Твои пальцы сомкнулись на моей шеи крепким замком и стали сдавливать её всё сильнее и сильнее. Я смотрел в твои глаза - такие любящие и нежные. Дышать становилось сложнее с каждой секундой, хотя было уже невозможно ориентироваться во времени с той привычной доселе лёгкостью и понятие 'секунда' стало весьма относительным.
Начинался новый летний день, и за окном во всю шумели проезжающие машины. Я вдруг подумал, что прожил счастливую жизнь, раз мне выпала такая удача умереть не холодной и слякотной осенней ночью, а предвкушающим жаркий день - солнечным июньским утром. Тем временем, мне, по-видимому, оставалось уже недолго, к такому выводу можно было придти по усилившемуся прохладному запаху смерти, который навевал лёгкую сентиментальность и меланхолию, вгоняя меня тем самым в краску, и появившемуся неизвестно откуда странному, похожему на лёгкое наркотическое опьянение, восприятию окружающей меня действительности. Я вновь посмотрел в твои глаза и меня в очередной раз, до глубины души, поразила та неподкупная преданность и безграничное самопожертвование, хранившиеся в них и целиком принадлежащие лишь мне одному. У меня, ни то от боли и нехватки воздуха, ни то от чувств к тебе, на глазах выступили слёзы.
- Я люблю тебя! - прошептала ты и слегка улыбнулась.
- Я тоже тебя люблю, - уже беззвучно и лишь губами ответил я и умер.
18 .01.02
06:02
СЕСТРА
Солнце уронило весенний свет на лицо своей младшей сестры, заставив ее улыбнуться. Я успокоился, а потом подошел к ней и спросил: 'Кто ты, девочка? Где твои деньги и кто привел тебя сюда?', но она ничего не ответила и лишь слегка покосилась на меня, продолжая улыбаться. Тогда я захотел узнать у нее - помнит ли она вкус сырого ветра, дующего на далеком проспекте и песчаный безлюдный пляж в бухте теплого залива, окруженного с двух сторон серо-коричневыми скалами.
05.05.02 (ПАСХА)
РАЗГОВОР
Когда я вернусь к тебе ты, спросишь меня:
-Где ты был?- а я скажу - Там.
Ты спросишь меня:
-Где твои глаза? - а я вместо ответа улыбнусь тебе.
Ты спросишь меня:
-Где твое тело? - а я отвечу, - плывет по дикой реке.
Ты спросишь меня:
-Ты видел меня раньше? - а я скажу, - не знаю.
Ты спросишь меня:
-Кого ты любишь? - а я скажу, - люблю.
А потом ты тоже улыбнешься мне, подойдешь и поцелуешь меня, а я достану сигареты и закурю, забыв предложить тебе.
-Где твоя смерть?
-Ушла наверно.
-Где твоя жизнь?
-Живет где-то.
15.09.02
СОЛДАТЫ
Я сидел на огромном камне у пыльной дороги. Было лето - день. Рядом находились густые заросли ивы, вероятно, там был водоем. В ивах пели птицы. Вдруг я увидел как по дороге, слева от меня, идут какие-то люди. Когда они приблизились ко мне, я заметил, что все они мужского пола, молодые, красивые, очень чистые и причесанные. Их было очень много - человек двести-триста, не меньше и каждый нес в руке красную розу. Лица у всех были задумчивые. Когда они поравнялись со мной, я спросил у них:
-Кто вы?
-Мы солдаты,- отвечали, они не останавливаясь.
-Куда вы все идете?
-Мы идем к нашим девушкам: хотим подарить им по розе, станцевать с ними " случайный вальс", поцеловать на прощанье и вернуться назад.
-Куда вернуться?
-В наши могилы - мы погибли на войне.
15.09.02
АНГЕЛ
На улице стояла весна. Я шел куда-то и думал о чем-то, а когда устал, ходить: сел на лавочку в сквере 'У Белых Росс', закурил сигарету и стал смотреть по сторонам. Напротив меня сидели какие-то студенты и пили пиво. Мимо прошла старушка, достала оттуда пустую пивную банку, вылила оттуда остатки пива на газон, положила банку в сумку и пошла дальше. Вдруг я заметил молодого человека со знакомым лицом, но кто он такой я вспомнить не мог. Он проходил мимо меня (за спиной у него был небольшой рюкзак ) и, посмотрев на меня, остановился в метрах трех от моей лавочке. Так мы смотрели друг на друга с полминуты, а потом он пошел дальше, но, пройдя метров десять, снова, снова остановился, обернулся, посмотрев на меня, о чем-то подумал и направился ко мне. Подойдя ко мне, он поздоровался:
-Здравствуйте!
