Кляйне : другие произведения.

Командиры Мира Танков

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 5.23*15  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История клана, попавшего в иную реальность.

  КОМАНДИРЫ МИРА ТАНКОВ
  История клана, попавшего в иную реальность.
  Глава 1
  СБОР
  Этот вечер ничем не отличался от других, подобных вечеров, когда наш свеженький, едва вылезший из пелёнок официальной регистрации, клан закончил тренировку.
  - Все собираемся в роту. Две минуты на перекур, я рассылаю приглашения. Ок?
  Тимспик загудел разрозненными голосами: "Да", "Хорошо", "Ушёл".
  Лишь Раздолбай решил уточнить:
  - Абсолют?
  Я откликнулся практически сразу, поскольку не курил и, настоятельной необходимости покидать насиженное место за клавиатурой у меня не было. Кроме того - рота была открытой, готовой к приёму новых бойцов. Поэтому мне лучше было бы держать руку на пульсе, так сказать, что бы не упустить потенциальных рекрутов.
  - Конечно абсолют, Раздолбай. Нам надо слаженность повышать, готовиться к выходу на глобальную карту, а роты - лучшая тренировка для этого.
  - Может чемпионскую?
  - Зачем? Там танки низких уровней. Какой смысл тебе отрабатывать клинч с каким-нибудь "Лёве", или ИСом-три, если основной противник предполагается в виде ИС-7?
  - Слаженность отработаем.
  - Да нет, лучше мы её отработаем в комплексе...
  В разговор вклинился Аза, как оказалось, он тоже не покинул боевой пост за монитором.
  - Раздолбай, "абсолютка" лучше, тут разговора быть не может. - Продолжая говорить совершенно без пауз, он резко сменил тему.
   - Слон. Я что хотел сказать - может, новую программу попробуем, для связи?
  Я с тоской возвёл очи в гору, отметив паутину в углу, под потолком и, тут же забыв про неё. Переходить на новую программу мне абсолютно не хотелось. Снова неразбериха, поиск нужных настроек. Вечер будет потерян. Но - это Аза. Человек заслуженный, к его словам стоит прислушаться. Тяжкий вздох, с шумом вырвался из моей груди, лицо страдальчески перекосило, но я всё-таки нажал кнопку разговора. Тангенту, как я называл её по привычке.
  - В чём плюс?
  - Она унифицирована с голосовым чатом, встроенным в клиента игры. И может выводиться на отдельную кнопку, так же как team speak 3. То есть, она просто берёт настройки тимспика и делает их своими по умолчанию. При этом, она как-то встраивается в клиент. То есть получается, что ты говоришь как в тим спике, а слышат тебя даже те, кто к ТС не подключен.
  - А они меня слышат через встроенный голосовой?
  - Да. Причём - без косяков характерных для встроенного голосового чата. Он у тебя вообще может быть отключен, или не настроен, но слышать тебя будут. Как это сделано - я не разбираюсь. Знаю только, что это работает. У меня знакомый в НИИ каком-то работает, он оттуда эту программу взял и под танки приспособил. Мы с ним вчера во взводе повоевали, просто замечательно.
  -Хм....
  - Да ты не сомневайся, работает, я сейчас с тобой через неё говорю. Она маленькая устанавливается за секунды. И настроек не требует. Только клиента перезагрузить и всё.
  Что ж. Если это не займёт много времени, можно попробовать. Меня манила возможность говорить через тим спик, лишённый недостатков встроенного голосового чата игры. Жутко бесит, когда во время боя связь неожиданно пропадает и часть команд теряется. Сколько боёв из-за этого слили - лучше не вспоминать. Обстановка на поле боя меняется мгновенно, называешь бойца, тычешь в квадрат миникарты, ставишь задачу. И всё. Все видят, что командир терзает карту, но никто не слышит, что он говорит. Пока разберутся что к чему - противник прорвался, либо манёвр силами успел завершить, а от танков нашей команды лишь столбы дыма к небу тянутся. Кошмар. И каждый раз как мы делаем сборную роту, этот кошмар наступает. В общем, возможность избавиться от этих неурядиц - дорогого стоит. Тем более, что обойтись без сборных рот мы пока не можем. Клану нужны хорошие бойцы, а отобрать их можно только в ротных боях. Там сразу видно чего человек стоит. Кто он есть - умелый солдат, способный работать в команде. Или дикий олень рандома. Последних - всегда больше
  Немного поразмыслив, я решился.
  - Давай ссылку.
  Нежно звякнул тим спик, оповестив о новом сообщении для меня. Сочетание клавиш Alt+Enter перевело игру в оконный режим, позволив мне увидеть синюю строчку адреса, в окошке чата, в правом нижнем углу моего 21-го дюймового монитора. Двойной клик мышки на ссылке, вызвал к жизни привычное окно гуглевского Хрома, с серым фоном и скупыми сточками текста на английском. Вчитываться в них, я не стал, не посчитал нужным. Увидел большую кнопку DOWNLOAD и нажал. Процесс загрузки занял чуть больше секунды. Открыть? Конечно. Запустить? Да. На диск "С"? Нет. Стоп!
  - Аза, клиента вырубать нужно на время установки?
  - Да, только ТС не выключай. Там же всё должно быть написано.
  - Кто же там читает, проще же спросить! - Я засмеялся, щелкнул на "крестик" закрывая игру и, разрешил программулине продолжить процесс установки. Мигнуло, рабочий стол исчез на секунду и тут же восстановился, с раскрытым окном сообщения об окончании установки. Окошко было украшено глупенькой анимацией по периметру. В виде цепочки неправильных каких-то муравьёв исчезающих в больших песочных часах. В чём состоит их неправильность, я не сразу сообразил, и только потом понял, что у муравьёв, вместо нормальной головы - человеческие черепа. Хрень какая-то.
  - Аза, я поставил.
  - А! Хорошо, давай, запускай клиента, а я пока остальным программку скину.
  - Ок.
  Я кликнул на иконке мира танков, дождался, пока горящие буквы "World of Tanks" с грохотом займут своё место на экране загрузки и исчезнут. В последнее время я частенько стал оказываться то на втором, то на третьем сервере, вместо излюбленного первого. Когда бездумно жал кнопку "войти". Требовалось проконтролировать процесс. Этим и занялся. Убедился, что в чекбоксе обозначен сервер "WOT RU1" и, только после этого, нажал заветную кнопку.
  На первый взгляд - ничего не изменилось. Времени прошло слишком мало, и рота ещё не успела исчезнуть. Отлично, я открыл окошко ротного интерфейса и нажал клавишу Тим Спика:
   - Аза, проверка связи.
  Удивительное дело, говорю сейчас через тим спик, но мой ник в списке роты светится зелёными волнами, сигнализируя о работе чата встроенного! Обалдеть! Работает!
  - Аза! Оно работает!
  Голос Азы не выражал особых эмоций.
  - Я же говорил. Сейчас остальные подойдут, им тоже скину.
  - Давай, а я чаю попью, и продолжим роту набирать.
  Глухо стукнулись наушники, ложась на полированную поверхность стола рядом с клавиатурой, с шумом отъехал в сторону стул и я поспешил на кухню. Пока я возился там, остальные возились с установкой программы, а в комнату роты набирались рекруты. Это было не характерно, так как обычно ждать приходится намного дольше, раз, за разом рассылая приглашения по списку друзей. Словом, когда я вернулся к компьютеру - я был приятно удивлён, увидев битком набитую левую колонку ротного интерфейса.
  - Проверка связи.
  Мне откликнулось, вразнобой, множество голосов, среди которых я привычно уловил голоса Дайкатаны и Буэндоса, вместе с которыми начинали покорять мир танков едва ли не со дня его возникновения. Замечательно. Я быстро перекинул клановых в правую половину списка. Нас уже пятеро, треть роты. При этом - есть своя надёжнейшая и грозная артиллерия. Как там будет дальше - Бог весть. Никогда нельзя быть уверенным в том кто попадётся тебе из рандома, как ты его ни проверяй. Но основная часть ударной группы тяжёлых танков и треть артиллерии у меня уже есть.
  Запустив страничку с калькулятором рейтинга боевой эффективности, я принялся быстро сортировать кандидатов, отбрасывая тех, чей рейтинг был меньше 1200. Это нижняя граница уровня хорошего бойца. Которых, к слову, не так уж и много. Всего 22% таких в игре, от общего числа играющих. Конечно же, и среди них попадаются личности не способные усвоить идею концентрации огня, в просторечии именуемую фокусом и прочие кадры, свято верящие в то, что в их игровой статистике виноват кто угодно, только не их кривые руки. А скорее - мозги, не вмещающие понятие дисциплины. Или, скорее, не способные совместить понятия "игра" и "дисциплина". В общем, как было сказано выше - среди хороших игроков встречаются олени, но среди оленей, хороших игроков точно нет.
  Поэтому отбор идёт по рейтингу эффективности. Он даёт более-менее объективную картину.
  Пока я возился с подбором бойцов, для будущих сражений, то не особо обращал внимание на происходящее за пределами двух интересующих меня окон. Между тем, внизу, в правом углу экрана, там, где обычно появляются сообщения служебного канала, зажглась загадочная надпись:
  ЛИМИТ КАНАЛА ПРЕВЫШЕН 5
  ИСХОДНЫЙ 3
  Пару секунд я переваривал новую информацию, гадая, что бы это значило. Затем плюнул и просто проверил связь. В конце концов - буквы светились зелёненьким, а зелёный - цвет разрешающий движение, не так ли?
  Связь работала, и мы двинулись в бой. Точнее, я привычно нажал большую красную кнопку "В бой", а все остальные просто приготовились увидеть загрузочный экран.
  Мигнуло. В ушах. Вы спросите, как может мигнуть в ушах? Не знаю. Но ощущение было именно таким. Если бы в ушах росли глаза, то они именно мигнули бы. Вот так вот. Затем зашумело, словно кровь перестала спокойно течь по венам в черепе и смела все преграды, обрушившись на мозг ревущим горным водопадом. Я поплыл. Не, не так как в воде, а как плывут от добротного, полновесного удара в челюсть, цепляясь за ускользающую действительность крошечными ручками слабеющего сознания. Последней затихающей мыслью было: "Кто это меня так? Я ж был один в квартире..."
  Едкий запах сгоревшего пороха пощекотал мои ноздри, затем в них проникли запахи масла, выхлопных газов. Характерная смесь ароматов. Ну и сон. Цветные я уже видел, а вот с запахами ещё ни разу. Я подумал об этом с закрытыми глазами и ощутил, что сплю, сидя привалившись к чему-то угловатому левым боком и положив голову на это "нечто". Затем, пришла мысль, что, судя по комплексу ощущений, сплю я сейчас в стальной коробке БМП-2, положив голову на ствольную коробку или затыльник орудия. И что голову надо срочно убрать, иначе дебил наводчик шевельнёт чебурашкой и раздавит мой бедный череп, как гнилой орех. Надо было предохранители из блока управления вытянуть перед сном ...
  Стоп.... Какая, нахрен, БМП? Я уже лет десять как не то, что бы под бронёй - я вообще близко к броне не подходил. Что за бред?
  Я подскочил, не раскрывая глаз, пребольнейшим образом стукнулся о железо макушкой и с чувством выматерился, открывая глаза. От боли слёзы градом сыпались из глаз, размывая очертания предметов, но понять, что я нахожусь внутри бронированной коробки - понять это было несложно. Дизайн у помещения характерный, так сказать. Всё, так его и разэтак по милитаристическому фэншую. Я вытер слёзы и внимательно осмотрелся. Передо мной свисала с потолка квадратная колонна, утыканная выступами обрезиненных окуляров, каких-то крышек на цепочках и прочими подобными вещами. Я бы сказал, что это командирский прицел, благо сей предмет на него очень сильно смахивал. Но - внизу колонны, вместо обычных рукояток управления располагалось нечто вроде джойстиков чёрного цвета. При внимательном осмотре со всех сторон, выяснилось, что на каждой из солидно выглядящих рукояток есть по пять кнопок. По одной - под большой палец и четыре под остальные. Странно. И как же тогда прицел вертеть? Да и держаться за него во время движения как-то надо, насколько мне память подсказывает.
  Примерился, ухватился за рукояти. Основания ладоней удобно легли в специально предназначенные для них выемки, пальцы скользнули в едва заметные углубления между кнопок. Подвигал ими туда-сюда, пробуя нажимать кнопки. А что? Нормально получается. Основанием ладони легко толкаешь рукоятку от себя, в нужную сторону, и колонна прицела послушно вертится, поворачиваясь градусов на 120 примерно. А дальше? Ага, а дальше придётся поворачивать башню. Хорошо. Теперь - кнопки. Когда пальцы лежат в выемках, получается, что кнопки чуть выше. Большим, указательным и средним - нажимать удобнее всего. Впрочем, и мизинцем - не сложнее чем "Shift" жать, при переходе в снайперский режим. Один безымянный некомфортен. Будем считать, что это резервный вариант. Для тех, кому мизинец оторвало, ага. Ок, смотрим дальше.
  За колонной прицела, на небольшом выступе, под небольшим же углом, располагалась небольшая клавиатура вроде стандартной, но без цифрового блока. Как в ноутбуках. Клава? Я вытянул руку, и она удобно легла на выпуклые кнопки. Нажал. Ход у кнопок короткий, приятный с едва ощутимым усилием и щелчком в конце хода. Так можно на ощупь понять, пожалуй, нажал ты кнопку, или нет. И, всё-таки, клавиатура? В танке? Может быть, здесь ещё и мышка есть?
  - Кыс-кыс-кыс - Пропел я оглядываясь. - Не, не так. Цыпа! Не, не то! Тега-тега! Как там мышек зовут?
  А никак. Она сам пришла, точнее, прилепилась под выпуклой квадратной крышкой, на фигурно вырезанном в броне плоском участке. Маленькая, двухкнопочная, такую и в ладонь-то не ухватишь. Исключительно пальцами удерживать придётся. Тем не менее - самая настоящая компьютерная мышь. Висит себе на вертикальной стене и не падает. Словно приклеенная. Я осторожного ухватился пальцами за бока компьютерного грызуна и, легонько потянул её на себя. Висит, не шелохнулась даже. Потянул сильнее, а в мозгу мелькнуло сакраментальное: "им дай два чугунных шара, они один сломают, а другой - потеряют". Мышь проигнорировала мои усилия и не отлепилась от стены. Зато - легко сдвинулась вбок, при малейшем нажатии пальцев. Вот как. Бегает по своему "коврику" как приклеенная. Коврик, кстати, ничем кроме обработки, от материалов стен не отличается. Стены - неровные, зачастую бугристые, словно грубой работы отливка, а коврик - идеально плоский и гладкий. Внутри меня забрезжило понимание. Осторожно, словно боясь ошибиться, я отпустил мышку и протянул руку, к выпуклой квадратной крышке над фигурным вырезом "коврика для мыши". Повинуясь легкому давлению пальцев, крышка мягко скользнула в сторону, открыв погасший экран, на котором угадывалась координатная сетка. Чур меня, чур. Миникарта что ли? Я завис. Некоторое время сидел без движения, а мыслей в голове - ноль. Пусто было в извилинах, хоть шаром покати. Или шары катай. Для боулинга. Запусти такой, и он покатится с гулом, отскакивая от стенок черепа. Гул. Гул. Гул!
  Гул, что б тебя! Он доносился снаружи, и напоминал раскаты далёких орудийных залпов!
  Я лихорадочно огляделся. Справа на стене висел характерный шлем. Танкистский, явно, но не наш. Я бы сказал - американский. И явно не металлический. Я стукнул по нему костяшками пальцев. Звук был такой, словно по пластику постучал. Вспомнилось слово "фибергласс". На верхушке находки защитного цвета, расположилось множество дырок, навскидку - около десятка. Нижний край шлема был окантован кожей и, кожаные же "уши" свисали по бокам. В "ушах" имелись отверстия, крест-накрест перекрытые кожаными же ремешками. Я снял шлем со стены, под ним обнаружились новёхонькие чёрные наушники, дизайна начала прошлого века, на пружинной дужке. Провод от них падал на пол, а уже оттуда поднимался обратно вверх к небольшой розетке. Сам шлем следов износа не имел и выглядел абсолютно новым, словно только что со склада и, изумительно пах отлично выделанной кожей. Вообще, всё окружающее выглядело абсолютно новым, свежим. Муха, как говорится, хм.... Не предавалась гнусному разврату, в общем. Продолжая осмотр, вверху, под потолком на передней стене, я увидел небольшой плоский экран, на котором светилась зелёным надпись:
  "Наводчик, тяжёлый танк Т-30. Second Lieutenant Albert Banyan.
  Механик-водитель, тяжёлый танк Т-30. Second Lieutenant Alаn Dockrill
  Радист, тяжёлый танк Т-30. First Sergeant Bret Camber
  Заряжающий, тяжёлый танк Т-30. First Sergeant Kirby Whitbek /
  First Sergeant Morton Arrowood".
  Чуть ниже светились значки ремонта, маскировки и пожаротушения.
  Меня прошиб холодный пот, и я попытался ущипнуть себя за бицепс, что бы убедиться, что я не сплю. Вместо привычного упругого пучка мышц, мои пальцы ухватили дряблый жирок, прикрывающий вялое, не знавшее нагрузок мясцо. Тем не менее, а может быть от растерянности, я сжал пальцы сильнее, чем рассчитывал и получил такой удар боли, что из глаз снова хлынули слёзы. Опять слёзы. Я просохну, сегодня, когда-нибудь, или буду реветь при каждом удобном случае, пока не утону в этом порождении бреда языческого бога? Приступ ярости накатил на меня волной. Со всего маху я саданул кулаком об стену, чем снова вышиб слезу боли из глаз. Завопил от злости рассерженным котом, и так, завывая во всё горло, полез наружу.
  Злость - злостью, а ухватываться пальцами, за края люка я не стал. Тело - оно помнит. Кстати, о теле. Когда я поднял сведенные руки вверх, выводя их в проём открытого люка, натянувшаяся ткань комбинезона непривычного покроя, чётко обрисовала округлое брюшко. Этакую нахальную "трудовую мозоль". Вид этого "приобретения" исторг рычание из моей груди. Всё, это была последняя капля. Опёршись на локти, я выскользнул из люка, и с чувством, фигурными переливами голоса и смысла - выматерился. Матерился минуты три. Прерываясь лишь для вздоха. Как же мне полегчало после этого! Кто бы знал.
  Свою тираду я выдал, глядя в небо. Словно бы тот, кто меня сюда закинул, располагался именно там. Но, взору моему никто не явился, лишь редкие перистые облака плыли по блеклой, выцветшей синеве.
  Говорят, есть несколько типов реакции людей на непонятное. У кого-то оно вызывает страх, у кого-то агрессию. Я - злюсь. Злюсь, пока природа явления или процесса не станет более-менее понятной. Процесс же исследования неразрывно связан с размышлениями, попыткой оценить явление или процесс с разных сторон. Сиречь, с ориентировочно-исследовательской реакцией организма, которая успешно гасит любые эмоции. Поэтому злюсь я недолго.
  Пока я ругался, глаза просохли, мир перестал плавать в радужных разводах, и появилась возможность осмотреться. Передо мной маячила открытая крышка люка, а я сидел, свесив ноги внутрь башни гигантского танка, озирая окрестности с высоты примерно четырёх метров. Получалось, что сидел я спиной вперёд, поэтому первым делом взгляду представилась широкая корма танка с вентиляционной решёткой и плоскими глушителями. Ну, да. У Т30 же, как раз плоские глушители, и этим он отличался от своего собрата Т34.
  Танк стоял посреди сравнительного небольшого ровного пространства, покрытого сплошным ковром выцветшей травы. Колея, тянущаяся за танком, прорезала траву метров на семь - примерно на длину корпуса, резко обрываясь и оставляя траву нетронутой. Словно танк спрыгнул с неба, прокатился по инерции и замер в нынешнем состоянии. Чуть дальше, насколько хватало глаз, местность была изрезана неровностями плавных очертаний. Так бывает, когда большой ком пластилина пытается мять маленький ребёнок, но сил хватает только на то, что бы оставить небольшие вмятины. Я находился как раз на верхушке этого кома, то бишь - на вершине холма. Справа по курсу танка торчала небольшая скала, скорее скальный останец, а вдалеке, вздымались к небу старые горы, по обе стороны по курсу. Выходило, что я нахожусь в конце долины. Или в начале, это как посмотреть. Но самое главное было совсем рядом. На поляне. Хаотично разбросанные по ровной площадке, уткнулись стволами в блеклое небо три боевых машины характерных очертаний. ИС- 7. Ага, именно они, с их щучьими носами и плавными очертаниями обтекаемых башен. С высоты моего наблюдения, они не казались какими-то особо большими.
  Если не считать гула отдалённой канонады, в округе царила тишина. Изредка её нарушало стрекотание кузнечиков и цвирканье невидимой птицы. Кузнечиков, как вы понимаете, тоже видно не было.
  Я, с сомнением посмотрел на землю. Пора было бы спускаться, да осмотреть местность, но делать этого очень не хотелось. Плотный ковёр травы наверняка хранил несметное множество комаров, которые плотным облаком окутают любого, кто потревожит их укрытие. Однако страшнее комаров могли быть совсем другие твари. Рукотворные. Сами посудите. Очнулись вы в танке, кругом ещё несколько, причём, принадлежность по странам у них - разная. На горизонте канонада бухтит, не переставая, словно многочасовая артподготовка идёт. Что вы подумаете? Учения? Я вот, первым делом, подумал про войну. А где война - там мины. По траве босиком, как в песне, не побегаешь - в клочья порвет, и кишки по веткам разбросает. Ну, ладно, ладно. Пусть не кишки, а только ноги, суть от этого не меняется. Поляна не раскатана, танки стоят, словно с неба их скинули. В то же время - следов парашютно-десантной техники, вроде парашютно-реактивных, или бесплатформенных многокупольных парашютных систем - не видно. С опознавательными знаками у танков всё в порядке, насколько я могу судить. "Семёрки" осенены звёздами красными, а мой гигант - звездой белой, в белом же круге.
  - Хм... Война, говоришь....
  Ответить на мои слова было некому, а дальше разговаривать сам с собой я постеснялся. С тяжким вздохом полез обратно в башню. Война непременно должна обладать ещё одной деталью. А вот и она. Под сиденьем кресла, в котором я очнулся, справа, был расположен автомат. Вернее - пистолет-пулемёт Томсона. Увесистый, под пять килограмм весом, с солидной фрезерованной ствольной коробкой, он, тем не менее, вовсе не выглядел внушительно. По сравнению с АК, любой модификации, несмотря на легковесную штамповку последнего, томмиган выглядел игрушкой. Я пристроил пистолет-пулемёт на колени и, склонившись на другой бок, пошарил рукой с левой стороны сиденья. Там обнаружились два полных подсумка на четыре коробчатых магазина. Сам томмиган был без магазина. Это могло ничего не значить, но лично я возил бы ПП с пристёгнутым магазином. На войне паранойи не бывает, как мне кажется, а только разумная осторожность. Исходя из этой самой осторожности, я, плавным рывком, отвёл рукоятку затвора назад, до упора и осмотрел казенник. Чисто. Отполированная сталь, поймав лучик света, пустила мне яркий блик в глаза. Я зажмурился и слегка повернул ПП, изгоняя нежданного солнечного зайца. Надо бы состояние оружия проверить, сейчас буду разбираться, как это делается. Но для начала - я направил ствол автомата в проём раскрытого люка и отпустил рукоять взведения затвора. Как только он с лязгом вернулся в переднее положение, мой указательный палец легонько придавил хвост спускового крючка. Раздался сухой щелчок курка, сорвавшегося с шептала. Довольная улыбка сама собой вползла на мои губы. Работает! Впрочем, тут же пришлось озадачиться. В памяти мелькали смутные обрывки знаний, никак не складывающиеся в единую картинку. Я мало знал об этом пистолете пулемёте, разве что калибр, внешний вид и принцип действия. В том смысле, что это же пистолет-пулемёт, верно? И вроде бы должен работать с открытого затвора. И рукоять заряжания, вроде как должна быть сверху. А тут всё наоборот. Штуковина работает с закрытого затвора и рукоять заряжания справа, на привычном для меня месте. Где ж я его видел раньше? "Спасти рядового Райана", нет? Да. Точно там видел и где-то ещё. Я напряг память, но больше никаких деталей, способных развеять недоумение, выкопать в ней не сумел. Ну, что ж. Продолжим.
  В самом начале приклада, впритык к ствольной коробке, обнаружилась кнопка. Стоило придавить её и потянуть за приклад, как он сдвинулся с места с небольшим усилием, и - автомат разделился на две части. Так, похоже, это был фиксатор приклада. Я аккуратно подсунул приклад на сиденье, под бедро и придавил его. Повертел в руках оставшуюся часть, внимательно изучая каждую мелочь и пытаясь понять её назначение. Переводчик видов огня и предохранитель, я опознал сразу. Это было нетрудно. Длинная пружинная пластина поставила меня в тупик, а кнопка на тыльной стороне ствольной коробки привлекла внимание. Попробуем. Ну-ка, ну-ка, ну-ка...
  Кнопка туго пошла вниз. Я потянул на себя пистолетную рукоятку, колодка спускового механизма скользнула назад, упёрлась. Что за чёрт? А если так - я вернул упрямую деталь на место и повторил процедуру. Только на этот раз я удерживал спусковой крючок нажатым. Проблема исчезла, и колодка легко отделилась от ствольной коробки. Я внимательнейшим образом осмотрел ударно-спусковой механизм, потерев металл пальцем, в доступных местах. Чисто и сухо. Там даже муха... Ну, вы в курсе.
  Аналогичную чистоту продемонстрировала и ствольная коробка. Разбирать её я не стал, ограничившись поверхностным осмотром. Я бы разобрал и её, но нечем было утопить стержень пружины. Возвратного механизма пружина была, как я понял. Время утекало, а всё ещё оставался невооружённым сидя в мертвой железной громадине, которая могла защитить меня в данный момент разве что пассивно - бронёй. Превратившись при этом в гигантскую мышеловку, без выхода. Так что - сначала вооружимся, потом - будем осматриваться. Все части автомата без возражений, можно сказать - охотно, соединились обратно в одно целое. Присоединив магазин, я загнал патрон в патронник и решительно полез наружу.
  Обстановка не изменилась. Всё так же стояли разбросанные в беспорядке туши ИС-7. Ветерок порывами швырял в лицо ароматы перезревших трав, изредка перебиваемые едкой вонью солярки. Неуклюже соскользнув с башни на надгусеничную полку, я с ненавистью посмотрел на своё брюшко, нахально колыхавшееся под тканью комбинезона и поклялся сегодня же начать работать над его устранением. Стоя на полке, я наметил маршрут. Решил пройтись, для начала, к ближайшему ко мне тяжёлому советскому танку. Внимательно осмотрел предполагаемую дорогу. Искал любые нарушения травяного покрова, пятна травы высохшей сильнее, чем всё остальное. Следы укупорки - обломки деревянной, пластиковой или обрывки бумажной упаковки. Любые предметы напоминающие футляры, проволоку.... Не было ничего. Всё чисто.
  Спустился. Для начала пристроился на краю танкового трака, не спускаясь окончательно на землю. Уже вблизи, внимательнейшим образом осмотрел место, куда поставлю ногу и, только потом, спустился на землю окончательно.
  Даже лежащая вповалку, трава была выше колена. Закинув автомат за спину, я двинулся, согнувшись, как вьетнамский крестьянин на рисовых чеках, медленно-медленно разводя травяные волны руками и тщательно осматривая каждый сантиметр почвы перед собой. Солнце пекло затылок, заставляя пожалеть о том, что не надел найденный в комплекте с танком шлем. Ломило спину, пот заливал глаза, я получал передышку только тогда, когда с усилием и болью разгибался, для осмотра. Тем не менее - движение продолжалось неуклонно. Трудно сказать, сколько времени мне потребовалось, что бы преодолеть несчастные сорок или пятьдесят метров, но к моменту, когда я забрался на нагретую солнцем броню советского монстра, мой комбез был насквозь мокрым от пота. Жажда уже запустила меня в меня свои острые когти. А воды под рукой не было. Сейчас стоит только перетерпеть первый приступ, наступит облегчение. Но вот вечером - не спасут уже никакие сила воли и привычка. Жажда уже не отвяжется. Вот тебе ещё одна проблема - вода. И еда. Если эти проблемы не решить - брюшко усохнет автоматически, скорее всего. Благодаря естественному ходу вещей. Вместе с остальным организмом.
  Минуты лениво ползли. Тёплая от солнца броня щедро отдавала тепло. Нежиться на ней, наслаждаясь покоем, было одно удовольствие. Силы медленно прибывали. Так же медленно подкрадывалась дремота. Двигаться не хотелось, меня разморило на солнце, хотелось вздремнуть. Тысяч этак шесть, или семь, секунд было бы в самый раз.
  Посторонний звук взломал хрупкую корку обволакивающей дремоты и заставил меня напрячься. Кажется, он шёл из-под брони. Вроде как стукнуло нечто, изнутри.
   Я весь превратился в слух. Замер, и лежал неподвижно, затаив дыхание, пытаюсь уловить малейшие отголоски звуков. Поначалу, было тихо, и я тщетно напрягался, путаясь уловить хоть какую-то малость. Можно было не тратить силы. Спустя несколько долгих секунд, под бронёй взревели дурниной, раненым зверем, и зачастила гневная, судя по тону, тирада. Слов было не разобрать, лишь тональность угадывалась. Затем раздался звук отпирающегося запора, люк с лязгом раскрылся. Меня словно пружиной вверх подбросило, правая рука цапнула лежащий рядом автомат, а левая нога скользнула по броне, ища надёжную опору.
  Из раскрывшегося люка показался ребристый, классический танкистский русский шлем. Мне был виден лишь край его, с желваком "уха". Затем показался кусок плеча и рука, опёршаяся локтем на броню. Лица видно не было. Пыхтя, танкист выбирался на противоположную от меня сторону.
  Неожиданная встреча может повлечь испуг, а страх - плохой советчик. Под его влиянием люди действуют не рассуждая. Зачем мне это? Лёгкий свист, сорвавшийся с моих губ, заставил танкиста замереть на секунду. Затем, он развернулся всем телом и свесился на мою сторону. Ширина его плеч поражала. Как он вообще под бронёй помешается? Впрочем, ему, вероятно, наоборот комфортно там. Влезает, как в кокон. Там, где другим приходится хвататься, за что попало, что бы удержаться на месте, ему достаточно просто расправить плечи и всё. Будет сидеть как влитой. Ага, это получается, он в танке не ездит. Он танк носит, как костюм.
  Карие глаза незнакомца в упор смотрели на меня. Изучающе смотрели, с настороженностью. Думаю, что со стороны я смотрелся немного комично. Поскольку, заметив мой выпирающий животик, незнакомец помягчал лицом и в его чертах прорезалась снисходительность. А вот не надо нам этого. Томмиган слегка пошевелился, высовывая свой ствол из-за бедра опорной ноги, где он укрывался от чужих глаз, до поры до времени. Настороженность вновь вернулась к мужику. Вот, правильно. Некогда мне втолковывать, что к моим словам надо отнестись со всей серьёзностью. Проще показать, чем объяснить. Я и показал. Теперь мы отнесёмся к словам друг - дружки со всем вниманием, что и требовалось. Остаётся только уточнить где мы, что происходит и кто передо мной.
  Мужик меня опередил. Вопросительно мотнув головой, он спросил, странно знакомым голосом:
  - Вы кто? Где мы, и что происходит?
  - Аза? - Некоторое сомнение в моём голосе оставалось, ибо встретить знакомого в этом месте я не ожидал совершенно.
  Глаза моего собеседника удивлённо расширились, а брови взлетели вверх.
  - Слон? Ты?
  - Я! Охренеть! Куда мы попали-то, а? Вода есть у тебя, нет?
  Аза, пожал плечами и молча, нырнул обратно в люк. Уже оттуда, из недр бронированного чудовища послышались невнятные, трудноразличимые восклицания и мне пришлось подобраться поближе к распахнутому зеву люка, что бы услышать речь соклановца. Его эмоциональные восклицания не несли особой смысловой нагрузки, и лишь иллюстрировали процесс поиска нужной вещи в незнакомом месте. Будем надеяться, что вода у него всё-таки найдётся. Пить хочется всё сильнее и сильнее. И еда. Это, конечно же, небольшая проблема. Судя по обстановке вокруг, здесь стоит позднее лето, так что с едой вопрос можно решить подножным кормом. На худой конец - поохотимся. Кстати!
  - Аза! Посмотри оружие! Оно у тебя там должно быть! - Проорал я, наклоняясь в проём, и - чуть не столкнулся с макушкой Азы. Ему-то что, у него голова надёжно прикрыта ребристым шлемом, а я чуть нос не расквасил.
  - Что ж ты так орёшь, Слоник. Оглушил совсем. Нашёл я оружие и воду нашёл. - Протянул он мне фляжку. Стандартную солдатскую фляжку, в новеньком матерчатом чехле цвета хаки. Внутри фляжки - булькало.
  Вот будет хохма, если там спирт. Вместо воды. Мысль пронеслась в моей голове, пока поспешно скручивал пробку. Тем временем Аза вытаскивал в проём найденный внутри танка ППШ, красующийся свежим воронением металлических деталей.
  Вода оказалась с привкусом металла, как это обычно бывает. Но, не затхлая, нет. Нормальная, в меру прохладная, она освежила мне пересохшее горло, влившись в него живительной струёй. Замечательно. Аза, вылез из люка полностью. Усевшись на крышу башни, он с интересом возился с найденным ППШ. А я - настороженно следил, за тем, в какую сторону он направляет ствол.
  Немного погодя, мы коротко обсудили обстоятельства выпадения из нашего мира. Картина схожая - комп, танки, ожидание боя и - здравствуй чудесный, новый мир. Жесть.
   Шлем у Азы съехал на лоб, сбитый могучей дланью, которая сейчас усиленно скребла в затылке. Видимо, это магический жест должен был помочь родить мысль. А она - объяснить нам случившееся. Рождается ли мысль от трения пальцев об затылок? Не знаю. Народная мудрость и общеупотребительная практика, говорят нам, что лёгкий подзатыльник вразумляет и освежает мыслительный процесс. Я с интересом посмотрел на затылок Азы, но, вынужден был отказаться от эксперимента. Могучий загривок и не менее могучая лапища - внушали, знаете ли. Очень внушали. Пришлось тереть собственный лоб, в попытках найти объяснение происходящему.
  - А что это вы тут делаете, а? - Ехидный голос, раздавшийся из-за спины, откуда то сзади, "на семь часов" и снизу, заставил меня подскочить, как ужаленному, и стечь по броне за башню. Могучий соклановец же, лишь грузно развернулся к говорящему. Вся его фигура выражала недоумение.
  Пару секунд длилось молчание. За это время я успел сместиться к тыльной стороне башне и оценивал варианты, пытаясь понять, как лучше обойти нежданного гостя - здесь, вверху, по корпусу танка или понизу. Внизу была трава. Не шаги, так шорох услышит. А поверху обойти не получится. Просто выглянуть из-за башни? Мои сомнения разрешил всё тот же громкий насмешливый голос:
  - Слонэ, я, конечно же, понимаю, что ты там сейчас каверзу задумал. Наверное, обойти с фланга хочешь, напасть коварно. Так вот не надо этого. Я тут весь из себя умиротворённый, как лепесток цветка японской вишни.
  Тон, тембр, манера речи были очень знакомы. Настолько, что Аза без колебаний полез вниз, ревя от восторга:
  - Буэндос! Чертяка! И ты здесь!
  Волна облегчения накатила и схлынула, унося с собой тревогу. Раз Буэндос тоже попал в это место - нас стало уже трое. Это хорошо, это внушает уверенность. Как ни крути, уже боевая единица получается. Хочешь, службу круглосуточную организовывай. Хочешь, охоту загонную. Трое - это не один. Трое - это кулак, это ядро, способное прошибать обстоятельства, для одиночки непосильные. Я перестал прятаться и выглянул из своего укрытия. Внизу, по ту сторону танка, уже радостно хлопали по плечам друг друга. В глаза бросился отчаянно рыжий цвет волос и характерная причёска третьего участника нашего приключения. Представьте Дюка Нюкена огненно рыжим, получите представление. В отличие, от Нюкена, Буэндос не был таким кряжистым. Чуть вислые, борцовские плечи, худощавая, гибкая и стройная фигура, на которой танковый комбинезон висел слегка свободно, оставляли впечатление змеиной силы, собранной в тугой комок и готовой в любой момент прянуть в атаку. Его глаза с озорным блеском, лучились мелкими морщинками в уголках глаз. А в руке болтался ППШ. Точно такой же, как у Азы. Незатейливая логическая цепочка, легко шла к выводу, что один из оставшихся ИС-7 был местом пробуждения Буэндоса.
  Это обстоятельство я и уточнил первым делом, после того, как улеглись первые восторги от встречи.
  - Ага. Вон тот мой, с открытым люком, видишь? - Махнул он рукой в направлении ближайшего к нам танка, протянув долгую "о" в слове "вон". Тот, действительно стоял с открытым люком. - Смотри, какой машинкой швейной я там обзавёлся. - Прихвастнул Буэндос, демонстрируя свеженький ППШ. Затем, сменив легкомысленный тон на серьёзный, продолжил:
  - Ты знаешь, как только я очнулся, подумал что брежу. А ведь не ел ничего. Только собирался. Как всегда - с работы только что приехал. Добрался до дома перед самой тренировкой. Хорошо пробок не было. Хотя нет. Лучше бы в этот раз были пробки. Приехал бы, поужинал, вина красного откушал бы. Бордо-Руж или Бордо-Блан. С сыром или фруктами. Ты представляешь, какая чудесная картина. Тепло, покой, эх! Мечта! Вместо этого - что я вижу? Сижу я посреди поля в стальной гробнице, а рядышком три танка стоит. И на одном из них какие-то, извините меня за мой французский, джентльмены, сидят и ведут светскую беседу. Дай, думаю, посмотрю поближе, кто это там устроился, и какие проблемы обсуждают. Вот, веришь - нет, как чувствовал, что вас здесь встречу.
  - Хорошо тебе. - Я тяжело вздохнул и продолжил. - Я вообще думал, что один здесь. Когда Азу встретил, удивлён был до изумления.
  - Постойте парни. Получается, что все, кто в роте был, могли оказаться здесь? - В голосе Азы было слышно возбуждение. Замысловато выругавшись, он заключил:
  - Тогда надо их искать! И начать с оставшейся "семёрки". Потом подножие холма осмотреть, вдруг там кто-то ещё есть?
