Комарницкий Павел Сергеевич : другие произведения.

Всего один шаг. Глава 4. Всего один шаг

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Мне кажется, что вот сейчас достаточно сделать один шаг, чтобы понять, ЧТО ЗНАЧИТ быть Хозяином Вселенной. Это же самое трудное - понять. А уж когда поймёшь, остальное просто дело техники. Остался всего один шаг..."
  Глава 4.
   Всего один шаг.
  
  
  
  -... Надо же, не убереглась.
  Ирочка осторожно заливает сосок перекисью водорода, морщась. Период кормления грудью закончился, и соски уже почти приняли прежнюю форму, но симметрия их сейчас нарушена - правый распухает на глазах. Да, с ангельскими младенцами шутки плохи, едва они обзаведутся зубками. Весь период от появления зубов до появления соображения окружающим следует быть начеку.
  - Ну, и зачем ты укусила маму? - спрашиваю я у маленькой Мауны, лежащей в своей уютной корзинке-колыбели. Малышка таращит ярко-синие глазёнки и издаёт нечленораздельные, но явно радостные звуки. Рада видеть папу. Я ощущаю, как мой ангельский ротик неудержимо растягивается, сдвигая уши на затылок. На нашу дочуру я не могу сердиться, если она даже пообкусывает мне все пальцы до основания...
  Ирочка смеётся, улавливая ход моих мыслей.
  - Сегодня у нас выходной, между прочим. Чем ты намерена заняться?
  Ирочка ставит в шкафчик флакон с перекисью.
  - Во-первых, вкусный и обильный завтрак.
  - Другой бы обиделся насмерть, а я стерплю.
  Ирочка звонко хохочет, и я смеюсь в ответ.
  - А далее? - я посылаю жене мыслеобраз нашего дивана. Ирочка фыркает, насмешливо кося глазами.
  -Это уже будет третий пункт нашей программы, если не четвёртый. Вторым же пунктом стоит просмотр фильма.
  - Фильма?
  - Ты жуткий дикарь, муж мой. - Ирочка смотрит на меня прямо-насмешливо. - Вот уже сколько времени ты живёшь в Раю, а видел ли хоть один наш фильм?
  - Только учебные. Когда мне?
  - Жалкий лепет оправданья. Так нельзя, Рома.
  - Виноват. Исправлюсь. А про что кино?
  В глазах жены пляшет, бесится смех.
  - Про любовь, естественно, про что же ещё. Все фильмы, которые не про любовь - учебные, Рома.
  - Про любовь хочу! - заявляю я. - Может, совместим приятное с полезным? Ну, в смысле, завтрак...
  Смех улетучивается из её глаз.
  - Тот фильм, что мы будем смотреть, несовместим с завтраком, Рома. Настоящие вещи не смотрят, жуясь.
  - Да ладно, ладно. - примирительно говорю я. - Давай уже завтракать.
  - Слушаюсь и повинуюсь, о величайший! - смеётся Ирочка. - Фрукты и орехи в корзинке, яйца и маслА в холодильнике, сок там же. Посуду возьмёшь в шкафу. Насчёт рецептуры салатов обращайся, подскажу. Твой завтрак в твоих руках!
  - Ну-у...- разочарованно тяну я. - Так неинтересно...
  - Ты всё-таки лодырь, муж мой. И есть в тебе что-то от эксплуататора. Ладно, я пошутила. Играй с Мауной, я всё приготовлю.
  - Другой разговор!
  ...
  Мы сидим на пушистом ковре, и вся стена перед нами превращена в окно громадного виртуального экрана. Из воздуха выкристаллизовываются буквы, титры сменяют друг друга, на заднем плане летят несколько ангелов, высится жилая башня... Первый раз я вижу ангельский художественный фильм.
  Обычная история. Двое встретились и не захотели расставаться. Девушка дала запрос в Службу соединённых судеб, и парень тоже. Пришёл ответ, пришли диаграммы. Они плохо складывались, эти диаграммы душ, и зазоры были весьма значительны. Но парень и девушка уже были вместе, и им так не хотелось расставаться!
  Родители с обоих сторон были против. С такими различиями в диаграмме брак прочным быть не может. Но в Раю, как известно, решающий голос принадлежит Ей и Ему, а всем остальным в лучшем случае совещательный.
  Мелькают, мелькают кадры. Свадьба, большой хоровод, всё как положено. Молодые берут жилище в кредит, потому что зарабатывают ещё немного. Начало семейной жизни вполне соответствует термину "медовый месяц". Прогулки-полёты в тугих струях восходящих потоков, любование закатами и Великой звездой... Постельные сцены, кстати. Отсутствует только показ самих половых актов, а всё остальное в наличии. Да и чего стесняться ангелам, не признающим одежды и умеющим свободно читать в чужих головах?
  Но "диаграммы душ" придуманы не зря, ой, не зря. Кончается "медовый месяц", и начинается долгое, медленное, ужасно мучительное угасание любви. Он генетик, она кристаллург-дизайнер - есть у них тут и такая профессия. Он и она приходят домой, держатся за руки и глядят в глаза друг друга. Но больше ничего нет, если не считать спальни. Он рассказывает ей о своём, она о своём, но вежливое выслушивание и сопереживание - разные вещи. Это у потомков обезьян достаточно улыбаться и согласно кивать головой, чтобы собеседник пребывал в полной уверенности, будто вы разделяете его взгляды, сопереживаете и сочувствуете. У ангелов с их телепатией такой номер не пройдёт. Дни пролетают стремительным калейдоскопом, и однажды он и она с ужасом понимают - им неинтересно слушать друг друга ВООБЩЕ.
  В последней надежде жена зачинает ребёнка. Она хорошо знает, чем грозит это охлаждение, и спешит. Да, это у большинства человечьих мужчин эрекция наступает при виде любой голой задницы, у ангелов всё сложнее - на нелюбимую женщину просто не встаёт, и всё. Тем самым исключая как самую возможность проституции, так и необходимость вынужденного созерцания массы эрегированных органов, ангелы же не носят одежды.
  А на экране уже разворачивается следующая часть драмы. Или трагедии? Это как посмотреть...
  Он уже обращается к сильнодействующим препаратам, таковые в Раю имеются. Но это всё больше напоминает некую медицинскую процедуру, без всяких признаков оргазма. И наконец они понимают - им лучше расстаться.
  Тяжкая психологическая сцена расставания, воссозданная авторами фильма с невероятным мастерством, и сопровождающая телепатема тоже. Она возвращает ему разрезное кольцо. Конец фильма. Я хлюпаю носом, Ирочка плачет не стесняясь. И только тут я замечаю, что день пролетел. Три часа мы сидели не отрываясь, потеряв чувство реального мира.
  "Вот, Рома... Такой фильм! А то - диван..."
  "Кстати, насчёт дивана" - я перестаю хлюпать носом. - "Это же третий пункт. Два первых выполнены"
  Ирочка всё ещё не осушила слёзы, но её уже сотрясает смех.
  - Нет, это немыслимо, Рома. Другая бы жена обиделась, честно. Я-то хотела ещё с тобой обсудить фильм...
  - С нами такой трагедии случиться не может. - я смотрю ей в глаза твёрдо и ясно. - Веришь?
  - Тебе да не верить, кому тогда? - Она смотрит мягко, нежно. - Не верю, знаю.
  - Ну если хочешь, давай обсудим фильм.
  - Поздно, мой милый. - и я действительно вижу-ощущаю, что мысли моей жены уже изменили своё течение. В глазах моей ненаглядной бесится, пляшет смех. - Диван ждёт.
  Громкий писк из корзинки прерывает нас. Маленькая Мауна категорически не согласна с таким раскладом. Диван подождёт!
  - Всё, Рома, диван передвинут на четвёртую очередь. - Ирочка уже достаёт бутылочку с детским питанием. - А пока я кормлю Мауну, ты займись Нечаянной радостью.
  Нечаянная радость радостно верещит, хлопая крыльями, полностью одобряя ход мыслей хозяйки. Режим питания прежде всего!
  ...
  Ну вот, и опять ночь. Я уже давно привык к стремительному чередованию дней и ночей, привык и спать урывками соответственно. Но сегодня меня сон не берёт. И вообще ночь больше всего подходит для разных вольных мыслей.
  Ирочка лежит у меня на плече с закрытыми глазами, но я отчётливо вижу мысли, роящиеся в её голове. Она тоже не спит, думает. Кстати, мне часто трудно уследить за ходом её мыслей - быстро очень, плюс многослойное ангельское мышление, плюс женская логика, недоступная ни одному существу противоположного пола, будь он хоть трижды телепатом...
  "Ира, Ир..."
  - М-м? - Ирочка отвечает вслух, улавливая: мне хочется услышать её "М-м". Разумеется, это правда, но сейчас есть и другая мысль.
  "Я вот что подумал... Ведь это не с натуры снято, всё вот это кино?"
  "Нет, разумеется. Ты же видел титры"
  "Ну вот. КАК этим актёрам удалось воспроизвести не только действия, но и мысли персонажей? Я полагал, телепатия исключает саму возможность обмана"
  "А никто и не обманывал нас и прочих зрителей, Рома. Просто актёры БЫЛИ ИМИ, вот этими героями. Думали, как они"
  "Тогда это великие актёры"
  "А у нас других не бывает. Это на Земле возможно лепить сериалы, заучив наизусть кусок текста, или вообще читая с экрана за кадром. Поэтому у нас все фильмы потрясают до глубины души. И делают их мало"
  Я прикидываю. Да, Голливуд бы тут прогорел в два счёта, пожалуй, при такой планке зрительских требований. Подавляющее большинство блокбаст-бестселлеров никто из ангелов не досмотрел бы и на четверть.
  "Теперь я понял, почему про Сэнсэй и Свир тут народ знает, а про Землю почти никто"
  Ирочка смотрит грустно.
  "Да, муж мой. Так и есть. Здесь в массе интересуются уровнем КУЛЬТУРЫ. Ваши убогие творения ангелам неинтересны, за редчайшими исключениями, и в школе насчёт Земли проводят лишь краткий-краткий курс"
  Я снова размышляю. Нет, а чего я хотел? Глупо обижаться, ей-богу. Уж если сами люди всё чаще зовут телевизор "дебилизором"... Чего мы хотим от ангелов?
  Ирочка пальцем проводит по моей щеке.
  "Но ведь мы-то с тобой знаем, муж мой, что в толще грязи порой таятся алмазы"
  Я ласкаю её, и рука моя уже привычно натыкается на тёплый металл кольца. Не слишком ли привычный?
  "Ира, Ир... Вот я же теперь Всевидящий?"
  "Пока тебя не признали официально, но это уже дело решённое"
  "А вот насчёт того, что Всевидящим можно рожать сколько угодно... Этот закон только на женщин распространяется?"
  В лазурных глазищах снова пляшет смех.
  "А сколько тебе угодно?"
  "Ну-у... Много"
  "А если их будет слишком много?"
  "Детей не может быть слишком много"
  - Ой, не могу! - вслух смеётся Ирочка. Тихонько, впрочем, чтобы не разбудить Мауну. - Ладно, муж мой. Хотя в этом деле твой голос совещательный, всё же он имеет значение. Так вот, Рома - то, что ты Великий Спящий, уже автоматически даёт нам право на второго ребёнка. Но это вовсе не значит, что я собираюсь рожать подряд. Пока не подрастёт Мауна, об этом не может быть и речи.
  Смех в её глазах гаснет.
  "Я вижу, какая мысль сейчас проскользнула у тебя в голове. Насчёт кольца и насчёт "мало ли что может случиться". Так вот, Рома. Ничего случиться не должно"
  Она заглядывает мне прямо в душу.
  "Не убивай меня. Пожалуйста"
  Ну что тут можно ответить?
  Мауна в корзинке вдруг начинает издавать кряхтение, весьма похожее на кряхтение человеческого младенца. И имеющее тот же смысл, кстати.
  - Ну вот. - Ирочка встаёт. - Хорошо, что я не уснула. А то бы просыпаться.
  Я улыбаюсь. Вот, кажется, чего проще - придумать колыбель, самостоятельно убирающую за младенцем? Но если с таким изобретением сунуться к ангелам, на тебя будут смотреть весело-изумлённо, вглядываясь в твои мысли - да неужто не шутит? Ведь каждому олуху понятно, что дитя должны нянчить мамины и папины руки, а не манипуляторы бездушного механизма...
  ...
  - Ага, а вот и он!
  Вся наша группа сегодня в сборе, и работать, судя по общему эмоциональному фону, никто не собирается.
  - Какая работа, Рома? - смеётся Аина. - Ты телепат или кто? ЭТО ты должен был почувствовать на подлёте. Сейчас мы все идём поздравлять нашего Биана!
  Шеф стоит в середине, улыбаясь смущённо-радостно. Да, я понимаю...
  - Всё, всё, выпорхнули!
  - Ещё чего! Для таких случаев имеется лифт! - смеётся Аина.
  Мы гурьбой направляемся к прозрачной трубе гравилифта и один за другим шагаем сквозь светящуюся стенку. Короткое падение вверх, и вот уже вся наша команда стоит в знакомом зале. Да-а...
  Стены зала и потолок белоснежные, отливающие всеми оттенками радуги - точь-в-точь крылья ангелов. На полу нежно-розовый ковёр, в толще которого бегают разноцветные огоньки. А колонны вдоль стен наполнены переливающейся, искристой ртутью.
  Но всё это мелочи. Весь зал наполнен ангелами, и отсветы от бело-радужных стен сливаются с отсветами их оперения.
  - Ну наконец-то. - председатель собрания поворачивается к нам, и я узнаю в нём координатора всей службы безопасности. - Уважаемое собрание! Сегодня мы и наши коллеги из смежных служб собрались, чтобы признать наконец заслуги нашего коллеги, славного Биана, сына Эйю и Иуны, начальника оперативной группы отдела внешней безопасности. Биан, прошу на середину!
  Шеф выходит на середину, улыбаясь смущённо.
  - Кто хочет сказать? - обращается координатор к залу.
  - Разрешите мне. - встаёт довольно молодой, щеголеватый ангел, начальник аналитической группы нашего отдела. - Не секрет, что стараниями Биана и его молодцов наша группа почти лишилась работы. Какой может быть анализ, когда резиденты "зелёных" меняются один за другим? Не успеешь взять в разработку, а его уже и нету...
  Всеобщий хохот.
  - Но мы не обижаемся, наоборот. Мы, аналитики, хотим пожелать тебе, Биан - так держать! И чтобы мы наконец вовсе лишились работы на Земле. Да и вы тоже. Живи долго, Биан, вместе со своими ребятами!
  Одобрительный шум.
  - Я скажу, если позволите. - встаёт тот самый старший ликвидатор, Рат. - Мы, то есть я и мои ребята, тоже хотим поздравить тебя, Биан. Сколько раз уже мы сталкивались с этой "зеленью", и ни разу ты нас не подставил. Всегда чёткая и конкретная информация. А последняя операция вообще - взять резидента и заставить вызвать эскадру, убедить самого ихнего Повелителя! Да плюс вытащить на Землю начальника службы тамошней безопасности... И при этом мы обошлись без живых потерь. Спасибо тебе от нашей службы. Живите долго, особисты.
  - Да вы же и сами ребята не промах. - смеётся шеф, розовый от смущения. - За тридцать пять секунд разорить такое логово!
  - Так наш девиз такой: "клиенту больно не будет" - разводит руками Рат, и снова все хохочут.
  - Позвольте мне.- встаёт молодая женщина, украшенная широким искристым колье. - Когда мы имели такую возможность, разгромить эскадру? Ведь пять кораблей! Если мне не изменяет память, только однажды была проведена подобная операция - когда сэнсэи уничтожили четыре корабля, рвавшиеся к нашему Раю. Ты герой, чего там. Живи долго, и твои ребята тоже.
  "Это командир звездолёта, Рома" - улавливаю я. - "Командирами звездолётов чаще ставят женщин, потому что их мышление гибче, а интуиция выше. Для звездолётчиков это важно"
  - Позвольте и мне сказать - встаёт пожилой ангел. - Если бы не эти ребята, нам, миссионерам, давно пришлось бы покинуть Землю. И ещё неизвестно, все ли ушли бы живыми. А нынче вообще... Раскрытие и уничтожение сразу нескольких наших баз разом зачеркнуло бы всякую надежду. Ты герой, Биан, и от лица всех миссионеров хочу сказать тебе и твоим ангелам большое спасибо. Живите долго.
  - Кто ещё? Все? Тогда скажу я. - координатор службы вновь поворачивается к Биану. - Ты герой, Биан. Ты и раньше был не промах, но такой победы мы ещё не знали. Прошу! - координатор делает жест рукой.
  ...Аина, наша Аина, плывёт лебедью, иначе не скажешь. И когда она успела нацепить на себя все эти украшения? Радужно отсверкивающее колье на шее, переливающиеся огоньками браслеты на ногах и руках... Но ярче всего сияют глаза. В руках Аина держит нечто, весьма напоминающее корону "мисс Вселенная".
  - Возложи эту диадему на чело героя, Аина, ибо это ему будет приятнее, нежели если это сделаю я или кто-то другой! - улыбается наш координатор. - И пусть когда-нибудь, лет через триста, эта диадема напомнит тебе о былых славных делах, Биан. Живи долго!
  Аина медленно подходит к Биану, надевает ему на голову венец. Вот теперь наш шеф точно похож на "мисс Очарование" - весь розовый, глаза блестят, белоснежная улыбка... Я уже давно привык смотреть на ангелов ангельским взглядом, и вижу в Биане взрослого мужчину, но на человечий взгляд он сейчас просто чудо, глаз не оторвать.
  - Ну, а поцеловать-то тебя можно? - спрашивает Аина. - Или героя уже нельзя вот так просто?
  - А если я скажу "нельзя", ты поверишь?
  Вместо ответа Аина целует начальника, бережно и нежно. Да, похоже, тот самый поцелуй, как будто пёрышком...
  - Живи долго, Биан. Я рада служить под твоим началом. Вот только очень уж часто ты меня увольняешь.
  Хохот, обвальный хохот. Ну а чего ещё ждать от нашей Аины?
  - На этом официальную часть церемонии объявляю закрытой! - сообщает во всеуслышание координатор службы безопасности. - А гулянье в честь героя открытым!
  "А вот и моё семейство!"
  Я уже видел жену и старшую дочку шефа, теперь же вижу и сына. Парнишка четырнадцати лет, ещё не достигший взрослого роста, тоненький и стройный донельзя. А вот жена и дочка дамы весьма эффектные, тем более что сегодня на них полно бижутерии.
  "Скажу тебе честно, Рома - они мне и самому нравятся" - глаза начальника излучают смех.
  - Здравствуй, Рома. - представляется жена Биана. - Меня зовут Летящая вдоль реки, если коротко - Чью, и ты можешь звать меня именно так. Это вот Иого, назван в честь прадеда. А это Победившая бурю, если коротко - Ди. Вроде как тёзка твоя.
  Девушка смотрит на меня открыто и ясно. Да, такая, пожалуй, победит не только бурю... Пожалуй, эта девушка могла бы потягаться с нашей Иуной, Ирочкиной сестрой, в роскошно-вызывающей красоте.
  - Спасибо. - смеётся моя тёзка, уловив.
  - Вот не могу никак сбыть замуж. - Биан легонько шлёпает дочку крылом. - С такой диаграммой никто не подходит!
  - Да ладно, папа... - сердится девушка.
  - И вдоль реки летать приходится преимущественно мне. Если бы не телепатия, из моих дам вышли бы превосходные интриганки. - смеётся Биан.
