Пузырьки жались к хрустальным стенкам, словно пытаясь вырваться на свободу, и Маруся подумала: "Совсем, как я. Только... - Девушка шевельнула бокал с шампанским. Пузырьки выпрыгнули на поверхность и лопнули. - Что будет со мной, когда я узнаю правду?"
Вот уже несколько дней хозяйка успешно развивающегося туристического агентства "Путешествуем по миру" чувствовала себя, что называется, "не в своей тарелке", а, точнее, не в своей шкуре. Марусе казалось, что она по ошибке заняла чьё-то чужое место и живёт чужой жизнью. "Каким образом у меня появилась собственная фирма, роскошный особняк?" - спрашивала себя девушка и не находила ответа. Память упорно отказывалась предоставить хозяйке нужную информацию, а если Маруся упорствовала, заставляя себя вспоминать, у неё начиналась дикая головная боль. Так и сейчас, задумавшись о своём неясном прошлом да и будущем, девушка ощутила надвигающийся приступ боли. "Ой, не надо!" - мысленно воскликнула она, сосредоточилась и, как выяснилось, вовремя.
- ... sont prêts à signer le contrat à long terme (готовы подписать долгосрочный контракт), - донёсся до её слуха приятный, чуть рокочущий голос.
Хозяйка компании "Путешествуем по миру" обворожительно улыбнулась собеседнику, чуть заметно кивнула, и импозантный мужчина с лёгкой проседью в чёрных, как смоль, волосах с воодушевлением продолжил:
- Et moi, en dépit du bon sens, on vous voulait communiquer sur cela non dans l'atmosphère ennuyeuse officielle, mais ici, par le restaurant confortable et calme. Parce que vous êtes charmants, Maria! (И мне, вопреки здравому смыслу, хотелось сообщить Вам об этом не в скучной официальной атмосфере, а здесь, в уютном и тихом ресторанчике. Потому что Вы обворожительны, Мария!)
Блеск светло-зелёных глаз будущего партнёра напомнил Марусе взгляд охотящегося за воробьями кота, и она едва не рассмеялась - очередная деловая встреча превращалась в любовное свидание.
- Merci pour la confiance, Philippe. J'espère, la coopération de nos compagnies sera féconde et profitable. (Спасибо за доверие, Филипп. Надеюсь, сотрудничество наших компаний будет плодотворным и прибыльным.) - Маруся подняла бокал. - Pour le succès! (За успех!)
- Sur, oui! (О, да!) - восторженно отозвался партнёр, выпил вино и махнул рукой. - Du champagne! Le meilleur! (Шампанского! Лучшего!)
Молодой, элегантный официант поклонился и бросился было выполнять заказ, но Филипп остановил его, поманил к себе и что-то зашептал на ухо.
- Sera exécuté, monsieur! (Будет исполнено, месье!) - понимающе кивнул официант и умчался, успев, однако, бросить на Марусю восхищённо-удивлённый взгляд.
"Н-да... От этого, пожалуй, будет не просто отделаться!" - подумала про себя девушка, продолжая обворожительно улыбаться не в меру разгорячившемуся партнёру.
Солидный немолодой мужчина с юношеским пылом сыпал комплиментами в её адрес, а уж смотрел так, что у любой другой женщины сердце непременно растаяло бы. Но не у Маруси. До недавних пор её тоже радовали и восхищённые мужские взгляды, и комплименты. А теперь хвалебные слова словно тонули в зияющей пустоте - девушке порой представлялось, что некто забрал её сердце и аккуратно поместил в банку с формалином, в качестве экспоната своей коллекции. Живое воображение тут же нарисовало огромную холодную комнату со множеством стеллажей, на которых громоздились литровые банки с сердцами... Бр-р. По лицу Маруси скользнула тень недовольства, и Филипп отреагировал мгновенно.
- Ce n'est pas cela, Maria? (Что-то не так, Мария?)
- Est absent-est absent ... Ici un peu froidement, il ne vous semble pas? (Нет-нет... Здесь немного прохладно, Вам не кажется?) - Плавным движение девушка накинула на обнажённые плечи невесомое серебристо-белое манто и, мило улыбнувшись, взяла в руку бокал. - Nous boirons? (Выпьем?)