   - Как вариант, возможно. Только пока нас объединяет один признак. А именно - клановая принадлежность. Так, может быть дело не в роте, а в клановой принадлежности?
  - А признаком клановой принадлежности является "тимспик". - Подхватил на лету мысль Буэндос. - И, если там окажется Раздолбай или Дайкатана...
  - То это ничего не будет значить. Поскольку нас могло разместить поближе друг по "признаку тимспика", а остальных - раскидать подальше? Так?
  - Может и так, но лучше проверить и быстрее убедиться хоть в чём-нибудь. - Аза вознамерился немедленно двинуться в путь, но я попридержал его за рукав.
  - Постой. Дима, ты, когда сюда шёл - под ноги внимательно смотрел?
  - Внимательно. Ты думаешь, мины могут быть? - Снова понял меня с полуслова Буэндос. - Не было ничего. Дикая степь, дикая трава.
  - Отлично. Я когда шёл от своего танка, проверил всё тщательно. Троп, дорог, каких-либо оборудованных позиций рядом не наблюдается. Это я с крыши танка высматривал, так что можно надеяться на отсутствие мин в пределах досягаемости. Но, под ноги всё равно посматривайте. Мало ли. Сейчас двинем к последнему танку. Я первый. Как доберусь - двинете вы. Хорошо?
  Мужики согласно кивнули. Что ж, можно отправляться. Снова закинул автомат за спину и, без спешки, отправился в путь. Во вьетнамского крестьянина, мне приходилось превращаться куда как реже теперь. Только в тех местах, которые выглядели особенно подозрительно. Чаще всего я просто перешагивал особенно высокие "волны" травы, старательно задирая ноги как можно выше. А у самого всё время вертелся в памяти случай, когда мина взорвалась прямо в середине группы военных. Напоролись на мину, растяжка у которой была не натянута, а выложена "внаброс". Первые, головной дозор и те, кто шёл непосредственно за ним, прошли безо всяких проблем. А вот в средине строя нашёлся человек, волочивший ноги при ходьбе. Либо, просто поленившийся аккуратно шагать. И всё. Взлетела ввысь ОЗМ-72, прыгучая тварь, хлестанула вкруговую осколками. И перемолола в фарш хрупкую плоть ближайших чётырёх человек. А оружие - разнесла в клочья. Не совсем в клочья, конечно же. Просто фигура речи такая. Но на дырки в ствольных коробках было страшно смотреть, а ударно-спусковой механизм, что у пулемёта, что у Калашниковых, восстановлению не подлежал.
  Меня аж передёрнуло от воспоминаний. До танка оставалось каких-то десять метров пути, но я остановился и начал глубоко дышать, пытаясь восстановить душевное равновесие. Легкий ветерок усердно осушал мне внезапно выступившую на лице испарину, и от его ласковых касаний снисходило облегчение. Позади застыли настороженно фигуры моих товарищей. Я сделал успокаивающую отмашку "Всё в порядке. Сейчас продолжу". Вытер пот со лба и снова тронулся в путь. Шаг за шагом, я добрался до танка.
   Вокруг царила тишина, если не считать уже привычного гула отдалённой канонады и прочих, естественных для данного места звуков. Можно было звать остальных, что я и сделал, призывно замахав руками. А после - присел на нагретый полуденным летним солнцем каток. А ведь - действительно, полдень, судя по солнцу. Я машинально вскинул левую руку с часами. Часы, в отличие от одежды - мои, словно приросшие к руке Swatch, с парой старых царапин на стекле. Действительно, 13.20. Тренировка наша закончилась в 22.00 по московскому времени, какое-то время ушло на организационные моменты. Пусть полчаса, или минут сорок - не суть. Суть в том, что это был вечер, и время на моих часах соответствовало времени суток. Сейчас - тоже соответствует. Либо мы провалялись без сознания столько времени, либо... А что "либо"? Нет у меня на данный момент ни версий, ни предположений. Позже, без суеты обдумать нужно будет всё это. Сейчас следует решить насущное. Сбор людей, ревизия материально-технических средств, что имеются под рукой. Затем уже быт и планирование. Без этого - никуда. И именно в таком порядке. Сейчас у всех нас стресс. Надо загрузить людей чем-то, отвлечь на время от осознания невероятности самого факта и способа нашего появления в этом месте. Нужно всех утомить, потом накормить, и вот тогда уже - пусть обдумывают, нервничают и переживают. Делать это на полный желудок будет гораздо спокойнее.
  Мужики приближались не спеша, шагая степенно, выбирая, куда поставить ногу. Моя фобия перекинулась и на них. Это к лучшему. Нет ничего хуже беспечности в незнакомом месте. Потом получается - "он глупо погиб". Не надо погибать, незачем. Просто выбирайте время, когда расслабиться и не теряйте осторожности на новом месте.
  - Люки закрыты, как я погляжу? - Буэндос начал говорить ещё на подходе, затем, в быстром темпе преодолев оставшиеся метры, продолжил:
  - Надо бы постучаться к Раздолбаю, а то он всё интересное пропустит. Или может, выманим его чем-нибудь? - Не прекращая говорить, он сходу стукнул по броне прикладом. Получилось глухо.
  Аза примерился и тоже сильно ударил по броне железной пяткой приклада ППШ. Лязгнуло - будь здоров.
  - Вот теперь - услышит. - Сказал он довольным голосом, и облокотился на танк рядом с рыжим. - Так чем ты его выманивать предлагаешь?
  - Судя по моему опыту, большинство раздолбаев и разгильдяев, охотнее всего ведутся на сгущёнку и на женщин! - Пока я говорил, наш друг, с испанским ником, небрежно облокотился на танк, по другую от меня сторону.
   Удобно встали, ничего не скажешь. Они беседуют светским тоном, а мне головой вертеть приходится, как пропеллером. Пойду-ка я, займу более удобную позицию. Вот здесь, словно бы в вершине треугольника, в основании которого расположились мои собратья по приключению, будет в самый раз. Лица собеседников видны одновременно. И - люки "семёрки" под наблюдением, что совсем не маловажно.
  - То есть на сладкое, в любом случае? Так? - Светским тоном уточнил рыжий, поддержав беседу.
  - А у нас сладкого нет! И вообще, вот я сгущёнку вообще никогда не любил, а на женщин вестись мне жена не позволяет. На мясо! На сало! На стволы, в конце концов, вот на что вестись должен настоящий раздолбай. Жаренное, жирное мясо, и стволы. Никакого никеля-шникеля, только "воронёнка" потёртая и запах смазки. Как здесь. - Парировал Аза, поднимая свой пистолет-пулемёт к лицу и картинно принюхиваясь. Вышло очень убедительно, с поправкой на то, что ППШ был новёхонек и воронение имел девственное. Насладившись произведённым эффектом, он продолжил назидательным тоном:
  - Кстати. На водку они тоже идут, но её у нас, опять же - нет, как и всего остального. Так-то.
  - А Слон на что? Он и найдёт! Правда, Слон? - Буэндос с утрированной надеждой, на манер кота из "Шрэка" смотрел на меня, а в глазах его прыгали бесенята.
   Вот так. Пока ты витаешь в облаках, разрабатывая планы как уберечь товарищей от стресса, товарищи по поводу оного совершенно не парятся. Зубоскалят, вон, да меня подначивают. Красавцы. Ничего удивительного. Мужики отслужившие. А где ещё, как не в армии, лучше всего понимаешь простую истину: "Смех - лучшее лекарство от стресса"
  Вверху скрипнул открывающийся люк. Он не открылся полностью, лишь завис в мёртвой точке, где сила пружин, вернее торсионов крышки люка, равна силе тяжести. Мы дружно вскарабкались на броню и могли видеть, как кто-то, белея в темноте заброневого пространства лицом, пытается оглядеться, используя образовавшуюся щель. Затем, донёсся чуть приглушенный, знакомый голос:
  - Не надо меня выманивать, я и сам выйду. Слон - это и вправду вы?
  - А ты вправду Раздолбай?
  - Ага.
  - Хорошо, а кто с нами в тимспике был, перед тем как мы сюда попали?
  - Ты, Дайкатана, и Буэндос с Азой.
  - Ладно, вылазь. - Разрешил я, улыбаясь. Остальные, с такими же добродушными улыбками наблюдали, как из люка выкарабкивается плотный курносый блондин в советском танковом комбинезоне, с простецким выражением лица и безмятежным взором голубых глаз.
  По семейным обстоятельствам Раздолбай частенько пропускал клановые тренировки, и я всегда испытывал затруднения с идентификацией его по голосу. Что ж. Четверо уже здесь. Дайкатане наверное повезло, сидит она сейчас у себя дома и недоумевает, куда пропали её соклановцы. А нам - пора приниматься за дело. Пока Раздолбай оживлённо обменивался впечатлениями с остальными, я, слушая в пол-уха, принялся набрасывать в уме порядок наших действий.
  Что следовало выполнить без отлагательств и в первую очередь - так это проверить запасы воды и пищи. Коли вода нашлась у Азы, можно предположить, что и то и другое есть во всех танках. Вопрос - сколько? Это определит резерв времени, которым мы располагаем для пополнения запасов.
  Оружие у нас есть, остаётся только уточнить количество боеприпасов к нему. И тут кроется первая незадача. Оружие разнотипное. У очнувшихся в советских танках, автоматы одинаковые, под один патрон. А у меня - другой, и патроны к нему другие. Буэндос на него уже "косит лиловым глазом". Видимо, нравится ему излюбленное оружие американских гангстеров. Интересно, предложит поменяться, нет? А если предложит? Отдам? Чёрт его знает. Лично для меня разницы никакой. Что тот, что этот автомат одинаково незнакомы. Изучать придётся оба. С другой стороны - для ППШ больше патронов, в целом. Что-то я отвлёкся, не в ту степь уехал. Продолжим. Системы разные. Хорошо это или плохо для нас? Честно говоря, скорее хорошо, чем плохо. Когда, каким образом представится возможность пополнения боеприпасов, да и представится ли вообще - абсолютно неизвестно. На худой конец, будем использовать для начала ППШ. А автомат Томпсона оставим в резерв, на крайний случай. Так. Определился. Теперь по танкам. Это тоже оружие. Надо полагать, что раз мы в них очнулись, то и дальнейшая наша жизнь, будет с ними тесно, я бы сказал - неразрывно связана. Логично? И значит, проверить их работоспособность, и готовность к бою нужно безотлагательно. Отлично. Тогда, первым делом - вода и пища, вторым - оружие и техника. А третьим будем полагать быт...
  Закончить мысль о быте я не успел. Дружный рёв четырёх танковых двигателей, заведенных синхронно и абсолютно внезапно, заставил забыть обо всем. По-моему, вздрогнули от неожиданности все. По крайней мере, я - точно. Вздрогнул, вместе с ожившей бронированной тушей под ногами и почувствовал, как она мелко завибрировала, выбрасывая за корму чёрные клубы дыма.
   Раздолбай, испуганной белкой метнулся к люку, и склонился над ним, что-то внимательно рассматривая. Остальные, влекомые естественным любопытством, подались за ним.
  - Интересно, кто кнопку "В БОЙ" нажал - спросил Буэндос, ухмыляясь. Несмотря на шум двигателей, его голос был хорошо слышен, ведь мы почти соприкасались головами, рассматривая внутренности танка. А посмотреть было на что.
  Внутри танка, чуть правее колонны прицела, тускло переливался багровыми тонами кубик, с округленными гранями. Вроде игрального. Только, без точек, на каждой плоскости. В его прозрачной глубине вспыхивал, подсвеченный кислотными, изжелта-красными тонами, короткий текст, в две строчки:
  ВЫ ИЗБРАНЫ. УЧАСТИЕ. ЗАЙМИТЕ МЕСТА.
   БУДУТ ДАНЫ ИНСТРУКЦИИ.
  - По машинам!
  Я взревел раненым медведем, и, мой крик сорвал с места Буэндоса с Азой, а Раздолбай рыбкой нырнул в распахнутый зев люка. Кажется, всех нас посетило сходное чувство, что шутить с промедлением не стоит. Очень уж зловещим выглядел давешний кубик.
  До танка Азы, мы бежали втроём, вместе, как и пришли, по проторенной уже дорожке, успев на бегу договориться о проверке связи, в первую очередь. Уже запрыгнув на броню своего танка, Аза остановился и прокричал нам с Буэндосом, разбегавшимся в разные стороны, каждый в своём направлении.
  - Только с пушкой аккуратнее! Не наводите её в сторону танков, пока с управлением не разберётесь!
  Я притормозил на секунду, и рыжий - тоже. Не сговариваясь, мы синхронно кивнули и дали отмашку совершенно одинаковым образом. Аза прав. Сколько раз, в Мире Танков, мы наблюдали, как неопытный или просто зазевавшийся танкист, палил в соседа на респауне, непоправимо калеча боевую машину союзника. Да что там говорить - у самого такое случалось, и не раз.
  Мягкие волны травы послушно стелились под ноги, пока я продолжал путь к своему Т30. Его громадная туша, окрашенная в коричневые тона, приближалась, вырастала, становилась всё больше и больше. Пока не упёрлась лобастой башней в блеклое небо, покрытое росчерками перистых облаков. Воплощённый кошмар и ужас в металле. Я полез наверх, цепляясь, за что придётся. С катка - на полку, с полки - на башню. Пора оседлать этого коня апокалипсиса. Стать его повелителем и наездником. На меньшее - я не согласен.
  Внутри меня ждал точно такой же светящийся кубик, повисший в воздухе левее колонки прицела, какой был в танке Раздолбая. И текст был аналогичным. Что ж. Раз сказано ждать инструкций - будем ждать. Надеюсь, они прояснят обстановку и объяснят, каким образом и для какой цели, мы здесь оказались. А пока суд да дело примерю-ка я шлем с наушниками. Эта деталь здесь по дресс-коду положена. Голова целее будет.
  Для начала, я повертел дырчатый шлем в руках, внимательнее присматриваясь к его устройству. Затем, пристроил поверх шлема висевшие на стенке башни, наушники, с толстым усиком микрофона, закрепил их ремешками. Теми, что крест-накрест пересекали кожаные "уши" головного убора танкиста. Хм... наушники. Это в современных устройствах "наушники". А эти архаичные эбонитовые кругляши на пружинной дужке так и подмывало назвать "головными телефонами". На казённом языке казарм, уставов и инструкций.
  Шлем сел на голову плотно, словно заранее был подогнан под нужный размер. Микрофон расположился чуть выше комфортного уровня и мне пришлось его поправить. Тангента улеглась на груди, весьма удобно, под руку, как говорится.
  - Аза, Буэндос, Раздолбай - Слон на приёме. Как слышите меня? - Нажав кнопку передачи, я запросил эфир. Ответа не было. Ну, ещё бы. Станции наверняка настроены на разную частоту. А за станцию у нас отвечает... Точно, первый сержант Брет Кэмбер. Интересно, он там действительно есть там, за этой перегородкой, что отделяет меня от остального пространства танка, или это просто голая функция? Неведомая машина или какой-нибудь биоробот, неземного происхождения. Ладно. Пока разберусь с тем, что мне доступно.
  Оглядев мышь, клавиатуру и повисший в воздухе светящийся кубик с надписью, я не удержался и попытался потрогать его рукой. Мои пальцы не встретили преград, и прошли внутрь светящегося объекта, примерно до половины, после чего я отдёрнул их обратно. Голограмма? Но какая же плотная, качественная, осязаемая на вид. Вроде бы японцы начали уже выпуск голографических экранов - но до такого им так же далеко как арифмометру Вильгельма Шиккарда до современного ноутбука. Хорошо, теперь проверим прицел.
  Фигурные, чёрные многокнопочные рукоятки соприкоснулись с моими ладонями как старые знакомые. Их дизайн, вычурный, непривычный, делал их, тем не менее, чрезвычайно удобными. Я прильнул к обтянутым чёрной резиной окулярам, что бы взглянуть на мир сквозь сетку прицела.
  По сравнению с тем разом, когда я выглядывал в него, едва очнувшись - он изменился. Поле прицела, ранее бывшее пустынным, прорезали яркие деления угломера, насыщенного лимонного цвета. Они крестообразно разбегались от центра, отмеченного крохотной лимонной точкой до самого круга, заключавшего в себя две трети поля обзора и обозначенного двумя дугами, в четверть круга каждая набранными из частых мелких штрихов. В центре прицела, тоже был круг, маленький, укладывающийся как раз между первыми делениями угломера. Словом, сетка этого прицела как две капли воды походила на ту, что использовал в игре, только была более подробной. Как и следовало ожидать - в правом нижнем углу расположился индикатор положения башни, относительно корпуса. Внизу шли иконки типа боеприпасов, аптечки, ремонта и топлива. А вот миникарты - не было. Вспомнив, где я видел её в последний раз, я оторвался от окуляров и протянул руку к выпуклой крышке над мышкой. Откинулась она легко, обнажив чуть подсвеченную карту, разбитую координатной сеткой на 100 квадратов, промаркированных знакомым до боли образом. Горизонтали - буквенными обозначениями, а вертикали - цифровыми.
   И вот тут, меня накрыло. На миникарте отчётливо были обозначены две базы, пронумерованные римскими цифрами I и II. Причём, на второй базе, виднелись отметки четырёх тяжёлых танков, чуть ниже, и совсем недалеко, в пределах двухсот метров, под скальной стенкой была видна отметка артиллерии! Почему я говорю "ниже" и так уверенно ориентируюсь? Да потому что местность, изображённая на миникарте, была один в один как на карте "Карелия", изъезженной нами вдоль и поперёк в бесчисленных компьютерных боях. Нет, с самого начала я подозревал, что произошедшее с нами напрямую связано с общим интересом к "Миру Танков" этой многопользовательской компьютерной онлайн-игре, посвящённой бронированным боевым машинам середины прошлого века. Но, что бы сходство было настолько явным - этого я не ожидал.
  Откинувшись на спинку сиденья, я погрузился в размышления. Если это слово можно применить к тому состоянию, когда в голове сполохами мелькают обрывки случайных мыслей никак не способных увязаться в единое целое. База! Я встрепенулся. Вот что надо проверить! Когда я ходил по поляне, отыскивая прочих наших попаданцев, никакого выделения отдельного участка местности не заметил. Между тем, база всегда была выделена границей круга белого цвета. Посмотрим. Сверив положение танка с отметками на миникарте, я снова прильнул к прицелу. Если база отмечена, то её граница должна находиться как раз за моей спиной, позади "семёрок" моих товарищей.
  Прицел послушно поплыл вправо, подчиняясь легкому нажиму моих ладоней. А внутренний, маленький круг в сетке прицела поплыл влево. Получается, он обозначал положение орудия. Это хорошо, всегда можно контролировать положение пушки. Чем ближе подходила колонка прицела он к границе сектора собственного поворота, тем больше усилий приходилось прилагать для её перемещения. Наконец, прицел уперся. Дрогнула и поплыла в сторону башня, разворачиваясь вслед за полем зрения командира, а круг сведения орудия, разлетевшись почти до размеров больших секторов, устремился к привычному своему месту. В центре прицельной сетки.
  Положение остальных танков на поляне не изменилось, они по-прежнему стояли на своих местах, с открытыми люками, лишь башни их тяжело и аккуратно ворочались из стороны в сторону. Все занимались проверкой управления. А вот за танками, поодаль, висела в воздухе широкая и толстая, прозрачная белая лента. Внутри неё, точнее примерно в центре пространства, ограниченного ею, развивался, на невысокой пике флагштока, зелёный вымпел. Тоже прозрачный, выглядевший анимированным, тем не мене - он был и висел в воздухе, так же как и белая лента - примерно на высоте груди среднего человека.
  Я даже не удивился. Просто принял как данность наличие подобных артефактов. Быстро выглянул в люк, что бы визуально проконтролировать то, что я видел в командирском прицеле.
  "В реале", ни ленты, ни флага не было. То есть - визуальное наблюдение, их присутствие на местности не подтвердило. Нырнув обратно, я снова приник к прицелу - есть! Развивается вымпел, висит лента. Из танка Буэндоса высунулась голова в шлемофоне, повертелась по сторонам, скрылась. Тоже заметил, проверяет. Не одному мне привиделось, значит. Это хорошо. Пора приниматься непосредственно за связь и управление.
  Некая, никак не формирующаяся мысль на заднем фоне, заставила меня застыть в оцепенении ненадолго. Я не мог понять чего-то вполне очевидного, такого, что казалось, протяни руку и - вот оно. Руку?
  Внимательное изучение своей собственной ладони, испачканной мазками пыли и масляной копоти, нисколько не приблизило меня к решению. Озарение пришло только тогда, когда я вытянул левую руку почти полностью. Вид пальцев, замерших над клавиатурой, подтолкнул мысль к завершению.
  Мягко пошла вниз кнопка "Esc", утопленная указательным пальцем и в воздухе, почти над самыми кнопками, возникло серебристое сияние. Оно длилось краткий миг, какие-то десятые доли секунды, сменившись трёхмерным голографическим экраном. В глубине его пространства застыли несколько кубиков, с разными надписями, а дизайн недвусмысленно напоминал "Мир танков" цветовой гаммой и прочим, чему я, вполне возможно, и названия-то не знаю, но что оставляет впечатление родства этого интерфейса, с привычным игровым.
  Одно отличие я уловил сразу. Вместо вкладки "Звук", здесь присутствовала "Связь". Не вкладка, конечно же, один из кубиков. Он выделялся от прикосновения, укрупнялся, занимая почти всё выделенное экрану пространство и смещая остальное в узкую колонку слева. В общем - всё было просто и интуитивно понятно. Кроме пункта "видеосвязь". Зачем он здесь, и какая от него может быть польза, сразу сообразить я не смог, и потому - продолжил изучение настроек связи.
  Немного повозившись, я выбрал функцию "Найти рабочий канал автоматически" и, с удовольствием услышал голос Азы, запрашивавшего связь. Почти сразу же ему откликнулся Раздолбай, а спустя секунду - и мы с Буэндосом.
   Приятно разбираться с чем-то новым и неизученным, в составе команды. Как говорится - "гуртом и батьку бить легко". Так и тут. Освоение интерфейса шло бешеными темпами, а эфир переполняла скороговорка докладов, мешавшихся со смехом и беззлобными шуточками. Словом - звуковая картина напоминала ту, что возникает при развязке хорошего боя, когда противник ещё огрызается, но исход схватки уже ни у кого не вызывает сомнений, а команды нужны лишь затем, что бы удержать горячие головы от совсем уж безоглядного риска. Интерфейс сдавался, покорялся и всё ближе был момент, когда каждый из нас вступит в полное владение стальным монстром, настроив управление привычным образом.
   Именно в этот момент, когда мы обменивались мыслями по поводу предстоящего пробного заезда, в разговор вклинился тихий и осторожный, прекрасно знакомый женский голос.
  - Ребята, вы меня слышите?
  - Дайкатана? Таня? Танюша! Таня нашлась!
  Короткая пауза, возникшая в эфире после вопроса Дайкатаны, прервалась бурей радостных восклицаний. По голосам ясно было слышно насколько сильное облегчение, испытали все, имеющиеся в наличии соклановцы, оттого что соратница нашлась, наконец. Оставалось только собраться всем вместе не только в канале связи, но и на местности. И для этого было два пути - либо мы едем к Дайкатане, либо она - к нам. Если она разобралась с управлением. Об этом я и спросил в первую очередь.
  - Ты знаешь, я ещё не всё посмотрела, но вот управление движением уже настроила, и ездить - могу. Я вас слушала, только не сразу поняла, как говорить.
  - Тогда давай к нам, поднимайся.
  - А куда?
  - Смотри по миникарте. Там у тебя такая выпуклая крышка на стене должна быть. По крайней мере - у меня так. Нашла?
  - Да. Ой, ребят! А мы что - в Карелии?
  Я примолк, вглядываясь в подсвеченное изображение местности на миникарте, расчерченное на сотню квадратиков. Оно походило на аэрофотоснимок, или на спутниковый снимок, если будет угодно. Вроде того что вы можете видеть на Google maps, либо любом ином картографическом сервисе. И местность на этом снимке как две капли воды походила на рисунок одной из самых старых карт в игре. Только в расцветке преобладал зелёный цвет и не так явно выделялись скалы, продольно делящие долину на три части, а ручьи и болото были окрашены иссиня-чёрным цветом. Мимоходом, я отметил, что проблема с водой, кажется решена. Достаточно спуститься вниз с холма и немного проехаться до череды скальных останцев, протянувшихся вдоль берега болота. С едой, кстати - тоже. Если есть болото - значит, будет что-нибудь водоплавающее. При должном терпении добыть птицу - плёвая задача. Пусть даже не утку, лысуху какую-нибудь. Обдерём кожу с подкожным жиром, чтобы рыбой не воняла и запечём в углях. Пальчики оближешь. При мысли о жарком, пришлось сглотнуть набежавшую слюну. Нет. О еде - после. Сейчас Дайкатану нужно на пункт сбора вывести.
   - Тань, ты на арте? Твоя отметка под базой, на нижней "полочке" горит? - Спросил я, глядя на зелёный квадратик условного обозначения артиллерии, находившийся чуть ниже вершины холма, в районе В9. Наши отметки, в виде ромбиков, перечёркнутых тремя косыми полосками, находились чуть выше по карте, в районе квадрата А9.
  - Да, моя. Поняла. Сейчас подъеду.
  - Замечательно. А что за арта?
  - Сейчас увидите. - В голосе Дайкатаны явственно чувствовалось ехидство. Я, поневоле, засмеялся в голос, настолько привычным выглядел разговор. Словно бы ничего не случилось. Эхом, отдались в наушниках короткие смешки Буэндоса с Азой.
  В открытый люк донёсся скрежет танковых траков и рёв двигателей, бывший до этого ровным, сменил звучание, рисуя акустическую картину движения танков. По связи донёсся голос Азы, координировавшего движение оживших боевых машин. Ему хотелось выстроить советские машины у моего Т30, для церемонии торжественной встречи Татьяны. Зловещий голографический куб по-прежнему крутился на своём месте, призывая дождаться инструкций. В сочетании с работающим экраном настроек, он делал пространство внутри танка совсем уж тесным, заставляя испытывать неявный такой дискомфорт. Я полез наверх. Полюбуюсь картиной слоновьих танцев тяжёлой техники и информационный кубик из виду не упущу. Свежий воздух, опять же. Витамины солнца, здоровье горстями, и всё такое-прочее. Словом, сидеть внутри танка, в такой момент, мне вовсе не хотелось.
  Мужики успели. Всего разок скрежетнул Раздолбай крылом о корму танка Азы, с искрами. Но - выправился. Машины разобрались по местам, поёрзали немного, коротко взрёвывая двигателями и рыхля гусеницами плотный дёрн поляны. Выровняли линию и застыли. Шум двигателей стал тише, а водители вылезли на крыши башен, свесив ноги в открытые люки. Стал слышен натужный звук двигателя, тянущего почти непосильную ношу на подъём, и, из-за здоровенного валуна, размером с небольшой сельский дом, показался набалдашник орудия, похожий на те, что красовались на ИСах седьмых. Ствол орудия всё тянулся и тянулся, медленно выползая из-за каменного блока, пока наконец не показались характерные скосы передней части корпуса ползущей на подъём машины.
  Спутать было невозможно. Сколько раз, в игре, в ходе боя, я наводил прицел на точно такие же скосы, стараясь достать из-за угла спрятавшуюся в укрытие артиллерию.
  Объект 261. Разработанный некогда совместными усилиями конструкторских бюро трёх заводов, как САУ на базе танка ИС-7, он выглядел стремительным и грозным. Шестьдесят восемь тонн брони и мощи, воплощённых в базе ИСа седьмого и 180-мм орудии Б-1-П, прикрытом легкобронированной, тентованной рубкой - внушали. На повороте, ствол пушки качнулся, и я смог заглянуть в его жерло. Это песец, уважаемые господа. При одной только мысли, что из этого тёмного туннеля смерти вылетит соответствующий снаряд и ласково постучит в броню твоего танка - так вот, при одной только такой мысли, холодок пробежал по спине. А наши танки, выстроенные в ряд, как-то съёжились и перестали выглядеть грозными.
  "Объект", чуть довернув корпусом на гребне, преодолел наконец-таки подъём, оказался чуть правее нашего строя танков и замер. Моя "тридцатка" была левофланговой, тем не менее, я прекрасно видел всё в подробностях, поверх башен "луноходов", поскольку, даже сидя на крыше башни, возвышался над ними на добрых полтора метра.
  Неподвижность Объекта 261 длилась недолго. Рассмотрев всё, что было нужно, наша воительница лихо развернула свою самоходную артиллерийскую установку и покатила вдоль строя. Добравшись до середины, Объект остановился, качнувшись. Люк открылся и на крышу объекта аккуратно выбралась точёная женская фигурка, затянутая в ладно пригнанный комбинезон, сидевший как вторая кожа. Усевшись на броню, она, тягучим каким-то, почти бесконечным движением, вытянула ноги из люка и, гибко извернувшись, ловко поднялась во весь рост. Зрелище было завораживающим. Казалось, я явно услышал стук, с каким отпавшие мужские челюсти грохнулись о броню. Воплощённая мужская мечта, услада взора, стояла сейчас на крыше артиллерийской установки, и, лишь озорная белозубая улыбка на привлекательном лице, могла оторвать мужской взгляд от прочих особенностей фигуры, выгодно подчёркнутых комбинезоном.
  - Ребята, привет! А то вот и я! - Знакомым голосом Дайкатаны воскликнуло небесное виденье, но ответом ему была лишь потрясённая тишина.
  Спустя несколько мгновений, насмешливый, но, тем не менее, полный дружелюбия голос Буэндоса, прервал затянувшееся молчание, развеяв тень неловкости, наползавшую на ситуацию.
  - Танюш! От твоего появления я чуть зрения не лишился. Ибо ты ослепительна, воистину!
  Я же смог лишь кивнуть, молча, и позавидовать хорошо подвешенному языку моего друга.
  
  Глава 2
   ПЕРВЫЙ БОЙ
   Возможно, я опустил глаза, смутившись, а возможно просто рефлекторно проконтролировал положение дел, но - тревожное сияние информационного куба я уловил первым. Как-то сразу пропало из мыслей всё постороннее, не относящееся к сиюминутным задачам выживания.
  Мы понятия не имели, где мы очутились, каким образом и, с какой целью. Каждая кроха информации была сродни оружию, позволяющему нам противостоять неведомым, пока ещё неведомым опасностям. А в том, что они непременно будут - я не сомневался. Как-то так всегда получается, что вся жизнь человеческая состоит в их преодолении. Привычные - мы не замечаем, нейтрализуя их, или избегая практически рефлекторно. Чего далеко ходить? Попробуйте переходить дрогу в неположенных местах, не принимая обыденных мер предосторожности. Рано или поздно вы повстречаете ту машину, которая отправит вас на тот свет. Что уж говорить о радикально смене среды обитания. Знающий всё о выживании в тропических джунглях, в пустыне загнётся не хуже прочих, с её особенностями не знакомых.
  Словом, багровое свечение всполохами бьющееся внутри башни, сразу вернуло всё на свои места, сдув с Дайкатаны флер образа райской гурии, а с парней - образ Маски, увидевшего певичку в клубе. Был такой старый комедийный фильм, с Джимом Керри, который становился редкостным озорником с зелёной головой, стоило только ему нацепить на себя древнюю маску.
  Я немедленно поднял руку с раскрытой, в стандартном жесте, ладонью. "Внимание". Знаете, как солдаты делают практически во всех боевиках, независимо от наполнения бюджета, настолько этот жест универсален. Первой жест увидела Татьяна, и улыбка слетела с её лица, сменившись сосредоточенным выражением. Следом за ней, повернули головы и остальные. Дождавшись, пока все взгляды сойдутся на мне, я, продолжая удерживать поднятой в сигнальном жесте правую руку, левой обозначил направление вниз. На раскрытый люк. И, не дожидаясь реакции, скользнул вниз. Иногда лучше показать, чем объяснять.
   Куб мерцал, демонстрируя куски текста, медленно плывущие по его граням. Я хотел было коснуться его, что бы остановить это медленное движение, делавшее шрифт текучим и почти невозможным для восприятия. Однако, стоило кончикам моих пальцев коснуться его, как изображение дрогнуло и расплылось. Затем, стянувшись в ленту света, оно влилось в тот экран, что спокойно висел над клавиатурой, и который я начал уже называть про себя "рабочим". Вкладка "настройки" в его глубине потеснилась, уступив место ещё одной, с сухим заголовком "инструкции". Ну вот. Дождались, как и было обещано. Посмотрим, чего от нас хотят хозяева здешнего мира, кем бы они ни были.
  Документ, содержащий инструкции оказался предельно лаконичным. Общие цели. Ближайшие задачи и способ их достижения. Вознаграждение. Условия достижения вознаграждения. Наказание за неподчинение. В конце документа стояло примечание, что дополнительная информация, будет предоставлена по мере достижения очередных целей.
  На первый раз я прочёл новый текст бегло. Не слишком вникая в подробности, скользя мимо них, стараясь получить представление общее представление о документе и его духе, если можно так выразиться.
  Текст оставлял совершенно недвусмысленное впечатление. Что первым приходило в голову, так это то, что подобным образом мог бы обратиться человек к своим подопытным крысам. Вот хоть убейте, внятно объяснить, почему именно такое впечатление оставалось, я не смог бы и самому себе, но - оно было именно таким. Вроде бы обычный приказ. Сухой и немного чужеродный стиль изложения, конечно же, немного сбивали с толку, но передан предельно ясно.
  Я откинулся назад на спинку сиденья и ощутил такое жгучее желание закурить, какого не испытывал уже года три, с тех самых пор, как бросил эту пагубную привычку. Итак. Что мы имеем?
  - Во первых. Мы объект исследований. Наша цель - продемонстрировать наивысший из возможных уровень воли к победе и военного мастерства. Для этого нам вручили максимально адаптированные под наши навыки образцы вооружений. Это вроде бы понятно, с одной стороны. В виртуальной вселенной мира танков у каждого из нас счёт боёв идёт на десятки тысяч, и чувствуем мы себя там как рыба в воде, независимо от типа техники, на которой приходится воевать. С другой стороны - одни вопросы. Кто мешает этим исследователям спокойно наблюдать за любым из множества военных конфликтов, что кипят по всей планете, измеряя там и уровень воли к победе, и военное мастерство, а? Зачем такие расходы и затраты, на наше перемещение и создание военной техники. Причём не просто реально существовавшие образцы, а специально под нас, под наши навыки и умения, созданные. Ведь, если я не ошибаюсь, Таниной САУ в реальности не существовало? Или для них эти расходы ничтожны? Ничего не понимаю, а это значит - рано делать выводы. Пока что стоит копить вопросы, что бы потом постараться отыскать на них ответы. Продолжим.
  - Во вторых. Возвращение возможно. Оно же является вознаграждением, вкупе с материальными плюшками, вид и размер которых пока не имеет значения. А не имеет значения он потому, что до него как говорится, ещё дожить надо. Путь домой пролегает через войну. Война же - дело такое, хитрое. В неё хорошо играть. Про неё интересно читать. Её приятно вспоминать. Но боже упаси вас вести её, находясь в самой гуще боёв и быть непосредственным их участником. Кто-то очень умный, метко подметил, что в играх со смертью, всегда выигрывает смерть. А на войне, вы сами вручаете в её костлявые руки краплёную колоду. Кстати, о даме с косой - свидание с ней выступает в качестве наказания, за любое неподчинение выдвигаемым в инструкциях требованиям.
  - И в третьих. Первый бой - через полчаса.
  Голос Буэндоса ворвался в уши, прервав мои размышления. Был он рассудителен и спокоен, словно бы мы обсуждали новое произведение Андрея Круза.
  - Слон, ты уже прочитал? Не всё так печально, как кажется - возможность для возвращения есть.
  - Угу. Не это сейчас главное, Дим.
  - А, что тогда?
  - Бой, через полчаса. Смотри раздел 'ближайшие задачи'.
  - Ага, вижу... - В эфире послышалась витиеватая ругань, коей Буэндос выразил свои чувства от новости.
  - Что делать будем, Слон? - Хрипловатый голос Азы заглушил последние рулады Буэндоса.
  Что делать, что делать - готовиться надо. Только вот к чему? На краткий миг, мной овладела растерянность. Исчезла она так же быстро, как и пришла. Словно волна морская - набежала на песок и тут же схлынула, оставив чистое пространство. По этому-то гладкому пространству и понеслись вскачь мои мысли, обгоняя друг друга, а я затарахтел в эфир указаниями, едва успевая озвучить то, что приходило мне в голову.
  - Первым делом проверяем оружие. Стреляем по очереди, по верхушке скалы напротив. Команду на открытие огня даёт Аза. Он же определяет очерёдность. Дайкатана! Проверь свою арту. Как из неё стрелять. Цель выберешь отдалённую, по своему усмотрению. О результатах - доложишь.
  - Проверяла уже. Целиться можно как обычно. В обычном режиме просто наблюдаешь всё вокруг а в снайперском - вид сверху включается. - Слегка тягучий, глубокий, голос Татьяны звучал совершенно обыденным образом, как звучал он всегда, в преддверии начала ротного боя.
  - Вот как? И здесь вид со спутника? Отлично! Ты уже стреляла, или просто проверила возможность прицеливания? - Сразу же уточнил я, поскольку отзвуки артподготовки, доносились Бог весть из какого далёка, а Дайкатана была рядом. По крайней мере, за то время что я был в состоянии наблюдать.
  - Только прицеливание.
  - Тогда - стреляй по готовности. Буэндос, Раздолбай! Как только отстреляетесь, сразу же начинаете грызть мануал на предмет связи. Нам нужен свой взводный канал, отдельный. Аза - мы с тобой сразу переключимся на изучение возможностей целеуказания и разберёмся с миникартой. Ок?
  - Эф пять, Слон! Эф пять! - Улыбка в голосе Буэндоса была хорошо ощутима, когда он намекнул на порядок подтверждения команд, принятый внутри клана. 'Услышал команду - нажал F5' - непреложное правило, так тяжело дающееся новобранцам. Остальные подтвердили готовность вслед за Буэндосом.
  Закипела работа. По решению Азы, я должен был стрелять последним, поэтому немедля принялся рыть раздел настроек, в поисках описания работы миникарты.
