Факты, изложенные в повести, взяты из жизни. Имена, фамилии повести вымышленные, совпадение с существующими - чисто случайное.
Эта повесть не является ни обвинением, ни осуждением кого-либо. Это просто рассказ о молодых людях, которых революционные потрясения в России подвергли жестоким испытанием своей судьбы.
Любая революция в любой стране, как обычно, случается в пользу народа. Причем одна часть населения теряет в этих событиях, другая часть должна была бы выигрывать. Но, в конечном счете, проигрывают или теряют все. Кроме разрухи, потрясения, страданий никто ничего не выигрывает.
Автору по жизни приходилось встречаться со свидетелями трагедии 1918 - 1925 годов, бывшими молодыми людьми в те времена. Многие по своей воле, другие по недоразумению, третьи под давлением обстоятельств оказались за границей в возрасте 17 - 20 лет, не имея ни образования, ни специальности, ни жизненного опыта, ни средств. Благополучная и благовоспитанная Европа не с распростертыми объятиями встретила молодых людей. Таких молодых людей, волей судьбы оказавшихся за границей, было десятки тысяч. Влача жалкое существование, пробиваясь случайными заработками, многие молодые люди кончали жизнь самоубийством. Отдельным личностям повезло.
После установления Советской власти в России многие, случайно попавшие за границу, попытались возвратиться на Родину в Россию. Но и здесь они были встречены не с распростертыми руками. Тем, кто вернулся из-за границы, было определено место жительства - приграничные районы, Сибирь. О трагедии таких юношей и написана настоящая повесть.
Автор
ГЛАВА 1
Погожим июньским днем трое деревенских мальчишек пошли на речку искупаться. День был солнечный, на синем небе не было ни одной тучки, которые могли предсказать дождь. Высоко в синеве неба степной жаворонок пел свою песню, радуясь прекрасному дню, радуясь, что его подруга сидит в стерне и высиживает похожих на него птенцов. Ребята шли по деревенской улице, которая вела за околицу и исчезала в полях.
За деревней раскинулись обширные поля. Справа колосилась, наливая хлебной тяжестью длинные колосья, рожь. Легкое дуновение ветра вызывало легкую волну по колосящейся ржи. Слева цвела гречиха и ее молочный цвет покрывал засеянное поле, словно белой простыней.
На душе ребят было радостно. Все они учились в одной школе. Юрий и Гриша перешли в пятый класс, Ванятка - в четвертый. Жили они на одной улице, почти с пелёнок друг друга знали, дружили и вместе затевали всякие игры. Речка была небольшая, текла она под огородами сельчан, разделяя деревню на две части. В весенние паводки речка разливалась, затапливая пойменную часть. Нередко в ливневые летние дни речка выходила из берегов, и тогда, используя подручные средства, ребята воображали себя мореплавателями, плавали они по вышедшей из берегов воде. Вдоль речки были заросли лозняка, ивы и прочей кустарниковой растительности, березы, вербы. Это место притягивало ребят еще и тем, что в зарослях гнездились многие птицы. Интересно было наблюдать, как искусно вьют птицы гнездо, откладывают красивые разноцветные яички, а потом через некоторое время появляются птенцы, на первых порах беспомощные, а потом они оперяются и пытаются летать.
Обойдя и посмотрев ранее замеченные гнездовья, убедившись, что все на месте, мальчишки полезли в воду. После жаркого, солнцем прогретого воздуха, вода в речке показалась прохладной, и они с удовольствием окунулись в прохладу воды, почувствовав себя сразу бодрыми и счастливыми. Искупавшись, ребята поднялись по обрывистому берегу наверх полежать на травке, погреться на солнышке. Подымаясь наверх по обрывистому берегу, часть грунта обвалилась, даже вернее, обсыпалась. Вместе с грунтом вывалились кости - части скелета, вернее всего, кости руки. Вначале ребята не обратили внимание, на срезе обрыва четко просматривался скелет человека.
Ребят вначале взяла оторопь, откуда здесь, вдали от деревни, может быть захоронение, и кто может быть тут похоронен. Они долго обсуждали этот вопрос, не решаясь предпринять какие-либо шаги. Ванятка изрек, что возможно бандиты здесь спрятали клад, и одного убили и похоронили, чтобы он его охранял.
Долго рядились, что делать, а потом все-таки решили заявить в Сельский Совет. Ведь неизвестно, кто похоронен. Прошла в этих местах Гражданская война, Великая Отечественная война. Во время оккупации по этим местам проходили неоднократно партизаны. В советские времена проходили и бендеровцы. Кто-то из них и захоронен.
Взрослые дяди из Сельского Совета не сразу побежали смотреть и предпринимать меры по выяснению. Сообщили милиции района. Через некоторое время приехали эксперты-криминалисты.
Эксперты установили точно, что захоронение не военного характера. Захоронено гражданское лицо, возраст до 30 лет, пятнадцати, двадцатилетней давности. На том и порешили. Скелет раскопали и в гробу захоронили на деревенском кладбище с крестом. На кресте было выжжено, что здесь похоронен неизвестный. Кстати, там же на кладбище была братская могила, где похоронены наши солдаты, но имена и фамилии их неизвестны. Прежде, чем хоронить на кладбище, сельчане долго обсуждали, какой веры может быть человек. А вдруг мусульманин! В конечном счёте, пришли к единому мнению, кто бы он ни был, все равно это был человек, и место захоронения должно быть кладбище.
На Правобережной Украине на равнинной Волынско-Подольской возвышенности стоит типичное местечко О... Достопримечательностью местечка является православная церковь, построенная в 16 веке, и католический костел, построенный в 18 веке. Через местечко протекает в неглубоком скалистом каньоне речка Случь, разделяя местечко на две части. За местечком речка поворачивает вправо, и правобережная часть местечка как бы оказалась на не большом полу - острове, омываемый течением речки с севера.
По обе стороны речки расположены тучные украинские черноземы. Эта часть территории Украины была не раз лакомым кусочком для многих захватчиков. После монголов этой частью Украины владели шведы, литовцы, Турция, в 17 веке на длительный период захватила эти земли Польша. Они начали упорно насаждать маетки (дворянские поместья), строить костёлы, насаждая католическую веру. Кстати, они соединили обе части местечка красивым мостом.
Владельцем обширных земель на правом берегу р. Случь был польский помещик Вышнепольский, который владел этими землями долгое время, несмотря на то, что Польшу в 17 веке украинский народ изгнал из своей территории и присоединили Украину в 1654 году к России. В 1861году в России было отменено крепостное право.
У помещика Вышнепольского был крепостной Курлов Игнатий Панкратьевич. Работник был справный, молодой, охоч до любой работы. И руки у него, как обычно говорят, выросли на месте. В награду за его труд помещик Вышнепольский женил Игнатия на крепостной Анне Тихоновне и дал им вольную без выкупа. Кроме того, он им подарил участок земли вдоль речки и помог обустроить хозяйство.
Прошло несколько лет и о молодом Курлове, новоявленном купце, заговорили во всей округе, и называть его стали не Игнашка, каким он был ранее, а почтительно величать Игнатий Панкратьич.
На берегу реки Случь Игнатий Панкратьич построил каменный дом в два этажа. Вокруг дома разбил парк, который тыльной стороной выходил прямо на обрывистый берег реки. Через калитку по извилистой тропинке можно спуститься прямо к реке. У среза воды поднималась естественная каменистая платформа площадью до 10 квадратных метров, с которой было удобно купаться. Глубина речки в этом месте была небольшая - три-четыре метра.
Игнатий Панкратьич начал заниматься скупкой и продажей скота, товарного зерна. Построил загон для скота, амбары для зерна. Торговля пошла удачно, скоро он стал знаменитым купцом в округе, распространяя свое влияние на всю округу.
Нажили они с Анной Тихоновной три сына и одну дочь.
Игнатий Панкратьич, хоть сам был не очень грамотный, но детей решил учить по-настоящему. Нанимал учителей, поскольку гимназии в местечке не было. Отцу хотелось передать свое налаженное дело кому-то из сыновей. Старший сын Дмитрий пошел по военной стезе, служил царю и Отечеству в чине майора где-то на Урале. Средний сын Феофан сызмальства тянулся к церковному православному делу, пел в хоре, после окончания духовной семинарии имел приход где-то в Курской области. Оставался самый младший Афанасий, от природы был слабенький, но прилежно учился и все хотел поступить в Петербургский университет изучать юриспруденцию. Оставалась самая младшая, любимица Мария, но она сбежала с учителем, который ее учил, в Германию без родительского благословения. Игнатий Панкратьич долго горевал и по дочери, своей любимице, и что никому из сыновей нельзя передать свое уже налаженной дело. Но сына Афанасия он решил учить до окончания университета. Он создасть ему все условия для учёбы.
Афанасий Игнатьевич провел свое детство в сельской местности среди сельских ребят. Вместе с ними бегал на речку, играл всякие с ними игры, и они его за это уважали. Среди своих сверстников он выделялся только своей образованностью, начитанностью. Он рано научился читать. Любил забраться в кусты и зачитываться увлекательной книгой. По специальной программе он самостоятельно занимался физической подготовкой.
Школа в этом местечке была только в церкви. Он проучился там два года, и ему там стало не интересно. Отец привез из города учителя, по национальности француза, который с ним занимался. Учил его французскому, немецкому языкам, математическим наукам. И учитель был доволен учеником, а ученик был доволен учителем.
Афанасий был прилежным учеником и с великим усердием занимался. Особенно большие способности он проявил к изучению языков. И с учителем, гуляя по тенистому парку, они общались только на французском или немецком языках.
Они часто с учителем выходили за переделы своей усадьбы и бродили по ночному полю. Ночная тишина была полна жизни и неясных звуков. На темном небе мерцали звезды, как бы подмигивали тебе. Слабый ветерок обдувал тебя, и его прохлада становится приятной после дневной жары. Детские годы Афанасия пролетели быстро, среди деревенских мальчишек. В родителей он остался один, и вся любовь уже пожилых родителей Анны Тихоновны и Игнатия Панкратьевича досталась ему. Пришло время, и Афанасию надо было собираться в Санкт-Петербург для поступления в университет. Ему уже исполнилось17 лет. Он не заканчивал гимназию, ему усиленно придётся заниматься самоподготовкой с преподавателями университета Поэтому Игнатий Панкратьич решил поехать сам с Афанасием заранее чтобы самому договориться с преподавателями университета. в Петербурге. Купец Курлов был известен в купеческой среде Киева, Москвы и Петербурга, он решил сам сопроводить Афанасия в Петербург и с помощью знакомых купцов устроить его с жильем и прочими бытовыми условиями. Сборы длились не долго. На семейном совете обговорили все вопросы. Анна Тихоновна не отнимала платок от глаз, причитала, как он там будет один, без родителей. Игнатий Панкратьевич бурчал на супругу, хотя у самого стоял комок в горле.
Наконец наступил день отъезда. Перед этим Афанасий попрощался с деревенскими мальчишками, они гурьбой пришли проводить его. Игнатий Панкратьевич отдал все распоряжения своим приказчикам, Анне Тихоновне, домашней прислуге. Сам он уезжал скорее дней на десять, пятнадцать. Подъехала двуколка с местным возницей. Готовились они основательно, путь до железной дороги был неблизкий, тем более после прошедших недавно дождей дорога была разбитой.
Анна Тихоновна взбила сено на сидении, накинула покрывало и перекрестила и двуколку и Афанасия. Наконец они двинулась, звякая бубенцами. Солнце поднмалось, начиная прогревать воздух. Афанасий последний раз окинул взором свою усадьбу, свою речку, на которой прошло его детство. Мысленно уже был в Петербурге, как там сложится, какие будут друзья, преподаватели. Все равно он стремился изучать юриспруденцию, право. Но последнее время появились колебания между юриспруденцией и медициной. Его учитель - человек прогрессивных устремлений, убеждал его посвятить себя медицине, поскольку служение народу на этой стезе принесет большую пользу России. Афанасий полагал, что в бесправной России урегулированное правовое поле принесет больше пользы. В последние дни он почему-то заколебался. Он даже уже в своем возрасте понимал, что чиновничий беспредел одними законами не разрушишь. Проехав часа три, возница остановил лошадей, дал им немного отдохнуть, дорога была еще не подсохшая после дождя, и лошади устали. Афанасий вылез из повозки, немного прошелся по сырой траве и остановился на опушке леса. Отец остался сидеть. Несмотря на то, что Афанасий бывал в этих краях, стоя лицом к лицу с природой, он ощущал какую-то таинственность, окружающий мир был полон тайн. Невидимая глазу жизнь природы продолжала существовать. От легкого дуновения ветерка шумели кроны деревьев, шуршала опавшая прошлогодняя листва, пролетела лесная птица, трудяги муравьи постоянно снуют с одного места в другое, выполняя нужную им работу, прожужжал пролетающий мимо шмель, пробежала, шурша листвой, мышка. Мимо пробежал косолапый зайчишка, на миг остановился, как будто подмигнул ему и устремился дальше. Вскоре возница позвал Афанасия. И ему откровенно не хотелось нарушать это единение с природой.
Они продолжили путь и к часам четырем прибыли на полустанок, где останавливается поезд до Киева. "От Киева мы должны ехать поездом до Петербурга", - сказал отец.
На полустанок прибыли минут за сорок до прибытия поезда.
Дождавшись поезда, отец отпустил возницу, сами поднялись в вагон и заняли свои места. В Киев прибыли утром. До поезда на Петербург оставалось пять часов. С отцом Афанасий пошли покушали, и отец решил показать ему златоглавый город. Ранее Афанасий не был в большом городе. Его удивляло буквально все: и широкие мощеные улицы, и большие дома, и красивые скверы, большие магазины, в которых продавалось все. Впечатление от города было огромное. К отходу поезда на Петербург Афанасий с отцом пришли на вокзал, сели в свой вагон на указанные в билетах места и спокойно уехали.
