-... От ведь как оно в жизни-то бывает... Да-а-а...
Словоохотливый дедушка, владелец гаража, крутил головой, всем своим видом изображая огорчение. А может, и впрямь неподдельно огорчён, подумал Алексей, оглядывая старенького "Москвича", зажатого в угол вернувшейся с дачи хозяйской "Победой". Как-никак, такие бабки за постой шли...
- Слушь, ты уверен, что этот рыдван до места дойдёт? - коренастый парень в кожаной куртке и чёрном свитере попинал колесо. - Мне в тамошних лесах куковать, сам понимаешь...
- Риск благородное дело, - улыбнулся Чекалов. - Притом, Вадим, заметь, рискуем зазимовать мы оба, а деньги плачу я один. Сам понимаешь...
- Дык отчего нет? У меня глянь, какой "тарзан" на стене, им танки заводить можно! Цельный Днепрогэс! - начал было дед очередной виток повествования, но Алексей мягко прервал его.
- Ну, спасибо вам за всё, поедем мы. Путь неблизкий.
Проблему перегонки белоглазовского "Москвича" удалось решить с изрядной натугой и за немалые деньги, поскольку среди перегонщиков ехать в глушь, да ещё и возвращаться в первопрестольную перекладными автобусами желающих было негусто. Но всё-таки это оказалось намного дешевле, нежели найм эвакуатора. И аренда гаража до весны обещала перекрыть расходы с изрядным гаком.
- Ну, помолясь... - Вадим повернул ключ в замке. Мотор завёлся "с полпинка", точно это был не стоялый "Москвич", а новенькая иномарка. - Не соврал дед, гляди-ка, заряжен аккумулятор под пробочку...
Они уже катили по улице, переметаемой снежной позёмкой.
- Вот и опять зима... - медленно, вполголоса произнёс Чекалов.
- Чего? А-а... Да, зимой само хреново перегонять. Хуже только весной, как развезёт, да осенью... Там точно до деревни асфальт?
- Хозяйка говорит, да. И по карте так выходит. Сам я в тех краях не был.
- Ну-ну... Слушь, а ты чего сам правами не обзаведёшься? Вот приобрёл бы этот саркофаг на колёсиках у бабули, и катался.
- Да некогда пока было, и незачем, - улыбнулся Алексей.
- А-а... Лично мне так без прав, как без ног. Всю жизнь на колёсах!
Алексей вновь улыбнулся. Тон, каким это было сказано, не оставлял сомнений - позади у парня века и века, как у Кащея Бессмертного.
-... Сейчас самое то с правами, иномарки из нах дойчлянда гнать, народ с руками рвёт!.. - Вадим уверенно крутил баранку. - Это не в каком-нить НИИ штаны протирать, тут настоящие бабки плывут!..
- Это верно, - без улыбки подтвердил Алексей. - Там сейчас гиблые места, во всех этих научных учреждениях.
- Так и я про то! Учёные люди, а, бля, такие лохи!.. Вот ты там работал, кухню знаешь изнутри... Вот как это объяснить с научной точки зрения?
- А никак, - в который раз улыбнулся Чекалов. - Невозможно это объяснить с научной точки зрения.
...
Тьма колыхалась, клубилась вокруг, то наплывая, то отступая, бормотала на разные голоса. В бормотании этом невозможно было разобрать ни единого слова, но смысл был ясен - она этого так не оставит...
Она проснулась, хватая ртом воздух. Ребёнок мягко толкался в животе - очевидно, он тоже почувствовал неладное.
Юля медленно села, невидяще глядя прямо на ночник, заливавший спальню мягким рассеянным светом. Видение... Вот как. Точно, как у Лёшика, он же рассказывал... Дура, ну дура... Как можно быть такой дурой? Надо же, бронежилет мужу соорудила...
Перед глазами явственно встала видение - КРАЗ, гружёный брёвнами, несётся по шоссе, разбрызгивая грязные ошмётки снега. Из-за поворота выскакивает "Москвич", кажущийся в сравнении с лесовозом игрушечным... Удар!