  То, что положение наших танков отображается на ней - было видно и так. Меня же интересовала возможность нанесения на миникарту положения вражеских танков. Оказывается - это было возможно. В описании команды сообщения 'атакую!' было упомянуто, что данные о положении атакованного вражеского танка немедленно отображаются на карте, а контуры его силуэта подсвечиваются в поле зрения прицела, для всех союзных танков. До тех пор, пока он не скроется из видимости, более чем на три секунды. Уже хлеб. Попробуй, разгляди танк в прицеле. Это на стрельбище, на ровном как стол поле, он предстанет перед тобой во всей красе. А если вся местность изрезана морщинами как лицо старухи колдуньи, из детских сказок? А если он в укрытии? Конечно, опытный охотник и по положению кончика рога над кустами, может определить, как стоит олень. Но я бы не рисковал полагаться на наш опыт. Его ещё проверить надо. Подходит ли?
  Первый же пристрелочный выстрел, прозвучавший рядом с моим танком, живо напомнил мне, что крышку люка всё же лучше закрыть. Звонкий акустический удар жёстко встряхнул меня, ворвавшись в моё тесное обиталище под бронёй. Пришлось лезть, наполовину оглохшему, матерясь как сапожник и не слыша самого себя, что бы отрезать бронёй канонаду снаружи. Выглянул, смотрю - все, со страдальческими лицами выглядывают, за крышки люков хватаются. Увидали друг-друга, переглянулись, захохотали. Всех оглушило, как карасей в пруду. Всем досталось. Никто вовремя закрыть люк не догадался.
  Так, наполовину глухой, продолжил возиться с мануалом и с трудом услыхал голос Азы в наушниках. Слышно его было как сквозь вату.
  - Теперь Слон. Твоя очередь. Напротив тебя скала. Видишь дым там? Там же, смотри, серый камень на самом верху. Слон?
  Я поспешно ухватился за 'джостики' прицела. После освоения этих многокнопочных рукояток управления, называть их по-другому уже язык не поворачивался. Прильнул к прицелу и попытался найти то место, о котором только что говорил Аза. В поле зрения медленно плыли верхушки деревьев, крутые склоны, поросшие выгоревшей травой, камни. А, вот и клубы дыма. Сквозь разрывы в их плотном пологе трудно было что либо рассмотреть, но, вскоре порыв ветра взметнул чёрно-серую пелену и стал виден громадный валун, на самой вершине. Его обожженный, почерневший бок, явственно свидетельствовал, об успешной стрельбе моих предшественников.
  - Вижу. Камень вижу. Следы попаданий тоже.
  - Фугас заряжай.
  - Секунду. Принял. - Немного посидел, соображая как переключиться со одного типа снарядов на другой, потом, привычным движением, щёлкнул кнопкой '3' на клавиатуре. За стенкой, внутри отгороженного от меня пространства раздались звуки работы механизмов и сочное чавканье, с каким закрылся замок орудия. В поле прицела подсветилась иконка осколочно-фугасного боеприпаса.
  - Готов!
  - Огонь!
  Рявкнула пушка, плюнув снарядом в направлении цели и, заставив танк присесть от натуги, в попытке сдержать орудийную отдачу. На месте валуна вспухло облако разрыва.
  - Есть! Попал!
  Тут же, снаружи взревело с ужасающей мощью орудие САУ, а спустя десяток секунд деловитый голос Дакатаны доложил
  - Попала. В общем, примерно так же как я и ожидала.
  - Тань, а тебе не пришлось перед выстрелом как-то пушку подготовить? Опоры какие-нибудь установить, данные о местоположении ввести?
  -Да ну! Я тебя умоляю! Какие там данные - просто переключилась в снайперский режим, а там - как обычно. Зелёная линия расчётной траектории, зелёный овал сведения. Подожди, пока он сократится до минимума и стреляй.
  - Даже так? - Я хмыкнул озадаченно. Насколько я понимаю, для того, что бы артиллерия работала с такой простотой, на каждую машину должен работать далеко не слабый вычислительный комплекс и просто дикое количество внешних средств обеспечения. Начиная от спутника, картинку которого видит артиллерист в снайперском прицеле, до кучи сканеров, дающих артиллерии предельно точную картину всех неровностей местности. Начиная от угла наклона места, на котором остановилась САУ и заканчивая размерами отдельно стоящего валуна, оказавшегося на пути снаряда. - Ладно, примем к сведению.
  Следующая четверть часа пролетела как одно мгновение. Мужики, стаей обезьян носились по боевым машинам, помогая друг другу настроить связь и управление. Дайкатана же, пользуясь естественными привилегиями гендерной принадлежности, спокойно и прилежно изучала руководство по доставшейся ей технике, благосклонно принимая помощь товарищей, то и дело забегавших к ней 'на огонёк'. Я тоже заскочил, быстро показал как вносить новую информацию о противнике на миникарту, позубоскалил по поводу 'девичьей светёлки', за что был назван 'язвой'. Ну, а как было удержаться? 'Обитаемый отсек' у Дайкатаны был не в пример больше танковых. Выкрашенный изнутри в белый цвет, он был похож на узкий и длинный пенал. В передней части которого были приборы управления и наблюдения, а позади было пустое пространство с узким откидным топчаном, закреплённым на стене. Ну, что ж. Артиллеристы всегда жили с большим комфортом, чем прочие.Кстати, изнутри было видно что крыша рубки у САУ Дайкатаны совсем не из тента, как можно было подумать снаружи, а совершенно неотличима по материалу от стен.
  В этой суете как-то незаметно отложилась информация о появившейся на экранах полосе ожидания, дающей отсчёт времени до начала боя. Втихомолку, я даже порадовался, такой бешеной активности. Она не давала никому погрузиться в эту тягостную пропасть ожидания боя. В такие моменты всякая чушь может лезть в голову и подтачивать решимость. Лучше уж влетать в бой так, словно он просто очередная простенькая задача, которую надо решить немедленно, потом ещё одну, и ещё... И так - до самого конца. Сначала думаем как доехать до позиции, потом - как поразить первую цель, далее - как избежать ответного огня, и так, наслаивая одно решение за другим и нужно одолевать этот круговорот огня, стали и смерти что зовётся боем.
  Когда до начала боя осталось пять минут, практически вся подготовка закончилась. Мы с Азой, молча, сидели на броне моего танка, закончив спор о вариантах настройки боевого интерфейса. Раздолбай показался из раскрытого люка боевой машины Буэндоса. Навалившись грудью на край, он растопырил локти в стороны, собираясь силой вытянуть себя из люка. Буэндос скептически смотрел на башню 'лунохода' Азы, словно примеривался к прыжку с крыши рубки Объекта, на которой он сейчас находился. Дайкатана тоже выглянула наружу. Опираясь скрещёнными руками на край люка, она задумчиво смотрела куда-то вдаль.
  Миг тишины. И это миг был нарушен оглушительным звуком рвущейся ткани, как будто великан решил порвать шёлк летнего неба на куски. Разноцветные всполохи пробежали по своду небесному, словно полотнища света северного сияния сдёрнули с полярного небосклона, что бы украсить ими небо над нами.
  На пространстве базы, которое отгораживала виртуальная белая лента, видимая только в прицел, в воздухе возникло два ряда черных проёмов. Они виднелись буквально секунду, а затем их заволокло белой дымкой. Словно бы на мороз вынесло поток горячего воздуха из бани. В лицо пахнуло холодным ветром. А клубы белого тумана сгустились и накрыли тесную группу наших машин. Я нырнул во внутрь своего танка, вниз головой, успев подумать, что поневоле стал перенимать манеры настоящих танкистов. Говорят, что именно так они и занимают свои места по тревоге. Краем глаза успел заметить, что остальные кинулись делать то же самое.
  Кувыркнувшись, собрав коленями и локтями все железные углы, шипя от боли, я полез к приборам наблюдения не забыв захлопнуть над головой, надёжный колпак крышки люка.
  Порывы ветра сносили белёсую, таявшую на глазах дымку, в сторону. Освобождаясь от её покрова, подобно мифическим чудовищам фантастического боевика, на поляне медленно проявлялись рублёные контуры танков.
  Началось. Первой стала ясна различима тёмно-серая громада Е-75, творение тевтонского гения, никогда не бывшее на полях сражений, здесь оно было явлено во плоти, и чутко пошевеливало пушечным хоботом, словно принюхивалось в поисках жертвы.
  Из той части облака, что ещё не успело сдаться натиску ветра, вырвалось что-то юркое, поджарое и понеслось в сторону съезда с холма. Я даже задумываться не стал, как та сороконожка, которая просто семенит своими бесчисленными ножками, никоим образом не заботясь о порядке их перемещения. Просто идёт, по своим делам. Так и я - не успел ничего подумать, как пальцы сами тронули нужные кнопки, а ладони - легонько двинули прицел в нужную сторону. Т30 мягко тронулся и поплыл вперёд. Башня, не менее плавно, развернулась в сторону убегавшего малыша, загоняя его в поле зрения. Т-50-2, лёгкий танк-разведчик, нёсся как угорелый и вскоре скатился с вершины холма, направляясь прямо к центральной дороге. Я успел испытать недоумение от его действий, смешанное с интересом. Подумал, что раз бой ещё не начался, его должны остановить. Но как? Всё оказалось просто. Как только Т-50-2 приблизился в выезду, так его узкие гусеницы бессильно замерли, бессильно взрыв землю и разбросав куски дёрна по округе. Танк проволокло несколько метров по инерции, слегка развернуло и, он застыл, накренившись на один бок. Понятно. Не забалуешь.
  - Ты видел? - Голос Буэндоса толкнулся в уши, отвлекая.
  - Да. Похоже, ему движок отключили.
  - Я тоже так думаю. Выходит, просто так по просторам не покатаешься? Только во время боя?
  - Кто его знает. Посмотрим.
  - Предлагаю определиться с планом действий на бой. Слон, ты как? Мысли есть? - Аза вмешался в наш разговор, переключая внимание на более актуальную тему.
  Мысли были. Как не быть, если только об этом и думал. Подспудно, избегая конкретного разбора обстановки, словно бы это могло оттянуть начало неизбежного события.
  Предстоящая схватка должна была проходить по знакомым правилам. Рота, из пятнадцати стальных бойцов, против такой же роты. С учётом того, что в нашей команде до сих пор не проявилось единое управление, можно с уверенностью сказать, что воевать 'наши' будут каждый сам за себя, сообразуясь с собственными представлениями о текущей обстановке. Если у противника будет такая же картина, то впереди нас ожидает полная хаоса свалка, из разряда тех, что называют 'рандомными боями'.
  Я переключился на тот канал радиостанции, что был задан, по умолчанию, как общий, и попытался вызвать вступить в контакт с кем-нибудь из вновь прибывших. Тщетно. Как в колодец кричишь. Ты туда 'Ау!', а в ответ тишина бесплотными буркалами недоумённо таращится.
  Машины на поляне изображали броуновское движение, бесцельно перемещаясь и ворочая во все стороны пушечными стволами. Наша дружная компания, с САУ, перед выстроенными по линеечке тяжёлыми танками, выглядела сплошным монолитом, осколком римского легиона посреди разрозненной толпы. Больше подобного не наблюдалось и это, естественным образом, подводило меня к мысли об отсутствии других организованных групп в нашей команде.
  Значит, исход боя будет зависеть только от нас. Остальные послужат лишь смазкой для вражеских снарядов. Либо, в лучшем случае, догадаются не слишком высовываться из-за укрытий, сдерживая противника на своём участке. Знать бы ещё расклад сил по противнику. У нас - всё очевидно.
  Мы возглавляем список команды, а обезноженный Т-50-2, застывший внизу памятником неразумности - подвал, дно, самый низ списка. Был бы он нормальным, грамотным 'светляком' - разведчиком, было бы великолепно. Но, к сожалению, его первые шаги после появления на этом свете, говорили об обратном. Скорее всего, 'светлячок' нам достался дикий, необузданный, из числа тех, что летят с воплем 'свечу-у-у' до первого встречного снаряда, сгорая в пламени разрыва без толку и пользы для союзников. Еще не известно, очнётся ли он до конца боя, или так и простоит 'в лучах заката', как та хрестоматийная статуя с лопатой.
  Местность, где предстояло развернуться нашему первому испытанию на прочность, можно было разделить на три части. Мы находились на возвышенности в северо-восточной части котловины, окружённой горами. Слева от нас, занимая юго-восточную часть доступного для боя пространства, лежало ущелье, отрезанное невысокой вытянутой сопкой от центральной долины и плато. При взгляде сверху, сопка напоминала пшеничное зерно, которое погрыз неведомый вредитель. Середина была словно выедена, образовав пригодную для проезда техники площадку, от которой спускались вниз два пологих и ровных спуска, плавно перетекавших в изрезанное промоинами дно ущелья. Эти спуски, северный и южный были разделены небольшой скалой и, при взгляде сверху, пригодное для проезда пространство напоминает штаны. Собственно, на языке виртуальных танкистов, оно именно так и называется. Не будь необходимости воевать прямо сейчас, я бы предпочёл проверить это место на предмет загонной охоты. Посадил бы пару стрелков у подножия этой скалы-разделителя с южной стороны, там, где спуск просматривается и простреливается насквозь и пустил бы загонщиков с северного подъёма. Зверю, будь то косуля или заяц, деться было бы некуда. Со стороны центральной части котловины это маленькое плато обрывается отвесной скальной стеной, уходящей прямо в болото. А с юго-западной и северо-восточной стороны высятся старые, изъеденные временем скалы. Уйти некуда, выхода всего два. Запри один и, спокойно отстреливай убегающих, во втором. Впрочем, это не только к зверям относится. Классика боёв на подобной карте в мире танков - поймать стайку самонадеянных ЛТ или СТ, заскочивших на верхнюю площадку, без поддержки своих тяжей.
  Противоположную, северо-западную треть котловины занимало плато. Так же как и ущелье на другом краю, оно было далеко от идеально ровной поверхности гигантского высохшего соляного озера Бонневиль, что лежит неподалёку от городка Вендовер, штат Юта, в 88 милях от Солт-Лейк-Сити. Это там, ушлые американцы и любители скорости со всего света, рассекают на длинных сигарообразных стримлайнерах, коренастых лейкстерах с узкими огромными колёсами или же на пузатых белли-танкерах, по ровной как стол поверхности, ставя рекорды скорости. Нет. Одолеть плато, волнистое как стиральная доска, усеянное обломками скал, вросших в землю по самые плечи, можно было только на вездеходе дикой проходимости или на танке. А назвать его ровным, язык повернулся бы только у человека, никогда не слезавшего с Джомолунгмы.
  Мне всегда казалось, что эти неровности наиболее удобны для действий именно с нашей стороны. Используя их, танк мог безнаказанно преодолеть почти две трети карты в мире танков. Учитывая, насколько похоже здесь всё на 'мир танков', вполне возможно, что и в этом мире рельеф будет благоприятен для атаки именно от нас, с нашей базы. По спутниковому снимку, который отображён на миникарте, этого не определишь. Неровности слишком пологие и невысокие, для того что бы отбросить тень, и не выделяются при виде сверху. Но они есть. Как тот пресловутый суслик. Я почти уверен в этом. Ведь группы огромных валунов и скальных останцев располагаются в тех же местах, в каких я их помню.
  От края котловины плато несколько понижается центральной части и, это позволяет контролировать центральную часть - заболоченную низину, разделённую дорогой посередине. Низина прекрасно видна мне сейчас в прицел. Мелкие стайки птичьей мелочи постоянно вьются над поблёскивающими сквозь редкие заросли окнами открытой воды. А вдоль валунов, которыми усеяны берега заболоченной части, изредка перепархивают с места на место кулики. Валуны, кстати очень крупные. Большинство из них легко даст укрытие любому танку, каким бы огромным он бы не был.
  Центральная дорога, протискиваясь между группами каменных великанов, рассекает залитое пространство белым сабельным шрамом. Насыпь, по которой пролегает дорога, невысока. Она лишь едва возвышается над уровнем воды, но грунт на ней сухой, светлый и ярко выделяется посреди коричнево-чёрно-зелёной раскраски остальной части низины.
  Насколько я помню, в игре вся центральная часть проходима, за исключением крохотного озерца в юго-западной части низины, и ручья, что в неё впадает. Однако, для манёвра подходит только дорога. На всём остальном пространстве танки вязнут и превращаются в отличную мишень для тех, кто занял позиции в 'штанах' и на плато.
  Никогда не забуду бой, когда рота противника, вооружённая одними Маусами, решила атаковать по центру. Мы, будучи легковооруженными, успели занять позиции на 'штанах' и плато, откуда увлечённо расстреливали гигантские тёмно-серые туши 'мышек' в борта. Туда где, не смотря на толщину брони, они великолепно шьются в борт, под прямым углом, любым, более-менее серьёзным танком. Часть команды противника не уместилась на дороге и съехала в болото, где безнадёжно отстала от идущих по дороге. Ненадолго, впрочем. Идеальные мишени живут редко. Вот и рота Маусов в болоте, скончалась очень быстро, принеся лишь сожаление, от того что всё так быстро кончилось.
  Опыт боёв в Карелии подсказывал, что использовать центральную низину лучше всего в конце боя. Когда противник измотан и обескровлен, и у него уже просто не хватает сил, что бы прикрыть центральную дорогу. Именно тогда, даже одиночный средний танк, может быстро пройти по дороге и вонзиться, словно кинжал, в самое сердце боевых порядков противника, вырезая его артиллерию и захватывая базу.
  В начале же боя, оптимальным вариантом будет использовать лёгкий и быстрый танк типа Т-50-2 или французского АМХ 13 90. Проскочив по дороге до больших валунов в середине болота, он может вскрыть намерения врага, обнаружив направление выдвижения его основных сил. Зная планы противника - ты наполовину уже победил. Так, лёгкий танк может обеспечить победу команде в самом начале. Но, вот светляка-то как раз мы уже лишились, судя по всему. И меня это сильно беспокоило.
  Мысль о светляке, терзала не только меня. За тысячи боёв на виртуальных полях сражений, в нашем клане сложился простой и действенный алгоритм. Мы начинали подготовку к бою с оценки обстановки. И первым пунктом, шла оценка соотношения 'светляков'. В начале, до момента непосредственного соприкосновения лавины тяжёлых танков, именно эта категория несёт наибольшую опасность. 'Зоркий Глаз Длинной Руки' - так можно сказать, если уподобиться героям Фенимора Купера. Они дают цели для вражеской артиллерии и, при удаче, уже первый её залп определяет исход сражения.
  Об этом подумали все, сразу же включившись в обсуждение, стоило только Буэндосу озвучить общую мысль:
  - Кажется, светляка у нас уже нет. Придётся самим, и бить, и светить и 'арту' прикрывать.
  Он был прав. САУ Дайкатаны была основной огневой мощью нашей группы, но для того что бы она работала в полную силу, ей нужна защита и поддержка. Либо - встать она должна будет в таком месте, откуда сможет быстро уйти в защищённую зону. Защищённую от огня вражеских САУ, само собой разумеется.
  Стандартные исходные позиции артиллерии, принятые в нашем клане предусматривали возможность быстрого ухода САУ в укрытие, в случае обнаружения. В той же Карелии, с этой базы, их выбор сводился к четырём основным вариантам, в зависимости от общего замысла. Куда пойдут основные силы - так и встанет артиллерия. Что бы навесить зонтик прикрытия над передовыми танками. Кстати - именно наличие САУ, их количество, возможности и вероятный характер действий, были вторым пунктом оценки обстановки. Однако сейчас, данных о противнике просто не было. 'Туман войны', как при боях на глобальной карте, сильно осложнял дело. Оставалось только искать наиболее надёжный дебют. Этим и развлекались, перебирая различные варианты развития событий и вспоминая характерные, подходящие для той или иной ситуации, случаи.
  Я в обсуждении активного участия не принимал. Больше слушал, впитывал идеи импровизированного мозгового штурма устроенного моими товарищами. Так часто бывает, что чужая задумка, или предположение, даёт толчок твоим собственным размышлениям быстро выводя на лучшее решение текущей задачи. Сам - голову сломаешь, но не додумаешься, а вот с чужой подачи - соображается легко. Наверное, взгляд со стороны помогает рассмотреть проблему подробнее, увидеть скрытые пути, детали. Словом, я думал над предстоящим боем, краем уха отслеживая текущую дискуссию и, втихомолку радовался. Самые трудные минуты незаметно утекали, в плодотворной беседе, не оставляя шансов унынию проникнуть в сердца моих соклановцев перед боем.
  Между тем, среди техники на базе, наметилось расслоение. Пара 'тараканов' - советских танков Т-54, юрких, относительно быстрых и живучих, способных на равных потягаться с любым тяжёлым танком при благоприятных условиях, отделились от основной массы и осторожно двинулись вперёд. На полпути между нашей группой и Т-50-2, они остановились, беспокойно поводя стволами орудий из стороны в стороны. Словно бы совещались. У меня несколько отлегло на сердце. Кажется, у нас есть парочку думающих СТ, а это огромный плюс для команды. Поглядев на эту парочку, я развернул башню назад, осматривая оставшуюся часть союзных сил.
  Две ПТ-САУ, СУ-152 и 'Ягдтигр', прозванный в среде пользователей 'мира танков' 'бронеизбой', разъехались в разные стороны и спокойно стояли, образовав две вершины треугольника спокойствия. В третьей вершине, отъехав к самой границе скал, отсекающих котловину от остального мира, стояли рядышком две тяжёлых САУ. Окрашенная в мрачные серые тона GW Typ E, самоходная артиллерийская установка на базе танка Е-100, так и не вышедшая из стадии проекта во время второй мировой войны и, американская САУ M40/M43 Long Tom. В отличии от своей немецкой соседки, американская артиллерийская установка прошла боевое крещение под Кёльном и активно использовалась в Корейской войне. Во время второй мировой это была самая мощная САУ союзников. В мире танков же, самым частым эпитетом, которым её награждали, было слово 'косая'. Как увалень с дубиной. Если попадёт - размажет. Однако попасть для него - дело почти непосильное.
  Внутри этого треугольника спокойствия суетились, постоянно переезжая с места на место и тычась в разные стороны, две, похожие как братья боевые машины немецкой Е-серии и советский ИС-4. Я было подумал, что Е-75 и Е-50 сейчас сойдутся, по родственному, так сказать, признаку и будут ездить вместе, но они продолжали бесцельное движение сами по себе. Что ж. Сдаётся, это первые жертвы ещё не начавшегося боя. Такие обычно гибнут первыми. Будучи не в силах выбрать какую-либо одну линию поведения, они бросаются из крайности в крайность, ставясь лёгкой добычей хладнокровного противника.
  Минус четыре. Светляк, эстэшка, два тяжа. Будем считать, что их уже нет. И артиллерии, кроме Дайкатаны - тоже. Это так, на всякий случай, посчитаем. Что нам предпринять в таком случае? Ответ очевиден. Следует занять позицию, где мы сможем удерживать противника дольше всего и с наименьшими затратами сил и откуда, в случае необходимости, мы сумеем защитить базу. Это - 'штаны', без сомнения. Другого такого места на карте нет. Они господствуют над остальной местностью и позволяют держать под контролем две трети карты. Оттуда можно простреливать даже плато. В этом случае понадобится небольшая помощь тех, кто там обороняется. Самостоятельно обнаружить танки противника, находящиеся на плато, из 'штанов' - не получится.
  Ну что ж. В общих чертах, план боя ясен. Стоило только определиться с направлением основных усилий, как следом потянулась цепочка решений, складывающихся в единый замысел, как кирпичики выкладывают новое здание. Определив исходную точку, я уже нёсся мысленно дальше, проигрывая различные линии развития событий и свою реакцию на них. По всему выходило, что мы имеем неплохие шансы. Даже, несмотря на предполагаемую бестолковость части команды и обездвиженного светляка.
  Мы представляли собой ударную силу команды, а степени нашей боевой слаженности могла позавидовать любая армия. Отсюда, простое следствие - там, где мы будем действовать, будет самая высокая концентрация огня и брони. Как говорит тактика, именно это обстоятельство и лежит в основе любой победы - концентрация сил в нужном месте, в нужное время. Именно таким образом достигается превосходство. Ещё Тамерлан говорил: 'Лучше десять человек под рукой, чем десять тысяч в отсутствии'. Если провести аналогию с 'Миром Танков', благодаря которому мы здесь оказались, то мы представляли собой 'супервзвод' из пяти машин, объединённых единым командованием, действующих по единому плану и обладающих независимой системой связи. Разработчики отказались от введения таких подразделений, обоснованно полагая, что противостоять им в случайных боях никто просто не сможет. Разве что - такой же точно взвод, на противоположной стороне. А если он есть? Там, у противника? И сейчас точно так же просчитывает свои возможности, готовясь к смертельной схватке? Что ж, тогда посмотрим, чья выучка выше.
  Время истекало. Красная полоска отсчёта почти исчезла, предвещая скорое наступление пиршества огня и стали. Оставалось чуть менее минуты, и тянуть с постановкой задач больше не стоило. Я тронул тангенту на груди, нагретую теплом тела.
  - Внимание! - Разговор в эфире словно ножом отрезало. Я выждал пару секунд, давая сосредоточиться своим товарищам, и зачастил привычной скороговоркой боевого приказа.
  - Внимание! Берём 'штаны'. Для этого: ИСы седьмые, группой проходите к дальнему краю, по низу, напрямую и без остановок. Отставших - не ждать. Кто отстанет - занимает позицию под центральной скалой, отстреливается, потом проходит к остальным ИСам по верху. По справа ближе к краю проходит - проконтролирует центр. В любом случае - контроль центра при первой возможности. Делает тот, кто окажется выше всех. Старший группы на ИСах - Аза. На нём контроль действий и концентрации огня. Ясно?
  - Да! - первым откликнулся Аза, за ним подтвердились и Буэндос с Раздолбаем. Голоса у всех были уверенные, чувствовалась собранность и решительность. Даже Буэндос отбросил на время свои неизменные шуточки и подтрунивания, полностью сконцентрировавшись на предстоящих действиях. Это было слегка непривычно. Даже в самые напряжённые моменты боя его ответы звучали всегда несколько растянуто, с едва уловимым оттенком легкомысленности, таков уж у него стиль.
  - Арта и я, прикрываем действия тяжей. Дайкатана - выберет позиции у границы скал в квадрате F0. Я, на Т30 - в квадрате G9. Далее - Таня, отработаешь первый залп и внимательно следи за обстановкой. При первом же намёке на возможность твоего обнаружения - уходишь под гору и переходишь в ПТ-режим, до тех пор, пока я не вернусь прикрыть тебя. Ясно?
  - Хорошо. - В голосе Дайкатаны лёгкое волнение ощущалось. Вроде того, что появлялось у неё перед ответственным боем на Глобальной Карте в игре. Честно говоря, я опасался, что она будет более нервной, и потому, уловив привычные обертоны готовности к схватке в знакомом голосе, успокоился и сам.
  Началось. Красная полоска на экране исчезла, и он полыхнуло красным. Громкий, хорошо поставленный голос в наушниках произнёс 'Бой начинается!'. Я даже засмеялся от нахлынувшего ощущения дежавю. Кем бы ни были, перенёсшие нас сюда, но они явно не утруждали свою фантазию, копируя антураж и атмосферу компьютерной стрелялки до мелочей. И это придавало происходящему оттенок нереальности. Я встряхнулся, накручивая злость, и чувствуя, как она кипящими пузырьками растекается по телу, обостряя реакцию и все чувства. Воспоминания об окончании инструкции, данной перед боем, лишь помогли процессу вхождения в боевой настрой. За непослушание - смерть, говорите? Ладно, дайте только этот бой откатать без потерь. А там- посмотрим. Посмотрим. Время несёт информацию, а информация даёт решения.
  - Пошли, пошли, пошли! - Я подстегнул соклановцев командой и хищные туши 'семёрок', с узкими 'щучьими носами' рванулись вперёд. Аза чуть задержался, объезжая САУ Дайкатаны, разворачивавшуюся на месте. А я укорил себя - вот, первый недосмотр вылез. Надо было перед боем развернуть всю технику в направлении предстоящего движения. Остальные танки команды тоже рванулись вперёд, норовя попасть именно на центральную дорогу, ведущую с вершины холма, на котором располагалась база, хотя рядом было полным-полно места для проезда напрямую, по склону. Опасаясь столкновений, я закричал в микрофон:
  - Ребята, осторожней! Сейчас олени таранить друг друга начнут! Уходите влево, сразу и, рвите напрямую.
  - Хорошо. Раздолбай, держись ближе к нам с Буэндосом. Смотри, тебя Е-50 сзади нагоняет, сейчас в гуслю впилится! - Сразу же откликнулся Аза, со своим характерным выговором позывного нашего рыжего друга. В исполнении Азы 'Буэндос' звучало как 'Бундос'. Танк Раздолбая рыскнул влево. Поводил носом по курсу, выровнялся и пошёл параллельно паре остальных 'семёрок'. Мы с Дайкатаной шли с отставанием на три корпуса, причём Объект 261 постепенно вырывался вперёд. Так и должно быть. По прямой он меня обгоняет.
  Навстречу мне, в поле зрения, стелилась каменистая почва, покрытая плотным покровом выгоревшей на солнце травы. Широкие гусеницы танков проминали в ней хорошо заметные колеи и, взрыхляли землю при поворотах. Немногим правее нас, скатывался вниз по склону плотный поток боевых машин. То и дело, с их стороны раздавался скрежет трущихся друг о друга бортов. Тогда очередная пара замирала на месте, дробя поток на отдельные части и начинала ёрзать в попытках разъехаться. Нижнего съезда с холма, на вершине которого находилась база, достигли только мы, пара 'пятьдесятчетвёрок', дружно промчавшихся мимо, и Су-152.
  - Смотрите, 'тараканы' тоже на ущелье прут! - Раздолбай, шедший третьим, первым озвучил вывод из увиденного.
  - Это же хорошо. Нам 'штаны' легче взять будет - Сразу же отозвался, довольным тоном, Буэндос.
  - Танюш, ты, наверное, выходи следом за нами, и сразу поворачивай к своей позиции. Пока мы доедем, ты уже сведёшься на нужной цели. - В хрипловатом голосе Азы слышалась озабоченность. Поведение дуэта Т-54, он просто принял к сведению, заботясь более об артиллерийском прикрытии своей атаки, чем о предполагаемой помощи союзников.
  - Хорошо, Саша. Так и сделаю. - Покорно отозвалась Дайкатана, но чувствовалось, что её сейчас больше заботит процесс управления несущейся на всех парах громадой Объекта, шедшего впритирку за тройкой ИС-7, чем, чьи бы то ни было, указания.
  Мы, стройной колонной скатились с пологого склона и разделились. Т-54 унеслись вперёд, словно гончие, спущенные со сворки. Су-152 ещё раньше нырнула за какой-то камень и замерла там, спрятавшись. Тройка ИС-7 немного притормозила, на ходу перестраиваясь в короткую шеренгу, а Объект261 вильнул влево, направляясь к подошве скальной стены, ограничивающей котловину. Лишь мой танк, солидно, продолжал катить по прямой, сокращая отрыв от лидирующей группы 'семёрок'.
  Справа наплывала громада холма, на дальнем конце которого и находилась та самая позиция, позволявшая наглухо перекрыть ущелье и бить выезжающего противника по самым уязвимым местам - в борт, по двигателю и боеукладке. Там, у длинного каменного языка, сбегающего со второй вершины холма и отделяющего 'штаны' от выхода из ущелья, у противника будут все шансы подставиться и допустить классическую ошибку, о которой так верно сказал Самюэль, один из самых известных тактиков 'Мира танков':
  '...Научитесь выезжать из-за угла не поперек, подставляя противнику борт, а под углом 45 градусов. Банально до невозможности, но для подавляющего большинства это является недоступной магией высшего уровня...'
  Только бы наши ИСы сумели занять её. Я слегка вильнул вправо, прижимая танк к крутому каменному боку холма и двигаясь вдоль кромки кустов, поросших у его подножья. Если я не ошибся в своих предположениях - впереди будет выступ скалы, утопающий в зарослях, за которым можно спрятать тушу моего американца и вести огонь, откатываясь каждый раз в укрытие для перезарядки. Искомое место появилось спустя буквально секунды. Мне даже пришлось резко затормозить, что бы не врезаться в огромный камень в основании скального выступа. В прицел, словно в микроскоп, я мог разглядеть самые крохотные чешуйки красноватых корковых лишайников, расползшихся по всему камню большими неряшливыми пятнами.
  Всё, на месте. Я развернулся параллельно боку скалы и вывел свою машину чуть вперёд, так что бы правая граница моего сектора обстрела пролегала вдоль подножия холма. Отсюда, я мог держать под контролем добрых две трети ущелья, посылая увесистый бронебойный подарок, калибром в 155 миллиметров, каждому, кто посмеет высунуть свою бронированную морду из укрытия. Теоретически. И, в игре. В реальности, я лишь застонал от бессилия и выругался. Кусты! Эти сволочные представители флоры перекрыли мне весь обзор своими верхушками!
  - АМХ 13 90, наверх прошёл! - Это Аза. У них уже началось. Судя по докладу, вражеский светляк проскочил наверх 'штанов'.
  По идее, его там должны будут встретить наши 'тараканы', ускакавшие вперёд. Но, если он прорвётся мимо них - от САУ Дайкатаны его отделять буду только я. А я - слепой! Эта мысль молнией проскочила у меня в мозгу и словно пружиной подбросила меня наверх, к люку, заставляя выбраться наружу. Последнее что я услышал в наушниках был спокойных голос Буэндоса, прорывающегося к нужному месту:
  - Ничего, его там пять-четыре, встретят. А мне уже немного осталось, догоняйте! - Затем, штекер наушников выскочил из розетки, отрезав меня от связи, а я - пулей вылетел на улицу. Где топор? Мне он был нужен как воздух. Если быстро срубить верхушку куста перед танком, сектор обзора будет чист, и я смогу вступить бой. Только здесь, на броне, оглядывая танк в поисках топора, я смог выразить в мысли то, что просто чувствовал, сидя в танке. Вперёд выезжать мне было нельзя. Нынешнее положение моего танка было и так предельно рискованным, и оставаться в нём следовало только до момента выстрела, после чего нужно было бы срочно сдавать назад, под защиту скалы. А выйди я чуть дальше - вообще превращусь в классическую мишень и уподоблюсь тем оленям, которых имел в виду Самуэль. Тем, для кого правильный выход на позицию для ведения огня недоступен, как высшая форма магии.
  Искомый предмет нашёлся на надгусеничной полке слева, между ломами и тугим свёртком брезента. Скорее всего, это был чехол, закрывающий маску орудия в походном положении, для танкового чехла он был слишком мал. А может быть - это была палатка для экипажа. Мне неведомо. Удивительно сколько мыслей пронеслось в моей голове, за тот краткий миг, что я потратил на бросок к надёжно закреплённому топору и его освобождение из тисков креплений. Я успел представить, как можно закрепить чехол на башне, какого размера должна быть палатка для танка, и как её использовать для возведения комфортного полевого жилища... Параллельно я с тревогой прислушивался к звукам, доносящимся из 'штанов' и проигрывал в уме сцены поимки вражеского светляка, которые должны были сейчас там происходить.
  Первые звонкие хлопки танковых пушек прозвучали, когда я ухватился рукой за тонкий коричневато-зелёный ствол бузины, и замахнулся топором для удара.
  - Началось в деревне утро! - я выдохнул эти слова, обрушив лезвие топора на верхушку деревца. До конца не прорубил - спружинило. Однако и этого хватило. Охапка мелких листьев на тонких ветках поникла вниз, очистив обзор. Готово. С топором в руке, я одним прыжком вскарабкался обратно на башню и нырнул в люк, сразу же приникнув к прицелу.
  Теперь, отчётливо было видно оконечность гребня, из-за которой неторопливо выползали огромные туши вражеских танков. Маус, ещё один, за ними прячется ИС-7, а дальше - виднеется характерная башня ИСа четвёртого. Пока ещё они не были в пределах досягаемости наших 'семёрок', прижавшихся к гребню, 'лесенкой', чуть выше по склону. Но, вся эта бронированная кодла была уже в пределах досягаемости Татьяны. Где её карающая длань? Почему она не стреляет? Я поспешно подключился к бортовой сети и сразу же услыхал, как бушует в эфире, торопливый информационный обмен моих соратников.
  - Раздолбай, чуть назад сдай и корпус параллельно Буэндосу поставь, ладно?
  -Делаю...
  - Ребята, ещё немного подождите, поставьте первого на гусеницу, и я сразу по нему отработаю, хорошо?
  - Давай-давай, Танюша. Дима! Я буду по гусенице бить, а ты проконтролируй. Да?
  - Принято.
  - Раздобай, постарайся поджечь, сразу под 'воротник' бей. И где Слон, блин! - в голосе Азы, на последних словах, явственно почувствовалось напряжение. Можно понять - на тебя прёт стадо танков противника, и в этот момент кто-то пропал со связи. Пойди, угадай, что с ним случилось. Хорошего, как-то совсем не ожидается. Поэтому, я сразу же откликнулся.
  - Я здесь, здесь. Сектор обзора расчищал. Вижу два Мауса, семёрку и четвертого. Идут на вас, немного осталось. К бою готов.
  - Хорошо, Слон - бей того, кого на гуслю поставим, хорошо? - Облегчение Азы было настолько явственным, что словно воочию увидел как он с выдохом, утирает испарину со лба.
  - Принял.
  Для пробы, пока оставалось малая толика времени, до выхода врага на линию огня наших 'семёрок', я быстро промаркировал цели, быстро перенося прицел с одной на другую и нажимая кнопку сигнала 'атакую'. Контуры каждого промаркированного танка немедленно подсветились красной линией, как в фильмах про Терминатора, а в воздухе, над каждой целью повис уголок, такого же цвета, указывающий своей вершиной на выделенную цель. Я оторвался я от прицела и кинул быстрый взгляд на миникарту, проверяя забрезжившую догадку. Так и есть. На схеме местности появились четыре отметки тяжёлых танков, в виде ромбика с тремя косыми полосками. Отлично. Значит, десять секунд, если не подсвечивать их повторно, положение этих целей будет видеть вся команда. Я угадал, стоило мне только об этом подумать, как небо прочертила быстрая трасса и, на вершине гребня, который огибали враги, вспухли клубы разрыва, а в уши толкнулся, гром, ослабленный бронёй. Недолёт.
  - Тань, ты?
  - Нет. Я жду пока вы первого на гусли поставите.
