- Ага, это точно. Ты вечно плутаешь, плутаешь, а мне страдать!
- Э... а ты кто?
- Ну, приплыли, солнышко! Я - это ты!
Я слабо икнула и нервно осмотрелась. Остальные мои отражения поменяли позу, и я заметила явные различия. Одна стоит ровно, насмешливо приподняв бровь, в её глазах - арктический холод. Другая скромно потупилась, третья презрительно кривится, четвёртая перебирает украшения на шее, пятая... плачет.
Я стремительно повернулась к ней и заглянула в несчастные глаза:
- Эй, ты - тоже я?
Кивок.
- Почему ты плачешь? Не плачь! Что случилось?
Она вздохнула:
- Мне одиноко. Понимаешь, для всех я - игрушка. Никто меня не любит по-настоящему, совсем никто...
- Ты не права...
- Ты не знаешь этого? Ложь, всё ложь. Ты ведь сама понимаешь, глядя на себя в зеркало, что ты - уродина, ты - создание, которое на деле никому не дорого. Думаешь, кто-то нуждается в тебе, именно в тебе, а не в голосе твоей крови? Ха! Наивная...
- Заткнись!
Я вздрогнула и повернулась к той, которая первой со мной поздоровалась. Она презрительно скривилась:
- Достала эта дура! Ноет и ноет, слёзы ручьём. Нужна тебе эта любовь, как кроту очки!
Я моргнула, и тут остальные мои отражения тоже оживились:
- Глупости, - сказала та, с высокомерной гримасой, - Конечно, любовь бывает! Она нас кормит, между прочим. Это наш хлеб! Где бы мы были, если б не умели управлять чувствами людей? Да без покровительства Эррара, Тасс и Сита мы бы сейчас мыли в замке герцога полы за копейки! А так - мы играем во Власть с широко открытыми глазами!
- Да, - поддержала та, что играла с украшениями, - И потом, мы купаемся во внимании! Какая разница, насколько нас глубоко любят? Чушь всё это!
Я моргнула и тихо попросила:
- Помолчите, а?
Первая тихо рассмеялась:
- Ты постоянно так говоришь! Ты постоянно заставляешь нас замолчать, вечно подчиняясь невесть кому! Меня вообще редко слушаешь...
Я улыбнулась:
- Дай угадаю! Ты - моя совесть?
Она покачала головой:
- Да не приведи Богиня! Я б в жизни не согласилась на такую должность, слишком много работы...
- Да ладно! А кто тогда?
- Вот, опять не слушаешь! Я же сказала, я - это ты.
Я помотала головой:
- А они?
Собеседница пожала плечами:
- Ну, они - тоже ты... Слушай, сложно всё это!
Я кивнула:
- Очень! Мне этот дурдом надоел, я хочу уйти. Помоги мне, а?
Она посмотрела на меня с искренним сочувствием:
- Ну, вряд ли я смогу помочь, это только тебе решать. Навсегда ты уйти от нас не сможешь, конечно, но на пару тысяч лет - вполне! Правда, для этого умереть надо.
Нет, что за день! Все смерти хотят! Вздохнув, я с надеждой спросила:
- Слушай, а без этого никак?
- Ну, размечталась! По-другому от себя не убежишь!
Я вздохнула:
- Понимаешь, я уже того...
- Согласна! С собой вон уже болтаешь!
- Нет, я не о том! Я уже того, умерла!
- Враки! Остальных бы тогда не было, а в моём зеркале появилась бы дверь! Я б тебя туда впустила - к новой жизни. Но ты - живая, так что - прости прощай!
Я нахмурилась:
- Подожди, но я уже бывала на Грани, правда, на низших уровнях, но бывала, и ничего!
- Ха! Ты тогда ЖРИЦЕЙ была! А сейчас ты - просто человек, даже Голоса Крови почти нет! Ты сейчас смертная восемнадцати лет от роду, а не ТА самая Проклятая, и даже не Таннирра. А смертную я не пропущу!