- Pour vous, en lavant l'associée charmante! (За Вас, моя обворожительная компаньонка!) - провозгласил Филипп и поднял бокал.
Маруся сделала несколько глотков вина, обдумывая вежливый и тактичный способ расстановки точек над "i", но тут возле столика, как по волшебству, возник официант с небольшим серебряным подносом, на котором стояла тонкая ваза с дивной орхидеей. Нежные восковые лепестки пламенели оранжево-алыми прожилками, и, казалось, что на ветке горят маленькие живые огни... Маруся заворожено смотрела на чудесный цветок, и вдруг из глубин её памяти, как пузырёк воздуха со дна бокала, стремительно вспорхнуло воспоминание. Предвкушая сладостный миг раскрытия тайны, Маруся замерла, но бархатный голос Филиппа, вмиг ставший неприятным и резким, пророкотал: "Acceptez cette image de mien негасимой de l'amour de vous, Maria! (Примите этот образ моей негасимой любви к Вам, Мария!)" Воспоминание-пузырёк лопнул, не достигнув поверхности. Лицо девушки побледнело, глаза стали отрешёнными и больными, а изящные пальцы сжали бокал так, словно хотели раздавить.
- Merci, Philippe, (Спасибо, Филипп), - едва шевеля губами, произнесла Маруся, аккуратно поставила бокал на стол и замерла, глядя прямо перед собой.
- Il vous est mauvais? (Вам плохо?) - забеспокоился незадачливый поклонник. - Appeler le médecin ? (Позвать врача?)
- Oui. Non. (Да. Нет.) - Голос девушки был тих и бесцветен, губы дрожали. - Philipppe me faut à la maison. (Мне нужно домой, Филипп.)
- Certes-certes. (Конечно-конечно.)
Филипп выскочил из-за стола, метнулся к девушке, помог ей подняться и, бережно поддерживая под локоток, повёл к выходу.
Свежий ночной воздух немного взбодрил Марусю. Она глубоко вздохнула, слабо улыбнулась французу и тихо произнесла:
- Pardonnez qu'a abîmé à vous le soir ... (Простите, что испортила Вам вечер...)
- À une belle femme il faut être énigmatique, (Красивой женщине положено быть загадочной), - галантно отозвался её кавалер и с любовью заглянул в серые больные глаза: - Mais, probablement, demain ...(Но, возможно, завтра...)
- Probablement, (Возможно,) - эхом отозвалась Маруся и облегчённо выдохнула: её верный секретарь и шофёр Костик заметил хозяйку, и к дверям ресторана подкатил белый "Лексус".
Филипп проводил девушку до машины, нежно коснулся губами её руки и прошептал:
- Je vivrai avec la rencontre avec vous, Maria. (Я буду жить встречей с Вами, Мария.)
Дверца тихо хлопнула, мотор заурчал. Белый автомобиль рванул с места и через минуту скрылся с глаз, а растерянный и огорчённый Филипп всё стоял у порога ресторана, размышляя о загадочных русских женщинах...
Всю ночь Марусе снились сны: чёрно-белые и цветные, мучительные и сладкие, жестокие и нежные... Она, как зритель в кинотеатре, смотрела фильм с собой в главной роли. "Наконец-то! - ликовала во сне девушка. - Наконец-то я узнала правду! И пусть всё сложилось не так, как хотелось, но теперь я помню!.."
Назойливое пение будильника ворвалось в её сон в самый неподходящий момент.
- Ещё чуть-чуть, - прошептала Маруся, нашаривая рукой противный, механический губитель грёз, но тот ни в какую не желал находиться. - Чтоб тебя разодрало! - выругалась девушка, открыла глаза и с силой нажала на кнопку. - Заткнись же, чёрт тебя дери!
Будильник покорно замолчал, а Маруся откинулась на подушки и прикрыла глаза. Минут десять она безуспешно пыталась вернуться в чудесный кинозал, а потом вдруг поняла, что не помнит ни единого кадра из захватывающей "документальной ленты". Эмоции, правда, остались - боль и наслаждение, страх и отчаянная решимость, печаль и радость...