К обеду следующего дня поезд прибыл к перрону Николаевского вокзала.
ГЛАВА 3
Вместе с толпой пассажиров Курловы вышли на перрон. Был светлый погожий день. Наняв извозчика, Игнатий Панкратьевич укатил с сыном в меблированные комнаты. Расположившись в приличном номере, они спустились на первый этаж отобедать. Обеденный зал был довольно большой, столов на двадцать. Афанасий впервые был в таком заведении и чувствовал себя не совсем комфортно. После обеда они вдвоем поехали к знакомому отца. Оказывается отец бывал в Петербурге и не чувствовал себя скованно. Извозчик отвез их по указанному адресу.
Дом знакомого отца стоял на Малофонтанной улице и выглядел внушительным и приличным. Встреча отца со своим знакомым прошла в дружелюбной и теплой атмосфере. Как обычно первые слова, как доехал, как поживаете, зачем приехал. Пока отец со своим приятелем выяснили первые при встрече вопросы, Афанасий рассматривал дом. Дом был в четыре этажа. Первый этаж был общий: столовая и другие помещения подобного направления. Остальные три этажа были типа квартир: однокомнатные и двухкомнатные. На каждом этаже была туалетная комната и душевая. Квартиры сдавались и большинство были занятыю. Знакомый отца пригласил их отобедать, но поскольку они уже обедали, пригласил просто посидеть, вспомнить общие дела, общих знакомых. На первом этаже, кроме общей столовой, был еще кабинет, где хозяин обычно проводил переговоры о делах. Там им накрыли стол, легкие закуски, ну по русскому обычаю бутылочку водочки и естественно самовар. Куда на Руси без самовара! За самоваром и беседа протекает в более теплой дружественной обстановке.
За столом Игнатий Панкратьевич изложил суть своего приезда в Санкт - Петербург. Сергей Пафнутьич, так звали знакомого Игнатия Панкратьевича, всплеснул руками и сказал: "По первому вопросу ты, Игнатий, не беспокойся, я предоставляю твоему отроку хорошее жилье на столько, сколько тебе будет нужно, за умеренную плату. Можешь хоть завтра перебираться сюда. По второму вопросу сложнее, но постараюсь по возможности помочь. Я имел дело с одним профессором Санкт-Петербургского университета. Завтра же вместе с тобой повстречаемся с ним и обговорим все эти вопросы. И картина будет ясная". На том и порешили.
Игнатий Панкратьевич и Афанасий откланялись и пошли посмотреть город и первое, что хотел посмотреть Афанасий знаменитую реку Неву, сравнить ее со своей речкой, на которой вырос. По Невскому проспекту они спустились к Дворцовой набережной. Прошлись вдоль Невы. Афанасий был поражен величием реки Невы, красивыми разводными мостами, потом они прошли к Исаакиевскому собору, погуляли по Александрийскому скверу возле Адмиралтейства и опять вернулись на дворцовую площадь. Впечатлений у Афанасия было в избытке. Теперь он мечтал поступить в университет, чтобы все пять лет учебы наслаждаться этим красивым городом, его парками, улицами, классической архитектурой зданий.
На следующий день, они с утра прибыли к Сергею Пафнутьевичу, чтобы встретиться с профессором. Часам к одиннадцати они приехали на извозчике к Университету. Сергей Пафнутьевич попросил их подождать в скверике возле Университета, сам пошел разыскивать своего знакомого профессора. Через минут сорок, Сергей Пафнутьевич позвал их, и они поднялись по лестнице на третий этаж, подошли к двери с вывеской: профессор Евстигнеев Е.И. Все втроем зашли к профессору. За столом сидел мужчина лет сорока пяти - пятидесяти, седой, с приветливым лицом и доброжелательной улыбкой. Поздоровались, профессор посадил их за приставной стол, расспросил, откуда приехали, как доехали, где остановились, какие перспективы с жильем. После ответа на все эти вопросы, он задал вопрос Афанасию: "Вы представляете, что такое учеба в университете, и по своему образовательному цензу, по своему интеллектуальному развитию, вы сможете успешно заниматься в университете? Потом учебой в университете занимается прогрессивно настроенная молодежь, существуют революционно настроенные разного рода кружки. Вы уверенны, что вас не захватит это молодежное движение?"
Что мог ответить на эти вопросы Афанасий, молодой человек, семнадцати лет от роду, не видавший жизни, выросший в маленьком украинском местечке, больше смахивающее на большую деревню. Но у него было желание, было стремление получать образование, что-то полезное сделать для своей страны. Они долго разговаривали на эту тему, обсуждали этот вопрос. В конечном счете, решили: поскольку у Афанасия нет образовательного ценза, профессор подбирает ему репетитора, который будет готовить его к экзаменам. Экзамены состояться в августе месяце.
Таких, как Афанасий, уже набралось пять человек. С ними и будет готовиться к экзаменам. Профессор порекомендовал остаться ему в Санкт - Петербурге и готовиться к экзаменам. "Готовьтесь серьезно, экзамены будут жесткими", - сказал профессор. На том и решили.
Игнатий Панкратьевич поблагодарил профессора за прием и пригласил его вместе с ними отобедать в ресторане. После некоторой паузы они вчетвером отправились в ресторан, время как раз подходило к обеду. После обеда они распрощались с профессором, поблагодарили за оказанную услугу. Отец и Афанасий на извозчике поехали в гостиничные номера, где они остановились, забрали вещи и поехали на Фонтанную улицу, в дом Сергея Пафнутьевича, где определили на жительство Афанасия.
Сергей Пафнутьевич предоставил им жилье из двух комнат, чтобы если будет приезжать Игнат Панкратич, чтобы не искал где остановиться. Они разместились, Игнат Панкратич приобрел кое-какую дополнительную мебель, необходимые вещи для проживания.
Ну вот, сынок, апартаменты у тебя генеральские. На довольствие, чтобы тебе не беспокоиться о питании и не питаться чем попало, я договорился с Сергеем Пафнутьевичем, будешь питаться в его столовой. Все это я уже оплатил. От тебя требуется одно - учиться, учиться. Я еще побуду два - три дня, чтобы ты акклиматизировался, главное, чтобы тебя не одолела скука. Тут уж ты сам должен бороться. Три дня пролетело очень быстро, и Афанасию было очень грустно расставаться с отцом, единственным дорогим человеком в этом огромном, не понятном городе.
В день отъезда Игнат Панкратич посадил сына рядом с собой. "Ну что сынок? Пора нам будет прощаться. Тебе уже скоро будет восемнадцать лет, я надеюсь на твое благоразумие. Не забывай твоя фамилия Курлов, а это говорит о многом. Я, бывший крепостной помещика Вешневецкого малограмотный, отроду двадцати шести лет получил вольную от крепостничества вместе с твоей мамой. Жизнь наша не была устлана розами. Выбиваясь из нужды мы родили с твоей мамой четверых наших деток. Все выросли здоровыми, все получили образование. Было очень не легко бывшему крепостному стать на ноги, дать детям образование. Я приложу все усилия, чтобы ты закончил университет, не удастся поступить в этом году, будешь поступать в следующем. Не важно, по какой специальности. Это твой выбор. Я очень желал, чтобы кто-то из моих детей посвятил себя тому делу, которому я отдал больше тридцати лет своей жизни. Запомни, сынок, одно, иногда жизнью управляет случайность. Твои братья и сестры сделали выбор своей жизни. Мы с Анной Тихоновной, твоей мамой не ропщем. Каждый должен пройти свой путь. И никто ни при каких условиях не пройдет твой путь, предназначенный тебе судьбою. Завтра я уезжаю. Дела не терпят долгого отсутствия их хозяина. Ты, пожалуйста, не скучай, не убивайся. Все мы, как птенчики, когда-то должны улететь из своего гнезда. Важно одно, если ты хочешь в жизни чего-то добиться, ты должен трудиться. Пока от тебя требуется, чтобы ты успешно учился. Под конец твоей науки, если потребуется мы определимся с дальнейшей судьбой. Возможность есть остаться в Петербурге. Но это уже твой выбор. Мы с матушкой никогда не ограничивали вас в выборе своего пути. Помни об одном, ты остался у нас практически один. Старшие твои братья, отрезанный ломоть, они уже самостоятельно воспитывают своих детей, моих внуков. Жаль, что мы встречаемся очень редко. И запомни, сынок, в России сейчас не спокойно. Россия бурлит. А грядет еще более серьезные события. Сумей правильно найти свое место. Знаю, что не легко. Но от этого зависит твоя судьба.
На следующий день Афанасий проводил отца на железнодорожный вокзал и с ним распрощался. После обеда Афанасий поехал в университет, там, подобных ему без образовательского ценза, репетитор собирает и разъясняет им порядок подготовки к экзаменам. Вводное занятие длилось два часа. Занятия ежедневно в определенные часы, и по каждому предмету будет свой преподаватель. Программа подготовки рассчитана на два месяца, дальше с ними собеседование и допуск к сдаче вступительных экзаменов. Им разрешили пользоваться университетской библиотекой. Афанасий после такой вводной, составил себе график занятий самоподготовки. График получился весьма напряженный. В перерыве между самоподготовкой Афанасий использовал время ознакомиться с окрестностями района, где он проживал.
Жилищные условия и столовая, в которой он питался, его устраивали. Устраивала его и та обстановка в которой он занимался, в которой посещал консультационного характера занятия.
В такой напряженной обстановке пролетело два месяца. Наступил день вступительных экзаменов. Перед этим Афанасий получил письмо от отца, который сообщал что дома все хорошо, только вот мать и его одолевают годы, подкрадывается незаметно старость. Он поздравлял сына с успешным окончанием подготовительных курсов, и желал так же успешно сдать экзамены. Домой приезжал Феофан, твой родной брат, жизнь у него течет нормально, растит два сына. Со старшим двенадцати лет от роду, он приезжал. Сашенька, дочь соседского помещика, которую тебе прочили в невесты, хотя ты наверно и не знал, уехала за границу. А все остальные на месте. Река Случь, знай, течет себе, деревенские мальчишки также купаются в ней. У отца были свои источники информации об учебе и поведении сына, ибо Афанасий домой ничего не сообщал.
В день экзаменов Афанасий поприличней оделся, и отдохнувший за ночь пошел испытывать свою судьбу - сдавать экзамены. Вопросы в экзаменационных билетах были не сложные, и Афанасий уверенно ответил. Ответил он и на дополнительные вопросы. В общем, вступительные экзамены в университете он сдал отлично, и был зачислен студентом первого курса юридического факультета Петербургского университета.
До начала первого сентября времени оставалось мало, и Афанасий решил не ездить домой. Написал возвышенным текстом письмо родителям и остался в Петербурге, ближе познакомиться с городом.
Сергей Пафнутьевич, приятель отца, в дому которого он живет, поздравил Афанасия с вступлением в почетные ряды студенческой молодежи. Сергей Пафнутьевич посоветовал молодому человеку заняться собой, накачивать мускулы и даже посоветовал клуб, где молодые люди, занимались разными спортивными забавами, укрепляя свое здоровье. Афанасий немедля воспользовался советом и серьезно занялся спортом, чтобы поправить от природы не очень сильное здоровье. Он занимался на спортивных снарядах, но больше всего ему нравилась борьба. Он даже побывал на выступлениях в то время знаменитых В. Поддубного и И. Заикина на арене цирка.
Итак, пять лет учебы пролетели быстро. Программу обучения юриста, он заканчивал. Надо было подумывать, как в дальнейшем устраивать свою судьбу. После третьего курса он на каникулы поехал домой. Родители его крепко сдали. Отец потихоньку начал отходить от дел, так и не передав свое дело никому из своих сыновей. Родителям уже нужна была поддержка, чтобы отцовская усадьба совсем не развалилась. Вот стал вопрос ребром, что делать после окончания университета. То ли оставаться в Петербурге, можно найти себе место юриста, адвоката. Тогда как быть с родителями, отрывать их от обычного образа жизни, они не согласятся. Возвращаться в свое родное местечко, чем там заниматься? Да и о женитьбе надо подумывать. Кандидатура на спутницу жизни имеется, но отпустят ли ее родители в какую-то глухомань? Скорее ее отец найдет приличное место здесь в Петербурге, ему, Афанасию, чем отпустит дочь. Вопрос опять упирается в родителей.
Как то будучи студентом четвертого курса, Афанасий познакомился с девушкой Леночкой, Еленой Михайловной Мышкиной в институте для благородных девиц, где был организован совместный увеселительный вечер. Девушка как-то сразу приглянулась ему, и он танцевал с ней весь вечер. Елена была, как потом узнал Афанасий, дочь известного в Петербурге крупного чиновника Мышкина. После танцев он вызвался проводить Елену домой, на что она с восторгом согласилась. На извозчике они быстро доехали до дома, где она проживала. Время было еще раннее, и она пригласила его к себе домой. Дома была одна мать, которая с неодобрением отнеслась к тому, что дочь только что познакомилась с молодым человеком и уже приглашает его домой. Отца дома не было. Был младший братишка и маленькая сестренка, которая была с няней в своей комнате. Молодых людей пригласили в столовую, поужинать и попить чаю. Мать все выспрашивала Афанасия, кто он, какого роду, откуда. Узнав, что он сын известного купца Курлова, с облегчением вздохнула.
Атмосфера в доме Афанасию понравилась, мать относилась к нему доброжелательно. Несколько побыв, Афанасий откланялся. Его пригласили бывать у них. Этим приглашением Афанасий не преминул воспользоваться. Он не мог дождаться удобного случая, побывать у них. Ему пришлось "случайно" проходить мимо института благородных девиц, возле их дома, чтобы "случайно" встретить Елену. И они "случайно" встретились. Он взял ее за руку и они бродили по вечернему Петербургу. На прощанье они уже договорились о встрече. Встречи участились. Каждый раз они смотрели друг другу в глаза, словно встретились впервые. Бродили по городу, по скверам Петербурга, взявшись за руки, им было тепло и уютно. Они не говорили о любви, не давали никаких клятв друг другу. Им было хорошо. И Афанасий мечтал пройти со своей Леной всю жизнь. Прошел один месяц после их знакомства, второй, шестой. Встретившись в очередной раз Афанасий выразился, что у них уж юбилей - шесть месяцев после их знакомства.