Я крикнула:
- Я - Жрица!!
- Ага! А я - белочка. Веришь?!
Я прищурилась:
- Подожди. Ты - это я?
Она кивнула:
- Ты что, глухая? Я же сказала...
- Послушай, это важно. Пропусти меня, мне надо Сита спасти!
- Что?
- Ситтирра! Мне надо его спасти!
В её глазах что-то дрогнуло.
- Ситтирр? Темнейший?!
Смысла вопроса я не поняла, но на всякий случай кивнула. Она побледнела, вздохнула и тихо сказала:
- Проходи.
По зеркалу побежала рябь, и в нём распахнулась дверь в темноту.
- Иди, - повторила она, - И спаси его, хорошо?
Пожелав самой себе удачи, я медленно ступила во тьму...
И снова - падение. Боги, насколько же она глубокая, эта Грань?!
На этот раз падение было мягким. Я рухнула на гору из взбитых подушек в шикарной комнате, освещённой свечами. Их блики плясали в хрустале бокалов, а волосы мои кто-то нежно перебирал пальцами. Потянувшись, я обернулась.
Он сидел рядом, совсем взрослый, и в неверном свете он совершенно не был похож на человека. Лицо бледное, продолговатое, с высокими скулами. Брови надломленные, темные, черные волосы с редким сребристым проблеском седины. Глаза громадные, темно-зелёные у зрачка, чёрные ближе к краю, с раскосыми кончиками. Пальцы тонкие, ловкие, бледные. Мягкие, как туман или иллюзия...
- Сит, это ты? Живой...
Он только чуть улыбнулся:
- Я б не сказал, скорее почти мёртвый... Тани, солнышко, я понимаю, это глупый вопрос, но я его задам уже в сотый раз за три жизни: почему ты меня никогда не слушаешь?!
Я изумленно моргнула:
- Ты о чём?
- Я тебе ведь сказал, прямым текстом причём: не рискуй ради меня! Было такое?
Я вздохнула:
- Сит, а я тебе в сотый раз отвечу: позволь мне решать за себя!
Он закатил глаза:
- Тани-Тани... Сколько лет нужно, чтоб ты поумнела?
- А ты? Сколько тысяч лет нужно, чтоб ты исправился?
Он улыбнулся:
- Тани, уходи. Пожалуйста. Иди и выздоравливай!
Я улыбнулась:
- Сит... Давай обойдёмся без глупостей, а?
- Тани... Ты не думала о том, что будет лучше, если на Ситтирре все кончится?
- Сит, ты о чём?!
Он покачал головой:
- Тани, Тани, сколько же раз ты задавала мне этот вопрос?! Послушай, мы бегаем по замкнутому кругу, который пора порвать. Сейчас - идеальный момент, чтоб поставить точку. Я умру, и нас не будет. Будешь только ты. Сколько можно проживать отраженную жизнь?
- Хочешь сказать, я тебе надоела?
- Нет, малышка. Я просто стараюсь предостеречь тебя...
- Спасибо. Предостерёг!
- В Бездну твоё упрямство! Это Грань, а не курорт!
Я вскочила:
- Я иду дальше!
В громадных очах полыхнуло синее бешенство:
- Нет! Я не позволю! Там же чистое безумие!
Я пожала плечами:
- Если б ты мог решать, то не стал бы уговаривать!
Он выругался.
- Ты не хочешь освободиться?
Я хихикнула - стало отчего-то крайне весело:
- А ты?
Вздох:
- Не хочу.
Я кивнула:
- И я тоже. В конечном итоге, что нам мешает разорвать этот круг, если ты останешься в живых?
Он рассмеялся:
- Мне мешаю я. Если ты сейчас меня спасешь, то никуда от меня не денешься!
- Молчи, малявка! Тоже мне, герой-любовник! Меня не переубедить!
