Йорген, вздохнув, встал, потянулся и извлёк из воздуха тючок с одеждой. Непонятно почему, но Марина подсознательно ожидала увидеть всё тот же экстравагантный костюм байкера-рокера, в котором герр рыцарь прибыл сюда. Однако одежда оказалась самой что ни на есть советской. Армейские брюки защитного цвета, рубашка, галстук... На кителе сияли значки ВДВ и красовались погоны капитана.
- Здражлатрщ капитан! - вытянулся во фрунт Агиэль, скорчив уморительно-верноподданническую рожицу и трепеща сложенными крылышками на манер воробья-слётка. В сочетании с белыми трусиками это выглядело столь уморительно, что Марина, не выдержав, рассмеялась. - А в тот раз майором был... Понизили в звании?
- Ты давай, не ля-ля языком делай, а одевайся, - осадил друга рыцарь, бросая ему свёрток с одеждой. - Марина, ты тоже поторопись.
Веселье погасло. В самом деле, не шутки шутить собрались... Одевались быстро, но без суеты. Наряд самой Марины оказался довольно схож с тем, в чём она прибыла сюда, только вместо приметных джинсов имелись обычные чёрные штаны, в каких зимой ходит масса девушек без лишних претензий. Чёрные полусапожки, толстый свитер, курточка из искусственного меха и вязаная шапочка дополняли костюм. Однако... не промёрзнуть бы на мотоцикле...
- Мотоцикл, это пройденный этап, - улыбнулся Йорген, одевая камуфляжную зимнюю куртку армейского образца. - Он был нужен как раз, чтобы привлечь внимание. Обратно мы вернёмся тихо и незаметно.
- Эх... - ангел с отвращением напяливал болоневую курточку-пуховик. - Вот бы как в Готимне, раз, и тама...
- Здеся вам не тама. И я тебе не матушка Элора, чтобы этак баловать дорогого Агушу. Все оделись? Проверить снаряжение! Матвей?
- Мрряу! - изрёк кот, временно собранный из двух ипостасей в одну.
"Я подойду, когда в том будет нужда"
"Лапы не собьёшь, бегая?"
"Всё под контролем!"
- Ну, с Богом!
- Спасибо вам за всё, баба Настя, - Марина улыбнулась. - До свидания!
За время чаепития солнце успело встать довольно высоко, но морозец держался стойко. Неглубокий пока ещё снег слегка поскрипывал под ногами, кое-где сухо трещал валежник. Далеко ли тут до шоссе? Во время прибытия как-то мельком всё проскочило, да плюс с зажмуренными глазами...
"До шоссе далековато, но мы не к шоссе идём" - уловил мысль герр рыцарь. - "Нам на лесную дорогу выйти только..."
Агиэль, шедший впереди, остановился, поднял руку в непонятном колдовском жесте. Воздух перед ним дрогнул, точно рябь пробежала по изображению на экране телевизора, и ангел вновь двинулся вперёд.
"Что это было?"
"Внешний охранный круг. К избушке бабы Насти, тем более к камню посторонним хода нет"
"Как это?"
"Очень просто. Здесь вошёл, с обратного края вышел. Как будто и нет ничего в круге. Пространственно-временная линза, если тебе приятней учёные термины"
Марина только кивнула. Ну а что такого? Пора привыкать понемногу. Многослойная Вселенная, камни-порталы, раскладная матрёшка Кострова... Телевизор тоже был чудом каких-то сто лет назад...
- Йорик, а можно, я на тебе поеду? - Агиэль скорчил умоляющую и в то же время озорную гримаску.
- Ты обнаглел, Ага. Не стыдно перед девушкой?
- Стыдно... - покаянно вздохнул эфирный посланец. - Но уж очень неохота топать ногами... Я же ангел, в конце концов... где положенное уважение?
Марина не выдержала и вновь рассмеялась.
- А отчего было не лететь?
- Нельзя. Мы ж не одни с Йориком.
