Февраль. В городе грипп. Сижу в очереди к участковому терапевту. Если убрать половину находящихся здесь людей, то количество остальных можно определить словом тьма! Духота. Не протолкнуться. Сидят, кто где, я - на подоконнике. Стыдно, конечно, но ногу я поставил на батарею отопления, - так удобнее. На этаже ровный гул из людских голосов, шарканья ног, чихания, кашля и хлопанья дверей. Вдруг, на другом конце коридора, как дуновение свежего ветерка, голос:
--
Модя, узнай, они еще не всех кардиологов сократили?
Снова гул...
--
Модя, скажи этим людям, чтобы нас пропустили.
Рядом с моим подоконником, была дверь, с надписью кардиолог.
- Модя, отодвинь эту женщину. - Толпа расступилась, и я увидел Модю, и его спутницу. На вид, им было лет по шестьдесят пять, она - низкого роста, квадратная, на голове шляпка с цветком, что в это время года было совсем непонятно. Модя - невысокий, худенький старичок, с приятным лицом. Мне почему-то подумалось, что в молодости он был певцом, и пользовался успехом у женщин
--
Модя, мне необходимо сесть, я устала.
Я слез с подоконника, который был высок даже для меня.
- Вот, присаживайтесь, - в глубине души я надеялся, что женщина откажется. Увы, я ошибся.
--
Модя, подсади меня, я не могу залезть так высоко.
Певец обратился ко мне:
--
Будьте добры, я Вас умоляю, помогите нам.
Я взял даму под левую руку, он под правую, и ... раз, два, взяли! Мы не смогли приподнять её даже на сантиметр.
--
Мужики, - я обратился к стоящим рядом, - помогите...
Общими усилиями болезных, Модина дама была воодружена на подоконник.
- Зоенька, тебе так удобно? - тихо спросил Модя. Я впервые услышал её имя.
- Да, котик, я думаю, что смогу вытерпеть это издевательство даже больше пяти минут. Поторопи этих кардиологов, скажи им, что если они будут так медленно принимать, то нам придется здесь сидеть до второго инфаркта. Модя, почему-то виновато спросил:
- Прошу прощения, кто последний к кардиологу? - Очередь дружно, и с вдохновением объяснила, что сердечник принимает не по очереди, а по записи, поэтому, у каждого пациента должен быть талон, а если у Моди и его спутницы такой бумажки нет, то сидеть им придется, действительно до второго инфаркта, или до второго пришествия. Впрочем, эти два события должны наступить для них одновременно. Зоенька поинтересовалась:
- Модя, ты слышал, что говорят эти люди??? Они понаписали себе какие-то бумажки, и машут ими мне перед носом! Ты можешь мне ответить, что творится на белом свете?
- Товарищи, - не выдержал я, - пропустите женщину без очереди, вы же видите, что ей плохо? Имейте совесть! - Очередь хором ответила, что здесь всем плохо, а если кто-то хочет снова на подоконник, то пусть так и скажет. Совершенно неожиданно, меня поддержал мужчина, который стоял у самой двери кабинета. Он согласился пропустить Зоеньку впереди себя. Когда из-за двери послышалось, следующий, она как-то бодро спрыгнула с подоконника, и вместе с Модей скрылась в кабинете. Наше с ней место, тут же занял высоченный детина, у которого размер обуви, был ровно в два раза больше моей. Когда я сидел на подоконнике, моя нога занимала три секции радиатора отопления, а его ботинок покрывал шесть. Минут через десять, Модя и Зоенька вышли от кардиолога. Зоенька отыскала меня взглядом, и к моему удивлению, пригласила в гости.
- Молодой человек! Приходите к нам, я напою Вас чаем, от которого Вы забудете что такое сопли! Модя даст Вам карточку. - В знак благодарности, я кивнул.
Моя очередь сокращалась, и минут через сорок, я был уже третьим. В это время в коридоре появился Модя. Увидев меня, обрадовался.
- Бога ради! Простите нас. - Он протянул мне визитку, - вот тут телефон, позвоните. Я боялся, что не успею, а карточки с собой у нас не было. Слава Богу, успел. Позвоните, мы с Зоенькой будем ждать. - Он слегка поклонился и ушел.
Я держал в руках визитную карточку, на которой готическми буквами, с вензелями, было написано: Коротаев Модест Павлович, ниже помельче шрифтом: генеалогия, родовые экслибрисы, и в самом низу был указан телефон.
Типографский номер был зачеркнут, а новый был написан шариковой ручкой.
Я смотрел на визитку, и видел старинный замок, на балконе которого стояла молодая Зоенька, в той самой шляпке с цветком. Внизу, юный Модя, преклонив колено играл на арфе и пел, почему-то совсем не рыцарскую песню: Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла...