Циклоп неба сощурил глаз цвета янтаря, обрамленный ресницами облаков. Температура на улице, словно альпинист по отвесной скале, упорно поднималась по столбцу термометра. Вынужденные прохожие спешили добраться до рабочих мест, и рынок пустовал. Несмотря на жару, несколько человек толпилось у фруктовой лавки, возмущенно обсуждая цены. Туристка из России соловьем заливалась, что яблоки она за такие деньги и в Сибири может купить. Сибирь - место далекое, по слухам запредельно холодное... В Крыму же фрукты выращиваются, поэтому образование цен было процессом, загадочным не менее чем создание философского камня.
Радимиру вечером предстояла работа. Будь его воля - последовал бы мудрому обычаю испанцев и устроил сиесту, чтоб набраться сил и переждать пекло. Но Лада с желаниями родственника не особо считалась. Сестре захотелось свежего апельсинового сока "немедленно", а это значило, что послеобеденный сон откладывался. В случае с пожеланиями сестры, их легче исполнить, чем перечить ей - сия нехитрая теорема доказана горьким житейским опытом.
Тактично-убедительная просьба Лады послужила причиной тому, что Радимир занял очередь за туристкой, которой никак не удавалось прийти в себя от творящегося в Крыму беспредела. Путешественница, скупив необходимые продукты, горестно повздыхала и, тяжело распрощавшись с наличными, удалилась. Радимир проследил за ней взглядом: девушка его не заинтересовала, зато её случайный попутчик вызывал любопытство. Худощавый ребенок лет одиннадцати, чей загар придавал ему определенное сходство с населением Южной Америки, разыграв потерю равновесия, облокотился о прилавок, пополнил содержимое изрядно потрепанного временем пакета сочным яблоком и поспешил к выходу. Быстро расплатившись за апельсины, Радимир подошел к приглянувшейся юному воришке стойке.
- У вас 10 гривен выпало... Возьмите, пожалуйста, - сказал он, протягивая продавщице купюру интенсивно-фиолетового цвета.
- Да что вы, может, кто из покупателей выронил! Как деньги на улице оказались-то? - всплеснула руками пожилая женщина. Она все не могла привыкнуть к новой валюте, пришедшей на смену купонам.
Собеседник улыбнулся и не стал вступать в дальнейшие пререкания, оставив деньги на столе и устремившись к выходу из рынка. "За яблоко заплатил, теперь можно заняться воспитанием подрастающего поколения. Тем более, что малыш вполне может оказаться клиентом Магазина Досказанных Историй..." - крутилось у него в голове.
Переобщавшаяся с солнечными лучами, отчего точный цвет ткани установить было невозможно, рубашка мальчика мелькнула и скрылась за ближайшим домом. Радимир последовал за оборванцем. По подсчетам молодого человека, с точностью которых не мог поспорить ни один математик, ребенок должен был выскочить на тихую улицу, примечательную зелеными насаждениями и потрескавшимся асфальтом. Воришка не обманул ожиданий. Он стрелой вылетел во двор (преследователь всё же успел в последний момент спрятаться за стволом дерева, изваянного в лучших традициях авангарда скульптором - жизнью), осмотрелся и, убедившись, что одиночество нарушают только вездесущие голуби да кошки, голодно медитирующие на пернатую компанию, сел на лавку, приготовившись к трапезе. Несостоявшейся...
Материализовавшийся в воздухе камень пребольно ударил мальчика по рукам, отчего яблоко укатилось в пыль и приобрело менее товарный и несколько огорошенный происходящим вид. Беспризорник вскочил и вознамерился установить новый световой рекорд в беге с препятствиями, но этим грандиозным планам не суждено было осуществиться. Непреодолимая сила скрутила руки у ребенка за спиной столь хитрым образом, что малейшее движение отдавалась пренеприятнейшими ощущениями в суставах.
- Дяденька, отпусти, я ж ничего не сделал, - захныкал застывший в кривой позе мальчишка.
- А яблоко кто с прилавка стащил? - поинтересовался охотник, изловивший добычу.
- Я не крал, я... позаимствовал просто, - стал жалобно оправдываться юный вор.
- Позаимствовал? То есть после того, как подкрепишь силы яблоком, ты оплатишь той женщине причитающееся?
- Я собирался...
- Надо не собираться, а делать.
- На какие деньги покупать-то, если я уже второй год как на улице, в приюте, то есть, живу? - потоки слез хлынули из глаз мальчугана, украшая бесцветную футболку жизнерадостными каплями.
- Все в этом мире зарабатывается, малыш. Привыкай к труду с детства, тогда старания будут вознаграждены. Ставь цели, мечтай, работай, тогда всё...
- Да что вы понима-а-аете? Вы наверняка выросли в какой-нибудь бога-а-тенькой семье... С кучей игрушек и сладостей... А я сиротой остался, когда мне - громкий всхлип, которому позавидует любой водяной - десять было. Мама с папой разбились в машине, я очутился в детском доме, - мальчик перестал плакать, в глазах загорелись индикаторы крайней степени негодования. - Несколько раз оттуда сбегал: ненавижу воспитателей. Они преданно смотрят в глаза людям, которые нам помочь пытаются. Обещают, что сделают все, чтоб сиротам жизнь улучшить. А вечером забирают пожертвования домой. Вот, не вытерпел и снова сбежал ... Как мне на жизнь заработать? Кто двенадцатилетнего на работу возьмёт?
