Колоскова Анастасия Викторовна : другие произведения.

Солнце полуночи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.50*15  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сюжет Ход событий в книге тот же самый что и в романе "Сумерки", но от лица Эдварда. 17-летняя девушка, Белла Свон, приезжая в пасмурный и дождливый городок Форкс к своему отцу, даже и не подозревала какие приключения ей предстоит пережить. Здесь же, в свой самый первый день в школе, Белла встречает Эдварда и впоследствии влюбляется в него. Эдвард также становится неравнодушен к Белле, но вся проблема в том, что он не просто парень, ученик, и один из местных жителей, он - самый настоящий вампир. Из этой части становится понятным, что чувствовал и чем занимался Эдвард Каллен в то время как Белла пыталась разобраться в себе и Эдварде. Книга не закончена. Майер написала, к сожалению только 12 глав и мы с нетерпением ждем продолжения. начиная с 13 по 18 главы написаны поклонником из России, не Стеффани. Довольно талантливо, надо сказать... В ожидании оригинала можно побаловать себя данным блюдом. ДОБАВЛЕНА 18 ГЛАВА !!! Главы 17, 17а и 18 написаны Аббасовой Ириной, журналистом из Москвы.
[] Глава первая
  Первая встреча
  
  В эти самые минуты я жалел, что неспособен заснуть.
   Средняя школа.
   Я бы, скорее, назвал ее чистилищем... Если и есть какие-нибудь способы искупить мои грехи, то она наверняка должна входить в их число. Скука не для меня, а здесь каждый день кажется еще более однообразным, чем предыдущий.
  Мне кажется, это можно было бы назвать моей манерой спать - если считать сном инертное состояние между периодами активности.
  Я пялился трещины на штукатурке в углу кафетерия, высматривая в них разные фигуры. Это помогало мне отвлечься от сотен голосов, шумевших у меня в голове как бурная река.
  Обычно я игнорирую их.
   Все, что только может прийти в человеческую голову, я слышал уже прежде, и не раз. Сегодня, например, все мысли крутились вокруг незначительного происшествия - нового дополнения к нашему школьному сообществу. Надо так мало, чтобы заставить их волноваться. Я видел новое лицо в мыслях каждого из тех, кто сидел в столовой. Всего лишь обычная человеческая девочка. Волнение из-за ее приезда было настолько предсказуемо - как дети из-за новой игрушки. Половина мальчишек уже представляли, как влюбятся в нее - и это все только потому, что она была незнакомкой. Я еще больше сосредоточился на том, чтобы не слышать чужие мысли.
   Только четыре голоса я блокирую скорее из вежливости, а не отвращения: голоса моей семьи, двух братьев и двух сестер, которые настолько привыкли к тому, что в моем присутствии сложно держать что-то в секрете, что почти не задумываются об этом. Я пытаюсь обеспечить сохранность их тайн, насколько это было возможно. Я пробую не слушать, если это возможно.
  Конечно, это только попытки... Я знаю.
   Розали, как обычно, думала о себе. Она увидела свое отражение в какой-то стеклянной поверхности, и теперь размышляла, насколько же она все-таки совершенна. Мысли Розали напоминают мне небольшой пруд, таивший в себе не один сюрприз.
   Эмметт все еще бесился из-за того, что прошлой ночью проиграл в состязании по борьбе Джасперу. Теперь требовалось все его весьма ограниченное терпение, чтобы дождаться конца занятий и потребовать реванш. Я никогда не стремился слушать мысли Эмметта, возможно потому, что он никогда не думает о том, чего затем не высказывает вслух или не делает. Может быть, я стремился читать чужие мысли потому, что знал, что есть вещи, которые хотели бы скрыть от меня. Если мысли Розали были прудом, что у Эмметта они были похожи на озеро с прозрачной чистейшей водой.
   А Джаспер... мучился. Я подавил вздох.
   Эдвард, - мысленно позвала меня Элис и сразу привлекла мое внимание.
  Это было все равно, что позвать меня вслух. Мне нравилось, что в последнее время мое имя вышло из моды - раньше меня раздражало, когда, всякий раз, когда кто-то думал о каком-нибудь Эдварде, я автоматически оборачивался.
   Но сейчас я не обернулся. Элис и я привыкли разговаривать таким образом, и редко кто-нибудь мог поймать нас на этом. Я по-прежнему смотрел на трещины в штукатурке.
  Как он держится? - спросила она меня.
  Я нахмурился - лишь небольшое изменение в изгибе губ. Никто другой ничего бы не уловил. В конце концов, я мог хмуриться от скуки.
  Тон Элис был тревожным, и я видел в ее мыслях, что она краем глаза наблюдает за Джаспером. Есть какая-нибудь опасность? - она заглянула вперед, в ближайшее будущее, чтобы узнать, почему я хмурился. Я медленно повернул голову налево, как будто взглянул на стену, вздохнул и снова повернулся направо, к трещинам на потолке. Только Элис поняла, что я покачал головой.
  Она расслабилась. Дай мне знать, если станет слишком плохо.
  Я поднял взгляд выше, а затем снова опустил глаза.
  Спасибо, что делаешь это.
  Я рад, что мне не пришлось отвечать вслух. Что бы я сказал? "Пожалуйста"? Едва ли. Мне не нравится слушать терзания Джаспера. Действительно ли надо так экспериментировать? Разве нет более безопасного пути, чтобы признать, что он пока не может справляться со своей жаждой так, как могут остальные; не выходить за рамки? Зачем играть с огнем?
  Прошло две недели после нашей последней охоты. Для остальных это было не слишком долго. Может, мы чувствовали себя слегка неуютно, если люди подходили слишком близко, или если ветер дул в нашу сторону. Но люди редко подходили близко. Их инстинкты подсказывали им то, что разумом они осознать не могли: мы опасны.
  В этот момент маленькая девочка остановилась у раздаточного стола с недалеко от нас, продолжая болтать с приятелем. Она руками взъерошила свои короткие светлые волосы. Вентиляторы понесли ее аромат в нашем направлении. Я почувствовал знакомые симптомы, вызванные ее запахом - сухая боль в горле, в желудке заурчало, мышцы рефлекторно сжались, рот наполнился ядовитой слюной.
  Все было нормально, хотя обычно я реагировал легче. Но сейчас мне было труднее, потому что приходилось контролировать реакцию Джаспера. Я испытывал жажду двоих, а не только свою собственную.
  А Джаспер тем временем позволил своему воображению разыграться. Он представил, как поднимается со своего места рядом с Элис и встает возле девочки. Как склоняется вниз и, как будто собираясь шепнуть ей что-то на ухо, позволяет своим губам коснуться ее шеи. Вообразил, как горячий пульс тонкой лентой бьется под его ртом...
  Я пнул его стул.
  Он выдержал мой пристальный взгляд в течение одной долгой минуты и затем опустил глаза. Я почувствовал его смятение чувств.
  - Извини, - пробормотал Джаспер.
  Я пожал плечами.
  - Ты не собирался ничего делать, - прошептала Элис, успокаивая его. - Я бы увидела это.
  Я скрыл усмешку, которая выдала бы ее ложь. Мы с Элис должны были держаться вместе. Нелегко было читать чужие мысли или видеть будущее. Два уродца среди других уродов, мы хранили чужие тайны.
  - Будет немного легче, если будешь думать о них как о людях, - предложила Элис. Она произнесла это своим высоким музыкальным голосом слишком быстро, чтобы человеческое ухо могло разобрать что-либо, если бы даже кто-нибудь и оказался поблизости. - Ее зовут Уитни. У нее есть младшая сестренка, которую она обожает. Ее мама приглашала Эсми на ту вечеринку в саду, помнишь?
  - Я знаю, кто она, - кратко сказал Джаспер. Он отвернулся и уставился в окно. По его тону было понятно, что он не желает продолжать разговор.
  Ему надо отправиться на охоту сегодня ночью. Было глупо так рисковать, чтобы проверить силы и испытывать свою выносливость. Джасперу надо принять свои ограниченные способности и не выходить за их пределы. Его старые привычки не соответствовали нашему образу жизни, он не должен стремиться выделяться таким образом.
  Элис, тихо вздохнув, встала, взяла свой поднос с едой и ушла, оставив его одного. Она знала, когда он не нуждается в ее поддержке. Хотя Розали и Эмметт больше демонстрировали свои отношения, именно Джаспер и Элис знали настроение друг друга так же, как их собственное. Как будто они тоже могли читать чужие мысли - но только друг у друга.
  Эдвард Каллен.
  Я рефлекторно повернулся на звук моего имени, хотя его произнесли не вслух, а только мысленно.
  Мои глаза на мгновение встретились с парой темно-карих человеческих глаз на бледном лице. Я узнал ее, хотя до этой минуты никогда не видел. Она сегодня была героиней дня. Новая ученица, Изабелла Свон. Дочка шефа полиции, переехавшая недавно к отцу. Белла, - она поправляла каждого, кто называл ее полным именем.
  Я скучающе отвернулся. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что это не она мысленно произнесла мое имя.
  Конечно, Каллены произвели на нее впечатление, - я услышал продолжение мысли.
  На этот раз я узнал "голос". Джессика Стенли. Было время, когда она меня беспокоила своей мысленной болтовней. Каким облегчением было, когда ее безумное увлечение мною прошло. Было совсем невозможно избегать ее постоянных глупых фантазий. Я даже хотел бы объяснить ей, что может случиться, если мои губы, а заодно и зубы за ними, окажутся где-нибудь возле ее шеи. Она сразу бы забыла про свои нелепые мечты. Мысль о ее реакции заставила меня улыбнуться.
  Ей надо бы получше питаться, - продолжала Джессика. Не такая уж она и хорошенькая. Я даже не знаю, почему Эрик так пялится на нее... И Майк тоже.
  Она мысленно содрогнулась при последнем имени. Ее новое увлечение, Майк Ньютон, совсем ее не замечал. А вот на новенькую, очевидно, он обратил внимание. Как ребенок на новую игрушку. Поэтому Джессика мысленно перемывала ей косточки, хотя внешне выглядела вполне доброжелательной, когда рассказывала ей о моем семействе. Должно быть, новенькая спросила о нас.
  Все сегодня смотрели и на меня тоже, - самодовольно думала Джессика, - удачно, что у нас Беллой совпадают занятия по двум предметам. Держу пари, Майк захочет у меня разузнать все о ней.
  Я попробовал отгородиться от этой глупой болтовни прежде, чем ее пустота и мелочность сведут меня с ума.
  - Джессика Стенли пересказывает новой ученице, Свон, все сплетни о клане Калленов, - прошептал я Эммету, чтобы отвлечься.
  Он тайком усмехнулся.
  - Я надеюсь, она хорошо с этим справляется, - подумал он.
  - Она совсем лишена воображения. Только самый тонкий намек на скандал. И ни капли ужасов. Я даже немного разочарован.
  - А новенькая? Она тоже разочарована тем, что услышала?
  Я настроился, чтобы услышать, что эта Белла думает о рассказе Джессики. Что она видит, когда смотрит на странное, мертвенно-бледное семейство, которого все так старательно избегают?
  Мне было важно знать ее реакцию. В конце концов, мне надо проявлять бдительность, за неимением лучшего слова. Чтобы защищать нас. Если кто-то начинал нас подозревать, я всегда мог предупредить остальных, и мы могли скрыться. Такое иногда случалось - люди с богатым воображением видели в нас персонажей книг или фильмов. Обычно они ошибались, но все же дня нас лучше было куда-нибудь переехать, чем лишний раз рисковать. И очень-очень редко кто-нибудь мог предположить правду. Но мы не давали возможности им проверить свою гипотезу. Мы просто исчезали, оставляя о себе лишь пугающие воспоминания.
  Я не услышал ровным счетом ничего, хотя Белла сидела ко мне ближе, чем болтающая Джессика. Как будто возле Джессики никто не сидит. Как странно, может быть, она незаметно ушла? Но это казалось невероятным, потому что Джессика еще бормотала что-то. Я обернулся, чувствуя себя так, как будто у меня выбили почву из-под ног. Я хотел проверить то, что мне сообщало мое шестое чувство, и это не было похоже ни на что, с чем я сталкивался раньше. Мой пристальный взгляд снова встретился с большими карими глазами. Она сидела на том же самом месте, как я и думал, смотрела на нас и слушала, как Джессика продолжает сплетничать о Калленах.
  И думала о нас, естественно.
  Но я не мог прочесть ее мысли.
  Румянец залил ее щеки, и она опустила глаза вниз, смутившись из-за того, что ее застали подсматривающей за незнакомцем. Хорошо, что Джаспер все еще смотрел в окно. Я не захотел даже представить, что легкий приток крови может сделать с его самообладанием.
  Эмоции отражались на ее лице, как будто были написаны у нее на лбу: удивление от того, насколько мы отличаемся от других людей, любопытство, вызванное рассказом Джессики, что-то еще... восхищение? Это я видел уже не впервые. Для них, наших потенциальных жертв, мы были прекрасны. И, наконец, смущение, что я поймал ее на том, как она смотрит на меня.
  И, хотя все ее мысли ясно отражались в ее странных глазах - странных из-за их глубины, ведь темно-карие глаза обычно выглядят такими пустыми и плоскими, - я мог слышать лишь тишину с того места, где она сидела. Совсем ничего.
  Я почувствовал тревогу.
  Это не походило ни на что, с чем я сталкивался прежде. Может, что-то случилось со мной? Хотя я чувствовал себя, как обычно... Взволнованный, я попробовал еще.
  Все голоса, которые я прежде блокировал, взорвались у меня в голове.
  ... интересно, какую музыку она любит... может, я смогу упомянуть в разговоре с ней новый компакт-диск... Майк Ньютон за два столика от нас думал о Белле Свон.
  ...только посмотрите, как он уставился на нее. Как будто недостаточно, что половина девочек в школе сохнут по нему... Мысли Эрика Йорка тоже крутились возле девочки.
  ... отвратительно. Можно подумать, что она знаменитость или что-нибудь в этом роде. Даже Эдвард Каллен пялится на нее. На лице Лорен Мэллори отражалась ее ревность. И Джессика всем демонстрирует свою новую лучшую подружку. Даже смешно...
  ...держу пари, об этом ее уже спрашивали. Но я хочу с ней поговорить. Надо бы придумать парочку оригинальных вопросов... размышлял Эшли Доулинг.
  ...может, мы вместе будем на испанском... надеялся Джун Ричардсон.
  ...сегодня вечером столько надо выучить. Тригонометрия и тест по английскому. Надеюсь, что мама... Анжела Вебер, тихая девочка, чьи мысли были столь необычны, была единственной, кто не был покорен этой Беллой.
  Я мог слышать их всех, каждую мелкую деталь, которую они пропускали через свой мозг. И совсем ничего от новой студентки с такими обманчиво говорящими живыми глазами.
  Ну конечно, я мог слышать, что она говорила, когда разговаривала с Джессикой. Не надо уметь читать мысли, чтобы услышать ее низкий ясный голос на другом конце столовой.
  - Как зовут мальчика с рыжеватыми волосами? - я услышал, как она спросила, взглянув на меня украдкой краем глаза и быстро отвернувшись, когда она увидела, что я все еще смотрю на нее.
  Если я и надеялся, что звук ее голоса поможет мне настроиться на волну ее мыслей, которые я просто не мог распознать, я был тут же разочарован. Обычно мысли людей звучат для меня также, так и их обычные голоса. Но этот тихий застенчивый голос был мне незнаком, он не походил ни на один из сотен голосов, звучавших у меня в голове. Я был абсолютно в этом уверен. Он был совершенно новым для меня.
  Ох, удачи тебе, идиотка, подумала Джессика прежде, чем ответить.
  - Это Эдвард. Он, конечно, душка, но можешь не тратить на него время. Этот гордец ни с кем не встречается. Очевидно, наши девушки для него недостаточно хороши, - фыркнула она.
  Я отвернулся, пряча улыбку. Джессика и ее одноклассники понятия не имели, насколько им повезло, что никто из них меня особенно не привлекает.
  Снова став серьезным, я вдруг почувствовал странное ощущение, которого я не понимал. Это имело какое-то отношение к тому, что девочка не осознавала злых мыслей Джессики... У меня возникло странное желание встать между ними, оградить Беллу Свон от темных мыслей Джессики. Какое странное ощущение. Пытаясь найти его причину, я изучал девочку еще некоторое время.
  Возможно, это просто древний инстинкт защищать более слабых. Эта девочка выглядела гораздо более хрупкой, чем ее новые одноклассники. Ее кожа была настолько прозрачной, что удивительно было, как она может защищать ее от угроз внешнего мира. Я мог видеть кровь, пульсирующую по ее венам под бледной кожей... Но мне не следует заострять на этом внимание. Мне нравилась та жизнь, которой я живу, но сейчас я был измучен жаждой так же, как и Джаспер, и не было никаких возможностей избежать искушения.
  На лбу у нее была небольшая складочка, из-за которой она выглядела слегка неуверенной в себе.
  Я ясно видел, что это было испытанием для нее, вот так сидеть там, разговаривать с незнакомыми людьми, быть в центре всеобщего внимания. Я ощущал ее застенчивость по тому, как она двигала своими хрупкими плечами, слегка сутулилась, как будто каждую минуту ожидая резкого отказа. Но все это я воспринимал только при помощи обычных человеческих чувств. В мыслях самой обычной человеческой девочки я не мог слышать ничего. Почему?
  - Эдвард? - голос Розали вернул меня в реальность.
  Я с облегчением отвернулся от девочки. Я не хотел дальше продолжать бессмысленные попытки прочитать ее мысли - это раздражало меня. И я не хотел даже думать о том, что ее мысли могут быть интересными только потому, что они скрыты от меня. Наверняка, когда я расшифрую их - а я обязательно найду способ сделать это - они окажутся такими же мелкими и обыденными, как и у любого другого человека. И даже не стоящими тех усилий, которые я затратил бы.
  - Так что, новенькая нас боится? - спросил Эмметт, все еще ожидая ответа на свой вопрос.
  Я неопределенно пожал плечами. Он же не настолько заинтересовался, чтобы развивать тему. И мне тоже не стоит зацикливаться на этом.
  Мы встали из-за стола и вышли из столовой.
  Эмметт, Розали и Джаспер играли роль старших, они ушли на их занятия. Я же был вынужден притворяться, что моложе их. Я направился на мой урок биологии, заранее приготовивший скучать на занятии. Вряд ли мистер Баннер, преподаватель с весьма ограниченным интеллектом, сможет сказать на лекции что-то, что удивит человека, имеющего две научные степени по медицине.
  В аудитории я уселся за стол и вывалил книги - которые, конечно, носил ради прикрытия, потому что они не содержали ровным счетом ничего из того, чего я бы уже не знал - на стол. Я был единственным в классе, кто сидел один. Люди не были достаточно умны, чтобы понять, почему они боятся меня, но их инстинкты подсказывали, что от меня следует держаться подальше.
  Аудитория постепенно заполнялась теми, кто уже пообедал. Я откинулся на стуле назад и ждал, когда пройдет время. Я снова пожалел, что не могу спать.
  Я размышлял о ней, когда Анжела Вебер провела новую девочку через дверь, и я сразу уловил имя.
  Белла выглядит такой же застенчивой, как и я. Готова поспорить, что сегодня у нее трудный день. Жалко, что я не могу сказать ей что-нибудь... Но это скорее всего прозвучит глупо...
  Да! подумал Майк Ньютон, обернувшийся со своего места, чтобы увидеть, как она заходит.
  Но с того места, где стояла Белла Свон, я не услышал ничего. Лишь пустое место там, где ее мысли должны действовать мне на нервы.
  Она подошла ближе, двигаясь к столу преподавателя. Бедная девочка; единственным свободным местом в классе было место рядом со мной. Автоматически я освободил ее половину стола, сдвинув мои книги в кучу. Я очень сомневался в том, что ей там будет удобно. Ее ждет очень длинный семестр, по крайней мере, в этом классе. Хотя, возможно, сидя рядом с ней, я найду способ разгадать ее тайну. Не то, чтобы я нуждался в чьей-либо близости... К тому же, я вряд ли найду там что-то, достойное моего внимания...
  А тем временем она шагнула в поток ветра от кондиционера и я почувствовал ее запах.
  Ее аромат сразил меня как таран, как взрыв. Нет слов, достаточно сильных, чтобы передать то ощущение, которое поразило меня в тот момент.
  В ту секунду я оказался как никогда далек от того человека, которым когда-то был, я утратил последние клочки человечности, которые еще во мне оставались.
  Я был хищником. Она была моей добычей. И больше не было ничего во всем мире, кроме этого.
  Не было комнаты, полной свидетелей - они все отошли на второй план. Я забыл, что так и не разгадал тайну ее мыслей. Тем более, что ее мысли уже не имели принципиального значения, потому что вряд ли у нее остается достаточно времени, чтобы думать о чем-либо.
  Я был вампиром, а у нее была самая сладкая, самая ароматная кровь, какую я только ощущал за все восемьдесят лет своей жизни.
  Я даже не догадывался, что такой аромат может существовать. Если бы я знал, я бы давно отправился на его поиски. Я бы обошел всю планету из-за нее. Я мог только догадываться, какова она окажется на вкус...
  Жажда обжигала мое горло. Во рту пересохло, и даже то, что у меня жадно текли слюни, не помогало. Желудок сжался от голода. Я рефлекторно напряг мышцы для прыжка.
  Все это заняло не более секунды. Я, словно в замедленной съемке, видел, как она все еще делает тот шаг.
  Когда ее нога, наконец, коснулась земли, она украдкой взглянула на меня. Ее взгляд встретился с моим, и тут я увидел себя в зеркале ее глаз.
  Потрясение, которое я испытал, когда увидел свое лицо, спасло ее жизнь в те секунды.
  А она не облегчила мне задачу. Когда она увидела выражение моего лица, румянец залил ее щеки снова, окрашивая ее кожу в самый восхитительный цвет, который я когда-либо видел. Аромат затопил мой мозг густым туманом. Это было все, о чем я мог думать. Мысли стали бессвязными, и я пытался сбросить с себя узы самоконтроля.
  Она пошла быстрее, как будто осознала необходимость бежать. Из-за своей поспешности она споткнулась и почти упала на девочку, сидящую передо мной. Какая же она уязвимая и слабая. Даже для человеческого существа.
  Я попробовал сосредоточиться на том лице, которое увидел у нее в глазах, лице, в котором с отвращением узнал свое. Лицо чудовища, живущего во мне, монстра, которого я десятилетиями загонял внутрь при помощи нечеловеческих усилий и жесткой самодисциплины. С какой же легкостью он снова вынырнул на поверхность!
  Аромат окутал меня, рассеивая мои мысли и почти заставляя меня срываться с места.
  Нет.
  Я вцепился в край стола, пытаясь удержаться на стуле. Дерево не выдержало. Столешница хрустнула, у меня в руке осталась горсть щепок, а на поверхности остался отпечаток моих пальцев.
  Не оставлять следов. Это было наше главное правило. Я тут же сравнял края отверстия так, что нельзя было догадаться, что это сделано человеческой рукой, оставив только кучку щепок на полу, которые тут же раскидал ногой.
  Не оставлять следов. Уничтожать улики.
  Я знал, что сейчас произойдет. Девочка подойдет, чтобы сесть возле меня, а я ее убью.
  А свидетели, восемнадцать учеников и учитель, не дадут мне покинуть эту комнату после того, что они увидят.
  Я содрогнулся при мысли о том, что мне придется сделать. Даже в самые худшие моменты я не совершал подобных зверств. Я никогда не убивал невинных, ни разу за восемьдесят лет. А теперь я собирался уничтожить сразу двадцать человек.
  Чудовище усмехалось мне в лицо.
  Часть меня содрогалась при одной мысли об этом, а другая часть тем временем планировала хладнокровное убийство.
  Если я сперва убью девочку, у меня будет пятнадцать-двадцать секунд, чтобы насладиться ее кровью, прежде чем остальные среагируют. Может, чуть больше, если они сначала не поймут, что я делаю. У нее не будет времени, чтобы закричать или почувствовать боль, ведь я не буду слишком жесток и убью ее быстро. Это все, что я могу дать этой незнакомке с ее восхитительно желанной кровью.
  А потом я не должен дать остальным возможности сбежать. Насчет окон можно не беспокоиться, они слишком маленькие и расположены высоко, чтобы в них можно было выпрыгнуть. Остается дверь - если заблокировать ее, они окажутся в ловушке.
  Мне придется трудно, да и времени уйдет на это немало, если пытаться удержать их всех тут, пока они будут паниковать, бороться, метаться по классу. Это возможно, конечно, но будет много шума. Они будут кричать. Кто-нибудь услышит... И мне придется убить еще больше невиновных в этот черный час.
  И кровь ее остынет, пока я буду разбираться с остальными.
  От аромата у меня перехватило дыхание...
  Так что придется ей сначала побыть свидетелем.
  Я наметил план. Я сидел в среднем ряду на последней парте. Сначала я примусь за тех, кто сидит справа. Я мог бы убить четверых или пятерых за секунду. Это не вызовет слишком много шума. Правой стороне повезет больше, им не придется наблюдать, как я двигаюсь к ним, чтобы убить. Потом, направляясь от центра налево, мне потребуется самое большее пять секунд, чтобы прервать каждую жизнь в этой комнате.
  Достаточно времени, чтобы Белла Свон видела, как я подхожу. Достаточно времени, чтобы она почувствовала страх. Достаточно времени, если, конечно, она не замрет от шока на месте, для крика. Один сдавленный крик, который не принесет ей никакой пользы.
  Я глубоко вдохнул, а запах растекся по моим венам, сжигая мою грудь и уничтожая те остатки разума, которые у меня еще оставались.
  Она все еще поворачивалась. Через несколько секунд она усядется в дюйме от меня.
  Чудовище внутри меня улыбалось в нетерпении.
  Кто-то слева от меня захлопнул книгу. Я даже не обернулся, чтобы взглянуть, кто из обреченных на смерть это сделал. Но движение воздуха перед моим лицом слегка рассеяло запах.
  На одну короткую секунду я был способен мыслить ясно. В ту драгоценную секунду я мысленно увидел два лица.
  Одно было моим, точнее было когда-то: красноглазый монстр, убивший стольких людей, что сбился со счета. Обдуманные и оправданные убийства. Я убивал других, более слабых чудовищ. Я был уверен, что мной руководит рука господня, когда я решал, кто из них заслужил смертный приговор. Я шел на компромисс с моей совестью. Я питался человеческой кровью, но для меня это было оправданно. Мои жертвы были не большими людьми, чем я сам.
  Другое лицо принадлежало Карлайлу.
  Между нами не было абсолютно никакого сходства. Яркий день и глубокая ночь.
  Мы и не должны были быть похожи. Ведь Карлайл не был моим биологическим отцом. Мы не были похожи внешне. Разве что, как и у всех вампиров, у нас обоих была белоснежная кожа. А одинаковый цвет глаз отражал наш выбор.
  И все же, хотя никаких оснований для нашего сходства не было, я представлял себе, что за те семьдесят лет, когда я избрал его путь и следовал за ним, мое лицо стало походить на его. Черты лица не изменились, но на меня как будто легла печать его мудрости, его сострадание можно было прочесть в изгибе моих губ, а безграничное терпение - в рисунке бровей.
  И вдруг все эти крошечные улучшения исчезли под маской чудовища. За какое-то мгновение во мне не осталось ровным счетом ничего от того, что могло отразить годы, которые я провел с моим создателем, моим наставником, моим отцом. Мои глаза, как у дьявола, пылали красным огнем, и все сходство между нами было утеряно навеки.
  В моем воображении глаза Карлайла не смотрели на меня осуждающе. Я знал, что он простит мне это ужасное деяние, которое я собирался совершить. Потому что он меня любил. Потому что он думал, что я лучше, чем я есть на самом деле. И он продолжал бы меня любить, даже если бы я не оправдал его надежд.
  Белла Свон опустилась на стул возле меня, ее движения были неуклюжими и настороженными (она опасалась меня?), и аромат ее крови окутал меня густым облаком.
  Я не оправдал бы надежд своего отца. Боль от осознания этого факта ранила меня так же сильно, как и жажда.
  Я с отвращением отодвинулся подальше - чудовище внутри меня жаждало схватить ее.
  Зачем ей понадобилось сюда приезжать? Зачем она живет? Какое она имеет право разрушать тот хрупкий мир, в котором я живу? Почему это девчонка вообще родилась? Она уничтожит меня.
  Я отвернулся от нее, охваченный внезапной беспричинной ненавистью.
  Что это за существо? Почему именно я, почему сейчас? Почему я должен терять все только потому, что ей взбрело в голову появиться именно в этом богом забытом городишке?
  Зачем она только приехала!
  Я не хочу быть монстром! Я не хочу устраивать резню в этой комнате, полной детей! Я не хочу терять все, что приобрел за долгие годы, когда я шел вопреки своим инстинктам!
  Я не сделаю этого. Она меня не заставит.
  Главной проблемой был ее запах, ужасно влекущий аромат ее крови. Если бы был хоть какой-нибудь способ сопротивляться... если бы еще один порыв свежего воздуха прочистил бы мне мозги.
  Белла Свон встряхнула своими длинными, густыми волосами.
  Она спятила? Она как будто приглашала монстра на обед! Дразнила его.
  Не было ни малейшего движения воздуха, способного разогнать запах. Так я скоро бы сдался. Ни малейшего дуновения ветра. Но ведь я мог не дышать.
  Я остановил движение воздуха через мои легкие. Облегчение наступило сразу же, но не полностью. Я все еще помнил этот аромат, ощущал его вкус на кончике языка. Я не смог бы сопротивляться ему в течение долгого времени. Но может, я выдержу один час. Только один урок. Достаточно времени, чтобы покинуть эту комнату, полную жертв, которые не должны стать жертвами. Если я выдержу один час.
  Это было странное ощущение - не дышать. Мой организм не нуждался в кислороде, но это было вопреки моим инстинктам. В напряженные моменты я полагался на обоняние больше, чем на остальные чувства. Оно направляло меня на охоте, предупреждало в случае опасности. Я не часто сталкивался с чем-то, что могло представлять для меня опасность, но инстинкт самосохранения у меня был развит так же сильно, как и у любого человека.
  Неудобно, зато безопасно. Лучше, чем ощущать ее запах и погружать мои зубы в эту прекрасную, тонкую, прозрачную кожу, чтобы добраться до горячей, мокрой, пульсирующей...
  Час! Только час. Я не должен думать о запахе и вкусе.
  Молчаливая девочка распустила свои волосы так, чтобы они стали занавесом между нами, и наклонилась вперед. Я не мог видеть ее лицо и читать эмоции в ее ясных глубоких глазах. Почему она распустила волосы? Чтобы скрыть свои глаза от меня? Из опасения? Застенчивости? Чтобы спрятать свои тайны?
  Мое прежнее раздражение от того, что я не мог прочесть ее мысли, побледнело по сравнению с теми эмоциями - и ненавистью - которые я испытывал в эти минуты. Я просто ненавидел эту девочку возле меня, ненавидел всем сердцем, в то время, как цеплялся за самого себя, за любовь к моей семье, за мечты о том, что я лучше, чем есть на самом деле. Я ненавидел ее, ненавидел за то, что она заставила меня почувствовать, и это немного помогало мне. И прежняя злость на нее, пусть слабая, тоже немного помогала. Я цеплялся за каждую эмоцию, которая отвлекала бы меня и не давала возможности представлять, какова она будет на вкус.
  Ненависть и злость. Нетерпение. Когда же, наконец, пройдет этот урок?
  А что потом, когда урок закончится?.. Тогда она выйдет из кабинета. А что буду делать я?
  Я могу познакомиться с ней. Привет. Я Эдвард Каллен. Тебя проводить на следующий урок?
  Она скажет да. Хотя бы из вежливости. Даже если она боится меня, как я подозреваю, она согласится и пойдет со мной. Будет достаточно просто завести ее куда-нибудь в укромное местечко. Лес доходит до самой стоянки для автомобилей. Я могу сказать ей, что забыл книгу в машине.
  Кто заметит, что я буду последним человеком, с которым ее увидят? Как обычно, идет дождь, и две фигуры в темных плащах, идущие в сторону автостоянки, не вызовут лишнего любопытства.
  За исключением того, что я не был единственным, кто интересовался сегодня ее персоной. Майк Ньютон, в частности, следил за каждым ее движением, когда она ерзала на стуле. (Ей было некомфортно рядом со мной, как я и думал до того, как ее запах уничтожил все мои благие намерения). Майк Ньютон заметил бы, что она ушла вместе со мной.
  Если я вытерплю один час, может, я выдержу и второй?
  Я вздрогнул от обжигающей боли.
  Она пойдет домой. Там никого не будет - Чарли Свон работает весь день. Я знаю его дом, как и любой другой в этом крошечном городишке. Его дом расположен прямо возле густого леса, и никаких соседей поблизости. Даже если она закричит (хотя вряд ли), никто ее не услышит.
  Это выглядело вполне разумным. Я прожил семь десятилетий без человеческой крови. Если я не буду дышать, продержусь еще два часа. И когда я застану ее одну, то никто мне не помешает. И никакой возможности поэкспериментировать, не согласился монстр внутри меня.
  Ох, глупо думать, что, если с нечеловеческими усилиями и терпением я спасу девятнадцать человеческих жизней в этой комнате, то буду меньшим монстром, когда убью эту невинную девочку.
  Хоть я ее и ненавидел, я знал, что моя ненависть несправедлива. Я знал, что на самом деле ненавижу самого себя. И я буду ненавидеть нас обоих сильнее, когда она умрет.
  Я с трудом выдержал этот час - изобретая все новые и новые способы ее убийства. В то же время я старался избегать мыслей о заключительной сцене ее смерти, иначе я проиграл бы эту битву с самим собой и прикончил бы каждого, кто оказался в поле моего зрения. Так что я только планировал стратегию. Только так я смог продержаться до конца урока.
  Один раз, в самом конце, она взглянула на меня сквозь занавес ее волос. Я снова почувствовал прилив неоправданной ненависть, когда встретился с ее взглядом и увидел свое отражение в ее испуганных глазах. Краска залила ее щеки прежде, чем она успела снова спрятаться за волосами, а я почти потерял самообладание.
  Но тут прозвенел звонок. Спасительный звонок - какое клише. Мы оба были спасены. Она - от смерти. А я на время отложил свое превращение в ночное страшилище. Когда я бросился прочь из аудитории, у меня не хватило выдержки двигаться так медленно, как следовало бы. Если бы кто-то смотрел в тот момент на меня, ему бы показалась весьма странной моя манера перемещаться. Но на меня никто не обратил внимания. Все их мысли все еще крутились вокруг девочки, которой суждено было умереть через час. Я скрылся в моей машине.
  Мне не нравилась сама идея о том, что мне надо прятаться. Это было очень трусливо. Но, бесспорно, на тот момент это было необходимо.
  Мне не хватало терпения, чтобы быть среди людей. Сосредоточившись на том, чтобы всеми силами избегать убийства одной из них, я не смог бы бороться с искушением убить кого-нибудь другого. А тогда бы все мои усилия прошли бы впустую. И мне бы следовало тогда признать победу чудовища.
  Я поставил компакт-диск с музыкой, которая обычно успокаивала меня, но в этот раз она мне мало помогла. Гораздо больше мне помогал прохладный чистый воздух с дождем, задувавший в открытые окна автомобиля. Хотя я очень четко помнил запах крови Беллы Свон, воздух, который я жадно вдыхал, словно очищал мой организм от заразы.
  Я снова был нормальным. Я мог мыслить разумно. И мог бороться. Бороться с тем, чем я не хотел быть.
  У меня не было никакой необходимости идти после занятий в ее дом. Я не должен был ее убивать. Я снова был существом, способный мыслить рационально, и у меня был выбор. Выбор есть всегда.
  Теперь я не чувствовал того же, что чувствовал в аудитории... но сейчас я был далеко от нее. Может, если я в будущем буду избегать ее очень-очень старательно, то у меня не возникнет необходимости изменяться. Мне нравилась моя жизнь такой, какая она есть. Зачем я должен позволять какой-то ничтожной девчонке, хоть и восхитительно вкусной, разрушать ее?
  Я ведь не мог разочаровать отца. И не мог причинить моей матери тревогу, волнения... боль. Да, это ранило бы мою приемную мать тоже. А Эсми была такой нежной, такой чуткой и мягкой. Было непростительно даже думать о том, чтобы причинить боль кому-то вроде Эсми.
  Даже смешно, я хотел защитить эту девочку от несерьезной, беззубой угрозы, исходящей от Джессики Стенли. И это когда я был последним человеком, который может стать защитником Изабеллы Свон. Ей никогда не потребуется защита от кого-то страшнее, чем я сам.
  А где Элис, внезапно я спросил себя? Разве она не видела, как я разными способами убиваю девчонку Свон? Почему она не пришла, чтобы не остановить меня или не помочь уничтожить улики после убийства? Или она так была поглощена наблюдением за Джаспером, что просто пропустила то, что могло произойти со мной? А может я просто сильнее, чем думал? И не причинил бы вреда девочке в любом случае? Нет. Я знал, что это неправда. Элис, должно быть, просто целиком и полностью сосредоточилась на Джаспере.
  Я посмотрел в ту сторону, где она должна находиться - на маленькое здание, где шли занятия по английскому языку. Мне не потребовалось много времени, чтобы найти знакомый "голос". Я оказался прав. Все ее мысли были поглощены Джаспером, когда она тщательно изучала все его душевные колебания.
  Жаль, что я не мог спросить у нее совета, но в то же самое время я был доволен, что она не знала, на что я способен. Что она не видела ту резню, которую я собирался устроить на прошлом уроке.
  Я снова почувствовал, как меня охватывает огонь, только на этот раз это был обжигающий стыд. Я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал об этом.
  Если я смогу избегать Беллы Свон, если я смогу справиться со своим желанием убить ее - и пусть чудовище корчится и в отчаянии скрежещет зубами - тогда никому из них не надо будет знать об этом. Главное, держаться подальше от ее запаха.
  В конце концов, почему бы мне просто не попробовать? Сделать правильный выбор. Попробовать быть тем, кого во мне видел Карлайл.
  Последний урок в школе почти кончился. Я решил привести мой план в исполнение немедленно. В конце концов, это лучше, чем сидеть здесь, на автостоянке, когда она в любой момент может пройти мимо и разрушить сою попытку в зародыше. Я снова почувствовал непроизвольную ненависть к девочке. Я злился, что она имеет подсознательную власть надо мной. Что она может заставить меня стать тем, кем я не хотел становиться.
  Я направился быстро - даже слишком быстро, но вокруг не было никаких свидетелей - к административному корпусу. Нельзя оставлять ни одной возможности случайной встречи с Беллой Свон. Теперь я буду избегать ее как чумы.
  Административный корпус был пуст, исключая ту самую администраторшу, которую я хотел видеть.
  Она не заметила, как я тихо вошел.
  - Миссис Коуп?
  Женщина с неестественно рыжими волосами взглянула на меня, и ее глаза распахнулись. Мы всегда застигали их врасплох; небольшой трюк, который они никак не могли понять вне зависимости от того, сколько раз до этого они нас уже видели.
  - О, - она открыла рот, слегка взволнованная. Она разгладила складки на блузке Дурочка, - подумала она, - он годится тебе в сыновья. Он слишком молод, чтобы думать о... - Привет, Эдвард. Чем могу помочь? - Ее ресницы затрепетали под толстыми стеклами очков.
  Неудобно. Но я знал, насколько очаровывающим я могу быть, когда хочу. Это было просто с тех пор, как я осознал, как каждый жест и интонация могут влиять на других.
  Я наклонился вперед, встретил пристальный взгляд ее маленьких карих глаз. Ее мысли уже рассыпались. Это будет легко.
  - Я надеюсь, вы поможете мне с моим расписанием, - сказал я мягким голосом, заготовленным заранее.
  Я услышал, как ее сердце забилось быстрее.
  - Конечно, Эдвард. В чем проблема? - Слишком молод, слишком молод, - убеждала она себя. Неправда, конечно. Я был старше ее дедушки. Но, учитывая то, что было написано у меня в водительских правах, она не так уж и ошибалась.
  - Я хотел бы узнать, можно ли мне поменять биологию на какой-нибудь другой предмет. Физику, например.
  - Какие-то проблемы с мистером Беннером, Эдвард?
  - Нет, все нормально, просто я уже изучал этот материал.
  - В той школе с ускоренной программой обучения на Аляске, где вы все раньше учились, правильно? - ее тонкие губы сморщились, когда она произнесла это. Они все должны уже учиться в колледже. Я слышала, как учителя жалуются. Они всегда все знают, никогда не раздумывают над ответом, ни одной ошибки на тестах - словно они знают способ списывать на каждом предмете. Мистер Варнер скорее поверит, что кто-то жульничает, чем признает, что школьник может быть умнее него. А я готова поспорить, что с ними дома занимается мать. - Вообще-то, Эдвард, на физике слишком много учеников. А мистер Беннер не любит, когда в классе больше двадцати пяти человек.
  - Я не доставлю никаких хлопот.
  Конечно, нет. Только не совершенный во всех отношениях Каллен.
  - Я знаю, Эдвард. Но там просто не хватит места.
  - Можно тогда я просто буду пропускать занятия? А свободное время посвящу самостоятельным занятиям.
  - Пропускать биологию? - у нее отвисла челюсть. Он спятил. Неужели просто нельзя посидеть на уроке, даже если все знаешь? Иначе проблемы с мистером Беннером возникнут. И наверняка с Бобом должна буду поговорить именно я? - Но тогда у тебя не будет достаточно предметов в табеле, чтобы поступить в колледж.
  - Я наверстаю в следующем году.
  - Может, тебе следует обсудить это с родителями?
  Сзади меня открылась дверь, но вошедший не думал обо мне, поэтому я не обратил на него внимания и сосредоточился на миссис Коуп. Я наклонился еще ближе и чуть шире распахнул глаза. Это сработало бы лучше, если бы они были золотистыми, а не черными. Черные глаза пугают людей.
  - Пожалуйста, миссис Коуп, - я сделал мой голос настолько вкрадчивым и настойчивым, насколько это было вообще возможно - и он стал ну очень настойчивым. - Разве нельзя меня куда-нибудь перевести? Я уверен, что где-нибудь есть место. Шестой урок биологии не может быть единственной возможностью.
  Я улыбнулся ей, следя за тем, чтобы не слишком оскалить зубы и напугать ее, и позволил улыбке смягчить выражение моего лица.
  - Ну, может, я смогу поговорить с Бобом... то есть, я хотела сказать, с мистером Беннером...
  Понадобилась всего одна секунда, чтобы вдруг все вокруг изменилось: атмосфера в комнате, моя цель, причина, по которой я наклонился к рыжеволосой женщине. Все, что раньше выполнялось ради достижения одной цели, теперь делалось ради другой.
  Всего секунда понадобилась Саманте Уэллз, чтобы открыть дверь, бросить какую-то бумагу в ящик у двери и торопливо уйти. Всего секунда понадобилась, чтобы поток ветра от открытой двери достиг меня. Всего секунда понадобилась мне, чтобы понять, почему тот, кто вошел тогда, не отвлек меня своими мыслями.
  Я обернулся, хотя уже знал, что я прав. Я обернулся медленно, борясь с восставшими против меня мышцами.
  Белла Свон стояла, прижавшись к стене возле двери, и сжимала в руках лист бумаги. Глаза у нее стали еще шире, чем обычно, когда она попала под мой свирепый жестокий взгляд.
  Аромат ее крови заполнил каждый уголок крохотной жаркой комнаты. В моем горле вспыхнул огонь.
  Монстр во мне снова отразился в зеркале ее глаз, чудовищная маска зла.
  Моя рука замерла над стойкой администратора. Мне не надо было оглядываться назад, чтобы схватить миссис Коуп за голову и ударить о поверхность стола с силой, достаточной, чтобы убить ее. Две жертвы лучше, чем двадцать.
  Чудовище с тревогой, с жадностью ожидало, когда я это сделаю.
  Но у меня был выбор. Он есть всегда.
  Я остановил мои легкие и сосредоточился на лице Карлайла перед моими глазами. Я повернулся обратно к миссис Коуп, почувствовав, как она мысленно удивилась столь резкой смене моего настроения. Она рефлекторно отодвинулась подальше от меня, но ее еще страх не облекся в физическое выражение.
  Держа ситуацию под контролем, как я научился за десятилетия упорных тренировок, я сделал мой голос ровным и гладким. В моих легких оставалось достаточно воздуха, чтобы произнести целую фразу. - Что же, ничего не поделаешь! Пусть все останется, как есть! Простите, что отнял у вас столько времени.
  Я развернулся и бросился прочь из комнаты, стараясь не обращать внимания на жаркую кровь девочки, от тела которой я прошел на расстоянии всего несколько дюймов. Я не останавливался, пока не оказался в безопасности в своей машине. Я двигался быстрее, чем следовало бы. Но большая часть школьников уже покинуло школу, так что у меня в любом случае не могло быть много свидетелей.
  Я понял, что второклассник, Ди Джей Гаррет, видел меня, но не он обратил внимания.
  Откуда Каллен только взялся - как будто из воздуха появился... Ох уж это мое воображение. Мама всегда говорила...
  Когда я нырнул в "Вольво", остальные уже сидели там. Я пытался контролировать мое дыхание, но задыхался на свежем воздухе, как будто меня душили.
  - Эдвард? - спросила Элис с тревогой в голосе.
  Я покачал головой.
  - Что с тобой, черт возьми, случилось? - требовательно спросил Эмметт, отвлекшись на секунду от мысли, что Джаспер был не в настроении для того, чтобы дать ему реванш за вчерашнее.
  Вместо ответа я включил зажигание. Мне нужно было убраться отсюда подальше прежде, чем Белла Свон последует за мной на автостоянку. Как демон, преследующий меня... Я развернулся и вжал педаль газа в пол. Я достиг скорости в сорок миль в час прежде, чем выехал на дорогу, и свыше семидесяти, когда завернул за угол.
  Даже не оборачиваясь, я знал, что Эмметт, Розали и Джаспер смотрят на Элис. Она пожала плечами. Она же не могла видеть прошлое - только будущее.
  Она посмотрела на меня. Мы оба анализировали то, что она видела в будущем, и мы оба удивились тому, что увидели.
  - Ты уезжаешь? - прошептала она.
  Остальные снова уставились на меня.
  - Разве? - прошипел я сквозь зубы.
  Затем она увидела, как я заколебался, и мое будущее изменилось в худшую сторону.
  - Ох.
  Белла Свон, мертвая. Мои глаза, жаждущие свежей крови. Охота на нас. Долгое время, когда мы вынуждены скрываться, прежде чем предоставляется возможность уехать и начать все снова.
  Картинка стала более конкретной. Я впервые увидел дом Чарли Свона изнутри, Беллу на маленькой кухне с желтыми шкафами. Она стояла спиной ко мне, пока я подкрадывался сзади... Я позволил ее аромату заполнить меня...
  - Хватит! - простонал я, не способный вынести большее.
  - Прости, - шепнула она, распахнув глаза.
  Чудовище ликовало.
  И видение снова сменилось. Пустое шоссе ночью, деревья в снегу, вспыхивающем в свете фар автомобиля, мчащегося со скоростью почти двести миль в час.
  - Я буду скучать, - сказала она, - независимо от того, как быстро ты сможешь присоединиться к нам.
  Розали и Эмметт обменялись тревожными взглядами.
  Мы почти доехали до поворота к дому.
  - Высади нас здесь, - велела Элис. - Ты должен сам сказать Карлайлу.
  Я кивнул, и тормоза автомобиля взвизгнули.
  Эммет, Розали и Джаспер вышли молча. Они заставят Элис все объяснить им, когда я уйду. Элис коснулась моего плеча.
  - Ты сделаешь правильный выбор, - пробормотала она. Это было уже не видение, а приказ. - Она ведь единственная, кто есть у Чарли Свона. Ты убьешь и его тоже.
  - Да, - сказал я, соглашаясь с последней частью. Ее брови сошлись вместе, показывая ее беспокойство, и она скользнула к остальным. Они все растаяли в лесу прежде, чем я развернул автомобиль.
  Я повернул назад к городу и знал, что теперь темные и светлые видения Элис будут сменять друг друга, как будто кто-то щелкает выключателем. Я точно не представлял себе, зачем я еду в Форкс со скоростью в девяносто миль в час. Попрощаться с отцом? Или выпустить на свободу монстра? А гравий все шуршал под моими колесами...
  
  Глава вторая
  Открытая книга
  
  Я откинулся в сугроб, от чего сухой снег под моим весом принял новую форму. Моя кожа была так же прохладна, как и воздух вокруг, и крошечные частички льда под ней казались бархатом.
   Небо надо мной было ясным, оно искрилось от звезд, некоторые из которых сверкали синим, другие желтым. Звезды выглядели величественно, образовывая водоворот образов в черном космосе - необыкновенное зрелище. Исключительная красота. Или точнее должна быть исключительной. Должна, если б я был способен по-настоящему ее увидеть.
   Лучше не становилось. Прошло шесть дней, шесть дней я прятался здесь в необитаемой пустыне Денали, но я не стал ближе к той свободе, которой обладал, с тех пор как в первый раз почувствовал ее запах.
   Когда я посмотрел наверх, на небо, будто бы украшенное драгоценными камнями, показалось, что есть препятствие между моими глазами и этой красотой. Препятствием было лицо, простое, ничем непримечательное человеческое лицо, но я не мог выкинуть его из своей головы.
   Я услышал приближение мыслей еще до того как услышал шаги, сопровождавшие их. Звук передвижения был лишь слабым шелестом по мягкому снегу.
   Я не был удивлен тем, что Таня последовала за мной сюда. Я знал, что она обдумывала эту беседу последние несколько дней, откладывая ее до тех пор, пока не будет уверена в том, что именно хочет сказать.
   Она появилась в поле зрения на расстоянии 60 ярдов, прыгнув на склон выходящей на поверхность черной скалы и балансируя там босыми ногами.
   Кожа Тани была серебристой в звездном свете, и ее длинные светлые кудри тускло сияли, приняв почти розовый с клубничным оттенком цвет. Ее янтарные глаза сверкнули, когда она заметила меня, наполовину погребенного в снег, и ее полные губы медленно растянулись в улыбке.
   Исключительная. Если б я был по-настоящему способен видеть ее. Я вздохнул.
   Она склонилась к острому выступу камня, кончики ее пальцев касались скалы, ее тело изящно изгибалась.
   - Пушечное ядро, - подумала она.
   Она взметнулась в воздух, ее силуэт стал темным, сливаясь с тенью, в то время как она изящно крутилась между мной и звездами. Она приняла форму кольца, когда врезалась в занесенный сугроб за мной.
   Вокруг меня образовалась снежная буря. Звезды стали черными, и я был глубоко погребен под легкими ледяными кристаллами.
   Я вновь вздохнул, но не сделал ничего, чтобы избавиться от погребшего меня снега. Темнота под снегом не препятствовала и не улучшала осмотр. Я все еще видел тоже лицо.
   - Эдвард?
   Затем снег вновь полетел во все стороны, так как Таня быстро откапывала меня. Она очистила мое неподвижное лицо от снега, не встречаясь со мной взглядом.
   - Прости, - прошептала она. - Я просто пошутила.
   - Я знаю. Было забавно.
   Ее рот искривился.
   - Ирина и Кэйт сказали, что мне следует оставить тебя одного. Они считают, что я докучаю тебе.
   - Вовсе нет, - уверил я ее. - Напротив, это только я веду себя грубо - отвратительно грубо. Мне очень жаль.
   - Ты собираешься домой, ведь так? - подумала она.
   - Я...пока... не решил еще.
   - Но ты здесь не останешься. - Ее мысль звучала тоскливо, печально.
   - Нет. Не похоже на то, что бы это... помогало.
   Она сделала гримасу.
   - Это из-за меня, разве нет?
   - Конечно, нет, - из вежливости солгал я.
   - Не будь джентльменом.
   Я улыбнулся.
   - Я причиняю тебе неудобства, - виновато сказала она.
   - Нет.
   Она подняла одну бровь, выражение ее лица было таким недоверчивым, что я засмеялся. Один короткий смешок последовал с очередным вздохом.
   - Ну, хорошо, - признался я. - Чуть-чуть.
   Она тоже вздохнула и положила подбородок на руки. В её мыслях было разочарование.
   - Ты в тысячу раз прелестнее звезд, Таня. Конечно, ты уже хорошо в этом осведомлена. Не позволяй моей неуступчивости подрывать свою уверенность. - Мне стало смешно оттого, как неправдоподобно это звучало.
   - Я не привыкла к отказам, - проворчала она, и её губы красиво надулись от досады.
   - Конечно, нет, - согласился я, пытаясь с небольшим успехом блокировать ее мысли, когда она анализировала воспоминания о тысячах своих успешных покорений. Обычно Таня предпочитала человеческих мужчин - с одной стороны, их было намного больше, и их преимущество в том, что они были мягкими и теплыми. И они всегда, безусловно, желали ее.
   - Суккуб, - поддразнил я, надеясь прервать поток картинок, вспыхивающих у нее в голове.
   Она усмехнулась, сверкнув зубами.
   - Самый настоящий.
   В отличие от Карлайла, Таня и ее сестры постепенно раскрывали в себе свою совесть. В конце концов, любовь к мужчинам заставила сестер больше не убивать. Теперь мужчины, которых они любили... оставались в живых.
   - Когда ты здесь появился, - медленно произнесла Таня. - Я подумала, что...
   Я знал, о чем она подумала. И я должен был догадаться, что она будет чувствовать. Но в тот момент я не был в состоянии аналитически мыслить.
   - Ты подумала, что я изменил свое мнение.
   - Да. - Она нахмурилась.
   - Я ужасно себя чувствую оттого, что играю с твоими ожиданиями, Таня. Я не хотел - я не подумал. Это все потому, что я уехал... в спешке.
   - Может, ты мне скажешь почему?
   Я сел и обхватил ноги руками, приняв оборонительную позу.
   -Я не хочу об этом говорить.
   Таня, Ирина и Кэйт очень хорошо справлялись с жизнью, которой были привержены. В чем-то даже лучше Карлайла. Несмотря на безумную близость, они признавали для себя, кто должен быть - и был когда-то - их жертвой, они не совершали ошибок. Мне было бы слишком стыдно сознаться Тане в своей слабости.
   - Проблемы с женщинами? - угадала она, игнорируя мое нежелание.
   Я холодно усмехнулся.
   - Не то о чем ты подумала.
   Затем она утихла. Я слушал ее мысли, в то время как она делала разнообразные догадки, пытаясь разобраться в значении моих слов.
   - Очень холодно, - сказал я ей.
   - Одну подсказку? - попросила она.
   - Пожалуйста, брось это, Таня.
   Она вновь замолчала, все еще размышляя. Я игнорировал ее, тщетно пытаясь любоваться звездами.
   Она сдалась после мгновенья тишины, и ее мысли последовали в другом направлении.
   - Куда же ты пойдешь, Эдвард, когда уедешь? Обратно к Карлайлу?
   - Не думаю, - прошептал я.
   Куда я пойду? Я не мог думать ни об одном месте на всей планете, которое могло бы меня заинтересовать. Не было ничего, что я бы хотел увидеть или сделать. Потому что, куда бы я не пошел, это будет не от того, что я туда собирался - я просто убегаю от...
   Как же я это ненавидел. Когда же я стал таким трусом?
   Таня взметнула свою тонкую руку и положила её на мои плечи. Я напрягся, но не отклонился от ее прикосновения. Она не имела в виду ничего, кроме дружеского утешения. По большому счету.
   - Я думаю, что ты поедешь обратно, - сказала она, в ее голосе сохранился лишь намек на ее давно забытый русский акцент. - Неважно, что это... или кто это...это преследует тебя. Ты встретишься с этим лицом к лицу. Ты такой.
   Ее мысли были такими же уверенными, как и ее слова. Я старался разглядеть свой образ, который был у нее в голове. Единственный, кто никогда ничего не избегал. Было приятно вновь о себе так думать. Я никогда не сомневался в своей смелости, способности сталкиваться с трудностями, до того недавнего ужасного часа в старшей школе на уроке биологии.
   Я поцеловал ее в щеку, мягко отстранившись, когда она повернула свое лицо к моему, ее губы уже вытянулись. Она уныло улыбнулась моей стремительности.
   - Спасибо, Таня. Мне нужно было это услышать.
   Ее мысли заполнились раздражением.
   - Ну, пожалуйста. Мне бы хотелось, чтобы ты был более сносным, Эдвард.
   - Прости, Таня. Ты же знаешь, что слишком хороша для меня. Я просто... не нашел еще то, что ищу.
   - Хорошо, если ты уедешь прежде, чем я тебя вновь увижу... пока, Эдвард.
   - Пока, Таня. - В то время как я говорил эти слова, я мог это видеть. Я смог увидеть себя уходящим. Достаточно сильный для того, чтобы вернуться в то единственное место, где я хотел быть. - Еще раз спасибо.
   Она поднялась на ноги одним ловким движением, а спустя секунду уже убегала, двигаясь как призрак по снегу так быстро, что ее ноги не успевали погружаться в него; она не оставила ни следа за собой. Она не оглянулась. Мой отказ беспокоил ее сильнее, чем она показывала раньше, даже в мыслях. Она не хотела видеть меня опять вплоть до моего отъезда.
   Мой рот огорченно искривился. Мне не нравилось обижать Таню, хотя ее чувства были неглубокими, вряд ли непорочными, и, как бы там ни было, я не мог на них ответить. От чего я все еще не чувствовал себя джентльменом.
   Я опустил свой подбородок на колени и вновь устремил взгляд на звезды, но почувствовал неожиданную тревогу за предстоящую дорогу. Я знал, что Элис увидит меня, на пути к дому, так что она сообщит остальным. Это их обрадует - особенно Карлайла и Эсми. Но я пристально взглянул на звезды еще раз, пытаясь увидеть его сквозь лицо, что все так же оставалось перед глазами. Между мной и сверкающими огоньками в небе пара растерянных шоколадного цвета глаз смотрели на меня, и казалось, что они спрашивали, что будет означать это решение для нее. Конечно, я не мог быть уверен, что ее любознательные глаза именно это спрашивали. Даже в моем воображении, я не мог слышать ее мыслей. Глаза Беллы Свон продолжали вопрошать, и полная видимость звезд продолжала ускользать от меня. С тяжелым вздохом я сдался и поднялся на ноги. Если я побегу, то доберусь до машины Карлайла менее чем за час...
   Торопясь увидеть свою семью - спеша вновь быть Эдвардом, встречающим проблемы лицом к лицу - я помчался по освещенному звездами снежному полю, не оставляя следов.
  - Все будет хорошо, - выдохнула Элис.
  Ее глаза не были ни на чем сосредоточены, и Джаспер одной рукой слегка поддерживал ее за локоть, ведя вперед, в то время как мы шли в обветшалый кафетерий плотной группой. Розали и Эмметт были впереди, Эмметт выглядел нелепо, как телохранитель посреди вражеской территории. Роуз тоже казалась настороженной, но намного более рассерженной, нежели обороняющейся.
   - Конечно, будет, - проворчал я.
  Они вели себя глупо. Если бы я не был уверен, что смогу держать себя в руках, то остался бы дома.
   Неожиданная перемена в нашем нормальном, хоть и наигранном, утре (ночью прошел снег) - Эмметт с Джаспером, воспользовавшись тем, что я отвлекся, атаковали меня снежками из подтаявшего снега. Когда им наскучило отсутствие реакции с моей стороны, они принялись друг за друга - учитывая эту преувеличенную бдительность, все это должно было бы меня забавлять, если б это так не раздражало.
   - Ее здесь пока нет, но она идет... она не будет на ветру, если мы сядем там, где сидим обычно.
   - Конечно, мы сядем там, где обычно. Хватит, Элис. Ты действуешь мне на нервы. Со мной все будет хорошо.
   Она прищурила глаза, в то время как Джаспер помогал ей сесть, и наконец-то ее взгляд сфокусировались на моем лице.
   - Хмм, - сказала она удивленно. - Я думаю, ты прав.
   - Естественно, - пробормотал я.
   Я ненавидел быть в центре их внимания. Внезапно я почувствовал симпатию к Джасперу, вспомнив, как мы когда-то вертелись возле него, пытаясь оградить. Он встретил мой быстрый взгляд коротко и усмехнулся.
   - Раздражает, не так ли?
   Я скорчил ему гримасу.
   Неужели всего неделю назад это длинное серое помещение казалось мне столь убийственно скучным? А нахождение здесь было сродни оцепенению или даже как коме?
   Сегодня мои нервы были туго натянуты, как струны пианино, которые от слабейшего давления, издают звуки. Все мои чувства были обострены до предела: я изучал каждый звук, каждый взгляд, каждое движение в воздухе, который касался моей кожи, каждую мысль. Особенно мысли. Было лишь одно чувство, которое я заблокировал, отвергнув его. Обоняние, конечно. Я не дышал.
   Я ожидал услышать побольше о Калленах в мыслях, в которых рылся. Весь день я был в ожидании, ища каких-либо новых знакомых Беллы Свон, которым она могла бы довериться, пытаясь уловить след новой сплетни. Но ничего не было. Никто не обращал внимания на пятерых вампиров в кафетерии так же, как и до прихода новой девушки. Некоторые из людей здесь все еще думали о ней, думали все то же самое, что и неделю назад. Вместо того чтобы счесть это невыразимо скучным занятием, сейчас я был им зачарован.
   Она никому ничего не сказала обо мне?
   Нет никакой возможности, что она не заметила моего черного, убийственного взгляда. Я видел, как она отреагировала на это. Уверен, я напугал ее до безумия. Я был убежден, что она расскажет об этом кому-нибудь, может даже в чем-нибудь преувеличит, чтобы сделать историю чуточку лучше. Придав мне ещё несколько пугающих штрихов.
   И потом, она также слышала, как я пытался отделаться от нашей совместной биологии. Она должна была поразиться этому, после того как видела мое выражение лица, во всяком случае, причиной тому была она. Нормальная девушка спрашивала бы повсюду, сравнивала бы свой случай с другими, в поисках простой причины, которая могла бы объяснить мое поведение, так чтобы она не чувствовала себя особенной. Люди иногда бывают безрассудны, чувствуя себя нормально, приспособившись. Смешаться со всеми остальными вокруг, как невыразительное стадо овец. Потребность в этом бывает чрезвычайно сильной на протяжении неуверенных юношеских лет. Девушка не была исключением из правила.
   Но никто не обращал внимания на нас, сидящих здесь, за нашим обычным столом. Белла вероятно крайне скромна, если она ни с кем не поделилась. Возможно, она поговорила со своим отцом, может у них были весьма крепкие отношения... хотя, не похоже на это, учитывая тот факт, что она провела так мало времени с ним на протяжении всей своей жизни. Она должна быть ближе со своей матерью. Однако мне следует обратить внимание на шефа Свона в ближайшее время и послушать, о чем он думает.
   - Что-нибудь новенькое? - спросил Джаспер.
   - Ничего. Она... должно быть ничего не сказала.
   От этой новости у них всех поднялись брови.
   - Может ты не такой страшный, как думаешь?", - сказал Эмметт, хмыкнув. - Спорю, что смог бы напугать ее лучше, чем ты.
   Я закатил глаза.
   - Удивительно почему? - Он вновь ломал голову над моим открытием об уникальной скромности этой девушки.
   - Мы же говорили об этом. Я не знаю.
   - Она идет, - прошептала затем Элис. Я почувствовал, как мое тело стало неподвижным.
   - Попытайся выглядеть как человек.
   - Ты сказала человек? - спросил Эмметт.
   Он выставил свой правый кулак, крутя пальцам, чтобы показать снежок, который он сохранил в ладони. Конечно, он там не растаял. Он спрессовал его в округлую ледяную глыбу. Его глаза были устремлены на Джаспера, но я видел направление его мыслей. И Элис тоже, естественно. Когда он резко метнул ледяную глыбу в нее, она отбросила ее небрежным взмахом руки. Лед срикошетил и пролетел по всей столовой, слишком быстро, чтобы глаза человека могли это заметить, и врезался с звонким треском в кирпичную стену. Стена тоже треснула.
   Все головы в углу столовой повернулись, чтобы посмотреть на груду разбитого льда на полу, а затем завертелись в поисках виновного. Они стали выглядывать его за ближними столами. Никто не посмотрел на нас.
   - Очень по-человечески, Эмметт, - сказала Розали злобно. - Почему бы тебе не пробить стену кулаком, раз ты уже сделал это?
   - Всех больше впечатлит, если это сделаешь ты, крошка.
   Я пытался уделять им внимание, сохраняя усмешку на лице, будто бы принимая участие в этой шутке. Я не позволял себе смотреть по направлению входа, где, я знал, стояла она. Но это было все, что я слушал.
   Я мог слышать нетерпение Джессики к новенькой, которая к тому же выглядела рассеянной, неподвижно стоя у входа. Я увидел в мыслях Джессики, что к щекам Беллы Свон вновь прилила кровь, от чего они стали ярко розовыми.
   Я сделал короткий неглубокий вздох, готовый к тому, чтобы избавиться от дыхания, если почувствую даже намек на ее запах в воздухе.
   Майк Ньютон был с обеими девушками. Я слышал оба его голоса, внутренний и внешний, когда он спросил у Джессики, что такое с Свон. Мне не понравился ход его мыслей, вившихся вокруг нее, проблеск уже укоренившихся фантазий, затуманивших его разум, когда он смотрел, как она вздрогнула, подняла глаза, оторвавшись от раздумий, словно она забыла о его присутствии.
   - Ничего, - я услышал, как Белла сказала это своим тихим, ясным голосом. Звук казался перезвоном колокольчиков среди болтовни кафетерия, но я знал, что причиной тому было то, что я слушал его слишком внимательно.
   - Сегодня я возьму только содовую, - продолжала она, в то время как быстро шла вперед.
   Я не смог удержаться и бросил быстрый взгляд в ее сторону. Она смотрела на пол, кровь медленно отходила от ее лица. Я мгновенно отвернулся к Эмметту, который смеялся сейчас над страдальческой улыбкой на моем лице.
   - Ты плохо выглядишь, брат.
   Я сменил выражение лица так, чтобы оно казалось смешным и естественным.
   Джессика вслух удивилась отсутствию аппетита у девушки.
   - Ты не голодна?
   - Вообще-то я чувствую себя не очень хорошо. - Ее голос стал тише, но все ещё был ясным.
   Почему это меня волнует - покровительственное участие, исходившее от мыслей Майка Ньютона? И какая разница, что это похоже на собственничество? Если Майк Ньютон и испытывает к ней излишнюю озабоченность, то это не мое дело. Возможно, на нее все так реагировали. Не хотел ли я сам инстинктивно защитить ее? До того как мне захотелось ее убить, да...
   Но была ли девушка больна?
   Было трудно судить - она выглядела такой слабой от своей полупрозрачной кожи... Потом до меня дошло, что я тоже беспокоюсь, совсем как глупый мальчишка, и я решил больше не думать о ее здоровье.
   Ни взирая на это, мне не нравилось смотреть на неё через мысли Майка. Я переключился на Джессику и внимательно наблюдал, в то время как они втроем выбрали за какой столик сесть. К счастью, они сели с обычными собеседниками Джессики за один из первых столиков в столовой. Не по ветру, как и обещала Элис.
   Элис толкнула меня локтем.
   - Сейчас она посмотрит, веди себя, как человек.
   Я стиснул зубы в усмешке.
   - Полегче, Эдвард, - сказал Эмметт. - Честно. Ну убьешь ты одного человека. Ну не конец же света наступит.
   - Ты об этом узнаешь, - проворчал я.
   Эмметт засмеялся.
   - Тебе следует быть выше этого. Как я. Вечность - долгий период времени, за который ты успеешь во всем раскаяться.
   И тогда Элис метнула небольшую горстку льда, которую прятала, в лицо ничего не подозревающего Эмметта.
   Он поморщился, удивленный, а затем усмехнулся в предвкушении.
   - Ты сама напросилась, - сказал он, когда склонился над столом и встряхнул своими волосами, покрытыми льдом, прямо в неё. Снег, растаявший в теплом помещении, слетал с его волос градом - наполовину вода, наполовину лед.
   - Фу! - возмутилась Роуз, в то время как она с Элис отпрянули от этого дождя.
   Элис засмеялась, и мы все к ней присоединились. Я сумел увидеть в голове Элис, как она удачно создала этот идеальный момент, и я знал, что та девушка - я должен был перестать думать о ней так, будто она была единственной на свете - что Белла будет смотреть на нас смеющихся и играющих, выглядящих такими счастливыми и человечными и невообразимо идеальными, как картина Нормана Роквелла.
   Элис смеялась и подняла свой поднос, будто бы щит. Девушка - Белла, должно быть, все еще наблюдала за нами.
   - ...вновь пялится на Калленов, - подумал кто-то, захватив мое внимание.
   Я автоматически посмотрел в направлении нечаянного оклика, поняв, в то время как мои глаза нашли его обладателя и я узнал этот голос - я так долго вслушивался в него сегодня.
   Но мои глаза скользнули по Джессике и сосредоточились на проницательном взгляде девушки.
   Она быстро опустила глаза, вновь спрятавшись за густыми волосами.
   О чем она думала? Напряжение, казалось, со временем становилось более острым, оно не наскучивало. Я постарался - сомневаясь в том, что делаю, так как никогда не пробовал раньше - испытать свой разум в тишине вокруг нее. Мой экстра-слух всегда включался естественным путем, без вопросов, я никогда не заботился об этом. Но сейчас я сосредоточился, стараясь преодолеть любые помехи вокруг нее.
   Ничего кроме тишины.
   - Да что это с ней? - мысль Джессики вторила моему собственному разочарованию.
   - Эдвард Каллен смотрит на тебя, - прошептала она на ухо Свон, хихикнув. Не было и намека на ревность в ее тоне. Джессика, кажется, умело притворялась подругой.
   Я слушал ответ девушки слишком увлеченно.
   - Он не выглядит злым, как ты считаешь? - прошептала она в ответ.
   Так, значит, она обратила внимание на мою дикую реакцию на прошлой неделе. Конечно, да.
   Вопрос смутил Джессику. Я увидел собственное лицо в ее мыслях, когда она проверяла мое выражение лица, но я не встретился с ней взглядом. Я все еще был сфокусирован на девушке, пытаясь услышать что-нибудь. Мое настойчивое сосредоточение, кажется, вовсе не помогло.
   - Нет, - сказала ей Джесс, и я знал, что ей бы хотелось сказать "да" - как раздражало ее изнутри мое пристальное разглядывание - хотя в голосе не было и следа на это. - А он должен?
   - Мне кажется, я ему не нравлюсь, - прошептала девушка в ответ, подперев голову рукой, как будто внезапно устала. Я пытался понять этот жест, но мог лишь догадываться. Может, она устала.
   - Калленам никто не нравится, - уверила ее Джессика.- Вернее, они слишком безразличны ко всем, чтобы им кто-то нравился. Они никогда и не пытались.
   Ее мысль была недовольным ворчанием.
   -Но он все еще смотрит на тебя.
   - Перестань на него смотреть, - с тревогой сказала девушка, поднимая голову от руки, чтобы вынудить Джессику послушаться ее.
   Джессика хихикнула, но все-таки сделала так, как она сказала.
   Девушка так и не отрывала взгляда от своего столика до конца перерыва. Я подумал - хотя, конечно, я не могу быть в этом уверен - что это было умышлено. Казалось, что она хочет посмотреть на меня. Ее тело слегка сдвинулось в моем направлении, подбородок начал поворачиваться, а затем она остановила себя, глубоко вздохнула и в упор уставилась на того, кто говорил.
   Я по большей части игнорировал все прочие мысли вокруг девушки, так как они не были о ней на тот момент. Майк Ньютон планировал после школы поиграть в снежки на парковке, кажется, он не знал, что снег уже превратился в дождь. Порхание мягких хлопьев снега по крыше стало скорее обычным стуком капель. Неужели он и вправду не услышал этой перемены? Мне она показалась громкой.
   Когда время ланча закончилось, я не сдвинулся с места. Люди выходили друг за другом, и я поймал себя на том, что стараюсь отличить звук ее шагов от прочих, словно это было чем-то важным, или этот звук отличался от других. Как глупо.
   Моя семья также не сдвинулась. Они ждали моих действий.
   Пойду ли я в класс, чтобы сесть рядом с этой девушкой, где, безусловно, я смогу учуять сильный запах ее крови и почувствовать тепло от ее пульса в воздухе и на своей коже? Был ли я достаточно силен для этого? Или одного дня с меня хватит?
   - Я... думаю все в порядке, - сказала Элис нерешительно, - твой разум в порядке. Я считаю, что ты продержишься ещё час.
   Но Элис прекрасно знала, как быстро я могу помяться.
   - Почему ты не бросишь это, Эдвард? - спросил Джаспер. Хотя он не хотел испытывать самодовольство оттого, что я был сейчас единственным слабаком, я услышал, что он все же подумал об этом, немного. - Иди домой. Расслабься.
   - Да какой в этом смысл? - не согласился Эмметт. - Одно из двух, он или убьет ее, или нет. Впору покончить с этим любым путем.
   - Я не хочу пока переезжать, - пожаловалась Роуз. - Я не хочу начинать все заново. Мы почти окончили школу, Эмметт. Наконец-то.
   Я безотлагательно ухватился за его слова. Я хотел, очень сильно хотел, встретиться с этим скорее напрямую, а не убегать вновь. Но, тем не менее, я не хотел опять заходить далеко. Было ошибкой на прошлой неделе со стороны Джаспера так долго не ходить на охоту; действительно ли это могло быть столь глупой ошибкой для меня?
   Я не хотел, чтобы из-за меня моя семья уезжала с насиженного места. Никто из них не поблагодарит меня за это.
   Но я хотел пойти на биологию. Я осознал, что вновь хочу увидеть ее лицо.
   Вот что было решающим фактором для меня. Это любопытство. Я был зол на себя за это чувство. Разве я не обещал себе, что не стану сильно интересоваться этой девушкой, чьи мысли никак не мог прочесть? И все-таки, вот он я, чрезмерно заинтересованный.
   Я хотел узнать, о чем она думает. Ее разум был закрыт, но глаза были очень открытыми. Возможно, взамен я мог бы прочесть все в них.
   - Нет, Роуз, я думаю, что все и вправду будет хорошо, - сказала Элис. - Я вижу это. Я на 93% уверена, что ничего плохого не случится, если он пойдет на урок.
   Она посмотрела на меня пытливым взглядом, стараясь понять, что же поменялось в моих мыслях, раз ее видение будущего стало более надежным.
   Было ли любопытство достаточным, чтобы оставить Беллу Свон в живых?
   Эмметт был прав, хотя, почему бы не поставить на этом точку? Я встречусь с соблазном напрямую.
   - Пойду на урок, - определился я и встал из-за стола. Я повернулся и зашагал прочь от них, не оглядываясь назад. Я смог расслышать беспокойство Элис, осуждение Джаспера, одобрение Эмметта и раздражение Розали, последовавшее после моего ухода.
   Я еще раз глубоко вздохнул возле двери кабинета, а затем набрал воздуха в легкие, так как зашел в маленькое теплое помещение.
   Я не опоздал. Мистер Бэннер все еще готовился к сегодняшней лабораторной. Девушка сидела за моим, за нашим столом, вновь склонив голову, глядя на папку, на которой выводила каракули. Я оценил набросок, так как, похоже, я заинтересовался даже этим банальным выражением ее разума, но он ничего не значил. Просто беспорядочные завитушки. Возможно, она не была сосредоточена на рисунке, а думала о чем-то другом?
   Я отодвинул свой стул с излишней резкостью, позволяя ему поцарапать линолеум; людям всегда удобнее, когда чье-либо приближение производит шум.
   Я знал, что она услышала звук; она не подняла глаз, но ее рука пропустила завитушку в наброске, который она рисовала, что делало его незаконченным.
   Почему она не посмотрела наверх? Скорее всего, она была напугана. Я должен быть уверен, что на этот раз покину ее с другим впечатлением о себе. Заставлю ее думать так, что она воображала себе все до этого.
   - Привет, - сказал я ей тихим голосом, который использовал, когда хотел, чтобы людям было спокойнее, состроив любезную улыбку, за которой не видно зубов.
   После этого она посмотрела наверх, в её расширенных глазах был испуг - почти растерянность - и бездна вопросов без ответов. То же выражение лица, что виделось мне на протяжении всей прошлой недели.
   В то время как я смотрел в эти странные глубокие карие глаза, я осознал, что ненависть - ненависть, с которой я представлял эту девушку каким-то образом заслужившую влачить жалкое существование - улетучилась. Не дыша сейчас, не ощущая ее запаха, было трудно поверить, что кто-то такой ранимый может заслуживать ненависть.
   Ее щеки начали краснеть, но она ничего не сказала.
   Я смотрел ей в глаза, сосредоточившись только на их вопрошающей глубине, и пытался игнорировать их привлекательный цвет. Мне хватило вздоха, чтобы сказать еще немного без дыхания.
   - Меня зовут Эдвард Каллен, - сказал я, хотя знал, что ей это известно. Это было проявлением вежливости при знакомстве. - У меня не было возможности представиться на прошлой неделе. Ты, должно быть, Белла Свон.
   Она выглядела смущенной - меж ее глаз вновь образовалась небольшая морщинка. Она ответила на полсекунды позже, чем следовало бы.
   - Откуда ты узнал мое имя? - спросила она, и ее голос слегка дрогнул.
   Я, наверное, и вправду пугал ее. Я почувствовал вину за это; она была такой беззащитной. Я кротко засмеялся - я знал, что звучало это так, что люди успокаивались. И опять я был осторожен по поводу зубов.
   - О, я думаю, все знают, как тебя зовут. - Конечно, она должна была понять, что оказалась в центре внимания в этом скучном месте. - Весь город ждал твоего приезда.
   Она нахмурилась так, будто бы это было ей неприятно. Я предположил, что, учитывая то, какой стеснительной она кажется, внимание со стороны окружающих может быть ей противно. Многие люди испытывают противоречивые чувства. Несмотря на то, что они не хотят выделяться из толпы, они в то же время жаждут для себя всеобщего внимания.
   - Нет, - сказала она. - Я имела в виду, почему ты назвал меня Беллой?
   - А ты предпочитаешь, чтоб тебя звали Изабеллой? - спросил я, сбитый с толку тем фактом, что не знал, к чему она ведет. Я не понимал. Несомненно, она явно предпочитала "Беллу" в свой первый день. Неужели людей было так сложно понять если не слышать их мыслей?
   - Нет, мне нравиться быть Беллой, - ответила она, слегка склонив голову. Выражение ее лица - если я правильно его истолковал - колебалось между замешательством и смущением. - Но я думала, что Чарли - я имею в виду мой папа - называет меня за спиной Изабеллой. Меня здесь под этим именем все знают.
  Ее кожа стала теперь ещё более розовой.
   - О, - коротко сказал я и быстро отвел взгляд от ее лица.
   До меня только что дошло, что значил ее вопрос. Я оплошал - совершил ошибку. Если б я не подслушивал всех в первый день, то я бы обратился к ней, изначально полным именем, как и прочие. Она заметила разницу.
   Я почувствовал острую боль от беспокойства. Слишком быстро заметила мой промах. Довольно проницательно, особенно для кого-то, кто, скорее всего, напуган моей близостью.
   Но у меня были проблемы поважнее, чем какие бы то ни было подозрения на мой счет, которые она запрятала у себя в голове.
   У меня не осталось воздуха. Если я собираюсь поговорить с ней снова, то мне придется вздохнуть.
   Будет сложно молчать. К несчастью для нее, тот факт, что она сидела со мной за одной партой, сделал нас партнерами по лабораторной, так что мы должны были работать вместе сегодня. Будет странно - и непостижимо грубо - игнорировать ее на протяжении всей лабораторной. От этого она станет подозревать больше, больше бояться...
   Я отодвинулся от нее так далеко, как мог, не передвигая стула, повернув голову в сторону прохода между рядами. Я напрягся, сжав мышцы, а затем одним быстрым вздохом набрал в легкие воздуха, дыша через рот.
   Ахх!
   Это было и впрямь болезненно. Даже, не чувствуя ее запаха, я мог ощутить его у себя на языке. Вдруг мое горло прожгло вновь, жажда была точно так же сильна, как и в первый раз, когда я почувствовал ее запах, на прошлой неделе.
   Я стиснул зубы и постарался успокоиться.
   - Приступайте, - скомандовал мистер Бэннер.
   Казалось, что стоило мне повернуться к девушке, смотревшей на парту, и улыбнуться ей, как это тут же отнимало у меня часть самоконтроля, которого я добился за семьдесят лет упорной работы.
   - Сначала леди? - предложил я.
   Она подняла глаза на меня, а затем ее лицо приняла озадаченное выражение, глаза широко раскрылись. Что-то было не так с моим лицом? Чего она опять испугалась? Она молчала.
   - Ну, если ты хочешь, могу начать я, - спокойно сказал я.
   - Нет, - она ответила, и ее лицо вновь из белого превратилось в красное. - Я начну.
   Я уставился на оборудование, находившееся на парте: потрепанный микроскоп, коробочка с предметными стеклами для него - что было предпочтительнее, чем смотреть, как кружится кровь под ее светлой кожей. Я еще раз быстро вздохнул, сквозь зубы, и вздрогнул, так как от её вкуса мое горло поразила боль.
   - Профаза, - сказала она после скорой проверки. Она начала убирать препарат, хотя едва ли посмотрела его.
   - Ты не возражаешь, если я посмотрю? - инстинктивно - глупо, будто б я был таким же, как она - я потянулся остановить ее руку, для того, чтобы она не убрала препарат. На секунду жар ее кожи коснулся моей. Казалось, что это было сродни электрическому импульсу - несомненно, намного горячее, чем простые 98,6 градусов 1. Жар ударил по кисти руки и поднялся по ней. Она отдернула свою руку от моей.
   - Прости, - пробормотал я сквозь стиснутые зубы. Нуждаясь в том, чтобы посмотреть куда-нибудь, я схватил микроскоп и уставился в окуляр. Она была права.
   - Профаза, - согласился я.
   Я все еще был слишком взволнован, чтобы взглянуть на нее. Дыша так тихо, как только мог сквозь стиснутые зубы, и, игнорируя острую жажду, я сосредоточился на простом задании: написать слово в соответствующей строке лабораторного листа, а затем сменил первый препарат следующим.
   О чем она сейчас думала? Что она почувствовала, когда я прикоснулся к ее руке? Моя кожа должна быть холодной как лед - отталкивающей. Нечего удивляться, что она была столь тихой.
   Я мельком взглянул на препарат.
   - Анафаза, - сказал я себе, в то время как делал запись на второй строке.
   - Можно мне? - спросила она.
   Я поднял на нее глаза и удивился, увидев, что она ждала, наполовину протянув к микроскопу руку. Она не выглядела напуганной. Неужели она и вправду думает, что я мог ошибиться с ответом?
   Я не мог ничего поделать и улыбнулся обнадеживающему взгляду на ее лице, когда придвинул микроскоп к ней.
   Она посмотрела в окуляр с рвением, которое быстро пропало. Уголки ее губ опустились.
   - Препарат номер три? - спросила она, не поднимая глаз от микроскопа, но протянув руку. Я опустил следующий препарат в ее руку, не позволив моей коже на этот раз коснуться ее. Сидеть рядом с ней было все равно, что сидеть возле горящей лампы. Я мог почувствовать, как слегка нагреваюсь до более высокой температуры.
   Она не смотрела долго на препарат.
   - Интерфаза, - сказала она небрежно - возможно пытаясь таким путем звучать тверже - и придвинула микроскоп ко мне. Она не притрагивалась к бумаге, но ждала, когда я запишу ответ. Я проверил - она вновь была права.
   Таким образом, мы закончили работу, перекинувшись лишь словом и не встречаясь глазами. Мы единственные сделали лабораторную - остальные в классе были усердно ей заняты. Кажется, у Майка Ньютона были проблемы с распределением внимания - он пытался наблюдать за Беллой и мной.
   - Надеюсь, у него ничего не получится, - подумал Майк, кисло наблюдая, за мной. Хмм... интересно. Я и не представлял себе, что парень будет питать ко мне какую-либо враждебность. Это было новым обстоятельством, столь же новым, как и появление этой девушки. И самым интересным было то, к моему удивлению, что это чувство было взаимным.
   Я вновь взглянул на девушку, озадаченный величиной опустошения и потрясения охватившего меня, оттого что, несмотря на свою обыкновенность, не примечательную наружность, она портила мне жизнь.
   Не то чтобы я не понимал, к чему клонил Майк. Она на самом деле была довольно симпатичной... по-своему. Лучше чем быть просто красивой, ее лицо было интересным. Не совсем симметричное - ее узкий подбородок не сопоставлялся с широкими скулами; крайне противоположное по цвету - ее кожа и волосы контрастировали, как белое и черное; а еще глаза, полные молчаливых секретов...
   Меня вдруг пробрало от этих глаз.
   Я уставился на нее, пытаясь угадать хотя бы один из этих секретов.
   - Ты носишь линзы? - внезапно спросила она.
   Какой странный вопрос.
   - Нет. - Я едва не улыбнулся от идеи улучшить моё зрение.
   -О, - промямлила она. - Я думала, что твои глаза другого цвета.
   Мне вдруг вновь стало холоднее, так как я понял, что был, очевидно, не единственным, кто пытался сегодня разгадать секреты.
   Я пожал одеревеневшими плечами и пристально посмотрел прямо перед собой туда, где учитель наматывал круги по классу.
   Конечно, мои глаза изменились с того момента, как она впервые в них посмотрела. Готовясь к сегодняшнему испытанию, сегодняшнему искушению, я всю неделю охотился, насыщая свою жажду так сильно, как это возможно, превысив всякую норму. Я в избытке напился кровью животных, впрочем, большие перемены в лице были вызваны дурманящим ароматом, который держался в воздухе вокруг нее. Когда я смотрел на нее в прошлый раз, мои глаза были черны от жажды. Теперь же, в моем теле расплылась кровь, мои глаза были теплого золотистого оттенка. Светло-янтарные от моих чрезмерных стараний утолить жажду.
   Очередной промах. Если б я знал, что она имела в виду этим вопросом, я мог бы просто сказать "да".
   Я учился в этой школе с людьми уже два года, и она была первой, кто смотрел на меня настолько близко, чтобы заметить, что мои глаза меняют цвет. Остальные, хотя и восхищались красотой моей семьи, имели склонность быстро опускать глаза, когда мы возвращали им их взгляды. Они избегали нас, пропуская детали нашей внешности, инстинктивно пытаясь не понимать. Неведение было блаженством для человеческого ума.
   Почему же именно эта девушка замечала слишком много?
   Мистер Бэннер подошел к нашей парте. Я признательно вздохнул поток свежего воздуха, который он с собой принес, до того, как он смешался с ее запахом.
   - Итак, Эдвард, - сказал он, просматривая наши ответы, - ты не подумал дать Изабелле шанс поработать с микроскопом?.
   - Белле, - я поправил его рефлекторно. - Вообще-то она определила три фазы из пяти.
   Мысли мистера Бэннера были скептическими, в то время как он перевел взгляд на девушку.
   - Ты уже делала эту лабораторную?
   Я увлеченно смотрел, когда она улыбнулась, выглядя слегка смущенной.
   - Но не на луковом корне.
   -На сиговой бластуле?" - спросил мистер Бэннер.
   - Да.
   Это удивило его. Сегодняшняя лабораторная была взята из повышенного курса. Он задумчиво кивнул девушке.
   - Вы проходили это по программе в Финиксе?
   - Да.
   Теперь она расправили плечи - сообразительная для человека. Это не удивило меня.
   - Хорошо, - сказал мистер Бэннер, поджав губы. - Думаю, это хорошо, что вы делали лабораторную вместе.
   Он развернулся и ушел, пробормотав сквозь вздох:
  - Так остальные дети могут получить шанс выучить что-нибудь новое для себя.
   Я сомневался, что девушка сумела это расслышать. Она опять начала выводить каракули на папке.
   Два промаха за полчаса - это слишком. Очень скверный показатель с моей стороны. Хотя я и понятия не имел о том, что девушка думала обо мне: как сильно меня боялась, как сильно не доверяла - я знал, что мне необходимо предпринять еще одну попытку для того, чтобы у нее сложилось обо мне новое впечатление. Как-нибудь лучше обрисовать воспоминание о нашем прошлом свирепом столкновении.
   - Паршиво, что пошел снег, не так ли? - я сказал, повторяя небольшой разговор, который уже слышал дюжину раз среди других учеников. Скучная, банальная тема для беседы. Погода - вечное спасение.
   Она посмотрела на меня с явным недоверием в глазах - ненормальная реакция на мои довольно-таки обычные слова.
   - Не совсем, - сказала она, вновь меня удивив.
   Я попытался направить разговор обратно в банальном русле. Она была из более солнечного, теплого места, это как-то отражалось на ее коже, хотя и слабо, а от холода ей, скорее всего, не по себе. Мое ледяное прикосновение, безусловно, было...
   - Тебе не нравится холод, - догадался я.
   - И сырость тоже, - подтвердила она.
   - Тебе, наверное, нелегко живется в Форксе? - Может, тебе и не следовало сюда приезжать - хотел я добавить. Может, тебе лучше вернуться туда, откуда ты пришла.
   Хотя я не был уверен, что хотел этого. Я всегда буду помнить запах ее крови - разве была какая-нибудь гарантия, что я, в конечном счете, не последую за ней? Кроме того, если она уедет, ее разум навсегда останется для меня загадкой. Извечной раздражающей головоломкой.
   - Ты и понятия не имеешь, как, - она сказала шепотом, сердито взглянув на меня на мгновение.
   Ее ответы никогда не совпадали с тем, что я ожидал услышать. От них мне хотелось задавать еще больше вопросов.
   - Ну и зачем тогда ты приехала? - потребовал я ответа, тотчас же поняв, что мой тон был обвиняющим, что недостаточно нормально для беседы. Вопрос прозвучал грубо, с излишним любопытством.
   - Это...сложно.
   Она прищурила свои широкие глаза, и оставила их в таком положении - я был близок к тому, чтобы взорваться от любопытства - любопытство было таким же обжигающим, как и жажда. Как ни странно, я осознал, что дышать стало легче; мука становилась все терпимее с течением нашего разговора.
   - Думаю, что сумею понять, - настоял я. Возможно, простая вежливость позволила бы ей и дальше отвечать на мои вопросы, если бы не та грубость с которой я их задавал.
   Она молча смотрела на руки. Мне стало невыносимо от этого - я хотел схватить ее за подбородок, и повернуть ее голову так, чтобы я смог все прочесть в ее глазах. Но это будет безрассудно с моей стороны, опасно, прикоснуться к ее коже вновь.
   Вдруг она подняла глаза. Меня утешило то, что я вновь мог видеть эмоции в её глазах. Она говорила стремительно, в спешке проговаривая слова:
   - Мама снова вышла замуж.
   А, это было довольно по-человечески, легко понять. В ее ясных глазах промелькнула грусть, от которой на переносице вновь возникла складка.
   - Ну, не так уж и сложно, - сказал я. Мой голос был крайне вежливым, но без фальши. От ее грусти я почувствовал себя странно беспомощно, желая сделать что-нибудь, чтобы ей стало лучше. Необычный порыв.
   - Когда это произошло?
   - В прошлом сентябре.
   Она тяжело выдохнула - почти что с тоской. Я перестал дышать, в то время как ее теплый вздох коснулся моего лица.
   - И он тебе не нравится, - догадался я, выпытывая все больше информации.
   - Нет, Фил хороший, - сказала она, поправляя мое предположение. Сейчас вокруг уголков ее полных губ был заметен намек на улыбку. - Быть может, слишком молодой, но довольно-таки милый.
   Это не соответствовало сценарию, который я уже обдумал у себя в голове.
   - Почему ты не осталась с ними? - я спросил, мой голос слегка пытлив не в меру. Это звучало так, будто надоедал ей. Надо сказать, так и было.
   - Фил много путешествует. Он бейсболист. - Легкая улыбка стала больше после последних слов - выбор подобной профессии забавлял ее.
   Я тоже не заметно для себя улыбнулся. Я не пытался тем самым утешить ее. Просто, честно говоря, от ее улыбки мне захотелось улыбнуться в ответ.
   - Я слышал о нем? - Я мысленно пробежался по списку всех известных мне бейсболистов, сомневаясь, что Фил был в нем...
   - Скорее всего, нет. Он не очень-то хороший игрок. - Очередная улыбка. - Во второй лиге. Он часто переезжает.
   Списки в моей голове тотчас же сменились, и я составил перечень всех возможностей меньше чем за секунду. В то же самое время я представлял себе новый сценарий.
   - А твоя мама отослала тебя сюда, чтобы самой путешествовать вместе с ним, - сказал я.
  Казалось, что, делая предположения, я мог выудить у нее больше информации, чем, если б задавал ей вопросы. Это опять сработало. Ее подбородок выдвинулся вперед, а выражение ее лица внезапно стало решительным.
   - Нет, она меня не отправляла сюда, - сказала она, ее голос прозвучал по-новому, резко. Моя догадка расстроила ее, хотя я и не понял каким образом. - Я сама себя отправила.
   Я и не догадывался, что она имела в виду, или в чем заключалось ее негодование. Я был совершенно растерян.
   Итак, я уступил. И дело было не только в восприятии девушки. Она не была такой, как остальные люди. Быть может, молчание ее мыслей и аромат были не единственными ее отличительными чертами.
   - Я не понимаю, - сознался я, чувствуя сильную досаду от проигрыша.
   Она вздохнула взглянула в мои глаза смотрела в них дольше, чем большинство людей могли выдержать.
   - Поначалу она оставалась со мной, но скучала по нему, - медленно объяснила она, ее тон становился несчастнее с каждым словом. - Это расстраивало ее... так что я решила, что пришло время перебраться к Чарли.
   Маленькая складка у нее между глаз стала глубже.
   - Но теперь несчастна ты, - прошептал я.
  Казалось, я не мог перестать выдвигать свои догадки вслух, надеясь узнать ее реакцию. Только это, как бы там ни было, видимо, не так далеко от истины.
   - Ну и что? - сказала она, как если б это обстоятельство не имело ни малейшего значения.
   Я продолжал смотреть в её глаза, чувствуя, что, в конце концов, смог добиться первого настоящего проблеска в ее душе. Я увидел в одном этом слове, как она сопоставляла себя среди своих же собственных приоритетов. В отличие от большинства людей, ее собственные потребности были на втором плане.
   Она была самоотверженной.
   Когда я увидел это, тайна человека, прятавшаяся в глубине этого безмолвного разума, начала потихоньку рассеиваться.
   - Это несправедливо, - сказал я. Я пожал плечами, пытаясь казаться несерьезным и скрыть то, насколько мне было интересно.
   Она засмеялась, но смех не звучал весело.
   - Тебе никто не говорил? Жизнь вообще несправедлива.
   Мне хотелось рассмеяться над ее словами, хотя мне тоже не было по-настоящему весело. Я знал кое-что о несправедливости жизни.
   - Кажется, я уже слышал что-то такое.
   Она посмотрела на меня, вновь выглядя смущенной. Ее глаза сверкнули в сторону, а затем вновь вернулись к моим.
   - Конец истории, - сказала она мне.
   Но я не был готов закончить разговор. Небольшая "V" между ее глаз, след от ее печали, беспокоила меня. Я хотел разгладить ее кончиком своего пальца. Но я, конечно, не мог к ней прикоснуться. Это было опасно по многим причинам.
   - Ты хорошо держишься. - Сказал я медленно, однако сосредоточился на следующем предположении. - Но я могу поспорить, что ты страдаешь больше, чем хочешь показать.
   Она скорчила лицо, ее глаза сузились, и губы надулись. Она отвернулась и посмотрела перед собой. Ей не понравилось, что моя догадка оказалась верна. Она не была обычной мученицей - ей не хотелось говорить о своей боли.
   - Я не прав?
   Она слегка вздрогнула, но сделала вид, что не расслышала меня.
   Это вызвало у меня улыбку.
   - Мне так не кажется.
   - Ну а тебе-то какая разница? - возмутилась она, все еще глядя в другую сторону.
   - Очень хороший вопрос, - согласился я, скорее обращаясь к себе, чем отвечая ей.
   Она была проницательнее меня: она видела саму суть вещей, в то время как я путался где-то в стороне, слепо раскручивая клубок. Мелочи ее очень человечной жизни не должны для меня ничего значить. Было неправильно с моей стороны заботиться о том, что она думала. Кроме защиты моей семьи от подозрений, в остальном человеческие мысли были несущественны.
   В разговоре с кем-то я не привык быть менее проницательным. Я чересчур полагался на свой экстра-слух - но, очевидно, был не так восприимчив, как считал.
   Девушка вздохнула и устремила сердитый взгляд в пространство. Что-то в ее разочарованном выражении лица было забавным. Ситуация в целом, весь разговор были забавными. Никому еще не угрожала такая опасность от меня, как этой хрупкой девушке - в любой момент я мог, сбитый с толку своей нелепой поглощенностью разговором, вздохнуть через нос и наброситься на неё, не успев себя остановить - а она была раздражена тем, что я не ответил на ее вопрос.
   - Я тебе раздражаю? - спросил я, улыбаясь абсурдности всего этого.
   Она быстро на меня взглянула, а затем ее глаза, казалось, попали в плен моего пристального взгляда.
   - Не совсем, - сказала она мне. - Я больше на себя злюсь. По моему лицу все так легко читается, меня мама всегда называет своей открытой книгой.
   Она раздосадовано нахмурилась.
   Я смотрел на нее с изумлением. Причина, по которой она расстроилась, заключалась в том, что она думала, будто бы я вижу ее насквозь. Как странно. Я никогда не прилагал так много усилий, чтобы понять кого-то, за всю свою жизнь, или точнее существование, поскольку слово "жизнь" вряд ли подходит. У меня не было настоящей жизни.
   - Напротив, - не согласился я, испытывая странные чувства... осторожно, как будто здесь была какая-то скрытая угроза, которую мне недоставало увидеть. Внезапно я оказался на грани, у меня было тревожное предчувствие. - Я считаю, что тебя очень трудно прочесть.
   - Ну, тогда ты, должно быть, хорошо умеешь это делать, - догадалась она, сделав собственное предположение, которым вновь попала в точку.
   - Обычно, да, - согласился я.
   После чего широко ей улыбнулся, позволяя губам, растянутся, показав тем самым ряды ровных, острых как бритва, зубов.
   Это было глупо, но мне резко, неожиданно отчаянно захотелось предостеречь девушку каким-либо образом. Ее тело было сейчас ближе ко мне, чем до этого, бессознательно передвинувшись по ходу беседы. Все слабые сигналы и знаки, которых было достаточно, чтобы запугать до конца жизни, на нее, кажется, не действовали. Почему она не сжимается от страха из-за меня? Несомненно, она видела меня с достаточно темной стороны, чтобы распознать опасность на уровне интуиции, которой она, видимо, обладала.
   Мне не удалось увидеть, произвело ли мое предупреждение должный эффект. Сразу после этого мистер Баннер попросил внимания у класса, и она отвернулась от меня. Казалось, что ей стало немного легче, когда нас прервали - возможно, она все-таки поняла.
   Я надеялся на это.
   Я почувствовал симпатию, растущую у меня изнутри, как раз тогда когда я собирался пресечь её. Я не мог позволить себе заинтересоваться Беллой Свон. Или скорее, она не могла позволить себе этого. Н я уже мечтал вновь поговорить с ней... Я хотел знать больше о ее матери, ее жизни до того, как она сюда приехала, ее отношениях с отцом. Все незначительные мелочи, которые раскрыли бы её характер. Но каждая секунда, которую я проводил с ней, была ошибкой, риском, которому она не должна была подвергаться.
   Она рассеянно отбросила свои густые волосы как раз в тот момент, когда я позволил себе очередной вздох. Чрезмерно сильная волна ее запаха ударила мне в горло.
   Это было как в первый день, подобно разрушительной силе. Боль от пылающей сухости вскружила мне голову. Я должен был схватиться за парту чтобы удержать себя на месте. В этот раз мне было чуть легче контролировать себя. В конце концов, я ничего не сломал. Монстр рычал у меня изнутри, но не получал никакого удовольствия от моей боли. Он был слишком туго связан. Сейчас.
   Я совершенно перестал дышать и отодвинулся от девушки так далеко, как только мог.
   Нет, я не мог позволить себе увлечься ею. Чем больше я ею интересовался, тем больше казалось, что я убью ее. Я уже сделал за сегодняшний день два несущественных промаха. Совершу ли я третий, единственно существенный?
   Я выбежал из кабинета в тот же миг, как прозвенел звонок, тем самым, скорее всего, разрушив какое бы там ни было приличное впечатление, частично созданное мной в течение часа. Вновь я хватался за чистый, влажный воздух снаружи, как если б он был целебным эфирным маслом. Я в спешке увеличивал расстояние между собой и девушкой так быстро, как это было возможно.
   Эмметт ждал меня у двери кабинета испанского. Он мгновенно прочел дикое выражение моего лица.
   - Как все прошло? - осторожно поинтересовался он.
   - Никто не умер, - пробормотал я.
   - Полагаю, это нечто. Когда я увидел Элис, бросившуюся туда под конец, я подумал...
   В то время как мы зашли в кабинет, я увидел его воспоминание о том, что случилось несколькими мгновениями раньше, увидел через открытую дверь класса, где у него был предыдущий урок, как Элис оживленно шла по коридору, с бледным лицом. Я почувствовал через его воспоминание побуждение подняться и присоединиться к ней, а затем, как он принял решение остаться на месте. Если б Элис была нужна его помощь, она попросила бы его...
   Я закрыл глаза от ужаса и раздражения, когда плюхнулся на сиденье.
   - Я и не представлял себе, что был близок к этому. Не думаю, что я собирался... Мне показалось, что все не так уж плохо, - прошептал я.
   - Так и есть, - уверил он меня, - Никто ж не умер, верно?
   - Верно, - я сказал сквозь зубы. - Не в этот раз.
   - Может, теперь будет легче.
   - Точно.
   - Ну, или, может, ты убьешь ее. - Он пожал плечами. - Не будешь первым, кто обложался. Никто тебя строго судить не станет. Иногда человек пахнет слишком хорошо. Я впечатлен тем, как ты долго держишься.
   - Это не помогает, Эмметт.
   Мне стало тошно оттого, что он одобрил идею об убийстве девушки, как будто это было неизбежно. Разве она виновата в том, что пахла так хорошо?
   - Я знаю. Когда это случилось со мной... - вспоминал он, отправляясь вместе со мной назад на полвека на сумрачную деревенскую улочку, где женщина средних лет снимала с веревки, затянутой между яблонями, высохшее постельное белье. В воздухе витал сильный запах яблок: урожай был собран, и негодные плоды были раскиданы по земле, повреждения на кожуре испускали их аромат в густые облачка. Поле со свежескошенным сеном было на заднем плане этого запаха, все было гармонично. Он прошел по переулку - Розали дала ему поручение - едва ли замечая эту женщину. Небо над головой было багровым, за деревьями на западе - оранжевым. Он бы продолжал свой путь, и не было бы никакой причины, для того, чтобы запомнить этот вечер, если б внезапный ночной ветер не раздул белые простыни, подобно парусам, и аромат женщины не обвил лицо Эмметта.
   - Ах, - застонал я тихо. Как будто мне мало было моего собственной жажды.
   - Я знаю. Я не выдержал и полсекунды. Я даже не подумал о том, чтобы устоять.
   Его воспоминание стало чересчур откровенным для того, чтобы я смог его выдержать.
   Я вскочил на ноги, мои зубы сомкнулись так сильно, что могли прорезать сталь.
   - Esta bien, Edward2? - Спросила сеньора Гофф, удивившись моему внезапному движению. Я смог увидеть свое лицо в ее разуме, и знал, что выгляжу далеко не наилучшим образом.
   - Me perdona3 , - пробормотал я, метнувшись к двери.
   - Emmett - por favor, puedas tu ayuda a tu hermano4, - попросила она, беспомощным жестом указывая помочь мне, в то время как я вылетел из кабинета.
   - Конечно, - услышал я его ответ. А затем он оказался позади меня.
   Он последовал за мной до дальней части здания, где быстро схватил меня и положил руку на плечо.
   Я со всей силой отбросил его руку. От этого у человека сломались бы кости руки, и те, что с ней связаны.
   - Прости, Эдвард.
   - Я знаю. - Я делал глубокие вздохи, пытаясь очистить свою голову и легкие.
   - Все так плохо? - спросил он, стараясь не думать о запахе и вкусе из своего воспоминания, когда говорил, но ему это не совсем удавалось.
   - Хуже, Эмметт, хуже.
   Он замолчал на мгновенье.
   - Может...
   - Нет, если я покончу с этим, лучше не станет. Возвращайся в класс, Эмметт. Мне нужно побыть одному.
   Он повернулся, не сказав ни слова и не подумав ни о чем, и быстро зашагал прочь. Он скажет учительнице испанского, что я заболел, или убежал, или что я опасный неуправляемый вампир. Имело ли его оправдание какое-либо значение? Возможно, я не вернусь. Возможно, я уеду.
   Я вновь пошел к своей машине, чтобы дождаться конца учебного дня. Спрятаться. Вновь.
   Мне нужно было время, что принять решение или попытаться поддержать свое намерение, но я, как наркоман, рылся в рое мыслей, исходившем из школы. Знакомые голоса выделялись, но мне было неинтересно в тот момент выслушать видения Элис или жалобы Розали. Я легко нашел Джессику, но девушка была не с ней, так что я продолжил поиски. Мысли Майка Ньютона привлекли мое внимание, и я, в конце концов, обнаружил ее - она была на физкультуре вместе с ним. Он был расстроен тем, что я сегодня говорил с ней на биологии. Он наблюдал за её реакцией, когда завел разговор...
   - Я вообще никогда не видел, чтобы он с кем-то перекидывался хотя бы одним словечком ни здесь, ни где-либо еще. Конечно, он решит заинтересоваться Беллой. Мне не нравится, как он на нее смотрит. Но он, кажется, ее не волнует. Что она сказала? - "Не понимаю, что с ним было в прошлый понедельник?" Что-то вроде того. Не звучит так, будто б ее это заботило. Это не больше, чем обычный разговор...
   Он говорил это себе, чтобы тем самым не расстраиваться, подбадриваясь идеей, что Белла не была заинтересована в нашей с ней беседе. Это рассердило меня чуть больше, чем нужно было, так что я перестал его слушать.
   Я вставил в стерео диск с яростной музыкой и увеличил громкость так сильно, чтобы она заглушала прочие голоса. Я с трудом сосредоточился на музыке, чтобы не сорваться и вновь не переключится на мысли Майка Ньютона чтобы опять следить за ничего не подозревающей девушкой...
   Пару раз, за то время что шел урок, я смошенничал. Никакой слежки. Я пытался себя убедить. Я просто подготавливал себя. Мне было необходимо знать точно, когда она уйдет с физкультуры, когда будет на парковке. Я не хотел, чтобы она застала меня врасплох.
   Когда ученики начали выходить один за другим из спортзала, я вышел из машины, не совсем понимая зачем. Моросил дождь, я не обращал на него внимания, в то время как мои волосы медленно намокали.
   Хотел ли я, чтобы она заметила меня здесь? Надеялся ли на то, что она подойдет поговорить со мной? Что я делал?
   Я не двигался, хотя я и пытался заставить себя вернуться в машину, зная, что мое поведение достойно осуждения. Я сложил руки на груди и очень неглубоко дышал, когда увидел ее, медленно идущую в моем направлении, уголки ее рта опустились. Она не смотрела на меня. Пару раз она с гримасой на лице поднимала глаза на облака, как будто они раздражали ее.
   Я был разочарован, когда она дошла до своей машины, вместо того, чтобы подойти ко мне. Заговорит ли она со мной? Заговорю ли я сам с ней?
   Она забралась в пикап поблекшего красного цвета, ржавое чудище, которое было старше ее отца. Я видел, как она завела грузовик, его старый мотор проревел громче, чем все остальные машины на парковке, а затем стала греть свои руки у печки. Холод был ей неудобен - она его не любила. Она провела пальцами по своим густым волосам, разглаживая локоны по направлению потока горячего воздуха, как будто пыталась высушить их. Я представил, как пахло в кабине этого грузовика, а затем быстро отогнал эту мысль.
   Она огляделась вокруг, в то время как готовилась выехать, и, в конце концов, посмотрела в мою сторону. Она глядела на меня всего полсекунды, и все, что я смог прочесть в ее глазах - это удивление, после чего она поспешно отвела глаза и резко нажала на газ. А затем вновь остановилась со скрежетом - зад грузовика был лишь в дюйме от столкновения с машиной Эрин Тиг.
   Она посмотрела в зеркало заднего вида, ее рот открылся от досады. Когда другая машина проехала мимо нее, она дважды проверила все, а затем медленно выезжала с парковки так осторожно, что вызвала у меня усмешку. Казалось, будто она считала, что она опасна в своем древнем грузовике.
   Мысль о том, что Белла Свон опасна для окружающих в независимости от того за рулем чего она седела, заставила меня смеяться до тех пор, пока она не проехала мимо меня, уставившись прямо перед собой.
  
