- Э-э, милай, да кака туда дорога? Етто к нам ишо проехать можно, зимой-то, а там же болотина на болотине!

Бабулька, опираясь на клюку, даже осенила себя крестным знамением - вероятно, в качестве доказательства абсолютной истинности сказанного.

- Так снегоход у нас, бабушка, - Денис ткнул рукой в аппарат, примостившийся у кузове видавшего виды УАЗика-грузовичка.

- Ну, вам виднея, конешно... Только тудыть вертолёт надобен!

Очевидно, посчитав дальнейшие уговоры городских кретинов, лезущих без головы в гиблые дебри бессмысленными, бабушка пошаркала далее, по тропинке, ведущей к избе с признаками обитаемости. Подобными признаками, кстати, в селении обладали отнюдь не все строения. Тут и там виднелись занесённые снегом избушки, где человечьих следов не видно было вовсе. Ни дымка, ни огонька, и сугроб у входа - от одного вида полумёртвой деревушки веяло безысходностью...

- Слушай, а может, мы того... здесь где-нибудь обоснуемся? - неуверенно предположил Степан. - Не, ну гляньте, натуральный же край света...

- Нет, Стёпа, - вздохнул Иевлев. - Не годится. Раз можно на машине проехать. И вообще, будем действовать как наметили. Ну что, сгружаем снегоход?

Сгрузить нетяжёлый "Помор" по доскам-сходням - дело минутное, и вот уже аппарат трещал мотором, готовый к бою. За ним последовали лёгкие стеклопластиковые сани-волокуши, похожие на корыто.

- А не пограбят нашу повозку аборигены? - Степан газовал, прогревая мотор снегохода-буксировщика. - Изя, может, тут останешься? Какая-никакая охрана...

- Угу, щас! Драндулет чужой жалко, значит, а родную девицу-красавицу на поругание оставлять не жалко?! - возмутилась Изольда. - С вами поеду! Вам всё равно без женского взгляда не обойтись!

- Ну, тогда вэлкам! - художник указал на санки-корыто. - Плотнее, плотнее умещайтесь, господа робинзоны! Э, э, поклажу в багажник! И так нас трое, того гляди, не потянет машинка!

Снегоход взял с места, таща за собой корыто с пассажирами. Степан рулил сидя, удобно разместившись в "позе лотоса", предоставив попутчикам возможность самостоятельно выбирать позы, не слишком мучительные для езды. Сразу за огородами начался лес. Ветви елей и кустов так и норовили хлестнуть по лицу, и поскольку кроме водителя мотоциклетного шлема ни у кого не было, то поневоле приходилось закрываться руками. Впрочем, лесок тут выглядел чахлым, и чем дальше, тем хуже. Снег на открытых местах уже начал понемногу тяжелеть, исподволь напитываясь талой влагой, однако пока это лишь облегчало движение. Правда, в одном месте Денису пришлось соскочить с саней для облегчения груза, и болотные сапоги тут же провалились по колено.

- Страшные места! - прокричал Ладнев, перекрывая треск мотора. - Бабка точно сказала, тут вертолёт в самый аккурат!

- Отличные места! Самое то, что нам надо! - Иевлев вновь умащивался на санках.

"Отличное место" им подыскал всё тот же Таурохтар - очевидно, привычка доделывать начатое крепко въелась в эльдар. Тем более что поисковые системы звездолёта-разведчика не чета убогим справочным службам аборигенов. Так что, раз уж мы всё равно в ответе за тех, кого приручили...

Совсем было сникший лес вновь окреп, превращаясь в мощные древесные колонны, туго обступившие дерзких пришельцев. В памяти Дениса послушно всплыло название здешних мест: "Туголесье" Народ, он в корень зрит...

- Тут остров, похоже! - из-за стрёкота мотора всё время приходилось повышать голос до крика.

- Ну так и должно! - откликнулся через плечо Ладнев. - Кто в самой-то болотине дома ставит!