Афанасий находился в своей группе в основном среди мужского населения. Он понаслышке знал о взаимоотношениях мужчины и женщины, он наслышан о многих победах его сверстников над женским полом, но у него даже в мыслях не было, что он может поступить так со своей Леночкой. Он был представлен ее родителям, мать всей душой приняла его, отец несколько куражился, у него были свои виды на замужество дочери, и он имел в виду чиновника высокого ранга, правда старше Леночки на много лет. Но возраст это мудрость и не помеха для создания семьи. Тем более, что его карьера могла зависеть от будущего зятя, вернее от его отца.
Но, как обычно, в семьях больших чиновников мать играла главенствующую роль в семье и за ней оставалось последнее слово.
Афанасий, как и многие студенты не мог пройти мимо тех политических страстей, которыми бродила вся Россия и мало-мальски образованное общество. Разного рода политические кружки, общества политической и, в первую очередь, демократической направленности заполонили всю Россию.
В одном из таких студенческих кружков с революционными идеями и демократическими преобразованиями в России участвовал и Афанасий. Он убедился, что кроме одних разговоров, а короче "выпуска пара", по меткому выражению его товарища, эти кружки ничего не давали. На этом его участие в революционной деятельности в России и закончилось.
Пять лет учебы пролетели незаметно. Пора ему определяться, где его место. Здесь, в Петербурге, или в неизвестном местечке на берегу маленькой речки Случь. Они обговорили все возможные варианты с Еленой Михайловной. Без нее он не представлял дальнейшей жизни. И она, глядя на него влюбленными глазами, целиком и полностью полагалась на него.
Он написал домой родителям письмо, что отец может своим сыном гордиться, он заканчивает Петербургский университет, что у него уже есть невеста, на которой он собирается жениться и без которой он не мыслит дальнейшую жизнь. Родители незамедлительно ответили ему своим письмом, прислали свое родительское благословение. Мать приписала, что отец совсем отошел от дел, все время болеет, поместье стареет вместе с нами. Но ты должен сделать свой выбор сам, где тебе жить в Петербурге или здесь, на родине.
Через месяц Афанасий сдал успешно все экзамены, в торжественной обстановке ректор университета всех выпускников поздравил и от имени Его Императорского Величества вручил им дипломы об окончании университета и присвоение им звания юристов.
Вот и закончились пятилетние волнения. Первый этап жизни пройден. Человек выходит в большой мир. Перед ним открывается множество дорог. По которой из них пойти? Кто подскажет? Какую выбрать?
Встретился Афанасий с Леной в приподнятом настроении. Он решил поговорить с Леной о совместной дальнейшей жизни. Иначе говоря, сделать ей предложение. За больше чем годовую дружбу, они сблизились духовно, почти сроднились. Но врожденная его скромность не позволяла ему взять ее за руку, прижать близко к сердцу. Они ни разу даже не поцеловались.
В этот вечер Афанасий был настроен по-боевому, надо было что-то решать. Университет он закончил, свои занятия в институте благородных девиц заканчивает и Лена. В общем, вперед, друг Афанасий, если не хочешь потерять Леночку. Действуй решительно!
Встретились они, как обычно, в условленном месте. Взявшись за руки, бродили по городу. Стояли белые ночи. Они зашли в Александровский сад возле Адмиралтейства. Сели на лавочку. Он осторожно протянул руку и обнял Леночку. Она инстинктивно прижалась к нему. И он, наконец, решился, поцеловал неумело в губы свою любимую девушку. Она ответила ему. И они долго сидели обнявшись, слившись в долгом поцелуе. Своими действиями они высказали друг другу все, что было у них на душе.
Леночка, я тебя очень люблю и хотел бы, чтобы ты была всю жизнь рядом со мной. Афоня, я тоже люблю тебя и буду искренне рада прожить жизнь рядом с тобой. Сегодня же пойдем к моим родителям и попросим благословения. Белые ночи располагали обычно к более таинственному. Они посмотрели друг другу в глаза, поняли друг друга, решительно поднялись со скамейки и пошли к ее родителям домой. Отец только вернулся со службы, за вечерним столом с матушкой обсуждали свои дела. Афанасий с Леной вошли в дом, в прихожей разделись. И мать пригласила их к столу. Афанасий покраснел, долго не мог решиться просить благословения.
Наконец он решительно встал, опустился на колени и попросил благословления у родителей, Леночка подошла и тоже опустилась на колени рядом с Афанасием.
Отец молча смотрел на влюбленных, мать застонала, заохала, вытирая выступившие слезы на глазах. Видимо у родителей уже состоялся разговор, отец молча воспринял все это, мать сняла образ, и со слезами на глазах благословила влюбленных. Отец с матерью их перекрестили трижды и трижды поцеловав, благословили их на совместную жизнь.
За совместным ужином обсудили дальнейшие действия. Свадьбу решили отметить в Петербурге у родных Лены. Потом после свадьбы молодые поедут на Украину в поместье Курловых. На свадьбу родители Афанасия приехать не смогут, по причине болезни и старости. По приезду на Украину, там у родных Афанасия, тоже отметят свадьбу. И потом определяется, где будет их местожительство. На том и решили.
В Петербурге свадьбу устроили на славу. Михаил Евграфович - отец Лены, не ударил лицом в грязь. Сняли залу ресторана, пригласили с театра оркестр. Все было устроено на высшем уровне, одних гостей, друзей и сослуживцев было около двухсот человек. Как никак Мышкин выдает замуж свою дочь. Гости в основном были в зеленых мундирах с бантами, лентами.
Венчались молодые в соборе. Ехали в собор и из собора на тройке самых лучших лошадях Петербурга, убранных цветами.
Под конец торжества молодые отпросились у матушки домой. Свадебная процедура молодых утомила на столько, что он и готовы были вырваться в любую минуту.
В доме Мышкиных молодым была отведена и приготовлена комната. В комнате была обширная кровать, шкаф, круглый стол и все прочее, что необходимо для проживания. На столе стоял букет цветов из белых роз, шампанское, два бокала, конфеты.
Афанасий с Леной приехали домой, поднялись на второй этаж и прошли в отведенную им комнату. Переступив через порог комнаты, они бросились в объятья друг другу. Потом Лена сняла свадебный венец, венчальное платье. И они стояли перед друг другом, оба смущенные, не зная как поступить дальше. Она попросила выключить свет. Он прижал ее к груди, потихоньку расстегивая пуговицы на ее лифчике. Он боялся своими неосторожными движениями причинить ей какое-то неудобство, боль. Они оба сели на край кровати, обнявшись, сидели долго, долго, не решаясь произнести слово. Она разобрала кровать, первая разделась и залезла под простынь. Раздевшись, он лег рядом. И они слились в едином целом искренне отдаваясь друг другу. Они знали, что каждый испытывал эти чувства впервые, они берегли себя друг для друга. Каждый из них представлял, что он обязан подарить первую ночь, первую любовь только любимому, только любимой. Он действовал очень осторожно, боясь причинить боль. Их никто не посвящал, как вести себя в первую ночь, но великий инстинкт природы отработанный не одним тысячелетием, позволил поступить правильно. Они еще долго лежали в объятьях друг друга, наслаждаясь близостью физической, но и духовной. Где-то в середине ночи они услышали шум, приехали родители. Они лежали в темноте, не зажигая света. Им было хорошо. Потом Елена встала, сменила простынь, матушка ее была разумная и с заранее положила две пары простыней.
Остаток ночи они провели в разговорах о построении семейного очага, об их взаимоотношениях, о количестве детей. Перед утром они уснули, сморившись приятной усталостью. Утром их никто не стал будить. И Афанасий проснулся, когда солнце поднялось высоко и косые лучи, проникающие сквозь щели в портьерах, высвечивали в воздухе серебристые пылинки, и отражаясь от чисто натертого паркетного пола. Он осторожно, боясь потревожить Лену, спустился с кровати и начал одеваться. Было уже десять часов. Он спустился на первый этаж, принял душ, тщательно побрился, и зашел в столовую. Домработница, исполняющая и роль кухарки, предложила ему завтрак. Он решил подождать Елену, поэтому пошел в библиотеку, чтобы скоротать время.
Через некоторое время спустилась и Лена. Несмотря на то, что она ночь почти не спала, выглядела она прекрасно. Афанасий прижал свою супругу и крепко ее поцеловал. Вместе они позавтракали. В столовую зашла мать, поздоровавшись, она спросила молодых, как здоровье. Отец уехал на работу. Но договорились, что в два часа они опять встретятся в ресторане и продолжат свадебный вечер. Афанасию с Еленой ничего не оставалось делать, как согласиться и поехать опять в ресторан. Честно говоря, им обоим не очень хотелось быть в ресторане, им больше хотелось побыть вдвоем в каком-то безлюдном месте. Но волю отца они восприняли, как должное.
Глава 4
После свадебной шумихи Афанасий подумывал о поездке на свою родину, местечко О. Он обговаривал все эти вопросы с Еленой и потом с мамой Елены Ольгой Константиновной. Он не пришел к единому мнению, где он останется в дальнейшем проживать и работать.
С одной стороны ему нравился этот шумный город со своим разнообразием жизни, с другой стороны его тянуло на свою родину, со спокойным образом жизни, с уже престарелыми родителями. Он знал, что здесь, в Петербурге, ему будет предоставлено превосходное место работы с хорошим карьерным ростом, а там, на родине, еще надо поискать. Отец уже стар, от дел отошел, вряд ли ему сможет помочь устроиться. И тем не менее, на семейном совете примерно через месяц после свадьбы они с Еленой поедут на его родину, осмотрятся и он примет решение. Навестить родителей ему нужно обязательно, тем более с молодой женой.
В общем, Афанасий заказал железнодорожные билеты и наступил день, когда они вдвоем с Еленой сели в вагон поезда Петербург - Киев на Николаевском вокзале. Мать Елены, Ольга Константиновна, по этому поводу всплакнула. Не отстала от нее и дочь, ведь они впервые расставались на длительный период, тем более на неопределенное время. Состав тронулся, молодые через окошко помахали родителям руками и уехали в туманную даль. И Михаил Евграфович и Ольга Константиновна стояли на платформе, смотрели на удаляющийся поезд, и у них на душе было, словно они отрезали частицу от себя.
Елена впервые ехала на поезде в столь далекое странствие. Она с интересом смотрела в окно, где мелькали леса, поля, хижины небольших деревень. На остановках больших городов поезд останавливался и некоторое время стоял, пыхтя паровозом. Афанасий и Елена сходили на перрон, немного прогуляться, размяться. Питались они тем, что в баулы наложила им мать Ольга Константиновна. А она наложила им всего столько, что им хватило бы кушать целую неделю.
На второй день во второй половине дня поезд подходил к Киеву. На солнце сверкали златоглавые купола церквей. Они сошли на перрон, носильщик снес их вещи в камеру хранения. До очередного поезда было часов пять. На конечную остановку они прибывали рано утром. Афанасий родителей предупредил. Они должны выслать экипаж. От остановки поезда до их усадьбы - километров восемь. Чтобы не терять время, Афанасий нанял экипаж-двуколку и они решили за оставшееся время посмотреть город, побывать в Киево-Печерской Лавре. Город Киев отличался от Петербурга. Была прекрасная солнечная, теплая погода. Их поражало обилие цветов, вдоль тротуаров росли знаменитые киевские каштаны. Город был южным, и это откладывало отпечаток и на архитектуру города, и на его обывателей. Город был светлым, чистым и ухоженным. Побывали они на Владимирской горке, осмотрели панораму воспетой Гоголем реки Днепр. Прошлись по Крещатику. Город и Елене и Афанасию очень понравился. К концу дня к своему поезду подъехали на извозчике. Опять носильщик занес их вещи в вагон. Они сели на свои места в ожидании движения поезда. Прозвучал гудок и поезд тронулся.
За окном мелькали обширные украинские степи, изредка встречались небольшие леса. Потихоньку сгущались вечерние сумерки и, наконец, наступила тихая украинская ночь. Багряный небосвод покрыл темный шатер ночного неба с рассыпанными но нему угольками мерцающих звезд. Окно вагона было приоткрыто, в купе проникал свежий воздух с запахом разнотравья украинской степи.
Афанасий и Елена улеглись спать, попросив проводника, чтобы перед их полустанком их разбудил. Афанасий долго не мог уснуть, всё ворочался. Он не мог никак придти к какому-то решению, что делать. Возвращаться в Петербург или оставаться на этой "щирой" украинской земле. Они с Еленой видели, сколько земли не используется в этих краях. Приложи руки, желание и умение - это клад. На примере своего малограмотного отца он видел: из простого крепостного крестьянина он поднялся до известного купца. Бери это хозяйство в руки, расширяй, совершенствуй, что еще надо? Эти мысли его терзали все больше и больше. Они были сокровенными, он не делился ими даже с Еленой.
За минут двадцать до их полустанка проводник их разбудил, помог снести вещи в тамбур. Наконец поезд начал тормозить. Выглянув в окно, Афанасий узнал свой полустанок. Наконец поезд остановился, проводник объявил, что стоянка всего две минуты.
Афанасий соскочил с вагона, проводник подал ему вещи, Елена спустилась на руки Афанасия. Перрона никакого не было, была обыкновенная спланированная дорожка, засыпанная щебнем. Поезд дал сигнал, громыхнул буферами и умчался дальше. Афанасий огляделся и увидел своего извозчика, который уже их дожидался. Извозчик подошел к ним, поздоровался. Взял вещи и они пошли к экипажу.
