Кононова Алина Владимировна : другие произведения.

Настольная книга поджигателя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пособие для начинающих (и/или) не очень пироманов. Рекомендовано к прочтению всем, кто думает, что любит огонь.

Предупреждение: автор не рекомендует выполнять представленные в тексте инструкции. не рекомендует. не рекомендует! ВООБЩЕ НЕ РЕКОМЕНДУЕТ!! да, большая часть из них соответствует реальности. но, серьёзно, дети мои, огонь - опасная штука. не пытайтесь ничего повторить дома или вне него.

     

ЧАСТЬ 1

   За зданием, в котором мы проводили собрания, стоял старый, почти развалившийся деревянный дом. Не знаю, откуда среди бетонных коробок взялся этот реликт и сколько лет он, заброшенный, медленно там разрушался. Да это и не важно. Главное -- он там был.
   Сколько себя помню, всегда хотел его сжечь.
   Знаете, это казалось таким простым. Бензин можно было взять в гараже -- там было столько этих канистр, что никто бы и не заметил. Можно было уйти с собрания -- это тоже было несложно осуществить. Облить всё вокруг. Вдохнуть резкий запах. Бросить зажжённую спичку, вот с чем проблем никогда не возникало: я даже спал в одежде, не выкладывая нескольких коробков из карманов.
   Дело было за малым: взять и сделать. А потом стоять у забора, изображая недалёкого зеваку; это я умел. И смотреть. Смотреть на огонь. В этом действии было всё. Оно определяло моё существование. Я был готов. Я невыносимо желал этого.
   Скажете, что это неблагоразумно, что кто-то (я) мог пострадать, что меня могли поймать? Вы правы. Точно. Стоило отказаться от этой затеи. Но отказаться было невозможно.
   Вы наверняка думаете, что я неправ... Вот что скажу: вы никогда не были в моей шкуре и поэтому не способны что либо понять. Я должен был это сделать, идея мучила меня. Я думал об этом непрерывно: перед сном, на собраниях, за едой. Даже в душе и туалете, чёрт возьми.
   И когда я уже сам был готов вспыхнуть, словно порох, пошёл и сделал. В смысле, вечером перетащил к дому две канистры бензина и спрятал в кустах. Подумал ещё, зачем, ведь кроме меня всё равно никто туда не ходил. Ещё зачем-то пересчитал спички, даже, проверяя, зажёг парочку. Подготовил, казалось бы, всё, почти потерял сон от мучительного ожидания. И -- опоздал.
   Идиот, знаю. Надо было запланировать на несколько дней раньше.
   Но я же не знал.

Во все времена, наш новый друг, самым главным был вопрос: с чего начать? Можно мелочиться, поджигая деревья, сараи, даже отдельные предметы, но это скучно. Намного интереснее работать с чем-нибудь побольше, например, с домом.

Предпочтительнее, если этот дом будет стоять немного в стороне от других зданий (если вы, конечно, не собираетесь устроить пожар в районе или в целом городе -- об этом в главе 18). По этой же причине лучше выбрать безветренный и не засушливый день/ночь.

Стоит обратить внимание на материал. Проще всего работать с деревом -- оно легко воспламеняется, долго и зрелищно горит, оставляет после себя красивое пепелище. Кирпичные дома сложнее поджечь, понадобится больше горючего материала (о них в главе 7). Панельные в нашем государстве встречаются достаточно редко, но, если вы решите поработать с таким домом, придётся организовать несколько очагов пожара, причём минимум один внутри здания.

Остерегайтесь стоять слишком близко, если вы устроили пожар в двух и более этажном доме: при разрушении опорных конструкций вы можете пострадать. Постарайтесь подобрать безопасное место для наблюдения.

   Заметить пожар можно по трём признакам: звуку, запаху гари и, конечно, зареву. Запах -- резкий, кружащий голову, даже вызывающий тошноту, если дышать долго. Звук -- приятный треск; чем сильнее, тем лучше, больше пламени. Но я больше всего любил именно зарево. Это оно отражалось в моих глазах, играло языками огня, колебалось, гипнотизируя. Оно было прекрасно.
   Сначала я даже почти винил себя. Думал, мало ли что могло случиться с канистрами, зря я их так рано принёс и бросил. Потом... Потом я уже ничего не думал.
   Я видел огонь.
   Это чувство -- время просто исчезает. За ним мир вокруг, шаги, ветер, всё. Ты остаёшься один.
   А потом исчезаешь ты сам.
   Кончики пальцев, пальцы, локти и колени, бёдра, плечи, туловище, голова... Наверное, ощущение, как при наркозе. Всё, что остаётся, это способность видеть. Всё, что остаётся -- это огонь.
   Как хорошо, что тело умеет дышать само. Стоять, не падая. Иметь относительно адекватный вид. Мне не нужно было ничего контролировать; я мог просто смотреть, впитывая, запоминая каждый миг, но всё равно зная, что этого мало. Что скоро -- через месяц, неделю, сутки -- я захочу ещё. И воспоминаний, даже самых красочных, будет недостаточно.
   Об этом стоило думать потом. А тогда я просто не мог отвести взгляд, пока не приехали пожарные на своём красном -- как огонь -- транспорте и не оттеснили меня в сторону. Я отошёл и вновь тупо смотрел; меня ударили шлангом -- я смотрел, на меня кричали -- я не слушал и смотрел. Пока не исчез последний видимый лучик пламени, я продолжал смотреть.
   И, скажу вам, это было потрясающе.
   Когда всё закончилось, я привалился к забору, жадно глотая остатки воздуха с частичками гари. Меня... Это было нечто вроде передоза. Или... Нет, не знаю, как точнее описать. Мне было так хорошо, что дрожали пальцы и подкашивались колени, и я мог только беззвучно смеяться. Со стороны смотрелось глупо и странно, знаю. Но внутри у меня разливался огонь, абсолютный. Я уже не помнил про слишком неожиданное начало пожара и про спрятанные в кустах канистры. Может, и не вспомнил бы, если бы эти кусты -- я как раз неподалёку стоял -- не затряслись.
   Пока я осознавал этот факт затуманенным разумом, приходил в себя и фокусировал взгляд, некто успел вылезти из кустов и быстро отойти подальше от теперь уже пепелища. Шагов через десять он -- она, тогда я и понял, что это была она -- повернулась и помахала мне рукой. Ещё смутно понимая, что делаю, я помахал в ответ.
   Она засмеялась, развернулась и ушла.
   Так я встретил Тету.

****

   В остальном день прошёл спокойно. Я опоздал на собрание, дверь за мной, как назло, закрылась со скрипом. Попытавшись -- наверное, безуспешно -- сделать виноватый вид, я скользнул к месту у окна. Именно туда по двум причинам: во-первых, поблизости не было никого, кто мог бы меня раздражать; во-вторых, если выпрямиться и вытянуть шею, в поле зрения попадало пепелище. Это вызывало приятное послевкусие. Пальцы всё ещё дрожали. Я честно пытался списывать с грифельной доски что-то по теме, кажется, географию, но быстро бросил. Весь остаток собрания я старательно тянулся, смотрел на то, что осталось от дома, и улыбался.
   Очень ошибочно я думал, что, раз делаю это бесшумно, никто не заметит.
   Глупо улыбаться мне оставалось минут двадцать. Потом, когда я одним из последних покидал комнату, меня поймали за плечо.
   Ещё до того, как я врезался спиной и затылком -- больно, между прочим -- в стену, я знал, кто это будет.

За исключением случаев, когда ожоги являются частью желаемого эффекта, Вы будете нуждаться в защите от огня.

Первое, на что необходимо обратить внимание, -- защита органов дыхания. Это связано с очисткой вдыхаемого Вами воздуха от вредных примесей (об эффектах отравления продуктами горения -- глава 8). Наиболее простым способом является медицинская маска или плотная марлевая повязка. Очень хорошо, если марля будет обильно смочена водой.

Респиратор любой конфигурации также сможет оградить Ваши дыхательные пути от загрязнённого воздуха. Удостоверьтесь, что ознакомились с инструкцией перед его использованием. Мы рекомендуем простые фильтрующие полумаски. Их легче достать, надеть, и они более компактны. Если возникнут проблемы, Вы сможете быстро снять респиратор и выбросить его, а потом использовать новый.

   Гамма и её братья-близнецы. Они обступили меня; наши спины образовывали почти идеальный квадрат, вот только за моей была стена. Бежать было некуда.
   Первое, что я сделал, решил благоразумно молчать. Говорить должны были они: так было безопаснее.
   Гамма смотрела прямо в глаза. Чёрные зрачки, так ярко выделяющиеся на голубой радужке, немного расширены. Крылья расплющенного когда-то в драке носа раздувались: она с трудом сдерживала раздражение. Она стояла так близко, что я чувствовал идущий от её коротких чёрных волос и синего свитера неприятный запах чистящего средства. Да и от её братьев -- близнецов Фи и Пси -- откровенно говоря, пованивало.
   И это говорит парень, от которого на весь коридор несло пожарищем. Ладно, моя вина, признаю. Хотя мне этот запах нравился.
   Остальная группа поспешила уйти подальше. Почему? Всё просто -- Гамму примерно год назад назначили старшей по курсу. Жёлтая повязка на рукаве и всё такое. Лучшего человека они не могли найти. Гамма была жестока, амбициозна, и власть быстро ударила ей в голову. А потом сама Гамма начала бить головами таких, как я, о стены, пользуясь помощью своих братьев.
   Но я отвлёкся. Где мы остановились -- на начале наказания? Гамма дышит своим зубным порошком мне в лицо, Фи и Пси синхронно сопят по бокам. Я окружён, я в клетке.
   -- Ты опоздал, -- это скорее походило на смесь шипения и рычания, чем на голос. -- Третий раз за неделю!
   Тут не отмолчишься. Мозг немедленно выдал стандартную отговорку:
   -- Мне жаль. Больше не повторится.
   -- Нет, я знаю, что повторится.
   Вот чёрт. Не получилось. Да ладно, можно подумать, я на это надеялся.
   -- Ты пропускаешь собрания. А если приходишь -- не уделяешь внимания материалу. Ты не получаешь необходимых знаний. Ты будешь бесполезен, -- в её понимании это было высшим из оскорблений.
   Пси и Фи продолжали сопеть. Говорила всегда Гамма. Я удивился бы, если узнал, что они вообще умеют.
   -- Я наверстаю, обещаю. Точно, -- я врал легко. Это было моё слово, я мог сделать с ним всё, что хотел. В том числе, не сдержать.
   Гамма поджала губы, повела носом. Я задержал дыхание, будто это могло помочь.
   -- Чем от тебя так несёт? Будто горелым... Чем ты занимался?
   Ох, я ступал на опасную территорию. Теперь нужно было врать осторожно, ведь я всё-таки был не настолько туп. Я понимал, что моё увлечение огнём не самое нормальное, что есть в этом мире. И не самое приемлемое. Мне об этом не говорили, но я как-то сам догадался.
   -- Тут рядом был пожар, -- близко к правде, совсем правда. -- Я остался понаблюдать. Дождаться, пока приедут пожарные, убедиться, что всё закончилось хорошо.
   В этот раз мне повезло -- я угадал. Губы Гаммы разжались.
   -- Ладно. Но больше не опаздывай, лучше работай, -- она вцепилась мне в плечо, сильно тряхнув. - Иначе, придётся тебя наказать.
   Я мог только закивать так интенсивно, что голова закружилась.
   -- Пошли, -- Гамма удалилась искать очередную жертву. Близнецы потянулись за ней, на прощание наградив меня двумя тычками по рёбрам. Я так и стоял у стены, пока они не скрылись за поворотом узкого, с низким потолком коридора. Гамма, конечно, шла впереди -- синий свитер с высоким воротником, мешковатые брюки, коротко подстриженные волосы. Она выглядела мужественнее многих парней с курса. И ещё была сильнее их, хотя этим я иногда мысленно восхищался и даже завидовал.
   Странная она, что и говорить.
   Только когда шум шагов немного стих, они не собирались возвращаться, я оторвался от стены и направился прямо в противоположную сторону. Меня привлекала дверь с табличкой "Читальный зал".
   Читать я всегда любил. Ещё когда нас учили, лет в пять, вроде бы, -- сразу полюбил. Это было... ну, чем-то сродни огню. Моё сознание уносило в другую реальность, где оно и оставалось, пока руки листали страницы. Ещё одна зависимость. Я сам боялся узнать, сколько всего их у меня.
   Читать нам не запрещали, по крайней мере, большую часть книг. В наших "планах развития" было время на "самостоятельные занятия" или что-то вроде того, но я кошмарно превышал лимит. Когда нам рассказывали об интегралах, социологии или биологии -- я утыкался в книгу. И, да, мне нравилось. За это меня, может, чуть чаще вжимали в стены, чем остальных, но я продолжал. К тому же, мне повезло, мою страсть помогал удовлетворить один человек.
   Его звали Дзет. В нашем Доме Собраний он был завхозом, электриком, библиотекарем, ещё кем-то, я даже не мог вспомнить. Ему, кажется, было около сорока, хотя выглядел он моложе. Он был худым, носил длинные, почти до лопаток волосы и очки круглой оправе, всегда ходил в одном и том же сером пиджаке -- ничем не выделяющаяся, даже скучная внешность, но я им восхищался. Я думал, что он знает и умеет всё. Я обожал разговаривать с ним, читать книги, которые он мне советовал. И держал он себя со мной здорово: дружелюбно, будто бы между нами не было никакой разницы в возрасте или в жизненном опыте.
   Что и говорить, я хотел быть таким, как он.
   Он выделял меня из остальных, и мне это чертовски льстило, оправдывая все тычки под рёбра. Он давал мне интересные книги, даже некоторые из запрещённых, угощал настоящим горьким кофе и закрывал глаза, когда я вместо собрания, посвящённого какому-нибудь государственному строю, приходил спать на сдвинутых стульях в читальном зале. Всё это мне безумно нравилось.
   В тот день, когда в читалке тоже стоял запах гари, а окно было открыто, я мог не бояться, ведь здесь меня никто бы не унюхал. Я уже пошёл было бродить между полок, когда увидел на столе библиотекаря у входа книгу.
   Я уже знал, что найду под ней. Записку с текстом вроде "Думаю, тебе понравится". Так и было.
   Это был "Моби Дик", карманная версия в мягком потрёпанном переплёте. На обложке огромный кит атаковал казавшиеся миниатюрными лодки -- или они атаковали его? Пока я не знал, но очень хотел узнать. Я бы почитал прямо там, но не было возможности. Следующее собрание надвигалось, а после того, как я провинился перед Гаммой, пропускать его было нельзя.
   Поэтому я сунул книгу во внутренний карман куртки и быстро вышел из читалки. Дзета искать не стал, было совсем не до того.

Следующее, что нуждается в защите -- Ваши глаза. Если у Вас есть доступ к любым строящимся объектам, постарайтесь достать строительные очки. Лёгкие, полностью прозрачные -- они не вызывают лишних вопросов у стражей порядка, почти не ломаются, и их легко отмыть от гари.

Существуют ещё некоторые варианты, например, альпинистские или лётные очки. Найти их труднее, и, если Вас случайно заметят в них, это вызовет больше вопросов. Но они изготавливаются из более качественных материалов. К тому же, лётные очки защищают также область лица вокруг глаз и, благодаря резинке, плотнее прилегают к голове.

   Я успел. Готов поклясться, Гамма даже улыбнулась мне -- или это была иллюзия? В любом случае, запахнув куртку, я уселся на одно из пустых мест. Преподавателя ещё не было, поэтому можно было не делать вид, что я слушаю. Я откинулся на спинку стула и собирался уже подремать несколько минут, когда увидел её.
   Мимо распахнутой двери класса прошла она. Точно, она. Грязные босые ноги, мешковатая кофта, длинные спутанные волосы и блестящий чёрный кофр с фотоаппаратом на шее -- самая чистая, наверное, часть. И, что удивило меня больше всего, она специально замедлила шаг, чтобы посмотреть на меня. И улыбнуться.
   Наверное, вполне ожидаемым было, что я попытался неловко встать, чтобы подойти к ней, к той девчонке. Но двигало мной кое-что осознанное. У неё был фотоаппарат. Она была на пожаре. Я нутром чуял, что она сделала снимки, и готов был что угодно отдать, чтобы их увидеть, снова почувствовать хотя бы толику того наслаждения.
   Но меня опередили.
   -- Эй, ты, -- Гамма, Фи и Пси, все трое поднялись со своих мест и клином двинулись на девчонку. -- Куда пошла?! - кричала Гамма. -- Где была на предыдущих собраниях?!
   Девчонка, на мой взгляд, поступила отличным, но одновременно не очень способом.
   Не сказав ни слова, не сделав ни одного лишнего движения, она сорвалась с места и побежала вперёд по коридору. Пока близнецы и Гамма пытались совладать с удивлением, пока роняли стулья, выбегая из комнаты, она успела исчезнуть.
   Мои сокурсники тоже с изумлением наблюдали эту сцену. Я -- не исключение, но у меня-то был свой интерес. Мне нужно было знать, кто она. У неё были фотографии. Я хотел эти фотографии. Проблема осталась одна -- как их достать?
   Спросить у Гаммы? Нет уж, спасибо.
   Поспрашивать у сокурсников? Не очень удачная идея. Хорошие отношения у нас не складывались, хотя и плохими их назвать было нельзя. Мы, конечно, жили и учились вместе, но никогда не были близки. Я не стремился, они тоже. Отсутствие взаимодействия и внимания вполне устраивало всех. Но не будем об этом. Тогда в моей голове билась одна мысль: фото, фото, фотофотофото... Мне нужны эти фото.
   Собрание уже началось, но я не обращал внимания на преподавателя. Мой мозг был занят. Я пытался составить нечто вроде плана. К концу занятия, я решил начать искать её на собраниях в соседних группах, только осторожно, не сталкиваясь с Гаммой. К тому же, можно было поискать в общежитии. Не могла же она ночевать на улице! Хотя... Вспомнив её грязную одежду, я уже не был так уверен в этом.

Вернёмся к защите от ожогов. Основное, что следует защищать, -- это, конечно, Ваша кожа.

Придётся принять тот факт, что сильные ожоги имеют свойство заживать достаточно долго и оказывать негативное влияние на весь организм (о лечении ожогов -- глава 21). Поэтому настоятельно рекомендуется позаботиться о защите тела.

Если Вы не приближаетесь к огню, вполне можно обойтись одеждой из плотной, натуральной ткани, надёжно закрывающей тело (брюки, перчатки, куртка с капюшоном). Дамам стоит собрать волосы в косу или пучок и убедиться, что они не смогут воспламениться даже случайно.

Если же Вы работаете в тесном контакте с огнём, рекомендуем Вам одежду из огнестойкой ткани. Это может быть как материал из особых волокон, так и специальная прорезиненная ткань -- последнюю мы рекомендуем особенно, так как она является отличным средством защиты.

Обнаружить такую ткань можно на пожарных участках. Мы полагаем, что при необходимости Вы вполне сможете разработать план того, как её заполучить.

   Подремав где-то на заднем плане -- мне снились пепелища -- я вернулся в общежитие полным сил. Заскочил ненадолго в столовую; моей новой знакомой (знакомой ли?) там не было. Поэтому я наскоро поел (рагу из размякших овощей, котлета и стакан горячего сладкого чая) и отправился бродить по этажам.
   После собраний до позднего вечера у нас было свободное время, и кто-то праздно шатающийся -- красивое сочетание, прочитал в книжке, уже не помню, в какой -- никого не удивлял.
   Двери почти во все комнаты были открыты, окна тоже, по старым длинным коридорам с поблёкшими обоями и перегоревшими лампами гулял сквозняк. Я откусывал от стащенного с кухни яблока и заглядывал во все комнаты подряд. Многие были пусты, в некоторых наоборот сидели и общались целые компании. На меня никто не обращал внимания, но я этого и не ждал. Я искал фотографии или эту странную улыбку, и не находил. Я уже жевал черенок и поднимался на последний этаж, начиная разочаровываться в происходящем. Но ближе к концу коридора я начал замедлять шаг. Что-то знакомое притягивало меня, щекотало ноздри... Запах бензина и гари. Он становился всё сильнее, пока я не остановился перед очередной открытой дверью.
   Мы жили по двое. Внутри каждой комнаты по стандартной планировке стояли два шкафа, две кровати и два стола со стульями. Мебель ставили одинаково, поэтому комната выглядела, как детская картинка -- мажешь краской по листу, складываешь пополам и получаешь симметричные отпечатки.
   Внутри никого не было. Я перешагнул через порог, во рту чувствовалась смесь вкусов яблока и гари.
   Вычислить нужную кровать оказалось легко: на ней комом лежала одежда, по большей части чёрная. И от неё несло пеплом, пожаром, бензином -- всем тем, что я любил. Пахло намного сильнее, чем от меня. Очень притягательно. Слишком.
   Я опустился на колени перед кроватью, зарываясь в одежду лицом. Мне плевать было, как я выгляжу и зайдёт ли кто в комнату, -- я погряз в эйфории.
   Всё вокруг снова перестало существовать.

Не забудьте о безопасной обуви. Предпочтительны сапоги или ботинки на прорезиненной подошве, потому что они комфортны и резина также сохранит Вас от ударов тока.

Не советуем выбирать обувь на высоких каблуках или с неудобной колодкой -- на тот случай, если Вам придётся убегать, не суть важно, от пожара или от тех, кто хочет ему помешать. Никаких туфлей или босоножек - не стоит предпочитать комфорт красоте (что, кстати, работает не только на пожарах.)

   Через... не знаю, через сколько, я очнулся. Открыл глаза, осмотрелся, залез в ящики стола (по большей части пустые), и в шкаф: та же чёрная одежда, только чистая. Скучно. Фотографий я не нашёл и расстроился, но напоследок решил выглянуть в окно.
   Интересно, почему я не подумал об этом раньше? Ума не хватило, наверное. А увидел я тот самый дом.
   Точнее, то, что от него осталось.
   Пока я стоял, облокотившись на подоконник, до меня медленно доходило. Из этой комнаты -- на верхнем этаже, угловая -- открывался самый лучший вид на дом. А из моего окна его вообще нельзя было увидеть! Кем бы ни была та девчонка, у неё была прекрасная возможность сначала безопасно изучить цель, а теперь и полюбоваться делом спичек своих.
   Я точно завидовал.
   Ещё немного подышав гарью, я, пошатываясь, спустился к себе. Сосед, как всегда, был в каком-то музыкальном кружке (читай: собирался с десятком человек в чьей-то комнате и полночи некрасиво пел под гитару), поэтому я захлопнул дверь и прямо в одежде упал на кровать. Достал "Моби Дика", положил под подушку. Вытащил из кармана спички, повертел в руках, погремел коробком -- успокаивало. Наконец я-таки вытащил руки из рукавов, сбросил куртку на пол, и, не вставая с кровати, дотянулся до нижнего ящика стола.
   Там хранилась моя коллекция. На самом деле, её можно было и не прятать -- никого в общежитии не интересовало содержимое чужих ящиков. К тому же, ничего особенно подозрительного там не было. Ну, фотографии пожарищ и просто огня. Даже нашлось странное, но красивое фото нескольких десятков свечей в каком-то старом здании. Вырванные страницы из книг, газетные вырезки, рисунки -- все они попадали ко мне разными путями, и все их я хранил.
   Убедившись, что дверь закрыта, я позволил себе утонуть в собственных мыслях, глядя на фотографии.
   Позже вечером я заснул спокойно. Мне снились звёзды и улыбающиеся люди.

****

   Я проснулся на рассвете.
   Штора была немного сдвинута, и свет падал прямо мне на лицо. Закрывшись подушкой и положив голову на книгу, я попытался ещё немного подремать. Подъём был в восемь. Потом душ, завтрак, собрания... Сейчас, судя по Солнцу, было около шести, делать нечего. Только думать.
   Ряд ассоциаций -- и мои мысли вернулись к тому, что произошло вчера. Дыша в подушку и улыбаясь, я подумал об огне. И о той девчонке, мне стало интересно, где она сейчас. Может, снова поджигает что-то. Я немного позавидовал. Потом подумал, что она могла бы тоже не спать, сидеть на кровати, вдыхать запах горелого и смотреть на пепелище, смотреть и смотреть.
   Я наконец понял, как сложно ей, должно быть, живётся. Она видела этот дом -- идеальную мишень для поджога -- постоянно. Когда приходила в комнату, сидела за столом, занимаясь делами, вставала с кровати или готовилась ко сну. Каждую минуту он был у неё перед глазами. Я же мог увидеть его, только специально пройдя мимо, ну, или из некоторых комнат в Доме Собраний. У неё выбора не было, а я зависел от собственных желаний. Не знаю, что хуже.
   Если, к тому же, -- эта мысль горела внутри -- если она была такой же, как я, это зрелище наверняка было для неё почти пыткой.
   Если она такая же, как я. Раньше я не мог и подумать о подобном. Чувства, которые вызывала одна мысль об огне, мне очень нравились, но я понимал, что это не нормально. Что-то во мне было не так. Неправильно. Сломано. Чего я не осознавал, так это того, что кто-то ещё может быть сломан точно так же.
   Не осознавал до этого момента.
   Под подушкой было жарко. Железная рама кровати неприятно холодила ступни. Мой сосед храпел. Решив не терять времени зря, я сбросил одеяло и опустил ноги на холодный, как каркас кровати, пол.
   Душ -- в этот ранний час без очереди, пустой и тихий. Переодеться: стандартные, выдаваемые всем на складе брюки, серая майка, носки, ботинки и куртка -- моя гордость, случайно найденная в кладовке общежития. На пару размеров больше, чем нужно, с множеством бездонных карманов, в том числе и потайных. Если бы я захотел, то смог бы уместить в них почти все свои пожитки.
   Сегодня левый бок слегка перевешивал -- я переложил туда книжку. Полистав страницы, я решил выйти на улицу -- там было прохладно и пасмурно -- и почитать. Но перед этим не удержался и поднялся наверх -- вдруг она была в комнате. Но дверь была заперта. Я подёргал ручку и отошёл: искать здесь явно было нечего. Хотел спуститься вниз, но тут мне на глаза попалась дверца чердачного люка.
   Забавно, но никогда раньше я не задумывался о существовании чердака в общежитии. Нет, я знал, что он есть, но не думал о нём, не придавал значения этому обстоятельству: не было ни смысла, ни желания.
   В то утро он неожиданно появился перед моими глазами. Какое совпадение... Чердачная лестница так и манила, на дверце не было замка, и я подумал -- почему бы и нет. К тому же рядом не нашлось никого, кто мог бы мне помешать.
   Забравшись наверх, я оказался в полумраке. Впереди было окно, пропускающее тусклый, серый августовский свет, но его заслоняли пыльные штабели ящиков и коробок. Кажется, сюда годами складывали разное барахло со словами: "Вдруг пригодится, не выбрасывать же".
   Медленно и осторожно я начал обходить колонны из коробок, некоторые из которых так и грозились обрушиться. Любопытство сменилось разочарованием: я думал, на чердаке будет светлее, просторнее и чище. В конце концов, мне хотелось найти здесь что-нибудь, хотя я сам не знал, что именно. В принципе, это неважно, ведь больше оставаться на этом кладбище ненужных вещей я был не намерен. Решил напоследок заглянуть в окно, оценить вид и сразу уйти.
   Я уже подошёл к окну, такому же пыльному, как и всё здесь, когда за моей спиной раздался хлопок.
   Мне он не понравился. Совсем не понравился. В моём воображении пронеслись все сцены из книг, где главного героя где-нибудь запирали и оставляли умирать. Может, я бы и не отказался стать героем книги, но точно не такого рода.
   Чудом не сбив ни одной коробки, я бросился назад по своим следам. Мой топот мог разбудить спящих этажом ниже -- плевать, нахлынувшая паника не давала мне думать об этом. И думать вообще. Добравшись до люка, я упал на колени и схватился за ручку.
   Крышка распахнулась так легко и резко, что я чуть её не уронил.
   В этот момент я почувствовал себя ужасно глупым. И паникёром тоже. Нервно рассмеявшись, я уже собрался спуститься, когда захотел осмотреться вокруг.
   Первое, что я заметил -- следы. То, что я сразу не обратил на них, на отпечатки босых ног в пыли, внимание, только подтверждало мою неразумность. Сами понимаете, о ком я подумал. Я понял, что она была совсем близко, пряталась за коробками, в паре шагов от меня. А я, разумеется, даже предположить не мог.
   Вторым открытием стал маленький блестящий предмет, удивительно, но совсем не пыльный. Он лежал неподалёку, наверное, выпал у неё из кармана. Я поднял его, повертел в руках -- это был пластиковый контейнер из-под фотоплёнки. В моей голове вспыхнули искры понимания. Сунув футляр в карман, я решительно полез вниз.
   Плёнка. Кофр с фотоаппаратом на шее. Следующее звено -- фотолаборатория. Одна такая точно была в Доме Собраний, пару раз я даже прятался там от Гаммы и близнецов, пусть и не очень успешно.

****

   До Дома я добрался почти вдвое быстрее обычного. Не бежал, но очень торопился. Надеялся на счастливый случай. По дороге старательно принюхивался, пытаясь почуять запах гари. Кажется, мне это удалось, но, скорее всего, душок пожарища исходил от меня.
   Главный вход был ещё закрыт, но я знал, что всегда можно было воспользоваться пожарным -- какая ирония. Огибая угол, я вспомнил, что успел мельком увидеть в чердачном окне до того, как захлопнулся люк.
   Не догадаетесь? Давайте, это легко.
   Конечно, то самое пепелище.

Предлагаем Вам немного теории для ознакомления.

Огонь -- есть экзотермический (сопровождающийся выделением тепла) процесс окисления, в результате которого исходные вещества (то, что вы поджигаете), превращаются в продукты сгорания (глава 13). Огонь имеет свойство распространения по имеющимся поблизости горючим материалам (глава 7). Тогда как пожар -- это неконтролируемое горение, которое, как говорят, причиняет вред обществу и его имуществу и должно быть запрещено.

Но это всё только пустые слова. Мы с Вами знаем, что пожары - это много больше, чем короткое определение и обещание опасности. Пожар может быть не только источником удовольствия или душевного спокойствия, он часто становится смыслом жизни. Кому, как не нам, это понимать.

   Фотолаборатория находилась на втором этаже. Я уже забыл, какая дверь вела туда, пришлось вычислять методом проб и ошибок. Она оказалась не заперта; впрочем, ничего другого ожидать и не приходилось. У нас очень редко запирали двери, в этом не было смысла. Никому в голову не приходило закрываться или наоборот, пробираться в запрещённые места. Ну... обычно.
   Я вошёл, обратив внимание на массивную щеколду с внутренней стороны -- кажется, раньше её там не было. Потом перевёл взгляд на плотные шторы; на две лампочки, обычную и красную, раздутую, как апельсин; на четыре сдвинутых в центр комнаты стола и стеллажи у стены.
   Но кроме меня никого внутри не было. Разочарованно вздохнув, я принялся обходить столы. Пусть я не встретил, кого хотел, не стоило сдаваться. Мне пришло в голову, что здесь могли бы быть те самые фотографии. В ящиках столов, на полках, где угодно. Никто же не мешал мне искать...
   Я потянул на себя ручку первого ящика, когда дверь открылась.
   Первой моей мыслью... Ладно, первой было: "Надо закрывать дверь, тупое существо! Теперь Гамма точно сломает тебе что-нибудь!" Дальше мысли разделились. Некоторые надеялись на появление на пороге босоногой с уже отпечатанными фотографиями в руках. Другие подсказывали объяснения того, почему я нахожусь здесь в такую рань. Все они оказались совершенно не нужны.
   На пороге стоял Дзет.
   Сегодня он накинул белый халат поверх пиджака, а излишне длинные волосы (Гамму они всегда возмущали) стянул резинкой на затылке. Как всегда, у него под глазами залегали круги, а скулы остро выделялись на коже - будто он почти не спал. И он смотрел на меня с явным удивлением. А я точно так же на него. Я, конечно, мог предположить, что он пришёл открыть Дом и немного убраться; сам же Дзет, наверное, не мог предположить ничего.
   -- Что ты здесь делаешь, Альф?
   -- Я... ищу кое-кого, -- ничего более умного в мою голову не пришло.
   -- Кого же? -- он склонил голову на бок. Стёкла очков блеснули в луче света, бившего сквозь щель в шторах.
   А что я? Что мне было терять? К тому же, я верил Дзету.
   -- Одну девушку. Она... любит фотографировать. Ещё ходит босиком и не ходит на собрания... Не всегда ходит, -- я выдал почти всю информацию, которая у меня была. -- Звучит глупо, но я не знаю её имени.
   Пару секунд Дзет стоял молча. Потом повернул голову, глядя мне в глаза, и ответил:
   -- Кажется, я понял, о ком ты говоришь. Она очень любит огонь.
   Огонь... Кодовое слово, ключ от шифра, сигнал. В моей голове что-то вспыхнуло, я подался к нему, наткнулся на стол, сжал в кармане футляр от плёнки.
   -- Да?! В смысле, я знаю... А как?..
   -- Как её зовут? -- на лице Дзета появилась улыбка, и это меня успокоило. -- Тета. Могу вас познакомить.
   -- Отлично! -- это было лучше, чем отлично. Я надеялся, что у неё были фотографии, много фотографий. И хотел, чтобы она отдала их мне.
   -- Приходи сюда сегодня, после собраний. Я думаю, тебе понравится.
   -- Отлично, -- повторил я. Я тоже так думал.
   -- А та книга, -- Дзет открыл дверь за своей спиной. -- Ты ещё не читал её?
   -- Нет, как раз собирался...
   -- Тогда пойдём в читалку. Посидишь там в тишине.
   Я с готовностью закивал. Это предложение мне тоже невероятно нравилось.
   До назначенного времени нужно было прождать пять отдельных собраний, обед и одну пятиминутку. Я и так не отличался терпением, особенно когда нам рассказывали что-нибудь скучное, вроде математики, но в тот день просто извёлся. О таком я тоже читал. Когда ты чего-то сильно ждёшь, время растягивается, и стрелки часов прилипают к циферблату.
   Когда нам выдали обед, я проглотил его, не чувствуя вкуса. И всё это время я бездумно обводил столовую взглядом. Её -- Теты -- видно не было. Потом я пошёл побродить по двору. Гамма бросила на меня подозрительный взгляд, но ничего не сказала, я ведь пришёл на все собрания и даже делал вид, что слушаю. Придраться было просто не к чему.
   Во время обеда я всё ещё старательно высматривал Тету, но её нигде не было. Наверное, не хотела попадаться на глаза Гамме.
   Я отлично её понимал.
   Оставалось ещё одно собрание. Уже не помню: язык, география или ещё что-то, неважно. Я не думал об этом, потому что ещё на улице, возвращаясь после обеда, заметил слабый красный свет, пробивающийся из окна фотолаборатории. Хорошо, что день снова был пасмурным, иначе я не увидел бы ничего.
   Любопытство, терзавшее меня с утра, переполнило голову. Я прошёл мимо нашей комнаты для занятий и двинулся к лестнице. Если бы меня тогда спросили про Гамму... Я мог бы и не вспомнить, кто это. Мир остался где-то далеко позади.
   Конечно, мне сказали прийти в конце дня, но никто ведь не запрещал сделать это раньше? "Всё, что не запрещено -- разрешено", -- я прочитал это где-то и смог запомнить. Поэтому, ведомый любопытством, даже не думая о том, как меня встретят, я подошёл к двери и потянул за ручку.
   О щеколде я тоже не вспомнил. Но дверь открылась.
   Будто, меня там ждали.

Возможно, Вы этого не знали, но пламя может быть не только оранжевым. Точнее, не только оранжевым, жёлтым, белым и синеватым, каким мы привыкли его видеть.

Цвет пламени зависит от вещества, которое горит. Так кальций и литий имеют обыкновение гореть насыщенным красным пламенем. Вода в атмосфере горит бледно-фиолетовым, а селен -- синим. Если вам хочется понаблюдать необычный зелёный огонь -- подожгите сурьму, медь, барий или фосфор. И наконец, калий горит очень красивым фиолетово-розовым.

Достав необходимые химические реактивы, Вы можете поэкспериментировать, чтобы полюбоваться различным цветом пламени.

