Спросила Алиса.
   - Тоже коридоры, только другого дома. Такой же коридор вдоль стены. На этой улице все дома связаны.
   - Зачем?
   - Разве непонятно? Раньше в Картоплянске были суровые зимы, и ходить к родственникам в соседний дом через улицу было не очень комфортно. Если минус двадцать пять на улице, вечер, метель, то выйти на улицу, пройтись через сугробы и метели и снова зайти в соседний дом. Зачем так себя испытывать? А тут есть альтернативный путь. В гости пройти в тепле. Я думаю, - сказала девочка Эльза, - что это рациональное решение. Те, кто строил эти дома, а тут на этих улицах жили родственники, или члены некого клана, подумали про это. Поэтому частот так и строили. Это их мир был, маленький мир.
   - Знаешь, ребёнок, а ты говоришь как взрослый человек, - сказала Алиса.
   - Я быстро росту, - ответила Эльза и добавила: - И быстро учусь. У меня есть амбиции и мечта.
   - Какая?
   - Не скажу, это секрет.
   Тут возник старческий голос из-за двери и спросил:
   - Кто там?
   - Баба Уля, это Эльза. Папу привела.
   - Сейчас. Сейчас открою.
   Щёлкнул замок и снаружи дверь, обшитая чёрным дерматином, перетянутая леской в ромбы, а в углах закрепленные ромбы были гвоздями с бронзовыми шапками, открылась и перед ними предстала старушка. Наверно в пижаме. Она смутилась и сказала:
   - Эльза, дорогуша, почему ты не сказала, что у нас гости?
   - Простите, баба Уля, просто я сама в замешательстве. Думала их попросить остаться перед входом в дом и сама его довести, но папа...
   - Папа опять напился до бессознательного состояния, - сказала старушка. - Снова до чёртиков. Интересно, какая сейчас причина? Входите, пани и панове и вносите тело. Спасибо. Эля, дочка, принимай мужа.
   - Ой, мы не вовремя, - сказал Иван передовая спящего человека миловидной женщине, которая вышла из глубины квартиры. Когда он её передавал, он на секунду проснулся и сказал:
   - Семён, ...ёнычь спалился! Представляешь, его таки достали обещани.. иями! Его достали! Он спалился, и сжёг всё! Всю его жизнь, предста... авляешь? А как же мы?! Мы, кто?
   - Кто? Жители! - зло сказала Эля.
   - А поли... иция была? Поймали? Нет? Знаю, что нет, где там мои новые друзья?
   - Мы здесь. Не поймали, - ответил Иван. Этот человек поднял руку, попытался погладить Ивана по щеке, потом улыбнулся и вырубился.
   - Не выдержал, - сказала старушка. - Семёныч не выдержал.
   - Да пофиг с ним, мама. Папа Эльзы не выдержал, и нажрался! - сказала миловидная женщина. - Мама, это в который раз за последний месяц! А ты, что кто-то спалился! Да свет с ним, огни в небе! Был - и нет! Мне всё равно, а что с этим делать? Это становится нормой! Эльза бегает и ищет своего папу и приводить его домой. Мама!
   - Доця хватит. Потом будем говорить. Мне тоже это неприятно!
   - Хорошо. Пока остановимся на этом разговоре.
   - Это он о чём говорил? - поинтересовалась Алиса. - Что значит спалился?
   - Ну, у пьяного, почти спящего человека бывают разные мысли в голове. Некоторые его сильно беспокоят. Спасибо за помощь, - сказала миловидная женщина и потащила его по коридору, где только с одной стороны были комнаты. - Дальше я сама. Мама, угости гостей чаем с выпечкой. Наши фирменные пирожки. Надо их поблагодарить за помощь.
   Старенькая женщина повернулась к Ивану и Алисе и сказала:
   - Сюда, пожалуйста, - сказала она и пригласила пройти в другую сторону. - Будьте как дома, и за столом нашего вечернего чаепития.
   Это была огромная квартира. Но странная. Длинный коридор вдоль всей квартиры. Все комнаты были только с одной стороны, а с другой стороны просто стена коридора, с рисунками, с картинами, с какими-то резными деревянными масками на стенах. Она граничила с коридором этажа. Странная планировка, но Иван и Алиса не решились задавать глупые и навязчивые вопросы, а последовали за пожилой женщиной. На пороге кухни их встретила громадная, лысая, лающая крыса. Скорее похожая, на маленькую собачку, больше кошки, но похожая на крысу существо. Хвост-прутик этого существа, стал крутым эллипсом, при виде незнакомцев, и дрожал, с таким маленьким пушистым окончанием. Коричневая пушинка на конце хвоста распушилась, и нервно подрагивала, а это большая крыса, мяукала, шипела и тихо лаяла, глядя пронзительно на незнакомцев.
   - Жорж, фу! - сказала пожилая женщина. - Это наши друзья. Фу! Жорж! Заткнись и познакомься.
   - Это собака? - Спросил Иван, выполняя требования. Поднёс руки с открытой ладонью, чтобы эта собака-крыса обнюхала.
   - Это наш крысл Жорж. Мы его между собою называем таким броским названием, крысл. Прижилось со временем.
   - Да, он почти собака, - сказал Иван. - Он похож чем-то на собаку, а не на крысу.
   - Только лысая, - добавила Алиса. - Лысая собака
   - Какая лысая? Просто мелкая шёрстка у него. Это Керамин-терьер. У него просто мелкая шёрстка. Когда он привыкнет, погладите. Она там точно есть, только очень мелкая.
   - Не слышал никогда, - пробормотал Иван. - Про такую породу.
   Но он не стал втягиваться в ненужную дискуссию. Алиса первая, к кому эта крыса-собака подошла, и она начала его почёсывать, ногтями шкрябая шёрстку на шеи, на спинке и на пузике. Эта собака упала на спину и извивалась, показывая, как это ей нравиться. И Алиса её чесала, отметив, что живот этой собаки большой и упругий. Её точно хорошо кормили. После чесания собака их пропустила, и они сели за стол. Большой стол на кухне. Напротив окно, где всё было темно. Ни намёка на странное свечение. Там наступила полноценная ночь. Пока Иван и Алиса ждали, хозяева, бабушка и Эльза, накрывали на стол, а Алиса опустила руку вниз, и эта крыса-собака облизывала её, горячим языком. Крыса-собака с кисточкой шерсти на конце хвоста, как у льва, просто повизгивала от восторга, облизывая руку Алисы, а та её почёсывала за ушком, гладила, теребила холодный носик.
   Потом миловидная женщина вернулась и представилась:
   - Знаете, я не представилась. Я мама Эльзы, Эля, полное имя - Эльвира и моя бабушка - Ульяна Николаевна. Мы вас очень благодарны, что вы помогли нашей девочки.
   - Мы просто помогли, - сказала Алиса.
   - Знаем. Поэтому мы хотим вас угостить выпечкой. С нашим Жоржем вы познакомились, он вас уже любит, - сказала Эльвира, - я вижу, как он ваши руки лижет. Сейчас, накроем на стол. Будет горячий, крепкий чай и угощения.
   Они суетились, накрывали на стол, потом когда все сели, разлили чай по чашкам, Эльвира сказала:
   - Угощайтесь.
   Иван и Алиса не отказались. Крепкий чай с ароматом цветов. Выпечки было много. Пироги, пирожки. Одни с мясом, другие пироги были посыпаны белой, сахарной пудрой и фруктовой начинкой. Один из видов пирожков, был очень вкусным, и Алиса спросила про начинку.
   - Это дормлеяд, плоды с кустарника, который так называется, - ответила мама девочки. - Синие, маленькие, плотные плоды. Недавно собрали и варили варенье. Сейчас время для сбора плодов и варки варения. Сахара хватило бы.
   - Очень вкусно, - сказала Алиса. - Вкус такой удивительный, непохожий ни на что.
   Они пили чай молча минут двадцать, и потом мама Эльзы не выдержала и спросила:
   - Вы новенькие?
   - Pourquoi demandes-tu? - спросила Ульяна. - Vous voulez les offenser?
   - Pourquoi demander ce sujet? - сказала мама девочки. - Нам всё интересно!
   - Маман! - добавила Эльза.
   - Доця, я просто спрашиваю.
   - Да не надо так переживать, - ответил Иван.- Тут нет никакого секрета. Мы недавно здесь, по приглашению вашего мэра.
   - И как вам наш город?
   - Очень интересный. Тут много есть такого, где мы нигде не встречали, - ответила Алиса. -- Ваш музей оружия и ваш уцелевший молельный дом, не помню название секты, где вся улица под крышей.
   - Они про общину Старовольную, - сказала девочка, тихонько подкармливая крыса-пса вкусностями со стола. И он их ел и весь дрожал от жадности. Любил он сладкое.
   - А вы много путешествуете? - спросила бабушка.
   - Мы - блогеры, - ответил Иван. - Не выпендрёжники, а настоящие блогеры, которые много путешествуют и выкладывают своё видео на Ютубе или Тик-ток с пояснениями. Мы жаждем увидеть и узнать что-то новое, в любом уголке Земли. Ищем новые пейзажи, труднодоступные уголки, забытые локации. Мы много путешествовали, а теперь здесь. Нас пригласили.
   - Мэр? - спросила старая женщина. - Я услышала, что вы сказали, что это был наш мэр.
   - Да, а что?
   Наступила тяжёлая пауза, и она закончилась, когда по столу пробежала многоножка.
   - Зараза! - крикнула Эльвира и хлопнула ладонью по столу, чтобы убить многоножку, но промазала. - Расплодились твари!
   - У вас тут многоножки, - сказала Алиса.
   - Паразиты, мы пытаемся от них избавиться, но пока тщетно. Живучие твари. Травим, но они снова появляются. Любят сладкое и фрукты.
   - Я думал, тут тараканы главенствуют.
   - Тараканы живут на помойке, но никогда не приходят в квартиры. Это удел многоножек. Они растут как на дрожжах. Сегодня маленькие, тёмные, а завтра большие - оранжевые. Мы их бьём, а они снова лезут. Неистребимые, - сказала Эльза. - Боремся с ними, но пока проигрываем. К осени лезут из всех щелей.
   - Это охренеть, - шепнул Иван Алисе.
   - Ага, - ответила девушка. - Тут многое не так. Завтра точно спросим про город у мэра или Риты.
   - Я же согласился, спросим. Только спокойно, хорошо?
   - Хорошо.
   После попытки убийства многоножки чаепитие продолжилось. А потом бабуля принесла ликёр и общение пошло в другом русле. Иван и Алиса сразу сказали, что не пьют спиртное, а вот Ульяна настаивала, что ликёр не имеет спирта. Он особый, и Алиса сама понюхала и убедилась, что так и есть. Наверно там были какие-то наркотики, но напряжённость спала, после пару рюмок, и пошли истории, анекдоты, смех и пирожки. Выпечка была невероятно вкусной, пирожки с мясом были отменные. Когда они наелись и откинулись на стульях, Эльза сказала:
   - Вы говорили, что для вас этот город немного странный. Почему?
   - Он очень интересный, тут есть много что можно посмотреть. Но, да, ещё и странный, - ответила Алиса.
   - А в чём?
   - Да хотя бы ваши дома. Ваш дом, где вы живёте. Этот длинный коридор в домах на каждом этаже, чтобы люди не выходили на улицу, перемещаясь от дома к дому. Я такое вижу в старинных домах впервые. Типа они в связке и так и строились. Представляю, какая у вас планировка в квартире. Тоже длинный коридор, как я вижу.
   - Так я покажу, - улыбнулась и взяла Алису за руку. - Идём.
   - Эльза! - мама строго посмотрела на девочку, а Алиса махнула рукой и сказала:
   - Нормально. Мы же блогеры, нас специально пригласил мэр, чтобы всё показать. Но, всё-таки, я хочу спросить у вас: Я могу снять на видео вашу квартиру и выложить его в Инстаграм или на Ютуб?
   - На видео? На Ютуб, это что?! Куда? - как то женщина смутилась, а потом быстро добавила. - Но раз вы по приглашению мэра, то конечно снимайте. Доця вам всё покажет.
   - Спасибо, - ответила Алиса и они пошли. Их путешествие по квартире началось, когда Алиса настроила камеру, сначала сняла Эльзу, попросила её представиться, помахать в приветствии рукой, а потом сделать видео экскурсию по квартире.
   Так как лестничные пролёты были с одной стороны здания, а квартиры с другой, квартиры были очень большими, но однобокими. Все комнаты были с одной стороны, а центральный коридор квартиры шёл вдоль коридора этажа параллельно. Имелись в квартире свои маленькие перпендикулярные коридорчики, с комнатами по обе стороны, а в конце было обязательно окно. В квартире было много комнат. Алиса снимала, а Эльза показывала и озвучивала:
   - Это кладовая, это игральная, спальни, комната бабушки, а тут, тут это тоже кладовая. Папа много что несёт с работы и на досуге разбирает и изучает. Это его кладовая и мастерская комната. Идём дальше. Они прошли спальню, где спал папа Эльзы, а потом попали в библиотеку, забитую книгами.
   - Это всё ваше? - спросила Алиса и снимала на камеру. - Тут куча книг.
   - Теперь наше, но я не очень понимаю язык, смотрю иллюстрации и картинки. Мы сюда вселились после события на аэродроме.
   - А что там случилось?
   - Говорят, что это была катастрофа. Какой-то эксперимент. Не знаю точно. Мне не интересно, что там случилось. Я живу сегодняшним днём, и завтрашним, и не желаю раскапывать, что там, на аэродроме, пошло не так. Давайте я вам покажу скрытую часть библиотеки.
   Проход был в стеллажах, почти невидимый, девочка знала, что делает и толкнула стеллажи, которые казались монолитными, и они отошли в сторону, и появился проход. Когда они прошли узкий проход между стеллажами, попали в маленькую комнату с настольной лампой на столе, а пахло пылью, специфическими запахами библиотек, Иван громко чихнул.
   - Будь здоров, - сказала Эльза и помахала в камеру. - Ваня чихает.
   Иван тоже поднял руку вверх, соглашаясь с Алисой, а Эльза зажгла лампу. Они осматривались в свете единственного фонаря эту секретную часть библиотеки. Точно древние фолианты, большие, с потемневшими корочками. Иван достал один из них и, положив на стол, открыл. Пощупав страницы, он сказал:
   - Это не бумага. Это точно пергамент. - Запах чувствуете?
   - Да, Ваня. Плесенью пахнет, а что там? - Алиса посмотрела на страницы, где ярким, каллиграфическим почерком были написаны тексты, с картинками и гравюрами. Много было рисунков замков, как они строились. Были цифры, пометки на полях. Строительство, что ли фолиант описывал? Так они пролистали несколько книг. Запахи были от них странные, пахло не только пылью, но и резким кислым запахом и у Алисы заслезились глаза и она чихнула.
   - Блин, так едко пахнет, скорее, смердит от ваших фолиантов. Не могу! Кислятиной несёт.
   - Это запах раствора для сохранения, - ответила девочка. - Фолианты любят кушать паразиты.
   - Эльза, идем дальше. Я всё сняла, - быстро ответила Алиса. - У меня нос всё время чешется. Не страдаю аллергией, но таки нашла, что есть неприятные запахи, от которых я чихаю. Идём?
   - Идём, - Эльза аккуратно положила книги на место и вывела из библиотеки. Потом в коридоре она сказала:
   - У вас, - она посмотрела на Алису, - наверно аллергическая реакция.
   - Я заметила, - ответила Алиса и сморкалась в платок. - Мы же люди, а не роботы. Да, я не знала, что так могу чихать от запахов.
   - Просто мы пропитываем особым составом книги, иначе их паразиты их сожрут.
   - Да, я поняла, просто мне плохо там стало. - Алиса реально раскраснелась и часть лица опухла. Когда они вышли в коридор, Иван спросил:
   - Ну что, в гостиницу?
   - Нет, Ваня, дай отдышаться, - Эльза принесла попить воды, а потом сказала:
   - Может, свою комнату покажу? - спросила девочка. - Там нет книг.
   - Давай, - сказал Иван.
   Когда они вышли в центральный коридор, а справа по коридору была дверь и Алиса сняла её на смартфон и спросила:
   - Что там?
   - Наша очередная кладовка, - ответила девушка.
   - Можно посмотреть? - спросил Иван.
   - Ну, если хотите, идёмте. Я вам покажу.
   Эльза сопроводила их до двери и открыла. Странная кладовка. Во-первых, большая комната сразу за дверью, где на полу находилось много вещей, а по бокам стояли стеллажи с кучей предметов. Пассатижи, молотки, отвёртки или гаечные ключи. Тряпки, бутылки с непонятной жидкостью, коробки и коробочки. Банки с краской, трёхлитровые банки с неизвестным содержимым, части механизмов, которые выделялись зубчатыми передачами. Эти части механизмов стояли на полу. Но вот самое интересное, это лестница напротив входа, установленная короткая алюминиевой лестница, она вела на второй этаж или уровень.
   - Что там? - спросил Иван у Эльзы.
   - Другая кладовка, - ответила девушка. - Там что-то важное для папы. Только не трогайте ничего, а просто посмотрите.
   - То есть, можно посмотреть? - снова спросил Иван.
   - Смотрите.
   Иван и Алиса осторожно прошли нижнюю кладовку, старясь не задевать, а огибать лежащие на полу предметы, но Алиса таки задела ногой ящик и чертыхнулась от боли, и потом она с Иваном поднялась на верхний уровень кладовки. Она была забита вещами. Мебелью, какими-то железными орудиями и инструментами. Пахло сырость, плесенью и пылью. Тут было много чего. Механизмы с множеством шестерней, с налётом ржавчины, одежда, изъеденная молью, книги, картины. Какие-то куклы, игрушки, и куча потемневших, истлевших тетрадей с рисунками и дневников. Были видны стволы орудий или миномётов, но лучше не стоило об этом спрашивать. Алиса всё это снимала, прорываясь через паутины пауков. Особенно был такой, сиреневый паук и с его паутиной, стоило усилий, чтобы её разорвать. Он попытался набросится на Алису, но она быстро его ударом плашмя руки отправила куда-то вниз.
   Чем дальше от входа верхней кладовой, тем больше непонятного. Деревянные, почти истлевшие предметы, сундуки и коробки. Были там и одежда, но точно пришла в негодность и специфический от неё запах пыли и плесени. Алиса снова начала чихать и решила отойти к выходу. Были в кладовой проржавевшие образцы оружия, или металлические части, может части станков. Иван точно не мог понять. Что-то было похоже на одно, а что-то на другое. Были бутылки и колбы. Хрен знает, что там внутри. Зачем этот человек это собирал? Зачем копил это, музей хотел создать?
   - Папа никогда не рассказывал, зачем всё это ему. - Ответила девочка, словно уловив мысли Ивана и Алисы. - Просто говорил, что это ему надо.
   - И что, никогда не пояснял? - поинтересовалась Алиса. - Зачем ему это барахло?
   - Пояснял, что это часть истории города и что можно в этом хламе найти новые, удивительные идеи. Чуйку поймать, для решение их, сегодняшних проблем. Так он говорил не раз и часто копался в этом хламе, что-то отыскивая.
   - Ну да, тут есть что посмотреть, - заметил Иван и увидел там даже старые кремнёвые ружья, сабли, топоры, но не стал их рассматривать, так как Алиса тянула его назад.
   - Ваня, идём назад. Не только аллергия, но здравый смысл зовёт. Уже ночь. Нам надо в гостиницу дойти.
   Когда они вышли из кладовки и отряхнулись от пыли и мусора, Иван спросил:
   - Эльза, девочка, вы хотели свою комнату показать?
   - Да. Мою комнату посмотрите.
   Когда они спустились, Эльза указывала направление в коридоре и вела их за собою.
   - Идите вперёд по коридору, - сказала Эльза. И они пошли вперёд и их сопровождал Жорж. Он бежал, махал прутиком хвостом, как собака и бежал впереди.
   - Он с нами? - спросила Алиса.
   - Да, Жоржик спит часто со мною, особенно после ужина, где ему перепадают вкусности, - заметила Эльза. - Вы ему интересные. Обычно сейчас он давно спит, а тут такой возбуждённый и активный. Мы пришли.
   Эльза открыла дверь и, сначала Иван, а вслед за ним Алиса зашли в комнату девочки. Комната Эльзы была большой и хорошо обставленной. Мебель, явно старинная, собрание вязаных кукол, игрушки из дерева, механические на верёвочках. Старый компьютер с монитором на девятнадцать дюймов с лучевой трубкой. Возле окна куча тряпок, куда устремился Жорж. Он туда добежал и начал закапываться подвывая. Эльза подошла и помогла закопаться ему. Он тявкнул благодарно и спрятал мордочку за тряпку.
   - Он мёрзнет. Особенно зимою, когда в квартире бывает холодно, а тут его гнездо.
   - Помнишь лысую кошку Вениамина? - спросила тихо Алиса Ивана.
   - Да, похоже, - ответил Иван. - Все лысые твари мёрзнут. Даже летом.
   - Тут летом прохладно ночью, веет холодным ветерком, - напомнила Алиса.
   - Жоржик со мною любит спать, часто рвётся и царапается в комнату, а если не пустили, протяжно воет.
   Пока Жоржик закапывался, готовился ко сну, Иван рассматривал комнату. Он даже не думал, что такой старый монитор увидит в комнате, это же старая технология, прошлый век. Пока Эльза рассказывала про свою комнату Алисе, он подошёл к столу, где стоял компьютер и, ничего не трогая, посмотрел рисунки и на записи девушки. На некоторых рисунках было много непонятного. Нарисованные какие-то сооружения. В три этажа, где на верхнем рисунке, было нарисовано вроде пусковой площадке. А ниже, простым карандашом, показаны были просто этажи защищённые щитами. Ещё был нарисован закат, с синей стрелой, которая указывала вверх. Рисунки были странные, много сопроводительной информации в виде надписей. Даже не на суржике, ближе похожи они были на украинский язык, а не на русский, но с некоторыми ответвлениями. В переводе, отбросить все странные нелогизмы, если судить, что это украинский язык, то это звучало так:
   Двадцать шесть коробок, нашли. Три пенала. Надо покормить птиц. Основание, оно должны быть там, много кирпичей и бетона. Очень много железа. Не трогать снаряды. Что непонятно, нельзя не трогать. Млям! Так и написала: Млям! Надо думать про всех нас
   - Эльза, а это что? - спросил он у девушки.
   - Ничего. Так, наброски, мои мысли, - Эльза подошла и перевернула рисунки на обратную сторону, чтобы Иван не видел. - Это моё личное, мой дневник. Вечерами я начинаю рисовать, но как любитель. Так, это просто наброски. Давайте дальше смотреть мою комнату.
   Эльза показала, где она спит. Это была ниша, как в купе поезда, на две кровати. Ниша в её комнате, куда нужно было подняться по короткой лестнице, втиснуться потому что потолок был низок, именно напоминала ниша берлогу. Хотя девочка могла спать на диване, а она спала здесь, в этой нише. Кровать, которая была у стены, была застелена изумрудным покрывалом, и явно давно не использовалась, а вторая, возле двух маленький, квадратных оконцев, которые находились на уровне кровати, была хорошо застелена, тщательно, а не небрежно, как изумрудным покрывалом, и явно имела следы, что её недавно застилали. Её точно часто расстилали и застилали, запах от неё витал свежестью, пахло цветами.
   - Это моё место для сна, - сказала девочка и указала на кровать возле оконцев.
   - Как ниша, какая-то, - сказала Алиса. - Твоя постель?
   - Да. Так тут у нас устроено, - ответила Эльза. - Разве у вас не так?
   - Нет, - ответил Иван. - У нас таких странных домов нет. Очень похожа ваша квартира на жильё, где много комнат, только это называется у нас коммунальным жильём. В таких квартирах живёт много семей, и занимает каждая семья одну или две комнаты. И у них общий коридор, как у вас. А тут вы занимаете столько комнат, а ты спишь в какой-то нише.
   - Я ещё маленькая спать в кровати, - ответила Эльза.
   - Глупости, ты большая девочка, - возразил Иван.
   - Мне здесь уютней, - ответила Эльза.
   - Ваня, - резко добавила Алиса, переведя разговор в другое русло сказала. - Мой муж, Ваня, хочет сказать, что мы такое видели. Мой друг так жил, я была у него в гостях и ваша квартира очень похожа на его жильё, где он проживал. Так вот он разделял квартиру с двумя семьями, это было в конце девяностых. Планировка очень похожа, длинный, центральный коридор. Он жил в коммуналке.
   - А с кем мы будем разделять жильё? - Девочка рассмеялась. - Жителей так мало, а жилья так много. Просто у мэра нужно спросить разрешения, зарегистрироваться и живи. Брошенного жилья много.
   - А почему? - спросил Иван, - Прочему так много брошенного жилья?
   Но девочка не ответила. Судя по её грустной улыбке, она просто не знала.
   - А почем ты спишь в таких нишах, а не в комнате, в спальне? - тем не менее, не сдаваясь, спросил её Иван. - Что значит: ещё маленькая?
   - Так я защищена, - ответила девочка. - Как у Жоржика, моя берлога.
   - Защищена? От чего? - поинтересовалась Алиса.
   - От страхов ночью, - коротко ответила Эльза. - У нас появляются призраки и им нужен простор. А у меня в спальне его нет. Всё плотно. Одеяла и стены, всегда можно к стене прижаться. Призраки не вырастут, если нет между тобой и стеной пустого места.
   - Понятно, - сказал Иван. Он переглянулся с Алисой, но решил не продолжать разговор.
   - Но мне непонятно, какие призраки? - не унималась Алиса, а Иван поцеловал её и погладил в щёчку: - Али не надо, не дави. Потом узнаем.
   Он понял, что лучше ничего больше не спрашивать, иначе это перерастёт в вопросы и ответы, которые вызовут неприятные ассоциации. Но потом он всё-таки спросил, но уже по другой теме:
   - У вас же есть туалет?
   - Да.
   - Где он у вас? Нужно мне. Приспичило, очень.
   Эльза показала. Сначала сходила Алиса, потом Иван, и когда Иван там справлялся, Алиса спросила у Эльзы:
   - Это правда, что такие квартиры у вас имеют, кто захочет? Большие, в половину дома? С таким множеством комнат? Вот так просто, город даёт такие квартиры? Бесплатно? Со всеми удобствами, с горячей и холодной водой, с канализацией? Или вы очень богатые, раз получили такую квартиру?
   - У нас такие квартиры имеют обычные жители Картоплянска, как и мы, обыкновенные рабочие. Очень небогатые. В них живут, даже в нашем доме, разные люди, но они - точно небогатые, - Эльза подбирала слова. - Дохода и зарплат не хватит, всех сбережений, чтобы такие квартиры купить. Такие квартиры купить нельзя.
   - Значит, нет дохода, а вы такую квартиру получили? Бесплатно?
   - Ну, раньше очень богатые люди могли себе купить квартиры подобного метража, до катастрофы. А мы, нашу гигантскую квартиру на четырёх человек, не считая крысо-собаки, мы её получили бесплатно. Да, тётя Алиса, абсолютно бесплатно.
   - То есть вам её точно дали, вы её не купили?
   - Да, просто её нам дали, - ответила Эльза. - Ну, у нас город особенный, всем хватит места, кто захочет в нём жить. Он большой, а жителей мало. Без жителей дома начинают прорастать плесенью и разрушаться.
   - А за что? За что вы получили такое жильё?
   - Мы полезны городу, - наконец ответила Эльза. - Здесь полезность города важна, как золото. Здесь деньги не так важны, как то, что ты сможешь дать Картоплянску. Мой папа очень полезен, хотя любит напиться. Но он очень полезен, и чтобы у него не блуждали в голове всякие мысли, как у Семёныча, ему дали подобное родовое гнездо. Дали нам такую квартиру. Мой папа - золотой человек.
   - Это, Эльза, понятно. Но ведь нужно платить за электроэнергию, отопление? Как тут зимой всё квартиру отапливать?
   - У нас это бесплатно, если ты полезен городу, - ответила Эльза. - Приносишь пользу, получи бонусы. Тут электроэнергии много из-за военных.
   Алиса замерла, она уже слышала подобное.
   - Мне ваш город чем-то похож на Рай, - сказала она погодя. - Мне Рита, ваш археолог, рассказывала, что много тут бесплатного. Я думала, что это просто так, просто разговоры, чтобы нас впечатлить, но сейчас, Эльза, я просто не знаю, что и сказать.
   - С металлическим вкусом разговоры, - ответила девочка. - Диавол кроется в деталях. Особенно в словах этого историка.
   После этих слов и замолчала Алиса, и когда пришёл Иван, она начала подгонять его собираться.
   - Поздно уже, почти десятый час, - сказала Алиса, глядя на свои смарт-часы. - Думаю, время сейчас правильное. Нам пора в гостиницу. В гостях хорошо, но завтра у нас рано утром экскурсия в вашу Крепость. Спасибо за экскурсию по квартире, - она посмотрела на экран смартфона и добавила: - Всё сохранилось. Отличные кадры.
   Возникла мама девушки и спросила:
   - Вы уже уходите? Вы хоть дорогу знаете?
   - Мы найдём.
   - Нет-нет, так нельзя, - она провернулась к дочери, - Проводи гостей к центру города. Элли. Потом сразу назад.
   - Послушайте, - вмешался Иван. - Не стоит. Мы найдём.
   - Найдёте, но лучше моя доця вас проведёт, - она улыбнулась, - длинной дорогой. Много что покажет. Вы же наш город не знаете. Раз вы новенькие, всё фотографируете, этот путь вам будет интересен.
   - Да мы...
   - Это не обсуждается, - ответила Эльвира и, нагнувшись к дочери, шепнула ей что-то на ушко.
   - Да, мама, - ответила радостно девочка.
   Потом было сердечное прощание, с поцелуями и Иван с Алисой вышли на улицу. Был августовский, тёплый вечер, скорее уже ночь. Пока они прощались, Алиса сменила повер-банк и приготовилась снимать. Девочка пошла вперёд и поманила их за собою. Они прошли дворик, прошли арку с массивными воротами, свернули направо, прошли вдоль зданий с редкими светящимися окнами метров сто и по лестнице спустились вниз.
   - Снимаете? - спросила Эльза.
   - Конечно, - ответила Алиса.
   - Это называется в Картоплянске Ямой. Наверно раньше это был большой, пологий овраг, но его заселили рабочими, которые строили Крепость. И тут построили для них шестиэтажные панельные дома. Идём те, посмотрим, - сказала девушка.
   И она повела вперёд. Пройдя тёмную зону после лестницы, без освещения, поросшую по обе стороны асфальтной дорожки большими деревьями, они попали на длинную улицу, которая шла вдоль оврага, а на ней, перпендикулярно этой улице, слева, были построены П-образные шестиэтажные, панельные здания. В них также было мало освещённых окон, рядом с домами стояли редкие автомобили, но внутри каждого П-образного дома был расположен хорошо освещённый сквер. Маленький, но ухоженный, тщательно освещённый стеклянными шарами уличных фонарей. Иван и Алиса любовались видом вечернего города, который открылся перед ними.
   - Идеальный микрорайон, - заметила Алиса. - Мало машин, много зелени. Почти нет людей. Никто не воет, не ревёт пьяные песни, не бросается бутылками под детский плач и истошный лай собак. Нет грохота музыки. Тишина.
   - Угу, точно, - согласился Иван. - Как в Европу попали, хотя многоэтажки похожи очень на наши. Слышно только громкий треск сверчков.
   Так они шагали по улице и смотрели на хорошо освещённые скверы, с шарами уличных фонарей, на металлической ноге. Фонари в типичном старом стиле, и под каждым была деревянная скамейка. На одной из них сидел мужчина и курил трубку и читал книгу. На другой - находилось двое мужчин. Они, похоже, играли в нарды, так показалось Ивану.
   - Красиво тут у вас, - сказал Иван девочки. - Тихо.
   - А что бывает громко? - в свою очередь спросила она.
   - Ну да, бывает. В таких микрорайонах часто вечером бывает шумно, в том же Харькове, откуда мы.
   - А зачем?
   - Что зачем?
   - Зачем шуметь и кричать вечером? Они кого-то пугают, люди, которые кричат?
   - Они скорее самовыражаются, - зло ответила Алиса. - Визжат от избытка нахлынувших чувств. Доказывают друг другу свою правоту до глубокой ночи. Спорят и даже часть бьют морды. Алкоголь на разных людей влияет по-разному.
   - У нас такого нет, - девочка улыбнулась. - У нас таких крикунов и драчунов сразу наказали.
  
   Иван и Алиса подумывали заглянуть в такой сквер, поснимать картины, в очередном, третьем П-образном доме, но передумали. Алиса фотографировала всё издалека, записывала на диктофон заметки, так быстрее, чем писать, и смотрела, как получились снимки. Судя по её выражению лица, не особо. Некоторые она удаляла, но часть показывала Ивану, как особо удачные и тот согласно кивал. В этих скверах было по-особому красиво, наверно немного сказочно. Слышалось пение женщины. Она пела народные мотивы, хорошо поставленным голосом. А в сквере деревья, цветущие кусты, освещённые шарами света. Листья кустов и деревьев, словно серебрились, словно на них были капельки росы. С этой точки было плохо видно, но Алиса, через увеличение, это заметила. Кто ищет, тот всегда найдёт, а Алиса сейчас была вроде ищейки, которая пыталась увидеть нужный кадр, чтобы он был ёмкий, сочный, сногсшибательный. Она делала серию снимков.
   Помимо живности, которая летала вокруг шаров, были видны крупные насекомые. Они вились вокруг кустов, которые, несмотря на ночь, цвели вовсю. Как те фруктовые деревья. Тоже гибриды?
   - Эти насекомые, что там они делают ночью? - спросила Алиса. - Над разноцветными колокольчиками. Это тоже гибриды? Цветущие ночью кустарники.
   - Какие гибриды? - Спросила девочка. - А вы сейчас говорите за аллеи высаженные военными фруктовые деревья? Нет, тут просто кусты и они цветут после заката. Ночные колокольчики.
   - А этот закат? - спросил Иван. - Когда небо было серое? Это что, знаешь?
   - Это часто бывает. Сначала сильно, а потом всё меньше и меньше.
   - Но что это? - попытался выведать у девочки объяснения Иван, может она знает, что-то слышала.
   - Сияние, это так это называют. Я только это знаю. Наверно испытания на аэродроме, мне не говорят ничего взрослые. А я и не спрашиваю, своих дел хватает.
   - И когда оно появляется, это Сияние, дрожь тебя, девочка, не дёргает? - спросила Алиса. - Плохо не становится на пару секунд?
   - Это как?
   - Словно током прошибает?
   - Нет, просто возникло Сияние, а потом исчезло. Какая дрожь?
   - Проехали, - ответил Иван и тихо шепнул Алисе. - Она его не чувствует, как и Рита, когда впервые это возникло в музеи. Я видел, она даже не дёрнулась, хотя меня всего давило и разрывало изнутри. Наверно мы, как пришлые в городе, это чувствуем, а жители города нет.
   - Понятно, но спрашивать девочку бесполезно. Она может что-то и слышала, но явно не понимает что это? Просто идём в гостиницу, - ответила Алиса
   - Идём.
   - Так что насчёт этих больших насекомых, - спросила Алиса, чтобы перевести разговор в нужное русло.
   - Они пьют нектар, - ответила девочка. - Это ночные бражники, пьют нектар цветов, которые насыщаются им днём, в жару. Сейчас они пахнут и наполнены нектаром. А ещё эти, - Эльза показала на мотающиеся в свете фонарей яркие вспышки. - Это жуки нектарники. Они питаются тоже ночью. Тоже пьют нектар. Даже прокусывая стручки белых горошин стручковника. Это низкорослое растение, которое опыляются только подобными жуками. Они растут около воды. Панцирь нектарников похож на панцирь жуков бронзовиков, только багровый, а не зелёный. Поэтому так светятся они ночью в свете фонарей отражённым светом, как огненные вспышки.
   Тут в свете фонаря возник силуэт, на секунду, довольно большой и тут же исчез.
   - Это летучие мыши? - спросил Иван. - Я слышал их писки.
   - Да, - ответила девушка, когда они снова пошли по дороге. - Тут много живности летает по ночам. К нам в прошлом году залетела ночная мышь, билась на кухне, Жоржик нервничал, дрожал всем телом, терял слюни, чтобы её порвать, но я её спасла и выпустила, - гордо ответила девочка.
   - Молодец, - похвалила её Алиса.
   Так они проходили эти П-образные здания и освещённые скверы. Горящих окон в домах было везде мало, в каждом домовом комплексе всего с десяток, как и машин перед домами.
   - Мало у вас машин на стоянках перед домами, - заметил Иван. - Тут такой спокойный район, но людей почти нет. В беседке, в освещённом круге, во дворе последнего П-образного дома, где внутри журчал маленький фонтан, там два старика были, я их только увидел. Ещё видел женщину с коляской и всё. Тут вечером можно выйти и гулять, с детьми, дышать свежим воздухом. Тут вокруг цветочные ароматы.
   - Яма не очень популярна, хотя здесь всё есть. Горячая и холодная вода, отопление, бесплатная электроэнергия. Есть где гулять, есть, куда поставит машину.
   - Да ну! - Воскликнула Алиса. - Никто не хочет жить?
   - Тут скучно им, как мне папа объяснял, - ответила Эльза. - Вдалеке от центра, как бы на отшибе живёшь.
   - Но так всё бесплатно, реализуй себя, - вмешался Иван. - Квартира со всеми удобствами, да ещё даром.
   - Да, бесплатная жилплощадь, наследие от военных. Но многие считают, что это похоже на жизнь в казармах. Не знаю, но здесь не хотят жить, не престижно. На высоте в старинных зданиях, там да. Там им нравится. Огромные комнаты, куча мебели. А тут, в рабочих районах, нет, не хотят. Наверно Торгового-развлекательного центра нет или закусочных, кафешек или вроде магазинов с ресторанами внутри, вроде: Быстро покушать. Магазины наверху, а тут просто люди живут и всё. Не знаю, мне и моей семье нравится. Идёмте дальше.
   Так они и шли. Иван смотрел на эти П-образные микрорайоны, со скверами внутри, и увидел, что в конце, за ними, находиться подъём на холм, окончание этого оврага, там была земляная стена поросшая деревьями, и вроде в неё были вмонтированы кирпичные кладки. Слышно было, как кто-то играет на скрипке, тренируется, повторяя один и тот же мотив. Долго, делая короткие паузы, чтобы начать снова. Иван и Алиса разглядывали стену оврага. Им было плохо видно, так как на стену оврага падало мало света, но точно там были кирпичные ниши. Иван спросил про них у девочки, а та ответила:
   - Это подпорные стены чтобы холм не съехал. Фонтан ведь питается от построенного во времена строительства Крепости источника, и он до сих пор рабочий. Холодная, вкусная, родниковая вода, часто живущие тут люди её зачерпывают её домой. Тогда же и укреплялись стены, делались ливнёвки, чтобы стены оврага не поползли. Поросло всё деревьями, их корни тоже укрепляют склон, так мама сказала.
   Они дошли до конца дороги, где стоял громадный, шестиколёсный монстр, с усиленной кабиной и с кузовом, и с эмблемой Форда на решетке, только надпись не на синем, а на металлическом фоне и овал с красной полосой. За этой машиной находилась лестница наверх. Они обошли машину, а Иван и Алиса точно увидели, что она опрятная, не брошенная, значит, используется. Только на колёсах была грязь и остатки увядших растений. Много было остатков растений на брызговиках и в нижней части машины. Скорее всего, она днём где-то ездила, причём много по бездорожью, а сейчас её поставили, значит, кто-то тут жил, её владелец, в этом последнем П-образном комплексе. Человек, который хорошо знает окрестности Картоплянска. Алиса машину сфотографировала, и проверила, получились ли фотографии, а потом снова сняла.
   - Перешлю нашим, пускай назовут название машины, - сказала она Ивану.
   - Думаю, Али, они её не идентифицируют. Так что просто сними машину и идём дальше.
   А когда они начали подыматься по металлической лестнице, Алиса оттолкнула Ивана, потом быстрее забралась по лестнице на самый вверх, на металлическую площадку, соревнуясь с Эльзой в скорости подъёма и торжественно подняла руку с указательным пальцем ввысь. Потом, когда Эльза добралась до верхней ступеньки, она остановилась, тяжело дыша, и сказала, что хочет сфотографироваться с Алисой на ступенях.
   - Есть, - сказала запыхавшаяся девочка Картоплянска и попала в объектив. - Почти дошла. Надо бегать по утрам.
   Сначала Алиса сфотографировала её, потом вместе с ней сделала селфи.
   - Ага, а я вот и так могу! - И Эльза на площадке начала кривляться, строить рожи и делать злобные лица. Потом фыркала и смеялась. - Так тоже можете меня снять.
   - Спасибо, Эльза, но тебе пора домой, - сказала Алиса, просматривая фотографии. - Дальше мы сами.
   - Но я вас не проводила до гостиницы, - сказала девочка.
   - Не надо, мы найдём. Уже ночь и очень опасно, - ответила Алиса. - В такой период суток, мы не можем тебя подвергать опасности.
   - Какой? - не поняла Эльза. - Период суток?
   - Ну, ночь на дворе, темнота. Бандиты, педофилы, - попытался объяснить Иван. - Неужели ты не боишься? Одна идти домой по улице?
   - Нет. Совершенно не боюсь. Их тут нет.
   - Как нет? - Переспросила Алиса. - Бандитов вообще нет?
   - Просто нет. Тут можно гулять ночью совершенно спокойно. Никто не ограбит и не изнасилует.
   - А если они появятся, извне, как мы? Ты же поняла, что мы не из вашего города? - спросил Иван. - Мы приезжие.
   - Им не посчастливиться после этого. Тут нет тюрьмы, а мама и папа сказали, что они попадут на аэродроме и получат по заслугам.
   - У вас там что, концентрационный лагерь, что ли? - поинтересовался Иван. - Мы уже не впервый раз про него слышим.
   - Не знаю. Там просто людей исправляют. Работой, никто не сачкует. А есть ещё другой вариант. Их поймают и отправят в Запретный лес, где живёт Жироглот.
   - Кто? - Переспросил Иван. - Живоглот?
   - Нет, - ответила девушка. - Хотя Живоглотом его тоже называют, но его он Жироглот. Мы даже стихи про него сочиняем:

Если слышишь топ-топ-топ,

На охоту вышел Жироглот.

Он охотится в лесу,

Ты - достанешься ему.

Если хочешь убежать,

Даже траву не надо приминать,

Потому что Жироглот,

Всё услышанное - сожрёт.

   - Не плохо, - сказал Иван. - Где-то я подобное слышал. Сказка. Сказка была, вроде как. Название этого зверя с чем-то перекликается.
   - Ваня, не тупи, это про меня, Алису. Про Алису в стране чудес. Бармаглот.
   - Точно. Значит очередная сказка, теперь про Жироглота.
   - Не надо так легкомысленно относиться к Жироглоту, - сказала девочка. - Бармаглот может и сказка, а вот Жироглот. Он не просто там помещён в лесу, мама и папа, особенно папа, часто говорит, что он нас охраняет от опасности.
   - Какой?
   - Не знаю. Он не рассказывал, может просто страшилки. И я...
   Она замерла и ахнула, глядя вперёд:
   - Сегодня главные улицы так освещены, она показала пальцем вперёд, где затянутое небо облаками освещалось светом с земли. - Идёмте. Я вас проведу до самой гостиницы.
   Они дошли наверх и сначала шли по малоосвещёным улицам, где стояли одинокие фонари, вокруг которых кружилась живность. Был август, жара ночью спадала, и тянул холодный ветерок с характерным запахом воды.
   - А уже темно, - сказал Иван. - Он поймал камешек в кроссовок и сейчас снял его и вытряхивал. - А совсем недавно светло, как днём. Как Белые ночи в Питере, в Санкт-Петербурге.
   - Это совсем другое. Что-то связанное с полем, - девочка сказала новую информацию.
   - С каким полем?
   - Не знаю. Папа называет это границей Зоны. Сияние появляется этапами. Сначала просто всполохи, а потом Сияние. Папа как-то пытался объяснить, но он был пьян и не смог внятно рассказать. А когда трезвый, просто отмалчивается. Вроде военные проводят какие-то эксперименты и их видимая часть видна на небе. Говорил, что хотят всё исправить, но как по мне, только хуже становится. У нас тут иногда появляются на ночном небе два громадных спутника, разные. Бывают полные спутники, сначала жёлтые, а потом белые в зените, а бывают яркие серпы, причём они разные у спутников. Один толще, другой тоньше. Часто повёрнутые друг-к-другу. Они точно разные небесные тела, мне так мама, Эльвира, объяснила. Какая-то там проекция. Звёзды меняют свой рисунок, слева на небе возникает очень яркая звезда, как точка света. Она такая яркая, что от неё светло ночью как днём. Это не Сияние, это именно свет от очень яркой звезды. А ещё на небе появляются какие-то световые круги и эллипсы с замысловатыми символами по всем краям. Очень странные эллипсы, и звук слышится, словно хор голосов подпевает человеку с сильным голосом, молится он, что ли? Этот голос, очень громкий, трубный, словно великан кричит, а ему вторит хор тихих голосов, подпевает. Я не знаю. Но это выглядит очень напрягающее, - девочка запнулась. - Не знаешь, что произойдёт дальше. Вдруг всё начнёт гореть? Но мама успокаивает и бабка тоже, что наш мэр всё контролирует. Не верю я в это.
   - Понятно, - пробормотал Иван.
   Они шли дальше. Асфальт был старым, где-то растрескался, где-то его подняли корни деревьев, но в целом цел и они вышли на улицу и пошли в сторону света. Вокруг них были по-прежнему двух, трёх или четырёх этажные здания, но тёмные. Там не горело не единого окна.
   - Тут никого нет? - спросила Алиса.
   - Нет, - ответила Эльза. - В дома лучше на заходить, они не освещаются, можно поранится и поломать ноги.
   Они шли по улице. Мимо них проехало всего несколько машин, но не слышалось ни лая собак, не бегали по улице кошки. Ничего. В свете фонарей никого не было. Ни прохожих на улице, ни звуков жизни в домах. Оттуда не слышалось голосов, позвякивание посуды, бормотание телевизора. Все окна были тёмные. Часть окон было закрыто ставнями, часть имело в стёклах трещины, имелись выбитые куски, но остальные были целыми. Пахло запустением и сыростью. Возле одного из зданий, когда они остановились, Алиса что-то делала с телефоном, наверно подключала павер-банк, Иван мог внимательно осмотреть окружающие его здания. Все обшарпанные, с выщербленными кусками кирпича из стен, с остатками побелки и фасадной краски. Явно давно нежилые. Пока она возилась, Иван осматривался и вдруг увидел, как в тёмном окне возникла тень человека, освещённая блеклым уличным светом. Мужчина стоял в окне и смотрел вниз, не на них, а прямо перед собою. Иван тронул плечо Эльзы, и когда она обернулась, показал на окно, но там никого не было.
   - Что? - Спросила она.
   - Там, в тёмном окне, был человек. Тут все окна тёмные, я думал, тут не живут. Но видел человека, который смотрел в окно.
   Эльза посмотрела на дом, потом на дверь парадного, где в свете фонаря виднелся нарисованный белой краской большой крест и сказала:
   - А тут и не живут. Это пустые дома. Один из неуютных районов.
   - Я же видел человека в окне, - ответил Иван. - Точно, он стоял и смотрел вниз.
   - Наверно, показалось, - сказала Эльза и тут Иван вспылил.
   - Уважаемая, девушка. Не надо со мной играть, и говорить, что я видел или не видел! Сказали бы, что это бомж тут прячется!
   - Ваня, успокойся, - решила сгладить ситуацию Алиса и начала гладить его по плечу, но Иван не унимался:
   - Али, я не бухаю и не принимаю наркотиков! Нет у меня зрительных галлюцинаций. Я видел человека, я именно его видел, и он смотрел вниз, во двор строения. Я его точно видел, мне это не показалось. Меня считают идиотом?
   - Я поняла, - Эльза вздохнула. - Я забываю, что вы пришлые. Сами говорили, что приезжие.
   - Что там?
   - Крест видите? На входной двери?
   - Да.
   - Значит туда не стоит ночью соваться. Днём ещё можно, а ночью нельзя.
   - А что ночью? - Не поняла Алиса. - Почему нельзя. Это что, призраки?
   - И да, и нет. Лучше ночью в такие дома не входить. Всё это, условно запретная зона, поэтому тут крест нарисован на двери. Идёмте, а то вы не выспитесь до утра. Я могу рассказывать долго, но и меня дома ждут.
   Но Алиса не унималась. Она спросила Эльзу:
   - Ты рассказывала о призраках в своей квартире, когда показывала, где ты спишь. Что они могут возникнуть, поэтому ты спишь, упираясь спиной в стену. Это те самые призраки, которые мой парень увидел? В окне?
   - Нет, - девочка замолчала и остановилась, глядя в асфальт. Она, таким образом, сосредоточивалась.
   - А что это? - спросила Алиса.
   - Здесь дома, которые потенциально опасны, - ответила девочка. - Их призраки могут не столько напугать, а начать с живыми вести диалог, показывать свою жизнь, склонить на свою сторону. Люди ведь так хотят знать, что там после смерти. Эти призраки могут принести много зла, если ты решил, как папа сказал, установил контакт. Потом можешь попасть в их зависимость. Слепо верить, что они тебе говорят. Они же мёртвые, значит, знают что там, после смерти, знают правду. Этим они привлекают жителей города. Военные, даже наш мэр про это недавно говорили в своём обращение, пытаются с этим бороться, они всё исправят. Мой же призрак, которого я боюсь, просто фантом. Мама говорит, что они блуждают, могут меня напугать, чтобы просто появиться. Я не хочу пугаться. Я просто хочу хорошо спать ночью. Прижалась к стенке, и чувствовать опору. Есть стена, значит, есть чувство уверенности, призрак не появится.
   - Да, Эльза, в этой части города как-то некомфортно, - сказала Алиса. - А здесь, вот так, на улице, не боишься?
   - Нет. Эти призраки бестелесные. Они не могут ничего сделать. Напугать могут, и всё. Они сидят в домах, а на улицу не выходят. Мама сказала, да и бабушка тоже, что эти призраки сами напуганы. Они бояться нас больше, чем мы их. Как мыши в клетках. Только хотят поговорить. Главное, чтобы они не стали вести разговор в своё русло, когда войдёшь в их дома, на их территорию. Заговорить и запудрить мозги. Мы их боимся, а они боятся больше нас. Просто надо вести себя естественно, шагать по освещённой улице и их не замечать. И никуда не входить.
   Иван не стал спорить. Они зашагали дальше. Он сделал знак Алисе, чтобы она сняла девочку, только чтобы она не заметила съёмку, и Алиса ответила лёгким кивком. Спорить он не хотел, потому что начал зевать, да и Алиса тоже начала зевать, они устали от похода по городу. Им как будто начало не хватать кислорода, как бывало в тренажёрном зале Ивану. Они пошли дальше к свету, к такому яркому мареву впереди. Почти дойдя до него, Иван увидел спуск, с брусчаткой, дорогой. Он вёл зигзагообразно вниз, и терялся в зелени, среди одноэтажных и двухэтажных частных домов. А справа, внизу, виднеясь поверх зелени крон деревьев, выше садов, темнели верхние этажи и крыши больших, прямоугольных, явно кирпичных зданий, больше десяти этажей. Они стояли друг перед другом и были тёмные и едва виднелись на фоне тёмно-синего неба, где сейчас сияли звёзды.
   - А там что? - спросил Иван.
   - А это территория военной части. Она сейчас закрыта, - сказала Эльза. - Типа брошенного военного городка. Корпуса казарм, закрытая территория.
   - А почему закрыта? - спросила Алиса.
   - Откуда я знаю? Эти постройки были построены до войны или эксперимента. Не знаю точно почему, точно знаю, что до времени, когда Картоплянск стал тем, чем сейчас является.
   - Али, сделай отсюда пару панорамных снимков, - сказал Иван. - Только используй ночной фильтр.
   - Хорошо, - ответила Алиса.
   - Выше, - Эльза показала пальцем. - Там выше административные здания. Там закрытая зона и стоит туда лезть. Дима, пытался, мой друг, который хотел найти истину, но потом исчез, а вернули его военные без ног.
   - И что сказали? - спросила Алиса. - Почему он стал инвалидом?
   - Не знаю, папа сказал, что он спустился в катакомбы, и там что-то произошло, а сам Дима молчит и ничего не рассказывает. Папа сказал, что всему есть предел и граница. Не надо лезть туда, куда не знаешь.
   - Понятно, - ответил Иван. Они прошли дальше и, перейдя брусчатый спуск, около угла дома на другом конце спуска, глядя вниз, Иван снова посмотрел на казармы с другого ракурса. А вот левее, там виднелся свет. Какая то маленькая освещённая полоса.
   - Там вдали есть свет. Слева от казарм. Там внизу что? Краешком свет выступает.
   - Внизу Змеиное озеро, - пояснила Эльза, - Змеиное, потому что оно изгибается, как змея. Оно упирается в дамбу. Там, около дамбы, прямоугольные озёра, папа говорит, что там просто великолепная рыбалка. Он оттуда таскал домой много речной и озёрной рыбы. Щук и сомов. А ещё вкусные сорта рыбы, тот же жирный карапик и караспик. Речной полиптерус. Окуни и караси. Эти озёра вроде соединены вроде между собой и там проточная вода, поэтому это озёра, а не болота. За ними Полигон, если идти дальше, на запад, потом будет Аэродром, это он освещён. Это его огни. Слева, в дали, Запретный лес, о котором я вам рассказывала. Его почти не видно. Туда точно не надо туда ходить. Там обитает Жироглот. А на аэродром тоже не надо шататься. Там минные поля вокруг аэродрома, там плохо людям становиться. Это был очень секретный объект, его не разминировали и не обезопасили. Папа так и сказал: туда не суйся! Хотя многие мои друзья хотят это проверить. Они считают, что их просто пугают.
   - Твои друзья не правы, - ответил Иван. - Папа правильно делает, что предупреждает тебя об опасности.
   - Ну, вы же здесь не жили, откуда вы знаете об опасности? - спросила Эльза у Ивана. - Вы так уверенно говорите, что там опасность, как будто там были.
   - Есть подобные примеры, - ответил Иван. - Мы много путешествовали и знаем, когда есть опасность, а когда просто тебе про неё врут, чтобы набить цену. Часто пугают вымышленными персонажами, типа Бабаем в детстве. Тут точно опасность, чуйка у меня и моей девушки.
   - Ваня!
   - Алиса, только не надо. Мы туда точно не полезем, - ответил Иван. - Мы уже налазились по пещерам и заброшенным городам. Много наснимали, эксклюзивный материал. Но тогда мы готовились, знали куда попадём, а сюда, в эти дома, помеченные крестом, точно не полезем. Помнишь это анклав, эти были колбы света, когда меня ударило? У нас другая задача.
   - Но там свет, - возразила Алиса, перебив Ивана. - Мы же всё должны фиксировать, это от нас хотел Антон Александрович, мэр этого города? Внизу, я вижу свет в вашей военной части. Если военная часть заброшена, что там за свет?
   - Мало ли что там. В тёмных пещерах тоже есть свет, но не нужно туда лезть. Нам, Али, показывают город. Играем по их правилам? - ответил Иван.
   - И мы не должны изучить? - поинтересовалась Алиса.
   - Тётя Али...
   - Я - Алиса, - поправила девочку жена Вани.
   - Тетя Алиса, ваш друг правильно говорит. Просто следуйте тому, что вам показывают. А потом они от вас отстанут, наверно тогда сможете узнать, что таит этот город. Но надо сейчас играть по их правилам. Понимаете?
   - Хорошо, понимаем, - ответил Иван и добавил: - Идём дальше?
   - Отлично, - девочка обрадовалась. - Мне ещё домой возвращаться. А тут можно блуждать до утра.
   - Конечно, - сказала Алиса. И они пошли, чтобы окунуться в совсем другой мир. Наверно это было начало центра Картоплянска. Внезапно тёмная, покинутая часть города закончилась, и вновь не только улицы, но и дома заиграли электрическим светом. Сначала это было совсем незаметно, исчезли белые кресты на входных дверях подъездов, а потом они прошли некую красную полосу, которая шла от стен зданий, была нарисована на мостовой, почти вытертая от времени и всё изменилось. За ней начиналась обычная жизнь. Между заброшенной и живой частью города не было ничего, кроме нарисованной красной полосы. Граница. Не было блок-постов, проверок полиции, колючей проволоки, пулемётов, просто город сменился от заброшенной его части, до населённой, где кипела жизнь.
   - А почему тут никто не охраняет эту часть города с призраками? - спросил Иван.
   - Они безвредны. В Картоплянске есть страшнее места, вот их охраняют, чтобы любопытные туда не лезли. Всё просто, в эту часть города скорая помощь не захочет ехать. Если попал в передрягу, твои проблемы. Сам спасайся, как можешь, поэтому я не хочу, чтобы мои друзья сюда приходили, - сказала Эльза.
   - Ну, мы понимаем, - согласился Иван - Заброшенный район.
   - Вы меня не совсем понимаете, - сказала девочка очень тихо. - Хорошо, я объясню. Некоторые, эээ, события, вы не сможете понять, ибо вы извне пришли. Если проблема на улице, то приедет скорая, а если застрял в доме, то, скорее всего, нет. Спасатели тоже не желают рисковать своей жизнью в этих домах. Залез в дом, с белым крестом, поломал ноги, то всё. Это твои проблемы. Скорая приедет, но спасать не будет. Если вылезешь, тебя спасут, а если останешься там, то там и останешься. Это отрезвляет многих. Мой папа всегда говорит, что испытывать судьбу он, и такие как он, рабочие города, не хотят. Он имеет работу, дом, все социальные услуги. Зачем лезть из любопытства, ломать себе ноги и потом кричать про помощь?
   - Помощь не придёт, - сказал Иван. - Как не звони. Мы с Алисой это поняли.
   - Придёт, только входить в эти здания не захочет, - ответила девочка. - Поэтому нужно ходит по освещённым улицам и никуда не сворачивать. Это правило, которое нужно выполнять. На улице безопасно. Военные сделали так, что на улице безопасно, никто не тронет, и теней нет.
   - Мы поняли, - ответила Алиса.
   И вот снова они оказались в лучах электрического света. Это была большая, центральная улица выложенная брусчаткой, которая через несколько сот метров переходила в бульвар, с узкой пешеходной дорожкой среди деревьев по обе стороны бульвара. Справа и слева были рестораны, закусочные, просто заведения общепита, типа кофеин и шоколадниц. Было много пешеходов, которые прогуливались в свете фонарей. Семьями, с маленькими детьми или просто одинокие пешеходы. Тут город жил своей обычной жизнью. Ни Макдональдса, ни Бургер Кинг или KFC. Просто ресторанчики с летней террасой. И было там много посетителей, которые кушали, пили из маленьких чашек и из пивных бокалов, и курили, и вели неторопливые беседы на летних террасах. Жара августовского дня спала, и повеяло прохладой, наверно со стороны озёр. А тут на террасах сидели люди. Их было много. Пили и ели, беседовали, смеялись, и снова, словно ничего не происходило, кушали. Справа были освещённые гирляндами летние веранды, где люди тоже пили, кушали и тихо общались. Слева был ресторан, где летняя веранда была в свете свечей, и играл на трубе человек.
   - Вань, помнишь, как мы перед поездкой сидели в ресторане, в французском ресторане, и там тяже мы сидели при свечах. Вань, это очень похоже.
   - Али, ты серьёзно думаешь, что наши мысли читаются? Посмотри, да, похоже, на трубе играет человек, кругом горящие свечи? Может э\то совпадение?
   - Ладно, пусть это будет совраден6ием, - ответила Алиса.
   Они шагали по улице и Иван с Алисой видели, что люди кушают, общаются с собеседниками, но не используют смартфоны. Как это?! Он поделился этим наблюдением с Алисой и та кивнула. Но начала с Эльзой разговор.
   - Девочка, спасибо тебе.
   - И вам спасибо, пирожки понравились?
   - Конечно, ты ведь знаешь город. Где можно вкусно покушать?
   - Везде, город открыт для вас.
   - Ну, где вкуснее? Ты же здесь живёшь и знаешь, где готовят интересней, вкуснее.
   - Знаю, но вы тут гости. А вдруг не понравиться?
   Алиса утешила девочку, потому что она сильно засмущалась:
   - Давай расскажи про эти рестораны, какие можно посетить. Что поесть, очень необычного вкусного?
   - Тут всё вкусно, есть кухня арабская, древнеримской, греческой, но много вина. Хотите покушать?
   - Да нет, - Иван улыбнулся и погладил живот. - Вы нас хорошо покормили. Просто такие запахи, хочется попробовать. Если мы останемся, куда нам идти, чтобы хорошо и сытно покушать?
   - У вас завтра что?
   - Поездка в Крепость.
   - Тогда, вам не надо много кушать. Тяжело утром будет. Не спать ночью будете и потеть. Тут много есть вариантов покушать, иного кухней. Огромный выбор еды, как и наша Крепость. Она огромная. Не надо сейчас тут останавливаться и покушать. Запомните и всё, что тут сытно и вкусно готовят. Лучше в номер сейчас добраться и спать. Завтра вечером покушаете. Здесь всё вкусно и безопасно.
   - Понятно, - ответил Иван.
   Тут возник звук кряканья полицейской машины. Она подъехала и остановилась около них, и оттуда вышли трое. Один был с автоматом, который был похож на автомат Калашникова. Они подошли к Ивану с Алисой, сверились с фотографией и главный, наверно главный человек сорока лет, сказал:
   - Вы Иван и Алиса Остроушко?
   - Да, - ответили он и Алиса.
   - Нам поступило заявление, что вы пропали. Не дошли до своей гостиницы после оружейного музея. Мы начали поисковую операцию!
   - Да нет, всё нормально. Мы просто не туда свернули и попали, - Иван запнулся, его выручила Алиса.
   - Попали в другую часть города. Немного заблудились. Но потом нашли дорогу в гостиницу. В вашем же городе нельзя окончательно заблудиться? Тут такие приветливые и учтивые граждане. Вот эта девочка нам помогает добраться до гостиницы. Наш проводник.
   Трое полицейских внимательно посмотрели на Эльзу, потом один связался по рации с начальством, что-то доложил, а следом они сели в машину и уехали. А потом Иван с Алисой и Эльзой, уже шли по освещённой улице, с яркой подсветкой фасадов старых домов по обеим частям этой улицы. Подсвеченные они были красными, синими, оранжевым огнями. Ещё фонари на балконах горели. Они смотрели на рестораны, где кушали люди. И они были ярко освещены. Кругом много света. Людей на улице было мало, хотя запах кухонь, где готовились яства, доносился до каждой точки улицы, до каждого угла, по которой они шли. Они остановились около ресторана, который готовил шаурму по-ливански, так было написано на вывеске. Таки остановились и попробовали, Эльза настояла. Она сказала, что нужно попробовать, так как у неё это одно из любимых блюд, где она часто кушает. Взяли маленькие порции, так как неплохо покушали в доме Эльзы. Было вкусно, они быстро поели, так как Эльза торопила.
   - Мне домой надо. Я дала слово, чтобы вас довести до гостиницы, но тут так вкусно готовят. Тут большая шаурма отличная, - сказала девочка. - Не смогла пройти мимо, чтобы не зайти. Но большую сами возьмёте, если проголодаетесь. А их лимонад. Холодный, вкусный, богатый фруктами. Они сами его делают по рецептам их страны.
   Они угостили её шаурмой и лимонадом. Попробовали сами, хозяин предлагал очень дешево большие порции, но Иван с Алисой понимали, что они в них не влезут.
   - Мы хотим тебя так отблагодарить, - сказал Иван, расплачиваясь за всех. - За твою доброту.
   - Спасибо, - девочка сияла от счастья. Вероятно, действительно эта забегаловка ей так нравилась. И всё это стоило тридцать гривень и пять копеек! Потом они добрались до гостиницы, тот самый знакомый сквер на площади, массивный дом с фигурами и лепниной, и Эльза начала прощаться. Алиса спросила:
   - Ты точно не боишься? Идти домой ночью? Может попросить, чтобы тебя проводили? Полицию?
   - Нет, не боюсь, - ответила Эльза. - Я вам про это говорила. Да свидания. Я не пропаду.
   - Пока, - ответила за них двоих Алиса.
   - А обнимашки на прощание! - вдруг сказала девочка и раскрыла руки. Потом Алиса наклонилась и в щёчку поцеловала девочку на прощание. Та её обняла за шею и после поцелуя шепнула на ушко:
   - Не верь Захару. Никогда! Чтобы он не обещал. Он плохой. И его ватаге не верь тоже.
   Потом она отошла не несколько шагов, обернулась, помахала на прощание и убежала, а Иван и Алиса остались стоять около входа гостиницу.
   - Что скажешь? - спросил Иван.
   - Давай в номере поговорим, - ответила Алиса. - У меня есть что сказать и много. И моё мнение, остаться здесь или уехать, стало радикальней.
   Они прошли ресепшен, Настя дремала, но услышав шаги, встрепенулась и сказала.
   - Мне очень жаль, но с лифтом по-прежнему непорядок. Не можем исправить.
   - Ладно, поднимемся ногами, - ответил Иван. Потом они поднялись на свой этаж, зашли в номер, усталые и пыльные и, прежде всего, начали мыться. Сначала Иван, потом Алиса.
   После принятия душа они сели на диван, включили телевизор, там было всего несколько каналов и они остановились на шоу: Рассмеши комика, и начали делиться впечатлениями.
   - Ваня, что скажешь? Нам надо уехать или нет?
   - Что скажу. Ты хочешь получить ответ, когда мы уедем?
   - Правильно. И когда?
   - А что ты думаешь?
   - Ваня, это не наш город, это не город Украины, ты же это понял.
   - Да, знаю, - спокойно ответил Иван. - Скажу более, Рита точно догадывается, что мы догадываемся, что это город не в Украине. Она меня на прямую спрашивала.
   - И что ты ей сказал?
   - Отморозился.
   - А где? Как думаешь, мы где?
   - Не знаю, в параллельном мире. Это самое логическое объяснение. Многое похоже, но есть отличия. В деталях, нюансах. Тут слепой бы не заметил, что мы в городе, которого на карте Украины нет.
   - Так что, завтра уедем? Раз мы здесь? Попробуем?
   - Али, а может, просто завтра спросим у Риты или у мэра, что это за город? Мы договорились, что завтра, в Крепости. Мы там спросим? Крепость, она и мэр всё время про это говорили. Значит это очень важно для них. Как тебе такой вариант? Бежать или спросить? Лично я за, чтобы спросить.
   - Да, - Алиса пошла к холодильнику и достала сок. - Эта шаурма по-ливански была вкусной, но острой. У нас тут так много впечатлений. Вань, а ты что думаешь про..? - она замялась.
   - Про что? Али, яснее.
   - Что это всё-таки опасно, и надо уезжать отсюда! Ты что не видишь, призраки, какие-то военные эксперименты. Люди на улицах, как по заказу всё. Бомжей нет. Словно нам представление.
   - Ты о чём? Это маленький город, тут много пустого места, какие бомжи?
   - Хорошо, давай про другое. Ты видел мусорную машину? Ты видел ремонт дорог? Тут всё неестественно, как напоказ.
   - И что?
   - Ваня, тут плохо пахнет. Полиция...
   - А что полиция? Она нас арестовала?
   - Нет, но это человек, Семёныч, он же сломался.
   - Мы не знаем почему, Али, - он сел перед ней и взял её за руки. - Алиса, это бомба. Ты понимаешь, что это бомба. Мы в городе, которого нет. Мы снимает то, что невозможно придумать и смонтировать в специальных программах. Мы снимаем город, которого на картах Украины точно нет. И это точно бомба! Ты и я это поняли. Наши оппоненты точно попробуют узнать, мы смухлевали или нет. Будут копать из зависти. Точно найдут, если мы всё смонтировали, и выложат на показ, нас принижая, что мы вруны! А вот эти наши видео, да они обосрутся поняв, что они настоящие! Это целый мир. Мы всех сделаем! Сравни эти видео, по значимости, с заброшенными базами хранения военной техники, с законсервированными военными частями. С какими-то катакомбами и тоннелями в том же Риме. Видео, как блогеры лазили в ракетные шахты, заброшенные Бураны нашли. Бункеры полузатопленные водой изучали. Дачу Сталина и его бункер, и там лазили, и это было интересно смотрящим. Найти локацию, где никто не бывал и показать, и гордо сказать, что были первыми. Как они хвастались, что смогли попасть в эти секретные локации. Они смогли, а другие не смогли, и куча лайков, восторженных отзывов, типа: Спасибо, что показали такое. Никогда не думал, что вижу эти катакомбы или комнаты дачи Сталина. А тут круче во много раз! Круче всех этих бункеров и заброшенных военных баз.
   - Ты хочешь остаться? - спросила Алиса. - И тебя ничего не пугает?
   - Призраки? Заброшенки? Нет, не пугает. Думаю, что нужно только выполнять некоторые правила. Мы всегда так делали. Али, мыв договаривались. Да, я хочу остаться. Нам всё показывают, дают снимать, почему не воспользоваться? Да ещё в таком месте, Али. Это материал для блогера раз в жизни. Наш звёздный час!
   - Ты и по поводу полёта детей в небо подумал?
   - И мы это снимем, и пусть докажут, что это не постановка. Это типа кумулятивного заряда в наши сообщества и форумы. Бах, получите и распишитесь!
   - Но ты видел подобные видео, как там девочка парила и вращалась над старушкой, когда хозяин с собакой случайно их снял. Вроде бы услышал голоса и набрёл на них, а потом девочка с бабушкой убегали. Скажут тоже, что это всё фейк, что мы снимем. Приведут этот пример и начнут плеваться и смеяться с нас.
   - Да, видел. И видел, Али, что видео размытое, как часто используют те, кто хочет что-то скрыть и подтасовать. Когда размытое видео, глядя на него, можно поверить во всё, что говорит автор. Там что-то дёргается, непонятные движения, а автор объясняет, что там дёргается и двигается, и ты веришь. Он ведёт тебя за собою. Не можешь ведь рассмотреть и сказать, что это неправда. Молчишь, а он вещает: тут вроде труп шевелится, тут НЛО садится. И всегда видео размыто и тебе кажется, что это правда, только снимали с очень далёкого расстояния. Тира прятались. Мы же снимем всё в хорошем, великолепном качестве, мы этим, Али и будем отличаться от этих гавноблогеров. Пускай нам только скажут, что плохо видно, размыто и непонятно. Али. Посмотри на наш статус сейчас в Картоплянске. Мы - сытые, мы спим в кроватях, у нас есть номер, наша база. Моемся в душе. Что опасного? Мы им нужны, значит, пользуемся этим.
   - Не знаю, атмосфера города. Ваня, вижу, ты ей зажёгся.
   - Да, Али. Но я не теряю бдительность. Мы всё снимем, самое интересное и домой. Это я тебе обещаю, как почувствуем опасность, сразу домой.
   - Я не знаю, что сказать.
   - Ну, какие мысли в голове?
   - Которые колют печёнку?
   - Хоть эти. Смотри, помнишь квартиру этой девочки? И сам дом стрёмный? Нигде не видел и не слышал я, чтобы так его проектировали. Коридор на всю улицу, сквозь дома! А эта кладовка? Это не квартира, а целый лабиринт, библиотека. Ладно, животное у них, стрёмное, а сама квартира? Это бомбический материал! Только надо выложить видео и оно станет обсуждением в Инете. А весь город? Эти заброшенные районы, да тут масса материала! Начнём выкладывать порвём Интернет. Али, Алисика, тут золотая жила.
   - Ты не хочешь отсюда уезжать? - спросила прямо Алиса. - Даже если я попрошу?
   - Нет, Али, не хочу. Не понимаю, почему это так тебя тревожит. Тут так много интересного. Блин, неужели ты этого не видишь?
   - Вижу и слышу.
   - Что слышишь?
   - Что мне девочка шепнула.
   - И что шепнула?
   - А это пока тайна. Я скажу, когда пойму то, что она сказала и почему. Ок, ладно, остаёмся. Посмотрим завтра их Крепость, хотя меня что-то гложет, ноет под рёбрами предчувствием.
   - Али, я тоже немного смущён, - Иван пошёл на примирительную дорожку. - Тоже есть сомнения, но столько перспектив, столько видео, от которого вздрогнет наш мир. Такого приключения у нас точно не было. Новая квартира у нас в кармане, Али, мур, - добавил он.
   - Вань, ещё один момент. Мне вот показалось, что часы сбились, помнишь? Сколько сейчас времени?
   - На моих? - он посмотрел на часы смартфона. Они показывали без шестнадцати минуть одиннадцатого. - А у тебя?
   - Тоже. Синхронизировались.
   - Вероятно, это был какой-то сбой, в музеи. Когда стало темно, - ответил он девушке и добавил:
   - Как мы договорились, завтра спросим у Риты. Она точно знает. Блин, как тяжело в желудке. Наелся на ночь.
   - Вкусные же были. Мы оба придурки, - сказала Алиса и улыбнулась. - Сначала поели в гостях, а потом маленькую ливанскую шаурму покушали. Это всё жадность.
   Так они закончили разговор на мажорной ноте. Когда они легли спать и потушили свет, Алиса вдруг спросила:
   - А этот Семён, который обливал горючей жидкостью и поджигал деревья, почему он это сделал? Что его заставило? Он что-то кричал, что его всё достало? Почему? Мне это не выходит из головы. Так просто человек не станет такого делать.
   - Али, мало ли что произошло, - сказал Иван. - Мы тут второй день, что мы знаем про местных в Картоплянске? Может он психанул, может денег мало дали? Мы не знаем.
   - Хорошо, Вань, - и она поцеловала его в щёку. - В наш сторис сейчас всё снятое не выложишь, связи нет. Интернет еле скребётся. Я всё проверила, видео сохранились в памяти смартфона.
   - Али, поэтому записываем и снимаем, а когда попадём в нормальный мир, и будет быстрый Интернет, сразу выложим. Завтра получим ответы, я надеюсь, Али. Но, если захочешь, уедем.
   - Вань, ты готов уехать? Я не ослышалась?
   В ответ Иван промолчал и пожевал губами.
   - Я же спросила у тебя: уедем, если я попрошу? - не унималась Алиса.
   - Нет, - Иван колебался. - Не уедем отсюда.
   - А всегда соглашался.
   - Али, не сейчас. Я тебя так люблю, но тут, мне кажется, этой мой звёздный час.
   - Понятно, - ответила рыжеволосая девушка и отвернулась.
   - Али, - он молчала. - Алиса Остроушко! - гневно сказал Иван.
   Алиса не поворачивалась.
   - Не игнорируй меня. Послушай, если будешь настаивать, мы уедем, хотя мне этого не хочется.
   - Сейчас? - она повернулась к нему головой, задумалась и улыбнулась. Она одержала над ним победу.
   - Да хоть сейчас! - ответил Иван. - Не надо прессинговать. Давить на меня, Али.
   - Наверно нет, не буду давить. Ты меня переубедил. Завтра будет день откровений, поэтому сейчас будем спать в такой шикарной постели.
   - Хорошо, спокойной ночи, - сказал Иван примирительно Алисе, и отвернулся к стене. И она ответила:
   - Спокойной ночи, мой любимый, - и поцеловала его в висок. - Я тебе верю, мой защитник.
   - Угу, - буркнул в ответ невнятно Иван. Он на неё по-прежнему сердился, но не подавал виду. К утру эта злость пройдёт.
   Так они заснули.

