Аннотация: решила выложить Сфинкс по главам)))))) прошу любить и жаловать, а то без них как-то неприколно(((
Люди любят романтичные сказки, и никто теперь не узнает наверняка, кем же была Золушка: бедной сироткой... или артистичной расчетливой карьеристкой...
... Я ненавижу такую погоду - когда мокрое серое дерьмо сыплется с неба, нагло выдавая себя за снег. В такие дни мой родной квартал напоминает помойку больше, чем когда-либо: переплетение узких, старых улочек, заваленных мусором едва ли не по первый этаж. Я раздраженно пнула ногой пустую бутылку, и она уныло покатилась по грязной дороге, всюду изрытой ухабами. Лёгкий морозец заползал под рваную куртку, щипая кожу и заставляя дрожать. Горло дико саднило, меня лихорадило. Только б не слечь с лёгочной гнилью! Крысёнка с Дна точно никто лечить не станет...
Я печально шмыгнула носом. Домой, конечно, не хотелось, но выбора не было: без крыши над головой загнёшься. Вздохнув, я поползла в сторону родной халупы, стараясь держаться в тени.
Я была почти у цели, когда спиной почувствовала чей-то взгляд. Скажете, только маги так могут? Враньё. Мы, уличные, тоже это умеем. Без этого не прожить, и я не сомневалась: сейчас кто-то пристально следит за мной.
Я шла вперёд, не сбавляя темп, судорожно стиснув нож в кармане, и молила Удачу: пусть он будет один, только один, я не справлюсь с несколькими...
Он выпрыгнул из вонючей подворотни, свалив меня на землю ударом кулака. От него за версту несло дешёвой травкой и выпивкой, а ещё мерзким потом, он был абсолютно невменяем, но мне это было почти на руку. Я дождалась, пока он притянет меня к себе, и всадила ему нож в горло. Он захрипел, а я вывернулась из его рук и стала ждать. Когда мой новый знакомый затих, я выпотрошила его карманы, стараясь не выпачкаться в кровь - другой куртки нет, а общение со стражей мне и даром не нужно.
Кое-что нашлось, какой-то небольшой мешочек. Судя по ощущениям, там не деньги. Решив, что рассмотрю трофеи позже, я бегом рванула домой.
Там дико воняло перегаром, потом и мочой. А ещё, кажется, кого-то вырвало. Квартирка напоминала зону боевых действий - в смысле, везде убойно воняющие трупы. Я закатила глаза, и, перепрыгнув через очередного папиного корефана, рванула на кухню, откуда доносились мамины причитания. . Предвидя скандал, я толкнула жутко заскрипевшую дверь.
Мать, искоса глянув на меня, бросила:
- О, ещё одна спиногрызка припёрлась. Чего тебе? Жрать хочешь? Нету! Благодари за это своего папашу, снова нажрался, урод. Ох, тяжкая моя доля, зачем я с этим отребьем спуталась, и дети такие получились, прости, богиня, за слова грешные. Что зенки таращишь? Где шлялась?!
Я холодно взглянула на неопрятную женщину с расплывшейся фигурой, что смотрела на меня тупыми выцветшими глазами. Кто б знал на белом свете, как же я её ненавидела в тот самый миг!
- Спасибо, мама, выкуси! - бросила я и вышла. Из второй комнаты доносились повизгивания и стоны - кажется, у сестренки клиент. Соответственно, комнаты заняты - но я и не планировала тут спать. Выскользнув из квартиры, я пошла по коридору во 'взорванную' часть дома, считающуюся абсолютно нежилой.
Тут стоит кое-что поянить: весь наш квартал состоял из наполовину разрушенных зданий. Некогда они были жилищами богачей, но потом, во время Второй Эльфийской Войны, наши маги решили испробовать тут какое-то надрюченное оружие. Толку с этого было, как с короля помощи, но часть города они при этом ухитрились разгатить. Шла война, бабок на остройку не было, и доброе правительство решило перенести центр подальше, милостиво разрешив уличным бродягам жить в полуразрушенных зданиях, пропитанных сыростью и тёмной магией. Так, собственно, и появилось Дно.
Стоит ли объяснять, что в район, где добрая половина детей рождалась уродами, стекались люди совершенно особого сорта. За прошедшие годы здесь сменилось несколько поколений, разумеется, под влиянием стен у них проявились различные мутации, и лучше от этого контингент не стал.