  
  Глава третья
   Феномен
  На самом деле я не страдал жаждой, но решил вновь поохотиться этой ночью. Немного осторожности для преодоления неадекватной реакции мне не помешает.
  Карлайл пошел со мной, мы не оставались с ним наедине с того момента, когда я вернулся из Денали. Когда мы бежали сквозь темный лес, я слышал, как он думал о том поспешном прощании на прошлой неделе.
  В его воспоминаниях я видел черты моего лица, искривленные жестоким отчаяньем. Я чувствовал его удивление и неожиданное волнение.
  -Эдвард?
  -Мне необходимо уехать, Карлайл, мне надо уехать сейчас же.
  -Что случилось?
  -Ничего. Пока что. Но случится, если я останусь.
  Он дотронулся до моей руки. Я чувствовал, что делаю ему больно, когда отдернул своё руку.
  -Я не понимаю.
  - У тебя было так... Был ли когда-нибудь такой случай...
  Я видел, как я глубоко вздохнул, видел дикий огонь, горящий в моих глазах, проступающий сквозь его беспокойство.
  -Было ли так, чтобы один человек пах для тебя лучше, чем остальные? Намного лучше?
  -Ох...
  Когда я понял, что он меня прекрасно понимает, стыд отразился на моем лице. Он приблизился, чтобы дотронуться до меня, игнорируя то, что я отпрянул снова, и положил руку мне на плечо.
  -Сделай все, что должен, чтобы не поддаться соблазну. Я буду скучать. Вот, возьми мою машину, она быстрее.
  Теперь он уже спрашивал себя, правильно ли он поступил, отослав меня. Думал, не обидел ли он меня, высказав так мало доверия.
  -Нет, - прошептал я набегу. - Это было тем, что нужно. Возможно, если бы я остался, то с легкостью предал бы твое доверие.
  -Мне так жаль, что тебе приходится страдать, Эдвард. Но ты должен сделать все возможное, чтобы оставить дочь Свона в живых. Даже если для этого тебе снова придется уехать от нас.
  -Знаю, я знаю.
  -Зачем ты вернулся? Я чувствую себя счастливее, когда ты рядом, но если это настолько сложно...
  -Мне не нравиться чувствовать себя трусом, - признал я.
  Мы замедлились, теперь мы бежали трусцой сквозь темноту.
  -Это лучше, чем подвергать ее опасности. Она уедет через год или два.
  -Ты прав, я знаю это, - но его слова, напротив, только усилили мое желание остаться. Эта девушка уедет через пару лет...
  Карлайл перестал бежать, я остановился с ним, он повернулся, чтобы оценить мое выражение лица.
  -Ты не собираешься убегать, не так ли?
  Я кивнул.
  -Это гордость, Эдвард? Это не то, чего стоит стыдиться...
  -Нет, это не гордость держит меня здесь. Не в этот раз.
  -Некуда идти?
  Я издал смешок.
  - Нет, это бы меня не остановило, если бы я смог заставить себя уйти.
  -Мы уйдем с тобой, если это то, что тебе необходимо. Тебе надо просто попросить. Мы переедем без всяких претензий, по крайней мере, от большинства из нас. Они не станут сердиться на тебя.
  Я поднял бровь.
  Он посмеялся.
  - Ну, возможно Розали будет, но она обязана тебе. Как бы то ни было, будет лучше для нас уехать сейчас, пока не было причинено вреда, чем уехать тогда, когда ее жизнь уже оборвется, - к концу предложения из его тона исчез весь юмор.
  Я вздрогнул от его слов.
  - Да, - согласился я. Мой голос звучал хрипло.
  -Но ты не уезжаешь?
  Я вздрогнул.
  - Так надо.
  -Что держит тебя здесь, Эдвард? Я не могу понять.
  -Я не знаю, смогу ли объяснить, - даже себе, но это не имеет значения.
  Он долго всматривался в мое лицо.
  -Нет, я все-таки не могу понять. Но я сохраню все в тайне, если ты хочешь.
  -Спасибо. Это великодушно с твоей стороны, особенно если учесть, что я не позволяю никому иметь от меня секретов, - с одним исключением, но я пытался сделать все возможное, чтобы лишить ее этого, пытался же?
  -У каждого из нас есть свои причуды, - засмеялся он снова. - Не так ли?
  Он только что почуял запах маленького стада оленей. Было сложно вложить больше энтузиазма в это, чем уже было вложено, потому что даже при более благоприятных обстоятельствах запах был не из приятных. В ту же секунду воспоминание о крови девушки всплыло у меня в памяти, запах скрутил мой желудок.
  Я вздохнул.
  - Поохотимся, - согласился я, хотя знал, что кровь, которая в скором времени наполнит моё горло мало чем поможет.
  Мы оба пригнулись, и я позволил этому непривлекательному запаху тихо вести нас вперед.
  
  Когда мы вернулись домой, заметно похолодало. Недавно растаявший снег замерз снова, и это было похоже на тоненький слой стекла, покрывший всю поверхность земли. Каждая сосновая иголочка, каждый лист папоротника, каждый стебелек травы, все было покрыто льдом.
  Когда Карлайл ушел, чтобы переодеться к его ранней смене в госпитале, я остался у реки, ожидая рассвет. Я чувствовал, что почти распухаю от количества выпитой крови, но я знал, что почти абсолютное отсутствие жажды не будет значить ничего, когда я снова окажусь рядом с девушкой.
  Холодный и неподвижный, как камень, я сидел, смотря на то, как темная вода бежит рядом с ледяным берегом, я смотрел сквозь нее.
  Карлайл был прав. Мне необходимо уехать из Форкса. Они смогут распространить какую-нибудь историю, чтобы объяснить мое отсутствие. Перешел учиться в школу в Европе. Уехал в гости к дальним родственникам. Сбежал из дома. Не важно, какая будет история. Никто не будет особо интересоваться этим.
  Всего через год или два девушка исчезнет. Она продолжит свою жизнь, у нее будет жизнь, которую можно будет продолжать. Она пойдет в какой-нибудь колледж, повзрослеет, начнет свою карьеру, возможно даже выйдет замуж. Я мог представить это, я мог увидеть девушку, одетую во все белое, меряющую шагами комнату под руку с отцом.
  Было странно, но то, что я представил, причиняло мне боль. Я не мог понять от чего. Может, я ревновал, потому что у нее было будущее, которого у меня никогда не будет? Это не имело значения. Все люди, окружавшие меня, имели те же возможности в жизни, саму жизнь, и я очень редко завидовал им.
  Я должен оставить ее, для ее будущего. Прекратить рисковать ее жизнью. Это было бы правильным решением. Карлайл всегда делал правильные решения. Я должен послушать его сейчас.
  Солнце показалось из-за облаков, и слабый свет замерцал на стекле, сковавшем землю.
  Еще один день, решил я. Я увижу ее еще раз. Я смогу выдержать это. Возможно, мне стоит упомянуть о возможном отъезде, чтобы сделать историю более правдоподобной.
  Это будет сложно. Я уже мог чувствовать как я не хочу это делать, и это нежелание рождало в моей голове причины для того чтобы остаться - отложить отъезд ещё на два, три, четыре дня... Но я поступлю правильно. Я знал, что могу доверять советам Карлайла. И я знал, что я был слишком противоречив, чтобы принять это решение в одиночку.
  Слишком противоречивый. Как много нежелания уехать исходит от моего одержимого любопытства, а сколько из неудовлетворенного аппетита?
  Я зашел в дом, чтобы переодеться к школе.
  Элис ждала меня, сидя на верхней ступеньке третьего этажа.
  -Ты снова уезжаешь, - обвинила она меня.
  Я вздохнул и кивнул.
  -Я не вижу, куда ты отправишься на этот раз.
  -Я просто сам все еще не знаю, куда отправлюсь, - прошептал я.
  -Я хочу, чтобы ты остался.
  Я покачал головой.
  -Может быть, Джас и я пойдем с тобой?
  - Теперь они ещё больше будут нуждаться в тебе, если меня не будет чтобы предупреждать об опасности. И подумай об Эсме. Ты заберешь у нее половину семьи за один миг?
  -Ты огорчишь ее.
  -Я знаю, именно поэтому тебе и надо остаться.
  -Это будет уже не так, как если бы ты был рядом, и ты знаешь это.
  -Да, но я должен поступить правильно.
  -Есть много верных путей, и много ошибочных, не так ли?
  На мгновенье она отвлеклась на одно из ее странных видений, я смотрел вместе с ней, как неотчетливые видения менялись и возвращались. Я видел себя вперемешку с о странными тенями, которые я не мог распознать - они были туманными и неясными. И тут моя кожа неожиданно засияла на ярком свету маленького луга. Я знал это место. Посредине вместе со мной сидела фигура, но она вновь была неразборчивой, недостаточно понятной, чтобы узнать, кто это. Картинки задрожали и исчезли, и куча всевозможных вариантов снова связали будущее.
  - Мне не много удалось понять из этого, - сказал я ей, когда картинка померкла.
  -Я тоже. Твое будущее изменяется так часто, что я не могу придерживаться чего-то определенного. Но, хотя, я думаю, что...
  Она остановилась и воспроизвела в памяти громадную коллекцию других видений обо мне. Все они были такими же, неясными и смутными.
  -Хотя я думаю, что что-то изменяется, - сказала она громко. - Твоя жизнь сейчас находится на перекрестке.
  Я Мрачно засмеялся.
   - Ты понимаешь, что звучишь сейчас как цыганка-мошейница на карнавале, да?
  Она показала мне свой маленький язык.
  -Но сегодня все будет в порядке? Правда? - спросил я, и мой голос внезапно стал встревоженным.
  -Я не вижу, чтобы ты убил кого-нибудь сегодня, - уверила она меня.
  -Спасибо, Элис.
  -Иди, оденься. Я ничего никому не скажу, я позволю тебе самому все рассказать остальным, когда ты будешь готов.
  Она встала и стрелой помчалась вниз по лестнице, ее плечи слегка ссутулились.
  - Я буду скучать по тебе. Честно.
  Да, я тоже буду очень по ней скучать.
  По дороги в школу было очень тихо. Джаспер видел, что Элис чем-то огорчена, но он знал, что если бы она хотела поговорить об этом, то давно уже бы все ему рассказала. Эмметт с Розали были поглощены друг другом - это был один из тех моментов, когда они смотрели друг на друга с восхищением. Было довольно- таки отвратительно смотреть на них со стороны. Мы все были в курсе того, как отчаянно они любили друг друга. Или может, мне было так плохо оттого, что только я был один. Иногда бывает очень трудно жить под одной крышей с тремя парами идеально подходящих друг другу влюбленных. И это была одна из этих парочек.
  Возможно, им всем было бы лучше, если я бы не бродил рядом, как сварливый и грозный старик, каким я и должен быть сейчас.
  Конечно, первое, что я сделал, когда мы приехали в школу, было - найти девушку. Просто для того, чтобы снова себя подготовить.
  Ну конечно.
  Я был в замешательстве от того, что в моей жизни не осталось ничего, кроме нее, теперь все мое существование было сосредоточено на этой девушке даже больше, чем на мне самом.
  Было довольно просто понять, что после восьмидесяти лет постоянно повторяющихся ежедневных и еженочных занятий, каждое изменение становилось поводом для глубоких раздумий.
  Она еще не приехала, но я мог слышать вдалеке оглушительный рев мотора ее грузовика. Я прислонился к машине, чтобы подождать. Элис осталась со мной, в то время как остальные отправились прямо в класс. Им уже порядком надоело то, что я так зациклился, им было непонятно, что какой-то человек мог интересовать меня так долго, и не важно, насколько великолепно она пахла.
  Девушка медленно возникла в поле моего зрения, ее глаза были сосредоточены на дороге и ее руки крепко сжимали руль. Она казалась чем-то обеспокоенной. Мне понадобилась всего секунда, чтобы понять, чем она была обеспокоена, на самом деле сегодня у каждого было такое же выражение лица. Просто дорога была покрыта льдом, и они все пытались ездить аккуратнее. Я видел, что она серьезно относится к этой дополнительной опасности.
  Это вполне вписывалось в то, что я уже отметил ранее. Я добавил эту черту характера к своему маленькому списку. Она была серьезным и ответственным человеком.
  Она припарковалась недалеко от меня, но я, все ещё не сдвинувшийся с места и наблюдающий за ней, остался незамеченным. Мне стало интересно, что она сделает, когда заметит? Покраснеет и уйдет? Это было первое, что я предположил. Возможно, она ответит на мой взгляд. Возможно, она подойдет и заговорит со мной.
  На всякий случай я глубоко вздохнул, наполняя свои легкие воздухом с надеждой.
  Она осторожно выбралась из грузовика, попробовав на ощупь скользкую землю до того, как наступить на нее. Она не подняла глаз, и это расстроило меня. Может мне стоит подойти и поговорить с ней?
  Нет, это будет неправильно.
  Вместо того, чтобы пойти к школе, она обошла свой грузовик , весьма забавно прильнув к боку машины, как будто она не доверяла своим ногам. Это заставило меня улыбнуться, и на своем лице я почувствовал взгляд Элис. Я не стал слушать, что она думает по этому поводу, мне было весело наблюдать за тем, как девушка проверяет цепи противоскольжения. Казалось, что она вот-вот упадет - её ноги опасно скользили по льду. Ни у кого больше не было проблем с этим... неужели лед в этом месте был самым плохим?
  Она остановилась, посмотрев вниз со странным выражением на лице. Это была... нежность? Как будто что-то на шинах пробудило в ней эмоции.
  И снова, любопытство обожгло меня, как жажда. Это было как будто мне необходимо было знать, о чем она думает. Казалось, что все остальное не имело значения.
  Мне хотелось подойти и заговорить с ней. Она выглядела так, будто бы ей непременно нужно было держаться за что-то, по крайней мере до того момента, пока она не сойдет со скользкого тротуара. Конечно, я не мог предложить ей это, ведь так? Я колебался, даже разрывался. Принимая во внимание ее враждебность к снегу, ей вряд ли понравится прикосновение моей холодной белой руки. Мне надо было одеть перчатки...
  -НЕТ!- громко выдохнула Элис.
  Мгновенно я проник в ее мысли, сначала предполагая, что это я допустил ошибку, и она увидела меня, делающего что-то непростительное. Но видение не имело ничего, связанного со мной.
  Тайлер Кроули решил завернуть на парковку на большой скорости. Его решение заставит его машину скользить по льду.
  Видение опередило действительность всего на пару секунд. Фургон Тайлера завернул за угол, когда я все еще смотрел окончание видения, которое сорвало с губ Элис испуганный возглас.
  Нет, это видение не имело никакого отношения ко мне, но в то же самое время, оно относилось ко мне целиком и полностью, потому что фургон Тайлера, чьи колеса в этот самый момент скользили по льду под самым ужасным углом, закрутиться и собьет девушку, которая так неожиданно стала центром моей жизни.
  Даже без видения Элис было очень просто рассчитать траекторию машины, над которой Тайлер уже потерял контроль.
  Девушка, стоявшая в своем неправильном месте, позади своего грузовика, подняла глаза, привлеченная звуком визга тормозов. Она взглянула прямо в мои наполненные страхом глаза, и затем отвернулась, чтобы посмотреть на приближающуюся смерть.
  Только не она! Слова прогремели в моей голове так, будто они принадлежали кому-то другому.
  Все еще сосредоточенный на мыслях Элис, я видел, как видение неожиданно изменилось, но у меня не было времени, чтобы увить его концовку.
  Я бросился сквозь толпу, направляя себя прямо между тормозящим фургоном и застывшей девушкой. Я двигался так быстро, что все вокруг потеряло четкие очертания, за исключением моей цели. Она не видела меня, никакие человеческие глаза не способны проследить за моим полетом, она все еще смотрела на громоздкий предмет, который как раз собирался впечатать ее тело в металлический бок ее грузовика.
  Я обхватил ее вокруг талии, двигаясь со слишком большим напором, для того чтобы быть нежным, хотя с ней просто необходимо быть нежным. Минула всего одна сотая секунды с момента, когда я вытащил ее хрупкое тело из пасти смерти и моментом, когда я приземлился на землю, держа ее в руках. Я ясно осознал хрупкость и ранимость ее тела.
  Когда я услышал, как ее голова ударилась об лед, мне показалось, что я сам обратился в лед.
  Но у меня не было даже секунды для того, чтобы оценить её состояние. Я услышал фургон позади нас он скрипел и визжал тормозами, все приближаясь к громоздкому корпусу грузовика девушки. Он изменял направление, двигаясь по дуге, но снова надвигаясь на нее, как будто она магнитом притягивала его к себе.
  - Проклятье, - прошипел я.
  Я уже успел сделать слишком много. Я только что промчался по воздуху, чтобы оттолкнуть ее с дороги, я осознал жуткую ошибку, которую сделал. Но понимание того, что это было ошибкой, не остановило меня, но я не забывал о риске, которому подвергался, и которому подвергал не только себя, но и всю свою семью.
  Это было опасно для нас.
  Но это не помогало, я не собирался позволить фургону преуспеть в своей второй попытке забрать у нее жизнь.
  Я опустил ее и вскинул руки, чтобы поймать фургон до того, как он коснется девушки. Сила, с которой фургон налетел на нас, отшвырнула меня назад на машину, припаркованную у ее грузовика, и я почувствовал, как крыло машины прогибается под моими плечами. Фургон дернулся и задрожал, под натиском непреодолимого препятствия в виде моих рук, а затем качнулся, нестабильно балансируя на двух задних колесах.
  Если бы я убрал руки, заднее колесо придавило бы ей ноги.
  Ради всего святого, эта катастрофа никогда не закончится? Было ли что-то еще, что могло пойти наперекосяк? Я едва мог сидеть здесь, держа одной рукой фургон и ожидая помощи. Не то что бы я не мог просто отшвырнуть фургон, в нем просто сидел водитель, в его мысли были наполнены паникой.
  С приглушенным стоном, я оттолкнул фургон от нас так, что тот на мгновенье оторвался от земли. Когда он снова упал на нас, я поймал его снизу правой рукой, в то же время, обхватывая талию девушки, левой и вытащил ее из-под фургона и плотно прижал к себе. Ее тело слабо двигалось, когда я развернул ее, чтобы ее ноги оказались вне опасности. Она была в сознании? Как много вреда я ей нанес неожиданным спасением?
  Я позволил фургону упасть, теперь он уже не представлял для неё опасности. Фургон грохнулся на тротуар, все стекла одновременно разбились в дребезги.
  Я знал, что я был в ужасном положении. Как много она видела? Видели ли другие люди, как я появился рядом с ней, а затем задержал фургон, вытаскивая ее из-под него? Эти вопросы сейчас должны были волновать меня больше всего.
  Но я был слишком обеспокоен, чтобы волноваться об угрозе разоблачения так сильно, как должен был. Меня охватила паника - ведь я мог сам навредить ей в моей попытке защитить. Я был слишком напуган ее близостью, зная, что стоит только мне вздохнуть, как я тут же я почувствую этот запах. Я слишком четко осознавал тепло ее мягкого тела, прижатого к моему, даже сквозь препятствия в виде наших курток, я чувствовал ее сердце...
  Первый страх был самым сильным. Когда вокруг послышались крики свидетелей, я наклонился, чтобы посмотреть ей в лицо, увидеть, была ли она в сознании, очень надеясь, что она не истекала кровью.
  Ее глаза были открыты, и смотрели с ужасом.
  
  -Белла, - требовательно произнес я. - С тобой все в порядке?
  -Все хорошо, - инстинктивно сказала она мне удивленным голосом.
  Облегчение, столь прекрасное, что почти казалось болью, прошло сквозь меня, когда она заговорила. Я вздохнул сквозь зубы, не обращая внимания на сопровождающую меня жажду в горле. Я ощутил этот аромат едва ли не с радостью.
  Она попыталась встать, но я не был готов выпустить ее. Я чувствовал себя так... безопаснее? По крайней мере, было лучше, чувствовать ее прижатой ко мне.
  -Осторожно, - предостерег я ее. - Я думаю, ты довольно сильно ушибла голову.
  К счастью, тут не чувствовался запах свежей крови, но это не значило, что не было каких-либо внутренних повреждений. Мне неожиданно захотелось сию же минуту доставить её к Карлайлу и провести все обследования с помощью рентгена.
  - Оу, - сказала она совершенно ошеломленно, когда осознала, что я был прямо рядом с ее лицом.
  -Так я и думал, - облегчение добавило этой ситуации нелепости, даже легкомысленности.
  -Как это...- ее голос затих, а веки трепетали. - Как ты оказался здесь так быстро?
  Облегчение скисло, ирония испарилась. Она заметила слишком много.
  Теперь, когда я понял, что девушка была в относительном порядке, беспокойство за мою семью увеличилось.
  - Я стоял рядом с тобой, Белла, - я знал из личного опыта, что если буду уверенным во лжи, собеседник начнет сомневаться в своей правоте.
  Она попыталась шевельнуться снова, на этот раз я позволил ей сделать это. Мне надо было дышать, чтобы убедительнее играть свою роль. Чтобы остаться в здравом рассудке, мне надо было освободиться от тепла ее крови, чтобы оно не оказалось в сочетании с её ароматом. Я отодвинулся в сторону от нее, так далеко, насколько позволяло маленькое пространство между разваливающейся машиной.
  Она смотрела на меня, я ответил на её взгляд. Отвести глаза первым было бы ошибкой, которую способен сделать только неопытный лгун, а я не был таким. Мое выражение лица было спокойным, внушающим доверие... Кажется, это смутило ее. Хорошо.
  Место происшествия окружили. В основном студенты, дети, выравнивающиеся и пробирающиеся сквозь толпу, чтобы увидеть, сколько тут искореженных тел. Я мог слышать лепет и возгласы, а так же поток потрясенных мыслей. Я просмотрел сквозь эти мысли, чтобы удостовериться, что подозрений еще не возникло, но затем отключил свою возможность читать мысли и сосредоточился на девушке.
  Она отвлеклась из-за всего этой суматохи. Она смотрела по сторонам, на ее лице все еще было потрясение, и попыталась встать на ноги.
  Я легонько положил руку ей на плечо, чтобы придержать ее.
  -Не вставай пока что, - казалось, что она была в порядке, но действительно ли она может двигать шеей? Снова мне захотелось, чтобы Карлайл был рядом. Мои годы теоретической медицины - ничто, по сравнению с сотнями лет практики.
  -Но тут холодно, - объяснила она.
  Ее только что дважды едва не сбили насмерть, она получила травму, а холод - единственное, что ее сейчас волновало. Смешок вырвался у меня сквозь зубы до того, как я вспомнил, что ситуация не из смешных.
  Белла моргнула, и ее глаза сфокусировались на моем лице.
  - Ты был вон там.
  Это снова отрезвило меня.
  Она посмотрела на юг, хотя там нельзя было что-то увидеть, кроме скомканного фургона.
   - Ты был у своей машины.
  - Нет, не был.
  - Я видела тебя, - настаивала она, она говорила как ребенок, когда упрямилась.
  Ее подбородок выпятился.
  -Белла, я стоял рядом с тобой и оттолкнул тебя от фургона.
  Я вгляделся в ее широкие глаза, стараясь заставить ее принять мою версию - единственную приемлемую версию из возможных.
  Она стиснула зубы.
  - Нет.
  Я попытался оставаться тактичным, не паниковать. Если бы я только мог успокоить ее на пару минут, чтобы дать себе возможность уничтожить доказательства... и опровергнуть ее теорию, сославшись на удар головы.
  Вряд ли будет просто заставить эту скоромную тихую девочку молчать. Лишь бы она поверила мне, хотя бы на пару мгновений.
  - Пожалуйста, Белла, - сказал я, но мой голос был слишком напряжен, потому что я неожиданно захотел, чтобы она мне поверила. Жутко захотел, и что бы это доверие отнюдь распространялось не только на аварию. Глупое желание. Что же сможет вызвать у неё доверие ко мне?
  - Почему? - спросила она, защищаясь.
  -Поверь мне, - попросил я.
  -Ты обещаешь объяснить мне все позже?
  Меня взбесило то, что пришлось снова солгать ей, в то время как я больше всего хотел заслужить ее доверие. Поэтому мой ответ прозвучал резко.
  - Хорошо.
  - Хорошо, - повторила она тем же тоном.
  За то время вокруг нас начали предприниматься попытки по спасению - приехали взрослые, вызвали скорую, вдалеке уже звучали сирены. Я пытался перестать думать о девушке и привести свои мысли в порядок. Я просматривал мысли каждого человека в толпе, свидетелей и тех, кто подошел позже, но я так и не заметил чего-то, чего стоило бы опасаться. Многие были удивлены, увидев меня тут, рядом с Беллой, но все заключили, хотя они и не могли прийти к другому объяснению, что они просто не заметили меня, стоящего рядом с девушкой до случившегося.
  Она была единственной, кто не желал принимать простых объяснений, но она не будет надежным свидетелем. Она была напугана и травмирована, можно даже не упоминать то, что она ударилась головой. Возможно, она была в шоковом состоянии. Эти факты подвергнут её историю сомнению. Никто не придаст им особого значения из-за обилия других свидетелей.
  Я вздрогнул, когда я услышал мысли Розали, Джаспера и Эмметта, только что пришедших на место происшествия. Мне придется дорого поплатиться за это сегодня.
  Я хотел выправить вмятину, которую мои плечи оставили на соседней машине, но девушка была слишком близко. Мне надо будет подождать, пока она отвлечется.
  Ждать было очень утомительно, так много народу смотрело на меня, люди боролись к фургону, пытаясь отодвинуть его от нас. Я мог бы помочь им, просто для того, чтобы ускорить процесс, но у меня и так были большие проблемы, а у девушки определенно был "острый глаз". В конце концов, они отодвинули его достаточно далеко, чтобы доктора могли подобраться к нам с носилками.
  Знакомое лицо оценивающе смотрело на меня.
  - Привет Эдвард,- сказал Бретт Уорнер.
  Он был работником скорой помощи и я довольно хорошо знал его. Это была чистая удача - единственная удача за сегодня, что он был первым, кто пробрался к нам. В его мыслях я увидел себя бодрым и спокойным.
  - Ты в порядке, парень?
  - Все отлично, Бретт. Меня не задело. Но я боюсь, что у Беллы есть повреждения. Она сильно ударилась головой, когда я оттолкнул ее.
  Бретт переключил свое внимание на девушку, которая бросала на меня свирепые взгляды и ощущала себя преданной. Ох, точно. Она была кем-то вроде мученика и предпочитала страдать в тишине.
  Она не стала сразу возражать моим словам, и я тут же почувствовал облегчение.
  Другие работники скорой помощи пытались настоять на моем осмотре, но было несложно отговорить их. Я обещал, что отец осмотрит меня, и от меня отстали. Для многих людей простой уверенности в голосе было достаточно. Для большинства людей, но явно не для этой девушки. Подходила ли она хоть под один стандартный параметр?
  Они наложили повязку ей на шею и ее лицо вспыхнуло алым от смущения. Я использовал этот момент её отвлечения момент, чтобы ногой осторожно исправить форму вмятины. Только мои родственники заметили мои действия, и я услышал, как Эмметт с готовностью пообещал исправить все, что я не успею доделать.
  Благодарный ему за помощь, и еще больше благодарный ему за то, что он уже перестал думать о моем опасном поступке, я, немного расслабившись, забрался на переднее сиденье скорой помощи, рядом с Бреттом.
  Шериф приехал ещё до того, как Беллу погрузили в карету скорой помощи.
  Хотя в мыслях отца Беллы было всего лишь пара слов, паника и беспокойство исходили из его сознания и заглушали все другие мысли в окрестности. Сильнейший поток безмолвной тревоги и вины хлынул из него, когда он увидел свою дочь в машине скорой помощи.
  Хлынувший из него поток прошел и сквозь меня, увеличиваясь с каждой секундой. Когда Элис предупреждала меня, что смерть дочери Чарли Свона убьет и его тоже, она не преувеличивала.
  Я склонил голову из-за переполнявшего меня чувства вины, когда я прислушивался к панике в его голосе.
  - Белла! - прокричал он.
  - Со мной все в порядке, Чар... папа, - вздохнула она. - Ничего плохого не произошло.
  Уверенность в её голосе немного убавили его страх. Он сразу же обратился к ближайшему работнику скорой помощи, узнать больше о том, что случилось.
  Я услышал, как он заговорил, очень четко формируя и согласовывая предложения, несмотря на панику, и тогда я понял, что его беспокойство и тревога не были беззвучными. Я просто... не мог расслышать определенные слова.
  Хмм... Мысли Чарли Свона не были такими тихими, как у его дочери, но теперь я понял, откуда это у нее. Интересно.
  Я никогда не проводил много времени с шефом полиции. Я всегда считал его человеком, думающим очень медленно, теперь то я понимаю, что это я плохо соображал.
  Его мысли частично скрывались, но не исчезали полностью. Я мог только понять их диапазон, их настроение.
  Я хотел прислушаться лучше, понять, смогу ли я найти в этой менее сложной головоломке разгадку секрета девушки. Но Беллу уже погрузили в машину и скорая помощь стала отъезжать.
  Было сложно удержать себя от ускользающего решения этой загадки, которая полностью завладела мной. Но мне пришлось задуматься, посмотреть на все произошедшее сегодня со всех сторон. Мне необходимо было послушать, удостовериться в том, что я не подверг нас такой опасности, из-за которой нам бы пришлось немедленно скрыться. Мне необходимо было сосредоточиться.
  В мыслях работников скорой помощи не было ничего, что могло бы взволновать меня. Насколько они могли судить, с девушкой не случилось ничего серьезного. И Белла тоже вроде придерживалась той истории, которую я ей рассказал.
  Первоочередным делом, когда мы приехали в госпиталь, было увидеть Карлайла. Я быстро прошел сквозь автоматические двери, но я не смог полностью отказаться от наблюдения за Беллой, я следил за ней сквозь мысли врачей.
  Было достаточно легко уловить столь знакомые мысли моего отца. Он был в маленьком кабинете, один - это был второй проблеск удачи в этот совсем неудачный день.
  - Карлайл.
  Он услышал мой оклик и встревожился, когда увидел мое лицо. Он вскочил на ноги, его лицо стало мертвенно-бледным. Он перегнулся через стол из орехового дерева прекрасной работы.
  - Эдвард, ты же не...
  - Нет, нет. Это не то.
  Он глубоко вздохнул.
   - Конечно, нет. Прости, что я подумал об этом. Твои глаза, конечно, я должен был понять.
  Он заметил, что мои глаза все еще золотые с облегчением.
  - Но она ушиблась, Карлайл, возможно не сильно, но все же...
  - Что случилось?
  - Глупое дорожное происшествие. Она оказалась не в том месте, не в то время. Но я не мог просто стоять и дать ему сбить ее...
  - Начни по порядку. Я не понимаю. Ты-то тут при чем?
  - Фургон занесло на льду, - прошептал я.
  Когда говорил, я смотрел на стену. Вместо кучи дипломов и свидетельств, вставленных в рамки, там была всего лишь одна простая картина, его любимая - неоткрытый Хассам. - Она была на его пути. Элис увидела, что это случиться, но не оставалось времени на то, чтобы сделать... что-то кроме как кинуться сквозь толпу и столкнуть ее с дороги. Никто не заметил... кроме нее. Мне еще пришлось остановить фургон, но опять же, никто не заметил... кроме нее. Мне... мне жаль, Карлайл. Я не хотел подвергать нас опасности.
  Он обошел стол и положил руку мне на плечо.
  -Ты поступил правильно. Это, по всей видимости, было непросто для тебя. Я горжусь тобой, Эдвард.
  Теперь я мог посмотреть ему в глаза.
   - Она знает, что со мной что-то не так...
  - Это не имеет значения. Если нам надо будет уехать, мы уедем. Что она сказала?
  Я покачал головой, немного озадаченный.
  - Пока что ничего.
  - Пока что?
  - Она согласилась с моей версией произошедшего, но она ждет моих объяснений.
  Он нахмурился, обдумывая это.
  - Она ударилась головой, ну ладно, я ударил ее. - Я быстро продолжил. - Я толкнул ее на землю довольно сильно. Она выглядит неплохо, но я думаю, что будет сложно подвергнуть сомнению ее теорию.
  Я чувствовал себя сволочью, говоря так.
  Карлайл уловил отвращение в моем голосе.
   - Возможно, это не понадобиться. Давай посмотрим, что из этого выйдет, ладно? Кажется, у меня есть пациент, которого стоит осмотреть
  - Хорошо, - сказал я. - Я так волнуюсь за то, что причинил ей боль.
  Лицо Карлайла просияло. Он пригладил свои волосы, которые были всего на несколько тонов светлее, чем его золотые глаза и засмеялся.
  -Это был интересный день для тебя, не так ли? - В его мыслях я видел иронию, это было забавно, по крайней мере, для него. Кардинальная смена ролей. В ту сотую долю секунды, которая потребовалась мне, чтобы пробраться сквозь застывшую толпу, я превратился из убийцы в защитника.
  Я засмеялся вместе с ним, вспоминая то, насколько я был уверен в том, что Беллу никогда не придется защищать от чего-то, кроме меня самого. Для моего смеха была причина, потому что, несмотря на фургон, это было чистой правдой.
  Я ждал один в кабинете Карлайла и это был один из самых длинных час за все мое существование. Я прислушивался к переполненному мыслями госпиталю.
  Тайлер Кроули, водитель фургона, казалось, пострадал ещё больше, чем Белла и все внимание было приковано к нему, пока она ждала свою очередь на рентген. Карлайл держался где-то позади, поверив осмотрам других врачей - ушиб девушки был незначителен. Это заставило меня волноваться, но я знал, что он прав. Единственный взгляд на его лицо сразу же напомнит ей обо мне и том факте, что с моей семьей что-то не так, и это может подтолкнуть ее к разговорам об этом.
  У нее определенно найдется тот, кто захочет её выслушать. Тайлер чувствовал себя очень виноватым из-за того, что он едва не убил ее, и у него по-видимому не получилось молчать об этом. Я мог видеть выражение ее лица его глазами, и было понятно, что ей очень хочется, что бы он заткнулся. Неужели этого он не замечает?
  Ситуация стала напряженной, когда Тайлер спросил ее, как ей удалось увернуться.
  Я ждал, не дыша, а она колебалась.
  - Эм...- Услышал он, как она сказала. Затем она довольно долго ничего не говорила и Тайлер не мог понять, чем этот вопрос так смущает ее. В конце концов, она продолжила. - Эдвард оттолкнул меня.
  Я выдохнул. А затем мое дыхание ускорилось. Я еще никогда не слышал ее, произносящую мое имя. Мне нравилось, как оно прозвучало, даже сквозь мысли Тайлера. Но мне бы самому хотелось это услышать.
  -Эдвард Каллен, - сказала она, видя, что Тайлер не понимает, кого она имеет в виду. Я осознал, что стою у двери, держась за ручку. Желание увидеть ее становилось все сильней. Мне пришлось напомнить себе о необходимости соблюдать осторожность.
  - Он стоял рядом со мной.
  - Каллен? Хах. Странно. Я не видел его. Я могу поклясться... Вау, должно быть он быстро среагировал. Он в порядке?
  - Думаю да. Он где-то тут, но они не заставили его ложиться на носилки.
  Я увидел задумчивое выражение на ее лице, она подозрительно сузила глаза, но эти небольшие изменения на ее лице были незаметны Тайлеру.
  - Она симпатичная, - думал он, почти с удивлением. - Даже после всего пережитого. Не то что бы в моем вкусе, но... Мне надо пригласить ее куда-нибудь. Может сегодня...
  Я был в холле, на полпути к приемной, ни на секунду не задумываясь о том, что я делаю. К счастью медсестра зашла в комнату на секунду раньше. Подошла очередь Беллы делать рентген. Я облокотился на стену в темном закоулке сразу за углом и постарался взять себя в руки, в то время как она было где-то там.
  Меня не волновало то, что Тайлер подумал, что она симпатична. Каждый заметил бы это. У меня не было причин для того, чтобы чувствовать себя так... А как я чувствовал себя? Обиженным? Или точнее всего - разозленным. Это совсем не имело значения.
  Я стоял там так долго, как мог, но нетерпение взяло надо мной верх, и я направился к приемной. Я хотел лишь мельком взглянуть на неё, пока ей делают рентген, а медсестра отвернулась.
  Я почувствовал себя лучше, когда я посмотрел на нее. С ее головой все было в порядке. Кажется, я не навредил ей.
  Меня заметил Карлайл.
  -Ты выглядишь лучше, - прокомментировал он.
  Я только посмотрел на него. Мы были не одни, коридоры были полны санитаров и посетителей.
  - Ах да, - он просмотрел ее снимок на свет, но мне не нужно было смотреть дважды. - Я вижу. Она совершенно в порядке. Молодец, Эдвард.
  Одобрение отца вызвало у меня смешанные чувства. Мне стало бы гораздо лучше, если бы я не знал, что он не одобрит то, что я собирался сделать сейчас. По крайней мере, не одобрит, если узнает, что я действительно собираюсь сделать.
  - Я собираюсь поговорить с ней до того, как она встретиться с тобой, - пробормотал я на одном дыхании. - Я постараюсь выглядеть непринужденно, будто ничего не случилось. Попробую привести все возможные аргументы.
  Карлайл рассеянно кивнул, все еще смотря на рентгеновские снимки.
  - Неплохая идея. Хмм...
  Я посмотрел на то, что его заинтересовало.
  - Посмотри на все эти зажившие травмы. Сколько раз мать роняла ее?
  Карлайл рассмеялся над собственной шуткой.
  -Я начинаю думать, что эта девушка действительно ходячая неудача. Всегда в ненужном месте в ненужное время.
  - Форкс определенно не самое подходящее место для нее, из-за того, что ты тут.
  Я уклонился от ответа.
  - Иди. Уладь все. Я сразу же присоединюсь к тебе.
  Я быстро пошел прочь, чувствуя вину. Возможно, я был слишком хорошим лгуном, раз смог одурачить Карлайла.
  Когда я добрался до приемной, Тайлер все еще бормотал извинения себе под нос. Девушка пыталась избавиться от его раскаяний, притворяясь спящей. Ее глаза были закрыты, но ее дыхание было неровным и время от времени ее пальцы нетерпеливо подергивались.
  Я всматривался в ее лицо довольно долго. Это будет последний раз, когда я увижу ее. От этой мысли я почувствовал острую боль в груди. Было ли это из-за того, что я ненавижу оставлять загадки неразгаданными? Это не было похоже на подходящее объяснение.
  В конце концов, я сделал глубокий вздох и приблизился настолько, чтобы меня стало видно.
  Когда Тайлер увидел меня, он хотел что-то сказать, но я приложил палец к губам.
  -Она спит? - пробормотал я.
  Белла моментально открыла глаза и сфокусировала их на моем лице. Они расширились на какой-то момент, но затем сузились от злости или подозрений. Я вспомнил, что мне необходимо играть свою роль, так что я улыбнулся ей так, будто утром не случилось ничего необычного. Кроме удара головы и немного вышедшего из-под контроля воображения.
  - Привет Эдвард,- сказал Тайлер. - Мне действительно жаль...
  Я поднял руку, чтобы прервать его извинения.
   - Нет крови, нет вины, - сказал я с ухмылкой.
  Не подумав, я улыбнулся своей шутке слишком широко.
  Было удивительно легко игнорировать Тайлера со свежей кровью в ранах, лежавшего менее чем в четырех шагах от меня. Я никогда не понимал, как у Карлайла получается это - не обращать внимания на запах кровь пациентов, чтобы лечить их. Неужели постоянный соблазн не был причиной отвлечений или опасности? Но сейчас... Я видел, как соблазн сводится на нет, когда достаточно усердно сосредотачиваешься на чем-то другом.
  Даже будучи свежей и открытой, кровь Тайлера была ничем, по сравнению с кровью Беллы.
  Я держался на расстоянии от нее, сев на матрац в ногах у Тайлера.
  -Ну, каков вердикт? - спросил я ее.
  Она выпила губу.
   - Со мной все в порядке, но они меня не отпускают. Почему так вышло, что тебя не заставили проходить обследование, как нас?
  Ее нетерпеливость заставила меня улыбнуться.
  Я слышал Карлайла в холле.
  - Все зависит от связей, - сказал я непринужденно. - Но не волнуйся, я пришел, чтобы навестить тебя.
  Я осторожно наблюдал за ее реакцией, когда мой отец зашел в палату. Ее глаза широко раскрылись, а челюсть отвисла от неожиданности. Я тихо охнул. Да, она определенно заметила сходство.
  -Ну, мисс Свон, как вы себя чувствуете? - спросил Карлайл. У него был удивительно успокаивающий голос, который заставлял большинство пациентов присмиреть, в нужный момент. Я не мог понять, какой эффект его голос произвел не Беллу.
  - Я в порядке, - тихо сказала она.
  Карлайл прикрепил ее снимки на подсвечивающийся стенд у кровати.
  - Твои снимки показывают хорошие результаты. Голова не болит? Эдвард сказал, что ты ударилась довольно сильно.
  Она вздохнула и сказала.
   -Я в порядке, - снова. Но на этот раз в ее голосе улавливалось нетерпение. Затем она бросила взгляд на меня.
  Карлайл подошел к ней поближе и провел пальцами по ее голове, пока не нашел шишку под волосами.
  Лавина эмоций хлынувших во мне застала меня врасплох.
  Я сотни раз видел, как Карлайл работает с людьми. Много лет назад я даже был его внештатным помощником, хотя только в тех случаях, где не было крови. Так что это не было новым для меня - смотреть, как он взаимодействует с девушкой так, как будто он тоже был человеком, как и она. Я столь часто завидовал его самоконтролю, но это не было похоже на эти эмоции. Я завидовал не только его самоконтролю. Меня задевала разница между мной и Карлайлом, задевало то, что он мог дотронуться до нее так осторожно, без страха, зная, что никогда не причинит ей вреда.
  Она вздохнула, и я дернулся на своем сидении. Мне пришлось сконцентрироваться, чтобы сохранить свою расслабленную позу.
  -Тебе больно? - спросил Карлайл.
  У неё застучали зубы.
   - Не очень, - сказала она.
  Еще одна крошечная черта ее характера встала на свое место. Она храбрая. Она не любит проявлять слабость.
  Возможно она - самый слабый человек, которого мне доводилось встретить, и она не хочет выдавать свою слабость. Смешок сорвался с моих губ.
  Она бросила очередной взгляд на меня.
  - Хорошо, - сказал Карлайл. - Твой отец ждет тебя в комнате ожиданий, ты можешь идти с ним домой. Но возвращайся, если почувствуешь головокружение или если появятся проблемы со зрением.
  Ее отец был здесь? Я пронесся по мыслям людей в многолюдной комнате ожидающих, но я не смог выделить его слабый мысленный голос из толпы до того, как она снова заговорила. Ее лицо выразило беспокойство.
  -Могу я вернуться в школу?
  -Мне кажется, что тебе стоит сегодня отдохнуть, - предложил Карлайл.
  Ее глаза снова вернулись ко мне.
  - А он вернется в школу?
  Изображай спокойствие, уладь все... забудь, как ты чувствуешь себя, когда она смотрит тебе в глаза.
  - Кто-то же должен рассказать всем в школе, что ты все же выжила, - сказал я.
  -Вообще-то, - поправил меня Карлайл. - Большая часть школы, кажется, находиться сейчас в комнате ожиданий.
  Я предчувствовал, какова будет её реакция на этот раз - ненависть к всеобщему вниманию. Она не разочаровала меня.
  - О, нет! - простонала она и прижала руки к лицу.
  Было похоже, что я наконец-то угадал с реакцией. Я начинал понимать ее.
  - Хочешь остаться? - спросил Карлайл.
  - Нет, нет! - сказала она быстро, свесив ноги с матраца и соскользнув с него, пока ее ноги не коснулись пола. Она споткнулась, полетев вперед и теряя равновесие, и упала прямо в руки Карлайлу. Он поймал ее и помог встать на ноги.
  Снова меня переполнила зависть.
  -Я в порядке, - сказала она до того как он успел хоть что-то сказать, бледно розовый румянец заиграл на ее щеках.
  Конечно, это нисколько не встревожило Карлайла, и удостоверившись, что она твердо стоит на ногах, опустил руки.
  - Выпей немного Таленола для снятия боли, - проинструктировал он.
  - Так сильно у меня не болит.
  Карлайл улыбнулся, когда почувствовал ритм ее сердца.
  - Звучит так, будто бы ты - настоящий везунчик.
  Она немного повернула лицо, и пилась в меня взглядом. - Это потому что Эдвард оказался рядом.
  - Ох, ну, да, - быстро согласился Карлайл, услышав в ее голосе то же, что и я. Она не списала свои подозрения на воображение. Еще нет.
  - Твоя очередь, - подумал Карлайл. - Поступай так, как считаешь нужным.
  - Спасибо огромное, - прошептал я, быстро и тихо. Ни один человек не смог бы меня расслышать. Губы Карлайла немного поднялись в улыбке в ответ на мой сарказм, когда он повернулся к Тайлеру. - Я боюсь, что вам придется задержаться у нас еще ненадолго, - сказал он, принявшись осматривать раны полученные от разбитого стекла.
  Ну, поскольку это я все начал, мне и расхлебывать
   Белла направилась ко мне, обдумывая что-то, и не останавливалась, пока не оказалась на неприемлемо близком расстоянии. Я вспомнил, как я надеялся до всего этого переполоха, что она подойдет ко мне ... Это была как будто насмешкой над тем желанием.
  - Можно тебя на минутку? - прошипела она.
  Ее теплое дыхание окутало мое лицо и мне пришлось отступить назад. Ее воздействие на меня не уменьшилось ни на каплю. Каждый раз, когда она была рядом со мной, во мне просыпались самые ужасные мои инстинкты. Яд наполнил мой рот, и мое тело приготовилось к прыжку, чтобы схватить ее руками и вонзить ей в горло зубы.
  Мой разум был сильнее, чем мое тело, но только сейчас.
  -Твой отец ждет тебя, - напомнил я ей, я плотно сжал зубы.
  Она посмотрела назад, на Тайлера и Карлайла. Тайлер не обращал на нас никакого внимания, но Карлайл следил за каждым моим вздохом.
  - Осторожно, Эдвард.
  - Я бы хотела поговорить с тобой наедине, если ты не возражаешь, - настаивала она, понизив голос.
  Я хотел сказать ей, что очень даже возражаю, но я знал, что, в конце концов мне придется это сделать. Я могу даже преуспеть в этом.
  Во мне бурлило столько непонятных эмоций, когда я выходил из комнаты, прислушиваясь к ее спотыкающимся шагам сзади. Она пыталась не отставать.
  Теперь мне надо было разыграть представление. Я знал, какую роль буду играть, я придумал персонажа - я буду негодяем. Я буду лгать и надсмехаться, буду жестоким.
  Я шел против всех своих лучших побуждений, которым я следовал все эти годы. Я никогда не хотел заслужить доверие сильнее, чем сейчас, когда мне было необходимо уничтожить любую его возможность.
  Все затрудняла мысль, что это будет ее последнее воспоминание обо мне. Это станет моей прощальной сценой.
  Я повернулся к ней.
  - Что ты хочешь? - холодно спросил я.
  Она отпрянула от моей враждебности. В её глазах читалось, что она сбита с толку, это было то выражение, которое нравилось мне...
  -Ты обещал объяснить, - сказала она тихим голосом, ее лицо, цвета слоновой кости, побледнело.
  Было очень сложно продолжать говорить резким тоном.
   - Я спас тебе жизнь, я ничего тебе не должен.
  Она вздрогнула - смотреть на то, как мои слова ранят ее, было подобно разъедающему дождю.
  -Ты обещал, - прошептала она.
  - Белла, ты ударилась головой, и я не знаю, о чем ты сейчас.
  Она выдвинула подбородок.
   - С моей головой все в порядке.
  Теперь она была зла, это упростило мою задачу. Я встретил ее взгляд и сделал выражение лица ещё более суровым.
  - Что ты хочешь от меня, Белла?
  - Я хочу правды, я хочу знать, зачем я лгу для тебя.
  Все, что она хотела - правду, это еще больше расстраивало меня из-за необходимости отрицать ее.
  - Как по-твоему, что произошло? - я едва ли не зарычал на нее.
  Её слова потекли рекой.
  -Все, что я знаю, это то, что ты не был где-то рядом со мной. Тайлер тоже тебя не видел, так что не говори, что я сильно ушиблась головой. Фургон раздавил бы нас, но он не смог, а твои руки оставили вмятины на его боку, и ты так же оставил вмятину на другой машине, но сам ты ни капельки не ушибся, и так же фургон должен был раздавить мои ноги, но ты держал его...- неожиданно она сомкнула зубы вместе и в ее глазах заблестели неподдельные слезы.
  Я смотрел на нее, мое лицо выражало насмешку, хотя то, хотя в действительности я чувствовал страх. Она видела все.
  -Ты думаешь, я поднял фургон? - спросил я саркастично.
  Она ответила одним резким кивком.
  Мой голос стал еще более насмешливым.
   - Никто не поверит тебе, ты же знаешь.
  Она прикладывала огромные усилия, чтобы сдержать свой гнев. Когда она ответила мне, она произносила каждое слово, задумываясь над каждым из них:
  - Я не собираюсь кому-нибудь рассказывать.
  Она говорила правду, я видел это в ее глазах. Даже будучи крайне разозленной и преданной, она сохранит мой секрет.
  Почему?
  Потрясение от этого на полсекунды разрушил мою тщательно подобранную маску, но затем я пришел в себя.
  - Тогда какое это имеет значение? - спросил я, пытаясь сохранить суровый тон голоса.
  - Это имеет значение для меня, - решительно сказала она. - Я не люблю лгать, поэтому должна быть хорошая причина, чтобы я делала это.
  Она просила меня о доверии. Так же и я хотел, чтобы она доверяла мне. Но была преграда, которую я не мог преодолеть.
  Мой голос оставался грубым.
  - А ты не можешь просто поблагодарить меня и забыть об этом?
  - Спасибо, - сказала она, тихо кипятясь и дожидаясь продолжения.
  - Ты же не собираешься оставить это просто так?
  - Нет.
  - И еще...- я не мог рассказать ей правду, даже если бы хотел... но я не хотел. Пусть она лучше придумает собственную историю, чем узнает, кто я на самом деле, потому что ничто не может быть хуже правды... Я был живым ночным кошмаром, сошедшим прямо со страниц страшной сказки. - Я надеюсь, что ты насладишься разочарованием.
  Мы хмуро смотрели друг на друга. Ее злость была необыкновенно. Как раздраженный котенок, мягкий и безобидный, и не осведомленный о собственной уязвимости.
  Она покраснела и снова сомкнула зубы.
   - Почему тебя это вообще беспокоит?
  Ее вопрос был не из тех, к которым я готовил ответы. Я растерялся и отошел от своей роли. Я чувствовал, как маска слетела с моего лица, и я ответил ей, на этот раз правду.
  - Не знаю...
  Я запечатлел в памяти ее лицо в последний раз - на нем все еще отражалась злость, кровь еще не отлила от ее щек, а затем я отвернулся и пошел прочь.
  
  Глава четвертая
  Видения
  
  Я вернулся в школу. И это было правильным решением - так я не привлеку к себе внимание.
  К концу дня почти все ученики вернулись в класс. Только Тайлер и Белла и несколько других студентов, те кто, вероятно, использовали происшествие как шанс прогулять, отсутствовали.
  Не сложно было сделать правильный выбор. Но весь день я, скрепя зубами, удерживал себя от того, чтобы не прогулять уроки и не отправится искать девчонку.
  Как сталкер. Одержимый сталкер. Одержимый вампир сталкер.
   Что удивительно, школа сегодня была еще более скучная чем, казалось, неделю назад. Подобно коме. Это было так как если бы выгорели все цвета кирпичей, деревьев, неба, лиц вокруг меня... Я уставился на трещины в стенах.
  Была другая вещь, которую мне следовало сделать... но я не сделал. Конечно, это было так же не правильно. Все это зависело от стороны, с которой смотреть.
  Со стороны Калленов, не только как вампиров, но Калленов, которые принадлежали семье, столь редкому образованию в этом мире, правильно было бы если б я сделал что-то вроде этого:
  - Я удивлен видеть вас на уроке, Эдвард. Я слышал, вы были вовлечены в этот ужасный инцидент этим утром.
  - Да, мистер Беннер, но мне повезло. - Дружелюбная улыбка. - Я совсем не ушибся... Мне жаль, что я не могу сказать тоже самое о Тайлере и Белле.
  - Как они?
  - Я думаю с Тайлером все в порядке... Всего лишь несколько поверхностных царапин от осколков ветрового стекла. Хотя я не уверен насчет Беллы. - Взволнованный хмурый взгляд. - У нее могло быть сотрясение. Я слышал, она немного бредила о вещах, которые видела. Я знаю, что доктора беспокоились...
  Вот как мне следовало сделать. Это то, что я был должен своей семье.
  - Я удивлен, видеть вас на уроке, Эдвард. Я слышал, вы были вовлечены в этот ужасный инцидент этим утром".
  - Я не пострадал. - Без улыбки.
  Мистер Беннер неуютно потоптался на месте.
  - У вас есть какие-нибудь сведенья о том, как чувствуют себя Тайлер и Белла? Я слышал, они получили травмы...
  Я пожал плечами:
  - Не могу знать.
  Мистер Беннер прочистил горло.
  - Э, хорошо... - сказал он, мой холодный пристальный взгляд заставил его голос стать несколько напряженнее.
  Он быстро вернулся к доске и начал свою лекцию.
  Вот это было неправильно. Если ты смотришь с неверной точки зрения.
  Это казалось так... так неблагородно - оклеветать девушку за ее спиной, тем более если она заслуживает большего доверия, чем я мог ожидать. Она не сказала ничего, что могло бы выдать меня, не смотря на то, что я дал повод для этого. Я бы предал ее, не посмотрев на то, что она ничего не сделала и хранила мой секрет.
  Почти та же беседа повторилась с миссис Гофф, только разговаривал на испанском, а не на английском. Эмметт пристально наблюдал за мной.
  - Надеюсь, у тебя есть хорошее объяснение тому, что случилось сегодня. Роуз в бешенстве.
  Я закатил глаза, не посмотрев на него.
  Вообще-то, я придумал довольно неплохое объяснение. Стоило только представить, как я ничего не сделал, чтобы спасти девушку от столкновения с фургоном... Я выкинул эту мысль из головы. Но если б ее задело, если б она была ранена и истекала кровью, текучей красной жидкостью, которая бы растеклась по асфальту, а аромат свежей крови, наполняющий воздух...
  Я снова вздрогнул, но не только от ужаса. Какая-то часть меня вздрогнула от желания. Нет, я был не в состоянии смотреть на нее, истекающую кровью, и в тот же момент не разоблачить нас самым страшным способом.
  Это было отличное оправдание... но я его не буду использовать. Это было бы слишком постыдным для меня.
  Я и не думал об этом до тех пор пока кое-что не заслужило моего внимания:
  - Проследи за Джаспером, - продолжал Эмметт, не обращая внимания на мои мечты, - Он не столь зол... сколько решителен.
  Я увидел, что он имел в виду, и на мгновение комната поплыла расплылась перед глазами. Мой гнев был столь всепоглощающим, что мои глаза затмила красная дымка. Мне казалось, я задохнусь.
  - ШШШ, ЭДВАРД! ДЕРЖИ СЕБЯ В РУКАХ! - Кричал Эмметт на меня в своих мыслях. Его рука опустилась на мое плечо, удерживая меня на месте прежде чем я смог вскочить на ноги. Он не часто использовал свою полную силу, только в крайнем случае. Он был намного сильнее любого другого вампира, из тех которых мы когда-либо встречали. Эмметт применил всё своё силу сейчас. Он сжал мое плечо вместо того, чтобы надавить на него. Если б он надавил на меня, то стул подо мной просто рухнул.
  - СПОКОЙНЕЙ!- Велел он.
  Я попробовал успокоиться, но это было сложно. Ярость сжигала мое сердце.
  - Джаспер не собирается что-либо делать, пока мы все не поговорим. Я просто подумал, что ты должен знать ход его мыслей.
  Я сосредоточился на успокоении и почувствовал, как рука Эмметта ослабела.
  - Постарайся больше не устраивать представлений. У тебя и так достаточно проблем.
  Я глубоко вздохнул, и Эмметт отпустил меня.
  Я первым делом осмотрел класс, наше противоборство было столь коротким и тихим, что его едва заметили несколько учеников, сидящих за Эмметтом. Никто из них не обратил на это внимание. Каллены были ненормальные - все и так знали это.
  - Проклятье, парень, ты создаешь проблемы, - добавил Эмметт, с сочувствием в голосе.
  - Укуси меня, - пробормотал я на выдохе и услышал его хихиканье.
  Эмметт не выражал свое неудовольствие, и мне следовало бы быть более благодарным ему за его спокойную реакцию. Но я видел, что Джаспер намеренно контролирует настроение Эмметта, что он разрабатывает план действий.
  Ярость закипала, я с трудом держал ее под контролем. Да, Эмметт был сильнее меня, но еще ни разу не побеждал меня в бою. Он утверждал, что это, потому что я мошенничаю, однако подслушивание мыслей было в той же степени частью меня, как и его огромная сила была частью его.
  Борьба? Было ли это главным? Собирался ли я драться со своей семьей из-за девушки, которую я едва знал.
  На несколько мгновений это заняло мои мысли - я думал об ощущении хрупкого девичьего тела в моих руках и сравнил её с Джаспером, Роуз и Эмметтом - от природы неестественно сильные и быстрые машины для убийства.
  Да, Я боролся бы за нее. Против моей семьи. Я содрогнулся от этой мысли.
  Было бы несправедливо оставить ее беззащитной, когда я был тем самым кто подверг её этой опасности.
  Я не мог победить в одиночку, даже против троих из них, и я хотел бы знать, кто бы стал мои союзником.
  Конечно Карлайл. Он не боролся бы не с кем, но он будет полностью против замысла Роуз и Джаспера. Может быть, мне будет достаточно этого. Посмотрим...
  Вряд ли Эсме. Она тоже не будет против меня, и она терпеть не может не соглашаться с Карлайлом, но она поддержит любую идею, которая сохранила бы ее семью в целости. Ее приоритетом была не справедливость, а я. Если Карлайл был душой семьи, то Эсме была сердцем. Он стал для нас лидером, за которым стоило идти, она привнесла любовь. Мы все любили друг друга. Даже в ярости, которую я сейчас чувствовал к Джасперу и Роуз, даже планируя бороться с ними, чтобы спасти девочку, я знал, что люблю их.
  Элис... Понятия не имею. Вероятно, все зависело от того, что она увидит в будущем. Мне кажется, что она выберет сторону победившего.
  Таким образом, я должен сделать все без чьей бы то ни было помощи. Один я не был им равным, но я не позволю причинить девушке боль по моей вине.
  Мой гнев немного притупился, все казалось злой шуткой. Я мог вообразить, как отреагирует девушка, когда мне придется её похищать. Я примерно догадывался, какой будет её правильная реакция - не иначе, чем похищение ради выкупа.
  Я не был уверен, как устроить ее похищение, так как не мог долго находиться рядом с ней. Возможно, я всего лишь доставил бы ее обратно к маме, но даже это было чревато опасностью. Для нее.
  Внезапно я понял, что не только для неё. Если бы я ее случайно убил... Я точно не уверен, как много боли это причинило бы мне, но я знал, что она будет всеобъемлющей и поражающей.
  Время шло быстро, пока я обдумывал все возникшие передо мной осложнения: спор, ждущий меня дома, конфликт с моей семьей, решение, которое я впоследствии должен буду принять...
  Но, пожалуй, я не мог больше жаловаться, на то, что жизнь за переделами школы было совсем уж удручающей. Девушка многое изменила.
  Когда прозвенел звонок, Эмметт и я молча отправились к машине. Он беспокоился обо мне и о Розали. Он знал, чью сторону должен занять в ссоре, и это его волновало.
  Остальные ждали нас в машине, так же сохраняя молчание. Все мы выглядели очень тихими. Только я мог слышать крик.
  - Идиот! Сумасшедший! Придурок! Болван! Эгоистичный безответственный дурак! - Розали продолжила свой поток оскорблений на высоких нотах в уме. Сложно было слышать других, и я игнорировал ее как только мог.
  Эмметт был прав насчет Джаспера. Он был уверен в своей правоте.
  Элис беспокоилась. Волнуясь за Джаспера, она приглядывала за будущим. Не важно, каким образом Джаспер приближался к девушке, она всегда видела меня там, противостоящим ему. Интересно... Ни Эмметт, ни Розалии не были в этих видениях. Значит, Джаспер запланировал работать один. Это упрощает дело.
   Джаспер был безусловно лучшим, самым опытным бойцом среди нас. Мое единственное преимущество заключалось в том, что я мог услышать его шаги, прежде чем он сделает их.
  Я никогда не дрался по-настоящему, а только лишь играл с Эмметтом и Джаспером, кружа друг перед другом. Н мне становилось больно от одной мысли, что, может быть, мне придется ранить Джаспера...
  Нет, не просто только остановить его... Это конец.
  Я сосредоточился на Элис, запоминая то, как Джаспер собирался проводить свое нападение.
  Как только я сделал это, ее видение изменилось, отдаляясь все дальше и дальше от дома Свонов. Я мог остановить его до того, как он доберется туда...
  - Прекрати это, Эдвард! Всё это не может быть так. Я не позволю.
  Я не ответил ей, я просто продолжал смотреть.
  Она продолжила рыться в неясном будущем, в неточном царстве отдаленных возможностей. Все было туманным и неопределенным.
  Весь путь домой был заряжен тишиной, которая должна была вот-вот взорваться. Я припарковался в большом гараже рядом с домом; Мерседес Карлайла был там, рядом с большим джипом Эмметта, М3 Роуз и моим Vanquish. Я был рад, что Карлайл уже дома, это молчание закончится катастрофой и я хотел, что бы он был рядом, когда это произойдет.
  Мы пошли прямо в столовую.
  Комната, конечно, никогда не использовалась по ее прямому назначению, но она была снабжена длинным овальным столом из красного дерева, окруженным стульями. Мы были щепетильны, по поводу присутствия всего этого реквизита. Карлайл любил использовать эту комнату, как зал заседаний. Будучи вместе с такими сильными и неординарными личностями, иногда необходимо обсудить вещи, спокойно сидя за столом.
  Я почувствовал, что сегодня это не поможет.
  Карлайл сел на свое обычное место в восточной части стола. Эсме около него. Их руки покоились на столе.
  Глубокие, золотые, полные беспокойства глаза Эсме были направлены на меня.
  - Останься. - Это была ее единственная мысль.
  Мне было очень жаль, что я не мог улыбнуться женщине, которая была для меня матерью, но я не был уверен в ней сейчас.
  Я сел по другую сторону от Карлайла. Эсме протянула через него свою руку и положила мне на плечо. Она не имела понятия, о том, что должно было произойти, она просто беспокоилась обо мне.
  Карлайл имел лучшее представление о том, что происходит. Его губы были сжаты, а его лоб пересекла морщина. Выражение его лица было слишком серьезным.
  Как только все остальные сели, я увидел, что роли поменялись.
  Розали сидела прямо напротив Карлайла, на другом конце длинного стола. Она сверлила меня взглядом, не на секунду не отводя глаз.
  Эмметт сидел рядом с ней, его лицо и мысли были противоречивыми.
  Джаспер колебался, а потом встал около стены позади Розали. Он все решил, не зависимо от результата этого разговора. Я стиснул зубы.
  Элис была последней из вошедших. Ее глаза были сосредоточены на чем-то далеком - на будущем, все еще слишком неясным для нее, для того, что бы можно было его использовать. Не переставая думать об этом, она села рядом с Эсме. Она провела по своему лбу, как будто у нее болела голова. Джаспер тревожно дернулся, решая, сесть ли рядом с ней, но он остался на месте.
  Я сделал глубокий вздох. Мне следовало бы начать. Я должен заговорить первым.
  - Мне очень жаль, - сказал я, сначала посмотрев на Роуз, затем на Джаспера и потом на Эмметта. - Я не хотел никого из вас подвергать риску. Это было глупо, и я беру всю ответственность за мой опрометчивый поступок на себя.
  Розали злобно сверкнула глазами.
  - Что ты имеешь в виду: взять всю ответственность? Ты что, можешь все исправить?
  - Не так, как ты думаешь, - сказал я, стараясь говорить ровно и тихо. - Я уеду сейчас же, если это улучшит ситуацию. Если поверю, что девушка будет в безопасности, если я поверю, что никто из вас ее не тронет, - поправил я в своей голове.
  - Нет, пробормотала Эсме. - Нет, Эдвард.
  Я погладил ее руку.
  - Это всего лишь на несколько лет.
  - Эсме, однако, права, - сказал Эмметт. - Теперь ты не можешь уйти. Это никак нам не поможет, скорее, наоборот. Сейчас мы как никогда должны знать, о чем думают люди.
  - Если будет что-то серьезное - Элис увидит, - не согласился я.
  Карлайл покачал головой.
  - Я думаю Эмметт прав, Эдвард. Скорее всего, девушка заговорит, если ты уедешь, Так что, или мы все уезжаем, или никто.
  - Она ничего не скажет, - быстро проговорил я, пытаясь убедить.
   Роуз, казалось, была в одном шаге от взрыва, поэтому мне было нужно, чтобы все поверили моим словам.
  - Ты не знаешь, о чем она думает, - напомнил мне Карлайл.
  - Я знаю достаточно, Элис поддержит меня.
  Элис смерила меня усталым взглядом.
  - Я не могу увидеть, что случится, если мы просто оставим все как есть.
   Она взглянула на Роуз и Джаспера.
  Нет, она не могла видеть будущее. Не тогда, когда Розали и Джаспер были решительно против того чтобы оставить эту ситуацию нетронутой.
  Розали громко ударила ладонью по столу.
  - Мы не можем позволить человеку что-либо сказать. Карлайл, ты должен понимать это. Даже если мы все решим исчезнуть, небезопасно оставлять за собой слухи. Мы живем не так как остальные из нашего вида, ты знаешь, что найдутся те, кто будет рад предлогу ткнуть в нас пальцем. Мы должны быть более осторожными, чем кто-либо!
  - Нам и раньше приходилось оставлять слухи, - напомнил я ей.
  - Просто слухи и догадки, Эдвард, а это очевидцы и доказательства.
  - Доказательства! - усмехнулся я.
  Но Джаспер кивнул, в его глазах была решительность.
  - Роуз... - начал Карлайл.
  - Дай мне закончить. Это не должно иметь какие-либо глобальные последствия. Девушка сегодня ударилась головой, так что может быть травма окажется более серьезной, чем казалось, - Розали пожала плечами. - Каждый смертный засыпает, имея шанс больше никогда не проснуться. Мы должны выпутаться самостоятельно. Технически, это должна быть работа Эдварда, но видимо это выше его сил. Вы знаете, что я могу контролировать себя. Я не оставила бы после себя никаких следов.
  - Да, Розали, мы все знаем насколько ты опытная убийца, - проворчал я.
  Она яростно зашипела на меня.
  - Эдвард, пожалуйста, - сказал Карлайл, а затем повернулся к Розали. -Розали, в Рочестере, я простил тебе все, потому что я чувствовал - ты должна совершить свое правосудие. Мужчины, которых ты убила, причинили тебе зверскую боль. У нас другая ситуация. Девушка Свон невинна.
  - Это касается не только меня, Карлайл, - сказала Розалии сквозь зубы. Это защитит всех нас.
  Пока Карлайл обдумывал свой ответ повисла тишина. Затем он кивнул. Глаза Розали озарились. Она должна была быть более проницательной. Даже если бы я не мог читать его мысли, я все равно предвидел бы его следующие слова. Карлайл никогда не шел на компромисс.
  - Я знаю, о чем ты подумала, Розали, но... Но я бы хотел, что бы наша семья была защищена лучше. Случайное... происшествие или потеря контроля - худшая часть нашей сущности. - Это было в его стиле, говорить о себе во множественном числе, даже если он никогда не сделал бы такой ошибки. - Хладнокровно убить невинного ребенка - это совершенно другое дело. Я считаю, что риск, который она представляет, независимо от того - расскажет ли она или нет, незначителен. Если мы сделаем хоть одно исключение ради нашего спасения, мы пожертвуем кое-чем гораздо более важным. Мы рискуем потерять свою суть, потерять тех, кто мы есть на самом деле.
  Я весьма тщательно следил за выражением своего лица. Нельзя было усмехнуться или поддержать. Жаль - мне так этого хотелось
  Розали нахмурилась.
  - Я хочу поступить ответственно.
  - Ты хочешь поступить бессердечно, - мягко исправил Карлайл. - Драгоценна каждая жизнь.
  Розали тяжко вздохнула, и ее нижняя губа надулась. Эмметт погладил ее по плечу.
  - Все будет хорошо, Роуз, - подбадривал он её шепотом.
  - Вопрос, - продолжил Карлайл, - стоит ли нам уезжать?
  - Нет, - проворчала Розали. - Мы только-только здесь осели. Я не хочу начинать опять начинать мой второй год в старшей школе!
  - Ты, конечно, могла бы оставить свой нынешний возраст, - сказал Карлайл.
  - И вскоре снова переехать? - возразила она.
  Карлайл пожал плечами.
  - Мне нравится здесь! Здесь так мало солнца, мы можем быть практически нормальными.
  - Ну, в таком случае, нужно решать это прямо сейчас. Мы можем подождать и посмотреть, будет ли это необходимо. Эдвард, кажется, уверен в том, что девушка будет молчать.
  Розали фыркнула.
  Я больше не волновался по поводу Роуз. Я видел, что на согласиться с Карлайлом, и не важно сколько она ещё будет на меня злиться. Их разговор перешел к незначительным деталям.
  Джаспер нешевелился.
  Я понял почему. Прежде чем встретить Элис, он жил в зоне боевых действий, в безжалостном театре войны. Он знал последствия несоблюдения правил, он видел их своими глазами.
  Это говорит о многом. Он не пытался с помощью своих способностей успокоить Розали, но при этом он и не сердил ее. Он держался в стороне от этой дискуссии - он был выше происходящего.
  - Джаспер, - сказал я.
  Он встретил мой пристальный взгляд. Его лицо ничего не выражало.
  - Она не будет расплачиваться за мою ошибку. Я не позволю.
  - В этот раз ей повезло. Что потом? Она должна была умереть сегодня. Я лишь выполню предначертанное.
  Я повторил, выделяя каждое слово:
  - Я не позволю.
  Его бровь поднялась. Он не ожидал этого. Он не представлял себе, что я буду пытаться его остановить.
  Он покачал головой.
  - Я не могу позволить подвергнуть опасности Элис, даже в самой незначительной. Ты не чувствуешь не к кому такого, что я чувствую к ней, Эдвард. И ты никогда не переживал того, что пережил я, несмотря на то, что ты видел в моей памяти. Ты не поймешь.
  - Я не спорю, Джаспер. Но я сейчас говорю тебе - я не позволю тебе навредить Изабелле Свон.
  Мы уставились друг на друга, испытывая не явную, но сильную вражду. Я чувствовал, он исследовал мой настрой, исследовал мою решительность.
  - Джас, - сказала Элис, перебивая нас.
  Он задержал свой взгляд на мне еще на одно мгновение и затем посмотрел на нее.
  - Не докучай мне разговорами о том, что ты можешь сама себя защитить, Элис. Я уже знаю это. Я все еще...
  - Это не то, что я собиралась сказать, - перебила Элис. - Я собиралась попросить тебя об одолжении.
   Я видел, что было у нее на уме, я раскрыл рот от удивления. Мне захотелось глубоко вздохнуть. Я уставился на нее в потрясении, не осознавая, что все кроме Элис и Джаспера осторожно наблюдали за мной.
   - Я знаю, ты любишь меня. Спасибо. Но я буду по-настоящему признательна тебе, если ты не станешь пытаться убить Беллу. В первую очередь, Эдвард не шутит, и я не хочу, чтоб вы дрались. Во-вторых, она моя подруга, по крайней мере, собирается ей стать.
  Это было ясно как в ее голове: Элис улыбалась, ее ледяные белые руки обхватывали ее теплые хрупкие плечи. И Белла тоже улыбалась. Ее руки держали Элис за талию.
  Видение было четким, только время оставалось неясным.
  - Но... Элис... - Джаспер с трудом дышал. Я не мог заставить себя повернуть голову, чтоб увидеть его выражение лица. Я не мог оторваться от картинки в голове Элис, чтобы услышать его.
  - Когда-нибудь я полюблю её, Джас. Мы осень сильно поссоримся, если ты не позволишь ей жить.
  Я по-прежнему пребывал в мыслях Элис. Я видел, как будущее мерцало, так как решение Джаспера стало колебаться от столь неожиданной просьбы.
  - Ах, - вздохнула она - его нерешительность прояснила будущее. - Видишь? Белла не будет ничего говорить. Здесь не о чем беспокоится.
  Она произнесла её имя так, как будто они уже были задушевными подругами.
  - Элис, - я задыхался. - Что...это...?
  - Я говорила тебе, что должны произойти изменения. Я не знаю, Эдвард.- Но она закрыла свой рот, и я не мог прочитать большего. Она старалась не думать об этом; она пыталась сконцентрироваться на внезапности Джаспера, хотя он был очень удивлен, для того чтобы значительно продвинуться в своем решении.
  Она иногда так делала, когда пыталась скрыть от меня что-то.
  - Что, Элис? Что ты скрываешь?
  Я услышал ворчание Эмметта. Он всегда расстраивался, когда Элис и я вели такие беседы как эта.
  Она покачала головой, стараясь не впустить меня.
  - Это о девушке? - потребовал я. - Это о Белле?
  Она сосредоточилась, скрипя зубами, но, когда я произнес имя Беллы, она допустила ошибку. Ее промах длился всего крошечную часть секунды, но этого было достаточно.
  - НЕТ! - закричал я. Я слышал, как мой стул грохнулся об пол, и только потом я осознал, что я стою на ногах.
  - Эдвард! - Карлайл тоже вскочил. Его руки были на моих плечах. Я едва сознавал это.
  - Это становиться все яснее, - прошептала Элис. - Каждую минуту твоя решительность крепнет. Есть только два пути. Покинуть ее - это первый. Есть и другой, Эдвард.
   Я мог видеть, что она видела... но я не мог принять это.
  - Нет, - снова сказал я; в моем протесте не было никакого смысла. Мои ноги стали ватными, и мне пришлось обхватить стол.
  - Кто-нибудь, пожалуйста, посвятите нас в эту великую тайну! - жаловался Эмметт.
  - Я должен уехать, - прошептал я Элис, не обращая на него внимания.
  - Эдвард, мы уже говорили об этом, - громко сказал Эмметт. - Только так можно заставить девчонку разговориться. Кроме того, если ты исчезнешь, мы не будем знать наверняка, проболталась она или нет. Ты должен остаться и помешать этому.
  - Я не вижу, чтоб ты куда-нибудь уезжал, Эдвард, - сказала мне Элис. - Я не знаю, способен ли ты теперь сделать это. Подумай об этом, - сказала она тихо. - Думай об отъезде.
  Я видел, что она имела в виду. Да, идея больше никогда не видеть девушку была... мучительной. Но это было необходимо. Я не мог допустить такое будущее. Очевидно, я обрек ее.
   - Я не совсем уверена в Джаспере, Эдвард, - продолжала Элис. - Если ты уедешь, если Джаспер решит, что она опасна для нас...
  - Этого я не слышу, - сопротивлялся я, все еще не до конца осознавая, что мы не одни. Джаспер вздрогнул. Он не будет делать то, что могло бы навредить Элис.
   - Не прямо сейчас. Ты готов рискнуть ее жизнью, и оставить её в опасности?
  - Зачем ты делаешь это со мной? - простонал я. Я обхватил голову руками.
  Я не был защитником Беллы. Я не мог быть им. Разве Элис не видела в будущем для этого достаточно доказательств?
  Я тоже люблю ее. Или буду любить. Это не одно и тоже, но я хочу оградить её от этого.
  - Любишь ее тоже? - недоверчиво зашептал я.
  Она вздохнула.
  - Ты настолько слеп, Эдвард. Не можешь увидеть, к чему это тебя ведет? Не можешь увидеть, где ты уже? Это столь же неизбежно, как то, что солнце встает на востоке. Смотри, что я вижу...
   В ужасе я мотал головой.
  - Нет.
   Я попытался убрать видения, которые она показывала.
  - Я не должен следовать этому пути. Я уеду. Я изменю будущее.
  - Ты можешь попробовать, - со скепсисом сказала она.
  - Да хватит вам! - проворчал Эмметт.
   -Обрати внимание, - прошептала ему Роуз. - Элис видит, что он влюбиться в человека! Как Эдвард из романа! - она издала как будто застегнула себе рот.
  Я едва услышал ее.
  - Что? - ошарашено сказал Эмметт. Затем его раскатистый смех отозвался эхом через всю комнату. - И это все, что произойдет? - Он засмеялся снова. - Грубый прием, Эдвард.
  Я почувствовал его руку на своем плече и рассеянно сбросил ее. Я не мог обращать на него внимание.
  - Влюбится в человека? - повторила Эсме ошеломленным голосом. - В девушку, которую сегодня спас? Влюбится в нее?
  - Что ты видишь, Элис? Скажи, что именно, - потребовал Джаспер.
  Она повернулась к нему, я продолжал бесчувственно смотреть на её лицо.
  - Все зависит от того, достаточно ли он силен. Он либо убьет ее сам... - она повернулась, чтоб снова встретить мой пристальный взгляд, - ...что по-настоящему не устраивает меня, Эдвард, не говоря уже о том, что это сделает с тобой...- она снова повернулась к Джасперу, - Или она будет одной из нас.
  Кто-то начал судорожно хватать ртом воздух; я не мог увидеть кто именно.
  - Этого не случится! - снова закричал я. - Всё что угодно, но не так!
  Элис, казалось, не услышала меня.
  - Всё это зависит, - повторила она. - Ему может хватить сил, чтобы не убить её, но он будет к этому очень близок. Для этого понадобиться огромное количество самоконтроля, - она задумалась. - Больше, чем у Карлайла. Ему достаточно быть просто сильным... Единственное, на что он точно не способен - так это быть от неё далеко. Заранее проигрышный вариант.
  Я потерял дар речи. Никто больше, казалось, тоже не был в состоянии говорить. Все в комнате замерло.
  Я уставился на Элис, а все остальные уставились на меня. Я мог видеть свое собственное выражение ужаса с пяти разных точек зрения.
  После долгой паузы Карлайл вздохнул.
  - Что ж это... усложняет дело.
  - Это точно, - согласился Эмметт. Его голос до сих пор был на грани смеха. Поразительно, что Эмметт мог углядеть хоть что-то смешное в моей рушащейся жизни.
  - Однако, я полагаю, что планы остаются теми же, - задумчиво сказал Карлайл. - Мы останемся и проследим. Очевидно, никто... не причинит девушке боль.
  Я напрягся...
  - Нет, - сказал спокойно Джаспер. - Я могу согласиться на это, если Элис видит только два варианта...
  - Нет! - мой голос не был криком, не был рычанием, не был воплем отчаянья, но он собрал в себе все это. - Нет!
  Я должен был уехать, чтобы быть вдали от шума их мыслей: отвращение Розали, смех Эмметта, неисчерпаемое терпение Карлайла...
  Хуже: уверенность Элис, уверенность Джаспера в уверенности Элис.
  Хуже всего: радость Эсме.
  Я выскользнул из комнаты. Эсме коснулась моей руки, когда я прошел мимо, но не осознал этого жеста.
  Я начал бежать до того как выбрался из дома. Я пересек реку одним прыжком и умчался в лес. Снова начался дождь, такой сильный, что одежда вся пропиталась водой уже через несколько мгновений. Мне нравилась сплошная стена воды, она отдела меня от остальной части мира. Это позволило мне оказаться в одиночестве.
  Я бежал прямо на восток, через горы, не изменяя своей прямой траектории, до тех пор пока не смог увидеть огни Сиэтла по другую сторону шума. Я остановился, прежде чем коснулся границы человеческого поселения.
   Укрытый дождем, в полном одиночестве я наконец мог взглянуть на то, что сделал - сделал то, что испортило будущее.
  Первое видение - Элис и девушка обнимающие друг друга. Доверие и дружба между ними были столь очевидны, что просто кричали с картинки. В этом видении широкие глаза Беллы были шоколадного цвета, но все еще полные тайн. В этот момент, они, казалось, были полны счастливых тайн. Она не отстранялась от холодных рук Элис.
  Что это значило? Как много она знала? В этой зарисовке будущего, что она думала обо мне?
  Затем другая картинка, столь похожая, но теперь окрашенная ужасом. Элис и Белла, их руки все еще обнимают друг друга в доверчивой дружбе. Но теперь не было различий между их руками: обе были белыми, гладкими, как мрамор, твердые как сталь. Большие глаза Беллы уже не были шоколадными. Радужная оболочка внушала ужас - ярко малиновая. Тайна в них была непостижима - одобрение или отчаянье? Невозможно было угадать. Ее лицо было холодным и бессмертным.
  Я вздрогнул. Я не мог унять вопросы, похожие, но различные в то же время: Что это значит? Каким образом это произойдет? И что она думала обо мне теперь?
  Я мог ответить на последний вопрос. Если я вынудил ее согласится на эту никчемную полу-жизнь из-за своей слабости и эгоизма, несомненно она будет меня ненавидеть.
  Но было еще одно более ужасное видение. Хуже чем любая другая картинка, которую я видел в своей голове.
  Мои собственные глаза - глубокие темно-красные, под цвет человеческой крови - глаза монстра. Сломанное тело Беллы в моих руках - пепельно-белое, истощенное, безжизненное. Это было так реально, так ясно.
  Я не мог смотреть на это. Я не мог терпеть это. Я попытался выкинуть это из головы, попытался смотреть на что-то, что-нибудь еще. Пытался снова увидеть выражение на ее лице, которое перекрывало всю картину моей прошлой жизни, что была до этого момента. Безрезультатно.
  Мрачные видения Элис заполнили мою голову, меня терзала агония, поднимающаяся откуда-то из глубины. Тем временем монстр во мне вырывался с ликованием, торжествуя в предчувствии праздника. Это вызвало у меня отвращение.
  Так не должно быть. Нужно найти способ обмануть будущее. Я не позволю видениям Элис управлять мной. Я могу выбрать любой путь. Выбор был всегда.
  Должен быть.
  
  
  
  Глава пятая
  Приглашения
  Старшая школа. Больше она не была для меня чистилищем, она стала чистым адом. Мука и огонь... да, я чувствовал и то и другое.
  Теперь я все делал правильно. Все точки над "i" расставлены. И никто теперь не сможет пожаловаться на то, что я увиливаю от ответственности.
  Чтобы порадовать Эсме и защитить остальных, я остался в Форксе. Вернулся к старому плану. Теперь я охотился не больше, чем все остальные. Каждый день я ходил в школу и изображал из себя человека. Каждый день я осторожно прислушивался к мыслям, стараясь услышать что-то новое о Калленах, но ничего не было. Девушка не проронила ни единого слова о своих подозрениях. Она просто снова и снова повторяла одну и туже историю - якобы я стоял рядом с ней и оттолкнул ее с дороги, до тех пор пока ее неугомонным собеседникам это не наскучило и они перестали выпрашивать у нее подробности. Не было никакой опасности. Мое необдуманное действие не имело серьезных последствий.
  Но только не для меня.
   Я был полон решимости изменить будущее. Не так-то просто с этим справиться одному, но у меня не было никакого другого варианта, с которым бы я мог жить дальше.
  Элис сказала, что мне не хватит силы воли, чтобы держаться на расстоянии от девушки. Но я докажу ей, что она ошибается.
  Я думал, что первый день будет самым трудным. К концу дня я был уверен, что без этого не обойтись. Но я ошибался.
  Я страдал от мысли, что мне придется причинить девушке боль. Но утешал себя фактом, что ее боль будет не больше, чем от укола булавкой, (по сравнению с моей) просто маленький ожог от моего отказа. Белла - человек, и она знает, что я являюсь чем-то другим, противоестественным, устрашающим. Наверняка она почувствует себе не столько уязвленной, а испытает облегчение, когда я отвернусь от нее и притворюсь, что ее не существует.
  - Здравствуй, Эдвард, - поприветствовала она меня в первый день после происшествия на биологии. Тон её голоса был приятным и дружелюбным, изменившимся на 180 градусов с нашего прошлого разговора.
  Почему? Что значило это изменение? Она все забыла? Решила, что тогда ей все показалось? Неужели она простила мне то, что я не сдержал данного ей обещания?
  Эти вопросы обжигали меня, как жажда, вспыхивающая во мне при каждом вздохе.
  Только один раз взглянуть в ее глаза... Один раз прочесть там все ответы...
  Нет. Я не мог себе позволить даже это. Не мог, если принял решение изменить будущее.
  Я лишь слегка повернул к ней голову, не отрывая взгляда от противоположной части класса. Я кивнул в ответ и повернул голову обратно.
  Она больше не заговаривала со мной.
  Днем, сразу после того, как школа закончилась, а моя роль была сыграна, я помчался в Сиэтл, как и днем ранее. Казалось, что я мог контролировать себя немного лучше, когда летел над землей, когда все вокруг превращалась в сплошное размытое зеленое пятно.
  Такая пробежка стала моим ежедневным занятием.
  Любил ли я ее? Не думаю. Пока еще нет. Я не мог отделаться от мимолетных видений будущего Элис, в которых я видел, как просто мне будет полюбить Беллу. Это будет сродни падению5, свободно и без малейших усилий. А вот не влюбиться в нее для меня было очень сложно, я сдерживал себя, как мог, становясь непроницаемым, скрещивал руки на груди - все это изнуряло меня настолько, будто бы я был простым смертным.
  Прошло уже больше месяца, а мне с каждым днем становилось все сложнее. Но для меня это не имела никакого значения, я все еще ждал, когда смогу преодолеть это, когда мне станет легче. Это должно быть именно тем, что имела ввиду Элис, когда говорила, что я не смогу держаться на расстоянии от девушки. Она видела, что моя боль только увеличивалась. Но я мог контролировать это.
  Я не уничтожу будущее Беллы. Если мне было предначертано любить ее, самым малым из того, что я мог бы для неё сделать - это избегать ее.
  Но та сила воли, что я затрачивал, чтобы не приближаться к ней иссякала, я едва мог справиться с собой. Я мог притворяться, что игнорирую, мог не смотреть в ее сторону. Я мог делать вид, что она меня не интересует. Но я, по большой степени, просто притворялся, это было обманом, а не тем, что мен бы хотелось в действительности.
  Я все еще улавливал каждый ее вздох, каждое ее слово.
  Я разделил мои мучения на четыре категории.
  Первые две были хорошо мне знакомы. Ее запах и ее тишина. Ну, или если перевести это все на себя, то, как и должно быть, это - моя жажда и мое любопытство.
  Жажда была самым примитивным из моих мучений. Теперь не дышать на биологии стало моей привычкой. Конечно, иногда приходилось делать исключения, к примеру, когда мне нужно было отвечать на вопросы или что-то в этом роде, когда мне требовалось мое дыхание, чтобы говорить. Каждый раз, когда я выдыхал воздух рядом с девушкой, ощущения были такие же, как и в первый день, огонь, желание и грубое неистовство, жажда вырваться из оков. В такие моменты было очень сложно подобрать хоть какую-нибудь маломальскую причину, чтобы подавить подобные чувства. Так же как в первый день, чудовище во мне ревело, ведь я был так близко к желаемому...
  Любопытство было одним из постоянных мучений. Вопросы никогда не покидали мое сознание, мне было интересно, о чем она думала каждую секунду. Когда я слышал ее тихий вздох. Когда она, задумывалась, начинала закручивать прядь волос на палец. Когда она швыряла свои книги на парту, прилагая к этому больше силы, чем обычно. Когда она с опозданием заходила на урок. Когда она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Я улавливал боковым зрением каждое ее движение, и все это сводило меня с ума. Когда она говорила с другими учениками, я анализировал каждое ее слово, ее тон, интонацию. Высказывала ли она свои мысли, или думала, прежде чем ответить? Мне казалось, что она часто говорила то, что от нее ожидали окружающие, и это напомнило мне мою семью и нашу ежедневную жизнь, полную иллюзий, мы справлялись со своими ролями лучше, чем она. Возможно, я был неправ на счет этого, может это только мои фантазии. Зачем ей играть роль? Она была одной из них, подросток, человек.
  Майк Ньютон был самым неожиданным из всех моих мучений. Мог бы я представить, что настолько посредственный и скучный смертный сможет так меня взбесить? Если быть откровенным, мне надо проявлять хотя бы немного благодарности к этому надоедливому парню. У него лучше, чем у других получалось разговорить девушку. Я так много узнал о ней через их разговоры. Я все ещё пополнял свой список о девушке, но вопреки этому помощь Майка в этой задаче только ещё больше раздражала меня. Я не хотел, что бы Майк был тем, кто раскрывал ее секреты. Я сам хотел раскрывать их.
  Спасало то, что он никогда в действительности не замечал ее маленьких откровений, ее крошечной небрежности. Он ничего о ней не знал. Он нарисовал себе в своей голове Беллу, которой не существует. Нарисовал обычную девушку, такую же обычную, как он сам. Он не придавал значения её смелости и самоотверженности, то, что отличало ее от других людей. Он не слышал невероятную зрелость в ее словах. Он не воспринимал, что когда она говорила о своей матери, это звучало так, как-будто заботливая мама говорит о своем ребенке, а не наоборот. Она говорила с любовью, со снисходительностью, и что забавно - в ее голосе слышалось желание защитить. Он не слышал вежливость в ее голосе, когда она изображала интерес к его бессвязным историям, и не видел скрывающуюся за вежливостью доброту.
  Через ее разговоры с Майком, я смог узнать самые важные ее черты для моего списка и самые показательные из них встречались весьма редко. Белла была очень хорошей. И все остальные ее особенности - очарование, немного заниженная самооценка, отсутствие эгоизма, любовь и смелость делали ее все лучше и лучше.
  Однако эти полезные открытия не позволили мне изменить отношение к нему в лучшую сторону. Он видел Беллу так, как будто уже владел ей, так, будто она была его приобретением, я видел, как он к ней относиться по его грубым фантазиям на её счет. Он становился более уверенным, считая, что сможет добиться ее. С течением времени ему стало казаться, что она симпатизирует ему больше, чем тем, кого он считал своими соперниками - Тайлера Кроули, Эрика Йорка и даже меня. Он постоянно садился рядом с ней перед уроком, болтая, ободряясь ее улыбками. Обычными, вежливыми улыбкам, твердил я себе. Так же я часто забавлялся, представляя как отшвыриваю его схватив за шкирку в противоположный конец класса, в дальнюю стену... Вполне возможно это даже не сильно ему повредит...
  Майк не очень часто думал обо мне, как о сопернике. После аварии он думал, что пережитое нами обоими событие свяжет нас, но очевидно его опасения исчезли. Однако, он все еще беспокоился, что я смогу отбить Беллу у оравы её поклонников. Но я игнорировал Беллу так же, как и остальных, что прибавляло ему самодовольства.
  О чем она сейчас думает? Нравится ли ей его внимание?
  И, наконец, самое последнее из моих мучений причиняло мне больше всего страданий. Безразличие Беллы. Она игнорировала меня так же, как и я ее. Она больше никогда не пыталась со мной заговорить. Насколько я знал, она вообще больше обо мне не думала.
  Это приводило меня в дикое бешенство. Даже мое решение поменять будущее начинало трещать по швам. Единственное - она все еще иногда пристально смотрела на меня, как и раньше. Я не замечал этого сам, потому что не мог позволить себе смотреть на нее, но Элис регулярно предупреждала нас, когда девушка собиралась смотреть в мою сторону. Остальные все еще были очень осторожны, помня о том, каким знанием обладает девушка.
  То, что она все ещё смотрела на меня издали, все немного упрощало. Несомненно, она могла просто пытаться понять, что я за существо.
  - Белла будет смотреть на Эдварда через минуту. Выглядите нормальными, - пробормотала Элис в один из вторников марта, и остальные еле заметно заерзали и переместили свой вес так, как будто они были людьми. Абсолютная тишина всегда была чем-то, что являлось непременным спутником нашего рода.
  Я обратил внимание на то, как часто она смотрела в мою сторону. Это заставило меня чувствовать удовольствие, хотя я не должен был. Не смотря на то, что время шло, она смотрела на меня столь же часто, как и раньше. Я не знал, что это означает, но от этого мне определенно становилось лучше.
  Элис вздохнула.
  - Как бы я хотела...
  - Не лезь в это, Элис, - сказал я себе под нос. - Этого не случиться.
  Она надула губы. Элис очень беспокоилась о своем видении дружбы с Беллой. Очень странно, но она уже скучала по девушке, которую даже не знала.
  - Хочу заметить, ты держишься лучше, чем я ожидала. Ты снова сделал будущее неясным и неопределенным. Надеюсь, ты счастлив.
  - Безусловно, я преисполнен чувствами.
  Она фыркнула.
  Я постарался заткнуть ее, она была чересчур нетерпелива, чтобы можно было вести с ней разговор. Я не прибывал в наилучшем расположении духа, и был напряжен гораздо сильнее, чем показывал. Только Джаспер знал, как не просто мне приходилось, ведь он ощущал то раздражение исходящее из меня, при помощи его уникальной способности чувствовать и влиять на настроения других. Он не понимал причины тех или иных настроений, и поскольку все последние дни я пребывал именно в таком расстройстве, он не обращал на это внимания.
  Сегодняшний день обещал быть трудным. Труднее, чем все предыдущие.
  Майк Ньютон, этот отвратительный мальчишка, с которым я не был способен соревноваться, собирался пригласить Беллу на свидание.
  Не за горами были танцы, когда девушки приглашают парней, и он очень надеялся, что Белла пригласит его. То, что она еще этого не сделала, пошатнуло его самоуверенность. Теперь он был в очень неудобной ситуации, а я наслаждался его дискомфортом больше, чем следовало бы, Джессика Стэнли только что пригласила его на танцы. Он не хотел говорить ей "да", все еще надеясь, что Белла выберет его (и подтвердит его победу над соперниками), но он и не хотел говорить "нет", чтобы не остаться без пары. Джессика, уязвленная его сомнением и гадающая над тем, какие у него причины, разговаривала с Беллой в раздраженном тоне. И снова у меня появилось непроизвольное желание встать между злыми мыслями Джессики и Беллой. Теперь я лучше понимал свои инстинкты, но из-за этого я еще больше расстраивался, осознавая, что не могу отречься от них
  Кажется, время пришло! Я был крайне сосредоточен, наблюдая за драматическими событиями в старшей школе, не взирая ни на что.
  Майк пытался справиться с нервами, пока провожал Беллу на биологию. Я прислушивался к его внутренней борьбе, в ожидании, когда они зайдут. Мальчишка явный слабак. Он намеренно дожидался этих танцев, боясь, как бы о его увлечении стало известно, прежде чем она проявит свое расположение к нему. Он не хотел оказаться униженным её отказом, предпочитая, что бы она сделала шаг первой.
  Трус.
  Он снова присел у нашего стола, наслаждаясь близостью, и тут я представил тот грохот, с которым его тело врежется в противоположную стену с такой силой, достаточной для того, чтобы переломать ему все кости.
  -Представляешь, - сказал он девушке, уставившись в пол. - Джессика пригласила меня на танцы.
  - Это великолепно, - незамедлительно сказала Белла с энтузиазмом. Было сложно подавить улыбку, когда парень уяснил её тон. Он надеялся, что его слова вызовут уныние. - Ты хорошо повеселишься с Джессикой.
  Он пытался найти правильный ответ.
   - Ну... - заколебался он, почти растеряв всю свою уверенность. Чуть погодя продолжил, - я сказал ей, что подумаю.
  - Зачем ты так сказал? - возмутилась она. Ее тон выражал неодобрение, но в нем была так же крупица облегчения.
  Что это могло значить? Неожиданная, сильная ярость заставила меня сжать руки в кулаки.
  Майк не заметил ее облегчения. Его лицо вспыхнула красным, а я неожиданно ощутил, как во мне все кипит. С его стороны это выглядело как приглашение, и он снова смотрел в пол, когда вновь заговорил:
  - Я подумал, что... ну, что ты планируешь пригласить меня.
  Белла смутилась.
  Пока она сомневалась, я увидел будущее даже четче, чем когда-либо видела Элис.
  Девушка может дать Майку согласие на его безмолвный вопрос сейчас, а может и позже. Но в любом случае, совсем скоро она обязательно скажет "да" хоть кому-нибудь. Она была очень милой и интересной, и противоположный пол не мог не заметить это. Она могла найти кого-то из этой тусклой толпы или дождаться отъезда из Форкса, но день, когда она скажет "да" должен настать.
  Я видел ее жизнь, как и раньше - колледж, карьера... любовь, замужество. Я снова увидел ее с ослепительной улыбкой под руку с отцом, одетую в идеально белое платье, вышагивающей под звуки марша.
  Боль от этого была сильнее, чем все, что я испытывал ранее. Человек мог испытать такое, только находясь на грани смерти, но, ни один человек не смог бы пережить это.
  Была не только боль, но и непонятный гнев.
  Ярость жгла, причиняя физическую боль. Хотя этот мелкий, недостойный мальчишка не был тем, кому Белла даст свое согласие, я горел желанием раздробить его череп своими руками, чтобы он стал примером для того счастливца. Я не понимал этих эмоций. Это была путаница из ярости, боли, желания и отчаянья. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Я не мог дать этому состояние какое-либо название.
  - Майк, я думаю, что тебе надо сказать ей "да", - сказала Белла вежливо.
  Надежды Майка разрушились. Я бы сполна насладился этим в других обстоятельствах, но я был растерян из-за шока, который последовал за болью, и из-за раскаянья, которое мне принесли боль и ярость.
  Элис была права. Я не был достаточно силен.
  Прямо сейчас Элис видела, как будущее кружится и меняется, искажаясь снова. Это обрадует ее?
  - Ты уже кого-то пригласила? - угрюмо поинтересовался Майк.
  Он с подозрением глянул на меня, первый раз за много недель. Я осознал, чем выдал свой интерес - моя голова была немного склонена в сторону Беллы.
  Дикая зависть пылала в его мыслях, он завидовал тому, кого предпочла девушка, и наконец-то я смог определить то, что чувствовал.
  Я ревновал.
  -Нет, - сказала девушка с толикой юмора в голосе. - Я вообще не собираюсь на танцы.
  Я ощутил облегчение. Облегчение, которое проступило сквозь злость и угрызения совести, когда она это произнесла. Неожиданно я стал принимать во внимание моих соперников.
  -Почему нет? - спросил Майк, едва ли не грубо.
  Меня оскорбила то, как он разговаривал с ней. Я едва сдержал рычание.
  - Я собираюсь в Сиэтл в эту субботу ,- ответила она.
  Любопытство уже не было столь прочным, как раньше, я просто намеревался найти ответы на все вопросы. Я совсем скоро узнаю ответы на всё - куда и почему - возникшие из моего нового открытия.
  Тон Майка стал ужасно льстивым:
   - А ты не можешь поехать в другие выходные?
  - Прости, но нет ,- теперь Белла была решительна. - И, пожалуйста, не заставляй Джесс ждать слишком долго, это невежливо.
  Ее интерес к чувствам Джессики прогнал огонь моей ревности. Поездка в Сиэтл была просто причиной для отказа. Отказала ли она просто ради благосклонности к подруге? Она была даже чересчур самоотверженной, для такой ситуации. Может она на самом деле хотела сказать "да"? Или обе догадки были неверны? Может ей нравился кто-то другой?
  - Да, ты права ,- пробормотал Майк так рассеянно, что я почти почувствовал жалость к нему. Почти.
  Он отвел глаза от девушки, не предоставив мне возможности увидеть ее лицо сквозь его мысли.
  Я не собирался мириться с этим.
  Я повернулся, чтобы оценить выражение ее лица самому, впервые за целый месяц. Огромное облегчение от того, что я мог позволить себе это, было подобно глотку воздуха после затяжного погружения.
  Ее глаза были закрыты, а лицо она обхватила руками. Ее плечи словно бы обороняя выдвинулись вперед. Она тихонько качала головой, будто бы пыталась выкинуть какие-то мысли из головы.
  Расстроенная. И такая очаровательная.
  Голос мистера Беннера отвлек ее от раздумий, и она медленно открыла глаза. Белла незамедлительно посмотрела на меня, возможно почувствовав мой взгляд. Она смотрела мне прямо в глаза с тем же смущенным выражением, которое так долго преследовало меня.
  В то мгновение я не чувствовал ни раскаянья, или вины, ни гнева. Я знал, что все это снова вернутся, и вернутся скоро, но в этот единственный миг я чувствовал странный, волнительный подъем. Такой, будто я скорее выиграл, чем проиграл.
  Она не отвела глаз, хотя я смотрел на нее с неуместной настойчивостью, тщетно пытаясь прочитать мысли сквозь глубокие карие глаза. В них было множество вопросов, но не было ответов.
  Я видел отражение собственных глаз, видел, что они были черны от жажды. Прошло уже почти две недели с моей последней охоты. Это был не самый безопасный день для испытаний моей силы воли. Но темнота глаз, казалось, не испугала ее. Она все еще смотрела на меня, и мягкий постепенно проступающий румянец начал заливать её лицо.
  О чем она сейчас думала?
  Я чуть не озвучил вопрос вслух, но в этот момент мистер Беннер назвал мое имя. Я нашел правильный ответ в его голове, бросив на него короткий взгляд.
  Я быстро втянул воздух.
  - Цикл Кребса.
  Жажда обожала мое горло, мои мышцы напряглись и рот наполнился ядом. Я закрыл глаза, стараясь сосредоточиться и не обращать внимания на желание выпить ее кровь, бушующее внутри меня.
  Монстр был сильнее, чем раньше. Он буйствовал. Он хотел воспользоваться двухвариантным будущим, которое давало ему пятидесяти процентную уверенность в том, что он получит то, чего так сильно жаждет. Третье, очень шаткое будущее, которое я так хотел выстроить с помощью одной только силы воли, раскрошилось, уничтожилось ревностью и всем остальным. Монстр был так близок к своей цели.
  Угрызения совести и вина сжигали меня вместе с жаждой, и, если бы я был способен - слезы сейчас бы наполнили мои глаза.
  Что я сделал?
  Зная, что битва уже проиграна, не было смысла сопротивляться тому, что я хотел. Я повернулся, чтобы опять посмотреть на девушку.
  Она спряталась за своими волосами, но я мог видеть сквозь проборы в ее локонах, что ее щеки пылали ярко-алым цветом.
  Монстру это понравилось.
  Она не пыталась вновь встретиться со мной взглядом, но она нервно пропускала пряди волос сквозь пальцы. Сквозь ее нежные пальцы, ее хрупкие запястья. Они были такими ломкими, казалось, что я смог бы сломать их одним дыханием.
  Нет, нет, нет. Я не мог сделать это. Она была такой тонкой, такой хорошей, слишком драгоценной, чтобы заслужить такую судьбу. Я не мог позволить, чтобы моя жизнь пересеклась с ее и все разрушила.
  Но я так же не мог оставаться вдалеке от нее. Элис была права на счет этого.
  Монстр внутри меня разочарованно шипел, когда я начал сомневаться, сначала прядя к первому варианту, а потом ко второму.
  Оставшееся время с ней, пока я то и дело сомневался, прошло незаметно. Прозвенел звонок, и она начала собирать вещи, не обращая на меня внимания. Это расстроило меня, но я вряд ли мог рассчитывать на что-то другое. То, как я обходился с ней после аварии, было непростительно.
  - Белла? - сказал я, не в силах удержать себя.
  Моя сила воли уже успела разлететься на мелкие кусочки.
  Она смутилась, ещё не успев посмотреть на меня. Когда она повернулась, ее лицо выражало недоверие и осторожность.
  Я напомнил себе, что у нее были все основания мне не доверять. Так и должно было быть.
  Она ждала, когда я продолжу, но я просто смотрел на нее, изучая ее лицо. Я делал короткие глотки воздуха через одинаковые промежутки времени, сопротивляясь жажде.
  -Что? - в конце концов, спросила она. - Ты снова со мной разговариваешь? - в ее голосе звучало острое недоверие, но оно, как и ее злость, источало добродушие. Мне захотелось улыбнуться.
  Я не знал, как ответить на ее вопрос. Я говорил ли я с ней снова в том смысле, в котором она имела это в виду?
  Нет. Если у меня получится. А я буду стараться.
  -Нет, не совсем, - сказал я ей.
  Она закрыла глаза, что расстроило меня. Это перекрыло мне всякий доступ к её чувствам. Она медленно и глубоко вздохнула, не открывая глаз. Она стиснула зубы.
  Глаза были все еще закрыты, когда она заговорила. На самом деле для людей это был не совсем нормальный способ разговаривать. Почему же она делала это?
  - Что же ты тогда хочешь, Эдвард?
  Звук моего имени, произнесенного ее губами, совершило много странного с моим телом. Если бы мое сердце могло биться, его ритм в этот момент бешено ускорился.
  Но что мне ей сказать?
  Правду, решил я. Я буду настолько правдивым, насколько смогу. Я не хотел заслужить ее недоверие, даже если заслужить ее веру будет невозможно.
  - Мне жаль, - сказал я ей.
  И это было честнее, чем когда-либо. Однако, не переходя грань, я мог только извиняться.
  - Я был очень груб, я знаю. Но так правда будет лучше.
  Будет лучше для нее, если я смогу продолжать в том же духе, продолжать быть грубым. Но разве я мог?
  Ее глаза открылись, на лице все еще была осторожность.
  - Я не знаю, о чем ты...
  Я постарался донести до нее столько предостережения, сколько было позволено.
  - Будет лучше, если мы не будем друзьями, - разумеется, она смогла почувствовать все, что я хотел донести до нее. Она была умной девушкой. - Поверь мне.
  Ее глаза сузились, и я вспомнил, что уже говорил ей эти слова. Сразу перед тем, как нарушить данное обещание. Я вздрогнул, когда ее зубы сомкнулись вместе. Видимо, она тоже помнила это.
  - Как плохо, что ты не решил поговорить раньше, - сказала она, сердясь. - Тогда не пришлось бы ни чем жалеть.
  Я смотрел на нее в потрясении. Что она знала о моих сожалениях?
  - Жалеть? О чем? - потребовал я.
  - О том, что этот дурацкий фургон не раздавил меня! - огрызнулась она.
  Я застыл, ошеломленный.
  Как она могла о таком подумать? Спасение ее жизни было единственной приемлемой вещью, которую я сделал с момента нашей встречи. Единственной вещью, которой я никогда не стыдился. Только это, могло дать мне повод радоваться, что я вообще существую. Я боролся, чтобы оставить ее в живых с того самого момента, когда впервые почувствовал ее запах. Как она могла подумать так обо мне? Как она может так спрашивать меня о единственном хорошем поступке среди всего этого хаоса.
  - Думаешь я жалею, что спас тебе жизнь?
  -Я знаю, что ты жалеешь - резко ответила она.
  Ее мнение о моих намереньях заставило меня вскипеть.
  - Ты ничего не знаешь.
  Как необычно и непостижимо было ее мышление! Она думала совершенно не так, как другие люди. Это, должно быть, и было объяснением тишины ее мыслей. Она была совершенно другой.
  Она отвернулась, снова сомкнув зубы. Ее щеки покраснели, на этот раз от злости. Она свалила свои книги в кучу, рывком схватила их и помчалась к двери, не обращая внимания на то, в каком состоянии меня оставила.
  Даже несмотря на то, каким раздраженным я был, было невозможно не найти ее злость немного занятной.
  Она, не сгибаясь, шла прочь, не видя, куда идет, и поэтому задела дверной косяк. Она споткнулась и ее вещи с грохотом упали на пол. Вместо того, чтобы наклонится и собрать их, она стояла прямо, как будто не могла пошевелиться. Она даже не смотрела вниз, будто бы не была уверена, что должна подобрать свои книги.
  Я постарался не засмеяться.
  Рядом со мной ни оказалось наблюдателей. Я подлетел к ней, и сложил книги до того, как она успела посмотреть вниз.
  Она уже наполовину склонилась, но увидев меня, замерла. Я вручил ей книги, следя за тем, чтобы не коснуться её ледяной кожей.
  - Спасибо, - сказала она прохладным, резким голосом.
  Ее тон вернул меня к действительности.
  - Не за что, - сказал я столь же прохладно.
  Она выпрямилась и быстро ушла на следующий урок.
  Я смотрел ей вслед до тех пор, пока не потерял из виду ее рассерженную фигуру.
  Испанский прошел как в тумане. Миссис Гоф никогда не обращала внимание на мои раздумья, она знала, что мой испанский превосходил ее, и она предоставляла мне свободу действий, давая возможность подумать.
  Итак, я не мог избегать девушку. Это было очевидно. Но разве это означало, что у меня не было иного выхода, кроме как убить ее? Это просто не могло быть единственным возможным будущим. Должен быть какой-то другой вариант, основанный на хрупком равновесии. Я постарался думать об этом варианте.
  Я не обращал много внимания на Эмметта до самого конца урока. Ему было любопытно. Эмметт не слишком хорошо мог разбирался в настроениях других, но он мог видеть ясные перемены во мне. Ему было интересно, что могло произойти, что заставило стереть тот безжалостный жар с моего лица. Он старался определить причины перемены, и, в конце концов, решил, что все дело в том, что у меня появилась надежда.
  Надежда? Неужели со стороны я выглядел так?
  Я задумался над идеей о надежде, когда мы шли к "вольво", пытаясь понять, на что же я на самом деле надеюсь.
  Но мне недолго удавалось думать над этим. Так как я был очень чувствительным ко всем мыслям о девушке, звук Беллиного имени в головах моих... моих конкурентов - я полагал, что должен допускать эту мысль - привлек мое внимание. Эрик и Тайлер с огромным удовольствием узнали о провале Майка, и готовились к своим действиям.
  Эрик уже был на месте, стоя напротив ее грузовика, там, где она не сможет его избежать. Класс Тайлера задержали, чтобы задать задание, и он отчаянно торопился, чтобы застать ее до того, как она уедет.
  И это мне приходилось наблюдать.
  -Подожди остальных здесь, ладно? - пробормотал я Эмметту.
  Он посмотрел на меня с подозрением, но затем пожал плечами и кивнул.
  - Парень потерял рассудок, - думал он, забавляясь моей чудной просьбой.
  Я видел, что Белла идет из физкультурного зала и я ждал там, где она не сможет меня увидеть.
  Когда она приближалась к затаившемуся Эрику, я подался вперед, заняв такую позицию, из которой я мог сорваться в любой момент.
  Я видел, как ее тело напряглось, когда она увидела парня, ожидающего ее. На мгновенье она замерла, а затем расслабилась и продолжила идти.
  -Привет, Эрик, - услышал я ее приветствие, её тон был дружелюбен.
  Резко и неожиданно я почувствовал тревогу. Что, если этот преступного вида парень с нездоровой кожей, нравился ей?
  Эрик громко сглотнул, его адамово яблоко подпрыгнуло.
  - Привет, Белла.
   Она, казалось, не замечала то, что он ужасно нервничал.
  - Что случилось? - спросила она, открывая свой грузовик, не смотря на его испуганное выражение лица.
  - Эмм... Я только хотел спросить... Можешь ты пойдешь на танцы со мной? - его голос сорвался.
  Белла, в конце концов, подняла глаза. Она была растеряна или довольна? Эрик не был способен смотреть в ее глаза, поэтому я не мог видеть ее лицо в его мыслях.
  - Я думала, девушки должны приглашать, - сказала она, несколько взволнованно.
  -Ну, да, - с несчастным видом согласился он.
  Этот жалкий мальчишка не раздражал меня как Майк Ньютон, но я не мог найти и капельки симпатии к нему из-за его волнения до тех пор, пока не ответила ему вежливым голосом:
  - Спасибо, за приглашение, но в этот день я собираюсь в Сиэтл.
  Он уже слышал об этом, но, тем не менее, это его разочаровало.
  - Ох, - пробормотал он, отважившись поднять глаза на уровень ее носа. - Может, в следующий раз.
  -Конечно, - согласилась она. Затем она закусила губу, как будто сожалела о том, что оставила ему лазейку. Это мне понравилось.
  Эрик резко повернулся и ушел, направляясь в противоположную от машины сторону. Все важны мысли определенно вылетели у него из головы
  Я прошел мимо нее, и услышал вздох облегчения. Я засмеялся.
  Она обернулась на звук, но я смотрел прямо, и пытался удержаться от улыбки.
  Тайлер был позади меня, почти бегом направляясь к ней, чтобы поговорить до того, как она уедет. В нем чувствовалась наглость, и он был более уверен, чем предыдущие два. Он не приближался к Белле так долго только из уважения к предложению Майка.
  Я хотел, чтобы он успел к ней по двум причинам. Если, а я полагал, что так и было, это внимание надоело Белле, я хотел насладиться ее реакцией. Но, если это ей не надоело, и если приглашение Тайлера было как раз тем, чего она ждала, то мне тоже бы хотелось быть в курсе.
  Я оценил Тайлера, как соперника, зная, что поступаю неправильно. Он выглядел очень обычным, по сравнению со мой, но что я знал о предпочтениях Беллы? Может ей нравились обычные парни...
  Я вздрогнул от этой мысли. Я никогда не был обыкновенным парнем. Как глупо было считать себя претендентом на её чувства. Разве мог волновать ее кто-то, кто был монстром по всем показателям?
  Она была слишком хороша для монстра.
  Мне нужно было позволить ей уйти, но мое непростительное любопытство удержало меня от этого правильного решения. Снова. Но что, если Тайлер сейчас тоже упустит свой шанс, все что мне удастся - это просто заговорить с ней, уже зная развязку разговора. Я вырулил на своем "вольво" на узкую дорогу, преграждая ей выезд.
  Эмметт и другие уже были на пути к машине, но он уже рассказал им о моем странном поведении, и они все шли медленно, наблюдая за мной, пытались разобраться в том, что я делал.
  Я наблюдал за девушкой в зеркало заднего вида. Она уставилась на бампер моей машины, не встречая мой взгляд, она выглядела так, будто бы хотела сейчас оказаться внутри танка, а не грузовика.
  Тайлер спешно влез свою машину и успел поравняться с ней, благодарный моему необъяснимому поведению. Он помахал ей, пытаясь привлечь ее внимание, но она не обратила на него никакого внимания. Тайлер немного подождал, а затем вышел из машины и прижался к стеклу с пассажирской стороны. Он постучал.
  Она подпрыгнула, а затем в недоумении уставилась на него. Спустя секунду, она опустила стекло, покрутив ручку, и казалось, что это было для неё трудным делом.
  - Прости, Тайлер,- сказала она, ее голос был раздраженным. - Не могу объехать Каллена.
  Она произнесла мою фамилию в резком тоне, все ещё сердясь на меня.
  -Ох, я знаю, - сказал он, не испугавшись её настроения. - Я только хотел спросить тебя кое о чем, пока мы тут торчим.
  Его улыбка источала нахальство.
  Мне понравилось то, что она вдруг побледнела, поняв, к чему он клонит.
  -Может, ты пригласишь меня на весенние танцы? - спросил он, и в его мыслях не было ни капельки сомнения в своей победе.
  - Меня не будет в городе, Тайлер,- сказала она ему, раздражение все еще слышалось в ее голосе.
  -Да, Майк упоминал об этом.
  -Тогда зачем...- начала задавать вопрос она.
  Он пожал плечами.
   - Думал, что ты его продинамила.
   Ее глаза загорелись, но сразу же остыли.
  - Прости, Тайлер,- сказала она, но в ее голосе не было ни капли сожаления. - Я действительно уеду из города.
  Он принял ее извинение, но его самоуверенность была непоколебима.
   - Это прикольно. Но у нас ещё будет выпускной.
  Он вернулся в машину.
  Я был прав, что решил дождаться этого момента.
  То испуганное выражение, возникшее на её лице для, меня было бесценным. Это сказало мне о том, что я не должен был столь отчаянно хотеть узнать - у нее не было никаких чувств к любым представителям людей мужского пола, которые ухаживали за ней.
  Так же ее выражение лица было самым забавным из того, что я когда-либо видел.
  К тому моменту моя семья уже успела приблизиться к машине. Они были сбиты с толку неожиданной переменой - сейчас я трясся от смеха, а не метал убийственно хмурые взгляды по сторонам.
  - Что смешного? - Хотел знать Эммет.
  Я просто покачал головой, трясясь от нового приступа смеха в то время, как Белла со злостью надавила на газ в своей машине. Казалось, что она снова хотела себе танк.
  -Поехали! - нетерпеливо прошипела Розали.- Перестань быть идиотом. Если тебе это не трудно.
  Ее слова не задели меня, я был слишком занят. Но я сделал то, что она просила.
  На пути домой никто ничего не сказал. Я продолжал хихикать время от времени, вспоминая лицо Беллы.
  Как только я поддал газа, ускоряясь, и когда исчезли свидетели, Элис прервала мои мысли.
  -Ну, теперь я могу заговорить с Беллой? - спросила она неожиданно, не обдумав сначала слова и не дав мне времени подготовиться.
  -Нет, - отрезал я.
  -Нет, честно! Чего мне ждать?
  -Я еще ничего не решил, Элис.
  -Не имеет значения, Эдвард.
  В ее голове снова проявились два возможных будущих Беллы.
  -Какой смысл знакомиться с ней? - пробормотал я неожиданно угрюмо. - Если я собираюсь просто убить ее?
  Элис колебалась секунду.
  - Ну, у тебя есть причины, - заметила она.
  Я повернул на крутом развороте со скоростью девяносто миль в час, а затем затормозил с визгом в дюйме от задней стены гаража.
  -Наслаждайся пробежкой, - сказала Розали самодовольно, когда я вылетел из машины.
  Но я не собирался бегать сегодня, вместо этого я собирался поохотиться.
  Остальные планировали поохотиться завтра, но я не мог себе позволить ощущать жажду сейчас. Я перенасытился, выпив больше, чем было необходимо - небольшое стадо лосей, один бурый медведь - весьма удачно, что я наткнулся на него так рано в этом году. Я был наполнен до такой степени, что мне стало неудобно. Почему этого не было достаточно? Почему ее запах был гораздо сильнее чего-либо другого?
  Я охотился, готовясь к завтрашнему дню, но когда я больше не мог охотиться, и солнцу оставалось еще много часов до восхода, я осознал, что следующий день наступит не столь скоро.
  Испуг пронзил меня, когда я понял, что собираюсь найти девушку.
  Я спорил с собой весь путь до Форкса, но моя менее благородная сторона победила в споре, и я пошел вперед со своим несостоятельным планом. Монстр внутри не дремал, но был под жестким контролем. Я знал, что смогу держаться от нее на безопасном расстоянии. Я только хотел знать, где она сейчас была. Я только хотел увидеть ее лицо.
  Уже было за полночь, и дом Беллы был темным и тихим. Ее грузовик стоял припаркованный у обочины, а полицейский крузер замер у дороги. Из соседних домов слышались только бессознательные мысли... Я недолго наблюдал за домом из темноты леса, подступающего к нему с востока. Передняя дверь определенно будет закрыта. Это конечно не было проблемой, но я не хотел оставлять дверь сломанной как доказательство моего пребывания здесь. Для начала я решил попробовать окно на втором этаже. Не многие люди заботились о том, чтобы запирать его.
  Я пересек сад и вскарабкался по фасаду дома за пол секунды. Свисая с карниза окна и держать только одной рукой, я посмотрел сквозь стекло и мое дыхание остановилось.
  Это была ее комната. Я видел ее на маленькой кровати, ее покрывало было на полу, а простыня обмоталась вокруг ног. Пока я смотрел на нее, она беспокойно перевернулась и вскинула одну руку к голове. Она не издавала звуков, когда спала, по крайней мере, не этой ночью. Ощущала ли она близкую опасность?
  Я одернул себя, когда понял, что снова смотрю на её беспокойные движения. Был ли я лучше любого безумного подглядывающего? Я был не лучше. Я был намного, намного хуже.
  Я расслабил свои пальцы, уже собираясь позволить себе упасть. Но сначала я позвонили себе один раз взглянуть на ее лицо.
  Оно не было мирным. Маленькая морщинка пролегла между ее бровями, уголки ее губ были опущены. Ее губы задрожали, а затем разомкнулись.
  -Хорошо, мам, - пробубнила она.
  Белла говорила во сне.
  Любопытство вспыхнуло, пересиливая отвращение к себе. Соблазн от этих незащищенных, неосознанных произнесенных мыслей безумно меня привлекал.
  Я попробовал окно, оно оказалось не закрыто, но затряслось от того, что его долго не использовали. Я потихоньку отодвинул его, злясь на каждый скрип металлической рамы. Надо будет взять с собой немного масла в следующий раз...
  Следующий раз? Я потряс головой, снова чувствуя отвращение.
  Я легонько протиснулся сквозь наполовину открытое окно.
  Ее комната была маленькой, не убранной, но не грязной. На полу возле кровати лежали книги, их корешки были отвернуты от меня, диски были разбросаны рядом с недорогим плеером, сверху всего этого была шкатулка. Кусочки бумаги окружали компьютер, который выглядел так, будто принадлежал музею, посвященному устаревшим технологиям.
  Обувь она разбросала на деревянном полу.
  Я очень хотел пойти прочитать названия ее книг и дисков, но я обещал себе, что сохраню дистанцию. Вместо этого я сел в старое кресло-качалку в дальнем углу комнаты.
  Думал ли я о ней хоть раз как о самой обыкновенной? Я думал о том первом дне, и моем отвращении к молодым людям, которые немедленно стали заигрывать с ней. Но когда я сейчас вспомнил ее лицо в их мыслях, я не мог понять, почему я не нашел ее очень привлекательной сразу же. Это казалось очевидным.
  Прямо сейчас, с ее темными, запутанными волосами, обрамляющими бледное лицо, одетая в старую футболку, с кучей дырок и оборванными рукавами, с несознательными, расслабленными чертами лица, с плотно сжатыми губами, она сводила меня с ума. Сошел бы, подумал я, перекашиваясь, если бы я вообще мог сойти с него.
  Она не говорила. Возможно, ее сон закончился.
  Я смотрел на ее лицо, пытаясь придумать способ, сделать ее будущее терпимым.
  Боль не может быть терпимой. Означало ли это, что единственно возможный вариант - это постараться вновь её оставить.
  Остальные не могли спорить со мной сейчас. Мой отъезд не поставит никого в опасность. Не будет никаких подозрений, ничто не сможет вернуть чьи-либо мысли к аварии.
  Я заколебался, как и днем, мне ничего не казалось возможным.
  Я не мог надеяться на соперничество с людьми, независимо от того какими они были, и привлекали ли они ее или нет. Я был монстром. Как она могла видеть меня кем-то другим? Если она знала правду обо мне, это отпугнуло и оттолкнуло бы ее. Подобно запланированной жертве в фильме ужасов, она сбежала бы, вопя от ужаса.
  Я вспомнил первый день на биологии... И напомнил себе, что это была самая верная реакция для нее.
  Было глупо воображать, что я буду тем, кто пригласит ее на эти глупые весенние танцы. Что она отменит все свои поспешно составленные планы и согласится пойти со мной.
  Я не был тем, кому предназначалось услышать ее согласие. Это будет кто-то другой, кто-то человеческий и теплый. И я даже не смогу позволить себе, однажды, когда она даст свое согласие, начать охоту за ним, потому что она заслуживает его, кто бы он ни был. Она заслуживает счастья и любви с любым, кого она выберет.
  Сейчас я был обязан поступить правильно. Я больше не мог претворяться, что был всего лишь на грани влюбленности в эту девушку.
  В конце концов, это на самом деле не будет иметь никакой разницы, если я уеду, потому что Белла никогда не сможет видеть меня так, как мне бы очень хотелось. Никогда не сможет увидеть во мне кого-то достойного любви.
  Никогда.
  Могло ли мертвое, замерзшее сердце разбиться? Казалось, что мое смогло.
  - Эдвард, - сказала Белла.
  Я замер, смотря на ее закрытые глаза.
  Неужели она проснулась, поймала меня? Она выглядела спящей, но ее голос был таким четким...
  Она тихонько вздохнула, и затем снова беспокойно повернулась, перевернувшись на другую сторону. Она все еще спала и видела сны.
  -Эдвард,- мягко пробормотала она.
  Ей снился я.
  Могло ли мертвое, ледяное сердце снова разлететься на осколки? Казалось, что моё уже не собрать.
  -Останься, - вздохнула она, - Не уходи. Пожалуйста... Не уходи.
  Ей снился я, и это даже не было кошмаром. Она хотела, чтобы я остался с ней, там, в ее сне.
  Я попытался найти названия тем чувствам, которые пронзили меня, но я не мог найти достаточно подходящие, чтобы назвать их. На длинный момент полностью в них погрузился.
  Когда я выплыл из них на поверхность, я уже не был тем же, что и прежде.
  Моя жизнь была нескончаемой, неизменной полуночью. По необходимости в моей жизни всегда была полночь. Так как же так вышло, что солнце сейчас восходило, посреди моей полуночи?
  В то время, когда я становился вампиром, я обменял мою душу и смертность на бессмертие, и жгучую боль превращения. Теперь я был заморожен. Мое тело стало чем-то вроде скалы, а не плотью, неизменной и прочной. Я сам тоже заледенел, мое Я, мои предпочтения и нелюбовь к чему-то, мое настроение и желания, все застыло на месте.
  Для остальных из нас все было точно так же. Мы все были застывшими. Живыми камнями.
  Когда изменение происходит с одним из нас, это было редким и неизменным явлением. Я видел, как это случилось с Карлайлом, а затем, десятилетием позже, с Розали. Любовь изменила их навечно, это никогда не увянет в них. Больше восьмидесяти лет прошло с того момента, когда Карлайл нашел Эсме, и он все еще смотрел на нее недоверчивыми глазами первой любви. Для них всегда будет так.
  И для меня всегда будет так же. Я буду всегда любить эту хрупкую человеческую девушку, весь остаток моей бесконечной жизни, моего существования.
  Я посмотрел на ее ничего не осознающее лицо, чувствуя как эта любовь наполняет каждую частичку моего каменного тела. Теперь она спала уже гораздо спокойней, на ее губах повисла слабая улыбка.
  Не переставая смотреть на неё, я начинал составлять план.
  Я любил ее, и поэтому я буду стараться быть достаточно сильным, чтобы оставить ее. Я знал, что сейчас не был настолько сильным. Но я буду работать над этим. Возможно, я был достаточно сильным для того, чтобы пустить её жизнь по другому пути.
  Элис видела только два варианта для Беллы. И теперь я принял во внимания оба.
  Любовь к ней может не удержать меня от убийства, если я позволю себе ошибиться.
  Я пока не чувствовал монстра в себе, я не мог его обнаружить. Возможно, любовь усмирила его навечно. Если я убью ее сейчас, это не будет преднамеренным, но это будет ужасным несчастным случаем.
  Мне придется быть неимоверно аккуратным. Я никогда, никогда не смогу ослабить свою защиту. Мне придется контролировать каждый свой вздох, мне всегда придерживаться безопасной дистанции.
  Я не буду допускать ошибок.
  Я, наконец, понял второе будущее. Я был сбит с толку этим видением, видением того что может случиться если Белла станет заложником этой бессмертной полу жизни? Сейчас, опустошенный жаждой девушки, я мог представить то, как я попрошу своего отца, с непростительным эгоизмом, об этой благосклонности. Попрошу его забрать у нее жизнь и душу, для того, чтобы я смог удержать ее навсегда.
  Она заслуживала большего.
  Но я видел еще одно будущее, одну тонкую ниточку, по которой я смогу пройти, если, конечно, получится сохранить равновесие.
  Смогу ли я? Быть с ней, но оставить ее человеком?
  Размышляя над этим, я глубоко вздохнул, затем еще раз, позволяя ее запаху распространяться во мне, как неугомонному огню. Комната была заполнена ее ароматом, он впитался во все предметы. Моя голова закружилась, но я боролся с этим. Мне придется привыкнуть к этому, если я буду покушаться на хоть какую-нибудь дружбу с ней. Я еще раз сделал глубокий, обжигающий вдох.
  Я наблюдал за тем, как она спит вплоть до того, как солнце не начало вставать за облаками на востоке, мечтая и вздыхая.
  На этот раз я пришел домой сразу после того, как остальные отправились в школу. Я быстро переоделся, избегая вопросительного взгляда Эсме. Она видела лихорадочное сияние на моем лице, и она испытывала беспокойство и облегчение одновременно. Моя меланхолия причиняла ей боль, и она была рада, что все закончилось.
  Я помчался в школу, прибыв туда всего на пару секунд позже, чем мои родственники. Они не стали поворачиваться ко мне, хотя как минимум Элис знала, что я стоял тут, в тени деревьев, окружающих периметр. Я подождал пока останусь без наблюдателей, а потом небрежным прогулочным шагом вышел из -за деревьев на стоянку, полную машин.
  Я слышал, как грузовик Беллы громыхал за углом, и я остановился рядом с оградой, где я мог наблюдать, будучи незамеченным.
  Она выехала на стоянку, и достаточно долго смотрела на мой "вольво" , до тех самых пор, пока не припарковалась в одном из самых отдаленных мест. Её лицо было хмурым.
  Было странно помнить, о том что она возможно все еще сердиться на меня, и причем заслуженно.
  Мне захотелось рассмеяться и пнуть себя. Все мои мечты и планы были всецело бесполезны, если я был ей безразличен. Ее сон мог быть о чем-то совершенно другом. Я походил на высокомерного глупца.
  Ну, для нее было бы намного лучше, если я бы ее не интересовал. Это не остановит меня от ухаживания за ней, но я честно предупрежу ее, как и планировал. Я был обязан сделать это.
  Я тихо пошел вперед, обдумывая, как бы получше к ней приблизиться.
  Она все упростила. Ключ от ее грузовика выскользнул из её пальцев, когда она выходила из машины и упала в глубокую лужу.
  Она нагнулась, но я успел первым, поднял его до того, как ей пришлось бы намочить пальцы в холодной воде. Я облокотился на ее грузовик, когда она вздрогнула, а потом выпрямилась.
  -Как ты делаешь это? - требовательно спросила она.
  Да, она все еще сердилась.
  Я протянул ей ключ.
  - Делаю что?
  Она протянула руку, и я бросил ключ ей на ладонь. Я глубоко вздохнул, втягивая ее запах.
  -Появляться прямо из воздуха, - объяснила она.
  -Белла, это не моя вина, что ты такая исключительно ненаблюдательная, - эти слова звучали неестественно, почти как шутка. Было хоть что-то, что она еще не заметила?
  Слышала ли она, с какой нежностью я произношу её имя?
  Она уставилась на меня, не понимая моего юмора. Ее сердцебиение ускорилось, от злости? От страха? Спустя секунду, она опустила глаза.
  - К чему ты вчера устроил эту пробку? - спросила она, не все ещё не поднимая глаз. - Мне показалось, что ты просто решил притворяться, что меня не существует, но не доводить меня до смерти!
  Все еще очень злая. Будет несколько сложно поменять её мнение. Я вспомнил о то, что решил быть с ней честен.
  - Я устроил это только ради Тайлера, не для себя. Мне надо было дать ему шанс, - затем я рассмеялся. Я не мог сдержать себя, вспомнив ее вчерашнее выражение лица.
  -Ты...- задохнулась она, но затем оборвала фразу, потому что была слишком взбешена, чтобы закончить. И вот оно - то же выражение. Я подавил еще один смешок. Её это очень взбесило.
  -И я не притворяюсь, что тебя не существует, - закончил я.
   Нужно было произнести это небрежно, будто я поддразниваю её. Она не поймет меня, если я покажу ей свои истинные чувства. Я испугаю ее. Мне надо было держать свои чувства в узде, сохраняя непринужденность.
  - В таком случае ты собираешься довести меня до смерти? Потому что у Тайлера с его фургоном это не получилось?
  Злость прошибла меня словно удар током. Как она могла сама поверить в это?
  Меня взбесило то, что я чувствовал себя таким оскорбленным. Она не знала о перемене, которая произошла ночью. Но я все так же злился на ее слова.
  -Белла, это просто абсурд, - огрызнулся я.
  Ее лицо вспыхнуло, и она повернулась ко мне спиной. Она стала уходить.
  Я чувствовал себя виноватым. У меня не было прав на злость.
  - Постой, - взмолился я.
  Она не остановилась, поэтому я пошел за ней.
  - Прости, за то, что я груб. Но я не отрицаю, что был таким, - было просто глупо представить, что я мог желать навредить ей. - Н все-таки с твоей стоны неправильно было говорить так.
  -Почему бы тебе не оставить меня в покое?
  Поверь мне, хотелось мне сказать. Я старался.
  Ах да, и еще. Я полностью и безоговорочно в тебя влюблен.
  Не перегнуть палку.
  -Я хотел тебя спросить кое о чем, но ты не позволила мне и рта раскрыть, - ее реакция снова повторилась и я засмеялся.
  -У тебя раздвоение личности? - спросила она.
  Наверное, это действительно было похоже на то. Мое сознание было неустойчивым, так много новых эмоций бурлило во мне.
  -Ты снова это делаешь, - заметил я.
  Она вздохнула.
  - Ну, хорошо. О чем ты хочешь спросить?
  -Я хотел узнать на счет субботы, - я видел, как на её лице проступает потрясение и издал еще один смешок. - На счет дня весенних танцев...
  Она прервала меня, в конце концов, посмотрев мне в глаза.
  - Ты смеешься?
  Да.
  - Ты дашь мне закончить?
  Она молча ждала, закусив нижнюю губу.
  На секунду это отвлекло меня. Странная, незнакомая реакция появилась в моей давно забытой человеческой сути. Я попытался выкинуть ее из головы и дальше играть свою роль.
  -Я слышал, что ты собираешься в Сиэтл в этот день, и мне интересно, можно ли тебя подвести? - предложил я.
  Я осознал, что будет лучше, если я разделю с ней ее планы, а не буду просто узнавать о них у нее.
  Она уставилась на меня с отсутствующим выражением на лице.
  - Что?
  -Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в Сиэтл? - наедине с ней в машине... Мое горло загорелось от одной только мысли об этом. Я глубоко вздохнул. Я смогу.
  -С кем? - спросила она, ее глаза были широко открыты и смущены.
  -Со мной, конечно, - медленно сказал я.
  -Почему?
  Неужели её настолько поражало, что я хотел составить ей компанию? Она, должно быть, приписала к моему прошлому поведению самые ужасные причины.
  -Ну, - сказал я небрежно, насколько было возможно. - Я планировал поехать в Сиэтл на следующих выходных, и, если быть честным, я не уверен, что твой грузовик справиться, - кажется, что задирать ее было лучше, чем быть серьезным.
  -Мои грузовик справляется со всем очень хорошо, спасибо за заботу, - сказала она это немного удивленным тоном.
   Она снова начала идти. Я шел рядом.
  Она не сказала "нет", и я пользовался этим преимуществом.
  Скажет ли она "нет"? Что я буду делать, если она скажет?
  -А сможет твой грузовик доехать туда только на одном баке бензина?
  -Я не понимаю, почему это тебя так волнует... - проворчала она.
  Она все же не сказала мне категоричное "нет". Ее сердце билось все быстрее, ее дыхание участилось.
  - Разумноеиспользованиеполезныхископаемыхдолжноволноватькаждого.
  -Если честно, Эдвард, я не понимаю тебя. Я думала, что ты не хочешь со мной общаться.
  По мне пронеслась дрожь, как только она произнесла мое имя.
  Как можно не перегнуть палку и быть честным одновременно? Ну, более важно быть честным. Особенно сейчас.
  -Я сказал, что будет лучше, если мы не будем общаться, но я не говорил, что не хочу этого.
  -Да, спасибо, это все прояснило, - сказала она с сарказмом.
  Она замолчала, остановившись под крышей столовой. Она снова посмотрела мне в глаза. Ее сердцебиение оборвалось на мгновение. Ей было страшно?
  Я тщательно подбирал слова. Нет, я не мог оставить ее, но, может быть она будет достаточно умной, чтобы оставить меня до того, как будет слишком поздно.
  -Будет более... благоразумно, если ты не будешь моим другом, - я потерял чувство меры, глядя в ее глубокие глаза цвета топленого шоколада. - Но я устал притворяться черствым, устал держаться вдалеке от тебя, Белла, - каждое слово жгло меня все сильнее и сильнее.
  Ее дыхание остановилось и около секунды понадобилось ему, чтобы восстановиться - это взволновало меня. Как сильно я напугал ее? Ну, сейчас я узнаю это.
  - Ты поедешь со мной в Сиэтл? - потребовал я как можно более невыразительно.
  Она кивнула, ее сердце гулко стучало.
  Да. Она сказала мне "да".
  А потом мое сознание вернулось ко мне. Чем это обернется для нее?
  - Тебе действительно надо держаться от меня подальше, - предостерег я ее. Она слышала меня? Выберется ли она из того возможного будущего, которое теперь грозило ей по моей вине? Мог ли я сделать что-нибудь, чтобы уберечь ее от самого себя?
  Не пересекай черту, предостерег я себя.
  - Увидимся в классе.
  Я с трудом удержал себя, чтобы не перейти на бег когда стал от неё отдаляться.
  
  Глава шестая
  Группа Крови
  
  Я наблюдал за ней глазами других людей, полностью изолировав от своего окружения.
   Не глазами Майка Ньютона, потому что я не мог больше выносить его отвратительных фантазий, и не Джессики Стэнли, потому что ее негодование по отношению к Белле приводило меня в бешенство. Лучшей кандидаткой была Анжела Вебер, когда ее глаза были в моем распоряжении, она была доброй - было легко находиться в ее голове. И иногда были еще учителя, которые обеспечивали наилучший обзор.
   Я был удивлен, смотря весь день на ее спотыкания - из-за расселин тротуара, книжных шкафчиков, и, чаще всего, из-за собственных ног - люди, мысли которых я читал, считали Беллу неуклюжей.
  Я это отметил. Это было правдой, что у нее часто случались неприятности, когда она находилась в вертикальном состоянии. Я вспомнил, как она врезалась в парту в первый день, как поскользнулась на льду перед аварией, как упала вчера, споткнувшись о порог двери.... Как ни странно, они были правы. Она была неуклюжей.
  Я не знал, почему это так смешило меня, но я так громко смеялся пока шел с Истории Америки на урок Английского, что несколько людей настороженно посмотрели на меня. Как я раньше не замечал этого? Быть может из-за того, что в моменты умиротворения было нечто такое грациозное в том, как она держала голову, подчеркивая свою лебединую шею.
  В ней не было ничего грациозного на данный момент. Мистер Варнер наблюдал, как она, споткнувшись носком туфли об уголок ковра, буквально упала на свой стул.
  Я вновь засмеялся.
  Время тянулось невероятно медленно, пока я дожидался возможности увидеть ее воочию. Наконец, прозвенел звонок. Я быстро направился в столовую, чтобы занять свое место. Я был там одним из первых. Я выбрал стол, который обычно пустовал, и был уверен, что он закрепится за мной.
  Когда моя семья вошла и увидела меня сидящим в одиночестве на новом месте, то не придала этому значению. Видимо Элис предупредила их.
  Розали гордо прошествовала мимо, не удостоив меня даже взглядом.
  Идиот.
  У меня с Розали никогда не было простых взаимоотношений - они катились лишь вниз по наклонной с тех пор, как я обидел ее во время нашего первого разговора - но она выглядела так, будто ее и так дурное настроение последних дней ухудшилось в несколько раз. Я вздохнул. Розали волновала лишь она сама.
  Джаспер улыбнулся, когда проходил мимо.
  Удачи, - с сомнением послал он мне полуулыбку.
  Эмметт округлил глаза и покачал головой.
  Бедный ребенок, потерял свой разум.
  Элис вся сияла, ее улыбка была ослепляющей.
  Могу я теперь поговорить с Беллой?
  -Даже и не думай, - сказал я с угрозой.
  У нее вытянулось лицо, а затем оно вновь засияло.
  Хорошо, можешь упрямиться. Это лишь дело времени.
  Я снова вздохнул.
  Не забудь о сегодняшней лабораторной по биологии, - напомнила она мне.
  Я кивнул. Нет, я не забыл об этом.
  Дожидаясь прихода Беллы, я следил за ней глазами новичка, который шел в кафетерий позади Джессики. Джессика болтала о предстоящих танцах, но Белла никак их не комментировала. Да и Джессика не давала возможности что-либо сказать.
  Когда Белла вошла в двери, то метнула взгляд на столик, за которым сидели мои родные. Она пригляделась, а затем, нахмурившись, потупила глаза в сторону пола. Она не заметила меня.
  Она выглядела такой...печальной. Я почувствовал непреодолимое желание подняться и подойти к ней, чтобы как-нибудь успокоить ее, только я не знал, что могло ее утешить. Я понятия не имел, что заставило ее выглядеть такой. Джессика все еще болтала о танцах. Была ли Белла расстроена, что пропустит их? Что-то было не похоже на это...
  Это могло быть поправимо, если бы она захотела.
  На ланч она купила лишь попить и ничего больше. Было ли это нормальным? Не нужно ли было ей больше пищи? Я раньше никогда не обращал внимания на человеческую диету.
  Люди были на раздражение хрупкими! Было миллион причин для волнения...
  - На тебя смотрит Эдвард Каллен, - я услышал голос Джессики. - Интересно, почему он сегодня сел один?
  Я был благодарен Джессике, несмотря на то, что она была возмущена, потому что Белла приподняла голову и, поискав, встретилась со мной глазами.
  Я помахал ей рукой, приглашая присоединиться. Она была этим так взволнованна, что мне захотелось еще раз ее подразнить.
  Поэтому я подмигнул, и ее рот открылся.
  - Неужели он тебя зовет? - грубо спросила Джессика.
  - Наверное, ему нужна помощь с домашней по биологии, - сказала она неуверенным голосом в оправдание. - Пойду, посмотрю, чего он хочет.
  Это было согласие.
  Она дважды споткнулась пока шла к моему столу, несмотря даже на то, что на ее пути ничего не было, даже линолеума. Серьезно, как я не замечал этого раньше? Я предположил, что уделял больше внимания ее бесшумным мыслям... Что же еще я пропустил?
  Будь честным, будь открытым... - пропел я себе.
  Она остановилась напротив меня за спинкой стула. В этот раз я глубоко вдохнул носом, а не ртом.
  Чувствуй огонь, - ясно подумал я.
  - Почему бы тебе не сесть со мной? - спросил я у нее.
  Она выдвинула стул и села на него, не отрывая своего взгляда от меня. Она выглядела нервничающей, но то, что она приняла приглашение, было еще одним согласием.
  Я ждал, пока она заговорит.
  - Это все так необычно, - через какое-то время наконец сказала она.
  - Ну... - колебался я. -Я подумал, что я все равно уже в аду, и так что можно сделать путь приятнее.
  Что заставило меня это сказать? Я предположил, что, в конце концов, честность. И возможно она услышала предупреждение - не тонкий намек - в моих словах. Может быть она поймет, что ей лучше встать и уйти как можно быстрее...
  Она не поднялась. Она уставилась на меня, словно ожидая пока я закончу предложение.
  - Если честно, не поняла, что ты имел в виду, - сказала она, когда я так и не продолжил.
   Это было такое облегчение. Я улыбнулся.
  - Я знаю.
  Стало трудно игнорировать кричащие мысли, которые шли из-за ее спины - и я все равно хотел сменить тему.
  - По-моему, твои друзья злятся, что я тебя похитил.
  - Переживут, - это ее не заинтересовало.
  - Несмотря на то, что я могу не вернуть тебя, - Я даже и не знал, было ли это попыткой быть честным или подразнить ее еще раз. Находясь рядом с ней, было трудно контролировать свои мысли.
  Белла громко сглотнула.
  - Ты выглядишь испуганной, - рассмеялся я над ее выражением. На самом деле это не должно было быть смешным... Она должна была волноваться.
  - Нет, - она не умела обманывать, не помогло и то, что голос задрожал. - Вообще-то, удивленной... Чем все это вызвано?
  - Как я уже говорил, - напомнил я ей. - Я устал пытаться держаться от тебя подальше. Поэтому, я сдаюсь. - Я удержал улыбку на своем лице благодаря маленькому усилию. Совершенно не удавалось стараться быть честным и небрежным одновременно.
  - Сдаешься? - непонимающе переспросила она.
  - Да, сдаюсь пытаться быть хорошим. - И, очевидно, сдаюсь пытаться быть беспечным. - С сегодняшнего дня делаю, что хочу, и будь что будет. - В этом была правда - позволить ей увидеть мой эгоизм и предупредить ее.
  - Извини, я по-прежнему ничего не понимаю.
  Я был достаточно эгоистичен, чтобы радоваться этому.
  - Когда я с тобой, всегда слишком много говорю - это одна из проблем.
  Неважная проблема, по сравнению с остальными.
  - Не беспокойся, - успокоила она меня. - Я ничего не поняла.
  - Я рассчитываю на это. - Хорошо. Значит она останется.
  - Итак, короче говоря, мы друзья? 
  Я раздумывал над этим около секунды.
  - Друзья... - я ответил. Мне не нравилось, как это звучало. Этого было недостаточно.
  - Ох, нет, - пробормотала она разочарованно.
  Неужели она думает, что я не люблю ее даже настолько?
  - Ну, я думаю, мы можем попробовать. Но я предупреждаю сейчас, что я не самый подходящий друг для тебя. - Я улыбнулся.
  Я ждал ее ответа с двояким чувством - хотелось, чтобы она, наконец, услышала и поняла, что я умру без нее. Как мелодраматично. Я превращался в человека.
  Ее сердце забилось быстрее.
  - Ты повторяешься.
  - Да, потому что ты не слушаешь меня, - сказал я слишком напряженно. - Я все еще надеюсь, что ты поверишь в это. Если бы ты была разумной, то избегала бы меня.
  Ах, а позволю ли я ей это, если она попытается?
  -  Кажется, у тебя уже сложилось мнение относительно моих интеллектуальных способностей.
  Я не совсем был уверен в том, что она имена в виду, но я улыбнулся в знак извинения, гадая, чем же я ее обидел.
  - Итак, - медленно начала она, - пока я остаюсь...неразумной, то мы будем друзьями?
  - Верно.
  Она посмотрела вниз, уставившись на бутылку лимонада, которая была у нее в руках.
  Старое любопытство раздирало меня.
  - О чем ты думаешь? - спросил я - это была попытка заполнить тишину словами.
  Она наткнулась на мой пристальный взгляд, и ее дыхание участилось, в то время как к щекам прилила кровь. Я вдохнул, пробуя этот воздух.
  - Я пытаюсь выяснить, кто же ты.
  Я продолжал улыбаться, не позволяя моим страхам отразиться на лице, чувствуя, как паника скручивает все мое тело.
  Конечно, ей это было интересно. Она не была глупа. Я и не надеялся, что она не заметит того, что так очевидно.
  - Ну и как успехи? - спросил я так мягко, как смог.
  - Не очень, - призналась она.
  Я сдавленно засмеялся, пораженный догадкой.
  - Есть же какие-то теории?
  Они не могли быть хуже правды, независимо от того, к чему она пришла.
  Ее щеки стали ярко-красными, но она ничего не сказала. Я чувствовал тепло ее крови в воздухе.
  Я попытался использовать самый убедительный голос. На нормальных людей он действовал хорошо.
  - Не поделишься со мной? - ободряюще улыбнулся я.
  - Слишком неловко, - покачала она головой.
  Уф. Незнание хуже всего прочего. Почему ее предположения смущают ее? Я не мог не выяснить этого.
  - Ты знаешь, это реально обескураживает.
  Моя жалоба что-то шевельнула в ней. Ее глаза сверкали, а слова звучали быстрее, чем обычно.
  - Нет, я не могу представить, почему это должно обескураживать - из-за нежелания некоторых говорить то, что они на самом деле думают? Даже если кое-кто постоянно делает еле заметные намеки, роняет таинственные замечания, от которых потом не спится по ночам, разве это можно назвать обескураживающим?
  Я хмуро посмотрел на нее, неожиданно осознав, что она была права. Я не был откровенен.
  - Или лучше, - продолжала она, - когда человек совершает необъяснимые поступки: в один день спасает тебе жизнь при чрезвычайно странных обстоятельствах, а в другой вроде как и знать тебя не знает и не желает ничего объяснять, хотя обещал, - все это абсолютно нормально.
  Это была самая длинная речь, которую я когда-либо от нее слышал. И это было ее новым качеством, которое я добавил в свой лист.
  - Ты немного вспыльчива, не так ли?
  - Просто ненавижу двуличие.
  Она, конечно же, оправдала свое раздражение.
  Я пристально взглянул на Беллу, удивляясь, как я могу что-то сделать для нее, пока мысленные крики Майка Ньютона отвлекают меня.
  Он был такой сердитый, что я захихикал.
  - Что? - потребовала она ответа.
  - Твой бойфренд решил, что я тебе докучаю, и теперь раздумывает - выбить мне зубы прямо сейчас или подождать конца перемены! - Я бы с удовольствием посмотрел на его попытки. Я снова засмеялся.
  - Не знаю, о ком ты говоришь, - ледяным голосом произнесла она, - но я уверенна, что ты в любом случае ошибся.
  Мне очень понравилось то, как она презрительно отозвалась о нем.
  - Вовсе нет. Помнишь, я говорил, что большинство людей как раскрытая книга?
  - Кроме меня, разумеется.
  - Да, ты исключение. - Интересно, а ее исключительность распространяется на все? Было бы это честнее - учитывая все, с чем мне приходится сейчас мириться - если бы я мог услышать ее мысли. Многого ли я просил? - Мне интересно, почему это так?
  Я пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь еще раз...
  Она отвела взгляд, затем открыла лимонад и сделала быстрый глоток, ее глаза не отрывались от стола.
  - Ты не голодна? - спросил я.
  - Нет, - она указала на пустой стол между нами. - А ты?
  - Нет, я не голоден, - ответил я. Я на самом деле не чувствовал голода.
  Она уставилась на стол, поджав губы. Я ждал.
  - Можешь оказать мне услугу? - внезапно спросила она, заметив мой пристальный взгляд.
  Что бы она хотела от меня? Спросит ли правду, которую мне нельзя ей рассказывать; правду, которую я не хотел, чтобы она когда-нибудь узнала.
  - Это зависит от твоего пожелания.
  -  Ничего особенного, - пообещала она.
  Я ждал ответа с любопытством.
  - Я просто хочу знать... - медленно начала она, не отрывая глаза от бутылки лимонада, по поверхности которой она чертила круги мизинцем. - Мог бы ты предупреждать меня заранее перед тем, как снова станешь игнорировать меня. Ну, чтобы я подготовилась...
  Она хотела предупреждения? Значит, быть проигнорированной мною для нее тяжело... Я улыбнулся.
  - Это справедливо, - согласился я.
  -  Спасибо, - сказала она, приободрившись. На ее лице было такое облегчение, что мне и самому захотелось облегченно рассмеяться.
  -  Тогда можно попросить тебя об одном одолжении взамен? - спросил я с надеждой.
  - Только об одном, - разрешила она.
   - Расскажи мне одну из теорий.
  - Только не это, - залилась она краской.
  - Ты обещала выполнить одну просьбу без ограничений, - убеждал я ее.
  - А ты никогда не нарушал обещаний? - доказывала она.
  Она подловила меня.
  - Только одну догадку - я не буду смеяться.
  - Нет, ты будешь. Она была настолько уверена в этом, несмотря на то, что я не мог и представить что-нибудь веселое во всем этом.
  Я предпринял другую попытку. Я пристально взглянул в ее глаза, почти утонув в них, и прошептал: "пожалуйста?"
  Она моргнула, а ее лицо выглядело растерянным.
  Ну что ж, это была не совсем та реакция, к которой я стремился.
  - Ээ, что? - спросила она. У нее словно было головокружение. Что с ней было?
  Но я все еще не сдавался.
  - Пожалуйста, расскажи мне свою маленькую теорию, -  умоляющим голосом попросил я, удерживая ее взгляд.
  К моему удивлению и удовлетворению, это наконец сработало.
  - Ох, тебя укусил радиоактивный паук?
  Комиксы? Не удивительно, что она думала, что я буду смеяться.
  - Маловероятно, - пожурил я ее, стараясь скрыть свое облегчение.
  - Прости, это все, что я могу предположить, -  обиженно сказала она.
  Это успокоило меня еще больше. Мне хотелось еще подразнить ее.
  - Ты даже не близка.
  - Значит, пауки тут ни при чем?
  - К сожалению.
  - И радиация тоже?
  - Увы!
  - Вот черт!
  - Представляешь, дело даже не в криптоните! - быстро сказал я, пытаясь опередить ее вопрос об укусах, а потом мне пришлось рассмеяться, потому что она посчитала меня супергероем.
  - Ты же обещал не смеяться! - напомнила она.
  Я сложил мои губы вместе.
  - Со временем я во всем разберусь, - пообещала она.
  А когда она выяснит, то убежит.
  - Я бы попросил тебя этого не делать, - сказал я, все поддразнивание пропало.
  - Потому что...?
  Я должен был быть с ней честным, поэтому попытался улыбнуться, чтобы мои слова не выглядели такими угрожающими.
  - А что если я не супергерой? А что если я плохой парень?
  Ее глаза в долю секунды широко раскрылись, а губы приоткрылись.
   -Ох, - сказала она, а через секунду добавила, - я вижу...
  Она, наконец, услышала меня.
  - Правда? - спросил я, скрывая свое мучение.
  - Ты опасен? - предположила она. Ее дыхание сперло, а сердце забилось быстрее.
  Я не мог ей ответить. Была ли это моя последняя встреча с ней? Убежит ли она сейчас? Можно ли мне сказать ей, что я люблю ее, перед тем, как она убежит? Или это напугает ее еще больше?
  - Но не плохой, - прошептала она, качая головой, страха не было в ее ясных глазах. - Нет, я не верю, что ты плохой.
  - Ты ошибаешься, - вздохнул я.
  Конечно же, я был плохим. Радовался ли я, что она думала обо мне лучше, чем я того заслуживал? Если бы я был хорошим человеком, то держался бы от нее подальше.
  Я протянул руки через стол, а затем в оправдание своих действий взял крышку лимонада. Она не вздрогнула оттого, что моя рука была так близко. Она на самом деле не боялась меня. Пока еще не боялась.
  Я вертел в руках крышку, смотря на нее, а не на Беллу. Мои мысли запутались в клубок.
  Беги, Белла, беги. Я не мог заставить себя произнести эти слова вслух.
  Она резко вскочила на ноги. - Опоздаем! - закричала она, когда я уже начал волноваться в том, как она истолковала мое молчание.
  - Я не иду на урок.
  - Почему?
  Потому что я не хочу убить тебя.
  - Это полезно - иногда попускать уроки.
  Чтобы быть до конца точным, это было полезнее для людей, если вампиры пропускают те дни, когда может быть пролита человеческая кровь. Мистер Баннер сегодня проводил определение группы крови. Эллис уже пропустила урок биологии утром.
  - Ну, а я пошла, - проговорила она. Это не удивило меня. Она была ответственной - она всегда поступала правильно.
  Она была моей противоположностью.
  - Тогда увидимся позже, - сказал я, стараясь показаться беспечным, не отрывая взгляда от крышки. И, кстати, я обожаю тебя...своей устрашающей, опасной любовью.
  Она колебалась, и я на мгновенье поверил, что она останется со мной, но прозвенел звонок, и она поспешила прочь.
  Я подождал, пока она скроется, а потом положил крышку в свой карман - сувенир нашей самой результативной беседы - и пошел под дождем к своей машине.
  Я включил свою любимую композицию на CD (я слушал ее и в тот самый первый день), но я очень долго не слушал мелодий Дебюсси. Другие ноты приходили в мою голову, фрагмент мелодии, которая интриговала и радовала меня. Я выключил стерео и прислушался к музыке, которая звучала у меня в голове, играя с этим фрагментом, пока он не стал идеальным и гармоничным. Интуитивно, мои пальцы двигались в воздухе, словно играли по клавишам вымышленного пианино.
  Новая композиция почти сформировалась, когда мое внимание отвлекла волна боли.
  Я попытался понять причину.
  Она собирается упасть в обморок? Что же мне делать?! - паниковал Майк.
  В ста ярдах от меня Майк Ньютон опускал целое и невредимое тело Беллы на тротуар. Она почти сливалась с мокрым бетоном, ее глаза были закрыты, а кожа была бледной словно у трупа.
  Я почти оторвал дверь машины.
  - Белла? -  закричал я.
  Не было никаких изменений в ее безжизненном лице, когда я окликнул ее.
  Все мое тело стало холоднее льда.
  Я отгородился от раздражения Майка моим появлением, пока я на бешеной скорости проникал в его мысли. Он думал только о своей злости на меня, поэтому я не знал, что случилось с Беллой. Если он причинил ей вред, то я уничтожу его.
  - Что случилось? Она ранена? - потребовал я ответа, пытаясь сосредоточиться на его мыслях. Несносным было и то, что пришлось перейти на человеческий шаг. Я не должен был привлекать внимания к моим способностям.
  Я услышал биение ее сердца, и даже ее дыхание. Пока я наблюдал, она сильнее сомкнула глаза. Это чуть-чуть успокоило меня.
  Я увидел мелькнувшие воспоминания Майка, всплеск воспоминаний с урока биологии. Голова Беллы на нашем столе, ее позеленевшее лицо, красные капли на белых карточках...
  Группа крови.
  Я остановился там, где я был, задерживая дыхание. Ее аромат это было одно, а текущая кровь было совсем другое.
  - Она чуть не потеряла сознание, - дрожащим голосом рассказывал Майк. - Не знаю, почему так вышло, ведь она даже палец не уколола!
  Волна облегчения нахлынула на меня, и я вновь глубоко задышал. Я даже смог учуять крошечную струю проколотого пальца Майка. Возможно, она могла бы мне даже понравиться...
  Я стоял рядом с ней на коленях, пока Майк следил за мной, беся меня своим вмешательством.
  - Белла, ты меня слышишь?
  - Нет, - застонала она. -  Уходи.
  Облегчение было таким неожиданным, что я рассмеялся. Она была в порядке.
  - Я вел ее в медпункт, - сказал Майк. - Но она не может идти дальше.
  - Я сам отведу ее. Возвращайся в класс, -  сказал я презрительно.
  - Нет, мне велели это сделать, - Майк сказал сквозь сжатые зубы.
  Я не собирался стоять и спорить с этим негодяем.
  Дрожа от ужаса, наполовину довольный, а на другую разозленный этой трудной ситуацией и необходимостью прикасаться к ней, я по-джентельменски поднял Беллу с тротуара и нес ее на руках, прикасаясь только к одежде, держа допустимую дистанцию между нашими телами. Я широко шагал, будучи в спешке, чтобы спасти ее - другими словами спасти и от меня.
  Ее удивленные глаза широко распахнулись.
  - Поставь меня на землю, - приказала она слабым голосом - снова приведя меня в замешательство, я пытался угадать ее причину. Она не любила выглядеть слабой.
  Я едва слышал протесты Майка позади нас.
  - Ты ужасно выглядишь, - сказал я ей, усмехнувшись, потому что с ней не было ничего плохого, кроме слабой тошноты и головокружения.
  - Поставь меня на тротуар, - сказала она. Ее губы были белыми.
  - Значит, ты не выносишь вида крови? -  Могло ли быть что-то ироничнее этого?
  Она закрыла свои глаза и сжала губы сильнее.
  - И причем, вида не только своей крови! - добавил я, моя усмешка стала шире.
  Мы шли к административному корпусу. Дверь была открыта всего на дюйм, и я пнул ее, чтобы нам открыли.
  Миссис Коуп тревожено вскочила. - О боже! - воскликнула она, осматривая мертвенно бледную девушку на моих руках.
  - Она упала в обморок на биологии, - объяснил я, пока ее воображение не зашло слишком далеко.
  Миссис Коуп поспешила открыть нам дверь в медпункт. Белла опять открыла глаза, чтобы посмотреть на нее. Я услышал внутреннее изумление старшей медсестры, пока осторожно укладывал девушку на потрепанную кушетку. Как только Белла перестала быть на моих руках, я использовал ширину комнаты как пространство между нами. Мое тело было в слишком возбужденном состоянии, слишком жаждущим, мои мускулы были напряженны и выделялся яд. Она была такой теплой и ароматной.
  - Ее просто чуть-чуть мутит, -  успокоил я миссис Хаммонд. -  Они определяли группу крови на биологии.
  - Всегда кого-то от этого мутит, - понимающе заверила она.
  Я сдержал смех, понимая, что Белла и была той самой.
  - Просто полежи минутку, милая, -  сказала миссис Хаммонд. - Это пройдет.
  - Я знаю, -  ответила Белла.
  - Такое часто случается? - спросила медсестра.
  - Временами, - призналась Белла.
  Я попытался выдать свой смех за кашель. Это привлекло внимание медсестры ко мне.
  - Ты можешь вернуться в класс, -  сказала она.
  - Мне сказали остаться с ней, - я взглянул ей прямо в глаза и с твердой уверенностью солгал.
  Хмм. Интересно...ну, ладно. Кивнула миссис Хаммонд.
  Это подействовало на нее. Почему Белла была такой трудной?
  - Я пойду принесу немного льда для твоего лба, дорогая, -  сказала медсестра, чувствуя дискомфорт от моего пристального взгляда (нормальная реакция обычного человека) и вышла из комнаты.
  - Ты был прав, -  промямлила Белла, закрывая свои глаза.
  Что она имела в виду? Я пришел к наихудшему выводу: она вняла моим предупреждениям.
  - Я часто прав, - сказал я, пытаясь придать голосу забавность, но прозвучал он мрачно. - В чем же именно я прав на этот раз?
  - Прогуливать - это иногда полезно, -  вздохнула она.
  Уф, снова облегчение.
  Потом она замолчала. Она просто тихо и медленно дышала. Ее губы стали возвращаться к нормальному цвету. Ее губы немного не дотягивали до совершенства, ведь нижняя губа была чуть полнее верхней. Меня охватило странное чувство, пока я глядел на ее губы. Это заставило меня подойти к ней ближе, что не было хорошей идеей.
  - Ты напугала меня там, -  сказал я, чтобы вновь услышать ее голос. - Я подумал, что Ньютон тащит твой хладный труп, чтобы закопать в лесу.
  - Ха, ха, - сказала она.
  - Честно говоря, я видел покойников с лучшим цветом лица. -  Это было правдой. - Я подумал, что я отомщу за твое убийство. -  И я отомщу.
  - Бедный Майк, - вздохнула она. - Я заставила его поволноваться.
  Мой пульс резко подскочил, но я быстро справился с собою. Ее отношение к нему было лишь жалостью. Она была доброй. И этим все объяснялось.
  - Он ненавидит меня всем сердцем, - сказал я, приободренный этой мыслью.
  - Ты не можешь знать об этом наверняка.
  - Я могу утверждать - я видел его лицо. - Это можно было назвать правдой, ведь чтение выражений его лица могло вполне привести меня к этому утверждению. Это практика с Беллой улучшила мои способности понимать лучше человеческие эмоции.
  - Как ты меня увидел? Я думала, что ты решил прогулять. -  Ее лицо выглядело лучше - исчез болезненный зеленый цвет.
  - Я сидел в своей машине и слушал диск.
  Ее глаза дернулись, будто мой обычный ответ удивил ее.
  Она снова открыла глаза, когда миссис Хаммонд вернулась со льдом.
  - Ну вот, дорогая, -  сказала медсестра, положив лед на лоб Белле. - Ты выглядишь лучше.
  - Я думаю, я в порядке, -  ответила Белла и села, отложив прочь лед. Ну, конечно же, ей не нравилось, когда о ней заботились.
  Руки миссис Хаммонд, покрытые морщинками, потянулись к девушке, словно она хотела заставить ту вновь лечь на место, но миссис Коуп в это время приоткрыла дверь и вошла в комнату. С ее приходом появился легкий аромат свежей крови.
  Майк Ньютон был очень злым, он стоял позади нее, мечтая, чтобы тяжелый парень, которого он тащил, оказался девушкой, которая в тот момент была со мной.
  - У нас еще один, -  сказала миссис Коуп.
  Белла быстро соскочила с койки, стремясь подальше уйти от этого места.
  - Вот, - сказала она, возвращая компресс в руки миссис Хаммонд, -  это мне больше не нужно.
  Майк ворчал, пока втаскивал Ли Стивенса в дверь. Кровь продолжала капать с руки Ли, стекая прямо на запястье.
  - О, нет. -  Это был намек на мой уход, да и на уход Беллы тоже. - Белла, тебе лучше выйти в приемную.
  Она уставилась на меня озадаченно.
  - Доверься мне, пойдем.
   Она остановила дверь, когда та едва не захлопнулась, и выбежала в приемную. Я не отставал от нее ни на шаг. Ее развевающиеся волосы касались моей руки.
   Она повернулась и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.
   - Неужели ты меня послушалась? - это было первым, что я сказал.
  Она сморщила нос. - Я почувствовала запах крови.
  Я растерянно, изумленно уставился на нее. - Люди не могут почуять кровь.
  - Я чувствую, меня от нее тошнит. Кровь пахнет ржавчиной... и солью.
   Я продолжал глядеть на нее, но лицо будто заледенело.
   Была ли она на самом деле человеком? Она выглядела как человек. Она казалось по-человечески хрупкой. Она пахла даже как человек, ну, даже лучше. Она поступала как человек... Но она не думала и не реагировала, как обычный человек.
   Что еще в ней было необычного?
   - Что? - потребовала она ответа.
   - Ничего.
   Майк Ньютон помешал нам, ворвавшись в комнату со злобными мыслями.
   - Ты выглядишь лучше, - обратился он к Белле.
   Моя рука дернулась, мне хотелось научить его хорошим манерам. Я должен следить за собой, или, в конце концов, все закончится тем, что я его убью.
  - Лучше держи свою руку в кармане, -  сказала она. На долю секунды я подумал, что она обращалась ко мне.
  - Палец больше не кровоточит, - угрюмо ответил он ей. - Ты возвращаешься на урок?
  - Ты шутишь? Поспорим, что через пять минут я снова отключусь.
  Это было очень хорошо. Я подумал о том, что хотел пропустить целый час в ее обществе, а вместо этого получил дополнительное время. Я почувствовал жадность, она росла во мне с каждой минутой.
  - Да уж, не стоит, - пробормотал Майк. - А на выходные поедешь? На пляж?
  Ах, у них уже планы. Злость поставила меня на место. Это была групповая поездка, я увидел об этом в мыслях других студентов. Они не будут только вдвоем. Я все еще злился. Я неподвижно застыл, пытаясь обуздать эмоции.
  - Конечно, я же сказала, что буду, - пообещала она ему.
  Итак, она ответила согласием и ему. Ревность причиняла больше боли, чем жажда.
  Нет, это лишь групповая поездка, пытался я себя убедить. Она просто проведет день со своими друзьями, ничего больше.
  - Встречаемся у магазина моего отца в десять. А Кален не приглашен.
  - Я буду там, - сказала она.
  - Тогда увидимся на физкультуре.
  - До скорого, - ответила она.
  Он направился в свой класс, его мысли же были полны злобы. Что она нашла в этом уроде? Конечно, он богат, я так думаю. Девчонки считают его крутым, а парни нет. Слишком...слишком идеальный. Я готов поспорить, что его папаша провел над ними эксперименты пластической хирургии. Вот почему они все такие белые и миловидные. Это не естественно. И этот его...ужасающий взгляд. Иногда, когда он смотрит на меня, я готов поклясться, что он думает о том, как убить меня...Урод...
  Никогда не думал, что Майк такой проницательный.
  - Физкультура, - чуть слышно застонала Белла.
  Я посмотрел на нее и отметил, что она была вновь чем-то расстроена. Я не знал почему, но был уверен, что все дело в том, что она не хотела идти на следующий урок вместе с Майком. У меня созрел план.
  Я подошел к ней и наклонился близко к ее лицу, чувствуя тепло ее кожи, которое сосредотачивалось на моих губах. Я не осмелился вздохнуть.
  - Я позабочусь об этом, - пробормотал я. - Иди присядь и сделай вид, что тебе плохо.
  Она сделала так, как я сказал, села на один из стульев и прислонила голову к стене, пока миссис Коуп за моей спиной направлялась к своему столу. С закрытыми глазами у Беллы был такой вид, словно она снова упадет в обморок. Нормальный цвет лица еще не вернулся к ней полностью.
  Я повернулся к секретарше. Надеюсь, что Белла это оценит, подумал я сардонически. Нормальный человек так бы и ответил.
  - Миссис Коуп, - спросил я, снова используя свой убеждающий голос.
  Ее ресницы затрепетали, а сердце стало биться быстрее. Слишком молодой, держи себя в руках!
  - Да?
  Это было интересно. Когда пульс Шелли Коуп участился, это произошло потому, что она находила меня физически привлекательным, а не потому что боялась. Я привык к этому проявлению чувств у женщин...но пока еще не объяснял учащенное сердцебиение Беллы этим...
  Мне это очень понравилось. Слишком понравилось. Я улыбнулся, а миссис Коуп задышала громче.
  - У Беллы следующим уроком физкультура, но я думаю, что она еще слишком слаба. Наверное, ей лучше поехать домой. Не могли бы вы написать освобождение? - Я посмотрел в ее неглубокие глаза, получая удовольствие от того, как это повлияло на ее мыслительный процесс. Было ли это возможным, что Белла...?
  Миссис Коуп громко сглотнула, перед тем как ответить. - Тебе тоже нужно освобождение, Эдвард?
  - Нет, миссис Гофф уже отпустила меня.
  Я не обращал сейчас на нее много внимания, я изучал эту новую возможность.
  Хмм. Я хотел верить в то, что Белла находит меня привлекательным, как и другие люди, но когда у нее была такая же реакция, как и у обычных людей?! Я не должен настолько верить в это.
  - Хорошо, все уже готово. Ты чувствуешь себя лучше, Белла?
  Белла слабо кивнула - чуточку переигрывая.
  - Сможешь дойти до стоянки, или взять тебя на руки? - спросил я, меня позабавило ее слабое актерское мастерство. Я знал, что она захочет дойти сама, ведь она так не любит казаться слабой.
  - Я дойду, - сказала она.
  Я оказал прав - я уже делал успехи.
  Она встала, поколебавшись на мгновенье, словно проверяя свой баланс. Я придержал дверь для нее, и мы вышли под проливной дождь.
  Я наблюдал, как она подняла лицо с закрытыми глазами навстречу дождю, на ее губах была улыбка. О чем она думала? Что-то было не так во всем этом, и я быстро понял, почему ее поза так непривычна для меня. Нормальные девушки никогда бы не подняли свое лицо так, ведь они обычно пользуются косметикой, даже в таком дождливом месте.
  Белла никогда не красилась, ей это было не нужно. Косметическая индустрия делает миллиарды долларов в год на женщинах, которые пытались сделать кожу такой, как у нее.
  - Спасибо, - сказала она, улыбнувшись теперь мне. - Стоило поболеть, чтобы пропустить физкультуру.
  Я направлялся прямо к стоянке, раздумывая о том, как бы продлить мое время с ней. - Всегда пожалуйста, -  ответил я ей.
  - А ты пойдешь со мной? Я имею в виду эту субботу, - спросила она с надеждой.
  Ах, ее надежда была искренней. Она хотела, чтобы я был с ней, а не Майк Ньютон. И мне хотелось ответить согласием, но было множество вещей, которые нужно было брать во внимание, например, в субботу обещали солнечную погоду...
  - А куда вы именно едите? - я попытался, чтобы мой голос не звучал заинтересованным, как если бы это не имело большого значения. Майк сказал что-то насчет пляжа. Не слишком много возможностей избежать там солнечного света.
  - В Ла‑Пуш, на дикий пляж.
  Черт. Ну что ж, это было невозможно.
  В любом случае, Эмметт не был бы в восторге, если бы я нарушил наши планы.
  Я взглянул на нее с кривой усмешкой.
  - Не думаю, что меня приглашали.
  Она вздохнула, почти смирившись. - Я только что пригласила тебя.
  - Думаю, на этой неделе нам с тобой больше не стоит мучить старину Ньютона, а то вдруг кусаться начнет. - Я представил, как сам укушу бедного Майка, и наслаждался этой насыщенной вымышленной картиной.
  - Майк-шмайк, - презрительно сказала она. Я широко улыбнулся.
  А потом она пошла в другую сторону.
  Не думая об ее реакции, я протянул руку и поймал ее за куртку. Ей пришлось остановиться.
  - И куда же ты, по-твоему, направлялась? - Я был почти зол, что она оставляла меня. Мне не было достаточно проведенного времени с ней. Она не могла уйти, пока еще не могла.
  - Я иду домой, - сказала она, сбитая с толку.
  - Ты что, не слышала: я обещал лично тебя отвезти! Думаешь, я позволю тебе сесть за руль в таком состоянии? - Я знал, что ей это не понравиться - мой намек на ее слабость. Но мне нужна была практика перед поездкой в Сиэтл, увидеть смогу ли я быть так близко с ней в столь ограниченном пространстве. Это путешествие было намного короче.
  - В каком еще состоянии? - потребовала она ответа. - И что делать с моим пикапом?
  - Я попрошу Элис пригнать его после уроков. - Я потянул ее к своей машине, зная, что ей и так трудно следовать за мной.
  - Отпусти! - сказала она, спотыкаясь о тротуар. Я протянул одну руку, чтобы поймать ее, но она справилась сама. Мне не нужно было искать оправдания прикосновению к ней. Это навело меня на размышления о реакции мисси Коуп на меня, но я отложил это на позднее. На тот момент важнее было сосредоточиться.
  Она обошла машину, остановившись у двери. Я должен быть еще аккуратнее, учитывая ее баланс...
  - Ты такой бесцеремонный!
  - Дверь открыта.
  Я сел в машину и завел мотор. Она стояла под усилившимся дождем, и я знал, что она не любит холод и влажность. Вода стекала по ее густым волосам, делая их почти черными.
  - Я прекрасно могу доехать сама!
  Конечно, могла, это я не был способен отпустить ее.
  Я опустил стекло с ее стороны, и обратился к ней. - Садись в машину, Белла.
  Ее глаза сузились, и я предположил, что она обдумывает, успеет ли она сбежать от меня.
  - Я просто притащу тебя обратно, -  пообещал я, наслаждаясь досадой на ее лице, когда она поняла, то я исполню свое обещание.
  Она подняла свой подбородок, открыла дверь и залезла внутрь. Ее волосы прилипли к коже, сама она напоминала промокшую кошку в скрипучих сапогах.
  - А вот это совсем необязательно, -  чопорно ответила она.
  Я включил печку, чтобы она почувствовала себя комфортнее, и включил негромкую музыку. Я поехал прямо к выезду, наблюдая за ней уголком глаза. Ее нижняя губа упрямо выдавалась вперед. Я уставился на это, проверяя, как на это отреагирую... снова мысли о реакции секретарши...
  Неожиданно она посмотрела на стерео и улыбнулась, ее глаза распахнулись.
  - "Лунный свет"? - спросила она.
  Поклонница классики? - Ты знаешь Дебюсси?
  - Не очень хорошо, - ответила она. - Моя мама любит классику, а я знаю только те вещи, которые мне нравятся.
  - Это тоже одна из моих любимых композиций. - Я посмотрел на дождь, сосредотачиваясь. У нас все-таки было нечто общее с ней. Я уже начал было думать, что мы во всем полные противоположности.
  Она выглядела более расслабленной сейчас, смотря, как и я, на дождь невидящими глазами. Я использовал ее отвлечение, чтобы поупражняться с дыханием.
  Я осторожно вдохнул через нос.
  Эффективно.
  Дождь улучшил ее запах. Я и не думал, что такое возможно. Глупо, но я вдруг представил какая она на вкус.
  Я попробовал сглотнуть, чтобы уменьшить огонь в моем горле, и подумать о чем-то другом.
  - Расскажи о своей маме, - спросил я рассеянно.
  Белла улыбнулась. - Мы с ней похожи, только она красивее.
  Я усомнился в этом.
  - Во мне слишком много от Чарли, - продолжала она.
  Я усомнился и в этом.
  - Она безответственная и довольно эксцентричная, а еще очень любит экспериментировать. Она моя лучшая подруга. - В ее голосе появилась меланхолия, на лбу появилась морщинка.
  И снова, она говорила не как ребенок, а как родитель.
  Я остановился перед ее домом, запоздало подумав о том, как объяснить, что я знаю о месторасположении ее дома. В принципе, это не должно вызвать подозрения, учитывая, кто ее отец в этом маленьком городке...
  - Сколько тебе лет, Белла? - Она, должно быть, старше своих сверстников. Возможно, она поздно пошла в школу, или оставалась на второй год...
  - Мне семнадцать, - ответила она.
  - Ты не выглядишь на семнадцать.
  Она засмеялась.
  - Что?
  - Моя мама всегда говорит, что я родилась тридцати пятилетней и с каждым годом приближаюсь к пенсии. - Она снова засмеялась, а потом вздохнула. - Ну, кому-то нужно быть взрослым.
  Это разъяснило мне многое, я теперь понимаю...как безответственная мать помогла найти объяснение зрелости Беллы. Ей пришлось рано повзрослеть, чтобы стать опекуншей. Вот почему ей не нравится, когда о ней пекутся, ведь это, по ее мнению, ее работа.
  - Ты и сам не очень похож на школьника, -  сказала она, вытягивая меня из моих грез.
   Я сгримасничал. За все, что я постигал в ней, она требовала в ответ слишком многого. Я сменил тему.
  - Так почему твоя мама вышла замуж за Фила?
  Она раздумывала минуту, перед тем как ответить. - Моя мама...она очень молода, для своего возраста. Я думаю, что Фил заставляет ее чувствовать себя еще моложе. В любом случае, она без ума от него. -  Она снисходительно качнула головой.
  - Ты одобряешь их брак? - поинтересовался я.
  - Какая разница? -  спросила она. - Я хочу, чтобы она была счастлива...и ее счастье - это Фил.
  Меня поразило то, что она не была эгоистичной, только это как-то слишком хорошо совпадало с тем, что я уже успел узнать о ее характере.
  - Полагаю, это очень благородно...
  - Что?
  - Как ты думаешь, повела бы она себя так же по отношению к тебе? Смогла бы принять твой выбор, каким бы он ни был? 
  Это был дурацкий вопрос, и я не смог притвориться беспечным, когда задавал его. Как глупо даже рассматривать возможность, что кто-то одобрит мою кандидатуру для своей дочери. Как глупо думать о том, что Белла может выбрать меня...
  - Я...я думаю также, - произнесла она, заикаясь, отреагировав так на мой пристальный взгляд. Интересно, от страха или...заинтересованности?
  - Но, она все равно мама, с ней все немного по-другому, -  закончила она свою мысль.
  Я ухмыльнулся. - Значит, никого слишком жуткого...
  Она усмехнулась в ответ. - Смотря кого, ты считаешь жутким? Парня с пирсингом на лице и татуировками?
  - Думаю, что можно и так определить. - Очень не страшное определение на мой взгляд.
  - А какое у тебя определение?
  Она всегда задавала неправильные вопросы. Или, наоборот, правильные вопросы. Во всяком случае, на некоторые из них я не хотел отвечать.
  - Ты думаешь, что я могу быть страшным? - спросил я, пытаясь хотя бы чуточку улыбнуться.
  Она подумала над вопросом, перед тем как ответить мне серьезным голосом.
  - Хмм... Я думаю, что ты мог бы, если бы захотел.
  Я тоже стал серьезным. - Ты боишься меня сейчас?
  Она ответила мгновенно, не раздумывала ни секунды. - Нет.
  Я улыбнулся свободнее. Я не думал, что она говорит всю правду, но она на самом деле не лгала. Она не была достаточно напуганной, чтобы уйти, по крайней мере. Мне стало интересно, как бы она отреагировала, если бы узнала, что говорит с вампиром. Я съежился, представив ее реакцию.
  - Итак, ты расскажешь мне о своей семье? Должно быть, эта история интереснее, чем моя.
  В крайнем случае, уж точно страшнее.
  - Что ты хочешь узнать? - настороженно спросил я.
  - Каллены усыновили тебя?
  - Да.
  Она колебалась, но потом все же тихо спросила. - А что случилось с твоими родителями?
  Это не было трудным вопросом, мне даже не пришлось лгать ей. - Их уже давно нет в живых.
  - Извини, - пробормотала она, искренне взволнованная тем, что могла ранить меня.
  Она волновалась обо мне.
  - Я не очень хорошо их помню, - заверил я ее - Карлайл и Эсми стали моими родителями очень давно.
  - И ты их очень любишь, - заключила она.
  Я улыбнулся. - Да. Я не могу представить людей лучше них двоих.
  - Тебе очень повезло.
  - Я знаю. - Если иметь в виду родителей, то моя удача неоспорима.
  - А твои братья и сестры?
  Если я позволю ей настаивать на уточнении многих деталей, то мне придется солгать. Я взглянул на часы, которые привели в уныние оттого, что отпущенное нам время подошло к концу.
  - Брат с сестрой, и Джаспер с Розали не очень обрадуются тому, что им придется мокнуть под дождем.
  - Ой, извини. Думаю, что тебе пора ехать.
  Она не сдвинулась с места. Она тоже не хотела, чтобы наше время, проведенное вместе, закончилось. Мне это очень, очень понравилось.
  - А тебе, наверное, хочется, чтобы пикап пригнали прежде, чем шеф Свон вернется домой. Тогда можно не рассказывать о том, что случилось на биологии, - я усмехнулся, вспомнив ее смущение, когда она была на моих руках.
  - Уверена, что он уже обо всем слышал. В Форксе нет секретов, - она произнесла название городка с отчетливым отвращением.
  Я рассмеялся ее словам. В самом деле, никаких секретов. - Повеселись на пляже, - я взглянул на утихающий дождь, зная, что он еще не закончится, я хотел, чтобы он пошел даже сильнее, чем раньше. - Надеюсь, что вам повезет с погодой для загара. - Что ж, она такая и будет в субботу. Ей понравится.
  - Я тебя завтра не увижу?
  Волнение в ее голосе меня очень порадовало.
  - Нет. Эммет и я начинаем выходные пораньше. - Я злился на себя за то, что у меня уже были планы. Я мог их отменить...но не было ничего важнее охоты в данный момент, и моя семья собиралась приложить все усилия для того, чтобы скрыть мою одержимость и вернуть хорошее поведение.
  - Что ты собираешься делать? -  спросила она, не очень осчастливленная моими объяснениями.
  Хорошо.
  - Мы хотим поохотиться в скалах к югу от горы Ренье. -  Эмметт стремился поохотиться на медведей.
  - Ох, ну тогда, повеселись, - сказала она наполовину искренне. Ее недостаток энтузиазма вновь порадовал меня.
  Пока я глядел на нее, я чувствовал муку от необходимости просто попрощаться. Она была такой хрупкой и уязвимой. Это казался безрассудный риск оставить ее без моего присмотра, где с ней могло случиться что угодно. И самая худшая вещь может произойти с ней, если я все же останусь рядом.
  - Сделаешь для меня кое-что в эти выходные? - спросил я серьезно.
  Она кивнула, глаза распахнулись, озадаченные моей просьбой.
  Будь честным.
  - Не обижайся, но ты из той категории людей, кто притягивает к себе неприятности как магнит. Поэтому...постарайся не утонуть в океане и не попасть под машину, ладно?
  Я снисходительно улыбнулся ей, надеясь, что она не заметит печаль в моих глазах. Как бы я хотел, чтобы она не была так далеко от меня, учитывая, что я не знаю, что с ней может там приключиться.
  Беги, Белла, беги. Я люблю тебя слишком сильно, на твое счастье или мое.
  Она была обижена моей насмешкой. Она взглянула на меня. - Посмотрим, что я смогу с этим сделать, - огрызнулась она, выпрыгивая из машины под дождь, хлопнув дверью так сильно, как только она могла.
  Прямо как разозленный котенок, который считает себя тигром.
  Я сжал в руке ключ, который только что вытащил из кармана ее куртки, и улыбался всю дорогу, пока я ехал.
  Глава седьмая
  Мелодия
  