"Барин, там ваша матушка положила покрывало накрыть сено и плед, если барыне будет холодно поутру, можете закрыть ноги". Афанасий поблагодарил, устроил нечто вроде сидения и помог взобраться Елене, укутав ее ноги. Вещи положили впереди ног. И извозчик двинулся в дорогу.
Дорога была несколько сыровата, намедни прошел дождь, земля не успела хорошо просохнуть.
Степь стлалась ровной скатертью, покрытой степным разнотравьем, прерываемая пологими холмами. Дорога шла в гору, подъем был не крутой и лошади резво тащили повозку. Когда достигли вершины верхней точки, перед ними открылась панорама леса, с детства знакомого Афанасию. В детстве они часто забредали в лес, выискивая сказочных героев: колдунов, серого волка, Ивана Царевича с его лягушкой - прекрасной царевной.
Он попросил возницу возле леса ненадолго остановиться. Они с Еленой углубились в лес, вековые вершины деревьев шумели как морской прибой. Многолетние опавшие листья, жухлая трава создавали впечатление, что ты шагаешь по ковру. Взявшись за руки, они стояли, прислушиваясь к звукам природы. Пахло лесом и еще чем-то неуловимым. Лес был наполнен разноголосьем птиц. В их присутствии было какое-то единение с природой. Где в Петербурге ты можешь вот так постоять, послушать окружающий мир природы.
Через некоторое время они продолжили путь. Через часа два они подъехали к усадьбе Курловых. Афанасию бросились в глаза и покосившиеся ворота, и подгнивший забор, и многое другое, к чему надо приложить руки и желание.
От ворот до порога дома была постелена ковровая дорожка. На крыльце дома стояли мать с образом и отец с хлебом и солью. Встречали по правилам христианского быта.
У Афанасия навернулись слезы, всего каких-нибудь два года он не видел родителей, а они очень сильно сдали. Отец совсем стал стариком, да и мать выглядела уставшей от жизни.
Благословив их, родители провели их в дом. Внутри дом содержался хорошо. Им отвели комнату на втором этаже в правом крыле, где раньше была комната Афанасия, окнами выходившая в тенистый сад.
Отец спросил Афанасия, завтракать будем сейчас или вы сначала приведете себя в порядок. Душа в доме не было, но отец сказал, что баня во дворе готова, вы можете помыться, а потом будем завтракать.
Афанасий и Елена с удовольствием приняли предложение помыться в бане, а потом завтракать. После бани все собрались в столовой за столом. Обслуживала их Екатерина Ивановна, она бывшая няня Афанасия, она же и кухарка. За завтраком обговорили текущие дела хозяйства, согласовали дату проведения свадьбы.
Настоял Игнатий Панкратьевич, он хотел, чтобы все было по-людски. Поэтому возражений со стороны молодых он не воспринимал. Свадьба должна состояться через неделю. Игнатий Панкратьевич уже заготовил и разослал приглашения на свадьбу всем своим знакомым, соседям-помещикам, друзьям.
После завтрака Афанасий с Леной пошли осмотреть сад-парк, заодно и все поместье. Поместье располагалось на правом берегу речки Случь и тыльной стороной выходило на обрывистый берег. Поместье занимало большую территорию около 3,5 гектаров. На территории стоял, как уже упоминалось ранее, каменный двухэтажных дом. Недалеко от дома стоял небольшой дом, в котором проживала прислуга: Екатерина Ивановна, няня Афанасия и одновременно кухарка, ее мух Герасим, он же садовник и сторож усадьбы. Вся усадьба была огорожена высоким деревянным забором, местами доски подгнили, требовали замены. Сад-парк был старинным. Игнатий Панкратьевич сажал его в молодости.
Сад-парк сохранил свой ухоженный вид. Деревья были ухожены, кустарники подрезаны. Ровные аллеи, посыпанные красным песком из битого красного кирпича, выглядели красиво. По краям аллеи высажены южные кустарниковые растения. Садовник не зря ел хлеб, на каждом шагу чувствовалась его рука.
В центре парка на небольшой поляне стояла, красиво выполнена народными умельцами, деревянная беседка. Под большим деревом, закрытая с трех сторон кустарником, скамейка для влюбленных.
Афанасий с Еленой посидели на скамейке, поделились первыми впечатлениями. Афанасию очень хотелось знать, какое впечатление произвели на Елену его родители, сама усадьба.
В парке стояла тишина, только голоса птиц заполняли тишину. Аллея вывела их к калитке, из которой начиналась извилистая тропинка спуска к реке. Они постояли у калитки у обрыва, с которого открывался красивый вид на реку и на левобережную часть местечка, утопающую в зелени садов.
Осмотрев сад-парк, они прошлись по правобережной части местечка, на которой были расположены все административные управления местечка, церковно-приходская школа рядом с церковью.
Только к обеду они вернулись, довольные и отдохнувшие. Лена была в восторге от увиденного, она практически деревенской жизни не видела. Ее поразила усадьба, особенно сад-парк, этакий зеленый оазис в необозримых просторах украинской степи.
Отобедав, отец пригласил в свой кабинет Афанасия и завел с ним разговор. Ему очень хотелось узнать, что же решил сын, где он пустит корни...
"Послушай, сынок, я скоро уйду из этой жизни, тебе продолжать род Курловых на этой земле. Я хотел бы знать твои планы на будущее."
Что мог ответить ему Афанасий, ему нравилась кипучая жизнь в Петербурге, его общество, он чувствовал там себя участником событий, происходящих в обществе, его целиком захватывало. Здесь же на фоне домашней размеренной жизни, на фоне той природы, окружающей его, он чувствовал себя спокойным, умиротворенным, готовым вершить какие-то дела.
"Мы с матушкой не будем перечить твоим решениям, пусть это будет твой выбор. Я передам свое дело в надежные руки, какая-то доля будет моя. Поэтому я должен знать твое решение. Мне надо как-то принимать решение". "Отец, я очень благодарен за все, что ты сделал для нас, твоих детей, для меня в частности. Давай подождем до свадьбы, после свадьбы мы с Еленой примем окончательное решение. Ей все здесь нравится, но я тоже не хочу навязывать ей свою волю."
Глава 5
Свадьба была организована по-курловски. Одних гостей было около двухсот человек. Округа пела и гуляла все три дня. Все было организовано с большим размахом. Под конец третьего дня гости потихоньку начали разъезжаться. Афанасий и Елена убежали к себе в комнату, посмотрели друг другу в глаза, оба уставшие, но счастливые.
"Какие добрые и хорошие люди окружали твоего отца, ни у кого не возникало ни зависти, ни злого умысла. Ведь они работали много лет бок о бок"- высказала свое мнение Елена-"Какие богатые подарки дарили в знак уважения твоему отцу". Афанасию больше всего понравился подарок - пара выездных лошадей с красиво и добротно сделанной бричкой местного конезаводчика.
Неделю спустя после всех празднеств, связанных со свадьбой, Афанасий занялся хозяйственными делами. Нанял плотников, приобрел лес для ремонта ограды и въездных ворот. Потом он занялся кровлей, которая местами протекала. Приобрел в ближнем городке кровельное железо, перекрыл ветхие места и заново покрасили всю кровлю, выкрасив в приятный светло-зеленый цвет. Заодно покрасили снаружи все окна, заменили крыльцо. В общем, он по-хозяйски проводил все это время. Елена наблюдала за своим Афанасием и радовалась, он весь преобразовался, все эти домашние дела, заботы его завлекли, в глазах появился какой-то особый блеск. Отец поглядывал на сына, на его кипучую энергию и про себя радовался за него.
Незаметно пролетел месяц с дня приезда Афанасия и Елены в усадьбу Курловых. Елене все здесь нравилось: и люди, и отношение их к ним. Отец опять позвал Афанасия в свой кабинет, они долго разговаривали. Отец показал сыну все состояние усадьбы, оценка стоимости, какие счета имеются, кто им должен, в общем , он ввел сына в курс финансового состояния Курловых. Распределил долю наличных средств между сыновьями, предупредив его в случае его смерти, чтобы он выполнил отцовскую волю. На всякий случай Игнатий Панкратьевич переговорил с главой управы местечка, чтобы помог устроиться Афанасию на работу, если возникнет такая необходимость Дни сменялись днями, солнце то заходило, то выходило, а Афанасий не мог окончательно принять решение. Он потихонечку уже втянулся в эту среду, вытовавшую в Курловке, дела захватили его. К нему прибыл посланец от городской управы с просьбой прибыть для оказания юридической помощи.
Глава управы попросил оказать помощь управе в очень важном вопросе в части юридической консультации. Афанасий с неделю занимался этим вопросом и, наконец, выдал решения, чем все в управе были очень довольны. Глава предложил ему должность с приличным содержанием - чиновника по особым поручениям. Афанасий пока ничего не мог ответить, он обещал подумать.
Отец за ужином расспросил Афанасия, о чем шла речь в управе. Он чистосердечно рассказал отцу о разговоре в управе и о деле, которое он решил по просьбе управы. Отец про себя улыбнулся, пожелал ему успехов. Однажды отец после завтрака взял свое плетеное кресло-качалку и пошел под раскидистую липу, в свое издавна облюбованное место, посидеть, помечтать, как обычно. День был погожий, но с утра солнышко припекало, день обещал быть жарким.
Анна Тихоновна его отговаривала, ссылаясь на жару и возможную грозу, поскольку у нее в ногах появилась ломота.
К обеду Екатерина Ивановна, кухарка, пошла позвать Игната Панкратьевича обедать. Он сидел в кресле-качалке, опустив низко голову. Она перепугалась, позвала Афанасия. Афанасий прибежал, отец сидел в неестественной позе, пульс у него уже не прощупывался.
Вызвали доктора, который много лет наблюдал за всей семьей Курловых. Врач констатировал смерть. Анне Тихоновне стало плохо. Врач заодно оказал ей помощь. Тихо и мирно скончался известный во всей округе скотопромышленник Игнатий Панкратьевич Курлов.
Вся неделя прошла в круговерти по организации похорон. На похороны съехались все ближние соседи помещики-дворяне. От многих пришло соболезнование. Народу на похоронах было очень много. Похоронили Игнатия Панкратьевича на деревеском кладбище.
Дней десять после похорон в доме Курловых была тишина. Было слышно, как пролетит муха. Обитатели дома разговаривали шепотом. Анна Тихоновна лежала в спальне чуть живая. Возле нее постоянно находился доктор.
Глава 6
Приезжавшие на похороны отца братья Афанасия, Дмитрий и Феофан, уехали, отметив девять дней по христианскому обычаю. Афанасий ознакомил их с финансовым состоянием отца, наказом отца выполнить его волю, поделив наличные в банке средства между всеми.
Не приезжала на похороны Мария из Германии, адреса ее никто не знал. О себе она не сообщала ничего. Уехала и как в воду канула.
Мать, Анна Тихоновна, после смерти Игната Панкратьевича чувствовала себя плохо. По всему было видно, что она долго не протянет. Прошло больше двух месяцев после приезда Афанасия и Елены в поместье. Надо было что-то решать. В таком состоянии мать оставлять было нельзя. Поэтому Афанасий и Елена, посоветовавшись между собой, решили остаться пока в родовом поместье, а дальше будет видно.
Потекли обычные будни. Афанасий был весь в заботах, Елена организовала из желающих крестьянских детей наподобие школьного класса, обучала детей грамоте, читать, писать. Сначала было пять - шесть детишек, а потом набралось человек пятнадцать. Афанасий через управу добился им помещение под класс. И Елена Михайловна целиком отдавалась этим занятиям. Вскоре и Афанасия пригласили в управу предложили работу - чиновником по особым поручениям с приличным содержанием, на что он согласился.
В общем, жизнь текла своим чередом. Иногда Афанасию приходилось выезжать на два - три дня по делам в другие города. Елена Михайловна с нетерпением ожидала его возвращение. Родители писали из Петербурга, что в городе не спокойно. Постоянные митинги, стачки. отец Елены - Михаил Евграфович, советует пока переждать это неспокойное время в сельской местности. "Бурлил" не только Петербург, бурлила вся Россия. Народ, доведенный царизмом до крайности, не хотел мириться с таким положением. На производственных предприятиях организовывались марксистские кружки, которые раскрывали глаза рабочему классу на его положение и указывали на виновников, приведших народ к нищете. Назревала Русско-Японская война. В общем, в России было не спокойно. И не только в городах, но и в сельской местности часто вспыхивали поместья. Революционные события вспыхивали повсеместно.
Четыре месяца спустя после смерти Игната Панкратича тихо в своей комнате скончалась Анна Тихоновна. Похороны были пышные. Провожали Анну Тихоновну в последний путь при большом стечении народа. Похоронили ее рядом с Игнатом Панкратичем. Братья на похороны не приезжали по своей занятости. На сорок дней приехал Феофан.
И стал перед Афанасием вопрос, что делать дальше, продавать имение и ехать в Петербург, или остаться здесь на оставшуюся жизнь. Посоветовавшись с Еленой Михайловной, они решили оставаться в этом местечке, в своем поместье.
Как-то сидя в зале при камине, Елена взяла руку Афанасия и положила себе на живот. Он услышал толчки, и она сказала: "Слышишь, уже волнуется под моим сердцем, маленький Курлов". Афанасий от радости не смог произнести ни слова, схватил свою Леночку на руки, и закружил ее по залу. После этого он делал все, чтобы она не волновалась, не поднимала никаких тяжестей. После похорон родителей у них в прислуге осталась Екатерина Ивановна со своим супругом Герасимом, работавшем садовником, и одновременно сторожем, проживающие во флигеле, не далеко от дома. Они тоже уже были в возрасте, и когда после похорон родителей они изъявили желание уехать в деревню к тетке, Елена и Афанасий уговорили их остаться у них, продолжать выполнять свои обязанности.
