- Поехали к эмишам! - предложил Михаил. - Клянусь, будет интересно!
- А кто такие эмиши? - лениво поинтересовался Дмитрий.
- Да знаю, что тебя, объехавшему чуть ли не весь белый свет, трудно чем-то удивить.
- Ладно, поехали, может и удивят меня чем-то твои эмиши.
Мы договорились с Джо, и на следующий день направились в глубь графства, чтобы познакомиться с очень интересной популяцией выходцев из северной Европы. Джо, абориген этого маленького городка, имел свой небольшой бизнес. Хорошо зная историю своего края, он однажды решил поделиться этими знаниями с приезжающими в этот курортный городок многочисленными отдыхающими, а заодно, и подработать к своей очень скромной пенсии. Это был человек довольно высокого роста, худой, с бледным, никогда неулыбающимся лицом. Он как-будто в один прекрасный день надел на себя эту маску - не то равнодушия ко всему на свете, не то обиды на весь свет. Впрочем, на это были свои причины, но об этом после, по ходу, т.ск., пьесы, если подойдёт по сюжету.
Мы расселись в его просторной восьмиместной машине и поехали в гости к людям, прибывшим в Америку ещё в 18-ом столетии. Джо оказался неплохим гидом. Пока мы ехали, он, не торопясь, рассказал об этом необычном народе.
- И так, - начал свой рассказ Джо, - эти люди... как вам сказать, они не такие, как мы, ну, то есть, у них всё, как у нас - руки, ноги, голова, но они довольно странные. Вот вы бы, например, могли отказаться от электрической лампочки, от машины, от телевизора? Вы бы могли смотреть на то, что у соседа это есть, и ты тоже можешь всё это иметь и ещё много чего, но не хочешь? А они от плодов цивилизации отказываются, потому что живут жизнью своих предков, и их религия запрещает им пользоваться всем, что им непонятно, будто остались они в своей старой Европе в том времени, когда никаких машин не было и в помине. Или, допустим, вы бы могли отказаться от банки с пивом? Не улыбайтесь. Они вежливо отведут вашу руку с этой банкой, если вам вдруг придёт в голову угостить кого-нибудь из них!
- А виски, Джо, может, они предпочитают виски с содовой?
- А как насчёт девочек? - совсем обнаглел кто-то из мужиков.
- Они этими глупостями не занимаются., им просто не до этого. Они, считай, люди святые, и не преступают законы Евангилея. И если вы хотите, чтобы я вам о них рассказал, то кончайте ваши шуточки!
Женская половина шикнула на расшалившихся мужиков, и те покорно приготовились слушать.
Если коротко, то рассказ Джо звучал примерно так.
В Америке их называют PLANE PEOPLE или ЛЮДИ ПРЕРИЙ. Гонимые своими религиозными противниками, они, преодолев океан, прибыли в северную Америку и в Канаду. Здесь они стали жить той же жизнью, какую вели в северной Германии и Голландии. Это полностью закрытое сообщество очень миролюбивых людей, живущих своей обособленной жизнью. Они не вмешиваются в жизнь окружающих и никого не допускают в свою.И эта их обособленность помогла им сохранить обычаи своих предков.В основном, они занимаются сельским хозяйством, выращивают фрукты и овощи, варят сыры, разводят пчёл и т.д. Землю они обрабатывают плугом. Эмиши неразлучны с лошадьми. В своё время они одомашнили диких мустангов, и с тех давних пор те служат им везде и во всём. Лошадей впрягают в плуг, их запрягают в дрожки, напоминающие бричку. На этих дрожках, по-ихнему "брагги", эмиши и передвигаются.
У них нет церквей. Просто, они собираются каждый раз у кого-нибудь в доме и читают священное писание. Их дети учатся только 8 лет. Эмиши считают, что этого вполне достаточно. В одной классной комнате могут заниматься одновременно дети разного возраста. Семьи многодетные, иногда по 8-10 детей. Рожают, сколько Бог даст. Делать аборты им и в голову, наверное, не приходит. Мужчины одеваются в чёрный костюм и носят соломенную шляпу. Ходят, как и их дети, босиком до самых холодов. А женщины носят длинные юбки очень скромных расцветок, белые рубахи, фартук и чепец на голове. Кстати, женщины и ткут, и шьют сами. К врачам амиши не ходят. Собственно, они в них почти не нуждаются, потому что они очень здоровые люди. Ну, а если кто и заболеет, то обращается к своим знахарям. Так что в некотором смысле, им можно и позавидовать! - закончил свой рассказ Джо.
- М-да, интересно! Значит, мы сейчас окажемся в Европе 18-го столетия?
- Может, вам так и покажется, увидите. Собственно, мы уже подъезжаем. И первым на нашем пути будет маленький магазинчик, в котором эмиши продают
чистые натуральные продукты. Никакой химии они не признают.
- Отлично! Что-нибудь да купим!
Машина остановилась на полупустом дворе с одиноко стоявшем небольшим деревянным домом, скорее похожим на обыкновенный сарай. Возле него валялся опрокинутый плуг, дальше, у изгороди лошадь лениво щипала траву.
Мы направились к дому. Там оказалось только одно маленькое окошко, которое едва освещало столик с железными весами, похоже, тоже прибывшими со своими хозяевами из Европы. С потолка свисала керосиновая лампа. По периметру стен были сделаны полки, сплошь уставленные банками, коробками, кульками и ещё бог знает, чем. На полу были мешки и бумажные кули. И среди всего этого товара стояла довольно ещё молодая, светлолицая курносая женщина и улыбалась нам навстречу. Джо точно описал, как выглядит женщина эмишей. На ней была густо присобранная серая юбка из плотной ткани, белая блуза с длинными рукавами, а на голове и в самом деле уютно сидел белый чепчик с милыми оборочками. Из-под чепца тянулась тонкой змейкой тёмно-русая коса.
