Колесова Наталья Валенидовна : другие произведения.

Корсары. На хвосте удачи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.33*13  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ИЗДАНО: М.:АСТ,2011
    Знакомство корсарского капитана Эндрю Фокса по прозвищу Лис с послушником Натанаэлем с захваченного голландского судна начинается с того, что "монашек" Нэтти пытается его убить. Поначалу пассажир поневоле, везущий на Ямайку половину таинственной карты и драгоценные рубины, позже - юнга на его шхуне "Красотка", Нэтти становится постоянным и верным спутником корсара: и в Городе Потерянных кораблей, куда их забрасывает штормом, и в мертвом Теночтитлане, полном древних индейских ловушек и золота, и даже в испанском плену, откуда они выбираются с помощью юнги. Лишь капитан знает, что связывает Нэтти со знаменитым Бичом пиратов, и кто Нэтти на самом деле...
    Авантюрно-приключенческий роман. Относится к межавторскому циклу "Корсары" и тесно (в 3й и 5й части) связан с игрой "Корсары". Главные и второстепенные герои (кроме "Города потерянных кораблей") - мои собственные:)
    ПРОДАЕТСЯ:http://www.labirint.ru/books/297885/?p=15677
    да везде!
    Презентация
  ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НЭТТИ И ФОКС
  
  Пассажир-послушник держался вежливо, под ногами не мешался. Да еще, чтобы скоротать скуку дороги, предложил свою помощь. Наблюдая за тем, как сноровисто паренек носится по вантам, понимая команды с полуслова, торговец Ван Дейк решил, что тот из рыбацкой семьи. Повезло какому-то бедняку обучить сыночка грамоте, да еще и сбыть лишний рот в монастырь...
  Ван Дейк был в затруднении. С одной стороны, заплатили ему добросовестно и еще обещали, когда он доставит послушника на Ямайку. С другой стороны - не выручит ли он больше, если доставит Натанаэля совсем в другое место?
  Мало кто, кроме его надежной команды, знал, что почтенный шкипер промышляет еще и работорговлей. Конечно, на плантации от пацана вряд ли будет большой толк, хотя именно такие тощие, но жилистые и шустрые, зачастую оказываются куда выносливее своих рослых и крепких собратьев. Но сообразительный и грамотный раб высоко ценится как торговцами и управляющими, так и губернаторами... А с другой стороны - может, не связываться с этими в сутанах? Вон, парень вроде известие какое-то везет на Ямайку, а тамошние святоши куда влиятельнее и деловитее оморских. Начинаешь с ними торговаться - гляди, чтобы вместе с товаром тебе еще пальцы не откусили.
  Не подозревая, какие сложные расчеты в отношении ее судьбы одолевают добродушного краснощекого голландца, Нати, вернее, Нэтти, как вскоре сократили ее новое имя Натанаэль, просто наслаждалась настоящим. Если и царапали ее воспоминание об оставленном за спиной родном доме - а именно дом Жан Жака был для нее родным, а не тот, отцовский в Испании, - то Нати успешно от них отмахивалась. Понятно, что дед обиделся, но если б он прислушался к ее словам, как прислушивался всегда, когда дело касалось торговли ...
  Будущее было неясным, и, хоть и пугало, одновременно манило. Нати даже подумывала, не явиться ли ей в самом деле к ямайскому приору да не пожить при монастыре до тех пор, пока не подвернется корабль, уходящий в Европу. Нати даже взяла имя Натанаэля Дюпре, которого не так давно то ли отец Модестус выгнал за бестолковость, то ли родитель забрал. Только бы на Ямайке ей не угодить на исповедь!
  С другой стороны, ведь сам Господь подал ей знак и благословил этот путь, иначе с чего бы побег так легко устроился? Конечно, отец Модестус нашел бы многое, что возразить - в частности, как искусно сбивает с пути неопытных и юных враг человеческий...
  Но приор-духовник остался далеко позади.
  