-Привет! - слегка теряясь, ответил я.
- Извините, Вы случайно не Conrad?
-Да, Conrad.
- Ой, Вы как раз мне и нужны!- обрадовался он,- Понимаете ли, я- ангел, и Бог послал меня на Землю найти Вас и передать Вам от Него подарок.
-Чиво?- не понял я, начиная подозревать, что это сектант какой-то сумасшедший.
-Я понимаю, мои слова кажутся вам полным бредом, поэтому я больше ничего говорить не буду, а просто вручу Вам подарок и уйду, чтобы Вас не обременять своим присутствием.
Он снял с плеч рюкзак, сел на лавочку рядом со мной, и достал из рюкзака какой-то предмет размером с кулак, тщательно завернутый в газету. Когда он развернул газету там было сердце.
-Вот это - Вам!
-Спасибо!- неуверенно сказал я,- а что мне с ним делать?
- Ничего. Просто вставьте его себе в грудь с левой стороны. Это Бог прислал! - радостно сказал он.
Я взял сердце в руки- оно было темное и пульсировало.
-А одежду надо снимать?
-Нет, нет,- оно и так пройдет: просто поднесите его к груди и всё.
Я поднес сердце к груди, и вдруг оно само выскочило с ладони, и я почувствовал его у себя в груди.
-До свиданья!- сказал ангел, встал с лавочки, потом залез на неё с ногами, замахал руками и полетел на небо, забыв про свой рюкзак.
Я смотрел на него, пока он не исчез за облаками, а потом встал со скамейки и пошел куда-то влюбленный.
15.09.02
ДОРОГА
Ты - Мой Бог, ты - моя мать, ты - мой отец, ты - моя невеста, ты - мой ребенок, ты - мой самый верный друг, ты - моя первая любовь, ты - моя последняя весна, ты - моя свобода, ты - мое рабство, ты - моя утренняя папироса в июне, ты - моя кровь, ты - моя плоть, ты - мой холодеющий предсмертный поцелуй, ты - моя жизнь, ты - моя смерть, ты - моя музыка, ты - моя Путеводная звезда, ты - моя книга, ты - моя Родина, ты - мой смех, ты - мой плач, ты - моя радость, ты - моя печаль, ты - моя победа, ты - мое поражение, ты - моя единственная, ты - моя бесчисленная, ты - мой звериный инстинкт, ты - мой волчий вой на луну, ты - мое милосердие, ты - мое вознесение, ты - мой конец, ты - мое начало, ты - моя тихая река в диком лесу, ты - мое безумное штормовое море, ты - мое вино, ты - мой костер в ночном лесу, ты - мое все, ты - мое ничто, ты - моя дорога.
16.09.02
ВИДЕНИЕ
Мы скажем друг-другу 'пока!', когда алый закат упадёт на горизонт, сдавив его всей своей мощью. А когда в небе останется лишь одна звезда, и вся природа будет намекать на скорый рассвет, мы сойдём с ума, но сохраним спокойствие. Мы будем отдельно. Зная, что это уже не жизнь, но ещё и не смерть, мы улыбнёмся и наши тени превратятся в музыку. А потом выпадет снег, и мы сотый раз удивимся тому, что не заметили, как прошли лето и осень. Но повнимательнее приглядевшись, поймём, что это не тот снег. А после мы куда-то денемся
21.10.02
УТРО
Ты придёшь ко мне ранним летним утром и скажешь: 'Привет! Я пришла к тебе. Смотри - уже утро!' А я, лёжа в постели, улыбнусь тебе, помолчу немного, а потом спрошу тебя: 'Ты сегодня - раньше обычного ?!'. 'Да, - ответишь ты мне - потому, что сегодня - твой день, а ты очень любишь раннее утро, особенно летнее, но беда в том, что ты - большой 'соня'; поздно ложишься и тебе трудно застать раннее утро без посторонней помощи!' Солнце будет жарко светить через оконное стекло, что на столе стоит чайник, из которого идёт пар, и лежит неначатая пачка сигарет.
06.11.02
ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Идя по дороге тёплым летним днём, я спрошу тебя: 'Послушай! Тебе не кажется, что мы уже здесь шли раньше?', а ты ответишь мне: 'Да, я тоже только что об этом думала.', и на какое-то время мы опять замолчим, продолжая наш путь. А потом я вспомню, что это было тогда, когда каждый наш поцелуй был первым, и когда каждая песня игралась лишь раз - первый и последний, появляясь из ниоткуда и уходя в никуда, оставляя после себя приятный горьковатый вкус и лёгкий дым дешёвых сигарет. Тогда мы знали, что случится после, но не шли в это после и не думали о нём; была только эта дорога и этот вечно первый поцелуй. Хотя нет; была ещё чайка, одиноко кружащаяся над морем, впитавшем в себя всё тепло летнего солнца. Мы нова на этой дороге.