  Я лишь кивнул, не забивая связь. Секунда, другая, и вот, две трассы сверкнули почти одновременно, вонзаясь в передний угол бронированной коробки Мауса, туда, где располагается ведущий каток. Мышь встал. Трижды мигнул его силуэт и маркер над ним, подсвеченные красным и в борт, в самый верх, на уровне 'воротника' прикрывающего короб вентиляции, вонзилась ещё одна трасса. Повалил дым. Чёрный и жирный, он устремился прямо в небо, расчерченный у основания вырывающимися искрами. Маус ещё вяло шевелил башней, не обращая внимания на пожар, когда над ним возник ещё один маркер, на этот раз синего цвета, и земля дрогнула от встречи 180мм фугасного снаряда с бронированным чудовищем. Дымом и пылью заволокло все окрестности и танк пропал из виду совершенно, лишь синий контур, по цвету последнего маркера отрисовывал его положение в дыму. И этот контур показывал, что башня пострадавшего Мыша продолжает двигаться, разворачиваясь в сторону наших танков! Ещё немного, и она встанет ко мне боком, подставив свою броню под прямым углом. Туда, на две ладони левее заднего среза, точнее между ним, и крестом на броне, я и должен буду всадить свой снаряд. Не думаю, что грызун выживет, после попадания в боеукладку. Конечно же, креста не видно, как и самого танка, лишь синий абрис, светится сквозь дым. Но, я столько раз посылал снаряды в это место, что мне достаточно было просто знать, как располагается цель.
  Вот! Довернул! Мягко утонула кнопка огня на джойстике управления и, Т30 присел от отдачи, плюнув во врага бронебойной болванкой. Синий контур погас. Сдох? Я резко нажал кнопку заднего хода, уводя танк в укрытие и выплеснув в эфир свои эмоции.
  - Есть! Сдох, собака!
  Мимо прошелестело дважды, словно воздух вспороли чем-то острым, а моя машина упёрлась кормой в препятствие. Надо полагать, в скалу. И здесь меня не достать. Теперь, буду ждать перезарядки, е высовываясь до поры до времени. Как раз есть время спокойно поработать с миникартой.
  - Не собака, а мышь. - Буэндос и здесь не удержался от шпильки, внеся уточнение ехидным тоном. - Собакой его только полные нубы считают.
  - Ты не расслабляйся, ты второго смотри. - Посоветовал я, улыбаясь.
  - Да смотрю, смотрю вот. Не видать ничего, дым кругом застит.
  - Это точно, ничего не видать. Может назад отойти, выше по склону? Как думаешь, Слон?
  Я в это время уже смотрел на миникарту, стараясь разобраться в обстановке, и потому, на вопрос Азы отреагировал не сразу. На первый взгляд, необходимости в отходе не было. Медленно затухающие отметки танков противника сами пятились назад, впечатлённые быстрой гибелью передового Мауса. Скорее всего, они сейчас там затаятся на какое-то время, пока не наберутся смелости на вторую попытку. Об этом я и сообщил в эфир, озвучив для всех свои выводы.
  Между тем, в целом, дела обстояли отнюдь не блестящим образом. На плато, сгрудились под большой скалой, в квадрате В4, отметки двух тяжёлых танков и самоходного противотанкового орудия. Зачем оно полезло туда, да ещё на самый передний край, мне было совершенно непонятно. На мой взгляд, ПТ было бы логичнее остаться на нижней террасе холма, под базой. Оттуда Ягдтигр, а судя по тому, что Су-152 ехала за нами, это был именно он, мог отлично прикрывать парочку тяжёлых танков, оставаясь вне зоны видимости противника. Дело осложнялось и тем, что с другой стороны скалы, к её крутому боку, уже прилепились две отметки тяжёлых и одна отметка среднего танка. Это означало, что наши машины на плато, теперь носа не могли высунуть, рискуя сразу же получить 'чемодан' артиллерийского фугаса в башню. Отметки союзной артиллерии располагались прямо там, где я их видел в последний раз. Они вообще не стали утруждаться выбором позиции, и стреляли прямо с того места где стояли с самого начала. И теперь, худо-бедно могли накрывать место, где чадил убитый Маус, но работать по целям на плато - не могли. Враги прятались в мёртвой зоне и были для них недосягаемы. Зато наша группа могла бы выкурить эту шайку из укрытий. После небольшой смены позиций. Если переместить Дайкатану под самый обрыв холма со 'штанами', в квадрат Е9 - врагам резко поплохеет. Одно 'но'. Таню нужно будет прикрыть. Наш центр совершенно пуст. Е-50 следуя какой-то неисповедимой мудрости, даже не попыталась прикрыть или разведать одно из направлений и тупо замерла на нижней террасе, примерно там, где должен был стоять Ягдтигр, изображая из себя ПТ. Олень. Такое определение в мире танков было наиболее частым, для неспособных верно оценить обстановку.
  Решение напрашивалось само собой. Оставляем 'семёрок' караулить оробевшего противника, а сами используем паузу, что бы нанести урон группе вражеских танков на плато. Дайкатана их колотит, а я прикрываю. Если по центру будет прорыв, Таня спрячет САУ за изгиб склона, а я отработаю во фланг наступающим. Те, кто остался на нижней террасе базы, волей-неволей меня будут вынуждены поддержать. Лично мне, замысел понравился, и я тут же поделился им с друзьями. Соклановцы поняли меня с полуслова, поскольку мы частенько проворачивали такие комбинации в ротных боях мира танков.
  Мой Т30 быстро развернулся на месте, и двинулся вдоль склона, неспешно переваливаюсь через некрупные камни, местами попадавшие под гусеницы. Через прицел, было видно, как Объект 261 опустил ствол орудия в походное положение и резво двинулся в моём направлении, нацеливаясь в точку, оставшуюся за кормой моего танка. Вот и славненько. Сейчас отработаем по плато на славу. Затем и ущельем займёмся.
  К моменту, когда я занял облюбованную позицию, артустановка Таьяны уже дважды ухнула, послав чемодан в сторону противника, а отметка вражеского среднего танка под скалой - погасла. Центр был чист, и я даже заскучал немного, лениво изучая доступный сектор обстрела через танковый прицел.
  Вдоль обрыва, тянущегося над болотом, урча и подвывая двигателем, пробирался небольшой танк, раскрашенный в серовато-зелёные тона камуфляжа, характерные для советской военной техники. Почва была каменистая и, несмотря на то, что чёрная грязь веером расплёскивалась в стороны при движении, проехать здесь было достаточно просто. Не так давно, этот танк с разгону влетел в заросли центральной низины и долго прятался, дожидаясь удобного момента, Потом, когда кипевший вокруг бой уже собрал первую жатву с обеих сторон, танк аккуратно пробирался по заболоченной низине. Медленно, от укрытия к укрытию, надолго замирая при малейшем подозрении на опасность и чутко поводя хоботом орудия. Сейчас, когда до гряды скальных обломков, скопившихся на границе залитой водой низины, оставалось совсем немного, он торопился. Скоро, совсем скоро, можно будет вырваться в тыл танкам противника, сцепившихся с атакующей группой в ущелье и, вырезать артиллерию. А потом - пакостить по тылам, издалека отвешивая увесистые плюхи в корму зазевавшегося вражеского тяжа. Или просто встать на захват базы, обеспечивая победу. Т-44 на многое способен. И сейчас, он спешил показать себя во всей красе.
  Скальные останцы 'сорокчетвёрка' преодолела почти без задержек. Разве что замерла ненадолго у крайнего камня, убедилась, что путь свободен и вырвалась на простор, разделяющий два холма. Тот, что с базой противника на вершине и тот, что со штанами, где противники замерли в позиционном противостоянии. Уверенно набирая скорость, она готовилась к смертоносному хороводу, выжигая беззащитную и неповоротливую арту на своём пути. Сейчас, сейчас... 155мм снаряд вошёл в борт наглой 'сорокчетвёрки' с каким-то чпоканьем, как мне показалось. Так и захотелось сказать 'Добрый вечер', следуя примеру анекдотического лося. Но - я молча наблюдал в прицел, как на месте вражеского СТ на мгновение вспух ком яркого огня, из которого, кувыркаясь, вылетела башня. А мгновением позже - и корпус. Обезглавленный, он проскользил несколько метров по инерции, разбрасывая в стороны какие-то ошмётки и полыхая как факел. Потом - замер, нелепо накренившись. Ваншот. Набитая снарядами, как консервная банка шпротами, СТ-шка не имела шансов на выживание, наткнувшись на тяжёлый танк в засаде. Недаром Т-44 прозвали 'ходячей боекладкой' в 'мире танков'. Только в игре у них башни не отлетали.
  - Спасибо Слонэ, красавец! - Похвала Дайкатаны оторвала меня от созерцания последствий удачного выстрела. Как говорится, похвала и кошке приятна, а когда тебя хвалят таким голосом... Словом, я растёкся блаженной улыбке и несколько размяк.
  Пока шли разборки с коварным Т-44, почти сумевшим прорваться нам в тыл, Дайкатана прикончила ещё один танк, прятавшийся за скалой на плато. На этот раз - тяжёлый. С её позиции, она легко доставала вражескую технику, скопившуюся в укрытии и, в то же время, сама была вне досягаемости вражеских орудий.
  Оставшийся в одиночестве на плато тяжёлый танк, видя как бессильно гибнут его союзники под ударами невидимой и недосягаемой артиллерии, решился на самоубийственную атаку. Красная отметка на миникарте поползла вдоль скалы, намереваясь обойти её с севера. Интересный ход. Даже как жест отчаяния, он мог бы принести пользу, будь у противника отлажено взаимодействие. Этот самоубийца вполне способен обнаружить Е-50, открыто стоящую на нижней террасе нашей базы и палящую в белый свет как в копеечку. После гибели вражеской 'сорокчетвёрки', наша бестолковая эстэшка совсем обнаглела и вылезла на всеобщее обозрение, не принимая никаких мер предосторожности.
  Сам тяж вряд ли проживёт более двадцати секунд. Даже если его не прикончат первым залпом, второй точно отправит его в Вальхаллу. Насколько я помню, у Ягдтигра перезарядка примерно пять с половиной секунд, так что - добьют отчаявшегося тяжа очень быстро. Так и вышло. Стоило только красной отметке чуть-чуть выползти за край скалы, как она замерла под аккомпанемент дружного рёва танковых орудий встречающих. В тот же самый миг, стоило цели замереть, как сзади моей машины басовито ухнула САУ Дайкатаны и ещё одна красная отметка на карте погасла.
  - Танечка, умничка! - Я, совершенно автоматически, отметил успех Дайкатаны встречной похвалой и замер, стараясь сосредоточиться, что бы просчитать ситуацию.
  По всему выходило, что в боевых порядках противника образовалась дыра в районе плато. Даже если там кто-то остался на прикрытии, то это какой-нибудь слабый танк, попросту не рискнувший поддержать атаку союзников и вжимающийся сейчас в каменный бок одной из скал, в надежде хотя бы на один результативный выстрел. Так. Надо уточнить кто у них там отминусован.
  - Танюш, скажи пожалуйста, кого ты на плато прищучила?
  Дайкатана откликнулась не сразу. Небольшая задержка позволила ей сформулировать ответ и, спустя пару секунд я услышал чёткий доклад, произнесённый слегка нараспев.
  - Один Батчат, его первым уничтожила. Е-75, и ИС-7 добила, когда он в атаку пошёл.
  - Отлично, спасибо. - Я сделал небольшую паузу, оценивая расположение наших сил на миникарте и обдумывая последующие слова, а затем напористо заговорил, излагая своё виденье ситуации.
  - Господа танкисты, смотрите что получается:
  Мы достоверно знаем, что как минимум пять машин у них было со стороны ущелья. Две из них - уничтожены. Это АМХ 1390 и Маус. Оставшиеся три, наверняка сейчас засели в обороне, молясь, что бы вы не решили пойти в атаку. Они знают, что на этом участке у нас как минимум пять машин, плюс арта. Должны были засечь всех, когда 'тараканы' светляка давили, да и по мне отстрелялись. Так? Лезть в атаку, не имея явного преимущества, они не станут. Создать таковое, они могут только в обороне - сосредоточив огонь артиллерии на участке перед танками. Так? Это тоже говорит в пользу обороны на том участке. Один танк мы уничтожили по центру. Это 'сорокчетвёрка'. Можно было бы опасаться прорыва по центру, но на плато был уничтожен Батчат, и думается мне, что легких сил, в виде эстэшек или 'светляков', у них, нет более. Даже если есть - центр перекрыт надёжно, пример Т-44 должен их убедить в этом.
  Остаётся плато. Они пытались прорвать нашу оборону с помощью трёх танков. Все три уже уничтожены. Мы получаем дыру для прорыва, при счёте 5-0. Думаю, такое положение сулит успех...
  - Уже пять - два. - Прервал меня Аза, рассудительным голосом - смотри на миникарту. Арту сняли.
  - Как?! Ты посмотри - точно, блин! Что за идиоты там сидели! - Я даже сплюнул в сердцах, от злости. Нет, ну надо же быть натуральным нубом, что бы стрелять с места, не меняя позиций. Две отметки наших САУ, горевших на самой вершине холма, практически в кругу обозначавшем базу - погасли. Практически одновременно. Больше в эфире не раздалось ни слова, все ждали решения. Пауза не была долгой. Я изначально не слишком-то полагался на союзную артиллерию, рассчитывая только на Дайкатану. Так что - потеря двух арт, по сути, ничего не меняла. После небольшой паузы, я продолжил.
  - Так. Хорошо. Это не сильно меняет ситуацию. У нас есть Таня, у неё хорошая позиция и это - главное. Продолжаем:
  У нас на плато два боеспособных танка и мощная самоходка. Можно рассчитывать как минимум на поддержку огнём, даже если они не решаться поддержать нашу атаку. Так?
  - Ты хочешь атаковать по плато, создав там преимущество? А что, нормально. У них там, скорее всего, прикрытие для артиллерии осталось. Один-два танка, а остальные нас держат. - Аза давно уже понял мой замысел, и, будучи не в силах побороть нетерпение, вмешался, прервав меня на полуслове.
  - Верно, да. Таким образом, мы сейчас перебросим вас на плато, в обход, через саму базу. А в ущелье останутся только тараканы. Если они засекут кого-нибудь - я подтянусь, прикрою. Хорошо? Саша - ты старший. Забирайтесь наверх, разгоняйтесь с горочки и проскакивайте к базе. В общем, как обычно. Хорошо?
  - Принято.
  Эфир заполнился рабочими переговорами, лёгким флудом, а я внимательно вглядывался в карту, собираясь вовремя отследить любые изменения на ней. Владеешь обстановкой - владеешь ключами к победе. Только так. Иного не дано.
  Почти пять минут ушло на то, что бы три наши 'семёрки' добрались до рубежа атаки. Пока они добирались, я решил осмотреться и проехать к тому месту, откуда выбиралась вражеская 'сорокчетвёрка'. Просто на всякий случай. Вдруг оттуда ещё кто-то лезет? Если обнаружу, наши парни с плато его легко разберут на части.
  Но - обнаружили меня. Едва я приступил к осмотру местности, как положено, справа налево, последовательно изучая пространство, начиная с ближней зоны и особенно тщательно разглядывая закрытые участки, как меня накрыло. Артиллерийский снаряд разорвался метрах в пяти, наверное. Танк подбросило, с хрустом и скрежетом. Тряхнуло, как собака пойманную крысу встряхивает, ломая ей хребет. Я влип шлемом в колонну прицела и тут же, откинулся вбок, протаранив головой, боковую стену башни.
  Как и когда я отогнал танк назад - выпало из моей памяти.
  Скорее всего, один из вражеских СТ, с хорошим обзором, вёл разведку наблюдением. Стоило мне только приблизиться к границе болота, как я был обнаружен. А пока я изображал из себя индейца, 'на цыпочках' протискивая более чем шестидесятитонную тушу тяжелого танка сквозь прибрежные заросли, на меня свелась вражеская САУ.
  Я, достаточно спокойно, подумал, о том, что вот прямо сейчас меня могли убить. Стало неуютно, до дрожи. Не то что бы меня колотило, нет. Если меня трясло, то самую малость. Так.... Просто каска мелко дребезжала о стенку башни.
  В уши глухо бились встревоженные голоса товарищей, запрашивающих моё состояние. Тангента танцевала в прыгающих пальцах, никак не позволяя нажать на кнопку, а на верхней губе я внезапно почуял постороннее. Мазнул ладонью, утираясь - кровь. Из носу. 'Хорошо хоть не моча. В штанах.А ведь - мог. Немудрено'. Промелькнувшая в глубине сознания мысль почему-то жутко развеселила меня и я заперхал, мешая смех с кашлем.
  Наконец, я сумел справиться с непослушной тангентой и успокоить нервный смех. Зелёные отметки на миникарте сгрудились в районе скалы, на плато, и это означало, что наши танки к атаке готовы. Пора было начинать.
  - Аза, атака! Дайкатана, сопровождай группу тяжей, особое внимание квадрату Д1. Я - в порядке. Действуйте!
  Всё-таки мне досталось больше, чем казалось на первый взгляд. Мир для меня сузился до пределов едва светящегося планшета миникарты, на котором суетились зелёные и красные квадратики, расчерченные полосками по видам танков. Вот они достигли района Д1, и там засветился красный треугольник противотанкового орудия. Вот погас, сопровождаемый в последний путь непечатным комментарием Буэдоса. Вот засветились квадратики вражеской артиллерии. И Дайкатана зачастила целеуказаниями, а Аза что-то и кому-то приказывал. Вот они погасли а чуть дальше, уже в ущелье засветилась мешанина значков всех типов, избиваемая Дайкатаной, если судить по доносившимся переговорам. Погасли и они. Я с трудом поднял руки к запору люка. Бой кончен. Пора выбираться наружу.
  
  Глава 3
  Над растревоженным болотом суматошно кружили кулики, пара мелких утиных стаек в небе, тянула к югу, покидая столь шумное и беспокойное место. Судя по всему, где-то там, за скалами, есть ещё один водоём.
  В лицо упруго толкался свежий ветер, напоенный ароматами травы и хвойного леса. В нём ощущался отзвук запаха дыма, горящей резины и пороха. На холме с базой, до которого рукой подать, шло какое-то движение. Е-50, весь бой простоявший на нижней террасе как привязанный, сейчас поспешно взбирался на вершину, рассержено гудя двигателем. Прямо к двум султанам дыма, поднимавшимся от расстрелянной врагом артиллерии. Ещё один дымный султан, растрёпанный ветерком до прозрачности, поднимался неподалёку, в том месте, где я так удачно остановил прорыв противника. Больше движения не наблюдалось.
  Двигаться не хотелось, это было бы утомительное занятие, воспринимавшееся организмом сейчас как излишняя и бессмысленная трата сил. Я посидел немного на краю люка, вдыхая воздух полной грудью. Ощущение неправильности, уверенность в том, что я забыл что-то важное, грызло меня изнутри. Мысли путались. Немного подташнивало. Поняв, что ничего путного сообразить сейчас не в состоянии, я просто стёк по броне на землю и на пару шагов отошёл от танка, покачиваясь и борясь с тошнотой. Стоять было тяжеловато, и мне пришлось вернуться обратно, что бы обессилено привалиться к изжёванной гусенице с помятыми траками. То-то она так скрежетала, когда Т30 сдавал назад, в укрытие. Как только не развалилась, и не порвалась. Чудо - иначе не назовёшь. Интересно, если бы танк 'разулся' и не смог уехать обратно, меня добили бы? Я сосредоточился на мгновение, усилием воли разогнав туман в мыслях. Команда на атаку была отдана сразу после взрыва, так что враги вполне могли переключиться на более опасное направление, отбивая прорыв на плато. Ерунда. Скорее всего, в мою сторону смотрела всего лишь одна САУ противника, а после накрытия, когда подраненная цель сумела отползти под защиту камней, ей стало вообще не до меня. В общем - везение. Сдаётся, будь попадание прямым, снаряд просто расколол бы мой танк как гнилой орех. Повезло. Чадил бы сейчас, как та вражеская сорокчетвёрка, неподалёку. Кстати, о врагах - я обругал себя последними словами и поспешно поднялся. Вид горящего вражеского танка вернул меня к осознанию той простой мысли, что я нахожусь сейчас на поле боя. Здесь безопасности не бывает, и быть не может. Внутри вскипела адреналиновая волна, подстёгивая и обостряя чувства. Кто ж на войне без оружия разгуливает? Особенно после боя. Надо срочно вооружаться или вообще из танка не выходить. Но это будет уже другая крайность, тоже опасная. Как говорится, на войне первыми гибнут герои и трусы. Первые - потому что пренебрегают предосторожностями, вторые - потому что не способны вовремя увидеть и верно оценить опасность, за их переизбытком.
  Я лез обратно на башню, покряхтывая от натуги. Дрожали руки, дрожали ноги. А когда пришла пора спускаться обратно в нутро танка, лоб мой покрыла испарина. Силы покидали меня как-то незаметно, но быстро, таяли, словно кусок льда в кипятке. Тревожный признак. Минут десять, проведённых в кресле с автоматом на коленях позволили мне восстановиться в достаточной мере, что бы предпринять повторную попытку выхода наружу. Только на этот раз я прихватил с собой ещё и топор, так и валявшийся справа от сиденья командира. Ещё с того момента как я влетел в башню, готовясь встречать атаку Маусов в ущелье, в начале боя.
  До прибытия моих товарищей топор был закреплён на его родном, штатном месте, на правой надгусеничной полке. Затем, я сходил к болоту, в поисках чистой воды для умывания. Не хотелось ходить с мордой перепачканной кровью. В широких колеях оставленных гусеницами Т30 она была грязная. Просто мутная жижа, поблёскивавшая радужными маслянистыми разводами и непригодная ни к чему, кроме как испачкаться.
  Чистая нашлась чуть в стороне, среди травы. Прозрачная, как слеза ребёнка, отфильтрованная растительностью и тёплая, как парное молоко. Она проступала повсюду, тонким слоем, едва достаточным, что бы погрузить в него ладони.
  Я умылся, обтёр лицо ладонями, сгоняя лишнюю влагу и роняя капли на ворот комбинезона. Замер, подставив лицо солнцу и ветру. Высыхающая влага исчезая, уносила с собой тошноту, и потому, я продлевал сей миг сколько возможно. Затем, когда кожа обсохла, а ветерок перестал нести прохладу, скользя по влажным лбу и щекам, я вернулся обратно к танку. Вот-вот должны были вернуться мои товарищи, и нужно было кое-что обдумать.
  ИС-7, сопровождаемые длинноносой САУ, вернулись плотной группой, держа строй ромбом. Не доезжая пяти метров до американского тяжа, они синхронно клюнули носами и резко остановились. Зрелище было устрашающим. Мне, стоящему на земле, у кормы своей боевой машины, при виде несущихся в мою сторону хищных бронированных щучьих морд жутко хотелось вскарабкаться на броню. С трудом я подавил это желание, боясь показаться смешным, но - ей богу, в момент остановки группы - чуть было не сорвался с места в бегстве. Едва устоял.
  Из раскрывшихся люков, полезли с победными воплями мои соклановцы.
  - Мы их уделали, Слон! Мы их уделали! - Вопил Буэндос, вне себя от восторга, а ему вторили Аза и Раздолбай, чуть менее сдержанно.
  - Мы их порвали! Как котят! Победа!
  С крыши Объекта воинственно вопила что-то восторженное Дайкатана, потрясая вскинутыми вверх кулачками.
  Я улыбался и осторожно кивал головой, опасаясь повторения приступа головокружения. Это заметили. Буэндос первым оказался рядом, внимательно присматриваясь к моему виду.
  - Слон, что-то ты бледноват.
  - Взбледнулось вот. - Неуклюже отшутился я, наблюдая, как остальные покидают свои машины, направляясь в нашу сторону.
  - Да, да, я понимаю, это нормальная романтическая бледность героя после боя.
   Ехидство Буэндоса можно было на хлеб намазывать, настолько явно оно ощущалось. Он завертел головой, осматриваясь. Заметив воронку неподалёку, медленно заплывающую жидкой грязью, он понятливо кивнул.
  - Тошнота? Кратковременный рауш, потеря сознания и быстрая утомляемость?
  - А также головная боль и общая слабость. - Подхватил я перечисление симптомов.
  - Ясно всё с вами. Контузия, значит. Как получилось?
  - Высунулся из-за во-он того каменюки, посмотреть - накрыли сразу же.
  - Ты из танка выглядывал что ли?
  - Да нет, если бы я из башни торчал, меня бы вообще сдуло бы, как мне кажется. Просто люк открыт был. Помнится, я как-то читал воспоминания танкистов. В юности ещё, задолго до нынешних игрищ, когда компьютер был диковинкой. Так вот там, описывались бои с точки зрения командира танка. Человек опытом делился и впечатлениями. Он говорил, что у экипажей советских тридцать четвёрок было правило - не закрывать люк ни в коем случае. Его ремнём закрепляли каким-то образом в полуоткрытом состоянии и так ездили - экономили время на покидание танка, в случае пожара. Видимо у меня это в памяти отложилось, и после того как я себе сектор обстрела расчистил в ущелье - люк за собой не прикрыл...
  Прохладные узкие ладони коснулись моего лица, прервав на полуслове самым бесцеремонным образом. Дайкатана, незаметно подошедшая во время нашего диалога, уверенно ухватила мою голову и решительно повернула к себе. Затем, аккуратно раздвинула веки пальчиками и стала с серьёзным видом изучать моё глазное яблоко. Что именно она собиралась найти в процессе обследования, мне было совершенно непонятно, однако я не сопротивлялся. Было приятно ощутить заботу. Волей - неволей я встретился с её внимательным взглядом и тут, впервые заметил какие у неё потрясающе зелёные, изумрудного цвета глаза с крохотными золотыми искорками тающими в глубине. В них можно было тонуть вечно и эта вечность обещала быть незаметной.
  Смущение нахлынуло, словно внезапная волна, окатив меня неприятным холодком по спине. Я затрепыхался, робко вырываясь, и заскрёб руками по броне, не решаясь оторвать ладошки Дайкатаны от своего лица. В уши ворвался добродушный смех парней, отчего смущение моё разгорелось с ещё большей силой.
  - Тань, Танюш! Я в порядке, правда. У нас тут куча дел, спешить надо. Честно. Ты отпусти меня, плиз. - Пришлось спрятаться за смех как за щит, но смешок тоже вышел смущённым. Дайкатана помедлила немного, затем кивнула серьёзно и медленно выпустила меня из плена со словами:
  - Раз Слона говорит, что дел много, значит надо слушать. Рассказывай.
  Пауза была необходима сейчас как воздух. Собраться с мыслями, прийти в себя, горло прочистить, в конце - концов.
  Томмиган, словно бы сам собой, перекочевал ко мне в руки из-за спины. Лязгнул затвор, приоткрывая казенник с тускло светящимся бочком гильзы в нём. Свободно висящий ремень опутал петлёй правый локоть, после чего, автомат уютно устроился на локтевом сгибе левой руки, как младенец, которому сейчас начнут петь колыбельную.
  Взгляды присутствующих сошлись на оружии, и в чертах лиц проступило понимание, а Раздолбай даже успел дёрнуться в направлении своего танка, но был остановлен моим голосом.
  - По глазам вижу, что все уже поняли, о чём речь пойдёт. Мы достаточно уже насмотрелись, для осознания того простого факта, что дом остался где-то далеко, а мы - оказались здесь, в месте где стреляют? Да? Если так - давайте условимся о первом правиле. Незыблемом, главном, соблюдаемом даже во сне. 'Ни шагу без оружия, за пределы танка'. Ферштейн? Все согласны? Тогда - все по машинам, взять личное оружие и сбор - здесь.
  Наша маленькая толпа быстро распалась на отдельные части. Люди с озабоченными лицами карабкались по броне своих боевых машин, заскакивали люки и, появлялись оттуда, уже крепко сжимая в руках оружие. На повторный сбор времени много не потребовалось. Буэндос и Аза держали оружие привычно. Дима - уложив его цевьём на сгиб локтя, Саша попросту взял в положение 'на ремень' и теперь молча ждал продолжения, поглядывая в сторону Раздолбая и Дайкатаны. ППШ в их руках выглядели чужеродно, постоянно двигались, не в силах обрести удобное положение. Когда Раздолбай, а следом за ним и Дайкатана попытались повторить мои недавние манипуляции с затвором, пришлось предостерегающе вскинуть руки.
  - Стоп, стоп, стоп! Раздолбай, Дайкатана - давайте не будем трогать пока что затворы и, для начала определимся ещё с одной вещью. Хорошо? И вещь эта - безопасность. Наша с вами, личная. Безопасность от нелепых случайностей. Посмотрите как Аза и Буэндос держат оружие. Видите?
  - По-разному они держат. - Тут же откликнулась Дайкатана
  - А ты смотри в чём они одинаково поступают.
  - И в чём же?
  - Первое - они не направляют оружие на окружающих. Правда Раздолбай? У меня коленка уже ноет, глядя на ствол твоего автомата, который так и хочет на неё нацелиться. И второе - они не теребят спусковой крючок пальчиком. Я конечно же понимаю, Таня, что у них пальцы не такие красивые как у тебя, но в данном случае этим пальчиком лучше .... Кхм....
  Я внезапно поперхнулся, и покраснел, сообразив, с кем разговариваю. Обороты речи, подходящие к такой ситуации и привычные в мужском коллективе, сейчас были явно неуместны.
  - Словом, Танюш, ты просто убери пальчик со спускового крючка и вытяни его вот так, вдоль скобы. - Вскинув Томмиган стволом вверх, я продемонстрировал правильное положение указательного пальца. Дакатана кивнула, её жест продублировал и Раздолбай. С небольшой задержкой они поочерёдно вскинули свои ППШ вверх, с опорой на плечо рабочей руки. Сработал принцип подражания. Что ж пусть работает дальше. Продолжая говорить, я плавно опустил автомат в исходное положение. Нарочито медленно убедившись предварительно, что в той стороне никого нет. Пантомима сработала и 'неуверенные пользователи ППШ' синхронно повторили приём.
  - Теперь, о порядке заряжания и разряжания. Вещь эта скучная, но необходимая. Особенно в полевых условиях. Никому не хочется получить пулю, от меня, к примеру, только потому, что я в порыве благородной лени не поставил автомат на предохранитель? Нет? Тогда, давайте определимся следующим образом. Первое - при любой возможности правильность ваших действий должен проконтролировать кто-то другой, а вы сами ВСЕГДА должны контролировать, насколько правильно действует ваш товарищ. Поскольку мы в поле, делаем просто. Становимся в ряд. Вот так, да в одну шеренгу, либо в круг, но спиной друг к другу. Стволы поднимаем вверх, под сорок пять градусов. Так, молодцы, хорошо. Теперь, отсоединяем магазин, потом отводим затвор назад. Смотрим. Чисто? А теперь - повернули голову влево, и посмотрели на автомат товарища. У него тоже чисто? Отлично. делаем контрольный спуск. Оружие разряжено и теперь мы можем спокойно заниматься делами на месте днёвки, не боясь случайного выстрела. Так?
  Дружные, одобрительные возгласы согрели моё сердце. Честно говоря, я ожидал споров, демонстративного несогласия с применяемыми способами, но - всё прошло на удивление гладко. Немного погодя, мы несколько раз повторили полный цикл, зарядив оружие, на это раз с обсуждением различных ситуаций, затем снова разрядив его. Всё это время я беспокойно оглядывался, борясь с приступами головной боли при каждом повороте головы.
  Убедившись, что вопрос безопасного обращения с оружием усвоен всеми, без исключения, я поднял следующий вопрос. Кабы все мои соклановцы были бы давно и прочно дружны с огнестрельным оружием, наподобие Буэндоса, я бы поднял этот аспект нашего нового бытия в первую очередь. Однако, отталкиваясь от старой мудрости - 'нет ничего страшнее обезьяны с гранатой', пришлось первым делом убедиться что все мы стадию 'обезьяны' уже миновали.
  - Теперь, основное. Аза, я тебя попрошу помочь прикинуть смены попарно, и по времени рассчитать. Суть в чём? В нашем положении, охрана и наблюдение должны вестись постоянно. Вот сейчас, к примеру, один из нас должен бы сидеть на крыше объекта, и смотреть за всем, что может нам угрожать. Таня. Давай-ка ты первая в качестве наблюдателя выступишь, я тебе расскажу, как это правильно делать, а остальные послушают. Как раз от твоей смены и начнём отсчёт с распределением. Договорились?
  - Хорошо. - Дайкатана энергично кивнула головой и, без промедления, направилась в сторону своей боевой машины. На лицах Буэндоса и Азы блуждали понимающие ухмылки, эти старые воины, хлебнувшие в своё время тягот армейской лямки, легко просчитали нехитрый расклад. Первая смена - всегда самая лёгкая. И, судя по их поведению, моё стремление ненавязчиво облегчить жизнь нашей соратнице - нашло у них полнейшее понимание. Пока Дайкатана лезла на крышу Объекта 261, наблюдение по сторонам, как я успел заметить, никто не вёл.
  Кричать издалека, не было никакого смысла, поэтому я подобрался поближе к Дайкатане, вкарабкавшись на броню танка Раздолбая, оказавшегося ближе всего к САУ Татьяны. Остальные последовали за мной. Отсюда можно было говорить практически не повышая голос, и обозревать прилегающее пространство практически с высоты нашего наблюдателя. Забравшись на своё место, Дайкатана картинно приставила ладонь козырьком, ко лбу, дурачась. Мне сразу же вспомнилась картина 'Три богатыря' Васнецова, и её народное толкование:
  - Кто там скачет в Диком Поле?
  - Может дать ему люлей?
  - Поскакали, поскакали, пока нам люлей не дали.
  Что ж. Будем считать, что Забава Путятична у нас уже есть, заменяет Илью Муромца. Теперь научить бы её всматриваться в 'Дикое Поле' правильно. А то дурашливость и интерес быстро пройдут, наступит утомление и скука. Качество наблюдения упадёт ниже плинтуса, если наблюдатель вообще не уснёт. Это с виду - просто. На самом деле - обычная работа, не хуже прочих.
  - Танюш, ты не всматривайся вдаль усиленно. Так ты просто быстро утомишь зрение и ничего толком не рассмотришь. Давай так. Ты сейчас просто запомни общую картинку. Посмотри немного, потом глаза закрой, восстанови в памяти что видела, и снова посмотри - проверь. Сделала? Теперь, мысленно, раздели всё пространство, которое ты видишь на три зоны. Ближнюю, среднюю и дальнюю. Так? Получилось?
  - А их поровну делить или как?
  - Нет, дели так, как тебе удобнее будет. Сделай ближнюю зону до какого-нибудь ориентира, на удалении метров в триста - четыреста. Дальнюю границу средней зоны отнеси мысленно метров на 800 и тоже привяжись к ориентирам, что бы мгновенно схватывать взглядом направление и дальность. Ну а дальней - будет всё, что за этой границей. Понятно? Таня протяжно угукнула. Как частенько это делала во время переговоров в бою, будучи занятой происходящим на экране.
  - Хорошо. Теперь слушай и запоминай. Вот эти свои зоны, ты должна осматривать справа налево, одну за другой. Взяла ближнюю зону, и начала её осматривать справа, внимательно приглядываясь к предметам и их взаимному расположению. Так? Дошла до левого края?
  -Угу.
  - Теперь легонечко пробежала взглядом по этой же зоне в обратном направлении. Просто осматривай, общую картину - давай отдых глазам. Уяснила?
  - Да, конечно. Это же нетрудно. А теперь точно так же осматривать остальные зоны, да?
  - Умничка Таня! Совершенно точно!
  Дайкатана расцвела в улыбке и принялась всматриваться в даль, на этот раз уже серьёзно, без дураков, а я продолжил, обращаясь к 'безработным'.
  - Саша, как я и говорил - прикинь график выставления наблюдателей и охраны. С таким расчётом, что бы у всех получался не менее чем восьмичасовой отдых.
  - Хорошо, сделаю.
  - Далее Раздолбай - лезь в танк, изучай всё что касается времени и порядка эвакуации с поля сражения. Каким путём это будет происходить и в какие сроки. Эта информация должна быть. Найди её.
  - Отчего ты так решил? - Раздолбай неопределённо помахал рукой. - Почему ты решил, что эвакуация обязательно будет?
  - Вспомни, что там было сказано о цели всего происходящего? Цель - продемонстрировать наивысший из возможных уровень воли к победе и военного мастерства. Так? Теперь посмотри на нашу технику.
  - Ну?
  - Что, ну? Объясни мне, каким образом мы можем её обслужить? Как чистить орудия, к которым у нас нет доступа? Мы можем ими управлять, но и только. А ведь после боя танковые пушки нуждаются в чистке и смазке, как любой другой вид огнестрельного оружия. Мы потратили боезапас, который нужно пополнить. Но как? И где? Мой танк, возможно, нуждается в ремонте. Однако я не уверен, что мы сможем заменить хотя бы повреждённые траки, хотя, в принципе, представляю, как это делать. Словом, если нас выбрали в качестве боевых подопытных кроликов, то те кто нас выбрал должны будут обеспечить нас средствами ведения боя. Понимаешь? Что бы достичь целей эксперимента.
  - Логично. Слон, скорее всего, прав. - Аза вмешался решительно и слегка подтолкнул Раздолбая к башне. - Давай, лезь. Грызи мануал.
  - Постой! Это ещё не всё. Раздолбай, пока ты будешь изучать инструкцию в танке - ты будешь нашим дежурным огневым средством. У тебя будет три задачи. Первое - грызть мануал, как верно подметил Аза. Второе - по первому же сигналу Тани, внимательно осматривать подозрительные места, на которые она укажет, в приборы наблюдения. И, третье - если появится враг, неважно в каком обличье. Мне пофиг, Маус это будет, или хоббит верхом на назгуле - твой снаряд должен сидеть у него в брюхе раньше, чем он сможет причинить нам какой-либо вред.
  - Понял, сделаю.
  Ну и отлично. Аза - старший. Присматривай тут, а я и Буэндос - на охоту. Проверим ручей с озерцом. Быть может, рыбой глушённой разживёмся да птицы набьём, при удаче.
  Скорее всего, я забыл какую-то, вполне очевидную вещь, но терять время в бесплодных попытках вспомнить ускользнувшее из памяти, не хотелось. Вместо этого я ухватил Буэндоса под локоть и повлёк его за собой, к его же машине. Однако он упёрся.
  - Постой Слон. Не торопись. Ты хочешь на охоту на танке поехать?
  - Угадал. Незачем пешком разгуливать. Случись любая напасть - как мы быстрее доберёмся, на броне или пешедралом?
  - Убедил. - Дима обмяк и последовал в нужном направлении. - А как мы узнаем, что нужно возвращаться?
  - Точно! Дима, ты - гений!
