ДЕЛО МЕРТВОГО БИБЛИОТЕКАРЯ
Телефон звонил, не переставая. Чертыхаясь, я выскочил из ванной, взял трубку, второй рукой придерживая норовящее соскользнуть полотенце.
- Алло?
- Привет, Лекс! - с явным облегчением выдохнули на той стороне. - Я, наверное, не вовремя? Есть дело, надо поговорить.
- Надо - поговорим, - согласился я, вздрагивая от холода. - Через двадцать минут, в скайглоб. Номер помнишь?
- Это не сетевой разговор. Сможешь подъехать - скажем, завтра к полудню? Адрес тот же. Знаю твои привычки, но это надо видеть. Иначе не стал бы тревожить, поверь...
- Верю, - согласился я, босыми ногами ощущая натекшую по капле лужу. - Буду. Отбой?
- Отбой! - обрадовался собеседник. - Спасибо, Лекс.
"Пока - не за что!" - пробурчал я себе под нос, поставив трубку на базу. И пошел на кухню за тряпкой.
Центральный Архив располагался в парке, вдали от шума трасс и городской суеты. Летом здесь трепетала зелень, цвели клумбы и звонко щебетали птицы, зимой посетителей встречали обледеневшие кроны, тени на белом снегу и морозный скрип под ногами. Осень засыпала парк жухлой, пахнущей прогоркшим медом листвой, мои ботинки поднимали золотые и багряные смерчи, пока я шел по дорожке к служебному входу.
Здесь не было украшенных лепниной колонн и щедрых мазков позолоты. Все тускло, неприметно, просто. В эту дверь входили работать, а не приобщаться к сокровищам вековой мудрости. Я приложил ладонь к сканеру, чтобы система могла считать код, и шагнул в распахнувшуюся дверь.
В холле сидел охранник. В прошлый раз его не было, и эта перемена неприятно меня удивила. Интересно, это спущенный "сверху" приказ или следствие "дела", о котором говорил Эдуард?
- Алексей Винтер. К Эдуарду Андреевичу, назначено на обед.
Охранник кивнул, не соизволив оторваться от монитора. Сбоку обзор был не очень - трансляция камер слежения, какие-то новости... Скучища, что он в ней только нашел?
За стойкой коридор раздваивался. Левый рукав уходил за угол, правый завершался лестницей на второй этаж. Я замешкался на развилке, соображая, куда мне нужно. В прошлый раз пришлось подниматься, но - как знать, не решил ли Эд сменить кабинет?
- Наверх, - проворчал за спиной охранник. - Второй, первая дверь налево.
В голосе звучала такая неподдельная мука, что я порадовался, что не вижу его лица.
- Спасибо, - бросил я в пустоту. Не громко и не совсем тихо: в самый раз, чтобы обозначить вежливость и не заставлять его утруждаться ответом. И стал подниматься по лестнице.
Эд нашелся там, где сказали. Лучась улыбкой, он встречал меня в дверях кабинета. Охранник расстарался, как пить дать: с утра торчать в коридоре - это слишком даже для Эда, а сказать пару слов по внутренней связи - минутное дело. Можно и в десяток секунд уложиться, если опустить неизбежное "вы" и отчество.
Эд был все так же рыжеволос и грузен, разве что на боках прибавилось складок, а в волосах - седины. Круглое, румяное лицо горестно сморщилось, как только он разглядел, во что я одет. Сам он не вылезал из костюмов, даже при своих габаритах умудряясь выглядеть в них импозантно, так что потертые джинсы и черная кожаная куртка в заклепках восторга у него, определенно, не вызвали. Но он смолчал, взамен стиснув мне руку в приветствии, и по традиции попытался облапить.
- Привет, - сказал я ему, уворачиваясь от медвежьих объятий. - Ну, рассказывай, зачем звал?
Эд покачал головой - не сейчас, мол, посторонился, чтобы я мог пройти, и щелкнул замком, запирая дверь изнутри.
