Темно-синее полотно ночного неба плавно принялось голубеть, звезды незаметно растворялись в рассвете, солнце показало себя из-за горизонта опаляя его ярким светом, вместе со светилом не спеша пробивались, сквозь пока ещё темную синеву неба облака, следом почувствовался ветер, который плотным и влажным потоком гнал густой туман в сторону берега. Момент безмятежности, только скрип обветшалого корабля мешал наслаждаться умиротворением Ёхану. Король стоял на карме, окидывая взглядом бесконечную водную пелену, медленно ползущую из под судна, они были в пути уже одиннадцатые сутки, Ёхан со своей свитой помогал королю дворфов Имиргарду, выдворить диких троллей из пещер Дугез, они всё чаще делали набеги, на тамошние поселения. Ёхан задумался, как вдруг его потревожил маршал-советник.
- Эта чертова посудина скоро потонет! А этот скрип, клянусь богами! Он сидит у меня в печенке!
- В печенке у тебя сидят несколько бочек дворфийского пива. - съязвил король.
- Иногда я начинаю верить глазам Ёхан, и вижу перед собой, старого и сварливого старика.
Король ухмыльнулся.
- Если бы я верил глазам, то большой Глазтен сейчас продолжал бы выгребать навоз в конюшнях или того хуже лежал бы в земле без головы, а не командовал королевской армией.
Глазтен разразился в смехе.
- Да Ёхан, ты никогда не даёшь забывать людям, что они всего лишь люди.
- Разве это не так?
- Эти разговоры не для меня, я слишком глуп для возвышенных тем и ваших философий король. Мне больше по душе ароматное, темное дворфийское пиво, после глотка которого в глазах мутнеет, тело растекается по скамье а любая баба, какая бы она не была, становиться в один ряд с самыми красивыми мадмуазелями, только без этой напыщенности.
- Эх, Глазтен, иногда я поражаюсь твоей любви к алкоголю.
- Каждый волен выбирать свой путь, мой путь усеян девками и пивом!
Король рассмеялся с сопровождением грохота его огромного полуторника о латные доспехи.
- Почему ты всегда носишь его с собой? - поведя взглядом в сторону меча, спросил Глазтен.
- Оружие всегда должно под рукой, кроме того, я так привык.
Король поправил меч и продолжил смотреть в сторону горизонта, черная сталь украшенная сколами, царапинами изрядно потрепанная временем и битвами продолжалась полированной, блестящей гардой на которой играли отблески солнца и плавно переходила в рукоять обтянутую темной, грубой кожей.
- Быть может, ты и спишь с ним! - взорвался хриплым смехом Глазтен. - Амиза ещё не приревновала?
Король ухмыльнулся не отводя взгляда от моря.
Затекавший облаками небосвод сопровождали плотные порывы ветра, в дали начал виднеться хвост Мойля, его кончик плавно по приближению прорезал туман, указывая в небо. В отголосках эхо скакавшего по волнам со стороны суши, тихо проскакивали крики чаек, запах тины и гнилого дерева замелькали в воздухе. Ёхан повернулся и пошел в направление корабельного носа, звеня латами о кольчужную рубаху. Он был уже стар для всего этого, правление его изрядно вымотало, к сожалению наследников королева Амиза ему так и не принесла, старый король смотрел на приближающуюся землю, в ожидании теплых объятий жены. Соленый и липкий ветер бил прямо по лицу, черствому и морщинистому. В седой щетине прятались несколько незначительных шрамов украшавшие его лик, рост короля был чуть менее двух метров, глаза не смотря на возраст, всё также блестели как два черных янтаря со взглядом наполненным безумием и необузданностью. Сам по себе Ёхан был спокоен, но прозвали его в этих морях, медведем. Король не любил ходить по морю и все путешествия давались ему не легко, не чувствуя твердой земли под ногами сердце его постоянно наполняла тревога, морские