Клешко Петр Павлович : другие произведения.

Запророжец в Стране Миражей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  
   Марии Андреевне
   жене и верной спутнице
   моих военных дорог
   посвящаю
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Пролог
  
   Алмаз гранится алмазом,
   а характер человека - суровыми
  жизненными обстоятельствами.
  
   Подобно птичьим гнездам в складках хребтов и ущелий расположились пограничные заставы. Горная гряда Копет - Дага тянется от Памира почти до Каспия, создавая естественную границу между государствами Союза на севере и Ирана на юге. Горы несколько скрадывают и защищают от пламенного воздуха пустыни, но условия пограничной службы были не из легких, а вернее, сверх тяжелыми.
   С мая по октябрь на небосклоне ни одной тучки. Эпицентр жары - июль - август. Температура в тени до 45º. В пустыне до 90№ градусов. Яйцо запекается до крутого состояния. Вода привозная. Летом, пока везут в цистерне - закипает. На погранзаставах, расположенных в пустыне, она с горьким привкусом.
   Холодильников как таковых в пятидесятых годах и в помине не
  было, как и электричества и радио. Раз в месяц приезжала кинопередвижка. "Крутили" старые фильмы: " Ленин в октябре", "Чапаев", "Волга- Волга" и др. На полке в ленинской комнате сиротливо лежало несколько книг, давно читанных - перечитанных, обтрепанных. Иногда из окружной редакции присылали газету "Пограничник Туркмении".
   Связь пограничных нарядов с заставой осуществлялась одним из
  древнейших способов - используя голубиную почту. Казалось, в Москве совсем забыли о стражах южных рубежей страны. Но политработники всех рангов усиленно разъясняли солдатам и сержантам - советский народ залечивает глубокие раны, полученные страной в опустошающей войне.
  - Терпите!
  И терпели.
  
   В будни личный состав застав был занят, кроме службы в нарядах
  (дозоры, секреты), которая ни при каких условиях погоды не прерывалась, боевой учебой, хозяйственными работами. А чем занимались в выходные дни и революционные праздники? Конноспортивными соревнованиями. Они были единственными развлечениями.
  
   В них участвовали все: от офицера - начальника погранзаставы до единого свободного от службы солдата, сержанта. На них обязательно присутствовали жены командного состава, их дети и ... прачки - вольнонаемные.
  Погранзаставы были кавалерийскими (50 -60 лошадей). В соревнованиях участвовали все свободные от нарядов. В комендатурских соревнованиях выставлялись команды во главе начзаставы или его заместителя.
   Раз в год конноспортивные соревнования проходили в погранотряде. Штаб погранокруга на парад посылал сводный кавалерийский эскадрон (120 конников), которые гарцевали по центральной площади Ашхабада один раз в году - 7 ноября. Последний конный парад состоялся в пятьдесят девятом году.
  Кстати, после войны кавалерийские корпуса Вооруженных сил и то, что от них после боев осталось, были расформированы, как выполнившие свое боевое предназначение не только в последней мировой войне, но и на протяжении всей истории войн человечества.
  Долго еще раздавались ностальгические возгласы вроде: " Кто сказал, что в новых войнах кони и сабли будут не нужны?" Остались кони только на границе, как средство передвижения в горных пустынных и необъятных лесных просторах Страны Советов. Да еще остался кавполк в распоряжении Мосфильма для съемок. Без лошадей нельзя еще было обойтись в показе событий из прошлого истории человечества.
  
   В один из таких воскресений, в августе пятидесятого года состоялось такое соревнование при штабе отдельной Гауданской комендатуры Туркменского погранокруга. На соревновании из восьми погранзастав были выставлены команды по пять человек (всадников). Поступила команда - построится в линию застав. В строю ощущалось оживление среди участников. Кто - то продекламировал из фронтовой песни:
  - Кони сытые бьют копытами.
   Встретим мы по-сталински врага!
  - Разговорчики...прекратить! - пресек нарушителя порядка в строю начальник штаба комендатуры майор Туров, он же руководитель соревнований; вкратце изложил условия соревнований, вернее повторил их. Призов не предусматривалось, да и откуда их на каждое соревнование взять. Очередность согласно жеребьевке.
  
   Спортивная арена состояла из маршевой дорожки, на которой по обе стороны выставлены фигуры: лоза, шар из глины (имитирующий воображаемого врага), чучело в проеме окна и другие. Второй участок - паркур (от французского) - система препятствий. Ее нужно пройти на полном галопе. Победитель определялся, если конь преодолел все препятствия и не сбросил перекладину, а для этого нужно было мастерски управлять лошадью. Прошла жеребьевка. Лейтенант Владимир Полторацкий - заместитель начальника 7 погранзаставы (Яблоновка) шел с командой вторым.
  
   Вначале мы кратко познакомимся с Владимиром Полторацким, так как его имя будет встречаться на протяжении всей повести, о нем и о его боевой и личной деятельности. Вначале его внешний вид, а после и психологический портрет как-то заинтересовали меня. Я еще не знал тогда, что судьба сведет меня по службе с ним на целых долгие восемь лет, где мне предстоит не раз удивляться и поражаться его поступкам, подвигам, а особенно, противоречивому характеру. В его коренастой, ловко скроенной фигуре, ощущалась земная сила. Да и не только ощущалась. А как позже я узнал, он разгибал подкову в споре на коньяк. Выше среднего роста, во
  взгляде его серых глаз светилась несгибаемая сила воли и решительность. Небольшие усы придавали ему некоторую суровость. Подчиненным внушал: "Идешь на задержание нарушителя госграницы - не спрашивай совета у своего страха. Перед начальниками не трусь. Будешь бояться своих, страх
  перейдет в привычку, и будешь дрейфить перед врагом".
  
   Как заядлый кавалерист не расставался со своим другом Робертом.
  При переводе его из 45 погранотряда (г. Серахс) на Гауданскую комендатуру, начальник погранвойск Туркменского округа разрешил по его просьбе забрать с собою и коня. Он гнал его 700 км к новому месту службы.
  
   Ранее в 1936 году Полторацкий в звании старшины участвовал в знаменитом конноспортивном переходе Ашхабад - Москва, в честь новой конституции СССР - получившей название "сталинской". В память об этом беспримерном марше (3500 км.) был награжден серебряным знаком, с которым он никогда не расставался.
  
   И вот, прозвучала команда "На старт!".
   Роберт был как-то странно возбужден и рвался вперед.
  Начштаба майор Туров с надрывом в голосе объявил:
  - Всадник лейтенант Полторацкий, конь Роберт - марш!
   Полторацкий дал шпоры, и Роберт с места рванул в стремительный галоп. Всадник, подобно цирковому жонглеру, имея по клинку в обеих руках, третий зажал зубами, проявив высшее мастерство, придуманное им самим, срубил все до одной фигуры; резко развернул коня влево и вышел на паркур. Два низких препятствия конь прошел на "0" - это значит, не задев задним копытом
  перекладину. Третью тоже, но приземляясь на передние копыта... и о, ужас, падает! Через голову коня сверху летит всадник!
  Потом, поднявшись, отряхнув одежду и догнав коня, садится на него и делает попытку двигаться дальше на препятствие. Но происходит, то же самое, конь, преодолев препятствие, опять падает.
   Все присутствующие поражены случившимся. Ведь Полторацкий всегда завоевывал первые места. А тут на тебе! Послышался требовательный голос:
  - Снять их с соревнования! Они оба пьяны!
  
   Комендант пограничного участка, охраняющего госграницу напротив столицы Туркмении Ашхабада, знал, что говорил. Ему было известно, что замначальника 7-ой погранзаставы в тесной дружбе с Бахусом.
   Полторацкий издал какой-то особый свист, и конь остановился. Взяв его под самые удила, скрылся за конюшней, за которой, как потом стало известно из его рассказа, за полчаса до соревнования влил в горло своего любимца Роберта пол-литра арака (40º туркменская водка).
   А соревнования закончились победой 1-ой погранзаставы (Фирюза). Присутствующая же здесь на полигоне жена Владимира Полторацкого красавица Людмила, расстроилась из-за дурачества мужа, посмешившего сослуживцев и их жен, села на попутку и уехала домой, ПЗ-7 на Яблоновку.
  
   Подполковник Полянский - комендант, на другой день утром вызвал с заставы Полторацкого.
   Тот прибыл. Подтянут, чисто выбрит. Четко доложил о прибытии, пристально всматриваясь в глаза начальника: что можно ожидать за вчерашнее печальное и одновременно смешное событие с ним и его конем. Соревнования напрямую не связаны со служебными обязанностями, а поэтому никакого разгона не было.
  Садись,- дружелюбно пригласил Полянский,- ну и насмешил ты нас вчера, казак, со своим Робертом! Ты что ему допинг влил?
  Всех служащих на заставах запорожцев он называл казаками. Сам тоже из Днепропетровска, а от него до границы ого какое расстояние! И потому Запорожье - Днепропетровск там считались близким землячеством.
  
   Комендант был в хорошем приподнятом настроении и ударился в историю. Он рассказал Владимиру, что он был не первым всадником, использовавшим допинг для своего коня. То был царь Понтийского царства (южный берег Черного моря) Митридат VI Евпатор. Противниками его были римские полководцы Сулла и Помпей.
  А перед боем Митридат принимал наркотические вещества, более того, давал сено с наркотиками своей лошади.
  - Но, то было вызвано условиями боя, достижениями какой-то цели,- сказал Полянский, - а ты чего добивался? Ухарства? Сколько же ты в него влил?
  - Пол-литра арака!- отчеканил Полторацкий.
  - Ого!- с удивлением произнес собеседник.- Иди, и впредь не чуди.
  
   Но он чудил и раньше, чудить будет и в будущем. Но об этом будет известно в дальнейшем повествовании, которое начнется с призыва нашего героя в Пограничные войска.
  
  
   I
  На службу военную
  
  
   Володя Полторацкий в свои 18 лет был призван в армию весной страшного для Украины 1933-го голодного года. До призыва закончил ФЗО - фабрично- заводское обучение и работал слесарем на заводе Мотор - Сич. Тогда он именовался для скрытности (от шпионов) Почтовый ящик-18. На работе завоевал у руководства хорошую репутацию, своим прилежным отношением к работе и безотказным выходом на смену в неурочные часы, когда "горел" план. В выходные и в свободное время принимал участие в действиях "легкой кавалерии"- прообраз будущей дружины (дружинников). А еще в заводском спортзале, готовясь к службе в армии, накачивал мускулы и с вожделением ждал, когда его призовут. На груди, на цепочке поблескивал значок "Готов к труду и обороне".
  Одно печалило юношу, кроме матери оставалось еще четверо его братьев и сестер. Отец погиб в гражданскую войну и он как старший был кормильцем этой большой семьи. Жили они в селе Матвеевка недалеко от Запорожья. Свой паек (1кг. хлеба), который он получал в столовой завода, делил на всех. Но это был такой мизер на каждого, что от голода умер сначала младший братишка, а потом за ним и сестричка. Это случилось весной, в самый пик голодомора.
  Мать ходила в райвоенкомат с плачем и просила- умоляла, чтобы если не отставить призыв сына, то хотя бы дать отсрочку. Но в тоталитарном государстве выковываются железные кадры чиновников разных степеней, которым чужды сострадание и снисхождения к страждущим. Он цинично заявил, что не может этого сделать, мол, нарушать план. Что ее сын уже числится в списках призывников, а заменить не кем. И тут он ударился в
  бесполезную для женщины риторику:
  - Да будет вам известно, что мировой империализм наращивает вооружение, чтобы сокрушить первую страну социализма. Так что гордитесь, что ваш сын будет ее защищать!
  Мать Владимира ответила ему:
  - На что мне ваш империализм, отсрочьте призыв сына, иначе, когда он вернется, нас уже не застанет - помрем как котята от голода.
  - Не могу, не могу, гражданка, - пошел на попятную чиновник,- как вас, Полторацкая? Не могу. Надо мной тоже начальство стоит, которому я подчиняюсь.
  А сам, наверно, про себя подумал: пришьют еще ярлык "врага
  народа".
  
   О том, что мать ходила в райвоенкомат, Владимир не узнал, но когда увидел убитую горем мать, стал догадываться и стал добиваться от мамы ответа на вопрос - куда ездила и почему плачет. Ирина Васильевна молчала, но потом несколько успокоилась и подробно рассказала о встрече с военкомом, о ее беседе и просьбе отсрочить призыв сына.
  Сын вспылил:
  - Мать! Зачем ты унижалась?!
  Вначале он даже принял сторону военкома:
  - Поймите, он же на службе, как он может пойти против закона?
  Потом, видя страдание матери, сам заплакал. Пережитый стресс в этой критической жизненной ситуации, наверно, не мог не сказаться отрицательно на психическом состоянии Полторацкого, на протяжении всей его службы на границе.
   Генеральный директор завода собрал всех уходящих в армию допризывников - бывших рабочих. Кратко напутствовал:
  - Служите нашей Родине ревностно и честно и возвращайтесь живыми и здоровыми - рабочие места остаются за вами. И еще, своими поступками и действиями не опозорьте наш славный завод и его имя. С этими словам отпустил всех.
  -А вы, Полторацкий, останьтесь. Смотрел я на тебя во время встречи и заметил, что - то тебе не по себе, печаль в глазах - она сразу видна. Что, может в армию идти не по душе тебе?
  - Да нет,- отвечает Владимир,- я с нетерпением ожидал этого, но...
  - Что "но"? - спросил директор.
  - Мать остается одна с четырьмя младшими, меньшие в апреле и мае умерли от голода. Остальных ждет та же участь. Я ведь килограмм своего хлеба делил в семье на всех. А сейчас они останутся и без этого мизера. Мать больна и в колхозе не работает, а, следовательно, оттуда помощи не жди.
  - А где же твой отец?
  - Погиб еще в гражданскую. В последнее время я был единственным кормильцем. А теперь не знаю, что с ними будет.
  - Да, дело прямо скажем тупиковое,- задумался директор,- может, я позвоню в военкомат, чтобы тебя оставили по семейному положению.
  Владимир запротестовал:
  - Я должен отдать свой долг Родине, как делают все, кто сегодня сидел у вас. Если бы даже отсрочили, все равно пришлось бы отслужить, но уже в коллективе другого возрастного состава.
  -М-да... собеседник на время умолк как бы про себя что - то соображал, - вот, что, раз создалась такая кризисная ситуация, давай адрес матери. Я поговорю с работниками отдела снабжения. Будь спокоен за состояние семьи и служи, как подобает запорожскому казаку. Когда ваша отправка?
  - Завтра - отвечает.
  - Паек получил на дорогу?
  - Пока еще нет.
  Генеральный снял трубку позвонил и дал распоряжение своему заместителю по снабжению. Паек выдался на 3 дня вперед - это три килограмма хлеба и три банки бычков- консервы.
  - За твой ударный труд на предприятии от себя выделяю столько же,- закончил генеральный директор.
  Владимир, сердечно поблагодарив начальника, поехал домой и стал собираться в дорогу. Когда дома он выложил продукты - да еще, сколько и которых давно не видели в семье, мать от радости заплакала, а младшие жалобно смотрели на старшего брата, когда же он начнет разрезать хлеб и давать маленькие кусочки. И сказал матери, чтобы она дала детям столько хлеба, чтобы они утолили голод. Затем рассказал об обещании директора помогать семье продуктами. Мать повернулась к иконам и стала молиться
  за благодетеля, которого никогда не видела.
  - Все это оставляю вам,- сказал Володя,- с собой ничего не буду брать. Сказали, что в эшелоне будут кормить за счет наркома обороны.
   За новобранцами приехал лейтенант, в петлицах по два кубика (погоны ввели во время войны в сорок третьем году). Лейтенанта между собой называли "вербовщиком". Уже в поезде Запорожье- Баку через Ростов - на - Дону терзались в догадках - куда же нас везут?
  Как раньше спрашивали царские солдаты - куда нас гонят. Владимир осмелился и спросил лейтенанта, куда их везут и куда они едут. Лейтенант ответил, что едут они, братья- соколики, на военную и добавил - нелегкую службу, в страну ...миражей, а конкретно, на советско-иранскую государственную границу охранять родное отечество- первое в мире социалистическое государство (лейтенант был политруком заставы). Политически подкован, как тогда говорили. Сидящие в купе впали в
  задумчивость, кто- то спросил:
  - Товарищ лейтенант, а что оно- мираж?
  - Во-первых, не оно, а он. Во-вторых, - поправив на плече портупею, продолжил,- вы знаете, ребята, я его испытывал, когда в походе преследовал отряд басмачей Ибрагима Бека. А вот объяснить вам, что это за явление природы, нелегко. Будем говорить - это обман, иллюзия. Хотя и имеет свое объяснение. Слово это французское. Мираж - оптическое явление в атмосфере, как объясняют ученые физики, состоящее в том, что вместе с отдаленными предметами или участками неба видно его мнимое изображение, смещенное относительно предмета, объясняется искривлением лучей света в атмосфере, которое связано с распределением температуры, следовательно, плотности воздуха. Чаще всего это явление возникает над перегретой равниной в пустыне и сильно нагретых скал. Это теория. А на практике едешь час- другой на коне или пешком. А вдали на неопределенном
  расстоянии, на горизонте, а иногда над горизонтом появляются нечетко выраженные очертания чего угодно: то поселок, то корабль, то горы и даже деревья. А там где деревья, там и вода. А вода в пустыне на вес золота. Умирая от жажды, идешь час, два и больше, а потом все исчезает, иллюзия, да и только. Вы идете служить в края, где все для вас будет ново и загадочно. Увидите кораблей пустыни- верблюдов. Услышите истошный крик осла (ишака). А уж пресмыкающихся там хватает и подавно. Кобры гюрзы, скорпионы, фаланги и другие гады. Из насекомых москит, если укусит, будешь больное место неделю расчесывать. А в некоторых местах он еще и переносчик так называемой "пендинки" - язвы на теле человека или животного, в частности коня или служебной овчарки.
  Там жизненный девиз - будь на чеку, если хочешь выжить, если не встретишься еще и с басмачами. По климату там так - 9 месяцев печет солнце, бывает 40º - 45№ в тени, а в пустыне все 90№, за час яйцо запекается до крутого состояния. Трудности в службе будут неимоверные, но зато вы будете служить в прославленных, особенно в боях с басмачами, пограничных войсках Союза.
   Так лейтенант провел свою первую политинформацию.
  - Пока вы еще не военнослужащие, военную присягу не принимали, вы граждане, и можете называть меня Сергей Васильевич. Однако, время позднее - отбой! - по привычке как в казарме скомандовал лейтенант. Все разошлись спать.
   В Сталино (Донецк) к эшелону присоединили с десяток вагонов с призывниками - шахтерских городов и поселков. Там же выдали в первый раз горячую пищу (выдавали раз в сутки), остальное - сухим пайком в достаточном для желудка количестве. Что для некоторых ребят было пагубно, особенно живших в селах впроголодь, а то и голодали вовсе. Поэтому многие болели. Здоровые смеялись над ними:
  - Добрались братцы до дармовых продуктов. Врачам было трудно успевать на вызов то в один вагон, то в другой. Но все обошлось без боевых потерь. Зато один был утерян на станции Амазар в Краснодарском крае, через месяц только добрался до места службы, имея на руках временный военный билет, выданный амазарским военкоматом, а также проездные и деньги на продукты.
   Через пять дней эшелон прибыл в Баку. Предстояло плыть через Каспий. Когда на теплоход "Туркменистан" (старую галошу) разместили пятьсот двадцать будущих воинов границы, ватерлиния теплохода ушла под воду на два метра. Была явная перегрузка, но в это время Каспий был спокоен и через 18 часов благополучно доплыли до Красноводска.
  Сойдя с теплохода, новобранцы сразу же ощутили особенность климата этой страны...миражей. С юга дул горячий, как будто из печки воздух, почти всех сразу охватила жажда, а питьевой воды нет. Начальник эшелона подполковник Воробьев пошел в областной военкомат и доложил военкому о прибытии контингента в полтысячи человек, которые страдают от жажды.
  - Ну, а продукты есть?- спросил военком.
  - Продуктов до Ашхабада хватит, а вот воды нет.
  - Ну, вода будет. Котелки есть?
  - Никак нет.
  - Вот что, постройте свое войско и отправляйтесь в расположение Каспийской военной флотилии, вас туда проведут. А я позвоню командующему этой флотилии, чтобы он через свой отдел снабжения организовал первый водопой на туркменской земле, будь она неладна. Вас туда проведут.
  Вдоволь напившись, стали садиться в эшелон Красноводск - Ашхабад, который был для них заранее приготовлен.
   Под стук колес, раскрыв настежь двери вагона, украинцы, столпившись, стали с интересом наблюдать все, что попадало на глаза и с восхищением делиться своими впечатлениями на станциях. Удивлялись, почему женщины в Туркмении носят халаты и накидки, а один рукав свисает набок. Лицо закрыто платком до самых глаз. А мужчины в страшную жару ходят в больших лохматых шапках, на которую истратили шкуру целого барана. А малыши голые и босые катаются на маленьких лошадях (ишаках). Поражало многое впервые увиденное.
   Володя Полторацкий сидел в углу вагона в задумчивости. Его не покидала тяжелая дума - как там дома? Не забудет ли директор, что обещал, помогать его семье продуктами от завода.
   Поезд вошел в бескрайнюю пустыню. Пески лежали огромными складками, а на них не было ни одного деревца, местами островки колючек - верблюжье лакомство. Верблюды стали появляться то стадом, то в одиночку.
  - Сергей Васильевич, верблюдов мы и раньше видели в школьных учебниках, а где же эти...как его...миражи?
  Лейтенант улыбнулся:
  - Ну, ты даешь, все тебе сразу так и подай. Послужишь на заставе года три, а иногда и больше - увидишь и мираж, еще не рад ему будешь.
   Через восемь часов, под вечер, эшелон пришел в Ашхабад, где предстояло выгружаться. В штабе округа эти полтысячи человек будут распределены по шести ПО (пограничным отрядам). Это мизер. ПО - это общевойсковая дивизия.
  Личного состава меньше, но участок госграницы 200-300 км. Во время войны, в частности ВОВ, участок армии или фронта. Поэтому пополнение и замена отслуживших свой срок будет идти со всех регионов Союза.
  
  
  II
  Здравствуй Граница!
  
   Попрощавшись с Сергеем Васильевичем - лейтенантом, и поблагодарив его за интересную информацию о крае, в котором и придется служить, Владимир Полторацкий и еще 12 запорожцев были направлены в город Серахс в 45 ПО (пограничный отряд). А оттуда на 7 ПЗ (погранзаставу) по названию Ак - Су (белая вода). Это таинственное название противоречило расположению самой
  заставы. На ней или в ней не только белой, не было никакой воды. Ее привозили на повозках в бочках из аула такого же названия Ак - Су. Вода в бочках почти кипела и была еще и с соленым привкусом.
   В конце 20-х начале 30-х годов прошлого столетия погранзаставы строились в основном в местах, где были источники питьевой воды. Позже при активных боевых действиях с басмачеством охрана границ уплотнялась. Увеличивалось количество застав, погранкамендатур, погранотрядов, а соответственно увеличивался контингент личного состава. При строительстве, в частности, погранзастав, преимущество отдавалось оперативным соображениям с учетом наиболее вероятных направлений
  появления нарушителей границы. Наличие источников воды отодвигалось на второй план.
   Многие погранзаставы, в том числе и седьмая, имели жалкий вид. Это были полуземлянки из десятка таких же неприглядных строений. Казарма для личного состава, кухня- столовая. Продовольственный склад, жилище для семей командного состава и др. Для лошадей (50 голов) конюшен не было. Обходились крытой коновязью. Весь этот "поселок" или гарнизон был обнесен дувалом (глиняным забором). В заборе были отверстия- амбразуры
  для ведения огня из станковых пулеметов "Максим" и карабинов солдат при нападении басмачей. Гражданская война в основном закончилась к 20-му году. На территории бывшей Российской империи с изгнанием японцев на Дальнем Востоке вплоть до середины тридцатых годов. А вот в Средней Азии еще долго полыхала с перерывами вплоть до середины тридцатых годов.
  Басмачество - от тюрк. басмак - нападать, налетать - вооруженное националистическое движение в Средней Азии. Оно являлось формой классовой борьбы феодалов, баев, мулов против Советской власти. Основные силы басмачей, возглавляемых Ибрагимом- Беком и Джунанд - ханом были ликвидированы Красной армией под командованием
  С.М. Буденного, К. Алиханова, М.К. Левандовского к концу 20-х годов.
  Но в начале 30-х годов при поддержке английской разведки, которую возглавляли резидент Т.Э. Лоуренс из Афганистана, в 33 году 20 тыс. басмачей начали совершать набеги на Советские республики Туркмению и Узбекистан.
  Английская миссия, засевшая в городе Кабуле, выделяла в поддержку басмаческих отрядов разведывательные самолеты, вооружение, продукты питания, военных инструкторов.
   Вот какова была обстановка на советско-иранской границе к
  моменту прибытия Владимира Полторацкого и его товарищей.
   Осмотревшись, ознакомившись, Володя через несколько дней сел в ленинской комнате и начал сочинять письмо матери. Бумагу и карандаш по совету матери захватил из дому. Кратко описал дорогу, и что по пути увидел, чем восхищался, от чего удивлялся:
  -Тут все по-другому, мама. Вокруг пески и "ни вишеньки, ни черешеньки", а земли ничегошеньки нет. А несколько дней назад поднялась буря, небо потемнело, солнце еле видно и повалил с неба песок коричневого цвета, здесь его называют "афганцем". Навалило песка, как у нас во время хуртовины (пурги). Только это был снег, а тут рыжий песок. Старшина заставы поднял всех свободных от службы, и мы разгребали его от дверей, а местами занесло и до окон.
   На границу в наряд еще не ходили. Начальник заставы очень хороший человек - так говорят старослужащие. Я так тоже думаю. В беседе с нами он говорил: "Наберитесь с дороги сил и отдыхайте".
  - Кормят, мама, хорошо. На обед - много мяса с кашей и борщ с мясом, только картошки в нем нет. Говорят, она тут не растет, а привозят ее сушеную из России. Но старая уже закончилась, а до нового урожая еще далеко. Мама, как получите письмо, сразу дайте ответ. Как у вас там? Приезжал ли кто-нибудь с завода или нет? Васе подробно продиктуйте, пусть подробно напишет, есть ли что у вас покушать. Он уже в пятый класс ходит, писать научился, но сочинить ему еще трудно. Как Леночка, Настенька? Они уже тоже пойдут осенью в третий класс (близнецы), если выживут.
  Последнее слово, подумав, Володя зачеркнул, как противное ему. Ведь дома будут читать внимательно.
  - Мой адрес, мама: Туркменская ССР г. Серахс, в/ч 2035. Полторацкому Владимиру Владимировичу. Этот адрес пусть подпишет Елена Андреевна (учительница), она ближе всех от вас. А то Вася может что-нибудь перепутать, и письмо будет ходить по свету, а я буду его ждать, на границе в экзотическом климате и тревожных буднях. Она газеты читает и знает, почему дни тревожные, из- за коварных набегов басмачей. Все!
  О! Эти первые учительницы! Мать дает ребенку из своей груди первый глоток молока, а первая учительница произносит первую букву " А" и заставляет тебя ее повторить. Кто этого в дальнейшей жизни не испытал? Первая учительница- вторая мать.
   Начальником 7 погранзаставы был старший лейтенант Подоляко
  Николай Иванович, в петлицах три рубиновых кубика, эмблема кавалериста - подкова, на ней крест-накрест два клинка. Ростом высок, строен, лицо чисто выбрито, лет под сорок. Уже позже Полторацкий узнал из воспоминаний начальника, его заместителей, какой боевой путь он прошел. Прошел со своим кавполком почти всю Среднюю Азию, будучи дважды ранен, после госпиталя снова садился в седло на своего Ворона - боевого коня, который под конец боев погиб в кровопролитном бою с басмачами. На груди у старшего лейтенанта орден Красного Знамени. Граница была открыта, из частей Красной армии создавался надежный заслон Советского государства от враждебно настроенных басмаческих банд недобитых и ушедших в Афганистан. (Иран с 1921 г. после договора о дружбе и экономической торговле, подписанный Лениным, соблюдал нейтралитет).
   Кавалерийский полк становился основой формирования ПО (пограничного отряда). Они получили свои номера- 45, 46, 47, 67, а позже 71. ПО имел в своем составе до 5 комендатур, в каждую входили 8-10 ПЗ (погранзастав). В ноябре 1928 года на рассвете на пограничный пост Красный маяк, на месте которого стоит 7 ПЗ, ворвалась крупная басмаческая банда до120 человек. Силы были
  неравные и все 25 человек были вырезаны. В живых остался только повар Васильков, который сумел спрятаться в печь, благо она была холодной. Когда головорезы, захватив с собой все, что могли, ушли, Васильков преодолев 40 км пешком дошел до г. Серахса. Там располагался погранотряд и сообщил о случившейся трагедии.
   И вот настал день выхода на границу. Первый фланг 20 км левый- 15 и того 35 км. За которые перед Советской Родиной отвечает личный состав и его командование 7 ПЗ. Выход в конном строю. А так как некоторые садились седло впервые, старшина Григорьев перед выездом провел часовую тренировку: посадку и спешивание.
  - Фляги водой наполнили?
  - Так точно!
  - Тронулись! Сначала на правый фланг, как самый дальний участок, а после него с остановками займет весь день. В строю не разговаривать, после моих пояснений и наказов каждый раз можно задавать вопросы, если что-нибудь не понятно. Красноармеец Лопатин, держи поводья в руках и не отпускай их. А
  то Валет (кличка коня) гонористый, сорвется и будет тебя носить по барханам. На коня садишься впервые?
  - Нет, - ответил Лопатин,- в колхозе ездил, но без седла.
  - Привыкай в седле. Вообще- то, по программе обучения молодого бойца на кавалерийскую подготовку предусмотрено достаточно часов, так что все вы станете джигитами.
  В пути периодически делали остановку. Начальник доставал из футляра бинокль, который изготавливался на заводе им. ОГПУ (объединенное государственное политическое управление), намек на то, что бинокль высокого качества, как сотрудник ОГПУ - отличается бдительностью.
   ОГПУ - предшественник НКВД и МВД. Начальник осматривал дали на предмет обнаружения нарушителя границы или басмачей. С обеих сторон тропы еле заметной после недавнего "афганца" (песочной бури) лежал песок в виде валов, местами виднелись впадины, тянувшиеся до самого горизонта.
  Полторацкий сказал:
  - Товарищ старший лейтенант, а можно посмотреть в бинокль. Я еще ни разу в него не смотрел.
  - Конечно можно, - ответил начальник Полторацкому и передал бинокль, - я написал недавно в штаб ПО, чтобы они добивались через Москву на поставку биноклей на ПЗ, чтобы можно было им снабдить каждого старшего погранотряда: дозор, пост наблюдения, тревожной группы. Ответ приходит отрицательный. Мол, завод, работающий на госграницу один, а ее только сухопутной 18 тыс. километров, а морской еще больше- 42 тыс. километров. Ждите своей очереди. И ждем. Так вот получается, что он один на заставу.
  Политрук и старшина перед поездкой на службу спрашивают разрешения взять бинокль. Главари басмаческих банд пользуются английскими, морскими биноклями, у них и обозрение большой дальности, а наши как говорится, "что Бог, дал". И всматриваются в даль невооруженным глазом. А это отрицательно сказывается на службе. Кто первый заметил неприятеля, тот первый и принимает решение и начинает действовать. Ну? Что? Насмотрелись? Поехали дальше.
   Стали приближаться к пограничным знакам. Вдали были видны только два столба ничего не объясняющих, а в охране границы это сверх важные атрибуты. Из их нелегальной перестановки в пользу одной или другой страны возникали жесточайшие конфликты, порой доходило до вооруженных столкновений, а случалось и войн.
   - Сам погранзнак определяет пределы территории одного из государств. Стоят погранзнаки один напротив другого, расстояние 3 метра. Нейтральная полоса, а вернее линия проходит на 1,5 метра от знака по обеим сторонам,- разъясняет Подоляко молодым.
  Подъехали ближе, а потом вплотную и стали с интересом рассматривать и задавать вопросы: что означает герб? Ведь наш они видели на плакатах и учебниках.
  Подоляка отвечает:
  - Во-первых, погранзнаки устанавливаются после проведения двусторонней комиссии- демаркации госграницы, т. е. детально обсудить спорные вопросы, согласовав точное ее прохождение, нанеся на карту все детали местности. А на водных границах (реках, озерах) по фарватеру- самому глубокому месту. Имея все данные, правительства двух стран заключают договор о совместной
  границе. Тогда только ставятся погранзнаки. Нумерация ставится справа на лево. Номер 1-й идет от Каспия, от начала участка нашего округа. А Љ957, который вы видите, стоит где - то на середине. В данном случае между СССР и Ираном договор заключен. Но когда вопрос об их установке застопорился из-за отсутствия в сопредельной стране Иране бетона, а в особенности нержавеющей стали, правительство Союза пошло на компромиссное решение. На заводах г. Ашхабада отлить из нашей нержавейки гербы: наш и иранский, а так же бетонные блоки, из которых сооружался и сам столб весом около тонны. Иран взамен поставлял в Союз
  свинцовую руду.
  Были неимоверные трудности их доставки на вьючных конях, а их было до тысячи единиц, и ставились они через каждый километр.
  Кто- то задал вопрос:
  - Что изображено на иранском гербе?
  Начальник ответил:
  - Иран- это монархия, государством правит один человек - Шах. Причем это самая древняя из всех существующих в мире монархий. Ей около двух с половиной тысяч лет. Теперь о гербе: на верху венка - корона шаха, внизу в венке лев, он держит в правой лапе кинжал, наводящий ужас на врагов, внизу - лучи солнца, напоминающие о том, что страна находится в жаркой полосе
  земного шара. Сам столб зарыт на глубину около метра, наверняка с целью, чтобы трудно было выкопать и переставить вперед соседу.
  Двигались дальше.
  Начальник заставы сказал:
  - Подробно об Иране, системе его охраны, экономике, положение в жизни трудящихся и их партий (НПИ - народная партия Ирана) вы узнаете на политзанятиях, которые будет проводить политрук лейтенант Звягинцев. Тема: "Сопредельное государство Иран". Рассчитаны занятия на 10 часов. Тема интересная,- улыбнувшись, сказал он,- на занятиях не задавайте только один вопрос - сколько у шаха в гареме наложниц. Потому, что политрук и сам не знает.
  Эту фразу Подоляко изрек, чтобы оживить уставших всадников, которые с непривычки и от неимоверной жары стали клевать носом - того и гляди свалятся в песок.
  Владимир, находясь рядом с начальником, осмелился и спросил, кто этот у них царь, то есть Шах.
  - Правит Ираном в настоящее время Асмар Реза Пехлеви, но, к сожалению, для нас прогермански-настроенный, это значит, что ориентируется во внешней политике на Гитлера.
  - Удовлетворен ответом?
  - Так точно!
  - Ну, вот и хорошо, - закончил тему об Иране старший лейтенант. Доезжаем до стыка с ПЗ 8. По инструкции службы погранзаставы положено перекрывать 200 метров соседней заставы с целью обнаружения следов на песке, если их не успел накрыть "афганец".
  - Ну, на сегодня все, завтра будем изучать со всеми подробностями участок левого фланга, всего- то 15 км.
  На другой день выехали на час раньше. Одного "горе - кавалериста" пришлось не брать, растер тыл (зад) об седло из-за неправильной посадки.
  - А почему у них одни поселки и не видно городов?- спросил один из молодых пограничников.
  - Городов у них много. Ближайший из них до границы - Мешхед - главный город остана (область) Херосан. Его видно из Серахса только в морскую трубу, которая сокращает расстояние, т. е. видимость, в 20 раз. Она находится в штабе отряда. Мне как - то удалось посмотреть в нее: видны даже улицы и люди на них. Большой город, конечно, меньше Тегерана- столицы, где
  проживает шесть миллионов с половиной человек. В Мешхеде всего два миллиона шестьсот тысяч жителей, но они не обижаются, что их меньше, чем в столице.
  К полудню, доехав до стыка ПЗ 6 заставы, отряд конников поспел только к ужину.
   На второй день - изучение индивидуальности характера каждого молодого воина и смотр, для того чтобы узнать тем самым, кто на что способен при назначении на специальности: повар, коневод, каптенармус, хлебопек и др. Но главное, выявить способных возглавить наряд (старший наряда) - дозора, секрета тревожной группы, дежурного по заставе. Последний назначается из
  сержантов, а их не хватает.
  За несколько дней пребывания новой смены Подоляко, присмотрелся к Полторацкому. К его собранности, подтянутости, четкому выполнению команд. А еще попалось ему на глаза, как он подымал и выжимал, укрывшись за коновязью, каменную глыбу. Он удивился. И усомнился, поднял бы он такую, как этот прибывший из Запорожья казак. А еще, что было немаловажно - у него было образование 7 классов, а у остальных 2- 4 класса.
  Посмотрев в глаза Владимира, сказал:
  - Знаешь, красноармеец Полторацкий, что - то просматривается в твоем облике и отношении к службе - командирское. На днях из штаба ПО конным посыльным (машин еще не было и проводной связи тоже) прислано распоряжение полковника Николенко - отобрать двух кандидатов в окружную сержантскую школу в г. Мары. Так вот я решил направить тебя, вторым поедет с тобой ефрейтор Саблин, прошлогоднего призыва. Как ты думаешь?
  - Да! Согласен,- отказаться от предложения своего командира он уже не мог. Он увидел в его лице образец для подражания и влюбился в него по настоящему, по-мужски.
   Позже, в своих воспоминаниях он скажет, что старался во всем ему подражать, дотянуться до его совершенства. Говорил, что не любил гречневую кашу, а когда узнал от повара Музыченко, что при снятии пробы с пищи (обязательно командиром или старшиной) гречневую кашу Подоляко съедал полностью, в отличие от рисовой, пшенки. Владимир стал тоже есть ее - гречневую. Деталь незначительная, но для повествования важна, так как
  дополняет и проясняет отношение солдата к командиру.
   На другой день собрался в путь- дорогу. И тут что- то вспомнил для него очень важное:
  - А, да, товарищ старший лейтенант, а когда я окончу эту школу, меня не отправят продолжать службу на другую заставу? Может, дадите справку, что я никуда не пойду, кроме своей седьмой.
  Начальник улыбнулся в ответ на такой патриотичный вопрос и добавил:
  - Не беспокойся. Порядок такой - откуда приехал учиться, туда и возвращают. Ты учись хорошо, мы тебя никому не отдадим.
  А затем, подумав, протяжно произнес:
  - В Ашхабаде начальник кадров полковник Колганов и, если что, поможет нам в этом щекотливом вопросе. Мы с ним тоже учились в сержантской школе и были, кажется, даже друзья. Поезжай!
  Рядом стоял старшина заставы Григорьев и стал тоже напутствовать:
  - Оканчивай школу и возвращайся к нам, возможно, заменишь меня, старика (ему шел 56 год и был он сверхсрочником).
  Период учебы в сержантской школе я опускаю.
   Как результат, за отличную учебу начальником погранокруга генералом Великановым Владимиру Полторацкому было присвоено воинское звание - старший сержант, минуя сержанта. Также вернули на свою 7 ПЗ. Начальник и политрук поздравили, а старшина пошутил:
  -Ого! Так тут уже и до генерала недалеко. Ну, вот и заменишь меня. Звание позволяет. Радость от встречи дополняла еще одна: в канцелярии лежало несколько писем из дома. Мать сообщала, что все живы и здоровы благодаря директору, который каждый месяц присылал свою машину с продуктами. Слава Богу, есть добрые люди на свете.
  
  
  
  III
  Белое солнце пустыни
  
  
   Старшего сержанта Полторацкого начальник заставы назначил командиром 2- го пулеметного отделения. На вооружении был станковый пулемет "Максим", в бою его обслуживал пулеметный расчет из двух человек- наводчик и патроноподносчик. Оружие мощное против противника, но капризное в условиях жаркого климата средней Азии. Почему? Его охлаждение водяное. После сотни выстрелов вода кипит и, вылетая через отверстие, превращается в пар. А без воды (охлаждение ствола) пули будут не долетать до цели. Кроме пулеметного расчета в отделение входило 7 стрелков вооруженных винтовкой образца девяносто третьего - Мосина. Она называлась трехлинейкой. Итого, в отделении 9 человек, командир - десятый. Подразделение маленькое, первичное, но одновременно и грозное для конницы басмачей. Старший сержант был назначен временно. Подоляко имел ввиду в дальнейшем сделать его старшиной заставы. При назначении он
  сказал:
  - Вверяю тебе пулеметное. Сделай его отличным, как и сам в школе был отличником. Его прежний командир сейчас в госпитале в Ашхабаде. Говорят, будет комиссован после ранения. Прямо скажу, его отсутствие повлияло на боеспособность отделения. Так что, дерзай!
  И еще, старик Григорьев (старшина) физически износился до предела, хотя служака он отменный, сам уже подал рапорт на увольнение. Что ни говори, а 56 дают о себе знать. Я дам ему распоряжение, чтобы он ознакомил тебя с документами отчетности по продовольствию, фуражу, имуществу заставы, а ты все улавливай, чтобы достойно заменить его в должности старшины
  заставы. А понравится служба в погранвойсках, оставайся на сверхсрочную или направит окружное начальство в г. Алма-Аты в командное кавалерийское училище. Что будет в службе не понятно, обращайся, не стесняйся.
  На заставе жили семьями. Дети учились в Ашхабаде в Серахсе (русскоязычной школы не было). Для детей старшин и офицеров границы был построен интернат. Два раза в год их забирали домой. На летние трехмесячные каникулы матери увозили их подальше на Север, чтобы спастись от адской жары. В тридцатых годах холодильников и в помине не было, также и электричества, проводной связи заставы с погранотрядом.
  Жена начальника Анастасия Сергеевна родом из херсонщины переносила жару легче, чем северянка Анна Владимировна из Новгорода, супруга старшины.
  Политрук - лейтенант Анатолий Звягинцев - ленинградец, шел ему 25 год, пока был холост. Пока до поры до времени, так как почти весь личный состав знал об отношениях и близких "контактах" с красавицей Еленой Васильевной, двадцатилетней прачкой - вольнонаемной. Подоляко в беседе с Анатолием по отечески его наставлял:
  - Что ты тянешь? Женись! Красивая, работящая, а то, привезешь ленинградку, та и дня не останется тут - уедет обратно в цивилизованный мир, уже были такие случаи. А Леночка уже акклиматизировалась тут, все невзгоды выдержит, а то, что классов мало окончила, семейной жизни не помеха. Была бы хорошая хозяйка,- подумав, продолжил,- моя Анастасия бедовая, но верная своим семейным обязанностям. Институт не оканчивала и даже среднюю школу - отец погиб в гражданскую и ей, как старшей в семье вместо институтов пришлось впрячься в колхозную работу: помогать матери полоть колхозный участок свеклы. Так что не тяни. Может появиться и соперник, если "проволынишь", то будешь кусать локти, но будет уже поздно.
  Подоляко засмеялся:
  - Моя Анастасия говорит мне вчера:
  - Коля, откуда появился такой стройный и красивый сержант. Раньше я его не видала.
  - Прибыл из г. Мары, из сержантской школы, он уехал сразу туда после прибытия молодых, ты могла его не видеть.
  Жена отвечает:
  - А Леночка уже обратила внимание на Володю и даже предложила подшить воротничок свежий к гимнастерке.
  - И что, он отдал гимнастерку? - спросил Анатолий.
  - Ну, этой подробности она не сказала.
  Звягинцев задумался. Через некоторое время он спросил:
  - Ну, а как эта процедура решается с женитьбой, вступлением в брак?
  Подоляко отвечает:
  - Не думай, что сложно. Сложнее выбрать подругу, опору в жизни до конца дней твоих. Ошибка, я бы сказал, равна риску минера. А еще - коней на переправе не меняют. В величайшей книге- Библии сказано: "Муж и жена - одно тело". Да что я тебе говорю - атеисту, каким являешься ты, сего тебе не понять. Если конкретно на счет бракосочетания в данном разе с Еленой, обратись с этим вопросом к подполковнику Смирнову, начальнику политотдела отряда. Твоему непосредственному начальнику и спроси его разрешения на...женитьбу. На сто процентов я уверен, он тебе не откажет.
  Случаев отказа, еще в моей памяти не было. Стоп!.. По- моему, что-то вспомнил. Отказ был ввиду того, что невеста, после проверки органами контрразведки, оказалась дочерью бывшего колчаковца. А такая на заставу не допускалась. Было это в 68 киркинском погранотряде. Ну, тебе, я думаю, это не грозит - Елена пролетарского происхождения и до ее приезда сюда ее уже
  проверяли. Так что, поезжай, когда решишь объединиться с Еленой в семью, ячейку общества, как писал классик марксизма- ленинизма. Свадьбу сыграете в Серахсе. Не будешь же ты ее делать на заставе на зависть солдатам и сержантам. Они, особенно старший возраст, стосковался по женскому полу. Шутка ли, уже по три с лишним года оторваны от нормальной человеческой жизни. С продуктами поможем. Пригласи на свадьбу председателя колхоза
  Какабая. Он на свадьбу, возможно, не приедет в Серахс, а в помощи не откажет: барана выпишет. Да и Григорьев выйдет еще до увольнения с Ивановым на сайгаков (на охоту).
  На другой день в бодром и веселом настроении Анатолий Звягинцев пришел в канцелярию, поздоровался и, вздохнув, вслух произнес:
  - Согласилась!
  - Ну, я тебя поздравляю,- с улыбкой его встретил Подоляко, - завтра поезжай в политотдел к Смирнову (начальник политотдела), изложишь ему свою просьбу. Язык у тебя "подвешен" - как Троцкий можешь говорить по 6 часов без остановки.
  Лейтенант Звягинцев три года назад окончил Петергофское военно-политическое пограничное училище и был в своей специальности хорошо эрудирован. Забегая вперед, нужно отметить, что во время ВОВ, когда немецко-фашистские войска шли на Ленинград, весь курсантский состав (шестьсот человек) с преподавателями и командованием, дивизионом обслуживания учебного процесса, как один погибли. Погиб цвет молодых людей - политработников, этих наставников и вдохновителей солдат. Это бездумное решение командующего ленинградским фронтом генерала
  И.И. Федюнинского привело к трагедии и гибели шестисот будущих командиров (офицерами в то время еще не назывались). А в дальнейшем резко ощущался недостаток командиров. Долгое время это событие умалчивалось.
   На другой день поездка лейтенанта Звягинцева в Серахс к начальнику политотдела по причине изменившейся оперативной обстановки на границе и в тылу отряда не состоялась.
  А поэтому решение вопроса личного характера- свадьбы Анатолия и Елены откладывалось на неопределенное время.
   На рассвете 10 августа на взмыленных конях прискакали на заставу 2
   всадника. Сержант Маслов вручил начальнику заставы пакет, сверху на нем значилось " Срочно". Вскрыв пакет, начальник заставы извлек из него приказ начальника погранотряда. Быстро пробежав глазами содержание приказа, вызвав дежурного по заставе, приказал ему подать в казарме команду: "Застава, в ружье!". Вызвать из квартир политрука и старшину.
  А сам начал вторично читать и вникать в подробности содержания приказа.
  
  Приказ
  "Совершенно секретно"
   Љ007. 8. 33/75
  
   Как стало известно из инфотелеграммы штаба округа 7 августа сего года, отряд басмачей до 300 человек под командой Аликперова - Бека, нарушив советско-афганскую границу, прорвался через погранзаставы соседнего с нашим Таджикского погранокруга, вышел на просторы марийской области, т.е. в тыл нашего погранотряда. По сведениям, полученным от перешедшего
  на нашу сторону Чары Непесова, известно, что банда действует с невероятной жестокостью и свирепостью. Расстреливают представителей власти, председателей колхозов, русских учителей и др. Угоняют в пустыню скот с целью создания запасов продовольствия. В районе Дарваза - Чули создан склад- резерв воды, около 250 бурдюков, 15 - 20 литров в каждом, вооруженная охрана 10-15 человек.
  
  Приказываю
  
  Силой до 40 человек в конном строю на вооружении иметь:
  - станковый пулемет "Максим";
  - два ручных пулемета системы Дегтярева;
  - запас продуктов и воды на 4- 5 суток.
  
  Под Вашим личным командованием выдвинуться по маршруту погранзастава - пос. Теджен - урочище Дарваза (130 - 150 км) с задачей:
  1. Уничтожить охрану склада воды.
  2. Использовать обнаруженную воду в необходимом количестве для потребности отряда и, предварительно проверив ее на предмет отравления.
  3. На обратном пути оставшуюся воду вылить в песок, уничтожив все бурдюки.
  Без надобности в бой с мелкими группами не ввязываться. По возможности установите контакт с командиром маневренной группы (резерв начальника погранотряда 100 человек), которая выслана мной для преследования басмаческого отряда. Маневренная группа будет взаимодействовать с кавалерийским полком Туркво (Туркестанский военный округ Красной армии). Донесение о результатах, проведенной Вашим отрядом операции - коннопосыльным, 3 человека во главе с сержантом.
  По выполнению задания возвращайтесь без моей команды. К выполнению поставленной Вам задачи приступать немедленно.
  Выполняйте.
   Начальник 45 ПО
   Полковник Николенко
  
  Для уточнения выполнения приказа прилагалась записка:
  1. Учитывая полное отсутствие на некоторых участках ориентиров, ввиду неточности топокарты (1:1000 00), как устаревшей (карта императорского генштаба), выслал Вам с сержантом Масловым проводника.
  2. На заставе оставить старшину Григорьева. Поставить перед ним задачу усилить охрану оставшимся личным составом- 25 человек самой заставы.
  
  Пока Подоляко подробно знакомился с приказом и давал распоряжения, старшина подготовил, а потом доложил:
  - Группа обеспечена всем необходимым для марша. Конкретно: погранпайком на 6 суток (с запасом), водой- 25 бидонов по 30 литров каждый, вьючными конями - 10 голов.
  Подоляко пошел попрощаться с женой, а Звягинцев с Еленой, уже невестой. Через час после поступления приказа отряд выступил в поход. Считай в неизвестность. Ехали шагом, чтобы сберечь силы коней и свои. Склад стоит на месте, а не то, что банда басмачей, которая носится, как ошалелая, по пустыне. Было только 8 часов, а поднявшееся из-за барханов солнце уже припекало, давало о себе знать. А что же будет в двенадцать, в три дня? Это придется впервые испытать молодым воинам. В 12 часов Подоляко подал команду на первый привал. Остановились возле кустарника- гребенчука, такого же неприхотливого растения в пустыне, как и верблюжья колючка. Из молодых в отряде было двое - Полторацкий, как командир
  отделения, и Лапшин, десять остались в казарме. Подоляко из опыта знал свирепость жары в пустыне, да и еще такая протяженность маршрута, и молодых пожалел. Они еще свои мытарства испытают на протяжении, считай, каторжной службы. Как только путники сделали остановку, все бросились к переметным сумкам на седлах и стали доставать фляги с водой.
  - Отставить! - резко скомандовал начальник Подоляко. - Без моей команды воду не расходовать. Что, думаете, ее много? Мы не знаем, сколько дней будем "плавать" по пескам пустыни. Сделайте по глотку, освежите рот, горло и поставьте фляги обратно в сумки. Если вы сейчас доберетесь до нее, вы не остановитесь, пока не осушите все фляги, а потом развезет вас, разморит, и какие вы будете бойцы.
  Ехали долго в гробовом молчании. Полторацкий, подняв голову, всмотрелся в даль. Что- то увидев на горизонте, оживился и воскликнул:
  - Вот он! Вот!
  - Что? - спросил едущий с ним Лапшин.
  - Да, это интересное явление, о котором нам рассказывал в поезде лейтенант, сопровождающий нас.
  -Как оно... - начал вспоминать Полторацкий, - мираж! Смотри несколько вправо. Видишь?
  - Ничего не вижу.
  - Значит, исчезло, возможно, появится еще.
  - А что там было?
  - Высокие здания, а еще столбы, вроде были, заводские трубы. И опять бескрайняя пустыня и молчаливое безгласное покачивание в седлах седоков. В три часа остановились на обед. Открыли консервные банки погранпайка, Подоляко разрешил пить воду, но не злоупотреблять.
  Термометра с собой не было, но начальник заставы из опыта знал, что давит на них из белого солнца пустыни 70º - 80№ градусов, а через час - другой будет все 90№. Лошади тоже не могли дождаться, когда достанут из вьюков бидоны с водой: вырывали зубами у хозяев фляги. Фураж насыпали в торбы, тесемками
  привязывали на верху головы к брезентовым налобникам - защита от солнечного удара. Брезентовые торбы служили и ведрами при водопое, но тогда ведро держал в руках конник. Овес из торбы лошадь сама доставала, подбрасывая ее головой вверх, когда овса оставалось мало.
   Через 2 часа после обеда двинулись по маршруту дальше. Карту совсем невозможно было использовать, на ее листе, на десятки километров ни одного ориентира так же, как и на местности. Проводник Непесов и тот останавливался и что- то вспоминал.
  Шел третий день пути. Воду, как ни экономили, осталось по несколько глотков. А лошадям и вообще не осталось. Хотя ночью и меньше пили (ночью в пустыне резкий спад температуры - жары, наступает прохлада). На четвертый день на губах у проводника засияла улыбка, что- то увидев, для него одного известное, он со скороговоркой известил:
  - Скоро! Скоро!
  - Что значит - скоро? Сколько еще осталось километров? - спросил начальник.
  Километров Непесов не понимал, показывая вдаль, заладил одно:
  - Скоро!
  "Скоро" оказалось неопределенным. Стоял пик жары, к двум часам на горизонте справа поднялось облако песка. Сначала думали, что караван идет, а значит, есть спасение - там вода. Однако Подоляко разочаровал всех, грустно пояснив, что там не караван, а стадо сайгаков, мечущихся в поисках воды. Едущий впереди политрук, остановился и обратился к Полторацкому:
  - Пой.
  Тот поразился этой просьбе, которая никак не соответствовала данной трагической обстановке.
  - Зачем? - еле разжав опухшие от жажды губы, спросил Владимир.
  - А ты не видишь, Сергеюк совсем раскис, плачет.
  - Петь какую?
  - Ну, какую знаешь, украинскую.
  Как мог, настроил себя и начал:
  За Сибiром сонце сходить...
  Хлопцi не зiвайте,
  Ви на мене, Кармелюка,
  Всю надiю майте.
  Повернувся я з Сибiру,
  Та не маю долi:
  Хоч, здаеться, не в кайданах.
  А все ж не на волi
  Маю жiнку, маю дiти,
  Та я їх не бачу!
  Як згадаю про їх долю,
  Сам гiрко заплачу.
  Певец замолк.
  - Все? Дайте передохнуть.
  И дальше продолжил:
  ...З багатого хоч я вiзьму
  Убогому даю,
  А так грошi роздiливши,
  Грiха я не маю...
  - Все?
  - Да, все, благодарю, кажется, Сергеюк повеселел после такой грустной песни.
  - Великая сила в песне,- заключил лейтенант Звягинцев, проводя свою последнюю политинформацию. С ней шли на баррикады, с песней поднимались в атаку. Песня подбадривали идущих в поле крестьян. Без нее не обходились праздники, свадьбы. На крыльях песни приходила любовь к молодым. И вот песня или подобие ее пригодилась в критический момент человеческой жизни. Умирающий проникся мыслью, прочувствовал всем существом, что кроме смертельно мучившей его жажды есть там, в реально существующем мире - жизнь. И она тут рядом, теплится в этой грустной песне в ее прискорбных словах, которые с трудом выговариваются едущим с ним товарищем. Я слышу его, а значит, еще существую, живу.
  Начальник ПЗ с упреком обратился к проводнику, сказав:
  - Ты ведешь нас по пути в никуда. Сусанин завел поляков в лесную глушь, погиб сам, но спас царя, а ты.., - махнул рукой,- зачем я это тебе говорю. Уже в который раз достал компас, хотя ни одного ориентира не существовало. Шли или ехали по направлению указывающей стрелки, прыгающей на " С" - Север, в приказе было написано идти строго на Север.
  - Товарищ старший лейтенант, в кожухе моего пулемета плещется литров пять воды,- обратился Полторацкий к начальнику,- может по глотку раздать?
  - Ни в коем случае! - резко оборвал его Подоляко. Мы еще не знаем,
  с какими силами нам придется встретиться и сколько придется в этом аду жариться.
  - Стой! - выкрикнул замыкающий колонну красноармеец,- с коня упал Васильков!
  Всадники остановились, затем подъехали к лежавшему, не подающему признаков жизни Василькову. Подоляко, сойдя с коня, быстро отстегнул с ремня флягу и резко произнес:
   - Переверните его на спину!
  Разжав финкой умирающему рот, начал ему вливать в горло хотя и теплую, но живительную влагу. Затем, прощупав пульс, подобно терапевту, заключил:
  - Солнечный удар - бедняга перегрелся. Несите две попоны, вгоните в песок приклады винтовок и сделайте над Васильковым шалаш. Ослабьте подпруги у коней. Привал. Придется с час подождать, пока он очнется. Стоящие рядом удивились, что у начальника во фляге осталась вода. Их давно были пусты, а еще больше поразило их то, что, не сделав сам даже ни глотка, закрутил крышку и пристегнул фляжку к ремню.
  Владимир отвернулся и про себя подумал: вот это выдержка - сила воли!
  Кто-то воскликнул:
  - Смотрите, над горизонтом что-то летит!
  Подоляко вскинул бинокль - английский разведчик.
  - Зарядить винтовки и РМД (ручной пулемет Дегтярева). К бою!
  Самолет на небольшой высоте приближался к отряду. Но, не долетев несколько сот метров, вдруг свалился на правое крыло и ушел на восток. Ух, вздохнули.
  - Радость, я бы сказал, преждевременная, увидев возведенный лес штыков, летчик рисковать, не стал,- стал пояснять начальник заставы,- задача ему поставлена иная - вести разведку передвигающихся в пустыне сил Красной армии, пограничных отрядов и доставку сведений главарям басмаческих банд, а те по наводке будут действовать против нас - боя нам не избежать.
  Подоляко подошел к шалашу и поднял край попоны.
  Узнал начальника и слабо улыбнулся.
  - Свои, свои, полежи еще Леня, набирайся сил, вернешься домой еще и свадьбу справим, - пытался подбодрить Василькова начальник.
  - Товарищ старший лейтенант, откуда эти английские самолеты прилетают, из Англии?
  - Англия отсюда слишком далеко. Когда мы с вами изучали границу, я вам рассказывал, ты, наверно, прослушал. Английская миссия находится в Кабуле - столице Афганистана. Самолеты - разведчики базируются в ближайшем крупном городе от нашей границы - Герате. Вот он, ты видел, пролетел, чтобы сообщить главарю басмачей, где мы с тобой есть. Связь у них надежная, через портативные рации.
  Чары Непесов вдруг как-то заволновался, не спуская глаз с горизонта:
  - Дай, начальник я сам посмотрю,- обратился он к начальнику заставы. Проводник, конечно, никогда не держал бинокль в руках, поэтому стал вертеть и рассматривать, где его начало и где конец. Повертев эту загадочную для него игрушку, спросил, как в него смотреть.
  - Прижимай к глазам вот этой стороной и води влево, вправо, как хочешь,- дал короткую инструкцию Подоляко.
  Чары ловко стал на седло ногами, что, по его мнению, должно увеличить видимость, стал вглядываться вдаль. Потом неистово завопил скороговоркой:
  - Там, там саксаул, пошли быстро, там ак, ак, ак (вода)
  - Слазь! Ты уже не раз говорил "там", а где оно - "там"? - со злостью почти выкрикнул командир.
  Двинулись дальше. Взглянув на горизонт, уже который раз Подоляко повеселевшим голосом сообщил:
   - Наверно на этот раз Чары прав. Что - то в мареве периодически появляется вроде низкорослого кустарника.
  - Возможно это мираж, - усомнился Полторацкий.
  - Оставь свои миражи для себя.
  Отряд ускорил движение. И через полчаса уже воочию увидели, что это не иллюзия, а урочище - саксаула. Сделали остановку, цель наполовину уже достигнута - именно здесь было расположение пресловутого склада долгожданной живительной влаги. Проводник от радости заплясал:
  - Мы здесь, там шашлык делал, товарищи баран пас. Саксаул хороший (якши) - хороший - огонь жар дает, шашлык, якши,- залепетал он.
  Перед начальником заставы и всем отрядом стала главная задача, о которой из-за мучительной жажды... забыли думать.
  Захват склада. А охрана в руки его без боя не отдаст.
  
  
  IV
  Бой неравный, бой жестокий
  
   Появление самолета- разведчика вблизи отряда не вызывало сомнения - боя не избежать с крупным формированием басмачей. Вопрос - когда? Сегодня, завтра? Загадка времени. Настоящий день клонится к закату.
  - Реальнее завтра, а, следовательно, к нему нужно тщательно подготовиться,- размышлял про себя начальник погранзаставы. Остальные не спускали с впереди лежащего урочища глаз. Ведь захватив его, а там вода, ее можно пить. Позже станет ясно, что пить до бесконечности пагубно для здоровья, а то и жизни. У Подоляко уже созрел незамысловатый план действий. Во-первых, выслать разведку из трех человек во главе с лейтенантом
  Звягинцевым. Действовать в пешем порядке. Задача: как можно ближе скрыто подойти к месту расположения - сколько человек в охране; второе - чем вооружена, и третье - есть ли на посту часовой, наличие лошадей. Полторацкий попросился задействоваться в разведку. Но начальник возразил:
  - А если придется станковый задействовать, я буду отзывать тебя оттуда?
  Вручив бинокль, Подоляко отстегнул флягу с остатком воды и передал ее Звягинцеву. Шли минуты, часы. Уже день склонялся к закату, а впереди - безмолвие. Но тревоги особой Подоляко не испытывал. Стрельбы нет, значит, разведка не обнаружена, и Анатолий умница - впросак не попадет, выполняя задание. Но всему наступает конец, есть он и в боевой обстановке. Кто-то первый заметил уже в полутьме приближающиеся силуэты товарищей. Подошли, вместо доклада у лейтенанта вырвалось:
  -Ух!
  Что означало конец мытарствам. Передохнув, не соблюдая формальностей, стал передавать сведения разведанного: охрана 8 - 10 человек, оружие не видели (проявляют беспечность, выпуская его из рук), часового на посту нет, на покрытой коврами коновязи 10 лошадей.
   Лучший вариант уничтожения охраны - на рассвете, но без воды до утра не дотянуть. В принятом решении на захват склада значилось: подойти как
  можно ближе к месту расположения охраны, окружив ее со всех сторон, и по моему выстрелу из маузера бросится к центру. Цель - не дать вырваться из кольца ни одному. Оружие без надобности не применять.
  В лагере неприятеля зажгли огонь, наверно готовить стали ужин. Это облегчало атакующим, так как стало хорошо видно охранников в пламени костра. Двигались пешком, соблюдая осторожность и тишину.
  Выстрел!
  Пограничники с ручными пулеметами, винтовками наперевес бросились к центру. Грянула команда начальника:
  - Бросай оружие! Руки вверх!..
  Оторопев от неожиданности оклика и пораженные появлением пограничников, в столь неурочное время, стали подымать один за другим черные от копоти руки. Но один все-таки вырвался из окружения. Вернее, он был где - то в стороне от костра, возле стоянки их коней. Слышно было, как он "гикнул" на коня и ушел в темноту пустыни. Несколько залпов в сторону беглеца не дали никаких результатов. Посылать за ним в погоню на уставших наших лошадях не имело смысла. Уход его грозил появлением
  здесь свежих их сил. Ровно и как появление самолета- разведчика. Обстановка завтра может оказаться критической. Через переводчика, он же проводник, Чары Непесова начальник начал допрос.
  - Кто из вас старший группы охраны?!
  Молчание.
  Задан вопрос повторно.
  Молчание.
  Тогда Чары подошел к Подоляко и что-то ему сказал и показал в сторону бородатого здоровяка.
  - Подведите его ко мне.
  Подошел.
  Ваше молчание усугубляет ваше положение. Мы будем применять к вам силу вплоть до расстрела. Где склад бурдюков с водой?
  Поняв, что сопротивление в обстановке, в какую попала охрана, бесполезно, показав рукой, и сам двинулся в этом направлении. Дал знак своему, чтобы тот зажег факел и шел за ним. Затем по указанию главаря несколько человек стали лопатами разгребать песок. Дошли до крышки и открыли ее. Главарь развел в стороны руками и залепетал:
  - Ек, ек, ек - ак, (нет, нет, нет воды) и бросил факел в котлован.
  Подоляко стал на колени и заглянул в пустоту. Ничего не напоминало о наличии воды, хотя факел хорошо освещал подземелье. Все рухнуло, у старшего лейтенанта что- то похолоднело внутри организма.
  "Явная смерть всем нам, назад уже живыми не вернемся" - резанула в мозгу мысль безысходности, в какую они попали. Глядя на лицо своего начальника, каждый ощутил уже свою обреченность. Пауза - молчание была подобно трауру.
  - Товарищ старший лейтенант,- подал голос красноармеец Мальцев, спущенный на всякий случай в подземелье - авось что-нибудь найдет. - В стене я сорвал ковер и там обнаружено отверстие в пустоту.
  - Лейтенант, организуйте охрану задержанных, я спущусь в котлован, что там обнаружено.
  По стволу сучковатого саксаула, который поставлен был к стене вместо лестницы, Подоляко спустился вниз. Заметил, все стены были завешаны знаменитыми текинскими коврами, их подпирали решетки из саксаула. Ковры были, конечно же, награблены у населения. Защищали они стены от осыпающегося песка. Подойдя к отверстию в боковой стене указанным Мальцевым, Подоляко факелом осветил нутро еще одного схрона. То, что он там увидел, вызвало у него непроизвольный крик:
  - Вот она! Слава Богу, мы спасены!
  В хранилище, словно морские котики лоснились своими боками, громоздились бурдюки, сколько их- не перечесть. Наверх радость от находки тоже дошла. Подоляко поднялся наверх, организовал подъем воды. Став в цепочку, десять человек передавали друг другу мешки с драгоценной влагой.
  - Воду до проверки не пить,- прогремела команда начальника, и уже по-отечески, - потерпите, братцы, враг коварный, а то можем тут от отравы все полечь.
  - Полторацкий, вскрой бурдюк, налей в брезентовое ведро воды, отнеси и дай попить их коню (все - таки их, а не своему). Если признаков отравления у лошади не будет, тогда и вы утолите свою жажду. Подождите, ждали больше.
  Лошадь, поглотив в свое нутро почти все ведро, стояла спокойно и выглядела бодро.
  - Можно?
  Отряд ожил, вскрывали бурдюки, чем кто мог, пили на ходу, не забыв своих друзей, которые, учуяв плеск воды, начали ржать, как бы требуя своей нормы. Извлекли из котлована около полторы сотни бурдюков, и еще осталось на целый полк. Напившись вдоволь, залили свои фляги, наполнили бидоны на вьюках.
  - А куда же оставшуюся?
  - В приказе начальника погранотряда было указано- оставшуюся воду выпустить - уничтожить бурдюки.
  - Как же такой святой напиток спускать в песок? Руки не поднимаются!
  Но приказ - закон - выше личных эмоций и соображения логики. И ушла вода навсегда в песок.
  Была дана команда на ужин. Предложили узникам, но те, за исключением двух отказались. Этих двоих по всей вероятности насильно заставили охранять склад, и они ждали, как бы освободится от свирепого главаря. Их на время всех освободили от веревок, чтобы они поели, что было у них в запасе. Напившись вдоволь и утолив жажду, бойцы испытывали блаженство. Но долго оно не продолжалось. Как обычно, в человеческой жизни за радостью может явиться печаль, которая как туча закрывает свет солнца. Кто - то заметил, что из отделения сержанта Иванова нет красноармейца Мальцева. Вспомнили, что подавал он через отверстия бурдюки, да там и остался. В подземелье спустился Иванов. В руках держал факел и начал обшаривать углы, в одном из них лежал на боку Мальцев, с бледным лицом не подавал
  признаков жизни. Подняли его наверх. Подоляко прощупал пульс:
  - Мертв,- с печалью в голосе заключил он.
  - Сержант Иванов, почему вы халатно относитесь к своим обязанностям командира? Как вы могли выпустить из виду отсутствующего подчиненного? Молчите? По прибытии на заставу я доложу начальнику погранотряда, чтобы он отдал вас под суд военного трибунала. За преступную халатность.
  - От чего же он? Был такой энергичный, - про себя задал вопрос подавленный случившимся сержант. Причина вскоре выяснилась. Ковер, на который его положили, потемнел... от жидкости, вытекающей, как потом выяснилось из прямой кишки. Сняли штаны, потом белье - догадка подтвердилась.
  - Разрыв желудка! - С трагическим оттенком в голосе произнес начальник. Бедняга, утоляя жажду, добрался до воды, пил и остановиться уже не мог.
  - Ну что нам делать теперь с ним? - вслух задал вопрос Звягинцев.
  - Довезти до заставы навряд ли удастся, трое суток по такой жаре. А на заставе хоронить, чем лучше? Все равно в песок. Отдадим ему воинские почести утром. Но не здесь, где- то по пути, - заключил лейтенант.
  Ему не раз, как политическому руководителю, приходилось выполнять роль капеллана (военный священник в армии США). А придет ли завтра?
  " Пути Господни неисповедимы", подумал про себя, и инстинктивно прожгла голову мысль, а ведь все мы не бессмертны.
   Перед ужином, который был на время происшедшего ЧП с Мальцевым прерван, Подоляко предупредил, чтобы на этот раз экономили продукты - консервы, а не воду, когда шли сюда. После ужина была дана команда спутать лошадей бывших охранников.
  - А что делать с ними, не будем же мы их безоружных расстреливать из-за того только, что они охраняли воду, которая, кстати, спасла и нас. Да и вооруженного сопротивления нам не оказали. Пусть ими занимаются следователи военного трибунала, - закончил мысль об арестованных Звягинцев.
  В стороне от личного состава собрался совет из трех: начальник, политрук, командир пулеметного отделения. Этому совету предстояло решить, как действовать дальше... завтра. За решающим мнением Подоляко, оно выглядело так: подготовиться и оставить лагерь как можно раньше.
  - Цель - избежать боя с басмачами, которые не замедлят прискакать, чтобы уничтожить отряд и спасти запас воды. До часу ночи дежурит Полторацкий, с часу- Звягинцев. Часовых менять каждый час, чтобы все отдохнули и были готовы к выходу - обратному маршу. Подъем в 4 00. Все командуйте отбой! В мгновение все свалились, кто, где мог, и сразу забились, похоже, в непробудном сне. Ночь пролетела черным вороном.
   На востоке заалела полоска горизонта. Рассекающая утренний воздух команда " подъем" подняла еще не совсем выспавшихся бойцов, которым предстоит еще совершить трудный марш. И будет ли он мирным? Один только человек из опыта многих стычек и боев знал повадки и жестокость этих партизан пустыни, что в пути боя с ними не миновать. Рассвело.
   Наскоро позавтракав, оседлав лошадей, закрепив на вьюках бидоны с водой, фуражом ждали команды в путь- дорогу. Но этой команды не последует, будет другая:
  - К бою!
  На Востоке горизонт затянулся песчаной пылью.
  - Идут, - выкрикнул Подоляко, - Идут, "не забарылысь".
  И подал эту зловещую - "К бою!"
  - Полторацкий, станковый пулемет со своим отделением, на правый
  фланг урочища, окопаться! На левый фланг 3-4 отделение с РПД (ручной пулемет Дегтярева). В центре 2- ое отделение с РПД. С приближением и атаке противника, огонь открывать по моей команде. Бить на поражение всадников и коней. При попытке басмачей обходить фланги с целью окружения - занимать круговую оборону.
  - Сержант Маслов, личным составом пятого отделения выведите лошадей за барханы. Оставьте там 2-3 человека для присмотра, а остальным с вами занять оборону в центре и окопаться.
  Идут лавиной. Тьма тьмущая, сразу количество не сосчитать, это будет после, когда пройдут 2-3 лавы, и то приблизительно 150, когда Подоляко будет докладывать начальнику ПО.
  - Арестованных спустить в хранилище и надежно охранять выход, - отдал последнее распоряжение наспех.
  Надрывным голосом скомандовал:
  - Огонь!
  И... бой не равный, бой жестокий начался. Первая лавина свирепых коней и всадников после мощного залпа почти вся полегла, на расстоянии 50- 60 метров вошла вторая в сражение. Перекрестный (кинжальный).
  - Давай! - скомандовал начальник и вторая лава поредев, дрогнула, и ее остатки начали обтекать фланги справа и слева с целью окружить лагерь.
   - Защищать круговую оборону! - последовала новая команда.
  Через некоторый интервал появилась из-за барханов третья лава, сначала шли "на рысях", видно, резерв, потом перешли бандиты в бешеный галоп.
  - Тащи ведро воды! - скомандовал Полторацкий второму номеру расчета. Ствол от непрерывной Стрельбы накалился до красна и выгнал через отверстие только ее пар. На расстоянии 60- 70 метров до атакующих Подоляко подал следующую команду:
  - Приготовить гранаты к бою!
  Мгновение и лавина 20-30 метров.
  - Гранатами - огонь!
  Куча "лимонок" (оборонительных гранат Ф-1) полетела в обезумевших всадников. Гром одновременно взорвавшихся гранат и тысячи разлетевшихся на 200 метров осколков напугали коней и разметало остатки третьей лавы. Люди перемешались с бьющимися в агонии лошадьми. Остатки ее стали обходить фланги. Гранаты сыграли свою решающую в этом бою роль. Недаром их гордо называли "карманная артиллерия солдата". Бой шел на спад, но еще продолжался на левом фланге.
   На левом фланге, где находился Звягинцев обстановка осложнилась тем, что спешившись, большая группа до 30 - 40 человек залегла за убитыми лошадьми, стволами поваленного саксаула и вела прицельный огонь (с коня на скаку он мало эффективен) по бойцам 3и 4 отделения. РПД на время замолчал. Оказалось убит пулеметчик Ивлев.
   Лейтенант Звягинцев лег на место убитого пулеметчика и длинными очередями заставил басмачей залечь, пытавшихся броситься в какую уже по счету атаку. Пулемет опять замолчал.
  Кто- то из своих закричал:
  - Лейтенант ранен, сюда скорей!
  Начальник дал команду Полторацкому перебросить станковый на левый фланг и уничтожить атакующих.
  Мощный огонь "Максима" заставил противника залечь и врыться поглубже в песок. Вода в кожухе вновь закипела, в который уже раз.
  - Неси воду! - кричал он второму номеру Лапшину.
  Володя полюбил это неодушевленное чудище не только за его способность создавать плотность огня, но и его безотказность, неприхотливость в бою, за исключением быстрого накаливания во время беспрерывной и длительной стрельбы. В сержантской школе он разбирал и собирал его части, детали с завязанными глазами и всегда получал приз. А то, что после 250 патронной ленты накалялся, то не в нем вина. Видно американский конструктор Максим (его отец) не предвидел, что ему придется бить басмачей в адском климате Туркмении.
  Бой в основном закончился с переброской на левый фланг подкрепления. Начался отход. Атака как не была свирепа, нахлынула, как океанская волна; так и отхлынула, оставив на поле трупы коней вперемешку с тяжело ранеными. Те, кто стоял видно, легко раненые или потерявшие коня подхватывались на ходу своими и уходили в пустыню. В горячке боя некогда было увидеть и подсчитать свои потери.
  А они были, к несчастью, значительными, вернее тяжелыми. Шутка ли сказать- 40 (своих) против 150 врагов. Во всех отделениях потеряно убитыми 8 человек, легко ранеными 5 человек, тяжело лейтенант Звягинцев лежал на спине с
  побелевшим лицом и тихо стонал. И каким- то необычным устремленным взглядом глядел в небо. Подоляко с почерневшим лицом не столь от солнечного зноя, как от навалившего на всех и на него горе - потери столько молодых жизней.
  - Перенесите его на ковер, второй положите под голову, - распорядился он тихим усталым голосом.
  - Достать с переметов бинты. Командиры отделений, организуйте перевязку раненым.
  Сам начальник занялся осмотром раны Звягинцева. Она была в правом боку, кровавые отверстия зияли с двух сторон:
  - Значит навылет... - с печалью в голосе заключил Подоляко.
  Перевязали раны, дали пить, но часть жизни, молодой жизни в виде крови ушла в песок, а выживет ли молодой организм?
  - Эх, Толя, дорогой, а тебя там, вдали на заставе ждет не дождется невеста!
  Полюбил он Анатолия, как своего сына за его честность, ревностное отношение к выполнению своего воинского долга, его военную интеллигентность, любовь к своей профессии, воспитателя и вдохновителя воинов границы, за внешнюю красоту и молодую удаль.
  - Не дай Бог, я его потеряю, другого такого друга и боевого соратника не найду,- про себя думал Подоляко. Затем подал команду на сбор.
  - Чем раньше мы отсюда уйдем, тем меньше будет потерь. Хватит с лихвой и этих. Они вернуться с новыми силами. Хотя бы для того, чтобы убрать тяжелораненых.
  В час уложились. В конце вывели пленных, рассадили их по два на коня. Лошадей не хватало, некоторые были ранены, их пришлось добить.
  Легко раненые смогли ехать в седле, а погибших везли на носилках, использовали пару лошадей, на каждых уложили по 2 убитых, носилки прикрепляли к седлам ремнями. Носилки укрывали "трофейными" коврами. Лейтенанта положили на ковры одного. Тронулись в обратный нелегкий путь. Километров через 10 остановились. Предстояло решиться на печальную церемонию - захоронение погибших в бою товарищей. Но, вот практически
  приступить к осуществлению столь необычного действа руки не подымались. Но жестокая действительность жизни требовала это совершить. Погибших положили на одном уровне на три метра друг от друга и начали лопатами копать- готовить каждому маленький и последний домик- этот венец их краткого пребывания на земле. Все что они заслужили. Копали глубоко, чтобы шакалы не добрались и не осквернили бы могилы. Смену часто меняли, что выкопают, заполнял зыбучий, как на зло, в этом месте песок.
  Лежат они пока как живые, а через 3-4 дня пути что бы от них осталось - призраки на которых страшно было бы посмотреть. Тут или на заставе - все равно в... песок.
  И сравнялись могилы с пустыней.
  Обычно прощальную речь произносил политрук, но он сам лежит.
  - Прощайте дорогие боевые наши товарищи! Спасибо вам за безупречную службу в тяжелых условиях на благо нашей Родины! Родина ваш подвиг не забудет! - закончил начзаставы. Последние слова его траурной речи вызвали сомнение. Каким образом Родина ваш подвиг не забудет? Но так почти всегда заканчивались траурные митинги, большие и малые. Последним от комсомольской ячейки прощальные слова говорил комсорг заставы ефрейтор
  Дищенко:
  - Спите спокойно, наши боевые товарищи! Мы ваши участки государственной границы закроем грудью! - патетически закончил комсорг.
  Подоляко стоял в задумчивости: ну как же так, хоть бы один крест на всех поставить. А то жили люди, считай, герои... исчезли без следа. Но из чего этот крест поставить? Проклятая Богом земля ничего на ней не родит, кроме чахлого покрученного саксаула. Лихорадочно в голове работала мысль и выдала неожиданно такое оригинальное решение:
  - Полторацкий! Извлеки из винтовок погибших затворы и положи в свою сумку.
  Затворы были изъяты символично. Чтобы никто из их оружия не стрелял, не нес гибели (смерти) ни своим, ни врагам. Начзаставы достал из сумки блокнот, химическим карандашом (был тогда в моде, авторучку еще не изобрели) стал записывать фамилии, имена захороненных: Василий Поляков, Желтов Иван, Квасов Семен, Наумов Леонид, Петречук Сергей, Вавилов Николай, Мальцев Игорь (последний погиб не от пули - воды).
  - Вложите в казенную часть (вместо затвора) каждой винтовки листок с фамилией, именем каждого. А сейчас закопайте прикладами вниз перед каждым его винтовку.
  Закончив эту траурную церемонию, отряд двинулея в путь. И остались восемь трехгранных штыков на поверхности пустыни, и только лютый "афганец" (ураган) временами будет свистеть в их гранях, навевая грусть в память о преждевременно погибших.
   Дальний путь был не легче. Но хотя была ясность - выполненного долга, а конкретно приказа начальника погранотряда полковника Николенко. Угнетало всех воспоминание о погибших. Дорогой ценой досталась эта победа над бандой обезумевших шарлатанов. Шли в основном ночью, спасаясь от жары. На рассвете третьего дня стали появляться кое -какие приметы конца пути, а утром на горизонте появились низкие строения Серахса.
   Донесение с сержантом Масловым не посылал, так в отряд все равно необходимо заезжать. Во-первых, доставить в санчасть раненых, во- вторых, сдать арестованных. И последнее, подробно доложить о проведенной операции, ее результатах и потере своих.
  Полторацкому, как старшему по званию (по возрасту были и старше его), поручалось возглавить оставшихся 30 человек и следовать на заставу. Себе оставил коновода с лошадьми, пошел в штаб отряда.
  