   Красный свет резал глаза. Сначала я даже ослеп, зажмурился и только через пару секунд приоткрыл веки, чтобы не узнать лабораторию.
   От одной красной лампочки комната стала выглядеть по-другому. Все предметы окружал алый ореол, в углах стоял бордовый мрак, а шторы будто горели. Пожар без пожара. Красиво было настолько, что я с глупым восхищённым видом замер на пороге, пока из ступора меня не вывел голос. Насмешливый женский голос, мне и казалось, что говорить она будет именно так.
   -- Заходи, раз пришёл. Только закрой дверь. Свет может всё испортить.
   В моей голове не было и мысли о том, чтобы переспросить или не согласиться. Я шагнул внутрь, хлопнув дверью.
   -- Ты не заперла её. Опять. А если бы Гамма решила проверить, чем мы тут занимаемся? - это был другой, мужской голос. Я повернулся на звук, вглядываясь в красный полумрак.
   Рёбра немедленно заныли, напоминая.
   Понятно, почему я не узнал его сразу, по голосу. Совсем недавно я думал, что он даже не умеет разговаривать! Но увидев лицо, я понял, кто стоит слишком близко, сразу. Это не было сложно -- мы очень часто виделись.
   Это был Пси. Или Фи -- различать их я не умел.
   -- Вот чёрт, -- только и выдохнул я, не зная, пытаться ли мне закрыть чувствительные места или просто выскочить из комнаты. А он всего лишь продолжал говорить.
   -- Надейся, чтобы мой братец и Гамма не узнали, чем мы тут занимаемся. Нам нужно быть осторожнее, ещё осторожнее.
   -- Заткнись, Пси, -- ну вот, теперь я хотя бы знал, кто это из них. -- Всё нормально.
   Раздался плеск -- Тета достала из кюветы с водой? реагентом? листок и переложила его в соседнюю. Потом повернулась ко мне:
   -- Я Тета.
   -- Я знаю. Я Альф.
   Подозрительно поглядывая на Пси -- я всё ещё не понимал, что он здесь делает -- я двинулся в сторону фотографий. Несколько из них, блестящие от воды, висели на прищепках на верёвке, протянутой вдоль стеллажей.
   -- Я рада, -- ответила она, глядя на секундомер, лежащий на столе. Кажется, она правда была рада, но я об этом не думал, меня занимало другое. -- А если его сестрёнка зайдёт сюда, то мы занимаемся делами фотокружка. Рутина.
   -- Она увидит, что мы прогуливаем собрания. И тебя. Ты у неё на очень плохом счету, чтоб ты знала.
   Они говорили что-то ещё, но я уже не слушал. Я добрался до фотографий.
   Они были чёрно-белыми, все они. И на всех было пепелище. С разных ракурсов, с разным освещением, но оно и только оно. Пара балок, торчащих из земли, остатки стен, чёрный пепел везде. Всё, что осталось.
   Глядя на них, я вернулся туда. Я снова видел огонь, пожирающий дерево, я чувствовал запах гари и слышал треск рушившейся крыши. Не знаю, сколько бы я простоял там, если бы меня несколько раз грубо не окликнули.
   -- Эй, ты! -- наверное, Пси научился этому у своей сестры. -- А ты как собираешься перед ней объясняться?
   -- Не знаю, -- недовольно ответил я. -- А ты? Что Гамма скажет, не увидев на собрании тебя?
   Это была провокация. Я немного злился за то, что он оторвал меня от фото. Но всё-таки мне было интересно.
   К моему удивлению Пси посмотрел на меня мрачно, но беззлобно. Взъерошил волосы -- такие же чёрные, как у Гаммы, неровно подстриженными прядями падающие на лоб, и ответил:
   -- Мы с братом по очереди патрулируем коридоры. Ищем тех, кто отлынивает, следим, чтобы всё было в порядке. Её идея. Я договорился с Фи, и почти всегда занимаюсь этим сам.
   -- То есть, сидишь здесь?
   -- Да, -- он поморщился. -- Гамма ничего не знает. Я не хотел её обманывать, но она сама...
   Я мог только кивать в ответ на этот неожиданный порыв откровения. А ведь правда, я никогда не обращал внимания на то, оба ли близнеца сидят на собраниях. Гамму я мог увидеть всегда, в первом ряду, с безупречно прямой спиной, но не её братьев.
   -- Идеальная маскировка, -- вырвалось у меня. -- Никто не обращает внимания.
   -- Не говори...
   Больше он ничего не сказал, отвернувшись. Я мог вернуться к фотографиям, но на этот раз меня отвлекла Тета.
   -- Ты хочешь увидеть остальные фотографии? -- она смотрела прямо в глаза и улыбалась. С растрёпанными волосами, расширенными зрачками, щипцами в руке, она скорее пугала. -- Я знаю, ты хочешь увидеть остальные фотографии.
   Конечно, она знала. Что важнее, она понимала, почему.
   Поэтому я просто ответил:
   -- Да, хочу.
   Тета торжествующе щёлкнула щипцами и вернулась к кюветам.
   -- Подожди, я почти закончила.
   Я кивнул, пододвинул к себе ближайший табурет, достал из кармана книгу. Красный свет был не самым удобным для чтения, но различать буквы было можно. Я мог бы вернуться к снимкам пепелища, но решил потерпеть. Немного успокоиться, чтобы потом удовольствие было полнее.
   Пси наклонился (я с трудом сдержал порыв отстраниться), чтобы рассмотреть обложку и спросил:
   -- Дзет дал? -- я кивнул. -- Понятно. Он всем нам даёт книги.
   -- Всем?
   -- Всем троим, -- сказал он, но взглянул на меня и поправился. -- Четверым.
   -- Я, этот маленький параноик, Стигма и теперь ещё и ты, -- добавила Тета. -- Ты ведь теперь с нами, да?
   -- А будет огонь? -- спросил я. Это было единственное, что имело значение.
   -- Конечно, -- Тета подняла щипцы к потолку, красной лампе и сохнувшим фотографиям. -- Будет огонь!
   -- Много огня, -- с явным удовольствием в голосе добавил Пси.
   -- Тогда, какие могут быть вопросы? Я с вами.
   Мне и в голову не приходило, что можно ответить по-другому. Подумать по-другому.
   -- Тогда, нас точно четверо. И Дзет с нами, -- сказала Тета. Она всё ещё улыбалась. Я подумал, что она из тех странных и, возможно, ненормальных людей, которые улыбаются всегда.
   Это было немного пугающе, но к этому можно было привыкнуть.

Говоря о физических свойствах горения, нельзя не упомянуть два его типа. Медленное горение (дефлаграция, если вам интересен термин) и детонационное горение, иными словами -- детонация.

Тип, который обычно привлекает нас -- это медленное горение, которое возможно контролировать и легко и приятно наблюдать. Но когда речь зайдёт о детонации, обязательно будьте осторожны! Напоминаем, что при этом явлении огонь распространяется с сверхзвуковой скоростью, что делает наблюдение опасным. Кроме того, обязательно наличествует ударная волна, которая также несёт разрушение.

Мы рекомендуем Вам не поджигать вещества, имеющие возможность детонировать, чтобы обезопасить себя. Более подробно о таких веществах будет рассказано в следующих главах.

   В тот день мы остались втроём. Стигма, кем бы она ни была, не смогла прийти, но меня это вполне устраивало. Я спокойно читал "Моби Дика", смотрел, как Тета проявляет фотографии - плеск реагентов, шорох бумаги, красные блики на щипцах - и бросал редкие взгляды на Пси. Тот, кажется, дремал, обмякнув на столе. Но стоило прозвучать сигналу об окончании собрания, он сразу вскочил и, не сказав ни слова, вышел из комнаты.
   Я мысленно посочувствовал тому, кого он сегодня наградит ударом под рёбра.
   Я остался один на один с девчонкой, сжимающей в руках металлические щипцы и постоянно улыбающейся. Это... напрягало. Поэтому когда снова хлопнула дверь, и вошёл Дзет, я не сдержал облегчённого вздоха. Оставалось только надеяться, что никто не услышал его.
   Дзет посмотрел на меня и тоже улыбнулся - довольно, очень довольно.
   -- Я так и думал, что ты придёшь раньше. Что ты не сдержишься, -- он хлопнул в ладоши, звук утонул в красном свете. - Видишь, я не ошибся.
   Мне это показалось самой лучшей похвалой, а Дзет уже повернулся к Тете.
   -- Фотографии?
   -- Почти, -- махнула щипцами она. - Ещё совсем чуть-чуть.
   -- Отлично, -- он вернулся ко мне, я даже не успел перевернуть страницу. - Со всеми познакомился?
   -- Почти. Правда, я хотел сказать, -- я замялся, не зная, стоит ли продолжать, но Дзет понимающе кивнул. - А Пси, он...
   -- То, что он брат Гаммы? - я тоже кивнул, он снова понял меня с полуслова. Это восхищало. - Не обращай на это внимания. Я точно знаю, он не расскажет ей ничего.
   -- Хорошо, я просто...
   -- Можете посмотреть! - я резко повернулся. Тета держала в руках стопку снимков.
   Это было очень вовремя, потому что я не знал, что говорить дальше. Я слишком привык воспринимать близнецов как нечто враждебное и чужеродное, вроде Гаммы. Отвыкнуть так сразу было непросто, но раз ему верил Дзет, то и мне стоило тоже.
   Я мог ещё долго думать об этом, но тогда всё моё внимание захватили фотографии, те самые фотографии. Не медля, я захлопнул книгу.
   В отличие от остальных, на которых было пепелище, эти оказались цветными. И я сразу понял, почему именно они. На них был огонь.
   Пламя на фоне серого неба. Пламя, пожирающее дом. Пламя - красное, оранжевое, жёлтое, почти золотое. Пламя - везде.
   Кажется, я не дышал, рассматривая их. И рядом со мной не дышала Тета. Мы перебирали ещё влажные снимки, передавали их друг другу, молча, даже... благоговейно. Я мог бы заниматься этим долго, очень долго, если не вечно, но всего после пары десятков кадров они закончились. Я поднял голову и обиженно спросил:
   -- Всё?
   Тета кивнула.
   -- У нас мало цветной плёнки, приходится экономить. А на чёрно-белой это тоже красиво, но...
   -- Но не так, -- закончил я. Огонь застыл на фотографиях в моих ладонях.
   Дзет откашлялся за нашими спинами. Сжимая снимки, мы синхронно повернулись к нему. Пока мы были захвачены зрелищем, он выключил красную лампу, и всё вокруг показалось мне слишком бледным.
   -- Мы достанем ещё плёнки, -- произнёс он. - Обязательно. - И ему нельзя было не верить.
   -- Было бы неплохо, -- ответила Тета. - Мои запасы заканчиваются уже.
   Я только кивнул. Дверь снова хлопнула - вернулся Пси. Он пробурчал что-то по поводу задвижки и подошёл к нам.
   -- Стигму не видел? - спросила Тета. Он помотал головой, вытаскивая у неё из рук фотографии. - Давайте тогда подождём её немного.

А сейчас, Дорогой Читатель, давайте заглянем в Вашу сумку. Есть вещи, которые каждому поджигателю необходимо иметь с собой.

Конечно, это предметы, способные обеспечить вашу безопасность (их мы рассмотрели в ранних главах). Респиратор, очки и перчатки - всё это отлично помещается в сумку среднего размера.

Кроме того, Вам определённо необходима горючая жидкость. Самой распространённой, безусловно, является бензин (больше о горючих жидкостях в главе 7). Небольшая канистра или даже бутылка так же хорошо поместится в сумку, к тому же, её не слишком тяжело нести.

Также советуем всегда иметь с собой несколько зажигалок и коробок спичек - на тот случай, если зажигалки не сработают. Это - наиболее лёгкие и распространённые способы развести огонь. Заметим, что спички и зажигалка сами по себе обычно не вызывают подозрений. К сожалению, такого нельзя сказать о случаях, когда их находят в одной сумке с канистрой бензина.

Добавьте несколько полезных мелочей, например, фонарик и бутылку чистой воды. Также рекомендуем держать при себе марлю и мазь от ожогов на случай непредвиденной травмы.

   Мы прождали минут сорок. Я читал, Пси перебирал фото, а Дзет и Тета убирали реактивы. Когда солнце за облаками начало клониться к горизонту, Дзет хлопнул в ладоши.
   -- Она не придёт, раз не смогла до сих пор.
   -- Спланируем без неё?
   -- Придётся, -- Дзет достал из ящика стола свёрнутый лист бумаги. Карту. Карту города, исчерченную разноцветными чернилами: линии, точки, кляксы ложились на дома и улицы, оставляя новый, непонятный рисунок, на полях была написаны непонятные значки. Я засмотрелся на неё, пытаясь угадать, что конкретно мы будем делать.
   -- Вы уже выбрали следующее место? - сказал Пси, откладывая фото и подходя к нам. Я закрыл книгу.
   -- Место для поджога, так? - я не мог просто подождать, пока мне бы всё объяснили. Любопытство рвалось на свободу и требовало информацию прямо сейчас.
   -- Именно его, -- ответил Дзет, расправляя сгибы карты. - Надеюсь, ты будешь в этом поучаствовать.
   -- А я могу отказаться? - это прозвучало очень удивлённо. Чтобы я и отказался от поджога? Да вы шутите.
   К моему удивлению Пси кинул на меня взгляд полный одобрения. Это было... очень странно. Я и не предполагал, что он может так смотреть, на самом деле.
   Дзет же мне улыбнулся.
   -- Это может быть опасно. И это незаконно, хотя, думаю, ты и так знаешь.
   -- Тогда у меня тоже есть вопрос, -- мне уже стало просто интересно. - Почему вы этим занимаетесь?
   Вы ведь помните, что есть сотни причин для того, чтобы ничего НЕ поджечь. Я ждал долгих объяснений, но Дзет ответил коротко:
   -- Потому что я могу. И потому что мы хотим.
   Этого и обещания огня было более чем достаточно. И если до этого в моём сознании и скользили какие-то мысли о реальной опасности и возможности попасться, они исчезли без следа.

Говоря о самой сумке: помните, она должна быть из плотной, непрозрачной и хорошо стирающейся ткани. Фасон не критичен главное, чтобы её удобно было нести.

Плотной (и желательно хорошо сшитой), чтобы не порваться и не подвести Вас при случае. Вы же не желаете неожиданно потерять всё необходимое?

Непрозрачной, чтобы никто, кроме Вас и Ваших товарищей не смог увидеть содержимое. Вам же не хочется объяснять необходимость ношения с собой горючей жидкости и респиратора?

Легко стирающейся, чтобы избавиться от запаха гари, способного привлечь ненужное внимание.

Мы рекомендуем чёрные или серые сумки, на которых хуже видны пятна пепла.

   В общежитие я вернулся в непривычно хорошем настроении. Ужин, переполненный душ, тёмная комната - оно не ухудшилось до ночи. В книге в кармане куртки лежала фотография. Та самая, цветная, одна из немногих. Дзет остановил меня после собрания и протянул её. Я не смог отказаться, это мне и в голову не пришло.
   Соседа в комнате не было. С другой стороны коридора доносилось нестройное пение под гитару, растущая луна светила в окно. Я закрыл дверь, отрезая все звуки, и лёг на кровать. Достал снимок.
   Жар огня опалил мне ресницы. По телу разлилось обжигающее тепло.

****

   Через три дня мы собрали стандартный набор поджигателя. Канистры с бензином, спички, несколько зажигалок, плотные перчатки. Этого было более чем достаточно. Из шкафа в лаборатории мы взяли одежду: стандартные чёрные штаны, ботинки и свободные куртки, всё на несколько размеров больше, чтобы натянуть это поверх обычной одежды. Свою любимую куртку мне пришлось снять - сразу почувствовал себя беззащитным. Тела были спрятаны под мешковатой одеждой, волосы под капюшонами, даже Тета натянула носки и ботинки. Мы четверо превратились в компанию безликих близнецов.
   Всех это вполне устраивало.
   Дзет с нами не пошёл, четвёртой стала Стигма. Но и она закрыла чёрной одеждой свой бордовый свитер и связку амулетов на шее - странных, незнакомых мне металлических символов, не меньше шести штук на перепутавшихся шнурках. Единственное, что она оставила: тёмные волосы, которые постоянно свисали на её лицо, закрывая глаза.
   Я так и не понял, как она могла нормально видеть.
   Мы вышли почти ночью. После комендантского часа улицы были пусты, а фонари почти не горели. Мы были похожи на четвёрку рабочих, задержавшихся на смене. Или на компанию ночных демонов, о них я тоже читал.
   Стигма шла чуть впереди, мы, растянувшись в линию, старались не отставать. Ходила она быстро, говорила и жестикулировала тоже. Я ещё не успел привыкнуть. Мне она казалась резкой и немного злой, может, именно такой она и была. Я пока не знал, как о ней думать, но это было неважно.
   Мы добрались до места.
   Здание перед нами не казалось таким уж заброшенным. Разбитые окна, дверь, покачивающаяся от лёгкого ветра, но больше ничего не выдавало запустения. Но долго рассматривать его я не стал, потому что почувствовал запах бензина - кто-то открыл канистру. И всё перестало иметь значение.
   -- До других домов далеко. Это хорошо, -- сказала Стигма. Её голос был глухим, жёстким, из-за него она чем-то напоминала мне Гамму.
   После никто из нас не проронил ни слова. Мы, познакомившиеся совсем недавно, действовали удивительно слаженно. Пси открывал канистры, мы со Стигмой разливали бензин, я старался вдохнуть как можно больше этого запаха. Тета настраивала фотоаппарат.
   Когда с приготовлениями было закончено, Стигма сломала три спички. С одной целой спрятала их в кулаке и протянула нам.
   Как я понял, того, кто зажигает огонь, всегда выбирал жребий. Это было честно, но я ни на что не надеялся. Конечно, я очень этого хотел, и думал об этом, я...
   Я вытянул целую спичку.
   Тета присвистнула. Пси шикнул на неё.
   Блестящая дорожка бензина тянулась в темноте от угла дома к нам.
   Пси убрал в рюкзаки пустые канистры. Стигма скрестила руки на груди, Тета подняла фотоаппарат. Все были готовы.
   Я чиркнул своей счастливой спичкой о ноготь. И бросил её в бензин.
   Что было дальше... Хорошо, если бы я помнил.
   В моей голове сохранились только обрывки. Помню, как Стигма стояла молча, не двигаясь, кажется, даже не дыша, будто статуя.
   Помню, что Пси вцепился в неё и меня одновременно. У меня на локте остался след его пальцев. И помню, как кто-то рядом тяжело дышал. Возможно, он, возможно, я.
   Помню, как Тета сначала щёлкала фотоаппаратом, а потом, видимо, истратив всю плёнку, села на землю и смотрела.
   Себя я не помню. Помню огонь.
   Он пожирал здание, жадно хрустя балками и перегородками. Он обрушил дверь и оконные рамы, расплавил остатки стекла. Он разливался пятном серого дыма в ночном небе, закрывал месяц и звёзды. Он вырывался из пустых теперь окон и обдавал жаром наши лица.
   А потом я помню свист.
   Крики. Пси тянет меня и Стигму за руки. Тета вскакивает, натягивает на голову капюшон. Я не хочу уходить, не хочу отрываться от огня, но нет другого выхода. Мы бежим, задыхаясь. Бежим в темноту, неизвестно куда, спасаясь от неизвестно чего. Были ли вообще шаги за нашими спинами? Возможно, не знаю. Я видел только неясные пятна мостовой под ногами и редкие жёлтые вспышки работающих фонарей. Помню исчезающий треск огня и то, что нас всех уверенно вёл вперёд Пси, что именно он выбирал дорогу.
   Мы забежали в какую-то подворотню и остановились, тяжело дыша. Было темно, я различал блеск объектива камеры Теты и амулеты под распахнувшейся курткой Стигмы.
   Пару секунд мы стояли, пытаясь отдышаться. А потом Тета, сняла респиратор, рассмеялась и обняла меня и Стигму.
   Не знаю, сколько это длилось. Мы улыбались, всхлипывали от смеха, я уткнулся лбом в плечо Пси, а губы Теты коснулись моей щеки. Мы стояли так, вместе, и это было прекрасное чувство. В ту ночь нас объединил огонь.
   И от наших тел так приятно пахло гарью.
  
  

ЧАСТЬ 2

   Я не знаю, как соседка Теты терпела постоянный запах гари в комнате. Он не исчезал никогда, шёл от одежды, которую Тета стирала раз в пару месяцев, от её кровати, даже от книг и фотоаппарата, спрятанного под кроватью. От всей её половины комнаты, кроме стола, которым Тета не пользовалась вообще, поэтому её соседка извлекла хоть какую-то пользу, заняв оба.
   А я бы не сказал, что мне не нравился этот запах. Скорее наоборот.
   Мы с Тетой сидели на её кровати и смотрели последние снимки, тайно вынесенные из лаборатории. Дзет настаивал, чтобы большую часть вещей, связанных с поджогами, мы хранили именно там. Поэтому чтобы уединиться с фото приходилось красть их ненадолго.
   Удивительно, но в тот день Тета вымыла свои длинные волосы, переоделась и счистила грязь со ступней - они были почти белыми. Я впервые понял, что тёмная полоса у её рта это не грязь, а шрам, причём не слишком старый. Он и создавал впечатление постоянной улыбки. Или просто усиливал его.
   -- Смотри, вот тут хорошо получилось, -- говорила она мне, и я смотрел на языки пламени, вырывающиеся из оконной рамы. -- А эта смазанная, я случайно щёлкнула, когда мы уже убегали. Весело было!
   -- Часто вас так ловят? - спросил я, глядя на размытое красно-оранжевое пятно на тёмном фоне.
   -- Ловят никогда. Иногда пытаются, но не могут. Как в прошлый раз, -- она откинула голову назад, мечтательно глядя в потолок. - Это бесполезно. Им никогда не поймать никого из нас.
   -- Понятно, -- я взял следующую фотографию. На ней был я сам с горящей спичкой в руке, черты лица, подсвеченного снизу, казались искажёнными. Стигма и Пси стояли за моей спиной, и все смотрели на маленький огонёк.
   -- А ты неплохо вышел, -- сказала Тета. Я только усмехнулся.
   К сожалению, фото снова быстро кончились. Тета перетасовала их и взглянула мне в глаза. Она улыбалась, а я уже не понимал, правда это или эффект от шрама.
   -- Могу я попросить тебя кое-о-чём? - вкрадчиво спросила она. Я кивнул. - Можешь вернуть их в лабораторию? Я бы сходила сама, но я не спала всю ночь, и...
   Ей было трудно отказать, она правда выглядела устало - на чистом лице были ясно видны синяки, залегшие под глазами. И я всё равно хотел прогуляться: время клонилось к закату, погода была хорошая. Кроме того, Тета всё ещё смотрела мне в глаза, улыбаясь.
   Поэтому я снова кивнул и забрал фотографии.
   До Дома Собраний я дошёл быстро. Комендантский час приближался, на улице уже не было прохожих, зажглись несколько фонарей, и моя тень обгоняла меня по асфальту. Все двери Дома были открыты, и я спокойно вошёл. В пустых коридорах громко отдавались чьи-то шаги, поэтому я постарался дойти до лаборатории как можно быстрее. Не хотелось никого встречать, но всё равно пришлось.
   Когда совсем близко неожиданно хлопнула дверь, я успел метнуться к ближайшему окну и спрятаться за штору. Она была непрозрачной и слишком длинной - край лежал на полу, закрывая мои ботинки. Но ещё она была очень-очень пыльной, мне сразу захотелось чихнуть так сильно, что пришлось зажать себе рот. Шаги раздались совсем близко, и я осторожно выглянул в небольшую дырку, так удачно расположенную на уровне моих глаз. Удивительно, но это не была Гамма.
   Я не знал эту женщину. У неё было маленькое лицо с острым подбородком и узкими глазами, очень необычное. Я бы точно запомнил её, если бы увидел раньше. Она подошла ещё ближе, и я удивился особенно - она была в юбке. Или в платье, увидеть в полутёмном коридоре точнее было сложно.
   Я не видел женщин в юбках... Сам не знаю, сколько. У нас все предпочитали простую, удобную одежду - брюки или шорты, если было жарко. Когда-то девушки надевали юбки на торжества, но уже несколько лет как перестали это делать. Слишком некомфортно. Я пару раз слышал, как мои сокурсницы жалуются, что ткань путается между ног, и вообще в юбке легко замёрзнуть.
   Пока я удивлялся, она свернула на лестницу, не заметив меня. Я выбрался из-за портьеры и, всё же сдержав чих, побежал к лаборатории. Я всё ещё не хотел встречаться с Гаммой. И почему мысль о том, что она должна быть в Доме, не пришла мне в голову, когда я говорил с Тетой?
   Дверь была открыта, свет внутри погашен, но на столе стояла чашка с чаем. Дзет, кажется, вышел куда-то. Тем лучше было для меня, потому что последнее, чего я хотел, это объяснять ему, откуда принёс фотографии. Я быстро сунул фото в ящик стола и бросился назад. Слишком легко. Конечно, так легко быть не могло, потому что в коридоре я сразу столкнулся с Гаммой.
   Всё было как обычно - стена за моей спиной, её рука на плече и близнецы по бокам.
   -- И что ты тут делаешь так поздно? - подозрительно спросила она, дыша чем-то противным мне в лицо.
   -- Я относил снимки в фотоклуб, -- совсем не соврал я. Гамма недовольно хмыкнула. Пси - я уже научился отличать его от брата -- вопросительно изогнул бровь.
   -- Мне просто нужно было оставить их Дзету, -- добавил я, надеясь, что меня быстро отпустят. - Ничего больше.
   Пару секунд Гамма буравила меня взглядом. Потом хватка на плече разжалась.
   -- Иди уже в общежитие, -- бросила она, отворачиваясь. Фи снова ударил меня под рёбра, Пси тоже, правда, намного слабее, и посмотрел почти сочувственно. Мне тоже было его жалко, иметь такую сестру... Я бы лучше вообще не рождался.
   Выбежав из Дома Собраний, я решил не подчиняться Гамме. Спать мне всё равно не хотелось, к тому же, настроение было испорчено встречей, его срочно нужно было восстановить. Поблизости было то самое пепелище, с которого всё началось, и я решил сходить туда. Пепел всегда успокаивал меня.
   Как выяснилось, не меня одного. Уже на подходе я заметил красное пятно среди чёрных остатков. Яркий свитер, длинные волосы, закрывающие лицо...
   Кроме меня прогуляться этим вечером по пепелищу решила Стигма.

****

   Я заметил её первым. Она стояла, копаясь носком ботинка в пепле, поднимая облачка чёрной пыли, пока я старался ни обо что не споткнуться, подходя ближе. Казалось, она не обращает внимания вообще не ни что, кроме черноты в воздухе и редких обломков дерева, крошащихся от одного прикосновения.
   Она обернулась только когда я стоял прямо у неё за спиной. И нервно вздрогнула, заметив меня.
   Мне показалось, что за чёлкой я увидел её глаза.
   -- Это ты, -- выдохнула она. Плечи расслабленно опустились, звякнули амулеты. - Не слишком поздно для тебя?
   -- А для тебя? - огрызнулся я.
   - До комендантского часа еще есть время. И мня не накажут, если я опоздаю.
   -- Правда? Почему?
   -- Потому что всем плевать, -- бросила она. - Не везде есть злобные Гаммы, которых все боятся.
   Стигма не была знакома с Гаммой, но уже не любила её из-за меня и Пси. Она пару раз говорила мне, что Гамма точно ведёт себя глупо, а бояться её ещё глупее. Во время таких разговоров мне искренне хотелось, чтобы они встретились однажды, а я бы посмотрел, во что эта встреча выльется. С безопасного расстояния, чем дальше, тем лучше.
   Но сейчас я проигнорировал этот выпад в мою и Пси сторону и сменил тему:
   -- Что ты здесь делаешь? Гуляешь по пепелищам?
   Она могла просто согласиться, я бы понял. Прогулки по пепелищам имеют куда больше смысла, чем бессмысленное хождение по улицам и паркам. Мягкий пепел под ногами, запах гари, чувство запустения - не прекрасно ли?
   Но Стигма покачала головой. И вытянула из рукава свитера что-то ярко блестящее в закатном солнце. Это был небольшой стеклянный флакон с грубой деревянной пробкой, доверху заполненный чем-то серым. Пеплом.
   -- Ты собираешь пепел? - удивлённо спросил я. О таком я ещё не слышал.
   -- С каждого пожара, -- ответила она. - Это мои сувениры.
   -- Зачем они тебе?
   Она пожала плечами.
   -- Не знаю. Я хочу, чтобы они у меня были. Мне нравится доставать их, нюхать и вспоминать. В конце концов, -- она встряхнула флакон. - Вам же нравятся фотографии.
   -- Очень.
   -- А мне нравится пепел, -- отрезала она, засовывая флакон обратно в рукав. - У каждого свои предпочтения. Прогуляешься со мной?
   -- А... куда?
   -- Туда, -- она кивнула в сторону заката. -- На новое пепелище.
   От такого нельзя было отказаться.

Все мы любим пепелища.

Кто-то больше, кто-то меньше, но мы уверены, что каждому, очарованному идеей поджигания, так или иначе нравятся результаты его или её рук. Даже те, кто не увлекается поджогами, видят в пепелищах что-то необычное и притягивающее.

Но вспомним немного скучной теории. Иначе пепел называют "несгораемым остатком". Отметим, что его можно использовать в качестве удобрения и средства для санитарной обработки, поэтому при случае Вы можете извлечь дополнительную пользу из пожара, например, употребив пепел в своём саду.

Так как эта тема не имеет большого практического значения, мы не будем более на ней останавливаться.

   Она снова шла чуть впереди, мне пришлось прибавить шаг, чтобы мы смогли поравняться. Первые несколько минут прошли в неловком молчании. Я не боялся Стигму, но... Она была чужой. У неё была своя жизнь и свои проблемы, абсолютно отличные от наших. Связывал нас только огонь. Даже с Пси и безумно улыбающейся Тетой мне было легче.
   Наконец, не выдержав тишины, которая нарушалась только звуком шагов, я спросил:
   -- Как вы познакомились? С Дзетом. Я никогда не видел тебя у нас.
   Она хмыкнула.
   -- Ты и не мог увидеть, я уже давно не живу в общежитии. А Дзет как-то попал в нашу больницу.
   -- С ожогами?
   -- С переломом.
   Я вспомнил, как он пропал на неделю, а потом вернулся с загипсованной рукой. И загадочно улыбался в ответ на все вопросы, которых у меня тогда было немало.
   -- А что ты делаешь в больнице?
   -- Живу, учусь, работаю, -- она откинула с щеки длинную прядь, но так и не открыла глаз. - Я помогаю травматологам, чищу инструменты и мою палаты.
   -- Звучит не очень.
   -- Пока да, но через пару лет меня обещают выучить на медсестру, -- впервые за всё время я заметил на её губах лёгкую улыбку. Я попытался представить Стигму - мрачную Стигму, с тенью от волос на лице и десятком амулетов - в белом халате. Почти получилось.
   -- И?
   -- И... ничего. Я мешала состав для гипса, Дзет сидел рядом, мы разговорились. Он умеет очаровывать.
   Я кивнул. Это было сказано очень точно.
   -- Если тебе интересно, то с Тетой была похожая история. Не знаю, как он нас находит... Это какой-то особый дар.
   -- Он нас притягивает, -- добавил я.
   -- Вроде того.
   Ещё пара кварталов пути прошли в молчании, но уже менее неловком. Наконец мы остановились под не горящим фонарём.
   Асфальт здесь был запачкан гарью. Стены близлежащих домов тоже, ветер разносил пепел вокруг. Стигма уверенно двинулась вперёд - прямо в центр пепелища, чёрного пятна на фоне серых зданий. Из рукава свитера она доставала пустой флакон.
   -- Выглядит здорово, -- сказал я. Особенно мне нравилось то, что из-за ветра казалось, что пепел распространяется, захватывая улицу. Черное пятно на сером тротуаре, которое становилось всё больше и больше. Я мог бы представить, как оно захватывает квартал, город, весь мир. Как всё становится одним нескончаемым пепелищем, по которому такие как мы сможем бродить вечно.
   Стигма нагнулась, чтобы собрать пепел, её пальцы блестели чёрным. Она ничего не ответила, и, пожав плечами, я отвернулся. Из освещённого окна в соседнем доме кто-то пялился на нас - чёрный силуэт на жёлтом фоне. Я накинул на голову капюшон. Стигма уже отряхивала руки.
   -- Проводить тебя? - спросил я. Было интересно посмотреть на её больницу.
   -- Я дойду сама.
   -- Как хочешь.
   Неожиданно она протянула мне ладонь, ту самую, испачканную пеплом. Я пожал её, мои пальцы тоже почернели.
   -- Ещё увидимся, -- бросила она.
   Я кивнул, представляя, как она сядет на кровать - мне почему-то представлялась койка в палате - и будет смотреть на блестящие, чёрные флаконы. Так же жадно и завороженно, как я смотрел на фотографии.
   И я был уверен, что так и будет. Обязательно. Потому что я мог её понять. Наше сумасшествие было одинаковым, а это главное, что нужно для понимания.
   Стигма уходила, а я стоял и смотрел, как её силуэт исчезает в тенях улицы.

****

   Через несколько дней я снова незаметно ушёл с собрания. Гамма должна была впасть в ярость, на моём теле должны были расцвести несколько синяков, но Дзет попросил меня о помощи, и я не смог отказать. Пришлось пропустить очередную лекцию по тригонометрии, чтобы пробраться в гараж.
   Пси пошёл со мной. Стигма ждала нас у входа, у её ног было свалено несколько канистр.
   -- Тета не придёт? - спросил я, открывая двери. Замок на них был, и даже не один, но его не закрывали уже давно, а может, и вообще никогда.
   -- Нет, -- бросила Стигма, втаскивая внутрь пустые канистры. Пси зашёл последним, тут же не без труда запер дверь и придвинул к ней пустую бочку для воды. Если бы кто-то, имеющий при себе ключ, решил зайти, створка двери задела бы бочку, предупредив нас.
   Он точно был параноиком.
   В гараже было пусто и мрачно. Свет проходил только через несколько грязных окон под потолком. Само помещение было большим, даже слишком, и все звуки разносились по нему громким эхом. Машин внутри не было, но нас они и не интересовали. Нам нужно было совсем другое. А именно - множество канистр с бензином, составленных в причудливые башенки у дальней стены. Их правда было много, не меньше нескольких сотен. Я не мог и предположить, зачем нам столько, но было неважно. Главное - их можно было незаметно присвоить.
   Стигма и Пси действовали быстро, привычным методом. Она пошла в дальний угол, где из стены торчал кран, у которого лежала большая бесформенная куча брезента. Достала спрятанный под брезентом обычный шланг, подключила к крану. Пси тем временем с моей помощью переливал бензин в наши канистры. Когда мы отставляли в сторону пустую канистру, Стигма тут заливала в неё воду, создавая видимость наполненности.
   Четыре наши ёмкости быстро наполнились. Пси выстроил из них ещё одну башенку. Стигма сматывала шланг, а я прятал канистры с водой подальше к стене.
   -- Вы думаете, никто не догадается? - спросил я у Стигмы, завороженно глядя на её амулеты. Свет отражался на металле, играл бликами, притягивая взгляд.
   -- Если только не захочет заглянуть внутрь, -- флегматично ответила она. -- Тебе интересно? - добавила, заметив, куда направлен мой взгляд.
   -- Ну... -- на несколько секунд я растерялся. - Что они значат?
   -- Много чего, -- отложив шланг, она выпутала из связки один амулет, круг с точкой в середине. - Это символ Солнца.
   После она показала металлическую закорючку.
   -- Это греческая буква, которая звучит, как моё имя.
   Маленький перевёрнутый топор.
   -- Символ женской силы и власти.
   Круг, в который был вписан крест.
   -- Астрономический символ Земли.
   Я слушал её, механически переставляя контейнеры. Слушал с интересом, так что даже не понял, в чём дело, когда Пси схватил меня за плечо.
   Кто-то вставил ключ в замочную скважину.

Горючими называют материалы, которые способны самостоятельно гореть после удаления источника пламени. Иными словами, они будут гореть, даже если вы уберёте и потушите спичку. Они существуют в различных агрегатных состояниях (твёрдые материалы, жидкости, газы).

Если Вы собрались поджигать что-либо, убедитесь, что в этом месте достаточно материалов данного типа. Или воспользуйтесь своими, например, некоторыми горючими жидкостями (см. далее). Или наоборот, если Вам необходимо ограничить область пожара, проверьте местность на наличие чего-либо способного гореть.

   С мерзким скрежетом ключ начал поворачиваться в заржавевшем замке. Стигма уронила шланг. Я сжал одну из канистр так, что она хрустнула. Не растерялся только Пси.
   Подхватив с пола шланг, он схватил меня за запястье и потянул к груде брезента в углу. Стигма не отставала. Втроём, толкаясь локтями, мы залезли под брезент. Створка ударилась о пустую бочку, эхо разнеслось под потолком, но мы уже успели спрятаться.
   Было неудобно, мне в рёбра упиралось чьё-то колено. Я бы возмутился, если бы меня не отвлёк чудесный запах. Наверное, кто-то пролил бензин, и брезент впитал в себя часть. Не суть важно, кто и когда, главное, что запах отвлекал меня от всего. Я уткнулся в жёсткую ткань носом и затих. Рядом недовольно сопел Пси, Стигму слышно не было.
   Кажется, я выпал из реальности ненадолго. И совсем бы ничего не услышал, если бы Пси не ударил меня под рёбра - ему это было привычно.
   -- Значит, почти полтонны бензина, -- я не узнавал этот тяжёлый, монотонный голос. - И ничего не пропадает?
   После заговорил Дзет, и я облегчённо вздохнул. Раз он был здесь, значит, всё было хорошо, значит, нам ничего не грозило.
   -- Сами понимаете, мы не пересчитываем их постоянно. Но ничего и не должно пропадать. Зачем?
   Молчание. Пси рядом затаил дыхание.
   -- Пока и мы не знаем, -- снова этот голос. - А теперь я хотел бы осмотреть пепелище. Вы проводите?
   -- Конечно, -- удаляющиеся шаги. Я подумал, что всё закончилось, когда услышал уже приглушённый голос.
   -- И закройте дверь на все замки. На всякий случай.
   Загремело что-то металлическое. Я замер. Выход из гаража, конечно, был только один. Тот самый, который сейчас запирали на один, два, даже, судя по звукам на третий замок. А ключ у нас был только от одного из них.
   Я услышал, как Пси тихо выругался. Как только все звуки стихли, я первым выбрался из-под брезента и почти побежал к выходу. Усиленное дёрганье за ручки дверей ни к чему не привело. Заперто.
   Я убито оглянулся на остальных. Стигма и Пси стояли около канистр, он склонил к ней голову, и они перешёптывались о чём-то. Я пнул дверь, привлекая их внимание.
   Металлический грохот снова разнёсся по гаражу. Все взгляды обратились ко мне.
   -- Вы ведь говорите о том, как нам выбраться отсюда, да?
   Стигма фыркнула.
   -- Не тупи. Дзет знает, что мы здесь. Он нас вытащит, только позже.
   Я об этом не подумал, пусть это было и очень логично. Ещё одно подтверждение моей тупости. Но я всё равно нервничал. И ещё мне было любопытно.
   -- А кем был этот, который приходил с Дзетом? И зачем он приходил?
   Они переглянулись. Пси пожал плечами.
   -- Нам самим интересно.
   -- И никаких идей?
   -- Нет, отрезала Стигма. - Давайте лучше уберём тут всё.
   Ещё некоторое время мы переставляли канистры, особенно старательно пряча наполненные водой, расставляя их по разным углам. Аккуратно сворачивали шланг и двигали бочки, создавая подобие стены, за которой можно было спрятаться - лезть под пыльный брезент снова не хотелось никому. За неё мы и нырнули, когда услышали звук открываемой двери. На этот раз некто возился долго, видимо некоторые из замков уже отказывались работать.
   -- Э-эй, вы тут? - наконец раздался голос Теты. Я облегчённо вздохнул.
   -- Что у вас тут случилось? - нетерпеливо спросила она, заходя в гараж и с любопытством осматриваясь. Стигма и Пси молчали, поэтому отвечать пришлось мне.
   -- Не знаем, Тета. Вообще не знаем.

Самым распространённым горючим материалом, без сомнения, является дерево.

Чтобы убедиться в этом, Вам достаточно осмотреться вокруг. Оцените количество деревянных построек, мебели из дерева и ДСП, бумаги (которую, как Вы помните, в некотором роде тоже можно отнести к древесине) или просто деревьев на улице. Мы полагаем, что теперь Вы видите насколько легко можно поджечь типичный дом. Не говоря уже о лесных массивах, где пожар распространяется очень быстро, а тушить его достаточно сложно.

Еще одна большая категория горючих материалов - большинство синтетических и пластмасс. К примеру, все синтетические ткани очень легко загораются (поэтому в ранних главах мы рекомендовали надевать на поджоги одежду из натуральных тканей). Разнообразная пластмассовая тара, большая часть техники, и множество других предметов обихода также являются лёгкой мишенью для поджога. Но помните, что при горении подобные материалы могут выделять токсичные газы, в связи с чем рекомендуем вам быстро покидать место поджога или использовать противогазы.

   Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше. Обретя не очень долгожданную свободу, я вернулся в Дом Собраний. У нас оставалось ещё одно занятие, и я решил не пропускать хотя бы его, чтобы немного уменьшить предстоящее наказание от Гаммы. Но возмездие, как мне казалось, настигло меня почти сразу. Только зайдя в Дом, я увидел Гамму, которая решительно бежала прямо мне навстречу. Я замер у двери. Предвидение, интуиция, шестое чувство и старые синяки на рёбрах говорили, что сейчас будет ну очень больно. Я и пошевелиться не мог, а она была совсем близко, поднимая руку, хватая меня за плечо и - отбрасывая со своей дороги.
   -- Не до тебя сейчас! -- услышал я её рык, прежде чем дверь за Гаммой с грохотом захлопнулась.
   Я так и остался у входа, привалившись к косяку. Это было ну очень странно.
   За неимением лучшего выхода, я всё-таки пошёл на собрание. На почётном месте впереди, заменяя Гамму, сидел Фи. Он смерил меня презрительным взглядом и промолчал. Промолчав в ответ, я прошёл на спокойное место в углу и стал думать.
   Что бы ни происходило, мне это не нравилось. Ни беготня Гаммы (хотя она и спасла меня от болезненной встречи с ней и братьями, но всё же), ни незнакомцы, от которых приходилось прятаться в брезент (очень приятно пахнущий, но снова всё же...), ни Дзет, запирающий нас в гараже. Ничего из этого. Было неспокойно.
   Понадеявшись на то, что скоро всё вернётся на круги своя, я достал книгу. Моби Дик всё ещё ускользал, оставаясь белесым пятном на горизонте -- иногда я задумывался, существовал ли он вообще или был особенно реалистичной галлюцинацией. Капитан Ахав завораживал, но всё же был банальным сумасшедшим. За описаниями китобойного дела я сам не заметил, как закончилось собрание.

Отдельно отметим противоположность горючим - то, что не будет гореть, или же негорючие материалы.

В большинстве случаев они являются натуральными. Это природные камни и минералы. Также стёкла, керамика и металлы. Сюда же относится бетон, поэтому смысл в поджоге бетонных зданий есть только при наличии в них достаточного количества горючих материалов. Но бетонная коробка всё равно останется, избавиться от не будет очень и очень трудно. Можно использовать для этого взрыв, но мы с Вами уже знаем о всех опасностях, связанных с детонацией.

Вышепредставленная информация может пригодиться Вам при планировании поджогов.

   Куда я пошёл после? Конечно, к Дзету. Мне нужны были объяснения, и только он мог бы их дать. Я надеялся, что они будут исчерпывающими, логичными и понятными, что Дзет меня успокоит. Но когда переполненный этими мыслями я толкнул дверь в лабораторию, его там не было.
   Я последовательно обыскал все места, где обычно работал Дзет. Читалка с вечно пустыми залами и перепутанными книгами на полках. Зал для торжеств с обитыми пыльным бархатом креслами. Кладовка, в которой царил полный беспорядок, были свалены в кучу вскрытые ящики и мешки. Ничего. Ни следа.
   Разочарованный, я вернулся в лабораторию. Открыл ящик, куда недавно положил фотографии - они остались там. Начал осторожно раскладывать их на столе - одну за другой. Постепенно поверхность из тёмно-коричневого дерева зажигалась жёлтым. Плясали языки пламени, мне в лицо уже летели искры, я чувствовал жар. Кончики пальцев начало приятно покалывать.
   Хлопнула дверь.
   На пороге стоял Пси. Он выглядел ещё более встрёпанным, чем обычно, и тяжело дышал, будто бежал сюда с противоположной стороны Дома. Увидев меня и фото, он попытался что-то сказать, но поперхнулся воздухом и раскашлялся.
   -- Что? Что случилось? - спросил я, надеясь получить хоть немного информации, какой бы она не была.
   -- Потом, -- хрипло ответил Пси. - А сейчас спрячь их. Спрячь все фото с огнём там, где их не найдут.
   Я хотел было что-то ответить или спросить, но Пси рявкнул:
   -- Быстро! - и вылетел в коридор. Дверь снова хлопнула.
   Я вздохнул и начал собирать фото. Пси, конечно, был параноиком, но всё же нужно было его послушаться. Уже один раз он точно спас нашу маленькую группу от разоблачения.
   Почти все снимки мы хранили в конвертах в ящиках стола. Спрятав все конверты во внутренние карманы сразу потяжелевшей куртки, я попытался придумать место, куда их стоило спрятать. В голову ничего не приходило. Постояв у стола пару минут, я плюнул на все сложные планы и ухищрения, спустился в читалку и запихнул конверты на дальнюю полку с полным изданием кулинарной энциклопедии. Скрыв фото за толстыми томами, я понадеялся, что в ближайшее время сюда не зайдёт какой-нибудь гурман.
   А теперь оставалось только узнать, что творится вокруг.
   Похоже, из всех не понимал этого я один.

****

   Встретиться с Дзетом в тот же день мне так и не удалось, будто он специально скрывался от меня, или даже от всех нас. С упавшим настроением я вернулся в общежитие, поужинал, пытаясь увидеть в людной столовой кого-то знакомого.
   Теты не было. Стигмы, конечно, тоже, её и не могло здесь быть. Я уже привык, что они регулярно исчезают. Троица Гамма-Фи-Пси тоже куда-то делась. Я, как всегда, остался один, и сидел, уныло ковыряя вилкой салат из увядшей зелени и глядя в окно, на яркое, как огонь, закатное солнце.
   После вечером мне ничего не оставалось, кроме как читать и смотреть старые фото. Но, как и днём, от этого занятия меня оторвал Пси, ворвавшись в комнату.
   -- Меня тут нет, -- с порога прошипел он. - Я заходил, осмотрел всё и пошёл дальше, ясно?
   Я не успел ничего ответить, а он уже нырнул под мою кровать. Возмутиться я тоже не успел, потому что дверь снова открылась, конечно, без стука.
   Теперь с порога на меня смотрела Гамма. От удивления я чуть не выронил книгу.
   -- Мой брат здесь был? - холодно спросила она.
   -- Он заходил, всё осмотрел и пошёл дальше, -- ответил я, чувствуя себя полным идиотом.
   Она смерила меня взглядом, на пару секунд задержав его на книге, и закрыла дверь. Я услышал её удаляющиеся шаги в коридоре.
   -- Она ушла, -- всё ещё чувствуя себя идиотом, сказал я.
   -- Отлично, -- раздался голос из-под кровати. Перекатившись, Пси улёгся на полу. - У тебя там пыльно, знаешь? Вообще не по санитарным нормам.
   -- Заткнись и скажи, что происходит, -- мрачно ответил я, поднимая книгу. Пси и не думал вставать.
   -- Всё плохо. Знаешь, кто приходил сегодня? - я покачал головой. - Агент из Второго Отдела.
   На этот раз я всё же уронил книгу.
   -- Зачем?
   -- Расследовать поджог.
   -- Зачем? - повторил я. - Зачем им поджог какого-то заброшенного дома?
   -- Я не знаю, -- ответил Пси, садясь у моей кровати. - Даже Дзет не знает. Гамма тем более. Она очень нервничает, это ведь проблемы на её территории.
   Он заметно помрачнел. Я спросил:
   -- Тяжело?
   -- Очень тяжело, -- вздохнул Пси. - Но я привык.
   Было что-то обречённое в его тоне. Или просто очень усталое.
   -- Короче говоря, -- он поднялся на ноги, отряхивая с себя пыль. - Прячь все фото и все улики. Желательно подальше отсюда. Ничего не поджигай и не высовывайся. Соберёмся, как скажет Дзет.
   -- Когда?
   Пси остановился у выхода, держась за ручку двери.
   -- Пока не знаю, -- ответил он. - И избегай Гаммы. Она сейчас совсем чокнутая.
   Это был очень полезный совет.

****

   Второй Отдел был достаточно... особенной организацией.
   Если вы пропускали собрания, нарушали комендантский час, или занимались ещё чем-нибудь общественно вредным, но не слишком, к вам приходил кто-то вроде Гаммы и вправлял вам мозги, возможно, ломая пару костей в процессе. Это была работа Первого Отдела. Если же вы слишком громко критиковали происходящее вокруг, воровали общую собственность или убивали людей, за вами приходили агенты Второго. Они вежливо приветствовали вас и так же вежливо уводили в свои машины. И больше вас никогда и никто не видел.
   Конечно, они занимались не только этим. Ещё они расследовали всякие странные происшествия, искали виновных, но больше всего они были известны за свою способность увозить людей в неизвестность. Которая, по слухам, заканчивалась в крематории на окраине города.
   Той ночью мне было очень, очень интересно, мог ли я пропасть из-за того, что поджёг пару домов.
   Мне казалось, что мог.
   Проснувшись совсем без настроения, я отправился в душ. Долго стоял под горячей водой, вышел с покрасневшей кожей. Легче не стало. Ночные мысли не ушли с рассветом и всё ещё лезли в голову.
   В тот день я никуда не опоздал и не пропустил ни одного собрания, но Гамма, кажется, не обратила на это никакого внимания. Она была странно задумчива и регулярно оборачивалась со своего места, чтобы обжечь кого-нибудь взглядом.
   Как и сказал Пси, я старался её избегать. Три дня подряд. За эти три дня я дочитал Моби Дика, слегка разочаровавшись концовкой, утащил из читалки одну из книжек Лавкрафта, но она только ещё больше вогнала меня в мрачное настроение. Я не пропустил ни одного собрания, не получил ни единого удара. И когда я уже готов был умереть от тоски и скуки, всё закончилось.
   Пси заглянул в читалку - просто приоткрыл дверь, просунул внутрь голову и, когда я посмотрел на него, бросил четыре слова:
   -- Сегодня, вечером, в лаборатории.
   Я не успел ничего ответить, а он уже исчез.
   Улыбаясь, я продолжил читать. Даже мрачные истории сумасшедшего начали казаться мне жизнерадостными. Хотя бы отчасти.
   Теперь до встречи меня отделяло всего одно собрание, на которое я решил сходить - не хотелось, чтобы Гамма потом поймала меня перед дверью лаборатории. Тем более оно проходило в той комнате, из окна которой можно было увидеть пепелище. Я устроился у подоконника, немного послушал о географии западного континента и незаметно для себя задремал. Наверное, сказались нервы, последние пару дней я спал мало и плохо, а снились мне всевозможные варианты того, что делают с людьми, которых забрало Второе Отделение, прежде чем переправить их в крематорий. Каждый из этих вариантов был болезненным, а многие ещё и мерзкими. Наверное, это Лавкрафт пробрался в моё подсознание.
   Проснулся я от того, что лектор начал стучать мелом по доске, рисуя что-то. Я прикрыл рукавом зевок, тряхнул головой и посмотрел в окно.
   Тогда я и увидел их.
   Не узнать Стигму было сложно - из-за её бордового свитера и длинных чёрных волос. И сейчас она говорила с кем-то о чём-то, активно жестикулируя. Я присмотрелся получше и узнал собеседника. Это был Пси.
   И зачем они рисковали, встречаясь на пепелище, если меньше чем через полчаса могли поговорить нормально? Я не знал.
   После собрания я, стараясь не выдавать своего нетерпения, сразу пошёл наверх, в лабораторию. Дверь была открыта, Дзет встретил меня, слегка улыбаясь.
   -- Рад снова тебя видеть, Альф. И как тебе несколько последних дней?
   -- Нервно, -- честно ответил я. - Я пытался найти вас, но...
   Открылась дверь, впустив Стигму и Пси. Он сразу задвинул засов.
   -- А Тета? - спросил я.
   -- Она постучится, -- ответил мне Дзет. - А насчёт моего отсутствия - были дела, которые нужно было уладить срочно. В том числе и связанные с нами.
   -- Сейчас всё хорошо? - спросила Стигма, устраиваясь на одном из стульев у стола.
   -- Неплохо. Но вам тоже нужно кое-что уладить, как и мне, -- я ждал хоть каких-то объяснений о том, что случилось за эти дни, но Дзет достал из кармана пиджака свёрнутую карту. Это была другая, не та, которую он использовал раньше, но она тоже была тонкой, потёртой на сгибах и исписанной непонятными значками.
   -- Мы будем поджигать? Сейчас? Это не опасно? - услышать это от Пси было ожидаемо.
   -- Нет, если мы хотим отвлечь их, -- Дзет ткнул пальцем в карту. - Мы пойдём сюда.
   Район был не слишком отдалённым, двадцать минут пешком, не больше. Близко, опасно близко, на мой взгляд.
   -- Почему тогда не на другом конце города? -- сказал я.
   Дзет сочувственно мне улыбнулся.
   -- Альф, это будет слишком очевидно.
   Я почувствовал себя тупым. Стало стыдно. К счастью, ни Пси, ни Стигма вроде бы не обратили на это внимания.
   -- Как будем действовать? -- спросила она.
   -- Как обычно, всё как обычно. Я подготовлю всё, что нужно, проверю погоду и запасы бензина. Которые вы сами, кстати, недавно пополнили, -- Дзет всё ещё улыбался. В такие моменты он чем-то напоминал мне Тету.
   Кстати, Теты всё ещё не было. Я хотел спросить о ней, но Дзет сказал: "Обсудим детали", -- и я решил молчать. Привлекать к себе внимание после недавнего промаха не хотелось. Совсем.

Перейдём к одной из самых популярных и полезных тем: горючим жидкостям.

Вы уже знаете, как они полезны для поджигателя. Что Вы делаете, когда нужно, чтобы огня было много и быстро? Ищете поблизости канистру дизельного (или любого другого) топлива, разливаете её в нужном месте, и легко поджигаете. Любая из подобных жидкостей легко воспламеняется и быстро горит, за что мы и любим их использовать. Также к горючим относятся разнообразные масла, лаки, глицерин и мазут.

Отметим, что работать с любой из этих жидкостей стоит достаточно осторожно, так как Вы рискуете случайно поджечь себя или своего товарища.

Но без риска не было бы удовольствия, не так ли?

   Я возвращался в общежитие, планируя поужинать, ещё немного почитать и уснуть наконец-то спокойно, когда меня окликнули из кустов, растущих вдоль дороги.
   Сначала я подумал, что мне показалось. Но потом, пугая меня, ветки раздвинулись, и я увидел Тету.
   Это было очень неожиданно.
   -- Где ты была?! - слишком громко спросил я. Тета прижала палец к губам. - Где ты была? -- прошипел я. - Мы ждали тебя.
   Она тихо засмеялась. Я заметил, что выглядит она ещё хуже, чем обычно: в волосах запутались листья и мелкие ветки, на лице царапины, а зрачки расширены почти на всю радужку.
   -- О, Альф, -- прошептала она, высовываясь из кустов почти по пояс. - Разве ты не знаешь, что меня ищут?
   -- Но кто? - я вспомнил нудный голос агента. - Неужели...
   -- Тише, -- она снова приложила палец к губам. - Развлекайтесь пока без меня. А мне надо спрятаться.
   -- Почему? - но я и так понимал, почему.
   -- Потому что я не хочу пропадать, -- прошептала Тета.
   Её рука коснулась моей щеки. А потом она скрылась в ветках и - исчезла. Убежала беззвучно.
   Пару минут я стоял и смотрел в темноту.
   На моём лице остался след грязи, сажи и крови.

****

   Моё терпение кончилось, когда я пытался незаметно стереть с лица сажу, только размазывая, делая хуже. Я с трудом дождался утра, решительно высидел первое собрание (так же решительно не раздражая Гамму), пришёл в читалку и прямо спросил Дзета, который, к счастью, тем утром сидел там:
   -- Где Тета? И что происходит? Вы ведь ничего не объяснили вчера.
   Он положил книгу, отставил чашку - до моего прихода он пил свой утренний кофе - и указал мне на стул.
   -- Присядь. Так будет удобнее разговаривать.
   Его спокойный тон уничтожил мою решительность, не оставил от неё и пепла. Я опустился на предложенный стул, а Дзет встал, чтобы налить и мне кофе.
   -- Отвечая на твой первый вопрос: Тета сейчас скрывается. Даже я не знаю, где она, -- я слушал, как он опустошает кофейник, размешивает сливки, стуча ложечкой о чашку. - Мы решили, что так безопаснее.
   -- Но почему? - я не мог и представить, что Дзет может что-то не знать. Это было... неправильно.
   -- Потому что тогда никто не сможет сказать, где она. Даже если нас будут допрашивать, -- он поставил передо мной белую чашку со сколотым краем. - Даже если будут пытать.
   Я попробовал кофе. Горячий, сливок ровно столько, чтобы сделать горький вкус более приятным, но не забить его совсем. Потрогав пальцем скол на чашке, я спросил, стараясь не выдать волнения:
   -- А нас могут пытать?
   Дзет грустно улыбнулся.
   -- Всё возможно, когда мы говорим о Втором Отделе.
   Задумавшись, я чуть не порезался о стекло. О пытках я знал мало, и почти всё "мало" было подчерпнуто из книг. И в этих книгах страдания описывались достаточно ярко, поэтому то, что я нервничал, было нормальным. И то, что боялся, тоже.
   -- А второй вопрос? - сказал я, пытаясь отвлечься от болезненных картин, возникших в мыслях.
   -- Что происходит?
   -- Да.
   -- Пока ничего особенного. Они пытаются поймать нас, выискивают нити, ведущие к нам, какие-то доказательства, но ничего у них не получится. Не должно получиться. Просто поверь мне. Ты можешь?
   Я кивнул. Он повертел на столе свою полупустую чашку и кивнул на массивный том, лежащий обложкой вверх на столе.
   -- Пока ты не пришел, я перечитывал "Дон Кихота". Книги и кофе... Отличное сочетание, не так ли?
   Я снова кивнул, думая, что же будет, если всё-таки нас поймают. Если они догадаются, кто устраивает пожары, и, что хуже, почему они это делают.
   -- Да... -- Дзет будто говорил сам с собой. - Пока в этом мире есть искусство и кофеин, он достоин существования.
   -- А если бы не было?
   Дзет усмехнулся.
   -- Тогда, наверное, стоило бы сжечь его подчистую. Неплохая перспектива, так?
   Я серьёзно задумался. Весь мир в огне. Огненная геенна - прямо на Земле. Целые страны. Города. Дома. Все люди. Всё. Наверное, это было ужасно, но меня очаровывало.
   Дзет, кажется, это понял.
   -- Не страшно?
   -- Нет, -- когда я видел огонь, даже когда думал о нём, страх отступал. Все плохое отступало. - Но ведь невозможно.
   -- Не значит, что к этому нельзя стремиться.
   -- Я всё равно, даже представить не могу, как...
   -- А это тебе решать, Альф. Ты даже можешь попробовать, можешь сделать всё, что тебе хочется. Только будь осторожен.
   -- Чтобы не попасться?
   -- Именно, -- он легко поставил логическую точку в разговоре.
   Я ушёл от Дзета полностью спокойным. Мне больше не хотелось нервничать или куда-то бежать. Только найти тихое место и почитать свою книгу. А потом что-нибудь сжечь.
   И такая возможность у меня была.

Говоря о горючих жидкостях нельзя не упомянуть особую их разновидность, а именно - легковоспламеняющиеся. При температуре более 61 градуса по Цельсию такие жидкости возгораются сами и после свободно горят.

С одной стороны, это достаточно удобно, так как нет необходимости использовать какой-либо источник пламеня. С другой, это может быть очень опасно. Даже пары ЛВЖ способны вспыхнуть при определённой температуре, и причинить вред всем, находящимся рядом.

Таким образом, ЛВЖ необходимо тщательно контролировать. Проверяйте температуру вокруг и держите их подальше от источников огня (до тех пор, пока Вам не понадобится их поджечь).

Самые распространённые легковоспламеняющиеся жидкости это, конечно, бензин, керосин, ацетон и скипидар. Мы настоятельно рекомендуем Вам не забывать о мерах безопасности при работе с данными материалами!

   Мы готовились к делу втроём. Было немного пусто без Теты, без её громкого голоса и постоянной кривой улыбки, но предвкушение отгоняло это чувство. Мы снова почти синхронно натягивали чёрные, пропитанные запахом бензина тряпки, прятали ладонь в перчатки, собирали канистры и спички. У меня дрожали руки. Посмотрев на Стигму я понял, что у неё тоже. Только Пси выглядел спокойно - по крайней мере, по пути он всего пару раз резко затаскивал нас в подворотни, подальше от проезжающих мимо машин.
   -- Твою мать, Пси, -- сказала Стигма на третий, поправляя капюшон. - Хватит параноить, мы никому не нужны.
   -- Скажешь мне об этом, когда тебя будет увозить Второе Отделение, -- ответил он.
   Никто не засмеялся. Сейчас это не было смешно. Совсем.
   По тёмным улицам, мимо таких же тёмных окон, закрытых дверей и ставень нас снова вело это чувство. Пальцы дрожали, но уже не от нервов, дыхание срывалось, хотелось идти всё быстрее и быстрее, сорваться на бег. Мы предчувствовали жар и огненное сияние. Нам не терпелось зажечь первую спичку. Ореол запаха бензина окружал нас.
   Но всё равно чего-то не хватало. Кого-то.
   Я покосился направо - в прошлый раз рядом со мной шла Тета. Если бы мы сейчас встретились взглядами, то она улыбнулась бы. Правда, её не было и... нужно было постараться о ней просто сейчас не думать. Эти мысли ведь ничем бы не помогли, определённо, они бы не избавили нас от проблем.
   -- Пришли, -- сказала Стигма, останавливаясь посреди улицы.
   Мы замерли рядом. Здание, которое обвёл на карте Дзет, казалось уже давно нежилым. Стёкла или выбиты, или наглухо заколочены, стены в пятнах от закрашенных граффити, ступени, ведущие к входной двери сломаны. Я приподнялся на цыпочки, чтобы заглянуть в провал окна - внутри было ещё темнее, чем на улице.
   -- Ну что, начинаем? - Стигма сняла рюкзак, достала первую канистру. Я спустил с плеч лямки своего. Чтобы сделать всё правильно, нужно было бы залезть в дом, разлить там несколько литров бензина, поджечь с нескольких очагов, но это заняло бы слишком много времени. Мне не терпелось. Я хотел огня, скорее, пепла в воздухе, чёрных пятен на пальцах, языков пламени в небе, скорее уже!
   Судя по тому, как Стигма ломала крышку канистры, она нестерпимо желала того же самого.
   Пока мы возились с бензином и искали по карманам спички, Пси осматривался вокруг. Я уже думал, что он слишком боится, что нас поймают, но тут он указал на стену дома через улицу.
   -- Посмотрите.
   Я старательно попытался разглядеть что-то в темноте. Серое пятно стены, чёрные тени. Решительно ничего. Когда я сказал об этом, Пси закатил глаза и вытащил из кармана куртки фонарик.
   -- А так?
   Тонкий луч света прорезал улицу. Я наконец-то увидел, то, на что Пси пытался обратить моё внимание -- пожарную лестницу на стене.
   -- Может, устроимся с комфортом? Крыша, и только мы и пламя, пламя и мы, -- Пси тихо засмеялся. Я оценил идею. В том здании напротив было пять этажей, на два больше, чем в выбранном нами для поджога. Можно было сидеть на крыше и смотреть, как искры пытаются долететь до нас.
   -- Это всё конечно очень здорово, но может, мне уже поможет кто-нибудь? - прошипела Стигма.
   Как и в прошлый раз, мы быстро закончили. Аккуратно обошли дом, разливая бензин, изредка спотыкаясь о мусор - впрочем, спотыкался, кажется, я один. Пси подсвечивал себе фонарём, а Стигма неплохо ориентировалась в темноте - привыкла из-за волос, должно быть. Работая, я старался осмотреться. Дзет снова выбрал отличное место, за домом не было ничего, кроме развалин, соседние же стояли достаточно далеко, окна были закрыты, внутри все спали, или, как обычно во время комендантского часа, не выглядывали на улицу. Тем лучше было для нас.
   Мы отвели тонкую дорожку бензина на десяток шагов от дома - чтобы успеть залезть повыше, пока не началось самое интересное. Стигма сломала спички. Я вытянул короткую.
   И Пси тоже.
   И сама Стигма.
   Несколько мгновений мы молча стояли посреди залитой бензином улицы и смотрели друг на друга. Наконец Стигма медленно разжала ладонь. В ней лежала последняя спичка. Длинная. Та, которую взяла бы Тета.
   -- Простите... Сама не знаю, почему я достала четыре, -- прошептала Стигма.
   Мы ответили, что всё нормально. Не стоит беспокоиться, все ошибаются, всё можно переиграть. Стигма выкинула одну спичку, перемешала оставшиеся, мы переиграли, и в этот раз Пси вытянул жребий. Всё действительно было нормально, но осталось какое-то неприятное послевкусие.
   Правда, беспокоило оно нас ровно до того момента, когда Пси зажёг свою спичку.
   Время замедлилось. Пока горел маленький огонёк в ночи, затмевавший для нас все звёзды, затмивший бы и Солнце, могла пройти вечность. Пальцы Пси больше не дрожали, он стал выглядеть увереннее. Ему больше не нужно было оглядываться по сторонам, следить за всеми и вздрагивать от каждого звука. У него был огонь.
   Когда он повернул руку, бросая спичку, время снова понеслось.
   Мы побежали. Спичка уже упала, когда мы стояли у стены соседнего дома. Стигма снова лезла первой, Пси замыкал, я пристроился между ними. Мы уже поднялись на полтора этажа, по скрипящей, дрожащей и пачкающей перчатки лестнице, когда вспыхнула дорожка, и пламя побежало к дому. Мы пытались обогнать его, карабкались так быстро, как только могли, но, конечно, опоздали.
   Когда пламя охватило стену, мы были только у третьего этажа. Нужно было торопиться дальше на крышу, чтобы не пропустить зрелище, но я ничего не смог сделать. Сжав перекладину как можно крепче, я повис на ней, повернувшись к огню.
   Мне стоило бы ждать того, что Пси нетерпеливо толкнёт меня, но, я знал, этого не произошло бы. Потому что он тоже смотрел. Мы все смотрели.
   Пламя охватывало стены, пробиралось в окна, зажигая их. Треск становился всё сильнее, в воздух полетели искры. Я попытался обернуться и повиснуть на одной руке, как можно аккуратнее, чтобы ничего не упустить, но лестница жалобно скрипнула подо мной. На какой-то момент мне показалось, что сейчас она упадёт и похоронит нас всех под грудой металла.
   Что ж, в последние мгновения своей жизни я хотя бы увидел огонь.
   Но этого не случилось.
   -- Наверх! -- крикнула Стигма, и мы очнулись. И минуты не прошло, как она протягивала мне руку, помогая подняться на крышу. Пси не отставал. Мы стояли втроём, у края, и смотрели на огонь.
   Это не могло быть лучше. Прохладная и безветренная осенняя ночь. Спящий или просто прячущийся за закрытыми дверями город. Новолуние - ничего не мешало огню быть самым ярким здесь. И мы. Как Пси и хотел, как мы все хотели: только огонь и мы.
   Стигма протянула мне руку. Я сжал её ладонь и ладонь Пси.
   Языки пламени расчерчивали чёрное небо. В соседних домах зажглись окна - огонь всё-таки заставил людей выглянуть на улицу. И через дом напротив, и ещё - спичка, которую бросили мы, зажгла не только этот одинокий заброшенный дом, нет, она могла бы зажечь весь город. И я бы этого хотел. На самом деле хотел бы.
   Треск огня нарушил шум машин. Пси потянул нас подальше от края крыши: так, чтобы мы видели всё, но никто не увидел нас. И мы продолжили смотреть, мы продолжали бы, пока пожарная машина не потушила последний уголёк, но и потом могли бы смотреть на пепелище. Но нас прервали.
   Странный звук, о котором я сначала подумал, как о чём-то, ломающемся внутри, становился всё ближе и настойчивее. Пси напрягся, он понял первым. Это был крик.
   Кто-то истошно кричал. Огонь пожирал дом, внутри что-то рушилось, а он орал. Мы замерли, не представляя, что делать, но всё решилось само собой. Охваченная пламенем сломанная дверь распахнулась, и на пару мгновений мы увидели, что творилось внутри. Если, конечно, можно так сказать, потому что всё, что мы видели, это свет. Невероятный оранжевый свет, охвативший дом.
   Кто-то выбежал на улицу, тоже залитую огнём. Судя по голосу, какой-то мужчина, хотя я не могу быть уверенным. Потому что крик искажает голос и потому что он был... Ну, как бы охвачен огнём. Полностью.
   Стигма, кажется, перестала дышать. А он, отбежав на пару шагов, упал на землю. Мне показалось, что он умер, но потом он начал кататься, не прекращая истошно кричать. Пламя слетало с него, оставаясь на земле. Поблизости уже вторила криком сирена. Я бы так и стоял, пытаясь переварить увиденное, но Пси снова потянул меня за руку.
   -- Уходим, -- прошептал он. - Тише и быстрей.
   Мы слезли по второй лестнице с торца дома. К счастью, окон там не было, и все были слишком увлечены пожаром, чтобы услышать нас. Мы старались не оборачиваться по пути, чтобы не смотреть, как пожарные убивают, заливая водой огонь. И чтобы не видеть черную фигуру, лежащую на земле.
   Зарево от пожара уже погасло, когда мы вернулись к общежитию.
   -- Мне... -- выдохнула Стигма, остановившись у заднего входа. - Мне нужно домой. Чтобы смыть запах. И чтобы...
   Она не закончила. Кому-то нужно было об этом заговорить, и я не выдержал.
   -- Какого чёрта?! - рявкнул я слишком громко, Стигма шикнула на меня. - Откуда он взялся?..
   -- Может, Дзет ошибся домом? - тихо спросил Пси.
   -- Он не мог. Он же не просто так их выбирает, он... должен был проверить, -- я не знал, что ещё сказать. Дзет ведь не тыкал на карту случайно, просто отмечая заброшенные здания, стоящие чуть в стороне от остальных. Нет, так было бы слишком просто попасться.
   -- Это мог быть, кто угодно. Кто-то спал там, или прятался, или...
   -- Зачем?
   -- Лучше спроси, от кого, -- Стигма мрачно посмотрела на меня через чёлку. Я сразу подумал про Второй Отдел. Конечно, нам всегда говорили, что от них нельзя спрятаться, но... кто знал?
   -- Ладно, -- Пси поморщился. - Мы уже ничего не можем узнать или сделать. Сейчас нам нужно вернуться, -- он начал стягивать с себя чёрную куртку. - Сти, ты можешь забрать одежду? Тебе её спрятать легче, чем нам.
   -- Ладно, -- ответила она.
   Мы отдали Стигме куртки и чёрные брюки, которые натягивали поверх своих. Я попытался счистить ржавчину от ступенек лестницы с перчаток, но потерпел неудачу.
   -- Пошли, -- позвал меня Пси. Стигма уже исчезла в темноте. Я надеялся, что она спокойно дойдёт до больницы. Я снова было двинулся к пожарному входу, но Пси повёл меня в другую сторону.
   -- Мы идём в... столовую? - спросил я.
   -- Там самые низкие подоконники и на окнах сломаны шпингалеты. Если кто-то захотел бы залезть внутрь ночью, он бы воспользовался этим входом.
   -- А Гамма об этом знает? - с опаской спросил я.
   -- Конечно. Я сам ей рассказал вчера, и сам вызвался спать в столовой, чтобы охранять это место ночью.
   Я нервно засмеялся.
   -- А она сейчас спит спокойно, да?
   -- Да, днём ей нужно много сил, -- Пси тяжело вздохнул и неожиданно спросил. - Как ты думаешь... Он выжил?
   Я поморщился. Говорить об этом мне не хотелось. Хотелось забыть и никогда не думать, чтобы не чувствовать себя виноватым.
   -- Он же сбил с себя всё пламя, и пожарные приехали быстро, его должны были отвезти в больницу. И, в конце концов, -- мне стоило больших сил это сказать, -- мы же не знали.
   Звучало как очень тупое оправдание.
   -- Да, точно, -- Пси легко открыл одно из окон, и мы перелезли через подоконник. В столовой было непривычно тихо. И пахло едой, не чем-то конкретным, просто едой. Днём я этого не замечал.
   Пси закрыл окно и стёр рукавом грязь с подоконника. Я собрался было подняться в комнату и упасть на свою кровать, но он окликнул меня.
   -- Иди в душ, -- сказал он. - Потом спрячь всю грязную или вонючую одежду, можешь унести её на чердак. И если фото или ещё что-нибудь есть, тоже спрячь. Или сожги, но так, чтобы незаметно.
   -- Ты думаешь, что-то произойдёт, -- я даже не спрашивал.
   -- Должно быть, -- поморщился он. - Просто поверь мне и сделай это, а? - он взглянул на меня недовольно, почти агрессивно и у меня сразу заныли рёбра.
   -- Ладно, без проблем, -- ответил я, поспешив выйти из столовой.
   Мылся и поднимался по лестнице я тихо. Почти во всех комнатах был выключен свет, в коридорах было пусто, но всё равно я побаивался, что из-за какого-нибудь угла вылетит Гамма. Я старательно смыл с себя запахи пота и бензина, почти полчаса простояв под душем. Потом собрал одежду, от которой пахло бензином (она составляла большую часть моего гардероба), все фото и даже вырезки, сложенные в столе. Моего соседа ещё не было в комнате, или уже не было.
   Никем не замеченный, я пробрался на чердак.
   Там я свалил своё барахло в несколько больших коробок - до меня кто-то кидал в них старые учебники. Нужно было идти спать, я с ног валился от усталости, но всё же не удержался от того, чтобы подойти к окну.
   Уже светало, очень слабо, но всё же. Небо из чёрного стало серым, и я мог различить пепелище внизу. Мрачное пятно. Мягкий пепел и запах огня.
   Я стоял у окна минут десять и смотрел на него.
   Это наконец-то помогло мне успокоиться.

В предыдущих главах мы уже упоминали процесс детонации - явлении, при котором волна тепла распространяется со сверхзвуковой скоростью. Очевидно, что это явление представляет опасность для всех, находящихся вокруг.

Причиной детонации может являться взвесь воспламеняемого вещества в воздухе (от уже известных Вам ЛВЖ, до банальной муки), скопление газов. Особенную опасность представляют двигатели внутреннего сгорания, установленные на любом автомобиле, которые могут сдетонировать как из-за внешних причин, так и из-за внутренних проблем, например, неправильного распределения топлива.

Мы рекомендуем Вам всегда проверять место для поджога на наличие объектов, способных сдетонировать. Если Вы обнаружите такие, советуем переместить их (если Вы, конечно, не планируете использовать это свойство), или же выбрать другое место. При игнорировании данных инструкций, Вы рискуете своей жизнью и репутацией. Поэтому не делайте ничего, не подумав сначала.

Помните, поджигатель - не синоним тупицы!

   На следующий день я мог бы спать долго, очень долго. Только Гамма, наверное, могла бы меня разбудить, и то, ей пришлось бы постараться, уделить этому немало времени. Именно так она и поступила, кстати говоря.
   Пожалуй, это навсегда останется одним из самых худших моих воспоминаний. Я разлепляю веки, пытаясь всплыть из глубин сна, и вижу её. Её мрачное лицо с поджатыми губами всего в полуметре от моего. Меня тут же охватила дрожь - ну и ещё из-за того, что Гамма сдернула с меня одеяло.
   Я резко сел, чуть не столкнувшись с ней лбами. Как и ожидалось, Гамма сразу начала рычать:
   -- Сколько можно спать?! Весь этаж уже построился!
   -- А?.. - большего я выдавить из себя не мог. Потерев ладонями глаза, я наконец-то сфокусировался на реальности. Дверь в комнату была распахнула, и у неё, прислонившись к косяку стоял Пси, кажется, именно он. В коридоре кто-то галдел и топал. Наша рутина была грубо нарушена.
   -- Вставай! -- рявкнула Гамма и отвесила мне подзатыльник. Я взвыл: голова после всего нескольких часов сна и так была тяжёлой, поэтому удар ощущался особенно больно. - В коридор, не одеваясь, на построение!
   -- Понял, я понял! - почти закричал в ответ я, категорически против того, чтобы меня били снова. К счастью, Гамме это показалось достаточно убедительным, и она вышла.
   Один из близнецов остался стоять у двери. Я одёрнул мятую после сна футболку и мрачно посмотрел на него.
   -- Может, мне кто-нибудь скажет, что происходит?
   -- У нас обыск, -- ответил Пси... всё-таки Пси, как я понял.
   -- Второй... -- договорить я не успел.
   -- Второй и Первый, все здесь, -- он отвернулся. - Пошевеливайся, их нельзя злить.
   Спорить не стоило. Я положил скинутое на пол одеяло назад на кровать и вышел в коридор. Судя по солнечным лучам, бьющим в окна, уже настало время завтрака, но никто не торопился в столовую. Все собрались здесь. Все воспитанники, живущие на моём этаже. И не только здесь, проходя мимо лестницы, я перегнулся через перила - на соседних этажах творилось то же самое. Всем сказали выйти из комнат и построиться у стен. Нормально одеться не дали времени: почти все вокруг были в белье и футболках, многие босые. Встрёпанные волосы, немного сонные, немного взволнованные лица, любопытство во взглядах и разговорах.
   Никому из них не было так страшно, как мне.
   Хорошо, что я смог прислониться к ближайшей стене. Меня бросало то в жар, то в холод, ладони дрожали. Я лихорадочно вспоминал, всё ли успел спрятать, все ли фотографии, картинки собрал, от всего ли, пахнущего бензином избавился. Я был уверен, что это связано именно с поджогом, никаких сомнений. Да с чем ещё, в конце концов?
   Пока мы вставали почти ровным квадратом, а Гамма, уже полностью одетая и причёсанная, обходила наши ряды, я сначала пытался понять, как они нас вычислили, как догадались. Что мы сделали не так? Кто-то нас заметил? Шёл по запаху? Кто-то проболтался? На эти вопросы не было ответа, поэтому я переключился на более... яркие мысли. Я думал о том, что со мной сделают, когда поймают. Насколько это будет больно? Тесная камера, лампа, светящая в лицо, и...
   Кто-то поднимался по лестнице. Я поднял голову и сжал кулаки, чтобы они не заметили дрожи в пальцах.
   Их было четверо. Трое в чёрной форме: брюках, куртках и водолазках, с электрошоковыми пистолетами на поясах - форма Первого Отдела. Я постарался не думать о том, что я почувствую, если в меня попадут из такого. Четвёртый шёл за ними. Он был высоким, выше остальных агентов минимум на голову, и мог подозрительно смотреть на всех с высоты своего роста. Хотя, я, наверное, погорячился по поводу подозрительности: его худое лицо выражало полнейшее безразличие. Я подумал, что это глава отряда, но потом заметил тёмно-синюю повязку на рукаве его куртки. Знак Второго отдела. Они всё-таки прислали кого-то из своих.
   Гамма стоящая в углу у окна, недовольно посмотрела на нас. Свет делал её только ещё мрачнее. Близнецы почти бесшумно поднялись по лестнице, встали за её спиной. Я бросил взгляд на Пси, но тот даже головы не повернул.
   Агент второго начал медленно обходить нас по кругу. Я постарался расслабиться. Он не останавливался, просто шёл медленно, заглядывая каждому в лицо. Остальные трое держались за его спиной, прямо как близнецы за Гаммой. Я старался не нервничать, и, когда он прошёл мимо меня - ничего не произошло. Совсем. Я даже успел рассмотреть его получше: увидеть презрительно (презрительно ли?) поджатые тонкие губы, жидкую бородку и набрякшие под глазами мешки.
   Он остановился около Гаммы, спросил её, сколько человек живёт на этаже, сколько мужских и женских комнат. Я узнал этого голос. Его я слышал, когда нас закрыли в гараже. Его, нудный, негромкий и какой-то давящий. Мне он сразу не понравился.
   Агент наконец-то пошёл наверх. Я постарался сделать свой облегчённый вздох как можно более тихим, но ничего ещё не закончилось, Гамма, проводив четвёрку взглядом, крикнула нам:
   -- Все в столовую. В комнаты никто не заходит. Из здания не выходит. Занятия отменены!
   Остальные загалдели, потянувшись к лестнице. Я шёл вместе с толпой, выбиваться было нельзя. Выбиваться нельзя было никогда, только влившись в систему, став максимально тихим и незаметным, можно было спрятаться от обоих Отделов.
   Уже спускаясь по лестнице, я оглянулся - в этом не было ничего особенного, многие с любопытством смотрели на агентов. Пси стоял на верхней ступеньке. В этот раз он поймал мой взгляд. И подмигнул.
   Не знаю, должно ли это было насторожить меня или успокоить. Но я хотя бы не был один.
   Осознавать это было приятно.