правила и обычаи, как и пираты обходили его стороной, но в тот далекий день судьба стравила их первый раз, на его корабль напали, битва была скоротечная и кровавая, почти вся его команда пала, осталось всего несколько выживших гвардейцев, их окружили и предложили сдаться, пленных обычно продавали в рабство или убивали, в редких случаях знать как заложника выкупали в родном доме. Ёхан вышел вперёд и предложил капитану пиратов бой, один на один, все пираты рассмеялись, после чего король сообщил о своем положении и пообещал в случае победы пирата большое вознаграждение, однако в случае проигрыша, Ёхан пообещал забрать у него взамен самое дорогое, команда стихла, глаза жадного пирата забегали, большой куш затмил его разум, тот даже не задумался о награде для короля. Подлец выхватил свою шпагу и попытался пронзить Ёхана без предупреждения, тогда король был молод, силён и быстр. Темные волосы трепались на ветру, в грязном панцире блуждало мутное отражение пирата, прыткий удар мгновенно привлек внимание молодого короля, перехватив шпагу за лезвие в латных рукавицах и без особых усилий переломив её, сопровождая это ударом другой руки в лицо пиратского капитана, который от тяжести лат и родной мощи Ёхана вырвал куски щеки рваными лохмотьями вперемешку с гнилыми зубами и выстрелил ими прочь изо рта, капитан с раздробленным лицом рухнул на палубу, переносица от хлесткого удара вошла в череп, глаза закатились алая кровь пошла ртом, точнее тем, что от него осталось, не мешкая ни секунды Ёхан вознес ногу закованную в латные щитки над паршивцем и уверенным движением направил её к палубе. Голова не представила особого сопротивления на пути ноги, с громким хрустом череп со всем содержимым растекся багровой лужей вперемешку со щепками из под ступни короля, пиратская команда не шевелилась, мимолетная схватка завершилась неожиданно для всех присутствующих кроме Ёхана, по пиратским матросам пробежал холодный страх, после чего вся команда попросилась в гвардию короля. Было ещё много капитанов, но всех их ждала одна учесть, если во время битвы, Ёхан добирался до пиратского капитана, то забивал его руками в латных рукавицах. Он бил их по лицу с медвежьей яростью до тех пор, пока оное не вминалось в затылок, после чего оставшиеся пираты мгновенно опускали своё оружие, сдавались и присягали на верность Ёхану.
Король стоял на палубе, окидывая взглядом команду, все суетились и были заняты какими-то делами, Глазтен стоял рядом и потягивал из фляги розовую и скверно пахнущую жидкость.
- Что ты опять пьёшь? - с отвращением поинтересовался Ёхан.
- Могу поделиться! - протягивая флягу королю. - Эту штуку я придумал несколько дней назад, когда мы проплывали через стаю медуз, я наловил себе несколько, уж больно заманчиво они переливались в ночном море, и решил сделать медузью брагу, у нас как раз оставались пустые бочки.
- Медузью что? - с ещё более выраженным отвращением продолжил король.
- Брагу! Эта вот розовая, она какая-то соленая, есть ещё синяя и зелёная, синяя годится только если смешать с пивом, а зеленую я больше не пью, после неё какое-то время видел то, чего не видят другие.
Король откинул голову назад и засмеялся во весь голос.
- У нас в трюме дюжина бочек с дворфийским пивом, зачем ты пьёшь эту дрянь!
- Хотел попробовать что получится.
- И всё же я наблюдаю, что особого удовольствия от употребления этого ты не испытываешь.
- Жизнь слишком коротка, поэтому я стараюсь попробовать как можно больше.
- Я думаю что этим. - король улыбнулся. - Ты делаешь её ещё короче.
- Быть может, но если не попробовать, то как узнать?
- Возможно, в чем-то ты и прав мой друг.