Он улыбнулся и поднялся одним слитным движением, мигом оказавшись в шаге от меня:
- Что же, удачи, любимая. Вдруг что - зови! - заявил он и поцеловал меня! Я так опешила, что не сопротивлялась, а потом стало всё равно. И захотелось остаться на этих подушках, наплевать на всё и ловить мгновение... Но он растаял, как призрак, оставив на губах знакомый привкус, а я поняла, что стою, обнаженная, в толпе пёстро наряженных людей, лица которых скрывали маски. Играла навязчивая музыка, и они танцевали под эту глупую мелодию, постоянно путаясь в странных нитках, обвязавших его конечности. Стоп. Нитки?! Боги, да это ведь куклы!!!
Я тихо вскрикнула. Словно в ответ на мой возглас музыка стала громче, а куклы задвигались быстрее. Неожиданно с одной из них слетела маска, и я взвизгнула:
- Сан?!
Существо с лицом принца Лассана полностью повернуло ко мне голову, и я зажала самой себе рот рукой: на меня смотрели стеклянные глаза, а рот был зашит толстыми чёрными нитками.
Я осторожно попятилась. Не понимаю, ничего не понимаю. Сан не умер, потому его тут быть не может. Но что значит эта немая кукла?! Повинуясь наитию, я кинулась к танцующей с ним девичьей фигурке и сорвала скрывавшую его белую маску. Как я и предполагала, на меня глянула Хани. Ну, если можно так назвать ужасно изуродованную куклу с нарисованными глазами, из которых катятся слёзы...
Я стиснула зубы. Я хочу знать, кто ты, кукловод! Тихо рыкнув, я кинулась сквозь эту жуткую толпу, стараясь не обращать внимания на жутко хромающую девушку, танцующую с эльфом в центре зала. Я не хочу знать, что у неё под маской...
Выбравшись из толпы, я стёрла выступившие слёзы и запрокинула голову. Нитки, управляющие куклами, уходили вверх, к небольшому балкончику, теряющемуся в тени. К нему же вела винтовая лестница в углу зала. Не сомневаясь ни секунды, я кинулась к ней. Я хочу, наконец-то, узнать, кто кукловод!
Ступеньки, ступеньки... Я давно потеряла им счёт. Уверена, что балкончик намного выше, чем кажется снизу! Ещё поворот - и ступеньки ныряют в темноту. Я замерла на миг - и испуганно шагнула на тонкий серпантин лестницы, по бокам от которой распростёрлась бездна. Я шла, глядя, как уходят вверх тяжелые спирали, висящие в пустоте. Что ж, кем бы ни был кукловод, он там, наверху, и я туда доберусь!
Я шла очень долго. Изредка подвешенная в пространстве лесенка начинала шататься, и я ползла по ней, судорожно цепляясь за ледяные ступени. В конечном итоге, когда мне уже начало казаться, что все мои старания пусты, впереди замаячил свет бального зала.
Я ступила на балкончик и замерла, разглядывая кукловода. Он был хрупок, его пальцы в черных перчатках лениво перебирали нити, а лицо скрывал капюшон. Когда я вошла, он кивнул мне, откинувшись на спинку роскошного кресла, и было в этом нечто такое знакомое, что у меня защемило сердце...
Кукловод устало покачал головой и тихо сказал голосом Кин:
- Что ж... Садись, коль пришла!
У меня внутри всё оборвалось. Всхлипнув, я неверяще прошептала:
- Тётя? Нет! Это сон, правда?! Это не ты!
Она вздохнула:
- Тан, малышка, сядь, пожалуйста...
И вот тут меня прорвало. Я завизжала:
- НЕТ!!! Ты - не Кин!!! Сними капюшон, тварь! Слышишь?! Я хочу видеть твоё лицо!
Лёгкое пожатие плеч - и чёрная ткань бархатистой волной сползает по рыжим волосам, красиво блеснувшим в отсветах пламени.