Молодая женщина сползла на пол, молитвенно сложив руки.
- Богородица-дева, спаси и сохрани... Господи... кто-нибудь!!!
...
-... Не, наши "жучки" против иномарок не пляшут сроду. Что "шестёрка", что даже "девятка" - фуфло, если с "опелем" сравнить, или БМВ. Ну, про "мерс" я вообще молчу - сказка, не машина...
Алексей слушал разглагольствования водилы, делая вид, что интересно, изредка вставляя умные реплики - зачем обижать парня? К тому же в дороге разговор самое то, в отличие от радио. Пока говоришь, всяко за рулём не заснёшь.
Короткий зимний день кончался, за стеклами незаметно, исподволь сгущались сумерки. "Москвич" летел по шоссе, разбрызгивая грязные ошмётки снега. Оттепель, надо же, в январе и оттепель... Не зря болтают насчёт глобального потепления... Ничего, ещё час такой езды, и будем на месте...
- Ты фары включить не желаешь? - прервал он поток рассуждений перегонщика.
- Да рано, пока так виднее.
Ящерка привычно пронеслась вдоль спины и вновь спряталась. Алексей мгновенно напрягся.
- Тормозни-ка.
- Чего, здесь?
- Живот скрутило, - не объяснять же парню все детали. Сочтёт за сумасшедшего, только и делов. Ящерка уже бегала по хребту туда-сюда, не переставая.
- Тут кювет не перелезть... - Вадим, ухмыляясь, уже вписывал машину в пологий поворот. - Вон там подальше будет место, с кустиками...
- Да тормози, говорю!!!
Яростный окрик возымел наконец действие - водила нажал на тормоз, и автомобиль, недовольно взвизгнув, остановился у самого края асфальтового полотна, за которым в полуметре круто обрывался вниз кювет, больше похожий на настоящий противотанковый ров.
- Делай ноги!!!
Подавая пример, Чекалов рывком распахнул дверцу и вывалился наружу, щуря глаза от внезапно возникшего яркого света. Кувырком полетел в кювет, вскочил на ноги и ринулся прочь от дороги. В точности как блоха, отпрыгивающая от опасности, мелькнула мимолётная мысль...
Всё дальнейшее произошло стремительно, наверное, всего за какую-то пару секунд. Громадный, как паровоз, КРАЗ, сверкавший фарами, подмял жалкого "Москвичонка" - очевидно, водитель лесовоза элементарно не увидел легковушку сквозь грязное стекло и оттого даже не пытался тормозить - и грохочущий водопад толстенных брёвен раскатился по дороге, заваливая кювет. Одно бревно, крутясь и подпрыгивая, словно городошная бита, даже сумело преодолеть преграду, но достать беглеца так и не смогло, остановившись в своём смертельном броске в каком-то метре от ускользнувшей жертвы и сломав напоследок тоненькую берёзку.
Грохот утих, стало темно и необыкновенно тихо. Алексей стоял на чугунных ногах, по всей видимости, для надёжности ещё и вкопанных в землю, и немигающим взглядом рассматривал сценку мини-апокалипсиса. Если от "Москвича" остался сравнительно легко опознаваемый зад, то у КРАЗа, наоборот, могучий радиатор почти не пострадал. Зато кабина была смята в лепёшку кое-как закреплёнными брёвнами, наваленными сверх нормы на прицеп-длинномер.
- Почти попали... госпожа злобная реальность... - пробормотал он первое, что всплыло в голове. Только бы не слышать этой мертвящей тишины, только бы опали вставшие дыбом волосы. - Браво... если вам дороги разум... и жизнь... держитесь подальше... йо-хо-хо... и бутылка рому...
...
-... Так что вот, Вера Николаевна... Перегнали вам машину, нечего сказать. И самое скверное, не смогу я вам сейчас ущерб возместить, вот беда...
Чекалов держал кружку с чаем двумя руками, наблюдая, как над поверхностью горячей жидкости курится лёгкий парок. Теперь, когда всё уже позади...