  "Рома, тихонько отошли. Ты нужен" - улавливаю я обращённую ко мне мысль. Привычка выполнять безмолвные команды, вероятно, въелась у меня в генную память, и я скрупулёзно исполняю - незаметно отхожу в сторону, проскальзываю в комнату-боковушку, где меня уже поджидают Уин и Иол.
  - Берись, Рома!
  Я таращусь на предмет, стопроцентно напоминающий постамент для памятника. Сходство усиливает врезанная в полированный гранит золотая надпись: "Великому и Мудрому Биану от благодарных потомков"
  - Да быстрее, Рома, пока шеф занят и ничего не почувствовал! Вся шутка поломается!
  Мы втроём тащим подарок в общий зал. Нет, само собой, это не гранит, пластмасса какая-то... Я ухмыляюсь. Кому постамент, кому клизма - всё по справедливости.
  ...
  -... Ой, не могу! - Ирочка звонко хохочет. - Так-таки и постамент?
  Я тоже смеюсь. Да, славная вышла шутка. Все с ног валились от хохота.
  - Здравствуйте, Рома и Иолла.
  Прабабушка Ночная тайна уже складывает крылья, влетев в наше жилище.
  - Здравствуй... те... - я чуть растерян.
  - Разве меня так много? - смеётся прабабушка. - Иолла, я готова. Где ваша Мауна?
  "Рома, это я позвала. Нельзя же Мауну оставлять без присмотра"
  Да, всё верно. У ангелов не принято оставлять детей без присмотра даже ненадолго. Благо на каждого ребёнка тут полно взрослых - бабушки, прабабушки, прапрабабушки... В общем, конкурс среди кандидатов в няньки огромен.
  "А мы с тобой сегодня идём смотреть балет. Потому как ты здорово запущен в культурном развитии, муж мой, и это дело надо исправлять" - в глазах Ирочки пляшет смех.
  "Да я не против культурного роста. Опять же девушки там красивые..."
  "Ну-ну"
  "Да ну что ты... Это же шутка"
  "А мне не нравится"
  Но я уже обнимаю и целую свою супругу, подавляя сердитость в зародыше.
  - Ну летите уже, летите! - подаёт голос прабабушка.
  ...
  Вот это да-а!
  Остров в северной полярной зоне похож на затопленный морем кратер вулкана, но я уже понимаю - это искусственный остров, нет тут никаких вулканов.
  Внутренняя сторона циклопического цирка аккуратно нарезана ступеньками, чем-то напоминая нарезку лабиринтного уплотнения телепорта. И на всех этих импровизированных скамейках, гладких и тёплых на ощупь, сидят ангелы. Сколько их тут?
  "Не меньше полумиллиона, я думаю" - улавливаю я ответ Ирочки.
  Сильный шлепок крыла едва не сбивает меня с ног.
  - Ага, родственнички, не ждали!
  - Здорово, Фью! - я пытаюсь возвратить ему плюху с процентами, но Фью начеку, и перехватывает моё крыло своим.
  - Здравствуй, Рома. - мягко смеётся Лоа. Ба, и Кеа тут!
  - Привет, дядя Рома.
  - Здравствуй, Лоа, привет, Кеа. На кого же вы оставили главного члена семьи?
  - Не беспокойся, народ надёжный. - смеётся Фью. - Её бабушка с дедушкой изъявили желание понянчиться с внуком. Их двое, должны продержаться.
  Мы уже рассаживаемся на гладких и тёплых ступенях, имитирующих по виду вулканический туф. Все замирают в ожидании.
  Музыка возникает из шороха и посвиста ветра, незаметно, как бы исподволь вытесняя природный звук. А на глади лагуны появляется смутное пятно, протаивая всплывающим из глубины многолепестковым цветком, отдалённо похожим на гигантский земной подсолнух.
  Цветок начинает раскрываться, и музыка обретает силу, крепнет. Музыка взрывается мощными аккордами, и из недр цветка вылетает рой балерин и балеринов. Музыка взвивается ввысь, и ввысь взмывают танцоры.
  Я смотрю во все глаза на разворачивающееся действо. Нет, это невозможно. Это же невозможно. Да разве можно ТАК летать? Куда смотрят законы физики?
  "Тут под бухтой гравигенератор, Рома, для облегчения танцорам. Но всё равно, где-то ты прав"
  А музыка и танец уже переплелись, срослись в единое целое, как наши с Ирочкой диаграммы. Вот это да-а! Вот это да-а...
  ...
  "Ну, понравилось?" - Ирочка блестит глазами.
  "А разве не видно?"
  "Я рада, Рома. Я вообще-то была почти уверена, но всё же червячок сомнения был"
  - Вообще здорово. - я перехожу на звук. - Я-то думал, я умею летать. А оказалось, просто держусь немного в воздухе.
  - Хороший какой вечер. - Лоа томно потягивается. - Как бы его продлить...
  - Между прочим, где-то тут водятся полярные орехи... - задумчиво произношу я.
  - О! - Федя-Фью смотрит на меня одобрительно. - Сестрёнка, а ты говоришь - "биоморф, биоморф..." Гляди, всё ведь понимает!
  - Да кыш ты... - огрызаюсь я, и все смеются.
  - Ну, если такое дело... - смеётся Кеа. - Летите за мной, я покажу вам, как надо искать полярные орехи!
  ...
  ...
  - Рома, такое дело. Вы с Иолом отправляетесь на Землю. Надо там подправить кое-что. Ты старший.
  Я во все глаза смотрю на шефа.
  - Я?
  "Чем ты удивлён?" - Биан смотрит мне прямо в глаза.
  "Нет, но..."
  "Так будет лучше, Рома. Мы тут посовещались, и я решил. Потому что ты привык оглядываться через плечо, ждать поддержки - наставника, начальника... А теперь ты за рулевого. Ответственность на тебе"
  - Да, шеф. - я сглатываю.
  - Ну вот и отлично. Материалы тут, - шеф тычет пальцем во вспыхнувший виртуальный экран, - если чего-то не найдёшь, обращайся.
  Я разглядываю файл. Ну что же, дело житейское - наш родной город Хабаровск, координатор Дальневосточной зоны ответственности запросил поддержку... Устранить встречный контроль "зелёных", всё ясно. Подавить сопротивление, при необходимости вызвать ликвидаторов... Какие могут быть вопросы?
  - Ну, старшой, будем прорабатывать детали? - ко мне подходит Иол. Я смотрю на него, и с языка чуть не слетает : "ты меня спрашиваешь?"
  "Ну а кого же?" - улавливает он.
  ...
  - Ира, Ир...
  - М-м?
  "Меня опять в командировку..."
  "А то я не поняла" - Ирочка вздыхает, пристраивается ко мне поудобней, обнимая рукой. - "Работа, что делать. Взялся - ходи"
  "Я готов передушить всех "зелёных" за то, что они заставляют меня разлучаться с тобой"
  Ирочка фыркает смешливо.
  "Да, Рома... Если бы тебя, как нашего Иого, да на пару годков от жены отправить... Там бы всем "зелёным" точно конец. Подсказать твоему шефу идею?"
  "С ума сошла? С него ведь станется, что я, Биана не знаю"
  "Нет, не скажу. Сама буду страдать"
  Я вдруг улавливаю "второй слой" - неоформленную, скрытую мысль.
  "Ну-ка, колись. Ты собралась на Землю?"
  Ирочка открывает глаза.
  "Однако... Ты здорово продвинулся в телепатии, муж мой. Ловишь скрытые мысли"
  "Ага, такой я. Рассказывай"
  "А чего рассказывать? Я соскучилась по папе и маме, я соскучилась по любимой работе... И по деду Иванычу, и по Коле-Хрусту. И по Чалке с Казбеком. Короче, я скучаю по Земле, Рома. Вот так вот, как любит говорить папа"
  "Как ты себе это представляешь? Земля не Холодная, экскурсий туда нету. Или ты полагаешь отправиться туда с Мауной?"
  "Не болтай. Нет, конечно. Но я могу стать заочным работником миссии, резервистом"
  "А как же нынешняя твоя работа?"
  Ирочка снова фыркает, на сей раз пренебрежительно.
  "А сколько можно переливать из пустого в порожнее? Плюс эти двое. Заладили - "закон Элу-Лао, псевдоразум"... Тут один ещё договорился, обозвал людей "вторыми "зелёными"". Вот интересно - как это судят вот такие теоретики, ни разу не побывав на Земле? "Вся информация свидетельствует о том, что"... Надоело мне доказывать морским огурцам, что они огурцы"
  Меня прошибает дрожь. Только сейчас я понимаю, как близки были "зелёные" к полной победе.
  "Да, Рома. Гибель даже двух-трёх баз стала бы последней каплей. Совет отозвал бы миссионеров и закрыл проект"
  Ирочка вздыхает, целует меня.
  "Давай уже спать, да?"
  "Ага" - я возвращаю ей поцелуй. Она возвращает мне с процентами...
  "Ого! Дикий зверь поднял свою голову?" - Ирочка нашаривает у меня внизу живота.
  "Это ночной вампуар" - ляпаю я. И откуда берётся?
  В глазах моей ненаглядной бесится смех, вся сонливость исчезла. Меня обхватывают её ноги, крепкие пальчики которых вцепляются в меня.
  "Живьём будем брать вампуара!"
  ...
  Танцуют свой привычный танец цветные пятна, отражая таинственные процессы, идущие где-то во Вселенной, излагая их языком, доступным пониманию одного не слишком разумного Всевидящего. И ничего странного, если смотреть в корень. Буквы в книге и вот эти цветные пятна играют одну и ту же роль...
  Взрыв! Огромная голубая чаша до горизонта...
  Взрыв! Круглится бок планеты...
  Взрыв! Ласково греет светило...
  Взрыв! И мириады звёзд светят мне в лицо...
  ...
  Три головы, уткнувшиеся лбом в пол, три оттопыренных зада, обтянутых ярко-синим. Бессмертные, Носящие Имя...
  -... Я вынужден повторить - мы не бросим проект ? 843-29-75/02. Да, тяжёлый провал, произошедший из-за глупости покойного Втипа и его резидента, нанёс нам непоправимый урон. Но это ничего не значит. Конечные шансы на успех по-прежнему значительны, по расчётам - где-то одна восьмая. Да, деятельность пернатых здорово мешает нам. Да, прямое силовое вытеснение их с планеты мохнорылых сейчас невозможно. Ну что же, пойдём трудным путём. Мы сделаем их, мы сделаем так, что люди сами не оставят им шансов, и вылущат их базы.
  Они молчат, почтительно слушают. И только Бездна знает, что у них в головах. Да, они вынужденно признали во мне Повелителя - кто-то должен держать в узде эту стаю хищников, иначе всему конец. Да, те, кто вовремя не понял, уже отправились в жерло плазмотрона. Но это ничего не значит. Один мой неверный шаг...
  Я не сделаю этого неверного шага. И самым неверным из всех было бы оставить сейчас мохнорылых в покое. Это значило бы оставить всякую надежду выбраться из воронки, в которую засасывает Истинно Разумных. И меня, Великого и Мудрого Повелителя Вселенной, бывшего Хозяина Моря, Хомора.
  - Но я вообще-то вызвал вас не затем, чтобы объяснять и тем более оправдывать свои решения. Холап, ты займёшь место бывшего Имперского Мага. Титул получишь сразу, как сумеешь установить контроль над нашей сетью на планете мохнорылых. Кроме того, в твоё распоряжение будет передан "Последний сон". Когда и как перегнать корабль, где держать, здесь или там - дело твоё. Естественно, отвечать придётся головой, если что.
  - Я понял, мой Повелитель. Но как насчёт "Бездны"...
  - "Бездна" останется тут! - жёстко отрезаю я. - Или ты, подобно этому придурку, бывшему Хозу, вознамерился дать пернатым открытый бой?
  - Как ты велишь, о Великий и Мудрый.
  - Вот именно. Влит и Вур, вы поможете Холапу. Я понимаю, вам это клинок в горло, но придётся. В качестве вознаграждения можете прибрать к рукам всю интеллектуальную собственность мохнорылых. Договор о разделе имущества покойного Хоза, а также о разграничении ответственности составим чуть позже. Сейчас важно не допустить развала сети, наша агентура и так уже сколько времени работает без контроля. Вопросы?
  - Пока вопросов нет, мой Повелитель. - отвечает за всех Холап.
  - Все свободны. Работайте!
  ...
  Вспышка света!
  Я открываю глаза. Передо мной бездонные глаза моей Ирочки.
  "Ты снова не спишь, родная..."
  "Как обычно в таких случаях. Мог бы уже и привыкнуть"
  Я поправляю мягкую, невесомую ленту на голове. Этот мыслесъёмник изготовил у себя на работе братец Федя, специально для одного родственника, одолеваемого ночными кошмарами. Во всяком случае, спать он не мешает нисколько, не то, что стандартный обруч, и держится на голове хорошо.
  "Ну что, Рома. Давай спать. Утро вечера мудреней, как любит говорить дед Иваныч"
  ...
  ...
  "... Я тебя жду"
  Ирочка смотрит внимательно, и в глубине глаз тлеет задавленная тревога. Да, она понемногу начинает привыкать к моей работе. Мы привыкаем...
  Крышка телепорта взмывает вверх.
  - Всё, канал готов, давайте!
  Мы с Иолом ныряем в телепорт, плотно прижимаемся друг к другу. Крышка опускается, бесшумно и мягко отсекая нас от этого мира.
  - Поехали... - по-русски произносит Иол.
  - Чего? - я хлопаю глазами, но ответа не получаю. Нас уже сжимает-вертит-растягивает... Не зря мы не едим перед переходом. Да, с полным желудком телепортироваться тяжко, есть риск выйти из телепорта в весьма непрезентабельном виде...
  Воздух с шипением выходит из камеры, и я привычно уже делаю резкий выдох. Крышка взмывает вверх.
  - Мы рады приветствовать вас, коллеги. - ангел в полном расцвете сил, пожалуй, чуть постарше папы Уэфа, стоит на упругом покрытии пола, имеющего травянисто-зелёный цвет. И купол окрашен нежно-зелёным, только левый край его розово-жёлтый. Наверное, этот купол имитирует небесный свод какой-то планеты, перед рассветом, скорее всего...
  - Это Летящий меж скал балуется. - перехватывает мою мысль встречающий, как я уже понимаю, местный координатор. - Он же ксенобиолог, работал раньше на неразумной планете.
  - Можно просто Ианн - подаёт голос ангел, колдующий с висящим в воздухе виртуальным пультом телепорта.
  - Ну а я Лойо, Летящий к солнцу. - представляется координатор.
  - Биоморф Рома. - ляпаю я. И откуда оно всё-таки берётся?
  - Иол. - просто представляется мой напарник, и одновременно в голове у себя я слышу бесплотный насмешливый голос.
  "Биоморф Рома. Рома биоморф..."
  "Смеяться над начальником непедагогично"
  Все смеются уже вслух, улавливая. Телепаты, понимаешь...
  - Ну, разумеется, вы желаете кушать. - даже не спрашивает, а утверждает Лойо.
  - Безусловно. - отвечаю я. - Сам бы я, может, и потерпел, но со мной мой товарищ...
  - ...А начальник обязан заботится о здоровье подчинённых. - заканчивает за меня фразу Иол. И снова все смеются.
  - Прошу! - Лойо ведёт нас к лифту.
  Короткое падение вверх, мягкий толчок в спину, и я оказываюсь в помещении, на первый взгляд как две капли воды похожем на приёмный покой старого скита, в котором обосновался папа Уэф. Бревенчатые стены, потолок, покрытый светящейся люминесцентной плёнкой, пушистый ковёр на полу...
  - Тут тоже было поселение людей, называвших себя староверами. - говорит Лойо, улавливая ход моих мыслей. - Они ушли отсюда не так давно, во время Великой и Страшной революции.
  В трапезной, несколько более обширной, чем у Уэфа, стоят такие же лавки и длинный стол. Лавка пониже для людей, повыше для ангелов. А вот окна резко контрастируют с обликом обители - два круглых иллюминатора, размером не уступающие входным люкам.
  - А это люки и есть, только малость переделанные. - снова улавливает Лойо. - Тут были не окна, а бойницы какие-то.
  Я нахожу взглядом деревянные вставки, выделяющиеся чуть более светлым тоном. Понятно...
  - Да ты потрогай, а потом будешь говорить "понятно" - Лойо уже ставит на стол корзину с выпечкой, глубокую миску с яйцами и, естественно, крынку с молоком. Я послушно трогаю пальцем невидимое стекло. Нет, это не стекло, однако. Это похоже на силовую стенку транспортного кокона.
  - Так и есть. - координатор доволен моей догадливостью. - Мы с ребятами приспособили. Можно отключить, и наслаждаться сквозняком. А можно и так...
  Люки закрываются мгновенно, отсекая зелёным металлом брони трапезную от внешнего мира.
  - В таком состоянии никакое оружие людей, кроме ядерного, не причинит нашему жилищу ни малейшего вреда. Ну, вы садитесь уже.
  - А где народ? - спрашивает Иол, разглядывая пузатый ведёрный чайник явно китайский работы. Стилизация, очевидно.
  - Все в разгоне. У нас тут ситуация по Харбину осложнилась. - Лойо разливает молоко по высоким стаканам. - Давно пора разделять нашу зону ответственности, вот что. Она же определена ещё до революции, когда России тут принадлежало почти всё, и Маньчжурия в том числе, а Китаю только формально.
  - А что начальство?
  Координатор вздыхает.
  - Они по-своему правы. Строить ещё одну базу для временного разделения... Если всё пойдёт так, как идёт, то скоро ситуация станет обратной - эти вот земли только номинально будут российскими, и то недолго.
  Лойо отставляет стакан.
  - Я вот чего вас вызвал, коллеги. Дело вроде несложное, но решать его надо быстро...
  ...
  - Рома, глянь.
  Я вглядываюсь в повисшую в воздухе светящуюся диаграмму, здорово напоминающую корневую систему картофельного куста. Тонкие корни-линии соединяют клубни разного размера, и каждый клубень снабжён поясняющей надписью. Разумеется, это не корни и не клубни - это схема выявленной агентурной сети.
  - А ну-ка...
  Я совмещаю с диаграммой Иола свою собственную наработку. Да-а... Развесистый в целом кустик получился. Теперь понятно, почему Лойо вызвал нас. Часть "клубней" занимает весьма и весьма серьёзные посты. Как он ухитряется работать в таких условиях вообще-то?
  "Лойо, можно тебя отвлечь?"
  "Я весь внимание, Рома"
  "Посмотри, вот что мы нарыли"
  Я щелчком пальцев подкрепляю мыслеприказ, отправляя диаграммы координатору. Несколько секунд он рассматривает картинку, и я чувствую, как в нём нарастает весёлое изумление.
  "Рома, это очень красивая картинка, но бОльшая часть её нам известна. Вот этот, и этот, и этот... Это всё очень высокопоставленные люди. Трогать их нельзя. Всё у тебя?"
  "Пока всё"
  Я размышляю. Да, это проблема. Это только землянин с крайне невысоким уровнем умственного развития мог предположить, что достаточно выявить агентурную сеть. Инфаркты-инсульты, пара пищевых отравлений, и дело в шляпе. Отнюдь. Будет только хуже. Даже "зелёные", которым вообще-то аборигена отправить на тот свет что каши отведать, далеко не всегда вольны убрать выявленного человека пернатых. Общество - слишком сложный механизм, чтобы из него можно было произвольно вытащить любую шестерёнку. Если бы и ангелы, и Истинно Разумные убирали всех выявленных противников, человечество ждал бы полный хаос.
  - Ладно, Иол. - вздыхаю я. - Давай прорабатывать схему в части, нас касающейся.