  Нати не сразу заметила тревогу, охватившую экипаж "Чайки". Уже несколько часов Ван Дейк расхаживал туда-сюда, поглядывал на север, обмениваясь редкими фразами по-голландски с рулевым. Моряки глазели туда же, на палубе теперь их толпилось куда больше, чем нужно при хорошем попутном ветре и спокойном море.
  Наконец и Нати разглядела хоть и зоркими, но неопытными глазами то, за чем экипаж "Чайки" так напряженно наблюдал: паруса корабля, идущего параллельным курсом.
  Встречи на море всегда чреваты неожиданностями. Друг? Враг? Пират? Пройдет ли мимо, пренебрегая таким мелким судном или остановит? А остановит - для чего? Попросить еды или воды, если давно в плаванье? Обменяться новостями? Или обменяет барк на жизни его экипажа?
  Опытный голландец недаром тащился вдоль цепи островов: там имелись укромные бухточки, где он надеялся в случае чего переждать опасность. Но сейчас Ван Дейк медлил - казалось, ничто не предвещало, что их заметили или хотя бы решили уделить им нежеланное внимание. Рулевой уже несколько раз спрашивал, не пора ли ему менять курс, на что Ван Дейк отвечал: "Рано!" Он различал уже Крест Святого Георгия на флаге корабля. Англичане. Может, подобно ему, держат курс на Ямайку?
  Так он успокаивал себя до тех пор, пока нестройные выкрики матросов не сообщили, что внезапно стало слишком поздно. Корабль изменил курс и теперь переходил на траверс "Чайки".
  Резкие команды, топот множества босых ног по палубе... Нати, покрутив головой, поспешно убралась на ют; матросы работали слаженно, сосредоточенно, со своей неопытностью она только бы им помешала.
  - Это что... пираты?
  Ван Дейк, всматривающийся в английский корабль, и сам для себя решал этот вопрос. Шхуна. Быстроходная. Во всяком случае, куда быстрее его, хоть и трехмачтового, но изрядно нагруженного барка, сейчас пытавшегося добраться до ближайшего необитаемого островка с удобными укромными бухтами. Хотя осадка у шхуны меньше - возьмет и просто войдет в бухту следом.
  - Сигналят!
  Нати, как и все остальные, легко расшифровала сигнал: от них потребовали лечь в дрейф. Ван Дейк пробормотал под нос нечто по-голландски - судя по интонации, выругался. Ругательства стали еще громче и длиннее, когда английский вымпел дрогнул и пополз вниз - взамен ему к небу взмыл огненно-красный флаг с нарисованной острой звериной мордой.
  - Шкипер, это Лис! - крикнул сверху моряк, зависший на вантах.
  - Вот только его мне не доставало! - простонал голландец от волнения по-французски.
  С пиратского корабля вновь поступил приказ остановиться. Очень недвусмысленный и четкий приказ: борт шхуны окутался белым дымом, что-то пролетело и рухнуло по левому борту "Чайки", подняв вверх фонтан брызг. Барк ощутимо подбросило.
  - Дьявол, дьявол, дьявол! - Ван Дейк оглянулся. Матросы, задрав головы, смотрели на него с палубы. Рулевой флегматично глядел прямо перед собой, выдерживая заданный капитаном курс.
  Ван Дейк махнул рукой и прокаркал команду, которую Нати даже переводить не пришлось - с той же готовностью, что и раньше, матросы кинулись убирать паруса.
  Нати не понимала, что происходит. Почему они не пытаются удрать, маневрировать, выстрелить из пушек, наконец? Конечно, на торговце пушек куда меньше, чем на шхуне, но даже один удачный выстрел может переломить судьбу - Нати столько слышала об этом от брата Ионы!
  - Мы что, так и сдадимся на их милость? - крикнула она. Ван Дейк кинул на нее косой взгляд и лишь плечами пожал: объяснять что-то бестолковому юному монашку... Сказал только:
  - Молись, монах, да как следует, чтобы Лис не скушал тебя на завтрак!
  Нати тоже не стала поправлять шкипера: мол, не монах вовсе, а только послушник... Расширившимися глазами следила за приближавшейся шхуной: идя в крутом бейдвинде, та, казалось, была готова просто протаранить барк. Так они и берут на абордаж? Матросы с "Чайки" подумали также - с криками дружно отхлынули на правый борт.
  Однако в сегодняшние планы пиратов абордаж не входил.
  Нати просто раскрыла рот от неуместного сейчас восхищения, наблюдая слаженную работу пиратской команды: когда все паруса были спущены, шхуна по инерции описала полукруг вокруг "Чайки" и остановилась буквально борт о борт с ней на расстоянии полукабельтов.
  Орудийные порты были открыты, да и пушки на верхней палубе, как и моряки с мушкетами выглядели неприветливо. Пауза показалась Нати просто зловещей. Потом со шхуны зычно крикнули по-английски:
  - Эй, на "Чайке" встречайте гостей!
  - Да чтоб ты сдох, Лис! - вполголоса пожелал Ван Дейк тоже по-английски и запыхтел давно угасшей трубкой, чего, впрочем, он даже не заметил. Краски медленно возвращались на его круглое лицо.
  Негромко переговаривающиеся голландцы наблюдали, как со шхуны спускают шлюпку. Вскоре по перекинутому через борт штормтрапу легко поднялся мужчина. Нати уставилась на него во все глаза: не считая брата Иону, она впервые видела пирата так близко. Вернее, того, кто не скрывает, что он - пират. А то мало ли кто наведывался к Жан Жаку в лавку...
  Мужчина был рыжим, и волосы его просто сияли на солнце. Понятно, откуда взялась кличка этого самого Лиса... Лицо, вопреки легко сгорающим на солнце белокожим рыжеволосым, было смугло-загорелым. Обветренным. Тонкий горбатый нос, насмешливые губы. Он окинул взглядом стоявших у противоположного борта голландских матросов. Сказал с язвительной улыбкой:
  - Добрый день!
  За его спиной быстро поднимались и рассредоточивались по барку пестро одетые, вооруженные пистолетами и короткими - абордажными - саблями, пираты. Команда "Чайки" угрюмо следила за ними.
  - Был добрый, - сказал Ван Дейк с юта. - Пока тебя не встретили!
  Лис легко взбежал к ним по трапу. Раскинул руки, точно намереваясь принять голландца в братские объятья. Под полурасстегнутым зеленым камзолом виднелась белая тонкая рубашка с кружевами.
  - Ба, да это Ван Дейк, дружище! Как же я рад тебя видеть!
  Он с силой охлопал шкипера по могучему корпусу, точно выбивая из него пыль: тот с кислым видом снес это пылкое приветствие. Живые светло-карие глаза Лиса поверх плеча голландца оглядели Нати с ног до головы, и он с удивленным видом продолжил:
  - Как? Неужели ты, старый еретик, наконец обратился в истинную христианскую веру? Даже возишь с собой монаха!
  Голландец вяло отмахнулся:
  - Пассажир... Так ты остановил меня выстрелом из пушки, чтобы поприветствовать старого приятеля?
  - Конечно! Разве много в море встретишь таких верных и преданных друзей? Как тут пройдешь мимо, а? Я же тебя не поблагодарил еще за услугу!
  Сердечности в голосе Лиса прибавилось. Насмешки - тоже. Нати видела: как бы голландец не хорохорился и не подыгрывал дружескому тону капитана пиратов, он ждет и боится, когда разговор свернет на главное. Вот и сейчас - шкипер вновь запыхтел погасшей трубкой, сказал благодушно:
  - Какие счеты между приятелями? Я - тебе, ты - мне.
  - И это правильно, - согласился Лис. - Что везешь, мой старый друг?
  - Ничего для тебя интересного: так, сахар, табак...
  Моряк, вернувшийся из трюма, кивком подтвердил слова шкипера.
  - Нет, ты не прав, - задумчиво произнес Лис. - Нет неинтересных грузов... Ты же знаешь: птичка по зернышку...
  Ван Дейк подобрался:
  - Но я действую как представитель Голландской Вест-индской компании! Могу показать патент.
  Улыбка пирата не предвещала ничего хорошего.
  - Ты и сдашь товары представителю Вест-индской компании! Только французской. У меня тоже есть патент.
  - Патент на грабеж голландских судов?!
  - Разве мы грабим? - деланно удивился Лис. - Разве мы взяли вас на абордаж? Сам убрал паруса! Ты просто решил вернуть мне должок.
  - Должок? За что?
  Лис склонился к лицу низенького голландца. Глаза его сузились.
  - Помнишь, ты обещал мне довезти моих раненных людей на берег после той заварушки у Кюрасао, помнишь? Мы еще дрались с испанцами за вас, неблагодарных голландцев!
  - Я и довез их! - повысил голос Ван Дейк. - В целости и сохранности! Кто угодно это подтвердит!
  - Довез, - кивнул пират. - Довез и тут же продал их... И кто угодно это подтвердит.
  - Клевета! - чуть не взвизгнул Ван Дейк. - Подлая клевета! Я довез их, проследил, чтоб их хорошо устроили, перевязали, даже позвал священников для умирающих...
  - Ах-ах! - сказал Лис. Губы его по-прежнему улыбались. Глаза - нет. - А мои бестолковые друзья предпочли добровольно умирать на плантациях или взойти на костер испанцев. Что и говорить - неблагодарные сволочи эти корсары! Пересказать тебе, сколько ты получил за каждого? У меня есть подробный отчет секретаря губернатора Кюрасао. Ваша нация счет деньгам ведет точный. Хотя думаю, тридцати серебряников тебе бы было достаточно...
  Голландец всем своим видом выражал возмущенный протест, но из осторожности молча. Лис еще мгновение буравил его тяжелым взглядом, потом, словно потеряв к нему интерес, повернулся спиной.
  - Голландцев запереть. Ван Дейка - тоже в трюм... Груз пересчитать. Призовую команду - на барк. Идем на Тортугу!
  Поглядев вместе с Лисом, как пираты быстро и умело обыскивают голландцев, отбирая у них оружие и кошельки, Нати шагнула вперед и осторожно тронула его за рукав камзола.
  - А что со мной?
  Казалось, предводитель пиратов просто забыл о пассажире. Оглянулся с удивлением. Насмешливая улыбка вновь зажглась в его желтых глазах.
  - А что вы бы хотели для себя, святой отец?
  Нати мгновенно ощетинилась:
  - Так должно называть лишь его Святейшество Папу Римского!
  - А как прикажете обращаться к вам? Брат...
  - Я только послушник! - отрезала Нати. - А хочу я всего лишь попасть, куда направлялся - на Ямайку.
  Лис сокрушенно развел руками:
  - Считайте, что сейчас вмешались обстоятельства неодолимой силы. То есть я. Может быть, вам повезет, и кто-нибудь на Тортуге согласится доставить вас туда, куда зовет ваше сердце.
  - А если нет?
  - А если нет, то придется задержаться на острове. Думаю, вы не пожалеете, это дивное и дружелюбное место. Да и нашим душам так не хватает благочестивых бесед!
  Он откровенно над ней издевался, а Нати нечем ему было отплатить - да и пример Ван Дейка не вдохновлял на пререкания. Она вновь посмотрела на палубу и задохнулась от возмущения:
  - Эй, это же мои вещи!
  Громадный одноглазый пират, вытащивший ее сумку из пассажирской каюты (так пышно называлось помещение размером с гроб, отгороженное переборкой от капитанской каюты), гнусно заржал, потрясая скомканными в громадной лапе юбкой и блузой.
  - Твои? Гляди-ка, святоша любит переодеваться в женское платье!
  Лис, облокотившийся о релинги юта, произнес весело:
  - Может, везет подарок своей подружке? Они совсем новые.
  Еще бы. Нати сшила их перед самым побегом - надеялась, будет во что переодеться, когда благополучно доберется до места.
  Пират хмыкнул, прикладывая блузку к своему могучему торсу.
  - Да? Ну тогда уж больно тоща подружка, моей милашке это на одну грудь!
  Одежда полетела в сторону. Одноглазый, подняв мешок, вытряс его содержимое на палубу. Кружка, ложка, чашка, куртка, сухари и мясо, кошелек с мелкими деньгами и сережками, и... Лис неожиданно выпрямился и легко спрыгнул с юта. Меж тем как одноглазый пират озадаченно рассматривал ножи, завернутые в потертую кожу, его капитан ухватил туб с картой.
  - Что тут у нас такое?
  Он достал карту, развернул - и метнул удивленный взгляд в Нати.
  - Откуда это у тебя?
  - Это мое! - угрюмо повторила та - и про карту и про ножи, которые одноглазый пробовал пальцем. Метнул один: нож задрожал, войдя в древесину мачты.
  - Глянь-ка, Лис! Вот это ножички! Где ты их украл, парень?
  - Они мои!
  - Теперь - мои!
  Не отрываясь от карты, Лис произнес рассеянно, как будто пирату требовалось его разрешение:
  - Забирай-забирай, Джонни, мальчишка все равно не умеет с ними обращаться...
  Ах, не умею?! Тяжелый (испанский, как говаривала Дора) гнев пеленой заволок глаза Нати. Не помня себя, она выхватила из скрытых рукавом ножен кинжал и метнула в уходящего с картой - ее картой! - Лиса.
  Брат Иона мог бы ею гордиться - нож воткнулся в плечо пиратского предводителя. Со шхуны донесся крик. Лис вздрогнул и обернулся, точно не понимая, что происходит. Джонни так и застыл на коленях над разбросанными вещами, вылупив на нее единственный глаз.
  Замерев, Нати таращилась ответно, медленно осознавая, что натворила. Капитан зажал карту под мышкой и, сморщившись, вынул из плеча нож. Оценил взглядом причиненный ущерб.
  - Ах ты ж... обезьяна в сутане! - взревел пришедший в себя Джонни. Нати попятилась, наткнулась на релинги и затравленно огляделась. Бежать некуда, оставалось только броситься в море...
  До того, как это сделают пираты.
  Лис успел быстрее своего рассвирепевшего подчиненного - большим прыжком оказался на юте и, схватив одной рукой Нати за шиворот, нещадно затряс в воздухе.
  - Ты что наделал, щенок? А? Ты что наделал?!
  Полузадушенной Нати казалось, что сейчас она просто рассыплется по косточкам. Голос Лиса гремел над ее головой, отдаваясь в ушах и в голове:
  - Испортил мой любимый камзол!
  Нати и сама не поняла, что за звук у нее вырвался - то ли жалобное блеяние, то ли неожиданный сдавленный смешок. Так же за шиворот, пересчитав ею все ступени, Лис стащил Нати на палубу и толкнул к штормтрапу.
  - Спускайся в шлюпку! Джонни, дай-ка ты мне сюда эти ножички, давай-давай, мне спокойнее будет. Господи Иисусе, ведь засмеют - Лиса подрезал дохлый монашек!
  - Я не... - Нати шлепнулась на зад и, вякнув, заткнулась.
  Скорчившись на сиденье, она во все глаза рассматривала приближавшуюся шхуну. "Красотка". Лис уже стянул камзол и теперь зажимал пальцами рану.
  - Давайте, я перевяжу, - несмело предложила Нати.
  Капитан глянул из-подлобья.
  - И откуда ты только взялся на мою голову, а? Такой заботливый и такой... меткий!
  Была бы меткой, он бы сейчас не разговаривал. Нати длинно вздохнула. Неизвестно еще, какое наказание ей Лис придумает...
  Чувствительно подталкивая Нати кулаком в копчик, пират заставил ее подняться на борт шхуны. Там их обступили взволнованные члены команды.
  - Куда он тебя?
  - Ах ты, папский гаденыш!
  - Вздернуть его?
  - Давай перевяжу...
  - Перевяжи. Монаха ко мне в каюту, да поаккуратнее с ним!
  Пираты и впрямь были аккуратны: взяв под локти, поволокли ее до каюты, втихомолку по дороге насовав под ребра. Пинок - и Нати влетела в гостеприимно раскрытую дверь. Пока она поднималась, кряхтя и потирая ушибы, явился и хозяин. Плечо было уже перехвачено повязкой, рубашка накинута на широкие плечи.
  Лис поглядел прореху на камзоле на свет и огорченно поцокал языком.
  - Я могу заштопать, - почти виновато предложила Нати.
  Лис отбросил камзол.
  - В твоем монастыре учат обращению с ножом и с иголкой? Полезные навыки!
  Он налил себе рому, выпил, косясь насмешливым глазом на поникшего послушника. И в чем только душа теплится, очи долу, руки смиренно сложены у пояса. У пояса... глаза Лиса сузились.
  - Давай-ка, что там у тебя?
  Монах вскинул недоуменные темные глаза: ну чисто ангелочек... Папский агнец.
  Капитан оперся о стол здоровой рукой, уставился пронзительным взглядом. Повторил негромко:
  - Выкладывай, что у тебя есть еще. Или кликнуть ребят, чтобы они взяли тебя за ноги и вытрясли все, что у тебя под сутаной запрятано?
  Если ее начнут обыскивать, то найдут не только ценности, но и нечто неожиданное... Нати тяжело сглотнула и развязала пояс. Лис присвистнул, увидев аккуратно зашитый столбик монет. А когда на стол лег еще один сверток, и камни разбросали по потолку красные блики, даже затряс головой, не веря своим глазам.
  - Оказывается, мы не тех обыскивали! Ты обчистил монастырскую казну?
  - Я не крал! - отчеканил послушник. Он был едва ли не краснее своих рубинов, но скорее от злости, чем от стыда. - Они мои! - И в ответ на скептический взгляд Лиса поправился: - Вернее, моей матери. Она умерла.
  Лис пропустил через пальцы сложное плетение ожерелья. Он многое понимал в драгоценностях.
  - Твоя мать была испанкой?
  - Француженкой.
  - А работа испанских ювелиров...
  Нати промолчала. Ни к чему уточнять все подробности своего генеалогического древа.
  - Ну что ж, брат... послушник. Считай это платой за свою жизнь.
  - Но... - беспомощно начала она.
  Лис вперил в Нати неподвижный взгляд.
  - Моя команда будет рада отвести душу - мы ведь взяли хорошую добычу без единой капли крови. Не считая моей, конечно. Как именно ты предпочитаешь окончить свои недолгие дни? Быть вздернутым на рее или прогуляться по доске?
  Нати сокрушенно молчала. Да он просто соблюдал видимость справедливости: ее нападение на капитана - и выкуп с помощью материнских рубинов. Ах ты ж... Лис!
  - Можешь сесть, - предложил капитан после недолгой паузы, во время которой он с легкостью читал на смуглом упрямом лице монашка все его нехитрые мысли. - И представиться.
  Нати была бы не Нати, если б удержалась:
  - А может, сначала представиться самому хозяину?
  Лис вскинул брови, привстал и слегка поклонился:
  - Ах, как я невежлив! Просто я не предполагал, что есть люди, которые обо мне не слышали. Но ты же наверняка всю жизнь провел в монастыре. Я Эндрю Фокс... да, мое прозвище в том числе и отсюда. А ты, мой юный друг?..
  Имя сорвалось с губ уже привычно:
  - Натанаэль Дюпре.
  - Итак, Натанаэль Дюпре, откуда же ты взял эту карту? Или она тоже досталась тебе в наследство?
  Врать причин не было.
  - ...Значит, брат Иона, - Лис вновь окинул расстеленную карту жадным взглядом. - А как его звали в миру?
  - После пострижения мы оставляем свое имя и прошлую жизнь...
  - Да-да-да! Но что он еще сказал кроме этого "воспользуйся, если сможешь"? Что он имел в виду? Какие ориентиры? Где вторая половина карты? Не знаешь? Эх, хорошо бы посмотреть на этого твоего брата Иону...
  Нати представила, как Фокс наносит визит на мирный Омори и содрогнулась. Форт - одно название, гарнизон спит на посту, а комендант давно уже не интересуется ничем, кроме рома...
  Пират вновь легко угадал ее мысли - по его лицу скользнула улыбка. Он бережно свернул карту и засунул в туб. Сказал с сожалением:
  - Но не сейчас.
  Нати следила, как он складывает карту вслед за рубинами в неподъемный рундук и запирает его.
  - А мои... ножи?
  - Что, тоже подарок матери? Или твоего брата Ионы? Он тебя и научил? Неужели ты думаешь, что после этого, - Лис кивнул на свое раненное плечо, - я рискну тебе довериться? Да и вообще не уверен, что ножи на самом деле твои. Сумеешь доказать?
  - Как?
  
