- Знаешь, говорят, Колюшка убили... - и смотрит внимательно, как я буду реагировать.
А я и не вздрогнула. Вот ни чуточки. Потому что не поверила. Мало ли, что люди болтают! Каждой сплетне верить - себя не уважать!
Тебя не могли убить. Не бывает такого. Господи, а сколько же тебе сейчас лет-то уже? Если мне было двадцать пять, а тебе тринадцать... Да, точно, у нас с тобой 12 лет разницы. Значит сейчас тебе... Двадцать два года. Нельзя в этом возрасте погибать, нельзя, понимаешь?!
Тебе надо жениться, детей растить. Ты же так любишь детей...
Я не видела тебя уже лет пять, но знаю, что в армию ты не попал из-за зрения, потом, говорят, бомжевал и пьянствовал, потом вроде бы попал в тюрьму...
Но для меня это уже не ты. Я навсегда запомнила тебя мальчишкой. Симпатичным, светловолосым, вечно лохматым, с умным прищуром красивых серо-зелёных глаз... Дерзким, вредным, но добрым.
Колька! Что же ты наделал! Отомстил, да, отомстил?! Я теперь всю жизнь должна чувствовать вину, да?!
Я знаю, что ты меня любил. Это все знали. Ты не скрывал. Года три ты ходил за мной хвостом и говорил, что будешь ждать меня, сколько потребуется. А потом, наверное, понял, что бесполезно, да и не солидно. Повзрослел.
Память отматывает годы назад...
Я помню, когда я была беременна второй дочкой, у тебя даже появилась девушка. Ты рассказывал, но так и не привёл. Боялся сравнить меня с ней? Или её со мной?
Я говорила всем, что ты мой младший братишка. Только всё равно никто не верил. У братьев не бывает такого влюблённого взгляда.
Я помню, когда муж был на работе в ночную смену, а ты приходил ко мне в гости. Я была беременна второй дочкой, месяце на седьмом, наверное. Толстая, неуклюжая, как корова. Но ты всё равно упорно не оставлял меня. И мы играли с тобой в карты и болтали обо всём на свете... Тебе было 16.
А когда жила одна после развода с первым мужем и ты помогал мне со старшей дочерью... Разве такое забудется? Ей было тогда года два и она ужасно не любила одеваться на прогулку. Помнишь, как ты, играя, отнимал у неё сначала шапку, потом куртку, и, смеясь, напяливал всё это на себя? Она возмущалась, сурово хмурила брови, добывала "в бою" свою одежду и потом, хохоча, давала себя одеть...
Есть и то, что вспоминать не хочется. Например, тот случай, когда я сдуру напилась от горя. Я любила не тебя, совсем не тебя, ты для меня был другом, к тому же совсем мальчишкой, а он... Он нашёл другую. А я не попыталась вернуть его назад. Всю боль оставила в себе. Вообще-то я не пью, но тут не сдержалась. И мой организм, не привыкший к алкоголю, начал бунтовать. А ты пол-ночи бегал за мной с тазиком. А я только просила: "Уйди, уйди" и металась из комнаты в комнату. Ты не ушёл. А утром хохотал над моим состоянием...
Ты так заразительно смеялся... Тебе было 15.
А помнишь, как мы встретились? Я купила дом в деревне и ты вместе со своим другом, заинтересованный новыми соседями, прибежал "поглазеть". А хозяйка дома чем-то угостила тебя... пояснив мне, что это мальчишка одной пьющей женщины... и его очень жалко. Тебе было 13.
***
Он, наверное, подумал, что я жестокая - на известие о смерти названого брата так спокойно отреагировать... А я не верю. И даже если это - правда, ты для меня останешься живым. Эх, Колька, Колька... Тебе всего лишь 22.