Глазтен посмотрел на короля, взболтнул флягу с медузьей брагой и сделал большой глоток, поморщился и выдохнул, вновь опустив взгляд на короля он улыбнулся, зубы порозовели от выпитого, Ёхан увидев это улыбнулся, но решил промолчать. Рыжий исполин продолжал поглощать самодельное пойло и улыбаться, он был выше короля на две головы, родители его были среднего роста и почему он был столь высок не мог сказать ни кто, бродили слухи что мать его загуляла, но особого внимания им ни кто не уделял, пышная рыжая борода скрывала его прямой рот, но яркие и зеленые глаза не могло скрыть ничего. Он познакомился с Ёханом когда прислуживал в отдаленной таверне конюхом и кузнецом, выгребал навоз, кормил и подковывал лошадей, в тот вечер таверна была полна и работы у всех было много. Коней, Глазтену, тогда досталось около сорока, некоторых нужно было накормить, других помыть, а третьих подковать. Одному из местных лордов после очередной кружки пива, захотелось показать свою власть над здешней прислугой и крестьянами, вот только ему мешал король, который по счастливой случайности оказался в тот вечер там же. Пьяный толстяк шатаясь вылез из-за стола и направился на выход, неуклюже пробираясь через полную таверну. Застегнув свой кафтан, он вывалился из двери и наткнулся его взгляд именно на Глазтена, лорд подозвал его со всей своей пьяной напыщенностью и приказал целовать ноги, великан продолжал идти не обращая внимания, лорд кое-как держась на ногах неловко наклонился схватив в бархатный платок шмат грязи и швырнул его вместе с платком в исполина, на что Глазтен медленно повернулся и ответил, что лорд немного пьян и сильно слаб на ум, лицо лорда посинело от наглости конюха и тот незамедлительно отреагировал пинком, который остался незамеченным для великана. Глазтен не спеша положил тюк с сеном который нес в конюшню и улыбнулся, в лицо ему летели вонь и слюни сопровождаемые бранными словами и угрозами расправы за непослушание, не понимая и половины слов из-за заплетавшегося языка лорда, но почуяв злой умысел в них, великан взмахнул рукой и ударил лорда сверху по голове своим огромным кулаком, размером примерно с эту же голову, от чего пьяный гость сразу же сел на сырую, стоптанную землю и взвыл. Из таверны выбежали королевские гвардейцы, следом показался и Ёхан лично, в суете происходящего, криков и грязи, лорд так и умер, держась за голову сидя на земле в пьяном завывание от боли. По закону, Глазтена должны были казнить, за убиство лорда, но король всё видел из окна таверны, особой любви к этим размалёванным жирным лордам он никогда не испытывал, была бы его воля и он поступил бы так с каждым. Ёхан твердо делил народ на три типа: воин, крестьянин и баба, был ещё мусор, но им он даже не хотел выделять номер. Король был милосерден и сказал, что это была честная дуэль которую лорд спровоцировал сам и первым нанес удар, так как ни детей, ни жены у него не было, земли приписанные за этим лордом отходили рыжему великану, Глазтен сразу отказался, так как не смыслил в управление, вместо этого он попросился в королевскую гвардию дабы служить королю Ёхану. С тех пор много времени прошло, теперь они стали как братья, проведя спиной к спине не одно сражение. Глазтен вырос в звание до маршала-советника и стал правой рукой короля, после чего был награжден своим оружием, литым молотом из Ратурской стали который закалялся не одну сотню лет в кузнях Крийтана, с размаха таким молотом можно было положить несколько врагов разом. Молот имел колоссальный вес, что бы удержать его, нужна была не человеческая сила, именно поэтому он достался Глазтену, рыжий и зеленоглазый исполин с массивным телосложением, и ростом свыше двух метров, управлялся с таким молотом без особого труда.
- Пираты?! - выстрелил крик, несущийся вместе со щепками и обломками трюмной двери - Восхитительно! - продолжил молодой бритоголовый воин по имени Даст. - Одиннадцать дней этой рвотной синевы чуть не заставили меня молить богов понапрасну, я готов! - вскидывая молот украшенный выкованными крестами, рунами и именами богов, сказал молодой вояка. Не глядя на возраст бритоголового, который только переступил на третью дюжину, он был ярым богопоклонником и проповедником, некоторые боялись его за слишком сумасшедшую веру. - Покайтесь грешники! - Продолжил он, отливая улыбку на лице.
- Успокойся, все мы тут грешники. - пренебрежительно сказал Глазтен.
- Одень доспехи. - с поучением продолжил Ёхан.
Даст, окинув молодым взглядом бывалых воинов с детским недовольством, повернулся в сторону трюма, что бы пойти туда и одеть броню. Небольшой корабль с грязными и неряшливыми людьми приближался всё ближе, мечи их были заточены с одной стороны, кто-то из них был попросту с ножами. Крики чаек становились громче, а хвост векового каменного дракона по имени Мойл виднелся всё отчетливее, утренний туман начинал рассеиваться и с каждым порывом ветра судно короля овеивал легкий бриз. Пираты стучали по борту своего корабля и гневно вопили, Ёхан вглядывался в корабль противника, в попытках разглядеть хоть что-то.
- Они почти голые! - выкрикнул дозорный, сидевший на мачте.