  Шхуна с барком шли полным курсом, людей на парусах было задействовано мало, и команда скучала. Тем более, что и пить в море запрещалось. Так что развлечение - метание ножей - было предложено вовремя. А Фокс еще пообещал победителю гинею.
  Нати смотрела, как пираты кидают ножи в нарисованную мишень. Ну точь-в-точь выросшие и заматеревшие оморские мальчишки: шутки-прибаутки, расстройство из-за промаха, азартное переругивание... Стоявший рядом с ней Лис посмеивался. Победитель быстро определился - светловолосый парень ненамного старше самой Нати. Он кидал ножи в мишень так метко и с такой скоростью, что ей (как, впрочем, и всем остальным) оставалось только завидовать и восхищаться.
  Фокс подтолкнул ее в спину - легонько - но все равно она вылетела на середину палубы.
  - Вот монашек уверяет, что ножи - его. Дадим ему шанс доказать это?
  Нати даже затрясло от волнения. Со всех сторон на нее смотрели пираты, и никакого дружелюбия в их взглядах не ощущалось. Оно и понятно: напасть на их капитана! Она и жива-то еще только из-за непонятного благодушия Лиса. А еще вернее - из-за его любопытства: наверняка думает, что она знает про карту куда больше, чем говорит. Пусть и дальше так думает!
  - И чего ты нянчишься с этим гаденышем, Фокс?
  - Он будет паинькой, - усмехнулся Лис. - Ведь правда, а, Нэтти? Хочешь посостязаться с нашим Реми за гинею?
  - Нет, - сказала Нати - пираты разочарованно зашумели - она облизнула губы и продолжила: - Пусть Реми забирает гинею себе, он все равно лучший. Я просто хочу, чтобы ты вернул мои ножи.
  - Докажешь, что они твои - пожалуйста.
  - Но только ты смотри, святоша! - Нати оглянулась на хриплый голос. Одноглазый Джонни выразительно качнул на руке здоровенный тесак - таким рубят сахарный тростник на плантациях. - Ежели опять попробуешь...
  Лис лениво прислонился спиной к грот-мачте. Сказал, улыбаясь:
  - Первый твой бросок уже зачтен - в цель попал. Если ты, конечно, хотел не убить, а только ранить.
  Нати окинула взглядом его широкоплечую фигуру.
  - В такую крупную мишень промахнуться трудно...
  Кто-то засмеялся.
  - Ну же, вперед, монашек! - подбодрил Фокс.
  Я не монах, привычно возразила Нати - про себя. Накинула через шею перевязь, чувствуя насмешливые и недоброжелательные взгляды. Ну и... пусть их. Мало кто в жизни одобрял ее поступки. Сама Нати не всегда их одобряла.
  Первый нож, пущенный дрожащей рукой, чиркнул по мишени и упал на палубу. Нати прикрыла глаза, пережидая громогласные насмешки. Брат Иона говорил: ты не бросаешь нож. Ты просто наносишь им удар и отпускаешь. Нати подняла ресницы. Все очень просто.
  Очень.
  Просто.
  Ножи торчали в мишени - под разными углами, на разной глубине, но все поразили самый центр. В ушах гудели недоверчиво-восторженные вопли и свист пиратской команды. Мало соображая, что делает, Нати дошла до мишени и начала извлекать ножи. Некоторые поддавались легко, другие приходилось раскачивать...
  - Отлично, монашек!
  От дружеского удара по плечу у нее даже колени подогнулись. Но Лис, казалось, был доволен ее успехом. Улыбался от уха до уха.
  - И что, теперь я могу забрать свои ножи?
  - Конечно. Но только когда сойдешь на берег. Я больше не собираюсь рисковать своим здоровьем, имея под боком столь смиренного брата по вере!
  - Не мир я вам принес, но меч... - пробормотала Нати. Уложила ножи в ножны, свернула перевязь и с сожалением отдала Фоксу.
  - А не хочешь ли пойти к нам в команду, а, монашек? Верный глаз и сильная рука лишними не бывают.
  Нати пожала плечами и сказала просто:
  - Мне нужно на Ямайку.
  - А что там такого, чего нет у нас на Тортуге? Епископ?
  Лис явно поговорил с Ван Дейком - разузнал, что смог, об его пассажире. Нати чопорно поджала губы и смиренным жестом, подсмотренным у монахов, сложила на животе руки, спрятав кисти в рукава. Пальцы нащупали опустевшие ножны на предплечье.
  - То дела церковные, - сообщила уклончиво.
  - Церковные? Ну-ну...
  
  Нати сидела рядом с капитанской каютой - далеко она отходить не рисковала, памятуя о том, что команда, в отличие от капитана настроена не так благодушно. На ленивые вопросы и подначки молчала, или отделывалась пустыми односложными ответами.
  У фальшборта остановился Реми. Крепкий, невысокий парень поглядывал недобро, играя своим кинжалом - тот стремительно мелькал в его пальцах, будто серебристая рыбка. Нати подумала-подумала и решилась сделать ему искренний комплимент:
  - Как ты быстро ножи кидаешь! Не успеваешь и глазом моргнуть!
  - Еще бы! - отозвался Реми с готовностью. - В бою, пока целишься да примериваешься, тебе успеют сто раз вспороть брюхо! Тебе еще учиться и учиться... щенок!
  Воистину пираты посланы ей Господом Богом для усмирения ее главных грехов. Нати решила, что сегодня она уже достаточно погубила свою душу, и потому не стала отвечать парню, как следовало бы... Лишь смиренно кивнула.
  - Ты прав.
  Реми, видимо, жаждал ссоры с посягателем на его законное место лучшего метателя ножей, потому что презрительно фыркнул и развернулся, бормоча скабрезности про католических священников. Нати очень старалась не вслушиваться.
  
  В каюте капитана, по сравнению с торговыми кораблями, на которых ей только и приходилось плавать, было поистине роскошно. Бархат, резное дерево, начищенная медь, за планками шкафа - хрустальная посуда и серебряные блюда. Нати с тоской поглядывала на рундук: она и мысли не допускала, что рубины потеряны для нее навсегда. Что бы там себе не думал этот наглый рыжий Лис.
  Наглый Лис подкрутил фитиль у лампы и сказал:
  - Можешь ложиться спать.
  - Здесь? - уточнила Нати, оглядываясь.
  - Здесь, - Лис оскалил зубы. - Можешь постелить мой камзол, все равно его теперь выкину...
  Нати не спала, слушая звучный храп Фокса. Ей давно уже не давал покоя полный мочевой пузырь. На "Чайке" она пользовалась темнотой, а то и вовсе проскальзывала в трюм, здесь еще придется приноравливаться. "Особенно будь осторожной, когда захочешь оправиться," - как-то со смехом посоветовала Карла. Как в воду глядела. Нати осторожно поднялась и, бесшумно ступая босыми ногами по мягкому ковру, двинулась к двери.
  Храп Лиса мгновенно прервался, и капитан сказал ясным голосом - точно и не спал вовсе:
  - Если хочешь помочиться - ведро у двери. Нечего симпатичному мальчишке шляться среди матросни ночью.
  И девчонке - тоже. Она застыла, точно застигнутый хозяином вор, но Лис перевернулся на бок и безмятежно засопел дальше.
  Нати воспользовалась ведром и, улегшись на бархат камзола, подумала, что ближайшие дни до Тортуги ей придется поменьше пить.
  И есть - тоже.
  
  Даже у Жан Жака сундуки и шкатулки открывались куда легче - а, казалось бы, кто может быть осторожнее торговцев? Нати научилась вскрывать их с детства - не для воровства, а лишь из любопытства: а что же там дед прячет? Но здесь не было ни шпильки ни ножа - Фокс предусмотрительно не оставлял рядом с ней режуще-колющих предметов. Прижав ухо к боковине рундука, Нати внимательно слушала пощелкивание внутренних запоров, уговаривая упрямый замок поддаться...
  - И говоришь, что ты не вор!
  Съежившись, она оглянулась через плечо. Фокс закрывал дверь в каюту.
  - Правда, неопытный вор. Дверь не закрыта, никого на стреме...
  Нати осторожно поднялась и опустила зад на драгоценный рундук. Ноги не доставали до пола.
  - Я не вор! Я просто хочу забрать мое по праву.
  - И только?
  - И деньги, да. Без них я не попаду на Ямайку.
  - Если будешь продолжать в том же духе, сумеешь попасть только на тот свет, - беззлобно сообщил Фокс. - А твое по праву теперь по праву мое.
  - По какому же праву - праву сильного? Как и груз этих бедных голландских торговцев?
  - Эти бедные голландские торговцы в море уже не первый год и всегда готовы к таким вот неприятным встречам: у них имеются пушки, мушкеты, пистолеты и сабли!
  - Но у вас пушек больше, - слабо возразила Нати, вспомнив, как она удивлялась, что голландцы даже не пытаются отбиться.
  - У нас больше храбрости! Просто Ван Дейк знал - малейшее сопротивление - и мы его не пощадим. А теперь убирайся из моей каюты!
  - Куда?
  - На палубу! Мы подплываем к Тортуге.
  Кайонская бухта словно самой природой была создана для пиратского убежища. Отвесные скалы с обеих сторон ограждали маленький залив и только опытные лоцманы могли провести корабли в эту гавань. А чтобы защитить и без того малодоступную бухту французы возвели на скале еще и Горный форт.
  Стоявший рядом с Нати Фокс вполголоса рассказывал историю Тортуги. Казалось, он позабыл на время прегрешения не то пленника не то невольного пассажира и теперь с удовольствием знакомил любопытствующего новичка с историей легендарного Черепашьего острова, отнятого когда-то у испанцев, хотя они несколько раз пытались его вернуть. Сейчас-то в эти воды не посмеет зайти не то что какой-нибудь испанский фрегат, но и целая военная эскадра! Подобно Ямайке, распахнувшей двери английским пиратам, французский остров стал домом для пиратов всех национальностей и исповеданий. Здесь они могли отпраздновать свою победу, сбыть награбленное, запастись продуктами, водой и боеприпасами, откренговать корабли для ремонта или очистки днища, починить рангоут и такелаж, а еще пересидеть сезон зимних муссонных штормов.
  Входя в воды бухты, шхуна поприветствовала родной дом залпом из пушек. В ответ с форта раздался выстрел - громкий и дымный, но слава Богу, одним порохом - с такого маленького расстояния промахнуться по кораблю очень мудрено.
  Сколько народу собралось поприветствовать команду "Королевы": и праздношатающиеся, и торговцы, и женщины! Моряки, в отдалении занимавшиеся ремонтом и очисткой днищ кораблей подтянулись тоже: поглазеть и полюбопытствовать. Оглушенная толчеей и громогласным разноязычием, пестротой и разнообразием одежд и цветов кожи, Нати шла в кильватере капитана, точно шлюпка на лине. Тот, не останавливаясь, дружески хлопал кого-то по плечу, получая взамен такие же громогласные хлопки, жал руки, принимал и возвращал поцелуи смеющихся женщин, но двигался неуклонно, прокладывая курс к дому, стоявшему в отдалении от бухты в тени апельсиновых деревьев. Нати оглянулась. Команда "Королевы" рассеялась - их ждал веселый приморский квартал Бас-Тер с его тавернами, лавочками, ростовщиками и веселыми девицами, всегда готовыми освободить корсаров от лишнего золотишка. Дольше всех задержался Реми - он, казалось, следил, куда же Фокс определит пленного послушника.
  Нати вошла в дом вслед за капитаном - благословенная тень обняла ее - и вздрогнула от зычного крика Лиса:
  - Джим! Ты где, бродяга?! Где моя ванна? Где мой обед?
  Из глубин дома принесся негр в белых холщовых штанах и рубахе. Блеснул белозубой улыбкой и с поклоном подобрал скинутые Фоксом сапоги.
  - Сейчас, хозяин, сейчас все будет готово!
  Фокс со вздохом облегчения потянулся всем своим длинным телом и упал на обшитую парчой кушетку. Сказал доверительно, точно Нати это должно было волновать:
  - Сейчас и будет! Иногда кажется, что этому парню просто нашептывают о моем прибытии морские ветры: всегда накрыт стол и нагрета вода.
  - Это твой дом?
  - Да. Иногда здесь останавливаются и мои гости. Так что если у тебя нет никаких других знакомств на Тортуге, располагайся. Джим приготовит тебе комнату.
  - А у меня есть выбор? - подумав, спросила Нати.
  Лис любезно улыбнулся.
  - Конечно. Можешь прямо сейчас отправляться в гавань и искать попутный транспорт на Ямайку.
  Нати оглянулась на слепящее солнце улицы. Возвращаться назад не было никакой охоты. Нет, надо немного отдохнуть, оглядеться... и обдумать, где взять деньги за проезд. Разве что наняться матросом на корабль? Мысли ее вновь вернулись к заветному рундуку в Лисьей норе... то есть каюте.
  - А что, на корабле никто не остался?
  - Остались вахтенные. И никого чужого они на мой корабль не запустят.
  Конечно, он с легкостью угадал направление ее мыслей...
  - А как же груз? - удивилась практичная Нати. Жан Жак первым делом по прибытии распоряжался выгрузкой товара, да еще следил тщательным образом, чтобы ни грана, ни дюйма его не пропало.
  Лис широко зевнул.
  - Неужели ты думаешь, что я буду таскать на своей спине мешки с сахаром или стоять над грузчиками с абаком в руке? Только в море капитан первый после Бога - а при прибытии на берег все заботы переходят боцману и помощнику. Они и займутся разгрузкой, заодно еще раз пересчитают приз и уточнят долю каждого в команде. Джим, ну где ты там, ленивец!
  По доскам пола простучали босые пятки.
  - Идите принимайте ванну, хозяин. А маленький испанский священник будет жить здесь?
  - Я не священник... - безнадежно возразила Нати. Уходивший Лис обернулся, блеснул улыбкой не менее яркой, чем у его чернокожего слуги:
  - А насчет испанского возражений нет? Неужели вы не француз, а испанец, сеньор?
  - Нет, сеньор, - ответила Нати по-испански прежде чем поняла, что вопрос тоже задан не на английском. Фокс на миг задержался, приглядываясь с интересом.
  - Ну что ж, мне давно пора освежить свой кастильский... Джим, выдели малышу-не священнику комнату, горячей воды, и попробуй найти одежду по росту.
  