27.11.02
СЕВЕР
Дарующий праху земли свою желто-алую нежность,
Впитавший ознобу и сырость и солнца блекнущий свет,
Глаза устремляя на Север, пощады себе не желая,
Лес слышит, как поступью тяжкой зима приближает свой миг.
Это случилось не здесь, это случилось на Севере. Жил человек и был у этого человека дом. Каждый день человек просыпался очень рано - задолго до восхода солнца. Человек топил печь, кипятил воду, наливал в кружку чай, потом возвращался в свою постель и пил его маленькими глотками. Он смотрел в окно - там был снег, потом шла серая корка льда, а дальше уже начиналось холодное чёрное море. Над морем, в своих бесконечных склоках и ругани, кружились вечно суетящиеся чайки. Допив чай, человек закуривал папиросу, доставал из шкафа старые пожелтевшие журналы и газеты, садился в кровать, приподняв подушку повыше и спрятав ноги под одеяло, начинал их перелистывать, время от времени останавливая внимание на какой-нибудь статье, заголовке или рисунке. Потом он выходил во двор и прохаживался вокруг дома, осматривая хозяйство. Шёл в сарай, набирал там дров и возвращался в дом. Подкладывал принесённые поленья в печку и смотрел в огонь.
Ближе к обеду он доставал из шкафа курительную трубку, плотно забивал её душистым, терпким табаком, выкуривал, ложился в кровать и умирал, зная, что завтра проснётся непременно очень рано.
Осень-зима 2003 г.
РЕКА
Мы сядем с тобой на поваленное дерево на берегу очень широкой реки, название которой, под гнётом времени уже успело стереться из нашей памяти. Ты снимешь свои стоптанные долгой дорогой ботинки и поставишь голые белые ступни на влажный песок, обжигая их холодом минувшей дождливой ночи. Потом ты улыбнёшься и будешь ждать рассвета, который должен залить этот сырой прохладный мир своим теплом с минуты на минуту. Я достану отсыревшие спички и попытаюсь развести костёр из беспорядочно сваленных в кострище листьев и мелких веточек, но через несколько минут из-за горизонта поднимется солнце и мне уже не придётся мучится с этим мусором, в очередной раз доказывая тебе, что я плохой костровой. Я тоже разуюсь, поставив свои ноги так, чтобы они почаще касались твоих. Мы будем долго сидеть, чувствуя ступнями, как ледяной песок плавно нагревается и вспоминать название этой широкой реки, навеки поработившей нас своими берегами.
2005 (2004?)
ВАННАЯ
Ванная наполнилась водой и я в ней уснул. Всё уснуло и всё наполнилось. Кто-то открыл дверь в ванную комнату. Вошёл. Посмотрел на воду. Выдернул пробку. Вода воронкой убежала в трубу. Осталась лишь пустая ванная.
2005
ДЕНЬ
Был отличный солнечный день. День перетёк в тёплую нежную ночь. Я запер входную дверь на ключ и куда-то свалил.
2005
ТАМБУР
Странно... Едешь в поезде. Просыпаешься рано утром , за несколько часов до прибытия в пункт назначения, от невыносимой сухости во рту. Все пассажиры ещё спят, но за окошком уже почти рассвело. Идёшь и покупаешь чай у сонного проводника.
- Ложечку не надо, я без сахара пью.
Твой друг спит. Спит в некрасивой смешной позе, с открытым ртом. Ещё бы - столько выпили вчера! Похмелье ещё не пришло. Остаточное опьянение - и от этого всё вокруг кажется каким-то нереальным. Выходишь в холодный тамбур. Закуриваешь. Пьёшь чай. Чай очень горячий и обжигает губы, но уж слишком сильно мучает сушняк. Пытаешься вспомнить события вчерашнего дня, но все события куда-то убежали от тебя. Это чем-то похоже на то, когда смотришь какой-нибудь фильм и засыпаешь под него - помнишь только какие-то размытые картинки и гудящие звуки. В такие моменты вспоминается Веничка со своей 'и курил, и курил', хотя на душе твоей потихоньку рассветает - рассветает в ногу с миром, проносящимся за окном поезда, и все ассоциации с путешествием в загадочные Петушки лишь внешние. Уже совсем скоро приедешь и от осознания этого сердце слегка замирает, предчувствуя надвигающиеся события. Сигарета очень вкусная и в тамбуре довольно свежий воздух - за минувшую морозную ночь запах дешёвого табачного дыма успел выветрится из него окончательно. За окном мелькают деревья и кусты. Они ещё чёрные, голые, но намёк на зелень уже присутствует. Проезжаешь какие-то развалины, полустанки, одинокие покошенные домики, в которых уже горит свет, означающий то, что где-то там алюминиевые вёдра наполняются тёплым молоком. В такие моменты начинаешь как-то по-особенному относится к окружающему тебя миру. В голове даже промелькивает глупое слово 'патриотизм':
'Знаю я, есть края - походи, поищи-ка, попробуй.
