Аннотация: Юмористическая повесть для взрослых про совместное проживание трех котов, трех проституток, потомственного винодела -сантехника и фикуса. 2 часть. Кошачья диктатура сэра Анчифы.
Как известно, человек стал приручать диких животных еще тридцать пять тысяч лет тому назад. Начал с собаки. Прокатило. Так же гладко процесс прошел с овцой, козой, коровой и прочими свиньями. А потом пришел дикий кот и приручил человека.
В большинстве своем коты - существа великодушные и позволяют людям заблуждаться на свой счет. Ну, в самом деле, если этим двуногим недоразумениям приятно называть себя хозяевами - пусть. Почему нет? Главное, чтобы не забывали свои обязанности: любить, кормить и чесать за ушами. По крайней мере, Триша с сэром Максом придерживались именно такой позиции и смотрели на нашу деятельность на своей территории сквозь когти: терпеливо и снисходительно.
С Масиком судьба свела меня еще в девяносто восьмом. Я встретила его у своих друзей и пропала. Он был крошечным, тощим и с ушами, как у летучей мыши. Невозможно было не влюбиться. На первом же свидании я легкомысленно предложила ему жить вместе. Кот ответил мне взаимностью и согласился.
Но тут наметилась проблема: фамилию свою избранник держал в секрете и сообщать, как к нему обращаться в быту тоже наотрез отказывался. А поскольку эта любовь была у меня первой, то откуда берутся кошачьи имена- отчества я не знала и критерии подходящести представляла тоже весьма туманно.
Решив погодить с невероятным и начать с очевидного, я определила цвет шерсти. Он был черным, и я в восторге от своей сообразительности заорала: 'Бегемот!'. Однако, котенку, в котором было тогда триста грамм живого веса, видимо, показалось, что я издеваюсь, и он ясно выразил свое 'фи!' возмущенно чихнув.
Я не стала настаивать и предложила Багиру. То, что в оригинале Киплинга пантера - самец, называемого нисколько не успокоило, и он дал мне понять, что такое имя - не комильфо, сделав лужу. Это было весьма убедительно, и я перешла к цвету глаз.
В ответ на варианты 'Гарри Поттер' и 'Такси', зеленые глаза напротив стали печальными, а на мордочке появилось сомнение: ' Не погорячился ли я с переездом? Не нужно ли было сначала проверить чувства?'. Я запаниковала и попросила помощь зала. Три девицы, как водится, сидели под окном и курили, читая между делом Маркеса и посасывая чупа-чупс. За дело они взялись азартно, с огоньком.
Семилетняя Анжелика предложила Ушастика, Чебурашку и Покемона. Противоречиво настроенная Ева металась между Вампиром, Бэтменом и Михрюткой. Клеопатра, придерживаясь классики, настаивала на Дарси, Мавре или Квазимодо. Далее я отвергла поочередно: Ахтунга, Базилио, Гамадрила, Охламона, Ништяка и Че Гевару. И оптом: имена всех мушкетеров, черепашек ниндзя и персонажей 'Бригады' вместе взятых. После того, как сидящая на диете Ева выдала: Тортик и Шашлык, я стала впадать в отчаянье.
Помощь явилась откуда не ждали, звучно рыгнула мне в ухо и гаркнула: 'Как вы лодку назовете - так она и поплывет!' То был Боря, который хоть и звался цензурно, но подкрадывался тоже вполне незаметно. Синебрюхов посмотрел на книгу, которую кот увлеченно пытался погрызть и глубокомысленно изрек: 'Имя должно отражать внутренний мир, поинтересовались бы для начала, что парень читает'.
Парень читал Макса Фрая. Я пришла в восторг от его художественного вкуса и в умиление от того, что избранник разделяет мои литературные пристрастия. Это ли не счастье? В состоянии глубокой экзальтации, ко мне пришло узнавание: сэр Макс!* Кот, действительно, был похож: носить предпочитал черное и иногда менял цвет глаз. Но это было еще не все. Оказалось, что Боря был прав, и стиль плавания лодки сильно зависит от надписи на борту: характером Масик тоже соответствовал своему книжному тезке.
По большей части это было хорошо: их объединяло любопытство, общительность и незлопамятность. Но, что стало для нас сюрпризом - это еще и исключительная болтливость. Сэр Макс обладал своим мнением обо всем на свете и охотно делился им с окружающими. С утра он заводил разговор о курином паштете без перехода сетуя на наглых голубей за окном, потом хвастался, что поймал муху, спрашивал о том, зачем я хожу туда-сюда и ругался, что за мной не успеть.