- Только пользы от них никакой! Одно расстройство! - Маруся отбросила одеяло, села по-турецки и задумалась. - По крайней мере, теперь я точно знаю, что у меня в памяти образовались какие-то склеротические дыры! - произнесла она с садистским оптимизмом. - А, значит, есть смысл искать, вспоминать и бороться за свою память!
Знакомая по "фильму" отчаянная решимость окатила Марусю ледяной волной, по телу прошла дрожь, руки невольно сжались в кулаки. "В бой!" - Девушка, по-кошачьи мягко спрыгнула с кровати и отправилась душ. Придирчиво оглядев себя в зеркальной стене ванной комнаты, Маруся осталась довольна фигурой, а вот лицо заставило тяжело вздохнуть: "Нелегко мне далась эта ночка... Но... Женщина я или нет?" Она показала отражению язык и приступила к утреннему туалету.
Когда девушка появилась в столовой, Костик со столь откровенным восхищением уставился на неё, что едва не выронил из рук поднос с кофе и бутербродами. "Красота - страшная сила", - мысленно прокомментировала его поведение Маруся, прошествовала к столу и указала секретарю место напротив:
- Садись, Константин, нам предстоит серьёзный разговор.
- Ага, - совершенно по-детски хлопнув глазами, отозвался Костя, поставил перед хозяйкой поднос, уселся на указанное место и замер.
"Кажется, я перестаралась", - с досадой подумала девушка и доверительно начала:
- Ты очень ценный работник, Костя. Ты работаешь со мной уже... - Маруся запнулась.
- Почти год, точнее одиннадцать месяцев, - подсказал секретарь. - Меня ещё отец Станиславы Михеевны на работу принимал. Шофёром и охранником, а потом, когда они агентство Вам передали, Вы меня ещё и секретарём сделали...
- Правильно, - кивнула Маруся, сохраняя на губах доброжелательную улыбку. "Так вот откуда у меня фирма! Ещё бы узнать, куда делись Стася и Михей..." - А как думаешь, почему я повысила тебя в должности?
Константин покраснел, озабоченно потёр виски и со вздохом ответил:
- Вы анкету мою прочитали...
"Точно! - вспомнила Маруся. - Экономическое образование. Владеет иностранными языками (французским и испанским), холост... И как его в охранники занесло с таким-то образованием?"
Она с интересом рассматривала секретаря, и тот решил, что должен добавить что-то ещё:
- Сказали, что с таким образованием надо карьеру делать, а не штаны за баранкой протирать...
- Отлично! С сегодняшнего дня назначаю тебя директором агентства...
- Что?!
- Карьеру будешь делать!
- Э...
- Выезжаем через пятнадцать минут. Ровно в полдень ты подпишешь свой первый контракт в роли директора.
- А Вы? - оторопело поинтересовался Константин.
- По дороге поговорим, - отрезала Маруся, и неожиданно возвысившийся секретарь, бросился прочь из столовой. "У тебя всё получится, Костя. А нет, - девушка криво усмехнулась, - на нет, и суда нет!"
Представление нового директора прошло на редкость успешно. Маруся ожидала косых взглядов, быстро смолкающего шепотка за спиной и даже недоумённых вопросов, но её сотрудники словно ждали назначения Константина Игоревича. Ещё вчера Маруся порадовалась бы столь благоприятной и деловой атмосфере в агентстве, но сегодня это показалось девушке странным. "Складывается впечатление, что, если я станцую на столе голой, мои сотруднички радостно поаплодируют и продолжат спокойно работать!" - с раздражением подумала Маруся, но проверять смелое предположение не стала. Оставив Костю разбираться с текущими проблемами, девушка, наконец, отправилась по своим делам. Ещё утром она решила отправиться по старому адресу Станиславы, тем более что связка ключей от квартиры хранилась в сейфе загородного дома. Что девушка надеялась найти в Стасиной квартире, она и сама не знала. Однако тянуло её туда, как магнитом.