  Поняв, что именно ускользало у меня из памяти, я бросил Буэндоса и поспешил обратно к Азе, который уже принял позу роденовского 'Мыслителя', приткнув седалище на танковый каток.
  - Саша, я важную вещь забыл. Послушай. Если что-то непредвиденное произойдёт - просто дайте один выстрел из танковой пушки. Договорились?
  - Хорошо.
  - И ещё... - Я хотел было продолжить озвучивать план действий, сформировавшийся с подачи Буэндоса, но выражение лица собеседника меня остановило.
  Аза сокрушённо покачал головой, сопроводив сие движение, подчёркнуто тяжким вздохом.
  - Слоник.... Езжай уже. Всё будет, со всем справимся, у нас оленей нет. Все стараются. Посмотри сам - видишь, Таня с Раздолбаем, сами договариваются, как усилия согласовать. Ты же нам всем плешь проел ещё в клане, своими нотациями. '..Взаимодействие - это согласование усилий по месту, времени и цели. Не будьте оленями - действуйте вместе...'.
  Он настолько похоже передразнил меня, что мне оставалось разве что сокрушённо крякнуть от смущения. Да уж. Ещё один минус мне в карму. Засуетился словно юнец, впервые взявшийся управлять людьми, и оттого путающийся у всех под ногами с радостным щенячьим энтузиазмом. Боюсь, что я покраснел как помидор. Знаете, как это бывает? Щёки начинают гореть огнём и можно не смотреть в зеркало, что бы увидеть насколько пунцовым стало ваше лицо. Делать здесь было нечего. Саша прав. Короткий смешок Буэндоса коснулся моего слуха и, я почувствовал как меня увлекаю за локоть, в сторону ближайшего к болоту танка.
  - Пойдём уже, полководец. Надеюсь, до тебя дошла простая истина - контузия, это такая штука, при которой мозги вроде бы на месте, но пользоваться ими нельзя.
  - Скажешь тоже.
  - Или можно, но - периодически. А от переутомления в голове КЗ происходит. Знаешь что такое КЗ?
   Я отрицательно помотал головой, боясь попасть впросак, а Буэндос удовлетворённо хекнул, подтолкнув меня к танку и тут же обогнав. Легко запрыгнув на броню, он блеснул улыбкой и скрылся в люке. И, уже оттуда, глухо донеслось:
  - КЗ, это короткое замыкание. Усаживайся поплотнее, поехали.
  Из давних своих поездок на броне боевых машин, я вынес одно правило - удобнее всего ездить сидя у пушки. Это место располагается вблизи центра тяжести машины и меньше всего раскачивается при езде по ухабам. Впрочем, это относилось по большей части к БМП. На броне танка мне ездить не доводилось, однако опыт, на мой взгляд, был вполне применим. Поэтому я уселся справа от пушки, обхватив её левой рукой, а правой - придерживая автомат Томпсона на коленях. Поискал опору для ног. Левый каблук надёжно упёрся в решётку фары, а вот для правого - опоры не было. Можно было бы дотянуться до троса, уложенного поверх скатов щучьего носа седьмого ИСа, однако, в этом случае, поза напоминала нечто из арсенала йогов. Словом, опыт не пригодился, и пришлось искать новое местечко. Намерение расположиться позади башни умерло в зародыше, стоило только мне увидеть вентиляционные решётки над двигателем. Как только мы тронемся, плотные клубы дизельного выхлопа просто задушат меня. Спору нет - была бы сейчас зима на дворе, я бы с удовольствием там устроился, в тепле, не обращая внимания на дым. Но сейчас - дудки. Свежего ветра в лицо хочу.
  Искомое место нашлось на крыше башни, у стойки крупнокалиберного пулемёта Владимирова, из-за которого ИС-7 обрёл характерный 'космический' облик. Издалека, стойка с пулемётом напоминала антенну первого исследовательского аппарата, побывавшего на Луне. Естественно, что быстрые на язык геймеры, живо нарекли его 'луноходом'.
  Реальность дрогнула. Всего она маленькая деталь - звуки песни, донёсшиеся из башни танка. Однако эта деталь так удачно наложилась на общее моё состояние и лёгкий приступ головокружения, что ощущение реальности происходящего исчезло начисто. Сюрреализм полный - я сижу на башне советского танка, после боя, а изнутри несётся бравурная мелодия, родом явно из Советского Союза. Пришлось ущипнуть себя за бедро, с силой. Проверка сна, надо же. Если так дело пойдёт, скоро буду сам себя третировать: 'Проверить сон! Отсчёт пошёл! Отставить, не резко!' И так далее и так потом, в лучших традициях сержантов почившей в бозе Советской Армии.
  Щипок вышел удачный, я аж зашипел от боли. Не сплю, значит. Это хорошо. Только вот песня непонятная. Первая ассоциация - под такую песню парады на Красной площади проводят, ритмично грохочут сапогами по брусчатке. Но - всё же не то. Чувство такое, что я знаю эту мелодию, слова сами на язык просятся, а вспомнить не могу.
  - Дима, ты что там поёшь?
  - Марш охотников! - Коротко отозвался певец. Затем он высунулся наружу по плечи и раскаты песни понеслись над стоянкой, заставив всех прерваться повернуться в нашу сторону.
  Не хотят нас порой понимать
  И такими как есть принимать
  Мы тоскуем в домашней тиши
  Снятся нам по ночам камыши!
  -Блин, Дима, ты где этот поток сознания выкопал? Это же газмановская 'Москва'.
  - Это у Газманова 'Москва', а у меня - 'Гимн охотников'. - С достоинством отозвался Буэндос, на секунду прервавшись. После чего продолжил мелодично и с пафосом орать во всю мощь своих лёгких, простирая руку к воображаемому зрительному залу:
  Мы все, охотники страны
  Мы все, в природу влюблены
  Мы все, готовы до конца
  Свободой наполнять сердца!
  От оставшихся танков донёсся заливистый смех Дайкатаны и гулкий хохот Азы. Буэндос величаво склонил голову в лёгком поклоне и, скрылся в недрах танка, с чувством выполненного долга.
  - По центральной дороге идём! - Прокричал я ему вослед и покрепче ухватился за стойку пулемёта. Кто его знает, шутника. Сейчас как рванёт, меня сдует, догоняй его потом.
  Нет ничего сложного, что бы добыть пропитание для такой небольшой группы людей как наша, в условиях, когда нет естественных для мирного времени ограничений. Речь, естественно идёт о пропитании на достаточно короткий срок.
  Полным-полно простых способов, варварских, но эффективных. К примеру - никто не мешает нас сейчас долбануть фугасом в мелкое озерцо и всё - плыви, собирай трофеи. Если понадобится. Ведь, весьма вероятно, что во время боя туда уже прилетел шальной снаряд и, всё что нам остаётся сделать - это лишь собрать оглушённую рыбу. Если мы задержимся здесь на более долгий срок, можно будет поставить проволочные петли на копытных. Если они здесь обитают. Для этого следы надо посмотреть, опять же. Кстати, вот и решение. Надо будет пройти вдоль берега, постараться скрасть лысух. На обратном пути еще раз внимательно осмотреть подходу к берегу, отыскать узкие стёжки-дорожки звериных троп.
  Буэндос остановил танк на полпути между берегом озерца и нижней террасой базы противника. Отсюда просматривалось, местами, зеркало небольшого водоёма, так что выбор я одобрил. Поглядим сначала, потом полезем. В наших условиях простое правило 'Наблюдение - основной способ ведения разведки', является, по сути, законом выживания. Совершенно не хочется расставаться с жизнью из-за элементарной лени или пренебрежения к опасности. Как говорится: 'Героем быть хорошо, а живым - лучше'. Так что - глазки протереть и смотреть, смотреть, смотреть. Во все стороны, ожидая подвоха повсюду и в любой момент.
  А посмотреть было на что. Пока Дима ворочал башней танка, оглядывая окрестности в приборы наблюдения, я с интересом осматривал следы битвы. На доступном взору пространстве, поднималось в небо более десятка жирных столбов чёрного дыма. То здесь то там. Сквозь дым можно было разглядеть изломы корпусов различной бронетехники. Покосившиеся, уткнувшиеся стволами кто в землю, кто в небо, кто в сторону они застыли немыми свидетелями отбушевавшей здесь ярости. Тот, второй Маус, что успел уйти из-под нашего огня в ущелье в самом начале боя, успел добраться до ручья, разделяющего ущелье и подножие холма базы. Сейчас он стоял накренившись, печально свесив ствол орудия на сторону, а из пролома брони на крыше, прямо из-под отогнутого вверх листа брони, било жаркое рыжее пламя. Да уж. Повеселились мои товарищи, нечего сказать. На миникарте это всё выглядело намного безобиднее. Погас огонёк, затем второй, а там, глядишь и остальные постепенно светиться перестали. Здесь же, воочию, было видно, какая мощь была пущена в ход. Мне даже нехорошо сделалось слегка и, снова закружилась голова.
  - Ну что, как пойдём? - Буэндос высунулся по плечи из люка и смотрел на меня выжидательно. - Вместе, порознь?
  Хороший вопрос. С одной стороны - вместе больше шансов подстрелить дичи на обед. С другой - танк без присмотра бросать, ой как не хочется. Прямо-таки корёжит всего, при одной только мысли, что боевая машина без присмотра останется. Гай Веллей Патеркул, успевший немало повоевать под предводительством Тиберия в Германии и Паннонии, до того момента как стал писателем, сказал однажды: 'Источником бедствий чаще всего служит беспечность'. Столетия, пролетевшие с того момента, нисколько не убавили актуальности этих слов. Нет. На охране машины должен кто-то остаться. Об этом я и сказал Буэндосу.
  - Согласен, да. Давай тогда так - я пойду, а ты здесь покараулишь. Ты снова стал бледноват слегка. Ты в порядке?
  Шансы мои на удачную охоту, в отличии от Димы, были невелики. Следовало это честно признать. Голова кружится, сам - вялый, значит, скорость реакции будет никакая. Нет, вряд ли мне стоит идти самому. Поэтому я просто махнул свободной рукой в направлении прибрежных зарослей.
  - Ни пуха тебе, ни пера !
  - К чёрту! - Быстро откликнулся Буэндос и, вроде как, рукой дёрнул. Словно перекреститься хотел, да застеснялся, в последний момент.
  - Ладно, давай иди, а я здесь побуду.
  - А ты мне Томпсона дашь? Махнёмся автоматами?
  Вот, ухарь! Я невольно ухмыльнулся. Особой разницы между автоматами я не видел, хотя, бродила на задворках мыслишка о снабжении. Вдруг подкидывать боеприпасы будут адресно. Но, это так, слабый аргумент. Что тот, что другой пистолет-пулемёт ещё не проверены в деле. Мы не знаем даже, пристреляны они или нет. Словом, разницы, для себя, я не видел, а вот необходимость дополнительной мотивации товарища - вполне себе просматривалась.
  - Не вопрос. Добудешь утку - отдам Томмиган в вечное владение.
  - Идёт. Ну, я пошёл, а ты смотри автомат не потеряй.
  Пустив напоследок парфянскую стрелу, Буэндос, весьма довольный собой направился к озерцу, насвистывая легкомысленный мотивчик. А я - я просто привалился спиной к пулемётной стойке и принялся озирать окрестности, ровно таким же способом, какой недавно объяснял Дайкатане.
  Честно говоря, я сейчас завидовал Буэндосу. Самому хотелось пройти вдоль берега. Встречный ветерок кинет в тебя запахами тины, сырости, шелестом камыша и писком птичьей мелочи. Где-то ухнет выпь, просвистит чирок, угольками прошмыгнут на мелководье лысухи, поспешно удирая в камышовую чащу при твоём появлении. С шумом сорвётся кряква, сорванная с кормёжки твоим подходом, кувыркнётся, сломает полёт и тряпичным комком шлёпнется о землю после выстрела. Эх! Может, стоило пойти? Азарт пёр наружу как перестоявшее тесто. Я невольно начал ёрзать, всё больше и больше уделяя внимания тому сектору наблюдения, где должен был находиться мой рыжий друг, пока не сосредоточил внимание практически на нём одном, бегло просматривая остальное пространство.
  Выстрелов не было. Я ярко себе представлял, как он там сейчас крадётся, замирая при каждом шорохе, волоча ноги, что бы, не дай Бог, не плеснуть случайно водой при очередном шаге. По времени судя, Дима уже метров пятьдесят по берегу отмахать был должен. Однако, кроме пары вспугнутых куликов, взвившихся над кустами, не было видно ничего.
  Фантазия моя разыгралась не на шутку. В моём воображении я видел каждый шаг Буэндоса, каждую птицу, что с шумом вспархивала у него из под ног и взвивалась в прозрачную синеву неба. Мне мерещились гигантские стаи уток, вольготно расположившиеся на зеркале плёса, россыпи лысух, деловито шныряющих меж камышей. От этих картин азарт всё больше и больше овладевал мной, а руки мои нетерпеливо тискали автомат, словно необходимость стрельбы может возникнуть в любую секунду.
  Между тем, дела Дмитрия обстояли куда как скромнее. Он действительно выбрался к берегу, но водную гладь озерца скрывали камыши, стеной стоявшие от самого уреза воды. Увидеть, что там происходит, с этого места было нереально. Буэндос постоял немного, прислушиваясь, определил направление ветра и, крадучись, направился вдоль уреза воды, навстречу ветру. Живность на озерце была. Об этом ясно говорили звуки птичьих 'переговоров' доносившиеся со всех сторон. Оставалось попробовать найти участок чистой воды, плёс, выходящий прямо к берегу, и постараться подстрелить что-нибудь водоплавающее, пока оно не успело удрать в камышовую крепь, при его появлении.
  Почва берега, покрытая переплетением травяных коней и стеблей, сочно чавкала, выпуская подошвы своего из своего захвата. Первые десять шагов охотник беззвучно матерился, старательно избегая резких движений, что бы избавиться от лишних звуков, стремясь идти, словно голливудский ниньдзя - быстро и бесшумно. Затем, вернулись воспоминания и наука, некогда старательно вбиваемая в юную голову суровыми наставниками. Темп движения сразу упал, но передвижение стало намного эффективней. Мягко уходила в размякшую почву нога, с каблука. Медленно принимала на себя вес тела и, в свою очередь, передав его на другую ногу, так же медленно покидала цепкие объятия грязи. 'Мягкое - на пятку, твёрдое на носок' - простое правило скрытного и бесшумного передвижения по разным типам грунтов вспомнилось настолько ясно, словно и не пропадало никуда из памяти, а всегда было здесь, рядышком, дожидаясь удобного случая, что бы пригодиться. Вот и пригодилось. За ним, обвалом хлынули другие воспоминания, относящиеся к этой несложной, но неизвестной абсолютному большинству современников, науке. Он даже остановился на мгновение, желая нарвать веток и стеблей камыша, что бы насовать их за пояс танкового комбинезона, с целью маскировки. Но - вовремя опомнился. Всё хорошо в меру, а это хрестоматийное сование веток во все приглянувшиеся дырки, было бы сейчас излишним. При перемещении по открытому берегу, подобный метод не дал бы никаких плюсов, поскольку движущаяся фигура, пусть даже и с нимбом из веточек на голове, всё равно что бельмо на глазу - сразу внимание привлекает. При перемещении в камышах, же от этих лишних деталей - только шум. Они же цепляют стебли камышовые, те трутся друг об друга и трезвонишь ты о своём присутствии на всю округу. В несколько раз больше запланированного.
  То, что сейчас действительно было нужно - это просто маскировать звуки своего перемещения под звуковую обстановку. Выбрал путь, дождался порыва ветра, накатившего шелест зарослей мягкой звуковой волной - пройди сколько успеешь. Шаг, или десять. Сколько сможешь, столько пройдёшь. За второй важный компонент - запах, Буэндос не волновался совершенно. Изначально же против ветра двинулся. Мастерство - не пропьёшь, как говориться.
  Постепенно, Дима втянулся в рваный и медленный ритм движения. Он вообразил себя разведчиком, киногероем, пробирающимся по тылам противника, и это помогло ему настроиться на нужный лад. Тело само вспомнило, как надо двигаться, и уже не поглощало столько внимания для выполнения простых действий. Лицо его приобрело настороженное и хищное выражение. Пожалуй, и позы Буэндоса, особенно в те моменты, когда он замирал, прислушиваясь, были несколько картинными. Словом, скучно ему не было. Настоящее приключение, окутав его своим кружевом, поглотило его всего, а развитое воображение лишь расцвечивало картину происходящего совсем уж фантастическими красками.
  Пока он неспешно пробирался вдоль берега, надеясь на скорую добычу, ему вспомнились слова давнего друга, хлебнувшего в своё время полной чашей всех прелестей войсковой разведки. Помнится, они поразили его до глубины души, когда он услыхал их впервые. Множество фильмов о разведчиках и диверсантах, а также прочих военизированных киногероев как местного так и голливудского разлива, оставило вполне чёткое ощущение, что в тылу противника разведчики медленно ходят лишь разгоняясь перед бегом. Неявно, но именно так. И, когда он услыхал что: - 'Скорость перемещения разведчика в тылу противника может достигать аж трёх километров в час. Поспешней только к смерти бегают' - Дима был поражён до глубины души. Слишком силён был контраст между навязанным представлением и действительностью, озвученной ветераном.
  Сейчас он двигался правильно. Он это чувствовал.
  За очередным небольшим выступом стены камышей, вдававшейся в берег сильнее прочих, было нечто большое. В просветы между стеблей рассмотреть подробнее было нельзя. Просто объект. Серый. Буэндос заметил его, когда очередной порыв ветра пригнул камышовые заросли сильнее обычного и, в просвете, мелькнуло нечто чуждое местной экосистеме.
  Спешить не стоило. Он и не спешил. Напротив - аккуратно отошёл назад, подальше, потом развернулся, отбежал ещё дальше и, только совершенно скрывшись из вида возможного наблюдателя, броском преодолел чистое пространство между камышами и полосой ивняка выше по берегу. Под прикрытием кустов он направился обратно, в сторону подозрительно го объекта. Двигался он быстро, ровно до тех пор, пока не увидел верхний угол кормы танка, торчавший из пролома в стене камышей. Это было что-то немецкое. Характерные скосы, как у 'Королевского Тигра' или танков 'Е' серии. Чуть попозже, когда он сменил место наблюдения, продвинувшись ещё дальше, стало видно что это и есть немецкий тяжёлый танк Е-75.
  - В топовой комплектации... - прошептал Буэндос, словно рядом с ним был кто-то ещё, способный подтвердить или опровергнуть его вывод. И только услыхав свой собственный шёпот, озадачился - а существуют ли здесь нетоповые, переходные модели бронетехники. В ходе боя таких вроде бы не попадалось, насколько он помнил.
  Башня танка была развёрнуто влево, уныло свесив толстый пушечный хобот к земле и оттого, танк имел вид весьма унылый, как у побитой собачонки. Люк на командирской башенке, был сдвинут в сторону, открыт, но не зафиксирован в крайнем заднем положении, остановившись где-то на полпути. Судя по всему, он сдвинулся в обратном направлении от толчка, при остановке машины, когда она завязла в болотистой почве берега. Но самое главное было не это. Задний верхний левый угол башни был снесён начисто. И, самое интересное, в этом проломе виднелась белая поверхность, не имевшая ни единой царапины. В отличие от блестящих, свежих изломов брони, там, где чудовищная мощь снаряда отколола кусок башни, белая поверхность была матовой. Ровно того самого оттенка, какой имели внутренние стенки всех наших танков, в какие только успел заглянуть Буэндос. Диме захотелось присвистнуть. От волнения, он никак не мог сообразить, что же означает увиденная картина, но чувствовал, что это очень, очень важно для всей нашей команды, попавшей в этот переплёт. Нервно поправив автоматный ремень, сползавший с плеча, он настороженно двинулся вперёд, пригнувшись и готовясь задать стрекача при первом же намёке на угрозу.
  В глубоких колеях, оставленных подбитым танком, уже успела скопиться вода. Сейчас она поблёскивала радужными разводами маслянистой плёнки. Глубокая воронка, окружённая невысоким бруствером вывороченной земли, перерезала танковый след примерно в первой трети пути от пролома в кустарнике, оставленном тяжёлой боевой машиной на своём пути. Дима внимательно осмотрел убитую громадину, ещё раз подивившись мощи снаряда, сумевшего отгрызть такой кусок брони от башни и, чутко поводя стволом автомата из стороны в сторону, двинулся по следу танка.
  Экипаж, точнее владелец, поскольку боевое отделение внутри боевой машины было идентично виденным ранее, явно покинул подбитый танк. Возможно, он был неподалёку, и сейчас также исследовал местность. Следовало его обнаружить первым, желательно - как можно раньше, пока он не успел причинить вред никому из его друзей. Кто его знает, вдруг там второй Стивен Сигал или Би Рэйн объявился и сейчас высматривает тигриным взором беззащитные спины ничего не подозревающих 'попаданцев'. При этой мысли у Буэндоса даже холодок пробежал по позвоночнику, заставив его нервно оглянуться. Охота на птицу, едва начавшись, плавно переросла в охоту на человека.
  Россыпь влажных ошмётков суглинка, усеяла луговую растительность берега в радиусе нескольких десятков метров. Буэндос не стал подходить вплотную, поморщившись от едкого запаха сгоревшего тротила, и обошёл воронку по неширокой дуге, мельком взглянув в её сторону. На дне скапливалась вода, и более ничего примечательного там не было.
  Пожалуй, ему повезло. Он не собирался обходить след деятельности фугасного заряда по кругу, и, пойди он с другой стороны воронки, след крови остался бы вне зоны внимания. С этой же стороны - он наткнулся на него практически сразу.
  Небольшая багровая лужица, посреди пятна потемневшей от крови травы и следа лежавшего тела, попались ему на глаза буквально на первом же десятке шагов.
  Буэндос не был слишком уж опытным следопытом, а до легендарного Дерсу Узала, воспетого Арсеньевым в одноимённой книге, ему было как до Китая, в позе пьющего оленя. Тем не менее, то, что здесь лежал раненый человек, сообразил бы и ребёнок. Увязать это с последствиями взрыва, тоже труда не составило. Следы крови несколько смутили начинающего следопыта. И дело было не в их расположении, или чём-либо ещё подобном. Дело было в цвете. Его оттенок казался неестественным. Потемневшая кровь - тёмно красная. Свежая, ещё насыщенная кислородом - ярко алая, он это помнил. Довелось повидать, как и большинству взрослых мужиков. Здесь же был другой оттенок. Именно багровый, слегка отливающий светлым шоколадом, в тех местах, где кровь подсохла. Может быть, так и должно быть? А он просто чего-то не знает?
  Дима двинулся по следу.
  Слегка извилистый и ясно различимый, он тянулся от места, где стоял наш охотник, до зарослей ивняка и терялся там. Выглядело всё так, словно по низкой траве тяжело тащили мешок, сочащейся кровью. 'Следы волочения' - пришло ему на ум, прочитанное некогда у Загорцева и запавшее в память словосочетание.
  Только здесь следы дополнялись пятнами вдавленной почвы. Там, где упирался пятками с землю ползущий, изо всех сил толкая непослушное тело к спасительным зарослям.
  Сначала Буэндос шел вдоль следа, внимательно вглядываясь в него, отмечая багровые капельки и мазки крови, вырванные пучки травы, за которые цеплялся ползущий. Затем, вспомнил повадки крупных хищников, частенько залегающих напротив своего следа в засаде против преследователей. И - резко отскочил в сторону от кровяной дорожки. Человек - опаснее любого хищника. Вдруг этот подранок сюрприз какой-нибудь приготовил? Мало ли, что у него в загашнике могло оказаться?
  Губы внезапно пересохли, при одной только мысли что сейчас не шуточки. Сейчас реально можно нарваться на встречную пулю, гранату нож. Да что угодно! Даже удачно пущенный камень может лишить жизни, попади он в висок, к примеру. Нет, спешить, сейчас явно не стоило. Облизав пересохшие губы, Буэндос мельком пожалел, что не прихватил с собой фляжку. Глоток воды сейчас очень пригодился бы.
  Отойдя в сторону, так что бы не терять кровавый след из виду, он двинулся дальше, и крался до тех пор, пока слуха его не коснулся лёгкий стон, донёсшийся из кустов. Отойдя в сторону, так что бы не терять кровавый след из виду, он двинулся дальше, и крался до тех пор, пока слуха его не коснулся лёгкий стон, донёсшийся из кустов. Дима замер. Однако, кроме шума ветвей, колыхаемых ветром, ничего более не доносилось до его ушей. Пришлось заложить небольшой круг вокруг предполагаемого источника стона.
  Последние метры Буэндос вообще преодолевал 'на цыпочках', держа пространство перед собой под прицелом и почти не дыша.
  Наконец, последняя ветка была отодвинута в сторону и, его глазам, предстало обожжённое и истерзанное тело в лохмотьях. Недвижимое, оно лежало на спине, бессильно раскинув руки. Простые такие, четырёхпалые руки, непривычных пропорций, с зеленоватой кожей. Казалось, что это просто киношный манекен, приготовленный для съёмок нового фантастического фильма, валяется здесь, бесхозно, вводя в смущение случайных прохожих. Дима поймал себя на мысли, что совершенно не воспринимает вот ЭТО в качестве человека. Ну да, валяется тут кукла, вся перепачканная кровью, словно жертва-участница неведомого страшного обряда. Да и пусть себе валяется. Буэндос, поймал себя на той мысли, что совершенно успокоился, и даже жажда, мучившая его в последние минуты, куда-то испарилась.
  Дима поймал себя на той мысли, что совершенно успокоился, и даже жажда, мучившая его в последние минуты, куда-то испарилась. Он даже отошёл вразвалку на несколько шагов, отыскал небольшую сухую веточку, почистил её от ломких отростков. Затем вернулся и, получившейся короткой палочкой, потыкал неподвижное тело, присев на корточки. Ну, точь-в-точь, словно мальчишка, нашедший здоровенного и незнакомого ещё жука.
  Тело не дёрнулось. Зато, с быстротой молнии распахнулись веки, открыв здоровенные, залитые фиолетовой тьмой глаза! От неожиданности наш исследователь попытался отскочить назад, но лишь рухнул на спину и торопливо засучил ногами, отползая назад. Спустя секунду он опомнился, и весь красный от смущения и навалившейся злости на самого себя, поднялся на ноги.
  Уже не спеша, вернулся обратно. По-хозяйски встал рядом и начал внимательно осматривать свою находку. Не спуская, впрочем, прицела с израненного существа.
  Оно походило на тарка из фильма 'Джон Картер', поставленного по роману Эдгара Райса Берроуза 'Принцесса Марса'. Собственно, их схожесть заключалась только в пропорциях тела, слишком длинноного и длиннорукого для человека и в 'морде лица' - иначе не скажешь. Потому что лицо у находки, чрезвычайно походило на морду. Там, где у человека находится нос, скулы существа переходили в широкий выступ. Выпуклость, которая нависала над щелью безгубого рта, плотно сжатого сейчас в тонкую линию. Подбородка не было. Впрочем и второй пары рук, как у тарков, тоже не было. А на тех, что имелись, кожа полопалась повсеместно, сочась багровой сукровицей.
  Наверное, этот бедняга покинул танк, после попадания в него снаряда, отколовшего кусок башни и, по пути, попал под разрыв фугасного снаряда, оставившего воронку на берегу. Не повезло, да. Вон как его истерзало всего. Словно стая воздушных пираний накинулась скопом и принялась терзать добычу, да свалила, не доведя дело до конца. Пожалуй, человек на его месте и не выжил бы вовсе. Крепкое создание.
  Глаза существа притягивали. Только на первый взгляд они казались бездонными провалами. Имелись у них и зрачки и радужка нежно сиреневого оттенка. Только вот были зрачки вертикальными, как у кошки или ящерицы.
  В них в этих глазах, в самой их глубине, билась немая мука. Слёзы скапливались у нижнего века и чертили мокрую дорожку по окровавленной скуле. Глядя в эти глаза, без слов было понятно, какую боль испытывает сейчас существо и как оно страдает.
  Автомат Димы по-прежнему смотрел в грудь израненного найдёныша и он это заметил. Медленно, с трудом кивнув головой, зеленокожий протянул свою длиннопалую руку к решётчатому кожуху ствола ППШ и потянул его на себя, до тех пор, пока ствол автомата не упёрся в ему в голову. Только здесь его рука упала без сил, и две фигуры затыли в мрачной неподвижности. Зелёный - лёжа и глядя прямо в лицо землянина и Дима - стоя в неудобной позе, с автоматов в неловко вытянутых руках. Чего хотел раненый - было понятно без слов.
  Буэндос никак не мог себя заставить нажать на спусковой крючок и добить это существо с умоляющими глазами. Но тут, небо словно треснуло напополам, с оглушительным треском, и палец дрогнул. Выстрел прозвучал жалко, сухо и тихо, на фоне звуковой какофонии, бушующей в округе. Голову зеленокожего дёрнуло, трава за ней окрасилась вылетевшими брызгами в бордовую крапинку. А по телу умирающего пробежала последняя судорога. Дима этого уже не видел. С расширившимися до предела глазами, он наблюдал, как вокруг туши подбитого Е-75, разворачивается чернильный провал, перевитый нитями морозного пара. В лицо пахнуло ужасающим холодом, а тело словно тряхнуло каким-то разрядом. Не раздумывая, не рассуждая, Буэндос бросился прочь, летя по топкой, болотистой грязи берега как по гаревой дорожке лучшего в мире стадиона.
  Примерно в то же время, когда Дима рассматривал свою страшную находку, я распалил себя до такой степени, что звук рвущейся ткани заставил меня буквально подпрыгнуть на месте. Без помощи ног, кстати. Как сидел - так и взвился в воздух от неожиданности. Звук был точь-в-точь как перед началом боя. Я юлой завертелся на месте, стараясь засечь место, где будут появляться новые танки. Мы же находились сейчас в аккурат под вражеской базой. Что, если все, вновь появившиеся танки выступят в качестве противника? Что делать? Влепить бронебойным ближайшему появившемуся и нестись со всех ног, теряя гусеницы к остальным? Надеясь на то что Буэндос догадается пробраться самостоятельно к месту нашей стоянки?
  Танки не появились. Напротив, стали исчезать дымные столбы, тянущиеся в небо от горящих остовов бронетехники. Чёрные провалы возникали вокруг этих жирно чадящих костров, затем смыкались, поглощали горящие обломки и исчезали, стягиваясь в точку. На их месте оставались морозные клубы тумана. Ветер рвал их на части и уносил прочь, оставляя только круги выгоревшей травы, там, где только что стояла подбитая техника.
  Я застыл, наблюдая. Да, всё верно. Всюду, куда мог достичь мой взор, сгоревшие танки исчезали один за другим. Так вот как проходит эвакуация.
  Танк взревел и вздыбился, словно хотел одним прыжком набрать скорость, но повинуясь силе притяжения снова припал к земле и пополз. Медленно, как же медленно он разгоняется. Нам бы сейчас мотоцикл под седалищем пригодился бы куда больше стальной горы. Сжимая в руках рукоятки управления я нетерпеливо подался вперёд, как будто это могло помочь набрать скорость. Найти Диму, подхватить его на борт и нестись сломя голову к остальным - единственная мысль завладела мной полностью. Что будет если мы застрянем здесь - мне даже представить было тошно. Лучше уж играть по правилам неведомых режиссёров, чем удобрять местную почву. Перед боем нам достаточно внятно объяснили, что ждёт ослушников.
  Moris omnia solvit, как говорится, только вот проблемы эти не наши, не самовольщиков, а тех кто нами управляет. Ну и зачем нам облегчать им ношу? Нет уж, раз взяли нас в качестве игрушек - так будьте любезны, мучайтесь. Поводов избавиться от нас мы не дадим. Пока не дадим, по крайней мере, пока не поймём как нам из этого положения выпутаться. Удерживая танк в одном направлении, я лихорадочно осматривал окрестности, рассуждая о всякой чепухе, что бы заглушить беспокойство.
  А вот и Буэндос. Выскочил из кустов и несётся наперерез, спотыкаясь на кочках и вращая руками как ветряная мельница.
  Танк, рыкнув напоследок двигателем, взрыл траками жиденький дёрн и замер.
  - Дима! Ёрш твою медь, через коромысло! Ну где ты бродишь!
  Выскочив из люка по пояс, я орал в голос, выплёскивая беспокойство.
  - Багира, я уже бегу!
  Дима задыхался, но интонации медведя Балу из мультфильма про Маугли воспроизвёл безошибочно. Вот даёт человек, а! Тут вопрос жизни и смерти решается, а ему всё шуточки. Пока он карабкался на броню, я покинул башню и помог взобраться своему товарищу. Бурное дыхание сбивало ему прицел и он никак не мог зацепиться за какой-нибудь выступ, что бы влезть на корпус танка. Пришлось затягивать. На башню он полез уже самостоятельно, а я не удержался и в сердцах отвесил пенделя, в чисто воспитательных целях, стоило только тощему заду обладателя неистощимого юмора оказаться в пределах досягаемости моего ботинка.
  - За дедовщину - ответишь! - Это уже из глубины боевого отделения, неймётся ему.
  - Давай уже, погнали! Не видишь что творится? - Я уже откровенно злился.
  - Да едем, едем.... - Первые слова я ещё различил, а дальше пошло сплошное 'бу-бу-бу', к которому я совершенно потерял интерес, поскольку ИС-7 наконец дёрнулся и тронулся с места, направляясь к центральной дороге. Ровно тем же маршрутом, по которому мы сюда добирались.
  Дымные столбы продолжали исчезать, под аккомпанемент раскатов громоподобного треска. Я перебрался поближе к открытому люку.
  - Наши на месте ещё?
  - А? - Дима сбил шлемофон на затылок, что бы лучше слышать меня в окружающем шуме.
  - Я спрашиваю, наши на месте ещё? Ты на связь с ними выходил?
  - Да! - Не отрываясь от управления, Буэндос размашисто кивнул и быстрым движением нахлобучил свой шлем обратно - Ждут! Торопят!
  Ну и отлично, коли так. Кажется здесь очерёдность в порядке эвакуации установлена. Сначала - повреждённые машины, затем целые. Может быть успеем добраться, и я заскочу в свой Т30, с которым успел уже сродниться вроде как.
  Пока ехали, я просто бездумно наблюдал за обстановкой, крепко вцепившись в стойку пулемёта, из-за которой ИС-7 прозвали 'луноходом'. Уж больно характерные очертания приобретал его силуэт.
  В лагере всё оставалось без изменений. Машины стояли на своих местах, а из раскрытых люков торчали наши друзья. Лица у всех напряжённые, встревоженные. Аза поймал мой взгляд, выразительно постучал кулаком себе по шлему. Я бы развёл руками в стороны, мол, так получилось, кто знал, но Буэндос решил остановить танк с шиком, развернув его вполоборота и не сбросив до конца скорость. Меня чуть не катапультировало. Слетел с брони как пушинка, повис на руках, мотнулся клочком пакли на ветру, вокруг стальной штанги с пулемётом и заскрёб подошвами по броне, силясь вернуться на место. Потом раздумал. Танк уже остановился, поэтому я просто стёк на землю и кинулся к своей машине.
  - Дима, ты Слоника убить решил что ли? - Громкий голос Азы буквально сочился сарказмом. Я оглянулся на бегу - теперь уже Буэндос хотел виновато развести руками, но сделать это, высунувшись из люка по плечи было нереально. Так что он просто скорчил виноватую рожу и нырнул обратно.
  - Слон, давай быстрей! Мало ли... - А это уже мне. Саша себе явно места не находит, вот и старается хоть как-то обстановку контролировать.
  - Давай, Слон, давай! - А это уже Раздолбай. Что они, сговорились здесь что ли? Хотя нет, Таня молчит, просто смотрит в мою сторону. Успел заметить пока на надгусеничную полку взбирался. Пред тем как щучкой нырнуть в люк, обернулся, обозначил жестом 'шлемы надеть' и, не дожидаясь подтверждения провалился в уютный полумрак башни американского танка. Выдох.
  На месте. Слава богу, успел. Быстро натянул шлем, воткнул шнур головного телефона в разъем бортовой сети, и сразу вышел на связь.
  - Меня все слышат? Кто слышит - подтвердить связь.
  - Буэндос, на связи. Раскаивается. - Сразу же отдалось в ушах. Я ухмыльнулся. Раскаивается он как же. Сидит там, зубы сушит, скорее всего.
  - Дайкатана на связи. - Сухо и деловито отозвалась Татьяна. Это хорошо. Уже двое.
  Дальше, без пауз, один за другим как близнецы-братья объявились и оставшиеся.
  - Аза, на месте.
  - Раздолбай, тут.
  - Ребят, мы когда сюда прибыли у всех люки закрыты были. Давайте-ка все, герметизируемся, от греха подальше. Как сделаете - скажете.
  Разноголосые, односложные ответы дали понять что все предложение приняли.
  Я и сам полез, закрыл люк, не высовываясь наружу. Только руки вытянул и притянул массивную крышку, закрывась. Потом повернул ручку, запирая замок люка. Всё. Теперь - ждать.
  Отзвучали короткие доклады и потянулась настороженная тишина ожидания. Словно на борту вертолёта, перед первым парашютным прыжком.
  - Блииин! Я же сказать забыл - я тарка видел, только с двумя руками! - Голос Буэндоса в наушниках разрушил вязкую тишину.
  - Какого тарка? - Понять о чём речь, я не смог. Вопросительные возгласы в эфире, дали понять что и остальные испытали те же затруднения.
  - Натурального! Как в фильме про Джона Картера. Принцесса Марса, зелёные дикари, стрекозиные корабли... Мы ещё в тимиспике обсуждали, кто на премьеру в кинотеатр пойдёт, помните?
  Ещё бы не помнить. Лично я с нетерпением ожидал его выхода, но в кино так и не сходил - посмотрел отвратительную пиратскую копию онлайн и только потом скачал фильм с торрента. Раза три посмотрел.
  - Ты это серьёзно?
  - Да вот те крест, во всю диафрагму! - Горячо поклялся Буэндос. Хихикнула Дайкатана.
  - И как он? Далеко был? - В голосе Азы слышалась неподдельная заинтересованность.
  - Рядом совсем. Мне его добить пришлось. Помнишь тот ....
  Голос Буэндоса пропал и одновременно плавно покачнулся танк, а сквозь толщу брони донёсся уже знакомый звук рвущейся ткани.
  Понеслась.
  
  Глава 4
  Полетели в неведомое. Что нас там ждёт? Чувство такое, словно в первый раз на войну летишь, и жутковато и интересно, и коленки подрагивают как перед хорошей дракой. Может скинут нас сейчас снова на поле боя и поедем опять чужую броню ломать? Что у нас там с боеприпасами?