Когда я приходила с работы, то выслушивала прочувственную речь, что я шляюсь где-то, понимаешь, а кот тут один, совсем один, ждет, скучает, совести у меня нет. Мои просьбы: 'Уважаемый сэр! Будь человеком, дай отдохнуть' - игнорировались, как абсурдные и нелепые. Потому как приятная беседа отдыху не помеха. А человеком становиться - дураков нет. Ну, как говориться: ' дорога ложка дегтя к обеду' и 'мал клоп, да золотник'. На протяжении нескольких лет наше счастье было безоблачным, но в один премокрый мартовский день Макс подхватил где-то сплин.
Котом он был интеллигентным, поэтому говорить о таком постеснялся и просто отрешенно смотрел в синюю даль за окном, размышляя попутно, что душа простит чего-то такого, неосязаемого: то ли сухого корма, то ли поточить когти о новые обои. Ева когда-то училась два месяца в ветеринарном училище, поэтому сразу же вынесла экспертное суждение по данному вопросу.
Я, конечно, сперва расстроилась, что не буду больше единственной женщиной в его жизни, но быстро излечилась от ревности, как только в квартире начался очередной концерт без заявок. Валентине пришло время затянуть свой 'плач Ярославны', и когда она пошла на особенно высокую ноту, а звуки стали напоминать скрип железа по стеклу, к ней присоединился и наш страдалец. Его уверенный тенор-альтино органично сливался с истерическим контральто Евы. Что бы оценить мощность воздействия данного дуэта на благодарных слушателей, необходимо представить, как кричит выпь, разбуженная воем койота, которого клюнула визжащая сипуха, которую вспугнул трубящий лось, отозвавшийся на крик простуженной ослицы.
Немного отойдя от осознания многообразия возможностей человеческого уха, которое, я могу поклясться, прекрасно воспринимает ультразвук, я сказала: 'мучать животных - грех' и судрожно стала думать, где можно найти приличную кошку. Боря заметил, что в целом я, конечно, права. И все же не стоит называть соседей животными, даже если один из них и напоминает одинокого волка. А искать никого не надо, Макс всё же какой-никакой, а 'сэр' и со случайными дамами знакомиться не станет. Вот.
Потом Синебрюхов встал, куда-то вышел и по возвращении принес свежесорванное объявление: 'отдаю в хорошие руки ...в связи...сибирской породы...чемпионы...черепаховый окрас...' Фотография прилагалась: невеста была сказочно хороша. Но дело решило не это. Кошку звали Тришей *. Точка.
Впоследствии мы много раз благодарили судьбу, которая чудесным образом пополнила нашу семью, послав это чудо. Правило, гласящее, что плавучесть лодки напрямую зависит от ее названия, снова себя оправдало. Триша была умницей, красавицей, но при этом невероятно скромной и деликатной, несмотря на то, что ее родословная была известна, кажется, до самого Халлы Махуна Мохнатого*. Кошка была замурчательно ласковой, в меру игривой и трогательно чуткой. Если ей казалось, что кому-то грустно, больно или скучно, то она тут же приходила утешать, лечить или развлекать.
С Максом они подружились сразу, причем, сугубо платонически. Уж не знаю, что у парня были за убеждения - он скрывал их от общественности, но оказалось, что любовные похождения его интересуют не больше, чем в предыдущие семь лет. Мы решили непонятную тоску считать кризисом среднего возраста и не вмешиваться в их отношения. Днем ребята обычно вместе гуляли по Бродвею или сидели на Лобном месте и лишь ночью каждый из них шел к своему человеку. Макс ко мне, Триша выбрала Лику.
Тут пора сказать несколько слов о самой квартире. В ней имелось два коридора. Первый, широкий и длинный гордо именовался в честь знаменитой улицы Нью-Йорка и начинался у парадного входа. Здесь же к нему примыкал Эволюционный тупик, ведущий в мою комнату. Дальше по Бродвею шла Аллея Закрытых Дверей, откуда съехали все жильцы. Второй коридор, в который выходили комнаты Востриковых и Бори назывался в народе Черным, потому что света в нем никогда не случалось по причине постоянной мистической пропажи лампочек, к тому же он имел доступ к черному ходу. Оба коридора выходили на кухню, где находилось знаменитое Лобное место и странной формы закоулок, звавшийся Удобным. Название он получил, поскольку вел к 'удобствам', однако сказать, что он ему соответствовал, было бы преувеличением века. Но про чудеса нашей архитектуры мы еще неоднократно поговорим позже, а сейчас вернемся к действующим лицам.
Я поначалу считала себя паршивой овцой в нашем династийном стаде, поскольку не стала инженером, как мои родители, а неосмотрительно и безответственно пошла в медицину. Но позже оказалось, что белый халат, как некий волшебный плащ одаряет хозяина авторитетом и уважением окружающих.
Ко мне приходили за советом по поводу кашля, перхоти и перелома ребер. Когда я втерлась в доверие окончательно, то получила бесценную возможность узнать о случаях простатита, геморроя и нежелательной беременности некоторых жильцов. С них мы плавно перешли к вопросам о привороте возлюбленных, курсе доллара и смысле жизни.