  Доклад
  
  Товарищ полковник! Ваш приказ от 7 августа сего года об уничтожении вооруженной охраны склада басмачей в урочище Дарваза выполнен! При захвате склада, охрана вооруженного сопротивления не оказала. Хотя были у нее карабины. На складе запасы воды уничтожены. На рассвете 11 августа пришлось вступить в жесточайший бой с отрядом басмачей численностью до 150 человек. Пулеметным, оружейным огнем и гранатами после трех атак была уничтожена. Считаю, появление их отряда связано с самолетом - разведчиком (английского производства) над нашим отрядом в середине дня 10 августа. Взято в плен 8 человек (охрана склада).
  
  Наши потери:
  
  Боевые потери 7
  Не боевые 1
  Раненых тяжело 1
  Раненых легко 5
  Убито лошадей 3
  Кстати, тяжело ранен политрук лейтенант Звягинцев. Его и остальных легко раненых отправил в санчасть.
  Начальник 7 погранзаставы старший лейтенант Подоляко.
  
   Доложил Николай Подоляко и зашатался, стал валиться в правую сторону, хватаясь за край стола. Николенко еле успел подхватить его. Усадив на стул, крикнул дежурному:
  - Врача! И скорее!
  Поднес стакан воды, дал попить, хоть и горячей (холодильника даже у начальника ПО не было).
  Когда Подоляко пришел в себя Николенко спросил:
  - Ты сказал, среди погибших один погиб, не вступая в бой. Как это понять? Кто он?
  - Это красноармеец Мальцев Игорь.
  И Подоляко рассказал, что с ним произошло, и от чего он умер.
  - Да, печально, конечно, природу человека насиловать нельзя. Сверх нормы и безобидная вода для человека может закончиться летальным (смертью) исходом, - закончил Николенко.
   Пришел врач лейтенант Скворцов. Подоляко увидел его, усмехнулся:
  - Поздно, я уже ожил.
  - Ну, это всегда приятно слышать от больного. Другое тревожно. Ваш или наш Звягинцев очень плох - невосполнимая потеря крови, если не будет срочно найдена группа его крови, он не жилец.
  - Что ты говоришь! - вскрикнул Подоляко. - Делайте там все возможное, чтобы его спасти.
  - Доложу подполковнику ваш приказ, чтобы Звягинцева спасти.
  - Вот солдафон, хоть и врач - по приказу у него спасать с улыбкой, - промолвил начальник погранотряда. Сняв трубку, позвонил начальнику санчасти Чайке:
  - Приходил твой помощник Скворцов, Какое сейчас состояние Звягинцева? Скворцов, возможно, что - то преувеличивает? Говорит, возможно, будет не жилец? Это немыслимо, хоронить еще живого человека, да и еще, такого как Звягинцев - любимца красноармейцев и бесстрашного воина, как мне тут докладывает его начальник. Делайте все, что в ваших возможностях и силах.
  Запросите Ашхабад, пусть свяжет с пограничным госпиталем. Докладывайте каждый час о его состоянии, при коме, немедленно. Действуйте! - положив трубку, устремив внимательный взгляд на Подоляко, спросил,- Что там еще?
  - Товарищ полковник, во время отражения атаки и в течение всего боя проявили героизм и мужество политрук лейтенант Звягинцев. Прошу представить его к правительственной награде - Ордену Красного знамени (высший военный орден в то время). Еще старшему сержанту Полторацкому Владимиру - командиру пулеметного отделения, заменил в бою первый номер расчета рядового Вавилова, погибшего при атаке конницы противника, и огнем пулемета выкосил первую и вторую лаву басмачей. Присвоить досрочно очередное звание "старшина". - Сделав паузу, продолжил:
  - Нужно заменить старика Григорьева, он уже подал рапорт на увольнение, а Полторацкий подойдет на должность старшины заставы.
  - За активные боевые действия при ликвидации отряда басмачей, представить краткосрочный отпуск 10 дней (без учета дороги) на Родину. Красноармейцам Миленко, Лазореву, Колосову, сержантам Кругликову, Марину.
  Была у Подоляко еще одна просьба, которую он откладывал, не решаясь ее изложить, на этот раз осмелился.
  - Товарищ полковник, этих восемь пленных, если они будут отданы под суд военного трибунала, по моему субъективному мнению нужно рассматривать, как косвенных соучастников басмаческого движения. И вот почему: во-первых, они при захвате нами склада, вооруженного сопротивления не оказали. Во- вторых, через переводчика, некоторые из них заявили мне, что их насильно принудили участвовать в движении и охране склада. Как это было в действительности, разберутся следователи. Но, по моему, мнению, некоторые из них заслуживают, если не помилования, то хоть смягчающих мер наказания. За исключением их главаря Мирзы- Бая, как он назвал себя. Он жестоко обращался с ними, бил, издевался за каждый неверный, по его мнению, шаг. Меня навряд ли вызовут в суд военного трибунала, чтобы там я мог характеризовать их поведение во время захвата нами склада. Вы
  скажите в их защиту мое мнение, Вы то обязательно на заседании будете.
  В будущем его гуманность в защиту пленных обернется ему черными днями допросов и годами тяжелых испытаний.
  - А ты, вот что, изложи об этом в докладной записке на мое имя. При необходимости я предъявлю ее в суд. Вот еще, рапорт свой на поощрения и награду Звягинцева представить сегодня же.
  Время было обеда и Николенко пригласил Подоляко в командирскую столовую (офицерской еще не было).
  
   Отряд из остальных пограничников во главе с Полторацким благополучно прибыл на свою родную погранзаставу. Доложив старшине Григорьеву о своем прибытии, Полторацкий подробно рассказал ему о результате операции по захвату склада и нападении басмачей, их разгроме, дошел до самого печального - гибели товарищей. Когда Владимир, назвав фамилию Звягинцева и то, что с ним случилось (тяжелое ранение), присутствующая во дворе Елена, вскрикнула:
  - Господи, да как же его так?! Игнат Васильевич, разрешите мне Буланого (конь Звягинцева), я сейчас же соберусь и поеду к нему (вольнонаемные без разрешения начальника могли всегда выехать в город или поселок, и были отличные наездницы).
  - Бери, Леночка, бери!
  Та убежала собираться.
  - Жаль будет, если не спасут его - они уже были жених и невеста.
  Любовь - восхитительный цветок, но надо иметь мужество,
  чтобы сорвать его на
  краю страшной пропасти.
  продекламировал Геннадий Дищенко - комсорг, рядом стоящий.
  - Ну, тебе рано до восхитительного цветка, увидишь его не скоро, сначала отрубай еще два года.
  - А если я поеду в военное училище, то можно и раньше,- резонно возразил он старшине.
  - Нужно дать ей в распоряжение кого- то, не сама же она сорок километров по пустыне... все может случиться.
  - Дежурный, срочно пусть собирается Елисеев, поедет с Еленой в Серахс.
  Дав распоряжение, пригласил Полторацкого в столовую. Тот сутки последние ничего не ел, также остальные с ним приехавшие.
  
   В раскаленных песках пустыни скакали двое. Всадница поторапливала всадника. Сверлящая в голове мысль: "Господи, дай ему выдужать" не покидала ее.
  
  V
  Прощай, наш боевой товарищ!
  
   День ото дня не отличался чем - то особым. Поднималось солнце утром и начинало печь, заходило, оставляло духоту. С мая до конца октября в небе не появлялось ни одной "тучки - странницы" как писал Михаил Лермонтов. Уже солнце склонялось к закату, когда двое всадников на измученных лошадях подъезжали к Серахсу.
  - Теперь можно поехать шагом, уже близко. - Проговорил хриплым голосом сопровождающий девушку красноармеец Елисеев.
  - Ваня, может чуть - чуть быстрее? - облизав почти таким же жестким сухим языком потрескавшиеся от солнца губы, обронила несколько слов Елена. Девушка от усталости не чувствовала ни жажды. Все ее внутреннее существо было поглощено одной неотступной мыслью - не потерять Его, милого, дорогого, несравнимого ни с кем...Толю.
   Подъезжали ближе к так хорошо известным еще с детства строениям. Вот рыжая обожженная солнцем школа, дальше клуб отряда, как и все здания в городке без крыши. Раз, смазав верх жидкой глиной, спекается на солнце на века. А зачем шатровый верх, дождя все равно нет. Подъехали к конюшне расположенной в черте военного городка погранотряда. Спешились. Елисеев повел лошадей к водопою. Как ни странно, но этих прекрасных животных, на которых провоевало и прокаталось за многие века человечество, сначала поят, потом кормят. У них это связано с особенностью желудка.
  Елена сразу направилась в санчасть погранотряда. На входе в дверях ее встретил красноармеец- санитар, по ее просьбе провел в приемную. Шла медленно, опасаясь, что может увидеть страшное чего боялась - чего еще никогда не испытывала в короткой жизни. Зашла в приемную, увидела дежурного врача, миловидную средних лет женщину. Поздоровалась. А потом как - то робко спросила:
  - Как он...Толя Звягинцев?
  Врач пригласила:
  - Садитесь! Кто вы?
  Забыв ответить на вопрос начала плакать. Но Валентина Сергеевна больше не спрашивала ее, кем она больному приходится. Из многолетней врачебной практики обычно сразу определяла или она сестра, жена или невеста.
  - Успокойтесь! Успокойтесь, - налив стакан воды подала ей,- Ваш
  Толя жив, мы сделали все возможное! Долго не могли найти донора. Крови он потерял столько, что граничило с летальным исходом. Вы понимаете, о чем я говорю?
  Елена хоть и не очень понимала, что такое "летальный" (смертельный). Но в такт словам врача кивала головой.
  - Нашли его группу и влили ему. Надеемся, что удастся его спасти.
  - А можно к нему? - несмело спросила Елена.
  - Недавно он уснул, прервать такому больному сон... сами понимаете не на пользу его выздоровления. Вы немного посидите, а я пойду, погляжу, как он там.
  Валентина Сергеевна ушла, но вернулась нескоро. Заходила в другие палаты, там лежало еще пять легкораненых, и когда вернулась, сказала:
  - Идемте.
  Где-то в глубине палаты горела керосиновая лампа со светло-зеленым стеклом. Подойдя к ней, врач подкрутила фитиль. Стало светлее. Елена, подойдя к кровати, увидела его, лежащего, не похожего на того прежнего Анатолия! Поразило ее бледное с запавшими щеками лицо. Она присела на приставленный врачом стул, взяла его руку в свою, которая своей теплотой стала согревать холодеющую его.
  - Толя, дорогой, как ты себя чувствуешь?
  Он не ответил на ее вопрос, лежал с открытыми глазами и некоторое время не мог осознать, где он находится, и кто с ним говорит. Опомнившись, еле шевельнул губами, еле улыбнулся и произнес:
  - Ты пришла, моя дорогая! Счастье мое! А я - то думал, что не увижу тебя больше никогда. Видишь, в какой переплет мы попали и не я один. Валентина Сергеевна, а как там наши гвардейцы?
  Он имел в виду своих из погранзаставы.
  - Да все в порядке, они молоды, идут быстрее на поправку. Спрашивают о Вас и передают привет, желают выздоровления. Говорят: "Жаль, что пуля попала в такого доброго и хорошего, он всегда нам много интересного рассказывал".
  Эта добрая, идущая от солдатского сердца оценка его несколько оживила. После некоторого молчания он тихо заговорил:
  - Видно Бог дает счастье (он имел в виду Елену) и Бог его и отнимает.
  Валентина Сергеевна уходя, сказала:
  - Не злоупотребляйте временем.
  Елена задумалась над его сказанными словами "Бог дает счастье, Бог его и отнимает". Ее удивило то, что он никогда не произносил имя Бога. К чему бы это, он же безбожник? Он, как и все молодые политработники "просвещенные" атеизмом в военных училищах, особенно в политических, не признают Его существование. Страшная мысль опалила ее сознание. "Возможно, Бог призывает его к себе?". Это состояние ее на миг омрачило встречу.
  Задумалась... и стала вспоминать, как когда - то мать сказала:
  " Человек может осознать и обратится к Богу за пять минут до своей
  кончины". Возможно, притча матери сбывается в нем, самом дорогом, что в ней было. А еще вспомнила, мать говорила, что если человек при земной жизни вел себя правильно, любил ближних, как самого себя, то Бог об этом знает и обязательно примет в царство небесное. "Что это я его уже хороню" - спохватилась она. В дверях появилась врач, что означало - пора закруглятся. Но Валентина Сергеевна не стала ожидать, когда эта трепетная встреча
  закончится, ушла.
  - Пусть еще молодые побудут вместе, возможно, для них она последняя, - подумала она и вспомнила грустные слова начальника санчасти Чайки, уходя вечером домой, он изрек:
  - А жаль парня, до утра не дотянет!
  Он фронтовик, специалист полевой хирургии, по состоянию больного видел и знал, что больше ничем не может ему помочь. Смерть уже распростерла свое черное крыло над ним. Как не продолжительна была встреча, надо было уходить, об этом уже напомнила не врач, а медсестра. Елена нагнулась, поцеловала Анатолия уже в почти холодные губы, и с жгучей тоской ушла в
  гостиницу. Если можно было ее назвать в полном смысле гостиницей.
  Утром его не стало.
   Чуть свет Елена опять пришла...к нему. Но сразу поняла по лицу врача, вчера еще водившей ее к нему, что его уже в живых нет. Истошный ее крик оглушил здание лазарета. Те, кто мог ходить, встали и стали выходить в коридор. Стали задавать вопросы, кто и почему кричит. Медсестра тихим голосом объяснила: девушка - невеста, жених умер от ран, полученных в бою с басмачами.
   К утру, часам к восьми в штаб стали собираться командиры всех степеней (офицерами еще не назывались), многие еще не знали, что произошло ночью. Полковник Николенко, начальник ПО, сообщил всем печальную весть, и объявил траур по погибшему политруку лейтенанту Звягинцеву. В чем выражался этот локальный (для одного отряда) траур? Прекращались плановые занятия по боевой и служебной подготовке, это по линии штаба отряда. По линии политотдела - все увеселительные мероприятия, кроме траурного
  марша в исполнении духового оркестра. Готовилась могила. Сколачивалось умелыми руками мастеров последнее пристанище - человека...гроб, который был после обтянут красной материей - цвет - революции.
   На кладбище, которое местные жители называли пограничным, была трибуна, сколоченная плотником- красноармейцем- столяром из мангруппы.
  Гроб в начале с телом умершего поставили в клубе на биллиардный стол. Дирижер оркестра молодой лейтенант Чижиков посмотрел на гроб и мрачно сострил:
  - Все мы пройдем через этот биллиардный стол (имея в виду - погибнем).
  Проходящий мимо Смирнов начальник политотдела оборвал его:
  - Не ко времени остришь - пессимист.
  Взошли на трибуну начальник погранотряда полковник Николенко, начальник политотдела подполковник Смирнов, помощник начальника политотдела по комсомолу старший лейтенант Климов. Начальник 7 ПЗ старший лейтенант Подоляко. Траурную речь начал Смирнов:
  - Товарищи командиры, красноармейцы, сержанты, старшины! Сегодня мы понесли еще одну тяжелую утрату - умер от ран политрук 7 ПЗ лейтенант Звягинцев. Почтим его память минутой молчания.
  Дальше он начал витиевато.
  - Коварный враг не щадит ни человеческую жизнь, ни ее молодость. Ему было всего двадцать пять, вдумайтесь в смысл такого возраста. Живи он, мог бы совершить еще не один подвиг, совершить для людей что-то полезное, доброе! Но его нет среди нас. Озверелые басмачи, идейно подогреваемые
  английскими спецслужбами из Афганистана, снабжаемые вооружением, самолетами, всем для них необходимым, имея преступную цель - отторгнуть среднеазиатские советские республики от их матери - Советской Державы. Поклянемся же перед прахом нашего боевого товарища, лейтенанта
  Звягинцева, свято и впредь выполнять святой долг перед матерью Родиной, защищая ее до последней капли крови!
  Елена стояла, склонив голову, не спуская глаз с Анатолия, укрытого цветами. С прощальным словом выступил Климов:
  - Товарищи! Лейтенант Звягинцев был комсомольцем- ленинцем. Бесстрашным в бою и прекрасным товарищем. Я обращаюсь ко всем комсомольцам застав и тем, кто ушел на границу в дозоры. Клянемся! Ответить на гибель Звягинцева, революционной бдительностью и беспощадностью к басмачам, подлым наемникам английского империализма!
   Начали опускать гроб в могилу. Все вздрогнули! От залпа тридцати винтовок, дан был салют. Оркестр играл траурный марш Грига.
  Митинг закончился. Елена, все еще вытирая платочком лицо от слез, подошла к Подоляко.
  - Николай Иванович! Примите мою благодарность и передайте командованию отряда за последние почести, отданные моему дорогому Анатолию. А еще большое вам спасибо за Ваше отеческое отношение ко мне во время краткой работы на заставе. Но я должна уехать. Из-за семейного положения (отец погиб в 27 году от рук басмачей) я вынуждена после 9 классов пойти работать, сначала на станцию в Теджене. А потом у Вас. Подала заявление в Ашхабад в педтехникум дошкольного воспитания. Да и оставаться дальше, что все будет... о нем, сами понимаете, будет тяжело.
  - Да, Вы правы! - участливо заметил Николай Иванович. - Живому нужно думать о жизни. Несмотря, какое ты горе перенес. Я Вам дам рекомендацию к Смирнову начальнику политотдела, а он сообщит в дирекцию учебного заведения, что Вы имеете право поступать без экзаменов. Есть такое постановление СНК Туркмении в связи с гибелью родителя.
  - Спасибо Вам, я поеду еще раз, чтобы забрать свои вещи и попрощаться с женщинами и коллективом заставы.
  - Ну, тогда подожди, сейчас должна подойти полуторка (одна на весь отряд). Она развозит по заставам продукты, на ней и поедешь.
  - А Вы как? Николай Иванович?
  - Я- то? Как всегда на своем "Сером". Со мной коновод. Как я его одного отпущу? Один не вырывайся - закон пустыни.
  Подошла машина. Подоляко позвал водителя Сырцова, служба которого прошла за рулем, последние 3 месяца осталось.
  - Довезешь до заставы Ак- су вот эту дивчину, в пути с вопросами не надоедай. Она в трауре по погибшему любимому человеку. Понял?
  - Так точно. Понял.
  - Что понял?
  - Не задавать лишних вопросов.
  - Ну, вот и трогай!
  Приехав, Елена сообщила старшине Григорьеву, что она оставляет работу и уезжает с заставы. Об этом начальник знает. Григорьев принес соболезнования о погибшем Звягинцеве. Покачал седеющей головой и с грустью произнес:
  - Жаль, Леночка, и зачем ты от нас уезжаешь? Кто же нас будет... -
  не закончив фразу, имея в виду - обстирывать и спохватился. - Вот ты зайди сейчас на склад, и я выдам тебе погранпаек.
  - Игнат Васильевич, ну зачем все это?
  - Возьмешь, возьмешь! Пока в бухгалтерии отряда будешь рассчитываться с нашими бюрократами неизвестно, сколько пройдет времени. Тебе же, как всякому божьему созданию чем - то нужно же питаться? Это из резерва.
  И про себя в усы стал мурлыкать:
  - Резерв - это жизнь. Сколько тысяч спасал от голодной смерти? Уходят в поход или в бой на сутки, а возвращаются, кто остался жив, через неделю.
  Елена зашла в склад. Григорьев начал доставать из ящиков консервы и складывать в вещмешок и пояснял:
  - Вот это, Леночка, тебе каша гречневая с мясом, а вот рисовая тоже с мясом. Это будет тебе на второе. На первое - перец фаршированный в томате, сахар к чаю, хлеб.
  - Большое Вам спасибо, Вы добрый, как отец.
  Ее любили рядовые и сержанты жены комсостава, за добрый нрав и хорошую труженицу. А некоторые влюбились в нее по- настоящему. Но солдатская вежливость и сдержанность держала эмоции при себе в кулаке. Знали, что эта красивая молодая девушка принадлежит их любимому лейтенанту. Но рок распорядился по-своему, коварному. Не досталась она ему. Лежит он там, где каждому когда - то предстоит лечь, завершив свой жизненный путь. Елене на второй день придется ехать в Серахс на лошади. Пошла прощаться, плакала. Была тут недолго, а уезжает как от родных.
  Ефрейтор Геннадий Дищенко обратился к Подоляко, который еще вчера поздно вечером возвратился на заставу, с просьбой сопровождать Елену. Улыбнувшись, начальник спросил:
  - С чего бы это тебе, а никому другому?
  - Мне нужно...- несколько волнуясь, отвечал Геннадий,- к Климову, узнать когда проводить отчетно-выборное комсомольское собрание и кто из политотдела на нем будет присутствовать.
  - Ну, что ж собирайся, коль по комсомольским делам. В пути, смотри мне, не приставай к ней своими виршами с эротическим уклоном. Она сейчас, сам видишь, в глубоком трауре.
   Комсорг был самый эрудированный по сравнению со своими сверстниками. Шутка сказать, единственный имел аттестат за 10 классов. Но школа дать всего не может. Он был любознателен. Перечитал все, что было в скудной библиотечке. Заимствовал книги у женщин. Брал книги из отрядной библиотеки. Подоляко давно присмотрелся к нему и сейчас, когда не стало политрука, а взамен неизвестно кого пришлют, решил поручить проводить
  Дищенко плановые политзанятия, беседы с личным составом. Визит в отряд Дищенко придумал. Главное было другое. Ему хотелось в последний раз побывать наедине с Еленой, в которую давно влюбился. Но носил это сокровенное чувство в глубокой тайне от всех. Даже самому не решался сознаться.
  Ехали долго молча. Елена в последний раз ехала на "Буланном". Это прекрасное животное было единственной нитью связывающей ее воспоминание о любимом. Она погрузилась в глубокое раздумье о нем, дорогом Толе. Первым нарушил молчание Геннадий.
  Собрался с силами и откровенно произнес:
  - Леночка, я понимаю как тяжело тебе сейчас. Но тебя любил не один Анатолий, но и...я. С первого взгляда врезалась в мое сердце, когда приехала на заставу и сходила вот с этого, на котором сидишь, коня. Возможно не я один, ты не одному запала в сердце. Что поделаешь? Все молодые, оторванные от жизни настоящей, и испытывали " голод" по женщинам, а точнее по девушкам.
  Этим монологом он пытался как- то сгладить свое, возможно, нелепое в такой ситуации объяснение в любви. После некоторой паузы заговорила она:
  - Гена, ну зачем ты мне сейчас это говоришь, лишь бы заглушить дорожную скуку?
  - Если не сейчас, то когда я открою то, что так долго носил в себе. Ведь я сейчас в последний раз вижу тебя. И что, похоронить свое чувство навсегда? Человек живет надеждой и, как говорят, она умирает последней. Я слыхал от начальника, что ты хочешь учиться. Ну, что ж, правильно делаешь, это "многих славный путь!" Если помнишь назидание Некрасова.
  Она молчала долго, а потом сказала:
  - Я ведь временно пошла прачкой, из-за семейного положения. А дальше решила учиться.
  - Я тоже хочу пойти по пути нашего бывшего лейтенанта. Ожидается набор в Петергофское военно- политическое пограничное училище. Наш главный комсомолец Климов представить мою кандидатуру первой обещал, если не забудет.
  Подъезжали к Серахсу, вечерело.
  - Леночка, выслушай мою просьбу и дай согласие. Где бы ты не была, пришли на заставу свой адрес, пришли, пришли! - стал он как то по-детски ее уговаривать.
  - Ну, хорошо, пришлю, раз так просишь.
  Он подвез ее к дому, где жила ее знакомая женщина, у которой всегда останавливалась. Простились. Дищенко поехал на конюшню, чтобы накормить и напоить уставших лошадей. Спать отправился в казарму мангруппы, где была комната для приезжих с застав.
  Утром в бухгалтерии Елене сообщили, что из Ленинграда приехали родители Анатолия, отец и мать. Спрашивали Елену и просили прийти в гостиницу. На миг она задумалась. Так скоро приехали? Удивилась она, это ее озадачило.
  - Что мне делать, как мне быть? Ну, что ж, пойду, раз просили.
  По дороге впала в раздумье. Как себя вести?
  Она знала, что Анатолий, когда был жив, писал родителям о ней, намекая им, что на ней женится. Но то было в теории, а сейчас нужно конкретно встретится и что-то говорить, объяснять?
  Вот и гостиница! Подошла к двери, она была настежь открыта.
  - Вы к кому? - спрашивает администратор.
  - Тут остановились, как мне передали, мужчина и женщина, приехавшие из Ленинграда.
  - Да, в пятом номере.
  Волнуясь, открывает дверь. За столом сидели двое. Женщина лет пятидесяти, лицо ее еще не потерявшее былой красоты сразу же напомнило об Анатолии. Господи, как он был похож на мать.
  - Мы родители Анатолия, - проговорила Ефросинья Семеновна, как она назвалась. - А Вы, Леночка, я сразу угадала, как мне описывал сын. Она подошла к Лене, обняла ее и слегка прижала к себе и начала плакать. Из-за стола встал с пышной копной седых волос мужчина:
  - Отец. - Представился.
  - Антон Васильевич, профессор отец безвременно погибшего сына Анатолия. Скупая мужская слеза стекала по белому, еще не успевшему загореть лицу.
  - Мы были уже у прискорбной могилы сына. Будем здесь, пока не будет поставлен достойный памятник сыну, отдавшему свою молодую жизнь за Родину,- закончил он.
  - Леночка, расскажите о себе и садись.
  - Отец погиб от пули басмачей. Мы с мамой остались вдвоем. Она живет на станции Теджен. Я закончила 9 классов, дальше учиться не могла из-за семейного положения. Работала в нескольких местах, последнее - погранзастава, где познакомилась с вашим сыном Толей. У нас были серьезные намерения. Он должен был ехать в отряд и получить разрешение на брак у начальника политотдела. Но на второй день изменилась на границе обстановка и он с красноармейцами пошел в поход. Начальник погранзаставы Николай Иванович, если будет у Вас возможность встретится, расскажет поподробнее.
  И опять заплакали.
  - Леночка, ты осталась единственным для нас близким человеком, напоминающим о нем.
  - Я собираюсь дальше учиться, думаю поступать в училище дошкольного воспитания.
  - А где же вы будете учиться? Тут, наверно, и начальной школы нет.
  - Есть десятилетка, но я поеду поступать в Ашхабад. Все ж таки столица.
  Родители на некоторое время уединились и, вернувшись, сообщили ей, что они предлагают ей с ними ехать в Ленинград.
  - Муж вам поможет поступить в учебное заведение, куда Вы решите.
  Елена задумалась...
  - Нет, я не могу бросить маму. Что она старая без меня будет делать.
  - Ну и что ж, со временем и маму можно привезти. Будете жить у нас, квартира большая, а мы вдвоем занимаем 3 комнаты. Соглашайтесь! Вы для нас - замените сына,- закончил профессор.
  - Господи...вздохнула Ефросинья Семеновна,- да как же вы тут живете? Это же сущий ад. Мы уже второй день умираем от жажды. Пьем воду и не можем напиться. Наверно, потому, что она теплая.
  - В жизни иногда нужно принять решение, которое определит тебя. Мы вас с ответом не торопим. Поезжайте, поговорите с мамой. Приедете сюда и дайте нам окончательный ответ. Вас сейчас ничто по бывшей работе не держит?
  - Нет, осталось зайти в отдел кадров и рассчитаться.
  - На этом и порешили. Мы будем ждать вашего решения на наше предложение - ехать в Ленинград.
  
  VI
  Кому достанется красавец - конь?
  
   Прошло несколько лет с тех бурных, а порой трагических событий, в которых участвовали наши герои. Главные силы врага - басмачество в Средней Азии тридцатых годов разгромлены. А остатки ушли в Афганистан. Но пограничникам не стало спокойнее. Из Ирана шла контрабанда с опиумом.
  Межгосударственные отношения Ирана с Союзом внешне были корректными, если и не совсем дружественными, то терпимыми. Основой этих отношений был советско-иранский договор, подписанный 26 февраля 1921 года председателем СНК В. И. Лениным с одной стороны и иранским шахом Реза Пехлеви с другой. Хоть договор и существовал, но для частных лиц (контрабандистов) он не указ.
   В Иране ежегодно производилось до 200 тонн опиума. Куда его сбывать? Кроме потребления иранцами? Излишки переправлялись через границу в среднеазиатские республики северного соседа, на который был большой спрос.
   В 1934 году была закрыта государственная граница СССР с Ираном
  (до 1935 года - Персия). Проезд (торговля по пропускам). Иран в середине и концу тридцатых годов оставался феодально-капиталистическим государством со слабой промышленностью, по сравнению с Союзом, который успешно проводил индустриализацию и наращивал военно-промышленный
  потенциал. На укрепление южных рубежей стала поступать техника, средства связи, автотранспорт, оптика (бинокли), продовольствие. Такова была военно-политическая обстановка на советско-иранском участке границы.
  Но вернемся к местам нам уже знакомым. На 7 ПЗ 45 погранотряда. И здесь произошло ряд изменений. Начальнику Н. Подоляко было присвоено воинское звание капитан. Теперь он вместо трех "кубарей" в петлицах носил один прямоугольник - "шпалу". Старшина Григорьев уволился. Его должность занял Полторацкий, которому было присвоено звание старшина. В его петлицах рубинами сверкали уже четыре треугольника и эмблема кавалериста - скрещенных 2 серебряных клинка на золотой подкове. Такая должность, вдобавок отличие в звании и форме, придавали Владимиру уверенность в службе и работе. Пока отсутствовал второй командир, Полторацкий был вторым после начальника. С присущей ему аккуратностью и трудолюбием занялся наведением порядка на складах, в казарме, на кухне, в столовой, коновязи. Подоляко не мог нарадоваться на его усердие.
  Комсорг Геннадий Дищенко уже год как учится успешно в ПВППУ (Петергофское военно - политическое пограничное училище). Пошел по стопам политрука Звягинцева. Бывшая прачка Елена уехала с матерью в Ленинград по приглашению родителей Звягинцева и там поступила учиться на рабфак (рабочий факультет). Интересно было то, что они через заставу нашли друг друга. Геннадий и Елена и провели совместно отпуск в
  Ленинграде при "белых ночах", а затем и поженились.
  Через год на должность политрука после гибели Анатолия из округа прислали младшего лейтенанта Сергея Вахрушева. Такое ущербное звание (младший лейтенант) сразу бросилось в глаза. "Младший" значит или не доученный...или в чем- то "прогоревший". Кто-то даже сострил: "Курица - не птица, а младший лейтенант не командир". В процессе знакомства, а позже
  службы и занятий, пограничники пришли к выводу - к сожалению печальному, что он не Звягинцев. В дальнейшем их предчувствия подтвердились. Особенно это проявилось на первых политзанятиях, на которых он решил с каждым познакомиться. Во-первых политрука интересовало с какой классовой прослойки (родословной) выходец стоящий перед ним. По его взгляду ценилось пролетарское (из рабочих), вторым шло из бедных крестьян. Очередь дошла до красноармейца Зайцева. Последний
  попал в погранвойска ошибочно, случайно из-за абсолютной неграмотности. В помещении пробежал легкий смешок. Ждали, что он сейчас "отколет". До этого Зайцев рассказывал сослуживцам, ходил три года в первый класс.
  Однажды соседка, подруга матери спросила его с насмешкой:
  - Коля, ну, ты хоть одну букву знаешь?
  Он посмотрел на букварь и изрек:
  - Ее (буквы) нет там.
  Так вот на вопрос о происхождении, кто твои родители, он молчал. Вахрушев начал задавать наводящие вопросы, чтобы вытянуть у него хоть слово:
  - Кто отец, мать?
  - Они бедные колхозники.
  Взрыв хохота на время ошарашил политрука. Но потом, осознав, что значит ответ "бедные колхозники", страшно разъярило Вахрушева:
  - Ты что, дискредитируешь колхозный строй! Бедных колхозников в нашей стране не бывает! А, если твои отец и мать бедны, то они лодыри. Не вырабатывают минимум трудодней. Минимум, который установило советское правительство. Садись. Мы еще с твоей семьей разберемся! - угрожающе закончил он.
  Непонимание своего воспитателя приводило к нежелательным стычкам, а порой и конфликтам. Самый крупный из них произошел между Вахрушевым и Полторацким. Объектом раздора был инцидент ...с конем. Еще до прибытия Вахрушева из отряда прибыло конское пополнение. Порядок в кавалерии был таков: самого красивого или сильного коня мог выбрать старший начальник, остальные согласно "табелю о рангах". Подоляко не
  стал выбирать нового и менять своего Серого, с которым за время службы сдружился и сросся. Красавца - ахалкетинца (по паспорту) Роберта вручил Полторацкому. Своим изяществом и парадностью форм (экстерьер), эластичными, красивыми движениями, лебединой шеей, бурым с золотистым отливом, окрасом он резко отличался от своих собратьев - других коней. Полторацкий поблагодарил капитана за красавца- коня. Вот из-за него произошел конфликт. Прибыв на погранзаставу, младший лейтенант на другой день начал знакомиться с хозяйством заставы и когда дошел до коновязи, стал рассматривать лошадей. Перед Робертом остановился, как вкопанный, не спуская с него глаз.
  - Чей? Кто на нем ездит?! - скороговоркой спросил дневального Шарова. Последний живо ответил:
  - Старшины Полторацкого. Робертом звать.
  - Старшины, значит! А с этого момента будет моим! - самоуверенно вслух произнес младший лейтенант. - А ну, выведи его из стойла, сядь на него и прогарцуй.
  - Есть прогарцевать! - Шаров вывел Роберта, ловко вскочил на спину и погнал, сначала рысью, потом в галоп, через небольшие песчаные складки, барханы, Роберт пролетал птицей.
  - Хорош! Ой, как хорош! - восхищался политрук, глядя на коня и всадника. Тут на несчастье появился сам хозяин коня - старшина и крикнул на подъезжающего дневального:
  - Ты почему без моего разрешения сел на коня? Причем, без седла? (ездить без седла запрещено из-за травм при падении).
  - Да мне младший лейтенант приказали. Хотят его себе взять и сказали проверить его на рыси и в галопе,- виновато опустив голову, ответил Шаров.
  - В чем дело, товарищ младший лейтенант? - резко спросил Полторацкий.
  - А в том,- горделиво поднял голову Вахрушев,- что я старший по должности и воинскому званию, по праву старшего, конь... как его?
  - Роберт, - подсказал Шаров.
  - Будет принадлежит мне. - Не давая Владимиру возразить, продолжал:
  - А Вы подберите себе другого коня у любого сержанта, который младше Вас. И все будет по закону
  - По какому закону! - вскричал старшина, - Вас еще здесь не было, когда капитан Подоляко выделил его мне и никому я его не отдам, и Вам тоже!
  Завязался надолго конфликт. Личный состав был на стороне Полторацкого. Если начальник вне службы для солдат - отец, то старшина- мать. Кормит через поваров, моет в бане, обстирывает через прачку. А, что политрук? Особенно такой высокомерный, как Вахрушев - пустобрех.
  Начальник пытался образумить зарвавшегося политрука, но тот не внял словам капитана и пожаловался начальнику политотдела Смирнову.
  При встрече с последним, Подоляко спросил:
  - Товарищ подполковник, зачем Вы прислали этого недоноска (Вахрушева) на заставу, он создает одни конфликты?
  На что начальник политотдела резко оборвал его:
  - Капитан, находите выражения, когда говорите!!! Во-первых не я его Вам заслал, а политотдел округа. Второе, и главное, его прислала партия на укрепления госграницы. Вахрушев был кандидат в члены ВКП (б). На погранзаставе должен быть хоть один коммунист. Вы вот, до сих пор не подали заявление в партию?
  Установите с политруком нормальный деловой контакт. Ваши там распри идут в разрез с интересами службы, - и уже мягче,- на счет коня я ему сам сказал, чтобы не дурил, и оставил Полторацкого в покое.
   Роберт на этот раз остался за Владимиром. Шел четвертый год службы, два месяца тому назад Полторацкий дал согласие остаться в погранвойсках на сверхсрочную - пока на пять лет. Полторацкий подал капитану рапорт о предоставлении ему, как сверхсрочнику отпуска. Старшины - будущие прапорщики в правах и льготах (суровый климат) уравнивались с командирами (позже с офицерами). Ему было положено 2 месяца (раз в год) отпуска. Ездить по всему Союзу. Но он взял проездные до Запорожья, на
  родину, откуда призывался. В голове постоянно сверлила мысль: как там мать, сестрички, старший брат Василий? А еще будет интересно, как там, на заводе, с которого ушел почти четыре года тому назад? Тот ли директор, который в голодный тридцать третий спас его семью. Мать кратко сообщала через Василия, но, хотелось бы увидеть глазами своими.
  - Да, поезжай! Поезжай! - был ответ Подоляко, - ты его заслужил. Отпускные получишь в отделе кадров, а проездные и деньги в финчасти отряда. Обмундирование одень новое. Сапоги хромовые еще не получил? Зайди и получи в складе вещевого довольствия. Петлицы чтобы были в порядке. Небось, оставил там свою зазнобу, которая будет встречать?! Есть?
  - Никак нет!
  - Но если и нет, то будет. При встрече такого красавца многие глаз не будут спускать.
  Владимир подумал: новое обмундирование, хромовые сапоги, зеленая фуражка, все это хорошо. Но что- то бы еще, чтобы выглядеть воинственно и более неотразимо.
  - Товарищ капитан, разрешите взять мне в отпуск с собой клинок, бинокль и револьвер!
  Подоляко рассмеялся:
  - Это еще зачем? Ты не знаешь, что просишь. Револьвер не положено вывозить из части, хотя он твое личное оружие. И знаешь почему?
  И сам же ответил:
  - Были случаи, когда в отпусках напивались и применяли его не по назначению, то в соперника, то по неосторожности и др. Были жертвы и не одни. Если не сдашь на склад револьвер, отпускные там, в отряде не получишь. Ну а бинокль зачем? Раздетых девок на Днепре в камышах подглядывать?
  - Никак нет! Я об этом не думал.
  - Понимаю, брат, сам первый раз хотел приехать домой вооруженным до зубов, чтобы блеснуть своими заслугами. По тому и быть.
  - Клинок к форме кавалериста, а бинокль возьми старый, в случае утеряешь, легче будет списать. Когда надумал ехать?
  - Разрешите завтра!
  - Разрешаю! Не забудь снабдить сам себя на дорогу погранпайком.
  - Благодарю Вас! - с радостью ответил он.
  На другой день зашел на квартиру начальника, попрощаться с ним и Анастасией Сергеевной.
  В ладно подогнанной темно- зеленой форме, брюки галифе, ремень через правое плечо - Владимир внешне выглядел элегантно и по-военному строго.
  - Матушки мои! - воскликнула Анастасия,- какая красота неземная, что будет с украинскими девчатами, когда они встретят тебя.
  Комплемент возбудил Владимира.
  - Анастасия Сергеевна, что привезти вам с Украины.
  - Привези с нее дорогой, хотя бы воздух - запах трав степей херсонщины, она граничит с запорожской областью.
  Подумав, продолжила:
  - Там в конце мая поспевает вишня, привези ее горстку в любом виде, даже сушеною, - заплакала, и сквозь слезы, - увез меня Николай Иванович с такого рая и вот уже восемь лет в этом пекле. Я его не виню, сама согласилась. Ему тоже нелегче нести бремя службы.
  Вытерла платочком лицо и тихо проговорила:
  Садок вишневий коло хати,
  Хрущi над вишнями гудуть,
  Плугатарi з плугами йдуть,
  Спiвають iдучи дiвчата,
  А матерi вечерять ждуть.
  - У нас возле дома был вот такой садочек, как писал Тарас Шевченко.
  - Володя возьми в дорогу пряники моей выпечки. К чаю пригодятся.
  Анастасию Сергеевну уважали и любили как мать всем коллективом заставы. На день рождения каждому имениннику что-нибудь готовила. Журила, когда некоторые отлынивали с ответом на письма матерей. Давала из своей небольшой библиотеки книги, кто любил читать, и вела художественную
  самодеятельность.
   В Серахс Полторацкого сопровождали двое. Назад одному ехать? Ехали почти целый день. Кроме песчаных барханов попадались и места, где сумели использовать грунт, расцветали кровавыми участками тюльпаны и маки. Стояла середина апреля. "На Украине уже тоже идет к весне и теплу" - подумал Владимир. Что же к этому сезону купить из подарков. Матери, сестренкам, учительнице, брату Васе?
  
  
  VII
  Первый отпуск
  
   Приехав в отряд, Полторацкий оставил Роберта на конюшне мангруппы,
  договорился со старшиной Акимовым - тоже запорожцем, что тот поставит
  его на два месяца на конское довольствие. По возвращении из отпуска нужно будет на чем- то добираться до заставы, но главное, в его отсутствие не дать Вахрущеву его "эксплуатировать".
  В отделе кадров получил отпускной билет, а в финчасти - проездные. Майор Плотников спросил: куда молодой старшина собирается ехать?
  - В Запорожье. Далековато, сюда ехали в товарнике пять суток,
  - Ну, теперь тебе будет быстрее. В плацкартном купе поедешь Ашхабад-Москва. На Каспие в это время штормит, и теплоход может задержаться. Он же выдал за два месяца зарплату.
  - Ого! - такой суммы он еще никогда не держал в руках, даже когда работал на заводе. Сразу подумав: "Что кому купить в подарок? До Москвы скорый идет двое с лишним суток. А там - пересадка Москва- Симферополь до Запорожья. Садился на станции Теджен. В купе его номера сидел лейтенант, как потом выяснилось тоже отпускник. Через двадцать минут познакомились:
  - Максим.
  - Владимир.
  Впервые узнал, что в поезде может быть ресторан от лейтенанта, который не стал откладывать свое посещение - раз появился напарник.
  - Давай наведаем походную кухню на колесах, - замысловато назвал он
  ресторан.
  Владимир наивно спросил:
  - А что мы будем там делать?
  - Как что? По чарке...,можно, есть вино, пиво - будет веселее ехать! - заверил его Максим.
  - Пошли,- согласился Полторацкий.
  К сожалению, все места в зале ресторана были заняты.
  - Пойдем в тамбур покурим, а как первая пара выйдет, так и займем места до самой Москвы,- неуклюже сострил молодой повеса.
  Пошли, сели.
  - Вот, что я предлагаю и плачу, ну и заказываю я. Водки пол-литра, бифштекс по-московски - два. Салатов - два, пиво будешь? Нет, пиво одно, а там потом посмотрим,- развернулся, махнул рукой официантке. Та подошла, мягко улыбнулась:
  - Что мальчики будут заказывать?
  Заказали, выпили по рюмке. Одному мальчику Максиму шел двадцать шестой год, Владимир был моложе на четыре года. До призыва не пил спиртного из-за нужды дома. Курить - курил, в школе старшеклассники научили. За четыре
  года службы выпил, когда оформился на сверхсрочную. Старые вояки, тоже старшины мигом узнали, что в их полку прибыло, и потащили его в железнодорожный буфет.
  - Ставь, братец нам, иначе не примем в свою старшинскую гильдию!
  Пришлось ставить, сколько, кто выпьет. Нужно сказать, что это неумирающая
  традиция - "обмыть" должность, следующую звездочку (когда вернулись в сорок третьем военном году опять к этим званиям) никогда не исчезала во всех родах войск от старшины позже прапорщика до генерала.
  Уже выпили по второй рюмке. Лейтенант, развеселившись, начал:
  - Ты, Володя, в Кушке не служил?
  - Нет.
  - Да и когда было? Так вот слушай. Кушка- это самое проклятое место для службы. Будь ты солдат или командир. В 1913 году в честь 300- летия дома Романовых (царей) был воздвигнут монумент- крест, высота 12 метров, на четырех стенах его тысячи автографов. Запомнились два: поручик Селезнев сослан за вольнодумство на три года, и вторая - старший лейтенант Перцов сослан неизвестно за что на неопределенный срок. Это писалось уже в наше время. Мы в училище иногда шутили на счет Кушки:
   Меньше взвода не дадут,
   Дальше Кушки не пошлюь!
  Шутка эта по окончанию военного училища обернулась жестокой
  действительностью. Направили меня в Кушку в стрелковый полк. Вручили мне взвод, и вот уже третий год там загораю. Из Москвы от наркома маршала Ворошилова ни ответа, ни привета. Киснем в поту. Продвижения по службе никакого, в звании само собой понятно... не поднялся по должности, сиди в лейтенантах хоть до 50 лет. Есть же такая шутка "Ему только 45 лет, а он уже... младший лейтенант". Так мы из тактических занятий, вытряхнем песок из сапог, и прямо в "трактиръ" по-русски так и написано на старинном здании. Кушка самая южная точка российской империи и как только средняя Азия вошла в ее состав, с тех пор и существует военный гарнизон, а в нем и
  трактир, в котором от муторной скуки в свободное от учебы время и
  пропадает, в основном, младший командный состав. Старшее начальство закрывает глаза на это. Вроде того - пейте, только не пишите рапортов о переводе в злачные места (Крым, кавказское черноморье и в центральную Россию).
  Дав краткий исторический экскурс по Кушке, Максим пытался налить по третьей рюмке, но для Владимира было достаточно и двух. Он свою пустую,
  зажал под мышкой и наотрез отказался продолжать застолье. Лейтенант не
  ожидал такой пассивности от компаньона и залпом выпил свою, налив себе следующую.
  - Возможно, ты и прав, что знаешь норму. Три года назад этим поездом я ехал, так же как и ты в первый отпуск. Ехал я с капитаном, танкистом, так вот начиная от Ташкента до самой Москвы, он пил и заставлял тоже меня пить. В Москве сняли меня с поезда военные патрули. Я отсидел трое суток на гауптвахте. Поэтому тоже стал придерживаться нормы, подъезжая к Москве.
  Патрули там свирепы, как нигде в других городах. Иногда заберут документы, а там и отпускные деньги, и попробуй, докажи, что они там были.
  - Баста, - последнюю опрокинул, запив пивом, - пошли покурим...
  Проехали Каракумы (черные пески), доезжая до Приуралья, а через сутки
  Поволжье. После пустыни русская равнина радовала глаз своей изумрудной зеленью полей, лесов, рощ, полноводных рек и озер.
  Перед Москвой привели в порядок обмундирование. Вышли в тамбур,
  покурили напоследок.
  - Тебе куда? - спросил Максим.
  - В Запорожье.
  - На юг, значит, а мне на Север в Новгород в сторону Ленинграда.
  Распрощались на Казанском вокзале. Владимир выяснил, что нужно добираться до Киевского вокзала, с него идет поезд Москва- Симферополь с остановкой в Запорожье. Москва поразила Владимира массивностью и высотой строений, зданий, обилием автотранспорта, но главное - бесчисленным количеством люда. Когда он впервые из своего села приехал в Запорожье, то думал, что больше Запорожья в мире нет города... а этот?! Его не объехать, ни обойти, поэтому оставаться для ознакомления нет смысла, как - то в другой раз.
  - Здравствуйте. Товарищ командир!
  Полторацкий повернулся. Перед ним стоял парень лет двадцати в видавшей
  виды кепке и футболке, несмотря, что она была еще не по сезону.
  - Вы, наверно, впервые в Москве? Куда вам ехать? - скороговоркой протарахтел он.
  - Впервые, а что? - удивился Владимир смелому обращению с ним незнакомца.
  - А то, что если Вам придется ехать в метро (Владимир еще не подозревал о
  его существовании), то можно в него войти и весь день ездить и не добраться
  до места назначения. Метро- это лабиринт, а в нем десятки переходов из станции на станцию. Разрешите, я Вас провезу, куда надо, у меня есть свободное время.
  " Похоже, у тебя есть постоянно свободное время" - подумал старшина.
  Полторацкому польстило такое его обращение- товарищ командир, а потом,
  действительно, если воспользоваться его услугами, быстрее доеду до вокзала.
  - Ну и что тебе от меня за это сопровождение?
  - Пустяки, пачку "беломора", ну и... на пиво!
  - Поехали! - согласился Владимир.
  В это время появился другой такой же "проводник" и, не глядя на Владимира,
  набросился на его сопровождающего.
  - Ты чего залез не на свой участок? Товарищ старшина! - апеллировал разъяренный парень,- он Вас будет возить - возить, пока не опустошит Ваши
  карманы, разрешите я вас...!
  - Да нет, уж пусть он! Мы с ним уже договорились!
  Такая жесткая конкуренция между московскими "гидами" удивила Владимира. Определяли они приезжего новичка безошибочно только для них
  известными способами. Когда сели в вагон Полторацкий спросил:
  - Он правду говорил, что будешь возить...?
  - Нет, он пустобрех, нахальный, где удастся то и сорвет свое.
  - Братец, ты давай короче! Мне не терпится домой, четыре года не был. По
  прямой, до Киевского вокзала. Там и рассчитался, дал ему 20 рублей, не зная, мало это или много.
  Поезд шел в шесть вечера, и время хватало вдоволь, чтобы походить по
  магазинам и сделать покупки: подарки, чемодан - не ехать же домой с вещмешком. Обувь куплю в Запорожье. За четыре года все подросли, и как
  определить их размер? А еще была заветная мечта... купить...портсигар.
  Когда учился в сержантской школе, часто наблюдал, как командир учебного
  эскадрона капитан Никонов на перерыве доставал из кармана серебряный
  портсигар, раскрывал его и предлагал сослуживцам папиросы. В основном это
  были модные тогда "Беломор". Вот и он приедет домой и в своем селе или
  потом на заводе откроет портсигар и...пожалуйста, земляки, угощайтесь! Так по - юношески рассуждал он, выйдя за покупками.
  Накупил: для матери и сестер платки разных расцветок. Для Василия - коньки, несмотря на то, что время шло к лету. Вспомнил, что тот за неимением металлических, по льду на ставке ездил на деревянных. Но что своей первой учительнице? Попалась на глаза небольшая бронзовая статуэтка "Рабочий и колхозница", скульптора В. Г. Мухиной. Правда сомневался, удачный ли будет выбранный им подарок? Подошел поезд, прощай Москва! Когда еще придется в ней побывать? Обратный путь после отпуска, лежал через Баку- Каспий, по которому четыре года назад ехал в погранвойска, так были выписаны проездные. Зашел в купе. Поставил посередине чемодан и вспомнил, что с утра еще не ел. Куда? В ресторан. Он уже знал, что он есть, но... а вдруг в этом поезде его нет? Проводница сказала, что есть в девятом вагоне.
  Зашел, места были свободны. Заказал картофель с мясом, запил бутылкой
  ситро, закурил в тамбуре, потом пошел спать. Пробудился утром на большой
  шумной станции - оказался Харьков. До Запорожья стоял в коридоре у окна.
  Любовался пейзажами и уже почти знакомыми, родными. Поезд скорый,
  пролетали поселки, города, по сторонам зеленели травы, но рощи и леса еще
  надеты в зеленый наряд. На полях уже рокотали тракторы, и группами
  копошился колхозный люд. Какое- то незнакомое до сих пор чувство радости
  и бодрости охватило Владимира при виде этого вечного движения жизни!
  Весны! Ожидания предстоящей встречи с дорогими родственниками и
  близкими. Нет, что ни говори, а жизнь- вещь прекрасная! Есть после грозовых
  туч (будней) в ней и солнечные проблески. Так рассуждал и чувствовал про
  себя Володя, подъезжая к Запорожью - I. Такая эйфория постигает не часто и
  особенно молодых. А ему только... двадцать два. На вокзале стал вопрос, как
  добраться до родной Матвеевки. Если на такси? Сколько будет стоить? И
  согласится ли водитель ехать в село? Спросил.
  - За деньги хоть... до Киева! - бодро ответил тот.
  - Ну, тогда погнали! - по привычке выпалил Владимир, вроде он был на ипподроме. Сел в такси он впервые. Вот значит, что деньги! Тогда еще редко
  кто пользовался этим привилегированным транспортом. "А он вот едет не без гордости" - подумал отпускник. По шоссе Харьков- Симферополь доехали за минут сорок. Подъехали до (кооперации) магазина. Купил конфеты и на всякий случай бутылку водки и две вина. Возле прилавка стояли несколько селянок. Поздоровались. Одна осмелилась и спросила его:
  - Товарищ военный, а Вы не наш ли, матвеевский?!
  Владимир улыбнулся, после паузы ответил:
  - Полторацкий Владимир!
  - Ух! Как вымахал, трудно узнать сразу. А я тебя помню вот таким, опустив
  низко руку,..показала на пол. Стал большим начальником, при оружии вижу?
  - До большого, тетя, еще далеко, ох как далеко! - смеясь, ответил он. С этими
  словами и вышел из магазина. Направился по центральной улице, в конце
  которой находился их дом - маленькая Родина, как любовно называли
  родительский дом. В сердце щемило: как его встретят мать, брат, сестренки?
  Вот он, старенький, запущенный, стал как будто еще ниже, с завихренной
  соломенной крышей - видно буран прошел, подумал он.
  Во дворе пусто, ограды никакой, один только петух возле курятника с
  любопытством разглядывал его. А где же все? Зашел за хату и увидел в конце огорода своих, они копали огород. Оттуда тоже заметили, ему навстречу бежала девочка- сестренка. Она не добежала до него метров пятнадцать, развернулась и побежала назад. Запыхавшись, залепетала:
  - Мамо, там... милиционер стоит.
  Слово милиционер резануло слух, а за ним и охватил ее страх. Не оттого, что
  она боялась милиции. Дело в другом. Месяц назад Володя писал, что если
  пойдет на сверхсрочную, то получит отпуск и приедет домой. Ирина Васильевна поставила закваску на... самогон. Как делали в селе все в таких
  случаях. Если из милиции начнут искать, найдут и обязательно выльют. А там не приведи, Мать Господняя, штраф наложат, а то и под суд попадешь. А чем встречать сына? И родные придут и соседи. На казенную водку и рубля нет. Пока женщина боролась со своим страхом, "милиционер" не стал ждать и сам пошел навстречу матери. Чем еще больше привел ее в нервное расстройство. Но чем ближе он подходил, улыбаясь, страх и опасность стали рассеиваться. Хотя сразу трудно признать в нем матери - сына.
  - Здравствуйте, мои дорогие! - крепким мужским голосом поздоровался
  Владимир.
  Сестрички все равно не узнали его и спрятались за широкую юбку матери и
  оттуда выглядывая, зыркали своими вишенками- глазками. Мать сказала:
  - Это ваш брат Володя, не бойтесь. Сама припала к груди сына, плакала, и
  сквозь слезы:
  - Господи, наконец - то мой дорогой тебя дождались! Радость то, какая!
  - А где - же Василий?
  - Он пасет корову,- осмелясь, уже ответила Настенька. Мать посмотрела в
  сторону хаты, добавила:
  - Кажется, он уже ее пригнал во двор.
  Закончив копать, собрав лопаты, направились ко двору. Встреча с Василием
  состоялась возле сарая, в отличие от остальных он сразу узнал брата.
  Обнялись. Смутившись, Вася опустил глаза и взялся теребить эфес клинка.
  Спросил:
  - Твой?
  - Ну, а чей же?! В армии чужое не носят.
  - Можно посмотреть?
  Мать с укоризной к младшему:
  - Угомонись, еще успеешь, дай Володе передохнуть с дороги.
  Открыв деревянным ключом дверь, мать впустила всех в хату. Нищета так и
  вопила из всех углов. Та же старая кровать, одна на всех. Та же скрыня
  (сундук) с потрескавшимися боками, широкая липовая скамейка. Небольшие
  оконца с трудом пропускали свет. Бегло оглянув убогую обстановку, Владимир взгрустнул.
  - М-да! - выдавил он про себя.
  Да иначе не могло и быть без хозяина - отца.
  Расстегнул ремень, снял с него клинок и повесил его на ручку шкафа.
  Мать засуетилась возле печи. Василия послала во двор за хмызом, Настеньку
  за яйцами в курятник, а сама начала полоскать картофель - готовить ужин.
  Поставив в печь чугунок, обратилась к сыну:
  - Ты, прости, пойду, подою корову, а потом уже поговорим обо всем.
  Начали садиться ужинать. Владимир достал из чемодана банки.
  - Я угощу продуктами, которыми питаются пограничники.
  Перочинным ножом стал вскрывать банки. Все пробовали и, смакуя такую
  экзотическую пищу, хвалили. После ужина раздал всем подарки. Девочки
  радовались и благодарили. Один Василь сидел надутый.
  - Ты, что, подарком недоволен? - спросил его старший брат.
  - Дак! Зима же, уже кончилась, к чему они мне?
  - Так другая будет! - пыталась мать смягчить неловкость, в какую Володя попал с подарком.
  Действительно они (коньки) не по сезону. Ну и попал я впросак.
  - Вася, не унывай, что-нибудь придумаем тебе купить по сезону. Дай, пару
  дней отдохну с дороги, поедем в Запорожье.
  Василий в конце мая заканчивал 10 классов, в июне экзамены на аттестат.
  Владимир подумал: жаль, что жизнь сложилась так, что он не мог его получить. После семи ушел в ФЗО, потом на завод - заменил отца. Василий
  сидел на скамейке после ужина и не спускал глаз с висящего клинка:
  - Володя, разреши мне его посмотреть?
  - Бери и смотри! Чего спрашиваешь. Ты же мне брат? Или не брат? Днем
  посмотришь еще и в бинокль.
  - А где он?
  - В чемодане! Сейчас темно на улице ничего не увидишь.
  Сняв, осторожно ощупью потрогал лезвие.
  - Ух, ты! Какой острый,- пришел в восторг Василий,- брат, а сколько ты им
  зарубил... басмачей.
  Владимир рассмеялся:
  - Представь себе, ни одного.
  - Как, ты же писал, что был жестокий бой и ты...их?
  - Я их не клинком, а из пулемета. Ты из письма чего-то не понял. Из пулемета "Максим" называется, носит имя американского конструктора. А катки изобрел наш русский конструктор Соколов. Мощное оружие в бою, особенно с конницей противника, понял?
  - Ну, мама, рассказывайте, как Вы все это время жили без меня? Хотя я и сам
  вижу, что нелегко.
  - Ну, как живут, сынок, в колхозе? Работаем, как раньше на панщине. Но тогда хоть праздники соблюдали. Через два дня Пасха. Господи милосердный, это же такой святой праздник! А председатель колхоза уже предупредил: " Не вздумайте идти в церковь святить яйца! Все на поле! Весна! Ни один день нельзя упускать! Я не могу допустить, чтобы сорвался план посевной! План райисполкома. Из райкома партии приедет представитель для контроля. Не могу срывать потому, что пойду под расстрел!"
  Мать продолжала:
  - Отца- кормильца в Красной армии сгубили, а власть налоги все равно
  собирает - плати наравне со всеми. На трудодни (черт бы их побрал), кто их
  выдумал. Дадут сколько им вздумается. В прошлом году выдали по 350
  граммов ржи и по 400 граммов ячменя на трудодень. Вот и проживи на них
  год? А в нем 365 дней, выживаем только за счет огорода, коровы да курочек. А младшие растут, за счет чего их одевать?
  Когда Василий вышел (шепотом):
  - Уже почти парубок, говорит мне: "Мама, я в своем классе выгляжу хуже всех в одежде". Сердце кровью обливается, я его понимаю, он стыдится своей
  дивчины, которую, как мне по секрету сказал, любит,- печально закончила
  свое повествование Ирина Сергеевна. Подумав, она продолжила:
  - Мы ждали тебя, а ты вот остался на сверхсрочную. Надеялась, что хоть ты
  будешь моей опорой.
  - Мать, я не сразу решился, думал, размышлял обо всех. Нужно же мне, как
  мужчине выбрать свой собственный путь? Послужу сверхсрочником, а там, в
  командное военное училище можно поступить. Закончу его, буду присылать
  Вам деньги. Жалованье там выше, чем на других участках госграницы из-за
  тяжелого жаркого климата. Есть там и льготы другие. Вот, отпуск два месяца,
  а на остальных только месяц.
  Мать повеселела:
  - Аж два месяца будешь дома, с нами? Господи, какая радость!
  - Вот передохну недельку, вернее съезжу в город, а потом займусь домашними
  делами. Смотри наша хата стоит сиротливо. А еще хуже, что нет вокруг нее
  никакой ограды.
  - Володя, зима была очень сурова. Сугробы были полтора- два метра, местами
  не пройти, не проехать. Пришлось постепенно разобрать весь (тын) забор,
  чтобы не замерзнуть.
  - Понятно. А что, Вы сами огород копаете? Колхоз не помогает.
  - Сами после работы в поле вечерами, а дети после школы.
  - Безобразие! Завтра схожу к председателю. Он тот же?
  - Нет, год назад прислали из Запорожья другого. Иван Савельевич был свой,
  сельский, добрый, больше заботился о семьях, у которых погибли кормильцы
  во время гражданской.
  - А где же он сейчас?
  - Где, где? В тюрьме. Сообщили, что оказался врагом народа. А какой он враг?
  Все о нем сожалеют. Прислали нового, так этот настоящий враг. Побудешь,
  увидишь сам. Арестовали Савелича ночью, и не только его. Директора школы
  Бондаря Василия, ученый был, умница. Но они были ходячие, а вот бухгалтера
  помнишь, наверно, его Климова, инвалида русско-германской войны. Без ноги
  на костылях поволокли в "черный ворон", а потом в Запорожье в ОГПУ. А
  еще чабана Кищенко Семена арестовали за частушки. Пьяный возле конторы -
  правления колхоза распевал.
   Полову на колхозную столову!
   А овес В МТС!
   А пшеницу за границу!
   На тоби, голова, кулака в пицю!
  
  Забрали и никого не выпустили. И не удивительно, шел тридцать седьмой
  расстрелянный год, как его неофициально прозвали в народе.
  Все, что мать рассказала, обескуражило Владимира. Находясь на границе,
  будучи оторванным от советского (хваленого) общества, под влиянием
  идеологии, преподносимой на политзанятиях политруками, он слепо верил в
  то, что в своей стране идет все хорошо. Народ строит социализм, а его сыны-
  воины охраняют на границе их жизнь и благородный труд от врагов- империалистов.
  - Завтра пойду к председателю колхоза,- сердито произнес Владимир,- как его?
  - Максим Сергеевич,- ответила мать.
  - На счет леса и подводы буду говорить с ним, ограду надо сделать и на счет
  вспашки огорода.
  Утром побрился, позавтракал. Надел на ремень клинок, вычистил сапоги.
  Бархоткой довел их до режущего глаз блеска, застегнулся на все пуговицы. Ушел в контору, чтобы застать там председателя, пока тот не уехал на поле.
  Возле конторы толпилось с десяток селян в ожидании наряда на работу.
  Владимир, проходя твердым шагом возле них, не останавливаясь, поздоровался, прилагая правую руку к козырьку фуражки.
  - Кто это к нам такой важный приехал? - задал вопрос один из мужчин. Второй
  ему вторит:
  - Видно, большой начальник, раз при оружии!
  - Да это же сын Владимира Полторацкого, погибшего на Перекопе! Я вчера
  был в магазине, его там уже спрашивали, и он объяснился. Покупал, кажется,
  вино и горилку обмыть встречу. Вот обрадовалась Ирина Сергеевна, бедная с
  тремя детьми.
  Войдя в коридор, Владимир одернул гимнастерку. Постучал в дверь.
  - Да, да! Входите,- послышалось из кабинета.
  Из-за стола поднялся среднего роста и такого же возраста мужчина и пошел
  ему навстречу. Взглянув на Полторацкого, на висящий на боку клинок, он
  оторопел. Глаза его забегали, окидывая статную фигуру Владимира, его
  форму, фуражку, петлицы, по которым пытался определить ранг внезапно
  вошедшего посетителя. Резанула в голове мысль - ни по нем ли уже приехали? Заберут вот сейчас, увезут в НКВД, а там объявят - враг народа и с концом - не оправдаешься.
  Вывел его из душевного смятения и страха сам Владимир.
  - Старшина 7 ПЗ 45 ПО Туркменского погранокруга Владимир Полторацкий
  прибыл в отпуск!
  - Ох! - вздохнул Максим Сергеевич - предколхоза "Заветы Ленина". Я думал
  по правде сказать - чекист из НКВД. Вы знаете, они внезапно приезжают,
  хватают, кто им нужен и даже не ставят в известность меня, как представителя
  советской власти в селе,- с оттенком жалобы в словах заявил хозяин кабинета.
  - Не буду у Вас отбирать дорогое рабочее время, но у меня есть к Вам просьба!
  И не одна. Помочь матери вспахать огород, второе - выделить подводу для
  заготовки леса, зимой ограду вокруг дома истопили, чтобы не замерзнуть. И
  последнее, я приехал в отпуск, четыре года не был дома, а матери, Ирине
  Сергеевне, идти на работу. Прошу, пока я в отпуске ее освободить, ей хватает
  работы и дома, да и еще с тремя детьми. Вам, наверно, неизвестно, что ее муж,
  мой отец погиб освобождая Крым от Врангеля...на Перекопе!
  - Нет, неизвестно мне. Разве обо всех подробностях каждого узнаешь? Огород
  вспашем, но не раньше чем через неделю, у нас горит план посева. Подводу
  выделим, когда подадите заявку, на какой день. На счет матери, ее бригада,
  точнее звено, сейчас сажает раннюю капусту. Дам распоряжение бригадиру -
  заменит другой.
  То ли он обрадовался, что не подтвердились его предположения... на счет
  чекиста или из-за уважения к Полторацкому, но обещал просьбы удовлетворить.
  Воодушевленный результатом решения вопросов по семье, Владимир
  почувствовал в себе силу, которую раньше не замечал в решении гражданских
  и бытовых нужд. Вышел во двор к группе уже раннее стоящих мужиков.
  - Ну, земляки! - обратился он к ним,- как жизнь? Не был в наших краях четыре
  года. Правда, я уже наслышался от матери... - достав из кармана портсигар,
  купленный в Москве, закурил, не закрывая его предложил - угощайтесь!
  Несколько рук сразу потянулись.
  - Дорогие, наверно?
  - Не очень. Дорогие за границей, "Мальборо" - слыхали?
  - Ни, откуда нам? Самосадом перебиваемся. Правда уже кончается, а до нового еще далеко.
  - А можно еще одну? - нахально протянул руку один из них.
  - Забирайте все! В чемодане дома есть резерв. Будьте здоровы! - Отдав честь,
  ушел.
  Владимир пришел домой. Мать собиралась на работу.
  - Ты куда?
  - На работу сынок, вечером увидимся.
  - Отбой! - и улыбка засияла на его губах,- мать, я от председателя, так вот,
  пока я буду в отпуске, на работу не пойдешь. Максим Сергеевич сказал, что
  тебя заменят другой. И с чего ты взяла, что он бессердечный и черствый
  человек? Он очень даже показался мне сговорчивым, понимающим нужды
  ближнего человеком. И огород обещал - вспашут и подводу выделят в лес.
  Мать смотрела на сына расширенными от удивления глазами.
  - Володя, это правда, что ты сейчас сказал? - поставив на лавку корзину,
  присела.
  - Точная, мать, правда.
  Она еле заметно улыбнулась.
  - Вообще- то он... трус! Это с тобой он так разговаривал, принял тебя за кого-
  то другого. Как появится на дороге "Эмка" (легковая машина), так он мечется
  как ошалелый. Думает, что едут за ним чекисты.
  - Мать, ты судишь о нем предвзято и сурово. Уже за одно стоит благодарить,
  что ты на два месяца свободный от работы человек. И начинай действовать по
  своему плану.
  - Спасибо тебе, сынок, за все, что ты так быстро решил.
  - А мы всегда военные решаем все вопросы сразу! Оперативно, по -пограничному называется. Пойду в школу, наведаю Алену Андреевну и
  посмотрю, кто сидит за моей партой.
  Школа стояла в центре села. Когда пришел в первый класс, здание школы
  казалось высоким и массивным. Сейчас воспринималось иначе - приземистым, заурядным. Шли уроки, нужно было подождать. Вошел в беседку, закурил. Из угла мастерской выглядывали украдкой юноши. Их было двое. По росту видно из старшеклассников. Махнув им рукой, позвал:
  - Идите сюда, не трусьте.
  Они медленно подошли.
  - Вы чего ж прогуливаете уроки? - с напускной строгостью обратился он к ним.
  - Да, мы хотели,- замялись,- посмотреть...на Вас.
  - На меня? Зачем?
  - Ваш брат Василий утром рассказал в классе, что приехал брат с границы,
  вооруженный клинком и биноклем. Старший на заставе (вместо - старшина),
  вот мы хотели посмотреть.
  Нужно отметить истинность существующего тогда интереса к военным и
  всему военному, связанного с армией и не только молодежи, но и взрослых.
  Звонок прервал разговор. Довольные хлопцы побежали рассказывать в классе,
  что начальника- пограничника увидели.
  Зашел в учительскую, поздоровался. Многие не узнали бывшего
  семиклассника Володю, молодые учителя вообще не знали его. Но Елена
  Андреевна узнала его раньше всех. Василий ей утром сообщил. Подошла к
  нему, легонько положила руку на его плечо и неожиданно слеза за слезой
  скатывались из ее повеселевших глаз.
  - Володя, дорогой, это ты самый? - с волнением произнесла она,- какой
  богатырь! Красавец!
  Смутившись, он ответил:
  - Ну, скажем не богатырь Илья Муромец, но на пограничной службе окрепший и закаленный.
  Елена Андреевна представила его молодым учителям, которые его не учили.
  Молоденькая учительница осмелившись, спросила его:
  - Товарищ военный, а какое это у Вас в петлицах звание?
  Он улыбнулся и ответил:
  - Старшина по воинскому званию, а по должности старшина погранзаставы.
  - А Вы... женаты? - стала закидывать удочку вторая.
  - Нет, и нескоро женюсь! - начал он шутя.
  - Чего так?
  - Ни одна красавица не выдержит суровости климата, где я служу. Приедет,
  бывало, посмотрит, попотеет и тут же собирается назад в цивилизованный мир
  - Ну не все же такие невесты, есть, наверно, и...стойкие?
  - Есть, но очень мало. Я знаю одну только... жену моего начальника
  погранзаставы - Анастасию Сергеевну. Наверное, самая влюбленная и верная
  жена в мире. Перед моим отъездом в отпуск просила меня:
  - Володя, привези мне с дорогой Украины... вишни. Она там, в начале июня
  поспевает. Пусть я вспомню херсонщину с ее садами. А то, состарюсь в этом
  пекле и не увижу. Восемь лет уже прошло, как увез меня Коля оттуда. Но я не
  сожалею, то была молодость, любовь.
  - Вот это образец верности!
  Раскланялся и в сопровождении своей любимой учительницы направился к
  выходу, где вручил ей коробку конфет и статуэтку, купленную в Москве. Она
  поблагодарила, а он добавил:
  - Извините, может, не понравилось?..
  - От тебя все понравится!
  Придя домой, застал мать за очень неприличным, на его взгляд,
  занятием. Она гнала... самогонку.
  - Мама, что ты делаешь? Для этого тебя председатель освободил от работы,
  чтобы ты занималась...этой гадостью?! Причем, по закону угодить за это в
  лагеря!
  Владимир почти со злобой отчитал мать. Та молча заплакала.
  - Прости, сынок, меня за это, я думала, пока ты ходишь по селу, я успею и ты
  не будешь видеть, а ты, вот, пришел раньше. Чем мне угощать гостей,
  которые обязательно придут на встречу с тобой? Дяди, тети, братья. Я
  насчитала до двенадцати человек, а у меня ни рубля нет на водку. Кушать что-то найду.
  Ему жаль стало мать. Задумался.
  - Сказала бы мне, я в магазине бы казенки купил. Деньги у меня, слава Богу,
  есть.
  - Что ты, Володя, такой уже богач? А если у тебя они есть, то я попрошу... -
  тут она замялась,- купить Васе хоть простенький костюм, белую рубашку, а
  там и галстук. В июне в их классе выпускной.
  - Хорошо, мама, успокойтесь, будет у него костюм. Простите меня, вспылил
  по поводу самогона. Продолжайте, не выливать же брагу в землю.
  На другой день пошел в школу, предупредить классного руководителя, что
  Василия не будет на уроках.
  - Едет со мной в город по очень важному делу - примерять... костюм на
  выпускной вечер, на котором сам присутствовать не могу. Отпуск заканчивается 15 июня, а вечер у вас 20- го.
  В Запорожье обошли несколько магазинов. Подобрали по размеру. Василий
  радовался и благодарил брата. Завтра Пасха, вспомнил Владимир, нужно
  купить что-то к столу. Мать сказала, что после работы соберется вся родня,
  соседи. Сестрички уже оббегали всех, пригласили.
  Ирина Сергеевна вечером покрасила яйца и утром пошла их святить в церковь
  - вопреки запрету председателя. Но она сейчас "вольная" личность благодаря
  Володе, который помог ее освободить. Возвратившись из церкви, стала
  готовиться к встрече родни. К семи вечера собрались все, кого звали. Когда
  сели за праздничный стол, Денис, брат отца поздравил Владимира с
  прибытием, сказав несколько похвальных слов о заслугах племянника,
  достигшего, по его мнению, высокого звания старшины, первым опрокинул
  стакан жгучего самогона. Все последовали за ним. Женщинам Владимир
  предложил вино, но не все согласились.
  - Мы не знаем, что оно такое? Мы привыкли к своей...
  - Ну, расскажи как там как ты, в каких краях "козакувал". Сколько изрубил
  вот той саблей (показал рукой) супостатов нашей Батькивщины, нам будет
  интересно,- сказал сосед Федор.
  - Ну, что вам рассказать, за четыре года всего было. И на границе послужил и
  на грани смерти побывал в одном бою с басмачами. На счет сабли- клинка,
  применять не приходилось. В конную атаку не ходил, выручал станковый
  пулемет "Максим", которым выкосил (уничтожил) до полусотни ошалелых
  партизан пустыни- басмачей.
  - Ай, да молодец,- уже веселый после третьего стакана восхищался Федор.
  Владимир присел к Денису и начал разговор с просьбы:
  - Дядя Денис, мне нужна ваша помощь. Вы, наверно, видели, когда входили во
  двор, что нет оградки. Ее истопили зимой. Я поеду в лесничество и выпишу
  лесоматериал, председатель обещал подводу. Но поставить ее навряд ли
  успею. Я прошу Вас, сделайте это дело с Павликом и Василием.
  - Ты не беспокойся, доставь во двор лес, а я постараюсь ограду сделать.
  Женщины уже развеселились тоже. Одна бойкая соседка Оля начала песню:
   Широка вулиця, зелена трава,
   Чому дiвка гарна? Бо ще молода.
   Не йде на вулицю, вона сирота.
  
   Не смiйся, козаче, що я сирота,
   Щоб ти мене сватав, то я б не пiшла,
   Об`їхав країну i всi города,
   Не знайшов краще дiвчини, як ти, сирота.
  
  Часам к десяти гости стали расходиться. После их ухода Владимир спросил
  мать:
  - Мы все сделали, чтобы родные и соседи довольны были?
  - Все обошлось хорошо. Думала, не хватит закуски, но родичи и свое
  принесли.
  - Завтра поеду в Запорожье.
  - А чего?
  - Ну, надо же повидать завод. Есть ли там еще, с кем работал? На месте ли еще директор - ваш спаситель.
  На заводе, как и дома, его не сразу узнали. За исключением мастера- ветерана Тараса Пилипенко, у которого проходил трудовую практику.
  - Здравствуйте, дядя Тарас! Вы такой же крепкий как засохший дуб - не
  изменились. Уже, наверно, на пенсии?
  - Нет, еще через полтора года. Ну, вот, ты ушел подростком от меня, а стал
  настоящим мужчиной. Да еще каким! Командиром РККА?
  - Нет, пограничных войск. Они входят в состав НКВД, возглавляет его
  генеральный комиссар госбезопасности Н. Ежов!
  - Ежов, говориш? - Тарас задумался
  - А что? - заметил смущение собеседника.
  - Беда тут у нас случилась. Где- то на Дальнем Востоке упал в тайгу самолет,
  мотор был нашего производства. "Черный ящик" указал причину. Расследование вели месяц, и выпало отвечать начальнику смены Данилову
  Игорю. Арестовали чекисты не только его, но и еще шесть человек.
  Печально произнес почти про себя Владимир:
  - Ну, а генеральный?
  - В Москве, на повышение пошел! Заместителем наркома машиностроения. Но он ушел раньше, до авиакатастрофы, а то и его бы арестовали...
  Появилась группа девушек, видно шли на обед. Увидав красивого стройного
  военного, самая смелая из них Валя обратилась сразу с ходу к Владимиру:
  - У нас вечером после комсомольского собрания (секретарь комсомольской
  организации) будут танцы... от имени... приглашаем Вас! Вы, наверно, в
  отпуск приехали?
  - Да, Вы угадали! - на лице Владимира появилась обворожительная улыбка, -
  это что-то, как в той частушке:
   Осудили в клубе дядю Пашу,
   Дали Паше десять лет,
   А девчата и спросили:
   Будут танцы или нет!
  Девушки рассмеялись.
  - Нет, у нас никого не будут судить. Так придете?
  - Благодарю Вас, красавицы за приглашение, но я не могу его принять.
  - Почему? - удивилась Валя.
  - По той простой причине, что...я не умею танцевать. До армии было некогда, дядя Тарас после Вам расскажет, а на погранзаставе, где я служу, не было и нет учителя танцев, по штату не положен!
  - Ну, это дело поправимое,- не унималась Валя,- начнем с танго, а потом и до
  вальса дойдем!
  На танцы он не пошел, позже даже сожалея... посмотреть бы на девчат. А Валя уже понравилась - смелая, веселая. Танцы заканчиваются поздно, а на чем потом добираться домой? Вышел на шоссе, на счастье шла воинская машина, на которой и доехал домой.
  Председатель свое обещание сдержал, огород вспахали, лес был
  доставлен во двор - обещали родственники ограду поставить. Как не казался
  отпуск продолжительным, а и ему подходил срок. Дней шесть оставил в
  запасе. Стояли теплые дни. Было начало июня. Владимир вспомнил просьбу
  Анастасии Сергеевны на счет вишни. А она янтарными кистями манила к себе. Но как ее довезти? По жаре, особенно в Туркмению. Мать сказала, что она поставит ее на крышу сушить.
  Настал день отъезда. Вечером собрались родные, поужинали, его напутствовали. И кто знал, мог предвидеть будущее- войну, которая внесет
  свои суровые и трагические поправки в судьбы многих здесь сидящих за столом.
  Доехал Владимир к месту службы, вернее пока до Серахса (погранотряда) за три дня...
  