Там такая земля, там такая трава,
А лесов как в местах тех нигде, брат, в помине и нет.
Там в озерах вода, будто божья роса,
Там искрятся алмазами звезды и падают в горы.
Я б уехал туда, только где мне достать бы билет.',
Хотя чуть позже понимаешь, что патриотизм и все прочие связанные с этим понятия и определения здесь ни причём. Просто ты любишь смотреть в окно тамбура на все эти леса, поля, серые полуразрушенные деревушки. Любишь смотреть на этот волшебный мир. И тебе безумно хочется зайти в проносящийся мимо лес. Пройти по его ещё влажной почве. Найти сухие сосновые веточки и развести небольшой озорной костёр. Или хочется просто пойти по этому чёрному полю. Земля его распахана и со дня на день начнётся посев, но сейчас можно просто походить по этому полю. Его кобальтовая чернота слепит глаза. В нескольких шагах суетятся неугомонные грачи. Опускаешься на землю и трогаешь её. Она тёплая. Даже странно - особо жарких дней ещё не было, а она уже тёплая. Или может быть тебе это только так кажется. Может быть просто вы настолько сроднились друг с другом, что теперь ощущаете взаимные ласки, нежность и тепло. А ещё хочется зайти вон в ту избушку, залезть на натопленную печку, лечь на живот и смотреть в окно. Через некоторое время старенькая кошка запрыгнет к тебе и замурлыкает свою песню, играя когтями.
..................................
..................................
..................................
и вдруг ты понимаешь, что некоторое время простоял в абсолютном мысленном молчании, глядя в окно. Как будто и не было тебя в этом холодном тамбуре. И вообще - не было. Открывается дверь в тамбур. Начинают собираться первые пассажиры-курильщики.
P.S. - когда я заканчивал это писать, совершенно случайно из колонок донеслось 'в тамбуре накурено и в то же время как-то тепло' релиз в исполнении Дюши Романова
2005
НЕМАЯ ПЬЕСА
Июнь. Раннее утро. Огромная затемнённая комната, но солнце всё равно просачивается и режет мне глаза. За окном гудит оживлённая улица. Тикают часы. Я лежу на диване с головой укрывшись одеялом. Настроение явно неопределённое: ни хорошее, ни плохое. Я уставился на окно и лежу не двигаясь. Мой диван стоит посреди комнаты, спинкой к входной двери. Открывается дверь. Я слышу как кто-то заходит и идёт по комнате. Слышу звонкие шлепки босых ног об пол. Шаги приближаются. Мимо меня проходит она. Она совершенно голая. Не оборачиваясь в мою сторону, проходит к окну, распахивает его, залазает на подоконник и выпрыгивает из окна. Я продолжаю лежать ничего не понимая. Проходит минуты две. Вновь открывается дверь. Вновь те же шаги. Вновь она совершенно голая проходит мимо меня, залезает на подоконник и выпрыгивает из окна. 'Мать его!' - думаю я: 'Пятый этаж всё таки!' Спустя ещё две минуты всё повторяется. Тут мне это дело надоедает, я встаю со своего дивана и иду в ванную чистить зубы
2005
МЕНЯ ПОЛОЖИЛИ НА ВОДУ
Меня положили на воду и впустили вперёд по течению. Вода была тёплой. Мне даже показалось, что тепле чем воздух.
2005
КОМНАТА
Я открываю дверь и смотрю. Передо мной огромная светлая комната. Посреди неё стоит старинное в чёрной оправе зеркало. Я смотрю в него. В зеркале моё отражение.
Я осторожно переступаю порог и оказываюсь внутри комнаты. Немного пахнет жилым помещением, но пахнет как-то свежо, не затхло. Я смотрю в зеркало - моё отражение исчезло.
Я делаю шаг назад, не отводя взгляда от зеркала. Как только я оказываюсь вне комнаты - моё отражение в зеркале вновь появляется.
