Прохладная гладь мягко пружинила и отталкивала ладонь. Как ей и полагалось.
Фергюсон лениво брел вдоль нее, скользя кончиками пальцев по Стене. Ему нравилось, как их слегка покалывало, забавляло представлять невидимые токи силового поля. Разомлев от воли и свежести, он воображал себя мирным туристом или вообще - обленившимся аборигеном: надо же ловить момент, пока момент не против. Задание досталось нелепое, зато какой повод забыть на время о суете и своей жизни, по обыкновению зашедшей в тупик.
Природа радовалась лету, со всех сторон оголтело орали птицы, и это настраивало на ленивый, созерцательный лад. И не понять - замирала тут жизнь или начиналась.
Вот так бы шел и шел...
- Съезди, глянь, - сказал ему капитан таким скучным голосом, что сразу становилось понятно: никаких ожиданий на эту поездку не возлагают. - Спецы с техникой все проверили еще в прошлый раз, ничего не нашли, но отреагировать на сигнал придется. - Он толкнул по столу комплект сопроводительных документов. - Если что, скажем: это местная растительность вызвала у свидетелей галлюцинации. Пока наверху раскачаются и ботаников с химиками пришлют, мы уже и в отставку выйдем, хе-хе...
Трава под ногами кончилась, уступив место сбитой, голой земле. Петляющей змеей тропинка уходила прочь от Стены, скрываясь среди кустов и травостоя.
Дорога без конца. Любопытно.
Проводив недобрым взглядом тропу, на всякий случай потолкал Стену над ней и даже приложился ухом. Но Стена молчала и вела себя в соответствии с заданными параметрами, пускать его на ту сторону явно не собиралась.
Не иначе, как дети балуются, решил Фергюсон и пошел себе дальше.
В тот же миг его весьма ощутимо боднули в бок. Маленькое тело, пискнув, проскочило мимо и помчалось по тропе, сверкая грязными пятками. Над плечами колыхались кривые косички.
- Безобразие! - резюмировал Фергюсон. Еще раз критически оглядел место преступления, но ничего нового не увидел: Стена выглядела вполне надежно. Хорошая такая стена. Триста лет стояла - с тех пор, как новоявленные колонисты расхватывали земли, кто сколько смог. И еще столько же простоит. Как минимум. Если когда-нибудь она и сломается, Фергюсон надеялся, что это случится уже без него - слухи, которые доходили о происходящем на той стороне, не вызывали желания знакомиться с соседями поближе. Последнее, что Фергюсон слышал - то ли что-то свое у них там взорвалось, то ли из недр повылазило. Но среду загадило и попортило.
В родной ячейке с самого начала колонизации взяли курс на сохранение экологии, да и народ в ней собрался довольно вялый, осваивать полезный для метрополии промысел не рвется, на работу в шахты тоже не спешит, сидит только что не на подножном корме. От беспокойных соседей одна Стена и спасает. Еще не хватало, чтобы с той стороны разная отрава с мутантами полезла...
Фергюсон даже зажмурился, представив эту картину. Обернулся к подозрительной тропе (все ли там в порядке), да и замер, не в силах пошевелиться: из стены выступала чья-то рука. Сначала казалось, что рука прозрачная, как у тех мертвецов из последнего блокбастера, но вот он моргнул и рука приобрела материальную и даже довольно изящную форму. Тонкие пальцы, золотистый загар, отраженный от стены свет струился по коже почти зримо.
Пока Фергюсон стоял, открыв рот, рука выдвинулась дальше и из лоснящейся пелены подобно Афродите нового времени выступила простоволосая женщина с висящей на сгибе локтя корзиной. Убедившись, что никого перед ней нет, Афродита опустила руку и огляделась. Заметила Фергюсона. Что она сказала, тот не понял, но звучало вполне миролюбиво.
Кивнув напоследок, женщина пошла прочь.
Опомнился Фергюсон когда она скрылась за стеной кустарника. Кинулся следом, перепрыгивая через кочки и ломая ветви, но когда вырвался на открытое пространство, ловить было некого. Чертыхнулся, пошел по тропе.
За попранную Стену было обидно, словно это его обидели в лучших чувствах. Вот так и защищай этих людей!..