  Эндрю отмокал в воде, попивая вино, смотрел в окно на близкие склоны скал. Кудрявый малыш в сутане был забавным. Непуган еще, конечно, дерзит там, где стоит помолчать и... размахивает ножом там, где нужно быть тише воды ниже травы. Хотя он сам виноват, конечно, отвлекся на карту, забыл, что ни одного пленника не следует оставлять за спиной. Даже если этот пленник - монастырский послушник.
  Но ему нравилось, что паренек не сдается и наверняка что-то знает про эту странную полукарту. Может, в самом деле махнуть на Омори... с дружественным визитом? А потом уж позаботиться о том, чтобы парня доставили до Ямайки целым и здоровым и не продали в рабство, как наверняка планировал этот сукин сын Ван Дейк.
   - Устроил малыша? - спросил Фокс у поливающего ему спину слуги. Лицо Джима, и без того круглое, как луна, расплылось еще больше.
  - Конечно, хозяин!
  - Проследи, чтобы парень был доволен и ни в чем не нуждался. Мне он еще нужен... некоторое время.
  Джим поклонился, давя смех.
  - Еще бы не нужен, хозяин! Я сделаю все, как вы приказываете.
  Заворачиваясь в простыню, Фокс глянул на него с подозрением:
  - Что-то ты много сегодня хохочешь, парень! Ох, давно я тебя не порол!
  Джим быстро собрал грязную одежду и, пробормотав: "простите, хозяин!", - вылетел с ней за дверь. Фокс никогда не порол его, хотя пугал часто. Это потому что он, Джим, очень расторопный, сообразительный, и умеет держать язык за зубами.
  А еще он умеет ходить бесшумно. Поэтому раздевающийся монах... вернее, монашка, не заметила его, когда он принес чистую одежду в его... ее комнату. Но раз капитану Лису угодно выдавать девицу за парнишку, он, Джим, умрет, но никому не намекнет об этом даже взглядом. А то где он еще найдет такого хозяина?
  
  Какое наслаждение просто быть чистой! Джим и впрямь был расторопным: и воду нагрел и даже подобрал одежду, хоть и не новую, но чистую, хорошего качества, и главное - почти по размеру.
  Одевшись, она критически оглядела себя. К счастью для нее и к неодобрению Доры (та все пыталась ее откормить) пышными формами Нати не обладала. Так что просторные штаны с рубашкой и застегнутый жилет вполне скрывали предательские округлости. Хотя... может, не стоит уже скрывать свой пол? На Тортуге и без нее оказалось немало женщин - не только определенной профессии - но и вполне почтенных матрон. Решив не торопиться, она застегнула последнюю пуговицу жилета. А потом подумала и надела еще сверху рясу на всякий случай.
  - Присоединяйся, - Лис, уже сидевший за накрытым столом, сделал приглашающий жест. - В твоем возрасте я постоянно хотел есть, а ты, кажется, и пару сухарей за день не сгрыз... Или сейчас какой-нибудь пост? Так ты напомни, какой именно, - и я, как добрый католик, к тебе присоединюсь.
  Нати фыркнула. Да, на груди Фокса действительно имелся католический крест, но вряд ли Лис-пират мог называться "добрым католиком". Под его насмешливым взглядом она сотворила крестное знамение и молитву перед едой:
  - Благослови, Господи, нас и дары Твои, которые по Твоим щедротам мы будем вкушать. Через Христа, Господа нашего...
  - Аминь! - закончил Лис, вгрызаясь крепкими зубами в куриную ножку. - Приступай, а то остынет.
  После скудного корабельного рациона - сухари, вода и вяленая рыба - все казалось райской пищей. Но в самый разгар пира их отвлек парень в ливрее. Пока Нати размышляла, на сколько мог бы потянуть его наряд, лакей учтиво поклонился Лису:
  - Месье Фокс, вас приглашает к себе губернатор!
  Хозяин со звоном отбросил приборы. Спросил с досадой:
  - Что, прямо сейчас? Я же только что прибыл!
  Слуга вновь поклонился, но ответил уверенно:
  - Дело не терпит отлагательств!
  Фокс допил бокал до дна, пробормотал:
  - Видно, и впрямь, не терпит!
  С сомнением глянул на послушника. Парень шустрый, вряд ли Джим за ним уследит, еще вляпается в очередную историю...
  - Натанаэль... Как, кстати, тебя лучше звать? Натан? Нат?
  - Голландцы называли меня Нэтти.
  - Нэтти? Подходит. Так вот, Нэтти, не желаешь ли познакомиться с губернатором Тортуги, а?
  Лис принарядился: новый камзол, брабантские кружева рубашки у шеи и на рукавах. Поправляя на пальце перстень с крупным бриллиантом, окинул критическим взглядом запылившуюся рясу Нэтти.
  - Не хочешь переодеться? Там будут очень милые девушки, дочери господина де Ожерона.
  - Тем более, - кратко ответила Нати.
  Лис рассмеялся:
  - Маленький святоша! Думаешь, этот наряд убережет тебя от кокетливых взглядов? Плохо же ты знаешь женщин!
  - Да уж куда лучше, чем вы, месье пират! - пробормотала Нати. Она надеялась, что одеяние послушника не даст заглянуть под рясу. Женщины гораздо наблюдательнее, чем о них думают...
  Дом месье де Ожерона был куда больше и богаче, чем у правителя Омори. Оно и понятно, ведь губернатор Тортуги сотрудничает с пиратами в открытую. Правда, именуя их по-иному: корсары. Так что не вся эта роскошь привезена прямо из Европы, думала Нэтти, разглядывая обстановку.
  Месье де Ожерон оказался невысоким приятным мужчиной. Он с искренним радушием поприветствовал Фокса. Выслушав краткий рассказ о юном послушнике, ставшем невольным гостем "Красотки", сочувственно покачал головой: нужно помочь юноше попасть на Ямайку. Если по дороге в дом губернатора Нэтти подумывала кинуться к тому с жалобой, теперь придержала язык - видно было, что де Ожерона и Фокса связывают давние дружба и уважение. Вряд ли он прикажет пирату вернуть отобранные драгоценности...
  Лис посмотрел поверх ее головы, и Нэтти увидела, что глаза его засветились мягким золотом: в комнату вошли дочери губернатора. С непринужденностью давних знакомых они поприветствовали капитана, с дружелюбным интересом - послушника. Обе были хороши, лишь младшая с еще не до конца сформировавшейся фигурой уступала старшей - роскошной высокой брюнетке. Девушки открыто флиртовали со смеющимся Фоксом, он не уступал им в искусстве намеков и остроумия, так что Нати вскоре и впрямь почувствовала себя мрачным и неуклюжим отшельником, только что вылезшим из своей пещеры. Де Ожерон наблюдал за ними, искренне развлекаясь. Он баловал своих дочерей, а мягкий климат Карибов смягчал сословные и иные предрассудки.
  - Ну достаточно на сегодня, - наконец заметил он. - Месье Фокс еще не отдохнул как следует, а тут сразу две таких трещотки! Мы попросим его еще раз нанести нам визит. Дела - прежде всего. А вы прихватите-ка с собой месье Дюпре...
  Эндрю перехватил полный отчаянья взгляд послушника и, откровенно веселясь, качнул головой.
  - Не стоит! Боюсь, у юного Нэтти не хватит сил и опыта поддержать с вами приличную беседу. Дайте парню придти в себя. Не сегодня.
  Старшая засмеялась, стрельнув глазами в Нэтти, младшая надулась, но обе удалились - когда отец говорил о делах, спорить и уговаривать было бесполезно.
  - Вероятно, вы хотите получить отчет о моем призе? - спросил Фокс, когда они остались одни, не считая притихшей на кушетке Нати. - Голландский торговый барк, сахар и табак в трюме, сорок человек команды.
  Де Ожерон качнул головой. Между бровей у него появилась морщинка.
  - Да, об этом, мой друг, я и хотел с вами поговорить! Мы не воюем с Голландией и вы меня удивили. Ведь вы - не просто пират, который охотится на всех купцов без разбора, а корсар, имеющий патент от Их величества короля Франции... Объяснитесь же!
  - Но Ван Дейк - особый случай. Вы, конечно, помните эту историю: "Королева" вместе со шлюпом "Отважным" приняли бой с испанцами у Кюрасао. Нам тогда здорово досталось. Шлюп пошел ко дну... вместе с испанским бригом, мы подобрали всех, тонувших и раненых, в том числе и испанцев. Тут как раз подвернулся Ван Дейк. Нужно было продолжать преследование, и я попросил его доставить раненых на Кюрасао. Даже пообещал ему вознаграждение. И что я услышал, когда через полмесяца прибыл за ними на остров? - Фокс налил полный кубок и выпил его, точно воду - жадно, залпом: - Ван Дейк продал моих людей Бичу пиратов! Вы понимаете, что это значит?
  Де Ожерон покачал головой - сочувственно.
  - Кое-кого - поздоровее - наш почтенный шкипер продал на плантации. Мы сейчас их разыскиваем. Поэтому я бы не хотел отпускать Ван Дейка за выкуп, который он, несомненно, за себя предложит. Просто дождусь возвращения моих людей - и пусть они сами решат, что с ним делать!
  Некоторое время мужчины молчали. Потом губернатор произнес задумчиво:
  - Не могу сказать, что не понимаю вашу жажду справедливости. Ну что ж... Карибское море так глубоко... мало ли что может произойти с торговцем, в том числе и голландским...
  Они обменялись понимающими улыбками. Губернатор поставил бокал и продолжил:
  - Но я вызывал вас не только по этому поводу. У меня к вам дело деликатного.... конфиденциального свойства.
  Фокс оглянулся.
  - Нэтти, не желаешь ли прогуляться по саду?
  Нати, конечно, не желала, но кого это волновало?
  Сад был хорош, ухожен. Апельсиновые деревья, пальмы, магнолии, гибискусы... Нати медленно продвигалась вдоль губернаторского дома, пытаясь определить окна гостиной. Кажется, здесь... Оглядевшись, девушка скользнула к белой стене и обратилась в слух.
  Невнятное бормотанье, точно мужчины разговаривали с губ в ухо. Потом громкий, совершенно непочтительный возглас Фокса:
  - Месье Де Ожерон, да вы с ума сошли!
  Тихий, почти виноватый голос губернатора:
  - Да, мой друг, вы совершенно правы... но мне просто не к кому, кроме вас, обратиться... конечно, за вознаграждением дело не станет, а вы умеете проворачивать совершенно безнадежные предприятия... и хранить чужие секреты.
  - Да я даже не могу понять, как вы с ней!..
  - Прошу вас, мой друг, тише!
  Лис, к большому сожалению Нати, послушался и больше ничего она различить не смогла.
  После разговора - очень неожиданного разговора - с губернатором Эндрю вышел в сад через французское окно. Некоторое время пустыми глазами смотрел, как монашек кидает палку гончей - собака азартно отыскивала ее среди клумб и притаскивала обратно.
  - Идем, Нэтти. Хвала Господу, нам здесь больше нечего делать!
  Лис рано радовался. На выходе из парка их окликнула старшая из дочерей де Ожерон. Фокс оглянулся, поспешно снимая шляпу:
  - Мадемуазель?
  - Месье Фокс, не могли бы вы выполнить мою маленькую просьбу?
  - Все, что в моих силах, мадемуазель!
  - Это в ваших силах, месье. Не могли бы вы найти одного человека и передать ему... послание?
  Фокс задумчиво смотрел на письмо, который ему протягивала девушка.
  - Вы могли бы просто послать слугу, - полувопросительно произнес он.
  - Ах, но все слуги в доме так опасаются гнева отца!
  - То есть господин губернатор считает неподобающим поддерживать знакомство с этим человеком? - задумчиво произнес Фокс.
  Мадемуазель де Ожерон зарделась. Протянутая рука ее дрожала.
  - Да...
  - В таком случае, мадемуазель... - Фокс низко поклонился.
  - Ах, но ведь в письме нет ничего неподобающего! - воскликнула девушка. - Там лишь сообщение, что наша встреча отменяется... и мои сожаления по этому поводу. Вот, вы можете сами прочитать, оно не запечатано!
  Фокс молча смотрел на нее - внимательный и настороженный. Мадемуазель де Ожерон вдруг всхлипнула:
  - Он может подумать, что я тоже от него отвернулась, а я не могу... Ах, простите меня, месье Фокс, и забудьте о моей дерзкой просьбе!
  - Господи Иисусе! - воскликнул Фокс нетерпеливо. - Мадлен, давайте же сюда ваше письмо!
  Девушка мгновенно улыбнулась ему сквозь слезы:
  - Вы ведь знаете, кому оно адресовано, правда?
  - Естественно, - Нати услышала, как он пробормотал себе под нос: - Как и все Карибы! Вытрите ваши прекрасные глазки и бегите, пока отец вас не хватился.
  - Спасибо, спасибо! - девушка чуть ли не в припрыжку направилась домой.
  Нати почти бежала, чтобы успеть за размашисто шагавшим Фоксом.
  - Они что думают? - вопрошал тот на ходу, потрясая смятым конвертом. - Я им что - доверенная камеристка - таскать туда-сюда любовные записки? Или, может, они полагают, что я - Купидон?
  Он внезапно остановился и сунул письмо в руки Нати.
  - Вас ведь учат сохранять тайну исповеди?
  - Конечно, но я еще не...
  - Не священник, я понял! Просто взгляни и скажи: есть там что-либо, что может навредить месье де Ожерону или его дочери?
  Нати пробежала глазами послание. Витиеватость слога и описание немыслимых страданий ее рассмешили - даже чернила кое-где расплылись от пролитых горьких слез. Она сама бы ограничилась кратким: "Очень жаль, придти не могу, запрещает папа".
  - Ничего сверх того, что она нам сказала.
  Фокс забрал письмо. Пробормотал, как оправдание:
  - Не могу устоять, когда на меня смотрят умоляющими прекрасными глазами!
  Надо запомнить! Правда Нати пока не видела, как эти сведения можно применить к своей пользе - в ее сегодняшнем обличии. И еще неизвестно, сочтет ли Фокс ее глаза прекрасными. Да и умоляющий взгляд надо отработать...
  - Когда влюбишься, не вздумай терять голову... как эта сумасшедшая семейка. Куда не глянь - везде affaire de Coeur, сердечное дело! Французы, что с вас возьмешь! Кстати, как тебе понравились эти милые девушки?
  Нати пожала плечами и сказала чистую правду:
  - Они меня не интересуют.
  Фокс неожиданно засмеялся:
  - Ой ли? А я вот заметил, что ты не сводил глаз с их корсажей... Краснеешь, маленький святоша?
  И вправду заалев и ушами и щеками, Нати сердито отвернулась. Не объяснять же ему, что она просто старалась запомнить крой платьев!
  