Я снова вхожу в комнату и моё отражение в зеркале снова куда-то исчезает.
Я поднимаю свои ладони, смотрю и не вижу их, хотя ясно ощущаю. Смотрю на ноги, на туловище - ничего этого тоже нет. Меня нет полностью. Оказывается - зеркало не врёт.
Я опять выхожу из комнаты и начинаю смотреть на себя. Всё на месте: руки, ноги, туловище.
Вхожу в комнату. Меня снова нет. Даже непонятно: как тогда я умудряюсь видеть всё вокруг, если меня совсем нет и, как следствие, нет моих глаз.
Я опять выхожу из комнаты. В коридоре стоят две моих коробки с компьютером и рюкзак с остальными вещами. Я беру всё сразу, вношу в комнату и начинаю в ней обживаться.
2005
ПРИРОДА ВСЕГО
Мы смотрим вон на то дерево. Всё уже давным-давно известно и смысла говорить о чём-то уже нет. Дерево - это такой 'особый' объект. Он (в нашем случае) имеет коричневый цвет и сделан из чего-то деревянного. Обычно дерево растёт. Растёт на земле, то есть из земли. Куда растёт - никому непонятно. На нём иногда бывают листья, а иногда даже яблоки бывают, но в нашем случае есть только листья. Яблок нет. Да и врятли это дерево вообще является яблоней. Даже грушей и то вряд ли. Деревья бывают порой весьма высокими. Высокими настолько, что оказавшись на самой вершине одного из таких деревьев можно упасть и разбить себе лоб. Но мы падать не хотим. Да и не полезем мы на это дерево потому, что у нас есть другие дела. Мы сейчас сядем и будем думать. Будем думать о том как устроен человек. Человек устроен довольно просто: у него есть глаза, рот, почки и прочие органы, но иногда у человека вырастает хвост. Хвост у человека совсем ни такой как скажем у свиньи или у коровы - нет, хвост у человека красивый и пушистый, как у пушных зверей. Проблема только в том, что обычно хвоста этого нет, но это - неважно. Важно то, что если уж вырастает у человека хвост, то такой хвост - всем хвостам хвост! А ещё человек умеет иногда странно смотреть. По-хитрому так. Как взглянет на что-нибудь человек вот так, по-хитрому, так хоть стой, хоть падай! Когда человек уходит - он становится странником и путником. Бредёт путник по белу свету и устаёт. Устаёт потому - что путник. Уставший путник. Приходит такой уставший путник в какой-нибудь город и внимательно смотрит на этот город сначала. Смотрит, смотрит, осматривается, а потом подходит к какой-нибудь прекрасной местной жительнице и говорит: 'Хочу мол воды колодезной испить. Эй, мадам! Угости-ка уставшего путника колодезной холодной водой с дороги!' Та сразу пугается, но всё же отводит путника к ближайшему колодцу. Путник заглядывает внутрь этого колодца. Внутри колодца вода, а в ней отражается небо, лицо путника да и вообще - окружающая всё это дело так сказать местность. Есть такие дураки в мире - они плюют в колодец. Им только покажи колодец - непременно харкнут туда. Но наш условный путник ни такой. Мы рассматриваем ни глупого путника. Глупого рассматривать не охота, ибо глупые плюют в колодец, а нам этого не надо. Так вот, смотрит, значит путник (который не дурак) в колодец, а там это самое отражение. Отражение всего вокруг. Так сказать отражение всего сущего. И всё это дело так завораживает нашего путника, что он забывает про свою жажду и, вместо того чтобы напиться как следует колодезной воды, начинает на эту воду смотреть. Смотрит и думает. Думает о природе мироздания конечно. Картина красивая, а значит и мысли должны быть соответствующими. Смотрит и размышляет: 'Вдруг мы не одни в этом странном мире. Вдруг кто-то вот так сидит сейчас и пишет про нас рассказ.' Но эти его мысли конечно же наивны. Всё это мы уже читали и видели. Никто ничего не пишет конечно же. Дело обстоит несколько иначе. На самом деле сидит в тюрьме преступник. Завтра его вешать поведут. Он конечно же вешаться совсем не хочет, а хочет по травке побегать. Но его здесь об этом никто не спрашивает и спрашивать не собирается, потому как порядки здесь такие. Вот сидит он и с горя об стенку тюремную головой своей долбиться. Да так долбиться, что искры летят. Эти искры охранники этого разбойника в мешок собирают и ходят потом по местным сёлам народу раздают. А народ этими искрами костры поджигает, печи топит и папиросы раскуривает. Всё бы ничего.
