Аннотация: Небольшой рассказ о встречах по жизни. Старушка у могилы сына. Короткая встреча в маршрутке
Сыночек. Горестное
- А как надо былооо? Мне здесь, теперь - легче? Без тебя - легко? Сыночек мооой, беспутныыый, душа моя.
Этот чуть приглушённый вопль, послышался от могилы, недалеко с которой сидел немолодой мужчина. Он повернул голову в сторону голоса. Там, у могилы с памятничком из железа, стояла согнутая возрастом и жизнью старушка лет 80-ти. Между ними было несколько могил и кусты, из-за чего они, не сразу заметили друг друга.
Женщина причитала почти без слёз. Скорбь, словно высушила и слёзки. Вот, она огляделась по сторонам, словно выискивая кого, заметила мужчину. Пошла в его сторону, громко говоря на ходу.
- У вас водички не найдётся, попить? Всё сыночку,на могилку вылила. Цветочки сохнут. А поблизости негде взять.
.
Мужчина встал, приглядываясь к старушке.
Это была высокая, в молодости наверняка - красивая женщина. Теперь - худая, высохшая от горя и бедности женщина, с многочисленными морщинами, буквально - сморщившими её лицо. Бедно одетая в платье годов эдак 70-ых, со стареньким платком, из-под которого выбивались серо-седоватые волосы. Выцветше-серые глаза, словно застыли в боли и усталости от жизни.
- Да, возьмите вот,- мужчина протянул ей пластиковую бутылку с минералкой, - берите всю. У меня ещё есть, да и уйду сейчас.
Старушка, посмотрела с благодарностью и неожиданно предложила:
- Пойдите. Пойдём, гляньте на могилку моего единственного сына. Как смогла, на пенсию, за ней ухаживаю...
Мужчина хотел было отказаться, но увидел тоскливо-молящий взгляд женщины. Мотнул головой в знак согласия, взглянув на фото родителей на ограде, пошёл за ней.
Мысленно обратился к усопшим родителям:
- Простите, дорогие. Тут женщине видать, на душе совсем плохо. Пойду, пусть выговорится...
Могилка её сына, была совсем обычной. Железный памятный знак с фотографией, на которой запечатлен парень лет 20-30-ти. Улыбающийся, чисто выбритый, с короткой стрижкой. Вдоль всей ограды - цветочки Недавно выкрашенная ограда блестела свежей краской. Под фото, бокальчик , тарелочка с дешёвой карамелькой и булочкой.
Старушка, приговаривая скорбным тоном, налила себе в бокал водички:
- Вот, сыночек, забылась, всю воду вылила на цветы. Да добрый человек, подал водички. Налью и себе, и тебе...
Уже со слезами на глазах, она, как и подумал мужчина, стала рассказывать:
- "Беспутный он у меня вырос. Муж рано от нас ушёл. Ушёл и забыл. Я учительницей всю жизнь работала. Стаж, 50 годков. Так наверно и упустила его. Пока в школе был, за ним присматривала, послушный был. А дома... кто его знает, как связался с плохой компанией..
Эээхх... проклятые 90ые. Курить начал ещё в школе. Потом, в институте - выпивать. Девушки... ночами дома не ночевал. Думала он у девушек, а потом... Милиция пришла в первый раз - украли у сокурсника деньги из квартиры. И избили его, чтобы молчал. Тогда не посадили. А он... на наркотики ещё подсел. Как я его уговаривала - лечись, брось... Он-же словно с цепи сорвался. Хоть не бил меня, ругался матом, кричал, деньги требовал. Потом они парня избили, а женщину что заступилась - чуть не покалечили. Его и ещё двоих посадили, подруге условно, моему - два года дали, да пораньше выпустили.
А он вышел, да и говорит: "Мам, мне теперь житья не будет. Я как человек нормальный, жить не смогу. Человеческого, во мне, мало осталось".
Говорю ему: ничего не пожалею, только брось и не связывайся с дурными людьми, опять...
Он, как-то странно засмеялся. Отвечает: "Неее, я сам ко злу пошёл, сам злом стал".
Старушка помолчала. Мужчина хотел что-то сказать, но она вновь заговорила:
- Я уж к человеку верующему ходила, спрашивала - чем помочь можно? А он, узнав что я сама всю жизнь неверующей была, сынка не крестила, он и вырос неверующий, как я, говорит: " Как ему можно помочь, если он и вы - от Бога бежали всю жизнь? Некрещённый-неверующий, он себе все двери закрывает от помощи Божией. Тем более, вы сами от Христа отказались".
Я к батюшке, в церковь. Тот, тоже - руками разводит: " Молитесь, просите уверовать себя и сына. Может Господь услышит и примет. Но Христос, насильно, никого не может привлечь. Креститься-бы надо. За него надо молиться чтобы за ум взялся, уверовал...".