Под сенью леса он почувствовал себя бодрее, в голове прояснилось. Наверное, все же местными травами нанюхался, не к добру капитан про них шутил.
К приютившемуся на берегу озера хуторку "турист" подошел уже вполне готовый ко всяческим неожиданностям.
Старичок, рассевшийся на веранде, издали поприветствовал его взмахом руки.
- Чайку? - спросил он, когда Фергюсон приблизился. Добавил ехидно: - Местные травки, они наваристые.
Фергюсон подозрительно принюхался.
На столе дымился солидный чайник, на стене позади деда висел древний выцветший плакат с надписью "Свободу интернетам" и пучки засохшей растительности.
Накрыто было на двоих.
- М-м-м, - сказал Фергюсон. - Да вы, видать, ждете кого. Не хотел бы отвлекать.
- Я уже всего дождался, чего мог, - отозвался дед, - теперь уж чего ждать... стар больно. Да и гости нас не часто балуют. А ты садись, мил человек, пока чаек не остыл.
Фергюсон понял, что попал. Подавив тоскливый вздох, он примостился на краешек скамьи и приготовился к тому, что сейчас ему начнут жаловаться на жизнь. В небе мелькнула бледная искра - след открывшегося створа. Фергюсон почти видел, как он пропустил посадочный модуль и вновь затворился.
- А что, - начал он светскую беседу, - народу у вас тут немного?
- На тесноту не жалуемся, - с охоткой отозвался дед. - Не то, что в городе: по сети даже страшно смотреть...
Фергюсон слушал, да поддакивал: спорить было сложно, да и не к чему,город отсюда казался другой жизнью: эдакий пузырь... внутри пузыря.
- Хорошо тут у вас, - совершенно искренне сказал он. - Спокойно.
- Да, тут душа отдыхает, - дед глядел на туриста с хитрым прищуром. - Да только эта леность обманчива.
- В смысле? - насторожился Фергюсон. Неужели ему сейчас скажут что-то важное? Прямо скажем, повышение по службе ему бы не помешало. Припозднилось маленько, но лучше поздно, чем никогда.
- В смысле, еще и работать ей приходится. Расти над собой. - Дед приосанился.
- Гм... - ответил Фергюсон. Духовный рост он уважал, да к тому же над собой, но на службе это дело не особо поощряли. Поэтому он решил зайти с другого конца: - А близость границы не беспокоит?
- С чегой-та? - удивился дед. - Стоит себе - и ладно. Кушать не просит.
- Ну... Вдруг рухнет и чужие к нам попрут? У них там грязь и болезни...
- Тю, - перебил дед. - Не, чужие к нам не ходят. Мы тут все свои. - Он навалился на стол, уставился на Фергюсона выцветшими пронзительными глазами и с нажимом повторил: - Мы тут все свои.
Фергюсон моргнул.
- Понял, не?
- Отчего же не понять, - вежливо отозвался Фергюсон, окончательно убеждаясь, что не всегда легко быть туристом. Боковым зрением он уловил какое-то движение и потерял к деду интерес.
По тропочке мимо дома шла девочка с кривыми косичками. За руку она вела давешнюю женщину, тихонько что-то рассказывая. Корзина, уже чем-то наполненная, плыла следом. Под ней блекло искрил поврежденный антиграв.
Женщина звонко рассмеялась, оглянулась через плечо, сверкнула летящей улыбкой. Фергюсон не понял, кому она улыбалась - ему или деду, но невольно вздрогнул. В детстве он любил экспериментировать с электрическими приборами. Иногда они кусались. Сейчас были похожие ощущения: волнующие и пугающие одновременно. Странные.
Внезапно Фергюсон разозлился, вскочил на ноги. Да что он, в самом деле, баб никогда не видел? Пусть даже провинциальных!..
Голос деда ворвался в реальность:
- ...эволюция, - вещал он, - никогда не кончается, никакими стенами ее не удержишь, стимулируют они только, заставляют вырабатывать новое...
- Что?..
Дед смерил его неодобрительным взглядом.
- Говорю, хочешь жить, как настоящий человек, так вон тама свободный дом есть. Можно оформить.
- Чего? - не унимался Фергюсон.
- И как вас таких тупых на службе держат? - не выдержал дед. - Дом есть свободный. Хочешь? Вон там. Даже два.