  Фокс приказал Джиму сбегать в гавань приостановить разгрузку корабля и вызвать боцмана и старшего помощника.
  - И еще, - сказал он, притягивая пальцем за ворот рубашки слугу, приплясывающего от нетерпения бежать исполнять поручение, - это письмо передашь... - дальше неразборчивое имя. - Да только не при всех, имей деликатность!
  Моряки не заставили себя ждать. Правда, боцман, уже изрядно навеселе, пришел в обнимку со здоровенной бутылкой рома - видимо, не смог с ней расстаться.
  - Что за пожар, что за напасть? Почему нельзя разгружать корабль? Что, наш губернатор велел вернуть товар голландцам обратно?
  Невысокий сухопарый помощник - француз Шарль Берни - молча сел за стол напротив капитана. Лис улыбнулся.
  - В некотором роде.
  - Что-о?! - взревел Джонни. - Да ведь мы... мы же потом и кровью!..
  Нати насмешливо фыркнула - кровью!
  - Сядь, - негромко посоветовал Лис. Странно, но громадный боцман моментально послушался, плюхнулся на затрещавший стул и с мрачным ожиданием уставился на Фокса.
  - Товар грузим обратно, запасаемся водой и свежей едой и завтра выходим на голландце.
  - Завтра?
  - Как завтра, мы же только что пришли! Лис, да народ еще только гулять начал...
  - Не на что ему пока гулять! Губернатор возместит команде стоимость груза и еще много сверх того - если мы выполним его поручение. - Лис обвел глазами помощников и задержал взгляд на Нэтти. - Конфиденциальное поручение.
  - Куда идем, капитан? - негромко спросил Берни.
  Лис улыбнулся.
  - В Гавану.
  Нати чуть не подпрыгнула. Берни молча ждал продолжения, а боцман перегнулся через стол, спросил жадно:
  - Готовится рейд? Сколько кораблей? Ты поведешь эскадру?
  Лис откинулся на спинку стула, вытянул длинные ноги. Сказал лениво:
  - Джонни, ты не понял. Мы идем одни. На голландском судне. Мы просто хотим продать эти товары в Гаване.
  - И все? - через паузу спросил Берни, пока боцман с пьяной сосредоточенностью морщил лоб, утрамбовывая в голове эту новость.
  - Нет. При уходе мы захватим одну... крайне нужную нашему любезному губернатору вещь.
  - Что-то ценное? - очнулся Джонни.
  - Очень ценное - для месье де Ожерона, - Фокс улыбнулся почти с издевкой, - и потому он готов выложить за это крупную сумму. Так что команда должна быть трезва и готова завтра к ночи. Кто не придет, может догуливать на берегу. До выхода в море никто не должен знать, куда именно мы идем.
  Берни стремительно сорвался с места:
  - Отлично, капитан! Джонни, идем, дел полно!
  Боцман сделал глоток из бутылки и, с сожалением побулькав ею, - оставалась еще добрая половина - со стуком выставил на стол.
  - Да допивайте уж, чего там!
  - Я сберегу ее для тебя, Джонни, - мягко сказал Фокс. Боцман с досадой отмахнулся и потопал за помощником.
  Фокс задумчиво обирал воск с подсвечника, Нати исподволь рассматривала его острое хищное лицо.
  - Что-то хочешь спросить меня, малыш? - не глядя на нее, поинтересовался Фокс.
  Нати кашлянула.
  - Верно ли я понимаю, что вы, корсары, сами, собираетесь явиться в испанский порт и предложить купить награбленные товары?
  - Я сразу заметил, что ты сообразительный малый! - восхитился Лис.
  - Капитан, тогда вы просто... да у вас летучие мыши на колокольне! - убежденно выпалила Нати.
  - Ну почему же? - пират оживленно развернулся к ней. - Давай обсудим, может, ты заметишь свежим глазом какие-нибудь огрехи в моем безупречном плане?
  План был таков: войти в гавань Гаваны как голландский купец, команде начать разгружать 'Чайку', Фокс тем временем в течение пары дней отыскивает нужную губернатору вещь, и барк с ней на борту благополучно отчаливает.
  - Патент на торговлю с Испанией у меня в кармане...
  - Торговый патент? - невольно повторила Нати.
  - Чему ты так удивляешься? У меня имеется много патентов от разных государств - и торговых и каперских.
  - Поддельных?
  - Далеко не все. Некоторые слегка подправлены, некоторые немного просрочены... но ведь истинная служба не может иметь временных и государственных границ, а? Так что мы даже не обращаем внимание на мирные договоры, заключенные где-то там, в Европе: рано или поздно вновь начинается война и мы вновь готовы к услугам наших монархов. Но вернемся к моему плану. Что тебя в нем так смущает?
  - Ваша наглость, - пробормотала Нати. - А ты знаешь голландский?
  - Неплохо. Главное - я хорошо знаю испанский. Не стоит ведь утруждать алькальда болтовней на голландском? А команда просто посидит пару дней на барке. Мы его переименуем. Как тебе нравится "Дельфин"?
  Лис говорил так иронично спокойно, что невольно верилось в успех этого самоубийственного предприятия.
  - А ты раньше бывал в Гавани?
  - Поблизости, - уклончиво сказал Лис. - Кстати, если удастся выгодно продать сахар и табак, можно прикупить какой-нибудь товар, чтобы не гонять барк с пустым трюмом.
  Нати задумалась. Раз уж она все равно собиралась в Испанию, чем плох другой испанский порт?
  - Я верно понимаю, что вы хотите провернуть все без шума и драки?
  - Все будет очень тихо и благочинно, - уверил ее Лис.
  - Тогда можно... я поплыву с нами? Я знаю испанский и разбираюсь в торговле. Мне с Жан... с моим дедом приходилось возить товары, хоть и не испанцам, конечно.
  А он-то как раз ломал голову, кому поручить приглядывать за пареньком!
  - Почему бы и нет?
  