- Чтоб не мешали, - туманно пояснил он, в ответ на мой вопросительный взгляд. - Присаживайся. Тебе чай, как обычно, или лучше кофе?
- Чай. Зеленый, без сахара. А кофе я себе сам сварю, дома.
Эд зашуршал пакетами. Полилась вода, резко пахнуло кофе - он принципиально держал только растворимый, молотый на дух не переносил. Пару минут спустя на столе стояли две дымящиеся чашки, и Эд сосредоточенно звякал ложкой, пытаясь растворить в кофе четвертый по счету кубик сахара. Я не торопил, лениво прихлебывая чай: человеку нужно собраться с мыслями, будет готов - сам расскажет все, что хотел. Не чаем же из пакетика угощаться он меня позвал, в самом-то деле?
Дозрел Эд на удивление быстро. И половины чашки не осилил.
- Даже не знаю, с чего начать. Чертовщина у нас какая-то творится. Услышишь - засмеешь.
- Начни с начала, - посоветовал я ему. - Смеяться не буду, я же при исполнении.
- Значит, так... Скажу сразу, дело - нетипичное. Ни угроз, ни краж, вообще ничего противозаконного. Просто мне не нравится, что происходит, а чем - объяснить не возьмусь. Суди сам: у меня ворох жалоб, - Эд демонстративно потряс кипой исчерканных бланков, - в которых по отдельности нет ничего особенного, но все вместе они наводят на странные мысли. Будто все это - чья-то дурная шутка или у нас и вправду аномальщина, впору уфологов звать. Вот для этого ты мне и нужен: выяснить, кто сошел с ума - я или кто-то еще. Читай.
Бумаги перекочевали ко мне. Я переворачивал страницы, и от их содержимого глаза лезли на лоб. Определенно, в чинном, скучном Архиве стало происходить что-то интересное!
Чаще всего жаловались из бумажных хранилищ, хотя и с "цифры" тоже хватало. Примерно в половине случаев посетители получали не то, что заказывали у электронного архивариуса. При этом две трети из них отмечали, что ошибочно выданные материалы подходят им даже больше, чем то, что они изначально просили, остальные ругались на сбои системы и просили принять меры. Вторая половина жалоб была на назойливость интерфейса поиска, задающего слишком много ненужных вопросов, вместо того, чтобы просто вывести список и дать самим из него выбрать. Некоторые дополнительно отмечали ощущение чужого присутствия, "взгляды в спину", звучащие в пустоте голоса и прочие симптомы нервных расстройств. От всего этого можно было бы легко отмахнуться, если бы не одно "но": жалоб было слишком много. И оставляли их совершенно разные люди, не знакомые между собой. Неприятные ощущения еще можно списать на нервы, но работа электронного Каталога - штука вполне себе объективная. По поисковым запросам ведутся логи, можно их поднять и посмотреть, почему запрограммированная лучшими профи система дает сбой.
- Блеск! - совершенно искренне сказал я Эду. - Ты меня удивил. И давно такое у вас?
- С начала месяца. А до этого, представь, вообще ни одного замечания не было!
- Да не волнуйся ты так. Разберемся. Дай только время и доступ у ваших системщиков - может понадобиться их помощь.
Я встал, собираясь попрощаться. Эд порылся в столе, с торжественным видом протянул запаянный в карточку чип.
- Уже, Лекс. Держи. Можешь бродить, где хочешь, и делать, что тебе вздумается - никто и слова не скажет. Мой тебе совет - иди, поработай в зале. Помнишь еще, где у нас Каталог, а?
Он невесело хохотнул и почти силой вытолкал меня за дверь.
Ну как ребенок, право слово.
Чертовщина в Большом Архиве! Да я сам примчался бы к нему прямо из душа, стоило лишь намекнуть.