Даст затрясся в смехе.
- Боги даровали нам безумцев!
- И ты, один из них. - сказал Ёхан, сопровождая фразу жестким взглядом. - За доспехами!
Внезапный хлопок прервал Ёхана, за коим последовал крик сверху. Команда короля подняла головы наверх, глядя на дозорного, он летел с мачты на палубу, живот его был вспорот источая струи крови, после удара о палубу тела дозорного с глухим звуком, король взорвался криком.
- Мушкеты! - один за другим начали падать королевские солдаты, не понимая что происходит. Даст стоял весь в брызгах крови застывший от очарования битвой.
- На пол! - прокричал, пытаясь перебить стрельбу Глазтен. - Быстро! - кинув в Даста шлемом уже павшего гвардейца в попытке привлечь его внимание.
Даст стоял на палубе в гуще событий, рядом свистели пули и кричали раненые солдаты, всё было как в тумане, у него перед глазами мелькали воспоминания первой битвы свидетелем которой он стал, ему на тот момент было всего лишь девять лет. На их деревню напали дикие орки, большие и зелёные, рожи их были похожи на кабаньи, сколотые клыки торчащие из пасти, тела покрытые ритуальными татуировками, свирепые глаза в которых не было жалости, а была только ненависть, в руках отблескивали грязной сталью топоры со сбитыми лезвиями что бы не рубить, а рвать плоть, факелы со смолой от которых исходил жуткий смрад и черный смоляной дым. Тогда он впервые увидел на что способна магия света в лице старого жреца, как его называли в деревне, дедушка Альес. Добрый и уже сгорбившийся старик который толком то и ходить не мог, лицо его было покрыто следами старости, глаза отливались молоком, еле видящий и почти глухой старец, неожиданно встал против нескольких десятков орков, тех разразило в смехе, хриплом и грубом, от одних воспоминаний о котором Даста пробирала дрожь. Альес был не так прост, вскинув один край балахона себе на плечо, и топнул по земле худой и истощенной ногой, сила топота того была как у великана, после он произнес какие-то непонятные для Даста слова, и яркий столп света пронзив небеса, ударил в центр толпы орков, тех кто стоял в эпицентре мгновенно превратило в прах, зеленая кожа чернела и вспыхивала в ярко-желтом свете, остальные ринулись на Альеса с криками и поднятыми над головой топорами. Священник сделал несколько взмахов руками, после чего глаза его загорелись божественно-белым светом, а сам он засеял, будто стоял на восходе против солнца, громко крикнув заклинание, он взлетел на пару метров и резким рывком ринулся опять вниз, ладонь старца после взмаха понеслась к ногам оставляя за собой шлейф из белого света, и остановилась чуть не достав до земли, мгновенно в стороны от неё пошла волна света, которая сбила с ног оставшихся орков. Альес вновь поднялся и повторил первое заклинание, следом за движением старца с небес мелькнул второй столп испепелил практически всех орков, оставшихся в живых погнали прочь селяне, перепуганные зеленые твари мчались побросав своё оружие. Жрец обессилив упал на землю задыхаясь от изнеможения, Даст подбежав к старцу приподнял его голову с земли и положил на свои колени, мальчишка был ошеломлен, он впервые увидел магию света, Альес тогда выжил и взял под свою опеку маленького паренька, воспитывая в нем веру в богов и физическое состояние. С годами вера и мастерство только становились сильнее, преисполненный чувством долга, он отправился нести слово света в Кисталор, там он и вступил в гвардию Ёхана, и вот уже пятый год несет службу. Постепенно воспоминания пропадали и Даст начал возвращаться своим сознанием на корабль. Все крики и вся суета была как будто не для него, и происходило всё когда-то, а он тут как невольный свидетель. Время замедлило свой ход, всё было размеренно и плавно, глаза его отдавали ярко-синим блеском, улыбка рисовалась сама по себе, он не контролировал этого, до тех пор, пока ему в лицо не плеснула теплая кровь пробегавшего перед ним гвардейца, бедняга невольно спас Даста пожертвовав собой.
- О боги! - преклонившись в колене, испугался Даст. - Откуда у пиратов мушкеты? - задавался вопросом глядя на Ёхана, вояка слышал о них, но даже в гвардии короля таких вещиц не водилось.