Деревья вдруг расступились, и мотор смолк.

- Приехали... - художник разглядывал открывшийся вид. - Вот она, заимка Дичья...

Наверное, в таких местах переживали древние русичи татаро-монгольское нашествие, подумал Иевлев, в свою очередь озирая пейзаж. Триста лет тут можно просидеть, и никто никогда не найдёт.

- Оба-на... Да никак это хозяин?

На пороге дома, крытого почерневшим от старости и кое-где замшелым шифером стоял бородатый старик, недвусмысленно придерживая рукой двустволку, висевшую через плечо.

- Здравствуйте, дедушка! - звонко поздоровалась Изя. - Это же заимка Дичья?

- Кому Дичья, кому, бывает, мимо проходи, - откликнулся дед. - С чем гостюшки пожаловали?

- Да вот, вроде как дело к вам, Арсений Петрович, - вступил в разговор Степан.

- Ого! И имечко знамо, - дед пошевелил двустволкой. - На мильён дело-то, аль поменьше?

- А вы всех гостей с ружьём встречаете, дедушка? - невинно поинтересовалась Изя.

- Ну что ты, внученька. Незваных токмо.

- А бывают тут и званые?

Долгая пауза.

- Нет у меня для вас икон.

- А при чём тут иконы? - хмыкнул Ладнев. - Не для того мы тут.

- А для чего ж?

- Видите ли... - Денис улыбнулся. - Мы тут пожить собираемся.

Дед крякнул и опустил ружьё к ноге.

- Ну-ка, давайте в дом.

...

-... Ты что-то имеешь возразить, Халлон?

Капитанская каюта "Хитроумного", как всегда, была набита битком - никто из прикомандированных к экспедиции специалистов покуда не отправился домой, в Бессмертные Земли. Хозяин каюты сидел во главе стола, и под глазами у него виднелись синие круги.

- Скажи, почтенный Храванон, такая вот гонка будет до конца? Мало того что график переуплотнён, но ты же требуешь ещё и опережения графика. У нас совершенно не остаётся времени на сортировку материала!

Капитан побарабанил пальцами по столу.

- Да, Халлон. Такая вот гонка будет до самого конца. Впрочем, чтобы вы не думали, что я такой уж трус и перестраховщик...

В воздухе вспыхнул виртуальный экран, на сей раз плоский и расчерченный горизонтальными полосками - примитивные системы видео аборигенов использовали строчную развёртку изображения. Молодая женщина с восточным типом лица повествовала о чём-то хорошо поставленным голосом, затем изображение дикторши сменилось жуткими кадрами - земля, сплошь устланная овечьими скелетами, будто отполированными - ни следа мягких тканей! - и чуть поодаль скелет собаки.

- Аборигенам-хомо невдомёк, что это. Они теряются в догадках. Но мы-то, коллеги, знаем, что значат такие вот отполированные кости.

Общее движение за столом.

- Да, вы правильно подумали. Это испытание "нон виты". Этот кошмар, как можно понять, вполне реально готовят к работе. А вот это запись нашего видеоконтроля.

Кадр сменился. На экране, теперь объёмном, виднелся автомобиль, стремительно катящийся по бетонной ленте, проложенной в пустыне. Машина неслась со скоростью полтораста километров в час, не меньше, однако огненный шарик играючи сокращал расстояние до цели. Вот он настиг железную повозку, описал круг и вдруг нырнул в салон, проделав в ветровом стекле аккуратное круглое отверстие. Авто немедленно слетело с трассы. Взрыв!

- Боевой плазмоид? - голос Халлона дрогнул.

- Несомненно.

Капитан потёр лицо ладонью.

- По этим фактам можно догадаться, какой глубины будет тут экстремальная Коррекция. Поэтому, коллеги - сворачиваемся как можно скорее. Не хватает нам спознаться с "нон витой".

- Но ведь наш корабль неуязвим для такого воздействия? - спросил кто-то из сидящих за столом.