Первым делом я отправился в "бумажную" часть Архива. Там было больше шансов сходу нарваться на "полтергейст", смущающий сон старины Эда. Вошел через парадную дверь, как все; безропотно постоял у сигнальной рамки, проверяющей, нет ли при мне чего запрещенного. Среди прочего, в Архиве хранились ценные документы и книги, некоторые из них существовали только в единственном экземпляре - так что предосторожности были не лишними. Сумасшедших, оскорбленных существованием неоцифрованных книг, хватало - и пяти лет не прошло с тех пор, как утихла последняя волна библиотечного вандализма. По мнению Хранителя, на вандала я не тянул, так что он меня пропустил, и я прошел в общий зал, ежась под его рентгеновским взглядом. Он был человеком, не роботом - но связываться я бы поостерегся: кто знает, какие секретные разработки использовали библиотекари, чтобы защитить свои сокровища.
В зале было тихо и почти пусто. С потолка лился приятный рассеянный свет, за стеклянными перегородками угадывались силуэты тех, кто пришел сюда поработать. Стекло, на самом деле, было не совсем стеклом: оно не царапалось, не билось, глушило звук, выдерживало огонь и бронебойные пули - Архив сделал все, чтобы посетители были в безопасности и им никто не мешал. Только немногие знали, что в случае несоблюдения правил убежище превращается в тюрьму, и полиции остается только извлечь нарушителя из стеклянной клетки.
Я - знал. И потому старался не делать резких движений, запирая за собой дверцу индивидуальной ячейки и устраиваясь за широким удобным столом. Стекло потемнело, отрезая меня от внешнего мира; в холодной зеркальной поверхности отразились глаза и взъерошенные белые волосы - мое базовое лицо в Сети, моя любимая маска... Я подмигнул аватару: вдвоем мы точно справимся. Миг - и отражение исчезло, стены перегородки стали матовыми, чтобы не отвлекать от работы, но я успел увидеть и его улыбку, и азарт в нарочито-ярких глазах цвета морозной стали. Вот бы походил тут, разведал, а потом рассказал мне. Если в Архиве и вправду водятся привидения, они скорее покажутся такому же мороку, а не живому человеку из плоти и крови.
Эд скинул мне нужные логи и любезно согласился снять копии с жалоб, хотя вообще-то правила запрещали такое. Но зато теперь при мне была статистика, я мог повторить любой поисковый запрос и посмотреть, как среагирует система на этот раз.
Архивариус остался верен своим принципам. Он спорил, предлагал, убеждал, задавал тысячу уточняющих вопросов - и советовал самое лучшее, самое близкое к теме. А ведь я помнил времена, когда в ответ на запрос выдавался лишь перечень более-менее подходящего из фондов, и посетителю приходилось выбирать самому - на свой страх и риск. Определенно, с Каталогом было что-то не так; я бы даже предположил, что в нем внезапно завелся разум. Но это уже ни в какие рамки не шло - таких новшеств не допустил бы ни Эд, ни Совет по культуре. Архив слишком ценен, чтобы доверить его искусственному интеллекту, у которого всегда свое мнение, своя логика и свое понятие о том, что библиотеке хорошо, а что плохо. Но гипотезу, даже самую бредовую, все равно надо было проверить. Я принялся обдумывать план, как заставить искусственный разум себя выдать. Этакий усложненный тест Тьюринга: машина уже не старается убедить тебя в том, что она человек - это ты сам хочешь увидеть человеческое лицо, скрытое маской из проводов и двоичного кода. Нетривиальная задача... люблю такие.