...

   Ночью Иван проснулся. Ему снился дурной сон, где он в квартире деда вместе с Алисой решают проблему входной двери. Дед давно умер, но во сне он был как живой. Ходил, говорил, показывал, что он хочет, объяснял им. Тыкал пальцем и приказывал, как нужно делать. Он их с Али пригласил к себе, в свою квартиру, которая почти совсем не изменилась, и они посидели за столом, покушали, попили знаменитую дедовскую наливку, его мясо под соусом, в шахматы поиграли, играл он, Иван, а потом начали заниматься входной дверью. Там даже замка не было, просто отверстие в входной двери. Эта дверь упала с петель, наверно из-за старости, нужно было её поставить обратно и замки проверить. Этим во сне Иван и занимался, пытался прикрепить дверь обратно, причём разными способами, забивать гвозди, вкручивать шурупы. Так не должно было быть, но надо было помочь старику. Это было неправильно, так ремонтировать дверь, даже во сне Иван это понимал. И когда они занимались дверью, вышла соседка из соседней квартиры и начала возмущаться, что шумят. Их объяснения до неё не доходили. Она кричала и мешала. В момент, когда они чуть не подрались, схватились и начали мутузить друг друга, Иван ударил её по челюсти и испугался, что сделал. Она упала и он проснулся. Иван открыл глаза. Потом посмотрел на телефон. Было три часа ночи и надо в туалет сходить. Отложив телефон, он сходил, потом попил водички, его по-прежнему мучала жажда, потом он снова лёг и замер. Надо доспать время, что осталось до едкого, неприятного мерзкого утреннего звонка будильника.
   Надо закрыть глаза и снова заснуть - подумал он. Но сон никак не приходил. Выпитая вода сделала только хуже, он начал обильно потеть. В их номере не было жарко, открытые окна только доносили цветочные запахи, было на улице тихо, но это же был знойный август. В комнате было прохладно, без кондиционера, но запахи цветов через окна проходили, и он их вдыхал, пытаясь уснуть. Никак. Сон, словно ветром сдунуло.
   Блин, вот же зараза! - подумал он. - Начну зевать завтра, после обеда.
   Раздумывая про это, он услышал тихий шёпот.
   - Они спят? - было едва слышно, но где-то совсем близко кто-то шептал. Точно шёпот ребёнка.
   - Да, спят. Они за сегодняшний день умаялись, и спят крепко.
   - Мне страшно.
   - Эльза сказала, что будут спать, как убитые.
   - Она не снами, - шёпотом сказал мальчик. - Ей нельзя верить.
   - Но и не против нас. Главное, чтобы мы не трогали её и её семью. Так что можем верить. Она не подводила.
   - Не бойся, - тихо говорил шепоток мальчика, - Осторожно иди и посмотри, что у них в смартфонах. Она сказала, что точно они нас видели, как мы летаем. Она не сомневается в этом, так как рядом свихнулся Семёныч.
   Иван замер. Он почти не дышал и слышал, как кто-то крадётся. Когда шаги стали близко, он сел в постели и громко сказал:
   - Кто тут? Брысь!
   И тут он увидел, как метнулись тени прочь, был слышен топот и сдавленный вопль:
   - Они не спят, Егор!
   Иван быстро встал с постели, пока Алиса ворочалась и просыпалась, и побежал за ними.
   - Стой! Стой, говорю!! Вы кто?
   Он добежал до кухни и увидел открытое окно. Там что-то мелькнуло в свете уличного фонаря, ноги, наверно. Ступни в кроссовках. Когда он добежал до открытого окна, то никого не увидел. Он высунулся, посмотрел по сторонам, на звёздное небо, потом на улицу, но там никого не было. Никаких фигур, летящих в звёздном небе, как он представлял себе увидеть. Внизу видна была освещённая площадь, бежала одинокая дворняжка и больше никого.
   - Ваня, что случилось? - Алиса таки проснулась. - Ты чего меня будил?
   - Нет, ничего. Спи, - ответил он.
   - Ага, - она потянулась, зевнула и перевернулась на другой бок.
   Это не просто так - подумал Иван. - Точно дети и точно улетели. Не сомневаюсь, я же не дурак. Я вижу и слышу. Голоса детские, топот лёгкий. Мы всех заинтересовали? Тем более, завтра нужно всё у Риты уяснить или действительно сваливать. Дети нас нашли, точно надо сваливать? Или надо повременить и посмотреть? Может ещё будет интересней? Они же Эльзу упоминали, а мы с ней вроде как подружились. Ну, сдала она нас, но всё равно, можно получить от девочки выгоду. Она же ребёнок и так с Алисой трогательно прощались.
   Он снова глянул в окно, потом закрыл его, хотя оттуда веяло ночной прохладой, сходил в туалет, попил водички из холодильника и лёг спать. Он думал, что не заснёт, но таки под утро провалился в сон.

...

   В шесть часов их разбудил будильник, запрограммированный телефоном Ивана. Ровно в шесть часов. Они точно не выспались. Кофе, с запасами пирожных что они купили неподалёку позавчера, утренний душ, чистка зубов и подстрижка бороды и усов Ивана. А потом он долго изучал пол, потом окно на кухне. Смотрел на раму, потом подоконник. Особенно долго осматривал пол перед окном.
   - Вань, что ты там ищешь?
   - Да так, у меня возникли подозрения, и я проверяю, - ответил Иван и осматривал снова подоконник кухни. - Сейчас, я мигом.
   - И что-то нашёл? - спросила Алиса.
   - Нет, к сожалению нет. Одевайся, наверно машина нас ждёт.
   Они оделись, спустились в фойе по лестнице, похоже, работающий лифт они точно не дождутся. В фойе гостиницы они остановились, рассматривая убранство. У них было немного свободного времени. Рита прислала сообщение, что транспорт прибудет, минут через двадцать. Настя подошла к ним окликнула их, и постучала пальцем на запястье, мол, время. Они прошли в дальнюю часть фойе, прямо около дверей выхода. Настя показала на диваны, где можно было присесть и подождать. Иван поблагодарил Настю за напоминание, сел и потом начал икать. Кусок булочки за завтраком застрял в горле и не захотел проходить вниз и прилип. Настя принесла воды в пластиковой бутылке. Когда Иван пил из неё, пытался не дышать, чтобы справиться с икотой, Алиса спросила.
   - Скажите, Настя, а правда в вашем городе есть места, районы, где никто не живёт, потому что там призраки?
   - Вы откуда это знаете? - спросила Настя.
   - Сами туда попали. Там белые кресты на дверях нарисованы. Наш проводник сказал, что это дело военных. Это правда?
   - Да, правда. У нас тут, возле города, была военная база. Там ставились эксперименты. Я не знаю точно какие. Что-то связано с полётами в космос и с экспериментальными двигателями. Я не знаю, какие именно эксперименты, но после них часть города стала нежилой. Это военные и наш мэр, Антон Александрович, постоянно говорят, что всё будет исправлено, но пока такие заброшенные районы есть. И там призраки возникают.
   - Мы их видели, что это?
   - Мне сказали, что это просто отпечаток прошлого, а призраки - тени тех, кто тут жил до эксперимента.
   - Серьёзно?
   - Так говорят, - ответила Настя.
   - А сами вы что думаете? - спросила Алиса.
   - Да ничего я не думаю. Я туда не хожу и не хочу выяснять, правда это или нет. Показано, что запрещено, значит запрещено. Зачем лезть? Искать приключений на свою голову? А потом просить помощи, когда вляпался. Я уже имела с таким дело. У меня есть дом, где я приду, и будет горячая и холодная вода. Еда, постель, всё, что мне нужно. Искать приключения это не моё.
   - Мы просто хотим понять.
   - Дам вам совет. Вы просто не лазьте там, где не надо лазить. Если завязните, никто не поможет.
   - А Захар нам поможет?
   - Кто?
   - Захар?
   - Простите, я не знаю такого, - вдруг Настя встрепенулась и увидела через двери, что кто-то привлекает её внимание.
   - Ваши друзья приехали. Они вас ждут, всего наилучшего и хороших впечатлений.
   И так икая, он и Алиса вышли из гостиницы.
   - Привет, - Рита улыбалась. - Сегодня у нас поездка в нашу Крепость. Хочу представить своего спутника, - из машины вышел сутулый человек в очках, с острым носом, маленькими усами, поджарый, который говорил гнусавым голосом:
   - Меня зовут - Дима Александровичем Саблев. Я эксперт по Крепости. Руководитель археологических раскопок и куратор музея Крепости. Меня попросила Рита, чтобы вам провести экскурсию.
   - Спасибо, - сказала Алиса, а Ваня икал. Он не мог справиться с икотой, и Рита указательным пальцем правой руки прикоснулась к его лбу и икота пропала.
   - Как? - Вырвалось у Ивана.
   - Это сосредоточение твоего внимания на объекте, когда всё внимание концентрируется на нём, на моём пальце, и ты забываешь обо всё, даже на икоте, - пояснила она. - А она сама собой проходит.
   - Спасибо, а то никак не мог избавиться. Воды думал попить, а тут вы со своей магией.
   - Уважаемый Иван Остроушко, мы делаем всё, чтобы вы смогли широко и глубоко рассказать про наш город. Это моя задача и нашего мэра.
   - Понятно, - сказал Иван и сел в кресло.
   - Хорошо, тогда отправляемся в путь, - сказала Рита и, сев последней в машину, потом машина тут же поехала.
   Она поехала по городу. Всё те же пейзажи, старинные дома, балконы с цветами, только террасы ресторанов пусты и их убирали от мусора уборщики. Они выносили мусор в баки, а значит, тут точно вывозят мусор. Иван понимал, что это наблюдение очень маленькое, не заметное, но если всё это сложить, то появляется всё картина города.
   Они приехали на тот спуск, на который указывала Эльза, когда они вчера шли, и начали движения вниз. Рита молчала долго, смотрела на Ивана и Алису, сверлила взглядом, а потом спросила, поняв, что это им не нравится:
   - Как вы добрались в гостиницу вчера? Мне сказали, что вы долго бродили. Даже наша полиция вас искала. Всё хорошо, не было никаких приключений?
   - Ничего не было, спасибо, всё прошло отлично, - сказала Алиса.
   - Мне сообщили, что у вас могли возникнуть проблемы.
   - Какие? Мы исследовали город. Вот мы, я и Иван. Живые. Поспали в своём номере. Гуляли, какие проблемы?
   Алисе Рита уже не казалась открытой женщиной, когда они впервые встретились и обсуждали её национальную одежду.
   - Да, гуляли? Хм, а мне сказали, что вас видели при спец-операции, возле старого олимпийского комплекса. И там вы ничего такого не видели?
   - Что?
   - Что-то такого, необычного? - глаза Риты стали пронзительными, но она не на тех попала. Они были закалённые в путешествиях и не раз в Африке вот также на них смотрели тамошние полицейские, словно выпучив глаза и типа гипнотизируя, давя своим взглядом, гримасничая, чтобы узнать, что они делали в саванне. Алиса знала, как действовать.
   - Видели, - сказала она, - что у вас вдоволь электричества. И счётчиков нет. Куча ресторанов в ярком свете и всё бесплатно, нам так сказали. Еды много, вкусной. И, я соглашусь, что всегда с довложениями. Никто не экономит на соусах, на зелени, на объёмах самого продукта. Мясо много и качественного. Мы это заметили и для вашего желания рекламировать город, это очень важно. Туристы любят хорошо и сыто поесть и если это возможно, за очень маленькую цену.
   - Да, - наверно Рита сказала это с облегчением. - Бесплатно покушать. Мне это известно. Нам военные дают электричество. От своих реакторов. Их было три сначала, чтобы обеспечивали энергией полигон и другие постройки, а потом два заглушили, и остался один. Но самый мощный. Он нас и питает. Электроэнергии так много, что некуда девать, как в Исландии.
   Блин, мы же не в Исландии - подумал Иван. - Я знаю, что в Исландии перевыроботка электрической энергии. Энергию много, в Украину можно продавать
   - А куда вы излишки деваете? - спросил Иван. - Электроэнергии. Может, продаёте?
   Он хотел спросить ещё больше, но получил удар Алисы в ногу.
   - Нет. Мы пока её просто используем. Её много и она дармовая. Вы заметили?
   - Конечно, пообщались с некоторыми местными жителями. Так, захотелось спросить, потому что у нас, в Харькове, она очень дорогая, - сказала Алиса.
   - Понятно, - Рита улыбнулась. - Вы изучаете город. Это хорошо.
   Да, договор! Алиса так меня пнула, что до сих пор болит, - думал Иван, поёживаясь и потирая рукой место, куда Алиса пнула. - Нужно спросить, где мы, но в Крепости, как договорились. Помню! - он только улыбнулся Рите, кивнул Алисе, что всё понял, потом почесал удар в ногу и снова посмотрел на жену, а та смотрела в окно, и он решил ничего больше не спрашивать.
   А они ехали, спускались на том же спуске, который видели вчера вечером. Вокруг них были двухэтажные дома частного сектора, заборы, а за ними кроны фруктовых деревьев и крыши домов частного сектора, их верхние, вторые этажи и крыши. Несколько человек вышло на улицу по своим делам. Мужчина с возком, женщина с сумкой. Ещё одна женщина вывела на улицу коз, мужчина выехал на мотоблоке, таща за собой тележку с собранным урожаем.
   Они ехали по брусчатке, выехав на перпендикулярную улицу где, вдоль неё с правой стороны была серо-жёлтая кирпичная стена, выложенная из желтоватых кирпичей, а вверху виднелись мотки колючей проволоки. Выехав, они свернули направо и поехали дальше. Всё заросло деревьями и кустарником. Были покинутые дома, с левой стороны дороги, но не очень много, всего пару, а вот с правой стороны военного объекта даже очень было всё покинуто. За забором из серо-жёлтого кирпича виднелся молодой лес и стены поросли ползучими растениями. Ползучие растения имели яркие цветы и заползли даже на колючую проволоку, и там сейчас цвели. Вероятно, за стеной было давно всё покинуто.
   Когда они ехали вдоль серо-жёлтого кирпичного забора, Иван увидел два прямоугольных здания за забором из кирпича. Они возвышались над ним. Этажей десять, может больше. Стояли друг напротив друга. Без балконов, однотипные окна, а теперь просто чёрные проёмы, без стёкол. За ними обрыв и наверху тоже здания, но только двухэтажные, там тоже было много деревьев и их кроны закрывали их точный размер, но, похоже, Иван видел, что они таки двухэтажные. Крыши виднелись и башенки. Ещё одно место, где стоит всё снять и создать документальный фильм. Заброшенная военная часть в параллельном мире. Любители поиска острых ощущений, лазя в таких покинутых строениях, точно оценят.
   Иван спросил, указав на эти возвышающиеся над забором здания.
   - Рита, что это? Эти два здания один напротив друг друга. Мне кажется, что это похоже на казармы.
   - Так и есть. Это старые казармы военного городка, который обслуживал полигон. Там жили военные, учились, приобретали навыки. Я про Аэродром сейчас говорю, но он часто был именно испытательным полигоном для разных новых летательных устройств. Сейчас он брошен, и эти казармы были брошены после того, как был брошен сам полигон. Сейчас там ничего нет ничего интересного. Когда военные ушли и бросили всё, это стало неким местом несовершённых мечтаний. Ностальгией, прошлым величием, что ли, - сказала Рита, - миром неиспользованных идей. Дети туда пытаются попасть, а мы их ограждаем заборами. Они же любопытные.
   - Это точно. Они лазят везде, их привлекают запрещённые места для игр. Их манит тайны. Там ведь самое интересное.
   - Именно, вы, пан Иван, точно всё охарактеризовали. Я знаю, о чём шепчутся жители Картоплянска. Может, стоит возродить Аэродром? Так как много здесь живут в Картоплянске те, кто покинул эти казармы, работал там, обслуживающим персоналом, они до сих пор злятся и хотят снова там работать и получать отличную зарплату и все привилегии. Хотя им город даёт всё. Но где-то внутри их гложет ностальгия. Хочется ещё.
   - Какую страну просрали, - вдруг сказала Алиса.
   - Что, не поняла, что сделали? - поинтересовалась Рита.
   - Это девиз тех, кто ностальгирует по СССР. Очень похоже на то, что вы говорите.
   - Значит, похоже, - Рита не знала что ответить.
   - И поэтому он заброшен? - спросил Иван.
   - Иван, я же сказала, что это был испытательный полигон. В один момент он стал просто не нужен. Как в девяностых всё разваливалось, так и здесь. Нас тоже это коснулось. Не хватало средств финансирования, поэтому этот военный городок заброшен. Там нечего смотреть, кроме развалин. Интересно другое, а что нас ждёт впереди, - Рита улыбнулась и указала пальцем. - Нас ждёт Крепость.
   Так они доехали до площади перед центральными воротами. Там стояли знакомые танки т-34, ИСы, пушки, и самоходки покрашенные знакомой однообразной зелёной краской. Когда они вышли, Рита сказала.
   - Вот, теперь вам всё расскажет и покажет мой коллега, Дима Саблев.
   И он начал.
   - Ещё раз всем привет, - он представился. - Меня зовут Дмитрием. Дмитрием Саблев. Я ваш новый гид, - он был в очках, - Итак, вы перед собой видите вход на нижний форт, основная крепость находиться выше, - он показал рукой. - Вся крепость Картоплянска была начата строиться ещё в восемнадцатом веке на вершине холма, где оказалось, что под ним каменное дно. Известняк, если быть точнее. Там можно было прорубить тоннели и галереи. Создать крепость вверху и крепость под землёй.
   - Как он гнусаво говорит,- сказала Алиса Ивану. - В нос говорит.
   - Имеем, что имеем. Просто слушай и всё, Али. Мы сейчас зрители.
   - В девятнадцатом веке крепость расширялась, создавались капониры, башни, валы и много других укреплений и к началу двадцатого века, крепость приобрела свой окончательный вид. Ещё по-прежнему велись подземные работы. Галереи, казематы, хранилища боеприпасов. Все строительные работы были закончены к две тысячи лет, нет, стойте, в 1888 году. Волнуюсь, путаю даты. Вы у меня первые туристы. Если вы посмотрите внимательно, она построена на возвышенности, над цепью озёр, которая была естественной преградой. В девятнадцатом веке, в заболоченных, и покрытых дремучими лесами округе, была только одна дорога. И крепость её защищала. Сейчас от этого ничего не осталось. Идёмте через главные ворота.
   Когда они шагали к воротам и дошли до них, Иван увидел ворота, выщерблены от снарядов и пуль, которые покрывали стены двух массивных зубчатых башен, по обе сторонам входа и сам вход, это были открытые ворота, над ними реяли флаги с коричневой кирпичной кладкой и ещё был флаг Украины. Иван спросил:
   - Скажите, господин Саблев,
   - Да, слушаю.
   - А почему именно на флагах Картоплянска кладка кирпичей? Мы это впервые видим. Не из-за Крепости этот флаг?
   - Конечно из-за неё, - человек улыбнулся краем губ и поправил очки. - Как в древнем Китае, это символ его стены. Флаг самой Крепости. Персональный флаг. Он появился гораздо позже, когда город стал Картоплянском, и он стал туристическим центром.
   - То есть это символ Крепости, этот флаг? - интересовался Иван.
   - Да, этот флаг. Название и вид флага пришло от стены Крепости. Её непробиваемая мощь, сейчас, - Саблев поправил очки и начал объяснять. - Я поясню. Её раствор, как в древнем Китае скреплялся крахмалом. Только не крахмалом риса, как в Китае, а крахмалом картошки. Из неё добывали крахмал для скрепления кирпичей Крепости. А здесь она хорошо использовалась, чтобы стены выдержали осады. Отсюда и название - Картоплянск, как уважение к этому продукту. Его крахмал, добавляли в цемент, скрепляя кирпичи Крепости. Отсюда и название новое, не Старогород, а Картоплянск. Идёмте, за мною, - и они прошли ворота и оказали во внутреннем периметре.
   - Что значит, выдержали осады, - спросила Алиса. Она снова начала снимать на телефон.
   - В этом и секрет скрепляющего раствора кладки. Снаружи он твёрдый, а внутри мягкий, подвижный. Когда попадал снаряд, кирпичная кладка раздвигалась, была подвижной, но не рассыпалась, а потом твердела, обнаживший внутренний слой цемента, где был тоже крахмал. Подбитая кладка снова становилась монолитом. Это самозалечивающийся цемент, так мы его прозвали. Так и работала Крепость от врагов и поэтому её флаг с кирпичной стеной на ткани. Идёмте, я у нас долгая экскурсия.
   Этот гнусавый, очкастый, человек повёл их по подножию крепости.
   - Это нижний вал, он сильно пострадал при осаде, - говорил гнусавый человек. - Там почти ничего не сохранилось, немцы всё разрушили. Но мы позже посмотрим саму Крепость на возвышении. А пока смотрим то, что осталось на нижних укреплениях.
   - Да, мы смотрим, - ответила Алиса. - И фотографируем.
   - Вот смотрите и фотографируйте, - сказал Саблев. - У вас двадцать минут. Пока смотрите, как создатели Крепости видели, задумывались, как она должна была защищать город, - сказал он. - На дальних подступах, потому что потом придётся шагать вверх. Там подъём крутой и уже жарко, так что купите водички прохладной в киосках.
   Пока они, Иван и Алиса, поглядывали на большой холм, где располагалась основная Крепость, они купили прохладную воду, как посоветовал Дима Саблев, и смотрели, что склоны холма все были застроены ступенчатыми спусками из бетона и кирпича. Как громадными ступенями. Их было несколько, и они шли в разные стороны от Крепости, по холму шли вниз, как лучи. Это были не просто спуски и ступени, как они видели в пирамидах Южной Америке, на ступенях были видны отверстия амбразур, капониры, где прятались пушки и пулемёты, различного размера бойницы.
   - Это нижний вал обороны, - сказал Дима. - Где мы сейчас ходим. Немцы взломали его в двух местах, но часть обороняющихся продолжала сражаться в галереях стен, а эти ступени, что вы видите на холме. Они поливали немцев непрерывным огнём. От нижнего вала и к верху самой Крепости. Немцам пришлось всё это взламывать и выжигать. Поэтапно, создавать переносные бронированные щиты. Каждую ступень выжигать огнём и подрывать. Видите, сколько там повреждений, не хватает кусков бетона и торчит ржавая арматура.
   Он замолчал на пару секунд, кашлянул, выпил пару глотков воды, жара наступала, и в такую жару громко говорить было тяжело, Иван и Алиса это понимали, и продолжил.
   - Капониры тоже были повреждены, на этих лестницах. Видите, выщерблены в бетоне, отколотые куски, пулевые отверстия? Немцы не ожидали такого, что их будут сверху осыпать градом снарядов и пуль и методично всё эти ступени укреплений вышибали. Были созданы у немцев ударные инженерные войска подрывников, которые ночью залазили на очередную ступень обороны Крепости и подрывали её. Для этого использовались части парашютистов и скалолазов, которые готовили в Альпах. Части дивизии СС Фланке и Ибекс. А в ответ защитники Крепости создавали отряды Неспящих, которые следили за передвижением немцев днём и ночью, а потом огнём поражали диверсантов, пользуясь галерами и переходами в холме Крепости. А сейчас тут много ловушек и минных полей, поэтому ступенчатые галереи закрыты для посещений. Немцы забрасывали их гранатам и поливали огнемётами. Многие гранаты не срабатывали. Они подгоняли бензовозы и в отверстия выливали тонны мазута, а потом поджигали термическими зарядами, чтобы наверняка всех убить, так как перед этими дотами, дзотами, этими ступенями лестниц, много немцев полегло. Мы не всё раскопали и исследовали. Раскопки продолжаются, а справа от вас пятый капонир, который подорвали зарядом. Поливая не меньше десяти пулемётов, по амбразурам, когда немецкие военные инженеры залезли на него и таки установили заряд. Потом подорвали и обрушали часть крыши.
   Когда они шли по внутренней части внешнего вала, смотрели нижнюю стену, мало кто встречался им по дороге, не было полноценных экскурсий, какие они видели в той же Брестской крепости. Там всегда было много тех, кто ходил с экскурсиями, было много автобусов, которые их привозили, или просто шагали множество посетителей сами. Всегда были маршруты микроавтобусов, которые подвозили всех желающих, машины такси. Тут Иван этого не заметил. Просто гуляющий люд, вяло рассматривающий саму крепость, эти ступени и нижние укрепления. И судя по их лицам, с детьми они были и с собачками, они увидели даже такого же лысого, как Жоржик, голого пса на длинных ножках. Создавалось впечатление, что эти люди просто тут гуляли и делали это много раз. Их не интересовали разбитые стены, отверстия от пуль, а просто прогуливались и беседовали, как в парке.
   Но в сравнение с Брестской крепостью было похоже, а в некотором роде, всё было очень похоже. Всё вокруг них сейчас, были кирпичные, массивные стены, следы от пуль и снарядов, проломы, замазанные цементом повреждения, и частично красным кирпичом выложенные разрушенные стены. Но Иван смотрел на холм, где была Крепость и спросил:
   - Скажите, пожалуйся, а что там? Вверху, куда ведут эти оборонительные ступени?
   - Там Цитадель. Оплот обороны. Мы туда придём.
   Так они шли, и рассматривал нижние укрепления. В некоторых местах они были сильно разрушены, виднелись проломы, наспех заделанные. Рита молча шагала рядом, иногда замирая и читая что-то в смартфоне, а Дима рассказывал. Где, какие немецкие части прорвались, что потеряли, где были защитники, особенно много он наполегал, что внутри крепости, под землёй и этого холма, есть множество вырытых в известняке ходов, целые галереи, переходы, комнаты и помещения для складов.
   - Все эти ступени, что вы видите, соединены ходами в холме, там множество проходов, целый лабиринт, который мы изучаем. Это внутренняя часть Крепости. Это очень серьёзное инженерное сооружение. Немцы из-за этого долго не могли Крепость захватить.
   - Дима, расскажи общую суть, - сказали Рита. - Сколько длилось сопротивление немцам?
   - 124 активных дня, когда Крепость сражалась активно, сдерживала натиск немцев и сковывала войска, и восемь месяцев борьбы в подземельях, - ответил гнусавый человек. - Всё, что мы смогли найти в архивах. Последнее сообщение из штаба 3-й запасной дивизии 4-ой армии, датируется 3-им сентябрём 1943 года. Перехватили подпольщики. Там говорится: Еды нет, боеприпасов нет, сил нет. Раненые умирают рядом с нами. Мы измотаны. Люди сходят с ума в подземельях, им видятся тени погибших товарищей. Больше нет сил борьбы. Это Крепость. Она умирает, но не сдаётся.
   - Печально, - сказала Алиса.
   - Так долго? - Поинтересовался Иван. - Так долго сопротивлялись в полном окружении?
   - Это Крепость строилась с восемнадцатого века, и прокапывались внутри неё ходы и галереи. Долго, по единому плану. Кстати, он сохранился, в музеи. Весь холм, напоминает муравейник, так точно можно его описать. Они нашли источник воды, в глубине холма, в самом его сердце и создали естественную вентиляцию, без вентиляторов, немцы не сразу это поняли. Но главное, это вода. Ручей из глубины, с кристально чистой водой. Он до сих пор существует, и вытекает в озёра. Вода у них была. Еды тоже было много. Сухой и консервированной. Главное иметь источник воды. А они его имели. Вот только боеприпасы. С этим было сложнее, но они знали, как их использовать, придумывали самоделки. Такое себе народное творчество. Гранаты их снарядов, выплавляли тринитротолуол из бесполезных миномётных мин. Минировали дистанционными зарядами, подрывали их и уносили много жизней немцев.
   - Дима, главное, - сказала Рита. - Ты можешь очень долго рассказывать про Крепость. До ночи. А у нас времени мало. Оно лимитированное.
   - Понял, - этот Дима почесал переносицу и продолжил. - Немцы быстро захватили внешние, нижние укрепления, а вот сопротивление внутри Крепости было куда больше. Идёмте.
   Этот Дима повёл их дальше. Убранные дорожки, ухоженные деревья, пока они не дошли до металлической лестницы.
   - Мы хотели построить тут эскалатор, который туристов подымал вверх, хотя бы поэтапно, но пока это только мечты. Но хочется, так как подыматься вверх в такую жару тяжело. Придётся шагать вверх пешком.
   Железная, окрашенная в жёлтый цвет лестница вела на самый вверх. Она подымалась между двумя каменными, ступенчатыми лучами укреплений Цитадели. Перед восхождением в Цитадель, Дима остановился и начал рассказывать.
   - Итак, мы сейчас поднимемся в Цитадель. Во время наступления немцев, и даже до войны, подняться в Цитадель можно было только под землёй. Там мы раскапываем многоуровневые переходы, ходы и тоннели. А сейчас подымимся по ступеням. Идёмте.
   - Скажите, пожалуйста, - когда они начали взбираться вверх по ступеням, Иван спросил: - Расскажите это эту Цитадель?
   - Конечно, как дойдём. Там много интересного, - ответил Дима, когда они сделали перерыв, преодолев половину пути. - Но пока посмотрим на холм, на доминирующую высоту, где расположена Крепость.
   Они попили воды. Августовская жара начинала напрягать. А Дима Саблев продолжал.
   - Начнём с того, что этот холм и как все холмы вокруг это древние горы. Геологи говорят, что много тысяч лет назад тут было землетрясение, и породы поднялись. Две плиты не поделили что-то, - Дима улыбнулся и продолжил. - Шучу. Но поднятие горных пород случилось. До этого тут было солёное, тёплое море в меловом периоде, примерно пару миллионов лет назад и сформировались осадочные породы, тот же известняк. В ней и копали пещеры и на ней построили Крепость. Эти холмы в основание имеют гранит, очень глубоко под землёю, даже туда прокопались строители Крепости, самый нижний уровень. Но главное, сеть пещер в известняке. Посмотрите, как устроена Крепость. На эти каменные галереи среди травы, эти лучи, как огромного размера ступени. От Цитадели, до самого низу. Всё было продумано. Видите, что каждая ступень галереи, её стенка, наклонена вовнутрь, на пять градусов. Сверху-вниз, справа налево, а вот нижняя часть покатая, с таким же наклоном, в пять градусов. Где-то семь. Такой себе спуск плиты. Это инженерные решения Крепости и нацистские бомбы часто рикошетили, и как мяч падали вниз, часто не взрываясь. Метясь сюда, немцы хотели разломать ступенчатые галереи. Кстати внизу, у подножия, мы часто находим неразорвавшиеся бомбы и снаряды. Теперь Цитадель. Она находится на вершине плоского холма, сердце Крепости. Но склоны холма были превращены в оборону, смотрите.
   - А можно вопрос? - спросила Алиса.
   - Да, слушаю, - сказал Дима Саблев.
   - А почем у только ступени, почему весь холм не опоясать этими галереями, как южноамериканскую пирамиду? Только лучи?
   - Я, - Дима замолчал, обдумывая ответ. - Не знаю. Наверно, это было очень дорого весь холм превратить в крепость. В девятнадцатом веке, когда основная часть Крепости строилась, такой задачи не ставилась. Тоже было дорого. В двадцатом веке правила войны поменялись. Да и сами крепости устарели. Началась маневренная война, а не позиционная. Крепость была пережитком прошлого. Так на чём я остановился? - он задумался и вспомнил. - Да, попадание бомб и снарядов.
  