   Я ждал, вернувшись к школе. Последний урок еще не закончился. Это было хорошо, потому что мне было о чем подумать, и было необходимо время, чтобы побыть одному.
   В машине отстался ее запах. Я закрыл окна, позволяя ему поглотить меня, пытаясь привыкнуть к чувству умышленного жжения в своем горле.
   Влечение.
   Было трудно думать. Со стольких сторон, так много разных значений и уровней. Не то же самое, что и любовь, но закручивается так же сложно.
   Я и понятия не имел, увлекся ли я Беллой. (Продолжит ли ее мысленное молчание каким-то образом все более и более разочаровывать меня, пока не сведет с ума? Или этому есть предел, который, в конце-то концов, наступит?).
   Я пытался сравнить ее ответную реакцию с прочими, такими как секретарша и Джессика Стенли, но сравнение не дало никаких результатов. Те же признаки - изменение сердцебиения и дыхания были подобны - могут так же просто означать страх или шок, или тревогу, как и их интерес. Казалось маловероятным, чтобы Белла могла думать о том же, что и Джессика Стенли. Как-никак Белла очень хорошо знала, что со мной что-то было не так, даже если еще не догадалась, что именно. Она прикасалась к моей ледяной коже, а затем отдернула свою руку от холода.
   И к тому же... когда я вспомнил те фантазии, что вызывали у меня отвращение, вместо Джессики в них была Белла...
   Я задышал еще быстрее, пламя скребло вверх и вниз по моему горлу.
   Что если это Белла представила себе, как я обхватил ее хрупкое тело своими руками? Чувствуя, будто б я тесно прижал ее к своей груди, а затем сложил руки под ее подбородком? Смахнул плотный занавес ее волос с покрасневшего лица? Очертил форму ее полных губ своими пальцами? Приблизил свое лицо к ее, чтобы почувствовать тепло ее дыхания на губах? Все еще приближаясь....
   Я вздрогнул от этого видения, понимая, что случится, если я так близко к ней приближусь...
   Влечение было неразрешимой проблемой, потому что я уже увлекся Беллой наихудшим образом.
   Хотел ли я, чтобы Белла увлеклась мной, как женщина мужчиной?
   Это был неверный вопрос. Правильный был таким: "Должен ли я хотеть, чтобы Белла увлеклась мной в этом плане?", и ответом было - "нет". Потому что я не был человеком, и это было нечестно по отношению к ней.
   Каждой клеткой своего существа я жаждал быть обычным человеком, чтобы держать ее в своих руках, не рискуя ее жизнью. Так что б я мог свободно придумывать собственные фантазии, которые не заканчивались бы ее кровью на моих руках, ее кровью, светящейся в моих глазах.
   Мое преследование было непростительным. Какие отношения могу я ей предложить, когда не могу прикоснуться к ней без риска.
   Я схватился руками за голову.
   Это приводило в еще большее замешательство, потому что я никогда не чувствовал себя настолько человечным за всю свою жизнь, даже когда был человеком, насколько я могу припомнить. Когда я был человеком, мои мысли были зациклены на военной славе. Первая Мировая война бушевала во времена моей юности, и за девять месяцев до восемнадцатого дня рождения меня поразила испанка....У меня остались лишь смутные представления об этих человеческих годах, мрачные воспоминания, которые становились все более расплывчатыми с каждым прошедшим десятилетием. Я вспомнил свою мать наиболее ясно и ощутил давнюю боль, когда подумал о ее лице. Я смутно припоминал, как сильно она ненавидела то будущее, к которому я так горячо стремился, молясь каждую ночь, произнося молитву перед обедом, чтобы "ужасная война" закончилась...У меня не было воспоминаний о другом стремлении. Кроме любви моей матери не было никакой другой, которая удержала бы меня.
   Это было совершенно новым для меня. Я не мог провести никаких параллелей, было не с чем сравнивать.
   Любовь, которую я испытывал к Белле, пришла невинным образом, и с каждым днем ситуация становилась все более сложной. Я очень хотел быть способным прикасаться к ней. Чувствовала ли она тоже самое?
   Я пытался себя убедить, что это не имеет значения.
   Смотря на свои белые руки, я ненавидел их твердость, их холодность, их нечеловеческую силу...
   Я вздрогнул, когда открылась дверь с пассажирской стороны.
   - Хм. Застал тебя врасплох. Впервые, - подумал Эмметт, в то время как скользнул на сиденье. - Спорим, миссис Гофф считает, что ты принимаешь наркотики, ты такой странный в последнее время. Где ты был сегодня?
   - Я... Делал добрые дела.
   - Что?
   Я хихикнул.
  - Что-то вроде присмотра за больным.
   Это смутило его еще больше, но потом он вздохнул, почувствовав запах в машине.
   - О... Девушка опять?
   Я скорчил гримасу.
   - Это становится странным.
   - Расскажи мне об этом, - пробормотал я.
   Он вновь вздохнул.
  - Хмм, она и в самом деле приятно пахнет.
   Рычание автоматически сорвалось с моих губ еще до того, как его слова успели запечатлеться.
   - Полегче, брат, это просто слова.
   Потом подошли остальные. Розали сразу же обратила внимание на запах и сердито на меня посмотрела, все еще раздражаясь. Я размышлял о сути ее проблемы, но все, что я мог услышать от нее - это оскорбления.
   Мне также не понравилась реакция Джаспера. Как и Эмметт, он отметил притягательность Беллы. Этот запах ни у одного из них не вызывал и тысячной доли той тяги, что испытывал я. Меня все еще расстраивало, что ее кровь была для них ароматна. Джаспер плохо себя контролировал...
   Элис подскочила к машине с моей стороны и протянула руку за ключами от пикапа Беллы.
   - Я просто увидела себя, - туманно произнесла она, что уже вошло у нее в привычку. - Ты мне расскажешь почему.
   - Это не значит...
   - Знаю, знаю, можно подождать. Это не займет много времени.
   Я вздохнул и отдал ей ключи.
   Я проводил ее до дома Беллы. Капли дождя колотили, будто миллион крошечных молотков, так громко, что, может быть, человеческий слух Беллы не мог различить рев двигателя пикапа. Я посмотрел в её окно, но она не выглянула. Возможно, ее там не было. Не было никаких мыслей, которые можно было услышать.
   Меня расстроило, что я не мог достаточно услышать, чтобы даже проведать ее - убедиться, что она счастлива или в безопасности, в конце концов.
   Элис села сзади, и мы поспешили домой. Дороги были пустыми, так что путь занял лишь несколько минут. Войдя в дом, мы разошлись по своим делам.
   Эмметт и Джаспер были на середине усовершенствованной игры в шахматы, используя восемь объединенных досок - расположив их до противоположной стеклянной стены, - и свой собственный сложный свод правил. Они не станут со мной играть, так что остается только Элис.
   Элис прошла к своему компьютеру, стоявшему прямо за углом, и я смог расслышать, как заработал ее монитор. Элис работала над проектом модного дизайна для гардероба Розали, но та не смогла присоединиться к ней сегодня, чтобы стоять за ней и указывать разрез и цвет, в то время как рука Элис проводила по сенсорным экранам (Карлайл и я немного наладили эту систему, чтобы экраны реагировали на температуру).
  Вместо этого, сегодня Розали угрюмо развалилась на диване и начала переключать двадцать каналов в секунду без остановки. Я смог услышать, как она пыталась решить: пойти в гараж или нет, чтобы вновь подремонтировать свой BMW.
   Эсме была наверху, хлопоча над новыми делами.
   Элис спустя мгновенье повернула свою голову , выглянув из-за угла и начала проговаривать будущие ходы сидящего на полу спиной к ней Эмметта Джасперу, выражение лица которого было спокойным, когда он обрезал любимого коня Эмметта.
   А я впервые за долгое время, от чего мне даже стало стыдно, сел за изысканный рояль, стоявший в холле.
   Я осторожно пробежался рукой по гаммам, проверяя тон. Настройка была все еще идеальна.
   Эсме отложила свои дела и повернула голову в мою сторону.
   Я начал играть первую нотную линейку мелодии, которая пришла мне в голову сегодня в машине, довольный тем, что вживую звучала она даже лучше.
   - Эдвард вновь играет, - весело подумала Эсме, на ее лице расплылась улыбка. Она встала из-за стола и тихо порхнула к лестнице.
   Я добавил гармонизирующую линейку, позволяя основной мелодии сливаться с ней.
   Эсме, удовлетворенно вздыхая, села на верхнюю ступеньку лестницы, прислонив голову к периллам.
  - Новая песня. Давненько не было. Какая дивная мелодия.
   Я дал мелодии пойти в новом направлении, сопровождая ее низкой линейкой.
   - Эдвард опять сочиняет? - подумала Розали, стиснув зубы от лютого негодования.
   В этот момент она сорвалась, и я полностью смог прочесть причину ее гнева. Я увидел, почему она так скверно сдерживала себя при мне. Почему убийство Изабеллы Свон совсем не беспокоило ее совесть.
   В случае с Розали это всегда было тщеславие.
   Музыка неожиданно оборвалась. Я засмеялся от изумления, но подавил смех, закрыв рукой рот.
   Повернувшись, Розали уставилась на меня, ее глаза искрились яростью и негодованием.
  Эмметт и Джаспер тоже повернулись посмотреть, я услышал смущение Эсми. Она оказалась внизу в мгновенье ока, прервав быстрый взгляд между мной и Розали.
   - Не останавливайся, Эдвард, - приободрила меня Эсме.
   Я вновь начал играть, повернувшись спиной к Розали, с большим трудом пытаясь сдерживать ухмылку. Она поднялась на ноги и гордой поступью вышла из комнаты, скорее злая, чем смущенная. Но, несомненно, довольно смущенная.
   - Если ты хоть что-нибудь скажешь, прогоню как собаку.
   Я подавил очередной смешок.
   - Что-то не так, Роуз? - спросил ей вдогонку Эмметт, но она не оборачиваясь продолжала прямо идти к гаражу, а затем влезла в машину, будто могла спрятаться там.
   - С чем это связано? - спросил меня Эмметт.
   - Не имею ни малейшего представления, - солгал я.
   Эмметт разочарованно зарычал.
   - Играй, - посоветовала Эсме, - мои руки вновь остановились.
   Я сделал так, как она сказала, а она подошла и встала за мной, положив руки мне на плечи.
   Мелодия была неотразимой, но незавершенной. Я перебирал пальцами по клавишам, но не мог найти верное направление.
   - Это очаровательно. Есть ли название? - спросила Эсме.
   - Еще нет.
  - А у неё есть история? - спросила она с улыбкой в голосе. Моя игра доставляла ей огромное удовольствие, и я чувствовал себя виноватым в том, что пренебрегал своей музыкой так долго. Это было эгоистично по отношению к Эсме.
   - Это, наверное ....колыбельная. - В этот момент мелодия нашла свое продолжение. Она легко потекла дальше, живя своей собственной жизнью.
   - Колыбельная, - повторила она себе.
   К этой мелодии была история, и когда я увидел ее, частички собирались воедино сами собой. История была о девушке, спящей на тесной кровати, темные волосы которой растрепались и спутались подобно морской водоросли на подушке.
   Элис предоставила Джаспера самому себе и села возле меня на скамье. Своим певучим звонким голосом она пропела бессловесным сопрано на две октавы выше мелодии.
   - Мне нравится, - прошептал я. - Но что на счет этого?
   Я добавил ее линейку для гармонии - мои руки сейчас перелетали по клавишам, чтобы собрать все кусочки вместе - слегка подправив мелодию, уводя ее в новом направлении...
   Она уловила тональность и запела одна.
   - Да. Идеально, - сказал я.
   Эсме сжала мои плечи.
   Голос Элис поднимался выше, направляя мелодию в другое русло, и теперь я смог увидеть ее концовку. Я знал, как она должна завершиться, потому что спящая девушка была совершенна именно такой, какой была, и любая перемена будет полностью ошибочна, к сожалению. Колыбельная постепенно подходила к завершению, теперь медленнее и ниже. Тон Элис тоже понижался, становясь  торжественным. Он был подобен эху, которое можно услышать под сводами собора, освященного свечами.
   Эсме провела рукой по моим волосам.
   - Все будет хорошо, Эдвард. Все решится наилучшим образом. Ты заслужил счастья, сынок. Судьба тебе задолжала.
   - Спасибо, - прошептал я, желая поверить в это.
   - Любовь не всегда приходит в удобной упаковке.
   Я невесело усмехнулся.
   - Возможно, ты справишься с этим затруднительным положением лучше, чем кто-либо. Ты самый лучший и выдающийся из нас.
   Я вздохнул. Каждая мать думает о своем сыне то же самое.
   Эсме все еще была переполнена радостью оттого, что, в конечном счете, спустя все это время тронуло мое сердце. Она думала, что я навсегда останусь одинок...
   - Она ответит тебе взаимностью, - вдруг подумала она, застав меня врасплох направлением своих мыслей. - Если она особенная девушка. - Эсме улыбнулась. - Но я не могу представить никого, кто бы был столь несообразителен, чтобы не заметить, то какое ты выгодное приобретение.
   - Хватит, мам, ты вгоняешь меня в краску, - попросил я.
   Ее слова, несмотря на их неправдоподобность, подбодрили меня.
   Элис засмеялась и подобрала на слух высшую ноту "Heart and Soul". Я ухмыльнулся и дополнил это легкое созвучие с ней. Затем я поддержал ее с исполнением "Chopsticks".
   Она хихикнула, потом вздохнула.
  -Так, я бы хотела, чтобы ты мне рассказал, почему ты смеялся над Роуз, - сказала Элис. - Но я вижу, что ты мне не скажешь.
   - Нет.
   Она щелкнула пальцем мне по уху.
   - Будь любезна, Элис, - пожурила Эсми. - Эдвард ведет себя как джентльмен.
  - Но я хочу знать.
   Я рассмеялся над хныкающим тоном, которым она это произнесла. Затем я сказал:
   - Вот, Эсме, - и начал играть ее любимую песню, безымянную дань любви, которую я наблюдал между ней и Карлайлом так много лет.
   - Спасибо, дорогой.
   Она вновь сжала мои плечи.
   Я не был сосредоточен на игре хорошо знакомой пьесы. Вместо этого я думал о Розали, спрятавшейся от унижения в гараже, и ухмыльнулся сам себе.
   Проверив на своем опыте чувство ревности и всю ее силу, мне стало ее немного жаль. Конечно, ее ревность была в тысячу раз меньше моей. Точно собака на сене.
   Я размышлял, как изменится жизнь и личность Розали, если она не будет самой красивой. Будет ли она счастливее, если красота не будет все время ее расхваленной особенностью? Менее эгоистичной? Более милосердной? Полагаю, интересоваться бесполезно, поскольку прошлое уже не изменить, и она всегда была самой красивой. Даже будучи человеком, она неизменно была в центре внимания благодаря своему очарованию. Не то, чтобы она была против, совсем наоборот - она что бы ей восхищались. Это не изменилось с утратой ее человечности.
   Было совсем не удивительно, что она была задета моим невниманием к ее красоте, которую она воспринимала как должное. Все мужчины благоговели перед ее очарованием, этого она ожидала и от меня. Не то, чтобы она хотела меня - дело далеко не в этом. Но ее раздражал тот факт, что я не хотел ее, вопреки всему. Она привыкла быть желанной.
  С Джаспером и Карлайлом было все по-другому: они оба уже были влюблены. Я же был совершенно непривязан и по-прежнему упорно оставался непоколебим.
   Я думал, что эта старая обида осталась в прошлом. Что она давно перенесла ее.
   Она и перенесла...Пока я, в конце концов, не встретил кого-то, чья красота тронула меня так, как ее не смогла.
   Розали была убеждена, что раз я не счел ее красоту достойной поклонения, то, несомненно, на земле нет никакой другой, которая могла бы меня затронуть. Она взбесилась с того момента, как я спас жизнь Белле, догадываясь женской интуицией об интересе, в котором я едва ли отдавал себе отчет.
   Розали была очень сильно обижена тем, что я счел ничтожную девушку-человека привлекательнее ее.
   Я сдержался, чтобы вновь не рассмеяться.
   Это беспокоило меня немного, хотя бы тем, как она видела Беллу. Розали, как ни странно, считала, что девушка некрасива. Как она могла в это верить? Мне это казалось непостижимым. Результат ревности, без сомнения.
   - О, - неожиданно сказала Элис. - Джаспер, угадаешь?
   Я узнал, что именно она увидела, и мои руки замерли на клавишах.
   - Что, Элис? - спросил Джаспер.
   - Питер и Шарлота собираются навестить нас на следующей неделе! Они будут по соседству, разве это не славно?
   - Что-то не так, Эдвард? - спросила Эсме, почувствовав, как напряглись мои плечи.
   - Питер и Шарлота собираются в Форкс?, - прошипел я Элис.
   Она закатила глаза.
  - Успокойся, Эдвард. Это же не первый их визит.
   Я стиснул зубы. Это будет их первый визит со дня приезда Беллы, а ее ароматная кровь притягивала не только меня.
   Элис нахмурилась из-за выражения моего лица.
  - Они никогда не станут на нее охотиться. Ты знаешь это.
   Но в некотором роде брат Джаспера и молодая вампирша, которую он любил, не были такими, как мы: они охотились обычным способом. Им нельзя было доверять насчет Беллы.
   - Когда? - спросил я её.
   Она расстроено поджала губы, но сказала то, что мне необходимо было узнать.
   - В понедельник, утром. Никто не собирается охотиться на Беллу.
   - Никто, - согласился я, а затем отвернулся от нее. - Ты готов, Эмметт?
   - Я думал, мы пойдем утром.
   - Мы вернемся в воскресенье в полночь. Я полагаю, что это от тебя зависит, когда ты захочешь уехать.
   - Ладно. Дай мне для начала попрощаться с Роуз.
   - Конечно. - Учитывая то, в каком настроении сейчас Розали, это будет коротким прощанием.
   - Ты точно потерял стыд, Эдвард, - подумал он, когда направился к задней двери.
   - Да, я тоже так думаю.
   - Сыграй еще раз для меня новую песню, - попросила Эсме.
   - Ну, если ты так хочешь, - согласился я, хотя немного колебался следовать за мелодией к ее неизбежному концу - концу, от которого мне становилось больно по непонятным причинам. Я подумал мгновенье, а затем я вытащил крышечку от бутылки из своего кармана и положил ее на нотную подставку. Это немного помогло - мое небольшое напоминание о ее согласии.
   Я кивнул себе и начал играть.
   Эсме и Элис переглянулись, но не одна из них ничего не спросила.
   - Тебе никто не говорил, не играть со своей едой?, - крикнул я Эмметту.
   - Эй, Эдвард! - прокричал он в ответ, помахав мне. Медведь, воспользовавшись тем, что он отвлекся, поцарапал своей тяжелой лапой грудь Эмметта. Острые когти разрезали его рубашку и проскрипели по его коже.
   Медведь громко проревел.
   "О, черт, эту рубашку подарила мне Роуз!
   Эмметт прорычал в ответ разъяренному животному.
   Я вздохнул и сел на валун, находившийся поблизости. Это не займет много времени.
   Но Эмметт почти заканчивал. Он дал медведю еще одну попытку оторвать себе голову очередным сильным ударом лапы, смеясь, в то время как удар отскочил рикошетом, от чего тот отшатнулся назад. Медведь зарычал и Эмметт тоже сквозь смех. Затем он бросился на животное, которое было на голову выше его, стоя на задних лапах, и их тела упали на землю, скрутившись вместе, повалив собой старую ель. Рычание медведя с булькающим звуком оборвалось.
   Спустя несколько минут Эмметт резко повернулся в ту сторону, где я его ждал. Его рубашка была испорчена, разорвана и испачкана кровью. Его темные вьющиеся волосы были не в лучшем виде. У него на лице растянулась широкая ухмылка.
   - Этот был сильным. Я почти это почувствовал, когда он цапнул меня.
   - Ты такой ребенок, Эмметт.
   Он разглядывал мою приглаженную, чистую, белую, застегнутую на пуговицы рубашку.
  - Ну, а ты выследил пуму?
   - Конечно, да. Просто я не ем как дикарь.
   Он захохотал своим рокочущим смехом.
  - Были бы они сильнее. Стало б забавнее.
   - Никто не говорил тебе драться со своей едой.
   - Да, но с кем же тогда мне драться? Вы с Элис жульничаете, Роуз никогда не захочет испортить прическу, а Эсме сойдет с ума, если Джаспер и я по-настоящему сразимся?
  Эммет ухмыльнулся и немного передвинулся.
   - Жизнь сложна со всех сторон, разве не так?
   - Ну же, Эдвард. Просто выключи свои способности на минуту и сразись честно.
   - Это не выключается, - напомнил я ему.
   - Удивляюсь, как эта девушка не поддается тебе? - задумался Эмметт. - Может, она даст мне несколько подсказок.
   Все намеки на шутки растворились.
  - Держись от нее подальше, - прорычал я сквозь зубы.
   - Какие мы обидчивые.
   Я вздохнул. Эмметт подошел, чтобы сесть рядом со мной на камне.
   - Прости. Я знаю, какого тебе. Я и вправду пытаюсь не быть слишком бестактным слабаком, но это мое обычное состояние с тех пор...
   Он ждал, что я рассмеюсь его шутке, а потом скорчил гримасу.
   - Такой серьезный все время. Что подслушиваешь сейчас?
   - Думаю о ней. Ну и беспокоюсь, если честно.
   - Есть о чем беспокоиться? Ты же здесь.
   Он громко засмеялся.
   Я опять проигнорировал его шутку, но ответил на его вопрос.
  - Ты когда-нибудь думал о том, какие они все хрупкие? Как много всего страшного может случиться со смертными?
   - По правде говоря, нет. Хотя кажется, я понимаю, о чем ты. Ведь тогда у меня не получилось одолеть медведя.
   - Медведи, - пробормотал я, прибавив новый страх ко множеству прочих. - Это просто будет ее удачей, разве нет? Заблудившийся медведь в городе. Который, конечно, направится к Белле.
   Эмметт захихикал.
  - Ты рассуждаешь как ненормальный, знаешь об этом?
   - Эмметт, просто представь на минутку, что Розали - человек. И она может столкнуться с медведем... Или ее может сбить машина... А еще лучше - упасть с лестницы... Или заболеть!
   Слова вырывались у меня с неистовством. Стало легче оттого, что я выговорился - они мучили меня изнутри на протяжении всех выходных.
  - Пожары, землетрясения, торнадо! Ух! Когда ты в последний раз смотрел новости? Ты видел, что с ними происходит? Кражи с взломом и убийства...
   Я стиснул зубы и внезапно так разозлился от мысли, что ей может сделать какой-нибудь маньяк, что не мог дышать.
   - Эй, эй! Притормози, парень. Она живет в Форксе, помнишь? Так что ее в худшем случае может смыть дождем.
   Он пожал плечами.
   - Мне кажется она крайне невезучая, Эмметт, честно. Посмотри на факты. Из всех мест на свете, куда она могла поехать, она очутилась в городке, где вампиры составляют значительную часть населения.
   - Да, но мы вегетарианцы. Так разве это невезение?
   - Учитывая то, как она пахнет - определенно невезение. И, кроме того, большее невезение, то, как она пахнет для меня.
   Я сердито посмотрел на свои руки, испытывая ненависть.
   - За исключением того, что ты обладаешь невероятным самообладанием, лучшим, чем у кого-либо ещё, не считая Карлайла. И снова удача.
   - А фургон?
   - Это была просто случайность.
   - Тебе нужно было видеть, как он надвигался на нее, Эм... Я клянусь, казалось, будто она притягивала его словно магнит.
   - Но ты был там. Это везение.
   - Да ладно? Разве это не самая большая неудача, которая может случиться с каким-либо человеком - влюбить в себя вампира?
   Эмметт мгновенье спокойно обдумывал это. Он нарисовал у себя в голове девушку и счел изображение неинтересным.
  - Честно, я вообще-то не понимаю, что тебя привлекает.
   - Ну, я тоже, по правде говоря, не считаю Розали красавицей, - сказал я грубо. - Честно, она кажется такой трепещущей, от чего любое симпатичное лицо меркнет на ее фоне.
   Эмметт хихикнул.
  - Не думаю, что ты хочешь мне сказать....
   - Я не знаю в чем ее проблема, Эмметт, - солгал я с неожиданной широкой усмешкой.
   Я вовремя увидел его намерение напасть на меня. Он попытался столкнуть меня со скалы, и раздался громкий треск, в то время как на камне между нами образовался разлом.
   - Жулик, - пробормотал он.
   Я ждал, когда он попытается еще раз, но его мысли пошли в другом направлении. Он вновь представил себе лицо Беллы, но оно было белее, глаза ярко-красными...
   - Нет, - сказал я сдавленным голосом.
   - Это положит конец твоим беспокойствам насчет смертности, разве не так? И к тому же, тебе не захочется ее убивать. Разве это не наилучший вариант?
   - Для меня? Или для нее?
   - Для тебя, - легко ответил он. Судя по его тону можно было прибавить еще: "Конечно".
   Я невесело рассмеялся.
  - Неверный ответ.
   - Я не имею ничего против, - напомнил он мне.
   - Розали против.
   Он вздохнул. Мы оба знали, что Розали сделала бы что угодно, отказалась бы от всего, если б смогла вновь стать человеком. Даже от Эмметта.
   - Да, Розали против, - тихо согласился он.
   - Я не могу...Я не должен...Я не собираюсь разрушать жизнь Беллы. Разве ты не испытывал бы тоже самое, если бы это была Розали?
   Эмметт обдумывал это мгновенье.
  - Ты и вправду...любишь ее?
   - Я даже не могу описать это, Эмметт. Вдруг эта девушка стала для меня целым светом. Я больше не вижу смысла в мире, в котором нет её.
   - Но ты не изменишь ее. Она не протянет вечность, Эдвард.
   - Я знаю это, - простонал я.
   - И как ты уже обратил внимание, она вроде как хрупкая.
   - Поверь мне - я и это знаю.
  Эмметт не обладал особой тактичностью, и вежливые дискуссии не были его сильной стороной. Сейчас он старался изо всех сил, очень сильно желая не быть грубым.
   - Ты хотя бы прикасаться к ней можешь? Я имею в виду, если ты любишь ее...Тебе не хочется, ну, прикоснуться к ней...?
   У Эмметта и Розали была бурная интимная жизнь. Ему было трудно понять, как кто-то может любить без этого аспекта.
   Я вздохнул.
  - Я даже подумать об этом не могу, Эмметт.
   - Ого. Ну и что же ты тогда выберешь?
   - Я не знаю, - прошептал я. - Я пытаюсь решить это...Отстать от нее. Я просто не могу понять, как заставить себя держаться от нее подальше...
   С глубоким чувством удовлетворения я вдруг осознал, что мне лучше остаться, по крайней мере, пока, учитывая приезд Питера и Шарлоты. Ей будет здесь безопаснее со мной это время, чем, если я уеду. На данный момент я могу стать ее нежелательным защитником.
   Эта мысль встревожила меня; я испытывал непреодолимое желание вернуться, чтобы иметь возможность исполнять эту роль так долго, как это возможно.
   Эмметт заметил перемену в выражении моего лица.
  - О чем ты думаешь?
   - Прямо сейчас... - признался я, немного смутившись, - Я умираю от желания вернуться в Форкс и проведать ее. Не знаю, сделаю ли я это до ночи воскресенья.
   - Ну-ну! Ты не поедешь домой так рано. Дай Розали малость остыть. Пожалуйста. Ради меня.
   - Попытаюсь, - сказал я нерешительно.
   Эмметт вытащил телефон из моего кармана.
  - Элис позвонит, если будет какое-нибудь основание для паники. Она ведет себя так же странно по поводу этой девушки, как и ты.
   Я скорчил гримасу.
  - Хорошо. Но я не останусь после воскресенья.
   - Нет никакого смысла, торопиться обратно, будет солнечно, в любом случае. Элис сказала, что мы будет свободны от школы до среды.
   Я строго покачал головой
   - Питер и Шарлота знают, как вести себя.
   - Мне реально плевать, Эмметт. Учитывая везучесть Беллы, она пойдет гулять в лес именно не в то время и... - я вздрогнул. - Питер не имеет понятия о самоконтроле. Я возвращаюсь в воскресенье.
   Эмметт вздохнул.
  - Ты точно псих.
  Белла мирно спала, когда я влез в ее спальню через окно ранним утром в понедельник. Я не забыл в этот раз о масле, так что окно не издало никакого звука от моего проникновения.
   Я мог бы сказать по тому, как ровно лежали ее волосы на подушке, что у нее была менее тревожная ночь, чем в прошлый раз, когда я здесь был. Она сложила свои руки под щекой, как маленький ребенок, и ее рот был слегка приоткрыт. Я мог слышать, как сквозь ее губы медленно входит и выходит воздух.
   Я испытывал поразительное удовлетворение оттого, что был здесь, был способен вновь ее увидеть. Я понял, что мне не было по-настоящему спокойно, пока я не увидел все как есть. Все было неправильным, когда я был вдали от нее.
   Хотя и правильным не было то, когда я был с ней. Я вздохнул, позволив жажде пламенем проскрести по моему горлу. Я слишком долго не испытывал ее. Время, проведенное без боли и искушения, сделало ее еще сильнее. Она была и без того велика, так что я боялся склониться на колени за ее кроватью, чтобы прочесть названия ее книг. Я хотел знать истории в ее голове, но я боялся не столько своей жажды, сколько того, что, позволив себе приблизиться к ней, я захочу приблизиться еще больше...
   Ее губы казались очень мягкими и теплыми. Я мог представить себе что бы чувствовал если бы прикоснулся к ним кончиком пальца. Просто слегка...
   Эта была именно того рода ошибка, которую я избегал.
   Мои глаза скользили по ее лицу вновь и вновь, высматривая в нем перемены. Смертные все время меняются: мне стало грустно от мысли, что я что-то пропустил.
   Я подумал, что она выглядит...усталой. Как будто она не выспалась за эти выходные. Она что, ходила куда-то гулять?
   Я молча рассмеялся и усмехнулся над тем, как это меня расстроило. Ну что с того, если да? Я не присваивал ее себе. Она не была моей.
   Нет, она не была моей, и мне вновь стало грустно.
   Ее рука дернулась, и я заметил неглубокую, недавно зажившую царапину на тыльной стороне ее ладони. Она поранилась? Даже, несмотря на то, что это была явно незначительная ранка, я, тем не менее, забеспокоился. Я рассмотрел место повреждения и решил, что она, должно быть, упала. Это казалось разумным объяснением, учитывая все факты.
   Мысль о том, что мне не придется вечно ломать голову и над этими маленькими загадками, была утешительна. Теперь мы были друзьями, ну, или, по крайней мере, пытались быть друзьями. Я мог спросить ее насчет выходных: о пляже, и из-за какого вчерашнего мероприятия она выглядит настолько уставшей. Я мог спросить, что случилось с ее руками. И я мог бы немного посмеяться, когда она подтвердит мою теорию насчет них.
   Я мягко улыбнулся, в то время как размышлял, что так или иначе, она упала в океан. Мне было интересно узнать, приятно ли она провела время на прогулке. Мне было интересно, думала ли она обо мне вообще. Скучала ли она по мне хоть немного? Хотя бы на сотую часть так же, как я по ней?
   Я пытался представить ее под лучами солнца на пляже. Однако изображение было неполным, потому что я никогда не был на Первом Пляже лично. Я только знал, как он выглядит на картинках...
   Я немного растерялся, когда подумал о причине, по которой я ни разу не был на прелестном пляже, находившемся всего в нескольких минутах бега от моего дома. Белла провела день в Ла Пуш, в месте, куда мне запрещено приходить, согласно договору. В месте, где несколько стариков все еще помнили истории о Калленах, помнили и верили им. В месте, где наш секрет был раскрыт...
   Я встряхнул головой. Мне было не о чем беспокоиться. Квильетты тоже были ограничены договором. Даже если Белла столкнется с одним из этих старых мудрецов, они не смогут ничего рассказать. Да и с чего бы этой теме обсуждаться? С чего бы Белле там любопытничать? Нет, Квильетты, были, возможно, единственными, кто не вызывал у меня беспокойства.
   Я был зол на солнце, когда оно начало восходить. Я напомнил себе, что не могу удовлетворить свое любопытство с приходом дня. Ну почему оно светит сейчас?
   Со вздохом я вынырнул из ее окна до того, как стало достаточно светло, чтобы кто-либо увидел меня здесь. Я собирался остаться в тени густого лесу, находившемся возле ее дома и пронаблюдать, как она поедет в школу, но, когда я оказался между деревьев, удивился, обнаружив след ее запаха, тянувшийся там по тропе.
   Я последовал за ним быстро из любопытства, все более и более беспокоясь, оттого, что она вела глубже во мрак. Что Белла тут делала?
   Тропа внезапно прервалась, в принципе, посреди леса. Она сошла с тропы всего на несколько шагов, к папоротникам, где прикоснулась к стволу упавшего дерева. Возможно, сев там...
   Я сел там же, где и она, и оглянулся вокруг. Все, что она могла увидеть, - это папоротники и лес. Скорее всего, лил дождь: запах был смыт, не засев глубоко в дереве.
   Зачем Белла пришла посидеть сюда одна - а она была одна, без сомнений - посреди сырого мрачного леса?
   Я не видел никакого смысла, и, несмотря на любопытство, я едва ли мог затронуть эту тему в случайном разговоре.
   "Так, Белла, я последовал за твоим запахом сквозь деревья после того, как покинул твою комнату, где я наблюдал, как ты спишь..." Да, это действительно будет тем еще разговором.
   Я никогда не узнаю, о чем она думала и что делала здесь, и мои зубы заскрежетали от разочарования. Хуже то, что это было похоже на тот сценарий, который я описывал Эмметту: Белла в одиночестве размышляет в лесу, где ее запах может приманить любого, кто обладает хорошим чутьем.
   Я застонал. Она не просто была невезучей, она притягивала беды.
   Ну, хорошо, на данный момент у нее есть защитник. Я присмотрю за ней, удержу ее от вреда до тех пор, пока это будет оправданно.
   Вдруг я осознал, что хочу, чтобы Питер и Шарлота погостили у нас как можно дольше.
  
  Глава восьмая
  Призрак
  
  В эти два солнечных дня, большую часть времени я не видел гостей Джаспера, пока они пребывали в Форксе. Дома я появлялся только, чтобы Эсме не волновалась. Если бы я не делал и этого, то мой образ жизни больше походил на жизнь призрака, а не вампира. Я скользил невидимой тенью, везде, где я мог следовать за объектом моей любви, рьяно преследуя навязчивую цель - я был там, где мог видеть и слышать ее сквозь мысли тех счастливчиков, которые могли быть рядом с ней даже на солнце, иногда случайно касаясь её руки своей. Она никогда не реагировала на такое прикосновение, ведь их кожа была столь же тепла, как и ее.
  Ещё никогда раньше необходимость оставить школу не становилась для меня таким испытанием. Но солнце, как мне казалось, делало ее счастливой, поэтому я не мог сердиться из-за солнечной погоды. Что-то, что нравилось ей, нравилось и мне.
  В понедельник утром, я подслушал разговор, у которого было много шансов разрушить мои надежды и сделать время, проведенное далеко от нее настоящей пыткой. Даже не смотря на то, что все миновало, день оказался испорченным.
  Я должен был испытать немного больше уважения к Майку Ньютону; он не послал все к черту и не отправился залечивать раны. У него оказалось больше храбрости, чем я на то рассчитывал. Он решил попробовать еще раз.
  Белла приехала в школу довольно-таки рано и, похоже, намеревалась, пока есть время, понежится на солнце. Она села на одну из редко используемых скамеек ожидая, когда прозвенит звонок. В её волосах, засиявших неожиданным красным цветом, играли солнечные зайчики.
  Майк нашел ее там, снова что-то бормоча под нос, и был явно удивлен своей неожиданной удаче.
  Просто наблюдать за этим было невыносимо, я не мог ничего предпринять, прикованный к тени леса ярким солнечным днем.
  Она поприветствовала его довольно благожелательно, что ввергло Майка в восторг, а меня в ярость.
  Ну вот, я ей нравлюсь. Она не стала бы так улыбаться, если бы я не нравился ей. На сто процентов уверен, что она хотела пойти на танцы именно со мной. Наверное, она поражена тем, как я известен в Сиэтле...
  Он тоже заметил эту перемену в цвете её волос.
  - Я никогда не замечал прежде - твои волосы отливаю красным.
  Я совершенно случайно с корнем выдернул молодое тонкое дерево, на которое опиралась моя рука, когда он схватил прядь её волос.
  - Только на солнце, - сказала она.
  К моему глубокому удовольствию, она съежилась, когда он заправил локон за её ухо.
  Майку потребовалась минута, на то, чтобы восстановить храбрость, которую он потратил на беседу ни о чем.
  Она напомнила ему об эссе, которое все мы должны были сдать в среду. По мелькнувшему на её лице самодовольству, стало ясно, что её эссе уже готово. Он об это и не помнил, что весьма сократило его время.
  Черт побери, это идиотское эссе.
  Наконец он подобрался к сути дела - мои зубы сжались, так же как и кулаки, они, возможно, могли бы сейчас превратить кусок гранита в пыль - и даже теперь, он не мог заставить себя прямо задать вопрос.
  - Я собирался спросить, хотела бы ты куда-нибудь сходить.
  - О, - сказала она.
  На мгновение повисла пауза
  О? Что это означает? Она собирается сказать "да"? Постой, я ведь так толком и не спросил её.
  Он громко сглотнул.
  - Ну, мы бы могли где-нибудь пообедать, а потом бы я занялся этим эссе.
  Идиот, это ведь тоже не вопрос.
  - Майк ...
  Каждый сантиметр моей мучительной и яростной ревности был в точности таким же, как и на прошлой неделе. Я сломал другое дерево, пытаясь удержать себя на месте. У меня возникло дикое желание со всех ног броситься через школьный двор - слишком быстро для человеческих глаз - и забрать её подальше от этого мальчишки, которого я ненавидел в этот момент всем своим существом. Я мог бы убить его, и был бы рад этому.
  Могла ли она ответить ему согласием?
  - Не думаю, что это хорошая идея.
  Я снова мог дышать. Мое одеревеневшее тело расслабилось
  Ну конечно, Сиэтл был только отговоркой. Не стоило мне спрашивать. О чем я только думал? Разве могу я тягаться с этим уродом Калленом ...
  - Почему? - подавленно спросил он.
  - Знаешь... - протянула она, - ... если ты проболтаешься кому-нибудь о том, что я сейчас тебе скажу, то честное слово, я клянусь, что отпинаю тебя до смерти. Смертельная угроза, проскользнувшая в тоне её голоса, вызвала у меня взрыв смеха. В испуге вскрикнула сойка и улетела прочь от меня.
  - Думаю, это расстроит Джессику.
  - Джессика? Что? Но ... О. Ну ладно. Может быть ... так ... Ха.
  Его мысли потеряли всякий порядок.
  - Майк, ты что, совсем слепой?
  Я был с ней солидарен. Ей не стоило бы считать, что все будут столь же проницательны, как она, хотя в этом случае все было очевидно. Столкнувшись с такими непреодолимыми трудностями чтобы только задать вопрос Белле, неужели Майк не мог представить, что Джессике было не легче? Всему причиной эгоизм, что не позволил ему разглядеть других. Ну а Белла настолько неэгоистична, что смогла увидеть все.
  Джессика. Ха. Ничего себе. Ха.
  - О, - только и сумел он сказать.
  Белла воспользовалась его замешательством, чтобы закончить разговор.
  - Урок сейчас начнется, я не могу опоздать.
  С тех пор Майк стал ненадежным источником мыслей. Пока он обдумывал и обдумывал Джессику в своей голове, Майк обнаружил, что ему приятна мысль о том, что она может считать его привлекательным. Но конечно это было совсем не то, если бы так считала Белла.
  Ну вроде бы она даже и симпатичная. Неплохая фигура. Как говориться синица в руке ...
  Он был полностью сосредоточен на новых фантазиях, которые были столь же вульгарны как те о Белле, но теперь они только раздражали, а не приводили в бешенство. Он не был достоин не одной девушки - столь легко он заменял одну другой. С тех пор я старался избегать его мыслей.
  Как только она оказывалась вне поля зрения, я переламывал пополам ствол огромного дерева, и перескакивал с мыслей одного на мысли другого, чтобы увидеть её, всегда радуясь, отыскав мысли Анжелы Вебер, через которые я мог её видеть. Я был даже благодарен в некоторой степени Вебер за то, что она такой хороший человек. Мысль о том, что рядом с Беллой был хотя бы один надежный друг, заставляла меня чувствовать себя лучше.
  Независимо от того под каким углом мне удавалось увидеть лицо Беллы я не мог не отметить что она снова была чем-то опечалена. Это удивило меня - я считал, что солнца будет достаточно, чтобы сохранить ее улыбку. За ланчем, я видел как она то и дело поглядывает на пустой стол Калленов, и это взволновало меня. Во мне родилась надежда. Возможно, она тоже скучала.
  Она собиралась отправиться на прогулку с другими девушками - я автоматически планировал своё собственное наблюдение - но эти планы были отложены, поскольку Майк пригласил на свидание Джессику вместо Беллы.
  Таким образом, за место этого я отправился к её дому, одновременно проверив окрестности леса, чтобы удостовериться, что никто представляющий угрозу не блуждал где-то рядом. Я знал, что Джаспер попросил своего, так называемого брата, избегать города - рассказав про мое душевное состояние в качестве объяснения и предупреждения - но, не смотря на это, я не мог позволить себе рисковать. Питер и Шарлотта не намеривались конфликтовать с моей семьей, но намерение - штука изменчивая...
  Хорошо, может быть, я перегнул палку. Я знал об этом.
  Словно бы зная, что я наблюдал за ней, как будто почувствовав как мучительно мне не видеть её, Белла сжалившись, вышла на задний двор после долгого пребывания в стенах своего дома. В одной руке она держала книгу, в другой несла одеяло.
  Я неслышно вскарабкался на самые высокие ветви самого близкого дерева, с которого был виден двор.
  Она расстелила одеяло на влажной траве, а затем легла на живот и стала пролистывать потрепанную книгу, как будто пытаясь найти какое-то определенное место в ней. Через её плечо я разглядел название.
  Ну конечно, классика. Она была поклонницей Остен.
  Она читала быстро, скрещивая то так, то сяк свои лодыжки, поднятые вверх. Я наблюдал за игрой солнечного света и ветра в её волосах, когда ее тело внезапно напряглось, и ее рука застыла на одной из страниц. Все что я видел, что она дошла до третьей главы, когда она резко схватила сразу много страниц и перевернула их.
  Я взглянул на заглавие страницы - "Менсфилдский парк". Она начинала читать новую историю - книга была сборником новел. Я удивился, сколь быстро она расхотела читать предыдущую.
  Спустя несколько мгновений Белла со злостью захлопнула книгу. Со свирепым, хмурым выражением лица, она отбросила книгу в сторону и перевернулась на спину. Глубоко вздохнув, словно бы успокаивала себя, она закинула руки за голову и закрыла глаза. Я помнил содержание романа, но не смог вспомнить ничего, что могло бы так расстроить ее. Ещё одна загадка. Я вздохнул.
  Она лежала неподвижно, пошевельнувшись всего лишь раз для того чтобы убрать волосы с лица. Они рассыпались рядом с её головой густой каштановой рекой. И затем она вновь стала неподвижной.
  Ее дыхание замедлилось. После нескольких долгих минут ее губы зашевелились. Она говорила во сне.
  Сопротивляться было невозможно. Я вслушивался так усиленно, как только мог, улавливая голоса в домах поблизости.
  Две столовых ложки муки ... одна чашка молока...
  Ну, давай! Все лишь немного веры! Вперед!
  Красный, или синий ... или возможно мне стоит одеть что-то более неожиданное...
  Рядом не было никого. Я спрыгнул на землю, мягко опустившись на ноги.
  Это было очень неправильно и очень опасно. С каким снисхождением я когда-то осуждал Эмметта за беспечность его поступков и Джаспера из-за нехватки у него выдержки - и теперь я сознательно отвергал все правила с такой дикой энергией, на фоне которой бледнели все их ошибки. Я привык быть ответственным.
  Я вздохнул, но всё же вышел под лучи солнца не взирая ни на что.
  Я не хотел видеть себя в ярком свете солнца. Плохо то, что моя кожа была подобна грубому камню в тени; я не хотел видеть Беллу и себя рядом с ней в солнечном свете. Различия между нами были непреодолимы и без этой картины в моей голове.
  Когда я подошел ближе, то не смог отвести глаз от её искрящейся на солнце кожи. Я сжал челюсти, чтобы не вздохнуть. Может я сошел с ума? Я представил, как она может испугаться, если откроет глава прямо сейчас...
  Когда я собрался сделать ещё один шаг, она вновь заговорила, что заставило меня застыть.
  - Ммм... Ммм...
  Ничего непонятно. Но я подожду.
  Я осторожно взял ее книгу, протянув руку и на всякий случай, сдерживая дыхание в тот момент, когда оказался слишком близко. Я снова стал дышать, оказавшись на несколько ярдов от неё, пробуя на вкус её запах в солнечном свете и на открытом воздухе. Казалось, что жар от солнца делал её аромат ещё слаще. Мое горло обжигало жаждой, новым беспощадным огнем, потому что я слишком долго был вдали от неё.
  Мне потребовалось некоторое время, чтобы справиться с этим, и затем, заставив себя дышать через нос - я открыл её книгу, которую держал в руках. Она начала с первого романа... Я быстро перелистал страницы до третьей главы "Чувства и чувствительности", ища что-нибудь потенциально оскорбительное в чрезмерно вежливой прозе Остен.
  Когда мои глаза инстинктивно остановились на моем имени - имени персонажа Эдварда Феррарса, впервые представленного именно в этой главе - Белла заговорила снова.
  - Мммм... Эдвард, - выдохнула она.
  На сей раз я не испугался, что она проснулась. Ее голос был только тихим, задумчивым бормотанием. А не криком ужаса, если бы она увидела мне здесь, рядом с ней.
  Радость боролась с отвращением к себе. Я все ещё снился ей, по крайней мере.
  - Эдмунд. Ах... слишком... близко...
  Эдмунд?
  Ха! Её сон был вовсе не обо мне, мрачно сказал я себе. Отвращение стало сильнее вдвойне. Она мечтала о вымышленных героях. Для моего самолюбия это было бы чересчур.
  Я положил книгу обратно, и вернулся под тень деревьев - туда, где и должен быть.
  День медленно шел на убыль, а я все смотрел, вновь ощущая беспомощность пока солнце медленно катилось к горизонту, и тени ползли по лужайке, приближаясь к ней. Мне бы хотелось оттащить тени обратно, но невозможно было отвратить ночь; тени окутали Беллу. Когда совсем стемнело, ее кожа стала выглядеть слишком бледной - почти призрачной. Ее волосы были снова темными, почти черными на фоне лица.
  Смотреть на это было немного жутко - словно бы я наблюдал, как сбываются видения Элис. Только настойчивое, громкое биение сердца Беллы было единственным заверением, лишь этот звук не позволял мне чувствовать, будто я оказался в кошмарном сне.
  Я успокоился, только когда её отец вернулся домой.
  Я немного слышал его пока он ехал вниз по улице к дому. Он был несколько раздражен ... из-за чего-то в прошлом, что-то связанное с сегодняшним днем на работе. Ожидание смешалось с голодом - я предположил, что он с нетерпением ждал ужин. Но его мысли были настолько тихи, что я не мог быть уверен, я мог уловить только их суть.
  Я задавался вопросом, какой же тогда была её мать - какой же генетической комбинацией она являлась, что сделало её столь уникальной.
  Белла стала просыпаться, и села в тот момент, когда машина её отца заехала на бетонную дорогу. Она огляделась по сторонам, и, похоже, была удивлена неожиданно обступившей её темнотой. На один короткий миг она посмотрела именно туда, где среди теней прятался я, но потом она быстро отвернулась.
  - Чарли? - спросила она тихо, все еще глядя в деревья, окружавшие маленький двор.
  Хлопнула дверца машины, и она повернула голову на звук. Белла быстро поднялась на ноги, подобрала свои вещи, бросив ещё один взгляд на лес.
  Я перебрался на дерево, что было ближе к окну маленькой кухни, и слушал, как они проводят вечер. Было интересно сравнить слова Чарли с его едва слышными мыслями. Его любовь и беспокойство за единственную дочь заполняли почти все его размышления, а говорил он всегда кратко и не по сути. Большую часть вечера они сидели молча.
  Я слышал, как она рассказала о своих планах на завтрашний вечер в Порт-Анжелесе, и пока я слушал, то вместе с ней освобождал и свои планы. Джаспер не просил Питера и Шарлотту избегать Порта-Анжелеса. Хотя я знал, что они недавно охотились и не имели никакого намерения нападать на кого-либо на нашей территории, но я буду следить за ней на всякий случай. В конце концов, там всегда было много других из моей породы. И ещё все эти человеческие опасности, о которых я и не задумывался раньше до некоторых пор.
  Я слышал о том, как она беспокоилась из-за того, что она оставляет отца и ему придется готовить обед самому, и улыбался этому доказательству моей теории - да, она была очень заботлива.
  И затем я ушел, зная, что вернусь, как только она заснет.
  Я не стал бы нарушать её покой просто для того, чтобы смотреть на неё. Я был здесь, чтобы защищать, а не подглядывать, чем бы без сомнения и занимался Майк Ньютон, если бы был достаточно ловок для того, чтобы вскарабкаться на верхушку дерева как я. Я не смог бы поступить с ней так бесчестно.
  Когда я вернулся, дом был пуст, к моему облегчению. Мне не пришлось выслушивать беспокойные или осуждающие мысли, что заставляли меня сомневаться в своем душевном здоровье.
  Перед тем как уйти оставил мне записку:
  Поиграем в футбол? Ну, давай! Пожалуйста!
  Отыскав ручку, я небрежно написал слово "извини" под его просьбой. Команда состоится и без меня, в любом случае.
  Я отправился самой короткой охотничьей тропой, утоляя голод более мелкими и слабыми животными, что на вкус не так хороши хищники и после сменил одежду, прежде чем вернуться в Форкс.
  
  Сегодня ночью сон Беллы не был спокоен. Она то и дело сражалась с одеялом, а на её лице отражались то волнение. То печаль.
  Я задавался вопросом, что за кошмар беспокоит её... но потом понял, что возможно мне лучше не знать.
  Все время, когда она говорила во сне, в основном это было недовольное бормотание о трудностях жизни в Форксе, только один раз, когда она выдохнула слово "вернись" и её ладонь раскрылась в бессловесной просьбе, то это подарил мне шанс верить, что возможно ей снился я.
  На следующий день, день, который должен быть последним солнечным я снова оказался узником, так же как и вчера.
  Белла выглядела ещё более мрачной, чем прежде, и мне стало интересно - не отменит ли она свои планы, ведь очевидно, что она не в настроении. Но поскольку это была именно Белла, то она, очевидно, поставит интересы друзей превыше своих.
  Сегодня на ней была блузка глубокого синего цвета, что очень подчеркивало бледность её кожи и делало её похожей на свежие сливки.
  После школы Джессика согласилась захватить ещё девушек, среди которых была и Анжела, за что я был ей благодарен.
  Я отправился домой за машиной. Когда я наткнулся там на Питера и Шарлотту, то решил дать девочкам час форы. Я никогда бы не выдержал плестись позади них на маленькой скорости - жутко представить.
  Я пересек кухню задумчиво кивнув Эммету и Эсме в приветственном жесте, так же как и всем остальным в гостиной и направился прямиком к фортепьяно.
  Тьфу ты черт, вернулся, - Розали, разумеется
  Ах, Эдвард, мне так тяжело смотреть как ты страдаешь, - вся радость Эсме испарилась с приходом беспокойства. Она должна быть обеспокоена. Эта история любви в которую она так верила с каждым мгновением становится больше похожей на трагедию.
  Повеселись сегодня в Порт-Анжелесе, - ободряюще подумала Элис, - Дашь мне знать, когда можно будет разговаривать с Беллой.
  Ну, ты и зануда. Я не могу поверить, что ты пропустил игру вчера вечером, только ради того что бы поглазеть как кто-то спит, - ворчал Эмметт.
  Джаспер не высказал никакого мнения на мой счет, даже когда мелодия, которую я начал играть, получилась немного более бурной, чем я задумывал. Это была старая мелодия на знакомую тему - нетерпение.
  Джаспер прощался со своими друзьями, которые с любопытством наблюдали за мной.
  Какое странное создание, - подумала светловолосая, такая же маленькая, как и Элис, Шарлотта. - В нашу последнюю встречу он был так нормален и вежлив.
  В своих мыслях Питер был согласен с ней, как это всегда бывало.
  Должно быть всему причина животные. Нехватка человеческой крови рано или поздно сведет их с ума, - решил он.
  Его волосы были такие же светлые и практически такие же длинные как и у неё. Они были очень похожи за исключением роста - Питер был почти столь же высок как и Эмметт - в остальном же они выглядели и думали одинаково. Как я всегда считал - они идеально друг другу подходят.
  Все кроме Эсме перестали обо мне думать и я стал играть более приглушенно, так чтобы не привлекать внимания. Я долго старался не замечать их присутствия, позволяя музыке отвлечь меня от смятений. Слишком тяжело было ни видеть девушку своими глазами и через мысли других.
  Только когда прощание приблизилось к своему завершению, я вслушался в беседу.
  - Если вы снова увидите Марию, - произнес Джаспер с некоторой осторожностью, - передайте, что я желаю ей всего хорошего.
  Мария - это тот вампир, что создала Джаспера и Питера - с Джаспером это произошло во второй половине девятнадцатого века, с Питером позже - в сороковых годах двадцатого. Однажды, когда мы были в Калгари, она отыскала Джаспера. Это было очень знаменательная встреча - нам пришлось немедленно скрываться. Джаспер вежливо попросил её в будущем держаться на расстоянии.
  - Не думаю, что это случится скоро, - смеясь ответил Питер - Мария была очень опасна и не было никаких теплых чувств между ними, которые бы хотелось вернуть. В конце концов Питер явился причиной неудачи Джаспера. Джаспер всегда был любимчиком Марии, но даже это не помешала ей составлять планы его убийства. - Но если я её увижу, то обязательно передам.
  Перед уходом они обменялись рукопожатием. Я позволил мелодии, которую играл, затихнуть в нелогичном завершении и торопливо поднялся на ноги.
  - Шарлотта, Питер, - сказал я, кивнув.
  - Рады были снова увидеть тебя, Эдвард, - неуверенно произнесла Шарлотта.
  Питер только кивнул в ответ.
  Сумасшедший, - бросил в мой адрес Эмметт.
  Идиот, - тут же подумала Розали.
  Бедный мальчик, прозвучало от Эсме.
  Элис с упреком подумала:
  Они отправятся на восток, в Сиэтл. Они не будут рядом с Порт-Анджелесом, - в качестве доказательства она продемонстрировала мне свои видения.
  Я сделал вид, что ничего не слышал. Мои оправдания уже не имели никаких оснований.
  Только оказавшись в автомобиле, мне удалось расслабиться. Урчание мотора, который Розали усилила в прошлом году, будучи в лучшем настроении, успокаивало меня. Ощущение того, что я в дороге и мысль о том, что с каждой милей, проносящейся под колесами машины, я становлюсь ближе к Белле, действовало на меня исцеляюще.
  
  
  Глава девятая
  Порт Анжелес
  
   Когда я добрался в Порт Анжелес, погода была слишком ясной, чтоб разъезжать по городу; солнце было все еще в зените, и хотя окна моей машины были слегка тонированы, не было никакой причины лишний раз рисковать. По-правде говоря, рисковать еще более.
   Я был уверен, что смогу разыскать Джессику, по ее мыслям, на расстоянии - Джессика мыслила гораздо громче Анжелы, но как только я уловлю первую, я без труда смогу распознать и другую. И тогда, когда тени начнут удлиняться, я смогу приблизиться к ним. Пока же, я съехал с дороги на объездное загородное шоссе, которое, как мне показалось, крайне редко использовалось.
   Я знал направление цели своего поиска - в Порт Анжелесе, в действительности, было только одно место, где можно было бы покупать одежду. Для поисков Джессики не потребовалось много времени, она кружилась перед трюмо и через ее периферийное зрение я смог разглядеть Беллу, которая оценивающе разглядывала длинное вечернее черное платье, которое та примеряла.
   Белла до сих пор выглядит подавленной. Ха. Анжела была права - Тайлер сыт по горло от всего этого. И, тем не менее, я и подумать не могла, что она настолько расстроится. В конце концов - она же сама отклонила предложение. А что, если Майк заскучает во время бала и никуда больше меня не пригласит? Что, если он снова сделает предложение Белле? Пригласила бы она Майка на танцы, если бы я тогда промолчала? Считает ли он ее симпатичней меня? Думает ли она, что более привлекательная, чем я?
   - Знаешь, мне больше нравится, как ты выглядела в синем платье, - сказала Белла. - оно подчеркивает цвет твоих глаз.
   Джессика послала Белле наигранно теплую улыбку, при этом оставаясь все такой же подозрительной.
   Она что, правда так думает? Или она хочет, чтобы я был похож на корову в субботу?
  Я уже устал от того, что творилось в голове у Джессики. И стал искать, нет ли поблизости Анжелы - к сожалению, Анжела была полностью поглощена примеркой платьев, я не стал глубже вникать в этот процесс, дабы не вторгаться в ее личную жизнь.
  Ну, по крайней мере, я не увидел никаких серьезных неприятностей, в которые могла бы угодить Белла, находясь в универмаге. Я позволю им свободно бродить по магазину и делать покупки, а затем догоню уже на выходе. До наступления темноты осталось совсем чуть-чуть - с запада небо стало затягиваться тучами. Пока я мог только мельком разглядеть их через стволы деревьев, но уже было понятно, как они будут торопить закат. Я приветствовал и жаждал их приближения больше, чем когда-либо прежде. Завтра я снова смогу быть рядом с Беллой в школе, единовластно завладеть ее вниманием за ланчем. Я смогу задать ей все те вопросы, которые у меня накопились...
   Итак, значит, она была в злости от предположения, сделанного Тайлером. Я разглядел это в его мыслях - о чем он вообще думал, делая Белле подобное предложение, на что рассчитывал? Я представил себе выражение ее лица в тот день - нарушенного недоверия - и рассмеялся. Я задавался вопросом, что же она даст ему прямой ответ. Я бы ни за что не пропустил подобного.
   Как же медленно тянулось время, пока я ждал наступления темноты. Я периодически проверял о чем думает Джессика; ее ментальный голос было легко уловить, и все же, я не испытывал удовольствия от длительной связи с ее мыслями. Я увидел место, куда они собирались зайти перекусить. Было уже поздновато для обеда... возможно, я, чисто случайно, забреду в тот же ресторан. Я нащупал в кармане мобильный, подумывая пригласить Элис, чтобы поесть... Ей бы понравилась эта идея, конечно же она захочет поболтать с Беллой. Я до сих пор не был уверен, готов ли я посвятить Беллу в тонкости своего мира. Разве уже то, что я был вампир не было достаточной проблемой?
   Я снова мысленно проверил Джессику. В этот момент она думала о своих драгоценностях, спрашивая, что думает Анжела по этому поводу.
   - Может мне стоит вернуть ожерелье? - сказала Джессика. - У меня уже есть одно дома, мне кажется оно должно неплохо здесь смотреться, тем более, что я потратила большую сумму, чем собиралась... Мама убьет меня. И чем я только думала?
   - Вообще-то я не собиралась снова идти в магазин. Как думаешь, Белла будет нас искать? - сказала Анжела.
   Ну и как же это понимать? Беллы с ними не было? Я осмотрелся вокруг, сначала при помощи Джессики, затем переключился на Анжелу. Они были на тротуаре перед фасадами магазинов и собирались переходить через дорогу. Беллы нигде рядом не было.
  Да, кому вообще нужна эта Белла? - эта мысль проскользнула у Джесс, прежде, чем та что-то ответила Анжеле.
  - С ней все нормально. Чтоб сходить в ресторан и у нас будет предостаточно времени, даже если придется вернуться. В любом случае, у меня ощущение, что Белле нужно побыть одной.
   Я получил мимолетное упоминание о книжном магазине - Джессика была уверена, что Белла направилась именно туда.
  - Тогда нам стоит поторопиться, - сказала Анжела. Я надеюсь, Белла не подумает, что мы её бросили. Перед этим, в машине, она была так мила со мной... Она действительно замечательный человечек. Но выглядит какой-то очень грустной весь день. Вот интересно, не из-за Эдварда Каллена ли все это? Держу пари, дело именно в этом, иначе, зачем же она так расспрашивала о его семье...
   Мне необходимо было быть более внимательным. Я что, все здесь пропустил? Белла все это время витала в облаках, а до этого - интересовалась мной? Сейчас же Анжела была сосредоточена на Джессике - а та без умолку болтала об этом идиоте Майке - поэтому ничего интересного или полезного из этого я не смог извлечь.
   Судя по всему, тени достаточно сгустились. Совсем скоро солнце полностью исчезнет за тучами. Если бы мне удалось держаться западной стороны дороги, здесь здания отбрасывали тень и полностью скрывали улицу от остатков солнечного света...
   Дороги в городе были достаточно свободными, по мере того, но как я проезжал через центр, мое волнение нарастало. Я не мог найти точного определения своему состоянию - Белла сейчас была предоставлена сама себе - и я понятия не имел, где её искать. Но я должен был найти.
   В Порт Анжелесе я ориентировался достаточно свободно; для начала я съездил прямо к книжной лавке, образ которой почерпнул из мыслей Джессики, надеясь, что мой поиск будет короток, но отчаянно сомневаясь, что это будет так просто. И Белла совершенно не облегчала мне задание.
   Весьма прилично выглядящий, небольшой магазин был пуст, за исключением сумбурно-одетой женщины, позади прилавка. Здесь не было ничего, что бы могло заинтересовать Беллу - все было слишком современно для человека ее натуры. Мне было безумно интересно, а заходила ли она сюда вообще?
   Часть пути до магазина скрывала тень. Это был небольшой участок под навесом книжной лавки. Нет, я не должен. Прохаживаться здесь в дневное время, под солнцем рискованно. Ведь может ещё такое, что какой-то автомобиль, проезжая мимо отразит солнечный свет не туда куда нужно?
  Но как же мне ещё отыскать Беллу?
   Припарковавшись, я вышел из машины, следя за тем, чтобы оставаться в густой тени. Быстрым шагом я зашел в магазин, при этом не ощутив в воздухе даже слабого намека на аромат Беллы. Она была здесь, на тротуаре перед магазином, но не было никакого намека на ее присутствие в магазине.
   - Добро пожаловать! Могу я чем-то помочь... - начала было продавщица, но я уже был снаружи.
   Я следовал за ароматом Беллы, так далеко, насколько это представлялось возможным не выходя за пределы тени, остановившись только подобравшись к границе солнечного света.
  В этот момент я чувствовал полнейшее бессилие - отгороженный границей между тьмой и светом, что простиралась через тротуар впереди меня. Полностью ограничен.
   Мне оставалось только гадать, продолжила ли она идти по улице или нет, направляясь на юг. Ничего, что могло бы заинтересовать, в тех краях не было. Неужели она заблудилась? М-да, исходя из особенностей характера Беллы, такую возможность не нужно отметать.
   Я вернулся к машине и медленно ездил вдоль улиц, пытаясь ее отыскать. Я выходил из машины еще на нескольких теневых участках пути, но все что смог - это уловить отголосок ее аромата, причем направление, в котором он отдалялся, очень мне не понравилось. И куда же она направлялась?
   Я несколько раз проезжал туда и обратно между книжным магазином и рестораном, надеясь перехватить ее на пути. Джессика с Анжелой уже были в ресторане, не решаясь - сделать ли им заказ или подождать Беллу. Джессика настаивала на том, чтоб заказывать прямо сейчас.
   Я дошел до того, что принялся выхватывать у прохожих мимолетные упоминания о Белле, осматриваясь по сторонам через их зрение. Ну хоть кто-то же должен был ее где-нибудь приметить!
   С каждой минутой моих поисков волнение все возрастало. До этого я даже и не задумывался, насколько непросто будет ее найти - мелькнув в одном месте, вот как сейчас, она сразу же двигалась абсолютно в другом направлении от меня, совершенно пренебрегая всяческим законами логики. Мне это совершенно не нравилось.
   Облака нависли над горизонтом, и, еще через несколько минут, я смогу безприпятственно разыскивать ее, передвигаясь пешком. Вот тогда-то поиски не заняли бы у меня много времени. Единственной преградой было солнце, которое в данной ситуации делало меня совершенно беспомощным. Всего несколько минут, а затем преимущество было бы снова на моей стороне - это будет человеческий мир, бессильный против меня.
   И снова много посторонних мыслей. Очень много примитивных мыслей...
   - ... думаете, что у малыша какая-то другая ушная инфекция ...
   - ... Это было шесть четыре м-м или "шесть на четыре"...?
   - ... Опять опоздала. Я должна сказать ему...
   - ... А вот и она! Ага!
   Есть, я увидел ее лицо. Наконец, хоть кто-то заметил ее!
   Облегчение было секундным, потому что затем я прочитал в полном объеме мысли того, кто злорадствовал, глядя на нее из тени.
   Разум незнакомца был чужим, но что-то в нем было мне знакомо. Когда-то я вел охоту именно за такими.
   - НЕТ! - рев и рычание вырвалось из моего горла. Я притопил педаль акселератора до пола, но куда мне нужно ехать?
   Через его мысли я знал толь общее местоположение, но не было ничего конкретного. Хоть что-то, ну должно же было быть хоть что-то - уличный знак, витрина, что-нибудь из окружения, что дало бы информацию о том, где они! Только вот Белла находилась в непроглядной тени, и его взгляд сосредотачивался только на ее напуганном лице - он наслаждался ее страхом.
   В уме этого человека лицо Беллы было каким-то запятнанным, опороченным воспоминаниями о других лицах. Белла явно не была его первой жертвой.
   Рокот моего разъяренного рычания прокатился по салону автомобиля, но это мало меня беспокоило.
   За спиной Беллы была глухая стена. Скорее всего, это какой-то промышленный район города, удаленный от торгового, более населенного района. Мой автомобиль завизжал на повороте, уходя в сторону от встречного автомобиля. Хотел бы я думать, что интуиция меня не подведет и я выбрал правильный маршрут. К тому времени, как водитель встречной машины успел просигналить мне, этот звук уже был далеко позади.
  Вы только посмотрите, как она трясется от страха! - человек заливался смехом в предвкушении. Для него страх был ничем - всего лишь, доставляющий ему удовольствие атрибут.
   - Оставьте меня в покое. - Белла произнесла эту фразу достаточно громко, но она не кричала.
   - Да не будь ты такой, сладенькая.
   Человек заметил, как она вздрогнула от резкого смешка, раздавшегося с другой стороны. Этот шум нервировал его.
  Заткнись сейчас же, Джеф! - подумал он - в то же время его позабавило, как съежилась девушка от этих звуков. Это взволновало его. Он начал воображать как она его умаляет, все способы, которыми она попросит...
   Мне и не пришло в голову, что у монстра была компания, пока я не услышал громкий смех. Через него я проверил все вокруг, отчаянно нуждаясь хоть в чем-то, что смогла бы помочь. Он сделал первый шаг в направлении Беллы, сгибая при этом руки.
   Мысли, блуждавшие в головах у остальных, не были настолько омерзительны, как его. Все они были слегка навеселе, ни один из них и подумать не мог, как далеко человек, которого они звали Лонни, собирался зайти. Все окружающие, подобно слепым, безоговорочно принимали лидерство Лонни. Ведь он пообещал им небольшое развлечение...
   Один из них бросил нервный взгляд через улицы - его не интересовала застигнутая врасплох девушка - и этим самым дал мне зацепки, в которых я так нуждался. Я понял, что это было за пересечение улиц, в направлении которых он уставился.
   Пролетев на красный свет, я еле проскользнул между двумя автомобилями в движущимся потоке. Позади меня сигналили машины.
  Тут в кармане завибрировал мобильник. Я на это не обратил никакого внимания.
   Растягивая удовольствие, Лонни медленно приближался к девушке - близость момента насилия растормошило его. Он ждал ее крика, готовясь смаковать его.
   Белла сжала челюсти и взяла себя в руки. Его это удивило - он ожидал, что она попытается убежать. Удивленный этим он был слегка разочарован. Он получал удовольствие от преследования своей жертвы, как тот адреналин, возникающий во время охоты.
   А она, однако, храбрая. Возможно, это и к лучшему... больше будет сопротивляться.
   Сейчас я был на расстоянии квартала от них. Монстр уже мог расслышать рев двигателя моего автомобиля, но, не придав этому никакого значения, он всецело был занят своей жертвой.
   Мне бы очень хотелось посмотреть, как же он будет радоваться, когда из охотника превратиться в добычу. А еще меня очень интересовало, как ему понравиться мой стиль охоты.
   Каким-то уголком моего сознания я уже перебирал разнообразные пытки, которым мог его подвергнуть, пытаясь найти те, которые доставят ему больше боли. Он был бы ими искалечен. Он испытал бы невероятные муки агонии. Остальная компания умерла бы довольно быстро, но монстр по имени Лонни умолял бы о смерти ещё очень долго, прежде, чем я сделал бы ему такой подарок.
   Он был на пересечении с тем местом, где стояла Белла.
   Я резко завернул за поворот, свет фар осветил всю эту сцену, ослепив ее участников. Я, возможно, сбил бы их лидера, выпрыгнувшего на дорогу, но это было слишком легкой смертью для него.
   Мне пришлось обогнуть этот участок и завернуть автомобиль таким способом, чтоб пассажирская дверь оказалась рядом с Беллой. Когда я резко открыл ее, она уже бежала к автомобилю.
   - В машину, - процедил я.
  Черт возьми, что все это значит?
   Так и знал, что это плохая идея! Она не одна.
   Я должен бежать отсюда?
   Думаете, я это так и оставлю...
   Без малейших колебаний, Белла запрыгнула в салон автомобиля и тут же захлопнула дверцу за собой.
   А после, она посмотрела на меня таким доверчивым и благодарным выражением, какого я никогда не встречал ни у одного человека, и в тот же миг все мои планы возмездия моментально разрушились.
   Не потребовалось и секунды, чтобы понять - я не смогу оставить ее одну в автомобиле, даже для того, чтоб проучить четырех проходимцев с улицы. Как бы я попросил ее не смотреть на то, что с ними будет происходить? Ха! Когда это она делала то, о чем я ее просил? Когда это она делала хоть что-то, безопасное для себя самой?
   Смог бы я вырвать мерзавцев из ее поля зрения, а после оставить одну, предоставленную самой себе? Это был бы только вопрос времени, поскольку на вечерних улицах Порт Анжелеса хватало и другого не менее опасного народа, они были не первыми и не последними! Белла словно магнит, притягивающий к себе все самое опасное. Я не мог больше этого допустить.
   Со стороны, в моих действиях не было ничего необычного, все выглядело как часть единого целого, я надавил на педаль газа, увозя ее от преследователей с такой скоростью, что они остались стоять раскрыв рты, глядя вслед моему автомобилю. Она даже не заметила момента моего замешательства. Белла думала, что именно таким и был, изначально, план спасения.
   Мне бы даже не удалось сбить этого урода машиной. Ведь это так бы ее испугало.
   Я желал его смерти настолько сильно, что потребность в ней звенела в моих ушах, омрачая все мои мысли, я чувствовал во рту вкус его крови. Каждый мой мускул был напряжен, сокращался, в необходимости утолить эту потребность. Я просто должен был убить его. Мне хотелось медленно сдирать с него кожу, слой за слоем, кусочек за кусочком, отделять кожу от мускулов, мускулы от костей...
   Все бы это было осуществимо, если бы не девушка - единственная для меня во всем мире - сейчас схватилась за свое сиденье обеими руками, смотрела на меня, и взгляд ее глаз при этом был таким открытым и совершенно доверчивым. Так что моя месть откладывалась.
  - Стоит пристегнуться, - посоветовал я.
  Мой голос звучал грубо, с оттенком ненависти и жажды крови. Это была не обычная жажда крови. Мне бы совсем не хотелось очернять себя, принимая другую сторону существа, живущего во мне.
   Она защелкнула ремень безопасности, подскочив от звука, который при этом раздался. Этот незначительный звук заставил ее подскочить, а то, что я несся через город, игнорируя все дорожное движение, ее совершенно не взволновало. Я ощущал на себе ее взгляд. Белла казалась, какой-то совершенно расслабленной. Ее состояние было совершенно мне не понятно - особенно учитывая то, что она только что пережила.
   - Как ты, все нормально? - спросила она, ее голос был немного хриплым из-за того напряжения и страха, что ей пришлось испытать.
  Она интересовалась все ли в порядке со мной?!
   Я размышлял над ее вопросом доли секунды. Этого было совершенно недостаточно, чтобы Белла заметила мои колебания. А было ли со мной все в порядке?
   - Нет, - понял я, а в моем голосе так и звенела ярость.
   Мы приехали на то же самое редко используемое шоссе, где я провел день, занимаясь своей, слежкой. Теперь под кронами деревьев была непроглядная темень.
   Я был настолько разъярен, что словно вкопанный не мог двинуться с места. Мои, словно, скованные льдом руки, жаждали сокрушить нападавшего на нее, разорвать его в клочья, настолько изуродованные, что его труп никогда не смогли бы опознать...
   Но для этого мне нужно будет оставить ее здесь одну, совершенно незащищенную, темной ночью.
   - Белла? - спросил я сквозь зубы.
   - Что? - хрипло ответила она. После чего пару раз кашлянула, прочищая горло.
   - С тобой все хорошо? - вот что для меня было важнее всего, это было первостепенно. Возмездие было вторично. Разумом я это осознавал, да вот только тело мое настолько сильно было заполнено гневом, что было трудно думать.
   - Думаю, да, - ее голос, был все еще сиплым, без сомнения, из-за страха.
   Ну и вот... я не мог оставить ее.
   Даже если бы ей не грозила постоянная опасность, по причине, приводящей меня в бешенство - просто злая шутка, которую вселенная сыграла со мной - даже если бы я целиком и полностью уверился, что Белла была бы в полной безопасности в мое отсутствие, я не смог бы оставить ее в одиночестве, в темноте.
   Она, должно быть, очень напугана.
   И все же сейчас я был не в том состоянии, чтоб успокаивать ее - при том, что я знал, как можно этого достигнуть - я не сделал этого. Конечно же, она ощущала те волны жестокости, которые отходили от меня, это было очевидно. И боюсь, я напугаю ее еще сильнее, если не смогу загасить жажду, закипающую во мне.
   Мне нужно сосредоточиться на чем-то другом.
   - Прошу, расскажи что-нибудь, - умолял я.
   - Прости, не поняла, что ты имеешь в виду?
   Моего самоконтроля только и хватило на то, чтобы объяснить, что мне нужно.
   - Поболтай о чем угодно, бессмысленном, просто, чтоб я успокоился, - объяснил я все еще сквозь зубы. Только факт, что она нуждалась во мне, держал меня здесь, в автомобиле. Я мог услышать мысли того негодяя, его разочарование и возмущение... Я знал, где смогу его отыскать... Я зажмурился, желая не видеть этого...
   - Хм-м... - Белла колебалась. Я так понял, она пыталась осмыслить то, о чем я ее попросил.
   - Я собираюсь боднуть машину Тайлера Кроули, завтра перед школой? - Бела произнесла это так, будто задавала вопрос.
   М-да уж... - это было именно то, в чем я нуждался. Конечно, это именно в духе Беллы - придумать что-то эдакое, неожиданное. И как всегда, угроза, сорвавшаяся с ее губ, была какой-то веселой - смешной до безобразия. Если бы меня не одолевало желание убить, то я бы просто расхохотался.
   - Зачем? - прорычал я, вынуждая ее снова заговорить.
   - Он разболтал всем вокруг, что идет со мной на танцы, - сказала она голосом, вмещавшим в себя храбрость маленького тигренка.
   - Или он законченный безумец, либо, как вариант, он пытается довести до конца то, что чуть не убило меня в последний раз...думаю, ты помнишь, о чем я, - сухо заметила она - его тонкий намек на приглашение - так или иначе правильный способ добиться этого. Таким образом, у меня, как у особы, подвергшейся с его стороны смертельной опасности, он пытается просить прощение и загладить свою вину. Мне совершенно не нужны враги, и возможно Лоурен отстала, если бы он оставлял меня в покое. Вот именно поэтому я думаю, что мне придется подрезать его "Сентру", - она задумчиво продолжила. - Если у него не будет машины, то он никого не сможет пригласить...
   Было занимательно наблюдать, как превратно она воспринимала многие вещи. Упорство, проявляемое Тайлером, не имело ничего общего с тем несчастным случаем. Она, похоже, совсем не понимала смысла того внимания, которым пользовалась у парней в школе. Разве она не видела, что со мной твориться то же самое?
   Аха, сработало. Умственные процессы, творившиеся у нее в голове, всегда были такими захватывающими. Контроль над самим собой вернулся, я стал осознавать, кое-что кроме мести и мучений...
   - Я слышал об этом, - сказал я ей. Она прекратила говорить, а я нуждался в ее продолжении рассказа.
   - Слышал? - спросила она недоверчиво. После чего ее интонации стали более сердитыми.
  - Если он будет парализован от шеи и ниже, он, опять же, не сможет пойти на балл.
   В некотором роде я пожалел, что не могу попросить ее продолжать свой рассказ о смертельной угрозе и членовредительстве. Возможно, это был бы не лучший способ, выбранный ею, чтоб успокоить меня. Что же до ее слов - в данном случае это просто сарказм, гипербола - напоминание того, в чем я отчаянно нуждался в этот момент.
   Я вздохнул, и открыл глаза.
   - Полегчало? - робко поинтересовалась Белла.
   - На самом деле, не очень.
   Нет, я действительно успокоился, но лучше от этого не стало. Я только что осознал, что не могу убить монстра по имени Лонни, при том, что это было самым сильным желанием. Почти.
   Единственной вещью в этот момент, которую я хотел больше, чем предаться правосудному убийству, была эта девушка. И, несмотря на то, что я не мог ей обладать, одной мечты о такой возможности было достаточно, чтоб удержать меня от смертельной гонки сегодня ночью - в независимости от того, насколько защищенной такая вещь могла бы быть.
   Белла заслуживала лучшего, убийца ей ни к чему.
   Я провел семь десятилетий, пытаясь быть чем-то другим - чем-то кроме убийцы. Все те годы усилий не могли сделать меня достойным девушки, сидящей сейчас рядом. И все же, я чувствовал, что, если бы я возвратился к той жизни - жизни убийцы - всего на одну ночь, путь к ней был бы потерян навсегда. Даже если бы я не выпил их кровь - даже если бы мои глаза не окрасились сверкающей краснотой - разве не ощутила бы она изменений во мне?
  Ради неё я старался стать лучше. Конечно, это было невозможно. Но я буду продолжать пытаться.
   - Что случилось? - прошептала Белла.
  Её дыхание заполнило мои легкие, это напомнило мне, почему я совершенно не заслуживаю ее. После всего этого, даже не смотря на то, как сильно я любил ее...она все еще заставляла мой рот наполняться ядом.
   Я должен быть с ней полностью откровенным, насколько это вообще возможно. Я был обязан.
   - Белла, иногда мне трудно справиться со своим гневом, - я вглядывался в черноту ночи, одинаково желая, что бы она услышала ужас, зарождающийся в моих словах и также, чтобы этого не произошло. Хотя, конечно же, я не хотел, что бы она слышала этого. Беги Белла, беги. Прошу останься, Белла, останься. - Это будет крайне не желательно для меня развернуться и выследить их... - стоило только подумать об этом, как я чуть не вылетел из машины. Я глубоко вздохнул, позволяя ее аромату огнем растечься по горлу. - По крайней мере, это - то, что возможно, задержит меня.
   - О...
  Кроме этого она ничего не сказала. Что именно она поняла из того, что я пытался сказать? Я поглядел на нее украдкой, но на ее лице не отражалось ровным счетом ничего. Может быть, это был шок. Хорошо и то, что она не закричала. Пока что.
  
   На мгновение воцарилась полная тишина. Я забеспокоился, пытаясь быть тем, кем следовало. Кем я не являлся.
   - Наверное, Джессика и Анжела уже волнуются, - сказала она спокойно. Тембр ее голоса был очень ровным, и я не мог предположить, что это значит. Было ли это следствием шока? Возможно, она не достаточно осознала, события этого вечера. - Я должна была встретится с ними...
   Хотела ли она держаться от меня подальше? Или беспокойство было вызвано тем, что она волнуется за подруг?
   Я не ответил, но завел автомобиль и повез ее обратно. С каждым дюймом, приближающим меня к городу, держаться поставленной мной цели было все тяжелей. Ведь я был так близко к нему...
   А что, если это было невозможно - если я никогда не смогу заслужить этой девушки - какой смысл оставаться этому человеку безнаказанным? Конечно же, я мог позволить себе так много...
   Ну уж нет. Я не сдамся. Пока. Я слишком сильно желал быть с Беллой, чтобы так просто сдаться.
   Мы оказались у ресторана, где она, как предполагалось ранее, должна была встретиться с подругами, прежде, чем я даже начал различать мысли. Джессика и Анжела уже закончили обедать, и теперь обе действительно волновались о Белле. Они отправились на ее поиски, шагая вдоль неосвещенной улицы.
   Неподходящий вечер для прогулки...
   - А как ты узнал, где...? - незаконченный вопрос Беллы отвлек меня, и я понял, что допустил еще одну оплошность. Я был слишком увлечен, и забыл спросить её, где она должна была встретиться с подругами.
   Но, вместо того, чтобы закончить вопрос и настоять на своем, Белла только покачала головой и полуулыбнулась.
   Что бы это означало?
   Хорошо, у меня не было времени, чтобы ломать голову над ее странным принятием моего более странного поведения. Я открыл дверцу машины со своей стороны.
   - Что ты делаешь? - спросила Белла с несколько ошарашенным видом.
   Не позволяю тебе выходить из поля моего зрения. Не позволяю себе оставаться лицом к лицу с самим собой. Что-то в этом духе.
   - Я приглашаю тебя пообедать.
   Итак, это будет очень интересно. Было похоже на план, придуманный мной и Элис, заключавшийся в том, чтоб однажды вечером мы, по чистой случайности, выбрали тот же ресторан, что и Белла со своими подругами. И теперь - только полюбуйтесь - фактически я назначаю свидание девушке. Единственное, не беру во внимание тот факт, что я не дал ей шанса отказаться.
   Прежде, чем я обошел автомобиль, дверь с ее стороны уже была открыта - это было необычно и неприятно для меня, вынужденного двигаться с обычной скоростью - вместо того, чтобы ждать пока я сам не сделаю это для нее. Было ли это потому, что она не привыкла к подобному обхождению, не считая себя леди, или потому что она не думала обо мне как о джентльмене?
   Я подождал, пока она не присоединилась ко мне, все больше волнуясь из-за её подруг, которые завернули куда-то в темноту.
   - Пойди и останови Джессику и Анжелу прежде, чем тебе придется разыскивать их, - распорядился я. - Не думаю, что смогу себя сдержать, если снова повстречаю наших новых знакомых.
  Нет, для этого я не достаточно силен.
   Она дрожала, но затем быстро взяла себя в руки. Белла была в полпути от них, когда громко крикнула:
  - Джесс! Анжела!
   Они обернулись. Помахав рукой, Белла привлекла их внимание.
  Белла! О, жива и невредима! С облегчением подумала Анжела.
  Не прошло и года. Проворчала Джессика, хотя была рада, что Белла не заблудилась и что с ней все в порядке. Это заставило меня поменять свое мнение о ней, в несколько лучшую сторону.
   Они поторопились назад, но как только увидели рядом с Беллой меня, остановились как вкопанные.
   Ну, ничего себе! - Джесс была ошеломлена. С ума сойти!
   Неужели Эдвард Каллен? Она ушла для того, чтобы найти его? Но почему тогда она спрашивать о его семействе по дороге сюда, если знала, что он здесь... В её сознании я увидел краткую вспышку, отражающую бледное лицо Беллы, когда она спросила Анжелу, часто ли моя семья пропускала занятия в школе.
  Нет, она, скорее всего, не знала, - сделала вывод Анжела.
   Мысли Джессики метались между удивлением и подозрением.
  И как же Белла скрывала это от меня?
   - Где вы были? - спросила Джессика, уставившись на Беллу, краем глаза подсматривая за мной.
   - Я заблудилась. И затем я столкнулся с Эдвардом, - сказала Белла, указав на меня. Тон, которым она говорила, был абсолютно нормальным. Как будто бы в действительности совершенно ничего не произошло.
   Скорее всего - это потрясение. Это было единственным объяснением ее спокойствия.
   - Вы будете не против, если я присоединился к вам? - спросил я, стараясь быть вежливым; я знал, что они уже перекусили.
  О господи! Какой же он горячий! - подумала Джессика и дальнейшие ее мысли стали несвязными.
  Анжела была более собрана.
  Как жаль, что мы уже поели. Вау. Просто. Вау.
   Почему бы не сделать этого ради Беллы?
   - Э-э ... конечно, - согласилась Джессика.
  Анжела нахмурилась.
  - Хм, по правде говоря, Белла, мы уже поели, пока ждали тебя, - сообщила она. - Прости.
  Что? Заткнись! Джесс вопила от негодования.
  Белла пожала плечами. Как ни в чем не бывало. Определенно она ещё в шоке.
   - Ничего страшного, я и так не голодна.
   - Я думаю, что тебе все же нужно хоть что-то съесть, - поспорил я.
  Уровень сахара в ее крови понижен, я с извращенным наслаждением представил, что ее аромат после еды будет еще слаще, чем сейчас. Тот ужас, что ей предстояло пережит мгновенно собьет ее с толку и пустой желудок был бы совершенно не кстати. Она была гораздо слабее, чем хотела казаться - это я точно знал.
   Если девушки направятся прямиком по домам, им не будет угрожать никакая опасность. В отличие от Беллы опасность не преследовала их на каждом шагу.
   Я бы предпочел остаться с Беллой наедине - причем настолько длительно, насколько она сама бы этого пожелала.
   - Полагаю, никто не будет против, если я сам провожу Беллу домой? - сказал я Джессике прежде, чем Белла сумела бы среагировать. - Таким образом, вам не нужно будет сидеть, и ждать, пока Белла поест.
   - Ну да, конечно, без проблем... - говоря это, Джессика уставилась на Беллу, ища тем самым подтверждение, что именно этого и хотела сама Белла.
  Как же я хочу остаться... только вот она, скорее всего, захочет оказаться с ним с глазу на глаз. А кто бы отказался? Вот такими вот были мысли Джесс. В тот самый момент Белла ей подмигнула
  Белла подмигнула?
   - Ладненько - быстро произнесла Анжела, уже собираясь уходить, тем более, раз именно этого хотела Белла. Похоже, это было действительно то, что она хотела.
   - До завтра, Белла... Эдвард, - она очень хотела произнести мое имя небрежным тоном. Затем она схватила Джессику за руку и стала подталкивать её.
   Нужно будет как-то поблагодарить за это Анжелу.
   Автомобиль Джессики был припаркован здесь же, под ярким пятном уличного фонаря. Белла внимательно следила за подругами, и она беспокойно хмурилась, до тех пор, пока они не сели в машину, таким образом, она хотела быть уверена, что ничего не случится. Как только они тронулись с места, Джессика помахала рукой, Белла ответила тем же. Только когда автомобиль скрылся из виду, она глубоко вздохнула, повернулась ко мне.
   - Я действительно не хочу есть, - произнесла Белла.
   Зачем ей нужно было дожидаться отъезда подруг, чтобы мне это сообщить? Действительно ли она хотела побыть со мной наедине - даже теперь, после того, как наблюдала мой приступ ярости?
   Но, не смотря ни на какие причины, поесть ей было нужно.
   - Только после вас - сказал я.
   Я придержал перед ней открытую дверь ресторана.
   Она вздохнула и вошла.
   Я прошел рядом, направляясь к небольшому подиуму, на котором ожидала хозяйка заведения. Белла все еще не выражала никаких эмоций. Я хотел коснуться ее руки, дотронуться до ее лба, чтобы проверить, а нет ли у нее температуры. Но она отдернулась бы от моего ледяного прикосновения, точно так же, как это произошло прежде.
   О, Боже мой, - довольно громкий мысленный голос хозяйки, вклинился в мое сознание. Боже мой.
   Было похоже на то, что сегодня вечером у девушек просто сносило из-за меня крышу. Или я просто больше сосредотачивался на этом возможно из-за того, что бы Белла так же относилась ко мне? Мы всегда были очень привлекательными в глазах наших жертв. Прежде, я об этом никогда особо не задумывался. Обычно, как в случае с Шелли Коуп и Джессикой Стенли, это была только прелюдия, притупляющая ужас - страх, зарождающийся очень быстро после того, как развеется очарование...
   - Можно заказать столик на двоих? - предложил я сам, так как хозяйка молчала.
   - Ну конечно же. Добро пожаловать в La Bella Italia. - М-м...! Какой голос! - Пожалуйста, следуйте за мной.
  Её мысли были заняты сложными подсчетами.
   Может быть - его кузина. Хотя, вряд ли - они не похожи друг на друга. Но они определенно семья. Ведь он же не может быть с нею.
   Так всегда бывает с людьми, их зрение затуманено; они ничего не могу увидеть ясно. Эта женщина смогла оценить мои внешние, заманчивые для добычи, ухищрения настолько привлекательными, но не смогла увидеть нежное совершенство девушки, находящейся рядом со мной.
   Ну и замечательно, в случае чего, не придется ее выпроваживать, - размышляла хозяйка, препровождая нас к "семейному столу", расположенном в самой переполненной части ресторана. - Получится у меня или нет, подсунуть ему свой номер телефона, пока она здесь...? - продолжала официантка свои размышления.
   Я достал определенную сумму из кармана. Люди были неизменно сговорчивыми, когда в ход шли деньги.
   Белла ни капли не возражая уже собиралась разместиться за столиком, который нам предложила хозяйка. Я отрицательно покачал головой, и Белла в недоумении застыла. Да, сегодня вечером будет много недоумения. И толпа людей вокруг нас вовсе не способствовала предстоящей беседе.
   - Возможно, вы можете предложить что-то более уединенное? - поинтересовался я у хозяйки, вручая ей деньги. Ее глаза расширились от удивления, после чего сузились, в то время как ее рука тянулась за купюрой.
   - Уверена, что смогу найти такое.
  Пока она провожала нас за отгороженный столик, хозяйка сосредоточенно считала деньги.
   Пятьдесят долларов за более подходящий столик? Слишком богатенький. В этом есть смысл - держу пари, что его куртка стоил больше, чем моя последняя зарплата. Проклятье. Зачем ему уединяться с ней?
   Нам предложили место для двоих в тихом закутке ресторана, где никто не сможет нас увидеть - не сможет увидеть реакцию Белы на то, что я собирался ей сказать. У меня не было ни малейшей идеи по поводу того, что захочет узнать Белла. Или по поводу того, что я смогу ей рассказать.
   Были ли у неё какие-либо предположения? Какое объяснение вечерних событий она для себя выдумала?
   - Как вам это? - спросила хозяйка.
   - Просто замечательно, - ответил я - начиная слегка раздражаться, по поводу ее завистливого отношения к Белле - широко улыбаясь официантке и обнажая зубы. Позволяя ей ясно увидеть меня.
   Вот это да.
  - Хм... Ваш заказ будет немедленно выполнен.
  Он ненастоящий. Должно быть я сплю. Возможно, она отлучится... возможно у меня получится оставить ему свой номер написав его на тарелке кетчупом... Хозяйка побрела прочь, покачиваясь из стороны в сторону.
   Странно. Она все еще не была напугана. Я вдруг вспомнил, как Эмметт поддразнивал меня в кафетерии, очень много недель назад. Бьюсь об заклад, я мог напугать ее гораздо сильнее.
   Может, я терял свой дар?
  - Тебе не следует так поступать с окружающими, - Белла с неодобрительным тоном прервала мои мысли. - Это несправедливо.
   Я удивился ее осуждающему выражению. Что она под этим подразумевала? Я даже не напугал официантку, несмотря на то, что хотел этого.
   - Поступать как?
   - Ослеплять их - она, вероятно сейчас в полуобморочном состоянии.
   Хм-м. Белла была целиком и полностью права. Сейчас хозяйка была просто дезориентирована, расписывая свои впечатления от меня своей коллеге.
   - Да брось ты, - попыталась упрекнуть меня Белла, не моего ответа. - Тебе должно быть известно о том впечатлении, которое ты производишь на людей.
   - Я ослепляю людей? - это было интересное определение для моего поведения. Достаточно точное для сегодняшнего вечера. Я задавался вопросом, в чем разница...
   - Ты никогда не замечал? - в ее вопросе до сих пор звучало осуждение. - Думаешь, что у все же так легко получается?
   - А тебя я тоже ослепил? - это вылетело против моего желания, после чего слова застряли у меня в горле, но уже было поздно забирать их обратно.
   Но прежде, чем я стал сожалеть о сказанном мной вслух, Белла ответила:
   - Бывает.
  И ее щеки залил нежный розовый румянец.
   Я ослеплял ее.
  Мое беззвучное сердце застучало с надеждой, настолько интенсивно, что такого я не ощущал еще никогда.
   - Привет, - послышалось от кого-то - официантка, дала знать, что готова принять заказ. Ее мысли были громче, и отчетливей чем мысли хозяйки, но я постарался избавиться от них. Я вгляделся Белле в лицо готовый выслушать, наблюдая как кровь разливалась под её кожей, при этом отмечая, что этот факт не распаляет огонь в моем горле, в большей степени я любовался тем, как это украшало ее бледное лицо, как это подчеркивало сливочный оттенок ее кожи...
   Официантка что-то ждала. Ах, да - она спросила, что мы будем из напитков. Я с прежним вниманием следил за Беллой, и официантка, совершенно неохотно, тоже посмотрела на неё.
   - Мне заказать колу? - Белла сказала это так, как будто искала одобрения.
   - Две колы, - подкорректировал я. Жажда - это нормально, человеческая жажда - является признаком стресса. Мне стоило удостовериться, что у нее был достаточный уровень глюкозы в организме.
   Я думаю, что Белла выглядела здоровой. И не просто здоровой. Она выглядела сияющей.
   - Ну, что такое? - захотела она узнать - видимо, задавая себе вопрос, почему я так пристально смотрю. Я чувствовал, что официантка уже ушла.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил я.
   Она мигнула, удивленная вопросом.
  - Все хорошо.
   - Ты не чувствуешь головокружение, болевых ощущений, озноб?
   Теперь это ее полностью смутило.
   - А я должна?
   - Вот и замечательно, на самом деле, я жду наступления шокового состояния. Я улыбнулся, ожидая, что она начнет все отрицать. Ей не хотелось быть кем-то, за кем нужен постоянный присмотр.
   Белле потребовалась минута, чтоб ответить мне. Ее взгляд был чуть растерян. В те моменты, когда я улыбался, она обращала свой взгляд в мою сторону. Была ли она сейчас...ослепленной?
   Хотелось бы мне в это верить.
   - Я не думала, что может случится такое. У меня всегда хорошо получалось влипать в разные неприятности, - затаив дыхание ответила Белла.
   Была ли ее практика нахождения "приключений на голову" действительно такой обширной? Была ли ее жизнь всегда настолько опасна?
   - Все равно, - сказал я ей. - Мне будет гораздо лучше, после того, как ты поешь.
   Официантка возвратилась с колами и корзинкой хлебцев. Все это она расположила передо мной, спрашивая, не желаю ли я чего-то еще, при этом стараясь перехватить мой взгляд. Я ответил ей, что сначала необходимо спрашивать чего желает Белла. Мысли официантки были крайне вульгарны.
   - Хм... - Белла быстро пробежала по меню. - Я буду грибные равиолли.
  Официантка резко развернулась в мою сторону:
   - А что желаете вы?
   - Я ничего не буду.
   Белла сгримасничала. Хм-м. Видимо, она уже заметила тот факт, что я ничего не ем. Она подмечала все. И рядом с ней я все время забывал про осторожность.
   Я дождался, пока нас оставят одних.
   - Попей, - настаивал я.
   Меня удивило, как быстро, без промедления и возражений, она послушалась. Белла залпом выпила все содержимое стакана, поэтому я придвинул к ней поближе и второй стакан с содовой, немного нахмурившись. Жажда, или шок?
   Она еще чуток отхлебнула, после чего вздрогнула.
   - Замерзла?
   - Это из-за колы, - сказала она и снова задрожала, было видно, что у нее зуб на зуб не попадает.
   Симпатичная блузка, в которой она была, выглядела слишком тонкой, чтобы защитить ее от холода; она облегала ее, словно вторая кожа, почти столь же хрупкая как и первая. Она была настолько ранимой, настолько смертной.
   - А куртки у тебя с собой нет?
   - Есть. - Она осмотрелась, немного озадаченно. - Только вот она осталась в машине Джессики.
   Я снял собственную куртку, при этом так жалея, что она не нагрелась теплом моего тела. Было бы гораздо лучше, если бы я смог закутать ее в теплое пальто. Белла посмотрела на меня, при этом на щеках снова выступил румянец. О чем теперь она подумает?
   Я передал ей куртку через стол, она сразу же надела ее, а затем снова продолжила дрожать.
   Да, было бы замечательно, если б куртка оказалась согретой.
   - Спасибо, - сказала она. Она глубоко вздохнула, а после этого подкатила слишком длинные для нее рукава, высвобождая руки. Еще один глубокий вздох.
   Неужели за весь вечер она наконец освоилась? Цвет ее кожи по прежнему оставался замечательным; она отливала сливками и оттенками розового на фоне насыщенного синего цвета её блузки.
   - Этот синий цвет так тебе идет, - сделал я комплимент Белле. Это была чистая правда.
   Она мгновенно вспыхнула, от чего эффект только увеличился.
   Она хорошо выглядела, но рисковать не было никакого смысла. Я придвинул корзинку хлебцев поближе к ней.
   - Правда, - запротестовала она, угадывая мои помыслы. - Я не в шоке.
   - Похоже на то, но это не нормально. Ты и потрясенной то, особо, не выглядишь.
  Я неодобрительно посмотрел на нее, задаваясь вопросом, почему она не могла быть нормальной и затем, снова спрашивая себя, а действительно ли мне этого хотелось?
   - Мне как-то очень безопасно рядом с тобой, - сказала она, а ее глаза, снова, наполнились благодарностью. Я не заслуживал её доверия.
   Интуиция подводила ее. В этом и была проблема. Она не чувствовала той опасности, какую ощущали окружающие люди. Ее реакция была иной. Вместо того, что убегать, она останавливалась, привлеченная к тому, что должно было испугать ее...
   Как я мог защитить ее от самого себя, если ни один из нас не хотел этого?
   - Будет сложнее, чем я думал, - бормотал я.
   Я мог пронаблюдать, как она переиначивает мои слова у себя в голове, только догадываясь, какой смысл она в них вложит. Она взяла хлебную палочку и начала жевать, не предав этому никакого значения. Она жевала еще какое-то время, а затем, склонила голову и глубокомысленно произнесла:
   - Обычно у тебя приподнятое настроение, когда твои глаза светлые, - сказала она это самым обыденным тоном.
   Это ее наблюдение, произнесенное как факт, заставило меня переспросить:
   - Что?
   - Ты, обычно, становишься раздражительным, когда твои глаза чернеют - я заметила. У меня есть целая теория об этом, - добавила Белла.
   Так значит, этому обстоятельству, она придумала собственное объяснение. Конечно же придумала. Я в полной мере ощутил ужас от этого, потому что мог только догадываться, как близко она подобралась к правде.
   - Новые догадки?
   - Мм-угу, - она еще раз прожевала, делая это с такой беспечностью, как будто не вела сейчас беседы с чудовищем о самом чудовище.
   - Надеюсь, на этот раз ты проявила большую смекалку... - солгал я, когда она прервалась. На что я действительно надеялся, так это то, чтоб она оказалась неправа - очень далека от цели. - Или ты все еще черпаешь идеи из комиксов?
   - На этот раз нет, не из комиксов, - сказала она, смутившись. - Но опять же, я не сама придумала.
   - И что же это? - процедил я сквозь зубы.
   Наверное, она не говорила бы об этом так спокойно если собиралась закричать.
   Пока она раздумывала, покусывая губу, появилась официантка с заказом для Беллы. Я немного пронаблюдал за процессом сервировки и установки блюда перед Беллой, после чего официантка спросила, не решился ли я заказать что-то.
   Я отказался, но попросил еще колу. Официантка не обратила внимания, что стаканы пусты. Забрала их и удалилась.
   - Так и на чем мы остановились? - с волнением возобновил я беседу, как только мы остались снова одни.
   - Я скажу тебе об этом в машине, - сказала она, понизив голос. Ох, неудачная идея. Она не желала говорить о своих предположения когда среди так много очевидцев.
   - Если только... - добавила Белла.
   - Есть условия? - я был в таком напряжении, что почти прорычал это.
   - У меня тоже есть несколько вопросов.
   - Конечно, - еле выдавил я из себя.
   Вероятно, вопросов будет достаточно, чтоб рассказать мне, какими мыслями она руководствуется. Но как мне на них отвечать? Аккуратно лгать? Или обрушить на нее всю правду? Или молчать, в нерешительности?
   Вот так вот мы и сидели, в тишине, до тех пор, пока не пришла официантка с новой порцией содовой.
   - Ладно, давай начинай, - сказал я, сжав челюсть, когда официантка ушла.
   - Как ты оказался в Порт Анжелесе?
   Для нее - это был слишком простой вопрос. Он ничего не значил, в то время как мой ответ, если бы говорить правду, расскажет слишком многое. Лучше позволить ей выяснить что-то другое.
   - Следующий вопрос, - сказал я.
   - Но, неужели так трудно ответить?
   - Следующий, - повторил я.
   Мой отказ расстроил ее. Отведя от меня взгляд, она устремила его вниз, на еду. Медленно, с трудом, она взяла кусочек и, пережевывая, стала обдумывать ситуацию. Она запила еду большим количеством колы, и затем, наконец, взглянула на меня. Она с подозрением прищурилась.
   - Ладно, тогда... - сказала она. - Скажем, гипотетически, конечно, что ели это... вернее кто-то... мог знать, о чем думают люди, читая их мысли, надеюсь, ты понимаешь о чем я - только за редкими исключениями.
   Делалось все хуже.
   Это объясняло ту ухмылку, в машине. А она быстро подметила - никто другой, никогда, не заподазривал меня в этом. Не считая Карлайла, конечно, тогда, в самом начале, это было более чем очевидно, когда я ответил на все его мысли, как будто он сказал их вслух. Он понял мои способности прежде, чем я сам осознал их...
   Это уже был неплохой вопрос. Было совершенно понятно, она знала, что со мной было что-то не так, возможно, все не настолько серьезно, как могло бы быть. Телепатия, в конце концов, не была определяющим аспектом, означающим, что я вампир. Я решил согласиться с ее гипотезой.
   - За исключением лишь одного, - подправил её я. - Но это гипотетически.
   Она подавила улыбку - моя неопределенная честность понравилась ей, после чего продолжила:
   - Хорошо, тогда так. Как это должно работать? Есть ли какие-то пределы? Как бы тогда... этот кто-то... находил кого-то, да еще в определенное время? Как бы он узнал, что она была в беде?
   - Гипотетически?
   - Определенно, - она поджала губы, а карие глаза стали очень сосредоточенными.
   - Возможно, - я колебался. - Если...этот кто-то...
   - Будем звать его "Джо", - предложила Белла.
   Её энтузиазм меня порадовал. Она действительно думала, что правда лучше всего? Если мои тайны были столь безобидными, зачем бы я держал их в секрете?
   - Договорились, пусть "Джо", - согласился с ней я. - Если бы Джо был более внимательным, то подобрал бы ещё более подходящее время, - я покачал головой, подавив мысленную дрожь от того, как близко сегодня я был к тому, что бы опоздать. - В таком маленьком городишке только ты умудряешься попадать в неприятности. Ты бы испортила криминальную статистику лет на десять.
  Она надула губы, и уголки осунулись:
  - Мы говорили о гипотетическом случае.
  Её раздражение меня позабавило.
   Ее губы, ее кожа ... Они выглядели настолько мягкими. Я хотел коснуться их. Мне хотелось кончиком пальца загладить морщинку, пролегающую между ее бровей. Это было невозможно. Мое прикосновение было бы ей неприятно.
   - Да, точно, - отозвался я, возвращаясь к беседе прежде, чем я полностью погрузился бы в мрачные размышления. - А тебя мы назовем "Джейн"?
   Она наклонялась ко мне через стол, в ее широко открытых глазах больше не было места шуткам и раздражению.
   - Как ты узнал? - она спросила с напором, понизив голос.
   Должен ли я раскрыть ей правду? И, если да, то какую ее часть?
   Я хотел открыться ей. Я хотел заслужить доверие, которое я все еще мог видеть в её глазах.
   - Мне ты можешь довериться, - прошептала она, вытягивая одну руку вперед, как будто желая коснуться моих рук, покоившихся передо мной на столе.
   Я отодвинул их от неё - мне была ненавистна сама мысль о её реакции на мою холодную каменную кожу - и она убрала свою руку.
   Я знал, что мог ей доверять, и быть уверенным в сохранности своих тайн; она целиком и полностью этого заслуживала. Но я не мог доверить их ей, так как не был уверен, что она не придет от них в ужас. А тайны, определенно, должны были напугать ее. Правда была ужасной.
  - Не знаю, есть ли у меня теперь вообще выбор, - пробормотал я. Мне припомнилось, как я когда-то поддразнивал ее, называя - "исключительно невнимательной". Тем самым оскорбив ее, если я правильно прочитал это по ее лицу. В конечном итоге, я мог исправить эту единственную несправедливость:
   - Белла, я был не прав - ты гораздо более наблюдательна, чем я ожидал.
  И, хотя она не осознавала, я уже дал ей много зацепок. Она ничего не пропустила.
   - Я думаю, ты во всем был прав, - сказала она, улыбаясь и тем самым дразня меня.
   - Зачастую, так оно и есть. - Это было совершенно обычным делом, знать, что должен делать. Я всегда был уверен в выбранном мной пути. А теперь все было таким разрозненным и беспорядочным.
   И все же, я не хотел ничего менять. Мне не нужна жизнь, не имеющая смысла. Пусть этот беспорядок будет, если он значит, что у меня есть шанс быть с Беллой.
   - По поводу тебя, Белла, я еще кое в чем допустил ошибку, - я продолжал, выбрав другую тему:
   - Ты не магнит, притягивающий несчастные случаи - это не достаточно широкое понятие. Ты - магнит для неприятностей. Если, в радиусе десяти километров, будет что-то опасное, то оно неизменно найдет тебя.
   Почему ее? Что она сделала, чтобы заслужить подобное?
   Лицо Беллы снова посерьезнело:
   - Себя ты тоже считаешь опасным?
   В ответе на этот вопрос четность была важна как никогда.
  - Определенно да.
   Она немного сузила глаза - теперь без подозрения, но с большим интересом. Она снова потянулась рукой через стол, медленно и целенаправленно. Я отодвинул свои руки на расстоянии сантиметра от нее, но она проигнорировала это, решив дотронуться меня. Я задержал дыхание - на этот раз не из-за ее аромата, а из-за внезапного, подавляющего напряжения. Страх. Моя кожа внушит ей отвращение. Она убежит прочь.
   Она слегка провела кончиками пальцев по тыльной стороне моей руки. Жар от ее, столь нежного прикосновения, не походил ни на что, что я когда-либо чувствовал прежде. Это было практически настоящее наслаждение. Практически, за исключением моего страха. Я следил за ее выражением, пока она ощупывала холодный камень моей кожи, все еще затаив дыхание.
   Уголки ее губ приподнялись в легкой улыбке.
   - Спасибо, - произнесла Белла, встречаясь со мной взглядом. - Это уже во второй раз.
   Ее мягкие пальчики задержались на моей руке, как будто это доставляло ей удовольствие.
   Я ответил так обыденно, как только смог:
   - Давай этим и ограничимся, согласна?
   Она скорчила рожицу, но согласно кивнула.
   Я вытянул свои руки из-под ее. Каким же восхитительным было ощущение от ее прикосновений! Но я не собирался ожидать чуда и испытывать ее терпение, ведь все могло резко измениться не в лучшую сторону. Я спрятал руки под столом.
   По выражению ее глаз можно было легко все прочитать; хотя ее мысли были все такими же беззвучными, я мог в них увидеть, в равной степени, доверие и удивление. Именно в тот момент я осознал, что мне бы хотелось отвечать на ее вопросы. Причем это совершенно не потому, что я был ей чем-то обязан. И не потому что я хотел, чтобы она доверяла мне.
   Я хотел, чтобы она узнала меня.
   - Я следовал за тобой в Порт Анжелес, - сказал я ей, слова слетали с языка слишком быстро, так, что мне не удавалось сделать их такими, как нужно. Я знал, как опасна может быть правда, я очень рисковал. В любой момент, ее неестественное спокойствие могло перерасти в истерику. Наоборот, осознание этого, заставляло меня говорить быстрее:
   - Я никогда не пытался прежде спасать кого бы то ни было, и это гораздо труднее, чем можно было предположить. Но может быть, все дело в тебе. Обычные люди, кажется, не попадают в течение дня в такое количество катастроф.
  Я ждал появления реакции.
   Она улыбнулась. Уголки ее губ поползли кверху, а шоколадные глаза излучали тепло.
   Я только что признался, что преследовал ее, а она улыбалась.
   - А ты не думал, что в тот день мне было суждено попасть под фургон Тайлера, а ты нарушил весь ход событий? - спросила Белла.
   - Не только в тот день, - ответил я, опустив глаза и уставившись на темно-бордовую скатерть, плечи мои опустились. Крушились мои защитные барьеры, правда вытекала все так же свободно и опрометчиво.
   - Твоя судьба была предрешена тогда, когда мы впервые повстречались.
   Это было правда и я ненавидел её. Я был в ее жизни подобно подвешенному лезвию гильотины. Походило на то, как будто она была отмечена для смерти жестокой и несправедливой судьбой - кажется, мне было отведено место некоего инструмента, которым та же самая судьба старалась казнить Беллу. Я попытался "оживить" такую судьбу - ужасный гризли, ревнивая ведьма, мстительная гарпия - вот что выходило.
   Мне нужно что-то, кто-то, ответственный за эту несправедливость - таким образом, у меня бы появилось нечто, с чем можно бороться. Что-нибудь, что угодно, что можно разрушить, так, чтобы она могла быть в полной безопасности.
   Белла сидела тихо-тихо; дыхание участилось.
   Я наблюдал за ней, зная, что в конечном итоге увижу тот ужас, которого я так дожидался. Допускал ли я вообще, как близко я был к тому, чтобы убить ее? Ближе того фургона, который затормозил в сантиметрах от того, чтоб не задавить ее. И все же, ее лицо было по прежнему спокойно, ее глаза, все еще внимательны, они излучали только заботу.
   - Ты это помнишь? - она должна была помнить это.
   - Конечно, - отозвалась Белла совершенно спокойным голосом. Ее глубокие глаза были полны понимания.
   Она знала. Она знала, что я хотел убить ее.
   И где же крики?
   - И ты по прежнему сидишь здесь, - сказал я, указывая на ее врожденную противоречивость.
   - Да, по прежнему здесь сижу... и это благодаря тебе, - ее выражение изменилось, стало присутствовать любопытство, но тут Белла резко сменила тему:
   - И все-таки, каким же невероятным образом ты смог меня сегодня найти...?
   Безнадежно, меня еще раз подтолкнули к барьеру, защищавшему ее мысли, отчаявшись понять. Для меня это было так нелогично. Как ее вообще заботило что-то еще, если такая явная правда открывалась сейчас за этим столом?
   Белла с интересом дожидалась ответа. Ее кожа была бледная, и хотя для нее это было естественно, это касалась меня. Ее обед стоял практически нетронутым перед ней. Если я продолжу рассказывать в том же духе, ей понадобятся силы, чтобы легче перенести предстоящий шок.
   Мне пришлось поставить условие.
  - Ты - ешь, а я буду говорить.
   Не прошло и тридцати секунд, как Белла бросилась наполнять свой рот с такой скоростью, которая противоречила ее спокойному состоянию. Она мечтала узнать ответы гораздо больше, чем подавала вид.
   - Это гораздо тяжелее, чем могло бы быть - разыскивать тебя, - сказал я ей. - Обычно я могу найти кого-то очень легко, единожды услышав их мысли.
   Я более внимательно стал следить за ее реакцией, как только это произнес. Определить ее было одним делом, а вот делать какие-либо выводы - другим.
   Сидела она неподвижно, широко раскрыв глаза. Я стиснул зубы, ожидая вот-вот наступления ее паники.
   Но она только единожды моргнула, громко проглотив еду, а затем быстро запихнула в рот очередную порцию. Она хотела, чтобы я продолжил.
   - Я начал следить за Джессикой, - продолжал тем временем я, наблюдая какой эффект на нее произведут мои слова. - Но без пристрастия - как я уже говорил, только ты могла найти неприятности в Порт Анжелесе, - я просто не мог не подчеркнуть это. Понимала ли она, что другие человеческие жизни не были столь близки к смертельным опасностям, или она думала, что для нее это нормально? Она была настолько далека от нормального, что с таким мне еще не приходило сталкиваться:
   - Я даже упустил момент, когда ты осталась одна. Когда я осознал это, ты уже была далеко от твоих подруг, я начал твои поиски с книжного магазина, образ которого увидел в мыслях Джессики. Я мог сказать, что ты туда не заходила, а так же то, что ты двигалась к югу... и еще - я знал, что ты бы вскоре вернулась. Таким образом, я ожидал тебя, беспорядочно перебирая мысли прохожих, которые могли тебя заметить и дать мне информацию о твоем местоположении. Причин беспокоиться у меня не было... но я был странно взволнован... - дыхание участилось, как только я вспомнил то ощущение паники. Ее аромат вспыхивал в моем горле и я был этому рад. Эта боль означала, что она все еще жива. Пока огонь не угасал, Белле не угрожала опасность.
   - Мне пришлось наворачивать круги... прислушиваясь.
  Я надеялся, что для нее мои слова имели смысл. Все выглядело таким запутанным.
   - Наконец-то скрылось солнце, я собирался выйти, и искать тебя пешком. И вот тогда-то...
  Воспоминания нахлынули на меня - совершенно ясные и как яркие, как будто я снова переживал этот момент - я почувствовал ту же самую убийственную ярость, струившуюся по телу, которая сковывала меня словно лед.
   Мне хотелось видеть его мертвым. Это было просто необходимо мне. Мне пришлось сжать челюсти, я пытался сосредоточиться на своем поведении здесь, за столом. Белла все еще нуждалась во мне. Только это имело значение.
   - И что случилось потом? - прошептала она, широко открыв свои карие глаза.
   - Потом, я услышал то, о чем они думали, - процедил я, стиснув зубы, неспособные препятствовать словам перейти на рычание. - В их мыслях я увидел твое лицо.
   Я с огромным трудом цеплялся за свои убеждения - не убивать. Я все еще точно знал, где смогу его отыскать. Его темные помыслы присосались к ночному небу, подталкивая меня на это...
  Я закрыл свое лицо руками, зная, что на нем сейчас было выражение монстра, охотника, убийцы. Я зафиксировал ее образ сквозь закрытые глаза, чтобы контролировать себя, сосредотачиваясь только на ее лице. Изящное строение её тела и тонкие покровы ее бледной кожи - как шелк, натянутый вокруг стеклянного стакана, невероятно мягкая и так легко разбиваемая вдребезги. Она была слишком уязвима для этого мира. Она нуждалась в защитнике. И, по воле некоего искривленного, неумелого руководства судьбы, я был наиболее близкой и доступной кандидатурой.
   Я попытался объяснить свою бурную реакцию так, чтобы она поняла:
   - Это было очень... тяжело - ты даже не можете вообразить, насколько трудно для меня, чтобы вот так просто забрать тебя, и оставить их... в живых, - прошептал я. - Я смог бы позволить тебе вернуться с Джессикой и Анжелой, но я боялся, что если бы ты оставила меня в одиночестве, я направился бы разыскивать их.
   Дважды за вечер, я признавался в намеченном убийстве. По крайней мере, этот раз был защитным.
   Она притихла, в то время как я, всеми силами, старался контролировать себя. Я прислушивался к ее сердцебиению. Ритм был прерывистым, с каждой секундой он становился все спокойней, пока не выровнялся. Тоже самое можно было сказать и о ее дыхании.
   Я шел по лезвию бритвы. Мне просто необходимо привезти ее домой, прежде...
   А смогу ли я его тогда убить? Могу ли я быть убийцей, когда она доверилась мне? Было ли это именно тем, что заставляло меня остановиться?
   Она обещала поделиться своей последней догадкой, когда мы будим одни. Хотел ли я ее услышать? Я мечтал об этом, но не будет ли награда за мое любопытство гораздо хуже, чем незнание?
   Во всяком случае, для одного вечера откровений и так достаточно.
   Я снова посмотрел на Беллу, ее лицо было бледнее, чем прежде, оно сочетало разные оттенки.
   - Готова ехать домой? - спросил я Беллу.
   - И готова покинуть это место, - сказала она, тщательно подбирая слова, как будто простое "да" не объясняло в полной мере то, что она хочет сказать.
   Как это меня раздражает.
   Вернулась официантка. Она явно услышала последнее высказывание Беллы, так как маячила с другой стороны перегородки, задаваясь вопросом, что же еще она может мне предложить. Я хотел закатить глаза при упоминании ею некоторых из вариантов.
   - Как у вас дела? - спросила она меня.
   - Мы готовы расплатиться, спасибо, - сказал я ей, при этом не отрывая взгляда от Беллы.
  Официантка прерывиста задышала, пораженная моим голосом.
   Уловив её мысли в какой-то момент и услышав то, как мой голос звучал в голове этого непримечательного человека, я понял, почему я сегодня вечером привлекаю всеобщее внимание - и при том оно не омрачено обычным страхом.
   Это все из-за Беллы. Стараясь быть как можно более безопасным для нее, быть менее пугающим, быть человечней, я действительно дошел до крайностей. Другие люди видели теперь только красоту, при моем полном контроле своей врожденной способности наводить страх.
   Я посмотрел на официантку, ожидая, что она опомнится. Теперь, когда я понял, в чем смысл, это мне показалось очень забавным.
  - Разумеется, - заикнулась она. - Вот, держите.
   Она вручила мне папку со счетом, думая о визитке, которую она всунула позади квитанции. Визитка с ее именем и телефонным номером.
   Да, это было довольно забавно.
   У меня уже была заготовленная сумма. Я отдал папку сразу, таким образом не оставив ей шансов на мой телефонный звонок, которой никогда не прозвучит.
   - Сдачи не нужно, - сказал я ей, надеясь, что размер чаевых будет достаточен, чтоб сгладить ее разочарование.
   Я поднялся, и Белла быстро последовала моему примеру. Я хотел предложить ей свою руку, но затем подумал, что не стоит так искушать свою судьбу, в течение одного вечера. Благодаря официантке, я не спускал глаз с лица Беллы. Казалось, что Белла так же находит эту ситуацию забавной.
   Мы вышли из ресторана; я шел так близко, насколько это было позволительно. Настолько близко, что теплота её тела, исходящая от нее, походила на физическое прикосновение. Когда я придержал для нее дверь, она выглядела немного опечаленной, и я задавался вопросом, что же заставило ее загрустить. Я посмотрел ей в глаза, собираясь спросить, но она, засмущавшись, внезапно уставилась в землю. Это подогрело мое любопытство, как раз когда я боролся с желанием спросить. Тишина между нами продолжалась до тех пор, как я открыл пассажирскую дверь для нее и затем сам сел за руль.
   Я включил обогрев салона - более теплой погоде пришел резкий конец; и промерзший автомобиль, должно быть, не был уютным. Она куталась в мою куртку, при этом украдкой улыбаясь.
   Я ждал, отсрочивая разговор, пока не поблекли огни приборной панели. Это заставило меня чувствовать себя с ней более уединенно.
   Правильно ли это? Теперь, когда я был сосредоточен только на ней, автомобиль казался очень тесным. Ее аромат циркулировал по салону с потоком воздуха от нагревателя, заполняя все пространство и становясь все более насыщенным. Он усиливался, приобретая очертания, как еще один пассажир в автомобиле. Присутствие, требующее своего признания.
   И оно у него было; я воспламенялся. Хотя, честно говоря, этот огонь я мог стерпеть. И это было странно. Сегодня вечером мне дали слишком много - больше, чем я ожидал. И здесь была Белла, все еще желающая оставаться рядом. Я был обязан такому дару. Жертву. Например, сожжение.
   Удастся ли мне просто сохранить это состояние; всего-то ожог - ничто более. Вот только яд вновь заполнил мой рот, и мои мускулы, в ожидании напряглись, словно я охотился...
   Мне необходимо держаться подальше от таких мыслей. И я знал то, что отвлечет меня.
   - Теперь, - я сказал Белле, и страх перед ее ответом, пресек мою агонию. - Твоя очередь...
  
