Константин Колонтаев 'Четвертый Геноцидный Сон Веры Павловны Розальской'
'Вера Павловна, вместо того,
что бы спать с Рахметовым,
спит одна и видит свой Четвертый Сон'
(Строка одного из сочинений советской
старшеклассницы брежневской эпохи)
Что касается данного эпиграфа, то нужно отметить, что во времена Чернышевского 90% населения России было неграмотных, а теперь грамотные все. Но, вот почему - то дураков от этого меньше не стало и ещё на сотни лет припасено. Поэтому, вопросов - масса, а ответов - ноль целых, хрен десятых.
Малоизвестная сторона научного и литературного творчества Чернышевского, в романе 'Что делать?' и конкретно в его разделе 'Четвёртый сон Веры Павловны' - это русский национал - коммунистический глобализм, который согласно Чернышевскому козначает, что коммунизм возможен только в глобальном масштабе (это как у Маркса и Энгельса), но создадут его только русские и только они будут пользоваться его плодами оставшись единственным народом на планете Земля.
Этот, одаренный несравненной мудростью, высокими помыслами и талантами, человек, пронзив своим нечеловечески зорким взором время и пространство, увидел и затем описал следующую картину.... Если, судить по картине мира изображённой в 'Четвёртом сне Веры Павловны', то результат всякого Прогресса - это Геноцид. Прежние народы - погибают (уничтожаются, вымирают, изменяются), вместе со своей культурой. Как сказал Чингизхан: 'Недостаточно, чтобы я победил. Другие должны быть повергнуты'. Так что, не оглядываясь по сторонам и не пытаясь подлаживаться под других. Никаких - 'Ни шагу назад!', никаких - 'Умрём, но не отступим!'. Вообще: никаких 'умрём'. Только - 'Убьём'.
Мужик, реально много знал! Ведь, он был более чем вменяемый и расчетливый человек, обладающий многими Тайнами Бытия. К тому же он ещё был и Мудрец, прокладывающий по жизни дорогу кулаками, своего Интеллекта и Воли. Одним словом - Умник, со Стальной Волей, подкрепленной Бесстрашием и Беспощадностью, в том числе, и можно сказать, даже прежде всего к самому себе. Решимость, Кураж, Стойкость и готовность к самопожертвованию. Не оглядываясь по сторонам и не пытаясь подлаживаться под других. Такой всегда четко знает, что ему надо, и как этого добиться, поскольку Воля его сильна. По настоящему сильна.
Да, чувствуется в нём академическая культура. Ведь он был Простой Скромный Мудрец, жаждущий лишь знаний и мудрости, ненавидящий войны, и обожающий решать все разногласия мирным путем! Отсюда и эта его попытка охватить некие глобальные, почти геологические процессы, своим слабым человеческим восприятием
И, так согласно Чернышевскому, глобальное коммунистическое будущее - светло и прекрасно. Но, только для русских, которые останутся в том будущем единственным народом на планете Земля.
И, вот, что согласно этой концепции Чернышевского, увидела в своём 'Четвёртом сне' главная героиня этого романа Вера Павловна:
'Цветы завяли; листья начинают падать с деревьев; картина становится уныла.
- Видишь, на это скучно было бы смотреть, тут было бы скучно жить, говорит младшая сестра, - я так не хочу. - Залы пусты, на полях и в садах тоже нет никого, - говорит старшая сестра, - я это устроила по воле своей сестры царицы. - Неужели дворец в самом деле опустел? - Да, ведь здесь холодно и сыро, зачем же быть здесь? Здесь из двух тысяч человек осталось теперь десять - двадцать человек оригиналов, которым на этот раз показалось приятным разнообразием остаться здесь, в глуши, в уединении, посмотреть на северную осень. Через, несколько времени, зимою, здесь будут беспрестанные смены, будут приезжать маленькими партиями любители зимних прогулок, провести здесь несколько дней по - зимнему'.