Первая встречная машина на дороге появилась спустя минут десять. Впрочем, если бы даже сразу после аварии там оказался реанимобиль, битком набитый спасателями, вряд ли это что-либо изменило. Во всяком случае, шофёр КРАЗа умер мгновенно, достаточно было одного взгляда на его расплющенную голову... Потом был гаишный УАЗик, люди в форме, ещё какой-то потрёпанный РАФ, принявший в своё чрево два чёрных мешка... Всё это не воспринималось как единый поток реальности, скорее как набор клипов. Чекалов отвечал на какие-то вопросы, подписывал какие-то бумаги, трясся на заднем сиденьи УАЗика... пост ГАИ, потом отделение милиции... снова вопросы, снова бумаги... снова тряская дорога... Единый поток времени восстановился лишь здесь, в тихом деревенском доме.
- Да Бог с тобой, Лёша. Какое там возмещение? Страховка для того есть... Главное, ты сам-то как жив остался. Чудом ведь...
Вера Николаевна сидела на диване, закутавшись в обширную шаль, да и сам Алексей накинул на плечи куртку. Очевидно, с дровами в доме был заметный напряг.
- Чудом... - он слабо улыбнулся. Эх, тётя Вера, тётя Вера... Знала бы ты, которое по счёту это чудо.
- Юля уж сколько раз звонила, извелась вся.
- Сейчас схожу на почту, позвоню ей...
- Да закрыта почта уже. В сельсовете телефон есть, оттуда если...
Пауза.
- Тебе в баньку бы, после такого-то... Смыть с себя всю эту мерзость. Пойду истоплю?
Чекалов подумал.
- Не, тёть Вер. Я правда с ног валюсь. Сейчас только звонок сделаю Юльке, и спать. Уж такой гость у вас... извините.
- Ой, глупости какие - извините...
Пауза.
- Я в последнее время всё думаю... - пожилая женщина плотнее закуталась в шаль. - У меня теперь это главное развлечение, думать... Вот отчего одним людям сплошное везение в жизни, а другим наоборот? Чем вы, к примеру, с Юленькой провинились перед Богом-то? Или мой Володя?
Алексей сцепил пальцы в замок.
- Нет, тёть Вера. Не перед Богом. Не он это... уж вы поверьте.
...
-... Ну что ты, Юльк... Ну что ты...
Она не отвечала, лишь крепче прижималась к мужу всем телом. И он всё гладил и гладил её по роскошным волосам.
- Ладно, Лёшик, - выдохнула наконец Юля. - Ладно... Ты же голодный должен быть, с дороги...
- Маленько есть, - улыбнулся он.
- Я сейчас пельмени заварю, там где-то в морозилке оставались.
Газ на кухне исправно горел, вода из крана исправно шла. На плите негодующе свистел чайник, намекая, что пора бы уже прекратить обниматься и снять его с огня. Юля со стуком высыпала мороженые пельмени в кастрюльку, залила кипятком из чайника, поставила на конфорку. Сунула чайник под кран, вновь наполняя водой, чиркнув спичкой, зажгла вторую горелку, брякнула сверху свеженаполненную посудину, не глядя переправила горелую спичку в мусорное ведро. Чекалов молча наблюдал за женой. Они уже достаточно прожили вместе, во всяком случае, Алексей хорошо изучил повадки своей ненаглядной. Когда она двигалась вот так, короткими и точными полуавтоматическими движениями, это могло означать одно - Юля думает, причём крепко.
- Твои соображения по поводу происшествия?
Алексей хмыкнул. Действительно, соображения сейчас весьма и весьма желательны.
- А может, всё-таки случайность? - неуверенно предположил он. - Ну там... не знаю... наложилась обычная флюктуация... Ну сама посуди - какой теперь уже смысл?
- Самый простой и банальный, Лёшик. Месть.
Он поднял на жену изучающий взгляд.
- Ты так говоришь... будто она человек.
- Она, он или оно - факт налицо. И опять ведь комбинированный ход. Как говорят шахматисты - вилка.
Алексей хмыкнул. Верно. Сам король опять ушёл из-под шаха, зато взята фигура, и не такая уж мелкая. В конце концов, этот "Москвич" денег стоит!