  Глава десятая
  Теория
  - Могу я задать еще один вопрос? - поинтересовалась она вместо того, чтобы выполнить мою просьбу.
  Я был встревожен до крайности. Но как привлекательна была возможность продлить этот момент. Удержать Беллу около себя еще хоть на пару секунд. Я вздохнул над этой дилеммой и ответил, - Один.
   - Ну, - замешкалась она, будто раздумывая какой именно вопрос задать, - Ты сказал, что знал, что я не пошла в книжный магазин, и что я пошла куда-то на юг. Мне просто любопытно, как ты это узнал.
  Я уставился в ветровое стекло. Это был еще один вопрос, который никак не помогал узнать ее, а вот мои секреты раскрывал сполна.
   - Мы, кажется, договорились быть откровенными, - сказала она, в ее голосе слышались неодобрение и разочарование.
  Как она так легко уклонялась от темы, даже не прилагая усилий?
  Что ж, она хотела, чтобы я был честен, а весь этот разговор все равно не приведет ни к чему хорошему.
   - Ладно, скажу, - ответил я, - я шел по твоему запаху.
  Я хотел взглянуть на ее лицо, но боялся реакции, которую мог на нем увидеть. Вместо этого я прислушался к ее дыханию, которое резко стало чаще, но потом пришло в норму. Когда она вновь заговорила, ее голос был более спокоен, чем я ожидал.
   - Ты не ответил на мой первый вопрос... - напомнила она.
   - На который?
   - Как ты читаешь мысли? - спросила она, повторяя вопрос, заданный в ресторане, - Ты можешь читать мысли кого угодно и где угодно? А кто-нибудь из твоих родственников так умеет?...
  Она внезапно оборвала себя и снова замолчала.
   - Вообще-то это уже несколько вопросов, - сказал я.
  Но она просто смотрела на меня и ждала ответов.
  Отчего же не сказать ей? Она почти уже догадалась обо всем сама, а говорить именно об этом было гораздо проще, чем о том, что еще предстояло обсудить.
   - Нет, так умею только я. И я не могу слышать всех и где угодно, мысли удобнее читать вблизи. Но чем знакомее "голос", тем с большего расстояния я могу его слышать. Но не более чем в радиусе нескольких миль, - я задумался над тем, как попонятнее объяснить ей это. Надо было найти аналогию, которую она легко бы поняла, - Это немного похоже на то, будто находишься в большом зале, где полно народу и все разговаривают одновременно. Просто негромкий гул, шум, звучащий где‑то на заднем плане. Мне надо сосредоточиться на конкретном голосе, чтобы четко его услышать. Когда этот шум начинает меня раздражать, я просто его отключаю. Гораздо проще казаться "нормальным", - сгримасничал я, - когда не отвечаешь на чьи-то мысли вместо заданных вслух вопросов.
   - А почему ты не можешь услышать меня? - поинтересовалась она.
   Я снова ответил правду и привел еще одну аналогию.
   - Я не знаю, - признался я, - Могу только предположить, что твой разум устроен иначе, чем у остальных людей. Будто твои мысли текут на ультракороткой волне, а я способен ловить только длинные.
  Я понял, что эта аналогия может ей не понравиться. Я улыбнулся, ожидая ее реакцию. Она меня не разочаровала.
   - У меня мозги набекрень? - спросила она, в голосе промелькнула досада, - я ненормальная.
  Опять иронизирует.
   - Я слышу голоса в своей голове, а ты переживаешь о своем психическом здоровье, - засмеялся я. Она вникает в каждую мелочь, но самое главное до сих пор ускользает от нее. Как всегда неправильная реакция....
  Белла кусала губу, а морщинка на переносице стала глубже.
  Не переживай, - уверил я ее, - это просто теория...
  Была еще одна гораздо более важная теория, которую надо было обсудить. Меня тревожила эта необходимость. Каждая проходящая секунда лишь ненадолго отдаляла неизбежное.
   - Что возвращает нас к твоей теории, - сказал я, разрываясь между тревожностью и абсолютным спокойствием.
  Она вздохнула, все еще кусая губы - как бы не навредила себе. Она посмотрела мне в глаза, ее лицо было обеспокоенным.
   - Разве мы не договорились, что будем откровенны? - напомнил я тихо.
  Она взглянула вниз, борясь с какими-то внутренними противоречиями. Вдруг она замерла, и ее глаза широко распахнулись. Страх впервые за все это время отразился на ее лице.
   - Ты с ума сошел! - закричала она.
  Я запаниковал. Что она увидела? Чем я напугал ее?
  И тут же она крикнула, - Сбавь скорость!
   - В чем дело? - я никак не мог понять причину ее ужаса.
   - Ты гонишь 160 километров в час! - орала она на меня Она взглянула в окно и отпрянула от темных деревьев, проносившихся мимо.
  Вот эта мелочь, толика скорости, заставила ее вопить от страха?
  Я закатил глаза, - Расслабься, Белла.
   - Ты хочешь нас убить? - спросила она высоким рассерженным голосом.
   - Мы не разобьемся, - пообещал я ей.
  Она коротко вздохнула и заговорила более спокойным тоном, - Куда ты так несешься?
   - Я всегда так езжу.
  Я взглянул ей в глаза удивленный шоком на ее лице.
   - Смотри на дорогу! - крикнула она.
   - Белла, я ни разу не попадал в аварию, даже штрафов не платил! - я усмехнулся ей и постучал себя по голове. Абсурдность того, что я мог шутить с ней о чем-то таком запретном и странном, добавляла комизма - У меня здесь встроенный радар!
  - Очень смешно, - саркастично сказала она, будучи более испуганной, чем рассерженной, - Чарли полицейский, помнишь? Я была воспитана на уважении к закону. К тому же если ты разобьешь Вольво в лепешку, ты, скорее всего, просто встанешь и пойдешь дальше.
   - Вполне вероятно, - согласился я, а потом горько усмехнулся. Да, в случае аварии последствия для нас будут очень разными. Она имела право бояться, не смотря на мои водительские навыки, - Но ты так не сможешь.
  Со вздохом я чуть сбавил скорость - Довольна?
  Она взглянула на спидометр, - Почти.
  Она все еще считала, что скорость высока?
   - Ненавижу ездить медленно, - проворчал я, но позволил стрелке спидометра сползти вниз.
   - Это, по-твоему, медленно? - спросила она.
   - Хватит комментировать мою езду, - сказал я нетерпеливо. Сколько раз она уже избегала ответа на мой вопрос? Три раза? Четыре? Неужели ее предположения так ужасны? Я должен был знать - немедленно, - Я все еще жду, когда ты расскажешь свою последнюю теорию.
  Она опять закусила губу, выражение ее лица было расстроенным, на нем даже отразилась боль.
  Я подавил свое нетерпение и постарался говорить мягче. Я не хотел ее расстраивать.
   - Смеяться не буду, - пообещал я, надеясь, что это единственное, что ее останавливает.
   - Я больше боюсь, что ты разозлишься, - прошептала она.
  Я приложил усилия, чтобы мой голос звучал спокойно, - Все так плохо?
   - Да, довольно плохо.
  Она смотрела вниз, стараясь не встречаться со мной глазами. В молчании прошло несколько секунд.
  - Рассказывай, - подбодрил я ее.
  Ее голос был тих, - Не знаю, с чего начать.
   - Почему бы тебе не начать с начала? - я вспомнил ее слова, сказанные за ужином, - Ты говорила, что не сама додумалась до этого.
   - Не сама, - согласилась она и опять замолчала.
  Я гадал, что могло просветить ее, - Откуда ты ее взяла? Из книги или из фильма?
  Мне стоило тщательнее осмотреть ее книжные полки, когда ее не было дома. Я понятия не имел, есть ли на них творения Брэма Стокера или Энн Райс...
   - Нет, не сама, - повторила она, - это было в субботу, на пляже.
  Этого я не ожидал. Местные слухи вокруг нас никогда не становились чем-то пугающим или хотя бы приближенным к реальности. Это была какая-то новая сплетня, которую я пропустил? Белла оторвала взгляд от своих рук и увидела удивление на моем лице.
   - Я встретила давнего друга семьи - Джейкоба Блэка, - продолжила она, - Его отец и Чарли дружат с тех пор, как я была еще ребенком.
  Джейкоб Блэк - это имя мне ничего не говорило, однако напомнило о чем-то...что было когда-то, очень давно. Я уставился вперед, перебирая воспоминания в поисках связи.
   - Его отец один из квильетских старейшин, - сказала она.
  Джейкоб Блэк, Эфраим Блэк. Он был его потомком, без сомнения.
  Дела обстояли хуже некуда.
  Она знала правду.
  Мой разум пытался охватить всю логическую цепочку, пока машина летела по темным изгибам дороги, мое тело замерло в муке - неподвижное, за исключением тех минимальных автоматических движений, что требовались для управления машиной.
  Она знала правду.
  Но...если она узнала правду в субботу....значит она все это знала и сегодня вечером...и сейчас знает.
   - Мы пошли прогуляться, - рассказывала она, - и он рассказывал мне некоторые старые легенды, наверно, пытался напугать меня. Он рассказал мне одну...
  Она замолчала, но теперь ее сомнения были уже лишними, я знал, что она собирается сказать. Единственное, что было неизвестным, так это причина, по которой она была здесь.
   - Продолжай, - попросил я.
   - Про вампиров, - выдохнула она едва слышно.
  Однако, слышать, как она произносит это слово, было гораздо хуже, чем просто знать, что ей известна правда. Меня передернуло, но я взял себя в руки.
   - И ты тут же подумала обо мне? - спросил я.
   - Нет. Он...упомянул твою семью.
  Как забавно, что именно непосредственный потомок Эфраима нарушил договор, который тот поклялся соблюдать. Внук или даже правнук? Сколько лет назад это было? Семьдесят?
  Мне пришлось признать, что опасность исходила не от стариков, верящих в легенды. Конечно, молодое поколение, - те, которым было все известно, но которые считали древние предрассудки смешными - конечно, именно они могли представлять опасность разоблачения.
  Похоже, это означало, что теперь я имел полное право перебить все маленькое, беззащитное племя на побережье, если бы мне того захотелось. Эфраим и его стая защитников были давным-давно мертвы...
   - Он думал, что это просто глупое суеверие, - внезапно сказала Белла, в ее голосе засквозило новое беспокойство, - Он не думал, что я всерьез задумаюсь об этом.
  Краем глаза я увидел, как она от волнения сжимает руки.
   - Это была моя вина, - сказала она после небольшой паузы, а потом склонила голову так, будто была в чем-то виновата, - я заставила его.
   - Зачем? - уже не составляло труда говорить спокойно. Худшее было сделано. Пока мы говорим о деталях моего разоблачения, нам не приходится говорить о его последствиях.
   - Пытаясь меня задеть, Лоран сказала что-то про твою семью, - она скорчила рожицу на воспоминание. Я был немного растерян, гадая каким образом можно поддеть Беллу упоминанием моей семьи...
   - А потом парень постарше, тоже индеец, заявил, что вы в резервации не бываете. Прозвучало это так, будто он что-то подразумевал под этим, и, предложив Джейкобу пройтись, я вытянула из него эту историю.
  Ее голова склонилась еще ниже, когда она это сказала. Выражение ее лица было...виноватым.
  Я отвернулся от нее и позволил себе усмехнуться. Она чувствует себя виноватой? Что она могла такое сделать, чтобы заслужить какое-либо порицание?
   - Как это ты ее вытянула? - спросил я.
   - Я флиртовала, и это сработало даже лучше, чем я ожидала, - объяснила она, и в ее голосе появилось воодушевление от воспоминания об успехе.
  Я мог только представить - учитывая ее привлекательность для всех особей мужского пола, когда она вовсе не прилагает к этому усилий - насколько сногсшибательной она может быть, когда старается быть привлекательной. Внезапно мне стало жаль бедного, ничего не подозревающего мальчишку, на которого она обратила столь могущественное оружие.
   - Хотел бы я это увидеть, - сказал я и усмехнулся толике черного юмора. Да, хотел бы я увидеть реакцию парня, когда бы я рассказал ему о себе, - И ты еще обвиняешь меня, что я "ослепляю и поражаю людей". Бедный Джейкоб Блэк.
  Я не был настолько зол на источник своего разоблачения, насколько ожидал. Он тоже знал не все. К тому же, разве мог я подумать, что кто-то сможет устоять перед этой девчонкой и не дать ей то, что она хочет? Нет, мне всего лишь была приятна мысль, что благодаря ее усилиям он наверняка немного повредился умом.
  Я почувствовал, как горят ее щеки. Я посмотрел на нее, она смотрела в окно. И опять молчала.
   - И что же ты сделала потом? - спросил я. Пора было вернуться к страшной истории.
   - Я залезла в Интернет.
  Ну, очень разумно.
   - И твои подозрения подтвердились?
   - Нет, - ответила она, - ничего не подошло. Большая часть информации была чушью. А потом...
  Она опять внезапно замолчала, я услышала, как она сжала зубы.
   - Что? - спросил я. Что она нашла? Что именно стало пугающим для нее?
  Она помолчала немного, а потом прошептала, - Я решила, что мне все равно
  Шок парализовал мои мысли на какой-то момент, а потом все сошлось вместе. Почему она отослала своих подруг, вместо того, чтобы спастись вместе с ними. Почему она села в мою машину, вместо того, чтобы удрать подальше, призывая полицию...
  Ее реакция всегда была неправильной - всегда абсолютно неправильной. Она притягивала к себе опасность. Она звала ее.
   - Все равно? - пробормотал я сквозь сжатые зубы, гнев переполнял меня. Как я мог защищать кого-то, кто так...так...так стремился быть беззащитным?
   - Да, - ответила она, ее тихий голос был необъяснимо нежен, - для меня не имеет значения, кто ты есть.
  Она просто невозможна.
   - Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?
   - Нет.
  Я всерьез задумался, все ли у нее в порядке с головой.
  Я раздумывал, что мог бы обеспечить ее наилучшим медицинским уходом... Карлайл бы подключил свои связи, чтобы найти для нее самых умелых докторов, самых талантливых терапевтов. Наверняка есть еще возможность исправить в ее голове то, что в ней было не так, что позволяло ей сидеть рядом с вампиром, а ее сердце при этом билось спокойно и ровно. Конечно же, я бы присматривал за обслуживанием и посещал бы ее так часто, как было бы позволено...
   - Ты злишься, - вздохнула она, - не надо было мне тебе рассказывать.
  Как будто, если бы она скрывала эти тревожащие симптомы, это бы нам помогло.
   - Нет, я хочу знать, что ты думаешь. Даже если эти мысли лишены разума.
   - Значит я опять не права? - спросила она немного воинственно.
   - Это не то, о чем я говорю, - мои зубы сжались, - Не имеет значения, - повторил я едко.
   Она выдохнула, - Я права?
   - А это имеет значение? - в ответ съязвил я.
  Она глубоко вздохнула. Я рассерженно ждал ее ответ.
   - Нет, на самом деле, - ответила она, ее голос был опять спокоен, - Но мне любопытно.
  "Нет, на самом деле". Это действительно не имело значения. Ей было все равно. Она знала, что я не человек, что я монстр, и это не имело для нее значения.
  Несмотря на мое беспокойство относительно ее психического здоровья, во мне проснулась толика надежды. Я постарался подавить ее.
   - Что именно ты хочешь знать? - спросил я. Секретов больше не осталось, только незначительные детали.
   - Сколько тебе лет? - спросила она.
  Мой ответ был автоматическим и привычным, - Семнадцать.
   - И давно тебе семнадцать?
  Я постарался не улыбнуться на ее покровительственный тон.
   - Довольно давно, - признался я.
   - Ясно, - сказала она, внезапно преисполнившись энтузиазмом. Она улыбнулась мне. Когда я взглянул на нее, в очередной раз задумавшись о ее душевном здравии, она улыбнулась еще шире. Я скорчил рожицу.
   - Не смейся, - предупредила она, - Но разве ты можешь выходить в дневное время?
  Я все-таки засмеялся. Ее исследование, по-видимому, дало вполне ожидаемые результаты.
   - Чушь.
   - Ожоги от солнечного света?
   - Миф.
   - Спишь в гробу?
   - Ерунда.
  Сон уже очень давно не был составляющей в моей жизни, если не считать последние ночи, которые я проводил, наблюдая за спящей Беллой.
   - Я не могу спать, - пробормотал я, более полно отвечая на вопрос.
  Она помолчала.
   - Совсем не спишь?
   - Никогда, - выдохнул я.
  Я смотрел в ее глаза, такие большие, обрамленные густыми ресницами и мечтал о сне. Не для того, чтобы забыться, как это было раньше, не для того, чтобы избежать скуки, а потому, что я хотел бы видеть сны. Может быть, будучи без чувств и имея возможность видеть сны, я бы смог провести несколько часов в мире, где мы с ней были бы вместе. Она видела сны обо мне. Я хотел, чтобы она снилась мне.
  Она тоже смотрела на меня, удивленно. Пришлось отвести взгляд.
  Я не могу видеть сны о ней. Ей не стоит во сне видеть меня.
   - Ты еще не задала мне самый важный вопрос, - сказал я, мое молчащее сердце стало еще холоднее, еще тяжелее. Она должна понять. Так или иначе, но ей необходимо осознать, что она делает сейчас. Что только это имеет значения, не смотря на все другие обстоятельства.
  На обстоятельства вроде того факта, что я люблю ее.
   - Который? - озадаченно спросила она.
  Это только сделало мой голос жестче, - Тебя не интересует моя диета?
   - Ах. Это, - тихо произнесла она тоном, который я не понял.
   - Да. Это. Ты же хочешь знать, пью ли я кровь?
  Она вздрогнула от моего вопроса. Наконец-то. Она начала понимать.
   - Ну, Джейкоб кое-что рассказал об этом... - ответила она.
   - И что же рассказал Джейкоб?
   - Он сказал, что вы...не охотитесь на людей. Он сказал, что ваша семья не считается опасной, потому что вы охотитесь только на животных.
   - Он сказал, что мы не опасны? - с долей цинизма повторил я.
   - Не совсем, - объяснила она, - Он сказал, что вы не считаетесь опасными. Но на всякий случай, Квильеты не хотят видеть вас на своей земле.
  Я смотрел на дорогу, мысленно рыча от безнадежности, мое горло жгло привычной болью.
   - Так он был прав? - спросила она так буднично, будто интересовалась прогнозом погоды, - Вы не охотитесь на людей?
   - У Квильетов хорошая память.
  Она кивнула сама себе, глубоко задумавшись.
   - Только не стоит обольщаться, - быстро сказал я, - они правы, что стараются держаться от нас подальше. Мы по-прежнему опасны.
   - Я не понимаю.
  Действительно не понимает. Как бы ей объяснить это?
   - Мы стараемся, - сказал я, - Обычно, у нас получается. Но иногда и мы ошибаемся. Как, например, я сейчас, позволяя себе находиться с тобой наедине.
  Ее запах наполнял машину. Я почти привык к нему, практически игнорировал его, но невозможно было отрицать, что мое тело все еще тянется к ней с совершенно недопустимыми намерениями. Мой рот был полон яда.
   - Это ошибка? - надломленным голосом спросила она. Эта интонация в ее голосе обезоружила меня. Она хотела быть со мной - не смотря ни на что, она хотела быть со мной.
  Надежда вспыхнула опять, я тут же погасил ее.
   - Да, и очень опасная, - честно ответил я, желая, чтобы каким-нибудь образом эта правда перестала иметь значение.
  Она замолчала. Я слышал, что ее дыхание изменилось, оно участилось, но не от страха.
   - Расскажи еще что-нибудь, - внезапно попросила она, в ее голосе слышалась мука.
  Я внимательно посмотрел на нее.
  Ей было больно. Как я допустил это?
   - Что ты хочешь знать? - спросил я, думая, как уберечь ее от боли. Ей не должно быть больно. Я не мог позволить, чтобы ей было больно.
   - Почему вы охотитесь на животных, а не на людей? - спросила она все с той же мучительной тоской в голосе.
  Разве ответ не очевиден? Или, возможно, это тоже не имеет для нее значения.
   - Не хочу быть монстром, - пробормотал я.
   - Но животных недостаточно?
  Я искал подходящее сравнение для объяснений, - Я, конечно, не могу говорить с абсолютной уверенностью, но, наверно, это похоже на замену мяса на тофу и соевое молоко. Мы в шутку называем себя вегетарианцами. Это не полостью удовлетворяет голод, или в нашем случае - жажду, но этого достаточно, чтобы мы могли устоять перед соблазном. В большинстве случаев, - мой голос стал тише. Я стыдился, того, что подвергал ее такой опасности, что продолжаю подвергать, - Иногда сдерживаться особенно сложно.
   - И сейчас сложно?
  Я вздохнул. Конечно, она задала именно тот вопрос, на который я не хотел отвечать.
   - Да, - признал я.
  На этот раз я знал, какой ожидать реакции: ее дыхание было спокойным, ее сердце билось спокойно. Я ожидал этого, но не понимал. Почему она не боится?
   - Но ты не голоден сейчас, - сказала она, абсолютно уверенная в своей правоте.
   - Откуда такая уверенность?
  - Твои глаза, - безапелляционно заявила она, - Я тебе говорила, что у меня есть теория. Я заметила, что люди, особенно мужчины, становятся раздражительнее от голода.
  Я усмехнулся на ее описание: "раздражительный". Это было явным преуменьшением, но она была абсолютно права, как обычно.
   - А ты наблюдательна, - засмеялся я снова.
  Она немного улыбнулась, но тут же снова нахмурилась, задумавшись о чем-то.
   - Ты ведь охотился в эти выходные? С Эмметтом? - спросила она, когда мой смех затих. То, как спокойно она это говорила, пленило и обескураживало одновременно. Неужели она действительно могла воспринимать все настолько спокойно? Я был гораздо ближе к шоку, чем она.
   - Да, - ответил я, и потом, когда я собрался было на этом слове поставить точку, я вновь почувствовал то же, что чувствовал в ресторане - необходимость того, чтобы она узнала меня, - Я не хотел уезжать, - продолжил я медленно, - но это было необходимо. Мне легче быть рядом с тобой, когда я не испытываю жажды.
   - Почему ты не хотел уезжать?
  Я глубоко вздохнул и потом повернулся, чтобы взглянуть ей в глаза. Эта разновидность откровенности давалась мне не легко, но уже совсем по другой причине.
   - Мне очень неспокойно, - я подумал, что это слово подойдет, хотя оно не соответствовало силе моих переживаний, - когда ты далеко от меня. Я не шутил, когда в прошлый четверг просил тебя не упасть в океан и не попасть под машину. Все выходные я места себе не находил, беспокоясь о тебе. После того, что случилось сегодня, я удивлен, что ты пережила те выходные без повреждений, - тут я вспомнил виденные мною царапины, - ну, почти без повреждений, - уточнил я.
   - Что? - удивилась она.
   - Твои руки, - напомнил я.
   - Я упала, - вздохнула она, поморщившись.
  Я так и думал.
   - Вот об этом я и говорю, - я не удержался от улыбки, - Я так думаю, что, если говорить о тебе, все могло быть гораздо хуже - и эта вероятность мучила меня все время, пока я был далеко. Это были очень долгие три дня. Я порядком потрепал нервы Эмметту.
  Честно говоря, употребление прошедшего времени было не уместно, потому что я продолжал раздражать Эмметта и всю остальную свою семью. За исключением Элис...
   - Три дня? - ее голос внезапно стал резким, - Разве ты вернулся не сегодня?
  Я не понял резкости в ее голосе, - Нет, мы вернулись в воскресенье.
   - Тогда почему тебя не было в школе? - спросила она. Ее нервозность смутила меня. Похоже, она не понимала, что этот вопрос был одним из тех, что касался мифологии.
   - Ну, солнце действительно не причиняет мне вреда, - сказал я, - но я не могу выйти на солнечный свет, по крайней мере, не там, где кто-то может меня увидеть.
  Это отвлекло ее от непонятного мне раздражения.
   - Почему? - спросила она, наклонив голову.
  Я сомневался, что смогу найти подходящую аналогию, поэтому просто сказал, - Когда-нибудь сама увидишь.
  А потом подумал, не станет ли это обещанием одним из тех, что мне придется нарушить. Увижусь ли я с ней еще раз после сегодняшнего вечера? Хватит ли моей любви, чтобы вынести разлуку?
   - Ты мог бы позвонить мне, - сказала она.
  Какое странное умозаключение, - Но я же знал, что с тобой все в порядке.
   - Но я не знала, где ты. Я... - она замолчала и уставилась на свои руки.
   - Что?
   - Мне так плохо, - сказала она, застеснявшись, ее щеки порозовели, - Когда я не вижу тебя. Я ведь тоже беспокоюсь.
  Ну, теперь ты счастлив? Спросил я сам себя. Вот и награда всем моим надеждам.
  Меня переполняли смущение, ликование и ужас - большей частью ужас - оттого, что все мои безрассудные мечты были так близки к реальности. Так вот почему для нее не имело значения то, что я монстр. И именно поэтому для меня больше не было никаких правил. Поэтому "правильно" и "неправильно" не оказывали больше на меня своего неодолимого воздействия. По этой причине все мои приоритеты отошли на задний план, превыше всего стала эта девушка.
  Белла тоже переживала за меня.
  Я знал, что в сравнении с моей любовью к ней, это было ничем. Но этого было достаточно для того, чтобы она сидела рядом со мной, рискуя своей жизнью. Делая это с такой радостью.
  Этого было достаточно, чтобы причинить ей боль, если я поступлю правильно и оставлю ее.
  Было ли хоть что-нибудь, что я мог бы сделать, не причинив ей боли? Хоть что-нибудь?
  Я должен держаться от нее подальше. Я должен навсегда уехать из Форкса. Я не причиню ей ничего кроме боли. Только остановит ли это меня сейчас? Смогу ли я уйти и не сделать все еще хуже?
  Нет. Ничто меня не остановит.
  - Нет, - простонал я, - Это так неправильно
  - Что я такого сказала? - спросила она, тут же взяв всю вину на себя.
   - Разве ты не видишь, Белла? Одно дело - мучиться самому, совсем другое - впутывать в это тебя. Я не хочу слышать, что ты чувствуешь что-то ко мне.
  Это было правдой, это было ложью. Наиболее эгоистичная часть меня парила от осознания того, что я был нужен ей, также как она мне.
   - Это не правильно. Это не безопасно. Я опасен, Белла. Пожалуйста, пойми это.
   - Нет, - она с обидой надула губы.
   - Я не шучу, - я изо всех сил боролся сам с собой - отчаянно желая, чтобы она поняла, и также отчаянно желая не произносить больше никаких предупреждений - слова вырывались сквозь мои зубы с рычанием.
   - Я тоже, - настаивала она, - Я тебе уже сказала, мне все равно, кто ты есть. Слишком поздно.
  Слишком поздно? Мир внезапно на одну бесконечную секунду утратил краски, я видел, как в моих воспоминаниях, тени ползут к Белле, спящей на солнечной лужайке. Неотвратимые, неумолимые. Они наплывают на нее, и Белла погружается в темноту.
  Слишком поздно? Видение Элис всплыло в моей голове: красные, налитые кровью глаза Беллы равнодушно смотрят на меня. Бесстрастно - но она не может не ненавидеть меня за это будущее. Она будет ненавидеть меня за то, что я украл у нее все. Украл ее жизнь и ее душу.
  Нет, не может быть настолько поздно.
   - Никогда так не говори, - прошипел я.
  Она уставилась в окно, закусив губу. Ее руки были сжаты в кулаки. Дыхание участилось, а потом прервалось.
   - О чем ты думаешь? - я должен был знать.
  Она помотала головой, не глядя на меня. Я увидела, как на ее щеке, что-то блеснуло, будто кристалл.
  Немыслимо.
   - Ты плачешь?
  Она плачет из-за меня, я настолько больно задел ее.
  Она смахнула слезы тыльной стороной ладони.
   - Нет, - соврала она, ее голос сорвался.
  Какой-то древний давно забытый инстинкт заставил меня протянуть к ней руку - в этот момент я почувствовал себя человеком как никогда ранее. А потом я вспомнил, что я...не человек. И убрал руку.
   - Прости, - сказал я, мои челюсти сжались. Как я мог ей сказать, насколько мне было жаль? Я сожалел обо всех глупых ошибках, которые я совершил. Я просил прощения за свой бесконечный эгоизм. Я просил прощения за то, что она была настолько не удачлива, что разбудила во мне первую, несчастную любовь. Я сожалел обо всех своих чувствах, которые не мог обуздать - больше всего о том, что я был тем самым монстром, который волей судеб был предназначен прервать ее жизнь.
  Я глубоко вздохнул - игнорируя мои низменные инстинкты на запах в машине - и постарался сосредоточиться. Я хотел сменить тему, подумать о чем-то другом. Хорошо, что мой интерес к этой девушке был неиссякаем. У меня всегда были вопросы.
   - Скажи мне кое-что, - сказал я.
   - Да? - хрипло спросила она со слезами в голосе.
  - О чем ты думала, когда я выехал из-за угла? У тебя было такое лицо - не испуганное, а будто бы очень сосредоточенное на чем-то, - я вспомнил ее лицо, стараясь не задумываться над тем, через чьи глаза я его видел, оно было полно решимости.
   - Пыталась вспомнить, как вывести из строя противника, - уже более спокойно сказала она, - ну, знаешь, что-нибудь из курса самозащиты. Сломать ему нос, например.
  Ее спокойствия не хватило на всю фразу, под конец голос зазвенел от ненависти. И она не преувеличивала, в этой ее реакции рассерженного котенка не было ничего забавного. Я мог видеть тогда ее хрупкую тонкую фигурку, перекрываемую мощными, крупными монстрами в человеческом обличии. Где-то на краю моего сознания закипал гнев.
   - Неужели ты собиралась драться? - мне хотелось рычать. Ее реакции были убийственны - для нее самой, - Ты не думала о бегстве?
   - Я часто падаю, когда бегу, - сказала она застенчиво.
   - А кричать не пробовала?
   - Как раз собиралась.
  Я неверяще покачал головой. Как ей удавалось оставаться в живых до приезда в Форкс?
   - Ты была права, - мрачно сказал я, - Спасая тебе жизнь, я действительно сражаюсь с судьбой.
  Она вздохнула и посмотрела в окно, потом взглянула обратно на меня.
   - Я увижу тебя завтра? - внезапно спросила она.
  Шагая по дороге в ад, я еще и наслаждался путешествием.
   - Конечно, мне тоже надо сдавать сочинение, - я улыбнулся, мне нравилось ей улыбаться, - я тебе займу место за ланчем.
  Ее сердце затрепетало, на моем сердце неожиданно стало теплее.
  Я остановился у дома ее отца. Она не пошевелилась.
   - Ты обещаешь, что придешь завтра? - настаивала она.
   - Обещаю.
  Как могли такие ошибочные поступки дарить мне столько счастья? Безусловно, все это было совершенно неправильно.
  Она кивнула сама себе, довольная ответом, и начала стаскивать с себя мой пиджак.
   - Ты можешь оставить его себе, - быстро уверил я ее. Мне хотелось, чтобы у нее осталось что-то мое. Талисман, как та крышка от бутылки, что была сейчас в моем кармане..., - Тебе же не в чем теперь идти завтра.
  Она протянула его мне, печально улыбнувшись.
  - Не хочу ничего объяснять Чарли, - сказала она.
  Ну, конечно. Я улыбнулся.
   - Да, верно.
  Она взялась за дверную ручку и замерла. Ей не хотелось уходить, также как и мне не хотелось отпускать ее, оставлять ее беззащитной даже на несколько минут...
  Питер и Шарлота уже наверняка были на пути домой, давным-давно миновав Сиэтл. Но всегда остаются другие. Этот мир никогда не будет безопасным местом для человека, а для нее он, похоже, был гораздо опаснее, чем для всех остальных.
   - Белла? - позвал я, удивленный тем, как приятно мне было произносить ее имя.
   - Да?
   - Пообещай мне кое-что.
   - Конечно, - пообещала она, но тут же напряглась, будто придумывая заранее причину для отказа.
   - Никогда не ходи в лес одна, - предупредил я ее, гадая снимет ли эта просьба напряжение в ее глазах.
  Она озадаченно моргнула, - Почему?
  Я настороженно вглядывался в темноту. Отсутствие света не составляло для меня никаких проблем, также как и для другого охотника, а вот люди в темноте слепли.
   - Здесь кроме меня бывают и другие опасные существа, - сказал я, - поверь мне.
  Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и даже улыбнулась мне, ответив.
   - Как скажешь.
  Ее дыхание коснулось моего лица, такое сладкое и свежее.
  Я бы так и просидел тут всю ночь, но ей надо было спать. Два равных по силе противоречия боролись во мне: желание обладать ею и страх за ее безопасность.
  Я вздохнул от невозможности совместить несочетаемое.
   - Увидимся завтра, - сказал я, отлично зная, что увижу ее вновь гораздо раньше.
  Хотя она, действительно, увидит меня только завтра.
   - До завтра, - ответила она, открывая дверь.
  Видеть, как она уходит, было мучительно.
  Я потянулся за ней, желая удержать, - Белла?
  Она повернулась и замерла, удивленная тем, как близко были наши лица.
  Я тоже был ошеломлен этой близостью. Ее тепло волнами касалось моего лица. Я почти что чувствовал нежность ее кожи.
  Ее сердце сбилось с ритма, а губы приоткрылись.
   - Спокойной ночи, - прошептал я и отклонился назад - будучи преисполненным как знакомой уже жаждой, так и совершенно новым, неизвестным голодом, который я внезапно почувствовал - чтобы не совершить чего-нибудь, что могло бы навредить ей.
  Еще мгновение она не шевелилась, стояла зачарованно, широко раскрыв глаза. Ослеплена и поражена, догадался я.
  Так же, как и я.
  Она пришла в себя, хотя на лице еще отражалось потрясение, и почти что выпала из машины, споткнувшись, но в последний момент ухватилась за дверь машины и удержалась от падения.
  Я усмехнулся - надеюсь, что слишком тихо для ее слуха.
  Я увидел, как она еще раз споткнулась на пути к пятну света на крыльце ее дома. Теперь она в безопасности. А я скоро вернусь, чтобы в этом убедиться.
  Я чувствовал, что она смотрит мне вслед, когда уезжал вниз по темной улице. Это было непривычным для меня ощущением. Обычно я просто видел себя со стороны глазами человека, чьи мысли в тот момент читал. Это было неожиданно приятно - чувствовать на себе взгляд внимательных глаз. Я знал, что дело было в том, что это были именно ее глаза.
  Тысячи мыслей проносились в моей голове одна за другой, пока я бесцельно несся по ночной дороге.
  Долгое время я кружил по улицам, думая о Белле и том необъяснимом облегчении, которое я испытывал от того, что она знала правду. Больше мне не надо было бояться, что она узнает, кто я есть. Она знала. И это не имело для нее значения. Не смотря на то, что для нее в этом не было ничего хорошего, мне это приносило удивительное облегчение. К тому же я думал о Белле и взаимности наших чувств. Конечно, она не могла любить меня также, как я любил ее - такой неодолимой, всепоглощающей, сокрушительной любовью, которую ее хрупкое тело просто не выдержало бы. Но ее чувство тоже было достаточно сильным для того, чтобы ослабить инстинктивный страх. Достаточно сильным, чтобы она хотела быть рядом со мной. А для меня возможность быть рядом с ней была величайшим счастьем.
  На какой-то момент - находясь в одиночестве и не опасаясь, что я могу причинить кому-то боль - я позволил себе насладиться этим счастьем, не задумываясь о горестях. Просто быть счастливым потому, что она беспокоилась обо мне. Просто ликовать потому, что я добился ее расположения. Представлять себе как буду день за днем сидеть рядом с ней, слушать ее голос и получать ее улыбки.
  В своем воспоминании я увидел ее улыбку, как приподнялись уголки её губ, а на гладкой щеке появляется ямочка, как теплеют и тают ее глаза...Ее пальцы были такими мягкими и теплыми на моей руке. Я представил, каково было бы прикасаться к нежной коже ее щек - шелковой, теплой... такой хрупкой. Будто шелк на хрустале...пугающе хрупкой.
  Я не видел, куда ведут меня эти мысли, пока не стало слишком поздно. Пока я раздумывал об этой поразительной уязвимости, новые образы ее лица вторглись в мои фантазии.
  Оно было в тени, бледное от страха, хотя она была полна решимости, челюсти сжаты, глаза жесткие, сосредоточенные, тонкая фигурка в темноте, готовая к броску на окружавших ее массивных преследователей.
   - Вот дьявол, - простонал я, когда закипающая ненависть, которую я почти забыл, наслаждаясь своей любовью, снова превратилась в опустошающую ярость.
   Я был один. Белла тоже. Я надеялся, что дома она в безопасности. На какой-то момент я чертовски обрадовался тому, что Чарли - глава местного подразделения полиции, натренированный и вооруженный - ее отец. Это должно было, в какой-то мере, защищать ее.
  Она в безопасности. А у меня не займет много времени месть за нападение...
  Нет. Она заслуживает лучшего. Я не могу допустить, чтобы она переживала за убийцу.
  Но... как же остальные?
  Да, с Беллой было все в порядке, с Анжелой и Джессикой тоже, они, конечно же, уже спокойно спали в своих кроватях.
  Но тот урод все еще бродил где-то по улицам Порт-Анжелеса. Если он человек, то является ли его устранение исключительно проблемой людей? Я не должен был убивать его, хоть и жаждал это сделать. Я это знал. Но и позволить ему совершить еще хоть одно нападение я не мог.
  Та блондинка, хозяйка ресторана. Или официантка, на которую я так ни разу и не взглянул. Они обе были немного назойливыми в определенном смысле, но разве это означало, что они не достойны жизни. К тому же любая их них могла быть для кого-то Беллой.
  Это обстоятельство и определило мое решение.
  Я повернул на север, подгоняемый появившейся целью. Всегда, когда у меня появлялась проблема, которую я не мог решить самостоятельно - такая же существенная как эта - я знал, к кому мог обратиться за помощью.
  Элис сидела на крыльце, ожидая меня. Я остановился прямо перед домом, вместо того, чтобы объехать его и припарковаться в гараже.
   - Карлайл занят самообразованием, - сказала она мне до того, как я задал вопрос.
   - Спасибо, - ответил я, взлохматив ей на ходу волосы.
   - Ага, спасибо, что перезвонил, - язвительно отозвалась она.
   - Ой, - я остановился у двери и вытащил телефон, чтобы посмотреть пропущенные вызовы, - Прости. Я даже не проверил, кто звонил. Я был...занят.
   - Да, я знаю. И тоже прошу прощения. К тому времени, как я увидела, что должно произойти, ты уже был на пути к ней.
   - Да, еле успел, - пробормотал я.
   - Прости, - ответила она виновато.
  Легко быть великодушным, зная, что с Беллой все в порядке, - Не переживай. Я знаю, ты не можешь следить за всем. Никто и не ждет от тебя всезнания, Элис.
   - Спасибо.
   - Я чуть было не позвал тебя поужинать сегодня, ты предвидела это до того, как я передумал?
  Она улыбнулась, - Нет, это я тоже пропустила. Жаль, что не знала. Я бы приехала.
   - Чем же ты была так занята, что столько всего пропустила?
   - Джаспер раздумывает над нашей годовщиной, - она засмеялась, - он пытается не принимать окончательного решения по поводу подарка для меня, но мне кажется, что у меня есть одна очень неплохая догадка...
   - Бессовестная.
   - Ага.
  Тут же она сжала губы и уставилась на меня, на ее лице промелькнула тень обвинения
   - Я должна была заметить это раньше. Ты собираешься сказать им, что она знает?
  Я вздохнул, - Да. Потом.
   - Я ничего им не скажу. Сделай мне одолжение, оповести об этом Розали, когда меня не будет по близости, хорошо?
  Я дернул плечами, - Конечно.
   - Белла очень хорошо все восприняла.
   - Слишком хорошо.
  Элис ухмыльнулась, - Не стоит недооценивать Беллу.
  Я постарался заблокировать видение, которое не хотел видеть - Белла и Элис, лучшие подруги.
  Я тяжело вздохнул в нетерпении. Я хотел поскорее покончить с неприятной частью этого вечера, но мне было немного тревожно покидать Форкс.
   - Элис..., - начал было я, но она увидела, что я хочу сказать.
   - С ней все будет хорошо. Теперь я буду присматривать внимательнее. Похоже, что за ней нужно круглосуточное наблюдение?
   - По крайней мере.
   - В любом случае, ты уже скоро будешь рядом с ней.
  Я глубоко вздохнул. Эти слова были прекрасны для меня.
   - Иди, разберись со всем этим поскорее, чтобы быть там, где тебе хочется, - сказала она.
  Я кивнул и поспешил в кабинет Карлайла.
  Он ждал меня, он смотрел скорее на дверь, чем на объемную книгу, лежащую перед ним.
   - Я слышал, что Элис сказала, где меня найти, - сказал он и улыбнулся.
  Каким облегчением было находиться рядом с ним, видеть понимание и сопереживание в его глазах. Карлайл скажет, что делать.
   - Мне нужна помощь.
   - Что угодно, Эдвард, - пообещал он.
   - Элис сказала тебе, что случилось сегодня с Беллой?
  Почти случилось, - уточнил он.
   - Да, почти. Я не знаю, как поступить, Карлайл. Видишь ли, мне...очень хочется...убить его, - слова понеслись быстрее, - Ужасно хочется. Но я понимаю, что не стоит этого делать, потому что это будет просто месть, а не правосудие. Только гнев, никакой объективности. Но нельзя же позволить серийному насильнику и убийце разгуливать по Порт-Анжелесу! Пусть я там никого не знаю, но я не могу допустить, что кто-то еще может оказаться на месте Беллы и стать его жертвой. Все остальные женщины - ведь для кого-то они также важны, как важна для меня Белла. И этому кому-то будет больно так же, как было бы больно мне, если бы она пострадала. Нельзя, чтобы...
  Его широкая, внезапная улыбка оборвала мою страстную речь на полуслове.
   - А она хорошо на тебя влияет, не так ли? Столько сострадания, столько самоконтроля. Я впечатлен.
   - Я не напрашиваюсь на комплименты, Карлайл.
   - Конечно, нет. Но не могу же я перестать думать, - он снова улыбнулся, - Я позабочусь об этом. Можешь не беспокоиться. Никто больше не окажется на месте Беллы.
  Я увидел план в его голове. Это было не совсем то, чего бы мне хотелось, это не удовлетворяло мою жажду к безжалостной расправе, но это был верный поступок.
   - Я покажу, где найти его.
   - Поехали.
  По пути он прихватил свою черную сумку. Я бы предпочел применение более агрессивной формы успокоительного - например, проломленный череп - но пусть Карлайл поступает по-своему.
  Мы взяли мою машину. Элис все еще сидела на ступеньках и помахала нам вслед. Я уловил ее видение: у нас не возникнет трудностей.
  Поездка была очень короткой по темной, пустой дороге. Я выключил фары, чтобы не привлекать внимания. Интересно, как бы отреагировала Белла на эту скорость. Ведь я и так ехал гораздо медленнее обычного - чтобы побыть с ней подольше - когда она раскричалась.
  Карлайл тоже думал о Белле.
   - Невозможно было предугадать, что она будет настолько хороша для него. Это неожиданно. Возможно, в каком-то роде, это было предначертано. Вероятно, это служит неким высшим целям... Однако...
  Он представил Беллу со снежно-белой кожей и кроваво-красными глазами и сам вздрогнул от представленного.
  Да. Вот именно. Однако. Потому что как может быть верным уничтожение чего-то столько невинного и милого?
  Я уставился в темноту, вся радость от вечера была разрушена этими мыслями.
  Эдвард достоин счастья. Он заслужил его. Убежденность в мыслях Карлайла удивила меня.
  Должен быть выход.
  Хотел бы я в это верить. Но не было никакого высшего смысла в том, что происходило сейчас с Беллой. Просто ужасная гарпия, уродливая, злая судьба, не дающая Белле шанса на ту жизнь, которую она заслуживает.
  Я не задерживался в Порт-Анжелесе. Я подвез Карлайла к притону, в котором существо по имени Лонни запивало свое разочарование с несколькими дружками, двое из них уже отключились. Карлайл видел, насколько мне трудно было находиться так близко - насколько невыносимо было слышать мысли этого урода и видеть его воспоминания, в которых образ Беллы смешивался с девушками, которым повезло гораздо меньше, и которых никто уже не мог спасти.
  Мое дыхание участилось. Я сжал руль.
  Иди, Эдвард, - мягко сказал Карлайл, - Я позабочусь обо всех остальных. А ты возвращайся к Белле.
  Именно это и надо было мне услышать. Только ее имя могло отвлечь меня сейчас. Я оставил его в машине, а сам побежал в Форкс по прямой через спящий лес. Это заняло меньше времени, чем первая поездка туда же на мчащейся машине. Уже через несколько минут я, взобравшись по стене ее дома, залез в окно.
  Я тихонько вздохнул, беспокойство отступило. Все было именно так, как должно было быть. Белла в полной безопасности спала в своей кровати, ее мокрые волосы извивающимися прядями рассыпались по подушке.
  Но в этот раз, в отличие от остальных ночей, она свернулась в маленький клубочек, натянув на плечи одеяло. Наверно, замерзла. До того, как я успел устроиться на своем привычном месте, она вздрогнула во сне, ее губы задрожали.
  Я задумался на секунду, а потом выскользнул в коридор, впервые исследуя остальные помещения ее дома.
  Чарли ровно и громко храпел. Я даже уловил кусочек его сна. Что-то связанное с плещущейся водой и терпеливым ожиданием...наверно, рыбалка.
  Там наверху возле лестницы стоял комод, который выглядел многообещающе. Я открыл его с надеждой на то, что найду там искомое. Выбрав самое толстое одеяло из всех, что были в этом маленьком бельевом шкафу, я понес его к ней в комнату. Я успею вернуть его до того, как она проснется, и никто ни о чем не догадается.
  Задержав дыхание, я осторожно укрыл ее одеялом, она не отреагировала на появившуюся дополнительную тяжесть, и вернулся к креслу-качалке.
  Пока я ждал, когда она согреется, я думал о Карлайле, гадая, где он теперь. Я знал, что его план пройдет гладко - Элис предвидела это.
  Я вздохнул, вспомнив о своем отце - он слишком хорошо обо мне думал. Хотел бы я быть тем, кем он меня видит. Тем, кто заслуживает счастья, кто мог бы быть достойным этой спящей девушки. Все было совсем по-другому, если бы я был тем Эдвардом.
  Как только я подумал об этом, странный, незваный образ появился в моей голове.
  На какой-то момент уродливая морда судьбы, которую я себе представлял, той самой, что так жаждала смерти Беллы, сменилась на образ самого глупого и безрассудного ангела. Ангела-хранителя, того, кем, по мнению Карлайла, должен был быть я. С бездумной улыбкой, с озорством в небесно-голубых глазах, этот ангел создал Беллу так, чтобы у меня не было единого шанса не заметить ее. Невероятно сильный запах, чтобы привлечь мое внимание, закрытые мысли, чтобы не иссякало мое любопытство, нежная красота, чтобы я не мог отвести глаз, бескорыстная душа, вызывающая у меня трепет. Он убрал у нее инстинкт самозащиты - чтобы она могла находиться рядом со мной - и в, конце-концов, добавил широкий шлейф потрясающего невезения.
  Беззаботно смеясь, этот безответственный ангел отправил свое хрупкое создание прямо мне в руки, слепо веря в то, что оставшиеся во мне крохи моральных принципов позволят Белле остаться в живых.
  В этом видении я не был для Беллы смертельным приговором, она была для меня вознаграждением.
  Я вытряхнул из головы видение бестолкового ангела. Он был ни чем не лучше гарпии. Я не мог представить, что какие-то высшие силы могут совершать столь опасные и глупые поступки. Пусть это будет гарпия, с которой я мог бы бороться.
  А у меня не было своего ангела. Они доставались только хорошим - людям вроде Беллы. Только где же был этот ее ангел все это время? Кто присматривал за ней?
  Я тихо придушенно рассмеялся оттого, что в данный момент именно я выполнял эту роль.
  Вампир в роли ангела - это уже явный перебор.
  Примерно через полчаса Белла расслабилась, развернувшись. Она задышала глубже и начала что-то бормотать. Я улыбнулся, успокоенный. Это была мелочь, но все-таки сегодня она спала с большим комфортом, благодаря тому, что я оказался здесь.
   - Эдвард, - выдохнула она и тоже улыбнулась.
  Я выкинул из головы все проблемы и вновь разрешил себе быть просто счастливым.
  
  Глава одиннадцатая
  Вопросы
  
  Си-Эн-Эн выпустили сюжет первыми.
  Я был рад, что наткнулся на новости прежде, чем отправился в школу, с тревогой ожидая услышать какое мнение сложится у людей, и сколько привлечет внимания. По счастливой случайности, этот день был богат на известия. Произошло землетрясение в Южной Америке и политическое похищение людей на Среднем Востоке. Поэтому все заняло только заслуженные несколько секунд, несколько фраз и одну зернистую картинку.
  "Алонсо Кальдерас Уоллес, подозреваемый серийный маньяк и убийца, разыскиваемый в штатах Техас и Оклахома, был задержан прошлой ночью в Портленде, штат Орегон благодаря анонимному предупреждению. Этим ранним утром Уоллес был найден без сознания в переулке, всего лишь в нескольких ярдах от полицейского участка. В настоящее время власти не способны сообщить нам, какому из двух городов - Хьюстону или Оклахоме - он будет выдан дабы предстать перед судом".
  Изображение было нечетким - фото с паспорта, и когда его фотографировали у него была густая борода. Даже если Белла увидит фото, она скорее всего не узнает его. Я надеялся на это; ее страх был бы сейчас некстати.
  - Обсуждать это в Форксе не будут. Слишком далеко, чтобы задеть местные интересы, - сказала мне Элис.
  Хорошо, что мы попросили Карлайла забрать его из штата.
  Я кивнул. Белла редко смотрела телевизор, относясь к нему небрежно, и я никогда не видел, чтобы ее отец смотрел что-нибудь, кроме спортивных каналов.
  Я сделал, что мог. Это чудовище не будет больше охотиться и я не был убийцей. В последнее время, по крайней мере. Я был прав, доверившись Карлайлу, так как не хотел, чтобы монстру все так легко сошло с рук. Я поймал себя на мысли - какой-то частью своего сознания я очень хотел, что бы его выдали Техасу, где смертная казнь так популярна...
  Нет. Это не имело значения. Я оставил это в прошлом и сосредоточился на том, что действительно было важным.
  Я покинул комнату Беллы меньше часа назад. И уже жаждал снова увидеть ее
  - Элис, как ты думаешь...
  Она прервала меня:
  - Повезет Розали. Она будет прикидываться раздраженной, но ты же знаешь, на самом деле, она не прочь покрасоваться своей машиной, - прозвенел смех Элис.
  Я усмехнулся ей.
  - Увидимся в школе.
  Элис вздохнула и моя ухмылка превратилась в гримасу.
  Я знаю, знаю, - думала она. - Ещё не время. Я буду ждать, когда ты будешь готов разрешить мне познакомиться с Беллой. Тем не менее, ты должен знать, что это не сугубо мое эгоистичное желание. Я тоже нравлюсь Белле.
  Я не ответил ей, так как уже вышел за дверь. Это была другая точка зрения на ситуацию. Хочет ли Белла познакомиться с Элис? Иметь в друзьях вампира?
  Зная Беллу... такая расстановка дел нисколько её не взволнует. Из-за этого я нахмурился. То, что Белла хочет и то, что будет для нее лучше, были двумя разными вещами.
  Я почувствовал волнение, когда припарковал свою машину возле подъездной дорожки у дома Беллы. Человеческие поговорки утверждают, что утром все становиться иным - все меняется после сна. Буду ли я выглядеть другим для Беллы в слабом свете туманного дня? Более или менее зловещим, чем я был в черноте ночи? Улеглась ли в её мыслях вся эта правда, пока она спала? И начнет ли она, наконец, бояться?
  Ее сны, несмотря на прошлый вечер, были спокойными. Всякий раз, когда она произносила мое имя, её лицо озаряла улыбка.
  Несколько раз за ночь сквозь сон она бормотала о том, что бы я остался. Может, на этот раз это ничего не значит?
  Нервничая, я ждал, прислушиваясь к звукам в доме - быстрые, спотыкающиеся шаги по лестнице, звук разорвавшейся фольги, дребезжание содержимого холодильника, когда захлопывалась дверца. Казалось, что она спешит. Торопилась попасть в школу? Эта мысль заставила меня улыбнуться, снова одаривая надеждой.
  Я посмотрел на часы. Учитывая скорость её дряхлого грузовика, похоже, что она уже немного опаздывала.
  Белла вылетела из дома. Ранец свисал с ее плеча, волосы, закрученные в пучок, уже порядком выбились из пучка на шее. Толстый зеленый свитер, в который она была одета, не защищал её хрупкие плечи он густой холодной мглы.
  Длинный свитер был чересчур ей велик. Он скрывал ее стройную фигуру, превращая все ее изящные изгибы и мягкие линии в бесформенную нелепость. Я оценил это настолько, насколько мне было жаль, что на ней сейчас не что-то вроде той голубой блузки из мягкой ткани, что она носила вчера.... ткань так привлекательно облегала ее кожу, и ещё то зачаровывающее декольте, обнажающее ее ключицы, спускаясь ниже горловой впадины. Голубое струилось как вода по изящному силуэту её фигуры...
  Гораздо лучше было бы (просто необходимо) что бы мои мысли были где-нибудь дальше, намного дальше от этого тела и поэтому я был благодарен нелепому свитеру, в который она была одета. Я не мог позволить себе совершать ошибки, а это было бы чудовищной ошибкой - задерживаться на странных желаниях, которые возникали при мысли о ее губах... ее коже... вызывая дрожь внутри меня. Желания, которые не касались меня сотню лет. Но я не мог разрешить себе думать о прикосновении к ней, потому что это было невозможно.
  Я бы убил её.
  Белла так быстро отвернулась от дома, что она едва ли не пробежала мимо моей машины, не заметив её.
  Затем она резко остановилась при чем ее колени сомкнулись как у испуганного жеребенка. Ее сумка соскользнула с плеча, а глаза в удивлении широко распахнулись, как только она заметила машину.
  Я вышел, даже не стараясь перемещаться с человеческой скоростью, и открыл пассажирскую дверь для нее. Я больше не пытался обмануть Беллу - когда мы были вдвоем, в конце концов, я мог быть самим собой.
  Она уставилась на меня снова удивленно, поскольку выглядело это так, как будто я появился прямо из густого тумана. Но потом удивление в ее глазах сменилось чем-то другим, и я больше не боялся или, точней сказать, я уже не надеялся, что ее чувства ко мне изменились за прошедшую ночь. Тепло, трепет, очарование - все это переливалось в растопленном шоколаде ее глаз.
  - Если хочешь, я могу подвезти тебя сегодня, - сказал я.
   В отличии от вчерашнего ужина в ресторане на этот раз я предоставил ей выбор. С этих пор она всегда должна выбирать сама.
  - Пожалуй, да, спасибо, - прошептала она, безприкословно влезая в мою машину.
  Я когда-нибудь перестану приходить в трепет от того, что я был единственным, кому она сказала "да"? Сомневаюсь.
  Я со скоростью ветра обогнул машины, желая как можно скорее оказаться рядом с ней. Она не подавала признака, что была потрясена моим столь быстрым появлением.
  Я почувствовал счастье, когда она села рядом со мной как будто ни в чем не бывало. Не смотря на всю любовь и поддержку семьи, не смотря на различные развлечения и соблазны, которые мог предложить мне мир, я никогда не был счастлив как сейчас. Даже зная, что это неправильно, что это не может закончиться ни чем хорошим, я не мог долго прятать свою улыбку.
  Мой пиджак лежал на подголовнике ее сидения. Я увидел, что она смотрит на него.
  - Я захватил пиджак для тебя, - сказал я ей.
  Таким образом я решил оправдать мое бесцеремонное появление здесь этим утром. Было холодно. На ней не было пиджака. Несомненно это было весьма приемлемое проявление галантности.
  - Не хочу, что бы ты простудилась.
  - Не такая я уж изнеженная, - сказала она, пристально смотря скорее на мою грудь, чем на лицо, как будто не решаясь встретить мой взгляд. Но она одела пиджак прежде чем я успел скомандовать или попросить об этом.
  - Надо же, - пробормотал я.
  В то время пока я мчался в направлении школы, она пристально смотрела на дорогу. Я смог молчать только несколько секунд. Я должен был знать, какие мысли были в её голове этим утром. Так много изменилось между нами с тех пор, как в последний раз взошло солнце.
  - Сегодня никаких вопросов? - спросил я, снова возвращаясь к той же теме.
  Она улыбнулась, видимо радуясь, что я продолжил наш вчерашний разговор.
  - А что, мои вопросы тебя раздражают?
  - Не так сильно, как твоя реакция на мои ответы, - признался я, улыбаясь в ответ на ее улыбку.
  Уголки ее губ опустились.
  - А что не так с моей реакцией?
  - В том-то и проблема. Ты так невозмутимо все воспринимаешь - это ненормально.
  Ни одного вскрика за все время. Как такое возможно?
  - Приходится гадать, что ты на самом деле думаешь.
  Конечно все, что она делала или не делала, интересовало меня.
  - Я всегда говорю тебе то, что на самом деле думаю.
  - Кое-что ты наверняка исправляешь.
  Она снова закусила губу. Она казалось, не придавала этому значения - это было подсознательной реакцией на напряжение.
  - Не так уж и много.
  Этих слов было достаточно, чтобы подзадорить мое любопытство. Что же она хотела от меня скрыть?
  - Достаточно, чтобы свести меня с ума, - сказал я.
  Она запнулась, и затем прошептала:
  - Тебе бы не хотелось это услышать.
  Я задумался на мгновение, вспоминая весь наш вчерашний разговор, слово за словом, прежде чем связал все воедино. Возможно, мне нужно было по лучше сосредоточится, так как я и представить не мог того, что не хотел бы услышать из её уст. И только мгновения спустя, поскольку тон ее голоса стал таким же, как прошлым вечером - в нем снова неожиданно заскользила боль - я вспомнил. Я запретил ей говорить, что она думала. Никогда так не говори, прорычал я на нее. Из-за меня она плакала...
  Это было то, что она скрывала от меня? Глубина ее чувств ко мне? И то, что во мне живет чудовище, не имело для нее значения? И то, что она считала, что для нее слишком поздно менять свое решение?
  Я был не в состоянии говорить, так как ту радость и боль, что я испытывал невозможно было выразить словами, противостояние между этими чувствами оказалось слишком острым, что не позволило бы мне внятно ответить. В машине воцарилась тишина, за исключением равномерного ритма ее сердца и дыхания.
  - Где все твои братья и сестры? - спросила она неожиданно.
  Я сделал глубокий вздох и впервые ощутил её аромат со всей полнотой обжигающей боли и с удовлетворением понял, что почти привык. Это позволило мне вновь говорить с небрежностью.
  - Они взяли машину Розали, - я припарковался на открытом месте прямо за той машиной, про которую только что сказал. Увидев как её глаза опять округлились я подавил улыбку.
  - Шикарно, не правда ли?
  - Вот это да! Если у нее такая машина, зачем она ездит с тобой?
  Розали бы понравилась такая реакция Беллы... если бы она могла объективно относилась к ней, что вряд ли это когда-нибудь случится.
  - Все-таки слишком шикарно. Мы же стараемся не выделяться.
  - Без особого успеха, - сказала она мне и затем жизнерадостно рассмеялась.
  Беспечный, полностью беззаботный звон от ее смеха согрел даже мою пустую грудную клетку, хотя меня и преисполняли сомнения.
  - Так почему сегодня Розали приехала так заметно? - спросила она.
  - А сама не догадываешься? Я же нарушаю сейчас все правила.
  Мой ответ должен был быть, мягко говоря, пугающим - наверное поэтому, Белла в ответ только улыбнулась.
  Она не дождалась, пока я открою ей дверь, так же как и прошлым вечером. Здесь, в школе, я должен был притворяться нормальным - поэтому я не смог передвигаться достаточно быстро, чтобы помешать ей - но она просто пока не привыкла к более учтивому обращению. Но скоро ей придется привыкнуть.
  Я подошел к ней настолько близко, насколько мог себе позволить, осторожно наблюдая за появлением любого признака того, что моя близость может быть ей неприятна. Дважды ей рука вздрагивала, словно она хотела дотянуться до меня, но этого так и не произошло. Это выглядело, будто она хотела прикоснуться ко мне... Мое дыхание участилось.
  - Тогда зачем вам такие машины? Если хотите не выделяться? - спросила она, пока мы медленно шли.
  - Потворствуем своим желаниям, - признал я. - Все мы любим быструю езду.
  - Воображалы, - кисло прошептала она.
  Она не подняла глаз, чтобы увидеть мою ответную ухмылку.
  О Боже! Я не верю этому! Черт, как Белла добилась этого? Я не понимаю! Почему?
  Мысленное потрясение Джессики вторглись в мою голову. Она ждала Беллу, укрываясь от дождя под козырьком крыши столовой. С расширившимися от неверия глазами, она сжимала в руках Беллину куртку.
  Через секунду её заметила и Белла. Ее щеки слабо порозовели, когда Белла отметила выражения лица Джессики. Мысли в голове Джессике ясно отражались и на ее лице.
  - Привет, Джессика. Спасибо, что вспомнила, - поздоровалась с ней Белла. Она протянула руку за курткой и Джессика молча отдала её.
  Мне стоило быть любезным с друзьями Беллы, не смотря на то нравились они мне или нет.
  - Доброе утро, Джессика.
  С ума сойти...
  Глаза Джессики стали еще шире. Это было странно и забавно... и, честно, даже немного смущало... осознание того, насколько я смягчился из-за Беллы. Выглядело так, будто никто больше не боялся меня. Если Эмметт узнает об этом, он будет смеяться всё ближайшее столетие.
  - Эээ... привет, - пробормотала Джессика, многозначительно сверкнув глазами в Беллу. - Надеюсь, свидимся на тригонометрии.
  Ты мне обязательно все расскажешь. Я не отвяжусь, пока не получу ответа. Детального. Мне нужны детали. Ненормальный Эдвард КАЛЛЕН!! Жизнь так несправедлива.
  Рот Беллы скривился.
  - Конечно, увидимся позже.
  Пока Джессика шагала на свой первый урок, постоянно оглядываясь на нас, мысли в её голове бешено вращались.
  Целая история. Не могла и вообразить такого. Планировали ли они встретиться прошлым вечером? Они встречаются? И как она может такое скрывать? Почему она вообще согласилась? Это определенно не случайно - у нее что-то серьезное с ним. Какие-нибудь другие варианты? Я все выясню. Я не могу оставаться в неведении. Интересно, было ли у неё с ним что-нибудь? О, я в экстазе....
  Мысли Джессики внезапно стали несвязанными, и она позволила бессловесным фантазиям вихрем закружиться в своей голове. Я вздрогнул от ее домыслов, и не только потому что она ставила себя на место Беллы в своих мысленных образах.
  Это не могло так выглядеть. И все же я... я хотел...
  Я не хотел признаться, даже самому себе. Сколько неверных путей я открыл перед Беллой? Убьет ли ее один из них?
  Я встряхнул головой, стараясь забыться.
  - Что ты собираешься ей сказать? - спросил я Беллу.
  - Эй, - прошептала она сердито. - Я думала, ты не можешь читать мои мысли!
  - Не могу.
  В удивлении я пристально посмотрел на нее, стараясь понять ее слова. О... мы должно быть думали об одном и том же в одно и тоже время. Хммм... Мне определенно понравилось это.
  - Как бы то ни было, - сказал я ей, - ее мысли я могу читать - она собирается подкараулить тебя в классе.
  Белла тяжело вздохнула, и затем позволила своему пиджаку скользнуть с её плеч. Я не понял, что она собирается сразу же вернуть его обратно - и не спросил ее об этом, я предпочел, если бы она оставила его у себя...просто так - поэтому я не слишком спешил с предложением помочь. Она отдала мне пиджак, и тут же одела свою куртку, не обратив внимания на мои протянутые руки, чтобы помочь ей одеться. Мне это не понравилось, и я нахмурился, но убрал это выражение с лица прежде, чем она могла заметить.
  - Так, что ты ей скажешь? - настаивал я.
  - Может, подскажешь? Что она хочет узнать?
  Я улыбнулся и покачал головой. Я хотел услышать, что она думает без подсказок.
  - Это нечестно.
  Она сощурила глаза.
  - Нет, ты не делишься тем, что знаешь - сейчас это нечестно.
  Точно - ей не по душе двойные стандарты.
  Мы подошли к двери ее класса - где я должен был покинуть ее, я тщетно хотел, что бы мисс Коуп была более уступчива, и поменяла мое расписание занятий английского... Я заставил себя сосредоточиться. Я мог быть честным.
  - Она хочет узнать, не встречаемся ли мы тайком, - медленно проговорил я. И она хочет узнать, как ты к этому относишься.
  Она вновь округлили глаза - не из-за удивления на этот раз, но искусно подражая ему. Они были открыты для меня и я мог прекрасно это прочитать. Она изображала невинность.
  - Да уж, - прошептала она. И что мне ответить?
  - Хммм...
  Она всегда пытается вытянуть из меня больше, чем говорит сама. Я обдумал как ответить.
  Непослушная прядь ее волос, слегка влажная от тумана, упала с плеча и легла завитушкой на её ключицу, спрятанную за нелепым свитером... притягивая мой взгляд... привлекая его к другим спрятанным частям...
  Я осторожно коснулся пряди, не касаясь кожи - утро и без моего прикосновения было достаточно прохладным - и заправил ее обратно в ее беспорядочный пучок, так чтобы она не смогла меня больше отвлечь. Я припомнил, как Майк Ньютон коснулся ее волос, и сжал челюсть при воспоминании. Она уклонилась от его прикосновения. Сейчас ее реакция не была такой же; вместо этого, ее глаза слегка расширились, кровь прихлынула к коже, и внезапно сбивчиво заколотилось сердце.
  Я попытался спрятать улыбку и ответить на её вопрос.
  - Думаю, на первый вопрос ты можешь ответить "да"... если ты не против, конечно - "ее выбор, всегда ее выбор", - это легче, чем любые другие объяснения.
  - Я не возражаю, - прошептала она. Ее сердце пока не вернулось к нормальному ритму.
  - А что касается ее второго вопроса...
  Сейчас я не смог скрыть улыбки.
  - Я бы и сам был не прочь услышать твой ответ.
  Дам Белле обдумать это. Я едва сдержал смех увидев, что на её лице отразилось потрясение.
  Я быстро отвернулся, прежде чем она смогла потребовать еще какого-нибудь ответа. Я с трудом позволил себе уйти от её дальнейших вопросов. Я хотел слышать ее мысли, не свои.
  - Увидимся за ланчем, - извиняясь, бросил я ей через плечо, убедившись, что она все ещё смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Ее рот тоже был широко раскрыт. Я отвернулся и рассмеялся.
  Несколько шагов спустя, я неясно осознал потрясенные и вопрошающие мысли кружащиеся вокруг меня - взгляды окружающих перемещались туда сюда, то на лицо Беллы, то на мою удаляющуюся фигуру. Я не стал уделять им большого внимания. Я не мог, как следует сконцентрироваться. Было достаточно трудно придерживать свой шаг на допустимой скорости, когда я шел по мокрой траве на свое следующее занятие. Я хотел бежать - по-настоящему бежать, так быстро, чтобы исчезнуть, так быстро, чтобы ощущать, будто парю. Какая-то часть меня уже парила...
  Оказавшись в классе, я одел пиджак, позволив её аромату плотно окутать меня. Все во мне горело - я позволил запаху вернуть меня в привычное состояние - чтобы позже было легче не замечать его, когда я снова буду с ней на ланче...
  Хорошо, что мои учителя решили меня не беспокоить. Сегодня был бы тот день, когда бы они могли обнаружить меня неподготовленного и неспособного ответить. Этим утром мои мысли успели побывать в столь разных местах, только мое тело находилось в классе.
  Конечно, я следил за Беллой. Это уже входило в норму - такую же естественную и непроизвольную, как и дыхание. Я слышал ее разговор с в конец расстроенным Майком Ньютоном. Она быстро перевела разговор на Джессику, и я улыбнулся настолько широко, что Роб Сойер, который сидел за партой справа от меня, вздрогнул и вжался в свой стул, отодвинувшись от меня настолько, насколько было возможно.
  Тьфу ты черт, вот жуть.
  Что ж, пожалуй, я ещё способен на это.
  Я также свободно мог подслушивать Джессику, наблюдая, как она составляет вопросы для Беллы. Я с трудом смог дождаться четвертой перемены, десятиминутного ланча, пребывая в таком же нетерпении, как и эта любопытная девочка, жаждущая свежих сплетен.
  Также я прислушивался к Анжеле Вебер.
  Я не забыл о благодарности - во-первых, за то, что она думала о Белле только хорошее, а также за ту вчерашнюю небольшую помощь. Поэтому все утро я провел, разыскивая что-нибудь, что бы ей очень хотелось. Я полагал, что это будет несложно - у каждого человека есть что-то, какая-нибудь безделушка или игрушка, которая бы могла доставить ему радость. Вероятно, и у Анжелы то же. Я бы подарил ей это тайно, а может даже и в открытую.
  Но Анжела оказалась полностью неприступной, как Белла с ее мыслями. Для подростка она была невероятно самодостаточной. Счастливой. Возможно, в этом была причина ее необыкновенной доброты - она была одним из тех людей, которые имеют то, что они хотят и хотят то, что они имеют. Когда она не думала об учителях или занятиях, она думала о маленьких братьях-близнецах, которых она собиралась повезти на пляж на выходные - предвкушая их восторг с почти материнским наслаждением. Она часто о них заботилась, и вовсе не тяготилась этим... Это было очень мило.
  Но не очень на руку мне.
  Должно же быть что-то, чего ей недоставало. Я продолжу за ней присматривать. Но позже. Сейчас было время урока тригонометрии Беллы с Джессикой.
  Я шел на английский, не замечая дороги. Джессика уже сидела на своем месте, нетерпеливо постукивая ногами по полу в ожидании, когда придет Белла.
  Я же в это время, напротив, сидел на своем обычном месте в классе, и оставался совершенно спокойным.
  Я напомнил себе, что должен быть спокойным и сейчас и потом. Чтобы разгадать загадку. Это было непросто, я с усилием сконцентрировался на мыслях Джессики и надеялся, что она будет очень внимательна и попытается прочитать мысли Беллы по её лица для меня.
  Нервное постукивание Джессики стало ещё чаще, когда бела зашла в класс.
  Она выглядит... угрюмой. Почему? Может быть, ничего не вышло с Эдвардом Калленом? Это могло её разочаровать. Хотя... в таком случае он все равно остается доступным... Если он вдруг захотел начать встречаться с кем-нибудь... я могу оказаться вполне кстати.
  Белла вовсе не выглядела угрюмой, она выглядела так, как будто ей предстоит что-то нежелательное. Она волновалась - так как знала, что я все услышу. Я улыбнулся про себя.
  - Расскажи мне все! - потребовала Джессика, в то время как Белла снимала свою куртку, чтобы повесить ее на спинку стула. Она снимала неторопливо, с неохотой.
  Ох, она так медлительна. Приступим к пикантненькому!
  - Что ты хочешь узнать? - Белла села на свое место.
  - Что случилось вчера ночью?
  - Он угостил меня ужином и потом отвез домой.
  А потом? Давай, должно быть что-то еще! Я знаю, она по-любому врет. Но я выведу ее на чистую воду.
  - Как же вы вернулись домой так быстро?
  Я увидел, как Белла посмотрела на сомневающуюся Джессику.
  - Он ездит как ненормальный! Это было ужасно.
  Она слегка улыбнулась, а я громко рассмеялся, перебив мистера Мейсона. Я попытался перевести смех в кашель, но вышло не убедительно. Мистер Мейсон бросил на меня раздраженный взгляд, но я даже не удосужился послушать мысли по этому поводу. Я слушал Джессику.
  Гм. Похоже на правду. Почему она заставляет меня вытягивать из нее каждое слово? На ее месте я бы хвасталась до тех пор, пока легкие бы не свело.
  - Вы договорились о встрече?
  Джессика увидела удивление на лице Беллы, и была разочарованна этим.
  - Нет, я была очень удивлена, увидев его там, - сказала ей Белла.
  Что за черт?!
  - Но он же привез тебя сегодня в школу?
  Должно же быть что-то ещё, что она не хочет говорить.
  - Да, и это опять же случайность. Он заметил, что прошлой ночью на мне не было куртки.
  Что-то это не очень весело, подумала Джессика, снова чувствую разочарование.
  Я устал от ее тактики допроса - я хотел услышать что-то, чего еще не знал. Я надеялся, что она не будет настолько раздосадована, чтобы задать те вопросы, которые я очень ждал.
  - Еще встречаться собираетесь? - спросила Джессика.
  - Он предложил отвезти меня в Сиэтл в субботу, поскольку думает, что мой грузовик не выдержит дороги - это считается?
  Хмм... Он точно старается изо всех сил... ну, позаботится о ней что ли. Должно быть, что-то исходит с его стороны, если не с ее. Как ТАКОЕ может быть? Белла ненормальная.
  - Да, - ответила Джессика на вопрос Беллы.
  - Ну, тогда, - заключила Белла, - собираемся.
  - Вот это да... Эдвард Каллен.
  Нравится он ей или нет, вот что важно.
  - Я знаю, - вздохнула Белла.
  Тон ее голоса приободрил Джессику.
  Наконец-то - прозвучало, как будто до нее дошло. Она должна понимать...
  - Подожди, - проговорила Джессика, неожиданно вспомнив наиболее волнующий ее вопрос.
  - Он тебя целовал?
  Пожалуйста, скажи да. И затем опиши каждую секунду!
  - Нет, - пробормотала Белла, и затем посмотрела вниз на свои ладони, она погрустнела. - Ничего подобного.
  Черт... Я бы хотела... Похоже, что и она тоже.
  Я нахмурился. Белла выглядела чем-то расстроенной, но это не могло быть разочарованием из-за того, из-за чего предполагала Джессика. Она не могла этого хотеть. Зная то, что не знает она. Она не могла хотеть быть ближе к моим зубам. Как она знала, у меня были клыки.
  Я вздрогнул.
  - Думаешь, в субботу он... - подкольнула Джессика.
  Белла выглядела даже более расстроенной, когда сказала:
  - Я очень сомневаюсь.
  Да, она хочет. Так неприятно для нее.
  Было ли это потому что я наблюдал все ее мысли через фильтр восприятия Джессики, но казалось что Джессика права? На полсекунды я обезумел от идеи попробовать поцеловать ее. Мои губы на ее губах, холодный камень на теплом податливом шелке...
  И затем она умрет.
  Поморщившись, я тряхнул головой, и заставил себя снова прислушаться.
  - О чем вы говорили?
  Ты с ним говорила, или он вытягивал из тебя каждую каплю информации, как я сейчас?
  Я сочувственно улыбнулся. Джессика была не так далека от истины.
  - Не знаю, Джесс, о многом. Мы немного поговорило про эссе по английскому.
  Очень маленькая капля. Я шире улыбнулся.
  О, да ладно тебе!
  - Пожалуйста, Белла! Расскажи поподробнее.
  Белла задумалась на мгновение.
  - Ну... хорошо. Есть одно. Ты бы видела, как с ним флиртовала официантка - изо всех сил. Но он не обратил на нее никакого внимания.
  Какая странная подробность. Я был удивлен, что Белла вообще это заметила. Выглядело весьма нелогично.
  Интересно...
  - Это хороший знак. Она была симпатичной?
  Хмм... Джессика думала об этом больше, чем я. Должно быть женские штучки.
  - Очень, - сказала ей Белла. На вид лет девятнадцать-двадцать.
  Джессика мгновенно отвлеклась в памяти на Майка на их свидании в понедельник вечером - Майк был излишне дружелюбен с официанткой, которую Джессика вообще не считала симпатичной. Она запрятала воспоминание обратно и, подавив свое раздражение, вернулась к расспросу о подробностях.
  - Тогда вообще отлично. Должно быть ты ему нравишься.
  - Я тоже так думаю, - проговорила Белла медленно, и мое тело неподвижно застыло на краешке стула. - Хотя сложно сказать. Он всегда такой скрытный.
  Должно быть, я не был таким уж прозрачным и непосредственным в своем поведении, как я думал. Всегда был на стороже, тогда как она... Как она могла не заметить, что я влюблен в нее? Я тщательно проанализировал весь наш разговор, удивившись, что до сих пор не признался в это во всеуслышание. Мне казалось, что этим было пронизанное каждое сказанное мной слово.
  Вот это да. Как ты можешь сидеть рядом парнем с модельной внешностью и просто разговаривать?
  - Я не знаю, как ты отважилась остаться с ним наедине, - сказала Джессика.
  Сильное удивление промелькнуло на лице Беллы.
  - Почему?
  Странная реакция. Интересно, что она означает?
  - Он такой... Какое бы слово подобрать? Пугающий. Я даже не знаю о чем с ним говорить.
  Я с ним даже не смогла заговорить с ним сегодня, а ведь он сказал мне "доброе утро". Я, должно быть, выглядела идиоткой.
  Белла улыбнулась.
  - У меня тоже возникают некоторые проблемы с речью, когда я рядом с ним.
  Она, должно быть, пыталась утешить Джессику. Когда м были вместе она была сверхъестественно смелой.
  - Ну, хорошо, - вздохнула Джессика. - Он невероятный красавчик.
  Лицо Беллы вдруг побледнело. Ее глаза вспыхнули так, как будто она обиделась на какую-то несправедливость. Джессика не заметила изменения в ее выражении.
  - Он гораздо больше, чем просто красавчик, - выдавила Белла.
  Оу! Наконец-то мы хоть что-то узнали.
  - Не уж-то? И кто же он?
  Белла на мгновенье прикусила губу.
  - Я не знаю, как объяснить, - наконец сказала она. - Он удивительной и это не только из-за его лица.
  Она отвернулась от Джессики, и её взгляд стал немного рассеянным, как будто она всматривалась куда-то далеко.
  То, что я переживал сейчас было похоже на то, когда я получал от Карлайла и Эсме заслуженную похвалу, но сейчас это было сильнее, всепоглощающе.
  Ну и дурочка же она - нет ничего лучше его лица! Ну, кроме, разве что, его тела. Оххх...
  - Разве такое возможно? - прохихикала Джессика.
  Белла не обернулась. Она продолжала смотреть вдаль, не обращая внимания на Джессику.
  Будь она нормальной, то давно бы прыгала от радости. Может ей стоит задавать вопросы попроще? Ха-ха. Как будто разговариваю с ребенком из детского сада.
  - Так он тебе нравится?
  Я снова замер. Белла не смотрела на Джессику.
  - Да.
  - То есть, он тебе действительно нравится?
  - Да.
  Посмотрите, как она покраснела!
  Я видел.
  - И насколько он тебе нравится? - потребовала Джессика.
  Если бы сейчас кабинет английского вспыхнул пламенем, я бы не заметил.
  Лицо Беллы было сейчас ярко красным - я мог почти ощущать тепло от то, что видел в мыслях.
  - Очень, даже слишком, - прошептала она. - Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим поделать.
  Что б меня! Я прослушала что спросил меня мистер Ворнер!
  - Эм... какой номер, мистер Ворнер?
  Было хорошо, что Джессика не могла больше допрашивать Беллу. Мне нужна была передышка.
  Про что вообще сейчас думала эта девушка? Намного больше, чем я ему. Как она могла додуматься до такого? И я не знаю, что с этим поделать. Что это должно было означать? Я не мог найти логического объяснения её словам. В них не было никакого смысла.
  Это означало то, что я не мог даже предположить. Очевидные вещи, вещи, наполненные точного и ясного смысла, каким-то необыкновенным образом переплелись и перевернулись с ног на голову в ее странном мозге. Намного больше, чем я ему? Может быть Белла не была правдива в своих словах.
  Сжав зубы, я взглянул на часы. Как могли простые минуты казаться такими бесконечно долгими для бессмертного? Где же моё преимущество?
  Моя челюсть была стиснута на протяжении всего урока тригонометрии у мистера Ворнера. Я слышал его больше, чем лекцию в собственном классе. Белла и Джессика больше не разговаривали, но Джессика то и дело поглядывала на Беллу, а один раз ее лицо снова стало ярко-алым без видимой на то причины.
  Ланч стремительно приближался.
  Я не был уверен, что если Джессика задаст какие-нибудь другие вопросы, я дождусь конца урока, но Белла опередила ее.
  Как только прозвенел звонок, Белла повернулась к Джессике.
  - На английском Майк спросил меня, говорила ли ты что-нибудь про вечер понедельника, - сказала Белла, слегка улыбнувшись. Я понял, что она задумала - нападение - лучшая защита.
  - Майк спрашивал про меня?
  Удовольствие от этого внезапно сделало мысли Джессики беспечными, более нежными, без привычной глумливости и насмешки.
  - Ты шутишь! Что ты ему сказала?
  - Сказала, что тебе очень понравилось - и он обрадовался.
  - Слово в слово расскажи мне что он сказал, и что ты ему ответила.
  Очевидно, это было все, что я смог выудить сегодня из Джессики. Белла улыбалась так, как будто думала точно так же. Как будто она выиграла раунд.
  Ну, за ланчем все будет по-другому. Несомненно, я добьюсь гораздо большего успеха в вытягивании из Беллы ответов, чем это вышло у Джессики.
  На четвертый час терпеть навязчивые мысли Джессики о Майке Ньютоне становилось все трудней. За последние две недели он стал мне поперек горла. Его счастье в том, что он до сих пор жив.
  Я равнодушно прошел через спортзал вместе с Элис, мы всегда шли этой дорогой, когда наставало время для урока физкультуры с людьми. Разумеется, мы с ней играли за одну команду. Это был первый день игры в бадминтон. Скучающе вздохнув, и взмахнув ракеткой, я медленно послал волан в другой конец зала. Лорен Мэллори, которая была в другой команде, промахнулась. Элис вертела своей ракеткой словно жезлом и смотрела в потолок.
  Мы все ненавидели физкультуру, особенно Эмметт. Существование игр, подобных бадминтону, было оскорблением его личной философии. Физкультура означала, что сегодня день хуже, чем обычно - я ощущал себя таким же раздраженным, каким обычно был Эмметт.
  Прежде чем я окончательно не взорвался от нетерпения, тренер Клапп засчитал партию и отпустил нас пораньше. Я был до смешного благодарен ему за то, что он пропустил завтрак - так опять пытался сесть на диету - и как результат, голод заставил его в спешке покинуть кампус в поисках плотного ланча. Он пообещал себе, что снова начнет завтра...
  Это позволило мне успеть добраться до кабинета математики прежде, чем урок Беллы закончился.
  Наслаждайся! - подумала Эллис, в то время как ее голова была забита тем, как бы встретить Джаспера. - Ждать мне осталась самую малость. Я полагаю, ты не хочешь, что бы я здоровалась с Беллой, не так ли?
  Я раздраженно тряхнул головой. Неужели все психологи такие самодовольные?
  К твоему сведению, на эти выходные по обе стороны залива будет солнечно.6 Тебе стоит изменить планы.
  Я вздохнул и продолжил идти в противоположном направлении. Самодовольные, но определенно бесполезные.
  Дожидаясь когда она выйдет из класса, я прислонился к стене возле двери. Я был достаточно близко, чтобы слышать голос Джессики через кирпичную стену так же хорошо, как и ее мысли.
  - Ты ведь не будешь сегодня с нами сидеть, не так ли?
  Она как будто... светится. Бьюсь об заклад, она мне массу чего не договаривает.
  - Не думаю, - почему-то неуверенно ответила Белла.
  Разве я не обещал провести ланч с ней? О чем же она думала?
  Они вместе вышли из класса, и глаза обоих девушек расширились, когда они увидели меня. Но я мог слышать только Джессику.
  Мило. Вот это да. О... здесь происходит что-то большее, что она мне рассказывает. Может быть, позвонить ей сегодня вечером? Хотя не стоит поощрять её в этом. Ха. Я надеюсь, он просто пройдет мимо нее. Майк конечно симпатичный, но этот... Вау.
  - Увидимся позже, Белла.
  Белла в нерешительности направилась ко мне, все ещё в чем-то сомневаясь. Ее скулы порозовели.
  Сейчас я знал ее достаточно, поэтому был уверен, что за её ее сомнением не стоял страх. Видимо, всему причиной та пропасть между её и моими чувствами, что она придумала себе.
  Намного больше, чем я ему. Что за глупость!
  - Привет, - сказал я, мой голос был немного резким.
  Ее лицо просветлело.
  - Привет.
  Не было похоже, что она собирается сказать что-нибудь еще, поэтому я направился в столовую, а она молча последовала за мной.
  Пиджак сработал - ее запах казался мне не таким сильным как обычно. Усилилась только боль, которую я чувствовал постоянно. Сейчас мне удавалось игнорировать её с такой легкостью, с которой я и предположить не мог.
  Пока мы стояли в очереди, Белла почему-то волновалась, рассеянно дергая за молнию на куртке и нервно переминаясь с ноги на ногу. Она часто поднимала на меня глаза, но каждый раз, встречая мой пристальный взгляд, отворачивалась, как будто смущаясь. Может быть, потому что на нас пялилось так много людей? Возможно, она слышала громкий шепот - сегодня болтовня школьников была такой же многословной, как и их мысли.
  Или может быть, по моему выражению лица, она поняла, что в опасности.
  Она ничего сказала, пока я набирал для неё ланч. Я не знал что она любит - пока не знал- поэтому захватил всего по чуть-чуть.
  - Что ты делаешь? - прошипела она шепотом. - Ты взял это все для меня?
  Я покачал головой и подал поднос на кассу.
  - Половина мне, конечно же.
  Она недоверчиво подняла одну бровь, но больше ничего не сказала, в то время как я платил за еду и провел ее к столику, за которым мы сидели на прошлой неделе перед ее неудачным опытом с группой крови. Казалось, что с тех пор прошло больше, чем несколько дней. Сейчас все было другим.
  Она снова села напротив меня. Я подвинул поднос к ней.
  - Бери, что хочешь, - подбодрил её я.
  Она взяла яблоко и покрутила его в руках, испытывающее глядя на меня.
  - Мне любопытно.
  Какой сюрприз.
  - Что ты будешь делать, если кто-то заставит тебя съесть обычную пищу? - проговорила она шепотом, который был недоступен для человеческих ушей. Уши бессмертных - другое дело, если бы эти уши обратили внимание. Вероятно, я о чем-то раньше предупредил их...
  - И все тебе нужно знать, - пожаловался я.
  Ну, хорошо. Не похоже, что я когда-нибудь что-нибудь ел. Это была часть тайны. Неприятная часть.
  Я протянул руку к ближайшему предмету еды, и продолжал смотреть ей в глаза пока откусывал небольшой кусочек чего бы это ни было. Не глядя, я не мог сказать, что это было. Оно было таким слизким, мохнатым и омерзительным, как и любая другая человеческая еда. Я быстро прожевал и проглотил, стараясь не поморщиться. Комок еды продвигался медленно и неприятно вниз по моему горлу. Подумав о том, что это кусок примерно там же и останется, я вздохнул. Отвратительно.
  Выражение лица Беллы было потрясенным. Она была поражена.
  Мне хотелось закатить глаза. Конечно, такие хитрости нам были необходимы.
  - Что будет если тебя заставить съесть землю?
  Она поморщила нос и улыбнулась.
  - Я ела однажды... на спор. Было не так уж и плохо.
  Я расхохотался.
  - Знаешь, а я не удивлен.
  Похоже им вполне уютно вдвоем? Превосходный язык тела. Надо будет позже поделиться с Беллой наблюдением. Он наклоняется к ней, будто точно заинтересован. Он старается быть внимательным. Он... идеально выглядит. - Джессика вздохнула. - Сладенький...
  Я встретил пытливый взгляд Джессики и она нервно отвернулась, смущенно рассмеявшись девушке, с которой сидела рядом.
  Хмм... Наверное лучше липнуть к Майку. Он хотя бы настоящий.
  - Джессика анализирует все, что я делаю, - сообщил я Белле. - Позже она снова пристанет с вопросами.
  Я придвинул к ней поднос с едой - это была пицца, понял я - обдумывая как бы получше начать разговор. Мое недавнее раздражение вспыхнуло вновь, стоило вспомнить слова: "Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим поделать".
  Она взяла кусочек от того же ломтика пиццы. Меня поразила ее доверчивость. Конечно, она не знала, что я был ядовит - в остальном этот кусок еды был безопасен. Все же я ожидал, что она иначе порадует меня. Чем-нибудь другим. Она никогда этого не делала - по крайней мере, не недоброжелательным образом....
  Я осторожно начал.
  - Значит, официантка была симпатичной?
  Она снова подняла бровь.
  - Ты и правда не заметил?
  Можно подумать какая-нибудь женщина способна отвлечь мое внимание от Беллы. Снова нелепость.
  - Нет, я не обратил внимания. Мне было о чем подумать.
  Не в последнюю очередь о том, как изящно облегала её та тонкая блузка... Хорошо, что сегодня она надела этот безобразный свитер.
  - Бедная девушка, - сказала, улыбаясь, Белла.
  Ей понравилось, что я никак не заинтересовался официанткой. Я мог это понять. Как много раз я представлял покалеченного Майка Ньютона в классе биологии?
  Она правда не могла представить, что ее человеческие чувства, полученные за семнадцать коротких смертных лет, могли быть сильнее страсти бессмертного, которая росла во мне столетие.
  - Кое-что из того, что ты сказала Джессике... - Мне трудно было говорить все так же небрежно. - Ну, это обеспокоило меня.
  Она тотчас же принялась защищаться.
  - Неудивительно, что ты услышал что-то, что тебе не понравилось. Ты знаешь поговорку про тех, кто подслушивает.
  Поговорка гласила, что "тот, кто подслушивает, добра о себе не услышит".
  - Я же предупреждал тебя, что буду слушать, - напомнил я ей.
  - А я предупреждала, что ты не должен знать, все, о чем я думаю.
  Ах, она вспомнила про то, как я заставил ее расплакаться. Чувство вины сделало моя голос хриплым.
  - Верно. Хотя ты и не совсем права. Я и правда хочу знать, что ты думаешь - абсолютно все. Просто не все твои предположения верны.
  Больше половины. Я знал, что не должен хотеть, чтобы она обо мне заботилась. Но хотел. Конечно, хотел.
  - Это большая разница, - проворчала она, сердито посмотрев на меня.
  - Но в данный момент это не так уж и важно.
  - Тогда что важно?
  Она наклонилась ко мне, оперевшись подбородком на ладони. Это привлекло мой взгляд - и отвлекло внимание. Какой нежной должно быть была ее кожа на ощупь...
  Сконцентрируйся, - приказал я себе.
   - Ты и вправду думаешь, что я нравлюсь тебе больше, чем ты мне? - спросил я.
  Как по мне, вопрос прозвучал нелепо, как будто слова были на своем месте.
  Ее глаза расширились, дыхание прервалось. Затем она отвернулась, быстро моргая. Ее дыхание перешло в легкое удушье.
  - Ты снова это делаешь, - прошептала она.
  - Что?
  - Ослепляешь меня, - призналась она, осторожно встречая мой взгляд.
  - О.
  Хмм... Я не был полностью уверен на этот счет. Также я не был уверен, что не хочу ослеплять ее. Я был все еще взволнован из-за того, что был способен на это. Но это никак не способствовало нашей беседе.
  - Это не твоя вина, - вздохнула она. - Ты не можешь этого изменить.
  - Ты собираешься отвечать на мой вопрос? - спросил я.
  Она уткнулась глазами в стол.
  - Да.
  Это все, что она сказала.
  - Да, ты собираешься отвечать или да, ты действительно так считаешь? - нетерпеливо спросил я.
  - Да, я действительно так думаю, - сказала она, не глядя на меня.
  В её голосе звучала печаль. Она снова покраснела, и сама того не заметив прикусила губу.
  Внезапно, я понял, что ей было очень трудно признаться, потому что она и правда в это верила. И я был не лучше труса Майка, допытываясь, делая все, чтобы убедиться в ее чувствах, прежде чем признаться в своих. Не имело значения, что чувствовал я, ведь только мне это было ясно. Но она не имела об этом понятия, поэтому у меня не было оправдания.
  - Ты не права, - уверил её я.
  Она должна была услышать нежность в моем голосе.
  Белла посмотрела на меня, ее глаза были темными, они ничего не выражали.
  - Ты не можешь этого знать, - прошептала она.
  Она думала, что я недооцениваю ее чувства, поскольку не могу слышать ее мысли. Но, правда была в том, что она недооценивала меня.
  - Что заставляет тебя так думать? - удивился я.
  Её взгляд был направлен куда-то сквозь меня, она покусыва
  лая губы, а между ее бровями пролегла морщинка. На миллионную долю секунды я отчаянно захотел просто услышать ее.
  Я был готов вымаливать у неё признание, я так хотел узнать, о чем же она так напряженно думала, но она только и сделала, что пальцем призвала меня к молчанию.
  - Дай мне подумать, - попросила она.
  Я был терпелив, пока она собиралась с мыслями... Ну или притворялся терпеливым.
  Она сцепила вместе свои тонкие пальцы, то сгибая то разгибая их. Когда она заговорила, она смотрела на свои руки, как будто они принадлежали кому-нибудь другому.
  - Ну, за исключением очевидного, - прошептала она. - Иногда.... Я не уверена - ведь я не могу читать мысли - но иногда мне кажется, что когда ты заговариваешь со мной о чем бы то ни было, ты пытаешься сказать мне "прощай".
  Она не подняла глаз.
  Она, совершенно определенно, подловила меня. Понимала ли она, что это было слабостью и эгоизмом быть с ней здесь, сейчас? Думает ли она обо мне хуже из-за этого?
  - Проницательно, - вздохнул я, и затем с ужасом заметил, как боль отразилась на ее лице. Я поспешил опровергнуть ее предположение.
  - Хотя, именно поэтому ты заблуждаешься, - начал я, и затем остановился, вспоминая первые слова ее разъяснения. Они обеспокоили меня, хотя я не был уверен, что правильно их понял.
  - Что ты считаешь "очевидным"?
  - Ну, посмотри на меня, - сказала она.
  Я смотрел. Я только и делал, что смотрел на нее. Что она имела в виду?
  - Я абсолютно обычная, - пояснила она. - Во мне нет ничего примечательного... кроме феноменальной неловкости и поразительной способности попадать в неприятности. И посмотри на себя.
  Потом она так вздохнула, как будто привела такие очевидные факты, которые совершенно не требовали объяснений.
  Она считала себя обычной? Она считала, что я был каким-то образом предпочтительнее ее? В чьем понимании? Глупых, недалеких, слепых людей, таких как Джессика или мисс Коуп? Как она могла не осознавать, что была самой прекрасной... самой совершенной... Одних слов было не достаточно.
  Она не понимала этого.
  - Знаешь, ты толком и не видишь какая ты, - сказал я. - Но вот, что касается неприятностей, то тут ты попала в яблочко...
  Я невесело рассмеялся. Я не видел, в том, что ее преследовал злой рок, ничего смешного. Неуклюжесть, однако, была все же забавной. Такой милой.
  Поверит ли она мне, если я скажу ей, что она прекрасна, как снаружи, так и внутри? Возможно ей необходимо что-то более доказательное.
  - Ты просто не слышала, что думали все парни в школе в твой первый день.
  Надежда, трепет, желание были в их мыслях. Мгновенно их головы заполнились невыполнимыми фантазиями. Они были невозможны, поскольку ни с кем из них она не хотела быть рядом.
  Я был единственным, кому она сказала "да".
  Моя улыбка должно быть была слегка самодовольной.
  На ее лице отразилось удивление.
  - Не может быть, - пробормотала она.
  - Поверь мне хоть раз - ты полная противоположность обычности.
  Одно только её существование было достаточной причиной, чтобы объяснить сотворение целого мира.
  Понятно, что она не привыкла к комплиментам. Но и с этим она будет вынуждена смириться. Она вспыхнула и переменила тему.
  - Но я не стараюсь от тебя отделаться.
  - Неужели ты не видишь? Это как раз доказывает твою необычность. Я очень тревожусь о тебе, потому что если я могу делать это...
  Убавиться ли у меня когда-нибудь эгоизма? Только тогда я начну поступать как надо. Я в отчаянии покачал головой. Я должен был найти в себе силы. Она заслуживала жизни. Но не той, которую видела для нее Элис.
  - Если надлежит расстаться....
  И нам надо было расстаться, не так ли? Я ведь не безрассудный правитель, и у Беллы нет передо мной обязательств.
  - Скорее я буду страдать, чем сделаю больно тебе. Я хочу защитить тебя.
  Когда я сказал эти слова, я пожелал, чтобы они были правдой.
  Она уставилась на меня. Неизвестно почему, но мои слова рассердили ее.
  - И ты думаешь, я буду поступать также? - гневно спросила она.
  Такая ярость - и такая нежная и хрупкая Белла. Как она могла кому-нибудь навредить?
  - К тебе это не относится, - сказал я ей, снова раздражаясь из-за того, что мы столь различны.
  Она взглянула на меня, пряча гнев в своих глазах, на её переносице возникла маленькая морщинка.
  Было что-то поистине неправильно с порядком во вселенной, если кто-то такой хороший и такой хрупкий не заслужил ангела-хранителя, оберегающего от несчастий.
  Ну, - подумал я с изрядной долей черного юмора, - в конце концов, у нее есть хранитель- вампир.
  Я улыбнулся. Было замечательно если бы так все и было.
  - Хотя конечно, обеспечение твоей безопасности превращается в полноценную круглосуточную работу, что требует моего постоянного присутствия рядом.
  Она тоже улыбнулась.
   - Сегодня меня никто не хотел убить, - сказала она беспечно, и затем, прежде чем ее взгляд снова стали непроницаемым, несколько мгновений она смотрела на меня испытывающее.
  - Пока что, - добавил я сухо.
  - Пока что, - согласилась она к моему удивлению.
  Я ожидал, что она будет отрицать, то, что нуждается в защите.
  Как он может? Этот эгоистичный болван! Как он может так поступать с нами? - Резкий мысленный крик Розали прорвался сквозь мою сосредоточенность.
  - Полегче, Роуз, - услышал я шепот Эммета по ту сторону столовой. Его рука обнимала ее за плечи, он прижимал её к себе, пытаясь удержать на месте.
  Извини, Эдвард, - виновато подумала Элис. - Из вашего разговора она могла понять, что Белла знает слишком многое ... и, ну, это было бы хуже, чем, если бы я не рассказала ей это сейчас. Поверь мне.
  Я вздрогнул стоило мне представить, что случилось бы, если бы я рассказал Розали, о том, что Белле известно о моей вампирской сущности дома, там где бы ей не пришлось соблюдать видимость приличия. Мне надо бы спрятать где-нибудь за границами штата мой Астон Мартин, если она не утихомириться до окончания школьных занятий. Вид моего любимого автомобиля - искореженного и подожженного, мне крайне не понравился - хотя я знал, что заслужил возмездие.
  Джаспер то же был не сильно счастлив.
  Я разберусь с остальными как-нибудь потом. Наконец-то мне представилась возможность провести с Беллой так много времени, и я не собирался тратить его впустую.
  Но тут я услышал, как Элис напомнила мне, что у меня были кое-какие дела, которыми стоило бы заняться.
  - У меня есть другой вопрос, - сказал я, переставая обращать внимание на мысленную истерику Розали.
  - Выкладывай, - сказала Белла, улыбаясь.
  - Тебе и правда нужно поехать в Сиэтл в субботу, или это только отговорка, чтобы отказать всем твоим ухажерам?
  Она скорчила мне рожицу.
  - Ты знаешь, я еще не простила тебе Тайлера. Это ты виноват, что он ввел себя в заблуждение на счет того, что я пойду с ним на выпускной.
  - О, Тайлер и без меня нашел бы способ пригласить тебя - я просто хотел увидеть твое лицо.
  Вспомнив ее ошеломленное выражение лица, я рассмеялся. Ничего, из того что я ей когда-либо рассказывал из своей собственной мрачной истории жизни не заставило ее испугаться, как она испугалась тогда. Правда не страшила ее. Она хотела быть со мной. Невероятно.
  - А если тебя приглашу я, ты тоже мне откажешь?
  - Наверное, нет, - сказала она. - Но потом бы я бы все равно отказалась - прикинулась бы, что заболела или вывихнула лодыжку.
  Как странно.
  - Зачем?
  Она покачала головой, как будто была огорчена тем, что я не понял сразу.
  - Полагаю, ты никогда не видел меня в спортзале, если бы ты видел, то все бы понял.
  А.
  - Ты имеешь в виду тот факт, что не можешь пройти по ровной, устойчивой поверхности без того, чтобы не споткнуться обо что-нибудь?
  - Именно.
  - Нет проблем. В танцах все зависит от партнера, именно он ведет партнершу.
  На долю секунды меня ошеломила идея держать ее в объятьях в танце - когда она точно будет одета во что-то прелестное и изящное, а не в этот безобразный свитер.
  Совершенно ясно я вспомнил, как ощущал ее тело под своим после того, как отбросил ее с пути приближающегося фургона. Те ощущения были для меня реальнее, чем паника, или безрассудство, или досада. Она была такой теплой и такой мягкой, и так естественно чувствовалась рядом с моим каменным телом...
  Я посмешил вытащить себя из этих воспоминаний.
  - Ты мне не сказала, - произнес я стремительно, не позволяя возражений с её стороны о её неуклюжести - а она совершенно точно собиралась спорить. - Ты точно решила ехать в Сиэтл, или тебе все равно, если мы займемся чем-нибудь другим?
  Хитро с моей стороны - позволить ей выбрать, не дав возможности отделаться от меня в этот день. Это было нечестно, я знал. Но я ведь дал ей обещание прошлым вечером... и мне идея выполнить его нравилась мне настолько, насколько ужасала.
  В субботу будет сиять солнце. Я мог показать ей себя настоящего, если смогу набрать храбрости увидеть ее ужас и отвращение. Я как раз знал место, где можно было на это отважиться...
  - Возможны любые варианты, - проговорила Белла. - Но я попрошу сделать одолжение.
  Я приготовился согласиться. Что она от меня хотела?
  - Какое?
  - Мы поедем на моей машине.
  Она решила пошутить?
  - Почему?
  - Ну, главным образом потому что, когда я сказала Чарли, что собираюсь в Сиэтл, он спросил еду ли я одна и тогда, я ответила, что да. Если он снова спросит, я, скорее всего, не буду врать, но я не думаю, что он спросит, и оставляя мой грузовик дома я справедливо напрошусь на ненужные расспросы. И ещё, потому что скорость, с которой ты водишь, ввергает меня в ужас.
  Я вытаращил на нее глаза.
  - Из всех вещей, которые могут страшить тебя во мне, ты волнуешься о моей езде.
  В самом деле, ее мозги работали задом наперед. Я тряхнул головой. Непостижимо.
  Эдвард, в голосе Элис звучала неотложность.
  Внезапно я увидел яркий круг солнечного света, который Элис уже уловила в одном из своих видений.
  Это было хорошо знакомое мне место, место, куда я только что решил привезти Беллу - маленькая поляна, где не бывал никто кроме меня. Тихое, милое место, где я мог побыть один - достаточно далеко от какой-либо тропинки или поселения людей, что даже мой разум мог побыть в тишине и спокойствии.
  Элис то же узнала его, так как уже видела меня там не так давно в другом своем видении - одном из тех туманных, неясных видений, которые Элис показала мне в то утро, когда я спас Беллу от фургона.
  В том мерцающем видении я не был один. И сейчас я увидел четко - там со мной была Белла. Значит, мне хватило храбрости. Она смотрела на меня - радуга сверкала на её лице, в её бездонных глазах.
  Это то же самое место, - подумала Элис и ее мысли были полны ужаса, что не соответствовало видению. Напряжение, возможно, но ужас? Что она имела в виду, говоря то же самое место?
  Но затем я понял, в чем дело.
  Эдвард! - Пронзительно запротестовала Элис.- Я люблю ее, Эдвард!
  Я со злобой отстранился от неё.
  Она не любила Беллу, так как любил я. Ее видение было невозможным. Неправильным. То недопустимое, что она увидела ослепило её.
  Не прошло даже и пол секунды. Белла любопытно смотрела на мое лицо, ожидая, что я соглашусь с ее требованием. Видела ли она вспышку страха, или же все произошло незаметно для неё?
  Я сосредоточился на Белле и на нашем незавершенном разговоре, убрав Элис с ее бракованными, лживыми видениями подальше из своих мыслей. Они не стоили моего внимания.
  Тем не менее, я не был готов поддерживать шутливый тон нашей несерьезной беседы.
  - Почему ты не хочешь сказать отцу, что проведешь день со мной? - спросил я, и в моем голосе больше не было ни капли беспечности.
  Я снова попытался упрятать видения как можно дальше, стараясь уберечь от них мои постоянно меняющиеся мысли в голове.
  - Чарли любит все преувеличивать, - уверенно сказала Белла. - В таком случае куда мы поедем?
  Элис была не права. Совершенно не права. Не было не единого шанса. Это было просто старое видение, которое сейчас уже не соответствовало действительности. Все изменилось.
  - будет хорошая погода, - проговорил я медленно, борясь с паникой и нерешительностью. Элис ошибалась. Я мог бы продолжить, если бы ничего не слышал и не видел. - Поэтому я буду избегать публичных мест... и ты можешь побыть со мной, если хочешь.
  Белла сразу поняла значение моих слов, ее глаза заблестели и загорелись.
  - И ты покажешь мне, что подразумеваешь, говоря о солнце?
  Возможно, когда-то давно, ее реакция была бы совершенно противоположной той, что бы я мог предположить. Я улыбнулся этому, пытаясь вернуться к светлым мыслям.
  - Да. Но...
  Она не сказала да.
  - Если ты не хочешь быть... со мной наедине, все равно лучше не езди в Сиэтл сама. Я содрогаюсь при мысли о том, какие неприятности могут поджидать тебя в городе такого размера.
  Она, обидевшись, поджала губы.
  - Финикс только по населению в три раза больше Сиэтла. А уж по размерам....
  - Очевидно, в Финиксе еще не проснулся твой злой рок, - сказал я, пресекнув все её оправдания. - Так что лучше, что бы ты осталась со мной.
  Она могла бы остаться навечно, но и этого было бы мало.
  Я не должен был так думать. У нас не было вечности. Эти секунды были дороже, чем когда-либо до этого, каждое мгновение меняло ее, в то время как я оставался неизменным.
  - Так как это уже случилось, я не против побыть с тобой наедине, - сказала она.
  Нет - потому что ее инстинкты работали в неверном направлении.
  - Я знаю, - вздохнул я. - Тем не менее, ты должна сообщить об этом Чарли.
  - Это ещё зачем? - спросила она в ужасе.
  Я посмотрел на нее. Видение, которое я так и не смог побороть, подавляло, кружилось в моей голове, пробуждая отвращение.
  - Чтобы дать мне хоть какой-то стимул вернуть тебя обратно, - прошипел я.
  Она должна была дать мне это - одного свидетеля, который заставит меня быть осторожным. Зачем Элис нужно было предупредить меня именно сейчас?
  Белла громко сглотнула, и долго на меня посмотрела. Что она видела?
  - Я думаю, что рискну, - сказала она.
  Черт возьми! Она решила щекотать себе нервы, рискуя собственной жизнью? Хотела получить дозу адреналина?
  Я сердито посмотрел на Элис, которая ответила мне предостерегающим взглядом. Рядом с ней Розали метала молнии, но меня это нисколько не заботило. Пусть разобьет машину. Это же просто игрушка.
  - Давай поговорим о чем-нибудь другом, - внезапно предложила Белла.
  Я перевел на неё взгляд, удивляясь может так просто пренебрегать тем, что действительно было важно. Почему она не видела во мне чудовища?
  - Про что ты хочешь поговорить?
  Сначала она посмотрела налево, потом направо, как будто проверяла, подслушивает нас кто или нет. Видимо, она хотела обсудить еще один аспект моих нечеловеческих способностей. Её взгляд на секунду застыл, а тело стало неподвижным, и затем она посмотрела на меня.
  - В прошлые выходные отправились в Гоат Рокс7 для того чтобы... охотиться?
   Чарли сказал, что это не очень хорошее место для походов из-за медведей.
  Уже забыла. Я посмотрел на нее, подняв одну бровь.
  - Медведи? - она с трудом ловила воздух.
  Я криво усмехнулся, наблюдая, как до нее доходит смысл её же слов. Заставит ли её это воспринимать меня серьезно? Хоть в какой-то мере?
  Она взяла себя в руки.
  - Ты знаешь, сейчас не сезон для медведей, - сказала она сурово, сузив глаза.
  - Если ты читала внимательно, то закон запрещает только охоту с оружием.
  На мгновение она вновь потеряла контроль над лицом. Ее губы приоткрылись.
  - Медведи? - повторила она, но в этот раз вопрос звучал без удушья от шока.
  - Эмметт больше всего любит гризли.
  Я наблюдал за выражением её глаз, как она воспримет это.
  - Хммм... - пробормотала она. Опустив глаза, она взяла кусочек пиццы, задумчиво прожевала, а потом запила колой.
  - Итак, - сказала она, наконец, посмотрев на меня. - А что предпочитаешь ты?
  Наверное, я должен был предположить, что она спросит нечто подобное, но не угадал. Белла всегда преподносит сюрпризы.
  - Пум, - ответил я бесцеремонно.
  - А, - сказала она неопределенным тоном. Биение ее сердца продолжало быть ровным, как будто мы обсуждали любимые рестораны.
  Тогда отлично. Если она хочет вести себя, как будто в этом нет ничего необычного...
  - Конечно, мы должны быть осторожными, не нарушая естественное течение жизни в лесах неразумной охотой, - ответил я ей, мой голос звучал сухо и академично. - Мы пытаемся сосредотачиваться на районах, перенаселенных хищниками - уменьшая их количество настолько, насколько это допустимо. В округе изобилие оленей и лосей, они тоже подойдут, но какая от них радость?
  Она слушала с таким вежливо заинтересованным выражением, как будто я был учителем, рассказывающим лекцию. Я не смог не улыбнуться.
  - Действительно, какая? - пробормотала она спокойно, беря еще один кусочек пиццы.
  - Эмметт больше всего любит охотиться на медведей ранней весной, - сказал я, продолжая лекцию. - Они только отходят от зимней спячки, и поэтому более раздражительны.
  Прошло семьдесят лет, а он все еще не оправился от неудачи своего первого сражения.
  - Конечно, нет ничего забавней раздраженного гризли, - согласилась Белла, торжественно кивнув головой.
  Я не мог сдержаться от хохота, неодобрительно покачав голов в ответ на её бесстыдное спокойствие. Она, должно быть, притворяется.
  - Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле об этом думаешь.
  - Пытаюсь все это представить - но не могу, - сказала она, и на её переносице вновь появилась морщинка. - Как вы охотитесь на медведя без оружия?
  - О, у нас есть оружие, - сказал я, сверкнув широкой улыбкой.
  Я ожидал, что она в ужасе отстранится, но она очень спокойно продолжала смотреть на меня.
  - Как раз такое они не учитывали при написании законов об охоте. Если ты когда-нибудь видела нападение медведя по телевизору, ты сможешь отчетливо представить себе, как охотится Эмметт.
  Она взглянула на стол, там, где сидели мои братья и сестры и вздрогнула.
  Наконец-то. Я посмеялся над собой, поскольку знал, что какая-то часть меня желала, чтобы она забыла обо всем об этом.
  Когда она сейчас смотрела на меня, ее темные глаза были широкими и глубокими.
  - Ты тоже похож на медведя? - спросила она почти шепотом.
  - Больше на пуму, по крайней мере, так говорят, - сказал, я стараясь снова говорить бесстрастно. Возможно, наши предпочтения тому виной.
  Уголки её губ дернулись, будто она хотела улыбнуться
  - Возможно, - ответила она.
  И затем она наклонила голову набок, и в ее глазах внезапно появилось любопытство.
  - Это и предстоит мне увидеть?
  Уже не нужно было видения Элис, чтобы представить себе этот ужас - моего воображения вполне хватило.
  - Конечно, нет, - прорычал я ей.
  Она отодвинулась от меня, в её глазах было непонимание и испуг.
  Я тоже отклонился, образовав между нами пространство. Она никогда этого не увидит. Это необходимо для того, чтобы я мог сохранить её жизнь.
  - Слишком жутко для меня? - спросила она, тем же голосом. Тем не менее, ее сердце продолжало биться в нормальном ритме.
  - Если тебе это нужно, я могу взять тебя с собой сегодня ночью, - процедил я сквозь зубы. - Немного страха тебе будет как раз кстати.
  - Тогда почему? - спросила она не напугано.
  Я мрачно посмотрел на неё, ожидая, что она испугается. Я был напуган. Я мог слишком ясно представить себе, что произойдет, если Белла будет рядом, когда я охочусь...
  Н в её глазах было лишь любопытство и нетерпение, ничего более. Она не сдаваясь, ждала ответ на свой вопрос.
  Но наше время подошло к концу.
  - Потом, - отрезал я, и поднялся на ноги. Мы опаздываем.
  Она осмотрелась, сбитая с толку, как будто забыла, что мы были на ланче, что мы били в школе, а не в каком-нибудь тихом и уединенном месте. Я прекрасно понимал, что она чувствует. Было трудно помнить про весь остальной мир, когда она была со мной.
  Она быстро поднялась, сперва оступившись, и забросила свою сумку на плечо.
  - Потом так потом, - сказала она, и я смог увидеть непреклонность, застывшую на ее лице. Белла была настроена решительно.
  Глава двеннадцатая
   Сложности
  Белла и я шли на биологию молча. Я пытался сосредоточиться на девушке рядом со мной, на тех реальных и достоверных вещах, что не позволят обманчивым и бессмысленным видениям Элис проникнуть в мою голову.
  Мы прошли мимо Анжелы Вебер, которая стояла на тротуаре и что-то обсуждала с мальчиком из ее класса по тригонометрии. Я проник в её мысли, скорей ожидая разочарование, но в результате удивился тому, насколько печальны они оказались.
  Было кое-что, чего бы все-таки хотелось Анжеле. К сожалению, это не то, что можно было бы запросто преподнести в качестве подарка. Я почувствовал странное спокойствие, слушая размышления Анжелы, преисполненные безнадежной тоской. Я неожиданно ощутил родство с этой доброй человеческой девочкой, о котором Анжела никогда бы не узнала, ровно как и о том, что творилось внутри меня.
  Мысль о том, что я не был единственным, кто переживал трагический любовный роман, странно утешала меня. Страдание было повсюду.
  В следующую же секунду я почувствовал сильное раздражение. Все потому что история Анжелы не должна быть трагичной. Она была человеком, и он был человеком, и та разница между ними, которая, по ее мнению, казалась настолько непреодолимой, на самом деле была нелепой, ужасно нелепой по сравнению с тем, что происходило со мной. Не было никакого смысла в ее разбитом сердце. Как печально: ведь на самом деле не было никакой значительной причины для того, чтобы не быть с тем, с кем она хотела. Так почему же ей просто не поступить так, как она хочет? Почему у этой любовной истории не должно быть счастливого продолжения?
  Мне захотелось сделать ей подарок... Хорошо, я дам ей то, что она хотела. Мои познания о человеческой природе не затруднят эту миссию. Я проник в сознание мальчика, стоящего рядом с ней - объекта ее привязанности. И он был вовсе не против, только лишь загнан в угол той же самой трудностью, что и она. Анжела же считала что у неё шансов.
  Все, что мне было необходимо сделать - это найти решение...
  План возник быстро, сценарий обрисовался безо всяких усилий. Для этого мне потребуется помощь Эмметта - заставить его согласиться с этим будет самым трудным. Управлять человеком было просто, чего нельзя сказать о вампире.
  Я был рад, что решил сделать Анжеле приятное. Это отвлекало меня от моих собственных проблем. Если бы только я мог разрешить свои проблемы также легко.
  Когда мы с Беллой заняли свои места, мое настроение было заметно выше. Возможно, надежда ещё существует. Может быть, найдется какой-нибудь выход и для нас, но он ускользал от меня. Казалось бы, счастливое разрешение проблем Анжелы было так очевидно, но ведь она его не видела. Вряд ли... Зачем напрасно тратить время ну пустые страдания? У меня не было лишнего времени, когда это касалось Беллы. Каждая секунда была дорога.
  Мистер Беннер вошел в класс, толкая перед собой старенький телевизор и видеомагнитофон. Он промотал ту часть пленки, которая его не очень интересовала - генетические расстройства - на следующие три дня был запланирован показ фильма. "Масло Лоренцо" был далеко не комедией, но, однако это ничуть не остановило радостное возбуждение, возникшее в классе. Никаких оценок, никаких тестов. Три свободных дня. Народ ликовал.
  Для меня это не имело значения. Я не собирался обращать свое внимание на что-нибудь кроме Беллы.
  Сегодня я не отодвинул свой стул от ее, чтобы освободить себе пространство для дыхания. Вместо этого я сел так близко, как смог бы и любой нормальный человек. Даже ближе, чем когда мы сидели у меня в машине, достаточно близко для того, чтобы левая часть моего тела ощущала пылающий жар от её кожи.
  Это был странный, приятный и вместе с тем нервозный момент, я решился на это, чтобы быть рядом с ней. Это было даже больше, к чему я успел привыкнуть, но очень скоро я осознал, что даже этого было недостаточно. Мне нужно больше. Сидя очень близко к ней, мне хотелось быть еще ближе. Чем ближе я подвигался, тем больше нарастало напряжение.
  Я обвинял её в том, что она словно магнит притягивает к себе неприятности. Сейчас слово "магнит" было как нельзя кстати - с каждым дюймом, с которым я позволял себе пододвинуться к ней, ее привлекательность росла в силе.
  И затем Мистер Беннер выключил свет.
  Было странным осознавать то изменение, которое произошло после выключения света, ведь для моих глаз оно было совсем незаметно. Все виднелось мне так же, как и мгновение до этого. Каждая деталь комнаты была ясна.
  Тогда откуда же этот электрический разряд в воздухе, в темноте, коей она для меня не являлась? Было ли это из-за того, что я был единственным, кто мог видеть так четко? Ведь сейчас нас никто не видит. Как будто мы были одни, только я и она, спрятавшись в темной комнате, сидя так близко друг к другу...
  Без всякого согласия с моей стороны моя рука двинулась к ней. Всего лишь коснуться её ладони и подержать её в темноте. Могло ли это стать роковой ошибкой? Если моя кожа коснется ее, ей придется всего лишь отстраниться от меня...
  Я отдернул свою ладонь, скрестил руки на груди и крепко сжал кулаки. Никаких ошибок. Я пообещал себе, что не буду совершать ошибок, не важно, насколько они малы. Едва взяв ее за руку, я бы захотел большего - любое незначительное прикосновение, любое движение - лишь бы быть к ней ближе. Я чувствовал это. Новое желание росло во мне со страшной силой, пытаясь прорваться сквозь самоконтроль.
  Никаких ошибок.
  Белла скрестила руки на груди и сжала кулаки подобно мне.
  О чем же ты думаешь? Мне хотелось прошептать ей эти слова, но в комнате было слишком тихо, поэтому можно было оказаться выгнанным за дверь даже за беседу шепотом.
  Фильм начался, класс тускло осветился. Белла взглянула не меня. Она увидела, в какой позе я сижу, (она полностью повторяла ее) и улыбнулась. Уголки её губ приподнялись, а её глаза были преисполнены нежностью.
  Хотя возможно я видел лишь то, что мне хотелось видеть.
  Я улыбнулся в ответ. Казалось, что она начала задыхаться. Белла быстро отвела взгляд, но из-за этого сделалось только хуже. Я не знал ее мыслей, но я вдруг осознал, что я был прав - она хотела, чтобы я коснулся ее. Она ощущала то же странное желание, что и я.
  Между нашими телами прошел электрический разряд.
  Она не двигалась в течение часа, находясь в той же позе, что и я. Время от времени она поглядывала на меня, и всякий раз электрический ток проходил через все мое тело.
  Час, медленно, но все-таки прошел. Было невероятно, но я понял, что мог бы сидеть вот так рядом с ней на протяжении нескольких дней, чтобы в полной мере ощутить это новое чувство.
  Пока текли минуты, я придумал несколько десятков аргументов, борясь с желанием дотронуться до нее.
  Наконец Мистер Беннер включил свет.
  В ярком флуоресцентном свете атмосфера в комнате вернулась в нормальное состояние. Белла вздохнула и потянулась, распрямляя свои пальцы. Должно быть, ей было неудобно находится в такой позе так долго. Зато это было легко для меня - неподвижность являлась чем-то само-собой разумеющимся.
  Я усмехнулся - на её лице возникло облегчение.
  - Было интересно.
  - Угу, - пробормотала она, отлично понимая, что я имею в виду, но никак не прокомментировав это. Я готов отдать все, лишь бы узнать, о чем она думала.
  Я вздохнул. Как бы я не хотел, ничто не сможет мне с этим помочь.
  - Пойдем? - спросил я.
  Она сгримасничала, слегка пошатываясь, встала на ноги и вытянула руки, будто боялась упасть.
  Я мог бы предложить ей свою руку. Или я мог взять ее под руку, лишь слегка, чтобы поддержать ее. Разумеется, это не было бы ужасной ошибкой....
  Никаких ошибок.
  Она молчала, пока мы шли к спортивному залу. На её лбу залегла складка - значит Белла в глубоком раздумье. Мне тоже было о чем подумать.
  Моя эгоистичная натура ожесточенно боролась, заявляя о том, что одно прикосновение не сможет причинить ей вреда.
  Я с легкостью мог быть осторожным в прикосновениях. Но это только до тех пор, пока я мог себя контролировать. Мое осязание было лучше развито, чем у людей. Я мог манипулировать дюжиной хрустальных бокалов, не разбив ни одного из них; я мог трогать мыльный пузырь, не лопнув его. Я мог все это, но только пока контролировал себя...
  Белла была похожа на хрупкий и недолговечный мыльный пузырь. Смертная.
  Как долго я смогу оправдывать свое присутствие в ее жизни? Сколько еще у меня времени? Будет ли у меня еще такой шанс, такой момент как этот? Она не всегда будет в пределах досягаемости моей руки...
  Белла повернулась около двери в спортзал, чтобы посмотреть мне в лицо, и ее глаза расширились, увидев выражение моего лица. Она ничего не сказала. Я посмотрел на себя в отражении ее глаз и увидел борьбу с самим собой. Я увидел, как изменилось мое лицо, когда моя правильная сторона потеряла последний аргумент.
  Моя рука поднялась без сознательной команды. Так медленно, будто она была из тончайшего стекла, будто она была хрупка как мыльный пузырь, мои пальцы погладили теплую кожу ее щеки. Она вспыхнула от моего прикосновения, и я почувствовал, как пульсирует её кровь, бешено несущаяся под ее прозрачной кожей.
  Хватит, - приказал я себе, хотя моя рука жаждала прикосновения к ее лицу. Достаточно.
  Отвести руку от её нежной кожи, прекратить пытаться быть ближе к ней было ужасно тяжело. Тысяча различных мыслей возникло в моем сознании за одно лишь мгновение - тысяча различных способов дотронуться до нее. Кончик моего пальца, очерчивающий форму ее губ. Моя ладонь, ласкающая ее подбородок. Как я снимаю ее заколку, и ее волосы рассыпаются по моей ладони. Мои руки, обвивающие ее талию, и прижимающие её ко мне.
  Хватит.
  Я заставил себя развернуться и уйти прочь. Мое тело двигалось с огромным трудом, сопротивляясь каждому шагу.
  Я позволил своему сознанию остаться там, чтобы видеть ее, в то время как я стремился уйти от искушения. Я уловил мысли Майка Ньютона - они были самыми громкими - он видел, как Белла прошла мимо него в странном расположении духа - растерянный взгляд, пылающие щеки. Он смотрел на неё с негодованием, и тут вдруг в её мыслях прозвучало мое имя, смешанное с ругательствами. Я не мог не усмехнуться.
  Мою руку покалывало. Я согнул ее, затем сжал в кулак, но все равно она продолжала безболезненно жечь.
  Нет, я не навредил Белле - но прикосновение к ней было большой ошибкой.
  Что касание было подобно огню - как-будто обжигающая мое горло жажда распространялась по всему телу.
  Когда в следующий раз я буду ближе к ней, смогу ли удержаться от того, чтобы дотронуться до неё? Если я прикоснулся к ней однажды, смогу ли я снова остановиться как сейчас?
  Больше никаких ошибок. Наслаждайся тем, что было, Эдвард, - мрачно подумал я, - и держи руки при себе. Когда-нибудь мне придется заставить себя уйти... это неминуемо произойдет. Будучи рядом с ней я не могу удержать себя от ошибок.
  Я глубоко вдохнул и попытался привести свои мысли в порядок.
  Эмметт окликнул когда я был на подходе к классу английского.
  - Здорово, Эдвард! - Он выглядит лучше. Странно, но определенно лучше. Счастливый.
  -Привет, Эм, - я выгляжу счастливым? Быть может все дело в том хаосе. Что творился в моей голове.
  - Постарайся держать свой рот на замке. Розалии хочет вырвать тебе язык.
  Я вздохнул.
  - Прости, что втянул тебя в это. Я виноват перед тобой.
  - Нет, но Розали вне себя. Это должно было по-любому произойти. Тем более исходя из того, что видит Элис...
  Я не хотел сейчас думать о видениях Элис. Подняв глаза, я сжал зубы.
  Поскольку я искал на чтобы мне отвлечься, я заметил Бена Чени - он шагал к классу испанского прямо перед нами. Вот мой шанс преподнести Анжеле Вебер подарок.
  Я остановился и поймал Эммета за плечо.
  -Подожди секунду.
  -Что случилось?
  -Я знаю, что не заслужил этого, но ты не мог бы сделать мне одолжение?
  -Какое же? - спросил он с любопытством.
  Шепотом, с такой скоростью, что ни один человек не разобрал бы и слова, я объяснил ему свой план. После того, как я закончил, он безучастно посмотрел на меня, а его мысли были такими же отрешенными, как и его лицо.
  -Итак? Ты мне поможешь?
  Ему потребовалась минута для того, чтобы дать ответ.
  -Но зачем все это?
  -Ну же, Эмметт! Соглашайся!
  -Что за черт передо мной, и что ты сделал с моим братом?
  -Разве ты не один из тех, кто постоянно жалуется на то, что школьная жизнь очень однообразна? Это что-то новое, не так ли? Считай, что это эксперимент над человеческой натурой.
  Несколько мгновении он смотрел на меня.
  - Признаю, что это что-то новенькое...Ладно, я согласен.
  Эмметт фыркнул и затем пожал плечами.
  -Я помогу тебе.
  Я ухмыльнулся ему, с энтузиазмом ощущая, что мой план приходит в действие. Платой за это будет Розали, однако, я всегда буду перед ней в долгу за то, что она выбрала Эмметта - у меня самый лучший брат.
  Эмметту не нужна была подготовка. Я дал ему инструкции шепотом, когда мы заходили в класс.
  Бен уже сидел на своем месте позади меня, готовясь сдать свою домашнюю работу. Эмметт и я тоже заняли свои места и сделали тоже самое. В классе еще не было достаточно тихо, приглушенное бормотание беседующих школьников будет продолжаться до тех пор, пока Мисс Гофф не попросит внимания. Она не спешила, проверяя контрольные работы предыдущего класса.
  -Итак, - начал Эмметт громче, чем это было необходимо, делая вид, что обращается только ко мне. - Ты еще не пригласил Анжелу Вебер на свидание?
  Шуршание страниц позади меня прекратилось, Бен замер, все его внимание сконцентрировалось на нашем разговоре.
  -Анжела? Они говорят о ней?
  Отлично, мы поймали его интерес.
  -Нет, - ответил я, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, как бы сожалея.
  - И почему же? - Эмметт импровизировал. - Трусливый цыпленок.
  Я сгримасничал.
  -Я слышал, что ей нравится кто-то другой.
  -Эдвард Каллен собирался пригласить Анжелу на свидание? Но...Нет. Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы он был рядом с ней. Он...не для нее. Он...опасный.
  Не ожидал, что вызову у Бена приступ рыцарства. Я делал ставку на ревность. И тем не менее это сработало.
  -И ты вот так просто сдашься? - спросил Эмметт, усмехаясь, и вновь импровизируя. - Не хочешь посоревноваться?
  Я пристально посмотрел на него.
  -Я думаю, что ей нравится Бен. Я не собираюсь переубеждать ее. Есть много других девушек.
  Реакция на стуле позади меня была ошеломляющей.
  -И кто же? - спросил Эмметт.
  -Мой партнер по лабораторной работе сказал, что его зовут Чени. Я не уверен, что знаю, кто это.
  Я улыбнулся. Только надменные Каллены могли притворяться, что не знают каждого студента из этой крошечной школы.
  В шоке Бен качал головой.
  -Я? А не Эдвард Каллен? Но почему ей нравлюсь я?
  -Эдвард!- Эммет перешел на шепот, взглядом указывая на Бена.- Он прямо позади тебя, - он прошептал это так четко, что человеческое ухо могло легко уловить эти слова.
  -О, - произнес я.
  Я повернулся и посмотрел на парня сзади. На мгновение в черных глазах под стеклами очков отразился испуг, но затем он взял себя в руки и выпрямил свои узкие плечи, поникшие от моей пренебрежительной оценкой. Его подбородок выдвинулся вперед, внезапный прилив злости сделал его коричневую кожу с золотым отливом темнее.
  -Ха! - сказал я высокомерно, когда повернулся к Эмметту.
  -Он думает, что он лучше меня. Но Анжела так не думает. Я ему покажу...
  Отлично.
  - Думаешь, она пригласит Йорки на танцы? - спросил Эмметт, фыркнув, потому что он Йорки - это парень, известный своей неуклюжестью.
  - Если только от безысходности. - Я хотел быть уверенным в том, что Бен нас слышит. - Анжела стесняется. Если у Бе... то есть у того парня не хватит смелости пригласить ее, она никогда не пригласит его.
  - Но тебе-то нравятся скромные девушки, - сказал Эмметт, снова импровизируя. - Тихие девушки. Девушки типа...хм, даже не знаю. Может Белла Свон?
  Я ухмыльнулся.
  -Точно. - Затем я вернулся к нашему спектаклю. - Может быть, Анжеле надоест ждать. Тогда я и приглашу ее.
  -Нет, не пригласишь, - подумал Бен, ерзая на стуле. - А что если она выше меня? Если ее это не волнует, то и меня тоже. Она самая милая, умная, прелестная девушка в этой школе...и я нравлюсь ей.
  Мне нравился этот Бен. Сейчас он выглядел бодрым и воодушевленным. Возможно, он даже достоин такой девушки, как Анжела.
  Я показал Эммету большой палец под партой, когда Мисс Гофф встала, чтобы поприветствовать класс.
  - Было весело, - подумал Эмметт.
  Я улыбнулся самому себе, радуясь тому, что смог дать этой любовной истории счастливое разрешение. Я был уверен, что Бен пойдет по верному пути и Анжела получит мой анонимный подарок. Мой долг был выплачен.
  Как же глупы люди, если позволяют какому-то крошечному различию между ними разрушить их счастье.
  Благодаря этому небольшому успеху я чувствовал себя очень хорошо. Я ерзал на стуле в нетерпении, готовясь увидеть кое-что интересное. Белла за ланчем упомянула, что я ни разу не видел, как она занимается на физкультуре.
  Среди гула голосов в спортивном зале мысли Майка уловить было проще всего. За последние несколько недель его сознание стало слишком знакомым мне. Вздохнув, я примирился с тем, что придется слушать его мысли. Несомненно, Майк будет оказывать внимание Белле.
  Я подоспел как раз вовремя, когда он предложил ей быть ее напарником по бадминтону.
  Моя улыбка погасла, зубы сомкнулись и я должен был напомнить себе, что убийство Майка все так же недопустимо.
  - Спасибо, Майк - ты знаешь, ты не обязан это делать.
  - Не волнуйся. Я буду играть за двоих.
  Они улыбнулись друг другу, и за этим в голове Майка возникли яркие образы разных несчастных случаев, которые могу произойти с Беллой.
  Сначала Майк играл один, в то время как Белла нерешительно смотрела на другую половину корта, опасливо сжимая ракетку, как какое-то оружие. Затем тренер подошел к ним и велел начинать игру.
  О-оу , - подумал Майк, когда Белла со вздохом продвинулась вперед, держа ракетку под нелепым углом.
  Дженнифер Форд усмехнулась Белле. Майк увидел, что Белла собирается отбить - она взмахнула ракеткой и приготовилась. Майк побежал, чтобы сохранить волан в игре.
  Я наблюдал за траекторией ракетки Беллы с тревогой. Ракетка зацепила сетку, отскочила от нее, проехала по лбу Беллы, отлетела и с громким звуком ударила Майка в плечо.
  - Ой. Ой. Ай. Теперь будет синяк.
  Белла активно массировала свой лоб. Мне было трудно усидеть на месте, зная, что ей было больно. Но что бы я смог сделать, если бы был там? Ничего хорошего, но, тем не менее я все ещё допускал такую возможность. Если Белла продолжит играть, мне придется придумать какое-нибудь оправдание и вытащить её с физкультуры.
  Тренер засмеялся.
  -Прости, Ньютон. Это девчонка сущее наказание, хуже я не видел. Она вне конкуренции.
  Он развернулся и ушел, чтобы посмотреть, как играют другие, поэтому Белла снова могла вернуться к роли наблюдающего.
  Ау. Подумал Майк снова, потирая руку. Он повернулся к Белле.
  -Ты как?
  -Все нормально, а ты? - робко спросила она и покраснела.
  -Хорошо. Не хочу выглядеть плаксой. Но как же больно!
  Майк покрутил рукой, морщась от боли.
  -Я останусь тут. - Белла была расстроена, на ее лице отражалась печаль.
   Может быть, Майк сам на это нарвался? Я надеялся, что это была всего лишь случайность. По крайней мере, она больше не собиралась играть. Она осторожно держала ракетку за спиной, а ее глаза были полны раскаяния...Мне пришлось замаскировать свой смех под кашель.
  -Что смешного? - поинтересовался Эмметт.
  -Позже расскажу, - прошептал я.
  Белла больше не участвовала в игре. Тренер не обратил на это внимания и позволил Майку играть одному.
  Я легко расправился с тестом в конце урока и Мисс Гофф отпустила меня пораньше. Пока я шел по кампусу, я слушал мысли Майка. Он собирался спросить Беллу обо мне.
  Джессика клялась, что они встречаются. Почему он выбрал ее?
  Он не знал о том, что на самом деле, это она выбрала меня.
  -Итак.
  -Что итак?
  -Ты и Каллен? Ты и этот урод. Тебя интересует в нем только то, что он богат.
  Я стиснул зубы из-за такой низости.
  -Майк, это не твое дело.
  Защищается, значит это правда. Черт.
  -Мне это не нравится.
  -Тебе и не должно нравиться, - выпалила она.
  Почему она не замечает, что он выставляет себя напоказ. Они все. То, как он смотрит на нее. При одном взгляде на него меня бросает в дрожь.
  -Он смотрит на тебя так...будто хочет тебя съесть.
  Я замер, ожидая ее ответ.
  Белла покраснела, ее губы были плотно сжаты, будто она задержала дыхание. Неожиданно смешок сорвался с ее губ.
  Теперь она смеется надо мной, отлично.
  Майк развернулся и побрел с мрачными мыслями в раздевалку.
  Я прислонился к стене спортзала и пытался успокоиться.
  Как она могла рассмеяться над обвинением Майка? Как она рассмеяться над предположением, что я могу ее убить, когда она знала, что это правда? Что в этом смешного?
  Что с ней не так?
  Или у нее нездоровое чувство юмора? Это не сходится с моими представлениями о ее характере, хотя я не мог быть в этом уверен. Возможно пои размышления по поводу недобросовестного ангела-хранителя были верны в том смысле, что она начисто была лишена страха. Храбрость - пожалуй. Это самое подходящее слово. Другие могут назвать это глупостью, но я знал, какой смышленой она была. Все равно, нехватка страха или же искаженное чувство юмора - все это было плохо. Было ли это тем, из-за чего она постоянно оказывалась в опасности? Может быть, я всегда буду нужен ей...
  Внезапно в моей голове прояснилось.
  Если бы я только мог контролировать себя, стать безопасным - тогда я смог бы остаться с ней.
  Когда она показалась в дверях спортзала, ее плечи были напряжены, она закусила нижнюю губу- признак беспокойства. Но как только ее глаза встретили мои, ее напряженные плечи расслабились, и широкая улыбка озарила лицо. Это было выражение странного умиротворения. Она без колебания подошла ко мне, остановившись только тогда, когда она подошла настолько близко, что волна её тепла нахлынула на мое тело.
  - Привет, - прошептала она.
  То счастье, которое я испытал в это мгновение было неописуемым.
  - Привет, - сказал я, и не смог удержаться, что бы не подразнить ее, поэтому добавил. - Как физкультура?
  Ее улыбка дрогнула.
  - Отлично.
  Лгунья из нее была никакая.
  - Правда? - спросил я, решив добиться правды - я все еще волновался за ее голову, болела ли она? Мысли Майка были настолько громкими, что я утратил сосредоточенность:
  Я ненавижу его. Я хочу, чтобы он был мертв. Я надеюсь, что он врежется на своей красивой тачке в скалу. Почему он не может просто оставить ее в покое? Вернуться к себе подобным - уродам.
  -Что такое? - потребовала она ответ.
  Мои глаза не были сосредоточены на ней. Она посмотрела на удаляющегося Майка, затем снова на меня.
  -Ньютон действует мне на нервы, - признался я.
  Ее рот закрылся, улыбка исчезла. Она, наверное, не подумала, что я очевидно видел её неудачу в спортивном зале.
  -Ты снова подслушивал?
  -Как твоя голова?
  -Ты просто неисправим! - сказала она сквозь зубы, а потом резко развернулась и с рассерженным видом пошла по направлению к стоянке.
  Ее кожа пылала ярко красным - она была очень смущена. Я поравнялся с ней, надеясь, что ее гнев быстро пройдет. Обычно она быстро прощала меня.
  -Ты ведь сама сказала, что я никогда не видел тебя в спортзале, - оправдывался я. - Мне стало любопытно.
  Она не ответила. Ее брови сошлись вместе.
  На парковке она внезапно остановилась, потому что путь к моей машине был прегражден группой парней.
  Интересно, насколько она быстрая...
  Посмотри на SMG коробку передач. Я ни разу не видел ее в магазине.
  Классные боковые решетки...
  Я стою рядом с 60 тысячью долларов...
  Именно поэтому Розали предпочитала ездить на такой машине за городом. Я пробрался сквозь толпу парней к своей машине, после секундного замешательства Белла села в машину.
  -Шикарно, - пробормотал я, когда она забралась внутрь.
  -Что это за машина? - она поинтересовалась.
  - AnM3
  Она нахмурилась.
  -Я же не механик!
  -Это БМВ. - Я закатил глаза и затем сосредоточился на том, чтобы осторожно выехать, никого при этом не задавив. Казалось, что кое-кто из этих мальчишек не собирались уходить с дороги. Может быть, если я нажму на педаль газа - это убедит их.
  -Ты до сих пор злишься? - я спросил у нее.
  Ее сдвинутые брови вернулись в нормальное положение.
  -А ты как думаешь?
  Я вздохнул. Возможно, мне не следовало так поступать. Я мог бы попытаться извиниться.
  -Ты простишь меня, если я извинюсь?
  На мгновение она задумалась.
  -Возможно, - она сказала - если ты пообещаешь мне больше так не делать.
  Я не собирался ей лгать, и никак не мог согласиться на это. Возможно, я смогу предложить ей иной вариант.
  -Как насчет серьезного извинения и согласия на поездку в твоем пикапе в субботу? - от одной мысли об этом внутри меня все съежилось.
  На её переносице появилась складка, потому как Белла обдумывала новую сделку.
  -Идет, - сказала она после некоторого раздумья.
  Что касается моего извинения... я никогда не пытался целенаправленно ослеплять Беллу, но сейчас, похоже, наступил подходящий момент. Я посмотрел ей в глаза настолько пронизывающе, что даже не знал правильно ли я еду. Я использовал свою самую убедительную интонацию.
  -Прости, что я тебя расстроил.
  Ее дыхание участилось, почти как стаккато. Ее глаза расширились, она выглядела немного ошеломленной.
  Я улыбнулся. Казалось, что я сделал все правильно. Конечно, мне тоже было очень трудно отвести глаза от нее. Абсолютно пораженная. Хорошо, что я вспомнил об этой способности.
  -В субботу утром я буду у твоей двери, - добавил я, поставив точку под нашим договором.
  Она быстро моргнула, встряхнула головой, как бы все проясняя в своей голове.
  - Гм, а как объяснить Чарли присутствие на нашей подъездной дорожке чужого "вольво"?
  Как же мало она обо мне знала.
  -Я буду без машины.
  -А как ты... - начала было она.
  Я перебил ее. Трудно объяснить ей, если она сама не видела.
  - Не беспокойся, машины не будет.
  Она наклонила голову набок, и какое-то мгновение на её лице читался вопрос, но она передумала спрашивать.
  - Может быть, продолжим нашу утреннюю беседу? - спросила она, имея ввиду наш незаконченный утром разговор в столовой; она собиралась вновь вернуться к тому сложному и совсем не привлекательному вопросу.
  -Возможно, - с трудом согласился я.
  Я припарковал машину перед ее домом. Все во мне было напряжено при мысли том, что ей придется объяснить... да так, что бы не сделать мою жуткую натуру слишком явной, и не испугать её снова.
  Она ждала с тем же вежливым заинтересованным выражением лица, что и за ланчем. Если бы я не был так напряжен, то ее абсурдное спокойствие заставило бы меня смеяться.
  -Ты по-прежнему не понимаешь, почему нельзя смотреть, как я охочусь? - спросил я.
  -Ну... меня больше удивило, как ты отреагировал на мой вопрос, - сказала она.
  -Я тебя напугал? - поинтересовался я, будучи уверенным в том, что она непременно будет это отрицать.
  -Нет.
  Я хотел улыбнуться, но не получилось.
   - Прости, что напугал тебя, - затем моя улыбка исчезла вместе с иронией. - Просто я представил, что ты увидишь нашу охоту...
  - Неужели это так страшно?
  В тот же миг в моей голове возникла картина - Белла, такая уязвимая в полной темноте; и я, отдавшийся своим инстинктам... Я попытался выкинуть это из головы.
  - Очень.
  - Потому что...?
  Я глубоко вздохнул, сосредотачиваясь на пылающей жажде. Я чувствовал желание, справлялся с ним, проявляя на прочность мою власть над ним. Оно никогда не овладеет мной - я хотел, чтобы так было. Я должен стать безопасным для неё. Я смотрел на облака, не видя их, очень надеясь, что если во время охоты я почувствую ее запах, то смогу сделать выбор.
  -Когда мы охотимся... мы полностью отдаемся инстинктам, особенно обонянию. - Я обдумывал каждое слово, прежде чем сказать ей. - Забываем о разуме. И если ты окажешься рядом, когда я буду в таком состоянии...
  Я покачал головой, чувствуя агонию при мысли о том, что случится - что может случиться, и что случится наверняка.
  Я слушал как бьется её сердце, а затем в нетерпении посмотрел на неё, чтобы прочесть что-нибудь в ее глазах.
  Лицо Беллы было спокойным, глаза пустыми. Губы были немного напряжены, что говорило о ее заинтересованности. Заинтересованности в чем? В ее собственной безопасности? Или в моем страдании? Я продолжил разглядывать её, пытаясь понять значение выражения на её лице.
  Она ответила мне тем же пытливым взглядом. Ее глаза через мгновение расширились, и зрачки тоже, хотя освещение не изменилось.
  Мое дыхание участилось, казалось, что воздух в машине наполняется электричеством, совсем как тогда, в темном кабинете биологии.
  Электрический разряд снова возник между нами, у меня возникло сильное желание дотронуться до нее, даже сильнее, чем желание утолить жажду.
  Разряд тока проходящий через мое тело, заставил меня почувствовать. Что у меня снова есть пульс. И это было так естественно...Я чувствовал себя... человеком. Больше всего на свете я хотел почувствовать тепло ее губ на своих губах. Секунду я боролся с желанием о том, чтобы мой рот оказался ближе к ее коже...
  Она судорожно вздохнула, и только тогда я понял, что, когда я начал дышать чаще, она прекратила дышать совсем.
  Я закрыл глаза, стараясь разорвать эту электрическую связь между нами.
  Больше никаких ошибок.
  Существование Беллы было связано со множеством хрупких химических процессов в её теле и так легко было их нарушить. Ритмичное расширение ее легких, ток кислорода, могло быть как жизнью, так и смертью для нее. Трепещущий ритм ее хрупкого сердца может быть остановлен из-за глупых несчастных случаев или болезней или... из-за меня.
  Никто из моей семьи не стал бы долго думать, если бы ему или ей дали шанс вернуться назад и обменять бессмертие на смертность. Каждый из нас горел бы за это. Горел столь много дней или веков, сколько было нужно.
  Многие нам подобные ценили бессмертие превыше всего. Были и люди, которые страстно желали этого, она искали в разных злачных местах тех, кто бы мог им преподнести самый темный из всех подарков...
  Только не мы. Не моя семья. Мы бы отдали что угодно, чтобы стать людьми.
  Но никто из нас никогда не был преисполнен таким отчаянием ради пути назад, как сейчас я. Я уставился на микроскопические ямочки и трещинки на ветровом стекле, как будто в нем было спрятано какое-то решение. Электрический разряд не исчез, и чтобы сосредоточится мне пришлось сжать руль.
  Мою правую руку начало безболезненно жечь в том месте, которым я сегодня прикоснулся к Белле.
  -Белла, я думаю, тебе пора идти.
  Она послушалась, не сказав ни слова, вышла из машины и закрыла за собой дверь. Чувствовала ли она ту же печаль, что чувствовал я?
  Может ей не хотелось покидать меня так же, как я не хотел отпускать ее? Единственным утешением было то, что я скоро ее увижу. Раньше, чем она увидит меня. Я улыбнулся, опустил окно и наклонился, чтобы еще раз поговорить с ней - сейчас было безопаснее, потому что тепла ее тела не было в машине.
  Она посмотрела с любопытством, ожидая, что ещё я ей скажу.
  Её интерес сохраняла неестественно долго, не смотря на то, что она целый день задавала мне вопросы. Мое же собственное любопытство не было удовлетворено совершенно - отвечая сегодня на ее вопросы, я только раскрыл свои секреты, но мало что узнал о ней самой, не считая того, что знал и раньше. Это нечестно.
  -Белла?
  -Что?
  -Завтра моя очередь.
  Она нахмурилась.
  -Твоя очередь для чего?
  -Задавать вопросы.
   Завтра, когда мы будем в более безопасном месте, где много свидетелей, я получу ответы. Я ухмыльнулся от этой мысли и развернул машину. Даже когда Белла не была в машине, невидимая аура электричества висела в воздухе. Я хотел выйти, чтобы проводить ее до двери только чтобы снова быть рядом...
  Больше никаких ошибок.
   Я нажал на газ и вздохнул, когда она исчезла позади меня. Было похоже, что я всегда то, иду к ней на встречу, но снова удаляюсь, не имея возможности выбрать что-то одно. Мне придется найти какой-то выход, чтобы не сомневаться, находясь рядом с ней, если у нашего будущего будет право на существование.
  