  - Давай, Рома. - легко соглашается Иол. Я благодарно улыбаюсь ему. Я уже понял основную сверхзадачу нашей теперешней экспедиции. Разумеется, устранить встречный контроль "зелёных" - дело святое. Но Биан хочет научить меня действовать самостоятельно и ответственно. Слишком уж я приучен выполнять указания начальства и прятаться за широкими спинами старших товарищей. Иол же настоящий товарищ - не давит опытом, которого у него не в пример больше, не оспаривает на каждом шагу мои руководящие указания... Словом, даёт мне возможность поруководить ходом операции, одновременно цепко страхуя.
  - Ну, пожалуй, начнём мы вот с этого... - я разворачиваю следующую схему-диаграмму.
  ...
  Цокают каблучки по асфальту, девушка в джинсах спешит, торопится, готова срезать угол, наискосок перебежав перекрёсток. Сильный спазм икроножной мышцы сбивает её с шага, она неловко подворачивает ногу и с болезненным вскриком оседает на тротуаре. Вывих, точно вывих. А сочная и яркая мировая линия, которая должна была оборваться на середине перекрёстка, мгновенно гаснет, сменяясь бледной и расплывчатой, зато уходящей в бесконечность. Девушку уже поднимают, но идти она не может. А через перекрёсток птицей-тройкой проносится новенькая "тойота-карина". Молодой человек, сидящий за рулём, даже не подозревает, что вот только сейчас его мировая линия поменяла свой вектор. Потому как, сбив дочку крупного милицейского начальника - насмерть! - он уже не думал бы о своих перспективах и неотложных делах, у него были бы совсем другие заботы - как не загнуться от отбитых почек в следственном изоляторе. И папа её разом созрел бы для привлечения на свою сторону "зелёными". И парень той девушки, погоревав, женился бы на совсем другой и занялся бы делами, которыми сейчас заниматься не будет, дабы не подставлять тестя.
  Я улыбаюсь. Да, они вовсе не ангелы, все эти люди, они даже не воины Света. Но сложная многоплановая конструкция, рассчитанная "зелёными", сейчас вот рассыпалась в прах из-за спазма икроножной мышцы одной девицы. Каблуки пониже надо носить!
  Вообще-то спасать и сохранять - это задача миссионеров. Но они, естественно, не могут нормально работать при встречном контроле, когда ситуации рассчитываются и подстраиваются противником. Как в данном случае, например. Тут и звонок от подружки, организованный контролёром "зелёных" и сорвавший девицу с места в галоп. И постовой, долго и нудно проверявший документы у того молодого бизнесмена за рулём "тойоты-карины", придерживая машину, чтобы успела она к тому роковому перекрёстку аккурат в нужный момент...
  "Иол, я сделал" - не могу удержаться от хвастовства.
  "Ну ты молодец, старшой" - бесплотный шелестящий смех. - "И я сделал, всех троих. Пью молоко и жду следующего задания"
  Меня охватывает стыд. Расхвастался... Пока что работаем мы один к трём в пользу Иола. Начальник должен быть паровозом, а не погонщиком верблюдов.
  "Пока отдыхай. Правда, Иол, я должен сам..."
  "Подобные приказы я всегда исполняю мгновенно" - шелестит бесплотный смех. - "Тогда я вздремну, пожалуй. Не могу привыкнуть к земным бесконечным суткам"
  "Давай-давай. Если что, я тебя разбужу"
  "Договорились"
  Я запускаю на экране следующий сюжет. А ну-ка...
  ...
  -... И ты полагаешь, я подпишу ЭТО? Нет, генацвале, так не пойдёт. Это не договор, это акт о безоговорочной капитуляции! Всё, разговор окончен!
  Крепкий мужик с глубокими залысинами, одетый в хороший костюм, бросает трубку на рычаг, другой рукой раздёргивая узел галстука. В сердцах комкает лист "акта о капитуляции" и поджигает его в пепельнице. Я улыбаюсь. Всё, сделка не состоится. Запущенный мной документ значительно отличается от того, который был послан вот этому начальнику его деловым партнёром. Позже они выяснят разногласия и всё свалят на своих конторских секретарей и прочих делопроизводителей, но это уже не будет иметь никакого значения - поезд уйдёт, и кто не успел, тот опоздал. И неподписание это будет иметь в будущем очень даже серьёзные последствия, ощутимо затрудняя планы "зелёных".
  Так, этот пункт закрыт. Следующий...
  ...
  ... Пожилой мужчина сидит рядом с шофёром, говорит чего-то. Я не вникаю, что именно он говорит, да это сейчас и не суть важно. Важно другое - этот человек не должен попасть на деловую встречу, куда он сейчас направляется.
  В углу виртуального экрана мигает значок готовности - отправленное мной устройство, называемое вкратце "инфарктор", уже вышло на цель. Внешне оно напоминает коротенький, в палец, обрезок какого-то провода-кабеля, и вряд ли кто-то нагнётся, чтобы поднять его с земли. Но сейчас его и не видно, поскольку инфарктор окружён защитным полем.
  Ап! Я привожу приборчик в действие, и пожилой мужчина хватается за сердце, серея лицом. Нет-нет, это не обширный инфаркт, это всего лишь микро. Но этого достаточно, чтобы встреча не состоялась. Вот, пожалуйста, шофёр уже разворачивает машину и во весь опор гонит в клинику...
  Так, и этот пункт закрыт. Следующий...
  ...
  Мелькают колонки цифр, содержание которых для меня остаётся загадкой. Нет, я понимаю, что это бухгалтерия, но из меня бухгалтер, как из папы Уэфа негр. Впрочем, это неважно. Я тыкаю пальцами в светящуюся виртуальную клавиатуру, отправляя информацию человеку, имени и фамилии которого не знаю. Человек этот у Лойо выполняет те же функции, что и Геннадий у папы Уэфа. В самое ближайшее время фирма, возжелавшая провести масштабную вырубку дальневосточной тайги в окрестностях базы ангелов-миссионеров, закроется. Вряд ли какая-то фирма переживёт исчезновение всех оборотных и прочих финансовых средств, а также всей документации, погибшей в ночном пожаре... Ну, впрочем, это уже на усмотрение местного агента влияния.
  Я потягиваюсь. Устал, мочи нет. Ангелы плохо приспособлены к сидячей работе. Но приходится, однако. Ладно, остался последний сюжет.
  Я запускаю этот самый сюжет и разом мрачнею. Да, это серьёзно. Тут вывихом лодыжки не обойтись. И даже микроинфарктом.
  Эта женщина должна умереть.
  Я вдруг закусываю губу. Подожди-ка... А ведь она может, помимо прочего, вывести на "зелёных". Пусть даже на очередного Ивана-Иварса. А если... А ну-ка, попробуем!
  Я вздыхаю. Да, Иолу выспаться не удастся. Он сейчас нужен. И не только он.
   "Лойо, можно тебя отвлечь?"
  "Слушаю тебя, Рома"
  "Мне нужно прикрытие от "тарелок"..."
  ...
  -... Можешь одеваться.
  Девочка лет двенадцати, красная от смущения, начинает одеваться. Докторша что-то быстро пишет в своих бумагах, не глядя на пациентку. Детский доктор, однако. И невдомёк никому, что некоторые из пациенток, прошедшие через заботливые руки доктора, спустя много лет будут лечиться долго и упорно, но так и не смогут родить ребёнка.
  Я стискиваю зубы. Да, и такими вот приёмчиками не брезгуют "зелёные". Точечное решение демографических проблем, стало быть... Надо признать, арсенал приёмов у них богат на удивление.
  - Следующий!
  Я захожу в кабинет, плотно прикрываю за собой дверь и вешаю на ручку небольшую загогулину, младшую родственницу устройства защиты периметра.. Теперь дверь никто не откроет, пока я сам того не захочу.
  "Иол, всё готово?"
  "Да, Рома"
  Я выключаю невидимость, проявляясь прямо из воздуха. Да, я не стал сейчас надевать скафандр, причём вполне сознательно. Во-первых, для разговора с этой вот он не нужен, а во-вторых, это часть задуманной провокации.
  - А это ещё что за нудист? - таращится доктор, не осознав. - Ты что, мальчик, в коридоре разделся? Ты вообще зачем?..
  Действительно, я улавливаю мыслеобраз в её голове. Голый пацан, с бусами на шее и широким стильным поясом, вдобавок босой... Что касается сложенных крыльев, то она их с ходу не замечает. Мозг человека так устроен, отметает всё необычное.
  Я медленно распахиваю крылья, и глаза докторши вываливаются из орбит. Этому трюку меня научил ещё папа Уэф, на аборигенов планеты Земля он действует весьма эффективно.
  Я включаю сразу два прибора, встроенные в мой пояс - звукогаситель и гравигенератор. Женщина распластывается на полу. Пока дадим шесть "же".
  "Думай. Кто. Тебе. Велит" - я впечатываю ей слова прямо в мозг. Усилитель телепатии придуман как раз для таких вот случаев, кстати. Глухой тоже может услышать музыку, если стучать ему по черепу барабанной колотушкой.
  Рот дамы разинут, но кричать она не может. А если бы и могла, её никто не услышит - для чего же звукогаситель...
  "Думай!"
   Я вглядываюсь в мыслеобразы, мелькающие в голове ополоумевшей от ужаса тётки. Всё, я узнал то, что хотел. Хорошая вещь телепатия...
   "Твоё существование недопустимо" - впечатываю я в мозг несчастной последнюю фразу. Глаза женщины стекленеют, рот остаётся открытым. Готово. И никаких на этот раз парализаторов. Остановка сердца.
   "Иол, ну что там?"
   "Всё тихо, Рома. Никто на тебя не польстился"
   "Не понимаю, чего им ещё? Я уж и скафандр не надел для такого случая. Бери не хочу"
   Бесплотный шелестящий смех звучит в моей голове.
   "Возможно, они сочли тебя недостаточно красивым. Всё, я сжёг их камеру наблюдения в кабинете. Они не появятся, Рома, можешь не ждать"
  Я вздыхаю. Жаль, честное слово. Если бы "зелёные" таки рискнули попытаться взять меня тёпленьким, то как минимум лишились бы одной "летающей тарелки". А как максимум я вызвал бы Биана на подмогу, а он уже ликвидаторов... И ещё одним змеиным гнездом стало бы меньше.
  "Рома, это Лойо. Выходи через окно, кокон ждёт"
  Я распахиваю окно, и горячий воздух вливается с улицы. В Хабаровске лето жаркое, будь здоров... Однако, и этот пункт закрыт.
  "Всё, я возвращаюсь"
  ...
  Уф-ф, ну и денёк!
  Я сижу на полу, попивая молоко, привалившись спиной к стене, чего обычно не делаю. Не люблю, когда мне что-то связывает крылья...
  - Здравствуй, Рома.
  Изображение папы Уэфа возникает посреди комнаты, в которой нас с Иолом поселили. Иол сейчас в душе, и я сижу один, отдыхаю.
  - Здравствуй, папа Уэф.
  Он усмехается.
  - Можно просто папа. Тебя следует поздравить.
  - С чем?
  - Ну как же... Старший в паре, однако. А какую операцию задумал!
  - Да ладно... - я чуть смущён. - Всё равно сорвалось.
  - Скажи, Рома, тебе так понравилась роль живца?
  Глаза Уэфа смотрят колюче.
  - И даже обнажился для привлечения клиентов.
  - Послушай, папа Уэф. - я выдерживаю его взгляд. - Я уже большой мальчик.
  - А про кольцо, подаренное моей дочери, ты забыл?
  - Я помню. Но вот я помню один эпизод с одним депутатом, и там один ангел действовал без скафандра.
  Из Уэфа будто выпускают воздух.
  - Да... Тогда был День гнева, сынок. Я просто не думал.
  - А ещё координатор. А я на сей раз всё продумал, правда. Риск был просчитан и практически отсутствовал, там было такое прикрытие, что справиться мог разве что боевой корабль "зелёных". Это не моя блажь, папа, прогноз-машина указала этот вариант как оптимальный. Взять ангела в боевом скафандре живым же практически невозможно. Только они всё равно испугались меня, даже голого.
  Уэф засмеялся первым, и я в ответ тоже.
  - Ладно, извини. Я вижу, ты и вправду уже не мальчик. Это я просто психую, переживаю за тебя.
  - А где мама Маша?
  - Спит. - Уэф оглядывается. - С ног свалилась. Когда уже нам пришлют пару оперативников на подмогу? Я уже все мозги им прогрыз, и всё без толку. "Готовим, готовим..."
  Я сочувственно вздыхаю. После ухода Аины папе Уэфу совсем тяжко.
  Некоторое время мы разговариваем о том, о сём. Уже давно я не улавливаю в голове Уэфа мыслеобразов насчёт кота, читающего чертежи, или лупоглазой летучей сони, разглядывающей разобранный сложный механизм. Теперь папа Уэф относится ко мне серьёзно.
  -... И всё-таки мне кажется, что точечное воздействие можно проводить гораздо шире. Иначе их агенты влияния просто задавят числом, пропитав все органы власти.
  - Это не так, Рома. Это людские владыки, и то лишь самые недалёкие, полагают - достаточно убить того, кто мешает тебе, и любая дорога открыта. Так бывает только тогда, когда намеченные цели не противоречат ходу истории, её объективным законам. Иначе всё будет бесполезно. Ну как бы тебе... Ну вот вспомни эту человеческую Великую революцию, с которой началось крушение старого мира. Если бы убили Робеспьера и Марата, были бы другие. И на место убитого Бонапарта встал бы Мюрат. Конечно, теоретически можно перебить тысячи, и тем самым полностью разрушить структуру управления. Но это уже будет далеко не точечное вмешательство. Так не делают даже "зелёные", они тоже не дураки. И мы, и они работаем на ИЗМЕНЕНИЕ ОБЩЕСТВА людей в желательную сторону. Только, естественно, желания наши обычно не совпадают.
  Я обдумываю, катая пустой стакан в ладонях.
  - Папа Уэф... А ведь с "зелёными" мы поступаем в точности так, как ты сказал. Мы раз за разом режем их, стараемся выковырять резидентуру... А головы у гидры отрастают и отрастают. Верным ли путём идём?
  Уэф смотрит жёстко.
  - "Зелёные" на планете Земля есть чужеродные пришельцы. Им тут не место.
  - И они про нас считают так же.
  - Их мнение нас не должно интересовать. Такие вещи доказываются только силой. Если смогут, пусть докажут.
  - Да я не о том... Как наши эти вот перестрелки и ликвидации влияют на конечную цель - перестройку земного общественного устройства в нужную сторону? По-моему, весьма слабо.
  В глазах Уэфа всплыла застарелая, бездонная тоска.
  - А что делать? Альтернативой служит признать своё поражение и уйти. Или ты видишь иной путь?
  Я снова катаю стакан. Надо же, и у меня появилась вот такая игрушка для думанья. Не одному Уэфу свои чётки перебирать.
  - Нет, Уэф, не вижу. Пока не вижу.
  ...
  -... Мы сделали, Биан.
  - Да, я проглядел твой отчёт. - изображение ангельской физиономии шефа и без всякой телепатии ясней ясного выражает довольство. - Всё, вы с Иолом можете возвращаться.
  - Когда?
  - Да хоть сейчас. Правда, в Хабаровске этом сейчас полночь... Ладно, не будем будить бедных измученных миссионеров. Вернётесь утром.
  Я размышляю.
  - А можно нам вернуться не через эту базу?
  Шеф смеётся, уловив.
  - Визит к родне - дело святое. Ладно, Рома, я не против. Иол, ты как?
  - Только при условии, что там есть лимоны. - смеётся Иол. - Какие вопросы, Рома. Полетели, коконом тут меньше часа. А Лойо сообщим: остались, мол, недовольны степенью гостеприимства!
  - Договорились. Я жду вас в конторе в обычное время, из телепорта мчаться сюда не надо. До встречи!
  Мы переглядываемся.
  - Ну ты иди оправдывайся перед Лойо, а я вызываю кокон. - улыбается Иол.
  ...В посту контроля сидят трое - сам Лойо, уже знакомый мне Ианн и одна женщина, Кеа. А больше, кстати, я никого и не увидел. Пустынно тут у них, однако...
  - Все остальные в разгоне, Рома. - улавливает мою мысль координатор. - Один Харбин чего стоит... Ладно. Я так понял, вас отправлять?
  - Я думал, вы все спите, даже мысли уловить не пробовал... Да нет, Лойо, не надо нас отправлять. Понимаешь, тут такое дело...
  Я посылаю Лойо сложный мыслеобраз, излагающий суть проблемы. Я уже понемногу осваиваю общение при помощи вот таких слоганов-мыслеобразов, это быстрее, чем жевать словами.
  - Понятно. Ну что же, визит к родне за общественный счёт дело святое. - смеётся Лойо. - Счастливого пути! А я и правда сейчас спать пойду...
  Покончив с краткой процедурой прощания, я выхожу во двор. Иол уже ждёт меня. Надо же, до чего похоже на старый скит... Только могучие кедры вокруг да журчащий в темноте ручеёк, выбегающий из родника, бьющего прямо во дворе, выдают, что мы не у папы Уэфа.
  "Сейчас будем!" - Иол подпрыгивает и исчезает. Я следую его примеру. О-оп! И мы уже летим, сидя рядом...
  "Знаешь, о чём я думаю, Рома? Техника телепортации понемногу развивается. Вот недавно начал действовать экспериментальный телепорт с двумя плавающими входами-выходами. Он позволяет не привязываться к определённой точке. Улавливаешь? Сам аппарат стоит где-то в подземелье, а грузы и пассажиры перебрасываются из любой точки мира в любую"
  "Ну? Это интересно. Колоссальная машина"
  "Так это я не к тому. Телепортация становится всё безопасней и обыденней, что ли. Возможно, мы с тобой застанем время, когда вот такие сгустки силовых полей, именуемые транспортными коконами, уйдут в прошлое, как некогда древние гравилёты. Каждый сможет мгновенно перемещаться куда угодно. И не будет таких вот полётов меж звёзд"
  "Вот как? Это меняет дело. Отвратительная машина этот новый телепорт"
  И мы хохочем.
  "О, гляди, мы догоняем светило!" - Иол показывает на полоску зари, стремительно разгорающуюся перед нами. Действительно, это в Хабаровске сейчас за полночь, а в Москве ещё день.
  ...
  - Здравствуй, Рома.
  - Здравствуй, мама Маша.
  Она обнимает меня, целует. Вот интересно - молодая красивая женщина, физически ни в чём не старее моей Ирочки, а воспринимаю я её именно как маму, а не даму...
  "Ну какой же ты всё-таки балбес, Рома" - глаза мамы Маши излучают мягкое сияние.
  - Ага, дорогие гости! - Уэф разделывает громадную земную дыню, распространяющую вокруг себя смачный аромат, положив её на блюдо прямо посреди стола. - Садитесь, перекусите с дороги.
  - Что я вижу? - улыбается Иол. - Самый занятый координатор самой ответственной зоны ответственности бросил все свои дела ради нас, скромных и неприметных особистов? Я польщён!
  - Будешь много говорить, лимонов не получишь. - парирует Уэф.
  - А есть лимоны? - преображается Иол.
  - Для вас найдём!
  Я улыбаюсь. Как мне хорошо... Я уже уловил, что Уэф и мама Маша оставили все свои важные дела, чтобы пару-тройку часов провести с зятем.
  "Всё так, Рома. Неужели мы с отцом отказали бы себе в таком деле? Ведь неизвестно, когда ты снова прибудешь сюда. А видеосвязь, это уже не то"
  - О, у нас гости! - Юайя входит в трапезную. - Здравствуйте, коллеги!