Мать Елены настаивала, чтобы дочь ехала рожать в Петербург. Но посоветовавшись с мужем, она решила остаться и рожать здесь. Тем более, что семейный ихний доктор был знающим и по понятия Афанасия, очень порядочный человек. Доктор осмотрел Елену, заметил, что беременность протекает нормально и прописал покой и больше гулять на свежем воздухе.
Через три месяца у них родился мальчик. Сколько было радости, трудно передать. Мальчика назвали Сергеем. "А что, Сергей Афанасьевич - звучит", - Изрек отец. Мальчик рос здоровым и бодреньким, при всеобщем внимании и любви, окружающих его людей.
Через два года Елена Михайловна родила девочку, белокурое прелестное дитя. Назвали в честь бабушки, Анны Тихоновны - Аня. Дети практически росли вместе под наблюдением Елены Михайловны и доктора.
Афанасий был весь в заботах и труде. Его повысили в должности, естественно повысили и его содержание. Кроме своего содержания, он получал свою долю от предприятия отца, которое в свое время передал своему партнёру.
. Так что Курловы жили безбедно, ихние доходы превышали расходы. Поместье: дом, сад-парк, он содержал в надлежащем виде.
Глава 7
Отголоски революционных событий в крупных городах России уже достигли и глубинки. В середине девяностых годов, девятнадцатого столетия, все больше и больше стали распространяться идеи марксизма. Еще в конце восьмидесятых годов девятнадцатого столетия Г.В. Плеханов возглавлял политическую группу "Освобождение туда". Но в то время его идеи широкого распространения не получили . Видимо общество еще не полностью созрело. Другое дело после революционных событий 1905 года, поражения России в Русско - Японской войне, марксизм стал распространяться быстро и победно. В России после таких событий начал бурно развиваться капитализм, вместо всякого рода артелей, общин. Развивающийся капитализм выдвигает новый революционный рабочий класс - пролетариат, идеи марксизма, которыми подхватываются и произрастают, как семена, попавшие в благотворную почву. Конечно, эти идеи, события, не могли не коснуться не большого местечка в глубинке России. Афанасий с товарищами обсуждали все эти события, обсуждали предполагаемое устройство России. Политические события, идеи марксизма не моги не коснуться мыслей Афанасия.
Расстрел мирной демонстрации в Петербурге, революционные события во многих городах России, Ленский расстрел, не моги не наложить свой отпечаток на мышлении Афанасия. Они часто спорили с Еленой Михайловной на политические темы. Она была умна, образованна и остроумна, спорила умело, во всем высказывала свое мнение. Она следила за событиями в России. Источником ее информации также были газеты, которые они получали в большом количестве. Свое мнение она высказывала с милой улыбкой, так нравившаяся Афанасию, словно извинялась перед спорящим с нею человеком.
Пока аполитическая жизнь местечка О.. ограничивалась стихийными митингами, созданием разного рода партий. Но все эти политические страсти были в рамках дозволенного. Афанасий понимал, что Россия находится на притухшем вулкане, который может в любое время вспыхнуть. Ко всему прочему царское правительство испортило и обострило отношения с Германией. По своей должности он отслеживал образование новых партий в своем местечке. Политические страсти проникли и в глубинку. Они обсуждали с Еленой Михайловной возможные развития событий в России вплоть до революционных. Елена была склонна уехать за границу. Афанасий был противник этой идеи. Здесь он вырос, получил образование, его опыт и знания пригодятся любой власти.
Дети подросли. Сережа уже бегал и разговаривал, складывая из отдельных слов предложения. Анечка только начинала ходить, и говорила "папа", "мама". Детьми занималась Елена Михайловна, которая не чаяла души в детях, и Екатерина Ивановна - няня.
Анечка была любимицей родителей, красивенькая девочка, с белокурыми завитушками. Дети росли здоровыми, все время под наблюдением семейного доктора. Афанасий подумывал об обучении детей, ведь гимназии в местечке не было. Была при церкви, церковно-приходская школа для крестьянских детей. Афанасий сам прошел через эту школу и понимал, что знаний глубоких она не дает. Научит писать и читать. И только. Он по своему опыту знал, что для поступления в университет надо кончать гимназию. Гимназия была в городишке К., что в тридцати километрах от их местечка.
Время шло. Начиналась мировая война. Статус должности Афанасий не подлежал мобилизации. Афанасий наблюдал, что существующий режим прогнил насквозь, и война с Германией может закончиться тем же, что и с Японией, поражением России. Проявление недовольства народа вспыхивало все чаще и чаще. Появились отказники идти воевать за существующий царский режим. Сказывалась работа, проводимая большевиками среди работающего класса на крупных предприятиях. Россия бурлила. Люди чего-то ожидали. Полыхали помещьи усадьбы. Крестьяне не хотели мириться со своим бесправным положением. Царская дума, учрежденная государем, практически ничего не делала. Думские крикуны в большинстве случаев выясняли отношения между собой. Фракции, представляющие в думе разнообразие политических партий России вносили еще большую сумятицу. Каждая мало-мальская политическая партия из-за устремлений "тянула одеяло" на себя.
Афанасия крайне беспокоила политическая неразбериха в России. Его беспокоила судьба своей семьи. Ему очень не хотелось быть эмигрантом в чужой стране. Да как еще устроиться. Отец кое-какие сбережения ему оставил, он еще получал не большие доходы от предприятия отца, от его бывшего компаньона. Но компаньон его предупредил, что производство из-за этой не стабильной ситуации в России, придется свернуть.
Вести с фронтов поступали все хуже и хуже, Афанасий избегал участия во всяких политических партиях, стараясь как бы удержать нейтралитет. Он следил за событиями, развивающимися на фронте с Германией и политической ситуацией внутри России. Эти события далеко его не радовали. Он все больше убеждался, что царское правительство не способно вести войну. На фронте началось массовое дезертирство. Фронт был открыт. И немцы не преминули воспользоваться этим. Часть Украины и местность, где проживали Курловы, были оккупированы. Но положение немецкой армии, также как и русской дало о себе знать. Началось разложение немецкой армии и они вынуждены были уйти с Украины. Нельзя сказать, что жизнь после этого стабилизировалась. Но наподобие местного управления восстановилась. Афанасия вернули опять на работу.
Его друзья и соратники настойчиво пытались втянуть в политические страсти, но он упорно уходил, поддерживая нейтралитет. Он помнил слова отца: "Сынок, держись подальше от политики, ни к чему хорошему она не приведет". Он присутствовал на митингах, которые собирались по всякому поводу, а зачастую и без повода. Он даже выступил один раз, высказав свое мнение и предложения. Но по глазам участников митинга он заметил, что оратор он никудышний. С фронта начали возвращаться солдаты, начали создаваться комитеты солдатских депутатов, комбеды. Они только зарождались, и власти у них никакой пока не было. Они параллельно существовали с бывшей властью.
Афанасий подумывал об образовании детей. Сергей подрос, он тоже пошел в церковно-приходскую школу, но надо было думать о более основательном образовании. Афанасий Игнатич решил нанять учителей для Сергея, да уже и для Ани, чтобы их готовить к гимназии. Он все-таки решил после подготовки детей репетиторами, отдать их в гимназию, которая находилась в соседнем городке. Он пригласил учителя, который обучал Сергея языкам: французскому и немецкому. По другим специальным предметам Сергея обучали другие учителя.
Сергей был физически здоров, любознательный, и учеба давалась ему легко. Он рос в деревенской семье, дружил со своими сверстниками из этого местечка. Вместе играли в незатейливые деревенские игры, вместе купались в речке. Он ни разу не высказывал своего неуважения своим сверстникам, не кичился своим дворянским происхождением, и они платили тем же. Его сестра, Анечка, проявляла незаурядные способности к познанию иностранных языков. Успехи Сергея в познании математических и физических наук были на лицо, он значительно преуспевал в них. Он дружил с учителем французского и немецкого языка, по национальности французом. Учитель много рассказывал Сергею о Франции, Париже. Приглашал, когда тот подрастет посетить прекрасную страну - Францию, где живут французы - веселый народ. Побывать в городе мира - Париже. В детском сознании Сергея зародились мечты, побывать во Франции, Париже.
Домашняя подготовка Сережи, не давала тех знаний, которые он должен получить в гимназии. Отец Афанасий Игнатич, вместе с мамой Еленой Михайловной решили его отдать в гимназию. Но поскольку гимназии в ихнем местечке не было, он вместе с Сережей сел на двухконку, укатили в другой город К, что в тридцати километрах от ихнего местечка. В гимназии занятия уже начались. Правда, дети занимались всего неделю. Афанасий Игнатич обговорил все условия учебы, внес плату за обучение. Снял комнату для Сергея у дальней родственницы за умеренную плату. Афанасий Игнатич лично сам привел сына в класс, поздоровался с ребятами, представил своего сына. Учитель указал парту, где сидел одни мальчишка за партой, и посадил рядом Сергея. Отец приехал попутно по своим делам, поэтому он два дня побыл с Сергеем, пока тот привыкнет к непривычной обстановке. Сергей за свои двенадцать лет, практически из отцовской усадьбы никуда не выезжал, кроме в соседские деревни к знакомому помещику. Вечером Сережа рассказывал отцу, какие хорошие ребята учатся в его классе. Особенно мальчик Николай, с которым он сидит за партой. Он местный, живет не далеко от гимназии, отец его чиновник по почтовому ведомству. Приглашал его, Сергея, в гости. Афанасий Игнатич убедился, что сын вошел в среду своих сверстников. Вообще-то, Сергей был мальчик общительный, любознательный, разговаривал на французском и немецком языках, физически был развит. Отец его тренировал русской борьбы, не зря же учась в университете, в Петербурге, тренировался у именитых мастеров, и занимал призовые места в соревнованиях. Третьего дня он попрощался с сыном и отбыл домой.
С Николаем Сергей сдружились быстро с той мальчишеской непосредственностью. И через неделю они уже были друзья - "не разлей вода". У Сергея была хорошая подготовка, и ему учеба давалась легко, без особого напряжения. У Николая дела обстояли несколько похуже. Учеба давалась не очень легко, но его старания, а теперь еще и не хотелось отставать от друга, все-таки было самолюбие.
Николай Политов был любознательным мальчиком, общительным и располагал к себе мальчишек. Родители его выходцы из мелкопоместных дворян, отец - Григорий Андреевич, был чиновником в Земской управе по почтовому ведомству, мать Варвара Васильевна - домохозяйка. Николай их единственный сын. Всю надежду родители возлагали на него. Рос мальчик в любви и достатке, и в порядочной семье. Родители делали все, чтобы единственный сын получил образование и выбился в люди. Денег на его образование родители не жалели, нанимали учителей обучать всем наукам. К гимназии Коленька уже разговаривал свободно на французском языке и изъяснялся на немецком. Рос Николай здоровым, по росту выше своих сверстников. По натуре был несколько флегматичным. Прежде чем, что то предпринять - подумает. В своего учителя по языковедению - француза по национальности, был влюблен, той пылкой детской влюбленностью, и если можно так выразиться - они дружили, вместе гуляли. Родители решили отдать его в единственную гимназию в этом городке. К гимназии он уже был подготовлен.
С соседом по парте - Сергеем, он сошелся быстро. Их как будто объединила природа, Николай был несколько выше ростом, Сергей был пониже, но он был уже несколько тренирован и физически сильный.
Усадьба Политовых была не далеко от гимназии. и состояла из небольшого парка - сада, огороженная высоким деревянным забором. Дом стоял в глубине усадьбы, кирпичный, покрытый кровельным железом и выкрашенный краской. В парке росли старинные деревья, высаженные дедом Николая.
Жили родители Николая на чиновничье содержание отца. Мать не работала, занималась домашним хозяйством. Домашней прислуги они не держали. Был единственный приходящий работник - садовник, который ухаживал за садом, и выполнял кое-какую работу по хозяйству. В ближайшее воскресение Николай пригласил Сергея к себе домой. Встретила Сергея мать Николая - Варвара Васильевна - украинка. Николай показал Сергею свою усадьбу, показал укромные места в саду, где он с книжкой прячется от постороннего шума. Николай очень любил читать. Дома у них была приличная библиотека. Сходили они на речку Южный Буг, которая притекает через их город. Речка, по сравнению, с той, которая протекает в их местечке, была гораздо больше. В ней водилась рыба, раки. По возвращению с речки Варвара Васильевна пригласила их на обед. За столом Григорий Андреевич расспросил Сергея, кто у него родители, чем занимаются. Узнав, что Сергей внук Игнатия Панкратича, он сказал, что его хорошо знал и помнит, добавил, что Игнатий Панкратич за свою жизнь сделал много хороших дел. Николай и Сергей были сверстники и у них интересы были общие. Сергей писал с детской пылкостью стихи, и они по выражению их преподавателя словесности были не плохие. Николай писал, или вернее, упражнялся в сочинении рассказов. Оба они мечтали, по окончанию, гимназии поехать в Петербург и поступить в Университет, который окончил отец Сергея. Вот, на какое отделение они еще не решили.
Сергею очень понравилось в доме Николая, спокойная, доброжелательная атмосфера, он чувствовал себя как дома. Под конец дня Сергей собрался домой, жил он не далеко. Вообще город был не большим, Николай вызвался его проводить. Варвара Васильевна дала Сергею ватрушек, которые она испекла сама. "В следующее воскресенье, Сережа, обязательно приходи к нам, я сварю Варенников с вишнями, испеку яблочный пирог. Ты эти деликатесы пробовал?" - спросила Варвара Васильевна. "Нет, конечно", - ответил Сергей. "Вот, попробуешь, тебе понравиться, Николай их уплетает за милую душу", - сказала Варвара Васильевна. Придя, домой, вернее, в ту комнату, где он проживал, Сергей задумался, как так его дедушки давно нет, а люди его помнят и помнят по делам, которые его дедушка совершил. Видимо в жизни, важно не как проживешь свою жизнь, а важно, что ты сделал, чтобы тебя вспомнили добрым словом.