  
   Они остановились и посмотрели.
   - Видите, как сильно их повредили, - продолжал рассказывать Дима. - Немецкие пикирующие бомбардировщики поработали. Не один день сбрасывали прицельно на них бомбы, часто сотню штук, а они часто рикошетили, поэтому пехота, даже горные стрелки из Альп не могли взойти на Цитадель сразу. Бои шли неделями, месяцами. Их поливали пулемётами, забрасывали гратами. Заливали амбразуры загустителем и поджигали. Использовали ампуломёты и одноразовые огнемёты. В музее покажу, что это такое. Эти ржавые пятна по бокам ступеней - остатки бронеколпаков, которые немцы сожгли.
   - Были серьёзные бои? - спросила Алиса.
   - О да, затяжные и немцы начали терять терпение, - сказал Дима. - Примерно на шестидесятый день штурма. Они установили артиллерию, стопятидесяти миллиметровые гаубицы и стреляли туда, куда не могла пройти пехота с бризантными снарядами. Потом установили двести сорок пяти миллиметровые мортиры. Так они добрались до Цитадели, взламывая, выжигая оборону ступеней. Использовали реактивные системы залпового огня, липкие бомбы, в клейкой массе наполнитель на основе оксида железа и алюминиевой пудры. Сосредоточились на двух направлениях, а остальные обстреливали фугасными снарядами.
   - И сколько таких лучей на холме? - спросила Алиса. - Их много? Этих ступенчатых галерей?
   - Двенадцать. Весь холм стал крепостью, и немцы его взламывали. Сначала взломали галереи с той стороны, с противоположной. Там подняться сложно, всё разрушено и покорёжено. Методично, они долго ломали, - сказал Дима. - Здесь был второй удар. Справа от вас, на таком подъёме галереи, возле выступа, где находилась автоматическая, 25-ти миллиметровая пушка, в укреплении огромный пролом. Видите?
   - Видим, - сказал Иван. Там точно часть ступени было разрушено, и зияла чёрная дыра.
   - Это работа сапёров 535-ой сапёрной роты 64-го полка. Немцами приходилось не просто подавлять огневые точки, а делать так, чтобы они не ожили. Они уже знали, что весь холм испещрён катакомбами и сетью пещер. Они заливали туда густой бензин и поджигали. Другие входы просто подрывали. Есть сведения, что пускали газ. Здесь же был подрыв взрывчаткой, галереи этого уровня обрушились, видите на холме едва видимое проседание грунта, она поросла травой, но видна по-прежнему. Это осела порода после взрыва. Взрыв похоронил защитников, которые ружейно-пулемётным огнём останавливали продвижение врага. Идёмте дальше.
   Так они поднимались. Дима рассказал, где были найдены останки упавшего Ю-87, он врезался в холм, где немцы потеряли бомбарду, она упала, после убийства подрывников. Что они её нашли, остатки, похороненные под ковром травы и слоем чернозёма. Это труба с огромным кумулятивным зарядом на конце, для подрыва стены и попытки проникновения в галереи. Если её выстрелить в упор, хотя бы в метрах двух от цели, он полностью уничтожал огневую точку противника, а если в упор, делал проход сквозь бетон, и там можно начать зачистку галереи не встречая сопротивление. В разговорах они добрались до Цитадели. И тогда Иван спросил.
   - Скажите, а зачем было столько усилий всё это штурмовать? Как Аджимушкайские катакомбы, можно было всё это окружить и начать осаду.
   - Всё просто, - Дима улыбнулся. - Примерно так немцы и сделали, но был нюанс. Все эти катакомбы идут, разветвляются по всему городу, и легко можно было делать вылазки в тылу врага. Немцам пришлось взрывать целые районы Картоплянска, чтобы никто через подвалы не мог ночью вылезти и перерезать горло патрулю. А сердце было здесь, в Крепости. Припасы, воды, склады амуниции и вооружения. Уничтожив Крепость, считай, подавил вооружённое, подпольное сопротивление.
   Поднявшись по металлическим ступеням, пройдя смотровую площадку над внутренней стеной, где стояла пара, мужчина и женщина, они обсуждали увиденное в Крепости, Иван с Алисой и их сопровождающие спустились вниз. Лестница подымалась над внутренней стеной Цитадели побитой, с выемками от снарядов и выщерблинами от попаданий мелкого калибра, а потом спускалась во внутреннюю часть Цитадели.
   Спустившись вниз, Иван увидел справа от себя вход в этот один из таких лучей Крепости. Массивную каменную кладку входа, козырёк из глыбы гранита, причём она была наклонённая. Рядом ещё пара человек этим заинтересовалась, но вход был закрыт решёткой и Иван, подойдя к ней, увидел, что там вниз находятся тоннели. Он осматривал стены этого входа и увидел массивные петли, значит, когда тут были ворота, а сейчас только их следы.
   - Вы, я так понимаю, хотите узнать, что там? - Спросила Рита у Ивана с Алисой. - За решёткой?
   - Да, - ответил Иван. - Было бы интересно посмотреть.
   - Именно отсюда, из Цитадели был основной вход в эти тоннели, ступенчатые галереи и капониры. Никак быстро иначе в них не попасть. Были и запасные пути, из глубины казематов Цитадели, но там такой лабиринт, что многие солдаты заблудились, несмотря на указатели, - сказала Рита. - Я была в этих казематах, в одной ветке, точно говорю, что легко заблудится. Там настоящий лабиринт. Но пока Крепость активно сопротивлялась, это был самый быстрый путь, в эти входы. Тем более, подышать свежим воздухом многие защитники хотели.
   - А почему закрыто?
   - Дима, - она обратилась к худому человеку. - Открой галерею.
   Они остановились перед решёткой. Оттуда веяло ходком. Сейчас было почти десять часов утра, а уже было жарко. После того, как Саблев куда-то убежал и нашёл человека, который открыл замок, они спустились вниз, в этот лабиринт ступенчатой галереи. Был центральный спуск, состоящий из ступеней, и от него вели эти ответвления ходов. Узкие, с арочным потолком коридоры. Пахло сыростью, плесенью и запахом свежего бетона. Некоторые части коридора были отремонтированы и залатаны. Иван с Алисой посмотрели в ближайшее такое ответвление от центрального коридора. Там была галерея этого луча крепости. Галерея делилась на каменные комнатки, со стрелковыми ячейками и большими комнатами, для артиллерии. В них ничего не осталось от оружия. Ни пулемётов, ни пушек, только на стенах ржавые крепления. Отверстия, штыри и петли. Были видны следы боя, на стенках бойниц заметны выщерблены, и косые глубокие царапины. Иван и Алиса заметили странность. Эти проходы, которые вели к ответвлениям, к галереям, были странными, зигзагообразными. На каждом подобном уровне, галереи и тоннели, они точно шли зигзагообразно, имели острые углы и ниши в камне, словно продолжение коридора. Такие себе комнатки, назначение которых Ивану было непонятно. И светились на стенах эти круглые лампы, что они видели в этой общине Старовольной, в доме, который они посетили, и которые сильно ужалили Ивана. Без них тут было очень темно. У них не было фонарей, а без них некоторые переходы и коридоры были бы очень тёмными. Но были эти знакомые лампы.
   - Если вам интересны коридоры, то у вас возникает вопрос: почему они имеют такие острые углы? - сказала Рита. - То я вам поясню. Они созданы таким образом, чтобы гасить взрывную волну. Она распространяется вдоль коридоров, но после изгибов и в карманах, эти тёмные ниши, что вы видели, она полностью гасится. Всё было продумано.
   - Да и гранату далеко не кинешь, - вмешался Дима. - Есть, где от неё спрятаться, если враг в галереях.
   - Да, наш гид прав, - сказала Рита. - Так можно спрятаться не только от гранаты, но и от огнемётов, а потом через бойницы вести огонь. Огонь тоже не умеет поворачивать в коридорах.
   Они посмотрели несколько галерей, как были созданы углы обстрела из бойниц, почему бойницы имеют снаружи ступенчатую структуру, следы крепления опускающегося броневого козырька, чтобы запечатать бойницу, если нужно, а Дима всё объяснял и, потом выйдя в центральный спуск, спустившись ещё вниз, они увидели завал. Дальше прохода не было, а была табличка: Внимание мины
   - Там точно мины? - спросила Алиса.
   - Скорее неразорвавшиеся боеприпасы - ответила Рита. - Я думаю, что вы уже имеете представление, как устроен такой луч обороны. Целый лабиринт ходов и амбразур.
   - Да, - ответила Алиса и всё снимала. Даже на последнем уровне ржавую пушку с кривым стволом. Наверно от близкого взрыва. А потом она добавила, поёжившись:- Прохладно здесь.
   - Это же под землёю. Здесь ещё ничего, а возле ручья воздух охлаждался до плюс пяти градусов, - сказал Саблев. - Туда не многие спускались, слишком опасно, но уверяю, там чувствуешь себя, как где-то на севере. Возвращаемся?
   - Да, - сказал Иван. - Али снимет, пару форток сделает, - он показал пальцем на ржавые петли и штыри. Но не это его интересовало, а выцарапанные надписи на стенах и Алиса их снимала. - И мы обратно. Тут есть что снять. Алиса, сними луч света из амбразуры и как там серебриться пыль. Жаль нет одинокого, увядшего цветка на полочке амбразуры.
   - Зачем? - спросила Рита.
   - Это очень символично. Потерянная жизнь, как увядший безымянный цветок.
   - Нет у нас цветка, - сухо сказал Дима. Похоже, он не понял мысль Ивана. Ладно, значит, не понял. Иван переживёт.
   Потом они вышли из этого подземелья, опять в наступающую августовскую жару, и пошли дальше по вычищенным и посыпанным крупным, жёлтым песком дорожкам, где гуляли очень редкие посетители. Слева от них была ещё одна стена, большая и глухая с зубчатым верхом и Дима сказал, что это внешняя стена Цитадели. Она ещё называлась Замком.
   - И если вы не против, я так и буду её называть, - сказал он. - Мне так проще, потому что эта Цитадель очень похода на средневековый, укреплённый замок.
   Ни Алиса, ни Иван не возражали. Они шли вдоль стены и потом увидели массивные ворота с башенками. Им серьёзно досталось. Они были усеяны пулевыми отверстиями и крупными выемками, от попадания более крупных снарядов. Перед ними стояли ржавые, раскуроченные пушки и лежало перед ними несколько громадных, наверно в тонну, таких же ржавых бомб и больших снарядов. Наверно тоже символично показать, чем бомбили и обстреливали Крепость.
   Они прошли через ворота вовнутрь, и когда они уже шли по внутреннему двору, Дима рассказывал про укрепления, про старый форт, он же Замок, и как немцы хотели пробраться в Цитадель, где было командование. Что был десант. Ночной бой, штыковая и бились ножами и сапёрными лопатками. С виду, центральное строение, это точно был замок в самом центе, только сильно разрушенный. Остались лишь стены. Вовнутрь нельзя было войти, но было видно, что за внешними стенами, а они толщиной были в метр, а то и больше, угадывались внутренние комнаты, тоже со стенами, но тоньше. Были виды следы реставрации, часть помещений практически было уничтожено, часть нет, и было три штока с флагами, которые торчали, как сказал Дима, из самой верхней точки Крепости. Жёлто-голубой, красно-чёрный и флаг, где верхняя часть была голубая, и нижняя - кирпичная стенка. Они такой же флаг уже видели. Флаг Картоплянска.
   - Не пускаете в развалины? - спросила Алиса у Риты. - Тут всё огорожено.
   - Нет, не пускаем. Тут по-прежнему проводятся раскопки. Поднимают упавшие перекрытия, расчищают груды мусора. Посмотрите вокруг, от зданий, а они были двух и трёхэтажные, остались только стены. Немцы сюда сбрасывали тонные и полуторатонные бомбы. Причём часто на парашюте, чтобы они не зарылись в грунт и разрушительный эффект был максимальным. Кроме взрывоопасных предметов, находят скелеты. Наш судмедэксперт постоянно с работой. А ещё оружие, гранаты, вернее то, что от них осталось, но они могут взорваться, если не знать, как ими пользоваться.
   - Что, до этого тут не копали? - Спросила Алиса.
   - Честно, нет. Создали мемориал памяти, а Крепость просто закрыли для посещения. Так проще простого. Лишь наш мэр начал раскопки и идентификацию погибших. Начал исследование Крепости.
   - Понятно, - ответила Алиса.
   Потом, обходя эти развалины, кучи мусора и аккуратно сложенные штабелями кирпичи, которые сложили археологи или рабочие, а они точно пойдут для реставрации зданий замка, а иначе, зачем их складывали возле стен, Иван задумался. Кругом было много разрушений, он видел, что от некоторых зданий остались только стены из кирпича, причём толстые, не менее метра толщиною. Он вспомнил, что говорила Рита, что название Картоплянск было от картошки, что здесь её выращивали ради крахмала, который добавляли в цемент, как там китайцы добавляли крахмал риса в свою Великую стену. Чтобы придать ей особые свойства. Судя про разрушениям, создатели Крепости не учли, что со временем бомбы и снаряды станут такими разрушительными, что все эти ухищрения сойдут на нет.
   Дойдя до очередного вспомогательного укрепления, за которым был резкий спуск, Дима захотел закончить экскурсию и потом спуститься вниз, к мемориальному комплексу, но не на тех напали. И Алиса, и Иван увидели, что дальше всё было закрыто сине-красными лентами. Там виднелись развалины одноэтажных зданий, массивные, в метр толщиною стены, остатки арок и перекрытий, а потом был обрыв. Мэр сказал им, что у них свободные руки, им можно всё, чтобы составить презентабельный фотоальбом города и, переглянувшись, Иван и Алиса пошли вперёд и сорвали ограничивающую ленту. Пускай знают, с кем имеют дело.
   - Туда нельзя, - сказал гнусавый Дима. - Там опасно.
   - Полицию вызовешь? - Поинтересовался Иван. - Мне ваш мэр обещал, что я, и моя девушка посмотрим всё. Никаких ограничений.
   - Дима, пускай посмотрят, - ответила Рита. - Иначе Антон Александрович будет недоволен.
   - Но там опасно. Мы там вынимаем грунт и там находки. Там много взрывчатых предметов!
   - Дима, мы их не остановим. Пускай сами решают. Мы только, - она вздохнула, - можем подсказать.
   - Ладно, пускай идут, - Дима Саблев сдался.
   И они прошли. Они оказались около спуска в выемку в Замке. Оказалось, что холм не был таким, как казался в начале, где его вершина была однородной. Часть Цитадели и Замка, куда они пришли, было большим, пологим, как часть громадной лейки, участком. Был провал с остатками стен, а судя по дороге внизу, здесь был въезд в Крепость. Слева, внизу, откуда начиналась эта дорога, оставались полуразрушенные арки ворот, много обломков от них и от стены, а сама дорога сохранилась и была откопана. Было видно, что изначально она была выложена массивными булыжниками.
   - Это единственная дорога в Крепость, - сообщила Рита, а они и так это поняли. - И она упирается в эту нишу, - она показала рукой вниз, - как часть каменного волана. Внизу его основание, этот пятачок, а каменные стены напоминают его оперение.
   - Интересное сравнение, шепнул Иван Алисе. Они улыбнулась в ответ.
   Запах был странным. Они смотрели вниз и чувствовали его. Пахло горелым и порохом, что ли. Ещё ржавым железом, какие-то химические запахи. Ещё, наверно, запахом гнили и плесени. Они находились в той части Цитадели, где никто ещё ничего не убирал. Там было грязно, и работали археологи. Они что-то выкапывали из побитых стен этой части Замка или Цитадели, копались в большом проломе. И запах был, словно пахло порохом, гарью и сыростью. Было видно, что они построили узкоколейку и оттуда вытаскивали тележки, полные костей и другим материалом. Справа от узкоколейки на земле были разложены белые покрывала, что ли, и на них несколько человек выкладывали коричневые кости, собирая полный скелет. Рядом было оружие бойца, каска, части его экипировки. Таких скелетов было много, а археологи работали слаженно, хотя уже стояла жара, и они постоянно отмахивались от назойливых насекомых. Алиса дёрнула Ивана за рукав и показала, что внизу, довольно далеко, был виден памятник. Его кусочек, словно дверной проём. Наверно они видели верхнюю часть комплекса, притворную планку или дверной нащельник, но их внимание снова завладел этот экскурсовод Дима Саблев.
   - Ну вот, - сказал Дима. - Мы и достигли нашего раскопа. Немцы смогли проникнуть через главные ворота, дойти сюда в эту нишу в Крепости, куда подвозились припасы и, заложив заряды, подорвали её. Получился большой пролом. Это была диверсия, на третий день войны, чтобы защитники Крепости не могли получать подкрепления и амуницию. Внешняя стена уцелела, она очень массивная, а всё внутри обрушилось. И мы это копаем. Надеемся, что дождёмся фотограмметрии, чтобы всю Крепость оцифровать и будет сканирование почвы глубинным сканером.
   - Георадар? - Спросила Алиса.
   - Да он, а ещё магнитометрия, электротомограф используется. Тут много скрытых комнат, походов, тоннелей. Схемы Крепости не сохранились. Есть схемы девятнадцатого века, но не более. Ищем архивы. Приходится ждать от науки результатов. Многие ходы, помещения и галереи завалены, другие ведут в Замок, в Цитадель, то есть там существуют секретные проходы. Мы их ищем и наносим на карты.
   - И кто это сделает? - спросил Иван.
   - Наши друзья, французы. Мы о них говорили. Они готовятся. Вот тот человек ходит с прибором, это магнитометр, он сканирует почву и калибрует прибор. Как там его? - запнулась Рита.
   - Жан-Жак Эфрен, если я правильно помню, - ответил человек в очках.
   - Дима, - Алиса улыбнулась и поправила копну огненных волос. Потом она повернулась к нему и, улыбаясь, сказала: - У меня возник один вопрос.
   - Слушаю, - сказал Саблев.
   - А почему тут всё так разрушено, но не заросло? Ведь это произошло давно, штурм немцев Крепости. Я вот смотрю вниз, на обрыв, на территорию раскопок, куда складывают останки защитников, обломки кирпичей, какие-то металлические обломки, оружие и ничего нет из растительности. Туда светит ярко солнце, но ни травинки, ни деревца, даже следов вырубки нет. И земля чёрная, словно вчера тут что-то горело и запах такой, похожий. Пахнет горелым, с влажным ароматом, словно только что затушили пожар. Мы не в первый раз на раскопках, но так пахнет впервые. Никаких следов нет, что росли растения. Словно всё случилось вот-вот, день назад? Чёрные пятна и пахнет кострищем, я не понимаю, - сказала Алиса
   - Пани, это не могло случиться вчера, - вмешалась Рита. - Вы же понимаете, что это раскопки. Раскопки старого форта, раскопки времён войны. Тут точно не было вчера пожара.
   - Да, я согласна, но запах похожий. Кислый, гарью воняет, затхлым запахом от вашего раскопа, словно там мертвецы. Как это поясните? Мы не один год путешествуем и многое повидали и нам много что порассказывали, особенно на раскопках. И те же антропологи, которые тоже идентифицировали и фотографировали скелеты. Таких запахов там не было, где мы видели, откуда кости достают. Вернее один раз было, очень похоже, когда из болот мертвецов доставали. Похожий запах. Тогда тоже пахло влагой, влажной землёй, гниющими растениями, а здесь ещё присутствуют металлические запахи. И ещё запахи смерти.
   - Репеллент, - пояснила Рита. - Тут всё голо, без травы и кустарника, потому что мы его разбрызгиваем, чтобы убить всю растительность. Она мешает нам. Нужно избавиться от растительности, чтобы выкладывать на белой материи кости. И ещё вонючки расставляем, чтобы птицы не прилетали. Почему-то они облюбовали Цитадель, словно здесь есть чем поживиться. Много ворон было. Сейчас, посмотрите вокруг, хоть одну ворону видите? Ни голуби, ни сороки, вороны, грачи, тут их нет, и не будет. Их помёт разъедает стены и портит артефакты. А насчёт запахов. Что вроде только вчера бой закончился? Это просто суеверия, просто туристы холят прикоснуться к прошлому, и прошлое к ним приходит обманными запахами. Это очевидно. Крепость, выдержавшая осаду, бой с фашистами. Человек фантазирует и ему это кажется, что он прикоснулся к тому времени.
   - Нам точно не кажется, - сказал Иван. - Тут реально пахнет войной, с примесью сырости и плесени.
   - Ну, тут многие говорили, посетители раскопок, пока мы их не закрыли, что им слышались шаги, выстрелы и пахло порохом и обдавало жаром. Особенно вечером, ближе к ночи. Наверно особенно чувствительные. Тут многие и призраков видят, словно война вчера закончилась. Описывали сражения, словно сами участвовали. Вы будете этому верить? Всё-таки мы хотим пригласить специалистов, чтобы они сохранили эту Крепость для потомков. Французов, немцев, американцев. Уже многие согласились. Не только фотограмметрия, но и консервация. Они сейчас внизу работают.
   - Понятно, - Иван увидел, как из пролома выползла очередная тележка, среди обломков кирпича, бетона, археологи достали немецкий шлем, который не только не проржавел, но даже сохранил оригинальную окраску. Были видны даже свисающие ремешки. Словно он вчера упал, а не пролежал в земле много десятков лет Иван показал это Алисе и кивнул на Риту. Та кивнула в ответ. Их договор оставался в силе.
   - Это французы работают, о которых я вам говорила, когда вы ехали в наш город, - сказала Рита. - Это женщина, Женневье Паскаль-Руссель, которая сортирует находки, это главная среди них. Они сортирует, описывает, фотографирует и зарисовывает находки в своём блокноте.
   - И много вы им платите? - спросило Иван.
   - Достаточно, а ещё они знакомятся с культурой и кухней нашего города, - Рита улыбнулась. - Они полезны нашему городу.
   Иван смотрел вниз. Не только доставали каски, но и оружие, почти не повреждённое ржавчиной, пулемёты, винтовки, причём с прикладами. Иван видел, как достали из мусора винтовку, а у неё дерево сохранилось. Лохе, приклад. Словно законсервировалось. Такое он видел, когда оружие доставали из болот, а не из крепости. В Брестской крепости точно таких артефактов не было. Там доставали ржавые остатки оружия. Тогда их гид, два года назад, на этом акцентировал внимание. А тут, кости с остатками одежды, личные вещи. Они выкладывали это на большие белые полотнища. Иван видел, как две девушки на белом прямоугольнике материи, начинают выкладывать косточки, а вот оставшуюся материю одежды отделяют от них и осторожно выкладывают рядом, на другую материю, расправляя её, чтобы было видно, где гимнастёрка, где штаны или сапоги. А ещё они доставал гранаты, патроны, причём гранаты имели окраску, словно вчера сделанные. Не ржавые, как они видели в Брестской крепости. А словно из ящиков достали. Выдерни чеку и используй. Иван не мог понять, почему никто не кричит и громко не удивляется этому. Гимнастёрки, штаны, пояса и портупеи. Всё прекрасно сохранилось, даже не поржавело, только плоть защитников или немцев сошла, оставив кости, но всё остальное сохранилось. Вот они вытащили из пролома гитару. Струны точно лопнули, но фанера остались сохранной, даже лак сохранился, хотя местами облез. Это же ненормально!
   А люди спокойно работали, а в сторону клали осторожно гранаты, бутылки из тёмного стекла, явно коктейли, мины и патроны. В отдельном участке был человек с бородкой и усами, как ковбой дикого запада, в характерной шляпе, который осторожно придавливал двумя стеклянными пластиками найденные документы и фотографировал их. Офицерские книжки, обрывки бумажек, наверно документов. Листки блокнотов и дневников. Было жарко и влажно, поэтому он предпочитал работать не в палатке или в помещении, а тут, рядом с проломом. Или боялся, что документы, извлечённые из глубины, попав на свежий воздух рассыплются.
   - Насмотрелись? - спросила Рита.
   - Сейчас, панораму снимем, - ответил Иван и видел, как Алиса снимает всё на телефон. Она почти повисала над обрывом, снимая всё. Когда она закончила, Рита спросила: - Что, идём дальше?
   - Да, - ответили они оба. И они вернулись в центр Цитадели. Только теперь они смотрели всё иначе.
   - Значит, немцы взяли Крепость с боем? - Спросил Иван. - Десант выбросили? Мы хотим вас снять за объяснениями. Алиса, снимай.
   Алиса снимала Риту, а та говорила.
   - Да, они смогли сломить Цитадель, занять её, только борьба в подземельях и в галереях продолжалась. Использовалось всё, что можно. В немецких хрониках до 1942 года есть сообщение о сопротивлении нашей Крепости. Идёмте, - и она рассказывала, что вся крепость была превращена в форт, как линия Мажино. Что были запасы еды, орудия и боеприпасов, но крепость пала именно из-за того, что не было поддержки. Войска Красной армии отступили и бросили её на произвол судьбы. И она билась до последнего в полном окружении.
   Так она закончила пояснять Алисе и Ивану, когда они оказались на смотровой площадке. Отсюда открывался вид на нижний вал, на капониры и бронеколпаки, на озёра, а слева, за пологим холмом, виднелся угол каменной конструкции мемориала.
   - Что там? - спросил Иван.
   - Наш музей, - ответила Рита. - Музей доблести защитников крепости, их мужества.
   - А почему у вас нет георгиевских ленточек? - спросил Иван.
   - Что, каких ленточек?
   - Проехали, я просто спросил. Мне показалось, что вы просто хотите возвеличить защитников.
   - Да, они требуют к себе уважения за свою доблесть и стойкость. Они неделями, месяцами, жили в холодных, сырых пещерах, сражались, не сдавались в плен. Их нужно уважать.
   - Я не об этом, - сказал Иван и пожевал губами. - Что на их мужестве можно создать пиар компанию. Заработать.
   - Это как? - Рита опешила, а через секунду поняла. - Я, Рита Александровна Николаенко, не дам этому случится. Никогда!
   - Хорошо, - ответил Иван. - Вы говорите сейчас от души.
   - Точно, поэтому продолжим, - сказала Рита. - Мы сейчас спустимся и туда пройдём, к мемориалу. Готовы?
   - Да, - хором ответили они и начали спускаться по другой металлической лестнице, примерно такой же, по какой они поднимались в Крепость. Вниз и вверх спускалось и подымалось мало людей, один был с собачкой, наверно шпицем, белоснежной маленькой собакой, который облаял Ивана.
   - А почему не спускаемся по этим галереям, ну эти укрепления на холме в виде лучей? Там есть дорога вниз, ступени? - спросила Алиса. - Для туристов было круто спуститься по таким галереям вниз. И не так жарко, как спускаться по металлической лестнице.
   - Там до сих пор всё заминировано, а даже если нам помогут разминировать, у нас мало жителей, чтобы всё это разгрести. Вы правы, очень хотелось, чтобы не на жарящем солнце люди спускались, а откопать подобную галерею. Но есть проблема. У нас мало специалистов. Вот вы нам и поможете привлечь, чтобы полностью раскопать Крепость, археологов, которые обожают раскапывать такие массивные укрепления. Тогда откроем всё, и создадим галерею вниз, а пока... Если вы подорвётесь, у нас бедная станция скорой помощи. К сожалению, поступление медицинских материалов задерживается.
   Это стало серьёзным аргументом, и Иван с Алисой после молча спускались. Когда они спустились вниз, прошли внешний вал, с заросшими травой бронеколпаками и почти засыпанными траншеями, где сражались и умирали защитники крепости, они зашагали по широкой, посыпанной мелкими красными камешками дороге к мемориалу. Идти было долго, судя по тому, как мемориал виднелся, до него было пару километров точно. Опять же мало было тех, кто прогуливался по этим дорожкам, редко встречались посетители Крепости и Мемориала. Но это не очень волновало их, они хотели увидеть, что это за Мемориал, а Алиса снимала всё на телефон. Надеялась, что поместит снятое видео в свой сторис. Сможет его выложить. Она снова толкнула Ивана и показала, что связи нет. Он кивнул в ответ, задумался, но продолжал шагать вслед за Ритой и Димой.
   - Ваня...
   - Али, просто снимай. Вечером видео посмотрим, причешем, а если удастся, выложим в наш сторис: Алли_Ван_alltog. Он ещё очень популярен, мне приходят сообщения, что его люди читают и оставляют комментария.
   Так они и шагали. Алиса заметила, что дорога посыпана мелкой, гранитной красной крошкой. Она спросила про это у Риты, а та ответила:
   - Это мелкий красный гранит и рубинид. Похожий минерал как стекло, но дешёвый и не такого качества. Его добывают у нас в стране.
   Какой стране? - поинтересовался Иван, но промолчал.
   - Это путь крови, так это задумывалось, - добавил Дима. Они шли вниз и увидели асфальтовую дорогу, которая вела к длинному овальному холму, который был словно прорезан входом в него. Справа была большая асфальтированная площадка, даже следы разметки сохранились. Скорее всего, сюда приезжали экскурсионные автобусы и здесь они ждали свои экскурсии, чтобы забрать их обратно. Исходя от размеров заасфальтированной площади, тут много было автобусов в своё время. Вроде будки сохранилось, или киоск, может и он, и там продавали воду или еду водителям, когда они коротали время. А сейчас там было пусто, кроме одинокого микроавтобуса. А ещё справа были большие, белые палатки. Некоторые типа шатров, где суетились люди. Что-то рассматривали, что приносили им с раскопок и они просеивали и мыли, потом изучали при солнечном свете находки. Перед одной палаткой человек с чёрной косичкой настраивал квадрокоптер. Двое держали устройство, а он настраивал механизм на его днище.
   - Это наша французская бригада археологов и её ядро. С косичкой, это инженер экспедиции, Мурат Голвье. Здесь они принимают решения. Их центр раскопок Крепости.
   - А что он делает, - спросила Алиса, показывая на квадрокоптер. - Настраивает Лидар?
   - В этом нет необходимости, - ответила Рита. - Мы просканировали лидаром всю Крепость.
   - Тогда что он делает? - поинтересовался уже Иван.
   - Он настраивает дрон на фотограмметрию. Наши друзья, французы, могут нам помочь с этим. Полностью снять с воздуха Крепость и создать его трёхмерную, виртуальную композицию, где можно чётко в программах точно измерить стены, их длину, толщину, высоту. Найти невидимые с земли пустоты, где будут работать их коллеги, с георадарами, и точно нарисовать для музея саму Крепость. Её виртуальную модель. Мы хотим создать полную виртуальную модель Крепости. Мы создаём трёхмерный её объект. Его визуальный слепок.
   - Понятно, - сказала Алиса. - Мы такое уже видели, и знаем, что такое, - потом она перешла на английский.-  Light Detection and Ranging. Лидар, он использовался? Мы такое видели, путешествуя.
   - Да, - улыбнулась Рита. - Я видела ваши видео отчёты. Но давайте дальше идти. Жара наступает. Сегодня к двенадцати часам прогнозируют - плюс тридцать два градуса в тени.
   - Не возражаем, - ответил за Алису Иван.
   Они находились в проходе через валы, и по обеим сторонам входа были металлические бронеколпаки различных размеров, явно их сюда привезли и поставили. Многие были ржавые и кое-как нанесённая краска отшелушилась. Они подошли ближе, и Иван рассматривал бронеколпаки, а вот Алиса смотрела вперёд. Потом она спросила?
   - Это для инсталляции эти длинные холмы сделали? Для мемориала? Я за ними я вижу пушки.
   - Что, - не понял Дима.
   - Ну, есть холм, а тут проход.
   - А, понятно. Нет, это просто использовалось, для Мемориала старые укрепления. Никто специально их не создавал, - сказал Саблев. - Это старые валы. Тут решено было музей создать, на старых укреплениях, в низине, куда мы и идём. А сам музей в этих старых валах внутри них. Это же так символично.
   И они начали спускаться по широкой дороге. Справа и слева бронеколпаки, потом пушки и несколько танков. Так они шли, пока они не прошли овальную площадь перед вторыми воротами. Там валы были меньше, и Дима застопорил их шаг.
   - Секундочку, - он сделал паузу. - Понимаю, что сейчас жарко, вам хочется в тень и лень выслушивать лекции, но вы вступаете на землю священной борьбы Крепости с фашизмом. Мы сейчас на границе. Мы на входе в наш Комплекс Памяти. Справа и слева образцы военной техники, а за ними, искусство. Там из мрамора и гранита вырезаны фигуры бойцов, которые показывают, как живые обороняли этот район. Один с гранатой, другой с автоматом. Они словно прижались к внутреннему валу, как брустверу, словно перед броском. Много символических фигур. Я бы хотел от вас, - Дима замолчал на секунду, - некоторого уважения.
   - Мы поняли, - сказал Иван. - Но мы снимать можем? Показать, как защитники Крепости боролись?
   - Конечно, а зачем вы здесь. Вы же очень известные блогеры, вас послушают.
   Иван кивнул и убедился, что Алиса снимает. Тут с выставленной техникой в этом Мемориале было не всё так гладко.
   - Ну да, две спаренные пушки на студебекере точно не помню, - сказал Иван. - А это гусеничный вездеход?
   И тогда настало время Алисе ударить по колену Ивана, чтобы он не распространялся и не высказывался в слух, что ему не нравится.
   - Блин, интересно, - сказал он Рите и Диме, показывая на военную технику музея.
   - Вы хотите её осмотреть? - спросил Дима. Солнце подымалось и становилось жарче и Иван с Алисой достали солнцезащитные очки.
   - Ну, вы говорили, что у нас немного времени. Вроде вы заняты другими делами.
   - Если надо, я объясню, но там таблички с информацией, а нас ещё ждёт музей. Там много будет объяснений по технике, что вы видите. Я думаю, что лучше следовать за нашей эукскурсрисией.
   - Тогда дальше идёмте, в сам Комплекс Памяти, - сказал Дима.
   Они прошли своеобразные ворота и увидели, что впереди был на возвышенности, напротив большого озера, на громадном гранитном постаменте огромный каменный памятник с бронзовой фигурой внутри. Его край они видели из Крепости, наверно правый угол, но сам, весь памятник они увидели только сейчас. В проёме двери, с декором, который имитировал остатки кирпичных стен, стоял боец. Он то ли устал, то ли был ранен, а может и убит и сейчас начинает падать. Он стоял, опустив ППШ до земли, колени подогнулись. Он опустил голову на правую руку и облокотившись на стену. Он поднял её и согнул в локте, словно бегун добежал дол финиша и сейчас отдыхает, опустив голову. Создавалось такое впечатление, что вроде как боец сильно устал, но автомат коснулся земли, в этом случае фигура показывала, что он был смертельно ранен. Алиса снимала. Водила камерой вправо и влево. Потом сфокусировалась на солдате.
   - Это что? - Спросила она.
   - Это означает последние секунды, - сказал Дима - Что именно, каждый интерпретирует по-своему. Многие повторяют, что это Солдат потом упал. Им так кажется, глядя на эту фигуру в дверном проёме. Вы снимаете? Как по мне, это отличная композиция Великой войны. Душа, сердце Крепости и тех защитников, которые тут сражались.
   - Знаете, - Алиса перестала снимать, проверила на смартфоне, сохранилось ли видео, а потом, повернувшись к Диме, сказала:
   - Мы с моим мужем, - она кивнула на Ивана, - много где путешествовали. В Украине, в Белоруссии. В России много ездили, в Казахстане. Мы хорошо облазили Брестскую крепость, нашли гида, который знал очень много про неё. Он нам показал места, куда обычных туристов не водят. Историю Брестской крепости объяснил, водил по местам, где шли ожесточённые бои. Мы целый фильм выложили на сторисе про наши путешествия в Брестской крепости. Были в России. В Волгограде, Питере, Ржеве. И в Москве были. Были в Европе. Нигде про такой комплекс не слышали. А он огромен, такое нельзя скрыть в цифровой век. Дима, что ты можешь на это нам сказать?
   Этот человек внимательно посмотрел на Риту и та ответила.
   - Потому что в вашей Украине его нет.
   - А где есть? - переспросил Иван.
   - В другой версии вашей Украины. Я так понимаю, что вы давно догадались, но молчали. Ваш муж, - Рита кивнула на Ивана, - давно догадывался, и вчера я его в упор спрашивала, но он промолчал. Струсил?
   - Я..?
   - Молчи, Иван, - сказала Алиса. - Я тоже догадывалась, но тоже молчала.
   - А сейчас решили спросить? - Рита улыбнулась. - Ну что, спрашивайте.
   - Мы где находимся?
   - Назовём это - Зоной. Мы вроде как на перекрестье миров, где всё смешивается. Эти миры похожи, но есть отличия. Они не очень заметны, но имеются странности, так как миры похожи. Вы это увидели и снимали. Картоплянска никогда не существовал на территории вашей Украины. После эксперимента, он возник у вас, в вашем мире, как аномалия. Он почти не видим, потому что обычные физические законы не работают. С воздуха его или из космоса не увидеть. Территория вашей Украины тоже не выросла, гравитация не увеличилась, только есть некий портал. Появилась связь.
   - Мы это заметили.
   - И вам выпал шанс, создать сторис, чтобы все ахнули. Не просто фотошоп, где вы рисуете несуществующие миры и фантазируете, как ваша, ваша Алиса, племянница Поля, а снять настоящий город, живой и со своей историей.
   - И наши военные спецслужбы этого не заметили? - спросил Иван. - С их оборудованием. Что есть аномалия? Мы же не первые здесь. И вот так никого? Никаких действий?
   - Некоторые пытались решить проблему с помощью военных. Но мы понимаем, как работает портал, а ваши военные и спецслужбы - нет. Это неправильно, я так думаю, что везде должны быть во главе военные, - Рита попила водички из пластиковой бутылки. - Это глупо. Мы поэтому боимся афишировать Зону. Военные всё испортят, как с помощью экспериментов они её создали. Всё колючей проволокой обнесут, а как донести это сокровище обычным людям, если военные всё засекретят? Поэтому мэр и я, зондируем почву с людьми, вроде вас, которые смогу правильно всё оценить и начать приглашать туристов, чтобы военные не смогли всё закрыть. Нельзя создать зону и секретность, если о ней е знают.
   - Понятно, - сказала Алиса. - И как мы должны материал подавать?
   - Как сейчас нравится пользователям, которые не болеют конспирологической теорией, но думают, что это тоже подобное враньё, а вдруг это правда, - ответила Рита. - Именно у вас сейчас множество возможностей.
   - Например? - поинтересовалась Алиса. - Чем отличается наш мир от этого? Песком, травой?
   - Не только. Вы же ходили по аллеи цветущих фруктовых деревьев в августе и наши дома странные видели. Ещё не ели августовской клубники, но это впереди. А эти религиозные анклавы? А ещё имеется у нас наша, но другая история. У нас Карфаген победил Древний Рим, но внук Ганнибала, Луций, став Императором Карфагена и Рима и через год своего правления принял общественную жизнь и устрой Рима. И таким образом Рим снова победил.
   - Луция убили потом, - добавил Дима. - Отравили, по-моему.
   - Да, - Рита кивнула и продолжила. - Иисуса распяли, но крест у нас в те времена, его перекладина была не перпендикулярна основному стволу креста, а была под углом пятьдесят градусов, словно Иисус сдавался. И его не проткнули копьём, а была вспышка в небе и в него ударила молния, так как он был единственным распятым на Кресте, а значит неким громоотводом. От грохота и грома римская стража разбежалась.
   - Или взорвался и сгорел метеор, - улыбнулся Дима. - Другая версия, сейчас такое рассматривается. Главное, что стража разбежалась.
   - Да, и Иисус исчез. Скорее всего, его под шумок сняли последователи, пока римские солдаты прятались от гнева Юпитера, его грозы и его молний. А потом он возник, как новый проповедник в пустыне, откуда он шагал в азиатские земли, как воскресший пророк.
   - То есть он выжил? - не поняла Алиса.
   - Это пока неизвестно, - ответила Рита. - Мир другой Украины и города Картоплянска сильно отличается от вашего. У вас он вроде воскрес, у нас, вроде стал странником и проповедником. У нас не Воскресение, а его Новое Появление. Но были. - Рита усмехнулась, - совпадения. И тут был коммунизм, и всё уничтожалось, религиозные тексты, книги в своё время. Даже страшно сравнивать в этом ваш мир и наш.
   - То есть, он где-то ходил? - спросила Алиса. - Я просто снимаю.
   - Есть запись в Священном талмуде пророка Иссая из Пустыни, что Иисус был человеком, который переродился и ходил как человек по пустыне. В знойную пустошь, без воды и без еды и её пересёк. Так он донёс Новое слово тем, кто жил за Пустошью. Там возникла Живая ветвь, типа гностического учения.
   - И потом пророк Мухаммарад взял это за основу, - сказал Дима. - Его путешествие и его проповеди. Похоже, на ваш мир? У вас он тоже был?
   - Да, - согласилась Алиса. - Очень похоже, но не так. У нас был пророк Мухаммед.
   - Эээ, - только и выдавил Иван. - У нас возникновение Ислама, от возникновения Христианства, отделяется примерно 600 лет. И...
   Он был не очень силён в религии, но тут вмешалась Рита.
   - В общем, друзья, - Рита обратилась к Ивану и Алисе. - Вы поняли, что вы не в Украине. Не думаю, что стоит сейчас спорить про религию. Мы хотим понять, как ваше общество примет наш город, как его воспринят обычные люди, захотят ли его посетить. Без военных, без спецслужб, без чиновников. Просто приехать и посмотреть и рекламу этому городу должны сделать вы, - добавила Рита. - Вы те, кто поможет нам город продемонстрировать, подать наш город, чтобы не было паники и страха. Как обычные люди, не купленные блогеры. Сделать Картоплянск - туристической локацией.
   - Вот-вот, - согласился Дима. - Чтобы не решили украинские власти, что их территорию хотят отторгнуть или завоевать. В любом государстве мало ли что им взбредёт в голову, когда на их территории возникнет подобная Зона.
   - Вы все ответы на вопросы получите послезавтра, - добавила Рита. - Завтра нашего мера не будет в городе, а послезавтра он вас приглашает к себе домой, на обед. Это старая помещичья усадьба, где он проводит реставрационные работы. Форма одежды - вольная. А завтра сходите на наши озёра, это будет ваш свободный день. Мы же их так рекламировали, покупайтесь, позагорайте, рыбу половите, если вам такое нравится. Оцените местную красоту, чистоту воды и воздуха. У вас целый день впереди, и я распоряжусь, чтобы вы хорошо и бесплатно покушали в наших забегаловках.
   - А почему такая забота? - спросил Иван.
   - Я же сказала, потому что наш мэр считает, что вы можете очень помочь нашему городу в раскрутке. Без военных, чтобы люди просто пришли и посмотрели, а не упёрлись в колючую проволоку и военные блокпосты, - сказала Рита. - Ну что, идём дальше или всё на сегодня?
   - А у нас плавок нет, купальников, мы не готовы, - вдруг сказала Алиса. - Купаться в озёрах.
   - Вы же хотели ехать на море, Антон Александрович так сказал, - ответила Рита.
   - Но...
   - Вам всё принесут в номер, - Рита загадочно улыбнулась - Мэр позаботился. Он очень вас уважает, и считает, что вы находка нашему городу.
   Алиса, кто тебя за язык дёргал?! Так нельзя бросаться тупыми попытками отказа, смешно и глупо - подумал Иван, но промолчал. Вечером он с ней поговорит.
   - Так мы идём? Смотрим Мемориал? - поинтересовалась Рита.
   - Идёмте, - сказала Алиса, - Ведь наша экскурсия ещё не закончилась. Вы ещё музеи Крепости хотели нам показать. Мы всё снимаем.
   - Верно, шагаем, - и Рита их повела дальше.
   Они дошли до гранитного постамента, поднялись по широким ступеням, и оказались на гранитной платформе из красного гранита, где вокруг памятника, на краях этой платформы, находились прямоугольные выступы с фонарями на конце. Большие стеклянные колпаки. Они не светились, сейчас же был день а перед солдатом в дверном проёме горел вечный огонь. Это был огромный комплекс. Фигура солдата точно было метров пять в высоту, ещё и верхняя планкам дверного проёма. Значит метров шесть или выше. Перед ногами солдата лежало несколько букетов цветов. Два из них точно давно лежали, потому что выцвели, а один был свежим. Рита и Дима подошли к огню и приклонили колено, молча отдавая дань тем, кто здесь лежит, а вот Иван и Алиса этого не сделали. Они остались стоять в десяти метрах от Риты и Димы и просто смотрели на них. Кому дань? В войне на Земле или на войне в параллельном мире? Кому отдавать поклон?
   - Вань, давай всё-таки приклоним колено, - сказала Алиса.
   - Ладно, уговорила, - ответил он, и они преклонили. Судя по тому, как бросила взгляд Рита, она точно это оценила. Играла духовая музыка, наверно из динамиков, а потом Рита показала назад, туда, где остались позади валы укреплений, которые охватывали этот мемориальный комплекс.
   Они вернулись и увидели, что слева от них был вход в музей, виднелась соответствующая табличка, а справ выход. Скорее всего, эти валы были искусственные, созданные для мемориального комплекса, для музея Крепости.
   - Идёмте в музей, - сказала Рита и повела их. Дима шёл рядом молча, их сопровождая. Когда они достигли входа, увидели большие, стеклянные двери. Это как большая нора хоббита. Вверху, над дверями был козырёк. Земля и трава, были видны свисающие пучки корней, а тут вход и стеклянные двери. А перед ними старинные пушки. Рита сказала, что сейчас узнает, про экскурсию.
   - Окей, мы подождём, - сказал Иван. За дверями было прохладно. Кондиционеров не было видно, но точно не так жарко, как снаружи. Хотя влажность ощущалась. Он снял солнцезащитные очки, и Алиса последовала его примеру, и они оба попили водички. Потом вернулась Рита и сказала:
   - Дима, всё договорено. Спасибо. Мы дальше сами.
   И он просто ушёл, не попрощавшись, а Рита добавила:
   - Нас ждёт куратор музея, Надя.
   И появилась миловидная, улыбчивая, с русыми волосами девушка. Первое, что она сказала:
   - Туалет по правую руку, Спуститесь, если надо. Знаю, что вы давно рассматриваете наши достопримечательности, у вас с утра экскурсия, так что, если приспичило, горящий знак вам внизу покажет направление. Круг с крестом, это для мальчиков, круг с овалом - это для девочек.
   - Надо, - буркнул Иван, да и Алиса не возражала. - Мы пойдём.
   - Конечно, - ответила Надя. - Мы вас здесь смиренно ждём.
   Когда они вернулись, они прошли фойе, посмотрели на серию фотографий, но оказалось, что начало экспозиции было внизу. Им пришлось спуститься на двадцать два метра вниз, по длинной, каменной лестнице, к началу экспозиции, в первый зал. Надя объяснила, что вся эта экспозиция построена используя древние пещеры по добычи известняка, как и Крепость, как и Аэродром. Что для музея их облагородили, покрасили, укрепили и создали музей. Иван кинул им зашёл в первый зал. Хорошо освещён, воздух вроде вентилируемый, но пахнет не очень, запах влажности был. Но можно ходить и смотреть, и воздух был прохладным, Иван больше не потел, как снаружи мемориального комплекса. Он подождал Алису, чмокнул её в конопатую щёчку, и вместе с ней начали смотреть.
   Они осматривали первый зал. Старинные пушки, ружья. Что-то вроде шестиствольного пулемёта, только с ручкой. Причём таких пулемётов было много. Они были разных калибров и количества стволов.
   - Это старая, первоначальная история крепости, - рассказывала Надя.
   - Картечницы, мы знаем, - ответил Иван. - Эти, с ручкой пулемёты.
   - Тут их много видов, разные калибры и боеприпасы. Ещё первые ружья-самострелы. Некоторые в восемь линий, уже почти пушки. Маленькие переносные мортиры, ручные гранаты, и бомбарды. Здесь видите образцы оружия и боеприпасов, - говорила Надя. - А также в соседней экспозиции мечи, кинжалы, топоры, то, что от них осталось и наконечники стрел. В конце девятнадцатого века использовались короткие арбалеты. Они были беззвучными и очень эффективными, особенно ночью.
   - Да, интересно, - сказала Алиса.
   - Итак, уважаемые дамы и господа, - начала официально говорить Надя, - мы находимся в военном музеи Крепости Картоплянска. Сейчас в зале, относящейся к 19-му веку, мы начинаем осматривать его экспозицию. Тут начинается наша экскурсия. Снимайте на телефоны, - она улыбнулась, - Наш мэр специально это оговорил.
   - Тут у вас тяжеловато дышать, - заметил Иван. - Воздух, хоть и сухой, но какой-то спёртый.
   - Да, с вами согласна, сейчас, - и она подошла женщине в начале зала и что-то сказала. Та мигом испарилась, а Надя вернулась и добавила: - Сейчас включат вытяжку и прокачают воздух. У нас тут не очень много посетителей, а работники уже привыкли и не замечают, что воздух спёрт. У нас первый зал. Начнём с самого начала.
   Тут Надя начала рассказывать, что на месте Крепости ещё в древние века были деревянные постройки, а карстовые пещеры использовались, для укрытия. От набегов захватчиков. Что труд тех, кто долбил известняковые стены, был ужасен, а питание скудное. Там были фотографии захоронений. Иван и Алиса уже видели подобные фотографии раньше, в их музеи, где они прохаживались вчера. А тут снова были французы, на табличках про это упоминалось, и их масштабные раскопки. Они раскапывали эти захоронения, фотографировали скелеты, потом антропологи их изучали, а сейчас всё поясняла Надя. Какие в скелетах были дефекты, болезни, особенно от непосильного труда. Были взрослые скелеты им подростковые. Много что было узнать по изношенности зубов. С позвоночниками много было проблем, встречались следы туберкулёза. Первые люди, которые добывали камень в пещерах и куда-то его сплавляли, работали в очень тяжёлых условиях. Было несколько масляных картинг, где на больших лодках, с одним парусом, его куда-то переплавляли, что изначально это было не серия озёр, а полноводная река. В экспозиции была часть стены с калом, кто-то покакал в древности, его явно поносило, и по его фекалиям было понятно, как жили, чем питались эти люди. Какие кишечные паразиты жили в их организмах. А эту часть стены выставили в музеи, с серо-жёлтыми остатками на стене. А ещё в музеи возникал вопрос: почему эти скелеты, найденные вокруг холма, такие хрупкие? Их кости? Пещеры вырубали подневольные люди, рабы, основную их часть, создавали первичную паутину пещер добычи камня, но его куда-то отправляли, древних построек из этого камня, что добывался, на территории Картоплянска Иван не заметил. Потом была построена теперешняя крепость, Надя снова напомнила, что Крепость строилась с использование крахмала из картошки. Для прочности цемента. Что таким образом считалось, что крепость легко выдержит попадание каменных и даже чугунных ядер. А пушки и ядра были в экспозиции. Потом много, показывая старые схемы Крепости, указывала на нижние ярусы, на проблемы, что в пещерах на уровне озёр и ниже, после обильных дождей или весенних паводков, образовывались зумпфы. Это места, где пещеры и уровни полностью затоплялись и тогда они обратились за помощью к религиозным анклавам. Тот самый цемент, чтобы они оплатили водонепроницаемую облицовку стен этим раствором. А занялись этим два инженера из Италии. Скомарине и Скандолари. Именно они, нанятые за больше деньги, за золотые грошики, полностью переделали эти галереи, перепланировали их, чтобы создать серию стоков и отвода воды и у подножия Крепости появились нормальные, сухие укрепления.
   Дальше Надя рассказывала, что эти экспонаты, представленные в первом зале, результат раскопок в подвалах Крепости, в подземных хранилищах, и результат поиска в запасников музеев и архивов. В подвалах Крепости вести поиск сложно. Часть из них обвалилась, но сохранила содержимое в первоначальном виде, как бы в консервации.
   Надя показывала находки предыдущих времён в Крепости. Ядра, стрелы, пули, подвесные пушки и мушкеты, было видно, что их от ржавчины чистили, и поверхность пушек и стволов мушкетов была в ямочках. В зале было несколько реконструкций. Фигуры стрельцов крепости и капонирщиков, арбалетчиков и наводчиков ружей-скорострельщиков. Это были те, кто управлял шести и восьмиствольными пулемётами, причём сдвоенными, где скорость выстрелов регулировалась ногами, которые вращали педали как от велосипеда с цепной передачей к механизму вращения этих картечниц.
   - Они так могли то ускорять, то замедлять количество выстрелов, - рассказывала Надя. - Справа или слева этих установок были те, кто снабжал боезапасом эти картечницы.
   Были и доспехи пехоты, и их щиты, для наступления и выдавливания противника. С прорезью для глаз. Были одежды защитников, их броня, как и сами пушки и мушкеты. Наконечники стрел, мечи, секиры и наконечники копий. Первый зал рассказывал историю Крепости, до Великой войны. До Первой Великой войны. Монеты, ключи, гвозди посланий. Этого Иван не ожидал. Гвоздь или цилиндр послания это был чугунный цилиндр, как карандаш по размеру, который был мало подвержен ржавчине, и поэтому на нём выбивали послания. Имя и фамилию, батальон и откуда призван, сверху вниз. Оказывается, это был для них не талисман на шеи, а медальон погибшего, чтобы его идентифицировали.
   А так там в этом зале были остатки ружей и гранат. Пушки, сохранившиеся одежда, переплёт лёгкой защитной одежды, из минъяза, наверно, как первый бронежилет. Так было написано в информационной табличке. Иван тогда спросил первым, а что это такое? И Надя объяснила.
   - Иван, минъяз - это куст, где можно из ствола и веток отобрать тонкую и гибкую лозу, тонкие волокна, пока они ещё с клеящим соком, и их можно переплести. Так это и делалось. И она точно, как кевлар, выдерживала попадание пуль, в средние века, до восемнадцатого века, такой себе подлатник. Только поймите, это был только один слой такого переплетённого материала, а после него была толстая кожа и тканая материя из льна и хлопка. Хотя он пах не очень, но стрельцы и капонирщики мирились с этим. Пробивая железную броню, пули не проходили дальше и застревали.
   - И что в современных войнах он тоже использовался?
   - Нет, конечно, Иван, - Надя сделала ударение. - Ты же человек грамотный и знаешь, что есть такая штука, как кинетическая энергия заряда. Попадание старых пуль девятнадцатого века такая броня выдерживала, тем более, если ещё были ещё поверх железные латы, хотя после этого были большие синяки на теле, и даже поломанные кости. А уже во Вторую войну, то это, конечно было бессмысленной защитой. Из него плели массивные сети, чтобы ловить осколки в тоннелях и брошенные гранаты. Пока мы не знаем, помогло это или нет, но имеется такая информация и найдены остатки таких сетей.
   Потом пошла дальше. Снова остатки гранат в виде разрушенного ядра, пушки и хитроумные ловушки. Ещё какие-то огнемётные системы, но Надя про них вскользь сказала. В общем, древность ни Ивана, ни Алису не впечатлило. Они недолго оставались в первом зале, и Надя повела их дальше.
   - Как вы поняли, основа Крепости - это пещеры. Карстовые пещеры расширялись и превращались в сеть подземных укреплений. Их расширяли, обустраивали, превращали в укрепрайон, начиная с 1935-го года. Тогда же полностью переделывали Крепость, используя старые постройки. В следующем зале, мы это увидим, - добавила Надя. - Идёмте, посмотрим.
   В следующем зале, всё началось с историей борьбы между белыми и красными. Тогда, после Первой мировой, Крепость не попала под обстрелы и немцы, как и австро-венгры не дошли. Потом была гражданская война. И тут фотографии показывали, что белые, генерал Лихтер, удерживал Крепость от красных. Он создал тут типа укрепления старой власти. Он считал, что Крепость поможет закрепиться. В этом зале демонстрировалось остатки винтовок тех времён, гранат, орудий, уже с автоматической экстракцией гильзы. Это были пушки калибром 27 и 35 миллиметров, но могли через ниши и орудийные портики стрелять быстро. Крепость развивалась. Картоплянск избежал серьёзных военных действий гражданской войны. Белые его оставили быстро, отступая. В экспозиции экспонировались всё, что удалось от них найти. Рита остановилась перед крепостными карабинами и автоматическими пулемётами, похожими на пулемёт Максима.
   Надя торопила, и им пришлось уйти из этого зала, хотя столько было интересного. В следующем зале были тридцатые годы Советской власти. Тогда Крепость перестаивалась, модернизировалась, до вторжения немцев. Укреплялись стены, устанавливались бронеколпаки. Менялась вся логистика в крепости, чтобы боеприпасы попали в нужный момент. Были установлены новые дизель-генераторы для освещения, переработана вентиляция Крепости, особенно подаче воды. В тридцатые годы Крепость укрепили, переоборудовали, теми же кабелями и проводами. Новыми пушками, с автоматическими досылателями боеприпасов, которые из бункеров хранения, подымали к пушки. В зале было несколько таких пушек, явно суда помещённые, после того, как они долго ржавели. Но авторы музея постарались, даже показали автоматические досылателя снарядов. А ещё пулемёты разных систем, ампуломёты. Крепость готовилась к обороне, это было видно.
   В следующем зале было всё, что связано с немецким вторжением и обороной Крепости. Много фотографий и личных вещей. Полуистлевших, раздавленных. Здесь был на фотографиях весь командный состав Крепости. От командира, первого полковника Толмачёва, до его заместителей, от начальников снабжения, до начальников строевой подготовки. Майора Шепелева и капитан Остафьева. Мастера боевой подготовки, майора Ануфриев. Политруков Отдела понимания, подполковника Железняка и двоих его помощников, лейтенантов Астафьева и Кириляка. Были фотографии командиров уровней галерей. Их было много, кадет-сержантов Олейник, Морозов, Толмачёв и Стародубцев. Причём всех двенадцати ступенчатых галерей. Наверно, далеко не всех фотографии удалось найти, потому что на красном полотне были вытканные золотыми нитями фамилии и звания всех командиров галерей, всех двенадцати лучей Крепости.
   А ещё были фотографии и личные данные, найденные предметы, командиров нижних укреплений и капониров. В другом конце зала довоенные фотографии врачей госпиталя, которые спасали раненных. Полковник медицинской службы Куравлёв. Ассистенты: Жураба и Кизилов. Медсёстры, которые ухаживали за ранеными. Агафья, фамилия не сохранилась, сёстры Терентьевы и медбрат Соболев. И это только часть медицинского персонала. Были ещё сестры и братья, которые непосредственно оказывали помощь в бою, когда немцы штурмовали Крепость. Бинтовали, зажимали кровоточащие раны, кишки обратно в живот собирали.
   - Ещё много других людей, героев, но пока их мы не идентифицировали. Только недавно одного, доставщика снарядов сержанта Демикиева, - сказала Надя. - Архивы сгорели или покоятся под толщу бетона и камня. Остаётся только уповать на трубки. Спасибо японцам и французам, которые эти трубки пытаются прочитать, в разных спектрах света. Понятно?
   Угу, - ответил Иван.
   - Это наш зал память тех, кто встретил Великую войну и оборонял нашу Крепость, - сказала Надя. - Ходят легенды, что полные списки состава Крепости где-то зарыты в Крепости, в катакомбах, в ведре, но мы их пока не нашли.
   Это был маленький зал полный фотографиями людей и их личными вещами, которые удалось найти. Много фотографий погибших в Крепости, а в следующем зале история их борьбы против гитлеровцев после захвата города Крепости. Основная часть музея была посвящена именно сопротивлению фашистского нашествия. Ваня такое видел, в музе и Брестской крепости, но тут было куда глобальней. Кадры немецкой кинохронике, фотографии. В части зала было много немецкого оружия, а ещё фотографии, где был холм, а наверху была Крепость, к нему шли многоступенчатые укрепления, как лучи, и немцы их взрывали. Кадры немецкой хроники показывали, как они подрывали Крепость, как лезли на террасы и ступени и выжигали или взрывали их. Цитадель выдержала, но сильно пострадала. В отличие от Брестской крепости немцам пришлось взбираться вверх. Их штурмовые отряды часто залегали, под ответным огнём и откатывались. Часто шагали очень осторожно и снова откатывались. И в следующем зале это было видно на больших фотографиях немцев, зал так и назывался: Что видел враг. Фотографии, особенно хорошего качества, немецкие репортёры, которые снимали штурм. Всего их было пять, пять штурмов. Потом фотографии зачистки в галереях и коридорах, где немцы штурмовали их и выкуривая защитников. Их было мало, часто почти было непонятно, что происходит на снимках, видно было мало света.
   Надя рассказывала историю штурма Крепости. Первый штурм разбился о нижние укрепления. Немцы решили с наскока взять их, после артподготовки. Не получилось. Подготовились и не взяли. Там было понятно, что это Крепость и укрепления и так просто их не разрушить. Что-то попало из бомб, но в целом нижние форты и капониры уцелели. Потом были налёты авиации, пикирующих бомбардировщиков, новые штурмы. Взяли нижние укрепления, добрались до подземной части и начали штурмовать эти укрепления в виде каменных лучей к Цитадели. Они двигались вверх, подвергаясь перекрёстному огню с двух каменных лучей одновременно. Откатывались, спрыгивали вниз, теряли бойцов. Тут были найдены письма бойцов, защитников Крепости и письма немцев, которые наступали. Везде одно и то же, запах разложения. Тут всё было усеяно трупами. Весь холм был устроен, как укрепления. И немцы писали, а некоторые письма были найдены и сохранились, что их бросили в мясорубку. Что их кинули и забыли и нельзя взять этот холм и эту Крепость, даже после артиллерийского обстрела и использование авиации. Они не понимали, зачем? Можно просто окружить и оставить их в окружение, зачем штурмовать. Это не рационально! Тут гибнет столько пехоты, столько штурмовых групп, что сосчитать невозможно. Чтобы флаг Немецкой Империи водрузить над Крепостью, как символ победы?
   Иван и Алиса это слушали и смотрели на пожелтевшие документы. А Надя объясняла, что ответный огонь был не эффективным, немцы это запечатлели в фотографиях и в письмах домой, в Германию и Австро-Венгрию. С галерей и замаскированных бойниц, защитники могли наносить серьёзные потери наступающим войскам. А тем пришлось это всё взламывать, заливать бензином и жечь. Забрасывать гранатами, подрывать взрывчаткой, чтобы под обвалами похоронить защитников Крепости. Этим штурмам были посвящены три следующих зала, поэтапно, штурм за штурмом, с фотографиями и документами. Показаны найденные образцы оружия, в том числе кустарного. А ещё оружие защитников. Эти ППШ с длинным стволом, на двуноге, использовался как пулемёт, и с большим диском на сто двадцать патронов. Мины-ловушки, ведь до войны Картоплянск имел много озёр, о них мэр, Антон Александрович говорил, поэтому тут рыбаки и путешественники на лодках и яликах было само собой разумеющееся явление до войны. Они отдыхали, ловили рыбу, устраивали на берегах пиршества, где в больших чанах варили уху на человек сорок или ста человек, или ста сорока человек и плясали, как туземцы и шаманы. Опять это показывали старые, довоенные фотографии. Поэтому пример старой катушки с леской, с помощью которой они делали растяжки, был представлен. Он использовался, где мог.
   Потом был зал общей обстановки на фронте, на начало 1943 года. Там общее положение на фронтах, как развивалась война, а потом был следующий зал освобождения крепости Советскими войсками. Её взяли быстро, немцы не сопротивлялись в руинах, не использовали этот укрепрайон, а быстро ушли за линию Зальцебурга. Это за четыреста километров от Картоплянска. Надя пояснила, что это можно считать бегством немцев. Немцы не использовали Картоплянск в качестве города-крепости. Они хотели его взорвать, но патриоты города, подпольщики и немцы, которые были неравнодушными, не дали взорвать город. Вот там, на линии Зальцебурга, было горячо и по данным музея, штурм этой линии обошёлся четыреста тысяч человек убитых солдат освободителей.
   - М-да, - сказал Иван. - Впечатляет. Даже не знаю, почему вы сразу не сказали, что этот город из другой вселенной? Ведь ваш музей так очевиден.
   - Чтобы не пугать, - ответила Надя. - Есть разные туристы. Они хотят невероятных, полных опасностей приключений, а другие этого боятся. Нужно было точно узнать, к какой категории вы относитесь. Не побежите в первый день.
   А потом были зал с оружием. Большой. Скорее всего, это было именно специально созданный зал, где демонстрировалось оружие. Тут оказалось много посетителей, не одна и не две фигуры, которые останавливались у стендов и читали информацию возле них, а человек сорок. Только опять был спертый воздух, душновато. Тут было оружие тех, кто оборонялся и тех, кто нападал. Не ржавое, а именно, в хорошем состоянии. Образцы автоматического, ручного оружия, гранат, минипушек, гранатомётов и ампуломётов. Всё, что использовалось при штурме Крепости, только образцы, без ржавчины и коррозии. Скорее всего, для этого музея их специально собирали со всего мира. Нашли ржавый образец, доставили в музей его полный вариант, с деревянным прикладом и ложем. Во время, скорее всего Советское государства, этому памятнику, придавалось большое значение, и он наполнялся экспонатами. На него не жалели денег.
   Иван любил оружие, он часто смотрел на оружие в тех местах, где побывал, на археологических находках. Ему показывали и рассказывали. Пули, стрелы, гильзы. И Наде сейчас пришлось отвечать.
   - Итак, вы поняли, что в Украине такой крепости не существовало. Это из параллельной Вселенной, из мира, очень похожего на ваш, но имеются отличия. Вы те, кто это всё хорошо заснимет, фотографии сделает и правильно подпишет. Подаст наш мир.
   - Мы поняли, - ответил Иван. - Мэр ваш, мэр Картоплянска хочет, чтобы мы всё сфотографировали и создали в своём блоге некую карту города. С точками, куда надо туристам посетить. Я так, - Иван сделал паузу, - всё это понял.
   - Отлично, тогда у вас не будут много лишних вопросов, - ответила Надя. - И я продолжу и расскажу про оружие. Этот зал поделен на две части. Справа от вас немецкое оружие, слева советские образцы. Начнём с советского.
   Они подошли к стендам. Там Иван увидел ППШ, но немного странные, ППШ с длинным стволом и с сошками. Он в другом зале подобное видел, но здесь этих экспонатов было больше. И дисковый магазин был очень большим, он тоже подобное видел. До ста патронов. Были и что-то вроде гранатомётов. Одежда обороняющихся, личные вещи. Гранаты с кругом на вершине, который крепилось на пять ножек.
   - Итак, это оружие обороняющихся в Крепости. Вы видите винтовки Мосина и автоматы Федорчука, под винтовочный патрон. Это были ручные пулемёты под винтовочный патрон и пулемёты типа, Schwarzlose M1907 и M1907/17. Основные пулемёты Крепости с водяным охлаждением. И ещё небольшое количество пулемётов Дрейзе, с воздушным охлаждением. Вот, этот экземпляр слева от вас, типичная боевая пулемётная ячейка Крепости. Видите защитную плиту перед пулемётом, многоступенчатую, шаровую установку пулемёта, прицельные приспособления и ёмкость для сбора стреляных гильз.
   - Да, - сказал Иван. - Её что, полностью вырезали из этой стрелковой бойнице или ячейки Крепости?
   - Да, - ответила Надя. - Для нашего музея.
   - Это впечатляет, - сказал Иван.
   - Я рада, - ответила Надя. - Но таких ячеек было мало. А так, использовались для обороны галерей и другие длинноствольные образцы. Обычный ППШ, и его аналог в виде пулемёта, с длинным стволом, и ППЕ - пулемёт конструкции Шпагина и Егорова. У него длиннее ствол и тоже имеются сошки, и здесь вы видите для него расширенный магазин на 125 патронов. Чтобы вы понимали разницу со своим миром, калибр этого оружия 7,65 миллиметров. У Мосина - тоже так же, не семь шестьдесят два, а семь шестьдесят пять миллиметров. Эти пистолеты пулемёты ППЕ было выпущено не очень много и только для укрепрайонов. Ещё были пулемёты ZTE, купленные пулемёты в двадцатых годах, с ленточным питанием. Была схема, наверно довоенная, где распределялись эти пулемёты.
   - Почему? - Спросил Иван. - Почему так мало этих пулемётов?
   - Из-за магазинов. Они легко ломаются. А ZTE, у них особая лента питания. До войны никто не думал про стандартизацию всего стрелкового оружия, каждый производитель и его лоббисты хотели всунуть в Крепость своё оружие, и получит выгоду.
   - Ну, это везде так, - сказал Иван, пока Алиса снимала стенды. - Нам в Японии рассказывали, разницу между пулемётами флота и армии. У обоих 7,7 миллиметров калибр, но разная гильза, потому что каждый заказывал оружие под себя. В результате на островах защитники получали боеприпасы, которые не подходили к их пулемётам, потому что были флотскими.
   - В чём то вы правы, - Надя кивнула и улыбнулась. - В снабжении Крепости отслеживается та же проблема, исходя из уцелевших документов. Выпускалось множество образцов, часто опытные серии и они внедрялись для полевых испытаний именно в Крепости. У нас есть даже ППК, пистолет-пулемёт Кураева, на ленточное питание. Его выпустили всего в ста экземплярах, тоже с длинными стволами и с сошками. Тоже, чтобы проверить, как это пулемёт с себя ведёт в Крепости. Для него также был создан станок, гильзоулавливатель, система охлаждения ствола, а также имелись подготовленные бойницы, где можно было вести огонь короткими очередями. Просто поставить такой пулемёт на сошки и стрелять. Но если он ломался, починить его нельзя было, запчасти других пулемётов не подходили.
   - Это в голове не укладывается, - сказал Иван и повернулся к Алисе. Та его успокаивала.
   - Ваня, - она погладила его. - Я знаю, что ты любишь изучать оружие. Смирись. Тут такой шанс всё увидеть. Сам говорил. Вот мы это видим.
   - Да я не знал, что такое возможно, - быстро ответил возбуждённый Иван.
   - Теперь знаешь. Попей водички, успокойся.
   Он попил воды из пластиковой бутылки, посмотрел, что сняла Алиса, и они направились ко второй части зала.
   Они прошли к стендам немцев. И тут оказалось, что основной винтовкой, вернее карабином, был не Маузер, а Манллихер-Краузе, калибра 7,85 миллиметров на пятнадцать патронов. Он тоже изначально заряжался от винтовочной обоймы, большим пальцем продавливая патроны вниз, в обойму винтовки, а потом планку выбрасывали, но были серьёзные отличие этих винтовок, от винтовок Маузера. В отличие от Маузера, перезарядка шла от затвора с поворачивающейся личинкой. То есть рукоять затвора шла только взад и вперёд. Это давала возможность создать большую плотность огня и не отрываться от прицеливания, передёргивая затвор, как на Маузере. Иван увидел на следующих стендах несколько винтовок с разными магазинами. Большими и маленькими и спросил, что это.
   - Ну, Иван, как вы поняли, что из винтовки Манллихер-Краузе можно стрелять быстро. Не надо ручку затвора переводить вниз и фиксировать. Просто двигать затвор взад и вперёд. Посему первоначальный вариант, когда обойма вставлялась через открытый затвор, отказались быстро. В 1940-м году, после захвата Франции, Гитлер приказал усовершенствовать оружие. Поэтому появились новые, пристёгивающиеся магазины к винтовкам, которые легко менялись, - Надя показала один такой магазин, снаряжённый патронами. Ваня хорошо знал Вторую мировую, а тут магазин не с губками, а одной скобой, которая удерживала первый патрон, а он был не в магазине, а выступал из него, просто удерживался скобой. - Вот вы видите магазин с удерживающей скобой. Это сделано для того, чтобы быстрее перезаряжать оружие, но немцы столкнулись с проблемой, что может попасть грязь, песок и скоба от падения помнётся. Поэтому к 1942 году эти винтовки начали выходить из обращения. Им придали новые магазины на двадцать патронов, с обычными губками, которые прикреплялись снизу к карабинам, и им вооружали элитные части СС. Но в целом вернулись к проверенному маузеру, потому что его было быстрее выпускать. Он был легче в производстве, его можно было выпустить много, используя даже фанеру и не такой сложный механизм перезарядки. Это называется использование человеко-часов для производства тех или иных деталей.
   - И не сделали автоматическое оружие? - переспросил Ваня.
   - Сделали, и у нас есть такой экземпляр оружия. Автоматическая винтовка Краузе. Только патрон оказался избыточным. При использовании его в автоматической стрельбе, он разрушал затвор винтовок. Так что, это не прокатило, а потом появился промежуточный патрон. Понятно?
   - Да, - ответил Иван.
   - И какие варианты? Шмайсера?
   - Нет, автоматы Ульриха и фон Эссена. Штурмовые винтовки под патрон 7х5 на 31.
   Иван и Алиса осматривали стенды. Было много оружия, мины, гранаты, стрелковые экземпляры оружия. Пулемёты, в том числе и крупнокалиберные. Фотографии офицеров и рядовых, которые штурмовали крепость Картоплянска, найденные их личные вещи, вероятно, в галереях, при раскопках. Там были мортирки на винтовки, гранаты для стартовых пистолетов, варианты мин, особенно алюминиево-магниевых с добавление порошка оксида железа. Даже был ствол, явно выкопанный из земли, штурмой пушки, которая стреляла снарядами с высокой скоростью.
   Они долго осматривали часть зала, отведённого для немцев, чем они пытались пробиться в Крепость, их ударно-тактические группы диверсантов, которые там работали, в тоннелях, ходах и галереях. И что они там пытались найти и уничтожить. Их знаки отличия им вымпелы их подразделений. Зал был большим, и было много экспонатов. Вот стоял немецкий миномёт и вариант управляемого на гусенице подрывного устройства. Тут же автоматическая пушка и немецкий мотоцикл. Воздух был по-прежнему спёртый и влажный, хотя Надя клялась, что его сменят с помощью вытяжек, но бабулька, которая дежурила в конце зала и сидела на стульчике этого не замечала. Скорее всего, она привыкла за столько лет своей работы к такому воздуху.
   - Насмотрелись? - спросила Рита. - Тогда идёмте дальше по музею.
   Иван и Алиса кивнули, и Надя продолжила свою экскурсию. Так они прошли все залы, посмотрели в предпоследнем зале награждение победителей в войне, судя по фотографиям, это было в центральной части города. Очень торжественно. Флаги, транспаранты, цветы и надутые шарики. Выступление на трибуне. Много фотографий восторженного населения, ночные гуляния по городу, оркестры и праздничная иллюминация, ведь центр уцелел, его немцы не взорвали. Какие-то награды, вымпелы, грамоты были представлены на витринах на тёмно-багровом бархате. Символический молоток из золота и рукоятью из слоновьей кости, его подарили городу за мужество коалиция других государств, чтобы отстроится. Медали, ордена тех, кто восстанавливал город и приводил Крепость в порядок. А потом они попали в последний зал. Этот зал был историей Крепости после войны. И тут были показаны восстановительные работы, комиссии, много важных людей, которые Крепость посещали. Наверно прошёл не один десяток лет. На фотографиях было показано, как преображалась Крепость, как создавался музей. Начало строительных работ, строительство фигуры в дверях. Весь комплекс. Деньги не жалели, согнали строительную технику и краны. Всегда было много военных, полковники, майоры, там не разберёшь в званиях, причём часто звания дублировали на фуражке, на двух сторонах от символа их государства. Их было много на праздничном открытии. Много было фотографий тех, кто возвращал историю Крепости. Исследователей тоннелей, раскопок. Были фотографии энтузиастов, которые демонстрировали свои находки. А ещё много фотографий аэродрома. Наверно туда тоже вели подземные ходы. Аэродром показывался вскользь, но часто присутствовал. Особенно в фотографиях с военными.
   Так они совершили полукруг и снова вышли наружу, поднявшись по крутым ступеням. Когда вышли и вдохнули воздух, то увидели, что солнце перешло зенит, но небо сияло светом. А потом появилось это чувство. Вибрации, словно все нервы напряглись и тело стало невесомым. Иван и Алиса чувствовали это, это было так неприятно, а вот Надя и молчавшая в музеи Рита, явно нет. Они и глазом не моргнули. Вибрация тела, словно их било током, не сильно, но все нервы дрожали и по их телам кололо множество мелких иголочек. Мысли путались от вибрации и боли, что они вызывали. Это было мгновение, так им показалось, хотя потом Алиса посмотрела на часы, и там циферблат показывал, что прошло не меньше пятнадцати минут. И потом, уже когда всё закончилось, Алисе показалось, наверно всё-таки показалось, что этот зуд был хоть и такой же неприятный, но меньше по силе. Впервый раз было всё сильнее. И Алиса спросила у Риты:
   - Слушайте, тут у меня и моего мужа возник вопрос, а почему, когда солнце уходит, так светло. Типа Белые ночи, как в Петербурге? Мы тогда в оружейном музеи ощутили. У нас ещё время в наших гаджетах сбилось.
   - Я не могу вам ответить, тут связано с зоной. Всё, что могу сказать,- ответила Рита.
   - И это всё, что вы знаете? - Алиса была обескуражена и повернулась к Наде. - А вы?
   Та пожала плечами. Потом подумав, добавила:
   - Насколько я знаю, это Зона в некотором смысле нестабильна. Тут возникают оптические иллюзии, фата-моргана. Я археолог и историк, а не физик квантовой механики. Ничем не могу помочь.
   - Может ответить на эти вопросы мер, - добавила Рита. - Идёмьте к памятнику раненному солдату. Сейчас начнётся.
   Солнце точно ушло, хотя только что было в зените. Но свечение осталось и тогда, эти прямоугольные каменные уступы по краям каменной платформы начали двигаться, и расти, вырастая в овальные бетонные полудуги, которые охватили памятник в бетонный цветок, закрыли его клеткой, как бутон тюльпана. Когда они выросли, на вершинах зажёгся световой огонь, вроде как вечный огонь, очень большой, громадный факел, и осветил памятник. Тогда те, кто стоял перед ним аплодировали.
   - Браво! - кричали вокруг. Но не Иван, ни Алиса не аплодировали. Они посмотрели на Риту.
   - И как это понимать? - Спросил Иван. - Это оптический обман?
   - Нет, просто демонстрация возможностей. Кстати, для вас. Поднятие Цветка Мира над памятником солдату, очень редкое явление, слишком дорого стоит. Это делалось только на очень важные даты и на приезде инспектирующих комиссий.
   - Мы про том, что солнце погасло.
   - Давайте подождём пару минут. Сейчас всё закончится и оно снова зажгётся.
   И точно, словно по волшебству солнце зажглось, и снова стало светло и горячо. Но это было точно не затмение. Именно не затмение, солнце было просто погашено. Сейчас перед ним эти полудуги снова убирались вовнутрь памятника. Иван подошёл к одной из дуг и увидел прикреплённый к дуге, которая была выложена из блоков камня, наверно они были приклеены и обтёсаны так, чтобы образовывать дугу, а на самом деле это была обтёсанная арка, бронзовую трубку подачи газа. А Рита говорила.
   - Итак, мы должны послезавтра поехать в усадьбу Мера. Тогда и там вам всё пояснят.
   - Наша экскурсия закончилась. Спасибо что меня слушали - добавила Надя. - И завтра на озёрах, хорошенько позагорайте. Мне Маргарита Николенко шепнула, что вам там посоветовали провести хорошо время.
   - А мы тут можем походить, рассмотреть, что понравится? - Спросил Иван у Нади.
   - Да, конечно! - ответила за Надю Рита. Когда она ушла вперёд, Иван догнал Надю и сказал.
   - Слушай.., те. Давайте на частоту, тут всё не так как видится. Нам в новинку, но сильно впечатлило. Эти световые эффекты. Зачем они?
   - Я не могу говорить.
   - Почему?
   - Ну, потому что это...
   - Секрет, - ответила за неё Алиса.
   - Да, нет. Просто не знаю. Знаю, что связано с военными и всё, - ответила Надя. Было видно, что Рита отдалилась далеко, и с кем-то разговаривая по телефону.
   - Хорошо, а на раскопки можешь нам сделать экскурсию?
   - Зачем?
   - Запало, - сказал Иван. - Запахи, то, что вы откапываете. Я в Брестской Крепости тоже так экскурсию себе и Алисе сделал. Экскурсия энтузиаста, знатока крепости. Через сайт в Интернете нашёл. Мы там много чего перелазили и посмотрели, но такого, как здесь, точно не видели. Вроде Крепости похожи, но такие различия. Мы бы хотели это снять на видео, ваши раскопки. Я не хвастаюсь, просто меня ваша крепость сильно впечатлила.
   - Хорошо, идём, - вдруг сказала Надя. - Я вам покажу. Уговорили.
   Когда они шли обратно по посыпанной крупным, жёлтым песком дороге, Иван всё-таки спросил.
   - Послушайте, эти затмения Солнца. Вы сказали, военные это делают. Нас серьёзно это задевает, все эти изменения в атмосфере города, а вы просто стоите и не чувствуете. Это что такое? Хоть вы можете нам это объяснить?
   - Нет, не могу, - ответила Надя. - Могу поделиться мыслями.
   - Валяйте, - как-то развязано ответила Алиса. Надя улыбнулась, подмигнула ей и ответила:
   - Я знаю мало. Знаю, что что-то произошло, и появилась Зона. Что-то с гравитацией. Я думаю, что военные хотят всё исправить. Они проводят эксперименты, а последствия мы видим. Меня тоже колет в ногах и руках, когда происходит подобное, очень жаль, что вам так плохо.
   - А это не опасно? - переспросила Алиса.
   - Не знаю. Но думаю, они выучили урок. Поэтому работают аккуратно.
   И они вернулись в Крепость, прошли уже убранные её части, где стояли леса, чтобы заделать сильно большие разрушения и попали в место, где шли раскопки. Но Иван не унимался.
   - А что вы думаете про эти белые ночи? После заката. Вам даётся дополнительное световое время? Я ведь знаю, что многие археологи берегут световое время, потому что на электричество дорого раскошеливаться.
   - У нас такой проблемы нет.
   - То есть вы можете работать и ночью? - спросил Иван.
   - Да, но не работаем, особенно в сумраке.
   - А почему? Что вы думаете о нём?
   - Ничего не думаю, но после захода солнца у нас есть время собрать оборудование и уйти с раскопок. Тем более время раскопок закончилось, а ночью тут никто ничего не украдёт.
   - Почему? - не выдержала и спросила Алиса. - Я, мы с Ваней, столько общались с разными археологами. Хищение материала с раскопок самая большая проблема. Крадут всё.
   - А куда они сбывать украденное будут? - криво улыбнулась Надя. - Это Зона. Тут так не работает.
   - А почему не работаете? - вдруг спросила Алиса. - В сумраке?
   - Нельзя, - холодно ответила Надя.
   - Призраки?
   - Призраки? - Надя поморщилась. - Есть вещи пострашнее. Не буду объяснять, просто нельзя и всё. Техника безопасности раскопок.
   Они прошли к раскопкам и Надя предупредила:
   - Шагаем осторожно, за колышки с красными, жёлтыми лентами не заступаем, веревочки не трогаем. Идёмте.
   И они попали на раскопку, где с десяток людей копали и вынимали из земли отлично сохранившееся оружие, амуницию, одежду и даже консервы. А ещё разбирали эти вагонетки из тёмной пещеры с присланным материалом. И тут они увидели снова Диму Саблина, который их покинул перед входом в музей. Он стоял и наблюдал, что вывозят на таких вагонетках. А рядом, около стены, чуть дальше этого тёмного пролома, тоже шли раскопки. Был снят верхний слой, убрана растительность и было видно, как археологи осторожно работали мастерком и малярными кистями. А ещё было двое, которые катили тележку рядом со стеною на маленьких колёсиках. Иван понял, что это георадар. Они что-то раскапывали и хотят узнать, есть ли что под землёю. Это было снаружи, где проходили археологические раскопки, но видно медленно, так как материал, что подавался из глубины, был огромен по своей скорости подачи. Снаружи они что-то выкапывали, но похожее мелочь. Иван и Алиса подобное наблюдали. А вот материал из глубины.
   Оттуда выехала новая тележка с целым слоем добытого материала. Дима перестал что-то записывать, и подошёл к ней, а Иван и Алиса смотрели, как из галереи вынесли кучу найденного барахла, вывалили его на специальную подстилку и теперь это разбирали. Патроны, гранаты, оружие, какие-то вещи. Вынесли защитника, на новой тележке, от него оставались кости, но вот одежда, ремни, подсумки, оружие, идеально сохранилось. Он лежал на целом вынутом пласте земли, и археологи суетились возле него. А второй добытый защитник, а он был в песке или в земле, был как живой. Даже лицо не изменилось, не сморщилось, как и одежда и оружие. Тело человека, со всем обмундированием, оружием и сухой. Словно вот-вот погиб человек и его нашли в галереи. Археологи работали в знакомых, голубоватых резиновых перчатках и на лицах был виден одетый респиратор. Они явно опасались, что вместе с костями или мумифицированными телами, они получат патогены, тот же туберкулёз. Поэтому предохранились и работали очень осторожно. Даже нарукавники были, на всём предплечье защита вплоть до самого локтя. Иван заметил, что отработанные перчатки они не бросают куда попало, как часто делали криминалисты, просто после исследования тела или места преступления, и они бросали перчатки, где придётся. Там оставался характерный мусор. Они всё использованное складывали в большие, чёрные пакеты. Чтобы не оставить грязные следы.
   - Надя, как это возможно? - спросила Алиса. - Я же видела, что откапывают в той войне. Всё в ржавчине, все почти сгнило, а тут.
   - А что говорит ваш муж? - спросила Надя. - Он ведь умный и начитанный.
   - Вань?
   - Али, мы с тобой видели нечто подобное, что доставали тела из болот? По-моему я говорил. Там не кислорода.
   - А тут они вытаскивают это тело не из болота. Ваня, посмотри на него. Этот человек пожелтел, кожа жёлтая, но он очень прекрасно сохранился. Словно вот-вот погиб. Это не мумия, Ваня!
   - А как возможен Картоплянск? - переспросил Иван. - Али, его не существует в нашем мире, а мы же тут. Значит, если сам город такой странный, почему его история не может быть странной. Мне до сих пор некомфортно от этого затмения.
   - Мне тоже, а причём тут это?
   - Как причём, Али? - Иван запнулся и, достав из своего рюкзака пластиковую бутылку воды, отпил из неё. - Тут всё по-другому. Может не всё, но точно многое по-другому. Привыкаем и смотрим.
   - Ваня, ты меня пугаешь. Скажи понятно?
   - Да не знаю я, Али, почему так, - взорвался Иван. - Что ты от меня хочешь? Это Картоплянск, а не Харьков. Что ещё тебе сказать? Тело пролежало столько лет и как живое. Может это специально нам демонстрацию устраивают!
   - Это ерунда, - вмешалась Надя. - Мы таким не занимаемся. Что вы видите, действительно доставлено из раскопок в тоннелях.
   - Не знаю, это не логично, - Алиса не унималась. - Мы же были на стольких раскопках, там всё одно и то же, кроме того, что видим здесь. Это вообще не вписывается ни во что, не логично!
   - Здесь, в этой зоне нет логики, - вмешалась Надя. - Да, это всё из-за военных. Они там мудрят с гравитацией, химичат и экспериментируют. Поэтому нужно быть аккуратным и после захода солнца, когда есть это зарево, к Крепости лучше не приближаться.
   - А если мы не согласимся, что будет? - спросила Алиса.
   - Возможно, будет пальба, визг рикошетов пуль и может вы получите в тело такую шальную пулю. Но она будет очень старой, словно её выпустили из оружия очень давно, а догнала тебя, свою цель, только сейчас.
   - Вы реально про это говорите? - открыв рот, выдохнула Алиса.
   - Так же реально, как и запахи боёв, пороха, гари, запах сохранившейся кожи армейских сапогов и даже бинтов в аптечке. Хотя всё закончилось много лет назад, война! Моим людям выкатывались боевые гранаты, мины, ловушки, и они убили шесть человек и два десятка раненных. Не ржавые ловушки, а именно словно вчера сделанные. Порох не отсырел, проволока не сломалась. Неделю назад двое подорвались на растяжке.
   - Откуда вы знаете? - спросила Алиса. - Что это старые боеприпасы? Может кто-то саботирует раскопки?
   - Вы думаете, что мы глупые и не сможем проверить? - ответила Надя. - Одна граната не взорвалась и по серийному номеру в архивах мы узнали, что она приписана к первой роте, 34-го батальона шестого капонира. Ей почти семьдесят девять лет, а она словно новая. Даже запах масла остался. И так во многих случаях.
   - Скажите, - осторожно начал спрашивать Иван. - А с чем вы связываете такую странную сохранность?
   - С экспериментами военных, я же вам объясняла, - ответила она. - Явно что-то у них прошло не так, появились призраки и раскопки превратились в - как сказать правильнее? - в рутину выемки тел и личных вещей, не считая оружия. Можно скоро будет целым хранилище организовывать по стрелковому оружию, что мы нашли в Крепости при раскопках. Хорошо сохранившееся и действующее.
   Иван и Алиса молчали. Солнце перевалило зенит, и начало клонится на закат.
   - Прошу прощения, но мы закрываемся, - сказал Надя. - Подступает вечер и мы должны собрать оборудование. Коля, проводи их, пожалуйста, - она подозвала высокого, худого человека и добавила: - Простите, пан и пани, но мне пора по делам. Я вас должна покинуть.
   - Спасибо, - ответил Иван. - Что вы нам выделили столько своего времени.
   - И вам спасибо, что послушали. Вы другие, - Надя запнулась, - которые сюда попали. Вам всё интересно. Другие на раскопки просто посмотрели и пошли дальше, а вы, вы так ими заинтересовались, нашей работой. Это хорошо. Значит, мэр Картоплянска не ошибся в вас. Коля, они приглашены нашим мэром. Позаботься.
   - Хорошо, - и высокий человек показал рукой, куда идти. Пока они шагали по Крепости, Коля их вёл к выходу, откуда они пришли, Иван спросил:
   - Скажите, пожалуйста. Что вы думаете о крепости, Николай?
   - Мне всё равно, я сюда случайно попал. Так что я просто работаю.
   - Случайно попал, а чем вы занимались до города.
   - Я строитель. Меня заманили заказом и вот я здесь. Поэтому приспосабливаюсь и работаю. В Картоплянске можно не плохо жить, просто выполняй негласные правила и живи.
   - А сама Крепость? Как она вам?
   - Прикольно, но и стрёмно. Тут ночью, такое бывает. Мне друзья рассказывают. Шаги, скрежет, шёпот. И запахи. словно именно я там нахожусь, в Крепости, когда она была населена.
   - И вы в это верите? - поинтересовалась Алиса.
   - Как не верить. Моего друга ранили ржавой пулей. Попала в ногу. Выстрелы я не слышал, но запах сгоревшего пороха точно слышал. Спускаешься в галереи, а там запах сгоревшего пороха, пожара. Идёшь проверить, дым виден, а источника нет. Мистика.
   - А не хотите отсюда удрать? - спросила Алиса и улыбнулась. - Где всё обычно и нет ничего мистичного. Обратно в.., в город свой. Откуда сюда попал. Где твои родные.
   - Сначала хотел, а потом меня затянуло. Мне стало интересно, а почему так или не иначе. Призраки эти, покинутые дома. Я остановился и начал город изучать и меня это, - он сделал паузу и продолжил, - засосало. Этот город. Его тайны. Их очень много и начинаешь их изучать, тебя засасывает желание всё расследовать.
   - Но вы же могли всё бросить и уехать, когда почувствовали, что в городе что-то не то? Что есть опасность? - спросила Алиса.
   - Вы не поняли? Отсюда нельзя удрать. Многие пытались. Или погибли, или вернулись. Вы Захара не видели?
   - Слышали о нём.
   - Тогда есть шанс, раз не видели. И его армию детей, потешный легион. Но..., - человек задумался на секунду и изрёк. - Очень маленький шанс отсюда убежать. Ищите тех, кто вам поможет.
   - Кого? - Спросил Иван, но Коля его очень напористо толкнул идти вперёд. Молча, таким образом пояснив, чтобы Иван не распускал язык.
   Они давно вышли из Крепости, и она осталась позади. Коля показал им рукой, куда идти дальше. Когда они вышли к автобусной остановке он добавил:
   - Здесь нельзя ничему верить. Особенно Захару. Удачи. Если что, про меня не вспоминайте. Мне не нужны неприятности.
   - А что так плохо? - спросила Алиса, но Коля не ответил и махнув на прощание рукой просто ушёл.
   А потом и был разрешён вопрос, ходит ли в этом городе городской транспорт. Автобус приехал вовремя и довёз их до самой гостинице. Там они вышли. Но надо было покушать. В той же гостинице оставался в их номере запас сладостей, но в ней не работали рестораны.
   - Посмотрим, что нам город предлагает, Вань, - сказала Алиса. Они пошли и дошли до маленького ресторанчика, где на его вывески было написано: Вкусняшка Тео. Там они решили пообедать или, скорее, поужинать. Они зашли, сели за столик и подошёл грузный человек, явно кавказского региона. Он спросил:
   - Что желаете покушать?
   - А что у вас есть? - в свою очередь спросил Иван. Оказалось, что на первое остался гороховый суп. Была ещё уха, но она закончилась, но гороховый суп был только что сваренный. Иван не очень любил гороховый суп, а вот Алиса точно от него фанатела, и заказала две порции. Ещё и два салата, с помидорами, огурцами и луком, и хорошо прожаренное мясо, кусочками в кисло-сладком соусе. Когда принесли блюда, Иван свою глубокую тарелку понюхал, потом взял ложку и, зачерпнув суп, густую субстанцию, и попробовал. Было вкусно. Он ложкой перемешал варево и увидел копчённые рёбрышки и много мяса в супе. На вкус ничего и он начал есть. Да, было очень вкусно, Иван не знал, что гороховый суп, сваренный по правильным рецептам, может быть таким вкусным. С ароматом копчёности, с огромным количеством мяса. А потом второе и поджаренные кусочки мяса. Ещё они взяли сок и хорошо покушали, прежде чем вернулись в гостиницу. Лифт - по-прежнему не работал. Да и ладно.
   Потом они помылись, и лёжа в постели Алиса сказала:
   - Как хорошо, что у нас всё есть. Плавки, мой купальник. Что скажешь?
   - Ты чего сказала, что у нас их нет? - сказал Иван. - Зачем врала?
   - Я думала, что так правильно, - ответила Алиса.
   - Ты нас идиотами сделала?! - резко сказал Иван - Дураками. Молодец, ляпнула.
   - Ваня, не кричи на меня, - зло и холодно сказала Алиса. - И что, что сказала? Рита нас поправила и всё.
   - Да они нас за идиотов считают. Знают о нас всё, а ты врёшь! Значит мы глупые, раз так говорим. Мы же на море собирались и мэру про это сказали, и что будем плавать голышом?
   - Ваня, ну, сказала, ну посмеялись с нас и что такого? Ты хочешь остаться? Тебе эти аномалии нравятся, даже то, что ты видел?
   - А ты, Али? Меня подставила! Я идиотом себя чувствовал! Я хотел говорить с Ритой на одном языке. Войти в доверие, что мы всё знаем, много путешествовали и поэтому нас мэр выбрал, а тут ты с этими плавками.
   - Ну и чувствуй себя! - Алиса вспылила. - Нашёлся тут главным. Подумаешь, сказала. Столько трагедии и обиды!
   - Ты, да я тебя.., ты нас выставляешь идиотами, дура! - он подошёл к ней весь в злобе, сжал кулаки и хотел ударить, но потом передумал и быстро остыл. - Ладно, может я не прав. Перегрелся на солнце.
   И он просто ушёл в кабинет с книгами, а Алиса осталась одна. Прошло много времени, может час, может час с хвостиком и она пришла в кабинет и обняла за шею Ивана.
   - Ваня, я же тебя люблю. Очень, сильно-сильно. Никто за тебя не заступиться здесь, кроме как я, не поддержит в трудную минуту, - она поцеловала его затылок, а он погладил её руку. - Никто не придёт на помощь, кроме меня. Так как я люблю тебя, а этой Рите ты до фени. Я просто боюсь этого города. Здесь так много чужого.
   - Прости, накричал. Во мне кипят противоречивые мысли. Одни с тобой согласны. Ты хочешь уехать?
   - Да, но тогда пострадает наш проект. Мне здесь не нравиться. Ты рассказывал что, вот-вот, мы нашли золотую жилу. Тут так столько интересного. Помнишь, как погибают аквалангисты, когда в подводных пещерах находят столько интересного. Мне кажется, что мы такие сейчас аквалангисты. Мы плывём в пещеру и она нас затягивает. Мне страшно. Эти призраки, эти выкопанные трупы, кости, то, что мы видели в Крепости. Запах какой!
   - А купить свою квартиру, ни от кого не зависеть, - вдруг парировал Иван. - Наши фильмы дадут нам шанс. Купить нормальное жильё.
   - А эти всполохи, когда так больно. Это того стоит?
   - Думаю. Али, стоит. Вроде стало полегче, когда они вспыхивают, а суп какой был вкусным. Наверно это потом прекратится. Алиса, мы изучаем не исследованную территорию, всегда могут возникать препятствия. Посмотри, что мы видим и что снимаем. Хочешь, давай с утра завтра уедем, но что тогда скажут наши подписчики канала? Сколько дерьма выльют, что мы не продолжили исследовать этот город? Нас же ничем не ограничивают.
   - Не знаю, что сказать, - Алиса, лежа в постели, включила телевизор. Большинство каналов были украинскими, знакомые шоу, лица дикторов новостей. - Тяжело принимать важные решения. Я подумаю Ваня.
   Алиса переключала каналы телевизора. Было пять цифровых каналов, на двух мультики, а остальных ведущие каналы украинского телевидения. ICTV, 1+1 и Украина 24. Были каналы аналоговые. Но они имели серьёзные помехи в получение сигнала. Там были искажения сигнала, картинка дёргалась, искажалась, звук прерывался, были отдельно слышны голоса, а потом снова возникали помехи и голоса поглощались треском из колонок телевизора. Отдельные слова слышались, как: Мы сморим, Принимаем решение. Произношение другое, значит точно из мира Картоплянска, так как в Украине так не говорят. Какие-то сквозь помехи картины. Дома, мосты, что-то большое и тёмное.
   - Вань, как ты думаешь, мы поймаем сигнал телевидения мира Картоплянска, откуда он пришёл.
   - Мы уже поймали, - сказал он. - Смотри, что там показывают.
   Алиса не знала, правда ли это, или это просто паразитный сигнал. Но её манипуляции с пультом подействовали. На экране, среди помех, возникли какие-то стройки, новые машины. Всё сухо, причём ещё помехи мешали всё хорошо увидеть. Только возникающие образы, стройка, люди ходили, а потом снова помехи. А потом была стена, явно про неё говорили в выпуске новостей. Немного про стену, сквозь помехи они проявилась, большая, высокая бетонная стена, и явно на ней колючая проволока.
   - Удивительно, правда? - сказала Алиса.
   - А может, мы можем поймать ещё что-то другое, другой сигнал?
   - Я попробую, Ваня, - ответила Алиса. Она снова играла пультом, настраивая сигнал, и они выхватили сигнал откуда-то из другого мира. А как это было понять. Сквозь помехи вылезло изображение, почти все помехи исчезли, осталась некая рябь, и тогда Иван и Алиса увидели в телевизоре, где на постаментах, на высоких постаментах, явно где-то перед храмом, а он высился за ними ступенчатой громадой и украшенный барельефами. И какими барельефами. Он просто был весь в раскрашенных барельефах, плохо было видно из-за помех, из-за ряби, но иногда сигнал был чётким, и там тогда на стенах храма были видны фигуры. Они были созданы, как живые. Они сидят или стоят, фигуры людей в особом убранстве и с коронами на голове. На уровнях и галерах были животные рядом с ними, они были куда меньше фигур и словно прислуживали. Обезьяны, птицы и ещё что-то-то непонятное. Некоторые имели из листьев корону, Иван точно это заметил. Видно, как отличительный знак макакам, что они правильно поступают. Камера хорошо показывала убранство стен храмов.
   - Это точно не индийское кино, - сказала Алиса. - Я хочу заснять.
   - Давай, - ответил Иван и продолжал смотреть.
   На постаментах сидели трое. Точно, как статуи индийских богов, все в ослепительном убранстве, в раскрашенных яркими красками одеждах и в золоте, но это не статуи, а живые люди, хотя их лица покрыты сусальным золотом и богато раскрашены яркими красками. Красными, белыми, синими и жёлтыми. Плохо было видно, помехи же, но если присмотреться, то можно было заметить, что это точно не статуи, а живые великаны. Они двигались, иногда поднимая и опуская руки, а над ними вращались металлические устройства, как повёрнутые вниз ступы, а наверху них была видна типа грудь, торс человека, который вращался, а вот голова, или что-то там было, что казалось головою, было неподвижной. А поднятые руки на ширине плеч, тоже вращались, как пропеллеры вертолёта. И ещё был звук. Пение многоголосное, когда целый хор пел молитву и слышался воющий звук вращающихся рук-пропеллеров этих устройств. Он не просто выл, а старался звуком сопровождать пение многочисленных голосов верующих. А внизу, перед постаментами бегали лилипуты. Точно маленькие люди. Другие лилипуты образовывали громадную толпу, внизу, на площади перед храмом, камера один раз это показала. Толпа точно пела, и молилась великанам. Они падали ниц и молились в едином порыве, и тогда слышалось это многоголосое пение, громкое, хоровое и они поднимали руки вверх, молясь этим живым великанам.
   - Вань, ты это видишь? - Спросила Алиса.
   - Наверно какой-то индийский фильм, поймали сигнал, - ответил Иван и дистанционным управлением выключил телевизор. - Хватит смотреть, что там показывает ящик. Мы в своё время насмотрелись пропаганды! Надо выспаться, у нас и рак много накопилось впечатлений. Сегодня ладно, а завтра вечером проработаем полученный материал для нашего Ютуб-канала.
   - Ваня, это пойманный сигнал. Это точно не из Украины. Неужели не хочешь...
   - Не хочу. Хочу спать и тебе надо выспаться. Меня всего ломит от сегодняшних походов по такой жаре. Иначе завтра будешь хлопать веками, засыпая. Али, я тебе всё сказал.
   - Тебя, я так понимаю, ничего не трогает?
   - Трогает? Много трогает и страшит. Меня беспокоит сказанное.
   - Что?
   - Он, Саблев, назвал это некой зоной. Картоплянск, по-моему, и Рита называла это зоной, но не помню. Да всё тут странное! Не стоит ли валить нам?
   - Ой, Вань, что ты говоришь! Я хочу извинений. Сейчас и громких. Поцеловать мою правую пятку. Я готова, высунула из постели.
   - Что?
   - Ой, нас путешественник испугался, - озорная девушка с коротко постриженными рыжими волосами, которые словно на голове шапку образовали, с веснушками, и поцеловала Ивана. - Ты никогда так не боялся. Вчера, доказывал, что нужно остаться. Исследовать. Что поменялось? И мне напомнил про наши плавки?
   - Наверно чуйка, Али, - сказал он по-украински. - Может и так. Ладно, с плавками я погорячился. Признаю, что сильно наехал и был не прав, - он девушку поцеловал в щёку, а потом в правую пятку, как она просила. - Я же извинился. Ладно, мир?
   - Мир, - ответила Алиса и посмотрела на выключенный телевизор. - Мы же друг за другом горой?
   - Именно, Али, - ответил Иван. - А послезавтра узнаем, что от нас хотят. А завтра побродим по городу, пообщаемся. Мы вольные люди. Ты же любишь общаться. Только надо перезарядить павер-банки, и сменить накопительные карты в телефонах, там много заснятого материала и они почти полные. Посмотрим, что там на отдыхе.
   - Давай.
   - Али, пока ты со мной, я ничего не боюсь, - сказал Иван. - Ты мой тыл!
   Так они и поступили. Сменили карты памяти. Потом легли в постель, почувствовав, что её сменили, и она пахла свежестью. Этот запах их возбудил. Как-то спонтанно и они занялись сексом. Потом устали, и Иван встал и попил воды. На улице было тихо, только лаяли собаки. Было темно, никакого странного свечения и побочных эффектов, только иногда приоткрытые окна бились ночные мотыльки. Так они спали и потом начали новый день.