2005
ПРИРОДА
На лугу пасутся кони, а белки живут в лесу. Всё это в совокупности называется 'природа'. Вот бывалочи идёшь себе по лесу, глядь - белка! Или по полю идёшь, глядь - кони! Вот и думаешь после этого: 'природа!' А потом ложишься спать и спишь. Спишь и видишь сон. Снится тебе косуля какая-нибудь или магазин 'Кулинария'. 'Кулинария' - одно только название. Никто там от родясь никакой кулинарии не покупал. Все там только бухают. Там продают борматуху, водку и прочие вкусности. Все местные школьники именно там начинают делать свои первые несмелые шажки по тернистому пути алкоголизма. Находится она... впрочем не скажу где она находится, кто там был и так знает. Так вот, снится Вам сон, а Вам конечно же не до снов. Вам природу подавай - белок да коней! Вы ж у меня любители! Эстеты! А я Вас лучше спрошу вот о чём: 'Нужна она Вам природа эта?' Нужна? Тото же! По глазам вижу что не нужна. Нужен Вам на самом деле стакан. Гранённый стакан с бормотухой. Выпить Вам охото! И это, скажу Вам, ни странно! Да, да именно 'ни странно'! Потому как Вам даже и природы никакой не надо, а надо лишь бы выпить чё-нибудь. Но пить мы сегодня с Вами не будем, а поговорим лучше о природе. Природа - это совокупность белок и коней. Впринципе магазин 'Кулинария' тоже природа и тоже совокупность, но речь не об этом. Речь о том, что Вам снится сон. В этом сне вы говорите томной и тучной, а проще говоря 'жирной корове' продавщице в этой самой 'Кулинарии': 'Кать плесни красненькой грамм двести!', а она Вам: 'Красненькой нет', а Вы: 'Ну 777', а она: 'И 777 нет', Вы: 'Ну налей чё есть', а она: 'Нет ничего. Всё выпили', тут Вы либо умираете, либо не умираете: всё зависит от того как сильно Вам охота нажраться. Но здесь, как Вы заметили, уже явно прёт какой-то ерофеевщиной. Ну прёт так прёт. Раз прёт - надо сделать так: пойти к Кремлю, прийти на Курский вокзал, сесть в электричку и уехать в город Петушки. А вот если толстовщиной попрёт, то езжайте в Ясную Поляну. Хотя что Вы будете делать в Ясной Поляне я ума не приложу. Уж лучше наверное в Петушки, хотя и там как говориться 'ловить нехрена'. Езжайте лучше на природу - к коням да белкам.
2005
РОМАН ПРО ДЕТЕЙ
Однажды я проснулся очень рано. Хочу сразу же пояснить, что обычно я просыпаюсь поздно. Так вот. Проснулся я, попил чаю и решил куда-нибудь сходить. Ну а куда можно сходить в столь ранний час? Да некуда! Можно только пойти к Сергею Викторовичу в гости, но Сергей Викторович дома уже давно не живёт, сильно пьёт и совершенно не моется. Хотя никаких Сергеев Викторовичей я и не знаю вовсе. А знаю барышню одну. Зовут её - барышня Ирина. Вот к ней я и пошёл. Шёл, шёл и пришёл. Постучал в её дверь, она открыла, я ей говорю: "Здрасте, мразь!", а она мне: "А?", я ей: "Пусти в дом говорю. И побыстрее! А то ссать охото." Ну пустила она меня, сходил я в туалет, сел на диван и сижу. И он села, но не на диван, а на табуретку и тоже сидит. Так и сидели до вечера. Вечером с работы пришёл папа и принёс ёлку. Детишки нарядили ёлку и стали водить вокруг неё хороводы, а Паша уснул прям под ёлкой. Паша в те далёкие времена очень крепко пил, что вообщем-то не мешало ему всегда пить крепко и крайне по-свински. Пили тогда, если честно, все. Не пил только Олеженька. Олеженька не пил потому, что у него был старший брат Виталик, который постоянно бил Олеженьку по роже. Рожа у Олеженьки болела и пить было трудно. Но Олеженька всё-равно пил. И пил надо сказать больше всех, не смотря на свою вечно разбитую рожу. В итоге он спился окончательно и Виталик отволок его в дурку, где Олеженька успешно повесился на полотенце. Потом решили эту дурку закрыть, а здание, в котором она располагалась снести. На месте бывшей дурки выроли большую яму и стали там концертный зал строить. Построили концертный зал и стали концерты петь в этом зале. Пели, пели, но потом всем надоело и сдали этот зал в аренду местным мутантам. Мутанты в здании поселились и стали радоваться тому, что теперь им есть где жить. Но вдруг прилетели какие-то инопланетяне и кинули в них бомбу. Бомба не взорвалась, потому что была плохой. Они кинули ещё одну. Вторая взорвалась и всем мутантам бошки поотрывала. Пришли директора, смотрят - все сдохшие. Чё же делать? Решили они тогда, что пора в ресторан пойти. Пришли в ресторан, смотрят - а там свободных мест нет. Думают: "Вот говно!", но тут вдруг к ним официант подбежал и сказал, что всё нормльно, питаться можно вон там у окошка. У окошка было хорошо, но слегка дуло. Директора сели за стол и стали есть всякие деликатесы: крабов, грибы, омлет и прочее. Омлет очень схож по структуре с яичницой, но имеет несколько иной состав. Состав его - яйца. Яйца в омлете нужны для того, чтобы тот, кто ест их - неболел. Яйца - это очень полезный продукт. В них есть витамины.