- Стрелки. - напряженно сказал Ёхан. - Будем ждать, пока подойдут ближе. - плотнее прижавшись к борту, произнес он и застыл в ожидании.
Король лежал прижавшись к палубе, ещё никогда он не чувствовал себя так беспомощно, треть его команды была мертва или ранена, остальные лежали пригнувшись в крови и внутренностях своих друзей и сослуживцев, некоторые начали паниковать, некоторые плакать, кто-то молился древним богам. Даст смотрел на короля и восхищался, насколько мог быть этот человек невозмутим и равнодушен. Под обстрелом они находились, казалось целый день, на деле же, прошло двадцать минут, может чуть больше, потом стрельба неожиданно прекратилась. Когда раненые умолкли от бессилия, стали слышны крики пиратов, их корабль подплывал ближе.
- Не думал, что умру в море. - улыбнулся Глазтен. - Если меня сразу же не пристрелят, то я заберу как минимум дюжину душ с собой на тот свет.
- Все мы умрём, но именно сегодня у меня другие планы. - бросил король.
Ёхан вслушивался в происходящие, и ждал момента, крики стали отчетливо слышны, кто-то из ублюдков грозился вырезать всем глаза, другой, выпустить кишки. Пустословы, мелькнула мысль в голове короля. Пираты приближались с левого борта, к которому прижались остатки его команды. Настал момент тишины который сливался со стонами умирающих солдат, король на время потерялся в собственных мыслях пытаясь найти выход и усмирить панику внутри себя, его прервал резкий крик.
- На абордаж! - Взвыл один из пиратов, скорее всего, это и был их капитан, Ёхан запомнил его голос и не медля ни секунды, поднял свою свиту возгласом.
- В атаку! - От крика лицо Ёхана принялось краснеть.
Абордажные крюки пиратов полетели через борт у которого лежала команда. Одному из солдат не повезло, крюк пробив шею пригвоздил его к борту, теплые брызги крови и хрипение оповестило рядом лежащих, что время пришло. Солдаты выскочили из-за борта, в их сторону, на канатах мчались пираты с ножами и короткими топорами. Ёхан перекатился в своих тяжелых латах и поднялся на одно колено, в его сторону летел темнокожий матрос пиратов. Из-за тяжелого доспеха король не успевал достать свой меч и встать, понимая это, он вскинул кулаки готовясь встречать врага в рукопашную. Оба корабля разразились криками ненависти и страха, битва началась.
Король замахнулся кулаком стоя на одном колене в готовности дать отпор, как вдруг, того пирата снесло с намеченного пути, будто табуном диких коней в буквальном смысле сломав пополам, с хрустом костей и резким выкриком последнего воздуха из его легких, пират улетел меж кораблей. Ёхан бросил взгляд в сторону, там стоял Даст голый по пояс, рельефная спина его была покрыта свежими брызгами крови, он разгибался после мощного размашистого удара, который вынес пиратского выродка прочь из жизни. Король поднимаясь краем глаза увидел целившегося в него стрелка, дуло смотрело на короля не отрываясь, Ёхан успел лишь вздернуть руку, как в латный щиток защищавший её прилетел патрон размером с перепелиное яйцо, оставив после себя глубокую вмятину и глухую боль в самой руке. Снаряд предназначенный для королевской головы прошел рикошетом от лат. Спасибо богам мысленно проронил Ёхан. Выхватив меч из ножен, и замахнувшись, король ринулся к борту, с дикими воплями плюясь густой слюной из-за жажды. Проведя в воздухе над всеми полукруг, он повел меч ниже и снес двоих, летевших на их корабль пиратов. Глазтен стоял на краю борта и скидывал пытавшихся перепрыгнуть, расстояние между кораблями было около метра. Могучий великан присел, крепко схватил свой массивный молот руками и прыгнул что было сил, на чужое судно. Взмахнув полутораметровым молотом над головой, со свирепым взглядом во время полета подал его вперёд с яростью подобной свирепому льву, приложив двух растерявшихся пиратов рукоятью, а третьему и вовсе снеся пол лица, бедолага попал под сам молот, череп его не выдержал силы удара и лопнул багровым облаком. После приземления, поднимая молот, левой рукой упирая его в локоть, а правую руку вытянув в сторону, что бы не потерять равновесия, Глазтен поймал ей пирата