  
  IX
  Тридцать седьмой - расстрельный год
  
  
   В 1934 году ОГПУ (объединенное государственное политическое управление) было переименовано в НКВД (народный комиссариат внутренних дел) во главе с генеральным комиссаром госбезопасности Н. Ежовым. С вступлением его в эту высокую должность началась свирепая преступная деятельность по истреблению - диссидентов (инакомыслящих) граждан страны. Этот мрачный период в истории нашего народа не легитимно именовался "ежовщиной". Попасть в " ежовые рукавицы", как говорят в народе, значит - растворится в неизвестности. С арестом жертвы ей ставилось клеймо "враг народа" и под расстрел. В лучшем случае, 10 - 15 лет лагерей. Не все выдерживали изнурительные физические и моральные пытки. И эти вымученные признания: " да, я делал то - то, состоял в. лево- троцкистском блоке, чистосердечно признаюсь, что готовил покушение на... тов. Сталина, да, я сознаюсь, я враг народа" и др.
  Самый свирепый генеральный прокурор Вышинский внес в советскую юриспруденцию псевдонаучный термин- доктрину - "чистосердечное признание обвиняемого является царицей судебного доказательства". Как добивалось "чистосердечное признание" мы уже знаем!" Защита, как один из основных элементов судебного процесса по политическим делам ст. 58 УК СССР начисто отсутствовала. Адвокаты как бы вымерли с динозаврами вместе. Ну, кто пойдет защищать "врага народа"? Не рискуя попасть в этот список и самому. Ведь о том, что данный подсудимый враг, сообщали по радио и в печати еще до начала суда над ним. Самый апогей разгула беззакония выпал на тридцать седьмой год и продолжался в тридцать восьмом. Я остановлюсь только на так называемых " чистках" в армии, флоте и пограничных войсках. Чистка была радикальная и всесторонняя. С самых верхов и заканчивая низами. Поэтому качество "вычищенных" - репрессированных оказалось весьма внушительным.
   Нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов называл цифру в сорок тысяч
  человек. Но более точно будет сказано позже - 35 тысяч (ВИЖ- Љ8 - 1992 год - военно-исторический журнал). Из пяти маршалов расстреляны три: Егоров, Блюхер, Тухачевский. Командармов - Якира, Уборевича, Федько и многих других командармов высшего ранга. Все они, якобы, были разоблачены как изменники- шпионы, " враги народа". Репрессии такого глобального масштаба не могли пагубно не сказаться на трагедии, в какую попала страна и ее армия в первый период ВОВ, и особенно в первые месяцы. Одной из объективных причин того, что немцы быстро дошли до Москвы, Волги, позже Кавказа была пресловутая " чистка" командного состава накануне самой кровавой из всех до сих пор существующих войн человечества. Парадоксально звучит даже в наше время потеря 35 тысяч без единого сражения, без единой вражеской пули. Погибли они от своих пуль.
  Правда, не все из этих тысяч были расстреляны, но в практической деятельности - командовании не участвовали, были изолированы от армии и отбывали сроки в лагерях. Позже маршал Жуков Г.К. о них напомнит Сталину и даже даст мудрому вождю совет: что с сидящими по тюрьмам, лагерям командирами - зеками делать?
   Нечто подобное случилось и с нашим, почти уже забытым героем - капитаном Подоляко Н.И., начальником 7 ПЗ, осужденным на 10 лет и
  сосланным в Гулаг- архипелаг.
  По приезду из отпуска Полторацкий зашел в штаб отряда доложить о прибытии. И тут узнал от начальника штаба полковника Удовиченко
  страшную для него новость. Арестовали капитана Подоляко - его начальника.
  - Когда? - почти вскрикнул Владимир, - за что?
  - В начале мая,- прояснил эту печальную весть, - полковник,- судили в
  Ашхабаде военным трибуналом, дали 10 лет. Отбывать в лагерях строгого режима.
  - Печально, конечно, потерять такого боевого командира.
  - А погубила его,- продолжил начальник штаба,- человеческая доброта -гуманность, что ли? После того августа 33 года боя с басмачами, ты знаешь, были взяты в плен охранники склада- воды. Вот Николай Иванович и заступился за некоторых из них. В докладной записке на имя начальника погранотряда он указал, что некоторые из них насильственно были включены главарем басмачей в отряд по охране склада. И что вся охрана вооруженного сопротивления не оказала при ее пленении. Далее предлагал, если состоится над ними суд, чтобы если не освободить их от ответственности совсем, то применить к ним смягчающие меры наказания.
   Нашли по лагерям некоторых из тех пленных, допрашивали, искали улики на Подоляко и нашлись такие. Даже такой появился в деле, что начальник (Подоляко) приглашал на ужин после задержания их и двое согласились. Докладная записка случайно попала на глаза особисту в судопроизводстве, и тут... началось, сгустились тучи над головой капитана.
  - Да, как же так? Он же награжден орденом Красного знамени?
  - Да, что орден. Его сразу сорвали, лишили звания капитана, жизнь
  человеку угробили.
  - Товарищ полковник, а как с женой его, Анастасией Сергеевной?
  - Приказали после объявления приговора в двадцать четыре часа убраться с заставы. Пришлось вызывать машину и вывозить ее оттуда.
  - И где она сейчас?
  - Пока в Серахсе, наверное, у знакомой. Вчера приходила в штаб за документами.
  Разбитый и психически подавленный вышел он от начальника. Весь путь до конюшни не покидала сверлящая навязчивая мозг мысль - за что? Все придумано этими особистами- соглядатаями Ежова! Нет его любимого начальника и боевого друга. Который в начале службы принял его как родной отец. Помог ему окрепнуть, становится на ноги в службе командира. Зачем?
  Неожиданно вывела его из мрачных мыслей появившаяся... Анастасия
  Сергеевна. Увидев Владимира, сразу заплакала. И сквозь слезы те же жгучие слова:
  - За что его?
  Он подошел к ней и стал ее успокаивать:
  - Анастасия Сергеевна, я тоже сражен этим невероятно печальным и неожиданным известием. Только что узнал в отряде.
  Вытерла Анастасия лицо от слез и заговорила с ненавистью о тюремщиках:
  - Знай, Володя, что все они изверги. Не разрешили даже мне с ним встретиться и попрощаться. Говорила мне жена одного такого узника, что их бьют, истязают... пока не скажут "правду", которая им, палачам нужна! Кровью обливается мое сердце. Зачем ему нужно было отдавать свои силы в этом пекле? Рисковать под пулями басмачей. Не посмотрели на его заслуги, что орденоносец.
  - Анастасия Сергеевна, а как это, было вначале? Где его арестовали?
  - Вызвали в отряд, как всегда по служебному. А там ждал его особист из НКВД, арестовал его и увез с охраной в Ашхабад. А там следствие, суд. Спешили как на пожар... изверги! - заключила она и посмотрела вокруг себя по сторонам.
  Чтобы вывести ее из тяжелого транса, в который она, да и он попал, Владимир, попытался перевести разговор на другую отвлеченную тему.
  - Мать передала вам сушеной вишни, о которой Вы говорили перед моим отпуском..., с Украины.
  Сказав эти надуманные слова, почувствовал какую- то неприятность и нелепость насчет этих ягод, женщине, находящейся в бедственном положении.
  - Спасибо, Володя тебе и твоей матери за передачу. Но я сама уезжаю на
  Украину к своей матери. Горе вот заставляет. А что мне остается здесь делать? Вот решила все вопросы и завтра уеду.
  - А когда поезд?
  - В 18 - 00 часов вечера Москва- Ашхабад.
  - Я Вас провожу. Где вы будете?
  - На вокзале, билет еще не брала.
  - Анастасия Сергеевна, крепитесь. В жизни как на большой дороге, есть ямы и пропасти, все нужно пережить. До свидания, до завтра. А сам нес в своем сердце еще одно горе, горе этой прекрасной женщины.
  Начал вспоминать, куда он шел до встречи с ней? Ах, да, на конюшню... к Роберту. Почти два месяца был в разлуке со своим любимцем. На конюшне спросил дневального, где Роберт. Узнав Полторацкого, он живо ответил:
  - У Роберта все в порядке. Соскучился. Ждет, товарищ старшина, Вас, сейчас он в дневнике.
  Продолжая разговаривать, Владимир дошел до конца конюшни. Услыхав голос хозяина, конь тихо заржал, приветствуя Владимира. Подошел, припав к шее своего любимца - и не заплакал, а зарыдал. Роберт напомнил ему Николая Ивановича, который подарил ему его.
  - Что дорогой, как ты тут без меня? Кормили? Не похудел?
  Вспомнил, что нечем его угостить. Раньше он приучил к подачкам. То хлеба краюху. То кусок сахара
  - Братец,- обратился он к дневальному,- принеси сюда его седло.
  Подседлав, выехал с конюшни и поехал без цели куда- либо. Уже потом что-то толкнуло его отправится на железнодорожный вокзал, в буфет. Оставив у его входа коня, вошел в помещение, заказав граненый стакан водки - арака
  40 №, залпом выпил без закуски, рассчитался за водку и кусок сахара, вышел. Роберт тихонько ржал, переминаясь с ноги на ногу. Отдав ему сахар, подтянув потуже подпругу, вскочил в седло и поехал в сторону поля, по дороге, лежащей параллельно железной. Владимира впервые в жизни потянуло к спиртному. И с чего бы это? Тут же опять с горечью вспомнил, нет его любимого начальника, а тут встретилась убитая горем Анастасия Сергеевна. Долго ехал так, бесцельно. Потом внезапно нахлынуло чувство ярости и ненависти к особистам, судьям- палачам (уже сказывалось влияние водки). Чтобы выпустить из своей груди бушующий протест и злобу, выхватив из ножен клинок, стал им взмахивать слева на право... Имитируя рубку врагов - ежевцев! Как раз проходил поезд Москва- Ашхабад. Километра полтора обгонял, эскортировал его. На его несчастье, а возможно и счастье, в одном из вагонов ехал начальник штаба Туркменского погранокруга полковник Затулин и все это видел.
  Пассажиры, кто стоял и смотрел в окна, любовались красавцем- всадником в зеленой фуражке.
  - Ай, да джигит! Красный джигит! - восхищался вслух пассажир-туркмен.
  Полковник записал в свой походный блокнот координаты движения лихого джигита и станцию. Что-то впереди будет?
  Возвращался Владимир в отряд к вечеру. Наскоро поужинал, пошел в казарму разбитый, то ли от стакана водки, то ли от лихой езды? Наверно от водки, заключил он, раньше такой дозы не пил. Спал долго, просыпаясь, впадал снова в спячку. Утром у проходной штаба встретил он дежурного майора Лыкова, который передал ему:
  - Полковник Николенко приказал тебе явиться к нему до отъезда на заставу.- Сообщив ему приказание, сам лукаво улыбнулся.
  - Видно связано с эскортом тобой на коне поезда Москва- Ашхабад. Звонил из Ашхабада полковник Затулин и дал запрос, кто вчера из старшин на буром коне во весь бешеный галоп сопровождал наперегонки поезд Москва- Ашхабад. И доложить ему.
  - Что у вас там за безобразия творятся? - бушевал голос полковника в трубке.
  Подняли весь гарнизон, стали выяснять, кто этот таинственный всадник? Пока не дошли до дневального, он сказал, что выезжал старшина Полторацкий.
  - Это я тебе сообщил по- дружески. Пока идешь до " бати", чтобы ты мог объективно объяснить ему, что там с тобой произошло. Да будет тебе известно лгунов и вранья он не любит.
  - Спасибо, что предупредили.
  Начальник встретил его доклад о прибытии с некоторой суровостью, кратко спросил:
  - Ты вчера сопровождал поезд, махая клинком?
  Потупив глаза в пол, без заминки ответил:
  - Я!
  - Зачем? Ты думаешь, если ты в отпуске, то тебе все дозволено?
  - Поезд сам догнал меня, я его не обгонял.
  - Позорище на весь округ. Полковник Затулин, может еще и в Москву сообщить. Так я тебя еще раз спрашиваю, зачем ты устроил это зрелище не только для начальника штаба, но и пассажиров?
  - Товарищ полковник, с пережитого... горя.
  - Какого же?
  - Когда я узнал, что осудили невинного моего начальника капитана
  Подоляко. А еще жену его встретил, убитую горем... После этого я...,
  чтобы заглушить...
  - На счет "невинного" не тебе судить. Там органы разобрались. Сколько там отпуска осталось?
  - Трое суток.
  - Вот и отсидишь на гауптвахте.
  - Есть, трое суток гауптвахты!
  - Должен же я сообщить Затулину, какие меры приняты к такому удалому кавалеристу как ты.
  Успокоившись, полковник мягко спросил:
  - Ты что, пьян был?
  - Был!
  - Сколько же ты выпил?
  - Один стакан арака.
  - Ого! Я бы от такой дозы сразу окочурился! Ты что, там, на Родине тоже пьянствовал?
  - Никак нет, это первый раз самостоятельно из...
  - Ладно, иди.
  Но он стоял и не уходил.
  - Ты что топчешься на месте, как застоянный конь?
  - Товарищ полковник, вспомнил! Сегодня вечером уезжает на Украину жена Николая Ивановича. При встрече с ней вчера обещался проводить.
  - Во сколько вечером?
  - В шесть.
  - Направляйся сначала на гауптвахту. Часа за два до поезда, возможно, попадешь под "амнистию, - и заулыбался. Проводишь боевую подругу
  Подоляко, она это заслужила.
  Выйдя от начальника, Владимир встретился со старшиной Акимовым, тоже запорожцем.
  - Брат, выручай, уезжает жена моего начальника домой в Херсон, после того как его посадили. Я вчера из отпуска вернулся - промотался до копейки. Анастасии Сергеевне нужно помочь, я обязан ей как матери. Хотя она и не просила. Займи мне рублей пятьсот. Первая зарплата будет твоя. Акимов после паузы (что- то подсчитывал в уме) сказал:
  - Триста, больше не могу. Нужно дожить еще до конца месяца, а я не один, еще и жена. Хорошо тебе на заставе, продукты бесплатные. А тут в отряде питайся на свои монеты. Когда тебе?
  - Да хоть сейчас!
  - Нужно сходить домой, где тебя найти?
  - Не догадываешься? На гауптвахте! Приходи туда, потом все расскажу.
  Гауптвахта располагалась в самом затрапезном здании военного городка. "Узников" в ней Владимир увидел двоих. Капитана Горчакова и старшину Медведева. Оба отбывали наказание не столько за употребление арака, как за дебоширство после выпитого. При появлении "новичка" они обрадовались.
  Капитан:
  - Заходи, братец, будешь гостем, а если с полулитром, будешь хозяином. Расскажи-ка нам как там, в Серахсе, что нового?
  Как будто они сами давно оттуда пришли.
  - Сам- то за что сюда попал?
  - За пустяки...
  Акимов, как и обещал, деньги принес. А в часа четыре пришел помощник дежурного и объявил, что Николенко сказал, что может идти на вокзал, проводить жену своего бывшего начальника.
  - Ого, так у тебя наверно связи с Москвой. Что так быстро отсюда улепетываешь. - С завистью отозвался Медведев.
  - Связи не связи, а вы тоже тут не задерживайтесь. До встречи на "свободе".
  На вокзале Владимира уже ожидала Анастасия, обрадовалась его приходу.
  - А я думала, что не придешь. Не потому что - забудешь, а что-нибудь по службе. Как бывает. Билет купила, вагон десятый.
  - Денег хватило? - замялся Владимир, пытаясь найти какой- то способ вручить ей деньги. - Тут у меня остались после отпуска триста рублей (пошел на святую ложь), возьмите! В дороге всякое бывает - непредвиденные расходы.
  - Ну, что ты, Володя, ну как я могу их брать? Когда деньги будут нужны тебе?
  - Возьмите, мне в них нет необходимости. Заставская столовая, Вы знаете, бесплатно кормит. Передайте привет вашей маме и поцелуйте за меня Павлика (сын учился в украинской школе, в Серахсе такой не было). Анастасия Сергеевна, дайте мне свой адрес. А по приезду на место обязательно сообщите, как доехали. Я предлагаю держать друг друга в курсе дальнейшей судьбы нашего Николая Ивановича.
  Слезы женщины вот-вот брызнут из покрасневших глаз при упоминании имени мужа.
  Владимир занес в вагон ее скромные пожитки. Помахав ей рукой, распрощались!
  
  
  IX
  Из пустыни в горы Копет - Дага
  
   Александр Васильевич после разговора с Полторацким вспомнил свою
  реплику на его попытку объяснить свой поступок.
  - Не тебе судить насчет... невинного осуждения твоего начальника! Там
  органы разобрались! - поразмыслив, пришел к противоположному выводу. - А ведь старшина был прав. Черта с два они разобрались! А на счет реплики? Нужно ему было что- то подчиненному говорить?
  - Творится что- то страшное, доселе невиданное. Ведь кроме Подоляко одного за другим арестовали еще пятерых и почему-то самых боеспособных. Если эту "метлу" не остановят, выметет весь командный состав погранзастав и управления отряда. - С неподдельной печалью закончил свое размышление. - Да, что они там разбираются. Придут опричники - Ежова, объявят тебе... "вы арестованы"!
  - За что?
  - Там "разберутся". А там поставят штамп - "враг народа", ведь добрались и
  до округа, начальника тыла, начальника строительного отдела, и так потоком...
  Нужно было докладывать полковнику Затулину о мерах, принятых к старшине за его вчерашнюю одиссею.
  Дежурному:
  - Соедините меня с полковником Затулиным!
  Знакомый бас: "Слушаю Вас!" возвестил, что начальник штаба на месте.
  - Товарищ полковник! Старшина Полторацкий за свой вояж отправлен на гауптвахту!
  - Чем он мотивирует свой поступок?
  - Говорит, пережил горе.
   - Какое же в его возрасте горе?
  - Не могу сказать этого по телефону.
  - Ладно, скажешь при встрече, если нет ничего срочного. Александр Васильевич, скажу тебе по правде - этот феномен меня заинтриговал. Зря ты
  поспешил посадить его уже в вашу конуру. Ни в одном отряде нет такого грязного, позорного помещения под гауптвахту, как в Серахсе в вашем отряде! Вот что, его освободить из-под ареста и завтра же направить в штаб ко мне!
  - Есть!
  Ну вот, угадай помыслы начальства и подстройся под их капризы.
  Получается вроде "казнить нельзя помиловать"! Эх, одни метаморфозы!
  Дежурному дал распоряжение послать к нему Полторацкого.
  Владимир вернулся и доложил о прибытии.
  - Садись. Чем- то ты понравился Затулину. Приказал, чтобы ты завтра был у
  него в кабинете. Приведи себя в порядок, получи проездные и в путь- дорогу,
  смотри не очень- то откровенничай с высоким начальством. Жену капитана
  проводил?
  - Так точно, проводил!
  - Ну, вот и хорошо. Запиши в свой актив хоть один благородный поступок.
   В поезде Владимир стал размышлять...чего вызывают его в самый штаб
  округа? В сердце екнуло, а может и его как капитана, арестуют и объявят врагом народа? Стал корить себя в том, напился и скакал перед злополучным
  поездом. Курил сигарету за сигаретой. По прибытию в Ашхабад разыскал
  здание штаба и предстал перед ясными очами высокого начальника в первый
  раз за время службы. Доложил о прибытии. Полковник детально осмотрел
  статную фигуру старшины, испытывающее всмотрелся своим острым взглядом в его, не моргающие глаза и изрек:
  - Так ты вот какой вблизи?! А на коне, что, демон летел? Мне звонил твой
  начальник полковник Николенко, на мой вопрос, чем старшина мотивирует
  свой поступок, он сказал, что ты пережил какое-то горе. Так какое же?
  - Я сказал ему, что невинно осудили моего начальника заставы капитана
  Подоляко, которого я очень уважал и даже... любил. И жену его. Зашел на станции в буфет, выпил водки, после чего появилась злоба и ненависть к тем, кто его осудил... и я поскакал. Остальное видели вы сами из окна вагона
  - Понятно! Но сейчас как ты оцениваешь содеянное тобой?
  - Дурно поступил, больше такого не повторится! - отчеканил он.
  - Ну, а выпивать будешь?
  - Никак нет, то был первый раз... чтобы... самостоятельно.
  - Давно в должности старшины?
  - Четвертый год, сейчас еду из отпуска на свою заставу.
  Прямые и смелые, лаконичные ответы, строгий по-армейски внешний вид стали импонировать полковнику. А еще в тайне он сам испытывал ненависть
  к особистам. Не заживало в памяти одно прескверное событие, связанное со
  стычкой с одним из них. Ежовец - капитан кричал на него, полковника:
  - Как вы посмели взять из рук врага подарок - ковер?!
  Суть с персидским ковром (всемирно известным) была в следующем. Затулин входил в смешанную демаркационную комиссию от Союза. Несколько месяцев она (комиссия) занималась демаркацией государственной границы между СССР и Ираном. По делам комиссии Затулин бывал и в Тегеране. Там заметили усердие полковника и от имени Шаха- Реза Пехлеви преподнесли этот подарок. По традициям и тонкостям дипломатического этикета отказ выглядел бы абсурдно. Затулин передал его лейтенанту Воробьеву - своему адъютанту, а тот по приезду в Ашхабад, чтобы сделать приятное для своего шефа повесил этот злополучный ковер в его кабинете. При виде его Затулин пришел в некоторый восторг, но заметил, что положено его сдать государству, а особенно строго было брать от лиц капиталистических стран - "врагов".
  Но адъютант начал уговаривать:
  - Товарищ полковник, пусть немного повисит, такой красавец! Возможно, и
  начальник войск округа посмотрит?
  Сослуживцы, увидев его, восхищались... пока не стало известно через осведомителей в особом отделе НКВД Туркмении. После того, как вышеуказанный капитан нагрубил Затулину, сорвал со стены подарок от
  Шаха, унес с собой. Имелось в виду сдать в закрома государства, но парадокс
  состоял с этим ковром в том, что он не попал в закрома, а как позже стало
  известно оказался в квартире этого капитана - злопыхателя. Так что, лихачество старшины перед поездом и его взором казалось не таким уж характерным и грубым с точки зрения воинской дисциплины.
  - А что, если мы переведем тебя из пустыни в ... горы? На горную погранзаставу пока в этой же должности старшины? - обратился Затулин с
  таким вопросом к Владимиру.
  Вопрос был поставлен для него столь неожиданно, что он начал думать, как
  его для себя решить и ответить полковнику. Свою седьмую, на которой прослужил четыре года, он полюбил как родной дом. Но события,
  всплывшие перед ним в эти дни, связанные с трагической судьбой Подоляко,
  стали склонять его к соглашению его смену места службы. А еще взирать на
  дурачества политрука Вахрушева, которому, наконец, присвоили "лейтенанта" по его мнению, ошибочно. Окончательно расположило Владимира к согласию на переезд.
  - Товарищ полковник, я согласен!
  Начальник штаба округа, ранг (чин) солидный по сравнению со старшиной,
  мог решить перевод и без его согласия, но Затулин проявил деликатность к
  понравившемуся ему старшине. Продолжил дальше:
  - Со временем нужно тебе учиться, не век же сидеть в старшинах. Есть такое
  учебное командирское заведение. Алма-атинское кавалерийское пограничное
  училище. Там уже отшлифуют твое кавалерийское мастерство, да и звание
  "лейтенанта" вручат.
  - Товарищ полковник, я уже сказал, что согласен, только у меня к Вам просьба.
  - Какая же?
  - Вместе с переводом меня, - замялся, - перевести и моего любимого коня Роберта. Мне в отряде его не отдадут, только если Вы прикажете.
  - Постой! Это того, я слыхал, который был предметом раздора твоего с политруком?!
  - Так точно! Мне его вручил капитан Подоляко. А когда он прибыл и увидел
  Роберта, хотел забрать его к себе. Роберт единственное, что осталось в памяти о Николае Ивановиче Подоляко.
  - Хорошо, возвращайся в отряд, потом сдашь хозяйство заставы и возьмешь с
  собой своего Роберта. Я отдам на счет твоего перевода приказ. Еще вопросы есть?
  - Никак нет!
  - Давай, в путь!
  Отправив Полторацкого, он начал вспоминать на какой погранзаставе вакансия старшины, куда его направить? Кто из начальников застав просил его прислать на место уволенного по выслуге лет? Был он на охоте в то время. Да! На Куртусу- 8 ПЗ. Отдельной Гауданской Комендатуры. Застава на юге в пятнадцати километрах от Ашхабада. Хорошие охотничьи угодья. Вот этот джигит (имея в виду Полторацкого) на охоте будет временным адъютантом- с конями управится.
  Владимир, приехав на заставу, сдал хозяйство. И там получил письмо от Анастасии Сергеевны - доехала благополучно.
  Время не шло, а... летело. Так, с пустыни началась служба в горах,
  тоже на кавалерийской заставе. Приняв хозяйство на новой заставе, написал
  домой большое письмо матери, в котором сообщил, что его конь тоже с ним.
  Здания заставы не похожи, где он служил раньше, новые, песка нет, зато
  скалы, ущелья, "афганец" сюда не доходит. А высокий начальник, который
  перевел его на это место службы, обещал со временем направить в командирское училище - на лейтенанта учиться. Последнее придумал от
  себя. (Полковник ему только подал совет).
  - Я уехал оттуда, так как не мог дальше служить и жить. Посадили Николая
  Ивановича, моего начальника. Я Вам о нем, как о хорошем человеке
  рассказывал. Жену его Анастасию Сергеевну проводил на вокзал. Что ей
  оставалось делать, потеряв мужа. Поехала на Херсонщину - рядом с запорожской, к матери. Там у нее есть сын, живет у бабушки, учится в украинской школе, тут такой не было.
  Заклеив письмо, задумался, как его отправить. Спросил дежурного, тот ответил - очень просто.
  - По шоссе Ашхабад - Гаудан ходят грузовики, возят из Ирана свинцовую руду. Мы передаем письма водителям, а те бросают их в почтовый ящик. Всегда доходят домой, ошибок не было. А из дома письма идут в отряд, а оттуда к нам на заставу.
  - Понятно.
  Второе письмо написал Анастасии Сергеевне. Сообщил адрес нового места
  службы, которое ему очень понравилось. Жара совсем не ощущается. И вода
  хорошая - холодная, если на ночь подвесить ее в брезентовом ведре. Ночью с
  ущелья тянет прохлада. И вода как со льдом. И на последок. Нет ли Вам
  какого-нибудь известия от Николая Ивановича? (Хотя, что спрашивать, оттуда не дождешься ни ответа, ни привета). Если будет что известно, сообщите обязательно. Привет Вашей маме и Павлику.
  Начальник погранзаставы (ПЗ 8) капитан Жигарев Василий Павлович. Не похожим показался на первый взгляд на первого его начальника Подоляко. Низкого роста, лицо прыщеватое, излишне суетлив. Но, что ж, начальство подчиненный не выбирает. Оно "судьбой" дается.
  Будешь сам совершенен. Хорош в исполнении воинского долга и командир
  твой будет для тебя "любезен".
  Так рассуждал Владимир, отправляясь на конюшню, проведать Роберта. Как
  он там? Оправился после недельного марша (700 км)? Из Серахса до Куртусу. При появлении хозяина конь заржал.
  - Молодец! Значит, отдохнул! Отдыхай еще! Крепись!
  Капитан Жигарев объявил Владимиру, что на днях он проведет его по всему
  участку границы, охраняемого заставой. В порядке досконального изучения
  его особенностей (горного). И придется ему и Роберту привыкать к горному
  ландшафту. Преодолевать горные перевалы, взбираться по скалам. Скакать
  по узким тропам над пропастями ущелий. И мало ли еще какие "прелести"
  будут встречаться на пути.
  Дежурный разбудил старшину в 6-00.
  - Товарищ старшина! Ваш конь подседлан. Начальник передал - выезд на
  границу в 7- 00.
  - Сержант! Впредь коня своего я буду седлать сам! Лакеи мне не нужны! Идите.
  Сержант Николаев, уходя, повертел головой, - крутой характер, видно, у
  нового старшины. - Промолвил про себя. Старый, Гаврилов наоборот заставлял и подпругу подтянуть до предела (чтобы не упасть в галопе). Гаврилова за его педантичность красноармейца недолюбливали... И подстроили ему казус, не подтянув подпругу, после чего он упал на колени так, что полтора месяца лежал в окружном госпитале, вспоминал смешное прошлое сержант.
  Полторацкий собрался раньше, стоял у ворот на выезде. При подходе капитан поздоровался, пожав своей маленькой рукой богатырскую руку старшины, осведомился:
  - Позавтракал?
  - Да!
  - Ну, как наш пищеблок? По сравнению с пустынным?
  - Да, вроде, нормально.
  - У нас тут есть отличие. Мясной прибавок всегда ограничен - интендантами.
  А особенно в горных условиях, где солдат теряет на службе столько сил, что
  эти сто пятьдесят грамм не могут его насытить. Выручает охота, которая и
  дополняет рацион!
  - А на кого здесь охотиться? Вроде, тут одни хребты да ущелья! Я вчера
  проходил по одному и ничего не видел. Правда, я от заставы далеко не углублялся.
  - Есть тут у нас живность и много: джейраны, дикие козлы, кеклики (курочки). И хищники... водятся - снежные барсы, шакалы не в счет. Кабан дикий есть, но встречается редко.
   Так начал вводить в курс будущей службы, охотничьих угодий и других подробностей капитан Жигарев старшину. Ехали уже около часа. Из информации начальника Полторацкий уяснил, что участок границы,
  охраняемый заставой, по протяженности его совсем мизерный - всего 6 км.
  400 м. Против 35 км на предыдущей 7 ПЗ, в пустыне. Он спросил капитана,
  почему такая разница? Жигарев улыбнулся и пояснил, что застава охраняет
  участок границы на ашхабадском оперативном направлении.
  - Кроме нашей еще входят в это направление две заставы справа 7 ПЗ, слева
  9 ПЗ. Что говорить - столица! Сюда с Севера едет всякая шантрапа, и не только она, а лица с серьезными намерениями - улизнуть туда в "лучший" капиталистический мир. Отсюда и плотность охраны - семьдесят человек
  своих и еще десять прикомандированных, солдат и сержантов. И часто бывают попытка нарушать... Да и очень даже часто!..
  - А прорывы были?
  Капитан рассмеялся:
  - Сплюнь! Если бы они были, то меня бы уже тут не было! Вот мы подъезжаем к интересному месту. Было это не при мне. По рассказу ветеранов, еще в бытность Генриха Ягоды, шефа ОГПУ. Ходил вот по той тропе,- показал рукой, - связной- агент, завербованный нашей спецслужбой.
  Выполнял очень прескверные задания. Носил из Персии... в мешке головы, наших изменников Родины, ушедших в Иран, отрубленные в Баджигеране палачом, нашим тоже агентом. Их в Ашхабад не везли, фотографировали, составляли акт о ликвидации этих лиц и для отчета отправляли в Москву. Головы сбрасывали в конец ущелья - для завтрака снежным барсам. Сейчас по этой тропе ходят или пытаются ходить контрабандисты, правда, как исключение, один из них, он пока не уловим, - засмеявшись, он добавил, - возможно, тебе удастся его поймать, ты молод, крепок и вижу сноровист...
  
  
  X
  Конец Солтан - Бека
  
  
   Прошло девять месяцев с момента прибытия Владимира на новое место
  службы. Время было достаточно, чтобы во время поисков нарушителей досконально изучить особенности и характер горного ландшафта, которые в
  дальнейшем будут способствовать умелым действиям по задержанию
  "неуловимого контрабандиста".
  Участок- территория погранзаставы не так уж мала. Это по предгорью и КСП
  (контрольно - следовательная полоса) шесть километров с сотней метров. А
  если в глубину в сторону Ирана, до самой разграничительной линии 15 - 18
  км, это почти территория островного государства Мальта. В общем, есть, где
  разгуляться и пограничникам и нарушителям.
  Хребты и ущелья спускаются с главной гряды Копет - Дага с юга и
  постепенно понижаются к пустыне на север. Демаркация на горных участках
  (кроме пустыни) последний раз проводилась вначале двадцатого прошлого
  века. Обозначалась линия границы пирамидами высотой до трех метров
  сложенных из каменных плит, одна от другой на расстоянии 5- 6 км. Ставили
  их казаки, которым последний царь доверил охрану границы России с Персией. Такое примитивное обозначение на местности линии границы не
  способствовало качеству ее охраны. Иранцы пасли скот, ходили на охоту по
  нашей территории, порой не знали об этом. При их задержании они уверенно
  заявляли, что они пасут, охотятся на своей земле. Этих безобидных нарушителей просто выдворяли. Главное зло - контрабандисты.
  В Иране в предвоенные годы производилось до 200- 250 тонн опиума-сырца.
  Тридцатимиллионное население Ирана не в состоянии было "употребить"
  такое количество дурмана. Куда же девать излишки? К северному соседу.
  Там спрос был на него велик. И вот почему. Народы Средней Азии, вошедшие в состав Российской империи, по своим религиозным верованиям исповедовали ислам. Коран запрещал правоверным мусульманам пить вино -
  крепкие напитки. А на счет опиума - ни слова. Если в новые времена молодежь начала с пристрастия к спиртному, то "старики" остались верны опиуму (терьяк по-туркменски). Чтобы оградить народ от "белой смерти" в пяти республиках были приняты в уголовных кодексах статьи (в каждой номер свой) запрещающий выращивание опиумного мака. Если на Украине, в Белоруссии и в той же России мак сеяли и выращивали в огородах селян. То за обнаружение головок мака в Туркмении, появившегося на поле или огороде, хозяин - изволь отсидеть три года тюрьмы, чаще лагерей. Но как нам глаголет история, никакие законы не могут остановить закономерность того или иного течения, в том числе и зловредного для человеческой жизни.
   В Боливии (Южная Америка) нет мака, конопли, но природа "подарила" им свой национальный дурман - кокаин (листы дерева). И там, в Новом свете также безуспешно ведут борьбу с кокаином, как в Старом с опиумом и анашой.
  Системы перехода госграницы не было. Маршруты, участки застав, время менялись. Когда поступала в штаб Гауданской погранкамендатуры шифротелеграмма с предупреждением "ждите гостя", на усиленную охрану
  переходили все три заставы ашхабадского оперативного направления. Контрабандисты переходили "туда и обратно" по самым рискованным
  маршрутам, по узким тропам над пропастями, ущельями, где конные наряды
  пограничников не могут действовать по их задержанию. Один из них был
  почти неуловим, но это по времени. Ведь сколько веревочке...
  Проходил он по оперативной и агентурной разработке под кличкой
  "Дикобраз". Сравнение Солтан - Бека (такое имя было его настоящее) с этим
  экзотическим животным было сравнительно точным. При угрозе дикобраз
  (нервничал) пыжился - напрягался и иглы вылетали из "гильз" (углубление
  на спине) и летели по сторонам, некоторые впивались в противника. Эта данная от природы защита и спасала его от хищников.
  Солтан - Бек при оклике: "Стой. Кто идет?", как положено по инструкции,
  вместо стрел открывал огонь мгновенно из двух стволов (Кольта и Маузера).
  Известно, что пули летают в обе стороны. Пограничники открывают по нему
  огонь. Когда бой стихает, результат- "Дикобраз" исчез, а на камнях корчатся
  от ран два из пяти охранников границы. Этих двух врачи выходили. Но на его счету был и убитый, в следующей стычке. Стрелял он на звук, на вспышку выстрела и попадал. Бывший басмач, сын бая, чудом выживший в тридцатые годы, стал промышлять дурманным бизнесом.
  В первом отделе штаба округа (разведка) разработали операцию. Под кодом
  "Дикобраз". Внедрили в (общество терьякешников) - потребителей, скупщиков, посредников опиума своего "человека", завербованного из них
  же. С целью - известить разведчика, а затем и отдел штаба: когда, где, в
  сопровождении кого будет попытка совершить Солтан - Беком переход границы из СССР в Иран?
  Такая дата - сведения поступили 20 сентября 19.. года. Агентура сработала.
  Теоретически все продумано, чтобы положить конец хождениям Солтан -
  Бека по лезвию "пограничной бритвы". А как осуществить ее практически?
  И раньше составлялись операции. И что же? До сих пор был жив и невредим. Стал вопрос кому поручить возглавить "секрет", засаду, заслон и другие виды нарядов для захвата "неуловимого" "Дикобраза".
  Полковник Затулин из штаба округа, минуя коменданта Г ауданской
  погранкомендатуры (как исключение) позвонил начальнику 8 ПЗ капитану
  Жигареву. Введя его в курс дела обстановки, рекомендовал: во главе секрета
  из пяти человек назначить... старшину Полторацкого.
  - Я уверен, что "Дикобразу" на этот раз живым не уйти, у старшины хватка
  мертвая, да, и мыслит он нестандартно. Ориентировочно, попытка перейти
  госграницу в ночь с 20 на 21 сентября. Тип коварен, после себя оставляет
  трупы пограничников. "Секрет" выставить на тропе "смерти". Откуда в
  прошлом сбрасывали в ущелье головы...изменников Родины, принесенные
  из Персии агентами нашей разведки.
  Полковник часто выезжал на охоту, местность знал досконально.
  - Дополнительно в эту ночь в ущелье Сандагзов вышли засаду, возможно,
  решит двигаться по этому маршруту. О результатах доложить мне лично!
  - Есть доложить лично!
  - Ну, вот, действуйте там с успехом!
  Перед постановкой приказа составу "секрета" (старший Полторацкий)
  капитан Жигарев предупредил:
  - При приближении контрабандиста его не окликать "стой, кто идет". А
  задержать тихо без выстрела.
  Но, как, тихо? Эта загадка, которую нужно будет разгадать Владимиру
  Полторацкому.
  Тропа "смерти" петляла над пропастью ущелья Сандагзов, с тыла
  громоздилась отвесная скала, местами попадались в ней углубления- ниши.
  Заранее в светлое время вышли на место действия "секрета". Расположились.
  В центре Полторацкий, в других нишах по два человека. При появлении
  "гостя" первая двойка пропускает его, не выдавая себя. Вторая пара то же
  самое, ожидает сигнала старшего - выстрела. Ждали долго, думали, пошел
  другим маршрутом...
  Но все - таки пришел. Миновал первую пару и когда поравнялся с нишей
  Полторацкого, тот почти шепотом, на самое ухо:
  - Бросай оружие.
  О, эта внезапность! Парализующая не только психику человека, но и
  рушившая целые государства.
  Пистолеты выпали из рук "Дикобраза" мгновенно и ушли на дно ущелья.
  После выстрела обе пары бросились к центру. Внезапное появление с двух
  сторон такого количества пограничников заставило его попятиться назад.
  Оступился и за пистолетами на... дно ущелья.
  Начальник 8 ПЗ капитан Жигарев не стал докладывать полковнику Затулину
  о результатах операции. Портативных радиостанций в войсках еще не было.
  Связь погранотрядов с заставой в горах осуществлялась... голубиной почтой,
  самым древним средством связи. Но голуби ночью не летали. От Полторацкого прибыл посыльный (два человека) сообщил, что при задержании контрабандист рухнул в ущелье Сандагзов и неизвестно, жив он или погиб. Прибыл посыльный от лейтенанта Петрова (замначальника) начальника заслона- засады, что расположился на дне ущелья Сандагзов. Там слышали одиночный винтовочный выстрел и шум падающих камней, что означала встреча "секрета" с Солтан - Беком или с кем- то другим состоялась. Больше ничего не известно. Капитан погрузился в размышления: если он сорвался, то погиб ли? Или раненный как зверь все-таки ушел?
  Срочно приказал дежурному готовить группу поиска. Необходимость в
  срочности была еще в одном. Необходимо его разыскать с наступлением
  рассвета. В противном случае промедление приведет к уже из опыта
  известному весьма печальному факту - орлы, обнаружив труп, вмиг
  растащат- расколют, а как потом его опознать? Он ли?
  Пограничники на охоте, набив джейранов больше чем могут унести,
  остальных заваливали камнями, не оставляя ни щелки для орлов. Эти цари
  птиц обладают зрением в десятки раз превышающим зрение человека. А
  сила? Размах крыльев? Родившегося только что джейранчика мгновенно
  выхватывают из под живота матери и, поднявшись над пропастями скал,
  несут в гнездо своим детенышам.
  Как ни рано выслал начальник поисковую группу, но орлы ее уже опередили.
  Контрабандист был обнаружен внизу под деревом, но все открытые участки
  тела были расклеваны, а лицо являло собой страшное кровавое месиво, глаз
  уже не было, а значит, и опознать его было невозможно.
  У погибшего была сумка с деньгами, когда прибывшие из Ашхабада эксперты подсчитали, было не много ни мало пять тысяч советских червонцев с портретом Ленина. В банках Тегерана их обменяли бы на туманы с портретом Шаха Ирана - Асамара Реза- Пехлеви для закупки очередной партии опиума. Но эта сумма, как было принято, пошла в доход государству.
  Капитан Жигарев доложил в округ полковнику Затулину о результатах операции "Дикобраз". Узнав о результатах налета орлов, усомнился. Он ли,
  тот самый? Столько лет будоражащий не только комендатуру, но и штаб
  округа и его самого. Но время и расследование через своего агента, указавшего день выхода погибшего и опознавшего его по одежде, поставили
  точку на все сомнения. То был конец Солтан - Бека.
  За успешно проведенную операцию капитану Жигареву досрочно
  присвоено звание " майор". В петлицах засверкали две "шпалы". Сам руководитель "секретом" старшина Полторацкий был представлен к
  правительственной награде Орденом Красной звезды, начальником
  погранвойск округа генерал- майором Великановым выдана денежная премия 500 рублей. Каждому из четырех бывших с Полторацким по 200 рублей и по отпуску на родину по месяцу.
  Владимир стал известен своими служебными достижениями во всем округе,
  а также жителям Ашхабада, узнавших о его подвиге из газет и радио. Полученные деньги - пятьсот рублей отослал переводом в далекую Матвеевку матери.
  После всего этого - тревог и успеха, поразмыслив, понял, что орден, деньги -
  это результат и не только его заслуга, но наверняка проявление заботы о нем полковника Затулина, который позвонил и лично поздравил Владимира.
  Со временем из Москвы пришел и орден "Красная звезда".
  За полтора года службы на горной заставе Владимир не только приобрел опыт бдительного охранника госграницы, но и стал отменным охотником. Одно сожалел, что до сих пор не сумел подстрелить самого "почетного" хищника этих гор... снежного барса. Уж очень зверь осторожен, умен и, вдобавок, очень редко появляется. Охотничьими добычами были джейраны (дикие) бараны, козлы, дикие курочки (кеклики), дикие индейки.
  Джейраны большими стадами кочевали с одной страны в другую. Они были,
  как бы, бесхозные, ничейные. Природозащитные ведомства никакого контроля над их количеством и миграцией не вели. Поэтому били их без счета, находили в этом даже некоторое моральное оправдание: если не убьем мы, убьют иранцы. Из соображения - используя охоту как прикрытие, измены Родине, уход в Иран. Так был случай ухода из СССР во Францию (через Персию) личного секретаря Сталина Бориса Бажанова осенью двадцать восьмого года.
  Со временем командование погранотряда округа своими приказами запретило охоту и пограничникам из-за многочисленных травм (при падении в горах на охоте) и даже их гибели. Оружие разрешалось применять, только если зверь нападет сам! Но случаев нападения барса или волка на вооруженного человека (пограничника) не было. Приказ существовал на бумаге формально. Ведь наверху понимали, что командир, солдат, поймавший животное на мушку, от выстрела в него не удержится. О каждом случае нужно было начальству докладывать. Сокрытие охоты наказывалось строже, чем ее результат. Докладывать было необходимо и по той причине, что за тебя сообщат стукачи (осведомители) особого отдела - контрразведки. Доходило, порой, до фантастических легенд, при докладе о случаях применения оружия по нападающим зверям.
  - Товарищ Полковник! Докладывает заместитель начальника 7 ПЗ лейтенант
  Васильев! Пограничный наряд- дозор, двигаясь по ущелью Искандер, подвергся нападению матерого самца-вожака из стада джейранов. Который пытался поднять на рога младшего наряда Скобцева. Старший наряда ефрейтор Семин вынужден был применить по нападающему оружие. Вожак был убит. Пуля прошла через шею. Вылетев..., ранила второго джейрана, пришлось и его пристрелить. Мясо обоих оприходовано на улучшение питания личного состава.
  В трубке гомерический смех.
  - А где начальник?
  - Уехал по тревоге - сработала сигнализация на пятом участке правого фланга.
  - Понятно, поручил докладывать эту смехотвору тебе.
  Уже строже:
  - Ну, я доберусь все же до вас, доморощенные "Мюнхгаузены".
  Это для острастки. Он знал, что охота будет продолжаться.
  На другой заставе вариант своей версии.
  "Дозор шел по плоскогорью рысью. Под ноги коня сержанта Климова попал
  отставший от стада джейранчик. Копытом у него оказался поврежден позвоночник. Пришлось его добить, чтобы не мучился. Мясо оприходовано...
  В трубке какая- то жалость.
  - У вас там изверги!
  Наказаний не последовало, хоть ложь так и выпирала. Нравственно, как бы
  было оправдано: если не мы, то убьют иранцы, ведь они, эти безобидные
  животные "ничейные".
  В конце апреля тридцать девятого года полковник Затулин, взяв отпуск,
  приехал в очередной раз в восьмую на охоту. После доклада майора Жигарева об остановке на участке заставы, спросил:
  - Полторацкого никуда не отослал?
  - Нет, на месте.
  - Ну, если он не занят ничем серьезным по хозяйству, передай ему, чтобы
  собирался. Без него, этого Д'Артаньяна (так он называть стал старшину после
  ликвидации им Салтан- Бека) охота будет навряд ли успешна.
  Прибыв, Владимир представился. Полковник пожал ему руку.
  - От службы освободился?
  - Так точно, освободился.
  - Ну, тогда поехали!
  - Товарищ полковник, может Вы на ...Роберте?
  - Нет, нет! В моем возрасте на "балеринах" не ездят. Подбери мне какого-нибудь поспокойнее, флегматика, что - ли?
  - Есть подобрать флегматика!
  Своему коноводу:
  - Серов, подседлай Варяга. Да покрепче затяни подпруги.
  Ехали около часа. Коновод плелся на некотором расстоянии сзади и "зырил" по сторонам ущелья и первым увидел стадо джейранов.
  - Вот они, вот пасутся!
  Всадники мгновенно спешились. Залегли и открыли огонь по стаду.
  Винтовка- "трехлинейка" обладала убойной силой до полукилометра. И
  попав в цель, пуля валила джейрана наповал. Двое из них уже перекатываясь через уступы скалы, приближались к охотникам. Один из них, упав, разбился. Второй зацепился за куст арчи метров в десяти. Коновод, цепляясь за кусты и отцепив его, благополучно спустился вниз.
  Полковник распорядился:
  - Разбитого джейрана на кухню заставы. А целого увезу в Ашхабад. Не буду же его такого обезображенного везти туда. Ты, вот что, братец, бери коней, отведи их за тот выступ скалы и жди нас там. А чтобы не скучал, возьми вот, конфеты и печенье. Напутствовал коновода Затулин.
  
  
  XI
  На учебу в кавалерийское училище
   Как повелось с древнейших времен после удачной охоты, а с горя и не
  удачной, принято отметить чаркой-другой успех и расслабиться. Посмотрев
  вокруг, нашли удобное место, присели ...перекусить. Из походного портфеля полковник достал закуску, а Владимир погранпаек - банку фаршированого перца в томатном соусе, рис с мясом. Появилась уже знакомая походная
  фляжка с коньяком. Выпили по рюмке.
  - Ну, как ? - осведомился Затулин.
  - Уж очень крепок. - Ответил старшина.
  - Крепок! Пятизвездочный армянский, иначе не может быть! - Заключил
  собеседник.
  Выпили по второй. Полковник оживился, обратился к Владимиру.
  - Вот что, д`Артаньян. пришла из Алма-Аты (училище) разнарядка,
  выделить десять лучших из лучших красноармейцев и сержантов для набора
  первого курса училища. В сентябре этого года. Эту десятку ты и возглавишь.
  Помнится мне, я тебе при первом знакомстве советовал не канючить всю
  службу в должности старшины. У тебя уже сложились все необходимые
  качества для боевого командира рангом повыше!
  Пауза.
  - Что молчишь?
  - Александр Климович не позволит туда попасть... образование семь классов.
  Туда же из десятилетки берут?
  - Не всегда. Десять классов нужны в авиационные, артиллерийские, ну и в
  танковые училища, где нужны физика, математика - за среднюю школу. А в
  наше, кавалерийское и с семью примут. Да еще при такой боевой
  характеристике, твоем ордене Красной Звезды. Начальник училища примет
  тебя с руками и ногами.
  Закончив в экзотической обстановке застолье, стали собираться в обратный
  путь. Джейранов уложили в мешки, одного взял на луку седла Полторацкий,
  другого коновод. По пути Затулин продолжил разговор про училище.
  - Готовь к сдаче хозяйство заставы, где- то первого августа тебе нужно будет
  выезжать в Алма-Ату. Начальник училища хитер! Он вызывает на два
  месяца раньше кандидатов в курсанты, чтобы решить за счет прибывших
  строительные и хозяйственные проблемы. В одном он прав и мудро
  поступает: за время работ обнаруживаются, как чирьи на теле, пороки
  каждого. У кого лень родилась раньше него, другой строптив - не по его
  натуре кому - то подчиняться. Третий уже готовый алкоголик. Все это
  командиры, старшины тщательно фиксируют. Вот это невидимое для
  прибывших сито и просеивает, отделяя "зерна от плевел". Прибывшие
  поступать в училище красноармейцы, сержанты и старшины, как вот ты, уже проверены службой и характеристиками, им можно доверять. Но кроме них молодежь из гражданки? А ее большее количество, чем военных. И тут метод начальника училища срабатывает. Зачислят 25% от прибывших, остальные
  по домам. Это еще не все. В процессе учебы будет "выбракован" еще какой-
  то процент. В отпуске уже в этом году был?
  - Никак нет!
  Пауза.
  - Вот что я тебе посоветую, поезжай в начале мая в отпуск. Дней десять
  оставишь на сдачу складов. Попадешь в училище, поедешь домой только
  через год. А еще тучи и призраки войны на международной арене
  сгущаются... Вообще можешь не увидеть своих.
  Прибыли на заставу. Начальник майор Жигарев встретил полковника и
  сообщил, что из штаба звонили и сказали, чтобы срочно позвонил.
  - Вот еще, не могут "дыхнуть" без меня, забыли, что я в отпуске?! - С
  нескрываемым раздражением заключил он.
  - Вот что, Жигарев, будем направлять Полторацкого в военное училище.
  Готовь ему замену. Но с первых чисел мая, считай, он уедет в отпуск. В
  училище в этом году он его не получит.
  Пока полковник давал указания начальнику заставы, Владимир дал
  распоряжение освежевать джейранов. На заставе был свой мастер по этой
  части дагестанец Мурзабоев. Шофер уложил трофей в машину, Затулин
  распрощавшись, уехал в Ашхабад.
  После майских праздников Владимир оформил отпуск и на самолете
  Ашхабад- Киев прибыл на Украину. А из Киева поездом в Запорожье - I.
  Такси - и он в Матвеевке, дома. Тот же дом (на этот раз огороженный), такой же невзрачный, какой и был. Приехал в воскресенье, мать и сестры были дома. Мать очень постарела, сестры наоборот, как водится, повзрослели и расцвели. В июне выпускные экзамены. Раскошеливайся братик. На платья, туфли и... к выпускному вечеру. Василия не застал, он уже год учится в ейском военном училище летчиков. Вот что значит среднее образование. Обогнал все же старшего брата. Многое изменилось. Мать работала там же в колхозе, в огородной бригаде. Оплата за трудодни заметно улучшилась. Кроме зерна правление колхоза выделяло и деньги, чего раньше не было. Эти деньги и денежные переводы, которые высылал Владимир, улучшили материальное положение семьи. Это было видно и по обстановке в хате. И стол был богаче. Было чем угостить сына и гостей по случаю приезда прославленного пограничника. Бывшего председателя уже год, как сняли. Дядя Владимира Денис, брат отца, умер. Владимир несколько раз съездил в Запорожье. Привез платья сестрам, а со временем побывал и на выпускном вечере. Перед отъездом на границу побеседовал с сестрами, посоветовал учиться дальше в институтах, какой по душе будущей специальности и сообщил, что и сам едет учиться в училище, которое определит его дальнейшую службу военного. Обратился к матери:
  - - Мать, есть в этом житейском мире добрые люди. Правда, в очень мизерном
  соотношении его с другими, как крупицы золота в руде. Вы знали по моим
  рассказам, что моего начальника Николая Ивановича осудили на десять лет.
  Он был для меня с самого начала моей службы, отцом мог стать... но его не
  стало. И вот появился в моей службе, жизни еще один благодетель рангом
  повыше, полковник Затулин Александр Климович, направляющий меня в
  командное училище. Кто я ему?
  - Спасибо ему, твоему начальнику,- сказала мать.
   Обратно возвращался поездом по старому маршруту. Хозяйство заставы по указанию начальника сдал сержанту Кондратьеву. Недавно прибывшему из сержантской школы, как когда- то и он. Главная забота перед училищем была (сидела в голове) на кого оставить Роберта, пока он будет приобретать звание лейтенанта, а это не мало ни много - три года.
  Поразмыслив, сопоставив варианты "за" и "против", решил передать его на
  время отсутствия Кондратьеву. Майора просил, чтобы никуда на другие
  заставы или погранкамендатуру не отдавал. Попрощавшись с Жигаревым,
  его заместителем, личным составом, отбыл в Алма-Ату. Через три дня с
  пересадками с одного поезда на другой прибыл в город. Нашел училище.
  Оно располагалось на окраине города, в районе плотины- преграды от
  селевых потоков с Памира. Военный городок представлял собой
  внушительные поселения. Здания для учебного отдела (вместо штаба),
  казармы для курсантов, дома для семей командиров. И целый ряд конюшен
  для сотни учебных лошадей. В центре клуб, там же библиотека. Доложил
  дежурному майору по училищу о прибытии. Тот отослал Владимира в
  учебный отдел для регистрации. Новое, незнакомое всегда вначале холодит
  душу. Занятия начнутся в начале сентября. Остался месяц. Военнослужащие
  прибывали за месяц до начала учебы. Гражданская молодежь за два. Что же
  делать? Делать нашли что. Начальник будущего первого курса подполковник
  Сербин, ознакомившись с послужным списком Полторацкого, назначил его
  командовать группой в сотню человек- кандидатов в курсанты из состава
  гражданской молодежи. Дело было новое. Одно дело командовать
  красноармейцами, принявшими военную присягу, с них можно было строго
  требовать. А с этими как? "Нажмешь" на него, а он... теку, домой.
  Никакими обязанностями не связан. Подполковник дал ему тетрадь,
  карандаш, чтобы он составил списки своих подчиненных и на каждого завел
  дело, в котором фиксировать все поступки, разговоры.
  - Обращай больше внимания на нытиков. В конце будешь давать характеристику каждому. Это очень важно при отборе в училище. Командир
  погранвойск должен быть чист, как кристалл. Понял?
  - Так точно, понял! Чист, как кристалл!
  Алма-атинское кавалерийское из двух остальных - бабушкинского
  командного (Москва) и петергофского политического училищ было по
  составу курсантов больше их в полтора раза. Училище готовило командиров
  (позже офицеров) - кавалеристов для нескольких округов. Если учесть
  необъятные просторы страны - только сухопутных границ восемнадцать
  тысяч километров, а большинство ее участков горы, пустыни, тайга
  требовали подготовки сотен и даже тысячи специалистов - командиров - кавалеристов. Автотранспорта не было вовсе, а когда он стал появляться, то
  его возможности были ограничены.
  На трех курсах обучалось до тысячи курсантов. В каждом по триста
  тридцати.
  Эскадрон (их три) 100 - 110 человек. Учебных взводов в эскадроне четыре.
  Батальон обслуживания учебного процесса двести человек. К концу учебного
  года на каждом курсе убывало по нецелесообразности их дальнейшего
  обучения 5 - 10%. Больше всего отсеивалось на первом курсе.
  Приемная комиссия начинала работу с 20 августа до 1 сентября. До этого
  срока трудилось до тысячи военных и гражданской молодежи на различных
  объектах в училища. В том числе на полях близлежащих колхозов, которые
  являлись шефами училища.
  Получив под свое командование сто человек (почти эскадрон) будущих
  кавалеристов, если такими они все состоятся, разбил их на три взвода.
  Старший (командир) из сержантов или красноармейцев, которых выпросил у
  начальника будущего первого курса Сербина. В каждом взводе три
  отделения, старших назначил из гражданских лиц пока внешне подающих
  надежды и по своим качествам более подходящие на эту роль.
  Его сотне выпало работать на полях колхоза "Социализм". Конкретно копать
  картофель и ссыпать его в бурты. Поле оказалось с первого же взгляда
  неприглядным. Бурьян был так густ, что не было видно ботвы самого
  картофеля. Норма на отделение тридцать кошелок, на взвод 90, всего 270.
  Нужно было по - сумасшедшему трудиться, чтобы столько ее накопать.
  Закавыка состояла еще в том, что не все решили учиться, а потому и
  работали...?
  Подошел Владимир к участку, где работало 2 отделение 3 - го взвода. Из
  десяти человек работало только трое.
  - А где же остальные?
  - Не знаю,- ответил старший,- возможно в кустах, ушли ...туда.
  Когда Владимир пошел туда, то обнаружил их спящими. Изо всех сил крикнул:
  - Подъем!!! Лодыри!
  Проснулись. Некоторые заявили:
  - А зачем нам эта картошка?
  - Мы все равно не хотим поступать в училище.
  - Тут гоняют, плохо кормят, и заставляют еще и работать.
  - Мы ехали сюда не вкалывать на черновых работах!
  Никогда, до и после Полторацкому не приходилось попадать впросак при командовании и работе с людьми. Тетрадь его запестрела пометками - рекомендациями: до приемной комиссии не допускать. Из его сотни
  допустили и были приняты в училище только сорок три человека.
  Настал день, когда и Полторацкому нужно было предстать перед командованием училища. С присущей ему тщательностью подготовил
  форму. Сапоги до блеска начищены, подворотничок свеж. Вошел в большую
  палатку. Посередине стола сидел генерал- майор Баранов. В петлицах по две
  звезды. Члены комиссии имели по две- три "шпалы" - майор, подполковник
  соответственно.
  - Товарищ генерал! Старшина Владимир Полторацкий прибыл для
  поступление во вверенное Вам училище!
  Члены комиссии несколько насторожились, увидев на его груди орден.
  Появление человека с орденом или орденами было явлением редким и
  приравнивалось вначале к званию Героя Советского Союза. Начальник
  училища вежливо спросил:
  - За что получили орден?
  - За ликвидацию неуловимого контрабандиста Салтан- Бека! - Четко ответил
  Полторацкий.
  Генерал улыбнулся:
  - Ну, раз Вы его ликвидировали, то он не был уж таким неуловимым.
  Члены комиссии приглушенными голосами стали что- то обсуждать. После
  чего генерал, видно, подвел итоги и обратился к Полторацкому.
  - Мы, вот, пришли к какому выводу: зачислить Вас, минуя первый на второй
  курс. И вот почему! Из Вашего личного дела, характеристики видно, что
  Вы сами уже почти шесть лет командовали и воспитывали пограничников.
  Плюс Ваше участие в боевых операциях, за которые Вы получили
  правительственную награду. Считайте, что все это уже пройдено Вами за
  первый курс. Первый курс училища, как бы выразить, это курс молодого
  бойца, прибывшего с гражданки. Во втором и третьем курсах программа
  предусматривает дать знание навеки, присущие будущему командиру -
  кавалеристу, способному в дальнейшей своей службе командовать не
  только взводом, эскадроном, но и кавалерийским полком. Что Вы на это нам
  ответите?
  - Я согласен, товарищ генерал, благодарю Вас!
  Хотел, было сказать на счет семи классов, но промолчал. Это могло бы
  испортить все приятное, что он сейчас слышал. Да и они по его личному делу
  и так знают об этих злополучных семи классах. Подполковник Сербин в
  душе не одобрил решение начальника училища - зачислить Полторацкого на
  второй курс. Глаз у него был наметан в вопросе подбора кадров. За месяц
  старшина, командуя сотней "анархистов" проявил себя, как требовательный
  к подчиненным командир. Способный организатор. Ему (Владимиру) только
  было известно, каким образом он добился выполнения нормы 270 кошелок в
  день, а иногда и перевыполнение ее. Сербин метил с согласия командования
  назначить его старшиной всего первого курса. И вот он "уплывает" к
  другому командиру второго курса.
  В первый же день начала учебы первого сентября на плацу все три
  курса были построены. Начальник училища генерал-майор Баранов
  поздравил курсантов и преподавателей с началом учебного года. Пожелал
  успехов в учебе и укреплении дисциплины в подразделениях. В этот же день
  начальник второго курса подполковник Башкирцев перед строем представил
  курсовых командиров (эскадронов) и в конце объявил:
  - Новым старшиной второго курса назначается старшина Полторацкий
  вместо бывшего старшины Нестерова, тоже сверхсрочника, но подмочившего свою служебную репутацию во время каникул - в пьянке и скандале с милицией. Был "на волоске" от исключения из училища. Но "рука" из Москвы, из главного управления погранвойск спасла его, остался учиться.
  Старшина курса - тот же курсант. Для преподавателей он никакой не начальник. Спрос за результаты усвоения знаний по программе одинаковы
  для всех. Но старшина не связан с решением хозяйственных дел. Не его
  забота одеть, накормить, помыть, как на погранзаставе. В его обязанности
  входит построение курсантов на все мероприятия - в столовую, выход курса
  в город, порядок в казарме и др. Подчинен начальнику второго курса. Но и
  курсовых командиров (позже офицеров) положено почитать, так как они
  старше по должности и по званию: капитаны, майоры.
  Прошло четыре месяца учебы и исполнения своих обязанностей старшины
  курса, за которые получил несколько благодарностей от Башкирцева и даже
  генерала.
  Заканчивался тридцать девятый год. Год начала второй мировой войны. 1 сентября немецко-фашистские войска вошли в Польшу и за две недели "проглотила" ее. Выйдя на нашу западную госграницу Германия, стала лицом к лицу с Советским Союзом. Заключенный договор 23 августа о ненападении этого же года сдерживал этих двух монстров до поры до времени. Внутри страны в результате успешного выполнения сталинских пятилеток, темпы в росте военно-экономического потенциала обгоняли ряд капиталистических государств в экономике, вооружении, армии. Такие заметные успехи страны строящей социализм, вскружили головы ее вождям.
  На мартовском 18 партсъезде принимается решение "догнать, а со временем
  и перегнать США по всем экономическим показателям на душу населения".
  Нам известно, что эта утопия до начала ВОВ и после ее не была осуществлена, не только перегнать, но и догнать не удалось. В стране усиленными темпами, бросая сотни миллиардов в военную промышленность, наращивалось в массовом количестве производство новейших видов вооружения и боевой техники. После странной советско-финской войны (ноябрь тридцать девятого - март сорокового) в корне были пересмотрены вопросы методов и способов ведения современного боя, сражения. С приходом в наркомат обороны маршала С. Тимошенко ужесточились требования к проведению маневров, учений, приближенных к боевой обстановке. Ожесточились требования к наведению в армии железной дисциплины. Отпуска командирам всех рангов отменены. Они месяцами не видели своих жен, детей, родных. Пограничные войска, как составная часть вооруженных сил сразу перенимали все новшества, вводимые там, направленные на подготовку к войне, повышали боеспособность личного состава погранзастав, погранкамендатур и погранотрядов. С января
  сорокового в училище также запрещены отпуска командирам и курсантам.
  Владимир добром вспоминал полковника Затулина, посоветовавшему ему в
  отпуск пойти до поступления в училище. В будущем он увидит свою Матвеевку только в июне сорок пятого - после Победы. Но не застанет в
  живых матери, брата Василия, который погибнет в воздушном бою над
  Кубанью. Сестры выживут в оккупации, перенеся все невзгоды военных и
  послевоенных лет.
  На зимние каникулы ( 10 дней) были отпущены те курсанты, которые из
  города, ближайших поселков и сел. Остальным посоветовали брать на
  станции коньки напрокат и кататься на знаменитом зимнем катке "Медео",
  что в районе плотины. Полторацкий использовал каникулы, не выходя из
  библиотеки. Понял и почувствовал, что отстает в общем образовательном и
  культурном развитии. Запрашивал учебники по всеобщей истории, литературе, истории СССР, психологии, логике, даже эстетике. Большинство курсантов пришли с аттестатами, и эти дисциплины проходили в большей или меньшей мере в средних школах. В училище вся программа состояла из военных дисциплин. Один ее курсант поэтому поводу даже сострил: "СУК - мудрее и важнее всех наук!" СУК - строевой устав кавалерии. Второе, чем увлекся Владимир, кроме библиотеки - это вольтижировка. Она проводилась в неплановые занятия кавалериста. В воскресенье и праздничные дни.
  Вольтижировать означает делать гимнастические упражнения во время езды
  на коне. Участники этих состязаний выбирали трюки, кому какой нравится.
  На галопе пролезть под животом у коня. Галопировать стоя, как в цирке.
  Лечь поперек седла. Полторацкий, облюбовав трюк, приближенный к боевому, проносился молнией по паркуру, работая двумя клинками, третий поперек в зубах. Несмотря на то, что он создавал помеху, срубая (поражая) все фигуры.
  Последний раз на ноябрьских праздниках уже прошлого года занял среди
  участников первое место. За что получил приз - избранные сочинения
  А. С. Пушкина в трех томах. А еще букет цветов от "болельщицы". Она
  подошла и произнесла, улыбаясь:
  - Лучшему кавалеристу училища.
  Чем и смутила Володю, до сих пор не умеющего играть роль кавалера, и
  строить свою речь с представительницами слабого пола.
  Поблагодарив ее, впервые поборов свою робость, стал всматриваться в сияющее лицо девушки. Оно не было похоже на смуглые лица алма-атинок.
  Напоминала она ему белолицую боярыню, только что вышедшую из своего
  терема в солнечный день. Северная свежесть лица, алые, природой данные
  губы, тугой жгут русой косы венчал короной верх головки этой смелой и
  красивой незнакомки. Она смело протянула ему нежную руку и представилась:
  - Люда, студентка воронежского пединститута. А Вас?!
  - Что?
  - Вас-то, как звать, лихой наездник?
  - Меня? Владимир, точнее Владимир Владимирович, - по привычке, как представлялся начальству.
  - Ну, вот и познакомились. - Ласково заключила она.
  Уже после наедине с радостью вспоминая это знакомство, во время которого,
  так как никогда раньше заинтересовала его эта девушка, думал: а если это
  любовь, которой посвящено столько романсов.
  В этот же день он пригласил ее в кино в клуб училища. Вечером должен идти
  фильм "Андалузские ночи", показ которого вызвал неодобрение начальника
  политотдела дивизионного комиссара Брилева.
  - Это что же привезли? Мало у нас самоволок курсантов. Эта та Кармен,
  которая сманила и склонила сержанта испанской армии к дезертирству?!
  Несмотря на реплику начальства, кинофильм прошел с успехом и понравился
  обоим, и Володе и Людмиле. Этот день сблизил их на всю долгую жизнь. Но
  пока ей нужно было год еще учиться. А ему два.
  Приезжала она на праздники повстречаться с братом, который заканчивал в
  этом же году третий курс. Провожали ее домой уже вдвоем - брат Максим Владимир, получивший ее воронежский адрес: Брусницкой Людмиле
  Николаевне, как драгоценный подарок. Потянулись длинные, зимние ночи.
  Владимир загрустил. Вспомнил слова одного сокурсника, по случаю его
  столь быстрого знакомства с Людой: "Пришла, увидела и влюбила",
  перефразируя Юлия Цезаря: " Пришел, увидел, победил". Наблюдая за любовными встречами своих товарищей, завидовал и сожалел. Письма из-за
  скромности писал не часто, но ответы на них получал аккуратно. Люда в них
  заверяла, что ждать будет, пока он не закончит учебу. Нежные письма с
  концовкой "целую много, много раз" несколько успокаивали на счет
  искренности ее заверений. Но иногда приходило сомнение. Где- то там,
  внутри души нет - нет и появлялись, пробиваясь в сознание ядовитые ростки
  ревности. И вопросы, вопросы. Будет ли она его ждать целых два года? Нет
  ли у нее другого, его соперника? Город Воронеж большой, да что город?! Ее
  все время окружают сокурсники, а она такая видная, красивая, порой думал:
  зачем она появилась на его жизненном пути? С грустью вспомнились
  лермонтовские строки, вычитанные в библиотеке недавно:
   Ночевала тучка золотая,
   На груди утеса- великана,
   Утром в путь она умчалась рано,
   На лазури весело играя,
   Но остался влажный след
   В морщинах старого утеса,
   Одиноко он стоит, задумался глубоко
   И тихонько плачет он в пустыне.
  
  Так и она появилась, запала в сердце и улетела. Теперь уже такая дорогая
  Люда. В письме этой радостью поделился с матерью. Что девушка самая
  красивая и скромная, звать Людмилой. Такой еще ни разу не встречал до нее.
  Клятвенно обещала ждать, пока он закончит училище. Сама закончит учебу в
  институте на год раньше его. Заклеив конверт, вспомнил слова своего
  любимого начальника капитана Подоляко на счет верности будущих
  супругов: "Коней на переправе не меняют". Где он сейчас, этот безвинный
  страдалец. Жив ли он? Время покажет, что жив.
   После майских праздников училище выехало в летние лагеря. Все
  занятия проходили в полевых условиях. По программе второй курс проходил
  по тактике. Кавалерийский полк в наступлении. Оборона, как вид боя
  отодвигалась на второй план. Это положение было не только в кавалерии.
  Такое требование вытекало из положения военной доктрины и полевых
  уставов всех видов и родов войск. Основным видом боя утверждалось
  наступление. В более крупных масштабах, действиях войск наступательная
  операция, стратегическая операция и ее разновидности - прорыв, рейд по
  тылам противника (танковые войска, кавалерия) окружение им противника.
  Недооценка обороны отрицательно сказалась на действиях армии в
  начальный период войны в провалах проводимых оборонительных операциях
  Красной армии.
  Незадолго до начала Великой отечественной вышел пропагандистский фильм
  "Если завтра война". В тексте песни были строки такого хвастливого
  характера: "Если завтра война, если враг нападет, если вражья сила
  нагрянет...", "И на вражьей земле мы врага разобьем малой кровью,
  могучим ударом".
  Как потом сталось в действительности "малой кровью" не получилось, а
  могучий удар окончательно на вражьей земле был нанесен через четыре год
  в мае сорок пятого.
   После тактики начались занятия по военной топографии. Занятия
  проходили в предгорье Памира на местности со сложным ландшафтом. А
  потому много уделялось теме: хождение по азимуту, пользуясь компасом в
  разведке для местонахождения военных объектов. Среди курсантов и тут
  нашлись остряки. "Хождение" перефразировали в "блуждение" или "командир взял в руку компас - сейчас начнем блуждать". В каждом коллективе есть свои "Василии Теркины". Юмор скрашивает суровость военного быта. Кроссы были часты, поднимали по тревоге, изучая тему "прорыв нарушителя" в обе стороны. Жили, как всегда в лагерях, в палатках. Отлучка в город запрещена. Когда приезжали родственники, то из города ехали, искали лагерь. Курсантам в выходные разрешалось встречаться вне лагеря с девушками, которые приезжали, не выдерживая долгой разлуки с любимыми, обещавшими в будущем жениться.
  Закончились лагерные сборы в начале августа. Начались государственные
  экзамены для курсантов третьего выпускного курса. Они должны были
  предстать перед членами государственной комиссии, прибывшим по такому
  случаю из Москвы. Сдавшим экзамены присваивалось звание "лейтенант".
  Должность он получит по прибытию в штаб округа. Вручение звания
  проходило по плану. Курсанты первого и второго курсов с интересом, а
  некоторые и с завистью наблюдали, как счастливые выпускники, чеканя строевой шаг, бодро подходили, представлялись начальнику училища
  генерал- майору Баранову, который поздравлял и вручал диплом и петлицы с
  двумя "кубарями" и эмблемой кавалериста. Стоял в стороне и Владимир
  Полторацкий, наблюду эту торжественную церемонию, думал:
  - Когда же я дождусь, этого?
   Второй стал старшим, выпускным курсом. На котором кроме военных,
  прикладных дисциплин в программе значился краткий курс истории ВКП (б).
  Если по всем военным Владимир имел пятерки, то с изучением тем по истории партии испытывал трудности, что требовало упорства и усидчивости над книгой, которую кто- то из высшего партийного руководства окрестил как "энциклопедию марксизма- ленинизма". Особенно застопорила познания
  четвертая глава "Диалектический и исторический материализм" И.В. Сталин, под редакцией которого и вышел краткий курс, втиснул в него материал философского характера, на котором "споткнулся" не один Полторацкий. Как всегда нашелся острослов из курсантов, объясняя остальным, что глава трудно дается в усвоении в виду того, что Карл Маркс "украл" у Гегеля рациональное зерно диалектики - "движение материи". И этим он и запутал ясность в понимании курсантами сути изучаемой темы. Однако упорством, неоднократными консультациями у преподавателей Владимир преодолел и философскую преграду - в дипломе будет стоять четверка. Алма-атинское кавалерийское в центре числилось, как образцовое. Кто- то из Москвы намекнул начальнику политотдела Брилеву, что пора ходатайствовать, чтобы училищу было присвоено имя... Сталина.
  Это вдохновило Брилева. Уже в малотиражке - газете "За сталинские кадры"
  был напечатан текст - обращение вверх с просьбой присвоения училищу
  высокого имени вождя. Но, как изрекла народная мудрость... ложка дегтя!!!
  Произошло ЧП. Причем происшествие полового характера в самом извращенном виде. Факт скотоложства курсанта первого курса обнаружил
  помощник дежурного по училищу старший лейтенант Гринев. Обходя
  конюшни, проверяя службу дневальных, в два часа ночи подошел к деннику
  и через щель в дверях увидел то, что обожгло его мозг молнией. Курсант
  стоял на тюке сена, впереди него лошадь и...
  Гринев не подал виду, что видел безобразие и поступил логично. Спугни его,
  несчастного, он мог выкинуть что-то еще, вплоть до самоубийства. Гринев
  доложил дежурному майору Попову, а тот утром доложил начальнику
  училища. Закона, чтобы наказать отщепенца, не существовало. Приказом начальника училища курсант был отчислен. Но не домой, а рядовым,
  дослуживать, в хозяйственное подразделение в один из погранотрядов, где
  нет никаких... соблазнов.
   На каждого курсанта за три года из госказны расходовалось по сорок тысяч рублей и каждый факт отчисления - необходимость докладывать в Москву и мотивировать, за что отчислен. Начальнику политотдела за всю свою долголетнюю службу не приходилось составлять такое позорное по характеру содеянного донесение. Вот эта "ложка дегтя" и лишила училище носить почетное звание имени Сталина. Куда тут писать и просить после такого позорища, удержаться бы на месте.
  Коня, закрепленного за Полторацким, не было. Курсантов было около тысячи, а учебных коней сотни три. Чистили, кормили и поили их курсанты первого курса. За каждым из них был закреплен конь. Старшекурсники на занятия брали, не выбирали, кому какой достанется. Каждый раз, когда Владимир садился на нового, после занятий с грустью заключал - нет, не те качества, что были присущи его любимцу Роберту. В редких письмах на погранзаставу не забывал спросить у сержанта Кондратьева про самочувствие своего любимца. Но иногда в голове сверлила назойливая мысль, а что, если после распределении после окончания третьего курса направят на другой участок госграницы? Тогда прощай Роберт. Но иногда теплилась надежда, что подполковник Башкирцев, начальник его курса, поможет ему. В свободное от занятий время пропадал в спортзале. Не расставался со штангой. Бицепсы накачал вроде бы достаточно, чтобы удивить сокурсников трюком - разогнуть... подкову, но пока не получалось.
  Со временем, обладая недюжинной силой воли, получится, но это он покажет
  уже в своей комендатуре. Вторым, чем занимался, была литература всех
  времен и авторов, кого успел одолеть. Люда ведь закончила факультет литературы и языка - лингвист. А он кроме А.Пушкина и Т. Шевченко до
  призыва на службу и не слыхал о других. Людмила после ВУЗа преподавала
  русский язык и литературу в своем институте.
  У Владимира шел последний месяц учебы. В связи с постоянно усложняющейся международной обстановкой, а конкретно, признаками
  неизбежной войны Германии и СССР, выпуск третьего курса распоряжением
  из Москвы назначен на два месяца раньше, на конец мая и приурочен к 23
  годовщине Погранвойск. В связи с этим Владимир сообщил в письме Людмиле, чтобы она приехала в двадцатых числах мая в училище. После выпуска, как решили раньше, пойдут в ЗАГС распишутся, чтобы к месту службы уехать не одному, а вдвоем. Месяц пролетел быстро и вот настал день экзаменов, а затем и вручения дипломов. Начальник училища поздравил выпускников и пожелал успешной службы на благо Родины. Подполковник Башкирцев подошел к Полторацкому и поздравил с "лейтенантом", поблагодарил за службу старшины курса и напоследок объявил приятное:
  - Владимир направляется в распоряжении коменданта Гауданской
  погранкомендатуры. Т. е. на 8 ПЗ. Хотелось от радости крикнуть "Ура", но
  сдержался. После паузы как-то не смело:
  - Товарищ подполковник, я приглашаю Вас на мою свадьбу, которая состоится 5 июня. Отца у меня нет. Прошу Вас быть моим посаженным отцом и прийти со своей женой в кафе "Памир". Подробнее сообщу позже.
  - Ну, что ж заранее поздравляю! Получив "лейтенанта", решил уехать от нас,
  прихватив еще и красавицу? Одобряю! Поступок настоящего мужчины. Тебе сколько?
  - Двадцать шестой пошел, а ей двадцать два.
  - Видел я ненароком вас в паре, как-то, проходя по парку. Отличная будет
  семейная пара! Хорошо, спасибо за приглашение, придем.
   Людмила приехала не одна. С отцом Николаем Васильевичем и младшей сестрой Ниной. Брат Максим после прошлогоднего выпуска был оставлен в училище в должности помощника начальника политотдела по комсомольской работе, был на месте. Матери в живых уже не было.
  Фотографию Владимира и Людмилы еще успела увидеть и перед смертью
  благословила. Свадьба, как и намечалось, состоялась 5 июня сорок первого.
  Невеста в белоснежной фате, что придавало ей еще больше изящества и
  красоты. Владимир в новой командирской форме. В петлицах сверкали два
  "кубаря". На золотой подкове накрест два серебряных клинка. Суровость
  чисто выбритого лица смягчала блуждающая легкая улыбка. Стол накрыт
  чистой, вышитой свадебной скатертью, привезенной из дому. Официантка
  подносила шампанское, водку, закуску. Торжество началось с обращения ко
  всем отца Людмилы:
  - Мои дорогие дети! Сердечно поздравляю и благословляю вас с редчайшим
  в жизни каждого человека событием- бракосочетанием. Мир и любовь вам до
  скончания века. Идите тернистой дорогой жизни, как мы рука об руку
  прошли с твоей матерью. Царство ей небесное, не дождалась до этого дня
  радости.
  Скупые мужские слезы скатились по скуластому лицу. "Горько" не
  прозвучало, молча выпили свои рюмки. "Горько" прозвучит несколько раз
  после второй и третьей рюмки, которая снимает, как водится, скованность
  участников всякого застолья. Поздравили все по очереди. После отца
  поздравил от имени себя и жены Татьяны подполковник Башкирцев, брат,
  последняя Нина. После скромной свадьбы все разъехались. Через два дня
  проводили в Воронеж отца и сестру.
  Молодоженов из Алма-Аты провожали Башкирцев и брат Максим.
   Прибыв на Гауданскую комендатуру, лейтенант Полторацкий представился коменданту подполковнику Полянскому. После доклада комендант поздравил его со званием "лейтенанта" и сообщил ему, что назначается заместителем начальника 7 ПЗ по боевой подготовке. Такая неожиданная новость несколько смутила и озадачила Владимира. Вместо своей восьмой, где его ожидал Роберт, направляют на седьмую. Всмотревшись в лицо лейтенанта, начальник понял причину его смущения.
  Заставы, как родные сестры рядом. Те же горы, боевые будни.
  - Товарищ подполковник, там, на восьмой мой конь Роберт.
  - Ну, что ж, перегонишь на новое место. Я Жигареву позвоню, чтобы не перечил. Поезжай и сразу же врубайся в работу. Там запущена боевая подготовка, особенно огневая. Время, сам понимаешь, тревожное. Прямо
  скажу, войны нам с Германией не избежать. Это видно по обстановке на западной границе. Прибыл с женой? Мне докладывал заместитель по тылу. Я
  ему дам распоряжение, чтобы старшина седьмой подготовил вам с молодой
  женой квартиру.
  