  Так Нати выпало побывать на тех островах, куда она и не собиралась никогда: Тортуга, вот теперь Куба...
  Не вся команда собралась к назначенному сроку - часть пиратов так и не пришла в себя после вчерашней пьянки. Лис скомандовал отплытие, никого не дожидаясь. Кроме еды и воды корсары прихватили с собой лишь личное оружие, а пороха и ядер на голландце и так хватало.
  Присутствие послушника на корабле встретили шуточками: не решил ли капитан подстраховаться и наладить постоянную связь с Господом Богом? Но неприязни к новому члену команды (если не считать таковым молчаливое презрение Реми) моряки не проявляли. Правда, Лис с самого начала предупредил, что пассажиров - если те не заплатят - его шхуна не возит. Так что придется Нэтти побыть громметом.
  Боцман встретил юнгу удовлетворенным урчанием. Он так и не простил Нэтти нападения на капитана - а пуще всего того, что он не успел это нападение предотвратить. Кто же знал, что перепуганный монашек так взбеленится из-за своих жалких пожиток!
  Так что Джонни оторвался на мальчишке на славу. Если Нэтти не драил палубу, то начищал все медные и металлические детали и порты пушек; растапливал и следил за печкой, на которой моряки разогревают свои горшки с едой; чинил такелаж и латал паруса... и все это - под беспрерывный аккомпанемент команд и ругательств боцмана. Сколько раз хотелось запустить чем-нибудь тяжелым в его лысую голову, перехваченную выгоревшим на солнце платком, но Нати напоминала себе: терпеть уже недолго. Лис посмеивался, но в воспитание громмета не вмешивался, да и палубная команда не сидела без дела, когда начинал меняться ветер. Единственное, чего Фокс требовал неукоснительно - чтобы парень ночевал не на палубе и не в кубрике, а в капитанской каюте.
  По этому поводу Нати даже подслушала разговор Лиса с боцманом.
  В ее обязанности вошла и готовка для капитана - причем последний во всеуслышанье расхваливал стряпню "монашека". Нати фыркала: что можно приготовить из таких скудных продуктов, но втайне была довольна.
  ...Подхватив тряпкой горячий горшок с похлебкой, Нати приостановилась, чтобы открыть дверь в капитанскую каюту, и услышала голос боцмана:
  - Команда недовольна, Лис...
  Начало ей понравилось.
  - И чем же недовольна команда на этот раз? - лениво откликнулся Лис. Она представила, как тот полулежит на подушках, наброшенных на рундуки, вытянув длинные ноги, и щурит смешливо глаза.
  - Ну некоторые поговаривают, что ты, мол, нарушаешь закон - не брать на борт женщин и мальчиков.
  Молчание.
  Боцман откашлялся.
  - Слов нет, парень мне нравится, - Нати чуть не уронила от неожиданности похлебку, - упрямый, жилистый, пупок рвет, хотя видно, что от злости готов мне горло перегрызть... только на кой ты его с собой потащил-то? К нашему делу он не годится, а команда поговаривает...
  Молчание капитана было сильнее всяких окриков и ответов, потому что голос Джонни делался все тише и неразборчивее, пока не стих совсем.
  - Давненько меня не обвиняли в содомии, - задумчиво сказал Лис. - Если бы это сделали наши враги-испанцы, но мои собственные люди...
  - Ну не вся же команда, - пробурчал Джонни, - знаю я, что ты на передок слабоват, но только на баб... но ты должен знать, есть недовольные...
  - Джонни, - раздельно сказал капитан, - иди и сообщи... команде... хотя я могу назвать имена этих двоих недовольных... если бы парень был взят для того, про что они думают, они бы никогда не увидели его на палубе. И уж тем более я не дал бы тебе над ним измываться. Он мне нужен. А для чего - это вовсе не их собачье дело. И даже не твое, понял, Джонни? А теперь - проваливай.
  Нати бесшумно отступила и вновь вернулась, намеренно топая босыми ногами. Из капитанской каюты вышел красный и злой боцман. Рявкнул, завидев юнгу:
  - Где шляешься? Капитан уже с голоду подыхает!
  Нати благоразумно отступила, пропуская Джонни, и вошла в каюту.
  - А, вот и обед! - поприветствовал Лис. Не поднимая на него глаз, Нати сноровисто накрыла на стол, налила вина и отступила к двери.
  - Ты сам поел?
  - Да.
  Лис отложил приборы и серьезно уставился на юнгу.
  - Я никогда тебя не спрашивал... Нэтти, команда тебя не обижает?
  Нати криво усмехнулась.
  - Не считая пинков, подзатыльников и проклятий? Нет.
  От затрещин и пинков она научилась увертываться, ругательства - пропускать мимо ушей, а истинное отношение к ней грозного боцмана уяснила только что. Лис кивнул.
  - Это ясно. Но если кто начнет к тебе приставать или делать... а-а-а... непристойные предложения, разрешаю сразу бить в зубы или... а, куда получится! И жаловаться мне, разумеется. Можешь идти.
  Нати с облегчением вылетела из каюты. Задержалась у двери, раздумывая. Про содомию ей все объяснила Карла. Помнится, Нати никак не могла понять: ведь у женщины для этого существует самим Богом сотворенное отверстие, а у мужчин? Карла, посмеялась над ее отвращением: есть мужчины, которые занимаются тем же самым и с женщинами. Сейчас Нати вспоминала, не проскальзывало ли в поведении пиратского капитана что-нибудь подобное? Нет, он и не коснулся ее ни разу во время плаванья - даже мимолетно. И держался с ней, как со своей командой: слегка высокомерно и шутливо. Уж не потому ли этот гордец Реми взирает на нее с таким презрением?
  С этими мыслями она решилась подойти к Реми.
  - А ты можешь поучить меня хватам, которыми кидаешь ножи?
  Парень взглянул на нее с недоумением. Обвел полупустую палубу взглядом, словно призывая ее в свидетели.
  - С какой это стати?
  - Ну... я взамен подучу тебя испанскому..
  - Меня? И на кой дьявол мне это нужно?
  - Это-то я и упустил, - сказали сверху. Оба задрали головы. На них с юта смотрел Лис. Неспешно спускаясь по трапу, продолжил: - В оставшееся время нам следует подучить голландский - не может же вся команда притвориться глухонемой? На счастье, у нас на это есть наш Вирт! - он хлопнул по плечу низенького Себальда - единственного голландца в команде, состоявшего почти поровну из французов и англичан. Еще тут была пара негров - до того схожих, что Нати даже считала их братьями. И еще молчаливый индеец, всегда одетый единственно в набедренную повязку. Нати побаивалась его, да и остальные пираты, по ее наблюдениям, не донимали того ни насмешками, ни разговорами. Лис как-то сказал, что держит на корабле индейца, потому что тот виртуозно умеет добывать пищу на любом островке, куда им выпадает пристать.
  - Это что же? - громогласно вопросил боцман. - Я и команды должен отдавать невесть на каком языке?
  - Подумай, Джонни, на каком языке командуют на голландском судне? А что касается испанского, то его знаю я и наш юный ученый друг. Так что... в оставшиеся дни вам придется поднапрячь мозги, хоть это и непривычно. Это - приказ.
  Нати уже заметила, что хоть пираты и огрызаются и ворчат, но всегда выполняют приказы Лиса. Она даже поделилась своим удивлением с боцманом - когда тот был в благодушном настроении: мол, толкуют о пиратской вольнице, о том, что на кораблях часто вспыхивают бунты и капитанов выбирают из самых отчаянных и жестоких головорезов... Джонни расхохотался:
  - Ну да, Лис таков и есть! А нам повезло - не каждый капитан так заботится о команде и редко кому так прет удача. Невелика трудность - слушаться такого капитана, раз уж он привык к военной дисциплине. А кому не нравится - тот может валить с корабля ко всем чертям! А чего это ты со мной языком чешешь, палубу драй!
  
  Так что теперь вечера Нати были заняты беседами с Лисом на испанском. Изъяснялся он довольно бегло, оставалось лишь поправлять произношение и кое-какие обороты. А меры веса и деньги в многоязычных Карибах, привыкших и торговать и воевать друг с другом, были одинаково понятны и испанцу, и англичанину, и французу.
  - Откуда такое прекрасное кастильское произношение, Нэтти? - как-то вопросил Лис. - А не выдать ли нам тебя за испанца? Испанскому юноше куда легче проникнуть в места, куда меня - голландца - могут просто не пустить.
  Нати промолчала. Она вовсе не собиралась принимать участия в его пиратских делишках. По прибытии в Гавану сойдет на берег -только ее и видели. Жаль, конечно, что драгоценности матери остались на Тортуге. Но при продаже груза бывшей "Чайки" она сумеет прибрать что-нибудь к рукам... Лишь бы у Лиса все сошло гладко, и никто из испанцев не заподозрил ее в связи с корсарами!
  - Боцман говорит, за тобой гоняется какой-то Бич пиратов. Вроде как он поклялся очистить Карибское море от всех пиратов ...
  - А, любезный испанский дон! - Фокс блеснул улыбкой и глазами. - Мы пару раз от него ускользнули, и он с отчаянья даже назначил награду за мою голову. Так что можешь подработать и сдать меня в порту испанцам!
  Нати с изумлением взглянула на него.
  - Спасибо, я обдумаю твое щедрое предложение! А что, если в Гаване как раз стоит эскадра этого самого Бича пиратов?
  - Так что же? - Фокс легкомысленно пожал плечами. - Мы ведь не собираемся поднимать ни Роджера, ни Лиса на мачте, а с благородным идальго я еще никогда не встречался лицом к лицу.
  Нати выразительно взглянула на его рыжую шевелюру, и Фокс ответил на безмолвный вопрос:
  - Рыжие - не такая уж редкость среди голландцев, но по прибытии в порт я надену парик, как оно и полагается почтенному преуспевающему торговцу. Мы же не пираты какие-нибудь, прости Господи, а?
  
   Когда на горизонте появились туманные очертания Кубы, экипаж переоделся в чистые, хоть и изрядно помятые добротные одежды. Кое-кто даже побрился. Лис отсоветовал Нати вновь влезать в свою рясу: мол, испанцы религиозный народ, будешь привлекать лишнее внимание.
  Голландский барк не вызвал подозрений у кораблей гвардо костас, береговой охраны, их никто не останавливал, и "Дельфин" беспрепятственно вошел в гавань. Привычные деньги за швартовку, налог за право торговли, указание цели прибытия: казалось, капитан Фокс только и делает, что водит торговые суда... в том числе и в испанские колонии.
  Лис велел не торопиться, не продавать товар по дешевке первым же скупщикам. Так что Нати вместе с бойким де Виртом торговались отчаянно. Посещали и местные склады, где лежали превосходные гаванские кожи, которые вывозят в Европу, - тут уже Нати проявила свои знания, придирчиво выбирая и отвергая пересушенные или перетянутые. Они с Себальдом решили закупить в Гаване кожи и гаванский табак - правда, некрученый, но качества хорошего.
  Иногда Нати казалось, что они и впрямь заявились сюда по торговым делам...
  Лис целыми днями пропадал в городе, строго-настрого запретив команде сходить на берег и даже лишний раз маячить на палубе. Поэтому корсарам оставалось лишь скучать да с вожделением разглядывать так доверчиво принявший их богатый испанский город. Нати не сомневалась, что и команда и сам Лис давно пересчитали уже все пушки и всех солдат форта и изобрели несколько вариантов нападения на Гавану: она даже слышала, как они прикидывают размер добычи и долю на каждого в команде...
  