2005
ПРО ОЛЕНЕЙ
Про коней я уже писал теперь напишу про оленей. Но вначале пару слов о другом. Пару слов о моих друзьях Саши и Коли. Саша родился на год раньше Коли и когда окончил школу пошёл служить в армию. Служить его отправили в Италию в район Неаполя. Там он и тусовался все два года. Коля же в армию пошёл, но никуда не поехал, а стал ракетчиком. У ракетчиков самое опасное служение. Хуже даже, чем у зенитчиков. Ракетчик должен беспрерывно отражать различные воздушные атаки. А атак - скажу Вам немало сейчас. Теперь про обещанных оленей. Олень - зверь лесной. У оленя есть так сказать жена. Жену оленью зовут "косуля". Олень имеет рога. Этими рогами он готов забодать кого угодно, вплоть саму косулю. Но косулю он конечно же рогами не бодает. Косулю он..., но впрочем щас не об этом. Щас о повадках оленей. Повадки таковы, что диву даёшься! К примеру: принято считать, что олени едят всякую там травку, лишайники, мхи да то, чем в зоопарке покормят, но это - нитак. Любой мало-мальски уважающий себя олень жрёт мясо. Олень - исскусный охотник и очень коварный хищник. Олень охотится так же и на рыбных зверей, таких как рыба-окунь, выдра и бобёр. Но рыбных-зверей он не ест, а только мучает. Ест он медвежат и калину. Калина - ягода, медвежат - несколько детёнышей медведя. Когда олень идёт на охоту, он издаёт громкий, страшний и угрожающий рёв. Такой: "Хххааааррраааа!" и при этом косо смотрит на свою косулю, которая охотится вовсе не собирается, но стоит оленю найти и схватить какого-нибудь медвежёнка, косуля тут как тут.
2005
ЭКСПЕДИЦИЯ
Я ступаю по лесной тропинке. Тропинка очень узкая и загаженная - кругом валяются шприцы, коробки и прочий хлам. Но я об этом не думаю. Я прекрасно понимаю, что это - моя работа и выбирать тут не приходится. Я - натуролог. Нет, я - дизайнер, но иногда я езжу в экспидиции и изучаю природу. Природа имеет массу делений. Природа делится прежде всего на флору и фауну. Вот иду я по этой засраной тропинке и наблюдаю флору: деревья стоят, трава растёт, листья какие-то валяются, ягоды кругом, а эти самы ягоды рвут птицы. Птицы - это уже фауна. Хотя нет, птицы - это полу-фауна. Фауна это тигры, львы, барсуки и волки. А птицы - всего лишь полу-фауна, потому, как за порядочную фауну их никто держать не собирается. У нормального представителя фауны крыльев от родясь не было. Да и клювов тоже не было. А у этих гадов и крылья, и клюв, и ходят они непойми как (особенно воробьи). Птицы жрут ягоды и гуссениц, гуссеницы - это даже не полу-фауна, а так...мрази просто какие-то. Я таких даже не изучаю никогда. Потому как они, гусеницы, никому и не интересны. От них только вред один: то яблоки червивые, то в ухо заползут.
2005
ПРИВАЛ
Ты садишься в тролейбус и уезжаешь. Всё. Это - конец. Я знаю, что больше никогда не увижу тебя.
Я иду. Иду долго. Всю минувшую неделю шли дожди и земля под ногами сырая. То и дело приходится обходить невероятных размеров лужи. Вода в них коричнево-серая и очень мутная.