...

   - Привет, - сказала Алиса и, улыбнувшись, потрепала за щёку Ивана и он тоже проснулся.
   - Привет, - ответил он. - Пора вставать. Новый день зовёт.
   - Мы же ищем приключений? - ответила ему Алиса старой их поговоркой. Они встали, позавтракали, Иван побрился, помылся, оба почистили зубы, и потом они начали собираться на пляж. В свои рюкзаки положили полотенца, кремы от солнца, чтобы не сгореть. Воду, запасные павер-банки. Проверили телефоны, камеру взяли и после последнего посещения туалета, спустились вниз. Пёс с этим лифтом. Похоже, он никогда не будет работать.
   Они спустились на ресепшен. Там была Настя, явно заспанная. В холле гостинице было прохладно, но какой-то стоячий воздух. Прохладно, но не было проветривания и пахло старой мебелью, лаком, может красками.
   - Доброе утро, - сказал Иван.
   - Здравствуйте, - девушка зевнула. - Вам тут оставили снаряжение.
   - Какое?
   - Полотенца, вы же будете купаться? Ещё плотную ткань, чтобы расстелить её на песке, как покрывало. Поролоновые подушки и большой зонтик. Хотели оставить маски и трубки для подводного плавания, но я их отговорила. Там вода чистая, как на Байкале, но не надо вам... Туда нырять глубоко. Не в первый раз.
   - Почему? - спросила Алиса.
   - Просто - не надо, - ответила Настя и не захотела прояснять.
   - Ладно, так что нам делать? - поинтересовалась Алиса.
   - Собираться здесь и паковать манатки, - она улыбнулась, явно сострила. - Для подводного плавания ничего лучше не брать. Потом, когда освоитесь.
   - Хорошо, мы поняли. У вас тут вроде отличные озёра. Ваш Мэр так их хвалил. Мы возьмём всё, кроме зонтика и эти приспособления. А зонтик, он громоздкий, мы найдём тень, если надо.
   - Хорошо, - ответила Настя. - Может, ещё поудить рыбу захотите? У нас есть удочки и в закупоренных судочках мотыль и мастырка. Мормышка есть. Всё свежее, для наших гостей города. Есть красные червяки, всё приготовлено, если хотите заняться рыболовлей.
   - Нет, мы не фанаты, - ответила Алиса. - Мой муж любит удить рыбу вилкой со сковородки. Так что мы просто позагораем и поплаваем.
   - Отлично, что смотрите предупреждающие знаки. Они не просто так. Там есть холодные подводные течения. Может свести судорога. И да, у нас в озёрах паразитов нет. Тех же церкарий. У нас есть личинки, которые их быстро поедают. Говорят, тоже военные помогли от этой напасти избавится, вывели в своих подземных лабораториях. Берите всё, что мы приготовили, кроме зонта и для плавания с трубкой.
   - Скажите, - вдруг сказал Иван. - А у вас тут ловится индийское кино? Индийские каналы?
   - Вы о чём? Какие индийские каналы? - спросила Настя.
   - Ну как же, мы вчера, просматривая диапазон вашего аналогового телевидения и натолкнулись на молитву. Где-то в громадном индийском храме, на постаментах перед ним, как статуи Будды, сидело три великана, причём живых, а рядом бегали люди, лилипуты, и вся площадь перед великанами была заполнена молящимися. Они пели хором. И явно транслировалось без диктора и субтитров перевода. Но хор был многоголосовый. Такое мы слышали на площади Святого Петра, перед Ватиканом, когда там проходила месса и много народу там пело. Один мотив, одни мотивы. Очень похоже.
   - Я не знаю, - Настя криво улыбнулась. - Не знаю, что вы за сигнал поймали. Простите, я не могу лифт починить, а что ловить телевизор в номере точно не знаю.
   - Ладно, не знаете - значит, не знаете, - пробормотал Иван.
   Когда они решили выйти, Алиса вернулась и спросила:
   - Как нам доехать до озёр?
   - Маршрутное такси номер два или автобус. Но он ходит редко, так что лучше использовать маршрутку. Она останавливается на площади, вы шли по ней за едой в первый день. Оно поедет вниз, пять остановок и попросите водителя, чтобы остановил. Остановка Озёрная. Он подскажет, когда выйти. Только напоминайте ему, иначе он может забыть.
   Так и случилось. Водитель забыл, но когда Алиса увидела озёра, она спросила водителя, где их остановка, и тот, спохватившись, открыл двери, проехав её. Так они оказались на самом большом озере Картоплянска. Озеро называлось Большим или Линзой. Алиса успела пообщаться с пассажирами маршрутки, чтобы понять, куда они едут. Были не только большое озеро, но и много малых. Но именно на Большом озере были хорошие, песочные пляжи.
   Они вышли на остановке, нагруженные, что взяли в гостинице, поместили в свои рюкзаки, и побрели к озеру. Туда вела дорожка среди кустов и крапивы, песчаная дорожка, протоптанная многими ногами, и вот странно, Иван думал, что тут будет нормальный выход на пляж, бетонная лестница хотя бы. Нет, была такая полудикая дорожка среди заросших кустами и сорняками обочин, песчаная дорожка, а за кустами были видны заборы частного сектора. Домики, плодовые деревья. Яблоки поспели.
   И они спускались вниз, достигли пляжа, пройдя пять металлических ступенек непосредственно к нему. Там играла музыка из громкоговорителей, вроде классики и был вокал. Они спустились с металлических ступеней и услышали другую музыку. Она пыталась перебить музыку громкоговорителей, но это ей слабо удавалось. Эта странная музыка слышалась ближе и Иван с Алисой увидели, откуда она идёт.
   - Национальные инструменты, - сказала Алиса.
   - Наверно, на это похоже, - ответил Иван.
   Перед ними, слева на входе на пляж где заканчивались ступени, сидело два человека.
   Блин и никакой платы - подумал Иван. Он привык, что на подобных озёрах всегда есть хозяева и они хотят плату, за пользование озёра. Иван подумал, что именно здесь их водитель маршрутки высадил, чтобы они не платили, искали бесплатный вход на пляж, но похоже, тут плата за посещение озёра вообще не бралась. Поэтому они с Алисой сосредоточились на музыкантах.
   Их было двое, этих музыкантов, которые издавали из национальных инструментов, странных, но при этом знакомые звуки. Один сидел перед коробкой в ногах, она упиралась в песок одним упором, как костылём, где, как велосипедными педалями, он вращал что-то там внутри, и издавались звуки, словно шарманка работала, но более резкие. А сверху этого инструмента находилась своеобразная лира, с шестью струнами, и по ним этот музыкант водил руками, дополняя музыку этого короба. Иногда, он хватал струну и натягивал её и коробка, где вращался, скорее всего, цилиндр с шипами, растягивала звук. Это работало как педаль фортепиано. Второй работал ложками, барабанами, трещотками и ещё была большая гитара у него на коленях. Они пели, причём меняли тембр, читали скорее стихи в песенной форме, и следили, чтобы они попадали в такт музыки. Были куплеты явно мрачные, депрессивные. Где пелось об огне, насилие и разорение. Чем первый музыкант медленнее вращал педали, тем звук становился ниже и их голоса, подпевающие ему, становились на тон и больше ниже. Второй, кроме того, что иногда звонил в звоночки и хлопам ложками в такт, держал типа громадной гитары на коленях, где риф был из разных кнопок, как на аккордеоне. Он их нажимал, и гитара издавала протяжные струнные звуки. Иногда он перебирал пальцами струны этой гитары и тогда звуки были похожими, что Иван и Алиса слышали.
   - Ваня, смотри, что это за странные инструменты? - спросила Алиса. - Я их сниму на камеру.
   - Ой, девочка, - сказал тот, кто сидел с лирой и коробкой. - Вам нравится песни старой Казакии?
   - А это песни и мотивы оттуда? - переспросила рыжая девушка. - И такие странные инструменты?
   - Инструменты да, старые, почти позабытые. Это, у меня, лирикум. Это то, что у меня в руках. У моего друга, бандурка. Зажимы неплохо показывают силу звука, его тональность, но нужно уметь ими пользоваться. Это не пальцами зажимать гитарные струны.
   И они снова начали воспроизводить старые мелодии и петь, а Алиса снимала. А потом Алиса бросила три, жёлтых, металлических гривень, и несколько грошиков, в большую, долгополую шляпу и, увидев, в ответ, признательный поклон обоих музыкантов, пошли дальше. Им слышалось вдогонку, сопровождаемое музыкой.

Да придёт вам счастье, во всём.

Да придёт вам наснага в борьбе.

Да помогут вам Боги, и божьи люди,

Так и треба, готовясь к войне.

   А потом они попали на пляж. С лежаками, с речным песком, с криками детей и загорающими взрослыми. Собаки тоже были. Все купались, плескались, и играли в пляжные игры. Всё, как обычно и Иван с Алисой расслабились. Пока они раскладывали на песке свои покрывала, готовили подушки и полотенца, они заметили, что таки был нормальный выход на пляж. Со ступенями, с зонтиками, где продавалось мороженое. Почему их водитель высадил в месте, где они пробирались через кусты, через тропы к пляжу, было непонятно. Может, потому что молва пошла, что они блогеры и водитель захотел, чтобы они увидели этих музыкантов? Они пришли на пляж, нашли свободное место и начали располагаться. Сначала Иван проверил песок, прежде чем постелить подстилку. Убрал раковины, веточки, пару камешков, нашёл две позеленевшие монеты и потом постелил подстилку. Подушечки под голову были очень кстати. Потом оценил озеро. Оно было большим, с песчаным пляжем, хотя дальние его части заросли камышом. Перед входом в озеро с песчаного пляжа, были таблички, разрешающие купаться. На краю воды и песка берега возились малыши и что-то строили. Им помогали родители. Никто не оставлял человека, чтобы постеречь вещи. Бежали всем скопом купаться, и никто не подходил к оставленным вещам. Никаких странных личностей не было. Люди бросали спокойно свои вещи и купались, играли в пляжный волейбол или возились с детьми.
   - Как в Советское время, - сказал Иван. - Мне папа рассказывал. Тогда тоже можно было не думать, что кто-то что-то украдёт, пока ты плаваешь.
   - Да, но у дяди Вити украли часы, - сказала Алиса. - В 1987 году, в Крыму.
   - Али, но это единичный случай. Тем более Крым, был местом гастролёров в летний сезон. Оставим вещи без присмотра? Рискнём?
   - Как хочешь, давай, - ответила Алиса.
  
   И они оба побежали к озеру и с разбега плюхнулись в воду. Когда вынырнули, отплёвываясь, первое, что сказал Иван:
   - У них тут вода такая чистая, смотри как глубоко видно. Помнишь Байкал, чем-то похоже. Явно проточное озеро. Купаемся дальше?
   - Конечно. Вода тёплая местами, - согласилась Алиса, но чувствую ногами холодные подводные течения. Август жаркий и воду нагрел, а вода точно чистая. Люди плещутся, но ил не подымают. Мэр был прав, - она рукой умыла лицо, - удивительные озёра. - Нам бы маски и трубки. Поплавать в этом водоёме.
   - Настя сказала, что нам рано, помнишь?
   - Помню, а сейчас очень хотелось с ними поплавать. Не понимаю, почему нельзя? Помнишь, сколько мы интересного в России, в заброшенных озёрах нашли. Наше видео этих погружений, до сих пор очень популярно. Караси, щуки, окуни. Много раков. Лещи в проточных водоёмах. Что в этих озёрах такого страшного? Крабов найдём или медуз местных?
   - Али, я не знаю. Может лобстеров или осьминогов. Но нам их не дали. Сказали, потом дадут, когда освоимся, так я понял Настю. Можем снять для начала хотя бы дно и озёрную жизнь камерами. Боксы мы взяли?
   - Я не помню, а ты? - сказала Алиса.
   - Да, вроде, - Иван почесал затылок. - Вроде брал, но нужно проверить. Мы же хотели на море плавать и снимать. Надо в рюкзаке поискать.
   - Жаль, что сейчас их нет. Я пока сниму на телефон. Видел мальков с красными головами?
   - Да, видел. И большую рыбу с зеленоватой спиной, которая проплыла мимо меня. Сом, может и не сом, но большая рыбина. Но нам разрешат тут снимать подводою? Очень бы хотелось. Спросим у мэра? А речных птиц местных видела? Я заметил. Что-то большое, бегало в камышах. Наверно лягушек искала на обед.
   - Цапля?
   - Нет. Что-то серое и поменьше размером. Кстати, аистов и цапель я не наблюдаю. На столбах не видел гнёзд аистов. Может, в этом мире их нет?
   - Ваня, наверно нет. И давай спросил разрешение у мэра, - Алиса улыбнулась. - Он же хочет наш контент. Значит, не откажет.
   А пока они купались. Брызгались, ныряли, устраивали водяные войны с незнакомыми людьми и, обессилив, выползали на берег. Надо было найти место под матерчатыми зонтами, но там было всё занято людьми за пятьдесят. Иван любил нырять и, открыв подводою глаза, он мог покляться, что в этой чистой воде, возле песочного дна, поросшего скудными растениями, он увидел маленького осьминога. А ещё, плавая чуть дальше в озере от разрешённого пляжа, в чистой воде, он увидел под водою странные сооружения. Явно бетон, какие-то отверстия, с решёткой. Тёмные щели и покатые крыши над ними, как половина раковины моллюска. Ещё были видны тёмные конструкции по бокам, но было плохо видно с этой точки, где он нырял. Подводная растительность закрывала, но это было метрах в двухстах, а вода реально была невероятно чистая. Другой берег был усеян опавшими ветвями, какие-то коряги. Его берег был покрыт деревьями, которые подступали к самой воде и сейчас среди них ржали и бегали лошади. Одна зашла в воду, махая хвостов и дёргая головою, отпугивая паразитов с шеи. Видно захотела покупаться. И это не удивительно, в такой жаре, а озеро было прохладным, освежающим. Ещё были видны грузики буйков и толстые нити, которые буйки держали, часть буйков были оторванные и нити медленно колыхались на дне. Их привязывали к грузу, чтобы они не уплыли. Оранжевые буйки на озере, за которых нельзя было заплывать.
   Может поэтому нам не дали маски? - подумал Иван. - Что-то хотят скрыть в озёрах? Может это фильтры какие-то? Обычные озёра, мы такие сотню раз исследовали, но такая чистая вода. Рыбу видно, хоть бери и лови руками. Много больших рыбин. Карпы, щуки, жирные караси и окуни. А ещё длинные рыбы, как змеи, угри? Здесь, в озере? А потом...
   Он даже дёрнулся от неожиданности. Собираясь всплыть, задержав дыхание, он коснулся песочного дна, и из-под его ноги быстро выплыла плоская рыба, оставляя за собой след из поднятого песка и редкой мути.
   Это что было? Скат или камбала? Похоже на камбалу, но в озере
   Выплыв, он рассказал всё Алисе. Та пожала плечами.
   - Не дают, значит, не дают. Что ты предлагаешь? Устроить митинг? Эту рыбу снять?
   - Али, какой митинг. Я просто констатирую факт.
   - Попросим мэра при встрече.
   Потом было строительство на песке замков с местной детворой. Они ничего в этом не смыслили и Иван их учил. Когда они строили, Иван увидел мальчика и девочку, которые тогда ночью летали, когда они решили свернуть не туда. Сейчас они вели себя, как обычные дети. Они не обратили никакого на внимания на Ивана и шли с удочками куда-то вдоль берега. И ладно!
   Иван и Алиса отдыхали и загорали. Захотел попить воды или пива, рядом был киоск. Там всё было. Даже шаурма и большие римские пельмени. Они взяли большие листы теста с начинкой. Именно римские пельмени и капустный салат с луком, и соус гарум к пельменям. Они его попробовали в Италии. Поэтому, Иван его захотел, в качестве подливы.
   Он подошёл купить эти пельмени и смотрел, как они готовятся. Их готовил человек, который назвался Ашотом. Но он не походил на кавказца. Скорее на итальянца. Как начинка кипит в соусе. В приготовленное тесто, которое расправлялось в форме раскрытой раковины руками продавца, потом помещалось в огонь печи в этой же форме и тонкое тесто приобретало вид лаваша. Потом оно извлекалось из формы, вовнутрь насыпалось мясо, бобовые, пряности и закрывалось как конверт, и потом сверху, после готовки, в неё вливался гарум. Запах был похожий, и он спросил у Ашота.
   - Это гарум?
   - Оу, вы знаете название, - сказал он почти без акцента. - Наверно не из наших мест, потому что эту кухню хорошо едят, но не знают названия.
   - Да, мы туристы в городе.
   - Вам бонус от меня, как будете уходить с пляжа пара хороших сочных бутербродов бесплатно.
   Попробовав приготовленный римский фаст-фуд, Иван, не сомневался, что вкус этого гарума был таким же. Значит, и здесь его умели готовить, хотя он готовился из морской рыбы, если Иван правильно помнил. Пока они ели, вокруг была идиллия. Люди купались, загорали, и так и они поступали. Нет, гарум отличался по вкусу. Всё-таки был не таким. В настоящем соусе были анчоусы, тунец, скумбрия, а тут речная рыба. Сначала различие вкуса было не отличимое, но потом, таки возникали отличия. Но всё равно, вкусно. Он ели, соус тёк по пальцам и они их невольно облизывали.
   - Вань, представляешь, какой мерзкий запах стоит, где его готовят? - спросила Алиса.
   - Али, наверно в цеху, под вытяжками. Ферментация рыбы даёт невероятный аромат. Помнишь экскурсию в Италии? Маленькое в деревеньки семейное дело, где производился этот соус. Вонь мы бы почувствовали, только подъезжая, а тут такой вони мы не почувствовали. Наверно где-то за городом готовят.
   Иван налёг на пиво, что вызвало косой взгляд Алисы. Третью порцию она просто отобрала и вылила. В целом, когда солнце клонилось к вечеру, и прозвучал свисток и голос, который командовал, через громкоговорители, что пляж закрывается, они начали собираться. Они быстро собрались, и Алиса хотела выйти через главный вход, но Иван всё не мог уняться, куда это шагали дети, которых они видели, когда те взлетали. Потом они у Ашота, бесплатно получили в свёртках по два судочка с римской едой, погрузили в свои рюкзаки, и Алиса потащила Ивана в гостиницу, вернее на остановку маршрутного транспорта, на каменные ступени, куда подымались остальные отдыхающие, но Иван не хотел туда идти. В него вселился дух приключений. Тем паче было светло. Судя по всему всего шесть часов вечера. Непонятно было, что так рано пляж закрывался, но и ладно. Закрывается, так значит надо.
   - Али, идём на разведку.
   - Не хочу.
   - Что значит, не хочу?
   - Ты пьян.
   - От двух бокалов пива? Да у меня границы сдержанности упали!
   - Вот именно. И это меня пугает.
   Иван остановился на мгновение, подумал и добавил:
   - Нам же мэр разрешил всё снимать, ты видела этих детей? Куда они ушли, может там нереально интересно? Что-то сногсшибательное найдём?
   Так разговаривая, они шли туда, куда ушли эти дети. Они уже увидел справа заросшие кусты и табличку. Иван зашагал к ней, расчистил её от высокой травы и колючек и прочитал надпись: Не входить. Частная территория, охраняется
   - Лиз, иди сюда, - сказал он. Девушка подошла. - Мы на верном пути!
   - Вань, идём в гостиницу.
   Иван показал на табличку и сказал:
   - Видишь? Это наш маркер. Это как маяк в тёмном море, который указывает на сенсацию и новый материал. Ты чувствуешь прилив адреналина и желание узнать, что там. Старая табличка, есть пятна ржавчины. Всё заросло колючими кустами.
   - Как тут дети прошли, тут всё заросло? - спросила Алиса.
   - Не знаю, может перелетели, - ответил Иван, освобождая одежду от репейников.
   - Мне камеру включать и записывать? - спросила Алиса.
   - Да, пошли, - ответил Иван.
   Они с трудом пролезли за ограждение. Всё сильно заросло, пришлось пару алюминиевых проволок разогнуть, потом долго лезли по заросшим колючим кустарникам, матюкаясь, что колючки за одежду цеплялись.
   - Ваня, ты - идиот! - сказала Алиса. - Лезть сюда без подготовки, без снаряжения. Я в шортиках, а у меня все ноги исколоты и изрезаны. И ещё будут волдыри от крапивы.
   - Али, ты просто снимай. Мы идём в неизвестность.
   - Чтобы не провалится в этой неизвестности, в заброшенной силосной яме, - пробурчала Алиса и начала снимать. Она снимала и комментировала, особенно, когда Иван раздвигал кусты. Он себе колючку в большой палец загнал почти на сантиметр. На камеру вынимал её, используя щипчики. А потом они шли дальше, борясь с паутиной и пауками. Так они и позли, пока не вышли на открытый участок. Справа лес, а слева озеро.
   - Старые технические водоёмы, - сказал Иван. - Я так думаю, смотрю на такие озёра.
   Эти озёра шли в два ряда. Параллельно. Квадраты и прямоугольники. Эти озёра имели правильные геометрические фигуры. Некоторые из них поросли тростником и осокой, другие имели чистые берега. Они были чистыми, с голубоватой водой. Без травы, водорослей, всякого цветения. Без лилий, просто гладкая гладь озера воды. Без запаха озера или болота.
   - Как на море, запах свежести и влаги, - сказала Алиса. - Это небольшая серия озёр навевает мне море.
   - Я думаю, - ответил Иван, - что на дне я тоже увижу фильтрационные системы. Как по мне, это напоминает огромный холодильник. В советское время такие использовались, чтобы охладить холодильники универсамов.
   - И до сих пор вода чистится? - спросила Алиса. - Для чего?
   - Не знаю, Али. Думаю поэтому тут такие чистые озёра. Жара стоит, а они не зацвели и не покрылись тиной?
   - Тут много подземных ключей, - сказала Алиса.
   - Наверно, это тоже немаловажный фактор, - ответил Иван, а потом добавил. - Мне на секундочку, отлить.
   - Иди, писай, - ответила Алиса. Когда он вернулся, они подошли ближе.
   Это была серия прямоугольных озёр, разной длины, но одинаковой ширины, которые шли параллельно. Каждое озеро, которое они видели, имело зеркальное озеро через границу земли посередине. Они имели отражения, такие же озёра, которые были расположены параллельно. А между ними тоже геометрически правильные островки поросшие кустами и травой. Эти геометрически правильные озёра шли к большой дамбе. Это явно были искусственно созданные водные системы. Для чего?
   Иван и Алиса остановились и осмотрелись. За их спинами, в деревьях и кустах вроде прятались заброшенные дома и они поросли сорняками. Тёмные окна, облупленные стены. А перед ними были озёра. Прямоугольные, квадратные, с тонкими линиями воды, каналами, которые их соединяли. Как некая общая система озёр, при этом зеркальная. Каждое геометрическое озеро имело зеркальное отображение, такие же озёра, такой же геометрии на отдалении. Иван и Алиса подошли к ближайшему из них, к его краю. Трава нависала над краем озера, но не было песочного пляжа, просто резкий обрыв, как в бассейне. Иван специально посмотрел на этот обрыв и увидел, что трава и чёрный пласт чернозёма нависает, над вертикальной бетонной стеной, а она шла до дна, а там уже виднелся знакомый песок. Пока он там лазил, смотрел и снимал через воду, отмахиваясь от мух и комаров, услышал старческий голос.
   - Вы что-то потеряли?
   Иван быстро встал и, выпрямившись, посмотрел в сторону говорившего. Там сидел на раскладном стульчике человек лет шестидесяти и удил рыбу.
   - Нет, просто смотрим.
   - И что увидели?
   - Эти озёра вроде как бетонные стены имеют, - сказал Иван. - Как какие-то искусственные бассейны.
   - Конечно, - ответил человек, и закинул удочку снова. - Вы такие грязные, все в колючках. Вы что, через покинутые сады пробирались?
   - Ну, может быть, - невнятно ответил Иван. Человек засмеялся и показал за своей спиной указательными пальцем на тропу, между двумя покинутыми домами.
   - Тут можно было спокойно пройти по тропе, а не лезть напролом через заросшие сады. Вы не знали?
   - Мы тут впервые, - сказала за Ивана Алиса.
   - Понятно. Впервые, значит. Тогда я вам поясню. То, что вы видите, эти правильно геометрические озёра, это часть старой охладительной системы. Теперь она не используется. Тут, - он показал рукой на больших птиц. - Даже чайки поселились. Хотя хотелось видеть цаплей. Озёра заброшены, но, похоже, фильтрационные станции работают, посему вода чистая.
   - Они зеркально похожи, почему? - спросил Иван.
   - Всё просто. Закачка воды и выкачка её. Там военные в своих бункерах что-то охлаждали. А сейчас это просто озёра, соединяемые водной артерией. Наше достояние Картоплянска, особенно поудить здесь.
   И было видно, что этот человек удил рыбу. Имел несколько удочек и закурил длинную трубку.
   - Понятно, - Алиса подошла к человеку, который удил и посмотрела в ведро. Там были караси, карпы и чёрные, в красных точках угри. Наверно угри. Не змеи же. Человек следил за нею, как и за поплавком. Он дёрнулся, он начал подсекать, но потом рыба сорвалась.
   - Эх, плять! - сказал он и начал на крючок мастырить новую приманку. - Сорвалась рыбёшка. Тут можно речных крабов поймать. Их мало, их трудно поймать, но на мелкую рыбёшку, можно. Главное нить осторожно и плавно вытаскивать, пока он есть рыбёшку, иначе сорвётся.
   Когда он снова забросил удочку, Иван и Алиса подошли поближе. Было видно, как над озером летают какие-то насекомые, вяло, неумело и падают на гладь озеро. Помимо водомерок, появлялись огромные рты рыбин, которые заглатывали этих насекомых, игнорируя упавшие листья и другой мусор. Ещё летали ласточки, которые ловили насекомых на лету, прямо над гладью озера. Вода в этом прямоугольном озере была такая чистая, как и в других озёрах. Было видно, через толщу воды, большие рыбины, даже огромные. Карпы, сомы, змееподобные рыбы плавали в куче мелких рыбёшек. Алиса снимала, и в это время человек поймал большую рыбу, просто быстро выдернул, не используя подсаку. Пока он с ней управлялся, вынимал крючок, Алиса спросила, указывая направо, где был заросший травой берег, а в низине заброшенные сады и вроде как дома, а на горизонте земляной вал.
   - Простите. Поясните что это такое?- спросила она. - Это что за вал? Укрепление Крепости?
   - Там начало полигона, - ответил человек, сняв добычу с крючка и бросая в ведро. Она с плеском ушла, выбросив брызги воды. - Хорошая добыча. Уже три таких рыбины. Сегодня пожарим, с маслом, с луком, обваляв в муке, и покушаем.
   - Вы нам не отвесили. Что за полигон?
   - А что отвечать? Туда не стоит соваться. Вроде, как закрытая зона. Охранник есть, но, слава богу, я его не видел, пока удил столько времени. В этих озёрах было мало воды, но как дамбы соединились, там что-то со шлюзами приключилось, сюда хлынула вода. Они, озёра, если вы не поняли, стали полноводными, и появилась рыба. А раки какие тут, больше моей ладони. И перстные крабы. Отличное, вкусное мясо. И чёполли появились.
   - Что? - спросила Алиса. И этот человек покопался в ведре и показал двухстворчатую раковину моллюска.
   - Да это гребешок из охотского моря! - воскликнул Иван. - Али, точно он, только уменьшённый вариант!
   Когда этот человек её вынул, та начала плеваться водой, словно отпугивая, и он её бросил обратно. Потом пояснил.
   - В этой чёполле главная вкусная часть, это её мясистая нога, которая раскрывает и закрывает раковину. Всё остальное тоже вкусно, но их нужно правильно готовить. А эта мускулистая нога - очень вкусная, даже сырая. Просто в чесночный или соевый соус её отрезанные части поместить и съесть. Эти соусы помогут раскрыть вкус этот моллюска. Макнуть и скушать мясо чёполли, - сказал человек. - Ммм, объедение. А ещё и крабы.
   - Крабы? - переспросил Иван.
   - Они иногда сами выползают на берег, вечером, особенно при сиянии, слизняков ловят, рыбёшку. Остатки брошенной еды на пляже, - сказал человек и снова забросил удочку.
   Алиса это снимала. Она попросила показать раковину этого речного гребешка. И этот незнакомец охотно поворачивал раковину под разные углы, а та из щели пускала пену.
   - Спасибо, - сказал Иван.- Но мы пойдём дальше.
   Человек положил раковину в ведро и спросил.
   - Куда?
   - Ну, по берегу, к этим валам. Мы блогеры. Снимаем Картоплянск, чтобы его посетили туристы. Находим невероятные локации.
   - Слушайте, только за валы не заходите, - человек даже удочку поднял вертикально и вынул из воды крючок с наживкой. - Ей богу, не надо. Вы сказали, что вы здесь впервые, но не надо.
   - Почему? - спросила Алиса.
   - Я же вам про охрану рассказывал? Вам надо с ней встречаться? И это не самое страшное, что вас там ждёт. Там, за валом, обширные минные поля. На валу колючая проволока, но она проржавела, и столбы давно упали. Можно перешагнуть. Но дальше. Там тоже много колючей проволоки. Даже если столбы тоже упали, то она всё окутала, переплелась с кустарником и травою. Вы её не пройдёте. А дальше там мины. Старые, но ещё действующие. Это военный, секретный объект, так было сделано, чтобы никто не смог пройти. Оттуда вас никто не вытащит, если подорвётесь, даже если даже кричать будете. Посмотрите вокруг, сходите на вал и обратно. А то ещё меня обвинят, что я вам тут наговорил и потакал, рассказал про вал, и вы туда пошли из любопытства и погибли.
   - Вы так переживаете, вы же нас впервые видите, - сказала Алиса.
   - А вы не первые тут. Такие, другие, не из Картоплянска. Мины старые, но действуют, запах от них кислый, когда ложно срабатывают и фонтан огня, и белый дым. Но иногда срабатывают, как надо! И всегда за нами наблюдают, особенно ели приглашены от мэра. Я не хочу вас туда посылать, хоть вы и блогеры, а показываю, что хочу вас отговорить. Вам решать.
   Иван вспомнил запах в крепости и то, что доставали оттуда. Почти без ржавчины. И запахи. Тот же кислый запах. Может там подобное, на валу? К этому человеку следовало прислушаться.
   - То есть нам стоит туда не идти? - спросила Алиса.
   - Зачем? Зачем вы хотите туда идти? Что вы там хотите найти?
   - Новый материал. Мы же блогеры.
   - Ладно, идите, но я вас предостерёг, - сказал человек, и снова забросил удочки.
   - Мы поняли, спасибо, - сказала Алиса, и как раз этот человеке прямо перед ними выловил слизкую рыбу, большую змееподобную рыбу. Рывком выбросил её на берег и бросился к ней, придавив её к траве. Рыба килограмм на пять, может больше. Но без чешуи, покрытая слизью. Пока он копошился и возился с нею, Иван и Алиса зашагали дальше.
   - Это что он поймал? - спросила Алиса.
   - Угря, наверно. Местного угря, - сказал Иван. - Наверно точно угря. При этом не электрического, а иначе валялся в судорогах.
   - Круто, наверно вкусный он, - ответила Алиса.
   - Наверно, сколько у тебя в павербанке заряда, Али?
   - Шестьдесят три процента заряда.
   - У меня двадцать.
   - Давай свою камеру мне, - сказала Алиса. - Буду снимать.
   Они пошли к валу по сухой траве в августе. Над ними метались ласточки, иногда появлялись чайки, возникали в брошенных садах маленькие птички. С малиновым оперением или светло-зелёным. Как же без ворон, они тоже каркали и взмывали в воздух с хлопаньем крыльев. Трава под ногами трещала, ломалась, хрустела и проседала. Когда они отошли от прямоугольного озера, где была сочная трава, и стояли где-то на пол дороге к валу, было вокруг сухо. Сухой август без дождя. Сухая трава, под ногами был ковёр погибших растений. Вокруг летали насекомые и пушинки растений, типа одуванчика. Они беззвучно парили. Тропинка то была, среди заросших зарослей шиповника. Или просто им показалась. Наверно к валу никто действительно не ходил. Что там делать горожанам? Но вот такая полузаросшая тропинка осталась. Может дети туда ходят? Иван задумался. Чем чёрт не шутит, чтобы проверить.
   - Жара, - Алиса попила из пластиковой бутылки. Иван отказался. - Ещё хочешь туда идти?
   - Снимай, - ответил Иван.
   Вокруг была сгоревшая от августовского солнца и, не имея дождя, трава. Она хрустела под ногами. Они дошли до колючих кустов, они обильно поросли, с острыми и цепкими колючками, кусты которые шли до самого начала последнего прямоугольного озера, как живая преграда, и перелезли их. Алиса снимала, как Ваня маленькими щипцами вынимал пятимиллиметровый шип из руки. Так они пролезли и попали в заросшую часть озер. Эти озёра были сразу перед дамбой. Маленькие, круглые или квадратные. Много камышей и кувшинок. Каждый их шаг в траве выбрасывал в разные стороны кузнечиков, витали осы и мухи, а в небе порхали птицы. И никаких следов самолётов среди облаков, которые были привычны в Украине. Иван это заметил и показал Алисе. Так кивнула, соглашаясь. Укрепление вала было близко. Справа и слева заброшенные сады, а перед валом, пустое пространство, заросшее травой. И туда, Алиса и Иван, не хотели идти. Подорваться и погибнуть. Может там мины?
   Так они шли, петляя вдоль заброшенных домов, снимая, рассматривая пейзажи. Один из них был прямо перед Иваном. Покосившийся забор, старый сад. Часть деревьев умерло и высохло. Но другие были живыми и плодоносили. На отдельных ветвях висели груши, на других яблоки. На живых деревьях была листва, на мёртвых - просто сухие ветви. Остальные деревья, как шелковицы, были затянутые паутиной. Причем не пауков, а гусениц. Сами дома были точно давно покинутые. Крыши просели, стены покосились, окна зияли чёрными, пустыми глазницами. Даже сюда Иван чувствовал запах сырости и гнили.
   - Али, ты снимаешь? - спросил Иван.
   - Вижу и снимаю. Очень похоже, что мы где-то на селе, или в садах под Харьковом, но это, - она запнулась, - это Вань, это точно не Украина. Хотя паразиты, которые оплетают деревья, я видела. Американская вредная белая бабочка. Очень любит деревья шелковицы. Но не строения домов посмотри. Зачем им такие массивные подвалы?
   - Мы уже знаем, что это не Украина. Поэтому снимаем, что не похоже на наш мир. Наш убойный материал. Наш сногсшибательный материал.
   - Оттачёт! - сказала Алиса и улыбнулась.
   - Оттачёт, - как девиз ответил Иван. Это было особое слово среди блогеров, типа: круто завязли. - Снимем в конце вал и вернёмся.
   Они шли дальше. Справа был забор, старый сад, запах плесени и сырости. Отмахиваясь от паутины, они подошли к дому. Он точно был двухэтажным и, наверно, горел. Крыша просела и была рыжей, балки чёрные, перекрытия прогорели и упали. Очень пахло сыростью, ведь рядом вода. Запаха пожара не было, значит, этот дом горел очень давно. Иван втянул воздух, принюхиваясь. Пахло сырой землёй, гниющими листьями и ещё чем-то, наверно аммиаком. А ещё цветами. Заброшенные кусты цвели яркими бутонами. Верхние этажи практически не сохранились, нижний этаж лучше, но порос растениями, но ближе к дальней стене было видно, что пол первого этажа обрушился и обнажил подвал. Он провалился на три метра вниз от уровня пола, и там были видны кирпичные арки и колоны. А в самом низу была видна вода, что значит близко дом построен к водоёме.
   - Али, а ты угадала с подвалами, - восхитился ею Иван. - Как поняла?
   - Догадалась, - ответила Алиса. - Близко к защитному валу Крепость. Со всеми этими проходами, галереями под всем городом.
   - Да, наверно, - сказал задумчиво Иван. - Я об этом не подумал.
   И в подвале, около стены, почти погружённое в воду, что-то лежало. Что там лежало, было не понятно. Надо было подойти вплотную к заброшенному строению, чтобы рассмотреть. Эх, был бы у них квадрокоптер, но его не было и они пытались рассмотреть сами. Длинное тело и серо-зелёное. Вроде похоже на сигару. Что-то продолговатое. Видно было, когда перекрытие первого этажа прогорело и обрушилось, обнажилась опорная стена дома.
   - Снимаешь? - спросил Ваня.
   - Да, этот продолговатый предмет, - сказала Алиса. - Что это?
   - Похоже на ракету, - ответил Иван.
   - Здесь, в подвале?
   - Даже если и здесь, будем проверять? Тут подвалы связаны с подземным лабиринтом. Снимай, как сможешь.
   - Сняла, что дальше?
   - Попробуй снять уцелевший первый этаж, - ответил Иван. - Я возьму тебя за пояс и подстрахую. Там снимай, используя зум приближения. Кладку, арки.
   Она нагнулась сквозь окно и снимала внутри. Потом перевела камеру на первый этаж, часть которого уцелела.
   - Вань, а ты видишь, что тут остался почти не тронутые вещи. Стол, шкаф, его остатки, там вещи выпали из него. Одежда, части мебели. На полу предметы, может серебро или фарфор.
   - Дай посмотрю, - сказал Иван.
   Когда Алиса высунулась обратно, и в окно заглянул Ваня, почесав левую ногу, то увидел, что его девушка не врёт. Точно. Всё было брошено. Словно люди, которые здесь жили, впопыхах покидали жилище. Такое было в Припяти, Иван это там видел, но масштабней и раньше, чем здесь покинули жители дома. Но в чём-то здесь атмосфера была очень похожа. Брошенные вещи, утварь, все осталось. Отмахиваясь от пчелы, Иван вынул голову из окна и посмотрел на Алису.
   - Ещё посмотрим?
   - Давай, - сказала она и она пошли.
   Выйдя из этого сада, они увидели ещё несколько брошенных домов. Перед ними, где ещё виднелись полусгнившие заборы, росли очень старые, массивные берёзы и липы, а ещё странное дерево, где её листва напоминала листья папоротника. Лиза не могла пройти такую флору. Используя съёмку с минимальной дистанцией, она вскрикнула и подозвала Ивана. Тот подошёл. Старые берёзы и клёны облюбовали знакомые жуки солдатики с красными пятнышками на спине, их было очень много и от зноя они прятались в коре, а вот на дереве с листьями типа папоротника были те же солдатики, только с жёлтыми пятнышками. И их тоже было много. Очень много. И там шла настоящая война за территорию. Вокруг дерева с листьями папоротника лежали кучки поверженных тел, как кучки мусора, а солдатики с красными пятнышками пытались штурмовать дерево, которое защищали солдатики с жёлтыми пятнышками. Там шла борьба не на жизнь, а насмерть. Кучи сухих трупов, только хитин остался, и локальные бои, где жуки сцеплялись и начинали, словно танцевать.
   Алиса всё хорошо сняла, близко располагая смартфон. А потом они зашагали дальше. Слева было точно озеро. Его не было видно, весь берег порос деревьями, но ветерок доносил запах воды и рыбы. Они шли вперёд, пробираясь через высохшую, длинную траву, хрустя ею. Ломая маленькие веточки и наступая на миниатюрные земляные муравейники. Вокруг, от них, резво выпрыгивали кузнечики и вылетали чёрные жучки, издавая едкий запах, порхали бабочки. Летали пчёлы, и чирикали в ветвях невидимые птицы. Они пробирались вперёд, утопая в большой траве по колено. Как оказавшись около очередного строения, построенного почти рядом с валом, они остановились. Отряхиваясь от репейников и зацепившимися за одежду прочими семенами с колючками, Алиса показала на дом.
   - Снимем?
   - Да, конечно. Я снимаю, а ты комментируешь.
   И тогда они пошли дальше. Пробираясь через крапиву колючие, низкорослые кустарники, лопухи с репейниками, они остановились возле дома, напротив старой яблони. Снова старый дом. Заглянув в него, Иван хотел увидеть каменный подвал, но там ничего не было видно. Только краешек пола, который был выложен кирпичом, поэтому Иван решил, что подвал тоже такой кирпичный, с арочными стенами, раз кирпич на полу. Вверху - мазанка, глиняные стены, а подвал кирпичный. Странно дом построен. Если нашлись кирпичи на подвал, можно было построить нормальные стены самого дома, а не из глины и навоза. Или строили на старом основании? На каком основании, что здесь было? Этот дом тоже был давно заброшенным, порос растениями, на полу был виден мох, но возле входа в подвал, а он там был, как спуск в погреб, с низкой полураскрытой дверцей, было много чего интересного. Целая куча интересного мусора.
   Иван записал с Алисой вводное видео, с объяснениями, а потом они начали снимать непосредственно дом, иногда комментируя за кадром.
   Итак, перед дверцей находилось много мусора, словно туда его специально из всего дома стаскивали. Из подвала? Точно из подвала или со всего дома, откуда ещё? Это же не зола печи, а куча ненужного мусора. Какие-то предметы металлические, какая-то посуда, дерево. Много целой керамики и осколков посуды. Обрывки одежды, посудный инвентарь. Часть стула виднелась и скамейки, ещё что-то ярко-красное. Нет, скорее всего, кто-то стаскивал перед дверцей всё интересное, что нашёл в доме и бросал, как ненужное. Зачем, непонятно. Бомжи? Их здесь Иван не видел. Тогда кто? Рассматривая всё это, они услышали снаружи шорох. Словно кто-то тоже прорывался через кусты и шуршал травою.
   - Кто-то идёт, - сказала Алиса.
   - Тогда тихо, - ответил Иван и они присели. - Я хочу в дом забраться и поснимать внутри.
   - Не валяй дурака! - пискнула Алиса. - Посмотри на пол, он же прогнил. Провалишься, а я тебя не вытащу. Даже не думай, Вань.
   - Тогда сидим тихо,- сказал Иван.
   Они посидели много времени тихо и шорох стих. После этого через окно Иван влез в дом и начал снимать через окно и комментировать съёмку.
   - Пол земляной. Странно. Я думал, тут должны быть хотя бы доски, но тут именно земля, причём буграми. Странно, что я такое вижу. Обычно в таких домах пол дощатый, хорошо покрашен или покрыт лаком. Ещё под ним влагонепроницаемый материал. Часть пола поросла мхом, но остальное именно это земля, - он записывал репортаж. - Фолловеры и просто друзья моего канала, посмотрите, что через землю на полу видны кирпичи, явно старые. Возможно, тут есть такой интересный арочный подвал, какой мы видели в другом домке, который похож на Римские катакомбы. Друзья, тут точно не было Древнего Рима. Но что было, так мы это узнаем, друзья, проберёмся и всё задокументируем. Главное, подписывайтесь на наш канал, ставьте лайки, оставляйте свои сообщения, чтобы наш канал продвигался, нажимайте на звоночек, чтобы быть всегда в центре наших событий.
   Иван закончил и подошёл к куче вещей перед дверью.
   - Али, а я думаю, что кто-то всё это хотел сжечь в печи, - сказал он.
   - Ваня, зачем?
   - Не знаю, чтобы скрыть, кто тут жил. Иначе всё это барахло не сваливали здесь и до печи рукой подать.
   - Хотели вывезти, но не получилось, - предложила версию Алиса.
   - Ну, может быть. Не знаю, - ответил Иван. - А может и сожгли много интересного, например книги. А это не успели.
   - Ты - маньяк, Ваня, - сообщила Алиса. - Печь пострадала, Ваня. Скажу прямо, мы, то есть я и ты, смотрим на кучу вещей и нефига не понимаем, зачем это здесь, - ответила Алиса.
   - Да я, ой! - Иван ударился об потолочную балку, когда пытался влезть в заброшенный дом. - Странно, тут так всё низко. Тут лилипуты жили?
   - Земля поднялась, Ваня, - поправила его Алиса.
   Иван, потирая затылок, ответил:
   - Тут так низко, что приходится нагинаться. Итак, земля на полу. Я сейчас копну. Мне не терпится посмотреть, что там за кирпичный полом. Снимай, Али. Я начинаю копать.
   - Ваня, стой тихо! - сказала вполголоса Алиса. - Опять шорох! Тут кто-то есть и за нами следит. Может охрана?
   Он застыл и прекратил съёмку. Пахло сыростью, плесенью, может масляными красками, и ветер нёс рыбно-влажный запах с озёр. Пахло травой, может другими ароматами свежести. Да, ещё пахло влажной древесиной. Когда-то этот дом был заселён, была мебель, утварь, был быт, ведь дом точно был заселён. На одной стене Иван увидел посеревшее полотенце с украинской вышивкой. А сейчас это всё было выпотрошено, сложено в кучу, словно поработали мародёры, и гнило. Иван снимал, приближал смартфон к интересным объектам, вроде детских игрушек, какие-то пластмассовые детали, и он снимал их вблизи. Следом он повернул камеру на себя.
   - Что могу сказать, вроде запретная зона, покинутые дома, но тут так много интересного. Всё снимаю. Отчёт отправлю, как смогу.
   - Тсс, - сказала Алиса. Так он сидел и ждал, а потом вылез снова в окно, порвал штанину, зацепившись за гвоздь и когда вылез, отряхивался.
   - Блин, незадача со штаниной, - сказал он.
   - Заштопаю, а потом в Харькове, когда вернёмся, купим новые.
   Алиса сняла с его головы паутину, и снова послышался шорох и вроде детский плачь или стон.
   - Ребёнок плачет? - Спросила Алиса.
   - Не думаю.
   - Проверим?
   - Зачем?
   - Он вроде плачет и крадётся, вдруг боится нас.
   - И пёс с ним.
   - Нет, Ваня, я хочу посмотреть.
   - Вечно ты, - буркнул Иван, но послушался и они, шагая в шуршащей траве, где из-под его ног выпрыгивали кузнечики, разлетались пчёлы и осы, порхали бабочки, обошли дом, переступая через ржавое эмалированное ведро, сохранившее часть эмалировки. Но днище точно проржавело и прогнило. Когда они шли, там ещё что-то было, под ногами, дерево и ржавое железо, ржавые петли, что торчали из земли, и увидели, на сгоревшем, наверно, сарае существо. Это был обезьяна. Точно обезьяна. Ростом с макаку. Обросшая чёрной шерстью с белыми пятнами макака. Вроде рожки были видны на голове и хвост странный, лысый, с пальцами на конце хвоста. По два пальца друг напротив друга. Она сидела на покосившемся краю стены сарая, хвостом зацепившись на яблоню, где яблоки были ещё зелёными и несъедобными, и смотрела на них. Потом издала этот мяукающий звук.
   - Блин, из зоопарка сбежала? - спросил Иван.
   - Не знаю. Мер не говорил, что у них есть зоопарк. Наверно из частного владения.
   Обезьянка мяукнула снова и показала лапой на рот.
   - Видишь, точно кушать хочет, я думаю, - ответила Алиса. - У нас же есть эти римские пельмени. Пара штук. Мы же не жадные. Дадим его один из них?
   - Ну, если хочешь, давай.
   Так Алиса и поступила. Достала этот пельмень, скорее бургер времён Древнего Рима, с остро пахнувшим соусом, показала обезьянки и начала осторожно приближаться, но эта странная мартышка мигом исчезла, качнулась на хвосте и с шелестом исчезла. Алиса много путешествовала, как её муж и знала, что есть универсальные жесты. Жесты примирения и вхождения в доверие. Они почти всегда работали. Алиса просто положила съестное туда, где она только что сидела обезьянка и отошла. Она точно знала, что это животное за ними наблюдает из безлопастного места.
   - Всё, Вань, идём отсюда. Назад, идём, - сказала она, пробираясь сквозь высокую траву.
   - Ну, идём, - покорно ответил Иван. - Но я хочу на вал взобраться и снять, что за ним. Там же секреты. На вал и потом обратно.
   - Ваня, хватит с меня секретов. Тут, слава богу, нет ущелий. Скал и водопадов. Где мы лазили и, благодаря, твоему любопытству чуть не покалечились. Я сегодня хорошо покупалась и отдохнула и хочу в гостиницу, расслабиться. Не хочу снова лазить по горам, холмам или другим возвышенностям. Жарко, душно и мушки одолевают. Кусают больно, заразы!
   - Пару минут и всё, - сказал Иван. Алиса топнула ногою, но потом согласилась, так как Иван был твёрд и непреклонен. И тогда они пошли к валу, пробираясь через заброшенный сад. Когда она начали уходить от брошенного дома, Алиса обернулась. Этот бутерброд, что они оставили, исчез.
   Странная обезьяна - подумала Алиса. Они шли вперёд, а она думала, откуда в Картоплянске обезьяны. Такие странные мартышки. Но её мысли прервал человек, который появился на вершине вала и направил на них оружие, что-то вроде длинной винтовки:
   - Стоять! - сказал он. Алиса и Иван остановились и подняли руки. - Кто такие? Куда идёте?
   - Туристы! - Ответил Иван с Алисой. - Просто ходим и смотрим, достопримечательности.
   - Здесь? - На них смотрел рыжебородый человек в мешковатой одежде. - Тут нет туристов! Тут запретная зона. Вы кто такие?
   - Но ваш мер, Антон Александрович нас пригласил и привёз, - ответила Алиса. - Ваш мер!
   - Мер, точно мер? Привёз сюда?
   - Ну да. В ваш город. Он нас привёз сюда и попросил, чтобы мы сняли видео-блог. Таким образом рекламировать Картоплянск. И сказал, что мы можем ходить куда хотим. Вот тут мы и лазим. Хотели подняться на вал и сделать пару панорамных снимков.
   - Понятно, - ответил рыжебородый охранник и, щёлкнув предохранителем, повесил оружие на плечо. - На вал, это можно, но не надо идти дальше.
   - А что там, минные поля? - переспросил Иван.
   - Они тоже, - ответил охранник. - Не только они.
   - А можно посмотреть, - Алиса улыбнулась и заморгала веками, как девчонка. - Мы просто подымимся, снимем и всё.
   - Мне вас сопровождать? - переспросил охранник.
   - Да, если хотите. Вы же знаете все тропы.
   - Конечно, знаю, ладно, идёмьте.
   Он повёл их по высокой траве, где утопали ноги. Внутри живой травы, этих зелёных колосков и травинок, которые тянулись вверх, были заросли погибшей травы. Она высохла и стала неким ковром, которая путалась под ногами. Идти было тяжело, Алиса снимала, как её ноги вязнут в высохшей, серо-коричневой траве и комментировала.
   - Идём смотреть, что там за защитным валом, - тихо говорила она. - Сейчас посмотрим, охранник нас ведёт. Идти тяжело, ноги утопают. Кругом хруст и пение кузнечиков. Бабочки порхают, они порхают, над травой, им легко преодолевать препятствия, а я сейчас с мужем иду и ноги у топают по щиколотку. Идти тяжело.
   Так они поднялись на вал и увидели тропинку наверху, наверно тут ходили охранники этого места. Поэтому хорошо её протоптали. А по ту сторону, внизу стены вала, около его основания, были остатки столбов и ржавая колючая проволока. Ещё были высокие деревянные столбы с поперечинами, где проходили силовые кабели электроэнергии. Часть из них упало, поперечины отошли от столба и висели на проводах, почти касаясь земли. А за ними лес. Сосны и ели, небольшая посадка, а дальше строения и огромная пустая бетонированная территория. Наверно взлётно-посадочные полосы, стоянки для самолётов, сейчас пустые. Виднелись там ангары, но тоже явно пустые, временные убежища для самолётов, когда они тут были, а вдалеке, за другим лесом, вроде металлические фермы. Подобные он видел в Припяти, радиолокационная станция Дуга, более известная, как объект Чернобыль-2 или Русский Дятел. Но он был не один такой. Отсюда Иван видел, что таких станций, стен из металлических ферм, было несколько. И они стояли на разном расстоянии. Одни были видны хорошо, другие едва виднелись вдалеке над елями и соснами, значит, были далеко. А ещё были большие спутниковые тарелки, только много сетчатых, из чёрного материала, Иван это хорошо видел. Много строений, большие пространства, и на всём этом фоне - выделялось большое здание. Явно бетонный куб, а на вершине - словно бутон цветка, который выполнен из рёбер. Точно рёбра или металлические листья этого бутона. Она как бы начали распускаться, но их словно что-то затормозило. Иван снимал это на камеру и приблизил изображение. Точно, эта установка, со следами ржавчины, была похоже на полураскрывшийся бутон, а внутри его что-то лежало. Шар? Было плохо видно, и Иван пытался понять, что он видит. Бутон словно сверху приплюснули, чтобы нижняя часть выступала, а эти пилоны или рёбра, как будто начали закрываться. Странная конструкция, непонятно зачем она была создана? Этот шар внутри? Если это металлический цветок, то это пестик или тычинка. Может это такой себе памятный комплекс?
   - Скажите, - Алиса повернулась к охраннику и лучезарно улыбнулась. - А что это? Вот это цветок, металлический цветок из металлических конструкций на бетонном основании. Что это такое?
   - Не знаю точно. Говорят, это была стартовая площадка.
   - Стартовая площадка? - у Алисы вверх поднялись брови.
   - Да, именно стартовая площадка. Для космических кораблей, вроде, такие ходят слухи.
   - И вы за это хотели нас стрелять? - переспросил Иван. - Чтобы мы это увидели?
   - Оружие, на самом деле, заряжено холостыми патронами. Плюс крупинки магния, для светового эффекта. Моя задача вас отпугнуть. Видите возле почти упавших столбов с колючей проволоки табличку. Она была жёлтой, а сейчас проржавела, и прочитать ее нельзя, но я расскажу, что там было написано. Она гласила: Минное поле. Входа нет. А вот дальше ворох одежды. Тут пять месяцев назад подорвался любопытный. Кто он, мы не знаем. Думаю, что как вы, он был пришлым. Его даже достать оттуда никто не хочет, там страшно подорваться, так он лежал и гнил всё это время. Пахло плохо оттуда, когда мы ходили здесь патрулируя. Хотите проверить мои слова?
   - Не надо, - сказал Иван. - Мы туда не пойдём.
   - Почему не надо? Хоть какое-то развлечение, - охранник улыбнулся. - Уверяю, милиция, то есть полиция, точно не приедет, чтобы вас остановить. Здесь особая зона. Спускайтесь, я посмотрю.
   - Нет, спасибо. Мы походим по тропинке вала.
   Иван с Алисой походили по тропинке, и нашли камни.
   Врёт этот охранник, набивает цену? - подумал Иван. - Показывает таблички, ворох одежды. А если мы не поверим и пойдём вниз, у него же холостые патроны. Он нас остановит выстрелами? Нет? А вдруг там самое интересное, и он нам зубы заговаривает? Не хочет, чтобы мы туда прошли и сняли, пугает всякими опасностями?
   Иван решил проверить. Найдя камни, он захотел убедиться, что там действительно опасно и таблички не врут. Он начал бросать камни. Первый и второй камень ничего не произвели. Упали на склоне за табличкой и всё, а вот третий, упав, создал взрыв. Была короткая красная вспышка и вверх поднялось облако сизо-чёрного дыма, разбрасывая землю и копны травы. Грохот сильно ударил по ушам.
   - Поняли? - переспросил охранник. - Я вам не врал, просто многие, когда сюда попадают, не верят в это. Думают, что сильно всё я нагнетаю, искусственно усиливаю опасность. Смеялись надо мною.
   - Да, спасибо. Мы поняли, что там реальная опасность, - сказала Алиса. - А как тут выживают обезьяны?
   - Какие обезьяны?
   - Ну, типа макак, мы видели одну среди заброшенных домов.
   - Я не знаю про никаких макак или обезьян. Спускайтесь вниз, мне ещё надо патрулировать весь участок, а вы меня отвлекаете.
   Когда они спускались, Алиса увидела ржавый грузовик, от него осталась одна кабина, а потом ещё одну машину. Из её дверце торчал букет свежих цветов. Она дёрнула на одежду Ивана. И тот обернулся.
   - Вань, снимай, - сказала она. - Смотри на грузовик со свежими цветами. Подписчики любят такие сюжеты. Таинственность, особенно такая. Цветы на ржавой дверце грузовика.
   Вторая машина почти вросла колёсами в землю, а ещё была третья машина. Она была похожа на восьмиколёсный бронетранспортёр. Башня была повёрнута в сторону вала, пушка поднята. Люки распахнуты и на этом всё.
   - Удачи вам, блогеры, - сказал охранник на прощание. - Главное знать, что вы хотите. Только осторожно у нас тут, к военным машинам близко не подходите. Это мой вам дружественный совет.
   - Спасибо, - ответила Алиса, а про себя подумала: - Стандартные отговорки! Мы знаем, что хотим.
   Они пошли обратно, прошли остатки ржавого трактора и через сад большого дома, где ещё оставались фруктовые деревья, некоторые просто засохли, но в целом сад ещё был жив и полон яблок, груш и длинных плодов, в виде жгучего, красного перца. Представляете, на дереве висят жёлтые, с мазками красного цвета перцы. Иван захотел дойти до брошенной военной машины, но Алиса его отговорила.
   - Вань, у меня чуйка. Не надо туда идти.
   - Я просто подойду и сниму машину снаружи. Не буду лезть вовнутрь.
   - Ваня, теперь у меня чуйка. Давай не надо. Просто не надо, а?
   - Ладно, - согласился Иван. - Значит, не стоит. А как хотелось!
   Когда вышли на озёра, этот рыбак, с кем они говорили, исчез, но сидело несколько других рыбаков, которые рыбачили и забрасывали удочки в озеро.
   - Как клюёт? - спросила Алиса.
   - Так себе, - ответил один из рыбаков, человек под сорок лет, который вынул удочку и начал наживать червячка. - Но на ужин мы поймали. Уха будет вкусной.
   - Раков ловить лучше, - сказал другой рыбак.
   - Ловить раков? - переспросил Иван. - Это как?
   - А я вам покажу. Смотрите.
   Он показал толстую леску, на крючок которой был насажен кусок рыбы. Этот человек забрасывал такую леску и осторожно, аккуратно, без резких движений вытягивал другую. И он вытянул большого рака, который поедал добычу и даже не понял, что его тащат наверх, так как человек очень осторожно и плавно вытягивал леску. Он одной клешнёй зацепился за добычу, а другой выкусывал кусочки пищи и отправлял в рот. Так его и вытянули на воздух и поймали.
   - Вань, я хочу уху на ужин, - сказала Алиса. - Настоящую, наваристую уху. Посмотри на эти раков, это же лобстеры, а не раки. Громадные. Они огромные, сантиметров тридцать в длину.
   - Мы можем вам сварить отличную уху, - сказали рыбаки, но Иван извинился, сказал, что они спешат, и добавил Алисе:
   - Ладно, придём в отель и тогда закажем. Видишь, темнеет. Не хочу больше ночью идти по этому городу.
   После этого они дошли до пляжа, но уже не пробирались через заросли, как впервый раз, а шли по тропинке, которую показал этот незнакомый рыбак, и потом решили идти пешком в гостиницу, а не ждать маршрутный транспорт. Погулять, поснимать виды. Картоплянск был небольшим городом, скорее не Харьковом, а Львовом, значит, можно было дойти пешком, расстояния не особо большие, и они, сложили всё в рюкзаки, и пошли.
   Поднялись от озера, прошли по вымощенной булыжниками дороге и потом, наверно не туда свернули, потому что оказались в частном секторе, где они ещё не были. Этот большой дом с флигелем, точно они его впервые видели. Иван достал телефон и сверился с картой Гугл. Вроде правильно шли, и путь вёл их к гостинице. И главное, карта Гугль работала, что было странным, но Иван это опустил в своих высказываниях и в голос Алисе сказал, что всё работает. Но этой карте точно нельзя было доверять. Иван решил, что они найдут дорогу методом тыка. Всегда улицы и проулки, если не тупики, куда-то приведут. Можно указатели смотреть, спросить прохожих.
   Мэр Картоплянска помог включить карты - подумал он. - Чтобы мы ориентировались и снимали самое интересное? А Гугль знает про этот город? Или это попытка сымитировать карты города, кто-то в ручном режиме программирует?
   Ответа не было, так как служба поддержки не работала. Они оказались в Картоплянске, в месте, где до этого не были. Гугл вёл их, а пока вёл, они оглядывались. Сейчас вокруг были, наверно дорогие усадьбы. Заборы представляли собой - кованые решётки и кирпичные столбы, куда они крепились. Большие, массивные ворота для входа тоже кованные. И никого на улице. Пока они шли было жарко, хотя уже начинался вечер. Голоса тех, кто купался и вообще голоса живого города стихли. Здесь господствовала пьяная, жаркая тишина, когда люди, уставшие от жары, старались не выходить на улицу, ожидая вечерней прохлады.
   Не было ветерка, и был стоячий, августовский воздух, зной, который не отпускал тех, кто шёл по дороге. Так они шли, почти в тишине. Свистели ласточки над головами, чирикали в обвитых стенах диким виноградам воробьи. Шагая по брусчатке, они услышали, как играет далёкая гитара, и кто-то хорошо пел. Были куплеты, но иногда, словно он имитировал хор голосов. Словно хор подпевал: Да-да-да.

Друзья, мы подняли бокалы.

Слышите? Все наши друзья.

Мы здесь, мы собрались вместе, и я рад:

Да-да-да!

Мы подняли бокалы.

Значит, давно пора.

Нас собрать всех вместе, наша дружба:

Да-да-да

Мы сейчас за здоровье,

пьём, как никогда

Потому что у нас веселье, такова наша судьба.

Да-да-да.

Выпьем, помянем и вспомним,

Мы собрались сегодня с утра.

До, вечера будем петь песни, вспоминать всех:

Да-да-да.

Мы горим, живём и страдаем.

Мы боремся - доказать для себя.

Что мы не просто на этом свете,

Если нужно, погибаем, сгораем дотла.

Да-да-да.

Мы собрались, живые,

Мои родные друзья.

Поём песни, мы же едины, мы одно цело:

Да-да-да.

Подымаем бокалы комрады, пьём за всех нас, это наша судьба.

Чтобы мы всегда помнили дружбу, она нас объединяет:

Да-да-да.

Нас всегда!