Припарковав машину на крохотном пятачке перед подъездом, Маруся огляделась. В разгар рабочего дня двор был почти пуст, лишь на детской площадке, в песочнице, играли трое малышей под бдительным присмотром двух мам и одной бабушки. Неожиданно запищал домофон, и из подъезда выплыла старушка в старомодном кримпленовом жакете и темной шерстяной юбке. Окинув Марусю цепким взглядом, она с хозяйским видом уселась на скамейку, а девушка юркнула в полутёмный подъезд. Лифт был занят, и Маша не стала ждать, пока он освободится - поднялась на четвёртый этаж пешком. У дверей Стасиной квартиры она немного замешкалась, разыскивая в сумке ключи, а потом подбирая нужный. Но вот, наконец, обитая дерматином дверь распахнулась, и, чувствуя себя начинающим вором-домушником, Маруся шагнула в прихожую. Аккуратно закрыв за собой дверь, девушка перевела дыхание, по привычке поискала глазами тапочки, и, не обнаружив их, прямо в туфлях прошла на кухню. Стук каблучков по паркету прозвучал гулкой барабанной дробью, и Марусе тут же привиделось, как бдительные соседи звонят в милицию и на место происшествия выезжает группа захвата. "Трусиха!" - отругала себя девушка и уселась на табуретку. Окинув взглядом тщательно прибранную кухню, Маруся пожала плечами и вслух произнесла:
- Не похоже, чтобы она уезжала в спешке... Посмотрим, что в других комнатах.
Обследовав квартиру полностью, Маруся окончательно убедилась, что хозяева покинули жилище вполне сознательно, причём, явно знали, что уезжают надолго - холодильник был вымыт и выключен, газ и вода - перекрыты. "Куда же они делись?" - задала себе вопрос девушка, и тут её взгляд упал на телефон. - Только бы работал! - с отчаянной надеждой подумала Маруся и ринулась в гостиную, где на журнальном столике лежала телефонная книжка. - Номер Валентина там точно есть! Как я могла забыть? Если не он, то уж мамочка его точно что-нибудь знает!"
В телефонной книге оказался не только номер телефона, но и адрес Розалии Степановны. "Сначала позвоню", - решила Маруся, набрала семь цифр и, затаив дыхание, прижала трубку к уху. Длинный гудок. Один... Второй... Третий... На пятнадцатом девушка сдалась. Она положила трубку, уселась в кресло и в задумчивости уставилась на светлые, почти белые обои гостиной. Мысли копошились в голове, словно скопище муравьёв, но, в отличие от деловитой суеты умных насекомых, их суета была бессмысленной и беспорядочной. Единственная ясная мысль - найти Станиславу - вязла и путалась в болоте бесконечных вопросов. Куда уехала Стася? Почему оставила агентство, да и всё своё имущество ей, Марусе? Почему я ничего не помню об её отъезде? И откуда, в конце концов, я знаю французский язык? В голове вертелись и менее существенные вопросы, например, о странном поведении её служащих, которые "на ура" воспринимали любое распоряжение и не задавали никаких вопросов о Станиславе, словно все скопом забыли о бывшей хозяйке...
Неизвестно, сколько бы ещё просидела в кресле Маруся, но вдруг тишину гостиной разорвал телефонный звонок. Вздрогнув от неожиданности, девушка несколько секунд таращилась на дзынькающую трубку, а потом нажала кнопку:
- Слушаю Вас.
В тайне Маруся надеялась на чудо - вдруг это Станислава? - однако размеренный механический голос, забубнивший о просроченной оплате за услуги связи, убил её надежды. Дослушав сообщение до конца, Маруся отключила телефон и поднялась.
- Что я сижу? К Розалии ехать надо!
И Маруся торопливо покинула Стасину квартиру.
На скамейке у подъезда уже сидели не одна, а три пенсионерки. Машинально кивнув им, Маруся направилась к машине, но вкрадчивый, настойчивый окрик: "Маруся!" заставил её остановиться. Девушка нервно сглотнула и повернулась к пенсионеркам. Те довольно заулыбались, словно выиграли в лотерею, и обладательница кримпленового жакета начала:
- Ты, деточка, ведь к Стасе приходила?
- Да, - кивнула Маруся.