Поджогом часто называют умышленное нанесение ущерба имуществу или людям с помощью огня. Не менее часто поджог признаётся преступлением и преследуется по закону.

Как бы грустно это не звучало, Вам придётся это осознать.

Поджигателей преследуют. Поджигателей пытаются поймать. Отобрать у нас спички, бензин и факелы. Посадить нас в клетки, туда, где невозможно увидеть огонь. Лишить того, что радует нас, самого тёплого и приятного в нашей жизни.

Признайте, они не понимают Вас.

Для них огонь это вред и страх. Они бегут от него, или пытаются залить его водой или затоптать. Мы не такие. Мы просто хотим смотреть на пламя и быть счастливыми, но общество считает, что это категорически неправильно.

Мы предлагаем Вам способы избежать подобной несправедливости.

   Я запомнил это утро... надолго запомнил. Особенно первые пару часов, когда мы все сидели в столовой, а наверху люди с электрошоковыми пистолетами обыскивали наши комнаты. Эти часы были намного хуже того, что последовало за ними.
   Потому что тяжелее всего - ждать.
   Ждать, не понимая, что происходит. Ждать, не представляя, что готовит тебе будущее. Сидеть, не отрывая взгляда от дверей и ждать. Пытаться услышать шаги наверху и ждать. Прислушиваться к разговорам и ждать.
   Жаль я не мог просто отключиться ненадолго. Кто-то из моих по ночному одетых товарищей дремал, положив головы на стол, болтал, смеялся или ел. Я бы так не смог. Я сидел у окна, отодвигался от лучей солнца, проникающих всё дальше в комнату и ложащихся светлым пятном на пол, и пытался успокоиться. Хотя, скорее наоборот, я ещё больше распалял себя, пытаясь угадать, что со мной будет.
   Мысленно, я дошёл до настолько пугающих вещей, что если бы агент Второго Отдела предложил просто убить меня сразу, я бы согласился. Так бы было легче.
   Ещё легче, если бы они потом действительно сожгли моё тело. Прах к праху и всё такое.
   Может, я бы успокоился, если бы мог с кем-то поговорить, но из-за Гаммы не было никакой возможности подойти к Пси. Стигма была далеко, Тета... даже хорошо, что её тут не было, они бы схватили её моментально, и увезли, и заперли бы неизвестно где, а может, сделали бы что-нибудь похуже. Я жалел, что Дзет не показывался в общежитии. В его компании я бы чувствовал себя намного лучше.
   Отодвинувшись ещё немного от солнечного луча, я закрыл глаза. Легче не стало.
   Я как раз думал, не лучшим ли выходом будет выскользнуть в окно и попытаться скрыться, когда двери наконец-то открылись.
   Тут же стихли разговоры, все головы синхронно, в едином движении повернулись к входу. На пороге стоял он, обводя нас всех пристальным взглядом, сканируя. Я снова захотел стать невидимым. Как Человек Невидимка в той старой книге. О, это было бы великолепно. Я был бы Невидимкой-Вторым, свободным, абсолютно неуловимым. И я был бы умнее, осторожнее, чем тот, я мог бы творить, что хотел, поджигать что угодно, и они бы никогда, никогда меня не поймали.
   Гамма подошла к агенту, и тот протянул ей листок бумаги, что-то сказав. Она мрачно кивнула. Близнецы остановились у неё за плечом, я видел, как Пси старается прочитать лист. Конечно, я сгорал от любопытства. Мне казалось, что это очень, очень важно, особенно для меня.
   Наконец Гамма повернулась к нам, сжимая листок в ладони. Я ожидал, что она прокричит что-то, но вместо этого она начала медленно обходить столы - один за другим.
   -- Ты, -- она грубо била по спине, плечу или просто тыкала пальцем. - Ты. Вы двое. Ты. Ты...
   Я напрягся. Людей, на которых указывала Гамма, никогда не ожидало ничего хорошего, а сейчас, очевидно, особенно. А она продолжала идти, недовольно глядя на нас.
   -- Вы тоже. Ты. Ты, -- её палец указал прямо на меня.
   Не сказать, чтобы я сильно удивился.
   -- Ещё ты, ты и ты, -- она остановилась, снова проглядела листок и кивнула. - Сидите здесь. Остальные, свободны. Освободите столовую, сейчас! Но из общежития не выходить.
   Я не сдвинулся с места. Пятно света наползало на мои ступни, но я не шевельнулся. Что бы с нами не собирались сделать, оно должно было быть плохо и, скорее всего, болезненно.
   Остальные потянулись к выходу. Медленно, поток людей вытекал из столовой, и Гамма закрыла дверь за последним. Она встала у створок, Фи и Пси - за её спиной. Не иначе, почётная стража.
   Агент неторопливо вышел на середину комнаты. Двое в чёрной униформе тоже следовали за ним, осматривая нас, держа руки у пистолетов, будто кто-то собирался на них кинуться. Их брови были напряжённо сведены, губы плотно сжаты. Хотя, я, наверное, сам казался слишком напряжённым сейчас. Но не только я. Нас осталось около пятнадцати человек, не больше. Мы не были близко знакомы, некоторых я даже в лицо не помнил. Мы не разговаривали, и все смотрели на агентов. Сейчас нас не могло заинтересовать что-либо ещё.
   Агент потянулся к сумке и вытащил из неё тонкую чёрную папку. Пролистал, снова осмотрел на нас, послюнявил палец, переворачивая ещё пару страничек. Кажется, он делал это специально, тянул время, ожидая... не знаю, может, того, что у кого-то из нас сдадут нервы. Кажется, некоторые были на пределе, уже совсем.
   И тут он заговорил.
   -- Общаться будем с каждым отдельно. Думаю, мы сядем там, -- он кивнул в один из углов столовой. - Пока я разговариваю с кем-то, остальные ждут и думают.
   -- О чём? - выкрикнул кто-то. Я подался вперёд. Агент слегка усмехнулся.
   -- О всём, что придёт в голову. Позовите первого, пожалуйста, -- кивнул он сопровождавшим.
   Первым оказался не я. Вторым, третьим и даже пятым тоже. Устав торчать у стены и уклоняться от яркого солнца, я пересел за один из столов. Кроме того, я надеялся с нового места услышать хоть что-то из допроса, но не получилось. Всё, что удавалось уловить -- некоторые неразборчивые фразы. Одна из девушек заплакала, и все долго смотрели на неё, слушая всхлипы. И больше ничего. Совсем. Они сидели и разговаривали, Агент что-то писал в своей папке, а мы ждали, снова ждали.
   Я успел исчертить весь стол пальцем, кинуть десяток недовольных взглядов на Пси, который старательно меня игнорировал, и несколько раз вздрогнуть, когда мимо проходили агенты из Первого. Но они забирали в угол не меня. И я даже не знал, стоит ли расслабляться из-за того, что допрос немного отсрочен или наоборот, больше нервничать.
   Всё закончилось неожиданно. Очередной допрошенный встал со стула и, немного пошатываясь, отошёл к противоположному углу - там собирались все, с кем уже успели пообщаться. Та девчонка ещё немного всхлипывала, и я засмотрелся на неё, когда кто-то прикоснулся к моему плечу.
   Я вздрогнул. Резко дёрнул головой, успел заметить, что Пси наконец-то смотрит на меня широко распахнутыми глазами. И Фи смотрел. И Гамма. И все.
   Поднявшись со стула, я постарался как можно более спокойно уйти в угол.
   На первый взгляд ничего особенно пугающего меня не поджидало. Агент сидел, откинувшись на спинку стула. Второй стул был выдвинут специально для меня. Раскрытая папка лежала почти посередине стола, но документы, или фотографии, или записи, или что вообще могло там быть были закрыты двумя листами белой бумаги.
   Я сел, глядя на него в упор. Он будто расслабился, по крайней мере, уже не поджимал презрительно губы, и выглядел нормально, если можно так сказать. Я тоже попытался расслабиться, но как-то не получилось. Агент повертел в руках чёрную ручку и вытащил из-под белого листа список. Я постарался прочитать как можно больше, но был разочарован. Имя, комната, индивидуальный номер - ничего больше.
   Он записал мой номер в углу чистого листа, и мы снова встретились взглядами.
   -- Ты считаешь себя визуалом или аудиалом? - негромко спросил он. До меня не сразу дошло. Несколько секунд я просто молчал, а потом мотнул головой, собираясь с мыслями.
   -- Визуалом... Да, визуалом!
   -- Как и ещё 80% людей, -- он принялся копаться в папке, сдвинув бумагу. Я попытался незаметно подглядеть туда, опустив взгляд, но он, кажется, не обращал на это внимания. - Раз так, я не буду ничего тебе рассказывать. Просто покажу фотографии. Удобно, не так ведь?
   -- Что рассказывать приходится всего... двадцати процентам? - осторожно спросил я.
   -- Именно так, -- он вытянул несколько фото - пустой стороной ко мне. - Или тебе всё-таки стоит что-то объяснить?
   Я снова замолчал. Это был вопрос с подвохом, точно, определённо, скорее всего, наверное. Я не знал, что ответить, как не выдать себя, но совсем не реагировать было бы ещё подозрительнее, поэтому я кивнул.
   -- О, это всё поджоги. Поджоги и снова поджоги. Ты знаешь, что наш город один из самых безопасных в этом плане? Что пожары здесь случаются редко, очень редко. Это статистика. Ей есть смысл верить.
   Я снова кивнул.
   -- Почему тогда за последние пару месяцев сразу семь домов выгорели дотла. Сезон пожаров? К нам это не относится. Неосторожность? Не так часто же. Что тогда?
   -- Эм... поджог?
   -- Об этом я и говорил, -- он перевернул первую фотографию. Она сразу притянула мой взгляд.
   Я не знал это пепелище, но оно было прекрасно. Обгоревшие балки одиноко поднимались в небо, и - очевидно, фото было сделано в ветреный день - пепел в воздухе. Тонкая чёрная занавесь, будто грязь на фотографии.
   -- А где это? - не удержавшись, спросил я.
   -- Далековато отсюда. Это поближе будет, -- он открыл второй снимок. Я начал лихорадочно переводить взгляд с одного на другой, не зная, какой мне нравится больше. Оба были великолепны, пятна пепла, остатки пожара, запах гари, который я немедленно вспомнил.
   Я мог бы смотреть на них долго, но, к счастью, какая-то часть моей головы работала адекватно. Я смог поднять голову и взглянуть на Агента. А он смотрел на меня. Всё это время, подумал я, он наблюдал за мной.
   Придурок.
   Я, не он.
   -- Это не может быть несчастный случай. Не семь раз подряд. Не с разлитым повсюду бензином. Не когда около сгоревших домов замечали странные компании. Мы забеспокоились уже на четвёртом, а на пятом поняли, что это очень опасно.
   -- Опасно? - переспросил я. Перед глазами всё ещё стояли пятна пепла.
   -- Убедись, -- и он показал мне третье фото.
   Я не вздрогнул потому, что уже это видел.
   Тело, лежащее на тротуаре. Лужи бензина вокруг. Красные и чёрные пятна ожогов, скрюченные пальцы, лицо, закрытое белой тканью. Это должно было быть мерзко и отталкивающе, но я всё равно смотрел. Меня отвлекало отражение пламени в лужицах, мой мозг с трудом воспринимал помеху. Это было неправильно. Должно было быть неправильно. Просто...
   -- Пугающе, -- сказал я вслух. Я знал, что это должно пугать. Люди не должны быть такими. Чужие страдания должны волновать их больше мыслей об огне. Но у меня не получалось волноваться.
   К счастью, Агент понял меня совсем по-другому.
   -- Да, это пугающе. Поэтому я пока не буду показывать тебе остальные фото, -- он прикрыл снимок белым листом. - Альф, почему в твоей комнате пахнет бензином?
   Я знал, что нужно было проветривать чаще.
   -- Я как-то работал в гараже. Запах мог принести мой сосед. Или надуло через открытое окно. Я не знаю.
   -- Не много ли отговорок? - я думал, что он улыбнётся или хотя бы усмехнётся, но на его лице всё ещё не было никаких эмоций.
   -- Просто говорю, что пришло в голову.
   -- И думаешь, что это честно?
   Я заглянул ему в глаза. Карие, с чёрными точками на радужке.
   -- Да.
   Ну... почти честно. Я правда выдал все отговорки, которые пришли в голову.
   -- А что ты делал в гараже?
   -- Мы убирались там как-то... Давно.
   -- Насколько давно? Запах держится не так уж и долго.
   Я чуть не возразил ему. Во всём, связанном со следами поджогов, я разбирался явно лучше.
   -- Может, несколько месяцев назад.
   Он кивнул.
   -- Хорошо. А в твоём шкафу - вся твоя одежда?
   Мне определённо не нравились эти вопросы. Совсем. Я бы лучше посмотрел на фотографии.
   -- Часть в стирке.
   -- А пустой ящик в столе? Для чего он?
   Я напрягся. Ответить на это честно и логично было сложно.
   -- Он... ни для чего. У меня не настолько много вещей.
   Несколько мгновений мы снова переглядывались. Наконец он притянул к себе листок.
   -- Подожди ещё там, -- он кивнул в сторону уже допрошенных.
   Я поднялся со стула, не понимая, сняли ли с меня хотя бы часть подозрений или наоборот всё стало хуже. Мне тут же начало казаться, что я врал, врал неумело и безрассудно.
   Не знаю, сколько времени ещё прошло - следить было не по чему. Я устал сидеть. Мне хотелось поесть, сходить в душ и вернуться в комнату. Чем скорее, тем лучше. Но Агент продолжал вызывать нас, одного за другим. Те, кто уже был допрошен, сидели у стены. Мы не разговаривали и старались не переглядываться. Та девчонка шмыгала носом и тёрла глаза. Парень, сидящий на соседнем стуле, постоянно раскачивался, задевая меня спинкой и нервно озирался. Даже я, наверное, вёл себя спокойнее.
   Наконец последняя девушка встала, направляясь к нам. Агент повернулся к своей свите и сказал что-то, негромко.
   Гамма, до этого момента наблюдающая за нами, спросила:
   -- И что теперь?
   -- Теперь я бы попросил всех подойти сюда, -- он вышел на середину комнаты и похлопал рукой по пустому столу. Грубость в её голосе его совсем не задела, или он не подал виду.
   Мы нерешительно потянулись вперёд. Мне досталось место в первых рядах у стола. Сначала я даже слегка обрадовался - всё-таки было очень любопытно, что для нас приготовили. Но потом трое остальных внесли в столовую коробку, в которую я ночью засунул свои фото.
   Я мысленно застонал.
   Ну, конечно, они её нашли. Как могло вообще быть иначе? Чтобы спрятать от них, нужно было замуровать её в подвале, утопить, сжечь, и то они обнаружили бы пепел.
   Агенты подняли коробку. Я отступил на полшага.
   И на стол высыпались фотографии.
   Я старался, правда, старался. От этого, в конце концов, зависела моя жизнь. Ну, хотя бы свобода. Или возможность заниматься тем, что я любил. Я пытался незаметно отвернуться, отвести взгляд, просто сосредоточиться и не позволить себя завлечь. У меня почти получилось.
   А потом Агент сказал: "А как вам это", и поднял единственную цветную фотографию с огнём. Я взглянул на неё и пропал. Воспоминания меня затянули. Это ведь был мой первый нормальный, "правильный" пожар. Тот, когда я ещё не подозревал об опасности, и просто хотел, чтобы всё вокруг горело.
   Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не Пси.
   Кто-то схватил меня за плечо, резко оттаскивая в сторону. Я уже почти возмутился, но на меня рявкнули:
   -- С дороги!
   Я, как всегда при встрече с Гаммой и компанией, предпочёл заткнуться и отойти в сторону. Пусть это была и не Гамма, но она сама уже стояла у меня за спиной.
   -- Что ты делаешь? - спросила она с нотками раздражённости в голосе. Наверное, она нечасто позволяла близнецам действовать по своей инициативе.
   -- Мы тоже должны это видеть, не так ли? - спросил Пси, всё ещё сжимая моё плечо. - Мы должны знать о всём, что происходит у нас.
   Поспорить с этим Гамма бы не могла. Поэтому все расступились, пропуская её и близнецов к столу.
   -- Что это вообще такое? - брезгливо спросила она, поднимая одну из моих вырезок. - Какая-то ненормальная гадость.
   Наверное, стоило на неё обидеться.
   -- Мы нашли это спрятанным на чердаке, в одной из коробок с книгами. В соседней коробке была одежда, пахнущая бензином. Кто бы это не собрал, он страдает некоторой... болезненной страстью, -- ответил Агент. Я мысленно сделал пометку. Болезненная страсть. Звучало неплохо.
   -- Хотите сказать, у нас тут живёт двинутая на пожарах тварь? Кажется, я знаю одну.
   Я напрягся. Пси, наверное, тоже, хотя по нему было совсем не видно. Он просто переводил взгляд с Агента на Гамму и назад, а я старался не смотреть на фотографии. Гамма продолжала:
   -- Её зовут Тета. Угловая комната на последнем этаже. Но я не видела её уже...
   -- Это она? - Агент снова открыл папку, которую держал под мышкой, и вытянул из неё фото.
   Я уставился на снимок. Волосы были короче и чище, шрам ещё не появился, но всё равно я её узнал. Видеть Тету без улыбки было... странно.
   Гамма кивнула.
   -- Да, она. Постоянные пропуски занятий, отсутствие на собраниях, в конце квартала я собиралась написать заявление на её исключение. Но она пропала.
   -- Когда? - тут же спросил Агент. Гамма пожала плечами.
   -- Около недели назад. А вы откуда о ней знаете?
   Все остальные молчали, с любопытством слушая. Даже перешёптываться и шмыгать носами перестали.
   -- Первый Отдел передал информацию. Им уже приходилось с ней сталкиваться. Когда найдём, -- он убрал фото обратно в папку, -- с ней будем работать уже мы.
   Бедная, бедная Тета. Ей ни в коем случае нельзя было здесь показываться. Ей стоило спрятаться, чем дальше, тем лучше. Хорошо, что она поняла это сразу.
   -- А что с одеждой? На ней нет бирки или...
   -- Нет, всё форменное, размер средний. Ни надписей, ни вещей, забытых в карманах. К сожалению, -- добавил Агент. Я, правда, об этом совсем не жалел.
   Гамма обвела нас всех мрачным взглядом.
   -- Хорошо, и что нам делать теперь? Что делать с этими? - она кивнула на нас, подозреваемых.
   Агент тоже осмотрел нас и вздохнул.
   -- Контролировать перемещение всех. Не только этих, всех. Но этих особенно. Эту, -- он кивнул на девчонку с опухшими от слёз веками, -- отправить провериться к гинекологу и поставить на учёт. У этих двоих, -- кивок в сторону пары парней, одним из которых был самый нервный, -- мы кое-что конфисковали. На днях Первый с ними разберётся. Если возникнут ещё вопросы, мы вернёмся.
   Я мысленно облегчённо вздохнул. Кажется, в этот раз мне повезло. По идее, мне стоило проанализировать всю ситуацию, осознать свои ошибки и их возможные последствия, и больше не подходить к бензину и спичкам ближе, чем на километр
   Но вы же понимаете, что я не мог.
   -- Постоянная бдительность, -- на прощание Агент бросил нам девиз обоих Отделов, и, развернувшись на каблуках, удалился. Оставшиеся из Первого принялись собирать фото назад в коробку. Я попрощался со своей коллекцией. Это было грустно. Я даже не знал, когда смогу начать собирать новую.
   Гамма щёлкнула пальцами, подзывая близнецов, и прикрикнула на нас:
   -- Свободны! Расставьте стулья по местам. С теми, про кого он говорил, я разберусь завтра!
   Мы быстро расступились, пропуская их к дверям. Та девчонка снова начала плакать. Я невольно задумался, что конкретно заставил её рассказать Агент. И чем занимались те парни -- воровали понемногу, или хранили у себя что-то запрещённое? Но это не имело смысла. Главным было то, что сейчас я был относительно свободен. Меня не забрали, не убили где-то в застенках Второго Отдела. Но этот день чудовищно меня вымотал.
   Больше всего мне тогда хотелось что-нибудь поджечь.

Для начала: просто знайте, что Вы не одни.

Мы, те, кто написал эту книгу, собрал наши знания и опыт, мы всегда будем с Вами.

Все поджигатели, которые сейчас живут на Земле или жили когда-то - тоже с Вами. Мы все поддерживаем друг друга морально. Мы готовы помочь чем угодно, когда только понадобится.

Вспомните Герострата. Мы все искренне сомневаемся, что он поджёг храм Артемиды Эфесской только чтобы выжечь своё имя в истории. Его вело нечто иное. Жажда огня, желание посмотреть, как пламя охватывает мраморные колонны и поднимается всё выше.

Вспомните Жана Батиста Мурона - устроившего целую серию поджогов больше трёхсот лет назад. Его приговорили к заключению в тюрьме сроком 100 лет и 1 день. И он отбыл весь срок. Все 100 долгих лет. Мы сомневаемся, что он выдержал бы подобное, если бы воспоминания об огне не согревали его.

Подумайте о всех, кто сжигает храмы. Поджигает других. И, конечно, о тех, кто обливает себя бензином и мокрыми пальцами зажигает спичку.

Считайте их сумасшедшими, но они все с Вами. Они всегда рядом. И Вы, Вы часть нашего общества, нашей семьи, в которой все связаны любовью к огню. Поэтому Вы никогда больше не будете одиноки.

   Не знаю, казалось ли мне, заразился ли я паранойей от Пси, но я начал думать, что за мной следят. Везде, начиная с общежития, обстановка в котором после обыска стала намного более нервной: все подозрительно косились друг на друга, принюхивались, выискивая запах гари (конечно, слух про поджигателя разнёсся мгновенно), а Гамма взяла за привычку без стука заходить в некоторые комнаты. Это был какой-то особенно жёсткий метод контроля. Пси сказал мне, что с нетерпением ждёт того момента, когда его сестрёнка решит проверить мужской душ.
   -- Как ты можешь над этим смеяться? - спросил его я.
   -- На самом деле я нервничаю, -- на этом разговор закончился. У нас даже не получалось нормально пообщаться. Пси был со своей ненормальной семейкой, Стигма, видимо, в больнице. Я мог поговорить о чём-то только с Дзетом.
   -- Меня не удивляет происходящее, -- сказал он как-то, угощая меня кофе после занятий. - Люди всегда стремятся уничтожить всех, кто от них отличается. Ксенофобия, и не более того.
   -- И что делать нам?
   -- Терпеть, но не бояться. Ни в коем случае не бояться. И быть умнее, конечно, -- поджал плечами он.
   Самой сложной частью этого плана было "не бояться".
   -- Я дам тебе книгу на эту тему, -- пообещал он. На следующий день он протянул мне "Над кукушкиным гнездом". На обложке было написано карандашом: "1984 подошла бы лучше, но у нас она запрещена".
   Я стёр эту надпись. Как бы я ни старался не бояться, упоминаний о чём-либо запрещённом сейчас следовало избегать. Гамма могла в любой момент поинтересоваться, что это я там читаю.
   Так и произошло. Ну, почти.
   Я сидел после обеда в столовой и читал про душевнобольных, когда на книгу упала тень. Я даже голову не успел поднять, как Пси уже вытянул её у меня из рук.
   -- Неплохой выбор, -- тихо сказал он. - Мне нравится конец.
   -- Что тебе нужно? - я покосился направо. Там сидела Гамма и Фи.
   -- Она думает, что я проверяю, что ты читаешь, -- проследил направление моего взгляда Пси. - Приходи завтра после собраний к пожарному выходу. Мы со Стигмой хотим прогуляться.
   -- Что... -- я не успел уточнить. Он бросил мне книгу и удалился.
   Мысленно выругавшись на всю их семейку, я продолжил читать, но текст не шёл в голову. Я думал, насколько опасно сейчас будет идти куда-то втроём, кто это может увидеть и чем это может закончиться.
   Но, конечно, я не стал отказываться.

****

   Когда я обогнул Дом, Стигма уже стояла около задней двери. Она облокотилась на стену, скрестив на груди руки. Волосы, как всегда закрывали лицо. Я попытался угадать, как она отреагирует, если я попытаюсь убрать их, чтобы всё-таки посмотреть ей в глаза.
   Заметив меня, она коротко кивнула. И спросила, насмешливо:
   -- И как тебе понравился допрос?
   -- Лучший опыт в моей жизни. Рекомендую.
   -- А я думала, лучшим были поджоги.
   -- А нам обязательно говорить об этом посередине улицы? - спросил я, оглядываясь. Как я уже говорил, мне постоянно казалось, что за мной следят. Поэтому я подозревал, что стоит прозвучать слову "поджог", из ближайших кустов выпрыгнут агенты с электрошоковыми пистолетами наперевес.
   Стигма лишь усмехнулась.
   -- Предлагаешь залезть под кровать, занавеситься одеялом и шептаться об этом? Спасибо, нет. Это глупо.
   -- А если нас поймают?
   Она пожала плечами.
   -- Пусть. Это лучше, чем прятаться постоянно и дрожать от каждого шороха.
   -- Но ты что-то не стремишься поджигать всё подряд, чтобы показать, как не боишься прятаться.
   -- Не путай благоразумие с сумасшествием, -- бросила она. Я хотел уточнить, где тут благоразумие, но решил не ссориться. Я всё ещё не мог ощутить тот момент, когда Стигма начинает злиться, и остановиться.
   Дверь пожарного выхода открылась. Я вздрогнул, но это был Пси.
   -- Тут никого, да? - спросил он, аккуратно закрывая за собой створку. - Хорошо.
   -- Ещё один, -- фыркнула Стигма. - Вы слишком нервничаете, вы оба.
   На Пси её слова не произвели особого впечатления. Оправдываться он и не думал.
   -- Тебя не допрашивали и твою комнату никогда не обыскивали. Вот пообщаешься с агентами Второго, потом поговорим, -- он стремительно двинулся вглубь квартала.
   Стигма ничего не ответила, и я решил наконец перевести тему.
   -- Куда мы идём?
   -- В одно секретное место, -- откликнулась Стигма.
   -- Почему секретное?
   -- Я бы сказала, что это секрет, но ты и так знаешь.
   -- Оно хотя бы далеко? - я догнал Пси, спрашивая уже у него конкретно. Добиваться от Стигмы какой-либо информации бывало... сложно.
   -- За двадцать минут дойдём. Ты точно запомнила, где это?
   -- Да. И ты уже сворачиваешь не туда, -- бросила Стигма, обгоняя нас. Как и всегда, мы пошли за ней. И как бывало часто, я не понимал, что происходит.
   Я поделился этим с Пси. Он пожал плечами.
   -- Мы тоже не очень-то понимаем. Только пытаемся узнать.
   -- Это странно, знаете. Как я вообще могу быть уверен, что вы не замаскированные агенты и не ведёте меня на ещё один допрос или вроде того, -- фраза вырвалась у меня сама собой. Я так не думал. Это было бы слишком уж ненормально. И, да, было не смешно.
   Но Пси рассмеялся в голос.
   -- Видишь? - сказал он Стигме, которая даже не повернулась. - Он тоже так думает!
   -- Что кто-то из нас - замаскированный агент? - уточнил я.
   -- Что кто-то любит врать, -- прошипела Стигма.
   В этот момент я окончательно запутался, а лезть к Стигме с расспросами не было никакого желания. Поэтому я просто продолжил идти, надеясь получить все ответы чуть позже.
   Или хотя бы остаться на свободе.
   Стигма уверенно вела нас между домов. Пару раз мы, пригнувшись, проскальзывали под окнами первых этажей спальников. Перелезли через забор. Ещё немного попетляли между домов - я уже сомневался, что смогу вернуться назад, если что, но ни Пси, ни Стигма не высказывали никакого беспокойства. Правда, Пси постоянно оглядывался по сторонам, но он всегда так делал, так что всё должно было быть нормально.
   Правда, пока мы шли... Я серьёзно задумался, могу ли доверять им так, как Дзету например.
   Развить эту мысль я не успел, потому что Стигма резко остановилась.
   -- Это здесь, -- сказала она.
   Я посмотрел через её плечо. Ничего необычного не увидел - ещё один спальник - дом на пару десятков квартир. В нём не было ничего необычного, но Сигма имела в виду и не его.
   Пси вытянул руку, указывая точнее. Я и не обратил внимания сразу - у торца дома была пристройка. Обычный вход в убежище на случай налёта или чего-то вроде. Я был в таком у нас в общежитии, точнее, я мыл его на общественных работах. Ряд ступенек, ведущих вниз, тесные комнаты, перегорелые лампочки - мрак, одним словом.
   -- Зачем нам туда? - всё же не удержался от вопроса я.
   -- Сейчас и посмотрим, -- ответила Стигма и решительно двинулась к дому. Пси попытался схватить её за плечо, не успел, бросился за ней. Мне оставалось только догонять.
   -- Подожди, нельзя же так сразу. Давай осмотримся!
   Стигма резко обернулась, взмахнув прядями волос. В который раз мне показалось, что я заметил её глаза.
   -- Зачем? Ты думаешь, тут кто-то есть?
   -- Всё может быть, -- выдохнул он. - Давай хотя бы обойдём вокруг дома.
   Стигма пожала плечами. Я молчал.
   -- Ладно. Это не повредит. И времени много не займёт, -- последнюю фразу она пробормотала себе под нос, разворачиваясь к углу дома.
   Мы быстро обогнули фасад, Пси не сводил взгляда с окон - проверял, не следят ли за нами, наверное. Я просто осматривался, пытаясь понять, где мы. Всё тот же спальный район - мы всего на несколько кварталов отошли от нашего Дома Собраний. Шаблонные пятиэтажки, кусты с уже желтеющими листьями, ничего необычного.
   Мы обогнули дом, и Стигма ускорила шаг. Ладно, мне тоже уже не терпелось узнать, куда меня привели. Мы почти пролетели мимо небольшого палисадника (сетка-ограда, обвившие её засохшие розы, деревья, листья на земле), но я услышал знакомый звук.
   Треск пламени.
   Я остановился. Пси тоже, сразу за мной, принюхиваясь. Стигма повернулась, явно собираясь спросить, какого мы её тормозим, но не сказала и слова. Она тоже услышала.
   Мы смотрели на сетку, пытаясь за побегами роз и деревьями различить огонь. А потом, не сговариваясь, метнулись внутрь.
   Вход был где-то в стороне, но искать его не было времени, и мы полезли прямо через ограду. Я разодрал запястье о сетку, Стигма запуталась в розах, мы вытащили её вдвоём и быстро пошли на звук. Треск раздавался всё отчётливее, теперь мы слышали и запах гари. Несколько шагов, и мы уже видели отблеск огня среди кустов и разросшейся травы. Быстрее, ещё быстрее, и нам снова пришлось резко остановиться.
   Посередине палисадника горел небольшой костерок из сухих ветвей, побегов и листьев. Дым тонкой струёй поднимался в небо. А у костра, скрестив ноги, прямо на земле сидела Тета.
   На ней была чёрная куртка, которые мы надевали на поджоги. На голове - венок из засохших роз. Одежда в обломках веток и листьях. И она улыбалась, глядя на нас.
   -- А что вы тут делаете, ребятки? - спросила она, абсолютно не удивившись нашему появлению. Просто, совсем.
   Я не знал, на что смотреть: на костёр или на неё.
   Стигма тяжело вздохнула. Тяжело и... расстроенно. Но я был слишком отвлечён, чтобы об этом задуматься.
   Пси отвёл взгляд от костерка и посмотрел на Тету. А потом сказал:
   -- Знаешь, тебя ищем.

Но вернёмся к практике.

Первым делом, Вам стоит узнать, что ждёт Вас в том случае, если Вы попадётесь в руки стражей общественного порядка (или как они себя там называют).

Отметим сразу, если Вы нанесёте поджогом вред себе или собственному имуществу, это не посчитается преступлением вообще. Вам могут вынести предупреждение или задуматься о Вашей нормальности, но не более.

Если же Вы подожгли нечто чужое, то придётся расплачиваться за это в зависимости от того, что пострадало при пожаре. Если это что-то не слишком ценное, вроде машины, сарая или просто двери надоевшего Вам соседа (два зайца сразу - навредите соседу и порадуйте себя!), то Вы отделаетесь денежным штрафом.

   -- "Дождь лил четыре года, одиннадцать месяцев и два дня. Воздух был настолько пропитан влагой, что рыбы могли бы проникнуть в дом через открытую дверь, проплыть по комнатам и выплыть из окон..."
   Пси, сидящий рядом со мной, отчётливо фыркнул.
   -- Вас не смущает то, что это откровенно невозможно. (если вы дочитали до этого момента - подарите мне кексик. пожа-алуйста.)
   Стигма недовольно посмотрела на него поверх книги -- средних размеров тома в потрёпанной тёмно-зелёной обложке.
   -- А тебя не смущает, что это называется "магический реализм"? Заткнись и слушай. Это моё любимое место.
   Пси снова фыркнул, но не стал спорить. Стигма продолжила:
   -- "Бывало, он затихал и тогда люди принаряжались, их лица в ожидании погожего дня сияли радостью."
   Я откинул голову назад и закрыл глаза. Место было не самым удобным: мы втроём сидели у стены в читалке. Мы не прятались специально, но точно не хотели, чтобы нас нашли. Поэтому мы прошли через лабиринт стеллажей, завернули в тупик у стены с окном, из которого бил яркий полуденный свет, и устроились там. Сигма показала книгу, которую она сняла с полки по пути через отдел художественной литературы, и сказала, что хочет почитать вслух. Мы согласились.
   Это был прекрасный день. Гамму, по словам Пси, вызвали куда-то в Первый Отдел: то ли для получения новых инструкций, то ли для награждения за всех избитых нарушителей. У Стигмы был выходной. Дзет пропал куда-то по своим делам, но сейчас я как-то и не думал о встрече с ним.
   Мне даже не так уж сильно хотелось что-то поджечь.
   -- "Как во времена эпидемии бессонницы, о которой Урсула вспоминала в те дни, стихия сама заставляла людей избавляться от скуки".
   Стигма была отличным чтецом. Она не торопилась, но не растягивала слова. Её голос находил идеальный ритм, звучал глубоко и размеренно. В моей голове сами собой возникали картины. Город, затерянный в джунглях, невероятно далеко: на другом континенте, в другом веке, в другой вселенной. Вода, затапливающая улицы, и золотые рыбки, плывущие прямо над тротуаром. Это всё было так невероятно, но негромкий голос Стигмы заставлял меня поверить.
   Кажется, меня одного.
   Не открывая глаз, я услышал, как Пси зевнул. И хлопок резко закрывшейся книги.
   Настала моя очередь недовольно на него смотреть.
   -- И что тебе не нравится? - спросил я.
   -- Это скучно. И слишком странно, -- он слегка поморщился. - Я не люблю книг, в которых описаны настолько нереальные вещи.
   -- Но послушай, как красиво она написана! - воскликнула Стигма. Амулеты на её шее звякнули.
   Пси восхититься не торопился.
   -- Я бы поискал что-нибудь более... реалистичное, знаете. Например, Стейнбека.
   -- Он невероятно занудный!
   Я не знал, стоит ли согласиться или возразить. Я не читал.
   -- Про что он пишет? -- спросил я.
   Пси пожал плечами.
   -- Про жизнь. И про людей. Реализм без всяких магических выкрутасов.
   Стигма закатила глаза.
   -- Какие вы, ребята, скучные.
   -- Да ладно. Мне хотя бы интересно узнавать о том, что было раньше.
   -- Из художественной литературы? - саркастически усмехнулась Стигма.
   -- Это лучше, чем из учебников, -- пробурчал Пси.
   И я был с ним полностью согласен.
   В учебниках по истории было не так уж много информации о том, что было до. До всего этого. Хотя, в учебниках можно было найти причины этого. Перенаселение. Нехватка ресурсов. Локальные конфликты. Уже не локальные конфликты. Ядерные бомбы. Ядовитые газы. Землетрясения и огромные волны, вызванные бомбами. Катаклизмы - красивое, но пугающее слово, уже не помню, где я его прочитал.
   Я плохо помню цифры. Кажется, после этого на Земле осталось около четверти населения. А потом в учебниках писали, что человечеству невероятно повезло, потому что люди смогли сделать то, чего у них обычно не получалось: договориться. Собраться, подумать и найти решение. Что нашлась незаражённая область, вокруг которой было достаточно плодородных земель и источников чистой воды. Что удалось собрать достаточно ресурсов, и что не были потеряны нужные знания. Получилось сделать ещё одну попытку. Общество, новая версия, по возможности улучшенная.
   Мы, правда, пытались всё исправить. Сделать лучше. Мы начали контролировать рождаемость, чтобы не допустить перенаселения снова. Детей выращивали сначала в специальных центрах, потом переводили в общежития, обучали на собраниях. Никто из нас не знал, что такое "семейный очаг", но зачем? У нас были центры. У нас было образование. Нас кормили, растили, готовили к реальной жизни сразу. Когда нам исполнялось восемнадцать, нас начинали обучать азам будущей специальности. К двадцати двум мы переселялись в отдельные квартиры и работали там, где было необходимо. Все были устроены. Всё функционировало. Все знали, что всё было хорошо.
   Никто не жаловался. А если пытались, их находил Второй Отдел.
   Так было сейчас. То, что было до представлялось мне необычным, соблазнительным и... пугающим.
   Дзет как-то спросил меня, хотел бы я, чтобы всё снова стало, как раньше.
   Я не знал, что ответить.
   Я не знал, что было раньше. Учебники, книги, старые фильмы из фото - ничего из этого не давало полной картины, настоящего знания. И я не был уверен, что моя жизнь в общежитии, уже расписанная по пунктам, плоха. Может, немного. Может, если бы в ней не было Гаммы, и всем можно бы было поджигать, что им нравилось, то я бы...
   -- Альф? - голос Стигмы вырвал меня из размышлений. - Ты хочешь дальше читать "Сто лет"?
   Я немного растерянно кивнул.
   -- Видишь? - она повернулась к Пси. - Нас двое, а ты один. Большинство побеждает, поэтому мы читаем дальше.
   Пси пожал плечами, откидываясь на стену и скрещивая руки на груди.
   Стигма открыла книгу, полистала страницы, разыскивая место, на котором мы остановились, и размеренно продолжила.