- Эар, ты мне будешь объяснять насчёт уровня защиты? - сверкнул глазами Храванон. - "Нон вита" специально рассчитана на поражение особо защищённых объектов. И хотя наш "Хитроумный" не атомный бункер аборигенов, конечно, гарантии нет никакой. И я бы очень не хотел увидеть, как по полу перевевается тонкая пыль... оставляя после себя отполированные до блеска кости экипажа.

Напряжённая пауза.

- Ещё вопросы имеются? Нет вопросов. Тогда все свободны!

Выйдя из капитанской каюты, Туилиндэ резко обернулась к мужу.

- Таур, ты должен им сообщить.

- Про "нон виту"? - Таурохтар печально усмехнулся. - Бородатый гений прав. Намеченным к обработке "нон витой" целесообразнее всего приятно проводить оставшееся время в поисках грибов.

Туилиндэ прикусила губу.

- Нет. "Нон вита" вряд ли... не для них это. А вот про плазмоиды сообщи обязательно.

- А что мы знаем про настройку тех плазмоидов? А если их настроят вообще на движение металла? Очень скоро уцелевшие аборигены научатся всячески избегать любых металлических предметов крупнее иголок. И здравствуй, новый каменный век.

Теперь Туи грызла губу так, словно собиралась ею позавтракать.

- Нет... не верю я насчёт металла. Но на электроприборы - это обязательно. Не говоря уже о радиосвязи.

Она сверкнула глазами.

- Давай так. Ты сообщи пока мальчишке и Бороде. Им это нужно для дела. А прочим... прочим они пусть расскажут. Чуть позже.

...

-... Да тут ничего особенного, иван-чай да маточник. Ну, по-учёному который мелиссой ещё кличут. А казённого чаю я давно не держу. И чай тот дрянь, нету за божескую цену приличного-то чаю, и к тому ж давление у меня. Иной раз ночью как паровоз в ушах - чух... чух...

Дед Арсений выкладывал слова не торопясь, словно опытный картёжник козыри, не забывая в паузах смачно отхлёбывать отвар иван-чая. В центре стола красовался полуведёрный алюминиевый чайник со следами длительной и интенсивной эксплуатации, рядом в расписной деревянной миске янтарно светился мёд. Более никаких угощений. Как говорится, "не любо - не кушай". Что касается мёда, то, если верить деду, его тут было немеряно. И вообще тот мёд составлял основу экономики заимки, если не считать скромной дедовой пенсии.

- Подождите, подождите, Арсений Петрович... - не дал уклониться от важного разговора Иевлев. - Это что же, и на лошади сюда не добраться? И даже зимой?

- Ну отчего ж... если тропы знать, да в болотину без ума не править, так можно и верхом.

- Верхом... а на санях если?

- На санях... - хмыкнул дед. - Ты их видал хоть раз, розвальни-то?

- Ну... пару раз видел вообще-то.

- Ну а раз видал, так должен был прикинуть габарит-то, - дед вновь отхлебнул чаю. - Раньше оно конечно, тут понаезженней дорожка была. А сейчас заросло всё, осинник да берёзы... Нет, не пробраться.

- Так это что выходит - на своём горбу всё потребное сюда?! - Степан потянулся скрести рукой в кудлатой шевелюре.

Впервые они увидели, как дед-отшельник смеётся.

- Что ж я, верблюд, на горбу такую-то поклажу таскать?

- А как тогда?

- А ещё жить тут намерены. Поясняю коротко - лодка для того есть.

- Э... непонятно...

- Хорошо, тогда подробно. На станцию Пожога доставляется груз, всё по заказу. В деревню Сенька-тракторист за поллитру перевезёт, к Матвеевне. И там всё добро лежит до поры. В половодье, как вода к порогу подступит у ей, так я на плоскодонке и айда. Муки четыре мешка, соль-сахар, горох, пшено, перловь да макароны - много ль мне одному-то надобно? Всё прочее ежели, то вон огород имеется. Тут даже яблони и груши растут - бугор потому как из болотины выпер.