  
  
  
  Глава 13.
  
  - Составить тебе компанию?
  - Что?!
  На фоне мелодичного голоса Элис мой собственный был подобен рычанию. Но если кого я и мог испугать этим, то никак не сестру. Она только озабоченно нахмурилась и, слегка наклонив голову, начала внимательно рассматривать мое лицо.
  - Я всего лишь предложила...
  Но я уже и сам прочел в ее мыслях, что речь шла о моей завтрашней охоте. Да, я действительно собирался. Надо было принять все возможные меры предосторожности. А еще лучше - отказаться от планов на субботу. Может, стоило вернуться к первоначальной идее?
  - Нет, я не вижу вас, гуляющих по Сиэтлу. Извини.
  - Элис!
  - Что?
  - Как же с тобой сложно...
  - Это со мной сложно? - звонко засмеялась Элис, наконец оторвав от меня взгляд.
  - Это с тобой сложно. Ты стал ужасно нервным. Ну, а невыносимым ты был всегда!
  Она была права. Мы оба заметно отличались даже от своей, надо сказать, не самой ординарной семьи. Может, потому и были с ней достаточно близки друг другу. Мы привыкли общаться без слов, привыкли хранить секреты наших близких. Но в последнее время я стал отдаляться даже от нее, тогда как она всеми силами старалась быть рядом. А у нее и без сумасшедшего брата забот хватало.
  - Как дела у Джаспера?
  Я понял, чем мне так не понравился пристальный взгляд Элис. Всего пару недель назад мы все так же относились к Джасперу: я ловил каждую его мысль, она методично просматривала будущее. Мы старались предугадать перемены в его настроении и мгновенно прийти на помощь. Теперь мы с ним в одной лодке, и я понимаю, как же его, наверное, раздражала наша "забота".
  - Он неплохо держится. Ты же знаешь: Джаспер очень хочет, чтобы у него все получилось. И у него все получится.
  - А у меня?
  Я сам не ожидал этого вопроса, но он уже был задан. С грустной улыбкой я смотрел в глаза Элис, не зная, что увижу в следующую секунду: повод для очередной надежды или приговор. Но она резко тряхнула головой.
  - Давай не сейчас. Ты же возьмешь меня с собой на охоту? Вот там и поговорим об этом.
  - Ты сама напросилась. Я собираюсь прогулять часть уроков.
  - Ты беспокоишься, что я пропущу новый материал?
  Теперь мы смеялись оба.
  - Эдвард, зайди к Карлайлу. Мне кажется, он хочет поговорить с тобой. И еще... Эсме... Она волнуется за тебя. Ты же знаешь...
  - Знаю.
  Я действительно все понимал и знал. Я слишком мало времени уделял семье. И дело тут не только в "семейных узах": Карлайл, Эсме, Розали, Эмет, Джаспер, Элис - все они могут прожить без моего общества. С большим или меньшим комфортом, но могут. От меня зависела еще и безопасность, а я в последнее время наоборот все чаще ставил наше будущее под угрозу. Планируя отъезд, я убеждал всех, что способностей Элис хватит. И вот, я никуда не уехал, но все равно все заботы свалились на ее плечи. Еще и новых добавилось.
  
  "Эдвард, а когда мне уже можно будет познакомиться с Беллой?"
  - И это из-за тебя я только что терзал себя муками совести? Ты невыносима!
  - Спасибо, я знаю.
  Элис удостоила меня самой наглой из своих улыбок и грациозно удалилась в свою комнату.
  А мои мысли снова вернулись к Белле. Я бы сейчас с радостью продолжил задавать вопросы, просто чтобы слышать ее голос. Чтобы ощущать рядом ее дыхание и ее аромат. Наверное, я действительно схожу с ума. Я попытался представить реакцию Беллы на мое предложение "съездить в гости к вампирам". Хотя... она могла и согласиться. Бессмысленно врать самому себе: из всей нашей семьи наибольшую опасность для нее представлял я сам. Вот только она не хочет видеть очевидного. "Я решила, что мне все равно..." Может, в субботу взять с собой Элис? Эта идея заставила меня рассмеяться. Я догадывался, что сейчас Элис пристально следит за моим будущим. Интересно, насколько серьезной была эта мысль и не промелькнет ли в голове Элис новая картинка? Остается только верить в ее чувство юмора и тактичность.
  Мысли о Белле неумолимо вели меня к событиям сегодняшнего дня, о которых я предпочел бы не вспоминать и не думать. Эфраим Блэк. Я саркастично усмехнулся. Кто бы мог подумать, что именно его потомок нарушит договор. И что я буду ему благодарен.
  Сейчас было самое время поговорить с Карлайлом. Не факт, что это отвлечет меня от размышлений, но хуже точно не станет. "Потому что хуже уже некуда", - злорадно сказал я самому себе.
  
  Карлайла я нашел в кабинете. Он увлеченно разбирал какие-то записи, но мой визит его определенно обрадовал. В его мыслях не было ни удивления, ни волнения. Я и не думал, что это для меня так важно. Мне всегда казалось, что Карлайл верит в меня больше, чем я того заслуживаю, но именно его вера очень часто удерживала меня от необдуманных поступков. От действий, о которых я не просто сожалел бы впоследствии, а которые не простил бы себе никогда. А вот он, мой приемный отец и создатель, простил бы. Не знаю, чего в его отношении ко мне было больше: чувства вины, ответственности или отцовской любви. Но этот коктейль получился удивительно гармоничным. И если уж мне было суждено стать тем, кто я есть теперь, то о большей удаче, чем Карлайл, я не мог и мечтать.
  - Привет, Эдвард.
  Он давно уже оторвался от работы и с улыбкой смотрел на меня.
  - Что нового в больнице?
  - А что нового может быть в Форксе? Сегодня бешеные фургоны ни на кого не нападали.
  От моего спокойствия не осталось и следа.
  - Ты же понимаешь, что я не мог дать ей погибнуть?!
  - Эдвард, успокойся. Я не думал, что ты по-прежнему так болезненно реагируешь на эту тему. Извини.
  Мне было не по себе. Карлайл не скрывал своих мыслей, и я видел, что он не собирался меня задеть или в чем-то обвинить. Прежний я, без сомнения, оценил бы эту шутку по достоинству. А вот мне нынешнему пришлось искать в себе силы, чтобы мой голос звучал нормально. Извиняться тут должен был совсем не Карлайл. Я вспомнил, что хотел поговорить с ним о сегодняшней встрече с Блэком. Лучше уж о ней, чем о том, что творится в моей голове.
  Карлайл заинтересовано, но абсолютно спокойно выслушал мой рассказ.
  - Билли Блэк связан договором, как и мы. Нам не о чем волноваться, Эдвард.
  - Да, но, как ты помнишь, его сынка это не остановило. А Билли - друг Чарли. А Чарли...
  - Я в курсе, кто такой Чарли. Угомонись.
  Я понимал, что выгляжу глупо. Но, если судить по событиям последних недель, мне к этому уже было не привыкать.
  - Да, формально Джейкоб Блэк ничего не нарушил. Это, конечно, если мы не ищем повод для войны...
  Не знаю, что в этот момент Карлайл прочитал на моем лице, но его голос к концу фразы несколько изменился, а взгляд, чуть прищуренный, сфокусировался на мне. Как же я устал от этого... Что ж, будем играть по предложенным правилам: и я постарался максимально точно скопировать выражение его лица.
  - Карлайл, не стоит пытаться делать за меня мою работу.
  Вот теперь мне удалось удивить его по-настоящему. Я остался горд собой и ждал, когда он задаст вопрос вслух.
  - Какую?
  - Читать мысли.
  Ко мне возвращалось чувство юмора. Наверное, это хороший знак.
  - Я планирую завтра поохотиться. Элис решила составить мне компанию. Вы же не будете сильно скучать без нас?
  - Спроси об этом у Элис: на данный момент она лучше нас знает, как мы проведем время без вас.
  Он улыбнулся и добавил:
  - Все будет хорошо, Эдвард. Все будет хорошо.
  Его слова отозвались во мне болью. Я знал, о чем он хочет мне сказать.
  - Ты слишком веришь в меня, Карлайл.
  - Если не в тебя, то в кого мне верить?
  
  Мои пальцы порхали над клавишами рояля, а я продолжал думать над словами Карлайла. Он не в первый раз говорил мне это. И я знал, что он действительно так считает. Он идеализировал меня, а я всеми силами старался оправдать его ожидания. Я вспомнил разговор с Таней, тогда, на Аляске. Я слышал сейчас мысли Эсме, мысли, наполненные любовью и нежностью. Я думал о своей семье, и в этот момент меня не раздражало их беспокойство. Я знал, что вел бы себя точно также по отношению к любому из них. Я словно заново собирал себя воедино. Я хотел снова стать тем самым Эдвардом, которым был совсем недавно. Если я сам не буду верить в свои силы, то все, что я делаю, бесполезно. Будущее зависит от настоящего. Выбор есть всегда.
  Я играл и мечтал о предстоящей ночи. Ждал, когда смогу увидеть Беллу. Думал о завтрашнем дне и о том, что она будет рядом. Я старательно удерживал свои мысли в нужном русле, не позволяя им забегать слишком далеко. Я тщательно формировал свое настоящее. Пусть я по-прежнему не уверен, что поступаю правильно в общем, я постараюсь сделать все правильно в мелочах. И как бы тяжело мне не было, это все равно слишком малая плата за счастье, подаренное судьбой.
  
  Кажется, Белла начала привыкать к моему наглому вторжению в ее жизнь. Более того, она получала от этого удовольствие, а я не мог не радоваться этому. Воспользовавшись ее хорошим настроением, я начал задавать вопросы практически сразу же, как она захлопнула дверь "Вольво". Благодаря ее рассказам я уже был заочно знаком с ее мамой, прочими родственниками и друзьями. Я даже рискнул задать давно интересовавший меня вопрос о молодых людях, но Белла, хоть и смутившись, явно дала понять, что, кроме меня, ей не о ком рассказывать. В моем сознании всплыла ее фраза, как-то сказанная Джессике: "Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим поделать". Нет, это я не знал, что мне делать с поглощающим меня чувством. Она была человеком. У нее было право на ошибки. У меня - нет. Но, как минимум, одну я сегодня уже совершил. И понял я об этом только за ланчем в столовой. К счастью, исправить эту ошибку будет не сложно.
  - Кстати, сегодня тебе было лучше самой сесть за руль. После ланча мы с Элис уезжаем.
  Не знаю, что больше ее ошеломило: смена темы или новость, но она явно расстроилась, хотя и попыталась не подать вида.
  - Ничего страшного, я прогуляюсь. Тут недалеко.
  Мое воображение услужливо подбросило мне сотни вариантов того, что может произойти с Беллой по дороге домой. Самый добрый из них с легкостью бы победил на конкурсе сценариев фильма ужасов. И это уже не говоря о том, что я просто не мог позволить, чтобы по моей вине она ощущала себя не комфортно.
  - Мы пригоним твой пикап и оставим на стоянке.
  - Я не взяла с собой ключ.
  Я в очередной раз мысленно возликовал: Белла даже не собиралась сама добираться до школы, она ждала меня.
  - Пикап будет на стоянке, вместе с ключом. Если ты, конечно, не боишься, что кто-нибудь может его украсть.
  Она согласно кивнула, но я видел, что настроение испорчено.
  - Куда вы уезжаете?
  Равнодушие в ее голосе было слишком искусственным. Похоже, не только я стараюсь контролировать свои эмоции. Но эта мысль облегчения не принесла.
  - На охоту. Если завтра я останусь с тобой наедине... Знаешь, ты ведь еще можешь передумать.
  И это я вчера был уверен, что собрал себя воедино? Вся моя целостность разлетелась на мелкие осколки, не оставив и следа. Та часть меня, которая еще сохранила способность мыслить разумно, готова была вслух подсказать Белле единственно верный вариант ответа. И в это же время я сам молил свой разум заткнуться. Вся борьба окончилась, как только до меня дошел смысл ее вопроса.
  - Во сколько мы завтра встречаемся?
  Она не передумала... Не знаю, сколь сильно я бы расстроился, если бы было иначе, но вот ликования внутри меня сейчас не наблюдалось. Что и кому она хочет доказать? Понимает ли, как сильно рискует? "Ты убьешь не только ее, но и Чарли". А еще себя самого. Но это уже будет неважно...
  - Ну что ж... Завтра суббота, разве тебе не хочется выспаться?
  - Нет.
  Я улыбнулся той поспешности, с которой она ответила на мой вопрос.
  - Тогда, как обычно. Чарли будет дома?
  Вот теперь я хотел услышать однозначное "да". Это был бы маленький буфер, за который в случае чего сможет уцепиться мое сознание.
  - Уедет на рыбалку.
  Казалось, она довольна таким поворотом событий. Да что за день! Она совсем не умеет трезво оценивать ситуацию?! Я смог сдержаться и не разломать стол, но удержаться от комментария было выше моих сил:
  - А если ты не вернешься домой, что он подумает?..
  - Не знаю... я говорила, что собираюсь стирать, и папа может решить, что я упала в стиральную машину...
  Ах вот мы как заговорили! Упрямства Белле было не занимать, и, кажется, сейчас мне довелось лицезреть его во всей красе. А потом я представил, что она действительно может упасть в стиральную машину. Нет, я точно становлюсь психом.
  - На кого вы сегодня охотитесь?
  Если она еще хоть раз меня обвинит в "уходе от темы", надо будет ей напомнить...
  - На того, кого поймаем в ближайшем лесу. Далеко не поедем.
  - Почему ты едешь именно с Элис?
  "Потому что, если она что-то решила, от нее невозможно отвязаться". Но я сам понимал, что этот вариант ответа нечестен. Разве я не был благодарен ей за предложение?
  - Она самая... понимающая, что ли...
  - А остальные? Какие они?
  Не думаю, что мне сейчас очень хотелось говорить о моей семье. Думаю, некоторые из них уже успели заключить пари по поводу развития завтрашних событий. И их итога. Но не это же говорить Белле.
  - Скептики.
  И я сам таким был еще совсем недавно. И я могу понять их. Но...
  Белла осторожно посмотрела на моих братьев и сестер. В отличии от меня, она не могла прочесть их мысли, и я был несказанно этому рад. Как минимум, Розали даже не пыталась сдерживать себя.
  - Мне кажется я им не нравлюсь.
  Нет, это не ты им не нравишься. Им не нравится то, что я не могу оставить тебя в покое. Что я подвергаю опасности всю семью. И ты даже не можешь себе представить, на что способны некоторые из них... Мне не хотелось вспоминать все это. И только Белла могла искать причину в себе. Я смотрел на ее лицо, в ее шоколадные глаза и ненавидел себя. Я что-то говорил, но понимал, что она не слышит моих слов. Она все для себя решила. Хуже: я всеми силами цеплялся за ее решение, за каждый повод для надежды...
  - А если все закончится плохо? - бессильно выдохнул я и закрыл лицо ладонями.
  Мне показалось, или она протянула ко мне руку, а потом отдернула? Может, мне все-таки удалось напугать ее? Может, до нее дошел смысл моих слов? Как же тяжело не слышать, о чем она думает.
  - Прости...
  Что? Ее голос, полный грусти и сочувствия, окончательно сбил меня с толку. Я поднял на нее глаза.
  - За что?..
  - За то, что делаю тебя несчастным.
  И я еще когда-то думал, что смогу, даже не слыша мысли, предугадывать ее слова и поступки? Если так, то только что мне аргументированно доказали обратное.
  - Белла... - только и смог ответить я.
  "Я устала ждать твоего разрешения! И нам пора."
  Элис появилась возле нашего стола раньше, чем я смог хоть как-то отреагировать. Не думаю, что она рискнула бы в школе передвигаться быстрее обычного, так что это был только мой просчет: я слишком погрузился в себя.
  - Элис.
  - Да.
  Вот уж кого не смутить ничем... Тогда как Белла была явно смущена. Или просто ее мысли тоже были далеко от происходящего?
  - Элис, это Белла. Белла, это Элис.
  - Привет, Белла. Ты готов?
  Это уже явно вопрос ко мне. Да, Элис, я готов. Сорвать на тебе все свое раздражение. Или на ком-то другом. Пожалуй, охота - это именно то, что мне сейчас надо.
  - Почти. Подожди меня у машины.
  Она ускользнула от нашего столика также незаметно, как и появилась. Я молча смотрел на Беллу, понимая, что не могу вот просто так встать и уйти, но и не зная, что ей сказать. Кажется, сегодня роль сдержанного и мудрого была совсем не моей.
  - Мне следует пожелать вам удачи, или это неуместно?
  Она смогла заставить меня улыбнуться.
  - Ну, удача никому не помешает.
  - Тогда желаю удачи!
  - А ты, пожалуйста, будь поосторожнее.
  Я был абсолютно серьезен. Меня не будет рядом с ней до завтрашнего утра. Я не мог не волноваться. Кажется, я снова становлюсь собой. Хотя я уже и не знал, какое именно состояние я могу считать "самим собой".
  - Обещаю себя беречь. Сегодня вечером собираюсь стирать. Наверное, опасностей будет море!
  Я вспомнил про стиральную машину и снова улыбнулся.
  - Постарайся не упасть.
  - Очень постараюсь. Увидимся завтра.
  Меня привлекла интонация, с которой она это сказала. В ее словах было что-то... что-то волнующее, но вместе с тем грустное.
  - Это слишком долго для тебя?
  Один кивок головы - и пустота внутри меня наполнилась нежностью и любовью. Кончиками пальцев я погладил ее щеку.
  - Приеду утром.
  
  - Элис!
  - Да, я самый наглый, невоспитанный и беспринципный вампир из всех, кого ты знаешь!
  - Да! Но ты забыла про "самовлюбленный"!
  - А ты, кажется, забыл, что меня любишь!
  - Еще и самоуверенный!
  - Конечно. Между прочим, я не так давно убедила всю семью, что в случае чего, ты убьешь их всех, кроме меня.
  - Что?!
  - Я пошутила, Эдвард! Тормози, мы приехали.
  Я резко остановил машину. Прислушался - в доме было пусто.
  - Я сейчас.
  - Элис, стой, я сам...
  Фразу я заканчивал уже в пустоту. Прошло несколько секунд и возле моего окна появилась довольная физиономия Элис. В руках у нее были ключи.
  "Заберешь меня у школы или я не заслужила?"
  - Заберу. Я слишком много хочу тебе сказать!
  Элис невинно улыбнулась и запрыгнула в пикап.
  "Ты уже и тут успел побывать!" - снова раздался в моей голове ее голос.
  Я самодовольно улыбнулся.
  "А можно прочитать записку?"
  
  - Наглый, невоспитанный, беспринципный вампир!
  - Ты забыл про "самовлюбленный" и "самоуверенный"!
  - И про то, что я тебя все равно люблю...
  - Не смей забывать про это! - звонко рассмеялась Элис.
  - Эдвард, я больше не могу охотиться... Еще капля крови - и я лопну.
  Я полностью разделял ее чувства. Я был прав, когда думал, что охота - это то, что мне сейчас нужно. По многим причинам. И я был благодарен Элис, что она рядом.
  - Знаешь, у меня было ощущение, что сегодня окружающий мир решил сделать все возможное, чтобы проверить мои нервы на прочность.
  - Не обольщайся. Кое-что он оставил на завтра.
  Все-таки она невыносима.
  - Эдвард, если завтра что-то будет не так... - Элис многозначительно замолчала: - Я тебя не прощу.
  - За то, что лишил тебя подружки? - с сарказмом спросил я.
  - За то, что не поделился!
  Вырванное с корнем дерево и сломанное пополам, как спичка, слегка успокоило меня и, определенно, спасло жизнь Элис.
  - Я горжусь твоим самообладанием, - абсолютно серьезно произнесла Элис с верхушки дерева и показала мне большой палец.
  - Все, теперь я спокойна.
  Я был безмерно благодарен своей семье за отсутствие напутствующих речей и ободряющих взглядов. Каждый из них был занят обычными заботами: Карлайл собирался в больницу, Эсме что-то читала, Розали ушла в гараж, Джаспер с Эмметом играли в шахматы, а Элис вихрем носилась по дому, переставляя с места на место вазы с цветами. Не знаю, как им это удавалось, но даже в мыслях не ощущалось беспокойства. Хотя я и сам был гораздо спокойнее, чем ожидал. Я внимательно посмотрел на Джаспера, решив, что без его вмешательства тут не обошлось, но тот был полностью поглощен игрой. Или талантливо делал вид. Зато мой взгляд перехватил Эммет. Его лицо мгновенно озарилось ехидной улыбкой, а в голове у него созрел не менее ехидный комментарий по поводу моего внешнего вида. Я предупредительно показал ему кулак. Улыбка Эммета стала еще более сияющей.
  - Разомнемся?
  Но до того, как я успел что-то ответить, за спиной раздался голос Элис:
  - Эммет, ты проиграешь.
  - Ты уже успела это увидеть?
  - Нет, я просто это знаю.
  Эммет зарычал и вскочил на ноги, но теперь его встретил кулак Джаспера.
  - Окей, если я выиграю в шахматы, ты будешь со мной драться.
  Джаспер флегматично пожал плечами.
  Удержаться и не воспользоваться способностями Элис было сложно, но, оказалось, она тоже отказывалась думать обо мне и заинтересовано следила за игрой. Я саркастично улыбнулся и вышел из комнаты. Если Элис молчит, - значит, все не так страшно.
  - Удачи! - хором пожелала мне эта троица, даже не отрываясь от доски.
  
  Чем ближе я был к дому Беллы, тем мрачнее становились мои мысли. Прежняя уверенность сдавала позиции. Сомнения в правильности и уж тем более в необходимости сегодняшней поездки не просто вернулись - они терзали меня с удвоенной силой. Я сжал зубы и напомнил самому себе, что отступать некуда. Я не могу и не хочу жить без Беллы, а отношения не могут вечно балансировать на острие ножа. Сегодня у меня есть шанс подарить нашим отношениям определенность. Все зависит только от меня. И все будет хорошо. Хуже всего удавалось убедить себя в последнем, но я раз за разом повторял себе это, не позволяя думать ни о чем другом.
  Судя по отсутствующей машине Чарли, Белла была дома одна. Я терпеливо ждал, пока она справится с замком и откроет дверь. Она была очаровательна, но, похоже, взволнована не меньше моего. Хотя было бы удивительно, если бы ее не пугала предстоящая прогулка с вампиром, который не скрывает своего к ней интереса. Да уж, если я и хотел пошутить, у меня не получилось. А Белла, похоже, приняла мое, явно не самое доброе выражение лица на свой счет и смущенно оглядывала себя. Я невольно улыбнулся.
  - Доброе утро.
  - Что-то не так?
  Я уже практически смеялся: самокритики ей не занимать.
  - Мы с тобой два сапога пара.
  И это было действительно так. Наверное, сегодня мы решили убедить мироздание, что мы просто созданы друг для друга. Мы даже одеты были практически одинаково: бежевые свитера, джинсы. Я не мог не любоваться Беллой. Она казалась мне еще более хрупкой и беззащитной, чем обычно. Мой пристальный взгляд заставлял ее смущаться, но это только добавляло ей шарма. Чуть покраснев, она улыбнулась мне в ответ и вышла из дома.
  И тут я вспомнил про свое обещание. Похоже, сейчас у пикапа появился уникальный шанс отомстить мне за все нелестные отзывы о нем. Белла уже занимала водительское сидения, и мне не оставалось ничего другого, как тоже забраться в кабину. О выражении своего лица я предпочел не думать.
  - Куда едем?
  - Сначала пристегнись.
  Белла недовольно посмотрела на меня, но пристегнулась. Я одобрительно улыбнулся.
  - Так куда мы едем?
  Вместе с недовольством в голосе слышалось легкое презрение. Это что-то новое. Или это нервное?
  - Шоссе номер сто девять. Думаешь, мы засветло выберемся из города?
  - Этот пикап годится в "дедушки" твоему "Вольво"! Так что прояви немного уважения!
  К Белле возвращалось чувство юмора, и это мне показалось хорошим знаком. С моим уважением к "дедушке" было хуже, но я предпочел просто молчать на сей счет. Тем более, я сам не знал, что вызывало у меня больше опасений: машина или Белла за рулем.
  - Шоссе номер сто девять, первый поворот направо, - напомнил я: - А потом вперед, пока не кончится дорога.
  - А что потом?
  - Пойдем пешком.
  В глазах у Беллы мелькнул ужас. И я мог понять почему, но все равно продолжал считать, что боится она совсем не тех вещей, которых следовало. Не удержавшись, я подлил масла в огонь:
  - Не бойся, это же всего пять миль!
  Белла молчала, сосредоточившись на дороге. Не особо надеясь на успех, я предпринял очередную попытку прочесть ее мысли, но, как ни старался, ничего не услышал. Смирившись, я решил просто у нее спросить об этом.
  - Я пытаюсь представить, куда мы едем.
  - Туда, где я люблю бывать в ясную погоду.
  "Ты вряд ли была там, Белла. Но я, надеюсь, что тебе там понравится..." - мысленно продолжил я.
  - Если верить Чарли, сегодня должно быть ясно.
  Чарли... Может все-таки...
  - Ты сказала отцу, куда собираешься?
  Белла отрицательно покачала головой. Но надежда еще была.
  - А Джессика считает, что мы с тобой в Сиэтле?
  - Я сказала, что ты передумал...
  Внутри меня что-то взорвалось.
  - Значит, о том, что ты со мной, никто не знает?!
  - Ну... Элис? - осторожно предположила Белла.
  - Спасибо за понимание, - сквозь зубы процедил я.
  После небольшой паузы Белла все так же осторожно добавила:
  - Ты же говорил, что у тебя могут быть неприятности из-за того, что нас часто видят вместе.
  Мне надо было время, чтобы прийти в себя. Не скомандовать, чтобы она разворачивала машину. Сдержать рычание, которое рвалось наружу.
  - Значит, тебя беспокоит, что у меня могут быть неприятности, если ты не вернешься домой?
  Белла кивнула головой.
  И все-таки я зарычал. Белла испуганно посмотрела на меня.
  Молодец, добился своего - она тебя боится. Но о чем думала эта девочка, когда тщательно уничтожала все факты, свидетельствующие о моей причастности к ее исчезновению? Ведь именно поэтому она настояла на своем пикапе: уехала прокатиться - и не вернулась. Что это? Недоверие? Нет. Она же ответила тебе. Это беспокойство, забота... которых ты не заслуживаешь, хотя бы потому, что сейчас, вместо благодарности, пугаешь ее своим поведением. Ты злишься на то, что "легче" не получилось. Но, по сути, ты злишься на то, что ты ей не безразличен? Ты же так мечтал об этом...
  Погруженный в свои мысли, я даже не сразу заметил, что мы приехали. Наверное, мое общество сейчас было не самым приятным. Белла вышла из машины и, радуясь погоде, сняла свитер, повязав его на пояс. Я сделал глубокий вдох и только сейчас понял, что всю дорогу даже не замечал аромат, наполнявший кабину. Аромат, который совсем недавно лишал меня способности мыслить здраво. Или я был слишком зол, или все не так плохо. С этой мыслью я хлопнул дверью пикапа, надеясь, что она не упадет к моим ногам.
  Последовав примеру Беллы, я стянул свитер. Погода нас не подвела. Она идеально способствовала моим планам и, надо полагать, радовала уставшую от дождей и холода Беллу. Я чувствовал себя виноватым за ее испорченное настроение. Надо было исправлять ситуацию, а не стоять на месте.
  - Нам сюда, - произнес я, глядя на стену леса, явно казавшуюся Белле непроходимой.
  - По тропинке?
  Я не ошибся - в указанном мной направлении она видела только дремучую чащу.
  - Я говорил, что тут есть тропинка. Но я не говорил, что мы по ней пойдем.
  В ее голосе смешались непонимание, удивление и страх. Это настолько умилило меня, что вся злость и раздраженность уступила место нежности.
  - Со мной не потеряешься! - с улыбкой констатировал я, повернувшись к Белле.
  Она, не отрываясь, смотрела на меня, но я не мог понять, что же выражает ее взгляд. А если учесть, как я себя вел по дороге...
  - Хочешь вернуться домой?
  Это же логично. И я ее понимаю.
  - Нет.
  Ее голос прозвучал тихо, но твердо. И как я мог забыть о ее упрямстве?
  - Я человек неспортивный, хожу медленно. Тебе придется быть терпеливым.
  Это все, что ее волнует? Мы можем преодолеть этот путь за несколько секунд, вот только мне не хочется пугать тебя еще больше, Белла... А терпения у меня хватит. Я был уверен, что волнует ее совсем другое. Именно то, что и должно волновать и пугать.
  - Не волнуйся, домой я тебя отвезу.
  А какие еще гарантии, кроме собственного обещания, я сейчас мог ей дать? Теперь только ей решать, что мы делаем дальше: я уже был согласен на любой вариант. Но Белла в очередной раз смогла удивить своим ответом:
  - Если хочешь, чтобы до захода солнца я прошла по этим джунглям пять миль, то стартовать лучше прямо сейчас.
  
  Не думаю, что Белла была со мной солидарна, но я наслаждался дорогой. Я радовался каждому мгновению, проведенному с ней наедине. Ее настроение становилось все лучше. Воспользовавшись моментом, я вновь вернулся к вопросам: наверное, я никогда не смогу утолить свое любопытство. Я с радостью встречал каждое препятствие на нашем пути, ведь тогда я мог подхватить Беллу на руки, ощутить ее тепло, вдохнуть ее аромат. Я с удовольствием не отпускал бы ее вообще. Конечно же, мне не стоило труда донести ее до места. Но как только преграда была преодолена, Белла стремилась продолжить путь самостоятельно. Хотя падений на этом пути было едва ли не столько же, сколько и шагов. Я всматривался в ее сосредоточенное лицо и не скрывал своего ликования, когда она улыбалась мне в ответ. Дорога заняла чуть больше двух часов, но я был согласен, чтобы она длилась еще столько же. Несмотря на улучшившееся настроение, Белла явно не разделяла этого желания. Я уже видел поляну - наш конечный пункт назначения. Для человеческих глаз она была еще слишком далеко, но просвет между деревьями выдавал ее. Я знал, что Белла сможет оценить красоту этого места. Я достаточно часто бывал здесь, но всегда один, ревностно охраняя поляну от чужих взоров. Я берег ее для Беллы. Но это было не единственное, что я обещал ей показать... Убедившись, что на оставшихся нескольких метрах Белле ничего не угрожает, я молниеносно переместился на самую границу тени и света. Один шаг - и я окажусь под яркими лучами солнца. Один шаг - и между нами станет на одну тайну меньше. Но как она воспримет то, что увидит? Я подождал, пока она оглядится по сторонам, заметит меня и успокоится, словил ее взгляд... а потом глубоко вдохнул, зажмурился и шагнул на залитую полуденным солнцем поляну.
  
  
  
  
  Глава 14.
  
  Открывать глаза не хотелось. Как выглядит моя кожа при солнечном свете, я и так отлично представлял: глыба льда - холодная, сияющая и бездушная. И даже если не было бы других отличий, уже одного этого с лихвой бы хватило, чтобы любой понял: мы не люди. Мы другие... Холодные, сияющие и бездушные. Я слышал, как участилось дыхание Беллы, когда она увидела меня в лучах солнца, но я не мог понять причину такой реакции, не мог услышать ее мысли. Я был готов бесконечно долго стоять вот так, замерев под открытым небом с закрытыми глазами. Я и стоял, пока не услышал звук ее шагов. Она шла очень медленно и осторожно. Она шла ко мне. Я улавливал стук ее сердца, ее дыхание, ее пьянящий аромат. С каждым шагом она была все ближе. Все остальное в этот момент для меня просто перестало существовать. Даже обжигающая горло жажда отошла на второй план. Я не мог вспомнить, когда в последний раз ждал чего-то с таким нетерпением и тревогой. Я чувствовал, что она уже совсем рядом. Наверное, я вел себя не совсем честно. Нет, вел я себя совсем не честно, но ничего не мог с собой поделать.
  - Эдвард...
  Она произнесла мое имя почти шепотом, на выдохе. В ее голосе было столько нежности и восхищения... Она опять удивила меня. Я опять нашел повод для надежды.
  Ощущение тревоги, с которым я жил все последнее время, куда-то ушло. Мне было хорошо и спокойно. Я же собирался позволить себе быть счастливым? Именно этим я сейчас и занимался. Обычно я приходил на поляну, чтобы, раскинув руки, лежать на траве и смотреть в небо. Я сравнивал свои мысли с бегущими по нему облаками. Я приходил сюда, чтобы побыть наедине с собой и не думать ни о чем. А вместо этого часами размышлял о своей жизни. И вот только сейчас, когда рядом со мной сидела Белла, я смог забыть обо всем. Я окончательно похоронил миф о своей самодостаточности и ни капли не скорбил об этом. Я давно понял, что не смогу без нее. А она не хочет жить без меня. Осознания этого было больше, чем достаточно, чтобы быть по-настоящему счастливым. Хотя бы сейчас. Хотя бы здесь.
  Теплый ветерок развевал волосы Беллы, усиливая ее аромат. За несколько часов мы не перебросились и парой слов, но те нежность и восхищение, с которыми она произнесла мое имя, теперь читались в ее шоколадных глазах. Она откровенно любовалась мной, а я, словно школьник, смущался под ее пристальным взглядом. Я не заметил когда, но в один момент в моей голове зазвучала мелодия - колыбельная, написанная для Беллы. Я знал, что на моем лице блуждает улыбка, и даже не пытался прогонять ее.
  Единственное, о чем я не мог позволить себе забыть ни сейчас, ни когда-нибудь еще, это о том, что Белла - человек, а я - вампир. И я должен контролировать себя.
  Но мне хотелось, чтобы она была рядом. Была еще ближе. И, словно услышав мои мысли, Белла осторожно протянула ко мне руку и провела пальцем по моей коже. А я также осторожно наблюдал за ней из-под приоткрытых век.
  - Я сильно напугал тебя сегодня?
  - Не больше, чем обычно, - произнесла Белла абсолютно обыденным тоном.
  Тот факт, что прикосновения к моей холодной и твердой, как мрамор, коже не вызывают у нее отвращения, до сих пор казался мне чудом. Она нежно гладила мою руку, и я чувствовал легкую дрожь в ее пальцах. Каждое ее движение не просто приятно обжигало, оно наполняло теплом пустоту внутри меня. Мне казалось, что до этого мой мир был даже не черно-белым, а однообразно серым. И именно сейчас все менялось...
  Белла была похожа на маленького ребенка, с любопытством рассматривающего новую игрушку. Она так внимательно изучала мою руку, ее сияние на солнце, что я в очередной раз невольно улыбнулся.
  - О чем ты сейчас думаешь? Знаешь, это так странно и непривычно не слышать чьи-то мысли...
  - Зато ты слышишь, о чем думают все остальные, - с улыбкой отпарировала она.
  О, да. Закон сохранения энергии во всей красе.
  - Это не так приятно, как может показаться. Но ты мне так и не ответила.
  - Ну, я пыталась угадать, о чем думаешь ты.
  - А еще?
  Она ответила не сразу.
  - А еще я мечтала, чтобы этот день никогда не заканчивался. И чтобы мне не было так страшно...
  Ей страшно. И источник ее страха - ты. Давай же, соври, что ей нечего бояться. Забудь о жажде, которая терзает твое горло. О яде, который наполняет твой рот. Соври - она ведь поверит. Потому что хочет верить тебе. Давай. Только будь готов потом презирать себя за эту слабость.
  - Не хочу, чтобы тебе было страшно.
  Собственный голос был каким-то сдавленным и незнакомым. В ее глазах мелькнула тревога, ее пальцы замерли на моей руке. Ей словно хотелось оправдаться:
  - Ну, страх не совсем правильное определение. Хотя некоторые опасения, конечно, есть...
  Опасения... Я же сам хотел, чтобы она адекватно оценивала ситуацию. И страх - это вполне адекватно. Все так, как и должно быть. Вот только внутри меня снова образовывалась пустота.
  Я резко приподнялся с земли, чтобы мое лицо было на уровне лица Беллы. Я всматривался в ее глаза, пытаясь найти в них ответ на мучившие меня вопросы.
  - Так чего ты боишься? - тихо, но четко спросил я.
  Белла молча смотрела на меня, но ее сердце забилось чаще, к щекам прилила кровь. Я осознал, что теряю контроль над собой: слишком кардинально изменилось мое настроение. Мне нужен был свежий воздух - и уже через секунду я был в десятке метров от того места, где сидела Белла. Я слышал, как она судорожно сглотнула.
  Под сенью раскидистых лап я вдыхал аромат хвои, нагретой солнцем. Мне становилось легче. Я неотрывно смотрел на Беллу, думая о том, что надо окончательно успокоиться и увозить ее в Форкс. Не так давно сиявшую на ее лице улыбку сменила досада, а я все еще всматривался в ее глаза, пытаясь понять, что же творится в голове у этой девочки.
  - Прости меня, - прошептали ее губы.
  В этих двух словах была вся Белла: она снова искала причину в себе. Я прислушался к своим ощущениям: физически я был в порядке.
  - Подожди... - точно также прошептал я губами в ответ, надеясь, что она меня услышит.
  Возвращался я гораздо медленнее, чем ретировался, но через несколько секунд был в метре от Беллы. Я даже позволил себе глубокий вдох, наполнивший меня ее запахом. Да, я действительно был в полном порядке. Я постарался придать своему голосу максимум обаяния:
  - Это ты меня прости, Белла. Жаль, я не могу оправдать себя тем, что я всего лишь человек.
  Белла никак не отреагировала на мою шутку. Она смотрела на меня настороженно, и я почувствовал, что ей не комфортно. Еще недавно я думал о том, как легко мне рядом с ней быть самим собой. Но кем видела она меня? Загадочный мальчик с бледной кожей, красивым лицом и телом. Ореол таинственности и романтики, в который гармонично вплелись мои сверхъестественные способности. Да, она действительно была смелее многих людей, но осознавала ли она все нюансы наших отношений? Понимала ли до конца, кто я есть на самом деле? Я продолжал контролировать себя, но внутри меня все кипело.
  - Я не человек. Я самый совершенный хищник на земле. Тебя привлекает все: мой голос, тело, движения. Даже запах. Так?
  Я смотрел в ее глаза и чеканил каждое слово.
  - Можно подумать мне все это нужно!
  Я молниеносно переместился на другой край поляны.
  - Можно подумать, ты смогла бы скрыться от меня! Я все равно добился бы своего.
  Небрежным движением я отломал толстую еловую ветку и швырнул в стоящее рядом дерево, а сам снова оказался рядом с Беллой.
  - Можно подумать, ты смогла бы мне сопротивляться...
  Я смотрел в ее глаза и видел там отражающийся блеск своих зрачков. Я видел страх, сковавший ее лицо и движения. Но сквозь все это пробивался ее восхищенный взгляд, направленный на меня. Она все также сидела на земле и смотрела на меня снизу вверх. Только что перед ней был не Эдвард, которого она уже знала, а дикий зверь, но она все равно любовалась мной.
  Внутри меня что-то оборвалось. Мне хотелось подойти к ней, обнять, успокоить, спрятать от всего мира и никому не позволить причинить ей вреда. Все мое возбуждение сменилось нежностью и трепетом. Я уже не хотел возвращаться в Форкс, я хотел быть здесь, с ней. Я просто хотел быть с ней. Всегда. Но я не знал, как мне вести себя после такой демонстративной попытки расставить все точки над "i".
  - Не бойся... Белла, я не причиню тебе зла, клянусь.
  Я хотел, чтобы она мне поверила. Я прислушивался к своему внутреннему голосу и понимал: я действительно сделаю все возможное и невозможное для ее безопасности. Мне было важно, чтобы она тоже знала это.
  - Не бойся, пожалуйста.
  Я медленно опустился рядом с ней на траву. Наши лица разделяло не больше тридцати сантиметров.
  - Пожалуйста, прости. Я в состоянии себя контролировать. Просто... ты застала меня врасплох. Это только моя ошибка.
  Белла молчала. Я грустно улыбнулся и все-таки попробовал еще раз пошутить:
  - Эй, сегодня я абсолютно сыт! Мне не хочется ни пить, ни есть.
  Я весело подмигнул, при этом с опаской продолжая следить за ее реакцией. Но шутка возымела действие. Смех Беллы был неестественным, и я бы даже сказал, истерическим, но вместе с ним она выплескивала весь страх, все напряжение, которые наполняли ее в этот момент. Я легонько дотронулся до ее руки.
  - Все хорошо?
  Белла растерянно посмотрела на мою руку и кивнула головой. Мне было стыдно за то шоу, которое я только что устроил. По сути, я сам все испортил. Я ловил каждый взгляд и жест, и, когда в ее глазах мелькнула улыбка, моя пустота вновь начала наполняться теплом. Кончики ее пальцев заскользили по моей ладони, и каждое прикосновение пронизывало меня насквозь, как электрический разряд.
  - На чем оборвался наш разговор?
  Беззаботный тон был результатом полной внутренней собранности. Все происходящее казалось мне таким хрупким, подобным карточному домику. Я пообещал себе контролировать каждое слово, каждый жест.
  - Так на чем?
  - Не помню.
  - По-моему, на том, чего же ты боишься. Ну, кроме самого очевидного...
  - Да, верно...
  Белла продолжала водить пальцем по моей ладони, но отвечать не спешила. Мне было не по себе от возникающих пауз.
  - Так чего же?
  Она задумчиво посмотрела на меня, словно пытаясь оценить мое состояние. Потом медленно, подбирая слова, ответила:
  - Мне страшно... потому что скорее всего мы не сможем быть вместе. А еще... я боюсь, что больше всего на свете мне хочется быть с тобой.
  Я видел, что это признание потребовало от нее не мало сил. Она была абсолютно искренна, и я был обязан отвечать ей тем же.
  - Да, ты права. Этого точно стоит бояться: желание быть со мной не к лицу юной девушке.
  - Наверное, мне стоит попытаться тебя забыть.
  Ну, что же. Возможно сегодняшнее шоу было не таким и глупым. Мне удалось внести ясность и заставить ее мыслить здраво. И я должен дать ей шанс жить нормальной жизнью.
  - Мне бы очень хотелось тебе помочь. Мне давно стоило прекратить все это. А лучше было и не начинать. И сейчас я должен просто встать и уйти... вот только смогу ли.
  Я тоже говорил искренне. Во мне с новой силой началась борьба с самим собой: мой разум против моих чувств.
  - Не хочу, чтобы ты уходил...
  Я знаю, моя девочка. Я все знаю и все понимаю. И именно поэтому...
  - Именно поэтому, Белла, мне следует это сделать. Но, похоже, я эгоист до мозга костей. И я слишком долго ждал сегодняшнего дня...
  - Я рада этому.
  Я сжал зубы и убрал свою руку из ее ладоней.
  - Совершенно напрасно, Белла.
  Я должен попытаться ей все объяснить.
  - Для меня всегда будешь существовать только ты. Я хочу быть только с тобой. Пожалуйста, никогда не забывай об этом. Но при этом помни: для тебя я опаснее, чем для кого бы то ни было.
  Я смотрел вдаль и ждал ее ответа.
  - Не совсем понимаю, о чем ты, - призналась она.
  Я усмехнулся.
  - Вот как бы объяснить, чтобы снова тебя не напугать?
  Теперь уже я спрятал в своих руках ее теплую ладошку.
  - Как говорится, на вкус и цвет... кому-то нравится шоколадное мороженное, кому-то - клубничное.
  Белла согласно кивнула, а я смутился от своих слов. Что же я сразу про еду-то?..
  - Прости за аналогию, просто лучшего примера не подобрать. Хотя можно провести параллель с алкоголиком. А еще лучше заменить его на подсевшего на героин наркомана.
  - Хочешь сказать, что я и есть твоей героин? - уточнила Белла, смеясь.
  Я оценил ее попытку разрядить атмосферу.
  - Да. Мой любимый сорт!
  - И часто такое случается?
  Я рассказал ей о своих разговорах с братьями. О том, что Джаспер не смог припомнить подобного, а вот Эммет понимал, о чем я говорю. Белла слушала с интересом и действительно пыталась понять услышанное.
  - А ты смелая девушка.
  - Вовсе нет. Я - настоящая трусиха. Была бы смелая, держалась бы от тебя подальше.
  - Ты не боишься смотреть правде в глаза.
  - К сожалению, ты ошибаешься... Продолжай рассказ.
  Я старательно пытался обходить опасные темы, но, по сути, весь наш разговор был такой опасной темой.
  - А с тобой раньше случалось такое?
  - Никогда.
  - А как же поступил Эммет?
  Я машинально сжал кулаки и зубы. Мне стоило быть готовым к этому вопросу, но я слишком понадеялся на удачу. Вместо ответа комом в горле застряло рычание.
  - Кажется, догадалась...
  Да уж, это было несложно... догадаться. Сколько еще взлетов и падений уготовано нам сегодня? А сколько их судьба припасла на потом? Мы живем в разных мирах, и это уже не исправить. К сожалению, наше мнение на сей счет никто спросить не удосужился.
  - Даже у самых сильных есть маленькие слабости... - опустошенно произнес я.
  - И? Чего ты ждешь?! Моего согласия?
  В голосе Беллы вновь зазвучали истерические ноты. Но, насколько я мог понять, это был не страх, а бессильная злость. Наверное, как и у меня, на несовершенство мироздания.
  - Значит, нет никакой надежды? - практически обреченно произнесла она.
  Теперь практически кричал я:
  - Нет! Нет! Надежда есть всегда! Нет, не так... не надежда... Я точно не стану... Белла, пойми, у нас все иначе. Эти женщины были абсолютно чужие для Эммета. А сам Эммет был не таким... острожным и опытным, как сейчас.
  - Значит, если бы наша первая встреча была где-нибудь в темной аллее...
  Я сделал глубокий вдох. Казалось, ветер разнес ее запах по всей поляне. Я представил предложенный ей сценарий...
  - Да... В тот день я ценой огромных усилий сдержался, чтобы не вскочить и на глазах у всего класса... Мне казалось, что ты демон, явившийся разрушить мой мир, мою жизнь, то, что мы с Карлайлом строили годами... А ты, наверное, решила, что я ненормальный.
  - Скорее, я пыталась понять, когда и за что ты успел так меня возненавидеть.
  - Твой запах сводил меня с ума. Я придумал десятки предлогов, чтобы выманить тебя из класса... Но я думал о том горе, которое причинит семье моя выходка.
  Я с интересом следил за реакцией Беллы на мои слова.
  - А ведь мне удалось бы увести тебя из школы...
  - Вне всякого сомнения.
  - Потом я попытался изменить расписание, чтобы не сидеть с тобой за одной партой. Но тут появляешься ты... Маленькая комната, заполненная твоим ароматом, и всего один свидетель, с которым я без труда справлюсь... Чуть легче мне стало только на улице, но я все равно до сих пор не понимаю, как смог заставить себя не караулить тебя на улице... Вместо этого я направился в больницу к Карлайлу и сказал, что уезжаю. Мы поменялись машинами: у него был полный бак бензина, а я не хотел заезжать домой. Следующим утром я уже был на Аляске.
  Я не стал вдаваться во все подробности своего пребывания там. Белла слушала меня внимательно, явно вспоминая события тех дней.
  - Два дня я провел среди знакомых, но очень скучал по дому. Чистый горный воздух выветрил последние воспоминания о твоем запахе, и я решил, что смогу устоять перед соблазном. Нельзя же было позволить простой девчонке согнать меня с насиженного места!
  Я улыбнулся, но продолжил смотреть вдаль. Признаваться во всем этом было не просто, но я чувствовал, что поступаю правильно - она должна все это узнать. От этой мысли становилось легче.
  - Перед возвращением в школу я охотился несколько дней и самонадеянно убедил себя, что смогу относиться к тебе, как к остальным людям. Все осложнялось еще и невозможностью читать твои мысли. Действовать приходилось окольными путями, через сознание Джессики, например. Это, надо сказать, занятие не из приятных... а если учесть, что ты далеко не всегда откровенна... Мне хотелось, чтобы ты побыстрее забыла о случившемся в первый день. Я начал разговор. А потом понял, что ты сложнее и интереснее, чем я мог предположить. Аромат твоей кожи, твоих волос сводил меня с ума, но не только это отличало тебя от других. Мне было с тобой интересно. А потом... потом на моих глазах тебя чуть не переехал фургон. Позднее я думал, что все сложилось идеально: если бы я тебя не спас и твоя кровь растеклась по асфальту... Но обо всем этом я думал после. Тогда в моей голове была одна мысль: "Только не она!"
  Сейчас, рассказывая, я представил, что меня могло просто не оказаться рядом. Я уже не мог представить свою жизнь без Беллы. Кажется, она совсем не собиралась пугаться. Или лимит страха для нее на сегодня уже был исчерпан? Я рассказал, как поругался практически со всей семьей, как потом тщательно следил, не узнал ли кто нашей тайны...
  - Но в конце концов, - резюмировал я, - лучше было выдать семью в самый первый день, чем причинить тебе боль сегодня, здесь, когда меня ничто не останавливает.
  - Почему? - мгновенно отозвалась Белла.
  - Изабелла...
  Я ласково взъерошил ее волосы.
  - Белла, я не смогу жить, если причиню тебе боль. Ты даже представить себе не можешь, что чувствую я, представляя тебя, бледную, холодную, неподвижно лежащую на земле.
  Внутри меня все сжалось в комок, стоило только подумать об этом.
  - Не видеть твоего румянца, блеска твоих глаз... Ради чего тогда жить? На всем свете для меня нет никого дороже тебя. Отныне и навсегда.
  Я не знал, что дальше будет с нами, но я хотел, чтобы она всегда помнила об этих словах. Белла явно смутилась, но я был готов ждать сколь угодно долго, пока она осознает смысл сказанного и поймет, что все именно так и никак иначе. Я не ждал от нее ответных признаний, я хотел, чтобы она приняла мои.
  - Ну, мои чувства к тебе хорошо известны. Ну... я лучше умру, чем соглашусь жить без тебя, - все так же смущенно произнесла Белла, а потом быстро добавила:
  - Знаю, я - идиотка!
  - Ты, правда, идиотка.
  Мы весело смеялись. На душе у обоих, похоже, стало легче.
  - Значит, лев влюбился в овечку?
  - Какая бедная овечка, - с легкой язвительностью в голосе поддержала меня Белла.
  - А лев тогда - просто ненормальный мазохист, - со смехом, подытожил я.
  Я прислушивался к самому себе: с одной стороны, кардинальные перемены в моем настроении пугали меня; с другой, я понимал, что они - результат предельного напряжения собственных сил. Раз уж я решился на все это, я просто обязан был держать ситуацию под контролем. Хорошо или не очень, но пока это удавалось. Да, своим поведением я не мог не испугать Беллу. Мне было тяжело осознавать, что она страдала по моей вине, но все это действительно было необходимо: Белла должна была максимально четко осознавать, что человеком я остался только внешне - внутри меня затаился дикий зверь, монстр... и в данный момент она подвергается смертельной опасности. Я не имел права лгать ей.
  Но я не хотел, чтобы она боялась меня! Сейчас, здесь, рядом с ней я чувствовал себя именно человеком. Удивительным образом Белла разбудила во мне две противоположные сущности, которые я долгие годы прятал самым тщательнейшим образом. Они не смогут долго уживаться вместе. И пусть я никогда не смогу снова стать живым человеком, убить Беллу я не позволю себе сам. Я был готов жить с этой вечной борьбой внутри себя, был готов ежесекундно держать под контролем каждое желание, каждый шаг. Но я не мог обрекать Беллу на вечные терзания. А рядом со мной ее жизнь будет именно такой: любовь и страх будут разрывать ее душу. И виной этому буду я. Я могу бесконечно искать возможности сделать ее счастливой, но все равно буду знать, что вариант может быть только один: исчезнуть из ее жизни. И рано или поздно я буду вынужден сделать это.
  Я усмехнулся... конечно же, я предпочитал, чтобы это случилось как можно позже. Оставалось только "успокаивать" себя тем, что момент "рано" я уже все равно упустил.
  Этот внутренний диалог мог продолжаться бесконечно, но тишину нарушила Белла:
  - Почему...
  Я с некоторой радостью и облегчением прервал поток своих мыслей - у меня будет еще достаточно времени, чтобы обдумать каждую из них, просчитать каждый вариант, каждую возможность и невозможность. Глупо тратить на это время, когда рядом со мной Белла.
  - Что почему? - спросил я с самой обаятельной из возможных улыбок.
  Моя очередная попытка прочесть ее мысли или хотя бы предугадать вопрос потерпела фиаско.
  - Почему ты избегал меня раньше? Объясни...
  Улыбка оказалась не к месту. Странный вопрос: я только что рассказал ей о своих мыслях и чувствах в первые дни нашего знакомства. О том, как трансформировалось мое отношение к ней.
  - Ты же знаешь почему... - только и смог ответить я.
  - Нет, я просто хочу понять, что я делала не так. Что можно делать, а что нельзя ни при каких обстоятельствах.
  Интересно, она хотела обезопасить себя или пыталась сделать все возможное, чтобы мне было проще находиться с ней рядом? Глядя в ее глаза, при всей их сосредоточенности смотревшие на меня с нежностью, я склонялся ко второму варианту. Сейчас я вспомнил о том, как она готовилась к этой поездке. Ведь никто, ни Чарли, ни ее друзья, не знали, что мы вместе. Может, это только я увидел в таком поступке недоверие, сомнение в моих силах? А она просто... заботилась обо мне. Пыталась сделать мою жизнь проще. Мне стало смешно: семнадцатилетняя девочка заботится о столетнем вампире...
  - Белла, тебе не в чем упрекнуть себя. И мне не в чем упрекнуть тебя. Все недоразумения произошли только по моей вине.
  Внутренне я продолжал улыбаться. Мысль о том, что она хочет быть со мной вызывала во мне самые противоречивые чувства, но эта мысль не могла не нравится мне. Тем более, что я собирался сегодня быть счастливым. Кажется, Белла тоже решила сделать для этого все возможное.
  - Ну, я же просто хочу помочь тебе. Чтобы тебе было легче.
  Смущаясь, она становилась еще более очаровательной. Я следил за каждым изменением на ее лице, ловил интонации ее голоса... Белла ждала моего ответа.
  - Ну... мне не по себе, когда ты подходишь слишком близко. Обычно люди стараются держаться от нас подальше: они инстинктивно чувствуют опасность. Понимаешь...
  Мой взгляд сфокусировался на ее шее.
  - Когда ты рядом, я чувствую аромат твоего горла!
  - Ясно! Горло больше не показываю.
  Похоже, мое признание произвело впечатление не на нее, а на меня самого. Она была рядом. Наверное, даже слишком близко. Ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Совсем рядом... Я дышал ее ароматом, я наслаждался каждым вдохом. По поводу мазохизма я, кажется, не шутил. Но меня абсолютно не интересовало, какова ее кровь не вкус. Нет, мне хотелось дотронуться до ее кожи, почувствовать ее тепло, услышать, как ускоряется ее сердцебиение от моих прикосновений.
  - Все не так страшно, Белла.
  Я рассмеялся двусмысленности этой фразы.
  - Я просто удивился собственным ощущениям.
  Белла вопросительно смотрела на меня, не понимая до конца смысл сказанного мной. Но я не хотел ничего объяснять. Я прислушивался к себе: сегодня я уже достаточно долго пробыл рядом с ней, чтобы привыкнуть к ее запаху. Я был уверен, что полностью контролирую себя. Вот только во всей этой ситуации был один минус: достоверную информацию я мог получить только практическим путем... Отбросив эту мысль, я прикоснулся к ее шее.
  - Какая нежная и гладкая...
  Я наслаждался обжигающим теплом ее кожи, ловил мелодию ее сердца. Лицо Беллы залил румянец. Ее запах усилился. Я дал себе время привыкнуть, а потом подался чуть ближе, провел пальцами по щеке, спрятал ее лицо в своих ладонях...
  - Не двигайся, - почти шепотом попросил я.
  Еще один вдох. Я максимально доверился своим инстинктам. Это давало мне больше контроля над собой, но и обостряло мое обоняние.
  Белла замерла, и мне очень хотелось верить, что дело тут не в страхе.
  Я двигался очень медленно и осторожно. Было очень важно уловить тот момент, когда моя жажда с новой силой напомнит о себе, чтобы совладать с ней. Это было не сложно, но я не обольщался легкими победами. Мгновение - и моя щека уже касалась ее тела. Я слышал, как пульсирует ее кровь. Ее запах был настолько сильным, что я был вынужден замедлить дыхание. Мои руки спускались к ее плечам. Они больше не казались мне ледяными. Наверное, тепла Беллы хватило, чтобы согреть нас обоих. Я скользнул лицом по ее ключице и замер, прижавшись к груди. Я держал ее в своих объятиях. Мое горло терзала жажда. В какой-то момент мне показалось, что я теряю контроль...
  В моей памяти всплыло бледное, бескровное лицо Беллы - одно из видений Элис. Этого хватило, чтобы отрезвить себя. Я задержал дыхание, продолжая слушать ритм ее сердца. Я знал: в моих руках находится самое ценное и самое хрупкое сокровище на земле. Я понимал, что никогда не смогу описать чувства, наполняющие меня сейчас. Кроме любви, нежности и благодарности, в них было что-то новое, еще не изведанное мной. Эти новые ощущения нахлынули на меня с такой силой, что вытеснили все остальное. Мне уже было мало того, что я держу Беллу в своих объятиях. Мне хотелось чего-то большего. Сердце Беллы билось гораздо спокойнее, а я все никак не мог разобраться в себе. Но теперь я знал главное: я смогу быть рядом с ней и не причинить ей вреда.
  Я осторожно отстранился и отпустил Беллу. Так же осторожно я снова начал дышать. Я по-прежнему мог контролировать свою жажду - контролировать свои мысли и желания было сложнее.
  - В следующий раз будет легче.
  Я был уверен, что "следующий раз" будет.
  - А в этот раз было непросто?
  В голосе Беллы гармонично сплелись забота и любопытство.
  - Приблизительно так, как я себе и представлял, - со смехом ответил я, а потом ловко словил ее руку и прижал к своей щеке.
  - Чувствуешь, как тепло?
  Не знаю, существовала ли разница для Беллы, но сам я чувствовал, как горят мои ладони, мое лицо. Если бы это было возможно, я бы сказал, что слышу стук своего сердца...
  - Не шевелись, - прошептала Белла, и я мгновенно замер, подчинившись ее желанию.
  Ее пальцы неспешно двигались по моему лицу, словно изучали каждую его линию. Я закрыл глаза, чтобы максимально сосредоточиться на ее прикосновениях. Наверное, стоило опять прекратить дышать, но я не стал этого делать. Она обвела пальцами контур моего носа, спустилась к губам, а я из последних сил держался, чтобы не дернуться в сторону от ее запаха, обжигающего мое горло. Но вот рука Белла остановилась и резко отдернулась. Может, что-то изменилось в моем лице. Может, она почувствовала что-то... И я был благодарен ей, потому что ритм ее дыхание в этот момент изменился, что только усилило аромат. Но вместе с тем мне было безумно жаль, что все это прекратилось. Жаль, что мне нужно время, чтобы вернуть контроль над собой, что я не могу прямо сейчас вновь заключить ее в свои объятия.
  - Если бы ты только могла понять всю сложность и запутанность моего положения... - выдохнул я.
  - Объясни, - также тихо прошептала она.
  - Наверное, не смогу. С другой стороны, я рассказал тебе о своей сущности, своих потребностях. Я честно предупредил, что от такого мерзкого существа лучше держаться подальше. Не страдая пагубными пристрастиями, ты вряд ли сможешь представить себя на моем месте, но, думаю, сможешь меня понять.
  Разговор помог мне быстрее прийти в себя. Или просто во мне был такой коктейль чувств и эмоций, что они сами вытесняли друг друга. Перед моими глазами снова предстала картинка из видений Элис, но это был совсем другой сценарий... сценарий, который когда-то казался мне абсолютно не реальным и смертельным для Беллы... сценарий, который сейчас я был готов воплотить в жизнь.
  - Однако, - произнес я и легонько коснулся своими холодными пальцами ее горячих губ. - Однако есть и другие потребности и желания. Те, о которых я ничего не знаю.
  - Вот это я как раз понимаю лучше, чем ты думаешь.
  Я улыбнулся Беллиным словам.
  - А вот я к таким переживаниям не привык. Как-то слишком... по-человечески! Интересно, так всегда происходит?
  - Не знаю... Со мной такое впервые.
  Я уже перестал удивляться своей реакции на признания Беллы. Я и не думал, что это будет так важно для меня.
  Я взял ее за руки, спрятав ее маленькие ладошки в своих.
  - Понимаешь... я ведь даже не знаю, что такое близость... ни духовная, ни физическая. Может быть, я и не способен ни на что подобное...
  Совсем как я недавно, Белла медленно наклонилась и прижалась щекой к моей груди.
  - Этого мне достаточно...
  Я не знаю, что могла услышать она, но сейчас я был просто благодарен ей за эти слова. Рядом с ней я чувствовал себя человеком. Пусть всего лишь настолько, насколько позволяла пылающая в горле жажда. Но человеком. Я обнял Беллу, зарывшись лицом в ее спутанные волосы.
  - Видишь, надежда есть, - проговорила она.
  - Во мне живут человеческие инстинкты. Они просто слишком глубоко спрятаны!
  Моя грудь тряслась от смеха.
  Время пролетело незаметно. Наступал вечер. Казалось, Белла только сейчас заметила это.
  - Тебе пора.
  - Ты же говорил, что не умеешь читать мои мысли!
  - Только если очень сильно постараюсь, - с напускной таинственностью констатировал я и подмигнул ей.
  Я представил наш обратный путь во всей красе: за пределами поляны, в лесной чаще, уже было достаточно темно. Я очень старался сдержать нервный смешок, который так и рвался наружу. Нет, это было бы верхом идиотизма: весь день панически оберегать Беллу от самого себя, а потом смотреть, как она пытается сломать себе ногу по дороге к пикапу.
  - Позволь тебе кое-что показать...
  - Что?..
  Судя по тону ее голоса, она тоже уже предвкушала обратную дорогу.
  - Только ничего не бойся.
  Кажется, эта фраза претендует стать девизом сегодняшнего дня. Интересно, у Беллы еще нет на нее аллергии?
  - Я покажу тебе, как я передвигаюсь по лесу. До пикапа мы доберемся всего за несколько минут.
  - Ты превратишься в летучую мышь?
  Очень хотелось ответить "да". Но с нее же станется потом требовать превращения. Так что я просто засмеялся ее предположению.
  - Вот с летучей мышью меня еще точно не сравнивали!
  - То ли еще будет.
  Может, ей напомнить, что гробы и чеснок - тоже плод фантазии писателей?
  - Садись на спину, трусиха.
  Страх Беллы выдавал, как минимум, участившийся пульс. А для меня этот факт создавал дополнительные трудности, но совсем не те, о которых думала она. Волнение Беллы по поводу ее веса искренне меня развеселили. Ее руки крепко сжимали мою шею. И при этом я мог совладать с собой. Она со мной и она в безопасности. Я прижал ее ладонь к своему лицу и глубоко вдохнул. И все-таки ее запах был не сравним ни с чем...
  - Я действительно потяжелее, чем школьный рюкзак!
  - Знаешь... с каждым разом все легче.
  "И ближе", - добавил я про себя, срываясь с места.
  Я был в своей стихии. Скорость... Я всегда наслаждался ею. Я был самым быстрым в нашей семье. Любовь к скорости всегда была частью меня, и сейчас никто не мог обвинить меня в слишком быстрой "езде". Я вдыхал свежий лесной воздух, на фоне которого тонкой, но очень яркой мелодией звучал запах Беллы.
  - Здорово, правда? - радостно спросил я, остановившись у самого пикапа.
  Однако, как только я повернул голову к Белле, стало понятно, что разделить мою радость она не может. Кажется, я все-таки не рассчитал ее силы. И как я мог забыть про ее хрупкость!
  - Мне нужна помощь. И прилечь, - произнесла она, будучи не в силах пошевелиться.
  - Прости...
  Я без труда разомкнул ее объятья, подхватил на руки и аккуратно положил на упругий мох. Чувство вины мучило меня с такой силой, что я боялся смотреть ей в глаза.
  - Как ты?
  - Голова сильно кружится.
  - Попробуй опустить ее между коленей.
  Помогло не сильно. Я ругал себя последними словами. Но я просто не мог представить, что такая безобидная, на мой взгляд, прогулка, может вызвать у ее организма такую реакцию. В следующий раз надо быть осторожней.
  - Извини. По-моему, зря я так поспешил...
  Мне не хотелось думать о том, что, кроме всего прочего, мне просто хотелось произвести на нее впечатление.
  - Было очень интересно, правда!
  Похоже, Белла начинает приходить в себя.
  - Наверное, мне просто стоило закрыть глаза.
  - Наверное, стоило. В следующий раз напомню.
  - В следующий раз? Нет...
  Она зажмурилась, старательно пытаясь изобразить на своем лице муку. Я засмеялся.
  - Прекрати выпендриваться!
  Белле действительно стало лучше. Я прислушался к ее пульсу, дыханию - и был в этом практически уверен.
  - Открой глаза...
  Сейчас мое лицо было еще ближе к ней, чем тогда, на поляне.
  - Знаешь, на бегу я думал...
  - Как не врезаться в деревья?
  Нет, Белла неисправима и неповторима.
  - Я не думаю о таких глупостях, - ответил я, смеясь.
  - Я же сказала, прекрати выпендриваться!
  Я снова не сдержал смех.
  - Мне бы хотелось кое-что попробовать...
  Я говорил медленно, прислушиваясь к себе, готовый в любой момент пойти на попятную. Я не был уверен в правильности своего намерения, но был уверен в своем желании. А еще мне казалось, что это не только мое желание. И это придавало мне силы. Но не один страх останавливал меня. Я волновался. Это даже позабавило меня: столько новых ощущений в один день. Определенно, сегодня судьба решила с лихвой возместить мне все, что задолжала за долгие годы...
  Миллиметр за миллиметром я сокращал расстояние между нашими лицами, пока холод моих губ не слился с теплом ее. Нет, это было не тепло. Это был настоящий огонь, словно за несколько секунд температура ее тела поднялась на несколько градусов. Дыхание стало прерывистым. Я чувствовал ее руки в своих волосах. Кровь прилила к ее лицу также стремительно, как на меня обрушилась жажда, которую я весь день загонял внутрь себя. Все мое тело напряглось. И, практически на грани сознания, я оттолкнул Беллу от себя. Мне очень хотелось верить, что я сделал это не слишком грубо.
  Думать об этом я уже не мог. Мой рот наполнялся ядом. В голове звучали отголоски голоса Элис. Почему-то он показался мне ехидным. Именно этот факт был для меня самым необъяснимым, но и отрезвляющим. Я мгновенно просканировал окрестности: рядом не было никого. Я еще раз настороженно прислушался к самому себе: дышать пока не стоило, но гордиться собой можно было начинать.
  Белла открыла глаза.
  - Упс!
  - Не то слово! Подожди секунду.
  Я еще не пришел в себя окончательно, а рисковать не стоило. Я сделал медленный вдох, не сводя глаз с Беллы. Монстр внутри меня усиленно рвался наружу, но даже он сам понимал тщетность своих попыток. Это я сегодня был уверен, что меня не интересует, какова ее кровь на вкус? Да, я. Не интересует. Хотя бы потому, что я и так знаю: она великолепна. И я больше не буду думать об этом. Я буду думать о пламени ее губ.
  Я выдохнул.
  - Все.
  - Терпимо?
  У меня даже получилось улыбнуться.
  - Я сильнее, чем я думал. Приятно...
  - Жаль, что я не могу сказать то же самое о себе...
  - Ты же просто человек, - усмехнулся я.
  У меня в кармане завибрировал телефон. Не глядя, я знал, что это Элис.
  В моей голове, воспоминанием, снова зазвучал ее голос, совсем недавно вернувший меня к реальности. Когда-то после этой фразы она пряталась от меня на верхушке дерева. Сейчас за эту фразу я был готов простить ей все выходки на пару веков вперед.
  Правда, сначала я решил убедиться, что за событиями этого дня они следили не всей семьей.
  