- Я тут размышляла, Лёша... время коротала, так скажем. Вот мы говорим, нечеловеческая логика. А теперь представь нечто огромное, для чего время течёт совсем иначе. Скажем, для деревьев, будь они разумны, люди представлялись бы некими мелкими и невероятно стремительными мошками. Очень опасными.
Её глаза под мохнатыми ресницами мудры и задумчивы.
- Если принять эту точку зрения, многое в нечеловеческой логике станет вполне человеческим. Да, она не может реагировать быстро - отсюда паузы между акциями по устранению назойливой мошки. Или, скажем, мухи цеце. Сперва вялые хлопки в ладоши - наобум, вдруг попадёт? Потом, когда стало ясно, что таким образом толку не добиться, в ход пошли другие меры. Липкая бумага, ловушка-мухоловка с отравленным сиропом, и как крайняя мера - баллончик с дихлофосом...
Алексей внутренне сжался. Похоже. Очень даже похоже.
- В твоей версии есть прокол, - схватился он за первую попавшуюся зацепку. - Как быть с этими... голосами?
- А нет никаких голосов, Лёша. По крайней мере, со стороны... её. Ты же сам говорил, внятно ничего разобрать невозможно. Смысл извлекает твой мозг, и он же, по сути, переводит в привычные человеческому восприятию словесные формы. И вообще, сон - великая тайна. Все отделы мозга во сне работают совсем не так, как во время бодрствования. Здесь мы впаяны в поток текущего времени, во сне же время течёт совсем иначе. За минуту быстрого сна можно прожить полжизни, имели место такие случаи... Обратное тоже верно. Можно за длинную зимнюю ночь увидеть лишь крохотный, минутный эпизод.
Чекалов хмыкнул, покрутил головой.
- Да, это аргументы. Как быть с...
И снова она поняла недосказанную мысль.
- Другая сторона тоже может действовать в сходном темпе. Мешать, отвлекать от наглой мошки. Вот только, похоже, заставить бросить охоту совсем не удалось. Для других, менее важных случаев, да - недосуг, хрен с ней, пусть летает... Но ты случай особый, очевидно.
Пауза.
- Приходится признать, что она нечеловечески умна. Вспомни эпизод, когда тебе в такси переломали ноги. Это же надо было учесть психологию, Лёшик. Вспомни - твоё чувство опасности проснулось уже тогда, когда ты садился в машину. Если бы ты подумал немного... Но ты забеспокоился из-за того, что я не отвечаю по телефону, решил проверить... Далее просто - ты решил, что нечто ужасное грозит мне. Хотя твоя ящерка вовсю старалась предупредить, что ты лезешь в ловушку.
И снова он не нашёл возражений. Да, это был очень сильный ход госпожи злобной реальности.
- То, что она перешла от единичных акций к системным мерам - грозный признак, Лёша. Признак того, что наглая мошка достала всерьёз... Как скоро в ход пойдёт радикальное средство - баллончик с дихлофосом? Распылить его в комнате, и всё... некуда мошкам деваться. Как бы резвы они ни были.
Алексей криво улыбнулся одним уголком рта.
- Давай всё-таки надеяться, что это была случайность. Иначе будет слишком страшно.
Юля вздохнула.
- Ну, давай проверим... Может, ты и прав... Тебе со сметаной пельмени, или с майонезом? Кетчупа нет, я не купила сдуру.
- Что? А... да-да... со сметаной лучше...
Она достала из шкафчика бутылку коньяку, щедро наполнила рюмку.
- За твоё очередное чудесное спасение, Лёшик. Пей! Жаль, мне нельзя...
Не споря, Алексей залпом проглотил ароматно-жгучую жидкость.
- Юля, Юль...
- М?
- Ты заметила, что мы перестали называть... её? Она, и всё тут... Некая фигура умолчания.
- Ну это-то как раз просто. Это было известно даже нашим древнейшим предкам. То, чего по-настоящему боишься, лучше по имени не называть. Инстинкт это, Лёша.