  Лис вернулся на "Дельфин", когда на город и порт уже обрушились густые и влажные карибские сумерки. Он был недоволен собой: несмотря на всю изворотливость и хитроумие, которыми он частично заслужил свою кличку, ему так и не удалось проникнуть в дом коменданта. Дон Хосе Рамирес де Лейва был любезен до ледяной учтивости, но, судя по порядку в форте и порту, правил своим маленьким государством железной рукой. Подарки он принял, как должное - но это ни на дюйм не приблизило Лиса к его цели. Де Лейва не собирался приглашать в свой дом какого-то мелкого голландского купца. С отчаянья Эндрю даже подумал проникнуть туда тайно, но после прогулки мимо дома коменданта, бросающегося в глаза многочисленными колоннами, эту мысль пришлось оставить: де Лейва ревностно охранял свое сокровище. Пусть его бдительность и несколько запоздала...
  Лис даже собрался привлечь в помощь Нэтти. Всем известно, что благочестивые испанские дамы постоянно посещают церковь. Что стоит мальчишке, проходя мимо, уронить в руки донны Анны записку? Но, к великому сожалению, выяснилось, что жена коменданта Гаваны предпочитает возносить молитвы исключительно в своей домашней часовне...
  А время шло. Не то чтобы Лис действительно опасался прихода военной эскадры под предводительством Бича пиратов - хотя, по слухам, испанский адмирал не страдал излишней доверчивостью и мог придирчиво проверить все пришедшие в Гавану суда. Но даже появление другого голландского корабля могло грозить катастрофой - не будет же он изъясняться с "соотечественниками" на ломанном голландском!
  Невеселые мысли одолевали и Нати. Выяснилось, что поскольку близок сезон муссонов, никто из находящихся сейчас в гавани кораблей не планирует вскорости отправляться в Европу. Еще одна отсрочка! Что же ей делать?
  Она следила за непривычно мрачным Лисом: тот только рассеянно кивал на отчет де Вирта об успешных продажах-покупках, которые ему удалось провернуть с помощью "монашека": "Наш Нэтти выдавит из этих скряг-испанцев все до последнего даюта."
  - Молодцы-молодцы, - отвлеченно похвалил капитан.
  - Ну, и долго нам еще здесь торчать? - ворчливо поинтересовался боцман, лишь слегка понизив свой рокочущий бас.
  - Трусишь, старый краб? - подначил его Лис.
  Боцман со скрипом поскреб волосатую шею. Признал неожиданно спокойно:
  - Есть немного. Непривычно мне торчать среди этих поганцев и ничего не делать.
  - В этом рейде самая главная наша доблесть - терпение и умение ждать. Вон попроси Нэтти, он прочтет тебе наставление на тему христианских добродетелей...
  - Тьфу, Лис, да я же не католик!
  - Еще не поздно проникнуться истинной верой, старый еретик!
  
  На следующий день Лису наконец повезло. Обедая в таверне, он разговорился с хозяином: тот, расхваливая свою кухню, поведал, что сам дон комендант заказывает у него кушанья: вон как раз собирают корзину с готовыми блюдами...
  Лис встрепенулся. Дождался, пока молоденькая мулатка в опрятном платье и белом переднике и чепце выйдет из таверны с корзиной. Нагнал ее за углом. Слово за словом и любезный голландский капитан предложил помочь ей поднести тяжелую корзину. Хорошенькая Лавиния была не прочь перекинуться шуточками и лукавыми взглядами с симпатичным кабальеро. Как чуть позже выяснилось - не прочь и подработать, оказывая совершенно пустяковую услугу - передать записку хозяйке дома.
  Лавиния приняла подготовленное письмо, нащупала сквозь толстую бумагу очертания массивного перстня и томно вздохнула:
  - Ах, уж и не знаю, стоит ли так рисковать любезному дону? В Гаване есть и другие, не такие строгие дамы, которые вполне оценят его достоинства...
  - Та же сумма за ответ от донны де Лейва, - быстро сориентировался Фокс. - Только большая просьба...
  - Только вы, я, донна Анна, да еще Господь узнают об этом! - истово перекрестилась Лавиния и спрятала письмо за корсаж с такой сноровкой, что Лис заподозрил за ней большую практику в доставке тайных записок скучающим благородным сеньорам.
  Ужинал Лис в той же таверне. Улыбавшаяся Лавиния, проходя мимо, обронила ему на колени свернутое трубочкой письмо. Эндрю неспешно расплатился и, лишь вернувшись на корабль, развернул послание. Бумага была тисненой и пахла духами. Ответ, написанный крупным уверенным почерком, гласил, что донна Анна ждет посланника дона де Ожерона в три часа завтрашней ночи. Ее муж отбывает на несколько дней на охоту, слуги будут отосланы, а замки - открыты.
  Лис вздохнул с облегчением и велел заканчивать погрузку на "Дельфин" приобретенные товары. "Корсары мы тебе или купцы?", - ворчали матросы, но, повеселев, шевелились быстрее. Всем было не по себе от близости такого количества заклятых врагов-испанцев.
  ...Приказав команде быть наготове, поскольку они снимаются с якоря, едва он вернется, Лис надел черный камзол, перевязь со шпагой, зарядил пару пистолета.
  - Может, возьмешь с собой людей? - спросил Берни, наблюдавший за его экипировкой. - Мало ли какая случится заварушка...
  - Все пройдет тихо и гладко, - заверил его Фокс. - Главное - будьте наготове. И еще, - он стрельнул взглядом в одиноко сидевшего на носу Нэтти, - проследи-ка за монашком. Как бы чего не учудил.
  - Учудит больше чем ты? - усмехнулся Берни. - Успокойся, юнга не сделает с корабля ни шагу!
  Нэтти пребывала в нерешительности. Мешок, в котором лежала ее ряса, немного еды, припрятанная выручка, был давно готов - оставалось только кинуть его на причал и исчезнуть под покровом темноты. Но что она будет делать в Гаване до окончания сезона муссонов?
  Краем уха Нати слышала, как команда рассуждает, что за ценную вещь сегодня должен добыть Лис. Если казну гаванского губернатора, то взял бы с собой людей, вряд ли та поместится в один маленький сундучок... Значит, что-то мелкое: какие-нибудь драгоценности? Документы, указывающие, когда и где должен пройти следующий Казначейский флот? А может, какую-нибудь карту, указывающую, где находятся испанские золотые прииски, или где зарыт клад?
  Нати насмешливо усмехнулась - легенды о пиратских и индейских кладах не сходили и с уст оморских мальчишек. Однако корсары, на ее удивление, дружно поддержали эту идею. Еще и размечтались о том, кто и как бы сумел потратить свою долю от найденного клада. Да и сам Лис весьма серьезно отнесся к карте-подарку брата Ионы... Отобрав ее карту и ее драгоценности, Фокс заслужил, чтобы она сдала его испанцам! Нати вновь подумала о награде, назначенной Бичом пиратов за голову англичанина.
  Пора решаться! Или она остается с пиратами - и тогда неизвестно когда наступит благоприятный момент, или сейчас же делает решительный шаг к своей цели!
  Наблюдавший за юнгой Берни в который раз уже убедился в чутье своего капитана: монашек явно намылился свинтить с корабля. Вот он достает из рундука припрятанный заранее мешок и направляется к шторм-трапу...
  - Эй, Нэтти! - негромко окликнул старший помощник. Юнга вздрогнул и, замерев на месте, вскинул голову. В свете кормового фонаря виднелось его бледное лицо.
  - Капитан поручил тебе одно маленькой дельце.
  - Какое?
  - Иди в его каюту.
  С мгновение парень, казалось, колебался - не броситься ли наутек. Берни знал, что удрать ему не удастся - на пристани затаились несколько человек с "Дельфина", которых он послал вопреки воле капитана. Незаметно рассыпавшись по всей широкой мощеной набережной, они готовы были оказать Лису помощь, если все-таки поднимется шум.
  - Иду, - наконец сказал Нэтти.
  В дверях каюты помощник пропустил его вперед и захлопнул дверь. Нати услышала звук поворачивающегося в замке ключа и спокойный голос Берни:
  - Вот это поручение: посиди-ка здесь до возвращения капитана!
  Нати с мгновение неверяще смотрела на запертую дверь. Следующее мгновение она провела в отчаянной борьбе с собой, чтобы не броситься на дверь с кулаками и ужасными проклятьями. Хитрый Лис провел ее! Он наверняка не случайно подкинул ей сведения о награде за свою голову: хотел проверить ее реакцию и был готов именно к такой... Чтобы отвести душу, Нати сорвала ковер с стены, испинала подушки и даже налила себе вина из хрустального графина. С бокалом в руке она принялась изучать иллюминаторы капитанской каюты: вполне могла бы...
  Мимо иллюминаторов мелькнул силуэт, и Нати услышала все тот же ненавистный ровный голос старшего помощника:
  - Будь настороже, Реми. Следи за кормой и капитанской каютой. Никто без моего приказа не должен ни взойти, ни покинуть барк!
  Ее обложили со всех сторон. Оставалось только плюхнуться на постель и предаться мрачным мыслям о своей дальнейшей судьбе.
  
  Фокс двигался по темным улицам: он уже наизусть изучил дорогу к дому коменданта и прикинул несколько разных вариантов отхода. Лишь возле набережной горели огни и шумели люди - чем дальше двигался он к центру, тем тише становились улицы. Гавана спала. Лис издалека слышал размеренные шаги патрулей и укрывался за стенами домов или в зарослях кустарника.
  Вот и дом коменданта... Эндрю некоторое время посидел в кустах у ограды, наблюдая. Тихо. Лишь ветер иногда шевелил траву и листву. Все, как ему и обещали - никаких часовых, свет лишь на втором этаже, видимо, в комнате хозяйки. Из-за приоткрытой двери черного хода пробивалась тонкая полоска света. Лис легко подтянулся, перемахивая кованый забор - поверху его украшали острия, годящиеся на абордажные пики.
  Фокс прошел по траве вдоль мощеной дорожки. Заботливо смазанные петли не издали ни малейшего звука, когда он потянул дверь на себя: ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь. Источником света была лампа у входа, остальное пространство холла таяло в темноте. Фокс в мягких индейских ботинках-мокасинах бесшумно двинулся по великолепному ковру. Оглядевшись, позвал тихонько:
   - Эй?
  Слуги действительно отосланы или опоены сонным отваром и потому так крепко спят?
  - Донна Анна! - позвал Эндрю погромче. Чертова кукла! Не могла дождаться прямо в холле или хотя бы чутко прислушиваться к ночным шорохам? Решив больше не рисковать окликами, чтобы не разбудить прислугу, он направился к лестнице, ведущей на галерею.
  - Добрый вечер, благородный дон!
  Отскакивая и оборачиваясь, Фокс выхватил шпагу. В этот миг - как и Берни на корабле - он убедился в правильности суждений своего помощника: а ведь тот советовал взять с собой хотя бы пару человек! Лампы вспыхнули одновременно, и, полуослепленный, Фокс различил лишь несколько силуэтов, появившихся из разных углов комнаты. Блики заплясали и на покрытой золотым узором кирасе выступившего вперед человека.
  - Посмотрите-ка, кто пожаловал в гости! Неужели сам капитан Ван Дейк почтил нас своим неожиданным визитом?
  Дверь черного входа заслонил еще один испанец - хотя и без лат, но пистолет в его руке исключал надежду на легкое бегство.
  - Дон Хосе Рамирес де Лейва! Какая встреча! - удивился Фокс, отступая к лестнице. - Неужели это ваш дом? Значит, я ошибся!
  - И еще как ошиблись! - мрачный лик коменданта нисколько не изменился. - И за свою ошибку вы поплатитесь жизнью.
  - Давайте же обсудим обстоятельства...
  - Нам нечего обсуждать, Ван Дейк! Вы поспели как раз вовремя - к ужину. И главное блюдо для вас сегодня - добрая толедская сталь!
  Эндрю отпрыгнул от выпада, сумев оценить и длину и смертоносность клинка из этой самой стали. Комендант вовсе не намерен был продолжать дальнейшую беседу, из чего было ясно, что письма перехвачены и ответы на вопросы - кто и для чего организовал этот ночной визит - его совершенно не интересуют. Четверо испанцев со шпагами и пистолетами наготове - да его сейчас просто нашпигуют свинцом, точно буйвола... Славная у коменданта сегодня получилась охота - доверчивая дичь сама припожаловала в ловчую яму!
  Фокс сорвал портупею и швырнул ее в лицо де Лейву - тот отмахнулся шпагой. Это дало возможность Лису спустить курок - солдата, целившегося в капитана, отбросило на стену. По ней он и сполз на пол.
  Эндрю отступил к лестнице - по крайней мере, испанцы будут вынуждены сражаться здесь по одному. Впрочем, пока ему хватало и одного яростного де Лейвы. Остальные двое попросту стояли наготове - или ждали приказа коменданта, чтобы пустить в ход свои пистолеты? Ах, как бы ему сейчас пригодился монашек Нэтти со своими ножами - никто из людей де Лейвы не надел лат. Шпага Фокса лишь бессильно скрежетала по кирасе коменданта: доступными оставались только руки, ноги и шея... Относительно доступными, конечно - фехтовальщиком испанец был отменным.
  - А каково это, любезный дон... когда голова клонится под тяжестью... рогов?
  Лис едва успел отпрыгнуть от яростного выпада, отделавшись располосованным камзолом. Как это их всех тянет испортить его одежду...
  