И наконец, моя карьера усугубилась настолько, что однажды, стоя на стремянке и пытаясь достать сэра Макса с антресолей, я была скоропостижно избрана квартуполномоченной. Думать, что причиной тому было нежелание всех остальных заиметь боль по всей окружности головы, мне отчего-то не хотелось. Я раздула щеки, надела корону и было совсем приготовилась руководить... Но жизнь провела среди меня экспресс- курс 'Гордыня - это грех, или как проходит слава мира'.
Тем летом несколько дней стояла невменяемая жара, дающая ощущение постоянного пребывания в мясном бульоне. Это создавало неудобства для дыхания и входную дверь всегда держали открытой для притока свежего воздуха. Но неожиданно оказалось, что с лестницы могут притекать еще и свежие коты.
Как говориться, ничего не предвещало и тут... уверенной походкой хищника, обходящего свои владения, вошел Он, одарив нас взглядом тигра. Это был здоровенный боевой котяра с порванным ухом, восхитительно рыжий и с донкарлеоновским выражением на наглой морде. Величественно осмотрев кухню, он скептически пошевелил ушами, но решил, что пока сойдет и улегся прямо посреди стола на Лобном месте.
Народ безмолвствовал. При этом Триша смотрела восторженно, Макс испугано, а люди растеряно. Не давая нам очухаться, кот вальяжно потянулся и с непередаваемой, слегка надменной небрежностью подвинул лапой к себе тарелку с колбасой и начал неторопливо есть. Пообедав, он зевнул и приготовился к тихому часу.
Тут отмер Синебрюхов. Он два раза икнул и, ткнув пальцем в Рыжего, возмущенно возопил: 'Это еще кто?'. Захватчик, всем своим видом выражая недоумение: 'Я же разрешил вам остаться, так чего вам еще?', несколько раз стегнул хвостом и неожиданно резким и мощным ударом лапы сбросил со стола тарелку. Осколки рассыпались прямо к ногам Бориса, он вздрогнул и залепетал: 'А я что? Я ничего. Я ж просто это... Мы имени Вашего не знаем'. Ответом ему было ледяное молчание. Тут Клеопатра вспомнила о хороших манерах и исправила положение: 'Простите нас, Ваше появление было несколько неожиданным. Мы все очень рады. Разумеется, Вы можете сообщить нам имя, после того, как отдохнете'.
Вечером нас ждала умилительная картина. Анжелика вдела в ухо коту свою серьгу-конго, и играла с ним в интересную игру. Оказалось, что два передних резца у Рыжего было утеряно в дворовых драках, и язык частенько самовольно оказывался снаружи. Вот за него девочка и пыталась схватить бедное животное, которое, впрочем, беспокойства не проявляло и терпеливо сносило сие надругательство, считая, видимо, подростка еще неразумным котенком. Кот поочередно то всовывал, то показывал язык, и вид при этом имел весьма довольный, напоминая знаменитое фото Эйнштейна.
Энжи, увидев нас, сразу затараторила: 'Мама, он будет у нас жить? Боря, правда, он похож на пирата? А как его зовут?' Последние два вопроса навели меня на мысль, которую я тут же озвучила:
-Может по традиции - сэр Анчифа Мелифаро?*
Впоследствии, появились многочисленные: Анчи, Чифы, Мелы и прочие Фары. Кот снисходительно отзывался на все, не любил только сюсюканье и презирал 'кис-кис-кис'.
Авторитет Анчифы в доме был непререкаем. Я поначалу по привычке еще мнила себя главной в квартире, а его считала кем-то вроде принца-консорта, пока случай не показал мне всю глубину моего заблуждения. Как-то утром я, снова позабыв, что не умею готовить, мучила овощи старинным английским рецептом. Тут из 'окна для подачи закусок' раздался голос Синебрюхова: 'Маргоша, сходи за пивом, а?' и, пока я не успела возмутиться, пояснил: 'Сам не могу. На мне Чиф спит'.
Уже на подходе к магазину я поняла, что у нас без спросу завелась абсолютная монархия с элементами диктатуры. Все угнетаемые смирились и счастливы. На этой оптимистической ноте сказки, обычно, и заканчиваются. Но нашей взаимности не суждено было быть вечной: Анчифе людей показалось мало и он начал вероломно заводить себе других домашних питомцев.
Сноски*
*сэр Макс- главное действующее лицо серии книг Макса Фрая 'Лабиринты Ехо', 'Хроники Ехо' и 'Сновидения Ехо'
*Триша - кошка, превращенная в девушку, персонаж книг Макса Фрая .
*Халла Махун Мохнатый - первый король Соединенного Королевства, основатель Ехо
*сэр Анчифа Мелифаро - пират и авантюрист, персонаж книг того же незабвенного Макса Фрая.