Учился Сергей хорошо, учеба ему доставалась легко, у него была хорошая подготовка к гимназии. Он помогал своему другу Николаю Политову. Они вместе готовились к очередным занятиям. Дни в учебе шли не заметно, а с ними уходили и годы. После второго года обучения Сергей пригласил Николая на каникулы к себе в усадьбу. Николай с радостью согласился, спросив разрешения у родителей. После окончания учебного года за Сергеем должен был приехать отец. Они собрались и ожидали его приезда. Шел 1918 год, Россия бурлила, но ребятам не было никакого дела до будущих политических страстей в стране. Им было по двенадцать лет, вся жизнь была впереди, и было все прекрасно. К обеду приехал отец и забрал с собой ребят. Был теплый, солнечный день, слегка их обдувал ветерок. Выехав за пределы городка, увидели обширные поля, покрытые разнотравьем, отельными клочками были обработанные поля, засеянные пшеницей, овсом. Высоко в небе пел свою песню неутомимый жаворонок.
На душе у ребят было радостно. Они сидели на повозке и планировали, чем они будут заниматься на каникулах. Во второй половине дня они подъехали к усадьбе. Зная о приезде Сергея, деревенские мальчишки ожидали его. Но прежде, чем разрешить купаться, Елена Михайловна, должна была их накормить. Ехали они без обеда. За столом собралась вся семья, сестренка Анечка не отходила от Сергея. Ей уже исполнилось целых десять лет. Она украдкой поглядывала на Николая. Высокий, чернявый, Анечке понравился друг Сергея. И Николай не вольно обратил внимание на сестренку Сергея.
Пообедав, ребята попросили разрешения у родителей искупаться в речке. Сергею очень хотелось похвастаться своей речкой. За ними увязалась и Анечка, но мат ей не разрешила идти с мальчишками.
Деревенские мальчишки уже ждали Сергея и Николая купаться в речке. Друзья, не раздумывая, бросились с соседскими мальчишками по извилистой тропинке с высокого и крутого берега, на ходу раздеваясь. Небо было синее, синее. Солнце прямо жгло, хотя был только мая месяц и по меркам той местности, купаться было бы рановато. От жаркого солнца только и спасал тенистый сад. Ребята один за одним прыгали в воду. Николай как-то по привычке, он все, что делал, пытался обдумать, а самое главное, для него, было выяснить, что из этого получиться. Он часто и в гимназии, и среди деревенских мальчишек, слыл этаким увальнем, прежде чем разрезать, несколько раз отмерит.
Сергей в числе первых прыгнул в воду. И вода прохладная, еще довольно свежа, приятно обволакивает тело. Прохлада бодрит. Ты поневоле двигаешь руками и ногами, тихонько плывешь по течению реки. Ныряя в глубь, хотя речка и не глубокая, всего три - четыре метра, ты видишь как солнце просвечивает светло - зеленую толщу воды. И тебе на душе от такого удовольствия становиться радостно, и кажется, что ты самый счастливый человек на свете. Николай с разбегу плюхнулся в воду, и как ошпаренный выскочил на берег.
Больше часа ребята кувыркались в воде, пока через калитку, из сада, не вышла экономка Курловых и не позвала Сергея и Николая обедать. Они свежие и счастливые, прибежали и сели за стол. Аппетит у обоих был, как у взрослых мужиков. Младшая сестричка, Аня, из под Тишка поглядывала на ребят, и искренне им завидовала, что она вот так не может побежать на речку, искупаться. От одного только слова о купании на речке, ее матушке становиться дурно. Ее мама сегодня, наконец-то разрешила с гувернанткой погулять по летнему, тенистому парку. Ты идешь по аллее, а ветерок шелестит листьями кустарника, как - будто, заигрывает с тобой. Вверху шумят кроны деревьев, имитируя морской прибой. Гувернантка внушает Анечке разные правила поведения в изысканном обществе, а Анечка прислушивается к щебету птиц. Как хорошо Анечке в жаркий день гулять по тенистому парку, но ей все хотелось вместе с мальчишками побывать на речке, пусть даже не купаться.
Глава 8
Жизнь в усадьбе Курловых протекала мирно и спокойно. Политические страсти в бурлящей России, как бы не касались их. Афанасий Игнатич ходил в управу на работу, содержание им выплачивали. Параллельно существующий комитет рабочих и солдатских депутатов, образованный из возвратившихся с фронта солдат, в деятельность управы не вмешивался. Но и в этом не большом местечке Афанасий Игантич чувствовал, что страсти все больше накаляются. Забастовали рабочие небольшого мукомольного завода, за ними начали бастовать рабочие вино - водочного завода. Расквартированные в левобережной части местечка в казармах воинская часть, держала нейтралитет. Но и в них возникали стихийные митинги, был организован солдатский комитет, без которого командир части не мог принимать решения. В самой управе, где работал Афанасий Игнаич появились из них же, сотрудников, эсеры, эсдеки и разные другие представители всевозможных партий. Некоторые поддерживали центральную раду, образованную в Киеве, другие поддерживали власть. .Вся эта разношерстная публика в этом малом местечке вела себя пока уравновешенно и благоразумно, до стычек пока не доходило.
Афанасий Игнатич вел себя нейтрально по отношению всех этих представителей разных партий. Он не знал их программ, да и не хотел примкнуть к какому-либо течению. Он, образованный юрист, прекрасно понимал, что вся эта мишура постепенно отойдет, и у власти установиться какая - то партия. Он не верил и не поддерживал Временное Правительство, во главе с Керенским, понимая, что и этот временщик. Он спокойно, и даже с каким-то удовлетворением воспринял отречение царя Николая II от престола. Давно прогнивший режим не мог удержаться у власти без поддержки народных масс. Он лояльно относился и к партии большевиков, во главе с В.И. Лениным, приобретающей все больше и больше авторитет среди народных масс. Он видел в Ленине лидера, который мог возглавить правительство России, но методы большевиков в устранении противников, при взятии власти, не воспринимал, и не мог поддерживать.
После переворота в Петербурге в октябре месяце и прихода к власти большевиков, на местах местные земские управы начали заменять революционными комитетами рабочих и солдатских депутатов. Власть взяли, но к власти пришли малообразованные, не подготовленные люди. Власть надо было выстраивать новую, со всеми требованиями жизненных интересов. Старую управу распустили, новую надо было создавать. Вот и начали приглашать старых работников, которые не относились враждебно к новой власти. Пригласили в Ревком и Афанасия Игнатича, учитывая его образование и опыт. Он принял самое активное участие в выстраивании новой структуры власти. Его ценили как хорошего специалиста, и считались с его мнением. Казалось, жизнь налаживалась. Но в 1920-1925 годах на Украине, как и в России, полыхала гражданская война. Образовывались военные формирования, которые воевали друг с другом, иногда сами не зная за что воюют, или вернее за кого. Многие населенные пункты организовывали собственные отряды самообороны. Возвратившиеся солдаты с первой мировой войны, прихватили вооружения достаточно.
Вот, в мае 1921 года в местечко ворвался неизвестный отряд, неизвестной окраски с лозунгом " За Украину, от Вислы до Дона". Отряд реквизировал в населения одежду, продукты питания, объявил мобилизацию мужского населения, и все под лозунгом защиты Украины. Правда, никто не обмолвился и словом от кого они собрались защищаться. Под эту мобилизацию попал и Афанасий Игнатич. Его возражения и попытка как-то освободиться от этой мобилизации, ни к чему не привели, его заставили под силой оружия идти с ними. Попытка выяснить к какой власти принадлежит отряд, тоже не привела ни чему. Командир отряда, деревенский мужик с двухлетним образованием сказал, что они пойдут на Киев, освобождать Украину. От кого освобождать он не знал, да по всей вероятности не хотел знать. Предчувствия у Елены Михайловны были самые плохие. Афанасий обнял и поцеловал жену, потом дочь, снял головной убор и поклонился своей Леночке. "Леночка, прости меня, не знаю за что, но прости. Может когда-нибудь, обидел тебя плохим словом. Доченька, моя любимая, расти умницей, обязательно учись. До свиданья мои дорогие", - Афанасий Игнатич посмотрел на них, оглядел комнату, надел головной убор и вышел из дома, где его уже ожидали два члена неизвестного отряда. С местечка вместе с ним забрали человек пятнадцать. Через два дня отряд выступил в поход. С тех пор об Афанасии Игнатиче не было никаких вестей. Отряд, а вместе с ними все мобилизованные канули как в воду. Были отголоски, что отряд ввязался в драку с подобным отрядом. Потом часть Украины оккупировала Польша во главе с Пилсудским. Якобы отряд и с ними сражался. Вести были разные, никто вразумительно не мог ничего сказать. Власти никакой не было. Бывший ревком ушел всем составом на фронт для борьбы с поляками.
Елена Михайловна многие годы слала запросы, никто вразумительно ничего не мог ответить.
Сергей опять пригласил к себе домой на каникулы Николая. За ним приехал уже не отец, а Елена Михайловна наняла извозчика. Сергей очень удивился, что за ним не приехал отец, но, узнав, что отца мобилизовали, немного успокоился. Предвкушение юношеских забав, купание в речке, обуяло молодыми душами, и им было не до серьезных восприятий действительности. Они хорошо учатся в гимназии, через год они закончат ее, а там Петербург, университет. Им надо серьезно подумать о будущей специальности. Николай предполагал занятия медициной, Сергей, очевидно, пойдет по стопам отца - будет изучать юриспруденцию. Им было всего по шестнадцать лет, вся жизнь впереди. Николай украдкой вспоминал о сестренке Сергея, Ане, не строя никаких планов.
По приезду в усадьбу, Елена Михайловна их накормила. Опять сидя за обеденным столом, Николай, украдкой бросал взгляды на Аню. За последний год Аня здорово повзрослела. Ей уже четырнадцать лет. Спереди у нее появились выпуклости, и держалась она с мальчишками уже по-женски манерно, томно бросая взгляды на Николая. Она уже не напрашивалась с мальчишками на речку купаться. С книгой в руках она больше сидела на скамейке в парке, под разлапистой липой, и читала очередной французский роман. Как-то Николай один, без Сергея гулял по парку, издали заметил, сидящую на скамейке Аню. Он попросил разрешения сесть рядом с ней. Она подвинулась и он сел рядом. Они сидели и разговаривали на разные темы, а большей частью обсуждали прочитанные книги. Они здорово увлеклись, не заметив, что солнце катиться к закату и пока их не позвала Екатерина Ивановна к ужину. Они смущенно спохватились и вместе пошли домой. После этой встрече Николай более пристальней приглядывался к Ане. Они как бы случайно встречались в парке и долго ходили по тенистым аллеям.
Николай и Аня стали чаще встречаться днем на тенистых аллеях парка. Им было приятно бродить вместе или сидеть на скамейке, обсуждая прочитанную книгу. Не заметно для себя он оставил игры с Сергеем и деревенскими ребятами.
После мобилизации отца на Сергея легли более серьезные обязанности. Елена Михайловна была в трансе, она пыталась как-то приобщить к хозяйству Сергея, несмотря на, его юный возраст. Сама Елена совершенно не знала, как управлять всем этим хозяйством. Видимо самой природой предопределенно, если в семье остается из мужского пола пусть даже мальчик, не него ложатся обязанности хозяина дома. Это почувствовал и Сергей. Сергею пришлось возложить на себя ответственность за мать и сестру и, естественно, за всё хозяйство. Поэтому Николай, в большинстве случаев, был предоставлен сам себе, или вернее Анечке.
И в то же время Аня и Николай стремились быть чаще вместе. Анечке понравился высокий, плотный, чернобровый юноша правда, несколько флегматичный, но зато ее брат очень энергичный и юркий, хорошо физически подготовлен. Им вместе было хорошо, они находили общие интересы, обменивались мнениями по прочитанным книгам. Дружба у них начала перерастать в нечто большее. Сидя на скамейке, он как бы нечаянно взял за руку Анечку. Она не отняла, словно бы не заметила. Так и сидели молча, взявшись за руки. На Николая все чаще наплывало неизведанное чувство нежности к этой белокурой, круглолицей девушке. Он трогал ее завитушки за ухом, они ему очень нравились, висели, как колокольчики. Как то после ужина Аня попросила мать разрешить погулять вместе с Николаем. Сергей был занят. Они всегда гуляли вместе. Сергей зорко оберегал сестру. Мать разрешила. Был теплый июньский вечер. После прогулкам по аллеям парка они сели на свою скамейку. Николай прильнул щекой к щеке Ани, она интуитивно отодвинулась. Ну что ты, Анечка! Николай придвинулся к ней. Он медленно целовал ее в маленькую ладонь. Сквозь рубашку он ощущал, как к его груди невинно прикасается ее созревающая грудь. Эти прикосновения его волновали особенно. Он сам еще не мог понять своего состояния. И Анечка еще, наверное, и не могла понять, как ее прикосновения действуют на него. Николай боялся пошевелиться, чтобы она не переменила свое положение.
Сзади за спиной хрустнула ветка, словно там кто-то ходит. Они отшатнулись друг от друга. Вдруг перед ними нарисовался пес Митяй. Он приласкался к Анечке, лизнул руку Николая. И как будто подумал, что им хватит и этого, удалился в темноту. После этого Николай обхватил Анечку руками и стал жарко ее целовать. Он как будто нечаянно положил руку ей на грудь, Анечка стыдясь, отвела его руку.
-Коленька не надо. Так делать не нужно, мне это не приятно.
-Моя милая, маленькая Анечка, ведь молодые люди, вроде нас с тобой встречаются не только для того чтобы разговаривать о звездах, о природе.
- Да, Коленька, я это все читала в романах, но мы еще слишком молоды, чтобы позволять себе безрассудство. Подожди не много!