- Я, к примеру, - серьезно ответил Радимир. - В Иране на днях поймали твоего коллегу. Парень несколько дней голодал и решил стянуть пирожок. Как полагается, его судьбу сузили до единственно возможного исхода. Вора положили на землю и переехали руку трактором, да так тщательно, чтоб кости больше не срослись. Вот, смотри, - молодой человек достал устройство, похожее на видоизменённую будущим копию знакомого детдомовцу фотоаппарата. На экране высветились неприятные кадры казни, сравнявшие цвет загорелого лица беспризорника с бледным оттенком футболки.
- Но мы ж на Украине! - поспешил возразить испуганный мальчишка. - Дяденька, не отдавайте меня милиции, пожалуйста... "Не страшно, что яблоко стянул. Они на это глаза закроют... Зато в приют меня притащат, ненавижу его... Лучше уж на улице жить", - думал сорванец.
- Не хочу назад... - озвучил он беспокоящую мысль.
- Будешь паинькой - найдем общий язык. Иран я привел, чтоб показать, что бывает при воровстве. Мелком воровстве. Когда распоряжаешься миллионами, присваивая казенные средства, как компенсацию за замолкшую совесть, тебе ничего не грозит: должность служит щитом против мира, жаждущего справедливости. Но это не наш случай! Мелкое воровство всегда и в любой стране наказывалось. Поэтому учись жить честно, предоставляю тебе такую возможность. Готов отработать яблоко, за которое я, кстати, заплатил?
- Не шутите? - ребенок выглядел взъерошено-недоверчивым, но слабый проблеск надежды читался в серых, как расстроившееся грозой осеннее небо, глазах. - Что надо будет делать? Дом в порядок приводить? Машину драить? А может вы вообще человек нехороший???
- Может быть, я отъявленный злодей, - развеселился Радим. - Но тебе придётся возиться не со мной, а с сестрёнкой - вот что имелось ввиду.
"Замечательно!!! Стану клоуном для мелкой барыни... Она капризная, наверное... В приют не тянут - и на том спасибо... Иначе сбежал бы... Может, стоит-таки до дома этого чудака прогуляться? Удрать всегда успею..." - размышлял ребёнок.
- По её очередной прихоти я выбрался на рынок, где судьба свела нас, - продолжил повествование хозяин магазина. - Думаешь, это - случайность?
- Конечно... Вы единственный, кто обратил внимание на мой... поступок.
- Проступок.
- Проступок, - послушно повторил собеседник. - Я почти научился быть незаметным.
- Ниндзя недоученный! - развеселился Радим. - Представь, что жизнь - мозаика из стекла событий. Судьба выкладывает её, но цвета и расположение элементов каждый выбирает сам. Действием или бездействием, мыслями и мечтами, желаниями и разочарованиями ты помогаешь художнице находить ячейку для очередной стекляшки. Можно не осознавать, что все зависит от тебя. Но судьба понимает, что не в состоянии создать гармоничный витраж в одиночку - ей необходима помощь. Каждая случайность - очередное стекло в мозаике жизни. Просто так ничего не случается.
- Дядя, а вы - сказочник...
- Меня зовут Радим, - последовал ответ.
- Как вас по отчеству... А то... неловко получается.
- Оставь отчества для серьезных разговоров и официальных встреч. Мы общаемся в атмосфере без галстуков.
- А ваша сестра капризная? Много у вас штуковин, как та, что мне показывали? Это фотоаппарат, да? Стра-анный! В жизни такого не видел. Вы ж меня в приют не отдадите? Точно-точно???
- Само собой, - подтвердил новообретённый работодатель. - Обещаю, что диковинок будет много, да и сестрёнка у меня весёлая... Не соскучишься.
Радимир оглядел собеседника: пятна слез высохли на солнце, возвратив подобию футболки первоначально-жалкий вид; всклокоченные кудри, закрученные замысловатее спирали ДНК, придавали мальчику сходство с домовым из народных сказаний; на худощавом лице выделялись резко обозначенные скулы и глаза, в которых читалась вера, пусть и размером с пшеничное зерно, в чудеса. Хозяин магазина предпочитал не отбирать хлеб у возродившихся и еще неродившихся пророков, рассуждая о вере, а действовать в соответствии со сложившимся положением вещей, но для начала вероятному покупателю необходимо было принарядиться. Радимиру настойчиво казалось, что Лада будет самой любезностью при виде ребенка, но впоследствии брату крепко попадет за пренебрежительное отношение к потенциальному клиенту. Для него оставалось загадкой, каким образом сестра отыскивала в безликой толпе населения нужных людей. Стоить отдать должное: она ни разу не ошиблась в своем выборе.
- Соизволь представиться, - напомнил Радим.
- Мирослав, то есть С-слава, - выдавил из себя мальчик.
- Пойдем, Слава, купим тебе новую одежду. Футболка совсем износилась...
- Это чтоб я мелкой этим... бомжом не казался?
- Именно!
Посетив несколько магазинов, Радимир остановился на веселой футболке, украшенной рисунками, от которых любой уважающий себя кубист пришел бы в восторг. На цветастом фоне гордо красовалась надпись "People are like dice", что указывало на склонность дизайнера читать экзистенциалистов в свободное от творчества время. Футболка подошла Славе - Радим купил её, не торгуясь. Продавщица подобрала так же замысловатые шорты, умудрившись дополнить образ унылой кепкой из потрепанной джинсы. По мнению торговца историями подобная кепка подошла бы прежнему амплуа мальчика, но Слава смотрел на него преданней домашней собаки, и Радимир сдался, раскошелившись на головной убор. Юный попутчик развеселился, позабыв о голоде, поэтому обратный путь прошел легко и без приключений.
