Вожделение

Я вдохнул... И воздух портится
В ожидании свободы
Где же эта пересортица
Молний и громоотводов?

Где же ты, мой стих изменчивый?
Мне бы выдохнуть скорее.
Где твоих укусов меточки,
Слов обильных гонорея?

Ты разлейся желчной горечью,
Перепорти мое мясо,
Ты ворвись настырной горничной,
Помешай мне заниматься

Все не тем, всегда не с теми. Мне
Тратить не на то бумагу
Не позволь! Коль стал я стенами -
Разлетелись пусть бы на хер!

Изойду словесной похотью,
Стану что твой Маяковский...

Больно, если бьют на вздохе-то,
А на выдохе - несносней.


Новый день

Новый день безудержно зовет и манит к монитору,
Чтоб по-детски шалить и по-детски же солнцем кидаться.
Это сходно с увиденным в скважине сладостным порно:
И приятно, и стыдно, и точно уж не оторваться.

Мы ласкаем друг друга, как дикие звери Весною,
И от ласки чуть позже, конечно, у нас будут дети
Дети будут тереться о нас воспаленной десною,
А потом, потихоньку от нас же, курить в туалете,

А потом они вырастут, сложатся в дивные формы,
И помашут рукой нам, и вмиг разбегутся, как зайцы...

Мы по-старчески пустим слезу... Поспешим к мониторам
И - давай хулиганить и утренним Солнцем кидаться!.. 


По щучьему велению

Вот отходит календарная,
Долгожданная, неверная,
Витаминодефицитная,
Сердцу милая Весна

Помнишь хаджи легендарные
Сквозь красот ледовых тернии,
Потихонечку, на цыпочках,
На скамеечки в леса?

Этот шаг, похоже, пройденный:
То ли лето наконец уже,
То ли мы умней (не верится),
То ли оба сразу два.

Только там - отныне Родина,
Рай, терять в котором нечего,
Кроме унисона сер-д-ца
И прокуренного льда... 



Воскресный обмылок

Я сварил тебе кофе. С сахаром.
Воскресенье. И ветер стих
А вчера мы - смеялись, плакали, 
На ладони качали блик... 
И боролись с кошачьим запахом 
Со Спасителем на троих. 

Я горжусь своей новой землянкою 
Я отрыл ее - для тебя. 
Хоть теперь посидим, калякая, 
Не пугаясь уже дождя, 
Не заботясь ни льдом, ни слякотью 
И ничем вообще. Любя. 


РжаВоронок

1
Меня удручает кошмар наяву: 
Июнь начинается стужей. 
А в снах моих мышь поедает сову 
И клирик безмолвствует. Ужас. 

2
Я вышил скатерть, бежем по кармину. 
На ней все то, что вижу я окрест: 
Дождливый вечер в захолустье пыльном, 
Вблизи сарай, вдали унылый лес, 
На стенах сабли, приржавели к ножнам,
Рога, которым песен не трубить, 
На столике окурки, сушки, но-шпа 
И в баночке железные рубли, 
В углу моей одежды мятый ворох, 
На потолке морщины паутин, 
Велосипед, распятый в коридоре,
На кухоньке засаленный утиль... 

Игла дрожит - и смазана картина, 
Рисунок вышел мрачен и несвеж. 
Кармин зачем-то стал венозно-синим,
И ржаво-бурым оказался беж. 

3
Ну мерь меня, мерь же - страницей печатной, 
А лучше исписанной синею пастой, 
В квадрат или куб возведи мне печали,
А после, с разбега, - купаться, купаться!

Наполни меня затуманенным смыслом, 
Вином озарений и брагой сомнений, 
Вложи вменя ключ от того, что мне снится, 
Линуй меня мелом - так будет заметней. 

Учи меня жить по намекам, по звездам, 
Позволь стать поэтом, пророком, паяцем, 
Наполни мне душу - ведь это так просто, - 
Чтоб после, с разбега, - купаться, купаться! 


Казанский обмылок

Кремль, от белизны которого больно глазам. 
Ancient and mouslim.
Зеленое с красным. 
Казань. 
Пейзаж, увиденный из окна, 
Заставляет поверить: это она, 
Истинная неизбывная Русь, 
Которой не знаю. Но не боюсь. 
Угасанье рефлекса бить по тормозам,
Сидя рядом с водителем - Волга близко. 
Застывший плевок василиска. 
Казань. 


Неправильный образ жизни

Понедельник. Хорош только тем, что пора на работу, 
А стало быть, можно сказать "Созвонимся, милая!" 
Стакан молока способен вызвать блевоту, 
Тело горит, как купина неопалимая. 

Вторник. Ничем особым не запоминается 
Кроме того, что, как правило, дел по горло:
Вчерашних, сегодняшних, завтрашних - срочных и важных... 
Вторник особенно чуден в дрянную погоду. 

Среда. Примечательна тем, что вселяет надежду,
Эдакий своеобразный "Рабочий Полдень": 
Неделю на две половины собою режет 
И мирит с любыми кошмарами, даже с работой. 

Четверг - тоже день неплохой, хоть он чистый и четный. 
Обычно он буднично-сер: нужно многое сделать. 
Звонки без числа, собеседники уху щекотны... 
Четверг - мешанина авралов и будущих стрелок. 

Пятница... Самый волнующий день на неделе, 
Счет до пяти - на часы, а потом на минуты, 
Спрятаны в ящики папки, ни слова о деле... 
Пятница - радостный день ожидания чуда. 

Чуда не будет, конечно. А будет суббота, 
Мятые джинсы и точно такие же лица. 
День ожиданий и встреч, суеты и расходов,
Где, итого, получается только напиться. 

Самый пустой из семи - это день воскресенья:
Пусто в карманах, и в пачке, и даже в желудке, 
И что-то странное, в ванной кладущее тени, 
"Доброе утро" сипящее голосом жутким... 


Мотив (друзьям)

Три дня лил дождик затяжной, 
И из окна сифонило, 
И альт со скрипкой за стеной 
Фальшивили симфонию. 
--------------------------- 

А я хотел, чтоб их мотив 
Звучал совсем без фальши, 
Как Ариадна, говорлив, 
Возвышен, словно Планжер, 

Чтоб он, как бемби, был умен, 
Ехиден, как Шишига, 
Чтоб обжигал меня огнем 
Наивным, как Аджика. 

Хотел я, чтобы звуков взвесь 
Могла мне вены резать, 
Слезу давила, как ms, 
Смешила, словно Цезарь, 

Чтоб тот мотив в душе моей 
Рождал шальные токи, 
Чтоб был он Яши мудреней,
Трескучее Сороки, 

Чтобы мелодия лилась 
Стремительно, как пума, 
Бобра, как Роботов, была 
И, как Пелешка, юной. 

Я так хотел услышать свет,
Которого палитра 
Была безумной, словно бред, 
И четкой, как Ракита, 

Чтоб пах он, словно ворох роз, 
Чикитиною страстью, 
И постук слышен был колес 
Чудесных песен Аси, 

Чтоб тот напев звучал во мне, 
В гармонии от Бога, 
Любовным трепетом Коне* 
И томностью эклоги... 

Однако!.. - молвил Аполлон,
Крутя колки на лире, - 
То был бы уж не перезвон, 
А полная... стихира!