- Анечка, но в этом заключается смысл огромной любви
- Нет, Коленька, не в этом заключается смысл огромной любви. Смысл любви заключается в единении души. Все, что я делаю, тебе должно нравиться, и наоборот, все, что ты делаешь мне должно нравиться. Мы должны быть единое целое, твоя боль - моя боль, и наоборот. Все наши помыслы должны быть одинаковы. Ни одного дня мы не должны быть друг без друга. Все о чем ты думаешь - это другое, это продолжение нашего с тобой рода. Но нам рано с тобой об этом заботиться. И ты, и я, мы почти в полувзрослом возрасте. Нам нужно определиться в жизни.
- Милая, маленькая, взрослая девочка я буду делать то, что тебе приятною Ты права, о взрослой жизни нам с тобой еще думать рано. У нас все впереди. Ты мне очень нравишься, и я буду делать все, что тебе нравиться. Но целоваться то мы с тобой можем, детей от этого не бывает.
И он обнял Аню, прижав ее к своей груди. Из-за тучи выскользнула луна, залив в окрестность лунным необычным светом. Подул свежий ветерок, кроны деревьев зашумели, напоминая морской прибой, зашелестели листья кустарников. Время уже было позднее, Аня, поднялась, поднялся и Николай. И они тихонечко, под шелест листьев, пошли домой. На чистом лунном небе появилась тучка. Тучка разрасталась, становилась все больше и больше и приближалась к чистому парку-саду. Порывы ветра всколыхнули листву всех деревьев. Первые капли дождя заставили их ускорить шаг. Где-то прокричал фили, что-то прошмыгнуло по садовой дорожке. Ночная жизнь, тайная и не уловимая, продолжала существовать под кронами деревьев, не смотря на, приближающийся дождь.
Они, обнявшись шли по садовой дорожке, и каждый из них думал, хоть бы дорожка не кончалась. Они подошли к дому, старый садовник, он же и ночной сторож, запирал ворота. Дверь в дом была еще не заперта. В столовой уже никого небыло, и был выключен свет.
Николай поднялся в гостевую комнату. Когда Николай зашел в свою комнату, сердце у него стучало, словно хотело вырваться на волю, колени дрожали и подгибались. Он стоял посреди комнаты и не мог сообразить, что ему делать. Он подошел к окну, потихоньку его открыл. Капли дождя брызнули ему в лицо. Ветер обдал прохладой. Небо заволокло тучами, стало темно, что даже нельзя было разглядеть вершины деревьев. Кончаются каникулы, ему надо будет вместе с Сергеем опять отбыть в его городок, для окончания учебы в гимназии. Самые, самые сокровенные чувства испытывал Николай к сестре Сергея - Ане. Он не посмел признаться Сергею, что он влюблен в его сестру. Он понимал, что в связи с отсутствием отца, Сергей ответственный за судьбу сестры.
Сергей часть забот отца переложил на себя. Прежде всего, он с мамой,
Еленой Михайловной, выяснил состояние их семьи. Елена Михайловна раскрыла перед ним все возможности их состояния. Большим подспорьем в их семье было содержание, получаемое отцом. Теперь этот источник исчез. Остались фамильные ценности Курловых и приданное самой Елены Михайловны. На первых порах безбедно существовать можно. Но ему надо заканчивать гимназию, об университете в Петербурге надо подождать Там будет видно. Нужно содержать учителей для Анечки, и отправить ее учиться в гимназию. На семейном совете они втроем приняли решение, что Сергею обязательно надо кончать гимназию, остался последний год. Учителей для Ани надо содержать. Отпускать ее одну в гимназию, в чужой город, в это не спокойное время, опасно. Прислугу, поскольку, они давно работают у их, пока содержать. Елена Михайловна все надеялась, что появиться Афанасий Игнатич. Время шло, а от него никаких вестей. Почта не работала. В левобережной части местечка появились двое раненых, которые были мобилизованы неизвестным отрядом вместе с Афанасием. Елена Михайловна разыскала обоих, в надежде хоть что-то узнать о муже. К сожалению, оба они ничего вразумительно не смогли сказать. Их отряд напоролся на такой же отряд, завязалась перестрелка. Они были ранены в этой перестрелке. Их подобрали деревенские женщины, выходили. А отряд пошел дальше, куда - они не знают. Двое пытались бежать с отряда, жители местечка, но их поймали и перед строем расстреляли. По описанию среди расстрелянных Афанасия не было. Елена Михайловна вся извелась, она была крайне обеспокоена за судьбу мужа.
Подошло время отправлять ребят обратно в гимназию. Елена Михайловна опять наняла возницу, который отвезет их. Вечер перед отъездом Аня и Николай сидели на своей скамейке, крепко обнявшись. Они за время этих каникул переговорили обо всем. Они поклялись дуг другу не расставаться, а если судьба их разлучит, то встретятся, не зависимо от времени. Было позднее время, и они оба поднялись со скамейки. Ночная жизнь в парке продолжалась. Попрыгивали ночные птицы, в траве и кустах шелестели какие-то зверюшки. Опять появился их домашний пес Митяй, он пришел, как будто предупредить их, что время позднее и сторож закроет двери в дом. Он спокойно их немного проводил, убедившись, что они идут домой, исчез, выполняя свои охранные функции.
Николай и Аня по дороге все время целовались, не могли оторваться друг от друга. Так они дошли почти до крыльца, Николай последний раз прижал Аню к своей груди и крепко поцеловал на прощание в губы. Она на поцелуй ответила. И они перед крылечком расстались, каждый пошел в свою комнату.
Екатерина Ивановна предложила им ужин, но Николай не захотел, он был под впечатлением расставания. Утром возница с Еленой Михайловной усадили ребят в повозку, Елена Михайловна их на дорожку перекрестила, а Екатерина Ивановна дала на дорогу им узелок с едой. И они двинулись в путь-дорогу. Николай заметил, несмотря на то, что было раннее утро, занавеска на окне Ани качнулась, она помахала им рукой.
Дорога была длинная, и они оба, и Сергей, и Николай сидели молча. Сергея беспокоила судьба отца, состояние семьи, он понимал, что он взваливал на себя заботу о своей семье, их благополучие. Ему скорее надо заканчивать гимназию, и определять свою дальнейшую судьбу. С университетом, видимо, придется подождать, хотя в Петербурге у него имеются дедушка и бабушка, люди состоятельные, и они бы на первых порах помогли.
Николай думал свою думу. Родители у него тоже уже пожилые. В этой неразберихе смогут ли они обеспечить его учебу в университете. Да при том, что он без Ани своей жизни не представлял.У каждого из друзей стояла нелегкая задача, как выжить во время этого лихолетья.
С этими своими думами они и приехали в городок. Николай - к своим родителям, Сергей в свою комнату к дальней родственнице.
Через день у них начинались занятия в гимназии. Занятия начались как обычно. Директор гимназии поздравил с началом учебного года. Сообщил, что это будет предпоследний выпуск этой гимназии. В дальнейшем она преобразуется в восьмилетнюю школу, и первые пять классов гимназии будут преобразованы в классы школы.
Сергей и Николай делали все, чтобы успешно закончить гимназию и получить аттестаты. Сергей получил от Елены Михайловны письмо. Мать, кроме наставлений и просьб сообщала домашние новости. Отец Елены Михайловны после всех событий в Петербурге не выдержал - скончался. Осталась мама с младшим братишкой, сестрой. Собираются уехать в Германию. Хлопочут, ходатайствуют, но пока не получается. В Германии живет двоюродная сестра мамы. Умер также их садовник, он же сторож, Герасим, муж Екатерины Ивановны, няни и кухарки семейства Курловых, у которых они прослужили больше сорока лет. Екатерина Ивановна собирается в деревню, к престарелой тете. Они с Аней остаются вдвоем в большом доме.
Письмо Сергея расстроило, и он несколько дней ходил сам не свой. Ему было жалко мать, сестру, но не хотелось бросать гимназию, не закончив ее. Николай все допытывался у Сергея о причине плохого его настроении, пока тот не показал ему письмо от Елены Михайловны. Николай открылся Сергею, что он влюблен в его сестру Аню. Сергей предупредил только Николая, что он отвечает теперь за свою сестру и в обиду ее не даст. Если серьезно - пожалуйста.
По всей России, в том числе и на Украине, полыхала еще гражданская война. Кто с кем воюет, и за что воюет, простой народ не знал. Но страдал простой народ. Его втягивали во всякие разборки между отдельными группировками в борьбе за власть Одна власть сменяла другую. Все, вроде, за народ, за свободу, за независимость, но все при этом без зазрения совести грабили народ.
Отец Николая работал при любой власти, чиновник почтового ведомства нужен любой власти. Его пытались несколько раз мобилизовывать, но каждый раз убеждались, что без него почтовое ведомство, в том числе телеграф, не будет работать, и его отпускали.
1922 году на Украине, да и по всей России, был переломным. Постепенно устанавливалась советская власть на местах. Если он в Петербурге установилась почти пять лет назад, то в провинции, в глубинке, она восстанавливалась вплоть до 1925 года. Положение в стране стабилизировалось.
Установилась советская власть и в местечке О.. Одним из первых вопросов, которым занялся организованный Совет депутатов рабочих и крестьян, был вопрос об исполнении декрета Советского правительства о национализации помещичьих усадьб, земельных наделов.
Под эту категорию попала и усадьба Курловых, построенная и выхоженная бывшим крепостным. Елене Михайловне предложили, учитывая хорошую репутацию ее мужа, Афанасия Игнатьевича, хорошую избу, в которую она должна переехать, освободив бывший дом. Дом был добротный. До революции в нем жил купец, который в 1918 году уехал вместе с семьей за границу. Дом был национализирован и передан Елене Михайловне. Вокруг дома был неплохой сад, огород. Все было огорожено хорошей оградой. В доме была веранда, нормальная кухня с печкой и плитой, и еще три комнаты: общая зала с камином, спальня, кабинет, к кухне примыкала кладовая.
Осмотрев все это хозяйство, Елене Михайловне ничего не оставалось делать, как согласиться.
В местечке организовали школу, восьмилетку. Примерно по программе гимназии. Не хватало учителей. Учеников набрали больше, чем требовалось. Но учителей не хватало. Предложили работу и Елене Михайловне. Она немного подумала и согласилась преподавать словесность и правописание. Ей нужно было как-то пристроить Аню, занималась она все время с учителями. А ей нужно было получить документ об образовании, без этого дальнейшее образование немыслимо.
Так постепенно Елена Михайловна втягивалась в круговорот новой жизни. Вместе с ней и Ане к новой жизни пришлось по-новому приспосабливаться. Елена Михайловна все разыскивала мужа, ей как-то передали от него весточку, он был в армии Щорса, где-то под Уманью, но это было в 1921 году. Потом ей тоже передали в том же году, что он воюет с поляками, оккупировавшими Украину. Больше никаких вестей не было. Она очень надеялась, что он в один прекрасный день появится домой, но время шло, а он не появлялся.
С первого сентября в школе начались занятии, набрали с первого по восьмой класс полностью по сорок человек в классе. Даже не всех желающих удовлетворили. Аню, комиссионно, после сдачи экзаменов, определили сразу в седьмой класс. Занималась она успешно, у нее была хорошая подготовка. Жизнь потихоньку налаживалась. Она преподавала в школе, и ей это нравилось. Научилась она заниматься и огородом. В местечке налаживалась торговля, открывались магазины, уже что-то можно было купить. В усадьбе организовали детский дом - приют, собирали по всей округе беспризорников.
Весной Сергей заканчивал гимназию, получит аттестат и с ним надо будет что-то решать. Житейские заботы все больше и больше охватывали Елену Михайловну. Она даже сама не замечала, как постепенно втягивалась в них. Работа в школе ей нравилась, она постоянно общалась с коллегами по учительскому ремеслу, общалась с ребятами, и это доставляло ей радость. Она имела высшее образование, но специального, педагогического, у нее не было. Она по необходимости не стеснялась спросить у своих коллег. Дома прислуги не было, и они вдвоем с Аней выполняли всю домашнюю работу, вплоть до выращивания овощей на грядках. "Вот бы Афанасий увидел, какая я стала самостоятельной хозяйкой" - все время думала она.
Она не прекращала наводить справки о своем муже. По ночам она часто просыпалась от кошмарных снов: то она видела, что он лежит раненый и ему некому оказать помощь, то видит его убитым, и черные вороны кружатся над ним. Просыпаясь, она взывала: "Афанасий, милый мой, отзовись!" Она изводила себя до нервного истощения. Дочь Аня, как могла ее успокаивала.
Весной, после выпускных экзаменов в гимназии, домой вернулся Сергей с аттестатом. Оценили его учебу в гимназии по достоинству. В аттестате стояли все отличные оценки.
Елена Михайловна дала возможность сыну с неделю отдохнуть после серьезных экзаменов. Сергей превратился в прекрасного юношу плотного телосложения с твердым характером. Чем-то был похож на деда Игнатия Панкратьича. Такой же целеустремленный, решительный. Елена Михайловна, глядя на Сергея, не могла нарадоваться. Но сердце матери - вещун. Она нет-нет боялась, как бы не повторилась у сына судьба отца. Она всеми силами своей материнской души пыталась его уберечь.
Установившаяся советская власть требовала молодых людей для работы на новостройках, на заводах, фабриках, шахтах. Кроме того, еще требовалось молодое поколение для пополнения рядов Красной Армии, подверженной постоянной реорганизации. Она не имела возможности ни с кем посоветоваться по поводу дальнейшей судьбы Сергея. Ей почему-то казалось, что только в другом государстве за границей ему там будет более комфортно, чем здесь в России, он там надежно будет спрятан от всяких невзгод. Но выехать за границу, да еще молодым людям - это было сложно. Она знала, что в Германии живут ее двоюродная тетя и сестра Афанасия. Сергей вел себя скромно, встречался со своими сверстниками, но решительных действий не принимал. Сергею шел уже восемнадцатый год, и он осенью подлежал мобилизации, то ли на трудовой фронт, то ли в Красную Армию. Конечно, проще было пойти учиться, возможностей для него открылось множество.
