- Твою мать [1] - по-гиперборейски лихо заявил Аполлон. - Это ж сколько редких животных он лишил жизни! Какой пример он подаёт людям? Немейский лев, Лернейская гидра, Керинейская лань, Эриманфский вепрь, Стимфалийские птицы, орёл, носивший весточки Прометею, Марафонский бык...
- Его убил не Геракл, а Тесей.
- Такая же сволочь!
- От Тифона Ехидна родила Кербера, Гидру, козу Химеру и Орфа. От Орфа, собственного сына, эта змеюка родила Сфинкса и Немейского льва. Таким образом, прежде чем попасть в объятья Ехидны, Геракл убил трёх её детей: Немейского льва, Гидру и этого самого Орфа. Ничего не понимаю, ну хучь убейте! - развёл руками Гермес.
- Скажи, зачем надо было тащить Кербера из Аида, чтобы потом отпустить его обратно? - продолжил перечисление заслуг Геракла Аполлон. - А кентавры? сколько он убил кентавров? А за что он убил Ладона? Не дракон, а целый парламент. Шумели, шептались головы, спорили, а спикера так и не выбрали - не сошлись в предпочтениях [2].
- Да... Замечательный был дракон: сто голов было у бедняги и каждая голова балакала на одном из языков античного мира [3]. Полиглот, да и только! Впрочем, повторял он на всех языках одну и ту же тоскливую антикоррупционную истину: "Не бери чужого".
- Ненавижу его. Выскочка. Вот смотри. - Она выпростала правую грудь - грудь была выменная, проолимпийская - и показала Гермесу маленький шрамик пониже сосочка. - Его рук дело. Сволочь. Я давно могла бы устранить эту отметину, но нарочно оставила как свидетельство его нечестивого помысла. А помогал ему в воровстве Прометей. Именно он указал Гераклу, где находится волшебный сад Гесперид. Два сапога - пара. Ворюги - каких свет не видывал!
Если мы посмотрим на карту древней Греции, то обнаружим города, называемые Эхалия: на острове Эвбея, в Трахинии, Фессалии, Аркадии и Этолии. В каком из этих городов был царём Эврит, знают только его современники, но, как бы то ни было, этот Эврит его мать! предложил свою дочь Иолу (Юлию по-нашему) тому, кто победит его в стрельбе из лука.
Геракл давно уже подыскивал себе молодую жену. О счастье задумался он, и потому принял предложение Эврита. Этолийский царь считался учеником Аполлона. У него был прекрасный лук [4], тем не менее, Геракл без труда победил его. Огорчённый подобным исходом состязания, Эврит отказался отдать ему в жёны Иолу, заявив, что никогда не доверит дочь такому злодею, как он. Геракл проглотил горькую пилюлю, всё ещё на что надеясь.
Вскоре после этого инцидента у Эврита пропали коровы. Их украл Автолик. Украл и продал ничего не подозревавшему Гераклу. Геракл, сам вор со стажем,- вспомним хотя бы Диомидовых кобылиц и коров Гериона - строил из себя паиньку. В этой роли он выглядел забавно.
Старший сын Эврита Ифит пошёл по следам коров и обнаружил, что они ведут к Гераклу. Геракл категорически отверг обвинение в воровстве, и тогда Ифит предложил ему организовать совместные поиски. Геракл согласился. Они выпили за успех предстоящего предприятия и отправились в горы, где, улучив подходящий момент, Геракл столкнул Ифита в пропасть.
Желая очиститься от скверны убийства, он обратился к своим знакомым, никто, однако, не осмелился провести очистительную процедуру. Прежняя болезнь вернулась к нему - безумие. Оно, как известно, спасает от суда.
Чтобы узнать, как быть ему далее, Геракл отправился в Дельфы, но даже пифия отказала ему в содействии. И тогда Геракл столкнул пифию с пуфика (треножника - понимай) и унёс его с собой. "Пора открывать собственное прорицалище!" - прокричал он на прощание.