Когда путники подошли к обыкновенной хрущёвке, отличающейся от соседних зданий чистотой прилегающего зеленого участка и новой краской цвета спелого, а не очищенного, как у окружающих домов, апельсина, настроение мальчика ухудшилось.
- Что, дворец ожидал увидеть? - усмехнулся Радим.
- Не совсем чтоб дворец, - разочарованно заговорил Слава, - но было у меня чувство, что сказки, рассказанные в детстве, оживут в вашем доме.
Единственным положительным моментом в хрущёвках Мирослав считал двор. Дворы обычно были просторными и служили пристанищем для буйной растительности. Дети их любили: во дворе всегда можно приятно провести время, поиграв в казаков-разбойников или краснокожих, ведущих войну с бледнолицыми. Правда, следовало сохранять осторожность, ибо сердобольные старушки (сердобольность которых распространялась исключительно на растения), любили поливать индейцев, затаившихся в шалаше, как цветы на клумбе. Утверждение, что дети - цветы жизни, неоспоримо, однако, старушки при обильном поливе отпускали комментарии, переполненные неприятными обещаниями. При этом особо изобретательные бабушки могли и кипятком окатить, если повадишься собирать урожай с деревьев под окнами...
Слава искренне любил озелененные дворы своего города. Он с неохотой возвращался в крохотную двухкомнатную квартиру. В большей комнате, которая по совместительству служила залом проведения торжественных мероприятий, обосновались родители. Понятия столовой не существовало, кухня отличалась высшей степенью компактности - члены семьи могли собраться там за ужином, но друзья, решившие навестить молодых ученых, в кухню уже не вмещались. Поэтому собрания автоматически переносились в зал.
Славе была выделена таксообразная комната, в которой, когда начнешь размахивать палкой, воображая из себя былинного богатыря, обязательно разобьешь люстру или заденешь мебель. Летом в комнате бывало слишком жарко, зимой - чересчур холодно, днем - скучно, по ночам - страшно, особенно если начитаться ужастиков. Стены дома, словно сито, пропускали звуки окружающего мира и шорохи соседних квартир. Воображение мальчика работало отлаженней часового механизма, олицетворяя и персонифицируя звуки, придавая им форму и сущность чудовищ, пришедших по его душу.
Мирослав жил в собственном мире, не ведая о постановлениях из серии указа "об устранении излишеств в проектировании и строительстве". Законы эти пылились на полке времени, а результаты исполнения, словно грибы после дождя, выросли по стране. На момент строительства массовость и скорость были актуальны: сельское население, согнанное в города для строительства коммунизма, жители, лишившиеся крова после войны, вынуждено ютились в бараках. Конвейер строительства заработал, снабжая нуждающихся малогабаритным, но бесплатным жильем. Да и зачем советскому человеку излишества? Он обязан был работать во благо будущего, дети опекались в школе учителями и пионерами, поэтому семья собиралась дома лишь по вечерам. Кухни, чтоб не превратиться в рассадник диссидентства, служили благой цели приготовления пищи, в зале вполне можно было посмотреть телевизор, послушать радио и уделить время общению с близкими.
При виде очередного обыкновенного пятиэтажного дома настроение сироты резко ухудшилось. Он почти чувствовал себя Чебурашкой, олицетворяя Радима с волшебником в голубом вертолете. Стоя перед подъездом, однако, Слава стал подозревать, что никакой Радимир не волшебник, а про бесплатное кино поется лишь в глупых мультфильмах для доверчивых детей. Лицо беспризорника служило зеркалом для нехитрых мыслей, и хозяин магазина по опущенным глазам и стершейся улыбке понял, что чувствует мальчуган. Брат осознавал, что играть с клиентами сестры не стоит, но не удержался от последней колкости.
- Малыш, что, по-твоему, главное в доме, фасад или отделка помещений?
- Фасад?.. - недоуменно повторил Слава.
- Внешняя часть здания, его оболочка.
- Конечно фасад. Вы дворцы видели? Они такие красивые, что дух захватывает. Сразу понятно: там живут богатые люди, которые ни в чем себе не отказывают.
- Предположим, зайдешь во дворец и увидишь внутри паутину, выцветшие гобелены и обрушившийся пол, хотя внешне здание будет выглядеть вполне презентабельным, что тогда?
- Разве такое возможно?
- Представь другую картину, ты живешь во внешне непримечательном доме, но он таит апартаменты, приведенные в порядок усилиями лучших мастеров. Убранство каждой комнаты отличается яркими красками, удачно подобранной мебелью. Они просторны и украшены заморскими произведениями искусства. В каком доме предпочел бы поселиться?
- Во дворце, но чтоб все покои соответствовали его внешнему виду, - ответил Слава, не раздумывая.
- Дома похожи на людей, редко встретишь здание, гармоничное снаружи и внутри. Обычно существует перекос либо в одну, либо в другую сторону. Стремиться, само собой, надо к совершенству. Хотелось бы надеяться, что будешь жить в подобном замке, - наставительно произнес Радимир.
Мальчик не успел окончательно испортиться под гнетом обстоятельств, озлобившись на мир. Ему стоило дать шанс, любящая семья способна отогреть его сердце, не потерявшее способность надеяться и верить в чудеса.
- Входи, милости прошу, - продолжил хозяин, рукой указывая на дверь первого подъезда.
Юный путешественник подошел и обнаружил еще одно отличие. Дверь была вполне деревянная на вид, но открываться не собиралась. Как он ни старался, дверь, не желая распахнуться, соревновалась в упрямстве с ишаком Хожди Насреддина. Недалеко обнаружилась странная металлическая коробка, которая при более детальном изучении оказалась хранилищем одинаковых кнопок.