  Я приник к прицелу, в поле которого была иконки со счётчиками боеприпасов. Нормально, как ни странно. В прошедшем бою я потратил всего четыре снаряда и у меня их оставалось ровно три десятка. Такими темпами можно вообще из боёв не вылезать, боекомплект позволяет.
  Но не позволяет здоровье - тошнота и головная боль внезапно вернулись, да навалились с такой силой, что меня вырвало желчью на белый пол боевого отделения. Вот непруха.
  Дело явно серьёзнее, чем мне представлялось. В ушах словно армия комаров поселилась. Звон стоит, неумолчный. То усилится, то притихнет на время. Сука.
  Поле зрения прицела было залито непроницаемой темнотой и я откинулся на стенку башни, пытаясь совладать с приступом. Время шло, и постепенно таяла тошнота, и затихала головная боль. Вскоре я задремал, обессиленно. Провалился в чуткий сон без сновидений.
  
  
  Лёгкий толчок танка развеял сонную пелену. Тишина. Ни скрипа, ни шороха, как ваты в уши напихали. Только шум крови в сосудах тревожит слух. В глаза словно песка насыпали. Я проморгался, выжимая слезу, и осторожно повертел головой.
  Нет, со слухом всё в порядке. Шорох ткани и лёгкий скрип кожаных деталей шлема казался оглушительным.
  Открыть люк сразу, я не рискнул. Мало ли кто там ждёт. Может толпы туземцев увешанных пышными гирляндами цветов с хлебом-солью и запотевшей чаркой огненной воды. А может эти... Как их там Дима назвал? Тарки? Во! Они самые, с набором для приготовления мясной похлёбки из меня любимого.
  Лучше осмотрюсь. Это всегда полезно, особенно в незнакомых местах, что бы не попасть как кур в ощип. Тем, кто без головы лезет куда попало, даже ботаники эту самую голову отшибить могут. Как дружку моему, вспомнилось вдруг к месту.
  Шёл он однажды, полный хмельного благодушия, по проспекту, да свернул ненароком к университетским общежитиям. А на встречу ему группа мальчиков-одуванчиков. Благообразные все, аккуратненькие, в очочках, с рюкзаками за спиной. В поход собрались, по-видимому. Дружок мой, такой типаж молодых людей сильно не любил и, проходя мимо, из озорства по рюкзаку одного из очкариков и хлопнул пренебрежительно. Хорошо так хлопнул, от души. Бедняга чуть носом в пыль не въехал. Дружок стоит, лыбится, все свои заготовки для кариеса наружу вывалил. Хорошо ему, хмельному, протест свой жизненный против немощи выразил, жизнь удалась. Очкарик слова не сказал. Только рюкзак аккуратно на дорожку поставил, приборы наблюдения свои, в семь диоптрий, сложил бережно сверху, да из этого положения другу моему тааакой апперкот врезал! Дружка как ветром с пешеходной дорожки сдуло! Аж в ливневую канализацию, глубиной в рост среднего человека, унесло. К моменту как мы подбежали, несчастным агрессором уже в футбол играли. Он-то в канаве выпрямился, а она ему по плечи, одна голова наружу торчит. Студенты, не будь дураками, и давай ему правила хорошего тона объяснять. Кто с правой ноги, кто с левой. Так и мотался он, от одной конечности к другой. Ему бы спрятаться, да шок. Мироздание рухнуло, мир перевернулся, а тут ещё алкоголь разум туманит. Словом, к моменту прибытия кавалерии, в нашем лице, рожа у него была что футбольный мяч. Как расцветкой, так и размерами.
  Картины воспоминаний были такими яркими, что я даже хихикнул тихонько, не отрываясь от осмотра окружающего пространства через прицел, аккуратно разворачивая его в тех пределах, что позволяли избежать разворота башни.
  Насколько я видел, вокруг было пусто. Танк стоял в огромном помещении, чьё оформление до боли напоминало премиумный ангар в Мире Танков. Такие же шпангоуты по стенам, или как их ещё назвать, так же крутятся здоровенные вентиляторы и гамма цветовая подходит. Только размеры! Сюда наверное танковый полк загнать можно. А пусто, ничего такого в секторе обзора не наблюдалось.
  Пора вылезать. Оно, конечно не сильно хочется, но - надо. С губ слетела незатейливая мелодия старого танго, которую стал тихонько напевать, собираясь с силами:
  Утомлённое солнце
  Нежно с морем прощалось,
  В этот час ты призналась,
  Что нет любви
  Ну что ж, раз нет так нет. Значит, пора. Я решительно встал, открыл люк и полез наружу в глубине души боясь растерять боевой настрой и испуганным зайцем юркнуть обратно в уютное нутро танка, под защиту брони.
  На башне задержался немного, окинув взглядом ту область, что была не видна изнутри. Никакой разницы с виденным не обнаружил, всё та же пустое пространство.
  Непонятно. А где же встречающие? Где, мать его комитет по встрече с представителем земной цивилизации? Хамы.
  Те немногие усилия, что я приложил для выхода наружу, разбередили головную боль и поэтому с танка я слазил как стеклянный, боясь неловким движением снова спровоцировать приступ.
  Пол ангара, в котором я оказался, был гладким и напоминал мутное, полупрозрачное стекло, напоенное мраком. Подошвы на нём не скользили , сцепление было хорошим, словно на асфальте стоишь. Мелькнула мысль о том что материал покрытия пола может быть хрупким, и я с интересом осмотрел доступные взгляду места соприкосновения гусеничных траков моего танка с полом. Нет. Ни царапинки, ни скола, танк стоит словно пластиковая модель на полированной столешнице.
  В прицел я осматривал пространство перед танком. Поэтому сейчас направился в обход, в сторону кормы. Кусочки грунта, осыпавшиеся с траков рассыпались вокруг и похрустывали под ногами, будучи совершенно чужеродными на этом идеально чистом полу, вылизанного как для торжественного приёма, помещения. Интересно, убирать заставят? Или у них тут роботы порядок наводят?
  Размышляя, я описал три четверти круга, вокруг своей боевой машины и замер. Перед танком, почти у самых его гусениц, стояла... Я даже слово не смог подобрать сразу. Какая-то штуковина вроде лотка, с небольшими скосами по бокам, на которых выделялись то ли выложенные разноцветными камнями иероглифы, то ли кнопки, расположенные в причудливом порядке. В торцах, попарно торчали ручки странно знакомого вида. Вертелось в голове ощущение, что я такие где-то видел, но от неожиданности сообразить где и при каких обстоятельствах я видел подобное, никак не получалось.
  При моем появлении хреновина дёрнулась, как лежащая собака при виде хозяина, а из под её днища, скрытого пологими бортами, плотно прилегавшими к полу, появились колёса с массивными ободами. Впечатление было такое, словно насекомое поджатые под брюхо лапы распрямило со щелчком. Да быстро так, моргни в это момент - и не заметишь, пожалуй. Такой поворот событий заставил меня напрячься и настороженно застыть. В течении нескольких секунд ничего не происходило затем глаза уловили какое-то движение на вогнутой поверхности лотка, и я решился подойти поближе.
  При моём приближении движение возобновилось - цепочка пиктограмм бежала прямо по выглядящей металлической поверхности. Смысл их был предельно понятен - лечь на каталку. И эти забавные стилизованные рисунки одним махом сложили головоломку. Это каталка. И ручки такие же как на аналогичном оборудовании земной медицины. Вот что я никак не мог уловить!
  Правда, дизайн у неё конечно же тот ещё. Если взять обычную больничную тележку, да отдать в руки какому-нибудь пафосному,модному дизайнеру, пожалуй может получиться нечто подобное. Футуристическое настолько, что аж за грань фантазии выплёскивается.
  Ладно. Хотите что бы я лёг? Да, пожалуйста! Надо - приляжем, стоять и вправду как-то не комфортно.
  Улёгся, вальяжно, с покряхтыванием.
  - Ну что ж, вези меня сивка-бурка, да помни - не дрова везёшь, героя! - насмешливый голос мой отдался слабым эхом в пустоте ангара и затих в лёгком шелесте вентиляторов. Я же с ухмылкой откинулся на уготованное мне ложе.
  Словно повинуясь моей команде, каталка вздрогнула едва заметно и широкие ремни быстрыми змеями перехватили моё тело сразу в нескольких местах. Голова, так та вообще оказалась словно в сетке из ремней - не повернуть, не пошевелить, остаётся глазами ворочать, да язык показать кому из вредности. Только нету никого в округе. Может дистанционно управляют, а может железяка сама по себе такая умная. Серьёзный здесь подход к транспортировке раненых да увечных, ничего не скажешь.
  Это было ещё не всё. Какие-то бледно лиловые плети метнулись вдоль тела и исчезли, и к телу проникли струйки прохлады.
  Вся одежда, включая ботинки на ногах распалась лоскутами и осыпалась. Меня ворохнуло на ложе как бездушный мешок с зерном, но нежно и бережно, а лоскуты исчезли, словно их и не было. Затем повозка двинулась и свод купола ангара, смутно угадываемый в полутьме окутавшей его мягким покрывалом поплыл перед глазами, потом стены сошлись, вытянулись и я понял, что мы выкатились в просторный коридор.
  Потолок коридора, по которому продвигалась каталка, был покрыт сплошным ковром светящихся нитей. Густо посаженные, практически без просвета, они слегка шевелились, словно бы оглаживаемые ветром и от этого шевеления лёгкие тени бежали по стенам, оживляя барельефы. Их бег пробуждал к жизни застывшие фигуры и создавал странный эффект, когда казалось что каменная фигурка застыла именно в тот миг, когда на неё упал твой взгляд.
  Чудилось, что ты увидел конец движения. Ту крохотную паузу, в которой застыли фигура перед началом следующего броска, шага или разворота. И ты невольно переводил взгляд дальше, туда, где уголком глаза уловил момент яростной схватки и снова натыкался на застывшую сцену, а в мозгу тем временем, возникала связная картина сражения.
  Удивительное дело, твоему воображению совершенно не приходится напрягаться, чтобы вдохнуть жизнь в застывший камень, нет. Его раскручивают, подстегивают извне, да так, что кажется ты видишь не только образы, но и чувствуешь прохладу металла под рукой, запах гари и обжигающий жар огня.
  Эффект пропадал, стоило только опустить взгляд. Отвести его было нельзя, поскольку барельефы были повсюду на стенах. И куда бы ты не посмотрел - тебя сразу затягивало в водоворот событий, произошедших когда-то и запечатлённых в этой галерее. Я поймал себя на мысли, что пока я смотрел на эти сцены я и думать позабыл о том, куда меня везут и что там меня ожидает. Вроде как гипноз. Хочешь не думать ни о чём, не волноваться - смотри на стены. Чужие страсти захлестнут с головой и ты спокойно проследуешь туда, куда влечёт тебя самодвижущаяся каталка. А куда она меня везёт, кстати?
  Вопрос пришёл вовремя и пробудил воспоминание о собственной наготе в которой я пребывал, будучи прикованным к каталке. И, хотя коридор был абсолютно безлюден, чувство неловкости овладело мной совершенно, заставляя отвлечься от разукрашенных стен и тех образов, что они навевали. Голому человеку естественно чувствовать себя незащищённым. А на слабых духом это обстоятельство вообще действует сокрушающе. Быть может, меня готовят к разговору? Делают более доступным и восприимчивым к давлению? Да ну, нет. Зачем им это?
  А воображение между тем, вопреки голосу рассудка, всё настойчивее подсовывало картины различных пыток и истязаний, будя истеричную паранойю, которая с хохотом прыгала на ломающихся под её напором стержнях логики и здравого смысла и всё дальше толкала меня в сторону тонкой границы, разделяющей самообладание и панику.
  Я попытался приподнять голову, что бы заглянуть дальше, вперёд, но у меня ничего не вышло. Мягкая стропа, фиксирующая голову не позволила ничего этого сделать. И чёрт с ним. Куда привезут туда привезут. Изменить что-либо, я пока не в силах. Приеду - посмотрю. Нет у меня разумных доводов в пользу приближающейся беды. Неоткуда им взяться - и всё на этом. Сцепить зубы и терпеть, дышать, держать себя в узде. Хотели бы причинить вред - сто раз уже могли бы сделать. С таким-то могуществом. Кидают нас в пространстве куда хотят, технику вон создают пачками, по образу и подобию. Хотя - нет. По образу - да. А вот подобием не пахнет. Слишком много понапихано внутри доставшейся нам техники, настолько много, что совершенно иной уровень получается. Чего уж там - всего один человек управляет танком. Мечта земных генералов. Будь такое на Земле - многократно сократились бы ресурсы, задействованные для обеспечения процесса обучения танковых экипажей. Я не специалист, но даже так, с точки зрения дилетанта прикинуть варианты - готовить одного человека вместо трёх, на слаженность экипажа можно плевать, вычёркивая время на её отработку из планов боевой подготовки и распределяя его в пользу других аспектов боевой учёбы. Словом - автоматизация процесса всегда шла на пользу, удешевляя процесс, если я не ошибаюсь, конечно же. А примеров в пользу противной точки зрения я припомнить не мог, вот так - с ходу.
  Размышления на отвлечённую тему помогли совладать с тревогой и я ощутил что почти полностью восстановил душевное равновесие. Нет, страх не отступил и паранойя по прежнему кривлялась где-то на задворках сознания. Только сейчас они словно разъярённые псы были посажены на сворку и вырваться далее отведённых им пределов не могли.
  Между тем, моё транспортное средство вкатилось в помещение размером примерно со школьный класс, оформленное в стиле, аналогичном тому, что я видел во время пути. Собственно, времени хватило только на то, что бы окинуть взглядом потолок и примыкавший к нему участок стен, затем моё ложе совершенно неожиданно вздыбилось и чувство падения, моментально сменившееся ощущением погружения в какую-то жидкую среду вымело все посторонние мысли прочь. Как и когда исчезли удерживавшие меня ремни, я заметить не успел.
  Жидкость, в которую меня скинули, ощущалась как вода. По крайней мере никакого жжения в носу не было. Будь среда более агрессивной - слизистая наверняка бы сразу получила раздражение и я бы мгновенно понял это. Мысль проскочила по краешку сознания, как искра, сразу же затерявшись в ворохе впечатлений поглотивших всё моё внимание. Целую секунду, наверное, я шёл ко дну, раскинув руки и ноги в стороны, тем самым стабилизировав своё положение в пространстве. Детская привычка не раскрывать под водой глаз, приобретённая в результате постоянного купания в реках и озёрах далеких по чистоте воды от горных водоёмов с прозрачной как слеза водой, заставила рефлекторно сомкнуть веки при первых признаках падения в воду. Хочешь рискнуть и заработать конъюнктивит? Ради бога - ныряй с отрытыми глазами в мутную цветущую воду прогретого до дна пресноводного озера с глинистыми берегами. Сознанию ребёнка, коим я был в то время, хватило одного раза острой рези в воспалённых глазах, что бы навек приучиться не раскрывать глаза в воде без маски. Словом, сейчас я парил в полной темноте и лишь осязание доносило информацию о происходящем вокруг.
  Как всегда, когда адреналин переполняет тебя и булькает в ушах, течение мысли ускоряется неимоверно и ты успеваешь столько осмыслить, о таком диком количестве вещей подумать одновременно, что потом диву даешься на покое, пребывая в безопасности.
  Я успел сообразить что паниковать и биться в панике сейчас вредно - сожжешь запас кислорода имеющийся в организме. Есть у меня знакомый, работавший в своё время земноводным диверсионного направления, обмолвился - а сейчас в памяти, как по заказу, всплыло. И мне бы всплыть. Только вот дно проверю, вдруг оно совсем рядом, под ногами, а я словно придурок, бултыхаюсь сейчас на мелководье на потеху возможным наблюдателям, с ехидными рожами?
  Сгруппировавшись, я принял вертикальное положение, слегка подгребая руками и осторожно вытянул ноги вниз, рассчитывая сразу выйти на поверхность, если не достану дна с первой попытки.
  Дна не достал, зато коснулся кончиками пальцев правой ноги чего-то постороннего. По ощущениям - вроде как задел краешек пакет целлулоидный в воде затонувший. На такие, бывает, натыкаешься, когда плаваешь поблизости от переполненных пляжей. Этакая невесомая упругость в толще воды встречается неожиданно. Меня аж передёрнуло от брезгливости, разом пропали мысли о дальнейших исследованиях, ну его к лешему. Сбросили в какую-то помойку, хотят посмеяться - путь ржут, сволочи, а мне отсюда выбираться надо, сейчас выплыву, отдышусь, погляжу куда попал.
  Не успел закончить мысль как моего запястья тоже коснулась какая-то дрянь, скользкая, противно тёплая тем нездоровым теплом, что отличается от твоей температуры тела совсем немного, словно в кучу гниющих отбросов нечаянно рукой угодил. От омерзения я промычал что-то возмущённое, выпустив сноп пузырей изо рта, пробежавших по лицу и рванулся на поверхность изо всех сил.
  И врезался головой в лёд.
  Вернее, такой была первая мысль, безумная, паническая. Откуда взяться льду при комнатной температуре? Несколько секунд я слепую обшаривал препятствие над головой, надеясь найти его край и вырваться на свободу. Тщетно. Всюду, куда я мог только достать, висело над головой ровное, твёрдое и гладкое покрытие, ничем не отличавшееся по температуре от окружающей среды.
  Ног коснулись мягкие нити и снова что-то непонятное, как в прошлый раз. Водоросли? Я раскрыл глаза и огляделся, с трудом сдерживая подступающий страх.
  Оказалось - мягкие полупрозрачные волокна различной толщины, тянулись ко мне среди мутноватой, полной красноватого цвета взвеси водной толщи, от стен и со дна беспорядочными космами. Стоило одной из них коснуться моего тела, как нить удлинялась и, увлекая за собой товарок, обвивала меня.
  Приступ паники накатился как океанский прибой, вдребезги разбив последние бастионы самообладания и я забился в этих полупрозрачных путах словно птица пойманная в силки. Изо рта, в месте с отчаянным криком вырвался большой пузырь воздуха и всплыл, окружённый серебристым облаком более мелких своих подобий. Вверху он размазался тонким слоем по прозрачной преграде, отделившей моё узилище от воздуха и, на какой-то момент, стал зеркалом в котором мелькнули черты моего лица искажённые отчаянием.
  Лёгкие мои горели.
  Давно, ещё в детстве, меня глубоко поразила гибель рыбака, решившегося искупаться. Он запутался в старых сетях и утонул. Долгое время я купался на далёких озёрах, куда меня забрасывал отец на рыбалку на несколько суток, исключительно с ножом, привязывая его к ноге. Смерть в цепких объятиях затаившейся в глубине сети пугала в то время меня больше чем что-либо ещё.
  Сейчас старый кошмар ожил.
  Я бился в путанице этих оживших то ли растений, то ли щупалец, ощущая себя мухой, в пасти росянки, умом понимая что конец уже близок, но не желая принять его.
  Кислород в лёгких кончился быстро. Бились в голове радужные всполохи, предвещая скорый приход тьмы, за которой уже ничего нет. В этот момент я рванулся в последнем усилии, среди плотного плетения непонятных нитей, полностью завладевших моими конечностями и практически обездвижевшими меня. Трепыхнулся, словом. Рывка не получилось и я закричал, выпуская из груди остатки перегоревшего в хлам воздуха, чувствуя как на судорожном вздохе в лёгкие хлынула мутноватая вода моего последнего пристанища.
  Как ни странно, вместо удушья я ощутил как наполняющая грудь вода, несёт жизнь, напитывая кровь живительным кислородом и даже вспомнил, что видел кино про подводников, где крысу топили в каком-то растворе заставляя дышать вместо воздуха жидкостью. Теперь и я как та подопытная крыса, только меня не только перевели на водяное дыхание, но ещё и дурманят чем-то. Мысли становятся вязкими и видения подступают. Вот же п....
  
  Лёгкий ветерок гладил своими ладонями травяное море раскинувшееся передо мной, отчего по нему бежали волны, серебристо переливавшиеся в свете полуденного солнца.
  Стадо бронированных монстров всех мастей и расцветок, вольготно расположилось на верхушке холма верхней базы Карелии, а я жмурился от удовольствия, подставляя незагоревшее лицо стоящему в зените светилу.
  Отчего-то, сомнений в успехе предстоящего боя у меня не было совершенно. Да и с чего бы? Я в топе. Танк Клим Ворошилов, на плоской крыше которого я развалился, был самой мощной машиной из этого сборища, притом - не единственной. Кроме него ещё парочка возвышалась исполинами посреди окружавшей мелочи.
  -Идём по центру! Мы их всех там порвём! - возбуждённый голос суматошно толкнулся в уши из головных телефонов моего шлемофона. Вот же неугомонные.
  Наверняка кричит кто-то из водителей светляков, вроде того 'Лухса' что стоит на переднем крае. К гадалке не ходи - сейчас рванётся, вылетит по-геройски в самый центр скопления противника и сгорит ярким пламенем. Одно слово - 'светляк'.
  Его тут же поддерживает ещё один 'голос разума', тоже откуда-о снизу, в смысле - из нижней части списка:
  - Канешна по центру, у нас КВ много, мы их затопчем!
  КВ - молчат. И я молчу, не реагирую на предложения. То, что у противника тоже есть КВ, Т1hevy и целая стая Т-28, этих быстрых бумажных трамваев, с мощной пушкой, которые с лёгкостью могут разобрать на запчасти лидеров нашей команды - крикунов не смущает совершенно. И пусть их. Покричат, сгорят, заткнутся. Не им определять течение боя, разве что найдётся один грамотный светлячок, что не потеряет голову и выждет время для прорыва в тыл, да вырежет вражескую артиллерию - вот тому можно будет и в ноги поклониться после боя. Да только мало таких. Основная часть в бою живёт до первого снаряда.
  Вот и сигнал к началу боя. Я соскользнул внутрь своей машины и приник к прицелу, наблюдая за обстановкой.
  Две трети команды, послушавшись крикунов, устремляется в раш по центру, радостно грохоча гусеницами. Пара ПТ остаётся защищать базу а оставшиеся уходят плечами. Мне же остаётся лишь пожать плечами и направить Клима на плато. Оно совершенно неприкрыто и торчать там придётся в одиночестве.
  Первой, на глаза попался наглый Т-34-76. Выскочив из-за большой скалы, торчащей из земли словно сгнивший зуб сказочного великана, он успел выстрелить один раз, прежде чем замереть на месте, заворожённо глядя в жерло ваншотницы, смотрящей прямо в смотровую щель мехвода наглеца. Секунды до полного сведения текли медленно, но неуклонно, окончив свой бег смачным и презрительным плевком калибра 152 мм, разметавшим ошмётки Т-34 по окрестностям.
  Буквально сразу же, в прицеле нарисовался Т-28. Стоя на удалении до 230 метров от меня, он увлечённо расстреливал кого-то в центральной долине и моё присутствие по левому борту, его совершенно не беспокоило. Везёт подлецу. Индикатор перезарядки моей М-10 окрасился едва ли на треть. Сижу, жду, нервничаю. Хороший, жирный фраг. Есть сведение, но в прицеле видна только его башня. Если уедет - весь цикл охоты придётся повторять заново. Не уехал. Радостно лопнул, заполучив 'чемоданчик' в башню. Гляжу на экранчик карты, бросающий мигающие отблески красных и зеленых огоньков на стенки башни. Батюшки! А стратеги центральной извилины уже слились.
  Незадача...
  У противника явный перевес в силах. С верхушки 'штанов' палит безудержно какой-то хрен. Точнее Т-1 хеви. Под ним, по центру вдоль обрыва, виляя между огромными валунами, крадется 'тридцатьчетвёрка'....
  Отбегалась. Мой фугас её прихлопнул, и одним красным огоньком на карте стало меньше. В этот момент, перед моим изумлённым взором показался вражеский КВ со 107мм орудием наперевес. Он появился настолько внезапно, что казалось он просто выпрыгнул из-за камня. Пока я выцеливал Т-34 он крался, он полз едва дыша и неслышно перебирая гусеницами. Негодяй. Пришлось резво откатываться в укрытие, за скальный останец, что давал мне защиту в начале боя.
  Как он кинулся в погоню! Как он рванулся! Второпях выстрелил, и его трасса прошла буквально в метре от изумлённых глаз моего механика-водителя.
  Я частенько любил повторять что могу стрелять даже навскидку, в прыжке и с разворота, когда речь шла об особо удачном выстреле. В этот раз мне представился шанс подтвердить легенду. Едва трасса вражеского КВ прошла мимо моего танка как мой ответный фугас воткнулся в его передний каток, разом отняв больше половины хлипкого здоровья. Какое там сведение! Стрелял не глядя, на рефлексах, едва только башня повернулась!
  Механик очнулся от шока и дёрнул бронированную тушу детища советского танкопрома назад, но увернуться от ответа не сумел и вражеский снаряд нарушил девственность брони моего 'КВ'.
  Послышался изощрённый мат, музыкальными руладами весьма интересным образом гармонировавший с лязгом и скрипами, наполнившими все внутренности танка.
  Парочка увесистых плюх прилетевших в шлемофон механика, заставили его активнее ворочать рычагами, что бы увести машину под прикрытие каменного гигантского валуна, одного из многих, в изобилии разбросанных по плато.
  Мелкие снарядики одного из союзных 'Хетцеров', стрелявшего с нашей базы бессильно звякали о броню враждебного монстра. Он жадно шевелил своей пушкой, словно принюхиваясь к моей боеукладке а индикатор автомата заряжания зеленел так медленно....
  Однако, он успел позеленеть раньше очередного выстрела противника. В последний момент он дёрнулся было, почуяв неладное, но был остановлен волею М-10, пославшей 150-мм фугас прямо под башню супостата.
  Два следующих фрага, в горячке боя,не запомнились совершенно.
  Они, словно по заказу, выставляли свои башни над складками местности, как раз в момент полного сведения орудия, как будто нарочно подставляясь в самый центр прицела. Выстрел - вспышка - дым - следующий.
  Когда же дым сражения слегка поредел, и я смог оглядеться вокруг, оказалось что мы остались с крохотным 'Хетцером' и хилым БТ-7 втроём. Против штурмпанцера, Хетцера и Т1 хеви противника. Причём, 'Хетцер' и БТ-7 уже шли в атаку - снова по центру.
  От ругани экипажа, увидевшего столь замечательную картину одновременно с мной, едва не сорвало крышу башни!
  Естественно что вражеский Т1hevy, по-прежнему торчавший на верхушке 'штанов', с радостным гоготом разобрал безумно храбрых идиотов на запчасти. Стоит отдать должное - БТ-7 успел перед смертью завалить вражескую САУ, которая была основной головной болью. Если против танков я мог ещё как то бороться, то от снарядов, сыплющихся на голову с неба можно было только прятаться. И то недолго. Куда ты спрячешься, если вражеская артиллерия может свободно менять позицию? Да никуда. Отовсюду достанет, рано или поздно.
  Я оставался один. До конца боя оставалось достаточно времени, что бы противники успели разобрать мой КВ несколько раз, не особо спеша. Нужно было что-то придумать.
  Предположив, что хитрый Т1hevy поскачет захватывать нашу базу, я двинулся на другой фланг поля боя, на перехват.
  Путь лежал под гору и моей машине удалось набрать скорость в 33 км/ч. Вроде бы и неплохо, но всё равно - хотелось подбодрить механика, с ноги, в область шлемофона. Что бы побыстрее добраться до места засады.
  И я - угадал!
  Едва грузная туша КВ, исчерченная следами вражеских снарядов, пристроилась на позиции за очередным камнем, как в прицеле появился тот самый, пресловутый американец T1hevy.
  Наплевав на сведение я доверил выстрел судьбе и - затаил дыхание.
  T1hevy мчался на всех парах, вдоль подошвы холма, ограничивающего поле битвы с этой стороны. При этом он скрывал своё бренное тело за небольшой возвышенностью, оставляя на виду лишь башню.
  Чу!
  Заметил! Начал разворачивать пушку в мою сторону. Но мой фугас уже описывал плавную дугу, оканчивающуюся на его крыше. Ваншот!
  Ликующие крики заполнили всё подброневое пространство!
  Пришла пора разобраться с оставшимся 'Хетцером' противника. А ведь мой танк уже на ладан дышал, грозя развалиться в любую секунду.
  И я - аккуратно двинулся, давясь нервным смехом при воспоминании о предшествующих атак нашей команды. Тоже по центру. Это карма.
  Рывками, короткими бросками, от укрытия к укрытию, я крался вдоль 'аллеи смерти' усыпанной остовами сгоревших танков. Периодически я останавливал КВ, для тщательного осмотра прилегающей местности.
  'Хетцера' не было нигде.
  Внутри экипажа росло напряжение прорывающееся наружу в виде отрывистых фраз, напоенных злым недоумением.
  Я был как скала. Невозмутим.
  Вот танк добрался уже до подножия базы противника, вот выставил верхний край башни над её краем, для осмотра.
  'Хетцера' нет.
  Вот я стал подниматься....
  И тут, внезапно, в каких-то несчастных сорока метрах, в кустах, обнаружился искомый 'Хетцер' с фугасницей!!!
  Я не успел даже выругаться в полный голос, как о борт башни грянул вражеский фугас...
  Я выжил. Злорадно ухмыляясь, я тщательно прицелился, уперев центральный маркер прицела в середину нижнего бронелиста вражеской машины и - закончил бой очередным ваншотом!
  
  Последние видения горящего танка ещё стояли перед моими глазами, а радость от победы уже мешалась с жгучей болью в груди. Я ощутил что просыпаюсь, стремительно покидая мир грёз. Прохладных воздух холодил мокрую кожу, предвещая скорый озноб.
  Дал Бог сон в руку. Я помнил этот бой, один из многих, врезавшихся в память. Тогда я заново купил КВ, поддавшись на уговоры соклановцев, и получил море удовольствия, раскатывая по просторам Мира Танков с фугасницей наперевес. Забавно было наблюдать как медлительный и неуклюжий крепыш, с одного выстрела выносит юркую мелочь и неприятно удивляет своих старших собратьев.
  Но, рвущий грудь на части кашель, уже вытеснял воспоминания. Жидкость ранее наполнявшая грудь уже покинула моё тело и лишь её остатки брызгами вылетали из горла при каждом спазме кашля. Воздух обжигал лёгкие, заново занимая исконное своё место, с боем отвоёвывая своё законное пространство, неся мне всё новые и новые мучения.
  Хреново чувствовать себя утопленником. Вроде как заново родился, и сейчас возвращаешься к жизни вновь, с сипением и криком и рычанием.
  Сколько длился этот мучительный процесс определить было невозможно. Просто в один миг боль ушла наконец, и я остался лежать на влажном полу, чувствуя как прибывают силы, с каждым свободным вздохом.
  Спустя некоторое время я окреп настолько, что сумел подняться и принялся оглядываться.
  Всё то же мрачное великолепие расписанных стен, освещаемых ворсистым покрытием потолка продолжало окружать меня. Исчез бассейн, куда меня скинула тележка, пол ровный, только в дальнем углу стоит каталка, как бы не та же самая, на которой я сюда прибыл, на ней две стопки одежды и обувь.
  Пошлёпал голышом, как был, чувствуя себя словно только из хорошей такой бани с жаркой парилкой вылез. Весь расслабленный, истома во всём теле и все движения скованы слабостью. Ноги подрагивают, вот-вот подломятся и от этого каждый шаг приходится делать осторожно, неспешно, с эдакой ленцой.
  Маленькая стопка оказалась бельём. Тонкое, почти невесомое, тёмно-серого, почти чёрного цвета.
  - Хм...
  Облегающая тело майка и трусы из материала мягкого, слегка тянущегося, вроде как из хлопка с примесью лайкры. В таком хорошо ходить на дальние расстояния. Не собьётся, не будет натирать тело. Носки из такой же, но более плотной ткани. Впрочем, что это я? Вряд ли мне сейчас дальние походы светят - верхняя одежда напоминает пижаму из фланели, а обувь - вообще как тапки. Глубокие, по щиколотку. Ни на чём нет отметок производителя, скорее всего одежда местная, в смысле - местного производства. Пусть так. Одеваемся. Под стопкой одежды лежали мои часы, с глубокой царапиной на стекле. Надо же, оставили. Легко щелкнула застёжка браслета, закрепившись на запястье, первым делом своё - единственный, пока что, знакомый предмет здесь.
  Несмотря на общую слабость и истому, оделся я быстро. Разок покачнулся, навалившись всем телом на каталку, которая даже не дрогнула, несмотря на кажущуюся легковесность.
  Огонёк, в виде стрелки замерцал, начинаясь от острых носков моих то ли туфель, то ли тапочек, стоило мне только завершить процесс облачения и замереть в выжидательной позе. Я шагнул - он дёрнулся вперёд, тоже сместившись на шаг.
  Вот и славненько. Теперь понятно что от меня требуется. Двинулись.
  Светящийся указатель споро двинулся вперёд, выводя меня из помещения в котором я очнулся и побежал по широченному коридору, скорее тоннелю даже. От стены до стены здесь свободно уместилось бы целое футбольное поле, а высота стен поспорила бы, наверное, с пятиэтажкой. В его просторах моя фигурка казалась микроскопической и терялась совершенно. Освещение было таким же как и везде в тех местах, что мне довелось повидать прежде - ровный и яркий свет лился от светящегося ковра на потолке.
  Я поёжился, не замедляя шага. Что если это транспортный тоннель? В воздухе ощущается некая горечь, как от чего-то сгоревшего, перетёртого скоростью в пепел. Пролетит сейчас какая-нибудь махина, да и размажет по стенам, как таракана. Вот и рисунки на стенах, бывшие везде отчётливыми и мастерски исполненными, здесь выполнены в гораздо более грубой, почти схематичной манере, почти на грани абстракции.
  Как всегда, когда я иду по незнакомому маршруту время тянулось как загустевший мёд. Медленно, почти бесконечно. Иной раз удивляешься, насколько незаметно пролетает для тебя то же самое расстояние впоследствии. Сейчас я неторопливо, в ритме прогулочного шага шаркал за своим 'проводником', оглядывая окрестности. Мягкие, просторные тапки сидели на ноге свободно, того и гляди, свалятся, и от этого шаг получался расслабленный, ленивый.
  Батальные сцены на стенах уже примелькались и я практически не обращал на них внимания, целиком погрузившись в свои мысли. Лишь изредка взгляд цеплял отдельную деталь, вроде вздыбившегося над клубком чудовищ жилистую фигуру тарка, выбивавшуюся из общего ряда.
  Настал момент, когда стрелка остановилась и свернулась в точку, от которой стали разбегаться концентрические окружности. Пришли, надо полагать? Я остановился, не доходя пары шагов, завертел головой, оглядываясь. Никаких изменений. Слегка замявшись, прошёл чуть дальше и наступил на светящийся знак, ожидая чего-то необычного. То ли вознесения вверх по воздуху, то ли напротив - падения сквозь пол. Однако, мои ожидания были обмануты. С лёгким, едва заметным выдохом скользнула в сторону часть стены, открывая спуск по пологому изогнутому пандусу, а свет под ногами снова вытянулся в стрелу и скользнул дальше.
  Вниз.
  Минутная стрелка на часах едва миновала пару больших делений. Весь путь, показавшийся очень долгим, занял одиннадцать минут. Меньше километра прошёл значит, с такой-то скоростью.
  Бросил внимательный взгляд по сторонам, стараясь закрепить в зрительной памяти сочетание рисунков на стенах. Зачем? А Бог его знает, на всякий случай. В этом мире я был всё равно что индеец времён освоения Америки, чудом перенесённый в Европу - мало что понимаю, остаётся только озираться о сторонам, накапливая информацию.
  Тяжёлый вздох вырвался из груди сам по себе. Болваном чувствовать себя всегда неприятно, а именно так я себя ощущал. Нет, ну в самом-то деле - иду не зная куда, чего ждать - тоже не знаю.
  Хотя...
  Чувство уверенности внезапно подхватило меня, стоило только первой догадке забрезжить в моей голове и, не успев додумать до конца я двинулся вперёд, уже уверенным шагом, то и дело наступая путеводной стрелке на хвост.
  Странно, что я не сообразил раньше. Вся эта кутерьма с утоплением - всего лишь лечебная процедура, скорее даже комплекс процедур, проведённый в то время, пока я был в беспамятстве. Это очевидно, как божий день. Достаточно лишь сравнить моё состояние 'до' и 'после'. Если отбросить общую слабость, чувствуя я сейчас себя как новенький пятак, только что из под штампа. Сил пока немного, но это пока, состояние у меня точь-в-точь как у человека, долго пролежавшего без движения. Стоит только разогреться, и выйти на рабочие обороты, так сказать - слабость исчезнет словно её и не было. Словом, меня подлечили, как в госпитале, куда я имел счастье загреметь пару раз, когда избежать профессионального риска не удалось и, он крепко ухватил меня своей жёсткой пятернёй за шиворот.
  Теперь, когда я уловил отправную точку в рассуждениях, картина происходящего мгновенно потеряла дымку неопределённости. Так бывает когда ты пытаешься ориентироваться на незнакомой местности, не зная своего местонахождения. Ты даже можешь видеть общую картину, к примеру на карте, или просто знать в общих чертах где ты находишься, к примеру - в большом городе, но пока ты не определишь свою точку стояния, выбрать верный путь сложно. Все направления одинаково плохи, пока начало пути неизвестно. Зато, как только ты определишься, с первым знакомым ориентиром, как второй словно сам лезет тебе на глаза. Там и третий, и вот уже сомнений нет и мир снова в порядке и послушно расстилает перед тобой свою спину, как большой кот, позволяя погладить её оптимальным маршрутом, к взаимному удовольствию.
  Если я прав, меня сейчас должны были вести к дому. Неважно, как будет выглядеть это моё пристанище, и насколько временным оно будет - оно будет домом, на какой-то период. Быть может, для начала меня завернут на какой-нибудь брифинг, где объяснят, что от меня требуется тем, кто выдернул нас из обыденного течения жизни и закинул в место, где идёт противоборство бронированных машин, внешним видом похожим на земные танки, но потом - я должен буду оказаться дома. В месте, где я смогу обдумать случившееся. И этого мне хотелось больше всего.
  Остаток пути не занял много времени. Следуя за указателем, я спустился на пару витков по пандусу и вышел в небольшой холл с одной открытой дверью. За ней располагалась небольшая площадка, с трёх сторон ограниченная прозрачно стеной.
  Лифт?