  
  
  Глава 15.
  
  Мысленно пожелав удачи себе и пикапу, я сел за руль. Вряд ли Белла всерьез рассчитывала на успех, но воспрепятствовать мне попыталась. Глядя на нее, взволнованную, с румянцем на щеках и блеском в глазах, я не мог не думать о том, что причиной всему был мой поцелуй. С другой стороны, если бы мое тело было способно на это, я сам выглядел бы сейчас точно также. Но ситуацию я все равно контролировал лучше, чем она.
  Хотелось рискнуть и выжать из пикапа все, на что он только способен. Для него это, конечно, станет последней поездкой... зато какой! Вот только Белла не согласится принять от меня новую машину даже в знак извинения. Оставалось успокаивать себя тем, что недостаток скорости компенсировался временем, которое я проведу рядом с Беллой. Хотя я и так не считал, что наше свидание уже окончено. Впереди была целая ночь...
  У меня давно не было такого хорошего настроения. Это был тот редкий момент, когда прекрасным казалось все вокруг: закат, небо, мелькающие тени деревьев... Время от времени я все-таки следил за дорогой, чтобы не сильно пугать Беллу. А она, надо отдать должное, сегодня не комментировала мою езду. Может, ей просто не хотелось ничего говорить. Даже сейчас я с трудом верил, что сегодняшний день действительно был и был именно таким, как я его помню. Я смотрел на Беллу и боялся, что вот сейчас наваждение пройдет - и она исчезнет. На всякий случай я крепко сжал своей рукой ее ладошку...
  Сейчас мне тоже казалось, что любые слова будут лишними, но и полная тишина была не совсем тем, чего хотелось. Оставалось надеяться, что среди радиоволн я найду что-то, соответствующее моему вкусу и состоянию. "Медовый" голос Синатры... не самая избитая композиция... Я начинал верить в благосклонность судьбы, а это плохой знак. Я улыбнулся своим мыслям и, взглянув на Беллу, начал подпевать старине Фрэнку.
  Старина Фрэнк... Весь его творческий путь прошел, можно сказать, у меня на глазах. Родившись раньше него, я продолжал оставаться семнадцатилетним юношей, а он уже давно умер восьмидесятилетним стариком.
  - Ты любишь музыку пятидесятых?
  Вопрос Беллы отвлек меня от этих опасных рассуждений.
  - В пятидесятые музыка была что надо! Шестидесятые и уж тем более семидесятые не чета ей! Хотя восьмидесятые были в этом плане тоже ничего.
  Мой отец говорил, что нельзя родиться в Чикаго и не разбираться в литературе. Я то же самое мог сказать о Чикаго и музыке. Отец просто не дожил до нашего блюза и джаза... Он просто не слышал Луи Армстронга...
  Чикаго. Город, подобно птице Феникс, восставший из пепла после Великого пожара в 1871. Город первого в мире небоскреба. Город возможностей. Город денег и крови. Город, где я родился и умер.
  Не знаю, чего в моих чувствах к Чикаго было больше: любви или ненависти, но эти чувства были слишком яркими. Ровно настолько, чтобы я предпочитал хранить их глубоко внутри себя, не выпуская наружу. Хотя сегодня все было не так, как обычно: все те мысли и воспоминания, с которыми я давно смирился и научился жить, всплывали в моем сознании, будоража меня гораздо сильнее, чем должны были.
  - Ты когда-нибудь скажешь, сколько тебе лет?
  Интонации ее голоса меня восхищали: осторожность вместе с настойчивостью и любопытством. Интересно, как долго ее мучает этот вопрос? Нельзя сказать, что мне очень хотелось отвечать на него, но по сравнению со всеми остальными тайнами, которые уже были раскрыты, эта казалась не такой уж и страшной. Я знал, что отвечу, но, безмятежно улыбнувшись, поинтересовался:
  - А это так важно?
  Белла демонстративно нахмурилась:
  - Нет, просто любопытно. Ничто не мешает спать по ночам так сильно, как неразгаданная тайна!
  Если верить моим наблюдениям, не так уж и сильно мешала ей спать по ночам эта тайна.
  - А если ты испугаешься?
  В свете событий сегодняшнего дня этот вопрос можно было считать риторическим.
  - Давай попробуем, - с энтузиазмом предложила Белла.
  Давай... Нет, настроение совсем не испортилось, только смех и бравада исчезли из моего голоса сами собой. Я давно не вспоминал свое прошлое и уж тем более не рассказывал о нем. Мне никогда не хотелось этого делать. Я смотрел в глаза Беллы, и мне казалось, что она не просто ждет фантастическую историю, ей не просто любопытно - она хочет знать обо мне правду. Ей это важно. Она согласна принимать меня таким, какой я есть. Она стремится понять меня. Все это до сих пор не укладывалось в моей голове. Мне было страшно в это верить. Но мне точно также было страшно думать, что я могу ошибаться... Глубоко вздохнув, я начал говорить:
  - Я родился в 1901 году в Чикаго.
  - Летом 1918 года меня нашел Карлайл. Это было в госпитале, где я умирал от испанки.
  Вздох Беллы раздался только сейчас, хотя, возможно, это была запоздалая реакция на мой возраст.
  - Я не очень хорошо помню, как все произошло... но я помню, как Карлайл меня спас.
  - А твои родители?
  - Они умерли от испанки. Я остался один. Думаю, именно поэтому Карлайл выбрал меня. В городе бушевала эпидемия, больницы были переполнены: моего исчезновения никто даже не заметил!
  - Как же он тебя спас?
  - Единственным доступным ему способом... - слишком тихо для человеческого слуха произнес я и горько усмехнулся.
  Мое отношение к поступку Карлайла за долгие годы претерпело изменения от ненависти, презрения до понимания, но я всегда считал, что лучше бы он тогда позволил мне умереть. Всегда... До сегодняшнего дня.
  - Ему было непросто... Не у каждого хватило бы самообладания совершить подобное. Но Карлайл всегда был самым гуманным из нас. Мне повезло: я не почувствовал ничего, кроме боли...
  Сейчас, как никогда, я понимал поступок Карлайла. У меня всегда был он, была семья... Я и раньше пытался представить его жизнь до нашей встречи: что-то он рассказывал сам, что-то было понятно без слов.
  - Думаю, Карлайл просто устал от одиночества... Я был первым. Потом он нашел Эсме: она упала со скалы. Удивительно, когда он принес ее из морга, ее сердце еще билось.
  Я хорошо помнил этот момент: именно тогда я смог оценить силу воли приемного отца.
  - Значит, только умирающий может стать...
  Белла не договорила, но не понять, о чем она, было сложно.
  - Нет. Тут все дело в Карлайле: он никогда не забирает тех, у кого есть шанс. Но так и гораздо легче, когда кровь слабая и человек не сопротивляется.
  Мне категорически не хотелось продолжать этот разговор. В моей голове картинки из прошлого сменяли друг друга: воспоминаний было слишком много, но сейчас для них было не время и не место. Может, когда-нибудь потом... но не сейчас. Но дело было не только в этом. Сквозь далекое прошлое в моем сознании пробивалось что-то совсем новое. Я пытался уловить его звучание, собрать воедино мельчайшие осколки. Но, как только мне удалось, я сам пожалел об этом. Одно из видений Элис. Одна из возможностей. Будущее, где Белла была одной из нас.
  С тем же упорством, с которым только что вытаскивал его на поверхность, я пытался похоронить это воспоминание в недрах себя. А еще лучше забыть. Стереть из сознания. Никогда! Этого будущего не будет никогда. Тогда, в 1918, у меня не было ни малейшего шанса, а впереди у Беллы целая жизнь.
  Крепко сжав руль, я перевел взгляд на дорогу.
  Теперь вопросы Беллы касались появления остальных членов нашей семьи. Я рассказывал ей о Розали и Эммете, Элис и Джаспере. Я успокаивался, ко мне возвращалось хорошее настроение. Но судьба, явно бравшая реванш за предыдущую благосклонность, пыталась вернуть все на круги своя.
  - Ты же говорил, что только ты умеешь читать чужие мысли!
  - Да, только я. У Элис другой талант: она видит будущее. Хотя и очень субъективно. Мы сами создаем свое будущее. Оно зависит от конкретных поступков каждого.
  Мне было важно произнести это уточнение вслух. Как минимум, для того, чтобы напомнить эту истину себе самому.
  - И что она видит?
  - Например, она когда-то увидела Джаспера и заранее знала, что он ее ищет. А потом Карлайла, меня и Эсме. Однажды они с Джаспером нас нашли и сообщили, что теперь будут жить с нами.
  Вспомнив события тех дней, включающий вероломный захват этой парочкой моей комнаты, я улыбнулся. Элис просто увидела, что я не буду против.
  - А еще Элис безупречно чувствует приближение нам подобных и может оценить, представляют они опасность или нет.
  - А таких, как вы, много?
  Вот теперь эмоции Беллы можно было легко прочесть на ее лице. Наверное, она пыталась представить, сколько раз в своей жизни принимала за человека того, кто им совсем не являлся.
  - Нет, совсем не много. И большинство кочует с места на место. Более-менее оседлый образ жизни могут позволить себе только те, кто не охотится на людей. За все это время мы встретили только одну такую семью, в маленькой деревушке на Аляске. Остальные в основном бродяги. Но большинство тоже предпочитает север.
  - Почему?
  - Разве ты не поняла? Ты же видела меня сегодня. Думаешь, я смог бы спокойно ходить по улицам? Именно поэтому мы выбрали полуостров в штате Вашингтон - одно из самых пасмурных мест на земле. Здесь можно выходить на улицу даже в светлое время суток! Ты поняла бы меня, если бы восемьдесят с лишним лет не видела солнечного света.
  Я рассказывал, а сам в этот момент думал о том, что Беллино невезение было просто парадоксальным: обладать таким привлекательным запахом и приехать в Форкс именно в тот момент, когда туда вернулась семья вампиров.
  - Выходит, в легендах есть доля правды?
  - Выходит, есть, - согласился я.
  Когда мы подъехали к дому, было совсем темно. Сегодняшняя ночь обещала быть безлунной.
  Вернулись мы раньше Чарли, так что, припарковав пикап, я не спешил выбираться из кабины. В принципе, я был готов сидеть там до утра, а не только до приезда Чарли, но коррективы в мои планы внесло урчание желудка Беллы. Я давно не чувствовал себя таким идиотом.
  - Тебе, наверное, пора ужинать.
  Я ругал себя последними словами, а услужливое воображение подсказывало мне восхитительные варианты того, чем можно было бы наполнить корзинку для пикника.
  - Извини, я никогда не проводил столько времени в компании человека... Вот и забыл.
  - Все в порядке, - улыбнулась Белла:
  - Я не хочу с тобой расставаться.
  Наши с ней желания полностью совпадали. Только я не просто не хотел расставаться с ней сейчас - я не хотел расставаться с ней никогда.
  - Пригласишь в гости?
  - Хочешь?
  Я удивился, что она еще спрашивает об этом. Незваным гостем в их доме я уже был, а вот желанным...
  - Конечно, если ты не возражаешь, - произнес я, выходя из пикапа. А уже через секунду открывал дверцу с ее стороны.
  - Очень по-человечески, - прокомментировала Белла.
  Я только усмехнулся.
  
  - Я оставила дом открытым?
  Она изумленно смотрела на распахнутую мной дверь, пытаясь воспроизвести в памяти утренние сборы. Это было удивительно мило, но нечестно с моей стороны, так что я признался:
  - Нет, я взял ключ под карнизом.
  Белла вошла в дом, включила свет и подозрительно посмотрела на меня.
  - Ну, любопытство не порок, - парировал я ее взгляд.
  - Ты следил за мной?
  - А что еще делать ночью?
  Белла молча пошла на кухню. Я с интересом наблюдал, как она разогревает себе еду. Мне до сих пор было стыдно, что я совсем не подумал об этом.
  - И часто ты приходишь сюда?
  Все происходящее вокруг - кухня, которой действительно пользуются, ароматы еды и специй, Беллины хлопоты - было для меня чем-то новым и вместе с тем до боли знакомым. Но я постарался не думать об этом, переключив внимание на разговор.
  - Каждую ночь.
  - Зачем?!
  Мой ответ заинтересовал ее больше, чем тарелка с лазаньей, крутившаяся в микроволновке.
  - Мне нравится наблюдать за спящей тобой. Иногда ты разговариваешь во сне.
  - О, нет... - только и ответила Белла и оперлась на стол.
  Интересно, а какой реакции на свои слова я ожидал? В свете всего, что она узнала обо мне сегодня, мое признание в ночных визитах не могло ее порадовать. Если судить объективно, я только что рассказал девушке, что каждую ночь подвергал ее жизнь смертельной опасности, а сейчас удивляюсь, что она не оценила моего романтичного порыва.
  Лицо Беллы было бледнее обычного, губы плотно сжаты. Она не казалась испуганной. Скорее, она выглядела очень не довольной.
  - Белла...
  Что я могу сказать ей в свое оправдание? Что я тщательно готовился к каждой ночи, что полностью контролировал себя и свое состояние? Да, я сам стремился сделать все возможное, чтобы ее жизнь была в безопасности. Вот только для того, чтобы все было именно так, мне надо было просто никогда не появляться в ее комнате... Все остальное глупо и наивно. И оправдание было только одно: я не мог не делать этого, не мог не приходить к ней. Я не мог жить без Беллы.
  - Ты сильно злишься?
  Интересно, какие мысли сейчас кружатся в ее голове?
  Голос Беллы был напряженным и слегка охрипшим:
  - Пока не знаю.
  - Не знаешь?
  Такого ответа я ожидал меньше всего.
  Я видел, как все ее тело напряглось. Ее пальцы еще сильнее сжали крышку стола. Я больше не мог смотреть на все это: даже если она меня оттолкнет, я все равно должен попробовать ее успокоить. Мне казалось, что Белла сейчас заплачет... Я не мог допустить, чтобы она снова плакала по моей вине.
  - Как не знаешь?
  - Смотря что ты слышал!
  Я был уже возле нее. Мне хотелось видеть ее глаза, но она поспешила отвести взгляд. Я знал, что мой голос может звучать по-разному, но я никогда не слышал, чтобы в нем было столько любви и нежности. Я был виноват перед Беллой. Виноват гораздо сильнее, чем она сама могла представить. А она... Она не думала о том, что могла умереть. Оказалось, она была не столько зла на меня, сколько смущена и обижена.
  - Только не плачь... Во сне ты скучаешь по маме и очень за нее переживаешь. Дождь мешает тебе спать. Раньше ты часто говорила о Финиксе - сейчас пореже.
  Я мог дословно воспроизвести каждое ее слово в любую из ночей. Я помнил мельчайшую деталь каждого своего визита.
  - Знаешь, что ты однажды кричала? "Слишком много зеленого!"
  Я осторожно улыбнулся, но Белла никак на это не отреагировала. Ее волновало что-то другое. И, глядя, как она усиленно старается не смотреть на меня, я понимал, что именно.
  - Я говорю только это?
  - Нет. Еще ты зовешь меня.
  Я был прав: именно это она не хотела услышать. Ее смущало, что я ей снюсь. Неужели она даже не догадывалась, что я готов был просидеть у ее кровати вечность только для того, чтобы услышать, как она произносит мое имя...
  - Часто?.. - как-то совсем обреченно спросила она.
  Нет, слишком редко. Гораздо реже, чем я хочу это слышать.
  - А что в твоем понимании значит часто? И вообще, если бы я мог спать, то все мои сны были бы только о тебе. И стыдно бы мне не было!
  Со стороны мы, наверное, были похожи на двух обычных подростков, сидящих на кухне. Когда у дома раздался скрип шин, а в окне сверкнули фары, Белла от неожиданности замерла в моих объятьях.
  - Хочешь познакомить меня с Чарли?
  - Не думаю...
  Сам я был совсем не против официального знакомства, но в ее планах на сей счет сомневался. Как оказалось, не без основания.
  - Ну, тогда в другой раз. И не забудь поужинать, - со смехом добавил я, исчезая из кухни.
  Ночь действительно выдалась безлунной, но темнота давно не доставляла мне каких-либо неудобств. Бесшумно проскользнув в комнату Беллы, я замер практически в центре, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Здесь все было пропитано ее запахом. Еще несколько минут назад у меня была возможность ощущать его максимально полно, а сейчас я ловил отголоски той яркости, и они пробуждали во мне воспоминания. В моем сознании все сплелось воедино: сегодняшний день и прошлые ночи, наш поцелуй и Белла, шепчущая во сне мое имя. Я открыл глаза и неторопливо осмотрел комнату: утренние сборы явно были поспешными. Мне было приятно думать, что она спешила ко мне, волновалась перед нашим свиданьем. Я попытался представить себе все это в мельчайших деталях. В комнате Беллы никогда не было идеального порядка, но в ней царили удивительный уют и спокойствие.
  В замочной скважине повернулся ключ, и Чарли вошел в дом. Словно сквозь туман, я слышал его мысли: он был уставший, но довольный. А еще он беспокоился о Белле. Ему действительно было интересно, как прошел ее день. Для человека, на голову которому свалилась любимая, но уже взрослая дочь, Чарли был идеальным отцом. По крайней мере, он пытался сделать для этого все возможное. Вот и сейчас он волновался, правильно ли поступил, оставив Беллу в одиночестве на весь день. Я не так много знал о Рене, но был уверен, что свой характер Белла унаследовала не от нее.
  Чарли уже был на кухне. Я слышал их разговор, а сам в очередной раз пытался понять, что же такое есть в этих двух людях. Почему именно их мысли являются для меня тайной. Почему Чарли, хоть и с трудом, но все-таки поддается моему дару, а вот Белла полностью закрыта для меня. Я сопоставлял все общее, что есть в их характере, в надежде найти причину. Увлекшись своими мыслями, я совсем забыл о происходящем вокруг, но вопрос Чарли помог мне очнуться.
  - Неужели в Форксе не нашлось достойного парня?
  Его голос звучал несколько подозрительно. Я уже жалел, что пропустил начало беседы, но это не мешало мне с нетерпением ждать ответа Беллы. Однако он был коротким и категоричным.
  - Нет. Пока никто не приглянулся.
  Я отлично понимал, что этот ответ был сугубо для Чарли. У меня не было ни малейшего повода сомневаться в ее чувствах ко мне. Но улыбка, сиявшая на моем лице все это время, сменилась отчаянием. Я не был тем, кого Белла могла бы радостно представить отцу, да и не факт, что он обрадовался бы. Да, Чарли очень уважительно отзывается о Карлайле и нашей семье, но, как и все, инстинктивно не стремится познакомиться ближе. Я явно не тот, кого любой любящий родитель желает видеть рядом со своим ребенком.
  - А Майк Ньютон?
  Я даже не пытался сдержать рвущееся из горла рычание. Одно упоминание этого имени вызывало такой приступ ревности, что хотелось ворваться на кухню, забрать Беллу, спрятать в своих объятьях и никогда никому не отдавать. Еще совсем недавно натолкнувшись на чьи-то схожие мысли я снисходительно усмехался. Ты так хотел снова стать человеком, Эдвард? Поздравляю, если ревность - один из критериев, то ты больший человек, чем все известные тебе люди. Но ни ирония над самим собой, ни ответ Беллы о том, что они с Ньютоном только друзья, не помогли мне успокоиться до конца. "Ты слишком хороша для местных парней", - то ли подумал, то ли произнес вслух Чарли, и я не мог не согласиться с ним. Она действительно слишком хороша. Слишком.
  Я тяжело вздохнул и понял, что так и стою, сжав руки в кулаки. Настроение было испорчено окончательно. Если судить объективно, виновных в этом не было, вот только легче от осознания этого факта не становилось. Разговор на кухне подходил к концу, совсем скоро Белла поднимется к себе. Не думаю, что ее очень обрадует мрачная статуя в центре комнаты. А портить ее настроение я просто не имел права. Может, до десяти посчитать? Эта глупая идея все-таки заставила меня снова улыбаться.
  В принципе, я давно забыл, что такое физический дискомфорт. Я мог стоять, замерев в одной позе, сколь угодно долго. Скорее, наоборот: мы до автоматизма доводили в себе привычку этого не делать, чтобы не вызвать подозрения окружающих. Именно поэтому возникшее в моей голове желание удивило меня самого. Я переместился к кровати, а потом нагло устроился на ней. Это было не просто по-человечески - это было совсем по-детски. Но я лежал на спине, смотрел в потолок и самодовольно думал о том, что это моя маленькая месть ничего не подозревающему Майку Ньютону.
  Белла неспешно поднималась по лестнице. Я попытался оценить ситуацию: она уверена, что я давно покинул их дом; она устала за сегодняшний день и ей надо выспаться; я могу испугать ее; у меня еще достаточно времени, чтобы выпрыгнуть в окно... но я все равно остаюсь лежать на ее кровати.
  Мне показалось, что дверью она хлопнула нарочито громко. Обнаружить себя стоило до того, как Белла включит свет, но она сразу же отправилась к окну, распахнула его и, всматриваясь в темноту, прошептала:
  - Эдвард...
  Внутри меня все ликовало. Я в один момент забыл все свои страхи и сомнения. Она не хотела со мной расставаться! Она надеялась, что я не ушел, что буду во дворе ждать ее возвращения в комнату. Она просто еще не знала степень моей наглости!
  - Что? - со смехом спросил я.
  Белла резко обернулась и испуганно посмотрела на меня. Я не только видел, я чувствовал, как кровь прилила к ее щекам, окрасив ее бледное лицо милым румянцем.
  - Боже... - выдохнула она, чем вызвала у меня очередной приступ смеха.
  - Ну, извини...
  В моем голосе не было и намека на раскаяние.
  - Погоди, дай мне прийти в себя.
  Но я не хотел ждать, я привстал с кровати, протянул руки и аккуратно усадил ее рядом.
  - Неужели боишься?
  - Неужели сам не видишь? У меня сердце сейчас из груди выскочит!
  Еще совсем недавно ее учащенное сердцебиение для меня ассоциировалось именно со страхом, но после сегодняшнего дня я уже не был уверен, что именно он тому причиной. Мне было просто необходимо проверить эту "теорию", и я дотронулся до ее лица кончиками пальцев. Стук сердца стал интенсивнее. Довольный, я рассмеялся.
  Мы молча сидели в темноте, пока дыхание Беллы не вернулось в норму. Из гостиной доносились звуки бейсбольного матча, который увлеченно смотрел Чарли. Но даже это занятие не мешало ему думать о дочери: в его планах было заглянуть чуть позже к ней, посмотреть, в комнате ли она. Это показалось мне странным, но пока я предпочел не задавать Белле лишних вопросов. Мне было хорошо рядом с ней. Ее запах, тепло ее тела манили меня к себе, но это были совсем не те инстинкты, которых я так боялся. Это было то незнакомое ощущение, возникшее сегодня на поляне. Мне хотелось прикоснуться губами к ее коже, провести пальцами по волосам. В моем воображении одна картинка сменяла другую, и каждая следующая становилась смелее и откровеннее предыдущей. Все то, что раньше казалось глупым и пошлым, сейчас обретало для меня смысл.
  - Я отлучусь на минутку? - осторожно спросила Белла.
  - Конечно...
  - Сиди тихо!
  - Да, мэм, - усмехнулся я.
  Порыв ветра наполнил комнату свежим воздухом. Можно было подойти к окну и вдохнуть его полной грудью, но мне не хотелось шевелиться. Собираясь в ванную, Белла оставила свет включенным, и я подумал, что в темноте все-таки есть некая романтика. Зато при свете проще мыслить логически. Я решил воспользоваться этим временем, чтобы оценить свое состояние: на удивление, держать под контролем жажду было все легче. Она словно отошла на второй план, вытесненная другими мыслями. Похоже, я мог спокойно оставаться с Беллой на всю ночь, не опасаясь за ее жизнь. Я даже был готов снова рискнуть...
  Белла застала меня сидящего на кровати все в той же позе. Ее влажные волосы, казавшиеся еще темнее, делали лицо более бледным. В домашней одежде она была такой хрупкой, нежной и родной. Я видел, как сияют капли воды на ее коже. К ее запаху примешивался легкий цветочный аромат, наверное, шампуня. Мой пристальный взгляд смущал ее, но я не собирался его отводить. Я наслаждался. Я рассматривал мельчайшие детали ее облика, навсегда сохраняя их в своей памяти.
  - Здорово! - резюмировал я.
  Белла чуть поморщилась, прищурив глаза.
  - Нет, на самом деле здорово! Тебе очень идет.
  Она не хотела верить в свою красоту и очарование. Даже то, что она свела с ума мужскую половину школы Форкса, не добавило ей уверенности в себе. Но вместе с тем Беллина скромность, умение смущаться от любого комплимента, заинтересованного взгляда делали ее еще более милой и желанной для меня.
  Все также смущаясь, Белла погасила свет и присела рядом со мной на краешек кровати.
  - Зачем ты уходила?
  - Понимаешь, Чарли думает, что я собираюсь на ночное свидание.
  Так вот откуда в его планах визит в комнату дочери!
  - Ничего себе! А почему?
  - Наверное, я выгляжу слишком возбужденной, - тихо ответила Белла, не поднимая глаз от пола.
  Нет, такое положение дел меня не устраивало. Я нежно приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.
  - Сейчас ты выглядишь спокойной и очень теплой.
  Мои пальцы скользили вниз по ее шее, моя холодная щека прижалась к ее лицу. От нее действительно пахло цветами. Она уже не так остро реагировала на мои прикосновения. Как минимум, можно успокаивать себя тем, что я теперь не так сильно ее пугаю. Некоторое время она молчала, а потом спросила:
  - Кажется, вторжение в твое физическое пространство тебя больше не пугает?
  - Ты думаешь? - прошептал я у самого ее уха.
  Я осторожно приподнял волосы и нежно прикоснулся губами к ямке за этим самым ухом. Моя ладонь уже лежала на ее плече, и я чувствовал, как Белла пытается совладать с дыханием, чтобы ответить мне.
  - Мне так кажется.
  Я продолжал целовать ее шею, гладил пальцами ее кожу. Сейчас я не мог однозначно ответить на вопрос, пугало ли меня такое вторжение. Я мог контролировать монстра внутри меня, жаждавшего Беллиной крови. Но я не знал, что делать с просыпавшимся внутри меня мужчиной. Когда я говорил Белле, что у меня нет никакого опыта в данном вопросе, я не лгал. Все мои познания базировались на книгах и чужих мыслях. Во мне смешалось слишком много всего: жизненные принципы, осознание собственной опасности, беспокойство о Белле, мои чувства к ней, мои желания... И при этом я совсем не мог знать, о чем сейчас думает Белла, чего хочет, о чем мечтает. Я ловил каждый ее жест, каждое слово.
  - Как ты считаешь, почему так произошло?
  Она действительно считает, что я сейчас абсолютно спокоен? Наверное, внешне все выглядело именно так.
  - Победа духа над плотью! - гордо произнес я и засмеялся пафосности данной фразы.
  Вдруг Белла отстранилась от меня. От неожиданности я и сам чуть подался назад и с опаской посмотрел ей в глаза. Она молчала.
  - Я сделал что-то не так?
  - Наоборот, ты сводишь меня с ума.
  Я еще раз повторил эту фразу мысленно. Ее ответ мне льстил.
  - Правда?
  - Ждешь бурных и продолжительных аплодисментов?
  За своей язвительностью Белла прятала все то же смущение. Но я все равно был доволен собой. У меня были на то все основания.
  - Я приятно удивлен. За последние сто лет со мной ничего подобного не случалось. Просто невероятно, что я способен вызывать такие чувства! Но вот мы встретились, и тебе со мной хорошо...
  - Ну, у тебя все получается здорово...
  Она слишком идеализировала меня. Это было неправильно и опасно, но сейчас мне нравилось это. Ради нее я действительно готов был стать идеальным мужчиной, если бы только мог. Так что я как-то неоднозначно пожал плечами, чем вызвал наш общий смех.
  - Но почему все изменилось? - не отставала Белла. - Ведь всего несколько часов назад...
  - Мне и сейчас нелегко, - честно признался я.
  Отрицать, что я и сейчас опасен для нее, я не мог. Просто сейчас я уже знал, чего ожидать. Мог объективно оценивать происходящее и прогнозировать свою реакцию в той или иной ситуации. Я знал, как свести негативные моменты к минимуму. Мог контролировать себя. Я был уверен, что в самой крайнем случае смогу просто уйти. Но это сейчас... Сегодня днем я рисковал. Причем рисковал я жизнью Беллы...
  - Прости, сегодня днем я был не прав. Я был слишком нерешительным... Понимаешь, тогда я еще не был уверен до конца, что смогу... а пока оставался шанс, что я поддамся...
  Я взял Беллу за руку и поднес ее ладошку к своему лицу, нежно поцеловал ее запястье.
  - Так вот, я не мог себе доверять, пока не решил, что ни при каких обстоятельствах не стану... и не уступлю...
  Мне не хотелось заканчивать фразы. Белла и так отлично понимала меня. После всего, что она сегодня увидела и услышала, она не могла не понять. Ее глаза светились нежностью.
  - Значит, сейчас все под контролем?
  Она действительно идеализировала меня. Ей слишком хотелось, чтобы все происходящее было сказкой со счастливым концом. А именно это я не мог ей дать. Именно поэтому я не имел права претендовать на ее внимание, ее чувства. Мне не хотелось омрачать наше общение этими рассуждениями, так что я отделался уже звучавшей сегодня фразой:
  - Победа духа над плотью!
  - Видишь, как все просто!
  - Просто для тебя, - рассмеялся я и легонько щелкнул пальцем по ее носу.
  - Белла, прости, что подвергаю тебя такой опасности. Я очень стараюсь. Я уверен, что если станет невмоготу, я смогу уйти. Прости.
  Мне было тяжело говорить об этом. Я знал, что мои слова причиняют ей боль. Но они должны были прозвучать.
  - Завтра будет сложнее. Сегодня я целый день наслаждался твоим ароматом и стал менее восприимчивым. Однако стоит нам расстаться хотя бы на час, и все вернется на круги своя. Так что, ни дня без борьбы!
  - Тогда не уходи совсем, - прошептала Белла.
  Мне безумно нравилась ее идея. А как бы она понравилась, например, Чарли!
  - Отлично! - снова засмеялся я. - Неси наручники - я буду твоим пленником!
  При этом я сам, не прекращая смеяться, "заковал" запястья Беллы в свои руки. Мой смех начинал напоминать истерику. Я думал, это Белле будет необходима разрядка после сегодняшнего дня, а она пока держалась едва ли не лучше меня самого.
  - Настроение у тебя, похоже, отличное. Никогда тебя таким не видела!
  Я и сам никогда не видел себя таким. А еще я никогда даже не смел мечтать о том, что имею сейчас. Для меня это была тема, закрытая для обсуждения. Наверное, я просто не хотел дарить себе надежду. А сейчас я смотрел на Беллу и не мог поверить в реальность происходящего.
  - Разве не так должно быть? Первая любовь творит чудеса... И это совсем не похоже на то, о чем пишут в книгах или показывают в кино.
  Мысленно я обозвал себя великим теоретиком. Хотя мне уже было что рассказать и из практики.
  - Или вот ревность. Я столько раз видел, как ее изображают, например, в театре. Казалось бы, что тут неясного. Но стоило мне один раз почувствовать ее самому, и я понял, что ничего о ней не знал. Помнишь, как Майк пригласил тебя на танцы?
  - Конечно. В этот день ты снова начал со мной разговаривать.
  - Вспышка негодования, даже ярости застала меня врасплох, и сначала я не понял, в чем дело. Мне было мало того, что ты ему отказала. Я анализировал, каким тоном голоса ты это сказала. Я пытался понять, почему ты это сделала: только из-за подруги или тут замешан кто-то еще...
  Белла слушала мой монолог, нахмурившись.
  - Но по-настоящему страшно мне стало, когда я понял, что однажды, если я буду тебя избегать, если уеду, исчезну из твоей жизни на несколько лет, как и должен был сделать, ты скажешь "да" кому-нибудь такому Майку. В ту ночь я впервые пришел сюда и очень долго разрывался между тем, что считал правильным и чего действительно хотел. Ты спала, как ангел... и вдруг позвала меня, даже не проснувшись! Неведомое чувство завладело всем моим существом. Однако ревность - чувство странное и гораздо более сильное, чем я предполагал. Даже сегодня, когда Чарли спросил тебя о мерзком Майке Ньютоне...
  - Значит, ты подслушивал...
  - Конечно. Ты сомневалась?
  - Неужели ты, правда, ревнуешь? - с сомнением спросила Белла.
  - Ты возрождаешь во мне человека. Я не могу не переживать, ведь я испытываю все эти чувства впервые!
  - А как же Розали?.. С твоих слов, Розали, воплощение красоты и изящества, изначально предназначалась тебе... Теоретически, у нее есть Эммет, но, практически, разве я могу с ней соперничать?
  Я не сразу уловил причину данного вопроса и только потом понял, что Белла тоже ревнует. Это казалось мне таким глупым и наивным - ревновать меня к кому-то. В моей жизни не существовало и никогда не будет существовать никого, кроме Беллы. Я прижал ее к своей груди и уткнулся носом в ее макушку.
  - Нет никакого соперничества. И быть не может. Розали очень красивая, однако я отношусь к ней, как к сестре. Эммет тут вообще ни при чем: для меня она не значит и сотой доли того, что значишь ты.
  Мой ответ обрадовал Беллу, словно она давно ждала именно этих слов. То, что для меня казалось само собой разумеющимся, вызывало у нее такую бурную реакцию, что я просто не мог не умиляться.
  - Потому что она не в меню?
  - Именно поэтому, - в тон Белле ответил я.
  Одной рукой я крепко прижимал ее к себе, а второй нежно гладил ее спину. Ее горячее дыхание обжигало мою грудь.
  - Почти девяносто лет я живу среди людей в своей новой ипостаси. Все это время мне было вполне комфортно одному. Я даже не пытался никого найти, потому что знал, что это невозможно в принципе: ведь ты еще не родилась...
  Это было абсолютной правдой. До встречи с Беллой у меня не было ни малейшего желания нарушать свой образ жизни. Даже соседство с тремя влюбленными парами не сподвигло меня на это. И я действительно не мог представить рядом с собой никого, кроме этой очаровательной девочки. Она не просто стала смыслом моей жизни - для меня она стала моей жизнью.
  - Мне кажется, это несправедливо: мне же не пришлось так долго тебя ждать.
  Я знал, что несправедливым было совсем не это: я был готов ждать гораздо больше, если бы только когда-нибудь судьба подарила мне не просто Беллу, а реальную возможность и право быть вместе с ней.
  - Да уж... Не переживай, я добавлю тебе проблем. Хотя тебе и так приходится постоянно рисковать собственной жизнью, жертвовать своим естеством, человечностью. И ради чего?..
  - Чтобы быть счастливой!
  - Нет! - с отчаянием выдохнул я.
  Что я делаю? Я решил позволить себе быть счастливым, а думал ли я, как отразится мое решение на ее жизни?
  Но, похоже, думать об этом мне придется чуть позже.
  - Ложись, - резко скомандовал я, отпуская Беллу из своих рук и исчезая в темноте.
  Она сориентировалась практически мгновенно: забралась под одеяло и к моменту появления Чарли всем своим видом изображала сладкий сон.
  Похоже, Чарли действительно не рассчитывал увидеть ее дома. В его мыслях читалось удивление, но вместе с тем и спокойствие. Но с тем шумом, который все это время доносился из комнаты Беллы, удивительным было то, что Чарли до сих пор нас не услышал. Я мысленно вознес хвалы бейсболу.
  Наверное, Белла не слышала, как отец закрыл за собой дверь, или действительно уснула. Я почувствовал укол совести: из-за меня она уже осталась голодной, а сейчас еще и не выспится. Приблизившись к ней, я нежно обнял ее теплое тело своей холодной рукой - Белла мгновенно открыла глаза.
  - Ты - чудесная актриса! Тебя ждет сцена.
  - К черту сцену, - ответила Белла, но придвинулась ко мне поближе.
  Действительно... благодаря мне вся ее жизнь в последнее время напоминала один сплошной театр. Причем сценариста и режиссера пора было увольнять без выходного пособия.
  - Хочешь колыбельную? - спросил я, начиная напевать написанную для нее мелодию.
  - Ты думаешь, я смогу уснуть, когда ты здесь?
  - Раньше же это у тебя получалось.
  - Я же не знала, что ты шпионишь!
  Я только усмехнулся: пока я буду в Форксе, все свои ночи я буду проводить именно в ее комнате. Это уже было не просто желание, это была зависимость, избавляться от которой я не планировал.
  - И чем мы будем заниматься?
  - Не знаю.
  Я поудобнее устроился рядом с ней, вдохнул запах ее волос.
  - Ну, скажи мне, когда решишь...
  - Ты же стал менее восприимчивым, - с наигранным изумлением воскликнула Белла.
  - Ты пахнешь цветами... лавандой или фрезией. И если я не пью вино, то насладиться букетом мне ничто не мешает. Чудо, как приятно!
  - Ничего удивительного! В Форксе что ни день, то у меня новый поклонник, и все делают комплименты...
  От неожиданности я замер на вдохе, а на выдохе смеялся в голос.
  - Ну и шутки у тебя. Какая, однако, смелая.
  - Смелая или ненормальная?
  - И то, и другое.
  Белла подождала, пока я закончу смеяться, а потом призналась:
  - Хочу побольше узнать о тебе.
  - Спрашивай.
  - Почему ты это делаешь? Тебе же трудно подавлять свои желания, но ты все равно... Нет, я очень этому рада, просто пытаюсь понять почему...
  Она была не первой, кто задавал мне этот вопрос. Но, наверное, она была первой, кому мне хотелось отвечать, рассказывать о себе, своей семье. Мне казалось, что так я становлюсь ей ближе и, может быть, понятнее.
  - Понимаешь, другие, даже те, кто вполне доволен своей долей, часто думают, почему все вышло именно так. Почему бы не изменить свою судьбу и не подняться над существующими условностями? Я, например, для начала пытаюсь сохранить то человеческое, что еще во мне осталось.
  Я не был уверен, что она полностью поймет смысл моих слов, но я не знал, как объяснить лучше. Белла молчала.
  - Ты спишь?
  - Нет.
  - Это все, что ты хотела узнать?
  - Не совсем...
  - Что еще? Спрашивай.
  - Почему только ты умеешь читать мысли? А Элис видит будущее. Почему так получается?
  Я рассказал ей теорию Карлайла о том, что в нынешней ипостаси в нас просто усиливаются те способности, которыми мы обладали, будучи людьми.
  Белла продолжала задавать вопросы обо мне, моей семье... Ее интерес заметно превышал ее желание спать. В своих разговорах мы едва не дошли до эволюционной теории.
  - С чего же все началось? Тебя создал Карлайл, его тоже кто-то создал, и так далее...
  - А как появились люди? В результате эволюции или как результат божественного творения? Разве нас нельзя назвать отдельным видом, представителями класса хищников? Знаешь, мне с трудом верится, что наш мир развивался самостоятельно! Но я не представляю, какая сила могла параллельно создавать хищников и их жертв: морского ангела и акулу, котиков и касаток.
  - Давай сразу уточним, морской котик - это я?
  Беллино чувство юмора, построенное на иронии и самокритике, нравилось мне все больше и больше. Я прикоснулся губами к ее затылку и обнял еще крепче.
  - Конечно, ты. Прелестная, наивная, безрассудная... Ну, чем не морской котик?
  Она попыталась повернуться, наверное, чтобы увидеть выражение моего лица, но потом передумала.
  - Теперь ты будешь спать? Или еще остались вопросы?
  - Всего пара миллионов...
  - Хорошо тебе... у меня больше! Но у нас есть завтра, послезавтра и много-много других дней...
  - Слушай, а ты утром точно никуда не исчезнешь?
  - Никуда я не денусь...
  Белла замолчала, как мне показалось, задумавшись. Мне было безумно интересно, что за мысли роятся в ее голове, если они заставляют ее сердце биться чаще.
  - Еще один вопрос можно?
  - Конечно.
  Сейчас я сам хотел услышать этот вопрос и не мог не радоваться, что мое желание осуществится.
  Белла снова задумалась.
  - Хотя... нет, ничего. Я передумала.
  Мне захотелось взвыть от досады. Я был готов отвечать на все ее вопросы, но только не мучиться неизвестностью.
  - Мне казалось, что со временем я привыкну к тому, что не слышу твои мысли... Но становится только хуже.
  - Хватит того, что ты слышишь мои разговоры во сне...
  - Не хватит... - засмеялся я и тяжело вздохнул:
  - Ну, пожалуйста.
  Белла отрицательно покачала головой.
  - Если ты не скажешь, я решу, что это что-то страшное! Прошу тебя, Белла.
  Меня не устраивала воцарившая тишина, потому, услышав ее "ладно", я был практически счастлив.
  - Вот ты говорил, что Розали и Эммет скоро поженятся. Семейная жизнь... она означает то же, что и у людей?
  Мой гомерический хохот мог сотрясти стены, так что пришлось его прятать в одеяло. Я успел придумать такое количество самых страшных вариантов, а тут...
  - Так вот что тебя волнует...
  Наверное, не стоило так реагировать на ее вопрос. И угрюмое молчание Беллы было наилучшим подтверждением этим мыслям.
  - Да, суть одна. Говорю же, в нас живут все человеческие страсти, просто они глубоко спрятаны.
  Смех смехом, но ведь не просто так она задала сей вопрос. Рано или поздно он все равно должен был прозвучать.
  - Это ведь не праздное любопытство, так?
  - Ну, я подумала, что однажды... ты и я...
  Не праздное. Вот она, очередная неразрешимая преграда, если партнеры изначально не равны. Я никогда не стремился заглянуть так далеко в будущее или просто слишком хорошо понимал невозможность этого. Сейчас мне пришлось об этом подумать.
  - Не думаю, что для нас возможно... нечто подобное, - тихо, но твердо произнес я.
  - Ты не сможешь быть со мной настолько близок?
  - Отчасти.
  Моя жажда действительно была не единственной проблемой, хотя и ее одной с лихвой хватило бы.
  - Ты такая хрупкая и ранимая, что мне постоянно придется себя контролировать и сдерживать. И я не хочу даже думать о том, что будет, если я сорвусь.
  - Жалкий морской котик... - вздохнула Белла.
  Я провел ладонью по ее щеке. У меня тоже был вопрос, который хотелось бы задать и который смущал меня не меньше. Ее ответ ничего не изменил бы для меня, но мне хотелось его услышать.
  - А ты когда-нибудь...
  - Нет. Я же говорила, что никогда и ни к кому не испытывала подобных чувств.
  Когда я говорил себе, что ее ответ для меня не важен, я все-таки врал. Да, я прожил достаточно долго, чтобы понять и принять динамику времени и нравов. Но воспитан я был все-таки в другом веке и на других идеалах. Сейчас я лежал и счастливо улыбался.
  - Возвращаясь к человеческим страстям, ты считаешь меня привлекательной? Ну, я имею в виду физически...
  Я вспомнил свои ощущения сегодня днем на поляне, потом здесь, в комнате. Они были сильнее, чем моя жажда. Я нежно взъерошил ее уже практически сухие волосы, поцеловал в ухо и прошептал:
  - Хоть я и не человек, однако был и остаюсь мужчиной.
  Белла прижалась ко мне и сладко зевнула.
  - Засыпай, я ответил на все твои вопросы.
  - Я не уверена, что смогу...
  - Мне уйти?
  - Нет!
  Я снова прикоснулся губами к ее лицу и начал тихо-тихо напевать колыбельную.
  Лицо девушки, стоявшей у городских ворот, скрывала тень от надвинутого на самый лоб капюшона. То ли от холода, то ли от нетерпения она переступала с ноги на ногу и смотрела вниз, наблюдая, как грязно-серый снег превращается в воду. Изящные туфли-лодочки шоколадного цвета не гармонировали ни с этой лужей, ни с темным бесформенным плащом, укутывавшим ее фигуру.
  На городскую стену взобрался полосатый кот нагло-бандитского вида и громко мяукнул. Девушка подняла голову вверх и улыбнулась ему краешками губ. В свете фонаря ее глаза казались изумрудно-зелеными. Девушка посмотрела на небо, и ее улыбка стала еще ярче. Налетевший порыв ветра сбросил капюшон и растрепал ярко-рыжие волосы.
  На городской стене показалась вторая кошачья морда.
  Казалось, что все вокруг застыло в ожидании: в воздухе витал какой-то неуловимый аромат - аромат предвкушения. Все также глядя вверх, девушка начала что-то напевать. Мелодия звучала тихо, но выразительно. Вдруг на нос девушке упала увесистая капля. Девушка звонко засмеялась и хлопнула в ладоши. Вода под ее ногами превращалась в ручейки и, ускоряясь, убегала прочь. Одним движением девушка сбросила плащ на землю, элегантно переступила через него, расправила плечи и шагнула за ворота.
  Ее походка была легкой и грациозной. Тонкое, полупрозрачное платьице трепетало на ветру. Редкие прохожие бросали на нее изумленно-испуганные взгляды и глубже прятались в воротники. Но она словно и не замечала всего этого. Она радостно улыбалась каждому встречному и шла вперед, оставляя за собой едва заметный цветочный запах.
  В город пришла весна.
  
  
  
  Глава 16.
  
  Я бежал так быстро, как позволяло мое тело. Я любил скорость еще и за то, что она давала возможность хотя бы на время забыть о мыслях, терзающих тебя. Но сейчас я не смог бы думать, даже если бы сильно этого хотел. В моей голове звучал голос Беллы. Тихий, нежный голос... Одна единственная фраза. Перед моими глазами было ее лицо. Родное, любимое лицо, улыбающееся во сне. Я бежал, пока переполнявшие меня эмоции не хлынули через край. И тогда я просто упал на траву.
  Лежа на спине, я смотрел в ночное небо и вспоминал каждую секунду прошедшего дня. Я знал, что сколько бы времени ни прошло, что бы ни случилось, эти воспоминания всегда будут со мной. И каждый раз ощущения будут такими же яркими, как и сейчас. Вкус ее поцелуя, запах ее кожи, легкий цветочный аромат волос... С каждой секундой во мне росло желание вернуться обратно в комнату Беллы, чтобы сидеть у ее кровати и охранять ее сон, любоваться ее улыбкой и надеяться, что она произнесет мое имя. Спящая, она была подобна ангелу, спустившемуся на землю. Вот только такие, как я, не достойны ангелов.
  Я уже был готов сорваться и побежать обратно, когда в моей голове зазвучал знакомый и такой же прямолинейный, как и его хозяин, голос. В принципе, я находился не так далеко от дома, но все равно не ожидал встретить тут Эммета. А это был именно он. В несколько движений Эммет преодолел расстояние между нами и с усмешкой смотрел на меня. Его фигура, и так весьма внушительная, при взгляде снизу вверх казалась просто устрашающей.
  - Это хорошо, что я тебя встретил, - задумчиво произнес я и встал с земли.
  - Ты? Меня? Встретил? - раскатистый смех Эммета сотряс верхушки деревьев. - Это я тебя нашел!
  Еще до того, как задать вопрос, я нашел на него ответ в мыслях брата. Все логично: Элис увидела меня лежащего на траве в лесу недалеко от дома. Хотя все-таки логичным было бы увидеть здесь саму Элис, но никак не Эммета.
  - Дома что-то стряслось?
  Он снова зашелся в приступе смеха.
  - Абсолютно ничего нового, кроме того, что своими вопросами о тебе и Белле мы довели Элис до головной боли. Хлопая дверью в комнату, она и сказала, где тебя искать.
  - Надеюсь, меня не будет встречать в гостиной семья в полном сборе?
  - Не переживай, Розали скроется в гараже.
  Я демонстративно закатил глаза к небу и снова задумался о возвращении в дом Свонов. Там, по крайней мере, все спят. Но Эммет нагло проигнорировал мое актерское мастерство. Ему не терпелось узнать, как же все прошло, но спрашивать он не рисковал. А я не собирался ничего рассказывать, зато с радостью сделал вывод, что, раз подробности Эммету не известны, Элис - лучшая в мире сестра.
  - Побежали! - скомандовал Эммет и сорвался с места.
  Он выглядел еще более возбужденным, чем я сам, и это показалось мне подозрительным.
  - Да, у Карлайла и Эсме есть к тебе предложение! - уже на ходу крикнул он.
  Я еще раз закатил глаза к небу.
  До дома было совсем недалеко, но даже на этом расстоянии я без проблем обогнал Эммета. Прислонившись к стене, я ждал его, не спеша войти внутрь.
  - Ты похож на шестнадцатилетнего подростка, загулявшего до рассвета и теперь не решающегося показаться на глаза родителям.
  Мои руки машинально сжались в кулаки, что только еще больше позабавило Эммета.
  - Один на один? Только отключи свои телепатические штучки!
  - Не раньше, чем ты отключишь свою силу, - сквозь зубы процедил я.
  Я понимал, что не прав, но все, что касалось наших с Беллой отношений, было для меня слишком болезненной темой. Я не мог реагировать иначе.
  - Заходите уже. Все равно не подеретесь, - раздался из распахнутых дверей звонкий голос Элис.
  Ее лицо было нарочито серьезным, а в глазах читалось легкое волнение.
  "Как ты?"
  Жаль, что я не мог тоже ответить ей мыслями, потому лишь пожал плечами и улыбнулся. "Тебя все ждут, но они будут вести себя хорошо!" - Элис подарила мне ответную улыбку.
  Стоило мне войти в гостиную, как сидевшая на диване Эсме тотчас же вскочила и крепко прижала меня к себе. Хотя в комнате стояла тишина, мне показалось, что все присутствующие одновременно облегченно вздохнули. Каждый из них, по той или иной причине, переживал за меня. Даже в мыслях Розали, которая, как и предполагал Эммет, не стремилась встречаться со мной, я слышал отголоски волнения. Я знал, что она думает о моих поступках, но ее волновало будущее семьи, а оно напрямую зависело от событий вчерашнего дня.
  
  Все также обнимая за плечи, Эсме усадила меня рядом с собой на диван. Она не задавала вопросов, она просто видела, что я счастлив, и радовалась этому. Схожие чувства были и у Карлайла. Я в очередной раз подумал, что лучших родителей даже сложно пожелать. Элис о чем-то беседовала с Джаспером. Эммет смотрел в окно. Но я слышал, что все их мысли направлены в мою сторону, и такое положение дел меня тяготило. Я никогда не стремился быть центром внимания. И уж тем более я не хотел, чтобы центром внимания семьи стала моя личная жизнь.
  - Если никто не против, я подымусь к себе.
  Мои слова прозвучали излишне официально, и я постарался хоть как-то смягчить их:
  - Я быстро.
  - Возвращайся, - абсолютно спокойно ответил Карлайл.
  - У нас с мамой есть к тебе предложение.
  Я внимательно посмотрел на их лица, но, похоже, они хотели, чтобы этот разговор стал сюрпризом. Оставалось надеяться, что сюрприз будет приятным.
  
  В гостиной все было точно так же, как и в момент моего ухода. Разве что внутри Эммета шла борьба между любопытством и желанием присоединиться к Розали. Она действительно ушла в гараж. Может, это и к лучшему.
  Я остановился на лестнице и вопросительно посмотрел на Карлайла и Эсме - они довольно улыбались.
  - Сын, - начал разговор Карлайл, - мы тут подумали...
  - Почему бы тебе не пригласить сегодня Беллу к нам? - быстро продолжила Эсме.
  - Нет!
  Стоило мне представить, как я захожу с Беллой в наш дом и знакомлю ее с семьей, как внутри меня все просто окаменело. Не знаю, что в этот момент отразилось на моем лице, но голос Эсме стал чуть испуганным.
  - Эдвард, ты же знаешь, что никто из нас не допустит, чтобы с Беллой что-то случилось. Она будет в полной безопасности. Мы просто хотим познакомиться с ней поближе. Хотим, чтобы она знала, что все мы очень любим ее.
  - Все? - саркастично уточнил я.
  - Если ты по поводу Розали, то все будет в лучшем виде! - подмигнул Эммет, но я не разделял его оптимизма.
  - Эммет, ты сам в это веришь?
  - Да, - самодовольно улыбнулся он.
  - И за себя ты тоже ручаешься?
  - А я что плохого сделал? Может, я и не понимаю твой выбор, но я вполне могу понять твои чувства.
  - А Джаспер?
  - Все будет хорошо, - ответила за него Элис. - Эдвард, прекрати себя так вести. Ты же не изолируешь себя от Беллы, а опасность для нее представляешь, как минимум, не меньшую.
  Я из последних сил сдерживал себя, чтобы не сорваться. Я знал, что видениям Элис вполне можно доверять, а перед тем, как завести этот разговор, Карлайл и Эсме не могли не посоветоваться с ней. Я видел, что их удивила моя реакция: они хотели сделать мне приятное, показать, что рады за меня, что Белла для них не чужой человек. Я все понимал, но, несмотря на это, не мог успокоиться.
  - Все, правда, будет хорошо, - снова раздался мелодичный голос Элис.
  - Не стоит разговаривать со мной, как с маленьким мальчиком!
  - А ты прекрати вести себя, как капризный мальчишка!
  Со стороны все выглядело именно так, как она говорила. На смену ярости пришло чувство вины - мне не стоило так реагировать на их предложение. Я был практически спокоен, но именно это мне и не понравилось.
  - Джаспер, прекрати.
  - Я всего лишь хочу дать тебе возможность трезво мыслить.
  - Со мной все в порядке, - произнес я, чеканя каждое слово.
  - Уже да. Тебе тоже не стоит волноваться из-за меня: я полностью контролирую свою жажду, так что не будет никаких проблем. Как минимум, я не позволю себе расстроить одну прекрасную девушку, - Джаспер улыбнулся, обнял Элис за талию и легким касанием губ подарил ей поцелуй.
  Глядя на них, я был готов согласиться на все предложения, только бы этот разговор быстрее закончился, и я мог вернуться в комнату Беллы. Но сейчас, когда я снова мог рассуждать здраво, мне самому было важно понять причину такой реакции на слова Карлайла и Эсме. Дело было не в том, что это могло быть опасно: в крайнем случае, я мог защитить Беллу от любого члена нашей семьи. И не в том, что кто-то мог обидеть ее. Было что-то еще, совсем не уловимое, но очень важное. Чужие мысли, звучащие в моей голове... Видения Элис... Я так часто повторял, что наше будущее зависит от наших поступков в настоящем... Вот! Все, что происходило сейчас между мной и Беллой, неукоснительно вело к тому варианту будущего, который был абсолютно не приемлем для меня. И приезд Беллы к нам в гости был еще одним шагом на этом пути.
  - Элис, я знаю, что мы с Беллой порядком тебе надоели, но прошу тебя...
  Я не успел договорить, но Элис поняла меня. Словно ища поддержки, она посмотрела на Карлайла. Тот едва заметно кивнул - и я тут же увидел то, чего боялся: белоснежная кожа Беллы идеально контрастировала с ее темными волосами, а так любимые мной шоколадные глаза были цвета спелого граната. Белла улыбалась и с интересом слушала рассказ Розали. Я даже не знаю, что шокировало меня больше...
  - Нет, - выдохнул я. - Нет, Белла никогда не будет такой, как мы.
  - Это не только нам решать, Эдвард, - спокойно ответил Карлайл. - Для меня она уже и так часть нашей семьи.
  - Для нас всех, - тихо, но уверенно поддержала его Эсме.
  Я абсолютно не знал, что на это ответить. Мне не нравились резкие перемены собственного настроение: идея пригласить Беллу в гости уже не казалась мне такой ужасной. А ведь еще совсем недавно из-за нее я был готов громко хлопнуть входной дверью.
  - Хорошо, вы правы. Готовьтесь встречать гостью.
  - Все будет хорошо.
  - Элис, ты уже говорила это!
  - Но я же не виновата, что с первого раза ты не понимаешь!
  На пререкания с ней у меня просто не было сил. Прошедший день подарил мне огромное количество новых, ранее неизведанных ощущений: теперь я знал, как себя чувствует выжатый лимон. Но все-таки к Элис у меня был еще один вопрос:
  - Ты лучше скажи, кто именно участвовал в пари.
  Выражение лиц Эммета и Джаспера были такими невинными, что в их причастности можно было не сомневаться. Но сейчас я был готов простить им даже это. Тем более, что только Эммет мог пойти против дара сестры.
  "Эдвард..." - мысленно позвала меня Элис, и ее голос показался мне чуть смущенным. Это было интересно. Мне казалось, что в мире не осталось вещей, способных смутить эту особу.
  "Я решила, что ты тоже имеешь право это видеть!"
  Если сама Элис действительно была лишь чуть смущенной, то я был готов покраснеть от увиденного. Глядя на мой ошарашенный вид, Элис звонко рассмеялась.
  - Что-то тебе не нравится ни один из предложенных мной вариантов.
  - Но я же не виноват, что они у тебя один краше другого.
  - Ты еще не все видел!
  - Это все равно невозможно...
  - А вот это?
  Картинка была яркой и светлой: Элис проворно укладывала непослушные локоны Беллы в замысловатую и изящную прическу. Они обе были веселы и счастливы.
  А сейчас они сидели в машине, мчавшейся по оживленной магистрали. Белла задорно смеялась, откинувшись на пассажирском кресле.
  Примерочная. Пальцы Элис застегивают на шее Беллы колье, и они вместе любуются ее отражением в зеркале...
  - Я же говорила, что мы подружимся!
  - Элис, я же просил тебя...
  - Неужели ты не понимаешь? Эдвард, для меня Белла не просто часть нашей семьи, она - часть моей жизни! И совсем не потому, что вы любите друг друга. У меня никогда не было подруги. Никогда. Да, я легче всех принимаю свою нынешнюю ипостась. И ты знаешь почему! У меня просто никогда и не было другой жизни, кроме этой. Но это не значит, что я никогда ни о чем не жалела. Ты можешь делать, что угодно, но я уже тоже люблю Беллу... и мы подружимся.
  Голос Элис, такой радостный и уверенный в начале, становился все тише. Я задумчиво смотрел на сестру, не находя ответа. В гостиной стояла тишина. Никто из них не знал, что именно происходит. Они ждали окончания нашего с Элис разговора.
  Эммет, воспользовавшись паузой, выскользнул за двери. Я его понимал: сейчас он был между двух огней. Зная Розали, оставалось только пожелать Эммету удачи.
  - Элис...
  Она жестом остановила Джаспера, который попытался обнять ее, и отвернулась к окну. В ее мыслях сейчас снова были они с Беллой, но это были не картинки видений - это были ее мечты. Она действительно ждала, пока я разрешу ей приблизиться к Белле. Именно это "разрешу" вызвала у меня самого чувство отвращения. Кем я себя возомнил? На каком основании я решаю, кому можно приближаться к Белле, а кому нет? Если я сам не нахожу в себе сил уйти из ее жизни, если, уцепившись за призрачную надежду, нарушаю давно сложившиеся правила, изменяю собственным принципам, почему я не допускаю даже мысли, что Элис с Беллой могут быть подругами?
  - Элис, прости.
  Она только кивнула головой, думая о своем.
  Все мысли Джаспера сейчас были заняты Элис, а вот Карлайл и Эсме были солидарны... нет, даже не в осуждении моей позиции - в сочувствии ко мне. И это было тяжелее всего.
  - Вы еще ждете Беллу в гости? - только и спросил я.
  На лице Эсме мгновенно просияла улыбка.
  - Конечно!
  Я грустно улыбнулся и вышел из дома.
  
  Рассвет уже был близок, но небо над Форксом затянули серые тучи, ревностно охранявшие землю от лучей солнца. Откинувшись в кресле-качалке, я любовался спящей Беллой. Ее спутавшиеся волосы разметались по подушке, и я волновался, что, пока меня не было, ей снилось что-то плохое. Сейчас ее дыхание было ровным и спокойным. Спрятав ладошку под голову, Белла улыбалась во сне.
  Я смотрел на нее, а сам не мог забыть сказанного и показанного Элис. Они были такими разными, но они действительно могли подружиться. Может, потому что я это уже видел, но я верил, что это возможно. Если Белла так спокойно смогла понять и принять мою сущность, то что ей мешает так же спокойно принять и понять Элис? Тем более, что она сама не раз проявляла интерес к моей семье и даже восхищалась ею. Она была не похожа ни на кого. И я не переставал ей удивляться.
  Я не верил в то, что наша встреча была случайностью. Слишком много нюансов, слишком много всего, выходящего за рамки обыденного, чтобы это можно было списать на совпадения. Казалось, что мы изначально были созданы друг для друга. Может быть. Если бы все это не таило для Беллы смертельную опасность. Но самое страшное - она хотела быть со мной. А я искал в ее любви оправдание своей неспособности уйти из ее жизни. Ведь стоило Белле испугаться, оттолкнуть меня - и она никогда бы больше не услышала обо мне. Да, теперь моя жизнь имела смысл, только пока в ней была Белла. Но она всегда будет со мной, что бы ни случилось, где бы я ни был - она останется в моем сердце. Она и есть мое сердце. Она и есть моя жизнь. А желание быть рядом с ней - не более, чем эгоизм. Рядом с ней я чувствовал себя человеком, я жил, а не существовал. Рядом с ней я снова научился мечтать. Но действительно важным было не это, а то, что Белла должна быть счастлива. Она должна жить нормальной человеческой жизнью.
  Но стоило мне представить, что она выберет кого-то другого, как я чуть не взорвался от ревности. Внутри меня бушевала смесь боли и гнева, и она пересиливала все. Она была сильнее жажды в моем горле и, казалось, сильнее любви в моей душе. Я заставил себя сидеть в кресле, вместо того, чтобы сорваться с места, подлететь к кровати и сжать Беллу в объятьях. У меня была тысяча причин поступить именно так, и только одна - здравый смысл - приказывала мне держать себя в руках. Я твердил себе, что могу испугать ее, и сам же парировал свои доводы тем, что только лишь прикоснусь к ее щеке, проведу рукой по волосам, вдохну запах ее кожи... Я сжал подлокотники кресла так сильно, что они, казалось, начали крошиться. Это слегка отрезвило меня.
  Белла, не открывая глаз, перевернулась на спину. Ее одеяло практически сползло на пол. Я не выдержал: в одно мгновение я был возле кровати, быстро подхватил одеяло и осторожно укрыл им Беллу, стараясь не касаться холодными пальцами ее кожи. Сейчас, во сне, Белла решала какой-то важный вопрос: ее брови были чуть сдвинуты к переносице и между ними пролегла неглубокая складка, ее губы чуть заметно шевелились, но я не мог разобрать, что она говорит, как ни старался. Но она не казалась печальной или взволнованной - она была именно задумавшейся. Я замер, рассматривая каждую черту ее лица, пытаясь, если не услышать, то хотя бы догадаться, что же ее так озадачило. Ее аромат был предельно ярким, и жажда вновь напомнила о себе. Но я не был опасен для Беллы, я мог контролировать себя, и это меня безумно радовало. Да, я мог контролировать свою жажду, но я едва сдерживался, чтобы не прикоснуться губами к ее коже, провести пальцем по контуру ее губ, вдохнуть восхитительный цветочный запах ее волос. Мое тело отказывалось подчиняться здравому смыслу и возвращаться в кресло.
  Это небольшое расстояние, разделявшее кровать и кресло, помогло мне мыслить более трезво. Мне надо было отвлечься, и я сосредоточил свое внимание на звуках вне комнаты. Я слышал, как при каждом порыве ветра в оконное стекло стучатся ветки дерева, как мелкие капли дождя стучат по асфальту. Но, как я ни старался, все мои мысли возвращались к видению Элис, тому самому, что так смутило меня. Я знал, что это невозможно, но не мог не мечтать.
  Все зашло слишком далеко. Вчера я переступил некую невидимую грань, сломал стену, которую так долго возводил внутри себя. Точка невозврата пройдена. Мне стало страшно. Я мог обманывать кого угодно, но сам отлично понимал, что сделал едва ли не все ошибки из возможных. Я должен был уйти до того, как стал что-то значить для Беллы. До того, как мой уход причинил бы ей боль. Я не должен был вообще приближаться к ней. Я не имел права быть частью ее жизни. И я знал, что все это уже бессмысленно. Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Мои губы обожгло огнем, стоило мне вспомнить наш поцелуй.
  Из оцепенения меня вывел скрип кровати в соседней комнате - проснулся Чарли. Вот он прошел из комнаты в ванну и через некоторое время вернулся обратно. Его сборы были недолгими. Я был готов исчезнуть, как только он приблизиться к комнате дочери, но Чарли проследовал на кухню. Еще минут пятнадцать - и раздался хлопок входной двери, несколько разочаровавший меня. Я ухмыльнулся: еще ночью Чарли подозревал дочь в тайном свидании, а с утра даже не заглянул к ней в комнату? Нет, он тоже меня недооценивает. Я беззвучно рассмеялся. По непонятной причине вместе с рассветом мое настроение улучшилось. Будь я дома, уже обвинил бы Джаспера во вмешательстве, а так даже и не знал, что думать. Мне было хорошо и спокойно. Но на всем этом лежал отпечаток грусти. Или я просто смирился с ситуацией?
  Хотя все интересное было впереди. Мне еще предстояло передать Белле приглашение от моей семьи. "Раз тебя не испугал вампир в твоей комнате - добро пожаловать в наше логово!" А если ее и это не испугает? Я уже не пытался предугадать ее реакцию, она в любом случае не будет стандартной. Причин не верить Элис у меня не было, - значит, стоит полагать, что Белла согласится.
  Я представил Беллу в нашем доме, как мы подымаемся по лестнице в мою комнату, и я держу ее за руку, чтобы она не оступилась. Мне хотелось, чтобы ей у нас понравилось. Теперь мои мысли заметно отличались от тех, что были несколько часов назад. Во мне опять возникло чувство вины перед Эсме и Карлайлом, хотя я не сомневался, что они уже давно меня простили.
  Луч солнца, которому все-таки удалось пробиться сквозь завесу туч, скользнул на кровать Беллы и запутался в ее волосах. От этого некоторые пряди стали практически красными. Белла недовольно сморщила нос, вздохнула и перевернулась на бок. Я улыбнулся: Белла, так любившая тепло и свет, сейчас пыталась спрятаться от солнца. Еще было достаточно рано, но она вдруг резко вскочила.
  Она была просто восхитительной. А еще она была очень теплой: сидя в кресле я чувствовал ее жар. Я не был уверен, что это нормально. Она могла заболеть после вчерашней поездки. Повышенная температура могла быть реакцией на стресс.
  - О, Боже! - воскликнула Белла, сев на кровати.
  Меня она не заметила, так что относить сей возглас на свой счет не стоило. С такой невнимательностью Беллы, я мог каждое утро оставаться в ее комнате, а не выпрыгивать в окно перед ее пробуждением. Правда, я не был уверен, что сейчас она окончательно проснулась. И я поддался абсолютно мальчишескому желанию подразнить Беллу.
  - А твои волосы похожи на солому. Но мне так даже больше нравится!
  Она мгновенно отреагировала на мой голос и повернула голову. Она выглядела сонной, растерянной, взволнованной, но абсолютно счастливой. Я даже не успел сказать что-то еще, залюбовавшись таким количеством чувств, отразившихся на ее лице. А Белла, не думая, вскочила с кровати и бросилась ко мне на колени. Теперь поток чувств захватил меня, и я с огромным трудом сохранил безмятежную улыбку.
  - Ты не ушел!
  Ради таких моментов я был готов все остальное время проводить в борьбе с самим собой. В ее голосе было столько радости, словно только что разрушились ее самые страшные опасения. Смущенная моим молчанием, Белла чуть отстранилась и посмотрела на меня, но я, не дав ей опомниться, обнял за плечи и прижал к себе.
  - Конечно же, нет.
  - Я так боялась, что все это было сном, - доверительно прошептала Белла и уткнулась лицом в мое плечо.
  - Ну и примитивные же у тебя сны! - рассмеялся я, но этот смех мне самому показался нервным.
  Я не ошибся в своих предположениях: стоило мне провести некоторое время вдали от нее, как запах ее тела вновь стал действовать на меня так же сильно, как и в первый раз. А еще я был прав, сравнивая себя с наркоманом: мое горло обжигала сильнейшая жажда, но я даже не хотел думать о том, чтобы затаить дыхание. Я боролся с самим собой, но продолжал жадно вдыхать этот дурманящий аромат. Мои пальцы скользили по ее волосам и коже. Теплое дыхание Беллы обжигало мое тело...
  Но тут Белла резко вскочила с моих коленей и бросилась к двери. В первый момент я даже не смог понять, что сделал не так, чем мог испугать ее. Но все разрешилось само собой.
  - Чарли!
  - Уехал час назад, предварительно проверив аккумулятор пикапа. Должен признаться, я немного разочарован: он что, совсем тебя не контролирует?
  Я постарался придать своему голосу максимум строгости, надеясь, что это еще больше позабавит Беллу. О вчерашних терзаниях Чарли по поводу дочери вспоминать можно было только с улыбкой и никак иначе. Но лицо Беллы оставалось серьезным. Она сделала шаг в мою сторону, потом вернулась к двери и задумчиво посмотрела в окно. Я едва не рычал от невозможности прочесть ее мысли. А еще от того, что она так далеко от меня. Нет, я все-таки наркоман.
  - Обычно ты так не суетишься по утрам, - с лукавой усмешкой произнес я.
  Мне безумно хотелось вновь усадить ее на свои колени, обнять крепко-крепко и укачивать, словно маленького ребенка, нашептывая на ухо нежные слова. Мне хотелось прикоснуться к ней губами, чтобы потом на них горел тот же огонь, что сейчас обжигал пальцы. Я гостеприимно раскрыл свои объятья, и, казалось, Белле тоже понравилось мое предложение, но я недооценил женское коварство.
  - Дай мне минутку, - потребовала Белла.
  - Конечно...
  Минутку, час, вечность - я буду ждать столько, сколько ты прикажешь. Столько, сколько будет нужно. К счастью, чтобы умыться, Белле было нужно действительно несколько минут. Рядом с ней я словно заново вспоминал человеческие привычки. По крайней мере, теперь я точно буду помнить, что ей необходимо есть и спать. Человек... Белла была человеком. И я просто не имел права забывать об этом.
  Шум воды в ванной утих, и на лестнице раздались шаги Беллы. Мои объятья по-прежнему были раскрыты, но повторения утреннего порыва не последовало. Белла осторожно села на краешек кресла и смущенно улыбнулась мне.
  - Ну, нет, - тихо прошептал я и крепко прижал ее к себе.
  - С возвращением!
  Румянец на щеках, чуть поблекший от воды, вновь вспыхнул в полную силу. От того, как ее тело реагировало на мои прикосновения, у меня самого захватывало дух. Я снова наслаждался мелодией ее сердца, чувствуя себя гениальным дирижером восхитительного концерта. Когда оно ускоряло свой ход, мне казалось, что сейчас оно бьется за двоих - и за мое мертвое сердце тоже. Рядом с Беллой я чувствовал себя живым. Одна мысль о том, что однажды ее сердце остановится, повергала меня в панический ужас. Но я знал, что бессилен перед временем. Однажды это случится, и тогда мое существование утратит всякий смысл, ибо одно дело жить в поисках этого смысла, а другое - обрести его и потерять.
  Я инстинктивно еще крепче прижал к себе Беллу.
  Существовал только один способ победить время. Но об этом не могло быть и речи: я никогда не позволю моему эгоизму взять верх над здравым смыслом.
  - Ты уходил! - недовольно констатировала Белла, разглаживая пальцами ворот моей рубахи, а я был безмерно благодарен ей за то, что она вырвала меня из плена моих мыслей.
  - Разве можно ходить в одном и том же два дня подряд? - как можно веселее спросил я. - Что скажут соседи?!
  Чуть прищурившись, я внимательно смотрел в глаза Белле, а потом заговорщицким тоном продолжил:
  - Когда я уходил, ты спала, как ангел. Все интересное случилось гораздо раньше.
  На ее лице отразилась легкая тень испуга.
  - Что ты слышал?..
  Значит, Белла поняла меня правильно. Нежно поцеловав ее в макушку, я мечтательно, с нарочитыми паузами между словами, словно пробуя каждое из них на вкус, произнес:
  - Ты сказала, что любишь меня.
  При воспоминании об этом меня переполняла любовь и нежность. Мне даже не надо было закрывать глаза, чтобы снова увидеть, как Белла улыбается во сне, как начинают шевелиться ее губы, и из тихих звуков складывается мое имя. Как в ответ начинаю улыбаться я. Как в один миг срываюсь с кресла и оказываюсь у ее кровати...
  - Ты и так это знал.
  - Это не значит, что мне не было приятно услышать это вновь.
  - Я люблю тебя, - прошептала она, устроив голову на моем плече.
  Сейчас ощущения были гораздо ярче, чем только что от воспоминаний. Ярче, чем тогда ночью, когда я лежал на мокрой от росы траве и смотрел в звездное небо. Для меня просто не существовало ничего вокруг, кроме Беллы и моих чувств к ней. И мне не хватало слов, чтобы высказать все то, что творилось со мной.
  - Теперь ты - моя жизнь.
  Я люблю тебя, Белла. Сильнее, чем кто-либо когда-либо. Но если я узнаю, что возможно любить сильнее, я обязательно узнаю, как это, и научусь...
  За окном вступал в свои права новый день.
  
  - А не пора ли завтракать?
  Я же обещал себе помнить о том, что Белла - человек, потому как я сам мог сидеть в этом кресле до скончания веков. Но в ответ на мои слова на лице Беллы отразился испуг, а сама она схватилась руками за горло. Я едва успел понять, что произошло, как она уже звонко смеялась. Логично, если я решил не забывать, что она человек, почему Белла должна забыть, что я - вампир? Весело мне совсем не было. Я не испытывал ничего, кроме отвращения к самому себе.
  - Шутка! Эдвард, ты же сам говорил, что я прекрасная актриса!
  - Не смешно.
  - Смешно, и ты сам об этом знаешь!
  Возможно. Возможно, это было бы именно так, если бы не было правдой. Я - вампир. И я смертельно опасен для тебя, Белла. Вчера мной было сделано все возможное, чтобы ты поняла это. И тут нет повода для шуток.
  Теперь Белла внимательно смотрела в мои глаза, словно пыталась прочесть в них мысли. Но начинать разговор на эту тему мне не хотелось.
  - Может, я неясно выразился? Тебе пора завтракать.
  Мне самому не нравился тон своего голоса, но, с другой стороны, возражать мне сейчас было бы очень сложно. Белла и не стала.
  - Ладно, ладно.
  Мне было жаль, что та волшебная атмосфера, царившая в этой комнате всю ночь и утро, словно растворилась в солнечном свете. Значит, надо создавать ее заново - решил я, подхватил Беллу на руки и, не слушая ее протестов, направился в сторону кухни. По дороге я еще раз напомнил себе о приглашении от Эсме и Карлайла.
  - А что у нас на завтрак? - поинтересовалась Белла, устроившись за столом.
  Нельзя сказать, что этот вопрос поставил меня в тупик, но он точно был для меня неожиданным.
  - Честно говоря, не знаю.
  И это было правдой, но я уже начал вспоминать все свои познания в области кулинарии.
  - А что ты любишь?
  Белла усмехнулась.
  - Не переживай, я большая девочка и могу сама позаботиться о себе.
  В этот раз я не стал спорить и лишь наблюдал, как она насыпает в тарелку хлопья и заливает их молоком. Но для себя отметил необходимость научиться готовить - мне понравилась идея приготовить что-нибудь для Беллы. Осталось придумать, кто же станет дегустатором моих первых шедевров.
  - Может, съешь что-нибудь, - неуверенно предложила она.
  Я только закатил глаза к потолку. Наверное, мой пристальный взгляд не способствовал ее аппетиту, потому как Белла лишь смущенно размешивала ложкой хлопья.
  - А чем мы займемся сегодня?
  Ну, что ж. Самое время.
  - А как тебе идея поближе познакомиться с моей семьей?
  Я попытался задать вопрос максимально небрежно, но сам внимательно следил за реакцией Беллы. Похоже, прогулка в логово вампиров в ее планы не входила. Любой здравомыслящий человек, если бы он все-таки смог поверить в реальность такого предложения, с ужасом бы отказался. Да еще бы и сбежал подальше от того, кто сие озвучил. Вот только мое общение с Беллой приучило меня не сильно полагаться на свои "стандартные представления". Но сейчас Белла казалась мне испуганной.
  - Неужели боишься?
  В этом вопросе было столько надежды на положительный ответ, что я не удивился, когда услышал "да". Едва ли не впервые с момента нашего знакомства все было правильно - именно так, как того требовала ситуация. Я изначально не считал эту поездку хорошей идеей. И сейчас я должен был радоваться, что этому визиту не суждено состояться, но вместо этого грустно усмехнулся.
  - Не бойся. Я смогу тебя защитить.
  Мой взгляд был направлен вниз, на изучение микроскопических трещин на столешнице. А вот Белла как раз закатила глаза к потолку - оригинальная смена ролей.
  - Я боюсь не твоих родственников, - начала она, а затем выпалила на одном дыхании:
  - А того, что я им не понравлюсь!
  Я все-таки оторвал глаза от столешницы. Со мной творилось что-то непонятное: с одной стороны, я понимал, что ситуация вновь выходит из-под понятия "стандартной", с другой - я чувствовал облегчение.
  - Разве твои родственники не удивятся, если ты приведешь в гости... - тут Белла запнулась, - кого-то вроде меня?
  - А они знают, что мне известно про...
  - Они знают все, - абсолютно серьезно ответил я.
  Мне в очередной раз казалось, что Белла не оценивает происходящее адекватно.
  - Вчера, например, мои милые родственники заключили пари... привезу ли я тебя обратно, - иронично сообщил я. - Не понимаю, как можно делать ставки против Элис?
  Выражение лица Беллы не сказало мне ничего нового.
  - Так или иначе, у нас нет секретов друг от друга. Да и какие тут секреты, если я читаю мысли, а Элис видит будущее...
  Но стоило мне еще раз упомянуть о сестре, как в глазах Беллы загорелся неподдельный интерес.
  - А Джаспер, я так понимаю, уговорит кого угодно выйти на улицу нагишом, - подсказала она.
  Я кивнул головой.
  - Ты очень внимательна.
  Я и сам не знал, какой реакции я ожидал от Беллы: мне было бы тяжело, если бы мои родственники пугали ее, но и восхищение ими казалось мне неправильным.
  - Значит, Элис уже знает, что я приду.
  Она произнесла это без какого-либо намека на вопрос, но мое внимание привлекло не это, а то, как она произнесла имя. Мои последние сомнения о том, что они с Элис станут подругами рушились, как карточный домик. Очередная тема, которую мне не хотелось продолжать ни в мыслях, ни в разговоре.
  - В общем, да. Знает, - ответил я, глядя в окно.
  Воцарившая в кухне тишина тоже напрягала.
  - Вкусно? - поинтересовался я, взглядом указав на практически не тронутые хлопья.
  - Это, конечно, не весенний гризли... - пробормотала Белла, но есть начала.
  День обещал быть не менее солнечным, чем вчера. Так что, в крайнем случае, мы с Беллой просто уйдем гулять по лесу. Эта идея смогла улучшить мое настроение. Но был еще один вопрос, который надо было решить: на мой взгляд, этого требовали и правила приличия, и обстоятельства.
  - Думаю, ты должна представить меня отцу.
  - Он тебя знает.
  Мне было интересно: она и правда не поняла, о чем я, или только сделала вид.
  - Но не как твоего друга.
  - Зачем?
  - Разве так не полагается?
  Белла подозрительно посмотрела на меня, но к этому я был готов изначально: на моем лице светилась самая обаятельная и невинная улыбка из возможных.
  - Не знаю.
  Сейчас, задумавшись, она казалась растерянной.
  - Не знаю, - повторила она. - Это, наверное, не обязательно... Я не жду, что ты... Тебе не нужно притворяться, Эдвард.
  - Я не притворяюсь, - не совсем поняв, о чем она, ответил я.
  Белла закусила губу и все так же задумчиво вычерчивала ложкой замысловатые фигуры на дне тарелки.
  - Так ты скажешь Чарли, что я - твой бойфренд.
  Мне не понравилось, как это прозвучало, но я логично решил, что определение "жених" понравится Белле еще меньше. Хотя я сам предпочел бы именно его.
  - А ты мой бойфренд? - и Белла как-то странно поежилась.
  - Ну, у этого слова может быть много определений... - попытался оправдаться я.
  - Честно говоря, мне казалось, что ты больше, чем просто бойфренд...
  Вот теперь мое настроение на самом деле значительно улучшилось.
  - Думаю, нам не обязательно посвящать Чарли во все нюансы наших отношений.
  Кончиками пальцев я приподнял подбородок Беллы, оторвав ее от созерцания разбухших в молоке хлопьев.
  - Белла, мне же нужно как-то объяснять свое присутствие здесь. И мне вовсе не хочется, чтобы шериф Свон отказал мне в визитах в ваш дом.
  Я говорил абсолютно серьезно. Все это было очень важно для меня. Если уж мы решили быть вместе, я не собирался встречаться украдкой.
  - А ты хочешь быть со мной? И действительно будешь приходить в гости?
  - Пока ты будешь хотеть этого.
  Мне были непонятны ее сомнения. Но это временно. Когда-нибудь она привыкнет, что мне не нужен никто, кроме нее. И пока я буду нужен ей, я буду рядом.
  - Хочу, чтобы ты всегда был со мной, - упрямо сказала Белла, словно я хотя бы раз дал ей повод подумать, что я сам хочу чего-то другого.
  Хотя буквально вчера я объяснял ей, что такие желания не к лицу юной девушке. Но был ли я вправе требовать чего-то от нее, если сам не мог совладать со своими чувствами?
  Я присел так, чтобы наши лица были ровно напротив друг друга и нежно провел ладонью по щеке Беллы.
  - Это тебя огорчает? - с грустью в голосе спросила она.
  У меня не было однозначного ответа. Все, что я мог сказать, она и сама отлично знала, а начинать разговор, результат которого я мог предугадать заранее, не было смысла. Мне казалось, что я тонул в ее шоколадных глазах, и мне совсем не хотелось, чтобы кто-то бросал мне спасательный круг. Я не смогу уйти, так какой смысл терзать себя и Беллу своими сомнениями и размышлениями?
  Теперь молчали мы оба, но это молчание не было радостным, как вчера на поляне или сегодня в комнате. Эта тишина была гнетущей.
  - Поела? - спросил я, взглядом указав на тарелку.
  Казалось, Белла только и ждала этого вопроса, так шустро она вскочила из-за стола.
  - Собирайся. Я подожду тебя здесь.
  Уже на полпути к комнате Белла обернулась.
  - Правда, подождешь?
  Ее вопрос был таким искренним, что я не смог сдержать улыбку.
  - Честное скаутское!
  Но, похоже, мои заверения не убедили Беллу: собиралась она быстро, время от времени поглядывая вниз, словно проверяя, не испарился ли я. Это умиляло настолько, что могло соперничать с моим мрачным настроением.
  - А кто сегодня сядет за руль?
  - Я, конечно. Что за вопрос!
  Я усмехнулся, уже готовя аргументы, но Белла снова исчезла в комнате. Хоть какие-то плюсы в этой поездке.
  Хлопнула дверь комнаты, и Белла практически сбежала по лестнице.
  - Готова! Надеюсь, я прилично выгляжу?
  Для меня она была восхитительно хороша всегда. Но сейчас... Длинная юбка, легкая блузка, собранные в хвост волосы, абсолютно обнажавшие шею - она была всего в шаге от меня, и мне казалось, что на меня обрушились все чувства разом.
  - Ты как всегда ошиблась, - прошептал я. - Разве можно выглядеть так соблазнительно?
  Белла взволновано осмотрела себя с ног до головы.
  - В каком смысле соблазнительно? Может, переодеться?..
  Я только вздохнул и покачал головой. Теперь я боялся, что она может исчезнуть.
  - Как можно быть такой глупой? - снова прошептал я и прикоснулся губами к ее лбу.
  Ее сердце мгновенно отозвалось на мой поцелуй. А я уже не замечал ничего вокруг, даже огонь жажды отошел на задний план. Я никогда не думал, что прикосновения к чужому телу могут вызывать столько эмоций, быть такими приятными. Мои пальцы скользили по ее плечам, спине, а я не мог остановиться, не мог найти в себе силы, чтобы отпустить ее. Мое лицо медленно приближалось к ее, пока наши губы не встретились в поцелуе.
  А потом Белла потеряла сознание. Она лежала на моих руках, а я был близок к панике.
  - Белла!
  - Из-за тебя мне стало плохо.
  Как только Белла открыла глаза, паника начала отступать, но до полного спокойствия было еще далеко.
  - Ну, что мне с тобой делать? Вчера после поцелуя ты вцепилась мне в волосы, сегодня - потеряла сознание. Я так отвратительно целуюсь? - попытался разрядить ситуацию я.
  Белла рассмеялась, но смех был очень странным. Мне казалось, что она хочет, но не может остановиться.
  - У тебя истерика?
  Она отрицательно покачала головой, но когда смех перерос в икоту, сомнений не осталось. Усадив Беллу на диван, я отправился на кухню за водой - чем еще ей сейчас помочь, я просто не знал.
  - Мы просто замечательная пара: один думает, как бы нечаянно не убить, вторая падает в обморок от поцелуев. Остается лишь иронично усмехаться. Причем не нам, а судьбе, которая свела нас, - бормотал я себе под нос, пока искал стакан.
  Белла по-прежнему сидела на диване. Как только она пыталась что-то сказать, икота начинался с удвоенной силой. К счастью, несколько глотков воды помогли ей восстановить дыхание и прийти в себя.
  - Все в порядке.
  Я подождал несколько секунд, наблюдая за Беллой, и только после этого отставил стакан в сторону.
  - Вот что бывает, когда целуешься слишком хорошо, - без ложной скромности констатировал я, надеясь, что эта фраза не вызовет у Беллы новый приступ смеха.
  - В этом-то и проблема: ты все делаешь слишком хорошо...
  Я улыбнулся: до нынешнего момента я не считал это проблемой.
  К щекам Беллы снова возвращался румянец, а блеск в глазах был таким, что я был готов сам отменить поездку, чтобы побольше времени провести наедине.
  - Тебе очень идет синий цвет.
  Румянец стал еще более выразительным.
  - Слушай, я изо всех сил стараюсь не терять присутствие духа, так что, может, поедем?
  То, что Белла нервничает, было заметно, и мне было важно еще раз убедиться, что это именно волнение, а не страх.
  - Ты действительно переживаешь не из-за того, что собираешься в гости к вампирам, а потому что боишься им не понравиться?
  - Именно, - абсолютно искренне ответила она.
  - Ты потрясающая девушка! - не менее искренне восхитился я.
  
  Но для того, чтобы окончательно убедить меня, что с ней уже на самом деле все в порядке, Белле было достаточно начать дебаты по уже, казалось бы, решенному вопросу - кто сядет за руль. Но здесь вариантов быть не могло.
  Мы выехали за пределы Форкса, и я с удовольствием наблюдал, как Белла изучает окрестности. Я был уверен, что в своем воображении она уже нарисовала себе совсем иное "логово вампиров", чем то, что ей предстоит увидеть. Как бы то ни было, все мы живем во власти стереотипов. И тем интереснее, когда жизнь дает нам возможность их разрушить.
  