И хотя потом этот пренеприятнейший инцидент замяли (с помощью Зевса, разумеется), треножник он так и не вернул. Третье тысячелетие пылится где-то на чердаке в Тиринфе.
Омфала купила Геракла за три таланта. Гермес, а именно он выступал продавцом, отнёс деньги, вырученные от продажи двенадцатикратного героя Эллады, родственникам Ифита, но те отказались их взять. И потому Гермес передал таланты в Дельфы - в качестве компенсации за уворованный треножник.
Лидийская царица Омфала была женщиной властной, неподатливой даже в постели [5]. Она, кстати, и купила Геракла для постельных забав - фривольные мысли навеяли ей героические подвиги атлетически скроенного дорийца. И потому напялила она на своего постельничего женское платье, усадила в кружок послушливых служанок расчёсывать шерсть, выполнять иные незамысловатые работы и рассказывать благодатным слушательницам сказки о своих былых боевых заслугах. Шахерезадой древности заделался подкаблучник Геракл.
Невостребованная дубина пылилась в тёмном углу, и самой большим достижением Геракла в ту пору была победа над керкопами, братьями-близнецами по имени Силл и Трибалл. Маленькие, плутоватые, по-обезьяньи хвостатые эти существа видоизменялись по-всякому и отравляли существование нашего героя. В виде крупных трупных мух они жужжали над ложем Геракла и не давали спать. Измученный бессонницей Геракл жаловался Омфале на Силла и Трибалла: "Изнасилили они меня, затрибалили!" Так, по крайней мере, звучала эта жалоба в переводе со старогреческого языка на новорусский.
Три года служил он Омфале верой и правдой, троих сыновей родила она от него. Ещё двух принесла ему в подоле - смотри, какие забавные! - верная служанка Омфалы по имени Малида.
Когда-то по дороге в страну амазонок увидел Геракл девушку, прикованную к скале. Красавица была совершенно нагая, если не считать массивного кольца, блиставшего в её интимном месте [6]. Расспросив местных жителей, Геракл выяснил, что девушка приходится дочерью троянского царя Лаомедонта, зовут её Гесиона, и является она без вины виноватой, ибо отвечает за проступок отца, выказавшего неуважение к двум олимпийским богам Посейдону и Аполлону, выстроившим стены вокруг Трои и не получившим обещанной платы. В отместку Аполлон наслал на город чуму, а Посейдон - чудовище, явление которого и ожидала прикованная Гесиона.
Геракл освободил девушку, привёл её в город и предложил царю Лаомедонту расправиться с чудовищем в обмен на двух бессмертных коней, вручённых Зевсом легендарному царю Тросу за похищенного им Ганимеда. Лаомедонт удивительно легко согласился на предложение Геракла, и тот приступил к делу.
Без сомнения Геракл мог бы без труда убить чудовище отравленной стрелой, но видимо решил покуражиться. Троянцы насыпали высокий вал (Афина крутилась поблизости и громким голосом давала неумные советы). Когда чудовище подплыло к насыпи и раскрыло пасть, Геракл в полном воинском снаряжении, не спеша, можно сказать, вразвалочку вошёл в его утробу и три дня и две ночи безобразничал в желудке не ожидавшего подобного оборота событий животного, колол копьём и прочими острыми предметами, пока оно - чудовище - не издохло. Когда наш герой выбрался наружу, волос на его голове не осталось, ибо он стал плешивым, как змея. А вот задница Геракла густо поросла тёмной растительностью. Изъясняясь изысканным языком Гомера, он был черножопым.
Как и следовало предвидеть, Лаомедонт наотрез отказался отдать ему и Гесиону, и знойных кобылиц (последнее обстоятельство казалось особенно обидным).
- И не таким отказывал! - сказал царь и громко высморкался: сначала освободил левую ноздрю, потом - правую. - Тоже мне - Геракл!