   Странная песня. Пока они шли, она хорошо, отчётливо слышалась из-за решётчатого, кованого забора слева, обвитого виноградом, где уже на нём среди желтевших листьев чернели созревавшие грозди. Ещё лаяли собаки, но были большие усадьбы, дорогущие дома в три этажа, в запустении и сильно заросли. Было видно, что там давно никого не было, хотя эти усадьбы были дорогие, в их строительство было вложено много средств, богато украшенные. На их территориях угадывались сады, уже в запустении и поросшие сорняками, каменные горки, пруды, фонтаны. Всё сильно заросшее. В глубине стояли вспомогательные строения. Одно из них, одноэтажное здание, явно из дерева. Иван плохо видел с улицы, но судя по тому, что виднелось среди заросших зарослей, точно дерево. Построенное из потемневшего, имеющий бурый оттенок дерева, явно покрашенного лаком. С большими стеклянными дверями. Одна из створок стояла с разбитым стеклом. И потом они услышали женский, хорошо поставленный голос, который просто пел. Где-то сзади них, справа. Наверно народные песни.
   - Али, я такое впервые вижу, - сказал Иван. - Это похоже на коттеджный городок в престижном районе, но тут столько заброшенных домов. Дорогущие усадьбы и целые. Тут не было войны, окна даже целые, стёкла. Никаких кеатакоизмов, продтопления, пожаров, но они покинуты.
   - Я - тоже. Этот город вообще весь в противоречиях. Его словно оставили, спасались бегством, а потом снова начали заселять, - сказала Алиса. - У меня сложилось такое впечатление.
   - Да-да, я тоже про подобное подумал. Что-то нам мэр не договаривает. Он рассказывал нам, когда мы ехали в город, что люди уехали отсюда, потому что город стал маленьким, никому ненужным. Бесперспективным. Работы нет, молодёжь покидает. Что мы должны привлечь сюда туристов и потенциальных жителей, а тут такие трёхэтажные хоромы, всё есть и покинуто. Тут, Али, что-то не чисто. Нам что-то не договаривают. Вот завтра и спросим, мэра.
   - Обязательно спросим. Тем более, что мы поняли, что этот город из другой Вселенной. С такими памятниками. Посмотрим, что они нам объяснят.
   - Думаешь про этот эксперимент? - спросил Иван. Он остановился перед забором брошенного дома и сорвал сочную гроздь винограда. Сочный, сладкий. Он дал попробовать Алисе. Та оценила сладкий вкус.
   - С этим металлическим цветком? - согласилась она и на секунду задумалась. - Да. Мне кажется, что ответы кроятся в нём. Такое сооружение военных не может построено просто так. Тем более, что вокруг было всё заминировано и обвито колючей проволокой.
   - Согласен. Спросим у мэра или у Риты. А пока идём в гостиницу и снимаем, - ответил Иван.
   Так они шли по пыльной улице, когда, если судить по хронометру, время перевалило за семь часов пополудню. Пройдя эти усадьбы, они повернули на второстепенную дорогу, как показывал Гугл, хотя карта была серым пятном, но Гугл как-то прокладывал путь, и потом шагали вдоль кирпичной стены. В небе визжали стрижи, летали вороны и ещё громко голосили мелкие хищники, наверно ястребы-перепелятники. За этой стеной виднелись высокие дома, только крыши. Точно высоких строений. Время от времени в кирпичной стене находились ворота. Над одними из них ещё оставалась старая табличка: Улица Александра Котова. Ремесленные гаражи номер четыре. Вся в ржавых пятнах, краска отшелушилась и покрылась в некоторых местах пузырями.
   Так они прошли довольно долго, пока не попали на разветвление. Справа дорога шла сначала вниз, там слева была каменная стена и фонтан, который по-прежнему работал, а потом снова вверх, выложенная брусчаткой и уходила дальше среди строений. А левая дорога шла просто на их уровне, огибала большой, серый корпус, со старым памятником перед ним на площади и уходила за ним, где склон порос елями, только они были какие-то куцые. Не мастистые, с большой кроной, а словно разреженные. Наверху склона тоже виднелись корпуса, но плохо было видно, ели мешали. Иван подумал: Может туда подняться и попробовать снять?
   Наверно стоить, но сначала этот серый корпус и его площадь перед ним. Туда шло асфальтовое ответвление дороги. На площадь перед корпусами. Серый корпус был не один, а состоял из нескольких секций. Точно корпуса учебного заведения. Пяти этажное здание, а одно крыло из шести, Иван пересчитал этажи. Массивные стены, утопленные в фасад колонны, большие окна. Имитация балконов с балясинами. Явно это был главный корпус. Он находился на возвышении, а перед ним площадь, выложенная жёлтой плиткой, которая поросла на границах между плитками травой. Памятник, который начал разрушаться, стоял ближе к обрыву, в таком маленьком парке. Когда-то ухоженный, но сейчас заброшенным. Стоящий человек с книгой. Он стоял практически на краю площади. За ним - овальная дорожка, большие каштаны и спуск вниз, где шла дорога из брусчатки. Человек на памятнике смотрел на корпус, держал книгу правой рукой, а левой рукой, словно приглашал к себе, рука замерла в махе, приглашая, чтобы эту книгу прочитать. Было видно, что ни корпус здания, ни площадь, ни памятник давно не убирались. Никого вокруг. Даже прохожих.
   - Куда идём? - спросил Иван. - Снимаешь?
   - Ты ещё спрашиваешь? Конечно, снимаю. Пока снимаем парк и площадь.
   Они походили по мини парку, сняли памятник со всех сторон. Нашли памятную табличку, но там трудно было что-то прочитать, только отдельные слова.
   - Похоже, это учебное заведение никому не нужно, - сказала Алиса. - Такое запустение
   - Ну, а дальше куда? - спросил Иван.
   Алиса улыбнулась:
   - Конечно обратно на площадь. Посмотрим, что это за корпуса. Мы же для мэра видео-блог делаем, популяризируем Картоплянск. Может, возродим здесь науку? Поможем вернуть учебный процесс в это город? Студенты вернутся.
   - И тебе, Али, медаль За доблесть дадут. За спасение науки этого города. Просто снимаем и всё.
   - А что я делаю?
   - С магией играешься. Хочешь из нашего блога секту создать.
   - Хватит шутить, Ваня, - ответила Алиса. - Не надо так, мы имеем фолловеров, которые вольны высказывать своё мнение, а не хомячков, секту последователей. Мне это противно.
   - Но ты понимаешь, что подача такого материала точно создаст секту и не нужно так восхищаться, комментируя то, что сейчас снимаешь. Нужно быть холодным комментатором. Тебе понравилось, значит, оу, а это точно классно, нужно не использовать. Много оу начинает у последователей нашего канала вызывать зависимость подачи материала.
   - Я так и делаю, - ответила Алиса. - Ваня, я не девочка. Мы это проходили. Буду беспристрастной.
   - Отлично, - просто ответил Иван. - Значит, поняли друг друга, а то у тебя глаза зажглись азартом.
   - Ну, идём, посмотрим что там, в этом сером здании, - ответила Алиса.
   И они пошли. Очутившись на площади, иногда спотыкаясь об рытвины, ямки в плитке площади, они увидели главный вход в это здание. Большие, три - двухстворчатые двери из тёмного дерева. К ним вело четыре ступени. Алиса снимала и комментировала всё. Сначала памятник. Потом панораму, потом само здание, где стены отшелушились краской и от времени кусочки побелки выпали. Разглагольствовала, что это может быть какое-то учебное заведение. Причём не школа, а высшее учреждение, типа института. Поднялись по ступеням, подёргали за ручки дверей, убедившись, что они закрыты, а они ещё пахли старым лаком, от жары. Они нагрелись и пахли, хотя солнце уже зашло за здание, а запах остался. Они попытались рассмотреть что-то сквозь запылённые стекла. Увидели мраморную лестницу, колонны, балюстрады. Больше ничего там видно не было, поэтому они спустились обратно.
   - Вань, - сказала Алиса, когда она перестала снимать. - Ты успокоился?
   - Что значит успокоился?
   - Ну, вся эта тирада про секту. Зачем она?
   - Не знаю, Али. Какая-то чуйка у меня. Просто снять материал, это одно, а чтобы восхвалять его ради мэра, так показывать город в другом мире, это другое? Зачем?
   - Может он хочет привлечь туристов? Он сам это говорил.
   - Это я понимаю, но зачем? Тут всё почти бесплатно, Али, тут коммунизм на каждом шагу, зачем им туристы? Моё чутьё меня предупреждает, тут что-то не так. Они нам не договаривают, поэтому не надо в эфире этот город восхвалять. Снимаем беспристрастно. Потом посмотрим, как мы поступили правильно или нет.
   - Отлично, а теперь куда? - спросила Алиса.
   Отойдя от серого здания, они осмотрелись и увидели проход справа, который вёл вниз, он шёл вдоль главного комплекса. Дойдя до начала прохода, они поняли, что он вёл во внутреннюю территорию учебного института или университета. Ворота были распахнуты и никого. Так они поняли, что этот путь вёл вниз.
   - Лето, студенты отдыхают, - сказал Иван и улыбнулся. - Никого нет. Даже охраны.
   - Несмешная твоя шуточка, - ответила Алиса. - Особенно после нашего разговора. Посмотрим, что там. Я буду снимать.
   Она подключила к своему смартфону павербанк. Потом проверила настройки камеры смартфона и сказала:
   - Пойдём, посмотрим. Снимем для мэра, раз он хочет. Сторожей нет, даже собак нет. Никто не охраняет, всё заброшено, а значить можем лазить куда хотим. Никто нас не окрикнет и не выставит вон. Кругом голуби копаются в пыли, да ласточки летают.
   - Идём, моя бравая капитанша! - громко сказал Иван, проговорив их старую шутку и Алиса, улыбнувшись, ответила:
   - Есть боцман, вперёдсмотрящий. Веди нас к сокровищам.
   И они зашагали к открытым воротам. Когда они дошли до них, то увидели будку охранника. Алиса сказала, боязливо:
   - Слушай, Ваня, может не надо. Мало ли что тут происходит. Мы не в Украине, не в России или Белоруссии. Где всё понятно. Может не надо туда идти. Вдруг не просто так заброшены эти корпуса?
   - Не дрейф, - Иван храбро подошёл к мутным окнам будки и сказал. - Али, она давно заброшена. Тут никого нет. Идём.
   И они пошли. Прошли ворота, асфальт был горяч после знойного дня, и было видно, как над спуском вниз, над асфальтным покрытием, клубились завихрения воздуха. Они спустились вниз и оказались в тупике, вернее в Т-образном перекрёстке. Слева был - большой, семиэтажный, массивный корпус. Старая краска и побелка, которая отшелушивалась, а ещё краска, словно грязью была покрыта, наверно от времени, да и окна были явно затянутые пылью. Целые, но старые и пыльные. Точно учебный корпус. Окна на первом этаже или на цокольном были густо покрыты этой пылью и паутиной. На первом этаже, что находилось за окнами, было не видно что за ними, нужно было прыгать, а в окнах цокольного этажа, сквозь мутное стекло, освещаемое вечернем светом, виднелись станки, какие-то шкафы пультов управления и парты в других окнах.
   А справа была дорога в центр это училища или университета и сначала она пошли туда. Много корпусов, красивые, со статуями, но старые. Витал запах елей и запустения, такое смешение запахов. Была запущенная клумба, где сквозь армию сорняков, вели битву розы. Под крышами корпусов виднелись ласточкины гнёзда. Туда и оттуда вылетали птицы. Массивные, старые здания, с колоннами и балясинами, и ни одного новодела, никакого ремонта. В отличие от той части города, где Иван наблюдал, как его приводят в порядок. Здесь же эти сооружения были никому не нужны. Перед некоторыми корпусами стояли машины: различные погрузчики с манипуляторами, грузовики, маленькие роторные экскаваторы и всё брошено, покрыто пылью. Но часть стояло под навесами, а часть нет, и эта последняя часть проржавела и начала рассыпаться. Чуть дальше, куда они прошли, за большим трёхэтажным корпусом, с арочными окнами, и массивными стенами, были явно мастерские, где были в гаражах заброшены другие машины. Тоже были ворота входа в мастерские и тоже были распахнуты эти ворота. И была пустая будка охраны. А потом большие гаражи. Часть ворот было закрыто, но некоторые распахнуты. За ними находились машины явно вспомогательного типа. Наверно, для обслуживания этого института или для профилактики вождения. Хрен поймёшь.
   - Али, снимай, плавно, камеру не дёргай, - сказал Иван. - Приближай аккуратно. Давай, моя девочка.
   Они подошли поближе к двум распахнутым воротам гаражей, идущие друг за другом. Там стояли гусеничные платформы, похоже на колёсных роботов, а некоторые ещё и с манипуляторами, чтобы подымать или грузить грузы. Ещё были другие машины и механизмы. Например, машина, которая на стреле, на тросе, имела металлический колокол. Другая, напоминала червь. Много было шахтных, приземистых грузовиков и проходческих машин. Целый гараж был посвящён землеройным механизмами и грузовикам, которые эту породу вывозили. Что было в других гаражах, было не видно, но на открытой стоянке стояли образцы техники, которая точно копала под землёю. Её было много, разной и можно было отследить, как она развивалась с годами. Были представлены разные образцы. От самых старых, больших и неказистых, до самых новых, компактных.
   - Ты оценил, Иван? - спросила Алиса снимая. - Дай угадаю, мы их марку, этих машин точно в Интернете и Википедии не найдём. Сенсация?
   - Конечно. Мы, даже с фотографиями сравнивая с нашими земными образцами, увидим большие отличия. Может, найдём что-то похожее, но точно, на сто процентов не такое. Но я догадываюсь, чем занимался этот институт, его основной профиль. Горное дело, скорее горнопроходческое. Здесь учили тех, кто будет потом копать под Картоплянском. Поэтому тут так много горнодобывающих машин, землепроходческих механизмов и тому подобное. А ещё тут преподают, как правильно вывезти отработанный грунт породы, эти тележки, грузовики, погрузочные механизмы. Вон там вижу подобное, что видел на Донбассе. Вот там, ближе к дальним гаражам. Али, это точно механизм опрокидывания вагонетки. Там, вроде, как виднеется имитация тоннеля с освещением, дальше этот вывоз породы. Низкие машины видишь на стоянке?
   - Вижу.
   - Они низкие, потому что работают в тоннелях. Всё понятно, назначение этого института. Весь Картоплянск в пещерах, это же логично готовить подобных специалистов, чтобы тоннели расширять и копать новые. Может в Картоплянске, а может где-то ещё. Но тут такой натуральный материал, те же лабиринты тоннелей, возможность копать. И всё под боком. А ещё можно готовить специалистов, которые будут определять, не трещит ли купол пещер, не началась течь. Грамотных спелеологов. Много тут должно быть факультетов. Поэтому большой институт.
   - На камеру скажешь, я снимаю, - сказала Алиса.
   - Просто снимай, я потом при монтаже стану голосом за кадром.
   - Ладно, замётано, - она улыбнулась и поцеловала Ивана в щёчку.
   Так они ходили и снимали. Один тупик привёл их к свалке, среди брошенных гаражей и недостроенного корпуса за свалкой. Первый этаж построили, а на втором только успели возвести стены с проёмами окон. Пахло сыростью, от всего здания пахло недоделом. Свалка была окружена ремесленными корпусами, в два, три этажа, а перед свалкой стояли с десяток легковых автомобилей, брошенных, с раскрытыми дверями. Почти все машины, кроме нескольких, были с раскрытыми дверями. Словно те, кто сюда приехал, ставились целью убежать. Но воспользоваться своим транспортом они не смогли. Ничего особенного на первый взгляд, кроме трёх автомобилей, которые стояли по диагонали с краю, и были точно чем-то перерезаны пополам. Алиса сняла эту щель, которая шла через все эти автомобили. Края металла оплавились, оплавилось ветровое стекло, и заднее стекло автомобиля. Не треснуло, не развалилось на кусочки, а было разрезано и были видны оплавленные края. Это какая температура должна была быть? А в асфальте была подобная чёрная полоса с такими же оплавленными краями. Словно газовая горелка работала.
   - Ну, Ваня, и что это? Лазер?
   - Похоже, но я не знаю точно. Машины перерезало пополам и асфальт задело. Снимай, только не показывай это видео нашему мэру. Думаю, он будет не в восторге от этого.
   Иван обошёл автомобили, зашёл на свалку, едва не провалился, снимая, когда отошёл от них, ловя фокус. Его нога попала в почти зарытые, подгнившие транспаранты, куски деталей. Шестерни, колёсные передачи. Литература, осветительные приборы. Выброшенные лампы, схемы и платы, магнитофоны катушечные, много их было и огромные шкафы, похожие на остатки вычислительных машин, какие он помнил из-за своего дяди, который его в 1987 году водил в вычислительный центр на экскурсию. И всё это в мусоре утопало. Ваня бродил, рассматривал, подымал части плат, куски ламп, рассматривал книги, пока Алисе это не надоело.
   - Насмотрелся? - сказала она. - Идём обратно.
   - Так, подожди, - сказал Иван. - Свалка это очень хороша точка. Тут можно найти осколки истории этого города. Блин, я как на двадцать пять лет стал моложе. Посмотрим.
   - Ваня, не поранься, как в прошлый раз. Так что ты хочешь там найти? Свою молодость?
   - Следы! Алиса, ты сама знаешь, что можно интересного на свалке найти. Это же не наш мир, значит, в свалке другого мира можно найти следы прошлой жизни. Я ищу.
   - Вань, иди сюда, - сказала Алиса, и он вернулся к ней, отряхивая правый кроссовок от зацепившегося тонкого, чёрного провода.
   - Ну, Али, что-то нашла?
   - Ваня, давай не сейчас. По-быстрому пробеги свалку, посмотри и назад. Хорошо? Иначе мы тут до ночи будем лазить. А тут ночи не очень хорошие.
   - Хорошо, моё солнышко, - сказал он и чмокнул Алису в губы. - Я быстро. Я же профессионал по свалкам.
   - Бомж, - добавила с смешком Алиса.
   - Лапочка, не надо всё перекручивать. Бомжи лазят по свалкам, чтобы выжить, а я для поиска интересных артефактов. Почувствуй разницу. Мы и без посещения свалки поедим уху, если найдём, где в Картоплянске её готовят.
   Он прошёл почти сгнивший джип перед свалкой, бросил взгляд на проржавевший бульдозер и начал копать. Вернее искать. Алиса осмотрелась и снимала. Тихо комментировала, до Ивана доносились отдельные слова. Она знала, как он ходит, приседает, словно принюхиваясь. Она снимала и комментировала:
   - Мы находимся на свалке. Свалка какого-то института, университета, где обучают людей горному делу. Да, друзья, мы нашли большую свалку. Иван Остроушко думает, что что-то выкопает там интересное. Артефакты. Он утверждает, что тут много чего есть, и так он вспоминает, как копал на свалке в своей молодости в Советское время. Посмотрим, что он накопает. Может, с находками больше узнаем про Картоплянск?
   Ничего особо он не выкопал. Пластиковые линейки, многоуровневые транспортиры, с координатами на некоторых её частях, о которых Иван и слыхом-не-слыхивал. Он показал Алисе, на эти странные ромбики, кружочки, и пояснил, в чём разница, ведь он хорошо знал геометрию и тригонометрию. Потом он нагнулся и что-то откопал под мусором. Он не сразу понял, что нашёл. Скреплённые заклёпкой пять или шесть транспортиров, с разной дугой, и разными шкалами и символами. И ещё каждый транспортир был прозрачен, и подкрашен разным цветом. Зеленоватый, красноватый, голубым. Был фиолетовый, розовый и жёлтый. И у каждого своя шкала, разная дуга, разные углы и метки. Те же ромбики и кружочки. Похоже было на то, как дядя показывал ему радиусомеры, металлически радиусы, где были у них выштампованные значения радиусов, скреплённые как швейцарский нож. Так и здесь. Крепление транспортиров похоже, но что они означают, как ими мерять, он не знал. Он никогда подобное не видел.
   - Это надо спрятать и показать, - сказал Иван, и подобранный многоуровневый транспортир спрятал в свой рюкзак. - Это очень интересно. Изучим и аудитории спросим, что все эти символы значат.
   - Будет много информационного мусора, - сказала Алиса. - Глупые и даже безумные догадки.
   - Но они поставят лайк, нажмут колокольчик и оставят комментария. Тем самым они наше видео отправят в топ, а там, может быть, найдётся тот, кто это видео увидит и объяснит значение символов.
   Они шагали дальше по мусору. Каждый шаг отзывался шелестом, скрипом, ломанием чего-то хрупкого, треском и иногда резким звуком, как будто ссыпалось что-то сыпучее, словно из разорванного кулька. Встречались какие-то механизмы, бумажные планшеты и даже ручки. Да, ручки для письма. С пером в виде конуса. Чернила поступало через трубочку. Иван одну такую взял в качестве трофея. А потом они дошли до магнитофонов, один из них он достал, осмотрел, и что с ними делать? Интересный аппарат, но пришлось выбросить. Они зашагали дальше, глядя, куда ступают, чтобы не провалиться. Много было выброшенной бумаги. Какие-то схемы, явно подземелий, устройства с линзами. Схемы механизмов и устройств, для вывоза породы, чертежи добывающих машин, синьки долот и пневматических отбойных молотков. Как они крепятся к компрессору. И нарисованные чертежи с пояснением вращающегося диска горнодобывающей машины, которая режет и дробит породу.
   - Тут словно всё с этого института выбросили, - сказал Иван, рассматривая полусгнившие листы бумаги. - Зачем?
   - А ты что думаешь? - спросила Алиса.
   - Это сделали недавно, избавлялись от истории, - ответил Иван. - Мне кажется, что это ПТУ или институт таким образом подчищали.
   - Зачем? - поинтересовалась Алиса.
   - Для новой жизни города. Это моё мнение и моё ИМХО. Мнение такое, ты понимаешь, что я сказал. Я покопаюсь в мусорке. Каждый археолог скажет, что в мусорке можно найти что-то очень интересное.
   - Ты блогер, - напомнила Алиса.
   - Блогеры должны изучать запретные места, как и археологи. Так что я блогер-археолог.
   Да, они смотрели вокруг, и было видно, что всё было выброшено. Так они перемещались, часто утопая в мусоре, по свалке. Алиса снимала, Иван объяснял. Так они дошли до кучи, где Иван остановился и замолчал. Сделал знак рукой Алисе, чтобы не снимала и начал копаться. Но Алиса сняла, для истории.
   - Ваня что-то нашёл, интересное. Не хочет снимать, но мы снимем осторожно, не привлекая внимание. Может тут есть охрана. И нас выгонит. А пока снимаем для вас, уважаемые подписчики нашего канала.
   Иван копался и нашёл разломанные компакт-диски. Все они были золотые, а не как компакт-диски в Украине, где была основа серая или скорее серебряная. Много таких выброшенных дисков, словно от них быстро избавлялись. Какие-то программы, вкладыши. Они замокли от воды и раскисли. Программы для программирования, рисования, создания баз данных Основик Версия 2.4.7. Русувальник 1.3.5 Хоть сейчас было сухо, и они высохли, но их состояние показывало, что они довольно долго побывали в воде. Взлохмаченные и с разводами красок. Иван поднял заднюю часть коробочки компакт диска, наверно с программами, где сохранился вкладыш. Тёмно-синее поле и там, на его фоне, под каждым номером записанных программ были круги. Два, три, четыре, пять и так до десяти. Некоторые соединённые жёлтой чертой через центр. В соединённых кругах, эта черта шла, соединяя и перечёркивая эти круги, доходила до края других, крайних кругов, и шла дальше и доходила до середины окружности первых крайних кругов и останавливалась на середине. Он даже прочитал: Техникотический конструкторъ. Он рассматривал обложку и подумал: Может диск взять с собою? Вокруг прочитается у нас это в ноуте? Говорят учёные, что универсальный язык во Вселенной - это язык единиц и нолей. Двоичный код. Должно попытаться прочитаться
   - Вань, что скажешь? - спросила Алиса.
   - Странно тут всё. Али, мне кажется, что от всего этого хлама быстро избавлялись. Выбрасывали на скорую руку. Я про компакт-диски. Тут много важных программ, но они на свалке. И нет никаких книг из библиотеки. Есть почти сгнившие методички, тетради, но никаких книг, а есть много выброшенных дисков.
   - Ваня, и почему, есть варианты?
   - Да есть. Возьми любой уцелевший и читаемый вкладыш компакт-диска. Посмотри, как пишутся название программ.
   - Ну, я взяла, - сказала Алиса. - Шепунчик твоя молодости. Или вот: Жихмарея цветника.
   - Именно. Мне этот язык напоминает больше белорусский, а не украинский. Он не похож, на надписи на зданиях Картоплянска. Похож и не похож одновременно, словно эти диски из другой страны. Их взяли, а потом посчитали, что не нужны и выбросили.
   - Может из другого мира? - спросила Алиса.
   - Я откуда знаю, - ответил Иван. - Я просто копаюсь в мусорке и делаю выводы.
   - Ищешь сенсацию? - спросила Алиса снимая.
   - Так я её нашёл, - улыбнувшись, ответил Иван.
   - Да, какой шанс?
   - Великолепный, - ответил Иван и подумал: А ведь это реально шанс - думал Иван, когда Алиса перестала снимать. - Вот так накопать здесь музыки, на которой нет авторских прав и стать богатым. Автором!
   Он замер на секунду, обдумывая свои мысли.
   Великолепная идея! - сам себе сказал Иван с удовольствием. - Даже когда нам не заплатят, такая музыка точно будет без авторских прав, значит в нашем мире авторские права мои. Мы таки разбогатеем. Наверно, это наш запасной вариант.
   Он поднял другой диск и рассматривал обложку, которая шелестела в руках и её увидела Алиса. Что значит женщины проницательные, по крайней мере, Алиса. Она просто посмотрела на обложку в его руках и сказала:
   - Ваня, год посмотри.
   - Да, ещё не посмотрел. Так, тут написано, название читаю: Довойной ударик музки. Название какое.
   - Копирайт, непонятно кого, да, размыто, но вот год? - сказала Алиса. - Прочитай год.
   - 2079, - сказал Иван.
   - Единицы вместе. Ваня, посмотри внимательно. Цифра два на обложке - это две единицы, носиками смотрящие в разные стороны.
   И точно. Год был из пяти цифр, но две единицы вместо двойки, словно спинками приклеились и носиками смотрели в разные стороны.
   - Али, ты заметила, что в Картоплянске так не пишут двойки, - сказал Иван.
   - Ваня, не смеши меня. Это музыкальные диски, мало как там их оформляют. У нас в Харькове на раскладках и не так музыкальные диски маркировались. Как только не выпендривались и не извращались пираты в оформление, чтобы покупатели их купили. Меня год не нравится. Это опечатка?
   - Будем считать, что это так и есть, - ответил Иван. - Посмотрим на название групп и музыкальных проектов на других дисках.
   Он поднял, отбросив ворох, мусора, лицевую часть другого диска, и в алых тонах, словно нагромождение розовых лепесток прочитал надпись: Kerrolyandiya - Lost Continent (Mekha[x]ano-Metall Rock). А потом лежал ещё диск, целый и на нём было написано, в сине-фиолетовых токах: Народна пiсня. Гурцули-вади (Духове виконання)
   - Ну, что скажешь, по названиям?
   - Ничего. Точно не наше.
   - Алиса, я думаю, что надо нам выкопать диски, - сказал Иван. - Как можно больше.
   - Зачем?
   - Тут музыка, которой в Украине и на Земле нет. Почему не воспользоваться? Мы её выложим, получим авторские права.
   - Оу, интересно и заманчиво. А её можно прочитать на наших устройствах?
   - Посмотрим. В гостинице, в номере. Я попробую.
   Иван выкопал не один такой диск, похожий на музыкальный, но с золотым отражающим слоем.
   - Ну как? спросила Алиса.
   - Да тут клондайк, - Он показал диски. - Оцени находки: Шиварат духовной музки, Синтетическая музка танцев. Тряска тел, полная Рiтматика, Горное пение голосов магхальмтiанэбi, - он причмокнул. - Сейчас, я в рюкзак загружу все эти находки и пойдём дальше. Это наши с тобой сувениры, которые возьмём с собой. Дорогие сувениры, Али. Даже все эти духовные, классические музыкальные произведения. Если они оригинальные, Игорь их смиксует, добавит ритмы и получим новые хиты.
   Потом он зашагали дальше, осматривая свалку. Хрустя под ногами мусором, они чувствовали запахи перегретого пластика, жарко же на улице, разогретой резины, чего-то кислого и запах бакелита. Вот перед ними была куча катушек с магнитной лентой, части плат, провода, какие-то катушки. Что дальше? Ворох инструкций, и снова магнитные ленты, только спутанные. Они снимали, пытались понять.
   - Вань, это похоже на старые, советские вычислительные машины?
   - Да, и даже очень, - ответил Иван. Это точно были шкафы вычислительной техники. Большие, выброшенные сюда со всеми внутренностями. Может тут что-то есть, что можно взять с собой? Может маркировка тиристоров, конденсаторов не совпадёт с теми, что знают на земле, а может и технологии другие. Это ведь сенсация. Но он же не электрик, чтобы разобраться, посему бросил эту затею. Иван хотел поднять ещё пару компакт дисков и взять с собою, но Алиса тащила его за собою и он не решился. На сегодня хватит. А ещё были ворохи одежды, явно рабочие халаты, спецовки, телогрейки и ещё комбинезоны, от них воняло резиной, и они были точно резиновые.
   - Это что, скафандры? - поинтересовалась Алиса. - Очень похоже, и шлемы, как у лётчиков. Зачем их выбросили?
   - Ну, вроде да. Похоже. Хотя мне кажется, это ближе к индивидуальному комплекту химической защиты. А выбросили их зачем? Почём я знаю. Выкинули, как ненужное и всё.
   - Ой, больно! - громко вскрикнула Алиса, и её нога куда-то провалилась в мусоре. - Я заканчиваю снимать, потом, я всё расскажу, друзья. Спасибо за просмотр.
   Она выключила камеру, спрятала её в свой розовый рюкзак, и вместе с Ваней вытащили её ногу из западни.
   - Ну? - он массировал и проверял её. - Больно? Я щупаю, нет резкой боли?
   - Нет, - ответила Алиса.
   - Тогда идём дальше. Выходим со свалки, я тут много чего набрал. Возвращаемся к главному корпусу.
   Так они потом и бродили среди гаражей, слушая, как щебечут ласточки. Кроме выставленных под навесом машин, возле них находились на бетонных прямоугольных основаниях части оборудования. Двигатели, коробки передач, картеры. Ещё были стрелы подъёмников и лебёдки. Они были тоже установлены под навесами. Наверно, как наглядный материал. Всё было покрашено: стрелы подъёмников - в жёлтый цвет, двигатели в серый, а в коробках передач и в двигателях были вырезаны демонстрационные окна. Там виднелись шестерни зубчатых передач, коленвал и головки цилиндров двигателя, всегда покрашенные красной краской. Эти экспонаты точно не были просто выброшенные, как ненужный хлам. Часть демонстрационного материала, правда краски от времени побледнели и начали отшелушиваться.
   Они решили обойти весь парк машин по широкой дуге. Были и другие находки. Когда они шли уже назад, то они начали попадаться на их пути. Выброшенные просто на асфальт двигатели, части кабин, вырванное с мясом рулевое управление, а рядом с ним ворох одежды. Вроде куртка, штаны, а из штанин торчали туфли. Как кто-то силуэт человека из одежды выкладывал. Были коробки передач, части ходовой, вместе с колёсами. И было заметно, что их не использовали, как стенд, а просто выбросили куда попало. Они не были покрашены, и в них не было демонстрационных окон. А ещё были видны на этих двигателях и механизмах капли тёмного масла. Часто трубки подачи топлива или масла были порваны, шланги скручены, эти двигатели явно откуда-то выломали. Вырванные крепления, разорванные ременные передачи, это было хорошо заметно, когда двигатели лежали на боку.
   - Али, ничего тебя не смущает? - спросил Иван.
   - Что? Эти железяки?
   - Да.
   - Нет, а тебя?
   - Да, смущает. Посмотри на эти двигатели, которые не покрашенные, в них не вырезано смотровое окно и нет покрашенных зубчатых передач. Их вырвали. Их точно вырвали с мясом. Видишь?
   - Честно, не особо. Вижу тёмные пятна под ними, словно что-то вытекло.
   - Это следы масла. Али, это рабочие двигатели, которые вырвали из машин. Например, из того грузовика, который выезжал из бокса. Вот он стоит. У него капота нет и двигателя нет, там пустота и остатки проводов.
   - И что? Кто это сделал?
   - Не знаю, может те, кто проплавил лазером асфальт и машины. Сними тут всё крупным планом, пусть наши подписчики озаботятся.
   - Могу смартфоном.
   - Давай.
   И всё это привело их к ещё одной свалке, около явно бетонного забора, за которым виднелись лохматые ели. Тут всё сваливалось навалом. Дверцы, кабины, шестерни, много механизмов. Какие-то балки, трубы, швеллера. Куски жести и много другого металлического лома. Это была свалка машин и другого металлолома, а перед ней на асфальте был этот чёрный след с оплавленными краями. Иван посветил в него. Он был глубокий. Дна не было видно, но зато были хорошо видны блестящие, как стекло, оплавленные стенки разреза. И в конце этого разреза находился перерезанный пополам автобус. Заходить в него они не стали, но его точно перерезали пополам, как горячий нож прошёл через масло. Края среза оплавились, и автобус просел, создал что-то вроде буквы V, и сквозь разрез были видны сидения. Иван не смог туда залезть, хотя хотел. Они много снимали на смартфоны, и потом Иван нашёл два патрона, потемневших от времени около одной из брошенных кузовов, а затем магазин к автомату и кучу отстрелянных гильз.
   - Смотри, - сказал он. - Находка.
   - Что смотреть? Ты весь вибрируешь от экстаза. Стал искателем, словно наш доморощенный археолог Юра, копаемся металлическом хламе.
   - Али, да тут столько материала, нашим подписчика понравится.
   - Этот хлам? Часто поржавевший? Да они на большую СТО придут и подобное увидят. Тот же хлам. На любую подобную свалку. Ты что, в грузовиках, коробках передач или двигателях разбираешься? След оплавленный я сняла и всё. Идём в гостиницу, я кушать хочу.
   - Ладно, прекращаем копаться и идём обратно, - зло сказал Иван. Мысленно добавил: Ну, и ладно, а вот патроны, гильзы и магазин откуда здесь? В кого-то стреляли? Это, блин, находка. Или нет?.
   Они вернулись обратно, и, шагая вниз, а патроны и магазин он выбросил.
   Бесполезно. Кто и куда стрелял, зачем, может в кого? - так он успокаивало себя, когда они спускались. Они вернулись, откуда начали. Вернулись не сразу, Иван всё порывался пойти дальше по территории комплекса и всё разведать, Алиса не дала.
   - Ваня!
   - Что?
   - Ваня, у нас целый город. Солнце заходит, и ещё пару часов может будет это свечение, а ты решил с наскока всё изучить. Ходить, бродить и копаться на свалках. Давай отсюда уходить.
   - Ладно, уговорила, - ответил Иван, и они вернулись к исходной точке, Т-образному перекрёстку, где справа были закрытые ворота. Нужно было повернуть и идти наверх, к площади и главному корпусу. И ещё всё снимать и они снимали, вернее, снимала Алиса.
   - Али, как ты думаешь, что за этими закрытыми воротами?
   - Не знаю, давай посмотрим.
   Они подошли поближе и начали рассматривать. Перед ними были деревянные, но обитые металлом ворота. Иван подёргал их, они шатались, но были закрытые. После он обернулся к Алисе и отошёл от ворот. Т-образный перекрёсток заканчивался глухой, серой, бетонной подпорной стеной. Но ведь кто-то учился здесь, сюда приходил, окурки ведь были видны в желобах слива в подножие стены, даже присутствовало несколько старых стеклянных бутылок. Может пива? Бутылки без этикеток, окурки очень старые, почти рассыпались от времени. Значит, учились здесь студенты и Иван сказал:
   - Видишь стену, серую, что скажешь?
   - Серая стена. Бетонная, подпорная. Что ещё?
   - Аха, и я так подумал, но никаких надписей на серой стене. Не только баллончиков краски, но даже мела или уголька. Ничего. Окурки есть, старые бутылки есть, но нет графити. Даже в Советское время присутствовала графити, рисовали в Харькове большую букву М, как в Киеве букву Д. А здесь ничего
   - Хорошо, Ваня, я снимаю эту стену.
   - Приблизи телефоном к стене, снимай её с близка, потом налево, и сними закрытые ворота. Чтобы было видно каждую чёрточку, каждый штришок. Там нужно пояснить, что ворота закрыты, значит там тайна. В этом городе много тайн. Он загадочен, он ищет тех, безбашенных, кто эти тайны захочет раскрыть. Сильно сказано, правда, Али.
   - Наверно. Скорее заманчиво.
   - Ты такое любишь. Такие афоризмы. Лазить по мусоркам опасно. Это страшно опасно! Сам лазишь, а мне нельзя. Снимай на расстоянии.
   - Хочешь потом меня клевать, что не предупредил? Где это было, в горах Кавказа?
   - Ваня, ладно. Была не права. Проехали. Но на мусорных кучах можно было ногу повредить. Провалится, получить растяжение или перелом. Куда бежать, куда звонить? Ты скорые здесь видел, больницы? Номера вызова скорых нам дали, куда звонить и куда бежать? Ты туда лазишь бесстрашно, а мне потом что делать?
   - Уговорила, - ответил Иван. - Не подумал.
   Алиса так и делала потом. Снимала стену, с разных ракурсов, а потом перешла на ворота. Они были тяжелыми и массивными. А поверху вроде как были оббиты древесными планками, идущие под углом и с поперечными скрепляющими металлическими лентами. Ворота были не закрыты плотно, была щель между створками, и оттуда пахло сыростью. Иван и Алисой снимали, когда услышали щелчок за спиной. Словно кто-то щёлкнул пальцами, причём сверху. Они обернулись и увидели, что наверху, где виднелся первый корпус, трёхэтажный, через дорогу, побежали крысы. Пять или шесть, бежали без оглядки, за ними появились на вершине подъёма две кошки. Одна остановилась, посмотрела на них, зашипела и убежала за первой, которая унеслась вслед за крысами. Птицы тоже решили покинуть это место и стаями или отдельными особями улетали. Особенно улетая, громко каркали вороны.
   - Чего это они? - спросил Иван.
   - Ваня, у меня плохое предчувствие, - сказала Алиса. - Идём отсюда. В гостиницу, в наш номер. Покушаем, и завтра к мэру, к этому городской главе. Он же приглашал, и Рита про это говорила. Что они всё объяснят. Сейчас не надо лазить здесь.
   - Ты стала трусихой? - Сказал Иван. После этих слов глаза девушки зажглись. - Мы столько прошли, столько лазали, преодолевали трудности.
   - И каждый раз моё предчувствие нас спасало. Чувствую, что нам надо уходить.
   - Ладно, надо не бояться, надо предвидеть.
   Позади них громко щёлкнул замок, и со скрипом приоткрылись створки ворот. Они замерли, не решаясь обернуться.
   - Ваня, ты это слышал?
   - Не только слышал, но и вижу через плечо. Открылись створки дверей. Но мы идём домой.
   - Как домой?! - вдруг спросила Алиса. - А как же наш азарт? А?
   - Мой азарт сдох, - сказал Иван. - Ты сама хотела.
   - А я перехотела. Вот взяла и перехотела, - Алиса откинула в сторону свою рыжую чёлку. - Хочу посмотреть, что там за воротами.
   - И тебя не останавливает, что замок сам по себе открылся? Ты же только что...
   - А ты посмотри на него, - Алиса пошла в наступление. - Он ржавый, наверно просто механизм сломался, когда мы тут стояли. Ветер дунул и он открылся.
   - Ладно, идём, - сказал Иван. - Я тебя понял. Командовать не буду. Буду учитывать твоё мнение, Али, солнышко моё, сейчас, будет, по-твоему.
   Они прошли в раскрывшиеся ворота, и попали в гараж. Свет лился из прямоугольных окон на стене гаража, с правой стороны, почти под перекрытием. Окна были под наклоном и в гараже стояли автобусы, грузовики, тягачи и мини автобусы. Эти мини автобусы напоминали маршрутки. А слева, несколько автомобилей и пустые ячейки для транспорта. Иван и Алиса проходили мимо них. Около стены пустых ячеек он увидел брошенные сменные шины, ещё какой-то хлам. А Иван и Алиса шли дальше, пока остановился перед двенадцатиколёсным автобусом с гофрой посередине. Округлые формы, словно его конструкторы истребители копировали. И много алюминия. Его хоть и присыпала пыль, но он по-прежнему блестел.
   - Я такие автобусы видел в американских фильмах шестидесятых годов, - сказал Иван. - Помню, что говорилось, что такие формы и блестящий алюминий был тогда популярен.
   - Они копировали формы? - поинтересовалась Алиса. - Воплотили их в этом автобусе?
   - Ну, в СССР много чего копировали. Может, и этот автобус скопировали, только не в нашем СССР, я так думаю.
   Они прошли гараж, дошли до ещё открытых ворот, только сейчас металлических, словно в ведущих в бомбоубежище, и Алиса почуяла запах.
   - Озоном пахнет, как мы лазерный принтер используем, такой же запах.
   - Да, похож. Идём дальше. Всё снимаешь?
   - Да. Только заряда батареи с 70% вдруг стало всего 30.
   - Точно, ты не ошиблась? - спросил Иван.
   - Я же не новичок. Точно было примерно семьдесят, теперь тридцать, подключу павербанк на всякий случай.
   А потом они прошли металлические ворота, ещё опустили на один, потом на второй уровень, шагая на запах. Он сильно пах, запах озона, причём он доминировал над запахами сырости, ржавчины и плесени. Становилось темно, всё освещали уже ртутные лампы. Их было немного и часть не горело. Наверно это были подвалы, где хранилось ненужное для этого университета или ПТУ оборудование и оснастка. Стеллажи с инструментами, долота, кирки, а ещё были явно инструменты для геологической разведки. Много всего хранилось, а они шли дальше, Алиса снимала всё, поворачивая камеру направо или налево.
   И, пройдя очередную дверь, они оказали в полутёмном помещении. Вокруг стеллажи с тем, что там находилось. Рулоны потемневшей от времени бумаги, материя какая-то. Иван увидел знакомые синьки, когда в советское время перепечатывались чертежи или брошюры самиздата. Тогда ведь не было ксерокса. Он помнил, как ему рассказывали, про синьку, что это копия или репродукция технического чертежа, полученная с помощью контактной печати на светочувствительной бумаге. Тут их было много, целые полки и они начали гнить. Иван один такой чертёж развернул и увидел схему какого-то механизма и ротора подачи, который подводился к нему. Точно из горного дела, вокруг механизма, как фон, всё было нарисовано камешками, значит он работает в глубине породы.
   - М-да, - только и сказал Иван, откладывая чертёж.
   Вроде видны были на стеллажах ещё свёрнутые фиолетовые и красные флаги с синей и жёлтой бахромой на окантовке, вымпелы какие-то, металлические фигуры рабочих, наградные изделия, с подписью, которые застыли в позах неимоверного труда, что-то вроде венков. Причём последние были не погребальные, это точно, а именно наградные.
   - Мне кажется, сюда выбросили то, что никогда больше не понадобится, - сказала Алиса. - Мусор истории.
   - Похоже на то, - ответил Иван. - Подальше спрятали, чтобы никто не увидел.
   Так глубоко они ещё не спускались. Они быстро прошли эти подвалы, нашли открытую металлическую дверцу, причём явно сделанную из толстого металла, и им пришлось опускаться на три пролёта вниз по лестнице. Свет горел тусклый. Одинокие лампочки. Но не просто накаливания, а горячий красным светом стерженёк в центре лампочки. Он светился, как словно это был раскалённый металл, а вокруг него из длинных нитей образовалась световая корона, где вольфрамовая спирали соединялись и горели. Иван остановился перед такой лампочкой, остановил и притянул к себе Алису.
   - Зацени, - сказал он. - Эту лампочку. Как тебе такое искусство свечения?
   - Дорого, - сказала Алиса. - Ты представляешь, сколько стоит такая лампочка?
   - Ну, понятно, что дорого. Но, похоже, - Иван почесался пальцем в носу и громко чихнул, - они выпускали её промышленно. И они выпускались совсем недавно, Али. Иначе они бы все перегорели.
   - И что? Светодиодная лампа у нас гораздо дешевле! И не такая горячая, как эти лампы. Почти такие же горячие, эти с угольком лампы, как лампы накаливания. - Алиса вытерла со лба Ивана прилепившуюся ко лбу грязь. - Высморкайся, а то снова начнёшь чихать от пыли.
   - Свет этих ламп мягкий, гораздо мягче ламп накаливания. Уютный, что ли. Ты заметила?
   - Наверно, - ответила Алиса.
   - Я одну такую возьму, - ответил Иван, - Смогу дать потом на изучение.
   - Снова деньги, - ответила Алиса.
   - Конечно, нам надо развивать наш проект, не только из-за донатовства, мы же собираем на свою квартиру? Я не сомневался, что это был наш главный стимул остаться, несмотря ни на что, правда Али? Я не ошибся?
   - Да, Вань. Правда.
   Он ещё пару раз чихнул, а потом, вынув платок, обмотал его на руку и выкрутил такую лампочку и спрятал у себя в рюкзаке.
   - Трофей, - сказал он Алисе и подмигнул ей, улыбаясь.
   Они зашагали дальше и тут они оказались в подвале, да не в простом подвале. Куча стального барахла, какие-то станки, стеллажи с заготовками и оснасткой. Трубы, металлические прутки разного диаметра, отрезанные от них металлические блины, сваленные в кучу. Вот сверлильный станок, явно никогда не работавший, вот электродвигатель, в масляную бумагу завёрнутый, только угадывался через неё его ребристый кожух. Это был хранилище запчастей, не иначе.
   - Как они сюда это затащили и зачем? - поинтересовалась Алиса.
   - Не знаю. Может, готовились отдать в подземелье? Ну не прятать так глубоко, чтобы достать нельзя было.
   - Наверно, - ответила Алиса. - Знаешь, муженёк, а я передумала. Давай уйдём отсюда. Тут так много нелогичного, что голова идёт кругом. Мы спускаемся всё ниже, становится всё холодней и влажней. Мы тут много сняли, но мы не блогеры, которые лазят по пещерам заводов и показывают в своих каналах, как всё под землёй устроено. Кажется они - travel-блогеры. Спелеологи индустриального мира. Они любят изучать под заводами или военными объектами подземную часть, находить коридоры, комнаты, полные барахла, влезать туда, куда всем другим доступ закрыт. Мы туда не лазим.
   - Не лазим, Али. Но идём до конца. Посмотрим, что в конце, ведь в каждом подвале есть конец подвального помещения. Ты же сама этого хотела. Найти чем всё это заканчивается. Плотом передумала, но теперь я хочу.
   - Хорошо идём, - сказала тихо Алиса. Видно было, что столкнулись две личности. И судя по разговору, не впервый раз. - Ты теперь ведёшь.
   На одной из стен этого подвала была написана красной краской надпись: Боже, храни нашего Гетьмана-Правителя Жельницына! Хай щастить ему после родова!. За этой надписью было не меньше двух десятков, перпендикулярных, мазков краски. Прямые линии, а за ними, в конце, ещё пара символов. Странные графити. Вроде булава и меч был нарисован. Их не понимали ни Иван, ни Алиса и шли дальше. Хотя нет, Иван высказал своё мнение:
   - Мне кажется, что эти линии за надписью, это как голосовать у нас в мире интернета. У нас нужно нажать лайк и всё, а тут нужно было прийти сюда самому и нарисовать полосу согласия. Таким образом поставить своего рода лайк. Их мало, лайков, Али, но они явно приходили. Представляешь?
   - Вань, если это так, то это были смелые люди, а не те, вроде как смелые, но диванные или под диванные людишки, которые только показывают свою смелость, нажимая на символ пальца вверх и отписываясь, как они поддерживают.
   Так они шли дальше. Были открытые двери и над ними надпись, буквенно-цифровой код. За нею была прилеплена металлическая дощечка с дырочками и выступающими конусами. Шесть рядков этих символов.
   Своего рода штрих-код - подумал Иван. Он его снял, просканировал, но получил ответ, что появилась ошибка считывания.
   Невозможно считать данные - ответил компьютер смартфона.
   А ещё были стрелки под надписями с пояснениями: А-4. Вправо. И-6. Влево. И стрелки под надписями. Когда они прошли открытую дверь, то увидели на стенах тоже стрелки. Часто не сплошная линия, а прерывистая и внизу, под нею, напоминалка: Линия: 4 к одному. Влево - триста, Центр на 3-3-2, семьдесят метров ниже.
   Они хотели повернуть на правую сторону, там вроде была ещё одна лестница наверх в конце коридора. Значит, можно было выбраться, но их привлёк внимание детский смех.
   - Ты слышала? - спросил Иван. - Вроде слева.
   - Слышала.
   - Он вроде слышался из двери на уровень ниже, из двери в конце коридора. Мальчик смеялся?
   - Да, похоже на смех маленького мальчика, - согласилась Алиса.
   - Точно в конце? - переспросил Иван.
   - Да, в конце коридора, - согласилась Алиса. - Но я не хочу туда идти. Давай посмотрим что наверху. Может, есть вход в этот учебный корпус. Мне хочется сравнить его с корпусами Драгоманова в Киеве, где училась. А вниз не хочу спускаться. Воздух тут тяжёлый. У меня во рту железистый привкус. Дышать трудно.
   - Думаю, ничего нового не найдёшь. Вспомни компакт-диски. Будет в аудиториях тоже самое, что видели в институте Драгоманов, только с вариантами. Парты, доски, стенды.
   - А в подвале что, другое? - спросила Алиса. - Здесь?
   - А ты так много в подвалах учебного заведения подобное видела, что мы нашли? Ты была вообще в подвалах учебного заведения? Хоть какого? Антон и Игорь были в подвалах КПИ и ХПИ. Они сторис снимали. И там тоже лаборатории и технические комнаты. Кладовки с ненужным оборудованием. Интуиция подсказывает, что - да. Да, Али! Мы сейчас увидим, снимем для своего сториса, что-то другое, может похожее, но этим искателям подземелий под заводами утрём нос. Идём, проверим мои слова.
   - Ладно, уговорил, - и они пошли. Нашли открытую, массивную дверь, явно бронированную, явно старую, поржавевшую от времени, где засовы и механизмы запирания настолько проржавели, что было непонятно, как они были открыты. Достали фонарики, там же темно и пошли. Спустились ещё ниже, в два пролёта и попали в другой мир. Коридоры, залы, разветвления. Алиса шныряла фонариком по стенам и потолку. Сводчатые потолки, Бетонные стены с выступающими из них колоннами. Иван и Алиса светили себе дорогу, смотрели под ноги, куда ступать. Были лужи, а некоторые участки были просто в воде. Воняло плесенью, и было видно, что вода застоялась. Стены были исписаны. Там были чётко нарисованные краской надписи, как по трафарету: 4-Е, поворот налево. Два шага к Интернису. А-4, точка здесь. Ещё три по два отрезка, к каземату номер четыре. Правая часть каземата на 4.3.3 Вход для того, чтобы спрятаться - триста метров. Точка 6.4 - справа шестьдесят метров Причём слово Шестьдесят было написано с ошибкой: Шиестьдеясят. Как и писались все вокруг надписи.
   Стены были расписаны красками надписей. Но они мало чем помогали Ивану и Алисе. Они их видели, но не понимали значение.
   В воде лежали доски какие-то, обломки, оружие ржавое лежало. Книги, тетради. Их можно было идентифицировать только по обложкам. Ещё точно лежали выброшенные трансформаторы, платы управления, микроскопы, медицинские инструменты, так про это подумал Иван. Химическая посуда, маленькие пилочки, пинцеты. Хотя, этот институт, или как там его, изучал породу, значит, должны были быть лаборатории, где такой инструмент был необходим.
   Всё лежало в воде. И запах. Да, нужно сказать про запах. Пахло мерзко, тухлой водой и они шли дальше, по воде, и Алиса почувствовала, что её кроссовки промокли. А потом они поднялись на возвышение прошли проход и оказались в другом помещении. Там было тепло и сухо, хотя в таких пещерах обычно холодно и влажно. А тут сухо. Иван остановился и поднял указательный палец.
   - Али, чувствуешь движение сухого, тёплого воздуха? - спросил он. - Мой палец чувствует.
   - Да. Может кроссовки подсохнут, но вонь от этих луж останется.
   - У меня тоже. Тоже промок. Здесь идёт принудительное проветривание. Тёплый воздух дует.
   Они шли по коридору, пошли перекрёсток и попали в большой зал, где на потолке находились арочные конструкции, как рёбра животного, на высоте не менее двадцати метров, они словно подпирали свод, а в боксах по всему залу ржавели машины. Но не на колёсах, не на гусеницах, а на ржавых ножках, на многоножках с башмаками на конце, чтобы так двигаться, наверно.
   - Али, там надпись есть, - сказал Иван, посветил не смартфоном, а фонариком, который он вынул из своего рюкзака на стену. - Тут, на стене, написано: Экспериментальные многоходы. Объект 141. Би и Джи.
   - Понятно, шагоходы испытывали, - сказала Алиса. - Вроде как они могут взобраться на любое препятствие.
   - Наверно, но судя по их состоянию, им это не удалось.
   Потом в конце зала они увидели машины и на колёсах и на гусеницах. Колёса давно сдулись, шины были раздавлены, а вот гусеницы были целыми. Они прошли этот ангар. Иван смотрел на эти машины и удивлялся.
   - Знаешь, Али, никогда не думал, что увижу такое. Шагоходы. Да ещё их кабины в броне! Мы же на Ютубе иногда смотрим подобные изобретения, то диву даёшься. Мне эти шагоходы чем-то напоминают кинетические скульптуры. Как его там? Голландского художника.
   - Тео Янсена? Его шагающие скульптуры?
   - Именно.
   - Они бесполезные, - сказала Алиса. - Как и этот вариант двигателя.
   - Движителя, Али, - поправил её Иван.
   - Пофиг. Здесь, вместо классической гусеницы - какие-то с башмаками ноги.
   Начало двигательного механизма шло по щели, посередине гусеничной или башмачной подвески, они двигались, как по рельсам, туда-сюда, А каждая нога имела шатунный механизм.
   - Видишь, Ваня, эксперимент не удался.
   - Али, ты точно сказала. Наверно какой-то неудавшийся эксперимент. Снимаешь?
   Алиса снимала, при этом было темновато. Горело всего несколько ламп и ей пришлось использовать светодиод на смартфоне. Особенно тщательно нужно было снять полусгнившую ходовую часть этих машин. Иван видел, что Алиса снимает, потом она подключила павер-банк, значит, батарея в телефоне разрядилась. Закончив снимать, они спустились ниже. Снова коридоры. Они спустились в некую галерею и проходы. Чем дальше они шли, чем было интересней. Комнаты, были пустые, сухие и пахло пылью. Тут не было воды, и Алиса с Иваном чувствовали, что кроссовки неплохо сохнут. А были комнаты с кучей хлама в них. В одну из комнат с хламом Алиса зашла и сказала.
   - Ваня, сфоткай меня.
   - Хорошо, - Иван использовал мобильный телефон, задержку светодиода, чтобы хорошо Алиса была освещена, и сфоткал её.
   - Сделал, - сказал он, а Алиса шагнула к нему и ответила тревожно:
   - Ваня, я за что-то зацепилась.
   - Что?
   - Не знаю, иду к тебе.
   Послышался треск и когда они посветили туда, где был треск, появился сизый дымок, а потом с другой стороны взорвался заряд. Но как петарда. Громко бахнула, маленькая вспышка и возникло много уже чёрного дыма. Потом шипение и ещё много серо-чёрного дыма. Иван посветил туда и увидел яйцевидный заряд, оболочка которого была насечена ромбами, и который не взорвался, а просто выдохнул пламенем и звуком петарды. Из него по-прежнему вырывался дым, и выскакивали искры.
   - Ваня?!
   - Али, осторожно, иди ко мне, - сказал Иван, обнимая свою, дорогую девушку и закрывая её от дыма и искр. Не было взрыва, осколков, просто много дыма. Но он, как мужчина, спас свою возлюбленную.
   - Ай! Ваня! - воскликнула Алиса обнимаясь. - Мне страшно. Что это?!
   - Тише, - он её голову положил себе на плечо и погладил. - Живая?
   - Да. Только испугалась до смерти.
   - Ничего в тебя не попало?
   - Да, вроде нет, - Алиса осмотрелась. - Что это было?
   - Наверно старая мина. Сработала, но отсырела. Запал сработал, а сам заряд отсырел. Чёрный дым, хлопок, немого пламени и искр. Нам повезло. Если был бы взрыв, то тогда всё. Просекло осколками.
   - Тогда просто уходим. Мне показалось, что это был взрыв заряда для игры в страйкбол. Помнишь, мы играли несколько раз. Похожий звук. А ты говоришь, что это настоящая мина? Она просто не взорвалась? Блин, Ваня, мы уходим отсюда.
   - Али, мы не узнали, что там внизу. Хоть глазком взглянуть. На мину нарвались, сами виноваты. Зачем ты туда полезла фотографироваться? Тебя просто и меня тряхануло и всё.
   - Тем паче уходим. А вдруг дальше тоже заминировано? И там всё сработает, как надо?! Зря сюда полезли. Не хватало подорваться на полноценном заряде.
   Вдруг в конце коридора появился огненный факел. Он горел ярким, багровым светом и шипел. Этот пожар был похож на пожар нефти, только бездымный. Дыма не было, языки пламени казались прозрачными, но ярко горели и двигались к ним. Вроде и жар они ощутили лицами. Он ярко освещал коридор, пылал, выл и трещал, явно чувствовался жар, словно давал понять, что здесь они пришлые.
   - Я думаю, что нам нужно бежать, Али, - сказал Иван. - И очень быстро. Это не просто была забытая мина, это была ловушка. На таких лохов, как мы. Сигнальная мина! И ты её активировала. Видишь фейерверк в конце коридора? Мы туда даже не дошли, а хотели, а там сейчас стена пламени. Чувствуешь, воздух начал движение? В ту сторону? И жаром отдаёт. Нарвались, блядь, на какую-то систему безопасности. Нас ещё сожжёт к какой-то матери.
   -Я? Опять я виновата? - спросила Алиса.
   - Не я же! Идём очень быстро, обратно.
   Уходя обратно, они снова оказались в этом зале с ржавой техникой башмачного типа. Когда Иван и Алиса шли к лестнице к выходу из зала, эхо донесло ритмичный звук. Они услышали громкий топот множества ног. Кто-то нёсся к ним. Причём топот быстрый, кто-то нёсся к ним со всех ног. Они это ощущали, даже вибрацию стен, хотя это им показалось от страха.
   - Вань, что это? - прошептала Алиса.
   - Не знаю, но по звуку, как стадо солдат в кованых сапогах приближается. И их много. Надо быстро отсюда сваливать, нафиг!!
   И начали искать выход. Куда бежать? Поднялись по лестнице, нужно найти коридоры с водой, где они замочили ноги. Но все коридоры одинаковые. Откуда они пришли, было непонятно. Они меток не оставили. Всё вокруг одинаково. Тут двери и там двери, проёмы, они одинаковые. Были нанесены на стенах метки, но как их прочитать?
   Ивана охватила паника, Алиса вообще потерялась, мотала головой туда-сюда, словно не понимая, где находится. Все коридоры выглядели одинаково. Вперёд бежать, или налево? А если не туда свернёшь, заблудишься? Они же, - матёрые путешественники, и они точно знали, что паника, а тем более спонтанно принятое решение может привести к гибели. Нужно всё хорошо обдумать, проверить, но тут не было времени. Топот стал громче. Он подгонял их и Алиса от паники начала подпрыгивать:
   - Иван, куда? Куда бежать? Они нас настигают.
   - Я думаю, Али. Вспоминаю! Слишком был занят созерцанием такого, чего у нас нет.
   Он уже громыхал ближе, и появились те, кто их преследовал. Высокие фигуры в тёмных одеждах. В каких-то комбинезонах, где на голову были одеты капюшоны, а на лицах противогазные маски. Они в руках держали чёрные автоматы. Их было много и на автоматах были прожекторы, которые горели красноватым светом. Иван увидел их на секунду, может даже на доли секунды, что эти солдаты быстро передвигаются, бегут с оружием в руках, и они с женой точно поняли, что это не постановка, и попытались бежать. Они бросились назад, Алиса потеряла фонарик. А их преследователи такие, страшные фигуры в комбинезонах, словно после ядерной войны очень быстро бежали. Послышались выстрелы. Визг пуль нельзя было ни с чем спутать. Они попали в потолок и выбив искры отрикошетили.
   - Стреляют, Ваня! - выдохнула Алиса.
   - Бежим, может оторвёмся, - ответил Иван.
   - Ой, не думаю! - пискнула Алиса.
   И это было похоже на правду. Эти солдаты с громким топотом их догоняли. Вот-вот настигнут, и тут! Это случилось спонтанно. Им помогли. Кто-то схватил их за их горло, парализовав их, они стали безвольными куклами, и повернув к стене, начал их в ту сторону двигать. С невероятной скоростью. Он толкал их прямо в стену и когда они её достигли, Алиса взвизгнула:
   - Убьёшь нас! Остановись! Мы расквасимся! Стой! Не хочу, не хочу, не хочууу!!!
   Но нет, этот человек молча, держа их за горло, направлял вперёд, двигая их на стену. И когда они соприкоснулись с нею... ничего не случилось. Их не размазало, а просто они провалились сквозь неё, почувствовав лёгкое сопротивление. Словно Иван и Алиса проваливался в текстуры очередной игры. Просто провалились и всё.