прямо за лицо, бегущего на него с ножами, этот глупец был ниже Глазтена на три головы, мелкий поганец вонзил один из клинков исполину в руку, проткнув её насквозь, алые ручьи устремились по массивной руке к ладони, не обращая внимая на рану легким движением рыжий великан сдавил лицо бедолаги, его скулы с хрустом нарушили естественный вид лица перекосившись, один глаз вывалился, а кровь густым потоком устремилась через освободившуюся глазницу, Глазтен не задумываясь оттолкнул тело висящее на его руке в море. Даст окинув взглядом происходящее пропустил несущегося мимо него короля, слишком сильный размах вывихнул ему плечо, юнец ещё не мог полностью контролировать свою силу, хоть это и был далеко не первый его бой, но ощущения новизны было внутри него самого. Даст не учился на своих ошибках в боевом деле, он просто бил как учил его Альес. Размеренным, длинным шагом лысый воин, разминая плечо вращениями руки шел в глубь битвы, на королевском корабле, окинув взглядом летящего на пиратский корабль Глазтена, улыбаясь восхитился его мужеством и силой. Подхватив молот второй вывихнутой рукой крепко в него вцепился, сжав зубы от боли, занес молот за плечо и с размаху ударил по ребрам пирата сидевшего на гвардейском солдате, щелчок нескольких сломанных ребер сопровождаемый слабым свистом из гнилого рта означал что пиратское легкое пробито, последний беспомощный взгляд брошенный в Даста проходившего между ним и солнцем не привлек внимания, лежащий под пиратом гвардеец схватил свой меч и резким ударом проткнул голову введя острие в подбородок ублюдка. Даст продолжил путь по королевской палубе переламывая ноги пиратам и сворачивая головы мощными и хлесткими ударами набок. Ёхан стоял около борта и рубил всех кто успевал перепрыгнуть. Очередной пират державшийся за канат двумя руками, в попытке перебраться, попал под замах королевского полуторника и был рассечен от ребер до бедра, ноги его с потрохами упали в воду, но предсмертной хватки было достаточно, что бы верхняя половина тела оросила кровью большую часть воинов на корабле Ёхана. Глазтен продолжал сметать пиратов по несколько штук, пока его молот не встретил преграду в виде центральной мачты корабля, сила замаха Глазтена была настолько велика, что сотрясла весь корабль и пираты которые в этот момент пытались перелететь на канатах, резко одернулись и упали между бортов. Замахнувшись ещё раз и собрав всю силу, что есть, он с резким свистом повел молот в сторону мачты, последовал взрывной хруст, мачту повело, она медленно начала падать. Пиратов становилось всё меньше, бедняги не думали, что им подвернется такой крепкий орех. Рядом со штурвалом, на пиратском корабле, что-то визжал хилый мужчина в голубом кафтане и шляпе с широкими полями. Оставшиеся пираты забились в трюма своего судна и просили пощады, король забрызганный кровью перебрался по мостику, сделанному на скорую руку, и медленно начал подниматься тяжело ступая из-за латного панциря, шаг за шагом отдавался в голове пиратского капитана глухими ударами, когда Ёхан поднялся по трапу, он спокойно и твердо проговорил.
- Твоё имя капитан!
- Фароаль! - гордо и громко произнес пиратский капитан. - Фароаль - сын моря!
- С каких пор эльфы занимаются пиратством? - сбивая шляпу, сурово проговорил король. - Кто обрезал тебе уши сын моря? - обнаружив там шрамы, спросил Ёхан.
- Я не эльф! - нервно фыркнул пират. - Я требую, что бы вы представились! - в пустой надежде выронил уже бывший капитан.
- Ёхан Медведь. - сухо прозвучало в ответ. - Король Кисталора и всех людских земель! - направив взгляд в глаза пирата продолжал он.
- Ваше величество. - падая на колени вылетело из него. - Помилуйте, прошу. - обреченно всхлипывал пират.
- Приговор? - тихо спросил Глазтен.
- Команду в кандалы и на Эгалон. - утираясь от крови прогремел Ёхан. - А этому эльфу. - опалив свирепым взглядом пиратского капитана и выдержав жуткую паузу. - Перебить ноги с руками и сбросить в море! - с каменным лицом стоя над ним, изрек король.
- Прошу! - дрожа зубами, бурлил эльф. - Король! - рыдая, выплюнул из себя он. - Молю вас!
