Кораблёв Денис
Путь в никуда

Веками складывался миропорядок в землях Вотана. Всякое случалось в этих краях: и войны, и голод, и разруха. Но как-то получилось так, что на огромной территории, окруженной с Севера и Заката высочайшими горами, увенчанными сединой мудрых старцев, место нашлось всем. Гмыры заняли богатые металлом подземелья и предгорья. Долгожители альбы - леса. Зеленоволосых осталось совсем мало, их численность росла, но слишком медленно, незаметно для глаза рядового аса, да и прочие обитатели Вотана были совсем не против Леса. Другие народы едва ли возможно различить в бурном потоке истинных владетелей этих земель - асов. Некоторые стали настолько редки, что само появление на людях вызывало всеобщий интерес. Теперь это работа, гордые вымерли - не от плохих условий, а от унизительного одиночества. Оставшиеся влачили жалкое существование, ведь не все под этой луной определялось звонким серебром. И, наконец, асы - этот народ возделывал поля, строил города и торговал. Они самый многочисленный вид и самый проблемный - срок жизни невелик, меньше, чем у гмыров, но в семьях много детей. Эта раса приспосабливалась лучше и быстрее всех, их плата - жизни. Там, где альбы брали умом, гмыры - мастерством, асы менялись и побеждали. О таких говорят: "если их сорняк не истребить сразу, то он заполонит все поле", то слова самих асов, другие расы скажут немного иначе. Именно настоящим хозяевам, спустя много лет надлежит начать передел, но тогда главным врагом будут они сами себе. Пока такого нет даже в мыслях - еще много земли, много воды, много неба, много света. Внешне асы очень похожи на мортйо(людей), немного странных, но различия столь неуловимы, что никто не брался назвать хоть одно. Даже древние альбы, твердившие, что боги сослали сюда своих самых неудачных тварей, не могли ничего толком объяснить. Был у асов и вовсе странный обычай - новорожденное дите не считалось асом. Только выдержав испытание на выносливость, выжившие получали молоко матери. Мертвые сжигались - никто не должен вкусить крови асов.

Самые пытливые поворачивают взор на юг - необъятная красная пустыня, и ни одного чистого источника. По древней легенде, слов которой не могли вспомнить даже альбы, на цветущий край обрушился гнев богов, воды стали полынью, земли - песком, люди... За века эту преграду смог пересечь едва ли десяток человек. На восходе - необъятный соленый океан, множество рифов и могучие течения.

Но шло время, и мир менялся. Медленно, незаметно для асов. Случилось нечто, встревожившее колдунов, аура неприступности замкнутого мирка странно мерцала. Кто смог нарушить ее? Да так, что заметить это в силах самый последний алколит?

Савой прищурился, что-то виднелось там, в плывущем зеркале пустыни. Ученик боевого мага взлохматил выбеленный солнцем затылок, неужели нужно возвращаться, так скоро? Несколько дней, дозволенные на посещение семьи, исчезли подобно песку ритуальных часов. Отец, как и дед, и прадед, занимались поисками новых диковинных существ. Мертвая пустыня и Вотан, пересекаясь, порождали самые невероятные формы жизни. Такие диковинки весьма ценились волшебниками и богатыми людьми. Савой чувствовал, что много лет назад его точно так же купили. Отец тогда был против, но мальчишка мечтал стать волшебником, и родители сдались. Иной причины, по которой Хенус мог держать при себе столь неблистательного ученика, нет. За одну такую возможность люди вносили немалые пожертвования в казну волшебнику, за Савоя деньги отдал маг... Отдал отцу мальчишки. Это маленькая тайна семьи, живущей у самой пустыни, там, где крошечная река Орса отдавала последние силы иссыхающему миру.

Савой нерешительно замер - пустыня страшно фонила, перебивая даже самые незамысловатые заклинания. Но чутье охотника подсказывало - там что-то живое, не мираж. Отец будет рад добыче. На другом берегу уже нет травы, горячий песок жжёт сквозь подошвы сапог. Тепло исходит не только от солнца, но из глубины. Проклятая Земля горяча сама по себе. На четвертом бархане нашлось... Савой замер - люди. Ни альбы, ни гмыры - асы! Кто они? Оба с длинными волосами, с высушенной пергаментной кожей. Один приоткрыл глаза и безразлично посмотрел на будущего волшебника. Эти люди плохи настолько, что уже не в силах ни радоваться, ни печалиться. Что привело их сюда?