   Это походило, когда в пиратской игре Мир Варкрафта, когда персонаж Ивана проваливался сквозь текстуры и там застревал. Так и сейчас случилось. Они провалились за стену. Они летели, удаляясь после прохождения стены, в темноте, где вокруг были видны яркие окна. Они словно парили в невесомости. А потом тот, кто их держал, остановился, чтобы посмотреть, чем всё это закончится. Он резко затормозил, и их, как безвольных кукол, повернул туда, откуда они летели, лицом, и они смотрели на окно, откуда прибыли. И они увидели, что за стеной, куда они провалились, а она угадывалась в стенах, в едва видимом полу и неясных помещениях на задних планах, что это стена помещения, что в коридоре или помещении бегают и рыскают фигуры. Они часто останавливались, что-то с помощью приборов делали, словно снимали отпечатки на земле, совещались, фотографировали и брали пробы. Были видны рубиновые лазерные лучи, ударяющие в землю, потом вроде пара от них и большие раструбы сканеров принимающих устройств, которые этот пар поглощали.
   Это точно люди. Только в комбинезонах и с противогазной маской на лице. Хотя было несколько человек, которые были с открытыми головам и лицами без маски и убранными капюшонами. Они были в тридцати метрах от Ивана, поэтому было неясно, какие у них были лица, но точно человеческие, только явно лысые имели головы. Они все упёрлись в стену, через которую только что Иван и Алиса прошли, благодаря существу, которое их держало за горло мёртвой хваткой. Сдавливало, но давало дышать. Давало понять, что не надо делать резких движений и пытаться вырваться. А потом эти в комбинезонах начали что-то устанавливать. Достали с поясов маленькие, тёмные штуки, в свете это было похоже на маленькие, чёрные тыквы, они легко помещались на руке. И как все тыквы, они имели рёбра и теперь по рёбрам эти тыквы раскрылись, став многолучевой звездой и эти несколько человек в комбинезонах их прикрепили к невидимой стене, как к стеклу. Внутри каждой этой звезды горело багровое пятно и после того, как фигуры отошли, лучи звезд начали гореть ярким, белым светом, а из багрового пятна вовнутрь, за стену, начали вползать светящиеся оранжевые нити.
   - След ищите, суки! - сказал тот, кто их держал. - Усики зондов вибрации активировали. Хрен, вам! Не достанете.
   И Ивана с Алисой потащил он дальше. В серой мгле, где не было гравитации. На секунду тот существо, может человек. остановился и немного разжал пальцы Ивану. И тот смог осмотреться, куда попал.
   Темнота. Скорее серая темнота. Вокруг было всё серым, но если смотреть вдаль, то там начиналась настоящая темнота. Место, куда они попали, была тягучей субстанцией. Может это давало возможность им парить? Они словно в жидкости плавали, хотя вокруг был воздух. Наверно он, раз они с Алисой дышали свободно. В этом мире виднелись проекции: окна, может выходы. Одни неясные, далёкие и размытые, а другие чёткие. Попав сюда, время словно растягивалось, и Иван успел это заметить. Хотя от желания посмотреть на того, кто их схватил и швырнул за стены, проследить за преследователями, которые топились в далёком окне, прошли мгновения, десятки секунд, в соседнем окне время шло быстрее и там вроде мебель переставляли и переставили за одни секунды. Словно оно ускорено было. Это место, куда они попали, не поддавалось физическим законам.
   - Вань, мы где? Скажи хоть что-то? А то я начинаю впадать в истерику. Как отсюда выбраться в обратный мир?
   - Не знаю, Али. Подожди, разберёмся.
   - Выдаёшь спокойствие, ну хорошо, давай.
   Эти проекции окон напоминали экраны гигантских телевизоров. Но с узким углом обзора. Под таким углом не видишь, а под другим, сделав шаг назад, - уже видишь. Иван и Алиса барахтались, пытались плыть. И всего лишь уход в сторону, всего пара градусов, а изображение смазывалось. Многие окна мутнели и изображения в них размазывались. И снова время растягивалось. В некоторых окнах люди ходили, как в замедленной съёмке. В одном таком окне он увидел огромный зал, гигантский зал с устройством, похожим на подставку для яйца. Да, тёмно-синяя, гигантская подставка для куриного яйца, первая его мысль в сравнении. Основание этих полусфер, явно металлическое в холодном свете освещения. Металл, камень? Скорее металл, хотя некоторые внедрённые в основание элементы отливали изумрудным светом, словно там был вмонтирован светящийся камень. Другие горели светящимися изнутри рубинами. Тоже большими. Основание к каждой полукруглой подставке для яйца, только гигантских размеров, не меньше двадцати метров в диаметре, так показалось Ивану, была не гладкой, к ней шли силовые кабели, полуутопленные в корпус, трубы, на них виднелись какие-то коробочки, где вспыхивали огни. А ещё эти камни, которые находились на силовых кабелях, так подумал Иван, увидев всё это.
   Это силовые кабели - решил он. - Да, ещё коробочки и их огоньки. Похоже на насекомых, которые заблудились. Камни ладно, предположим, что это какие-то усилители, а это что?.
   Причём эти огни открывались от коробочек, и как светлячки парили рядом. Но это точно были не светлячки. Основание полусфер было ребристое и полное каких-то механизмов. Сама полусфера тоже не была гладкой, с чёрточками, словно кто-то там, на матовой, металлической, синей поверхности, нарезал чёрный узор из чёрточек и линий, отрезков, и кружков с овалами и запятыми. Иван понял, что это орнамент, просто нанесённый узор на внешнюю поверхность полусферы. Как надписи, в Египте в храмах или пирамидах иероглифы, или своего рода клинопись. Но на этих надписях вспыхивали огоньки и бежали вверх, причём причудливо. Они словно бежали по лабиринту надписей, по чёрточкам, по линиям, собирая маленькие искорки, миниатюрные световые бусинки с орнамента, особенно хорошо зажигались головки запятых, по дороге вверх.
   Зачем здесь эти полусферы? - подумал Иван. - Для чего? Это огромный зал, может не меньше километра в длину и тут пять этих полусфер. Для чего они? Чтобы в них вложили громадные яйца?
   Потом был другой огромный, ярко освещённый зал, где сновали фигуры. Там стояли, вертикально, светящиеся бело-голубым светом глыбы льда. Очень было похоже на лёд, но пар от них не шёл. Рядом с ними ходили люди в белых спецовках и что-то меряли, за ними плыли машины с кучей ног, как осьминоги и большим резервуаром на спине. Они иногда, как многоножки присасывались к этим глыбам яркого льда, лапками их обхватывали, и те на глазах становились не такими яркими, тускнели. Чуть-чуть, но было всё же заметно.
   А ещё эти люди, неясны были их лица, в халатах или подобных спецовках, но были и те, кто был в защитных костюмах, тех самых, что они видели, с маской на лице, только ещё носили в руках приборы. Радиацию мерили? Ему стало интересно, но потом его потянуло дальше. В следующем окне была часть большого комплекса, с громадными трубами, которые шли через всё большое, ярко освещённое помещение. Помещение было на много сотню метров в оба конца. Эти трубы были скреплены и закреплены полукруглыми каркасами, выкрашенные в голубой цвет. Они были большими и шли в ряд, образуя пакет, что пришлось построить десятиэтажную ферму с площадками. На каждых площадках была панель управления и стульчик. Но там никого не было. Внизу же двигались автоматические машины, которые везли на спине инструменты. Иван смотрел на эту громадную установку. Ярко освещённое помещение, много оборудования и приборов контроля у которых суетился персонал. Наверно, это некий коллайдер, ускоритель частиц. Только у коллайдера только одна труба, а тут пять, одна над другою, и так пять штук. Своего рода точно пакет. В третьей трубе снизу, в соединение, она была разъединена. Оказалось, что это не просто пустотелые трубы. Сердечник был справа, похожий на сопло, а слева конус из яркой отполированной меди, который явно туда должен был входить. Вокруг этого разъединения, на металлических площадках суетились инженеры.
   Зал был ярко освещён и над трубами, над последней трубой, без всякой лестницы, плавали люди. Точно парили, и что-то проверяли. Может узлы и крепления, у них был в руках что-то вроде длинной с шариком на конце палке. Как только они приближались к трубе этот конец, шарик загорался разным светом. Оранжевым, голубым, зеленоватым, жёлтым. Скорее всего, они сканировали состояние трубы. Иногда явно что-то ремонтировали, а потом Иван увидел этих, с чёрными автоматами и с масками на лице, которые стояли на террасах вдоль стены, напротив этой пачки труб коллайдера. Рассмотреть подробнее оказалось сложно, так как этот человек, которого они не видели, снова схватил их за шею, потянул за собою.
   - Как вы сюда попали? - только спросил он их, тащив за собою.
   - В открытые двери, услышали детский смех, - ответил сдавленно Иван. - Мы просто хотели поснимать здесь для своего Ютуб-канала.
   - Понятно, - голос этого существа был раздосадован. - Они вас использовали, детки. Не удивлён. Интересно, а Захар знает?
   - Детки? - выдохнула Алиса. - Мы уже про Захара слышали. Кто он?
   Потом её перебил Иван. Он увидел, эти изображения в окнах, и ему хотелось знать, что это такое.
   - А что это за трубы? Там в окне? - спросил он сквозь силу. - В этих окнах. Трубы одна на другой.
   - Компенсатор гравитации. Вы мне обуза, я вас верну обратно.
   Потом они вынырнули из стены и Иван с Алисой стали воздушными. Этот человек их нёс. Они парили, с огромной скоростью пробежал какой-то подвал. Причём с лёгкостью, как в китайских фильмах, перебегали препятствия, словно их тело ничего не весело, едва касаясь поверхности. Когда они вновь ушли в стену, послышались выстрелы. На другом конце подвального помещения появились личности в комбинезонах и стали стрелять. Эти люди в комбинезонах преследовали их, и они явно имели оборудование и устройства, чтобы отследить, откуда они выйдут из стены. Они их ждали, но с опозданием.
   - Не попали, говнюки! - сказал этот невидимый человек и потащил Ивана и Алису к стене. Когда они прошли её, было видно, как сквозь стекло, что разорвалась граната. Осколки не прошли стену, там было видно, что появился хаос. Дым, сыпалась штукатурка, что-то упало с потолка.
   Зачем кидать гранату, если те, кому она предназначается, могут спокойно уйти за стену? - подумал Иван.
   И потом опять, тоже самое, состояние, как тебя тащат в глицериновом или сахарном сиропе за стеной. Даже не руками. Иван бы понял, что руками, а просто их как-то тянули за собою. Тяжело это даётся и в одном мгновение среди этих окон или изображений телевизоров, он увидел то, что его испугало. Преследователи за ними двигались, В окнах они бежали параллельно их движению. Они точно знали, куда они за стеной движутся. Люди точно так не могли бегать. И появимся звук, как угроза, низкий, вибрирующий, и этот человек повернулся к его источнику. Повернулся, и так как сам повернулся и захотел узнать, что происходит, повернул и их. Ивана и Алису. Окно было большое.
   Это был зал, полон работающих машин, и там стояла группа людей перед большим устройством. Из него вырывался светящийся луч, как у рубиново лазера, и было видно, как он, попадая в эту невидимую массу за стеной, где они находились, затягивал её, делая за собою воронку. И она двигалась как некий гель, собиралась к источнику. Как смола нанизывалась на луч лазера и тянула за собою пространство. Начинало двигаться сахарное или гелевое пространство, где они прятались. Всё больше и больше. Появилась большая воронка в основание рубинового, красного лазерного луча, которая притягивал всё к устройству излучателя и к лазеру, и всё всасывалось, и этот человек, или кто он там, сказал:
   - Хотите, чтобы я прилип? Затягиваете меня? Лазер включили, гравитацией балуетесь? Свой гравитационный клей выпустили? - Человек говорил зло. - Молодцы, научились, но всё зря. Нет, вам не удастся меня достать. Я всё это придумал и знаю, как это обходить. Полетели, птенчики, - это он обратился к Ивану и Алисе. - Последний полёт к свободе. Выкину вас и забуду.
   Так он и тащил их в этом вязком пространстве, пока они не увидели, что он их толкал вперёд, на знакомую улицу. Она тоже была в своего рода окне в этом вязком, тёмном мареве. Только мутное, но с приближением муть исчезала. Лазерный луч изгибался, делал дугу, чтобы проследить, куда этот человек тащит Ивана и Алису. Словно этот луч цеплялся или удил этого непонятного человека, кто он там был. Но он ушёл в другую сторону, этот луч, и уже не мешал. Дёргался в другой стороне, как червяк на сковородке.
   - Идите на хуй, долбоёбы! - сказал он этим, кто использовал рубиновый лазерный луч. - Поймали, удильщики хреновые! Вы гравитацию ловите, а не меня. Поймаете только мой след.
   И потом он выбросил их на остывающий асфальт. Просто выбросил из стены и потом ничего. Потом ничего не случилось. Ни взрывов, ни стрельбы, никто не выскочил. Ничего. И Алиса впала в истерику от пережитого. Она села на асфальт, прыгала на нём и била то руками, то ногам по нему и визжала:
   - Ааа, выпусти меня! Ааа, выбулься, черезе минуя. Ааа, выскозяй из меня. Хаватит, меня дёргать! Оно чи за репу ма приходить?!!! Аааа!!! Ауюбля, ауюбля, ауюбля тесико, по-по-по!!!
   Её голос срывался, а речь была невнятной. Это путешествие точно вывело её из себя. Из её глаз сыпались слёзы, и она раскраснелась от истерики. Иван подбежал к ней и обнял. Она прильнула к нему, крепко обняла, и начала успокаиваться, просто рыдать. Он прижал её и держал, чувствовал, как она дрожит и гладил её по голове, по спине, по правой руке. Она любила, когда Иван её так гладил. Через минуту она начала успокаиваться.
   - Это что, Ваня, это что? - Алиса глотала буквы и говорила, при этом тяжело дыша. - В нас стреляли! А этот человек, он нас выпустил? Мы вышли из этой тянучки? Там же страшно было! Я не могла управлять своим телом, не могла бежать туда, куда хотелось. И в нас стреляли, по-моему говорила?
   - Не попали же. И да, выпустил этот человек, или как там его, из стены. Мы на улице. Чувствуешь вечерний зной.
   - Ты так говоришь спокойно!
   - Я взял себя в руки! Али! - сказал громко Иван. - Ты тоже умеешь взять себя в руки. На счёт три.
   Потом начал считать: - Раз, два, три!
   - Три, - ответила Алиса. - Точно она приходила в себя и встала на ноги. - Ну, нам же обещал, тот же мэр, экскурсии, а не стрельбу в спину.
   - Он обещал полную свободу, а мы ей воспользовались.
   - И мы воспользовались, зачем в нас стрелять и тащить сквозь стены?
   - Ну, Али, он не обещал экскурсии в подвалы. Больше в подземелье ни ногой, понятно?
   - Да, моя любимая, - и он поцеловал её в щёчку.
   Алиса ещё дрожала какое-то время, находясь в паническом ужасе. А он её гладил по голове и говорил:
   - Али, всё прошло, всё. Мы снова на улице. Нет подвала. Али! Мы вышли.
   - Ааа!! Сашена! - вдруг встрепенулась и выкрикнула она. Это был прилив истерики. Где-то в подсознании он обитал. Вроде успокоилась и вдруг опять.
   - Сашена. Да, сашена. Попей воды, - он достал из рюкзака пластиковую бутылку и дал Алисе попить воды. Это её немного успокоило.
   - Сашена, - она приходила в себя и глаза снова вернулись в нормальное состояние. - Сашена. Это слово, что оно означает?
   - Да что угодно. Например, сногсшибательное, но короткий вариант. Или Сошёл ты. Али не заморачивайся.
   - Да, не буду, - похоже, Алиса точно успокоилась.
   - Ну, как ты сейчас, моё сокровище? - спросил Иван.
   - Осадок в душе страшный, - наконец ответила она чётко. - Вроде всё. Паника точно ушла.
   - Отлично, что всё прошло, - сказал Иван и снова погладил Алису. - Нас никто не преследует. Видишь, мы сидим на тёплом асфальте, вокруг вечер, ласточки летают, жуки ползают. Всё прошло.
   - Я, я ничего не помню, Ваня. Словно всё отрубило. Помню точно страх и ужас. И что нас тащили, Ваня! - она обняла его, и он ответил лаской. Такой испуганной он видел её только один раз, когда она на леднике сорвалась и упала в расщелину. Повисла над водой на страховочном тросе.
   - Главное успокойся и соберись. Мы не в стенах, а на улице. Обычной улице, откуда начали путешествие к воротам. Кстати, они плотно закрыты.
   - Хорошо, хорошо, я в норме, - сказала рыжая девушка и, встав, начала отряхиваться, хотя её руки тряслись. Это её на время успокоило, а потом она начала рыдать и упала на колени.
   - Ваня, так страшно! Я так много пережила. Не могу с собой ничего поделать. Это из меня прёт. В нас стреляли эти люди, они нас убить хотели, - адреналин уходил и её отпускало. - Зачем? Вернее, за что? Мы же ничего не делали, просто изучали
   - Али, я сам чуть не усрался. Ей-богу. У меня тоже руки трясутся. Скорее всего, мы попали какую-то запретную зону, где не должны были находиться. Я другого объяснения не вижу. Нам помогли выбраться. Надо ему сказать Спасибо. Этому, кто нас вытащил оттуда. Если бы нас поймали, что знает, чтобы с нами случилось. Давай всё, поставим точку.
   Панический ужас прошёл у Алисы, но осадок остался. Когда она пришла окончательно в себя, долго сморкалась и вытирала слёзы, а потом она спросила у Ивана:
   - Хорошо, а кто это был, кто нас тащил?
   - Ты у меня спрашиваешь? Я не знаю, - довольно резко ответил Иван. - Что я тебе говорил ранее, ты слышала?
   - Прости. Плохо слышала. Я вся на нервах. Мы такое пережили.
   - Многое пережили. Но думаю, что тут конспирологические теории не катят. Тут есть то, что мы не можем понять и объяснить, но запечатлеть на камеру для нашего блога можем. И есть пару фоток, Али, - он ей улыбнулся. - Пускай недоброжелатели доказывают, что это не фейк и не фотошоп.
   - Да эти конспирологи даже подобное не видели. Но ты видел это?
   - Что?
   - Огромную, металлическую подставку, куда яйцо вкладывают? Только очень большую? Там кругом тёмный металл и разноцветные огоньки.
   - Да.
   - Значит, мне не показалось. А то мне показалось, что я вхожу в психоз, что меня тянут в стене, и нет выхода, и мне показалось.
   - Али, слушай меня внимательно, - Иван снова напоил её водою из бутылки и пустую тару спрятал в рюкзак. Не привык он мусорить. Потом взял за плечи и зафиксировал в своём хвате рук. - Завтра нас пригласили к мэру, помнишь?
   - Да.
   - Так вот, я думаю, что это не просто обычный город, а совсем необычный город. И в некоторых случаях нужно держать язык за зубами, - он вынул из кармана упаковку влажных салфеток, вытер пот на лице Алисы и спрятал салфетку в карман. - Идём домой.
   - Домой?
   - В нашу гостиницу. Там помоемся и обдумаем, как будем вести себя дальше. Возьмём блокнот и напишем по пунктам стратегию разговора. Но ни слова про то, что с нами сейчас случилось, особенно про детей! И да, ты хотела уху. Я тоже чувствую голод. Адреналин отпускает.
   - Каких детей?
   - Которые летали и их я смех слышал, когда мы попали в подземелье. И про них говорил этот человек.
   Иван подошёл к воротам, через которые они зашли в подземную часть. Они были закрыты. Их можно было подёргать, пошевелить, но огни были плотно закрыты.
   - Видишь, ворота закрыты сейчас, а когда был детский смех, мы спокойно зашли. Всё упирается в Захара. Я думаю, что завтра получим ответы. Надо быть теми, кто ничего не знает. Лохами.
   - Кем? - Не с разу поняла Алиса.
   - Обыкновенными лохами. Не подавать виду, что что-то знаем. Купались в озёрах, смотрели, как ловят рыбу, кушали местную кухню и слушали местные музыкальные инструменты и всё. Никакого подвала.
   - Но...
   - Вспомни Перу.
   - Я поняла, только не пей больше алкоголь. Хорошо, Ваня?
   - Мне хочется.
   - Знаю, Ваня, но ты не знаешь меру. И сорвёшься. Тебе сказали, что очень подходит для тебя острая пища. Как она реагирует на организм, похоже на действие алкоголя. Покушаем уху, хотя сейчас меня тошнит. А потом что-то острое, тут так много кухонь, различных, из разных регионов. Ваня, прошу.
   - Ладно, уговорила. Ты готова? Тогда идём.
   И они пошли вверх, дошли до корпуса перед площадью. Когда достигли центрального входа, Иван услышал детский смешок откуда-то сверху. Он сделал вид, что снова заинтересовался памятником, достал смартфон, подготовил его к видеосъёмке и потом резко обернулся и снял крышу этого корпуса. Он не прогадал, на крыши он заметил две головы, которые мгновенно исчезли, когда он начал снимать, но он их точно снял. Эти детишки попали в кадр его смартфона. Тут уж не отвертишься. И мэру и Захару придётся за них ответить. Когда эти головы исчезли, остались ласточки, голуби, воробьи и голуби. Мир жил своей жизнью, хотя было видно, что день катился к закату.
   От развилки они свернули на другую улицу, уже на правую. Наступил сумрак. Сколько они там пробыли в подвалах, и сколько прошло времени, было непонятно. Часы в смартфонах явно врали, что сейчас семь часов пополудню, может, не ловили сигнал. Пока они шли, свет совсем угас. Это же август, здесь день сокращается. Так они попали в центр Картоплянска, который был освещён. И тут снова, смартфоны мяукнули и стало девять часов вечера.
   - А мы долго бродили в подвалах, Али, - сказал Иван. Девушка успокоилась и взяла себя в руки. Теперь он видел перед собой свою ту самую Алису.
   - Да, набродились. Знаешь, Ваня, а меня голод охватил. Адреналин ушёл, и страх, и хочется покушать. Может, съедим свои запасы, эти приготовленные в римском стиле яства? От всего пережитого, я забыла их названия.
   - Это на чёрный день, - пошутил Иван. - Ты хотела покушать ухи, вот сейчас и узнаем, где её хорошо готовят.
   Они шагали по улице. Обычная улица, брусчатая дорога с тротуарами, Это всё было освещено через равные промежутки арочными фонарями. Классические кованные столбы с фонарями девятнадцатого века. Эти фонари, тоже были классическими, словно керосиновые, огонь там был не совсем электрический, и Иван вспомнил про свой трофей в рюкзаке, про лампу из подвалов. Но эти лампы ярко светились, а от столбов на этой части улицы к столбу напротив, на другой части улицы, был перекинут металлический обруч со светодиодной подсветкой. Под ним, на внутренней его части, была прикреплена яркая, с желтоватыми светодиодами, пластиковая трубка. И так было не один десяток метров, такие светящиеся арки, улица утопала в мягком, желтоватом свете. Яркий свет заливал улицу, тротуары, деревья с начинавшей опадать листвой и вокруг всего этого крутились мотыльки и жуки.
   Иван и Алиса шагали и слышали музыку. Появились кафешки, где сидели посетители, но Иван остановил Алису и показал на забегаловку китайской кухни. Там иероглифы написанные краской, характерные запахи, которые они слышали носом, путешествуя по Китаю и перекусывая. Но Иван хотел спросить.
   - Потом сравним, - сказал он и потрепал Алису за волосы. Она уже полностью успокоилась и согласилась.
   Он подошёл к китайцу, к старому человеку, с жёлтым лицом, точно китаец, и спросил:
   - Скажите, а у вас тут варят уху?
   - О, уху, - картавя, сказал старый китаец. - Уху да, вкусно. Но и у меня вкусно. Что хотите, госпида.
   - Во-первых, господа. Во-вторых - лучше обращаться к нам как пан и панове, - сказал Иван.
   - Так-так, панове. Простите меня. Плохо знаю Средне-Европейский язык.
   - Что?
   - Украинский. Извините.
   - Хорошо, проехали, так как насчёт ухи. Были в Китае и знаем вашу кухню. Давайте нам с собою. Пельмени, суп, салаты. Мясо. С приправами. Можно много острого. Китайский острый соус всегда у вас в ассортименте.
   - Пани и панове, сделаю, что ещё? - спросил китаец.
   - Хорошо, ещё заказываю, - Иван подумал и сказал: - курицу в кисло-сладком соусе, курица под овощами и баклажанами. Китайский салат с языком, куриный салат с побегами бамбука. Всё с собою. Завернуть и упаковать.
   - А мы не обожрёмся, милый? - спросила Алиса.
   - Нет. Хочу сравнить и сделать дегустационное видео, китайская кухня соответствует кухни Китая или нет?
   - Мы всё сделаем, - сказал китаец,
   Он всё принёс, в больших белых кульках, внутри были бумажные пакеты с едой. Всё было упаковано, додано кучу салфеток, даже несколько характерных фигурок дракона, а вот, когда нужно было расплачиваться, то тут возникли проблемы. Это китаец наотрез отказывался принимать деньги. Махал руками и ушёл в подсобку. Осталась лишь китайская девушка, и он протянул ей сто пятьдесят гривень
   - Возьмите, - сказал Иван. - Это оплата за наш заказ.
   - Простите, мы не можем у вас брать деньги.
   - Почему?
   - Вы же приглашены нашем мэром.
   - Откуда вы знаете?
   - В этом городе информация передаётся быстрее звонка телефона.
   - И что?! - Иван возмутился. - Это не значит, что вы не можете за просто так получить деньги. Мы вам их можем подарить, в конце концов.
   - Можете нам подарить, но не деньги, а типа компенсацию города, вот подпишите, - девушка принесла вроде дневника. Открыла страницу и Алиса и с Иваном подписали благодарность. Потом им подсунули типа талонов с цифрами, и они тоже подписали. Ну, такую халяву они ещё никогда не видели, но Иван всё-таки спросил девушку.
   - Ну, у вас есть тут человек, который отлично готовит уху. Я хозяина вашего заведения спросил, но он не ответил. Просто ещё днём моя жена, - она указал на Алису, - захотела уху. После посещения озёр.
   - Понимаю, - ответила с лёгким акцентом девушка. - Выйдите и шагайте налево. Метров двести, может больше. Там увидите вывеску У Станислава. Вам туда.
   Они вышли и зашагали туда, куда указала девушка. Они прошли несколько улиц, которые выходили на эту перпендикулярную, образуя пешеходный переход. Хрен знает, как они назывались, эти боковые улицы. У них хорошее освещение было всего на пару метров вглубь улицы, а потом одинокие, белые фонари. Ещё свет в окнах. На второй такой улице Иван заметил, что на фасаде дома кто-то установил яркие лампы, чтобы улица освещалась. И оттуда выехал грузовичок, похожий по габаритам на Газель.
   - Чем дальше от центра, тем меньше пешеходов, - сказала Алиса.
   - Да, но ощути разницу? У нас, в Салтовке, чем дальше от центра, тем стрёмнее. А тут никого, даже пьяные не валяются. И банд пьяных пацанов не видно.
   - Заметила, Ваня, - ответила Алиса.
   В этих улицах, которые уходили в сторону, были одинокие, тёмные фигуры. Они удалялись от центра, уходили, и людей на центральной улице становилось меньше. Пока Алиса и Иван нашли вывеску, которая сиротливо светилась на улице, а забегаловка была в цокольном этаже, и нужно было спуститься, они остались одни. Никого рядом. Никаких пешеходов, никаких граждан города или туристов.
   - Пришли? - спросила Алиса.
   - Вывеска соответствует: У Станислава. Хотела покушать уху, значит покушаем.
   - Я тебе намекала, что идём обратно в гостиницу.
   - Значит, я не увидел. Ты ещё в мандраже. Но мы договорились, про уху, так что я держу своё слово, чтобы ты потом не сказала, что я, мол, говорил, и потом забыл.
   - Идём, Ваня, - сказала Алиса. - Хватит нотаций.
   Они спустились по ступеням вниз и открыли дверь. Звякнул колокольчик, и они оказались в уютном помещении, ярко освещённом, где кушало за столиками пару человек. Пройдя к стойке заказов, Иван кашлянул, громко. Ни колокольчика, ничего такого, что можно было вызвать обслуживающий персонал. На призывный звон появился долговязый блондин, с старым, хотя и моложавым лицом. Лицо напоминало лицо юноши, только его портили морщины, разные ямки, стрелки на щеках. Наверно в молодости, он был красив и сексуален, но сейчас просто от его молодости и красоты осталась тень. Он подошёл к Ивану и Алисе и сказал:
   - Слушаю.
   - Нам вас порекомендовали, как человека, который прекрасно готовит уху.
   - Да, - ответил этот блондин и внимательно смотрел на Алису, которая пила воду из пластиковой бутылки, которую достала из рюкзака.
   - У вас проблемы? - спросил блондин.
   - Почему вы так решили? - в свою очередь поинтересовался Иван.
   - Ну, ваша женщина, или девушка, она до сих пор не отошла от пережитого, её импульсивно спонтанно дёргает. Глаза бегают, они красные, наверно плакала. Я наблюдательный. Вы все вымазаны в побелке, ваша одежда в этих разводьях и в чёрных масляных пятнах. Смею предположить, что-то изучали в катакомбах и подвалах. Да?
   Иван и Алиса молчали.
   - Думаю, что Да. Лазили там, но это зря. В подвалы, а особенно в катакомбы не стоит соваться. Там...
   - Почему? - вырвалось у Алисы. - Что там?
   - Ну, подземелья всегда хранят тайны, особенно наши тайны города. А вы там лазили. Власти города стараются их держать закрытыми. Смею предположить, что вы нашли открытый вход?
   - Типа того, - ответил Иван.
   - И отгребли. Вы ведь не здешние?
   - Да, - сказала Алиса.
   - Бежали?
   - От кого? - Алиса не поняла. - Нас пригласили.
   - Пригласили?
   - Именно. Нас пригласили сделать фильм про этот город. Мы собираем материал.
   - Я понял. Мне хочется с вами поговорить, поэтому я подогрею свою уху, покушаете здесь, у меня так мало посетителей, я же не в центре открыл свою забегаловку, в отличие от китайцев. Да-да, их еду я по запаху узнал, с собой взяли, в кульках лежит, но пахнет. Но я выживаю, уха должна быть подана горячей, чтобы вкус не пропал. Надеюсь, что мэр прав, и скоро сюда хлынет много туристов и у меня мой бизнес начнёт развиваться
   Иван и Алиса не стали с ним спорить Они здесь всего пару дней, мало ли что ходит сплетнями среди жителей Картоплянска. Они покорно ждали, перешёптывались, и потом этот блондин вынес два керамических горшка, где их отверстие было засыпано укропом и другими травами. Когда принесли горшки, пахло ими, травами, пахло ними, но если ложкой помешать, то уже пахло наваристой ухой.
   - Кушайте на здоровье. Это фирменное блюдо нашего заведения. Попробуйте, вам понравится.
   И они попробовали. Действительно было вкусно. Даже Алиса, которая к рыбе была холодна, тем более, к ухе, с удовольствием ела. Иван помнил, как она захотела уху. Прикоснулись снова к внутреннему миру Картоплянска. Какой насыщенный вкус, и приправы были кстати. А мясо рыбы было почищено и можно было мясо ловить руками из горшка и есть. Просто, невероятная атмосфера, рыбный запах, словно Иван и Алиса снова очутились около этих прямоугольных озёр. Этот специфический, рыбный запах, он витал в атмосфере забегаловки У Статислава.
   Они поели, и, причём, с аппетитом. Когда они доедали уху из своих керамических горшков, Алиса спросила, опираясь, на женское зондирование.
   - Скажите, Станислав, вы ведь тоже не родились Картоплянске?
   - Да, - ответил он. - По мне не видно?
   - Нет, - сконфузилась Алиса. - Не по вам видно, как вы говорите и что замечаете.
   - Понятно, спалился, - это блондин улыбнулся краешками букв и сказал: - И какие у вас вопросы?
   - А что, если вы нам что-то важное расскажите. Только осторожно, а то ненароком может тайну нам выведите, может вас потом накажут? - спроси Иван.
   - Особой тайны нет. Я тоже, как и вы, попал сюда. Давно. Сколько лет прошло, - он на секунду задумался. - Больше двадцати.
   А потом он спохватится, спросил, понравилась ли им уха? Они ответили, что: Да. Тогда он начал рассказывать, что этот рецепт ухи - это долгая и упорная работа, когда он методом проб и ошибок, используя кусочки разных, озёрных рыб и раков и даже улиток, нашёл свой уникальный рецепт. Причём использовал не только мясо рыб и раков и мясистых улиток, а ещё некоторые пряные растения, такие как красная крапива, например. Укроп и петрушку он вспомнил вскользь, но листья едкого салата, этой крапивы, чтобы уха была ядрёней, как от перца, так показалось из рассказа Ивана и Алисы, он упомянул. Блондин сетовал, что в его заведение мало кто заходит. Он ждёт, когда слух, про его уху распространится по Картоплянску. Про её вкус и исключительность рецепта. Что тут вкусно и наваристо его уха. Что если правильно дозировать рыбу, то уха получается с исключительным вкусом. Иван и Алиса это заценили. Несмотря на то, что бульон был горячим, Алиса ела, работала ложкой и, дуя на кусочки рыбы, ела снова, поглощая рыбный суп. Они доели до конца плошек. Когда их помощница блондина унесла, Алиса достала смартфон и посмотрела, не получила ли она какие-то сообщения.
   - Итак, вы не родились в Картоплянске, - сказала Алиса.
   - Да. Я беженец, думал вы такие, а вы, оказывается, просто гости.
   Алиса смотрела на свой смартфон, чтобы проверить почту и этот человек сказал, что давно не видел подобных устройств в том городе.
   - Так вы откуда? - спросила Алиса и этот Станислав, блондин, ответил:
   - Я вот подумал, сколько я здесь нахожусь, таких как вы, вижу впервые. С такими знакомыми мне устройствами коммуникации.
   Потом он сел перед ними и поведал свою историю. Иван показал знак, чтобы Алиса включила микрофон своего смартфона. И потом этот блондин начал рассказывать свою историю.
   - Сколько лет прошло, когда я здесь. Двадцать, больше двадцати лет. Я почти забыл тот мир, где жил раньше, приспособился. Никогда не думал, что приготовление ухи моё предназначение, но, оказывается, так и есть. Я нашёл своё призвание и мне нравится это.
   Иван посмотрел на Алису, и та кивнула, что на телефон записывается их разговор. Блондин сидел напротив них и с грустью рассказывал.
   - То есть в другом мире, вы занимались другим делом? - спросила Алиса.
   - Да, конечно. Я занимался гипер-вакуумными трубами местного метро. Я инженер-проектировщик по образованию. Мой мир, почти мной забытый мир, был таким технологическим, - этот человек замолчал и закрыл глаза, вспоминая. - Как давно это было, словно в другой жизни.
   - Как вы сюда попали? - спросил Иван. - Нам интересно.
   - Наверно из-за катастрофы, - ответил блондин. - Может нам выпить наливки? Моего приготовления?
   - Спасибо, мы не пьём, - ответила Алиса и посмотрела на Ивана, а он отвёл свой взгляд.
   - Понятно, но компот, холодный, будете? - переспросило блондин.
   - Будем, - ответила Алиса. И этот блондин ушёл, а вернулся с большим, прозрачным из стекла кувшином и налил в высокие бокалы компот. По запаху и вкусу он походил на узвар. Но с таким богатым вкусом.
   - Итак, спрашивайте, - сказал он.
   - Вопрос тот же, - сказала Алиса, - который мы озвучили, как вы попали сюда?
   Видно было, что этот человек, блондин, со старыми глазами и я явно за пятьдесят, хотел поделиться своей историей. Возможно, он её рассказывал посетителям, но кто понимал, что он говорит, тем более посетителей было мало.
   - Моё настоящее имя Стан Э-Лар-Вар. Отсюда созвучное, Станислав. Да, я не из мира Картоплянска. Я жил в другом мире, на другой планете, Желеве. У нас это означает - почва. Мир Почвы. Как мир Земли.
   - Мы поняли, - сказал Иван.
   - Как я говорил, я занимался гипер-вакуумными трубами, новым видом транспорта. Я работал на корпорацию: Новые технологии и абсолютные решения. Мы просто называли всё это на работе: Абсолют. Наша корпорация была одной из консорциума Желевы: Четыре, как один. Она занималась поиском новых инженерных решений в движение транспорта, а другие корпорации занимались поиском новых синтетических материалов. Борьбой с солнечной радиацией, генерацией магнитных полей в космосе. Они создавали уникальные покрытия и защитные панели. Кстати, их я использовал в своём транспорте. А ещё одна корпорация искала эффективные лёгкие, переносные системы жизнедеятельности. По-моему, она имела называние: Соня. А были проекты новых химических веществ для ракет, чтобы они быстрее взлетали и меньше потребляли топлива. Как давно это было. Кажется, это была корпорация: Огонь и пламя!. Знаете, сколько лет прошло, я многое забыл, но точно помню, что она хотела, чтобы взлёт ракет в космос был менее расточителен. Там говорилось о революционном химическом соединении, что даёт кинетическую энергию, в тысячу раз. Честно не помню.
   - Но вы же сказали, что помните, как сюда попали? - с спросила Алиса.
   - Всё из-за эксперимента. Наша корпорация решила, что нашла новый вид энергии. И решила экспериментировать.
   - Какая? - спросила Алиса.
   - Новые технологии и абсолютные решения, - сказал блондин. - Там мой сын работал. Он дослужился до важной должности, поэтому знал, что происходит. Он никогда ничего мне не рассказывал, но в тот вечер он пришёл домой взволнованный и сказал, что нужно собираться.
   - И? - переспросила Алиса.
   - Я его спросил: почему, а он ответил, что потом сам поймёшь. И снова я его спросил, что случилось? Но он не ответил и требовал, что мы собирали вещи. Сумки, - Блондин, Станислав, запнулся на секунду, вспоминая, как это было. - Никогда я таким взволнованным его не видел. Он сказал, что надвигается катастрофа, но мы ему не верили. За окном яркими огнями в ночи светились небоскрёбы, были видны цепочки летающих на разных уровнях аэромобилей. Всё было обычно и покойно. Не было тревоги, не было никаких предупреждений. Наши Кер-Сун-Чишат-Мгле сновали в вечернем путешествии домой или на работу, куда им нужно было. Их было много, светящиеся ленточки огней в воздухе среди небоскрёбов. В одну сторону белые, в другую оранжево-красные. И отдельные точки переходили от уровня к уровню, как тут на перекрёстке перестраивались.
   - Ваши, кто? - спросила Алиса.
   - Да, я называю тут понятное название, наше название летающих машин - кер-сун-чишат-мгле. Мгле - это на вашем языке автомобиль, остальное как он типа работает, летит, это означает Сун. Сун - лети, летать, летал. Сун, Суна, Сунэ. Сунэтэ, - это в будущем склонении глагол, который показывает, что человек хочет, но не знает, будет ли он летать. Как давно это было, а я ещё помню. Я продолжу, - Станислав замер. Попил компота и продолжил. - Мне мои сотрудники в моём заведении здесь рекомендуют курить. Вахру, то есть сигареты, никотин. Мне снится, что я курю и получаю облегчение, но когда посыпаюсь, сдерживаю себя.
   - Мы тоже не курим, - сказала ласково Алиса. - Так что было дальше?
   - Мы не верили ему и хотели, чтобы он успокоился. Он часто возбуждёнными приходил с работы. Нервным, часто на работе у него что-то там у него не клеилось, были проблемы с начальством, поэтому мы решили с его мамой, что сейчас с ним нечто подобное. Хотели успокоить, а он кричал, что нужно бросать всё и бежать. Это другое чем просто плохое настроение. Это была его истерика, точно за ней вырисовывалась громадная проблема. Он кричал, что нужно брать самое необходимое и бежать.
   Станислав замолчал.
   - Что дальше было? - спросила Алиса.
   - Я спросил у него: Почему? - Станислав почесал нос. - А он ответил, что их корпорация провела эксперимент с новым видом топлива и что-то случилось. Он не знал что. Обычное, регламентированное испытание. Все процедуры были соблюдённые, системы безопасности и автоматические прерыватели активированы. И тут, - Станислав снова замолчал. - Он так быстро говорил, спутанно, проглатывал слоги, что было сложно понять, но я понял, что он увидел, как бегут инженеры-физики, и понял, что что-то случилось плохое. Один из них ему прокричал, что пространство разрушилось. Он мне говорил:
   - Папа, я ему не поверил, посмеялся, - сказал он мне. - Это учёный был так напуган, что я решил, что это просто авария. А потом я понял, что это гораздо серьёзнее.
   - И что дальше? - поинтересовалась Алиса.
   - Я ему тоже не поверил и тоже посмеялся. Что мой сын сильно впечатлительный. Что у нас есть системы защиты и блокировки всяких там экспериментов. Протокол Хрустальный купол. А ничего нет. Никаких признаков опасности за окном. Потом я ему показал на ужин, мама приготовила, жельзмея, чтобы он покушал и успокоился, но он был так возбуждён и озлоблен, что мы не понимаем, что потащил меня за руку к окну. Он показал на небо, над небоскрёбами и сказал, что сейчас увидишь. То, что меня убедит.
   - И вы увидели? - спросила Алиса.
   - Да. Увидел, как на западной стороне неба, в сумраке вечера, когда висели тяжёлые, чёрные облака, появился чёрное пятно, обрамлённое оранжевым диском. Этот диск ярко светился, словно обозначив чёрный круг внутри, - Блондин ушёл и вернулся со стаканом холодного компота. Отпил и продолжил. - Простите, в горле запершило. Так вот, этот оранжевый диск был похож на этот, как его, - блондин запнулся, вспоминая, - на диск горизонта событий чёрной звезды. Да-да, очень похож. Мы такое точно на небе не видели, а он быстро двигался по небосклону и когда достиг зенита, то оранжевый пояс исчез, а чёрное пятно превратилось в некую линзу, громадную линзу, где облака в ней выглядели больше и ближе.
   - И что вы сделали? - спросила Алиса. Иван видел, что она украдкой записывает, что говорил этот блондин на диктофон смартфона.
   - Вот тогда мы моему сыну поверили. Он пояснил, что они с чем-то синхронизировались в эксперименте. Это не было задачей, а побочным явлением. Он говорил, что их эксперимент вошёл в резонанс с чем-то и начались гравитационные возмущения. Он пояснил, что где-то, в другом месте, тоже был эксперимент, и эти оба эксперимента встретились. Эксперимент они прервали, но возмущения остались, и он не стал ждать. Он понял, что что-то случилось непоправимое, он у меня очень умный, со степенями. Глядя, как забегали инженеры и операторы эксперимента, он сразу кинулся домой. Спасать семью. Не просто спасать, а выбросить из нашего мира.
   - Подождите, подождите, - сказал Иван. - Мы не поняли. Но был эксперимент, он прошёл неудачно. Это что, грозило гибели всего вашего мира?
   - Да. Он увидел светящийся транспарант: Точка ноль пройдена. Там ещё было много информации, все на полупрозрачных экранах, на этих счётников, компьютеров по-вашему, они были красными от тревоги. На них были данные и схемы, и они были красными, или оранжевыми, и над горящими красным схемами и данными вырастали яркие красные столбики. Чем выше столбик, тем серьёзнее угроза. Там всё отказывало, все системы, сплошные перегрузки. Сыпались искры коротких замыканий. Там всё рушилось. Я не спец с счётниках и путеводных блоках информации. Но там точно всё было в сигналах тревоги. Мне на браслет пришло предупреждение. А вот если загорелся этот транспарант, а он был отдельно закреплён, на особой панели, за стеклом, значит, дела были совсем плохи. Может не только он его увидел, не знаю. Он рассказывал, что ревела сирена, была суматоха, и все были в паники. Но наш сын умный. Он быстро выбрался оттуда, прилетел к нам домой и требовал собираться. Он не мог ошибиться и, собрав нас, мы прибыли в небоскрёб комплекса Новые технологии и абсолютные решения.
   - Зачем туда? - не выдержала и переспросила Алиса. - Туда, где всё началось?
   - У них были корабли, которые могли уходить из нашего пространства. Экспериментальные. Всего их было пять. Когда мы подымались к ним, а они находились на верхних этажах, ревела сирена и мигали красные огни. Должна была быть охрана, но все разбежались, и никто нас не останавливал, мой сын сказал, что три отчалило, а два осталось. Не каждый сотрудник мог так просто использовать подобный корабль. Мой сын использовал особый код, который давно создал, внедрил в систему, как запасной выход, на всякий случай. И таким образом заблокировал один корабль, чтобы до него никто не добраться. Когда мы добрались, он открыл двери, а за нами уже гнались. Хоть ревела тревога и счё... компьютеры сбоили, что-то таки работало, наверно они восстановили охранные системы. Они стреляли. Пытались нас убить, нашу семью, но мой сын успел закрыть двери, и мы добрались до корабля. Потом погрузились в него, вылетели и попали в струю вылетающих их небоскрёба транспортных машин и затерялись в ней. Шла эвакуация, потому что, несмотря на то, что эксперимент был закончен, энергия росла, и небоскрёб мог превратиться в большую бомбу. Взорвавшись, она гравитацией охватит всю планету, так мне объяснил сын.
   - А эти с вами, кто эвакуировался, - про это знали? - спросила Алиса.
   - Не думаю. Они следовали эвакуационному протоколу. Внизу город был безмятежен до определённого момента. Как давно это было, - блондин закрыл глаза и замолчал. - Многое не упомнить. Что сын говорил, какие слова, чтобы всех нас упокоить. Лица моих родственников. Жены, мамы.
   - И дальше что? - спросил Иван.
   - Помню, что мы вышли из эвакуационного потока, нарушили правила эвакуации воздушных средств и, несмотря на предупреждения, полетели прочь.
   - Ваш сын считал, что ваш мир обречён? - спросил Иван. - Я хочу это понять, поэтому переспрашиваю.
   - Да. Это была катастрофа планетарного масштаба. Землетрясение, цунами, извержение вулканов, раскол континентов. Он ведь читал показания компьютеров. Данные со спутников, сейсмические данные, информацию гравитационных маяков. Он не хотел, а скорее не было времени всё пояснять. Ему звонили, что-то истошно кричали, что он паникёр. Что всё это нормализуется. Надо вернуться, перегрузить систему, стабилизировать её. Не всё потеряно.
   - А он?
   - Молчал и молча вёл наш корабль. Что они там не делали, в своём эксперименте, они вошли в резонанс с чем-то я не знаю с чем. Сын только один раз сказал, что, по-видимому, делалось два эксперимента в разных мирах, и создался своего рода мост, но не в нашу пользу. Отсюда ядро планеты начал тяжелеть. Он сказал, что для прыжка нужно свободное пространство и вуаль. Честно, я не понял, что такое вуаль, но когда мы свернули, нас засекли радары и потом...
   Блондин запнулся.
   - Что потом? - переспросила Алиса.
   - Они не в нас стреляли. Сын сказал: Я так и думал.
   - То есть как? - поинтересовался Иван.
   - Кругом были световые, голубые, кроткие лучи. Это работали наши системы защиты. Сначала мы думали, что они в нас стреляют, мы же нарушители, но потом понял, что лучи идут мимо нас. Они стреляли в другие корабли. Причём ещё безостановочно пускали самонаводящиеся ракеты, гроздьями. Знаете, это когда цепочка одних ракет идёт вплотную к другой цепочке светящихся точек других ракет. Эшелонированный пуск систем Небесной обороны. Они стреляли... не помню точно, как они выглядели, во что они стреляли. Эти объекты. Простите, я был на нервах, на взводе. Вроде как они утюги напоминали, эти корабли. И те стреляли в ответ, широкими лучами. Там среди небоскрёбов взрывы были, грибовидное пламя подымалось. Помню точно, как с крыш небоскрёбов стреляли голубыми лучами установки Небесной обороны, безостановочно, цепочки голубоватых лучей. Они стреляли в одну точку, и с разных сторон эти линии сходились в одно целое, тучу голубых линий создавали, пытаясь что-то поразить. Я думал эти утюги, но они видели что-то другое, что не видел я. И вроде во что-то попали, но я не помню, потому что сын активировал бросок. То самое экспериментальное устройство, которое выкинуло нас в это мир. А потом что-то произошло. Сын сказал: Выбрасываю всех, сели в кресла и окуклились ремнями! Корабль повреждён, окно осталось, поэтому выбрасываю и назад, пока окно есть. Вернусь за вами потом, как смогу. Кораблю нужно специфическое топливо
   И всё. Я очнулся на песке. Один. Никого не было. Только моё кресло в двадцати метрах. Никого из моей семьи, которые со мной пытались бежать с помощью моего сына.
   - И никого не нашли? - спросила тихо Алиса.
   - Нет. Ни жену, ни сестру, ни своего сына, - блондин вздохнул и сказал дальше: - И - как это по-вашему? - тёщу и зятя. Ни маму. Никого. Если корабль разбился, были бы обломки, а так - ничего. Запах только был, что-то сильно горело. Запах резины, оплавленных проводов, ещё какие-то сильные химические запахи. Словно вот, вот здесь, рядом, горело. Но не дыма, ни огня и источника пожара я не нашёл. И тогда началась моя новая жизнь. Вот эта. Никогда не знал, что у меня оказался талант в готовке супов, особенно в приготовлении ухи. Я ведь всё люблю расположить по полочкам, поэтому и еда вкусная, богатство вкуса. Нужно комбинировать рыбу, чтобы вкус был полный. Простите, я отвлёкся. И вот я здесь живу и жду, может сын всё-таки вернётся и заберёт меня обратно домой. Я верю в это.
   - А вы хотите? - вдруг спросила Алиса. - Хотите вернуться? Я смотрю на вас и при этих словах ваше лицо не засияло мечтой.
   - А вы проницательная девушка, рыжеволосая, - сказал блондин. - Честно, нет. Я бы тут оставил сына и всех своих родных. Тут спокойно, нет такого бешеного движения жизни в моём мире, где нужно везде успеть. Здесь всё спокойно, время идёт неторопливо, не надо искать транспорт и спешить сломя голову через весь Мегаполис. Здесь можно посидеть перед озером и подумать, что творится у тебя внутри.
   - А там что было? В том мире, откуда вы?
   - Небоскрёбы, реклама, летающие машины, быстрые поезда в трубах. Компьютеры на запястье. Касаешься их, и они разворачиваются. Кстати, такой компьютер у меня изъяли местные. Думают воспроизвести. С их технологиями, я с ними познакомился, точно не получится, - Станислав улыбнулся.
   - И вы ждёте сына? - спросил Иван.
   - Конечно. Он всегда выполнял обещания. Хотя, уже мне кажется, что это бесполезно. Как вам моя уха?
   - Отлично? - ответил Иван. - Сколько мы должны?
   Им всего это стоило десять грошиков. Иван ещё додал три от себя. Они вышли на улицу, где она была освещена светом фонарей, возле них бесновались мотыльки и громко пели сверчки и они направились обратно к гостинице.
   - Подождите! - их догнал блондин и попросил:
   - Пожалуйста, мэру не рассказывайте. Не надо ему знать. Пожалуйста, на меня напала слабость, и я вам излил свою душу. Так не часто можно поговорить по душам. Но, мэру не надо это знать.
   - Можете на нас положиться, - ответила Алиса. - Мы не расскажем. Только посоветуем, чтобы вашу уху попробовало как можно больше людей.
   - Спасибо, - ответил блондин и добавил. - Вы дорогу знаете?
   - Да, уже ориентируемся в городе, - ответил Иван.
   - Тогда до свидания.
   - Хай щастить, - ответил Иван и Алиса и зашагали прочь.
   - Али, - сказал Иван, когда они отошли довольно далеко. - Он всё это придумал? Как ты думаешь?
   - Не знаю, Ваня, - ответила девушка. - Ты его видел. Блондин, моложавый. Вроде и молодой, но есть и стрелки под глазами и морщины. Странный он и говорит с акцентом, причём просто, не напрягается так говорить.
   - А ты у нас уже сыщик-лингвист, - сказала Алиса. - Ты проводишь расследование?
   - Ваня, а чем мы занимаемся и зарабатываем деньги?
   - Да я пошутил, - Иван улыбнулся. - Подкалываю тебя, Али.
   - И, чем всё закончилось? Классно? Но тут так много загадок и тайн, что лучше не открывать рот понапрасну. Помнишь, как Эльза сказала не доверять Захару. Может и тут стоит прислушаться?
   - Но ты наш разговор записала? С этим блондином?
   - Конечно, Вань. Идём в номер, устала я и хочу отдохнуть и выспаться.
   - Пошли.
   После они зашагали в центр города. Быстро нашли гостиницу, знакомая площадь, отметились на ресепшене, что пришли и хорошо выкупались в ванне. Особенно Алиса. Слава богу, с напором и температурой горячей воды здесь всё было хорошо. Когда они купались, к ним в дверь постучали. Иван подошёл к дверям и спросил: кто?
   - Вам посылка от некого Станислава.
   - Хорошо, открываю, - ответила Алиса. Ей вручили конверт и посыльный удалился.
   - Нам первая посылка в Картоплянске, - сказала она и передала конверт Ивану. Он взял его, подошёл к столу и раскрыл. Там были распечатанные на принтере фотографии. Были видны причудливые небоскрёбы, часто ломанные, световые пятна рекламы, цепочки летающих машин. Была огромная освещённая прожекторами плоская площадь, но не стадион, но видно точно там проводились спортивные игры. Зелёное поле, причудливо расчерченное. Белыми, синими, красными линиями. Круги, овалы, скошенные треугольники. Была и записка с этими фотографиями, где этот человек писал, что это всё, что он смог сохранить со своего мира. На каком-то ногтевом носителе, назывался сапфиром знания, и потом смог всё это переделать в понимаемый местной оргтехникой формат и распечатать. Было тяжело, но он справился.
   - Что скажешь, Ваня? - спросила Алиса, рассматривая эти распечатанные фотографии. -= Веришь?
   - Али, трудно сказать. Он говорил так правдиво, так слаженно. Но эти фотки.
   - А что фотки?
   - Вот эти распечатанные на принтере фотографии. Смотри, они часто не чёткие. Ничего не напоминает? - Иван почесал руку и добавил: - Как эти путешественники во времени, которые бывали в будущем, а потом прятали свои лица, вокодером искажали голос и демонстрировали нечто подлобное. Помнишь эти вбросы будущего, когда человек хотел раскрутить свой канал? И врал. И там были такие же невнятные, размазанные, не сфокусированные фотографии. Один в один. Посмотри на пятую фотку. Видишь ломаную конструкцию, словно змейку Рубика скрутили? Её ломали, как хотели, чтобы сделать арку. Похоже? И ничего непонятно, всё словно замылено. Видны огни в окнах, огни на улице, сумрак. Нельзя детали увидеть. Надписи те же.
   - Думаешь, что это обман?
   - Думаю, что к этому нужно относиться осторожно. Мало ли кто откуда? Мало ли что он хочет нам рассказать и показать.
   - Я понял, Али. Но уха у него была пристойная. Кстати, мы забыли китайскую кухню отправить в холодильник.
   Он так и сделал, а потом Иван и Алиса лежали на постели, чесали друг друга, и наслаждались свежей постелью, мягкими матрацами и полной безмятежностью номера. Но, когда Алиса попила апельсиновый сок и поставила на полочку тумбочку возле её кровати пустой стакан, Иван спросил:
   - Али, Алиси, Лисик мой, оранжевый. Моя аллилуйя моей жизни. Мы договорились?
   - Что я не скажу, что мы пережили в этом подвале? Завтра, на приёме мэра? Да, не скажу. Мы же одна команда исследователей.
   - Послушай. Завтра нам начнут что-то рассказывать. Рассказывать про Картоплянск. Ты можешь, а ты имеешь такую слабость, поддержать разговор и потом что-то сболтнуть. Али, держи себя в руках. Ок?
   - Ок. Я поняла.
   - Али, я не думаю, что они про это вспомнят, что мы тут лазили, где не надо.
   - А дети?
   - Есть у меня мнение, что тоже будут молчать.
   - Наверно, - Иван вдруг почесал правую ногу, которая начала сильно зудеть. Несмотря, на то, что кондиционера не было, воздух в номере был сухой и прохладный. - Думаю, что скажут, что мы ужинали У Станислава. Посему, нужно молчать и клеить дурней. Если вякнешь что-то важное, типа мы были там то и там то, видели то или то, они закроются. Начнут врать. Рассказывать сказки, особенно Рита.
   - Я поняла сразу. Они точно начнут врать.
   - Да, но не там сильно, но если мы скажем, что были в галереях и нас преследовали, им придётся врать больше. Фантазировать, а там мы вообще потеряем искорки правды во вранье. Так что лучше промолчать.
   - Приключение. Новое приключение. Ваня, я поняла, - она поцеловала его в щёку и рукой нащупала его член.- Мы ведь столько лет мечтали об этом.
   - Да, только последствия могут быть другими. В общем, молчим, что сегодня с нами произошло.
   - Но вот эти дети? Вдруг они расскажут?
   - Идём на авось. Это же дети, будут молчать. Они скрывают, что летают, и они же открыли ворота, это наш козырь. Посмотрим и будем выкручиваться по ситуации. Но главное, мы просто купались, было всё классно, город классный. Вкусная пища в ресторанах, всё хорошо освещено. Типа рай для местного туризма. Нужно подумать, как это сформулировать.
   - Согласна. Скажем: мы в восторге. Это просто восторг!
   - Подходит, а фотографии порка спрячем. Потом, когда вернёмся в Харьков, дадим их специалисту. Он точно скажет это реальная фотография или переделанная редакторами. Давай всё-таки спать. Ты зеваешь постоянно, многое мы пережили и сейчас нас это отпускает.
   - И ты тоже зевать начал, - сказала Алиса. - И ещё за окном сверчки полют, ночные мотыльки ударяются в стёкла окон. Я сейчас всё отснятое сохраню, подпишу и баиньки.
   Так они легли, с такими мыслями в кровать. Алиса была ещё под адреналином борьбы с электронными устройствами. Они часто выдавали ошибку и это её злило, и Иван начал её гладить и ласкать, успокаивая.
   - Муся моя, Алися, Лися-Алися, - он гладил и чесал её спинку, а она повернулась на живот, чтобы спинку чесать было удобнее.
   - Мур, - сказала она. - Ты заметил, что именно в августе сбоят приборы и гаджеты? Я только с третьей попытки заставила смартфон переконвертировать видео.
   - Ну, этот месяц особенно жаркий и влажный, - сказал Иван. - Кстати, и в Картоплянске тоже. Всего плюс двадцать шесть, но из-за влажности тяжело дышать и давит. И ты весь мокрый, липкий и всё чешется. И когда мы через заброшенный сад лазили, будь это не ладное, а не воспользовались тропинкой, меня что-то укусило и теперь чешется место укуса. Красное стало, большим пятном. А сейчас темно, сквозняка почти нет, и парит и словно вот-вот дождь пойдёт. Но, моя Лися, ещё раз прошу: молчи. Мы нечего не видели. Я прошу, ничего не видели.
   - Хватит! - зло ответила Алиса. - Сказал не говорить, значит, говорить не буду. Всё. закончили! Почёсывай спину. Потом ноги и помни пяточки. Это тебе наказание, чтобы не доставал своими просьбами. Тем более, что сорвался и выпил пива.
   - Да, было такое, - Иван сник и начал массаж ступней Алисы.
   Так и закончился их вечер, пока они не заснули. Ване снились кошмары. Он был в своём дворе. Во дворе дома своего детства, с Алисой, и они от кого-то бежали. Непонятно от кого, но точно их преследовали, и они тоже прятались в разрушенных стенах, в покинутых зданиях, переживали, боялись быть найденными и прятались. Им помогал кто-то. Кто, непонятно. Его лица они не видели, даже фигуру чёткую, просто он возникал, как вспышка и помогал, оставаясь вне зрительного контакта. Он их куда-то затягивал и тащил. Спасая от неприятностей. Оставалось состояние подвешенности, что они пережили, наяву, теперь вернулось во снах. Кругом стены, препятствия, которые возникали перед его глазами, и он боялся, что его поймают. Даже во сне боялся, смертельно. Они с Алисой парили, хотя она была уже не рыжей, а с русыми волосами девушкой, явно другая девушка, которая помогала ему спастись. И когда они спасались, что-то мешало им. Чувствовали, что вокруг вязкая субстанция. И потом тоже были окна, в том месте, куда они попали, провалившись под пол, но там ничего было видно. Никаких устройств, залов и машин. Только световые пятна, и во сне Иван всматривался в эти окна, но только видел световые пятна, а ещё был преследователь, тёмная фигура и всё. Их преследовали с самого начала, но потом сформировалась лишь одна фигура. Просто фигура, что их преследовала. Она громко нюхала, шипела ноздрями и искала вход в стену. Вот вроде нашла, проникла. И они снова бежали! А их невидимый спутник помогал им бежать и спасаться. И она почти его достигла и начала есть ногу. Было больно!
   Иван проснулся. Нога болела, которую ели. Он посмотрел на неё, и не увидел ничего на коже. Никаких следов зубов, покраснений, даже прыщей. Вообще ничего. Иван ещё погладил, помассировал ногу, осмотрел её и ничего не увидел, хотя ему приснилось, что его ногу начали кушать. Он по-прежнему чувствовал, что нога зудела, что от него или у неё откусили кусок.
   - Такой кошмар приснился, - пробормотал Иван. - Словно начали меня есть.
   Потом он посмотрел на часы телефона. Телефон показал 2:30 ночи. Он пошёл в туалет, потом попил воды и снова лёг. Рядом ворошилась его любовь, его сокровище - Алиса. Она спала, хотя тревожно. Наверно подобные сны, какие приснились ему, ей не снились, так она безмятежно сопела. Но что-то ей точно снилось, так как иногда она из своего рта выдавала звуки, как в их путешествиях, когда они много посмотрели, и во сне Алиса пересказывала, то, что увидела. Бормотала. Выдавала звуки. Иван её погладил, поцеловал и обнял её, а потом лёг рядом и закрыл глаза. Снова погладил и пощекотал. Алиса не проснулась, но её кошмары закончились, когда её гладил и чесал Иван. Снова она погрузилась в сон и он тоже. Обнимая её, он не боялся страхов. Любовь всё победит, все ужасы. Он обнял её, но всё-таки боялся уснуть. А вдруг он снова будет бежать, спасаться от кого-то? Боятся, бежать сквозь стены? Опять бежать и спасаться, просыпаться в поту и жадно пить воду? Кошмары были сном, от которого человек просыпался разбитым.
   Так он и ворочался, пытаясь заснуть, пока не заснул, На мгновение, и потом его разбудил будильник...