Куда там, ему уже ни до чего дела не было, а я и думать не думала, пока он живой был
Уж не знаю, с кем сынок связался... Дома почти не жил. То на неделю пропадёт, то на месяц. Все глазоньки выплакала. А он раз приехал с кем-то на машине, с двери мне: "Мать, давай деньги, иначе нас с тобой обоих порешат".
Собрала всё что есть, отдала. Ушёл, через день приходит, живой, только избитый сильно.
Говорю: "Иди в больницу".
Он - ни в какую. Отпаивала его. На лекарства заняла. Пока лежал, со мной не ругался. Неделю отлёживался, потом друг приехал, уехали с ним. Вернулся через день, говорит: "Помру наверно мам, кишки болят, спина".
А сам - что-то себе шприцом колет. Думала, надеялась - лекарства. Он так и говорил - обезболивающее. Не ел почти ничего.
А на четвёртый день, утром, зашла к нему, а он - холодный. Откуда-то его дружки узнали, на второй день приехали, сказали - он им должен, но чтобы мне не отдавать, попросили комнату у него посмотреть. Я же милиции не говорила - колется он, позорить не хотела. Те и не стали ничего искать.
А дружки вошли, мне-уж всё равно было, что они делать будут. Нашли шприцы в серванте, ещё что-то, забрали, сказав - я им теперь ничего не должна. И милиции, предупредили, чтобы ничего не говорила.
Милиция, потом, опять приехала. Сказали - сынок от передозировки умер. Но говорят: он всё равно-бы скоро умер. Повреждения у него, внутренностей, были.
Вот так я и потеряла, единственного своего, сыночка".
Старушка замолчала, выговорившись. Она, сидела на лавочке, как живая страшная скульптура. Памятник нашей непутёвой жизни.
Желтовато загоревшее, перерезанное словно зажившими ранами - морщинами, лицо. Взгляд, внутрь себя, потухшими, выцветшими глазами. Она будто источала - полное безразличие к жизни, окружающим.
Мужчина, почувствовав себя неуютно, заговорил:
- Вы - молитесь, может быть, как умеете. За упокой его души. Может и Вам будет на душе легче.
Старушка, вспомнив о собеседнике, подняла к нему голову, с какой-то надеждой сказала:
- Думаете? Я никогда не молилась. Даже когда батюшка советовал. Не умею... Только плакала, да в мыслях: то к нему, то к доктору, то к милиции обращалась. Ко всем, кроме Бога.
А теперь, самой помирать пора, чего и живу-то. Всю жизнь, ради себя и сына жила. Думаете услышит, сынку покойному легче будет, мне самой?
Мужчина, опёршись на ограду, немного задумался и сказал:
- А почему нет. Ежели с покаянием, без гордости молиться, просить. Можно милостыню подавать. Под лежачий камень - вода не течёт. Так у нас в миру говорят.
Женщина, стала подниматься с лавочки, опираясь на ограду. Произнесла:
- Да, пойду, голова болит. Полила, прибралась, помянула Кровиночку. Может купить молитвословчик какой, свечу поставить? - женщина глядела на мужчину вопросительно.
- Хорошо бы. Ещё говорят - хорошо деткам малым что подать, на помин. Детки как ангелы. Если детка попросит за кого с Верой, особо, то Господь может и быстрее призрит, услышит просьбу. И дома поминайте. Слово, оно по всей Вселенной раздаётся.
Старушка, услышав последнюю фразу, встрепенулась:
- Точно, точно. Деткам подать. Это как моему сынку малому дать. Он карамельки любил. И про слово, хорошо сказали. Слышала - звук, он живой, не зря некоторые животные общаются на далёком расстоянии.
Женщина заспешила, подняв с земли старую облезлую кожаную сумку, не прощаясь пошла прочь от могилки. Словно уже забыв о собеседнике, могилке.
Мужчина, немного растеряно посмотрел вслед.
- Нда. Пора и мне. - вслух произнёс мужчина и не спеша пошёл на выход.
Написано по памяти, спустя более двух десятилетий.
Современное продолжение
В воскресение, в маршрутке, ехал молодой парень, лет двадцати. Лицо в ссадинах, следы как от ударов ,падений. Худощавый. Лёгкий запах перегара, но поведение на протяжении всей поездки(минут 20), больше напоминает человека под чем-то другим.
Сидя в наушниках, он что-то слушал, смотрел. В какой-то момент, сказал вслух
- Кто на войну пойдёт, от войны умрёт. Не пойду.
Сзади него, немного погодя, подсели двое мужчин лет 30-40-ка. Негромко матерясь, рассуждали - как и чем напиться в следующие выходные.
Впереди сидящий, худощавый, услышав слова - "бухло, напиться", повернулся вполоборота сказал им
- Погнали, знаю, где можно.
Те ответили - им не сегодня, выпивать надо.
Задумался: а разве такая жизнь лучше, чем там, на фронте, со своими пацанами, против бандитов украинских воевать? Там - мужики. Мужчины. А здесь по пьянке/от наркоты - самому помереть, или у других жизнь забрать, ни за что?