Больше девушка вопросов не задавала. Всё ясно. Ох, рано встаёт охрана...
"Примерно так"
И снова они кружат по зимнему лесу... постой... а ведь верно...
"Мы же кружим, ребята. Солнце было где? А теперь?"
"Ну так это только в учебнике по геометрии всякая прямая короче кривой. В жизни часто наоборот"
Ветви елей раздвинулись, и маленький отряд вышел на едва накатанную лесную дорогу.
- Уф... - ангел демонстративно вытер несуществующий пот. - Йорик, тебе нельзя быть капитаном. Ты жестокий и беспощадный. Я замучен, между прочим! - выражение ангельской мордашки выражало степень угнетения, соответствующую древнеримскому рабу в каменоломнях, но в глазах прыгали озорные огоньки.
- Не обращай внимания на симулянтов, Марина, - герр рыцарь делал руками колдовские пассы. - Прошу!
И вновь девушке пришлось хлопать глазами. Прямо на дороге возник новенький автомобиль, белая "Лада".
- Да-а-а... - Ага обошёл машину кругом. - Признаю, Йорик - ты велик! Это ж сколько она весит... тонну?
- Ну где-то так, - небрежно откликнулся рыцарь, явно подчёркивая: мол, не предел это, лёгкая разминка... - Садитесь, поехали!
...
Там, в Энрофе, здешние места покрывали буйные джунгли Амазонии - море зелени от горизонта до горизонта. Однако ничто живое не проникает сквозь Грань, и только отдельные копии засохших на корню деревьев, подобно прочим мёртвым предметам реплицированные в Ладреф, торчали зловещими скелетами из бескрайнего болота. Колоссальное пространство было темно и пустынно, лишь один бледный огонёк светился под серо-свинцовым небом. К нему и направил своего "коня" вольфрамовый наездник - монстр, восседавший на спине чудовища.
Дракон сел перед корявым щелястым строением, кое-как сложенным из мёртвой древесины. Вместо двери висела рваная рыболовная сеть. Не дожидаясь, когда перед ним раскатают ковровую дорожку, истукан соскочил наземь, зажав под мышкой плотно свёрнутый тючок, и потопал к "парадному входу", оставляя на раскисшей глине глубокие следы.
- Ха! Явился... Дверь закрывай, дует!
Внутри хижины горел странный очаг - в кольце чёрных камней трепетало прозрачное фиолетовое пламя, не дающее дыма. Пламя не исходило из земли, а словно возникало прямо из воздуха. Позади очага виднелась фигура, достойная кисти Сальвадора Дали. Сгорбленная старушка в рванине, некогда, очевидно, бывшей бальным платьем, с выдающимся горбатым носом-клювом, которого явно хватило бы на семерых обитателей Кавказа, и свисающими до земли седыми космами, висела в какой-то радужно отсвечивающей паутине, словно сплетённой циклопическим пауком. Ног у хозяйки хижины не было вовсе, зато рук имелось целых восемь.
- Успеха и благополучия, госпожа Арахна, - глава Особой Службы не счёл за труд слегка поклониться.
- Успеха, успеха... Подарок привёз?
- Разумеется.
Голем развернул припасённый свёрток - там оказалось свадебное платье вкупе с фатой.
- Ха! Годится... - госпожа Арахна, тут же принялась стягивать с себя грязные лохмотья, облачаясь в свежий наряд. - Отвернись, я стесняюсь!
- Я не в силах, госпожа Арахна, - ответствовал истукан. - Я сражён вашей красотой.
- Ух, шалунишка! - в скрипучем голосе хозяйки явно послышались игривые нотки. Действительно, зрелище было настолько душераздирающим, что выдержать его без дрожи мог, пожалуй, только вольфрамовый голем.
Облачённая в подвенечный наряд чуда-юда оглядела себя в зеркальце, извлечённое откуда-то из-за спины, поправила фату.
- Что ты хотел спросить?
