Я влетела в вагон метро, как всегда, в последнюю секунду. Свободных мест не было, и я, держа одной рукой два тяжёлых пакета с продуктами, другой схватилась за поручень и зависла над старичком интеллигентного вида, который сразу же, как фокусник, достал откуда-то газету и, развернув её, застенчиво закрылся ею от меня. Рассеянно блуждая взглядом по окружавшим меня лицам, я с разбега наткнулась на мужское лицо. ОН сидел в самом углу вагона, сидел натянутый, как струна, не замечая бурлившей вокруг него толпы. Что-то зацепило меня в нём, и я стала потихоньку двигаться в его сторону. Почти вплотную подошла к противоположной от него лавке, когда один из мужчин встал и направился к выходу из вагона. Я поспешно впечаталась в освободившееся пространство.
Поставив пакеты у ног, я привела в порядок слегка растрепавшиеся волосы, и, наконец, взглянула на него в упор. В его позе ничего не изменилось. Он смотрел прямо, но не на меня, а сквозь меня, сквозь стёкла вагона, сквозь стены метро. Куда он смотрел и видел ли что-нибудь? Да, лет ему было меньше, чем показалось сначала, где-то 23, может 24. Я видела перед собой лицо человека, только что испытавшего какое-то потрясение, - уголки губ опущены, морщинки на лбу, отрешённость от всего. А глаза... Они были нездешние, не от мира сего.
Я решила привлечь чем-нибудь его внимание. Я была очень хорошенькая, недостатка в поклонниках не было, но моё сердце было свободно от любви. Чтобы разрушить его неподвижность, я начала крутить головой, достала журнал из пакета, положила обратно. Открыв сумочку, достала визитницу, полистала, вроде бы искала нужную мне визитку, сунула её снова в сумочку, громко щёлкнув замком. Но все мои телодвижения остались без внимания. Вдруг он резко встал, будто проснувшись, и направился к открывшимся дверям. Я успела заметить, как прекрасно, со вкусом он одет, явно из дорогих бутиков. На платформе он остановился, повернул голову налево, направо и застыл на месте. Я рванулась к дверям, но они уже захлопнулись передо мной, и платформа понеслась, унося от меня мальчика с нездешними глазами.
С этого дня я как заболела им. Ездила в одно и то же время в метро, высматривая в толпе его лицо, разгадывая причину его печали. Но всё было напрасно.
Прошёл почти год, а я всё ещё не могла забыть его. И вот однажды, недалеко от перехода метро что-то заставило меня резко остановиться. Я увидела его в серебристом "Ауди". Он сидел с открытой дверцей. Я засомневалась, - он ли это? Это был он, но глаза его сияли, отражая синеву неба, на губах играла улыбка. Он был весь такой земной, такой здешний! Я сделала пару шагов по направлению к нему, но меня чуть не сшибла с ног совсем юная девушка с роскошной копной волос и смеющимися глазами. Он поспешно выскочил из машины с букетом белых хризантем и прижал девушку к себе. И столько счастья и света источали его глаза, что я, ослеплённая, опустила голову и почти бегом бросилась к метро.
В вагоне мне почему-то уступили место и смотрели на меня с сочувствием, пока я не поняла, что всё моё лицо залито слезами, спазм сдавил горло, и я зарыдала, уткнувшись носом в платье какой-то сердобольной женщины, которая гладила меня по голове и тихонько шептала: "Не убивайся так, всё забудется". Я, наконец, поняла причину его тогдашней печали, - это была девушка с роскошными волосами. На душе стало пусто, ушла мечта, а вместе с ней и надежда на счастье.