- Шутите, да? Не стыдно издеваться над бездомным, - обиженно обратился сирота к ухмыляющемуся Радиму.
- Не отвлекайся, на кодовый замок взгляни внимательнее, - посоветовал владелец дома.
Мирослав нехотя повернулся к коробке и вскрикнул от удивления: выглядевшие нежизнеспособными кнопки засияли мягким голубоватым светом, на них проступили буквы русского алфавита. "Урра!!! Очередная штуковина! Правильно сделал, что уговорился стать нянькой!" - проносилось в детской голове.
Улыбка исчезла с лица Радимира, уступая место задумчивому выражению. "Права ли оказалась сестра? Примет ли магазин посетителя? " - размышлял он, наблюдая за мальчуганом.
- Что теперь? - дрожащим голосом поинтересовался ребенок.
- Теперь следует ввести код.
- Но я не знаю... - реплика осталась незавершенной, Радим резко перебил собеседника, сообщив ему:
- Знаешь только ты, и никто другой. Мой код не подойдет. Если хочешь, чтобы магазин тебя принял, надо подобрать замок, чтоб попасть внутрь.
Слава задумался и не заметил, как мир погрузился в топь тишины. Через несколько минут он вновь был способен слышать лязг проезжающих машин, птичьи трели, жалобы стариков, жужжание самолета, демонстрирующего на листе неба актуальность геометрических аксиом. В окружающем пространстве не произошло изменений, они произошли в Мирославе. Он знал, какой код следовало ввести. Потенциальный покупатель подошел и, невольно затаив дыхание, набрал "В поисках легенды". Дверь, задумавшись на пару мгновений, открылась, преисполненная чувства собственного достоинства. За дверью гостя ждал очередной сюрприз в виде отсутствия подъезда. Пространство, где оному полагалось находиться, было занято коридором, ведущим вглубь здания.
- Не стой в дверях - они у нас капризные, захлопнуться могут в любой момент, - Радимир легонько подтолкнул ошарашенного посетителя ко входу.
Слава поспешил зайти, опасливо косясь на дверь. Изнутри она создавала отличное впечатление: иссиня-черное дерево было расчерчено золотыми узорами, причудливо переплетающимися и весело переливающимися на солнце. Хозяин последовал за мальчиком, дверь услужливо захлопнулась, разделяя реальность на то, что осталось позади и то, что ожидает впереди. Сердце ребенка научилось танцевать чечетку, выстукивая о ребра веселые мелодии - его ждала сказка, та самая, рассказанная матерью в детстве, та самая, в которую он верил, сильнее, чем в Деда Мороза, потому что однажды застал родителей подкладывающими под елку подарки.
Застекленный пол позволял рассмотреть клубящийся под ногами туман. Создавалось впечатление, будто ступаешь по облакам, но облака эти отчего-то твердые и прямые. По обе стороны коридора выстроились ряды скульптур, поразительных схожестью с живыми людьми. И не людьми. Персонажи легенд и сказок, рыцари и принцессы, драконы и чудовища, которых литература еще не имела возможности описать, космонавты и существа, отдаленно напоминающие людей, застыли в нелепых позах, иллюстрируя моменты жизни, прошедшей мимо и позабывшей захватить героев в дальнейшее путешествие. Костюмы людей при свете фонарей, примостившихся между фигурами, казались настолько натуральными, несмотря на свою одноцветность - все изваяния были покрыты тонким слоем серебра - что Славе приходилось бороться с настойчивым желанием подойти и потрогать их. "Если бы глаза статуй были открыты, можно было б определить, живы они, или нет. Люди, по крайней мере. Звери точно искусственные! Такие виды в природе не существуют, - думал мальчик. - Люди - другое дело. Им пришлось бы моргать. Все статуи, будто нарочно, глаза позакрывали... Кажется, хозяевам некуда девать деньги, и они нанимают актеров".
- Радим, что это за скульптуры? - поинтересовался гость.
- Герои книг, позаимствованные из других миров, - ответ не внес особой ясности в ситуацию.
- Они живые? - продолжил расспрос Слава.
- Проверь, - предложил хозяин дома.
Мальчик и не набрался смелости подойти к одной из фигур и дотронуться до неё: было слишком страшно почувствовать тепло вместо обещанного законами физики холода. Вскоре коридор перетек в просторный зал, главной достопримечательностью которого являлся фонтан посредине. Пол коридора образовывал своеобразный переход, вырастая по обе стороны выхода четырьмя обвивающими друг друга змеями. Из пастей змей туман вырывался на свободу и скапливался под потолком, скрывая оный, как и люстру в случае её наличия, от глаз любопытствующих. Слабое освещение, исходившее из узорчатых фонарей (в которых привычные для Мирослава лампочки были заменены специфическими альтернативами: сияющими жуками, размером с ладонь, тщетно пытающимися пробить прочное стекло, цветами, разбрасывающимися светящейся пыльцой, ящерками с чешуей, переливающейся всеми цветами радуги), не являлось препятствием для растительности, окружившей фонтан пестрым кольцом. Стены помещения были круглыми. Фонтан в форме полураскрытой книги на простом постаменте возвышался на пересечении двух воображаемых диаметров, по бокам примостились резные беседки, увитые плющом, напоминающим подарок хозяйки Медной горы. Страницы книги были исписаны сияющими буквами, которые собирались к развороту и стекали вниз по столбу, окрашивая мрамор голубоватыми змейками ручейков. Чашеобразную нижнюю часть фонтана наполняла вода, сливаясь с которой сияющие ручьи потухали и растворялись, заставляя поверхность волноваться аккуратными кругами. При исчезновении последних ручейков фонтан потерял чарующую силу.