  Вытирая кровь, сочившуюся из пореза на щеке, Лис вихрем пронесся по галерее, пиная все двери, попадавшиеся на его пути, и громогласно окликая:
   - Донна Анна! Где вы? Отзовитесь!
  Сочтя ответом слабый возглас, раздавшийся из-за одной двери, Фокс остановился. Ключ любезно торчал в замке снаружи. Эндрю повернул его, рванул дверь, отскакивая на всякий случай - а вдруг оттуда полезет толпа озверевших слуг дона де Лейва?
  За дверью обнаружился лишь один человек - женщина. Слабо вскрикнув, она отступила, во все глаза уставившись на высокого мужчину со шпагой в руке, разорванном камзоле и лицом, залитым кровью.
  - Вы донна Анна де Лейва? - уточнил человек мрачно.
  Женщина закивала.
  - Отлично. Я посланник господина де Ожерона, надеюсь вы все-таки получили его письмо.
  - Да... - женщина со страхом глядела в темноту за его спиной. - Но ведь мой муж...
  - Он нам больше не помешает.
  Мгновенно уяснив смысл его слов, женщина побледнела.
  - Он...
  - Мадам, шевелитесь! Хотите, чтобы сюда сбежались ваши слуги вместе со всей стражей Гаваны?
  - Слугам запретили выходить до утра из своих комнат ...
  - И то хлеб! Мадам, мадам, побыстрее берите деньги, вещи, драгоценности - вы ведь наверняка все приготовили - и бежим!
  - Но я же... в домашнем платье!
  Эндрю на мгновение вскинул глаза к небу, моля его о терпении.
  - Некогда ждать! У вас будет столько платьев, сколько вы пожелаете, только умоляю - быстрее!
  Казалось, испанка наконец вышла из ступора - она проворно накинула плащ с капюшоном и подхватила весьма увесистую сумку. Лис предоставил нести вещи женщине, поскольку ему нужны были свободные руки. Еще одна заминка случилась на лестнице: донна Анна остановилась как вкопанная, увидев лежащие поперек ступеней и холла тела убитых.
  - Вы же не собираетесь падать в обморок? - осведомился Лис, заглянув ей в лицо. - Отвернитесь к стене, чтобы не смотреть, и спускайтесь!
  Он испытывал острое желание дать благородной донне пинка под зад, чтобы та двигалась быстрее. К чему сейчас проявлять ужас или жалость, если все это - закономерный результат их любовной связи с де Ожероном! По счастью, женщина начала двигаться; хоть и осторожно, но без задержек, отвернувшись, прошла мимо тела собственного мужа и тел его преданных слуг.
  Лис придержал ее за плечо на выходе, почувствовав, как донну Анну бьет крупная дрожь, огляделся и вслушался.
  - А теперь - бегом!
  
  Эндрю пришлось вновь схватиться за пистолет: когда на освещенную набережную с разных сторон выскользнули проворные тени. Впрочем, тихий свист и приглушенный возглас: "Лис, это мы!" - его успокоили. Он подтолкнул вновь окаменевшую женщину.
  - Вперед, вперед!
   Фокс весьма непочтительно подталкивал ее филейную часть, пока донна Анна неловко взбиралась по трапу. Впрочем, протянутые навстречу руки помогли и ей и Лису - только сейчас он почувствовал, как подкашиваются у него ноги.
  - Ну вот, - скорбно сказал боцман. - Я так и знал! Где Лис, там и баба!
  Команда столпилась на шканцах, с любопытством рассматривая "сокровище" де Ожерона. А они-то еще гадали, сумеет ли капитан донести его до барка! Никто не подозревал, что у "ценной вещи" окажутся ноги...
  - Как все прошло? - спросил Берни.
  - Удачно, как видишь... но не совсем... гладко...
  - Значит, отплываем?
  - Ну что столпились, что глазеем, бездельники! - немедленно рявкнул боцман. - Ставить паруса, поднять якоря!
  Барк и без того приплясывал под свежим бризом, как засидевшийся пес на цепи.
  - Прошу вас, донна Анна, - с наивозможной почтительностью обратился к женщине Лис. - Моя каюта к вашим услугам.
  Еле переставляя ноги по покачивающейся палубе, испанка, поддерживаемая им под локоть, двинулась к юту.
  Услышав поворачивающийся в замке ключ, Нати вскочила. Она представляла, как сейчас появится разгневанный капитан и... И совсем не ожидала увидеть перед собой бледную растрепанную женщину, которую почти волочил на себе Лис. Да и у самого Фокса вид был еще тот: располосованный на груди камзол, засохшая кровь на щеке...
  Лис совсем не удивился, обнаружив в своей каюте Нэтти. Даже обрадовался, потому что женщина разумно выбрала вполне подходящее место, чтобы упасть без чувств.
  - Как раз вовремя, - одобрил он ее поведение, укладывая довольно увесистую пассию губернатора на постель. - А то бы пришлось тащить на себе от самого дома коменданта! Нэтти, подай-ка воды и вина... Надо постелить белье и... - он оценивающе оглядел собственную каюту (вернее, каюту Ван Дейка) и поморщился: - Нэтти, придется тебе побыть кают-юнгой при донне де Лейва.
  Нэтти, проворно вытиравший лицо женщины намоченной салфеткой, даже воду пролил. Недоверчиво вытаращил на Эндрю темные глазищи.
  - Ты похитил жену коменданта де Лейва?!
  Лис зачарованным взглядом следил за струйкой воды, заливающийся за корсаж испанки. И какой роскошный корсаж! Спохватившись, капитан отвел глаза.
  - Вернее, уже вдову. Но тут еще надо разобраться, кто кого из нас похитил!
  Свежеиспеченная вдова пришла в себя через несколько минут. Слабо застонав, приподнялась и присела. Влажный взгляд испуганной газели устремился на почтительно стоящего перед ней капитана. Тот уже успел смыть кровь с лица и расцарапанного плеча и даже переоделся. (Нати начала подозревать, что Лис возит с собой бесконечные запасы прекрасных камзолов).
  - Приветствую вас на борту моего судна, мадам, - сказал Фокс учтиво. - Надеюсь, что при попутном ветре и благоприятной погоде мы вскоре окажемся на Тортуге, где вас с таким нетерпением дожидаются! Этот малыш, - он похлопал по плечу Нэтти, тот недовольно дернулся, - наш строптивый юнга Нэтти к вашим услугам. Вот вино, свежая вода и еда.
  - А скажите, капитан Фокс... - нерешительно начала женщина. - Вы удостоверились, что мой муж... он...
  - At rest... Мертв? - легко подхватил Фокс. - Разумеется, удостоверился. Зачем оставлять за спиной такого грозного противника? Также мертвы и трое его людей. Так что если это единственные, кто был посвящен в ваш... секрет, для остальных вы просто растворились в воздухе. А сейчас, с вашего позволения, мне надо следить за отплытием, - он поклонился и поспешил выйти.
  Кажется, донна Анна опять собиралась плакать, а Лис, как он сам всегда признавался, не выносил женских слез.
  Нати разглядывала испанку. Та произнесла что-то среднее между: "Слава Богу" и "Благослови, Господи, их несчастные души..." На критический - женский - взгляд в ней не было ничего такого, ради чего стоило гонять пиратский барк аж в испанскую Гавану. Женщина, что называется, в самом соку, с яркой, вызывающей красотой креолки и пышными формами. Но таких немало среди потомков первых поселенцев и метисов.
  - Мальчик... подай мне мою сумку.
  Нати подвинула ногой сумку поближе к испанке. Если капитан и донна думают, что она будет на побегушках, то они жестоко просчитались, Нати не нанималась еще и в слуги к пассажиркам! Женщина отыскала в сумке зеркальце и с миной неудовольствия оценила состояние своего лица и прически.
  - Мне нужно нагреть воды... умыться... ты говоришь по-испански?
  С мгновение Нати колебалась, не сказать ли, что очень плохо - тогда бы можно было понимать распоряжения донны через раз... Но ее тут же разоблачит Фокс. Нати вздохнула:
  - Отлично понимаю, донна Анна.
  Пораженная четкостью произношения, женщина вскинула глаза:
  - Ты... испанец?
  - Спаси Боже!
  
  Обратная дорога на Тортугу показались Нати куда длиннее, чем до Гаваны. Воду приходилось греть в день два раза, один - убирать каюту, три - готовить свежую еду. Оно и понятно: разве могла пассия губернатора, жена, пусть и бывшая, испанского кабальеро, питаться обычной пищей моряков - сухарями, соленой рыбой да вяленым мясом? По счастью, в Гаване прикупили свежего мяса, ямса, фруктов... Правда, Лис посулил громмету по возвращении заплатить жалованье как на обычном торговом судне.
  - И как юнге, и как коку, и как слуге? - поинтересовался практичный Нэтти.
  - Хорошо, двойное, - благодушно согласился капитан, и Нэтти с обреченным вздохом направился к плите. Фокса забавляло, что громмет явно недолюбливает пассажирку, в то время, как вся команда в той или иной мере поддалась ее чарам. Даже не терпящий женщин на корабле боцман заметил как-то, что у де Ожерона хороший вкус...
  Нати же и смешили и раздражали все те хитрости, которые мужчины даже не замечают, но реагируют, а женщины считывают на раз: и взгляды из-под ресниц, и мимолетное показывание то лодыжки, то белого беззащитного запястья, кручение заботливо уложенного локона... А еще духи и ароматические масла - ими донна себя умащивала неутомимо. В то же время никто - и сама Нати в первую очередь - не смог бы обвинить ее в прямом заигрывании и распущенности. Просто глаза капитана при взгляде на испанку светились, точно начищенное золото, а команда была непривычно брита, мыта, приодета и так надежно удерживалась от сквернословия, что иногда казалась просто немой...
  
  - Итак, счастливое соединение наших возлюбленных состоялось!
  Нати сморщила нос.
  - И чему это ты так радуешься? Трупу ее мужа? Потворству смертному греху - блуду?
  - Маленький святоша! - Лис, потянувшись через стол, легонько щелкнул ее по носу. - В твоем юном возрасте ты должен мечтать о любви и сочувствовать влюбленным! А что до дона Хосе де Лейва... Все должно было пройти тихо. Кто же знал, что он прочтет письмо, прежде чем переслать его дальше по назначению? Не следует быть таким бдительным и ревнивым!
  Нати тяжело вздохнула. Плохой из нее миссионер, несущий пиратам слово Божие! У рыжего капитана на все найдется беспечный и мнимо логичный ответ. Вот бы отца Модестуса сюда! Того не собьешь с толку лживыми увертками.
  - Вот, кстати, твое жалованье. Громмет.
  Нати понятия не имела, каким может быть жалованье юнги, но сумма все же показалась ей чрезмерной. В ответ на ее вопросительный взгляд Фокс пояснил:
  - Тут еще доля и от награды губернатора и от приза.
  - Приза?
  - Захваченного голландского барка. Ты можешь возразить, что вовсе не состоял тогда в нашей команде и некоторым образом тоже пострадал от нашей встречи. Но раз ты помог Себальду при продаже и покупке товара в Гаване, никто не стал возражать. Вернее, как юнге, тебе полагается половина доли. У нас в команде все честно, без обмана.
  Нати уставилась на кучку монет - были там и английские и французские и испанские, но со своим торговым опытом она легко могла прикинуть общую сумму. По совести, она должна вернуть награбленное - она же не пират! - но ведь дедушка Жан Жак не гнушался вкладывать деньги в корабли и набеги корсаров; видимо, это часть современной торговли... Да и вообще, ей нужны деньги заплатить за место на корабле - уж сезон муссонов она как-нибудь на этом пиратском острове продержится!
  Короткая схватка с совестью закончилась полным поражением. Совести. Нати решительно сгребла монеты со стола.
  Так она получила свою первую долю в добыче.
  Тогда Нати не знала, что далеко не последнюю.
Оценка: 7.33*13  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"