Мы поздоровались и, дождавшись приглашения, вошли в лавку.Последовав совету Джо, мы стали набирать овсянку, мёд, варенье, сушёные грибы, а женщина всё взвешивала и, ловко стуча костяшками деревянных счёт, называла цену. За то время, что мы находились в лавке, забегали мальчишки, её дети. Они тоже были курносые, с поразительно яркими голубыми глазами, с пшеничного цвета прямыми космами волос, торчащими из-под шляп. В длиннополых рубахах и босиком, они очень напоминали наших деревенских пацанов. А потом явился и сам хозяин. Высокий, статный, широкоплечий, с такими же, как у детей голубыми глазами, с русой бородкой, в шляпе, чёрной жилетке и тоже босиком. Они говорили между собой на незнакомом нам языке. Как позже объяснил нам Джо, на диалекте древне-голландского. Мы смотрели на этих людей, и нам казалось, что перед нами ожили персонажи с картин Брейгеля...
Потом, когда мы ехали по посёлку, мы встретили эмишей в дрожках, а также телегу, заваленную ранними овощами. Длиннохвостые зелёные лук и чеснок, молодая мелкая картошечка, пучки розово-белого редиса, кучкой лежали светло-зелёные цукини и огурцы.Мы охотно набирали всю эту витаминную зелень, выращенную только на натуральной подкормке. Конечно, нам очень хотелось хоть
что-нибудь заснять - и этих людей, и то, среди чего проходит их жизнь. Но они не разрешали фотографировать себя, так как уверены, что отражение живого человека на фото это связь с потусторонним миром, о котором даже думать было запрещено их религией. Не зная этого, я сделала несколько снимков. Одна фотография очень забавная. На ней видно, как молодой парень заслоняется рукой от фотообъектива, но на лице его нет ни испуга, ни недовольства, а только симпатичная улыбка, выражающая некоторое смущение. Из окна одного дома с любопытством смотрели на нас очень милые свиду парень и девушка.
- Это молодые, - кивнул в их сторону Джо, - только что поженились.
Женятся эмиши исключительно на своих, на сторону никто не уходит.Вообще, молодёжь строго придерживается традиций, что передаются из поколения в поколение и очень редко покидают свою общину.
На обратном пути наш гид предложил сделать небольшой крюк и посетить Русский монастырь. Конечно, мы обрадовались этому предложению. Ещё бы, увидеть русский монастырь в Америке - это ли не диво!
Джо окинул всех строгим взглядом - нет ли кого из нас в шортах.
- Носить шорты в монастыре неприлично, да вас просто туда не впустили бы.
Наша машина свернула с шоссе и поехала по узкой дороге. Вскоре перед нами выросла Главная церковь монастыря. Она поразила нас своей нарядностью, красотой и очень ассоциировалась с теремком из русских сказок.Это было чудо архитектурного искусства, с великолепным порталом, с прекрасной росписью, с золотыми куполами, вырастающими из треугольных крыш, покрытых металлическими планками, выкрашенными в зелёный цвет. Чистого стиля, конечно, не было, только купола и портал с росписью, изображающую Святую троицу, напоминали русские церкви 16-17 столетий. Построена она была сравнительно недавно, в 60-х годах прошлого века.
Пока мы стояли и с восхищением осматривали церковь, перед нами возник монах. Он был в длиннополом чёрном одеянии с клубоком на голове. От отечественного священнослужителя ничем, собственно, он не отличался. Мы почтенно с ним поздаровались, начали восторгаться церковью и попросили его показать её внутри. Надо сказать, что лицо монаха было довольно неприветливым, а когда он услыхал нашу просьбу, то даже недовольно нахмурился. Короче, он двери-то отпер, но дальше порога не пустил, объяснив, что уборщиков у них нет, и зря топтать полы неверующим не гоже. Мы и сами обратили внимание на канат, отделяющий вход в помещение церкви. Но внутреннее убранство её мы, несмотря на полумрак, разглядели: весь в позолоте иконостас, иконы, витражи, росписи на стенах, т.е., интерьер по красоте не уступал экстерьеру.
К нашему удивлению, монах пригласил нас на вечернюю трапезу. Нас повели к монастырю, представляющего собой невысокую каменную постройку со сводчатым входом. Помещение тоже было со сводчатыми потолками, которые подпирались деревянными прямоугольными столбами. В трапезной стояли дубовые столы и лавки. За одним из них разместились монахи и наши мужчины, за второй сели женщины, а позже к нам присоединились три молодые монашки. Монастырь оказался смешанным - мужской и женский. На столе была очень скромная еда: салат, пшеничная каша, вода и хлеб, нарезанный крупными ломтями. Его выпекали сами монахи. Хлеб был белый и чёрный, с толстой коркой, одним словом, домашний. После прочитанной молитвы, мы приступили к трапезе... Когда мы уходили, от сердца поблагодарив хозяев за гостеприимство, монахи предложили купить у них хлеб, что мы охотно и сделали.
Мы вернулись домой, полные впечатлений и с обещанием Джо показать нам Куперстаун, родной город писателя Фелимона Купера, и посетить дом, где родился и прожил многие годы Морзе, автор знаменитой азбуки. До новых встреч!