Мне нравилось думать, что все в нашем мире
Зависело раньше от воли Богов. 
Бывало сижу в своей старой квартире, 
И слышу не дождь, а гул мирных шагов. 

Теперь я с трибуны, улыбка, касаясь
Лишь края моих тонких, сдержанных губ, 
Уже заставляет глаза, задыхаясь, 
Прикрыть в убеждённости общности судьб. 

Я тоже люблю видеть детские смерти, 
Но все же ваш голос мне слышать милей. 
Я словно в забвении, это, поверьте, 
Мне дарит возможность любить вас сильней. 

Мне всюду мерещатся тени и шорохи, 
Среди этих мразей один только свет. 
О,  Боги, вы дайте мне силы да пороха, 
Дорогу я вижу, не нужен совет. 

Так упоительны бывают ваши речи, 
Что я не слышу в них ни букв ни слов. 
Зачем нужны мне боги, храмы, свечи, 
Когда мой Бог уже вне моих снов. 

Мне на колени перед вами опуститься, 
Да руки ваши вечность целовать. 
Но невозможно будет отстраниться, 
Вы заменили мне отца и мать. 

О, отчего же жизнь так повернулась, 
Вы мне явились, точно неживой. 
Земля в державу сразу обернулась, 
И в Ваших пальцах засверкала вновь. 

Мне жалкие уже не интересны, 
Я думаю о том, как быть мне ближе к Вам, 
Как стать мне хоть немного Вам полезным, 
Кому платить придется по счетам. 

Как неприятен мне Ваш верный спутник, 
За что Вы так терзаете мой дух? 
Считаете, что мелко, может, в суть вник
И речи моей дар в Ваших глазах потух? 

Нет... нет, еще не время вздохам тяжким, 
Они готовы, Вы для них -герой. 
Снова улыбка, снова стук по пряжке, 
Опять на крик, опять на крике: стой! 
             
             ****

Но вот все тихо: выстрелы снарядов. 
Ветер пускает пальцы через рапс. 
А по столице - дружный шаг отрядов, 
Но их не слышно, как не слышно Вас.