Истукан протянул ладонь, и в воздухе над ней возникло объёмное изображение - голова девушки, в которой без труда можно было узнать Марину Кострову.
- Мне необходимо знать, где сейчас эта девица. Она ушла из Энрофа вверх.
Она закатила бельма и принялась ловко перебирать бесчисленные радужные нити, тускло отсвечивавшие в неверном трепещущем свете колдовского очага. Вольфрамовый истукан присел на плоский валун, очевидно, заменявший тут кресло для гостей.
Время шло, час за часом. Неровно мерцал очаг, переливались нити чудовищной паутины, споро перебираемые множеством пальцев хозяйки вертепа. Истукан сидел без единого движения, как изваяние - големы вообще по природе своей терпеливы.
Она вывернула бельма из-подо лба, воззрившись на щедрого гостя.
- Эта девка поднималась в Готимну, и провела там немало дней. С ней были ещё кто-то, причём, похоже, не один. Двое...
- Это всё понятно. Где она СЕЙЧАС?
- А сейчас она вернулась в Энроф. Сегодня вернулась, и с ней, похоже, те же двое.
- Отлично, - глава Особой Службы встал. - Просто замечательно.
...
-... А ты думала, мы повезём тебя домой?
Марина с недоумением разглядывала деревянный домик. И вот здесь ей придётся жить?
- А как же мама... папа...
"Не переживай. Ты с ними переговоришь. И успокоишь"
Дощатый забор надёжно укрыл белую "Ладу" от посторонних глаз, и со стороны скромная дачка казалась необитаемой.
- Ну вот, располагайся, - Агиэль присел возле маленького камина, складывая горкой заранее припасённые дрова, дунул - в камине разом вспыхнул огонь. - Йорик, ты не очень долго там...
- Как получится, - рыцарь деловито обшаривал шкафы. - Пусто, слушай... Потерпите до моего возвращения, я провизии подвезу? Или колданёшь? Только поаккуратней.
- Колдану, колдану... Ты езжай уже, не заморачивайся мелочами.
Ага извлёк откуда-то из-под кровати старый чёрный телефонный аппарат, каким, верно, пользовались ещё во времена товарища Сталина, водрузил на стол.
- Марина, ты хотела позвонить папе-маме? Звони. Скажи, сейчас приеду.
Девушка разглядывала древний раритет, свешивавший со стола оборванный провод. Ладно...
Номер набирать не пришлось - в трубке сразу раздались длинные гудки. Несколько секунд ожидания, и на том конце сняли трубку.
- Алё...
- Мама? Привет!
- Маришка! Ты откуда звонишь?
- Да от Веры. Ма, я сейчас дома буду. К нам никто не заходил, не звонил?
- То есть?
- Посторонние люди, в смысле. Ничего вообще странного не заметила?
- Нет... А что такое?
- Нет, ничего. Ну всё, пока!
Телефон замолк сразу, без всяких коротких гудков. Помедлив, Марина положила трубку.
"За домом твоим следят" - глаза ангела были непривычно серьёзны и печальны. - "Прав был Йорик. Не надо было звонить в Час Быка"
"Я не знала... Я же ничего не знала"
- Да никто тебя не винит, - Йорген ободряюще улыбнулся. - Мы им устроим спектакль. Как раз до завтрашнего дня сбить со следа...
"Ночевать мы будем на Варварке, 2. А пока отдыхайте"
Рыцарь развернулся на каблуках и вышел, плотно прикрыв входную дверь. Во дворе завелась машина, Марина выглянула через занавеску... Красная, как пионерский галстук, новенькая "Лада" выезжала из ворот.
- Да ничего особенного, цвет поменять... - несколько преувеличенно-небрежно фыркнул Агиэль. - Вот обед на троих, это не железо какое-то там... Тут тонкая работа требуется...
Девушка чуть улыбалась, глядя, как ангел делает пассы. Ревнует.
- Оп-ля! Прошу!