Герой наш затаил обиду и три года, пока находился в услужении у Омфалы, культивировал злость, и даже в постели с нею отрабатывал приёмы - то ли любовного, то ли борцовского свойства [7].
И вот, наконец, сбылась долгожданная мечта идиота: набрал Геракл в Тиринфе огромное войско и на восемнадцати пятидесяти вёсельных кораблях отбыл в многострадальную Трою. После недолгой осады пошёл на приступ и ворвался в город. Взял в плен Гесиону, отдав её в жёны своему соратнику Теламону, Лаомедонта убил, как и всех его сыновей, кроме младшего, носящего русское имя Подарок. Гесиона выкупила брата, после чего он и получил имя "Приам", что означает "купленный".
Предав город огню и разграблению, он тяжёлым катком прошёлся по окрестностям, посадил на трон Приама и, как сытый волк, отвалил на родину.
Война, развязанная Гераклом в Элиде, привела к гибели огромного количества молодых мужчин. Тогда Геракл приказал своим воинам сходиться с вдовами, пока они не затяжелеют, и бедные женщины умоляли Афину-матушку помочь им понести при первых же объятиях. Так говорят, по крайней мере, а верить или нет, это ваше дело.
Дева Афина их услышала - женщины беременели с пол-оборота. Как ей это удалось - тайна великая, неведомая даже Афродите.
Геракл подобно свои соратникам тоже не терял времени зря: пребывая в гостях у своего друга Дексамена, он, похотя [8], соблазнил его младшую дочь Деяниру, обещав жениться на ней, однако затянул решение этого матримониального вопроса, и к Деянире посватался кентавр Эвритион. Надо заметить, что Деяниру всегда тянуло к кентаврам (конские стати кружили ей голову задолго до героинь оголтелого Апулея), и потому отец её ответил согласием. Геракл, прослышав о сговоре, пожаловал на свадьбу, убил ничего не подозревавшего жениха и увёз Деяниру с собой. Куда? В Трахин, разумеется. Знатной трахинянкой заделалась Деянира.
Потом Геракл разграбил и сжёг город Пилос, убил всех сыновей Нелея, кроме младшего Нестора, который в то время отсутствовал.
Битву за Пилос, судя по её участникам, следует считать исторической. Афина сражалась на стороне Геракла. Пилос защищали Посейдон, Гадес, Арес и - Гера собственной персоной. Афина сошлась в сватке с Аресом, Геракл - с Посейдоном, размахивал палицей и орал нечеловеческим голосом: "Эх, дубинушка, ухнем!" [9] Неудивительно, что получив по загривку, Посейдон ретировался, оставив на поле боя свой знаменитый трезубец. После этого Геракл поспешил на помощь Афине, и они вдвоём справились-таки с Арием. Раненый в бедро, бог войны бежал на Олимп, где Аполлон на правах сестры милосердия смазал его рану - не знаю чем - зелёнкой или йодом. "Щиплет, гад!" - шипел Арес и судорожно дул на рану, после чего снова бросился в бой.
За время его отсутствия Геракл успел ранить Гадеса и свою будущую тёщу - на этот раз в левую грудь: сиськи супружницы громовержца всегда вызывали у него нездоровые желания. К счастью, стрела оказалась не отравленной, и Гера избежала роковых последствий. Зевс, наконец, прекратил это сущее безобразие ("Перед людьми стыдно!") и развёл противоборствующие группировки. Боги, однако, ещё долго недовольно бурчали и косились друг на друга.
- И вот ведь что делает, сукин сын, - говорили они про Геракла, - раздаёт города не только своим ублюдкам, но и ублюдкам своих будущих ублюдков!
И действительно, у него уже не хватало сыновей, чтобы рассадить их во главе завоёванных полисов, и он назначал царствовать известных дорийцев с условием вернуть трон его будущим потомкам.