Здания, способные медленно убить или изуродовать нормальных людей, никто отстраивать или обеззараживать не решился, потому большая половина помещений была нежилой - магия туда просто не пускала. Вот и в нашем доме левое крыло было закрыто для живых посетителей. Этому потрясному правилу было одно неповторимое исключение - я. Мне просто повезло: я подружилась с Тимми.
Тимми - это призрак. Хорёк его знает, кем он там при жизни был - это партизанище не признается. Я подозреваю, что в детстве его роняли, это сказалось на послесмертной психике - Тимми привязался к пятилетней соплячке, швырнувшей в него пустой папашиной бутылкой.
Вот и сейчас я без проблем вошла в дверь, одно прикосновение к которой погубило троих человек.
Здесь, в левом крыле, практически сохранилась обстановка прошлого - должно быть, сказалось действие магии. Конечно, истлело бельё, треснули все зеркала и повылетали стёкла, но были и плюсы - все деревянные, металлические и костяные вещицы сохранились. Сначала, когда я это поняла, я сплясала чечётку - в домике осталось куча брюликов, к тому же, даже подсвечники ручной работы можно толкнуть... Короче, я, малолетний наивняк, реально раскатала губу, но потом настал облом: стоило вынести вещи за границу чар, как они рассыпались в прах. Вот такая ирония! В пределах зачарованного крыла я была почти богатой дамой... но золотом сыт не будешь.
- Тимми, где ты, тучка говорящая?! Тащи сюда свой зад, к тебе гости!
- Ниа, детка, запомни слова старого Тимми: зада у тучек не бывает! Солнышко, тебе надо подтянуть естествознание! - прошелестел бесплотный голос у меня за спиной. Я резко обернулась и с любопытством уставилась на громадную говорящую сороконожку - одно из любимых обличий Тимми.
- Опять материшься? Что за есествознание?
Сороконожка печально пошевелила усиками:
- Естествознание, дубина! С кем приходится работать?! И о чём только твои родители думают?
Я усмехнулась:
- Тимми, если я это озвучу, ты опять начнёшь мне утверждать, что юной леди такие слова знать нельзя!
Тимми вздохнул, снова пошевелил усами и пополз вглубь крыла. Я поспешила за ним, вслушиваясь в его непрекращающуюся трескотню:
- Ниа, милая, я не понимаю тебя. Ты - красивый маленький цветок, умный, пусть немного диковатый. К чему эта грубость? Юной леди просто необходимо образование! Ты стоишь большего, девочка моя!
Я только покачала головой:
- Мы опять начинаем ту же песню, Тимми. Образование стоит денег, которых мне негде взять. Да и зах... в смысле, зачем оно? Чтоб воровать или ноги расставлять, большого ума не надо, верно? А какая ещё судьба может ожидать такую уродину с Дна, как я? Мне папаша частенько так говорит - и он прав, пожалуй. Тут ничего не попишешь, и давай не будем о плохом!
Сороконожка печально вздохнула:
- Ниа, ну кто сказал тебе, что ты некрасива?
Я вздохнула:
- А то ты не знаешь! Я тощая, смуглая, и волосы у меня тёмные! Разве это не уродство?
Вздох:
- Нет, малышка, это всего лишь признаки чужих кровей, и всё. И это хорошо, полукровки всегда самые красивые!
Я только вздохнула:
- Тимми, вечно ты лапшу мне на нос наматываешь, потому что на ушах уже места нет! Давай лучше спать, а? День галименький выдался...
- Ладно, - буркнула сороконожка недовольно, после чего начала резко увеличиваться в размерах. Скоро Тимми стал выше меня, про длину я вообще молчу - в одной комнате он не помещался. Щёлкнув жвалами, этот монстр обмотал ус вокруг моего тела, свернулся личинкой и устроил меня в тёплой ложбинке на своем брюхе. Я вздохнула:
- Тим, я всё понимаю, но предупреждать-то надо! Я с твоими выкидонами когда-то напущу таки в штаны!
Он в шаге от моей головы обижено щелкнул жвалами:
- Врёшь ты всё! Тимми красивый.
Я зевнула:
- Не спорю, все чиксы твои. Ну всё, призрак, споки!