Охотник стряхнул оцепенение - это чудо, именно ему повезло встретить тех, кто осмелился бросить вызов древнему проклятию. Но если так стоять, чудо исчезнет. Необходимо скорее вынести их отсюда, домой, быть может, там удастся помочь. Или они уйдут из этого мира, но не побежденные слепой силой, а победители. Вот этот вроде чуть поменьше - Савой поднял тело, неожиданно легкое, страшно даже - как бы не переломать тоненькие руки и ноги. Человек что-то прижимал к груди. Что-то не очень большое, но в пустыне каждый золотник больше пуда весит. Савой попытался отобрать сверток, но сухие руки не выпускали это. Что-то очень важное. Ветер отогнул край тряпки - Савой отшатнулся, и чуть не уронил человека. В свертке - трупик, высушенный как мумия. И женщина прижимает это к себе... Это ребенок, ее ребенок. Чем они думали, уходя в пустыню? Это... Крохотное тельце иссушено настолько, но ведь тогда родители тоже должны были умереть? Они почти дошли. Что произошло? Пустыня играет странные шутки, но такое... Охотник засомневался: "Стоит ли вообще их спасать?" Ибо эти люди несли смерть.

Савой ожесточенно замотал головой, пытаясь скинуть злое наваждение. Если она творит такое с ним то, что испытали эти люди? Это величайшее чудо, что они дошли! Не сладкая жизнь толкнула их на самоубийственный переход через Проклятые Пески...

Крик! Савой проснулся в холодном поту. Опять этот сон - та женщина, из пустыни, встает, и окунает его с головой в песок, расходящийся под ногами как вода, но сухой и горячий. Песчинки раздирают кожу. Охотник пытается вынырнуть, глотнуть хоть немного воздуха, но песок не сдвинуть, а костяная в струпьях рука давит на лицо, загоняя еще глубже в Проклятые Пески. В такие моменты он отдал бы все, чтобы никогда больше не видеть ее ухмылку. Ему не нужна удача встретившего людей-победителей пустыни. Слишком хорошо помнился безумный взгляд и деревянное полено в руках той. Нет! Пески могут победить тело, но пораженье духа хуже смерти! Он снова не заснет до утра, и выйдет на занятия разбитым, ни на что не годным. И опять будет куча заслуженных тумаков от учителя.

-Бей в полную силу, придурок!- это кричит Руг.

-Я не могу! Не могу ударить человека! Он мне ничего не сделал!- Савой в отчаянии опускает руки.

-Это не человек, это грязный урк, убийца и вор!

Охотник смотрит существо в грязных лохмотьях, на сжавшееся в ожидании очередного удара . Ничего, кроме жалости, вызвать оно не способно. Граница учит: "человек человеку брат", "пустынник должен помочь в беде другому человеку". Здесь нет пустыни, она далеко. Но все равно, как ударить урку? Как его убить? За что? Мир содрогается и плывет, но удается устоять на ногах.

-Не трогай меня!- Савой вытирает рукавом кровь, текущую из разбитого носа,-Не то...

-Не то, что?- ухмыляется Руг.

В такие моменты охотник ненавидел напарника гораздо больше, чем этого несчастного урку, больше чем... Кулаки непроизвольно сжимаются, но перед глазами снова смеется череп. Да и Руг - он один из сильнейших учеников,с ним не стоит связываться. Внезапно рядом появляется Хенус, охотник был готов поклясться, что магии не было. Но как тогда?

-Савой, это существо обречено. Если ты не в состоянии убить его быстро, ты умножаешь мучения. Это нехорошо. Если бы суд решил, что это существо должно пытать, его бы здесь не было,- мягкий голос волшебника обволакивал и усыплял бдительность.