  
  XII
  Вставай страна!!!
  Вставай, страна огромная,
   Вставай на смертный бой
   С фашистской силой темною,
   С проклятою ордой!
   Пусть ярость благородная
   Вскипает, как волна, -
   Идет война народная,
   Священная война!
   (Музыка А. В. Александрова, слова И. Лебедев - Кумач.)
   Стала музыкальной эмблемой Великой Отечественной войны, народа и ее
  армии. Примечательно то, что трагично- торжественный словесно-музыкальный призыв к народу, армии зазвучал в первый же день 22 июня 1941 года. Четыре года он духовно поддерживал веру сражающейся армии на
  фронтах и трудящихся, кующих оружие в тылу в Победу, которую одержали
  в мае 1945 года.
   Уже в 4. 30 от Балтийского до Черного морей горели подобно факелам
  тысячи погранзастав, погранкомендатур, подожженных термитными снарядами, минами, трассирующими пулями наступающих немецко-фашистских войск. Пограничники не дрогнули! Грудью встали, презирая
  смерть, на защиту Родины. Уже через три дня войны 24 июня 1941 года
  газета "Правда" писала: "Как львы дрались советские пограничники,
  выученики Дзержинского, славные сыны Ленина".
   Символом героического сопротивления оказались защитники Брестской
  крепости, в основном пограничники, в боевом содружестве с командирами и
  бойцами стрелкового полка Красной Армии. Насмерть стояли бойцы
  погранзастав, Алексея Лопатина, Андрея Кижеватого, Виктора Усова,
  Федора Морина и многих других.
   Огненный вал войны был уже далеко от госграницы, пожирая город за
  городом. Уже пал Минск- столица Белоруссии, а Брестская крепость, ее
  защитники сражались. В течение почти месяца хваленые немецко-фашистские войска с триумфом прошедшие пол Европы, споткнулись о камни Брестской крепости. Что символизировало силу, волю и героизм ее защитников. Впервые генералы задумались: а стоило ли начинать осуществление бредового плана "Барбаросса" - Гитлера. Когда все же крепость была взята, в которой не осталось ни одного ее защитника, немецкий генерал, командовавший штурмом, в знак восхищения мужеством и стойкостью ее защитников снял фуражку и поклонился.
   Сто пятьдесят воинов пограничников удостоены звания Героя Советского Союза. Многие посмертно. 13 тысяч человек награждены орденами и медалями.
   Наряду с городами- героями стоит и Брестская крепость - Крепость герой.
  Единственная в истории войн человечества. Как сложилась военно-политическая обстановка на советско-иранской
  границе с началом войны Германии и СССР?
  Кавказская нефть всегда была одним из тех стратегических продуктов,
  которые делали для Германии привлекательным завоевание СССР.
  Недостаток нефтепродуктов вынуждал руководство Третьего рейха
  развертывать масштабное производство синтетического горючего. Прорыв на
  Кавказ через Иран был одним из вариантов операции по обеспечению
  успешного осуществления плана Барбаросса. Ведь вторая мировая война
  была войной моторов, поэтому Гитлер не мог не заметить наличия с Ираном
  бакинской нефти. С середины тридцатых Иран наводняют немецкие советники, ученые, туристы. Асамара Реза- Шаха обрабатывала фашистская разведка. Не обошлось здесь и без вездесущего Отто Скорцени.
   Еще раньше 26 февраля 1921 года был подписан советско-иранский
  договор. Ст. 6 предусматривала право советского правительства ввести свои
  войска на территорию Персии (Иран), в случае попытки третьей страны
  превратить ее в базу военных выступлений против советского государства. С
  началом войны этим третьим государством оказалась фашистская Германия.
  Учитывая создавшуюся ситуацию, на основании вышеуказанного договора в
  августе 1941 года советское правительство ввело на территорию Ирана свои
  войска. Это был первый армейский (усиленный) ашхабадский корпус из
  состава Туркво (Туркестанский военный округ). Одновременно из Ирака сюда
  вступили и английские войска. В 1942 году США присоединились к этому
  процессу, послав в Иран тридцатитысячный корпус для работы на
  автосборочных заводах, которые базировались в Абадане (Персидский
  залив). Основной задачей корпуса была охрана транспортных путей от
  Абадана до Баку, по которым прошло 200 тысяч "студебеккеров",
  "виллисов", сотни танков в помощь Красной армии по так называемому
  ленд-лизу. Они очень пригодились во время наступления немцев на Кавказ.
  Шли они в истекающий кровью Северокавказский фронт (немцам удалось
  даже водрузить на Эльбрус свой флаг). Дороги Ирана были не приспособлены такой массе техники танков и машин. Не хватало водителей, привлеченные наспех обученные иранцы из состава шахской армии бросали машины и в массовом порядке дезертировали. Метал при 60-70№ не каждый выдержит. Ашхабадский армейский корпус должен был вступать в Иран через Гауданский перевал в колонах по родам войск.
  Затем на Иранской территории развернуться боевые порядки. На войска
  Туркменского погранокруга возлагалась задача: перед вступлением наших
  войск разоружить посты иранской пограничной охраны и на время перехода
  войск пленить их. Войска корпуса вступали на иранскую территорию не как
  агрессоры. До их входа вопрос решался в Москве и Тегеране. Шахская армия от боевых действий отстраняется. Но предосторожность никогда не лишняя. Известно, что случайности и ошибки никогда не планируются, они
  возникают сами и чаще там, где их не ожидают. Чтобы не было с первых
  шагов входа в Иран перестрелки и предусмотрено действия пограничников.
  Полторацкий приехал на 7 ПЗ за десять дней до начала войны на участке
  советско-иранской границы, было по-прежнему спокойно. Он успел привести в порядок двухкомнатную квартиру, ознакомиться с участком границы. Перевел с восьмой Роберта. Начальником седьмой был капитан Макаров. Полторацкого знал, как сосед еще по седьмой ПЗ, когда тот был старшиной. Новому заму по боевой подготовке дал распоряжение подготовить пять стрелков на окружные соревнования. Каждый день Владимир пропадал на стрельбище. Но соревнованию не суждено было состояться.
  Война - это страшное слово и неожиданно потрясло все основы государства и
  опалило мозг и сердца его народа. 22 июня зазвучала песня: "Вставай страна
  огромная", зовущая народ к отпору наглому врагу.
  Пограничный округ перешел на усиленную охрану, а вечером 2 августа из
  штаба ОГК (отдельная Гауданская погранкамендатура) пришла шифротелеграмма - "начальнику 7 ПЗ подготовить команду 25 человек в
  конном строю, боезапас и продукты в расчете на два дня, во главе с лейтенантом Полторацким. Готовность к выдвижению к 02- 00 ч. 3 августа,
  район сосредоточения подошва горы Реза у родника, прибыть к 03-00 ч.
  Ночи. Комендант ОГК подполковник Полянский".
  Больше ни слова. Но в основном было понятно - родник находился в нескольких сот метров от линии границы, значит, связано с переходом наших
  войск в Иран, как и раньше было сказано в ориентировке.
  Макаров поставил приказ команде, пожал руку лейтенанту, пожелал успехов
  и - вперед!
  К трем утра к роднику прибыли команды 8 и 9 ПЗ ашхабадского
  оперативного направления. Начальник штаба комендатуры майор
  Ведерников прибыл раньше. Он должен был координировать действия
  пограничников трех застав по снятию и разоружению постов иранской
  пограничной охраны перед пересечением границы войсками ашхабадского
  корпуса. Майор Ведерников отдал командам краткий приказ: "на рассвете
  начнется переход границы частями Красной армии с целью не допустить
  выброса воздушного десанта германским командованием на территорию
  Ирана с последующими действиями по захвату бакинской нефти. Ввод
  наших войск будет происходить на основе договора между нашим и
  иранским правительством. Иранская армия приказом шаха от боевых
  действий отстраняется. Но во избежание непредвиденных обстоятельств
  избежать перестрелки на линии госграницы.
  Командованием округа поставлена боевая задача пограничникам трех
  погранзастав: снять - разоружить посты иранской пограничной охраны.
  При вооруженном сопротивлении действовать, как в обычной боевой
  обстановке. Приказываю команде 7 ПЗ действовать в центре в направлении
  таможен. Перед Баджигираном в пешем порядке, лошадей оставить на нашей территории с коноводами. Скрытно выдвинуться, окружить и пленить личный состав охраны. Команде 8 ПЗ действовать правее, седьмой, захватить пост- 2.
  9 ПЗ двигаться левее 7 ПЗ, объект - отдельный дом- пост 3. Обоим командам при успешном выполнении задания в конном строю выдвинуться к центру действий 7 ПЗ для завершения операции.
  - Вопросы есть?
  - Нет!
  - И последнее, связь со мной через коннопосыльных, я нахожусь в полосе
  7 ПЗ. Выполняйте!
  В четыре часа на Востоке заалел небосклон. Граница пересечена. В
  сумерках впереди еле заметно последовательно вырисовываются объекты,
  которые предстоит взять. Зловещая тишина. Лейтенант Полторацкий почти
  шепотом отдаст распоряжения:
  - Сержант Иванов, действуйте справа помещения поста. Сержант Арбузов,
  ваша группа наступает слева и атакует пост. Крамов и Сергеев, часовой у
  поста ваш объект. Разоружить его, при сопротивлении применить силу,
  желательно, без стрельбы.
  Время - четыре часа таит в себе магическую силу удачи. Раньше 22 июня это
  время использовали немцы и одержали первые победы над советскими войсками.
  Через двадцать- тридцать минут после начала действия пограничников все
  три поста были захвачены и разоружены, личный состав пленен до прихода
  первых частей корпуса и... ждать приказа на их освобождение. Был и
  незначительный инцидент с часовым. При попытке Крамовым и Сергеевым
  его обезоружить он спросонья поднял крик и даже успел выстрелить, пуля
  никого не задела. Операция закончилась успешно. Майор Ведерников
  поблагодарил всех и выразил от себя лично благодарность. После будет
  приказ коменданта на предоставление к правительственным наградам за
  успешное выполнение особого боевого задания.
  В 7- 20 начало вступления корпуса в Иран.
  Майор Ведерников прибыл с двумя солдатами в район выдвижения войск и
  встретился с командованием передового кавалерийского полка и уточнил для
  него обстановку вблизи границы на подконтрольном для погранвойск
  участке. До Тегерана все могло произойти, за что пограничники уже не
  отвечали.
  На обочине шоссе справа стояли пограничники. У одного в руке был флаг с
  зеленым полотнищем (цвет погранвойск), направлен в сторону Ирана - что
  означало - путь вперед безопасен.
  Сорокакилометровое шоссе от Ашхабада до пересечения границы,
  петляя черной лентой в узких ущельях, было заполнено войсками.
  Две тысячи четыреста лет тому назад эти голые скалы были свидетелями
  такой же массы вооруженного люда- войска Александра Македонского,
  которые прошли тот же перевал в 329 году до н. э., двигаясь на Восток с
  иранского нагорья в Индию через Среднюю Азию. Разница была только в
  том, что и поход был с разными целями, и направлениями движения, одни на
  север, а наш корпус на Юг.
  Еще до ввода союзных войск прогермански-настроенному Реза Пехлеви
  СССР и Англия направили ультиматум с требованием выслать из страны
  немецких специалистов. Но он промедлил с ответом. Это стало одной из
  причин ввода союзных войск. Монарху ничего не оставалось, как передать
  власть (с согласия Англии и Советского Союза) своему сыну Мухаммеду
  Реза Пехлеви. В то же время Реза Шах 16 сентября 1941 года был выслан в
  Йоханнесбург (ЮАР) под надзор английских властей. Молодой шах проявил
  себя, как прогрессивный глава государства по сравнению с проводимой
  политикой своего отца. Он учился в Швейцарии, где закончил военный
  колледж и в своих реформах использовал некоторые положения европейской
  общественной жизни. Первое, что было им предпринято - отмена чадры для
  женщин. Несколько позже в 1963 им же (женщинам) даровано было
  избирательное право. Следующим его шагом был роспуск гарема (штат
  наложниц и евнухов). Красавицы оставались "бесхозными" недолго, их
  быстро разобрали английские офицеры. Кинулись было и наши "донжуаны" на "малину", но резкий упрек начальника политотдела корпуса:
  - Что, под военный трибунал захотели угодить?! Вы же коммунисты и
  комсомольцы, стыдно вам подбирать шахские "объедки".
  Окрик остановил наших командиров от морального падения. Хотя английским свободным офицерам и завидовали, что набросились на шахские... ничего себе "объедки", думали они.
  Мухаммед Пехлеви установил лояльные отношения с правительствами
  союзников. Предоставил свою территорию не только для дислокации войск,
  но и трансиранскую магистраль для переброски военной техники (автомашины, танки) и продуктов питания по ленд-лизу, идущих из США
  через Персидский залив, порт Абадан до Баку. 9 сентября 1943 года Иран
  объявил войну Германии, но в войне не участвовал.
  С 28 ноября по 1 декабря 1943 года проходила Тегеранская
  конференция трех держав: СССР - Сталин, США - Рузвельт, Великобритания - Черчилль. В декларации было заявлено оказывать Ирану всевозможную экономическую помощь и сохранить полную независимость, суверенитет и территориальную целостность Ирана. После войны советские войска были выведены, позже ушли и англо - американские. На пограничные заставы Гауданской комендатуры легло осуществление контроля за потоком автотранспорта, идущего днем и ночью в обоих направлениях и фильтрацию
  лиц, выезжающих и идущих со стороны Ирана, среди которых шли и
  враждебно настроенные против страны, в том числе и контрабандисты,
  переносчики опиума. Вся страна превратилась в военный лагерь. Всемерно
  повышалась производительность и интенсивность труда. Стал
  ненормированный рабочий день. Ушедших на фронт мужчин заменяли
  женщины и подростки. Повсюду на рабочих местах пестрели лозунги:
  "Все для фронта, все для победы!"
  Война коснулась и погранзастав, на фронт была отправлена часть лошадей.
  Уменьшился штат личного состава. Появились продуктовые карточки, эти
  спутники любых общественных потрясений - это в городах и селах. А в армии и, конкретно, в погранвойсках были уменьшены нормы пищевого
  довольствия, лошадям фуража и так далее. Выручала охота. Зверья не
  уменьшалось, но стал строгий спрос за израсходованные патроны. Иногда
  применяли капканы, но без мяса не оставались.
  Молодая семья Полторацкого, пока состоявшая из двух влюбленных
  сердец, соединенная в тревожную пору накануне, тоже перестраивалась на
  военный лад. Скромнее стал стол и то, что на него ставилось. Людмила не
  всегда могла обновить свой гардероб, так как в магазинах Ашхабада было
  пусто. Владимир сутками не сходил с коня. Верный Роберт носил его по
  вершинам и пропастям гор для задержания и проверки бесконечно идущего
  люда, подобно развороченного и встревоженного муравейника.
  В начале прибытия молодых на новое место службы Владимир думал,
  переживал, понравится ей, Людмиле та суровая армейская обстановка, в
  которую она попала? Или захандрит, как бывало с другими женами
  начальников. Которые в лучшем случае, промучившись до первого отпуска,
  больше на погранзаставу не возвращались. "Прощай, любимый, но так жить
  я не могу!" Как не вглядывался в лицо жены, но признаков растерянности и
  недовольства не находил. Ее лицо, как и прежде в Алма-Ате излучало
  веселую радость нового быта и жизни, и это радовало его. Весь "мирный"
  месяц от прибытия на новое место и до начала войны в свободное от службы
  время (а его всегда было мало) сколько было у него способностей обновить
  свое "гнездо" - квартиру. Не раз выезжал с Людмилой в магазины Ашхабада
  для покупки обстановки в квартире. Мебель не покупали- дорогая, решили
  обходиться пока казенной, видавшей виды. Истратил он все свои подъемные
  деньги. Впервые не выслал перевод матери. Появилась и своя семья,
  появились другие взгляды на жизнь.
  Уже шел к концу второй год войны. Весь мир, затаив дыхание, следил за
  Сталинградом, где после жесточайшей из битв в истории войн, наметился
  коренной перелом в ходе не только ВОВ, но и второй мировой в целом.
  Просматривая в Комсомольской правде сообщения ТАСС (Телеграфное
  Агентство Советского Союза), Владимир наткнулся на заинтересовавшее его
  событие. Там сообщалось, что 28 декабря 1942 года советские войска южнее
  Сталинграда продолжали успешно развивать наступления. Из перечисленных
  сведений упоминалась 10 стрелковая дивизия войск НКВД полковника
  Сараева. Полк этой дивизии ворвался первым в Миллерово, особенно
  отличился в атаке батальон капитана... Подоляко.
  - Нет, не может быть! - бушующий восторг вырвался у Полторацкого из
  груди. Позвал Людмилу. Чтобы поделиться радостью и с ней. Потом пошел к
  начальнику, чтобы поделиться и с ним. Затем впал в сомнение: а если это
  однофамилец? Начал вдумываться глубже. Так, 10 дивизия НКВД
  наполовину состояла из пограничников, из тех, кто остался в живых при
  отступлении или отходе наших войск под натиском превосходящих сил
  противника. Все они или часть их вошли в "родное" соединение 10 дивизии
  НКВД, это он узнал раньше из окружных газет. Радость его была не напрасна, когда он узнал, что капитан жив. Пройдет время, и после Победы они еще встретятся.
  Когда пришла беда - война, самая страшная из всех бед народа, верхи или кто
  стоит у руля государства, вынуждены менять свои прежние взгляды,
  приведшие к ошибкам. Так произошло и с командным составом армии, флота, погранвойск, которые, напомним, были "выкошены" - репрессированы
  в тридцать седьмом - восьмом годах. Жуков в августе сорок первого из под
  Ельней докладывал Сталину, как Верховному Главнокомандующему, что не
  хватает командиров в звене - батальон, полк, дивизия. Они или выбиты или
  попали в плен, или... сидят, или трудятся в лагерях. Жукову, как известно. В
  смелости и правоте не откажешь.
  - Что вы, товарищ Жуков, как командующий фронта предлагаете?
  - Освободить их и направить на фронт. Там находятся тысячи нужных в этой
  тяжелой обстановке командиров. И я уверен, они проявят себя с лучшей
  стороны. Сталин внял советам Жукова, хотя и сам понимал, да из-за
  твердости его характера не решался. Первыми вышли из тюрьмы Рокоссовский - генерал- лейтенант, Мерецков- генерал- полковник, и пошли сотни - тысячи...
  В начале ноября 1941 г., принявший командование 16 армией Западного
  фронта Рокоссовский, перед боем приказал построить бригаду, состоявшую
  из одних бывших зеков. Перед строем бригады стояла пирамида из судебных
  приговоров каждого стоящего в строю. Рокоссовский приказал облить ее
  бензином и поджечь. Факел поднялся выше верхушек леса.
  - Вы уже с этой минуты не заключенные, вы граждане Советского Союза и
  защищайте его, как и подобает советскому человеку. А сейчас в бой!
  Из истории ВОВ известно, как бывшие зеки, влившись в полки, дивизии, иные командуя, или проявляли героизм или насмерть выполняли
  свой воинский долг граждан страны. Известие, что в бой вступили
  "рокоссовцы" наводило ужас на немцев. Вот так был освобожден из лагерей
  капитан Подоляко, получивший в командование батальон. Сначала сражался
  под Москвой, а потом был переброшен под Сталинград с той же 16 армией.
  Рокоссовский был уже командующим Донским фронтом.
  Так, что случайно попавшее на глаза сообщение ТАСС лейтенанту Полторацкому не было недоразумением. А истинный факт, обрадовавший
  его. Радость - то большая, а как же. Сообщить ее Анастасии Сергеевне?
  Украина, херсонская область еще под немецкой оккупацией. Последний раз
  он послал письмо ей из Алма-Аты по окончанию училища. Тогда же письмо
  и фотографию после свадьбы послал и матери. Но ответа не получил от обоих. Война перечеркнула все, в том числе и судьбы миллионов людей.
   Близился год решающих побед - 1943 г. В этом году кроме курской битвы, окончательно сломившей нашими войсками хребет немецко-фашистской армии в июле - августе, после которой больше не наступала, а катилась на Запад к своему гибельному концу в мае 1945. В стране произошли некоторые события, решение которых давно назрело, но... как говориться руки не доходили. Два события произошли не без участия союзников. Они упрекали руководство страны в том, что Англия и США напрягают все свои стратегические возможности, ведя войну на трех
  военных театрах. В Европе на Тихом океане и Северной Африке. А в мире
  существует интернационал - международная политическая организация,
  созданная еще в бытность Ленина и имеющая своей целью совершение
  мировой революции, сокрушение империализма. Интернационал мешает
  союзникам. Москва согласилась на роспуск третьего Интернационала в
  интересах сплочения союзных сил, для окончательного разгрома общего врага.
   Вторым событием было введение знаков различия погон. Тоже после
  подсказки американцев. "Ваши командиры различных степеней не имеют
  представительского воинского вида. Вместо погон у них в петлицах геометрические знаки (треугольники, квадраты, прямоугольники, ромбы)"
  В кино красноармейцы кричали: бей "белопогонников". После гражданской
  войны к бело - золотопогонникам относились с классовой ненавистью. Пора
  было менять форму и подгонять ее под общепринятую во всех армиях мира.
  С принятием погон появилось звучное, овеянное славой воинских подвигов
  русской армии слово "офицер". В Указе Президиума Верховного Совета
  СССР сообщалось: "надевая традиционное отличие - погоны, Красная Армия
  и Военно-Морской флот тем самым подчеркивают, что они являются
  приемниками и продолжателями славных дел русской армии и флота, чьи
  подвиги нашли признание всего мира".
  Правительство заметно изменило свое отношение с Православной церковью.
  Прекратилось преследование священнослужителей, не запрещалось освящение танковых колон, эскадрилий, построенных на деньги верующих и направляемых на фронт.
  В начале апреля Полторацкого вызвали в штаб округа для вручения Ордена
  Отечественной войны II степени за участие и командование пограничниками
  по разоружению иранской пограничной охраны при вводе наших войск в
  Иран. Вручал начальник погранвойск округа генерал- майор Демичев.
  Поздравил его и старый благодетель полковник Затулин. Владимир
  пригласил его на охоту, но он отказался из-за болезни ног.
  - Я уже свое отходил, пошел пятьдесят пятый. - Заключил он.
  Что было нового в форме всех присутствующих на совещании так это погоны, изменившие внешний вид в лучшую сторону. И впервые услышал Полторацкий новую команду: "Товарищи офицеры!", что означало "встать"
  перед приходом старшего начальника, в данном случае начальника войск
  округа. Два ордена - это уже кое- что значило в служебном положении, кое-
  кто даже с завистью посматривал в сторону лейтенанта, уже офицера с
  золотыми погонами с зеленым просветом и двумя звездочками. Кто- то из
  младших офицеров с сожалением произнес:
  - Эх, Володя, обмыть бы твой орден, да где найдешь водки - фронт все забрал
  на наркомовские пайки. Но там она, видно, нужнее. Уж после Победы!
   Вернулся на заставу, доложил, как положено. Капитану Макарову по случаю награды орденом. Тот улыбнулся:
  - Далеко пойдешь! Уже и своего начальника обогнал. Ждет тебя твоя
  Людмила не дождется. Все всматривалась в сторону Ашхабада.
   Молодая жена, порой, впадала в отчаяние, что ее высшее образование не востребовалось после выхода замуж и приезда на заставу. В маленьком поселке из нескольких домиков, называемом Яблоновкой, жили молокане, и школы не было. Детей возили учиться в пригородную школу Ашхабада. Жена капитана Макарова - начальника на двенадцать лет была старше Людмилы, успокаивала ее, вроде "с милым и рай в шалаше". Но та допытывалась:
  - Лидия Степановна, а как вы привыкали. Как вы мирились с тем, что не работаете. Когда- то же придет старость, а как же быть с пенсией?
  - Но, моя дорогая, тебе о пенсии ой как рано думать и переживать. Но раз ты
  подумала о ней, то сообщу тебе, что правительство подумало и о нас, женах
  командиров, служба которых проходит на краю советской империи. Нам с
  тобой идет, пишется трудовой стаж, который будет присоединен к тем годам,
  когда мы работали или будем еще работать. Об этом не беспокойся. Скучно в
  горах, не отрицаю, но во всем привычка. А главное, найти себе занятие,
  которое бы тебя заинтересовало. Солдаты, сержанты, как и везде на заставах
  не очень то получили высокое образование. Вы ведь, окончили институт по
  литературе и русскому языку? Не стесняйтесь их, начните с ними проводить
  беседы, можно и доклады о творчестве русских писателей, поэтов, беседы о
  культуре. А после того, как отправили на фронт политрука лейтенанта
  Иванцова не кому разъяснять солдатам положение на фронтах. Муж
  постоянно занят службой, да и ваш Володя тоже с седла не слезает, все по
  тревоге, тревоге. Когда я была помоложе, вначале тоже испытывала
  подобное вам, впадала, бывало, и в депрессию. Но постепенно освоилась с
  суровым армейским бытом. Начала с того, что организовала солдатскую
  самодеятельность. Получалось неплохо, выезжали с концертами на другие
  заставы, в клуб погранотряда. Политотдел награждал почетными грамотами.
  Давала уроки танцев, вечера вопросов и ответов и др. И как видите, живу! А
  я ведь тоже уже была в балетной труппе Ленинградского театра оперы и
  балета. Когда встретилась с Леонидом, все оставила и уже вот шестой год
  здесь с вами вместе.
  Вняв советам Лидии Степановны, а это было года два назад,
  Людмила много сделала для поднятия культурного и общего развития
  личного состава заставы. На беседу или доклад к ней шли с неподдельным
  интересом. И часто сожалели те, кто не попадал на них, находясь в пограничных нарядах. То, что жена лейтенанта обладала качеством интересно вести беседы, было бесспорно. Но притягивало их не только ее красноречие, но ее молодость, ее неотразимая женственность, которая искрилась в ее веселой внешности и в мелодичности голоса. Покоряло их и то, что она научилась отлично поражать цели из пистолета "ТТ". Правда, таким мастерством должны обладать в военное время все жены командного состава не только из пистолета, но и винтовки и даже пулемета. Чтобы в боевой обстановке (нападение на заставу) заменить выбывшего мужа. Вдобавок, Люда ездила на Роберте под стать амазонке. Однажды в ленинскую комнату зашел Владимир, когда жена проводила беседу. Он попросил ее выйти на некоторое время, чтобы остаться с солдатами наедине.
  - Ну, сознайтесь, - оглянулся, пока ее нет, - наскучила вам своими рассказами
  о русских классиках литературы?
  Хором:
  - Не, что вы! Она рассказывает интересно и поучительно, куда там некоторым учительницам! - заключил комсорг Ваня Беликов.
  - Ну, хорошо, а об украинских классиках рассказывала? Рядовой Стебнев, кого знаешь из украинских писателей, поэтов?
  - Ну, Шевченко...
  - А еще?
  - Больше не проходили.
  - Маловато, садись. Был у нас на втором курсе в алма-атинском кавалерийском
  курсант- украинец, называли мы его "националистом", фамилия его уже вылетела из памяти. Так он причислял к украинским классикам и писателей
  из других стран. Начинал перечислять: Шевченко, Пушкиненко, Лермонтенко, Толстенко и Вальтер Худоба (Скотт), - последний вызвал смех, - но я пришел к вам не по классикам литературы, это к слову пришлось. Вот, Сержант Игнатьев, вас учила когда- либо учительница, а если и учила, то, как вы ее называли?
  Пауза.
  - В седьмом называл ее Татьяной Арсеньевной, а что?
  - А то, что мне ненароком пришлось услышать, как вы называли мою жену
  Люся. Вы что, учились с ней в одном классе?
  - Никак нет, не учился!
  - Ну, то-то же. Впредь она для вас Людмила Николаевна!
  Неловкость в положении, в которое попал сержант, передалось всем присутствующим.
  С 8 ПЗ позвонил Полторацкому лейтенант Гаврилин, тоже зам начальника:
  -Дружище! Приезжай, я тебя обрадую. Сейчас не скажу - сюрприз.
  Сюрприз был точно сногсшибательный. Пришло два письма по старому
  адресу. Уже год, как был освобожден от немецкой оккупации юг Украины,
  запорожская, херсонская области. Первое письмо было от Анастасии Сергеевны. Содержание его наводило на грусть. Николай Иванович
  Подоляко был дома с женой, но без ноги. Закончил он свою войну на правом
  берегу Днепра под Киевом во время форсирования его полком реки.
  Дослужился до подполковника, командуя полком той же пограничной
  дивизии НКВД. Приглашали после войны и Победы приезжать в гости.
  Второе письмо было от матери из Матвеевки. Война там тоже нанесла рану.
  Погиб в сорок третьем под Кубанью в воздушном бою капитан Василий
  Полторацкий. Владимир после последнего письма заплакал. Сестры живы, с
  трудом выжили во время оккупации. Мать пессимистически закончила:
  - Мой дорогой сынок, дождусь ли я тебя, оставшегося единственного сына?
  Болезни одолевают одна за другой и то сказать, в апреле исполнилось восемьдесят два. Прощай, целуем!
  Последнее пророческое "прощай" сбылось в марте сорок пятого. Ирины Сергеевны, этой доброй матери и труженицы не стало.
  Владимир написал ответы на письма. Отпуска, по-прежнему, были
  запрещены. Война хоть и подходила к своему долгожданному завершению,
  но строгости военного положения оставались в силе. Народ и армия напрягали свои последние силы и возможности. Врага уже сокрушали на его территории. Крымская (ялтинская) конференция 1945 года глав правительств держав СССР, США, Великобритании - Сталина, Черчилля, Рузвельта при участии министров иностранных дел, начальников штабов и других советников состоялась в Ялте 4 -11 февраля в период, когда в результате мощных наступательных ударов Советской армии, перенесших военные действия на германскую территорию, война против гитлеровской Германии вступила в завершающую стадию. На конференции были согласованы военные планы держав в целях окончательного разгрома фашистской Германии после ее безоговорочной капитуляции и намечены основные принципы общей политики в отношении послевоенной организации мира. Там же была предрешена судьба Японии.
   Стояли, как всегда, в Туркмении теплые солнечные дни начала мая.
  В выходной Людмила предложила мужу выехать пораньше до наступления
  зноя на прогужу в предгорье, где на холмистой изумрудной от молодой
  травы местности островками редели маки и тюльпаны. Владимир дал
  распоряжение дневальному по конюшне подседлать Роберта для Людмилы,
  на другого коня она никогда не садилась. А себе - Воронца- лошадь
  Леонида Ивановича, начальника, чтобы не застаивался, так как хозяин
  находился в окружном госпитале на лечении. Ехали вдвоем, коновод остался
  на заставе. Молча, созерцали девственную растительность, укрывающую разноцветным покрывалом холмы.
  - Господи, как бывает хорошо временами, хоть эти слова и банальны, но
  жизнь прекрасна! Володя, - продолжила Людмила, - ты моих на свадьбе
  видел - отца, брата и сестричку, а я твоих уже третий год, как мы сошлись с
  тобой, не видела. А как они меня при встрече увидят, понравлюсь им, "прийдусь ли ко двору"?
  - Встретят хорошо, не беспокойся! А внешний вид твой ошеломит не только
  родных, но и соседей, скажут: вот красавицу... Дай Бог, чтобы, наконец,
  закончилась эта бесконечная война. После Победы поедем на мою родину и
  там отгуляем все, что было упущено за четыре года.
  
  
  XII
  Таинственный всадник
   Ашхабад не входил в прифронтовую зону, где многие города соблюдали
  строжайшую светомаскировку, но, наверное, из-за солидарности с ними тоже не злоупотреблял освещением был затемнен. Ярко светились окна и дверной проем только в ресторане "Фирюза". Звучное такое название он получил от оазиса - жемчужины Туркмении, который находился в тридцати километрах от Ашхабада в сторону границы. Было 22- 30, когда неожиданно в открытую дверь ресторана почти влетел на коне всадник. Был он без головного убора, но на плечах бросалась присутствующим в глаза, накинутая черная кавказская бурка. Взмахом правой руки он бросил на стойку буфета стопку денег, и отрывистым голосом, обращаясь к буфетчице, произнес:
  - Бутылку водки и бутылку шампанского!
  Оторопевшая хозяйка буфета, как завороженная, не считая денег, машинально отоваривала таинственного клиента. Последний, сделав конем задний ход с возгласом "Победа!", скрылся в темноте. До закрытия ресторана оставалось полчаса, но сибариты (любители роскошно пожить) существуют в любое время и при любых общественных потрясениях, будь то революциях или войнах. И что поразительно, что у них всегда есть любые суммы для удовольствий и цены их не страшат. Ресторан военного времени очень дорогой. Вот и сейчас на прилавок буфета были выброшены тысяча двести за водку и тысяча пятьсот за бутылку шампанского, возможно, эта сумма у хозяина собиралась долго и хранилась на какое-то особенное торжество. Этим торжеством оказалась долгожданная Победа, о которой все только что слыхали, о которой всадник уже каким- то для него известным образом узнал. Всеобщее ликование охватило всех сидящих в ресторане. Но работники администрации ресторана задумались - откуда появился странный посетитель. Начали вспоминать.
  Раньше кавалеристы 42 кавполка были завсегдатаями. Засиживались до
  конца, но на конях не заезжали, да и полк уже давно угнали на фронт. Кто- то
  предположил, что, возможно, иранец проскочил через границу. Но слово "Победа" изрек по-русски.
  - Ну, тогда кавказец, раз в их бурке. - Предложил кто- то.
  Со двора подошел к буфету сторож, прибывший на ночное дежурство и
  кое-что прояснил. Он стоял в стороне, когда внезапно к воротам подъехали
  два всадника. Один остался, а, наверно, старший впорхнул в ресторан.
  Присмотревшись получше, заметил, что тот, который остался караулить имел
  через плечо не автомат, а, возможно, карабин. По возвращению из ресторана
  второго они пустили коней в галоп и скрылись по дороге, ведущей в сторону
  границы.
  - Военные лошади остались лишь у пограничников в ближайшей округе. -
  Заключил очевидец, наблюдавший со стороны. Директор ресторана домой
  ушел раньше. Позвонить и прояснить ситуацию в штабе округа поручили
  метрдотелю. Дозвонившись к дежурному по округу подполковнику Мальцеву, он изложил суть случившегося с всадником, нагло въехавшим на коне в ресторан. Дежурный возразил:
  - Почему вы звоните нам и откуда вам известно, что это были пограничники? Кроме нас, лошадей в колхозах мало?!
  - Но один был с оружием?
  - Ладно, постараемся выяснить - наши ли были "ночники"!
  Дежурный, переваривая в мозгу этот странный звонок, думал: сообщать
  предположение работника ресторана на счет конной "атаки" ресторана пограничником начальнику штаба полковнику Затулину или дождаться его
  прихода и доложить утром? Решил звонить сразу. После доклада полковник
  выразил в резкой форме свое неудовольствие, что его тревожат по пустякам:
  - Все! Завтра после дежурства поедете в ресторан и там разберетесь!
  Минут через пятнадцать в дежурке резкий телефонный звонок.
  Разбудил, теперь скоро не уснешь.
  - Вот что, позвоните на 7 ПЗ - Яблоновку, она ближе всех от ресторана, и
  выясните на месте ли зам начальника лейтенант Полторацкий.
  Пауза.
  - Если даже и на заставе, пошлите на "виллисе", кто у вас там помощник?
  - Капитан Морозов.
  - Пусть он проверит по списку конский состав - все ли в наличии, учитывая и
  тех, которые в нарядах. И еще, осмотреть лошадей, нет ли каких из них "в мыльной пене"? Если это был Полторацкий, то лошади должны быть "в мыле". Этот д'Артаньян обведет кого хочешь. Поэтому проверить тщательно. Утром доложите мне и не вздумайте, черт вас побери, меня будить еще!
  Когда Мальцев позвонил на погранзаставу и спросил, где начальник заставы,
  дежурный сержант Буров ответил, что тот на лечении в госпитале.
  - А заместитель где?
  - Лейтенант Полторацкий отдыхает.
  - Он выезжал с заставы сегодня вечером куда-нибудь?
  - Никак нет. Он высылает наряды. А спит в канцелярии на койке. Разбудить?
  - Нет, его пока не тревожьте.
  Капитан Морозов на дежурной машине выехал на 7 ПЗ. По трассе километров двенадцать, через полчаса был там. Часовой вызвал дежурного.
  Сержант доложил об обстановке на участке:
  - Товарищ капитан, за время моего дежурства нарушения госграницы не произошло. Дежурный по заставе сержант Буров.
  - Старшина на месте?
  - Так точно!
  - Поднять его и пусть с собой захватит список конского состава.
  Появился сонный старшина Хохлов. Не понял сначала, зачем учет коней в
  ночное время, но список предоставил. По предоставленному списку значилось 58 единиц. Находились в нарядах 18, на конюшне 40. Все сходится. Коней "в мыле" и загнанных капитан не обнаружил. Капитан разговорился перед отъездом и даже сообщил Полторацкому, что какой- то хулиган и нахал заехал внутрь ресторана, потребовал водку, шампанское и скрылся, деньги, правда, заплатил. Лейтенант усмехнулся:
  - Браво действовал! А причем тут мы, что вы приехали нас проверять? 7 ПЗ,
  как бельмо в глазу, все подозрения на нас - ввиду того, что мы ближе всех к
  Ашхабаду!
  - Ну- ну! Успокойся лейтенант, я ведь тоже на службе, послали, значит приехал. Иди, досыпай. Водитель, заводи, поехали.
  Морозов по прибытии доложил, что признаков выезда вечером Полторацкого
  в город не обнаружено. О чем подполковник Мальцев и доложил утром полковнику Затулину. Тот внимательно выслушал его и покачал головой,
  повернулся к Морозову с упреком:
  - Облапошил тебя лейтенант Полторацкий! Я знаю его почерк. На сто процентов это был он.
  Но, тем не менее, обратился к подполковнику:
  - Сдавай дежурство, поезжай в этот злополучный ресторан и успокой их.
  Заверь директора, что при расследовании их версия не подтвердилась. На
  счет пограничника - прояви малую дипломатичность и убеди, а то чего
  доброго напишут жалобу и пойдут с ней в ЦК Туркмении.
  А сам начальник штаба решил тщательно расследовать лично... но события
  чрезвычайной важности помешали ему заняться этим.
   Было утро 9 мая. Громкоговорители по всему городу вещали: "Победа! Победа! Победа". Это часто повторяющееся радостно звучавшее слово на время парализовало жителей большого города. Побросав повседневные заботы, а кто мог и работу, поздравляли друг друга. Попавших на глаза военных целовали и обнимали, подбрасывали вверх с радостным неистовством. В этот день не соблюдались правила уличного движения, оно превратилось в "броуновское". Всюду возникали стихийные митинги. Появились спутники всяких торжеств, где-то еще сохранившиеся бутылки водки. На седьмую заставу тоже пришла эта радостная долгожданная весть. Позвонил в девять утра замполит коменданта майор Скворцов и поздравил личный состав и лейтенанта Полторацкого. Но о пришедшей победе застава узнала в 8 утра, на час раньше звонка майора Скворцова. Поздравил солдат Полторацкий, которому стало известно раньше, а из какого источника он узнал, известно будет несколько позже.
   Позвонил начальник тыла комендатуры капитан Лаптев, поздравил
  дежурного по заставе, велел ему позвать старшину Хохлова. Когда тот
  подошел, дал ему приказание:
  - В день Победы улучшить питание личного состава за счет ассортимента крупы и двойной нормы мяса. Самому выехать к 12- 30 в комендатуру и
  получить водку (наркомовских 100 грамм на человека), которую к указанному сроку должны подвезти с окружных складов. Потом нравоучительно напутствовал:
  - И смотри мне там, чтобы до солдата дошла грамм в грамм и не вздумай химичить!
  Занятия были отменены. В Ленинской комнате провели митинг, замполита
  (политруки были заменены) не было. Пришлось проводить Полторацкому.
  Выступили комсорг заставы, несколько сержантов. Обед задерживался из-за
  отсутствия...водки. Хохлов приехал только к 3 часам и сразу сели за праздничный стол.
  Забегая вперед, нужно отметить, что последний раз "дармовую" наркомовскую выдали 23 февраля в 1948 года в честь 30-летия Советских
  Вооруженных Сил. Страна и армия так распились за время войны и после нее, что "Выпьем за Родину!", "Выпьем за Сталина!", "Выпьем и снова нальем!" пора было кончать.
  Командный состав (малочисленный) собрался отметить торжество Победы на
  квартире Полторацкого. Людмила Николаевна вместе с женой начальника
  капитана Макарова (который был в госпитале) накрывали стол, на котором
  красовались...бутылка водки и шампанское! Да, да, это те "трофеи" из ресторана, захваченные в ночном походе Владимира. Позже он собравшимся
  расскажет поподробнее об этой одиссее. Последним пришел Хохлов.
  Владимир спросил его:
  - Там наши солдатики не перепились?
  - Да что вы? С чего бы? Из 100 граммов? Правда, три человека не пьющие,
  наверное, по вере им не положено, отдали командирам отделений, те их "проглотили". Людмила поздравила мужа - старшину (сожалея, что не было
  Леонида - начальника), провели время весело. После двух - трех рюмок
  Владимир рассказал:
  - Вчера 8 мая в 9 вечера позвонил мне капитан Надточий, вы его знаете, заядлый, как и я охотник. Находился в возбужденном состоянии, спрашивает
  меня:
  - Ты Победу отмечаешь?
  - Какую Победу? - спрашиваю его.
  - Самую настоящую, долгожданную. Союзные офицеры уже несколько часов
  как пьют и палят из всех видов оружия. Я своей особой аппаратурой перехватил, правда, с перерывами, следующее: 8 мая 1945 года подписан Акт
  о безоговорочной капитуляции Германии перед союзными войсками. Со
  стороны СССР Акт подписал Командующий 1-м Белорусским фронтом
  маршал Жуков.
  Капитану было невозможно не поверить. Он дежурил на станции связи с
  нашей агентурой за границей. Станция находилась в пяти километрах в роще
  на запад от Ашхабада.
  - Ну, что ты Володя молчишь?
  - Да, ошарашил ты меня известием, хотя и сверх приятным. Так что будем
  делать?
  - Отмечать будем и очень крепко, когда я сдам дежурство. А ты поезжай,
  хотя уже поздно, спиртное может быть только в ресторане "Фирюза", он
  работает до 23-00.
  После его совета я и рванул, на ночь не глядя. Вот это и есть мои трофеи.
   Приезжали из округа проверять. Пришлось Роберта и коня коновода угнать в инжировую рощу. Так что взмыленных лошадей помощник дежурного не нашел. Торжество по случаю Победы продолжалось и на второй день.
  Вернулся из госпиталя начальник погранзаставы. Да, капитан Надточий
  первый позвонил Владимиру о Победе, приехал на тяжелом мотоцикле
  "Харли" - американского производства с зарядом спиртного.
  Старшину Хохлова оставили на заставе дежурить и смотреть за порядком.
  Втроем поехали в инжирную рощу, в ущелье.
  - Товарищ капитан,- обратился Полторацкий к своему начальнику, осмелев
  после выпитой второй рюмки,- с вашим возвращением, наконец, осуществится моя мечта на счет отпуска? Пятый год пошел, как последний раз был...
  - А ты что, один такой был? А меня ты спросил, когда я был в последний раз? - После паузы. - Наливай! Считай, что ты меня разжалобил. Поезжай с
  молодой женой на этот раз первым. Но пока там, вверху об отпусках, ни
  слуху, ни духу, жди. Наливай!
  - А ты Макс на своем стальном коне "Харли" доберешься до Ашхабада после
  такой бычьей дозы?
  - Доберусь, Володя, не беспокойся, это же ради Победы, в ее честь! По
  коням! - В шутливой форме произнес Надточий и стал заводить своего стального.
  Приехали на заставу. Жены заждались "бражников" - мужей. Засели еще раз
  за стол на час - другой.
  - А на охоту когда поедем? - вспомнил Надточий перед отъездом.
  - Не раньше августа. Сейчас период окота, а в июне, думаю, дадут отпуск.
   Прошло после дня Победы полтора месяца. Отпуска разрешили только в конце июня. Начальник был хоть и пьян, но слово свое сдержал - первым поедет заместитель.
  Отсутствие третьего офицера, в данном положении заместителя по политчасти тяжелым грузом ложилось на плечи начальника. Напряженность на границе после войны не уменьшилась. Из Ирана начали возвращаться наши войска. Маскируясь под них, могли проникать к нам через границу нежелательные для страны лица, агенты и контрабандисты. Нужна была тщательная фильтрация. Выставленные штабом округа КП (контрольные пункты) не в силах были справиться с выполнением этой задачи. Большая часть проверки ложилась на погранзаставы 7, 8, 9 ашхабадского оперативного направления.
   Используя попутную машину, идущую из Ирана доехал с женой до комендатуры, где получил проездные документы на себя и на жену.
  Но случилось непредвиденное финансистом. В кассе не было отпускных денег! Начфин позвонил в финотдел округа, чтобы лейтенанту Полторацкому дали причитаемую ему сумму "взаймы". Пришлось заезжать в штаб округа, а там могла быть нежелательная встреча с его благодетелем полковником Затулиным. В данном случае из-за опасения, что тот обязательно спросит на счет ночного вояжа в ресторан. Чего он не избежал.
  - Ну, вот, на ловца и зверь бежит! - встретив в коридоре Полторацкого, воскликнул Затулин. - Заходи.
  Когда зашли в кабинет в упор спросил:
  - В ту ночь перед днем Победы в "Фирюзе" ты был на коне?
  Пауза.
  Можно бы лейтенанту и отрицательный ответ дать, ведь капитан Морозов,
  приезжающий, улик не нашел. Коней "в мыле" не обнаружил, но врать ему
  не стал.
  - Да, был я.
  - Зачем? Конкретно. Зачем по-хулигански на коне?
  - В честь Победы, товарищ полковник!
  - Ну, ладно, победителей не судят, допустим. Но спешиться то мог?
  - Не сообразил, шел в темпе движения, как по пути в город.
  - Чего здесь?
  - В отпуск оформляюсь, пять лет не был. Всегда с благодарностью
  вспоминаю вас, что в 39-ом Вы надоумили меня поехать в отпуск.
  - Сам?
  - Нет, с женой.
  - Когда познакомишь?
  - Приезжайте на охоту после моего отпуска, там и познакомлю. Сейчас она в
  гостинице.
  Но встрече не суждено было состояться. После войны и ее же Победы опять
  стали проявляться симптомы 37- го "расстрельного" года. Хотя и не с такой
  свирепостью. Вспомнили полковнику шахский персидский ковер, которым
  он и не воспользовался, т. к. хапнул его уже упомянутый капитан -контрразведчик. Затулина уволили. Благо у него было 43 года выслуги. Уехал он на свою Родину в красноярский край. Полторацкий последний раз
  встретился со своим отцом-благодетелем, уезжая в отпуск.
  Поездом Ашхабад- Красноводск, потом теплоходом "Туркменистан"
  до Баку. Что творилось на железных дорогах? Огромные людские массы,
  казалось, хаотично бесцельно передвигались по всей необъятной стране. Это
  на первый взгляд казалось, что бесцельно. А на самом деле у каждого была
  своя цель. Вагоны были облеплены живой человеческой плотью. Крыши
  вагонов и пассажирских и товарных заняты. Билетов не было. Владимир с женой просидели на вокзале Баку трое суток, пока не догадались дать
  уборщице 500 рублей, и та через своих достала билеты до Ростова. От
  Ростова до Запорожья также мытарства. Приехали утром на вокзал
  Запорожье - 1. Послевоенный город встретил пустыми глазницами окон
  разрушенных домов, завода "Коммунар". Позже, побывав на "Днепрогэсе",
  увидел огромный проран вместо знаменитой гидростанции-первенца
  пятилеток. Огромная масса воды уходила вниз впустую на юг. Турбины
  замерли. Но людские массы копошились. При помощи слабой механизации
  пытались закрыть проран. И со временем их титанический труд увенчается
  успехом. Днепрогэс будет восстановлен и даст могучую силу тока заводам и
  городам всей Украины.
  Договорился с водителем такси, что тот остановится возле какого-то
  продуктового магазина для покупок в Матвеевке. Наверняка в их маленьком
  магазине пусто. Но и в городском было тоже не густо. Штабелями были
  выставлены банки с крабами. Колбаса сверхдорогая, хлеб по карточкам взял,
  но пришлось раскошелиться - взял еще банку огурцов. Спиртного не было.
  Где-то в городе со слов водителя есть - в коммерческом магазине. По пути в
  село, оглядывая по сторонам придорожные села, поселки, Людмила приуныла. Хотя Владимир своими пояснениями и пытался развлечь, развеселить. Приехали, рассчитавшись с водителем, сняв чемоданы, вошли в забытое гнездо. Откуда когда-то давным - давно выпорхнул в мир жестокий, неприветливый. Но в то же время, выковавший крепкого мужчину.
  Их встретила только одна жительница дома еще больше осевшего и
  постаревшего. Его сестра Настя уже не та Настенька, которая зыркала глазками- вишенками из-за юбки матери во время его первого отпуска. А
  красивая статная женщина. Направились к двери вдруг, как молния пронзила
  мозг Владимира... матери ведь больше не увидит. Умерла в марте 45- го, как
  в письме сообщила Лена- сестра. Вошли в убогую комнату. Владимиру стало
  не по себе стыдно перед женой. Чтобы как - то сгладить состояние ее
  растерянности, извиняясь, заговорил.
  - Извините, но я забыл вас друг другу представить. Людмила - моя жена.
  Настя - сестра.
  - Володя, я уже видела твою фотографию, которую ты прислал после свадьбы. Мама еще увидеть успела перед смертью, что у сына жинка вродлыва (красивая). Очень приятно, что, наконец- то, приехали вдвоем. Но выбачайте, что у нас так неуютно.
  Из рассказа сестры стало известно, что Елена живет в городе дома у мужа.
  Свадьба была, когда мать была еще жива. Он работает на "Коммунаре".
  После ранения был демобилизован и отправлен на завод.
  - Побудьте у нас, а потом поедем к ней, она очень будет рада. Так с нетерпением ждала конца войны и твоего, братик, отпуска.
  Закончив сообщать новости, Настя принялась готовить скромное угощение.
  Владимир подозвал Людмилу к стене, на которой висели обвитые рушниками портреты матери и отца Василия. Мать когда- то фотографировалась, когда была еще молода. Василий в курсантской форме летного училища в Ейске. Долго с печалью в сердце всматривался он в лица родных, которых не суждено больше увидеть.
  - Где же похоронили мать? - сквозь слезы спросил он сестру.
  - Как и всех, на старом кладбище.
  Сели за стол. Владимир открыл бутылку водки, налил всем рюмки. Выпили
  разом и за приезд и в память усопших. Женщины скривились от выпитой московской.
  - Извините, не ваш напиток, но другого пока не нашел.
  - Твой школьный товарищ Григорий, не забыл ты его? Вернулся год назад
  после госпиталя без левой руки. Его сразу избрали на собрании председателем колхоза. В село он первый вернулся. Мужчин в селе не осталось на эту должность. Кто еще в армии, а кто остался - мобилизовали на Донбасс шахты восстанавливать. Да и не только мужчин, да и девчат. Меня чуть не угнали, спас Гриша. Доказал вербовщикам, что я в управлении колхоза нужна, так как закончила в Запорожье бухгалтерские курсы. А двое девчат Лелю и Зину судили, дали по два года. Они были уже на шахте, но там такие каторжные условия, что они не выдержали и сбежали. На одном вокзале милиционер задержал, их и под суд. Вот такая справедливость, а они же еще дети. - С печалью заключила она.
  Перед сном Настя отозвала брата в другую комнату и конфиденциально ему
  поведала.
  - Гриша мне сделал предложение.
  - И что ты ему на это ответила?
  - Ничего. Сказала, что я еще несовершеннолетняя, в августе будет семнадцать. А он сказал. Что два месяца это чепуха, можно и подождать. А еще сказал, чтобы я ни с кем из ребят не встречалась. Все спрашивает, когда ты приедешь в отпуск. Надеется, что ты поможешь ему меня убедить. Ну и еще, как я могу выйти замуж за него? Он же без руки. Что скажут подруги.
  Подумают, что я больше другого не достойна.
  - Ну, девчата в этом деле погоды не должны делать. Как сама решишь, так и
  будет. Сейчас по всей великой стране- матушке не найдешь фронтовика без
  метки - клейма прогремевшей войны. Не вина их, а беда у каждого своя в
  зависимости от степени увечья. А жизнь то им молодым предстоит продолжать. Что же в одиночку без подруги? Завтра поеду на могилу матери возложу цветы. Не смогу Васе. Где-то лежит его молодое тело или его прах на просторах Кубани. Из военкомата не приходило извещение, где он похоронен?
  - Нет, не приходило. Зайду, как буду в Вольнянске, узнаю.
  Утром перед уходом на кладбище Владимир задержался. Пришел Григорий
  Мовчан - школьный товарищ, крепко сжали друг друга в объятьях.
  По- братски поцеловались.
  - Забежал к тебе на пару минут. Узнал уже поздно, что ты объявился своей
  офицерской персоной. Обогнал ты меня, я всего-навсего старший сержант
  артиллерии. Ну, вот что, до вечера. После работы ко мне с женой...и
  Настенькой, чтобы она там не скучала.
  Друзья разошлись каждый по своим делам. Все трое направились в сторону
  старого кладбища. Было в стороне и новое - армейское, порожденное
  войной. Настя нарвала в огороде сноп цветов и шла впереди. Владимир там
  ни разу не был с тех пор, как похоронили в тридцать третьем обоих младших.
  Дорога заросла спорышом. Первая встреча с могилой близкого дорогого, а
  матери тем более, потрясло все человеческое существо сына. Стоял
  Владимир плакал и плакал. Настя уже много раз приходила и возлагала
  цветы, ей уже вошло как бы в привычку, но тоже заплакала, глядя на брата.
  Одна невестка, как ни напрягалась, слез не выдавила. Видно отсутствовал зов
  предков. Потупив сосредоточенно глаза в могилу, стояла молча в оцепенении своих размышлений. Очнулась от упавшего на колени и громко рыдающего мужа. Никогда за короткую с ним жизнь она не видела его плачущим. И вспомнила слова Максима Горького: "У каждого человека есть единственное существо, перед которым он вечно в долгу - это мать". И сама неожиданно заплакала. Вечером все трое пошли к Григорию домой на ужин.
  Настя не сразу согласилась идти сними. Гриша примет появление ее в своем
  доме, как знак согласия на его предложение стать его женой. Но Владимир
  развеял ее доводы и предположения на счет намерений друга.
  - В конце концов, ты пойдешь не сама, а со мной и моей женой, твоей невесткой.
  Г остей уже ждал хорошо и богато сервированный по тем послевоенным
  временам стол, относительно других колхозников. Как ни как, а председатель
  (голова) в состоянии угостить своего долгожданного друга и его сопровождающих. Хоть колхоз, как и все остальные в послевоенный период,
  экономически слаб и в материальном беден, но поросенок нашелся. Вот он
  румяный почти улыбается. Мать наварила вареников с сыром и вишнями.
  - Ну, друг, не обессудь, что будем пить за долгожданную встречу коньяк
  "Три Буряка" или напиток Марии Демченко. Посылал в Запорожье на коне
  посыльного и пусто, нигде ни казенки не нашел.
  - Ну, а дамам?
  - Мать, достань свои резервы вишневки.
  Подымали тосты за Победу, встречу и еще, что остались живы. В оживленной беседе каждый пытался высказать пережитое им в прошлом и свои надежды на будущее. Мужчины вышли покурить. Григорий использовал время перекура, чтобы прозондировать мнение и решение Владимира на счет его обручения с Настенькой.
  - Я понимаю, что Настя еще почти дитя, ей некому посоветовать, подсказать.
  Матери и отца нет. Один ты остался, кто может помочь мне ее убедить выйти
  за меня замуж. Не буду скрывать перед тобой, полюбил ее, как только вернулся с фронта, вернее, с госпиталя. Другой кроме нее у меня нет, и не будет. Я горько сознаю, что мое увечье, отсутствие руки не может не влиять на ее выбор спутника жизни. Эта жизненная трагедия ни одного меня, а у миллионов, таких как я. Но у меня есть вторая рука, слава богу, правая. И, наконец, я молод, сильный и в состоянии содержать, как следует свою жену, потом и семью. Во-первых, я не пущу ее в поле на ланку обрабатывать гектар свеклы, а это каторжная работа. Колхозницы к сорока годам ходят согнуты. И не потому не пошлю, что она станет моей женой, а потому, что она имеет специальность бухгалтера, и кто ее послал от колхоза, как ни я. А когда гребли девчат на восстановление шахт, кто заступился за нее опять?
  Владимир понял, что беседа приобретает такой хвастливый характер от излишне выпитого. Но понял и то, что его отношение к сестре не надуманное, а вполне серьезное.
  - Дорогой мой Гриша, на тему любви можно говорить бесконечно. Хотя есть
  и другой постулат "О любви все сказано", но для каждого (каждой) это
  волшебное слово звучит по-новому. Так вот, скажу тебе коротко. Я верю в
  искренность твоих чувств и намерений и даже, возможно, одобряю, но ничем
  больше помочь не могу. Связать свою жизнь друг с другом это удел их, в
  данном случае вас обоих - тебя и Насти. Советовать убеждать ее не стану.
  Впереди все может быть в ваших отношениях, если и женитьба и произойдет.
  Чтобы я лишен был упрека от сестры. Вот на этом закончу. Пошли, нас заждались.
  Встреча с Леной и ее мужем не состоялась. Впервые после войны профсоюзы открыли в Крыму здравницы. Ветеранам и инвалидам войны были вручены путевки в первую очередь. Муж Лены попадал под эту статью, и они уехали в Евпаторию на месяц.
   Самая радужная и теплая встреча состоялась в городе Цурюпинске
  херсонской области с Николаем Ивановичем и Анастасией Сергеевной. В
  письме, которое пришло по старому адресу на 8 ПЗ жена писала, что муж
  после госпиталя приехал в их село, где она жила с матерью и сыном. Из села
  они переехали в город Цурюпинск, где подполковнику Н.И. Подоляко выделили от областного военкомата квартиру.
  Город небольшой и Владимир быстро разыскал своего бывшего сослуживца
  и друга вместе женой Анастасией. Радости обоих сторон не было конца.
  Обнимались, целовались. Еще бы, после урагана войны они чудом остались
  живы. Это касалось не только Николая, прошедшего горнило войны и
  выжившего, но и Анастасии, которую укрывали друзья от Гестапо. Как жена
  красного командира она могла быть расстреляна немцами.
  Владимир представил и познакомил Людмилу со своими боевыми друзьями.
  На что Анастасия Сергеевна, покачав головой в знак одобрения удачного
  выбора жены, улыбаясь, произнесла:
  - Какую кралю, ты, Володя облюбовал!
  Сели вскоре за стол. Как всегда после войны пили много, если могли достать
  водку. А потом "бойцы поминали минувшие дни, где вместе рубились они".
  Николай Иванович поведал Полторацкому:
  - Вот, брат, ногу оставил на правом берегу Днепра 6 ноября 1943 года.
  Сейчас у меня 24 года выслуги, на пенсию идут в 25 лет и не ниже. Писал командующему Одесским военным округом генералу Бабаджаняну.
  Благодаря нему разрешили дослужить этот год в Цурюпинском райвоенкомате. Вот и хожу на костылях пять раз в неделю. А что остается другого... Орденов много, а денег и пенсии нет. Сын пошел по моим стопам в погранвойска, а там - в офицерское училище.
  Неделю Владимир и Людмила гостили в Цурюпинске. Провожали их как
  родных.
  
  
  XIV
  Зеркало Границы
  
   "Государственная граница - есть линия, определяющая территорию ее
   недра и воздушное пространство Союза Советских Социалистических
   Республик. Государственная граница неизменна и неприкосновенна"
  (Инструкция службы погранзаставы)
   Владимир вернулся с женой из отпуска двадцатого августа. Ждало их два
  известия. Одно долгожданное, присвоение лейтенанту Полторацкому звания
  "старшего лейтенанта". Ждал он его еще в сорок четвертом, но год проходил
  лишний. И не потому, что были недостатки или провалы в службе. До Москвы далеко, но не в этом главная причина. Война, на нее еще долго будут списывать все беды, в том числе неповоротливость и разгильдяйство чиновников всех рангов.
  Начальник, капитан Макаров поздравил зама, закончив неизменными
  словами:
  - Третью звездочку полагается обмыть!
  - Есть обмыть! Не откажусь! - Весело ответил именинник.
  Людмила поздравила его поцелуем. Но через какое-то время притихла и
  насупилась. Владимир спросил, в чем дело. Чем она недовольна.
  - Володя, не обижайся, что я тебе скажу. Ты стал все чаще прибегать к выпивке. Разве ты мало выпил в отпуск?
  - Моя дорогая, это особый случай. И существует неписанный закон офицерской чести. Что после долгожданного...Иначе, если зажмешь обмывку, прославишься, как жмот и скряга. Да разве только мы, младшие офицеры, верные этой традиции? Генералы тоже не отступают от нее. Но они отмечают коньяком, красной - черной икрой. А мы закусим погранпайком.
   Надеясь, что убедил жену, позвал дежурного по заставе и дал распоряжение вызвать в канцелярию старшину Хохлова. Тот сразу же явился и сходу начал поздравлять с повышением. Приняв его, Владимир попросил:
  - Давай-ка неси, что там у тебя есть в складе закусить? И неси ко мне на
  квартиру.
  Бутылка "Московской" была извлечена из чемодана.
  - Хорошо, что прихватил. Как предчувствовал, хотя и не знал, а то пришлось
  бы сейчас гнать коней в город.
  Мужчины втроем сели за стол. Налили рюмки и в каждую опустили по
  звездочке - заранее купленные Макаровым в военторге. Из истории этой
  ритуальной традиции известны и печальные случаи, когда они с большим
  глотком огненного напитка попадали в...желудок. А они такие... колючие,
  что хирургу было извлечь проблемой.
  У наших прошло все нормально. Женщины отказались. Их напитков -шампанского и вина "Ясман- Салык" на столе не было. Жена Макарова
  Лидия Степановна пошутила:
  - Мы вас догоним, когда привезем из Ашхабада свой благородный.
   Другое известие в этот день прояснилось, когда Людмила вскрыла из
  Воронежа письмо, долго странствующее по городам и весям. Содержание
  письма было ужасным. Сестра Нина сообщала, что при наступлении немцев
  на Воронеж, бомбили город. Одна бомба упала во дворе их одноэтажного дома, разрушила его и в нем погиб отец Николай Васильевич.
  - Я была у тетки Агафьи и чудом спаслась. Нет уже и нашего дорогого брата Максима. Он ушел на фронт из училища. Как кавалерист попал в кавкорпус генерала Плиева. Потом через год пришло извещение (соседи передали похоронную): Командир кавполка майор Бруснецов М.Н. геройски погиб в боях за Родину.
  Такой удар - потеря двух дорогих людей, отца и брата поверг молодую женщину в прострацию. Владимир срочно вызвал из комендатуры врача.
  Прибыв на машине коменданта, капитан Хрящев еле отходил ее. После,
  отослав машину, еще двое суток наблюдал за состоянием ее здоровья. Но,
  как известно, время косвенный врач, тоже лечит. Молодой организм пошел на поправку, выдержал удар судьбы. После отпуска начались и потянулись будни с их заботами и напряженной обстановкой на границе. Капитан Макаров женой и дочерью уехал в первый послевоенный отпуск.
  Полторацкий один их офицеров остался командовать. Но не долго. Через
  полмесяца прибыл на заставу замполит лейтенант Гаврилов. В Ташкенте он
  окончил курсы политсостава. Валентин был холост. Присмотревшись к
  молодой семье, однажды с оттенком зависти сказал Владимиру:
  - Ты, брат, счастлив, что нашел себе такую красивую жену и заботливую хозяйку. А я...вот?
  -Так в чем дело, женись и ты?! Русских, украинок, да и белорусских невест
  выбор большой в Ашхабаде. Я, почему перечислил их национальность? На
  туркменок наложено "табу" Кораном, их Библией. А если и вздумалось
  какой-нибудь связаться любовью с нашим братом - ой, от отца не сдобровать. А замужней - туркмен сразу всадит нож в нежное тело жены.
  - Если сказать тебе на чистоту, Володя, то, на какую не посмотрю...не та, которую хотел бы в жены взять.
  - Тебе сколько лет?
  - Двадцать четвертый, а что?
  - Ну, вот что, стаж у тебя еще малый - искателя невест. Все впереди.
  Попадется еще та, с которой и в шалаше рай и до конца века.
  Запомнил слова моего бывшего начальника капитана Подоляко Николая
  Ивановича на счет супружеской верности - "Коней на переправе не меняют".
  Более яркого образца любви и преданности друг другу Николая и Анастасии
  Сергеевны я не знаю. Она 10 лет была с ним в адских климатических условиях, в пустыне, и четыре года ждала с фронта. А до фронта пережила его арест и суд в тридцать седьмом году.
  - А что, твой бывший начальник не вернулся с фронта? - спросил Валентин.
  - Вернулся в сорок четвертом, но за Днепром в ноябре потерял ногу.
  Осталось полтора года до пенсии, дали дослужить в военкомате города
  Урюпинска на Херсонщине. Рассказывал, по приказу Сталина освободили из
  лагерей бывших командиров Красной Армии, попавших под репрессии в
  тридцать седьмом. Так, командующий 16 армией под Москвой генерал
  Рокоссовский перед строем бывших зеков сжег все их судебные приговоры.
  И назначил, кто был до суда капитан, получай батальон, майор - полк,
  полковник - дивизию. Вернулся Николай Иванович после госпиталя в звании
  подполковника. Прекрасный был командир, кавалерист, душевный человек.
  Находясь недавно в отпуске, ездил в Урюпинск, неделю гостил у него и у его
  гостеприимной жены.
  - Я к чему это все говорю? Вернемся к твоим словам, в которых ты говоришь
  по поводу семейной жизни, и что у меня она получилась удачной. Это пока
  так. Несмотря на различие темпераментов у нас двоих, имеем выдержку.
  Умеем тактично снимать плохое настроение, поддерживаем друг друга. А
  там, время покажет.
  Прошло два месяца после отпуска и третьего октября, наконец,
  произошло важное событие в их семье. Родилась дочь. По имени матери
  назвали Людочкой. "Я б для батюшки - царя родила богатыря!". Так ждал
  Владимир, на первый раз не получилось. Все еще возможно впереди, успокаивал он себя.
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
  Окончание войны не ослабило напряженности на советско-иранской
  границе. Англичане, уходя из Ирана, оставили большой контингент военных
  советников, экономических экспертов. Создав англо- иранскую нефтяную
  компанию, стали прибирать к рукам нефтяные богатства страны.
  В марте сорок шестого в г. Фултон (США) с клеветнической речью,
  направленной против СССР - год тому назад бывшего союзника, выступил
  У. Черчилль. Это событие стало началом продолжительной (сорок лет) "холодной войны" между союзниками по антигитлеровской коалиции. Газета
  "Правда" опубликовала в ответ на это выступление статью "Черчилль
  бряцает оружием". А советское правительство начало последний виток
  вооружения. Результаты их скоро сказались, испытав не только атомную, но
  и водородную бомбу...тем самым, обогнав в этом направлении бывших
  союзников. Отношения с Англией в Иране и на границе осложнились. Были
  предприняты меры по ее техническому оснащению. Остались сотни тысяч
  бухт колючей проволоки МЗП (малозаметное препятствие не
  израсходованных на войне). Все это пошло на строительство проволочных
  заборов под током. Первоначально система "Клен- М", позже "С-100". На
  участках с капиталистическими странами (Норвегия, Финляндия, Турция, в
  том числе Иран) в два ряда. Но они были не скоро созданы. Единственным
  контролирующим средством от нарушителей оставалось КСП (контрольно - следовая полоса). Появилась она на очень активном участке советско-польской границы еще до войны в тридцать седьмом году. Автор- создатель ее остался неизвестным. Вначале вспахивали и боронили полосу на направлениях вероятного движения, но нарушители, не будь дураками, обходили эти участки и благополучно прибывали к месту своего назначения в ту или другую сторону. Пограничные теоретики пришли к глобальному решению - создать сплошную КСП. И следуя за советской гигантоманией, протянули ее аж... на 18 тысяч километров от Баренцевого моря на западе и до Тихого океана на востоке. Не сразу, по частям. Но потом 8 - 12 метровую полосу все же протянули. Почему такая ширина? Вначале исходили из того, что, если нарушитель не олимпийский чемпион, то...ему ее не перепрыгнуть.
  В дальнейшей ее (КСП) эксплуатации было выявлено, что и она преодолима
  путем множества ухищрений. Но тут выступит в ее защиту искусство следопытства. Прерывалась эта бесконечная лента редко. На пересечении рек
  (в этом случае ставили в воде металлическую сетку) и на пограничных
  переходах транспорта. Разрывы охраняли КПП (контрольно- пропускные пункты). Создавалась она с неимоверными трудностями. В тайге вырезали
  просеку, на каменистом грунте наносили пограничники носилками, если
  нельзя было использовать технику. Кто- то когда- то дал ей очень меткий
  эпитет: КСП - Зеркало границы. А раз зеркало, то она должна блестеть. На
  протяжении многих лет ее все-таки довели, если не до зеркального блеска,
  то до умопомрачительного совершенства. Вспаханная, заборонованная,
  проутюженная (да, да утюг весил 1,2-2 тонны), она способна была
  контролировать переползания даже жука, а не какого- то там шпиона или изменника Родины. Родилась даже прикладная пограничная школа -
  пограничного следопытства. Старший лейтенант Полторацкий и был инициатором такой школы. Вместе с майором Макаровым, инструктором
  служебного собаководства (кинологом), старшим сержантом Хасановым
  была разработана программа обучения личного состава, умевшего безошибочно распознать следы не только на КСП, но и в горах на камнях,
  траве, песке. Ошибка в определении могла дорого стоить. Например,
  пограничный наряд обнаружил ухищренный след и определил, что нарушитель ушел в Иран и доложил на заставу. Тревожная группа, да и вся потом застава будут действовать по плану "Прорыв в сторону границы". В данном случае действия пограничников увенчаются успехом, нарушитель, имевший попытку уйти в сопредельное государство будет задержан. В противном случае (ошибочное определение нарядом) направления движения нарушителя в наш тыл привело бы к его безнаказанному уходу за границу. Так как все усилия заставы, да и резервов комендатуры были направлены на поиск его в тылу. Инструктор с\с был назначен "начальником" этой самородной школы следопытства. Контроль оставался за начальником погранзаставы и его заместителем Полторацким. Ежедневно, кроме выходных и революционных праздников. Все свободные от службы выходили в 18 - 00 под руководством инструктора на учебный участок КСП.
  Это была 200- метровая полоса, оборудованная, как и настоящая. Хасанов
  заранее наносил на ней различные следы- знаки. Каждому нужно было
  определить его (распознать), додавался еще и устный вопрос. После чего в
  журнале ставилась оценка. Устными вопросы и ответы на них могли быть
  такими:
  - Вопрос: зачем необходимо точно определить, кому принадлежит след?
  - Ответ: переход животного опасности не представляет. Но нарушитель
  может имитировать его.
  - Вопрос: как определить, в какую сторону пошел человек?
  - Ответ: Если он прошел спиной вперед (ухищрение), то углубление каблуков
  будет больше, чем при обычной ходьбе.
  - Вопрос: нарушитель применил при преодолении КСП шест. Как определить, в какую сторону он ушел?
  - Ответ: если в сторону Ирана, то углубление (дыра) от шеста будет больше
  наклонена в ту сторону. Если к нам - в нашу.
  - Вопрос: какой след оставит на КСП змея?
  - Ответ: рисунок на грунте будет соответствовать форме изгибов ее тела при
  движении.
  Всех ухищрений не перечесть. Был случай, когда нарушитель использовал...
  телефонный провод. Столбы стояли на некотором расстоянии по обе стороны
  полосы. Взобравшись на столб, перехватывая руками соединенные провода,
  "успешно" спрыгнул и ушел "благополучно" в сторону "враждебную" нам.
  Инструктор со своими помощниками создал уникальную материальную
  базу. Из дерева выпиливал конские, коровьи, ослиные копыта. Иногда в
  вольере находились черепахи, и даже дикобраз, которых использовал при
  прокладке учебного следа. Подкреплялись практические занятия и теоретически. Из окружной библиотеки доставали на заставу книги. "Дерзу
  Узала" Арсеньева В.К.- о знаменитом следопыте, который охотился на уссурийских (амурских) тигров по их следам. И книгу американского писателя Фенимора Купера "Следопыт". Рассказы о знаменитом следопыте довоенного времени Никите Карацупе.
  Систематические занятия на протяжении длительного времени этой школы
  давали ощутимые результаты при обнаружении, преследовании и задержании лиц, пытавшихся нарушить "неприкосновенную" границу.
  Пограничники 7-й с гордостью носили имя "лучшие следопыты" округа Особенно после того, как был раскрыт секрет следа на 6 ПЗ, соседней с 7 ПЗ.
  Наряд, обнаружив след, доложил, что след ухищренный, но сами не могут в
  нем разобраться. Выехал на место начальник заставы. После и офицер из
  комендатуры. Время шло. Тревожная группа была задействована в направлении границы, но там никого не нашли. Наконец пригласили на
  помощь Полторацкого. Он срочно прискакал с инструктором Хасановым.
  След был проложен на необычном участке. КСП проходила на косогоре.
  Версий было много. А нужно было выяснить, след человеческий или..?
  Одна из версий - след человека. Он прошел боком, босиком, ступая ребром
  ступни ног. След шел не сверху вниз, а под углом. Тщательно всмотревшись
  в след со всех сторон, Полторацкий рассмеялся и изрек:
  - Змея! Точнее кобра!
  Офицер из комендатуры бросил реплику:
  - Что за точность и такая самоуверенность? А, возможно, это гюрза?
  - Гюрза массивнее и грунт (превращенный в муку) образовал бы валик более
  высокий, - Заключил Владимир.
  - А куда она ушла?
  - Ищите сами.
  После чего обстановка была снята.
  