- Нет... - шепнула я и попятилась, глядя в громадные чёрные глаза на по-детски юном лице. Она печально улыбнулась:
- Сядь, малышка, пожалуйста.
Я, слизнув с губ слезы, мешком осела на ковёр, разглядывая рыжеволосую девочку в белом платье лет пятнадцати от роду.
- Кин, - со стоном позвала я, - Ты ведь живая. Почему ты в царстве мёртвых?
Она улыбнулась:
- Девочка моя, вспомни Ночь мёртвых. Помнишь, тебя тогда удивило, почему я, живая, открываю бал? Помнишь, что я ответила?
- Ты сказала, что давно уже продала душу демону... но, этот демон - ррат! Всего лишь танец!
- Не совсем. Видишь ли, в тот день, когда мой нынешний муж проклял меня, я хотела умереть. Я была за шаг от бездны, но меня спас привидевшийся мне сон. Я увидела странное существо в хрустале. Оно представилось Рратом, сказало, что больше мне знать не стоит, и предложило сделку.
- Но они не могут говорить...
- Я слышала его мысли... Так вот, к чему это я? Как он и требовал, я сбежала от Лассана, пришла в Лассат, и мы с этим шестируким уродом заключили сделку.
- Боги великие, Кин! Зачем?
Она усмехнулась:
- Видишь ли, он пообещал мне ребёночка. Он говорил, что у меня будет дочь, если я сделаю, как он велел! И говорил, что выживешь ты, и говорил, что у я рожу ребёнка, буду любить и буду любима!
- Что выживу я?..
- Тан, не будь наивна. Твоя мать умерла не просто так, её убили шестирукие, поскольку, родив тебя, моя сестра лишилась покровительства Богини.
- Но почему?
- Не знаю, ревность, наверное. Богиню моя сестра раздражала, она была не такая, как мы: чересчур правильная, чересчур разумная - но именно у неё родилась ты, Тан. За это Ханнирра возненавидела мою сестру. И вот, шестирукий предупредил меня, что твоей матери суждено умереть, и тебя убьют тоже, что детей у меня не будет, а маги скоро вытеснят нечисть из мира, тем самым положив начало конца. Что мне оставалось? Ведь он обещал исправить всё, кроме смерти сестрёнки. Скажи, что б ты сделала на моём месте?
Я вздохнула и тихо сказала:
- Я не знаю, Кин. Мне страшно даже подумать о том, что я могла очутиться на твоём месте... А что именно ты должна была сделать?
- Тан, прости меня...
- Ой, без сантиментов! Ты заменила мне мать в своё время, так что я тебе уже всё оптом простила. Ну? Что ты должна была сделать?
- Поднять восстание, восстановить Ириду, вернуть власть Тьмы, выйти замуж за Императора... - она вздохнула и замолчала. Я тихо спросила:
- И всё? Кин, ради этого он не стал бы предлагать помощь. Было что-то ещё, верно?
- Да, - вздохнула она, пожевав губами, - Было кое-что. Шестирукий предсказал, что родишься ты. Он велел проследить, чтоб ты... чтоб ты встретилась с Темнейшим!
У меня отвисла челюсть. Помолчав, я тихо сказала:
- То есть это всё, от начала до конца - театральная постановка?! Причём сделанная всего лишь для того, чтоб свести меня и Сита?
Лёгкое пожатие плеч.
- Да. Именно затем я позаботилась о том, чтоб перед тем ты познакомилась с Эрраром. Я не хотела, чтоб ты увлеклась темнейшим, как того хотел шестирукий...
- Если не хотела, значит, не стоило верить его бредням. Он ведь врал, Кин!
- Тани, он не врал. Он клялся своим хрусталём, слышишь? Я заставила его повторить клятву в разных вариациях. В конечном итоге, речь шла о моей душе.
- Ты действительно продала душу?