Свободные одежды мага взвились словно крылья, но опоздали. Глаз едва уловил размытый намек на движение, но Хенус все так же расслабленно стоит перед ними. Только урки больше нет... От удара он лишь едва вздрогнул. Зрачки ошеломленно заполнили всю радужку, словно не яркий день вокруг. Для урка наступила вечная тьма, у него не было того малого времени, что есть даже у "мгновенно" убитых в сердце, чтобы осознать смерть. Выше глаз черепа просто нет. Тело рухнуло на траву и несколько раз судорожно дернулось. Из порванных артерий плотной тонкой струйкой ударила кровь...

-Это очень эффектный прием, особенно, когда необходимо остановить толпу. Если есть, конечно, на ком продемонстрировать...

Савой, заскрипев зубами, поднялся с травы, голова страшно гудела. Учитель приласкал похлеще чем "товарищ". А рядом лежало наказание, нужно убрать, то, что осталось после низкорослого жилистого урки, со странным шрамом под правым глазом. Странно. Раньше охотник не смог бы вспомнить лица, теперь же память подсказывала все в мельчайших подробностях. Каждую родинку, каждый волосок.

Прошла неделя. И мир покачнулся. Волшебники собрались на совет. Пришли все, даже самые неумелые ученики. Потому что это случилось. Пустыню пересекли люди. Савой недоуменно оглядывал высших магов, еще не понимая, зачем он в первых рядах. Там под тенью многовекового дуба собрались те, чья сила, казалось, не имела границ.

Люди перешли Проклятые Пески. Много людей, целые племена. Приняли на себя часть проклятья и прошли. Савой вздрогнул - реальность стала расплывалась, она стала прозрачной словно тень. Он видел огонь и кровь. Далекая река. Призрачное эхо слов с поляны Великого Дуба едва различимо рассказывало, рассказывало. Это - степняки. Другая раса, другая ветвь вида, к которому принадлежали и асы. Только эти невысокие, жилистые, с узкими глазами, выдающимися скулами, с жесткими черными волосами - дети степи. Иная раса. Иной народ. Иные обычаи. Они не такие. Орда пересекла пустыню. Они ослаблены, но их так много, что места не останется даже гмырам. Волшебники спорили, а Савой видел родной дом. Ту женщину, размахивающую окровавленным поленом. И свой дом. Место, где он был.

Совет решил уйти, укрыться, дать волю и землю пришельцам. Ведь пригнала их с земель, где раньше трубили двухвостые звери клоны, не тьма. Их пригнали тьмы, которые они сами. Возмутились гмыры, неведомо как успевшие пострадать. Но это ведь люди. Несчастные люди, измученные пустыней...

-Мы не можем уйти. Это не люди! Это убийцы!- услышал Савой эхо собственных слов.

-Я знаю, что тебя беспокоит. Но это больные люди. Ты сам не возражал, когда убийц лечили,- пришло отражение.

-Они убили всех, кто был в моем доме!

-Да. Но вспомни женщину, у которой убили детей. Разве ты убил преступника? Ты схватил его! Хотя мог убить.

-Я...

-Молчи. Мне известно все о тебе. Неужели их преступление в том, что их много? В том, что пришел целый отчаявшийся народ?

-Они убийцы. Они убивают. И будут убивать.

-Их слишком много. Они пришли не воевать. Но если мы начнем войну, то вряд ли сможем победить.

-Если мы не будем сражаться, асы перестанет существовать!

-Нам совсем не помешает свежая кровь. Кровь асов слишком застоялась в тиши Вотана,- доносились отражения.

-Они...

-Они виноваты в том, что убили твою родню. Ты убьешь. И лавина перемелет всех. Останутся только слабаки и трусы, спрятавшиеся по домам. Этот путь никуда не ведет.

-Вы, тогда вы уже мертвы. Даже если не будет степняков, вы всё равно уже мертвы!- закричал Савой, просыпаясь.

-Мы спокойно, как люди, отойдем в сторону и переждем лавину,- седобородый Эрлих отвечал ему стоя.

Охотник обнаружил, что стоит в самом центре поляны. Что еще немного и его схватят, но все ждут сигнала Высших. Маги ставят защиту от странной, непонятной игрушки боевого мага.