  Да, тут время ужина. Народ подтягивается, стремительно осваивая всё, что на столе. Дыня, во всяком случае, разлетается мгновенно.
  - М-м... Спасибо, вкусно всё. - Юайя торопливо запихивает в рот последний кусок. - Пошла сменять своего ненаглядного.
  - Ну, я, пожалуй, тоже пойду. - поднимается из-за стола Иол. - А то не переварится до перехода.
  - Да ты ничего и не ел, кроме лимонов.
  - Зато лимонов вволю!
  Я тоже не налегаю на ужин, пробавляюсь молочком.
  "Рома, пойдём в нашу комнату" - улавливаю я мысль Уэфа. - "Поговорим не спеша"
  ...
  -... А он мне так официально заявляет: "Не думаю, что у тебя есть веские причины для отказа. Достаточно взглянуть на нашу общую диаграмму" Теоретик! - мама Маша смеётся своим роскошным контральто.
  - Да ладно... - папа Уэф смущён. - Ну это же я правду сказал?
  - Ну вот я и сдалась под напором неоспоримых аргументов!
  Я улыбаюсь. Родные мои... Они уловили, как я устал, и не затевают сложных разговоров. Мы болтаем о том, о сём, и под этот трёп усталость незаметно отступает. Сейчас мама Маша вспоминает о сватовстве папы Уэфа, тогда ещё просто Уэфа, молодого курсанта-миссионера с примечательными фиолетовыми глазами.
  - Домой хочу. - мама Маша внезапно грустнеет. - Устала я. Хочу понянчиться с внуками. Нет, где справедливость - у меня трое маленьких внуков, а я их понянчить не могу? Где это видано вообще? Вот почему никто и не идёт в миссионеры.
  - Эх... - Уэф тоже грустнеет. - Потерпи, Мауна. Слетаем вот, я обещаю. Вот разгребём...
  - Да тут разгребёшь... - фыркает мама Маша. - Ладно, Рома. Пора вам. Долгие проводы - лишние слёзы. Уэф, может, мы их сами отправим? А то Юайя спит, Кио на задании...
  - Само собой. - встаёт папа Уэф. - Что ж мы, бескрылые и безрукие? Буди своего напарника, Рома.
  ...
  "Удачного перехода"
  - Поехали. - бормочу я. Вращение-растяжение-сжатие... Обычные ощущения...
  "Да ты никак привык к межзвёздной телепортации, Рома. И ко всему-то мы, ангелы, привыкаем"
  Мне становится смешно. Действительно, рутина какая... И ко всему-то мы, ангелы, привыкаем. Давно ли ржавые тачки чинил.
  Воздух уже с шипением втекает внутрь. Крышка телепорта поднимается, мы выбираемся наружу...
  "Ну здравствуй, муж мой!" - меня словно обдаёт теплом костра. Ирочка подходит вплотную, прижимается...
  - А как же наша Мауна?
  - Не беспокойся, ребёнок под присмотром - смеётся Ирочка. - Там бабушка с дедушкой. Был бы малыш, а няньки найдутся. А я вот захотела встретить тебя прямо из-под крышки. Ты недоволен?
  Вместо ответа я целую её.
  - Здравствуй, Иол. - отвлекается наконец-то Ирочка на моего напарника.
  - Нет, нет, тёзка, вы тут продолжайте! - умоляюще машет руками Иол. - Я уже улетаю. Сделаю жене сюрприз. Рома, нам на службу после-послезавтра только. До свидания!
  "А у нас завтра событие, Рома"
  "Какое?"
  "Ну как же... Уэфу три года будет!"
  Я качаю головой. Вот оно, как время-то летит... И это при том, что здешние годы заметно длиннее земных.
  - Погоди-ка... - спохватываюсь я. - А подарок?
  - О! Ты просто растёшь над собой. Если ты не забыл, за тобой ещё должок...
  - Всё, летим домой, я хочу видеть свою дочь!
  ...
  -...Ах ты моя кусака!
  Мауна, радостно чирикая, тянет папину руку к себе в рот, явно намереваясь испробовать остроту своих зубов, но я мягко отнимаю ту руку и взамен подсовываю "жевалку" - некое увеличенное подобие соски-пустышки, специально рассчитанное на подобное обращение. Острота зубов у ангельских младенцев завидная, и прокусить папин палец до крови моей дочуре не составляет труда.
  Некоторое время Мауна с сомнением разглядывает "жевалку", вертит её, прикидывая, не стоит ли заплакать в знак протеста против такой подмены. Но я уже глажу ей животик, и малышка, сунув "жевалку" в рот, успокаивается, начинает её грызть.
  - Рома, ты собираешься делать подарок Уэфу?
  Ирочка вертится перед стеной, превращённой в огромное зеркало, разглядывая себя. Хороша, ох, хороша! Колье, вспыхивающее крохотными разноцветными искрами лазерных лучиков, клипсы и браслеты, плюс какая-то немыслимая радужная заколка в волосах, уложенных в сложную причёску... Даже ногти на ногах и руках отливают радугой, словно мыльные пузыри. Женщина везде женщина, и ангелы не исключение. Макияжа только нет, ангелы его не признают.
  - Нравится моя бижутерия? Это я соорудила, пока тебя ждала.
  - Ты просто прелесть у меня. Могла бы и подарок Уэфу заодно...
  - Ну уж нет! - Ирочка возмущённо фыркает. - Какой ты всё же лодырь, муж мой. Ты художник или кто?
  - Всё, уже иду! - я примирительно поднимаю вверх руки.
  В подвале нашей жилой башни сумрачно и тихо, все синтезаторы пустуют. Я выбираю малый синтезатор, подходящий по размеру, привычно достаю из шкафа стакан с чёрным порошком, нанороботами. Крышка прибора опускается, и передо мной вспыхивает виртуальный экран...
  Я усмехаюсь. "И ко всему-то мы, ангелы, привыкаем". И в ещё большей мере это относится к бывшему аборигену одной дикой планеты. Да, я поразительно быстро ко всему привык - и к полётам на сгустке силовых полей, именуемому транспортным коконом, и к межзвёздной телепортации, и к возникновению любых предметов из бурого раствора в ванне... Привык жить в сказке. Сказку ведь очень просто сделать былью, надо только знать, как.
  Я подправляю висящее передо мной в воздухе изображение лёгкими движениями пальцев. Ну, вот так пойдёт, пожалуй... Однако надо сделать ещё одну игрушку, чтобы погасить мой долг перед маленьким Уэфом. Да, кстати, и десяток "жевалок" для моей дочуры, эти штуки долго не выдерживают.
  "Заказ принят" - шелестит в моей голове бесплотный голос. Да, тут и приборы вот такие умные, владеющие основами телепатии. Привычные чудеса.
  И только к одному чуду я всё никак не могу привыкнуть. Догадайтесь, к какому?
  ...
  - Ага, родственнички, явились! - Федя обнимает Ирочку и одновременно норовит огреть меня крылом. - Все уже собрались, понимаешь! Проходите, чай кипит, варенье сохнет...
  - Не заговаривай мне зубы. - говорит Ирочка. - Где юбиляр?
  - Вместе со всеми, естественно. - мягко смеётся Лоа, выходя из соседней комнаты. - Да проходите же!
  Мы входим в помещение, полное народу. Квартирка у Феди немаленькая, и сами ангелы существа некрупные. Но сейчас большой зал пустым не выглядит. Пожалуй, больше родственников единовременно я видел только на свадьбе Иуны и Кеа...
  - Здравствуйте все!
  - Дядя Рома! - ко мне стремительно приближается виновник торжества, оставив разложенные многочисленные подарки-игрушки, которыми явно уже начал играть. Да, он уже привык называть меня как все, Ромой. Я подхватываю его на руки.
  - Ого, какой ты вырос!
  - Дядя Рома, ты мне игрушку принёс? - малыш смотрит на меня с такой надеждой, что не будь у меня игрушек с собой, я немедленно умер бы со стыда.
  - Конечно, Уэф. Даже две, как договорились.
  Я достаю из корзинки обе заготовленные игрушки - девушку-свирку и сэнсэя.
  - У! - Уэф рассматривает их. - Спасибо, дядя Рома. А почему у них нет крыльев?
  - Понимаешь, какое дело. - принимаюсь я за разъяснения. - Они же слишком большие, и потому летают только в коконах...
  - В коконах неинтересно. - безапелляционно заявляет Уэф.
  -...И ещё на транспортных поясах. Вот, смотри, видишь? - я показываю на блестящие змейки поясков, обвивающие талии кукол. - Я и сам так летал, когда был человеком. И тётя Иолла тоже. Правда, правда!
  Маленький Уэф уже в состоянии читать кое-что в чужих головах, и в любом случае понял, что его не обманывают. Но я улавливаю его огорчение.
  - Некрасиво без крыльев.
  - Ну, раз ты настаиваешь...
  Вот он, миг моего торжества. Я достаю из корзинки заранее заготовленные прозрачно-радужные бабочкины крылышки и вставляю шпеньки в потайные отверстия на спине кукол.
  - Ой, как красиво! - маленький Уэф зачарованно смотрит на преображённые игрушки.
  - Я рад, что тебе нравится. - я тоже доволен. Какому скульптору или художнику не приятно, когда восхищаются его творениями?
  - Рома, Уэф, идёмте за стол! - приглашает Лоа.
  Но маленький Уэф не жаждет пить чай. Он с ходу включает кукольное подкрепление в свою игру, чего-то шипя, чирикая и посвистывая себе под нос. Я невольно улыбаюсь, и в памяти всплывает земной пацанчик Олежка, ведущий бой между новейшим роботом-трансформером и старинным ванькой-встанькой.
  - Привет, Иуна, привет, Кеа - здороваюсь я, садясь рядом с Ирочкиной сестрой. - Как поживает ваша маленькая Фииа?
  - Отлично поживает. - смеётся Иуна. - И пока не кусается, не то что ваша Мауна.
  Груди Иуны всё ещё налиты, потому как кормящая мать.
  - Понятно. Отстаёт в развитии ребёнок... - ляпаю я. И откуда оно берётся?
  - Дядя Рома, дядя Кеа, а почему ваших дочек нету? - встревает в разговор юбиляр, уже оставивший игру ради общения с родственниками. - А то мне играть не с кем. Наша Кеа уже большая, от неё только ума набираться, и больше ничего.
  Все хохочут.
  - Здравствуйте все! - мама Маша стоит в дверном проёме. Понятно, сеанс связи, а это вот голограмма...
  - Бабушка! - маленький Уэф обнимает маму Машу, с разбегу повисая на ней, вцепляясь в бабушку всеми двадцатью пальчиками, коротенькие крылышки-культяпки трепещут от полноты чувств.
  - А деда кто обнимет, а? - рядом возникает папа Уэф.
  - Деда! - малыш стремительно меняет насест. - Деда, ты мне тоже ведь игрушку принёс, да?
  - А как же! - дед Уэф извлекает из чемоданчика-"дипломата" явно земного происхождения игрушку, также, очевидно, имевшую основой земные корни. Пятнистый жираф с перепончатыми крыльями летучей мыши.
  - Ой, какая смешная! - рассматривает зверя малыш.
  "Один раз живём, Рома" - глаза мамы Маши смеются. - "Зачем они, деньги, если их не тратить? Вот мы и раскошелились на внеплановый переход. Знал бы ты, во что обошлась телепортация вот этой игрушки!"
  "Надолго, мама Маша?"
  "На двое земных суток" - она грустнеет. И тут я замечаю, как моя жена и Иуна встают, выбираются из-за стола.
  "Чем ты удивлён, Рома? Мы за детьми. Неужели ты думаешь, что мы лишим их радости понянчиться с внуками?"
  - Родные мои! - вдруг проникновенно говорит маленький Уэф. - Я вас всех люблю. И даже без игрушек, вот.
  ...
  -...Ничего, вот скоро подбросят нам двух стажёров, полегче станет.
  Мама Маша и папа Уэф сидят рядышком, млея от довольства, в окружении внуков. Впрочем, реальную опасность сейчас представляет только наша с Ирочкой дочура. Фииа ещё слишком мала и беззуба, а для малого Уэфа это уже пройденный этап.
  - А я хочу проситься назад, в миссию. - Ирочка прижимается ко мне, норовя поглубже залезть под крыло. - Возьмёшь, папа?
  Я молчу. Я уже понимаю это миссионерскую систему - только координаторы знают о местонахождении других баз, и информация об этом кодируется, чтобы остальным сотрудникам нельзя было случайно уловить при помощи телепатии. Элементарная предосторожность, иначе "зелёным" достаточно взять одного оперативного сотрудника, чтобы разом раскрыть всю миссионерскую сеть. А риск провала не так уж мал, поскольку миссионеры находятся на Земле постоянно. Поэтому Ирочке есть все резоны проситься обратно к папе.
  - Возьму. - без улыбки говорит Уэф. - Но как же муж и дочь?
  Ирочка глядит на меня.
  "Я не скажу тебе "нет", родная. Я знаю, ты без этой работы зачахнешь"
  "А без вас? Я без вас теперь тоже не смогу, Рома. Без тебя и Мауны"
  "А я буду прилетать к тебе, часто. И сеансы связи будут каждый день. Каждый здешний вечер, вот так вот. А по ночам я буду приходить к тебе в сны, я же теперь умею"
  - Во сне, это замечательно. - в глазах Уэфа зажглись знакомые огоньки. - А то на сеансы связи уйдут все доходы молодой семьи. Что касается "прилетать"... Рома, я бы хотел, чтобы это случалось пореже. Вашу службу просто так не вызывают. И потом, много ты успеваешь увидеть в командировках, кроме мировых линий, "зелёных" и прочая?
  Хм... А ведь верно.
  - Слушай, вот как получается - я не видел ни одного города, ни Хабаровска, ни этого Златоуста... вообще ничего! В Южной Америке побывал, так всего один водопад и видел. Только ловлю "зелёных".
  Лицо Ирочки отражает изумление.
  - Нет, ты серьёзно? Туристом быть желаем? На Землю пока экскурсантов не пускают, Рома. А насчёт "не видел"...
  Ирочка щёлкает пальцами, и передо мной вспыхивает объёмный экран.
  - Что бы ты желал увидеть, муж мой? Париж, Сидней, Антарктиду? В памяти глобальной сети есть всё. Вся поверхность Земли заснята, кстати, и можно увидеть любую точку, причём большинство в режиме реального времени.
  - Вот как... - я хлопаю глазами.
  - Ты ужасный дикарь, Рома, честно. У нас имеется информация не только по Земле. У нас же... да у нас тут имеется ВСЁ! А уж по неразумным планетам...
  Мне стыдно. И в самом деле, кот-крысолов. Всё, с завтрашнего дня начинаю умнеть. И быстро! А то скоро перед дочкой будет стыдно...
  - Ну, до этого ещё далеко. - смеётся мама Маша. - Пока не отправите Мауну в Первый полёт, о всяких там миссиях можно забыть. Шесть лет, как минимум... Ай!
  - Ой, не могу! - хохочет Ирочка, привалившись ко мне.
  Я тоже улыбаюсь. Мама Маша легкомысленно расслабилась, и результат не замедлил сказаться. Маленькая Мауна, радостно улыбаясь и чирикая, держит в ручонках крупное бело-радужное перо, выдранное из крыла бабушки.
  ...
  -М-м... Рома...
  Ирочка чмокает губами, плотнее прижимаясь ко мне, укрывая нас обоих крыльями. Мне тепло и уютно.
  Сегодня мы остались ночевать у Фью, и Иуна с мужем тоже. Уж слишком короток нынешний отпуск у мамы Маши и папы Уэфа. Не стоит разлучать их с внуками.
  В комнату, отведённую нам под спальню, вливается свежий ночной воздух. В приполярной зоне всегда прохладно, нет влажной тропической жары, и ангелам это нравится. Мне, кстати, тоже.
  Я поправляю на голове мягкую ленту мыслесъёмника, предусмотрительно захваченного моей умницей-женой. Закрываю глаза. Надо спать. И да приснится мне сегодня моя родная Земля...
  ...Танцуют, танцуют свой танец цветные пятна. Что-то я увижу сегодня? Это решать им...
  Где-то в необъятной Вселенной рождаются и умирают виртуальные частицы и античастицы. Где-то неощутимо пролетают стремительные виртуальные тахионы. Нейтринное информационное поле Вселенной запоминает всё, что было, есть и будет. Да, и то, что будет, тоже. Как? Да откуда мне знать! Я же не Хозяин Вселенной, я просто непонятным мне самому образом умею читать танец вот этих пятен.
  Танцуют, танцуют свой танец цветные пятна.
  Взрыв! Огромная голубая чаша до горизонта...
  Взрыв! Круглится бок планеты...
  Взрыв! Ласково греет светило...
  Взрыв! И мириады звёзд светят мне в лицо...
  ...
  Стены тоннеля дышат сыростью, где-то часто капает вода. Под ногами хлюпают лужи. По стенам тянутся разнокалиберные трубы и кабели в разноцветной пластиковой изоляции. Вот интересно, почему одни кабели тёплые и сухие, а другие всегда холодные и скользкие от многолетней сырости?
  А впрочем, это не так уж интересно... Гораздо интересней то, что я сейчас собираюсь сделать.
  Я - обходчик подземных коммуникаций. Мой номер двенадцатизначный, и стоимость моя ничтожна. Таких, как я, воспиталища гонят миллиардами.
   Туннель пошёл на подъём, лужи под ногами исчезли. Ещё немного пройти, исчезнет со стен и сырость. Там, в сухом и тёплом месте, хорошо было бы спать. Да вот беда - нельзя. В правой ноге у меня вживлён микрочип шагомера, отсчитывающий шаги. После смены начальник проведёт по ноге специальным прибором, и если ты вышагал норму, загорится ровный огонёк. И можно будет отдыхать, и получить свою порцию каши. Ну, а если огонёк будет мигать - норма не выполнена - то после ужина получишь тридцать два удара хлыстом.
  Модератор наш как-то говорил, будто раньше, давно ещё, шагомеры были приборами, вроде крохотной коробочки, хранимой в кармане комбинезона на бедре. Но тогдашние рабочие научились его обманывать - лягут где-нибудь в укромном месте, повесят приборчик на нитку и раскачивают, а счёт идёт...
  Теперь это всё сложнее. Но и сейчас можно отдохнуть, завалившись где-нибудь поверх тёплых кабелей. Только нужно всё время качать ногой, как будто идёшь. А у меня вообще свой метод, о котором не знает никто.
  Белый свет налобного фонарика выхватывает из тьмы дыру, в которую я проникаю согнувшись. Вот оно, моё убежище...
  Всё началось ещё тогда, когда у меня был номер. Наверное, я уже тогда был болен этой болезнью. Иначе зачем я однажды взял и нарисовал на стене значок, который обозначает "спасайся и беги"? Всем известно, что значки наносят по указанию начальников специальные работники. У них есть много жестяных трафаретов и баллончик с краской. Если нужно нарисовать, выбирают готовый трафарет, прикладывают и нажимают на клапан баллона - и всё. Я же изобразил значок вручную, при помощи куска угольного электрода, невесть как попавшего в мой туннель.
  Меня тогда выпороли. Шестьдесят четыре удара, не шутка. Но и это бы не беда. Беда в том, что с того дня я уже больше не мог не рисовать.
  В убежище гранитные стены оплавлены жаром плазменного резака. Это какой-то боковой проход, подобных тут тьма. Ровная, чуть шероховатая поверхность - то, что мне надо.
  Я выбираю кусок угольного электрода, лежащий у стены. Стены прохода уже изрядно разрисованы, но места пока вдоволь. Проход длинный, и мне его хватит, наверное, до конца дней моих, ведь низшие разряды живут недолго.