  XV
  Ашхабадская трагедия. Нашествие зеков
  
   Это грозное явление природы обрушилось на город 5 октября сорок восьмого года в 00 - 30 ночи. Эпицентром стал город Ашхабад. Сила землетрясения равна 9 баллам по шкале Рихтера. В очаге выделилось огромное количество кинетической энергии (Е - 1015 джоулей). Оно было соразмерно с Сицилийским (Италия) в 1908 году 28 декабря. Полностью был разрушен город Мессина. Погибло 100 - 150 тыс. человек. Очевидец, находившийся в стороне на расстоянии нескольких километров от города, сообщал: тряхнуло так, что над бывшим городом, на несколько километров поднялся огромный столб пыли. Через некоторое время появились гигантские факелы пожаров. В радиусе 30 км. разрушены были все глинобитные дома (из кирпича - сырца) строения.
   В городе из этого кромешного ада полностью уцелели только... три объекта.
  Православная церковь, банк и швейная фабрика. Когда секретарь ЦК партии Туркмении Байрамов докладывал Сталину о последствиях землетрясения и назвал уцелевшую швейную фабрику, Сталин спросил, кто же ее строил и где сейчас находится этот инженер. После паузы секретарь (он справлялся, где он находится) ответил вождю, что он в лагере. Сталин:
  - За что осужден?
  - За перерасход денежных средств на строительство.
  - Немедленно его освободить и по его проектам отстраивайте город!
  По поводу русской церкви ясно. Культовые строения, их архитектура долговечны. Банк тоже отлит из железобетона. Ну, а фабрика? Как она уцелела? После стало ясно, что опальный главный инженер при строительстве учитывал то, что город стоит на сейсмически опасной зоне. При строительстве фабрики он впервые применил в этой области железобетонные сейсмопояса. Главный инженер был освобожден и по его проектам был отстроен Ашхабад. Кирпич - сырец навсегда вышел из употребления, как строительный материал. Из 120 тыс. населения города под обломками погибло 60 тыс. Десятки тысяч раненых. Необходимо срочно было их вывозить. Несмотря на октябрь, температура воздуха доходила до
  38 - 40№. Началось разложение трупов. Над аэродромом поднимались и садились беспрерывно военно-транспортные и гражданские самолеты. Вывозили раненых и доставляли в очаг катастрофы медикаменты и продукты. В момент такого глобального бедствия проявили усилия братские республики Союза, чтобы быстрее ликвидировать катастрофические последствия стихии. Начались повальные грабежи, мародерство. Было введено по указанию из Москвы чрезвычайное положение. Грабителей расстреливали на месте преступления. В городе были разрушены и тюрьмы.
  Оставшиеся в живых заключенные, особенно по политическим делам (ст. 58
  УК) к ним относились и гражданские лица, недовольные советским режимом. Опомнившись после шума и грома падающих строений, заключенные двинулись в сторону границы. Это было похоже исход евреев из Египта. Силами пограничных застав ашхабадского оперативного направления остановить их всех было невозможно. Были брошены на перекрытие резервы соседних погранотрядов, батальон - резерв начальника погранвойск округа. Из Москвы пришел приказ министра обороны. " В целях оказания помощи пограничникам для прикрытия границы от заключенных,
  пытающихся уйти в Иран, Ашхабадскому корпусу перейти на военное положение. Своими частями прикрыть стокилометровый участок границы против Ашхабада". Погранзаставы тоже попали в зону действия землетрясения. Здания частично или полностью были разрушены. В казарме 7 ПЗ была разрушена казарма, три солдата погибли от обрушившегося на них потолка, четверо травмированы. Совсем не пострадали те, кто был в нарядах на границе. Полторацкий был на правом фланге, проверял службу нарядов. Услышав под конем непонятное шатание земли, а затем пожары в стороне города, галопом, дав шпоры Роберту, прискакал на заставу. Что он увидел? Бросился к офицерскому дому, но жены не нашел. К счастью сразу все
  прояснилось. Когда подбежал дежурный по заставе, сообщил, что она с ребенком на коновязи, та не была разрушена.
  - Когда "тряхнуло", я подал команду "Застава, в ружье" и побежал в вашу квартиру, вывел оттуда Людмилу Николаевну с ребенком. Спаслась и прачка Ольга, в квартире не находилась, в этот трагический момент занималась любовью с каптенармусом. Кстати, в городе многие уцелели, находясь в обнимку при звездах и луне.
  Пограничники седьмой и их соседи справа и слева день и ночь, не сходя с участков, ловили, задерживали, конвоировали, пытавшихся спастись бегством в соседнюю страну, зеков. Старший лейтенант Полторацкий незадолго до этого трагического события был назначен на должность начальника 7 ПЗ. Майор Макаров уехал с семьей в Москву в академию.
  Выехав в город, он еле добрался до территории, где стоял штаб округа. Все офицеры перебрались в палатки. Там же находился и начальник погранокруга. Полторацкий обратился к нему, чтобы со складов округа выдели на погранзаставу сотню МЗП (малозаметное препятствие) для прикрытия входа в ущелья. Применялись они против пехоты противника во время войны и остались неиспользованными. А сейчас пригодились против зеков. Один пакет МЗП прикрывал сто квадратных метров площади. Тонкая стальная пружинистая проволока, окрашенная под цвет травы, явилась очень эффективным препятствием на пути движения нарушителей. Заскочив в нее, человек долго не мог из нее выпутаться. Тут его, как "рыбу", и задерживали.
  Завезли на машине ее на заставу, после были перекрыты все ущелья на участке заставы. Проволочных заборов под током еще не было, и МЗП заменяла их. Но МЗП занимались после, вначале надо было решать, куда, вернее, где хоронить погибших? Были и раненые. Везти их в Ашхабад, где больницы и госпитали разрушены, было бесполезно. Для раненых вызвали из комендатуры врача, капитана Хрящева. Комендатура на тридцать километров была дальше заставы, ближе к границе и меньше пострадали строения.
  Погибших похоронили в 200 метрах от заставы. Замполит майор Иванцов из комендатуры произнес траурную речь. Со временем был поставлен им памятник. Для отстройки и ремонта зданий из округа прислали взвод строителей. Колхоз "Социализм" выделил бульдозер для расчистки дорог в ущельях от обломков обрушившихся скал. Асфальтную дорогу, идущую в Иран местами тоже завалило. Расчищали городские организации. В такой хаотичной обстановке, посоветовавшись женой, Владимир решил, что ей целесообразно будет уехать на Украину в село Матвеевку, к его сестре Насте.
  Она вышла замуж за Григория Довиденко, председателя колхоза, о чем сообщалось раньше.
  Владимир с женой приглашались на свадьбу, но не смогли на ней быть. Выслали подарок и поздравили. Теперь Настя живет в доме мужа, бросив свою хату - развалюху. 20 октября, посадив жену с ребенком на поезд Ашхабад- Красноводск, занялся восстановлением разрушенного хозяйства.
  Одновременно не ослабевая усилить охрану границу. В основном, вырвавшихся из тюрем переловили в тылу от границы. И все же несколько десятков зеков ушло в Иран, обойдя Ашхабадские направления на участках 46 и 71 погранотрядов.
  После долгих дипломатических акций между двумя государствами их передали в Союз, за исключением нацменов- мусульман. МИД Ирана заявил, что у нас таких нет. Из построек заставы целой оказалась коновязь, да и вольер. Такая деталь - часовой за час или больше до землетрясения слышал, как выл Лорд в вольере. Овчарка предчувствовала беду раньше. А в поселке Яблоновка недалеко от заставы ревели ослы. Оказалось, что животные лучше приборов своим поведением воем и ревом предупреждали о грядущей катастрофе. Но на них никто не обращал внимания. Да и впервые такое случилось. Опыта никто не имел, чтобы действовать и спасаться по признакам поведения животных.
  Назревал осенний призыв и замена отслуживших свой срок солдат и сержантов. А где их располагать? Старослужащие привыкли спать в палатках, а новички? Как они поведут себя в экстремальных условиях? Начальник заставы торопил лейтенанта Семенова - командира взвода строителей, а то просил и ускорить строительство казармы, ремонт столовой и бани. Иногда подбадривал лейтенанта вечером после работы рюмкой водки, да и сам не прочь был выпить, чтобы снять стресс, накопленный за день. Старослужащие, тоже пережив не один стресс за время землетрясения и ликвидации его последствий на территории расположения заставы и при напряжении на службе, нашли свой способ снять стресс. Как- то старшина Хохлов, будучи проницательным хозяйственником, заметил, что аппетит за столом у солдат, которые должны вот-вот демобилизоваться, зверский,
  после прихода со службы на правом фланге в отличие от тех, кто приходил с левого. Да и вели они себя возбужденно и весело. Старшина задумался, стал глубже анализировать. Пришел к выводу, что они приходят со службы слегка выпиши. Но где они достают выпивку? Поселка там нет. Кто же им доставляет спиртное. По запаху, который исходил при разговоре с рядовым Середой, Хохлов уловил запах вина. Но сколько не пытался он узнать при разговоре, где тот "зарядился", так и не узнал. Доложил Полторацкому и поделился с ним подозрением:
  - Так ты, говоришь, заметил только тех, кто возвращался с правого фланга?
  - Так точно, с правого!
  - Вот что, бери рядового Чарыева (туркмен) и поезжай на стык правого и расспроси там у колхозного сторожа виноградника, возможно, он их угощает. Виноград уже месяц давят на вино. Если он по- русски "не кумекает", пусть Чарыев переведет, - закончил напутствие Хохлову начальник.
   Его поездка и то, что он выяснил, ошеломила бы любого следователя, пораженного солдатской находчивостью. При опросе сторожа переводчик не понадобился. С горем по полам он по-русски мог изъясняться. Стало ясно, что вином он солдат не угощал.
  - Красная армия не давал вино, виноград давал.
  - И много ты этой армии давал?
  - Много, вот,- указал клюкой на ящики,- вино он сам делал, виноград много брал и той же клюкой указал в сторону ложбины недалеко от стыков двух застав.
   - Солдаты сами брали или "карапчук" воровали?
  - Нет, виноград вон как много, солдат жаль, он далеко от свой дом.
  - Ясно, значит, не воровали и то хорошо, а то еще было бы одно ЧП, если бы
  из колхоза подали бы жалобу в комендатуру.
  Старшина тронул шпорами коня и направился в направлении, указанном сторожем. В кустарнике, верблюжьей колючке, он обнаружил железную бочку, вкопанную в землю, сверху замаскированной поверх тоже железной крышки травой. Он стал на колени, сдвинул, затем поднял ее и чуть не свалился от ударившего в нос винного смерча. Вино наполовину было израсходовано. На поверхности плавала полузатопленная кружка. Достав ее, Хохлов понюхав, выпил несколько глотков. Янтарный напиток по крепости и качеству будто был сделан на лучшем ликероводочном заводе. При высокой температуре виноград накапливает в своих гроздьях до 22% сахара. Вино становится крепким без добавки в него спирта. Что с ним делать?
  Выливать напиток богов?
  Отошел от бочки, нашел замаскированную розетку, недалеко от КСП и позвонил на заставу Полторацкому. Доложил об обнаружении запаса виноматериалов, чем удивил начальника. Тот приказал:
  - Бочку вытащить, ее содержимое вылить.
  Старшина исполнил приказание, но этого взяв у Чарыева фляжку, наполнил ее, с улыбкой вслух заявил:
  - Для анализа.
  После стали известны подробности этого феномена. Выяснили, что бочку завезли ночью на коне, закопали, и каждая смена обязана была давить виноград в банный тазик и сливать сусло в бочку. Каждый старослужащий должен был посильно вносить свою лепту. Сослуживцам первого и второго года не давали, объявили им:
  - Вам еще служить да служить, дослужите до нашего - перед "дембелем" себе
  надавите.
  Не давали им пить не от жадности, знали и понимали, что сделали они сами что-то нехорошее, что может повлиять на дисциплину заставы в целом. Если втянуть туда же еще и молодых. Своего начальника они уважали и не хотели бы его подвести. Кто знал, что старшина обнаружит эту злополучную бочку.
  Высказался Середа на собрании "тайном" старослужащих:
  - Вообще-то мы влипли основательно, поступили необдуманно...
  - И глупо,- добавил сержант Вареников.
  После нескольких вариантов, как выпутаться перед командованием заставы из этого стыда, порочащего их, как бывших до этого случая закаленных службой воинов, награжденных грамотами и знаками "Отличный пограничник", решено было пойти к начальнику погранзаставы с повинной, пока он еще не вызвал всех для неизбежной беседы с "разгоном".
  - Кто пойдет первым извиняться?
  - Конечно же, я! - твердым голосом заявил Середа.
  - Почему ты, есть и постарше тебя, сержант?
  - Братцы, почему я?! Потому что старшина первым заподозрил меня по запаху. Сказал: где ты вина "нализался"?
  - Ух! Нюх у него посильней, чем у нашего Лорда. Я тогда ему не сознался на счет бочки.
  - Ну, раз так, иди первым, а мы за тобой.
  В канцелярии кроме начальника были замполит Гаврилов и старшина Хохлов. Они тоже обсуждали такой нестандартный поступок в отношении дисциплины старослужащих. Решали, какую избрать меру наказания для них.
  Или хотя - бы наказать зачинщика. И тут неожиданно открывается дверь в канцелярию:
  - Разрешите войти? - несколько подавленным голосом произнес Середа.
  - Ну, что ж входите, пьянчуги! - с оттенком сарказма, громким голосом ответил Полторацкий.
  Вошли сразу все целой группой. Кто-то из них не выдержал оскорбления и выкрикнул:
  - Мы не пьянчуги!
  - Середа повернул назад голову, сделал замечание:
  - Замолчи! - и далее начал,- товарищ старший лейтенант, извините нас за необдуманное, глупое поведение. Мы хотели попробовать, как делается вино
  из-за интереса.
  Хохлов вставил реплику:
  - Одна попробовала и... - но встретил строгий взгляд начальника, осекся и
  замолчал, не закончил вульгарную фразу.
  - А когда у нас получилось, т.е вино было готово, мы не удержались и выпили по кружке, чтобы определить на вкус. - Закончил Середа.
  - Ну, и какой у него был вкус? - спросил Гаврилов.
  - По правде сказать, очень хороший. Не то, что в нашем колхозе самогон мужики пьют.
  - А ты- то сам, тот самогон пробовал?
  - Раз, когда провожали на службу.
  Закончил Полторацкий словами, обращенными к ним:
  - Жаль, что вы на днях уезжаете, а то отсидели бы по пятнадцать суток на гауптвахте. Кстати, кто из вас инициатор - зачинщик?
  - Я! - твердым голосом ответил Середа.
  - Далеко пойдешь в организации пьянства.
  - Никак нет, "пьянство - безумие", сказал один древнегреческий врач, кажется, Гиппократ.
  Середа закончил 10 классов с отличием и по сравнению с другими сверстниками выглядел более образованным.
  - За организацию групповой пьянки объявляю строгий выговор с занесением в послужной лист личного дела.
  - Есть строгий выговор!
  - Пусть в твоем военкомате на твоей родине узнают, как ты на границе весело проводил время. Всякое зло должно быть наказанным, ты уразумел?
  - Так точно, уразумел!
  - Ну, вот и все, ступайте.
  Сам организатор был рад, что проступок закончился строгим выговором, могло статься покруче.
  - Пятнадцать суток посидишь "на губе", а потом домой, когда все уже уехали.
  Кто- то из высокого начальства изобрел такое наказание. Были случаи, когда,
  набрав этих суток переслуживали некоторые по два и более месяца.
  - Товарищ старший лейтенант, Вам письмо! - радостным голосом сообщил дежурный сержант Васильев только что получивший почту.
  - Ну-ка, ну - ка, давай его сюда. Ого! То, которое уже давно ждал.
  Письмо с Украины. Конкретно, из села Матвеевка.
  Писала Людмила Николаевна: "доехала нормально. Встретили Настя с Гришей хорошо, по- родственному. Позже приехала с мужем Лена из Запорожья, вторая твоя сестра. Живут твои сестры с мужьями в довольстве и мире. Людочке очень понравились домашние птицы- гуси, утки, да еще щенок Барбосик..."
  Письмо было прервано обращением к Владимиру тем же дежурным:
  - Товарищ старший лейтенант, ЧП местного значения. Позвонил старший наряда Кочетков, что недалеко от КСП запутался в сетку - МЗП колхозный верблюд, пытались с младшим наряда Коневым его выпутать - безрезультатно.
  - Задача не из легких, - согласился Полторацкий,- старшина, поезжай в колхоз
  и сообщи председателю или кто остался за него, пусть пришлют своих людей в район ущелья Сандаг - Зов. Вместе будем выпутывать. Стадо верблюдов, да и коней по выданному колхозом пропуску выпасались за КСП в сторону границы. В связи с этим случаем назрел вопрос, создав в ущелье проход, сняв часть проволоки.
  Полторацкий выехал сам на место попавшего в беду "корабля пустыни". Бедняга давно "спутан" человеческим изобретением и довольно коварным. Да что там человек, верблюд, танк, намотав на гусеницы этой стальной паутины, останавливался и ни с места.
  Подъехав к месту происшествия раньше колхозников, Полторацкий с солдатами сделали попытку сами вытащить его из западни. Трудности состояли в том, что он лежал на боку. Ноги кровоточили, видно, он силился освободиться, и стальные струны врезались в тело. Где-то вдали зарокотал трактор.
  - Молодцы, что едут на тракторе. - Заметил Владимир.
  Прибыв, колхозники во главе с председателем Кербабаевым, стали обсуждать с начальником, как освободить верблюда из плена. С решением начальника председатель согласился - обвязать страдальца веревками и трактором вытянуть его вместе с секцией МЗП (отделив ее от остальных секций). Когда его освободили после долгих мытарств, встав на ноги, он вначале покачивался, как пьяный.
  - Ничего, - сказал Кербабаев, - эта скотина выносливая, месяц в пустыне может жить без воды, да и дорогой... он цена такая, как у "Запорожца" - 1300 рублей. А по выносливости он не ровня ему. Завезли вот, "Запорожцев", а использовать их можно только в зимнее время, ну еще ранней весной и осенью. Охлаждение у него воздушное. А воздух, что пламя летом накаляется до 70 - 80№ градусов.
  На счет сетки мудро сказал:
  - С древнейших времен сети использовали для ловли рыб, птиц, диких зверей - хищников, а в наше время человек против человека.
  - Да,- подтвердил Полторацкий,- но вещь, стоящая в охране границы.
  Распрощавшись, председатель уехал. Владимир остался и начал оглядывать местность для создания прохода в ущелье в сторону границы. Наметил, где вспахать и оборудовать дополнительный участок КСП между сеткой. При прогоне животных или проходе пастухов. КСП заделывалась, а затем наряд - старший наряда ставил на грунте с двух сторон полосы свою "печать" - штамп. На досточке нанесенный личный знак, цифры из резины. Поставив его, он заверил остальных, что прошли свои. Без штампа, если он отсутствует, требовалось подымать "тревожную группу". Нарушитель тоже может замести свои следы.
   Вернувшись на заставу, Владимир дочитал письмо жены. В последних строках она выражала сочувствие мужу, в том, что ему приходится жить и работать в тяжелых условиях после землетрясения. Заканчивалось письмо стандартным "целую". Вдруг после прочтения письма ему тоже захотелось туда, в родные края. Чтобы вытряхнуть из себя навалившиеся трудности разрухи и ответственности за службу. Но, "взявшись за гуж, не говори, что не дюж". Через неделю "бражники" старослужащие уехали по домам. На их место прибыло двадцать молодых парней, которым предстоит закрыть границу вместо ушедших.
  
  
  XVI
  Это злополучное первое апреля
  
   Банальная шуточная поговорка "первое апреля ни кому не верь", имеющая целью посмеяться над обманутым простаком, сыграла однажды злую шутку на границе, приведшую к ЧП (чрезвычайное происшествие) - уходу в Иран государственного преступника некоего Глазырина. Совершилось это печальное событие 1 апреля пятьдесят первого года на пограничной заставе "Алибек" - 2 ПЗ Багирской комендатуры 46 погранокруга, на заставе проявили благодушие, потеряв бдительность. Пограничный наряд- дозор, проверяя КСП в 5- 30 обнаружил следы одного человека, идущие в сторону границы. Следы не были ухищренными, и старший наряда ефрейтор Сидоренко доложил по телефону (в это время уже была проводная связь, но только по КСП) об обнаруженных следах. Дежурный сержант Бабичев громко рассмеялся, затем:
  - Не купишь, меня тут уже надули другие. Что, забыл, что сегодня первое апреля?
  Старший наряда упорно пытался доказать, что это не шутка, но безрезультатно. Согласно инструкции службы погранзаставы, старший наряда принял решение идти по следам, потом по направлению (уже без видимых следов) в преследования нарушителя. Разрыв между его проходом и обнаружением следов был порядочный. А наряд еще был пеший. Вероятность его задержания была минимальна. Ну, а что же дежурный? Что он предпринял дальше? Пошел завтракать и пытался чем- то "купить" повара. Но тот была на чеку, шутка не удалась. Бабичев поделился с поваром на счет следов и доклада старшего наряда.
  - Вы, товарищ сержант, этим не шутите, начальнику доложили?
  - Да зачем его тревожить в такую рань?
  - Все равно... - И тут у него в груди что-то как бы оборвалось, осознав вдруг, что допустил страшную оплошность. Бегом побежал на квартиру начальника - капитана Новикова и впопыхах доложил об обнаруженных нарядом следах, идущих в сторону границы.
  - Заставу поднял в ружье?
  - Никак нет!
  - Почему? - Вскричал капитан.
  - Я думал... - Что- то промямлил Бабичев, но осекся.
  - Разрешите идти!
  - А я тебя разве держу? Беги и подымай заставу, пусть седлают коней. Лейтенанта Алексеенко тоже подними.
  Сам быстро собрался, захватив пистолет, прибежал в канцелярию, позвонил в комендатуру. Ответил дежурный капитан Белов. После доклада Новикова об обнаруженных следах дежурный сначала тоже усомнился и со смешком в голосе поведал:
  - Тут мне звонил майор Панин с третьей, хотел напугать пожаром.
  - Горим моя... (кстати, эта погранзастава все же сгорела пятью годами позже).
  Новиков:
  - Ему расскажешь подробней в другой раз, а сейчас докладывай начальнику штаба.
  Комендант, подполковник Головко был в отпуске. Майор Туров - начштаба
  бывший фронтовик, нервная система у него была расшатана до предела. У него при разговоре каждое второе- третье слово- мат. Дежурный позвонил на квартиру. Начштаб выматерился.
  - Ты что, поднимаешь в такую рань?
  - Товарищ майор, так на второй заставе обнаружены следы человека в сторону границы.
  - Следы, говоришь. Ну, это другое дело. Позвони на первую и третью, чтобы
  подняли по тревоге личный состав.
  Сам быстро оделся и направился в штаб и там отдал приказ начальника 1 и 3 ПЗ на взаимодействие со второй погранзаставой по розыску и задержанию нарушителя.
  - Я выезжаю на "Алибек" - 2 ПЗ. Доложи обстановку в отряд, - Обратился к Белову.
  Сел в машину - водителю:
  - Жми, сколько со старухи выжмешь, на второй, не дай Бог, обозначился прорыв в сторону границы.
   В служебной практике прорыв в сторону границы считался более тяжким происшествием, чем к нам. Почему? Иран - капиталистическое государство, а по сему, там всегда принимали его, как политического беженца, хотя таковым он мог и не являться. Мог быть вор, убийца. Если по какой-то причине пограничники его не задержат (что было большой редкостью), органы КГБ будут искать его, их по всей стране, пока не задержат. Навсегда установилось, что не так опасен враг к нам, как изменник от нас.
  Застава выстроилась в конном строю. Капитан Новиков кратко объявил обстановку и поставил перед тревожной группой под командой лейтенанта Алексеенко боевую задачу, выдвинуться в район входа в ущелье Мемли и вести поиск нарушителя до его задержания, в противном случае до линии границы не пересекая ее. Связь с заставой по радиостанции. Задержан нарушитель - три ракеты красного дыма (днем красный огонь не виден). Усиленная тревожная группа 10 человек с розыскной собакой двинулась на поиск. Фронтовая радиостанция Р-109 была громоздка, 24 килограмма,
  возилась впереди всадника. Из глубокого ущелья сигналы могли и не доходить до заставы, где у другой рации радист мог их не уловить.
  Вторая группа 20 человек во главе со старшиной Акимовым должна идти параллельно тревожной группы Алексеенко по хребту Мемли с той же задачей, что и тревожная. По приказу начальника штаба майора Турова первая и третья заставы выдвигаются на линию границы и перекрывают ее.
  Прибыл майор Туров. Новиков пытался доложить о принятых мерах по задержанию, но он, не дослушав его, с угрозой в голосе почти прокричал:
  - Мать вашу так... упустили наверняка! А еще несколько дней назад заверял на совещании в Багире, что участок границы на замке! Где тревожная и другие группы? Ты, хоть знаешь?
  - Никак нет!
  - Почему?
  - Тревожная вошла в глубокое ущелье, сигналы оттуда не поступают с рации.
  Дополнительно сигналы ракетой. Задержан - три ракеты красного дыма. Ушел - три зеленого.
  - Что будут ему зеленый давать свет - вперед. - Упрекнул его Туров.
  - Имей в виду, если он уйдет, загремишь со своего "Алибека" со всеми манатками (намек на большую семью капитана).
  И он загремел, но об этом ниже.
  Участок второй не входил в оперативное направление, а поэтому был по протяженности намного больше, по сравнению с другими заставами, прикрывающих Ашхабад. От линии КСП, проходящей в предгорье до самой линии границы 15 километров. Такое расстояние плюс сложный горный ландшафт при проведении операции и по розыску и задержании в ту или иную сторону, требовали участия большого количества людей, транспорта, позже вертолетов. Иногда одного искали сотни. Сравнимо с поиском иглы в стоге сена.
  И все-таки он ушел.
  После командование округа провело расследование и установило причины безнаказанного прорыва Глазырина за границу.
  При тщательном служебном расследовании были установлены вопиющие факты в организации службы начальником капитаном Новиковым. И одним из главных упущений было не знание личным составом местности участка заставы. И командование скидку не делало на то, что участок по площади большой. В тревожной группе, возглавляемой заместителем начальника лейтенантом Алексеенко, солдаты и сержанты по предполагаемому движению нарушителя ни разу не были. Капитан Новиков только раз провел в порядке изучения участка молодых только по линии
  границы. Лейтенант два месяца назад, как прибыл на заставу, тоже не бывал в этих места. Все это привело к тому, что тревожная группа не дошла 2,5 километра до линии границы, прекратила расследование. Лейтенант решил, что они вторглись на территорию Ирана. Но если бы тревожная и пересекла ее в действительности, то этого бы не заметили. Ни одного знака, не только погранзнака с гербом, но и каменной пирамиды не встретили бы, которые ставили казаки еще в прошлом веке. Если бы тревожная группа, не заметив, двигалась бы дальше линии, она могла дойти так до поста Иранской пограничной охраны.
  Из двух зол последнее было бы более тяжким.
  "Вооруженное вторжение!" - заявило бы МИД Ирана. А потом МИДу СССР,
  попробуй, объясни иранцам, что пограничники гнались за своим, изменником и дали промашку, пересекли святая святых государственную границу.
  Вторая группа, которую возглавил старшина Акимов, тоже не дошла до линии километра три. Но дала хоть о себе знать, послав в небо три ракеты зеленого дыма, что означало - нарушитель ушел. Пограничники соседних застав перекрыли границу, но тоже в их "сети" рыба - Глазырин не попал. Члены комиссии пришли к выводу, что он пересек границу за 5 часов до обнаружения нарядом следов и имел большой запас времени. Даже если бы группы преследования дошли бы до самой линии, его бы не задержали, он уже отдыхал, как сообщила наша агентура, на иранском посту.
  Последовали наказания.
  Капитана Новикова и лейтенанта Алексеенко снять с должности и использовать в дальнейшем с понижением. Дежурного по заставе сержанта Бабичева за промедление с докладом начальнику о следах, начальник пограничного отряда полковник Топорашев объявил двадцать суток ареста с содержанием на гауптвахте, которая находилась за двести километров при штабе отряда.
  Первоапрельская шутка или отсутствие ее (наряд с докладом о следах без шутки) вылилась для него в большую неприятность. Двадцать суток его не пугали. Наоборот это был в некоторой степени отдых от напряженной службы на заставе. Угнетало другое - ему придется переслуживать эти "двадцать", тогда как остальные, с кем предстояло демобилизоваться, уже будут дома. Проклинал, сидя "на губе" (выражение солдат) того, кто придумал такое "драконовское" наказание.
   Заставу расформировали. Личный состав будет набран из солдат и сержантов других застав и мангруппы (резерв), начальник погранотряда. Командование заставы будет усилено тремя офицерами. Начальником будет назначен офицер с большим боевым и служебным опытом. А кто? Время покажет.
  ЧП такой государственной важности, что начальнику штаба округа
  полковнику Киженцеву пришлось доносить в ГПУ (главное пограничное управление) в Москву шифром. Оттуда в ответ пришло одно слово:
  ро- то - зеи.
  Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Вместо разгона, как это часто бывает и смещения с должностей окружных начальников, пришла на южную границу помощь. Срочно стали доставлять из центра строительные материалы для инженерного оборудования. За короткое время были построены проволочные заборы в два ряда под током. Сначала "Клен- М", позже "С-100" от Ашхабада до Каспия. Началась совместно с Ираном демаркация госграницы на горных участках. Громоздкие радиостанции Р - 109 были постепенно заменены на портативные "Парус" (для тревожных групп).
  Это из центра. Начальник погранокруга генерал- майор Демичев приказал выдвинуть к линии границы сменные посты 10 - 15 человек во главе с офицером от застав ашхабадского оперативного направления.
  От 1 ПЗ - "Чапан", от 2 ПЗ - "Амарат", от 6 ПЗ - "Луджа", от 7 ПЗ - "Сибирь колодец". Названия постов от названия родников- редких в горах. До постов от базовых погранзастав расстояние было разное, от 15 до 18 километров. Цель их перекрывать линию границы при поступлении сигнала с погранзаставы (проводная связь). Когда нарушитель не задержан на линии КСП, идет в сторону границы. Наоборот, если пост не задержал его со стороны Ирана в наш тыл, начальник поста докладывает на заставу и его "встречают" там. Раньше 1 и 2 ПЗ не входили в ашхабадское оперативное направление до случая с Глазыриным, теперь их присоединили. Снабжения постов (уходили на 10 - 15 суток) осуществлялось вьючными лошадьми, ослами, позже вертолетом. За все существования их до самого развала Союза они оправдали себя, как надежный элемент в укреплении охраны границы.
  
   Приказом начальника погранвойск капитан (недавно присвоено) Полторацкий назначается начальником 2 ПЗ, заместителем по политчасти лейтенанта Доленко, заместителем по боевой подготовке - старший лейтенант Масяченко. Укрепив заставу опытными и надежными офицерами, особенно начальником, который имел уже и боевой и служебный опыт, командование округа надеялось, что закрыло "дыру" на этом направлении. И они не ошиблись. Впредь безнаказанного нарушения не будет пока начальником останется Полторацкий и лейтенант Доленко. Заместители по боевой подготовке часто менялись.
  Что из себя представляла сама застава, имеется ее строение, водоснабжение и др. Раньше на ее месте стояла кошара - пристанище для овец. Уплотняя охрану границы, командование округа решило создать еще одну заставу под Љ2 и названием "Алибек". После землетрясения сюда-то и прислали капитана Новикова. Он был первым ее начальником. Кавалерийские (50 - 60) лошади, 70 человек личного состава, которые одновременно несли службу и быстрыми темпами строили полуземлянки. Материал шел со складов отряда и округа. Там жили, несли службу несколько лет, пока через три года уже при Полторацком не построили стандартную капитальную. Водоснабжение ограниченное, на три заставы одна водовозка. Был недалеко колодец с
  горькой водой, но даже и лошади не желали ее пить, не смотря на невероятную жару. Машина иногда ломалась и тогда подвоз питьевой воды (из Багира) прекращался. Солдаты шли на службу с пустыми флягами и пересохшими ртами. Лошади ржали, розыскная собака лаяла. Условия для жизни семьям офицеров были тоже ужасны. Домики для семей были без крыш (глиняные), дожди там редки, но ранней весной проходили. Заливали квартиры. У Людмилы Николаевны и Владимира родилась опять девочка, назвали Ниной. Если при рождении первой дочери - Людочки (Владимир ожидал сына) перенес легко, то при появлении второй так расстроился, что, поехав в Вановск (в тылу), там изрядно напился.
  Произошло впервые охлаждение друг к другу. Упреками, переходящими в скандалы. К этим неприятностям присоединялось и тяжелое материальное положение, особенно для семей офицеров. Молока для детей не было, использовали сгущенку. Фрукты дети видели на картинках в букваре. Овощи: картофель, свекла, морковь и др. в сушеном виде шли из России. Мяса и консервов было вдоволь. Электричество и радио тоже отсутствовали. О холодильниках и телевизорах и не слыхали и не знали, что они давно уже существуют в мире. Но если на заставе имелись хоть и примитивные условия для жизни и несения службы, то на постах, в экстренном порядке выброшенных в горы, никаких. В том числе и на посту "Амарат". Для
  питания был выдан сухой рацион - погранпаек. Воду еще нужно было найти. Родники крайне редки. Их можно было обнаружить только по движению стада джейранов (горные бараны), идущих на водопой. Но когда их дождаться, джейранов? Не всегда на них попадешь. Лейтенант Доленко имел с собой топокарту - "сотку" (1 : 100 000) и долго рассматривая, нашел на карте пещеру - маленький голубой знак в виде запятой. Означал он родник, вытекающий из пещеры, и подпись - "Амарат", по названию родника и назван был пост.
   В тот же день было еще одно запоминающееся событие. Дозор, возвращаясь со службы, обнаружил...живых людей. Бедняги шли в сказочную страну "Социализма". Что же убивать всех? Зачем? Пограничник живой человек и те тоже живые люди. Проконвоировав до поста, доложил лейтенанту. Дальше они были отправлены на заставу. Примечательно, что женщины заставы их встретили радушно, как гостей. Чай приготовили, плов. А детям сахар.
  
  XVII
  Погранзастава имени...Бая
  Хоть сотню проживи, хоть десять сотен лет,
  Придется все-таки покинуть этот свет,
  Будь падишахом ты иль нищим на базаре -
  Цена тебе одна: для смерти санов нет.
  (Омар Хаям)
   С начальником капитаном Полторацким читатель знаком давно. Кто же заместители? Которые во главе с ним должны были создать боеспособную команду, чтобы надежно закрыть границу и обустроить для жизни и службы помещения заставы. Пока начнется капитальное строительство всего заставского комплекса.
  Старший лейтенант Масяченко Василий Иванович прибыл с Гауданской комендатуры, которая месяц назад была расформирована. Ее погранзаставы вошли в третью Багирскую комендатуру сорок шестого краснознаменного погранотряда. Три года назад он окончил Алма-атинское кавалерийское училище.
  Василий Иванович был крупного телосложения. На круглом симпатичном лице всегда весело играла улыбка (дежурная), как ее прозвали солдаты. Густые курчавые каштановые волосы дополняли его неотразимость в отношении женщин. Но, парадокс, жену он выбрал себе неудачно. Как в поговорке - сапер ошибается дважды, (раньше было "однажды") Первый раз неудачно женился, а уж потом "на мине". Лина была капризная и беспардонная, но это ей не помешало заиметь среди солдат любовника, что в условиях компактного коллектива, трудно было скрыть. Объясняла она просто:
  - Он мне нравится, потому что похож на моего любимого племянника,
  который остался где-то далеко под Алма-атой.
  При частых конфликтах с мужем она угрожала ему, что бросит его и уедет домой, к матери. Василий терпеливо переносил все ее фокусы, поскольку рос сынишка Коля, которого он безумно любил.
   Заместитель по политчасти лейтенант Доленко Петр Павлович, двадцати четырех лет, высок, строен, черты лица тонкие и четкие, глаза иссиня черные, над ними вразлет два шнурка черных бровей. Внешне красив, как нарцисс, но это внешнее впечатление при встрече первый раз с ним. Главная его сущность была скрыта. Он обладал непомерно сильной волей в достижении цели. Цель эта всегда была благородная, гуманная, исключающая карьеризм. Эрудирован, обладал познаниями в смысле общего культурного, научного и политического кругозора. Чтобы попасть в
  Харьковское военно-политическое пограничное училище он заучил наизусть все девять глав истории краткого курса ВКП(б). Конкурс в это училище был самым большим по сравнению с другими пограничными училищами. На занятиях в партшколе полка, где он занимался, преподаватели удивлялись и заявляли:
  - Он знает историю партии и глубже и лучше многих офицеров полка.
  Они не знали, как ему давались эти знания. Некоторые главы, особенно четвертая: "О диалектическом и историческом материализме", "нафаршированная" философской терминологией, заучивалась механически без проникновения в смысл категорий.
  Была у него в резерве на всякий случай "почетная грамота ЦК ВКЛСМ" за подписью Михайлова- секретаря ЦК ВКЛСМ. Получил он ее в бытность комсорга гарнизона во время службы в Даурии (Читинская область). Ее он предъявил на приемной комиссии в училище. Рядовой Доленко, кандидат в члены ВКП (б), был принят без задоринки на первый курс ХВУ (Харьковское военно-политическое пограничное училище). После его успешного завершения, лейтенант Доленко получил назначение для прохождения
  дальнейшей службы в Туркменский погранокруг г. Ашхабада. Получили выпускники первый отпуск.
  Петр поехал на Винничину, свою родину, где решил жениться. Лейтенант не любил городских за их "искусственность": красили губы, обрезали косы.
  Хотел, чтобы была от природы, и он нашел ее еще раньше два года тому назад, когда получил отпуск после первого курса.
  "Хороша была Маруся, краше не было в селе!" И косы до пояса и личико, как наливное яблочко, ждала два года, без соперников не обошлось.
  Один из них фронтовик молодой председатель колхоза из соседнего села предлагал ей:
  - Выходи за меня замуж, освобожу от "ланки" (обрабатывать гектар свеклы), и будешь жить у меня, как живут в земном раю.
  Мария отказала, предпочла заманчивому будущему выйти за "зеленого" (цвет фуражки лейтенанта). И впоследствии обрести адски - суровые условия походной жизни мужа и делить с ним все невзгоды и радости.
  Последних было ничтожно мало.
  Бросили молодые якорь свой на Алибеке, который хранил в себе до поры до времени загадку. А разгадал ее инструктор политотдела округа майор Старосветский. Роясь в архивах, напал на историю городов, поселков, аулов республики. Конкретно, на поселении Алибек. В конце двадцатых тут просвистели сабли конноармейцев Буденного, вырубив (неуспевших скрыться в Афганистан) всех, кто пытался сопротивляться советской власти. Хозяина этого поместья Али постигла такая же жестокая участь. О том, что поместье было помещичьим - байским, свидетелем остался сухой бассейн, выложенный каменными необработанными плитами, да куски от глиняных обожженных труб. По ним в бассейн стекала из родника вода,
  расположенного в двух километрах южнее в горах. После обнаружения бассейна заместитель по боевой подготовке умудрился использовать эти плиты на коновязи, чтобы ликвидировать ямы, выбиваемые лошадьми и выпрямить пол. Солдаты трудились целый месяц и все напрасно. Приехал как-то начальник ветеринарной службы округа подполковник Домашев, увидев под копытами коней плиты, пришел в неописуемый ужас и такой крик поднял:
  - Старший лейтенант,- на зама,- Вы, где и когда училище заканчивали?!
  - Алма-атинское, кавалерийское, - ответил Масяченко.
  - Так что, Вы, не знали, что лошадь нельзя ставить на твердый пол, даже деревянный? А вы додумались их поставить навсегда на каменный? Не служили вы во времена Ежова, "приписали бы Вам "враг народа" и пулю в лоб, в лучшем случае сибирские лагеря.
  И уже мягче к стоявшим тут солдатам и сержантам:
  - Лошадь - живое существо, причем существо высшего порядка и наделено тоже характером, имеет свои эмоции. Оно может переживать состояние голода, жажды в пустыне, тоску по месту, где родился. Да, да, не смейтесь, - полковник был несколько помешан на любви к лошади, как англичанин, - так вот стоит она на камне день, два, никто не пускает ее в дело, и она начинает нервничать, пускать в ход то одно копыто, то другое. На грунтовой полу она, как правило, выбивает яму, а на каменном отбивает свои ноги. Есть выражение, наверно, слыхали: "конь сел на ноги". Чаще всего передние. Установлено, что длительное пребывание лошади на коновязи или конюшни на основании с твердым покрытием сокращает ее жизнь в среднем на пять -
  шесть лет. А выбраковывают со службы (по-вашему, по-солдатски "на дембель) и того раньше, через два- три года. Так что, заботьтесь о своем боевом друге - коне. Кормите его вовремя, поите, и он всегда вам будет верно служить.
  - Старший лейтенант, подавайте команду на ликвидацию вашей необдуманной затеи!
  - Есть! Первое отделение, начинайте с конца, второе- справа, плиты относите и складывайте у того куста колючки. Третье - сгрузите на бричку и отвозите их (про себя выматерился: будь они неладны) на старое место. Подполковник погонял еще старшину Карасева, проверил меру, которую насыпают, овес коню в кормушку. Подождал, пока уберут плиты, и только тогда уехал с чувством исполненного долга.
  Номера погранзастав для служебного назначения даются справа налево. В каждом погранотряде их количество зависит от размеров участка, который охраняет отряд. Позже, с образованием социалистического лагеря и от страны, с которой проходит граница. Так 22 погранотряд охранял госграницу с Румынией, 700 километров от Карпат до Дуная имел 29 погранзастав.
  А вновь созданные 18 ПО охранял участок на Ашхабадской направлении с капиталистическим Ираном всего 130 км и 12 погранзастав. Кроме номерного, застава имела еще и свое название по расположению ближайшего поселка. "Фирюза - 1 ПЗ", "Яблоновка - 7 ПЗ ". Часто и повсеместно сельскохозяйственные работы проводятся за КСП. Работников нужно пропускать по выданным начзаставы пропуском. Предварительно через органы милиции, проверенных на благонадежность. Председатель колхоза (совхоза) подает список начзаставы, к примеру - начальнику погранзаставы Яблоновка. Для 2 ПЗ такого ближайшего поселка не нашлось. Место, где стояла застава когда-то называлась Алибек. Так ее именем Бая и назвали.
  Шло время, к нему привыкли. И считали, что Алибек был революционером - большевиком, одним из немногих, имена которых давались городам, поселкам, заводам, кораблям.
  После того, как майор Старосветский в округе докопался до истины и доложил начальнику войск округа 2 ПЗ - стала именоваться Багирской. По названию поселка городского типа Багир, расположенного севернее, в семи километрах на равнине от заставы. Там же и находился и штаб 1 комендатуры.
   После расформирования старого состава, новый создавался из солдат и сержантов других застав. Полторацкий из опыта знал, что такой неоднородный конгломерат, набранный из многих подразделений, не сулит ничего хорошего. Каждый начальник постарается отправить тех служак, которых давно имел на примете и ждал случая, чтобы их "сплавить" другому. Вверху знали об этих фокусах и строго предупреждали, но... От каждой заставы приехали по несколько дерзких нарушителей дисциплины или недотеп, дебилов, ошибочно направленных военкоматами в погранвойска. В сумме прибывшие составили не боеспособную когорту для надежной охраны границы, а сброд похожий на банду. За редким исключением двух сержантов и комсорга заставы, присланных из отряда.
  Опасения Полторацкого на счет присланного контингента солдат вскоре подтвердились. Заканчивался май, жара давала о себе уже знать, духота, москиты в полуземлянке - казарме не давали нормально отдохнуть. Солдаты брали матрасы, выносили их и располагались отдыхать под дувалом (глиняный забор) с внешней стороны двора.
  Один раз дежурный по заставе сержант Осипов утром доложил Полторацкому:
  - Товарищ капитан, я скомандовал: "Застава, подъем!" многие и не пошевелились. А некоторые, подняв голову, опять натянули на себя одеяло.
  - Что, так ни один и не поднялся?! - вскипел начальник.
  - Один, кажется, комсорг Кругликов. А старший сержант Климов еще до подъема сам встал Рекса кормить.
  - Так ты говоришь, не поднимаются? Ну-ка пошли.
  В руке держал он нагайку. Обойдя угол дувала, он увидел длинный ряд лежащих солдат в крепком объятии Гипноса. Всяк знает, как сладок в летнюю пору утренний сон. Но распорядок выше.
  Медленно продвигаясь вдоль ряда, как бы не замечая лежащих, стал взмахивать, играючи, нагайкой, но плеть со свистом точно ложилась на голые ноги спящих. Пройдя так до конца ряда, закончив "подъем", он молча, как пришел, так и ушел в канцелярию. Солдаты поднимались, как ошпаренные.
   Кто- то из них ворчал:
  - К психу мы к какому-то попали, а не к начальнику.
  Как бы там не было, а проблема с организованным подъемом исчезла навсегда. Но были и другие вопросы, которые нужно было решать, не откладывая их.
  Некоторые солдаты, прибывшие из тыловых хозяйственных подразделений не могли вложиться вовремя при сборах по команде: "Застава в ружье". Эта тревога с выездом на границу. Тут промедления смерти подобно. Уйдет нарушитель. Это застава уже испытала. А новички суетятся, не знают куда бежать: или оружие брать или коня седлать.
  Путем нескольких "учебных" тревог удалось ликвидировать и этот пробел.
  Полторацкий добился того, что застава компактно по тревоге пулей вылетала
  на границу. Бичом являлись такие ЧП, как сон на границе в нарядах. Это касалось в основном молодых, которые стали прибывать по весеннему призыву. Старослужащие закалялись и держались крепче. Сна не будет, если старший наряда не уснул. Младшего, который при нем "кемарит" толчком, словом приведет его в состояние бодрости. Но, если недуг одолеет обоих и проверяющий офицер обнаружит - дисциплинарного батальона "соням" не избежать. Два года тех же лагерей, что и для гражданских. А после отбытия наказания в "дисбате", оставшийся срок дослужить в тыловом подразделении. На границу его уже не пошлют. Из опыта начальство усекло-
  обиженный может рвануть за границу.
  Ох, это искушение, когда, набегавшись весь день на занятиях и уходом за конем, находясь в наряде, особенно к утру, на рассвете человеческий организм сдает, не выдерживает нагрузки и сон..?
  Боролись с этим недугом все службы отряда, в том числе и медицинская.
  Начальник медслужбы отряда подполковник Мальцев предложил оригинальный способ держать наряд в состоянии постоянной бодрости, во время службы на границе, наделив его "бутербродом". На краюху хлеба намазывался слой клюквенного экстракта, закрывая сверху другой половиной краюхи. Шутя, он говорил:
  - Откусив и проглотив кусок его, солдат не только будет различать следы на контрольной полосе, но и увидит саму белокаменную Москву. Такая сильная
  концентрация в экстракте кислоты.
  Его метод распространили по погранзаставам в надежде: возможно, он спасет
  от повальной силы греческого бога сна Гипноса. Кстати, экстракт был довольно дефицитным. Его выдавали каждому по два грамма в чай, чтобы нейтрализовать соленый привкус кипятка. Трудно было проследить, какой эффект давали бутерброды- медики, но солдаты их употребляли, если один из наряда "клевал" носом, второй совал ему в рот панацею от сна.
  В 19-00 ежедневно проводился боевой расчет. Начальник заставы или его заместитель подводили итоги службы за сутки, в которых указывались, как положительные, так и отрицательные стороны действий пограничников. Затем ставился боевой приказ заставе на следующие сутки, каждому во сколько по времени заступать в наряд. Если не было вопросов, в конце- разбор разных случаев и происшествий из жизни коллектива заставы. На этот раз Полторацкий решил проверить результаты совместного с заместителями месячного напряженного труда, над воспитанием и сколачиванием путем занятий и проверки на службе нового коллектива и придания ему облика боеспособной погранзаставы. Перед строем он поставил вопрос прямо:
  - Кто из вас не желает или по какой- то причине не может служить на Багирской заставе, выйдите из строя.
  Затянувшаяся пауза могла означать, или все дорожат своим пребыванием на понравившейся им заставе, или таят в себе что-то противоположное. Возможно, уже, познав жестокую требовательность и крутой характер начальника, решили не высказывать вслух своего желания. И все же один из них неуверенно сделал два шага. То был рядовой Пятерчук Сергей. Причины нежелания им пребывать в коллективе заставы начальник выяснять не стал.
  Резко скомандовал:
  - Встать в строй!
  Причина выяснилась потом.
  Прибыл он из окружного госпиталя, где служил во взводе обслуживания. Там влюбился в медсестру Жанну, и его тянуло к ней. Старшина обратился к Хохлову:
  - Завтра готовьте его к отправке в Ашхабад. Начальнику госпиталя я позвоню сам. Видно, Пятерчук патриот госпиталя, а не боевой заставы!
  На счет к любви к заставе посоветую брать пример со Стрелки. Месяц назад ее отправили на 10 ПЗ - Комаровскую. А вчера, вам всем известно, она благополучно явилась своей лошадиной персоной. Там ее считают "дезертиром". А для нас она патриот. А сейчас несколько слов о взаимоотношениях между личным составом и семьями офицеров.
  - По отношению к женам: для вас нет ни Людочек, Марусь, Линочек. Есть Людмила Николаевна, Мария Андреевна, Лина...как ее? - обратился к Масяченко (мужу).
  Тот, как всегда, с улыбкой:
  - Кажись, Ларионовна.
  - Так, не Линочка, а Лина Ларионовна. Усекли?!
  Всем строем:
  - Так точно! Усекли!
  - Есть у нас еще одна женщина, вольнонаемная Александра Семеновна.
  Да- да, Семеновна, а не тетя. Сержант Иванов, вы где находитесь на боевой
  заставе или в детсадике? Что это за обращение к пожилой женщине: тетя, постирайте мне мою гимнастерку, вспоминая детство, мог бы еще и сказать: тетя, подтяните мне штанишки. И почему она обязана вам ее стирать. "Сержант" чин, конечно большой, но ей хватает стирки постельного и нижнего белья.
  Машинки-то стиральной у нее нет, а объем ее работы устанавливает старшина - ее прямой начальник. Вопросы еще есть?
  - Нет!
  - Разойдись!
   Замполит был на посту уже около месяца, и политико-воспитательную работу пришлось проводить самому. Проводилась она всегда и везде в Ленинской комнате, но тут ее не было. Вместо нее в углу, в конце землянки висел на непобеленой стене сиротливо портрет Ленина. На тумбочке подшивка газет "Пограничник Туркмении" и с десяток потрепанных книг, читанных, перечитанных. Поэтому воспитание велось
  после боевого расчета, во время "разное".
  На следующий день начальник продолжил свое назидание по поводу
  взаимоотношений:
  - Военнослужащие любого звания и должности, не по приказу, конечно, а этики военного человека должен в отношении представителей прекрасного пола (как их величают романисты) - женщин, быть вежливым, обходительный, предупредительным, ну, и услужливым. На последнем я приведу вам пример такой парадоксальной услужливости, вернее отсутствия ее. Что на днях я увидел, самому стало стыдно за ...
  Идут с наряда два богатыря, проходят молча мимо Марии Андреевны, почти еще по своей силенке девочки и, сгибаясь, она тащит ведро угля с угольного склада. Весело смеясь, представители сильного пола направляются к воротам. Ни тот ни другой не догадался, или не осмелился взять эту неприятную, тяжелую ношу на себя.
  Голос из строя:
  - Дак, мы были на службе! По инструкции отвлекаться запрещено!
  - Селезнев, какая у тебя была, к черту, служба в десяти метрах от ворот заставы?!
  Еще с усмешкой голос:
  - У нее же муж есть? - это острил уже младший наряда.
  - Болтун ты Лисицын и невежественный человек! Ты что не знаешь, где лейтенант Доленко?
  - На посту, - ответил Лисицын.
  - Ну, вот зажми рот и не болтай лишнего. Мы все, конечно, не рыцари по отношению к ним (женщинам), время поклонений им прошло. Но, когда она несет такую не по силам ее тяжесть, отворачиваться стыдно. Вопросы есть?
  - Никак нет!
  - Старшина, веди на уборку лошадей.
  Коням по распорядку было предпочтение сначала кормить их, а ужин для себя потом.
  Полторацкий позвал ефрейтора Кругликова- комсорга заставы и дал такое
  распоряжение:
  - Где там у нас книга учета политико-воспитательной работы? Запиши:
  2 мая 1951 г.- беседа "О здоровых взаимоотношениях в коллективе заставы". Впредь до приезда лейтенанта проводи свои комсомольские мероприятия, какие там по плану комсомольской работы. Да, в последней графе - "кто проводил беседу", запиши - капитан Полторацкий.
   Так кроме служебных дел, которых было невпроворот из- за отсутствия замполита, пришлось вести еще и политико-воспитательную работу.
  - Утром на другой день вспомнил о замполите. Владимир позвонил в отряд подполковнику Комлеву:
  - Товарищ подполковник, Вы прислали на заставу лейтенанта Доленко, но на
  второй день, согласно приказу начальника погранвойск округа, его по
  тревоге услали организовать службу поста вблизи границы. Уже месяц, как
  он там. Пост Амарат сменный, по очереди на нем должны нести службу обе
  заставы. Вторая и третья. Но оттуда смена не приходит и наши уже загорают
  там третью смену. На заставе не проводятся политические занятия.
  Политико-воспитательную веду сам. Но у меня кроме всего - служба. Прошу
  вас, дайте команду начальнику третьей в Хендывар, чтобы выслал на Амарат
  смену.
  В трубке:
  - Безобразие! Чего Вы раньше мне не сообщили?
  - Да, не хотел портить отношения с соседом майором Кондратьевым.
  - Ну, вот и сам ты виноват. Смена давно б уже была бы. Завтра твой Доленко с солдатами будут внизу на заставе! - закончил начполитотдела.
  На второй день, как обещал Комлев, смена 15 человек во главе с лейтенантом
  Гринько прибыла на пост Амарат.
  Доленко ввел коллегу в обстановку. Доложил начальнику на свою заставу и выехал с поста. Путь лежал по глубокому ущелью Сандаг-Зов. На половине пути встретился перевал. Преодолев его, поехали по узкой тропе вниз. Ехали часа два, до заставы оставалось километра два. И вдруг коновод, рядовой Бурукин что- то вдали увидел, что взволновало его.
  - Товарищ лейтенант, смотрите, смотрите, там что-то впереди за арчой белеет! Никак женщина?
  - Тебе что-то, Вася, померещилось.
  - Да, нет же!
  Но, когда выехали из-за поворота скалы, то увидели все. Странно было видеть среди диких скал живое существо, да и еще и ... женщину. Она шла медленно, на голове белый платочек- спасение от солнца. Позже выяснилось, жена лейтенанта Маша, узнав от дежурного по заставе о возвращении Петра с солдатами с поста на заставу, так заждалась, заскучала, что решила и пошла ему навстречу. Когда кавалькада приблизилась к ней совсем близко, она среди солдат мужа сразу и не узнала. Так за месяц заросло его лицо черной, как смоль, бородой. Узнав, обрадовалась. Он спешился, подошел к ней обнял ее и хотел поцеловать, но она легонько его отстранила, поправив косынку, тихо проговорила:
  - Неудобно, солдаты смотрят, там, потом, дома.
  Глядя ей в глаза с оттенком удивления в голосе:
  - И как ты тут очутилась, и не побоялась - в горах зверья полно. Сделай барс
  прыжок со скалы и прощай ...
  - Маруся, о, я, как бы, сам остался? Ты подумала об этом? - уже полушутя закончил Петр.
  - Солдаты смотрели, не спуская глаз с них. Одновременно, наверное, каждый про себя думал и завидовал: "какая у лейтенанта симпатичная, скромная, молодая жена". И действительно, на фоне серой стены скалы она была подобна алому тюльпану. Ее внешность дополняла обворожительная улыбка, обнажающая два ряда белоснежных мелких зубов. Ее неожиданное появление в столь суровом месте горных дебрей не могло не взволновать солдатские сердца. Ведь они были уже сформированные мужчины, некоторым перевалило за двадцать. Созерцать женскую красоту не приходилось им уже давно. Три года в изоляции от общества. Это несколько схоже с отбыванием срока наказания в лагерях. Разве только то, что защитником родины быть почетно!
  Конечно, но ... скучно.
  "Генерал спрашивает дневального по роте:
  - Как живешь солдат?
  - Никак не живу.
  - Что так?
  - Не живу, скучно, не с кем ..."
  Анекдот о солдате-нацмене, очень по смыслу созвучен с положением и пограничников - срочников. Отпуск им положен был один раз в три года. Но
  его получали редко и только те, которым удалось задержать нарушителя или
  сдать инспекторский смотр на "отлично".
  Лейтенант посадил жену в седло, сам, взяв коня "под уздцы" пошел рядом.
  Солдаты один за другим стали предлагать ему сесть на коня.
  - Спасибо, братцы, я пройдусь, засиделся в седле. Да и удовольствие испытываешь от разнообразия. Разнообразие - рай для жизни. А однообразие - яд ее. Продолжал он просвещать их даже в походе.
  Солдаты за месяц привыкли к своему начальнику и даже некоторые полюбили, пытаясь ему чем- то подражать. Кроме политических занятий он много им рассказывал интересного вообще о жизни. Про свою нелегкую, но интересную службу солдата в Даурии (Читинская область), про учебу курсантом в училище. Слушали всегда внимательно, с интересом. И сожалели те, которые были в дозорах на границе или часовым у поста, что пропустили рассказы лейтенанта. А еще они мысленно, сопоставив его с другими офицерами, находясь на службе с ними, заметили резкое отличие их в пользу лейтенанта. Он на них не кричал, как когда- то те, не оскорблял,
  сравнивая их с кем и с чем попало. И с вниманием выслушивал их вопросы. Старался употребить все свои знания и опыт, чтобы скрасить насколько это возможно их суровый армейский быт.
  - Как тебе сидится, не давит седло? - спросил у жены.
  - Нет, хорошо. Я ездила на конях в селе, но без седла. В седле лучше, надежней.
  - Как же тебя выпустил начальник заставы одну? По одному тут не ходят, только по двое. А по линии границы по три, бывает и более.
  - Я спросила дежурного, как мне идти, чтобы не заблудиться.
  - Двигайтесь прямо по дну ущелья, нигде наверх не подымайтесь, и встретите своего долгожданного мужа.
  - Ну, а начальник не знал о твоей затее?
  - Сержант сказал, что он уехал в поселок Воловик.
  - Да! Поступок почти декабристский. - заключил Петр.
  По прибытию, Доленко доложил Полторацкому, который тоже вернулся:
  - Все в баню, которая была не натоплена.
  Баней она была только по названию. В сарае стояло две бочки воды, одна из них горячая. Но прежде нужно было напоить и накормить лошадей.
  Начальник освободил всех прибывших от службы и занятий на два дня. Для приведения в порядок себя, и друга коня.
  Это вместо выходных, которых на посту у них не было.
  В канцелярии Доленко подробно рассказал, как на ощупь, по топокарте отыскали родник, примерно более-менее самую линию границы. Каменные пирамиды казаков встречались через 2-3 километра, между ними кучки камней через 200 - 300 метров. Жили, используя вместительную пещеру. Родник был полтора километра от стоянки. Воду возили на пост на вьюках, в бидонах. Занятия не проводились, только политподготовка. Для строевой не было плаца, а огневой - стрельбища.
  Выслушав замполита, начальник одобрил все, что удалось на первый раз экспромтом сделать на посту.
  - Ну, сегодня иди, отдыхай, там тебя заждалась Маша, каждый день спрашивала, когда приедешь.
  На другой день в канцелярии Полторацкий, обратившись к Доленко, спросил:
  - А знаешь, кто ускорил твою смену с поста?
  - Нет, а кто?
  - Твой политический начальник Комлев. Я ему сказал, что уже месяц не проводятся политзанятия, по причине отсутствия замполита. Так он сразу быстро отреагировал. Дал, наверное, нагоняй майору Кондратьеву за волокиту со сменой.
  Настала пауза, после нее, спросил его Доленко:
  - Товарищ капитан, а вы член партии? Я в первый день нашей встречи по прибытии на заставу забыл спросить у Вас. Дело в том, что перед отправкой меня сюда начальник политотдела сказал, что со временем необходимо создать партийную организацию заставы. А для ее существования необходимы, как минимум, три члена партии.
  - Ты имеешь в виду, коммунист ли я? Нет, я беспартийный большевик! - с улыбкой ответил Полторацкий, чем и удивил замполита.
  В партийной практике было неукоснительно при назначении офицера на новую должность с повышением учитывать его партийность. А как "проскочил" в должность начальника заставы Полторацкий, не будучи даже кандидатом в члены КПСС, для Доленко было загадкой.
  После он узнает, в чем была "закавыка" с его партийностью. Нужно
  было собрать от членов КПСС (желательно от ветеранов партии) три рекомендации с положительной, конечно, характеристикой рекомендуемого.
  Но у Полторацкого характеристика была наподобие медали, в которой две стороны. Одна лицевая - боевая и служебная- отличная, а обратная - вне службы он был непредсказуемый. А в случае чего-то случится с ним уголовно - наказуемого, с кого спрос? Кто давал ему рекомендацию? Положи тогда свой партбилет за проявление политической близорукости. А попробуй, узнай, что он может выкинуть? И не давали ему по этой причине рекомендации. А он их и не просил.
  Старший лейтенант Масяченко, был еще кандидат в члены, поэтому парторганизация на заставе не скоро еще будет создана при одном члене КПСС Доленко.
  XVIII
  Вопрос не по теме
  
  В конце занятий по политподготовке Доленко спросил:
  - Вопросы есть?
  - А можно не по теме?
  - Кто Вы, представьтесь.
  - Рядовой Сапягин.
  - Мы с вами еще не знакомы, поэтому кроме фамилии называйте еще и имя.
  Кто- то добавляет:
  - И отчество ...
  - Можно и без отчества, вы еще не в преклонном возрасте.
  - Сапягин Владислав. - повторяет солдат.
  - Так что у Вас за вопрос не по теме?
  - Товарищ лейтенант, а что в нашей стране еще не отменены телесные наказания?
  - Странный вопрос. Отменены, с первых дней советской власти. А чего оно (наказание) Вас так интересует?
  Сапягин замялся:
  - Дак ... я думал оно существует. - С лукавством ответил он.
  - Говорите и излагайте свой вопрос яснее и более конкретно.
  - Вас не было, Вы были на посту. А во время подъема начальник пришел и хлестал солдат плеткой по ногам.
  - Странно, за что?
  - И поделом тебе!
  - Товарищ лейтенант, разрешите мне пояснить. - обратился к замполиту сержант Осипов.
  - Ну, поясните, сержант, что там было.
  - Я был в тот день дежурным по заставе. Согласно распорядку в 7-00 подъем тех, кто не на службе. Спали все под дувалом, так как в казарме было душно.
  Подаю команду: "Застава подъем!" - никто не реагирует. Поднялся один ефрейтор Кругликов. Подаю команду повторно, некоторые подняли головы, затем, натянув на себя простыни, продолжали пребывать в том же положении. Я доложил капитану, он, кажется, собирался куда- то ехать, так как дал указание коноводу вывести Роберта. В руках у него была нагайка и он, щелкая ей, как бы играя, прошелся над рядом. Услыхав щелчки нагайки, стали подниматься, и никакого хлестанья по ногам не было. Может, случайно плеть и задела голые ноги Сапягина, так не нужно было их выставлять. Встал бы по команде "Подъем", так и не задавал бы сейчас ябидный вопрос.
  - Ничего не понимаю,- развел руками Доленко.
  - Так стегали вас нагайкой или нет? - обратился он к солдату.
  - Ну, чтобы так прямо, то нет, но во сне я почувствовал боль.
  Поняв, что его из сидящих никто не поддержит, стал стушевывать остроту заданного им вопроса.
  - Ну, если факта избиения вас не было, а боль ощущали во сне, так за сон ... короче, "на нет и суда нет". Еще вопросы?
  Поднял руку ефрейтор Кругликов - комсорг.
  - Товарищ лейтенант, почему такая несправедливость по отношению к нашей заставе снабженцев? Может, Вы будете в отряде и там выясните?
  - Конкретно, в чем кроется несправедливость?
  - Мы ходим на службу в район горы Риза (самая высокая на участке) так же как наряды третьей Хендывара. Они получают усиленный (горный) рацион питания, а мы - нет?
  Тут нужно пояснить. В так называемый "горный" рацион питания входят в дополнение к обычному продукты: сгущенное молоко, копчености, по весу больше мяса и др. И выдавался он не на каждую заставу, а только на те, на участке которых имеется высота 1500 м. и выше. Будет высота 1493 м. горного рациона не получишь.
  Советский педантизм был строг. "Социализм- это учет" - любимое выражение докладчиков. Гора Риза имела высоту 1580 м., входила в участок 3 ПЗ. На Багирской -1493 м. Стык проходил между заставами по склону горы. Не доставало всего- то 7 метров до 1500. Семь метров ничтожно мало, но не положено.
  - Да, прямо сказать, вопрос философский. - ответил лейтенант. Буду в Каахка -
  в погранотряде, постараюсь выяснить, в чем тут закавыка.
  Больше вопросов не было и лейтенант, отпустив всех, сказал сержанту Осипову:
  - А Вы останьтесь.
  Вопрос, заданный солдатом Сапягиным таил в себе какой-то скрытый смысл. Хоть сержант и пытался сгладить его остроту.
  - Нужно будет,- решил замполит,- разобраться.
  Еще раз подробно расспросил Осипова, выяснил, что случай с нагайкой был.
  Сержант рассказал:
  - Как уехали Вы на пост, начали прибывать группы солдат из разных подразделений. А оттуда отправляли таких..., что с ними трудно обычным путем было сладить. Сплошные пререкания с командирами отделений, со старшим лейтенантом Масяченко. Отказ чистить коней и др. А тут еще в мое дежурство не выполнили команду "подъем". Ну, капитан после моего доклада и прошелся нагайкой. Но за месяц солдаты поняли, что начальник строг в наведении дисциплины и на рожон больше не шли и приняли его строгость как должное.
  И вопрос задал только нытик Сапягин.
  Выслушав подробное объяснение Осипова, Доленко отпустил его, а сам вспомнил и задумался про разговор его с начальником политотдела подполковником Комлевым перед приездом на Багирскую. Он информировал замполита, характеризуя начальника погранзаставы.
  Начальником заставы с кем Вам придется служить и работать там - капитан Полторацкий. Офицер он с большим боевым и служебным опытом, награжден двумя орденами. Но вне службы ...фокусник. До перевода его на Багирскую он выкинул такой ребус.
  Под высоким градусом заехал на своем знаменитом Роберте (коне)... куда Вы думаете? В кабинет к председателю колхоза "Социализм" Кербабоеву.
  Отряд от Ашхабада двести километров - далеко, а округ рядом, близко. И пошла жалоба в политотдел округа к самому полковнику Бондареву.
  Жаловался на безобразия не председатель, он с Полторацким в дружбе по нередкому застолью, а парторг колхоза. Ну. спросили капитана в политотделе, зачем на коне то было заезжать. Отшутился, мол, с дружественным визитом. Так что, если что-нибудь заметите в его поведении противоречащее коммунистической этике, сообщайте сразу. Я для чего Вам сообщаю эти подробности, чтобы Вы имели партийный контроль над его анархистскими замашками.
  Пауза дала возможность лейтенанту мысленно сформулировать ответ.
  - Товарищ подполковник, я принимаю Вашу информацию о начальнике заставы, и постараюсь в службе и работе с ним минимизировать в его поведении анархистские замашки вне служебной обстановки. Но докладывать Вам о них, если они и будут проявляться, не буду.
  - Это почему же? - вырвалось у Комлева.
  - Во-первых, потому, что у нас установлен принцип единоначалия, Вы сами знаете. Я у него подчиненный, ниже на одну ступень, но это дела не меняет. Я не имею морального права его подсиживать, а по-простому, на него ябедничать. Во-вторых, Вы сами доносы составляете на начальника погранотряда полковника Топорашева? Наверно нет.
  Подполковник со злостью:
  - Вы, лейтенант, глубоко заходите в своих оценках и суждениях. У нас другая ситуация. Мы оба коммунисты и друг друга понимаем. А Вы столкнетесь с противоположным явлением. Ведь Полторацкий, занимая такую (майорскую) должность до сих пор ухитрился быть...беспартийным. Правда, в этом кроются причины и не от него зависящие. По правде сказать,... ему не дают рекомендации, а их нужно три. А сам к членам партии не обращался. Мы с начальником политотдела округа Бондаревым долго подбирали на эту "прогоревшую" 1 апреля заставу замполита. Остановились на Вас, как члена партии. И не только. Я за время пребывания, правда, короткое время (четыре месяца) убедился в вашей профессиональной эрудиции и Широте общего кругозора, начитанности, поистине энциклопедических знаниях. Подкупает в Вас порядочность, внимание к Людям, такт, чувство товарищества, постоянный оптимизм и тонкий юмор. Хотя у Вас и был конфликт с начальником 19 ПЗ капитаном Игнатьевым. Мы разбирались и строго тогда указали ему на его примитивный и грубый способ проверки знания инструкции "Служба пограничной заставы" у прибывшего из училища молодого офицера, каким являлись Вы.
  Скажу прямо, Вы с новым начальником антиподы. Но вы же знаете, грубо выражаясь, что дают "+" и " - "
  Ставлю перед Вами нелегкую задачу.
  Поднять воспитательную работу с личным составом. Коллектив собирался отовсюду. Не сгоряча, постепенно, возможно и придется терпеливо наладить деловые и служебные отношения с начальником. Возможно, Вы рискнете дать ему и рекомендацию для вступления в партию.
  Заулыбался.
  - А две остальные мы найдем. На всех почти заставах есть парторганизации, малочисленные, правда, но есть. На Багирской пока будете Вы и Масяченко, тот пока кандидат. Если будет третий, тогда уже ... Обычно секретарями избираются замполиты застав, им больше подходит по характеру и должности.
   Разговор с начполитотдела, его советы о взаимоотношениях со "строптивым
  офицером", его напутствия Доленко вспомнил по деталям. Но как приступить к практическому действию? С чего начать? И конкретно о факте или случае с нагайкой.
  И замполит решил при разговоре с капитаном полностью изложить вопрос рядового Сапягина в конце политзанятий, вопрос - как не по теме. Начиная с его лукаво-загадочного: "Товарищ лейтенант, а что в нашей стране еще не отменены телесные наказания?"
  Когда я ему сказал, что он задал странный вопрос, так как они отменены с
  первых дней установления Советской власти.
  - А почему начальник на утреннем подъеме хлестал нас спящих нагайкой?
  Капитан закурил и, улыбаясь, ответил:
  - Когда вспомнил?
  - Ждал, когда замполит вернется на заставу, чтобы пожаловаться.
  Ему, наверно, больше других досталось. Ну, а остальные что?
  - Молчали. Сержант Осипов, который был на подъеме объяснял другое:
  - Пытался, возможно, сгладить остроту вопроса, попросту играл нагайкой и, возможно, плеть случайно стеганула его по ногам.
  У Полторацкого в конфликтной ситуации при разговоре с собеседником всегда присутствовал злой юмор. Первый признак нервозности: переход с "ты" на "вы". Вот и теперь:
  - Сержант правильно Вам объяснил, что я, играючи, хлыстом прошелся по ряду спящих и кого-то случайно стеганул. Но он утаил одно, что после этого все поднялись, как ошпаренные кипятком. Чего он не мог добиться, подавая несколько раз команду: "Застава, подъем".
  - Мне кажется, Вы сочувствуете этому "нытику" Сапягину, судя по характеру заданного мне вопроса?
  - А мне, что было делать после доклада дежурного: "Не подымаются.." ?
  Это страшное явление - неповиновение. Я раньше его не встречал. Вы вот там, на посту пребывали, считай, на курорте. Холодная ключевая вода, прохлада ущелий, ну и погранпайка вдоволь. А мне пришлось тут попотеть, не прими я сразу драконовских мер, боеспособной заставы бы не было. Вы же на второй день уехали и не видели, кого сюда наприсылали.
  - Ну, что скажешь? - перешел на "ты".
  Пауза длилась, казалось, нестерпимо долго.
  - После Ваших слов событие прояснилось и выразилось более четко. Вопрос, заданный мне рядовым Сапягиным был искренним и наболевшим. Вы же поступили опрометчиво и противозаконно! Ведь телесное наказание-то отменено?
  - Что? - вскипел капитан. - Ну и замполита мне подсунули. Этот молоко ... - не
  договорил, - хочет меня учить. Идите (опять на "вы") и занимайтесь своими газетами! А если Ваш язык так чешется, то можете докладывать своему Комлеву, и сообщить каким способом я поднимал заставу. Вы еще в детсадике в штанишках бегали (разница 12 лет), а я в походах на басмачей умирал в пустыне от жажды. Всего испытал и как действовать при экстримах тоже научен.
  Выпалив весь запас ярости, он снова закурил. Злым взглядом он окидывал лицо лейтенанта и ожидал, что он на такой довод - "умирал от жажды в пустыне", скажет?
  Но сочувствия лейтенант не проявил. И начал конкретно с упрека на счет доклада.
  - Во-первых, на Ваш упрек, что я буду докладывать начальнику политотдела, можете быть уверенны, ни сейчас, ни впоследствии, сколько бы мы с вами не служили, не будет. Это для меня исключено. Я ваш подчиненный. И считаю творить на своего начальника доносы, кляузы, тем паче, аморальным.
  Вы правы в одном, неповиновение - страшная вещь. Где бы она и с кем не проявлялась. Я бы лично использовал другой способ в данной ситуации. Раз не выполняется команда дежурного "Застава подъем" на вашем месте подал бы "Застава в ружье!". Без использования пресловутой нагайки. Пусть она была бы учебной в целях тренировки. Уверен, что любой соня долго бы не размышлял, подыматься ему или нет.
  - А он не лишен здравого рассудка! - подумал про себя начальник. Но восхищаться его сообразительностью вслух не стал. Несколько поубавив резкость в разговоре с замом, он начал, рассуждая вспоминать. "Застава в ружье!"
  - Ты прав. Команда огненная, мертвого подымит. Бывало, услыхав ее (а это был крик), выбегали в кальсонах. Захватив пулемет или винтовку, бежишь скорее занять амбразуру в дувале (заборе), чтобы отразить нападение басмачей. Сколько они вырезали нашего брата- пограничника, одному Богу известно. На месте 7 ПЗ, где я начинал службу сержантом, это было в 45 Серахском отряде. Стоял в конце двадцатых годов пост "Красный маяк". Атаковав его конницей около 150 человек, захватили и вырезали 26 человек. Спасся один только повар, залез в печь, благо, она была не топлена. Прошел пешком сорок километров до отряда. И сообщил о зверствах, которые учинили басмачи. Сейчас это нам не угрожает, и команда вышла из употребления. Разве только для тренировки, в учебных целях.
  "Тревога" - вот команда или сигнал к действию по задержанию прорвавшегося нарушителя. По ней первой вылетает "тревожная группа". У нее все заранее в сборе, кони подседланы, сами спят одетые. На сборы две-три минуты. "Тревожная группа" схожа с взведенным курком, нажми, и она выстрелит или пулей вылетит на границу на поиски и задержание нарушителя.
  На этой ноте и было закончено "собеседование". Начиналось оно грозно, а закончилось более и менее мирно. Хотя у каждого осталось свое мнение.
  Лейтенант Доленко был противником муштры. Рассматривал солдат и сержантов, как своих близких сослуживцев. На этой почве у него будут возникать "трения" не только с Полторацким, но и с другими офицерами, которые ставили на первый план слепо повинующие элементы дисциплины с их примитивной "требовательностью". Замполит осознавал, что в условиях грубости, крайнего подавления личности, человеческого достоинства проявляются негативные, порой извращенные обычаи и традиции. Та же "дедовщина", которая тогда еще пребывала в зародыше.
  
  
  XIX
  
  Приезд генерала. Соломоново решение.
  
   "...И сказал царь Соломон: подайте мне меч!
   И принесли меч к царю.
   И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и
   отдайте половину одной и половину другой!"
   (Бибилия 3 царств. 3.16)
   20 июня Полторацкому позвонил начальник пограничного отряда полковник Топорашев и предупредил его:
  - Завтра у тебя в "гостях" будет сам начальник погранвойск округа - генерал-
  майор Демичев. Его приезд на 2 ПЗ, видимо, связан со строительством заставского комплекса и ходом работы по созданию сигнализационного
  устройства "Клен- М" (проволочного забора).
  Приезд начальника такого высокого ранга событие весьма редкое в
  жизни и боевой деятельности коллектива заставы и его командования. Не
  каждый удостоится такой чести. Их, застав- то, свыше сотни.
  - Так что там смотри,- гремел бас полковника в трубку, - подготовься, как
  следует к встрече и не подведи! Я с начальником тыла тоже приеду.
  Владимир закурил и задумался над словами полковника: "Подготовься к
  встрече и не подведи...".
  В чем конкретно не подведи? Если по службе, так пока все в порядке.
  Безнаказанного прорыва и нарушения границы нет. Если в наведении
  порядка в помещениях, так тут сам черт голову сломит. Уже месяц, как на
  заставе орудует инженерно- строительный взвод. Солдаты сносят глиняные
  помещения, начали с казармы. Личный состав переселился в палатки, доставленные со склада округа. Столовую, канцелярию, офицерские
  квартиры пока не рушат. Не выселишь же женщин с детьми в палатки при
  уже начавшейся адской жаре?!
  Зашел Доленко.
  - Поздравляю тебя с прибытием завтра высокого начальства. - с невеселой
  усмешкой сообщил капитан заместителю. Сам начальник войск пожелал нас
  навестить. Звонил полковник Топорашев и приказал готовиться и его не подвести. Дежурный, позови старшину!
  - Товарищ капитан, старшина Пшеняк по вашему приказанию прибыл!
  - Садись! - начальник ввел его в обстановку завтрашнего дня.
  Втроем (старший лейтенант Масяченко был на окружных стрелковых соревнованиях) стали решать, что можно было сделать за такое короткое
  время, чтобы "не упасть лицом в грязь".
  Старшине:
  - Наведи порядок на складе. Прежде всего, с отчетностью. Сколько прибыло
  со складов отряда и сколько израсходовано.
  Известно, что генерал, войдя в склад, приказывает начальнику тыла округа проверить учеты продовольственной и фуражной службы на предмет выявления мошенничества со стороны старшин застав. И есть случаи, что "раскапывали" такие несоответствия в учетах, что виновников выгоняли или увольняли, не дав дослужить до пенсии какой-то год- полтора.
  Настращав старшину, он продолжил:
  - Повара пусть займутся чисткой посуды, да и столы от грязи отскоблят в столовой. Да, еще что! Чуть не уплыло из памяти, - хватился капитан, - согласно инструкции положено при появлении начальника войск выстраивать заставу. Личный состав должен (кто не на службе) быть одетым в парадную форму. Пусть все займутся приведением мундиров в надлежащий вид.
  Дежурный сообщил: часовой с вышки доложил, что со стороны Хендывара идет машина. Но это сообщение никого не взволновало. Генерал- то будет завтра. Приехал комендант погранучастка подполковник Головко тоже в связи с приездом начальника войск. Цель: выявить бросающиеся в глаза недостатки в организации службы и внутреннего распорядка заставы и устранить их. Полторацкий ему доложил.
  - Уже знаешь тоже, что приедет Демичев? - подавая руку, спросил комендант.
  - Час назад сообщил мне начальник погранотряда.
  - Ну, так действуйте, сколько хватит сил. С ним всегда выезжает свита, которая "шурует" - проверяет все службы, и накапывают...
  Пройдем на коновязь, посмотрим, как там стоят лошади? Не вверх задами? - сострил полковник.
  Имелось в виду то, что лошади выбивают передними копытами ямы (когда нервничают), которые требуют больших усилий и времени солдат, чтобы засыпать вперемешку с соломой или сеном, заливать водой и трамбовать, пока пол не станет ровным.
  На конюшне комендант бросающихся в глаза прорех не обнаружил.
  - Пойдем,- обратился он к Доленко, - посмотрим, как обустроены квартиры семей офицеров. А ты пойди и наведи порядок в пограничной книге, часто за нее влетает вашему брату. - Обратился он к Полторацкому.
  Подошли к первой коморке, двери все в трещинах были закрыты. На ржавый замок: - Тут кто поселился?
  - Живет старший лейтенант Масяченко. Он на стрелковых соревнованиях в Ашхабаде, а жена с ребенком на водовозке уехала утром к нему.
  - Да! - загадочно произнес комендант. Не жилье, а... - не договорил. Пошли по двору дальше. Остановились перед открытой дверью другой квартиры. Оттуда резанул в нос резкий запах известки.
  - Чья?
  - Ну, пойдем, глянем, как живет замполит?
  - Возможно, не стоит...- робко возразил лейтенант.
  - Это почему же, всех проверять - так всех!
  - Товарищ подполковник, там идет ремонт.
  - Ремонт? А кто его делает?
   После паузы.
  - Моя жена.
  - Что? - удивился комендант. У вас что, солдат не хватает? Тем более что в
  вашем распоряжении целый взвод.
  - Моя жена хочет привести комнату в порядок по-своему, по-украински.
  - Даже так? Это уже интересно. Ну, что ж, веди меня и познакомь со своей хозяйкой.
  Когда Головко, согнувшись, вошел в помещение, то он увидел стоявшую на
  стуле молодую женщину в забрызганном известкой сарафане и растерявшуюся от неожиданно вошедшего гостя.
  - Моя жена, Мария Андреевна, - представил ее Доленко. Наш гость,
  Владимир Ефимович тоже с Украины.
  - С Днепропетровщины, я тебе рассказывал. С каких же краев Украины будете, Маша?
  - С Винничины, Литинского района, из села Ивча. А муж из соседнего Хмельницкого района, село Куриловка. - так подробно она объясняла, думала,
  что начальник все должен знать, раз они земляки.
  - Мне бы на каждой заставе были такие жены - хозяйки, как твоя, Петро.
  Задумался, а потом тихо, внезапно стал декламировать:
   Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало.
  Два важных правила запомни для начала:
  Ты лучше голодай, чем что попало есть
  И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
  
  Подполковник намекнул лейтенанту, что он выбрал жену удачно.
  - Политрук,- еще по-старому,- чье четверостишье, кто автор?
  - Омар Хаям "Рубаи", - не долго думая, ответил лейтенант.
  - Молодец! Полгода, как прибыл на Восток, а уже успел ознакомиться с
  ирано-таджикской поэзией. Так вот, чем я хочу закончить наш разговор о
  женщинах застав. Приедешь на ту или иную заставу, так опережая начальника заставы, сразу к тебе - депутация женщин с ворохом вопросов и
  жалоб. А твоя вот сама и не ожидая ни от кого помощи, засучив рукава,
  наводит порядок по-своему, по-украински.
  - Вибачте, що у нас в хатi такий розкордаш, що нема, де сiсти. Як зробим ремонт, як побiлю цю руду стiну, стинькую пiдлогу, приїзжайте тодi в гостi.
  - Благодарю Вас, но загляну уже, когда вы переселитесь в новые хоромы.
  Обернулся к Доленко и спросил, что обещают строители.
  - До холодов обещают сдать объект полностью. Жилые и подсобные помещения. Работают от зари до зари. Выходной один - воскресенье.
  - А Вы, будете у нас в Багире, - обратился он к хозяйке,- заходите к нам в гости. Моя Татьяна будет очень рада Вам. Давно не слыхала певучей украинской речи.
  Дальше не пошел подполковник осматривать квартиру Полторацкого, он уже бывал там, и без хозяина было бы неудобно.
  Было время обеда и Владимир пригласил его в столовую. Там повар и хлебопек заканчивали скрести наждаком и мыть столы.
  После обеда комендант зашел в канцелярию и проверил "План действия заставы при прорыве нарушителей в наш тыл" и "План действия заставы при попытке нарушителя ухода за границу".
  - Завтра подъеду, - сказал на прощание комендант.
  