Справедливости ради надо заметить, что многие девицы, загуляв на стороне, обвиняли в своих грехах Геракла ("Геракл попутал", - говорили они), и отцы, поразмыслив, объявляли внуков гераклидами - с паршивой овцы хоть шерсти клок.
Когда царьков стало больше, чем полисов - в десятки, сотню раз - в Элладе зародилась демократия, и была она исключительно олигархической. Такой и осталась. Демократия - она ведь для олигархов. Лишь тиранов боятся они, горемычные.
У тегейского царя Алея была дочь Авга. И назначил её Алей жрицей Афины, пригрозив смертью, если лишится она целомудрия. Однажды к Алею пожаловал гость - Геракл. Со всем радушием принял его царь, устроив приём в храме Афины. И вот Геракл, перебрав сверх меры, овладел девственной Авгой прямо у святого источника (в Элладе все источники святые, потому что воды мало, а летом вообще нет). Сама ли Авга согласилась на это, заявив ему: "дефлорируй меня, пожалуйста, анкл Геракл", или Геракл разрушил этот редут по собственной инициативе, судить не берусь: не был я в это время в Тегее. Знаю только, что Геракл двинулся дальше, в знакомый ему уже Стимфал (помните, где обитали бронзовые птицы?), и там Парфенопа, дочь Стимфала, родила ему Эвера. Бабником был Геракл, вы, наверное, уже догадались об этом.
Тем временем Алей, узнав, что в храме Афины совершено святотатство, явился туда и увидел, что Авга находится в тягости. Много слов произнесла она в своё оправдание, и слова-то были хорошие, тем не менее, отец не поверил дочери и потащил её на рыночную площадь, и прилюдно сообщил жителям Тегеи страшную весть. Он бы тут же, на площади, убил собственную дочь, да побоялся, и потому попросил это сделать царя Навплия. Тот отправился с Авгой в своё царство. По дороге у неё начались схватки, и она попросилась в кустики, где у неё родился мальчик. Оставив его в зарослях, она вернулась к Навплию, который сделал вид, что ничего не заметил, и они продолжили путь. Не желая убивать Авгу, Навплий продал её на невольничьем рынке. Так она оказалась у мисийского Тевфранта.
Сына Авги нашли пастухи, назвали Телефом и отнесли своему хозяину.
Когда Телеф вырос, он отправился к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, кто его родители. В ответ он услышал, что узнает об этом у мисийского царя Тевфранта. В Мисии он нашел Авгу, к тому времени уже бывшую женой Тевфранта, и от нее узнал, что она - его мать, а отец его - Геракл. Тевфрант отдал Телефу в жены свою дочь Аргиопу и сделал его наследником престола.
Следует отметить, что из всех женщин, с которыми сходился Геракл, только Авга родила ему сына похожего на отца.
Деянира родила своему нечестивому мужу четырёх мальчиков и дочку Макарию, единственную девочку в его послужном списке
Убив Эвнома, Геракл был вынужден бежать в Трахин. Когда он вместе с Деянирой подошёл к реке Эвен, бурной в это время года, кентавр Несс, перевозивший путников за плату, предложил им свои услуги. Деянира с восторгом приняла предложение и тут забралась ему на спину. Геракл заплатил за доставку, перебросил дубину и лук на противоположный берег, а сам отправился вплавь.
Какого же было его удивление, когда он увидел, что Несс остался на месте и теперь с нескрываемым удовольствием имеет его жену. Прежде, чем Геракл достиг противоположного берега и схватил лук и стрелы, кентавр завершил начатое. Тем не менее, Геракл прицелился и поразил Несса прямо в грудь. Стрела, разумеется, была отравленной, и Несс, чувствуя приближение смерти, успел посоветовать Деянире смешать его кровь и сперму (пропорция этой адской смеси так и осталась тайной). "Пропитай этим составом одежду Геракла, и тебе никогда не придётся жаловаться на его супружескую неверность", - сказал он на прощание. Деянира быстренько нацедила в крошечный лекиф требуемые ингредиенты и спрятала, ничего не сообщив подбежавшему Гераклу о напутственных словах убитого им супостата.