Продолжим. При поджоге сухой травы, если пожар не распространится, Вы снова получите только штраф. Но если Вы решитесь взяться за что-то покрупнее, вроде квартиры или целого дома, то готовьтесь не только к выплатам компенсаций, но и к тюремному заключению.

Мы просто предупреждаем. Будьте осторожны.

И, мы полагаем, что очевидно, если Вы решите поджечь кого-то, например, вашего злостного врага или случайного прохожего, то судить Вас будут уже за причинение вреда здоровью или, что очень вероятно, за убийство. Мы категорически не рекомендуем делать что-то подобное, и не только потому, что вы рискуете своей свободой, но и потому, что это противоречит всем нормам морали. Мы поджигаем, чтобы порадовать себя, а не чтобы навредить другим.

   Я постепенно растворялся в её голосе и книге. Пси, кажется, засыпал, его голова медленно склонялась к моему плечу. Стигма перелистывала страницы, сохраняя ритм.
   -- "...где воображение Аурелиано Второго превращало дирижабль в летающего слона, который ищет местечко, где бы прикорнуть среди туч".
   Конечно, долго быть счастливыми нам не позволили.
   Я уже ненавидел звук резкого открывания двери - он не сулил ничего хорошего. И сейчас я услышал именно его, пусть и приглушенно через лабиринт полок читалки.
   Стигма замерла, не перелистнув до конца страницу. Пси дёрнулся, в панике открыв глаза. Я просто не знал, как реагировать.
   До нас донеслись звуки шагов и чьих-то голосов. Очень неразборчивых. Тихих и, кажется, нудных.
   Я был уверен, что это не паранойя. Я был уверен, что это он.
   Пси быстро поднялся на ноги и схватился за ручку оконной рамы. Потянул на себя, рама предательски заскрипела.
   -- Помогите, -- прошипел он. Я тоже вскочил, тоже дёрнул. Окно приоткрылось даже не наполовину, но достаточно, чтобы мы могли вылезти. Я уже собирался вскарабкаться на подоконник, но Стигма оттеснила меня. И сунула мне в руки книгу.
   -- Я закрою снаружи. Будьте осторожны, -- шепнула она, забираясь на подоконник.
   -- А... -- больше я не могу ничего сказать. И не успел бы, потому что Пси уже тянул меня к полкам.
   -- Пошли. Нужно отвлечь их, -- он всё ещё говорил шёпотом. За нашими спинами снова заскрипела рама.
   -- Почему? - спросил я, засовывая книгу на ближайшую полку.(сейчас, она лежит у меня в кармане. другое издание, в мягкой, но такой же потрёпанной обложке. Стигма была права - книга прекрасна.) - Почему мы просто не ушли все?
   -- Нас могли бы заметить, -- напряжённо ответил он, осторожно выглядывая из-за ближайшего стеллажа. - Нельзя, чтобы нас связывали со Стигмой. К тому же, сейчас мы можем что-нибудь узнать...
   Я кивнул. Мы прошли несколько поворотов книжного лабиринта, ориентируясь по отголоскам разговоров. Теперь я был уже полностью уверен, что это Агент. Чем ближе мы подходили, тем больше я узнавал голос. С каждым стеллажом, с каждой буквой алфавита на карточке с полок.
   Мы обогнули ещё один ряд и столкнулись с ними.
   В этот раз с ним было всего два агента из Первого. Они были такие одинаковые в своей форме и с короткими стрижками, что я сомневался, были ли это те же самые. Может, да, а может, и совсем нет.
   Он с любопытством посмотрел на меня. Кажется, в его глазах я из просто подозрительного превратился в особенно подозрительного. Тем хуже.
   -- Что вы тут делаете? - спросил Пси. В его голосе явно можно было услышать интонации Гаммы. Не так грубо, но...
   -- Мы проводим обыск, -- сказал Агент. - Вытащив ту же самую папку (мне показалось, что она стала толще), он достал листок, наверное, с приказом или разрешением. - Нужно тут всё осмотреть. Я планирую искать улики, а мои коллеги, -- он кивнул в сторону остальных, -- запрещенные книги.
   Мысленно я расстроился. Я любил запрещённые книги наравне с остальными. И не особенно понимал, что же в них такого... запрещённого.
   -- Вам нужна помощь? - спросил Пси. Я чуть не застонал. Не хватало ещё, чтобы нас заставили помогать тем, кто мог нас арестовать. Или вообще убить. Я хотел, чтобы Агент отказался, но он неожиданно мягко протянул.
   -- Общественные работы, да?.. Звучит неплохо. Выдайте им копии списков запрещённой литературы, -- бросил он своей свите. - Сегодня осмотрим архив, завтра - читальный зал.
   Пси кивнул и первым повернулся за листами бумаги, которые один из агентов достал из своего чёрного портфеля.
   -- Мы можем работать вдвоём... Кстати, хотел спросить, как к вам обращаться?
   -- Хет, -- бросил Агент разворачиваясь и делая нам знак следовать за ним в архив.
   Но тогда я не думал о его имени. Не смотрел. Не слушал. У меня в голове снова и снова повторялась эта фраза.
   Завтра они будут обыскивать читалку. Завтра они вытащат все книги и перетряхнут все полки. Они найдут всё.
   Включая конверты с фото, которые я спрятал за кулинарной энциклопедией.

****

   Я пытался. Я искренне пытался сделать хоть что-то. Мне очень нужно было вернуться к тем полкам в читалке, схватить фотографии, спрятать их под куртку и незаметно скрыться. Проблема была в том, то я не мог.
   Не мог, потому что агенты очень навязчиво за нами присматривали. Потому что каждый раз, когда я готов был сорваться, считая, что этого никто не увидит, Пси толкал меня локтём и взглядом показывал, что нас всё ещё контролируют. Кто-то из этих троих постоянно смотрел на нас.
   За все несколько часов, что мы работали в хранилище, сортируя книги, выискивая запрещённые по списку - не было не одной возможности сделать хоть что-то.
   Я ненавидел себя за такой недальновидный выбор места для фотографий. Пси нервничал, постоянно оглядываясь и путая книги. Мы должны были выглядеть слишком подозрительно. Настолько подозрительно, что я удивился, как нас не исчезли там сразу.
   Примерно в конце первого часа работы, Хет, до этого рывшийся на стеллажах, подошёл к нам.
   -- Я уже спрашивал, чем вы тут занимались? - сказал он, переводя взгляд с меня на Пси.
   -- Искали, что почитать, -- более чем честно ответил я. - Для внеклассных занятий.
   Он, будто бы потеряв к нам интерес, отвернулся, пробурчав под нос что-то похожее на "похвально". Мы вернулись к работе.
   Если не считать напряженной обстановки, это было очень и очень скучно. Мы просто осматривали полку за полкой, возвращали на места перепутанные книги, складывали их в аккуратные стопки. Находя что-то необычное, мы сверяли название со списком, но ни одной запрещённой так и не обнаружили вообще.
   Я шёпотом поделился этим открытием с Пси. Он осмотрелся и убедившись, что агенты видят нас, но услышать не могут, прошептал в ответ:
   -- Потому что Дзет давно унёс их все отсюда.
   Я не сдержал усмешки.

Однако, поджог поджогу рознь.

Согласно Кодексу Преступлений, кроме умышленных поджогов, которые интересуют нас, существуют нарушения правил пожарной безопасности или относительно невинное неосторожное обращение с огнём.

К сожалению для всех нас, самым худшим и опасным для общества считается именно умышленный поджог. Такие поджоги в свою очередь делятся на неподготовленные, подготовленные или продуманные. Многие из нас предпочитают подготовленные поджоги, при которых воспламеняющиеся материалы приносятся с собой в нужное место.

Полезно знать, что самый большой срок (при одинаковом уровне повреждения чужого имущества) грозит Вам за продуманный поджог, при котором используются специальные устройства, вроде бомб, зажигательных смесей, и т.д. Неподготовленный поджог карается наименее жёстко.

Именно по этой причине ранее мы советовали Вам не попадаться с материалами для поджогов в рюкзаке. Потому что в таком случае поджог примут за подготовленный и наказание будет намного хуже.

   Мы закончили, когда солнце начало клониться к горизонту. Мы обошли всё хранилище, от одной стены от другой. Перебрали все книги. Поставили всё ровно. Проверили по списку. Разве что только пыль на полках не вытерли. Мы бы честно могли быть довольны своей работой.
   В отличие от Агента.
   Он прошёл мимо нас, сбавив шаг, и бросил что-то вроде "спасибо за помощь". Выглядел он немного разочарованно - он ведь не нашёл ничего интересного.
   Ну ничего. Это ненадолго. Уже на следующий день он должен был быть очень, очень доволен.
   Нет. Я не мог этого допустить.
   Мы подождали, пока агенты пройдут к дверям. Вот они уже около стола библиотекаря, за которым Дзет обычно пил кофе. Вот они открывают дверь, а мы, специально отстав, только вышли из хранилища...
   Не сговариваясь, мы беззвучно повернули в лабиринт полок. Я шел по памяти. Нужно было просто сделать всё очень быстро и тихо. Схватить конверты, спрятать в куртке и уйти. А потом действительно сжечь эти чёртовы фотографии! Я ускорил шаг, готовясь услышать, как хлопнет дверь за их спинами, и мы наконец останемся одни, и точно сможем закончить всё нормально.
   Конечно, этого звука я не услышал.
   Глупо было даже ожидать.
   Вместо него тишину читалки нарушил голос Агента:
   -- Где эти двое?
   Пси замер за моей спиной.
   -- Эй! К выходу, быстро! - это кричал один из свиты. Точь в точь интонации Гаммы.
   Я тяжело вздохнул. Но ведь ничего ещё не было потеряно. Я мог успеть, главное было действовать аккуратно, пока они не заметили, и...
   Пси покачал головой.
   -- Не получится, -- прошептал он. И повернул назад.
   Мне ничего не оставалось, кроме как пойти за ним.
   Агенты ждали нас у дверей. Ладони на рукоятках пистолетов. Напряжённые лица. Я уже чувствовал себя кошмарным преступником, убийцей, опасным маньяком, чокнутым поджигателем, которого стоит немедленно изолировать от общества. Не удивлюсь, если именно так они и думали.
   -- Что вы там делали? - спокойно спросил Хет, глядя на меня.
   -- Хотели прихватить с собой пару книг. Мы сюда вообще-то за этим пришли, если вы не помните, -- ответил за меня Пси. И хорошо. Мне в голову слова не шли.
   Хет подозрительно осмотрел нас и кивнул одному из агентов.
   -- Обыщите их и закройте двери. Один остаётся здесь, второй на главном входе. Я позвоню, чтобы прислали ещё кого-нибудь на пожарный.
   Ко мне потянулись руки, затянутые в перчатки. С меня стащили куртку, нагло обшарили все карманы, но я не реагировал. Я думал. Неотрывно думал о том, что Агент сейчас сказал.
   Они оставались на ночь. Они собирались сторожить двери.
   Мы не могли вернуться.
   Мы не могли пробраться в читалку и забрать фотографии. Наши фотографии. На которых был огонь, были пепелища, и были мы. Со спичками в руках, восхищённо глядящие на пожары, виновные, абсолютно точно виновные. Стоило Хету увидеть эти фото, он бы не нуждался ни в каких иных доказательствах. Он бы поймал нас всех, меня, Пси, Стигму, Тету. Он бы мог добраться до Дзета. Всё было абсолютно, бесповоротно кончено.
   Мне в руки швырнули курку. Ещё меня толкнули в плечо, вырывая из собственных мыслей. Это был Пси.
   -- Пошли в общежитие, -- сказал мне он.
   -- И ещё, -- мы обернулись. Хет смотрел нам вслед. - Лучше не ищите здесь ничего почитать до завтрашнего вечера.
   -- Понятно, -- буркнул Пси. Конечно, это было очень и очень понятно. Мы не собирались искать ни до завтрашнего вечера, ни после него.
   Завтра вечером нас уже должны были везти в наручниках во Второй Отдел.
   Я начал серьёзно задумываться о том, что пора бежать. Может, прятаться от агентов всю оставшуюся, возможно, недолгую жизнь, будет не так уж и плохо? Тем более, я мог бы быть не один. Если, конечно, остальные согласятся даже стоять рядом со мной после того, как я совершил эту чёртову ошибку...
   -- Ты вообще меня слушаешь? - голос Пси снова вырвал меня из раздумий. Я честно покачал головой.
   Он закатил глаза, явно думая о том, какой я идиот. Сейчас я бы не стал с этим спорить.
   -- Мы идём в общежитие. На кухню. Выпиваем весь кофе, который только можем найти. Потом я иду искать Стигму, и мы решаем, как лучше выкрасть фотографии.
   -- А мы сможем?..
   -- А у нас есть выбор? - оборвал он меня. - Жди до полуночи. Мы подойдём к тому же окну столовой, через которое мы тогда заходили.
   Это должно было быть ненормально. И невозможно. Подумайте, выкрасть доказательства прямо из под носа охраняющих их агентов. Агентов-профессионалов, кстати. Ну какие у нас были шансы? Минимальные? Почти равные нулю, да?
   Но внутри меня загорелась надежда.
   -- Знаешь, -- сказал я. - Мне жаль, что я так ошибся. Правда.
   -- О чём это ты? - Пси посмотрел на меня. - Ты ничего не сделал. Никто не знал, как всё обернётся. К тому же, они не нашли фотографии, когда осматривали Дом в первый раз. А сейчас... сейчас нам просто не повезло.
   -- Ну, я всё же... -- Пси снова не дал мне договорить.
   -- Это будет нам уроком на будущее. Никаких доказательств. Никаких фотографий, склянок с пеплом, ничего вообще. Просто сжигать так, чтобы нас точно никто не поймал.
   -- Серьёзно? Ты собираешься поджигать дальше?
   Пси остановился посреди дороги, удивлённо глядя на меня.
   -- А ты что, нет?
   И я не знал, что ответить.
   -- Ты сможешь просто отказаться от огня только потому, что кто-то против? Только из-за возможности быть пойманным?
   Это был слишком сложный вопрос. Очень сложный. И одновременно простой, даже элементарный.
   -- Ты сможешь просто взять и навсегда бросить?
   -- Нет. Никогда, -- ничего более честного я, кажется, в своей жизни не говорил.
   Я бы не смог бросить, конечно. Мне суждено было восхищённо замирать, увидев огонь. Носить с собой спички и всегда быть настороже - никогда не знаешь, когда представиться шанс что-то поджечь. Следить, чтобы на пальцах не оставалось пятен гари, а на одежде запаха бензина. Врать всем вокруг. Обожать пепелища.
   Потому что это было сильнее меня.
   Потому что скорее всего я был болен. Мой разум был повреждён этой неправильной, опасной страстью.
   И я обожал эту болезнь, как только мог.

****

   Мы не выпили весь кофе, который могли найти на кухне, только потому, что его было слишком много.
   Это был гадкий, растворимый кофе, в котором каких-то примесей, оседающих мерзким порошком на языке, было больше, чем кофеина. Но три чашки (первые две я выпил добровольно, третью Пси впихнул мне в руки) всё же подействовали. Было уже два часа ночи, а я всё ещё не хотел спать.
   Хотя, возможно это всё были нервы, а не кофе.
   Пси со Стигмой опоздали на полчаса. Я уже весь извёлся, сидя на подоконнике в столовой. Я боялся, что сейчас кто-то (Гамма) зайдёт сюда и увидит меня, или ворвутся агенты, или случится ещё что-нибудь пугающее. Я уже был готов выть на луну, как оборотень из какого-нибудь мистического романа.
   Когда в окно кто-то постучал, я чуть не упал с подоконника от неожиданности. А обернувшись к стеклу, чуть не упал снова.
   Тета прижималась к окну ладонями и носом. Её кожа выглядела почти мертвенно бледной, шрам кривой улыбкой темнел на лице. Мы были очень близко. Я мог бы проследить все линии на её ладонях. Я мог бы прикоснуться к ней, если бы не стекло.
   Вырывая меня из ступора, в окно снова стукнули.
   -- Вылезай, -- я узнал голос Стигмы. Они с Пси прятались в кустах рядом с общежитием.
   Я вылез и прикрыл за собой окно. Нужно было вернуться так же тихо.
   -- Где вы её нашли? - спросил я, кивнув на Тету. Она хихикнула.
   -- Там же, где я пряталась.
   -- Почему, ты думаешь, мы опоздали? - прошипела Сигма, вырываясь вперёд. Мы вчетвером уже решительно шли к Дому Собраний. - Пришлось бежать за ней, потому что придумать что-то получше мы не успели.
   -- Получше чего? - спросил я. Стигма остановилась, неуверенно переглядываясь с Пси. Хотя, не знаю, можно ли это было так назвать, потому что из-за волос он бы не мог нормально её увидеть.
   И Пси прошептал:
   -- Время до рассвета ещё есть. Давай расскажем ему.
   И мы вчетвером спрятались в зарослях кустов у дороги. Ветки царапали моё лицо и ладони. И Стигма рассказала мне, что мы должны были сделать. А я...
   Я был слишком удивлён и слегка испуган. Но мне нравился этот план. Мне нравилось всё, что включало в себя огонь.

Нарушение техники пожарной безопасности - тоже не самый приятный приговор. Если Вы намеренно пропустите несколько страниц в инструкции от пожаров, а после благодаря этому кто-то пострадает, Вам придётся отправиться в тюрьму на срок от 5 до 7 лет. Достаточно долго, не так ли?

Постарайтесь быть аккуратнее с этими длинными и нудными противопожарными правилами. Или хотя бы избежать ответственности за случившийся пожар.

Кстати, противопожарные инструкции могут быть полезны хотя бы тем, что в них можно найти планы эвакуации, которые обеспечат Вам неплохие пути отхода. Но это просто так, к слову. Никогда не знаешь, что может пригодиться во время поджога, не так ли?

   Мы стояли у торца Дома Собраний, около окна. Внутри клубилась темнота. Я с трудом узнавал один из наших классов - днём он выглядел совсем по-другому.
   Я держал в руке коробок спичек. Стигма канистру бензина, а Пси швабру из гаража, на которую была намотана тряпка.
   Ничего лучше мы не нашли. Но и этого было достаточно.
   Наши лица были закрыты тонкими медицинскими масками, которые принесла с собой Стигма. На руках были перчатки. Нам нужно было снова перестирать всю одежду до утра, и вымыться самим, чтобы избавиться от запаха бензина.
   Стигма открыла канистру, и они с Пси обильно смочили бензином тряпку на швабре. Я достал спичку.
   -- А мы, -- остановил меня Пси, -- уверены, что это хорошая идея?
   Стигма пожала плечами.
   -- Не совсем. Но идей лучше у нас нет.
   Я кивнул. И чиркнул спичкой о коробок.
   Пси замахнулся шваброй - на нас упало несколько капель бензина -- и разбил окно.
   Прежде чем осколки упали на землю, я поджёг тряпку. Импровизированный факел влетел в класс, мгновенно освещая его.
   Чудом не облив нас всех, Стигма швырнула канистру вслед. Бензин расплескался по полу. Огонь перекинулся на лужу, начал распространяться, охватывать все больше пространства. На несколько мгновений мы замерли, захваченные зрелищем. Столы и стулья, шкафы и чёрная грифельная доска - огонь захватывал всё. Всю комнату, в которой мы проводили так много времени, часы, дни, чёртовы годы!
   Я истерически рассмеялся. У меня тряслись руки, а спички гремели в коробке, который я сжимал. И я не мог остановиться.
   Стигма опомнилась первой.
   -- Пошли дальше! -- рявкнула она.
   Я подхватил ещё одну канистру, стоящую рядом. Мы бросились за угол, огибая здание.
   Нашей задачей было организовать первый очаг пожара, который отвлёк бы внимание агентов. Тета в это время должна была через пожарную лестницу и окно пробраться в читалку и поджечь её. Это придумала Стигма. Пси сказал ей, что оставлять фото было бы слишком опасно, а она ответила, что тогда можно просто сжечь их вместе с читальным залом. А лучше вместе со всем Домом. Начисто.
   Может, это правда было не самой хорошей идеей. Конечно, нас могли поймать, мы могли пострадать, огонь бы уничтожил всё, нам было бы некуда ходить на собрания, и так далее, и так далее, да вы сами уже знаете весь этот набор отговорок.
   Но, во-первых, это могло сработать.
   А во-вторых (хотя это и должно было быть во-первых), нас ждало много огня. Очень много.
   Так что план был обречён на выполнение.
   Под треск огня и чьи-то глухие вскрики из глубины Дома, мы бежали вперёд. Подальше от пожарного входа, у которого должен был стоять один из агентов, обогнуть ещё один угол, встать у окна, заглянуть в комнату - близнеца, зеркальное отображение той, что мы уже подожгли. Не хватало только огня. Его всегда, всегда здесь не хватало!
   Я разбил стекло канистрой. Потом открыл её, перегнулся через подоконник, выливая бензин на пол. Когда канистра наполовину опустела, кинул её внутрь, а Пси забросил следом две зажжённых спички. Он часто брал две, перестраховываясь.
   Ещё одна вспышка чуть не опалила мне волосы. Огонь теперь пожирал Дом с двух сторон. Этого должно было быть достаточно.
   -- К лестнице, -- шепнула Стигма, потянув за собой Пси.
   Мы снова побежали. Кажется, я слышал за собой шаги, но не обращал внимания. Вряд ли кто-то бы заметил нас сейчас, огонь обычно отвлекает людей, причём очень сильно.
   Мы втроём отбежали от Дома. Если всё шло по плану, Тета уже должна была разлить в читалке бензин, поджечь его и не попасться в руки агентам. Мы договорились встретиться после у гаража. Если не получится, то через день около общежития. Если совсем не получится - на том свете.
   Но, кажется, у нас получилось. Я видел фигурку Теты, одиноко стоящую на полдороге между Домом и гаражом. Я облегчённо выдохнул. Всё получалось. Всё получалось, и был огонь, невероятно много огня.
   А потом прогремел взрыв.

Заключительный пункт: неосторожное обращение с огнём.

Сразу скажем: если Вы попытаетесь сделать невинное выражение лица и сказать стражам порядка и пожарным, что вы тут не при чём, и оно само загорелось - это вряд ли сработает. Однако, попытаться стоит. Пытаться всегда стоит.

Если при подобном разговоре, от Вас будет пахнуть бензином, а с собой у вас будут спички, бумага для розжига и респиратор - не сработает точно.

Однако, если Вы будете достаточно осторожны, скроете все улики, и если Вам поверят - наказание, предусмотренное за неосторожное обращение, затронет Вас, только если ущерб нанесён в особо крупном размере. И если погибли люди. Поэтому поджигать людей мы категорически не рекомендуем. Это достаточно опасно и противоречит нормам гуманизма.

Мы ведь не безжалостные и жестокие существа, не так ли?

Мы просто любим огонь.

   Нам повезло, что мы не подбежали слишком близко.
   Можно было сказать, что мы оказались почти в центре огненного ада. Конечно, для нас он не был адом, но назвать как-то иначе было просто нельзя.
   Мы были ошеломлены. Немного испуганы. Шокированы. Но всё же происходящее вокруг нестерпимо нам нравилось.
   То, что было гаражом, за пару секунд превратилось в груду кирпичей и большое пожарище. Дым столбом поднимался в небо. За нашими спинами горел Дом Собраний, подожжённый с трёх сторон. Со стороны общежития раздавались крики.
   А мы втроём стояли и смотрели. Да, мы пытались понять, что происходит, но больше смотрели. Впитывали в себя впечатления - вот мы, а вот пожар, бушующий вокруг. Дышали гарью. Смотрели, как частицы пепла и пыли парят в горячем воздухе.
   Мы втроём, пахнущие бензином. Тета в каких-нибудь паре метров от нас. Босая, со спутанными волосами и мокрыми пятнами на одежде. Со своей вечной кривой улыбкой. С заревом пожара за спиной.
   Она была великолепна.
   Стигма снова пришла в себя первой.
   -- Что ты сделала?! -- прокричала она, бросая слова через эти пару метров. - Мы о таком не договаривались! Такого не должно было быть!
   Тета откинула назад прядь волос и рассмеялась. Она сняла с себя маску, бросила её на землю и выкрикнула в ответ:
   -- Вообще-то должно. Нужно было поджечь всё, и Дом, и гараж, и даже общежитие вместе со всеми! Вы мальчики, согласны, что это должно было случиться?!
   Я был не согласен. И категорически согласен. Огонь мешал мне думать.
   -- Ты... -- выдохнул Пси. - Это слишком.
   -- А по мне так в самый раз! - выкрикнула Тета. В гараже с грохотом снова взорвалось что-то.
   Теперь была моя очередь что-то сказать. Я не мог. Ничего не шло в голову.
   Заревели пожарные сирены, кто-то кричал уже совсем близко к нам. Нужно было уходить. Точно, нужно было возвращаться, стирать одежду, смывать грязь и запах бензина, чтобы нас не поймали. Быстрее. Я уже собирался сказать об этом остальным, когда на залитой огнём сцене появилось ещё одно действующее лицо.
   Пси сдавленно застонал.
   Его почти точная копия, его брат близнец, чистый, нормальный, не пахнущий гарью, добежал сюда первым, опередив даже Гамму.
   -- Какого тут происходит!? - закричал он. Да, совсем как сама Гамма. - Что ТЫ здесь делаешь?! - он ткнул в Пси пальцем. Настала очередь того напряжённо молчать.
   Я его понимал. Такое в двух словах не объяснишь.
   Тета в голос рассмеялась. Пламя уже охватило весь Дом Собраний, подбираясь к деревьям вокруг. Становилось жарко.
   Фи не отрывал взгляда от Пси, Стигма от Теты. Пси опустил глаза, а я старался уследить за всеми, включая огонь.
   -- Мне хоть кто-нибудь объяснит?! - выкрикнул Фи. Тета закричала ему в ответ:
   -- А что здесь непонятного?! - она снова засмеялась, кажется, на её глазах выступили слёзы. - Мы поджигатели! Нам это нравится! Огонь нас возбуждает! Мы любим огонь больше всего на свете, мы зависимые, мы ненормальные, мы...
   -- Заткнись! - закричала в ответ Стигма. - Заткнись, не могу больше тебя слушать!
   Я в первый раз видел, как она теряет самообладание.
   -- А почему, Сти? По-твоему, это неправда?!
   -- Ты никогда не говоришь правду! Ни ты, ни Дзет, никто из вас!
   Такого я точно не ожидал услышать. Я запутался. Огонь был всё ближе. Судя по звуку, пожарные тоже. Кроме них, услышав нас, сюда должны были прибежать агенты. Фи и Пси всё ещё были в ступоре, а Стигма с Тетой готовы были кричать друг на друга вечно. Кому-то нужно было действовать, разобраться в ситуации.
   Мы пришли сюда, чтобы спасти себя. Нельзя, чтобы это оказалось напрасно. Поэтому я оторвался от пожара и схватил Стигму за руку.
   -- Хватит! - крикнул я ей в лицо, пытаясь разглядеть под волосами глаза. - Надо уходить.
   Она вздрогнула, казалось, впервые услышав сирены, крики и шаги. К нам приближались. Нас окружали.
   Фи встрепенулся.
   -- Уходить?! Куда? Вас... вас всех нужно арестовать, вы, вы все психи!
   Я хотел было попросить Пси утихомирить своего братца, но он сам поднял голову.
   -- Нам нужно уходить, -- повторил он. - Или нас поймают и убьют. Нас всех, понимаешь?
   Несколько секунд они переглядывались, а пожарные уже должны были подъезжать к зданию. Фи мог закричать. Позвать сюда их и агентов. Тогда мы бы уже не скрылись, история закончилась бы где-нибудь в крематории, и последним, что было бы сожжено, должны были стать мы сами.
   И тут Фи махнул на нас рукой.
   -- Проваливайте. Я вас не видел. Я никого и ничего не видел! - прокричал он. - Но не возвращайтесь. Не вздумайте возвращаться!
   И он, резко развернувшись, побежал назад к общежитию.
   -- Он... -- начал было я, но Пси перебил.
   -- Он уведёт всех. Скажет, что тут опасно. Что тут никого нет. Никто из общежития не придёт сюда сейчас, даже Гамма, -- сказал он неожиданно спокойно. Самообладание вернулось к нему почти моментально.
   -- Откуда ты...
   -- Я знаю, -- ответил он, поворачиваясь к Тете. - Теперь ты.
   Наконец кто-то взял в свои руки контроль над ситуацией.
   -- У нас нет на тебя времени. Вообще. Мы уходим, -- отрезал Пси.
   -- Но... -- начала было Стигма, но ей он не дал договорить тоже.
   -- Мы разберёмся с этим потом. Когда будем в безопасности. Если мы когда-нибудь будем в безопасности.
   Стигма кивнула. Пси первым двинулся в сторону, туда, где можно было скрыться в глубине квартала, спрятаться в темноте спальных районов, сбежать от агентов, от пожарных, от всех. Стигма пошла за ним. Я тоже - это показалось мне самым естественным, что можно было сделать тогда.
   Тета нервно дёрнулась, будто порываясь идти за нами.
   -- И вы оставите тут меня? Эй, ребята, я всегда думала, что мы друзья! - дым начал заволакивать её фигуру. - Что мы думаем одинаково! Что мы всё делаем вместе!
   -- Ты ошибалась, -- прошипела Стигма. Тета вряд ли могла её услышать в общей какофонии.
   -- Даже ты, Альф. Я понимаю эти двое, но ты. Обернись. Посмотри на меня. Посмотри!
   Я не смог удержаться.
   Мы замерли на границе тени от соседнего дома. Два огненных столпа. Выкрики пожарной команды, разворачивающей шланги. Вой сирен. Шум толпы от общежития. И Тета, глядящая на меня.
   Она, как всегда, улыбалась.
   -- Оставайся! - предложила она. - Оставайся и всегда будет так! Будет очень много огня и много веселья! Хочешь, мы сожжём всё, сожжём всё вокруг? Просто не уходи. Не уходи с ними, не бросай меня.
   Я замер на границе тени.
   Улыбающаяся Тета и свет пожара с одной стороны.
   Вымотанные Стигма и Пси, темнота и неизвестность с другой.
   Никому из них нельзя было верить. Эта мысль неожиданно обрушилась на меня, будто бы всего, что произошло раньше, было мало.
   На выбор оставалось слишком немного времени.
   Я ничего не сказал. Совсем ничего. Только отвернулся и первым бросился в темноту. Я сразу же услышал шаги за своей спиной, и через пару секунд Стигма снова выбилась вперёд. Она знала, куда нужно бежать.
   Пожар остался за нашими спинами.
  
  
  
  
  
  
  

ЧАСТЬ 3

   Я проснулся... по многим причинам.
   Первая из них: мне было холодно. Подвал, в котором мы прятались, не отапливался, а тёплые летние ночи уже закончились. Пусть я спал в одежде и кутался в одеяло, это не слишком помогало.
   Вторая: свет, падающий на лицо, через маленькие подвальные окна. Я будто специально лёг так, чтобы солнечный луч мог выжигать мне глаза.
   И третья: громкий, надсадный кашель. Кашлял Пси, устроившийся на соседней кровати. Я повернулся, втянул холодный воздух, чтобы спросить, не собрался ли он умирать, но неожиданно закашлялся сам.
   Кажется, вчера я вдохнул слишком много дыма. И теперь он пытался с кашлем выйти из моих лёгких, вырваться наружу. Грудная клетка ныла. Наверное, дыму не нравилось внутри меня, и он хотел разорвать мне лёгкие, сломать рёбра, порвать кожу и улететь в небо.
   А ещё, судя по всему, я начинал бредить. Неутешительно.
   Я повернулся на резкое движение сбоку. Пси сел на кровати, мрачно глядя в окно. В лучах света он выглядел более усталым и каким-то больным.
   -- Так долго дышать дымом через тонкую маску это очень плохая идея, - сказал он и несколько раз кашлянул снова. Я решил не отвечать и втягивать воздух небольшими порциями. Дыхание выровнялось. Кажется, дым внутри меня успокоился на время, но не успел я хоть немного обрадоваться, в виски будто воткнули по иголке.
   Перекатившись на тонком матрасе и уткнувшись лицом в подушку, я сдавленно застонал. Я ничего не видел, но Пси должен был недоумённо посмотреть на меня.
   -- Ты там умирать не собираешься? - спросил он. Это было не смешно. Совсем.
   -- Я не собираюсь, но получиться может иначе, -- из-за подушки это прозвучало глухо. Пси в ответ кашлянул ещё несколько раз.
   Я пообещал себе, что больше никогда не буду дышать дымом. Нет, не в том смысле, что буду держаться от пожаров подальше, а что найду самый хороший респиратор. И буду носить его на каждый пожар. И не только на пожар - вообще снимать не буду.
   Пока я думал об этом и старался игнорировать головную боль, щёлкнул замок и скрипнула дверь. Я даже не стал отрывать головы от подушки.
   -- Только не говори, что он уже мёртв, -- раздался немного охрипший голос Стигмы. Неудивительно, вчера она кричала больше всех.
   Интересно, что было с голосом Теты? Сколько чёрного дыма осело в её лёгких?
   -- В этом есть один плюс - морг близко, тащить далеко не придётся, -- ответил Пси.
   -- Не смешно, -- пробурчал я. - Можно подумать, вам лучше.
   -- Мне да. И сейчас тебе тоже будет.
   Чья-то ладошка потянула меня за плечо, заставляя перевернуться. Свет ударил в глаза, боль сдавила виски, я зажмурился и только через несколько секунд смог встретиться взглядом с ней.
   Её глаза были очень зелёными. Но не яркими, а тяжёлыми, тёмно-зелёными, как бутылочное стекло. А под глазами - такие же тёмные, только синие следы недосыпания.
   Без волос, закрывавших лицо, Стигма казалась совершенно другим человеком. Я только сейчас рассмотрел её скулы, покрытые россыпью светлых родимых пятен. У неё уже были морщины - линии, прорезавшие лоб, но, несмотря на это, она выглядела даже младше меня. Я даже не был уверен, что между нами была хоть какая-то разница в возрасте.
   Я задумался об этом, казалось, ненадолго, но Стигма толкнула меня в плечо:
   -- Пялиться будешь потом. Выпей это.
   В руке у меня оказался пузырёк из тёмного стекла, с белой этикеткой. Я потряс его, внутри, как в коробке спичек что-то гремело. Таблетки.
   В свободную руку Стигма сунула мне холодную бутылку молока.
   -- По две таблетки каждому. Через три часа - ещё две. Нам нужно вывести токсины.
   -- А поесть ты ничего не принесла? - подал голос Пси. Она посмотрела на него и усмехнулась.
   -- А какой смысл кормить вас сейчас, -- насмешливо протянула она, -- если вас этой же едой и вырвет?

Как вы понимаете, мы не просто так уделили столько внимания защите в предыдущих главах. Детям не зря говорят, что огонь не игрушка. Он очень красив, но так же очень опасен.

На пожаре Вы можете получить множество травм. Опустим не связанные с огнём напрямую, например, переломы и ушибы от того, что на вас упала прожжённая балка (хотя в данном случае только переломом ущерб может не ограничиться). Мы рассмотрим два основных вида опасностей: ожоги и отравление продуктами горения.

Пожалуйста, не пропускайте этот раздел. Помните, что оба вида травм могут привести к Вашей преждевременной смерти.