  Ночь прошла спокойно. Служба шла подчиняясь обычному ритму - по плану.
  Владимир поднялся в пять, а проснулся и того раньше. Час или более ушел на осмысливание различных вариантов встречи генерала. Дело, думал, оно не
  шуточное. Первый раз за двадцать два года. Мнением бывших начальников о
  нем, как о боевом офицере, требовательном к подчиненным начальнике, умелом организаторе службы (за ним не числился ни один безнаказанный прорыв, а задержаний было - не счесть) капитан дорожил, и не то, что боялся встречи,... а хотел оставаться в их глазах по состоянию дел на заставе прежним Полторацким. А для этого нужно было учесть все детали, не пропустить ни одной мелочи. Сам успел проверить к приезду начальника войск учеты боевой и служебной подготовки. Все закоулки в помещениях, нацеливая на это же замполита, старшину, командиров отделений и даже прачку, а вдруг высокий гость захочет помыться в бане.
  До двенадцати время пролетело в штурме ликвидации всех прорех.
  12-30 - позвонили с соседней заставы, что пропустили через шлагбаумы две легковые машины с офицерами. В одной - первой, был генерал. Не останавливаясь, прошли в сторону 2 ПЗ. Через полчаса часовой с вышки позвонил дежурному, что заметил две машины, идущие в сторону заставы. Времени до их подъезда оставалось минут 10-15. Заставу подняли "в ружье".
  Дополнительная команда старшины:
  - Надеть парадную форму, приготовиться к построению.
  Капитан послал рядового Степанова открыть дальние ворота и напутствовал его:
  - Ворота открыть при подъезде первой машины, отдать воинскую честь и не останавливать ее. Надеть на ремень клинок, автомат на плечо, ты кавалерист или кто? Понял все?
  - Так точно!
  - Беги! Чтобы не стояли у ворот!
  Все приказания Степанов выполнит, только...наоборот. Позже выяснится.
  Личный состав выстроен в парадной форме, замполит, старшина на
  правом фланге. Полторацкий посередине плаца в ожидании въезда первой
  машины.
  Въехала, за ней вторая. Открыв дверцу, вышел генерал, за ним выпорхнули с
  десяток офицеров различных служб.
  Размяв отекшие во время езды ноги, начальник войск направился к строю.
  Подав команду: "Застава, смирно, равнение на право!" ему навстречу,
  выхватив клинок из ножен, и поставив его рукояткой впереди на уровне глаз,
  чеканя строевой шаг, не доходя пяти шагов, Полторацкий громким и четким
  голосом доложил:
  - Товарищ генерал- майор, 2 ПЗ 46 Краснознаменного пограничного отряда
  построена по случаю вашего прибытия. За истекшие сутки нарушения
  государственной границы не обнаружено. Начальник заставы капитан
  Полторацкий!
  Энергичным движением вогнал клинок в ножны.
  Генерал, окинув быстрым взглядом оба фланга, обратился к строю:
  - Здравствуйте товарищи пограничники!
  - Здравия желаем, товарищ генерал!
  - Благодарю вас за бдительную службу на благо нашей Родины!
  - Служим Советскому Союзу!
  - Молодцы!
  - Ура! Ура! Ура! - разнеслось с перекатами по ущелью многоголосое эхо.
  - Вольно! - подал команду Полторацкий.
  Генерал начал:
  - Почему я вас назвал молодцами? А потому, что вы учли просчеты и уроки
  ваших предшественников. Когда, потеряв революционную бдительность,
  личный состав тогдашней заставы, носивший странное имя "Алибек"
  упустил государственного преступника, дав ему беспрепятственно уйти за
  границу. А у вас нас на счету уже есть два задержания. Правда, одно из них
  носит мирный характер, когда обнаружили в горах на нашей территории
  семью, идущих к нам в поисках лучших условий для жизни. Но это все равно
  заносится в ваш актив. А вот наглядный пример, только что происшедший
  при попытке проехать через первые ворота. Ваш товарищ, как его фамилия?
  - Рядовой Степанов.
  - Так вот Степанов не стал "пущать" - открывать ворота пока не проверил
  даже своего начальника войск.
  - Ему было приказано машины не останавливать, ворота открыть заранее и
  только "отдать честь", - пояснил Полторацкий, еще не зная, как оценит
  поступок солдата генерал.
  - И правильно поступил, а если бы это нарушители переодевшись пытались бы... Вот- вот, вы видели меня когда- нибудь в лицо? - обратился он к Степанову.
  - Никак нет. Не видел!
  - Почетная, а для пограничника вдвойне почетная, он стоит на самом краю его лезвия. Откуда призывался, рядовой Степанов?
  - Из Кубани, г. Лабинск.
  - Далековато, но ничего доберешься. За проявленную бдительность объявляю десять суток отпуска на Родину, без учета дороги.
  - Служу Советскому Союзу! - радостно ответил солдат.
  Отпуск тоже поощрение. Да еще и какое?! Бывало, спрашивали солдата отличившегося при задержании нарушителя, что тебе Иванов "Медаль за отличие в охране государственной границы СССР" или отпуск?
  - Отпуск - не долго думая отвечает тот.
  Заканчивая, генерал сказал:
  - Мы с вами еще сегодня встретимся, только уже без вашего начальства. Сейчас отпустите личный состав,- обратился он к Полторацкому,- пусть снимут парадную (суконную) форму. А то перегрева им не избежать. Впредь ее одевать только осенью на 7-8 ноября и весной на День Победы- 9 мая.
  Генерал подозвал прибывших с ним офицеров и дал распоряжение: кому проверить склады и отчетность по продовольствию и фуражу, другим проверить состояние конского состава. Сам себе оставил проверку столовой, кухни и качество пищи. Но главное у него было - проверка хода роботы инженерного взвода по оборудованию сигнализационной системы "Клен- М" (проволочный забор), который работал на правом фланге в пяти километрах от заставы. Подозвав начальника заставы, спросил:
  - Сможем ли мы с начальником инженерной службы доехать до места работы
  взвода на машине?
  - Никак нет!
  - Почему?
  - Дороги туда нет. Местность холмистая с обрывами.
  - А как же туда доставляют стройматериалы?
  - Повозкой. Солдаты помогают лошадям с горем пополам. Только на лошадях можно.
  - Ну, пусть седлают лошадей, четыре хватит?
  - Но, если считать Вас с коноводом, то хватит.
  Пошли на коновязь.
  - Товарищ генерал, садитесь на моего Роберта. Самый надежный. Я с ним прошел, как говорят "И Крым и Рим, и медные трубы". Боится одного.
  - Чего?
  - Змей. Особенно гюрзы. Как услышит ее шипение, так дает медленный ход назад.
  - Ну, а где же он?
  - Сейчас дневальный подведет. Козырев, выведи к нам сюда Роберта, подседлав его.
  Когда тот подвел и представился:
  - Дневальный, Рядовой Козырев, конь Роберт.
  Генерал оценивающим взглядом охватил его с ног до головы. Красавец -
  ахалтекинец своим изяществом и парадностью форм (экстерьер), лебединой
  шеей, подстриженной гривой (солдатам стричь не разрешалось лошадей)
  вызвал у генерала восторг.
  - Много видел, но такого ... Так это же настоящий потомок Буцефала (легендарный конь Александра Македонского. По преданию только он мог
  его укрощать). Да на нем и на Красной площади не зазорно было бы покрасоваться. Парады там до сих пор принимают на конях. Ну, я на вашего
  сажусь с удовольствием, а Вы?
  - Да я поеду на Вороне замполита, - ответил Полторацкий.
  Ехали около часа по тропе вдоль КСП (контрольно- следовой полосы). За холмиком появился объект, на котором работал взвод. Метров за сто спешились.
  Генерал похвалил:
  - КСП содержите в рабочем состоянии, тут следы не заметешь?!
  Навстречу вышел командир строительного взвода лейтенант Лобовинин.
  Подал команду:
  - Взвод, смирно!
  Доложил о ходе работ.
  Начальник войск задал несколько вопросов технического содержания.
  Начальник инженерной службы округа подполковник Ивахненко обратил
  внимание генерала на то, что столбы- опоры забора кое - как пропитаны
  озокеритом, начнут гнить.
  - Запишите все недостатки и передайте начальнику погранотряда полковнику
  Топорашеву.
  Сам потрогал упругость натянутой проволоки и сказал, чтобы солдаты все
  собрались в одно место.
  - Здравствуйте товарищи пограничники - строители!
  - Здравия желаем, товарищ генерал! - дружно ответили солдаты.
  - Благодарю вас за "стахановскую" работу на благо укрепления государственной границы нашей Родины.
  Не стройно:
  - Рады стараться!
  Лейтенант не подготовил их, как нужно отвечать на благодарность высокого
  начальника.
  Сошло и так. Не на параде же?
  - Вы, труженики границы, и не подозреваете, какое вы чудо творите?! Ведь
  это не только преграду вы создаете от внешних врагов, и внутренних -
  перебежчиков, изменников Родины. А перекраиваете саму природу.
  Отделяете горы от пустыни. Уже даже быстрый джейран не перескочит, да и
  дикобраз запутается.
  Затем расспросил:
  - Хватает ли калорий (питания) при такой напряженной трудовой нагрузке?
  Один из солдат, осмелившись, полушутя, изрек:
  - Товарищ генерал, добавки не мешало бы, да только повара на заставе выдают в обрез.
  Из этого намека солдата на счет добавки, становилось понятно, что с питанием существует проблема. И она, возможно, не зависит от поваров.
  Начальник пообещал, что с питанием разберется.
  Кавалькада тем же путем вернулась на заставу. Время подходило к обеду.
  Спешившись, всадники помыли руки и направились в столовую. Туда же
  пошли все офицеры. Из столовой генерал с начальниками тылов окружного
  и отряда пошли на кухню. За ними поплелся старшина Пшеняк, так как
  столовая - его объект, за него придется отвечать.
  Повар, узбек по национальности, положил черпак, которым мешал варево в большом котле, встал и вытянулся в струнку.
  - Товарищ генерал, на первый борщ с мясом, на второй каша рис с мясом, на
  третий (вместо компота) - повар, рядовой Абдурахманов.
  Чем рассмешил офицеров.
  - Так ты, что же такой сладкий, что предлагаешь себя вместо компота?!
  - Никак нет, ошибся, спешил.
  Старшина незаметно от всех помахал повару кулаком.
  И про себя: "Сколько чучмека не учи..."
  - Ну, хорошо, - продолжил генерал,- на сколько человек это котел рассчитан?
  - Кушает наших 55 человек, прикомандированы два взвода - 60 человек.
  Всего кушает 115 людей.
  - Мяса сколько заложено в котле?
  - Много.
  - Сколько много? Я спрашиваю, сколько по весу?
  - Не знаю, старшина знает.
  - Генерал многозначительно улыбнулся.
  - Старшины то знают... И даже очень хорошо знают, сколько и чего вложить в котел... а сколько оставить себе на арак (водка).
  - На четвертой вашего же отряда, - посмотрев в сторону, где стоял полковник Топорашев,- старшина Нагайко - отличный охотник, а мошенник еще больший. Возит в Ашхабад армянам на шашлыки жирную баранину, а в солдатский котел закладывает мясо джейрана. Как известно, оно не только постное, но и в горных условиях долго варится. Сутками он ходит по заставе очумелый от пьянки. И ни начальник, ни замполит не бьют тревоги.
  И Вы, подполковник Головко, как комендант участка, в состав которой входит 4 ПЗ, устранились от контроля за состоянием дисциплины на этой заставе. И Вы думаете, я узнал об этом уродливом безобразии от своих подчиненных офицеров? Как бы не так! Узнаю со стороны от другого служебного ведомства - особого отдела округа (особый отдел не подчинен генералу). Его начальник с ехидной усмешкой говорит мне: "Сергей Иванович, у тебя на 4 ПЗ Багирской комендатуры старшина Нагайко скоро всю заставу пропьет. Пьет он за счет мяса из солдатского котла, сплавляя его в Ашхабад на шашлыки".
  - Конечно, у особиста источники надежные ему доносят осведомители, которых везде хватает. Тогда как мои офицеры вроде в рот воды набрали.
  Примите, наконец, радикальные меры к этому защитнику отечества в зеленой
  фуражке. Если все меры воздействия на него исчерпаны, готовьте документы
  на увольнение. Одним пьяницей в войсках будет меньше.
  Сам-то хозяин округа не мог знать, сколько их открытых и подпольных пьяниц.
  После этого "лирического" отступления генерал опять обратился к повару:
  - У тебя, как повара, всегда солдаты сыты?
  - Так точно, сыты?
  - И добавок не просят?
  - Никак нет, не просят!
  - А я вот только что с правого фланга, и там один из строителей сказал мне, что повар добавки не дает.
  - То не наш, он командированный. Работа тяжелая, ходит много туда - сюда.
  Кушать надо больше, я ему дам - другой не хватит.
  Генерал повернулся к офицерам, дело, очевидно, не в поваре - скряге.
  - Товарищ генерал,- обратился лейтенант Доленко,- проблема с питанием есть и у личного состава заставы, не только у строителей. Мне на днях в конце политзанятий задал солдат вопрос не по теме. На счет так называемого "горного" пайка. Разрешите, после обеда я его Вам доложу.
  - Хорошо, доложите после обеда. Семен Васильевич,- обратился он к начальнику тыла округа полковнику Бурову, - склады и отчетность проверили? Какая там картина? На сколько человек и сколько по весу заложено мяса в первое и второе блюдо?
  - В основном на складах порядок. Количество мяса соответствует количеству едоков. У старшины... не достает на сладе одной вещи.
  - Какой же?
  - Логики. Я ему говорю, что в отчете нет логики в приходе и расходе. Я имел в виду списание на почтовых голубей пшена. А он отвечает, что логики он со склада отряда не получал, чем и рассмешил офицеров.
  После обеда и уборки столов, по распоряжению начальника войск собрался весь личный состав, офицеры. В той же столовой, другого помещения не было. Жили солдаты в палатках.
  Генерал обратился к замполиту Доленко:
  - Докладывайте, в чем суть вопроса, который Вам задали солдаты, и Вы на него не могли ответить?
  - Вопрос о так называемом "горном" пайке. Он отличается от обычного тем, что он более калорийный. В него входит кроме всего обычного сгущенное молоко, копчености, больше по весу мяса- двести грамм, сахара, еще и клюквенный экстракт для чая от горького привкуса кипятка и др. Я звонил на 2 ПЗ старшине Ефремову и узнал, что соседняя - третья ПЗ его получает, а мы нет.
  - Генерал повернулся к начальнику тыла:
  - Семен Васильевич, почему такой разнобой в снабжении личного состава застав?!
  - Эта проблема не от меня зависит, - ответил главный снабженец. - Приказ пришел из управления снабжения Погранвойск Союза. В нем указано, что улучшенный, "горный", как его тут назвал лейтенант, паек выдавать на те погранзаставы, где на участке имеется высота 1500 м. и выше.
  - А что тогда, если она, предположим, 1499 метров?! Что тогда?! Значит, не положено! Абсурд какой-то! - возмутился генерал.
  - Социализм- это учет! - кто-то добавил из офицеров.
  Абсурд не абсурд, а каждый год ездят представители КРУ (контрольно- ревизионное управление) с топографической картой в руках и проверяют каждую вершину горы, не понизилась ли она? Нет ли обмана с завышением высоты?
  - Ну, на участке вашей заставы, какая она по сравнению с соседней? Вы интересовались? - обратился генерал к лейтенанту. Доленко ожидал этого вопроса и, напрягая память, ответил:
  - Высота горы Реза на участке соседней 1580 метров, а на Багирской 1493 м.
  Разгранлиния между заставами проходит на правом скате горы. Если вести отсчет от 1500 м, то разница в семи метрах.
  Пауза длилась не долго. Генерал, шутя, обратился к аудитории:
  - Так в чем дело? Соберитесь гурьбой, да и наложите эти злополучные семь метров. Оставили же казаки на память нам пирамиды, выложенные из каменных плиток в виде погранзнаков. Так там только три метра, кто заметил из солдат. Шутка шуткой, а вопрос будем решать в пользу, конечно, вашей заставы. Будете и Вы иметь "горный" паек. - Заверил начальник войск.
  Солдаты повеселели. Ну, раз сам генерал взялся за улучшение питания...
  - Еще вопросы?
  Руку поднял комсорг заставы ефрейтор Кругликов.
  - Можно вопрос?
  - Пожалуйста.
  - У нас на заставе во дворе одно только дерево чинар, Вы его видели. Это единственное место, где комсомольцы, извините, солдаты, после службы в свободное время могут отдохнуть, там и курилка. В землянках душно.
  Сейчас живем в палатках, но и там жара.
  - Ну, в чем вопрос? Сидите и отдыхайте под его кроной в холодке.
  - Вопрос в том, что он подлежит ликвидации. Прораб сказал, что как только пророют канаву для фундамента, дойдут до него и спилят. А мы его спасали от жары, поливали каждый из своей кружки.
  Пояснение внес начальник заставы.
  Товарищ генерал, я уже ставил перед строителями этот вопрос, но прораб
  говорит, что отступать от генерального плана он не имеет права. И куда отступать слева холм, справа высохшее русло. Но, когда-то пойдет по нему поток?
  - Полковник,- обратился начальник войск к начальнику строительного отдела,- генеральный план у вас собой?
  - Да, со мной. Второй рабочий экземпляр у прораба. Давайте выйдем на объект. - Обратился он к офицерам.
  Вышли. Там велись подготовительные работы, солдаты ломали, долбили канаву под фундамент.
  - Смирно! - подал команду командир взвода строителей.
  - Вольно!
  - Лейтенант, работу немедленно прекратить. Позовите ко мне прораба (штатский).
  Прораб подошел и поздоровался.
  - Как идет ход работы? - осведомился генерал.
  - Пока нормально.
  - Вы считаете, что у Вас все нормально?
  Последний молчал, насторожился, начальство всегда к чему-нибудь придерется.
  - А что вы собираетесь делать с этим красавцем? - указал на чинар.
  - Согласно генеральному...
  - Не смейте срезать. Несите генеральный план.
  Посмотрел в глубину ущелья и заявил отнести стройку казармы на сто метров в глубь ущелья Мемли. Дерево не трогать. Генеральный план перечеркнул.
  - Иван Илларионович, пусть в отделе сделают изменения, после чего представьте мне на утверждение план. Ну, вот и осталось жить ваше легендарное дерево. - Сказал генерал стоявшим в стороне солдатам.
  Забегая вперед, нужно отметить, что солдаты, сменяя один призыв за другим, передавали притчу о генеральском дереве друг другу.
  - Капитан, - обратился начальник войск, - принесите рабочую топокарту участка заставы.
  Полторацкий принес карту и предложил присесть под только что спасенным чинаром, в канцелярии душно, да и все не войдут в крохотную комнатушку в землянке.
  Генерал взял в руки карту. Прошло некоторое время на ее изучение.
  Положил на столик и спросил Полторацкого:
  - Где проходит разгранлиния между заставами по КСП, в какой точке?
  Капитан показал.
  - Вот как, по моему мнению, можно разрубить этот "Гордеев узел", связанный с вашим "горным" пайком. Вспомните мудрого Соломона, если кто читал: "Две женщины спорили о ребенке. Одна утверждала, что ребенок ее, а тот, который умер, другой, ее соперницы. Спор был бы бесконечным. Решил его иудейский царь Соломон. Он приказал принести меч и разрубить ребенка пополам и отдать каждой ее половину. Одна из женщин сказала:
  - Не надо его рубить, отдайте его ей. Соломон сказал: "Вот его настоящая мать". И она взяла своего ребенка".
  - Гора Реза не ребенок, ее-то можно "разрубить". Подайте мне линейку и красный карандаш.
  Он провел по карте от границы через вершину Резы жирную разграничительную линию между участками застав.
  Да так размахнулся, что она ушла на север в пустыню. Теперь обе заставы
  имели общую высоту 1580 метров.
  И с первого августа Багирская будет тоже получать "горный" паек.
  - Оформите и проведите все документально, - обратился он к начальнику тыла.
  - Товарищ Полторацкий доведите наше решение до личного состава на
  боевом расчете. Кстати, строителей поставьте тоже на довольствие по этой
  же форме питания. Они же тоже просят "добавки".
  Вопрос решен был не огульно. В компетенцию начальника войск входило
  правило устанавливать разгранлинии между пограничными отрядами,
  комендатурами и заставами.
  Последним пунктом в посещении заставы высоким начальником была
  встреча с женами офицеров, которые стояли в стороне и ждали, когда
  генерал освободится. Вопросы и жалобы у них были жгучие. Но две были
  особенные: по молоку и фруктам для детей. Подошли Людмила Николаевна
  Полторацкая, Лина Масяченко, а Маша Доленко, моложе других не подошла -
  застеснялась, да и детей у нее еще не было.
  Излагала обиды... Полторацкая:
  - Молока нет, ездим в город за сгущенным, фруктов тоже нет, дети растут
  рахитичными. Куда нас поселили? Товарищ генерал, помогите нам хотя бы с молоком. Про квартирные невзгоды и удобства молчим. Видим, что будут строить, потерпим.
  Лина Масяченко задала вопрос на счет редкого посещения заставы кинопередвижкой. Книг нет, газет тоже.
  - Подполковник Вартанян, - резко обратился генерал к начальнику тыла погранотряда, - как так получилось, что Вы забыли про эту заставу?! Вы, что надеялись, что проблему с молоком решать буду я? У меня что в управлении есть ферма?
  - Товарищ генерал, в ближайшее время вопрос с молоком решим.
  - Каким же образом?
  - На мясокомбинат сдадим выбракованных лошадей, татарам на мясо, и получим дойную корову.
  - Нашли выход? Вы что, раньше не могли это сделать?
  Эти слова разгона тыловикам были последние.
  Попрощавшись с начальником заставы, замполитом, женщинами, заверив, что молоко для их детей будет, а кинопередвижка будет приезжать по графику, начальник войск с офицерами уехал.
  Когда он посещал заставу, то вникал во все стороны службы, боевой подготовки и быта личного состава и семей офицеров.
  Туркменский пограничный округ - протяженность охраняемого участка 1300 км, 6 пограничных отрядов, свыше сотни погранкомендатур и застав. Так что на Багирскую больше не приедет.
  День полностью был занят подготовкой и встречей генерала и офицеров.
  После боевого расчета, как обычно- "разное". Начальник заставы обратился к рядовому Степанову:
  - Вы получили от меня приказ открыть ворота и машины, отдав честь, не останавливать?!
  - Получал!
  - А почему поступили наоборот?
  - Да, я ни разу не видел генерала... Дай думаю...
  - Тебе что, начальник войск - игрушка, чтобы его рассматривать?
  - Никак нет, но я хотел...
  - Молчать! Я, конечно, не могу отменить твой отпуск. Но поедешь после Серегина и Волошина домой. Будешь знать, как не выполнять приказ, возможно хоть это будет напоминать тебе, что приказ начальника для подчиненного - закон!
  На левом фланге строя оживление, потом смех.
  - Там еще, что за хохот?! - Полторацкий сверкнул в ту сторону злыми глазами.
  - Завьялов, ты чего раскрыл рот, все зубы на показ?!
  - Товарищ капитан, очень уж смешно.
  - Чего смешно?
  - Зеленцов перед встречей с генералом спрятался в ... туалет. И там просидел, пока Вы не распустили строй.
  - Это правда, что говорит Завьялов? Выйти из строя!
  Вышел.
  Зеленцов солдат первого года службы перепугался при въезде во двор генерала, а сейчас стоит и дрожит перед своим строгим начальником.
  - Чего молчишь? Отвечай!
  - Я больше не буду.
  - Не будешь по одной причине, до конца службы ты его можешь больше не увидеть. Стать в строй! То, что я скажу, касается всех. Идешь на задержание нарушителя госграницы, не спрашивай совета у своего страха. Перед начальником не трусь. Будешь бояться своих, страх перейдет в привычку, и будешь дрейфить перед врагом.
  - Разойдись!
  
  
  
  XX
  
  Рабы обстоятельств.
  
   Штаб 46 Краснознаменного погранотряда находился в районном центре у железнодорожной станции (на линии Москва - Ашхабад) Каахка, что в двухстах километрах на восток от Ашхабада. 46-ой, по сравнению с другими погранотрядами, считался самым старым. Образованный ещё в 1923 году из кавполка Красной Армии. За время своего существования, отличился в боях с басмачеством.
   Надежно охранял 300 километровый участок государственной границы с Ираном. За все боевые заслуги был награжден орденом и носил наименование Краснознаменный - 46 КПО. В его состав входило пять погранкомендатур. В каждой - 8-10 погранзастав. Поэтому на общие мероприятия прибывало до сотни офицеров из погранзастав, комендатур. Штабных до полусотни.
   Доклад на совещании делал начальник погранотряда полковник Топорашев:
  "Происки американских спецслужб в Иране и наши задачи по усилению бдительности". Вторым выступил начальник политотдела подполковник Комлев с докладом "Офицер погранвойск и здоровый образ жизни". Зал оживился. Название доклада было многообещающим в смысле фактов и случаев из жизни офицерского коллектива погранотряда, которые он умел преподносить аудитории с острым юмором. Комлев привел такие вопиющие факты из жизни и поведения офицеров вне службы, что молодые офицеры - лейтенанты за голову брались. На этом совещании присутствовали: начальник ЗПЗ капитан Полторацкий и его замполит лейтенант Доленко. На заставе остался старший лейтенант Масяченко.
  - Вот перед вами,- начал Комлев,- сидит начальник 12 ПЗ - Часк, капитан Петр Ермак. Да будет молодым офицерам известно, что это не тот Ермак, который Сибирь покорил, а этот вот, который Часк развалил. Нарушителя границы упустил. Благо, что его соседи из 13 ПЗ задержали. Боевую подготовку личного состава не проводит. Частые выезды в поселок Часк заканчиваются там пьянкой. Но чашу нашего терпения переполнил последний случай с капитаном Ермаком в пресловутой городской столовой. Допился до того, что официантки, в конце своей работы, привели этого "рыцаря", под руки взявши, к дежурному по отряду. Сам передвигаться не мог. Позорище! Встаньте, капитан, пусть с вами "познакомятся" молодые офицеры.
   И вы думаете, что он один такой пьянчуга?! Майор Красников, химинструктор, присланный к нам из самой Москвы за какое-то дебоширство (в ссылку). Вышел он из привокзального буфета. Отяжелел от выпитого там, и сел отдохнуть. На что бы вы подумали сел? Не на скамейку. А на открытый
  участок проводов, которые были задействованы на светофор. Стрела, как и положено ей, поднялась и дала "зеленый свет". В ужасе, прибежали мастера. Стаскивают его, а он отбрыкивается от них ногами. Сидит сейчас на гауптвахте. Печально и то, что под власть алкоголя попадают уже и молодые. Не хотелось бы мне порицать вас, лейтенант Недилько, с первых дней службы в нашем отряде, но ведь вы тоже пошли по скользкому пути вышеупомянутых "героев" . Еле бедолагу вытянули из мазутной ямы в районе городской котельной. Чего и как вы туда попали?!
  - Первый раз шел в отряд и заблудился, - невинным голосом ответил лейтенант.
  - Не двоилось бы в глазах от выпитого арака, не попал бы в такой просак, - заключил свою информацию начполитотдела с этой группой аморалистов.
   После некоторой паузы продолжил:
  - Если приведенные мной выше факты касались только морального падения некоторых офицеров-коммунистов, то последний случай, тоже связанный с пьянкой, мог бы нанести материальный ущерб и государственной казне.
   Я имею ввиду факт утери офицерами 3-ей комендатуры - из Душака - денежного довольствия на десять застав за сентябрь в сумме около пятидесяти тысяч. После партийной конференции, отправляясь к месту службы, они не могли пропустить столовую - эту зловонную западню, улавливающую любителей "зеленого змия". И там столько приняли "на коня", что садясь в автобус, забыли вещмешок с деньгами. Счастье для них, что туркмены - честный народ. У них даже нет понятия "вор"! А то пошли бы вы, или кто там был ответственным за такую сумму денег, на лесоповал. Старик-туркмен принес их к дежурному по отряду:
  - На, - говорит, - возьми. Красна Армия забыл - домой уехал.
  (У туркмен старшего поколения военные всех родов войск называются, все еще Красная Армия, хотя уже название было - Вооруженные Силы).
   Докладчик закончил, но не упомянул еще об одном случае, связанном со столовой и офицером округа.
   Командование погранотряда испытало многие способы и варианты, чтобы приостановить пьянство. Пили и в других пограничных отрядах. Но в Краснознаменном Каахинском - особенно.
   Этому способствовала еще и общая обстановка в стране. Шел уже седьмой послевоенный год, а в застольях продолжали звенеть песни военных и послевоенных лет.
   Выпьем за Родину!
   Выпьем за Сталина!
   Выпьем и снова нальем!
  
   Эй! Встречай,
   Покрепче обнимай,
   Чарочку хмельную полнее наливай!
  
  
  Гауптвахта не пустовала, там всегда было людно. И порешили начальник погранотряда и начальник политотдела испробовать еще один способ. Выставить у городской столовой... пост. Поставить там часового-солдата. Часовой получал строгий приказ: при подходе к двери столовой офицера или старшины-сверхсрочника в зеленой фуражке (для офицеров других родов войск было сделано исключение) часовой изрекал:
  - Товарищ капитан! Согласно приказу начальника погранотряда заходить вам в столовую запрещено.
   Чтобы не накликать на себя беду, не попасть на гауптвахту или еще чего хуже, молча, со злостью, офицер уходил. Но от мысли и решения выпить не отказывался. Шел в продуктовый магазин, покупал бутылку арака, сам или в компании с другими из горла, без закуски, осушал ее, предварительно укрывшись за дувал или строения. На виду гражданских стыдно же, все-таки офицеры.
   Идет следующий промочить горло. Часовой повторяет ему тот же приказ начальника. Тот удивляется:
  - Это почему же? А если я иду за сигаретами?
  Часовой:
  - Все равно не положено.
  В третьем случае офицер, молча, отталкивает плечом солдата и заходит внутрь питейного заведения. Тогда часовой снимает с полевого телефона трубку (кабель на ночь снимался) и докладывает:
  - Товарищ майор! В столовую "прорвался" капитан, фамилии его я не знаю.
  Заметим, "прорвался" не нарушитель госграницы, а свой "прорвался" - в столовую. Дежурный по отряду высылает на автомашине своего заместителя, тоже офицера. Тот по прибытию к месту "прорыва" - в столовую - увещевает капитана:
  - Прошу вас, во избежание скандала, уходите отсюда.
  Тот ему:
  - Дай допью, и уйду.
   Бывало другой и вовсе не уходит от стакана и бутылки. Следовал доклад начальнику отряда полковнику Топорашеву, и "ослушник" направлялся на гауптвахту. Стали ли офицеры пить меньше? Статистика ответа не давала. Но этому, единственному в своем роде, способу отучить офицерство пить, не только в пограничных войсках, но и, наверное, во всех Вооруженных Силах Союза, пришел однажды конец.
   И вот как! Приехал из политотдела округа старший инструктор, он же и лектор майор Старосветский. Майор был единственным в округе, кто имел ученую степень (кандидат философских наук), а потому имел непререкаемый авторитет среди офицеров. Но философы тоже бывают пьющие, тем более ... с дороги. Сойдя с поезда, он направился прямо в столовую. Которая, как известно, была на "военном положении". При подходе к двери часовой скороговоркой объявил автоматически заученный приказ начальника отряда.
  - Это что еще за чертовщина?!- Удивился гость, и скомандовал солдату, - Кру-гом! Марш отсюда!
  Часовой команду "кругом" выполнил, но с места не ушел. Как только Старосветский зашел в столовую, начал звонить дежурному. Сообщил ему, что майор его команду не выполнил и "прорвался " в столовую. Дежурный майор Галимов спросил у солдата:
  - А фуражка у него какого цвета?
  - Такая же, как и у нас - зеленая,- ответил тот.
   Майор Галимов насторожился: этот, наверное, из округа? Опять позвонил часовому:
  - Ты там не нагрубил ему?
  - Никак нет! Скомандовал как обычно. А он мне: "Кру-гом! И марш отсюда!".
  Дежурный позвонил начполитотдела Комлеву, и сообщил ему содержание доклада часового, насчет "чужого майора", который "прорвался".
  Выслушав дежурного, Комлев, после некоторого раздумья, произнес:
  - Это майор Старосветский. Утром звонил, что приедет читать доклад, раз офицеры из пяти комендатур будут в сборе. Скандала не избежать, - с оттенком печали в голоса произнес начполитотдела. Опять дежурному:
  - Солдат там ему не нагрубил?
  - Да нет, - отвечает, - действовал как всегда.
   Дальше события пошли по такому вектору. Плотно пообедав, не отказав себе в рюмке-другой водки (коньяк не водился), майор пошел в однозвездочную городскую гостиницу. Расположился и позвонил в Ашхабад своему шефу - начальнику политотдела полковнику Болдареву и изложил ему все, как его встретил "часовой".
   В конце разговора Старосветский с возмущением произнес:
  - Топорашев и Комлев превратили погранотряд в Королевство Кривых Зеркал: рядовой командует майором! Где же там военная субординация?!
  В трубке:
  - Успокойтесь! Безобразие конечно. Вместо кропотливой воспитательной работы с офицерами и старшинами пошли на такую смехоту на виду у гражданского общества. Я позвоню Комлеву. Сам ничего не предпринимай.
   Разговор между двумя политработниками зафиксирован не был. Но конец постуЉ2, как его, шутя, назвали офицеры, пришел. Почему Љ2? Намек на то, что был пост Љ1 у мавзолея Ленина - почетный. Но ничего нет вечного под Луной, и ему придет конец через сорок лет, в девяносто первом, при распаде великой Социалистической державы.
   Дежурный позвонил часовому:
  - Снять телефон! По пути сматывай кабель на катушку и в дежурку!
  Весть о снятии поста Љ2 вмиг пролетела по отряду. Рейтинг майора Старосветского - героя дня - поднялся еще на порядок выше.
   При знакомстве с этими фактами, у читателя может сложиться мнение, что офицеры только и делали, что пьянствовали. Во-первых, у офицеров погранзастав не всегда была возможность найти спиртное. В горах спиртных
  
  заведений не было. Это уж потом, при приезде в штаб отряда, когда соберутся... Больше пили штабные, особенно офицеры разведки пограничной полосы. (Не смешивать понятия с офицерами внешней разведки отряда.) В работе эта привилегированная часть офицеров не очень надрывалась. Дадут ориентировку на погранзаставы, что такого-то числа, там-то ожидается переход "гостя". И немедленно трудяги - пограничники всех рангов и званий переходят на усиленную охрану. А это значит: без выходных, ненормированное время службы - хоть двенадцать часов, хоть сутки. Усиленная охрана по времени может продолжаться неограниченно. Все ее мероприятия изматывают личный состав и коней. Усиленная со временем превращается в постоянную, обычную. Притупляется у людей чувство ответственности и бдительности, которые так будут нужны, когда реальный нарушитель пойдет. Чаще всего без ведома разведчиков, которые не отвечают ни за результаты охраны границы, ни за боевую подготовку личного состава, ни за его поведение. Вот им то и были условия для пьянки и, порой, разврата. Рестораны и женщины были для них доступны. Тогда как офицеры застав порой обрекали себя на износ. Кто больше всех занимал коек в пограничном госпитале? Неврастеники из застав.
   Пили от безысходности. Высшее начальство, подчас, закрывало глаза. Существовало негласное правило: пей в меру (как говорил Неру) и служи. Не пиши только рапорт о переводе в злачные места (Крым, Причерноморье, Молдавия). Оттуда никто не приедет тебя заменить. Нет дураков. Если и приедет кто-то, то на повышение, обычно, в штабы, но не на заставу. Офицеров постоянно не хватало, а их на каждую заставу нужно было 3-4 человека. Пополняли из состава Вооруженных Сил. Пограничная служба была для этих офицеров в новинку. А она специфична, требовала переучиваться. Нужно было время им на адаптацию.
  
  
  
  
   На другой день майор Старосветский делал доклад "Новые виды оружия массового поражения". Встретил его офицерский коллектив оживленно и с восторгом. Поздоровавшись с коллективом, майор начал:
  - Что же вы это, братцы - соколики, так распились, что командование высшее вынуждено было пойти на такие экстренные и оригинальные меры, как поставить пост у гражданского учреждения, у столовой, куда вы зачастили пить или похмеляться. Вы что лишены силы воли? Не можете обуздать себя, чтобы не заходить туда? Коней - то вы своих укрощаете, а себя?
   Вводная была сказана для проформы, исходящая из уст прибывшего из округа представителя высшей инстанции. В душе майор был человеколюбом, гуманистом. Своим проницательным умом понимал, в какой нелегкой обстановке (климат, активизация спецслужб в Иране со стороны США) приходится выполнять свои обязанности здесь сидящим. В конце своей вступительной речи сказал, обращаясь к офицерам:
  - Вы рабы обстоятельств. И я с вами тоже. Призвали меня в тридцать пятом вот сюда. Оторвали от кафедры. Секретарь парткома напутствовал меня: "Посылаем вас на самый трудный, но почетный пост - лектором на укрепление наших южных рубежей". Вот до сих пор их и укрепляют, как видите. О переводе в Москву или Ленинград и не заикайся.
   Доклад начал с азов об атоме:
  - Атом - слово греческое, означает - неделимый. Атом потерял свое первоначальное название, и уже не атом. Почему? Греки гениально догадывались, что все: живое и неживое, все предметы, нас окружающие, состоят из атомов - неделимых микрочастиц. Но оказалось, через много ушедших веков, что атом можно тоже разделить на еще меньшие части - его элементы и ядро.
   Раскололи это "волшебное зерно" - атом - лучами радия. Многие из вас уже знают, что сделали это ученые Жюли Кюри и Мария Скадовска в конце 19 начале 20 веков во Франции. Они совершили переворот в ядерной физике и в мировой науке вообще. Все вы помните Хиросиму и Нагасаки - города Японии. Жители их были первыми жертвами этого нового, по своей разрушительной силе - демонического, оружия. Конечно, американцы отомстили Японии за уничтоженный 7 декабря 1941 года их Тихоокеанский флот в Перл - Харборе на Гавайских островах. Попытка применить атомную энергию в мирных целях имела положительные результаты (АЭС, атомные ледоколы, подводные атомные лодки), но всегда связаны с огромным риском. В Советском Союзе разработано, в КБ Андрея Сахарова, еще более мощное оружие - водородное. Когда испытали его на полигоне "Новая Земля", этот остров - длинной в полтысячи километров и шириной до 200-250 километров - заколебался как гигантский корабль, попавший в девятибалльный шторм. Очевидец, находясь на материке на расстоянии ста километров, увидел что-то необычное, весь Ледовитый океан при взрыве боеприпаса в 50мегатонн (50 миллионов тонн тротила) засветился в тысячи раз ярче северного сияния.
  На этой страшной картине Армагеддона закончил свой доклад философ Старосветский. В конце, как водиться спросил:
  - У кого будут вопросы?
   Поднял руку старший лейтенант Волков из 19 погранзаставы:
  - Товарищ майор, а если, к примеру, я буду проводить с солдатами и сержантами беседу на тему, которую вы изложили в вашем докладе. Как образно объяснить, если спросит кто, что оно такое - атом?
  Докладчик, подумав, ответил:
  - Ну, во-первых, атом не оно, а он. А во-вторых, - усмехнулся он, - спросишь у того, кто задал вопрос: "Ты у самца блохи видел член? Нет? Так вот, атом в тысячу раз меньше его".
  На этот раз взорвалась не водородная бомба, а аудитория от хохота нескольких сот глоток. Чуть потолок не поднялся. Заряженные шуткой Старосветского, веселые, уже не похожие на "рабов обстоятельств", офицеры, прощаясь с докладчиком, покидали зал.
   Дальше на комендатуры и погранзаставы. Некоторые, по пути, обязательно заглянут в столовую, ведь она уже без охраны поста Љ2. Спасибо скажут философу, майору Старосветскому.
   Капитан Полторацкий и лейтенант Доленко в 46 Краснознаменной были в последний раз. ЗПЗ Багирская перейдет в 18 погранотряд.
  
  
  
  XXI
  Двойник
  "Разведка стара, как мир. Ей служили
  многие тысячи людей, отважные находчивые,
  хитрые. Одни служили ради денег, другие - выполняя свой долг.
  Чтобы не говорили - разведка-
  первая древнейшая профессия.
  Разведка существует столько же времени,
  сколько существует род людской и войны.
  Военная хитрость рассчитана на обман противника,
  но чтобы обмануть и победить врага, надо его знать.
  А разведка невозможна без тех, кто ею занимается.
  Иногда это всеми признанные или неведомые герои,
  иногда жалкие наемники".
  (И.А. Дамаскин "100 великих разведчиков")
   Обстановка на соседнем Иране и на границе с ним усложнялась происходящими там изменениями во внутренней и внешней политике не в
  интересах северного сосед - Союза.
  15 марта 1951 г. Меджлис (парламент) принял закон о национализации
  нефтяной промышленности. 29 апреля того же года было сформировано
  правительство во главе с Моссадыком, который возглавил национальный
  фронт. В октябре 1951 года были удалены все английские специалисты, через
  год дипломатические отношения с Англией были разорваны и все
  сотрудники посольства были высланы из Ирана.
  На смену ушедших англичан уже пришли американцы. США для укрепления
  своих позиций в Иране направили в иранскую армию жандармерию,
  полицию, своих советников, а также создали финансово- экономическую
  миссию. Примечательно, что американский сержант получал денежный
  оклад больше, чем иранский полковник. Исходя из реальной обстановки в
  конце 1952 КГБ СССР принимает решение - усилить, уплотнить участок
  госграницы на ашхабадском оперативном направлении. Создается 18
  пограничный отряд (столичный). Все погранзаставы этого направления,
  раннее входившие в состав 46 ПО (Каахкинского) передаются в 18 ПО.
  Багирская из 2-й становится 3- ей. А 2 ПЗ - Вановская вошла между 1-ой-
  Фирюза и 3-ей Багирской.
  Спецслужбы США все ближе и ближе подбираются к южной границе СССР.
  Военные советники настаивали перед военным министром создать на
  переходах и горных перевалах Ирано- Советской границы минные поля,
  "законсервировать" их на случай возможного военного вторжения со
  стороны соседа с Севера. От города Баджигирана (Иранский) до самой
  границы на трассе Ашхабад - Баджигиран единственно- танкодоступное направление, через перевал, иранские военные, иранские инженеры под
  руководством американских военных советников начали закладывать в тело
  шоссе на большую глубину противотанковые фугасы большой взрывной
  мощности - доставленные из США. Фугасы с дистанционным управлением.
  При закладке их (работали ночью), когда движение автотранспорта
  прекращалось или приостанавливалось, были установлены прожекторы. Установив фугас, взрыв которого по замыслу его создателей разносил
  танк..., а при взрыве всех не только уничтожались бронированные чудовища
  войны, но и взлетала вверх и вся трасса, превращаясь в глубокое ущелье
  непригодное для продвижения военной техники и войск противника.
  Из первого главного управления КГБ Союза в КГБ республики пришла шифротелеграмма. Ее содержание касалось пресловутых
  американских противотанковых фугасов.
  Ставилась задача: начальнику первого отдела (внешняя разведка) через
  свою агентуру в Иране уточнить, выяснить, подтвердить истинность
  донесения агента Центра в Москву. По исполнении немедленно доложить.
  Начальник первого отдела подполковник Надточий с согласия председателя
  КГБ республики полковника Васина в исполнении приказа из Москвы
  вышел на радиосвязь с резидентом в Баджигиране и поставил ему задачу
  такого содержания и что указывалось в шифровке из центра с добавлением к нему: для выяснения сути дела использовать два- три источника (агента). Задание ставить каждому отдельно. Хотя для резидента такое уточнение
  было излишнее. Принцип в агентурной работе приобретает иногда силу
  закона. Работают агенты врозь, не зная друг друга. А "урожай",
  (разведанные), ссыпают в общий склад - в разведорган, на которого, рискуя,
  работают.
  Первомайский парад военных и гражданская демонстрация закончилась. Главная площадь Ашхабада и проспект Сталина начали пустеть.
  Председатель КГБ республики полковник Васин, сойдя с правительственной
  трибуны, направился к машине. Водитель, 45- летний старшина, дремал.
  Открыв дверцу, сел, и тихо водителю:
  - В Комитет.
  - Товарищ полковник, а я думал - домой, праздник же?
  Полковник улыбнулся:
  - Запомни Олег Маркович - у чекистов праздников по сути не бывает. В
  большие праздники народ гуляет, расслабляется. Нам расслабляться
  противопоказано. Наоборот. Правоохранительные органы и спецслужбы,
  сжимаются до упругости пружины, чтобы в нужный момент, разжавшись,
  ударить по супостатам (врагам). Они же, как правило, подло действуют в
  народные торжества. Взять, хотя бы, трагическое событие в г. Мурманске в
  сорок шестом послевоенном году. Когда с чердака во время празднования
  28 годовщины Октябрьской революции пулеметной очередью по трибуне
  было уничтожено почти все руководство города и области. А на День
  Победы в пятьдесят третьем в Москве идущий в колонне некий гражданин нацелил фотоаппарат на трибуну - конкретно на Никиту Сергеевича
  Хрущева. Наш сотрудник еле успел выбить его у него из руки. Оказалось -
  специальное устройство, где находился пистолет с разрывными пулями.
  - Ну, и что потом с ним? - спросил водитель.
  - Ну, что, "вышка", расстрел. Так что расслабляться нам нельзя.
  Подъехали к зданию КГБ. Васин отпустил водителя, напутствуя его:
  - Иди, и празднуйте со своей Васильевной (женой), передай ей привет и
  поздравление с праздником. И вот еще это- шоколад.
  Полковник зашел в проходную, навстречу вышел дежурный по комитету
  капитан Нестеров. Остановился, вытянулся в струнку.
  - Товарищ полковник, за время Вашего отсутствия произошло ЧП!
  - Какое еще ЧП?
  - Совершил побег агент.
  Полковник насторожился.
  - Говорите яснее. Конкретно! Где, когда, от кого сбежал?! - Повысил голос до крика полковник.
  - Час назад, от подполковника Надточего! У себя в кабинете!
  - Срочно его в мой кабинет!
  Васин вспомнил, что два дня тому назад из Ирана был отозван агент
  начальником 1-го отдела (внешняя разведка).
  Пришел подполковник Надточий в высшей степени взволнованный.
  - Товарищ полковник, при моей беседе - допросе агент под кличкой "Барс"
  стал давать путаные ответы, похоже, работает на двух "хозяев". Мне нужно
  было сопоставить с ним и второго агента "Омара", его разведданные.
  Последний давал сведения резиденту иного характера. Утверждал, что
  работы все- таки ведутся на трассе Баджигиран - Ашхабад в сторону
  границы. "Барс" же утверждает, что визуально на трассе никаких работ не
  видно. А "Омар" сообщает, что они (работы) ведутся по закладке
  противотанковых фугасов только ночью при прожекторах. Такая нестыковка
  и поляризация двух разведдонесений заставила меня более детально
  проанализировать и сделать окончательный вывод. Я только отвернулся в
  другую комнату - к сейфу, взять донесение от "Омара", ну, десять-
  пятнадцать секунд, а его уже нет. Бросаюсь в туалет - пусто. Звоню
  дежурному Нестерову, кричу:
  - Задержи его!Ф
  - Кого задержать?
  - С кем я работал, агента!
  - Так, он пожал мне на прощание руку и сказал, что Вы его отпустили
  погулять!
  Агент был русскоязычный и мог свободно изъясняться.
  - Я сгоряча назвал капитана- дежурного болваном и кретином. Спрашиваю
  последнего:
  - Я тебе давал команду, что он свободе и его пропустить?
  В трубке гробовое молчание. Бедолага- капитан понял, что произошло нечто необычное и трагичное по его же вине.
  Полковник Васин:
  - Так, понятно, хотя и печально. Что Вы сразу предприняли?
  - Я не сошел, а буквально слетел с третьего этажа. Выскочил на улицу,
  думал, может, он не далеко отошел и догоню.
  - Догонишь его, черта с два! - возразил Васин. Проворонили вы его оба, вы и
  дежурный. Меня не интересует ваша прыткость, с какой вы пытались догнать
  вашего подопечного. Что Вы сделали в порядке ориентировки и информации - штабу пограничного округа?!
  - Сообщил начальнику штаба полковнику Киженцеву. Он сказал, что пятью
  погранзаставами перекроет линию границы на ашхабадском направлении. А
  еще от каждой заставы высылаются конные дозоры в направлении Ашхабада.
  Возможно, удастся обнаружить его и задержать до подхода к системе
  "Клен- М" - проволочному забору.
  - Да, если успеет нырнуть в горные дебри, тогда ищи его - иголку в стоге
  сена, - заключил полковник.
  Надточий продолжил:
  - Позвонил в управление милиции города и области, дал подробно приметы
  внешности, лица, одежды. Обещали, что, как только попадется на глаза,
  задержат и приконвоируют в Комитет.
  Полковник первый раз улыбнулся и изрек:
  - Ну, конечно, если попадется на глаза. - И продолжил, - Как вы думаете, чего
  ему приспичило бежать от вас как от работодателя?
  - Наверно, моя скрупулезность при допросе - беседе его насторожила. А
  потом перешла в страх его разоблачения службы на два фронта.
  - В Москву пока не сообщайте! А вы с дежурным обзвоните квартиры всех
  офицеров, кто еще не успел "вынырнуть" на природу праздновать.
  Немедленно явиться к месту службы.
  Более подробно будет известно после проведения операции по
  задержанию "Барса". Операции, которой из-за ЧП при его внезапному
  возникновению, забыли дать и кодовое наименование.
  Пройдет какое-то время и подполковник Максим Надточий, тогда еще
  капитан, найдет своего друга Полторацкого, теперь уже капигана -
  начальника 3 ПЗ. Сблизила их охота навсегда. Это он, Надточий, первый, кто
  вечером 8 мая сорок пятого года сообщил о Победе. А еще подсказал, как
  найти поздно водку и шампанское, чтобы отметить ее - Победу лейтенанту
  Полторацкому.
  Начальник 18 ПО (Столичного) полковник Дубовской выехал на
  участок Багирской погранкамендатуры, чтобы руководить, распределяя по
  направлениям- ущельям постоянно прибывающие подразделения
  резерва: начальника войск округа- батальон тылового обеспечения, весь
  состав участников первомайского парада - 120 человек. Хозяйственные
  подразделения погранотряда. Все подразделения возглавляли офицеры, если некоторые по причине праздника не находились на местах службы, их
  заменяли старшины (будущие прапорщики). Полковник Дубовской получил
  приказ начальника штаба округа полковника Киженцева и ориентировку, что
  нарушитель (уже знакомый нам агент "Барс"), возможно, или даже вероятно
  может перейти границу в пункте поста "Сибирь колодец" высылаемый от
  погранзаставы седьмой- Яблоновка. Приказал начальнику 7 ПЗ капитану
  Э. Рыбаку выбросить конную группу в 20 человек во главе с замполитом
  старшим лейтенантом Коба в район поста "Сибирь колодец" и перекрыть
  участок от погранзнака Љ178 до спуска в ущелье Глухое.
  - Мой резерв- 57 человек во главе со старшим лейтенантом Кравцовым.
  Направить по данному ущелью с задачей тщательного осмотра всех
  элементов ландшафта: пещеры, уступы, скалы, деревья. Особенно, заросли
  кустарников дикого шиповника и инжирные рощи с целью обнаружения и
  задержания преступника.
  Начальник штаба 18 ПО (Ашхабадского) подполковник Колганов приказал
  начальнику 3 ПЗ - Багирская капитану Полторацкому выслать на пост
  "Амарат" тревожную группу - 15 человек во главе с заместителем
  лейтенантом Доленко. С поста выдвинуться на линию границы и развернуть
  группу в заслон совместно с личным составом поста и перекрыть участок от
  начала спуска в ущелье Сандаг- Зов до ущелья Эскандер с целью задержания
  преступника, ушедшего из Ашхабада в сторону границы. Тревожная группа
  через 20 мин. отправилась в конном строю рысью в сторону границы. Уже
  на заставе начал моросить теплый дождь - грибной. Но в дальнейшем по мере
  подъема по ущелью вверх он становился не грибным, а ледяным. А выше
  поста уже (высота свыше 1500 метров) бушевала снежная пурга. От
  быстрой езды через заросли, которые хлестали мокрыми ветками каждого
  всадника, все вымокли. Благо в помещении поста было натоплено, можно
  было согреться и надеть сухие бушлаты.
  Замполит вспомнил добрыми словами капитана Полторацкого, своего
  начальника, который год тому назад в течении почти месяца с солдатами
  построил это, хоть и невзрачное (из подручных материалов), но теплое в
  такой ситуации помещение.
  Через полчаса двинулись в путь по узкой тропе, петляющей между скал,
  преодолев перевал, вышли на линию границы.
  Но багирцы были не первыми. По ущелью участка 5 ПЗ - Невтоновка
  поднялась группа резерва начальника погранотряда и часть участников
  первомайского парада- всего 46 - 47 человек. Возглавлял этот заслон
  лейтенант Карташов - помощник начальника политотдела 18 ПО по
  комсомольской работе. Главный комсомолец отряда что- то рано полысел и
  не очень был похож на Павку Корчагина (Островского), и вид у него был
  печальный. Все, не только он вымокли в пути. Парадная форма промокла, а
  кто был еще и в гимнастерках, тем вообще грозил каюк.
  Доленко, расставив свое "войско", закрыл участок границы, указанный в
  приказе начштаба подполковником Колгановым. Подошел к Карташову, у
  которого "зуб на зуб не попадал". Он уже более часа находится под снежной
  пургой. Солдаты и сержанты также. Поздоровались. Рука Александра -
  ледяная, у Доленко горячая, он был в теплом бушлате и начал:
  - Саша, не падай духом, в жизни есть всегда место подвигу!
  Это было любимое изречение Саши, которое, по его мнению, должно было
  бы вдохновлять и подымать комсомольцев на подвиги. В каждый доклад,
  беседу комсомольский вожак вставлял в текст своей речи эту фразу.
  После напоминания Карташову этого эпиграфа он никак не реагировал.
  Доленко продолжил:
  - Так вот, этот хребет на котором мы с тобой сейчас стоим и есть то место, а
  пурга - обстоятельства, где можно, ожидая нарушителя, совершить подвиг.
  Дерзай, Саша!
  Уродливо скривив рот, Саша еле произнес:
  - Петро не шути. Я окончательно ... дохожу.
  Это было видно. Его гимнастерка превратилась в ледяной панцирь. Замполит
  больше не шутил. В его голове, как шары в лотерейном барабане запрыгали
  мысли. Как помочь бедолаге? Ведь ему, как комсомольскому вожаку, а в
  данной обстановке начальнику заслона, бросить замерзающих солдат и
  сержантов и сбежать в тот же теплый пост "Амарат" было бы позором.
  Прощай карьера, а в худшем случае попасть под военный трибунал.
  Стоп! Эврика! Есть спасение для Саши!
  Доленко приказывает рядовому Синицину: снять еще теплый изнутри
  бушлат и передать его лейтенанту Карташову, а самому бегом марш на пост
  и ожидать до задержания преступника или снятия обстановки.
  Этот уникальный случай вспомнят подполковник Карташов и майор
  Доленко ... через 18 лет в семьдесят третьем году, сидя в теплом зале
  квартиры подполковника Рыбака Эдуарда за праздничным новогодним
  столом. Карташов преподавал в военно- политическом пограничном
  училище г. Голицыне и жил на одном этаже с хозяином застолья. Пришел с
  женой в гости. Майор Доленко был в отпуске и приехал из Москвы с
  дочерью Дианой и ее мужем Юрием навестить своего друга и сослуживца по
  советско- иранской, позже советско- румынской госграницы, а также его
  жену Тамару. Росли у них три богатыря сына - Володя, Саша и Миша. Все,
  как один, со временем пойдут в погранвойска по стезе отца. Старший
  Владимир обгонит отца и в звании и в должностях.
  После выпитой рюмки- другой армянского коньяка когда- то бывший Саша, а
  сейчас солидный мужчина Александр заговорил:
  Спас ты меня, Петр, в тот первомайский день пятьдесят пятого, в снежную
  пургу на горе Риза, когда ловили, кажется, двойника, как его?
  - "Барса". - подсказал Петр.
  Спас, если не от смерит, то от воспаления легких точно. Спасибо тебе за это
  большое пребольшое! Давайте все за это и выпьем!
  Ловили его (двойника) все, а задержали?
  Все надежды у офицеров КГБ республики задержать "Барса" - двойника, а
  его уж точно можно было назвать таким именем (в противном случае, зачем
  убегать), были на пограничников и тем самым избежать "разгрома" из
  Москвы.
  В итоге, пограничные силы округа и спасли критическое положение, в
  которое попало руководство КГБ.
  Было задействовано до шестисот человек, автотранспорт, сотни лошадей,
  розыскных собак. Такой людской массой нужно было четко и умело
  управлять.
  На 7 ПЗ - Яблоновка прибыл начальник погранвойск округа генерал- майор
  Ковалевский. С этой заставы по радиостанции, по телефону он давал приказы
  по организации взаимодействия погранзастав, тревожных групп, заслонов,
  поисковых групп, направляя все их усилия к одной цели - не допустить ухода
  "Барса" в Иран.
  В ходе этой операции, из-за спешки не получившей кодового названия
  впервые стали применяться элементы и положения "Тактики погранвойск"
  от пограннаряда до сил погранотряда и округа. Разработанный в Москве
  полковником Сечкиным (позже генерал- майором).
  Больше всего сил и средств было на направлении поста Сибирь колодец,
  высланного на десять дней от 7 ПЗ - Яблоновка. Пост прикрывал участок на
  направлении ущелья Глухое. На усиление поста была выброшена тревожная
  группа в 20 человек под командой замначальника старшего лейтенанта Коба.
  Вместе с личным составом поста (10 человек) созданный заслон по линии
  границы надежно прикрывал это направление.
  Начальник 7 ПЗ капитан Э.Рыбак поставил боевую задачу старшему
  лейтенанту Костикову, под командой которого была часть резерва
  начальника 18 ПО. Костиков не был боевым офицером. Окончил училище
  военных дирижеров. Было такое единственное училище в Вооруженных
  силах. Но парадокс в этой операции состоял в том, что именно ему,
  Костикову, предстоит решить судьбу двух офицеров КГБ Туркмении,
  упустивших в бега "Барса".
  Приказано было ему с поисковой группой (18 человек), двигаясь в
  направлении границы по ущелью Глухое, осматривать все детали горного
  ландшафта: пещеры, ниши и углубления в скалах, кустарники, деревья,
  ничего не пропуская. При обнаружении преступника задержать, при
  сопротивлении применить оружие на поражение.
   Прочесывая дно ущелья, заросшее диким шиповником, Костиков первым
  увидел на высокой ветвистой с густой кроной арче что- то напоминающее
  силуэт сидящего человека. Но не четко, ветки мешали его разглядеть.
  Не имея никакого опыта службы в погранвойсках, не зная инструкций,
  регламентирующих действия пограничного наряда по применению в дело
  оружия, кроме своих военных маршей, взял у первого попавшегося солдата
  автомат, навел его в сторону дерева, кое-как прицелился и на всякий случай
  выстрелил. К изумлению всех бывших с ним солдат и сержантов с дерева
  упало что- то грузное. Все бегом рванулись к дереву и увидели, что это был,
  по видимому, тот, которого, напрягая все свои силы, замерзая от снежной
  пурги на вершинах скал, подстрелили, как глухаря на дереве.
  "Барс" был тяжело ранен, возле него валялась коробка и несколько плиток
  шоколада, который он, сидя на дереве, ел, подкрепляясь и готовясь к
  преодолению впереди лежащих горных перевалов.
   Соорудив из толстой арчи импровизированные носилки, настелив пушистых
  веток, уложили стонущего раненого. Поисковая группа действовала пеши.
  Несли по четыре человека, часто меняясь друг с другом, пробираясь через
  колючие цепкие кусты дикого шиповника. Путь неимоверно трудный и
  относительно дальний. От места задержания до заставы Яблоновка до пяти
  километров. В виду того, что не только врача, но и фельдшера не было, не
  кому было перевязать рану и решили, а стоит ли ее (рану) перевязывать -
  сколько с ним намаялись.
  После врачи, при его доставке в пограничный госпиталь определят-
  перевязка ему никакая бы не помогла. Пуля прошла навылет через спину,
  через правое легкое.
  Но пока солдаты, проклиная дикий шиповник, изорвавший их парадные
  мундиры (были на первомайском параде) несли грузное тело преступника,
  который стонал, на вопросы не отвечал. Как исключение с трудом
  промямлил на один вопрос.
  - Зачем залез на дерево?
  - Боялся овчарки, если догонит - разорвет...
  Парадокс, пули не побоялся, а собаки...
  С трудом доставили его на заставу. Старший лейтенант Костиков
  доложил начальнику погранзаставы капитану Рыбаку о выполненном боевом
  задании и сдал ему необычный "трофей". Его срочно переложили на Газ- 66-
  грузовую машину и отправили с Костиковым в Ашхабад. Но как не гнал
  водитель машину, довезти живого до госпиталя не удалось. Врач Богданова
  выдала заключение: скончался от потери крови.
  Постарались пограничники на славу! Спасли престиж Комитета и
  двух его офицеров от кары неизвестной и неминуемой. Теперь пришла
  очередь кегебистам проявить усердие и настойчивость отблагодарить
  пограничников. Председатель КГБ республики полковник Васин донес в
  Центр о результатах проведенной безыменной операции по преследованию и задержанию "Барса" и его ликвидации - умер от полученной раны. И
  результаты - разведданные второго агента "Омара", сообщившего, что
  противотанковые фугасы закладываются. Участок шоссе Баджигиран-Ашхабад минируется. Работы производятся скрытно в ночное время.
  Таким образом, приказ Центра подтвердить злую затею иранских военных инженеров подполковником Надточием был выполнен.
  Далее полковник Васин направил наградной список участников операции по
  розыску и ликвидации двойника. Воинские звания от лейтенанта и выше - прерогатива Председателя КГБ СССР.
  Список:
  1. Старшему лейтенанту Костикову (дирижеру отрядного оркестра)
  досрочно присвоить звание капитан.
  2. 2. Начальнику 7 ПЗ 18 ПО капитану Рыбаку досрочно присвоить
  звание майор, (звание майор придет ему по месту службы в другом
  Кизил- атрекском погранотряде).
  3. Старшему лейтенанту Коба досрочно - звание капитан.
  Начальник погранвойск округа генерал- майор Ковалевский объявил
  благодарности многим офицерам и денежное вознаграждение от 200 до 500
  рублей. Солдатам и сержантам срочной службы по представлению
  командиров подразделений, поисковых групп и заслонов, участвовавших в
  розыске, задержании и ликвидации преступника отпуск на родину 10 суток
  без учета дороги.
  Ну, а что же было офицерам, упустившим "Барса"?
  Позже при приезде Надточего на 3 ПЗ 18 ПО к Полторацкому на охоту, он
  расскажет ему подробно.
  Конец прошел на мажорной ноте. Раз за "дело" взялся музыкант!
  XXII
  
  Архитектура - застывшая музыка
  
   Прошло около трех лет со времени прибытия капитана Полторацкого и его заместителей на 3 Багирскую погранзаставу, вошедшую в новый 18 погранотряд (столичный). Не осталось и следа от старого "Алибека" и его глинобитных трущоб.
   У входа в ущелье Мемли красовались современные строения заставского комплекса. В здания были заложены более устойчивые стройматериалы: обожженный кирпич, каркасы надежно связаны и скреплены железобетонными сейсмопоясами - защита от грозных природных явлений - землетрясений. В архитектурном отношении - никаких излишеств: колоннады, титанов, подпирающих углы зданий, и др. Борьба с архитектурными излишествами началась по инициативе Н. С. Хрущева. И все-таки комплекс строений светло-голубого цвета (в известь добавили медный купорос), образующий военный городок, резко контрастировал с рыжими холмами, окружающими его, и радовал глаз. Как тут не вспомнишь когда-то и кем-то оброненный гениальный эпитет: "Архитектура - застывшая музыка"! Вдобавок на фоне голубизны строений впереди возвышался изумрудный чинар - генеральское дерево, как прозвали его солдаты.
   Городок заставы состоял: из главного здания казармы (50 метров); дома для офицерских семей на шесть квартир и, в том числе, для прачки комната (был второй по величине); и еще с десяток строений поменьше: склады с глубокими подвалами (холодильников еще не было), баня, питомник с вольером для служебных собак, летняя коновязь и рядом конюшня. Помещение для дизеля
  Ч-З харьковского производства. Наконец дождались электричества. Правда, дизель работал не круглые сутки. С наступлением темноты до отбоя - 22 часа. По тревоге моторист бежит не коня седлать, а дизель запускать.
   В главном здании - казарме: комнаты для семи отделений, в центре - просторная Ленинская комната. Замполит лейтенант Доленко оборудовал и нашпиговал ее историческими материалами, политической наглядной агитацией, оформленной в богатых рамках под стеклом. Ленинская комната напоминала музей и выглядела как музей.
   Рядом - канцелярия начальника заставы. Столовая и кухня с торца казармы при въезде во двор. И, наконец, комната связи, в которой находились: электросигнализационная аппаратура системы "Клен-М", телефонная связь с комендатурой, с постом "Амарат", с нарядами по линии КСП (контрольноследовая полоса), с канцелярией.
  В итоге, Москва (КГБ, которому подчинялись пограничные войска Союза) не пожалела ни сил, ни средств, чтобы создать нормальные условия для успешного выполнения основной задачи - надежной охраны государственной границы. Пограничники, во главе с командованием погранзаставы, имели за это время на своем боевом счету несколько задержанных нарушителей границы. Не допустили ни одного безнаказанного прорыва в обе стороны. Инспекторские смотры личный состав сдавал на "хорошо" и "отлично". Политическая, огневая и пограничная подготовки должны иметь оценку "отлично", остальные подготовки - кавподготовка, тактика, физподготовка - не ниже "хорошо". Это при отсутствии "прорыва" - нарушения.
   Очень сложно было обучить поражать цели (условный противник) ночью по вспышкам на 200 мм. В течение двух - трех месяцев достигалось огневое совершенство. Проверки - два раза в год московской комиссией и окружной. Расслабляться не давали.
   Образцовой третьей Багирской заинтересовались в столице. Однажды, впервые, наверное, не только на 3 ПЗ, но и на весь округ, приехала съемочная группа из республиканского телевидения. Организовал приезд политотдел округа. Прибывшая от министерства культуры труппа дала концерт. Застава "похвалилась" перед гостями своей художественной самодеятельностью. Организовала ее Людмила Николаевна Полторацкая. В хоре участвовали все, кроме тех, кто был на службе - в нарядах, и женщины офицеров, и Татьяна-прачка. Сам начальник выступал с номерами юмора, в которых пародировал председателя колхоза "Заветы Ленина" из своей Матвеевки.
   Позже материал о пограничниках боевой заставы Багирская из телецентра Ашхабада транслировался по всей Туркмении. Очень было обидно, что не смогли их посмотреть сами участники передачи. Телевизор через пару лет появиться, как подарок от правления колхоза "Коммунизм".
   Произошли за это время и другие явления и изменения. В демографическом отношении: жена начальника Людмила Николаевна наконец-то родила "для батюшки царя - богатыря" - сына, которого они назвали Володей. Сам старший, будучи В. В. назвал новорожденного Владимиром в кубе. Позже души не чаял в нем. А обмыл в поселке Вановск - плодоовощном совхозе - с директором Урмановым, так обильно, что Роберт носил по пути на заставу по холмам, пока счастливый отец не вылетел из седла в кусты колючки, от которых и пришел позже в сознание. Преданный хозяину конь, стоял возле него, пока не подъехал коневод и не помог капитану сесть. Роберт на всю свою короткую жизнь(почему короткую будет известно позже) запомнил огненный напиток - пол-литровый арак , когда-то насильно влитый ему в нутро, перед выходом на паркур во время конно-спортивных соревнований в далеком уже пятидесятом году. Запах водки был для него запахом ядовитого газа. Это касалось не только его хозяина, но и других, кто садился на него с запахом. Замполита Доленко тоже носил так, что пролетая возле столба на КСП, последний повредил колено.
   Мария Доленко месяца три назад родила дочь. По предложению отца назвали Дианой. После не раз родные и близкие стали спрашивать: откуда взяли такое хотя и благозвучное, но загадочное имя? А история такова. Когда-то давно, уже перед выпуском из военно-политического пограничного училища, стоял курсант Доленко на посту под "грибком" на центральной линейке летнего лагеря Писаревка и мечтал - идет учеба к концу, а там выпуск, затем отпуск, встреча с Марусей. Свадьба неизбежна. А там и потомство в положенное время. Если сын, то Александром назвать (имелось ввиду что-то из древности, конечно же, Македонский). А если дочь - Дианой (древнеримская богиня охоты). В переводе на русский Дина, так короче.
   У жены Масяченко потомства больше не предвиделось, подрастал сын Коля. Садика, по штату, на заставе не положено. Целыми днями проводил время с солдатами то на конюшне, то шагал в конце строя. Сама мама, Лина Ларионовна, в свободное время, а оно у нее всегда было свободным, полировала свой "фасад" - лицо. Была сверхбелоручкой - заправлять керосиновую лампу было обязанностью мужа Василия. Как известно, керосин надолго оставляет скверный запах, а красавица этого не переносила. И не только лампа, всю домашнюю работу исполнял он. Она часто выезжала на водовозке в Багир, а там, на троллейбусе в Ашхабад за покупками парфюмерии и деликатесных продуктов, заставские для нее были не по вкусу.
   Однажды она заразила "вирусом" красоты даже стойкого замполита. Встретив как-то утром его во дворе, поздоровавшись, спросила:
  - Петр Павлович, хотите, я расскажу вам анекдот про вашу профессию? Я слыхала его, в алма-атинском училище, когда приходила к Васе на свидания.
  - Ну, расскажите.
   - А не обидитесь?!
  - Ну, постараюсь не обидеться!
  - Так вот, когда политработник умрет, его язык еще полтора часа работает. Ну, как?- И во весь рот рассмеялась.
  - Лина, вообще- то круто вы завернули, но со смертью не стоило бы фамильярничать.
  Но она не унималась и продолжала:
  - Я слыхала от Маши, что вы собираетесь в отпуск?
  - Да, а что?!
  - Но вы, хоть и мужчина, к отпуску вам нужно бы приготовиться.
  - Так собирает все жена,- не подозревая еще, куда красавица клонит.
  - Нет, я не об этом, не о вещах. За лето вы загорели так, что выглядите как негр,- она глаголила истину,- Ну куда с таким лицом появляться на глаза родным и близким? Куда вы поедете?
  - В Винницу, а потом в село.
  - Вот видите. Винница большой город, а вы с таким лицом. Хотите я дам вам эликсир молодости, лицо будет розовым как у новорожденного.
  Петр улыбнулся:
  - И в чем суть этого эликсира? - Собеседника она заинтриговала(видно уже черт пытается попутать).
  - О! Это очень простое средство! Крем " Метаморфоза" смешивается с какой-то дозой йода, и перед сном наносится не лицо, обходя глаза. Достаточно одного раза. Лучше не придумаешь. И ты будешь выглядеть как огурчик! - Впервые при обращении она произнесла "ты". Это зловещее слово из двух букв иногда, при определенной обстановке, играет роль пушечного ядра, пробивающего брешь в крепости, стойкого перед женскими чарами мужчины. Как бы там ни было, но, уезжая на десять дней на пост "Амарат" прихватил с собой Доленко этот злополучный эликсир, который после проклял, и самого себя за одно, что взял его.
   По прибытию на пост, сменил лейтенанта Петрова с соседней четвертой заставы, провел политзанятия, поужинав, зашел в свою комнатушку и задумался, как же практически применить на деле "подарок Лины". Достал из сумки склянку и начал накладывать толстый слой крема на живое лицо, которое и без эликсира было выразительным и привлекательным. Не даром говорят: лучшее - враг хорошего.
   Через минут 20 - 30 процесс очищения загара начался. Вначале локальное пощипывание, затем начало жечь. А через какой-то час лицо горело уже пламенем, становилось невтерпеж. Лихорадочно работала мысль, выдавая бесконечные варианты, где найти спасение... Вода! Вода, причем холодная, та, что привезена с родника.
   Дежурному Саенко:
  - На простынь и намочи ее водой. Налей ее из бачка, и быстро ко мне.
  - А что такое с вами, товарищ лейтенант!?
  - Не спрашивай. Быстрее делай то, что я сказал.
   Компресс холодной водой уменьшал жжение, пока простынь не нагревалась. Многоразовое повторение этой вынужденной процедуры дало положительный результат. Экспериментатор к утру уснул и спал до 9 часов.
   Утром, поднявшись, нашел осколок от зеркала и, с опаской, взглянул на лицо - оно стало красно-багровым, не похоже на цвет негра. Не раз помянул злым недобрым словом мастерицу эликсира. Но больше - корил себя. Считал же всегда, что мужчина (а ему недавно исполнилось двадцать четыре) не должен выглядеть внешне как кукла. Чем больше на его лице шрамов от сабельных ударов, тем он привлекательней для дам. А ту согласился!.. Через сутки начали скатываться с лица бурые лоскуты. Петр впал в отчаяние. Единственная была приманка в жизни - женщины, и вот, лишен и этого. Овидий в своих "Метаморфозах" творил из невзрачного камня - прекрасное (девушку, в которую потом влюбился), а тут наоборот. Вообще-то злую шутку сыграл не крем, а йод. Из печального раздумья лейтенанта вывел доклад дежурного:
  - Товарищ лейтенант, он уже пришел!
  - Кто пришел?
  - "Свистун".
   Так солдаты именовали агента, пришедшего, нелегально конечно, из Ирана. Как обычно, с донесением, которое предназначалось для сотрудников КГБ Туркмении.
   Лейтенант сообщил на заставу по полевому телефону капитану Полторацкому. Дальше пойдет вызов в Ашхабад.
   У агента был свой "служебный" псевдоним. Ему дали те сотрудники, которые с ним работают. "Свистун" дали кличку солдаты. Когда он переходил линию границы у погранзнака, вызывал пограничников, таким способом штрафуя себя, чтобы охранники не приняли его за врага ненароком и не открыли по нему огонь. Доленко знал его давно. Иногда участвовал при его работе с разведчиками. Подробно о нем будет написано в очерке "Предупредительный выстрел".
   Как обычно, с длительного перехода от Шаха к нам - был голоден. Повар выносил ему то, что ели и солдаты, на стол возле помещения поста. Ел много, но больше и дольше - пил чай, до самого приезда офицера и переводчика. А они прибывали через 4 - 5 часов. С Ашхабада до заставы на машине, а на пост - верхом на конях. Приехал подполковник Федоров, с которым Доленко не раз встречался здесь же на посту при приходе агента. Надев фуражку, как можно ниже опустив козырек, чтобы скрыть хоть часть лица, лейтенант пошел встречать кгбиста.
   Поздоровались, пожав друг другу руки. Лейтенант не подчинен был прибывшему, но офицерский этикет нужно было соблюсти. Подполковник вгляделся в лицо Доленко и с оттенком удивления произнес:
  - Что это с тобой случилось!?
  Пришлось замполиту пойти на святую ложь:
  - Лег под той вон скалой, задремал, и ... Воздух горный разряжен, лучи солнца агрессивны.
  - Так-так, так смажь кремом!
  - Да мазал уже...- А сам подумал: "будь проклята та "Метаморфоза"".
   После беседы-работы с пришельцем из Ирана, отправив его "домой", Федоров пригласил Доленко на импровизированный походный обед. Достал коньяк. Для встречи с агентом предусматривалось угощение, на это отпускались средства. Но так как мусульмане спиртное не употребляют, то им - конфеты, печенье, чай в изобилии. А нам - коньяк.
   Лейтенант распорядился чтобы повар принес погранпаек - гречневая каша с мясом и перец фаршированный. Раскрыли банки. Налил гость коньяк - выпили. Обед проходил метрах в ста от помещения поста, на площадке, где работали оперативники с агентурой. Вечерело. Подполковник и переводчик уехали.
   Вскоре Федоров уволился по выслуге лет, и лейтенант больше с ним не встречался, но добрая память о нем сохранилась.
   Сменившись через 10 дней, Доленко возвращался на заставу со свежим лицом. Загара как не было. Встретился с Линой.
  - Ну вот, что я тебе говорила! И снабдила эликсиром. Выглядишь!.. Скажи "спасибо"!
  О мытарствах, которые пережил, рассказывать не стал, и "спасибо" тоже не сказал.
  - Можно вам рассказать анекдот? - обратился он к ней.
  - Ну, если это что-то приятное, то я послушаю.
  - Не очень приятный, но истинный.
  Кто есть красивая жена?
  Рай для глаз.
  Ад для души,
  И чистилище
   Для кармана (мужа).
  Ну как?- Улыбаясь, обратился к ней Петр.
  - Ты что, намекаешь на меня?
  -Ну что касается "рая для глаз" - красоты, то это ваше. Остальное может касаться многих жен.
   Это был последний диалог с красивой женой старшего лейтенанта Василия Масяченко. Служака он был порядочный, начальство не могло его усердие в службе не заметить. Он был переведен на должность начальника погранзаставы в другой погранотряд. Связь прервалась, но в памяти эта семья - ячейка общества, с двумя антиподами, осталась.
  
  XXV
  
  Как было раскрыто гнездо "стукачей"?
  