- Я наполовину мертва. Половина моей души живет на Грани. Тут осталась та самая пятнадцатилетняя девочка. А на поверхности осталась Киннирра, кукловод Древних.
Я тихо вздохнула и сжала её руки в своих руках.
- Кин, тётя, не переживай. Я вытащу тебя отсюда, слышишь?! Я спасу Сита, а потом спасу тебя.
- Меня не нужно спасать, Тани, - тихо сказала рыженькая пятнадцатилетняя девочка, - Просто прости меня!
Я наклонилась вперёд и крепко её обняла:
- Я давным-давно простила тебя. Знаешь, наверное, я просто умею прощать...
- Да, малышка. Умеешь, - она улыбнулась сквозь слёзы, - И я рада, что тогда заплатила такую цену. Мне не жаль... А теперь - иди, - она указала на узкий проход, спрятанный за портьерой, - И спаси собственное проклятие, Таннирра.
- Он - не проклятие. Я изменю судьбу!
- От судьбы не убежишь!
- Я убегу, - шепнула я и поцеловала девочку с рыжими волосами, которая некогда отдала ради меня душу, - И ты тоже. Я сама уговорю шестирукого снова вернуть тебя!
- Глупость! Даже не думай!
Я улыбнулась и скрылась в очередном чёрном проходе.
И снова - полёт сквозь тьму, вязкую и холодную, как морок. На этот раз он длился дольше, и я успела даже подумать: интересно, кто теперь? Какого веселого мертвеца подкинет мне Грань? Право, я ничему уже не удивлюсь...
И снова я упала, на этот раз - на холодный мрамор пола. Несколько вдохов - и я осторожно приподнялась, в очередной раз оглядываясь по сторонам.
Вот это да... Громадный зал с высокими сводами, но с пробитым потолком. В него виден кусочек тёмно-синего, почти чёрного, неба, с которого, кружась в медленном танце, летят снежинки. Капризный ветер относит их к углам зала, где они и оседают на высоких снежных сугробах. Я вздрогнула, заметив, что на белой глади кое-где алеют подозрительные пятна. Поёжившись, я тщательно осмотрела то весёлое местечко, куда меня занесло.
Без сомнения, некогда зал был роскошен. На стенах виднелась прекрасная мозаика, теперь, к сожалению, осыпавшаяся, поржавевшее и зазубренное оружие служило дополнительным украшением ниш за треснувшим стеклом, а полуистлевшая ковровая дорожка вела к стоящему в конце помещения золотому трону. Там, кутаясь в дырявое манто, сидела молоденькая девушка и с любопытством разглядывала меня. Заметив, что я её заметила, она радостно заявила:
- Привет! Мерзкое местечко, мать его! Тебе оно тоже снится?
Я нервно хихикнула и подошла ближе. Ох!
- Ох них...! Как ты на меня похожа! - выдала девушка, отбросив назад прядь вьющихся тёмных волос, - Такая же смуглая. Обижают, наверно?
Я опешила:
- С чего бы?.. Слушай, а где мы?
Она вздохнула:
- Не знаю, - и заговорщицким шёпотом добавила, - Думаю, во всем Сфинкс виноват.
Я моргнула. Ой, повезло! Даже на Грани я нарвалась на шизофреничку. Ладно, с психами надо говорить осторожно:
- Ты хочешь сказать, тебя убил Сфинкс?
- Не-а, какое там! Сфинксы - они как паразиты! Если я умру, она тоже умрёт! Оно ей надо?
Я тихо вздохнула. Бедная девочка, наверно, её просто забили камнями за юродивость. Жаль, молодая, яркая - и абсолютно сумасшедшая...
- Считаешь, я спятила? - вдруг спросила она и расхохоталась, увидев выражение моего лица, - Брось! Я нормальная. Просто я нашла проклятый кулон, Шоколадного Сфинкса, и меня начали преследовать эти сны.