Стол оказался покрыт белой накрахмаленной скатертью, на середине возвышался богато изукрашенный серебряный самовар, корзина со сдобой, чайные чашки лепного тончайшего фарфора. Отдельно стоял изящный фарфоровый кофейник и пузатая посудина с какао.
- Ты прям настоящий волшебник! Великий Мерлин! - щедро похвалила Марина.
- Ай, брось, Мерлин... - надулся Ага. - Мерлину такого сроду было не сотворить, чего я, не знаю, что ли...
Девушка, не выдержав, рассмеялась. Притянула к себе великого волшебника и расцеловала.
- Ну то-то! - успокоился ангел. - Давай, садись, перекусим. Ужинать нам никому не придётся, похоже... Не говоря уже о завтраке.
Он налил себе какао, отхлебнул, и на ангельском личике отразилось горькое недоумение. Почуяв неладное, Марина осторожно откусила кусочек заварного пирожного - резкий аромат маринованных огурцов ударил в нос.
- Ы... - эфирный посланец был расстроен не на шутку. Поднял крышку кофейника, и над столом расплылось характерное благоухание селёдки пряного посола. - Это всё скатерть виновата... далась мне она... рассеяние концентрации и внимания...
Марина уже и не помнила, когда в последний раз так хохотала.
...
Бетонные плиты с грубо замазанными стыками нависали над головой - "технический этаж" - чердак панельной многоэтажки не отличался высокими потолками. Возле маленького окошка-отдушины на раскладном стульчике сидел парень в тёплой куртке с поднятым воротником и вязаной чёрной шапочке, рассеянно поглядывающий на экран переносного цветного телевизора, демонстрировавшего скучную статичную картинку - обшарпанная дверь подъезда, пара лавочек, урна для мусора... В окошко таращилась стеклянным глазом объектива телекамера на штативе, на столике рядом с телемонитором тихо жужжал портативный видеомагнитофон. Кроме того, на столе стоял термос, чашка со следами кофе, лежал мощный морской бинокль и пачка сигарет "Опал", наполовину опустошённая. Судя по всему, наблюдатель обосновался здесь давно и уходить собирался не скоро.
Раздался негромкий, но настойчивый зуммер. Парень сунул руку за пазуху и вытащил коробку с коротким штырьком антенны.
- Да, слушаю.
- Не спишь?
- Обижаешь. Чтоб я проспал такие бабки?
Рация издала короткий смешок.
- Что нового?
- Пока тихо. Папа-мама на работе, сама не появлялась. Слушай, тут такая проблема - сильно могучую лампочку над дверью ввинтили, засветка на экране...
- Гога не жаловался.
- Да и я не особо, но всё-таки...
Наблюдатель вдруг резко выпрямился, даже пригнулся к экрану. На мониторе возникла первая картинка, отличная от приевшейся заставки - из красных "жигулей" выходила девушка в джинсах.
- Чиха, похоже, есть объект! Наконец-то...
- Ну?! Запись идёт?
- Само собой!
Девушка уже скрылась в тёмном зеве подъезда, автомобиль тронулся и исчез из поля зрения телекамеры. Наблюдатель схватил бинокль, метнулся к окошку.
- Чиха, она на красной "жучке" прибыла! "Жучка" уже на проспект выворачивает...
- Всё нормально, кент! - рация не в состоянии была исказить радость говорившего. - "Жучка", это уже не наша забота! Щас Крэк подъедет, сменит тебя. Кассету не забудь!
...
-... А я ему говорю: ты, козлина безрогий, мудила траханый...
Голоса переплетались, сливались... Господи, как надоела эта нудня... Каждый день на все лады одно и то же. Ну почему они не говорят о чём-то... человеческом? Ведь были у них там, в мире живых, не только грязные обезьяньи разборки - кто из павианов круче в стаде... Был дом, были отец и мать...