Тимми буркнул что-то неразборчивое, но я не стала вслушиваться - просто подложила ладонь под щёку, прикрыла глаза и постаралась уснуть.
Как назло, вся сонливость исчезла, зато в животе предательски заурчало. Тимми подо мной тут же пошевелилися:
- Что, снова не ужинала?
Я хотела добавить, что ещё и не обедала, да и завтрак состоял из ворованного пирожка, но сдержалась, буркнув:
- Нет, просто молоко было прокисшее.
- А, - фыркнул Тимми, - Всё-таки у твоей мамаши с готовкой проблемы! Вам бы кухарку...
Я хихикнула:
- Ага, и этого, как его... двордецкого!
Тяжкий вздох:
- Дворецкого, Ниа!
- Какая разница?
Тимми дёрнул усами, недовольно щёлкнул жвалами. Я улыбнулась и, извернувшись, погладила громадное насекомое по брюшку. Тимми довольно заурчал.
Я очень люблю Тимми, честно. Больше, чем кого-то там другого. Он для меня все: и мама, и папа, и братик, и учитель, и подруга... Мы с ним знакомы почти десять лет. Он пытается обучать меня (почти без толку), рассказывает мне разные истории, переживает за меня... и ещё. Это безумие, но он меня любит.
Вот и сейчас я поцеловала сороконожку в мерзкую морду, покрытую слизью, и сказала:
- Тимми, ну, прости меня, а? Я ведь читать научилась? Да, и даже умею писать! Ты сам меня хвалил, что у меня руны под красивым углом ложатся! Тимми, я выучила танцевальные шаги, я ходила с книгой на голове... Ну, я забыла, как называются те люди в чёрных нарядах, что управляют домами богачей. Кто виноват, что это не отложилось в моей памяти? Я тогда пьяная, наверно, опять была... Не расстраивайся.
Тимми опустил усики:
- Ниа, ты любишь отца?
Я думала недолго:
- Нет!
Тим извернулся и заглянул мне в глаза:
- А почему? Не потому ли, что он - вонючая мерзкая скотина, которой плевать на всё, кроме бутылки?
Я неуверенно кивнула, а сороконожка хмыкнула:
- Вот. Хочешь быть, как он?
Я отчаянно замотала головой, а Тимми резюмировал:
- Значит, не пей - и стремись к большему. И внимательно слушай то, что я говорю тебе.
Я вздохнула:
- Я знаю, Тим. Но я - не леди, и никогда ею не стану, что б на себя не напялила. Всё упирается в бабки. Все проблемы б решились, будь у меня деньги... Но их нет, потому я - не леди.
Призрак печально глянул на меня и развёл усиками:
- Какой же ты ещё ребёнок... Слушай, девочка, а почему от тебя пахнет магией?
Я призадумалась:
- Не знаю, сегодня я ничего не тырила...
- Ниа!
- Хм... нет, правда!
- НИА!!
- Я не вру!!!
- Ниа, милая, а если подумать?
Я честно призадумалась, походила туда-сюда - и тут меня осенило:
- Мешочек!!!
Тимми покосился на меня с сомнением:
- Ты что, обворовала Доброго Деда? Он не признал, что ты была хорошим ребёнком, а ты доказала, что он ошибся?
Я хихикнула, представив эту картину, встретилась глазами с Тимми и поняла: если я не расскажу ему сейчас правду, он меня прибьёт. Вздохнув, я начала:
- Ну, понимаешь...
Когда я закончила своё повествование, Тимми превратился в таракана. Он всегда так делал, когда расстраивался или злился.
Я виновато потупилась:
- Я не хотела тебя расстраивать, честно. Подумаешь, очередной урод!
Тимми забегал взад-вперёд по комнате:
- Это кошмар! Это просто кошмар... Ниа, это не смешно! Как тебя угораздило родиться в таком мерзком квартале? Это... Если б я мог тебя защитить!
Честно, я смутилась:
- Тимми, забей, это всё ерунда.
- Ерунда!..
- Утихни! Давай лучше глянем, что в том мешочке!
Я развязала тесёмки, и на мою ладонь выпал необычный медальон: коричневый гладкий камень, из которого вырезано изображение какой-то уродливой мутантки. И чего Тим так усы встопорщил?
