Однажды один молодой и очень перспективный бог сказал: "...в туалете их поймаем, и в сортире их замочим, в конце концов!". Чуть позднее, через много лет, став более крепким, возмужавшим он добавил, оценивая свою мысль: "То, что я ляпнул, по форме, наверное, неправильно. А по сути, верно! И вот, мне кажется, надо поступать вот из этих соображений!".
Стыдно сейчас, наверное, не только мне от того, что смысл первой фразы понять до конца мне тогда так и не удалось. И замечания тех немногих, отличавшихся мудростью, тонули в сонме миллионов голосов согласных "одобрямцев".
Конечно, борьба за территориальную целостность государства без всякого сомнения вещь очень важная, нужная и востребованная, особенно в перспективе развития национального самосознания, независимого, сильного, где-то даже рационального. Однако дело в данном случае вовсе не в том, быть или не быть борьбе. Конечно же быть, обязательно. Дело здесь в другом, кто эти люди, которых мы "мочили", "мочим" и непременно "замочим" в ближайшей и далекой перспективе? Как не оказаться по ту, другую сторону баррикад, когда с такого же всеобщего "одобрямса" "мочить в сортире" станут, вдруг, нас, тебя, меня, моего брата, моего ребенка...?
За двадцать лет правления одного человека и помыслить сложно сколько их, тех плохих людей, было "замочено" в пресловутых ли сортирах, или на южных, юго-западных, западных, да что там говорить, серверных, сибирских, дальневосточных, равнинных, низменных и горных территориях нашей необъятной Родины и за ее пределами. Из самых известных имен, пожалуй, можно назвать: Галину Старовойтову, Анну Политиковскую, Александра Литвиненко, Бориса Немцова... этими именами скорбных список не ограничивается. А сколько их, ныне живущих, заклейменных, забытых, вычеркнутых из списков тех, кого можно показывать по телевидению, о ком можно печатать и говорить о них в иных средствах массовой информации: Андрей Макаревич, Гарри Каспаров, Леонид Ярмольник, Лия Ахеджакова, Алексей Навальный (?), в конце концов, и многие, многие другие.
Так что же, нам так важно непременно всех вокруг "замочить", тех, кто так или иначе думает не так как мы, не так как нам хочется или просто нам не нравится?
... И вот в руках того самого молодого бога, вдруг, оказался кистень. Ну как оказался? Преподнесли, попросили, уговорили. Да, тот самый кистень, так выразительно приведенный в пример Володей Шараповым из художественного фильма "Место встречи изменить нельзя". Именно кистень, и никак иначе. Но пока еще бог молод, он еще не вошел во вкус, его речи не столь изящны и мудры, но он полон сил служить, в той или иной степени, своему государству, своему народу, своей Отчизне. И кистень летит, со свистом разрывая воздух, врываясь в ряды неприятеля. Наш молодой бог ликует, мы ликуем вместе с ним, не взирая на грязь и кровь, обильно стекающую к нашим босым ногам. Да и как может быть иначе, они не достойны благ цивилизованного мира, они варвары, им никогда не понять сути права, ценностей цивилизованного общества. Следовательно, в их отношении нам очень легко можно отойти от этих самых законов в сторону, никакого гуманизма, "мочить в сортире".
Замочили! Но кистень остался в руках бога, уже немолодого, уже опытного, уже окропившего свои руки кровью. Вокруг ликование, победные марши, волны штыков... Одобрение, одобрение, одобрение... Но кистень в руках, и он требует крови, да и как быть иначе, столько силы, физической, политической сосредоточено в одних руках. Решительность действий с лихвой перевешивают любое зерно разумности. Да и к чему оно? Когда вот так просто, не нужно никому ни о чем думать! За нас все решили и как решили? Решили быстро, а главное победоносно. Все остальное либеральная демагогия, которой легко, впрочем, можно пренебречь.
Первый десяток лет свежего воздуха с изрядной долей опьяняющего аромата харизмы воинственного бога врывался в души людей надеждой на ближайшее всеобъемлющее счастье, подкрепленное, однако, материальной основой, вследствие огромного мирового спроса на имеющиеся в безграничном количестве энергетические природные ресурсы родины. Как это просто! Установить трубу и получать удовольствие! И десять первых лет мы все дружно так и делали, наслаждались. И пусть, удовольствие от трубы росло прямо пропорционально метафизической близости таковой от конкретного индивидуума, но все же капельки черного золота и конденсата голубого топлива долетали, размазываясь по раскатанной губе среднестатистического российского гражданина, аккурат собранные и спрятанные им в гордом осознании от причастности к глобальной мировой экономике.