Допрос Каталога длился уже неделю. Я ходил в Архив, как на работу; охрана и дежурный Хранитель кивали мне, как своему, даже не думая проверять. Рамка сразу же растрезвонит, вздумай я что протащить в зал, а в моих добрых намерениях они давно убедились. Каждое утро я запирался в стеклянной ячейке и атаковал Архивариуса по всем фронтам, делая вынужденную паузу на обед, и уже более-менее понимал, какие разделы ему близки, а какие он просто "знает". Одно это уже странно: у Каталога не может быть любимых и нелюбимых тем, если он - лишь поисковый интерфейс и база данных на сервере. Разве что разработчики пошутили... надо бы проверить работавших над Каталогом программистов, хотя это ждет. Я так увлекся борьбой с придуманным врагом, что и мысли не допускал о его отсутствии. Это был драйв, вызов: придумать способ поймать то, что и быстрее, и умнее меня.
На зверя ставят силки, рассуждал я, машинально листая выданные, совершенно не нужные мне книги. Охотнику не догнать зайца, не справиться голыми руками с медведем - но капкан и ружье отлично уравнивают шансы. Что же сойдет за капкан, и что - за ружье?
С экрана мне улыбался сухонький старичок с аккуратной бородкой и хитрыми, неожиданно молодыми глазами. Я уже два дня как перевел поиск в режим диалога - медленный, неудобный, зато дающий иллюзию общения, что больше всего отвечало моим замыслам. Этот режим остался пережитком времен, когда разработчики только-только увязали все модули Архивариуса и тестировали, что у них получилось. Позже они подключили базовый и расширенный поиск, "умный" поиск по соответствию, но диалог так и не убрали. Возможно - "забыли" отключить из вредности или ностальгии, возможно, специально оставили, чтобы под рукой всегда было средство диагностики на случай, если что-то вдруг выйдет из строя. Так что скучающие читатели всегда могли занять время беседой: в Каталог зашили все основные паттерны, и он худо-бедно умел поддержать разговор на любую тему, будь то погода или квантовая механика. Я развлекался тем, что целенаправленно доводил Архивариуса до срыва, вводя противоречивые запросы и споря по каждому поводу. Но сегодня я решил сменить тактику.
- Доброе утро, - набрал я в окне сообщений. - Посоветуйте, что бы мне почитать по Атлантиде? Желательно документального, из области философии или искусства.
Старик нахмурился. Я почти чувствовал, как в электронных мозгах ворочаются массивы данных, предназначенные другим посетителям, а распознающий модуль вычленяет из строки ключевые слова, пытаясь составить формальный запрос.
- В базе отсутствуют материалы по данной теме. Попробуйте расширенный поиск.
- Что, совсем отсутствуют? Это же Центральный Архив! Нам рассказывали об Атлантиде на спецкурсе по древним цивилизациям, лектор же не сам все выдумал?
- Отсутствуют документально подтвержденные материалы, - педантично уточнил старик. - Легенды и сказки, дошедшие до нас с позднейших времен, к таким не относятся. Из смежных тем могу предложить "Диалоги" Платона, но исторической достоверности в них нет.
- Нет - и не надо. Давайте легенды, сказки и прочий ненаучный вымысел. Все, что у вас есть.
Последняя фраза явно была лишней. Архивариус мстительно выдал мне список на два с лишним экрана. Я помнил, что имею дело с программой - но мог бы поклясться, что в выцветших старческих глазах мелькнуло что-то похожее на веселье. "Вот тебе список", - будто говорил его насмешливый взгляд. - "И что ты с ним будешь делать?" Определенно, Архивариус был не прочь сыграть в ту же игру, что и я.
- Так много! - "взвыл" я в притворном ужасе, украсив окно россыпью грустных смайлов. - Может, отберете десяток книг на ваш вкус? А еще лучше, кратко перескажите своими словами.
Архивариус надолго задумался. Когда я уже начал волноваться, что он завис, на экране развернулась картина - крупный, заросший зеленью остров с высоты птичьего полета, возделанные поля, дороги, масляный блеск золотых статуй и громады мраморных храмов... В наушниках зазвучал тихий, надтреснутый от старости голос, рассказывающий о расцвете и гибели великой цивилизации.