- Но где ж они теперь? - Да везде, где тепло и хорошо, вы сами на 7 - 8 плохих месяцев вашего года уезжаете на юг, - кому куда приятнее. Но есть у вас на юге и особая сторона, куда уезжает главная масса ваша. Эта сторона так и называется 'Новая Россия'.
- Это где Одесса и Херсон? - Нет это в твое время, а теперь, смотри, вот где Новая Россия'. Горы, одетые садами; между гор узкие долины, широкие равнины.
- Эти горы были прежде голые скалы, - говорит старшая сестра. - Теперь они покрыты толстым слоем земли, и на них среди садов растут рощи самых высоких деревьев: внизу во влажных ложбинах плантации кофейного дерева; выше финиковые пальмы, смоковницы; виноградники перемешаны с плантациями сахарного тростника; на нивах есть и пшеница, но больше рис - Что ж это за земля? - Поднимемся на минуту повыше, ты увидишь ее границы'.
Судя по дальнейшему описанию, Небесная Царица подымает Веру Павловну на одну из высших точек горного массива Голаны (Голанские высоты) на стыке границ нынешних Сирии, Ливана и Израиля.
Ну а дальше идёт такое описание: 'На далеком северо - востоке две реки, которые сливаются вместе (примечание - соответствует Тигру и Ефрату) прямо на востоке от того места, с которого смотрит Вера Павловна; дальше к югу, все в том же юго - восточном направлении, длинный и широкий залив (примечание - Персидский залив); на юге далеко идет земля, расширяясь все больше к югу между этим заливом и длинным узким заливом, составляющим ее западную границу (примечание - Аравийский полуостров). Между западным узким заливом и морем, которое очень далеко на северо-западе, узкий перешеек (примечание - Синайский полуостров).
- Но мы в центре пустыни? - говорит изумленная Вера Павловна (примечание - Аравийская пустыня)
- Да, в центре бывшей пустыни; а теперь, как видишь, все пространство с севера, от той большой реки на северо-востоке, уже обращено в благодатнейшую землю, в землю такую же, какою была когда-то и опять стала теперь та полоса по морю на север от нее, про которую говорилось в старину, что она 'кипит молоком и медом'. Мы не очень далеко, ты видишь, от южной границы возделанного пространства, горная часть полуострова еще остается песчаною, бесплодною степью, какою был в твое время весь полуостров; с каждым годом люди, вы русские, все дальше отодвигаете границу пустыни на юг. Другие работают в других странах: всем и много места, и довольно работы, и просторно, и обильно. Да, от большой северо - восточной реки (примечание - слияние Тигра и Ефрата), все пространство на юг до половины полуострова зеленеет и цветет, по всему пространству стоят, как на севере, громадные здания в трех, в четырех верстах друг от друга, будто бесчисленные громадные шахматы на исполинской шахматнице. Спустимся к одному из них - говорит старшая сестра.
Такой же хрустальный громадный дом, но колонны его белые. - Они потому из алюминия, - говорит старшая сестра, - что здесь ведь очень тепло, белое меньше разгорячается на солнце, что несколько дороже чугуна, но по-здешнему удобнее'. Но вот что они еще придумали: на дальнее расстояние кругом хрустального дворца идут ряды тонких, чрезвычайно высоких столбов, и на них, высоко над дворцом, над всем дворцом и на, полверсты вокруг него растянут белый полог. Он постоянно обрызгивается водою, - говорит старшая сестра: видишь, из каждой колонны подымается выше полога маленький фонтан, разлетающийся дождем вокруг, поэтому жить здесь прохладно; ты видишь, они изменяют температуру, как хотят.
- А кому нравится зной и яркое здешнее солнце?
- Ты видишь, вдали есть павильоны и шатры. Каждый может жить, как ему угодно, я к тому веду, я все для этого только и работаю.
- Значит, остались и города для тех, кому нравится в городах?
- Не очень много таких людей. Городов осталось меньше прежнего, - почти только для того, чтобы быть центрами сношений и перевозки товаров, у лучших гаваней, в других центрах сообщений, но эти города больше и великолепнее прежних; все туда ездят на несколько дней для разнообразия; большая часть их жителей беспрестанно сменяется, бывает там для труда, на недолгое время.