- Боги, - простонал таракан, -Это же Сфинкс...
Я изумлённо моргнула, наклонилась и начала внимательно рассматривать высеченную из камня уродину. У неё было звериное тело, широкие перепончатые крылья, и, если меня не глючит, вместо хвоста - змея. Довершала всю эту ерундень голова молодой девушки, которую ювелир-приколист увенчал короной.
- Охренеть, - резюмировала я, - У того, кто это делал, своеобразные понятия о красоте. Я б такую галиматью в жизни б не одела!
Тимми зашипел:
- Ниа! Ты не понимаешь, о чём ты говоришь! Это же один из Сфинксов!!! Боги, ну как он мог оказаться у обычного уличного бандита!
Я посмотрела на Тимми, потом на кулон... И тут до меня кое-что дошло.
- Значит, таких... Сфинксов мало?
- Шутишь! Их почти не осталось, а те, что есть, прячутся в гробницах Древних под охраной мощных чар! Говорят, даже когда их изредка находят Расхитители, Сфинкс постепенно сводит нового владельца с ума, разыскивая...
Тут Тимми замер и уставился на меня. Я под его взглядом завозилась, и, наконец, не выдержала:
- Что? Мне не стоило его брать, да? Я могу отнести обратно!
На самом деле, конечно, у меня такого и в мыслях не было. Кажется, эта вещь - редкость, ведь об этом мне втирает Тимми? Значит, и стоит дорого...
Призрак вздохнул - и вдруг оказался в шаге от меня.
- Слушай меня, Ниа, - сказал он тихо, как-то очень серьёзно глядя мне в глаза, - Ты оставишь этот проклятый кулон здесь. Ясно тебе? Ни в разговоре, ни в мыслях старайся не упоминать того человека, у которого ты украла эту проклятую небесами игрушку.
Я молча кивнула - такое поведение Тимми меня, говоря откровенно, напугало. Я думала, что вопрос исчерпан, но Тим, отойдя к окну, вновь заговорил:
- И не думай, что выгодно его продашь. Его уже ищут, можешь не сомневаться... ниа, положи кулон в шкатулку на полке.
Я пожала плечами и выполнила указание Тима. Он начал снова мне что-то рассказывать о Сфинксе, но я уже не слушала - мозг от голода и перегрузок просто вырубился.
Мне приснился убитый мною человек. Сон был очень реальным, он повторял всё, что произошло днём, с одной поправкой: ножом я воспользоваться не успела. Он резко притянул меня к себе, впился вонючим ртом в мои губы...
И тут я поняла, что вижу сон, потому что картинка резко сменилась, и я увидела Сфинкса.
Она сидела, сложив перед собой лапы накрест, и оценивающе разглядывала меня своими нереально красивыми алыми глазами. Я моргнула и неуверенно сказала:
- Привет, глюк. Я хочу проснуться.
Сфинкс серьёзно кивнула:
- Понимаю, но сначала - поговори со мной, новая рабыня Сфинкса.
Я моргнула:
- О чём это ты?
Она усмехнулась:
- Увы. Ты слишком молода, чтоб понять, да и неважно это... Для начала - разгадай мою загадку. И знай, я оставлю тебя, когда ты дашь правильный ответ.
Сфинкс замолчала, а я со вздохом спросила:
- Оставишь - в смысле, перестанешь сниться?
- Нет... Оставлю - значит, не буду направлять твой путь.
Я усмехнулась:
- А что, когда задашь свою загадку, я проснусь?
- Да, - отозвалась Сфинкс со смешком. И снова умолкла. Одно слово, мутантка! Говорить нормально не умеет!
- Ну! - рявкнула я, теряя терпение, - Рожай уже свою загадку, чудо природы!
Сфинкс нехорошо оскалилась:
- Итак, она танцует в темноте. Она чёрная-чёрная, ей нечего терять, и не о чем жалеть. Она не умеет плакать, но она иногда грустит, глядя в окружающий её мрак. Она лучше других, но не счастливей. Она живет в темноте. Что ей нужно?
Я честно призадумалась и неуверенно предположила:
- Ей нужны деньги, чтоб свечи купить?
Сфинкс приподняла красивые брови:
- Тяжелый случай... что ж, малышка. Позови меня, когда узнаешь ответ...