-Они люди. У нас нет причин убивать их. МЫ не звери. Войны не будет!

Река, теряющаяся в песке. Боль можно пережить, стерпеть. Унижение. Но впереди еще кровь. Пришельцы будут диктовать свой порядок, свою правду. Кто возмутиться? Их опьянит роскошь Вотана, где много воды,зелени. Кровь, густыми каплями стекающая с листьев, и падающая на... песок. Савой тонул в Проклятых Песках. Кожа горит. Запах смерти.

Донг-г-г! От резкого звона охотник очнулся. Плоть Эрлиха иссыхала, потемневшая кожа обтягивала кости. Еще мгновение и мумия падает наземь, разламывается. Странная сила не обратила внимания на защиту, поставленную десятками магов.

-Пусть я зверь. Но я пойду защищать свою землю, тех, кто дорог мне, тех, кто надеется на мою защиту! Пусть это путь в никуда, но пройду по нему, ибо нет для меня пути иного. Я прошу - не останавливайте меня!

Ничего не произошло. Донг-г-г! Звенит гонг. Что было потом, Савой помнил плохо. Только слова учителя. "Это конец. Каждый теперь решает сам для себя. Не вини Руга, он ушел, повинуясь приказу отца. Да и должен остаться хоть кто-то, чтобы мы возродились. Я же не могу остаться, я тоже пойду на границу. Зря я, что ли называюсь боевым магом?"

В тот день он начал свой путь. Орду решено остановить на Границе и у первых источников воды. Там, где враг изможден. Но для начала нужно скинуть с занятой территории. Зачистить все. Ибо нет сил оставлять врага в тылу, даже женщину или старика.

Они стояли на границе, на берегу Орсы, заваленном телами пришельцев, реки, отравленной трупным ядом, более ужасным, чем все проклятье Южной пустыни. Из источников воду не пили. Только выше по течению, где еще прибегающая с ледников вода способна очистить себя, брали живительную влагу. Пусть этот путь ведет в никуда, пусть есть степняки, просочившиеся в глубь страны. Асы не сойдут с этой земли. Это война. Не благородный поединок. Арбалетчики встали на изготовку, лучники воткнули в песок стрелы. Савой оглянулся назад, нет нужды видеть пыль надвигающейся лавины. Он вспоминал. Это место, где он провел детство. В речке они ловили пескариков. Вон за тем буяном... Там его поцеловала Аза, неумело, но она собрала в кулачок всю свою храбрость. А потом убежала. Он тогда не успел ничего понять, его мысли были заняты волшебниками. Рано утром ему, мальчишке, предстояло покинуть родину, чтобы стать магом. Но так и не стал. Не нужно было никуда уходить. И Азу больше не видел. Взамен приобрел лишь проклятье пустыни. Бездушная сила всколыхнулась, услышав свое имя. И он увидел лицо умирающего степняка, шепчущего: "Урс... мо паргаштян анда Пипоён Вог, Урус Пуштивен". Савой сжал кулаки, один из высших здесь, на границе. Услышав это слово, маг замер, потом через плечо холодно бросил: "Вы, Люди Границы, жили здесь так долго, что впитали в себя проклятье. Научились жить с ним. Но ваша ненависть и злость способны убивать. Я понимаю, что в тебе нашел Хенус. Урсы. Степняки правы! Вы чужие, Рукхсы, вас так называют в древних пророчествах. Вы чужаки, вы отличаетесь от нас больше, чем степняки. Это вы другая раса! Рухс". Последние слово волшебник выплюнул как грязное ругательство.Урсы, Рукхсы - люди, выбеленные солнцем границы, те, кто стоит между Вотаном и Проклятыми Песками."Урс... мы вернулись в Вечный Сад, Светлый Страж". Звонко щелкнули луки, запели стрелы. Идет старуха с серпом. Савой вздохнул, и медленно развернулся. Здесь пустыня чувствовалась легче. Сила иногда своенравна, но по-прежнему подчинялась. Кожа горела, урс взмахнул рукой, и словно океанский вал поднялась волна незримых песчинок смерти.