В её сердце опять затеплилась искорка надежды: осведомлённость местных бабушек могла прийтись как нельзя кстати. Но, видимо, сегодня Марусино везение устроило себе выходной. Пенсионерки заговорщицки переглянулись, и на девушку посыпались вопросы:
- Ну и как Стасеньке на новом месте?
- Как здоровьице Михея?
- А замуж-то она вышла?
Маруся глубоко вздохнула и ответила всем сразу:
- У Стаси и Михея всё хорошо, а вот замуж...
Девушка запнулась, и во взглядах пенсионерок мелькнуло подозрение.
- Ты её подруга! - припечатала одна из старушек. - Ты обязана знать - вышла Стася замуж или нет?
У подъезда, точно холодом повеяло. Три пары настороженных глаз пристально изучали Марусю, и она покраснела.
- Ты точно Маша? - с интонацией опытного дознавателя уточнила кримпленовая. - А то ведь и милицию не долго вызвать! - Старушка с превосходством взглянула на подруг и достала из кармана сотовый телефон. - Мне зять всё объяснил!
- Что Вы! - Маруся с досадой махнула рукой. - Просто Стася велела не особо распространяться о её делах. Ну да ладно, вам скажу: вышла она замуж и уехала в круиз вокруг света. Так что, вернётся не скоро.
- Вот так новость! А мы-то думаем: куда она запропастилась?
- Даже беспокоиться начали: не случилось ли что? Участковому собирались сказать. Но теперь-то всё ясно!
- А ты, детка, стало быть, будешь в Стасиной квартире жить? - с любезной улыбкой поинтересовалась обладательница сотового телефона.
- Ага, - неожиданно для себя подтвердила её догадку Маруся. - Стася сама меня просила. Вот и ключи оставила.
Пенсионерки слаженно закивали головами, и, поняв, что аудиенция окончена, Маруся направилась к машине. Её путь лежал в Ясенево. Ключей от квартиры Валентина у неё, конечно, не было, однако, после беседы со словоохотливыми пенсионерками, девушка не без оснований рассчитывала на помощь любопытных соседей. Примерно так и произошло. Потоптавшись на площадке возле двери нужной квартиры, она привлекла внимание соседей, и говорливый мужичок в тренировочных штанах с пузырями на коленках и линялой футболке с радостью сообщил ей, что Валька ещё пару лет назад смылся за границу, а Розалия переехала жить к бывшей невестке. Очарованный Марусей мужичок даже разыскал клочок бумаги, на котором был записан телефон её (или Стасиного?) особняка.
Круг замкнулся. Марусины вопросы остались без ответов. А, кроме того, к пропавшей Станиславе добавились Розалия, Валентин и Михей, которого Стася когда-то уже искала и вроде бы нашла или не нашла - память девушки молчала, как партизан на допросе.
"Что ж, - выезжая на проспект, думала Маруся, - как бы то ни было, события вертятся вокруг Станиславы, и если что-то и случится, то, скорее всего на её старой квартире. Так что, мне лучше ждать там".
Маруся надавила на педаль газа и помчалась в особняк, за вещами.
По Белолесью сверкающей кометой мчался Волк. Густая шерсть отливала серебром, шоколадные глаза блестели, заострённые уши жались к голове. Снежноствольные деревья сплетали гибкие ветви, оберегая своего любимца от жаркого полуденного солнца, а точёные изумрудные листья взволнованно шелестели. Почуяв приближение Волка, лесные зверушки освобождали тропу, но не убегали: за всю жизнь, кем бы Артём ни был, он не пролил ни капли крови обитателей Белолесья.
Чуткий волчий нос уловил запахи пищи, едва различимый дух камина, и временной маг припустил ещё быстрее. Родители завтракали поздно, и он надеялся застать их за столом.
- Привет! - громко крикнул он, ворвавшись в гостиную. - Я как раз вовремя! Вы ведь только начали, правда?
Артём по-волчьи встряхнулся, сбросил радужный плащ и, не обращая внимания на укоризненный взгляд отца и печальный вздох матери, подошёл к столу. Коротко чмокнув Марфу в щёку, он обезоруживающе улыбнулся Арсению: "Я такой, какой есть, папа, и с этим ничего не поделаешь!"
"Понимаю".
Наблюдатель кивнул сыну и уже вслух спросил:
- Как дела в Кероне?