Но он понимал, что матери трудно будет учить его да еще на подходе Аня. Поэтому, перспективу по учебе он отодвинул. Вариант поступить в Петербурге в университет в расчете на помощь деда, отца Елены Михайловны, сам собой отпал. Отец Елены Михайловны умер, а мать с братишкой Елены Михайловны уехали за границу.
Аня заканчивала восьмой класс, но школу преобразовали из восьмилетки в десятилетку. И на семейном совете решили, что Аня будет кончать десять классов. Поступать она хотела в педагогический институт на факультет иностранных языков.
По местечку бродили всякие слухи, что молодых людей от семнадцати лет будут привлекать в трудовую армию или в Красную Армию. Елена боялась повторения судьбы Афанасия и не знала, что предпринять.
Глава 9
Веранда была освещена лампой. На веранде стоял стол. На столе вскипавший самовар. За столом сидели Елена Михайловна, Аня, Сергей, Николай. За окном был июньский вечер. Как обычно в летние вечера на Украине быстро темнеет. Сад вокруг, их нового дома, потонул в теплом мраке. Только большой куст сирени, росший перед самым окном веранды, освещенный светом лампы, выступал из темноты. Ни шороха, ни звука не доносилось с уснувшего сада. Сквозь густую темноту просматривалась центральная дорожка сада, разделяющего сад на две части. Дорожка заканчивалась большим кустом лещины и скамейкой под кустом.
Николай появился в семье Курловых днем. Ему очень хотелось повидать Аню и с Сергеем обсудить дальнейшие шаги. В их городке тоже ходят слухи о мобилизации молодежи в трудовую армию, Красную Армию. И не только слухи, некоторые ребята уже учатся и работают в городах Донбасса на заводах, шахтах. Николай обсудил этот вопрос со своими родителями. Они посоветовали съездить к Курловым и принять решение вместе с Сергеем, обсуждался вариант - уехать за границу. У Полетовых за границей никого не было. Они пили чай и обсуждали всякие варианты своих дальнейших шагов. С трудом, после многих сомнений все-таки решили уехать за границу. В Германии у Сергея живут родственники, на первых порах хоть есть где остановиться, не исключается и Франция. Учитель французского языка приглашал Николая в Париж. Адрес сохранился. Николай и Аня признались Елене Михайловне, что они дружат и хотели эту дружбу сохранить на всю оставшуюся жизнь.
Решили они пробираться в Германию через Румынию. Польша находилась с Россией в состоянии войны, поэтому через ее территорию пробираться опасно. Решили, что на лошадях они доедут до Днестра, а там, как бог даст. Выезд на следующую ночь под утро, чтобы оторваться от своего населенного пункта. На том и порешили.
Елена Михайловна отправилась отдыхать, Аня отпросилась погулять с Николаем в саду. Они с Николаем прошли по дорожке до скамейки, сели. Николай обнял Аню, она уже не сопротивлялась, понимая, что их жизнь круто меняется, и когда еще они смогут встретиться.
Они сидели на скамейке, прижавшись друг к другу. Чистое небо, мерцающие звездочки по обширному небосводу настраивали их на лирический лад. Они еще раз поклялись в любви друг другу, и какие бы события не препятствовали, они должны будут встретиться. Над землей поднялась полная луна, заливая сад каким-то неземным неоновым светом. О они сидели, прижавшись друг к другу, и им казалось, что так будет вечно, по крайней мере, им так хотелось. Им было ясно все без слов. Они с Сергеем через день уедут. Аня с мамой останутся одни. Николай пообещал, при первой возможности сообщит свой адрес, вызовет их к себе или приедет сам. В его голосе мелькало множество вариантов забрать Аню с собой, но он понимал, что нельзя оставлять одну Елену Михайловну. Он понимал, что он жесткого поступает со своими родителями, оставляя их одних. Но что делать? История может повториться, как с Афанасием Игнатьевичем! Где гарантия? А какие у них были с Сергеем благородные мечты. Они мечтали направить души прекрасные порывы: Николай на изучение медицины, Сергей мечтал о юриспруденции, идя по стопам отца. Революция поломала их благие порывы. Они не восприняли революцию, выходцы из мелкопоместных дворян, они могли бы неплохо устроить свою жизнь и при советской власти. Таких юношей, исчисляемых десятками тысяч, безрассудно загубили свой талант, возможно и жизнь, уехав неведомо куда и зачем, где их никто не ждал, и где было не меньше своих проблем. Конечно, знание немецкого, французского языков, в какой-то степени облегчало их участь. Оставаясь здесь, в России, они могли поступить в любой ВУЗ страны. Поднимающейся из руин гражданской войны стране нужны были любые специалисты. Они предпочли неизвестность.
Глава 10
Небо на востоке покрылось багрянцем, приближался рассвет. Друзья решили в лощине небольшой речушки, заросшей молодой порослью кустарников, переждать день, самим отдохнуть, и лошадям надо было подкормиться.
Они повернули к лощине - пойме реки, предвкушая отдых. Вдруг где-то из какой-то деревни выскочил конный разъезд, вооруженный винтовками. Расстояние было метров 600 - 700. Друзья резко пришпорили коней, надеясь скрыться в зарослях поймы реки.
Разъезд, не известно чей, какой власти, ринулся за ними. Но лошади друзей, хоть и проскакали всю ночь, быстро ушли от погони. Разъезд остановился, им видимо было важно не пустить в деревню. Один из разъезда для острастки выстрелил из винтовки, почти не целясь.
Проскочив в заросли, Николай почувствовал, что Сергей отстает. Подъехав ближе к Сергею, он увидел увеличивающееся пятно крови, расползающееся по всей груди. Сергей еле держался в седле. Проехав подальше в глубь зарослей, друзья остановились. Николай помог сойти с коня Сергею. На ногах Сергей не удержался. Николай уложил его на траву, расстегнул куртку, рубашку и ужаснулся. На правой стороне груди зияла большая рана. Пуля со спины прошла навылет, разворотив правую сторону груди. Николай, еде сдерживая рыдания, делал все, что мог, чтобы облегчить его страдания. Никаких перевязочным материалов друзья с собой не захватили. Рана кровоточила. Николай на лошади перешел вброд речушку, вышел на окраину зарослей, примерно в километре заметил хутор. Везти туда Сергея не стал, боялся, что не довезет. Он положил под голову Сергея свою куртку и поскакал в деревню.
В деревне к нему отнеслись враждебно, посчитав его лазутчиком какого-нибудь отряда, которых много бродило по Украине. Одна сердобольная старушка дала ему бутылку молока и полкаравая хлеба. Еще дала кусок холщевого полотна для перевязки раны. Посоветовала нарвать подорожник, цветков ромашки и приложить через полотно к ране.
Возвратившись назад, Николай увидел, что Сергей мертв. Слезы и рыдания. Что делать дальше? Возвращаться?
Он просидел возле мертвого друга весь день. К вечеру он опять поскакал к старушке, попросил лопату.
Он поклялся, что все-таки достигнет Франции. Поклялся другу, что он похоронит его временно здесь у реки, так как бабушка не советовала хоть с раненым, хоть с мертвым появляться в деревне. После этой неразберихи перезахоронит его с почестями. Николай похоронил друга на самом высоком берегу речушки, насыпал могильный холм. Креста не было из чего сделать, да и нечем. Он заехал еще раз к бабушке, вернул лопату и оставил ей коня Сергея.
Она ему собрала в дорогу немного покушать, все, что у нее было.
Не разбирая дороги, Николай ночью двинулся в путь. Ехал по полям, минуя большую дорогу и объезжая села, в которых неизвестно какая установилась власть. Перед рассветом он старался укрыться на день в лесу или зарослях. На третий день под утро перед его взором раскинулась широкой лентой река, которую он наблюдал из левобережной возвышенности. остановился он в небольшом лесочке, обдумывая, что ему делать дальше. Он неоднократно порывался возвратиться домой, но клятва, данная другу на могиле, двигала им. дальше к конечной цели - Франции.
Он сидел в раздумье, не зная, что предпринять. Солнце уже поднялось и начало потихонечку припекать. Вдали он заметил стадо коров и пастуха, который его охранял. Он подъехал к пастуху и начал его расспрашивать. Речка эта - Днестр, по ней проходит граница между Румынией и Россией. На той стороне видишь села, это села уже румынские. Раньше это была Молдавия, а сейчас ее разделили, часть находится в Румынии, а эта часть, где мы находимся, - Бессарабия, относится к России.
Пастух-молдаванин лет сорока смотрел на него с подозрением. Это понимал и Николай. Ему надо было разузнать, как попасть на ту сторону. Николай, наконец, решился спросить, как попасть на ту сторону. "А зачем тебе туда надо", - спросил пастух. "Да вот друг уехал туда и все приглашает меня", - на ходу сочинил легенду Николай. Пастух почесал затылок, подумал и ответил: "У меня дядька перегоняет скот в Румынию, приобретенный в Бессарабии. Можно поговорить с ним. У тебя деньги есть", - спросил пастух. "Денег у меня, конечно, нет. Но вот я могу подарить тебе своего коня, если ты уговоришь своего дядьку", - ответил Николай. Договорились встретиться завтра в этом же месте. Он придет сюда с дядькой. Видя в глазах Николая голодный блеск, он поделился с ним завтраком. Почти сутки Николай ничего не ел. Он попросил, если можно, принести хлеба и картошки.
На второй день пастух, как обещал, пришел вместе с мужиком лет пятидесяти, видимо, ему не терпелось заполучить коня, в деревне лошади в ту пору были в большой цене.
Дядька внимательно рассмотрел Николая, похлопал по загривку коня, расспросил, кто он, откуда. Сочиненную легенду Николая принял на веру или сделал вид. Пастух вручил ему буханку хлеба, пяток вареных картофелин и с десяток сырых картофелин. Подарил ему первобытное орудие добычи огня - кресало и кремень. Договорившись, что Николай подъедет к указанному месту, представится его племянником и с гуртом рогатого скота он переправится на пароме на эту сторону. Ну а там, как бог даст. Встречать паром будет румынский полицай вместе с купцами. Твоя задача с коровами пройти от пристани подальше и исчезнуть, чтобы никто тебя не видел. Коня ты оставишь на этой стороне.
Операция по переходу границы прошла успешно. Вдобавок, дядька дал ему сумку с продуктами: хлеб, вареные яички, картошку.
Вопрос был один, он не знал румынского языка. Переправившись на пароме со скотом на ту сторону, он как будто погнал гурт в загон, который был от пристани за метров пятьсот. Полицай не обратил на него внимания. И догнав скот до загона с еще одним румыном, попытался договориться с ним, как доехать до железной дороги. Объяснились они на пальцах и, в конечном счете, румын махнул рукой в сторону, где должна быть железная дорога. Недалеко располагалась деревня, в которой жили и молдаване и украинцы. Появлению Николая в деревне никто не удивился. Во время гражданской войны в России, на Украине, по Румынии скиталось много беженцев. Вот Николая и приняли за одного из них. Он попросился к одному хозяину с украинским говором на ночлег. Тот его принял, но ночевать разрешил в летней кухне. Но зато накормил его до отвала. Рано утром Николай встал, поблагодарил его за хлеб, соль. Расспросил, как добраться до железной дороги. Хозяин указал ему направление, но предупредил, что до железной дороги очень далеко. Николай взял свою котомку, подаренную с продуктами дядькой на переправе, двинулся к соседней деревне. В Приднестровье населенные пункты встречаются часто, это была наиболее заселенная часть территории бывшей Молдавии.
И так целый месяц продвигался Николай от деревни к деревне в сторону Югославии. На поезд он сесть не мог, сколько ни упрашивал проводников. Ни билета, ни документов у него не было, кроме аттестата об окончании гимназии. Где подрабатывал, где просто попрошайничал, он перебивался с дня на день. он исхудал, оборвался, но упорно продвигался к цели. Цель его была Париж. Он знал, что там его никто не ждет, и что ему будет не легче, чем здесь. Его иногда выручали жители украинской национальности, изредка встречающиеся, сначала в молдавских деревнях, потом в румынских. Определять, где живут люди украинской национальности, он научился по внешнему виду дома, в котором они проживали. Дома всегда были красиво побеленные и разрисованные украинским орнаментом. Двор всегда был чисто подметен, ограда и ворота исправные.
Не доходя до границы с Югославией, он остановился на ночь в одной деревне у украинцев. Дома была мать, пожилая женщина, дедушка, по видимому, ее отец, невестка и двое ребят. сына в 1918 году забрали на войну, где он теперь не известно. Они приютили его, у них было свое хозяйство, предложили ему остаться у них. Они выслушали его историю, он чистосердечно излил свою душу этим простым людям. Он задержался на три дня, помог им с хозяйством, помог убрать виноград, надавить вина. и в порыве благодарности этим простым людям чуть не остался у них. Скитание по чужой стране, не зная языка, не зная обычаев, не имея никаких документов, давалась ему очень трудно. Но он помнил клятву, данную на могиле друга, и это для него было священным. Через три дня он попрощался с добрыми людьми и собрался в путь-дорогу. Молодая хозяйка дала ему кое-что из одежды: пиджак, брюки, рубашку, видимо, что осталось от мужа, упрашивала его остаться. Зачем бродить тебе по белому свету, у нас всё есть: дом, хозяйство. Что ещё человеку надо.
Перейти границу с Югославией в то время не составляло большого труда. Люди передвигались через границу свободно. Были с обеих сторон полицейские патрули, но они особого внимания к переходящим границу не проявляли.
Деревни Румынская и Югославская находились в трёх - пяти километрах. И родственники румыны могли проживать в Югославии и наоборот. Югославия в большинстве страна славянская и отношение к беженцам из России было доброжелательное. В одном местечке, недалеко от границы, было что-то наподобие сборного пункта беженцев. Там их регистрировали, выдавали наподобие справки, разрешающей проживание и пребывание в Югославии. Там был организован пункт питания и обогрева, барачное помещение, поскольку приближалась осень