  Да, это был он. Стоило только переступить порог, как дверь за спиной закрылась, с едва слышным шелестом, и я ощутил ускорение, мягкой тяжестью навалившееся на плечи.
  Мимо проносились мириады огней. За прозрачными стенами лифта лежало нечто вроде шахты, потрясающих размеров и все её стены были испещрены огнями, неподвижными, в большей своей части, но множество огоньков сновало цепочками трассеров словно строчками стежков прошивая мерцающую тёмную ткань доступного взору пространства. Красивая и завораживающая картина, как звёздная южная ночь в горах.
  Если бегающие огоньки - такие же лифты, в котором я сейчас нахожусь, то ширина шахты никак не меньше полутора километров. Точнее определить сложно. Я невольно поёжился. Почему-то именно масштаб этого гигантского колодца произвёл на меня гнетущее впечатление, как зримое воплощение силы тех, в чьём распоряжении я сейчас находился.
  Уловить момент остановки лифта я не сумел. Просто сначала ощутил что скорость замедляется, а потом внезапно прошелестела открывающаяся дверь, являя мне пространство небольшой комнаты, а на полу вновь засветилась стрелка указывая на выход.
  Кажется меня доставили прямо к дому.
  
  Первое, что привлекло моё внимание - стол у дальней стены, с расположившимися на нём совершенно земного вида монитором, клавиатурой и мышкой на большом, 'геймерском', коврике. Всё это было угольно-чёрного цвета и буквально приковывало взгляд, среди общей цветовой гаммы цвета слоновой кости. В этом тоне были выдержаны стены, узкая кровать стоявшая справа, собственно сам стол и удобное даже на взгляд 'анатомическое' кресло с высокой спинкой, стоявшее слева от него.
  По обе стороны от меня было две двери, почти сливающихся со стенами, они были закрыты. Ещё одна дверь, раскрытая, была у дальней стены, противоположной кровати. Что там находится, мне не было видно и я сделал шаг, пытаясь разглядеть что там находится. За спиной мягко вздохнула закрывающаяся створка лифта. Я оглянулся. Заперто. Лишь прямые, едва заметные, тонкие линии обозначали место где только что был вход.
  Я немного постоял, оглядывая комнату с её высокими, едва ли не четырёхметровыми потолками. Обратил внимание, что и двери очень высокие, стрельчатые, почти под потолок, от этого они выглядели узкими. То ли на более высокий рост обитателей рассчитано, то ли нормы строительные здесь такие. Ладно, приступим к осмотру.
  Прошаркал направо, с лёгкой заминкой потянул створку на себя, потом толкнул. Открылась. За дверью помещение, светлое, в той же цветовой гамме что и основная комната выдержанное. Внутри - тренажёры. Я глазам не поверил. Совершенно земные тренажёры. Один комплексный - для работы с отягощениями, один велосипедный, и беговая дорожка. В уголке притаился небольшой столик с рабочей станцией - снова клавиатура, мышь, монитор на мониторе крутится какой-то скринсейвер с виде сложно переплетёной переливающейся фигуры. Наверху, над ним часть стены занимает большой экран, с такой же точно фигурой. Все тренажёры сориентированы так, что человек может смотреть на большой экран. Для интереса подошёл к беговой дорожке и посмотрел. Да, точно.
  Трогать ничего не стал, ограничился общим осмотром и вернулся обратно.
  Что-то в происходящем меня зацепило, мысль ещё не оформилась до конца, но на лице уже блуждала ехидная ухмылка. Если я прав в своих догадках - за следующей дверью меня ожидает санузел, возможно с бассейном или кухня с полным набором техники, тогда санузел будет дальше.
  Предвкушая открытие, подтверждающее мою прозорливость я потянул следующую дверь с лёгким смешком. Не, не открылась, снова пришлось толкать. За дверью действительно был просторный санузел. Напротив входа стойка с раковиной умывальника и зеркалом над ним, чуть выше, на уровне зеркала, ящик с бумажными полотенцами. А вот бассейна не было. А жаль, я бы не отказался вволю поплескаться между делом, или хотя просто отмокать в водичке, размышляя о вечном. Зажмотили неведомые хозяева, не расщедрились. Поставили в дальнем конце комнаты две стеклянных непрозрачных кабинки и всё. В одной - унитаз и биде, вторая оказалась просто душевой кабиной. Всё - опять же, совершенно привычного, земного вида.
  Я прикинул планировку - выглядело так, словно одно большое помещение разделили на двумя перегородками. Большое - обитаемый отсек, так сказать, а малые - сервисные комнаты, так сказать. Там и компьютер, недвусмысленно выделенный цветом среди интерьера. Не жильё - мечта компьютерного задрота. Только вот с питанием - непонятно. Где, как? Ходить в отдельную столовую, как в санатории? Посмотрим.
  По-прежнему ухмыляясь, я вернулся в большую комнату и направился к раскрытой двери, осмотр которой оставлял 'на потом'.
  Шкаф. Встроенный шкаф, в котором лежали в одной стопке пара мохнатых белых полотенец, толстые мягкие простыни, а на нижней полке - тишотка и спортивные трусы. Всё знакомого уже цвета, такого же как и та одежда, что была на мне сейчас. Ещё ниже, стояли кроссовки. Ради интереса я переворошил содержимое в поисках лейблов производителя, но ничего не нашёл.
  Покачавшись, в задумчивости на носках ног, я перешёл к креслу и уселся в него, вольно развалившись.
  Подведём предварительные итоги. Есть помещение для проживания, с одним выходом - через лифт. За исключением бытовых потребностей, вроде приготовления пищи и стирки - есть всё, что бы жилец мог поддерживать себя в хорошей форме. Плюс компьютер, да. Но к нему - вернёмся позже. Чувствуется, что там, за этим компьютерным окном во внешний мир и будет протекать большая часть времени. Собственно - компов два. Но есть предположение что второй предназначен для узких задач. К примеру - просто как хранилище специализированных программ. Спортивных, скорее всего. Да? Как вариант.
  Итак, всё это похоже на номер в пансионате или гостинице, заточенной на приём определённого категории людей, с определённой задачей. Есть нечто схожее, где-то на грани ощущений. Помнится когда-то, на сборах, нас собирали в доме отдыха, под сенью великолепного леса. Так вот, если взять помещения, в которых мы чаще всего оказывались и скомпоновать их в одном номере - так примерно и выйдет. Место работы, место отдыха, место для поддержания физической формы, санузел. Не хватает только отдельного помещения для приёма пищи. Только вот тогда мы проводили в означенных помещениях дай бог треть от общего времени суток, остальное время было посвящено общению с природой так сказать. До хрипа лёгких и треска перегруженной хребтины, ага. То есть - выход у нас из помещений был. А вот здесь его нет и это наводит на весьма неприятные мысли. О принадлежности отнюдь не к контингенту специалистов или работников, собранных для выполнения специфической задачи без непродуктивной потери времени. Скорее - о заключении. Проверить, что ли?
  Спустя пару минут я снова плюхнулся в кресло. Выхода нет. Сколько бы я ни прощупывал стены вокруг тонких границы двери лифта, найти кнопку, замок, или любое другое устройство отпирающее их мне не удалось.
  Замуровали, демоны.
  Новость не погрузила меня в уныние. Даже если и заключение - то достаточно комфортное, а пока его продолжительность неизвестна - нет повода впадать в то самое презренное состояние что заставляет человека строить плаксивую мину. Свобода - вещь вообще относительная, и, честно говоря, я пока что не чувствовал себя заключённым. Может быть меня заперли во избежание, так сказать. Купировали возможное любопытство, способное привести меня в опасную зону например.
  С этой мыслью я передвинул кресло к столу и уставился в тёмный монитор. Как включать? Системника нет, куда жать - непонятно. Может быть просто начать работать?
  Так и вышло. Стоило двинуть мышкой, как монитор налился мягким свечением и в его глубинах засветилась знакомая заставка Мира Танков. Полоска загрузки проскочила непривычно быстро и перед моим взором предстала обстановка танкового ангара в его платном, премиумном варианте. С чистенькими стенами, полом и здоровенными вентиляторами по бокам.
  Первой мыслью была: 'Связь!'.
  Надежда вспыхнула как падающая звезда, ярко, неистово, и так же быстро погасла. Не было на привычном месте окошка 'каналы' и уже по одному этому признаку можно было понять что доступ был не на привычный сервер Варгейминга, а на иной, не связанный с ним.
  Зато окошко 'клан' было на месте и я без промедления щёлкнул на его изображении. В развернувшемся окне, сиротливо жались у верней границы всего четыре строчки. Четыре ника. Те самые с которыми мне довелось попасть в это переплёт.
  Чат был девственно чист.
  Молчат? Нет на месте?
  Пальцы мои, словно живущие своей жизнью, отбили привычное 'Привте всем', с неизменной опечаткой в сообщении. А я не отрывал взгляд, сгорая от нетерпения. Ответят? Нет? А если нет, сколько ждать? Я же с ума сойду от нетерпения, которое, как я чувствовал, разгоралось всё сильнее с каждой секундой.
  Не в силах усидеть на месте от нахлынувшего возбуждения я сорвался с кресла и принялся метаться по комнате. Раз за разом я подходил к рабочему месту, но ответного сообщения всё не было и не было. Хотел было пару десятков отжиманий, что бы занять время, но на первом же десятке сдулся - мышцы не держали. Встал, отфыркиваясь как тюлень и долго унимал бурное дыхание. Общая слабость никуда не делась, а возбуждение явно не добавляло сил. Снова упал в кресло и стал наблюдать за изменениями, стиснув зубы. Заодно и технику в ангаре просмотрел.
  Изменений там было много, я не успел разобраться со всеми, успел только подивиться на невиданный мной прежде танк, американский Т110Е5, что занял место любимого Т30, отпихнув любимца аж в класс ПТ. Хотел было залезть в дерево исследований, что бы разобраться со всеми изменениями, случившимися за время моего отсутствия, но тут, в пустом доселе в чате появилась новая строчка.
  - Слонэ, шолом! Принимай приглашение, пойдём во взвод. Там говорить можно.
  Буэндос!
  
  
  Глава 5
  
  Мои товарищи, которых после последних событий можно было смело назвать боевыми, веселились от души. Нет, конечно же, первым делом всё было как полагается - и радостные восклицания и приветствия. Но вот потом, стоило только Азе небрежно обронить:
  - А что-то ты Слоник долго выздоравливал. Мы уже думали ты дезертировал тихой сапой. - После этого, началось.
  Невинная фраза послужила детонатором. Начался вечер юмора, где я был основной мишенью. И про жабры поговорили, мол выросли они уже у меня или только планируют. И про скрытность мою извечную - мол, Слоник-то подводный, а под водой много не поговоришь, да и тихо там - не о чем рассказывать. Буэндос эту тему чуть ли не четверть часа развивал.
  Я сидел улыбаясь, вяло отшучивался, по большей части впитывая информацию о прошедших за время моего отсутствия событиях.
  Как оказалось, в гостях у 'водяного', как теперь называли ванну из которой я недавно выкарабкался, успели побывать все.
  Раздолбай пошёл собирать грибочки в лесу Мурованки.
  Сия гениальная мысль залетела ему в голову после очередного боя, когда все лениво валялись на мягкой траве подле танков, в ожидании начала эвакуации. И его подстрелил кто-то из кустов, прямо на опушке леса. Ранение в грудь, проникающее. Хорошо что Буэндос с Азой не забыли армейскую науку, правильно наложили повязку и утащили к танкам.
  Стоило мне услышать про проникающее ранение в грудь, мне аж нехорошо стало. Нет, понятно что в живот - ничуть не лучше, просто тут легло на недавно пережитое, воспоминания о том как я задыхался в лечебном чане были ещё совсем свежими. Тут же какое дело?
   У нас между лёгкими и стенками грудной клетки и лёгкими, есть плёнка, образующая стенки камеры, как в волейбольном мяче, внутри которого размещаются лёгкие - плевра, так называемая. Она выполняет защитную функцию и обеспечивает отрицательное давление внутри лёгких. Камера эта двухслойная - один слой внешний, другой внутренний, плотно прилегающие друг к другу. Если её расширили - воздух в лёгкие закачался. Сдавили - вышел. Так мы и дышим.
  Когда пуля пробивает плевру, между слоями вышеупомянутой камеры тесное соприкосновение исчезает, и лёгкое перестаёт следовать за грудной клеткой. Оно просто сокращается в силу своей внутренней эластичности. В это момент дышать становится проблематично. Лежит себе человек, мало того что дырку в мясе проковыряли, так ещё и смерть от удушья подкрадывается. Весёлого мало.
  Словом, вспомнил я как задыхался под водой, и стало мне настолько неуютно, что я аж передёрнулся.
  В таких случаях на рану кладут марлевую салфетку с тонким слоем ваты поверх нее. Затем повязку покрывают прорезиненной оболочкой индивидуального пакета или клеенкой и рану туго бинтуют при положении грудной клетки на выдохе.
  Аза с Буэндосом так и сделали, благо что после того самого первого боя где меня контузило, все поняли что игры у нас пошли весьма опасные, и с 'медициной', в виде жгутов и индивидуальных перевязочных пакетов не расставались, распихивая их по карманам комбинезонов первым делом.
   Под прикрытием Дайкатаны, которая птицей перелетела в танк Азы и, как отбойным молотком колотила весь лес из танковой пушки, парни вытащили нашего простодушного и надёжного, как Лом с яхты 'Беда', товарища. Стреляла Татьяна бронебойными болванками, больше на психику давила. Опять же - Аза подсказал. Вовремя вспомнил, что при стрельбе осколочно-фугасными нужно некое безопасное удаление и скорректировал порядок стрельбы для Дайкатаны.
   Я слушал и радовался. Умели вбивать науку в Советской Армии, ничего не скажешь. Не сообрази Аза вовремя, вместо одного раненого могли бы все там лечь. Ведь фратрицид, или 'дружественный огонь', если иначе, по другому определению америкацев - штука убойная. По статистике, около двадцати трёх процентов потерь армии США во время 'Бури в пустыне' было именно от огня своих. Наших данных никто не видел, а скорее всего и не вёл, но достаточно вспомнить инцидент с обстрелом колонны ОМОНА из Сергиева Посада на подступах к Грозному, что бы понять - и в наших палестинах такое случается. Да и с чего бы не случаться - армии всего мира действуют в одних и тех же условиях. И основные причины таких ошибок одни и те же. Самые распространённые - ошибка в позиционировании и ошибка идентификации. Не так прицелился, не тем типом боеприпаса, неисправным боеприпасом, или же по неправильным координатам влепил, и всё - пишите письма, получайте лучи добра во всю спину.
   Если не вдаваться в подробности, то безопасным удалением атакующих пехотинцев от разрыва своих снарядов считается расстояние не менее 400 метров.
   Слава Богу, что у Саши эта информация застряла в памяти, а наша валькирия чётко, с ходу и без лишних вопросов сделала так, как было сказано, не пытаясь оспорить вариант решения проблемы прикрытия. Ну, наша Таня вообще отдельный разговор. Настоящая богиня войны - красивая, смертоносная. Не дай бог под руку попасть.
  Я уже собрался было рассыпаться в комплиментах, как в голове моей возникло несколько вопросов, вытеснивших все остальные мысли. Было кое-что в этой истории, чего я никак не мог понять.
  - Постойте, постойте. Ребята, а как так получилось, что Раздолбай один по грибы попёрся? И вообще - нафига они ему были нужны? Нас что, здесь не кормят что ли?
  О-о-о! Да это же Раздолбай! Его же не успеешь остановить, как... - Аза, начал было говорить, явно собираясь поиздеваться над героем текущего обсуждения, но Раздолбай не дал ему такого шанса , быстро переведя разговор в практическую плоскость. Голос его переполняла досада.
  Да погоди ты, Саша! Слон, ты просто не знаешь. Нас здесь кормят так, что удавиться от тоски можно.
  Это точно, скоро сам увидишь. - Поддержал его Буэндос, позёвывая. - Разносолами нас не балуют. А мне так не хватает порой чего-нибудь, вроде чашечки кофе, или настоящего немецкого шницеля, в двойной панировке, уложенного на горку исходящей паром толчёной картошечки на листе салата, в обрамлении лакированных жемчужин зелёного горошка, и что бы сверху укропчиком густо так посыпано. - Гулко сглотнул слюну Раздолбай и умоляющим голосом попросил:
  - Дима, не нагнетай, пожалуйста. Будь человеком, и без того маюсь.
  - В смысле? - Я не мог понять, чем именно недовольны мои друзья.
  - Кормят... - Раздолбай запнулся, подыскивая определение и вкрадчивый голос Буэндоса ему немедленно подсказал:
  - Как скотину.
  - Да, спасибо Дима. Как скотину. Дают какую то ерунду, каждый раз одно и то же - достало, сил уже нет глядеть на эту бурду. - В голосе Раздолбая явственно слышалась тоска. - Вот мы и приспособились. Ты же сам идею подавал - на охоту ходить, помнишь?
  - Помню конечно же. - Я подтвердил, сразу отметив, что охота тогда явно не удалась.
  - Ну вот. Если мы бой выигрываем, а танки и люди все целые остаются, эвакуация может затянуться. Однажды вообще трое суток в ожидании висели. На Прохоровке, помните?
  Все отозвались, с энтузиазмом и мечтательными вздохами. Чувствовалось что эти дни запали в память. А Раздолбай продолжил просвещать меня.
  - Пока есть время после боя и до эвакуации, можно слегка подхарчиться на подножном корме. В садах - огородах овощей набрать. Кстати, ты в курсе, что там деревеньки и города реальные стоят? Даже посуда в домах есть. Только людей и домашних животных нет. Всё есть, вся обстановка, а никого вокруг не найти.
  - Откуда же я в курсе буду? - Удивился я. - Я ведь только в одном бою и побывал. А в Карелии деревенек не было. Но ты говоришь что эвакуация затягивается, если все танки и люди целы. А если танк подбит, или с владельцем что-то случилось, то их эвакуируют быстро и в первую очередь? - Уточнил я, вспомнив как в прошлый раз этот процесс начался именно с исчезновения горящей техники.
  - Ну да. Точно. В общем, если повезёт - можно и картошки и прочих овощей набрать, в домах иногда продукты попадаются, крупы разные, соль, специи. Не во всех и не всегда, правда. Искать надо. Рыбу мы фугасами приноровились глушить, так что уха у нас практически всегда есть. Вот я и решил, что пока эвакуация не началась можно быстро грибов набрать и с картошкой поджарить. Там в доме, что через дорогу от церкви, вернее в огороде, картошка росла. Я как раз там позицию занимал, когда мы остатки 'красненьких' добивали.
  - И что? Один пошёл?
  Раздолбай замялся, он явно чувствовал себя виноватым и держал паузу, что бы подобрать слова.
  - Ты знаешь, не опасались тогда ничего. До того момента только Дима тарка видел, на карте, и то умирающего.
  - На какой карте?
  - Мы так поле боя стали называть, куда нас высаживают. Всё равно с него никуда нельзя выйти. Карта и карта - привычно и понятно. -Грудной, обволакивающий голос Дайкатаны вклинился в разговор неся спокойствие. Контраст, с начинавшим горячиться голосом Раздолбая, был разительным.
  - Понятно, спасибо Танюш.
  - Не во что. - Традиционная шутка вызвала смешки парней и меня заставила улыбнуться.
  - Слон, не начинай. - Аза был воплощением всепоглощающего терпения и рассудительности. Что меня всегда в нём восхищало - так это способность умиротворять зарождающиеся конфликты. Люди спорят, горячатся, вот-вот вспыхнут как спички. И тут полярным, седым от древнего мороза айсбергом появляется Аза и вся горячность спорщиков гаснет, как головёшка кинутая на лёд. - Он один пошёл, потому что ходить собирался по опушке, на виду у нас. Ты пойми, что там прикрыть было сложно. Какая-то тварь из глубины леса выстрелила, мы даже понять не смогли откуда.
  - Саш, да я понимаю, и не наезжаю даже. - Со стороны всегда легко обвинять, а ещё легче перегнуть палку, обсуждая неудачу другого, поэтому тон я выбрал примирительный, насколько это было возможно. - Просто переживаю. Та штука, что у Раздолбая получилась - пневмоторакс называется. А я помню, что двусторонний пневмоторакс - верная смерть, если сразу же к врачам не доставить. И первая помощь мало помогает. Если такая хреновина произойдёт, можно и не дожить до эвакуации. Так что везунчик у нас Раздолбай, дырку в груди только с одной стороны получил.
  - Лакимэн. - Ввернул своих пять копеек Буэндос.
  - Что? А! Да, именно. - Английское словечко на секунду сбило меня с толку и я чуть не забыл, что хотел сказать. Пришлось напрячься, сводя разбежавшиеся мысли воедино. - А почему из пушки стреляли, не из пулемёта?
  - А ты управление пулемётом в танке видел? Мы уже обсуждали эту тему, много раз, пришли к выводу что нам оставили только то, что соответствует целям наших похитителей. Главная из них - противоборство бронированных машин, для этого нам дают танк и пушку к нему. Для самообороны - соответствующее личное оружие. Ничего лишнего.
  - Понятно, всё как в игре.
  - Не всё! В игре голодом никто не морил! - Голос Раздолбая был переполнен настолько детской обидой, что удержаться от смеха было положительно невозможно. Его раскаты заглушили продолжение речи, и наш курносый, блондинистый друг затих, дожидаясь пока все отсмеются.
  - И ноги никто не ломал - обиженным тоном протянула Дайкатана, когда всеобщее веселье закончилось
  - В смысле? Как получилось-то?
  - Ну, у нас же все добрые, то им не так стреляешь, то не так с танка слазишь.
  Танюш, ты действительно со своего Объекта очень забавно сползала, как медвежонок. - Добродушно ответил ей Аза. А Буэндос подлил масла в огонь, добавив:
  - Я бы сказал - завораживающе. - И хихикнул. Вот язва.
  
  Заговорили все разом, перебивая друг друга, подшучивая друг над другом и посмеиваясь местами. Картина получалась следующая. После боя на Топи, получившегося весьма маневренным, где Объекту 261 Дайкатаны пришлось скакать из угла в угол всего доступного для боя пространства, САУ нашей валькирии была заляпана грязью по самый верх рубки. После боя, по устоявшейся традиции все съехались в круг и Таня, не желая выглядеть замарашкой, очень аккуратно спускалась на землю, стараясь не испачкаться. Парни наблюдали за этой картиной, потешаясь от души, зубоскаля и подавая кучу 'полезных' советов, один другого нелепее, тем самым довели Танюшу до белого каления. Виду она не подала, но обиду затаила. В следующий раз их закинуло на просторы Перевала, где в упорном противостоянии парни слегка облажались и слились все вместе, в районе так называемой 'петли', до конца удерживая прорыв основной части танков противника. По сути, бой вытянула Дайкатана. Воспользовавшись нерешительностью напуганных таким упорным сопротивлением противников, уткнувшихся в единственную оставшуюся в живых ПТ САУ, она добила остатки прорвавшейся через 'петлю' вражеской группы, а последний танк, прошедший по леднику в северной части карты прикончила одним выстрелом прямой наводкой.
  Естественно, грех было не воспользоваться такой возможностью для реванша.
  Татьяна лихо подкатила к чадящей жирным дымом группе товарищей, запертых в безопасной глубине боевых отделений. Здесь рассказ прервался и меня заверили что именно внутри танка безопаснее всего, в чём убедились на примере Буэндоса, пообещав вернуться к этому вопросу чуть позже.
  Словом, желая утереть нос насмешникам, Дайкатана повторила свой коронный выход на крышу рубки Объекта через верхний люк, делая всё подчёркнуто не торопясь, откровенно красуясь. Затем, не желая слазить привычным путём, решила закрепить достигнутый успех лихим прыжком, на верхушку небольшого холмика сбоку САУ. Высотой он был чуть ниже корпуса Объекта 261, почти достигая вершиной нижнего края рубки.
  Он казался таким близким, что перепрыгнуть на него представлялось совершенно плёвым делом. И Танюша прыгнула, очертя голову.
  Хрусть! Сказала левая голень, попав на небольшой камень, незаметный под слоем травы. Перепад высот в этом месте был крохотный, но достаточный для того, что бы вся масса тела, вся энергия удара при приземлении пришлась именно на неё и голень такой нагрузки не выдержала.
  Занимайся Таня в аэроклубе, где учат с парашютом прыгать - скорее всего ничего не случилось бы. Парашютистам навык приземления вколачивают прочно. И с тумбочек разновеликих заставляют прыгать и на 'крокодиле' катают. Ступни плотно прижать друг к другу, носки-пятки, колени вместе - обе ноги работают как одна, принимая нагрузку падающего тела как одно целое. Наука нехитрая. Но Дайкатана ей не владела, и сейчас вынуждена была сама справляться с последствиями неосторожного прыжка, глотая злые слёзы боли.
  Запертым в безопасной глубине боевых отделений, внутри пышущих жаром горящих танках, мужикам оставалось только бессильно наблюдать за мучениями соратницы. Поначалу они даже не поняли ничего. Просто вдруг, только что двигавшаяся с грацией большой дикой кошки, фигурка Дайкатаны, прыгнула как пантера и внезапно сложилась сломанной куклой при приземлении. Как сказал Буэндос, он чуть люк головой не выбил в этот момент. Подумал что Таню подстрелили. А помочь - никак.
  Таня не растерялась. Переждав первый шокирующий удар боли, она подтянула автомат, после истории с Раздолбаем воспринимавшийся как деталь костюма - настолько привычным стало его присутствие во всех случаях выхода из танка, и стала думать как выпутаться из ситуации. Ступня торчала под неестественным углом и была понятно что нога сломана, и не сможет служить опорой. Обнадёживала близость САУ. Но что бы до неё добраться нужно было как-то скатиться с небольшого обрывистого скоса холмика. На одной ноге не попрыгаешь, кроме того Таня боялась ещё больше повредить сломанную конечность за время пути, поскольку подозревала сложный перелом. Да и сознание потерять от боли тоже опасалась, по её собственным словам. Как начнут кости тереться друг от друга - всех святых помянешь.
  Она аккуратно отстегнула секторный магазин на 35 патронов от ППШ. Автомат был в комплекте на Объекте 261 и сейчас валялся рядом, испачканный землёй, с пучком травы зацепившейся за рукоятку взведения затвора. Положила магазин рядышком и, переложив оружие поудобнее, принялась отцеплять ремень. Дело шло туго, короткие кожаные ремешки словно выскальзывали из дрожащих рук, словно ремень никак не хотел отцепляться от антабок, а обычные ременные пряжки на концах ремня, уподобились швейцарским замкам от сейфа, никак не желая открываться. Наконец, ремень освободился. Таня уложила автомат с внешней стороны от повреждённой ноги, и попыталась представить как лучше извернуться, чтобы наложить шину. Затем, уперев пятку приклада в землю, уложила ствол ППШ на левое плечо окном приёмника магазина вверх. Шип рукоятки взведения затвора смотрел наружу, в сторону от больной ноги и это было то, что и требовалось.
  Дальше было просто. В своё время, в силу корпоративных причуд, её отправили на курсы йоги. Занятия понравились и Дайкатана всерьёз увлеклась древней системой совершенствования тела и духа, что позволяло ей всегда держать себя в форме и не терять гибкости и пластики движений. Неожиданным бонусом от занятий было знакомство с певицей Валерией, которая тоже практиковала регулярные занятия йогой. В зоне ожидания аэропорта они случайно познакомились и славно провели время, коротая ожидание за кофе и беседой на общую тему. Словом, подтянуть колено к плечу и удерживать ногу в таком положении всё то время, которое потребовалось для наложения импровизированной шины никакого труда для неё не составило.
  С другой стороны от автомата Таня наложила его секторный магазин, напротив места перелома и плотно закрепила получившуюся конструкцию, израсходовав оба индивидуальных перевязочных пакета, что лежали в карманах её танкового комбинезона.
  Автомат тяжёлой гирей повис на сломанной ноге. Аккуратно, переползая в основном на пятой точке и придерживая импровизированную шину за ствол автомата, Дайкатана сместилась поближе к небольшому откосу, отделявшему её от САУ.
  При каждом движении боль отдавалась по всему, зарождаясь ниже колена, где потерявшая свою целостность кость, несмотря на принятые меры, едва заметно 'гуляла', тревожа нежную плоть острыми изломами.
  Добравшись до края, где округлый скат вершины холмика обрывался отвесной стенкой, небольшой, но казавшейся сейчас настоящей пропастью, Таня немного передохнула. Немного посидела, слушая как утихает растревоженное больное место. Решилась.
  Подняла раненую ногу повыше, удерживая её на весу, и постаралась съехать вниз на спине, тормозя нарастающую скорость падения обеими руками. В середине пути пострадавшая нога, утяжелённая примотанным автоматом, вдруг качнулась вниз и Таня дёрнулась придержать её. Совершенно рефлекторно.
  Спина на мгновение оторвалась от склона, трение уменьшилось, сместился центр тяжести и медленное сползание мигом превратилось в падение. Дайкатана сразу постаралась откинуться назад, что бы притормозить, погасить скорость, но было уже поздно.
  В сопровождении осыпающегося грунта, в облаке пыли, она с шумом съехала к подножию обрывчика и тело сотряс удар, сопровождавший остановку. Сила инерции кинула раненую ногу вперёд, и она с маху ударилась о землю пяткой приклада, примотанного к ней автомата.
  Ярчайшая вспышка боли мгновенно выбила сознание прочь.
  Таня пришла в себя через несколько секунд. Перед глазами с тихим шуршанием текла струйка осыпающегося песка. В щёку врезались мелкие камешки, а боль не была уже такой оглушающей. Тело словно бы пропиталось вязкой слабостью. Перепачканная каменной пылью гусеница Объекта была совсем рядом.
  Собравшись с силами, она аккуратно подползла поближе к боевой машине и аккуратно поднялась, придерживаясь руками сначала за катки и гусеничные траки, а затем уже и за борт боевой машины. Взобраться на корпус, а затем и на крышу рубки, к открытому люку оказалось достаточно несложно, она просто подтягивалась на руках, изо всех сил оберегая больную ногу, а вот спуститься в люк оказалось проблемой. Как ни поворачивай конструкцию из автомата и его же магазина с прокладкой больного мяса между ними, а всё кажется что не пройдёт и обязательно за что-нибудь, да заденет. Лишаться сознания второй раз - не хотелось. В итоге, Дайкатана рыбкой проскользнула в люк и опираясь на руки спустилась на дно боевого отделения и уже там приняла нормальное положение, потом добралась до люка, закрыла его и дождалась эвакуации.
  Истории Буэндоса и Азы были намного проще.
  Дима увлёкся боем. Он успел проскочить в квадрат Е4 на Утёсе, за гребень, откуда так хорошо простреливается выход на плато. На этом участке пути танки противника стараются проскочить не задерживаясь и ответный огонь ведут на ходу, что делает его менее эффективным. В этот момент опытный танкист может не только заполучить трофей, но и подставить врага под огонь своей артиллерии удачным выстрелом по ходовой вражеской машины. Вот Дима и увлёкся. Поставил свой танк параллельно постепенно снижающемуся гребню, отходящему от невысокой горки, пупом торчащей у западного края плато. Выкатывался, открывая оппонентам только башню, стрелял и уходил в обратном направлении на перезарядку, совершенно скрываясь из виду. И - упустил момент когда один, из прорвавшихся к подножию утёса с маяком танков, американский Т110Е5, сумел скрытно выбраться на заросший кустами пригорок и залепил болванку в моторный отсек 'семёрки' Буэндоса. В себя он пришёл только после сообщения Раздолбая:
  - Дима, горишь!
  Дима, весьма подкованный в боевых примерах поведения танкистов в критических ситуациях, ибо воспоминания танкистов Великой Отечественной читал с удовольствием, отметил, что внутри боевого отделения следов возгорания не видно и решил выскочить наружу, пока не поздно. Сунулся вслед за отошедшей вверх крышкой танкового люка и - рявкнул во всю мощь лёгких, как кот, которому неожиданно наступили на хвост. Вместо свежего воздуха в лицо ему плеснуло пламенем, перемешанным с каплями горящего масла.
  Как он сам выразился:
  - Таки в этот момент, я почувствовал себя загорелым аж до хрустящей корочки. Как рождественский гусь в духовке, жёванный крот!
  Обратно в боевое отделение Дима свалился со скоростью фотовспышки, запер люк и приготовился повторить подвиг Сергея Лазо, мысленно прощаясь со всем, что ему в этой жизни было дорого.
  Спустя некоторое время, Буэндос с удивлением обнаружил, что он до сих пор жив и никакого влияния на внутренний микроклимат его убежища, бушующий снаружи пожар не оказывает совершенно. Правда легче ему от этого не стало. Обожженные кисти рук, лицо и шея горели адским огнём. Веки вспухли волдырями и закрыли глаза полностью. Так он и сидел до самой эвакуации.
  - А как ты понял что тебя эвакуировали? - вопрос не давал мне покоя, поскольку и Раздолбай и я и Дайкатана покидали танк самостоятельно, после прибытия в ангар, судя по рассказам.
  - А никак. Ты понимаешь, я там уже тупо выл от боли и на что внимания не обращал. Чувствую - тащат, укладывают куда-то, везут. Дальше ты знаешь, как это происходит. Здравствуй Водяной, прощай сознание.
  - Я вообще глупо попался. - Подхватил Аза рассказ, посмеиваясь, но с досадой в голосе. - На Вестфилде оторвался от всех, смотрю на миникарту - поблизости всё чисто, только в дальнем конце, на склоне, что над деревней идёт по восьмой вертикали минникарты, наши остатки 'красненьких' добивают. Дай, думаю, наружу выйду, осмотрюсь. Только вылез из люка, поперёк груди как резануло! Смотрю, комбинезон клочьями обвис, а на груди след кровавый, как саблей рубануло, почти до кости. Перевязался как мог, тоже к водяному попал, после возвращения. Правда был там меньше всех. Пару недель всего плавал.
  - Шальной осколок что ли?
  - Скорее всего. - Саша хохотнул. Слушай, говорят же 'везёт как утопленнику' так у нас сейчас почти так же. Сначала ранят, потом топят.
  - Или 'из огня да в полымя', как в моём случае. - Подхватил Буэндос довольным голосом. - Никогда не думал, что в буквальном смысле слова пословицу исполню.
  Весело вы об этом рассказываете. - Я заметил что в голосах рассказчиков не было и следа страха или сожаления. Говорили так, словно речь шла о некоем забавном приключении, обошедшемся без последствий. - Что же получается, теперь все, кроме Тани, в шрамах?
  - Какие шрамы, Слон! Ты в зеркало смотрел? - Раздолбай так заразительно захохотал, что остальные не удержались тоже.
  - Не смотрел, как-то упустил этот момент. - Я был полон недоумения и никак не мог понять, что я упустил. - А в чём дело? Чего я в зеркале не видел?
  - Да, Слоник. Не быть тебе Сергеем Зверевым. - С наигранным сожалением произнёс Дима. И эта простая шутка вызвала новый приступ веселья.
  - Да ну вас! Сейчас приду.
  Кресло с шумом отлетело в сторону, освобождая мне дорогу в сторону санузла. Я вихрем пролетел к двери, вломился в неё, ударом плеча распахнув створку во всю ширь, и подлетел к зеркалу.
  Из серебряной глубины на меня уставилось до боли знакомое, но изрядно подзабытое лицо двадцатилетнего отморозка.
  Я не верил своим глазам. Словно на ожившую старую фотографию смотришь. Охватил лицо ладонями, помял пальцами - отражение в точности повторило мой жест. Вспомнил кое-что, торопливо повернул голову направо, скосил глаза, пробежался пальцами по волосам - чисто. На двадцать третьем году жизни мне порвало скальп как раз по границе волос с левой стороны черепа. Рана была неопасная, поверхностная и зажила быстро, оставив небольшой бугристый шрам. Сейчас его не было.
  Получается, меня регенерировали до состояния, предшествовавшего этому моменту?
  Чумовая новость.
  К рабочему месту я вернулся в состоянии полного обалдения.
  Мои друзья переговаривались о чём-то но смысл разговоров я не улавливал, оглушённый открывшимися обстоятельствами. Казалось бы - надо радоваться, но картина мира встала с ног на голову и это было - Потрясение, с большой буквы. Меня капитально выбило из колеи. Следовало свыкнуться с мыслью о внезапном возвращении в юность, для начала. Немного погодя я пришёл в себя.
  - А сколько времени я отсутствовал? Сколько я там плавал, получается?
  - Пришёл уже? Насмотрелся? Месяцев пять примерно, тебя не было. - Ответила Дайкатана, опередив остальных.
  - С ума сойти. Что же они там лечили?
  Вопрос вызвал жизни бурную дискуссию конклава медицинских дилетантов. Спорили долго, азартно. Сошлись на том, что контузия - штука загадочная, последствия которой могут всплыть через десятилетия. Скорее всего она затронула центральную нервную систему и именно этим объясняется длительность моего лечения.
  Окончательную черту под обсуждениями поставил Аза, решительно постановив:
  - Так. Пора делом заняться, а то сейчас все на диету сядем, как Раздолбай в своё время. Да и Слону сейчас прокачиваться нужно будет, не покладая рук. Потому, болтать языками прекращаем и идём в бой, потом наговоримся. Кто на десятых уровнях пойдёт? Вы это... Принимайте приглашения, высылаю по списку.
  - Не, я на премиумных сейчас поеду, пофармить надо - Сразу же отказался Раздолбай.
  - Тань, ты на чём? Мне наверное сейчас мелочь выгуливать придётся, для начала. - Я ещё не определился с выбором и задумчиво разглядывал дерево развития танков, сильно разросшееся за время моего отсутствия. Ветка американский ПТ САУ сильно изменилась и мне хотелось попробовать, чем дышат её представители. - Может амеровские ПТ взять? Что лучше?
  - Бери М18 'Хелкэт' - вклинился Буэндос, не дав Дайкатане ответить. - Машинка - просто огонь и погибель всему живому. Только нахрапом не лезь, из-за укрытий старайся работать. У неё сведение долгое, зато назад быстро отпрыгивает. Выкатываешься медленно, так что бы круг сведения не разлетался, плюёшь ядом в супостата и молнией назад. Весь в шоколаде будешь.
  - Спасибо, так и сделаю наверное. - Откликнулся я. Грех не воспользоваться хорошим советом.
  - А я тогда на СУ-100 прокачусь. - Задумчиво протянула Таня своим грудным голосом.
  Иконка канала приглашений в правом нижнем углу экрана налилась жёлтым свечением, сообщая о наличии нового сообщения. Открыл. Два инвайта, один от Азы, второй прислала Дайкатана.