К полудню солнце начинает припекать. Ноги гудят и я делаю привал на полянке. Сижу на земле. За спиной какие-то посадки. Я сижу и не о чём не думаю. Мысли плелись в моей голове и извивались подобно змеям, но не выдержав давления окружающего мира отступили. Я улыбаюсь. Я начинаю вспоминать эту полянку, давшую возможность отдохнуть моим ногам: несколько лет назад я уже делал здесь привал. Тогда со мной было ещё человек семь друзей. Тепреь я сижу здесь один. Лёгкая грусть пробегает по моему телу от затылка до пят. Но пробегает и всё. Мне хорошо. Мне хорошо здесь и одному. Я люблю эту полянку. Люблю эту дорогу, проходящую за посадками. Люблю это солнце, такое редкое в этих краях и от этого, ещё более дорогое.
Я опускаю руки на землю. Она сырая, но я чувствую её тепло. Я разговариваю с ней.
- Как твои дела, дружище? - спрашивает меня земля.
- Да вроде ничего. - отвечаю я.
- Рада, что ты вернулся!
- Ты же знаешь: я всегда возвращаюсь.
- Я люблю тебя...
- А я тебя.
Я глажу землю, а она гладит меня. Впереди ещё пол-дня пути. Пол-дня пути вместе с ней.
Я встаю и продолжаю свой бесконечный путь.
2005
DEADSTAR
Я смотрю на ночное небо. В небе светят звёзды. Я вижу их свет. Многие из этих звёзд уже погибли много лет назад и я вижу лишь их свет. Лишь воспоминание о них.
Я смотрю на тебя. Я вижу лишь твой свет. Твоё отражение. Я не уверен - есть ли ты сейчас, и не случилось ли что с тобой за тот короткий миг пока твоё отражени летело от тебя к моим глазам.
Я смотрю на мир вокруг меня. Я смотрю на себя.
2005
ЛЕНИН
В народе, проживающем на постсоветском пространстве, сложилось ошибочное представление о Ленине, касающееся вопроса 'курил ли Ильич'. Не будем выяснять - ошибочное оно абсолютно или отчасти, но по имеющемся у нас достоверным источникам можно сделать вывод, что даже если Владимир Ильич и не курил как заядлый курильщик, то время от времени он всё же выкуривал сигаретку, другую.
Это было в последние годы его жизни - в Горках. Болезнь одолевала его, и хотя в голове постоянно вертелись размышления о грядущем завтрашнем дне человечества, о Троцком и о Сталине, о Розе Люксембург и о НЭПе, мысли о собственном будущем нет-нет да и просачивались в титанический мозг Ильича. В такие моменты он звал Надежду Константиновну Крупскую, накидывал старую солдатскую шинельку на свои щуплые плечи, брал Крупскую под руку и они шли гулять.
Сначала они обычно шли по аллее. Ленин смотрел себе под ноги, а Надежда Константиновна, как всегда монотонно и без умолку рассказывала ему о проблемах: то от повара водкой пахло, то ребятня соседская в саду набедокурила, а Владимир Ильич всё шёл и шёл, не произнося ни слова.
Потом аллея заканчивалась и начинался крутой склон, тогда Ленин останавливался и садился на него, устремив свой взор в туманную вечернюю даль. Надежда Константиновна, не меняя интонации, начинала ругать его за то, что он сел на сырую холодную землю, что он совсем не заботится о своём здоровье, уговаривала его встать, но Владимир Ильич продолжал сидеть, глядя на угасающий день, и думать о чём-то своём, иногда слегка улыбаясь. Затем Крупская, ни на секунду не прекращая свой монолог, садилась рядом, а он, не отводя взгляда, клал свою ладонь ей на ногу и тихо говорил: 'Да будет тебе, Надя!' и только тогда она замолкала, рассеяно глядя по сторонам. А Ленин щурил свои калмыцкие глазки, поворачивал голову немного в сторону, оставляя взгляд на месте, и говорил: 'Ишь, соловьи то как распелись!', после чего он доставал из внешнего кармана шинели пачку сигарет, вытаскивал одну и, хорошенько размяв отсыревший табак, закуривал, делая первую затяжку глубоко и выпуская сладко-горький дым дешёвой сигареты.
2002
ПРО ЗВЕРЕЙ
Собрались как-то звери на поляне, развели костёр и сели вокруг него. Сидели молча минут десять и пиво пили - кто с рыбой, кто с чипсами, а кто и со спиртом. Тут медведь встал, зевнул, подошёл к костру, сделал в него 'маленькое' дело, повернулся к собравшимся и сказал:
- Господа, рок-н-ролл - мёртв! Ля-ля-ля! Все бабы - суки, то есть я хотел сказать - всё будет хорошо!