- Но, кто хочет постоянно жить в них?
- Живут, как вы живете в своих Петербургах, Парижах, Лондонах, - кому ж какое дело? Кто станет мешать? Каждый живи, как хочешь; только огромнейшее большинство, 99 человек из 100, живут так, как мы с сестрою показываем тебе, потому что это им приятнее и выгоднее. Но, иди же во дворец, уж довольно поздний вечер, пора смотреть на них".
- Но нет, прежде я хочу же знать, как это сделалось? - Что? - То, что бесплодная пустыня обратилась в плодороднейшую землю, где почти все мы проводим две трети нашего года.
- Как это сделалось? Да что ж тут мудреного? Ведь это сделалось не в один год, и не в десять лет, я постепенно подвигала дело. С северо - востока, от берегов большой реки, с северо - запада, от прибережья большого моря, - у них так много таких сильных машин, - возили глину, она связывала песок, проводили каналы, устраивали орошение, явилась зелень, явилось и больше влаги в воздухе; шли вперед шаг за шагом, по нескольку верст, иногда по одной версте в год, как и теперь все идут больше на юг, что ж тут особенного? Они только стали умны, стали обращать на пользу себе громадное количество сил и средств, которые прежде тратили без пользы или и прямо во вред себе.
То, что мы показали тебе, нескоро будет в полном своем развитии, какое видела теперь ты. Сменится много поколений прежде, чем вполне осуществится то, что ты предощущаешь. Нет, не много поколений: моя работа идет теперь быстро, все быстрее с каждым годом, но все-таки ты еще не войдешь в это полное царство моей сестры; по крайней мере, ты видела его, ты знаешь будущее. Оно светло, оно прекрасно. Говори же всем: вот что в будущем, будущее светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести: настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете перенести в нее из будущего. Стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее все, что можете перенести'.
Кстати во времена Чернышевского, то есть в начале 60 - х годов 19 - го века, 'Новая Россия' ('Новороссия'), представляла собой северное и восточное побережье Черного моря, а так же примыкающее к нему побережье Азовского моря. Но в 1862 - 1863 годах, Николай Гаврилович, увидел далеко намного столетий вперёд, и где - то через пару веков вперёд он узрел совсем уж Новую Новороссию в границах всего Большого Ближнего Востока и надо понимать так же с территориями современной Турции и Ирана (Персии), поскольку без территорий этих стран у этой Новой Новороссии не будет прямой сухопутной связи с территорией России Старой, а это было бы уж совсем вопиющее и сурово караемое упущение.
Да, прочитав данное описание этой 'Новой Новороссии' по Чернышевскому, современные нефтяные шейхи Аравийского полуострова, да и не только они, но и турецкие политики, да и иранские аятоллы тоже, начали бы, что называется кипятком ссать. Да, вот такие светлые перспективы, сулит им Неумолимая Поступь Истории.
В общем, по всему Большому Ближнему Востоку, и, прежде всего по гигантской пустыне Аравийского полуострова, звучат русские народные шальные хороводные песни, но возникает вопрос, а куда делось местное, так сказать коренное население, типа арабы, персы, турки, курды и немножко евреи, которые до этого, пели здесь песни совершенно другого звучания? Да, надо же столько людишек вокруг было и, все, вдруг умереть решили. Ну, что за вредный народ. Все это в очередной раз давало повод огорчиться порочности человеческой натуры, и порадоваться собственной предусмотрительности.
И так согласно этому разделу 'Четвёртого сна Веры Павловны' - Новая Россия или 'Новая Новороссия' - это по Чернышевскому, как минимум весь так называемый Большой Ближний Восток, а именно весь Аравийский полуостров (Саудовская Аравия, Кувейт, Катар, Бахрейн, Оман, Йемен), Ирак, Сирия, Ливан, Иордания и Палестина (Израиль). Так же подразумевается что в 'Новую Новороссию', так же входят нынешние Турция и Иран.