  Глава 17
  Охота (альтернативный вариант)
   
  Элис ждала меня на стоянке, нетерпеливо топая ножкой. Молча мы сели в машину, и "вольво" рванул с места, уже на парковке набрав допустимую скорость. Я жал на педаль газа, мало заботясь о том, что подумают окружающие. Сейчас я отчаянно боялся одного: передумать и вернуться назад, к Белле.
  До дома Свон мы доехали, не произнеся ни слова, - я мысленно был погружен в последние минуты, которые я провел рядом с ней. Я видел ее расстроенные глаза, когда мне пришлось встать и уйти от нее. Я чувствовал, как тяжело нам обоим покидать друг друга даже на короткие промежутки времени. Я расстался с ней меньше пяти минут назад, и все во мне уже жаждало снова увидеть ее.
  Элис молча сидела рядом, глядя в окно. Я был благодарен ей за эту тишину, позволившую мне немного прийти в себя и справиться с расстроенными чувствами.
  Припарковавшись около дома, я взглянул на сестру. 
   - Подожди меня здесь, пожалуйста.
  Она взглянула на меня с лукавой улыбкой.
   - Тебе точно не нужна моя помощь?
   - Ты считаешь, что у меня настолько плохо с обонянием, что я не найду ключ от пикапа?
  Элис слегка приподняла бровь, безмолвно призывая меня к действию.
  Уродливый доисторический динозавр, который Белла называла своим автомобилем, стоял на своем обычном месте. Я с презрением прошел мимо него - эта помойка на четырех колесах давно должна была ржаветь на свалке. Мне стоило подумать о том, какая машина больше подойдет моей девушке с ее хрупкостью и незащищенностью.
  Моей девушке... Я с наслаждением произнес это еще раз про себя. Моей...
  Я привычно поднялся в ее дом через окно.
  Ее комната при свете дня выглядела немного по-другому, но запах, дразнящий, будоражащий мое сознание, вновь наполнил легкие. В отсутствие Беллы он был более легкий и невесомый, и нисколько не утратил своей притягательной силы.
  Мне не стоило думать сейчас об этом.
  Мне нужно было найти ключ от ее пикапа.
  Я медленно и внимательно втянул воздух. Дом был пропитан тысячами различных запахов, но мне среди них нужен был только один. Металлический, с легким оттенком ржавчины - как и тот четырехколесный кошмар, который он приводил в движение.
  В доме было полно запахов металла - я сразу отмел комнату Чарли, ванную, и лестницу на второй этаж. Какие-то ключи валялись в коридоре на зеркале, но нужного мне среди них не было. Где она могла его оставить? Учитывая ее небольшую любовь к порядку, вероятнее всего, бросила в первом попавшемся месте. Вот он! Стоп!
  Я почувствовал нужный мне аромат около кухни: он стал более острым из-за окружавшей его влажности. Влажности? Мой взгляд упал на стоявшую на кухне стиральную машинку, где в кучу было свалено грязная одежда. Водолазка, которая была на Белле вчера, джинсы... Я легко обнаружил ключ в одном из карманов. Ее вещи все еще хранили ее неповторимый запах, и я не в силах удержаться, собрал ткань в руке и поднес ее к лицу.
  Я знал, что я держу в руках простую тряпку. Обычные джинсы, купленные, вероятно, в торговом центре с подружками во время вылазки за покупками. Чуть-чуть потертые от времени и неоднократно стиравшиеся - это ощущалось по небольшой отдушке от ткани. Но в эту секунду я завидовал этому ничем не примечательному куску ткани в том, что он мог беспрепятственно каждый день касаться кожи Беллы. Ее белой, ароматной, почти полупрозрачной кожи. Бездумно касаться там, где я даже мысленно не мог позволить себе прикоснуться. Обвивать ее ноги, изящные, тонкие, запросто пряча самые потаенные и  соблазнительные изгибы ее тела.
  От посторонних глаз.
  От моих глаз.
  Я почувствовал, как у меня задрожали руки.
  Мне безумно захотелось провести пальцами по ткани, будто желая ощутить еще хранящееся в ней человеческое тепло. Я старался не рисовать себе картину того, как эти джинсы соскальзывают с ее тела. Я не знал, суждено ли мне когда-нибудь увидеть это наяву... В реальности, а не в мечтах, не отрываясь смотреть, как Белла раздевается передо мной, снимая ненужную одежду. Вот я  сам помогаю ей ее снять, скользя пальцами по ее теплой коже. Медленно, осторожно, почти сходя с ума от предвкушения...
  Мне с трудом удалось справиться с желанием схватить эти джинсы и унести их с собой. Подобно мелкому воришке, спрятать их как самое дорогое сокровище и иногда, тайком от всего мира, доставать и вдыхать этот единственный в мире аромат, сделавший их столь притягательными для меня. Когда-нибудь, возможно, они станут для меня единственным напоминанием о времени, проведенным рядом с Беллой...
   -Эдвард?
   Элис! О нет, я совсем забыл о ней!
  Сестра уже стояла рядом со мной и, многозначительно подняв бровь, протянула руку.
  Чувствуя себя полным идиотом, я молча отдал ей ключ.
   - У тебя есть еще 10 минут, пока я отгоню ее пикап и вернусь.
  Я аккуратно положил джинсы Беллы обратно в машинку.
   - Элис, подожди!
  Я вырвал из маленького блокнота листок бумаги и написал там два слова. Маленькую весточку от меня, напоминающую Белле о моей просьбе и мой знак того, что она значит для меня.
  "Будь осторожна!"
   - Я прошу тебя - оставь это у нее в салоне.
  Сестра кивнула и осторожно поинтересовалась:
   - Ты хочешь еще немного побыть здесь?
   - Лучше возвращайся сразу домой. Я буду ждать тебя в гараже.
  Нужно было побыстрее покинуть этот дом.  Иначе мучавший меня запах самой совершенной крови на свете точно заставил бы мое обессилевшее от отчаянного сопротивления сердце совершить какую-нибудь глупость.
  Дорога до гаража заняла у меня рекордное время, хотя я был уверен, что сестра вот-вот нагонит меня. Отъезжая от дома Беллы я на секунду услышал, как мысленно Элис осыпает не слишком лестными выражениями четырехколесного проржавевшего динозавра. Тот плелся со скоростью черепахи, пыхтя и рыча как сельский трактор. Я улыбнулся, представив себе мою утонченную сестру в этой развалине. Она действительно слишком сильно меня любила. И ее терпение по отношению ко всему, что я наворотил в последние дни - лучшее тому подтверждение.
  Хотя снимать со щитов ее желание заполучить Беллу в подруги тоже не стоило. Беспечность Элис тревожила меня - Белла все равно не смогла бы долго находиться на грани двух миров: своего и моего. Ее склонность притягивать к себе любую опасность вызывала во мне желание уберечь ее от той судьбы, которую так настойчиво пророчили ей видения Элис.
  Она никогда не станет одной из нас.
  Никто и никогда не лишит ее возможности прожить счастливую человеческую жизнь.
  Никто и никогда не посмеет прикоснуться к ней с намерением причинить ей зло или отнять у нее право выбора.
  И первым, кого мне нужно было победить в борьбе за Беллу, был монстр, живущий во мне. Монстр все еще не оставивший надежду плотоядно насладиться вкусом ее крови.
  Сейчас я как никогда понимал, что был бессилен справиться со своей любовью к Белле. С каждым днем я погружался в это чувство все глубже и глубже, увязая в нем, запутываясь, задыхаясь от бессилия что-либо изменить. Я позволял этой любви опутывать меня все сильнее и крепче, уже не стараясь призывать на помощь здравый смысл. Каждый час, проведенный вдали от нее, каждая минута, когда я не слышал ее голос, казались мне бессмысленной тратой отпущенного нам времени, которое безжалостно крала у меня судьба. Дни, часы, минуты жизни Беллы, напоенные ее запахом, ее дыханием, ее движениями. Короткие, полные открытий, ночи, когда я сидел у изножья ее постели, и в тишине спальни час за часом умирал от восторга и боли всякий раз, когда она, плененная снами, шептала мое имя. Я помнил, как она произносит его, глядя на меня, и каждая клеточка моего тела дрожала от почти щенячьего восторга. Я хотел слышать ее голос каждый день. Видеть, как всякий раз при виде меня, широко распахиваются ее темные влажные глаза. Самовлюбленный безумец, когда-то я надеялся, что смогу пережить встречу с ними и забыть о них навсегда. Сегодня я уже твердо знал, что в тот день, когда их свет угаснет, я буду жаждать только одного - смерти.
  Потому что Белла бесповоротно и навсегда стала моим миром.
  Моей Вселенной.
  Подлинным и единственным смыслом моего бесцельного существования на этой земле.
   - Эдвард?
  Я услышал мысленный зов Элис, и, очнувшись, обнаружил, что сижу на поваленном дереве посреди леса. Ветер шумел листвой деревьев, и я слышал каждый шорох - давно привычные моему слуху звуки незаметной для нормальных людей кипучей деятельностью. Лес буквально бурлил  своей привычной жизнью. Меня давно перестал пугать этот шум - что вообще может напугать самого жесткого и сильного хищника на свете?
  Пожалуй, только одно. Невольная любовь к тому, кто по своему предназначению должен был стать его пищей.
   - Ты, я вижу, вполне насытился... - Элис легко спрыгнула с дерева и села рядом со мной. - Если не очень уверен, то стадо лосей, которое мы слышали, еще не успело уйти далеко...
   - Нет, я думаю, что съеденного сейчас вполне достаточно, чтобы поддержать завтра мою силу воли. - Я ухмыльнулся, глядя на сестру. - Ты идешь на слишком большие жертвы ради меня. Я не лучшая компания для тебя в плане охоты. Тем более, ты не любишь надолго разлучаться с Джасом.
   - В данном случае, он не меньше меня заинтересован в том, чтобы завтра у тебя день сложился хорошо во всех отношениях.
   - Почему? - Я подпер лицо рукой, и устало взглянул на нее. - Он утомился от моего вечно плохого настроения и того, что я действую всем вам на нервы?
   - Нет, - Элис беспечно взмахнула рукой. - Это его как раз волнует меньше всего - любой бы на твоем месте вел себя по меньшей мере не спокойно. Мы все поражаемся твоей выдержке и умению держать себя в руках.
   - Кхм... - я опустил голову, как всегда ощущая неловкость от незаслуженных похвал. - Прошлой ночью моя выдержка не стоила и ломанного гроша. Я даже представить себе боюсь, что было бы, если бы мы сцепились с Джасом...
   - Мы все были там. - Сестра коснулась моего плеча ласковым прикосновением. - Это была лишь минутная слабость с твоей стороны - ничего бы не случилось. Уж я бы это увидела, ты же знаешь...
   - Ты видишь, как я взрываюсь, когда дело касается Беллы. Я не могу допустить, чтобы со стороны кого-либо из нас ей могла грозить хоть малейшая угроза.
   - Мы все это понимаем! - в голосе Элис прозвучал настойчивый призыв к примирению. - Просто будь к нам более снисходителен - согласись, ты сам ведешь себя сейчас более чем беспечно. Ты встречаешься с живой девушкой, ты достаточно искренен с ней, чтобы поставить нас всех под удар, и ты явно не собираешься принимать в отношении нее какие-то кардинальные решения. И это ты, который всегда придерживался достаточно жестких правил и первый напоминал всем нам о здравом смысле. Согласись, все это не может не пугать Джаса и Розали. Я знаю, что мама с папой бесконечно тебе доверяют, и вряд ли потребуют от тебя какой-то... ммм, определенности, но тебе больше, чем всем нам известно, чем заканчиваются игры с правилами. Мы не хотим потерять тебя. А я, так же, как и ты, не хочу потерять Беллу.
  Элис лукаво улыбнулась мне, и я увидел, как она многозначительно подняла бровь.
   - Эдвард, она станет моей подругой, хочешь ты этого или нет.
  Я устало покачал головой.
   - Ох, Элис, я уже смирился с тем, что ты все делаешь по-своему. Вопреки всем моим просьбам.
   У сестры вырвался короткий смешок.
   - А чего ты хочешь добиться своими просьбами? Просто оттянуть неизбежное?
  Я недоумевающее взглянул на нее.
   - Что значит - неизбежное? Что ты имеешь в виду?
   - Ты хочешь еще раз увидеть то, что я тебе показала тогда? Хочешь еще раз убедиться в том, что рано или поздно Белла станет одной из нас?
  Я почувствовал, как непроизвольное рычание вырывается из моей груди.
   - Элис, этого не будет! Во всяком случае, до тех пор, пока я жив!
   - О, отлично! А в твоем уравнении учитываются желания самой Беллы?
   - Элис, только не пытайся мне сказать, что Белла когда-либо захочет стать такой как мы!
   - Эдвард, если ваши чувства взаимны, эта мысль придет ей в голову первой. Во всяком случае, это ваш единственный шанс навсегда остаться вместе, и будь я на ее месте, я бы сделала все от себя зависящее, чтобы этим шансом таки воспользоваться!
  О таком варианте развития событий я не подумал.
   - Спасибо, что предупредила. - С моих губ сорвалась усмешка. - Теперь я буду знать, чего мне реально стоит опасаться.
  Элис тут же надула губы, как бывало всякий раз, когда я пытался уклониться от прямого ответа.
   - Иногда ты бываешь просто невыносимым...
  Мы замолчали.
  Неужели Белла может когда-нибудь захотеть стать такой как я? Я воскресил в памяти ее образ из видения Элис. Белла, бледная как смерть, сильная, невыразимо прекрасная с тонкими алебастровыми руками. За обманчивой хрупкостью спрячется стальной каркас силы и ловкости хищницы. Блеск и шелковистость длинных каштановых кудрей приобретут невероятную притягательность. Нежный голос зазвенит серебристыми переливами. Обретя вампирскую сущность, все ее скрытые качества получат возможность полностью раскрыться - она станет еще прекраснее, чем сейчас. Ее красота сохранится для вечности.
  И для меня.
  Мне не нужно будет больше сходить с ума из-за ее безопасности. Бессмертие сделает ее неуязвимой и защитит от тех человеческих несчастий, которые дамокловым мечом нависали над ее жизнью. Но главное - я и мои родные перестанем представлять для нее смертельную угрозу. И я смогу... смогу прикасаться к ней. Смогу сделать ее своей во всех смыслах этого слова.
  Именно в эту секунду я во всей полноте осознал, что в моей тяге к Белле присутствует чувство, не менее сильное, чем мой безусловный охотничий инстинкт. Чувство, которое и превратило мой голод в безумную жажду, сводящую меня с ума. Многократно усилив ее, сделав из меня безвольного, покорного раба. Даже сейчас я с трудом мог отделить это чувство от стремления насладиться вкусом ее крови.
  Но оно было.
  И не просто было - с каждым днем оно росло как необратимая лавина, сметающая все на  своем пути.
  Оно не подчинялось здравому смыслу. Оно смеялось над доводами моего рассудка.
  Как горячая удушливая волна распространялось оно по моему телу, обжигая мою кожу, проникая в каждую клеточку, заставляя дрожать руки и превращая мои мысли в сумасшедший хаос.
  Каждый раз, словно змея-искуситель оно подкрадывалось ко мне, дразня, искушая, увлекая надеждами и мечтами, весьма далекими от моего былого здравомыслия.
  Я не верил, что такое когда-нибудь может произойти со мной. Те, кто рассказывали мне о этом, вызывали у меня снисходительную улыбку. Я раздражался и недоумевал, видя как Эммет и Розали сходили с ума друг по другу, месяцами не выходя из своей комнаты. Их взаимная страсть вызывала у меня недоумение - неужели невозможно думать о чем-то другом?.. Физическая сторона их отношений, которую мы все поначалу были вынуждены терпеть, напоминала ураган без малейшего шанса для окружающих жить нормальной жизнью. Оказаться вовлеченными в это было крайне мучительно. В один из дней я и Розали здорово повздорили, и со свойственной ей язвительностью, она объявила меня занудой и моралистом, не способным получать удовольствие от секса. Мол, другой бы на моем месте уже давно не стеснялся воспользоваться изобилием предложений...
  Я знал, что я нравлюсь человеческим женщинам. Я видел, как вспыхивают на мгновение их глаза, когда они видели меня. Я слышал их мысли, оценивающие меня, мое тело, мое поведение. Это было заложено моей природой - быть притягательным для них. Их эротические фантазии на мой счет вызывали у меня в лучшем случае улыбку, в худшем - скуку. Иногда, чтобы чего-то добиться, я пользовался их слабостью и, изображая внимание, эгоистично и равнодушно играл с их чувствами, потакая и подавая надежду на несбыточное. Приближаясь к ним, я  нередко бравировал своей аурой хищника - я видел, как беспомощно они поддавались на животный зов, который я вызывал в их телах. Их глаза заволакивались дымкой, дыхание учащалось, руки начинали дрожать, а мысли превращались в бессвязные трепетания и лепет. Их безумно влекла мечта оказаться в моей постели... Глупенькие бабочки, несчастные жертвы человеческих гормонов.
  Я помнил, как Таня пыталась завладеть моим вниманием, пуская в ход мое же оружие. Меня забавляли ее мысли о моем совращении: я знал каждую ее уловку, бессовестно читая в ее мыслях ее бесчисленные воспоминания о сексуальных связях с другими мужчинами. В отличие от них, меня убить она не могла. Ее привлекала и раздражала моя безучастность, моя холодность, мое безразличие к ее чарам. До встречи со мной ей не приходилось сталкиваться с таким явным равнодушием. Ее аура не действовала на меня.
  Я не чувствовал желания гордиться этим. Ощущая свою сексуальную привлекательность, я не видел в ней особого смысла, принимая ее лишь как еще одну сторону моего темного "я". Она не делала меня лучше - она лишь потакала моему эгоизму, позволяя легко достичь своей цели. Я не стремился использовать ее: доказав свою силу, для меня она раз и навсегда стала наглядной демонстрацией мерзости существа моей природы. Но я никогда не думал, что на этой земле есть существо, способное вызвать у меня животный отклик такой же разрушительной силы.
  Не просто голод хищника, вызванный запахом человеческой крови.
  Не просто романтическое увлечение и интерес к загадке недоступного мне сознания.
  Впервые в моей жизни я встретил женщину, совершенно космическим образом соединившую в себе все,  о чем я мог только мечтать.
  Самое совершенное создание на земле.
  Моя Белла.
  Сладостная дрожь пробегала по моему телу, стоило мне представить, как я прикасаюсь к ней. Ее шелковистые вьющиеся волосы, рассыпанные по плечам, вызывали у меня страстное желание погрузить в них свое лицо. Я жаждал прикоснуться к ее губам, ощутить их нежный, бархатный вкус. Я готов был использовать все данные мне природой преимущества, чтобы привлечь Беллу, покорить и навсегда привязать к себе, отняв у всего остального мира.
  Еще вчера я не смел позволить себе думать об этом. Но полыхающее во мне желание отодвинуло здравый смысл на второй план.
  Сегодня в своих мечтах я был ненасытен.
  Я не оставлю без внимания ни один кусочек ее тела. Каждый ее пальчик. Каждый ноготок. Ни один миллиметр ее кожи не избежит моего прикосновения. Медленно, словно растягивая драгоценное удовольствие. Я позволю своим рукам обнять ее стан, ощущая ее податливость и тепло. Мои плотоядные пальцы, словно по музыкальному  инструменту, пробегутся по ее спине, даже сквозь ткань чувствуя трепет ответного желания. Пьянящая дрожь охватит тело,  когда ее теплые и нежные губы впервые прижмутся к моим...
  Как быстро она окажется без одежды? Пока я, обезумев от пожирающего меня нетерпения, не сорву с нее ее сам?..
  Ее тонкая бархатистая кожа под моими губами...
  Ни один кусочек ткани не мешает нашим обнаженным телам соприкасаться...
  Она обовьет меня своими гибкими стройными ногами. Доверчиво и тихо открывая доступ в неизведанную и волшебную глубину.
  Я буду ловить ее прерывистое дыхание своими губами...
   - Эдвард!
  Тонкий голос Элис ворвался в мое сознание, разбив на осколки фантазию, словно хрупкое стекло.
  Мы все еще сидели на дереве. Лес, полный жизни и запахов, окружал нас со всех сторон.
  Сестра сидела рядом, смотря на меня слегка смущенным взглядом.
  Мне достаточно было обмена этими взглядами, чтобы понять, что мои мечты повлияли на мое будущее.
   - Нет, Элис! - Я соскочил с дерева, стряхнув с себя остатки своих мыслей как сон. - Не стоит придавать этому хоть какое-то значение...
   Сестра смотрела на меня как на маленького ребенка.
   - Ты знаешь, - тихо произнесла она, - что рано или поздно это должно будет произойти... Если вы будете вместе.
  Я сжал голову руками, опустив лицо.
   - Господи, Элис... Она ведь так и не понимает до конца, что я из себя представляю. Она даже представить себе не может, чем она рискует, находясь рядом со мной. Неужели ты считаешь, я буду способен всем этим воспользоваться?
  Элис закатила глаза.
   - Эдвард, на мой взгляд, твоя склонность к самобичеванию иногда переходит всякие разумные границы. Почему ты так упорно продолжаешь отвергать все надежды на собственное счастье? Почему бы тебе просто не смириться с тем, что ты, наконец-то, нашел свою родную половинку? Почему ты не думаешь, что вы самой судьбой предназначены друг для друга?
   Я собрался возразить ей и вдруг замер, ошеломленный.
   - Элис... - я с испугом вглядывался в лицо сестры. - О какой судьбе ты говоришь? Ты хочешь сказать, что моя встреча с Беллой... была предопределена? Ты ее видела? И ты... ты заранее видела, чем закончится эта встреча?
  Элис испытующе взглянула на меня, словно решая, говорить мне что-либо или не стоит. Наконец, она вздохнула, словно собираясь с силами, и тихо произнесла:
   - Да, я знала, что она случится.
   - И ты... ты ничего мне не сказала об этом?
  Элис пожала плечами.
   - Извини, но что бы это изменило? Ты бы сбежал от этой встречи, как от чумы! Даже сейчас, когда ты понимаешь, что физически не сможешь уйти от нее, ты все еще не оставляешь мыслей о бегстве!
   - Ох, Элис...
   - Эдвард, объясни мне, чего конкретно ты боишься? Ведь Белла готова ответить тебе взаимностью - все яснее ясного. Даже я вижу это в ее глазах!
   Я сжал голову руками, ощущая, как неизбежность катастрофы накатывает на меня как непоправимое цунами.
   - Элис... - я постарался собраться с мыслями, чтобы мои аргументы выглядели более весомыми. - Ты ведь не хуже меня знаешь, насколько мы можем быть привлекательны для людей. Какое влечение они испытывают к существами вроде нас с тобой, если мы задаемся целью сделать их своей добычей. - Последнее слово я выговорил с трудом, словно скрежеща зубами. - И то, что ты принимаешь со стороны Беллы за любовь или банальное проявление интереса ко мне - это всего лишь ее реакция на то, как сильно я хочу ее. Во всех смыслах этого слова. Элис... я никогда, никого не хотел так сильно, как Беллу Свон. Я даже не могу сравнить с чем-то те чувства, которые испытываю по отношению к ней. Я хочу, чтобы она навсегда принадлежала мне одному, и сейчас я готов на все, чтобы получить желаемое. И я не знаю, что останется от ее "привязанности", о которой ты мне говоришь, если исключить из игры мою притягательность хищника. Что будет, если однажды она взглянет на меня и поймет, что я из себя представляю на самом деле?
   - Ох, опять он в свою "ду-ду" запел...
  Я уловил в мыслях сестры нотки легкого раздражения.
   - Извини, братец, но я не вижу поводов продолжать заниматься бессмысленным самобичеванием.
   - Элис, ты не понимаешь! Любой парень ее возраста сможет дать ей гораздо больше, чем я - во всяком случае, он не будет каждую минуту бороться с мыслью о том, как вцепиться ей в горло!
   - И это все, что тебя пугает? По-моему, с этим искушением ты прекрасно научился справляться!
    - Не стоит так высоко оценивать мой самоконтроль...
   -  Эдвард... - в голосе Элис послышались нотки сомнения. - Ты не сможешь ее убить.
   - Я слишком сильные эмоции и ощущения испытываю при мысли о возможности близости с Беллой. Я боюсь, что не смогу контролировать себя, свои желания... и убью ее.
  Наконец, я поднял на Элис глаза, и увидел, как они потеплели от сочувствия и понимания. Выходит, мои страхи были не напрасны...
   - Ты не представляешь, Элис... не представляешь, как я завидую любому сопливому мальчишке только за то, что он просто человек. Что он без всякого страха может подойти к Белле и обнять ее. Что он может легко позволить себе прикоснуться к ее губам, к ее коже... Дать ей то, что я при всей моей любви к ней, не могу ей дать без риска для ее жизни. Это сводит меня с ума. Ведь каждый из них имеет больше шансов заслужить ее любовь, чем я, и мне нечего будет противопоставить ему. Я навсегда так и останусь монстром, который не несет в ее жизнь ничего, кроме разрушений и опасности. И ты не представляешь, как я заранее всех их ненавижу...  всех, кто возможно, рано или поздно попытается отнять ее у меня. Потому что каждый из них будет иметь на нее больше прав, чем такое ущербное чудовище как я. Только по той простой причине, что они - люди...
   - Ну и что? - В легком, переливчатом голосе моей сестры вдруг зазвенели стальные нотки. - И что? Ты готов вот так без борьбы отдать ее какому-нибудь убогому Майку Ньютону? И готов день за днем наблюдать за тем, как он прикасается к Белле и бездумно наслаждается тем, что для тебя дороже всего на свете?
  Майк Ньютон прикасается к Белле... От одной только мысли об этом меня затопила черная ярость. Я уже столько раз за прошедшее время мысленно обхватывал его пустую голову словно орех и расплющивал ее, едва сжав пальцы... Этому скользкому мелкому угрю не прожить и дня, если он только помыслит еще раз приблизиться к ней. Как впрочем, и всем остальным глупым мальчишкам, чьи фантазии простираются дальше, чем банальное "привет-как дела".
   - Эдвард, ты должен дать вам обоим шанс... Шанс быть вместе.
  Голос Элис звучал почти умоляюще. Но разве стоило умолять того, что и так готов был сдаться?
  Горькая усмешка тронула мои губы.
   - Ох, Элис... Я сам так сильно хочу этого, что вряд ли устою перед искушением отобрать ее у всего мира.
  Я услышал ее смешок.
   - Я думаю, что весь остальной мир как-нибудь это переживет.
  Я взъерошил волосы, смущенно глядя на нее.
   - Будем надеяться...
  Элис подняла глаза к верхушкам деревьев - сквозь них уже начинал пробиваться свет зарождающегося утра.
   - Пора...
   Мы встали с дерева, и я на секунду замер, закрыв глаза и втягивая в себя напоенный утренней свежестью воздух.
  День, которого я так долго ждал и так боялся, наконец, наступал.
   - Я думаю, тебе лучше зайти домой и переодеться перед встречей.
  Практичный голос Элис прервал мои мысли - она, как всегда, была права.
  Меньше чем через десять минут мы уже поднимались по лестнице - каждый в свою комнату. Прежде чем пойти к себе, Элис повернулась и лукаво бросила мне:
   - Думаю, бежевый свитер и джинсы тебе вполне подойдут. И не забудь под свитер надеть рубашку с коротким рукавом - будет очень тепло.
   - Почему они?
  Она с укором взглянула на меня.
   - Можешь ты хотя бы в такой мелочи мне довериться?
   - Если дело дойдет до того, что ты начнешь мне подбирать гардероб перед свиданием, я точно рано или поздно взбунтуюсь.
   - Разве я когда-нибудь давала тебе плохие советы?
   - Вспоминаешь былые заслуги? - я ласково поддел ее, признавая за ней право быть чуть ближе ко мне, чем все остальные.
   - Нy...
  Дверь в ее комнату открылась, и Джаспер нетерпеливо возник на пороге.
   - Неужели вы во время охоты не успели наговориться?
  Мы оба рассмеялись, и Элис впорхнула к себе.
  Значит, рубашка, джинсы и бежевый свитер?
  Мне уже не хватало терпения побыстрее очутиться у дома Свон, хотя я понимал, что приду слишком рано. Но дожидаться назначенного времени у себя я бы не смог - я слишком давно не видел Беллу.
  Как она провела вчерашний вечер?
  Думала ли о сегодняшнем свидании? И что думала?
  Боялась или ждала?
  Несмотря на ранний час, ее отец уже встал и явно был занят приготовлениями к отъезду. На кухне тихо звенела посуда. Чуть приглушенно журчала звуками какая-то радиостанция.
  Я не смог удержаться, и забравшись на дерево, заглянул в окно ее спальни. Белла спала, укутавшись в одеяло как в кокон и обняв одной рукой подушку. В течение долгого времени, пока ее отец занимался сборами, я смотрел на ее безмятежное лицо, наслаждаясь мыслью, что сегодняшний день будет отдан только нам двоим.
  Наконец, Чарли хлопнул входной дверью и, держа в руках удилища и сумку, двинулся к машине. Он явно очень любил рыбалку, и всем видам отдыха предпочитал именно ее. Мне на будущее нужно будет иметь это ввиду - тем более, если я так стремился стать бойфрендом его дочери. Бойфрендом... Интересно, готова ли Белла представить меня в таком качестве своему отцу?
  Я услышал, как зашуршало ее одеяло, и поспешил спуститься с дерева - мне не хотелось бороться с искушением, наблюдая за тем, как она вылезает из постели и переодевается. Пока еще были вещи, справиться с которыми я был не готов.
  Хлопнули дверцы шкафа, зашуршали вещи. Белла вприпрыжку спускалась на кухню, а я уже с трудом боролся с нетерпением постучать в ее дверь. Минуты текли медленно, но мне нужно было дать ей время поесть. Я искренне надеялся, что у нее хватило здравого смысла предупредить отца, с кем и куда она сегодня направляется...
  На кухне послышался шум воды - Белла мыла посуду. Сколько я еще смогу ждать, теряя драгоценные минуты?
  Белла снова поднялась наверх, и я понял, что окончательно потерял терпение. К черту вежливость - в конце концов, я могу подождать ее в прихожей. Но перед этим хотя бы увижу...
  Через секунду я уже стучал в ее дверь.
  Она сбежала вниз по лестнице быстрее, чем я мог надеяться.
  Неужели Элис была права? 
  Неужели это действительно правда, и она спешит навстречу мне, потому что так же отчаянно как и я, хочет быть вместе?
  Замок, с которым она боролась, чтобы открыть мне дверь, никак не хотел поддаваться. В какую-то долю секунды я бы готов выбить эту дурацкое препятствие.
  Белла, Белла...
  Наконец, дверь распахнулась.
  Ее запах опалил мои легкие раньше, чем я увидел ее, и в мгновение ока монстр внутри меня изготовился к прыжку. Кажется, никогда еще она не пахла более соблазнительно и сладко. Ее аромат волнами заполнил мои легкие, проникая в каждую клеточку моего тела, сотрясая, мучая, лишая разума. Мои зубы сжались, и от предвкушения коснуться ее кожи, рот обильно наполнила ядовитая слюна. Ее кровь, будто дурманящий наркотик, звала меня настойчивее, чем любая сладкоголосая сирена. Сейчас мы были одни у нее дома, и мне стоило лишь протянуть руку - я сполна бы насладился желаемым... 
  Додумать эту мысль до конца я не успел - наши взгляды встретились
  Она смотрела на меня так, как будто я был самым долгожданным человеком в ее жизни. Доверчиво, искренне, без малейшего намека на страх. Так же, как это было в Порт-Анжелесе, когда я буквально вырвал ее из рук ублюдков, жаждущих надругаться над ней. Тогда я спас ее. А кто сейчас спасет ее от самого меня?
  Ох, Белла, Белла...
  Она так неловко переминалась на пороге с ноги на ногу, глядя на мое мрачное выражение лица, что мне захотелось рассмеяться. Мое счастье, что я могу не сомневаться в ее искренности - все ее страхи и сомнения ясно читались по ее глазам.
   - Доброе утро!
  Я жадно оглядел ее с головы до ног, словно запечатлевая в сознании ее образ. И только тут заметил, что на ней одето.
  Бежевый свитер и джинсы.
  То же самое, что посоветовала мне утром одеть Элис.
  Ох, сестренка, ну и шуточки у тебя!
  Мы были похожи друг на друга, как близнецы.
  Увидев смешливый блеск в моих глаза, Белла с испугом глядела себя, и я увидел, как вытянулось от обиды ее лицо.
   - Что-то не так? - Она нервно окинула себя взглядом, будто выискивая несуществующие недостатки.
   - Мы - два сапога пара! - я примирительно развел руками, обращая ее внимание на то, что одето на мне.
  Она улыбнулась мне в ответ, но в ее глазах мелькнуло нечто похожее на смущение и грусть. Возможно, ей наше сходство пришлось не очень по вкусу...
  Пока Белла закрывала дверь в дом, я подошел к ее машине. Да уж, это была плохая идея - согласиться ехать на пикапе. Еще вчера вечером я подсмеивался над Элис, чертыхавшейся последними словами, сидя за рулем этой развалины. Сегодня мне приходилось расплачиваться за свою заносчивость.
  Я увидел, как нахохлилась Белла, заметив мое отношение к ее машине. Видимо, я всем своим видом демонстрировал полное презрение к этой ржавой развалюшке, поэтому она нарочито громко напомнила мне о нашей договоренности.
   - Мы обо всем договорились! - Дверь пассажирского сиденья распахнулась, и мне ничего не оставалось, как влезть в ее пикап. Нет, при первой же удобной возможности я уговорю Беллу сменить этот ужас на что-то более приемлемое. Например, на маленькую серебристую ауди-купе...
   - Куда едем? - Она завела мотор, всем своим видом демонстрируя готовность к поездке.
  Если бы мы ехали в моей машине, ее беспечность по отношению к собственной безопасности не пугала бы меня так сильно. Но только не за рулем этого ржавого кошмара...
   - Сначала пристегнись, а то мне уже страшно! - поддел я, делая ставку на ее упрямство и детскую обидчивость.
  Надувшись, она пристегнула ремень безопасности и снова взглянула на меня:
   - Так куда мы едем?
   -  Шоссе номер сто один на север, - безапелляционным тоном произнес я.
  Прошло уже 15 минут с тех пор, как пикап тронулся с места, а мы до сих пор так и не выехали из города.
   - Думаешь, мы засветло выберемся из Форкса?  - как я не старался, я не смог скрыть презрение в моем голосе.
  Естественно, она обиделась и бросилась защищать свою машину.
   - Этот пикап в дедушки годится твоему "вольво"! Прояви немного уважения!
  К этой ржавой развалине? Нет, я, конечно, уважаю старость, но только не в гараже! Да ей самое место на помойке! Надеюсь, мне в самое ближайшее время удастся уговорить Беллу пересесть на другую, более удобную и комфортную машину...
  Наконец, мы выехали за черту города.
   - Шоссе номер сто десять - первый поворот направо. - Боже, сколько мы из-за этой рыжей черепахи на четырех колесах потеряем времени... - А теперь вперед, пока не кончится дорога!
  Белла свернула на нужную нам трассу, и взглянула на меня:
   - А что потом?
   Ну, наконец-то она поинтересовалась, что ее ждет!
   - Пойдем пешком!
  Белла с испугом уставилась на меня.
   - Пешком?
  Боже, неужели в ней проснулся здравый смысл, и она поняла, с кем рядом она находится, и в какую историю ввязалась, согласившись на эту встречу?
   - Какие-то возражения?
  Если она действительно испугалась, я был готов в ту же секунду прекратить наше путешествие и вернуть ее домой. Все что угодно, лишь бы она не боялась меня.
  - Нет!
  Я посмотрел на нее, пытаясь понять причину ее упрямства, и только тут заметил, что она смотрит на свою обувь. Ах, вот в чем дело... Она боялась, что не сможет долго ходить по лесу!
   - Не бойся, это же всего пять миль, а время у нас есть...
  Но вопреки моим ожиданиям ее лицо еще больше омрачилось, и я почувствовал, как она сжалась. Сжалась от страха.
  Я ощущал этот страх так остро, что был готов в эту же минуту предложить ей развернуть машину. Она боялась меня. Возможно, раньше это удавалось ей скрывать, но сейчас, когда она оказалась наедине со мной без малейшей защиты, здравый смысл в ней все-таки возобладал.
  Если она боится меня, мы вернемся в Форкс. Сейчас же. Ей нужно только сказать мне об этом.
   - О чем ты думаешь? - я смотрел на нее, не отрывая взгляда.
   - Пытаюсь представить, куда мы едем.
  В ее голосе не прозвучало ничего, кроме любопытства.
  Ну конечно, я ведь не сказал ей, куда мы отправляемся. На ее месте, меня бы тоже очень интересовал этот вопрос.
   - В одно место, где я люблю бывать в ясную погоду.
  Это была поляна, которую я случайно обнаружил во время охоты несколько лет назад. Дивное уединенное место, где никто не смог бы нам помешать. В видении Элис эта поляна была залита солнцем. Там я смогу открыть Белле еще один секрет обо мне. Возможно тогда она поймет, насколько сильно я и мне подобные отличаемся от обычных людей. Солнце всегда заставляло меня помнить, кем я на самом деле являюсь - и все внутри меня сжималось от страха при мысли, как Белла воспримет то, что ей предстоит увидеть.
  Я взглянул на медленно тающие на небе облака, и краем глаза увидел, что Белла также смотрит на небо.
   - По словам Чарли, сегодня должно быть тепло, - тихо произнесла она.
  Меня затопила волна облегчения. Она все-таки сказала отцу, куда едет. Она все-таки послушалась меня!
   - Ты сказала отцу, куда собираешься? - я все еще не мог поверить в ее здравомыслие.
   - Нет. - Она опустила глаза.
  Ну еще бы, разумеется! Белла была бы не Беллой, если бы хоть на секунду задумалась о своей безопасности!
   - А Джессика думает, что мы вместе поехали в Сиэтл? - я все еще цеплялся за последнюю слабую надежду.
   - Нет, я сказала, что ты передумал. - Ее голос был полон наивной беспечности.
  Она издевается надо мной, да? Нельзя же до такой степени быть неблагоразумной!
   - Значит, о том, что ты со мной, никто не знает? - я с трудом сдержал раздражение в своем голосе.
   - Ну... - она снова смотрела на меня глазами доверчивого ребенка, - думаю, ты рассказал Элис?
  Все ясно. Я был обречен. О том, что она со мной, никто ничего не знал. Никакой страховки у меня не было. Никакого повода для того, чтобы вернуть ее живой отцу. Если что-то пойдет не так, никто не узнает, куда она исчезла, и кто видел ее последним.
  Прекрасно.
  Идеальная ситуация для такого убийцы, как я.
  - Спасибо за понимание! - тихо выдавил я из себя.
  Значит, помощи мне ждать неоткуда. Да уж...
  Никакой страховки.
  Никаких защитных барьеров.
  И в довершении моей гибели - ее безоговорочное и абсолютное доверие ко мне.
   -  Ты же говорил, что у тебя могут быть неприятности из-за того, что нас часто видят вместе. - Она смотрела на меня как нашкодивший ребенок, не понимая, за что на него сердятся.
  Я понимал, что мне не за что на нее сердится. Что будь на моем месте любой другой парень, ни о каких "мерах безопасности" и речи бы не было. Что ее поведение, в отличие от моего, скорее выглядело как нормальное. Но применительно к нам, ее поступки делали задачу, стоявшую передо мной, абсолютно невыполнимой. Она совершенно не желала мне помогать. И я безотчетно сердился на нее за это.
   -  Значит, тебя беспокоит, что у меня могут быть неприятности, если ты не вернешься домой?  - я вложил в свои слова как можно больше язвительности.
  Белла кивнула, продолжая вести машину.
  - Ну конечно! - Я не удержался от того, чтобы не произнести это вслух. - Именно для этого ты ничего никому не сказала о том, куда и с кем едешь. Устроив тем самым прекрасный завтрак для сгорающего от желания вампира на свежем воздухе. Великолепно!
  Только к концу фразы я понял, что она может меня расслышать. Однако, судя по ее реакции (точнее по полному ее отсутствию), она ничего не смогла разобрать.
  Мне нужно было успокоиться и перестать злиться.
  Именно на это стоило потратить остаток пути.
  Мы ехали еще минут 20, пока, наконец, Белла не припарковалась около тропинки, которую я указал. На улице заметно потеплело, и у меня не было повода демонстративно соотносить свою одежду с погодой. Разглядывая кромку леса и оценивая путь, который нам придется пройти, я слышал, как Белла последовала моему примеру и тоже стянула с себя свитер. Мне очень хотелось повернуться и посмотреть на то, как она снимает его, но я вовремя одернул себя. Не стоило ее смущать своими нескромными взглядами.
  -  Нам сюда. - Я указал рукой на нужное направление.
   -  По тропинке? - с надеждой спросила Белла.
  Она все еще беспокоилась, сможет ли она преодолеть весь путь пешком. Ей не стоило волноваться об этом - если она устанет, я легко смогу донести ее на руках.
   - Я сказал, что в конце дороги тропинка, а вовсе не то, что мы по ней пойдем.
  Я услышал в ее голосе настоящую панику.
   -  Как же без тропинки?
  Она действительно боялась, что заблудится в лесу? Боялась сильнее, чем идти в этот лес со мной? Я покачал головой и повернулся  к ней.
   -  Со мной не потеряешься,  - я с трудом сдержал смех в надежде успокоить ее и замер, поймав ее взгляд.
  Ее глаза расширились, глядя на меня. Как будто я вдруг сделал нечто, что ее сильно напугало. Темно-шоколадный взгляд скользил по моему лицу и телу настороженно и расстроено - словно я в чем-то не оправдал ожиданий. Я следил за каждым ее движением, пытаясь уловить, о чем она думала.
  Ей что-то не понравилось? Я ее разочаровал? Или все-таки поняла кто перед ней...
  Наконец, я решился прервать затянувшееся неловкое молчание и выяснить в чем дело.
   - Хочешь вернуться домой? - мягко спросил я.
  Она должна знать, что в любой момент может отказаться от своих намерений. Я не мог позволить ни себе, ни кому бы то ни было принуждать ее к чему-то. У нее всегда должен быть выбор. Должен оставаться шанс передумать.
  Все еще не отрывая от меня взгляда, Белла подошла чуть ближе и глухо произнесла:
   - Нет.
   -  Тогда что случилось?
  Я смотрел на нее очень внимательно, стараясь уловить малейшее колебание в ее настроении или нежелание продолжать путь. Я готов был вернуть ее домой в любую минуту.
  Наконец, Белла со вздохом произнесла:
   -  Я  - человек неспортивный, хожу медленно. Тебе придется быть терпеливым.
  Я улыбнулся. Я готов был всю дорогу пронести ее на руках, если бы она мне это позволила.
   -  Что же, приложу все усилия.
  Все еще видя ее нерешительность, я вновь сделал попытку ее успокоить.
   - Не волнуйся, домой я тебя отвезу.
  Ее губы слегка надулись от обиды, и она решительно двинулась к лесу.
   - Если хочешь, чтобы до захода солнца я прошла по этим джунглям пять миль, то стартовать лучше прямо сейчас!
  Мы двигались предельно медленно, и я боялся выпускать Беллу из вида, опасаясь, что она споткнется или ударится обо что-то. Нередко я ловил на себе все тот же ее взгляд, настороженный и расстроенный, теряясь в догадках, что в моем виде так ее огорчило. Я видел, с каким страхом оглядывается она вокруг, опасаясь что мы заблудимся. Чтобы отвлечь ее от мыслей об этом, я начал задавать ей те вопросы, которые не успел задать за два последних дня. Как она проводила дни рождения, какие подарки ей больше всего запомнились, были ли у нее домашние животные...
  Она мужественно шла рядом со мной, лишь изредка прибегая к моей помощи, если нужно было преодолеть препятствие в виде поваленного дерева или глубокого оврага. Я видел, как постепенно отступает ее страх, глаза начали оживленно блестеть и мрачное настроение рассеивалось. Наш путь приближался к концу - я видел просвет среди деревьев, указывающий на то, что поляна близко.
   - Уже пришли? - спросила Белла запыхавшимся тоном.
   - Почти, - я улыбнулся ей, гордясь ее смелостью и терпением. - Видишь просвет среди деревьев?
  Она, прищурившись, устремила взгляд туда, куда указывала моя рука.
   - Где?
  Я не сразу сообразил, что вряд ли ее зрение отличается такой же зоркостью и четкостью, как мое.
   - Ну, для твоих глаз, наверное, еще рано. - Я не смог удержаться от легкой подколки.
   Белла терпеливо вздохнула, взглянув на меня с улыбкой.
   - Пора к окулисту - тихо пробормотала она.
  Я улыбнулся и безмолвно обругал себя за невнимательность.
  Мы все так же медленно двинулись дальше.
  Теперь я позволил себе идти впереди, показывая ей дорогу. С каждой секундой приближаясь к поляне, я понимал, что решающий разговор близок. Сейчас пути назад у меня уже не будет, и Белле придется столкнуться с тем, что я в действительности представляю из себя.
  Как она это воспримет?
  Выдержит ли ее чувство то, что она увидит?
  До сегодняшнего дня все ее представления обо мне скорее напоминали восхищение сказочным героем, чем реальное представление о том, кем я являюсь на самом деле.
  Теперь уже было невозможно оттягивать неизбежное, и липкий, холодный страх наполнил каждую клеточку моего тела.
  Когда мы выйдем на эту поляну, я сложу к ее ногам все, чем в реальности обладал. Между нами не останется никаких тайн. Я не смогу лгать, не смогу притворяться - Белла была достойна лучшего. Она должна была знать обо мне все. Но готова ли была она принять эту правду?
  Что, если это оттолкнет ее и она осознает, что потеряет, связавшись со мной? Смогу ли я выдержать ее отказ? Вынесет ли мое сердце ее равнодушный взгляд, ее холодность?
  Всего этого я не знал.
  Я видел, как завороженно она разглядывает переливающуюся под солнечным светом листву и тихонько отошел, обойдя поляну с левой стороны. Здесь папоротник был особенно густым, не позволяя солнечным лучам достигнуть земли. Позволяя мне оставаться в тени.
  Сейчас я должен был найти в себе силы выйти из этой тени на солнечный свет, сметя таким образом, последний защитный барьер, отделявший меня и Беллу друг от друга. Я видел, как она ищет меня глазами, и найдя, наконец, не отрывала от меня взгляда.
  Если бы у меня было сердце, сейчас оно бы разорвалось от безысходности и боли.
  Я не знал, о чем она думает, смотря на меня.
  Но обратного пути у меня уже не было.
  Я глубоко вздохнул и, расстегнув до пояса рубашку, сделал первый шаг на залитую солнцем поляну.
   Глава 18   Признания Я чувствовал, как пальцы Беллы осторожно касаются моей ладони - словно теплые нежные перышки. Неуверенно, словно опасаясь чего-то, она медленно чертила невидимые узоры на моих пальцах - вверх-вниз, вверх-вниз. Я распахнул и расслабил ладонь насколько это было возможно, готовый позволить ей все, что угодно - касаться меня так как ей хотелось бы,  не обращая внимания на собственные желания. Сейчас она целиком и полностью властвовала надо мной, моя такая хрупкая нежная Белла, вызывая во мне сладостную дрожь покорности и боли. Я видел изумление и восхищение в ее глазах. Солнечные блики отражались в их шоколадной глубине, и когда я поднимал на нее взгляд, все мое естество пронзало чувство бесконечного, ни с чем несравнимого, почти безумного наслаждения. Белла сидела рядом со мной, поджав под себя ноги, и смотрела на меня зачарованным взглядом. Мир искрился и переливался всеми красками радуги, наполняя меня восторгом, и я был не в силах противостоять этому ощущению. Я чувствовал, как ее теплая ладонь осторожно скользнула в мою, продолжая свой неспешный путь к моему запястью. Неужели все это происходит со мной? Я знал, что лишен возможности спать и видеть сны - хорошие или плохие. Подарив мне вечную жизнь, всевышний отказал мне в возможности обладать желаемым даже в мире несбыточных грез. Я мог использовать данное мне время любым удобным мне способом, но забыться снами и не думать я не мог уже никогда. Однако сейчас мне казалось, что я грезил наяву. Белла действительно была рядом со мной. Из спасительной тени деревьев я вышел к ней таким, каков я есть, и она не убежала от меня, громко вопя от ужаса. В ее глазах не было страха или боли. Я распахнул перед ней двери моего мира, открыв ей все свои тайны. Еще несколько часов назад страх заставлял сжиматься мои легкие, и я с трудом сделал к ней  первый шаг из густого папоротника. А затем еще шаг. Это были самые трудные и страшные шаги в моей жизни. Но я был сполна вознагражден за них восхищением, широко распахнувшим ее прекрасные глаза. Я двигался ей навстречу, медленно, мечтая только об одном - чтобы эта внезапно возникшая между нами близость никогда не заканчивалась. Она ждала меня посреди поляны, и я ощущал, как неровно бьется ее маленькое, теплое, смелое сердце. Бьется в ожидании, когда я подойду к ней.    Сейчас, когда  я лежал рядом с ней и нас разделяли какие-то жалкие сантиметры пространства, все происходящее напоминало мне сказочный сон, в котором я готов был находиться вечно. За последние восемьдесят лет моего существования мысль о том, что я чудовище, недостойное права жить, а уж тем более иметь возможность наслаждаться счастьем, была главной в моем сознании. Мне пришлось смириться с моей сущностью, требующей смерти людей ради банального пропитания, и хотя во имя любви к моему отцу и моей семье мне удавалось держать в узде свои самые низменные инстинкты, я никогда не рассчитывал, что на всей земле отыщется человек, способный принять меня таким, какой я есть. Меня, монстра, чьи руки были обагрены человеческой кровью. И сейчас Белла, моя маленькая, доверчивая, хрупкая, безмятежная Белла, сидела рядом со мной и касалась своими тонкими пальчиками моей руки, глядя на нее с немым восхищением и восторгом. И даже тот факт, что бриллиантовая красота моей кожи скрывала под собой безжалостную мощь убийцы, не отпугивал ее - в ее глазах я не находил ничего, кроме искреннего желания быть в эту минуту рядом со мной. Я лежал на траве, закрыв глаза. Моя рубашка была расстегнута до пояса - я ощущал, как легкий ветерок пробегает по моей коже, даря ощущение прохлады. Музыка счастья тихо плескалась в моем сердце, готовом разорваться от переполнявших его чувств - я мысленно перебирал губами эту музыку, позволяя ощущению счастья заполнить меня до краев.  - Эдвард? Белла смотрела на меня с любопытством.  - Что ты делаешь? Я смотрел на нее как на ангела, спустившегося с небес - ангела, достойного самой красивой песни на земле.  - Я пою, Белла. Я пою песню, посвященную тебе... Наши пальцы вновь коснулись друг друга - я чувствовал тепло, исходящее от ее нежной кожи. Мне невыносимо хотелось переплести ее руку с моей - дрожь, охватившая меня при этой мысли, передалась моей ладони. Нет, я не хотел испугать ее своими желаниями. Я хотел, чтобы она сама ощутила свои чувства, прикасаясь ко мне. Я видел, как расширяются ее зрачки, как приоткрываются губы, словно ей не хватало воздуха, как осторожно двигаются ее пальцы по моему расслабленному запястью вверх к локтю. Я чувствовал, как сладкая пытка ее прикосновений сводит меня с ума, но не делал ни одного движения. Мне эгоистично хотелось погрузиться в ее ощущения, хоть немножко соприкоснуться с миром ее чувств. Чувств, причиной которых был именно я. Налетевший ветерок коснулся ее вьющихся каштановых прядей, бездумно рассыпав их по ее плечам. Я испытывал огромное желание быть сейчас этим ветерком, чтобы так же легко касаться ее, не боясь причинить боль. Ее пальцы продолжали путешествие по моей руке. О чем она сейчас думала?  - Я не напугал тебя? Я не видел страха в ее глазах, но мне нужно было убедиться, что интуиция не обманывает меня. Ее губы в ответ тронула мягкая улыбка.  - Не больше чем обычно. Конечно, что еще я мог услышать в ответ... Белла была начисто лишена самого элементарного инстинкта самосохранения. Я чувствовал нежную дрожь ее теплых пальцев, коснувшихся моего локтя. Поймав это ощущение, я взглянул на нее. Она на секунду прикрыла глаза, не успев скрыть от меня их блеск. Ей холодно? Страшно? Я еще раз посмотрел на ее руку - видимо, она истолковала это по-своему.  - Не возражаешь? - ее пальцы остановились в нерешительности. Разве я мог сказать 'нет' тому наслаждению, которое испытывал от ее прикосновений? Мне хотелось только одного - чтобы она продолжала делать это снова и снова.  - Конечно, нет. - Я зажмурился, пытаясь сдержать дрожь удовольствия, прокатившуюся по всему телу. Невыносимого, жаркого, сумасшедшего удовольствия. Я сглотнул подступившую к пересохшему горлу слюну, пытаясь немного привести в порядок запутавшиеся мысли. Слишком незнакомыми, сильными были сейчас мои ощущения, чтобы я мог позволить себе полностью отдаться им. Горячая волна удушливо поднималась изнутри меня, сметая доводы рассудка, рисуя в сознании красочные яркие картины. Такие человеческие, живые, плотские... Пальчики Беллы на секунду замерли: она хотела, чтобы я повернул ладонь другой стороной. Не задумываясь о скорости своих движений, я сделал это, и в ту же секунду в ее глазах мелькнул испуг - это выглядело чересчур необычно для человеческих глаз. Я понял, что слишком расслабился.  - Извини, - я слабо коснулся пальцами тыльной стороны ее теплой ладони - с тобой так легко быть самим собой! Легкий румянец покрыл ее щеки - я ощутил, как мои ноздри обжег жаркий запах ее крови. Мог ли я вообще подумать...   Конечно, я помнил свои мечты о том, что я испытаю, если Белла прикоснется ко мне. Но они не шли ни в какое сравнение с тем, в какие ощущения в действительности погрузили меня ее прикосновения. Каждая клеточка моего тела плавилась, обжигая и мучая мой рассудок - я жаждал, чтобы ее пальчики прикасались ко мне бесконечно. Гладили, трогали, ласкали. Я думал, что муки голодного до крови хищника, которого Белла будила во мне, будут единственным моим физическим мучением. Когда-то я самонадеянно рассчитывал, что смогу усилием воли справиться со своими человеческими ощущениями. Беспечный слепец... Теперь, ощутив в реальности каково это - чувствовать ее физическую близость -  я осознал, что моя хваленая сила воли тает как призрачный дым. Ее запах, дразня мое горло, смешивался с моими желаниями, вызывая внутри моего тела ни с чем не сравнимый адский пожар. Как же покорно сейчас я принимал его... И, Бог мне свидетель, я не променял бы его ни на какие удовольствия и соблазны этого мира. Белла взяла мою руку в свои, поднесла ее к глазам - в ярких лучах солнца моя кожа переливалась, напоминая сверкающие побрякушки. Ей нравился этот блеск - я видел, с каким восхищением она разглядывала бриллиантовые переливы. Я позволил себе осторожно пропустить свои пальцы через ее, внимательно наблюдая за ее реакцией. Она не поднимала глаза, словно боясь встретиться со мной взглядом. Господи, ну почему, почему путь к ее мыслям был для меня  накрепко закрыт?  - О чем ты думаешь? - Я, как мог, скрыл в своем голосе неудержимое любопытство. - Так странно - не слышать мыслей другого! Она подняла на меня глаза, оторвав взгляд от моей руки, и примирительно улыбнулась.  - Зато ты знаешь, о чем думают все остальные. Я вспомнил ярость Розали, когда 'услышал' причину ее ненависти к Белле, смущение и раздражение Джаспера, когда он понимал, что я 'читаю' его мучения от соблюдения нашей 'диеты'... Я был невольным свидетелем всех мыслей моих родных, оказываясь нежеланным поверенным их личных тайн, боли, страхов, сомнений.  Того, чем они ни с кем не хотели бы делиться, иногда даже с самими собой. Но от меня не могло быть секретов.  - Это не всегда удобно. - В моем голосе прозвучало нотка горечи. Иногда я бы дорого отдал за то, чтобы быть лишенным возможности читать чужие мысли. Однако Белла представляла собой абсолютное исключение, и с этим я пока смириться никак не мог. Я хотел знать о ней все.   - Ты мне так и не ответила. Она снова опустила глаза.  - Я пыталась угадать, о чем думаешь ты. Какое счастье, что она не могла этого сделать... Ее презрения я бы не вынес.  - А еще? - Мое любопытство было неутолимо. Она смущенно подняла на меня глаза. - Мечтала, чтобы сегодняшний день длился вечно. И чтобы мне не было так страшно. Страшно? Все во мне замерло - я ощутил, будто падаю в пропасть, в тьму, к тем чудовищам кошмарных сомнении, от которых, казалось, еще минуту назад благополучно спасся. Белла все-таки боялась. Боялась меня. Что именно я сделал не так, что ее испугало? Я вглядывался в ее глаза, ища ответы, готовый сделать все на свете, лишь бы избавить ее от страха. - Я не хочу, чтобы тебе было страшно! Ее пальцы все еще продолжали гладить мою застывшую, оледеневшую руку. - Ну, страх не совсем то, что я испытываю, хотя какие-то опасения, конечно, есть. Что за опасения? Что я сделал не так? Не в силах совладать с собой, я поднялся, чтобы взглянуть в ее глаза, приблизившись к ее лицу так близко, как это было только возможно. Я погрузился в эти шоколадные озера взглядом, мысленно задавая все возможные вопросы, спрашивая, сомневаясь, моля, ища столь важные для меня ответы... Мои пальцы невольно протянулись к ее лицу, чтобы не дать разорваться этой связавшей нас нити взглядов - теперь наши лица разделяли какие-то жалкие сантиметры пространства. Лишившись возможности читать мысли Беллы, все, что я мог использовать -  только доступный каждому смертному арсенал вопросов и интуиции. - Чего же тогда ты боишься? - хоть мой вопрос прозвучал очень тихо, я знал, что она услышит меня. Я почувствовал, как забилось ее сердце, кровь прилила к лицу там, где мои пальцы коснулись ее кожи - ее рука все еще лежала на моем запястье. Ее рот слегка приоткрылся, она заморгала, и я ощутил, как сбилось ее дыхание - ее тело недвусмысленно давало мне понять, какую реакцию вызвала у нее наша близость. Стремясь во что бы то ни стало получить желаемое, я невольно пустил в ход свою ауру хищника, жаждущего приблизить к себе столь долго подстерегаемую ничего не подозревающую добычу. Никто на этой земле не смог бы сопротивляться моему желанию дать мне то, что я хотел. И вот Белла, моя беспомощная, доверчивая Белла, послушно пришла на мой зов. Как нежный ягненок на заклание к сходящему с ума от голода льву... Всеми своими фибрами я ощутил, как чудовище внутри меня с наслаждением облизнулось, оскалилось и приготовилось к прыжку. Нет! Никогда! Мне хватило доли секунды, чтобы разорвать соединившее нас электрическое напряжение, вырвав из ее нежных пальцев свою руку. Я сорвался в места, создав между нами безопасное расстояние, оказавшись в тени ближайшего от нас дерева. Глубокий вздох... Этих секунд мне хватило, чтобы успокоиться и обуздать охватившее меня возбуждение. Я глубоко втянул в себя воздух, проклиная свою сущность и вновь возникшее между нами расстояние. Белла не сдвинулась с места, наблюдая за мной, и я физически ощущал, как на ее лице проступает сначала печать разочарования, а потом стыда. Стыда за что? За то, что она так легко и бездумно поддалась на мое физическое притяжение? Если бы она могла этому сопротивляться...  - Прости меня. - В ее шепоте послышалась боль, которую я не мог вынести.  - Подожди. - Жестом я остановил ее, не желая даже допускать, чтобы она чувствовала себя виноватой. Я не позволю ей даже на секунду подумать, что в сложившейся ситуации есть хоть какая-то ее вина. Я медленно преодолел расстояние между нами и осторожно сел на траву, сохраняя между мной и Беллой дистанцию. Я не хотел снова подвергать ее риску быть использованной моими хищническими желаниями.  -  Это ты прости меня, Белла.  - Я устало улыбнулся ей, сделав несколько глубоких вздохов. - Жаль, не могу сказать, что я всего лишь человек! Белла кивнула мне в ответ, не отрывая от меня взгляда. Я все еще ощущал ее желание моей близости. Неконтролируемое, сильное, как магнитом притягивающее беспринципного монстра, расправившего свои когти внутри меня. Я хотел, чтобы она хотя бы попыталась понять, с кем имеет дело. Я хотел защитить ее от самого себя, своих инстинктов, своего безумного желания отнять ее у всего мира и присвоить одному себе. Она должна знать, с кем имеет дело. Пусть даже мне придется заплатить за это своим разбитым сердцем. Боль от осознания этого стерла улыбку с моего лица, превратив ее в саркастическую усмешку.  - Я самый совершенный хищник на земле, понимаешь? Тебя привлекает все: мой голос, грация, лицо, даже запах?.. Можно подумать, мне это нужно! - Я был жесток и холоден. Я озвучивал ей правду, со страхом ощущая, как ее глаза наполняются чем-то мне неведомым. Смогу ли я вынести, если сейчас она встанет и уйдет? Сорвавшись с места, я ринулся в лесную чащу, словно желая скрыться от неизбежного. Я знал, что через секунду вернусь назад, чтобы еще раз увидеть ее глаза. Что в них останется после того, как я раскрою ей истину? Могу ли я позволить ей испытывать иллюзии относительно моей сущности? Нет, не могу. В ее молчании мне почудилось сомнение - неужели она действительно думала, что смогла бы ускользнуть от меня, реши я пустить в ход свое обаяние хладнокровного, расчетливого убийцы? - Можно подумать, ты могла бы скрыться! Я бы добился своего и без смазливой физиономии! Боль внутри меня стала такой невыносимой, что я оторвал от растущей рядом ели ветку и швырнул ее в стоящую неподалеку сосну с такой силой, как будто хотел наказать бедное дерево за свои мучения. Я испытывал невообразимое, дикое желание забыть обо всех моральных принципах, не думать о чувствах Беллы - просто отдаться на волю собственных инстинктов, шаг за шагом добиваясь того, что мне нужно. Белла не смогла бы сопротивляться, я знал это. Более того, сейчас я видел это, ощущал всеми фибрами своего тела ее неосознанный ответ, ее податливость, и чудовище во мне бушевало, находясь всего в шаге от вожделенного приза.   В эту секунду осознание того, как легко я могу сломать ей жизнь, цинично воспользовавшись ее слабостью и беспомощностью, наполнило меня до краев саркастичным презрением к самому себе.  - Можно подумать, ты смогла бы мне сопротивляться... Я обернулся, готовый прочесть на ее лице отвращение и ненависть. Белла сидела, все так же поджав под себя колени, и смотрела на меня глазами, полными детского безотчетного страха. Ярость и боль, пожиравшие меня, внезапно угасли. Я отдал бы сейчас все, что имел, лишь бы она никогда не испытывала страха рядом со мной. Разве я мог позволить себе использовать ее слабости, чтобы получить то, что мне хотелось? Конечно, нет. Что стоили мои муки и сомнения по сравнению с ее болью? Я бы умер, защищая  и оберегая ее.  - Не бойся. - Мой голос стал тихим и успокаивающим. - Я не причиню тебе зла, клянусь! Я осторожно приблизился к ней, и, опустившись на колени, снова заглянул ей в глаза. Сейчас я был снова и снова готов молить ее о прощении.  - Пожалуйста, прости, - я позволил нашим лицам снова оказаться друг напротив друга, наслаждаясь ее близостью. Мне хотелось бы думать, что я способен справиться с любой болью, лишь бы Белла была счастлива. - Я в состоянии себя контролировать. Просто ты застала меня врасплох. Впредь обещаю вести себя примерно. Сейчас, как никогда, мне хотелось в это верить. Я ждал, что Белла скажет мне хоть что-нибудь, но она продолжала завороженно смотреть на меня, не произнося ни слова. Возможно, она боится, что я все еще опасен для нее.  - Сегодня мне не хочется ни пить, ни есть, - я попытался улыбнуться, в надежде увидеть ее ответную улыбку. Внезапно лицо Беллы перекосилось, будто она собиралась заплакать, и с ее губ сорвался нервный смех. Мне вдруг стало трудно дышать от сковавшего меня страха и раскаяния - в своем стремлении быть откровенным я все-таки причинил ей боль... Как мне вымолить прощение? Что я сделал не так?  - Что с тобой? - мои пальцы коснулись ее руки, безвольно лежащей на коленях, и я почувствовал, как она осторожно и виновато погладила мое запястье. Нужно закрыть эту тему, и чем скорее - тем лучше.  - Ну, - бодро начал я, - на чем мы остановились перед всей этой свистопляской?  Белла смущенно улыбнулась, и повела плечами.  - Честно говоря, не помню. Она, возможно, и не помнила, зато я - отлично помнил. Я так и не получил ответы на свои вопросы - сейчас была отличная возможность это исправить.  - По-моему, мы говорили о твоих необычных страхах, - с упрямым лукавством напомнил я.  - Ах, да. - Белла опустила глаза, но ее пальчики, словно живя своей жизнью, продолжали рисовать узоры на моем запястье.  - И? Что-то в моем голосе заставило ее поднять на меня взгляд - все во мне выдавало мое жадное нестерпимое желание знать о ней все, получить разом ответы. Из всех сил я боролся с мучительным страхом неизвестности и неопределенности - сейчас мне не мог помочь ни один из моих навыков бессмертного охотника. Я был обычным парнем, изо всех сил добивающимся внимания со стороны девушки, которую я безумно и страстно любил.  - Мне страшно, Эдвард, потому что мы такие разные. Я не знаю, как мы сможем быть вместе. Возможно, если бы ты устроил всю эту демонстрацию силы чуть раньше - скажем, пару месяцев назад... меня бы это остановило. Но теперь я без тебя уже не могу. Не хочу. Не буду. Не сейчас. Теперь я не знал, что сказать. При мысли о том, чтобы расстаться с Беллой, все во мне корчилось от невыносимой боли, и пусть ее привязанность ко мне была во сто крат меньше, чем мои чувства, я понимал, что теперь при возможной разлуке больно будет не только мне одному. Видит Бог, как я не хотел этого...  - Да, тут и впрямь есть, чего бояться,  - я покачал головой. - Такие желания не пойдут тебе на пользу. Белла едва заметно сжала мою руку и поморщилась. Наши пальцы переплелись, и я не нашел в себе силы разорвать связавшую нас нить взаимных признаний. Несмотря на свои страхи, сейчас я отчаянно хотел, чтобы она знала обо мне абсолютно все. Чтобы она знала, как сильно я люблю ее. - Мне следовало тебя оставить, - я говорил с трудом, вглядываясь в ее теплые, доверчивые глаза и ловя в них отблески ответного чувства. - Мне следовало тебя хорошенько напугать. Уйти. Но я тоже не могу. Белла опустила глаза, и чуть заметная лукавая улыбка тронула ее губы.  - Это хорошо. Иначе мне пришлось бы выбираться отсюда одной... Я усмехнулся, глядя на ее пальчики в моей широкой ладони, и внезапно почувствовал, как она сжала ими мою руку и, как взъерошенный котенок, зашептала:  - Не смей уходить! Не смей! Не смей! Ха! Как будто бы теперь я бы смог это сделать...  - Смею... - я прикрыл на секунду глаза, будто сам для себя повторяя невозможное слово. Белла как всегда думала обо мне лучше, чем я был на самом деле.  - Смею тебя уверить, я на редкость эгоистичный мерзавец, и не могу отказать себе в удовольствии быть с тобой.  - Какое счастье, что ты эгоистичный мерзавец! Ну, конечно, счастье... Неужели мне так и не удастся убедить ее в том, что я далеко не герой романтических девичьих грез?  - Сомнительное. - Я отнял свою руку и связавшая нас электрическая нить снова прервалась. Стоило мне прикоснуться к Белле, как я все меньше и меньше хотел взывать к ее здравому смыслу и доказывать ей всю противоестественность отношений с таким существом как я. Мне нужно было хотя бы попытаться заставить ее задуматься и попытаться взглянуть на меня более трезвым взглядом.  - Не забывай, я наслаждаюсь не только твоим присутствием. - Я взглянул ей в глаза, пытаясь уложить малейшее проявление страха или недоверия. Бестолку. Белла все так же доверчиво смотрела на меня, как будто я был самым обычным парнем во всем Форксе. - А чем же еще? Действительно, как ей сказать, что все инстинкты внутри меня уже который месяц сходят с ума от желания насладиться вкусом ее крови? Если я скажу ей правду так, как есть, я точно перепугаю ее до смерти. Я не мог поднять на Беллу глаза, и, стремясь найти в себе мужество не пойти на попятную и признаться во всем, снял с цветка ладонью покрывавшую его пыльцу и принялся растирать ее между подушечками пальцев.  - Как это так объяснить, чтобы ты не испугалась? Белла терпеливо смотрела на меня все тем же вопросительным детским взглядом, и я, не выдержав, осторожно погладил ее по коленке. В ту же секунду мои пальцы оказались в ее руках, и я снова ощутил невыразимое блаженство ее прикосновений. Похоже, теперь без них я уже не смогу дышать...  - Это невыразимо приятно, когда ты так касаешься меня, - как я не старался, я не мог сдержать дрожь удовольствия, разлившуюся по всему моему телу. Сейчас я чувствовал себя как доведенный до ручки алкоголик перед кем-то заботливо налитой рюмки... Ну что ж, хорошее сравнение. - У всех нас разные вкусы, - я старался говорить шутливо, чтобы мои слова не выглядели слишком угрожающе. - Кто-то отдает предпочтение шоколаду, а кто-то - клубнике.... Извини, я не нашел лучшего примера.... Но у каждого человеческого существа есть свой вкус, свой запах - совсем как у клубники, шоколада или чего-то еще. Особая ароматная сущность. У кого-то она так себе, а у кого-то - невыразимо притягательная. Белла слегка наклонила голову, слушая меня очень внимательно. Я выдохнул и продолжил дальше. - Ну, скажем, если посадить алкоголика в подвал с несвежим пивом, он, может быть, его выпьет, но без удовольствия. Но если ему предложить выдержанный коньяк с тонким букетом и ароматом, боюсь, он не устоит. - Для вампира ты недурно разбираешься в алкоголе, - в голосе Беллы прозвучала ироническая нотка. О Господи, она еще может смеяться над происходящим! - Нет, - я понял, что Белла никак не желает воспринимать мои слова серьезно. - Плохое сравнение. Давай представим на месте алкоголика героинового наркомана... - Запертого в подвале с затхлым пивом? Или с бокалом коньяка? Ну, это уже чересчур! - Белла! Ее легкомыслие сводило на 'нет' все мои попытки донести до нее всю серьезность сложившейся ситуации. Я уставился на нее в упор, всем своим видом демонстрируя возмущение и нежелание продолжать дальше этот разговор. Она виновато опустила глаза и тихо произнесла: - Ты хочешь сказать, что я для тебя - как героин для наркомана? Да, именно это я и хотел ей сказать. - Совершенно верно, - я провел пальцем по ее щеке и мягко улыбнулся, - ты для меня - героин. Но не простой, а элитный, эксклюзивный, чище не бывает. - И часто встречается такой эксклюзив? - ее интерес к моим ощущениям был совершенно неподдельный. Ну что ж, придется отвечать, хотя этот кусок я предпочел бы пропустить... - Я спрашивал братьев, - я старался как можно осторожнее подбирать слова. - К примеру, Джаспер явно не гурман. Для него вы все примерно одинаковы. Он стал вегетарианцем не так давно, и ему пока, извини за выражение, не до эстетических изысков. Ее переплетенные с моими пальчики слегка сжали мою руку. - Не извиняйся, я понимаю. Продолжай. Мне невероятно сложно было рассказать ей о том, что я узнал от братьев, но без этого вряд ли она поняла бы всю запутанность сложившейся ситуации - Так вот, - я сделал короткий вздох и ободренный ее пожатием, продолжил. - В общем, Джаспер вряд ли сталкивался с чем-то подобным. Эммет же отказался от человеческой крови довольно давно, и он сказал, что, да, была у него пара случаев, похожих на мой. - А у тебя? - Белла снова сжала мои пальцы, и наши взгляды встретились.  La tua cantante... Если бы я только знал раньше, что на свете существует такой запах, что на свете существует Белла, я бы потратил всю отпущенную мне вечность, чтобы перевернуть весь мир и отыскать ее... - Ты - мой случай. Один-единственный. Ее глаза засияли мне в ответ, и нежная улыбка коснулась губ. Как много я отдал бы за то, чтобы поцеловать их в эту же секунду... - И... что же Эммет? - спросила Белла, и охватившее меня чувство эйфории тут же улетучилось - слишком хорошо я помнил, чем закончились для Эммета те встречи...  - Кажется, я знаю.... Беллины плечи опустились, и я невольно постарался оправдать брата. - Все мы совершаем ошибки, Белла. - Так чего ты тогда ждешь? - вдруг резко спросила она. - Чтобы я заранее отпустила тебе все грехи? Неужели... все так безнадежно? Безнадежно? О чем это она? Она что, могла подумать, что сейчас я позволю себе... Нет, я не позволю ей даже мысли об этом допустить! - Белла, что ты! Если бы все было безнадежно - какого черта я тогда тут с собой сражаюсь? И потом, у Эммета совсем другая история! Эти двое были для него никем, он, так, мило проходил... И, к тому же, это было давно, он еще не был так осторожен как сейчас! Я захлебывался словами, стремясь опередить любые подозрения Беллы о даже гипотетической возможности угрозы с моей стороны.  - То есть... ты хочешь сказать, что... - в ее голосе слышалась неуверенность и растерянность, - если бы ты чисто мимо проходил..., то...? Она не знала, что моя совершенная память во всех подробностях сохранила нашу первую встречу, навсегда изменившую мое существование. Она не знала, как мало для меня тогда значила ее жизнь. И как я был близок к тому, чтобы одним движением вспороть своими острыми зубами ее теплые, ароматные артерии и, умирая от наслаждения, насытиться ее еще пульсирующей на моем языке кровью. Она даже представить себе не могла, каково это было тогда...      - Да, Белла, да. И тогда, на биологии, мне пришлось вывернуться наизнанку, чтобы не броситься на тебя на глазах у всего класса. И позже, в канцелярии, я был готов на тебя напасть. И если бы у меня за плечами не было всех этих лет воздержания, ничто, Белла, и никто не смог бы меня удержать. Кажется, я сходил с ума, произнося эти слова. Как и в тот первый, потрясший и чуть не лишивший меня рассудка день, сейчас я заново переживал все свои чувства и ощущения, ужасаясь тому, к какой катастрофе они бы провели, не будь я в состоянии удержаться. Пламя, бущующее в моем горле от этих воспоминаний, постепенно утихло, и я взглянул на Беллу, сгорая от стыда при мысли, какое отвратительное впечатление я тогда произвел на нее.  - Должно быть, ты тогда решила, что в меня вселился дьявол.  - Не знаю, что я думала. Я просто не понимала, почему... - В голосе Беллы послышались нотки недоумения и вины. - Я еще ни в ком не вызывала такой ненависти. Бедная моя любимая девочка. Она думала, что я ненавидел ее, в то время, как на самом деле я ненавидел себя. - Это была не ненависть. Это была жажда. Я ведь, как наркоман, Белла, пойми. А ты тогда была дозой, рассыпанной у меня перед носом, поблескивающей кристалликами на солнце, чистейшей, безупречной. Твой аромат сводил меня с ума. Я, правда, боялся, что свихнусь. За один час я придумал, наверное, с сотню способов умыкнуть тебя. Я яростно сражался с искушением - прикрывался мыслями о семье и последствиях своего поступка. И, когда урок закончился, я просто сбежал, чтобы не сманить тебя за собой. Я слышал, как прерывисто дышала Белла, слушая мои признания. Она старалась не смотреть  на меня, все еще гладя пальчиками тыльную сторону моей ладони, но я отчетливо понимал, что скрывается за этой тишиной. Она не смогла бы мне сопротивляться, захоти я добиться желаемого. - И ты бы пошла, - подтвердил я свои подозрения. - Пошла бы, - с готовностью кивнула она головой. Бог мой, по какому краю я заставил ее, ни о чем не подозревающую, тогда пройти, отчаянно балансируя на грани своих чудовищных охотничьих  инстинктов и человеческих принципов. Мне захотелось, чтобы сейчас она заново прошла со мной тот зыбкий путь, глядя на произошедшее с нами обоими моими глазами. Прошла, держа мою руку своими теплыми нежными пальчиками. - Я сбежал, да, и потом была эта канцелярия, я еще просил, чтобы мне изменили расписание. Чтобы больше тебя не видеть. Никогда. И тут за спиной опять твой запах, и у меня пол поплыл под ногами. Мы были почти наедине. Почти. Женщина не считалась. Один взмах рукой - и никаких свидетелей. Я не знаю, как я устоял. Я видел, как дрожь ужаса пробежала по ее телу, как она резко вздохнула и чуть сильнее сжала мою руку. Только что я признался ей в том, что перед моим инстинктом охотника не существовало слово 'нельзя' и как мало для меня значило само понятие 'убийство'... Мои признания должны были развеять ее последние иллюзии относительно меня. Однако я должен был ей сказать еще кое-что. Кое-что очень важное. О том, какая пропасть лежит между мной тогдашним, и мной, сегодняшним. Белла должна знать, что все мои поступки, которые тогда обидели ее, были сделаны только ради одного - сохранить ей жизнь. Я сделал глубокий вздох. - Но я устоял. - Я начал говорить короткими фразами, боясь упустить что-то важное. - Я приказал себе уйти. Не дожидаться тебя у дверей, не следовать за тобой, а уйти. Там, на улице, мои мысли немного прояснились. Я высадил ребят у дома, а сам поехал в больницу к Карлайлу. Чтобы сказать, что уезжаю. В глазах Беллы мелькнуло изумление, но я продолжил. - Я знал, что у него есть машина, и бак полон. Я хотел поменяться с ним - оставить ему 'Вольво'. Я не мог ехать домой. Потому что Эсме меня бы не отпустила. Она бы закатила сцену и стала бы меня уговаривать. Я этого не хотел.... В общем, наутро я был уже на Аляске. Я пробыл там два дня - у наших знакомых. А потом на меня накатила такая тоска - по дому, по всем. Я ужасно скучал. Свежий воздух проветрил мне мозги, и я уже не мог поверить, чтобы ты была настолько неотразимой. Свободной рукой я взъерошил свои волосы, смущенно глядя на нее - как ребенок, признающийся в совершенном проказливом поступке. Неужели тогда я действительно наивно надеялся, что мне удастся забыть о Белле? - Так или иначе, я решил, что у меня, видимо, был какой-то нервный срыв, и мне все померещилось. А потом... какой это был вызов моему самолюбию! Я и раньше сталкивался с искушениями, пусть и не с настолько сильными, но не поддался! И тут появляется какая-то девчонка и, походя, вышибает меня с насиженного места! Из моего собственного дома! Я видел, как все еще изумленно смотрит на меня Белла - будто я, как минимум, сообщил ей, завтра будет конец света. Неужели она действительно не почувствовала, какую огромную власть сразу приобрела надо мной? - Конечно, нужно было действовать осторожно. Я не хотел возвращаться на пустой желудок. Я охотился, как безумный, пытаясь насытиться на год вперед. Я был уверен, что справлюсь, и ты не заставишь меня сорваться. Ха! Я поморщился от собственной глупости и самоуверенности. Какими недалекими и смешными казались мне сегодня мои тогдашние поступки... - Была одна загвоздка. Я не видел твои мысли. Ты - единственная во всем мире, чьи мысли мне были недоступны! И мне тут же стало невероятно важным, как ты ко мне относишься. Я не привык искать обходные пути, а сейчас мне приходилось выуживать твои слова из головы Джессики. И, если честно, я предпочел бы копаться в любой другой голове. Да и где гарантия, что твои слова - правда? Меня это страшно бесило. Никогда в моей жизни, ни с кем я еще не был настолько откровенен. Я признавался Белле в своих страхах и слабостях, обнажал самые неприглядные стороны своего характера и... ощущал от этого странное облегчение, смешанное со страхом. Я знал, что буду выглядеть в ее глазах смешным, нелепым, глупым мальчишкой, идущим на дурацкие, пустые хитрости и обман, будучи не в силах найти в себе мужество признаться ей в своих чувствах. Однако то, что я все-таки сказал ей об этом, позволило мне отныне честно и открыто добиваться ее взаимности - ведь теперь она знала, что я на самом деле испытываю по отношению к ней. - Мне хотелось, чтобы ты забыла о той первой встрече. Поэтому я заговорил с тобой. А потом меня неожиданно увлек этот процесс - процесс расшифровки твоих мыслей. Дальше - хуже. Я стал следить за твоими жестами, за выражением твоего лица, и все больше подпадал под твоё обаяние. Ты была слишком необычной. В твоем присутствии я старался не дышать. Но иногда я забывался. И, когда ты распускала волосы, прячась за ними от меня, я вдыхал твой аромат, и он накрывал меня, как в первый раз. - А потом был тот случай с Тайлером. Конечно, потом я нашел чудесное оправдание! Ведь, если бы я тебя не спас, если бы твоя кровь пролилась, я бы не выдержал... я бы начал её пить на глазах у всей школы. Но в тот момент, когда фургон несся на тебя, у меня была всего одна мысль: только не её! Я снова физически ощутил ужас от мысли, что с Беллой может что-то случиться. Кажется, уже тогда, подспудно я ощущал, что мое сердце все уже решило за меня. - А что же в больнице...? - в голосе Беллы прозвучала робость и я поднял на нее глаза. Ах, да, наша ссора. Ну что ж, придется признаться... - Ты довела меня до бешенства. Я не мог поверить, что именно ты поняла, что со мной что-то не так. Что именно ты могла меня разоблачить. Как будто мне нужна была еще одна причина, чтобы убить тебя! Я вздохнул, вспоминая, как впервые за долгое время, согласие покинуло мою семью. - Я вернулся домой, и на меня набросилась Розали. Она требовала, чтобы... ну, ты понимаешь. Эммет и Джеспер были на её стороне. А я... я вдруг понял, что... не могу. Было голосование. И мы разделились трое на трое - Карлайл и Элис меня поддержали. Эсме воздержалась - ей было все равно, как я поступлю, лишь бы не уходил. - На следующий день я сканировал головы всех твоих друзей, чтобы сразу же уловить изменения. Но ты держала слово. Чёртова девчонка! Ты никому ничего не сказала! И у меня не было причин для нападения. И я решил оставить тебя в покое. Я старался, как мог.... Но твой аромат был слишком притягателен, и я не мог заставить себя не вдыхать тебя. Пальчики Беллы еще крепче переплелись с моими и я, сделав глубокий вздох, приступил к самому главному. - Самое смешное...Лучше бы я выпил тебя тогда, на виду у всего класса..., чем сейчас..., когда мне ничего не мешает.... - Почему? - В голосе Беллы послышалось недоумение. Неужели она все еще не понимает, что я ей хочу сказать? - Потому что... я уже не понимаю, от чего мне больнее - от жажды или страха лишиться тебя. Я не знаю, как мне жить с самим собой... если я все-таки это сделаю. Стоит мне представить, что ты больше не дышишь, не говоришь, что твои глаза опустели.... Я не могу.... Потому что... для меня нет ничего... важнее тебя. Ты... лучшее, что было... есть в моей жизни. Осторожно, словно хрупкий цветок, я своей ледяной ладонью обвил ее задрожавшие пальчики, и склонил голову в ожидании приговора. Теперь она знала обо мне все. Что она сделает? Промолчит? Или скажет, что теперь, узнав обо мне все, ей нужно как следует все обдумать? Рассудком я понимал, что Белла должна ответить именно так, но сердце, мое отчаянно колотившееся сердце молило небеса и ее произнести совсем другие слова.  Белла опустила взгляд и тихо сказала: - Ты знаешь мои чувства, - ее пальцы замерли в моей руке, и я почувствовал, как от нее к моей коже прокатилась волна тепла. - Ты знаешь, что мне проще умереть, чем отказаться от тебя. Я на секунду прикрыл глаза. Мне показалось, или моя душа в действительности в эту секунду взорвалась от душившего ее счастья, расплескавшись по поляне цветными блестящими брызгами?  - Господи, какая же я дура... Белла, моя любимая, доверчивая, хрупкая Белла. Мое сокровище, моя жизнь. До моего последнего вздоха я буду помнить эту секунду - секунду, когда я впервые взглянул в твои любящие, нежные глаза. Улыбка ничем не омраченного счастья тронула мои губы.  - В самом деле, Господи, какая? Наши взгляды встретились, и мы беззаботно и весело рассмеялись как двое наивных детей.   - Да уж, прямо басня 'Лев и ягнёнок', - я покачал головой и коснулся кончиком пальца ее скулы. - Да уж, и ягнёнок, похоже, вырастет настоящей овцой. Я улыбнулся ее иронии. - Да и лев - извращенец и мазохист. - А почему...? - спросила Белла и вдруг на полуслове смолкла. - Что? - подбодрил я ее. - Почему ты от меня убегаешь? Я посмотрел на нее как на неразумного ребенка. - Ты знаешь, почему.... - Нет, я не о том. Например, когда я тебя касаюсь..., - ее пальчики в моей ладони беспокойно провели по моей коже. - Я просто не понимаю, что мне можно делать, а что - нет. Я не хочу, чтобы ты убегал. Ах, Белла, если бы ты только знала, что со мной творят твои прикосновения... - Ну..., это, скорее, мои личные заморочки. Ты не делаешь ничего такого.... - Но если я буду знать, на что ты реагируешь болезненно.... Пусть лев и мазохист, но я-то не садист... Она думала о том, чтобы мне было легче. Она беспокоилась о моих ощущениях. И это после того, как я все ей рассказал о своих эгоистических склонностях в отношении нее. Внезапно я услышал смешок и увидел ее лукавую улыбку.  - И я хочу жить. Вот это было вполне достойное здравого смысла желание. И к нему нужно было отнестись с полной серьезностью. - Иногда твоя близость слишком уж неожиданна. Большинство людей меня сторонится - они интуитивно улавливают угрозу. А ты... ты упрямо отказываешься её замечать. И подчас оказываешься слишком близко - так близко, что я теряю голову. Я чую запах твоей крови и вижу пульсацию на твоей шее... Внезапно она вырвала свои ладони из моих рук и натянула горловину свитера себе на шею. - Вот как! - Ее глаза с показным страхом смотрели на меня, но проказливая улыбка выдавала шуточность демарша.  - Больше моего горла ты не увидишь, обещаю. А у Карлайла в больнице есть чудесный ошейник... Я осторожно и терпеливо расцепил ее пальцы, заставив отпустить края свитера, и обнажил пульсирующую жилку на коже горла. В эту секунду я не желал, чтобы она прятала от меня даже кусочек своего тела. Я провел пальцами по коже, коснувшись сонной артерии - кровь в венах пульсировала под моими руками, вызывая у меня безумный восторг и жгучее желание прикоснуться к ее коже губами. Вместо этого я тихонько провел пальцем по впадинке между ключицами и коснулся края ее свитера. Знакомый румянец покрыл лицо Беллы, и я ощутил тихий восторг при мысли, что способен вызвать в ней подобные ощущения. - Чудесная шея, - только и смог я выдохнуть. - Тебе идет, когда ты краснеешь. Мне категорически не хотелось отрываться от нее, только не сейчас. Пусть я зарвался, пусть выгляжу нелепо, но я жаждал наконец-то прикоснуться к Белле по настоящему, погрузиться в ее аромат, стать к ней максимально близко - настолько, насколько это вообще возможно. Я знал, чем это может ей грозить. Поэтому никаких лишних движений. Собрать силу воли в кулак. Никаких поблажек. Я взглянул ей в глаза. - Замри! - тихо произнес я. Только один раз вдохнуть... Закрыв глаза, я приблизил свое лицо к ее шее, коснувшись щекой ее кожи. Моя ладонь поддерживала ее слегка запрокинувшуюся голову - глаза Беллы были полузакрыты, я чувствовал, как легкая дрожь пробегает по ее телу. Мои губы чуть коснулись пульсирующей вены и, собравшись с силами, я сделал глубокий вздох. Боже милосердный... Чудовище во мне взревело как раненый зверь, скребясь всеми когтями о мое горло, раздирая его в кровь, вопя от бессилия. Аромат казалось, усилился до невыносимой концентрации и потоком лавы потек по моим венам, заставляя руки и ноги судорожно сжиматься и непроизвольно готовиться к смертельному прыжку. Казалось, все вокруг сотряслось в бешенном танце моих ощущений - безумная жажда захлестнула мой рассудок, я не мог найти в себе силы оторваться от этой сладкой, горячей и такой хрупкой кожи. Руки Беллы обвились вокруг моей шеи, словно приглашая меня к пиршеству, и вопреки всем своим благим намерениям, я не смог устоять перед соблазном. Мои губы на короткую секунду прильнули к ее шее. Остановись... Каштановые кудри Беллы коснулись моего лица - я слышал, как в сумасшедшем ритме бьется ее сердце. Мои руки обвивали ее талию, она покорно замерла в моих объятиях - ее теплые ладони сжимали мои плечи. Сейчас я держал в руках весь смысл моего существования - такой живой, теплый, доверчивый, и это осознание этого факта придало мне сил выдержать неистовый животный натиск. Я любил. Но даже и это сейчас было не важно. Белла любила меня. И для меня это навек изменило все.  Я заставил себя разжать объятия и отпустить ее. - Я привыкну, - тихо произнес я, делая первый глубокий вдох. - Привыкнешь? - я услышал возмущение в ее голосе. - Было так сложно? - Терпимо. Я был готов к этому. - Я практически не соврал. -  А ты? Я хотел узнать о ее ощущениях. - Терпимо, - ее губы скривились в легкой усмешке. - Потрогай, - я взял ее ладонь и прижал ее к своей щеке. - Не двигайся, - прошептала Белла. Я замер, и почувствовал, как ее пальчики коснулись сначала моего лба, пробежались по бровям и закрытым векам. Я ощущал ее теплое, немного сбившееся дыхание на моем лице - аромат цветов и чего-то неуловимого заставили затрепетать мои ноздри. Ее пальчики опустились ниже, коснулись моих щек, она приблизила свое лицо к моим губам, и в эту секунду я позволил себе открыть глаза. Ее глаза были в каких-то миллиметрах от моих, я непроизвольно снова коснулся руками ее талии, чтобы удержать нас обоих на этом расстоянии. Ее губы были совсем рядом с моими - теплые, сладкие, манящие. Я помнил эту волну, уже не раз охватывавшую меня  в присутствии Беллы - такую незнакомую и горячую, заставляющую меня терять голову в не меньшей степени, чем от голода. Я чувствовал как тем же голодным блеском в ответ мне мерцают ее глаза - искушение было слишком велико. И весь ужас ситуации был в том, что то, что испытывала Белла в моем присутствии, ни в малейшей степени не могло мне помочь избежать этого физиологического искушения.   - Ты надо мной издеваешься, - тихонько выдохнул я ей в лицо, заправляя выбившийся локон ее вьющихся волос. - Издеваюсь? Я? - Ее внезапно охрипший голос выдал ее с головой. - Ты же не наркоманка.... Куда тебе понять, насколько сильно я тебя желаю. Но..., - я позволил себе осторожно провести пальцем  по ее губам, - сейчас это какая-то другая, странная жажда. Я увидел, как непроизвольно дернулись ее губы, словно она хотела коснуться ими моего пальца. - Ну, - смущенно улыбнулась она, - это я как раз могу понять. Вот как? Интересно... Значит, ей эти ощущения знакомы? - Я никогда не чувствовал себя... настолько живым. Это всегда так? Я вглядывался в ее лицо, пытаясь выведать, какие тайны она от меня прячет. Был кто-то в ее жизни, к кому она уже испытывала такие же ощущения? - Не знаю, Эдвард. Со мной это тоже впервые. Я незаметно выдохнул, сбросив с себя дурман ревнивого собственника. - Я хочу быть ближе к тебе... но, не знаю, смогу ли. В ответ Белла прижалась ко мне всем телом и замерла, словно это было самым естественным на свете. Ее рука обвила мою шею - мне не оставалось ничего, кроме как прижать ее к себе и закрыть глаза, наслаждаясь  возникшим между нами моментом единения.  - Этого вполне достаточно. - В ее голосе послышалось удовлетворение. Не знаю, сколько я сидел, прижимая ее к себе и убаюкивая как мое маленькое драгоценное сокровище, обещая себе оберегать ее покой вечно. Оберегать вопреки всему. - У тебя отлично получается, - ее голос был сонным и тягучим. - Ну, не зря же я похож на человека. Кое-что еще живо. - Звучит многообещающе. Приближался вечер, и я понял, что мне нужно возвращать Беллу домой. - Нам пора, - я склонился над ней, и ее глаза медленно раскрылись - Ты же не можешь читать мои мысли! - в ее голосе послышалась легкая обида. - Достигается упражнениями, - я рассмеялся и усадил ее  перед собой. - Можно, я тебе кое-что покажу? - Что?- в ее голосе прозвучало детское любопытство. - Ну..., как я обычно гуляю по лесу. Не бойся, это совершенно безопасно, просто гораздо быстрее. Действительно, с ее скоростью домой мы могли бы вернуться не раньше следующего утра. К тому времени ее отец поднял бы на ноги весь штат. - Что, - подозрительно нахмурилась Белла, - сейчас достанешь любимую маску и распустишь крылья? Белла скорчила постное лицо и раздула щеки, изображая очкастого супермена, чем вызвала у меня приступ хохота. - Э, нет, чтобы насладиться этим зрелищем, тебе придется сходить в кино. Я приготовил тебе кое-что получше. - Да ладно! Неужели у тебя в шкафу не завалялся латексный костюмчик? Ах, так, да? Подколки? - Давай, трусишка, забирайся мне на спину! - Эммм. Это как? Иго-го - поиграем в кенгуру? Без лишних слов я схватил ее за руку и легко забросил себе на спину. Ее руки и ноги обвились вокруг моей шеи и талии. - Имей в виду, - она попыталась подтянуться повыше, чтобы устроиться поудобнее, - Я гораздо тяжелее твоего рюкзака. Нет, я гораздо тяжелее двух твоих рюкзаков! - Помолчи! - нарочито строгим голосом произнес я. Ее ладони оказались совсем рядом с моими губами - я осторожно поднес их к носу и сделал глубокий вдох. - Надо же.... С каждым разом все легче. Я бежал туда, где мы оставили машину, чувствуя, как руки и ноги Беллы обвивают мою шею и талию, как она прижимается ко мне. Я помнил, как она смотрела на мое лицо, когда касалась его, и, раз уж я смог пережить близость ее горла, возможно, я бы смог бы попытаться ее поцеловать. Хотя бы один раз. Попробовать. Осторожно.    Через две минуты мы были на месте - там, где утром оставили Беллин престарелый грузовик. - Класс! - я потянулся, придерживая Беллу на своей спине, и всем своим видом демонстрируя удовольствие от пробежки. Белла продолжала сжимать меня руками и ногами, и, кажется, не собиралась слезать. - Белла? - я коснулся ладонью ее руки. - Мне нужно лечь, - прохрипела она мне на ухо, и сжала руки еще сильнее. - Ой, извини! Я замер, давая ей возможность сползти на землю, но она продолжала цепляться за меня, как утопающий за соломинку.  - Белла? - снова спросил я.  - Помоги мне. - В ее голосе послышалась мольба. Смеясь, я с максимальной осторожностью расцепил ее ноги и руки, подхватил ее под подмышки, перекинул через спину  и внимательно взглянул ей в лицо. Оно было побелевшее, как в тот день, когда я нашел ее после эксперимента на уроке биологии с анализами крови. Она все еще не решалась разогнуть руки и ноги, медленно дыша, и я, опустившись на колени, аккуратно положил ее на траву, сев рядом - Ты как? - Не важно. - Ее побелевшие губы говорили сами за себя. - Опусти голову между коленей. Минуту мы сидели, пока она пыталась прийти в себя. В следующий раз, раз у нее такие проблемы с вестибулярным аппаратом  я обязательно прослежу, чтобы она закрывала глаза в то время, когда я несу ее на спине. - Похоже, игра в кенгуру была не лучшей идеей. - Мои пальцы заправили за ушко ее выбившиеся кудри. - Да нет, - голос Беллы был все еще хриплым, - у тебя ход гораздо плавней. Вот если бы ты действительно изображал кенгуру... - Ты на себя посмотри! Ей Богу, я ей отплачу за ее подколки! - И очень хорошо, что не вижу. - Она сделала еще один глубокий вздох, и краска, наконец, прилила к ее губам. - Ужасов на один день вполне достаточно. Мне вообще не стоило открывать глаза. - Я тебе напомню в следующий раз. - Я смотрел, не отрываясь, на ее губы, все больше утверждаясь в своей идее попробовать... - Какой еще на фиг следующий раз? Белла продолжала делать медленные глубокие вдохи, не открывая глаз. Я склонился к ее лицу, усмехнувшись ее страхам. - Позёр! - буркнула она. Я коснулся пальцем ее щеки. - Открой глаза, - тихонько попросил ее я. Ее влажные, карие озера доверчиво распахнулись, и я на долю секунду утонул в их нежной глубине. - Пока мы бежали, я думал.... - О том, чтобы не впечататься в дерево. Молодец, - Белла продолжала ворчать, с укоризной глядя на меня. - Вот уж о чем мне вообще не надо думать! Я бегаю так же, как дышу, - с апломбом парировал я. - Ага, знаю, с перебоями. - Кажется, она все еще продолжала дуться. Я улыбнулся, ощущая ее возмущение, как игру маленького пушистого котенка, пытающегося рычать как взрослый лев. - Я думал, почему бы нам не попробовать.... - Только не игру в белку! - показательно запротестовала Белла, но я прервал ее тираду, обхватив ладонями ее лицо. Детское возмущение в ее глазах сменилась удивлением, ее взгляд забегал по моему лицу, и я осторожно сделал первый вдох. Чудовище зарычало, но крепко связанное, кажется, смирилось с ролью пассивного наблюдателя. Глаза Беллы были полузакрыты, она замерла в ожидании моих действий, и я, ловя своими губами ее прерывистое дыхание, осторожно прикоснулся к ее губам. Знакомая дрожь прокатилась по моему телу горячей шальной волной - ее дыхание опалило мое горло, лишая рассудок способности сопротивляться. Руки Беллы взлетели как птицы, обвивая мою шею, опутывая мой разум - следующий поцелуй, более жадный и нетерпеливым был уже скорее ее, чем мой. Она приподнялась, дрожа всем телом, предоставляя мне возможность обхватить ее, чем я не преминул воспользоваться. Наши языки переплелись, дыхание смешалось, и я почувствовал, что через секунду сорвусь в тартарары и окончательно потеряю голову, безрассудно затянув Беллу и себя в пропасть, выбраться из которой мы уже никогда не сможем. Невероятным усилием воли я мягко отстранил ее от себя - именно на это ушел остаток моих сил. Белла лежала на траве, все еще обвивая руками мою шею: ее дыхание сбилось, волосы разметались по земле. Вожделение, которое разбудил в ней наш поцелуй, сочилось из нее как сладкий, ни с чем несравнимый, нектар - его источали ее губы, глаза, кожа, волосы - а я упирался обеими руками в землю вокруг нее, отчаянно пытаясь сохранить хотя бы остатки здравого смысла и холодную голову. Вдох. Еще один глубокий вздох.  - Ой... - я услышал ее тихий, извиняющийся голос... - 'Ой' - еще мягко сказано. Я опустил голову, пытаясь унять сотрясавшую меня дрожь и успокоить разбушевавшееся человеческое либидо. - Можно...? - ее руки потянулись к моему лицу, но я сжал ее запястье, немым жестом пытаясь удержать ее на месте. Мне нужно было успокоиться, прежде чем я позволил бы ей приблизиться ко мне без риска пострадать. - Подожди. Я сделал еще несколько глубоких вздохов, чувствуя, как дыхание медленно возвращается в норму. - Всё, - удовлетворенно улыбнулся я, коснувшись губами ее запястья. - Что? - в голосе Беллы послышался испуг. - Я сильнее, чем думал, - пояснил я с некоторой гордостью. - Приятно узнать о себе такое. - Ещё сильнее? Мне бы тоже не помешало... Мне лучше было не думать о том, что было бы, если бы она могла настоять на своем... - Ну..., ты же всего лишь человек. - Зато какой! Действительно. Я поднялся с земли, протянул Белле руку - она шла к машине медленно, все еще покачиваясь. Я не мог отказать себе в удовольствии вернуть ей ее недавние шпильки. - Тебя так шатает от пробежки? Или это мой поцелуй так сбивает с ног? - Самодовольный хвастун! - Надулась она, топнув ногой. Я искренне рассмеялся, извиняющимся жестом коснувшись ее плеча, и она ответила мне тем же. - Может быть, я поведу? - в таком состоянии ей явно нельзя было садиться за руль, что бы не послужило тому причиной. - Минуточку! У нас был договор! Сегодня за рулем я! Ох уж это ее упрямство! - Ты посмотри на себя! Ты сейчас руль повернуть не сможешь. У тебя реакция, как у ленивца. И, потом, законами штата запрещено пьяное вождение. Пусть я лучше ее разозлю, но сесть за руль в таком состоянии за руль не позволю. В конце концов, пусть дуется - ее безопасность для меня была превыше всего. - Что еще за пьяное вождение? Если ты сядешь за руль, этого не вынесу ни я, ни мой грузовик! Спорить с ней я был не намерен. - Учись доверять, Белла, и все будет хорошо. Я видел, как она нащупала в кармане ключи от машины и обиженно остановилась, поджав губы. - Не-а. Сам говорил, тебе доверять нельзя. О Господи, мы так будем препираться до вечера. Она что, хочет, чтобы я  применил силу? Белла сделала неверный шаг к своему грузовику, но я, подняв бровь, жестом остановил ее движение. - Белла, по-моему, ты просто обязана отдать мне ключи. После всего, что я сегодня совершил, поощрение мне не повредит.-  А потом, ты же пьяна! Я просто не могу допустить, чтобы ты села за руль. - Пьяна? - в ее голосе послышались нотки возмущения. - Да. Вдрызг. - Я смотрел ей прямо в глаза, взывая к ее здравому смыслу. -  И каждый раз слетаешь с катушек, стоит мне появиться. - Да..., - с ее губ сорвался вздох. - С этим не поспоришь. Ключи появились в ее руке, однако упрямства ей было не занимать. Она разжала пальцы с явным намерением уронить ключи на землю, и этим только облегчила мне задачу. В ту же секунду связка оказалась в моих руках. Надув от обиды губы, Белла уселась на пассажирское сиденье с явным намерением ворчать всю дорогу. - Имей в виду, - забубнила она, - Мой шеврале - почтенный грузовик, практически, отец города. Я без содрогания не мог смотреть на это ржавое оранжевое чудовище. Надеюсь, рано или поздно я уговорю ее принять от меня более подходящую машину. Ауди. Да, точно. Маленькую серебристую ауди-купе. - Я учту - примирительно ответил я. Мы уселись в машину. В ту же секунду она коснулась моей руки, и, нахмурив брови, возмущенно произнесла: - Минутку! Ты хочешь сказать, что на тебя моё присутствие никак не влияет?! И это мне говорила самая соблазнительная женщина на земле... Оставив ключ в замке зажигания, я протянул руку, коснулся пальцами ее лица и прильнул губами к ее ушку - пусть ее запах и опалил мне ноздри и горло, я наслаждался им, пробегая губами по ее щеке, подбородку, медленно, осторожно подбираясь к губам, словно прося таким образом извинение за свое невнимание... Неужели я забыл ей сегодня сказать, что ее присутствие сводит меня с ума? Дрожь пробежала по телу Беллы, она прерывисто задышала, и только тогда я позволил себе оторвать губы от ее лица. Склонившись к ее ушку и зарывшись лицом в ее волосы, я тихо произнес: - Игрок из тебя никудышный.
Оценка: 7.50*15  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"