   Инспекторская из Москвы, как и ориентировал Полторацкого начштаба подполковник Колганов, не миновала Багирскую. Правда, она была не такая грозная, как ее ожидали. Во-первых, потому, что не было генерала Банных, он уехал на участок Кизил - Атрекского погранотряда - это ближе к Каспию. Там, незадолго до приезда москвичей, случилось ЧП - ушел в Иран туркмен - изменник (раз ушел к "ним", то, конечно, изменник). Пересек границу на верблюде, на горбу которого впереди седока... играл патефон. О таком невероятном и необычном нарушителе границы сообщал с той стороны наш агент.
   На ЗПЗ - приехали три офицера во главе с полковником. Начали проверять боеготовность личного состава заставы. Подняли по тревоге, засекли время - застава в него вложилась. Проверили экипировку - все в порядке. Безнаказанного нарушения по службе нет. Проверили теоретическое знание "Инструкции служб погранзаставы". Пограничная подготовка прошла на "отлично". Еще две, главные, впереди - огневая и политическая. Самая трудная - огневая. Она-то до "отлично" и не дотянула. Не хватало шести процентов. Один солдат не выполнил ночное упражнение, а другой - дневное.
   Политическая подготовка получила оценку "отлично". Старшей лейтенант Доленко так накачал солдат по событиям внутренней и внешней политики Советского Союза, что вызвал удивление у проверяющего подполковника:
  - Так у ваших солдат и сержантов уровень знаний не уступает курсантам Галицинского военно-политического училища, где я преподаю!
   Остальные дисциплины: тактика, физподготовка, кросс, строевая - "хорошо" и "отлично". Но раз одна из трех главных дисциплин - огневая - "хорошо", то общая оценка заставе твердая "хорошо".
   Перед строем заставы полковник, подводя итоги проверки, заявил:
  - Я и члены комиссии, проверяя вас, пришли к выводу, что погранзастава боеспособная и в состоянии выполнить основную задачу: надежно охранять порученный вам участок госграницы! Чуть-чуть, всего шесть процентов не хватило вам до оценки "отлично". Но лучше твердая "хорошо", чем сомнительная "отлично". Начальник,- обратился он к Полторацкому,- напишите рапорт на поощрение солдат и сержантов, сдавших проверку на "отлично". Отпуска на родину, благодарности, грамоты, и другие поощрения правами начальника погранотряда. А вас с замполитом мы позже решим, как поощрить. Вы правительственные награды имеете?
  - Имею орден "Красной Звезды" и "Отечественной Войны" II степени.
  Позже Полторацкому придет медаль "За отличие в охране госграницы СССР". Замполиту - благодарность от начальника Политуправления Пограничных войск Союза. Трем солдатам и сержанту короткие отпуска на родину объявит полковник Дубовской, начальник погранотряда.
   Полторацкий, после отъезда проверяющих, на боевом расчете поблагодарил весь личный состав заставы за усердие и настойчивость в сдаче государственного экзамена. И что не "подвели". Неделю отдыха от занятий всех видов, кроме политзанятий и политинформаций. Служба остается, как всегда, беспрерывной.
   В отряде узнали о хороших результатах, полученных при проверке. Начальник политотдела отряда, полковник Пушкарев Я. М., поздравил начальника Багирской погранзаставы, капитана Полторацкого, с твердой оценкой "хорошо" на инспекторском смотре, и в конце спросил его:
  - Ну что, теперь будешь писать заявление и поступать в партию? Выводы, сделанные московской комиссией о заставе, открывают тебе путь... А то - не достоин, не достоин быть членом КПСС! Я даю тебе рекомендацию. Две остальных ищи сам. Позови к телефону замполита.
   Когда тот подошел:
  - Старший лейтенант Доленко, слушаю вас.
  Поздоровавшись, Пушкарев поблагодарил замполита за полученную "отличную" оценку по политподготовке и вернулся к вопросу о членстве Полторацкого в партии:
  - Ты же ему в рекомендации не откажешь, думаю? Или вы там, как и прежде, между собой не в ладах?
  - Никак нет,- ответил Доленко,- все между нами нормализовалось. А насчет рекомендации, я ему уже предлагал, еще до проверки. Он сказал, что подумает.
  - Вот тугодум! Сколько же думать?!- заключил начполитотдела.
  Яков Михайлович, крепко сложенный, закаленный в боях Отечественной Войны, напоминал тип комиссара, описанного в романе Дмитрия Фурманова "Чапаев". По рассказу Пушкарева, будучи на фронте комиссаром, пока в звании майора (в сорок втором, самом критическом году, был введен институт комиссаров, в надежде, что они спасут положение на фронтах, как когда-то в гражданскую), был вызван с фронта в Москву к самому... Сталину. Не правду говорит Н. С. Хрущев, что Сталин, как Верховный Главнокомандующий, руководил действиями фронтов по... глобусу.
  - Сталин,- продолжал Пушкарев,- вникал во все стороны и подробности боевых действий войск. Меня, майора, сорок минут расспрашивал как лучше и где применять автоматчиков в частях и подразделениях.
   Встреча с самим... вождем всех народов, в то время, была чем-то загадочным, простому смертному непостижимым. Авторитет среди офицеров отряда у начальника политотдела был непререкаемый. Он-то и организовал прием Полторацкого в партию. Третью рекомендацию дал начальник 1 ПЗ - Фирюза, капитан Петренко Н., призванный еще раньше Владимира из Донецка (бывшее Сталино). На партийном собрании, которое проходило в Багире,
  парторганизации комендатуры, теоретических вопросов Полторацкому не задавали. Пушкарев спросил:
  - Расскажите подробнее о себе.
  Владимир начал с детства - о гибели отца на Перекопе, о смерти от голода своих братьев - и так "разжалобил" присутствующих, что все, услыхав о таком пролетарском происхождении Владимира Владимировича, приняли единогласно кандидатом в члены КПСС. Комендант участка, подполковник Отеленко поздравил его с вступлением в партию и сказал:
  - Сейчас уже можно создавать на заставе и парторганизацию. А то боевая застава считай образцовая в отряде, а без...ведущей силы партии...
  Начальник и замполит, попрощавшись с офицерами, пошли на конюшню.
   Вернулись на свою заставу на лошадях через перевал - 4,5 км., в объезд горы было бы 18 км.
  
  
   Во время войны, в 1943 году была создана военная контрразведка. Самое интересное - название "Смерш" - смерть шпионам придумал Сталин. Такое угрожающее название предназначалось для врагов. Но впоследствии, уже после войны, ее коварную сущность стали ощущать свои. С сорок шестого года ее функции перешли к 3-му управлению КГБ Союза, которое было предназначено для "работы" в армии, военно-морском флоте, в том числе, и в пограничных войсках, хотя последние и входили в состав КГБ. Офицеры и генералы носили форму того рода и вида Вооруженных Сил, в который были посланы для контроля над ними, для некоторой маскировки. Командирам, командующим соединений они не подчинялись. С кем можно было сравнить этот орган в историческом плане, наверное, с опричниками царя Ивана Грозного. Они у него были "царево око". Офицеры особых отделов всех степеней - это своеобразная замкнутая каста. Не подчинялись никому из армейских должностных лиц, кроме своих начальников по вертикали. Они творили, подчас, что в голову взбредет. Пьянствовали, а некоторые занимались и развратом. Лейтенант приравнивался к общевойсковому майору.
   Если разведка (внешняя) предназначена была для ведения работы против вражеского государства, то контрразведка - против своих. Имея официальное назначение - борьба со шпионами, проникшими на нашу территорию.
   Конкретно в Погранвойсках, не допустить ухода пограничников в сопредельное враждебное нам государство. Случаи такие были: в июне 1951 ушел в Иран, через Афганистан, комендант, подполковник Бурлуцкий; в 1955 - сержант Шустов и три солдата. Но они ушли без ведома особистов, хотя осведомителей контрразведки в достатке было и в больших, и в малых подразделениях.
   Чем же еще занимались особисты на погранзаставах, в комендатурах, отрядах? Через своих осведомителей выясняли: кто из офицеров пьет горькую, сколько и как часто; кто из офицеров и старшин, возвращаясь ночью с границы, по "ошибке" попадает на койку жены ... сослуживца; и, даже, зачем изменила советская кобыла с иранским жеребцом, и где был в это время начальник погранзаставы и другое.
   Полторацкий относился презрительно к "смершам". Но до поры и времени вынужден был их терпеть. Ничего не поделаешь - система, государственный орган.
   Но все же, однажды произошел конфликт капитана с оперуполномоченным Особого отдела старшим лейтенантом Михайловым. Закреплен он был за погранзаставами Багирской погранкомендатуры. Каждый раз, после его отбытия с заставы, звонит начальник погранзаставы и задает Полторацкому не совсем приятные вопросы:
  - Ты чего зачастил в поселок Вановск и санаторий "Фирюза" и пьянствуешь там?!
  - Так по службе же взаимодействия на стыке организовывали с капитаном Петренко!- отвечает Полторацкий.
  - Взаимодействия... а Шинкарук мне другое сообщал...
   В очередной приезд на заставу, Михайлов, как обычно, выходит на плац, где происходит построение личного состава - под предлогом полюбоваться на строй. На самом деле цель другая. Выяснить, кто находится в строю из нужных ему солдат и сержантов. А кто отсутствует - на посту "Амарат" или в других нарядах, с которыми в этот приезд встреча не состоится. После боевого расчета предстояла уборка и кормление лошадей. Полторацкий подал команду:
  - Кто на беседу к старшему лейтенанту,- махнул рукой в сторону Михайлова,- выйти на два шага вперед! Застава на пра-во! На конюшню шагом марш!
  На левом фланге шагнули два солдата, на правом - сержант Самохвалов по команде начальника вышел, но что-то сообразив начал пятиться назад в строй. Но Полторацкий успел боковым зрением "засечь" его. Сработал условный рефлекс Павлова, в данном случае команда: "Два шага вперед!". Что и исполнили солдаты.
   Что после этого было? Особист сорвал голос, крича капитану по пути в канцелярию:
  - Вы что наделали?! Вы за это ответите...
  Полторацкий, ехидно улыбаясь, отвечал ему:
  - А ты думал, что я не узнаю твоих "стукачей"?! Мне известно и то, где они прячут для вас записки с кляузами на офицеров заставы... в туалете. Чекист - дзержинец еще называется,- закончил капитан, напутствуя его в дорогу.
  Особист вызвал из Багира машину, ночевать, как обычно, не остался.
   Утром Полторацкий позвонил в погранотряд полковнику Дубовскому. Тот спросил:
  - Что-нибудь случилось?
  - Да! Разрешите мне выехать в штаб. У меня был конфликт со старшим лейтенантом Михайловым из особого отдела.
  - Ну что ж, выезжай. За себя кого оставишь?
  - Старшего лейтенанта Доленко. Зам по боевой Владыкин недавно прибыл, еще пока не освоился.
   По приезде, в кабинете Дубовского Полторацкий увидел подполковника Шинкарука - начальника особого отдела - шефа Михайлова. Последний уже доложил своему начальнику о происшествии, не обошлось и без прикрас.
   Дубовской к капитану:
  - Расскажи, что там у вас с Михайловым произошло?
  - После боевого расчета, личный состав, как обычно, убирает и кормит лошадей. Перед уходом на конюшню, чтобы помочь Михайлову в его работе, я подал команду: "Кому на беседу со старшим лейтенантом, выйти из строя на два шага". Они и вышли - два солдата и сержант, а остальные пошли коней кормить. Но тут старший лейтенант Михайлов раскричался, начал мне угрожать - зачем я вызвал их из строя? Не понимаю, что ему в этом не понравилось? Я ему помочь хотел, чтобы он не ждал, пока вернутся с уборки. Закончил, с оттенком невиновности в голосе, Полторацкий.
   Особист Шинкарук - тертый чекист, еще раньше был наслышан о Полторацком: его хитроумных поступках и непредсказуемости. Поэтому, выражаясь терминологией кавалеристов, перешел сразу в галоп:
  - Вы что здесь прикидываетесь наивным школьником?! Вы прекрасно знали, к чему ваша коварная затея приведет - к раскрытию... Система контрразведки была создана в интересах Социалистического государства, и она себя оправдала, и не вам ее проверять. Вы совершили, мало проступок - преступление, и за это ответите перед судом военного трибунала.
  - Валерий Иссидорович! Ну, зачем же так сразу об этом судилище - военном трибунале?!- обратился начотряда Дубовской к ярому особисту.
  Тот в ответ:
  - Пусть знает!
  Дубовской продолжил:
  - Капитан Полторацкий, с другими офицерами заставы, только что отчитался перед государством. На инспекторском смотре перед москвичами застава получила почти отличную оценку...
   Полторацкий вначале решил прикинуться наивным, представить данный случай... безобидным. Но когда особист упомянул о военном трибунале, капитан взорвался:
  - Вот вы, считаете себя последователем Дзержинского - стражем интересов государства?! А я, по-вашему, кто - иранский бай?! Что вы обставили меня "стукачами"?!
  Подполковник вскипел:
  - Капитан, подбирайте выражения, не заговаривайтесь!
  - Ну, пусть, по-вашему, останутся осведомителями, суть их от этого не меняется,- закончил Полторацкий и вытер платком лоб. Потом продолжил:
  - Погранвойска входят в состав КГБ Союза, я такой же офицер Комитета, как и вы, только другого профиля. Товарищ полковник,- к Дубовскому,- если не уберут с заставы...(стукачей больше не называл), я сегодня же подам рапорт на увольнение. Переводить меня на другую заставу не вижу смысла, там тоже самое есть...
   Дубовскому Шинкарук не подчинялся, но все-таки договорились. Закончилось это неординарное событие переводом Михайлова в другой погранотряд. А осведомителей одного за другим убрали из заставы и направили в тыловые подразделения, они уже были на Багирской "засвечены" и пользы бы не приносили.
   Полторацкий, после всего, долго размышлял, и даже удивлялся, что легко отделался. Ведь его любимый начальник, капитан Николай Иванович Подоляко, за несколько слов в защиту мнимых басмачей получил десять лет лагерей в тридцать седьмом расстрельном году при шефе НКВД Н. Ежове. Как известно, спас Подоляко фронт. Времени прошло много, и свирепость особистов с тех пор поубавилась. Особенно после того, как Хрущев Н. С. "цыкнул" на них на XX съезде в 1956 году, и в период хрущевской оттепели.
   Но Шинкарук совсем в покое Полторацкого не оставил. На этот раз решил наказать его...рублем. В заначке у него был факт, компрометирующий капитана. Если бы не случай с простофилей Михайловым, он, может, к нему и не вернулся бы.
  
   Дело дальше пойдет о кобыле и иранском жеребце. В животном мире это дело обычное, можно было бы на страницах и не помещать, если бы не был замешан человеческий фактор.
  
  XXIII
  
  Куда исчезло отделение?
  
   Начальник штаба 18 погранотряда подполковник Колганов позвонил из Ашхабада капитану Полторацкому и предупредил его:
  - Из штаба округа пришла ориентировка - какие заставы будут подвергаться инспекторскому смотру (проверка). Твоя застава, - предупредил начштаба, - в первую очередь.
   Из опыта многих лет московская комиссия самая свирепая. Возглавлял ее, как правило, начальник управления боевой и служебной подготовки Главного управления погранвойск Союза, генерал - лейтенант Банных - будет горячая баня. Во время проверки пройдет по погранотрядам и погранзаставам как ураган и наломит столько "бурелома" - арестов, снятия с должностей с понижением, увольнений без пенсий (не дослужил до 25 лет) и др. Гремит бывало:
  - Что?! Марафет навели только для глаз проверяющих. А по закоулкам что творится?! Очковтиратели!
  - Ну кто думал, - качают головами проверяемые, - что он туда полезет.
   Это по мелочам. А если застава получит оценку 2 (неуд.), собирай тогда начальник манатки домой или в пустыню, замом другого начальника заставы.
   Полторацкий, получив такое неутешительное известие, приказал дежурному, чтобы вызвал заместителей и старшину Пшеньяка. На место Масяченко прибыл старший лейтенант Владыкин. Полторацкий провел краткое совещание.
  - Осенью нам московской проверки не миновать, - начал конкретно капитан. - Как обычно, возглавляет ее генерал Банных. Кто не знаком с ним... лучше бы и не встречаться. Так что закатывайте рукава, и, сколько еще осталось времени, готовьтесь со всей тщательностью. Вы, Владыкин, обратите внимание особо на огневую. Отсутствие заместитель по боевой уже сказалось. Критерий в оценке заставы на инспекторском смотре сверх высокий. Главных три дисциплины, играющие роль в определении: политическая, огневая, пограничная. Достаточно "завалить" хотя бы одну из них, к примеру, огневую с оценкой 2. И вся застава получает оценку 2 - плохая получается застава. Затем последуют оргвыводы в адрес командования заставы. Не легко сделать заставу "отличной". Опять же все три главные подготовки должны иметь оценку "отлично", остальные не ниже "хорошо". При еще одном условии, что в течение года не бело безнаказанного прорыва нарушителя в ту или другую сторону.
   Особенно трудно было достичь оценки "отлично" по огневой. 2 упражнения - стрельба ночью. Необходимо поразить мишень (условный нарушитель) по вспышке на 200 метров. Огонь по пограничнику имитируется электролампочкой - "мигалка". Попробуй в нее попади! И попадали. Два - три месяца тренировки из ночи в ночь приводили к совершенству в поражении этой коварной цели. Ну, пока до наступления темноты еще далеко. На сегодняшний день можно заняться тактической, ведь ее тоже будут проверять.
   Тема: Стрелковое отделение в наступлении.
  Проводят командиры отделений, каждый на своем участке. Выстроилось на плацу пять отделений. Зам по боевой сделал инструктаж. А сам по тревоге выехал на границу так как был дежурным офицером. Сработал 2-ой участок правого фланга. Командиры развели отделения.
   Стояла середина августа - эпицентр жары. Но готовиться к проверке все равно надо. Личный состав должен действовать на условном поле боя, преодолевая участок, зараженный радиацией от взрыва ядерного боеприпаса. Следовательно, в защитном противорадиационном прорезиненном костюме и таких же чулках. К такой жаре, такому аду, еще и этот... костюм! В нем нужно переползать, делать короткие перебежки, бросок на траншею "противника", и желаешь, не желаешь - кричать: "Ура!!! Мы победили!". Прошло около полутора часа занятий. Владыкин все еще не возвращался с границы.
   Чтобы проконтролировать ход занятий, проводимых сержантами в отсутствие зама по боевой, Полторацкий вышел из канцелярии, и пошел по учебным полям. Командиры отделений при подходе начальника подавали команду: "Смирно!". Капитан спрашивал:
  - Как идут занятия? Не жарко ли?
  Хотя сам видел, что красные лица солдат, снявших на время противогазы, умыты обильным потом.
  - Вам старший лейтенант говорил, что нас осенью будет проверять московская инспекторская комиссия?
  - Говорил уже,- ответил командир 3 отделения сержант Павлыгин.
  - Ну, уж постарайтесь! Отчитаемся перед Родиной, тогда и передохнем. А где же занимается 2-ое отделение?
  - Да они наступали в сторону того холма...
  Пройдя некоторое расстояние, и не обнаружив этого отделения, капитан пошел в канцелярию и позвонил часовому, которому с вышки видно всю местность, и спросил рядового Желтоножко, не видно ли ему, где 2 отделение?
   Полторацкий начал нервничать, курил сигареты одну за другой. Он не опасался, что целое отделение из 10-ти человек ушло в Иран. Его тревожило то, что отделение во главе с командиром, укрылось где-то от жары и бездействует, не занимается отработкой темы. Рядовой Желтоножко давно видел сам, и без запроса начальника, что его сослуживцы из 2-го отделения сержанта Рогова укрылись в пещере одного из холмов. Когда-то вырыли ее, возможно, брали глину на кирпич - сырец. Но из-за солдатской солидарности с ответом капитану медлил. Солдат солдату всегда сочувствует. А кто еще?
   Полторацкий, не дождавшись сообщения часового, позвонил сам:
  - Ну, что ты молчишь?! - Повысил голос капитан.
  - Товарищ капитан, они...там.
  - Где - там?! Что ты мямлишь?!
  - В пещере.
  - Вот сукин сын! - Вырвалось у Владимира. Это касалось сержанта Рогова.
  - Вместо занятий решил...прохлаждаться!
   Срочно отправил дежурного, чтобы тот передал приказ Рогову вести отделение на заставу.
   Пещера была размером с большую комнату, вмещала все отделение. В ней был свой микроклимат, а главное, не пекло сверху.
   Когда подошел к ней дежурный, ефрейтор Пашков, то увидел мирно отдыхающих бойцов, для их "закончившегося боя". Кто полулежал, кто, сняв защитные чулки, растирал ступни ног. Сержант догадался, что за ними дежурного послал начальник. И с горечью в голосе сказал:
  - Ну, братцы, кому-кому, а мне сегодня "влетит" от капитана.
   И влетело, да еще как! Рогов привел отделение. Полторацкий приказал:
  - Солдат отпустить, пусть идут, моются, а сержанта в канцелярию.
   Лейтенант Доленко после обеда направлялся из квартиры на заставу и встретил, выбежавшего, красного как рак Рогова.
  Сержант, чуть не плача, жалобно, просебя:
  - Нет, или переведут на другую заставу, или я...
  - В чем дело?- поравнявшись с ним, спросил замполит.
  - Там капитан,- махнул рукой в сторону канцелярии,- хотел меня... стулом.
  Заплакал и ничего больше не сказал.
   Доленко посоветовал ему успокоиться, пойти под навес и в холодке подождать его, пока он выяснит у начальника, что там с ним произошло. Когда лейтенант вошел в канцелярию, то увидел такую картину: начальник был возбужден до предела. В его серых глазах горели злые огоньки. Затягивался папиросным дымом во весь объем своих легких. В углу лежал стул со сломанной ножкой. Позже выяснилось, что капитан пришел в такое состояние аффекта, разбираясь с сержантом, что хотел ударить его стулом, а сержант убежал. Владимир молчал, ничего не говорил. Начал Доленко из далека:
  - Александр Македонский был великим полководцем, но стульев не ломал?!
  Зло посмотрел на замполита, начал что-то вспоминать. Наверняка эпизод из кинофильма "Чапаев", потому что спросил:
  - Ты что - Фурманов, а я получается - Чапаев?!
  - Возможно и так, только события протекали в разное время, да и масштабы значительно меньше. Там - дивизия, а тут - погранзастава,- заключил "комиссар" Доленко.
  - Тебе что?!- Начал наседать с упреками на лейтенанта капитан.- Тебе газеты, прокламации, политинформации, а мне нужно думать, как подготовиться к инспекторскому. Этот раз не обойдут нас с тобой, как в прошлый раз - весной. А Рогов, вместо настойчивой отработки приемов и действий солдат в наступлении, спрятал отделение от солнца в пещеру и там прохлаждается!
  - Владимир Владимирович, я вас понимаю, ваше беспокойство. Ваше стремление к совершенству всего того, за что вы беретесь, и за что вы в ответе. Но перейдя в состояние, гнева можно не сознавая...перейти границу дозволенного, и тем навредить себе же. Я встретил Рогова. Он был не в себе, бормотал на ходу: "...нет, или переведут на другую заставу, или я...". Может что-нибудь неожиданно и выкинуть. Разрешите, я пойду и посмотрю, где он сейчас, и что с ним.
  - Иди,- сквозь зубы процедил капитан, и тихо, про себя добавил,- благодетель.
   Сержант сидел под навесом, обхватив руками опущенную голову, и рыдал.
  - Ну вот!- Подойдя к нему, заговорил лейтенант.- Как не опасна была грозовая туча над твоей головой, но прошла. Стул сломался, задев за сейф, и до тебя, к счастью, не долетел. А посему нет ни победителей, ни побежденных.
  Сержант вытер рукавом слезы, начал успокаиваться.
  - Ты когда увольняешься?
  - В ноябре. Если за этот случай попаду на гауптвахту, то в декабре, а, возможно, и в январе.
  - Ну, допустим, на гауптвахту не попадешь, тогда поедешь домой со всеми вместе. Но тебе до конца службы надо серьезно задуматься,- продолжал успокаивать, и наставлять сержанта на путь истинный замполит.- Ведь до выхода твоего отделения на занятия конфликта с начальником не было. Или был?
  - Нет, не было.
  - Тогда, конфликт ты сам подготовил, и наберись мужества, часть его (конфликта) возьми на себя. Ты чего же вместо занятий спрятал боевое отделение в пещере?!
  - Так невыносимая жара, и еще в этих прорезиновых...костюмах.
  - Остальным солдатам из других отделений, что из ущелья пришла прохлада,- возразил ему лейтенант.- Так что ли?!
  - Никак нет,- пробурчал Рогов.
  - Ты вот, в ноябре уедешь домой, а начальнику, да и мне, неизвестно, сколько лет придется служить под солнцем, от которого ты укрылся! Начальник беспокоится за боеспособность заставы. Ожидается в октябре - ноябре инспекторская из Москвы. Ты командир, хоть и низшего звена, но все же - командир. Почему ты, перед тем как укрыться в эту злополучную пещеру, не подумал, как сдаст инспекторскую твое отделение?! Ты, да и другие, мало служили с капитаном. Он умирал в пустыне от жажды, во время боев с басмачами. Стоял лоб в лоб с контрабандистом и ликвидировал его. Скакал над обрывом на своем Роберте. За что и заслужил два ордена. Видел на его груди? Мы все, как и ты, Геннадий, не железные. И он тоже. Начальник, нервная система расшатана, вот и...сорвался. Не залезли бы в эту дыру - пещеру, ничего подобного и не было бы. Ну что, будем писать рапорт о переводе на другую заставу, после этого всего?- спросил под конец беседы замполит.
  - Нет, писать не буду, дослужу до ноября...
  - Если с вами больше подобных случаев не будет. Ну, так держись.
  Доленко вернулся в канцелярию. Капитан заполнял Пограничную книгу. Ее нужно было заполнять каждый день. Не дай Бог, если не будет записи и нагрянет твой, или другой начальник рангом повыше. В архивах хранилась как реликвия десять лет. По ней можно было восстановить, кто и когда безнаказанно прошел к нам, или кто ушел туда, изменив Родине. Закончив запись и положив книгу в сейф, Владимир обратился к лейтенанту:
  - Ну, как он там?
  - Да, кажется, отошел. Пришлось изрядно его вразумлять и успокаивать. Спросил его: "А рапорт будешь писать о переводе?". Сказал, что не будет, и дослужит до демобилизации, "если с вами" (то есть со мной),- тут замполит хвастнул.- Обещал Рогов, что подобное сегодняшнему не повторится. Мне кажется, мое мнение, что садить его на гауптвахту не целесообразно, но поступок должен быть наказан,- закончил лейтенант.
   На боевом расчете сержанту Рогову был объявлен начальником строгий выговор.
   В результате, после конфликта Полторацкого с сержантом, и "мирного" его разрешения, отношения между ним, как начальником. И замполитом заметно нормализовались. Владимир начал понимать, что на Доленко в экстремальной служебной и житейской ситуации можно опереться и положиться.
   Дежурный доложил:
  - Товарищ капитан! Часовой с вышки сообщил, что со стороны Хендывара (4 ПЗ) идет ГАЗ-69.
  - Пропустить!
   Приехал из политотдела инструктор по политподготовке, майор Машкетов. Был в политотделе и второй инструктор, тот по идеологической
  части.
  - Значит это по твою душу,- шутя, обратился к замполиту Полторацкий.
  - Как раз угодил к началу политзанятий - проверить, как молодой замполит их проводит?
  Капитан доложил майору о состоянии службы:
  - За истекшие сутки следов нарушителей не обнаружено!
  Подав капитану руку, повернулся к Доленко и скороговоркой спросил:
  - Ты почему до сих пор в лейтенантах ходишь?!
  На такой неожиданный вопрос майора Доленко сконфужено ответил:
  - Так потому, что старшего не присваивают.
  - Так! Я, оказывается, первый, кто тебя поздравит! Поздравляю с присвоением тебе очередного воинского звания - старший лейтенант. Уезжая из отряда к вам, видел у дежурного телеграмму за подписью генерала армии Серова (председатель КГБ Союза).
  Видно, дежурный сам не сообщает, ждет прихода начальника погранотряда полковника Дубовского. Как по традиции принято: первым поздравляет старший начальник. Приятное всегда приятно сообщить.
  - Кроме тебя, значится в телеграмме еще двое: Лысенков и Эзергайло. Они что, вместе с тобой заканчивали ХВПУ?
  - Так точно!- Бодро и радостно доложил старший лейтенант Доленко.
  - А по сему,- продолжил Машкетов,- проводи политзанятия. Какая там у тебя тема?!
  - "Сопредельное государство Иран".
  - Ну вот, я и поприсутствую на ней. А вечером ставь, братец, положенное по этому случаю, сам знаешь офицерскую традицию.
  - Ставь, не скупись,- добавил капитан, радостно потирая руки.- Ты дай старшине Пшеняку деньги, раз сам занят, а я проинструктирую его чего и сколько взять спиртного.
   Вечером третью звездочку "обмыли". Ждал ее Петр три года. На год задержали, а поэтому была долгожданная.
   Задержка в присвоении очередного звания не всегда зависела от того, что офицер, по результатам служебной деятельности, не достоин получения очередного звания. В основном, длинная дистанция до самого верхнего начальника, который накладывает "визу" - "достоин, присвоить". Наверх много ступеней, как и обратно к тому, кто ждет - не дождется. Как и в данном случае с Доленко, да и двумя его сокурсниками по Харьковскому военно-политическому пограничному училищу.
   Женщины по поводу такого нечастого в коллективе заставы события тоже засуетились. Старшей лейтенантше Марии предложили помощь в подготовке к ужину, недавно прибывшая жена Владыкина, Фаина и жена старшины - Настя. Жена начальника - Людмила, всегда занятая тремя детьми, давала общие советы: как и что приготовить. Старшина вечером вернулся из поселка Вановск, и привез вино и водку. К намеченному времени все для застолья было готово. Сели в зале квартиры нового просторного здания для офицерских семей. Отсутствовал старший лейтенант Владыкин. Ему всю ночь нужно было ставить приказы нарядам на охрану границы, и встречать их по возвращению на погранзаставу. От имени командования отряда первым поздравил бокалом майор Машкетов, за ним - Полторацкий, жена Маша, и остальные. Мужчины пили водку, женщины - вино "Ясман - Солык". Закончился вечер исполнением украинских песен. Пели две украинки Маша и Анастасия им подпевал Владимир.
   На другой день майор проверил учеты политико-воспитательной работы с личным составом. И, конечно же, обнаружил недостаток. Хоть и один, но, по его мнению, очень важный, касающийся атеистической пропаганды. Защищаясь, Доленко говорил ему:
  - Я заменил ее (пропаганду) докладами и беседами о грозных явлениях природы: землетрясениях, цунами, смерчах, наводнениях, а особенно подробно объяснил им Ашхабадское землетрясение 5 октября сорок восьмого года. Ведь все они связаны с силами, идущими из космоса.
  - Грозные явления природы - одно, а научный атеизм - другое,- сказал майор.
  - Товарищ майор, а почему он называется научным?
  - Кто?
  Ну, атеизм. Если нет какого-то объекта, явления, в данном случае Бога как утверждает марксизм-ленинизм, то какие могут быть научные данные о нем?
  - Ты, Доленко, зашел далеко в философию. Но она тебя не спасет, если московская проверка исследует твои учеты!- закончил Машкетов, сел в машину и уехал на 2 ПЗ - Вановскую.
   Командование заставы продолжало, кроме службы, усиленно готовиться к осенней инспекторской.
   По расписанию на этот день была огневая с выходом на стрельбище. Днем упражнение Љ1 - поражение движущейся мишени (убегающий нарушитель). Ночью опять упражнение Љ2 - поражение цели по вспышкам (имитация ведения огня нарушителем по пограничникам). На стрельбище вышли все три офицера. Старшина Пшеняк с патронными ящиками.
   Перед выполнением упражнения, капитан показал трюк в стрельбе по движущейся мишени. Лег навзничь, взял в правую руку автомат, в левую - зеркало, дал команду начинать передвижение мишени. Глядя на ее передвижение через зеркало, установленное в полуметре перед глазами, двумя очередями поразил цель и она остановилась. Это не было баловством. Трюк преследовал цель - показать, что мишень можно поразить, если быть натренированным, из любого положения. А тем более из нормального, обычного, лежа на животе. В течение трех часов тренировались солдаты, а с наступлением темноты пойдут тренироваться и выполнять ночное, кто не уйдет на службу. Но те, кто на службе, пойдут тренироваться в другой день, и так каждый день, каждую ночь, в течение двух - трех месяцев. Очень большое терпение нужно приложить всему личному составу, чтобы добиться выполнения упражнений на "хорошо" или "отлично". Но Багирское преодолеет все и "добьется".
  
  
  XXIV
  
  Эта "изменница" Галя
  
   В чем отличие кавалерийской заставы от конезавода? Вроде бы все понятно: там лошади и тут лошади. Но разница в их назначении и практической деятельности все-таки существует. Конезавод предприятие репродуктивное, племенное - выращивание поголовья. Погранзастава подразделение эксплуатационное. На заставу присылают лошадей уже объезженных, обученных, прошедших так называемый "ремонт". Еще на заводе молодых жеребцов кастрируют, чтобы не мешали кобылам исправно службу на границе нести. Жеребая лошадь на определенный срок уже не "служака". Ей тоже положен декретный отпуск. В законодательных актах не предусмотрен, но на практике освобождается от службы, раз уж так... "случилось". Гонять ее, отяжелевшую, галопом, а по горным перевалам и шагом у ее хозяина совесть не позволит. А, следовательно, освобождается от службы на три - четыре месяца, до появления потомства. Лошадь в работе не используется - но ест.
   Физиология лошади осталась бы ее "личным делом" образно говоря, если бы не был замешан в этом происшествии человеческий фактор, а точнее, конфликт между двумя офицерами. Но об этом позже. И так, лошадь существует: ест, пьет, но не работает. Сколько съедает в сутки овса (ячменя) - 4 кг., сена примерно столько же, вода привозная, а, следовательно, имеющая тоже определенную цену. Уход за жеребой (чистка) не в счет. Солдат, ее хозяин, и так на службе, все бесплатно исполняет. Если умножить ежедневную норму корма на три - четыре месяца и перевести ее в денежные знаки, то это, оказывается, внушительная сумма. А это ущерб государству. А Социализм - это учет. А кто ответит за нанесенный ущерб? Кто же, как не "начальник"? В практике такие случаи проходили без последствий, как бы мини ЧП, не зависящее от человека. Но тут оно приобрело характер острого конфликта.
   В практической деятельности лошади погранзаставы были изолированы от колхозного табуна, где главенствовал жеребец. Но с Галей... случилось непредвиденное. Солдат, отвечающий за выпас коней, "проморгал", и табуны соединились. Хотя старшина давал солдату строгий наказ по этому поводу. Через 11 месяцев Галя принесла "подарок" в виде жеребенка. По списку конского состава он не числится, а кормить и поить надо. Обычно приезжали из города татары и за 20 рублей забирали на свою свадьбу. Жеребята в возрасте до полутора лет были деликатесом у этих потомков Чингисхана.
   Галю (по паспорту у нее было другое имя) солдаты за ее "любвеобилие" назвали Галей. Старшина Пшеньяк отправил ее в "ссылку" на пост Амарат, из родника воду возить. Подальше от соблазнов, как сострил он. Жила она,
  выражаясь человеческим языком, припеваючи. Раз в день привозила она на вьюке два бочонка воды (расстояние 2,5 км.), остальное время паслась у подножия горы Риза на сочных целебных горных травах. Но "рок" продолжал ее преследовать. Однажды, оторвался от табуна и, как ураган, налетел на Галю уже не свой - колхозный, а чужой - иранский, враждебный нашей стране, жеребец. Результат тот же, что был и с колхозным, в положенное время появился на свет жеребенок, да такой резвости и красоты (сказался гибрид двух систем), что солдаты дали ему имя Ветерок. Ветерок рос, набирал силу, и, со временем стал превращаться в Урагана, по генам своего отца, и начал заглядываться на молодых кобылиц.
   Галя второй раз нанесла ущерб государству - проев положенную норму овса и сена, почти полгода бездействуя, и не участвуя в охране границы. А тут еще и сынок требует такую же норму. Со временем все будет подсчитано, и выложит начальник заставы денежки на стол. Солдатский коллектив имеет, иногда, силу не писаного закона. Уговорили капитана не отдавать Ветра (уже по взрослому) татарам, которые уже приходили. У них ожидалась очередная свадьба.
   Что же делать? Держать его в качестве жеребца? Было исключено. Позвонил Владимир Владимирович в отряд майору Тенькову - ветеринарному врачу, что бы тот приехал и сделал... операцию по удалению у Ветра мужского ... "достоинства". Печальный исход для Ветра, но это был единственный вариант и решение оставить любимца солдат на заставе. На Ветре уже почти каждый погарцевал, пока еще без седла. Шло время, и вот, конфликт между офицерами из-за раскрытых "стукачей".
   Подполковник Шинкарук вспомнил рассказ майора-ветеринара, на счет иранского жеребца и кобылы, возившей воду на пост Амарат Багирской заставы. И решил использовать этот случай, что бы отомстить Полторацкому, раз не удалось с ним расквитаться, когда тот раскрыл осведомителей-"стукачей" старшего лейтенанта Михайлова - особиста, подчиненного ему. Шинкарук, как начальник особого отдела отряда, имел полномочия проверки и контроля над всеми службами отряда, кроме политотдела (партийный орган особистам было запрещено держать под контролем). Эту установку дал Н. С. Хрущев, после расстрела в декабре пятьдесят третьего года Л. Берии.
   Особист вызвал начальника тыла, подполковника Потапова, и дал ему указание вызвать из Багирской старшину, чтобы тот имел с собой список конского состава и ведомости по фуражу за последние два года. А ему, начальнику тыла, подсчитать (исходя из ведомостей старшины) сколько расходовалось фуража за время использования жеребой лошади на службе и кормления ее бастарда (незаконнорожденный). Все это перевести в денежную сумму.
  - Вы меня поняли?!
  - Так точно, понял,- ответил начальник тыла.
  Шинкарук решил на этот раз Полторацкого не вызывать для разговора, вспомнил его ершистость, а просто наказать рублем. И наказал.
   После всех исследований и расчетов получилась внушительная сумма 2100 рублей, которая была предъявлена начальнику Багирской, капитану Полторацкому. За что? Туманная формулировка в приказе, подписанном начальником штаба (начальник погранотряда был в отпуске), и начальником тыла подполковником Потаповым, гласила:
  - ...бесконтрольность за конским составом: израсходован фураж на лошадей, не использованных на службе. Чем нанесен ущерб государству на сумму 2100 (две тысячи сто) рублей, которые вычесть из зарплаты начальника 3 ПЗ, капитана Полторацкого.
   Как ни возмущался Владимир по поводу этого сверхподлого его наказания, но деньги каждый месяц из зарплаты (25%) финчасть удерживала. Уже половина была погашена, как подвернулся случай прекратить эту "обдираловку". Встретился Полторацкий в штабе отряда с капитаном Деньжонковым. Он служил в административной части. И тот спросил:
  - Ты что, выплачиваешь до сих пор эту "недоимку"?!
  - А куда денешься?! Не сам плачу, удерживают,- печально ответил Владимир.
  - Безобразие! Сами идут в отпуска, получают "конверты" для укрепления здоровья, а с нас дерут. Я вот что тебе посоветую, обратись с рапортом о незаконном удержании из твоей зарплаты денег к генералу Ковалевскому, не как к начальнику погранвойск округа, а как к депутату Верховного Совета СССР. Уверен, в его компетенции этот вопрос решить.
  Капитан слыл в отряде правдолюбом. И не только его служба давала ему возможность быть в курсе всех событий в отряде, в том числе и "пикантных". Рапорт к начальнику войск и депутату Ковалевскому дал положительный результат. Деньги Полторацкому вернула финчасть, а вторую часть больше не удерживали. Возвращенная тысяча была очень кстати. Она пошла на стройматериалы для дома, который дядя жены строил в Воронеже для Полторацких.
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   После всех передряг, связанных с конфликтом со "смершами", Полторацкий с семьей выехал в Воронеж. Еле добился отпуска. Начальнику заставы труднее было получить отпуск летом из-за служебной обстановки, чем заместителям. Ходил даже анекдот: июнь - июль, жара, палит, в отпуск едет замполит! Если обстановка не позволяла (а она часто была надуманна приграничными разведчиками (не путать понятие с разведчиками внешней разведки, то трудяги, всегда действуют на свой страх и риск, ходят по "лезвию бритвы")), жены с детьми все равно выезжали на три четыре месяца на север из кромешного ада - жары.
   На одной из застав Багирской погранкомендатуры служил весельчак лейтенант Уткин и сочинял пародии на условия службы на иранской границе и жару в Туркмении.
  Кто видал Кизил - Арват -
  Видел ад.
  Кто в Сераксе служил,
  Только водку пил,
  И жену свою смертным боем бил!
  
  ٭٭٭٭
  Ой! Туркмения, чем богата ты?
  Ой, москитами очень вредными,
  А ресторанами очень бедными!
  
  ٭٭٭٭
  Муграб, Муграб, ты в пустыне течешь
  И вода твоя желто - мутная!
  
  И так далее. Озорника вызвал начполитотдела, журал за стишки упаднического характера и нигилизм. Порой Уткин умолкал, уходил "в подполье". Проходило время и во время застолья, когда молодые офицеры приезжали в комендатуру или отряд на собрание или совещание, снова их веселил. За что переходил от лейтенанта до старшего два срока.
   По приезде в Воронеж отдыхать не пришлось. Людмила Николаевна должна была ехать в районо, устраивать в школу старшую - Люду. Дочь три года проучилась в Запорожье у сестры Владимира. Но, в связи с переездом после окончания службы, Полторацкие должны были "бросить якорь" в Воронеже, то предварительно нужно было решить и этот вопрос.
   Владимир Владимирович, от Нины - сестры жены, сел в трамвай и поехал в пригород Воронежа - проверить и посмотреть в какой стадии находится строительство дома? Не уходят ли высылаемые на строительство деньги в...песок. Вернее на пропой, как было у сослуживцев, поручавших аналогичное строительство своим близким или родственникам. Дядя жены по матери, Георгий Матвеевич, оказался надежным строителем и руководителем стройки. Вот уже и каркас двухэтажного дома маячит вдали. В будущем семья будет разрастаться: пойдут внуки, а, возможно, и правнуки, прогнозировал хозяин и глава семейства. Поэтому, если уже и строить, то с размахом. Не сразу, постепенно, все возможно...совершить. Встреча была теплая и долгожданная. "Подрядчику" Георгию нужно было много спросить, узнать, согласовать с Владимиром. Обнялись, поцеловались по- родственному. Присели, Георгий расспрашивал, как доехали? Все ли приехали? Затем перешли к конкретным вопросам стройки. Крыть крышу решено шифером, железо потребует постоянной окраски. Да еще на двухэтажном доме. Закупить столярку - окна, двери - сколько? Каких размеров... стекло и другое. Мебель в следующий отпуск - скопив деньги. Целый месяц Владимир пробыл на стройке. Сам он был не только слесарь, но и плотник. Все заботы о границе, точнее о заставе, ушли куда-то в небытие.
  - Давно я не чувствовал себя так свободно,- удовлетворенный сделанным за время отпуска, объявил он Людмиле.
   После работы, вечером, садились ужинать. Мастерам, Георгию и Владимиру, обед и ужин привозили по очереди то жена, то ее сестра Нина. Обильный магарыч ставил хозяин будущего "дворца", где и придется заканчивать земной путь. За чаркой велись долгие, до темна, беседы.
  
  "Бойцы вспоминали минувшие дни
  И битвы, где вместе рубились они"!
  
  Кто вспоминал гражданскую, кто "зимнюю финскую", но больше Отечественную и всякие перипетии, случавшиеся с ними и сослуживцами. С особенным интересом слушали Владимира. Изрядно выпив, он был интересным рассказчиком о былом героическом и бренном иногда. Слушали, рты пьяные раскрыв. Но на утро другого дня, как не бывало и капли во рту, трудились до вечера, с вожделением ожидая его.
   Владимир был, как никогда, доволен отпуском и результатом сделанного. Деньги были все истрачены. Стройка прожорлива. Сколько не вложи - все уйдет. Но радовало обоих, и Владимира, и Людмилу, что "гнездо", в котором придется поселиться до конца дней своих, приобретает на глазах реальное очертание.
   Начали собираться опять в дорогу, уже без Людочки, которая осталась учиться в 4-ом классе уже новой, русской школы, что нелегко ей будет - переходить из украинской.
   В аэропорту Ашхабада в конце августа - +42º. Вышли из самолета и как будто окунулись в кипяток. На такси до штаба отряда. Залетающий в открытые окна, горячий, как пламя, воздух побуждает вспомнить, что вы в другом климатическом поясе. Прощай северная прохлада, освежающие водоемы, березовые рощи...
  
  
  XXV
  
  Похищение Роберта
  
  "О, кони! Несущие на спинах
   своих человечество!"
  (Народная мудрость)
  
   В одно из воскресений личный состав смотрел кинофильм "Мы из Кронштадта" , когда позвонил старший наряда ПН (пост наблюдения) ефрейтор Ливанов. Пост находился на правом фланге на вышке горы Тагольма. Обзор с металлической вышки (17 метров) во все стороны был в радиусе 3 - 4 километра. Доклад старшего наряда принял дежурный по заставе сержант Хомяков. Тот докладывал:
  - Со стороны тыла движется человек. Он, то появляется, то скрывается, проходя по мелким ущельям холмистой местности предгорья. Застава была поднята по ... тревоге.
   Возглавил тревожную группу старший лейтенант Доленко. Ввиду того, что его коня Ворона ошибочно отпустили на выпас, замполит выехал на Роберте - начальник, его хозяин, был в отпуске. Доленко приходилось не раз за пять лет садиться на Роберта, когда отсутствовал капитан, чтобы конь не застаивался, что для лошади только вред. Но не знал еще, что едет на нем последний раз. Почему? Позже станет известно.
   Тревожная группа - 5 человек. Инструктор с розыскной собакой (последняя заскакивает в седло инструктора на ходу), радист с Р-9, коновод, и еще один солдат. При подъезде к посту наблюдения старший сошел с вышки, доложил старшему лейтенанту и указал рукой, где неизвестный, а значит нарушитель, может в данный момент находиться.
   В ту сторону, по направлению к границе, и поскакали всадники. Через полтора километра его и обнаружили. Шел он, с трудом пересекая овраги, и порядком выдохся. При приближении к нему, сопротивления не оказал. Был он удивлен появлением пограничников. После, на допросе, сказал, что думал, что находиться уже в Иране, так как забор, через который он пролез, остался далеко позади. На заставе был засечен сигнал - "нарушитель движется в сторону границы". При задержании этого молодого человека обнаружили чертежи комплекса строений ашхабадского аэропорта. Нужно же было что-то принести в "подарок" иранцам. Аэропорт принимал и военные самолеты. При его задержании произошло незначительное ЧП. Молодой солдат Иванцов участвовал в действии по задержанию впервые, от волнения нажал на спусковой крючок автомата - произошел случайный выстрел, пуля ушла в землю в двух сантиметрах от носка сапога Доленко. Ему на этот раз повезло. Случись, пуля прошла бы через стопу, потеря крови могла бы быть невосполнимой, пока довезли бы до госпиталя. Командованием погранотряда замполит был представлен за задержание нарушителя, пытавшегося уйти в Иран, к медали "За отличие в охране государственной границы СССР". Награжден был этой же медалью и инструктор, старший сержант Хасанов, при задержании его Джульбарс мертвой хваткой вцепился в руку нарушителя, и чуть было не перекусил ее. Пришлось инструктору использовать санитарный пакет и перевязать рану. Попытка изменить Родине была пресечена. Солдаты получили краткосрочные отпуска на Родину.
   Были высланы и другие виды пограннарядов: заслон, дозоры. Но после трех ракет зеленого дыма (ночью огня), которые дал Доленко, что означало - операция по задержанию закончена, все, кто выезжал по тревоге, вернулись на заставу и досмотрели фильм. Так закончился выходной - воскресенье в конце сентября 1957 года.
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Пока капитан Полторацкий был в отпуске, произошли некоторые события в погранкомендатуре и Багирской заставе. В Багир прибыл новый комендант, подполковник Бурковский. Для знакомства со своим участком он объезжал заставы, входящие в его подчинение. На очереди была 3 ПЗ. При появлении его машины, старший лейтенант Пяткин выслал дежурного открыть ворота. Машина въехала во двор, подполковник сошел, размял на месте ноги и выслушал доклад Пяткина:
  - Товарищ подполковник, за истекшие сутки нарушения государственной границы не произошло. Заместитель начальника заставы, старший лейтенант Пяткин!
   Поздоровавшись спросил:
  - Начальник когда по срокам возвращается из отпуска?
  - Да где-то второго - третьего октября.
  - А третий офицер где?
  - Замполит, старший лейтенант Доленко, на посту Амарат, на линии границы, от заставы пятнадцать километров. Пост сменный по 10 дней. Сменят 4 ПЗ - Хендывар.
  - Так, понятно, - заключил комендант,- Ну, что ж показывайте свое хозяйство.
   Обошли все строения снаружи. Дошли до крытой коновязи. Пошли осматривать первый ряд лошадей и под конец остановились перед Робертом.
  - А это чей?! Такой красавец! - с удивлением оглядывая коня, спросил Бурковский.
   Роберт, не смотря на свой преклонный конский возраст (ему пошел 23-й год), выглядел, как всегда, бодро, резко отличался экстерьером от своих собратьев, манил к себе посетителей, вызывая у них восторг. - Начальника, капитана Полторацкого Владимира Владимировича, - ответил Пяткин.
  - Мда... - промурчал про себя подполковник.
  Конь явно ему понравился. На конюшне в Багире стоял конь прежнего коменданта, которого перевели в другой округ. Но Бурковский сравнил его мысленно с Робертом и пришел к выводу: лучше, чтобы этот красавец находился в его распоряжении, чем тот невзрачный.
   А потому перед отъездом из заставы приказал Пяткину подседлать Роберта и направить с коноводом через перевал на конюшню в комендатуру. Пяткин был в недоумении. "Как же так? А что скажет начальник, когда вернется из отпуска", - подумал он про себя. А Бурковскому мягко возразил:
  - Товарищ подполковник, возможно не нужно торопиться с конем... Вернется из отпуска капитан и уж потом... А то он с меня спросит зачем...?
  - Не беспокойся старшой. Я же не краду его! А забираю для служебного пользования. На этом железном,- показал на авто,- по горам не поедешь. И беру по традиции, по старшинству.
  Принцип известный был для всех, кто служил в армии, да и в погранвойсках: лучший красивый конь, новый автомобиль, катер должен находиться у старшего по должности, и не обязательно по воинскому званию.
   В этот же день Роберта перегнали на новое место службы. На другой день, утром Бурковский повел офицеров штаба на конюшню, чтобы похвастаться перед ними: вот какого коня отхватил! Офицеры и без него раньше видели Роберта, а еще знали ... взрывной характер его хозяина, Полторацкого, и переглянулись между собой.
   Общее мнение по этому случаю осмелился высказать начальник штаба, майор Волков:
  - Иван Петрович, с конем вы явно поторопились! Вы же незнакомы еще с его хозяином, капитаном Полторацким, и, наверное, не подозреваете, как он по приезде к этому отнесется? Что вы увели его любимца, с которым прошел всю службу, прошел от Серахса до Гаудана. Да он дойдет до генерала Ковалевского, а коня вернет!..
  - Пусть до самого Зырянова (начальника Погранвойск Союза), а конь будет мой! - С раздражением уверенно произнес новый комендант подполковник Бурковский.
  "Крутой, и даже свиреп, - покачал головой Волков и подумал,- как-то с ним дослужить последний год?"
   По возвращению из отпуска на погранзаставу, не нашел в стойле своего любимца Роберта его хозяин, капитан Полторацкий. После доклада о состоянии службы, старший лейтенант Пяткин поведал ему подробно, что случилось с конем. После чего капитан оглушил ущелье матом:
  - У него же, у п...ста машина есть! Да и лошади его не лишили, осталась от прежнего коменданта.
   Этот печальный случай напомнил Владимиру другого претендента на Роберта, политрука, младшего лейтенанта Вахрушева, в том, уже далеком, тридцать седьмом году. Тогда он отбил коня от посягательства нахала. Но, то был младший лейтенант, а он старшина. А в данном случае ситуация сложилась по серьезней. Но Роберта, в любом случае, нужно вернуть. Прошло два дня по возвращении из отпуска. За это время Владимир думал и передумал, как вернуть Роберта. К генералу Ковалевскому, как предсказывал майор Волков, Полторацкий не стал писать рапорт-жалобу. Остановился на варианте, схожем по нахальству с тем, который применил новый комендант.
   В эту осень (стоял октябрь) в колхозе Коммунизм уродили, как никогда в другие годы (в марте - апреле прошли обильные дожди) арбузы - багарные (неполивные). Холмы в предгорье были покрыты тысячами тысяч арбузов. Находились они за проволочным забором в сторону границы. Председатель колхоза Какабай был своим человеком. Говорил:
  - Берите сколько вам надо, и для офицерских семей, и для личного состава.
   Ели их вдоволь все, и солдаты, и ...кони. Запустит конь, бывало, свою морду в арбуз, лопнувший от избытка сахара, и смакует... Вызвал Полторацкий своего коновода, рядового Алиханова - дагестанца (коноводами у капитана всегда были не русские) и приказал ему:
  - Пойди к старшине на склад и выбери самый большой арбуз. Положи в вещмешок. Седлай коня и через перевал доедешь до комендатуры. К штабу не подъезжай, не маячь там, а сразу на конюшню. Найди там Роберта, узнай у дневального, где его седло. Так, чтобы он не догадался, не заподозрил. Отдашь ему арбуз и скажи, чтобы спрятался в дневнике и разделался с ним. Лучше скажи ему, что бы никто не видел. Когда дневальный отвлечется, подседлай Роберта и... гайда на заставу. Предусмотри все, чтобы не сорвалось. Вернешь Роберта, отпуск, считай, тебе обеспечен. Завалишь - будешь пенять на себя. Понял?!
  - Так точно, понял!
  - Что понял?!
  - Пригнать Роберта на заставу.
  - Вперед!!!
   Операция "Арбуз", как шутя потом, назвал ее Полторацкий, завершилась успешно. Конь занял свое место, и по его виду можно было заключить, что он доволен. Пришел хозяин его навестить, услыхав его голос, Роберт приветливо заржал. Подойдя к нему ближе, похлопал его по шее:
  - Ну что, дружище, вернулся из плена? - Владимир ласково обнял его за шею.
  - Теперь с тобой уже до конца... службы!
  А что же комендант? Бурковский промолчал, затаив злобу, которая, со временем, обернется трагедией для двух неразлучных "служак" - Владимира и Роберта.
   Коновод, Рядовой Алиханов, успешно съездил в отпуск, а в будущем, до последних дней нашего героя будет ему верен.
  
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ В начале ноября Полторацкий провел по плану боевой и служебной подготовки занятия. Тема: "Действия личного состава при вооруженном нападении на заставу". Сопряжено оно было с прибытием молодого пополнения, осеннего призыва. Днем раньше приехала из отряда кинопередвижка. После киножурнала, кинофильм "Брестская крепость". Вещь впечатляющая для молодых солдат.
   По легенде: вероятный противник (спецслужба США) с территории Ирана выбросила военно-воздушный десант (пятьдесят) человек. С задачей высадиться в районе заставы и, уничтожив ее личный состав, тем самым открыть продвижение основных сил на Ашхабад. Цель занятий: уничтожить десант, и тем самым создать препятствие для продвижения вооруженной группировки "противника" на ашхабадском направлении. Занятие проводилось ночью. Были оповещены заместители и старшина Салимов. Личный состав о предстоящих занятиях оповещен не был. Но на предыдущих, похожих на это, занятиях старослужащие были натренированы. Внезапность была предназначена для ... молодых.
   В 0030 с двух концов заставного городка застрекотали ручные пулеметы Калашникова, рвались гранаты во дворе. Взрыв был произведен и в казарме. В длинном коридоре громыхнуло так, что кое-где повылетали стекла.
   Имитация взрывов производилась взрывпакетами, стрельба из пулеметов - холостыми патронами, вели ее два прикомандированных солдата. Старшина Салимов стоял в ружейной комнате и следил, чтобы солдаты не хватали рожки с патронами. Старослужащие знали из прошлого опыта, как может быть в боевой обстановке. Как-то ночью Полторацкий с Салимовым проверили пост Амарат. Выехали туда еще днем (пятнадцать километров) через участок другой заставы (чтобы связисты своей не сообщили, что выехала проверка в лице начальника). Полторацкий интуицией предчувствовал, что часового у землянки не будет. Так оно и оказалось. Поверх крыши землянки торчала печная труба. Он зажег фитиль взрывпакета и опустил его в трубу. Взрыв выбросил из чугунки всю золу. Потух фонарь. Темень образовалась невероятная. Спросонья не поняли, что произошло. Спали то все, и дежурный, и солдат, который должен был стоять часовым. Потом, осмыслив, начали кидаться к пирамиде, сбивая друг друга с ног. И только громовой голос капитана:
  - Оружие не трогать! Вы все пленные, - остановил их.
   Потом была беседа с пристрастием. Возмущенный потерей бдительности, начальник почти сорвал голос, кричал: - Да вас, как утят, перерезали бы иранцы, решись они на это. В трехстах метрах граница, и такая преступная беспечность!
  Сержанту Белову:
  - Отсидишь 15 суток на гауптвахте! И позже всех поедешь домой. Кто должен был стоять часовым?
  Молчок, значит и не думал начальник поста часового ставить. С тех пор возглавлять пост Амарат стал снова офицер. Заместители то с той, то с соседской застав. Больше всего отслужил на посту старший лейтенант Доленко.
   Вернемся к занятиям. Как же действовал личный состав? Старослужащие, схватив автоматы (без боеприпасов), быстро заняли свои огневые точки. С молодыми была одна потеха. Один убежал на конюшню и спрятался там в бочке из-под овса, другой бросился на кухню и попытался выбраться через окно во двор. Окно было забрано сеткой от мух, и солдат порезал лоб. Кто надел штаны ширинкой назад, а кто и вовсе без штанов выскочил. После отбоя тревоги, пошли досыпать. Разбор занятий тщательно был проведен на другой день после обеда. Занятия по своей динамичности и напряженности были приближены к боевым действиям в реальных условиях, а следовательно, были поучительны. Особенно для молодых солдат. "Противник",конечно же, был уничтожен.
  
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Дождавшись смены, отслужившие трехлетний срок стали собираться на "дембель" - домой. В Погранвойсках, пока на заставу не прибудет смена, увольнение не наступит. Иногда, ввиду задержки на учебном пункте, где призывники проходят курс молодого бойца, приходилось переслуживать месяца два - три, были случаи - до полугода. Но в этом году (пятьдесят седьмом) увольнение пришло в срок.
   В наступивший день, утром, (спал -не спал, пришел со службы - в строй, потом доспишь) выстраивается весь личный состав, кто не на службе.
   Заместитель, старший лейтенант Пяткин, докладывает начальнику:
  - Товарищ капитан! Личный состав Багирской заставы построен по случаю окончания службы в Погранвойсках, и ухода в запас солдат и сержантов!
  - Здравствуйте, товарищи пограничники!
  Громко оглашая ущелье, строй отвечает:
  - Здравия желаем вам, товарищ капитан!
  - Благодарю вас за примерную службу в трудных условиях южных рубежей нашей Родины!
  - Служим Советскому Союзу!
  - Вольно!
   Напутствовал затем уезжающих и замполит, старший лейтенант Доленко:
  - Поздравляю вас с успешным окончанием доставшейся вам нелегкой службы. Выражаю вам свое пожелание, чтобы по прибытию в родные края, влившись в трудовые коллективы или учебные заведения, высоко несли там звание пограничника. Не забывали родную заставу - эту боевую школу! Которая. за три года воспитала и выковала таких физически крепких богатырей! Комсомольцам, по прибытию, советую стать сразу на учет в райкоме комсомола. Секретарь райкома оценит ваш статус пограничника, а он, не ошибусь, в стране высок. И порекомендует, кому учиться, а кому в трудовой коллектив. Счастливой вам всем дороги!
  - Уезжающим на конюшню, седлать своих лошадей. Кто не доспал, марш на койку! Застава, разойдись!- скомандовал уже старшина Салимов.
   Последний раз, с непонятной тоской, седлал каждый своего боевого коня. Последний раз проедут по дороге, пролегающей по холмистой местности предгорья, до поселка Вановск. Там распрощаются с начальником, капитаном Полторацким, и своими четвероногими друзьями, провозившими их всю службу на спинах своих. А там, на маршрутный автобус Фирюза - Ашхабад и в штаб отряда, где произойдет окончательный расчет, после получения проездных документов и дорожных денег.
   Владимир Владимирович был строгим и требовательным к подчиненным начальником, но и постоянно проявлял к ним отеческую заботу. Выращивалась свинья.
  - Для "дембеля", - говорили солдаты.
  Заранее солилось сало, по доброму куску в дорогу. Мясо в этот день выдавалось на кухню без нормы (кто сколько съест) на прощальный обед. Старшина Салимов снабдил каждого десятью банками погранпайка.
   Женщины, по просьбе начальника, пекли на дорогу пирожки с печенкой. Конечно, не на всех заставах были такие богатые проводы. Зависели они от офицеров. Да есть ли женщины, желающие участвовать в подготовке проводов? На Багирской такие были. Жена замполита Мария и старшины - Лена!
   Полторацкий говорил:
  - Отслуживший честно свой воинский долг солдат достоин, чтобы проводили его домой по-родственному, по-домашнему. А в иных случаях и лучше, чем когда уходил бедняк (как я) из дому на военную службу.
   И прогарцевала кавалькада, состоявшая из четырнадцати бывших воинов границы с начальником погранзаставы и его коноводом в их числе.
   Ехали с перерывами: то шагом, то рысью.
  - Товарищ капитан, а петь можно? - спросил сержант Васильев.
  - А от чего же нельзя? Вы уже вольные птицы.
  Запел сержант, остальные подхватили:
  
  Расцветали яблони и груши,
  Поплыли туманы над рекой.
  Выходила на берег Катюша,
  На высокий берег, на крутой.
  
  Выходила, песню заводила
   Про степного сизого орла,
   Про того, которого любила,
   Про того, чьи письма берегла.
  
  Ой, ты, песня, песенка девичья
   Ты лети за ясным солнцем вслед
   И бойцу на дальнем пограничье
   От Катюши передай привет!
  
   Владимир что-то взгрустнул, и тихо, просебя, запел:
  
  Черный ворон, черный ворон,
   Что ты вьешься надо мной?
   Ты добычи не дождешься,
   Черный ворон, я не твой!
  
   Что ты когти распускаешь
   Над моею головой?
   Иль добычу себе чаешь,
   Черный ворон, я не твой...
  
  Его любимая песня из кинофильма "Чапаев" режиссеров братьев Васильевых.
   При подъезде к Вановскому - плодоягодный совхоз. До прихода автобуса оставалось полтора часа. Времени достаточно, что бы перекусить. Но не только перекусить, но и по казацкой традиции по доброй чарке на прощание выпить.
   Остановились у домика сторожа сада, Нури Чарыева. Тот с радостью:
  - Заходи... заходи красна Армия приехал! Красна Армия уезжает домой.
  - Достань-ка на дорогу моим служакам яблок, да получше, вкуснее сортом, - обратился к Нури Полторацкий.
  Владимир с коноводом поехал в магазин купить водку. Денег у солдат не было, они получат их только по прибытию в штаб в финчасти отряда.
  - Ну, братцы, благодарю вас еще раз за службу! Извините, если я в какой-то момент был суров, не справедлив к некоторым. Все бывало... Выпьем этот бокал на долгую память о границе!
   Все залпом осушили... пиалы сторожа, которые заменяли бокалы. Наверное, так, много веков назад, гетман Запорожской Сечи Вишневецкий (Байда) угощал казаков после битвы и победы над крымскими татарами. Последний приказ капитан отдал сержанту Васильеву:
  - Назначаю старшим группы. По приезду в штаб отряда, позвонишь лично и доложишь мне о прибытии. Больше по пути в таверны не заходить, а значит ничего не пить. Предстать перед дежурным как положено гвардейцам - багирцам! В путь!..
  
  
  
  XXVI
  
  Фирюза
  
   Подошел автобус. Посадив солдат и попрощавшись с ними, Полторацкий вспомнил, что днем раньше звонил подполковник Максим Надточий из Фирюзы. Находился он в спецсанатории, и попросил:
  - Если найдется свободное время, приезжай, давно не виделись!
  Такое свободное вроде нашлось, а от Вановска до Фирюзы всего четыре километра по знаменитому Фирюзинскому ущелью.
   Городок Фирюза - старое поселение, тоже имеющее свою историю. Пока всадники едут по ущелью, орошаемому горной речкой, среди садов и лесных чащ по обе стороны асфальтового шоссе, можно заглянуть в потускневшее от ушедших веков окно истории. О поэтическом сказании, связанном с кроной самого большого в Средней Азии чинара, который растет посередине Фирюзы.
   "...Давным-давно в Персии (с 1935 г. Иран) жил богатый шейх - глава большого племени. И было у него семеро сыновей и красавица дочь - Фирюза. В те времена иранские племена находились в состоянии междоусобных войн. Опасаясь за жизнь своих сыновей, шейх со всем племенем откочевал на север и, перевалив через Копет-Даг, обосновался в безвестном тогда живописном ущелье, на краю раскаленной пустыни. Но враги нашли его и здесь.
   В неожиданной ночной схватке пали все семь братьев. Тогда их сестра Фирюза встала во главе родового отряда и стремительными ударами опрокинула врага. Наверное, она была предшественницей Жанны Д"Арк (автор). Родное племя было спасено. Но сама Фирюза, смертельно раненная, вскоре скончалась.
   Отец, убитый горем, похоронил своих детей, а у их общего изголовья посадил 8 чинар".
   Прошло много столетий, чинары стали могучими, стволы их срослись в единый ствол 4 метра в поперечнике. Дерево получило наименование "дерева семи братьев", а поселение и ущелье в память об отважной защитнице получило ее имя. До сих пор дерево "семи братьев" стоит в центре Фирюзы.
   До 1893 года местечко Фирюза принадлежало Персии. По договоренности тогдашнего генерал-губернатора Туркестанского края с Персией Фирюза перешла во владение России, взамен Фирюзы отошло селение Гиссар, восточнее Ашхабада.
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Подъехав к санаторию, Полторацкий приказал коноводу Алиханову ехать на заставу ПЗ-1 Фирюзу:
  - Доложишь начальнику или дежурному, что приехал со мной. Пообедай там, накорми и напои лошадей. Роберт был в плену и порядком похудел. Жди меня там.
  Сам пошел на розыск палаты Максима. Встреча двух друзей (сроднила в прошлом охота) была восторженной: объятья длились дольше, чем обычно в кино. Еще бы, целый год почти не виделись, а за это время событий накопилось...
   Вот одно из них, наверное, самое важное - закончилась служба, длившаяся тридцать лет - от ОГПУ до КГБ.
  - Прошел уже месяц. И вот, поправляю здоровье, порядочно расшатанное в борьбе с врагами "невидимого фронта". Вспомним: подполковник, тогда еще капитан, вечером того уже далекого 8 мая сорок пятого года первым сообщил тогда лейтенанту Полторацкому о Победе, перехваченному в эфире по рации.
  - Ну, а ты Володя?! Сколько осталось до двадцати пяти?!
  - Не очень далеко: май следующего года. Полковник Дубовской, начальник погранотряда, запрещает офицерам разговоры о конце службы и намеки на увольнение.
  - Чтоб я не слышал...слов: сам дослуживаю, а мундир донашиваю! Усекли?!
  - Так точно! Усекли!
  Усекли...а сам каждый думает свое: быстрей бы... Если, конечно не карьерист, - закончил Полторацкий.
  - Ну, по службе как там у тебя?
  - Всякое бывает. Прорыва нет, инспекторскую в прошлом году застава сдала на "хорошо". Конфликт был с особистом, но сейчас вроде разрешилось, - и рассказал, с чего началось и чем закончилось. Выслушав внимательно Владимира о том, как он раскрыл "стукачей", подполковник рассмеялся, а потом, покачав головой, изрек:
  - Ну, Володя, ты играл огнем. Соверши такой фокус во времена Ежова, мы с тобой бы сейчас не встретились.
   Что и сказать, время внесло свои коррективы. Н. С. Хрущев их основательно поставил на подобающее нашим органам место. Максим - специалист внешней разведки и тоже ставил "смершей" ниже приоритетов своей службы.
  - Максим Васильевич, конкретно, что особо тревожит в отношении вашего здоровья? Какие диагнозы?
  - Запомни, Володя, чем дольше проживешь, тем больше наберешь диагнозов и болезней - это аксиома. Конкретно если говорить, ноги - подагра, ну и спина еще, остальное мелочи. Раскрываю том энциклопедии БСЭ-3, ищу подагру. Помню с детства, в романах читал, болели ей русские помещики. Нашел. Оказывается, болезнь древнейшая, в переводе с греческого на русский "капкан на ногу". И древние гиппократы не ошиблись. Капкан, да еще какой! Коварный, на всю оставшуюся жизнь. А проще - нарушение обмена веществ в нашем изношенном организме. Мочевая кислота попадает в кровь, и эти подлые пурины (кристаллы) впиваются тысячами иголок в ступни ног. Да ну их. Болезней много, а мы пока живы, чего распатякиваем на сухую? На обед в столовую санаторную не пойду, все уже там приелось... Вот что, давай по случаю, раз мы встретились, пойдем в ресторан "Копет-Даг"! Что молчишь?! - с удивлением посмотрел собеседник на Владимира.
  - Я не против. Но...
  - Что, но?! Угощаю я, раз приглашаю.
  - Да не в деньгах дело.
  - Ну, а в чем же?!
  - Я подумал, если вы не против, пригласить начальника погранзаставы капитана Петренко. Это мой земляк, призывался из Сталино (после развенчания культа личности Сталина его переименовали в Донецк), а родом он из Запорожья.
  - Так нет вопросов, приглашай! Я сейчас вызову погранзаставу, а ты поговоришь с ним. Если ничто не держит его по служебной обстановке, пусть приходит в ресторан, мы будем уже там.
  Владимир переговорил с земляком и тот согласился, только часом позже, кое-что нужно было доделать.
  - Максим Васильевич, а чем закончилось то дело с двойником для капитана Нестерова, пропустившего, а вернее упустившего его?!
  - Чем для него? Для него кончилось более чем плачевно. Центр объявил ему не полное служебное соответствие. Такое взыскание граничит с досрочным увольнением, а значит без пенсии. Вот и напрягает сейчас Яков все свои силы и способности, чтобы дослужить... Ну, а я, как видишь, полковника не получил. Тоже вспомнили в Москве, хотя начальник, генерал Васин, и посылал перед моим уходом из органов представление...
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   За годы Советской власти Фирюза выросла в культурном отношении и стала крупным поселком городского типа и курортным местом столицы Туркменистана. На территории ее расположились санатории, благоустроенные дома отдыха, детские оздоровительные лагеря, кинотеатр, почта, телеграф, магазины, ресторан. Вообще, это единственное место в Туркмении, которое заслуженно называют жемчужиной республики. А раз жемчужина, то и злачное место для засилья агентуры и сотрудников различных спецслужб. Не специалисту с ненатренированным глазом трудно в многолюдной толпе различить, кто есть кто. А там и агенты КГБ республики, и "стукачи" ОБХС, и осведомители (тоже агенты) 1-го отдела (разведка) штаба погранокруга, и сотрудники (мелкой) приграничной разведки погранотряда и погранкомендатуры, а так же не исключалось и присутствие агентуры ЦРУ из миссии США, расположенной в Тегеране.
   Третья часть жилого фонда этого небольшого поселка находилась под "секретными" явочными квартирами для встречи сотрудников спецслужб со своей агентурой. Были не редкие случаи, когда хозяева квартир жаловались на недобросовестных "съемщиков", которые задолжали, или вовсе не платили ни копейки. А отпущенные разведорганом на эти цели деньги пропивались или прогуливались с любовницами под видом осведомителей...
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Когда подполковник Надточий собрался идти в ресторан, Полторацкий спросил:
  - Максим Васильевич, а вы сможете идти, подагра же? Может вызвать коней моих, они на заставе?
  - Да ну, что ты? Тут рядом. Если сейчас отказаться от услуг своих двоих природных на такое мизерное расстояние, то зачем дальше и жить?! Пошли.
   В ресторане попросил швейцара позвать директора, который был ему еще раньше знаком во время службы. Не раз тут засиживался по работе с агентурой. Вышел холеный улыбающийся (узнал старого посетителя) директор.
  - Кербабаев. Чем могу служить?!- пожимая Максиму руку и умильно заглядывая ему в глаза.
  - Ты вот что, братец! Организуй, изолированно ото всех, как и раньше, стол на троих, один товарищ еще подойдет и пришли к нам официантку.
  - Будет все сделано, по-вашему,- развернувшись, ушел.
  Официантка тут же подошла с напускной игривостью:
  - Что молодые люди будут заказывать?
  Официанты во всех питейных заведениях были русские, украинки, а то и белоруски. Считалось, что туркменки на эту роль не подходят. Редко встречались они в чайных, где подавали чай или кофе, но не спиртное.
  - Бутылку армянского коньяка, из закусок, что у вас там из деликатесов?
  - Ну, фирменное у нас - шашлык по-кавказски, манты по-узбекски и...
  Максим, шутя, перебил ее:
  - Ну, где же здесь фирменное? Все названия из других республик! Так, возможно, из первых блюд у вас и борщ по-украински есть, вместо вашей суп-шурпы?
  - Нет, украинского ничего,- ответила, улыбаясь, украинка-официантка. Поняла, что клиент шутит. И дальше:
  - Из салатов - помидоры, огурцы, грибы белые маринованные...
  - Шашлык и грибы, а там посмотрим по аппетиту,- закончил Максим Васильевич.
  Выпив по рюмке, закусив хрустящим белым грибом, лица, как и следовало ожидать, у двух офицеров-приятелей повеселели, и на вид приятно преобразились. Пауза длилась недолго.
  - Ну, давай еще по одной, а потом сделаем перерыв до прихода твоего земляка,- предложил Максим Васильевич.
  Опрокинули рюмки, через некоторое время подполковник, устремив взгляд в сторону дома, что виднелся через оконный проем справа, и указал кивком головы Владимиру:
  - Мне вот эта хата (явочная квартира) запомнилась вот по какому случаю... Года три тому назад через резидента, работавшего в Баджиране, я вызвал агента. Это был молодой человек лет двадцати, еще, считай, юноша. Он был сыном крупного государственного чиновника. Для нас он представлял оперативный интерес, а точнее сведения в отношении деятельности американских военных советников в иранской пограничной охране. Подробности опущу. Суть вот в чем. С ним случился непредвиденный казус. Поработав с ним несколько часов, хотели сделать для него что-то приятное. А что? Он молод, красив - конечно же, ночь с красавицей "Н". Наша сотрудница, проведя с ним ночь, утром предъявила мне претензию:
  - Вы зачем уложили ко мне в постель...несовершеннолетнего, почти ребенка? Он же понятия не имеет... с чего начать и чем закончить! - и сама рассмеялась. Потом продолжила:
  - Уткнулся головой мне под грудь и сразу же захрапел, и так до самого утра.
  Выслушав ее, я задумался, от чего же произошла такая неудача у молодого?.. Устал с дороги? Хотя приехал он на пост Чапан на своей лошади. Там его встретили пограничники и сопроводили на заставу Фирюза. Потом понял, что не от неопытности "гостя", а, скорее всего, от передозировки вот этого "ядерного" напитка,- и ткнул рассказчик пальцем в бутылку армянского.
  - Молодежь там тоже начала употреблять спиртное. "Любовь" тоже, как одно из средств в нашем деле, нужно предлагать с умом.
   Помню во время учебы в Высшей школе (внешней разведки) в Москве полковник на занятиях преподнес слушателям такой вот прецедент, полезный для работы в будущем.
  Как-то раз нашим сотрудникам в поле зрения попал французский дипломат - второй секретарь посольства. Молод, красив, элегантен, частый посетитель ресторана в "Интуристе". Попробуем, авось согласится на вербовку, и работать на... порешили чекисты. Но не все, то золото, что блестит. В данном случае, не всякий выпивоха изменит своей стране, по-нашему Родине. Приступили к делу в том же "Интуристе". Начать начали, но как закончить? Отказав в предложении, он может потом опубликовать в печати, чтобы прославиться как патриот. А вы же понимаете, что это для наших сотрудников? Провал с непредсказуемыми последствиями.
   Шла работа по его вербовке со скрипом. То ли сумма, которую предлагали, его не устраивала. Или не совсем еще испарилось чувство патриотизма к родной Франции, но дело застопорилось. Хотя на встречу являлся. Коньяк и шампанское советское за наш счет пил. Нашему сотруднику пришлось ввести последний аргумент - "оружие" интимного характера - женщину. Да не какую-нибудь, а архикрасивую, вдобавок еще и страстную,- подполковник сделал паузу и посмотрел на сидящего, и, убедившись, что своим рассказом заинтриговал слушателя, хотел продолжить дальше. Но Владимир, с нетерпением ожидавший конца, спросил:
  - Ну и что же, на эту "наживку" дипломат клюнул?
  - А как же! Но это еще не конец. В полночь двух "влюбленных" в номере гостиницы "застукали", и подняли дипломата с постели.
  - Милиция! Ваши документы? Гражданин, как вас?..
  - Какие документы? У меня дипломатический иммунитет! (русским владел сносно).
  Иммунитет не помог. Пригласили понятых из состава дежурных гостиницы, составили протокол, и передали милиционеры его из рук в руки, ожидавшим его в другой комнате, сотрудникам-"вербовщикам". Всмотревшись ему в глаза, один из них с напускной строгостью спросил:
  - Ну что, после всего этого вы согласитесь на наше предложение?!
  Пауза.
  - В противном случае завтра же пойдет в Париж нота... "Персона нон-грата" - второму секретарю посольства господину Б. А. И причина высылки указана будет: интимные отношения с русской гражданкой!
  Выслушав последнее предложение, а затем и угрозу, дипломат, вдруг, громко расхохотался. А когда успокоился, заявил:
  - Черт с вами, сообщайте и побыстрее... Я прослыву там героем. Французы это ценят, не то, что у вас. Я работать на вас не буду. А за Валюшу вам мерси, она очень мне понравилась. Конечно, ноту не отправляли.
   Вот так, в разведке не всегда эффективны даже амурные шантажи, применяемые к субъекту вербовки. Смотря к кому и как. Заключил подполковник Надточий.
   К концу рассказа появился начальник ПЗ-1 Фирюза капитан Николай Петренко. Высокий, худой, как жердь, большими размашистыми шагами подошел к столу и громко, четко:
  - Здравия желаю! Приятного Вам аппетита!
  Владимир встал и представил подполковнику своего земляка.
  - Садитесь, мы вас уже давно ждем,- обратился к нему Максим Васильевич.
  - Что вы пьете? Закуска у нас общая!
  - То же, что стоит на столе, но я, обычно, если по случаю, то водку "Кристалл" (60 - ти градусная).
  Позвали официантку, заказали: бутылку водки, шашлык, грибы.
  - Ну, земляк, ты начинай, а мы продолжим,- обратился Полторацкий к Петренко,- С Максимом Васильевичем, я тебе рассказывал, сдружились на охоте еще в конце Отечественной. Сейчас оздоровляется в спецсанатории, после трех десятилетий напряженной службы.
  - А мы уже когда?
  - Я в мае пятьдесят восьмого, а твой конец?..
  - Я же призывался на два года позже, значит в шестидесятом.
  После двух рюмок "Кристалла" Николай Степанович повеселел. Усталость незаметно стала уступать оживленной активности в общей беседе.
  - Коля, расскажи нам, как ты готовился и встречал Н. Хрущева?!- попросил его уже подвыпивший Владимир.
  - Да что вспоминать уже прошедшее...
  - И все-таки расскажи, у меня будет к тебе по случаю этого события вопрос, но позже!
  Капитан дожевал шашлык и начал:
  - Осенью прошлого (пятьдесят шестого) года стало известно из ЦК Компартии Туркмении, что в гости собирается в Ашхабад сам Хрущев со свитой, конечно. Москвичи из Центра, как правило, приезжают или осенью, или ранней весной. О летней адской жаре тут, у нас, они хорошо осведомлены, а кое-кто в нее и попадал. Я узнал сначала от работников ЦК. Дача ЦК-то у меня под боком. Застава отгорожена от нее дувалом. Так вот, мне сказали:
  - Если партийный вождь приедет в Ашхабад, то его обязательно повезут на отдых в Фирюзу, на дачу. Застава рядом с дачей, на виду. А ну, как заглянет Никита Сергеевич и скажет: "Зайдемте - ка на заставу"!
   Тот партийный работник пророчески тогда предсказал: Хрущев точно побывал на заставе. Но об этом позже.
   Сказать, что офицеры заставы со всем личным составом сами готовились к этому знаменательному событию, значит пойти против истины. Готовилось командование не только заставы, комендатуры и, даже, не погранотряда, а сам начальник погранокруга, генерал Ковалевский. Он был член ЦК. Ему-то и сообщил пренеприятнейшую новость первый секретарь Бабаев. И началась подготовка со всем, невиданным до селе, размахом. Завезены были с окружных складов несколько бочек краски разных цветов. Новую мебель в канцелярию и ленинскую комнату. Посуду на кухню. Новое парадное обмундирование для личного состава. И многое другое, в том числе и пылесос. А он зачем? Оказывается, лошадей щеткой, как следует, не вычистишь, а пылесосом... Как идет подготовка, контролировалось приезжими офицерами отряда и округа. Начальник политотдела округа, заметив в подсобном хозяйстве (небольшой огород) над речкой несколько зрелых (осень) стеблей кукурузы, приказал срезать. Старшина Наумов пытался объяснить, что она декоративная, не на зерно! Была все равно срезана. Дабы не напоминала "королева полей", что она в небрежном состоянии, далеко одна от другой.
   Побывал Н. С. Хрущев на заставе перед банкетом, который ЦК и Совет Министров организовали на даче ЦК. Осмотрев бегло хозяйство, побывал в ленинской комнате, где присутствовал на концерте солдатской художественной самодеятельности,- капитан улыбнулся, сделал паузу и с гордостью изрек:
  - А моя дочка Галя сидела во время концерта у него (Хрущева) на коленях. Вышел Никита Сергеевич из здания заставы, и напоследок, подошел к речке: "Как у вас здесь свежо, не то, что в Ашхабаде".
  - Горная Фирюза вытекает из территории Ирана, и на протяжении пятнадцати километров несет свою прохладу,- пояснил я гостю. Вечером я был приглашен на банкет. Сидел за столом с краю, но мне было хорошо видно, как угощали Никиту Сергеевича.
   Он выпил две рюмки, закусывая "чем Бог послал". Налили ему и третью, возможно, хотели споить? Но, сидящий рядом, ладонью вежливо накрыл рюмку. Потом я узнал, то был его лечащий врач.- Петренко закончил рассказ о встрече и банкете.
  Полторацкий:
  - Николай, а, правда, что на совещании однажды рассказывал начальник отряда, про то, как комендант подполковник Бурковский преподнес сюрприз для высокого гостя?
  - Да! Было такое. Иван Петрович (комендант) перед приездом Хрущева из Ашхабада в Фирюзу спросил меня:
  - Как ты думаешь, если Никита Сергеевич придет с дачи (она рядом) на твою заставу, и кроме всего, что мы там общими усилиями сделали, показать ему нашу горную фауну? Ну, что водиться в горах из дичи? Джейранов, например.
  Я ему с недоумением задаю вопрос:
  -Каким же способом показать?
  - Нужно их убить, конечно.
  Я ему заявил:
  - Ну, это уже что-то лишнее.
  Но он стал настаивать на своей бредовой задумке.
  - Ну, раз вы настаиваете, то мои охотники (солдаты) могут убить, а могут прийти с пустыми руками. Охота - та же игра, что и в карты. Тогда отдайте приказания на несколько застав, вам подчиненных начальников, чтобы и они послали своих на охоту.
  Из пяти застав убили четырех джейранов. Но только один джейран, а точнее его туша, был целый. Остальные при падении с высоты скалы поразбивались. У одного голова разбита, у другого - зад. Показывать их в таком виде, да еще... Однако Бурковский и после не угомонился. Когда джейранов свезли на заставу, он дал указание старшине "прооперировать" их, точнее придать им естественный благопристойный вид. Отрезав разбитую голову, заменить ее целой, пришив ее от джейрана с разбитым задом. Два "целых" экземпляра получилось. Кои были и представлены. Мимоходом Хрущев взглянул на них, когда осматривал огород, но восторга у него не появилось. Хотя комендант и пытался на ходу ему что-то про экзотическую фауну объяснить.
   Рассказ рассмешил участников застолья. Подполковник в заключение сказал:
  - Не дай Бог, если взявшись, кто за рог, попытался бы поднять джейрана с головой, пришитой от другого. Такой факт очковтирательства вызвал бы у него (Никиты Сергеевича) очередной взрыв негодования. Он столько положил сил в борьбе с обманом в различных формах и сферах его проявления в Великой стране.
   Допив, опорожнив бутылки, рассчитались. Распрощавшись, разошлись. На прощание Полторацкий обратился к Надточему и, забыв про подагру, пригласил его по выздоровлении на охоту.
  - Благодарю, Володя, но мои ноги...
   На дворе уже стемнело. Владимир решил заночевать на заставе Петренко. С узла связи заставы позвонил на свою. Ответил дежурный. Узнав голос своего начальника, доложил ему обстановку за время его отсутствия.
  - Ну, хорошо, что все нормально, а сейчас позови старшего лейтенанта Пяткина.
  Прибыв, Пяткин тоже доложил об обстановке и спросил:
  - А вы где?
  - Угадай!
  - Ну, в Вановском.
  - Не угадал, в Фирюзе. Я у Николая заночую. Ты вот что скажи. Демобилизованные нормально прибыли в штаб отряда? Сержант Васильев звонил?
  - Так точно, звонил, как вы ему и приказали при посадке солдат в автобус, все нормально.
  - А как лошади из Вановска пришли? Седла не порастеряли?
  - Все в порядке. Мухамед их сопровождал.
  Мухамед - командир пограничной дружины, состоящей из работников сада. Перед поездкой в Фирюзу, дал ему поручение, чтобы он отогнал на заставу коней, на которых приехали ушедшие в запас.
  - Ты вот что. Завтра наряд дозор на правый фланг не высылай. Я поеду по линии КСП (контрольная полоса) и проверю ее состояние. До свидания.
  