То, что не только Большой Ближний Восток но и вся планета Земля населена русскими следует из следующей фразы Небесной Царицы в 'Четвёртом Сне': 'Другие работают в других странах, всем и много места и много работы, и просторно и обильно'.
Таким образом, согласно Чернышевскому предстоящее коммунистическое будущее планеты Земля, действительно 'светло и прекрасно', но только для русских, которые живут в гордом одиночестве на этой планете. И, вся их эта благодать, опирается на фундамент из могильных плит, невписавшихся в новую цивилизацию народов.
Да, трудная, но желанная добыча. Но, разве 'Свобода', это не достаточно красивый идеал, ради которого можно рискнуть своей жизнью, или забрать чужую? И, неважно, каким способом. Вот и получается, что Свобода для одних, чаще всего оборачивается гибелью для других.
Впрочем, люди близкие к Высшим Сферам Бытия, всегда довольно вольно обращаются с общепринятыми запретами и предрассудками. В конце концов, кого интересуют подобные незначительные детали? Просто, такова цена нашего победного гоп - стопа. Нет, они не жадные. Просто очень азартные. В общем - то, у этих ребят, золотые сердца, только они немного резковаты.
Так что не ждите от них ответы на все Вопросы Мироздания, в ответ они могут наговорить много лишнего и странного. Ведь, они всем показали, что они не такие, как остальные, они другие, они - те, которые берут самое лучшее. Поэтому - то им теперь и позволено слишком многое. Немыслимо многое. Они, это понимают и ни капли не стесняются использовать.
Однако очень и очень странно, что эта столь откровенно нарисованная Чернышевским картина 'Русской планеты Земля', так и не была обнаружена, до меня Константина Колонтаева, за последние 150 лет прошедшие с момента написания романа 'Что делать?' и до начала написания данной работы осенью 2013 года, ни одним из историков или литературных критиков занимавшихся профессионально исследованием литературное творчества Н. Г. Чернышевского.
Скорее всего, причиной этого невнимания к весьма чётко высказанной и показанной геополитике Чернышевского, было инстинктивное на уровне подсознания отторжение данного факта, облегчённое тем, что ни до ни после этого романа Чернышевский никогда публично не высказывал и не отражал на бумаге, признаков наличия у него, хотя бы в самой умеренной форме тех взглядов которые можно было бы назвать 'русским национал - коммунизмом', да ещё в столь безбрежной и совсем уж негуманой форме.
Из данного текста 'Четвёртого сна Веры Павловны', следует, что глобальный проект коммунистического будущего русского народа, изложенный Чернышевским совершенно не предусматривал, никакой ассимиляции других народов, типа строчек из шлягера 90 - х годов прошлого 20 - го века, в исполнении Вики Цыгановой: 'Даже негры на Ямайке по аккорды балалайки, на последние гроши пьют как наши алкаши. Русская водка, чёрный хлеб, селёдка...' и особенно народов, находящихся на иных цивилизационных принципах,
В общем, получается, что новым русским коммунистическим сверхчеловекам, нарисованным Чернышевским, другие народы просто не нужны. Не нужны, абсолютно ни в каком качестве. Ни в качестве трудовых рабов и ни в качестве проституток обоего пола, типа Таиланда в конце 20 - первые десятилетия 21 - го века. Ведь Высокая Русская Коммунистическая Мораль и Традиционные Семейные Ценности, не позволяют и не приемлют ни рабства трудового, ни тем более рабства сексуального.
Одним словом, о пролетарском интернационализме, о братстве всех угнетенных трудящихся, в условиях реальной жизни придётся забыть. Революционная Целесообразность для настоящих большевиков превыше всего! Великая Цель - Глобальная Коммунистическая Республика - оправдывает любые средства для её достижения. Это будет Подвиг! Причём Эпический. Да, весёлая жизнь нас ждёт. И главное тут - это начать.