- Что это такое? - заворожено спросил Слава.
- Один из способов расплаты за услуги, предоставляемые в магазине, - ответил Радимир. - Нам в дверь налево. Лада, очевидно, только закончила работу - пусть отдохнет немного. В лучших традициях сказок я успею тебя искупать, напоить, покормить и может даже спать уложить.
- Но в сказках обычно Баба Яга обхаживала доброго молодца, - проворчал мальчуган.
- Значит, буду сегодня Дедом Ягом, - рассмеялся владелец магазина.
- Где тогда горб на спине и нос крючком? Ступу с помелом куда дели, А? - не отставал ребенок.
- Технология до того дошла, что мы на самолетах летаем, а пластические операции творят чудеса, - поделился секретом Радимир, - Пошли скорее, покажу тебе, где ванна. Пока будешь купаться, приготовлю что-нибудь необычное.
У Славы живот издал радостную трель в предвкушении трапезы.
- О-о-о, дружок!!! Столько не живут, - заговорщицким тоном произнёс молодой человек. - Она в нашей семье старшая.
- Я думал, что с ребёнком возиться придётся, - признался гость.
- Ни в коем случае. Потерпи - скоро вас познакомлю.
Радим заставил Славу разуться - за дверью примостились шкафы для обуви, услужливо предлагающие тапки на любой вкус. При виде ковровой дорожки, мягкой и пушистой, словно персидский кот, отпадало всякое желание прятать ноги - Слава продолжил свой путь босиком.
- Обулся бы, внизу холоднее будет, - порекомендовал Радимир. Мальчик, делая вид, будто изучает окружающую остановку, предпочел не расслышать обращенную к нему реплику.
Они пересекли стилизованный под старину коридор, освещенный факелами и обрамленный одинаковыми дверями, украшением которых служила искусно вырезанные геометрические мотивы. Все двери были закрыты, о чем свидетельствовали внушающие уважение габаритами замки. Заядлый поклонник фэнтези отметил бы сходство замков в коридоре с производимыми гномами изделиями, описанными во многочисленных книгах, но Слава имел самое смутное представление об этой расе и ее имидже в литературе. Его больше заинтересовали две чаши с жемчугом в конце коридора, в одной из них жемчужины были белыми, словно сознание новорожденного, в другой - черными, приближаясь по цвету к оттенку совести современных политиков. Радим взял темную жемчужину, и, поднеся ее к губам, произнес, отчетливо проговаривая каждое слово: "Барышни, через несколько мгновений к вам пожалует гость! Окажите любезность, принарядитесь, дабы не смущать молодое поколение, и без того не привычное к зрелищу, которое его ожидает". Он бросил жемчужину в открытую пасть скульптуры дельфина, обвивающего хвостом чащу. Юный спутник так и не дождался характерного стука, раздающегося при приземлении предмета.
- Куда делась жемчужина? - поинтересовался мальчуган.
- Спускайся - узнаешь, - лаконичности Радимира позавидовал бы любой спартанец.
"Вечно этот Радим загадками говорит, надо вывести его на чистую воду", - думал насупившийся Мирослав.
- Иди вниз до упора, дальше объяснят, что делать. Я же удаляюсь на кухню исполнять роль шеф-повара, - попрощался хозяин дома, поднимаясь по лестнице.
Варианты развития событий не радовали разнообразием: назад идти смысла не было, за Радимом - начнет издеваться, разглагольствуя о самовольности мелких мира сего. Пришлось Славе последовать наставлениям собеседника и спуститься вниз, недоумевая, каким образом лестница с первого этажа здания, словно древесные корни, уходила вглубь земли. Многое в доме казалось мальчику обреченным на существование в древних легендах; он щипал себя, моргал, тряс головой в попытке прогнать наваждение, но лестница оставалась на месте, подмигивая растерянному посетителю огнем свечей, расположившихся в неглубоких нишах. Когда путник окончательно сбился со счету пролетов, ступени плавно вывели его в обширную пещеру, неизвестно откуда взявшуюся в городе, где чудеса предпочитали не обитать. Мирослав чувствовал себя исследователем Страны Чудес... Сказку эту когда-то читала мама, а картинки в книге были просто замечательными! Радимир мог смело претендовать на роль кролика, если не белого, то непременно золотого - волосы у него были обворожительного оттенка просыпающегося от ночного сна солнца. Слава с викингами знаком был лишь по иллюстрациям в энциклопедии, знакомство происходило в глубоком детстве, поэтому четкого образа покорителей морей ребенок представить не мог, но ему казалось, что Радим непременно похож на варяга. В глазах хозяина дома отражалось колючее начинающимся штормом море, только не синее, а бирюзово-зеленое, скрывающее тайны дна под толщей вод... Которые, возвращаясь к повествованию, образовывали два габаритных озера, занимающих практически все пространство пещеры. Вода слегка светилась, отбрасывая голубоватые блики на стены и колонны сталагнатов, поддерживающие утонувший во мраке потолок.
Мальчик, вспомнив о бане, с грустью подумал, что хозяин имел ввиду купание в подземных озерах. Новоизбранный клиент загадочного магазина разделся и сложил одежду аккуратной стопкой на берегу.