  Я делаю первый штрих, одновременно притопывая ногой - шагомер должен работать.
  Сперва я рисовал одним углем от электрода. Лица моих коллег глядели со стены, и мне было неприятно. Они получались как живые, но во мне нарастал протест. Я хотел, чтобы было красиво, а что красивого в этих мордах? И вообще во всём, что меня окружало, не было красоты. Грязные туннели, трубы и кабели...
  И вот однажды я увидел закат. Я и до этого два-три раза видел закат - обходчиков иногда выпускают на поверхность. Видел, но не замечал.
  С тех пор я окончательно потерял покой. И решение возникло само собой.
  В тот день начальник участка направил в тоннели художника. Ну, того работника с трафаретами и баллончиками с краской. Я незаметно украл у него из сумки синий, красный и жёлтый баллончики, а вот оранжевого не было. Художника того выпороли и забыли. Так я вплотную приблизился к своей мечте...
  Притопывая ногой, я делаю последний штрих и отхожу на пару шагов. Белый свет фонарика выхватывает из тьмы всю картину. Синяя краска, сквозь которую просвечивает стена - мне пришлось повозиться, чтобы передать цвет вечернего неба. А вот красные и жёлтые тона лежат густо, переходя один в другой, как и в настоящем закате...
  И на этом фоне чёрной изломанной линией виднеется Город. Чёрное средоточие страха и ненависти на фоне небесной красоты.
  Меня охватывает тоска. Если начальник увидит это, он велит смыть всё, мной нарисованное. Для чего тогда это? Для чего вообще нужна такая жизнь? Для того, чтобы находить утечки в трубах? Мне это не нужно. А то, что мне нужно, никого не интересует.
  - Ты где, придурок? - громко скрипит и скрежещет голос начальника в нагрудном кармане. Я достаю тяжёлую коробочку рации.
  - Совершаю обход, мой господин!
  - ГДЕ совершаешь?
  Да, действительно. За это время я должен был бы уже дойти до конца тоннеля и возвращаться.
  - Ногой качаешь, дефектный? Всё, считай, ты своё откачал!
  Я быстро выбираюсь из убежища. По полу тоннеля, ещё недавно почти сухому, рекой льётся вода.
  Я сунул в поток кончик пальца, лизнул и застонал-заскрипел. Пресная вода... Порыв водовода питьевой воды. Сколько уже утекло?
  Дальнейшее было ясно. Тройная провинность, плюс убыток... Меня заберут Санитары.
  ...
  Вспышка света!
  Ирочка смотрит на меня в упор, и глазищи её кажутся в полутьме бездонными.
  "Ты видела, конечно"
  "Как всегда"
  Я перевожу взгляд - ночная заря сильно сместилась в сторону. Здесь, в приполярье, закаты продолжаются до самого рассвета.
  "Ира, Ир..."
  - М-м? - она отвечает вслух, доставляя мне маленькое удовольствие.
  "Я не понимаю. Мы их не понимаем. Мы ДУМАЕМ, что понимаем суть "зелёных". А так ли это на самом деле?"
  Ирочка молчит долго, очень долго. Я вглядываюсь в её мысли...
  "И напрасно" - Ирочка вздыхает, обнимает меня рукой. - "Ничего толкового ты там не увидишь. Давай спать. На этот вопрос невозможно ответить с ходу. Если вообще он имеет ответ"
  ...
  
  ...
  - Поехали!
  Уин произносит это по-русски, и я невольно фыркаю смешком. Да, за моё относительно недолгое пребывание в службе я успел обогатить коллег парой крылатых фраз. "Клизма от начальства" опять же, и вот это гагаринское "поехали!", незаметно ставшее традиционным перед телепортацией...
  Воздух шипит, выходя из камеры, я привычно-автоматически делаю выдох. Крышка поднимается...
  - Привет вам, гроза Истинно Разумных!
  Гауя встречает нас лично, а у пульта колдует уже знакомая мне Ойя.
  - Привет отважным мозгоправам! - я первый выхожу из телепорта, хотя сегодня старшим назначен Уин. Биан убедился, что я могу работать старшим в паре в случае необходимости, и этого ему вполне достаточно. Потому как прочие работники нашей группы имеют гораздо больший опыт.
  - Ну, до полного выправления мозгов здешним аборигенам ещё долго. - смеётся Гауя. - Но всё-таки понемногу мы тут оживаем. Гибель того логова не прошла для ядовитых гадов бесследно.
  - Между прочим, гостям самим напоминать о том, что они хотят кушать, неловко, и мы пока молчим. - говорит Уин, и все смеются.
  - Ну пойдёмте, коллеги, за трапезой и обсудим. Я вот чего вас вызвала - дело вроде как и несложное, но неотлагательное...
  ...
  Вертолёт летит над джунглями, маленький и яркий, словно стрекоза. Я мог бы прекратить его одним движением пальца, но прогноз-машина настаивает на ином варианте. Вероятно, она права...
  - "Кондор-5", для вас есть работа - я говорю по-английски. Да, пришлось вот выучить и английский, и испанский, причём говорить надо без акцента... - В квадрате минус ноль тридцать семьдесят два ноль ноль объект. Без предупреждения.
  - Вас понял. - отзывается пилот.
  Рядом с первым изображением вспыхивает новое - F-16 не спеша делает длинный разворот, ложится на курс, увеличивая скорость до сверхзвука. Некоторое время я наблюдаю за двумя примитивными летательными аппаратами, потом спохватываюсь - у меня же столько дел...
  - Сандро, как слышишь? - на этот раз я говорю по-испански.
  - Педро, это ты?
  - Сандро, даю тебе двух, которых ты ищешь. Улица Лас Флорес, выходят на Николас Де Ривера. Они на этом адском мотоцикле, в чёрном и шлемы зеркальные. Текила с тебя!
  - Храни тебя Бог, Педро!
  Новая пара изображений. На одном экране двое в чёрных шлемах и куртках на японском мокике. Я уже в курсе, что киллеры в Лиме или Боготе предпочитают автомобилям вот такие компактные устройства. Доработанный "бешеный табурет" способен развивать чуть не полтора л"киич"ц ... ну, то есть, километров сто тридцать - сто сорок в час даёт.
  Но на этот раз ребятам точно крышка. Вот, пожалуйста, их уже обложили. Один из киллеров, сидящий сзади, с ходу открывает огонь из портативного "узи", второй пытается нырнуть в проулок... Нет, не удалось. Задний сваливается, прошитый пулями, передний летит через руль. Я смотрю на значки, мигающие рядом. Да, автоматчик не жилец, а вот водитель вполне способен дать показания. Как раз то, что нужно - иначе зачем мне весь этот спектакль? Инфаркт на полном ходу и крепкая стенка, вот и весь разговор...
  Ага, F-16 уже вышел на цель. Интересно, из пушки расстреляет или пустит ракету? Ракета пошла... Гринго народ щедрый, когда надо кого-то пришибить. И пусть на базе в Эквадоре ломают головы, кто отдал приказ и навёл на цель. Главное, чтобы местная наркомафия осознала - шутить с ними никто не собирается. Не говоря уже о важном пассажире того вертолёта, его ликвидация создаст такую неопределённость... замаются считать "зелёные".
  Горящие обломки вертолёта ещё сыплются в сельву, но я уже сменяю изображение. Передо мной развёрнута диаграмма "картофельного куста". Часть "клубней" занимает весьма высокое положение, и выдернуть их пока нельзя, к сожалению. Но оборвать их нити-связи можно и нужно. Как цепочку добра, так и цепочку зла можно оборвать. Точечное воздействие штука мощная, надо только точно рассчитать точку удара... А вот этот "клубень", пожалуй, мы выдернем.
  "Уин, я сделал. Остался последний пункт. Рвём гнилой зуб?"
  "Давай, Рома"
  ...
  Пожилой, хорошо одетый мужчина с волевым, хотя и обрюзгшим от излишеств лицом пишет что-то в блокноте. Вот интересно, почему-то все вот такие люди очень любят дорогие костюмы "от армани и кардена". По мне, так пустой перевод денег, и неудобные вещи к тому же, купили бы майку и джинсы и ходили...
  Мужчина поднимает глаза, в которых глубокая задумчивость. Только зря он думает, его мысли останутся в его голове. Его мировая линия заканчивается. Нет, она могла бы ещё тянуться и тянуться, обрывая многие другие... Но мы с Уином решили иначе, и прогноз-машина подтвердила правильность нашего решения.
  Инфарктор был вызван из окрестностей Лимы, там в укромных уголках немало ржавых болтов, обрезков кабеля и прочего валяется... Молодец всё-таки Гауя, надо сказать Уэфу, а то он всё бережётся...
  Мне вдруг приходит в голову озорная мысль. Я тыкаю пальцем в светящийся квадратик виртуальной клавиши. Палец ничего не ощущает, а вот у клиента глаза лезут на лоб. Да уж. Вид возникшего из воздуха и повисшего перед тобой в полутора метрах "обрезка кабеля" способен прогнать скуку...
  Я привожу прибор в действие. Мужчина валится мордой в стол, громко стукаясь лбом. Вот так, дядя. Тот, кто отнимает чужие жизни, пусть и не своими руками, должен быть всегда готов отдать свою. И любые обиды тут неуместны.
  "Ну, Рома, я закончил. Как дела у тебя?"
  "Я тоже. Обширный инфаркт с остановкой сердца. Проследить до наступления биологической смерти мозга?"
  "Не надо, оставь. Вот тебе ещё добавка"
  На экране бодро шагает биоробот Иван, он же Иварс. Как давно я их не видел, просто соскучился...
  "Всегда рад помочь, Рома" - шелестит бесплотный смех.
  "Он что, идёт на встречу с кем-то?"
  "А ты почитай у него в голове. Душа робота - потёмки, Рома, но насчёт этого я могу сказать - никуда он не идёт. Вспомни утреннюю беседу"
  Да, я помню. Пять биороботов слоняются по улицам Боготы, Кальяо, Лимы, Кито и Гуаякиля, отвлекая силы и внимание Гауи и её коллег. Очевидно, на это и расчёт "зелёных", иначе они давно ликвидировали бы засвеченных. Больше месяца уже слоняются без дела, ни с кем не вступая в контакт и не выходя на связь. Не спят, не едят, только пиво пьют да бензин...
  "Верно, Рома, пора заканчивать пустой номер. Я вот что придумал..."
  Уин объясняет мне, я ухмыляюсь.
  "Доброе дело задумал, Уин. Психическая атака, я понимаю"
  "А то! Они должны нас бояться и плохо спать по ночам. Это будет полезно для дела. Начали!"
  Передо мной на двух экранах уже шагают два Ивана. Да, пока биоробот идёт спокойно, его трудно отличить от живого человека. Если, разумеется, не видеть его глаза...
  "Не отвлекайся!"
  "Я готов"
  Значки в углу экрана сообщают, что поражатели уже на месте.
  "Давай!"
  Я отключаю невидимость у обоих приборов, и оба Ивана останавливаются мгновенно. Убогий мозг биоробота не понимает многого, но вот это им вполне доступно. Да и как ещё можно истолковать появление из ниоткуда ржавого болта перед носом?
  Мы приводим в действие все приборы одновременно - Уин три, а я два. Пять биороботов разлетаются с грохотом и ослепительной вспышкой...
  "У них плазменные разрядники сдетонировали, похоже" - улавливаю я мысль Уина.
  "Всё, операция закончена. Идём отдыхать!"
  Я снова ухмыляюсь. Биороботы смерти не боятся, им всё равно. А вот для операторов "зелёных", когда они будут прокручивать запись последних мгновений из жизни Иванов, придётся увидеть смерть, глядящую в упор. Да, вероятно, они привыкли к техническим средствам убийства. Но очень неприятно, когда с полудесятка экранов на тебя одновременно глядит смерть. Пусть помнят, что мы везде, что невидимая и неощутимая смерть ищет их. И обязательно найдёт.
  ...
  - Здравствуй, папа Уэф.
  Я сижу во дворе возле маленького бассейна с прозрачной водой, и по ту сторону бассейна на круглом пушистом коврике сидит папа Уэф. Разумеется, это видеосвязь.
  - Здравствуй, Рома. - я улавливаю его огорчение. - Ты хочешь поговорить о серьёзных вещах, а у меня ни минуты свободной. Может быть, ночуешь? Завтра и поговорим...
  Я вздыхаю. Да, работа...
  - Нет, пожалуй. Уин дал заявку, не отменять же. Через полчаса будем дома.
  - Ну, тогда до связи. Правда, Рома, ни одной минуты. И Мауна занята. - я чувствую, как он мучится угрызениями совести.
  - Да ладно, папа, ну чего ты? Позвонишь в Рай, как освободишься.
  В его глазах что-то дрогнуло.
  - Тогда до свидания... сынок.
  Изображение гаснет.
  "Так бывает, ангел Рома. Такая у вас всех работа"
  На плитах двора стоит старый индеец. Я не заметил его появления, и знаю, почему. Этот трюк местные индейцы знали ещё со времён инков - надо полностью погасить мысли, стать частью сельвы... История утверждает, что отряд конкистадоров в железных латах мог пройти в шаге от индейца, прильнувшего к дереву, и не заметить его.
  "Здравствуй, Манко"
  "Здравствуй, Рома"
  "Мы тут прибрались у вас маленько"
  "Да, я знаю. Гауя зря помощи не просит"
  Узкая и высокая дверь, заменяющая тут ворота, распахивается, и в калитку входит лошадь, гружёная какими-то вьюками. За ней гуськом идут три ламы, несущие груз поменьше. Маленький караван останавливается посреди двора, лошадь фыркает, явно приветствуя хозяина.
  - Таука сама знает дорогу. - говорит вслух Манко, перехватывая мою мысль. - Сюда нет дороги по реке, и на машине не добраться. Только лошадью по тропе, или по воздуху.
  И, словно в подтверждение сказанного, сверху с мягким гудением опускается дельтаплан, садится во дворе почти без пробега. За штурвалом его неподвижно сидит Манко Капак. Секунда, и кресло пилота пусто.
  Я перевожу взгляд на Манко. Старый индеец чуть улыбается.
  "Лошадь животное умное, и встретив Тауку с грузом, идущую домой без хозяина, люди не удивляются. Но вот дельтапланы без пилотов пока не летают. Нехорошо смущать людей"
  "Рома, это Гауя. Пора, канал готов"
  "Одну минуту, ладно?"
  "Да хоть две" - шелестит бесплотный смех.
  Я зажигаю виртуальный экран. Я и на сей раз не поговорил с Катей, я даже не успел увидеть своих бывших товарищей. Но всё это взрослые люди. А вот без этого сеанса связи не обойтись.
  В комнате за столом сидит пацанчик, рисуя что-то в альбоме. Я смещаю ракурс, и вижу - картина изображает нечто крайне звездатое, с нимбом-пузырём вокруг головы и куриными крылышками. Для тех, кто ни хрена не смыслит в живописи, внизу имеется поясняющая надпись: "Ангел Рома. Космичиский". Да, я и забыл, что ребёнок сей уже посещает школу.
  - Здравствуй, Олежка. - я включаю обратную связь.
  Мальчик стремительно оборачивается, бросается ко мне.
  - Ангел Рома! Я знал, я знал!
  Пацан проскакивает сквозь мою голограмму навылет, и мне приходится смещать точку обзора.
  - Тише, Олежка. Я сейчас далеко, у индейцев. Так что вживую к тебе попасть не смогу, ты уж извини. Это как бы моё изображение. Мне хотелось тебя повидать и поговорить немного.
  Олежка смотрит на меня во все глаза.
  - А ты почему голый, Рома? Ты что ли в баню пошёл, да?
  М-да, этого я не учёл.
  - Да тут жарко, Олежка, и потом, тут наши друзья. Зачем носить боевой скафандр всё время, если жарко. Ты же кино про индейцев видел? Разве они тепло одеты?
  - У них фартуки такие, и перья на голове.
  - Ну так это у них. Перья у меня свои, - я распахиваю крылья во всю ширь, нарочно, чтобы доставить ребёнку удовольствие, - а фартук... Ну где ты видел космических ангелов в фартуках? Нам это не к лицу.
  Олежка кивает головой, и я даже без телепатии ясно вижу - последний аргумент он признаёт как нельзя более убедительным. Уж лучше голый космический ангел, чем в фартуке. Ломать имидж никак нельзя.
  - А покажи мне индейца, Рома.
  Я в растерянности оглядываюсь на Манко Капака. Нет, определённо нельзя давать детям поблажки, враз на голову сядут. И чуть не смеюсь вслух. Старый индеец быстро скидывает майку и втыкает под налобную повязку перо - судя по виду куриное, но для импровизации сойдёт. Что касается камуфляжных штанов, то им позавидовал бы и сам Чингачгук Большой Змей.
  - Оле, амиго! - старый Манко входит в кадр, приветственно подняв свободную от оружия руку.
  - Это он говорит тебе: "привет, друг" - перевожу я.
  - Здравствуйте, дедушка индеец. - вежливо здоровается Олежка, и я уже еле сдерживаю смех. Дети обычно сразу видят суть. Даже если Манко Капак водрузит на голову перья всех кондоров в округе, он останется дедушкой.
  Длинный мелодичный сигнал, и я улавливаю - Гауя дала его нарочно, чтобы поторопить меня и одновременно дать это понять ребёнку. Все всё понимают...
  - Всё, Олежка, у меня нет времени. В другой раз поговорим подольше.
  - А скоро?
  Я вздыхаю.
  - Этого я не знаю. Понимаешь, мы же живём не на Земле, и прилетаем только тогда, когда нужна наша помощь.
  Мальчик снова кивает, нимало не сомневаясь в правдивости моих слов. Ясен пень, всё это давно известно любому, смотревшему японские мультики-манга... Но я так же ясно вижу его огорчение.
  - Ты прилетай, ангел Рома. - тихо, серьёзно говорит мальчик. - Я буду ждать.
  ...
  ...
  Транспортный кокон выгружает меня довольно высоко, и я круто пикирую к собственному дому. Сетка, загораживающая входной проём, резко опускается и тут же поднимается, едва впустив меня внутрь.
  - Ага, а вот и наш папа прилетел! - Ирочка придерживает Мауну за руки, облегчая ей ходьбу, точь-в-точь как это делают и человеческие женщины. Впрочем, наша дочура уже почти не нуждается в поддержке. Ангельские младенцы учатся быстро, и период ползанья у них очень краток. Несколько дней, и в нашем жилище будет маленький живой ураганчик.
  Верещащий живой кулёк обрушивается мне на голову, вцепляясь всеми лапками в волосы. Нечаянная радость искренне рада появлению хозяина.
  - Ну здравствуй, здравствуй, зверь!
  Ирочка уже подходит ко мне, мягко снимает летучую соню с моей головы.
  "Ну здравствуй, здравствуй, муж мой" - я ощущаю на губах тот самый щекочущий поцелуй. Как пёрышком.
  "Я вернулся" - возвращаю жене поцелуй с процентами. С огромными процентами...
  - А у нас есть сюрприз для папы.
  - Какой? - но я уже вижу-ощущаю. - Да не может быть!
  - Да, да. - Ирочка улавливает, что я уже уловил - Оно. Первое слово.
  Все младенцы разумных во всех населённых мирах, говорящие звуком - а другие нам пока неизвестны - и где у детёнышей имеется мать, начинают свои речи одинаково - "мама". Почему? Ну неужели непонятно? Во-первых, мама - это самое первое и самое главное в жизни любого младенца. А во-вторых, слово "мама" у всех говорящих вслух максимально адаптировано к речи младенца. У человеков вот это именно "ма-ма", лепет-мяуканье человеческого младенца. А у ангелов этакий чирикающий звук.