Что и говорить, на фоне этого глобального проекта Чернышевского, крайне блекло, а то и вовсе невинно выглядит сформулированная, тогдашним крайним русским националистом и монархистом, дипломатом и поэтом Ф. И. Тютчевым в его коротком стихотворении 'Русская Георгафия', написанном в 1848 - 1849 годах, идея Российской империи, занимающей большую часть Европы и Азии'
'Москва и Град Петров, и Константинов Град -
Вот царства Русского заветные Столицы...
Но где предел ему? и где его границы -
На север, на восток, на юг и на закат?
Грядущим временам судьбы их обличат.
Семь внутренних морей и семь великих рек...
От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,
От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная...
Вот царство Русское... и не прейдет вовек,
Как то провидел Дух, и Даниил предрек'
Это стихотворение Тютчева было написано до Чернышевского, а после него нечто похожее содержится в написанном в 1925 - 1927 годах романе Алексея Николаевича Толстого 'Гиперболоид инженера Гарина' - глава 86, где показаны планы по полной реконструкции мира со стороны главного героя этого романа - инженера Петра Петровича Гарина:
'Я овладеваю всей полнотой власти на земле. Ни одна труба не задымит без моего приказа, ни один корабль не выйдет из гавани, ни один молоток не стукнет. Всё подчинено, - вплоть до права дышать, - центру. В центре - Я. Мне принадлежит всё. Я отчеканиваю свой профиль на кружочках: с бородкой, в веночке, а на обратной стороне профиль мадам Ламоль. Затем я отбираю 'первую тысячу', - скажем, это будет что - нибудь около двух - трёх миллионов пар. Это патриции. Они предаются высшим наслаждениям и творчеству. Для них мы установим, по примеру древней Спарты, особый режим, чтобы они не вырождались в алкоголиков и импотентов. Затем мы установим, сколько нужно рабочих рук для полного обслуживания культуры. Здесь также сделаем отбор. Этих назовём для вежливости - трудовиками...
- Ну, разумеется...
- Хихикать, друг мой, будете по окончании разговора. Они не взбунтуются, нет, дорогой товарищ. Возможность революций будет истреблена в корне. Каждому трудовику после классификации и перед выдачей трудовой книжки будет сделана маленькая операция. Совершенно незаметно под нечаянным наркозом... Небольшой прокол сквозь черепную кость. Ну, просто закружилась голова, - очнулся, и он уже раб. И, наконец, отдельную группу мы изолируем где-нибудь на прекрасном острове исключительно для размножения. Всё остальное придётся убрать за ненадобностью.
- Вот вам структура будущего человечества по Петру Гарину. Эти трудовики работают и служат безропотно за пищу, как лошади. Они уже не люди, у них нет иной тревоги, кроме голода. Они будут счастливы, переваривая пищу. А избранные патриции - это уже полубожества.
- Хотя я презираю, вообще - то говоря, людей, но, всё же приятнее находиться в хорошем обществе. Уверяю вас, дружище, это и будет самый настоящий золотой век, о котором мечтали поэты. Впечатление ужасов очистки земли от лишнего населения сгладится очень скоро. Зато, какие перспективы для гения! Земля превращается в райский сад. Рождение регулируется. Производится отбор лучших. Борьбы за существование нет: она - в туманах варварского прошлого. Вырабатывается красивая и утончённая раса - новые органы мышления и чувств. Покуда коммунизм будет волочь на себе всё человечество на вершины культуры, я это сделаю в десять лет. К чёрту! - скорее, чем в десять лет. Для немногих... Но дело не в числе...
- Фашистский утопизм, довольно любопытно, - сказал Шельга'.
Да, с одной стороны светлая коммунистическая утопия Чернышевского, а с другой мрачная космополитическая фашисткая утопия инженера Гарина. Это да. Это шок! А, ведь шок это по - нашему!