Дед долил себе кипятку.

- Раньше проще было, при Советской власти на станции-то казённый магазин имелся. Хлеб каждый день возили. Ну и народишку тогда поболе окрест копошилось... А сейчас там три десятка пенсионеров, какая торговля? Так, баловство одно...

- А вот такой вопрос, Арсений Петрович - не затопляет вас в половодье?

- Тута? Не достаёт вода до заимки. Я ж говорю, бугор тута. У меня вона под избой подпол на всю подклеть, в землю врыт на полтора аршина, а воды николись не бывало, ни в один год.

- А в колодце как уровень? - спросил Денис. Дед остро сверкнул глазами из-под кустистых бровей.

- Соображаешь, похоже... в здешних-то краях по колодцу вернее всего судить. Успокою, значить, тебя, парень - три метра с гаком до земли не достаёт вода в апреле-мае. С большим гаком. Так что в этом деле без опаски. Такого, чтобы к порогу вода подошла, это уже не половодье, это всемирный потоп надобен.

- Арсений Петрович, а электричество откуда у вас? - Изя ткнула пальцем в лампочку, свисавшую с потолка на витом шнуре старомодной проводки. - Бензиновый генератор?

- Да ну, это ж разорение сплошное, - мотнул бородой дед. - Ветрячок у меня тут имеется, только подале от избы. Когда сильный ветер, жужжит, зараза...

- Ну а вот если бы, к примеру, совсем тут от мира отрешиться? - вновь встрял Степан. - Как отшельники-староверы в скиту.

Старик вновь усмехнулся.

- Так бы сразу и сказали. Это выходит, недооценил я вас, ребяты. За дачников принял... этих... как его... екстремалов. А вы вон чего удумали. Это что у вас за секта?

- Отчего же сразу секта? - улыбнулся Иевлев.

- Ну а как? Кто в наши-то дни в омшаре [омшара - местное название болота. Прим. авт.] от мира отрешиться норовит? Это после Гражданской от большевистского нагана тут ещё укрывались. Ну на край случай при Сталине, после войны, говорят, были беглые из лагерей... Сейчас не то, сейчас народишко избалованный наскрозь. Молодые, те сразу как сопли утёр, так и в город айда из деревенек родимых. А про урок нонешних и речи нет, ибо им сейчас самая житуха. Да чтобы нонешний урка в этакой-то глухой омшарине годами безвылазно укрывался? Да он лучше в тюрьме родимой тот срок отсидит - и тепло, и макароны, и общество полезное, и справка об очищении души в итоге прилагается.

Дед хитро прищурился.

- Так не секта, сталбыть?

- Не секта, - заверил Ладнев. - Просто ставим мы научный эксперимент. Про Робинзона слыхали что-нибудь?

- Читывал смолоду, пока глупый был, - ухмыльнулся старик. - Завлекательная сказка. Особенно ежели на тёплой печи лежать, полкаравая с молоком умяв.

Дед перестал улыбаться.

- Так вот, насчёт отрешиться. Тут в старину, при крепостном праве ещё, староверы и жили. Отрешались, сталбыть... Горох да ячменная каша, да репа с капусткою. Корова есть, значит жилец, нет - ноги протянешь помене чем за год.

Дед зачерпнул ложкой мёду.

- Один минус у них был - картоху они не уважали. Зато и дичью о ту пору Мещёра не в пример богаче была. Так что баш на баш выходит.

- И всё же мы попробуем, - Иевлев тоже убрал улыбку.

Дед крякнул.

- Ладно. Дом Кротовых до сих пор со стёклами даже, только крышу чуток подлатать... Крайняя хата похуже, конечно, но ежели кто не безрукой, поправить за лето можно. Так что вселяйтесь и пробуйте.

...