Сумасшествие заразно. Как туберкулёз, как проказа. Долго ли сможет сохранить здоровье узник в камере, полной прокажённых? Идиотские разговоры ни о чём, всплески никчемной ненависти, и даже волна "мораны" здесь, в проклятом Мороде уже кажется избавлением... Хоть на какое-то время не видеть этого...
Алексей усмехнулся, лёжа в темноте. Это там, в мире живых, сон служит избавлением от окружающей мерзости и убежищем измученной души. "Морана" просто вырезает часть суток, точно монтажёр кусок киноленты, и всё продолжается - нудный бессмысленный базар, драка, дубинки глиняных истуканов, наводящих порядок... Из всех обитателей камеры только у него, заключённого-грешника Горчакова, была отмычка. И как следствие нормальный, человеческий сон.
"Лёшик... Ты не бойся, Лёшик... Главное, не бойся. Мы тебя выручим"
Надо держаться. Надо во что бы то ни стало продержаться, не утратить разум.
-... Мы ей ходули завернули, п...да наружу. Бритая, б...дь, гладенькая... "Отпустите!" орёт, дурочка... Ну ей Ктырь и засадил по самые гланды, шоб не орала... А я в передок - ух, задёргалась...
Горчаков стиснул зубы от омерзения. Да люди ли они? Насильники и убийцы, отребье...
Мысль, давно царапавшаяся в подсознании, наконец-то вылупилась, как цыплёнок из яйца. Нет, что-то тут не то. Это там, в Энрофе, ублюдки хвастают подобными вещами, бравируя своей временной безнаказанностью. Дойдя до Морода, даже самый тупой скот уже понимает вполне достаточно. Они уже знают, что такое гаввах.
Провокаторы. Обычные камерные "наседки", хорошо известные уркам Энрофа. Это они задают тон, поддерживают в "хате" должный уровень скотства. Вот оно, простое и ясное решение задачки.
"Ты прав, Лёха. Сучара я... Понимаешь, сам себя за говно держу, а не могу... Сил нет терпеть, гаввах ихний этот... На зоне никого так не опускают..."
Алексей усмехнулся. Нет, не прав ты, бывший зэк Жека... и даже фамилия неизвестна. Не прав. Силы нужно находить. Чтобы не опускаться всё глубже.
- А чегой-то ты всё молчишь, парень? - голос мерзкий и вкрадчивый. В полутьме черты лица смазывались, отчего вытянутая мордочка говорившего ещё более напоминала хорька.
- А с какой целью интересуешься, милок? - в тон ответил Горчаков. - Хочу и молчу.
- Вах! Хочет и молчит! - басом восхитился узник, похожий на перекормленную в зоопарке горную гориллу, к тому же эпилированную в гламурном косметическом салоне для пущей красоты. Вообще-то эфирные тела такого порядка были уже вполне стройные даже у тех, кто в Энрофе был натуральным квазимодой. И вонь... А человек ли это?
- Ну что ж... Можно и поговорить, - улыбнулся Горчаков. Сел на шконке... и запел.
В воздухе прохлада и покой
Без пяти четыре, рассветает
Серая кукушка за рекой
Сколько жить осталось мне, считает.
Стихли пустые тары-бары. Слышали ли здесь, в Мороде, хоть одну песню? Хоть когда-то, хоть какую-то...
- Очень хочет, молчать не в силах, - прогудел "горилла".
- Ах вы твари! - раздался голос из угла. - Такую песню сломать! Бей их, мужики!
Драка вспыхнула, как обычно, и вот уже все бьют всех, не разбирая в темноте. Отбивая хлёсткие удары и нанося их сам, Алексей успел подумать - ну конечно, как же могут допустить местные "наседки", чтобы во вверенном им коллективе проскользнуло хоть что-то человеческое...
Ужасная вонь "гориллы", и удар, как кувалдой. Горчаков успел выставить блок, но он не помог - руку едва не сломало, такой силы тумак... Да ведь это волгр! Замаскированный под узника!