- Припасы собрать, а корабль на дно. - спускаясь по трапу с капитанского мостика, выдал король и пропал из виду.
- Ну что! - вскидывая на плечо молот, сказал Глазтен. - Сын моря! - громко рассмеявшись. - Пора к папе. - размахиваясь в направлении колена, выдал великан.
Так начался двенадцатый день пребывания в море короля и верных ему людей. Солнце поднималось всё выше срезая тени к основанию фигур, изрядно побитый корабль после утренней встречи шел медленно, разрезая водную гладь как острый клинок шелковое полотно. Чайки гудели без умолку, их крики сливались в один сплошной гул, густой туман наконец-то расступился, теперь было видно гораздо дальше, с корабля теперь можно было разглядеть очертания утеса. Хвост Мойля славился не малым количеством рифов у своего основания, множество хороших капитанов остались негласными хранителями этого места. Вплотную к берегу виднелись разбитые корабли, мачты и доски, торчащие из черной воды, у основания скалы, вода была на вид как смола, но стоило набрать её в бутыль, и поднести к свету как цвет воды тут же становилась кристально прозрачным, она была такой из-за темных обсидиановых рифов. Когда корабль проходил под хвостом, вокруг торопливо темнело, небо начинало моросить дождем и всё вокруг застилал сумрак, солнце будто не любило это место и своими лучами обходило его стороной. Тяжелый и мокрый воздух, в котором бродил запах смерти, сковывал дыхание. Команда смолкла, некоторые боялись говорить в этом месте, что бы случайно не навлечь беду на себя и судно, отчетливо слышался каждый скрип корабля и удары волн о его борт монотонно исполнявшие своё предназначение, темные и холодные они стачивали основание утёса бессмысленно разбиваясь о него снова и снова, изредка эта тишина прерывалась одиноко забредшими возгласами чаек. В этом месте время застывало, постоянный сумрак давил на всё живое и долго там не мог находиться никто, раньше солнце любило эти края. Во времена первых людских королей, как гласит писание Эзерханта, люди объединились и отправились на поиски земель для нового дома, который смог бы вместить всех желающих людей, орочьи племена набирали силу и оставаться порознь было опасно, Эзерхант предложил берег земель Абаха, река на востоке отделяла их от вулкана и была постоянно теплой, на юге простиралось море переходящее в океан, на западе находились плодороднейшие земли, крупные стада мамонтов и густые леса на краю которых жили союзные племена Дворфов занявшие гору Тумал, с севера земли были защищены ещё одним морем. Место выбранное королем единогласно было одобрено всеми лордами и строительство великой цитадели Кисталор началось, десятки тысяч людей за половину года воздвигли самую неприступную крепость принявшую у себя почти все людские племена и собравшую их под правлением Эзерханта. Спустя несколько месяцев после окончания строительства к ним пришли тревожные вести с западных земель, именуемыми поляной мамонтов, поселилось там самое страшное создание этого мира, выжигающее поселение и замки дотла, один из детей пламени Ароуза, порожденный прямо в жерле демонического вулкана. Мойл, огромнейший обсидиановый дракон, тень которого накрывала целые города, дыхание чьё плавило вековые скалы. Тогда и был заключен военный союз между дворфами земель Амаха и людьми Кисталора. Объединенными силами, дракон был выгнан с поляны мамонтов, оставив за собой только пепел и кости, земли были прожжены на десятки метров вглубь, в последствие название было сменено на кладбище мамонтов. Бой шел шесть недель, пало семнадцать сотен людских и дворфийских воинов, после не большого затишья, уставшего монстра, оттеснили ближе к утесу, а на месте где он отлеживался была найдена скорлупа от яиц, до этого момента люди с дворфами не понимали, почему дракон не хочет улетать, теперь всё встало на свои места, к моменту нападения яйца уже были отложены. Эти твари растут довольно быстро, и пока был шанс биться с ним на земле, его нельзя было терять, Эзерхант - единый король людей и Крадлер глава дворфиского братства решили наступать. Дракона окружив всеми силами, загнали на утес земель Араха, свирепое чудовище выпускало пламя залп за залпом, воины горели заживо, у некоторых броня прикипала к коже, другие задыхались. Когда дракон уткнулся спиной в край