Мирослав подошел к краю ближайшего водоема и боязливо всмотрелся в глубину - мало ли, какие чудовища могут там обитать. Чудовища оказались хитрее, и, отказавшись от глубины, решили подышать свежим воздухом, застав врасплох незваного гостя. Неведомая сила толкнула Славу, и его отчаянные попытки сохранить равновесие оказались обречены на провал - размахивая руками и сопровождая это полезное упражнение звонким криком, ребенок полетел в воду. Когда он вынырнул на поверхность, очередная неожиданность улыбнулась лицами трех девушек экстравагантного вида.
Описание стоит начать с цвета кожи - он был искренне-зеленым. С кожей контрастировали белые волосы, прилипшие ко вполне человеческому телу, которое оканчивалось рыбьим хвостом, просматривающимся сквозь толщу воды. Русалки выполнили просьбу Радимира и одели расшитые радужной чешуей безрукавки с глубоким декольте - очевидно, более скромные вырезы в гардеробе водных созданий вымерли, как динозавры на многострадальной, но до сих пор оптимистично настроенной Земле. Они пытались что-то сказать, но звуков не последовало - барышни напрасно шевелили губами. При этом русалки протягивали гостю уже знакомую белую жемчужину. Ребенок не мог понять, чего эти создания хотят. Русалкам надоело исполнять рыбьи арии - одна из них подплыла и, небрежным движением хвоста пододвинув мальчишку к себе, ловко вставила жемчужину ему в ухо. Жемчужина оказалась загадочным механизмом, который, деловито пожужжав и примостившись в ушной раковине, перестал ощущаться, обеспечивая слышимость, вот только чего?.. Русалки молчали, по крайней мере, их губы не двигались, но при этом у юного гостя в голове отчетливо раздавались возмущенные девичьи голоса: "Вновь Радимир шутить изволит... Это переходит все рамки... Сколько раз ему можно повторять, что наше озеро - не общественная баня... Бедный малёк, страшно ему, наверное... Не бойся, мы не обидим..."
- Извините, не могли бы вы объяснить, почему я вас слышу? До этого вы не издавали ни звука, хотя и пытались что-то сказать... Зато сейчас я прекрасно улавливаю ваши... мысли, что ли? - сказал мальчик, ненамеренно повышая голос.
Реакция русалок была специфической - Мирослав наблюдал, как они дружно согнулись от хохота, который, в отличие от грома, верного молнии, так и не последовал. Успокоившись, одна из девушек произнесла: "Когда смешно, не будешь дублировать в мыслях веселие. На удивление, в вашем мире мыслебеседы не распространены, но в нашем не особо покричишь - от собеседника отделяет толща воды! Здесь никто не понимал нас, но Радимир с Ладой, войдя в нелегкое положение, способствовали знакомству с премилыми людьми. Их зовут учеными. Мы помогли в изучении вопроса передачи мысли на расстоянии. В качестве благодарности за сотрудничество, исследователи разработали особый прибор, позволяющий понимать привычное нам общение, улавливая мысли. Сначала это был неэстетичный агрегат, и мы взялись за дизайн. После долгих споров новый вариант одержал победу; прибор изменили, теперь он похож на жемчуг".
- Я - Слава. Очень рад знакомству, - поспешил представиться пришедший в себя гость.
С русалками оказалось неимоверно интересно. Красавицы первым делом устроили мальчику баню, растирая его особыми водорослями "очищает и способствует регенерации кожи лучше всяческих выдуманных средств, памятный дар самого повелителя всея океанов", затем заставили перебраться в бассейн поодаль "с живящей водой, придающей энергию и хорошее настроение". Время пулями пролетало мимо, не задевая плещущуюся в бассейнах компанию. Мирослав настолько сдружился с обитательницами подводного царства, что готов был дни и ночи проводить в их владениях, разгадывая загадки и участвуя в развлекательных играх. Мальчик забыл об обещанном ужине и встрече с хозяйкой дома - он так увлекся новыми знакомыми, что даже голод отступил подобно поверженному врагу.
Радимир прервал эту идиллию довольно специфическим образом. Слава не обратил внимания на звук упавшего откуда-то свысока и покатившегося по камням предмета, но, когда из воды образовался тускло мерцающий темный шар, плавно поднимающийся к потолку и разговаривающий человеческим голосом, игнорировать подобное явление было крайне сложно.
"Русалки - увлекательнейшие создания, но время общения истекло. Одевайся и пройди наверх по лестнице. Как пересечешь пролет с дельфинами - поднимайся, тебе на следующий этаж. Затем прямо по коридору, последняя дверь слева - банкетная, там будут ждать". - вещал голос торговца историями.
Водные красавицы из беспечных созданий мигом превратились в потрясающих своей серьезностью дам, вытолкали мальчика из бассейна, посоветовав поспешить, ибо хоть терпение и входит в список добродетелей Лады, ее не стоит заставлять ждать. Мирослав с неохотой послушался совета подруг, оделся и последовал указаниям шара. Свыкнувшись с мыслью, что попал в сказку, Славе стало проще воспринимать происходящее. Он не удивился, когда русалки объяснили предназначение черных жемчужин - очередных приборов, призванных передавать звук на расстоянии. Клиент магазина воспринимал все новости, как должное. Иначе быть не могло.
" Любопытно как выглядит Лада, - думал мальчик, поднимаясь наверх, - все о ней так уважительно отзываются. И вовсе она не ребёнок, оказывается... Чем я для хозяйки могу быть интересен?" - мысли не давали покоя, роем пчел жужжа в голове.
Когда Мирослав пересек знакомый пролет со статуями дельфинов и жемчужинами в чашах, он настолько разволновался, что сердце обрело способность кочевать по организму и перебралось в пятки. Коленки, как и сердце, занялись самоуправством и мелко задрожали. Следующий коридор оказался точной копией предыдущего, за небольшим исключением: последняя дверь была открыта. Юный посетитель глубоко вдохнул и, собрав волю в кулак, вошел в помещение на вытанцовывающих замысловатые па ногах.