- А то ты не заешь, - отмахнулся Артём и надкусил тёплую сдобную булочку. - В Годаре всё спокойно. По мне, так слишком спокойно.
- Дима по-прежнему бездействует?
- Сегодня день глупых вопросов, папа? - Глаза временного мага блеснули серебром. - Лучше скажи, что сделал бы ты, оказавшись на его месте?
- Ну... - протянул Арсений, продумывая ответ: злить сына не хотелось, но, кроме навязшего в зубах совета убить императора, предложить было нечего. - Я бы подождал дальнейшего развития событий, всё взвесил бы и...
Наблюдатель запнулся - в глазах Артёма бушевало серебряное пламя.
- И ещё подождал бы! - закончил за отца Смерть и язвительно добавил: - Вдруг само рассосётся.
Арсений болезненно скривил губы, нахмурился, но промолчал. Честно говоря, он, как и все Высшие маги, надеялся, что Дима не позволит Фёдору занять императорский престол. Однако Дмитрий даже не попытался убить самозванца, напротив, присягнул ему да ещё отдал Стасе Ричарда или Ричарду Стасю. Это как посмотреть... "И чего он боится? - размышлял наблюдатель. - Убил бы Федю, а Хранительницу Тёма ему вытащит..."
- Нет, - в ответ на его мысли замотал головой временной маг. - И мой любимый магистр, и Дима запретили мне играть со Временем!
При упоминании "любимого магистра" глаза Марфы наполнились слезами. У неё в голове не укладывалось, как можно боготворить мага, который... "Лучше не думать об этом!" Провидица сглотнула подступивший к горлу комок и заговорила мягко, но уверенно:
- Мой дар почти покинул меня, Тёма. И всё-таки изредка видения приходят... Я вижу разрушенную Литту, гибнущие в огне города и деревни, обугленные белоснежные стволы и кровь... Много крови... А за всем этим стоит тёмная фигура мага. Думаю, это Фёдор. - Провидица замолчала, вглядываясь в серебристые глаза сына, и хриплым от волнения голосом произнесла: - Дима должен убить его!
- Вот, значит, как вы заговорили... - Взгляд Смерти метался между лицами родителей. - Высшие маги! Ничтожества! Мой магистр не зря презирал ваш жалкий Совет! Опять загребаете жар чужими руками? Обожжётесь! Дима убьёт императора, с ним - Хранительницу, а потом сойдёт с ума. И по Лайфгарму будет разгуливать парочка сумасшедших Смертей! - Ледяной взгляд остановился на лице Марфы. - Не их ли прогулки ты зришь, мама? - Смерть моргнул, и в лицо провидицы посмотрели беззаботные шоколадные глаза. - Впрочем, не пугайся! Это не про нас! - Артём лучезарно улыбнулся и с беспечным смешком проговорил: - После прогулки сумасшедших Смертей не остаётся ничего, даже пепла. - Он поднялся и шутовски поклонился родителям. - Прощайте, дорогие мои Высшие маги!
Вспышка серебряного света заставила Марфу и Арсения зажмурится, а, когда они вновь открыли глаза, сына уже не было.
- Куда он пошёл? - Руки провидицы дрожали, голос срывался.
- Не знаю, - облизнув сухие губы, ответил Арсений. - Наш сын умеет прятаться. - Он помолчал и раздражённо добавил: - Даже от меня...
В Лайфгарме вовсю хозяйничало лето, но здесь, на Небесном пике, лежал снег, холодный и колючий, как взгляд Смерти. Он жёг лапы и таял, обиженный тем, что не сумел добраться до волчьего сердца и поразить его ледяной стрелой. Серебристый Волк едва заметно шевельнулся, втянул ноздрями жидкий горный воздух и завыл, глядя на оранжевое солнце. Тоскливый, отчаянный вой прокатился по отвесным склонам, пронёсся по бездонным ущельям, достиг густых хвойных лесов на границе снегов и словно умер, пронзённый миллионами острых зелёных игл. Несколько хвоинок опустились на морду годовалого оленя. Лесной красавец тревожно вскинул голову и, как бешеный, сорвался с места, краем глаза уловив блеск серой лоснящейся шкуры. Как он мог так близко подпустить к себе хищника? Или человека? Донёсшийся до оленя запах, странный и резкий, не был похож ни на звериный, ни на человечий, скорее он напоминал... Сердце едва не разорвалось от страха - по пятам следовал дух смерти...