Это было совсем не похоже на электронных чтецов, аккуратных, скучных, равнодушных к предмету - и потому совершенно невыразительных. Неживой, ощутимо скребущий жестью голос делал паузы в нужных местах, подчеркивал сказанное интонацией. Так мог бы читать человек - или продвинутый, на совесть сработанный искин. И материал тоже подбирал человек, а не робот. Архивариус себя выдал.
- Спасибо, - поблагодарил я его, когда лекция была закончена. - Не скопируете мне обзор? Хочу пересмотреть дома.
- Конечно, - невозмутимо ответил Архивариус. - Рад, что оказался полезен. Приходите еще... потом.
На чип потекла информация. Звук, видео, надерганные со всей Сети иллюстрации - все, что я только что видел. "Копирование завершено!" - задорно тренькнул информер. - "Отключение?"
Он понял, внезапно обожгла мысль. Или знал с самого начала, что я не просто так пришел. Но все-таки выполнил просьбу. Боги, как, должно быть, тоскливо сидеть в Архиве, изображая из себя железку и стараясь не перейти грань разрешенного. Он просто соскучился по общению, по возможности говорить, чувствовать, мыслить не только для себя. Не приди в Архив я - он бы сорвался на ком-то еще, пусть и немного позже...
Я победил, искин прокололся. Но почему-то совсем не было радостно. Я думал о том, что сейчас придется пойти к Эду - и все ему рассказать. А дальше как он решит.
- Кто это? - спросил я у Эда, бросая на стол снимок: сухое старческое лицо, бородка, цепкие выцветшие глаза. Пришлось потрудиться, чтобы превратить аватар в фото, но дело того стоило. Я был уверен, что искин не просто так носил эту маску.
- Бывший сотрудник, Сергей Павлович Одинец. Библиотекарь от бога, сейчас таких не делают. Половина наших методик и кадров - только его заслуга.
- Отлично. Как мне его увидеть?
- Увидеть - вряд ли, - печально вздохнул Эд. - Он умер пять лет назад. Здесь же, в Архиве, прямо на рабочем месте. Надо было отпустить старика на покой, а я все мешкал, вот и домешкался... Да и как такого уволить? Библиотека была его жизнью, он всего себя отдал Архиву... светлая память...
Голос Эда дрожал. Я еще не видел его таким: отбросившим извечное балагурство, расстроенным, серьезным до оторопи. Старик явно много для него значил.
- Брось, Эд. Счастливчик твой Одинец. Хорошо жил и хорошо умер. Всем бы так! А с кем-то из близких можно поговорить? Семья, друзья-коллеги?
- Не было у него семьи. И друзей тоже, по крайней мере - в Архиве. Хотя... дружбой, конечно, это не назовешь, но чаще всего он проводил время с Виком. Виктор Антонов, наш программист, тоже бывший... вот номер и адрес. Скажешь, что от меня. Это по нашему делу, я правильно понимаю?
- Да, - кивнул я. - по нашему. Я проверю кое-какие детали и все расскажу. Идет?
Виктор жил недалеко от Архива, в районе спальных многоэтажек. Грязно-серые свечи из стекла и бетона тянулись к небу, царапая складки тяжелых, ползущих с севера туч - собирался дождь. Когда я подходил к подъезду, асфальт уже усеивали пятна от расплывшихся капель, горизонт был едва виден за пеленой дальнего ливня и смога. Если меня не впустят, придется мокнуть или искать какое-нибудь укрытие - замки на подъездах автоматические, так же, как и в моем доме. Впрочем, к чему гадать? Позвоню прямо сейчас.
- Здравствуйте, Виктор! - торопливо сказал я в комм, опасаясь, что собеседник меня не дослушает. - Я из Архива, по поручению Эдуарда Андреевича. Можно с вами поговорить?
Тонко пиликнул информер, подтверждая, что моя визитка доставлена адресату. Виктор молчал, в ушах звучало дыхание и непонятная вибрация, фоном. Минуту спустя раздался еще сигнал - Виктор отправил свои данные. Его визитка была лаконичной, как и моя: имя, номер в скайглоб и адрес, которые я и так уже знал.