  Но мне нужны доказательства.
  Я перевожу взгляд на сидящую на полу нашу любимую дочуру.
  - А ну-ка скажи папе! Скажи папе!
  Малышка не против. Чего не сделаешь ради папы?
  - Рома! - коротко и чётко произносит она, протягивая ко мне свои ручонки - Дай!
  Ребёнок говорит "дай" по-русски, и мой ангельский лик стремительно утрачивает своё ангельство, принимая выражение типичного балбеса.
  - Че... чего? - я тоже перехожу на язык предков. От обалдения, разумеется.
  - Ага, а вот и второе и третье! - смеётся Ирочка - Теперь процесс пойдёт!
  - Охренеть! - подтверждает кроха необратимость начавшегося процесса. И, глядя на мою вконец одуревшую физиономию, Ирочка валится с ног от хохота.
  - Ой, не могу!
  Ну а чем я, собственно, удивлён? Голосовой аппарат ангелов не чета человечьим неуклюжим связкам. Если же учесть, что очень, очень скоро моя дочура будет владеть и телепатией... Всё. Вот теперь точно придётся бросать ляпать, не думая.
  - Ах ты моя говорунья! - подхватываю я на руки свою дочь.
  ...
  "Посмотри на эту композицию, Рома. Прелесть, правда?"
  "Ничего..." - я оглядываю композицию взглядом матёрого искусствоведа. - "Определённо хорошо, да"
  Мы гуляем по выставке скульптур, как бы это поточнее выразиться... в общем, импрессионного постсоцреализма - примерно так бы назвали данное направление земные искусствоведы, привыкшие на всё развешивать ярлычки. Ирочка решила всерьёз заняться моим просвещением, и я определённо начинаю входить во вкус.
  Мы передвигаемся от одной скульптуры к другой. Народу на выставке довольно много, но и работ масса. Сколько, кстати?
  "Сорок три тысячи с чем-то. Там у входа написано"
  Я оглядываюсь. Да, здание выставочного павильона впечатляет. Шар, стенки которого состоят из сплетения белых трёхметровых колец, каждое кольцо является окном и светильником одновременно. Внутренние перекрытия - а тут девятнадцать ярусов, между прочим - прозрачные, как стекло, и тоже светятся. Мягкий рассеянный свет идёт отовсюду.
  "А мне вон та девушка нравится. И ещё "Купание малыша""
  "Хм... Ну, "купание" больше давит на инстинкты, положим. Кто не умилится при виде малыша..."
  "Так всё искусство давит на инстинкты. На чувство прекрасного, например"
  "А какая скульптура тебе больше всех понравилась?"
  "Даже трудно сказать. Ну, например, "Две балерины". Или нет, "Первый полёт""
  Мы разговариваем только мысленно. Здесь, на выставке, вообще не принято разговаривать вслух.
  "Ага, "Первый полёт" мне тоже очень нравится. А вот что ты скажешь на это?"
  Я останавливаюсь как вкопанный.
  "Как называется?.."
  "А разве ты не видишь?" - и я уже вижу табличку внизу.
  "Летящая под дождём"
  Я ещё и ещё раз осматриваю скульптуру. Нет, она не похожа на мою Ирочку... Да что я вру-то сам себе! Черты лица не те, а выражение то, ещё как то..."
  "Кто автор?"
  "Там всё есть, на табличке" - Ирочка смотрит чуть насмешливо.
  "Я хочу видеть этого ангела. Это великий мастер!"
  "Хм... А что? Вполне возможно, что его в ближайшее время и признают великим"
  Я читаю на табличке - Лойо, сын Фииа и Кьо.
  "А другие работы этого Лойо тут имеются?"
  "Должны быть" - Ирочка оглядывается. - "А вон!"
  Я нахожу взглядом то, что увидела моя жена...
  Женщина в боевом скафандре, с полураспущенными крыльями, по кромке которых блестит металл, сидит на камне, в боку которого проплавлена глубокая борозда, характерный след плазменного разрядника. Сквозь прозрачный пузырь шлема пристально и неподвижно глядят глаза, как прицелы. Жёсткое, беспощадное лицо. Аина.
  Я перевожу взгляд на табличку внизу. Да, это тот самый мастер. Работа "Опалённая злом".
  "Да-а, не хотела бы я оказаться с такой вот в одном коллективе!" - улавливаю я чужую мысль. - "Наверное, такой даме никогда не найти мужа"
  "Бр-р... Даже не знала, что такие у нас ещё встречаются. У неё же взгляд убийцы!"
  Я оборачиваюсь, в упор разглядывая двух дамочек-подружек. Вот как...
  - Пойдём отсюда. - говорю я Ирочке вслух, и она без звука идёт за мной.
  "Кто это, Лоа?
  "Неужели не ясно? Он ИЗ ЭТИХ"
  "А эта бедняжка замуж за него вышла..."
  Я гашу поле внимания. Мне ни к чему слушать всякий бред.
  ...
  "Ну что ты, что ты, Рома" - Ирочка гладит меня, целует. - "Ты сильно расстроился, да? Сильно, я же вижу"
  "Да ладно, переживу"
  Но себе самому врать незачем. Меня неожиданно сильно царапнуло там, в вернисаже этом шарообразном... И даже не мнение этих дамочек, нет - то, какими видит нас этот несомненно талантливый художник.
  - А ты как думал, Рома? - Ирочка переходит на звук. - У тебя очень грязная работа. Грязнее только у ликвидаторов. Ты не замечал, что больше половины из них одиноки, несмотря на солидный возраст?
  Да, это правда. Я как-то не вникал, но ведь это правда. Опалённые злом...
  Дробный топоток маленьких ножек прерывает мои душевные терзания. Мауна уже вполне освоила движение по горизонтали, и теперь все предметы в доме, не поднятые на достаточную высоту, обречены на гибель. Что касается Нечаянной радости, то пока быстрота реакции и умение летать спасают её от ощипывания заживо.
  - Иди ко мне, моя дочура! Выспалась, да?
  - Папа! - радостно произносит по-русски дочура. - Дай!
  ...
  -...Я понял, в чём дело. Вот на Земле один человек сказал замечательную фразу: "красота спасёт мир".
  - Хм... - Ирочка смотрит задумчиво. - И у нас есть похожая идея. Её высказал очень давно один ангел, философ. Кстати, и у сэнсэев вроде как тоже.
  - Ну вот. А у "зелёных" этой красоты изначально не хватало. Жестокий мир...
  - Не преувеличивай. Во-первых, все дикари вообще больше заняты своими сиюминутными делами и окружающую красоту часто не воспринимают. Во-вторых, нам мало что известно о изначальной природе планеты Истинно Разумных. Когда мы получили первые снимки, там уже было море теплиц.
  - А сэнсэи?
  - И даже сэнсэи обнаружили их, когда от дикой природы мало что оставалось. Города и плантации, а больше пустыни.
  Мы обедаем на веранде, в которую превращается одна из комнат после того, как боковые стены частично втягиваются внутрь. Веранда, впрочем, надёжно затянута сеткой.
  Мауна, вся перемазанная в яйце, ворочает ложкой в салате. Вообще-то она уже наелась, да и ложкой пока не владеет. Но папа и мама едят ложками, и дочуру тоже заинтересовал сей блестящий предмет.
  - Доча, не вываливай на стол! Оставь, говорю! - Ирочка отнимает ложку у ребёнка. Ребёнок несколько мгновений размышляет, не стоит ли зареветь - ангельские детишки умеют визжать как и не снилось человечьим. Но питающаяся с блюдца Нечаянная радость отвлекает её, и Мауна тянется к зверюшке с явным намерением заключить в объятия. Летучая соня возмущённо верещит, подпрыгивает и хлопает крыльями. Режим питания дело святое, и нарушать его... беспредел!
  - Да-а, с вами и не поужинаешь толком, мои родные. - смеётся Ирочка. - Ну я-то ладно, могу и на кухне перехватить, а вот папа наш того и гляди, летать не сможет от голода.
  - Пустяки! - бодро отвечаю я. - Я в лесу кой-чего пожевал, прямо с веток. Живут же как-то ночные садовники!
  Мы оба смеёмся, но я уже улавливаю...
  - Я с работы хочу уходить, Рома. - Ирочка смурнеет. - Всё, не могу, надоело.
  Я в замешательстве молчу. Вообще-то Ирочка там у себя в авторитете как бы...
  "На мой авторитет там пара-тройка покруче есть" - жена смотрит грустно. - "Я сделала всё, что могла. Это на Земле люди всю жизнь таскаются на опостылевшую службу, делая вид, что работают. Мне это зачем?"
  "И когда ты намерена?"
  "Да вот завтра у нас там большой учёный совет. Думаю напоследок стряхнуть пыль с дутых авторитетов"
  Ирочка фыркает.
  "Всё-таки мы во многом схожи, Рома, и люди, и ангелы. Для того, чтобы прослыть авторитетом, надо, чтобы тебя признали несколько единомышленников, и всё. Ты меня уважаешь, я тебя уважаю - мы с тобой уважаемые ангелы, коллега!"
  Ирочка вздыхает, прижимается ко мне.
  "Ладно, муж мой, давай спать. Завтра у меня будет трудный день"
  "Опять трудный... Похоже, лёгких дней у нас вообще не бывает"
  - Папа-мама! - на сей раз Мауна поёт и щебечет по-ангельски. - Спать, быстро!
  Мы с женой переглядываемся. В глазах Ирочки пляшет смех.
  "Указания контролёра ситуации следует исполнять, Рома. И попробуй только отлынивать!"
  И мы хохочем, звонко и весело. Господи, как я счастлив!
  ...
  Танцуют, танцуют свой бесконечный танец размытые цветные пятна. Переплетаются, извиваются, сообщая мне то, что было, есть и будет во Вселенной. Иероглифы, доступные для прочтения немногим, и в их числе одному пернатому, бывшему человеку и биоморфу... Как я всё это понимаю? Этого я не знаю, я не Создатель этой Вселенной, я просто умею читать...
  Взрыв! Огромная голубая чаша до горизонта...
  Взрыв! Круглится бок планеты...
  Взрыв! Ласково греет светило...
  Взрыв! И мириады звёзд светят мне в лицо...
  ...
  -... Я недоволен тобой, Семь тысяч сто восьмидесятый. Всё переделать! И при этом реинжектор должен быть готов в срок!
  Сотрудник сидит передо мной, а не стоит на карачках - я не Бессмертный, Носящий имя, и он не какой-нибудь восьми - или десятизначный.
  - Мой господин, ты волен меня наказать. Но переделывать уже некогда.
  Я смотрю ему прямо в глаза, и он их не отводит.
  - Да, да. Порезать всё плазменными резаками недолго. Но вот смонтировать вновь мы не успеем ни при каких обстоятельствах. Меня, разумеется, отправят в жерло плазмотрона. Но и тебя вслед, мой господин. Вряд ли Великий и Мудрый будет разбираться.
  Я медленно сглатываю.
  - Ты... ты понимаешь, что говоришь? С такими дефектами сдать реинжектор?! Реактор выйдет на разгон и не остановится. Ты понимаешь, что будет взрыв?
  - Как будто, если мы сделали бы всё правильно, взрыва не было бы.
  Семь тысяч сто восьмидесятый смотрит мне в глаза, не опуская взора. Ну, наглец!
  - Ты дури нажевался, что ли?
  - Пятьсот двадцать пятый, ты главный инженер проекта. Если ты сейчас скажешь, что это энергореактор, я рассмеюсь тебе в лицо.
  Я просто не нахожу слов.
  - Да, да, и не смотри так. Я никогда не сказал бы тебе того, что скажу сейчас, если бы не был припёрт к стенке. Это бомба, Пятьсот двадцать пятый. Натуральная кварковая бомба, причём неслыханной мощности. Этого не понимают мои монтажники, но ты это знаешь точно.
  Я молчу. Мне нечего сказать. Потому что всё правда.
  - Говори ещё.
  - А что говорить? Это двенадцатизначные полагают, что Повелитель Вселенной вечен и бессмертен, и правит уже многие тысячи кругов...
  - Боюсь, двенадцатизначных не волнуют такие вопросы, если они вообще знают о существовании Великого и Мудрого.
  - Ну хорошо, пусть восьмизначные. Но мы, высшие разряды, точно знаем, что остаётся незыблемым и вечным лишь титул. Конкретные же носители этого титула меняются, и в последнее время весьма часто.
  - Достаточно, Семь тысяч сто восьмидесятый. Ты уже наговорил столько, что плазмотрон для тебя будет просто мечтой.
  Скрежещет, царапает напильник по стеклу - мятежник смеётся.
  - Я тебе не двенадцатизначный. Боюсь, Санитарам не удастся порезвиться надо мной. И несколько ребят последуют за мной в жерло плазмотрона. Так что отключи свои диктофоны, Пятьсот двадцать пятый. Мы крепко связаны между собой. Моя смерть - твоя смерть.
  Наглец садится в моём присутствии, удобно привалившись к стене.
  - Да, так на чём мы остановились? На быстрой смене Повелителей Вселенной, кажется. Похоже, последние Повелители стараются это исправить. Взять в заложники целую планету - не такая уж плохая мысль, если разобраться.
  Меня пробирает дрожь.
  - Но вечного ничего не бывает, Пятьсот двадцать пятый. И последний Повелитель Вселенной станет действительно последним. Мы сами готовим свою смерть, и смерть всей планеты Истинно Разумных.
  - Твои предложения?
  Мятежник смотрит перед собой неподвижным взглядом.
  - Я не знаю. Давай думать вместе. Если бы всё шло нормально, можно было бы утешать себя рассуждениями - на мой век хватит. Но эти дефекты... Как только реактор запустят на обкатку, всем Истинно Разумным конец. А если Бессмертные узнают о действительном состоянии объекта, конец нам обоим.
  Он поворачивает голову ко мне.
  - Надо сделать так, чтобы от реактора остался пустой выгоревший стакан. И мы при этом оказались ни при чём.
  - Как?!!
  - Не знаю! Думай, начальник. И я буду думать.
  Я размышляю. Да, он прав. Похоже, другого выхода нет.
  - Но нас всех отправят в плазмотрон, не разбираясь.
  Мятежник смеётся.
  - Не те нынче времена, чтобы зря жечь ценные кадры. Кто будет работать?
  - Но всё равно это будет лишь отсрочка.
  - Вся наша жизнь - отсрочка, Пятьсот двадцать пятый. Я не прав?
  ...
  Вспышка света!
  Я открываю глаза, и сквозь медленно тающие остатки пятен вижу глаза моей жены.
  "Ты видела, родная?"
  "Естественно. Ты вот что, Рома... Тебе надо поговорить с папой, причём срочно"
  "Папе Уэфу сейчас и так тяжко, времени нет совсем"
  "Ничего, для тебя найдётся. Завтра же"
  "Завтра у тебя трудный день..."
  "После моего учёного совета устроим сеанс связи. А сейчас спим!"
  ...
  - А вот защекочу-защекочу!
  Мауна радостно, заливисто хохочет, перехватывая папину руку всеми четырьмя конечностями, имеющимися в наличии. Что до крыльев, так на спине уже имеются изрядные бугорки, оглянуться не успеем, как полетит наша дочура...
  - А вот я тебя везде-везде!
  Нечаянная радость обиженно сопит на своей икебане-насесте. Она только что лишилась очередного пера и несказанно переживает. Ничего, зверюха, потерпи. Скоро, совсем скоро маленькая Мауна не будет тебя обижать, а будет ласкать и играть с тобой до упаду.
  Сегодня я сижу дома безвылазно, потому как жена на работе, а у меня выходной. И потом, я очень люблю возиться с маленькой Мауной, если честно. Пока была грудным младенцем, не так, а сейчас она умнеет на глазах, мой маленький ангелочек...
  "Рома, у нас начинается учёный совет. Если хочешь, включи видео"
  "Конечно, включу!"
  Передо мной вспыхивает виртуальный экран.
  ...Зал, конечно, не Верховного совета, но всё же не уступает нашему актовому залу в службе внешней безопасности, пожалуй. Учёные всех мастей и обоего пола сидят просторно. Не так уж их и много, этих учёных, кому интересна наша Земля...
  - Уважаемые коллеги. - изображение оратора парит над залом. - Все мы знаем, когда начались работы по проекту "Земля". Более двух тысяч лет прошло! И? Где результаты? Машинная цивилизация? Есть такое дело. Действительно, прогресс техники на Земле идёт, и весьма неплохо. Но задумайтесь - а по какой причине? Да потому, что тут наши устремления совпадают с чаяниями "зелёных", и мы по сути дополняем друг друга. Двойная поддержка получается! А в остальном прогресс весьма сомнителен. Более того, я рискну сказать, даже вызвав бурю возмущения в свой адрес - сейчас наши миссионеры, по сути, работают на благо "зелёных". Да, да! Вычленяя и поддерживая перспективных аборигенов, они не дают человечеству скатиться преждевременно в состояние глобального гнезда медовок. Так что рано Истинно Разумные взялись за искоренение наших миссий! Им следует прежде завершить глобализацию!
  Шум в зале. И тут Ирочка вскакивает, как стальная пружинка.
  - Не могу молчать! Уважаемый председатель, прошу слова!
  - Говори, Летящая под дождём.
  Изображение предыдущего оратора гаснет, и его сменяет изображение моей жены.
  - Уважаемый Совет! Коллеги! Ну сколько можно? Ведь уже очевидны успехи, ведь только слепой может не заметить, насколько продвинулись люди. И не только в технике, отнюдь. Разве можно сравнить ту же Европу сейчас и во времена Светлой Радуги, да будет бессмертна память о ней! Да, люди оказались тяжелы, очень тяжелы на подъём. Да, проект "Земля" идёт очень долго. Но мы не бросили людей в тяжкие времена господства Рима, не бросили во времена Илайи, Светлой Радуги - так неужели бросим теперь, когда урожай уже созревает?
  - Прошу прощения. - поднимается ангел в зале. - Теория псевдоразума не допускает выхода...
  - Гипотеза псевдоразума - бред псевдоразумных, и действительна только по отношению к ним! - выпаливает Ирочка, чем-то неуловимо напоминая сейчас себя самоё при той памятной встрече с "зелёными", разве что не оскалены зубы и нет в руках клинков-"пырялок". По залу проносится волна сдержанного смеха.
  - Я не могу вести дискуссию в столь оскорбительном тоне. - поджимает губы Ирочкин оппонент. - Я попросил бы уважаемого председателя вмешаться.
  - Нет, пусть закончит свою мысль. - улыбается председатель.
  - Спасибо. Тут мой противник обвинил миссионеров в пособничестве врагу, пусть и несознательном. Я отвечаю - те десять процентов надежды, что есть у людей, это заслуга горсти ангелов, работающих сейчас на Земле, и их коллег тут, в Раю. Если бы не мы, этот процент был бы уже сейчас равен нулю! Да, наша надежда на эти десять процентов. Но ведь и шансы "зелёных" примерно такие же! Вариант "порядок на кладбище", я имею в виду. И мы, миссионеры, не отступим!
  - Ты ведь уже не работаешь в миссии, Иолла. - говорит председатель. - Ты теперь в другой службе.
  - Моя служба в этой службе заканчивается. Я буду проситься в миссию. Всё, что я могла сделать тут, я сделала. А раз за разом доказывать двум-трём морским огурцам, что они огурцы - увольте.
  Хохот в зале, хлопанье крыльев.
  - Иолла, я попросил бы... - морщится председатель. - Твой юный возраст не позволяет тебе так резко высказываться в отношении твоих старших товарищей.