  Пойду-ка я к Тане во взвод, как обычно. Хорошо с ней кататься, комфортно психологически. Беседа всегда без напряжения течёт, общие темы неисчерпаемы. И самое главное - помолчать можно без напряжения, в нужный момент. В юности это не каждому доступно. Юность склонна самоутверждаться к месту и не к месту, заполняя бестолковой детской активностью моменты для созерцательной неподвижности, понимание ценности которых приходит только с опытом. Наверное, человек с житейским опытом, выверты жизни повидавший во всем их многообразии, именно этим и отличается, независимо от возраста - знает когда сказать слово, а когда промолчать, не рассыпая бисер. А в целом, все эти мудрствования - просто попытка подвести базу под тот простой факт, что быть в компании с Татьяной мне просто приятно.
  Как всегда, при переключении в другой взвод, голоса оставшихся в другом канале исчезли и я в полном молчании начал процесс приобретения нового танка. Свободного опыта и кредитов на моём аккаунте, который перенесли сюда без изменений, с избытком хватало что бы не только поставить новинку в ангар, но и сразу же вывести её в топовую комплектацию. Этим я и занялся, решив сразу же пересадить прокачанный до безобразия экипаж из Т32. Сразу же встал вопрос о его переобучении на новую технику. Предстоял расход игрового золота, а путей его пополнения я пока не знал. Да и много чего другого, способного дать мне точку отсчёта для оценки обстановки и планирования своих действий, не знал тоже.
  - Тань?
  - Умм? Что?
  - А как голдой пополняемся?
  - На Глобалке или на стычках пополняем. За победу начисляют.
  - Стычки? Глобальная карта и здесь есть?
  - Да. Тот первый бой, куда мы попали, мы сейчас называем стычками. Что-то вроде режима ротных боёв. Если собирается супервзвод он может выйти в реальный бой. Делаешь заявку и идёшь в ангар. Те, кто не сумел в супервзод собраться, но готов к стычке - ставят отметку готовности и дополняют команду в случайном порядке. Выехали, победили - получили золото. Проиграли - не получили ничего.
  - А с глобалкой что?
  - С глобалкой сложнее - там система совершенно отличается от игры, по словам Азы. Он уже нанимался туда, а я пока не рискнула. Мне и стычек хватает. Ты же знаешь что я в основном на артиллерии воюю. А танков нет практически. Как прокачаю американскую и русскую ветки развития - наверное тоже пойду.
  - Понятно, надо будет Азу расспросить поподробнее. То есть - голду я сейчас могу смело тратить?
  - Конечно. А Азу можно даже не расспрашивать. С тобой ещё представитель тарков свяжется, у него можно будет уточнить. А! Знаешь - где-то в настройках клиента есть описание правил вроде бы. Парни смотрели, обсуждали, а я пока не заглядывала даже, мне ещё рано. Как соберусь на Глобалку - вы мне сами всё расскажете. - По голосу Дайкатаны было слышно что сейчас она улыбается и ответная улыбка сама собой появилась на моих губах.
  - Ещё бы! Куда же мы без тебя.
  Я замолчал, разбираясь с экипажем. Переобучил, залез на всякий случай в описание боевой машины, что бы освежить в памяти данные. Так, что тут у нас? Максимальная скорость в 72 км\ч. С ума сойти! Болид гоночный, а не ПТ. Скорость поворота 30 градусов в секунду, при скорости поворота башни в 16 градусов в секунду. Маловато. Насколько я помню, у Т-34-85 - советского среднего танка соответствующего уровня, аналогичные показатели намного выше. 36 и 46 градусов в секунду соответственно. Данных по немецким средним танкам шестого уровня я не помнил, но вряд ли они будут хуже чем у ПТ САУ. Опыт подсказывал, что VK 3001, который я прозвал 'кастрюлькой' и сильно невзлюбил в своё время, тем не менее весьма неплохо отбивался от желающих поиграть с ним в 'карусель'. Большинство таких желающих там и оставались. Было достаточно всего лишь поворачивать в нужную сторону и корпусом тоже, а не только башней вращать. При том что в поворотах это танк был дуб-дубом. Второй распространённый танк VK 3601 вообще считается одним из лучших в своём классе, так что к нему лучше не лезть, тюкать исподтишка.
  У американцев на этом уровне потомки Шермана на стероидах. Быстрые, подвижные сволочи. У французов - АМХ 1375... Или, постой-ка... Залезем в дерево исследований. Так... АМХ-12t!
   Блин, засада. Я его помню каким он на пятом уровне был - забавный и дубоватый головастик ближнего боя. Что сейчас из себя представляет - неизвестно. Буду бояться, на всякий случай.
  О! Так тут и англичане есть! На шестом уровне - Кромвель. Неведомая еретическая хрень, со скорость поворота в 36 и поворотом башни аж в сорок восемь градусов в секунду. Если коротко - НЕХ. Так вот и нех ему делать рядом со мной, тоже избегать буду. Присмотрюсь сначала.
   Делаем предварительные выводы. По скорости я превосхожу всех, в своём классе, а вот с маневренностью - беда. Карусель - манёвр при котором танк наматывает круги вокруг противника обгоняя поворот его башни и, соответственно избегая ответного выстрела - мне недоступен. Сожрут сразу же.
  Теперь броня и пушка. Броня смешная, тринадцать миллиметров по кругу, и только лоб башни в двадцать пять миллиметров. Однозначно прятаться. От всех.
  А вот пушка - пушка гут! Зер гут, как сказали бы немцы. 90 mm AT Gun M3, с пробитием в 160 мм и уроном от 240 до 320 единиц - то что доктор прописал.
  Значит, понятно.
  Могу быстро занимать ключевые позиции, так же быстро с них сматываться и гадить исподтишка, следуя рецепту Буэндоса.
  Так и сделаю.
  - Всё, я готов. - Сообщил я Дайкатане, одновременно подтверждая выбор техники нажатием кнопки 'В бой'.
  - Хорошо, поехали солнце. - Лаконично отозвалась Таня.
  Солнце?! Вот это новость. Какое простое слово, а у меня словно стайка тёплых мурашек по спине пробежалась, заставляя выгнуть спину в блаженстве, как коту под ласковой хозяйкиной рукой. Ей-богу, чуть не замурлыкал, как Матроскин. Даже забыл, на мгновение о чем спросить хотел.
  Короткий период ожидания закончился, быстро пролетела полоска загрузки и начался отсчёт.
  Эль-Халуф. Встречный бой.
  - Куда едем? - Таня оставляет право решения за мной. Так почти всегда бывает, когда она на ПТ САУ или на танке.
  - Сейчас подумаем. - Быстро откликаюсь я. Первый бой, сливаться нет желания, плоти вражеской хочется, так сказать. Да чтоб по уму, 'малой кровью на чужой земле', как мечтали некогда возомнившие о себе пропагандоны. Простите, пропагандисты конечно же, вырвалось вот нечаянно.
  Что имеем?
  Наш респаун справа по миникарте, в северо-восточном углу.
  Мы фактически в топе списка. Выше нас только тяжёлые танки. Ковбойский М6, КВ-1С - родной стороны порождение, набалдашник пушки с моего места хорошо виден. Значит со стодвадцатидвух миллиметровой пушкой Д2-5Т. Ох и несладко придётся кому-то из противной команды, кто под удар попадёт.
   Дальше идут КВ-2 и Т-150. КВ-2 с шайтан-трубой, М-10. Стопятидесятидвух миллиметровая дурында раззявила своё жерло, ждёт жертву. Для большей части команды противников встреча с её снарядом будет означать немедленную аннигиляцию. Именно такой танк мне снился недавно перед пробуждением.
  Т-150 похоже слабоват в коленках, пушка не топовая, вроде бы С-31, калибром в восемьдесят пять миллиметров. Оба танка слепые, КВ и косой к тому же. Не лучший вариант для Эль-Халуфа в начале боя. Дальше идём мы, понятно здесь всё. Ниже нас расположилась Т-34-85. Ещё ниже по списку имеет смысл смотреть только светляков и арту - остальные там смертники. Светляков нет, артиллерия только одна - французская, АМХ105. Пушка короткая. Стоковая? Вроде бы в топовой комплектации у нее подлиннее хобот будет? Ладно, будем считать что надежды на неё нет.
  Что у противника?
  Верх списка - зеркало, один к одному. Напротив меня расположилась 'сковородка' JagdPz IV. Напротив Дайкатаны - Т-34-85. Ещё одна - напротив аналогичной нашей машины.
  Есть светляк, PzKpfw III Ausf. A - это плохо, этот может доставить хлопот, если водитель грамотный попадётся. Учитывая что артиллерия противника представлена 'Пристом', M7 Priest, с его бесконечным запасом снарядов, в паре они могут таких дел натворить - мама не горюй, как говорится.
  Ага! Есть Т49 - ПТ, предшественник моего Хелкэта. Если Хелкэт - ведьма, то эта блоха её младшая сестра. Тоже шустрая, зараза, наверняка полетит впереди всех.
  Вроде бы расклад понятен. Я в команде самый скоростной, есть вариант выпрыгнуть на ключевую позицию в квадрате А3, там где можно укрыться за небольшой, продолговатой вершиной. Оттуда же можно засветить подход к долине и базе со стороны противника. Если артиллерия поддержит - вообще всё великолепно сложится.
  А Таню можно оставить на прикрытии, в традиционном месте. Пусть бьёт по засветам, оставаясь вне пределов видимости.
  Решено. Дебют расписан, дальше будем отталкиваться от обстановки.
  - Таня, я выскочу на А3. Встанешь перед обрывом на Б6. Хорошо? Прикроешь меня, чтобы понизу не обошли.
  - Как скажешь. - Согласилась Дайкатана. Фраза почти ритуальная. В ней звучит этакая обманчивая, показная покорность, которая частенько заставляет меня ухмыляться. Никогда не угадаешь, в каком бою Татьяна начнёт играть в берсеркера. Причём чаще всего у неё это случается именно на СУ-100. Но начало боя - неизменно. Лотерея...
  - Поехали!
  Отсчёт закончился, пошла гонка. Рванулись танки со своих мест, полетели сухими листьями под порывом ветра. Каждый к своей позиции спешит. Впереди меня полкоманды, включая СУ-100 Дайкатаны.
  Это ненадолго.
  Т-28, этот длинный сарай с тонкой как бумага бронёй, некоторое время идёт впереди меня, постепенно смещаясь влево, пересекая мой маршрут и отжимая меня к плотной туше Т-150. Если не одумается - придётся сбрасывать скорость и пропускать. Время потеряю.
  Нет, смотри-ка - одумался, вильнул обратно, пропуская. Хорошее начало, есть разум в этих башнях. Жму дальше, постепенно обгоняя одного за другим более тихоходных союзников. К моменту спуска с плато впереди остались только Т49 и Т-34-85. Эти явно нацелились на ту же позицию что и я. Уже плюс в развитии ситуации. Два топа на ключевой позиции, да ещё при поддержке Дайкатаны - враги кровью умоются по самое небалуй.
  Проскочили распадок, обогнули гору, и начали подъём. Где-то позади плетётся Т-28, отставая на сотню метров, а я уже вырвался вперёд и возглавляю тройку лидеров.
  Пока всё по плану, кажется есть шанс поймать их танки на спуске и высветить их для артиллерии. Если светляки противника не обгадят нам всё малину и не встанут на захват базы сходу. Тогда придётся менять замысел и выкуривать их из укрытия. С моей бронёй дело будет гиблым, но если не сделать - никто не сделает. Печальный опыт рандома. Случайные бои, чтоб их. Каждый сам за себя, каждый стремится победить за счёт другого.
  Подъем тянется медленно, хочется подстегнуть танк, дать ему пинка, что бы он птицей взлетел по вверх по склону.
  Едва мой Хелкэт добрался до первой горки с плоской вершиной, что стоит в конце подъема, как заорала сирена сигнала захвата базы. Кто-то из светляков противника уже там. Топчет гусеницами чужое.
  Кто? 'Тройка' или Т49? Судя по скорости прибытия - скорее всего второй. Отметок на миникарте нет, наглец вне зоны обнаружения Дайкатаны.
  Нужно сворачивать, дать засвет для артиллерии и для Татьяны. Принимаю влево, обходя горку поверху, за мной хвостом тянутся 'младшая сестра' и тридцатьчетвёрка.
  Только начал выходить из-за скалы, сигнал захвата базы стих. Значит, я ошибся. Видимо торопыга решил прорываться и засветить нас, тех кто сейчас в квадрат А3 движется.
  Вражеский светляк обнаружился на середине склона, по другую стороны от горки, которую я только что объезжал. Т49, как и ожидалось.
   Он почему-то лез наверх, в направлении той позиции которую я хотел изначально занять и это было очень глупой ошибкой с его стороны. Т49 потерял всю скорость на подъёме и сейчас полз вверх со скоростью беременного жука, оказавшись между двух огней.
   С тыла, со стороны большого плато, по нему сразу же отработала Дайкатана. Её трасса вонзилась перед самой мордой супостата, пройдя над его башней. Промах, упреждение было немногим больше, чем требовалось.
  - Блииин! Промазала! - В эмоциональном вопле Дайкатаны азарт мешался с разочарованием.
  - Спокойно Танюш, у всех бывает. - Горячность Тани меня развеселила .
  Тотчас же выстрелил и наш КВ-2, устроившись пообок от Татьяны, и с тем же результатом.
  Я выждал немного, дожидаясь пока круг сведения съёжится до приемлемых размеров и вколотил снаряд в середину верхнего лобового листа наглой пэтэшки противника, разом снеся ему почти две трети прочности. Рванул с места, стремясь уйти поближе к гребню, где не будет доставать артиллерия. И - тут же получил ответный удар в борт.
  Вот собака! Огрызается.
  Следом выкатился дворовым псом, уже наш Т49, тявкнул пушечкой, отгрыз кусок здоровья у собрата с тёмной стороны, замер. Добить надеялся.
  Я же остановился, рискованно, не дойдя до укрытия буквально пару корпусов и влепил снаряд почти без сведения, благо что расстояние плёвое, на пистолетный выстрел.
  Светляк лопнул, зачадил жирным дымом. Минус один у противника и первый скальп на пояс у меня. Сейчас нужно будет прижаться к стенке, пока не накрыли.
  'Сковородка' противника, JagdPz IV лихо атаковала по центру и сумела прорваться под гигантский камень у подножия нашего плато. Почти воткнулась в него, задрала морду, застыла на миг в неустойчивом равновесии и медленно сползла обратно, развернувшись лбом в моём направлении.
  Наверху Таня быстро покидала позицию. Её наверняка уже обнаружили. Да, точно. За кормой улепётывающей Су-100 вспухли плотные клубы разрыва. Прист послал своё благословение, но промазал.
  Поняв, по какому району сейчас отрабатывает вражеский артиллерист, я остановил Хелкэт. Судя по всему, сковородка меня сейчас не видит, арта работает в другую сторону - самое время снять занозу из подошвы нашего плато. Иначе она так и будет стоять там и подавать, как на блюдечке, в качестве цели, любой наш танк, дерзнувший приблизиться к обрыву.
  Всего один противник у порога дома, а все наши силы наверху будут скованы. Надо бить.
  'Сковородка' стоит неудобно, ромбиком. Левый передний угол рубки смотрит прямо на меня. Есть риск рикошета.
  Круг сведения медленно сужается вокруг центральной марки прицела уткнувшейся в броню вражеской ПТ чуть правее и выше маски орудия.
  Выстрел!
  Промах! Расстояние приличное, четыреста семь метров. Корпус вражеской машины с запасом укладывается в круг сведения прицела, снаряд скользит над тёмно-серой крышей плоской машины противника и врезается в землю далеко позади неё.
  Стиснув зубы, опять свожусь чуть ниже первой точки прицеливания, жду окончания перезарядки.
  Выстрел!
  Промах! Снаряд, словно издеваясь, игнорирует поправку и в точности повторяем маршрут предшественника. Да что это такое! Черти ей ворожат что ли, этой проклятой JagdPz IV!
  В поле зрения прицела медленно вплывает наш 'Черчиль', он тоже стремится убрать угрозу, спешит... О том, как спешит 'Черчиль' можно слагать легенды и петь песни. Длинные, протяжные как долгий зимний вечер. Танк из породы гоночных улиток.
  Стоило ему оказаться в пределах досягаемости чёртовой сковородки, как та немедленно всадила ему снаряд в лоб, сожрав без малого двести единиц прочности. В ответ чертовке прилетает увесистая со стороны нашей тридцатьчетвёрки и теперь у неё здоровья так мало, что при удаче я могу добить её одним выстрелом.
  Целюсь под пушку. Выстрел! Попадание!
  Ноль эмоций, JagdPz IV даже не почесалась, урона - ноль. Собака!
  Зло ругаюсь, Дайкатана откликается невнятными сочувствующими междометиями. Время бежит скачками, Черчиль рвётся в клинч с наглой пэтэшкой. Успеваю выстрелить в последний момент, перед тем как они сливаются в объятиях.
  Промах!
  Кажется, Черчилю конец. Прорвавшаяся ПТ методично выколачивает из него пыль, ей помогают издалека остальные танки противника.
  Стрелять не могу. Черчиль погибает совершенно без пользы, совершив типичную ошибку - 'клинч с перекрытием'. Прижался к противнику, перекрыл сектор стрельбы союзникам, лишив их возможности поддержать огнём. Сейчас подохнет и будет служить для врага укрытием.
  Пора оглядеться.
  На базу умудрился прорваться какой-то из наших средних танков, скорее всего это Т-28. Медленно заполняется полоска захвата. Без перспектив.
  В квадрате Б2 уже угнездились под скалой средние танки противника, парочкой. С другой стороны торчит прорвавшаяся ПТ, прячется за сгоревшим уже Черчилем. С третьей - окопался под камнем по краю долины вражеский тяж. Таким образом, наш захватчик сейчас стоит между трёх огней. Спрятаться ему некуда, можно смело списывать со счетов.
  Пора ехать дальше. Проход по вертикали 'А' не прикрыт. Если промедлить - с другой стороны горки выкатится злой гость и с радостным криком 'Не ждали!' влепит мне в корму бронебойным. Оно мне надо?
  Хелкэт не спеша разворачивается, идёт вдоль стенки вверх. А башня смотрит назад, по-прежнему удерживаю позицию наглой 'сковородки' в прицеле. Вдруг осмелеет и выглянет из-за укрытия?
  Есть! Сунулась наружу, выставила морду из-за чадящего трупа, я и пятидесяти метров проехать не успел. Жадно нюхает стволом воздух, похоже на нашего захватчика нацеливается.
  Предыдущие промахи настроили меня на скептический лад и я, просто для проформы, свёлся в торчащий левый верхний угол рубки. Не догоню, так согреюсь, как говорится в одном анекдоте. Припугну немного хотя бы.
  Выстрел!
  Трасса снаряда мелькнула дымной ниткой и возилась ровно туда, куда я и целился. ПТ вспыхивает, окутывается дымом. Готов!
  Четыреста двадцать пять метров, уголок рубки и - попадание!
  - Есть! Танюш, я его уделал! - Ору во весь голос в восторге.
  - Умничка Слона, в тебе никто не сомневался. - Довольно мурлыкает Дайкатана.
  Счёт 2:1 в нашу пользу, противник лишился одного из топов, мы же разменяли не самый сильный наш танк. Захватчик ещё жив, захват сбивают, но сейчас его положение намного улучшилось - угрозу с тыла ему сняли.
  Хорошее начало. Сейчас нужно не пороть горячку, а спокойно удержать ключевую позицию, и выбить неосторожных с вражеской стороны.
  Стоит посмотреть, что за силы спрятал противник на склоне в квадрате А2, что бы понять с чем придётся иметь дело. Ползу не спеша, помня совет Буэндоса и натыкаюсь на СУ-85. Она стоит поодаль, у начала склона, почти на границе квадратов А1 и А2. Дальность всего лишь девяносто два метра, хобот вражеской пушки смотрит мимо меня, но я всё равно жму назад.
  Хелкэт в этом манёвре конкурентов не имеет. Он буквально отпрыгивает назад, скрывая за тактическим гребнем. Если говорить простым языком, тактический гребень - это такое место на склоне, с которого можно простреливать весь склон, до его подошвы. Сейчас я откатился назад, повыше и СУ-85 оказалась для меня в мёртвой зоне, а я, соответственно, для неё.
  Пока откатывался, заметил что вражеская ПТ начала разворачиваться в мою сторону. Значит, сведения у неё нет и у меня есть шанс на выстрел.
  Плавно подаю машину вперёд, следя за тем что бы круг прицела не разлетался в стороны и заранее наводя маркер в то место, где должен появиться противник.
  СУ-85 внизу грузно ворочается на месте, готовясь ползти в моём направлении. Увидела меня, замерла, целится. А я уже готов к выстрелу. Остаётся чуть поправить прицел, подводя центральную марку в нижний бронелист.
  Выстрел!
  Стреляем одновременно, но оппонент, поторопился с выстрелом, решил ударить навскидку, без сведения и трасса его снаряда уходит намного выше и правее мой башни, теряясь в небе. Мой снаряд сверлит дыру в нижней лобовой детали СУ-85, чуть левее центра. Двести девятнадцать хитпойнов у врага в минусе. Ещё один выстрел, и я его прикончу.
  Танцуем, блин! Чуть откатываюсь назад для перезарядки и повторяю заход. На этот раз ПТ опережает меня с выстрелом, но снова стреляет неприцельно, в панике, и снаряд бессильно зарывается в грунт слева от меня, взметнув облако пыли. Уже спокойно выцеливаю люк механика-водителя и посылаю снаряд туда. Есть!
  СУ-85 брызжет искрами, оплывает огнём и бессильно чадит, своротив хобот пушки на стороны.
  - Есть третья шкурка!
  - Красава! - Сразу же откликается Дайкатана довольным голосом.
  Позади меня трётся длинная туша Т-28, мешает отъехать. Спешил на помощь, но опоздал. Оказывается, это он остался наверху и долбил по 'сковородке', а не тридцатьчетвёрка. А я уже было со счетов его списал. Значит, на захвате один из наших топов и это печально. Рано или поздно его разберёт парочка средних танков, притаившихся под обрывом скалы. Это Т-34-85 и ковбойский М4. Оба израненые, каждый мне на один выстрел. Судя по всему, наша тридцатьчетвёрка на пару с Дайкатаной постарались.
  Добить? Рискнуть?
  На пару секунд замираю неподвижно, потом решаюсь действовать.
  Хелкэт бодро катится вниз, огибая угол скалы и вот сюрприз! Навстречу плетётся ковбой. Один, без напарника. Стреляю с короткой остановки, без полного сведения. Растояние плёвое - тридцать шесть метров. Кинжальный огонь, ковбой теряет остатки хитпойнотов и остаётся полыхать жарким костром, а я лечу вниз, под прикрытие скалы у подножия склона. Три куста разрывов встают позади, враги мажут не в силах взять верное упреждение. Следом грохочет 'трамвай'. Водитель у него явно не промах, поддерживает как может, старается.
  - Четвёртая шкурка! Тань, ты тридцатьчетверку достаёшь?
  - Достаю... - Дайкатана отвечает отстранённо, потом замолкает и уже нормальным голосом продолжает - Достала!
  - Танюша - золото! - Радуюсь я, наблюдая как оставшийся в одиночестве Т-34-85 окутывается пламенем. К моменту выстрела Татьяны я уже сместился на выбранную позицию и получил возможность видеть последний, из прорвавшихся в это район, танков. Выстрелить уже не успел, трофей ушёл к Тане.
  По склону вражеского плато скатывается тяжёлый Т-150. Над ним сверху, на обрыве застыла Матильда, страхует. Ближе ко мне в узкой щели, между скальными гребнями, змеящимися вниз, спряталась ещё одна Т-34-85 - второй из имеющихся у врага.
  Если высунусь - Матильда может достать, тридцатьцетвёрка умоется, я для неё в мёртвой зоне... Рискнуть? Рискну.
  Снова вспоминаю рецепт успеха и плавно подаю машину вперёд, стараясь удержать круг сведения прицела от разлёта. Стреляю методом выжидания - заранее сводясь по курсу движения вражеского тяжа и жму спуск, когда он занимает нужное положение. Двести шестьдесят девять хитов снял! Хороший выстрел, почти что максимальный урон нанёс. Быстро рву когти назад в укрытие, а резко погрустневший вражеский Т-150 скрывается за камнями. Кроме меня, по нему отработал кто-то ещё, но промазал. А жаль. Сейчас счёт уже 6:3 в нашу пользу, но я здесь зажат, не высунешься. Если бы Т-150 не прорвался вниз, было бы попроще.
  На захвате уже никого нет, нашу тридцатьчетвёрку уже сожрали неведомым способом, только я и 'трамвай'....
  Поспешил...
  Т-28 расхрабрился, сунулся всем своим бесконечным телом за камень, с другой стороны от меня, и попал под раздачу.
  Ух, как на нём оторвались! Плюнула ядом Матильда сверху, сунула кулак под ребро тридцатьчетвёрка, выслал пламенный привет покалеченный Т-150, который только что прорвался вниз, а сверху накрыл всё это великолепие своим чемоданчиком Прист.
  Кончился трамвай. Погиб геройски, в мгновение ока. А мог бы жить. Да, правду говорят - на войне первыми гибнут герои и трусы. Трамвай трусом не был, но нам от этого не легче. Счёт 6:4, у меня прикрытие нет, и если враги додумаются приехать сюда хотя бы парой, то в два ствола они меня сметут моментом, и получат открытый с нашей стороны фланг. И великолепную возможность для захвата базы.
  Что делать?
  Вечный вопрос русской интеллигенции, перерастающий в половое бессилие.
  Неправильный вопрос. Как делать? Вот каким образом он должен ставиться.
  А делать надо аккуратно и последовательно, без трагических метаний по сцене военных действий.
  Для начала - уточнить обстановку.
  Я тихонько подал машину вперёд, буквально на полкорпуса и сразу же откатился назад, в укрытие. Три разрыва, сливаясь в один, грянули там, где только что была морда моего адского кота.
  Конечно же, правильным передом названия будет 'ведьма', но дерзкий характер этой пэтэшки так и тянет назвать её именно так. Адский кот. Сильный, но лёгкий.
  Контроль жёсткий. Не выпустят меня отсюда. Жабы.
  Попробуем с другой стороны. Сдал задом, аж до трупа Т-28 - тишина. Похоже, меня с этой стороны не ждали, не ожидали такой наглости. Ну что же - их проблемы, нас шерифов Эль-Халуфа они волнуют мало. Выкатился дальше, поспешно, навскидку выпустил снаряд в сторону Т-34-85, словно застрявшей в своей щели.
  Промах.
  Не страшно. Зато не зря катался - на самой вершине подъёма на вражеское плато засёк Т40 - ковбойская ПТ, предшественница М10 Wolverine. Значит, против меня их уже четверо. Теперь шанс сыграть с Т-34-85 в такую же игру, в какую я сыграл с СУ-85 недавно, исчез. Стоит мне высунуться - получу не от одного так от второго противника.
  Буду ждать, сидеть в засаде и надеяться на то, что у противника не хватит ума объединить усилия и атаковать меня группой. Скорее всего они сейчас так и будут сидеть по щелям, боясь попасть под выстрел нашей слабенькой артиллерии.
  Время ожидания тянулось скучно и мои мысли невольно обратились к недавнему разговору перед боем.
  - Таня...
  - Умм?
  - Слушай, а что Аза имел в виду, когда говорил о диете Раздолбая? Что там случилось?
  - А! Слушай! Раздолбай психанул. - Дайкатана хихикнула и я невольно улыбнулся тоже, настраиваясь услышать забавную историю. - Заявил что его достали эти танки, эта еда и вообще, его всё достало, и поэтому он не будет играть, прокачиваться. Будет только на стычки выезжать.
  - Ага! Бунт на корабле!
  - Точно-точно. В общем, он сидел с нами в клиенте, общался, когда ему скучно было, но в бой не заходил.
  - Так, и что?
  - А ничего. - Таня снова хихикнула. - Ни еды, ни схваток, где можно едой разжиться, сиди в своём номере голодный. На вторые сутки ему надоело и он пошёл бой, снова начал прокачивать технику.
  - И что? Накормили? - Я уже смеялся в голос, настолько ожидаемый был ход против раздолбайского бунта. Голод - не тётка.
  - Не-а, ещё сутки без еды держали, наверное для профилактики.
  Увлёкшись разговором, я отметил, что впереди, там где раньше прятался Т-150 загорелась отметка ещё одного вражеского топа. Это был КВ-2, который неведомым путём сумел прокрасться почти к самой базе незамеченным и теперь прятался за камнем от огня наших танков с вершины плато. Чёрт меня дёрнул бездумно поехать вперёд, в надежде подстрелить нового противника.
  Нарвался. Выехал спокойно, забыв все наставления Буэндоса и собственный опыт. Можно сказать выперся нагло, без опаски, и стал сводиться не спеша, целясь в нижний броневой лист.
  Выстрел!
  И сразу же получил ответный удар, потрясший Хелкэт до основания. Посыпались доклады голосом:
  - Командир контужен!
  - Видимость снижена!
  А по низу экрана побежали оранжевые строчки о контузии заряжающего, и выведении из строя боеукладки. Полоска состояния прочности практически исчезла, сократившись до тонкой красной ниточки. От всего её запаса осталось всего навсего шестнадцать жалких хитпойнтов.
  Одним махом я лишился ремкомплекта и аптечки, которые пришлось потратить на исправление неисправностей и лечение заряжающего. Пришлось резво откатываться назад, в укрытие. Кажется бой для меня закончился.
  - Блин! Жёваный крот, как говорит Буэндос. Я отвоевался, похоже.
  - Что случилось, Слона? - В голосе Дайкатаны звучало участие.
  - Да заговорился, выкатился под ваншотницу КВ-2. Шестнадцать хитов всего осталось. Блин, сейчас чихнёт кто рядом - у меня катки отлетят, прямо в ангар, вместе с танком!
  - Ой, Слона! - Жалостливо протянула Татьяна - Так ты не лезь сейчас никуда. У нас счёт уже 8:4, без тебя добьём.
  - Угу, постараюсь. - Согласился я, не видя другого выхода из сложившейся ситуации.
  Некоторое время я просто раскатывал взад-вперёд по безопасной зоне за скалой, большей частью от нечего делать, чем в качестве осмысленного манёвра.
  Отметка вражеского тяжёлого танка, чуть не прихлопнувшего меня, периодически вспыхивала впереди на удалении в 229 метров. Кто-то его подсвечивал, время от времени. Дистанция для стрельбы в самый раз. Ему на такой достаточно трудно попасть, в отличие от меня.
  Наконец, бесплодные катания мне надоели, и я решил плюнуть ядом в обидчика, напоследок.
  Снова аккуратно выкатился, как делал в начале боя, выставил башню из-за скалы, выстрелил и сразу спрятался.
  Промах.
  Не страшно. Снарядов у меня - как у дурака фантиков. Ответного огня по мне не было, можно рискнуть ещё разок.
  На базу заехал кто-то из наших тяжей, встал на захват, а сверху, на моей старой позиции устроился ещё один тяжёлый танк и это прибавило мне оптимизма. Противник упустил свой шанс покончить со мной. Если он сунется сейчас то его уже встретит не один, а как минимум два ствола. Живём, бояре. Живём.
  Полоска захвата базы периодически пропадала - видимо захватчика, вслепую, доставала вражеская артиллерия. Подсветки зловредного КВ-2, на которого у меня имелся зуб, тоже не было, а обнаружить его самостоятельно мне мешали густые заросли кустарника, расположившиеся между нами. Я продолжал кататься взад-вперёд вдоль скалы, развлекаясь, в ожидании момента когда подсветят нужную мне цель, когда противник сам приподнёс мне подарок.
  КВ-2 решил сам устранить угрозу захвата базы и ринулся в атаку. Я обнаружил его как раз в момент пересечения узкой полозки кустов, росших по берегу пересохшего русла ручья.
  Лучшей позиции для стрельбы и представить было нельзя. Несущийся как атакующий носорог КВ-2 подставил мне борт, его башня развёрнута в сторону базы, и пока он сумеет развернуть её в мою сторону я успею выстрелить не раз. Другие вражеские танки меня не достают.
  Тир, да и только.
  Выстрел!
  Из восьмиста десяти единиц прочности атакующий потерял двести сорок шесть после первого же моего выстрела. Моментально меня поддержал кто-то ещё, воткнув снаряд в квадратную тушу почти в ту же секунду, что и я. Цель похудела сразу же больше чем наполовину запаса прочности в первые же секунды атаки.
  Всё можно списывать. Назад ему не отойти, такими темпами он проживёт только до следующего залпа.
  С мстительной радостью, я сопровождал тяжеловесное движение своего врага, ожидая окончания перезарядки. За это время он получил ещё два удара и практически сравнялся со мной в весе. У него 15 единиц прочности на борту, у меня 16.
  Получи!
  Короткая трасса моего снаряда оборвала бег КВ-2, превратив его в пылающие развалины.
  - Пятая шкурка! - Я ликовал, ведь совсем недавно положение было почти безнадёжным, мне удалось свалить обидчика и остаться в живых.
  - Слона красава! Так ты все фраги соберёшь. - Дайкатана посмеивалась. - А говорил что в ангар собираешься.
  - Да я и собирался. Но, враги не отпускают.- довольным голосом откликнулся я.
  Похоже, гибель КВ-2 лишила врагов разума. Ещё один топ, на этот раз КВ-1С перевалился через гребень и ринулся вниз, по направлению к базе, чуть ближе ко мне, чем предшественники. Три трассы сразу возились в его корпус, и одна из них была моей. Второй раз выстрелить не удалось Безумец успел спрятаться за скалу.
  Захват базы возобновился. Это уже прямо охота с подсадной уткой получается, а не бой. Враги прут чтоб сбить захват как заворожённые. Нашествие зомби прямо-таки. Знай себе отстреливай. Ещё один поедет? Нет?
  Счёт 10:4, скорее всего они сейчас займут глухую оборону. Шансов на победу нет, слили шансы в атаке.
  Я аккуратно выкатился из-за скалы, притаился за кустиком. Чисто. Тихо. Никто не стреляет. Справа поползла зелёная строчка сообщения. Наша САУ накрыла вражескую ПТ, ту самую Т40, что маячила на вершине подъёма. Но накрыла вслепую, в опасной близости от меня - за такой же скалой, по другую сторону пересохшего русла. Близко подобрался гадёныш, воспользовался ситуацией.
  Гибель ПТ словно послужила сигналом. Внизу, из-за каменного языка спускающегося с плато противника выскочил тот самый обезумевший КВ-1С, а сверху, одновременно с ним полезла из своей щели тридцатьчетвёрка.
  Выстрел!
  Я успел поймать её в прицел и выпалил, предвкушая попадание, но - не судьба. Рикошет!
  Хелкэт рванулся задним ходом, уходя обратно в испытанное укрытие, а я уже ловил в прицел силуэт 'кваса', застрявшего со сбитой гусеницей на подступах к базе. На всякий случай, откатывался подальше, за изгиб скалы, что бы спрятаться от ответного выстрела, если придётся.
  Не пришлось. Пока я перезаряжался, кто-то со стороны большого плато влепил 'квасу' снаряд, и всё что мне оставалось сделать - так это просто добить подранка.
  - Шестая шкурка!
  - Ты мне фрагов совсем не оставишь? Все заберёшь?
  - Все не смогу - здоровья не хватит. - Ушел я от прямого ответа Дайкатане.
  - Ну-ну. Знаем мы вас. Здоровья ему не хватит. - Скепсис в её голосе можно было ножом резать.
  Тем временем, оставшаяся Т-34-85, уже дышащая на ладан попыталась зайти ко мне с тыла. А у меня перезарядка!
  Пришлось сломя голову нестись вперёд, рассчитывая укрыться за скалой, с другой стороны.
  Дымный след снаряда прошёл за самой кормой Хелкэта. Промедли я хоть на мгновение, на этом бой для меня и закончился бы. Но я успел, и теперь спокойно поджидал, пока агрессор сам наткнётся на центральную марку моего прицела. Я даже не останавливался, просто немного сбросил скорость и тихонько ехал навстречу, параллельным курсом. Вот марка прицела поравнялась с бронированной мордой чужой эстешки.
  Выстрел!
  Ком огня вспух на месте недавнего противника, полетели в стороны какие-то ошмётки...
  - Седьмая шкурка! - Проорал я в азарте, уже выглядывая следующую цель.
  Дайкатана промолчала.
  В такие моменты противник начинает бояться удачливого танка, вжимаясь в укрытия и надеясь нанести удар из засады. Я же опьянённый успехом рвался вперёд, чувствуя себя неуязвимым.
  Склон, идущий по первой вертикали, если ориентироваться по миникарте, был чист и я без помех забрался наверх, вырвавшись на простор вражеского плато.
  Слева засветилась отметка последнего вражеского топа - это был ковбойский М6, уже избитый до изумления. Его можно было добить одним выстрелом. Нас разделял небольшая возвышенность и я решил обойти её по кругу, что бы выйти этому танку во фланг. Ковбой сам помог мне - он двинулся в моём направлении отстреливаясь от кого-то в долине. И когда я завершил объезд, моему взору предстал длинный и беззащитный борт предпоследнего противника.
  Выстрел!
  Летят в стороны обломки, ярится огонь, порождая чёрный дым.
  - Восьмая шкурка! - Ору в упоении.
  - Слона, ты и арту добьёшь? - На этот раз Дайкатана откликается, она уже просто наблюдает за боем, с её позиции не угнаться за оставшимся врагом.
  - Я надеюсь!
  - Ну-ну...
  Лечу в дальним скалам, к самой границе карты. Где-там Прячется САУ, больше негде. Параллельно мне рвётся за последним фрагом наш 'квас'. Кому достанется приз?
  Засёк Приста. Смотрю в прицел, не снова не останавливась, лишь сбавив ход до минимума. Прист развёрнут на меня, хочет добить.
   Стреляет.
  Куст разрыва вырастает впереди и чуть слева от меня - недолёт!
  Целюсь в люк справа от орудия, спешу, хочу опередить 'кваса'.
  Выстрел!
  Снова клуб огня, дым.
  - Девятая шкурка! Бой сделан!
  - Слон красава! Умничка!
  Похвала Татьяны ещё звучит в ушах, лаская слух, а я откидываюсь на спинку кресла в истоме, только сейчас ощущая насколько сильным было напряжение во время боя.
  Отличный первый бой - хорошая примета.
Оценка: 5.23*15  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"