...

   Иван открыл глаза от солнечного света. Он долго лежал на кровати видел, как сквозь открытую дверку балкона вливался солнечный свет, и слышались пение птиц. Было прохладно в комнате и сухо, хотя должно было быть в августе очень влажно. Чириканье воробьёв, пели синицы, ворковали голуби и каркали вороны, всё это слышалось из открытых окон. А ещё лаяли собаки, рычали моторы автомобилей и ходили люди, которые негромко и невнятно переговаривались. Наступило утро, и Иван посмотрел на смартфон. Восемь часов. Пора вставать.
   Он чувствовал себя разбитым, словно и не спал. Еле сел на кровати, потёр лицо и потряс за плечо рукою спящую Алису. Она что-то невнятно сказала, продолжая спать. Он снова потряс её, и она открыла газа.
   - Что, уже? - спросила Алиса. - Пора вставать?
   Иван утвердительно кивнул.
   - Я словно не спала, чувствую себя мерзко, - ответила Алиса и тоже села на постели.
   Когда Иван принял душ и заварил себе кофе, в дверь постучали. Принесли завтрак, пирожные. Когда он закрыл дверь, Алиса вышла из ванны. Она сладко потянулась и, зевая, села на постели.
   - Али, кофе ждёт, - сказал он. - Нам ещё принесли завтрак. Макароны французские, две лепёшки печенья и между ними варенье. И твои любимые лимонные пирожные. Блин, макароны!
   - Вань, это национальное французское блюда для завтрака. Макарон, а не макароны. И тут вроде твой любимый торт Наполеон. Смотри сколько крема.
   - Да, тут хоть есть, что покушать, а не воздушные лепёшки макарон. Два воздушных печенья из яичного белка, сахара и молотого миндаля. И между ними прослойка варенья.
   - Ничего ты не понимаешь! - ответила Алиса.
   - Куда уж мне! - бросил в ответ Иван.
   Они не ругались на самом деле, просто переругиваясь, входили в свой собственный мир обычного поведения, чтобы успокоится. Выполняли некий ритуал, хотя потом молча пили кофе и ели сладости. Когда закончили, Иван посмотрел на смартфон.
   - Меня как кольнуло его спрятать и светить там фонариком. Фонарики мы потеряли точно, а наши смартфоны живые. Когда бежали, помнишь Али? И что-то там сохранилось, что мы снимали. Павер банки ведь зарядили? Сейчас, - он перевёл мгновенно разговор на другую тему. - Мы там тоже будем снимать.
   - Да, Ваня. Все полные. Я проверила. Я даже ГоуПро достала. Так что снимем всё в хорошем качестве.
   - Тогда ждём звонка.
   Они оделись, покушали, и сидели на кроватях, ожидая звонка.
   - Ваня, - вдруг сказала Алиса. - А эти китайские яства, они не испортятся? Мы хотели вчера их съесть.
   - Они же свежие и в холодильнике. Не думаю. Это не суррогаты, которые мы покупали в торговых центрах, часто не зная, сколько они там лежали. А при нас их делали. Так что точно, пару дней полежат, и мы их скушаем.
   Они переоделись, были сменные шорты, майки, трусы, хотя бы. Им постучали в дверь, и когда Иван открыл, Настя, улыбаясь, пригласила их вниз. Когда они вышли, Алиса спросила Настю.
   - Простите, а как нам постирать грязные вещи? У нас в номере нет стиральной машины.
   - Есть корзина. Сложите грязные вещи туда и оставьте перед дверью. Их постирают.
   - А можно я вернусь и сложу вещи? - спросила Алиса. Настя хихикнула и ответила: - Это же ваше право. Все подождут. Вы же главные сейчас.
   Иван хмыкнул, но промолчал, но понял, что эта девушка не ресепшене сказала такие слова не просто так. Значит, они мэру очень нужны, что они будут подстраиваться под их желания, хотелки.
   Так Алиса и сделала, пока Иван и Настя стояли в холле. Получилась пауза и воспользовавшейся её, Иван спросил у Насти.
   - Скажите, пожалуйста, а как вам этот город?
   - Город, как город, - ответила Настя.
   - Давайте не будем прикидываться, что вы не понимаете, о чём я спрашиваю. Тут много странностей. Люди, локации. Мы были у Станислава, видели прямоугольные пруды.
   - Жить можно. Жить можно спокойно. У нас попадают сюда разные люди и все находят своё место. Нужно просто соблюдать правила. Как переходить улицу не на красный, а на зелёный сигнал светофора.
   - Вы так думаете? Что город безопасен? А этот Жироглот? Как же он?
   - Он в запретном лесе, а туда я не хожу. Мне есть куда ходить, с кем общаться. Если Захар позволит, буду путешествовать дальше периметра. Но и в городе, и тут есть много мест, где есть интересное. Что посмотреть, что-то увидеть. Походить, посмотреть. И там безопасно, но и есть и опасные места в городе, как радиационные пятна Чернобыля. Вы же из Украины, вы должны знать радиационное поражение после Чернобыля?
   - Тут есть радиационное поражение? - спросил Иван.
   - Нет, но тут есть локации, куда не стоит ходить, как в Украине есть Рыжий лес. Там опасно.
   - Почему?
   - А вы сами у него спросите, у мэра. Если он захочет, он расскажет. Он знает всё и почему эти явления происходят. Я не знаю, мне сказали друзья, что есть места в городе, где находиться запрещено. И я это выполняю.
   - Почему? - спросила Алиса. - Вам не хотелось...
   - Нет, не хотелось, - ответила Настя. - Я тоже тут из Украины. Да, я суда попала несколько лет назад. Попробуйте бедной девушки из Кривого рога доказать, что это спонтанно, без хороших адвокатов.
   - Что?
   - Меня обвиняют, что я своими руками выбросила двух своих детей с десятого этажа. Против меня была вся машина судебной системы Украины. Куда бежать? Вот и добегалась.
   - Мне очень жаль, - сказало Иван.
   - Мне тоже. Я по гроб благодарна мэру, что он мне помог. Дал работу и дал возможность жить, не оглядываясь.
   - Но...
   - Я их не выбрасывала, просто недосмотрела!!! - зло закричала Настя. - Вы оде мне не верите?
   - Подожди, я..., - но Настя Ивана не слышала, а продолжала громко говорить.
   - Они на москитные сетки навалились и те не выдержали. Попробуйте доказать обратное, в проржавевшей системе правосудия Украины? Я плакала, скиталась, и меня на своей машине нашёл мэр.
   - Понятно, - пробормотал Иван, послушав, что говорит Настя.
   Тем временем вернулась Алиса, и они пошли к выходу. Осадок разговора с Настей у Ивана остался, но он пересилил его, и на его лице играла улыбка. Их встречала всё та же, лучезарно улыбаясь, Рита.
   - С добрым утром! - сказала она. Иван и Алиса поздоровались.
   - Вы готовы?
   - Мы не одеты подобающе. Майки, шорты, кроссовки. У нас нет костюмов.
   - Да бросьте вы, вы же не на бал едите, и не на официальный приём, а просто получили приглашение посетить усадьбу. Как старые друзья. Загружаемся в машину, - и Рита показала на знакомый автомобиль Мерседес. - Давайте, не стоит опаздывать.
   Они загрузились, расселись и поехали. Когда ехали, Иван спросил, хотя его Алиса одёргивала, но он спросил у Риты.
   - Почему так много странностей в городе?
   - Какие?
   - Ну, не знаю, - Иван думал, как начать разговор. - Полёты людей, странные катакомбы. Много странных деревьев. Нам говорили, что это эксперименты военных.
   - Наш город очень странен, потому что он никогда не был в Украине. Почему, вам расскажут. Поэтому многое, что было нормальным для тех, кто жил в Картоплянске для вас будет странным. Те же растения и плодоносные деревья. Устройства, архитектура. Я знаю, что кушали У Станислава. Отличная там уха. Этот человек создан, чтобы готовить уху, от которой пальчики оближешь. Догадываюсь, что он вам рассказал, что попал из другого мира. Не сомневаюсь. Высокий блондин, моложавый, но при этом его лицо испещрено морщинами. Наш город собирает тех, кому нужно помочь. Не только из вашего мира. Картоплянск будет живым.
   - Хорошо, вы в это верите? - Спросил Иван.
   - А как вы думаете, если нарушаются физические законы, - ответила Рита. - Раз такие люди, как Станислав попадают к нам?
   - И вы не боитесь? Тут жить?
   - Нет. Тут много интересного. Старинный город, архитектура. А какая кухня, многонациональная, тут есть и амфитеатр, и музеи, и религиозные анклавы. Тут есть беззаботный отдых, и возможность себя реализовать. Археологи работают день и ночь, и тут у них непочатый край. Тут много есть мест, куда можно сходить. Но всё же, и есть запретные места.
   - Лес? Запретный лес?
   - Да. Он тоже. Мы придерживаемся мнения, чтобы там никто не шастал. Поэтому и запрещаем туда ходить. Мы боимся таких мест. Опасаемся, и боимся. Это замкнутые локации, которые имеют строгую границу. Главное туда не лезть. Что там, мы не знаем. И не надо пытаться узнать. Просто есть граница, как вывеска минные поля, и туда не надо лезть.
   - А этот Станислав откуда? - спросила Алиса.
   - Я знаю, попал из другого мира, во время очередного эксперимента с гравитацией. Он просто вывалился. Мы его подобрали, подлечили, но изъяли у него множество артефактов, технических устройств. Он не возражал.
   Остался только перстень - вспомнил Иван и промолчал.
   - Так что, мы его спасли от гибели, если хотите, - добавила Рита.
   - А если к вам попадут из другого мира чудовища, что делать будете? - спросила Алиса у Риты. Но ответа не последовало. Рита промолчала, словно не услышав вопрос и глядя в окно бусика.
   Дальше они ехали молча. Проехали старые трёх, четырёх и пятиэтажные дома, свернули на улицу, которая вела из города. Проехали пруды и большое озеро, но потом повернули налево и, проехав мосток, поднялись вверх. Слева было поле, засеянное кукурузой поле. Они пожухла, порыжела. Иван такое видел в Украине. Там тоже высыхали поля кукурузы, а потом машины снимали урожай. Справа виднелся берёзовый лес. Миновав его, они увидели заброшенную деревню. Не украинские хаты, а потемневшие срубы изб, где провалилась крыша, и покосился, и почти упал, забор. Эти срубы сгнили и упали, Алиса вдруг поняла, что они не вписываются в эту концепцию заброшенных сёл этого города. Скорее, эти сёла, или деревни, из глубинки России. Словно сюда их перенесли, и никто не захотел там жить.
   - Тут никто не живёт, давно? - спросила Алиса. - Тут всё покинуто. Дома, приусадебные участки. Всё покинуто и заросло. Дома нежилые, это же видно. Почему?
   - Большая часть города пуста, хотя имеет все коммуникации, отопление и дармовую электроэнергию, - ответила Рита.- Куда там этим деревням в Россииоссии.
   - Тогда это что? - спросила Алиса.
   - Мы хотим с мэром всем жителям, дать всё возможное, обычные коммунальные услуги, бесплатно. Чтобы жили, как хотели, рисовали, творили, не оборачиваясь и не думая, когда нужно за коммунальные услуги заплатить. А кто заплатит за горячую воду и электроэнергию? Если не наш город. Тут всем даётся возможность творить. Чтобы они творили и как они захотят, всё показывали в музыке или в картинах.
   - Почему они пусты? Тогда эти дома? Это село или деревня? - спросил Иван. - Мы его проезжаем, и участки перед домом дикие, никто их не обрабатывал.
   - Я думала, вы догадались. Эвакуация была. Впрочем, мы подъезжаем. Вам мэр всё расскажет.
   Они выехали грунтовую дорогу и упёрлись в кованые ворота. Рита позвонила кому-то, и ворота распахнулись автоматически. Они поехали дальше, и попали в тоннель из крон деревьев.
   Когда они ехали к тоннелю, Иван и Алиса увидели впереди, словно массивную каменную гряду от горизонта к горизонту. Было это похоже на магматические поля, вздутие магмы и потом магма остыла, эти структуры появились. Всё серое, вроде как бесформенное. Огромное количество овалов, выступающих из общего массива каменных валунов. Но подъезжая ближе, стало понятно, что это не магматические породы, а так деревья переплелись кронами, создав мощный, однородный массив, который издали, казался каменным. Самое интересное, что внешний лиственный покров был не однороден. Были зелёные пятна, и были коричневые. Причём чем ближе они подъезжали, то становилось понятным, что и зелёные, и коричневые пятна образовывались листвой.
   - Ваня, - сказала Алиса и указала ему неоднородность, где в куполе, среди коричневой листвы, а она точно не была мёртвой, как листва осенью, а очень даже живою, зияла щель, словно пасть громадной акулы.
   - Вижу, - ответило Иван. - Игра природы.
   Так они доехали до входа этого массива и въехали в тоннель. Он был похож на настоящий тоннель, только его крыша и стены были неровными. И сразу их окутал сладкий запах. Словно они попалит в некую атмосферу. Пахло цитрусовыми, и ещё миндалём и немного хвойного оттенка. Когда они въехали сразу наступил сумраку, но он был освещён желтоватым светом. Когда они ехали, Рита довольно сказала.
   - Это наш тисовый тоннель. Наша ещё одна достопримечательность. Он был посажен давно, ещё прежними владельцами. Наверно дедом, или прадедом владельца этого участка. Очень дорогое удовольствие, как я понимаю. Эти деревья, как виноград, свиваются друг с другом и образуют внутри себя полость, некий тоннель.
   - Зачем?
   - Для своего потомства, - ответила Рита. - Они создают внутри полости своего рода микромир. Как улей создаёт нечто подобное внутри себя. Запах чувствуете, и тут сильная влажность. Их плоды кушает очень редкий вид птиц, очень боязливый. Такой себе симбиозом между деревьями и птицами. А ещё есть множество насекомых.
   - Но вы сюда провели электричество, - сказал Иван. - Жёлтые светодиоды, только очень тусклые. Хотя их много и всё видно в мягком, жёлтом свете.
   - Вы не правы, панове, Иван. Тут электричество генерируется этими тисами. Идёт на свет, на свет этих люминесцентных мешочков, а электричество добывает коричневая листва, которая выступает, как солнечные панели, как лепестки солнечных батарей. Зелёные листья вырабатывают кислород, а эти - электричество. Ту много организмов, которые не любят прямой солнечный свет. Я же говорила, это своего рода микромир. Его создали те, кто владел усадьбой. Есть легенда, что для Калии, девушки-альбиноса, младшей дочери владельца усадьбы, которая не выносила прямого солнечного света и не могла гулять по садам, зато здесь проводила всё свое время. Рисовала и ткала. Писала стихи и прозу. Причём успешную, наподобие нашего фэнтези. Квантавы, как здесь это называют, шестистишие. Толкин точно бы это оценил.
   - Подождите, - сказала Алиса. - Мы немного знаем про то, как происходит распространение растений. Как они могут помочь этим деревьям птички, если они всегда внутри.
   - А они смышлёные, - сказал водитель. - Задают вопросы...
   - Тихо, - сказала Рита и продолжила. - Для спаривания им нужно вылететь отсюда. Так эти деревья и завоёвывают пространство вокруг себя, образовывая неприступный массив веток, листвы и стволов. И шипов, причём на конце у них есть не яд, а скорее раздражающая жидкость. Слабая кислота. Мне это напоминает, как в сказке принц ломался через колючие заросли спасать Белоснежку. Ну, для пил, он не такой неприступный. Дрова этих деревьев не дают смог и копоть, поэтому отлично подходят для каминов.
   - Впечатляет! - сказала Алиса. - А как тогда образовался этот тоннель? Понятно, что давно, но он такой геометрически правильный.
   - Всё просто, - ответила Рита. - Эти деревья чем-то похожи на ползучий виноград, если сделать тоннель и металлических прутьев, такой себе металлический каркас, с маленькими ячейками, чтобы ветви не прошли, только нежные ростки с фруктами на конце, то этот тисовый лес его обовьёт и создаст подобный тоннель, что вы сейчас видите.
   - А мы сейчас едем по чём? - продолжала спрашивать Алиса. - По какому то настилу? Это паркет? И освещение у вас электрическое, но слабое.
   - Дорога выстелена досками в виде паркета. Толстые массивные доски, не меньше двадцати миллиметров, а то и больше и грунт был подготовлен. Вырыта длинная яма и залита смолой. Это сделали предыдущие владельцы, давно. Но смола и консерванты хорошо всё сохранили, плюс толщина досок, так что мы катимся по ним.
   - Офигеть! - прошептала Алиса. Она была удивлена. - Сам тоннель, как в какой-то сказке. Такое освещение.
   - Вы бы знали, сколько стоило это сохранить и привести в порядок, - сказала Рита. - Как и сама усадьба, всё было в запустении. Этого люминесцентного света почти не было видно, много паразитов, гнили, плесени. Всё почернело, воняло. Три года у нас ушло, чтобы всё это очистить, убрать плесень и паразитов и привести это в первозданный вид. Громадный труд, но это стоил, правда?
   - О, да, - восхищённо ответил Иван. - Точно стоило. Снимаю перед вами шляпу.
   Огромные кроны деревьев с обеих сторон дороги словно наклонились друг к другу и переплелись. Создав массивную, ветвистую крышку, откуда свисали на разных расстояниях светящиеся мешочки. Всё было освещено жёлтым, мягким светом от этих светящихся мешочков, и они точно висели на нитях на разных уровнях, как на нитях паутины, и в целом образовывали освещение тоннеля, но фары машины были включены, ведь этого свечения было недостаточно.
   Они ехали очень медленно, скорее ползли, и поэтому Иван и Алиса могли всё хорошо рассмотреть. Дощатая дорога была не чистой, как показалась вначале. Видно было, что её убирали, но были следы падения на неё плодов и лежали сухие ветки и опавшая листва. Но Алису заинтересовали плоды. А они падали и разбивались. Те самые, чем питались здешние птицы. Они иногда появлялись перед машинами, порхали, желая сесть и полакомится, но боялись светом фар и взмывали, а потом снова мимолётно появлялись перед лобовым стеклом машины.
   - Это эти плоды тисовых деревьев? - спросил Иван у Риты. - Что падают? Это орехи?
   - Нет. На самом деле они очень сладкие. Цитирую на память: деревья тисово-плодовые, переплетённые, с виноградным вкусом плодами - Рита улыбнулась и добавила. - Такое мы нашли описание этих деревьев. Хвойные, а при этом плодоносят, как фруктовые. Аномалия. Мы пока не поняли, как их вывели, у нас не хватает биологов, дендрологов, но парочка хороших арбористов есть. Они всё это воскресили. Так вот, - продолжила говорить Рита. - Внутри внешней кожуры, как сморщенная зелёная кожура грецкого ореха, что-то похожее на сливу с плотной оболочкой. Убираешь её и ешь, только косточку выплюнь. Маленькая, скользкая. А мякоть сочная, сладкая. Птицы косточку просто проглатывают, она же скользкая и так переносят семя этих деревьев. Мы нашли двадцать три участка, где они проросли по всему Картоплянску. А мы часто здесь собираем упавший урожай, иногда ставим сети, - она показала налево, где около дороги на столбиках точно были растянуты рыбацкие сети. - Ловим плоды, чтобы они не разбились. Быстро портятся, когда упали и ушиблись. Но очень вкусно. Словно виноград полили мёдом, такой удивительный вкус.
   Они ехали, но всё же паркетная дорога отражала рассеянный свет. Справа мелькнуло ответвление, а там в таком нежном, жёлтом свете, находилась беседка. Наверно это для этой Калии. Потому что там было всё залито жёлтым, белым, розоватым светом от растений. И виднелись розы.
   Они преодолели половину пути и заметили, что чтобы было ярче в глубине тоннеля, были подвешены гирлянды жёлтого света светодиодов. Они были развешаны на потолку крон, оплетали стволы деревьев и внизу, где был край деревянной мостовой, заканчивались маленькими жёлтыми прожекторами. Те светились таким же жёлтым светом и подсвечивали кроны. Так сказочность тоннеля только усиливалось. Это был реально сказочный мир; тёмный тоннель, озарённый искусственным светом, запахи, мелькающие в свете насекомые и птицы. Причём некоторые насекомые роились и тоже, как светлячки, светились, желтоватым светом.
   - Нет слов, - восхищённо сказала Алиса.
   - Да, - добавила Рита. - Наши кроны круче и темнее знаменитой аллеи семейства Дайер. Они владельцы поместья Абергласни в Уэльсе. Их аллея близко с нами не может поспорить. Все ценители подобного, когда вы выложите это в Интернет, побегут к нам за фотографиями. Они будут нашей аллеей восхищаться. Тем более, если вы знаете, что тисовые растут очень медленно. Мы посчитали, что этому тоннелю почти тысяча лет. Значит, он нравился всем, кто сюда попадал.
   - Не сомневаюсь, - ответила Алиса.
   Так они проехали освещённый жёлтыми светодиодами тоннель, пока не выехали из него, причём он заканчивался каменной брусчаткой, и не попали в некий парк или сад. В центре была большая клумба. Она была покрыта подстриженной травою, цветами, как обычно, только в середине клумбы находились цветы, вроде вьющихся роз, которые переплетались, причём искусственно, создав из них подобие сосуда, высокого горшка, а из него словно человек вылазил и на вытянутой правой руке держал громадную алую розу. На этой клумбе работали люди, ухаживали за нею. Их было несколько. Наверно садовники, они копались в земле и вроде проверяли стволы и ветви вьющихся роз. А ещё они что-то выкапывали, рядом стояли вёдра, и было видно, что они занимались нужным делом. А за клумбой начинался огромный дом. Это точно была старая, помещичья усадьба. Но огромная, если присмотреться, то именно большая усадьба богатых владельцев. Вход был в греческом стиле. Колоннада, ступени перед нею, и большие, тяжёлые, наверно дубовые двери за нею входа в дом. Точно резные, да ещё с позолотой. От колонн входа к дверям шёл коридор из статуй. Там были разные персонажи и не все древнегреческие. Мускулистый, обнажённый голый мужчина с большим молотом, который его опустил и пытается вытащить из бесформенного месива, точно был не греческим персонажем.
   Кругом мрамор. Наверно точно мрамор. Путь до дверей от ступеней был из чёрного, африканского мрамора. Иван имел отличную память, помнил посещение Италии, и музеев. Он не мог спутать. В музеи погибшего римского курортного города Байя, он подобное видел. Там тоже был похожий африканский чёрный мрамор. Если допустить, что миры похожи, то люди, которые владели этим поместьем, точно были баснословно богаты. А ещё он видел, что по обе стороны колоннады находились крылья дома, покрытые, скорее всего, белой извёсткой. Строения, с большими окнами и были видны балконы, увитые вьющимися цветами. Но главное - крыша. Отполированная, чешуйчатая, как снятая с рыбы чешуя, горящая на солнце чистой медью.
   Их точно встречали на ступенях. Целая делегация семьи мэра. Когда машина остановилась, первым из неё выбежала Рита. Они кинулась обниматься с мэром, поцеловала в щёчку мальчика и пожала руку женщине. Потом из машины вылезли Иван и Алиса. Мэр, Антон Александрович, подошёл к ним навстречу и пожал руки.
   - Спасибо, что пришли. К сожалению, вчера не мог с вами встретиться. Я знаю, что у вас был разгрузочный день? Отдохнули на озёрах? Покупались, позагорали?
   - Да, всё прошло отлично, - ответил Иван, и Алиса с ним согласилась лёгким кивком.
   - Вот и отлично, потому то вчера у меня были важные дела, но сегодня будет отличный день и вечер. Познакомьтесь. Он подвёл высокую женщину, с копной соломенного цвета волос и с лошадиной челюстью. Её рука для пожатия была тонкой и холодной. Никаких эмоций на лице.
   - Это моя жена, Юлия Витальевна. Хозяйка моего гнезда! - сказал Антон. - Она руководит восстановлением старинной усадьбы. А ещё просто фанатеет от парков и сада этой усадьбы. Этот тисовый тоннель, что вы проезжали, впечатлились?
   - Конечно, - ответил Иван. - Нет слов.
   - Её заслуга, - ответил Антон Александрович. - Она курировала его восстановление, как и множество садов этого парка. Зверинец, ах да, тут был зверинец, мы не будем его восстанавливать, правда, дорогая? - Антон Александрович улыбнулся и поцеловал в щёчку женщину. Та тоже улыбнулась в ответ и сказала:
   - Да, если обезьяны разбегутся, мы их не соберём. И хищников тоже. Так что никаких, Тоша, зверинцев. Вместо клеток можно посадить кустарники роз.
   Потом она повернулась к Антону и Алисе и сказала:
   - Рады мы вас видеть у нас в гостях, - при этом она даже не улыбнулась. Её лицо оставалось непроницаемым. Ненавидела она Алису и Ивана, или просто игнорировала, было непонятно. Но с ними она была холодна в приветствии. А вот их сын был активен. Он улыбался, его ноги были в движении, словно он приплясывал от нетерпения.
   - Это мой сын, моё сокровище. Захар! Захар Гаранин, - сказал Антон Александрович. Этот альбинос, хотя нет, скорее блондин с бледной кожей, с острым носиком, наверно это в папу, с тёмными глазами, хотя блондины должны иметь голубые глаза или светлые, парнишка лет десяти подбежал к Ивану и потряс его руку, воскликнув:
   - Привет!
   - Привет, - ответил Иван. Рука мальчика была худой и бледной, но тёплой.
   - Я ваши блоги смотрел, все. Ваши путешествия. Это круто! Это я попросил папу, чтобы он вас нашёл и пригласил. Вы реально крутые! Я смотрю Интернет и там много блогов. Некоторые блогеры, чтобы показать, какие они крутые, носятся под газом. Создают ДТП. Ругаются с полицией. Другие всякую всячину выделывают. Старое здание поджечь, на фоне собора, с голой жопой сфотографироваться. Плюнуть в лицо пешехода и убежать, чтобы не догнали. И это нравится людям. Но не мне. Мне это не нравится. А вы делаете другое видео. Не на один день просмотров. Информативные ролики и вас слушают. У вас уже 670 тысяч подписчиков и эта цифра растёт. Как только вы выложите первый ролик из нашего города, будут миллионы.
   - Ну, типа того, - сказал Иван. - Мы просто путешествуем и снимаем ролики.
   - Это то, что нужно нашему городу. Реклама, чтобы сюда ехали, - голос мальчика был странный. Вроде он говорил от сердца, но иногда в его голос включались нотки. Была одна тональность, которая нервировала Ивана и Алису. Некоторые слова Захар произносил так, словно наставлял. Иван думал, что это раздражает только его, но оказалось и Алису тоже. Когда они шли за Захаром, они перебросились несколькими словами.
   - Мальчик с претензиями - сказал Иван.
   - Угу, - ответила Алиса.
   - Тогда идёмьте. Доставайте свою камеру. Папан? - обратился мальчик к мэру.
   - Да, Захар, покажи им нашу усадьбу, пусть снимут. Ещё много чего осталось.
   Проходя к дверям, они рассматривали статуи. Явно атлетов и явно старые, кроме человека с молотом. Он не вписывался в эту композицию. Иван не мог подобрать слова, чтобы объяснить
   - Гипс? - только и спросил Иван.
   - Мрамор. Это настоящий мрамор, статуи очищены от долго пребывания в земле. Мы их откопали из схрона, не имея плана, зная, что они стояли в саду. Тут пока поставили, - ответил Захар. - Так стал интересным вход в усадьбу папы. Мне нравится, а вам?
   - Тоже, - ответила, улыбаясь, Алиса.
   - А вы красивая, - сказал Захар, глядя на девушку. - Мог бы в вас влюбиться.
   - Стоп, эй, я тут нахожусь, - вмешался Иван. Понятно, что это было в шутку сказано
   Перед дверями ещё несколько человек стояло.
   - Захар стой, нужно представить наш персонал, - сказала его мать, а мальчик показывал рукою и пояснял.- Это наш управляющий, Степан. Работники слева. Игорь и Юра. Они налаживают и реставрируют мебель усадьбы. Женщина - это Сара, наша няня. Следит, чтобы постель была чистой и проветривание своевременно. Тут те, кто пока не занят. Усадьба большая, много дел для её реставрации.
   Иван и Алиса со всеми поздоровались за руку и вошли в усадьбу. Большой холл, огромная мраморная лестница. Кстати, её точно реставрировали. Несколько человек ползали в углу лестницы, на пятой ступени, и что-то подклеивали. Когда они дошли до неё, оказалось, что реставрация была во многих местах. Заплатки выделялись белизной из общего массива ступеней. А ещё были стены, которые тоже точно реставрировались, драпировка на окнах, картины, мебель старинная и подсвечники, словно дополняя антураж холла усадьбы девятнадцатого века. Пахло клеем, краской и растворителями.
   - Это что? - спросила Алиса. - Парадная лестница?
   Захар пожал плечами, но тут появился папа.
   - Вы снимаете?
   - Нет, пока нет. Мы сняли вход, а сейчас смотрим, как снимать дальше. Перегрузим устройства, чтобы начать новую сессию съёмки.
   - Тогда подожду. Тут такой прекрасный холл.
   - Это парадная лестница? На второй этаж, - снова спросил Иван.
   - А вы что думаете, это эскалатор? - пошутил Антон Александрович.
   - Нет.
   - Тогда это холл и лестница на второй этаж. Она серьёзно пострадала за всё это время, и сейчас реставраторы занимаются накладывание латок. Как закончат, наймём людей, которые это всё отполируют и сделают лестницу однородным массивом. Заплатки даже видны не будут.
   - Хорошо, - ответили Иван и Алиса. - Мы поняли. Сейчас осмотримся и будем снимать.
   И они сняли холл, обстановку. Колоны, мебель, что там стояла и показали с близка мраморную лестницу, где копались рабочие. Они исправляли как раз недочёты лестницы, замазывали глубокие выщерблинки.
   - Пап, я скажу, - сказал Захар. - Да?
   - Давай, - ответил мер и улыбнулся. - Ты тут сейчас главный.
   - Тут в войну был немецкий штаб. Когда немцы брали Крепость, они тут устроили штаб. Они долго не могли её взять, Крепость, но потом, частично её взяли, потом получали на орехи из катакомб и вылазок красноармейцев. А эти выбоины появились в 2046-ом году, когда Картоплянск освобождали. Был бой. Диверсионная группа сюда проникла и попыталась документы забрать. Но не удалось, но немцы бежали. Теперь надо дырки убрать, - сказал мальчик и улыбнулся. - Я думаю, что это правильно.
   Иван вопрошающе посмотрел на мэра, а тот едва видимо кивнул головой. Мол, соглашайтесь.
   - Потом объясню, - сказал он.
   Чтобы не обидеть десятилетнего ребёнка, они оба, Иван и Алиса, кивнули, а и тот вёл их по коридорам, показывая комнаты. Это было правое крыло усадьбы.
   - Мой папа всё это восстановил, - сказал Захар и гордо посмотрел на мэра. Тот решил пояснить.
   - Это усадьба старая. Скажем, восемнадцатого века. Классической постройки, но добротная. Пережила три войны. Первую мировую, территориальную и вторую мировую.
   - Территориальную, это гражданскую? - Переспросила Алиса. - Я правильно поняла?
   - Не совсем так. Первая война закончилась, был подписан мир, но некоторые территории были спорными, шли бои за них ещё год после подписания мира. Хотя по факту, был заключён мир. В одной части этих войн, все братались, пили пиво, медовуху, а за сто километров, дрались насмерть. Такая вот была странная война.
   - Понятно, - ответила Алиса. Они осматривали комнату со старыми картинами. У одних были видны дефекты, другие потемнели и краски стали блеклыми. Мебель, статуи, шторы, ковры. Всё как-бы не яркое и этими мыслями Иван поделился с Алисой и мэром. Мэр, Антон Александрович, пояснил:
   - Понимаете, Усадьба графа фон Гришина, последнего, кто ей владел, пережила и революцию, и первую мировую войну. Персонал усадьбы сохранил почти всю коллекцию. Был для этого выделен даже особый красный отряд Степных гусаров, Красных гусаров каспийской дивизии.
   - Кого?
   - Ну, это такие себе казаки. Люди на лошадях. С шашками, головными уборами наперевес. В характерных одеждах казаков и с саблями.
   - Понятно, - сказал Иван, - И чем закончилось?
   Его собеседник продолжил:
   - До нападения фашистов, много что было сохранено. Усадьба уцелела и не была сожжена, как другие усадьбы, где господствовал эксплуатирующий класс. Когда немцы напали, нужно было спрятаться и спрятать драгоценные статуи, утварь. Чтобы не досталось врагу. И они прятались в подвалах, где можно было спрятаться, и прятали, что могли и как могли. Когда пришли немцы, оказалось, что эти бравые казаки не остановили навал немцев, а с ними сотрудничали, даже попали в кинохронику, как эти казаки, Красные гусары, гарцуют и показывают свою мощь перед немцами. Саблями машут, фехтуют ими, но с воздухом, а не с противником, показывают новым хозяевам, как управляются с лошадью, демонстрируют всякие фокусы езды на лошадях. В общем, показывают, что умеют. А ведь они должны были защищать Картоплянск. В отличие от защитников Крепости, которые там сидели. Ничего ценного здесь немцы не нашли, и не нашли ничего спрятанного, хотя, я думаю, не особо искали.
   - Если тут много было драгоценностей или антиквариата, они бы начали это всё искать. А вы говорите, что особо не искали? - спросила Алиса. - Они же в Европе этим и занимались. Рыскали и искали ценности.
   - Думаю, что дело было в том, - мэр почесал переносицу, - что персонал усадьбы почти весь бежал, а казаки сами хотели прибрать к рукам эти сокровища. Есть такое мнение у коллег Риты Николаенко, и я считаю, что оно имеет право на жизнь.
   - Жадность? - поинтересовался Иван.
   - Куда без неё, - улыбнулся мэр и продолжил. - При штурме Крепости эта усадьба стала командным пунктом. А потом тут поселились вспомогательные войска. А ещё особые роты СС Геринга. Он в обоих мирах был жадным к искусству. Его личные подразделения назывались Sammeltrupps то есть с немецкого - войска коллекционера. Вот эти искали сокровища по всему городу, рылись в музеях. Пытали и расстреляли оставшийся персонал усадьбы, но никто не сказал, где он был зарыт. Так что они украли отсюда много картин, старой мебели, даже посуду из кухни. Всё, что смог получить. Они хотели начать масштабные раскопки, но их перекинули дальше. Немцы тогда захватывали всё новые и новые города и посёлки, там было чем поживиться. Нужно быть там первыми, а то другие разграбят. Не только Геринг занимался грабежом и коллекционированием. Нужно идти вперёд, чем застрять здесь и копать. Ведь немцы считали, что они тут надолго. Потом вернутся и всё найдут.
   - Стойкие были люди, - сказал Иван. - Персонал усадьбы. Раз не сказал.
   - Да нет. Он не сказал по другой причине. Оставшиеся садовники, дворники, истопкики, низший персонал, ничего не знал про спрятанные сокровища. Им вкололи препарат, который стирает их сопротивление к вопросам, типа сыворотку правды. Но те, только чушь несли. И их решили убить, как ненужный балласт. Бойцы сопротивления пытались их спасти, а это почти пятьдесят человек. Мы знаем, - мэр, снова потёр нос, - Что была известна дата расстрела. Но не получилось. Был бой, были убиты герои. Были пленные. Немцы их долго пытали, а потом расстреляли, а затем немцы с помощью миноискателей искали сокровища и так и не нашли.
   А как вы нашли?
   - Мой сын, мой Захар, он нашёл, - пояснил Антон Александрович. - Он гиперчувствителен. Сенситив, так мы его называем. Он чувствует почву, стены, камень, кирпич, железо. Не знаю как это он делает, но он особенный и он помог найти нам часть скрытых сокровищ.
   - Не все, только некоторые! - сказал Захар. - Но мне нравится искать спрятанные сокровища! Так интересно, искать клады! Столько уважения и восхищения. Это приятно.
   - Мой сына, - Антон, мэр, взял за голову мальчика и поцеловал прямо в его макушку и потом добавил: - Моё сокровище.
   - Понятно, - сказал Иван. - Но нам бы хотелось получить ответы.
   - Знаю, и вы получите. Но позже, после званного ужина. А сейчас посмотрим то, что мы нашли и отреставрировали.
   Да, было действительно много воссоздано в усадьбе. Коридоры, комнаты. Интерьер, мебель, даже паркет пола. Стены были раскрашены в разные цвета, и Рита пояснила, что это воссоздание цветов окраски изначальных стен. В этой усадьбе всё было на высоком уровне, когда она строилась. Лучшее дерево, лучшая краска, но со временем много было утеряно, и вот они это восстанавливали. Всё должно было быть шикарно. Так же дорого, как когда строилась эта усадьба.
   Пока они ходили, и Антон Александрович рассказывал историю усадьбы. Про князя Гаранина, про его бабушку и прочее, мимолётно вспомнил Гришина. Последнего владельца усадьбы перед большой войной. Они дошли до крыла, где ещё велись ремонтные работы. Было покрыто всё белой плёнкой, пахло алебастром, вёдра стояли, козлы, но никого не было. Наверно перекур, но было замено, что тут велись обширные восстановительные работы.
   - Работа над реставрацией ещё не окончена, - сказал мэр, видя, как они смотрят на это крыло, где велись ремонтные работы - Мы хотим полностью восстановить усадьбу Гаранина в первоначальном виде, когда она была построена. Но это очень тяжело, мало информации, а за время Красных казаков, многие фрески и росписи на стенах и потолке утрачены.
   - И вы тут живёте? - спросила Алиса.
   - Да, это мой дом, - ответил мер.
   - Но, простите, это же памятник архитектуры, - сказал Иван.
   - И что? Я здесь, со своей семьёй, проживая, помогая каждый день воскресать его из пепла забвения. Восстанавливать, не могу тут жить? Как я могу прикоснуться к проблемам восстановления усадьбы, если буду жить в Ратуши Картоплянска?
   - Просто так не принято, - смутилась и тихо ответила Алиса. - Мэры не живут таких хоромах. Пусть, они давно покинутые, но это памятники истории, а не место, где можно жить и чувствовать себя этим, как его, Гараниным или Гришиным.
   - Да, может это и не принято, но, только проживая здесь, ты начинаешь ощущать эту заброшенную усадьбу, чувствовать её, её историю, её наследие, и делать так, чтобы она была восстановлена, - громко ответил мэр. - Понимаете, что стены шепчут?
   Он покраснел, видно разозлился, сильно разозлился, но потом быстро остыл и добавил:
   - Простите, ради бога. Меня эта усадьба утомляет меня. Столько сил я затрачиваю. Вкладываю душу для её восстановления. Ищем в архивах чертежи и наброски оформления усадьбы девятнадцатого века. Это всё из-за Захара. Он обожает наш дом. Особенно внутренний сад, парк и Сказочный дом. Для меня сына - это как ангел. После того, что он пережил. Я для него готов на всё.
   - А что с ним?
   - Боится яркого света, альбинос он, хотя не очень ярко выраженный. Вы его видели сами. Худой, есть проблема с едой. Кормим его по особой диете. Сильно утомляет он нас, но эта усадьба словно вдохновляет его, додаёт силы. Мой сын словно расцветает. Он тут так много гуляет, по саду, иногда пишет свои заметки в дневнике, а этот тоннель при въезде вы видели? Там он часто сидит до глубокой ночи. Захар говорит, что там чувствуется дух прошлого. Именно здесь он полон жизни, не боится, что на него жители города покажут пальцами. Видели бы его игровую комнату.
   Так, общаясь, они зашли в большой зал, где стоял громадный прямоугольный стол, много подсвечников со свечами. Играл мини-оркестр. Две скрипки, труба, контрабас и саксофон. А ещё труба и что-то наподобие гитары, струнное, только это точно не гитара. Звук не тот. Похоже на арабский Уд. Характерный струнный звук. А ещё человек, явно из Африки, который стучал ладонями по двум барабанам, создавая ритм. А ещё был человек с раскосыми глазами, который дополнял музыку игрой на Варгане. Иван точно не мог ошибиться, ведь он столько со своей женой путешествовали по всей России и были на Севере этого государства.
   - Ну, что, - добро пожаловать! - сказал Антон Александрович и пригласил их широким жестом. - У нас сегодня вечеринка.
   - Это что, всё для нас? - удивился Иван.
   - Не только для вас. У нас очередная годовщина. Почти двадцать пять лет, как мы живём и строим Картоплянск. Наполняем его жизнью. Прошу.
   В зале стоял больной Т-образный стол, куда садились гости. Их было много, особенно много было детей. Их обслуживало не меньше пять, может шесть официантов. Спокойные, с непроницаемые лицами, которые выполняли свою работу. Как роботы, хотя это были люди. Детей, которые летали, Иван и Алиса увидели сразу. Они их тоже увидели, но не подали и виду. Наверно, когда они вечером взлетали, они их, Ивана и Алису не видели, но точно видели, когда их вышвырнули из стены. Ведь кто-то ведь смеялся, открыв двери в подвалы. Они их знали, но сейчас проигнорировали. Наверно, это игра и Иван с Алисой приняли правила их игры. Не стоит тут закатывать истерику, качать права. Ничего этим не добьёшься.
   - Али, будем естественными, - сказал Иван, шагая за мэром по ступеням в большой зал. - Делаем вид, что всех впервые видим.
   - А то я не знаю. Только ты дал мне слово, - она схватила его за кисть и сжала. - Никакого алкоголя. Хватит, а то тебя понесёт. Никакого алкогольного угара. На коня, или Гип-гип-ура!. Прыгание по столу. Песни, крики, танцы. Они точно нальют тебе, Ваня, но ты обещал.
   - Я помню, Али. Я помню, что случилось на озёрах.
   - Тогда сдержи своё слово, Ваня!
   Они подошли к столу и им указали место возле угла, где два стола соединялись. Возле перекладины этой буквы Т. Тот, кто им указывал их места, напомнил, что это очень престижные места. Тут дают места очень важным и уважаемым гостям. Они имели особенные места, так как во главе стола, в этой перекладине, сидел мер и его приближённые люди. Дима, Рита. Жена, Захар и ещё несколько человек. Мэр, сидя во главе стола произнёс.
   - Друзья. Даже мои недруги. Я знаю, что такие есть. Несогласные, с моей политикой. Но мы делаем одно дело, идём к одной цели. К тому, чтобы Картоплянск жил и процветал. Ещё раз повторю, жил и процветал. Уже десять лет мы восстанавливаем город и сегодня очередная годовщина нашей победы. Скоро о нашем городе узнают все, для этого у нас гости, поаплодируем им, - и он указал на Ивана и Алису. Все встали и аплодировали. Даже дети хлопали и, сгорая от стыда, Иван и Алиса встали и поклонились. Никогда они так себя не ощущали.
   - А теперь кушаем. Оркестр, спокойную музыку. Баха, Бетховена. Что там у вас есть. Можно вальс, Венский вальс
   И музыка заиграла, и гости начали накладывать на тарелки еду. Много салатов, мяса, нарезок, сыров, тёмных камешек, Их разбирали быстрее. Когда к ним приблизился человек с бутылкой вина и спросил:
   - Вам вино, вино красное, 1786 года, отличной выдержки, налить?
   - Нет, спасибо, - сказала Алиса и рукой закрыла бокал. - Мы не пьём.
   - Может белое?
   - Вы не поняли. Мы совсем не пьём. У нас табу.
   - Понятно, я сейчас проконсультируюсь, - сказал молодой человек, который их обслуживал.
   Он ушёл, а Иван и Алиса принялись кушать салаты и мясо. Было очень вкусно, как вновь появился этот человек.
   - Простите за навязчивость, вам выдавлен сок из растений, без алкоголя. Попробуйте.
   - Сначала мне, - сказала Алиса. Он налил ей в бокал. Она попробовала и кивнула.
   - Пойдёт. Давайте.
   Он наполнил полные бокалы, и прозрачный кувшин поставил рядом.
   - Это только для вас.
   - Что это? - удивилась и спросила Алиса. - Реально для нас?
   - Сок кобака-оранжевого. А ещё сок тисовых плодов добавили в него для вкуса. Охлаждён и немного грушевого сока.
   - Кого? Кобака? Кобака какого?
   - Да, оранжевого. Вы будете пить?
   - Конечно, наливайте, - ответила Алиса.
   Но это человек ушёл. Потом было пиршество. Люди ели, пили, вставали и делали тосты. За Картоплянск, за его живучесть, за его силу и значимость. За его силу и сопротивляемость, только непонятно кому. За расцветание города, за преодоление трудностей. Даже было признание в любви и дарение перстня с золотым фаллосом с рубином на головке перстня мэром той же Рите и другим людям, которые отлично поработали на Картоплянск. Но потом пиршество возобновилось. Но столько было еды. Рыба, какая угодная. Жаренная, варенная, в салатах, обилие варёных раков тех самых, громадных, которые Иван и Алиса увидели, как их удят в озёрах. Это было особое блюдо, и оно было приправлено местным чесночным соусом. Жареная рыба была не очень, но на углях, когда жир вытек, было очень вкусно. Ещё приправленная овощами. Много мяса. Стейков, и просто жаренного мяса, ломтями или рубленного, смешанного с салатом. Буженина, нарезка, колбаса, явно домашняя и много соусов ко всем этим яствам. Разного вида картошка, кукуруза, маринованные огурцы и мочёные помидоры. А ещё неизвестные овощи, которые лежали в мутной, коричневого цвета воде реки. Но их гости усиленно брали и Иван тоже попробовал это. Типа мочёной редьки со специями. Там ещё кусочки сала плавали, явно копчёные, причём в соевом соусе.
   Вина было много, Иван облизывался, но Алиса следила, чтобы он пил только компот. А сколько было дичи. Начиная от курицы, уток и гусей, было мясо индейки. Хорошо порезано и нужно было их макать в плошки, с соусом и кушать. Никто не следил за правилами этикета. Кушай, как хочешь, руками, ртом, хоть ногами. Полная свобода и дети этим пользовались. Бери каждый раз новый кусок мяса и макай ломоть в новый соус. Это было по-особому классно. Иван так и поступал и ощущал новый вкус, макая куски мяса в другой соус. Особенно его удивило блюдо, где куски тушёного мяса были перемешаны с варёным красным буряком, луком, майонезом и сырым белком куриных яиц.
   - Блин, никогда не думал, что так это вкусно, - сказал Иван Алисе.
   - Ты утку с яблоками попробуй, - ответила она. - А фаршированные яйца. Наверно слонов. Огромные, это не бычьи. Посмотри на них, гораздо больше. Приготовленные на углях и с начинкой. Я взяла на пробу и это звучит мезрко, фаршированные яйца, но это вкусно. Даже не ожидала.
   - Это яйца туров, - подсказала соседка слева от Алисы. - Они больше быков и яйца у них больше.
   - Спасибо, - ответила Алиса.
   А ещё был кабанчик и телёнок, которые жарился на углях тогда, когда они подходили к усадьбе и сейчас в тарелку Ивана положили гору мяса и он увидел, что Захар показывал на его тарелку, тыкал указательным пальцем, таким образом, приказывая обслуживающему персоналу, чтобы Ивану положили гору мяса. А потом поднял большой палец вверх, показывая, что мяса достаточно. Иван тоже поднял, в свою очередь, большой палец вверх, что он всё пронял. И так это пахло, свежим мясом, с дымком. Как можно было устоять? Стол ломился от еды, и обслуживающий персонал быстро менял тарелки и блюда, принося всё новые яства и всё новую еду. Блины с красной и чёрной икрой, новые салаты с мидиями, устрицами, да и сами устрицы принесли. Открывай и ешь с лимонным соусом. Так много разной еды, что чтобы всё это попробовать, живот лопнет. А эти соусы, часть из них, нюхая, Иван и Алиса точно впервый раз запах чувствовали.
   Дети наелись первыми и стайкой убежали, а вот взрослые долго ели и напивались. Иван и Алиса увидели, что напротив них пили мало. Рита, ещё это человек с раскопок Крепости. Иван не помнил его имени. Они пили только вино из керамических кувшинов. Заметив, что Иван за ним пристально наблюдает, человек сказал:
   - Судя по вашему взгляду, вы меня не помните, - сказал он.
   - Нет, помню визуально, но имя, - ответил Иван. - Вы нас по Крепости водили с экскурсией.
   - Я же Дима Саблев.
   - Точно, - ответила Алиса за Ивана. - Просто так много событий произошло, что запамятовала ваше имя.
   - Ну, значит, вспомнили, - широко улыбнулся он. - Согласен, что вам отвели так мало времени, чтобы познакомится с нашим городом. Тут так много интересного, уверяю. Оставайтесь, не пожалеете. Скажем дней на пять-семь. Не спешите уезжать. А то не снимите столько интересного и классного, и ваши подписчики вам не простят. Начнут долбить претензиями.
   - Откуда вы знаете? - спросил Иван.
   - Я сам ваш подписчик и читаю комментарии, - Дима улыбнулся и поднял каменную плошку с вином, и выпил её. - За ваш успех, господа блогеры.
   - Мы подумаем, - ответил Иван.
   А вот вокруг была водка, коньяк и виски. Пустые бутылки быстро заменялись полными. Было принесено на больших блюдах множество сыров. Небольшие сырные квадратики, сантиметр на сантиметр, с воткнутыми палочками. Когда гости хорошо напились и под звуки оркестра начали танцевать, а оркестр начал играть забористую, танцевальную музыку, Рита подошла к ним, похлопала по плечу и поманила за собою. Даже без алкоголя, они от еды и вкусностей, немного опьянели, тяжело было в животах, но они покорно шли за Ритой, пока не попали на большой балкон усадьбы. Он вёл во внутренний дворик, где внизу был явно сад, Они такое во Франции видели, дворец Людовика в Версале. Конечно, масштаб меньше, но очень похоже. Всё ухожено, подстрижено и геометрически правильно.
   - Курите? - спросил мер.
   - Нет, спасибо.
   - Но я закурю, если позволите. Это сигары из особого вида махорки. Вы бы их оценили, если курили. Произрастает здесь, тоже с широкими листьями. Из них можно делать сигары. Отличные сигары, уверяю вас, - и мэр закурил, выдыхая сизые клубы дыма.
   - Вы нас для этого позвали, господин мэр? - спросила Алиса.
   - Нет, конечно. Вы мои гостьи и хотите узнать правду, что тут происходит. Я вам расскажу, - и он выдохнул клуб сизого дыма. Потом начал говорить.
   - Я тоже мало курю, но когда нужно сосредоточиться, сигара не помешает. Никотин помогает сосредоточиться.
   - Вы нам собираетесь что-то рассказать? - спросила Алиса. - Антон Александрович.
   - Конечно. Вы логично мыслите. Это важно, чтобы понимать, что я вам расскажу. Итак, ваши вопросы.
   - Что это за место?
   - Вы когда-нибудь братьев Стругацких читали?
   - Да.
   - И что вам нравится их них произведениях?
   - Хромая судьба - ответила Алиса. - Помесь повседневной жизни и фантастики.
   - Отлично. А ещё что? Например, фильм: Пикник на обочине. Фильм Тарковского по мотивам их сценария повести. Фильм Сталкер?
   - К чему вы клоните?
   - Там описывалась особая зона. Место, где всё, как бы это сказать, не так работало, как хотелось. Ловушки и не ловушки, мясорубка. Она вроде и есть, но вроде никак не влияет на Писателя. Тут тоже своего рода зона. Удивительное место, где не всегда физические законы работают. Они не заметны, как в книге и в фильме, где их можно увидеть и почувствовать. Тут всякие ловушки и аномалии не видны чётко. Они очень похожи на фильм, вроде как есть, а вроде их и нет. Невидимые, но рядом.
   Он клонит, как мы сквозь стены бегали? - подумал Иван и промолчал. Судя по взгляду Алисы, она подумала о том же.
   - К чему клоните? - снова спросила Алиса.
   - Мне сказали, что вы спрашивали, почему после захода солнца небо так долго сияет. Это просто, потому что в параллельном мире солнце ещё не зашло.
   - Мы в параллельном мире? - удивилась Алиса. - А нам сказали, что это был эксперимент.
   - Да, но он показывал заход солнца в другом мире, - Мэр глубоко затянул сигару и, выпустив дым, продолжил. - Наши военные хотят исправить проблему, но приходиться работать вслепую.
   - И они это делают? - спросил Иван у мэра, у Антона Александровича.
   - Делают, конечно. Это эксперименты. Эксперименты, - это зона проб и ошибок. Давайте я вам поясню, как это работает. На пальцах. Представьте, что вы живёте в двухмерном мире. Ползаете, питаетесь, трахаетесь, но всё в двухмерном мире, а над вами существует такой же двухмерный мир. Там тоже такие двухмерные существа ползают, питаются и трахаются. Два мира рядом, рукой подать, но нет для них третьей координаты. Нет пресловутой координаты Z. Вот так они и ползают рядом, не зная друг о друге.
   - И?
   - Е если эту координату создать? - спросил мэр. - Что изменится? Думаю, все представление о нашем 3D-мире рухнут. С помощью этой координаты откроются порталы.
   - Эти сообщения о порталах? - сказала Алиса. - Что кто-то побывал в других мирах?
   - Может быть.
   - И там были люди?
   - И где доказательства, девочка? - мер вздохнул и затянулся сигарой из махорки. - Может, это было, а может и нет. Есть сказки, истории, но никто из учёных ни разу не видел и не сфотографировал эти порталы. Скорее всего, эти люди видели отражения, миражи других миров. Это возможно.
   - Тогда что произошло здесь? - поинтересовался Иван. - Тоже миражи?
   - Мои помощники Риты, Клавдия Ивановна и Всеволод Андреевич, Дима, они искали на это ответ. В нашей Зоне есть военная часть, полигон, где испытывали то, что породило зону. Примерно 25 лет назад в этом мире нашли базу пришельцев. Не знаю откуда, но эти люди указывают, на созвездие Ориона. Там надписи, рисунки на стенах и куполе базы. Я уверен, это произошло случайно. Средне-Европейский хребет задрожал мощным землетрясением, тогда мы и нашли эту базу. Сломался их купол...
   - Какой хребет? - не поняла Алиса, и тут возник женский голос. На балкон вышла девушка с бокалом вина в руке и сказала меру.
   - Я им поясню,- это была Рита. - С вашего дозволения, господин Мэр.
   - Хорошо, я отойду в сторонку, - сказал мэр.
   - Итак, откуда мы нашли пришельцев? - Рита была хорошо пьяна и поэтому много рассказывала. - Ну, я могу рассказать. Записывайте. Начнём с пониманием Средне-Европейского хребта. Он начинается с Карпат, идёт по Польше, потом в Германию, соединяется с Арденнами. Эти горы идут во Францию, на побережье и соединят континент с полуостровом Великобритания. Кстати, во второй мировой, она была частично захвачена, только её флот, отряды самообороны, особенно помогли ветераны Перовой мировой, остановили немцев. Началась позиционная война и когда, с помощью Америки воздушная война над Англией была выиграна, немцы ушли. Но это так, мы отвлеклись. В отличие от вашего мира, где землетрясение редкость, этот Средне-Европейский хребет можно сравнить с вашим разломом Сан-Андреас. Примерно шестьдесят лет назад...
   - Рита, поясни разницу во времени и технологиях, - вмешался Антон Александрович.
   - Да. Разница в развитие вашего и этого мира примерно в восемьдесят лет. Плюс-минус, где-то вы отстаёте, где-то нет. В общем, примерно шестьдесят пять лет назад было сильное землетрясение. Много людей погибло, города были разрушены и учёные начали искать причину. Изучив все известные разломы Средне-Европейского хребта, они пришли к выводу, что они не ответственные за этот катаклизм. И тогда они начали искать скрытый разлом, о котором они ничего не знали. Задействовали Инсар.
   - Что? - Спросила Алиса.
   - Интерферометрический радар с синтезированной апертурой, InSar. Он представляет собой радиолокационный метод, который используется в геодезии и дистанционном зондировании Земли. Так они нашли скрытый под землёю разлом, который был громадным, но почти невидимыми над поверхностью. И они начали его изучать, геологи, и с помощью спелеологов спустились в его начало и нашли этот объект, когда шли в начало разлома.
   - Инопланетную базу, - улыбнулся мэр. - Настоящую, законсервированную инопланетную базу. Её нельзя было никак найти до разлома. Почти триста метров спрессованной горной породы, гранит под давлением с примесью железняка, он искажал все волны сканирования, потом металлический купол. Он вообще непроницаем. Этот металл поглощал все известные нам волны сканирования, даже мюонны, ничего сквозь него нельзя было проникнуть. Сканирование показывало, что там обычная горная порода, а не как инопланетная база. Мы проверяли, так это и было.
   - Случайность? - спросила Алиса.
   - Аха, - ответила Рита и продолжила. - Изнутри купол был покрытый чем-то наподобие пластика. Мы так поняли, что это регенератор атмосферы, создавал он замкнутый цикл. Там была законсервированная атмосфера, но, по ней можно судить лишь по капсулам воздуха, ведь после того, как купол треснул, атмосфера смешалась с нашей. Точно знаем, что когда эта база была законсервирована, кислорода было на 1,3% больше в атмосфере. Цио два меньше на пол процента.
   - Откуда вы знаете об этом? - не выдержал и спросил Иван.- Вы там были? Когда базу нашли?
   - Архивы, мой дорогой друг, - сказал Антон Александрович. - Всё сохранено в архивах. Мы можем их прочитать, когда все на этой базы бежали, как из города.
   - Вы о чём? - переспросила Алиса.
   - Всему своё время. Сначала туда спустились обычные археологи, потом военные, потом всё засекретили и археологи начали работать под началом военных. Пробы показали, что этой базе примерно двенадцать тысяч лет.
   - Именно тогда, до сих пор учёные бьются почему, - вмешалась Рита и, повернувшись к мэру, добавила: - Простите, не удержалась. Но это очень важно. Именно тогда климат на Земле начал меняться. Внезапно. До этого он был нестабильным и доминировали племена и группы, которые занимались охотой и собирательством, так как нельзя было угадать, какой сезон будет в следующем году и нельзя использовать сельское хозяйство. А тут вдруг климат стабилизировался. И люди смогли осесть и начать выращивать культуры, зная, что в следующем году погодные циклы повторяться.
   - Это пришельцы сделали?
   - А кто ещё? Ни один учёный до сего дня не смог пояснить такую резкую смену климата, как и наскальные рисунки тех вперён и найденные петроглифы. Там были странные изображение дисков, огненных стрел и человечков. Они считают, что это просто фантазии тех, кто рисовал, которые так интерпретировали обычных рыб, птиц, молнии и таким образом наделяя их божественностью. Но если верить в гипотезу с инопланетянами, то всё совпадает.
   - Так почему они улетели? Почему не вернулись?
   - Никто не знает, - ответил мэр и посмотрел на сад. Там с визгом бегали дети и взрослые, играли в какую-то игру. - Что-то у них случилось, и они оставили базу, Неверно ни одну на самом деле. Мы случайно только одну нашли. И улетели, но должны были вернуться. В общем, в этом мире эту базу нашли и нашли пусковую установку, стартовую установку для кораблей и сам корабль. Здесь, в Картоплянске, был создан исследовательский центр и замаскирован под военный аэродром. Что-то вроде местной базы 51. Тем более, что весь город и окрестности, у них под землёй всё в карстовых пещерах. Основа готовая. Её укрепить, прорыть что нужно, создать залы и вуаля.
   - Вы так много знаете, - сказал Иван. - Неужели не было шифров. Документы могли шифровать.
   - Я по специальности лингвист, а уже потом физик-инженер. Теперь о главном. Что произошло, и почему появилась эта зона и почему вы здесь.
   - Хотелось бы услышать, - тихо сказала Алиса. - Нам интересно.
   - Вы слышали про Боба Лазара?
   - Нет, впервые слышу.
   - Боб Лазар стал легендой, когда рассказал, что был учёным-физиком в зоне 51 и работал над исследованием летающей тарелки. Если вам не интересно, то можем в сад пройти, посмотреть удивительные фруктовые деревья с другого мира. Там много фруктов, о них вы никогда не слышали. Типа кобака-оранжевого. Вы пили сок из его подов, но как растёт не видели.
   - Хотите пройтись?
   - Да, и покажу ветвистое дерево кобака, если спустимся, в саду. С раздельным стволом. Прошу прощение, что не могу сразу описать, что это такое, я не ботаник, но ствол этого дерева на целостной коренной системе, как куст, растёт не одним стволом, а несколькими и они переплетаются, а на вершине образовывали, как гриб шляпу, крону листьев. Тёмно-зелёные ковёр кроны. И там зрели эти плоды. Почему кобак? Ну, вы кабачки видели? Это похоже на их плод, визуально. А тут он на дереве. Примерно, когда созреет, двадцать, двадцать пять в длину сантиметров. Висят такие кабаки, или кабачки и созревают. Становятся жёлтыми при созревании, потом покрываются морковным цветом. Тем больше этого цвета, тем они спелее. Только чёрствую шкуру надо срезать, как у переспелых кабачков. Отсюда и название.
   - Вы про физика говорили, - напомнила Алиса. - Кабаки это хорошо, но что про физика?
   - Ах да, про Боба Лазара. Так вот. Он рассказывал о себе, что он физик. У него было врагов. Многие пользователи Сети решили проследить его прошлое, что он рассказывает, как он учился там-то или там-то. Потом рассказывали, что по их расследование, он просто шарлатан и сказочник. Мол, нет о нём никакой информации, где он учился. Что он реально шарлатан, а он утверждал, что все данные о нём были удалены, чтобы его скомпрометировать. Знаю, - мэр почесал переносицу и отогнал осу от лица, - что в 2019 году, у вас, были получены некоторые данные. Видео из Пентагона, где было показано, как система наведения отслеживает летающую тарелку и как обсуждается, как она двигается, меняя траекторию. И это совпадало, что говорил Лазар, когда он был в тарелке. Что на верхний уровень его не пустили, а кресла в среднем словно выплавлены из стены, из однородного металла, что внизу был гравитационный двигатель. Всё это можно сопоставить с тем, что нашли в этом мире. То, что он описывал, как работает тарелка, как он описывал её полёт и как на видео Пентагона ведёт себя неопознанный объект.
   - И что? - спросил Иван.
   - На самом деле он был прав. Ему не верили, но он прав. Он, чтобы свою теорию подкрепить, приводил пример, как двигаются эти НЛО. Положите шарик на постель и нажмите около него, вдавив кулаком в одеяло. И туда шарик покатится? Простой пример показывал, как работают инопланетные двигатели. И он был прав, так работали эти летающие тарелки. Тут всё упиралось в гравитацию.
   - Зона это что, последствие гравитации? - спросила Алиса.
   - Умничка, - ответил мэр и продолжил. - Я знаю много в физике. Следил за разработками.
   Дети внизу визжали и играли. В прятки, потом ещё в какие-то игры. Взрослые вышли, подогретые алкоголем и тоже пытались включиться в игру, но нелепо, шатало их от выпитого. Они то и дело падали под хохот и радостный визг детей.
   - Знаете, есть много теорий. Наверно не один человек, учёный, физик, задавался этим вопросом, а как эти тарелки двигаются не оставляя за собой следов. Там были и двигатели Девида Бренса. Он назвал это - концепция спирального двигателя. Он утверждал, что двигатель сможет самостоятельно разгоняться до 99% скорости света. Нужна только энергия и время. Он решил использовать лазейку в теории относительности. Его идея - использование ускорителя частиц, который будет разгонять ионы до околоводной скорости.
   - А ещё идеи?
   - И это теория пузыря Алькубьере. Не буду вас грузить, что означает эта теория. Скажу просто: вместо перемещения скорости света пределах локальной системы координат космический корабль может двигаться,  сжимая пространство перед собой и расширяя его позади, что позволяет ему фактически перемещаться с любой скоростью, в том числе быстрее света. Эта система подходит ближе к нашим летающими тарелкам.
   - Вы нас запутали, - сказал Иван. - Вы рассказываете теоретику. А причём тут это?
   - Это основа понимания нашего Картоплянска в Украине и почему вы в него попали. Гравитация, которая влияет на пространство и время. Технологии, полученные технологии. По ним можно хотя бы понять, как это нужно делать, в какую сторону идти. И вот используя их, начался создаваться комплекс.
   - Зачем? - спросила Алиса.
   - Для того, чтобы свой корабль запустить быстрее скорости света. Но не просто запустить, а создать стартовую площадку для многих кораблей.
   - Экспансия? - спросил Иван,
   - Конечно, экспансия. Первый запуск на планету Ди-гамма-Кеплер-5-41-2. Это экзопланета. Я читал архивы. Они точно знали, что она чуть больше Земли, там немного горячее, чем на Земле, но есть хорошее проветривание. Там ветра, которые гонят горячий воздух и приносят влагу с облаками. И плюс муссоны, снижающие градусность температуры, компенсирует это дождями и туманом. Всё на этой планете подходит для жизни и колонии. Все данные, лишь гравитация. Но её можно пережить. Первая колония. И заметьте, без гибернации, без глубокого сна, без сотни лет полёта, а за три дня. Вжик, и мы там. Как эти пришельцы летали. Воспроизвести полёт, используя знания нашей физики и плюс технологии пришельцев.
   - И что-то пошло не так, - сказала Алиса. - Я правильно поняла?
   - Да. Оказывается, что всё сложнее, чем казалось сначала.
   - И почему? - вновь спросила Алиса. - Знаете ответ?
   - Думаю, я понял, - ответил мэр, затягиваясь сигарой из махорки. - Ваше видео такое популярное, что вы задаёте острые вопросы. Это нравится вашим подписчикам, потому что на них они получают ответы. Эксклюзив, как от меня сейчас, мэра Картоплянска.
   - Вы можете не отвечать, и мы с балкона снова пройдём в зал, к столу, и покушаем. Но я думаю, - сказала Алиса. - Вы сами хотите выговориться. Нам. Мне и Ивану. Нет, не так? Я ошибаюсь?
   - Зараза, - выдохнул мэр и, увидев стальной взгляд Ивана, поправился. - Имел ввиду, - стойкая ваша девушка в своих мыслях и желаниях. Ляпнул лишнее. Она стойкая в своём видение ситуации.
   Иван не особо обрадовался подобному извинению. И тогда Антон Александрович продолжил:
   - Не нравиться вам, что я сказал? Ладно, тогда скажу прямо: Извините, рыжеволосая красавица.
   Понятно, что он просто сказал первое, что пришло ему в голову. Но Иван и Алиса промолчали, тогда он, окрылённый, продолжил рассказывать.
   - Вы знаете, что такое репульсин, или вихревой двигатель?
   - Впервые слышим, - ответил за их двоих Иван. - Никогда не слышали.
   - Как в вашем мире, так и в соседнем, репульсин создали немцы. Репульсин Виктора Шаубергера, если точно. Он же - вихревой двигатель. Ну, я должен пояснить, как он работает. Вихрь создаёт разрежение, засасывает воздух через турбину, особую турбину, не простую, иначе диск не взлетел, - Иван с Алисой переглянулись многозначно, - и, таким образом, подымает объект. Реализуется рабочий цикл: механическая энергия и плюс тепло, так создаётся тяга. И это равно миниторнадо внизу диска, далее тяга, плюс механическая энергия, и диск летит. Есть сведения, что это использовалось в дисках Белонце.
   - Ну, это воздух, - сказал Иван. - Мы же говорим про воздух? А не про гравитацию. При чём тут воздух?
   - Мы говорим про идею. Часто ошеломляющие идеи рождаются на побочных продуктах. Кеврал создали для ткани шин, дизель спас китов, получение его помогло перегнать нефть и получить топливо, керосин, посредством самогонного аппарата и наполнить им ночные фонари. Не надо стало добывать китовый жир. Наверно до сих пор киты ревут своё спасибо. Резину создали, когда каучуковые деревья не смогли давать сырьё, чтобы хватало промышленности. Война шла.
   - И что тогда? - спросила Алиса.
   - А если это применить это всё к гравитации. О которой рассказывал Боб Лазар? На этом уровне?
   - Что вы хотите сказать? - спросила Алиса.
   - Они создали стартовую установку не для ракет с химическими двигателями, а просто площадку, которая подбрасывает объекты. Очень далеко, в космос.
   - Серьёзно? - переспросила Алиса. - Это стартовая площадка?
   - А вы что думал увидеть, стартовые фермы? Ракеты? - мэр смеялся краешком губ. - Это переплетение металла в виде начинающей раскрываться металлической розы, и есть стартовая площадка. Она хорошо видна с разных точек Картоплянска, особенно, с высоты Цитадели Крепости. Белоснежные и металлические дуги. Магниты. Это стартовая, гравитационная площадка, откуда они хотели запустить корабль, но оказалось, что они просчитались. В математики и в формулах. Один человек просчитался, а потом спрятался, как трус. Он сказал, что я неправильно интерпретировал записи. Ошибся, но всю вину свалил на меня. На кого же ещё. А сам тихо слинял.
   - Вы работали в том комплексе? - поинтересовалась Алиса.
   - Давал консультации. Всё-таки у меня образование математическое и хобби в лингвистической сфере. Второе дополняет первое.
   - И что было дальше? - спросил Иван.
   - Дальше? - Антон Александрович снова затянулся. - Они не запустили корабль в космос, включив генераторы, а притянули к нам параллельный мир. Ошибка в расчётах. Помните, как я вам рисовал двухмерные миры, которые находятся рядом и не взаимодействуют друг с другом. Представьте, что зона - это перпендикулярный мир, который таким образом соединил оба двухмерных мира вместе и таким образом двухмерные существа могут путешествовать между мирами. Он тоже двухмерный, но существует мостком между одним миром и вторым.
   - То есть эта Зона? Зона аномалии двух миров?
   - Да, Алиса, это зона - этот самый мосток между мирами.
   - Хм, интересно, - пробормотал Иван. - Ну, тут так всё похожее.
   Он отказался от сигары, которую предложил мэр, хотя внутри его буйство хотело покурить:
   - Эти два мира так похожи, может, соединялись раньше? Взаимодействовали? Если верить вашим рассказам. Тут дома, растения, вода, не знаю, репейники одинаковые.
   - Нет, - ответил мэр. - Это всё сингулярность миров. Они изначально были одинаковые, но потом, из-за сингулярности, появились отличия.
   - Антон, давай я, - тихо сказала Рита. - Я объясню, что такое сингулярность миров и почему мир Картоплянска похож на мир среднестатического города Украины. Есть теория, что Большой взрыв породил не один мир, не одну Вселенную, а несколько. Когда они родились, они все были одинаковые, но потом в них начали появляться различия. Они становились вроде похожими и вроде не похожими. Это и есть одна из сингулярности миров. В математике - это точка, в которой математический объект не определён или имеет нерегулярное поведение. Он другой. Всё можно математикой объяснить.
   - А по проще? - спросил Иван.
   - Проще, пожалуйста, - ответила Рита. - Есть два близнеца, которые родились, скажем, условно, одновременно. В детстве похожи, в юношестве примерно похожи, а потом различия будут видимые. Так и работают параллельные вселенные. Чем дальше, тем и будут видны различия, поэтому Картоплянск не похож на любой город в Украине. Похож, и в тоже время не похож. Из Украины любой человек, как вы, сразу почувствует различия. Да и в России он не похож на их города, но чувствуется, что есть внутри города, в его людях, обычаях, в истории схожесть с Украиной. Значит поймут.
   - Это круто, - сказал Иван.
   - Это - безбашенно, - пояснила Рита. - Вы представляете, свои возможности? Что вам открывается? Какая перспектива. История двух миров?
   - Вы хотите, чтобы мы остались? - поинтересовался Иван.
   - Да, всего лишь на неделю. Может на две. Сделать крутые видео и выложить, - ответил мэр. - А как вы за пару дней всё посмотрите? Что мы приготовили для вас, тут усадьбу можно часов шесть ходить и рассматривать. Коллекцию Захара, например. Ещё пару часов. Мы покажем саму пусковую, даже договоримся на экскурсию в подземелье военных. Там много что интересного. На это нужно время, много времени, потому что там сохраняются секреты.
   - Будет переписка? - спросил Иван. - С военными?
   - Скорее перегавканье, - улыбнулся мэр. - Н для вас сделаем исключение.
   - И когда? - спросила Алиса.
   - Но мы договоримся, но не завтра и даже не послезавтра. Военные они такие, - мэр запнулся, подбирая слова. - тормознутые. Им кажется, что все хотят что-то у них украсть, наверно секреты.
   - Но у вас тут проблемы. Связи нет, Интернет глючит. Телевидение с помехами, - сказал Иван.
   - Да, согласен, есть проблемы, - сказал Антон Александрович, - посему мы проложили кабель и Интернет у нас проводной здесь. И в гостиницу проложим, есть такое желание.
   Он запнулся и кашлянул.
   - Но Интернет и доступность информации это очень важно, - сказал Иван.
   - А что вы хотели? Тут два мира пересеклись и много помех. Радиосигналы, телевидение, всё работает плохо. Но и мы тоже работаем. Главное привлечь тех, кто сможет нам помочь. Энтузиастов! Вроде вас. Людей, - мэр улыбался, докуривая сигару, - которые помогут нам с городом, и представляете, какая это жила туризма? Покушать фрукты с другого мира, рассказать про их вкус, увидеть дома другого мира. Рассказать, какие они прикольные. Прикоснуться к истории другого мира, вы же компакт-диски собрали, правда?
   - Вы знаете? - спросила Алиса.
   - Знаю, иначе не мог управлять таким странным городом, не зная, что в нём происходит. Да, и насчёт дисков. Вы их не прочитаете у себя дома. Там использован другой метод, кажется, ваша компания Сони это презентовала. Магнитно-оптические диски. Только с помощью подобных считывающих устройств, вы прочитаете информацию с дисков, которые вы собрали, это мой вам бесплатный совет.
   - Спасибо, - сказала Алиса.
   - Не за что, - ответил Антон Александрович. - А диски похожи на ваши. Согласен. Только не формата 5,25 дюйма, а 5,23. Так что точно не прочитаете в вашем мире, но у нас есть устройства, которые эти диски прочитают. Если займётесь этим и в ваш блог информацию будет выкладывать, то будет круто. Вы будете подавать информацию с носителей, о которых никто не знал.
   - Вы нам льстите, - сказала Алиса. - Почему к нам такое внимание?
   - Вам же сказали, что мы посчитали вас лучшими, - сказала Рита.
   Мэр докурил сигару и выбросил окурок в урну. Ему поднёс на подносе человек с грустным лицом бокал с алкоголем и мэр выпил.
   - Это - восхитительно. Что вы здесь и у меня на празднике, - сказал он, обращаясь к Ивану и Алисе.
   - А военные? Что сделали военные? - спросил Иван. - Когда всё не удалось?
   - Да, военные, что сказать, - но в этот момент на балкон вбежал запыхавшийся от долго бега Захар и сказал:
   - Папа, мы наигрались. Хотим десерт.
   - Конечно сына, будет десерт, - сказал мер.
   - А вы нам аэропорт военных покажите? - спросила Алиса.
   - Да, хочу показать, - сказал Антон Александрович. - Но там по-прежнему неспокойно с гравитацией. Эхо эксперимента.
   - Ну, вы сказали, что покажите всё. Чтобы привлечь туристов.
   - Я... Думаю.
   - Пап, я им покажу этот аэропорт! - громко сказал Захар. - Я могу, и проведу их через ловушки. Пускай посмотрят.
   - Сына, может не стоит. Они и так много увидели. Это много займёт времени. Офицеры они очень тормозят.
   - Папа!!
   - Захар, они пока не готовы. Наши гостьи.
   - Папа, я хочу и покажу! Понятно! Ты сам говорил, что я крут. Мега крут. Вот я и покажу это. А они будут готовы увидеть эту мощь инженерной мысли? - сказал в ответ Захар. Мэр посмотрел на Ивана и Алису и те согласно кивнули.
   - Готовы, - сказал Антон Александрович. - Сто процентов готовы.
   - Тогда точно проведу. Главное, чтобы они не боялись. Ты сам говорил про это мне. Что именно я могу. Значит смогу! Пап?
   - Сможешь, Захар. Ты всё сможешь.
   После Захар убежал с балкона вниз, а мер пожал плечами.
   - Раз он сказал, значит так и будет.
   - Вы так легко согласились с сыном, а там, я так понимаю, секретный был объект, - сказал Иван. - Тем более военный. Каким образом он всё покажет?
   - Вы моего сына видели. Альбинос, но оказывается, у него есть скрытый дар: он чувствителен. Он легко обходит мины, ловушки, он их чувствует. Собака слышит запах мины, потому что там взрывчатое вещество. А Захарка чувствует, что там находится сама мина. И раньше натренированной собаки. Он наш проводник туда, куда вы хотите попасть. Если бы не он, мы бы до архивов не добрались. Там всё заминировано и ловушки. Так что, если он хочет, значит так и будет. Он точно не ошибается, мой сына, моё сокровище. Он там, как сыр в масле катается. В своей среде. Он знает, ощущает все ловушки этого комплекса, мины, растяжки, ловушки. Я ему доверяю, всецело.
   - Значит, будет там экскурсия? - спросила Алиса.
   - Я попробую договориться, - мэр внимательно посмотрел на девушку. - А вы очень интересная девушка. С огненными волосами. Алиса Остроушко. Скорее лиса, - мэр улыбнулся. - Я не хочу вас обидеть, но Лися вам идёт больше, чем просто называть вас Алисой. Это моё мнение. Не знаю, говорил ли вам это или нет, но вы - как огненная лиса. Пронзительная, как по виду, так и по словцу. Жжёте вопросами. Я попробую договориться про экскурсию в катакомбы, но точно могу сделать экскурсию на аэродром.
   - Спасибо, - Алиса улыбнулась.
   - Тогда идёмьте кушать торты и пирожные. Кому не нравится, я не виноват.
   И где полёты? - подумал Иван, но промолчал. Дети сейчас не летали, а бесились и играли в саду. В догонялки, поиск скрывающихся от них противников. А ещё там были зарыты сокровища. А те, кто их искал, видели знаки, которые указывали направление, нарисованные зашифрованные метки тех, кто их скрывал. Мол, найди по знакам, где скрываются сокровища, но обманывать было нельзя, это каралось. Рисовать липовые знаки. Там были обманки, но требовалось соблюдать правила. Найденные и убитые противники не имели право оживать и рисовать знаки и стрелки.
   И было слышно, что некоторые сокровища точно были найдены. Такую себе догонялку детишки создали, и служащие усадьбы им активно помогали. Участвовали в этой игре. Но он точно знал, что некоторые дети могут летать, потому что он видел детей, когда они взлетали в небо.
   Их посадили за детский стол и принесли много сладостей, и Захар был во главе стола и смотрел за всеми, кто кушал. Иван думал, зачем их посадили за детский стол? Может Захар точно знает, что они видели, как дети летают. И кто-то проговорится? Или просто он посадил, чтобы познакомиться. Наверно последнее, ведь их никто не видел, как они наблюдают за полётами. Значит, их решили познакомить с детьми.
   Алиса была той ещё сладкоежкой и хорошо кушала. Все дети кушали тоже радостно, делились примитивными шутками, а вот одна девочка зло смотрела на Ивана и Алису. Иван примерно минут двадцать старался не замечать её, бросал короткие взгляды, что она не ест, а потом удостоверился, что она смотрит на него пронзительным и злобным взглядом. Он терпел долго, еда в горло не лезла под таким взглядом ненависти, и потом прямо спросил:
   - Девочка, что случилось? Вы меня жжете своими глазами.
   - Вы думаете, что самые умные? - зло сказала она. Её соседки перестали кушать и одна из них тихо пробормотала:
   - Настя, не надо. Остынь. Они гости.
   - Плевать, - ответила девушка. Она просто надулась злом и ненавистью к ним. За что, было непонятно.
   - Настя, остынь, - сказал другой мальчик.