  - Именно мой юный возраст и позволяет мне так высказываться, уважаемый председатель. - Ирочка уже овладела собой и улыбается совершенно очаровательно. - "Устами младенца глаголет истина", такая поговорка есть у людей.
  Теперь зал Верховного Совета хохочет почти в полном составе.
  ...
  "А вот я тебя! А вот сейчас поймаю!"
  "Ты? Меня? Да ты же отъелся, как Нечаянная радость, Рома, как ещё в воздухе держишься!"
  Ирочка уходит от меня скользящим пируэтом. Да, с заявлением насчёт "сейчас поймаю" я поторопился. Ирочка посылает мне отчётливый мыслеобраз - допотопный фанерный аэроплан, вроде "Ильи Муромца", преследует стремительного стрижа...
  "Грубо, Летящая под дождём. Да, мне будет трудно, но я уверен в конечном успехе"
  "Вот как?" - Ирочка снова уходит от меня глубоким нырком, и я едва не сваливаюсь в штопор.
  "Безусловно. Захочешь же ты когда-нибудь целоваться"
  Моя жена резко сбавляет скорость, оказываясь совсем рядом.
  "Ты победил, мой бывший хищник. Уже хочу"
  "Тогда что, полетели домой? Или искупаемся?"
  "Нет, полетели домой. Иуна заждалась, я чувствую"
  Да, Иуна молодец всё-таки. Почувствовала состояние сестры и без лишних церемоний явилась в дом, в обнимку со своей Фииа. Уйти с работы, да ещё со скандалом дело нешуточное, тут обязательно нужна хорошая нервная разрядка. А что в таком случае может быть лучше полёта?
  "Только давай сперва заберёмся высоко-высоко, под облака. А уже оттуда домой, со свистом"
  "Ты умник, муж мой. Хочу со свистом!"
  Мы без труда находим достаточно сильный восходящий поток и начинаем подъём по спирали. Крылья машут в такт, мощно и неутомимо. И не такой уж я отяжелевший, как видно. Солнце, уже склонившееся к самому горизонту, подсвечивает брюхо здоровенной тучи, неумолимо вырастающей в размерах, клубящейся туманными краями. В глубине тучи вдруг вспыхивает неверный трепещущий свет, и спустя несколько мгновений на нас обрушивается раскат грома.
  "Ого, так и под грозу попасть недолго. Всё, Рома, полетели домой!"
  Наша жилая башня хорошо видна отсюда, с облачной высоты. Правда, она не точно под нами, но пикировать придётся круто...
  Ирочка первая проваливается вниз, почти совсем сложив крылья.
  "Ах-ха, как здорово! Как хорошо, Рома, правда!"
  Новый раскат грома, и я спешу вслед за женой. Сейчас мы будем дома...
  ...
  - Ну что, нагулялись?
  Иуна сидит на полу, ловко управляясь с двумя малышками одновременно. Фииа сидит на коленях, Мауна описывает вокруг тёти резвые круги, догоняя радостно верещащую Нечаянную радость, и всё вместе это чем-то напоминает модель атома, электроны которого в принципе не способны стоять на месте...
  - Да, всю кислятину выдуло ветерком. - Ирочка встряхивает крыльями, берёт с полочки длинную расчёску и начинает приводить волосы в порядок. - Обросла как, ужас... Подстрижёшь, сестрёнка?
  - А то! Но не заговаривай мне зубы. Когда вы будете говорить с папой?
  - Да вот сейчас и будем. Хочешь принять участие?
  - Естественно. Можно же сделать расщепление канала!
  И тут же, словно в подтверждение, перед нами вспыхивает изображение папы Уэфа и мамы Маши.
  - Здравствуйте, дети! - улыбается мама Маша.
  - Баба! - маленькая Мауна подбегает к изображению и проносится сквозь него. На личике дочуры выражается глубокое недоумение. Пару секунд она думает...
  - Охренеть! - выражает своё отношение к происходящему моя дочь.
  Возможно, она говорит ещё что-то, то никто уже не слышит, такой стоит хохот.
  - Ой, не могу! - стонет Ирочка, привалившись ко мне.
  - Рома, ты хотел поговорить? - отдышавшись, произносит Уэф. - Мауна, ты поговори пока с дочерьми, я дам канал на ту комнату.
  - Охотно. Секретничайте на здоровье.
  ...
  - ...Ты не думай, что всё так просто. Да, "зелёным" недоступна телепатия, и технически мы их превосходим. Зато у "зелёных" свои сильные стороны - например, использование биороботов в качестве переходного звена почти исключает выход на резидента по цепочке. Плюс использование людей "втёмную", плюс неразборчивость в средствах. Но самое главное, Рома - это то, что люди им помогают САМИ.
  - Так и нам тоже сами...
  - Совсем не так, Рома. Вся структура власти на Земле благоприятствует "зелёным". Они могут продвигать в правящие структуры своих агентов влияния, потому как принципы у вас те же, что и у них - властолюбие, беспринципность, жестокость и неразборчивость в средствах открывают дорогу наверх. Недаром среди людей ходят поговорки типа: "политика - грязный бизнес".
  - Так и нам надо продвигать своих...
  Папа Уэф тяжко вздыхает, и я улавливаю его огорчение - ну когда уже зятёк прекратит изображать деревенского дурня?
  - Ты любишь мыслить аналогиями, я знаю. Ну что же, попробуем так. Вот есть тайга, в ней растут лиственницы. А мы пытаемся развести пальмы. Вопрос - удастся ли этот замысел?
  - Разумеется, нет.
  - Разумеется, нет. Потому что пальмы эти вымерзнут в первую же не то что зиму - осень. Для того, чтобы в тайге росли пальмы, надо изменить климат. Чтобы не было морозов, чтобы не было зимы. И тогда пальмы сами вытеснят лиственницы, потому что климат будет благоприятствовать пальмам, а не лиственницам. Так доступно?
  - Вполне.
  Да, конечно, в логике папе Уэфу не откажешь. Климат сменить - чего проще? Подкачать углекислого газа в атмосферу, повесить над полюсами негасимые искусственные солнышки... И вот уже в Гренландии и Антарктиде цветут орхидеи и вызревают бананы.
  - Ну, поговорили? - в поле зрения появляется мама Маша. - Заканчиваем, Уэф.
  Одновременно из соседней комнаты появляются Ирочка и Иуна.
  - Ладно, Рома. Ты хоть что-то понял?
  - Я понял, папа Уэф.
  - Ну, всем до свидания!
  Экран гаснет.
  - Я тоже полечу, а то мой муж сейчас дома будет. - Иуна поправляет удобную перевязь на груди, в которой покоится маленькая Фииа. - До свидания, родственник!
  - Давай-давай! - машу я рукой.
  - Рома, ты ужинать будешь? - спрашивает меня жена.
  - А? Нет, не хочу. - отмахиваюсь я.
  - Очень удачно. - В глазах Ирочки пляшет смех. - Голодный ночной вампуар должен быть злее, так?
  ...
  Тихо, как тихо в доме...
  "Ты чего не спишь?"
  "Не могу. Ты отдохни, правда. Мне нужно побыть одному. Мне нужно понять"
  Ирочка смотрит на меня пристально, внимательно. Нет, она и не думает обижаться.
  "Хорошо, Рома. Я даже не буду подслушивать твои мысли, если тебе так нужно"
  Я благодарно улыбаюсь ей. Встаю с дивана, ухожу в другую комнату. Я не привык думать, вот что. Как там сказала Ирочка: "...балбесам самоанализ обычно несвойствен. Их метод - решительные и непредсказуемые действия". Святая правда.
  Вид на ночные джунгли с высоты успокаивает. Я сажусь перед входным проёмом, дыша глубоко и медленно. И перед глазами встаёт виденная скульптура.
  Я усмехаюсь невесело. "Опалённые злом"... Да, это правда. Человек ли, ангел, государство или целая цивилизация лишь тогда чего-то стоят, если умеют защищаться в случае необходимости. "Добро с кулаками"... И мы эти вот кулаки.
  Это настоящая война. Тихонькая такая, незаметная. Война на всех уровнях - от волосатого типчика со шнурком-удавкой до звездолётов включительно. Я глубоко уважаю папу Уэфа... но где он не прав?
  Удар-уход, блок-удар, блок-уход... Мы сражаемся с "зелёными" их методами, по их правилам. А правильно ли это? Тот, кто играет по чужим правилам, вряд ли выиграет. Свести партию вничью - да, возможно. Но чтобы выиграть, надо навязать противнику СВОЮ игру.
  "Две тысячи лет война... Война без особых причин..." - откуда-то из глубины моей прежней, человеческой памяти всплывают эти слова из песни одного человеческого поэта. Да, вот тут права моя Ирочка - и люди порой способны на гениальные прозрения.
  В памяти вдруг всплывает: тёмно-фиолетовые глаза папы Уэфа, огромные и донельзя измученные.
  "-...Я должен сам, понимаешь?
  - Нет, Рома, это ты не понимаешь. ЭТО ОН ДОЛЖЕН САМ..."
  Я вскакиваю, размашисто хожу, от избытка чувств слегка встряхивая крыльями и потирая руки. Вот. Вот оно. "Зелёные очень хорошо умеют убивать. Если точнее - это единственное, что они по-настоящему умеют" - всплывают в памяти слова Ирочки. Ангелам же это несвойственно.
  И вновь память услужливо подсовывает: я сижу на кухне, катая по столу орех, а напротив сидит виртуальный папа Уэф, пытающийся сделать так, чтобы я поумнел.
  "...Бессмысленно рубить гидре головы, бессмысленно пытаться одолеть гидру зла только нахрапом, прямой и грубой силой..."
  Да, папа Уэф. Насчёт людей это верно на все сто. Но вот почему же мы пытаемся одолеть "зелёных" исключительно нахрапом?
  Я поправляю на голове мягкую, невесомую ленту мыслесъёмника, изготовленного для одного Всевидящего, дабы записывать его видения. Ладно. Вряд ли мне удастся чего-либо придумать сегодня. Пойду-ка я спать... пойду...
  Взрыв! Огромная голубая чаша до горизонта...
  Взрыв! Круглится бок планеты...
  Взрыв! Ласково греет светило...
  Взрыв! И мириады звёзд светят мне в лицо...
  ...
  Поплавок дёрнулся раз, другой.
  - Не спи, подсекай! А-а...
  Крупный лещ срывается с крючка и падает воду, с плеском уходит в глубину.
  - Раззява ты, Эдуард. - с укором говорит Михалыч, двигая костистыми челюстями. Сейчас он как никогда похож на Кощея Бессмертного.
  - Да при чём тут раззява? Эх... - Эдик сам огорчён безмерно. - Ладно, дай Бог, не последний. Слышь, Илюх! Может, ещё подкормить, а?
  Илья, сидящий неподалёку, с неодобрением косится на Эдика, игнорируя явно профанский вопрос. Возле него стоит ведро, полное лещей и подлещиков, второе, наполненное водой, готово принять добычу.
  - Клёв нынче и так порядочный, ты меньше спи за рулём. - снисходит до ответа Михалыч.
  Я улыбаюсь во сне. Как давно я не видел этих людей. С позапрошлой жизни...
  Я могу свободно читать в их головах. Вот так вот, мама Маша - за сотни световых лет. А давно ли ты заставляла глотать меня тяжёлые шарики, чтобы хоть как-то достучаться до деревянной головушки одного начинающего телепата, инициированного твоей дочерью? Чтобы не прибегать к усилителю телепатии, этой колотушке по черепу для глухих, разрушительно действующей на мозги...
  Вот интересно - почему они опять и опять направляются на Селигер, хотя отчётливо помнят, что с ними было? Другой бы ни ногой...
  Да, помнят. Но даже меж собой не могут поговорить на эту тему. Психоблокада всё ещё нерушима, мама Маша к работе относится серьёзно. И именно это, похоже, толкает их сюда, с общего молчаливого согласия. Потому что люди тянутся к чуду, пока они живы.
  - Да, жаль Романа нету. - произносит Эдик, и я понимаю: ему нелестно одному быть младшим в команде меж двух профессионалов.
  - Даже не попрощался, уехал. - ворчит Михалыч.
  Да, это штучки папы Уэфа, он мастер на такие легенды. Уехал куда-то на Дальний Восток, не попрощавшись. Ничего, переживёте, люди. Главное, вы живы. Все вы живы.
  Я переношу поле внимания на планету Свир. Это очень легко, как перевести взгляд. Попробуйте, сами убедитесь.
  В маленьком бассейне, выложенном цветными камушками, плещется знакомая свирка, первая Всевидящая, выявленная и инициированная на этой планете. В профиль её голова напоминает облик Нефертити, несмотря на всю необычность черт...
  "Ну здравствуй, Ро-ма. Вот не думала, что ты используешь свой дар для подглядывания за купающимися девушками, да ещё иного биологического вида" - несомненно, она почувствовала меня, иначе какая же она Всевидящая?
  "Извини, я не нарочно. Проверка связи"
  "А я думала, тебе понравились мои ноги"
  Я улыбаюсь во сне. Да, свирки своими ногами гордятся как никто больше. У свиров "красавица" и "длинноногая" обозначаются весьма похожими словами.
  "И ноги тоже"
  Я перевожу взгляд на следующий знакомый мне мир. Всевидящий Цанг сидит на оранжевых подушках и кормит внука - отрывает от грозди плоды, весьма напоминающие сосиски, а малыш с урчанием смачно их поедает. Да, генетикам сэнсэев пришлось повозиться, создавая вот эти "сосисочные деревья", способные заменить мясо потомкам хищников.
  "Ну здравствуй, Рома. Балуешься?"
  "Балуюсь" - соглашаюсь я. - "Проверка связи"
  Вообще-то мне немного обидно. Сам ведь знает, что в сонном состоянии я свои видения контролировать не могу. Или уже могу?
  "Вполне возможно"
  Я снова переношу поле внимания.
  ...Шаги эхом разносятся под высокими сводами. Новый Повелитель Вселенной не питает страсти к деревьям, его вполне устраивают бесконечные залы дворцов, наполненные гулкой пустотой.
  "Ну привет, очередной Повелитель Вселенной. Который по счёту, кстати?"
  Лицо Повелителя бесстрастно, как у покойника. Вот что значит не иметь мимических мышц.
  "Что тебе нужно, пернатый?"
  "Твои предшественники обзывали меня биоморфом"
  "Мне всё равно, что думали мои предшественники. У тебя тело пернатого, у тебя мозги пернатого - какой ты уже теперь биоморф? Что в тебе осталось от того мохнорылого, взятого за основу?"
  "Многое. Моя память. Моя любовь"
  "Эти виртуальные сказки оставь для своих собратьев по гнезду, по-вашему родных"
  "Я знаю, что это понятие тебе недоступно. Музыка для глухих не существует"
  "Музыка - набор ритмических звуков, лишенная смысла. Как, похоже, и твой виртуальный визит"
  "И всё-таки смысл есть, в обоих случаях. Но ты не ответил мне - как вы ведёте счёт Повелителям Вселенной?"
  "Никак. Повелитель Вселенной вечен и неуничтожим. Меняются только конкретные лица"
  "В последнее время они меняются так часто, что я не успеваю их запоминать"
  "Чего ты добиваешься, пернатый?"
  "Для начала я хочу, чтобы Повелители у вас менялись так часто, что само это понятие стало бы виртуальным"
  "Ты глуп, пернатый. Это будет означать смерть нашего мира"
  "Биомасса весьма живуча. А всё остальное у вас давно умерло. Так что бояться нечего. Я просто хочу дать вам надежду"
  Скрежещет, царапает напильник по стеклу - начальник кладбища изволят смеяться.
  "Ты глуп, пернатый. Как будто тебе под силу разрушить устройство нашего мира!"
  "Я глуп, но мудр. Истинно Разумные сделают всё сами. Я же буду зажжённой спичкой, брошенной в склад динамита"
  "Проклятая пернатая тварь!"
  Вспышка света!
  ...
  Я открываю глаза. Ну конечно, как же могло быть иначе...
  "Ну конечно, Рома, как же могло быть иначе. В такие минуты мне лучше быть с тобой"
  Я привлекаю жену к себе, ласкаю. Она не против, послушно отставляет крылышки, чтобы мне было удобнее...
  "Ты со мной не высыпаешься, родная"
  "Высыпаюсь. Не о том мы сейчас говорим, Рома. Совсем не о том. Ты ПОНИМАЕШЬ, что ты видишь? И что происходит с тобой вообще?"
  Я вздыхаю, прижимая жену к себе.
  "Понимаю. Ночной вампуар уже просыпается, и сейчас, очевидно, будет взят живьём"
  - Нет, это немыслимо. - смеётся Ирочка уже вслух. - Рома, ну разве можно быть таким балбесом?
  ...
  
  ...
  Да, не надо было набирать столько. Как говорят аборигены на одной далёкой планете: "на халяву и уксус сладок". Я изо всех сил молочу крыльями, но набрать высоту мне так и не удаётся. Не пришлось бы бросить продовольствие... Или вызвать транспортный кокон? Вот жену насмешу...
  Я влетаю в комнату, едва не падая. Не разбудить бы Мауну, она сейчас спит-почивает на пару с Нечаянной радостью.
  "Все твои повеления выполнены, о Владычица моей души!"
  - Рома, иди скорее! - перебивает меня жена, не дослушав. - Да иди же ты, смотри!
  Ирочка сидит перед огромным виртуальным экраном, развёрнутым во всю стену. На экране стоит довольно многочисленная группа ангелов обоего пола, и среди них я узнаю Иоллу-старшую. Ирочкина бабушка выглядит молодцом и улыбается смущённо-радостно, так, что я невольно начинаю улыбаться в ответ.
  -...Сегодня мы имеем честь восславить наших учёных, которые окончательно и бесповоротно решили проблему бессмертия. Отныне каждый ангел станет подлинным хозяином своей жизни и смерти. Не будет больше тех внезапных, трагических и нелепых смертей, которые до сих пор разрушали счастье семей, и не так уж мало их число. Слава! Слава! Слава!
  - Слава! Слава! Слава! - кричит Ирочка, одновременно тыкая пальцем в белую светящуюся кнопку, похожую на висящее в воздухе кольцо дыма, пущенное опытным курильщиком. - Голосуй же, Рома, чего ты?
  Я охотно отдаю свой голос "за". Ещё бы не "за"!
  И тут я замечаю, что Ирочка плачет.
  "Всё, Рома. Вот теперь всё. Лабораторные испытания закончены, значит, самое большее через полгода все ангелы будут бессмертны. Воистину бессмертны. Ты понимаешь?"
  Да. Да, я понимаю. Отныне у нас не будет живых потерь даже в самых сложных операциях. Отныне я смогу идти на встречу с Иванами с широкой улыбкой, и мне ничего за это не будет...
  - Ты прав. ТЕБЯ НИКОГДА НЕ УБЬЮТ, Рома! И папу, и маму, и всех-всех-всех!
  Ирочка вдруг с визгом повисает у меня на шее, хлопая крыльями, и я от неожиданности валюсь навзничь. Счастливые глаза близко-близко, они занимают всё поле моего зрения... Сейчас, вот сейчас... Будто пёрышком... и взасос тоже...
  - Папа-мама, привет! - с дробным топотком ног в комнату влетает маленький ураганчик. - Играть быстро!
  - О, дочура проснулась!
  "Похоже, нам таки следовало назвать её Уэфой. Генетика!"
  Ирочка прыскает смехом. Действительно, есть у маленькой Мауны такое сходство с дедушкой - сразу брать быка за рога.
  ...
  
  ...
  - Не спи на лету, Великий спящий!