Но, вдруг, чуть слышны голоса. Они тонут в общем гуле людей, стоящих в очереди к загадочной нефтегазовой трубе. Но эти голоса слышны, и они крепнут, отрезвляя ближних разумной степенью суждения. И кистень робко, еще не в полную силу обрушивается на головы непокорных, так назойливо отвлекающих его от мыслей о трубе и ее нефтедолларовых богатств. С ростом всеобщего одобрямса, кистень в руках воинственного бога все ожесточеннее прореживает и без того немногочисленные ряды российской оппозиции, оппозиционной интеллигенции и просто всех им сочувствующих. Воинственный бог снова робко озирается по сторонам. Шутка ли!? Ведь одно дело война. Там вроде и оправдаться легче, а тут свои. Но решение принимается гениальное! Были свои - станут чужие. И вот, своя, казалось бы, российская оппозиция становится ненужной, чужой, враждебной. Слово "либерал" становится нарицательно ругательным, чужим, заморским. Ну, конечно, ведь он, как "раб на геллерах" крушил врагов, а значит только он может иметь свое особое мнение. И вокруг одобрение. А значит, под идею: "...в туалете их поймаем... и в сортире их замочим!", по доброй современной российской традиции, попадает зарождающаяся российская оппозиция и наша реальная, не больная, не пьяная, но интеллигенция. И бог с воодушевлением ее истребляет, сажая по тюрьмам, перекрывая доступ к средствам массовой информации, уничтожая физически. А потом с удивлением констатирует, что нет в России вменяемой оппозиции! Да, нет, в своей противоречивости. И, много лет назад в одной западной стране тоже не было долгое время вменяемой оппозиции. И флаги у них были красочные, и маршировали они и выглядели воинственно. Я бы сказал, что даже чуть воинственнее они были, чем мы сейчас, и шеренги их штыков были поровнее. И самолеты их кого-то там также бомбили под дружное одобрение их общества. Прямо дежавю какое-то, честное слово. Да и кистень в руках их бога был посолиднее, прямо скажем, да и сам бог. Только вот не было у них таких огромных запасов нефти и газа, и экономику они подняли до высот самой сильной экономики мира, без этих самых пресловутых нефтедолларов, своими потом и кровью... И расплата была за головокружение от собственной силы и превосходства сокрушительной. Но чужие ошибки прошлого мало чему учат, как показывает практика, поколения, не вкусившие тех ошибок на собственной шкуре.
И вот по логике вещей настают времена, когда критиковать некому, по крайне мере громко. Есть карманная оппозиция и такая же карманная интеллигенция. И работать вроде лень, да и не за чем. Кто ему теперь судья? То, что ранее было немыслимо, сейчас становится реальностью. Он бог, он могущественен, одним движением руки ломает хребты непокорным. По одному лишь его взгляду цепные псы, срываясь с поводков, соревнуясь друг с другом в ловкости, рвут на части очередную жертву, очередного вольнодумца, осмелевшего бросить тень на портрет могущественного бога.
Ты только спроси, и тебе тут же объяснят под каким углом нужно смотреть на события, происходящие в России, Грузии, Азербайджане, Армении, Казахстане, Украине, Сирии, США, Зимбабве, Лимпопо...
Но так не может продолжаться вечно, так как в конце концов цепные псы жиреют, они становятся заметны, инертны, они ленивы, они мерзки, но отнюдь не безобиднее от этого, но еще свирепее и опаснее. Они снимают сомнительные фильмы, они говорят хвалебные речи, они получают уже гниющие местами ордена и медали. Но они хотят жить лучше, еще лучше, пусть даже всем остальным будет от этого только хуже. Ведь за МКАДом нет жизни, за МКАДом для них нет России. Значит бога надо удержать у власти любыми путями, любыми идеями, любыми уловками. Но теперь для него нет ничего невозможного, нету системы сдерживания и противовесов. Мы же сами уничтожили эту систему под всеобщее одобрение, под всеобщее ликование и аплодисменты.
Немыслимо, менять под себя основной закон страны! Это же основа, это фундамент беспристрастности, разумности. Если каждый сильный мира сего захочет что-то изменить себе в угоду, что же это будет? Но нам всем сейчас очень быстро разъяснят порядок жизнеустройства в одной отдельно взятой азиатско-североафриканской стране. И кистень, тот самый, который так бережно когда-то вкладывался в руки молодого бога, вдруг, превратившийся в жнеца смерти исчадия ада, еще не раз покажет себя в деле!
Вот в такое время и приходит осознание, что "мочить в сортире" будут всех инакомыслящих, всех непокорных. А значит всех тех, кто хочет мыслить и мыслит разумно, рационально. А значит потенциально всех нас. Но волна негодования растет, растет осмысленное осознание происходящих в стране событий. Растет протестное мышление. И бог колеблется, он боится. Он боится ответственности за принимаемые и принятые в прошлом решения. Он собирает под свои знамена всех обласканных золотовалютной трубой, требуя вернуть ему долг с процентами. И они отдают ему его, они наперебой поют ему сладкие оды, прилюдно театрально умоляют остаться, не бросать их на произвол судьбы. Они готовы продать душу дьяволу, а значит, ясно кому...
Так смешно выглядят эти потуги. Вы вглядитесь в эти лица, ведь они смеются в этот момент, они краснеют от стыда за свои слова. Но долг есть долг, а кистень жаждет кровавой жатвы. И дай нам всем реальный Бог, надежду и возможность избежать в грядущем трагических событий.