Ой-ё... втройне бедная девочка! Сфинксы - это страшно! Нахмурившись, я ещё раз осмотрела зал.
- Власть... - сказала я задумчиво, - Ты жаждешь власти?
Она пожала плечами:
- А кто её не жаждет?
Я кивнула:
- Вот, а во снах ты видишь, куда это желание приведёт. Нравится?
- При чём тут власть? В этом грёбаном зале холодно, пусто и страшно.
- Ты сидишь на троне. Поверь, там всем холодно, пусто и страшно.
Она покачала головой:
- Из какой ты семьи, проповедница?
Я пожала плечами:
- Я - Жрица. А что, есть претензии?
- Нет, просто ты явно из благородных, по говору слышно, да и повадки холёные.
Я, прищурившись, присмотрелась к ней:
- Ты двигаешься не хуже. У тебя поставленный голос, правильные жесты и холодные глаза. К тому же, тебя выбрал Сфинкс. Так что не паясничай, ты тоже не проста!
- Ну, сейчас я почти у цели, но знаешь, кем я была? Помоечной крысой, с которой никто не считается. Вот ты наверняка купаешься во власти - вот тебе на троне и холодно. А для меня власть - единственный ответ на все вопросы. И я стану принцессой, слышишь? И Тарр пожалеет...
Я нахмурилась:
- Кто такой Тарр?
Она дёрнула плечами:
- Не важно. Тот, для кого я была недостаточно хороша! И я уже завтра выйду замуж за принца, исполню свою мечту, стану принцессой...
- Ему назло?
- Нет, судьбе назло! Я ненавижу эту сумасшедшую суку с прялкой, которая одним даёт больше, чем другим! Она несправедлива и жестока. Впрочем... это не важно.
Я смотрела на эту девочку с полными боли глазами, которой явно нужна была совсем не власть, и чувствовала горечь. Деточка, сколько же нужно времени, чтоб ты поняла, что твоя мечта - обычный замок иллюзий, что вскоре она развеется, оставив после только такой вот зал, но уже в твоей душе...
Я покачала головой и тихо сказала:
- Что ж. Поступай, как знаешь, тебе видней, а мне пора идти.
Она недовольно завозилась:
- Куда? Посиди со мной, очень прошу! Ты такая... знакомая, что ли...
- Ты тоже, но мне действительно пора. Мне надо спасти одного мальчика, которого я очень люблю.
- Зря. Он тебя предаст!
- Всё может быть, но я верю: именно он никогда не причинит мне зла. Так вот, мне кажется, чтоб помочь ему, мне надо отыскать похожий зал. Мне нужна ещё одна женщина, повернутая на власти, наверное, куда больше, чем ты. Рождённая для власти...
Она задумалась:
- Ну, иди к щиту, на котором нарисован кот. Отодвинь - там ход, - наконец буркнула девушка недовольно. Я молча склонила голову в знак благодарности и побрела в указанном направлении. У самого щита меня догнал её задумчивый голос:
- Итак, она танцует в темноте. Она чёрная-чёрная, ей нечего терять, и не о чем жалеть. Она не умеет плакать, но она иногда грустит, глядя в окружающий её мрак. Она лучше других, но не счастливей. Она живет в темноте. Что ей нужно?
Я замерла, оглянулась и тихо спросила:
- Как тебя зовут?
- Ниа, - чуть поколебавшись, отозвалась моя собеседница, и что-то в её имени заставило моё сердце зайтись от странной боли. Ниа... На языке эльфов - ночь...
- Протянуть руку. К тому, кто танцует с ней рядом, - отозвалась я, - Запомни, Ниа. Ей нужно протянуть руку.
Её зрачки расширились, и она начала таять. А я всё стояла, не в силах отвести от неё взгляда. Где я видела её глаза? И почему мне знакомо её имя?..
Прав Сит, Грань - царство безумия. Как бы там ни было, мне пора идти дальше...