  XXVII
  
  Новогодний банкет
  
   По возвращению Полторацкого из Фирюзы, Доленко взял у него разрешение на выезд в аэропорт, для встречи сестры. Антонина должна была прилететь по вызову Петра. Заболела жена Мария, ее неделю назад увезли в госпиталь. Дома осталась двухлетняя дочь Надя, которую пока взяла к себе жена старшины Елена. По приезду в Ашхабад, Доленко направился в политотдел отряда. Самолет Минводы - Ашхабад прилетает в 14 - 25, есть еще время, чтобы решить вопрос насчет машины. Петр надеялся, что начполитотдела полковник Пушкарев ему не откажет. Зашел, пожелал здравия Якову Михайловичу.
  - Садись! Чего приехал? Вроде я никого не вызывал?
  Имелось в виду политработников. Доленко - замполит был по работе в прямом его подчинении. Старший лейтенант объяснил причину:
  - Сестру в аэропорту нужно встретить. Я выехал не самовольно, с разрешения капитана Полторацкого. Жена в госпитале, оставила младшую сейчас под присмотром жены старшины. Вот и вызвал сестру. Она должна прилететь в
  14-25. У нее тоже малыш пяти лет.
  - У тебя же две дочки, а старшая где?
  - Да у вас же тут, в пограничном интернате в 4-м классе учится. Я зашел к вам, чтобы вы помогли мне с машиной. Верхом на конях, как обычно тут ездят наши жены, не подходит.
  - Понятно! Меня, правда, вызывают в политотдел округа на 14 часов. Ну да ладно, поеду на машине начальника штаба. Бери мою, приедешь на заставу, сразу отправишь водителя назад. А то у некоторых заставских начальников есть привычка на час другой использовать машину, вроде срочно нужно выехать по служебным неотложным делам. А сам задумал выскочить в ближайший магазин за бутылкой! Тебе машину, на который час вызывать?
  - Да время уже поджимает, можно и сейчас, - объявил замполит.
  - Да, чуть было не упустил из виду! Что если я дам тебе, будем говорить, не служебное задание, а празднично - бытовое?! Впереди уже где-то "шагает" Новый год. Нужна в клуб елка. Елка новогодняя. А где ее взять, если она в этих широтах, как на зло, не растет? Будем заменять... арчой. Арча, ты сам, наверное, знаешь, ближайшая сестра хвойных. Иголок там не меньше, чем у ели или сосны, один у нее недостаток - растет она на вершинах хребтов и всегда от ураганных ветров стелется, поэтому корявая и не прямая. Но в ущельях, ниже, можно найти и более-менее подходящую - стройную. Вот тебе я и поручаю ее найти, высотой метра три-три с половиной. Ну как, сумеешь?
  - Товарищ полковник, в чем проблема? Найдем такую.
  - Позвонишь, когда спустите ее с гор, вышлю за ней грузовую машину.
  Пушкарев глянул в окно и обратился к Доленко:
  - Ну вот и машина уже подошла. Давай в путь.
  Распрощались. Доленко уважал полковника и в чем-то пытался ему подражать. Яков Михайлович - фронтовик. Обладал широким общим кругозором, профессиональной эрудицией. Подкупала в нем редкая внимательность к своим подчиненным - политработникам, и не только к ним, но и вообще к людям, тонкий юмор и постоянный оптимизм всегда были способны поднять подчиненным настроение и желание усерднее выполнять служебные обязанности. В общем, он соответствовал званию того классического армейского комиссара, описанного Д. Фурмановым в романе "Чапаев".
   В положенное по расписанию время приземлился самолет. Ждал сестру Петр с нетерпением, казалось, что ее нет в толпе приближающихся пассажиров, значит не этим рейсом?.. Да нет же, вроде она - маленькая, аккуратная, красивая, за руку ведет сыночка. Обнимались, целовались кое-кто у слезу пустил (сестра). Племянник Сережа размахнулся ручкой, как делают взрослые, и протянул ее дяде для приветствия. У Петра сына нет, и не будет, знал ли он? И мог ли знать, что этот пятилетний малыш станет когда-то полковником погранвойск и заменит его в будущем?
   До заставы доехали благополучно. Доленко предложил солдату-водителю пойти в столовую пообедать, а после в обратный путь как указал начальник политотдела. Затем познакомил сестру с начальником и женщинами заставы, и повел сестру с сыном в свою квартиру. Попросил Елену принести маленькую Надю и препоручил на две недели Тоне - сестре до возвращения жены. Сережа с любопытством рассматривал свою сестренку:
  - Мама, а почему она такая маленькая?..
  Елена организовала обед, кое-что принесла с кухни.
   За время пребывания сестры брат научил ее верховой езде. Катал Сережу на своем Вороне. Женщинам понравилась гостья своим ласковым обращением с ними. Пробыла она около месяца, перед Новым годом вернулась к мужу на Кубань. Застава и ее обитатели понравились Тоне, часто потом при встречах с братом она вспоминала ту пору добрым словом.
   Где-то перед Новым годом старший лейтенант Георгий Пяткин получил повышение и пошел начальником 5-ПЗ - Невтоновка. Его жене Зое Павловне повезло, ей недалеко от заставы, в поселке Питомник, предложили работу преподавателя русского языка. Она закончила когда-то пединститут. Жены других офицеров завидовали ей так как были без работы, не позволяли условия - отдаленность погранзастав от населенных пунктов. Это был уже третий заместитель начальника по боевой подготовке, который, пройдя строгую школу Полторацкого, уходил на повышение. До него старшие лейтенанты Владыкин и Масяченко. А вот замполит Доленко без всякого продвижения... уже шестой год. Он был закоренелый политработник. И когда ему предлагали выше должность строевого офицера - отказывался. Еще сыграл немаловажную роль... эгоизм Владимира Владимировича. В чем он заключался? Петр узнал позже. В округе в отделе кадров, кроме начальника, был его заместитель, подполковник Сундуков, который ведал продвижением политработников, он-то и "стопорил" Доленко по просьбе Полторацкого, с которым когда-то заканчивал Алматинское кавалерийское училище. Короче Полторацкий не хотел отпускать его от себя, так как увидел в лице его надежную опору, а, порой, и защиту.
   Начальники соседних застав не редко ему завидовали:
  - Ну, тебе и комиссар попал!
  Завидовали потому, что часто между начальниками и замполитами, а масштабом больше - между начальником погранотряда и начальником политотдела, не редко возникали конфликты. Последние рьяно, педантично пытались внедрить в армейскую жизнь партийные принципы руководства, с которым не всегда соглашались командиры, их начальники. В будущем и Доленко придется уйти от Полторацкого на заставу, на которой и произошел конфликт, из-за которого командование развело этих несовместимых друг с другом служак.
  
   ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Подходит к концу пятьдесят седьмой, а к новому 58-мому нужно было еще подготовиться. Полковники Дубовской и Пушкарев рискнули подготовить и провести первый, а в дальнейшем станет известно и последний в своем роде и масштабе новогодний банкет. Почему в таком масштабе? Потому что в составе офицеров отряда. Застолья семей офицеров на погранзаставах не в счет. Они могли возникать по всякому поводу в течение всего года. Граница и банкет. На слух звучит как-то неестественно - неправдоподобно. В общем, диссонанс и только. И все-таки банкет состоялся. Для офицеров погранвойск в году было два праздника, в которые можно расслабиться: Новый год и День 8 марта. И то, при условии, что нет оперативной обстановки - "не лезет" нарушитель или пытается...
  В революционные праздники - годовщина Великой октябрьской революции. Первомайские, раньше и День Парижской Коммуны, потом постепенно этот день исчез.
   А еще переходили на усиленную охрану границы с открытием съезда КПСС и до его закрытия. А что такое усиленная охрана? Не нормирование службы, хоть и сутки будешь без сна, если обстановка требует. Отмена выходных, отпусков, увеселительных мероприятий. По времени если по оперативной обстановке (нередко офицерами приграничной разведки надуманной) может длиться месяц и больше, она (усиленная) изнуряет физически и морально личный состав, коней, а еще притупляется самое главное оружие - бдительность. Раз сегодня не пришел, через неделю, а то и месяц, то, наверное, уже и не придет - откладывается в сознании служак всех рангов - да ну его. А он бац! Пришел и безнаказанно ушел. Не тот, а другой, без ведома горе разведчиков.
   Командование границу не оголяло полностью. Собрав в клуб отряда всех офицеров застав. Приглашались начальники с женами или невестами, коменданты участков с женами. А их комендатур было всего две на Ашхабадском оперативном направлении - Багирская и Комаровская. Высокая плотность охраны создавалась за счет количества застав и их, ограниченных по протяженности участков. Такое компактное построение охраны давало возможность быстро действовать по обстановке и маневрировать силами и средствами. А в данном случае быстро выбросить автотранспортом на границу офицеров - участников банкета. На погранзаставах остались командовать заместители. На 3 - ПЗ - Багирской - старший лейтенант Доленко. Он был один. Третьего офицера не было. Пяткин ушел начальником на 5-ПЗ - Невтоновка.
   Перед новогодним вечером начальник погранотряда полковник Дубовской преподнес офицерам сюрприз, но не всем, а тем, кому было положено по сроку...
   Перед Новым годом пришла телеграмма из Москвы о присвоении очередных воинских званий. Дубовской и придержал ее до начала банкета и поочередно стал объявлять:
  - Начальнику 3-ПЗ капитану Полторацкому В. В. Присвоить очередное воинское звание - майор... Читаем дальше... Заместителю начальника 3-ПЗ по политчасти старшему лейтенанту Доленко П. П. присвоить очередное воинское звание - капитан.
  Дальше шли старшие лейтенанты. Каждому "счастливчику" - бурные аплодисменты, особенно усердствовали жены тех офицеров, которые получили повышение.
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Полторацкий после новогоднего вечера, около часу ночи позвонил на заставу и приказал дежурному, чтобы тот пошел на квартиру к старшему лейтенанту Доленко и позвал его к телефону по очень важному для него вопросу. Когда тот подошел и взял трубку, Владимир веселым возбужденным голосом произнес (было понятно, что "зарядился" порядочно):
  - Поздравляю тебя с... капитаном, а меня поздравь с майором! Там готовься отметить, как положено. Я завтра к вечеру приеду. Как прошел вечер расскажу по приезде.
  Петр поблагодарил его за поздравления, а потом спросил:
  - Как выглядела елка, которую вырубили по просьбе Пушкарева и послали в отряд?
  - Елка? Так как и обычно. Но я на нее мало смотрел. Главное стол был по-царски накрыт.
   Накрыт по-царски стол был, конечно же, за счет взносов каждого офицера. Государство на эту церемонию "кошты" не выделяло.
   Петр, получив такое радостное известие о присвоении ему капитана, сначала усомнился, а не с пьяной ли головы майор пошутил. Такие шутки были часты среди офицеров, и не только насчет званий.
  - Да нет, званием не шутят, - успокоил себя Петр.
  Другое дело стоит ли будить жену и сообщить ей новость. Поразмыслив, решил разбудить. Хотя, когда он входил в комнату, скрип двери, наверное, ее разбудил. Рассказал, о чем сообщил Полторацкий, которому тоже присвоили звание майора. Мария поздравила долгими поцелуями и спросила:
  - А сколько будет на погоне сейчас звездочек?
  - Ну, восемь!
  - Почему так много?
  - Так на двух же погонах, по четыре на каждом.
  Такая наивность Маши, незнание "табеля о рангах" рассмешила и развеселила мужа.
  - У нас после вчерашнего ничего из выпивки не осталось?
  - Да есть еще бутылки две, гости привезли.
  Свадьба, новоселье, крестины, новый чин... и просто пьянка без причин. Вот чин сейчас и главная причина.
   Когда-то по прибытию из училища в 46 погранотряд, еще тогда лейтенант, услыхал от одного офицера - любителя Бахуса, такое заявление:
  - Есть двадцать причин, чтобы выпить, - чтобы не было задержки с рюмкой, которую он держал в руке, патетически произнес, - свадьба, новоселье, новый чин и просто пьянка без причин.
  Вот чин капитана и нужно отметить. Выпил Петр рюмку водки, а жена вина и легли отдыхать.
   Утром проснулись и гости. Кто они и откуда? Уже несколько лет при выезде из заставы в Ашхабад Петр и Маша останавливались на квартире у знакомой украинки родом из Киева. Когда-то Петр с женой и пригласил ее погостить на заставе, посмотреть... Этот случай выпал на Новый год. Он мог бы и не попасть в это повествование, если бы не комичный случай, произошедший с одной из гостий. С хозяйкой приехали ее муж Володя, дочь и сестра. Петр посылал за ними бричку 31 декабря в поселок Вановск. Полторацкий с женой уехал на банкет. И вот, после плотного завтрака, конечно с выпивкой, гости первего уже нового, засобирались домой. Будучи порядочно навеселе, особенно муж Марии, начал просить, чтобы ехать в Вановск до автобусной остановки не на бричке, а на лошадях. Хотя ни одна из трех дам ни разу в жизни, наверное, не садились на коня. Петр сначала заколебался: а стоит ли садить их на коней? Но просьба гостей, праздник, да еще он уже капитан, а значит, начальник... все может. Какое-то время ушло на подбор лошадей и краткое ознакомление с посадкой и спешиванием. Распрощались. Гости благодарили за теплый прием, за оригинальную встречу Нового года на границе. Кавалькада, во главе со старшиной Салимовым, двинулась по холмистой местности извилистой дороге в направлении Вановска. Девять километров (как потом рассказывал старшина) ехали шагом. Перед самым поселком Владимир сдуру или пьяного ума пустил своего коня в галоп. Остальные лошади последовали за ним. От неожиданного рывка одна из "амазонок" вывалилась из седла и рухнула на мерзлую землю. Салимов еле приостановил это галопирование. И вот тут то и произошла не только комедия, но и трагедия, а вместе - трагикомедия. Всю эту картину увидел начальник полковник Дубовской. После новогоднего банкета где-то часов в двенадцать решил проветриться и поехал из Ашхабада в Фирюзу. Перед этим заехал на 2-ПЗ - Вановская и тут увидел кавалькаду гражданских лиц на заставских лошадях. Ответ перед полковником вначале держал Салимов. А потом пришлось отвечать и Доленко. Дубовской на Фирюзу уже не поехал, а приказал водителю гнать ГАЗ-69 на Багирскую, чтобы дать разгон новоиспеченному капитану:
  - Зачем гражданских на заставу пригласил?!
   Доленко после отправки гостей что-то сморило и он прилег в канцелярии на диван и уснул. Проснулся от толчка дежурного:
  - Вставайте, начальник погранотряда приехал!
  - Что?! - не поверил он сержанту, усомнился и не сразу смог поверить в реальность. Но быстро встал, заправил гимнастерку и ремень на ней.
  - Да как же так, - начал размышлять просебя Петр, - там же у них в Ашхабаде банкет. Чего он (начальник) так быстро "приперся".
  Дальше размышления прекратились с появлением в дверях полковника Дубовского. Не успел Доленко начать доклад об обстановке на участке за прошедшие сутки, как от громкого голоса приезжего задрожали стекла в окне:
  - Ты чего же, новоиспеченный капитан, возомнил себя большим начальником?! Напоил неизвестных тебе лиц - гражданских, усадил на коней, а они как груши падают! На смех жителям Вановска. Тебя Полторацкий для чего оставил?! Чтобы ты бардак разводил вместо службы?! Чего молчишь?!
  - Товарищ полковник, "неизвестные" - это советские граждане, а не иранцы. А во-вторых, это наши с женой хорошие друзья. Несколько лет мы, приезжая к детям в интернат, останавливаемся у них на ночлег. Это были хозяйка с сестрой, мужем и дочерью. Ну, их на Новый год и пригласили в первый раз.
  - Ну, понятно. А зачем было необученных женщин на лошадей садить?!
  - Так попросили...
  Уже более мягким голосом:
  - Поздравляю тебя "именинник" с присвоением воинского звания капитан. Долго ждал?
  - Четыре года.
  - А почему погоны старшего лейтенанта?
  - Так не успел еще оборудовать капитанские. Владимир Владимирович позвонил в час ночи и поздравил...
  - По службе на участке как?
  - Да все нормально... в порядке.
  - Полторацкий звонил?
  - Звонил, сказал, что к вечеру приедет. Товарищ полковник, обедать будете?
  - Нет! Я уж дома... с рюмочкой.
  Буря как началась, так и утихла. Полковник хоть и криклив, но быстро отходил, был незлопамятен. Хотел было уходить, но что-то вспомнил и остановился у двери, спросил Доленко:
  - Ты сколько уже при Полторацком в должности замполита?
  - Седьмой год, а что?
  - Ну-ну! Не надоело? А что если тебе попробовать начальником заставы. Звание капитана к должности подходит, а там и майора присвоят. На замполите капитан - конечная остановка в карьере.
  - Товарищ полковник, мне и раньше предлагали, правда, в пески, куда никого не заманишь. Да, кроме всего, я же заканчивал военно-политическое училище, а не строевое.
  - Ну и что, политработник переходит на должность командира явление в кадровой политике не редкое. На одной заставе сложилась не терпимая дальше обстановка.
  На какой не назвал, но капитан знал, на 6-ПЗ - Каранки. Два несовместимые по характеру антипода воюют друг с другом в ущерб службе...
  - Ну, вот и подумай. Не в пески, а рядом с Ашхабадом. Дети в интернате?
  - Так точно.
  - Ну вот, и ездить будет ближе к ним. Не то, что когда-то к своим ездил за 700 километров. С женой посоветуйся. Она у тебя тоже с Украины?
  - Да с Подолии - Винницкой области.
  - Решишь поменять место службы и должность - позвони. А то из округа быстро займут вакантное престижное, относительно других, место службы.
   Вот так в армейской жизни бывает: ожидаешь бурю, наказание, а потом предложение занять должность с повышением. Метаморфозы и только. А, возможно, днепропетровец - Дубовской призванных в разное время офицеров из Украины опекает?
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Весна в Туркмении начинается рано, а в пятьдесят восьмом еще раньше обычного. В начале марта зацвели деревья абрикосов, за ними и яблонь. Фирюзинская долина в розово-белом наряде. А холмы в предгорье Копет - Дага покрылись алыми и красными пятнами тюльпанов и маков. В один из таких благоухающих дней весны случилось жене капитана Доленко Марии совершить вынужденное путешествие по дороге из Вановска до заставы.
   Возвращалась она из Ашхабада, куда ездила сутки тому назад наведать старшую дочь Диану в пограничном интернате, где она училась. И купить продукты к 8 марта. Перед поездкой муж ей обещал выслать с коноводом Бурукиным для нее верховую лошадь (за 7 лет она стала амазонкой) в Вановск к 12 часам. Получилось так, что не только к 12, но и вообще с заставы никто не появился. Маша из опыта знала, что там (на заставе) что-то случилось по обстановке. Петр, конечно же, на границе. Что же делать? До заставы 9 километров по пыльной дороге, да и солнце порядком уже припекает. Набрала жена офицера-пограничника бутылку холодной воды из горной Фирюзинки, и в путь! Ей уже за шесть лет не в первой: то из Багира через перевал, то из Вановска с грузом пешком добираться домой. Прошла с километр от сада, любуясь красотами природы, и вдруг увидела как справа, с одного из холмов, движутся три живых существа не то шакалы, а может, и волки? Страх охватил ее мгновенно. Из памяти всплыла молитва "Отче наш", - стуча зубами, стала произносить ее слова, одновременно не спуская глаз с приближающихся к ней зверей. Вот они уже рядом, три волкодава со страшными мордами и висящими языками. Они вмиг перегородили ей дорогу и сели на свои зады, смотря в глаза перепуганной женщине. Только она делает шаг, чтобы идти, начинают подлые рычать. Молодая женщина оказалась в блокаде. То были большие среднеазиатские овчарки, специально выведенные для охраны отар от волков и шакалов. Маша внезапно вспомнила, что в сумке у нее есть колбаса (позже из ее рассказа) присела, достала колбасу и зубами начала разрывать пленку и кусочками (чтобы на дольше хватило) стала бросать им. Они ловили ее на лету... Съели и ждут еще! Стала бросать еще и бублики. Отворачивают противные морды - не хотят, хищники же. Сколько она так сидела не помнит - казалось вечность. Но наконец, пришло спасение. С того же холма бежит чабан и громко зовет собак. Они с неохотой оставляют ее и направляются к отаре. Осада снята. Но перепало ей от чабана, который со злобой стал ей на туркменском языке выговаривать ... баджи - яман, баджи-яман (плохая женщина) зачем ходишь тут пешком. Успокоился, понял, что она жена офицера и, сменив гнев на милость, положил руку себе на плечо и произнес:
  - Салам - Алейкум!
  Что, видно, означало привет начальнику, которого знал. Чтобы окончательно успокоиться, достала бутылку уже теплой воды и почти всю ее выпила. Продолжая свой нелегкий путь, дошла до заставы, когда солнце уже клонилось к закату. Дежурный открыл ворота удивленно глядя на еле передвигающую ноги жену замполита, спросил:
  - И всю дорогу пешком?! А у нас тут обстановка, все уехали в ущелье Эскандер, доставать нарушителя.
  На встречу побежала младшая Надя, и начала заглядывать в сумку матери, какие гостинцы привезла? А той дорогой пешком Маша больше не ходила.
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Обстановка из-за которой Петр не выслал жене в поселок лошадь была несколько необычной. Вместо задержания нарушителя, его пришлось... спасать, на что ушел весь день и задействован был весь личный состав, кроме дежурного, часового да повара. Пограничный наряд. Дозор проверял фонарями на правом фланге КСП (контрольно - следовая полоса) И старший, глянув в сторону границы, увидел в горах огонь. Дождя, а, следовательно, и разрядов молний не было. Кто мог его там зажечь? Старший ефрейтор Матвеев доложил по телефону дежурному, а тот - майору Полторацкому.
   Для выявления причин и источника огня в районе ущелья Эскандер была выслана тревожная группа во главе с капитаном Доленко. После сложных поисков, удалось обнаружить обгоревший ствол арчи, а рядом лежал и стонал неизвестный, который двигался по узкой тропе над ущельем, ночью оборвался и застрял на одном из уступов скалы и основательно разбился. Он-то и поджег арчу, чтобы заметили его пограничники и спасли. Лошадей оставили внизу, на дне ущелья, а сами карабкались по уступам, добирались до него. Поднять его вверх на пресловутую тропу было невозможно. Нужно было опускать вниз. Доленко послал на заставу, чтобы доложил сержант, что и кто обнаружен и прислали веревки - канаты и людей побольше. Его же разбитого нужно было как-то доставить на заставу, а там, в отряд уже на машине. Выехал на место происшествия и Полторацкий, весь день с ним и провозились. Причину его перехода уже через переводчика выяснили в Ашхабаде: шел в поиске лучших условий жизни. Но после лечения ему все-равно предстояло отсидеть два года по статье 20 УК СССР - за нарушение госграницы, а потом улучшай свою жизнь.
  
   ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Весна пятьдесят восьмого была богата происшествиями не только на границе, но и коренными изменениями и в командовании Багирской погранзаставы. После долгих раздумий "за" и "против" дал согласие на должность начальника 6-ПЗ - Каранки капитан Доленко. Начальник шестой майор Панев пошел в 46 погранотряд, а его замполит капитан Беретнев на Багирскую к Полторацкому. Полковник Дубовской с облегчением вздохнул однажды:
  - Наконец-то этих двух "несовместимых" удалось развести.
   На Багирскую прислали заместителя начальника по боевой подготовке, старшего лейтенанта Малахова. В конце мая - начале июня уйдет на заслуженный отдых и ветеран Пограничных войск Полторацкий В. В. Но ему еще предстоит пройти первый и последний "ремонт" в Окружном пограничном госпитале. Ему будет предложена должность подполковника, коменданта Багирской погранкомендатуры, но он откажется по причине, которая возникнет позже.
   Трогательный момент прощания Владимира и Петра - начальника и замполита, а параллельно с ними и их жен Людмилы и Марии. Около восьми лет с апреля пятьдесят первого по март пятьдесят восьмого служили, делили радости и невзгоды как одна семья. И вот настал конец. Последний обед, последний прощальный тост на квартире у Полторацких
  - Благодарю тебя, Петр, за помощь в нашей нелегкой службе. Скажу прямо тебе - сначала ты мне был, ну как бы точнее выразить мое тогдашнее состояние... Вроде, гвоздь в подошве сапога, который все колол и колол, когда я делал шаг. Я превратно думал: ну зачем на мою непокорную голову или волю прислали мне этого комиссара - замполита? А потом уже, со временем, в повседневной жизни и службе, а иногда и в экстремальной обстановке понял, что можно было на тебя положиться, опереться. А сейчас не знаю, как будет дальше. Вот, присылают мне с шестой капитана Беретнева, а он с Паневым, как кошка с собакой жили, за что и разогнали обоих. Ну, что ж успешной тебе службы на новом месте - дослужить до полковника! За это и выпьем!
  - Владимир Владимирович, я тоже благодарен вам, что вы по-отечески наставляли меня в службе и жизни. Ваш богатый опыт в службе, который я сумел запомнить, постараюсь использовать в служебной деятельности в новой для меня должности.
  Грузовая машина, загруженная незамысловатым скарбом Петра и Марии, стояла на выходе с такого ставшего дорогим места - с заставы. Пожимая друг другу руки, майор заплакал. Петр на двенадцать лет был моложе, свои эмоции сдержал - не заплакал. Расцеловались. Обнимались, не сдерживая слез, плакали их боевые подруги Мария и Людмила. И дети Надя и сын Владимира Вова держались за руки, прощаясь по-своему, по-детски.
  
  
  
  XXVIII
  
  Госпиталь
  
   Как не могуч был организм Владимира, но за последнее время и он начал сдавать.
   Тревожные сигналы (боли) шли от спины, то от поджелудочной, но, в основном, общая усталость - неврастения - определят после врачи. Все это было последствием бесконечных стрессов при выполнении служебных обязанностей. В основном, служба прошла в седле и пешком по горным кручам и перевалам. Но больше всего изматывали тревоги, подаваемые сигнализационным устройством (Клен - М) по любому поводу: не только человек-нарушитель, но и дикобраз, шакал, джейран, а то и воронье усядется на провода. Выезжай каждый раз офицер во главе тревожной группы. Был случай, когда начальник одной из погранзастав четыре раза выезжал за ночь по тревоге (ложной) и причину установил: шакалы преодолевали забор, за которым на некотором расстоянии от него находился труп колхозной лошади. На пятый сигнал старший лейтенант Копейкин, махнув рукой, не поехал. Это ему стоило трех лет лагерей за ушедшего в Иран изменника Родины (раз ушел, значит - изменник).
   Первые раз за всю службу Полторацкий направлялся в госпиталь. Выехал с коноводом Алихановым на Роберте в конце апреля пятьдесят седьмого. Ехать решил до автобусной станции в Багире через перевал (в два раза короче, чем через Вановск). Штаб комендатуры решил объехать справа, чтобы лишний раз без надобности не встречаться с Бурлуцким, когда-то похитившим его Роберта.
   Гора резко обрывалась. У ее подножья находился Багир - поселок городского типа - в 18 км на запад от Ашхабада. Ехали по равнине, которая за железнодорожным полотном переходила в пустыню Каракумы (черные пески). Дальше шла на север уже казахстанская степь и так до самого предгорья Южного Урала.
   Проехали вблизи громоздившихся руин Ниссы - столицы Парфянского государства, возникшего еще в III веке до нашей эры и просуществовавшего около 500 лет. Ехал Владимир по этим ставшим уже привычными местам в последний раз и Роберт тоже, и думу думал горькую. Что станется с конем, после выхода самого Полторацкого на пенсию. Кому его препоручить? Или выкупить его у государства и пустить на... волю? Появилась мысль, но сразу и отпала: перегнать в Воронеж? ...Старик и уже не дойдет. Когда-то молодым он отмахал 3500 км в том, уже далеком, тридцать шестом году, участвуя в конноспортивном переходе Ашхабад - Москва в честь сталинской конституции.
   Подъехали к автобусной остановке. Рядом с ней стояла чайхана - излюбленное место приезжего люда да местных аксакалов, которые часами сидели и пили чай. В другой половине просторного навеса восседали поклонники крепких напитков. Коней коновод напоил прямо из арыка, который вытекал из подошвы горы, обтекая с двух сторон чайхану, создавая прохладу и своеобразный микроклимат. Жара уже в начале апреля давала 28º -30º. Владимир заказал себе кружку пива, Алиеву - газировки. Похлопав Роберта по шее, Владимир испытал мимолетно промелькнувшее чувство страха, что он видит его в последний раз. Подошел автобус. Проинструктировал Алиханова на обратный для него путь и сам уехал в Ашхабад.
   На такси доехав до штаба отряда, направился к его начальнику, полковнику Дубовскому. Последний призвался в двадцать седьмом году из Днепропетровска, соседнего с Запорожьем. Такая географическая близость делала их земляками. Полковник не раз выручал Владимира, когда тот залетал в какие-нибудь неприятные ситуации. Полторацкий поздоровавшись доложил, что направился в госпиталь.
   Дубовский, вглядевшись своим остро - проницательным взглядом, спросил:
  - Не задумал ли ты, Володя, распрощаться с нами, пройдя медкомиссию на предмет ухода в запас?!
  - Возможно и так,- ответил Полторацкий.
  - Тебе сколько стукнет в этом году?
  - Сорок три.
  - Ну и что за возраст для увольнения? У меня на носу уже пятьдесят. И то я еще пока об уходе и не думаю, а ты?.. Майора получил, в партию приняли, от которой ты так долго уклонялся, как сообщил мне Яков Михайлович (начальник политотдела), так послужи еще в должности коменданта, или в отделении службы штаба отряда, старшим офицером, должность подполковника? Ну как?!
  - Время покажет, вот подлечусь, а потом вам сообщу.
  - Ладно, порешим так!
  Закончив разговор, полковник вызвал машину, чтобы отвезти майора в госпиталь. Владимиру сказал:
  - Позвоню начальнику, чтобы тебя там хорошо обследовали и полечили. Так сказать, чтобы эскулапы зарядили тебя для службы еще на десяток лет.
  - Ну что вы? Организм не выдержит такой срок, он уже порядком изношен, - улыбаясь, ответил майор.
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Доехав на машине полковника до госпиталя, пошел зарегистрироваться. Госпиталь был построен после землетрясения сорок восьмого года. Вокруг главного корпуса ряд зданий - подсобных служб. В городе был еще военный госпиталь Министерства обороны. В пограничном, куда приехал Владимир в первый раз за всю свою, почти двадцатипятилетнюю службу, кроме офицеров, солдат из шести отрядов Туркменского погранокруга, лечились и сотрудники КГБ республики.
   На другой день направился Владимир сначала к терапевту, потом и к другим врачам. При сдаче анализов и обследовании госпитальные эскулапы кое-что нашли "нехорошее" в когда-то могучем организме, по мнению его хозяина, которому износу не должно быть...
  Зинаида Ивановна - терапевт обратилась к Владимиру:
  - Вы знаете, я проанализировала диагноз вашей поджелудочной и скажу вам прямо, что железа мне ваша не нравится!
  - А у меня другой и нет...- отшутился Владимир.
  Врач улыбнулась:
  - А вы оптимист! Еще и шутник. Ну что ж, будем лечить. Курите давно и как часто?
  - Курю с детства, точнее со школьной скамьи, старшеклассники научили.
  - А вы пытались бросить?
  - А как же, раз тысячу бросал!
  - Вы опять шутите?
  - Ну а последний раз уже завяжу, как пойду в отвал - на пенсию. Сейчас не могу, служба!
  - Все вы так говорите, а стукнет инсульт - будет уже поздно!
   И потянулись дни похожие друг на друга как близнецы. Пролечился уже дней двадцать. Энергия еще относительно крепкого организма бунтовала, попав в непривычный вакуум безделья, не получая физической нагрузки хозяина.
   Скрашивали скуку длинных вечеров рассказы капитана кегебиста. Тот подлечивал печень. Один из этих рассказов запомнился Владимиру.
  
   ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   - Был такой пикантный случай в песках Каракумов, - начал Клим Иванович.
  - Я возглавлял "особую бригаду" единственную, наверное, в своем роде. В нее входили: офицер горвоенкомата, из органов МВД - паспортист, врач - человек пять, считая водителя внедорожника. Цель - розыск "призывников" для отправки в армию. Это были чабаны, коим по возрасту и состоянию здоровья по "Закону о всеобщей воинской обязанности" нужно было отслужить три года Родине. И не на родной туркменской земле, а куда пошлют. Без выбора тобой места службы. Могут заслать и на Курилы, а то и на Чукотку и там тебе и хана, рассуждали некоторые из них, а потому и уклонялись от призыва. Уклонялись не все, некоторые не знали из-за безграмотности, сколько ему лет. А если и знали, то когда появляться на приемную комиссию? И еще на чем туда добраться?
   Колхозные отары на зиму отгонялись на 80 - 100 км в Каракумы (черные пески) снега там могло и не быть. Вот моей бригаде и ставилась задача - розыск и вывоз оттуда будущих служак. Хотя, на мой взгляд,- заметил рассказчик, - армия могла бы и без них обойтись и не ослабнуть. Нам председатель колхоза выделил грузовую машину и направил с нами проводника, чтобы там по барханам не блуждать. Топокарта там не пригодна. На десять километров ни одного ориентира. Но добрались, нашли первую стоянку в виде большого войлочного шатра, и несколько стоящих возле него ослов. Войлок хорошо спасает зимой от холода, а летом от солнца. Старший лейтенант - военкоматчик, когда сошли с машины, полушутя громко для себя скомандовал:
  - Призывники в армию, выходи строиться!!!
   Для себя потому, что никакой живой души не было. На голос приезжего вышел чабан - по возрасту старший в звании.
  - Здравствуй, старина,- обратился к нему представитель военкомата.
  - Салам-алейкум!- хриплым голосом ответил тот.
  - Где молодежь?! Ты один тут?
  - Нет,- покачал головой,- там спит.
   В этой кошаре оказались двое, которых, после проверки их данных, можно было забирать в грузовую машину.
   Объездили несколько стойбищ, на сборы 20 - 30 минут. Насобирали с десяток. Врач обследовал на глаз, по полевому, не раздевая, в ноябре там начинаются холода... - наступила пауза.
  Владимир:
  - Ну и что далее? Где же твой пикантный случай? Да и что в пустыне может произойти интересного?
  - Погоди, это только присказка, а сказка, вернее, быль впереди! - улыбнулся в правый изжеванный ус капитан.
  - Обычно, чабаны при нашем приезде ставят угощение: куурму (баранье мясо, залитое его же жиром) и неизменный зеленый чай. Подъехали мы к одному стойбищу. Встретил нас его обитатель лет под пятьдесят. Обменялись приветствиями. Зашли в шатер, там возлежали два молодых. Военкоматчик сразу определил:
  - Это мои.
  Возраст их выдавал. Сели мы, вернее возлегли, покушав, пьем чай. Видимость в шатре была плохая - полутьма. Но как-то, ненароком, я заметил в дальнем углу что-то белое и периодически шевелится. Я спросил аксакала:
  - Что у вас там в углу? Никак женщина?! Откуда она здесь взялась?!
   Пауза длилась долго, пока чабан не изрек:
  - Это наш доктор.
   Я повысил голос:
  - Так чего же она там одна прячется?!
   Потом я узнал, что не она прячется, а ее прятали от приезжих из города. Я к хозяину:
  - Так зови ее к нам, пусть попьет с нами чаю!
  - Да он уже пил чай и куурму кушал, не хочет больше.
   Это меня разозлило:
  - Кто там прячется?!- крикнул я, - давайте идите сюда к нам!
   Она медленно подошла. То, что мы увидели, повергло нас в изумление. То была молодая женщина. Но давно, по-видимому, немытое лицо лишало возможности определить ее возраст. Грязный платок потерял свой первоначальный белый цвет. На плечах в накидку халат хоженый перехоженный с какой-то туркменки.
   Лицо ее, хоть и не мытое, но сразу как-то оживилось и преобразилось при виде офицеров. Пытаясь улыбнуться, она произнесла:
   - Здравствуйте, долгожданные!
   Я спросил:
  - Кто вы и как сюда попали? И почему вы называете нас долгожданными?!
   Она была русской. И четким русским (с северным диалектом) ответила:
  -Я вам расскажу все потом, когда вы увезете меня из этого проклятого плена в Ашхабад!
   - Пойдем в туалет перекурим, если вы не против, - предложил кегебист Владимиру,- потом я доскажу...
  
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
  По приезду в Ашхабад мнимых дезертиров увезли оформлять в военкомат. Под статью уклонения от службы они не попали - ввиду того, что находились в особых условиях и все-таки занимались общественно полезным трудом. Выпасать овец тоже кто-то должен. А я с Валентиной Снежиной, так она в дороге мне назвалась, на такси доехали до комитета.
   Оставив "пленницу" у дежурного, сам пошел на доклад шефу.
  Доклад:
  - Товарищ генерал, задание по розыску и доставке допризывников в военкомат выполнено. Нами, офицерами, при работе на одной из стоянок чабанов, выпасавших овец, была обнаружена женщина русской национальности по специальности врач. Как она заявила по пути в Ашхабад, чабаны скрывали ее от посторонних глаз и принуждали к половым связям. Полагаю, необходимо тщательное расследование этого неординарного явления и привлечение виновных к уголовной ответственности, если все, что она заявила, на следствии подтвердится.
  - Капитан Лошкарев, это сверх интересно! А где же сейчас она сама?!
  - В дежурке.
  - Ну что же, идите сегодня отдыхайте, а завтра утром ко мне в кабинет, будем разбираться,- закончил генерал.
   Разыскивать и ловить дезертиров не входило в компетенцию кегебистов. Была просьба военкомата Ашхабадской области к генералу Васину - выделить офицера (из авторитетного органа) в помощь бригаде, которая выезжает в Каракумы "мобилизовывать" призывников. Вот так я и попал в бригаду и оказался свидетелем такого происшествия. А вот делом врача Снежиной Валентины занялась городская прокуратура по представлению КГБ.
   - Все, на сегодня хватит, поздно уже. Чем кончилось, доскажу завтра.
   Вечер следующего дня тоже ушел на рассказ капитана Лошкарева.
  - Так вот, на опросе, который вел следователь по особым делам прокуратуры города, Снежина рассказала:
  - Весной этого года я закончила мединститут в г. Омске. И должна была, как и все выпускники, отработать три года на периферии. Меня послали в Ашхабад. По приезде в конце июля в ваш город я нашла здание министерства здравоохранения и представилась министру, чтобы получить конкретное место работы. Министр был со мной вежлив, подробно расспрашивал: как я доехала, есть ли и живы родители, не замужем ли. Он был молод и как мужчина интересен. Затем вызвал он, наверное, своего зама и дал ему указание поместить меня в общежитие здешнего мединститута - пока... А работать буду временно при коллегии министерства референтом. Назначение такое неконкретное меня вначале удивило, но потом подумала - начальству виднее. Походила я с неделю на работу (если можно ее было назвать работой) перебирала какие-то бумаги, шедшие со всех концов республики. Мимоходом встречалась с ним (министром). Спрашивал: "Ну как тут у нас? Конечно, жарко, но со временем привыкните" и т. д. А раз пригласил скучающую "северянку" поехать в выходной на министерскую дачу и искупаться в бассейне.
  - Ну и что вы ответили на его приглашение? - сняв пенсне, спросил следователь.
  - Сказала, что подумаю. Но потом поехала, а что мне в знойном Ашхабаде в воскресенье было делать? А там несколько раз искупалась, Фирюза мне очень понравилась, я даже сказала:
  - Ирген Мухамедович, вот здесь бы мне остаться работать.
  Он загадочно улыбнулся и сказал:
  - Это, Валюша, от вас самой зависит.
  Я догадалась, в чем смысл этой фразы и больше об этом не говорила. И на время "замкнулась". Написала домой, что доехала нормально, работаю, но конкретно еще как врач - терапевт, по специальности не устроилась.
   Со временем министр из вежливого, каким был в начале, стал грубым домогателем "дани". Когда я стала отказывать ему в его домогательствах, он смягчился и стал опять вежлив. И однажды мне сказал, что давно мечтал встретить девушку, с которой бы соединиться на всю жизнь. Короче жениться на ней.
  - И вот, в лице вас я ее и нашел!
  - И что вы ему ответили?
  - Я улыбнулась, но промолчала. Я долго размышляла, что мне делать. И с дурру согласилась на его предложение. Конечно, в ЗАГС он меня не повел, а отвез на дачу и сказал:
  - Отдыхай тут, на работу из Фирюзы не выезжай. Я сюда сам буду приезжать.
  - Вы знаете, министр, хоть и здравоохранения, а лицо важное - член правительства, - пояснил следователь Валентине, - И нам (прокуратуре) необходимо точно знать: вы добровольно согласились вступить с ним в половую связь, или было с его стороны насилие? Ваш ответ будет определяющим при принятии мной решения.
  - Да, я добровольно согласилась на это. Даже поспешила сообщить родителям, вернее намекнуть им, что на следующий год в отпуск приеду не одна. Согласилась то я сама, но он оказался подлецом. В жизни я не встречала, чтобы такой высокопоставленный человек стал таким обманщиком.
  Пауза: Валентина заплакала.
  - Успокойтесь и продолжим дальше, - обратился к ней следователь.
  - Дальше, что дальше? Где-то через месяц, когда я напомнила ему о его обещании взять меня замуж, и что я и родителям сообщила, что в отпуск приедем вдвоем (конкретно не называя с кем).
  Он закричал на меня (чего раньше не было):
  - Сглупила ты! Преждевременно похвасталась уже родителям. Да тебе еще, хоть для вида, отработать надо. А то, что подумают мои коллеги? Будут шептаться между собой, что я такого специалиста как ты скрываю. Мой коллега по Совету Министров, министр сельского хозяйства как-то просил меня, в порядке медицинского обеспечения чабанов на отгонных пастбищах в Каракумах, послать туда временного врача - терапевта. Я ему обещал. У меня возникла вот какая идея! Собери свои необходимые вещи. Из медикаментов, что необходимо побольше, они там очень пригодятся, моно оставить там. Чабаны тоже люди, а они там без медицинской помощи! Объедешь на скорой помощи, которую я выделю для тебя, все стоянки, окажешь первую помощь. И останешься там, на неделю, не больше... Я пришлю за тобой эту же машину. Полечишь их там, кто нуждается. Продукты на неделю я дам указание хозяйственнику, чтобы тебе закупили. Пища чабанов может тебе сразу и не понравится. И так договорились: я пришлю за тобой машину, и мы опять будем вместе. И я заткну глотки тем, кто осмелится говорить, что ты моя любовница. И еще, я дам указания водителю, чтобы он заехал в колхоз Социализм, он в пригороде, чтобы дали проводника, чтобы вы по пескам не блуждали. Ну что, хорошо я придумал? - весело заключил он (министр), распрощавшись со мной.
  - Ну и попали вы в катавасию, - сочувственно промолвил следователь, покачав головой.
  - Я объехала все стойбища, пока была машина. Оказала кому было нужно помощь. И осталась в одном шатре, выбирала его, где бы был пастух старик.
   Прошла неделя... За ней и другая. Выйду из шатра и гляжу за горизонт - не появится ли из Ашхабада машина. Прошел уже месяц, а дальше я уже потеряла ориентацию во времени. Я пыталась уехать на колхозной машине, которая привозила хлеб и воду, но каждый раз меня с нее снимали. Заявляли, что я их должна обслуживать и дальше. И не только лечить... Дошло до того, что я должна делить с ними и ...постель. Я запротестовала и отказалась принимать их пищу (свои продукты давно закончились). Объявила сама себе голодовку. Но на пятый день...сдалась. Не хотела еще, видно, умирать. Эти мужланы из нескольких стойбищ создали гарем - только наоборот мужской. Если бы не приехали офицеры... Я бы не выжила там... Искать стала бы способы как покончить с собой. Старик, правда, пытался образумить насильников, но что он один против всех? Пригрозили и ему. Офицер из КГБ - капитан привез меня к его начальнику - генералу. Я там рассказала все, что и вам говорила. Вот и все, - заключила она.
   - Конец по этому делу был более чем смешной, - продолжал капитан Лошкарев. - Министра сняли, и не думайте, что его сослали на лесоповал в северные широты Союза. Пошел на понижение в должности, стал аж директором мединститута. Но это еще не все. Он и там отличился. На первомайской демонстрации кто-то из руководства, стоявшего на правительственной трибуне, заметил, что в общей колонне не оказалось мединститута, хотя демонстрация уже закончилась. Послали в институт сотрудника из министерства здравоохранения выяснить, почему не явился на пролетарский праздник целый институт и его директор. Что же посланец там обнаружил? Наш "донжуан" (директор) забылся в сладострастном сне в объятиях студентки в отдельной комнате студенческого общежития. Когда его разбудили, он был так пьян, что не в состоянии объяснить как он туда попал.
  - Ну, брат, это ты уже отсебятину порешь! - усомнился Владимир, после того как капитан закончил свой долгий рассказ.
  - Но, товарищ майор, какой мне резон вам врать и обманывать?
  - Ну ладно, продолжай! И что же было с ним, в конце концов, дальше?
  - Что - что. Не в Сибирь же сослали, опять пошел на понижение в должности, но все равно на руководящий пост. Стал возглавлять какое-то бюро по координации творческих союзов писателей, художников, кинорежиссеров и еще черт знает кого! В Туркмении кадрами своими дорожат. Куда попало, их не пошлют.
   Я вот что скажу вам по-секрету: вы на границе служите и не в курсе, наверное, того, что творится здесь в партийных, да и советских органах! Их руководители поняли, что с Москвой артачится бесполезно, то есть открыто игнорировать идущие оттуда установки и ЦУ - ценные указания. "Брать под козырек":
  - Есть, будет сделано!
  И делать вид, что ведется борьба с проявлениями национализма, чем и заверить, что мы с Россией, точнее с Союзом, навеки. А в остальном, действовать по своим национальным традициям и обычаям. Но Центр осведомлен об этих двойных стандартах в отношениях с Москвой, а поэтому и страхуют себя, построив систему контроля над республиками. Взять хотя бы такой немаловажный факт. Кто в руководстве первый секретарь - туркмен. Второй секретарь (контролер) - русский. В органах несколько по другому - наоборот: председатель КГБ (контролер) - русский. Первый заместитель председателя - туркмен. И так почти в каждой республике - и в Прибалтике, и на Кавказе, где мне приходилось служить.
   Беседа была прервана:
  - Больные, на ужин, - пропела дежурная медсестра.
   По пути в столовую Владимир спросил:
  - Ну, наконец, что же было с насильниками врача Валентины там в Каракумах?
  - Посадили только одного, вернее сослали в лагеря на 10 лет, корчевать тайгу или на лесоповал. Его, кто первые начал насиловать... Остальные на службе армии на необъятных просторах страны, как их собрать и наказать? Да и зачем - армия тоже своего рода лагеря. Снежина В. Уехала в Омск досрочно с документами, что в дружественной республике положенное ей отработала.
   Полторацкий не так полечился, как отдохнул, и вскоре выехал на заставу - дослуживать. Перед отъездом, прощаясь с Климом Ивановичем, пригласил его на охоту. Дал ориентиры, как доехать до заставы. Но капитан отказался. Сказал, что его хобби рыбалка. На чем и распрощались.
  
  
  
  
  XXIX
  
  Прощай, граница.
  
   После госпиталя Полторацкий заехал в штаб. Во дворе встретил начальника погранотряда Дубовского:
  - С возвращением тебя и выздоровлением!
  Пожимая Владимиру руку, тепло встретил его полковник.
  - Не так подлечился, как отдохнул, - ответил майор, - Ну, а сейчас думаю на чем добраться до заставы? Может машина с продуктами пойдет? - задал вопрос сам себе Владимир.
  - Не беспокойся, поедешь на моей! Вот что: перед госпиталем я предлагал тебе, в конце концов, из заставы перейти на другую должность, ты там порядочно засиделся. Ты обещал подумать и сказать мне после госпиталя. Ну так как?
  - Товарищ полковник, пока сейчас никак.
  - Что так? Что мешает?
  - Нужно посоветоваться с женой. Дело не шуточное. Жариться с тремя детьми она, видно, больше не намерена. Правда, старшая в Воронеже учится в русской школе.
  - Я слыхал ты там коттедж строишь? Зачем живые деньги тратишь, ты что, миллионер?! Уволился и получил бы тут, в Ашхабаде, квартиру, бесплатно и без трехлетней очереди, как там на севере. Пограничников - офицеров здешние власти уважают, пока еще ни разу не было отказа.
  - Да так уж получилось... Женские капризы, хотя я ее, северянку, понимаю, - закончил Владимир.
  - Ну, ты советуйся там с женой, тебя ждет вакансия. Должность коменданта в Багире освободилась. Начальник войск снял Бурковского, а куда он уехал не знаю. Уже много на него жалоб шло от офицеров и их жен во все инстанции. И тебе он нагадил за время твоего отсутствия...
  Но в чем нагадил, полковник промолчал - сам узнает по прибытию на заставу.
  - Поезжай, советуйся с женой, как ее?
  - Людмила Николаевна.
  - И завтра мне позвонишь. С ответом не задерживайся, а то должность подполковника долго пустовать не будет. Пришлют из округа и баста. Понял?
  - Да!
  - Ну, тогда счастливого пути!
   По приезде на заставу, встретил его заместитель, старший лейтенант Малахов. Доложил об обстановке за время отсутствия начальника. Пожав майору руку, осведомился, как прошло лечение. А дальше нужно было Малахову сообщить нечто экстраординарное. Но он пытался заговорить с майором и все откладывал, не хотел его после госпиталя расстраивать. Владимир заметил по выражению его лица, что зам чего-то не договаривает и спросил:
  - Ты хотел мне что-то еще сказать?!
  - Да!
  - Так говори!
  - Товарищ майор, вашего Роберта больше нет...
  - Что?! Что ты сказал?! - вскричал не своим голосом его хозяин.
  - Его сдали на мясокомбинат...
  - Кто приказал? Зачем?!
  - По приказу коменданта, подполковника Бурковского.
  У Владимира перекосилось от нервного напряжения лицо, судорожно задвигались на нем желваки. Не поверив заместителю, почти бегом направился на конюшню. Но на месте Роберта уже не было.
  - Ты зачем его отдал?! - напустился с криками на зама начальник, - Почему не позвонил мне в госпиталь? Где его седло? - обратился он к дневальному, - Принеси его сюда!
  - А что я мог сделать, - пытался оправдаться Малахов, - Бурковский подписал список на двух лошадей по нашей заставе. На Роберта и Галю. Я звонил коменданту, когда пришла из Багира машина за конями, и сказал, что Роберта до вашего приезда не отдам. А он мне:
  - Вы что там бунтуете?! Не подчиняетесь?! Мне недолго подписать приказ о снятии вас с должности!..
  После он сказал:
  - Ни мне, ни ему, так будет лучше!
  А я подумал: какой черт будет лучше! Но пришлось подчиниться. Вы уж извините меня. Все мы под приказом, как под дамокловым мечом.
   Дневальный принес седло и положил его на скамью. Владимир присел на него и... заплакал. После от офицеров комендатуры узнал подробности насчет коня. Ежегодно проводится выбраковка коней отслуживших свой срок. А куда же их потом? Некоторых на мясо служебным собакам. Но процесс забоя лошади на глазах солдат, да и офицеров, негативно действовал на психику их хозяев, вызывал нежелательные эмоции, которые отрицательно сказывались в процессе дальнейшей службы. Поэтому "списанных" коней сдавали на мясокомбинат, из их мяса делали колбасу, которую охотно разбирали покупатели татарской национальности.
   Выбраковку делает ветеринар, предварительно проверив паспорта (лошадиные). И составляет список, подает начальнику (в данном случае - коменданту), тот просматривает и своей подписью решает судьбу лошади. В списке, поданном ветврачом , Роберт не значился. Бурковский собственноручно вписал Роберта в смертоносный для него документ. Он, наверное, вспомнил, как офицеры над ним втихомолку подсмеивались, когда Полторацкий вернул из комендатуры своего Роберта несколько месяцев тому назад. Он тогда категорично заявил, что у Полторацкого Роберта тоже не будет, и он постарается. Ну, а позже его подлая затея сработала.
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Не стало любимца, боевого товарища, а ему было бы еще служить и служить хозяину (аж целых два года). Ему было 23, а на пенсию (предел для строевого коня - 25 лет). Почти четверть века прошло, как сдружились человек и конь. Сколько было пройдено славных походов... Боевых стычек... Из которых оба выходили победителями.
  Может, многим штатским лицам
  Будет это даже невдомек.
  Поется в одной песне. Но в данном случае, невдомек тем, кто предпочел это прекрасное животное, овеянное славой и легендами в веках, поменять на изящное, но неодушевленное железное изделие человеческих рук - машину. Им не понять, как может проявиться любовь и такое трепетное отношение к коню у кавалериста? Безусловно, XX век - век автомашины, прогресса. Но из прошлого осталось что-то тоже прекрасное - боевой конь!
   До сих пор раздаются среди седых кавалеристов ностальгические возгласы:
  - Кто сказал, что в новых войнах (лучше бы их и не было - примечание автора) кони и сабли будут не нужны?!
  Не будем забывать, что хозяин Роберта казацкого рода, которому нет перевода. В исторических хрониках, народных преданиях, в фольклорных песнях - казак нередко делил любовь к коню с любовью к невесте, а то и жене.
   Вытер Владимир слезы, поднялся с седла, погладил его, и ему показалось, что в нем сохранилось еще тепло его хозяина - незабвенного Роберта. И побрел домой разделить горе с женой.
   По пути, как в тумане, всплыли слова из какой-то старинной казацкой песни:
  Шабля, люлька - то моя родина,
  Сивий коник - то мiй брат!..
  - Фу ты, какое-то наваждение! Что-то я совсем раскис! Коня уже не вернешь, и не такой я уже сирота! Там дома ждут дорогие - жена и дети. А Володя - сынок - казак будет лихой, характером весь в меня... Такие наплывшие мысли рассуждения несколько успокоили Владимира от шока, полученного при ужасном известии. Но он чувствовал, что необходимо что-то сильно возбуждающее, чтобы забыть хотя бы на время горе. Да вот же она! Нащупал бутылку водки в сумке и проникся приятным возбуждением, легкой волной прошедшим по всему организму.
  - Игорь! - обратился он к идущему рядом с ним заму, - Вот я, как чувствовал, прихватил в магазине шкалик. Через полчаса заходи, пока жена приготовит закуску, помянем его. И еще, кто бы ни звонил, меня нет дома, считай я еще в пути. Ну как исключение - поднимай, если прорыв нарушителя. Полковнику Дубовскому позвоню завтра утром. Предлагает мне идти комендантом в Багир - освободилась от того подлеца (Бурковского) должность. Как ты думаешь, соглашаться мне?
  - Ну конечно, соглашайтесь! Должность-то подполковника!
  - Спасибо, за совет, - Полторацкий прозондировал мнение Малахова без цели моральной его поддержки. Он уже твердо знал, что позвонит завтра Дубовскому и откажется, даже не смотря на мнение жены.
   Владимир тихо вошел в открытую дверь квартиры. Людмила, увидев посеревшее с краснотой под глазами лицо мужа, догадалась, что ему уже рассказали... Поздоровавшись, Владимир обнял жену, и опять чуть было не заплакал, но силой воли, собранной в "кулак", удержался.
  - Ты уже знаешь, дорогой, про коня. А как я могла в этом деле помешать?
  - Да разве я виню тебя! Он подлец и Малахову угрожал, что снимет с должности, если тот будет мешать его забрать...
   Пришел Малахов.
  - А чего же сам, без Вали? - спросила Людмила.
  - Занята детьми, - объяснил он.
  Сели за стол. Ужин прошел почти, что в траурной обстановке. Но это были последние поминки по уже ставшему легендарным Роберту. Жизнь продолжалась, и время - великий врачеватель и успокоитель - постепенно все стирает из памяти, в том числе и ... Роберта.
   Утром следующего дня Полторацкий позвонил полковнику Дубовскому. В начале доложил обстановку на участке заставы и сразу, без лишних слов, заявил:
  - Товарищ полковник, благодарю Вас за вашу заботу обо мне, но на должность коменданта не пойду!
  - Но почему?!
  - Ну, во-первых, то место, извините, "загажено" Бурковским!
  - Ты, наверное, имеешь в виду его подлость по отношению к твоему коню? Я сам об этом узнал поздно. Если бы кто сообщил о его подлой затее раньше, я пресек бы его самоуправство. Ну, раз так получилось, на коменданта не желаешь, иди старшим офицером в отделе службы штаба. Тоже подполковника получишь.
  - Нет, товарищ полковник, для меня это исключено. Я написал рапорт об увольнении...
  - Что?.. Ты куда спешишь? Двадцать пять тебе, когда стукнет?
  - Уже стукнуло: призывался я 10 мая... тридцать третьего, а сегодня уж 15 мая, 5 дней уже получается лишних, переслужил.
  Смех в трубке.
  - Педант - и дни уже посчитал! - продолжая все еще смеяться, упрекнул майора.
  Пауза длилась недолго.
  - Не думай, что так быстро снимешься с "якоря"! Во-первых, офицеров на границе, не только в отряде, но и в округе, не хватает. Выпрашиваем у штаба Туркво (Туркестанского военного округа) из Ташкента. А офицеры их - общевойсковые. Граница для них, что для нас балет. И все равно берем, не от хорошей жизни. Так что с офицерами-пограничниками у нас дефицит. А ты рапорт говоришь, мне написал. Это еще как генерал Ковалевский посмотрит. Узнает, что у тебя "юношеский" возраст (43 года) и "шлагбаум" поставит на твое увольнение. Так что придется тебе еще год другой послужить, пока замена придет.
   Полторацкого ценили во всех инстанциях, как опытного службиста, а особенно за требовательность к подчиненным. А отсюда и воинский порядок на заставе, который является основой боеготовности любого подразделения. Поэтому полковник Дубовской ценил Полторацкого и не желал его ухода в запас. Как бы ни упорствовал начальник погранотряда и штаб округа, а майор еще раз проявит свою, когда-то незаурядную, силу воли, но на этот раз не на пользу службы, а ухода из нее. Последнее печальное событие, связанное с конем, произвело не так физический, как психический надлом в его когда-то могучем организме. Произошла в сознании некоторая переоценка ценностей.
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
  
   Рапорт на увольнение на имя полковника Дубовского передал, ехавшему с отчетом в отряд, старшине заставы Салимову. Что бы тот, по приезде в Ашхабад, вручил его начальнику погранотряда. Пусть шеф даст ему ход, а сам с женой, на всякий случай, стал потихоньку собирать небогатый скарб. Но сразу не снимешься с "якоря", это он знал. Дубовской сказал:
  - Вопрос будет решен, когда найдут тебе замену.
   Даже если вопрос с увольнением и решится положительно, то все равно нужно будет ждать, когда дети - Нина и Володя - закончат в конце мая школу и потом забрать их из пограничного интерната на заставу. На воскресения они иногда приезжают на побывку, кто-нибудь их привозит до поселка Вановск, посылают за ними бричку. Вот и сейчас они дома, приехали с другими детьми офицеров. Володя попросил отца:
  - Папа, сегодня поедем в ущелье Эскондер? Я сяду на Роберта, а мой товарищ - на Ворона.
  Вопрос сына подобно выстрелу отдался в его груди. Он еще не знает... был в интернате и еще не слыхал.
  - Папа, ну ты чего молчишь? - спросил сынок.
  - Его нет на заставе, - вместо отца ответила мать.
  - А где же он?
  - Он пока на соревновании, - (святая ложь) мать пожалела сына, чтобы не травмировать еще юную (детскую) душу. Пусть подрастет, окрепнет и, может, ему будет под силу перенести печальную правду о любимце не только отца, но и сына - Роберте.
  ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
   В начале июля на Багирскую прибыл майор Морозов для принятия должности начальника погранзаставы у Полторацкого. Два дня шла сдача - прием. Служебная документация была сдана по акту. Старшина Салимов подготовил к сдаче коней, хозяйство, имущество, продукты, оборудование в столовой и т. д. Недостачи не было, за исключением по службе арттехснабжения - на складе не хватало... штык ножа от автомата Калашникова. Кто-то его прихватил перед демобилизацией и увез... Салимов заверил нового начальника, что штык достанет в гарнизоне или в оружейных мастерских другой воинской части Ашхабадского корпуса Советской Армии (за джейрана, конечно).
   Настал день отъезда. Во дворе стояла машина, загруженная домашним скарбом, и рядом с ней легковая "Победа". Приехал на ней Мухамед (Миша) друг Полторацкого, чтобы забрать жену и детей Владимира в Ашхабад.
   Полторацкий обратился к старшему лейтенанту Малахову:
  - Построй заставу, буду прощаться.
  Все, кто был на заставе, были построены. В стороне стояли женщины, повар в колпаке, дети.
  - Смирно! Товарищ майор, личный состав Багирской погранзаставы построен по случаю ухода вас на заслуженный отдых - в запас. Счастливой вам дороги и благополучия на гражданке! Вольно!
  Один солдат заплакал, вышел из строя и убежал на конюшню. То был Алиханов, у коновода Владимира не выдержали нервы при расставании со своим начальником и отцом, как он считал. Два раза тот давал ему отпуск на родину, проведать в Дагестане мать.
  - Товарищи пограничники! Сыны и братья по оружию! Тяжело мне с вами расставаться. Ой, как тяжело! После нелегкой, но почетной службы на благо нашей матери - Родины. Уже без меня поддерживайте славные и добрые традиции Багирской, слушайтесь нового вашего начальника (представил майора Морозова Николая Васильевича). Простите меня, если я порой был резок и к некоторым несправедлив, на службе все бывало. Желаю вам всем честно отслужить положенный срок, благополучно вернуться домой. И помнить свою родную Багирскую! Прощайте!
  У некоторых солдат появились слезы - признак скрываемых до этого момента эмоций, означающих ни что иное как уважение, а то и любовь к своему отцу- начальнику.
   Машина выехала со двора и ушла по направлению Ашхабада, поднимая за собой султаны серой пыли.
  Для проводов Полторацкого на вокзал пришли не только сослуживцы, но и гражданские - друзья и знакомые. В городе многие считали его сыном комиссара Полторацкого, расстрелянного англичанами при их оккупации Средней Азии, а конкретно Туркестана, в девятнадцатом году. Ашхабад несколько лет в двадцатых годах назывался Полторацк. Позже ему вернули первоначальное название.
   Перед самой отправкой, прискакал на коне капитан Доленко. Раньше не мог из-за сложной оперативной обстановки. Преодолев за полчаса 10 километров от своей уже 6-ПЗ - Каранки, он все же успел...
   Сойдя с коня и вручив его коноводу, Петр направился к вагону, у которого столпились провожающие.
  - Ну, Петро, я думал, что тебя уже больше не увижу.
  Обнялись, поцеловались.
  - По приезде, Владимир Владимирович, сообщите свой новый адрес. Вот мой, с нового места службы: Туркестанская ССР Ашхабадская область пос. Берзенчи в/ч 2532 КПП. Счастливого вам пути...
   Поезд Ашхабад - Москва стал набирать скорость, замелькали железнодорожные объекты, дома... а справа в километрах десяти, как бы удаляясь в обратную от поезда сторону, громоздился Копет - Даг, закрывая горизонт зубцами скал. Владимир стоял у окна и мысленно прощался не только с горами, но и с прошедшей в них большей частью своей жизни.
  Прощай, граница!!!
  
  
  Эпилог
  
   Проводив на вокзале майора Полторацкого В. В. и его семью, распрощавшись, Петр Доленко был уверен, что он видел их в последний раз. Но судьба предоставит им возможность встретиться через пятнадцать лет. Капитану Доленко предстоит пройти еще тернистый путь. С 6 погранзаставы его пошлют на два года для переквалификации с политработника на командный состав в Высшую школу КГБ (внешняя разведка). Куда он вызовет жену с младшей дочерью (старшая останется в Ашхабаде в интернате).
   По возвращению на погранзаставу в течении четырех лет перестроит систему службы в соответствии с полученными в Москве знаниями. И застава займет первое место в округе в оперативной деятельности (задержание нарушителей госграницы). Получит очередное звание - майор. А позже будет переведен в Западный погранокруг начальником 20 погранзаставы 22 Кишиневского погранотряда на советско-румынскую границу по реке Прут. В июне семидесятого года закончит службу (25,5 лет), получит квартиру в
  г. Запорожье и надолго бросит там "якорь".
   Ну, а что же наш главный герой? Как сложилась его дальнейшая жизнь? Майор Полторацкий, приехав в июле пятьдесят восьмого в Воронеж, достроил дом, разместил в нем свое семейство. И поменял свое ратное мастерство на мирную профессию. Вспомнил оставленную когда-то перед уходом в армию специальность токаря. Стал преподавать в средней школе слесарное и токарное дело - трудовое воспитание. А еще параллельно с военруком школы вел военно-патриотиотическое воспитание. Его рассказы и беседы о героических подвигах пограничников на протяжении многих лет службы на южных рубежах страны вызывали большой интерес, особенно у юношей, которые после школы на призывных пунктах заявляли о желании служить только в погранвойсках. Приглашали Владимира Владимировича участвовать в работе Совета ветеранов войны города Воронежа. Бывшего начальника - наставника навещали сослуживцы по Багирской погранзаставе. Несколько раз навещал его коновод Алиханов. После службы он работал в Дагестане бригадиром рыболовецкой бригады на Каспие. То стерлядь привезет, то паюсной икры... Из Ашхабада наведывали и гражданские друзья. Приезжал Мухамед (Миша) шофер с братом, который подвозил его, жену и детей из ашхабадского интерната на заставу.
   Но самое яркое и незабываемое событие произошло 24 июля семьдесят третьего года, когда в Воронеже к дому 27 по улице Леваневского подъехали два "Москвича - 412", из которых вышли: Петр Доленко и его жена Мария, их младшая дочь Надя, сестра Петра Антонина, ее муж Виктор и их младший сын Витя.
   Крепкие объятия, поцелуи привнесли в дом атмосферу оживления и неподдельную радость. Антонина была уже ранее знакома с Полторацким, когда приезжала по вызову брата на заставу. А мужа ее Виктора Федоровича Петр представил хозяевам.
   Пока готовилось угощение, осмотрели дом и обстановку в нем. На первом этаже - кухня, столовая, две спальные комнаты и зал. На втором этаже жили дети. Обе дочери Людмила и Нина были уже замужем. Володя еще учился в 10 классе.
   В зале над диваном текинский ковер. А на нем, как подобает казаку, скрещены два клинка, наверху люлька, внизу офицерский кортик в позолоченных ножнах. На память приходят слова из песни:
  Тут живет семья российского героя,
   Грудью защитившего страну.
  Точнее героя украинского, улетевшего к концу жизни в другие края. В другие, но не чужие. То было могучее государство родное для всех - Советский Союз, который промелькнул как метеор на историческом небосклоне, ярко осветив планету Земля, чтобы потом исчезнуть.
   Сели за обеденный стол - тосты, тосты, каскады воспоминаний событий прошлого, ярких жизненных случаев, перипетий. Три дня гостили запорожцы у хлебосольных Полторацких. Хозяева настаивали, чтобы погостили еще. Но есть жизнью проверенное правило: в первый день встречают, во второй - угощают, на третий провожают. Дальнейшее пребывание в гостях сверх этого срока, не всегда, но может оказаться для хозяев в тягость. А потому распрощавшись, сели...и взревели моторы машин...
   Встреча была радостной и незабываемой. Но для Петра не последняя. Последняя встреча была трагической. 28 февраля семьдесят восьмого года в 2220 пришла из Воронежа телеграмма - скончался Владимир Владимирович.
  Утром следующего дня, надев военную форму, Петр вылетел самолетом Запорожье - Воронеж. Из аэропорта на такси на улицу Леваневского дом 27. Еще пять лет тому назад стоял подобно замку гетмана Вишневецкого на Днепре. А теперь осиротел без хозяина, стал безликим.
   Вошел в дом, наполненный близкими и родными все, как обычно, молчаливые - в трауре. Петр, разглядев в полутьме скорбящую жену майора - Людмилу Николаевну, выразил ей соболезнования. Она кивнула головой и заплакала. А Петр удивился, как осунулась и постарела до неузнаваемости бывшая красавица Люда. Что творит время и горе с человеком.
   Подошел к почившему... Жутко и неестественно было видеть того, кто когда-то был сгустком энергии, воплощенной в физической силе и воле, ярким факелом освещал путь другим, лежащим неподвижно. Петр, прощаясь, поцеловал его в лоб, отвернулся и впервые заплакал. Над могилой бывший комиссар, как называл замполита Владимир, произнес речь, которую закончил такими словами:
  - От нас ушел человек необычайной судьбы, воин - труженик, верный друг, любимец жены и детей, заботливый муж, добрый отец. Добрую память о тебе, мой учитель и боевой соратник, сохраню до конца дней своих!
   Трижды прогремели выстрелы салюта, отдавая последнюю почесть рыцарю Границы. Петр возложил на могилу венок. На черном крепе ленты серебром начертано: "Майору Полторацкому В. В. От благодарных ветеранов Туркменского погранокруга". Март 2012г. Петр Клешко
  
  
  
  
  
  
   Автор книги полковник Петр Павлович Клешко родился 24 июля 1927 г. На Подолии в Винницкой области Хмельницкого района в селе Куриловка в семье крестьянина. Многодетная семья в голодные годы начала тридцатых с трудом выжила. В поисках "лучших" условий жизни за месяц до войны в мае 1941 г. Переехали в Амурскую область Хабаровского края. По окончанию средней школы в ноябре 1944 г. В возрасте семнадцати лет был призван на военную службу, которая проходила в суровых условиях Даурии (Читинская область) в войсках НКВД по охране железнодорожных объектов (мосты,). В августе 1947, как проявивший себя комсомольский руководитель, был направлен в ХВПУ (харьковское военно-политическое училище). По его окончании получил назначение в Туркменский пограничный округ 46 пограничный отряд 2 погранзаставу в должности заместителя начальника погранзаставы по политической части, где прослужил семь с половиной лет с начальником погранзаставы майором Полторацким В. В.
   В ноябре 1959 назначен начальником 6 погранзаставы 18 погранотряда (ашхабадского). С 1960 по 1962 учился в Высшей школе КГБ (внешняя разведка). В августе 1966 года назначен начальником 20 погранзаставы 22 погранотряда Западного погранокруга Советско-Румынской границы по реке Прут. Уволен в запас по выслуге лет (25 лет). На протяжении двадцати лет занимался преподавательской деятельностью. Автор военно-исторических очерков "Тайны шахского двора", "Предупредительный выстрел", "Уход Бурлуцкого", "В глухом ущелье", "Конец Солтан - бека" и др.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  От автора
  
   Идею военно-исторической повести о службе и боевой деятельности пограничников южных рубежей Советского Союза я вынашивал около сорока лет.
   На протяжении четверти века, вложенных в повествование книги, которые проходят на фоне исторических событий в стране и сопредельном Иране. За этот период проходит перед читателем галерея образов офицеров, старшин, солдат с различными судьбами, характерами, индивидуальными особенностями каждой личности. Носителями благородных подвигов, самоотверженных поступков, надежных друзей, патриотов: политрук лейтенант Звягинцев, первый начальник погранзаставы капитан Подоляко В. И., встретивший по-отечески красноармейца Полторацкого В. В. И помог ему встать "на ноги". А позже послав его в сержантскую школу... И полковник Затулин начальник штаба погранокруга, обнаруживший у старшины Полторацкого командирские задатки и направившего его в кавалерийское училище и другие.
   Но носители зла (без них нигде не обойтись) тоже были. Это самодуры в разных рангах, вплоть до генерала, карьеристы, злопыхатели. Это младший лейтенант Вахрушев, пытавшийся отобрать коня - любимца Полторацкого. Мстительных: начальника особого отдела подполковника Шинкарука, коменданта погранкомендатуры подполковника Бурковского.
   Но основой повести является жизнь и боевая биография майора Полторацкого В. В. Человека сложного, во многом противоречивого, но одаренного от природы проницательным умом, сильной волей, смелостью и решительностью в боевой и служебной обстановке. Строгим командиром и человеком с добрым отеческим сердцем по отношению к подчиненным, особенно солдатам.
   Я в должности его заместителя по политчасти (псевдоним Доленко П. П.) в течение семи с половиной лет прослужил на погранзаставе 3 - Багирской. Время было достаточно, чтобы изучить и запомнить даже нюансы характера своего начальника - этого редкого феномена.
   Автор данной книги на претендует на бесспорность своих суждений. В ряде случаев он выносит на суд читателей несколько версий того или иного события, предоставляя ему право самому решить, какая из них ближе к истине. Автор просит читателя учесть, что в данной книге было невозможно избежать повторов, ибо судьбы героев переплетаются.
   И так, посмотрим, если нет за нами "хвоста" и в путь.
  
  П. Клешко
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Содержание
  Пролог
  Часть первая
  I. На службу военную
  II. Здравствуй, граница
  III. Белое солнце пустыни
  IV. Бой неравный - бой жестокий
  V. Прощай наш боевой товарищ
  VI. Кому достанется красавец конь?
  VII. Первый отпуск
  VIII. Тридцать седьмой - расстрельный год
  IX. Из пустыни в горы Копет - Дага
  Часть вторая
  X. Конец Солтан - бека
  XI. На учебу в кавалерийское училище
  XII. Вставай Страна!!!
  XIII. Таинственный всадник
  XIV. Зеркала границы
  XV. Ашхабадская трагедия. Нашествие зеков
  XVI. Это злополучное первое апреля
  XVII. Погранзастава имени... Бая
  XVIII. Вопрос не по теме
  XIX. Приезд генерала
  XX. Рабы обстоятельств
  Часть третья
  XXI. Двойник
  XXII. Архитектура - застывшая музыка
  XXIII. Куда исчезло отделение?
  XXIV. Эта "изменница" Галя
  XXV. Похищение Роберта
  XXVI. Фирюза
  XXVII. Новогодний банкет
  XXVIII. Госпиталь
  XXIX. Прощай граница
  Эпилог
  Автор книги
  От автора
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"