После написанного Чернышевским 'Четвертого сна Веры Павловны', даже столь одиозный Адольф Гитлер, вместе со своим главным партийным идеологом Альфредом Розенбергом, и своей идеей 'Либенс раума', то есть 'Жизненного пространства для германской нации', выраженной в их 'Майн кампфе' и 'Миф 20 века', курят в сторонке бамбук, потому что, эти их талмуды по сравнению с несколькими страницами 'Четвертого сна Веры Павловны' Чернышевским, не годятся даже на самокрутки.
Да, оба они как Гитлер, так и Розенберг - жалкие и приземлённые немецкие мещане, которым явно чужд Высокий Полёт глобальной фантазии. Да, господа немецкие нацисты вы - просто типичные немецкие мещане, и от этого вам, явно фантазии не хватило. А почему? А, всё потому, что по - настоящему Высокой Культуры как у русских, у вас, никогда нет и не было.
Но если без иронии, то почему же лидеры германского нацизма, как впрочем и современники Чернышевского русские националисты - 'славянофилы', включая даже такого радикального из них как Тютчев, были столь по мещански ограничены в своих территориальных притязаниях и мировых стремлениях? А, потому, что они, все, включая и германских, так называемых 'национал - социалистов' Гитлера был просто буржуазными националистами с различной степенью агрессивности. Вот эта их буржуазность и порождала буржуазно - мещанскую ограниченность их замыслов, стремлений и фантазий. Типа, 'Главное - это умеренность во всём. Нетрудно обеспечить себя до конца жизни, если этот конец наступит уже сегодня'. В общем, причины гитлеровской буржуазно - мещанской ограниченности можно определить фразой: 'Вы, всё, ещё никак, не можете выкарабкаться, из под обломков обывательской морали'.
Для убийства уже придумали столько эвфемизмов, что скоро забудешь, как это на самом деле называется. Но никогда, как сдаётся мне, мы не забудем, как это делать. Слишком хорошо нас учили и почему - то мы оказались самыми лучшими учениками.
Но откуда же, у Чернышевского, взялась - эта, грандиозность русского коммунистического глобализма, вкупе с его же агрессивностью и безжалостностью? Типа, огнем, значит, и мечом. Ответ на данный вопрос, был дан спустя несколько более полувека, после написания Чернышевским своего романа 'Что делать?', а, именно в период Гражданской войны, и если, точнее, то, где - то, между 1918 и 1919 годами.
Этот ответ относительно отличия от немецкой мещанской ограниченности, грандиозной русской коммунистической неограниченности чуть ли не во всём, содержится в высказывании одного из известных во время Гражданской войны 1917 - 1920 годов на Украине и в Советской России большевисткого деятеля Георгия Пятакова, который причины этой грандиозной неограниченности, раскрыл следующим образом: 'Когда мысль держится за принцип насилия и держится за насилие принципиальное и психологически свободное, никакими законами и препятствиями не ограниченное - тогда область возможного действия расширяется до гигантских размеров, а область невозможного сжимается до крайних пределов, падает до нуля. Беспримерным расширением возможного, превращением того, что считалось невозможным в возможное, этим и характеризуется большевисткая коммунистическая партия. В этом и есть настоящий дух большевизма. Это есть, черта, глубочайше отличающая нашу партию, от всех прочих, делающая её 'партией чудес''.
Причём Пятаков на момент высказывания этой мысли был чистым марксистом, с уклоном в троцкизм, то есть последовательным интернационалистом и практически космополитом, что и привело его в 1937 году в расстрельный подвал НКВД. Видать есть в этом большая Мудрость и Сила.
Другая причина беспощадности коммунистической морали, заключается в том, что в ходе строительства нового мира, с новой идеологией идёт процесс стирания всех прежних этических норм и создание принципиально новых. В результате для остальных так называемых 'людей' строители нового мира превращаются в инопланетянина со своей особой собственной логикой и главное - конкурирующего со всеми остальными за право жить на этой планете или для начала на какой - то её части. Такая борьба ведется по принципу 'Должен остаться кто - то один'.