Погоня. Широкие волчьи лапы едва касаются мохового ковра. Упоительно громадные прыжки через поваленные деревья, пни, овраги, ручьи... Погоня. За оленем тянется ароматный шлейф первобытного страха, мокрой шерсти и обречённости. И охотник, и жертва знают, кто победит, и всё же...
На последнем дыхании олень перелетает бурливый горный поток, и едва копыта касаются гладких, обласканных ветрами и водами камней, на шее смыкаются могучие волчьи челюсти. Последний удар загнанного сердца, и нить жизни обрывается. Мохнатая, коричневая туша валится на каменистый берег. Волк вгрызается в мёртвую шею, бешено рвёт её на куски. По серебристой морде течёт кровь, глаза хищника горят яростным ледяным пламенем. "Я охотник... Я Смерть... Смерть... Смерть..." Волны безумия несутся над клокочущей, пенной водой, бьются о скалы, сотрясают вековые сосны и ели. Разодрав оленье брюхо, Волк пожирает внутренности, катается в крови, но внезапно останавливается, поднимает окровавленную морду, и по предгорьям вновь разносится вой. Протяжный и безнадёжный.
Россыпь мелких камушков скатывается с ближайшей скалы, но Волк, душой и телом отдавшись тоскливой безрадостной песне, ничего не замечает. Витус брезгливо морщится, бросает на Артёма укоризненно сочувственный взгляд и исчезает. Ему не под силу исцелить безумие временного мага, и гном спешит домой, где возле пылающего камина его ждёт Розалия, мудрая загадочная землянка. Он обязательно расскажет ей о первой охоте временного мага, охоте, которую не видел никто на Лайфгарме.
Первое утро на новом месте Маруся решила начать с уборки. Всё-таки в доме давно не жили, и вездесущая пыль расползлась по полкам, подоконникам, столам. Да и ковры не мешало бы пропылесосить. Сказано - сделано. Маша на скорую руку позавтракала и приступила к уборке. Мурлыча под нос песенку, девушка прошлась с влажной тряпкой по квартире, а потом взялась за пылесос. Розетка в Стасиной спальне располагалась весьма неудобно, в самом углу комнаты, за спинкой кровати. Проклиная всех и вся, Маруся заползла под кровать, сунула штепсель в розетку и вдруг заметила, что за неплотно прилегающим к стене плинтусом, что-то блеснуло.
"Какая-нибудь Стасина безделушка! - решила девушка. - Доставать или нет? Ладно, достану, а то потом хватятся и подумают, что я украла!"
Маруся сунула пальцы в щель, но проклятая безделушка намертво застряла между стеной и плинтусом. "Нет, уж! От меня так просто не отделаешься", - разозлилась девушка. Она выбралась из-под кровати, сходила в прихожую и вернулась в спальню с длинной тонкой отвёрткой. Кровать пришлось отодвинуть, но выудить кольцо всё равно получилось не сразу. Прошло почти пол часа, прежде чем упрямая вещица оказалась в руках у Маруси.
- Вот это да! - воскликнула она, рассматривая дивной красоты перстень: тонюсенькие золотые нити, причудливо переплетаясь между собой, обвивали гладкий жёлтый камень, словно светящийся изнутри. - Какая красота! - заворожено прошептала Маруся, надела перстень на средний палец левой руки и вновь залюбовалась теплым сияющим камнем.
Внутри неизвестного девушке самоцвета играли блики живого света, и, отвести от него взгляд было также трудно, как от огня или воды. Но Маруся справилась с собой, накрыла чудесный перстень ладонью, потом попыталась снять, да не тут-то было! Кольцо свободно вертелось на пальце, однако покидать его не желало. Что только Маруся не делала! Отчаявшись, она даже напильником по нему поводила, но на проклятом перстне даже царапины не осталось! И девушке пришлось признать поражение.