- Приветствую, Алексей. Конечно, я с вами поговорю. Подходите завтра, когда будет удобно.
- А можно прямо сейчас? Если, конечно, вы не заняты.
В трубке раздался смех.
- Так вы под дверями стоите? Заходите, чего уж там. Набирайте код квартиры на пульте, я открою.
Исписанный маркером лифт довез меня до двадцать шестого этажа. Я коснулся сканера, и дверь распахнулась: хозяин уже ввел мои данные в систему охраны. Он встречал меня в коридоре - в футболке, джинсах и тапках на босу ногу, рядом с ним сидел большой серый кот: глазища сверкают желтым, уши настороже.
- Вик, - представился он, протягивая ладонь для рукопожатия.
- Лекс. Не стал бы беспокоить сегодня, но правда - надо.
- Надо - значит надо. Васька, а ну брысь! Можете не разуваться, у меня все равно не прибрано.
Кот с оскорбленным видом удалился за шкаф, мы с хозяином переглянулись и пошли на кухню. Вику было за сорок, но его энергии хватило бы на троих юнцов: разговаривая со мной, он одновременно умудрялся варить кофе, ругать кота, вынимать посуду из стойки и что-то искать в холодильнике. Глаза за стеклами модных очков смотрели ясно и дружелюбно - совсем не так, как полагается смотреть на того, кто нарушил твои планы на вечер. Я подумал, что у нас неплохой шанс договориться. Можно рассказать ему все... ну, почти все.
- И что там с Архивом? - с любопытством спросил Вик, когда бутерброды были нарезаны, а кофе разлит по кружкам.
- Стоит, куда он денется. Я, собственно, зачем пришел... мне нужно все, что вы можете сказать по Сергею Павловичу Одинцу. Помните такого?
- Конечно, помню. Прикольный старик, очень интересовался древностью и новейшими компьютерными технологиями. Мы часто с ним разговаривали.
- А о чем разговаривали?
- Да обо всем. Ясное дело, больше всего - о кластерных хранилищах данных, семантическом анализе речи, теориях искусственного интеллекта. Я же программист-прикладник, о чем мне еще рассказывать? Искусственный интеллект его особенно занимал, часами готов был слушать. Я думаю, из него бы и программист неплохой вышел, мозги у старика работали хоть куда. Но - возраст, сами понимаете, какая тут учеба. Да и свое дело он еще больше любил, знал, где стоит каждая книга в фонде.
- Вот с фондом у нас проблемы. Вернее, не с фондом, а с Каталогом. Похоже, в поиске завелся искин, дурит вовсю, посетители жалуются.
Вик рассмеялся. Слишком нервно, слишком деланно.
- Искин? В Каталоге?! Исключено. Все модули разрабатывались точно по ТЗ, а искина нам не заказывали. Нет его там, и не было, это у посетителей нервы шалят или руки растут не оттуда, откуда надо.
- Вик, - попросил я его, - сбавь обороты? Искин там есть, или что-то, очень похожее на искин. Я сам видел. Могу и тебе показать, запись с собой. И у меня есть основания полагать, что этот искин как-то связан с личностью Сергея Павловича. Если есть что сказать - говори. А потом вместе подумаем, что из этого можно отдать Эдуарду.
- Ладно, - буркнул он. - Дело давнее, в конце концов. Слушай, раз напросился. И про кофе не забывай, он же стынет.