Геракл творил гекатомбу.
На нём был праздничный хитон, присланный Деянирой, и никто, кроме неё не знал, что он пропитан огнеопасной смесью. Впрочем, она тоже этого не знала...
Деянира ревновала Иолу. Узнав, что Геракл, пребывая совместно с Илой на Эвбее, готовится совершить жертвоприношение, она решила материализовать предсмертные наставления Несса.
...Геракл священнодействовал, он творил историю, больше похожую на миф. Благовония перебивали запах жареного мяса. Воздух невнятной плотью дрожал над жертвенным алтарём -
- и, вдруг, ткань мягкого хитона занялась огнём.
Зыбкая синева оббежала статную фигуру. Ничего не понимая, он рванул на себе одежду, но она словно прилипла к телу. Геракл закричал, уронил жертвенную утварь. Теряя сознание, катался по земле и выл от бессилья и боли...
Бесчувственное тело привезли морем в Трахину. Деянира, узнав о случившемся, повесилась.
Сложили высокую поленницу. Привели в сознание Геракла, и он, оттолкнув соратников, сам взобрался на неё. Никто, однако, не решался поджечь дрова. Наконец совершенно посторонние люди - оказавшиеся поблизости пастухи - решились на это богоугодное дело.
Облако накрыло Геракла, и Зевс-небожитель в раскатах грома молнией спустился за ним в своей раззолоченной колеснице.
Отход в мир иной был обставлен в таком торжественном стиле, что даже Гера дрогнула и согласилась породниться с героем.
Обряд усыновления происходил следующим образом. Она легла на ложе в позе роженицы, раздвинула ноги... Геракл, кряхтя, залез ей под юбки - неизвестно что он там увидел. Гера поохала, пару раз истерически вскрикнула, и Геракл в полуобморочном состоянии выполз наружу.
Гера расцеловала его в обе щёки, а потом женила на красавице Гебе.
Небесным привратником заделался Геракл.
После вознесения Геракла у его потомков наступили трудные времена. Эврисфей гнал их с насиженных мест. Алкмена ушла в Тиринф, захватив с собой пару-троечку внуков. Другие Гераклиды перебрались в Афины, где Тесей приютил сироток, презрев угрозы Эврисфея.
Когда Гераклиды возмужали, Эврисфей собрал войско и выступил против Афин. Оракул возвестил, что враг будет разбит, если кто-то из детей Геракла будет принесён в жертву Персефоне. И тогда Макария, единственная дочь Геракла, приняла смерть ради всеобщего блага.
И благо наступило. Эврисфей был разбит, афиняне убили всех его сыновей. Сам Эврисфей бежал, погоняя ретивых коней. Гилл нагнал его и поразил копьём. Отрубленную голову он принёс Алкмене, и та не спеша, растягивая удовольствие, ткацким челноком выколола глаза.
1. Перевод: от Красной книги скоро останется одна обложка.
2. Коммунисты подгадили.
3. Царь Митридат Понтийский знал всего лишь 22 языка, а Леонид Ильич Брежнев - пятнадцать - по числу этих самых союзных республик.
4. Дайте срок, и из этого лука Одиссей перестреляет всех Пенелопиных женихов (146 имён называет Аполлодор). Какая, однако, выгодная вдовица!
5. Достаточно сказать, что знаменитый Тантал был её сыном.
6. Пирсингом зовут сегодня это чудачество.
7. "А может это любовь?" - задался я вопросом, увидев в первый раз греко-римскую борьбу.
8. Или походя - не суть важно.
9. Это был традиционный вопль Геракла. Услышав его, скифы сочинили песенку, которую до сих поют их доблестные потомки.