- Фиг с тобой! Сиди! - сообщила она перстню и взялась, наконец, за пылесос.
Закончив уборку, Маруся сварила кофе и достала из сумочки початую пачку сигарет. Вообще-то она не курила, но, иногда, ей ужасно хотелось вдохнуть крепкий ароматный дым. Устроившись за столом на кухне и приспособив под пепельницу чайное блюдце, Маруся отпила глоток кофе, затянулась и задумчиво посмотрела на злополучный перстень. На задворках памяти копошилось какое-то воспоминание, связанное с этим чудным кольцом, но Маруся никак не могла поймать его. "Может, Стася показывала? Ведь мы, кажется, были подругами. - Девушка прислушалась к себе, но воспоминание, мелькнув серебряной рыбкой, ускользнуло в глубины памяти. - И всё равно! Я правильно сделала, поселившись в этой квартире. Нужно лишь немного подождать".
Остаток дня Маруся читала, смотрела телевизор, приготовила обед на завтра и рано легла спать. Сначала она долго ворочалась в постели, а затем, как-то незаметно, уснула. Сон, приснившийся девушке, походил на сон позапрошлой ночи: то же ощущение уютного кинозала, такие же яркие, сочные кадры, но вот содержание... Марусе снилась жестокая и кровавая охота. В роли главного и единственного охотника выступал огромный серебристый Волк с ледяными глазами, а на роль жертв "пригласили" жителей маленькой горной деревушки...
Маруся проснулась в холодном поту. Всеми силами она старалась забыть кошмарный сон, но тщетно. Перед глазами стояли разорванные тела, в ушах звенели полные ужаса крики и предсмертные стоны. И запах - крови и чего-то ещё... Однажды девушке пришлось побывать в клинике для душевнобольных, так вот там пахло именно так. "Я схожу с ума?" - испугалась Маруся, непослушными руками нашарила халат и поплелась в ванную.
Зеркало отразило серые испуганные глаза, дрожащие губы и бледные, как после тяжёлой болезни, щёки.
- Да... - протянула Маруся, скинула халат и встала под душ. - Если я каждую ночь буду смотреть подобные "фильмы", точно с катушек съеду...
Тёплые, упругие струи смыли остатки ночного кошмара, и девушка успокоилась. Выйдя на кухню, она взглянула на часы, потрясла головой и снова подняла удивлённый взгляд на циферблат.
- Первый час дня? Я проспала пятнадцать часов? С ума сойти... - И, озабоченно потерев лоб, девушка включила чайник и принялась готовить завтрак...
Весь день она бродила по квартире, как варёная муха, а вечером, прежде чем лечь в постель, приняла снотворное. Не помогло. Серебристый Волк снова явился в её сон, подмигнул ледяным глазом и приступил к кровавой расправе над караваном маленьких бородатых... гномов? Маруся плакала, тщетно умоляя невидимого киномеханика прервать "сеанс", а Волка - расправу, но её слёзы лишь подливали масла в огонь. Зверь повеселился на славу. И если вчера кое-кому из деревенских жителей удалось спастись, гномам совсем не повезло: Волк не оставил в живых ни одного караванщика. Напоследок он посмотрел в глаза единственной зрительнице, оскалился (улыбнулся?) и растаял в воздухе под тоскливый, заунывный вой.
Маруся подняла опухшие от слёз веки, посмотрела на часы - три минуты первого - и сдёрнула со стула халат.
- Кто бы ты ни был, ты не сведёшь меня с ума! - твёрдо сказала девушка и решительно направилась в душ.
В этот день Маруся не стала сидеть дома. Она съездила в агентство, прогулялась по парку, зашла в несколько магазинов. Домой, то есть к Стасе, девушка вернулась настроенная весьма решительно. Поужинав, она легла в постель, и, едва в её сон ворвался Волк, произнесла:
- Развлекайся, как хочешь, Серый - не проймёшь!
В ледяных глазах мелькнуло нечто, похожее на удивление. Некоторое время Волк с интересом рассматривал девушку, а потом фыркнул и понёсся сквозь заросли высокой жёлтой травы, к пыльной дороге, по которой медленно ехали три крытых повозки в сопровождении пятерых всадников.