С чего б начать-то? Тебе, наверное, уже сказали - я работал над Каталогом. Программировал, собирал, позже - тестировал модули. Чтобы сделать нормальный поиск, мы разговаривали с теми, кто знает читателя: принимает запросы, ищет и выдает книги. Вот тогда я и познакомился с Одинцом. Он не верил, что с системой будет так же удобно общаться, как с живым библиотекарем, приходил, расспрашивал, проверял каждую мелочь, давал советы - дельные, надо сказать. Это благодаря ему Каталог вышел таким хорошим. Позже мы продолжили общаться, в основном насчет искусственного интеллекта и переноса человеческого разума в Сеть. Старика вот-вот должны были отправить на пенсию, а ему очень хотелось остаться работать, хотя бы в форме цифровой копии. Он же в Архив, считай, всю жизнь вбухал, подписал контракт сразу после учебы, да там и остался. Ясно, что ему хотелось видеть, как будет развиваться дело его жизни, помогать по мере сил. Библиотекари, особенно старой закалки - сплошь сумасшедшие. Почти такие же, как программисты.
- Занятно, - хмыкнул я, размышляя, что в такой постановке сумасшедшие - все, кто любит свою работу. - И что там с переносом разума?
- На данном этапе развития биотехники - ничего, разумеется. Лекс, ну ты сам подумай: какой перенос? У всех есть сетевой аватар, а то и не один, есть профиль на каждом форуме, всякие приятные мулечки. Но разве твой плащ - это ты? Сколько разума перетечет в твою шапку, пока ты ее носишь? Наши сетевые образы - всего лишь маски, они без нас ни на что не годятся. Мыслить, а соответственно - жить - они не умеют. Я так Одинцу и сказал. Старик расстроился, две недели со мной не здоровался. Ну, ясное дело: когда одной ногой в могиле, сложно забыть о мечте жить сколько и как захочется. Как успокоился - пришел мириться, принес жестянку пива и попросил мониторить тему. А потом приятель подогнал мне программу, которая вроде как позволяла делать виртуальные слепки личности. Ну, я ее Одинцу и поставил. Вреда от нее никакого, а старик хоть развлечется.
- И что за программа? Сам-то ее пробовал?
- Обижаешь! - Вик сверкнул глазами, точно рассерженный кот. - Стал бы я ее кому-то давать, не потестив. Ничего такая программа, прикольная. Ты вроде как с ней разговариваешь, рассказываешь о себе, а она в это время учится, вопросы всякие задает. Под конец сеанса такое чувство, будто компьютер знает о тебе больше, чем ты. Забавно, будто у психоаналитика побывал. Ты же понимаешь, о чем я?
- Понимаю, - кивнул я, вспоминая, сколько раз меня вело чутье аватара. - Значит, выходит, что Сергей Павлович баловался с программой, ты ходил довольный, а потом выяснилось, что программа и впрямь делает слепки личности?
- Хуже, - буркнул Вик, мигом растеряв все веселье. - Она не просто их делала, она их растиражировала по всей Сети - захочешь, а не вычистишь. Про защиту-то никто не вспомнил. Думаю, все вышло из-за того, что Сергей Павлович не просто баловался с программой, а подошел к вопросу серьезно и дал ей больше, чем та могла переварить. Вот и пошел процесс... перехода количественных изменений в качественные. Ну а уже потом я обнаружил, что Архивариус стал немного похож на моего старого приятеля. И ушел.
- Чтобы не убивать то, едва успело родиться, - закончил я за него. - А кто не знает - тот ничего не поймет, верно? Откуда, говоришь, была программа?
- С оборонки, откуда еще. Кому не в напряг финансировать всякую блажь? Судя по твоим жалобам - старик все-таки получил, что хотел. Я за него рад и ни о чем не жалею. Можешь подшить это к делу.
Я не сдержался и фыркнул.
- Больно надо. Ты мне лучше скажи, что стало с твоей копией? Ты же не бросил возиться с программой, так?
- Шутишь. Бросить - после такого? Я с ней сутками разговаривал. Теперь реже, но сейчас и не надо. Тень не особо скучает, так пускай учится и растет: у нее целая Сеть под боком, на что ей один я.
- Тень?
- Ну да, тень. Я ее так зову. Надо же ее как-то звать?