   Мы сидели втроём на одной кровати: я, Пси и Стигма. Мы уже выпили по первой порции таблеток, поделили на троих молоко. Меня подташнивало, но иголки в висках пульсировали почти незаметно. Я надеялся, что всё же меня не придётся нести в этот морг, который близко. Что никого из нас не придётся.
   -- Ты тоже наглоталась дыма? - спросил я Стигму. Да, надо было привыкнуть, что эта худая девчонка с чёрными волосами, собранными в аккуратный хвост, серой футболке, под которой топорщилась связка амулетов, и тонких голубых штанах (которые она утащила из кладовки с униформой для медсестёр что ли?) - всё ещё Стигма.
   Она кинула на меня недовольный взгляд.
   -- Мы, вообще-то, все там были. Или ты что-то пропустил?
   Я даже не знаю, что ответил бы, если бы Пси не ввязался в разговор.
   -- Сти, ты можешь говорить тише? Голова болит кошмарно, -- он поморщился. Хотя бы я был не один. - И вообще, для больной у тебя поразительно бодрый вид.
   -- Он не был таким во время утреннего подъёма!
   -- Не буду спорить, -- Пси потёр лоб костяшкой пальца и откашлялся. - Когда всё это закончится?
   Стигма пожала плечами.
   -- Я не специалист, хотя я много читала про отравления на пожарах. Очень плохо будет только пару дней.
   -- Пару дней, отлично, -- ответил Пси. - За это время Дзет успеет спокойно сбежать из Дома и спрятаться где угодно, и мы больше не встретимся. А я очень хочу с ним встретиться, -- добавил он. Это прозвучало... как угроза.
   На меня снова накатило то чувство: я абсолютно не понимал, что происходит. А ещё на меня накатил приступ кашля, и мне пришлось пару минут провести согнувшись, вцепившись пальцами в свою пахнущую бензином футболку.
   Стигма похлопала меня по спине. Легче не стало.
   -- Чего ты хочешь от Дзета? - наконец-то отдышавшись спросил я. - И зачем ему прятаться, с ним же ничего не могут связать? Все доказательства сгорели.
   -- О, ему очень нужно спрятаться, -- протянула Стигма, напоследок хлопнув меня по плечу. - От нас.
   -- Мы очень хотим с ним поговорить, -- подхватил Пси.
   -- Нам очень интересно, насколько много он нам врал.
   -- И что он успел сделать, пока мы делали за него всю грязную работу...
   -- Стойте! Я не понял! - абсолютно честно воскликнул я. - Кто кому врал?
   Стигма с Пси переглянулись. Пси снова откашлялся и потёр виски.
   -- Как бы тебе сказать, Альф... -- неуверенно начал он. - В общем, мы совсем не уверены, что за всё время, что мы были знакомы, Дзет хоть раз говорил нам правду.
   -- Полную правду, -- добавила Стигма.
   -- А ещё больше мы сомневаемся, что он хоть немного интересовался огнём. Он скорее... знаешь, использовал нас для чего-то. Но мы ещё не уверены точно.
   Повисла неловкая тишина. Я переводил взгляд с Пси на Стигму. С одной стороны, это всё звучало странно, неуместно и даже неумело. Будто я попал в какой-то заговор, или детективный роман, или в ещё какое-нибудь место, где всё запутано и непонятно, кому верить, кто лжёт, а кто просто несёт полнейший бред.
   С другой стороны, любое слово в тот момент могло прозвучать как истина. Мы подожгли Дом Собраний, устроили взрыв, отравились, а сейчас прятались в подвале больницы, и пытались выкашлять дым из лёгких. Разве после всего этого, в такой странный для нас всех момент, они могли бы мне врать?
   Со всех остальных сторон - я всё ещё ничего не понимал и нуждался в уточняющих вопросах.
   -- С чего вы... вообще что-то подобное взяли? - сказал я.
   Наверное, это прозвучало слишком обвиняюще. Стигма сорвалась с места, и кровать жалобно скрипнула пружинами.
   -- Да, конечно, с чего мы вообще могли такое взять? Это же Дзет, он говорит только правду, а ещё он наливает тебе кофе, дарит книжки и рассказывает, какие все вокруг плохие, а ты - один из хороших! И, конечно, он не может быть неправ! Никогда, и ни за что! - она кричала на меня, как кричала вчера на Тету. Её глаза были широко распахнуты, она размахивала руками, будто пытаясь до меня дотянуться. - Это мы всё придумываем, потому что мы ненормальные, а он просто готов нам помочь. Всегда, только помочь!
   -- Подожди, я не это... -- я не успел. Она стремительно развернулась, взмахнув хвостом волос.
   -- Попробуй хоть раз подумать своей головой, Альф, -- бросила она, даже не посмотрев на меня. И, не сказав больше ничего, вылетела за дверь.
   От хлопка створки задрожали стёкла. Я молчал, боясь, что ещё слово - и Пси тоже накричит на меня и сбежит. А я останусь один. Без общежития, куда можно вернуться. С агентами двух Отделов, желающих поймать меня. Это было пугающе.
   Но теперь ведь была очередь Пси похлопать меня по спине.
   -- Не злись на неё. Ей просто нужно было выпустить напряжение, знаешь.
   Я кивнул. Кому, как не Пси, было понимать несдержанных дамочек. Новый приступ кашля накрыл меня, но справившись с ним, я прохрипел:
   -- Ты хотя бы не собираешься убегать?
   -- Мне некуда бежать, -- ответил он, поднимаясь с кровати. - Как и тебе. Раз уж мы застряли здесь, поговорим?
   Я снова закашлялся. Пси подхватил: пару минут мы зажимали рты, судорожно втягивали воздух, хрипели, пока приступы не стихли. Я снова откинулся на подушки, чувствуя себя опустошённым. Пси забрался на свою кровать.
   -- Можно поговорить, -- наконец-то смог сказать я. - Нет, нам даже нужно поговорить.
   Пси не стал спорить.
   Я снова уткнулся лбом в подушку: в такой позе тошнота почти не чувствовалась. И в темноте головная боль не слишком меня беспокоила.
   -- Расскажи мне, что вы знаете. Только нормально. Так, чтобы я понял, пожалуйста, -- мне определённо пригодилась бы версия для слабоумных. Или хотя бы просто для тех, у кого вместо мозгов в голове клубился отравленный дым.
   Я не видел, но знал, что Пси сейчас пожимает плечами. И он определённо не собирался на меня кричать, это уже радовало.
   Он начал рассказывать, а я всё лежал, уткнувшись лицом в наволочку, и старался не упустить ни слова.

Начнём с отравления, потому что оно может оказаться незамеченным поначалу. Допустим, что Вы не приняли во внимание наши советы по поводу респираторов или хотя бы медицинских масок, или же случайно забыли о защите своих дыхательных органов, или произошла некая неожиданность, из тех, что время от времени случаются на пожарах.

Вам необязательно даже устраивать пожар. На деле отравиться дымом можно даже сидя у костра с друзьями. В этом вся суть - продукты горения могут убить почти незаметно.

Отравляющее действие обеспечивают: угарный газ, чрезмерно опасный для организма, и цианид водорода, который может убить даже в небольшом количестве. Цианид при горении выделяется из некоторых строительных материалов, и очень сложно узнать точно, рискуете ли вы надышаться им при пожаре.

Поэтому, помните, защита, защита и ещё раз зашита.

   Дзет оказался совсем не хорошим и заслуживающим доверия человеком. После рассказа Пси, я даже сомневался, что можно было назвать его человеком, потому что черты ему приписывались совершенно бесчеловечные.
   Судя по словам Пси, он был закоренелым преступником. Он воровал всё, до чего мог дотянуться, и всё, что ему нравилось. Ещё он был убийцей. Но, что самое худшее: совершать преступления и скрывать их следы он заставлял нас.
   Возможно, я утрирую. Но тогда мой усталый и больной мозг всё так и понял.
   -- Почему он всегда сам выбирал места для поджогов? Просто показывал нам нужный дом на карте и говорил, что именно его можно сжечь? Чтобы никто не заметил, что он сделал в этом доме, -- говорил Пси, останавливаясь после каждых нескольких фраз, чтобы откашляться.
   -- А почему он послал нас в тот дом, где... где мы подожгли кого-то? Он знал, что этот некто там прячется и хотел избавиться от него, -- продолжал Пси, а я молчал или кашлял в подушку. -- Он делал вид, что помогает нам. Что позволяет заниматься тем, что нам нравится. И он знал, что мы не откажемся, потому что не сможем, это ведь было сильнее нас. Это всегда сильнее нас, -- он судорожно вздохнул. - И мы бы сделали почти всё, что он сказал, если бы это было связано с огнём. К тому же, нам ведь это так нравилось. Фото, книги, необходимость прятаться... Мы чувствовали себя особенными. А Дзет, он поддерживал иллюзию этого. А если мы пытались узнать правду, спрашивали его о чём-то прямо, он просто заговаривал нас красивыми фразами и уводил от темы.
   Я всё ещё молчал. Я просто не знал, что можно ответить.
   На несколько мгновений всё стихло. Потом я снова услышал скрип старой кровати, шорох одеяла.
   -- Альф? Ты в порядке?
   Я не был в порядке.
   -- Да, нормально.
   За последние несколько дней всё, что я знал, переворачивалось и летело кувырком в бездну. Я не понимал, кого стоит слушать.
   -- Просто думаю об этом.
   Дзет мог врать мне. Тета могла врать мне тоже. Как и Пси со Стигмой, им ничего не стоило придумать эту историю вдвоём, а потом рассказывать её мне, чтобы использовать меня. Или просто поиздеваться, посмеяться над тем, как я легко им поверю.
   Но верил ли я?
   Я не знал. Но зато в моей голове родился нормальный и очень логичный вопрос:
   -- А откуда... откуда вы об этом знаете?
   Пси снова вздохнул.
   -- Проблема в том, что мы не знаем точно. У нас есть только догадки и подозрения.
   Мне всё-таки пришлось оторваться от подушки. Из-за резкого движения на меня снова напал приступ кашля, но едва справившись с ним, я прохрипел, глядя на Пси:
   -- Серьёзно? Догадки и подозрения, и только?!
   Может, для Пси одних подозрений и было достаточно, но не для меня. Нет! Может, Дзет действительно был в чём-то виновен, может, он как-то и использовал нас, но мне нужно было знать точно. И к чертям все догадки! Наверное, все эти мысли отразились на моём лице, потому что Пси сказал:
   -- Мы знаем, как можно проверить. Хотя бы попытаться проверить.
   Вопрос "И как?" тоже был очевиден, мне даже не пришлось высказывать его вслух, рискуя снова раскашляться. Пси продолжал говорить:
   -- Мы пытались заняться этим недавно, но знаешь, как-то были заняты. Вся эта беготня с агентами, а сейчас... -- он, поморщившись, обвёл рукой больничный подвал. Ну, это звучало хотя бы логично. - Мы обязательно докажем это, все вместе. Но чуть позже. Через день другой.
   -- И чего мы ждём? - спросил я. - Он ведь может сбежать, сами говорили.
   Пси кашлянул и недовольно посмотрел на меня. Кажется, он не понял сарказма.
   -- А ты сможешь сейчас встать с кровати и пойти искать доказательства? Давай, попробуй. Я посмотрю.
   -- Да я понял, -- прохрипел я. Горло начало ныть. Кажется, мне пора было замолчать и не перенапрягаться. Снова уткнуться в подушку, и наконец позволить себе спокойно поспать.
   Вот только мог ли я спать спокойно? Пси и Стигма - насколько безопасно было сейчас находиться рядом с ними? Как бы глупо это не было, я поделился своими мыслями с Пси. Он только пожал плечами.
   -- А ты можешь оказаться агентом Второго или кем похуже. Но я уже говорил - у нас нет выхода.
   Я кивнул. Поспорить с этим было сложно. Остался один вопрос, который не давал мне покоя ещё с того момента, когда мы убегали от горящего Дома Собраний.
   -- Ты и Стигма... Почему вы вообще взяли меня с собой? Сам говорил, -- я усмехнулся, -- я могу быть кем угодно.
   Он пожал плечами.
   -- От тебя тоже есть польза. К тому же, ты нас понимаешь. Вроде бы.
   Что на это ответить, я не знал.

****

   Стигма вернулась, когда солнце начало клониться к закату.
   День мог бы показаться невероятно длинным и скучным, если бы не дым, которым мы отравились, и не таблетки. От всего этого мы чувствовали невероятную сонливость, к которой примешивалась слабость - я не мог даже заставить себя встать с кровати. Так что большую часть дня я проспал. Пси, кажется, тоже, по крайней мере, выныривая ненадолго из сна, я мог услышать его спокойное дыхание, временами прерывающееся кашлем.
   Она снова вошла неожиданно, плотно закрыв за собой дверь. Её пижамные штаны были в грязных разводах и немного в пятнах крови.
   -- Тяжелый день? - спросил я, усаживаясь на кровати. Я надеялся, что она больше на меня не злится. К счастью, да, Стигма успела остыть.
   -- Тяжёлый был у того парня, который сломал руку так, что кость прорвала кожу. Это его кровь, -- сказала она, показывая нам ещё одну бутылку молока. - Это ваш обед и ужин. Угощайтесь.
   -- Меня от него скоро затошнит, -- пробурчал Пси.
   -- Хватит ныть, -- ответила она, усаживаясь рядом с ним на кровать. - От всего остального тебя затошнит тоже. Кроме того, я не успела утащить с кухни что-то получше. Пейте таблетки.
   Я кивнул, зевая. Попытался пригладить волосы, которые лезли в глаза. На мне всё ещё оставались пятна гари, запах бензина - все следы хорошего пожара. Я даже пожаловался на это вслух, а Стигма ответила:
   -- Я свожу вас в душ после комендантского часа, когда уйдут все, кроме дежурных. И поищу что-нибудь из формы.
   -- Спасибо, -- ответил я, открывая молоко. Меня всё ещё подташнивало, но головная боль исчезла. Наверное, таблетки всё же помогли. Или я наглотался не так много дыма, и он уже покидал моё тело. Но я всё ещё не хотел вставать с кровати - даже с этой старой и сломанной больничной кровати, матрас на которой был уже настолько тонким, что я чувствовал телом все пружины сетки.
   Пока я пил, кашлял и снова пил, Стигма с Пси перекинулись парой фраз, и теперь смотрели на меня. Я даже немного поёжился - ощущение было, что сейчас они, как Хет, начнут меня допрашивать.
   Ну, почти так оно и получилось.
   -- Теперь ты нам веришь? - настороженно спросила Сти. Я замялся: хотелось ответить честно, но и так, чтобы она не обиделась.
   -- Я... я пока не знаю, -- по крайней мере, это точно было честно. - Мне нужны доказательства, понимаешь.
   Она резко встала с койки. Я подумал, что сейчас, она снова закричит, обожжёт меня взглядом своих слишком зелёных глаз, и убежит, хлопнув дверью, и всё повторится, так глупо, но она только ответила, очень спокойно.
   -- Нам тоже. Поэтому, как только нам станет лучше, мы пойдём за ними.
   Я облегчённо вздохнул.
   -- Это когда? - спросил Пси, и потянулся за молоком.
   -- Надеюсь, послезавтра мы сможем. И я пойду, -- она двинулась к двери. - Мне нужно ещё кое-что сделать, прежде чем я смогу вернуться.
   Створка закрылась очень тихо. Пси отдал мне бутылку и пузырёк с таблетками.
   -- Видишь, -- сказал он, -- всё не так уж и плохо.

Сделаем неприятное допущение: Вы всё-таки вдохнули слишком много дыма и отравились. Как определить это? Воспользуйтесь списком симптомов.

При отравлении продуктами горения обычно ощущаются: слабость и тяжесть в голове и конечностях, головная боль, одышка, сонливость, шум в ушах, учащение пульса, боли в мышцах, ощущение "горения" в глотке и грудной клетке, и резкий, упорный кашель.

Отметим, что данные симптомы проявляются через несколько часов после отравления. Чем раньше Вы заметите их и начнёте лечение, тем безопаснее для Вас.

К сожалению, временами отравление достигает настолько тяжёлой степени, что лечение может и не помочь. При сильных отравлениях боли более резкие, появляются судороги. Смерть в таком случае наступает от того, что останавливается дыхание или не выдерживает сердце.

Надеемся, что мы смогли в полной мере показать всю возможную опасность долгого нахождения на пожаре без надлежащей защиты.

   После, когда я стоял под горячим душем, а грязно-серый ручеёк воды утекал в слив, я пытался понять, когда и где ошибся.
   Может, когда решил, что почти безумный план с поджогом Дома Собраний сработает?
   Может, когда вступил в клуб Поджигателей, или как его ещё назвать, и познакомился со Стигмой и Тетой?
   Может, когда начал привязываться к Дзету?
   Или вообще, когда родился?
   В любом случае, сказал я себе после, переодеваясь в удивительно чистую униформу, которую Стигма утащила с больничного склада (она была такой же, как та, которую выдавали нам в Доме, даже ткань одинаковая), я решил, что это не так уж и важно. Что произошло - произошло. Я не смог бы изменить ничего из того, что уже случилось, как бы ни хотел, даже как бы ни пытался.
   Пройдя по выложенным бледно-синим кафелем больничным коридорам, на котором бликами отражался свет ламп, мы вернулись в подвал. Снова нужно было прятаться, мне стоило привыкнуть к этому: с момента, когда я бросил первую спичку в окно Дома Собраний, моя жизнь превратилась в бесконечные прятки.
   Моя любимая куртка лежала у кровати, там, где я бросил её вчера. Я поднял её с пола, стряхнул грязь. Во внутреннем кармане я нашёл книгу, последнее, что я успел взять из библиотеки. Это была "Игра в классики" в мягкой обложке. Мне тогда очень понравилось описание на обложке, и я сунул книжку в карман.
   А ещё от куртки пахло бензином.
   Я не смог удержаться, несмотря на очередной приступ кашля. Я медленно опустился на колени у кровати, кашляя, задыхаясь, но всё же вжимаясь носом в жёсткую ткань и вдыхая этот запах.
   И в тот момент, во всём бардаке, что творился вокруг -- я снова был счастлив.

****

   Прошло всего около недели, а розы успели потемнеть и окончательно засохнуть. Я потрогал пальцем один из шипов - он стал настолько хрупким, что сломался, не уколов меня.
   Почему-то мне стало немного грустно.
   Мы снова стояли в том палисаднике, где Тета жгла свой костёр, около дома, в котором Стигма и Пси что-то искали. Этим серым осенним утром мы собирались залезть в убежище, кто бы ни пытался нам помешать. По крайней мере, Стигма так говорила.
   После пожара в Доме Собраний прошло три дня. Большую часть этих дней я проспал: таблетки, которые давала нам Стигма оказались со снотворным эффектом. Поэтому я или смотрел сны, или читал "Игру", перескакивая с одного куска текста на другой. Пси тоже спал, или пытался отнять у меня книгу, или вслух строил теории о том, чем сейчас занимаются Тета, Дзет, агенты, Гамма (тут теоризировать было скучно - она должна была или кричать на кого-то, или бить кого-то головой о стену), Фи... Я старался его слушать, но чаще засыпал под звук его голоса. Это правда было занудно.
   На третий день после взрыва мы почти перестали кашлять. Голова уже не болела, я даже мог нормально есть то, что приносила нам Стигма. (это было питание для больных. после него я резко расхотел болеть и вообще находиться в больнице, но деваться было некуда.) Короче говоря, мы чувствовали, что готовы вылезти из подвала и пойти искать доказательства.
   Стигма вела нас к убежищу окольными путями - снова оказываться около Дома не хотел никто. Нас могли заметить, узнать и сдать агентам, мне просто не хотелось видеть это место, а Пси боялся встретиться со своим братцем. Поэтому мы потратили почти час на дорогу, и вышли к тому самому палисаднику.
   И сейчас мы стояли между засохших роз и смотрели на круг от костра.
   Я втянул носом воздух, пытаясь почувствовать хоть какие-то остатки запаха. Не получилось - вместо этого я закашлялся, и Стигма кинула на меня недовольный взгляд.
   -- Давай потише, а? - бросила она. - И пошли уже.
   Мы потянулись за ней. Я подумал, что, должно быть, все мы сейчас пытались выбросить из головы Тету.
   Дверь в убежище была старой, грязной и пыльной, но замок я бы таким не назвал. У нас в общежитии на такой же двери стоял разболтанный, ржавый замок. Здесь о том, чтобы не пускать никого внутрь явно позаботились - я сомневался, что Пси, который говорил, что умеет пользоваться отмычками, сможет справиться с этим почти новым, блестящим металлом препятствием.
   -- Мы ведь не будем ломать дверь? - осторожно спросил я.
   -- Мы же не идиоты, Альф, -- Стигма оттеснила меня от двери и полезла во внутренний карман своей форменной куртки. - Я утащила у Дзета ключи, и один мой знакомый мастер выточил копии. Я сказала ему, что это ключи от кухни и кладовок в больнице.
   -- А вы хорошо подготовились...
   -- Стараемся, -- ответил мне Пси, пока Стигма искала нужный ключ. На связке их было около десятка, и она попробовала несколько похожих по форме на замочную скважину. С третьей попытки у неё получилось, дверь открылась, впуская нас внутрь.
   Я зашел за Стигмой, а Пси задумчиво покачал створку.
   -- Петли смазаны, -- сказал он. - За этим местом явно следят.
   -- Думаете, мы встретим здесь... кого-то? - спросил я.
   Уточнять, кого, не было нужно. Стигма сразу же злобно оскалилась - она снова распустила волосы, и с глазами, закрытыми чёлкой, это выглядело особенно угрожающе.
   -- В этот раз я сломаю Тете что-нибудь, вот увидите.
   Мы не стали спорить. Иначе Стигма, наверное, сломала бы что-нибудь нам.
   Убежище было поразительно похоже на чердак в общежитии. Запыленный пол и коробки, ровными рядами выстроенные у стен, с непонятными закорючками, написанными на них.
   -- Это шифр? -- спросил я у остальных. Пси пожал плечами.
   -- Может. А может какой-нибудь другой язык, мы не в курсе.
   -- Я их где-то видел... -- сказал я, пытаясь вспомнить. Вот мы все в фотолаборатории, вот разговариваем о чём-то, а вот Дзет достаёт из кармана сложенный лист. - У Дзета на карте.
   Пси и Стигма с интересом посмотрели на меня.
   -- Мы уже говорили, что было бы интересно посмотреть эти карты, знаешь. Его личные карты.
   Я пожал плечами. Я всё ещё не был уверен в том, что Дзет виновен во всех вещах, о которых Сти и Пси мне говорили.
   Мы начали заглядывать в коробки. Ничего особенно интересного я внутри не находил: баллоны с газом, бутылки с прозрачной жидкостью и без этикеток, которые могли быть наполнены чем угодно, пакеты с засушенными листьями. Так мы осмотрели всю первую комнату, в которую вела лестница. Теперь мы стояли перед выбором из нескольких запертых дверей.
   Стигма подергала за ручку ближайшей, снова достала связку ключей и принялась подбирать нужный. Пси всё ещё копался в коробках.
   -- Как ты думаешь, зачем всё это, -- я обвел руками комнату, -- вообще нужно.
   -- Пока не знаю, -- ответил он. - Но кажется, вот это, -- он указал на пакеты с сушеной травой, -- у нас запрещено. Потому что, скорее всего, это наркотики.
   -- А остальное тоже?
   -- Я не настолько хорошо разбираюсь во всём запрещённом, знаешь...
   Щёлкнул замок. Стигма заглянула в приоткрывшуюся дверь.
   -- Вам надо это увидеть! - позвала она.
   Мы прошли за ней во вторую комнату. Она была точной копией той, что я мыл в нашем убежище - ряды абсолютно одинаковых двухъярусных кроватей, тянущиеся от стены к стене, горящие слабым светом плафоны на потолке. Только одна из кроватей была разобрана, одеяло и простыня смяты. А на соседней лежал ком одежды. Чёрной, пахнущей бензином одежды.
   Я вспомнил, как когда-то стоял на коленях и вдыхал этот запах с точно такого же чёрного кома. Казалось, это всё было так невероятно давно.
   -- Тета, -- выдохнул я.
   -- Она пряталась именно здесь, да. Дзет, наверное, решил, что тут безопасно.
   -- Но он сказал мне, что сам не знает, где она... -- я замолк. Пси и Стигма смотрели на меня, почти торжествующе. - Это ничего не доказывает ещё, -- добавил я, чтобы стереть это выражение с их лиц.
   Мы осмотрели кровати. Под одеждой нашли несколько коробков спичек - я забрал себе один, пару контейнеров с плёнкой и фотографии. Кажется, это были копии тех, что мы держали в лаборатории. Что сгорели вместе с читалкой и всем Домом Собраний.
   Я достал фото из-под пахнущей бензином ткани. Цветные, такие яркие в тусклом свете ламп. Огонь, огонь и снова огонь. Может, Тета и не была хорошим фотографом, но пожары у неё отлично получались. Я снова не мог отвести взгляд от её фотографий, переплетений языков пламени, поднимающихся в небо. Пси заглядывал мне через плечо, я слышал его дыхание.
   Нас прервал кашель Стигмы.
   -- Пошли дальше, -- сказала она. - Нельзя тут задерживаться.
   Я не мог не согласиться. Тусклый свет, низкий потолок и вообще замкнутое пространство меня... нервировали.
   Мы вернулись в комнату с коробками, и Стигма закрыла дверь на замок. Подошла к соседней, снова принялась перебирать ключи на связке. Я смотрел на надписи на коробках, пытаясь понять, что они значат.
   Третья дверь открылась. Пси нашёл на стене выключатель, и мы зашли внутрь. Это была совсем маленькая комната, мы все невольно сталкивались локтями. Вдоль одной из стен тянулась штанга с вешалками, полными одежды, по большей части чёрной униформы. В такой ходили почти все вокруг, включая и нас.
   -- Вроде, ничего... -- сказала Стигма, перебирая вешалки.
   И тут Пси схватил её за плечо, показывая в сторону двери наверху.
   Кто-то открывал её снаружи.

Но оставим самые страшные последствия. Пусть Вы вовремя заметили симптомы, и можете начать бороться за свою жизнь или за жизнь товарища. Что стоит делать?

Если есть возможность, немедленно вызывайте скорую помощь. Возможно, Вам придётся объяснять врачам обстоятельства получения травмы, будьте готовы к этому и постарайтесь придумать реалистичную легенду заранее. Отметим, что вызвать врачей и доверить свою жизнь профессионалам это всегда самый лучший вариант. В больницах есть всё необходимое оборудование, и медики знают, что нужно делать.

Только если у Вас нет никакой возможности отправиться в больницу, возьмитесь за самолечение. Но помните, что последствия могут оказаться очень и очень тяжёлыми.

   В одной книге я встретил очень интересное слово. Дежавю. Это когда какая-то ситуация в жизни повторяется почти идеально точно, насколько точно, что это кажется глупым и ненормальным.
   Мы сейчас оказались в чёртовом дежавю! Мы стояли в гараже, воруя бензин, и кто-то открывал двери. Я прятался за шторой в Доме Собраний, и кто-то проходил совсем рядом.
   Мы снова действовали синхронно: я закрывал дверь в комнатку, Стигма выключала свет, а Пси затаскивал нас всех в кучу одежды. Среагировать иначе, напасть, а не спрятаться нам даже в голову не пришло - всё произошло слишком неожиданно. Мы вжались в стену, снова толкаясь локтями. Тряпки были чёрными, всё вокруг было чёрным, я мог закрыть глаза, и ничего бы не изменилось.
   За дверью кто-то шумел, кажется, перебирая коробки.
   Мне кошмарно хотелось закашлять. Именно сейчас. Мне пришлось зажать себе рот и начать дышать медленно, ровно. Только бы не сбилось дыхание, и я не выдал всех нас.
   Некто с грохотом уронил что-то на пол и тихо выругался. Голос был женским и незнакомым.
   И на этом моменте меня захватило любопытство.
   Пси говорил правду - терять нам всем было нечего. Так что я, почти не думая, подался вперёд, вылезая из кучи одежды. Пси попытался схватить меня за руку, но не успел. Я уже стоял у двери.
   И, конечно, я не собирался её открывать. Я был не настолько сумасшедшим.
   Я просто наклонился, заглядывая в замочную скважину.
   Это снова была она. Дамочка в платье с необычным лицом. В тот момент я ещё заметил, что у неё маленькие руки, но длинные пальцы - она копалась ими в одной из коробок, будто искала что-то.
   Я медленно и бесшумно отстранился от двери.
   Она ничего не заметила.
   Лезть назад в одежду я пока не стал -- это могло бы быть шумно. Вместо этого я стоял, кожей чувствуя, как Стигма и Пси буравят меня взглядами, и слушал. Дамочка ещё немного порылась в коробках, и вышла, закрыв дверь снаружи. Ключ вынули из замка, и через пару секунд Пси со Стигмой набросились на меня.
   -- Кого?! - прошипела Стигма, вцепившись мне в плечи. - Кого ты видел?! Дзета?
   -- Нет, не его, -- прошипел я в ответ и наконец-то позволил себе закашлять. Пси тоже вцепился в меня -- это даже было хуже допроса.
   -- Говори уже!
   -- Я её не знаю! - рявкнул я, уже не думая, услышат нас или нет.
   Их руки наконец-то отпустили меня. Можно было продолжить спокойно.
   -- Я не знаю, кто она, но я её уже видел, -- сказал я. - В Доме Собраний, вечером, помнишь, когда мы собирали пепел? -- я кивнул Стигме, но, наверное, она не увидела этого в темноте.
   -- Можешь её описать? - спросил Пси.
   -- Ну... она ходит в платьях. Лицо такое острое, узкие глаза, и...
   -- Чёрные короткие волосы, -- подхватила Стигма. - Я видела её с Дзетом, в тот день, когда... -- она замолчала. Я дотянулся до выключателя и после вспышки света вопросительно посмотрел на неё. - Когда следила за ним. От Дома Собраний до этого самого места.
   -- Зачем ты вообще этим занялась? - наверное, это прозвучало слишком резко, но Стигма не вспылила. Только пожала плечами.
   -- Мне просто показалось странным, что мы поджигаем дома, которые не казались слишком заброшенными. Окна выбиты, двери сломаны, но духа запустения почти нет. Будто бы они заброшенными и не были. Я хотела спросить у Дзета об этом, пока никого рядом не было, а потом увидела, как он идёт с ней куда-то, и мне, -- она снова пожала плечами, -- мне просто стало любопытно.
   -- А потом она рассказала мне об этом, -- добавил Пси.
   -- Да, потому что Пси всегда был тем ещё параноиком. Если бы что-то было не так, он бы это заметил.
   -- Я заметил, но я как-то, знаешь, верил Дзету. До того момента.
   -- И мы начали замечать вещи чаще. Как Дзет выбирает эти странные дома, как пропадает на несколько дней, как прячет что-то в кладовке Дома Собраний.
   Я молчал, пытаясь переварить эту информацию.
   -- Мы хотели сходить сюда, чтобы наконец увидеть, что они тут прячут, но, сам понимаешь, почему у нас не получилось. А она, -- Стигма кивнула в сторону двери. - Она с ним. Но мы тоже не знаем, кто она.
   -- Я её даже ни разу не видел, -- добавил Пси.
   Я всё ещё молчал. Что на это всё можно было ответить? Пока я не знал, но уже Пси и Стигма смотрели на меня вопросительно, так что пришлось сказать хоть что-то.
   -- Пошли, осмотрим последнюю комнату, -- предложил я. Это казалось единственным возможным и логичным решением.

С чего начать лечение отравления продуктами горения? У нас есть алгоритм.

Во-первых, как можно быстрее выведите пострадавшего из опасной зоны. Оказавшись на свежем воздухе, напоите его холодным чаем или водой, и дайте принять несколько таблеток какого-либо сорбента, подойдёт даже активированный уголь. Это поможет вывести токсины из организма.

Если пострадавший в обмороке, проверьте, чтобы он смог нормально дышать: язык не должен западать, дыхательные пути должны быть свободны. После попробуйте привести пострадавшего в сознание, например, дав ему понюхать ватку, смоченную нашатырём.

Если у пострадавшего остановилось сердце, сделайте ему массаж сердца и искусственное дыхание. Более подробно об этих двух мерах читайте в Приложении N1.

   Большую часть последней комнаты занимал стол. Большую часть стола занимали книги, бумаги и снова коробки.
   Я тут же принялся перебирать книги. Стигма рыться в коробках, а Пси в бумагах. Я увлёкся чтением названий на потрёпанных обложках. "Мы", "1984", "W или Воспоминания Детства". Названия казались мне очень знакомыми. Кажется, я недавно видел их все, в одном месте.
   Я показал обложки Пси. Он усмехнулся.
   -- Это те самые книги из списка запрещённой литературы. Знаешь, люди, которые таким интересуются, с руками их оторвут.
   Я не стал спорить. Мне ещё пришлось бороться с желанием забрать пару книжек себе.
   -- Посмотрите на это, -- Стигма привлекла наше внимание к тому, что она доставала из коробки. Несколько разноцветных париков, длинных и коротких, пара медицинских масок, бинт и знакомые нам круглые очки Дзета.
   Стигма тут же нацепила их на себя, приняв очень забавный вид. Она отвела волосы в сторону, прищурилась и сказала:
   -- Это просто стёклышки. Они не для зрения.
   -- Думаешь, Дзет носит их просто так? - спросил я. То, что Дзет здесь был, не оставляло сомнений. Его очки. Книги. Его почерк на листах бумаги, которые рассматривал Пси. Он точно имел ко всему этому отношение, но я пока не был уверен, какое.
   -- Может, он носит их, чтобы его было сложнее узнать, или вроде того? - сказал Пси, -- перебирая листы. - Тут вроде ничего интересного. Списки вещей, адреса, время...
   Я взял у него один из листов. "29 августа, новые противогазы, 2 коробки", -- значилось на нём.
   -- А вот это уже интересно, -- неожиданно сказал Пси, показывая нам ещё один лист. Карту.
   Она была похожа на ту, которую мы уже видели у Дзета, тоже исчёрканная разноцветными чернилами. Чёрной пастой на ней были написаны непонятные значки, а красным было нарисовано несколько жирных крестиков.
   -- Смотрите, -- Пси указал на один из них. - Это тот самый дом, в котором мы сейчас.
   Я не мог похвастаться таким хорошим знанием города и умением читать карты, так что просто согласился.
   -- А остальные три? - спросила Стигма. Пси поводил пальцем по улицам на бумаге.
   -- Далековато отсюда, это всё разные районы. В некоторых из них я вообще не был, -- они со Стигмой переглянулись. - Думаешь, стоит посмотреть, что там?
   -- Уверена. Вдруг мы найдём его.
   -- Было бы неплохо... Что думаешь, Альф?
   Настала моя очередь пожимать плечами.
   -- А что нам ещё делать? Есть другие идеи?
   Пси усмехнулся.
   -- Это лучше ежедневных собраний. И точно лучше допросов во Втором.
   Я не мог с ним не согласиться.

С первой помощью окончено, пострадавший нормально дышит и даже в сознании. Но, к сожалению, это не значит, что угроза жизни устранена. Теперь необходимо перейти непосредственно к лечению.

Мы уже говорили об этом, и всё повторим: самое лучшее лечение обеспечат врачи, знающие все нюансы. Но обычно схема восстановления организма после отравления включает в себя несколько аспектов.

Это обеспечение больному дыхания кислородом - то есть такого режима дыхания, когда кислород в воздухе составляет не менее 50%. Это позволяет вывести из организма углекислый газ. Если у Вас есть кислородный баллон и маска для него, обязательно предоставьте его пострадавшему.

Далее проводится медикаментозное лечение, которое зависит от состояния больного и симптомов, у него проявляющихся. Более подробно несколько возможных схем лечения и использующихся препаратов расписаны в таблице N3.

   Мы смогли выбраться из убежища незамеченными и так же вернуться в больницу. Стигма повела нас к пожарному выходу - мне казалось забавным, что мы всегда пользовались именно ими, когда прятались. Сама же Стигма собиралась обойти здание и спокойно зайти с главного входа, в конце концов, она имела на это право. Это нам с Пси приходилось скрываться и надеяться, что никто не узнает нас.
   В конце концов, благодаря Хету и Гамме нас должны были искать.
   С собой из подвала мы унесли карту Дзета и три респиратора. После того, как мы все отравились дымом, иметь при себе какую-нибудь защиту казалось важным. Теперь нам нужно было немного времени, чтобы отдохнуть, поговорить и спокойно изучить карту.
   Я чувствовал, что начинаю втягиваться в это. Что мне просто нравится бродить по улицам с Пси и Стигмой, искать что-то, прятаться в незнакомых местах. Да, это было пугающе, это нервировало, но и затягивало. Возможно, потому что так сильно отличалось от дней, проходящих в Доме Собраний. Теперь я постоянно чувствовал себя, как на поджогах, когда в кровь вбрасывались всё новые и новые дозы адреналина, когда жить было так ярко и интересно.
   В подвале Пси сразу достал из кармана куртки карту и развернул её на кровати. Я устроился на соседней, пытаясь угадать, что значат непонятные значки. Они могли быть шифром. Тайным языком. Просто рисунком, узором, сделанным, чтобы запутать нас. У меня не было идей. У Пси, кажется, были.
   -- Как ты думаешь, это может быть... -- начал он, но я так и не узнал, что он собирался сказать. Нас прервали.
   Сначала это была сирена - взвывшая так, что заставила нас вздрогнуть. За ней ожили динамики в углу комнаты, мерзким голосом повторяя и повторяя:
   -- Внимание, пожарная тревога. Срочно покиньте помещение! Внимание, пожарная тревога. Срочно покиньте помещение! Внимание...
   -- Какого?! - я вскочил с кровати, путаясь в одеяле. Обычно это мы становились причиной пожарной тревоги, и слышать её, не разлив где-нибудь бензин перед этим, я вообще не привык. Пси, кажется, тоже.
   -- Не знаю... -- сказал он. - Но... -- я замер. Он колебался. - Думаю, нам стоит уйти отсюда.
   -- Может, просто спрячемся? Пересидим? Мы же не боимся пожара? - идея была глупой, но я боялся показываться на людях сейчас.
   Пси покачал головой.
   -- Бояться стоит не пожара. Пошли.
   Свернув карту, он первым вышел из комнаты. В коридоре динамиков было больше и надрывались они сильнее, наверху кто-то паниковал, до нас доносились крики и топот шагов. Я шёл за Пси, думая, что сейчас мы ускользнём через пожарный выход, но он повернул к лестнице, ведущей наверх.
   -- Подожди, -- я замер около ступеней. - Почему туда?
   -- Нужно найти Стигму. Пожарную тревогу включили не просто так, с ней что-то случилось.
   Я уже открыл было рот, чтобы сказать Пси, что он опять параноит, но - не смог.
   Потому что я вспомнил все те случаи, когда паранойя Пси оказывалась полностью обоснованной или помогала нам спастись.
   И пошёл за ним.

Перейдём к ожогам, их классификации и лечению.

Вы, конечно, знаете, что ожоги - сама распространённая травма на пожаре. Даже можно не доводить до пожара, обжечься можно и о маленькую спичку, и неудачно задев горячий чайник. Давайте остановимся на причинах ожога, чтобы понимать, в каких случаях надо проявить осторожность.

Ожоги от огня - наиболее привычные для таких, как мы. Очень сильно поражаются незащищённые участки кожи. Так же, если вы носите одежду из горящих тканей, она может расплавиться на коже, и удалять её будет очень болезненно.

Ожоги паром - из-за высокой температуры пара могут быть болезненны, но редко проникают глубоко в ткани. Зато, вдохнув пар, можно обжечь верхние дыхательные пути.

Ожоги кипятком - если вам повезёт, то площадь ожога может быть достаточно небольшой. Но, в отличие от пара, кипяток обеспечивает достаточно глубокий ожог, после которого придётся дольше восстанавливаться.

Ожоги от горячих предметов - проникают очень глубоко и могут оставить Вам на память шрам в виде контуров предмета, о который вы обожглись. Поэтому, например, не стоит браться за ручку двери в комнату, в которой идёт пожар - она может быть раскалена и почти сжечь вашу ладонь.