утеса, перед его лицом были две армии, а за спиной только океан, отступать было некуда, загнанный в угол огромный дракон который защищает своих детей, это самое страшное что можно было видеть, сопротивляющийся изо всех сил, которые подходили к концу. Мойля взяли в кольцо и начали обстреливать баллистами. Свирепый рёв дракона был слышен на многие земли вокруг, монстру перебили крылья, весь израненный и истекающий черной и густой кровью он тщетно пытался прорваться вперёд, после неудачных попыток резко возвращаясь обратно к краю утеса, вымотанный до предела после очередного попадания баллистой дракон поддался и завалился на бок. Армии во главе с Эзерхантом и Крадлером бросились в последнюю атаку, дракон мотал головой и поливал всех кто хотел подойти пламенем, живой эта тварь была не нужна, слишком многое стояло на кону, после очередного залпа, Крадлер рванул на своих коротких ногах вперёд до первого валуна. Эзерхант приказал дать выстрел из балисты по дракону с фланга, монстр незамедлительно отреагировал залпом пламени в сторону орудия, дворф побежал дальше, Эзерхант вскинув своё трёх метровое копье за спину, рванул за ним, на подходе был очередной огненный залп из пасти твари, дракон опустил голову практически к земле, что бы сжечь их. Крадлер подловив момент с разбегу подпрыгнул со всей мочи что была в его коротких дворфийских ногах, зацепился за один из клыков топором, встав на нижнюю губу дракона и закинул щит за зубы. Дракон начал выдыхать пламя, щит накалился, обжигая держащую его руку, но дворф не сдался, как только пламенная струя затихла, Крадлер понял, что его топор застрял между зубов чудовища. В этот момент в пасть влетел с копьём на перевес Эзерхант, сделав пару взмахов и поворотов копьём, что бы предать большую силу удару, людской король сделал выпад в попытке пробить нёбо и пронзить мозг дракона, но кость не поддалась. Мышцы глотки начали сокращаться, это означало что очередная струя пламени на подходе, Крадлер осознавая ситуацию, отпустил застрявший топор и неловкими прыжками устремился в глубь пасти, преодолев извивающийся как змея язык, он со всего размаха воткнул щит углом в основание пасти и очередной залп пламени устремился в нос, струи огня брызнули из ноздрей, дракон поперхнулся и растерялся. Эзерхант упёрся древком копья в язык, подперев его ногой и направил лезвие вверх, Крадлер сняв свой рогатый шлем с размаху воткнул его в основание языка, дракон взвыл от беспомощности, увесистый дворф подпрыгнул и втоптал свой шлем в язык пронзив его насквозь, от болезненной судороги, мышцы языка сократились, копьё упиравшееся в него пробило нёбо и вошло в мозг. Ужасающий рык перелился в предсмертный стон, Мойл был повержен. Расслабленным движением драконья голова устремилась к земле и рухнула в пепел павших воинов, вздымая его плотными серыми облаками, черная и густая кровь стекавшая по древку копья переливалась в золотом рисунке медленно дойдя до конца стала капать. Звук падающих капель становился всё тверже, кровь начала превращаться в обсидиан, и лужица которая была на языке начала твердеть прямо на глазах, следом за лужей начал покрываться камнем и язык, Эзерхант и Крадлер в спешке покинули пасть дракона, которая сразу за ними покрылась обсидианом, а после и весь дракон. Медленно со звонким хрустом тело монстра превращалось в цельный и грубый обсидиан, перед войском за мгновения вместо павшего дракона образовалась темно мрачная скала, как вечный памятник павшему дракону, некоторые попытались отколоть себе кусок, но обсидиан был слишком тверд, его ни брало ничего, только Крадлер прихватил с собой одну из капель которая застыла на лету и упала в уже твердую лужу. Ещё несколько десятков лет рядом с обсидиановым драконом были слышны стоны и вялые крики, кто-то говорил, что это вылупившиеся дети дракона, которые теперь заточены в вечном обсидиановом плену. Другие думали, что это крики павших воинов, которые сгорели заживо при битве с ним, души их были слепы и поэтому они не могли найти путь в иной мир. Арах в последствии переименовали в хвост Мойля, земли те так и не оправились от пламени дракона и поселился там вечный сумрак. Ёхан окинув взглядом мрачный утес, глубоко вздохнул и приказал готовить корабль, к вечеру они уже должны были быть дома.