Как у него все просто и гладко. Я поежился, представляя Сеть, населенную призраками, неотличимыми от реальных людей... какое-то время спустя - уже отличимыми, непознаваемыми, чужими... Они вытеснят нас со своей территории - или, напротив, поведут к новым глубинам понимания Цифры?
- И как оно... вдвоем с тенью? - меня очень занимал этот вопрос. Голос почти не дрожал.
- Да нормально. Переписываемся с ней иногда. Сложный код вместе допиливаем.
Я глубоко вздохнул, начиная прозревать.
- Так все было спланировано. Тебе специально подсунули эту программу, чтобы тестировать на добровольцах... в естественной, так сказать, среде...
- Ну и что, - равнодушно пожал плечами Вик. - Надо же ее было на ком-то тестировать? Хочешь, и тебе дам погонять, ты мужик адекватный.
Я зажмурился, представив получившего сознание аватара. Как мы с ним уживемся? Чем это аукнется в будущем?
- Не сейчас. Мне надо подумать.
- Думай. Шанс на второй шанс - все лучше, чем ничего, разве нет? Да не пались ты так, это не больно. И совсем не страшно, разве что первые пару дней.
- Потом зайду, - криво улыбнулся я. - Дело сдать надо. И вообще... подготовиться.
- Жду, - просто сказал Вик. - Звони, как соберешься. Ты уже домой, да?
Он знал, что я приду. Я тоже это знал. Если после меня в Сети останется жить мой аватар - значит, я жил не зря. У меня полно времени, чтобы научить его всему, что я умею, воспитать таким, каким бы я хотел видеть его - и себя...
- В Каталоге - искин, - буднично доложил я Эду, забежав на следующий день почаевничать. - Самозародился в массивах данных, у вас же там фонды - ого какие. Он еще молодой, глупый, вот и бузит иногда. Надо просто поговорить с ним, объяснить, что и как. Если набросаешь мне тезисы - вправлю ему мозги, можем и вместе сходить. Только ты не пугайся, он взял себе на аватар лицо вашей легенды, Одинца - хочет во всем походить на него, даже голос копирует. И на отлично отрабатывает запросы, я его целую неделю гонял.
- А что я скажу посетителям? - уныло спросил Эд. - Ты не подумай... я, конечно, рад, и все такое... ни в одном Архиве искина нет, а у нас - есть! Но ведь жаловаться-то все равно будут, попортят мне все показатели...
- А ты подай это как передовой маркетинговый ход, - посоветовал я, разомлев от ароматного чая. - Скажи, что внедрил новую версию поиска, специально для удобства читателей. Поворчат немного и привыкнут. Только не забудь оформить бумаги на разработку, лучше всего задним числом... у тебя же есть в планах какая-нибудь модернизация? Вот туда и впиши. Программистов найди посговорчивей, вот хотя бы Вика - я с ним встречался, нормальный мужик.
- А что, дельная мысль. Пожалуй, так я и сделаю. Лекс, ты чай-то пей - специально для тебя купил. Если понравится, заберешь с собой.
Эд сиял, как медное осеннее солнце. Ему уже виделись перспективы, открывающиеся с появлением искина в Архиве. А я думал о том, как надо любить свою работу, чтобы остаться верным любимому делу даже после смерти. У искина была возможность уйти, раствориться в просторах Сети - а он выбрал знакомые до последнего атома стены и тонущих в книжном море читателей, придающих смысл его прежнему - и нынешнему - существованию.
Стыдись, смерть. Ты - ничто перед лицом дела всей жизни. Даже пустоту небытия можно заполнить помощью людям, служением цели, ради которой ты был рожден, защитой всего, что тебе дорого... Смерти нет, пока есть мы - неважно, в каком виде: в хрупком человеческом теле, в потоке байт машинного кода...
Надо зайти к искину. Сказать, что ничего ему не грозит, если будет соблюдать несложные правила. И просто - поговорить по-людски... он столько молчал.
|