   Мы, сопровождаемые постоянным "Внимание, пожарная тревога. Срочно покиньте помещение!", бежали по широким больничным коридорам, а вокруг начинал твориться хаос. Фигуры в белых халатах или зелёных, как у Стигмы, пижамах проносились мимо. Кто-то спасал папки с документами, роняя их, и листы рассыпались по полу. Кто-то протащил мимо носилки с лежащей на них забинтованной фигурой, кто-то прокатил инвалидную коляску. Мы с Пси сейчас казались самыми спокойными. У нас одних на лице не было написано: "Огонь-огонь-огонь, он убьёт нас всех!"
   Пси уверенно вёл меня, и я спросил, откуда он знает, куда идти. И как вообще ориентируется среди множества одинаковых больничных дверей. Серьёзно, они отличались только табличками, которые я не успевал читать (попробуйте правильно понять "Оториноларингология", почти пробегая мимо; вот и я не смог.) На что Пси ответил:
   -- Я знаю, где искать Стигму. Мы договорились, пару дней назад... пока ты спал, где встречаться, если что-то случится в больнице.
   Почему-то я не был удивлён. И почти не был обижен. Но только почти.
   Пси со стороны выглядел спокойным, но я понимал - он нервничает. Он постоянно смотрел по сторонам или оборачивался и морщился с каждым новым криком из динамиков (мне они тоже не нравились). Мимо нас пронеслась ещё компания людей, все в белом, с непонятными склянками в руках. Один обернулся, чтобы проводить нас взглядом.
   -- Мы слишком заметны, -- прошипел Пси. - Надо что-то с этим сделать.
   -- Есть идеи?
   Он резко остановился - я чуть не врезался в него. Осмотрелся вокруг под очередное "Срочно покиньте помещение!" Мне казалось, что тон динамиков становился всё более громким, истеричным.
   -- Есть одна, -- неожиданно сказал Пси, кивая на ближайшую дверь.
   На этот раз я вполне смог прочесть табличку: мы же стояли, и слово было очень простое.
   "Кладовка".
   -- Пошли, -- Пси потянул меня за локоть. Дверь легко отворилась, свет внутри не горел, но Пси он был и не нужен. Он сразу увидел то, что искал. Белые халаты, чистые белые халаты, аккуратно сложенные на полках у двери. Пси схватил сразу два, чтобы кинуть одним из них в меня.
   -- Надевай быстрей! Тем, кто не будет присматриваться, хватит и этого.
   Я не стал спорить, натягивая белую ткань прямо на куртку. Смотрелось это странно, даже смешно - рукава топорщились, из-за капюшона, застрявшего под халатом, казалось, что у меня вырос горб. Но меня мало волновало, как я выгляжу.
   Пока Пси надевал свой халат, я тоже заглянул в кладовку. Она была похожа на те комнаты в убежище, где мы были утром. Тоже куча аккуратно подписанных коробок, ровными рядами стоящих на полках. Я скользнул взглядом по надписям - эти были вполне читаемы. Бинты, марля, шприцы, медицинский спирт...
   Мой взгляд замер на коробке.
   Насколько я знал, медицинский спирт отлично горел.
   Пси уже тянул меня за руку дальше.
   -- Ну Альф, не тормози...
   -- Подожди! - оборвал я его. И открыл коробку. Она уже была наполовину пуста. Я вытянул два бутылька - теперь у меня при себе был целый литр горючей жидкости. Не так уж и плохо.
   Пси уставился на спирт в моей руке.
   -- Зачем... -- начал было он, но так и не спросил. Думаю, на моём месте он поступил бы так же.
   -- Пригодится, -- сказал я, и отправил спирт в карман куртки.
   Прямо к спичкам.

Общеизвестно, что ожоги делятся на четыре категории по степени повреждения. Но так как вспомнить точно определение каждой достаточно сложно, мы представим Вам список.

Степень ожога зависит от нескольких факторов: температуры пламени, состояния кожи и длительности контакта.

Первая степень - поражается только верхний слой кожи. Обычные признаки: покраснение кожи, боль и отёк. Такие ожоги заживают за 3-5 дней, не оставляя шрамов и не требуют сложного лечения. Просто подставьте обожжённую конечность под холодную воду или приложите компресс.

Вторая степень - происходит полное поражение поверхностного слоя кожи. Основной признак: волдыри, наполненные жидкостью, покраснение и боль. Не прокалывайте волдыри! Наложите повязку и дайте коже зажить.

Третья степень - ещё более глубокое поражение, омертвение кожи. На ожоге образуется мягкая (при более слабой степени) или плотная корочка светло-коричневого цвета. Ожоги этой степени уже достаточно опасны и требуют долгого лечения.

Четвёртая степень - поражены все слои кожи, мышцы, возможно, даже до кости. Кожа и плоть обугливаются. Очевидно, эти ожоги сопровождаются очень сильной болью и требуют немедленного обращения в больницу.

   Мы пробежали ещё по нескольким коридорам, и люди, попадавшиеся нам по пути, больше не бросили ни одного подозрительного взгляда. Может, они думали, что мы бежим спасать пациентов или имущество больницы, но не суть важно. Пси уверенно провёл меня мимо кабинетов, по ещё одной лестнице, и наконец, мы оказались на пересечении трёх выглядевших одинаковыми коридоров.
   Пси остановился, оглядываясь.
   -- Что теперь? - спросил я, пытаясь отдышаться. После нескольких дней, проведённых в постели, пробежка не очень хорошо на мне сказалась.
   -- Я не... -- я напрягся. Он выглядел абсолютно потерянным. - Я не помню, направо или налево.
   -- Оу...
   Я повертел головой вокруг. Если Пси не знал, куда идти, то что сказать обо мне? Я вообще в первый раз оказался здесь.
   -- Мы можем... -- начал было я, но Пси вскинул руку, останавливая меня. И показал в левую часть коридора.
   -- Слышишь?
   Я прислушался. Да, через крики динамиков различить было сложно, но когда они делали паузу, можно было уловить голос Стигмы. По крайней мере, похожий на него. Но времени сомневаться у нас не было.
   -- Значит, налево, -- сказал я, поворачивая туда. Я бы, наверное, побежал, желая быстрее найти Стигму и уйти оттуда подальше, избавиться от этого мерзкого голоса, повторяющего одно и то же предупреждение, но Пси снова поймал меня за локоть.
   -- Подожди. С кем, ты думаешь, она разговаривает?
   Я замер. Эта мысль не приходила в мою не очень умную голову.
   -- Тихо, -- прошептал он, отходя к стене. Я, стараясь ступать как можно тише, пошёл за ним.
   Голоса привели нас к двери в конце коридора. Она была приоткрыта, поэтому было так хорошо слышно. Разговаривали Стигма, и...
   Я мысленно застонал. Конечно, это снова был он.
   -- Я повторю ещё раз, -- Агент или злился или давил на неё. Раньше он говорил спокойнее, мягче что ли. - Этих двоих видели с вами сегодня утром здесь, в округе. Они - профессиональные поджигатели (тут я немного загордился собой), и они опасны. И вы, возможно, тоже.
   -- Я не понимаю, о чём вы говорите, -- отвечала Стигма. - Я просто работаю здесь.
   -- Это как-то может помешать вам быть поджигательницей?
   -- Вы просто не знаете, насколько много у нас работы. А вообще, может, выйдем уже из здания? Тут, если вы не заметили, пожар.
   Я мог бы только позавидовать самообладанию Стигмы. Я бы сам, наверное, нёс какую-нибудь чушь.
   -- А разве не вы сами включили пожарную тревогу, только увидев нас? Разве вы не пытались воспользоваться паникой, чтобы убежать?
   -- Я просто пыталась спастись.
   -- Я видел, как вы это сделали.
   Пси толкнул меня локтём.
   -- Надо что-то делать... Надо вытащить её оттуда, -- прошептал он.
   -- Может, подожжём что-нибудь? - это был мой универсальный метод борьбы с любыми проблемами.
   Пси передёрнул плечами.
   -- И что конкретно?
   Я вытащил из кармана спирт.
   -- У меня есть это. И спички. И... всё.
   Ну, ещё у меня была книга, но ей бы я пожертвовал в последнюю очередь.
   Пси мрачно посмотрел на меня.
   -- И что теперь? Поджигаем спирт, врываемся внутрь и кричим, чтобы он отпустил Сти, а то мы всё тут сожжём? Великолепный план, Альф.
   -- Предложи получше? - сказал я, доставая и спички. Нет, я не собирался просто брать и поджигать спирт, пусть мне и хотелось. В конце концов, моя идея была правда глупой.
   Но на этом моменте снова отзвучало очередное "Срочно покиньте помещение!", и я услышал голос Хета.
   -- Выгляните за дверь. Мне кажется, нас кто-то подслушивает.
   -- Твою мать... -- прошептал Пси.
   За створкой раздались шаги, всё громче, всё ближе. И мне ничего не оставалось, кроме как перебросить Пси свой коробок спичек.
   -- Поджигай, давай, поджигай, -- слишком громко зашипел я, открывая склянку. Чёртова пробка всё никак не поддавалась, Пси пытался не просыпать спички, а дверь уже начала отворяться.
   Я всё-таки выдернул пробку, когда створка открылась, и на меня уставился один из агентов Первого.
   И, конечно, я дёрнулся, неловко облив его спиртом. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы он отшатнулся назад.
   Ещё я увидел Стигму. И Хета. Она стояла у противоположной стены, а он навис над ней, сжимая в руке небольшой шоковый пистолет. И оба смотрели на нас, очень удивлённо.
   А потом Пси зажёг спичку.
   Я, в панике, боясь, что сейчас кто-то выйдет и поймает нас, правда собирался поджечь спирт. Спирт мы в итоге и подожгли. А то, что он был на одном из агентов - сейчас я уже не уверен, что это было так важно.
   Спирт загорается очень быстро: сначала по нему прокатывается волна синего, слабо заметного пламени. Она дрожит, неуверенно, будто огонь не знает, стоит ли ему разгораться. На несколько секунд может показаться, что сейчас он потухнет, и всё закончится. Но нет, всё только начинается.
   Синее пламя перерождается в жёлто-оранжевую волну. Она взметается вверх тонким, дрожащим, но очень горячим языком. Его мы и увидели.
   И я снова услышал этот крик.
   Агент, собиравшийся схватить нас, упал на пол, откатился к стене, пытаясь сбить пламя, открывая проход. Я влетел в комнату, доставая из кармана вторую бутылку. Пси за мной, держа спички наготове.
   -- Отойди от неё, -- слова нашлись сами, и я почти наслаждался этим потерянным выражением на лице Хета. -- А то тоже сгоришь.
   Он открыл рот, собираясь сказать что-то, но не успел. Стигма пришла в себя быстрее, пнув его коленом в живот. Кажется, не слишком сильно, но этого хватило, чтобы он согнулся от боли, а она вырвалась и бросилась к нам.
   Пси тем временем выхватил у меня открытый пузырёк.
   -- Отвернись! - и швырнул его на пол. Я только успел закрыть лицо от осколков, несколько холодных капель попало мне на брюки. Стигма уже стояла у двери, Хет пытался прийти в себя, а агент стонал на полу.
   -- Давайте, быстрее! -- поторопила она нас. Лицо Хета исказилось - это было так странно. Секунду назад он был холодно спокойным, а сейчас уже в ярости, будто ненавидел нас больше всего на свете. Он бросился было на нас, поднимая пистолет, но Пси уже зажег спичку.
   Я успел метнуться к двери. Лужа спирта на полу ярко вспыхнула, отделяя нас от Агента. Пси замер перед огнём, и настала моя очередь оттаскивать его за руку.
   -- Быстрее! -- кричала Стигма из коридора.
   И мы снова побежали. Вперёд, за угол, вниз по лестнице. На этот раз нас вела Стигма. Она ориентировалась в больнице в разы лучше Пси, поэтому ни разу не остановившись, мы оказались у главного входа.
   -- Только не тормозите, -- крикнула она, подбегая к двери. Я, увидев, сколько людей собралось на улице, действительно остановился, но Стигма потянула меня за собой, крича. - Пожар на втором этаже! В левом крыле! Где, чёрт возьми, пожарные?!
   Толпа всколыхнулась, гул голосов прорезали крики. Мы, замаскированные общей паникой и белыми халатами, беспрепятственно отбежали от дверей. Можно было отойти подальше, смешаться с толпой, снять халаты и убежать куда-нибудь подальше от агентов. Мы бы так и сделали.
   Но вы уже поняли, что нам опять кто-то помешал.
   Я увидел его, он стоял на другой стороне улицы, глядя на больницу. Рядом с ним была она - та самая дамочка, сменившая, правда, платье на рубашку и брюки, наверное, чтобы не выделяться. Они держались за руки, и на них никто не обращал внимания. Незаметные наблюдатели, ожидающие чего-то.
   Я больше не обращал внимания ни на что: пожар, толпа, агенты, Пси и Стигма, держащие меня за руки, я просто забыл об этом. Я смотрел на него, и вдруг, будто почувствовав мой взгляд, Дзет повернулся ко мне.
   Я ждал... не знаю, чего. Думаю, я надеялся, что он скажет мне, что всё это было большим недоразумением, и сейчас он отведёт нас в безопасное место, где нас не найдут агенты, нальёт нам кофе и даст что-нибудь почитать и поджечь. Что всё будет как раньше, нет, лучше, чем раньше.
   Вместо этого он отвернулся от меня. И, потянув за собой ту дамочку, скрылся в толпе.
   Я не знал, что делать. Абсолютно. Я замер, сжимая ладони Стигмы и Пси, и Сти спросила:
   -- Что с тобой?
   -- Дзет. Он здесь, -- сказал я.
   В ответ я получил два удивлённых, неверящих взгляда. Не зная, что ещё можно сказать, я кивнул в нужную сторону. Среди множества людей, собравшихся у больницы, заметить их было сложно, но у Стигмы получилось.
   И она была правда очень зла на Дзета.
   Потому что она бросилась за ним так быстро, что чуть не оторвала мне руку.

Ожоги, особенно большие и тяжёлые, сопровождаются интоксикацией, иначе её называют ожоговой токсемией. Она возникает из-за действия на организм токсичных веществ, образовавшихся при распаде белка, и продолжается до двух недель.

Характерный признаки ожоговой токсемии: повышение температуры тела (до 41R), слабость, тошнота со рвотой, нарушение сна и снижение аппетита.

Основная часть лечения токсемии связана с детоксикацией организма. Провести её могут только в больнице, потому что в кровь вводятся разные растворы и заменители плазмы. Ожоги забинтовываются стерильными или даже обработанными антибиотиками повязками. К сожалению, подобное лечение практически невозможно провести в домашних условиях.

   Дзет заметил нас почти сразу и моментально перешёл на бег. Мы, конечно, побежали за ним. Это была очень необычная погоня: мы с Пси так и не успели снять халаты, а Стигма не собрала волосы, и выглядели мы... мягко говоря, странно. Хорошо, что Дзет выбирал для бегства тихие безлюдные улицы, иначе кто-то бы точно вызвал Первый Отдел.
   Сначала мы легко сократили разрыв, подобрались к ним близко. Мне даже показалось, что стоит сделать один небольшой рывок вперёд, и Стигма схватит Дзета, и закончится эта история, а я получу свои ответы. Но она не делала этот рывок. Мы бежали, бежали и всё ещё бежали, а я уже начал задыхаться.
   Но Пси держался неплохо, Стигма тоже, и может быть они взяли бы Дзета и дамочку измором, если бы те не завели нас в какой-то промышленный квартал. Дома здесь стояли близко друг к другу, образуя лабиринт маленьких переулков. Крыши нависали над головами, закрывая солнце, и сразу же стало темно, будто ночь наступила резко и неожиданно. Асфальт сменился брусчаткой, на которой было легко споткнуться, лёгкие горели, а повороты и улицы путались. Пробежать дом, свернуть направо, ещё дом, налево, ещё один, выбрать из трёх поворотов. Мы не знали, как ориентироваться в этом месте. Дзет знал.
   Наконец, это произошло. Мы их потеряли.
   Мы замерли на очередном перекрёстке окружённые одинаковыми стенами и грязными окнами. Отзвук их шагов отражался эхом от множества стен, терялся и запутывал. Пока я переводил дыхание, Стигма и Пси осматривались, пытаясь выбрать верный путь.
   -- И что теперь? - хрипло спросил я, надеясь, что оно закончилось. Но нет.
   Стигма толкнула меня к одному из трёх возможных путей.
   -- Разделимся. Главное, найти их. Если что - кричи, -- и она бросилась бежать дальше. Я обменялся взглядами с Пси, надеясь, что хотя бы он скажет, что это плохая идея, но он тоже убежал. Пришлось и мне возобновить погоню.
   За поворотом никого не было. Я решил, что Дзет с дамочкой должны были давно сбежать или спрятаться. Стоило ли вообще торопится и искать? Может, мне стоило привалиться к стене, перевести дыхание, отдохнуть немного? В тупике, куда я свернул, было так прохладно и тихо. Крыша здания закрывала меня от света, а на стенах домов, окружавших меня с трёх сторон, не было ни одного окна. Никто бы даже не смог заметить меня.
   Я сделал ещё один шаг в тупик. Да, это было так соблазнительно...
   Она появилась будто из ниоткуда, как демон из тени. Нет, сейчас я понимаю, что она пряталась рядом, ожидая, когда я зайду в ловушку, но тогда это правда было пугающе.
   Как и полагается тени, она была во всём чёрном. А в руке у неё блестел нож.
   Вот тогда я понял, что всё пошло категорически не так.
   Дзет вышел из тени вслед за ней. Он вспотел во время пробежки, мокрые волосы липли ко лбу. Очки он снял и протирал их полой пиджака. И он улыбался, но тогда это больше было похоже на насмешку.
   -- Альф... -- сказал он, пока я не мог оторвать взгляда от ножа в руках той узкоглазой дамочки. - Позволь познакомить тебя с моей женой. Её зовут Тау.
   К сожалению, я проявил невежливость: не поздоровался. В горле пересохло.
   Минут десять назад я без страха шёл с одной колбой спирта в руке на нескольких агентов сразу. Но сейчас я стоял в тёмном переулке, у неё был нож, а я остался совсем один.
   Вы бы тоже испугались на моём месте. Не врите, испугались бы.
   -- Надо признать, я не думал, что тебя можно будет так легко поймать. И когда-то я ещё на тебя полагался... Я очень разочарован.
   Я попытался собраться с мыслями и сказать хоть что-нибудь, но пока не получалось.
   -- Я думал, что с этим справятся агенты, даже послал им анонимку с местом, где вы можете прятаться, но, знаешь, так даже лучше. Ведь если бы вы попали на допрос к ним, то рассказали бы обо мне. Я уже собирался снова менять имя и место, но раз всё так хорошо складывается...
   -- Вы убьёте меня? - я наконец смог заставить себя заговорить. Вопрос, правда, мне откровенно не нравился. И я ждал чего угодно, но только не абсолютно спокойного ответа.
   -- Мне придётся. Вы мешаете нам.
   -- Точнее говоря, тебя убью я, -- заговорила дамочка. Тау. Её голос был тихим, но пугающим, будто она специально говорила так, что можно было понять, насколько она близко. Она и её нож.
   -- Да, пожалуйста. У тебя лучше получится, -- больше Дзет ничего не сказал. Да, он просто отвернулся, показывая, что с разговором покончено. И со мной, кстати, тоже.
   Я даже не мог подумать ничего по поводу его предательства - все мысли занимало лезвие ножа. Мне, по понятным причинам, всегда казалось, что я сгорю, или умру от отравления дымом. Я даже не мог представить, каково это будет. Холодное лезвие на шее? Удар под рёбра? Почувствую ли я, как захлёбывается кровью продырявленное сердце или как трещит пробитая ножом грудина?
   В тот раз мне повезло этого не узнать.
   Сначала я заметил что-то боковым зрением. Яркое пятно на чёрно-серо-стальном фоне. Дзет, направляющийся к выходу из тупика, остановился, нож замер тоже. Я смог поднять голову, чтобы присмотреться.
   И я увидел огонь.
   Не знаю, как Пси нашёл нас и когда успел подготовиться, но в руках он держал импровизированный факел. Просто палка, подожжённая с одного конца, но она меняла всё. Это пламя почти вернуло меня к жизни, прочистило мозг от страха. Оно принесло в этот тупик свет и тепло, оно делало черты Пси более уверенными, угрожающими.
   Кажется, Дзет это понял. Но его голос всё ещё звучал очень спокойно и уверенно.
   -- Нас двое, а ты один, -- сказал он. - Не будем считать Альфа, которому в любой момент могут перерезать горло. Ты уверен, что хочешь этого?
   Не успел я заволноваться, как Пси ответил, и тоже спокойно.
   -- Вы стоите в тупике. Выйти вы сможете только через огонь. Или вы научились летать или лазить по стенам?
   -- Ты не сможешь так быстро устроить здесь пожар.
   -- У меня в карманах куртки - две фляги с бензином, -- через плечо всё ещё прижимающей меня к стене Тау, я увидел, как Пси пожал плечами. - Вы сами учили меня быть готовым.
   -- В тебе я и не сомневался, -- ответил Дзет. Мне показалось, или он пытался сдержать злость?
   Ненадолго всё прекратилось. Только огонь с треском пожирал палку, а лезвие ножа тянулось к моему горлу.
   -- Так мне убивать его или как? - нетерпеливо спросила Тау. Я перестал дышать, в ожидании ответа. Одним словом Дзет мог уничтожить меня или освободить, но он выбрал третий вариант.
   -- Подожди немного. Мы всегда успеем убить его.
   -- Тогда сгорите заживо, -- флегматично ответил Пси. - А когда сюда прибежит Стигма, будет ещё хуже.
   Пару секунд Дзет молчал.
   -- Чего ты хочешь? -- спросил он. Мне тоже было интересно узнать.
   -- Вы отпускаете Альфа, я убираю факел. И мы расходимся.
   -- Ты же понимаешь, что это будет только отсрочка. Я всё равно вас найду.
   -- Или мы вас. Посмотрим, кто первый?
   Дзет тихо засмеялся. Мы с Тау глядели друг на друга. Нам обоим ничего не оставалось, кроме как ждать. Сейчас всё решали Дзет и Пси.
   Глаза у неё были карие, почти чёрные.
   -- Ты всегда хорошо соображал, Пси, -- снова заговорил Дзет. - Знаешь, Стигма слишком вспыльчива. Тета слегка ненормальная, её трудно контролировать. Альф просто скучный. А ты, пусть местами увлекаешься паранойей, но... -- Пси взмахнул факелом, Дзет вскинул вверх руки. - Ладно-ладно. Тау, отпусти его, мы уходим.
   Но его жена явно не торопилась. Она даже не опустила нож.
   -- Может, всё-таки... -- мне не нравилось, что она говорила. Совсем не нравилось!
   -- Не сегодня, -- оборвал её Дзет.
   Нож наконец-то исчез в её рукаве. Не сказав ни слова больше, они скрылись за поворотом, и я, чувствуя себя обессиленным, сполз по стене прямо на тротуар. На халате должны были остаться пятна, но тогда меня это не заботило.
   Пси подошёл ко мне. Он кинул факел прямо на брусчатку, и мы, сидя у стены, смотрели, как он догорает.
   -- А ты хорошо держался, -- сказал он. Я усмехнулся.
   -- Я чуть не упал в обморок от страха, когда она достала нож. Кто хорошо держался, так это ты... У тебя правда с собой столько бензина?
   Улыбнувшись, он покачал головой.
   -- Ни капли. Я даже не был уверен, что он поверит.
   -- Но всё равно поджёг её, -- я кивнул на факел, теперь просто лежащую на земле обгорелую палку.
   -- Это помогло, знаешь. Я смотрел на огонь, и он... будто придавал силы. Не давал мне бояться.
   -- Но ты мог бы дать им меня убить, -- высказал я то, что вертелось в голове. - И они бы были у вас в руках. Дзет и Тау. Вы же этого хотели?
   Пси удивлённо посмотрел на меня.
   -- Ты серьёзно так низко оцениваешь свою жизнь? Ну ты сумасшедший.
   Я не нашёлся с ответом.
   Мы сидели молча, позволяя себе расслабиться, когда к нам подбежала запыхавшаяся Стигма. Она заблудилась в десятке улочек, не нашла Дзета и хотела знать, что с нами случилось. После нашего рассказа она обвиняюще ткнула в меня пальцем.
   -- В следующий раз, подумай, перед тем как позволить загнать себя в тупик и почти убить.
   -- Договорились, -- легко согласился я.
   -- Если бы не мы, ты бы истекал кровью.
   -- А если бы не я, тебя бы пытали Агенты.
   Пси фыркнул, а Стигма нахмурилась.
   -- Не будем об этом. Что произошло - произошло. Скажи лучше, что нам делать сейчас? Где его искать? - довольно агрессивно спросила она.
   Я честно признал, что не знаю. Даже не догадывался.
   -- Зато могу знать я, -- неожиданно сказал Пси.
   Мы обернулись к нему. Такого я точно не ожидал. Я уже готов был признать Пси волшебником, ясновидящим, кем угодно, когда он достал из кармана ту самую карту, что мы забрали из убежища.
   -- Не уверен, но возможно, он может оказаться где-то...
   -- Хватит уже сомневаться! - не выдержала Стигма. Её голос эхом разнёсся по лабиринту улиц. - Веди нас туда!

Надеемся, описания опасностей, связанных с пожарами, которые мы включили в предыдущие главы, не смогли Вас напугать. Мы ещё раз повторим, что в случае отравления дымом или ожога выше второй степени, необходимо срочно обратиться к врачам. Но что делать с лёгкими ожогами, ради которых не стоит рисковать своей безопасностью? Об этом мы и поговорим.

Самый простой метод, это, конечно, подставить повреждённый участок кожи под струю холодной воды, или приложить лёд. Но не переусердствуйте, если бы будете морозить конечность более 30 минут, это приведёт ещё и к холодному ожогу. Эффект от подобного лечения прямо противоположен требуемому.

Очень часто рекомендуют мазать обожжённое место маслом. Это не самый правильный совет: масло использовать можно, но только облепиховое или зверобойное. Если вы решите использовать первое, что нашлось в Вашем холодильнике, и возьмёте подсолнечное, станет только хуже.

Масло следует использовать таким образом: пропитывать им чистые марлевые повязки и закрывать ими раны. Менять повязку нужно каждый день. Обязательно проверяйте, не загноился ли ожог. Если всё пройдёт нормально, повреждённая плоть заживёт примерно через 10 дней (в зависимости от степени ожога).

   К красному крестику на карте мы подобрались, когда уже стемнело. Пришлось идти почти через половину города, причём идти осторожно, прятаться во дворах, выбирать безлюдные улицы. После того, что произошло сегодня, агенты должны были искать нас особенно усиленно, а мы не хотели попадаться к ним в руки.
   В этот раз нам повезло. До места назначения мы добрались без происшествий.
   Мы стояли перед дверью ещё одного убежища, и она выглядела намного более надёжной. Стигма перебирала ключи. Нам повезло, что они лежали у неё в кармане - после бегства из больницы мы остались ни с чем. Пара коробков спичек, моя книга, фонарик Пси, и всё. От халатов мы избавились ещё в переулках: они слишком привлекали внимание. Нам нужно было пополнить запасы всего, что могло гореть. И просто отдохнуть, я бы не отказался поесть и поспать хотя бы несколько часов.
   Стигма наконец открыла замок. Тянуть дверь пришлось нам вдвоём с Пси - она была из чистой стали, или свинца, или что там использовалось для защиты. Закрыв за собой створку, мы начали осматриваться.
   Это убежище было меньше предыдущего, но выше классом. Комната с кроватями была всего на двадцать мест, не больше. Коробок мы почти не нашли, только несколько больших, заклеенных скотчем. Я подумал, что неплохо было бы найти нож и заглянуть в них, потому что любопытство совсем не пострадало от усталости. Пока я пытался проткнуть картон пальцем, Стигма заглянула в одну из комнат и тихо присвистнула.
   - Ну надо же! Он нашёл неплохое место!
   Я заглянул ей через плечо. Удивляться было чему - мы стояли на пороге душевой, нормальной душевой, почти такая же, только больше, была у нас в общежитии. Свет включился автоматически, блестел кафель и хромовые трубки. Правда, когда я повернул один из кранов, вода полилась тонкой слабой струйкой, но этого было достаточно.
   Итак, Дзета мы не обнаружили, но зато могли провести ночь в безопасном месте. Надеясь найти ещё что-то полезное, мы начали открывать остальные двери по очереди. Одна не открылась, а прямо сейчас искать на связке нужный ключ Стигме было лень. За третьей мы обнаружили небольшую кладовку, на несколько рядов полок. Нижние были заняты консервами, а на верхних я нашёл много - не меньше сотни - пакетов с пайком. Судя по срокам годности, они были более чем съедобны.
   К сожалению, спирта, бензина или ещё чего-нибудь зажигательного там не было. Но пока нам хватило того, что мы успели найти. Мы прихватили несколько пакетов пайка, наполнили алюминиевые кружки холодной водой и устроились на кроватях. В комнате было мало света, несколько лампочек перегорело, а те, что остались, отбрасывали на лица причудливые тени, но меня это мало волновало. Я скинул куртку, ботинки и наконец-то смог расслабиться. Никто ни за кем не гнался, не кричал, и, что самое лучшее, не прижимал мне к горлу нож.
   Воспоминание о ноже заставило меня подумать о темноглазой дамочке. Я не успел ничего рассказать Пси и Стигме, и было самое время поделиться.
   Узнав о том, что Дзет женат, Стигма чуть не разлила воду на одеяло.
   -- Серьёзно? Он не выглядит женатым!
   -- Ты так хорошо умеешь отличать женатых от холостяков? - спросил Пси. Стигма кинула на него недовольный взгляд.
   -- Он правда не выглядит женатым! А тебя что, этот факт не удивляет вообще?
   Пси пожал плечами.
   -- Не очень. Почему бы и нет. Судя по тому, что я успел узнать о ней, они подходят друг другу. Она - та ещё тварь, знаешь.
   -- Успел узнать, пока она зажимала меня у стены? - спросил я.
   -- Ну, это было очевидно.
   Мы рассмеялись. Сейчас это казалось почти не страшным, хотя, я чувствовал, что мне ещё предстоит многократное повторение этой сцены во снах. Я, Тау и её нож. И Дзет, позволивший, нет, приказавший ей это сделать.
   У меня не было времени подумать об этом тогда, но сейчас его оказалось достаточно. То, что сделал Дзет, ощущалось так, болезненно и обидно. Об этом я и сказал остальным.
   Стигма только пожала плечами.
   -- Знаешь, я тебя понимаю. У меня было так же, когда он послал нас поджечь дом, в котором... кто-то был.
   -- Мы все слишком сильно ему верили, -- добавил Пси. - А зря. Нельзя так делать.
   -- Судя по твоей логике, верить друг другу нам тоже не стоит.
   -- С вами вся логика перестаёт работать, -- вздохнул Пси.
   Я молчал. Я вспоминал все моменты, когда мне казалось, что Дзет понимает меня и хочет мне помочь. Получалось, каждый раз он смеялся надо мной мысленно, и думал, как можно меня использовать, сделать частью своего плана... Плана, который я до сих пор полностью не понимал. И поэтому, кроме обиды за предательство меня терзало любопытство.
   -- Нам нужно найти его, -- сказал я. - И поговорить с ним снова.
   -- Именно это мы и пытаемся сделать, если ты не заметил, -- протянула Стигма. - И у нас почти получилось сегодня, если бы кто-то не...
   -- Давай, правда, не будем об этом. Я хочу снова его увидеть. Узнать кое-что.
   -- А я хочу его ударить, -- хищно сказала она. - Потому что я ненавижу это чувство. Он использовал меня. Смеялся надо мной. Думал, что я маленький ребёнок, которым можно вертеть, как угодно. Но я не такая. И ему это с рук не сойдёт!
   -- Серьёзно? И это вся причина?
   -- А что ещё тебе нужно? Ненавижу, когда меня принимают за идиотку!
   Я не стал спорить.
   -- Поэтому нужно его найти, -- продолжала Стигма. - Знать бы только, как...
   У меня идей никаких не было. Я собирался было предложить снова осмотреть карту, чтобы попытаться угадать, где он может быть, но Пси громко зевнул.
   -- Давайте займёмся этим завтра. Знаете, на чистую голову.
   Мысль была неплохой. Подушка, затянутая в наволочку с расплывающимся на ней бледно-синим штампом, выглядела очень притягательно.
   Мы закрыли все двери, передвинули коробки Дзета так, чтобы пройти в спальню можно было только убрав их и разбудив нас, и заняли три кровати. Я думал, что усну, как только обниму подушку, но не получилось. Некоторое время я лежал, закрыв глаза, и слушая дыхание остальных. Мы были полностью отрезаны от внешнего мира - стальными дверями и землей. Как только погасли лампы, мы остались в полной темноте. Ничего и никого, кроме нас.
   Это было немного странно.
   Пси, который и предложил лечь спать, заговорил первым:
   -- Ещё не спите?
   -- Неа.
   -- Пытаюсь, -- буркнула со своей кровати Стигма.
   На пару секунд повисло молчание.
   -- О чём вы думаете? - спросил я. У меня в голове крутились мысли о том, чем сейчас занимается Дзет. И немного о Тете. Что они делали там, где-то наверху? Пытались ли найти нас, как он обещал?
   -- О больнице. Как они там без меня... -- раздалось из-за моей спины.
   -- О Гамме. И о брате тоже.
   Я приподнял голову, чтобы посмотреть на Пси. В темноте, я с трудом различил его фигуру, он лежал на спине и смотрел в потолок.
   -- Скучаешь по ним?
   -- Немного. Даже по Гамме, представь.
   Я усмехнулся. Нет, я по ней скучать не собирался. Может, через пару лет, или через пару десятков...
   -- Знаете, о чём я думаю? - неожиданно голос Пси снова прорезал темноту. - Я много раз слышал, что они разделяют близнецов в роддомах. И растят их в разных Домах, даже в разных городах, чтобы они не встретились случайно. Я никогда не понимал, зачем. Или почему тогда нас с Фи оставили вместе.
   -- Может... у нас тогда тоже есть близнецы? - сейчас, в тишине идея казалась мне почти нормальной. Даже забавной. -- Просто представьте, что у всех нас есть близнецы!
   -- Надеюсь, они любят огонь... -- сонно добавила Стигма.
   Я закрыл глаза. Теперь всё ощущалось правильным, особенно тихое дыхание, которое я слышал. Снова я начал повторять в памяти события насыщенного дня. Вот мы осматриваем первое убежище, вот я смотрю на Тау через замочную скважину, вот пожар в больнице, а вот уже снова Тау и её нож. И Дзет, разговаривающий со мной. Рассказывающий мне...
   -- Пси? -- позвал я.
   -- М?
   -- Знаешь... -- я попытался сформулировать мысль, не дать ей ускользнуть. - Сегодня Дзет сказал мне, что хорошо, что он сделает это сам. Он, а не агенты.
   -- То есть?
   Я приподнялся на локте. В голове ненадолго прояснилось, сон ушёл, и я прошептал (потому что Стигма уже, кажется, уснула, и я не хотел будить её, потому что не знал, насколько она разозлится, если я это сделаю):
   -- Он сказал, что это хорошо, что он убьёт меня сам, а не оставит это агентам. Потому что агенты допросили бы нас сначала. И мы бы рассказали о нём.
   -- И? - он повернулся на бок, глядя на меня. Я продолжил шептать.
   -- И тогда ему бы пришлось прятаться от них... Его бы тоже исчезли за соучастие или за что там. Ему бы нужно было сменить имя, и переехать.
   -- Ну, это логично.
   -- Да, и ты понимаешь? -- я сам уже понял, да, теперь надо было облечь это в слова, выразить точно. - Получается, пока он всё ещё пользуется этим... именем, образом, не знаю. И всё ещё работает там же, в Доме. Мы думали, что он сбежал оттуда, но нет, там и надо его искать.
   -- То есть, вернуться в общежитие?
   -- Ага.
   Пару секунд мы в тишине смотрели друг на друга. А потом Пси со вздохом откинулся на подушку.
   -- Ты знаешь, я уже не так скучаю по Гамме.
   Я усмехнулся. Снова обнял подушку и закрыл глаза.
   На этот раз сон пришёл быстро. И мне не снилось ничего. Совсем ничего.
   Я был этому даже рад.

****

   Утро началось с поисков.
   Выспавшись и опустошив ещё несколько пакетов с пайком, мы обнаружили, что полны энергии. Так и хотелось направить её в нужное русло, выбраться из убежища на воздух, сделать что-нибудь. Стигма горела желанием идти к Дому и искать там Дзета, но Пси был против того, чтобы делать это неподготовленными. Мы решили, что он прав. Нам нужен был хотя бы небольшой запас бензина, респираторы и перчатки, чтобы было с чем работать.
   Для начала мы решили посмотреть в убежище. В том, которое мы осматривали раньше, были всякие полезные штуки, мы даже унесли оттуда несколько респираторов, но, конечно, оставили их в больнице.
   Поэтому мы начали искать. Стигма звенела ключами, открывая двери по очереди, а после мы осматривали комнаты. И если в первой мы обнаружили склад какой-то электроники, то ли радиостанций, то ли ещё чего-то, во второй нам повезло.
   Это был очередной маленький склад. Ровные ряды коробок, куча непонятных надписей... Стигма разрезала скотч острой кромкой ключа и первая заглядывала внутрь.
   -- Вот эти очень даже ничего! - довольно сказала она, доставая противогаз. Я не видел такой модели раньше -- маска, закрывающая всё лицо, отверстия для глаз из стекла, зеркального с одной стороны. Ещё он был очень, удивительно лёгким, ремни удобно регулировались на затылке. Не знаю, где Дзет их достал, но ему, скорее всего, пришлось неплохо постараться.
   -- Нас будет сложнее узнать, -- сказал Пси, постукивая пальцем по стеклу. - Мне нравится. Что тут ещё?
   Стигма продолжила открывать коробки. Перчаток мы так и не обнаружили, зато нашли несколько фальшфейеров, которые можно было использовать, чтобы поджечь что-нибудь. Я спрятал почти десяток в разных карманах куртки. Ещё там снова были пакеты с травой, книги на непонятным языке...
   -- Бесполезно, -- сказала Стигма, открывая очередную коробку. - Надо будет ещё поискать... У нас хотя бы спички есть?
   -- У меня. Много, нам хватит, -- честно сказал я. Поискав по карманам, я бы нашёл не меньше пяти коробков, и ни один из них не был пустым.
   -- У меня тоже есть. Нам бы бензину, или... Что здесь? - Пси заглянул в следующую коробку. Я вытянул шею, чтобы посмотреть над его плечом.
   Под картоном была уйма упаковочной бумаги. Серьёзно, её бы хватило, чтобы оклеить стены всей комнаты. Стигма нетерпеливо отбросила листы, и пока они с лёгким шелестом опускались на пол, вытащила бутылёк. По размерам он был похож на те, в которые она собирала пепел, примерно с ладонь. Внутри была бирюзового цвета жидкость. Белая этикетка, наклеенная на каждый флакон - а внутри коробки ровными рядами, каждый в отдельной картонной ячейке, стоял не один десяток - была на незнакомом нам языке, и не сообщала никакой полезной информации.
   -- И что с этим делать? - спросила Стигма, поворачивая флакон. - Обливать кого-то? Пить?
   -- Предлагаешь напоить Альфа, чтобы проверить? - спросил Пси. Я толкнул его локтём.
   -- Напоите Тау. Может, откроешь его уже?
   Стигма пожала плечами, поддевая ногтём резиновую пробку. После поднесла флакон к носу, втянула запах. Пси нервно дёрнулся.
   -- Ты что делаешь?! А если она ядовитая?!
   -- Да нет вроде, -- пробурчала Сти. - Даже ничем не пахнет. Может, попробуем её поджечь?
   Мы все были за идею. Я даже достал спички.
   -- Только может не здесь? Всё-таки закрытое помещение, опасно, и всё такое... -- сказал Пси, оглядываясь вокруг. - Давайте на улице.
   -- Ага, чтобы нас кто-то увидел? Да ладно тебе, Пси. Уверена, это просто какое-нибудь лекарство, -- Стигма уже тянулась к спичкам. Передав флакон мне, она чиркнула одной о край коробка и поднесла её к горлышку.
   Наверное, наши мозги снова затмила идея о пламени. Даже Пси перестал возражать, глядя на огонёк спички.
   Хорошо, что я отвёл руку подальше от лица. Инстинктивно. Или просто случайно.
   Потому что, стоило пламени коснуться бирюзовой жидкости, флакон превратился в факел.
   Я не закричал. Я даже не знаю, испугался ли, наверное, нет, это скорее был рефлекс. Когда столб огня вырвался из горлышка, я просто разжал пальцы, одновременно отбрасывая флакон подальше. С одной стороны, это было правильно, я ведь спасал себя. С другой - абсолютно неправильно, потому что горящая жидкость разлилась прямо на листы бумаги на полу.
   Стигма рассыпала спички, Пси вцепился мне в плечо. Такого мы ещё не видели. Будто жидкий огонь разлился по комнате, моментально воспламеняя всё, чего касался. От листов бумаги он перекинулся на картонные коробки, пожирая их, добираясь до содержимого. Он распространялся всё дальше, а мы, завороженные, стояли и смотрели, как он подбирается к нам. Как всегда - это было сильнее нас. Нужно было что-то сделать. Нужно было справиться с собой, иначе можно было бы просто умереть, от огня, дыма, неважно.
   Но я стоял и смотрел.
   Хватка на плече усилилась - Пси до боли сжал пальцы. Этого хватило, чтобы я немного очнулся.
   -- Бежим! - воскликнул он, второй рукой хватая Стигму. До двери огонь ещё не добрался, но был уже близко, ещё немного, и мы бы были заперты. И всего из одного маленького пузырька... Это была восхитительная жидкость.
   -- Альф, не стой! - но я не слушал. Мы не могли уйти без неё, просто не могли. Поэтому, надеясь, что плотная ткань куртки защитит меня, я потянулся к открытой коробке. Огонь лизнул мои пальцы, но я успел схватить её и прижать к себе, а потом Пси вытащил меня из комнаты.
   Мы поднимались по лестнице, а огонь уже захватил первый склад полностью. Пальцы болели. Ступеньки будто путались под ногами, и я споткнулся, чудом удержав коробку. Несколько пузырьков всё-таки выпали, зазвенело разбитое стекло. Бирюзовая жидкость весело разлилась по полу.
   -- Твою мать! - услышал я крик Пси. - Шевелитесь быстрее!
   И было почему. Стоило пламени коснуться лужицы на полу, оно вспыхнуло с новой силой. Языки поднимались уже до потолка, бросали жёлто-оранжевые отсветы на стены. Я бы хотел посмотреть на них ещё, чем дольше, тем лучше, но мы уже выбежали на улицу. Прохладный воздух немного прочистил мне голову и облегчил боль в ладони. Пси хотел было закрыть дверь, но Стигма остановила его.
   -- Не надо, взорвётся! Лучше бежим!
   И мы снова побежали. Я, как мог, одной рукой держал коробку, надеясь, что ничего не разобьётся и жидкость не разгорится сама по себе. Мы даже не знали, куда направляться, нас вёл только инстинкт самосохранения. Редкие прохожие заглядывались на нас, кто-то даже остановился, но - очень вовремя - пламя разыгралось окончательно.
   Остановившись и развернувшись, мы смогли полюбоваться на столп огня, бьющий из дверей убежища. Кто-то рядом уже в панике стремился отбежать подальше, ещё кто-то кричал, что пора вызвать пожарных, а мы просто смотрели. И никто больше не обращал на нас внимания.
   Пламя не собиралось угасать, и я с уважением посмотрел на бутыльки. Стало жалко, что я смог взять всего одну коробку. Я бы не отказался иметь целый склад таких.
   -- Пошли отсюда, -- раздался голос Стигмы, отвлекая меня от огня. - Пока не приехали пожарные.
   К сожалению, она была правда. Нужно было уходить. Нужно было снова прятаться.