- Да ну тебя, - махнул рукой Фергюсон и побежал в ту сторону, куда удалилась странная парочка. Обратно, к Стене.
- Ну и останешься несчастным дураком на всю жизнь, - крикнул дед, полюбовался на спешно удаляющуюся спину и добавил с сожалением: - А ведь мог бы быть просто дураком!..
Фергюсон меж тем пристроился в хвост процессии и прислушивался к разговору. Речь была совершенно непонятной, но неуловимо знакомой. Должно быть, один из старых языков метрополии, который он где-то слышал. Занимаясь языковыми изысками, он не забыл тщательно рассмотреть спины обеих женщин - и большой и малой, - но никаких следов мутаций или иных отклонений не нашел.
Парящая перед носом корзина отвлекала внимание, дразнила запахом каких-то ягод, постреливала в воздух голубой искрой. Починить бы, по хорошему если... Фергюсон протяжно вздохнул.
Когда они дошли до Стены, "мирный турист" опомнился. Обогнул корзину, схватил женщину за руку.
- А ну, постойте-ка, гражданка, - начал он, чувствуя себя совершеннейшим идиотом и тщась понять, где это искрит коротким замыканием - у него в мозгах или за грудиной. - У меня есть к вам пара вопросов.
- Она по-нашему не понимает еще, - подала голос девочка. - Но мы научим!
Женщина, мягко высвободив локоть из захвата, подхватила корзину, мурлыкнула что-то на прощанье и к ужасу "туриста" шагнула в стену. Выставив вперед руку в защитном жесте.
Исчезла. Словно и нет никакой Стены. А то и не было никогда. И не важно, что вот же она - убегает в обе стороны, насколько хватает глаз, да тянется вверх, покуда не растворится в молочной голубизне, намекая, что в мире, может быть, есть еще что-то...
- Вы новенький, да? - девочка рассматривала "туриста" с той нахальной прямотой, которую позволяют себе только дети.
- Я старенький!.. А ты кто?
- Я Лорка, - девочка внезапно засмущалась и почесала ногу об ногу. Кривые косички болтались над тощими плечиками.
- Это от Лоры?
- Не, это от Лорки. Поэт, вроде... был.
- Стихи любишь?
- Не очень.
- Почему же Лорка?
- Просто. Слово нравится.
- С чужаками общаться тоже нравится?
- У нас чужаков нет.
Где-то он уже слышал эти интонации. Наследственность, так ее...
- Зато у нас там дом есть свободный. Даже два...
Фергюсон все больше ощущал себя персонажем абсурдного сна, где все случается не по логике и даже не вопреки логике, а каким-то совершенно третьим способом.
- Не понимаю, - признался он. - Ничего.
- А, это наверное жизнь, - легкомысленно отозвалась девочка. - Когда жизнь - всегда непонятно.
- Тогда у меня вопрос есть. Два.
- Сначала пообещайте исполнить мою просьбу.
- Какую?
- Похороните меня с гитарой, - прошептала девочка с придыханием, которое наверняка подсмотрела в каком-то фильме не по возрасту, - в речном песке...
- Да вы издеваетесь все, что ли?.. - Ну погоди у меня!..
Девочка взвизгнула и дала деру, и зря Фергюсон надеялся на существенную разницу в длине ног. Стена приложила его по лбу до искр из глаз. Страж границы знал свое дело.
За время отсутствия Фергюсона капитан, казалось, еще больше поскучнел.
- Ну что? - спросил он, скользнув вялым взглядом по подчиненному, усиленно делавшему лицо кирпичом.
- Трава, - сказал бывший "турист". - Как вы и предполагали, местная трава. Узнать принцип действия за время командировки не удалось.
Капитан водрузил локти на стол, сложил кончики пальцев. В нем явно просыпался интерес к происходящему.
- Трава? - переспросил он, понизив голос.
- Так точно, сэр. - Поскольку капитан молчал, Фергюсон на всякий случай пояснил: - Очень ядреная трава.
- А что глюки?
- Точно такие же, как мы.
- Интересно... - капитан подумал, полуприкрыв глаза. - А как, говорите, у них с приемом поселенцев? Дачку снять свободный домик найдется?
- Даже два. - Фергюсон подумал и поправился: - Ах нет, уже один.