   Настей тоже звали девушку, которая была на ресепшене, в их гостинице только эта была другая Настя. Настя на ресепшен была миролюбивой и помогала им, а эта Настя просто их ненавидела. С одной тугой косичкой на голове из тёмно-корневых волос. Острый нос, ромбовидное лицо. Тонкие губы, которые сейчас показывали своё недовольство. Она хотела их сжечь глазами, столько в них было ненависти. Иван и Алиса даже кушать перестали. Такая ненависть, почему? Они её впервые видят, уверенно знают, что ей, они ничего не сделали. Но она их так глубоко ненавидит. За что?
   - Что не надо? Витя, что не надо? Они думают, что они важнее нас. Важнее считают, что мы для него сделали, не так важно, как они. Что они заберут всё его внимание! И Захар их выберет! Посвятит время им, а не нам, потому что они такие важные? Почему им?
   - Что? - вступила в спор Алиса. - Мы тут просто проездом. Причём тут Захар? Какое внимание? Мы впервые с ним встречаемся.
   - Да, впервые? А если нет. Он вами бредит, тупо бредит, последние несколько дней. Всё время вас вспоминает. То сделали, и это сделали. Там побывали и там очутились. Нас почти забыл. Никогда до этого, он такими туристами не бредил? Я хочу знать, почему? Чем вы так отличаетесь?
   - И мы тут причём? - спросил Иван. - Ничем не отличаемся. Настя, вы о чём говорите? Мы вас впервые видим, просто снимаем материал. Что ещё может быть безобидным?
   - Настя, давай с ними мир! - вмешалась девочка, сидевшая напротив Насти. Потом она протянула руку к Ивану и Алисе и те пожали её, а затем протянула к Насте, а та её отбросила.
   - Молчи! Нет тут мира! Они тут не просто так и Захар не просто так внимание им уделяет. Они влюбился в них. Только о них и говорит. Какие они классные, как хорошо снимают горы и долины! Никакого мира. Это...
   Она замолчала. И правильно сделала, как за её спиной появился Захар, который тихо, но твёрдо сказал:
   - Настя встала и пошла вон! В угол на два часа!
   - Я хотела...
   - Молчать! Встала и пошла!
   Девочка встала, вздохнула, бросила на сидение тканую салфетку, что лежала на её ногах, и побрела в угол. Покорно. Это заметили Иван и Алиса. Захар был тут главным и мог приказывать всем.
   - Мне так жаль, что получилось, - сказал Захар. - Я хотел с вами поговорить и показать сад. После того, как вы покушаете сладости.
   - Знаете, - вдруг сказала Алиса. - Сделайте нам одолжение.
   - Какое?
   - Верните эту девушку, Настю, за стол. Мы много путешествовали, и было много с нами несогласных, особенно, когда мы хотели посетить закрытые города или религиозные места, связанные с тёмной историей. Табу, нам говорили, а мы пошли. И там тоже были недовольные, но всегда находили общий язык. Не так как ты, Захар, радикально, в угол её. Верните её обратно за стол.
   - Настю? Вы это хотите? Она вас оскорбила.
   - Да? - ответил Иван.- Она ведь ребёнок. Углом нельзя исправить злость, только любовью. Наказание за проступок должно быть адекватным, - сказала Алиса.
   - И какой? - спросил Захар.
   - Выслушать её. Она же не накинулась с ножами? Я её поцелую, - ответила Алиса.
   - Хорошо, - он повернулся к мальчику и сказал: - Рома, бегом за Настей, верни её и посади на моё место. А я сяду на её место.
   - Хорошо босс, - ответил мальчик.
   - У вас тут всё по взрослому, - улыбнулся Иван и увидел, что девочку вернули, усадили и наложили на тарелку вкусностей. А Алиса выполнила своё обещание. Подошла к девочке, погладила её и поцеловала в щёчку. Настя отдёрнулась, но не отбросила руку Алисы. И та нагнулась над головой Алисы и прошептала:
   - Мы вам не враги, я тебе не враг. Мы просто изучаем ваш мир. И Захара мы не переманиваем. Зачем? Просто хотим понять Картоплянск и его тайны.
   - Вы не знаете, что натворите, - прошептала девочка. - Но если вы завтра уедите, то будет лучше для всех
   - Что натворим? - спросила рыжеволосая Алиса, но потом было лёгкое прикосновение к левой щеке Алисы пальца Насти, просто касание кончика пальца, и всё. Долю секунды этого было, а затем Настя начала, как ни в чём не бывало есть. Демонстративно посмотрела на Алису, запихивая в рот кремовое пирожное.
   Ну и ладно, зато избежала наказания - подумала Алиса и затем продолжила:
   - Итак, молодой человек, - Алиса улыбнулась и обратилась к Захару. - Нам сказали, что вы покажите нам аэропорт?
   Алиса умела понять настроение и когда нужно переключить внимание.
   - Военную базу. Тоже покажу! - Захар говорил это в возбуждении. - Только сначала свой сад и Сказочный дом. Вы ведь такие крутые блогеры! Вы же оцените его.
   - Ну, мы будем только рады всё это посмотреть. Точно оценим, - ответил Иван.
   - Не рады, - Захар просто кипел от восторга. - Вы просто будете ошеломлены! Оглушены и повержены моим Сказочным домом.
   - Надеемся, - ответил Иван.
   - Захар, они не понимают, - вмешался мальчик. - Они думают, что всё видели. Их ничем не удивить.
   - Знаю, - ответил Захар. - Но пока сладостное пиршество. Налетаем на вкусности! Кушаем и пробуем всё! Тут так много вкусного, - Захар сиял от радости. - Потом смотреть мои комнаты, сад и сказочный дом. А сейчас кушаем сладости. Чавкать и есть руками обязательно! Не стесняйтесь, ту так много крема, шоколада, песочных коржей. Нямок и вкуснямок, можно вдоволь кушать! Обеими руками в рот! Пусть крем стекает пол лицу, значит это изобилие. Пиршество моего папы!
   После сладкого, а там было очень много сладкого, а Алиса явно объелась, хотя и Иван тоже чувствовал тяжесть в желудке, они откинулись на стульях и вспотели. В желудке была тяжесть, их тела были расслабленными, а ещё они икали от обжорства. Знали, что нельзя столько много есть, но как же устоять от таких соблазнов. Обжорство, особенно сладостями, не шло впрок. Странно было, эти залы точно не были кондиционированные, Иван не видел на стенах и потолке устройств, но было прохладно, и главное, сухо. Он долго осматривал и мальчик его спросил, что он ищет, пауков?
   Иван ответил, что пытается понять, почему на улице липкая, влажная, августовская жара, а тут так прохладно и сухо.
   - Это стены, толстые стены, - сказал мальчик. - Может побелка забирает влагу, я не знаю.
   - Идём! - появился Захар и взял за руку Алису. Она еле встала и тяжело рыкнула отрыжкой.
   - Ой, - сказала она и немножко покраснела. Нет, не стоило столько есть, а Захар тянул её за собой. В глубине души, Иван начал ревновать, но к кому? А мальчик тянул Алису за собою, и она шла. А он за ними. Они спустились вниз, прошли коридоры, с установленными в них козлами для побелки, потом шли ещё куда-то.
   - Захарчик, куда ты меня тянешь? - спросила Алиса.
   - Увидишь. Вам понравится. Только снимите всё, для вашего блога! Я вам покажу, я такое покажу, что офигеете!
   - Мы верим, - ответила Алиса.
   - Знаю, но что я вам пообещал? Эксклюзив? Значит, я же мужчина: мужик сказал, мужик сделал, вот и показываю вам исклюзив.
   - Можно помедленнее, - сказала Алиса.
   - Что?
   - Помедленнее идти. Ты ещё мал, поэтому наевшись сахара и кремов, тебе легко бежать, а мы так уже не можем. Груз в желудках тащим.
   - Здесь это исправимо. Оставайтесь. У нас есть удивительные лекарства, только военные жлобы. Но папа сможет вам достать. Ферменты, так, кажется, он их называл. Будете кушать сладости сколько угодно, и бегать, прыгать, как дети, а не стонать, как сейчас.
   - И вес не будет расти, - хихикнула девочка.
   Заманчиво, - подумал Иван. - Но он про полёты ни слова. Специально, забыл? А эти ферменты? Ну, переваривание пищи, я понял. А бегать и прыгать, наркотики, что ли используем? Что он имеет ввиду?
   Их сопровождала ватага детей. Девочки и мальчики. Шумные, говорливые. Иногда дерущиеся мимоходом, невзаправду, так имитация драки с визгом и хохотом. Так, попутно с выясняющимися отношениями, это же дети, они шагали дальше за Захаром. А потом они попали в серию комнат, которые соединялись сквозным коридором. Судя по кое-как прилепленному транспаранту, это было местом водного волшебства. Дети гудели, когда вошли. Они восхищённо что-то обсуждали. Ну, никаких собак и кошек в усадьбе Иван не заметил, зато в комнатах были огромные аквариумы. От пола до потолка. Иван подошёл к одному из них и смотрел, что внутри было погружено дерево, облепленное зеленоватыми растениями, как ватой, усеяно оно было болотного цвета клоками ваты, а внизу ещё растения, растущие от грунта и много мелких рыб. А ещё большая раковина посередине.
   - Ммм, - хороший аквариум, - сказал Иван.
   - Это моё хобби, аквариумы. Большие, даже огромные. И много рыб, крабов, раков и всего, что угодно. Я часто за ними наблюдаю, чтобы успокоиться и собраться с мыслями.
   Точно, он их не чистит - подумал Иван. Естественно, если столько прислуги. Чистят они, а наслаждается видами он.
   А Захар улыбнулся, подошёл к стеклу аквариума и тихо постучал костяшкой указательного пальца, но, судя по всему, по-особому. И вот тогда с ветвей этого дерева вдруг возникли осьминоги. Они прятались на дереве, используя мимикрию, а тут появились и поплыли к стеклу. В пресной воде! Маленькие, очень маленькие, не больше ладошки ребёнка, а Захар невозмутимо сказал:
   - Это - Тед, Мет, Жуль, а эта красноватая, - Фелиция. Мои речные осьминоги. Они уже знают, как я постучу, и проплывают за кормом. Очень смышлёные существа. Они и фокусы могут показывать, но только Тед. Только он понимает, что я хочу, остальные бояться или неправильно делают.
   - Я впервый раз слышу, чтобы осьминоги жили в пресной воде, - сказала Алиса. - Для меня это открытие.
   - Ну, у вас же есть в реках, встречаются речные медузы? - сказал Захар.
   - Да, но осьминоги? - но Ивана Захар не слышал, а вёл дальше. За ними шла ребятня. Ей точно было скучно. Аквариумы их не впечатляли. Они играли, бегали, возились. Что-то бросали друг в друга, как некая игра в квача. Скомканную бумажку и попади ей в противника! Они, между собой, играя, что-то громко шептали. Захар остановился и сказал детишкам просто: Стоп, хватит! Закончили баловаться, у нас гости.
   И они подчинились. Теперь не было больше имитирование битв, это же дети, они быстро помирились после приказа Захара, и теперь шли хвостом за Захаром, Иваном и Алисой, все вместе. А Захар их вёл дальше. Много комнат с удивительными аквариумами. Тут было на что посмотреть. Егор, друг Ивана, тут бы завис на день, а может не на один день, потому что это его хобби, а тут столько нового материала. И вот это Ивану и Алисе точно было не особо интересно, снимать аквариумы. Им нужны глобальные виды и съёмки. Нужны другие приключения, на том же аэродроме. А вот здесь, мальчик рассказывал, показывая на аквариумы.
   - Здесь, что вы видите, раки, крабы, знаменитый морской богомол. Ещё какие-то паукообразные, сгустки переплетения, внутри он там сидит. Тут у меня полная фауна озёр Картоплянска. У меня есть аквариум с медузами. Если выключить свет и включить ультрафиолетовые лампы, то эти медузы играют всеми цветами радуги. Маскируются.
   - Почему? - спросила Алиса.
   - Потому что их хищники видят в ультрафиолете, - сказал Захар.
   - Интересно, - вставил своё слово Иван.
   - Вы как думаете? - спросил Захар. - Это просто аквариумы? Вроде как, эээ, классические аквариумы, которые полны сейчас разных рыб такие? Большие и ухоженные?
   - А что это?
   - Это сокровище. Здесь сохраним виды на всякий случай. И ко мне ходит этот зоолог, криптолог, не помню
   - Наверно ихтиолог, - поправила Алиса.
   - Да, он. Изучает их в моих аквариумах. Долго сидит, снимает, кстати, он из России, был туристом и тоже к нам попал.
   - Понятно, - сказала Алиса и спросила. - Захар, ты за всем этим следишь? Чистишь, кормишь? Такие огромные аквариумы.
   - Зачем? Папа всё устроил. Я просто наблюдаю за рыбками и осьминогами. Тоже веду свой видеодневник. Интересно смотреть за всей живностью в аквариумах. Подмечаю, как они плавают, и мне интересно, а есть ли в них интеллект?
   - И? Как, успешно? - спросила Алиса.
   - Да, увидел. Причём неожиданно. Интеллект проявился в эти речных осьминогах. Они помнят характерный стук по стеклу, они способны к дрессировки. Даже выполняют простые команды. За еду выбирали зелёный шарик, а не жёлтые или прозрачные. Папа говорит, что потенциал есть. Как у декаподов.
   - Кого?
   Но Захар проигнорировал вопрос. Затем Иван и Алиса переглянулись и кивнули. Алиса пальцами сделала их жест тихого общения: Осторожно!. Это означало, что свой язык не следовало распускать. Не надо спрашивать вопросы, от которых Захарчик останавливался, задумывался, секунды молчал, а потом отвечал.
   Так Захар показал свой аквазоопарк и повёл дальше. Показал свою комнату, но там было всё стандартно. Разве люстра странная. Из треугольников и ромбов состояли её подвесные элементы. После осмотра его комнаты, его игрушек, его зарисовок, компьютера, остался у них некий осадок. Особенно от компьютера. Последний, очень напомнил Ивану начала девяностых. Тогда хвастались процессором в компьютере вроде 386DX, материнской платой, со встроенным примитивным видео, оперативной памятью, на которую сейчас без слёз смотреть невозможно, и жёстким диском на сорок мегабайт. Неужели это такой у мальчика компьютер. Светлый корпус, но есть CD-ROM. Иван пот ёр лоб от увиденного. Сейчас многие в мире переходили играть на смартфоны. А тут мальчик хвастается компьютером, который был, архаичным и это мягко сказано. Лучше картинами похвастала. Своими массивным картинами над столом. И оружием на стенах его комнаты. Пистоли, штуцеры, карабины. Сабли, палаши, всякие пики. А тут просто компьютер. Если в патронташах настоящие патроны или выстрелы, завёрнутые в бумагу, то это круто, а не старый корпус из девяностых. Словно он завис в девяностых. Но Захар именно показывал на компьютер, как главное в его комнате, потом рассказал про свои игрушки. Ведь Иван и Алиса блогеры и они умеют, как игрушки превратить в Ждуна. Иван, как мог, объяснил, что это за феномен. Захар был ошарашен. Он и не предполагал, что так это работает, видел всё в наивном свете. И начал рассказывать про своих зверей. Он придумал им истории. Это было хорошо. Игрушки с историями были популярнее, просто игрушек.
   - Спасибо, очень интересно, - сказал Иван. - Можно их снять? Твою коллекцию игрушек?
   - Конечно, а как вы снимаете?
   - Хочешь выведать наши секреты?
   - Да. Ракурсы, там что-то ещё. Что нужно видеть?
   - Ну, это тайна.
   - И меня есть тайна. Меняемся?
   - А это равносильно? - спросила Алиса. По-моему Настя, эта девочка из усадьбы, дёрнула за футболку Захара, но он от её предупреждения отмахнулся.
   - Да, и я вам покажу свои секреты, - ответил Захар. - Не пожалеете.
   После этого Алиса начала его учить. Что снимать, как снимать, что подмечать. С какого угла, как подписывать видео. Сформулировать коротко, но ёмко свои мысли в подписи под видео, чтобы люди, которые будут его смотреть и кому показал Ютуб, как рекомендуемое видео, это видео, не выключили сразу, а так просмотрели их любопытства. Захар даже рот открыл от удовольствия, слушая Алису. Он такие нюансы не знал. Да и откуда ему знать, этому мальчику?
   - Али, не сильно его напрягай. Не используй технические термины, будь проще, - поправил Алису Иван. - Поясняй простыми словами.
   А Алиса продолжила. Они вернулись к аквариумам из его комнаты и Алиса показала, на примере, что она имеет ввиду. Иван ей помог с ракурсом. Как надо снимать и давать материал.
   Захар был очарован. Он стоял и улыбался. Сиял от счастья. Потом обоих их обнял, а дети... Да, что там с детьми? Они скромно стояли позади. Никто, кроме Насти, не пикнул, что у него есть свои мысли. После обнимашек, Захар спросил у Ивана и Алисы?
   - Хотите, покажу папин кабинет?
   - Захар, папа будет недоволен, - сказала девочка из тех, кто за ними плелись. - Не надо его показывать.
   - Я сам решаю, что показать! - зло ответил Захар. - Так что? Будете смотреть?
   - Да, но только если кто-то не против, - ответил Иван. - Ваш папа.
   - Он простит, - сказал Захар. - Там есть что посмотреть.
   - А вот ваши детишки пугаются этого, - сказал Иван. - Они считают, что не стоит с этим связываться. С кабинетом. Может, они правы?
   - Трусливые они, - послышался голос позади них. Говорила ещё одна девочка. - Боятся сделать шаг в сторону. Переспрашивают, а вдруг не угодят? Или Захару или папе. Кого выбрать?
   - Что? - переспросила Алиса.
   - Выбор. А потом у них возникнет ответственность. Слабые они, не могут сказать громко, сильным голосом, что всё, город погиб! И эта усадьба просто ширма.
   Говорил ребёнок, девочка, но когда Иван и Алиса обернулись, Захар уже искал этот голос, шарил глазами
   - Кто это сказал? - спросил он.
   В ответ была тишина. По лицам детей было непонятно, кто это говорил. Сопровождающие их дети переглядывались, но никто не выдавал, кто это сказал. Девочек было всего шесть человек. И все они выглядели недоумённо и под взглядом Захара опускали глаза. Все дети обожали Захара. И смотрели на него обожающее. Посему, кто это сказал, хорошо маскировался.
   - Знаю, что я услышал, - сказал Захар и, отодвинув руками Ивана и Алису, вышел к детям. Потом добавил: - Мы с папой не трусливые. И я не трусливый, понятно? И город не погиб, а процветает. Поэтому всё покажу, хотя папа мой против. Я пойду против его мнения, потому что имею своё мнение и я не трусливый. А я покажу, потому что хочу. Понятно, ещё раз? И поэтому они мне нравятся, - он указал на Ивана и Алису, - и это тоже имеет своё значение. Хочу и будет так. Это хоть понятно?
   Послышался смешок. Захар начал крутить головою, чтобы увидеть его источник. Но ничего не нашёл, как и все остальные. Они тоже крутили головами, но голос девочки, которая говорила, его источник они не смогли обнаружить.
   - Будет так, как я хочу! - снова твёрдо сказал Захар. - Все услышали?
   - Да, - тихо отвил хор голосов.
   - Ещё будут возражения? Кто там говорил, про трусость? - Захар ждал ответа, но его не последовало.
   - Твой папа будет недовольным, если узнает, - это был другой голос, уже мальчика. И вот кто говорил, было видно. Мальчик робко опустил глаза. Робкий голос. - Он не тебя, нас накажет. Сказочный дом отнимет.
   - Мой папа будет делать то, что я хочу, - сказал стальным голосом Захар. - Не он, а я решаю, кто попадёт в сказочный дом, а кто нет. Ещё есть возражения?
   - Нет, - послышался приглушённый хор голосов.
   - Тогда идём в папин кабинет.
   - Вы с ними жёстко, - сказал Иван, шагая вслед за мальчиком.
   - Иногда надо быть с ними жёстким. Иначе они начнут вызывать брожение. Перетягивают каждый на себя одеяло!
   - Как этот голос девочки?
   - Типа того, знать бы кто это сказал.
   - И вы её накажите? - спросила Алиса.
   - Да, накажу. Позволю ей кататься на снежных барсах, лошадях, кушать сладости. Всё, что она захочет.
   - А вы, Захар, широкой души человек, - сказала Алиса. - Я думала эту девочку запрёте в подвал.
   - Зачем? - переспросил Захар. - Это глупо. Нужно прислушиваться к советам, чтобы не делать ошибки. Мой папа часто делает ошибки. А я хочу по-другому. Встретить девочку, ту, которую полюблю и слушать её, и слышать её.
   - А вы для своих лет хорошо мыслите, - добавила Алиса. - Говорите, как взрослый человек. Планируете бедующее. И есть такая девочка?
   - Нет. Пока нет, но я точно знаю, что она будет. Моя любовь, моё сокровище. Мой ангел. Наверно я много говорю? Мне пришлось много пережить. А это даёт о себе знать. Закаляешься, начинаешь мыслить по-другому, уже по-взрослому - Захар перестал улыбаться, и его лицо стало жёстким. - Как его там, отпечаток мышления. Становишься взрослее не по годам. Знаешь, что хочешь и кого хочешь.
   Последнее он сказал в покрашенный белой краской или побелкой потолок, с серыми пятнами паутины в углах. А потом добавил: - Мы пришли.
   И он распахнул массивные, резные, деревянные, двухстворчатые двери. Это была громадная комната с большим окном. Стол стоял посередине комнаты, и он был заваленный бумагами, а рядом стоял странный чёрный столб, раскрашенный яркими красками, как тотем. И никакого компьютера. А стены увешаны фотографиями и рисунками. Они вошли, тихо перешёптываясь, и Иван увидел, что на правой стене были закреплены металлические пластины с геометрическими знаками. Их было примерно двадцать, одинаковых пластин с символами. Ими была выложена почти вся стена. На них были рисунки, где были нарисованы геометрические символы, а под ними прикреплённые бумажки с пояснением. На бумажках были нарисованные стрелки, сноски, пометки. Несколько заглавных букв, причём под буквами ещё были пометки, те же стрелки и написаны отдельные слоги и слова. Иван прочитал некоторые сноски: Удар, уар, ухар, уаэре, ухаре. Точно значение слова удар. Похоже. Значит, это слово удар. Принимаем за рабочую версию. Знать и узнать? Разница серьёзная. Узнать, что сделать? Сделать как? Удар, ещё раз удар или как сделать? Может давление, чтобы было похоже на удар?
   Потом он прочитал другую бумажку над серией символов на металлических пластинах.
   Идёт, ходит, думает, что делает, ходит - читал Иван на бумажке. И на последнем слове ходит был поставлен восклицательный знак, и была приписка: Ходит, а может просто двигается. Не ходит, а двигается, ползёт? Как правильно? От этого слова зависит весь перевод. Неправильное слово, неправильный перевод
   Иван и Алиса смотрели на эти металлические пластины. На эти нанесённые на них геометрические знаки. Треугольники, окружности, квадраты и параллелограммы. Одни пустые, а другие с вписанными в них уменьшенными геометрическими фигурами, те же параллелепипеды, овалы и треугольники. А потом смотрели на модели самолётов, кораблей, на какие-то артефакты на столе. Но Иван возвращал взгляд на стену с пластинами. Снова смотрел на эти тёмные, металлические куски металла на стенах. Он подошёл и потрогал их, снял одну из пластин, она оказалось невесомой, и снова повесил на стену.
   - Классно, правда, - как тень возле него возникла Рита. Её не было, когда они смотрели аквариумы, а тут возникла.
   - Ну, да. А что это?
   - Это геометрический язык инопланетян, как клинопись и иероглифы. Ещё это называется символическим языком. Мало что понятно, но мы работаем.
   - Получается перевести? - спросил Иван. - Я тут бумажки читаю под пластинами, ничего не понятно.
   - Это рабочие заметки. Многие из них даже мне не понятны, а понимает их только автор, кто их написал. А теперь смотрим здесь, - и она указала пальцем. - Видите квадрат?
   Она указала на одну пластину.
   - Вижу.
   - Теперь поясню, что там написано. Это что мы смогли интерпретировать и перевести. Примерный перевод.
   - Да. И что там сказано?
   - Мы только пытаемся понять и объяснить значения этих символов. Итак, там квадрат, рядом круг, а за ним треугольник. Допустил, это всё сводится к слову Великое. К примеру. Считаем, что эта серия символов означает слово Великое.
   - Понятно, - сказал Иван. Алиса стояла рядом и внимательно слушала, а потом не выдержала и спросила:
   - Великое?
   - Допустим, - ответила Рита Алисе. - Я поясняю структуру символического языка, - Рита пригладила волосы. - Так это звучит, но, если, к примеру, в круг вписать перевёрнутый треугольник, а в квадрат ромб, грани которого соединяются посередине сторон квадрата, то это уже другое слово: Велико-лепно. Или Великолепие. Разницу почувствуйте?
   - Простите, - сказала Алиса. - А откуда вы знаете, что так оно есть?
   - Мэр у нас - лингвист и математик. И ему Захар помогает. Он ведь чувствительный, сенсорно чувствительный. У него особый дар.
   - Какой?
   - Он интуитивно чувствует, что записано. Как человек подверженный синестезии. В символах видит иное значение, сами символы видит в цвето-графемной структуре. И глядя на них, очень долго, он мне сам про это рассказывал, что это как бы смотреть на объёмные картинки, стерео рисунки, они расплываются, и перед глазами возникает перевод. Скрытый смыл, который Захар понимает. Я, так думаю, понимает подсознание Захара. Иногда он часами сидит перед этими пластинами, словно в транс впадает и говорит, что там сказано.
   - То есть он ваш переводчик? - Алиса сказала это с долей иронии.
   - Он наш - Сталкер. Вы же хотите посмотреть аэродром? Там много ловушек, минные поля, много всяких неприятностей, а он их чувствует. Без него я туда лично, - Рита запнулась, - ни шагу.
   - Как у Стругацких, интуиция? - поинтересовался Иван. - Сталкеры чувствовали ловушки. Они водили людей в Зону.
   - Типа такого. Вы же хотите посмотреть аэродром, я ещё раз вас спрашиваю?
   - Да, конечно, - ответил Иван. - Хотим.
   - Тогда нужно уповать на интуицию мальчика. Он никогда не подводил.
   Потом они осмотрели письменный стол. Возле него сильно пахло табаком и пепельница была полной. Видели на нём пачки листов бумаги, целые ворохи их, видно было, что человек что-то писал. Быстрым почерком, чтобы не потерять мысли. И всё это складывал, помятые листки, в виде вороха. Такой кучке листков. А ещё рисунки на левой стене, там были нарисованы странные сооружения, здания, площади с человечками, явно подземные коридоры и тоже человечки в них. Там кругом пометки красным карандашом. Все они висели напротив стены с тёмными пластинами. А потом зашли в ответвление комнаты, где стоял тёмный робот. Алиса даже до него дотронулась и по ощущению, это был пластик, но не тёплый и не холодный. Этот робот был почти два метра, с маленькой головой и вместо его глаз - тёмные точки.
   - Это что?
   - Андроид, его доставили сюда из военного объекта на аэродром, - сказала Рита. - Не помню, откуда он, но его доставали из глубины комплекса под аэродромом.
   - Зачем? - спросил Иван.
   - Военные почитали, что наш мэр найдёт с ним общий язык.
   - И нашёл?
   - Нет. Послушайте, давно дело было. Я не помню все нюансы.
   - Он не наш?
   - Не наш, точно, - ответила Рита.
   Иван и Алиса осматривали робота. Подметили и смотрели на такие же утолщения на руках и ногах андроида, как утолщения на лице, где должны были находиться глаза. Очень похожие утолщения, скорее они были одинаковые. Там ещё многое, что было на теле этого робота. Мерцающие багровым светом стрелки, мигающие огоньки, как бисер, который вспыхивал и гас. Это были не светодиоды или светодиодные лампы, хотя иногда было похоже. Просто там возникали источники света, как яркие пузырьки. Они были очень яркими на тёмном теле робота: загорались красным светом, жёлтым или белым. Возникали цепочки синего света или фиолетового. Возникали выступающие светящиеся цепочки на руках и ногах робота, словно они собрались выскочить, собравшись вместе и так и застыли. И, Иван и Алиса, спросили.
   - Он настоящий?
   Рита неохотно ответила.
   - Настоящий.
   - Он живой?
   - Да, скорее активный, но в режиме сна, я так понимаю. Притащили сюда из бункера архива, слава богу, когда нашли его.
   - Зачем?
   - Наладить связь, - ответил Захар. - Просто с ним поговорить. Он не причинит нам вреда. Я знаю, и папа знает, раз его сюда притащил.
   - А эти цепочки световых пятен, что это? - спросил Иван.
   - Он собирает информацию, я так думаю, - ответил Захар. - Сенсоры. Я так думаю.
   - Успокаивает, - сказал Иван. - Но не очень. Скорее ты не знаешь, что робот делает.
   - Знаю, что собирает и анализирует внешний наш мир. Это мало?
   - И что это? - в свою очередь спросила Алиса. - Что это за существо?
   - Это андроид. Боевая машина. Мы мало знаем про него, наш мэр пытается перевести таблички и документацию, что осталась от военных. Но пока очень тяжело. Нужно знать математику, чтобы интерпретировать тот или иной символ. Всё очень условно. Часто он натыкается при переводе на пустоту. Символ не имеет перевода, когда он означает что-то, но в нашем языке есть только приблизительное значение. Треугольник, в него вписана окружность, а в ней ещё треугольник. Он вершиной указывает, если не видеть окружность, в центр гипотенузы первого треугольника. Это может означать: ходить под землёй. Не в норах, не в шахтах или пещерах, а буквально: ходить под землёй. Могу сказать точно, что эти наросты, похожие на наросты на лице робота - тоже глаза. Не просто глаза, но и сенсоры. Это мы знаем точно
   - Там? На ногах и руках?
   - А почему бы и нет? Это расширяет его кругозор. Вам, Иван или Алиса, если что-то увидеть в траве, нужно нагнуться и рассмотреть объект, а этой машине просто поднести свою ногу. И его глаз, на ноге глаз, откроется и посмотрит. Сравните своё и его затраченное время. Только не могу понять, как он всю информацию обрабатывал одновременно. Метод Хамелеона? Этой ящерки, которая двигает глазами в разные стороны и может одновременно видеть в нескольких направлениях и понимать, что видит. Папа с помощью компьютера попытался это имитировать, но компьютер завис, не смог справиться с поступающей информацией. Не так это работает.
   Пока он говорил, дети разбрелись по кабинету. Трогали украшения на стенах, какие-то костюмы, оружие: луки, мечи и топоры. Маски, странные предметы, например деревянную монету с квадратным отверстием, в диаметре сантиметров тридцать, всю отплетённую разноцветными верёвками. Явно какие-то предметы из мира шаманства. Детям всё было интересно. Они сидели за столом хозяина усадьбы, в его кожаном кресле, себя отожествляя с ним, пока их не окликнули. Это был мэр, Антон Александрович.
   - Так, дети! - он начал хлопать руками. - Все ко мне! Бегом, собрались ко мне! Идём на прогулку в сад. Там интересней, чем у меня в кабинете. Там ждут сюрпризы.
   - Сказочная комната? - спросил мальчик.
   - Именно, - ответил Антон Александрович. - И вольеры зоопарка. Бегом туда, не останавливаясь, там сюрпризы вас ждут. В сад, бегом! Рита Николаенко, ведите детей.
   И они сорвались. Дети визжащей толпой побежал прочь из кабинета. За ними неспешно ушла Рита, а потом зашагали Антон и Алиса. В последний момент, в дверях их рукой задержал мэр.
   - Есть разговор, - сказал он.
   - Конечно, - ответил Иван. - Простите, мы не хотели в вашем кабинете создавать такой переполох. Поможем убрать.
   - Я не для этого вас задержал. Курите? - потом он спохватился, достав трубку. - Да, забыл. Не курите и не пьёте.
   - Что вы от нас хотите? - спросил Иван.
   - Ваши первые впечатления? Впечатляет? Слово то какое, - мэр закурил, а потом спросил, не мешает ли им его дым. Иван и Алиса из вежливости покачали отрицательно головою. А он продолжил говорить. - Впечатляет и впечатления, - Антон Александрович выпустил клубы сизого дыма изо рта. - В общем, не важно. Это я просто часто работаю на дешифровки инопланетных символов. Там такие нюансы очень важны. Вас впечатляет наш город?
   - Да, - ответила Алиса. И Иван кивнул вслед в согласии.
   - Масштаб какой, а вы только малую толику видели. Тут так много загадочного, которое прячется в обыденности. Поэтому у меня к вам есть предложение. А не хотите поселиться у нас, в нашем городе в Картоплянске? Оплаты за коммунальные услуги почти нет. Электричество вообще дармовое. Мы вам платить будем. Допуск на интересные объекты. Это исклюзив. Еда тоже есть, магазины забиты, но покупателей нет. Мы - самодостаточные, но кормить некого. В этом то и проблема.
   - Перепроизводство еды? - спросила Алиса.
   - Да. Что-то сбываем в вашем мире, но немного. Много что остаётся. Вы поселитесь, посмотрите. Покажите кухню. Гости приедут и хорошо и почти бесплатно покушают. Плохо? Вы составите карту ресторанов, забегаловок и прочих питейных и едальных заведений.
   - А вы что, не можете? - спросила Алиса.
   - А мы сможем достучаться? У вас такой багаж в интернете. Мы пытались, но нас посчитали фейкомётчиками. Так всё и почти на шару, в нашем городе. Куча еды, отличной еды и всё. Бери и ешь. Они посчитали, что это типа пирамиды, где вкладываешь копейки, а получаешь тысячные бонусы. Очень похоже. Ну не поверили, блин, - сказал Антон Александрович и затянулся. - Так просто не бывает. А вы в Интернете и на Ютубе признанные блогеры с отличной репутацией. Не врёте. Всё описываете честно. У вас есть вес и подписчики. Вам поверят. Раз вы говорите, это правда. Куча хорошей и дешёвой еды.
   - Ну, это правда, тут так много вкусного.
   - А вы как это докажите? Ведь нам не поверят, а вот вам - поверят. Вот вам поверят, как тем, кто из вашего мира Украины. Может десяток поверит за раз. Посетить Картоплянск захотят, расскажут, им поверит ещё десяток...
   - Каждому? - дополнил мысль мэра Иван.
   - Да, может и каждому. А там сотни и тысячи.
   - Великолепно, на шару много людей купится, - ответил Иван. - Особенно из России туристы. Они такое очень любят.
   - Именно. А вы будете неким проводником этого мира, экскурсоводами. Особенно, если есть перспектива увидеть параллельные миры, как в окошко. Ваш блог станет бомбой, и поможете денежно друзьям, товарищам, волонтёрам животных, а вы курируете несколько волонтёрских проектов, вы же так любите животных, я читал, и это сильно им поможет. Так вот, и, как о них забыть, помочь своим родителям. У тебя же папа, Лиза, - мэр снова покурил, выпустив дым, - занимается кладбищенской темой, насколько я узнал. Твой папа, Андрей Николаевич. Ты ему поможешь раскрутить бизнес, выйти на новый уровень
   - Трупами? - переспросила Алиса.
   - Какие трупы? Гробы, с отличной отделкой по бросовой цене. Отсюда. Не доски сосны, а дуб, бук, отличная древесина. Древесины тут много, очень много старых лесов. Что скажите? Интересно? Живя здесь, всем помочь?
   - Вы сказали сначала, что нам нужно просто сделать материал про этот город, - тихо сказала Алиса. - Но не селиться в нём и не жить.
   - А какие перспективы?! Вы же много путешествовали. Азия, Австралия, Новая Зеландия. Мадагаскар. Ещё Африка и Южная Америка. И что? Таких видео, как вы снимали - много. Ну, там расщелина немножко другая, закат над горами классный. Классный ракурс вечера, баобаб с трещиной в стволе. Муравьи прикольно бегают по дорожке. Это и другие могут снять, не только вы! Вы бывали там, где были другие. Другие, - он акцентировал внимание, снова затянувшись дымом из трубки. - Лезут куда угодно. Ныряют куда угодно, готовы, в любую нору залезть, если она священная, корешки нюхать, щепки глиняных горшков изучать под микроскопом, черепа найти, чтобы иметь эксклюзивный материал. У вас он под ногами.
   Иван и Алиса и молчали.
   - Я слышал, что дышать в горах трудно, но мы стараемся, - он кривлял свой голос, подражая их голосам в сообщениях их блога. Имитировал голос Ивана. Он подражал его комментированию поездок в горы. - Дышать тяжело, но мы идём. К цели, чтобы снять виды для вас. Наш исклюзив. Вот так, за хорошим видео, за эксклюзивом, мы тяжело подымаемся вверх, - Антон Александрович почти докурил трубку. - Но всё же вы там были только скоротечно. Вы всё засняли, всё увидели, в этих своих поездках? Вам же не знать, что любой город, любое место, изучается годами. Там столько тайн. С наскока ты видишь только поверхность, но не внутренний мир города. Даже археологи копают годами, чтобы понять, как жил древний город. А уж тем более Картоплянска. А тут есть много того, что вас с ног сшибёт, заколбасит, от увиденного. И вы точно поняли, что это не пустые слова.
   - Думаю да, - ответил Иван, рассматривая свои ноги и кроссовки на них.
   - Вы где-нибудь подобное видели?
   - Нет, - ответила Алиса.
   - Значит, у вас шанс создать серию фильмов о мире, о котором никто не знает. Прожить в нём и создать глубокий, аналитический фильм, рассказывая историю города, мысли горожан, их историю. Историю того же дома, где они живут. Не знаю, - он снова втянул дым из трубки. - Вам дан целый мир.
   - Мы это понимаем, - ответил Иван. Он хотел сказать что-то ещё, но сдержался. Ещё не время.
   - Ну, я точно знаю, - мэр снова курил из трубки, - вам будут завидовать все ведущие археологи и блогеры-путешественники. Все, не думайте, что я тут что-то приукрашиваю. Вы же умные люди, много путешествовали, понимаете, где я могу приукрасить, а где нет?
   - Можем, - ответил Иван.
   - Итак, - он снова затянулся из трубки и продолжил, - Я предлагаю: поселится здесь и пожить. Скажем пару лет. Тут так много интересно. Сами же писали, как я помню, что чтобы весь Каирский музей обойти, и всё хорошо рассмотреть, нужен месяц. А тут гораздо больше, чем месяц. Да, и в Каирском музеи нет ресторанов.
   Алиса вспомнила, что они в холодильники оставили еду. После такого обжорства, а еда комом до сих пор была в желудке, доесть купленную китайскую еду они точно не смогут. Придётся выбрасывать?
   - У нас конкурентов нет, - Антон Александрович курил трубку. - Только Крепость чего стоит. Мемориал. Сами видели. Поживёте, освоитесь, посмотрите. Будете нашими информационными проводниками. Вы тут первые, кто сможет сделать информационную бомбу из параллельного мира.
   Иван и Алиса были волнованными.
   - Спасибо, но мы должны подумать, - сказал Иван. - Нам нужно время, чтобы всё осмыслить. Так просто манна с небес не падает.
   - Конечно. Тогда на выход, в сад, гулять. Протрясти желудки, чтобы еда провалилась, - ответил мэр, докуривая трубку и вытрушивая пепел. Вторая трубка была последней, Похоже, мэр накурился вдоволь. - Там можно будет серьёзней и не спеша обдумать моё предложение.
   Когда они шли снова вдоль этих громадных аквариум, Алиса спросила:
   - А этот андроид, чёрный робот, эти пластины с геометрическими фигурами - они настоящие?
   - Да, настоящие. Нам дали их военные. Для помощи. Раньше они были очень секретными, но потом, когда основная охрана и персонал разбежались, когда произошло испытание, я смог получить ним доступ. Далеко не к всему, но кое-что получим и изучаю на дому. Надо же как-то этот бардак разбирать.
   - Все разбежались? - спросила Алиса.
   - Да, все. Основной персонал. Когда шло испытание гравитационного репульсина, и появились проблемы, основной персонал разбежался. Много людей убежало и попряталось, была общая тревога по городу. Когда случилось то, что случилось, город быстро эвакуировали, быстрее Припяти. В автобусы и грузовики. Брали только самое необходимое и бросали всё ненужное. Так и возник мёртвый, тихий, беззвучный Картоплянск, который мы пытаемся оживить.
   - А эти военные? Которые остались?
   - Особый отряд. Они были под присягой, оставались на постах до конца. Политически подготовленные, эмоционально стабильные и там, не помню, стойкие. По-моему так. Сейчас именно они под аэродромом поддерживают в рабочем состояние всё, что осталось. Пытаются найти и собрать разбежавшийся персонал. Многие прячутся в Картоплянске. Именно они держат весь этот подземный комплекс в рабочем состоянии.
   - И не боитесь последствий эксперимента? Как радиацию? - спросило Иван. - Остаточные эффекты?
   - Нет. Давно всё выключили, хотя последствия остались. Типа незначительные искажения реальности. Те же призраки, вы с ними столкнулись. Уверен, что столкнулись. По глазам вижу, что я прав, - мэр улыбнулся. - Но в этом то и интрига, рассказать о них. Самим проверить, заснять и рассказать. Круто, правда? Знаю, такое люди и ждут. Не фейки там разные, подделки, а настоящие видео. Главное не шагать в запретные зоны, там всё очень плохо. Это места гибели. Они помечены. Тут так много чего есть посмотреть и без этих гибельных мест. Идёмте. Сейчас вы сами это увидите. Только челюсти держите закрытыми, а не открывайте рот от удивления, - усмехнувшись, добавил мэр Антон Александрович. - А то придётся ваши челюсти платками привязывать, чтобы держать закрытыми.
   Они прошли в коридор, спустились по мраморно лестнице и вышли через боковой выход. Там их ждал Захар со своей бандой и Рита, которая с кем-то говорила по мобильному телефону. Потом она закончила говорить, что-то сказала банде, и те сорвались вперёд, а Рита последовала за ними. Причём очень резво.
   Точно это был сад, в ноздри ударили пряные, медовые запахи, в августовской жаре. Опять на улице была всё та же, липкая жара августа, начала сентября. Слышно было, как пели птицы и вокруг летали пчёлы и жуки-медовики. А ещё эти пчёлы или осы, Иван не знал их название, у них брюшко было не с жёлтыми, а с малиновыми полосами. Перед ними, в центре, были прямоугольные озёра, а по бокам сады. Справа были узловатые деревья, словно из трёх или более стволов и их скручивали и собирали, как в косу. Среди этих деревьев, около основания стволов, прятались фигурки. Не просто прятались, а деревья своими стволами их обвивали, словно укрывали. Наверно фигурки помещали возле молодых растений с гибкими стволами, потом те, под контролем, медленно их обвивали. Ещё добавляла драматизму высокая трава, скрывая нижнюю часть фигурок.
   - Это фетиши сада, - Мэр увидел, куда они смотрят, на запутанные фигурки в стволах. - Ну, в том мире существовало поверье, что эти фигурки, плюс дерево создадут духов, которые будут оберегать сад. Заботится о нём. Идём-те дальше. Захарчик многое хочет вам показать.
   - Расскажите про призраков, - сказала Алиса. - Это что? Настоящие призраки?
   - Рыжая, огненная девушка, вы верите в призраки?
   - Я видела. Не надо со мной играть в слова!
   - Хорошо, я скажу. Призраки Картоплянска разные, мы пытаемся их классифицировать, отсюда среди моих подчинённых идут дебаты. Кто они? Души после смерти или что-то другое?
   - А что вы думаете, господин мэр?
   - Я верю, что после смерти существует душа, а не человек проваливается в бездну и превращается в ничто. Становится ничем. Возвращаясь к различным мнениям. Их много, пани Алиса, - он почесал голову и добавил, рассматривая как резвиться в саду дети. - Я верующий. Есть душа после смерти, поэтому возможно, это души, которые мы, благодаря эксперименту, видим. Что-то там сломалось в пространстве, и мир мёртвых стал видимым. Что-то лопнуло, не знаю что, какая-то гравитационная струна. Может нам это кажется, что мы нашли объяснение, что видим, но, а вдруг это правда? Ведь души призраков можно было видеть в определённых условиях. На видео они часто попадали, на камеру фотоаппарата, а люди их не видели, когда снимали. Но я скептик. Возможно, произошла не только деформация пространства, но и времени, и мы видим след этих людей, как записанную голограмму. Они в другом измерении, может быть и такое, а мы, как их проекцию, видим временной отпечаток, что они делали давно. Это не призраки, а голограммы. Почему нет? В нашем городе в отдельных местах ломаются законы физики. В этих искажениях города всё что угодно могло произойти. Возможно они, своим поведением говорят, что было, и что они делали в то время, когда произошла авария. И это записал город и воспроизводит. Ведь часто эти призраки мечутся, словно ищут укрытие и что-то пытаются собрать, какие-то вещи. Это наводит на определённые мысли.
   - А стены? - спросила Алиса. Потом она увидела взгляд Ивана и поняла, что сболтнула лишнее.
   - Что, стены? - переспросил мэр. - Вы почему вспомнили стены? Там что-то увидели?
   - Ну, если это призраки, они могут ходить сквозь стены, - объяснила Алиса, - Они же могут появиться из стен?
   - Вы про это? Про призраков говорите? О призраках?
   - Ну да, о призраках, - сказал Иван. - А вы про что подумали?
   - Нет, я тоже о призраках подумал, - мэр почесал переносицу, он явно был встревожен, и добавил. - Не знаю. Может, да... Скорее они могут. Вы их видели?
   - Да, мы призраки наблюдали. Видели ли мы, как сквозь стены они проходили? Нет, не видели. Но они же призраки, это ясно. Для них стены нипочём, - за Алису ответил Иван.
   - Да, с этими призраками не так просто. Многих пугают. Очень интересно, что вы их увидели. Обычно туристы видят только перемещение предметов, звон сигнального колокольчика и прочий беспредел полтергейста. А вы видели серые фигуры людей, я так понимаю?
   - Ну да, мы просто видели в окне призрачные, серые фигуры. И всё, - ответил Иван.
   - Мы исключительные, - радостно добавила Алиса и улыбнулась.
   - Понятно, значит, есть контакт визуальный с призраками. Снимать на вашу камеру в режиме видео вы их не сможете, не получится, но фотографии делать и описывать появившиеся артефакты вам доступно. В каждом десятке снимком они проявляются. Хотя, маловероятно, но надежда есть.
   - Значит на каждом двадцатом кадре, - подправил мэра Иван. - Точно появятся.
   - Да, возможно и так. Ещё один плюс к вашему блогу. Идём те дальше, - ответил Антон Александрович.
   Дальше была серия геометрически правильных прудов. Они такое видели. В прудах, где удили рыбу местные жители. Причём не просто хаотичных луж и болот, а явно работал дизайнер. Некоторые пруды были круглые. Там плавали чёрные и белые лебеди, утки, а возле берега, по всей площади, были разноцветные кувшинки.
   - Это водяные лилии, - сказал мер. - Наша Юля обожает их. Высаживает, выращивает, просмотрите, какая красота. Она и сейчас по пояс в воде, что-то делает.
   Он указа на рыжеволосую в очках женщину, которая возилась с лилиями стоя точно по пояс в воде.
   - Она держит наш водяной сад в надлежащем виде, - пояснил Антон Александрович. - Чистит его, ухаживает.
   И точно цветы этих лилий были разными, как розы, которые продаются в почти каждом подземном переходе. Не только белыми, но и жёлтыми, красными, синими, с текстурой на лепестках, когда красный фон и фиолетовый рисунок. Было очень красиво. И было их много, а женщина что-то там делала с ними и помахала их группе, когда заметила их.
   Они шли по посыпанным крупным, жёлтым песком дорожкам, без единой травинки дальше. Ведь справа и слева были фруктовые деревья. Сливы, груши. Их плоды аккуратно снимали стоя на лестницах рабочие сада, были и персики, вероятно поздние. Это были деревья похожие на пирамидальные тополя, где снимали работники огромные плоды, персики, которые к земле прогибали ветки. Очень большие, но очень в небольшом количестве. А вот появились клёны. Нет, не клёны. У них листья были не три ответвления, как у клёна, а два. Два широких пальца. И самое главное, Иван думал, что там висят грозди, их плоды для размножения вертолётики. Даже цветом они были такими же.
   Когда они подошли ближе, эти грозди вертолётиков превратились в пирамидальные грозди фруктов. По цвету, как спелая алыча, по виду - как виноград, дамские пальчики, которые висели гроздями. Иван даже остановился, увидев такое низкорослое дерево. Посмотрел на него и спросил:
   - Антон Александрович, а это что?
   - Это - сливницы. Такой фруктовый вид растений Картоплянска. И да, в Украине их нет.
   - Мы это заметили, - ответила Алиса.
   Иван и Алиса подошли поближе и сорвали гроздь сливниц, очень похожую на гроздь винограда. Рассматривая ягоды, Иван спросил:
   - Тут некоторые надкусанные. Им выемки и ямки в плодах. Точно их грызли?
   - Потому что осы, особенно с брюшком, где вместо жёлтых полос - алые, любят их кушать сладкое. Уже почти сентябрь. Осы активны и выкусывают мякоть плодов. Попробуйте, - скала Рита. - На вкус. Эти сливницы.
   Иван и Алиса попробовали. По цвету, точно, алыча, по структуре, точно как алыча. Толстая кожа, упругая мякоть, только длинный сам плод, как виноград, а алыча круглая. И по вкусу - виноград, но ещё немного сливового вкуса и лёгкой терпкости. Только косточка была странная, с изгибом. Длинная, как у фиников. Точно на Земле они подобного не видели. И этот урожай сейчас собирали. Осторожно срезали и клали в корзины.
   - Это что, местное дерево? - спросила Алиса. - Или откуда то ещё?
   - Это подарок наших военных.
   - Типа того, что мы видели на аллеи спортивного комплекса, где по-прежнему цветут плодовые деревья?
   - Да, именно так, - сказал Антон Александрович. - Это тоже вариант экспериментов. Скрещивание видов. Клёна и сливы на генетическом уровне. Что получилось, вы видите наглядно. А варенье из этих плодов просто сногсшибательное. Особенно, когда много сахара и оно тягучее, как мёд.
   - Мы верим, - ответил Иван, и Антон Александрович поманил рукой за собою. Шагать дальше.
   Они шагали дальше, и мэр переключился па пруды, особенно когда оттуда повеяло специфическим запахом. Тиной и болотом.
   - У вас тут отличны пруды, - сказал Иван.
   - Конечно, это всё было создано давно в Картоплянске, мы просто их почистили и привели в порядок.
   - Вы э\то хотели нам показать? - спросила Алиса.
   - Нет, - ответила Рита. - Это своего рода затравка.
   Шагая, они видели огромный, прямоугольный пруд. Он был центральным водным водоёмом в саде. Вроде плавали утки, а они шли дальше. Иван смотрел на деревья. Многие из них он впервые видел, а он давно путешествовал. Это что, австралийские эвкалипты? Запах был похож, только вниз свисали тонкие лианы и на них зрели орехи, как гроздь винограда. Одни были зелёные, другие чернели и раскрывались, как каштаны и те падали вниз. Это были каштаны, которые упали, не конские, а другие, но очень похожие на орехи. А ещё хвойные деревья, туи, ещё некоторые подобные деревья, название которых Иван не знал.
   Они прошли этот странный пруд и увидели, что дальше был ещё один пруд, но поменьше. Тоже геометрически правильный. Закрытый сеткой по всем берегам. Она там стояла на вбитых в песок металлических столбах. И в пруду плавали жёлтые лебеди с оранжевыми крыльями. Это стало для Ивана открытием. Не краской они были подкрашены, в именно такие яркие лебеди. Когда они подошли к нему, Алиса сказала:
   - Вы их хорошо покрасили, для нас? Лебедей.
   - Нет, уважаемая. Это - olor infestantibus. Агрессивный лебедь из параллельного мира. Мы пытаемся изолировать их от всех, как азиатских карпов, но их трудно контролировать. Сюда садятся утки, но они их не трогают. Не считают угрозой, а вот если аисты или цапли, то сразу атакуют. Считают угрозой. Пока не понятно, почему, но судя по всему, в их мире эта расцветка была у кого-то хищника. Ещё есть бегунки. Тоже их не считают угрозой. Они живут рядом и даже подкармливаются, когда эти яркие лебеди питаются.
   - Кто? Какие бегуньки?
   - Уточки-бегуньки, - ответил мер. - Они кушают насекомых, бегаю по ним по глади воды и кушают. Смотрите сами.
   И он показал пальцем на озеро и низкорослые камыши. Действительно маленькая птица, как птенец того же гуся или утки, только чёрный, с жёлтыми полосами вдоль спины, бегает по воде, махая крыльцами и догоняют добычу, тех же водомерок. Они были хорошо замаскированы под птенцов и легко, как подумал Иван, в стаю утят могут пристроиться, но сейчас они бегали по глади воды и ловили водомерок. Иногда исчезали под водой, ныряя за мелкой рыбёшкой.
   - Вкусные они, если правильно приготовить, - сказал Антон Александрович. - Поймать их трудно, но в ловушки можно. Мясо вкусное, но его мало. Как кушать мясо перепела.
   - Мы это поняли, а почему агрессивные? Эти жёлтые лебеди?
   - Мы не знаем, в какой среде они росли, - ответил Антон Александрович. - Судя по всему, в очень жёсткой и враждебной. Им приходилось приспосабливаться и выживать. И они, в своей эволюции, нашли решение. Их яркая раскраска. Ну, как и у наших насекомых, когда такой яркий цвет крыльев или брюшка показывает, что это насекомое опасное. Осы, жуки всякие. Рептилии, ядовитые лягушки. И да, действительно, в данном случае эта птица, очень опасная. И это не маскировка, типа мимикрии, под опасного существа. Если данному лебедю угрожает опасность и шипение, хлопанье крыльев не помогает, они использует скрытое оружие в хвосте. Там, как у скатов, есть шип с ядом. Он не смертельный, но хорошо жжёт и разъедает. Как скунс выпустил струю, так и эти лебеди бьют шипом. Если они решили использовать своё оружие, они подпрыгивают, ударят крыльями по воде, чтобы подпрыгнуть выше, делают сальто назад и ударяют своим оружием в объект, если не попали, прыскают струю в его глаза или морду из жала. Так что мы не будем их беспокоить и идём дальше. Нам известно, что в их мире у них были враги, большие мясоедные крысы, больше по размеру, чем капибары. Шунхруты, если не изменят память их название. А это азиатский, оранжевый лебедь. Обитал в тамошнем Китае, Индонезии, Малайзии, в общем, в том районе, где и агрессивные крысы, но не у нас и не у вас в мире, - Антон Александрович улыбнулся. - Их, слава богу нет.
   Так они прошли пруды, и вышли в сад. Он пах удивительно, пряными, фруктовыми запахами и было видно, как в нём собирали плоды. Жара стояла, липкая. Не было дуновение ветерка. Поэтому запахи был сильным. Груши, яблоки, сливы и висящие на тонких ветвях большие, очень большие, с кулак, киви. Их как раз собирали, а ещё другое дерево было рядом, и там собирались мохнатые плоды.
   - У вас есть деревья киви, даже не понимаю, как они переживают зиму, - сказала Алиса. - Это точно плоды киви?
   - Да, подвид, который переживёт зиму. Да, скажем это киви, хотя генетически изменённые. Вкус немного другой и кожица плотнее, но всё же это те самые киви. Созрели и их собирают, - сказал мэр города. - Для тортов кормить ватагу детей, друзей Захарчика.
   - А ещё эти деревья. Эти рядом. Это что? - не унималась Алиса. - У вас тут сад сплошных открытий. Тоже мохнатые, как киви, но круглые.
   - Это плоды наранхиллы, он же: мохнатый помидор. Кроме обычных растений, у нас тут есть экзотические. Из Южной Америки. Например: дынная груша, она же пепино, цифомандра, маракуйя... 
   - У вас тут полное собрание экзотических деревьев, - сказал Иван. - Наверно этим занимались старые владельцы усадьбы.
   - Ну, тут у них было самодостаточное получение фруктов, вплоть до зимы, - ответил мэр. - Как они поучали саженцы, мы не знаем. Но не только они заснимались садом. Мы потом пройдём в ихний парк. Там есть что посмотреть. Там шикарно.
   Они шли, и многое было совсем непонятно. Они остановились у раскидистого дерева, где висели фрукты. Те самые кабаки. Часть ещё зелёные, а спелые - жёлто-оранжевого цвета и вокруг них летали осы. Их собирали работники, ставили лестницы и аккуратно срезали, и Алиса многозначно посмотрела на мэра.
   - Да, это фрукт из параллельной Вселенной, - сказал Антон Александрович. - Вкусный, но кожица очень чёрствая. Тут много что есть интересного. Сливы, груши оттуда. Эти киви. Другие фруктовые деревья. Только не подумайте, что всё здесь является садом. Тут ещё есть парк и туда мы идём. Там точно круто!
   Впереди слышались радостные крики детей. Они играли, а они шли к ним, рассматривая сад. Тут было на что посмотреть. Виноград, где вместо гроздьев висели чёрные сливы на тонких нитях. Удивительные фрукты. Были кусты малины, все усыпанные розовыми ягодами с налётом синева части из них. Листьев было меньше, чем розовых плодов.
   - Малина у вас поспела, в конце августа? - спросила Алиса.
   - Это не малина и не ежевика, - объяснил мэр. - Это - малинка, так мы её называем. Совсем другой вкус, не совсем малины. Немного терпкости плоды, как кушать недозрелую хурму со вкусом малины. Но в ней много сока. Эти кусты плодоносят до самых морозов, - сказал мэр.- Попробуйте. Берите ягоды, с самым голубым оттенком на ягодах, на их розовых пупырышках, когда их словно синькой подкрасили. Чем синее налёт, тем меньше терпкости. Они тогда самые спелые, самые насыщенные вкусом.
   - Да, очень вкусно.
   - А вы заметили, что главное не красный цвет, а голубой? - сказал мэр.
   - Да.
   - Потому что в этом мире голубой цвет в ультрафиолете светится так, что животные знают, что ягода спелая.
   - Они что, видят в ультрафиолете? - не понял и переспросил Иван.
   - Нет, конечно. А насекомые видят. Они поедают и надкусывают эти ягоды и животные знают, что можно их кушать.
   - Голубика или черника, - сказала Алиса. - Похожий цвет? Чем синее, тем спелее.
   - Да, хороший пример, миледи, - мер взял руку Алисы и нежно поцеловал. - У нас это красный цвет, цвет спелости, а тут часто ультрамариновый - цвет спелости разных фруктов и ягод. Следите за осами и другими насекомыми.
   - Может и орехов? - спросил Иван. - Например, дерево, явно вида грецкого ореха. Ствол похожий, листья, запах. Но у него орехи висели, как в стручках? И его не окружали осы.
   - Здесь много есть такого, что не встретишь не только в Украине, но и на всей земле. Ботаники были бы в восторге, но им нужно показать, что тут такое есть. Как они будут рады исследовать неизвестные виды, - сказал мэр. - Я уже вижу, как статьи и заголовки на Земле будут заполнены сенсациями. И благодаря вам. Вам, как первооткрывателям этого места для Украины и всего мира.
   Они бродили в саду и Иван спросил.
   - А какова ваша цель? Я ещё раз хочу понять. Ну, с этим городом?
   - Привлечь как можно больше хороших людей, - ответил мер. - Оживить этот город. Понимаете, он пустой. Вы сами это видели. Город большой, а населения мало. Когда было испытание гравитационного репульсина, всех вывезли. А потом... А потом город стал покинутым. Целый город. И в него прежние жители не вернулись. Ну, отчасти не вернулись. Есть исключения. Наверно они бы и хотели, но не смогли. Город стал безжизненным.
   - Почему? - спросил Иван. - Почему им не вернуться?
   - Существует силовое поле. Может и не силовое, а просто граница. Очень сложно поле преодолеть. Когда мы ехали, я показывал, как мы его преодолевали. Связывался с теми, кто могли его контролировать. Открыли проход, сделав так, что поле не такое сильное. Но те, кто хочет вернуться из мира Картоплянска, они не имеют такой возможности.
   - Но вы, вроде можете, или не можете им помочь? Как нам?
   - Могу, но надо знать, где они через поле хотят вернуться. И вот тут возникает проблема. Мы их не слышим. Хотим, но не слышим, как не пытались. Мы хотим им помочь вернуться, но не можем. Не слышим. А мы хотим заселить Картоплянске, чтобы он жил. Снова жил полноценной жизней. Это же город из другой Вселенной! Вы понимаете? Получается к вам окна доступнее, чем проход из мира Картоплянска. Понятно, Алиса? Оттуда сложнее попасть в наш город, чем вам.
   - Конечно. Я поняла, - ответила Алиса.
   - Тогда понимаете, что такие, как вы нам нужны. Оживить древний город, ведь на самом деле мы и вы очень похожие. К тем, кто убежал не достучаться. Увы.
   - То есть, достучаться нам до нашей вселенной быстрее, чем для них из их мира? - перепросила Алиса.
   - Именно. Но тут так много похожего с вашей Вселенной. Вы правильно, госпожа Алиса, подумали. Что архитектура, машины, да и сам город похож на обычный город в Украине, но немного отличается. Есть различия. Деревья, архитектура, даже религия, но как мы думаем, как мечтаем, спим, едим и творим - мы очень с вами похожи. Кушаем даже! - мэр улыбнулся. - Поэтому это примут ваши читатели блога.
   - Понятно, - сказал Иван, когда они шли по саду, беседуя. А потом, когда над ним летали ласточки, из-под ног выпрыгивали насекомые, уползали ящерки, он спросил у мэра:
   - Расскажите про этот город. Раз вы обещали всё рассказать, тогда расскажите.
   - Хорошо, - они остановились у огромного дерева, где вниз с ветвей свисали стручки на тонких нитях. Антон Александрович понял один упавший стручок, пошелушил его, достал ядра, часть съел сам, а часть угостил Ивана и Алису.
   - Это на вкус, похоже на арахис, - сказала Алиса. - Вкус такой же.
   - Да, очень похоже. Ореховое дерево. Если его выращивать в Украине, то от арахиса можно будет отказаться. То же самое, ядра орехов, но не в земле, как арахис, а на ветвях деревьев. Легче собирать. Вы бы могли этому способствовать, - сказал Антон Александрович. - Итак, про город. Вам же рассказывали про пещеры, тоннели.
   - Да, - ответила Алиса.
   Мер отмахнулся от комаров и пригласил в продающуюся среди виноградников беседку. Там они сев, он начал рассказ.
   - Итак. Город ведёт историю из средневековья. Но это понятно, Крепость, дома, но когда нашли объект, инопланетную базу, перенесли её сюда.
   - Всю? - переспросил Иван.
   - Частично, конечно, - ответил мэр. - Скажем просто, её сегменты.
   - И? - снова сказало Иван.
   - И, подальше от любопытных глаз, и вот тогда, когда здесь, под городом было так много карстовых пещер, было идеально построить секретную базу. Тут начали добывать породу задолго до этих событий, в том же средневековье. Создали пещеры, те же немцы для своего завода, сделали выработки и расширили пещеры. Они много поработали за четыре года, с помощью рабской силы заключённых. С их серо-багровыми полосами роб.
   - Серо-белыми, - поправила Алиса.
   - Да, запамятовал. И так, Иван, много из этих пещер не дожили до нашего времени, разрушились, хотя были очень глубоко созданы. Но то, что осталось, они создали целый город под землёю. Эти примитивные пещеры с примитивной вентиляцией средневековья, пещеры с вентиляцией и первыми механизмами подъёма породы до революции. Потом он, довоенный период, когда эти пещеры расширялись, потом пришли немцы, а они взялись за них основательно. А после войны. он... Он исчез с карт, а превратился в город Лучеград-15. Военный город. Как у нас, в СССР. Города спутники военных объектов. На базу тут работал почти весть город. Луч - это был проект, кодовое название строящегося гравитационного репульсина. Было много городов с таким названием и нумерацией, они производили компоненты для гравитационного репульсина. Каждый номер показывал, именно какое оборудование он производит.
   - Тогда это должен был быть Лучеград-1, а не Лучеград-15.
   - Именно пятнадцать, чтобы не поняли, враги государства, где главный объект, - ответил мэр. - Это была обманка.
   - Хорошо. Цель, чтобы ваш гравитационный шар, - сказал Иван. - Остался незамеченным? Эксперимент?
   - Конечно. Нигде в этом мире подобного не было. Даже экспериментов подобных не проводили в лабораториях. Вообще, для всех гравитация была за межой их мышления и сознания. Химические ракеты взлетали на околоземную орбиту, но дальше, всё было таинственным. Пока только мир мечтал, тут, в Картоплянске, всё разрабатывалось. Всё было засекречено и весь город жил на осадном положении, хотя всё нужное им доставлялись. Как города в нашем мире, в СССР. Но они были на особом счету, посему не знали никаких проблем с финансированием, с доставкой продуктов, в том числе и дефицитных товаров. В архивах, особенно военных, можно много подчерпнуть, как жил этот город. Выехать и заехать в город, без специальных пропусков было невозможно. Они жили в нём, как в замкнутом пространстве. Архивы показывают, как они коротали час, этот амфитеатр, был для них отдушиной. Особенно, когда там горели настоящие факелы и актёры не стеснялись в выражениях, разыгрывая сценки, цитирую поэтов древности.
   - А кинотеатры, неужели их не было? - спросила Алиса.
   - И что там показывалась. Местная классика? А вот музыкальные вечера классической музыки пользовались успехом и ржавейн
   - Что? - спросил Иван.
   - Это местная смесь металла, гитарной музыки, и джаза, причём джаз кроме вокала должен быть сопровождён девушкой-скэтом. То есть стиль скэт обязательно присутствовал.
   - Какой стиль? - не поняла Алиса.
   - Скэт - техника инструментального пения со слоговой подтекстовкой мелодии, - ответил мэр. - Голосом изображают музыкальные инструменты. Военные на это смотрели сквозь пальцы, а судя по дошедшим до нас сценариям, они не стеснялись тоже участвовать. Город оказался закрыт, хотя были экскурсии в город. Но по особым пропускам. И осмотреть только то, что предлагалось. Музеи, Крепость, этот оплот сопротивления фашизму. Музей войны. Всё было чётко расписано.
   - То есть город полностью закрыли? - спросил Иван. - В то время.
   - Да. Проводилось много экспериментов, посему были тренировки общей тревоги в городе, они задолбали местных жителей. Мы нашли много сообщений по поводу этого, скарги, то есть жалобы. Что их будят по ночам, заставляют спасаться и держать на всякий случай чемоданчик личных вещей. Но в один прекрасный момент это всё понадобилось. Когда они решили испытать гравитационную пушку. Чтобы корабль запустит. Дать ему импульс, а потом в космосе, он сможет сам запустить второй импульс, как вторую ступень и ускорится к звёздам. Первый полёт к другим солнечным системам. И вот тогда, когда все почувствовали угрозу, было ясно, что эксперимент выходит из-под контроля, и начинаются гравитационные искажения, началась эвакуация. Насколько я знаю, эвакуация Картоплянска было в течении трёх часов. Те, кто работа на заводах - четыре часа для эвакуации. Это была эвакуация быстрее Припяти. Всё было под контролем военных. Это же военный город. Собранные в готовности личные вещи, документы, всё, что необходимо. Без кучи лишних вещей, без всего обоза, быстрее покинуть город. Так Картоплянск оказался покинутым. Так в квартирах, в комнатах много брошенных в спешке вещей. Вы сами это видели. Его покинули, но, как вы поняли, гравитационная аномалия не оказалась такой страшной, как считалось. Город уцелел, не был стёрт и превращён в пыль, но появилась некая зона. Как я вам рассказывал про перпендикулярный, двухмерный мир. Мы в нём. Соединение нескольких миров.
   - И вы хотите в город вдохнуть новую жизнь? - спросил Иван.- Оживить его?
   - А он того стоит? - переспросил мер. - Оживить этого город. Он ведь такой классный!
   - Да, стоит, - согласился Иван. - Тут материала лет на десять. Выкладывать и выкладывать, производить расследования и лазить по всяким закоулкам.
   - Тогда мы поняли друг друга. Идёмьте. Дети заждались. На границе сада я вас передам Захарчику. Он вас поведёт. Он много вам покажет того, что на Земле является фантастичным. Он у меня взрослый и самостоятельный. Особенно ему нравится показывать Сказочный дом. Оу, там есть, на что посмотреть. Рита вас будет сопровождать и пояснять. А я вас подожду в усадьбе. У меня есть ещё много дел на сегодня.
   - Спасибо, - ответил Иван и вместе с ним, благодарственно кивнула Алиса головой.
   Так они шли, пока не прошли сад, и попали в парк. Их встретил Захарчик, та самая ватага детей и Рита. Было видно, что они вспотели. Значит играли в какую-то игру.
   - Привет! - сказал он. - Хотите увидеть моё владение?
   - Сад?
   - Не только сад, идёмьте, - он тянул их за собою.
   - Постой, а что это за кочегуры земли, слева, - спросила Алиса. - Под деревьями?
   - А, вон там? Заметили, а вы глазастая.
   - Большой у нас опыт путешествия, - ответила Алиса. - Поэтому заметила.
   - Я знаю. Там червякли работают. Не червяки, а именно червякли. Они в симбиозе с грибами, создают внутри этих куч галереи со светящейся плесенью, которая даёт очень удивительный аромат и расширяет сознание. Для червяков это еда, а для нас отличный препарат. Обезболивающее, главное его свойство. Если плесень использовать в медицинских целях, как гомеопатию, вводить в организм по чуть-чуть, то она заставляет организм собраться в кулак и бороться с инфекцией. Стимулирует борьбу. Папа говорит, что воздействует на головной мозг, чтобы стимулировать иммунную систему человека. Такой себе пенициллин в квадрате. Ну, хватит, я не это хочу вам показать, а Сказочный дом и парк.
   - Тогда показывай, мальчик, - сказал Алиса, и он их повёл. Они прошли через ухоженный сад, без сорняков, прополотый, почищенный от лишних веток и опавшей листвы, а ведь уже август, и попали в парк.
   Это был очень ухоженный парк. Правильно высаженные под линейку ели, раскидистые дубы, подстриженные кусты. Тут не было фруктовых деревьев, просто парк для прогулок с посыпанными крупным жёлтым песком дорожками, а по бокам, за водостоком этих дорожек, вкопанные под углом кирпичи, как граница. Так они и шли, и Иван вдыхал запахи осень. Август же, и уже в воздухе были нотки осени. Желтеющие, только в отдельных местах кроны листья, трава начинала вянуть. И запахи осени угадывались. Тех же прелых листьев. А так сам парк был великолепен. Дорожки шли вдоль туй, а ещё были ели, сосны, и какие-то странные деревья, о которых Иван не знал. С длинными, как некие кроличьи уши, листьями. Светло-зелёного цвета и вокруг этих ушей были чёрные нитки или тёмные, коричневые верёвочки с узелками. Всё было чётко распланировано, парк был великолепен, и в кронах деревьев возились и кричали птицы. Их тут было много, он увидел соек и ещё несколько птиц, которые не определил. С яркими хвостами. Горлицы точно были, и галки, дятлы, а ещё шустрые, похожие на попугаев птички. Иван увидел их во всей красе, когда один из них замер, раскусывая орех, не бросал его, как вороны, и именно раскусывал, что точно было похоже на птицу из семейства попугаев. Особо бодро они прыгали по рябинам, которые уже начали краснеть своими гроздями. А ещё были клёны, много их. Иван увидел, что к ним подведены трубки. Захар пояснил, что оттуда качают кленовый сироп весною. А с толстого дерева под корой срезают тонкую кожицу, которую вымачивают в сахаре и она великолепна по вкусу. И дерево не страдает. Как у пробкового дерева, кора быстро отрастает. А ещё была акация, которая на нитях держала плоды. Эти нити они собирали и плели отличные верёвки, а из них, те же сумки или корзины. Захар намекнул, что это тоже подарок военных, эта акация. Она модифицирована. Но не пояснил как. Наверно скрестили её с пауками.
   Тут был так красиво, можно было писать натюрморты, особенно, когда часть деревьев одевалось в осенние цвета. В парке было много цветочных клумб, там были замысловатые композиции. Можно было просто сидеть в парке, слушать его живой шум, вдыхать запахи и писать стихи. Поймав музу и релаксировать. Хотя иногда, ветер доносил специфические запахи, которые можно было почувствовать в коровнике или в зоопарке.
   - Тут прекрасно, - сказала Алиса. - Прекрасный парк. Ухоженный.
   - Знаю, но не это хочу показать, - ответил Захар. - Что там дальше, за ним. Там всё интересное.
   Он их вёл быстро по парку. Даже фонтан они не успели посмотреть, пока шагали через парк и оказались около ограждений. Металлические заборы, из толстых, покрашенных в голубой цвет секций. Иван и Алиса их видели и раньше в Украине, только они красились в тёмно-зелёный цвет и были тонкими, три, может четыре миллиметра в толщину. А тут прутья потолще, точно пол сантиметра в диаметре и высотою повыше, выше двух метров забор. А там, за ними паслись большие животные. Как и в зоопарке, в их вольерах была вытоптанная земля, много навоза, съеденная часть травяного покрова территории, лоток для еды и большие животные. Они ели, что-то хрюкали и обмахивались хвостами.
   - Это мой зоопарк. Что скажите? Сейчас они в вольерах, но мы утром их выпускаем на свободное пастбище.
   - Вижу зубров, волов, а ещё огромные животные с большими рогами, - сказала Алиса, когда они проходили мимо. - Копытные есть. Серны, наверно? Там олени, а там верблюды. У тебя, Захарка, большой зоопарк.
   - А что это за быки, с рогами вперёд? - спросил Иван. - Вот в том вольере? Огромные, больше чем быки в два раза. Я таких животных вижу впервые.
   - Это - настоящие туры, - сказал Захар. - Символ древней Германии. Мне папа говорил, что Луц Хек, немецкий зоолог, мечтал иметь этих зверей для своего зоопарка. Он мечтал их вывести, а у меня они есть. Туры на Земле вымерли тысячи лет назад, а здесь они имеются, вон кушают из лотка сено. Пыхтят и похрюкивают.
   - Они огромные, и их этот забор сдержит? - спросил Иван.
   - Нет, их сдерживает другое.
   - Еда, - пояснила Рита. - Много вкусной еды.Зачем бежать от корыта?
   Хуже всего, когда они захотят об забор почесаться, точно их тушу этот забор не сдержит.
   - Он говорит про Людвига Георга Генриха Хека, - сказала Рита. - Нацистского учёного.
   - Я помню, - шепнула Алиса. - Мы о нём слышали в заповеднике в Германии.
   - Да, вспоминаю, - ответил Иван. А мальчик продолжал говорить, запинаясь, словно забывая текст, а потом, вспоминая, снова начинал рассказывать.
   - Они у нас вымерли очень давно, не помню, кажется... Кажется в первом веке до нашей эры. Тур был олицетворением, в лабиринте...
   - Минотавра, - подсказала Рита. - Но в Европе туры вымерли примерно к 1640-му году.
   - Да, точно Минотавр. Рита, наверно и так, а в другом мире они сохранились в диких лесах. У нас большое стадо этих животных. Триста голов. Здесь пять животных, остальные в другом, большом вольере.
   - Впечатляет, - сказала Алиса, рассматривая громадных быков, которые кушали.
   Потом были лошади, ослики и даже ламы. У каждого вольера свой дом, свой стойло. Иногда мелькали фигуры обслуживающего персонала, которые несли сено или на тачках что-то вывозили.
   - Но нам сюда, - и Захар потянул Алису за руку.
   Они по-прежнему шли вдоль оград по тропинке, и было понятно, что за оградами были поля, где паслись днём эти животные. Вдоль оград Иван увидел вкопанные в землю стержни, а на конце мерцающим синим цветом индикатор. Захар не пояснил, что это, только показал налево, где отдалённо слышался шум и сказал, что там содержаться хищники. Он целенаправленно вёл их куда-то в другое место.
   Так они добрались до большого дома. Он стоял на отшибе парка, весь окружённый деревьями. Он напоминал чем-то миниатюрную крепость с башенками, с крышей в виде стены с зубцами, а зубцы походили на ласточкин хвост. И перед входом их ждали дети.
   - Это домик архитектора садов и парков усадьбы, скорее всего это был француз. Может австриец, или житель Тауреда. Мы не нашли откуда он, хотя он отлично говорил по-французски и имя чего его стоит. Скорее француз. Имя то какое: Ле-Руа Бартелеми Жуль Огюст Д'Шери. Его специально наняли, чтобы он сады, пруды и парк привёл в порядок. Это было до революции, в конце девятнадцатого века. Но он мыслил очень плодотворно, провёл водопровод и построил первые теплицы. Добился орошение сала и парка по часам. Тогда механическим. Занимался лечением деревьев и кустов, прививал их от заразы. Мы нашли архивы, где работники усадьбы и садовники хотели понять, кто он и откуда взялся. Его происхождение и как его наняли на работу? Оказалось, что хозяйка усадьбы лично его наняла. Тогда разговоры поутихли. Потом за ним ухаживали, как могли, уже в двадцатом веке, до вторжения немцев. Да, и те же немцы. Они хотели его взорвать, домик и сад, перед отступлением, но полковник Гюнтер Ральф лично перерезал провода. Он проникся этим домом, его обстановкой, особенно его дочка Ганда Луиза, которая так любила животных. Она бегала по парку и саду, кормила животных в вольерах, эээ, сейчас скажу, - Рита запнулась, словно что-то пересчитывая. - Скорее это было в 1942-по 1943 году, пока здесь, в усадьбе, находился штаб. Разница в восемьдесят лет, между миром Земли и миром, где находится Картоплянск. Приходится пересчитывать. Никак не привыкну.
   - И? - спросила Алиса.
   - И, она своего отца отговорила, сказав, что если взорвёт этот дом, напустит на себя много проклятий и умрёт.
   - И он поверил? - спросил Иван.
   - Конечно, нет. Просто он подумал, что не стоит это уничтожать. Он долго не хотел её слушать, но таки согласился в тот день бегства и пережил войну. Как и его дочка. Так этот дом устоял. Хотя он не имел этих комнат, как сейчас. Его потом сделали центром сказочности.
   - Каких комнат? - Спросила Алиса. - Какой сказочности?
   - Я вам покажу, - сказал Захар. - Они появились после эксперимента. Идёмте, вы впечатляетесь, - добавил он. - Готовы снимать своё новое шоу? Потому что дети уже дрожат от нетерпения. Это круче, чем шлемы виртуальной реальности.
   - Да, всегда готовы, - ответил Иван. - По ступеням вверх?
   - Иии-ейс! Иии-ее-хаа!!- детишки, что их сопровождали и молчали, когда Иван с Алисой разговаривали с Захарчиком и Ритой, вдруг резко оживились и возгласами показывали восторг. Они так радовались, что начали прыгать.
   - Тогда вперёд. Главное не потеряться.
   Они пошли дальше. Открыли входные двери вошли в холл. Всё обычно, кроме множества дверей. Пахло пылью, и в углах под потолком пауки плели паутину.
   - И что мы видим? - спросил Иван.
   - Пока ничего, - ответил Захарка. - Просто дом. Он был обычным, но после эксперимента он преобразился. Папа сказал, что тут миры в мирах. Это здание стало одной из точек, куда притянулись нити других вселенных. Записанных. Это слова папы, не улыбайтесь. Сами поймёте, о чём это я говорю. Надо правильно знать последовательность, как поворачивать и куда. Какие открывать двери, это как ты на компьютере вводишь запрос.
   - Серьёзно? - переспросил Иван и мальчик начал показывать.
   Да. Были комнаты, с бедными убранством мебели, коридоры, с ковровыми дорожками и одиноко стоящими горшками с растениями. Они точно бродили по лабиринту и открывали двери. Тщательно их закрывали. Два мальчика и девочки следили за этим, чтобы дверь, через которую они прошли, была плотно закрыта. Так они и шли пока не достигли последней двери. Тут он остановился и спросил:
   - Готовы?
   -