Ещё одно эффективное средство, которое очень легко достать - картофель. Очистите сырую картофелину, натрите на тёрке и выложите на марлю. Закрепите повязку и меняйте её каждый раз, когда компресс нагреется. Средство снимет боль и ускорит восстановление тканей. При желании добавьте в тёртый картофель ложку сметаны или жирного кефира.

Таким же способом можно использовать морковь или тыкву. И это не единственные овощи, которые могут помочь. Например, если у Вас есть капустные листья, промойте их холодной водой и приложите к месту ожога. Просто, и облегчает боль.

Ещё один небанальный метод: возьмите несколько сырых яиц, отделите белок от желтка и смажьте белком повреждённую кожу. Или же можно взбить желток с белком, чтобы смазать им рану.

Если вы любите чай, возьмите ещё свежую заварку. Обязательно остудите её и поливайте обожжённое место. Закончив с этим, сделайте себе ещё одну чашку и выпейте её, чтобы успокоить нервы.

Каждый из этих методов подходит для лечения лёгких и небольших ожогов. Но если через пару дней Вы обнаружите, что ожог начал гноиться, обязательно обратитесь к врачу, чтобы не допустить заражения крови.

   Нам пришлось выбрать место, максимально скрытое от людских глаз. К счастью, утро уже перешло в день, все разошлись по работам, так что мы добрались до ближайшего спального района и зашли во дворы. Там было очень тихо, даже ветер не пробивался через дома.
   Я аккуратно поставил коробку на начинавшую засыхать траву и осмотрел свою руку. Мне повезло - волдырей не было, кожа просто покраснела, но начинала кошмарно болеть, стоило сжать пальцы. Стигма взяла меня за запястье, повертела ладонь и поморщилась.
   -- У меня даже нет противоожоговой мази... И забинтовать нечем.
   -- Я потерплю, -- ответил я, вытаскивая запястье из захвата и усаживаясь на жухлую траву. Надо признать, мне уже надоело бегать.
   -- Куда ты денешься? Главное, чтобы не пошла инфекция. Надо найти аптечку...
   -- Вообще, это было глупо, вот так соваться в огонь, -- добавил Пси, усаживаясь рядом с коробкой. - Но ты это правильно сделал.
   Я усмехнулся. Спорить с этим я, конечно, не собирался, даже с частью про глупость. Особенно с ней.
   -- Опасная штука, -- сказала Стигма, тоже заглядывая в коробку.
   -- Ты же говорила, что это просто лекарство.
   -- Ой, заткнись, Пси, -- она недовольно поморщилась. - Что ещё у нас осталось?
   -- Я всё-таки прихватил три противогаза. Ещё спички, и... всё.
   -- Совсем всё? - спросил я, подтягивая рукав куртки так, чтобы он не тревожил ожог. Сейчас я бы не отказался от дождя. Да, холодного, успокаивающего дождя.
   Я очень-очень любил огонь. Но не ожоги, точно не их.
   -- К сожалению, -- откликнулся Пси, вытаскивая из коробки ещё одну бутылочку и внимательно оглядывая её на просвет. - Но, знаете, это не так уж и плохо для начала.

****

   Я и не подозревал, насколько сложно жить, если у тебя работает только одна рука. Множество привычных действий сразу оказались мне недоступны: я не смог бы нормально поесть, надеть противогаз и даже зажечь спичку. К счастью, рядом со мной всегда был кто-то, готовый помочь. Например, в случае с противогазом Стигма сама натянула маску мне на голову, но не стала пока опускать на лицо. Мы ещё не дошли до основного действия.
   Мы втроём стояли перед дверью пожарного выхода из общежития. Спички и бутылочки с зажигательной жидкостью уже были поделены и спрятаны по карманам одежды, противогазы надеты. Нам осталось только составить план, закрыть масками лица и ворваться внутрь. А там можно было всё поджигать или искать Дзета.
   Наверное, "искать Дзета" стоило поставить на первое место.
   -- Начнём с первого этажа, -- говорила Стигма. - Думаю, найдём его там. Если нет, пойдём наверх. Если он будет внизу, мы его увидим. Если наверху, ему придётся бежать мимо нас.
   -- Тогда, кому-то нужно будет стоять на лестнице, -- ответил Пси. - Могут заме...
   -- Я это продумала, -- Стигма перебила его и одним резким движением руки сорвала с головы Пси противогаз. Он отшатнулся, а она уже махала маской в воздухе. - Так тебя не отличить от твоего брата. Полная маскировка.
   Мне это не показалось хорошей идеей. Пси тоже, он мрачно посмотрел на Стигму, явно готовясь спорить.
   -- А если мой брат сам заметит меня? Об этом ты не подумала?
   -- Значит, тебе придётся прятаться от него, -- ответила Сти, возвращая ему противогаз и протягивая ладонь к дверной ручке.
   -- Вот именно этим я и хотел заниматься, знаешь. Убегать и прятаться от Фи. Серьёзно, давайте придумаем...
   Стигма снова не дала ему договорить. Резко развернувшись, она ткнула в Пси пальцем и яростно зашипела:
   -- Нам с Альфом нужно прятаться от всех подряд, а тебе только от одного Фи. Подумай об этом и вообще пошли уже.
   Пси оглянулся на меня. Я только пожал плечами. Идея, конечно, была не самой продуманной, но ничего лучше мне не приходило в голову. Пси тоже, потому что он вздохнул и вторым зашёл в общежитие. Я замыкал, мне нужно было закрыть за собой дверь, отрезая путь назад. Метафорически, конечно.
   Думаю, стоит объяснить, почему мы искали Дзета именно в здании общежития. Для начала мы осторожно подкрались к пепелищу. То есть, пепелищам: их было сразу три: от того старого дома, который мы с Тетой сожгли очень давно, от Дома Собраний и от гаража. От последнего почти ничего не осталось, не считая кучи обломков кирпичей и чёрного пятна на земле. А вот Дом выгорел не до конца - даже крыша была на месте, не полностью, правда. Но почти все стены были чёрными, окна разбиты, а внутри, судя по всему, обрушились лестницы и перегородки. Мы неплохо поработали той ночью. Я ощутил прилив гордости, даже рука перестала болеть.
   Итак, мы осматривали пепелище, стараясь не привлекать к себе внимания. На Доме трудилась команда рабочих - они вытаскивали с верхних этажей всё, что сохранилось. На наших глазах они вынесли несколько стульев, пару папок с бумагами, один слегка запачканный сажей глобус - я даже помнил, как мы им пользовались. Всё собранное уносили в сторону общежития.
   -- Как вы думаете, что с этим сделают дальше? - толкнул меня в плечо Пси.
   -- Ты правда спрашиваешь или хочешь сам нам рассказать? - уточнил я. Потому что во втором варианте отвечать не было смысла, моя версия всё равно оказалась бы неправильной. К Пси я стоял спиной и только отчётливо слышал, как он усмехнулся.
   -- Хочу предположить. По логике, все эти штуки нужно записать, чтобы понять, что сохранилось после пожара. И заниматься такими вещами должен завхоз.
   -- То есть, Дзет, -- отрезала Стигма.
   -- Ага. Если он правда всё ещё работает в Доме, то должен быть там, -- я всё-таки обернулся, Пси, сощурившись, смотрел в сторону общежития.
   -- И чего мы тогда ждём? - злость на Дзета придавала Сти много энергии. Просто очень много. - Обойдём дворами и зайдём с пожарного входа. Это самый простой вариант.
   Так мы и сделали.
   Всё это и было предысторией к тому, как мы снова оказались в коридорах общежития, надеясь, что ни одна дверь не откроется, и никто не увидит нас.
   Или, может, на это надеялся только я один?
   Нет, точно, нет.
   Пси обогнал Стигму и теперь вёл нас, как я понял, к столовой. Я бы не удивился, если бы Дзет занял её - самую просторную и светлую комнату, в которую бы поместилось много вещей. Я уже представил, как он стоял среди них, поблёскивая стёклами очков и составляя список уцелевшего при пожаре. Я видел это так явно.
   Пси остановился у приоткрытых дверей столовой. Из щели доносился монотонный голос, и в моей голове сразу же возникло множество воспоминаний. Воспоминания были скучные и часто сонные. До меня даже полностью не дошло, в чём дело, а Пси уже отстранился от дверей и потянул нас за собой, в коридор, из которого мы вышли.
   -- Они собрали всех в одну группу и проводят там занятия, -- прошептал он.
   -- Конечно! Пожар - не причина отрываться от обучения, -- Стигма презрительно фыркнула.
   -- Вообще-то, нам это на руку. Если все сидят там, меньше шансов столкнуться с кем-то. К тому же, Фи тоже слушает.
   -- А Гамма? - спросил я. - Только не говори, что она сейчас ходит по коридорам?
   Пси только вздохнул. Это была откровенно плохая новость. Теперь мне оставалось надеяться на удачу. Только счастливый случай не позволил бы нам встретиться с ней.
   -- Давайте осмотрим весь этаж, -- сказала Стигма. - Мы ещё даже не начали.
   Мы вернулись к поискам. Некоторое время я боялся, что нам встретятся агенты, но их в общежитии не было. Наверное, это место перестало их интересовать. Хоть одной проблемой получилось меньше.
   Мы обошли всё левое крыло, заглядывая в комнаты. Кладовка, кухня, медкабинет - ничего интересного. У нас неплохо получалось не попадаться никому на глаза: повара были заняты и не обратили никакого внимания на нас, выглядывающих из-за угла, а медсестра спала в своём кресле. Когда мы перешли в правое крыло, чтобы на всякий случай заглянуть в душевые, я напрягся. Всё получалось слишком просто, как-то ненормально просто, так быть не могло. Не знаю, есть ли у меня интуиция, но в тот момент она кричала, предупреждая. Что-то шло не так.
   Перед дверью душевой Пси замер, протянув ладонь к ручке.
   Я не знаю, услышал ли он что-то или почувствовал. Невольно, я сделал полшага назад. И очень вовремя, потому что дверь распахнулась, являя нам синий свитер, жёлтую повязку и, наконец, саму Гамму.
   Мне стоило облегчённо вздохнуть. Серьёзно, если в общежитии не было агентов, мы уже столкнулись с самым злобным персонажем и ничего хуже нас однозначно не ждало. Но для начала нужно было пережить хотя бы встречу с ней.
   Пока эти мысли проносились в моей голове, Гамма недоумённо посмотрела на Пси.
   -- Что ты здесь делаешь? Ты должен сидеть со всеми там. Или что-то случилось... -- она прищурилась, будто понимая, что допустила ошибку, но не совсем осознавая, какую.
   Её можно было понять. Я раньше тоже их постоянно путал.
   -- Пси... -- наконец выдохнула она. Пси только поморщился. Эти семейные ссоры явно ему надоели. - Ты, что...
   А потом она догадалась посмотреть ему за плечо. На Стигму и на меня. И если Сти Гамма даже не знала, то я у неё вызвал вполне обычную реакцию.
   -- И ты тут, ненормальный! - Пси дёрнулся, оглушённый этим яростным криком. Не церемонясь, Гамма оттолкнула его, как всегда расталкивала нас, и двинулась на меня. Да, даже Тау не умела наводить ужас лучше, я снова застыл, не зная, что делать. Раньше в таких случаях я просто терпел, пока Гамма и близнецы со мной закончат, а сейчас...
   Я даже не успевал додумать мысль. Кулак Гаммы уже летел мне в лицо. Мне оставалось только ждать боли, а после замазать чем-то синяк.
   Но тогда я был не один.
   Стигма успела перехватить её руку, спасая меня от удара. Гамма замахнулась и на неё, но Сти ловко увернулась. И это была большая ошибка со стороны нашей старшей, потому что Стигма злобно зарычала - я и не знал, что человек вообще способен издавать такие ненормальные, животные звуки - схватила Гамму за плечи, тряхнула и резко оттолкнула от себя.
   К несчастью для Гаммы, коридоры в общежитии всегда были тесными.
   К счастью для неё же, Стигма была мелкой и не слишком сильной, поэтому Гамма не разбила затылок. Только ударилась головой и, закатив глаза, съехала вниз по стене.
   Я с восхищением посмотрел на Стигму. Она только пожала плечами.
   -- Мне она никогда не нравилась.
   -- Вы даже не были знакомы, -- осторожно напомнил я.
   -- Всё равно, -- и мы вместе обернулись к Пси, который молча стоял и смотрел на свою бесчувственную сестру.
   Я искренне надеялся, что он не разозлится или не обидится на нас. Конечно, Пси вроде никогда особо не любил Гамму, но всё же они должны были быть близки. Я даже не мог представить, как он среагирует.
   -- Ты в порядке? - ещё более осторожно спросил я.
   Пси дёрнул головой, посмотрел на меня и кивнул.
   -- Думаю, в полном. Знаете... нам надо запереть её где-то.
   Я не сдержал довольной улыбки. Оглушить Гамму и запереть - будто в тот день все мечты становились реальностью.
   -- Я могу заклинить замок на душевой. Давайте перенесём её, -- продолжал Пси.
   В четыре руки - Стигма смотрела - мы перетащили Гамму на кафель и аккуратно уложили. Я проверил: она спокойно дышала, будто спала, и выглядела удивительно невинно.
   Покопавшись ключами со связки Стигмы в замке, Пси подёргал дверь и кивнул.
   -- Теперь не выйдет. Только выламывать.
   Я не успел ничего ответить. Стигма хлопнула в ладоши, привлекая наше внимание.
   -- Ладно, мальчики, повеселились? Может, мы уже вернёмся к тому, с чего начали?
   -- Искать Дзета?
   -- Искать Дзета, -- кивнула она. - Пошли наверх. Теперь нам ничего не помешает.
   -- А даже если помешает, -- усмехнулся Пси, снова вырываясь вперёд и ведя нас к лестнице. - Ты снова ударишь его головой об стену.
   Я так и не понял, был ли это сарказм.

****

  
   Наверное, вы удивитесь, но мы всё-таки нашли Дзета. Можно даже сказать, что мы застали его врасплох: он сидел в комнате для дополнительных занятий спиной к двери и что-то увлечённо писал.
   Дверь приоткрылась бесшумно, и, заглянув в комнату, я отлично мог рассмотреть его затылок, движущуюся руку, стопку бумаг, пепельницу и кружку на столе. Он был очень увлечён, даже не обратил никакого внимания на лёгкий шум, когда Сти скользнула в комнату.
   Я не знаю, что она собиралась сделать. Может, подкрасться как можно ближе, чтобы наброситься на него. Может, тоже оглушить. Не уверен. Потому что у неё всё равно не получилось.
   Она была уже близко, совсем близко, может, шаг, может, два, когда всё снова пошло совсем не так.
   Нет, Дзет не обернулся. Это, кстати, было бы ожидаемо и даже нормально, и Стигма бы что-нибудь придумала, я уверен.
   Опасность пришла, откуда мы не ждали. Сзади. Мы с Пси, совсем как Дзет, увлекшиеся, глядящие только на Стигму, даже не услышали шагов. Поэтому когда знакомый голос раздался совсем близко, мы оба сильно вздрогнули.
   -- Что вы здесь делаете? Зачем?..
   Дзет резко обернулся. И мы обернулись тоже.
   Тета стояла совсем близко. Я мог бы протянуть руку и прикоснуться к ней. Хотя, нет, не мог, потому что одной было очень больно шевелить, а пальцы Пси с силой сжались на запястье второй. Он не просто нервничал, он паниковал. Я мог его понять, потому что реальность носила в наш план слишком неожиданные изменения.
   А Тета выглядела спокойно. Да что спокойно, она снова улыбалась, будто ничего не произошло!
   -- Я знала, что вы придёте. И Дзет, и Тау, мы все вас ждали. Но вы появились даже быстрее, -- она смотрела прямо на меня, и я снова не мог отвести взгляд. Она выглядела чисто, с вымытыми, аккуратно собранными волосами, в одежде, слегка пахнущей бензином. Это напомнило мне о том дне, когда мы вместе смотрели фотографии в её комнате. Когда всё ещё было спокойно.
   Я бы застрял в своих воспоминаниях и взгляде Теты, если бы не голос Пси.
   -- Стигма! - рявкнул он, дёргая меня за руку и пиная дверь. - Что у тебя там?!
   -- Ничего, -- удивительно тихо ответила она. - У него пистолет. Мне надоело, что на меня направляют пистолеты.
   -- Не волнуйся, это последний раз, -- Дзет снова говорил уверенно и спокойно. - Заходите сюда, все трое. Иначе, вы знаете, что случится.
   Выбора у нас снова не было.
   Пси отпустил моё запястье (повезло, что он схватился не за больную руку) и первым шагнул в комнату. Я за ним. Тета следом, закрыв за собой дверь.
   Вот мы пятеро и собрались снова.
   Только в этот раз повод мне откровенно не нравился.
   Дзет действительно держал в руках пистолет. Он был не похож на электрошоковые, которыми пользовались агенты, выглядел больше и тяжелее. Будто в ответ на мои мысли, Дзет перевёл дуло на Пси.
   -- Это не шокер, ударом тока вы не отделаетесь. Умрёте сразу. Хотя, если не попаду в голову, можете и пострадать перед смертью, -- он пистолетом приказал нам встать рядом. Дрожащая -- то ли от страха, то ли от смеси ярости с ненавистью -- Стигма с одной стороны, мрачно оглядывающийся по сторонам Пси посередине, и я с другой. Тета встала у дверей, с улыбкой глядя на Дзета. С улыбкой и обожанием в глазах.
   Я так смотрел на него раньше.
   -- Неужели всё это правда, -- вырвалось у меня. - Я всегда был о вас такого хорошего мнения...
   -- Очень зря, -- прервал он меня, показывая, что не в настроении для разговора. Наверное, мне стоило замолчать, но всё же хотелось хотя бы выговориться перед смертью.
   -- И ради чего всё это? Чтобы банально украсть что-то и продать что-то? Убить кого-то? Это так скучно... -- я бы мог говорить и дальше, у меня в голове столько всего накопилось, но Дзет сделал шаг вперёд, направив дуло пистолета прямо мне в лоб. С такого расстояния, он бы точно не промахнулся.
   -- Жизнь, если ты не знал, вообще очень банальная и скучная штука. А ещё жестокая, поэтому стоит быть готовым к тому, что тебя кто-то использует. Как у нас с вами и получилось. А теперь, Альф, заткнись.
   Я заткнулся.
   Но тишина не была долгой. На этот раз замолчать не смогла Сти.
   -- Я же говорила тебе... Мы оба говорили, он вор и убийца.
   Пистолет переместился в сторону Стигмы.
   -- Вор да, но не убийца, хотя с вами я уже хочу им стать, -- Дзет щёлкнул языком, оглядывая нас. - Нет смысла вас убеждать, но смерть того бродяги или кем он там был - чистая случайность.
   -- Это так много меняет! -- Стигма снова не смогла себя сдерживать, она почти кричала. - И сколько ты заработал, пользуясь нами? Какая часть твоих складов заполнена украденным из домов, которые мы сожгли? Может, нам стоило просто потребовать процент, и мы бы...
   Дзет резко дёрнул рукой, наставляя пистолет на Пси. Стигма тут же замолчала.
   -- Вы такие предсказуемые, ребята... -- вздохнул он. - Тета, позови Тау, пожалуйста. Нам нужно кое-что решить.
   -- Вы же не убьёте их, пока я не вернусь?
   -- Не думаю, -- Тета тут же кивнула и выскользнула за дверь.
   -- А почему? - прошептал Пси. - Хотите подарить нам несколько минут жизни?
   -- Нет, -- спокойно ответил Дзет. - Не хочу привлекать внимание шумом. К тому же, здесь негде спрятать тела.
   Логика была железной. Возразить просто было нечего. К тому же, я боялся, что стоит сказать что-то против, и Дзет передумает и пристрелит меня на месте.
   Мы ждали. Не знаю, о чём думали Пси или Стигма, но я непрерывно смотрел на руку Дзета. Мне казалось, что вот сейчас у него от усталости задрожит запястье, он отвлечётся, и можно будет вырваться, выхватить или выбить у него из руки пистолет, но запястье всё не дрожало, а Тета уже открывала дверь.
   Я мысленно застонал, увидев её.
   На ней снова было платье, и вообще, в противовес Тете она выглядела довольно ухоженно, с этими гладко расчёсанными волосами и подкрашенными губами. Я бы мог даже назвать её симпатичной, если бы она не пыталась меня убить.
   -- Все трое, надо же, -- сказала она, подходя к нам, вставая рядом с Дзетом. Её чёрные глаза оглядывали нас, одного за другим, будто она решала, с кого начать. - Нам повезло.
   -- Я тоже так думаю, -- ответил Дзет.
   -- Что будем с ними делать?
   -- Предлагаю тихо вывести их с пожарного входа, довести до машины, а там до ближайшего пустыря.
   Я даже не стал спрашивать, что случится на пустыре. Это было достаточно очевидно.
   -- Тета, -- она тут же повернулась к Дзету, улыбаясь. - Подгони машину поближе к пожарному входу. Только осторожно.
   -- Без проблем, -- откликнулась она, снова направляясь к двери. Но на пороге она повернулась, посмотрев на меня. - Альф, а ведь ты мог бы пойти со мной тогда. Если бы ты остался с нами, всё было бы хорошо.
   Я всё ещё молчал.
   -- Может, если он передумает, мы не будем его убивать? - спросила она, переведя взгляд на Дзета. - Он может пригодиться, как и я.
   В ответ Дзет сделал неопределённое движение пистолетом. Тета закрыла за собой дверь.
   -- Давай её тоже пристрелим, -- прошипела Тау. - Мне кажется, она ненормальная.
   -- Зато предана нам. И она реально приносит пользу, знаешь, -- он снова наставил пистолет на меня. Для полной гармонии Тау достала из рукава нож, и теперь их было двое против нас, безоружных. - Альф, не обольщайся, тебе всё равно придётся умереть.
   -- Я и не собирался, -- вырвалось у меня.
   В любом случае, даже если бы мне сделали невероятное щедрое предложение остаться в живых и, как Тета, быть у Дзета на побегушках, я бы отказался.
   Во-первых, потому что после всего произошедшего я не мог им верить.
   Во-вторых, в таком случае Пси и Стигма точно с того света бы вернулись, чтобы собственноручно мне отомстить.
   Я задумался о том, как бы это произошло. Стигма и Пси всё ещё стояли молча, но я отчётливо слышал их дыхание. Тау вертела в руках нож, а Дзет в первый раз оторвался от нас, чтобы осмотреть комнату.
   -- Вы закончили с чердаком? - спросил он свою жену.
   -- Почти, осталась пара коробок. Завтра мы вынесем отсюда всё, и можно будет уходить, -- откликнулась она, глядя на наши отражения на лезвии ножа.
   -- Отлично... -- вздохнул Дзет. -- И, знаешь, у меня в кармане пиджака сигареты. Можешь достать одну, пожалуйста?
   -- Хочешь успокоить нервы? -- усмехнулась она, опустив нож, чтобы извлечь надорванную пачку.
   -- Со всем этим никаких нервов не хватит.
   Достав одну сигарету, Тау протянула её Дзету. Он зажал её во рту, пока она убирала пачку и протягивала ему зажигалку. Мы, все трое, тут же уставились на неё.
   -- Даже не думайте, -- Дзет погрозил нам пистолетом. - Никаких пожаров, пока я так не сказал.
   Стигма сдавленно зарычала.
   Дзет свободной рукой забрал у Тау зажигалку. Она снова подняла нож.
   Пси легко толкнул меня коленом. И ещё раз.
   Дзет всё пытался одной рукой зажечь сигарету. Вот он смотрит на нас, пытаясь нажать на кнопку, вот на секунду отводит взгляд, вот снова смотрит...
   Я покосился на Пси. Он глазами указал мне на нож, то есть, на Тау.
   Кажется, я понял, чего он от меня хочет. И мне это не понравилось.
   Дзет снова опустил взгляд на дрожащий конец сигареты и щёлкнул зажигалкой.
   Перспектива быть застреленным на пустыре нравилась мне ещё меньше.
   Наконец-то вспыхнул огонь. Даже огонёк, совсем маленький, но нам было достаточно. Он смог распалить нас. Я больше не боялся. Я даже ни о чём не думал. Возможность умереть от лезвия или от пули, или от того и другого вместе перестала меня беспокоить. Вообще всё перестало меня успокоить. Я как-то читал о берсерках - воинах, которые во время битвы доводили себя до подобного состояния. У них в голове не оставалось ничего, кроме желания убивать. Вот и в моей голове не осталось ничего. Только огонь.
   Чудом не споткнувшись, ни зацепившись о Пси, и не сделав вообще ничего неловкого, я бросился на Тау. Пистолет Дзета в этот момент был направлен куда-то на Стигму, но сам Дзет был немного отвлечён сигаретой. Совсем немного, но это решило всё.
   Тау вскрикнула, когда я врезался в неё всем телом, стараясь перехватить за руку с ножом. Она не устояла на ногах, и мы упали. Вцепившись в её запястье, я обернулся - не смог сдержаться. Я не видел, что случилось раньше, и события мне потом пришлось восстанавливать по рассказам остальных. Всё, что осталось мне тогда: Дзет, уже направивший пистолет в мою сторону, и Стигма, размахнувшаяся чем-то.
   У меня не было выбора - пуля представлялась мне намного опасней ножа. Поэтому, отпустив Тау, я метнулся в сторону, попытался перекатиться, уходя с траектории. Прогремел первый выстрел, я ждал боли, ждал темноты, чего угодно, но он промахнулся.
   Следующего выстрела не было. Потому что зазвенело стекло.
   Повернув голову, я успел увидеть, как брошенный Стигмой пузырёк с бирюзовой жидкостью разбивается о голову Дзета, и яркие капли попадают за его зажжённую сигарету.
   Я уже видел двоих людей-факелов, но этот был самым впечатляющим.
   Его голову буквально объял огонь, вспыхнувший моментально, ярко и мощно. Я был слишком захвачен зрелищем, так что даже не помню, кричал Дзет или нет, хотя, наверное, кричал, это должно было быть безумно больно. Я почти видел, как плавится его кожа, как темнеют глаза... Он упал на колени, выронил пистолет, который тут же схватил Пси. Стигма подняла сразу несколько пузырьков, а я, я мог только смотреть.
   Рядом кто-то высоко вскрикнул - Тау. Она, чуть не упав, метнулась к Дзету, не боясь пламени, не отстраняясь, потянула его за пиджак, попыталась закрыть горящую голову, унять пламя. Нож она, тем не менее, не бросила.
   Я поднялся на ноги. Ситуация так резко переменилась в нашу пользу... Нужно было закрепить успех, поэтому я достал бутылёк из своих запасов и спички. Правда, вторая рука после борьбы с Тау и удара об пол ныла так сильно, что я не мог даже открыть коробок.
   -- Давай, помогу, -- услышал я голос Пси. - Подержи это, -- он забрал у меня спички и сунул в здоровую руку пистолет. Я сжал пальцами тяжёлую рукоять. Меня никто не учил стрелять, но с такого расстояния, я бы попал. Я бы сделал с ним то, что они хотели сделать с нами.
   Нужно было просто нажать на спусковой крючок, и всё бы было кончено.
   Тау удалось сбить огонь с головы Дзета. Он тихо стонал, по его красным щекам текли прозрачные капли - может, сукровица, может, слёзы боли.
   Два выстрела. Один для неё, один для него. Я даже сам бы решил, кто из них умрёт первым.
   Пси разлил у порога жидкость и уже зажёг спичку.
   Я не мог.
   -- Я не могу, -- честно сказал я остальным. - Это не моё, я... я не такой, как они.
   Стигма нервно фыркнула.
   -- Ты думаешь, получится у меня? Я, может, могла бы сломать ему что-то или прибить, но... -- она посмотрела на тяжело дышащего, так быстро растерявшего всю свою харизму и уверенность Дзета и покачала головой. - Не сейчас. Не так.
   Пси только пожал плечами.
   -- На меня и не смотрите. Я не убийца.
   -- И что? -- пистолет был очень тяжёлым, вторая рука тоже начала ныть от напряжения. - Что будем делать?
   -- Вы думайте, но учтите... -- занудно протянул Пси, -- что совсем скоро здесь соберутся все, кто слышал выстрел.
   Значит, нам нужно было убегать снова. Поджигать и убегать. Стигма и Пси тоже понимали это, я знал. Потому что Сти усмехнулась и швырнула несколько флакончиков на пол. А потом натянула на лицо свой противогаз.
   -- Давайте вы тоже, -- её голос из-под маски звучал очень глухо. - Вы же не хотите лечиться снова?
   Я не хотел.
   Стигма зажгла спичку. Жидкость снова вспыхнула, огонь разлился по полу. Тау попятилась, прижимая к себе Дзета, в её глазах плескался страх. Что ж, это нормально, многие люди боятся огня. А мы не боялись. Мы его обожали. И именно это делало нас сильными.
   В дверях я передал Пси пистолет и натянул свою маску. Он дождался, пока мы все выйдем, и бросил спичку в бирюзовую лужицу у порога. Пламя вспыхнуло, разделяя нас и Тау с Дзетом.
   -- Думаю, он больше не опасен, -- заключил Пси, надевая маску. - А вот те, кто придёт сейчас сюда - очень. Так что, бежим.
   Мы взялись за руки.
   Стигма кинула ещё пару пузырьков напоследок. Мы побежали, оставляя огонь за нашими спинами. Внизу толпа стояла у лестницы, не решаясь подняться наверх, туда, где прогремел выстрел, но все они расступились, пропуская нас. Мы выглядели великолепно - в противогазах, полностью закрывавших лицо, и пахнувшей гарью одежде. Никто не попытался задержать нас, никто не помешал выбежать из общежития и углубиться во дворы. Где-то вдалеке уже кричала пожарная сирена, а мы бежали. Как всегда, дальше от пожарных, дальше от тех, кто мог нас поймать, дальше от всех, кто не понимал нас.
   Мы остановились, когда Пси решил, что это безопасно. Я выдохся, обожжённая рука болела. Пистолет Дзета я бросил ещё в общежитии, нам он, пожалуй, был не нужен.
   Стигма сняла маску и рассмеялась.
   -- Мы сделали это! Мы показали этой твари, что нас нельзя недооценивать!
   Мы с Пси тоже сняли противогазы. Я не смог сдержать довольной улыбки.
   -- Да уж, если он выживет, то запомнит нас на всю жизнь. И Тау тоже.
   -- И я, -- за нашими спинами снова раздался голос Теты.
   Я даже не удивился. Нельзя было ожидать, что всё вот так хорошо и просто закончится, с нами это просто не работало.
   Мы обернулись резко, синхронно. Она, запыхавшаяся от долгого бега, стояла рядом. Только недостаточно близко. Мы трое, мы были вместе, а она... Скажем так, она больше не была в клубе.
   И, кажется, Тета отлично это понимала.
   -- Вы не убили их? - спросила она. Из-за шрама мне всё ещё казалось, что она улыбается. Но это было не так.
   -- Мы не убийцы, -- бросил Пси. - А теперь ты можешь уйти подальше?
   -- Вы уверены? - она сделала шаг вперёд. - Я могу пойти с вами. Мы ведь сможем снова поджигать всё вместе, как раньше, как будто Дзета не было, и всё будет нормально.
   Я молчал. Я не знал, что ответить. К счастью, Стигма отлично знала. Она выдвинулась вперёд, будто закрывая нас грудью и связкой амулетов, и почти довольно протянула:
   -- А я могу тебя ударить. Мне сегодня уже пришлось бить Гамму, ты будешь следующей.
   Тета отшатнулась, переводя взгляд на нас.
   -- Вы тоже? С тобой, Пси, всё и так ясно, а ты, Альф?
   Я отвернулся.
   Трудно было не думать о том, как она по первому слову Дзета пошла готовить машину, чтобы увезти нас в место убийства.
   -- И что... что мне теперь делать? - я никогда не слышал, чтобы Тета говорила так неуверенно. Её вопрос повис в воздухе. Стигма высокомерно усмехнулась.
   -- А мы знаем? Иди, подожги кого-нибудь. У тебя это хорошо получается.
   Я решился снова посмотреть на Тету. Она ненадолго опустила глаза, будто решаясь, а потом полезла в карман уже грязных штанов.
   -- Знаете, -- я заметил, что Пси ощутимо напрягся. - Вы уронили, когда бежали сюда.
   Она вытянула руку, и на её ладони блеснул пузырёк с бирюзовой жидкостью.
   Мы все отшатнулись. Зря, как же зря Стигма посоветовала е й поджечь кого-то. Я совсем не хотел быть этим кем-то, я только свыкся с мыслью, что не умру в тот день. Правда, одного пузырька на нас всех вряд ли бы хватило, но всё же у нас в карманах их была целая куча, и если бы они сдетонировали...
   Тета вытащила пробку и обвела нас взглядом.
   -- Ненавижу вас всех. Не хочу больше видеть, никогда, -- это звучало куда более уверенно. И ещё зло и болезненно искренно.
   А потом одним глотком она опустошила пузырёк.
   Я подавился воздухом. Я догадывался, что Тета была не совсем нормальной, но не думал, что в такой степени. А она, закашлявшись, достала из кармана спички.
   Я не мог пошевелиться. Мы все не могли пошевелиться.
   Уверенно достав одну спичку из коробка, Тета с первого раза зажгла её. И поднесла ко рту.
   -- Твою ж... -- вырвалось у Стигмы. А я смотрел на освещённые огнём зубы Теты, её шрам, на тени на её лице. Пламя неуверенно задрожало, перед тем как Тета кинула в рот спичку.
   Пси потянул нас за руки.
   Я благодарен ему за то, что не увидел этого. Стигма, думаю, тоже. Мы только слышали хрипы и нечеловеческие завывания позади. И шум, будто кто-то катался по земле и бился о неё руками.
   Некоторое время мы шли молча. Я чувствовал ветер, который приятно холодил больную руку и старался ни о чём не думать. Особенно о том, как выглядело лицо Теты, освещённое той последней спичкой, и как она кашляла, выпив жидкость...
   -- И что теперь? -- удивительно тихо заговорила первой Стигма. -- Какие планы?
   Пси пожал плечами.
   -- Нужно найти что-то для ожогов Альфа. И место, где мы можем переночевать.
   -- Снова прятаться, -- сказал я.
   -- И поджигать. Прятаться и поджигать, -- добавил Пси.
   Это было важное уточнение.
   Очень важное.

****

   Это нельзя назвать концом истории, потому что ничего не заканчивается. Но и никак иначе назвать нельзя, потому что я остановлюсь на этом месте.
   Не знаю, зачем, я всё это записал. Может, чтобы выговориться. Может, чтобы лучше запомнить. Может... всё, идеи кончились. Но я отлично знаю, что сделаю сейчас.
   Я достану свой коробок спичек, один из тех, что спрятаны в карманах моей куртки. Найду место, где нет ветра, и сожгу эти страницы. Потому что Пси был прав - нельзя оставлять улик. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
   А потом всё продолжится. Мы будем прятаться, поджигать и находить в этом смысл жизни. Будем лечить ожоги друг друга, искать новые места для поджогов, воровать канистры с бензином и радоваться каждой ночи. И нам для счастья достаточно будет и этого.
   Главное, чтобы был огонь.

КОНЕЦ

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"