Да, должен остаться кто - то один. Ведь тот факт, что ты выполз из дерьма, еще совсем не означает что дерьмо не приползет за тобой. Правда поджечь всё вокруг было не проблема, проблема лишь в том, чтобы самому не сгореть при этом. Когда так много поставлено на карту, мелочей не бывает. Чувствовались тяжкие ли дороги соседства и постоянной конкурентной борьбы. Поэтому, интересно видеть настоящих мастеров в деле, которые демонстрируют свой богатый внутренний мир всеми доступными способами, показывая всем пример праведной жизни и нестяжательства и при этом не ходя вокруг да около, не тратя время на пустые уловки и ненужные слова вежливости. Да, вот, он Благословенный Мир Великих Свершений, некая безумная Игра Ума.
Ну и вдобавок, ещё и традиция, идущая со времён первобытного коммунизма древних племён охотников собирателей и кочевников - скотоводов, заключается в том, что если ты крадёшь и убиваешь внутри своей первобытной коммунистической общины (коммуны), то крадешь не у другого и убиваешь не другого, ты убиваешь себя и крадешь у себя. Но вот весь внешний мир - это твои охотничьи угодья, там можно делать что угодно, и никто из других членов твоей общины (коммуны) тебя не осудит. Поскольку для них были 'людьми' - только свои, а весь остальной мир - 'чужими'. А единственным возможным вариантом общения с чужаками был удар копьем или дубиной.
Да, настоящий коммунизм - это учение весьма и весьма элитарное, поэтому произвольно выбранный человек в коммуне приживется с максимальной вероятностью в 10%, а в реальности так и гораздо меньший процент. Такая же низкая вероятность войти в коммунизм, не только для отдельного человека, но и для целых народов. Естественно, при таких параметрах и в таких рамках, марксизм и особенно его советская предельно интернационалисткая версия - это чудовищное извращение данного постулата.
Поэтому настоящие коммунары - Умники, со Стальной Волей, подкрепленной Бесстрашием и Беспощадностью, в том числе, и даже прежде всего к самому себе. Все до одного, этакие битые матерые волки, без суеты и истерик, шарящие глазами по окрестностям, в поисках подходящей глотки, которую можно было бы порвать. А в глазах... Глаза просто переполнены амбициями и готовностью захапать под себя весь мир. Эти ребята сомнений не испытывали, поскольку умели сдерживать свои эмоции, и тщательно контролировать свои мысли. Очень хороший и действенный метод. Такие, очень четко знают, что им надо, и как этого добиться. Как им войти в Благословенный Мир Великих Свершений. В общем, Ответственные Люди с Большими и Высокими Идеалами. Поэтому, таких дешевыми фокусами их не купишь. А так же и не запугаешь, даже гаагскими трибуналами, таящимися за каждым кустом и сурово карающими любое проявление недружелюбия и нетолерантности.
А, всё потому, что: 'Ну, и кроме, всего прочего, самое главное, что, у нас - Высшая Цель, имеется! И, мы, к тому же - довольно перспективные молодые люди, и к тому же эстеты вместе с тем. Значит, остальным народам этого мира нужно надеяться на свои силы! А то, расслабился тут народ, за сотни лет относительно спокойного существования и разговорчики пошли, вот мол, русские придут и спасут. Да, типа спасут всех хороших и покарают всех плохих. Они почему - то считают всех нас, им сильно должными. Надо же, какая наивность и наглость одновременно. Так что, милые если русские к вам и придут, то совсем не факт, что они вас при этом спасут. Спасти - то, вас, может и можно, но к чему нас это приведет? Да, уж точно, что ни к чему хорошему!'
В общем, экспериментируем, опыты ставим, науку двигаем. И, всю планету воспринимаем, как полигон для своих экспериментов, без особых метаний и душевных терзаний. Хоть история и не имеет сослагательного наклонения, мы её сослажим и наклоним. Короче изменим! А будущее для себя создадим светлое, счастливое и прекрасное.
Данная работа была написана в период с 28 октября 2013 по 15 июня 2017 года.