Авангардный стиль оформления зала контрастировал с обстановкой в коридоре настолько, что в очередной раз создавалось впечатление, будто вошедший попал не в другую комнату, а в иной мир. Стены были украшены геометрическими узорами, в которых, при наличии фантазии, можно разобрать распускающиеся цветочные бутоны, гусениц и куколки бабочек. Люстра, щедро освещающая пространство, напоминала подвешенный к потолку космический корабль. В центре зала возвышался стол из опалово-матового стекла с зигзагообразными краями, врастающий в мозаику пола корнями ножек. Стулья, выполненные из того же материала, напоминали причудливые газоны. Мирослав окрестил комнату шахматной: она была выдержана в черном и белом тонах. Ребенок чувствовал себя бессильной пешкой в начале пути по сравнению с королевой, представшей перед ним во всем своем величии.
Стол, накрытый на две персоны, приглашал гостя занять отведенное ему место. Во главе стола сидела Лада. Она была настолько ослепительна, что мальчик задался вопросом, а не является ли хозяйка дома, одевшая ярко-красное платье, удачно подчеркивающее достоинства фигуры, богиней из какого-нибудь древнего мифа. Волосы, рыжие, словно цветок граната, были аккуратно уложены в высокую прическу, охваченную сетью тонких жемчужных нитей. Правильным чертам лица позавидовала бы любая модель, но Лада поражала не красивым лицом, а глазами, глубокими, словно космические черные дыры, и неестественно зелеными, малахитовыми, ведающими о том, что было и то, что будет.
- Здравствуй, Мирослав. Мое имя Лада. Разделишь со мной трапезу, - приветливо улыбнулась владелица магазина.
- Здравствуйте, Лада, - прошептал ребенок.
- Не стесняйся, проходи и занимай свое место. Решила сесть рядом, чтоб удобнее было беседовать.
- Большое спасибо, - ничего более изысканного на ум не приходило, а отблагодарить хозяйку дома за гостеприимство хотелось. Слава на миг испугался, что происходящее - всего лишь мимолетный сон.
- Все, что ты сегодня видел, не было сном, - ответила Лада на невысказанный вопрос. - Подкрепись, потом продолжим разговор. Почтенный брат решил побаловать нас восточными яствами. Будет обидно, если не оценим его кулинарный талант по достоинству.
Желудок Славы издал громкую трель в предвкушении банкета, и мальчик принялся уплетать за обе щеки. Суп не пришелся по вкусу: он был слишком жидким и пюреобразным, зато салаты и вторые блюда, быстро исчезли с тарелок. Лада едва притронулась к пище - она с удовольствием пила свежевыжатый апельсиновый сок, послуживший причиной многим произошедшим за день событиям. Когда Мирослав утолил голод, Лада трижды хлопнула в ладоши. По поверхности стола, будто по глади озера, прошла рябь, и грязная посуда утонула в волнах молочного цвета. Через несколько мгновений рябь повторилась, явив миру разнообразнейшие десерты и диковинный чайный сервиз. Слава не стал расспрашивать Ладу о чудо-мебели - наверняка она окажется очередным изобретением всезнающих ученых.
- Радим сказал, что яблоко,- при этих словах воришка густо покраснел, приобретая цветовое сходство со свежеизготовленным раком, - как и гостеприимство, придется отработать.
- Он был прав, - ответила Лада, разливая чай. - За любое действие придется расплачиваться тем или иным способом. Своими поступками ты изменяешь мир и творишь индивидуальное будущее,которое вплетается в нити судеб и образует новую реальность.
- Но чем я могу быть полезен? - задал мальчик не дающий покоя вопрос. -У вас все есть: необычный дом, такой замечательный брат, как Радим... Как я работать буду, если практически ничего не умею??? - последнюю реплику Слава произнес, еле сдерживая слезы.
- Проверим, действительно ли ты лишен талантов? Чем нравилось заниматься в детстве, пока папа и мама были рядом? - поинтересовалась Лада.
Мирослав задумался. Он любил проводить время с отцом, который рисовал танки и солдат - Слава даже раздумывал пойти в армию и стать таким же, как военные на картинках. Мальчика не тянуло рисовать - ему нравилось наблюдать за процессом. У мамы художественный талант отсутствовал, зато она необыкновенно пела. Как приятно было засыпать под ее колыбельные, Славе всегда снились красочные сны и полеты на драконах после маминых песен. Он до сих пор напевал некоторые из них, когда настроение было особенно пасмурным. Петь мальчик любил, музыка всегда помогала ему успокоиться и расслабиться.
- Мама в детстве хорошие колыбельные пела. Я их иногда вспоминаю, - признался сирота.
- Значит, расплатой за сегодняшнее гостеприимство будет песня, - распорядилась Лада.
- Всего-то! Разве ж песней можно платить? Я... - начал было смущенный гость, однако вошедший в комнату Радимир не дал окончить мысль.
- Поддерживаю, - вписался в разговор владелец магазина, как частица пазла, вставшая на место, дополняя общую картину. Продавец досказанных историй небрежно положил небольшой чемодан на стол и присел на ближайшее свободное место.
- Публика готова к выступлению, - заявил хозяин дома.
Мирослав, осознав, что хозяева не шутят над ним, а действительно предлагают спеть, отнесся к этому с полной серьезностью. Из всех песен, что он знал, на ум пришла самая диковинная колыбельная, которую мать спела лишь однажды, но каждое слово осталось в сознании, словно надписи, вырезанные на древних плитах затерянными в пустыне времени цивилизациями. Мальчик запел, надеясь, что мелодия придется по вкусу слушателям.