  Ирочка заботливо поправляет мне перья на сгибе крыла, волосы над ухом. Я понимаю, что все эти действия бесполезны - сейчас я выпорхну из дома, в тугие струи ветра.
  - Ну, я полетел! Мауна, пока!
  - Папа, пока-пока! - жизнерадостно отвечает дочура.
  Кокон подхватывает меня на лету, и земля проваливается вниз. Да, сегодня мы обсудим великое открытие.
  Как тут говорил один свежеиспечённый биоморф - "слабовато что-то идёт у вас тут технический прогресс"? Нет, он идёт, и ещё как идёт у нас, этот прогресс. Не миллионы тонн стали, не проценты роста производства к предыдущему периоду - качественный рост. А всё остальное ерунда.
   Я уже многое понимаю, очень многое. Вероятно, тот виртуально-реальный Повелитель прав, и от бескрылого аборигена-рыболова во мне осталось совсем немного. Осталось главное.
   А вот и моя контора, однако. Я спускаюсь к знакомому зданию легко и где-то даже изящно. Как я поначалу турманом летел всякий раз, как кокон меня вываливал...
   Я влетаю в проём, складывая крылья. Что-то тут не то...
  Первое, что на меня обрушивается - волна горя.
  - Ой, не могу-у я бо-ольше... Не... не могу-у-у!
  Аина плачет взахлёб, горько и безутешно, привалившись к Биану, и он судорожно гладит её, успокаивает, обхватив крыльями. Зрелище настолько невероятное, что я невольно дёргаю себя за ухо, по примеру шефа. Наша Аина, которой отрубить голову паре-другой Повелителей Вселенной что молока попить, плачет, как ребёнок.
  "Моя дочь назвала меня убийцей, Рома. И сын ничего не возразил" - Аина говорит мысленно, поскольку вслух говорить ей мешают рыдания.
  Мои товарищи, вся наша группа, стоят вокруг потерянные.
  "А муж?" - холодею я от предчувствия.
  "А муж ударил её крылом, Рома. И сейчас её лечат"
  Она всхлипывает всё тише и тише - нет сил.
  "Они были на выставке?"
  "Дочь была, с подругами"
  - Успокойся, Аина! - говорит Уин. - Муж твой прав.
  Аина окончательно затихает.
  - Вы не понимаете, ребята. Она права, и мне нечего возразить. Он зря её ударил, от бессилия неправого.
  Аина поднимает на нас глаза, и я содрогаюсь. Ей же пятьсот лет, не меньше...
   - Но если бы мой муж тоже смолчал, я уже не жила бы. Призвала свою смерть. Вот так, коллеги.
  Мы молчим. Ни одного слова, ни одной мысли в голове... А сейчас надо непременно что-то сказать, причём сказать правильно и умно... Или хотя бы ляпнуть... Создатель Вселенной, помоги хотя бы ляпнуть!
  - Ну вот что, коллеги. - Биан смотрит на нас невидящим взором. - Сегодня мы работать не будем. Сегодня мы летим в гости к Аине.
  Волна благодарности затапливает всех нас - это Аина, похоже. А может, и нет, потому что я чувствую то же самое. Наш начальник - самый мудрый в мире!
  ...
  - Вот так, Ир... - заканчиваю я свой рассказ.
  Моя жена гладит меня, целует.
  "Ты не считаешь меня убийцей?"
  "Идиотская шутка, Рома, извини. А ты меня?"
  Да, действительно. Законный вопрос.
  "Главное, чтобы наша дочь никогда не сказала этого"
  Мы смотрим друг другу в глаза, хотя можем читать мысли и не видя друг друга. И сейчас даже прежний, абсолютно бесчувственный к телепатии абориген Рома прочёл бы в этих вот глазищах глубоко запрятанный страх. Потому что угроза реальна. И убить можно не только при помощи оружия. Слово может быть страшнее плазменного разрядника.
  "Я очень надеюсь на это, муж мой"
  - Папа-мама привет! - наша дочура врывается в комнату, держа Нечаянную радость в ручонках. Зверюшка отчаянно вырывается и верещит, но кусаться не смеет. - Поймала! - она гордо протягивает нам животное.
  - А зачем поймала, а? - смеётся Ирочка.
  - Играть буду. - заявляет дочь.
  - А если она не хочет? Гляди, как вырывается. Отпусти зверюшку, Мауна.
  Мауна охотно выпускает из рук Нечаянную радость, и та с писком вылетает на улицу, отдохнуть от общества маленьких ангелочков.
  - Потом поймаю. - сообщает мне дочура доверительно.
  - Давай уже спать, ловчиха!
  Ирочка укладывает Мауну в углу - ребёнок не любит на середине комнаты спать. Гладит её, чего-то воркует журчащим голосом, но я даже не вслушиваюсь в смысл слов. Потому что смысл один, и очень простой - "я люблю тебя".
  "Всё, спит. Давай спать и мы с тобой, Рома"
  "И завтра у нас новый трудный день..."
  "А кто-то обещал тебе, что будет легко?"
   ...
   Тихо, как тихо в доме. Ирочка спит, укрыв нас обоих своими крыльями, дышит легко и ровно. Нечаянная радость спит на своей икебане. И наша маленькая Мауна спит в соседней комнате, я это чувствую-ощущаю. Мы не кладём её с собой - во-первых, незачем смущать ребёнка сценами охоты на ночного вампуара, а во-вторых, ангельские дети не боятся спать одни. Вообще они практически ничего не боятся, страх им неведом - оттого и сетка. Ангелы слишком долго живут в мире без страха, и древние инстинкты у детей перестали работать.
   -М-м... Рома... - Ирочка чмокает во сне. Меня вновь затапливает волна нежности. Чудо моё, невероятное чудо, к которому невозможно привыкнуть.
   А меня сон не берёт. Мысли одолевают. Да, я давно уже не различаю чётко, где кончаются мои мысли и начинаются мысли моей ненаглядной. Как невозможно, скажем, разделить мышление обоих полушарий мозга. Но сейчас моя вторая половина спит, и эти вот мысли мои единоличные.
   Да, ангелы слишком долго живут в мире без страха. И сейчас вот исчезает на глазах последняя причина для страха. Меня можно сжечь плазменным разрядником, и через недолгое время я воскресну в недрах удивительного аппарата витализатора... Как скоро, кстати? Надо поинтересоваться.
   Итак, отныне мы бессметны... Бессмертны? Ха!
   Убить можно не только плазменным разрядником. Убить можно не только тело. Перед глазами встаёт заплаканная Аина...
  "...Но если бы мой муж тоже смолчал, я уже не жила бы. Призвала свою смерть..."
  Я усмехаюсь. Опалённые злом. Да, каждый солдат есть по сути убийца, и нечего хлопать крыльями. Это аборигены одной дикой планеты изобрели для себя удобную формулу: "мы исполняли приказ". Как будто это может служить оправданием. Солдаты исполняют приказы, киллеры исполняют заказы...
  Всякий, взявший в руки оружие, чтобы убивать других, должен быть готов к тому, что его тоже убьют. И они убивают нас, эти "зелёные". И потери не ограничиваются только погибшими в прямых столкновениях. Да, в этот раз всё обошлось. И дочь Аины попросила у матери прощения. Но всё могло быть иначе.
  "Это очень грязная работа"... Я не хочу, чтобы моя дочь однажды бросила мне в лицо: "убийца". Но если не я, то кто же?
  Я закрываю глаза, сон наконец-то снизошёл до моей усталой головы. Спать... Завтра... Что завтра? Всё завтра...
  Танцуют, танцуют свой танец цветные пятна. Ребята, не надо... Давайте завтра... Всё завтра...
  Но цветные пятна считают иначе.
  Взрыв! Огромная голубая чаша до горизонта...
  Взрыв! Круглится бок планеты...
  Взрыв! Ласково греет светило...
  Взрыв! И мириады звёзд светят мне в лицо...
  ...
  Маленький зелёный человечек в ярко-синем одеянии сидит в старом кресле, неподвижно глядя перед собой большими глазами без белков. Он думает. Да, ему есть о чём подумать.
  Два исполинских робота-охранника стоят сзади, безмолвно и неподвижно. В воздухе так же неподвижно завис шестирукий боевой робот. Циклопические бронеплиты из вольфрама перекрывают доступ к Великому и Мудрому. Вольфрам очень тугоплавок и прочен, и даже самым мощным плазменным разрядникам нелегко одолеть такую преграду. А за этими стенами полно охраны, живых, полуживых и неживых механизмов. Плюс защитное поле вокруг дворца, плюс сверхмощные рентгеновские лазеры, способные прогрызть даже броню Звёздного корабля. Всё вместе это создаёт превосходную иллюзию безопасности.
  "Так мы не договорили, начальник кладбища"
  "А, это опять ты... Я никак не могу понять тебя, пернатый. Всё вроде бы выяснено, все точки расставлены. Какой смысл в разговорах? Дальше всё решает сила"
   "Это ты так полагаешь"
   "Я не полагаю, так оно и есть на самом деле. Признаю, ваш последний ход очень силён, проклятые пернатые твари. Но это ещё не конец"
   "Ну да, ну да. Мат в четыре хода неизбежен, но гроссмейстер взял тайм-аут"
   "Пять кораблей ещё не весь Звёздный флот, пернатый"
   "Да, у вас ещё есть сколько-то кораблей, старых посудин, оставшихся в наследство от предков. Оставшихся от времён, когда вы ещё умели строить такие корабли. Но это ничего не изменит. Попробуй поднять свои тазики из океана. Увидишь, что с ними будет"
   Скрежещет напильник по стеклу.
   "Истинно Разумные не повторяют ошибок дважды, пернатый, это удел мохнорылых. Если не срабатывает один метод, надо использовать другой. И мы найдём его, пернатый, можешь не сомневаться. Мы умеем добиваться своего любыми путями. Мохнорылые уже почти восприняли правильное мышление, и вам в итоге всё равно придётся уйти"
   "Добиваться и достичь - разные вещи. Ладно, похоже, я тебя не убедил. Придётся заниматься ещё и вашей планеткой. Но как всё запущено!"
   "Неужели ты и твои коллеги замыслили организовать миссии на Оплоте Истинного Разума?" - скрежещет смех. - "Я с нетерпением жду"
   "Кстати, не исключаю такую возможность. И мне, и моим друзьям отныне ничего не грозит. Ну максимум, некоторыми неудобствами"
   "Поясни"
   "Всё просто. Ангелы достигли полного бессмертия, точнее, неуничтожимости. Тело можно уничтожить, но разум нет, и через недолгое время убитый воскреснет как ни в чём не бывало, в недрах одной замечательной машины"
   Лицо Повелителя бесстрастно, но я ощущаю, как его затапливает отчаяние. Всё... Вот теперь всё... Бороться с неуничтожимыми врагами невозможно...
   "У тебя нет больше никаких фигур на доске, кроме одной-единственной проходной пешки. Но не надейся, что если тебе удастся её провести, это тебя спасёт. Мы справимся и с возникшим ферзём, пусть нам это будет трудно"
   "Глобализация на планете мохнорылых почти завершена" - но я ощущаю, что это уже отговорка, возражение ради возражения.
   "Значит, придётся проводить деглобализацию. Впрочем, это работа Уэфа и его коллег. У меня другие заботы. Знал бы ты, как мне не хочется чистить авгиевы конюшни, что вы там у себя развели. Но, похоже, придётся"
   "Ты... ты..."
  "Да, и вот ещё... По старой памяти, так и быть, я тебе прощаю пернатого. Но вообще-то привыкай к нормальному обращению. Скажем, "гражданин начальник". Ну или "мой господин", если тебе так привычнее"
  "Проклятая пернатая тварь!"
  ...
  Вспышка света!
  Я открываю глаза.
  "Ты опять не спишь, родная моя"
  "Не то ты говоришь, Рома, совсем не то. Ты понял, что видел?"
  Я вспоминаю.
  "Да. Да, мне кажется. Может, не всё, но главное"
  "Ты уверен, что это выход?" - глаза Ирочки кажутся бездонными.
  Я снова размышляю.
  "Ещё позавчера я не знал. Я помню про кольцо на твоей груди. Но сегодня... Я тебя не оставлю одну, и мы всегда будем вместе. А всё остальное... Ну должен же кто-то сделать это"
  Я вижу-ощущаю мысли в голове моей жены. Но я жду, когда она скажет вслух.
  "Я не знаю, Рома. Там всё сгнило"
  "То есть следует позволить их Повелителю переселиться на мою Землю и стать повелителем людей? А планету Истинно Разумных спалить, как старую рухлядь. Планета, которая выработана и больше Повелителю не нужна..."
  "Ой, Рома, давай спать!"
  Я возмущённо округляю глаза.
  "Между прочим, ночной вампуар снова готов выйти на охоту. Неужели ты позволишь ему всю ночь шастать просто так?"
  "Вот уж нет. Этого я допустить не могу!"
  ...
  ...
  - Здравствуйте, дети!
  Мама Маша уже складывает крылья, проходя в комнату, а за её спиной с шумом садится папа Уэф.
  - Бабушка! - маленькая Мауна бросается к большой и с ходу повисает на ней. - Ага, бабушка настоящая!
  - Ну конечно настоящая. - смеётся мама Маша. - Ух ты моя щебетунья!
  - А деда кто обнимать будет? - спрашивает ревниво Уэф.
  - Деда потом. - безапелляционно отвечает ребёнок. - Бабушку сперва.
  "Мы вообще-то по делу, Рома. Первую партию новых штуковин уже вживили всем ликвидаторам, а вторую, я так понимаю, получит твой шеф, пользуясь ореолом героя. Но третья партия должна быть нашей! Всем поставлю, до деда Иваныча и Коли-Хруста включительно"
  "А разве на людей эта штука рассчитана?" - я в недоумении хлопаю ресницами"
  "Так вот я и прилетела с Уэфом, чтобы прояснить сей вопрос" - отвечает уже мама Маша. - "Думаю, всё будет работать, Рома. Мозги всех разумных довольно сходны по принципу действия, несмотря на имеющиеся анатомические различия"
  - Теперь деда хочу! - заявляет маленькая Мауна, протягивая к деду ручки и хлопая себя по спине коротенькими розовыми культяпками. Надо же, оглянуться не успеем, как вырастут прекрасные крылья... - Деда, ты мне игрушку принёс?
  Ангельский лик Уэфа приобретает выражение, характерное для балбесов.
  - Не... я, это... забыл...
  - Плохо. Завтра чтобы сделал, ага?
  Мы все хохочем.
  - Ну конечно сделает, маленькая моя. Чай в доме есть? - спрашивает мама Маша, передавая внучку деду.
  - Ох, да конечно! - Ирочка стремительно направляется на кухню.
  ...
  - Нет, Рома, ты определённо не следишь за ситуацией. Превратил себя в кота-крысолова, и доволен. Процессы на Земле идут далеко не так, как того желают "зелёные". Правда, я не могу похвастаться, что они идут так, как этого желаем мы, но проект глобализации всё сильнее заваливается и скоро рухнет.
  - А вариант "всемирный халифат"?
  - С этим придётся повозиться. Пока "зелёные" не слишком продвигают этот вариант, уповая на успех глобализации. Но как только глобализация провалится, они все силы бросят на раскручивание этого проекта.
  Мы пьём чай на веранде, огороженной сеткой. Маленькая Мауна спит в своём углу, умаявшись. Завтра с утра у мамы Маши и Уэфа трудный день, а сегодня они отдыхают. Четыре ночных часа - не так мало...
  - Я вижу, Рома, что за мысли крутятся у тебя на втором плане. - говорит вдруг Уэф. - Давай уже, не тяни. Излагай, обсудим сообща.
  Да, папа Уэф в своих привычках неизменен. Брать быка за рога его обычный приём.
  - Я что хочу сказать... Вот мы поставили крест на "зелёных". Мы не занимаемся покойниками, дескать. А если они не совсем ещё покойники? Разве может врач ставить крест на больном, решая - кого лечить, а кого, как безнадёжного... А не есть ли наша позиция то же самое, что отказ делать искусственное дыхание утопленнику, которого ещё можно спасти? Так вот. Я не согласен. Я хочу сказать... надо попытаться.
  Они переглядываются. Я улавливаю только обрывки мыслей и общий фон эмоций - бег ассоциаций у ангелов порой стремителен, и я не потомственный телепат, а всего лишь биоморф. О чём, о чём они вот сейчас думают?
  - Знание, данное мне, обязывает. Я очень хочу, чтобы вы меня поняли, родные мои и друзья мои. Я ДОЛЖЕН попытаться.
  Папа Уэф внезапно встаёт на одно колено, и следом за ним встают все. И моя Ирочка тоже. Да что же это такое?!
  Все встают, и молча выходят, бросая на меня украдкой взгляды, полные... удивления? почтения? Не то, не то! Все, кроме моей Ирочки.
  - Да что такое я сказал-то?! - не выдерживаю я.
  Она поднимает на меня глаза, сияющие нестерпимым светом.
  - Рома...
  И столько любви в этом слове и взгляде... за что?
  Но выражение глаз уже стремительно меняется. В них уже бесится, пляшет смех. Ирочка медленно идёт ко мне, слегка распустив крылья. Кладёт руки мне на плечи.
  - Я рада спать с тобой, живая легенда. И немедленно!
  Я с шумом выдыхаю воздух из лёгких.
  - Так бы сразу и сказала. Я уж было подумал... Оказывается, всё просто!
  Наши взгляды встречаются. Ещё миг - и мы хохочем, как сумасшедшие.
  ...
  Небосвод надо мной искрится мириадами звёзд, мерцающих и переливающихся сквозь толщу влажной атмосферы. Я стою на крыше нашей жилой башни. Улизнул вот из объятий любимой жены, кто бы мог подумать...
  Ночь, уже глубокая ночь. Все спят. Спит моя Ирочка, на нашем любимом диване. Спит наша маленькая дочь, умаявшись от изобилия впечатлений. Спит мама Маша, укрыв Уэфа и себя распущенными крыльями - обычная ангельская поза. И папа Уэф спит, хотя на спине спать не так удобно, крылья связаны... Но должен же кто-то из двоих спать на спине?
  Все спят. А меня сон не берёт. Мне надо собраться с мыслями. Мне надо собраться. Мне надо...
  Я стою и смотрю. Я просто стою и смотрю на звёздное небо. Да, конечно, мне нетрудно взлететь и этим ещё увеличить обзор, ведь у меня есть крылья. Но сейчас мне почему-то не хочется этого делать. Это как-то... не по-человечески, да.
  Я пытаюсь найти звезду, возле которой крутится планета типично земного класса. Родина зелёных человечков, вообразивших себя сдуру Истинно Разумными. Маленьких, глупых и несчастных. Сделавших себя несчастными, и даже не понявших, чего они с собой сотворили. А смогут понять?
  Как это говорится - от любви до ненависти один шаг... Бывает. А обратно? Сколько шагов обратно нужно пройти? Неизвестно. Но, возможно, и не нужно считать их, эти шаги? А просто надо идти, и всё тут?
  Я стою и смотрю. Просто. Как всё просто, когда поймёшь. Вот только понять порой очень и очень непросто.
  Я стою и чувствую, как что-то происходит со мной, вот сейчас. Что именно? Я пока не в состоянии понять. Да, я чувствую и вижу гораздо больше, чем могу пока понять. Но ведь это пока, правда.
  Мне кажется, что вот сейчас достаточно сделать один шаг, чтобы понять, ЧТО ЗНАЧИТ быть Хозяином Вселенной. Это же самое трудное - понять. А уж когда поймёшь, остальное просто дело техники.
  Остался всего один шаг.
  Смогу ли я сделать этот шаг?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"