Полночь вяжет для земли тьмы рукавицы.
Засыпай, малыш! Пускай сказка приснится
О причудливых зверях, праздничных странах
Удалых богатырях и великанах...
Муз шутницы угостят брагой таланта,
Чтоб сравнять судьбу твою с долей Атланта:
Будешь небо подпирать песен столбами,
Познавая белый свет нот мотыльками.
Снова ночь вплела в узор бисер созвездий.
Отдыхает мир от ссор, сплетен, возмездий.
Стрелки бродят по часам, ставят ловушки,
Чтоб поймать волшебный сон и под подушку
Положить тебе его... Беды, заботы
Пусть обходят стороной эти широты!
Город стих: дороги спят и светофоры,
Оградив себя от чар призрачной Моры.
Припечатал к потолку ночи копытцем
Непослушную луну конь-небылица.
Унесет тебя скакун в ветви иные,
На них совами сидят боги шальные.
Отрекусь от царства я, скину корону,
Заблужусь среди миров бледной сейтконой,
Чтобы сына своего вновь приголубить
До того, как жизнь мою случай погубит.
Полночь вяжет для земли тьмы рукавицы.
Засыпай, малыш! Пускай осуществится
сказка - сон о королях в солнечных странах,
О диковинных морях и караванах...
Радимир и Лада громкими аплодисментами поздравили певца, заставив его покраснеть. Мирославу было неимоверно приятно видеть улыбающиеся лица, слушать, как они хлопают в ладоши и подбадривают его. "Вот бы они были моими родителями", - невольно подумалось мальчику.
- Твоя мать оказалась права, - задумчиво произнес Радим. - Держи! - он извлек из серебристого чемодана круглый предмет и бросил его гостю. Вещь оказалась комком пластилина настолько замерзшим, что удержать его в руках было крайне тяжело.
- Зачем мне это? - в недоумении поинтересовался Слава.
- Приглядись внимательнее, - посоветовала Лада.
Мальчик вгляделся - шар в его руках был уменьшенной копией планеты с обозначенными материками и океанами.
- Мир подобен куску пластилина, вынутому из божественной морозилки, - заговорил Радимир. - Попробуй сжать его, изменить форму... Ничего не получится, только пальцы застудишь, в очередной раз убедившись в тщетности попыток влиять на реальность. Со временем, если каждый день будешь тренироваться, пальцы окрепнут. Разовьешь силу в руках, пластилин согреется теплом человеческого тела и станет более податлив - тогда ему возможно будет придать желаемую форму. Бессмысленно ждать пока пройдет время, и лед растает. Могут пройти года или века, а человек состарится, так и не сделав шага вперед. Тренируйся, грей окоченевший ком теплом ладоней, научись лепить реальность по своему усмотрению.
- Я принимаю плату, - сказала Лада, поднимаясь из-за стола. - Брат проводит тебя к выходу. Возвращайся в детский дом и жди. В скором времени все наладится, и перед тобой откроется новый путь.
- Спасибо за всё!!! - Слава не мог выразить словами полную гамму переполняющих его эмоций. Оставалось надеяться, что хозяева магазина поймут, как он на самом деле себя чувствует.
- Мы еще встретимся, - пообещала Лада, когда Мирослав покидал зал.
Мальчугану абсолютно не хотелось возвращаться в реальность, тем более в ненавистный приют; единственным утешением было обещание Лады. Они еще увидятся! Ради этого стоило потерпеть даже бесчеловечное отношение к детдомовским воспитанникам. Скорее бы момент встречи настал...
- Радим, скажи, Иранскому мальчику было очень больно, когда ему переезжали руку, - спросил Слава, проходя по коридору, ведущему в однообразную реальность.
- Припугнуть хотел, - признался Радимир. - Скорее всего, ты не заметил, что у ребенка под руку одеяло подложено. То были фотографии местной забавы, устроенной для населения. Наказание для несовершеннолетних, которых бедность заставляет воровать, не такое уж и страшное. Так что мальчик покинул сцену в целости и сохранности. Вот если он подрастёт и не откажется от пагубной привычки, то можно лишиться руки. Вообще, это крайняя мера назидательного характера, на которую местные жители идут неохотно. Тебе подобный путь уже не грозит, так что вперед за звездой новообретенной цели.
Дверь за Мирославом закрылась, отделяя его от Магазина Дописанных Историй, в котором потенциальный покупатель так ничего и не прочёл. Ребенок вздохнул и побрел по направлению к приюту: обещания надо выполнять.
Вечером Радимир и Лада сидели у камина, наблюдая за танцующим пламенем и наслаждаясь кофе, приготовленным хозяином дома по лучшим арабским рецептам.
- Магазин принял его... Слава ввел нужный код... Отчего тогда он не стал сегодня покупателем? - спросил брат.
- Время не настало. Книга не прочитана; сомневаюсь, что она вообще существует в этом временном срезе, - ответила сестра.
Лада подошла к телефону, набрала номер и дружелюбно улыбаясь, произнесла:
- Добрый день, могу я услышать Антонину Анатольевну... Да... Вы абсолютно правы... Нет... К глубочайшему сожалению, бесплодие неизлечимо... Цена будет неподъемной, поэтому предлагаю другой вариант... Однозначно... Приезжайте в Симферополь, обратитесь в детский дом по адресу, который я продиктую. Там вас ожидает исключительно талантливый ребенок...